Меч русского воина – Русский меч XII–XIII века | Русский след

Русский меч XII–XIII века | Русский след

Тяжеловооруженный воин в XII–XIII века владел холодным оружием — копьём и мечом.

В XII–XIII веках на Руси использовались мечи всех видов, известных в то время в Западной Европе. Основным типом холодного оружия воинов XII–XIII века был обоюдоострый клинок шириной 5-6 см, и длиной около 90 см с глубоким долом, короткой рукоятью с небольшой гардой, общий вес меча составлял около 1 кг.

В западной Европе длинный меч получил название «каролингский», названный так по имени Карла Великого, родоначальника Каролингов — королевской и императорской династии правителей Франкского государства в 687 — 987 годов. «Каролингский меч» нередко обозначается, как «меч викингов» — это определение введено исследователями и коллекционерами оружия XIX—XX веков. Как правило, 

русский меч и меч «каролингский» были изготовлены в одних и тех же оружейных мастерских.

Крупные оружейные производства были в Ладоге, Новгороде, Суздале, Пскове, Смоленске и Киеве. Есть находка клинка из Фощеватой, считавшаяся скандинавской из-за скандинавского орнаментального украшения, хотя этот орнамент можно считать стилизованным змеевиком. К тому же при расчистке найденного клинка вскрылась надпись ЛЮДОТА или ЛЮДОША КОВАЛЬ, что  однозначно говорит о русском мастере-оружейнике. На втором мече есть надпись СЛАВ, что тоже подтверждает работу русского оружейника. Выковать меч в XII–XIII веках могли себе позволить только состоятельные воины.

Дружинно-торговый социум «русов» начал складываться не ранее последних десятилетий VIII — первых десятилетий IX вв.,

 примерно тогда же, когда в древнесеверной лексике ранней эпохи викингов (на I этапе, 793-833 гг.) слово с исконно русским корнем «rup» — гребцы приобретало новое значение «морское войско». (родственные слова в рус. яз.: гРАБить, гРЕБти…)

На Западе «росы» — gentis esse sueonum; на Востоке — «gentis» Славян; они и были и теми и другими одновременно. В Византии середины X века один из преемников великокняжеских послов «от рода Рускаго» перечислял скандинавские названия днепровских порогов «по-росски» (rosistі) и переводил «по-славянски» (sclavinysti); языком этих «росов» был ещё

 нордический, северный язык скандинавов.

Русь-Ладога князя Олега объединяет в начале X века и варяга, и словенина, «и прочих», хотя послы «великого князя рускаго», объявляя себя от рода Рускаго, носят сплошь скандинавские имена. Для определенного отрезка времени становления скандо-славянского социума «именно Ладога исключительно и была русью» (Stang 1996: 200).

Обычаи «русов», «ар-рус» арабских источников, и в том числе «ал-лаудана» — ладожан, включали, наряду с сожжением в ладье, погребением в камере (совпадающими с археологическими характеристиками скандинавских викингов), походами в «полюдье» по землям славян («славиниям» Константина Багрянородного) и трансконтинентальной торговлей, отмеченный многими арабскими авторами

 (Ибн Русте, Гардизи, Марвази, Ауфи, Иаку- том и более поздними компиляторами)

 «обычай оставлять в наследство имущество только дочери; если у руса рождается сын, отец вручает ребёнку меч, заявляя: “Это — твоё наследство; отец приобрёл мечом своё достояние, так и ты должен поступать”» (Заходер 1967:83).

В XIII веке длинный меч в руках русского воина служил, как рубящее оружие. «Да не ущитятся щиты своими и да посечени будуть мечи своими» или «Посекоша мечем нещадно», говорит о мече Лаврентьевская летопись. Конец меча, не рассчитанного на колющий удар, имел довольно тупое острие, а иногда даже просто закруглялся.

В XIII веке русские кузнецы — оружейники усилили рукоять меча и удлинили его лезвие, что значительно повысило ударную силу этого страшного оружия. Позднее русский меч стал и колющим оружием —

«Призвавше ко оконцю пронзут и мечем».

Обычная длина меча X — XIV века на Руси была около 80 – 90 см, однако, был найден просто гигантский меч длиной 120 см, с шириной клинка — 5 – 6 см, толщина 4 мм. — чудовищного веса, даже непонятно какой богатырь мог размахнуться таким мечом. Вдоль полотна меча на обеих сторонах клинка всех древнерусских мечей идут долы, служившие для облегчения веса оружия.

В арабских рукописных свидетельствах ал-Кинди в трактате «О различных видах мечей и железе хороших клинков и о местностях, по которым они называются» и ибн Руста о «сулиманских», то есть мечах русов. Оба автора указывают на богатство отделки мечей русов, общую похожесть на франкские мечи, отсутствие клейм.

Ибн Фадлан часто упоминает о высоком качестве великолепных русских мечей, которые продавались на восточных рынках, где было много клинков низкого качества. Ибн Мискавейх упоминает русские мечи в  донесениях о том, как мусульмане грабили русские могилы и павших воинов, отмечая отличное качество изготовления русских мечей, сделанных «как у франков», это отмечали также и армяне, и византийцы.

Навершие, рукоять и перекрестье меча почти всегда украшались бронзой, серебром и даже золотом. На оружии и доспехах русских воинов часто встречается традиционное древнерусское изображение змеевика, служившее оберегом для воина. Змеи — символы «Земли-Матушки», поэтому русские оружейники изображали змеевик на рукояти меча.

Змеевик Владимира Мономаха.

Древнерусская подвеска оберег-змеевик

Мечи из Гнёздовского кургана просто неимоверно богато украшены. Отличительно особенностью славянских мечей, кроме формы навершия и орнаментов, можно считать искусную роскошь отделки.

Редкость находок мечей в курганах XI—XII вв. объясняется тем, что не меч, а копьё и топор у древнерусских дружинников были самым главным оружием в бою. На древнерусских миниатюрах и летописях представителей высшей феодальной знати Руси изображали вооружёнными мечом, в то время, как простые воины княжеской дружины изображены с копьями. Впрочем, в битвах конные военачальники так же дрались копьями, так как во время сближения противников в начале битвы копья были главным оружием сражения.

Под стенами Луцка князь

Андрей Боголюбский (1149 г.) сломал своё копьё, и чуть не был убит копьём противника. Во время борьбы за Киев в 1151 г. Андрей Боголюбский «возма копье, еха наперед, и съехався преже всех, и изломи копье свое». После того, как в бою ломалось копьё, воин прибегал к мечу, который был даже у пехотинцев. В 1151 г. собственный пехотинец чуть не убил князя Изяслава Мстиславича не узнав его в пылу сражения — «вынза меч свой и нача сечи по шелому»

Судя по древним изображениям и летописным сведениям в XI—XII вв. мечу придавали различные символические значения. В военном обиходе Древней Руси «взимать меч против» означало начинать войну, «заити мечом» — завоевать земли противника.

Мечник — чин судебной княжеской администрации — получил своё название от меча, карающего неправду. Меч в XI—XII вв. был символом власти. На миниатюрах Радзивилловской летописи назначение удела иллюстрируется торжественной передачей

клинка.

Для древнерусского воина, как и для воинов всех времён и народов, не было лучшей награды, чем меч, кинжал, сабля или нож. Такие дары были особенно ценными и почётными, наградное оружие всегда оберегалось, передавалось по наследству от отца к сыну, из поколения в поколение. Это была и есть гордость семьи, воинское достоинство и слава предков, память героев рода и пример для потомков.

Наградное холодное оружие было разнообразно, но его всегда украшали редкими драгоценными камнями и неповторимыми узорами, придающими индивидуальность каждому изделию. Изготовленные древними мастерами длинные и короткие мечи и кинжалы, особенно ценно для истории, так как может быть связана с определённой исторической личностью. Уникальность такого меча, кинжала, ножа или кортика расценивается с точки зрения важности события или значимости человека, которому оружие принадлежало в прошлом.

Найденные преимущественно в Северной Европе, а также в Прибалтике, Ладоге, в курганных могильниках археологического комплекса Гнёздово, и городище расположенном около посёлка Гнёздово на берегу Днепра в 12 км к западу от Смоленска, мечи Ульфберта (Ulfberht) датируемые IX — XI веком, имеют одинаковую надпись «+VLFBERHT+».

История гнёздовского поселения насчитывает более 1000 лет. Возникший на рубеже IX-X вв. на берегу Днепра небольшой поселок довольно быстро стал важным торгово-ремесленным центром, в котором мирно уживались

славянин и скандинав, воин-дружинник и ремесленник, торговец и землепашец. Время расцвета Гнёздова – это X век, когда поселение становится одним из важнейших центров связывающих Север и Юг Европы на торговом «пути из варяг в греки…».

Самым замечательным является курган, в котором были найдены останки парного сожжения в ладье, сопровождаемого сломанным мечом, железной скандинавской гривной, славянским височным кольцом (типичное украшение славянского костюма), арабскими монетами и византийскими сосудами: амфорой и кувшинчиком. На черепках разбитой во время совершения погребальной церемонии амфоры  обнаружилась процарапанная надпись по-славянски «Гор(о)у(ш)на» — по одной из версий это мужское славянское имя в родительном падеже, по некоторым другим — Горошина, или горчица.

Известно, в 988/989 году князь Владимир крестился в Херсонесе и Русь официально приняла христианскую веру. В археологическом материале свидетельства проникновения новой христианской религии на территорию Руси относятся к более раннему времени.  

Примерно в 70-х гг. X века в Гнёздове были совершены несколько погребений, в которых оказались восковые свечи или подвески-крестики, вырезанные из листового серебра. Среди этих погребений есть погребения воина с полным набором вооружения и женщин в одеяниях скандинавского покроя – это погребения представителей гнёздовской знати.

Самое парадоксальное состоит в том, что мечи, которые мы называем «мечами викингов», на самом деле были франкскими. Ещё более парадоксально то, что франкские мечи увеличили количество набегов викингов на франкское государство.

Мечи с надписью «+VLFBERHT+»

Ульфберхт (Ulfberht) — это современная транскрипция надписи + VLFBERHT +, которая обычно встречается на франкских мечах раннего средневековья 8–11 веков. 

В конце 8 — начале 9 веков норвежские купцы активно торговали с Франкскими государствами. Вскоре франки осознали опасность экспорта своих мечей — высококачественного оружия. Капитолий Булони, написанный в октябре 811 г. н.э., гласит:

«Указано, что ни епископ, ни аббат, ни настоятель, ни какой-либо другой хранитель церкви не могут позволить себе отдать или продать брунию (brunia — броня) или меч любому постороннему без нашего разрешения; он может даровать их только своим собственным вассалам ».

Однако, когда франки попытались остановить поток оружия, викинги просто начали совершать набеги на королевства франков, чтобы получить оружие. Рейды викингов усилились, поскольку на экспорт франкских мечей было наложены большие ограничения. Между 834–839 гг. н.э. захватчики викинги часто осаждали эмпории во Фризии (Frisia), особенно в Дорестаде (Dorestad) — крупный торгово-ремесленный центр Северной Европы эпохи раннего Средневековья, расположенный в междуречье Рейна и Лека на территории Нидерландов, южнее Утрехта.

Считается, что имя Ulfberht само по себе является франкским личным именем, полученным от более ранних кельтов-вольхов. Это может означать, что первоначальным изобретателем был человек по имени Ульфберхт. Это имя записано с 8 по 10 века личное имя Ульфберт — Wulfbert в Старом Верхне-немецком (Old High German): Wolfbert, Wolfbrecht, Wolfpert, Wolfperht, Vulpert. 

Считается, что надпись + VLFBERHT + использовалась, как своего рода товарный знак качества, другими мастерскими и мастерами в течение нескольких веков. Мечи Ulfberht были изготовлены в период, когда европейские мечи были преимущественно сварены по образцу меча «ложный Дамаск». Группа мечей Ulfberht включает в себя широкий спектр стали и методов производства.

Все мечи Ульфберхта выполнены в традиционном стиле с длинным обоюдоострым лезвием и прямой перекладиной над рукояткой, и все они имеют на клинке близ рукояти инкрустированную надпись + VLFBERHT + (96 надписей) или VLFBERH + T, и варианты: LEUTFRIT или INGELRII. Надпись из светящейся железной проволоки приваривалась к корпусу лезвия меча. Обратная сторона лезвия инкрустирована в основном геометрическим рисунком, в виде косы между вертикальными штрихами.

Сегодня найдено около 170 настоящих мечей Ульфберхта, которые сохранились до наших дней. Большая часть найденных клинков происходит из района Рейна, которые уже имели ярко выраженную металлургию Культуру Латен (около 450 г. до н.э. — 1 год до н.э.) кельтская археологическая культура железного века (IV-III вв. до н. э.), распространённая по всей Центральной и Западной Европе (Франция, Швейцария, Испания), на Балканах, в Малой Азии, Британии и Ирландии.

 Вольки-тектосаги  (вольки — «любители странствий»)  волохи — это кельты, выйдя из Галлии и двигаясь на восток вдоль южных границ тогдашнего германского ареала, приобрели известность под германизированным именем (герм. *Walhōz < галльск.Volcae. Экспансии кельтов сопутствовал их культурный подъём Гальштатской и позднее — в Латенской культуры.

Лаврентьевская летопись. Повесть временных лет (ПСРЛ, 2-е изд. Т. I. Л., 1926), л. 2об — л. 3:

Волхомъ бо нашедшемъ на Словѣни на Дунайскиiа, [и] сѣдшемъ в ни^х. и насилѧщемъ им^ъ. Словѣни же ωви пришедше сѣдоша на Вислѣ, и // прозвашасѧ Лѧхове.

Присутствие определённого компонента археологической культуры Латен наблюдается, также в Среднеднепровской Зарубинецкой культуре раннего железного века (III / II в. до н. э. — II в. н. э.) вызывает у исследователей предположение кельты и кельтские влияния шли не только на запад, но и на восток, на территорию Правобережной Украины, на Вислу и в Галицию, на Волынь и в Северное Причерноморье,  — вольки прямо уже не прослеживаются, выступают как невры, которые, по словам Геродота,  могли превращаться в волков.

Кельтский этноним Volcae этимологически значил «волки»,  слав. *vьlkъ «волк»,  выступает в личных именах части южных славян — у сербов, хорватов. У серб.-хорв.: Vukobrat, Vukoman, Vukomil, Vukomir, Vukosav, Vukovoj, Bjeloruk, Dobrovuk, Milovuk

Мечи Ульфберхта встречаются по всей Европе. Тот факт, что большая часть мечей с надписью «Ульфберхт» было найдено чаще всего в Скандинавии, особенно в Норвегии и Финляндии (31 меч), свидетельствует о заметных торговых отношениях между империей франков и Северной Европой. Можно найти мечи Ульфберхта в Восточной Европе и даже с Ближнем Востоке. Три экземпляра меча были найдены на Волжском торговом пути -в Волжской Булгарии.

+VLFBERH+T (46 — 51 экз.), 2. +VLFBERHT+ (18 — 23 экз.), 3. VLFBERH+T (4 — 6 экз.), 4. +VLFBERH┼T+ (1 — 2 экз.), 5. +VLFBERH+T (10 экз.), и 6 вариантов имени: +VLEBERHIT, +VLFBEHT+, +VLFBERH+, +VLFBER├┼┼T, +VLFBERTH (17 экз.) и 7 других имён  (31 — 32 экз.).

Слово BERHT от PIE * bʰr̥ǵʰéntih₂ (жен. род: * bʰérǵʰonts — «высокий», отсюда «оберег; Берегиня»), происходит от корня * bʰerǵʰ «подниматься», БЕРГ, БРЕГ,  прото-кельтского * Brigantī — «высокий» от санскритского слова Bṛhatī — «высокий», эпитет индуистской богиней рассвета uṣas — «заря»; в русском фольклоре: УСЕНЬ/Овсень; и сабинское, название солнца – Ausel (этрусс. Usil). 

Известен самый поздний меч начала 12-го века, найденный в Восточной Германии, представляющий собой единственный образец, сочетающий в себе подпись Vlfberht с христианской надписью «во имя Бога» (+ IINIOMINEDMN).

Мечи с надписью «+VLFBERHT+» были настолько прочными, что в средневековье считались почти волшебным оружием. Пользовались такими мечами, конечно, только самые знатные и искусные воины. В эпоху, когда лучшие воины носили кольчуги, меч Ульфберхта пробивал эту защиту лучше, чем другие мечи.

Самое загадочное в находках мечей Ульфберта (Ulfberht) заключается вовсе не в их серийном, массовом производстве, а в том, насколько искусно они были изготовлены. Результаты современных металлографических исследований показывают, что франконско-алеманнские мечи раннего средневековья представляли собой изделия высочайшего уровня мастерства. Металлографические данными меча показали, что он состоит из сварной в гоночной печи стали особого образца с очень низким содержанием серы и фосфора и пиком углерода 1,1%.  Если в стали будет присутствовать слишком много углерода, то меч станет ломким, а если углерода будет слишком мало, то меч просто согнётся. Структура ранних средневековых клинков была очень изменчивой: были простые науглероженные железные мечи и сложные композитные клинки, как в дамаскских мечах. Можно предположить, что ценность «бренда Ulfberht» возникла благодаря прогрессивной технологии гоночной печи и ковки.

Что касается использования тигельной стали в европейском оружии, надежных доказательств пока нет. В качестве показателя использования тигельной стали Уильямс указал измеренное содержание углерода около 1,0% 

Археологи и специалисты по металлу считают, что мечи с надписью «+VLFBERHT+» слишком хорошо выполнены для средневековья, современные учёные не могут понять, как простым ремесленникам средневековья удалось добиться такой высокой чистоты сплава, обеспечившего невероятную прочность холодного оружия изготовленного из высококачественной стали. Подобная улучшенная композиция металла была достигнута почти на тысячелетие позже — лишь в период промышленной революции восемнадцатого-девятнадцатого веков.

Сага Лаксдулы упоминает, что цена франкского меча была половину кроны, равной стоимости шестнадцати дойных коров. Мечи были дороги, и даже путём грабежа было бы трудно достать это элитное оружие.

 

Русский щит VIII–XI века Русский пластинчатый панцирь и Зерцало XIII–XIV века.

ru-sled.ru

Меч русского воина

 

 

 

 

 

 

 

 

Дмитрий Мамонтов.

 

Поставив себе задачу изготовить настоящий меч XIII века по аутентичной технологии, мы вынуждены были повторить весь путь древних металлургов – начиная от построения сыродутной печи, восстановления железа из железной руды и переплавки полученного металла в сталь, пригодную для изготовления меча.

 

Меч XIII века – не первый эксперимент «ПМ» в области исторической реконструкции холодного оружия. Во время изготовления шашки Федорова по технологии начала XX века (см. «ПМ» № 1’2007) был накоплен значительный опыт, но оказалось, что к текущей задаче его применить практически нереально. В случае с шашкой в качестве исходных материалов мы использовали современные аналоги существовавших в начале 1900-х годов видов стали (рельсовая, пружинная, подшипниковая). Но вот только сделать то же самое с мечом XIII века невозможно: в то время никаких стандартов на сталь не существовало и в помине. Поэтому основная проблема, с которой мы столкнулись, – это необходимость повторить древний металлургический процесс восстановления железа из руды. Что мы и сделали под руководством известного кузнеца-оружейника Василия Иванова, руководителя мастерской исторического японского оружия Ishimatsu.

 

От руды до крицы

До XIV века основным процессом получения железа было восстановление его из руды в сыродутной печи (домнице). Такая печь имела форму, близкую к усеченному конусу высотой примерно 1,2 м и диаметром 60–80 см в основании и 30 см в верхней (колошниковой) части, складывалась из камня или огнеупорного кирпича и обмазывалась глиной. В печи была предусмотрена фурма – труба для подачи воздуха от мехов диаметром в несколько сантиметров, отверстие для слива шлака в нижней части, а также иногда разборная часть для извлечения слитка железа после окончания процесса. После высыхания печь протапливали с помощью дров, чтобы обжечь глину, а также для образования золы, которая в дальнейшем служила подстилающим «антипригарным» покрытием и выполняла роль одной из составляющих частей флюса (зола содержит соду и поташ).

 

 

Эта часть технологии не вызвала у нас никаких особых затруднений, и после сооружения домницы и прошествии нескольких дней, которые потребовались на высыхание глины и обжиг, мы приступили к первой части процесса – восстановлению железа.

В качестве исходного материала мы взяли богатую (и к тому же обогащенную) руду – магнетит (FeOFe2O3) из района Курской магнитной аномалии.

 

 

Технология достаточно проста: в печь до половины загружают древесный уголь, разжигают, после чего сверху засыпают смесь руды с флюсом (в каче-стве которого мы использовали вполне исторически аутентичную смесь доломитовой муки, песка и соды). Поверх насыпают еще слой угля, и затем по мере его прогорания добавляют слои руды с флюсом и угля. Такой цикл повторяют несколько (до пяти) раз. При этом на протяжении нескольких часов требуется постоянный поддув воздуха с помощью мехов, чтобы температура в печи достигла 1400–1500 С (тут мы были вынуждены немного отступить от технологии, поскольку использовали электрический поддув из-за нехватки работников).

В сыродутной печи происходит несколько процессов. Во-первых, порода при высокой температуре отделяется от руды и стекает вниз в виде шлака. Во-вторых, оксиды железа угарным газом и углеродом восстанавливаются до железа, зерна которого сплавляются между собой, образуя слиток – крицу. Когда уголь почти полностью прогорает, шлак через отверстие в печи сливают, а затем, после остывания, разбирают часть стенки и извлекают крицу – пористый железный слиток.

 

От железа к стали

Эффективность сыродутного процесса невелика: значительная часть железа уходит в шлак, и из 120 кг руды мы получили всего около 25 кг крицы. Причем это пока еще только сырой исходный материал, очень неоднородный по своему качеству. Во время своего нахождения в печи крица насыщается углеродом весьма неравномерно и в результате содержит фрагменты мягкого железа почти без углерода (0–0,3%), углеродистой стали (0,3–1,6% углерода) и чугуна (с содержанием углерода выше 1,6%). Это совершенно разные материалы, с разными свойствами, поэтому первым делом нужно провести первоначальную сортировку. «Крицу разбивают на небольшие куски, которые по механическим свойствам – хрупкость и пластичность – сортируют на три кучки с различным содержанием углерода, – объясняет Василий Иванов. – Если кусок мягкий и ковкий, то содержание углерода низкое, если твердый – высокое, если куски хрупкие и легко раскалываются, обнажая характерный излом, – это чугун».

 

 

Наша задача – получить в конечном итоге три вида стали с более-менее нормированным содержанием углерода. Первый вид – низкоуглеродистая (до 0,3%) сталь (так называемое деловое железо – из него изготавливали различные бытовые изделия типа гвоздей, обручей и т.п.), второй – со средним (0,3–0,6%) содержанием углерода, третий – высокоуглеродистая (0,6–1,6%) сталь.

 

 

Отсортированные куски складываем в керамические тигли, пересыпав тем же флюсом, который мы использовали ранее, ставим в горн, наполненный древесным углем, и включаем поддув. В зависимости от расположения тигля в горне и интенсивности поддува воздуха можно либо насыщать углеродом сталь (в восстановительной зоне – верхней части горна над горящим углем), либо выжигать его избыток (в окислительной зоне – нижней части горна, где подается воздух) и таким образом получать нужные нам материалы. Стоит также отметить, что мы изначально использовали относительно «чистую» руду, наша сталь не содержит значительного количества вредных примесей – в основном серы и фосфора. Разумеется, никаких легирующих добавок типа хрома, молибдена, марганца или ванадия мы не использовали (кроме тех небольших количеств, что изначально присутствовали в руде), так что историческая аутентичность соблюдена.

После плавки Василий извлекает из тиглей слитки стали и оценивает полученный результат, проковывая их в полосы. «При необходимости в ходе дальнейшего процесса можно выжечь избыток углерода из полосы прямо в горне, – объясняет он. – Или науглеродить, поскольку при ковке часть углерода – до 0,3% – неизбежно выгорает».

 

Мягкость и твердость

В результате вышеперечисленных операций мы получили три примерно трехкилограммовых заготовки из разных видов стали в форме полос. Однако от этих полос до меча еще довольно далеко. По словам Василия, «это пока еще не детали клинка, а лишь материал, из которого они будут сделаны».

Одним из способов создать твердую режущую кромку оружия в XIII веке была цементация – поверхностное упрочнение, то есть науглероживание поверхности изделий, изготовленных из относительно мягкой стали. Изделие помещали в закрытый сосуд, заполненный органическим веществом – карбюризатором, в роли которого чаще всего выступал уголь, толченые рога или их смесь. Затем сосуд помещали в печь, где при температуре свыше 900 С без доступа воздуха карбюризатор обугливался и поверхность изделия постепенно насыщалась углеродом. Этот способ достаточно широко применялся для науглероживания топоров и клинков (более-менее массовых изделий). Но цементация – это упрочнение поверхностного слоя определенной глубины; когда этот слой стачивался, режущая кромка переставала держать заточку, и оружие приходилось подвергать новой процедуре цементации. А при увеличении глубины цементации возрастал риск сделать поверхность слишком хрупкой. Так что этот способ мы отвергли, поскольку он все-таки не позволяет достичь нужных нам качеств. Ведь «совершенный клинок» XIII века (равно как и любого другого времени) должен быть упругим, гасить колебания при ударах, вязким, а не хрупким, но в то же время режущая кромка лезвия должна быть твердой и хорошо держать заточку. Создать такой меч из гомогенного материала практически невозможно, поэтому мы решили прибегнуть к композитной технологии того времени, используя пакетную схему и «узорную сварку» (pattern welding). Наш меч будет «построен» из семи пакетов трех видов, каждый из которых выполняет свою задачу.

 

Первый пакет изготавливается из мягкого низкоуглеродистого (до 0,3% углерода) железа. Из вытянутых полос этого мягкого железа составляем шестислойный «сэндвич», проковываем его (при этом слои свариваются в единый пакет), разрубаем и складываем пополам, вновь проковываем, повторяя этот процесс восемь раз и получая в итоге пакет из относительно мягкой дамасской стали, насчитывающий примерно 1500 слоев. Этот пакет будет «становым хребтом» нашего меча – его сердцевиной. Такая вязкая сердцевина работает на сжатие, воспринимает ударные нагрузки и гасит колебания, не давая мечу сломаться при сильных ударах. Она также связывает все окружающие пакеты, выполняющие другие задачи, в единое целое.

Второй пакет – это будущее лезвие. Для его изготовления мы использовали два полученных нами ранее вида стали – среднеуглеродистой и высокоуглеродистой. Чередуя полосы этих двух видов так, чтобы среднеуглеродистый материал оказался «снаружи», складываем сэндвич из семи слоев и, пересыпав флюсом, свариваем их в единый пакет. Затем разрезаем, складываем пополам и вновь проковываем. Повторяем операцию еще 14 раз. Легко подсчитать, что в итоге при таком складывании мы получим… более 200 000 слоев! Учитывая, что финальная толщина пакета составляет 6 мм, можно вычислить толщину слоя – около 30 нм. «Фактически средневековые нанотехнологии! – смеется Василий. – На самом деле, конечно, это весьма условные ‘слои’ – при таком перемешивании структура стали получается близкой к гомогенной». Лезвие в итоге должно быть твердым и хорошо держать заточку.

Пружинки

Третий пакет – это будущие обкладки, их четыре. Они изготавливаются из мягкой низкоуглеродистой и среднеуглеродистой стали. Начинается этот пакет с семислойного сэндвича (низкоуглеродистой сталью наружу), который с помощью горна и молота свариваем в единый пакет. Как и два других пакета, разрезаем, складываем пополам и вновь проковываем. Повторяем операцию еще девять раз, получая в итоге полосу из дамасской стали, состоящую из 7000 слоев.

 

Но это еще не все! Для того чтобы клинок меча в итоге лучше противостоял поперечным изгибающим нагрузкам, а также продольному скручиванию, обкладки торсируют, то есть каждую скручивают на 20 оборотов, получая стальной витой «канат». Такие обкладки после закалки станут более упругими и будут дополнительно гасить колебания, не позволяя ударам «отдаваться в руку». Поскольку обкладок четыре, направления закручивания их должны «компенсироваться» попарно – иначе при малейшей ошибке во время закалки меч «пойдет винтом». Упругие обкладки-торсионы работают в клинке меча на растяжение и фактически выполняют ту же роль, что и арматура в железобетоне, то есть упрочняют тело клинка.

Заготовка для клинка

Но вот наконец все семь пакетов готовы и начинается финальная подготовительная стадия – изготовление заготовки клинка. Все пакеты скрепляются проволокой, Василий разогревает их в горне, просыпает флюсом и начинает процесс кузнечной сварки. Как и при подготовке самих пакетов, он использует пневматический молот, и это еще одно небольшое отклонение от средневековой технологии: «Конечно, можно было бы не отступать от оригинальной технологии, но для этого мне бы понадобилась пара молотобойцев… – И ехидно предлагает: – Хотите попробовать?» Фотограф делает вид, что очень занят процессом съемки, а я начинаю расспрашивать Василия о каких-то мельчайших деталях происходящих процессов.

Тем временем заготовка приобретает вид бруска размерами 1,2х2,5х50 см и массой примерно 1,5 кг. Если вспомнить, что для ее изготовления нам понадобилось переработать 120 кг руды и примерно две недели времени, процесс выглядит не слишком эффективным (впрочем, из этого количества руды мы получили не одну, а две заготовки). Однако такова реальность – именно так и происходил процесс изготовления заготовок для высококачественного холодного оружия в Средние века. Теперь остается самое главное – выковать из этой заготовки, внешне напоминающей слегка ржавую монтировку, наш «идеальный меч».

 

 

 

 

 

 

Выковать настоящий меч XIII века из заготовки, работу над которой мы описали в статье «Железный век» («ПМ» № 2’2009), оказалось не так уж и просто. Как и у средневековых кузнецов, оружие получилось у нас вовсе не с первой попытки

 

В февральском номере «ПМ» мы начали рассказ о нашем проекте исторической реконструкции средневекового меча под руководством известного кузнеца-оружейника Василия Иванова, руководителя мастерской традиционного японского оружия Ishimatsu. В первой статье мы описали, как получали нужные сорта стали из железной руды, и пообещали опубликовать продолжение в следующем номере. Однако нас поджидали технические трудности, которые задержали продолжение почти на два месяца. Впрочем, трудности эти тоже вполне исторически аутентичны – с ними встречались и средневековые кузнецы-оружейники.

 

От бруска к клинку
 
Итак, у нас есть стальной брусок, собранный из семи пакетов, – каждый из них имеет свою структуру и назначение в конструкции клинка. Первым делом нужно превратить этот брусок в собственно заготовку – проковать в стальную полосу заданных размеров с учетом запаса на проковку и оттяжку лезвия (для экономии времени мы немного отступили от исторической аутентичности, использовав для этой операции пневмомолот). На заключительной стадии этого этапа Василий, уже вручную, придает полосе первоначальную геометрию, формируя хвостовик, кончик и пятку клинка. С этого момента полоса по форме уже отдаленно напоминает будущий меч. После того как металл остыл, Василий еще раз внимательно осмотрел и измерил полученную заготовку, оставив небольшой запас металла на исправление будущих ошибок.

 

 
Следующая стадия – проковка долов. Долы – это продольные пазы, проходящие вдоль части длины клинка. Иногда их ошибочно называют «кровостоками», хотя на самом деле функция долов в конструкции клинка совершенно иная – они уменьшают массу клинка и играют роль ребер жесткости. Долы проковываются с помощью специального инструмента, называемого шпераком. Шперак представляет собой Т-образные щипцы с губками круглого сечения, заготовка зажимается между ними и проковывается, в результате с обеих сторон клинка появляются продольные пазы.

 

 

 И наконец, заготовка приобретает более-менее окончательный вид после оттяжки (формирования) лезвия. «Это довольно кропотливый процесс, – объясняет Василий. – Если на предыдущих этапах можно использовать пневмомолот, то для оттяжки лезвия необходима высокая точность, которая достигается только ручной ковкой». На этой стадии окончательно задается геометрия будущего клинка, можно немного изменить расположение центра тяжести, варьируя толщину клинка у кончика или у основания. Толщина режущей кромки на этом этапе составляет 2–2,5 мм. Тоньше нельзя: можно перекалить сталь, да и запаса для каких-либо «маневров» не останется.

 

 
Но вот предварительные работы почти закончены. Василий еще раз проверяет соответствие размеров клинка нашему техзаданию, рихтует заготовку и переходит к следующему этапу – термообработке.
 
Термообработка
 
К закалке приступают не сразу. Сначала нужно избавиться от внутренних напряжений в материале, которые могли появиться во время ковки. Для этого клинок отжигают – нагревают до 950–970°С, а затем оставляют медленно остывать прямо в горне – этот процесс занимает 5–8 часов. Затем заготовку окончательно рихтуют, причем минимально, чтобы избежать переуплотнения материала в различных частях клинка.
 
Закалка – самая известная часть процесса термообработки. При закалке происходит быстрое охлаждение заготовки, углеродистая сталь становится прочной, твердой и упругой (снижается ее пластичность и вязкость).
 
Василий накладывает древесный уголь и разжигает горн, поясняя: «Древесный уголь горит более равномерно. К тому же он легче кокса, и поэтому вероятность повредить горячий пластичный клинок при разогреве меньше». Он нагревает клинок, стараясь добиться равномерного прогрева примерно до 890–900°С, затем вынимает заготовку из горна и опускает в ванну с солевым раствором на 7–8 секунд. Затем клинок нужно отпустить – снять внутренние напряжения, накопившиеся в металле во время закалки, сделать его менее хрупким и увеличить ударную вязкость: нагреть до невысокой (180–200°С) температуры и охладить до комнатной в воде (или воздухе – методики варьируются). Эту операцию производят обычно несколько раз (в нашем случае три) с перерывами в 15–20 минут. После этого клинок оставляют в покое на несколько дней, чтобы оставшиеся внутренние напряжения проявились и «устаканились». «Клинок желательно подвесить, а не просто положить на наковальню, – замечает Василий. – Иначе неравномерности в теплообмене могут нарушить геометрию, то есть клинок банально ‘поведет». Но даже в подвешенном состоянии по прошествии нескольких дней клинок, как правило, нуждается в небольшой щадящей холодной рихтовке.

 

 
После термообработки – очередной контроль качества. Василий тщательно осматривает клинок на предмет «непроваров», трещин, проверяет его на изгиб и кручение, бьет клинком по доске плашмя и вновь осматривает. Затем он зажимает клинок двумя пальцами и бьет по нему металлической палочкой, внимательно прислушивается к звону и скептически качает головой: «Когда звук звонкий, колокольный, по мечу идет долгая вибрация – это говорит о прокованности меча, отсутствии внутренних микротрещин и достаточно высокой степени закалки. Если звук хриплый, тусклый и недолгий – значит, есть какие-то дефекты. Здесь что-то не так: звук мне не нравится». Но объективных признаков вроде бы нет, так что переходим к следующему этапу.
 
Механическая обработка
 
Этот довольно монотонный процесс занимает почти две недели. За это время оружейник с помощью мокрых абразивных камней из песчаника снимает лишний металл, шлифует долы, формирует и затачивает режущую кромку. Но вот, наконец, работа близится к концу, и Василий приступает к окончательной проверке – вновь осматривает клинок, разрубает несколько деревянных брусков, мягкий стальной уголок, несколько раз изгибает клинок: «Похоже, закалился неравномерно – при изгибе основание образует дугу, а кончик почти прямой», – и в этот самый момент зажатый в тиски клинок с неприятным хрустом трескается. Его конец по-прежнему зажат в тисках, а остаток – в руках у Василия, который пожимает плечами: «Я же говорил, что тут что-то не так! Вот поэтому мы при выплавке делали несколько заготовок. Ничего страшного – разберемся, почему это произошло, и попробуем еще раз».
 
Сломанный меч
 
Собственно, именно это и задержало выход данной статьи на два с лишним месяца – потребовалось разобраться в причинах произошедшего, провести несколько экспериментов, внести коррективы в процесс… и повторить весь путь от многопакетного бруска заново.
Почему же сломался наш первый меч? «Напомню, что мы использовали нестандартные стали, точный состав которых неизвестен, а значит, их характеристики сложно предсказать, – говорит Василий. – По-видимому, закалка была чрезмерно ‘жесткой’ – слишком высокая температура и использование солевого раствора привели к образованию микротрещин в высокоуглеродистой стали. Это чувствовалось уже на этапе предварительной проверки после закалки – по звуку и гибкости, но окончательно подтвердилось только после мехобработки – стали видны микротрещины на поверхности».

 

 
Звонкий клинок
 
После ряда экспериментов процесс термообработки был модифицирован. Во-первых, мы решили немного изменить геометрию клинка, увеличив толщину кончика, чтобы закалка стала более равномерной. Во-вторых, уменьшили температуру нагрева до 830–850°С и саму закалку решили проводить не в солевой ванне, а в водно-масляной (слой масла толщиной 30 см поверх воды). После такой двухступенчатой (за счет масла, имеющего температуру кипения около 200°С) закалки, длящейся 7–8 секунд, клинок охлаждался в воздухе (на морозе в –5°С) до полного остывания (5 минут). Методика дальнейшей термообработки также была изменена: клинок отпускали для снятия внутренних напряжений в пять заходов, нагревая до температуры 280–320°С, а затем оставляя остывать в воздухе.
 
И вновь – перерыв в несколько дней, рихтовка, обдирка, шлифовка и заточка.
 
И вот, наконец, Василий вновь бьет металлической палочкой по клинку, прислушивается к долгому музыкальному звону, и на лице его появляется удовлетворенная улыбка: «Кажется, на этот раз все получилось!» Он зажимает клинок в тиски и тянет за хвостовик – клинок сгибается в почти идеальную дугу.
 
Остаются только всякие мелочи – протравить рисунок, чтобы на поверхности клинка появился красивый узор, подогнать деревянные ножны, установить на меч рукоять, обтянутую замшей, бронзовые перекрестие и навершие (так называемое яблоко). Меч, почти в точности такой, каким могли биться русские воины XIII века, полностью готов.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Русское и японское

Поскольку Василий Иванов считается признанным экспертом в области традиционного японского оружия, мы не могли обойти вниманием сравнение технологий оружейного искусства двух школ – западной и восточной. «Несмотря на разные названия, технологии ковки и приготовления стали для изготовления восточного и западного оружия практически идентичны, – поясняет Василий. – Японское оружие – это тоже, как правило, многопакетные клинки, конструкция которых варьируется в зависимости от школы, цены, времени изготовления. Конечно, по форме русское и японское оружие тех времен существенно отличается, но это обусловлено скорее традициями и техникой фехтования, чем технологическими причинами. А вот процесс закалки отличается довольно сильно – при изготовлении японского оружия применяют так называемую зонную закалку, когда часть клинка обмазывают глиной, чтобы замедлить остывание в закалочной ванне. Механическая обработка в японском оружии тоже гораздо более серьезна: шлифовка и полировка должны быть очень тщательными и утонченными, поскольку японское оружие, кроме своего прямого назначения, имеет еще и эстетическую функцию – это, как правило, настоящее произведение искусства. Вот почему японские катаны обязательно полируют, а русский меч достаточно просто отшлифовать и на нем даже допустимы следы от абразивного камня. Кстати, благодаря тщательной полировке японские клинки более устойчивы к коррозии».

 

 

 

Автор: Дмитрий Мамонтов

Понравился наш сайт? Присоединяйтесь или подпишитесь (на почту будут приходить уведомления о новых темах) на наш канал в МирТесен!

s30556663155.mirtesen.ru

Оружие ближнего боя на Руси. V-X века » Перуница

Далеко не случайно наш рассказ о контактном оружии древних Славян начинается именно с этого великолепного оружия. Меч – основное наступательное оружие русского воина-дружинника, символ княжеской власти и военная эмблема древней Руси. Мечом клялись дружинники Игоря, заключая в 944 г. Договор с греками: «А не крещении Русь да полагають щиты своя и мечи своя нагы» (а не крещенные русские кладут свои щиты и обнаженные мечи.) Меч – оружие священное. К нему относились как к человеку, считали одушевленным. Уникальные мечи носили имена (вспомним меч короля Артура – Экскалибур, или точнее – Каледвух: Экскалибур – это искажение названия «Калибурн», которое является искажением «Каледвуха»), причем эти имена были еще и магическими заклинаниями. В Скандинавии, мечи часто носили имена типа «Пламя Одина», «Пес Шлемов», «Огонь Щитов»,- эти имена выписывались древними мастерами в верхней трети клинка. Нет сомнений, что Русь не уступала в этом своим северо-западным соседям: например под Брестом найден наконечник копья, на котором по стальному клинку серебром инкрустированы священные знаки – свастика и солярные символы и руническая надпись «Tilariths» — «Нападающий» (Руника – общее название древне-скандинавской и древне-славянской письменности: название было одно, но ряды символов – разные). Мечами клялись в важном споре, с ними разговаривали. Вот как описывает это датская баллада «Меч-мститель»:

Педер стоит в углу двора,
Ему с мечем говорить пора.
Меч мой, славу свою обнови
Хочешь ли ты искупаться в крови?
Ты за меня, мой меч постой,
Нет у меня родни другой.

(Пер. Ивановского, цит. по «Скандинавская баллада», Л, 1978г.)

На меч полностью переходили все магические свойства относительно нового для человечества материала – металла. Кузнец, производя меч, сопровождал работу магическими заклинаниями, обрядами. Когда кузнец работал, он уподоблял себя Богу-творцу Сварогу, чувствовал себя участвующим в сотворении мира. Понятно, что меч, родившийся в руках у кузнеца, обладал огромными магическими свойствами. Между мечом и хозяином возникала прочная магическая связь. Нельзя было сказать точно, кто кем владел. Стоит упомянуть и о том, что во многих языках слово «меч» — женского рода, встречаются имена мечей женского рода (например, меч рыцаря Роланда звали «Жуайез» — «Радостная»), так что меч мог быть как верным другом, так и любимой подругой… Далеко не всегда меч покупали на рынке: самые лучшие мечи доставались не просто за горсть золота, далеко не каждому человеку. Такие мечи сами выбирают себе хозяина: чтобы ими завладеть, герой должен совершить подвиг, отобрать меч в бою. Яркий пример – известный всем Меч-Кладенец, спрятанный под тяжелым камнем: не каждый сможет откинуть сей камень и достать великолепное оружие. Мечи призывались славянами также для решения сложных споров: их использовали на поединках, и на суде.

Русский меч – сложнейшее в изготовлении оружие. Если вы думаете, что меч – это просто большой нож, вы ошибаетесь. Он прошел долгий путь усовершенствований. История меча начинается с большого боевого ножа, называемого «саксом», общего для всех европейцев оружия. Однако такие ножи были на войне не эффективны и как только появилась возможность выковать более длинный клинок, ею незамедлительно воспользовались умелые кузнецы. В результате этого, среди германских племен получает распространение «лангсакс» — уже достаточно длинное рубящее оружие, с клинком, заточенным с одной стороны и имеющем 3,5-4 см. в ширину и 40-60 см. в длину. Лангсакс уже вполне годился для применения в бою, однако, для конных воинов, которым приходилось сидя в седле наносить удары, он был несколько коротковат. В результате возникло страшное орудие – «скармасакс», клинок которого при ширине 6,5 см., имел длину в 41-76 см. Также иногда попадаются воистину «Богатырские» скармасаксы, например, обнаруженные во Фронненстеттских могильниках. Их длина составляла 120 см, при длине рукояти в 30 см. Такая конструкция обладала большой поражающей способностью, а длиннаярукоять позволяла древнему германцу рубиться, обхватив скармасакс обеими руками. Позднее скармасакс на территории Европы заменило изобретение Галлов – спата (spatha), представляющая собой стальной обоюдоострый клинок. Из спаты же и развился тот вид оружия, который мы привыкли называть мечом. Можно говорить о том, что к VIII веку на территории Европы и на Руси уже вовсю использовался обоюдоострый меч. Меч сей имел в длину от 70 до 130 см. в длину, 7 см. около рукояти, плавно сужаясь к концу, весил он в пределах 1-2 кг.

Разделяют многие классы с подклассами мечей, однако основной критерий размеров и строения раннесредневекового меча в его рукояти: тогда бытовали одноручные (самые короткие), полутороручные, которые сильный человек держал одной рукой, но никто не запрещал взять его в две руки и Богатырские двуручные мечи. В зависимости от окружающей обстановки мечи становились из века в век то короче, то длинней. В XI-XII веках, в связи с тем, что битвы велись в плотном строю, мечи укорачиваются в среднем до 86 см. и становятся легче, меньше 1 кг., однако в XII-XIII веках, ввиду усиления доспеха, меч становится массивнее: клинок вытягивается до 120 см. и утяжеляется до 2 кг.

В период господствования в российской исторической науке норманизма, теории, согласно которой викинги принесли на «дикие земли Славян» цивилизацию, считалось, что у Славян меч появляется впервые в IX веке, да и то был он не русским вовсе, а скандинавским. Но история, во славу Богам, расставила все на свои места. Оказалось, что все те мечи, которые якобы были завезены из зарубежной Европы, оказались сделанными российскими кузнецами, и что еще не известно, кто больше на кого влиял: скандинавы на Славян или наоборот. Например, долгое время прекрасный меч с замысловатым узором на рукояти, найденный в Полтавской области (Украина), считался «чисто скандинавским», однако, после специальной обработки клинка, на нем проступила кириллистическая надпись: «Людота Коваль». А сколько более простых мечей, без такого «знака качества» считались завезенными на Русь?..

Производство меча – дело чрезвычайно сложное, требующее от кузнеца потрясающе глубоких знаний свойств металла. Для справки: выбор доброго меча, надежного друга и помощника в сражениях на Руси был делом сложным: меч много раз испытывали. Например, его клали на голову, а рукоять и конец меча притягивали к ушам: добрый меч тут же после снятия с головы выпрямлялся, также он должен был с легкостью и не тупясь перерубить толстый гвоздь и разрезать брошенную на клинок ткань.

И это в эпоху, когда, по свидетельствам летописей, на Руси господствовала темнота, беззаконие и невежество! Итак, производство меча начиналось кузнецом с выбора конструкции клинка – не только формы, но и материала.

Если вы полагаете, что меч – это просто грубая заточенная железка, вы глубоко заблуждаетесь. В те времена существовали различные способы сварки железа и стали таким образом, чтобы конечный продукт обладал воистину потрясающими свойствами. Конечно, самым простым было изготовление цельнометаллического меча, однако такой годился только крестьянам и для обучения ратному делу. Следующими по уровню были мечи, сваренные из 2-6 полос железа и стали: на железную болванку наваривалось стальное лезвие. Такой клинок был уже годен для молодого воина-отрока или для крестьянина на военной службе.

Однако у настоящего военного мужа был совсем другой меч. Все знают слово булат. Что это такое? Слово это пошло от древнего царства Пулуади (территория современных Турции, Армении, Грузии и Ирана), где делали лучшую по тем временам в мире сталь.

Отсюда пошло персидское слово «пулуад» — сталь, на Руси оно и превратилось в булат. Вообще, сталь – это сплав железа с другими элементами, в основном углеродом. Но булат – это не просто сталь: булатные мечи способны были рубить много лет, практически не тупясь, рубить, не тупясь, железо и сталь, не гнуться, но и не ломаться. Все объясняется неоднородным содержанием одного процента углерода в булате. Древние кузнецы достигали этого путем охлаждения железного расплава с графитом – природным источником углерода. Клинок, выкованный из полученного металла, подвергали травлению и на его поверхности появлялись характерные узоры-разводы: волнистые извивающиеся темные полоски на более светлом фоне. Фон этот получался темно-серым, золотисто — или красновато-бурым, черным. Черный булат считался более хрупким, опытные воины предпочитали золотистый оттенок клинка.

Но как всегда было одно «но»: булатные мечи боялись северных морозов: сталь становилась хрупкой и легко ломалась. Но русские кузнецы нашли выход и из этой ситуации. На Руси производили «сварочный» булат. Такой булат назывался «дамаск». Чтобы получить таким способом булат, брали куски проволоки или полосы железа, стали, их поочередно складывали (железо-сталь-железо-сталь и т. д.) и затем много раз проковывали, много раз прокручивали, перекручивали эти полосы, складывали их гармошкой. Словом, чем больше кузнец потратит времени на проковку металла, тем лучше получится клинок.

Булат также был различным по качеству. Различали его по виду узора. Крупный узор – признак хорошего качества, с полосками в 10-12 мм, средним считался булат с узором 4-6 мм. и уж совсем простеньким был булат с тоненьким узором с толщиной линии в 1-2 мм.

Также различался булат и по характеру рисунка: если рисунок прямой («полосатый») – это плохой булат, если среди линий попадались изогнутые – это уже неплохой булат («струйчатый»), дорого ценился «волнистый» узор, очень высоко ценился «сетчатый» узор, а если среди узоров наблюдался орнамент, видны были фигуры человека или животных – такому булату не было цены. Естественно, что хороший булатный меч стоил очень и очень дорого – покупали его за равное весу меча количество золота (1,5-2 кг.), поэтому на рынке было много якобы булатных мечей, однако на самом деле поддельных – они только сверху покрывались тонким слоем булатной стали, а внутри было железо. Чтобы избежать неудачной покупки, меч испытывали: сперва-наперво, по звону: чем дольше, выше и чище звон клинка, тем лучше металл, также как уже сказано выше, испытывали на упругость, некоторые образцы испытывались сложением пополам: то есть конец клинка прикладывался Богатырскими усилиями покупателя к рукояти, после чего, хороший булат принимал исходное положение. Сами мастера тоже заботились о своем авторитете и у каждого хорошего кузнеца было сове клеймо, гарантирующее качество меча.

Меч имеет одну хитрую конструктивную особенность – дол, или, говоря простым языком, желобок посередине клинка. Служит он вовсе не для стекания по нему крови с меча, а для того, чтобы облегчить вес изделия – это очень важный показатель для меча, ведь зачастую скорость удара решает очень многое, если не все.

Отдельного разговора заслуживает рукоять меча. Тогда рукоять была не просто «ручкой для держания оружия», а произведением искусства. На добрых мечах были красивейшие ручки с растительным узором, повторяющими форму Мирового Древа. Непременным атрибутом рукояти славянского меча было так называемое «яблоко» — набалдашник на конце оной. Он там не просто для красоты: он выступает в качестве балансира: чтобы приблизить центр тяжести оружия к рукояти – таким оружием работать гораздо удобнее, нежели оружием без противовеса.

Меч был оружием, прежде всего доблестных воинов, бояр и князей: далеко не всякий воин обладал мечом: кроме высочайшей цены, техника владения мечом очень сложна и не каждому она давалась легко.

Меч носили в ножнах, сделанных из дерева, обтянутого сверху кожей, по краям делались металлические накладки. Носились мечи на поясе или за спиной, причем у пояса носили чаще всего тяжеловооруженные воины: за спиной и так болтались лук, щит, иногда тул (футляр для стрел) или колчан, тогда как за спиной, где обеспечивалось более надежное крепление те воины, которым была нужна большая подвижность. Меч и в погребении лежал рядом с человеком. В погребениях их находят начиная с IX века – до того меч считался собственностью рода и в погребения не клался. Интересно то, что когда хозяин меча умирал и меч хоронили вместе с ним, меч пытались «убить» (ведь он был живым существом!) – погнуть, поломать.

Стоит сказать пару слов и о применении меча в бою. Родился меч как оружие чисто наступательное: воины прорубали мечами себе дорогу к цели. Причем заметьте: именно прорубали, ведь меч чисто рубящее оружие. Часто даже конец меча делали закругленным. Кололи им, как шпагой в экстренных случаях: или когда воин доходил до состояния аффекта (становился «берсеркером») или когда уколоть врага – единственная возможность его уязвить (как, например, защищенного панцирем рыцаря-крестоносца). Вообще, меч, разрабатываясь как чисто наступательное оружие, не предполагал функций защиты, поэтому на первых порах у него не было даже «огнива»-перекрестия на рукояти: мечом удары не парировали. Ввиду этого, в VII-X веках у меча развивается это самое перекрестие, или как называли его на Руси, «огниво», а с мечом неразрывно сопутствует щит.

Земное воплощение славного оружия великого Перуна было распространено на Руси не менее чем меч. Часто приходится слышать, будто топор – чисто бандитское оружие (вспомним детскую песню: «работники ножа и топора, романтики с большой дороги») и в древней Руси им орудовали разве что разбойные люди. Это заблуждение. На самом деле, топор состоял наряду с мечом на вооружении княжеских дружин. Топор также был незаменимым инструментом при монтаже военных механических устройств, фортификационных заграждений и для расчистки дороги в лесу. То же что сие оружие редко встречается в былинном героическом эпосе –предельно просто: топор был оружием исключительно пешего воина, тогда как у Богатыря из былины обязательный спутник – верный конь (по этой же причине у многих Богатырей в былинах – вместо меча имеется сабля). Пешие же воины почитали и любили топор, тем более с ним связан культ великого Бога войны (см. в разделе «Воин в Славянском мире»). Топор был удобен в бою с тяжеловооруженными воинами, мог в хороших руках запросто расколоть щит или порвать кольчугу.

Бытует мнение, будто боевой топор по сравнению с рабочим, был огромных размеров. Например, существует множество картин, где в руках Славянина или Викинга имеется огромнейший топор, с длиной лезвия чуть ли ни в локоть воина. Это заблуждение, гиперболизация художников. На самом же деле, вес боевого топора не превышал 500 грамм и только настоящие Богатыри могли позволить себе топор покрупнее. Конечно же, чем больше топор, тем больше его разрушительная сила, но стоит ли ради чудовищной силы удара пренебрегать скоростью, ведь пока воин будет замахиваться своим огромным орудием, проворный соперник сможет уже раза три снести ему голову, к примеру, легкой саблей. Боевые топоры напоминали по форме рабочие, но были несколько меньше их. Славянские воины были знакомы с огромным количеством форм и конструкций боевого топора. Среди них есть и пришедшие с востока, например топоры-чеканы, более похожие на кирку, нежели на топор, скандинавы

славянам подарили все ту же секиру или широколезвийный топор, причем секирой в те времена именовался преимущественно рабочий, плотницкий топор. Однако пропорции их несколько необычны.

Мы привыкли видеть в кино и на картинах в руках у полудикого воина огромный топор на коротеньком топорище – все как раз наоборот. Топорище иногда превышало метр в длину, тогда как лезвие секиры имело в длину 17-18 см. и весило в среднем, 200-450 г., тогда как вес крестьянской секиры (топора) – 600-800 г. Такие топоры распространились по всей Северной Европе на рубеже X и XI веков. Еще один интересный вид топоров – с прямой верхней гранью и лезвием, оттянутым вниз. Такие топоры распространились в Норвегии, Швеции и Финляндии в VII-VIII веках. На Руси и в Финляндии они появляются в X-XII веках и находят здесь большую популярность: такой топор не только рубил, но и резал.

Чисто национальный же тип топора, идеально подходящий для боя и сочетающий в себе все лучшие качества оружия был таков: его лезвие изогнуто к низу (поэтому он мог еще и резать), причем наклон лезвия таков, что КПД удара стремится к единице: вся сила, приложенная воином, идет именно на удар и концентрируется в его средней части, что давало удару огромную силу. По бокам обуха помещались «щековицы», тыльная часть укреплялась «мысиками», и те и другие предназначались для наисрочнейшего крепления топора на топорище (деревянной ручке), к тому же они предохраняли его, когда глубоко засевший топор, чтобы вытащить, приходилось раскачивать. Топоры такой формы были как боевыми, так и рабочими. С X века они распространяются на Руси и становятся самым массовым видом топора. Другие народы конечно же, тоже оценили русское изобретение: такие топоры археологи находят по всей Европе (однако эти находки датируются не ранее XI-XI веками, что доказывает именно славянское происхождение такого топора).

Характерная черта русского топора – загадочная дырочка на лезвии топоров. Ученые выдвигал разные гипотезы – от того, что это – клеймо мастера до того, что туда вставлялся стержень для того, чтобы топор не глубоко застревал при ударе. На самом деле, все оказалось гораздо проще: за эту дырочку пристегивался кожаный чехол для топора – для безопасности транспортировки, а также за нее вешали топор к седлу или на стену.

Принципиальное различие меча и сабли в том, что меч – оружие рубящее, тогда как сабля –режущее. Хотя и считается, что сабля – типично восточное оружие, однако, с VII по XIV века у арабов и персов преобладал, как и в Европе прямой меч. Саблю любили кочевники – печенеги и хазары. Легкие всадники, вооруженные саблями нанесли немало потерь русским пограничным городам и крепостям. Впервые она появляется в евразийских степях около VII-VIII века. Родина сабли простирается от Венгрии, Чехии и Северного моря до Алтая и Южной Сибири. С этой территории сабля и начала распространяться среди соседних племен. В летописях часто встречается противопоставление хазарской сабли Русскому прямому мечу. Однако, на пограничных с кочевниками территориях, воины тоже предпочитали саблю: так как им надо было противостоять всадникам, у конных пограничников сабля пользовалась уважением, потому что для конного воина она очень удобна. Но все же сабля не может теснить прямой меч, за которым стояли многовековые традиции, он был удобен как и пешему, так и конному воину.

Сабли X-XIII веков изогнуты несильно и равномерно – примерно как казачьи шашки конца XIX века. Изготовление сабель принципиально не отличалось от производства мечей. Однако украшений на них было намного меньше. Обусловливается это тем, что меч украшали в магических целях: на них были магические орнаменты и узоры, драгоценные камни в награду за добрую службу в бою. В X-XI длина сабельного клинка составляла около 1 м. при ширине в 3 – 3,7 см, в XII веке он удлинился на 10-17 см. и достигает ширины в 4,5 см. Причиной этому является утяжеление доспеха. Носили саблю, как и меч: либо у пояса, либо за спиной.

Славяне, перенявшие саблю у степняков, продвинули ее распространение дальше – в западную Европу. По свидетельствам историков, именно Славянские и венгерские мастера изготовили легендарную саблю Карла Великого, ставшую позднее церемониальным символом Римской империи.

Верный спутник каждого воина. Может подсобить как по хозяйству, так и в битве пригодится. Строго говоря, «боевым» называется любой нож, превышающий в длину 20 см. Однако, как уже говорилось эти ножи были скорее универсальным инструментом, нежели оружием в полном смысле этого слова. В летописях боевое применение ножа заканчивается на добивании врага на поединке, а так же во время особо жестоких битв. Ношение же засапожных ножей, которые упоминаются в «Слове», археологически на подтверждено. Нож в бою применяли и как рубящее и как колющее и как режущее оружие. Иногда нож метали в противника, причем Славянские воины отличались в этом деле очень большой меткостью. Нож носили у пояса в коротких ножнах или же просто заткнутым за пояс.

Интересен также жутковатый обычай, действовавший в глухих северных деревнях вплоть до XIX века. Деревенские парни, вооруженные ножами, собирались ночью в избе, где тушили весь свет и устраивали поножовщину «все против всех», причем били в полную силу.. Удивительно при этом то, что пострадавших почти не было, на считая мелких порезов и ссадин. Ученые в этом улавливают отголосок древней дисциплины тренировки молодых воинов: герой должен не только видеть, но и чувствовать идущий на него удар, уметь без помощи глаз его парировать и правильно нанести ответный удар.

Также нож был незаменимым охотничьим инструментом. Вооруженный добрым луком и хорошим ножом, охотник никого не боялся в лесу, даже медведя. Нож помогал в случае необходимости разделать добычу прямо на месте, в лесу и домой относить по частям.

Копье, как и нож – оружие универсальное, военно-охотничье. Древний славянин, вооружившись копьем, в одиночку мог завалит большого медведя. Наконечники копий – частая находка археолога, уступая по числу лишь наконечникам стрел.

В летописях практически синонимом боя встречается выражение «изломить копье». Задумайтесь, какой силы были удары Русских витязей, ломавших о противников древки копий толщиной в 3 см.

Копье – колющее оружие русского воина, ориентированное прежде всего, на защиту (вспомним греко-римскую «фалангу»). Копье X-XI несколько превосходило рост своего владельца. Для копий обычна длина в 1,8-2,2 м. Древко («древо», «стружие», «оскепище») делалось из таких пород дерева, как береза, дуб, ясень, клен. Диаметром оно было 2,5-3,5 см. Иногда древко оковывалось металлом, чтобы враг не перерубил его. Сверху на него насаживали наконечник со втулкой (куда и вставлялось древко). Наконечники достигали в длину полуметра. Были случаи использования целых «мечей» на палке, могущих не только колоть, но и неплохо рубить. Формы наконечников были разнообразны, но все же преобладали удлиненно-треугольные наконечники. Толщина наконечника доходила до 1 см, а ширина – до пяти см. Оба режущих края при этом затачивались. Изготовлялиськак цельностальные наконечники, так и составные: на стальную полосу в центре накладывались две железные пластины – такой наконечник получался самозатачивающимся.

Всадники тоже пользовались копьями, однако не как средневековые европейские рыцари на турнирах. Таранный удар на Руси появился только в XII веке ввиду утяжеления доспеха. В до XII века же, всадники били копьем сверху вниз, предварительно замахнувшись рукой. В первую очередь, такое копье отличалось длинной – 3-4 м. и наконечником. С X века распространяется удлиненный четырехгранный наконечник.

Был также интересный вид копий с длиной наконечника от 30 см., весом их же порядка 1 кг. И внутренним диаметром втулки около 5 см. Наконечник по форме напоминает лавровый лист. Ширина его – до 6 см, толщина – 1,5 см. Сие грозное оружие зовется рогатиной. Известно на Руси оно с древнейших времен, но в VII-X веках потеряло свою актуальность, уступив место другим видам вооружения. Вспоминается рогатина в XII веке, когда, как уже говорилось, значительное усиление доспеха. Только опытный воин мог хорошо обращаться с рогатиной. Ею он запросто мог пробить доспех рыцаря-крестоносца. Охотники же смело ходили с рогатиной на медведя и кабана.

Позднее в XV-XVI вв., появляется совня, гибрид ножа и копья. Она представляла собой заостренный с одной стороны клинок характерной ножеобразной формы на древке копья. Совню «совали» в тело легковооруженному воину.

Все эти виды копий не предназначены для метаний. Конечно, встречаются исключения, когда во что бы то ни стало надо отомстить врагу в гуще сражения. Для метания же предназначались специальные легкие копья, именуемые сулицами (опять же, никто не запрещал в исключительных случаях ею и колоть). Слово «сулица» происходит от глагола «сулить», первоначально имевшего значение «метать». Можно говорить, что сулица – это нечто среднее между копьем и стрелой. Длина древка ее – 1,2-1,5 м. Ввиду того, что сулицы метались и большая их часть терялась после боя, их не украшали также как копья и рогатины. Наконечники тоже в целях экономии, делали не втульчатыми, а черешковыми, причем прикреплялись они сбоку, вбиваясь в дерево крючкообразным концом черешка и приматывались нитью, веревкой, берестой или кожей к древку. Сулицы бывали охотничьими, с более широкими наконечниками, призванные создать большую рану, но не могущие пробить крепкий доспех и воинские, наоборот с узкими, бронебойными наконечниками.

В этом разделе речь пойдет не столько о смертоносном оружии, сколько о деморализующем. Тот кто считает, что древние войны отличались огромным количеством жертв, жестоко ошибается. Главной задачей армии было не уничтожить поголовно противника, как сейчас пытаются сделать многие, а лишь сломить его сопротивление, собрать дань, угнать людей в рабство и тем самым обеспечить процветание своему народу. Убитых же было мало, тогда как раненых – случалось больше трех четвертей войска (что подтверждают летописные источники). Вспомните как говорили о победившем войске: «оно побило тех-то». Не порубило, не посекло, а именно побило! В таких битвах воины не кромсали друг друга как капусту, а всего лишь выводили их из строя: ранили, калечили, оглушали. Для этого идеально подходит оружие этой группы. Несмотря на то, что оно не наносит кровавых ран, оно может оглушить противника, переломать ему кости. Причем доспех нисколько не спасал от умелого удара палицей или даже дубиной: мягкая кольчуга прогибалась под ударами такими ударами, позволяя оружию нанести противнику сильный ушиб или перелом. Также волне возможно было стукнув по голове в шлеме, ошеломить противника или даже расколоть шлем. Так что оружие это было вполне функциональным.

И палица и булава произошли от простой дубины. Однако ее простота не мешала быть ей отличным оружием. Дубинами часто вооружались ополченцы и бунтующий люд. Даже еще в войске Емельяна Пугачева были люди, вооруженные только дубинами. Несмотря на свой примитивный вид, дубина мажет нанести огромные повреждению противнику вплоть до перелома кости, а если вспомнить об огромной силе наших пращуров, нет сомнений, что дубина в их руках была поистине смертоносным оружием. Само слово «дубина» говорит о том, из какого материала она изготовлялась. Самая лучшая дубина получается именно из дуба (извините за каламбур), или, на худой конец, из вяза или березы. Причем дубина как оружие – это не просто какая-то коряга. Для дубины лучше всего подходит комлевая часть указанных пород дерева, причем место, где ствол переходит в корни – это и есть та сучковатая, самая прочная в дереве часть, которой и били в бою. С другой стороны дубина обтесывалась для некоторой легкости и удобства держания в руках. Также имелась практика в такие дубины набивать гвоздей, что еще больше повышало сокрушающую способность дубины.

Однако грань между дубиной и палицей с булавой очень тонка: в былине «Богатырское слово»:

…А палицы у них [калик] вязовые,
С конца в конец свинцу налиту…

Булава с палицей как правило, насаживались на деревянную рукоять, а навершия у самых простеньких, как в этой былине делались из меди, а внутрь заливался свинец. Более же мощные палицы делались из железа, стали. В былинах упоминаются также и булатные палицы и булавы. Также встречаются и цельнолитые, то есть не с деревянной, а с железной ручкой орудия. Принципиальное отличие палицы и булавы в конструкции навершия. Палица – это то грушевидное шипованное оружие, которое мы привыкли видеть в руках у Богатырей – больше принципиальных различий у них нет. Булаве же свойственна несколько даже кубическая форма.

Слово булава имеет значение «шишка», «набалдашник»

Как уже говорилось, древнерусская булава представляла собой, как правило, железное или бронзовой навершие, весом в 200-300 г. заполненное свинцом с деревянной рукоятью длиной в 50-60 см. и толщиной в 2-6 см. Иногда, для того, чтобы враг не перерубил рукоять палицы, она обшивалась медным листом. Булава использовалась, в основном конными воинами для нанесения неожиданного удара по шлему или плечу. Для палицы X-XI года характерно кубическое с четырьмя-шестью пирамидальными шипами. Такая конструкция послужила прототипом для появления в XII-XIII веке так называемых булав-клевцов, массового оружия крестьян, навершие представляло собой куб с одним длинным когтеобразным шипом. Другая, на сей раз усложненная форма булавы – многошипная булава. Она была сделана так, что как бы ни ударил ею воин, обязательно хоть один шип вонзится во врага. Такие приспособления отливали в основном, из бронзы.

С XIV века на Руси распространяется шестопер – булава с шестью выпиленными лопастями, расположенными примерно так же как оперение у стрелы.

Как и прочее оружие, булава украшалась замысловатым рисунком: между шипами, древние мастера создавали затейливую вязь.

Форма для булав делалась так: сначала мастер брал воск и делал из него муляж будущего оружия, потом воск облепливался сверху глиной. Глиняную форму нагревали и оттуда вытекал воск. Форма готова.

На Руси бытовали как простые массовые булавы, так и шикарные позолоченные палицы, предназначенные специально для знатного воина.

В конце расскажем об интересном штампе. Многие художники (те же, что рисуют огромные неподъемные топоры) снабжают своих былинных героев огромными цельнометаллическими «стопудовыми» палицами.

На самом деле, как говорилось выше, палица весила всего 200-300 грамм – этого вполне хватало для хорошего удара. Стопудовые же палицы – это удел настоящих Богатырей, например, Святогора:

Как на далече-далече вo чистом во поли,
Тута куревка да поднималаси,
А там пыль столбом да поднималаси,-
Оказался во поли добрый молодец,
Русский могучий Святогор-Богатырь.
У Святогора конь да будто лютой зверь,
А Богатырь сидел да во косу сажень,
Он едет в поли, спотешается,
Он бросает палицу булатную
Выше лесушку стоячего,
Ниже облаку да ходячего,
Улетает эта палица
Высоко да по поднебесью;
Когда палица да вниз спускается,
Он подхватывает да одной рукой.

Кистень – вот оружие разбойника Древней Руси. Идеальный инструмент для избиения людей, которым практически нельзя убить, к тому же удобный в транспортировке. Вообще говоря, кистень хорошее оружие не только для разбойника, но и для путешественника – этих самых разбойников отгонять: «кистенек – с кулачок, а с ним добро» гласит пословица. В отличие булавы, оружие это универсально — им одинаково можно поражать врага и пешему и конному воину. Однако, кистень требует от владельца большого искусства обращения с собой – иначе ты чаще будешь попадать гирей себе по лбу или спине, нежели в противника. Также кистень служил и оружием дружинника. Иногда применялся следующий прием: все те же гири привязывались к веревке и воин, намотав конец ее на руку, запускал гирю в противника.

Кистень представляет собой грушевидную гирю весом 100-500г., прикрепленную к цепи или ремню, которые, в свою очередь, прикрепляются к рукояти. Можно утверждать, что кистень – чисто русское изобретение, которым пользовались Славяне еще в VI веке. Слово «кистень» происходит, скорее всего не от слова «кисть», от тюркского слова, звучащего так же , но обозначающего «палка», «дубина», хотя на этот счет возможны споры.

В X веке кистенемс пользовались по всей Руси. Гиря делалась из очень прочного и тяжелого лосиного рога. В костяной грушевидной заготовке просверливали дырку, куда вставлялся металлический стержень с петлей, к которой и прикреплялась цепь или ремень. Кистени также украшались, как и любое другое оружие, на некоторых из них можно заметить княжеские знаки, замысловатые узоры, серебряную и золотую инкрустацию. В том же X веке, начинают делать и металлические – железные и бронзовые гири. Технология их изготовления не отличаолсь от производства набалдашников для булав.

Кистень был все же, оружием больше народным, чем воинским. Им на брезговали бунтари при восстаниях. Например, знаменитый предводитель чешского восстания в XV веке, Ян Жижка непременно изображается с кистенем или боевым цепом (тоже видом кистеня).

К. Вакуров

www.perunica.ru

Мечи русских воинов | Si vis pacem, para bellum!

23/10/2015 Мечи русских воинов

Самые древние мечи, найденные до настоящего времени в славянских захоронениях, датируются примерно концом IX века. Но, конечно же, это не показывает, что ранее об этом оружии славянам не было известно.

Такие захоронения наглядно говорят, что для русского воина меч был больше чем просто кусок железа или даже оружие.

Мечи клали в могилу вместе с хозяином, чтоб и в другой жизни он продолжал выполнять свою грозную функцию.

Однако, при жизни меч был далеко не у каждого воина. Дело в том, что такой вид оружия в то время был очень дорогим. Кроме того, владение мечом требовало высокого профессионализма и при этом сам воин должен быть обладать недюжинной силой.

Хоть мечи славян того времени историки классифицируют двумя десятками видов, в целом все они имели одни и те же характеристики. Мечи имели длину од 90 до 100 см, ширина у рукояти была 5-7 см, клинок сужался к концу. Весили они около полутора килограммов. Посередине лезвия проходил широкий дол, который со временем становился уже и, в конце концов, его перестали делать совсем.

Процесс изготовления мечей у славян был довольно трудоемким. В связи с суровыми климатическими условиями, требовался металл, который мог выдержать сильные морозы. Известная булатная сталь, из которой тогда ковались мечи, для этого не особо подходила – мечи из этой стали ломались на морозе. Для производства основы мечей славяне обрабатывали железо также по технологии производства дамасской стали. Потом по краю основы приваривали лезвия из стали, которая при нагревании пропитывалась углеродом и из-за этого становилась очень твердой. Такой процесс сварки разных металлов в то время требовал от кузнеца очень высокой квалификации.

Носился меч в деревянных ножнах, обтянутых кожей на поясном ремне или, также с помощью ремня, крепился за спиной.

Мечи богато украшались. И часто это оружие стоило дороже всего остального имущества его владельца. Из-за своей дороговизны такое оружие мог позволить себе человек, имеющий хороший достаток, например, княжеский дружинник или зажиточный ополченец.

Меч редко использовался всадниками из-за смещения его центра тяжести к рукояти, что делало довольно затруднительным нанесение удара сверху вниз, находясь в седле.

Мечу уделялось очень много внимания в языческой мифологии. Одним из наиболее известных символов, тождественных христианскому кресту является Меч Перуна.

Меч становился своего рода оберегом, а в орнамент на лезвии и рукояти вплетались слова заговоров.

Изготовленное оружие отправляли на капище на ночь, купали в крови пленников или жертвенных животных, крестили водой, землей и ветром, награждали собственным именем. Зачастую меч принимал участие в обряде превращения мальчика в мужчину.

Во время изготовления меча кузнец читал молитвы, чтобы придать клинку особую силу. А несокрушимая вера в могущество этого оружия придавала его владельцу сил во время жестокой битвы.

Мечи прослужили верой и правдой русским воинам до конца XVI века.

Спонсор этой статьи http://kidigo.com.ua/ulichnaya-mebel-masterskaya-volshebnogo-mira-ukraina.html — эргономичная и функциональная уличная мебель!

Posted in Оружие and tagged Мечи русских воинов

paraparabellum.ru

Меч Русского воина » SwordMaster

загрузка…

РУБИТЬ ИЛИ КОЛОТЬ -ВОТ В ЧЕМ ВОПРОС…

наверх

 

История европейских мечей уходит корнями в Античность и непосредственно связана с оружейными традициями соседей Древнего Рима. Изначально римляне сражались короткими гладиусами, а вот галлы и некоторые германские племена придумали и приняли на вооружение спату — длинный рубящий железный меч. Обычно именно римляне распространяли свои достижения на варварское окружение, но тут случилось наоборот. Приняв в свои ряды воинов-ауксилла-риев — выходцев из кельтских и германских племен, — армия великой империи позаимствовала и длинный меч, ставший вскоре распространенным оружием конницы и тяжелой пехоты. Крах Западной Римской империи привел к общему технологическому упадку в Западной Европе, который коснулся и военного дела. Однако в силу своей востребованности и изрядной роли в разделе послеримского мира меч практически не деградировал. Созданные империей технологии производства и разработанные ею же месторождения качественного железа, например в Рурском бассейне или Римском Норике (ныне Австрия), не оставили средневековую Европу без качественных клинков.

Дальнейшее развитие меча вплоть до его исчезновения и трансформации в иные виды оружия было связано с основными этапами европейской истории, с экономическими и социальными процессами в средневековом обществе, формированием воинских сословий, изменением тактики боя и, что очень важно, развитием доспеха. Последнее вообще характерно для всей истории оружия, представляющей собой не что иное, как спор снаряда, средства нападения, со средствами защиты.

Жала жадных варваров

наверх

С последних десятилетий существования Западной империи (V в. н.э.) и вплоть до начала II тысячелетия н.э. Европа была ареной передела власти и территорий между агрессивными и мобильными завоевателями. В эпоху Великого переселения народов бывшие имперские земли были освоены континентальными германскими племенами, в результате чего появились на свет государства франков, готов, вандалов, лангобардов и была колонизирована Британия. В VIII веке н.э. на Европу, уже начинавшую консолидацию под эгидой Каролингской империи, хлынула новая напасть. Выходцы с Ютландского и Скандинавского полуостровов, известные под именем викингов или норманнов, отправились на ладьях-драккарах за своей долей власти и богатства. В ближайшие три столетия их влияние распространилось от Восточной Европы, где начиналась Русь, до Нормандии и Италии. Эпохам Великого переселения народов и норманнских завоеваний соответствуют и два периода истории меча — вендельский и, соответственно, период викингов. В отечественной научной литературе мечи периода викингов часто называют каролингскими, что говорит об их принадлежности не столько конкретному народу того времени, сколько эпохе в целом.

Клинки вендельских мечей обычно бывали гладкими или имели небольшой глубины дол (выемку, идущую вдоль клинка), а также довольно короткую рукоять — от 10 до 13 см — и массивное навершие. Длина клинков равнялась примерно 70-80 см. Клинок лишь слегка сужался к острию, которое имело, как правило, закругленную форму. Каролингские мечи были длиннее [более 90 см) и отличались более рельефным клинком с глубоким долом. Он уменьшал вес меча, при этом смещая центр тяжести оружия к эфесу и делая меч более гибким, не лишая его прочности. Все это, с одной стороны, снижало вес оружия — воин действовал стремительнее и меньше утомлялся в бою, а с другой -давало большую надежность.

В паре с длинным мечом для более ближнего боя  должно быть еще какое-нибудь оружие, например чекан или шестопер.

Новодел: Меч Воздвиженское нач. 13 в. все еще принадлежит к Каролингскому типу, но рукоять (черен) и гарда (огниво) уже удлинились.

Священный меч

наверх

 

Стоит сразу сделать пару замечаний. Во-первых, на протяжении практически всего Средневековья меч не был основным видом боевого оружия. И тем более — самым доступным. На полях сражений гораздо чаще мелькали копья и топоры, меч же, создававшийся по сложной и дорогой технологии, могли позволить себе только богатые воины или вооруженные за чужой счет наемники. Он считался аристократическим поколения в поколение, как истинную драгоценность и знак доблести. Во-вторых, почти столь же редким, как и меч, был металлический доспех. Жизнь и тело простых воинов чаще защищали доспехи из кожи, лишь иногда с металлическими вставками. Но даже против кольчуги меч работал достаточно эффективно, нанося противнику урон рубящими, режущими и колющими ударами. Важно еще заметить, что войны раннего Средневековья чаще всего происходили в пешем строю. Даже передвигаясь на лошадях, перед тем как сойтись в сражении, бойцы покидали седла. И существовавшие в те времена мечи создавались именно для боев в пешем строю. Однако времена менялись. В начале II тысячелетия н.э. в феодальной Европе стало постепенно возникать сословие профессиональных конных воинов — рыцарей. Этот сдвиг не мог не отразиться на развитии вооружений. Наступил третий период в истории средневекового меча — век меча романского.

 

Генеалогия меча
Древнее кельтское и германское оружие дало богатое потомство. Прямой длинный меч ведет свою родословную от галльской спаты, перенятной римлянами в дополнение к родному гладиусу. Другой ветвью стало развивавшееся параллельно оружие с односторонним лезвием вроде сакса и скармасакса. Один из представителей этой ветви — фальшион, меч с расширяющимся к концу коротким клинком с односторонней заточкой. Сюда же относятся палаши Нового времени. Развитием же романского меча стали длинные рыцарские мечи и огромные двуручные мечи эпохи Возрождения. Эволюционируя все дальше в направлении колющего оружия, прямые мечи в конечном итоге развились в шпаги и рапиры.
1. Рубящие качества и упругость клинка во многом зависят от граней лезвия. 2. Чтобы разрубать доспехи, ткани и кости, клинок должен быть плоским, а лезвие — иметь достаточно острый угол. 3. С другой стороны, толстый клинок с лезвием, имеющим более тупой угол, не будет так хорошо рубить, зато окажется более стойким при отражении удара. На самом деле лезвию не обязательно быть заточенным как бритва. Даже не очень острый меч из закаленной стали при хорошем ударе обладает достаточной инерцией, чтобы сокрушить врага.

Рыцарский стиль

наверх

 

Как и в случае с каролингским мечом, название «романский» условно и принято лишь в отдельных классификациях. Существовавший несколько столетий романский меч, разумеется, претерпевал существенные модификации по длине клинка, конструкции перекрестья и навершия, так что речь идет о целом семействе холодного оружия. Не случайно романскому типу посвятил целое типологическое исследование виднейший эксперт в области средневекового оружия Эварт Оакшотт. В его классификацию входит более 20 разновидностей меча, включая двуручные модели. В целом романский меч был в значительно большей степени, чем каролингский, адаптирован к конному бою. Это выразилось, во-первых, в конструкции клинка, который стал более узким и принял более заостренную форму. Претерпела изменения и конструкция эфеса: рукоять стала длиннее, а навершие — не таким массивным: специфика удара, производимого воином в седле, требовала, чтобы рука, сжимающая оружие, чувствовала себя свободнее и не зажималась между перекрестьем и навершием.

На схеме справа показаны клинки разных мечей в поперечном сечении. Это многообразие отражает поиски оружейных мастеров, которые старались сделать свое оружие одновременно прочным, легким и хорошо рубящим

Отклоняясь на 7-14 см, клинок меча должен сохранять прочность и упругость и возвращаться к исходной форме Разные части клинка выполняют в бою различные функции. Передней частью клинка воин наносит удар, сохраняя дистанцию. Серединой — отбивает встречный удар

Мечи прежних эпох, часто имевшие закругленное острие, очевидно, ориентировались в основном на рубящие и режущие удары. Романский меч, создававшийся во времена постепенного усиления доспеха, должен был не только рубить, но и эффективно колоть, проникая в уязвимые места сочленения элементов защиты.

Порубим напоследок! Разновидности клинков

наверх

Чем более прочным и закрытым становился доспех, тем меньше было проку от рубящих ударов мечом. Примерно с середины XIII века в Европе начинают появляться романские мечи, относящиеся к типу XIII по классификации Оак-шотта. Это последнее поколение мечей с явно акцентированной рубящей функцией. Такой меч уже позволяет всаднику достать противника на расстоянии уколом, но еще достаточно тяжел, чтобы наносить серьезные травмы рубящим ударом, что могло быть эффективным в борьбе с противником, облаченным в доспех из крупных пластин, наклепанных изнутри на кожаную или тканевую основу, или в ламеллярный [чешуйчатый] доспех, если речь идет о Руси. Однако, когда в районе 1350-1360 годов в Европе появляется, наконец, полный пластинчатый доспех, акцент в развитии армейского меча окончательно смещается в сторону колющей функции. С учетом всего сказанного становится понятно, почему меч ХШb, относящийся к «тринадцатому типу», стал одной из этапных моделей в развитии европейского холодного оружия. Именно этот средневековый меч и был в итоге выбран «Популярной механикой» для воссоздания в металле в конце первого десятилетия XXI века.

1. На рисунке справа схематически изображены несколько средневековых мечей. Можно заметить, что большинство из них имеют долы, которые могут доходить почти до острия или заканчиваться где-то посередине клинка. 2. Другие клинки, напротив, имеют идущие по центру ребра жесткости. Существовали и клинки без ребер или долов. 3. Долы иногда неправильно называют кровостоками, однако смысл их совсем не в том, чтобы якобы отводить кровь из раны врага.

На схеме справа изображен эфес меча простой конструкции, характерной для типа XIIIb. Можно обратить внимание на прямую крестовину, длинную рукоять и небольшое круглое навершие

Варяжский товар

наверх

Рассказывая краткую историю средневекового меча, мы практически все время говорим о Западной Европе, римском наследии, викингах, франках, конных рыцарях. Но при чем же здесь «меч русского воина», заявленный на обложке?

Ответ прост: Древняя Русь не была законодателем мод в оружейном деле. Однако это не мешало древнерусским мастерам-оружейникам пользоваться как собственными наработками, так и достижениями западной металлурга и оружейных технологий, порой лишь с небольшим запозданием [около полувека) воспринимая приходящие из Европы новшества.

Значительную роль в проникновении западных мечей на Русь сыграли, разумеется, варяги-викинги. Уже со второй половины VIII века н.э. скандинавские воины и купцы проникали в низовья Невы и Поволховье, Ярославское Поволжье и верховья Западной Двины. А уже в IX веке, то есть в эпоху легендарного основания Руси варяжским князем Рюриком, скандинавы, согласно арабским источникам, вовсю торговали мечами по Волжскому торговому пути, вывозя к себе на Северо-Запад лисий и бобровый мех из славянских земель.

Хронологически время проникновения скандинавов на территорию Древней Руси, как нетрудно заметить, совпадает с бытованием на Западе каролингского меча, или меча викингов. Так что, «пропустив» знакомство с оружием «вендельской эпохи», русичи получили в свое распоряжение типичные изделия эпохи викингов. Всего на Смоленщине, в районах Ярославля, Новгорода, Чернигова и Киева археологами было обнаружено более сотни мечей каролингского типа, относившихся к периоду IX—XI столетий.

 

Острие меча
В некоторых средневековых мечах ближе к острию клинок становится тоньше. Более толстое и узкое острие для пробивания доспеха	Режущее лезвие с закругленным острием. Колоть им неэффективно

Меч-объединитель

наверх

 

Все данные раскопок свидетельствуют о том, что подавляющее большинство мечей, которыми сражались в эпоху Древней Руси русские воины, имели западное, а точнее, скандинавское и германское (франкское) происхождение. Об этом свидетельствуют клейма мастеров, нанесенные на клинки и состоящие из надписей латинскими буквами. При этом зачастую «импорт» состоял лишь из собственно клинков, а гарды, рукояти, навершия, а также ножны производились уже древнерусскими мастерами.

Ношение меча
В зависимости от времени, эпохи и длины меча оружие носили на поясе, на перевязи и на портупее	Скручивание перевязи для меча

 

Защита от щита и от меча
Хранить руку от соскользнувшего по мечу лезвия противника — не единственная функция гарды.	Другая ее не менее важная роль — предохранять руку от жесткого столкновения со щитом.	На рисунке показано, как вооруженный мечом воин должен встречать щит врага, чтобы пальцы остались целы	Длинное прямое перекрестье рыцарского меча лучше предохраняло руку от скользящих вдоль лезвия ударов противника. До определенного времени эту функцию выполнял щит

Впрочем, имеется небольшое количество археологических свидетельств того, что по крайней мере зачатки собственного клинкового производства в домонгольской Руси все же существовали. В частности, известны два меча, клейма на которых выполнены кириллицей и содержат надписи «ЛЮД0ТА КОВАЛЬ» и «СЛАВ…». Все это, однако, не меняет общей картины: даже клинки, сработанные славянскими мастерами, были выполнены по образцам, пришедшим с Запада.

Поэтому неудивительно, что, когда в Западной Европе примерно в XI веке наступила эпоха рыцарского меча романского типа, образцы этого оружия практически синхронно появились на Руси. Среди находок, относящихся к XI—XIII столетиям, — романские мечи с клинками от 86 до 120 см последние более позднего происхождения). Различие исторических судеб Руси и Запада после монгольского нашествия становится причиной последующего расхождения тенденций развития холодного оружия. В Европе прямой меч продолжает эволюционировать в сторону длинного колющего оружия, что в конечном итоге приводит к появлению огромных двуручных мечей эпохи Ренессанса, эстоков с граненым клинком, затем шпаг и рапир. Знакомство Запада с восточной саблей (через гуннов, венгров, арабов) не привело к существенному распространению в Европе оружия с искривленным клинком и скошенной рукоятью. В то же время на Руси, где так и не появился западный полный пластинчатый доспех, рубящее оружие сохранило свое значение, а сабля постепенно вытеснила прямой меч. Так что историческая реконструкция меча романского типа — это еще и повод вспомнить о временах, когда в Средние века Восточную и Западную Европу объединяло» единое оружейное пространство».

 

наверх

Олег Макаров
Журнал «Популярная Механика»

загрузка…

swordmaster.org

Русский меч древних славян

Други, здравия Вам и Родам Вашим!

Все Вы не раз и не два слышали о том, что написано ниже!

С каждым днем ряды Воинов Света пополняются.  Оттого задумал я, что небольшая и не сложная публикация на заданную тему не повредит не  нам не  нашим юным  братьям-русичам, чьи уже окрепшие руки сжимают рукоять меча, чувствуя волнение от пробегающей по телу энергии Силы наших Великих Предков! Слава Богам!

Немного о русском боевом мече

Меч – рубящее и рубящее-колющее обоюдоострое холодное оружие ближнего боя. Примерно до XIII века острие не затачивалось. Было это связано с тем что мечом наносились, в основном, рубящие удары. Первый же колющий удар упоминается в летописи под 1255 годом 

В погребениях древних славян мечи начинают появляться с конца IX века, но это не означает, что именно в этот период наши предки впервые познакомились с этим оружием. Вероятно, в этот период происходит окончательное отождествление меча с хозяином, и оружие отправляется за ним в мир иной, чтобы продолжать защищать владельца даже после смерти. На заре развития кузнечного ремесла, когда широкое распространение получил малоэффективный по сравнению с обычным метод холодной ковки, меч был просто сокровищем, поистине бесценным, никому и в голову не приходило предать его земле, этим также объясняется редкость археологических находок мечей.

Славянские мечи IX-XI веков современные ученые разделяют на два десятка типов, которые, однако, различаются в основном формой крестовины и рукоятки. Клинки же этих мечей практически однотипны – длиной 90-100 см, шириной у рукоятки 5-7 см, к концу же клинок сужался. Посередине клинка проходил дол, иногда неправильно называемый «кровоспуском». Поначалу дол был достаточно широк, однако со временем он сузился, а затем и вовсе исчез. Истинное предназначение дола — уменьшение веса клинка, а вовсе не сток крови, ибо, как уже говорилось, колющие удары мечом были до XIII века крайне редки.

Толщина клинка в области дола была около 2,5 миллиметров, а по бокам – 6 мм. Однако, благодаря особой выделке металла, такое различие в толщине никак не влияло на прочность клинка. Вес такого меча составлял в среднем полтора килограмма.

Мечом обладал не каждый воин. Во-первых, они были очень дорогими из-за того, что процесс производства хорошего меча был долог и сложен. Во-вторых, меч – это оружие профессионала, требующее недюжинной физической силы и ловкости во владении этим благородным оружием.

Как же наши предки изготавливали русские мечи, пользовавшиеся заслуженным уважением в тех странах, куда они вывозились?

Когда речь заходит о высококачественном холодном оружии ближнего боя, то сразу вспоминается знаменитый булат. Булат – это особый вид стали с содержанием углерода более 1 процента и с неравномерным его распределением в металле. Меч, выполненный из такой стали, обладал поистине взаимоисключающими свойствами – например, булатный клинок был способен рубить железо и даже сталь, в то же время он не ломался, будучи согнут в кольцо. Всем он был хорош, но… не выдерживал лютых северных морозов, поэтому был практически непригоден в условиях русского климата. Как же славяне выходили из положения?

Чтобы получить металл с неравномерным содержанием углерода, славянские кузнецы брали прутья или полосы железа и стали, складывали или скручивали их вместе через один и затем множество раз проковывали, вновь складывали в несколько раз, перекручивали, собирали «гармошкой», резали вдоль, проковывали ещё раз и так далее. Получались полосы красивой и очень прочной узорчатой стали, которую травили для выявления характерного рисунка «ёлочкой». Эта-то сталь и позволяла делать мечи достаточно тонкими без потери прочности, это благодаря ей клинки распрямлялись, будучи согнуты вдвое.

Часто полосы сварочного булата («Дамаска») составляли основу клинка, по краю же приваривали лезвия из высокоуглеродистой стали: её предварительно подвергали так называемой цементации — нагреванию в присутствии углерода, который пропитывал металл, придавая ему особую твёрдость. Подобный меч вполне способен был рассекать панцири и кольчуги врага, ведь их, как правило, делали из стали или железа более низких сортов. Перерубали они и клинки мечей, изготовленных менее тщательно.

Специалисты подчёркивают, что сварка железа и стали — сплавов, заметно различающихся температурой плавления, — процесс, требующий от кузнеца высочайшего мастерства. И археологические данные подтверждают, что в IX—XI веках наши предки вполне владели этим мастерством, а не только «умели изготавливать простые железные предметы»!

В связи с этим нелишне рассказать историю меча, найденного в местечке Фощеватая, что в Полтавской области на Украине. Его долгое время считали «бесспорно скандинавским», поскольку на рукояти просматриваются узоры в виде переплетающихся чудовищ, очень похожие на орнамент памятных камней Скандинавии XI века. Правда, скандинавские учёные обращали внимание на некоторые особенности стиля и предлагали искать родину меча в Юго-Восточной Прибалтике. Но когда в конце концов клинок обработали специальным химическим составом, на нем неожиданно проступили четкие кириллические буквы: «ЛЮДОТА КОВАЛЬ». В науке разразилась сенсация: «бесспорно скандинавский» меч оказался сделан у нас, на Руси!

Чтобы не обмануться, покупатель первым делом проверял меч по звону: хороший меч от лёгкого щелчка по клинку издавал чистый и долгий звук. Чем он выше и чище, тем лучше булат. Испытывали и на упругость: не останется ли искривлённым после того, как его положили себе на голову и пригнули (к ушам) за оба конца. Напоследок меч должен был легко (не тупясь) перерубить толстый гвоздь и разрезать тончайшую ткань, брошенную на лезвие.

Как украшались русские боевые мечи древних славян?

Хорошие мечи, как правило, богато украшались. В рукоять меча некоторые воины вставляли драгоценные камни, словно в благодарность за то, что меч не подвел своего хозяина в бою. Такие мечи ценились поистине на вес золота.

В дальнейшем мечи, как и прочее вооружение, существенно изменяются. Сохраняя преемственность развития, в конце XI — начале XII века мечи становятся короче (до 86 см), легче (до 1 кг) и тоньше, их дол, занимавший в .IX—X веках половину ширины клинка, в XI—XII веках занимает лишь треть, чтобы в XIII веке вовсе превратиться в узкий желобок. В XII—ХШ веках, по мере усиления воинского доспеха, клинок снова вытягивается в длину (до 120 см) и утяжеляется (до 2 кг). Становится длиннее и рукоять: так появились на свет двуручные мечи. Мечами XII—XIII веков по-прежнему большей частью рубили, но ими можно было и колоть.

Примерно в XII – XIII веках выделяется еще один вид мечей: т.н. двуручный. Вес его составляет примерно 2 кг, длина увеличивается до 120 см. Дол полностью исчезает, поскольку упор вновь делается на массу, существенные изменения претерпевает техника работы мечом; в это же время острие приобретает исконные колющие свойства, что связано с появлением составного доспеха.

Носили меч в ножнах, как правило, деревянных, обтянутых кожей, либо на поясе, либо за спиной. (Всадники мечами практически не пользовались из-за того, что центр тяжести был смещен к рукояти, а это делало затруднительным нанесение удара сверху вниз, из седла). Ножны имели две стороны – устье и наконечник. Вблизи устья ножен располагалось кольцо для крепления перевязи. Однако бывало и так, что мечи носили, просто продев в два кольца, отчасти из желания продемонстрировать клинок, отчасти… просто из-за нехватки средств. Ножны отделывали не менее богато, нежели меч. Порой стоимость оружия намного превышала стоимость прочего имущества владельца. Как правило, позволить себе приобрести меч мог княжеский дружинник, реже – зажиточный ополченец.

Применялся меч в пехоте и коннице вплоть до 16 века. Правда, в коннице он был существенно «потеснен» саблей, более удобной в конном строю. Однако меч навсегда остался, в отличие от сабли, исконно русским оружием.

С Почтением,

Оружейник Дмитрий (Китоврас)

В статье использованы материалы:

1. М. Семенова «Мы – славяне!»
2. М.Горелик «Воины Киевской Руси IX-XI вв»

veles.bz

KnifeHelp — Железный век.Меч русского воина.

Меч русского воина   Дмитрий Мамонтов. Поставив себе задачу изготовить настоящий меч XIII века по аутентичной технологии, мы вынуждены были повторить весь путь древних металлургов – начиная от построения сыродутной печи, восстановления железа из железной руды и переплавки полученного металла в сталь, пригодную для изготовления меча. Меч XIII века – не первый эксперимент «ПМ» в области исторической реконструкции холодного оружия. Во время изготовления шашки Федорова по технологии начала XX века (см. «ПМ» № 1’2007) был накоплен значительный опыт, но оказалось, что к текущей задаче его применить практически нереально. В случае с шашкой в качестве исходных материалов мы использовали современные аналоги существовавших в начале 1900-х годов видов стали (рельсовая, пружинная, подшипниковая). Но вот только сделать то же самое с мечом XIII века невозможно: в то время никаких стандартов на сталь не существовало и в помине. Поэтому основная проблема, с которой мы столкнулись, – это необходимость повторить древний металлургический процесс восстановления железа из руды. Что мы и сделали под руководством известного кузнеца-оружейника Василия Иванова, руководителя мастерской исторического японского оружия Ishimatsu. От руды до крицы До XIV века основным процессом получения железа было восстановление его из руды в сыродутной печи (домнице). Такая печь имела форму, близкую к усеченному конусу высотой примерно 1,2 м и диаметром 60–80 см в основании и 30 см в верхней (колошниковой) части, складывалась из камня или огнеупорного кирпича и обмазывалась глиной. В печи была предусмотрена фурма – труба для подачи воздуха от мехов диаметром в несколько сантиметров, отверстие для слива шлака в нижней части, а также иногда разборная часть для извлечения слитка железа после окончания процесса. После высыхания печь протапливали с помощью дров, чтобы обжечь глину, а также для образования золы, которая в дальнейшем служила подстилающим «антипригарным» покрытием и выполняла роль одной из составляющих частей флюса (зола содержит соду и поташ). Эта часть технологии не вызвала у нас никаких особых затруднений, и после сооружения домницы и прошествии нескольких дней, которые потребовались на высыхание глины и обжиг, мы приступили к первой части процесса – восстановлению железа. В качестве исходного материала мы взяли богатую (и к тому же обогащенную) руду – магнетит (FeOFe2O3) из района Курской магнитной аномалии. Технология достаточно проста: в печь до половины загружают древесный уголь, разжигают, после чего сверху засыпают смесь руды с флюсом (в каче-стве которого мы использовали вполне исторически аутентичную смесь доломитовой муки, песка и соды). Поверх насыпают еще слой угля, и затем по мере его прогорания добавляют слои руды с флюсом и угля. Такой цикл повторяют несколько (до пяти) раз. При этом на протяжении нескольких часов требуется постоянный поддув воздуха с помощью мехов, чтобы температура в печи достигла 1400–1500 С (тут мы были вынуждены немного отступить от технологии, поскольку использовали электрический поддув из-за нехватки работников). В сыродутной печи происходит несколько процессов. Во-первых, порода при высокой температуре отделяется от руды и стекает вниз в виде шлака. Во-вторых, оксиды железа угарным газом и углеродом восстанавливаются до железа, зерна которого сплавляются между собой, образуя слиток – крицу. Когда уголь почти полностью прогорает, шлак через отверстие в печи сливают, а затем, после остывания, разбирают часть стенки и извлекают крицу – пористый железный слиток. От железа к стали Эффективность сыродутного процесса невелика: значительная часть железа уходит в шлак, и из 120 кг руды мы получили всего около 25 кг крицы. Причем это пока еще только сырой исходный материал, очень неоднородный по своему качеству. Во время своего нахождения в печи крица насыщается углеродом весьма неравномерно и в результате содержит фрагменты мягкого железа почти без углерода (0–0,3%), углеродистой стали (0,3–1,6% углерода) и чугуна (с содержанием углерода выше 1,6%). Это совершенно разные материалы, с разными свойствами, поэтому первым делом нужно провести первоначальную сортировку. «Крицу разбивают на небольшие куски, которые по механическим свойствам – хрупкость и пластичность – сортируют на три кучки с различным содержанием углерода, – объясняет Василий Иванов. – Если кусок мягкий и ковкий, то содержание углерода низкое, если твердый – высокое, если куски хрупкие и легко раскалываются, обнажая характерный излом, – это чугун». Наша задача – получить в конечном итоге три вида стали с более-менее нормированным содержанием углерода. Первый вид – низкоуглеродистая (до 0,3%) сталь (так называемое деловое железо – из него изготавливали различные бытовые изделия типа гвоздей, обручей и т.п.), второй – со средним (0,3–0,6%) содержанием углерода, третий – высокоуглеродистая (0,6–1,6%) сталь. Отсортированные куски складываем в керамические тигли, пересыпав тем же флюсом, который мы использовали ранее, ставим в горн, наполненный древесным углем, и включаем поддув. В зависимости от расположения тигля в горне и интенсивности поддува воздуха можно либо насыщать углеродом сталь (в восстановительной зоне – верхней части горна над горящим углем), либо выжигать его избыток (в окислительной зоне – нижней части горна, где подается воздух) и таким образом получать нужные нам материалы. Стоит также отметить, что мы изначально использовали относительно «чистую» руду, наша сталь не содержит значительного количества вредных примесей – в основном серы и фосфора. Разумеется, никаких легирующих добавок типа хрома, молибдена, марганца или ванадия мы не использовали (кроме тех небольших количеств, что изначально присутствовали в руде), так что историческая аутентичность соблюдена. После плавки Василий извлекает из тиглей слитки стали и оценивает полученный результат, проковывая их в полосы. «При необходимости в ходе дальнейшего процесса можно выжечь избыток углерода из полосы прямо в горне, – объясняет он. – Или науглеродить, поскольку при ковке часть углерода – до 0,3% – неизбежно выгорает». Мягкость и твердость В результате вышеперечисленных операций мы получили три примерно трехкилограммовых заготовки из разных видов стали в форме полос. Однако от этих полос до меча еще довольно далеко. По словам Василия, «это пока еще не детали клинка, а лишь материал, из которого они будут сделаны». Одним из способов создать твердую режущую кромку оружия в XIII веке была цементация – поверхностное упрочнение, то есть науглероживание поверхности изделий, изготовленных из относительно мягкой стали. Изделие помещали в закрытый сосуд, заполненный органическим веществом – карбюризатором, в роли которого чаще всего выступал уголь, толченые рога или их смесь. Затем сосуд помещали в печь, где при температуре свыше 900 С без доступа воздуха карбюризатор обугливался и поверхность изделия постепенно насыщалась углеродом. Этот способ достаточно широко применялся для науглероживания топоров и клинков (более-менее массовых изделий). Но цементация – это упрочнение поверхностного слоя определенной глубины; когда этот слой стачивался, режущая кромка переставала держать заточку, и оружие приходилось подвергать новой процедуре цементации. А при увеличении глубины цементации возрастал риск сделать поверхность слишком хрупкой. Так что этот способ мы отвергли, поскольку он все-таки не позволяет достичь нужных нам качеств. Ведь «совершенный клинок» XIII века (равно как и любого другого времени) должен быть упругим, гасить колебания при ударах, вязким, а не хрупким, но в то же время режущая кромка лезвия должна быть твердой и хорошо держать заточку. Создать такой меч из гомогенного материала практически невозможно, поэтому мы решили прибегнуть к композитной технологии того времени, используя пакетную схему и «узорную сварку» (pattern welding). Наш меч будет «построен» из семи пакетов трех видов, каждый из которых выполняет свою задачу. Первый пакет изготавливается из мягкого низкоуглеродистого (до 0,3% углерода) железа. Из вытянутых полос этого мягкого железа составляем шестислойный «сэндвич», проковываем его (при этом слои свариваются в единый пакет), разрубаем и складываем пополам, вновь проковываем, повторяя этот процесс восемь раз и получая в итоге пакет из относительно мягкой дамасской стали, насчитывающий примерно 1500 слоев. Этот пакет будет «становым хребтом» нашего меча – его сердцевиной. Такая вязкая сердцевина работает на сжатие, воспринимает ударные нагрузки и гасит колебания, не давая мечу сломаться при сильных ударах. Она также связывает все окружающие пакеты, выполняющие другие задачи, в единое целое. Второй пакет – это будущее лезвие. Для его изготовления мы использовали два полученных нами ранее вида стали – среднеуглеродистой и высокоуглеродистой. Чередуя полосы этих двух видов так, чтобы среднеуглеродистый материал оказался «снаружи», складываем сэндвич из семи слоев и, пересыпав флюсом, свариваем их в единый пакет. Затем разрезаем, складываем пополам и вновь проковываем. Повторяем операцию еще 14 раз. Легко подсчитать, что в итоге при таком складывании мы получим… более 200 000 слоев! Учитывая, что финальная толщина пакета составляет 6 мм, можно вычислить толщину слоя – около 30 нм. «Фактически средневековые нанотехнологии! – смеется Василий. – На самом деле, конечно, это весьма условные ‘слои’ – при таком перемешивании структура стали получается близкой к гомогенной». Лезвие в итоге должно быть твердым и хорошо держать заточку. Пружинки Третий пакет – это будущие обкладки, их четыре. Они изготавливаются из мягкой низкоуглеродистой и среднеуглеродистой стали. Начинается этот пакет с семислойного сэндвича (низкоуглеродистой сталью наружу), который с помощью горна и молота свариваем в единый пакет. Как и два других пакета, разрезаем, складываем пополам и вновь проковываем. Повторяем операцию еще девять раз, получая в итоге полосу из дамасской стали, состоящую из 7000 слоев. Но это еще не все! Для того чтобы клинок меча в итоге лучше противостоял поперечным изгибающим нагрузкам, а также продольному скручиванию, обкладки торсируют, то есть каждую скручивают на 20 оборотов, получая стальной витой «канат». Такие обкладки после закалки станут более упругими и будут дополнительно гасить колебания, не позволяя ударам «отдаваться в руку». Поскольку обкладок четыре, направления закручивания их должны «компенсироваться» попарно – иначе при малейшей ошибке во время закалки меч «пойдет винтом». Упругие обкладки-торсионы работают в клинке меча на растяжение и фактически выполняют ту же роль, что и арматура в железобетоне, то есть упрочняют тело клинка. Заготовка для клинка Но вот наконец все семь пакетов готовы и начинается финальная подготовительная стадия – изготовление заготовки клинка. Все пакеты скрепляются проволокой, Василий разогревает их в горне, просыпает флюсом и начинает процесс кузнечной сварки. Как и при подготовке самих пакетов, он использует пневматический молот, и это еще одно небольшое отклонение от средневековой технологии: «Конечно, можно было бы не отступать от оригинальной технологии, но для этого мне бы понадобилась пара молотобойцев… – И ехидно предлагает: – Хотите попробовать?» Фотограф делает вид, что очень занят процессом съемки, а я начинаю расспрашивать Василия о каких-то мельчайших деталях происходящих процессов. Тем временем заготовка приобретает вид бруска размерами 1,2х2,5х50 см и массой примерно 1,5 кг. Если вспомнить, что для ее изготовления нам понадобилось переработать 120 кг руды и примерно две недели времени, процесс выглядит не слишком эффективным (впрочем, из этого количества руды мы получили не одну, а две заготовки). Однако такова реальность – именно так и происходил процесс изготовления заготовок для высококачественного холодного оружия в Средние века. Теперь остается самое главное – выковать из этой заготовки, внешне напоминающей слегка ржавую монтировку, наш «идеальный меч».   Выковать настоящий меч XIII века из заготовки, работу над которой мы описали в статье «Железный век» («ПМ» № 2’2009), оказалось не так уж и просто. Как и у средневековых кузнецов, оружие получилось у нас вовсе не с первой попытки В февральском номере «ПМ» мы начали рассказ о нашем проекте исторической реконструкции средневекового меча под руководством известного кузнеца-оружейника Василия Иванова, руководителя мастерской традиционного японского оружия Ishimatsu. В первой статье мы описали, как получали нужные сорта стали из железной руды, и пообещали опубликовать продолжение в следующем номере. Однако нас поджидали технические трудности, которые задержали продолжение почти на два месяца. Впрочем, трудности эти тоже вполне исторически аутентичны – с ними встречались и средневековые кузнецы-оружейники. От бруска к клинку   Итак, у нас есть стальной брусок, собранный из семи пакетов, – каждый из них имеет свою структуру и назначение в конструкции клинка. Первым делом нужно превратить этот брусок в собственно заготовку – проковать в стальную полосу заданных размеров с учетом запаса на проковку и оттяжку лезвия (для экономии времени мы немного отступили от исторической аутентичности, использовав для этой операции пневмомолот). На заключительной стадии этого этапа Василий, уже вручную, придает полосе первоначальную геометрию, формируя хвостовик, кончик и пятку клинка. С этого момента полоса по форме уже отдаленно напоминает будущий меч. После того как металл остыл, Василий еще раз внимательно осмотрел и измерил полученную заготовку, оставив небольшой запас металла на исправление будущих ошибок.   Следующая стадия – проковка долов. Долы – это продольные пазы, проходящие вдоль части длины клинка. Иногда их ошибочно называют «кровостоками», хотя на самом деле функция долов в конструкции клинка совершенно иная – они уменьшают массу клинка и играют роль ребер жесткости. Долы проковываются с помощью специального инструмента, называемого шпераком. Шперак представляет собой Т-образные щипцы с губками круглого сечения, заготовка зажимается между ними и проковывается, в результате с обеих сторон клинка появляются продольные пазы.  И наконец, заготовка приобретает более-менее окончательный вид после оттяжки (формирования) лезвия. «Это довольно кропотливый процесс, – объясняет Василий. – Если на предыдущих этапах можно использовать пневмомолот, то для оттяжки лезвия необходима высокая точность, которая достигается только ручной ковкой». На этой стадии окончательно задается геометрия будущего клинка, можно немного изменить расположение центра тяжести, варьируя толщину клинка у кончика или у основания. Толщина режущей кромки на этом этапе составляет 2–2,5 мм. Тоньше нельзя: можно перекалить сталь, да и запаса для каких-либо «маневров» не останется.   Но вот предварительные работы почти закончены. Василий еще раз проверяет соответствие размеров клинка нашему техзаданию, рихтует заготовку и переходит к следующему этапу – термообработке.   Термообработка   К закалке приступают не сразу. Сначала нужно избавиться от внутренних напряжений в материале, которые могли появиться во время ковки. Для этого клинок отжигают – нагревают до 950–970°С, а затем оставляют медленно остывать прямо в горне – этот процесс занимает 5–8 часов. Затем заготовку окончательно рихтуют, причем минимально, чтобы избежать переуплотнения материала в различных частях клинка.   Закалка – самая известная часть процесса термообработки. При закалке происходит быстрое охлаждение заготовки, углеродистая сталь становится прочной, твердой и упругой (снижается ее пластичность и вязкость).   Василий накладывает древесный уголь и разжигает горн, поясняя: «Древесный уголь горит более равномерно. К тому же он легче кокса, и поэтому вероятность повредить горячий пластичный клинок при разогреве меньше». Он нагревает клинок, стараясь добиться равномерного прогрева примерно до 890–900°С, затем вынимает заготовку из горна и опускает в ванну с солевым раствором на 7–8 секунд. Затем клинок нужно отпустить – снять внутренние напряжения, накопившиеся в металле во время закалки, сделать его менее хрупким и увеличить ударную вязкость: нагреть до невысокой (180–200°С) температуры и охладить до комнатной в воде (или воздухе – методики варьируются). Эту операцию производят обычно несколько раз (в нашем случае три) с перерывами в 15–20 минут. После этого клинок оставляют в покое на несколько дней, чтобы оставшиеся внутренние напряжения проявились и «устаканились». «Клинок желательно подвесить, а не просто положить на наковальню, – замечает Василий. – Иначе неравномерности в теплообмене могут нарушить геометрию, то есть клинок банально ‘поведет». Но даже в подвешенном состоянии по прошествии нескольких дней клинок, как правило, нуждается в небольшой щадящей холодной рихтовке.   После термообработки – очередной контроль качества. Василий тщательно осматривает клинок на предмет «непроваров», трещин, проверяет его на изгиб и кручение, бьет клинком по доске плашмя и вновь осматривает. Затем он зажимает клинок двумя пальцами и бьет по нему металлической палочкой, внимательно прислушивается к звону и скептически качает головой: «Когда звук звонкий, колокольный, по мечу идет долгая вибрация – это говорит о прокованности меча, отсутствии внутренних микротрещин и достаточно высокой степени закалки. Если звук хриплый, тусклый и недолгий – значит, есть какие-то дефекты. Здесь что-то не так: звук мне не нравится». Но объективных признаков вроде бы нет, так что переходим к следующему этапу.   Механическая обработка   Этот довольно монотонный процесс занимает почти две недели. За это время оружейник с помощью мокрых абразивных камней из песчаника снимает лишний металл, шлифует долы, формирует и затачивает режущую кромку. Но вот, наконец, работа близится к концу, и Василий приступает к окончательной проверке – вновь осматривает клинок, разрубает несколько деревянных брусков, мягкий стальной уголок, несколько раз изгибает клинок: «Похоже, закалился неравномерно – при изгибе основание образует дугу, а кончик почти прямой», – и в этот самый момент зажатый в тиски клинок с неприятным хрустом трескается. Его конец по-прежнему зажат в тисках, а остаток – в руках у Василия, который пожимает плечами: «Я же говорил, что тут что-то не так! Вот поэтому мы при выплавке делали несколько заготовок. Ничего страшного – разберемся, почему это произошло, и попробуем еще раз».   Сломанный меч   Собственно, именно это и задержало выход данной статьи на два с лишним месяца – потребовалось разобраться в причинах произошедшего, провести несколько экспериментов, внести коррективы в процесс… и повторить весь путь от многопакетного бруска заново. Почему же сломался наш первый меч? «Напомню, что мы использовали нестандартные стали, точный состав которых неизвестен, а значит, их характеристики сложно предсказать, – говорит Василий. – По-видимому, закалка была чрезмерно ‘жесткой’ – слишком высокая температура и использование солевого раствора привели к образованию микротрещин в высокоуглеродистой стали. Это чувствовалось уже на этапе предварительной проверки после закалки – по звуку и гибкости, но окончательно подтвердилось только после мехобработки – стали видны микротрещины на поверхности».   Звонкий клинок   После ряда экспериментов процесс термообработки был модифицирован. Во-первых, мы решили немного изменить геометрию клинка, увеличив толщину кончика, чтобы закалка стала более равномерной. Во-вторых, уменьшили температуру нагрева до 830–850°С и саму закалку решили проводить не в солевой ванне, а в водно-масляной (слой масла толщиной 30 см поверх воды). После такой двухступенчатой (за счет масла, имеющего температуру кипения около 200°С) закалки, длящейся 7–8 секунд, клинок охлаждался в воздухе (на морозе в –5°С) до полного остывания (5 минут). Методика дальнейшей термообработки также была изменена: клинок отпускали для снятия внутренних напряжений в пять заходов, нагревая до температуры 280–320°С, а затем оставляя остывать в воздухе.   И вновь – перерыв в несколько дней, рихтовка, обдирка, шлифовка и заточка.   И вот, наконец, Василий вновь бьет металлической палочкой по клинку, прислушивается к долгому музыкальному звону, и на лице его появляется удовлетворенная улыбка: «Кажется, на этот раз все получилось!» Он зажимает клинок в тиски и тянет за хвостовик – клинок сгибается в почти идеальную дугу.   Остаются только всякие мелочи – протравить рисунок, чтобы на поверхности клинка появился красивый узор, подогнать деревянные ножны, установить на меч рукоять, обтянутую замшей, бронзовые перекрестие и навершие (так называемое яблоко). Меч, почти в точности такой, каким могли биться русские воины XIII века, полностью готов.       Русское и японское Поскольку Василий Иванов считается признанным экспертом в области традиционного японского оружия, мы не могли обойти вниманием сравнение технологий оружейного искусства двух школ – западной и восточной. «Несмотря на разные названия, технологии ковки и приготовления стали для изготовления восточного и западного оружия практически идентичны, – поясняет Василий. – Японское оружие – это тоже, как правило, многопакетные клинки, конструкция которых варьируется в зависимости от школы, цены, времени изготовления. Конечно, по форме русское и японское оружие тех времен существенно отличается, но это обусловлено скорее традициями и техникой фехтования, чем технологическими причинами. А вот процесс закалки отличается довольно сильно – при изготовлении японского оружия применяют так называемую зонную закалку, когда часть клинка обмазывают глиной, чтобы замедлить остывание в закалочной ванне. Механическая обработка в японском оружии тоже гораздо более серьезна: шлифовка и полировка должны быть очень тщательными и утонченными, поскольку японское оружие, кроме своего прямого назначения, имеет еще и эстетическую функцию – это, как правило, настоящее произведение искусства. Вот почему японские катаны обязательно полируют, а русский меч достаточно просто отшлифовать и на нем даже допустимы следы от абразивного камня. Кстати, благодаря тщательной полировке японские клинки более устойчивы к коррозии».   Автор: Дмитрий Мамонтов

www.knifehelp.net