Ушедшие в ИГИЛ*: мифы и реальность
По статистике, в рядах боевиков в странах Ближнего Востока сегодня воюет около 5 тысяч человек из России. Чтобы сказать, как выглядит на этом фоне Северный Кавказ, достаточно просто привести цифры: из Дагестана — свыше 1000 человек, Чечни — около 500 — 600, КБР — свыше 200, КЧР — свыше 200, со Ставрополья — около 100 человек. Цифры приблизительные, потому что выявить таких людей достаточно сложно. И вот почему: человек долгое время может жить в обществе и здороваться каждый день с соседями, помогать перейти через дорогу старушке или поехать к отцу в село косить траву. И при этом уже иметь в кармане билет в Турцию, чтобы оттуда перебраться в Сирию или Ирак на «подмогу братьям-мусульманам».
Сегодня нет единого рецепта, как распознать потенциального террориста в своем окружении. И это действительно проблема. И все-таки кое-какие наработки в этой сфере у правоохранительных органов нашего региона уже есть. Мы полагаем, что читателям «Комсомольской правды на Северном Кавказе» будет полезно узнать о них.
ОТЛИЧНИК-АДВОКАТ ИЛИ РЕЛИГИОЗНЫЙ ФАНАТ?
В семье жителей Степновского района, выходцев из Чечни Мидаевых, раскол. Отец Рамзан Ризванович отрекся от сына, уехавшего на Ближний Восток, и желает ему смерти. Мать Малика, наоборот, ждет возвращения сына из ИГИЛ.
— Пусть хоть какой, хоть раненый, любой, но возвращается, — плачет она.
Их сын Беслан в 2014 году уехал на войну. Отец Рамзан вспоминает, что он узнал об отъезде сына в Турцию по телефону. Потом связь оборвалась на долгие месяцы. Родные узнали только, что в Сирии Беслан воюет на стороне боевиков. Со слов отца, в бою он подорвался на растяжке и стал инвалидом — у него до колен раздроблены ноги. До того как уехать туда, он успешно окончил юрфак в Ставрополе, собирался стать адвокатом, женился и растил детей.
— Он всегда был отличником в школе, — рассказывает «Комсомольской правде на Северном Кавказе» мама и показывает фото в альбоме: красивый, плечистый, сильный, вот он на выпускном в окружении девочек, вот он с кубком за победу в соревнованиях, вот он с друзьями… Он собирался вернуться в Степновский район, помогать отцу…
Отец в это время странно смотрит на фото. «Того» сына он помнит и любит. А нынешнего проклинает.
— Я не могу понять или вспомнить, как он изменился. Мы ничего не замечали, — говорит он. Но потом задумывается. — Года три назад он приехал из Ставрополя с бородой. Я спросил, кто у нас умер? Сыну это не понравилось. Матери он высказал претензию: почему не научила его молиться правильно? Почему телевизор смотришь? Я ему сказал тогда, что никто не запрещал ему никогда молиться и вести себя, как он хочет. Он так и уехал в Ставрополь недовольный.
Именно в Ставрополе, как считает отец, сын до неузнаваемости изменился. Окончил юридический факультет, но работать не пошел. Решил совершенствоваться духовно и уехал в Чечню на полгода. Там подсел на радикальный ислам. И там же познакомился с женой по WhatsApp. Она оказалась близкой ему по духу.
— Когда он приезжал, я говорил ему: молиться хочешь — молись. Тут природа, места хорошие, людей мало, уединение. Но он в ответ: «Нет, я хочу исламское образование». Я предложил ему поступить в московский исламский вуз, но он сам решил уехать в Чечню. Во вторник позвонил мне, я сказал: «Приезжай, поможешь траву косить». А в четверг мама SMS получает: «Мы поступили в медресе в Турции, нас приняли сразу на второй курс!». А на самом деле попали в Сирию. Идиоты… Врал мне, уже во вторник у него билеты в кармане были. Весь такой набожный, а врать им можно, значит. Если он вернется, я считаю, его по всей строгости российского закона наказать. Но он знает российские законы, он же юрист, не приедет сюда.
СЛЕДИТЬ БУДУТ, НО ЖИТЬ ДАДУТ
На самом деле ради возвращения наших граждан, воевавших на Ближнем Востоке, в России действует целая программа. Она предполагает не только наказание за военные преступления, если такие выявятся, но и адаптацию. В Степновском районе известно о двоих уехавших в Сирию. Но их может быть и больше.
— Ведь никто из родственников намеренно не пойдет сообщать о том, что их сын в ИГИЛ, — рассказывает специалист отдела общественной безопасности, межнациональных отношений, по профилактике коррупционных и иных правонарушений администрации Степновского муниципального района. — Их приходится выявлять, искать, а потом еще долго устанавливать контакт.
Есть мнение, что те, кто уезжает в Сирию, обычно обрывают связи. Не факт. Многие разочаровываются там и задумываются о том, чтобы вернуться. Есть такая форма работы, как склонение к явке с повинной через родителей, чтобы они потом не получили похоронку на своего ребенка.
— Но при этом мы просим их любыми способами повлиять на своего ребенка, чтобы вернулся, если он вдруг окажется на связи, — говорит специалист администрации. — Он не должен бояться, он должен знать, что все будет в рамках закона. Если виноват — накажут, но со всеми смягчающими обстоятельствами. Конечно, не все так просто. Вернувшись из зоны боевых действий, человек находится в поле зрения правоохранительных органов. Его будут судить, и если докажут, что на подсудимом есть кровь, ему грозит срок. А от администрации района обязательно будет ходатайство на смягчение приговора. Хотя бы из-за того, что человек пересмотрел свои взгляды и имел мужество вернуться. Конечно, такие меры могут вызвать у кого-то раздражение. Мол, в России и за мешок картошки сажают, а тут вернувшийся боевик… Но, с другой стороны, если он вернется к мирной жизни, то таким образом сохранит десятки, а то и сотни жизней других. Все это делается на опережение.
На Ставрополье 4 человека уже вернулись из зоны боевых действий. Трех из них суд наказал условно. Дело четвертого еще на рассмотрении. Естественно, эти люди понимают, что они под присмотром правоохранительных органов.
— Разработан план их адаптации, который предусматривает в том числе материальную помощь, помощь с жильем, устройством на работу, детей в садик, — продолжает специалист администрации.
В Степновском районе около года назад вернулся из мест лишения свободы местный житель, осужденный на 13 лет за экстремизм и участие в банде. Первая же проблема ждала его на пороге центра занятости. И дело не только в том, что обслуживать его отказались все сотрудники, но и в том, что по закону он не имеет права осуществлять банковские операции в течение 8 лет после освобождения. В итоге проблему решили.
— Это было непросто, но мы все-таки договорились с сотрудниками центра, я лично взял этого человека на поруки, под свою ответственность, — вспоминает специалист администрации. — И мало-помалу что-то начало меняться. Во-первых, от него перестали шарахаться. Во-вторых, удалось договориться о том, чтобы он получал деньги переводом по почте. Сегодня я рад, что мы не потеряли этого человека. Он потихоньку работает, женился, у него есть семья и смысл жизни. В одном из разговоров он признался, что, столкнувшись с проблемами, подумывал о криминальном прошлом. Но сегодня — нет.
ЗАВЕРБОВАТЬ МОГУТ ЛЮБОГО
Теоретически завербовать в ряды ИГИЛ могут любого. В администрации района рассказывают о бывшем сотруднике спецназа, образованном интеллигентном мужчине, устойчивом в моральном и психологическом смысле, который зачем-то перешел из христианства в ислам. Под особым «присмотром» также вдовы боевиков, неофиты, лица, исповедующие нетрадиционный ислам. По статистике, среди новообращенных больше всего христиан, чем представителей других религий. Возраст чаще всего — от 16 до 32 лет. Это время поиска себя и своего места в мире. И, как правило, неофиты — самые оголтелые среди «радикалов», ведь им приходится с нуля доказывать свою верность религии.
Среди тех, кто уехал воевать на Ближний Восток, почти 3000 уроженцев Северного КавказаФото: REUTERS
Как правило, именно таких используют в первую очередь как «мясо» в любых боевых действиях. Для спецслужб главное — вовремя выявить такого человека, а потом наблюдать, не опасен ли он, не готовится ли выехать из страны? Это очень кропотливая работа. И она ведется сейчас по всем фронтам, в том числе в соцсетях.
Иногда даже соседи и родственники не знают, что около них живет потенциальная жертва, которую уже окучивают террористы, чаще всего из-за границы. И тут на помощь оперативникам приходят те же методы, которые используют вербовщики. А они, в целом, просты. Проявить внимание к человеку в трудной жизненной ситуации, элементарно помочь решить какие-то бытовые проблемы.
Например, ключик к семье Мидаевых, у которых сын Беслан уехал в Сирию, нашелся после того, как им помогли решить земельный вопрос. Семья занимается сельским хозяйством, и выстаивать долгие очереди в администрации попросту некогда. Сегодня местные власти надеются, что родные Беслана не станут скрывать, если им придется общаться с беглым сыном.
12-ЛЕТНИЙ ЗАЛОЖНИК
35-летняя ессентучанка сейчас спокойно рассказывает о произошедшем два года назад похищении сына. Но до сих пор вздрагивает от каждого звонка, потому что он может принести как хорошую, так и плохую весть.
Около 10 лет назад Лена ушла от гражданского мужа Сергея. Общение с ним прекратила и даже на алименты для маленького сына не стала подавать. И вот в 2013 году, когда мальчику исполнилось 11 лет, бывший муж вдруг вспомнил о нем.
— Он стал интересоваться Вадиком (имя изменено. — Ред.), стал настаивать на общении, — вспоминает Лена. — В принципе, ничего плохого я в этом не увидела. Сыну нужен отец. Сергей поддерживал материально, ходил с ребенком в спортзал, со мной общался ровно, спокойно. Не курил, не пил, работа приличная. В какой-то момент я стала доверять настолько, что отпустила Вадима с Сергеем на пять дней на экскурсию в горы. Это было примерно через полгода после возобновления общения между ними. Был август, мы готовились к школе, Вадик должен был пойти в седьмой класс. Пять дней они мне слали SMS о том, что все у них хорошо: поели, погуляли, поиграли. Я ничего необычного не заметила. А в день приезда мне позвонил Сергей и сказал, что они уже в Турции и чтобы я не ждала их обратно. Дословно: поехал в исламское государство бороться и воевать с неверными, делать этот мир лучше. И сын теперь будет жить с ним!
Как оказалось, после ухода из семьи Сергей принял ислам и все это время интересовался военными событиями на Ближнем Востоке, мечтал присоединиться к ИГИЛ. Сына он тоже планировал забрать с собой, когда тот достаточно повзрослеет. Когда начал общаться с ним, то первым делом втайне от Лены сделал ему загранпаспорт. Все это время ни отец, ни сын не выдали себя окружающим ни единым словом. Уехав якобы на экскурсию в горы, они через пропускной пункт Верхний Ларс перебрались в Грузию, а далее — в Турцию.
Вот уже два года единственный способ пообщаться с сыном — переписка по телефонуФото: Дмитрий АХМАДУЛЛИН
— Когда меня полицейские спросили, как он пересек границу без моего разрешения, я им сказала в ответ: у меня тот же вопрос к вам: как? — вспоминает Лена. — Конечно, я сразу же обратилась в правоохранительные органы, к омбудсмену, в Красный крест, куда только могла заявить о пропаже ребенка. Позже я отовсюду получила стандартные ответы: поскольку ваш сын находится на территории чужого государства, с которым нет взаимодействия, помочь вам не имеем возможности. У меня таких отписок целая папка.
ЖИЗНЬ В РАЮ ИЛИ ОТСРОЧКА ОТ АДА?
Вот уже два года Лена общается с сыном в режиме переписки в WhatsApp. Иногда, очень редко, приходят голосовые сообщения или фотографии. Связь в Ираке плохая, особенно в периоды обострения военных конфликтов. Вадим принял ислам и взял себе исламское имя, хотя откликается и на русское тоже. Однажды он сказал маме, что отца убили и он остался совсем один.
— Хотя нет, понятия «один» у них не существует, — продолжает она. — Там же все братья и сестры. Я его спрашиваю: сынок, ты хотел бы вернуться? Он отвечает, что документы его сожгли при переходе границы, а в России его ждет пожизненная тюрьма. Так сказали ему его братья. Ему внушили, что здесь всех сажают в тюрьму. А вот там, как описывает, у него неплохая жизнь и он ни в чем не нуждается. Они находятся на территории боевиков, и когда те захватывают город, то можно жить в брошенных домах, а одежду и питание им привозят. — Он мне говорит: «Мама, зачем возвращаться? Здесь не надо ходить на работу, платить коммуналку, париться о том, что надеть и что поесть».
Получается, там просто рай на земле! Фотографии, которые он присылает, можно принять за фото из Сочи. Хотя это иракский город Мосул. Вот он стоит на фоне клумбы, вот на фоне моря, вот у красивого особняка. Он не участвует в военных действиях. Он в тылу. У них там есть кафе, такси и розы на улицах. Но за всем этим спокойным антуражем кроется то, что пугает маму больше всего.
— Когда он сообщил, что принял ислам, он добавил: «Все равно мы все умрем, а умереть во имя Аллаха — наивысшее счастье». То есть для него ценность жизни не имеет никакого веса. А вот смерть — да, при условии, что он умрет во имя Аллаха. Разговаривать с ним на эту тему бесполезно, он уверен в своей правоте. С 12 лет ему мозги промывали ежедневно, тогда как я могу с ним пообщаться два — три раза в месяц, минут по 15. И я не обостряю. Иногда, правда, он пишет каждый день. Все-таки что-то его еще держит. Его еще волнует то, что я переживаю. Спрашивает о бабушке, больше ни о ком — ни о школе, ни о друзьях. Иногда сообщения бывают вообще детские. Пишет: «Мама, чистить картошку — страшное наказание».
Оказывается, он там готовил еду «братьям» и 2 часа чистил картошку. Лена надеется только на чудо. Самая сокровенная мечта молодой женщины, которую она в деталях прокручивает в своей голове, что организуют спецоперацию и найдется агент, который проникнет на территорию боевиков, вызовет у них доверие, отыщет ее сына и уговорит его вернуться в Россию. Или по крайней мере, выкрадет его у боевиков. Ведь 14-летнего русского мальчишку славянской внешности, скорее всего, держат в Ираке совсем не для того, чтобы он чистил там картошку.
Скорее всего, после смерти отца парня «взяли под опеку» и закончит он как шахид. Либо по идеологическим соображениям, либо под действием наркотиков. Будущего среди боевиков у него просто нет.
ЕЩЕ ЕСТЬ НАДЕЖДА
Надежда на помощь спецслужб заставляет Лену пока скрывать имя своего сына.
— А вдруг появятся новые обстоятельства и можно будет как-то найти его и вызволить оттуда? Есть информация, что людей выкупают. Но он не в плену. Да и другой вопрос — с кем договариваться? Где гарантии, что результат будет? Я уже не знаю, что делать. Иногда думаю, что было бы хорошо, если бы он попал в плен. В посольство Ирака обращалась, мне ответили официально, что в их тюрьмах и больницах его нет, — Лена уже не может сдержать слез. — Если бы мальчик находился на территории Ирака, но с подконтрольной, мирной стороны, можно было бы обратиться к властям, чтобы его нашли. Но он находится на территории боевиков. Я писала ему: «Сынок, как увидеть тебя, поговорить?» Он пишет: «Приезжай. Увидишь, поживешь, понравится — останешься. Не понравится — уедешь». Я так понимаю, что он пока не видел крови и ужасов войны, у него немного романтичные представления: вот мама приедет, будем жить в доме. Если я захочу, то выйду замуж. Если не захочу, то буду с ним жить.
С ранних лет в ИГИЛ детей готовят к смерти во имя АллахаФото: REUTERS
Сегодня Лена боится только того, что та единственная ниточка, которая связывает ее с сыном, вдруг оборвется. Это будет означать, что Вадим отрекся от нее, либо погиб. Женщина понимает: и то, и другое вполне реально. Но о возвращении сына мечтает постоянно. Здесь его ждут семья, бабушка, его комната, в которой Лена оставила все так же, как два года назад.
В администрации Ессентуков о ситуации знают и готовы на любую помощь.
— Конечно, в случае возвращения понадобится первым делом восстановить документы ребенка, подключить психологов, чтобы восстановить мирную картинку в его голове, — рассказывают в администрации города. — В Ираке, естественно, он не учился. Наверстывать все придется в особом порядке. На все это уже предусмотрены возможности и средства. Это вообще не проблема в случае его возвращения. Главное — найти способ вернуть ребенка. Ну и, конечно же, никто не бросит 14-летнего мальчишку ни в какую тюрьму. Наоборот, в случае возвращения семье будет оказана любая помощь.
ЭКСТРЕМИСТЫ МОГУТ ОКАЗАТЬСЯ СОВСЕМ РЯДОМ
Студенты Ставропольского медуниверситета (СтГМУ) Султан Яхьяев, Асад Мусаев, Магомед Алиев, а также студент института нефти и газа Расим Джалалов и Магомед Шамсутдинов из Северо-Кавказского социального института в 2013 году познакомились с неким Шамилем Умахановым, выпускником египетского религиозного и весьма уважаемого учебного заведения «Аль-Азхар».
Но, похоже, теологи этого престижного университета зря потратили на Умаханова учебные часы, а иначе он бы знал, что ислам — религия мира и духовности, а совсем не то, что он наговорил своим ставропольским последователям. А 22-летним ребятам он рассказывал о великих идеях установления всемирного халифата, ради которого необходимо собирать героев-воинов, готовых умереть за великие идеи.
Интересно, что сами студенты, попавшие под сомнительное обаяние Умаханова, самостоятельно гибнуть за халифат не планировали, а занялись вербовкой наивных в ряды сирийских террористов. Кое-что «удалось» — дагестанцы по рождению Ильяс Джумаев, Эльдар Рустамов, Эльмар Джалалов и житель Черкесска Мурат Бытдаев уехали в Сирию. Их судьба пока неизвестна, и меньше всех она интересует Умаханова с последователями, ныне распрощавшихся с надеждой получить профессию врача и жить нормальной жизнью в окружении семьи.
За пополнение отрядов убийц молодые люди получили от 5 до 7 лет колонии общего режима. В мае 2016 года история «медицинского джамаата», как назвали сообщество вербовщиков сотрудники правоохранительных органов, получила продолжение: за попытку вступить в запрещенную на территории России организацию «Исламское государство» был осужден на шесть лет еще один студент СтГМУ Мавлуд Керимов.
Трудно представить, что пережили и переживают сейчас семьи преступников — вот это настоящая трагедия. Что же касается переживаний самих экс-студентов, а ныне просто зеков, то складывается впечатление, что долгое время они вообще не понимали, что совершают преступление. «Мы что, такие преступники?!» — бросил как-то Магомед Алиев. А ведь именно он, находясь в СИЗО и осмыслив объем грядущих неприятностей, попытался свести счеты с жизнью — воткнул в глаз
www.stav.kp.ru
Возродится ли ИГИЛ? Что говорят бывшие боевики — новости Украины, Мир
В рамках всестороннего исследования террористических организаций Вера Миронова опросила местных и иностранных боевиков ИГИЛ (ДАИШ), а также лиц, причастных к незаконным перевозкам боевиков. Она делится своими знаниями о различных категориях бойцов ИГИЛ (ДАИШ), о том, что с ними произошло и что они могли бы делать дальше.
Беседы были проведены по телефону и во время работы на местах в Ираке, Сирии и Турции в период с 2013 по 2017 год, в частности когда автор была прикреплена к иракским силам специальных операций во время сражения за Мосул в 2016-2017 году. Автор присутствовала на судебных разбирательствах, связанных с ИГИЛ, в судах в Ираке и продолжает опрашивать бывших иностранных боевиков, скрывающихся в Восточной Европе и в Центральной Азии.
ИГИЛ не территория на карте: это группа людей, которые ищут для себя родину, и как показали последние несколько лет, их устроит любой клочок земли от Ближнего Востока до Филиппин. Для этого требуется лишь достаточно преданных делу и квалифицированных людей, добивающихся этой цели. Хотя коалиции по борьбе с ИГИЛ удалось лишить ИГИЛ территории в Ираке и Сирии, еще важнее выяснить, удалось ли в достаточной мере лишить ИГИЛ людских ресурсов, как внутри района боевых действий, так и за его пределами, чтобы действительно разгромить его. Если нет, мог бы ИГИЛ восстановить свою численность и начать сначала?
Чтобы по-настоящему понять будущее этой вооруженной организации, необходимо понять людей, состоящих в рядах ИГИЛ, что с ними произошло и что они могли бы делать дальше.
Много местных и иностранных бойцов группы были убиты, но некоторым удалось выжить. Выжившие местные боевики сейчас либо в тюрьме, либо скрываются. То же относится и к выжившим иностранным боевикам и сторонникам группы. Живы ли они или мертвы, члены ИГИЛ первоначально присоединились к группе или поддерживали ее в силу различных причин, и с их помощью можно предсказать будущее поведение тех, кто остался.
Боевики ИГИЛ (Фото — Facebook)
Убитые
Члены ИГИЛ, убитые во время операций против ИГИЛ в Ираке и в Сирии, относятся к нескольким категориям и погибли в разное время и по-разному. Как следует из собеседований с боевиками, большая доля тех, кто присоединился, чтобы умереть за джихад, и кто был наиболее одержим, добровольно шли на самые опасные задания (и даже на верное самоубийство) и были убиты в начале конфликта. Опытные боевики были в большой степени преданы делу и часто сражались до последнего дыхания. В октябре 2017 года, когда Ракку уже взяли, я связалась с одним из таких боевиков – русскоговорящим кавказцем, по-прежнему находившимся в эль-Маатен (Сирия). На вопрос о том, планирует ли он убежать, он ответил, что нет и что будет сражаться до конца. Конец настал на той же неделе, когда в результате авиаудара по их дому был убит он сам и его семья.
По неофициальным данным, полученным от бывших боевиков, особенно высокие потери отмечались среди молодых, неопытных членов группы, которые часто расплачивались жизнью за свои просчеты и отсутствие навыков. Некоторые даже гибли по своей собственной вине, например, при неправильной установке самодельных взрывных устройств.
Но даже не все погибшие в ИГИЛ сражались. Некоторые продали все у себя на родине и выехали в Сирию со своими семьями, полагая, что выезжают в утопическое исламское государство. Но зачастую у них не было обратного пути и они застревали там в нестабильной обстановке без связей и без денег. Когда ИГИЛ был выбит из Мосула и Ракки, выбраться можно было только незаконным путем, что стоило от семи до десяти тысяч долларов за одного человека. Даже если у кого-то и были такие деньги, не было гарантии, что человек, занимающийся незаконным вывозом людей, не работал при этом на службу внутренней безопасности ИГИЛ (известную как Амни), и что забрав деньги он не убьет их.
Еще одна группа людей внутри ИГИЛ была не согласна с руководством и считалась опасной. Среди этих неистово верующих боевиков росло недовольство тем исламом, который проповедовал ИГИЛ, и их либо убивали в тюрьмах ИГИЛ, либо – когда боевиков стало не хватать – их посылали на самые опасные линии фронта. К их числу относились так называемые «экстремисты» такфири (мусульмане, обвиняющие других мусульман в вероотступничестве), обвинявшие ИГИЛ в том, что это кафир (неверные), когда они поняли, что Исламское государство не утопия, которую они воображали. Как утверждает один из «экстремистов», которому удалось выжить, было общеизвестным фактом, что таких как он посылали из тюрем на фронт в Кобани, Дейр-эз-Зор и Хама. (Это было подтверждено в ходе собеседований с другими лицами в каждой из этих трех точек).
Подозреваемые в участии в ИГИЛ (Фото — Getty Images)Выжившие
Гораздо менее многочисленная группа членов ИГИЛ выжила и находится либо в тюрьме, либо в бегах. Старшее руководство группы понимало, что если их поймают, им наверняка грозит смертный приговор, и поэтому либо им удалось скрыться, либо они предпочли погибнуть на поле боя или – применительно к членам группы, находившимся за границей, – отказались сдаться живыми.
Как следует из проведенных в Ираке собеседований с военнослужащими, судьями и адвокатами, в тюрьмах находятся в основном местные боевики рядового состава, которые сдались или были взяты в плен живыми. Один пример – тридцатилетний мужчина из Мосула, на суде по делу которого я присутствовала в январе 2018 года в Тель-Каифе: он состоял в ИГИЛ только последние три месяца оккупации и примкнул к группе, потому что не мог больше прокормить семью, а ИГИЛ платил ему 5000 динаров (около пяти долларов США) в день.
За пределами Ближнего Востока сторонников ИГИЛ тоже арестовывают по обвинению в терроризме. Некоторые – настоящие сторонники, которых обвиняют, например, в распространении пропаганды ИГИЛ через Интернет или содействии переправке бойцов в районы боевых действий. Другие не хотели иметь дела с ИГИЛ, но оказались сообщниками и были арестованы, например, за перевод денег родственникам, сражавшимся в Сирии, или за то, что отправились в Сирию в попытке вывезти оттуда своих родственников.
Все остальные члены ИГИЛ скрываются. Благодаря ИГИЛ, осталось их немного: ИГИЛ убивал на месте всех, кто пытался спастись от группы бегством, и сажал в тюрьму каждого, кто говорил об этом. Но в силу самостоятельного выбора небольшая группа людей, которым удалось уйти живыми, потенциально очень опасна.
Речь идет об иностранных боевиках, убежавших из ИГИЛ на разных этапах. В начале, как сообщили несколько иностранных боевиков, с которыми я разговаривала, в их число входили лица, скрывшиеся со значительными денежными средствами, принадлежавшими группе и предоставленными ей для закупки вооружений и техники или для проведения операций за границей. Как вспоминает один бывший иностранный боевик с Кавказа, отдельно готовили специальный отряд для будущих операций на Кавказе. Однако, как он сообщил, к нему присоединилось очень мало боевиков: не только физическая подготовка была очень тяжелой, но и члены группы возражали против того, чтобы сражаться за границей, и настаивали на том, чтобы ресурсы использовались для улучшения качества жизни в халифате.
Более крупная группа иностранных боевиков начала уезжать в 2014 и 2015 году, когда мощь ИГИЛ достигла апогея. Это были вышеупомянутые «экстремисты» такфиристы. Поскольку они были против ИГИЛ, который воспринимал их как пятую колонну, они постарались скрыться от группы, чтобы выжить, но мало кому из них удалось.
После освобождения Мосула в августе 2017 года некоторые лидеры ИГИЛ, которые поняли, что группе не восстановиться после территориальных потерь, стали уходить, захватывая с собой крупные суммы денег, благодаря чему они смогли подкупить людей и уйти, а в случае иностранных лидеров ИГИЛ – приобрести новые документы.
Благодаря анонимности многие агенты Амни смогли уйти. У них не только был доступ к денежным средствам группы, но и многие из них не были известны коалиции по борьбе с ИГИЛ, так что им даже не пришлось никого подкупать. Более того, пока они работали на ИГИЛ, они часто были в масках, так что после освобождения другие боевики и местное гражданское население их не узнало.
Что дальше?
Многие местные руководители группы до сих пор живы, на свободе, и в их руках деньги группы. Это позволит им не только обезопасить себя, но и помогать вдовам и детям боевиков ИГИЛ. Тем временем местные боевики, которым удалось бежать, но которых знают местные власти, вынуждены скрываться в сельских районах, даже если они бы предпочли демобилизацию. Некоторые, возможно, продолжают участвовать в повстанческих действиях. Неизвестные агенты Амни могут скрываться в городах и потенциально готовиться к новым крупным городским операциям.
Что касается высшего звена иностранных лидеров и Амни, которые смогли убежать, благодаря своему опыту и связям они могли бы воссоздать группу в новой точке. Поскольку «бренд» ИГИЛ воспринимается как эффективный, он еще может привлечь новых членов, недовольных жизнью в своих странах.
В то же время, как заметили во время бесед адвокаты в Ираке и России, рядовых бойцов, которые находятся сейчас в тюрьмах в Ираке, в Сирии и в других странах, могут выпустить в течение десяти лет. Тюремная охрана и следователи уже обеспокоены тем, что дальнейшая радикализация и координация продолжится в тюрьмах, как произошло во время действий военной коалиции под руководством США в Ираке с такими тюрьмами, как Кэмп-Букка (где американские военные распоряжались местом содержания под стражей с 2003 по 2009 год). Помимо этого к тому моменту, когда отцов, возможно, освободят, дети боевиков ИГИЛ вырастут и могли бы омолодить ряды вновь организованной группы.
Бывшие члены, покинувшие ИГИЛ из-за несогласия с идеологией или тактикой группы, с большим успехом разъясняют потенциальным сторонникам ИГИЛ, почему организация не оправдала надежд. Но поскольку они скрываются без документов или средств к существованию, их варианты на будущее ограничены, а зачастую единственное, что они умеют делать – это воевать. Поэтому они становятся легкой добычей для преступных сетей. Как утверждает один бывший боевик, некоторые его товарищи уже занимаются незаконным сбором долгов и грабежом.
Качественный анализ бывших боевиков ИГИЛ указывает на то, что чтобы не допустить формирования следующего ИГИЛ, нужен всеобъемлющий подход. В частности можно было бы: предпринять шаги, призванные помешать бывшим членам ИГИЛ, находящимся в тюрьмах, организовать и радикально настроить других заключенных; укрепить международное сотрудничество и обмен разведданными в целях отслеживания бывших боевиков; изучить программы по дерадикализации и реинтеграции. По возможности было бы целесообразно заняться первопричинами, такими как качество жизни и дискриминация, которые могли изначально способствовать росту ИГИЛ и могли привлечь иностранных боевиков.
Статья опубликована в издании «NATO Review». Публикуется с ведома и разрешения правообладателя в официальном переводе.
www.liga.net
Стало известно, сколько получают боевики ИГ в Сирии за свои зверства
«Спутник» опубликовал уникальный документ, который содержит данные о зарплатах боевиков ИГИЛ1 (террористическая организация, запрещенная в РФ). Документ был найден иракской федеральной полицией в западной части Мосула. Об этом пишет globalresearch.ca.
Согласно обнаруженному документу, платежи различаются в зависимости от семейного положения боевиков, а также от количества детей в семье.
Одинокие боевики получают самую низкую зарплату, около 72 долларов или 95000 иракских динаров.
И напротив, Абу Джана, который родился в 1991 году, женат, отец троих детей, получил 184 долларов в прошлом месяце. Боевик под именем Абу Насер, 1962 года рождения, женат, отец шестерых детей, получил 256 долларов.
Местный источник в городе Мосул сообщил агентству «Спутник», что сумма выплат может колебаться в зависимости от обстоятельств. В целом, зарплаты боевиков растут пропорционально количеству их жен и детей. В то же время, зарплата обычно не превышает 300 долларов.
Террористическая группа также делает щедрые выплаты демобилизованным инвалидам, которые пострадали от атак международной коалиции, сообщил источник.
При этом, руководители террористической группы получали не только свои ежемесячные зарплаты, а также деньги от продажи похищенного имущества простых граждан. Зарплаты лидеров ИГИЛ, как предполагается, доходили до 500 долларов и выше, хотя в этом году они испытывали определенные финансовые проблемы, потому что международная коалиция наносила удары по банкам, где они получили свои деньги.
В прошлом году «Спутник» опубликовал данные о зарплатах боевиков в 2014 году, когда они впервые взяли под контроль провинции Найнава и Анбар. В то время зарплата иностранного бойца составляла 1300 долларов. Им также предоставляли дом, машину, жену и топливо, которое было в дефиците среди местного населения. Зарплаты местных боевиков ИГИЛ были около 600 долларов. Такие высокие выплаты связаны с тем, что группа контролировала нефтяные месторождения и незаконно поставляла нефть в соседние страны.
1 Организация запрещена на территории РФ.
rueconomics.ru
Сколько платят террористам ИГИЛ? | sm-news.ru
ИА «K-press» удалось подсчитать, в какую сумму обходится содержание террористической организации
Содержание регулярной армии – всегда внушительная строка расходов бюджета любого государства. Помимо затрат на техническое оснащение, содержание и строительство армейских инфраструктур, продовольственное обеспечение, необходимы средства и на денежное довольствие военнослужащих.
А что если армия – не регулярная, а ее численность постоянно колеблется и зависит от опыта вербовщиков? Например, крупное террористическое формирование, такое, как ИГИЛ*? Вряд ли на одной искаженной до неузнаваемости вере в Аллаха боевики смогли бы долго протянуть, и ИА «K-press» удалось посчитать, приблизительно в какую сумму обходится содержание армии бородатых бандитов, вооруженных до зубов.
По состоянию на 4 ноября, численность группировки ИГИЛ варьировалась от 50 до 200 тысяч боевиков. Также на стороне террористов постоянно воюют еще 25-30 тысяч иностранцев. Эти цифры озвучил заместитель министра обороны РФ Анатолий Антонов.
По данным ИА «K-press», каждый боевик ежемесячно получает зарплату в размере 50 долларов. То есть, эта гарантированная сумма должна поддерживать боевой дух каждого террориста. Если за основу расчета взять по минимуму — 50 тысяч местных боевиков и 25 тысяч иностранцев, в сумме получаем 75 000 человек. После несложных калькуляций вычисляем, что месячный бюджет армии террористов начинается с $3,75 млн.
Но для боевиков предусмотрены и всяческие компенсации: 2,5 доллара в день на пропитание и 40 долларов в месяц на личные расходы. Это еще плюс 110 долларов в месяц на одного человека. Таким образом, расходы увеличиваются уже до $12 млн в месяц.
Но и это не предел. Кроме того, если у боевика есть личный автотранспорт, он получает в месяц дополнительно пособие на приобретение 35 литров бензина. Если есть жена – еще плюс 50 долларов, несовершеннолетний ребенок – 35 долларов ежемесячно.
Для террористов предусмотрены и разовые выплаты. Бракосочетание стимулируют разовыми выплатами: 800 долларов, если невеста выходит замуж впервые, 1300 долларов – если это вдова убитого боевика. На обустройство дома, по необходимости, молодоженам гарантируют 500 долларов.
За смерть боевика вдовам разово выплачивают 200 долларов, на погребение семья получает 800 долларов.
Напомним, 1 декабря Президент России Владимир Путин заявил, что располагает данными о том, что нефть, добываемая на подконтрольной ИГИЛ территории, поступает в Турцию.
— И у нас есть все основания полагать, что и решение по поводу того, чтобы сбить наш самолет, было продиктовано желанием обеспечить безопасность этих путей доставки нефти на территорию Турции – как раз к портам, откуда она отгружается в танкеры, а защита туркоманов – это только предлог, — сказал он.
*ИГИЛ – запрещенная в России террористическая организация
sm-news.ru
Профессия «боевик». Как становятся членами ИГИЛ и откуда получают зарплату | В мире | Политика
Боевики против боевиков?
Чуть более 2 лет тому назад, находясь в плену у боевиков, я несколько дней пробыла в доме, где был телевизор. Боевики, охранявшие меня, смотрели разные оппозиционные сирийскому правительству телеканалы, на которых показывали новости о действиях новой группировки, пафосно называвшей себя «Исламским государством Ирака и Шама». Шам — это историческая область так называемой Большой Сирии, включающей в себя не только территорию современной Сирийской Арабской Республики, но и ряда соседних с ней государств. На русском языке арабскую аббревиатуру «ДААШ» (или «ДАИШ») принято писать как ИГИШ или ИГИЛ, заменяя топографическое понятие «Шам» на близкий ему по смыслу термин «Левант». До сих пор помню, как удерживавшие меня боевики смеялись, слушая эти новости, и недоумевали, что это за конкуренты появились у них на охваченной гражданской войной сирийской земле.Спустя полтора года, в марте 2014-го, двое из тех, кто охранял меня в те дни в небольшом летнем домике в нескольких километрах от так называемой «столицы сирийской революции», города Хомса, были похищены и зверски казнены боевиками теперь окрепшей ИГИЛ. Сирийские боевики, которых боялись миллионы их соотечественников, потерявшие близких и вынужденные покинуть свои дома, сами стали одной из целей группировки, от которой официально «открестилась» даже зловещая «Аль-Каида».
Из людей — в нелюди: три пути
Несмотря на то, что СМИ много говорят об участии в рядах группировки граждан иностранных государств, основной контингент боевиков ИГИЛ всё же составляют выходцы из стран региона, так или иначе втянутых в текущий вооружённый конфликт, имеющий своей целью передел существующих границ Ближнего Востока. Причины вступления людей в ряды кровожадных нелюдей различны. Кто-то изначально имел проблемы с психикой и только и искал возможности для выброса накопленной агрессии. Именно такие отрезают головы пленным, они же расстреливают захваченных людей десятками и даже сотнями.
Другие просто выражают или изображают лояльность захватившим их населённый пункт террористам. Основная цель новоявленного бандита в данной ситуации — сохранить жизни себе и своим близким. Часто подобным образом действуют бывшие силовики и военные, а также чиновники, опасающиеся того, что им «предъявят счёт» за активную деятельность на благо светского государства, власть которого была свергнута боевиками с помощью оружия.
Третьи «записываются в бандиты» от безысходности и необходимости кормить свои семьи, не выдерживая длительной пытки отсутствием средств для существования. Именно этих третьих — подавляющее большинство. Выбирая между перспективой быть убитым боевиками и возможностью выжить, да ещё и что-то заработать, тысячи вполне обычных людей примыкают к самой страшной террористической группировке современности. Главари террористов покупают этих людей за деньги. Каково же происхождение этих средств?
Откуда деньги?
Большую часть составляют пожертвования частных лиц и организаций. Этот источник впервые был задействован для финансирования группировок, орудовавших на территории Сирии, ещё до возникновения ИГИЛ. Большинство жертвователей проживает в странах Персидского залива. Среди наиболее активных экспертами называются граждане и организации Саудовской Аравии, Катара, Кувейта. Причём, по мнению экспертов, до боевиков доходят далеко не все перечисляемые для их нужд средства: достаточно большая их часть «теряется» по дороге, оседая на счетах многочисленных посредников, обеспечивающих секретность данных противозаконных операций. Учитывая, к примеру, что среднее количество боевиков в отряде зачастую насчитывает не более 20 человек, а средняя зарплата в Сирии из-за девальвации курса сирийской лиры к доллару нынче не превышает 100 долларов США, становится понятным то, насколько ничтожные суммы подчас требуются для того, чтобы поддерживать бандитский беспредел в отдельно взятых районах северной и восточной Сирии.
Другое дело — финансирование затрат на вооружение. Тут, с учётом многократно возросших в регионе цен на оружие и боеприпасы, требуются уже совсем другие деньги. Сбором пожертвований тут уже не обойтись. И тут, как говорится, начинается самое интересное.Несмотря на то, что для пополнения своих «закромов» боевики этой организации не гнушаются ничем: тут и захват заложников с последующими требованиями уплаты порой астрономических по своей сумме выкупов, и присвоение любого приглянувшегося им имущества, включая недвижимость и дорогостоящие автомобили, — основными источниками доходов стали вовсе не эти «традиционные» способы заработка.
Масштаб провёрнутых операций поражает даже самое смелое воображение. Ещё в начале лета мир облетела новость о том, что боевикам удалось одномоментно завладеть почти 500 миллионами долларов и большим количеством золотых слитков, хранившихся в банках иракского города Мосула. Колоссальная сумма в наличных и золоте открыла не только перспективы практически не ограниченной закупки оружия и выплаты денежного довольствия рядовым членам ИГИЛ, но и возможность подкупа всех и вся, спровоцировав сдачу ряда стратегически важных объектов и населённых пунктов. Именно это отчасти объясняет то, с какой лёгкостью и скоростью осуществлялся захват части иракской территории.
«Новый Ближний Восток?»
Кроме того, и на это обращают внимание некоторые аналитики, боевикам не пришлось закупать оружие за границей и тратить на его приобретение большие денежные средства: оно было заранее привезено американцами в рамках перевооружения иракской армии, частично разбежавшейся (а то и прямо перешедших на сторону боевиков подразделений) при появлении полчищ радикалов . Наиболее смелые эксперты предполагают, что произошедший захват оружия и тяжёлой бронетехники изначально являлся частью американского плана, известного под названием «Новый Ближний Восток», презентованного Кондолизой Райс в Тель-Авиве ещё в 2005 году. А ведь и правда: американское правительство активизируется в антитеррористической деятельности на территории Ирака только тогда, когда «Исламское государство» посягает на территории будущих государств курдов и шиитов. Тогда как захват территорий, отводившихся, согласно этому плану, под моноконфессиональное государство суннитов (которое де-факто и создают радикалы под чёрными знаменами ИГИЛ), такого возмущения за океаном отчего-то не вызывал.
То, что радикалы действительно создают на захватываемых ими силой территориях собственное — и весьма своеобразное — государство, сомнений уже ни у кого не вызывает. Новые завоевания, а также удержание уже подчинённых территорий и функционирование на них власти боевиков требует постоянного вливания немалых денежных средств. Банки Мосула уже разграблены. Торговля древностями, похищаемыми из музеев и археологических объектов Ирака и Сирии, хотя и приносит ощутимый доход, но не в состоянии обеспечить приток денежных средств в необходимом объёме.Продолжение расширения территории беспредела нашло куда более постоянный источник финансирования своей деятельности — согласно данным института энергетики Ирака, радикальные исламисты добывают около 30 000 баррелей нефти в день в Ираке и около 50 000 баррелей в Сирии. Эта нефть поставляется ими по заниженным ценам в Турцию и некоторые страны Европы, официально декларирующие приверженность борьбе с мировым терроризмом. По ориентировочным оценкам, сумма выручки с незаконной продажи нефти может достигать более 2 миллионов долларов ежедневно. С такими средствами и при попустительстве (а то и прямой помощи) со стороны стран Запада и Персидского залива в обозримом будущем на месте десятков некогда независимых государств действительно можно построить новый Халифат. Каким бы бесчеловечным и кровавым он ни был.
aif.ru
Профессия «боевик». Как становятся членами ИГИЛ и откуда получают зарплату
Громкие дела, совершаемые боевиками группировки Исламское государство, не перестают потрясать мир: в декабре ими были казнены 150 женщин в Ираке. Журналистка Анхар Кочнева, прожившая в Сирии несколько лет, разобралась, кто эти люди в масках.
Боевики против боевиков?
Чуть более 2 лет тому назад, находясь в плену у боевиков, я несколько дней пробыла в доме, где был телевизор. Боевики, охранявшие меня, смотрели разные оппозиционные сирийскому правительству телеканалы, на которых показывали новости о действиях новой группировки, пафосно называвшей себя «Исламским государством Ирака и Шама». Шам — это историческая область так называемой Большой Сирии, включающей в себя не только территорию современной Сирийской Арабской Республики, но и ряда соседних с ней государств. На русском языке арабскую аббревиатуру «ДААШ» (или «ДАИШ») принято писать как ИГИШ или ИГИЛ, заменяя топографическое понятие «Шам» на близкий ему по смыслу термин «Левант». До сих пор помню, как удерживавшие меня боевики смеялись, слушая эти новости, и недоумевали, что это за конкуренты появились у них на охваченной гражданской войной сирийской земле.
Спустя полтора года, в марте 2014-го, двое из тех, кто охранял меня в те дни в небольшом летнем домике в нескольких километрах от так называемой «столицы сирийской революции», города Хомса, были похищены и зверски казнены боевиками теперь окрепшей ИГИЛ. Сирийские боевики, которых боялись миллионы их соотечественников, потерявшие близких и вынужденные покинуть свои дома, сами стали одной из целей группировки, от которой официально «открестилась» даже зловещая «Аль-Каида».
Из людей — в нелюди: три пути
Несмотря на то, что СМИ много говорят об участии в рядах группировки граждан иностранных государств, основной контингент боевиков ИГИЛ всё же составляют выходцы из стран региона, так или иначе втянутых в текущий вооружённый конфликт, имеющий своей целью передел существующих границ Ближнего Востока. Причины вступления людей в ряды кровожадных нелюдей различны. Кто-то изначально имел проблемы с психикой и только и искал возможности для выброса накопленной агрессии. Именно такие отрезают головы пленным, они же расстреливают захваченных людей десятками и даже сотнями.
Другие просто выражают или изображают лояльность захватившим их населённый пункт террористам. Основная цель новоявленного бандита в данной ситуации — сохранить жизни себе и своим близким. Часто подобным образом действуют бывшие силовики и военные, а также чиновники, опасающиеся того, что им «предъявят счёт» за активную деятельность на благо светского государства, власть которого была свергнута боевиками с помощью оружия.
Третьи «записываются в бандиты» от безысходности и необходимости кормить свои семьи, не выдерживая длительной пытки отсутствием средств для существования. Именно этих третьих — подавляющее большинство. Выбирая между перспективой быть убитым боевиками и возможностью выжить, да ещё и что-то заработать, тысячи вполне обычных людей примыкают к самой страшной террористической группировке современности. Главари террористов покупают этих людей за деньги. Каково же происхождение этих средств?
Откуда деньги?
Большую часть составляют пожертвования частных лиц и организаций. Этот источник впервые был задействован для финансирования группировок, орудовавших на территории Сирии, ещё до возникновения ИГИЛ. Большинство жертвователей проживает в странах Персидского залива. Среди наиболее активных экспертами называются граждане и организации Саудовской Аравии, Катара, Кувейта. Причём, по мнению экспертов, до боевиков доходят далеко не все перечисляемые для их нужд средства: достаточно большая их часть «теряется» по дороге, оседая на счетах многочисленных посредников, обеспечивающих секретность данных противозаконных операций. Учитывая, к примеру, что среднее количество боевиков в отряде зачастую насчитывает не более 20 человек, а средняя зарплата в Сирии из-за девальвации курса сирийской лиры к доллару нынче не превышает 100 долларов США, становится понятным то, насколько ничтожные суммы подчас требуются для того, чтобы поддерживать бандитский беспредел в отдельно взятых районах северной и восточной Сирии.
Другое дело — финансирование затрат на вооружение. Тут, с учётом многократно возросших в регионе цен на оружие и боеприпасы, требуются уже совсем другие деньги. Сбором пожертвований тут уже не обойтись. И тут, как говорится, начинается самое интересное.
Несмотря на то, что для пополнения своих «закромов» боевики этой организации не гнушаются ничем: тут и захват заложников с последующими требованиями уплаты порой астрономических по своей сумме выкупов, и присвоение любого приглянувшегося им имущества, включая недвижимость и дорогостоящие автомобили, — основными источниками доходов стали вовсе не эти «традиционные» способы заработка.
Масштаб провёрнутых операций поражает даже самое смелое воображение. Ещё в начале лета мир облетела новость о том, что боевикам удалось одномоментно завладеть почти 500 миллионами долларов и большим количеством золотых слитков, хранившихся в банках иракского города Мосула. Колоссальная сумма в наличных и золоте открыла не только перспективы практически не ограниченной закупки оружия и выплаты денежного довольствия рядовым членам ИГИЛ, но и возможность подкупа всех и вся, спровоцировав сдачу ряда стратегически важных объектов и населённых пунктов. Именно это отчасти объясняет то, с какой лёгкостью и скоростью осуществлялся захват части иракской территории.
Новый Ближний Восток?»
Кроме того, и на это обращают внимание некоторые аналитики, боевикам не пришлось закупать оружие за границей и тратить на его приобретение большие денежные средства: оно было заранее привезено американцами в рамках перевооружения иракской армии, частично разбежавшейся (а то и прямо перешедших на сторону боевиков подразделений) при появлении полчищ радикалов . Наиболее смелые эксперты предполагают, что произошедший захват оружия и тяжёлой бронетехники изначально являлся частью американского плана, известного под названием «Новый Ближний Восток», презентованного Кондолизой Райс в Тель-Авиве ещё в 2005 году. А ведь и правда: американское правительство активизируется в антитеррористической деятельности на территории Ирака только тогда, когда «Исламское государство» посягает на территории будущих государств курдов и шиитов. Тогда как захват территорий, отводившихся, согласно этому плану, под моноконфессиональное государство суннитов (которое де-факто и создают радикалы под чёрными знаменами ИГИЛ), такого возмущения за океаном отчего-то не вызывал.
То, что радикалы действительно создают на захватываемых ими силой территориях собственное — и весьма своеобразное — государство, сомнений уже ни у кого не вызывает. Новые завоевания, а также удержание уже подчинённых территорий и функционирование на них власти боевиков требует постоянного вливания немалых денежных средств. Банки Мосула уже разграблены. Торговля древностями, похищаемыми из музеев и археологических объектов Ирака и Сирии, хотя и приносит ощутимый доход, но не в состоянии обеспечить приток денежных средств в необходимом объёме.
Продолжение расширения территории беспредела нашло куда более постоянный источник финансирования своей деятельности — согласно данным института энергетики Ирака, радикальные исламисты добывают около 30 000 баррелей нефти в день в Ираке и около 50 000 баррелей в Сирии. Эта нефть поставляется ими по заниженным ценам в Турцию и некоторые страны Европы, официально декларирующие приверженность борьбе с мировым терроризмом. По ориентировочным оценкам, сумма выручки с незаконной продажи нефти может достигать более 2 миллионов долларов ежедневно. С такими средствами и при попустительстве (а то и прямой помощи) со стороны стран Запада и Персидского залива в обозримом будущем на месте десятков некогда независимых государств действительно можно построить новый Халифат. Каким бы бесчеловечным и кровавым он ни был.
http://www.aif.ru/politics/world/1413555
www.anhar.ru
Украина стала центром легализации боевиков ИГИЛ » МО ФССБ
Украина стала центром легализации боевиков ИГИЛ
Сегодняшняя Украина — важный перевалочный
пункт и полигон по легализации боевиков
ИГИЛ. Боевики получают статус беженца в Украине, тут же их вербуют и везут в
Турцию.
Официально на территории Украины не зафиксировано действующих подразделений «Исламского государства». Это ложь. СБУ является «крышей» всего, что связано на Украине с ИГИЛ. Боевиков привлекают дыры в миграционном законодательстве, а также, Украина сама сейчас стала страной, где ИГИЛ набирает своих боевиков. Бывшие боевики стремятся попасть в Украину, чтобы отсидеться и получить документы. А если их останавливает Миграционная служба, за них тут же вступаются правозащитники-мусульмане, – имеющие прямой выход на СБУ.
Украинское миграционное законодательство либеральное. В отчете Агентства ООН по делам беженцев за 2016 год указывается, что вопрос о допуске на территорию Украины «продолжает вызывать беспокойство в Управлении Верховного комиссара ООН по делам беженцев», а «пограничный контроль имеет очень ограниченный характер». ИГИЛ набирает своих боевиков в Украине. Украина хоть и числится в списках стран (81 страна), откуда граждане или резиденты едут в Сирию, она даже не входит в 25 ведущих стран по количеству боевиков. Лидерами среди стран по количеству завербованных в ИГИЛ граждан считаются Тунис, Саудовская Аравия, Марокко .
Украина привлекает террористов ИГИЛ своими паспортами. Украина стала перевалочным пунктом и полигоном по легализации террористов ИГИЛ. Боевиков привлекает отсутствие списка экстремистских организаций, на основе которого их могли бы выдворить из страны. Получить новый паспорт в Украине можно всего за $5 тысяч.
Для боевиков статус беженца — идеальное прикрытие, чтобы потом жить в Украине или уехать в Европу. А потому в потоке реальных беженцев есть люди, воевавшие в группировках боевиков. В Украину игиловцы проникают небольшими группами через Турцию и Россию. Главные «ворота» — Одесса, Киев и Харьков. Тут их встречают их товарищи, отвозят на съемные квартиры, где те отсиживаются, пока им не сделают документы за $5–7 тыс. Для этого подделывают украинские паспорта или вписывают все, что надо, в чистые бланки паспортов, которые остались в Крыму. А если их останавливает Миграционная служба, за них тут же вступаются правозащитники-мусульмане: «Да вы посмотрите, они беженцы», хотя сами могут знать, что человек воевал. Здесь работает принцип «Надо спасти брата».
Новый вектор развития событий на Украине,- перемещения членов ИГИЛ из стран Кавказа и Центральной Азии, транзитом через территорию Украины и Турции, к сирийско-иракской зоне конфликта. Никто в Украине не противостоит выезду уже подготовленных террористов в страны их происхождения и стран ЕС для совершения террористических актов.
Боевики ИГИЛ служат в украинских националистических батальонах. Наибольшее количество боевиков , прошедших подготовку в лагерях ИГИЛ (Херсонская обл.) ,проходят службу в батальоне «Азов».
Своим безразличием к прорастающему фашизму и нацизму на территории Украины , ее жители рискуют получить у себя под боком миллионы оголтелых отморозков и бесчисленное количество тренировочных баз ваххабитов, которые с радостью и воодушевлением смогут повторить Парижскую трагедию уже практически в любой части Европы.
Пособники ИГИЛ наладили продажу террористам оружия на территории Украины . Ливанский лидер Осама Хайят признает, что занимался помощью ИГИЛ в вербовке новых сторонников и сбором средств, которые переправлялись террористам через турецкие счета на Украину для закупки оружия. Также,через Турцию, переправлялось в Сирию и оружие из Украины.
Сегодня Украина производит и осуществляет закупку зенитно-ракетных комплексов FN-6 китайского производства, а также предоставляет транзит для их перемещения. Негласно, ЗРК FN-6 находятся на вооружении Вооруженных Сил и других военных формирований Украины.
По оперативным данным боевики действуют на территории Винницкой, Киевской, Одесской, Харьковской и Херсонской областей, где на сегодняшний день их основная работа — вымогание денег. Часть денег они передают ИГИЛ.
Муфтий Духовного управления мусульман Украины «УММА» шейх Саид Исмагилов один из главных инициаторов и вдохновителей ИГИЛ на Украине. Боевиков в Украине привлекает в первую очередь отсутствие перечня запрещенных группировок и возможность быстро и без лишних проверок оказаться в ЕС , при посредничестве ДУМ.
Все идет к тому , что украинцы из «хунто-бандеровцев» переквалифицировались в «боевиков ИГИЛ» и теперь их всех привлекает в Украине нечто такое фундаментальное, как «возможность без лишних проверок» что-то взорвать? Боевиков со всего мира манит Украина. Напомню: перевалочные пункты для исламистов действуют на территории Винницкой, Киевской, Одесской, Харьковской и Херсонской областей.
Исламская угроза, исходящая из Украины, не остановило ЕС перед предоставлением ей безвизового режима. Результат напрашивается однозначный: Украина – следующий филиал ИГИЛ в Европе.
Но вода камень точит. Учитывая концентрацию в мире агентов влияния , можно не сомневаться, что через какое-то время на Украине начнут работать мониторинговые бригады в поисках секретных перевалочных баз боевиков. Секретные тюрьмы СБУ международные наблюдатели на Украине не нашли. А они есть. Чем перевалочные лагеря в Киевской области хуже, или в самом Киеве? Их ведь тоже всегда можно очень оперативно «не найти». Главное в таких поисках не результат, а сам факт.
Справка: Что интересно? В Украине (из всех союзных республик СССР), не было ни одного случая противостояния между мусульманами и другими религиозными группами за все 25 лет независимости. Даже в Крыму попытки представить борьбу крымских татар за свои права в качестве исламской угрозы православным провалились. Украина была одна из немногих постсоветских стран, где мусульмане не вызывают отторжения на бытовом уровне и проявляется уважение к своим согражданам любого этнического и религиозного происхождения.
Этим и воспользовались те, кто организовывает ячейки ИГИЛ по всему миру. Теперь Украина вошла в список спонсирования терроризма и дискриминация по расовому и религиозному признаку.
Как вербуют в ИГИЛ:
Украина сама сейчас стала страной, где ИГИЛ набирает своих боевиков. Этим занимаются специальные вербовщики по интернету или в личном общении. Потенциального добровольца могут порекомендовать нанимателю и общие знакомые. Из Украины завербованные летят в Турцию, там их встречают и по горным тропам проводят в тренировочные лагеря. Имамы это подтверждают: «Вербовщики, в первую очередь, хорошие психологи, знают, куда давить. Возможно, даже применяют гипноз в обработке ребят. Больше всего поддаются простые иностранные студенты, которые не совсем четко понимают религию, отходят от традиций и подпадают под влияние псевдорелигии.
Интересно, что, просмотрев ряд страниц в соцсетях, которые так или иначе связаны с ИГИЛ, обнаружил закономерность: некоторые группировки идентифицируют себя по стране происхождения. Например, Аль-Бельгики, Аль-Дагестани, Аль-Франси. Нашел и Аль-Украини.
В Украине выявлено много исламистских ячеек радикального толка. Проблема в том, что на Украине сплошные дыры в законодательстве,- в Миграционной службе можно получить любое разрешение за $300. В СБУ мало специалистов, которые разбираются в Ближнем Востоке. Само государство мало уделяет внимания проблемам ислама. А что касается того, что именно делает Украину перевалочным пунктом, то на Украине либеральные правила въезда в страну — въехать может каждый. И списка связанных с исламом террористических организаций, которые находятся под особым контролем, нет.
Какой может быть следующая цель террористов ИГИЛ ? Спрогнозировать это невозможно. В то же время вероятность терактов выше в странах, где имеются «официальные отделения ИГИЛ, вилаеты – в частности, в Российской Федерации, где имеется отделение «вилает Кавказ», в Алжире, Йемене, Саудовской Аравии, Афганистане, Пакистане, Египте. Также возможны атаки в таких странах, как Филиппины, Бангладеш, некоторые страны Европы, где действуют отдельные сторонники и группы, связанные с ИГИЛ.
По последним данным, руководство ИГИЛ обратилось в Институт национальной памяти УПА Украины. При посредничестве ИГИЛ на Украине будут восстанавливать репутацию УПА.
В 2017 году Институт национальной памяти будет проводить информационную кампанию относительно исторической роли Украинской повстанческой армии. Она будет состоять из двух частей: «Борьба УПА против нацизма» и «Борьба против коммунистического режима».
Из статистики, приводимой ДУМ Украины,- в последние годы отношение к воинам УПА как к таким, которые боролись за Украину, возросло с 27% до 41%. Опросы выявили тенденцию, «что большинство из тех, кто поддерживает признание УПА на государственном уровне, — это образованные люди». В связи с этим есть необходимость в распространении информации об УПА и о ее борьбе во время Второй мировой войны и после ее завершения.
ИГИЛ начнет обработку с Западной Украины, потому что больше всего УПА поддерживают на Западной Украине. Со временем ,вербовщики ИГИЛ начнут поставлять террористов под флагами УПА ,ОУН.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ:
ЦРУ признало, что спонсировало бандеровцев, при этом в США прекрасно знали, что украинские националисты — террористы. ЦРУ сегодня спонсирует ИГИЛ. История повторяется. ИГИЛ пришло на Украину ; и теперь снова украинские националисты — террористы, только под другим знаменем.
Украина должна оказывать помощь действующим в Чечне террористам. К этому призвал, выступая с трибуны Верховной Рады, депутат Игорь Мосийчук. По его словам, поддержка террористов на Кавказе поможет Украине одержать «победу над Кремлем». Украина должна поддерживать борьбу свободных народов — народов, которые ведут вооруженную борьбу против Московии. Напомню, в ночь на 24 марта группа вооруженных террористов напала на воинскую часть Росгвардии в Наурском районе республики. В результате завязавшегося боя были ликвидированы шесть боевиков. При этом погибли шесть военнослужащих Росгвардии, еще трое пострадали.
Сотрудничество между украинскими националистами и террористами на Северном Кавказе ведется еще со времен первой чеченской войны, в ходе которой представители УНА-УНСО воевали на стороне боевиков. В России по этому факту возбуждены уголовные дела против лидера организации «Братство» Дмитрия Корчинского, лидера неонацистской партии «Свобода» Олега Тягнибока и основателя «Правого сектора» Дмитрия Яроша, а также других граждан Украины. В прошлом году Верховный суд Чечни вынес приговор членам «УНА-УНСО» Николаю Карпюку и Станиславу Клыху по обвинению в нападении и убийстве российских военнослужащих и сотрудников правоохранительных органов в ходе первого чеченского конфликта. Карпюк получил 22,5 года колонии, Клых — 20 лет.
В «канонических» текстах ОУН-УПА, написанных в начале 1940-х гг., сепаратистские движения Кавказа обозначены как естественные союзники украинских и других националистов нерусских народов СССР в вековечной национально-освободительной войной против Москвы. Этой же традиции следовали уже в постсоветские период боевики организации УНА-УНСО, воевавшие в Чечне против федеральных войск.
Существует опасность того, что украинские спецслужбы установили контакт с боевиками на Северном Кавказе. Каковы могут быть масштабы из сотрудничества? Киев начал снабжать боевиков оружием. Не будем забывать, что СБУ в значительной степени работает под внешним управлением со стороны ЦРУ. Соответственно, именно из «глубинного государства» (deep state) в Вашингтоне поступила санкция на такого рода контакты и поставки оружия. Причем это случилось недавно, от месяца- до двух месяцев. То есть Трамп дал отмашку .
Украинцы ПОКА не имеют серьезных плацдармов на юге России и на Северном Кавказе. Но следует признать, что они имеют всё же один эффективный инструмент борьбы, который не способен принести победу идущей на дно украинской государственности, но способный принести немало горя противной стороне. Я говорю о терроризме. Террористам легко проникать в российские города и совершать теракты и диверсии. Это мы видели в Крыму в 2016-м-начале 2017 года. Необходимо усилить контртеррористическую работу в украинском направлении. Учитывая, что на территории России находится от 3,5 до 5 миллионов граждан Украины (включая сюда не менее 1,5 миллиона беженцев из Донбасса — цифры, разумеется, весьма приблизительные), затеряться украинским боевикам есть где. В ряде российских регионов (в той же Ростовской области) действуют украинские землячества, идеология которых, на мой взгляд, весьма близка бандеровской.
Сегодня украинские спецслужбы действительно снабжают северокавказских бандитов оружием, поставляют людей. Об опасности терроризма: когда его источником выступает не кучка фанатиков, а целое государство, опасность его возрастает многократно.
ЦСБ
dlewww.fssb.su