Исламское государство (Организация, запрещенная в России) — Международная политика
В последнее время российские правоохранительные органы все чаще начинают сталкиваться с растущим количеством сторонников «Исламского государства» (ИГ) на территории РФ. В основном, это либо лица, уже успевшие побывать в горячих точках в Ираке или Сирии, или же некие вербовщики, позиционирующие себя организаторами набора «добровольцев» для отъезда в те же Сирию или Ирак. Все это диктует, по нашей оценке, необходимость прояснения некоторых причин возникновения этого явления и разъяснения неких мифов, которые окружают эту организацию. Для начала напомним основной постулат деятельности всех без исключения террористических организаций — наличие зарубежного спонсора и финансирования, по крайней мере, на первичном этапе становления, необходимость некой тыловой базы и источников снабжения оружием.
Начнем с того, что опровергнем мешанину, которая зачастую присутствует в головах не только обывателей и журналистов (что простительно), но и сотрудников органов, которые должны по долгу службы этому явлению противостоять. Первое и главное — нельзя смешивать между собой понятия «Аль-Каиды» и ИГ. Они являются ярыми антагонистами и конкурентами на площадке мирового джихадизма. Первая возникла в основном стараниями Саудовской Аравии, вторая является детищем Катара. Эти две ваххабитские державы давно и без компромиссов конкурируют между собой за право влияния в мусульманском мире. Особую пикантность этому соревнованию придает факт того, что катарцы использовали до недавнего времени в этих целях только исключительно глобальное движение «Братья-мусульмане», которое считается в КСА в качестве одной из основных угроз правящему режиму. Саудовская Аравия же со времен советского присутствия в Афганистане, и далее — в период войны на Балканах, чеченских кампаний и американского вторжения в Ирак, а сейчас — в Сирии, использовала в качестве инструмента своего влияния только джихадистсткие группы салафитского разлива. Использование Дохой чисто саудовской модели в случае с ИГ является новым словом в стратегии катарцев. Заблуждение о взаимосвязи «Аль-Каиды» и ИГ возникло с подачи американских аналитиков, которые посчитали, что реальным прародителем ИГ был «иорданский мясник» Абу Мусаб аль-Заркауи, который воевал и погиб в Ираке в период американского вторжения. Его некоторую автономность на тот период времени необходимо объяснять не его расколом с пакистанским ядром «Аль-Каиды», а попытками подстроиться под местные реалии, где местные сунниты традиционно не очень жалуют саудовских «засланных казачков». А.М.Заркауи был четким посланцем «Аль-Каиды» в Ирак с целью организации иракского филиала организации, как и его двоюродный брат, который в числе прочих был послан в Чечню с аналогичным поручением и погиб там. Неудача миссии А.Б.Заркауи и его гибель обусловлена тем фактом, что американцам удалось договориться с суннитскими племенами в провинции Анбар по следующей схеме: ликвидация структур «Аль-Каиды» в обмен на последующую инкорпорацию в государственные и властные структуры нового Ирака. Сунниты свои обязательства сдержали, а вот американцы — нет. Их влияния на шиитского премьера Нури аль-Малики не хватило для того, чтобы он пошел на компромисс с суннитской элитой и «справедливо» разделил властные полномочия и экономические преференции. Это явилось самой главной пружиной нынешнего суннитского восстания в Ираке под эгидой ИГ. Никаких иных целей, кроме достижения задачи государственной автономии в границах традиционного суннитского проживания, перед ним, несмотря на всю риторику, не стоит.
Первоначально ИГ возникло в Сирии под названием «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) примерно через год после начала гражданской войны в 2011-2012 гг. Тогда эта структура фактически заменила собой массовое движение ливийских «добровольцев», которые стараниями катарцев сначала были переправлены из Ливии в Сирию, а затем переброшены обратно по причине необходимости серьезно укрепить в военном отношении лояльные Дохе исламистские милиции в этой стране. На смену им пришли чеченцы-кистинцы под командованием зятя Д.Умарова Умара аль-Шишани, составившие костяк ИГИЛ в Сирии. Для этого Доха перекупила фактически весь «Имарат Кавказ», включая и информационный сайт «Эмират Кавказ». Вообще использование по максимуму информационного пропагандистского ресурса является визитной карточкой Дохи. Задачу вербовки кистинцев облегчало бедственное финансовое положение «Имарата Кавказ» в тот промежуток времни из-за локализации чеченского сопротивления в Панкиссии и отказа Эр-Рияда финансировать его. Этот этап мы обозначим как «накопление сил» и создание сирийского плацдарма ИГ для обеспечения восстания суннитов в Ираке. На тот период времени игиловцы избегали боев с сирийской армией, а концентрировали свои усилия по борьбе с курдами и остальными исламистскими группировками типа «Джебхат ан-нусра», которая курировалась, комплектовалась (в том числе и офицерами Управления общей разведки КСА) и финансировалась Эр-Риядом. Такая тактика ИГ дала повод американским и западным аналитикам выдвинуть тезис о том, что ИГ является детищем сирийских спецслужб, создавшим таким образом альтернативное саудовскому исламистское, подконтрольное себе, течение. Но в этой тактике был свой глубинный смысл. Игиловцы берегли силы и устанавливали контроль над приграничными с Турцией и важными с точки зрения выстраивания логистических цепочек материально-технического снабжения районами и крупными нефтяными месторождениями в Сирии. После того, как эта задача была решена, началось восстание под эгидой ИГ в Ираке. Здесь важным является именно последовательность, поскольку организаторами восстания учитывался, прежде всего, момент перехода ИГ на самофинансирование путем контрабанды иракской нефти через сирийскую территорию в Турцию. Это давало на первом этапе восстания значительные финансовые средства, что обеспечивало даже при условии демпинговых цен постоянный приток иностранных добровольцев в ряды ИГ. Сейчас этот объем финансирования упал в два раза, а в случае взятия курдскими ополченцами главного транзитного пункта контрабанды сирийского города Ракка, он иссякнет совсем. Это будет означать начало конца ИГ как какой-либо значимой силы. Именно контрабанда нефти и исторических артефактов из разграбленных музеев (уничтожена публично лишь малая часть — для виду) и является основным источником жизнедеятельности ИГ. Рапорты об арестах в Москве финансистов ИГ в лице каких-то азербайджанцев из автосервиса серьезно рассматривать не стоит. Тем более, что большинство азербайджанцев являются шиитами, а не суннитами.
ИГ по своей сути является националистическим суннитским явлением. Весь джихадистский антураж в данном случае необходим, как универсальная идеологическая «обертка», которая должна демонстрировать глобальность и привлекать в ряды повстанцев иностранную рабочую силу, то есть «пехоту» со всего мусульманского мира. Природу этого явления необходимо искать в «бесправном» с точки зрения суннитов их положения в Ираке и Сирии после свержения режима С.Хусейна. Кстати, географическое распространение ИГ на Ирак и Сирию имеет, помимо чистой экономики, и важную цель реализации давних планов иракских баасистов по объединению этих двух стран. И в Сирии, и в Ираке правили в свое время две конкурирующие между собой фракции одной в принципе изначально Партии арабского социалистического возрождения. Иракские последователи этой партии (Баас) и являются основными движущими силами суннитского восстания в Ираке, а ближайший соратник С.Хусейна Иззат Ибрагим ад-Дури (ныне уже покойный) — его главным архитектором. То есть, повторим, что природа ИГ — это суннитская националистическая идея по созданию своего образования по типу курдской автономии в Ираке. Именно этот вариант предлагали американцам посланцы из суннитской элиты Ирака только в самом начале восстания, обязуясь взамен ликвидировать все структуры исламистов на своей территории.
В этом четко очерченном националистическом аспекте надо искать и причину того, что на данном этапе никакая экспансия ИГ в Россию не грозит. По той самой простой причине, что оно возможно лишь при условии целенаправленного финансирования со стороны Катара или самого ИГ. У Катара много проблем на стороне, а у ИГ просто на это нет денег. Отметим, что даже в лучшие для ИГ годы ни о каком финансировании своих зарубежных «филиалов», которые присягнули ему на верность в КСА, Йемене, Ливии, АРЕ или Нигерии, речи не шло в принципе. Как и о системе вертикального управления. Те же сторонники ИГ на Северном Кавказе, которых периодически отстреливают силовики, являются обыкновенными «побирушками» или наемниками, которые ищут громкой вывески и, естественно, финансирования. Это вообще кавказская традиция со времен еще чеченских кампаний. За деньги они присягнут ему угодно. Повторим, что для возникновения структурированного и массового сопротивления в РФ под эгидой ИГ причин просто нет. Это совершенно не означает, что этих «сторонников» не надо уничтожать как класс, поскольку они являются питательной средой для совершения резонансных терактов. В чьих интересах и по чьему заказу — здесь вопрос второй. Отметим, что помимо единичных антироссийских воплей кистинцев на видеороликах ИГ, никаких документальных данных об атаках сторонниками российских целей не существует. Концессии Лукойла в Ираке никто не атакует, обстрелы из минометов российского посольства в Дамаске осуществляли боевики из просаудовской «Джабхат ан-нусра». Привлекательность же «бренда» ИГ для отечественных и иных последователей надо искать в двух вещах. Первое — это финансы. Второе — поиски «свежей струи» в идеологии и практике джихадизма. В данном случае ИГ имело все преимущества перед «Аль-Каидой», чье руководство не имело достаточного финансирования и утратило наступательность в своих действиях. Если по-простому — утратило рычаги управления своими «филиалами».
Боевая же тактика ИГ в принципе сводится к следующему. С учетом общего количества активных штыков (около 30 тысяч на сирийский и иракский фронты) основой ее являлось активное маневрирование силами и средствами. Сейчас с учетом одновременного военного прессинга и в Сирии, и в Ираке это стало затруднительно со всеми негативными последствиями для боевого потенциала. Отсутствие преимущества в воздухе не позволяет отрядам ИГ действовать большими формированиями. В этой ситуации они используют тактику Махно — сбор мелких групп в кулак в нужное время и в нужном месте. Визитной карточкой при проведении терактов или наступательных действий является волновое использование заминированных автомобилей с водителями-смертниками для последовательного уничтожения оборонительных барьеров. Использование этого метода указывает на жесткий дефицит тяжелой техники и артиллерии. Сами же теракты ИГ проводит в основном только против шиитов, что еще раз указывает на истинные причины возникновения этого феномена. «Аль-Каида» при этом традиционно атакует в основном иностранцев-западников. С учетом падения объемов финансирования будет спадать и боевой потенциал ИГ. В случае взятия падения сирийской «столицы» Ракки ситуация для станет критической. Пока этому препятствует авантюра Анкары и ее операция против курдов. Тем самым турки фактически спасают ИГ от полного разгрома, несмотря на то, что постоянно подчеркивают свое стремление расправиться именно с сторонниками ИГ. Причина в данном случае — недавний пакт о сотрудничестве в военной области с Катаром.
(Институт Ближнего Востока)
www.milhistory.org
Почему в каждой новости про ИГИЛ журналисты пишут фразу
Согласно закону «О СМИ», «запрещается распространение информации об общественном объединении или иной организации, включенных в опубликованный перечень общественных и религиозных объединений, иных организаций, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности (…), без указания на то, что соответствующее общественное объединение или иная организация ликвидированы или их деятельность запрещена». Если СМИ упомянет ИГИЛ или «Правый сектор» без уточнения, что деятельность этих организаций запрещена в России, Роскомнадзор вынесет редакции и учредителю предупреждение. Кроме того, будет наложен административный штраф.
для особо одаренных
шизики, и нас такими считают
Это чтобы контент не прикрыли.
<img src=»//otvet.imgsmail.ru/download/207430196_5cb2e49fdc7852b7a6579e3c3cc30ede_800.jpg» data-lsrc=»//otvet.imgsmail.ru/download/207430196_5cb2e49fdc7852b7a6579e3c3cc30ede_120x120.jpg» data-big=»1″>
УГ и ИГ сидели на трубе, и упало у пропало, что осталось на трубе.
это для дебилов, чтоб информацию не воспринимали как агитацию
теперь отмазка «а я не знал» больше не прокатит
Чтобы оправдать интервенцию Путина Сирию в глазах народа.
Потому, что Россия именно против террористов Игил воюет, если вдруг пиндосам и ес захочется назвать игил опозицией
Альбиночка, а Вы против, что ль? Вот этого-то не знаете, поди: <a rel=»nofollow» href=»http://maxpark.com/community/politic/content/3217947″ target=»_blank»>http://maxpark.com/community/politic/content/3217947</a>
А об этом здраво думать запретили уже… Отпускаем доверчиво опять…
Задолбали уже честно говоря. Слишком навязчиво, как реклама.
Чтобы ЗОМБИРОВАТЬ людей — ИГ запрещена! ИГ плохая! Поэтому мы ее мочим! В законе о СМИ запрещается упоминание ЭКСТРЕМИСТСКИХ организаций без указания на запрещение или ликвидацию, но есть четкое определение экстремистских организаций и Министерство юстиции ведет специальный список таких объединений, и «Исламского государства» в этом списке нет. К тому же ни разу не слышал «АЛЬКАЙДА (ЗАПРЕЩЕНА В РОССИИ)»
На самом деле, как я думаю, если бы власть захотела бы по настоящему бороться с террористами, то запретила бы совсем для СМИ говорить о них и о взрывах. Так как террористам как раз этот пиар и нужен. Смысл от взрыва теряется если о нем не узнает ни кто. Уверен на 100% теракты нужны в первую очередь самой власти. Так как управление человеком, так же как и у животных построено на страхе.
touch.otvet.mail.ru
ИГИЛ КАК ТЕРРОРИСТИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ, ЗАПРЕЩЕННАЯ НА ТЕРРИТОРИИ РФ
Транскрипт
1 Гасоян Джамал Тамикович магистрант Институт государственной службы и управления ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ» г. Москва ИГИЛ КАК ТЕРРОРИСТИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ, ЗАПРЕЩЕННАЯ НА ТЕРРИТОРИИ РФ Аннотация: террористический шквал, охвативший мир, каждодневно несущий гибель сотен ни в чем не повинных мирных людей, не может не заставить более последовательно и интенсивно отнестись к изучению этой криминальной чумы XXI в. В статье рассматривается весь комплекс причин, провоцирующих возникновение террористических организаций в мировом сообществе и предлагаются направления борьбы с терроризмом, учитывающие религиозные, национальные, психологические, социально-экономические особенности, а также юридические, информационные, политические аспекты противостояния экстремизму. Ключевые слова: исламский радикализм, Исламское государство Ирака и Леванта, противодействие терроризму, салафизм, джидазм, халифат, террористические группировки современности. Исламское государство Ирака и Леванта («ИГИЛ»), или «Исламское государство», это больше, чем просто террористическая организация. Это полноценная террористическая армия располагает тридцатью пятью тысячами закаленных в боях джихадистов, контролируя примерно квадратных километров территории в Сирии и Ираке. На этой территории проживает около 8 миллионов людей, живущих по правилам ИГИЛ [8, с. 88]. ИГИЛ и его последователи являются сторонниками джихада салафизма, наиболее радикальной и жестокой интерпретации ислама, избранной идеологии для суннитских исламских террористов. Салафитские джихадисты презирают
2 Запад, идеализируют пророка Мухаммеда и его первых последователей. В современную эпоху, это мировоззрение, связанное с беспощадным применением исламского шариата во всех районах, находящихся под контролем ИГИЛ. Религиозные меньшинства и женщины обладают слабыми позициями в шариатском обществе; они подвергались массовым гонениям и имеют статус гражданина второго сорта, например, в Ракке (Сирия) де-факто столице ИГИЛ. Сказать, что появление ИГИЛ захватила умы исламистов по всему миру, было бы преуменьшением. Перспектива возродить исламскую сверхдержаву, доминирующую на мировой арене, неоднократно фигурировала в воображении мусульманских радикалов на протяжении последнего столетия с тех пор, как последний халифат прекратил свое существование в 1924 году после распада Османской империи [9, с. 65] Поэтому, само собой разумеется, когда ИГИЛ анонсировало воссоздание Великого халифата 29 июня 2014 г. эта новость взбудоражила весь мусульманский мир. Глава ИГИЛ Абу Бакр Аль-Багдади был объявлен халифом, т.е. политическим и духовным лидером всех мусульман во всем мире. Аль-Багдади хватило духу сделать то, что «Аль-Каида», «Братья-мусульмане», «Хизб ут-тахрир» и иные известные радикальные исламские организации мечтали делать за последние девяносто лет. Вне зависимости от их тактических и даже богословских различий, все радикальные исламистские организации имеют общую конечную цель восстановление халифата, или панисламистского супер-государства, которое будет противостоять Израилю и Западу и «вернет ислам к его прежней славе дней». Эта грандиозная, не имеющая границ коалиция исламских народов, регулируется шариатом и в идеале должна быть единой в политическом, экономическом и в военном отношениях; контролировать значительную часть мировых поставок нефти и обладать ядерным потенциалом [10, с. 141]. При Омейядском Халифате, втором из четырех крупных халифатов после смерти Магомета в 632 г. н. э., мусульманский мир достиг своего зенита славы. Между 661 и 750 годом Омейяды, столицей которых был Дамаск, правили на
3 территории более чем квадратных километров, в том числе в Испании и Португалии. Несмотря на неудачу во Франции, халифат продолжил свое наступление в других местах Европы. Остров Сицилия в конце концов перешел под исламский контроль, и мусульманские войска начали частые набеги на южные районы Италии, даже грабя окраины Рима в 846 г. Это были только начало длительной борьбы между Европой и Исламом, которая только усилилась при Османах и продолжается по сей день, хотя и в иной форме. Османский халифат был основан в 1571 году и на пике своего развития охватывал Ближний Восток, Северную Африку и Кавказ, не говоря уже о большой части Юго-Восточной Европы, в том числе Греции, Румынии, Болгарии, Албании, бывшей Югославии и части современной Венгрии. Турки-османы подходили к воротам Вены дважды. Но уже к началу ХХ века территории Османской империи сократились настолько, что государство стали называть «больным человеком Европы». Таким образом, халифат постепенно сокращался в размерах и был, в конечном счете, отменен светским правителем Турции Мустафой Кемалем Ататюрком в 1924 году [11, с. 113]. Организация «Братьев-Мусульман» была основана в Египте четыре года спустя после распада халифата как прямая реакция на это событие, которое братья и их основатель Хасан Аль-Банна, считали катастрофой. Но тактика братства была слишком медленной и поэтому не устраивала «Аль-Каиду» и другие радикальные секты, отколовшихся от «Братьев-Мусульман» с целью установления путем насильственного джихада исламского государства, простирающегося от Гималаев на востоке до Атлантического океана на западе. По сравнению с Омейядским халифатом и Османской Империей, самопровозглашенной ИГИЛом, халифат территориально мал. Но и предыдущие халифаты не были построены за один день. Конечной долгосрочной целью ИГИЛ, как и его предшественников, является расширение текущей мини-империи во всех направлениях, навязывая исламские законы шариата всему человечеству и
4 уничтожение несогласных, либо заставляя их жить унизительной жизнью в качестве «зимми» [12, с. 171]. Еще один важный аспект заключается в том, что исламистское видение своей территории включает Израиль и европейские страны (например, Испания), которые когда-либо были частью халифата и до сих пор считаются мусульманскими землями, и соответственно должны быть возвращены в халифат, в случае необходимости даже посредством насильственного джихада. Но мировое господство это стратегическая цель, а в краткосрочной перспективе ИГИЛ будет довольствоваться расширением нынешних границ исламского государства в странах в непосредственной близости: Иордания, Ливан, Саудовская Аравия, остальные районы Ирака и Сирии, которые террористы еще не покорили. Если это для кого-то и звучит как маловероятный сценарий, он ошибается. Это не утопия, это вполне возможно в сегодняшних условиях нестабильного Ближнего Востока [13, с. 91]. Совсем недавно, в ноябре 2010 года, как раз перед началом «арабской весны» в Тунисе, мало кто предвидел свержение светских арабских правительств, которые железной хваткой правящили на протяжении десятилетних режимов. Кто бы мог предположить две масштабные революции в Египте, самой густонаселенной и влиятельной арабской мусульманской стране? А захват ИГИ- Лом Мосула, второго по величине города Ирака в июне 2014 г., что стало геополитическим землетрясением, заставшее администрацию Обамы, да и большой части мира, врасплох? Дело в том, что события разворачиваются настолько стремительно и непредсказуемо в сегодняшнем Ближнем Востоке, а реакция Запада является настолько слабой, разрозненной и сумбурной. Более того, влияние ИГИЛ ощущается далеко за пределами Ближнего Востока. Хотя основная часть солдат ИГИЛ родом из Сирии и Ирака, по крайней мере, треть ее рядов состоит из иностранных боевиков, которые стекались в исламское государство с восьмидесяти стран мира, в том числе 4 тысячи из Европы и около 130 из США [14, с. 166].
5 Имея фанатичных приверженцев на всех шести континентах и обладая огромным количеством денег, территории и тяжелым оружием, ИГИЛ вполне может войти в историю как наиболее мощное и влиятельное террористическое движение в истории. Благодаря своим потрясающим успехам в Ираке и Сирии и вербовки около пятнадцати тысяч иностранных боевиков в различных уголках земного шара, ИГИЛ обогнало «Аль-Каиду» группу, из которой он вырос в качестве главной джихадистской организации на планете. «Аль-Каида» имеет филиалы по всему миру и остается чрезвычайно опасной организацией, но она не контролирует территорию и не имеет постоянной армии [15, с 144]. В то время как «Аль-Каида», ХАМАС и Талибан все крайне опасны (особенно ХАМАС, со своим большим ракетным арсеналом, могущий добраться до любого уголка Израиля), ни одна из них не может сравниться ИГИЛом по финансированию, числу солдат, завоеванной территории, глобальному охвату, влиянию на СМИ и передовому вооружению. Более того, все три вышеназванных организации в течение многих лет подвергались тяжелым ударам по своим руководителям и инфраструктуре. ИГИЛ же, в свою очередь, в его нынешнем воплощении, только появился на мировой арене в 2013 году, но уже успел подняться на вершину джихада. Территория, подконтрольная исламскому государству охватывает большие части Северной и западной части Ирака и Восточной и Северной Сирии, с окраины иракской столицы Багдада до Алеппо, крупнейшего города Сирии. ИГИЛ начинает строить прочие атрибуты государственности: развивает современную бюрократию, публикуя годовые отчеты, чеканит собственную валюту и даже выпускает собственные паспорта исламского государства [16, с. 91]. Горькая ирония заключается в том, что значительная часть арсенала ИГИЛа была сделана в Соединенных Штатах. Согласно данным обширного исследования, базирующейся в Лондоне «Группы исследований военных конфликтов», «войска исламского государства захватили значительные объемы стрелкового оружия производства США и использовали их на поле боя».
6 Захват ИГИЛ химического оружия в Ираке в июне 2014 г. дал террористам доступ к ракетам, наполненным зарином, которые они использовали против иракских сил безопасности. Также в июне 2014 г. ИГИЛ получило 88 фунтов урана (около 42 кг) из университета Мосула [17, с 133]. С конца октября 2015 г. боевики ИГИЛ провели три крупных теракта против трех стран России, Ливана и Франции с общим числом погибших порядка 400 человек. Вряд ли в истории мирового терроризма можно найти подобный пример тройного удара, кроме разве что синхронного угона самолетов Организацией освобождения Палестины (ООП) в сентябре 1970 года. Но боевики ООП захваченных в самолетах пассажиров не расстреливали и не взрывали они лишь брали их в заложники. В то время как боевики ИГ, истребляя невиновных людей, демонстрируют абсолютный беспредел, игнорируя даже исламские ценности, приверженность к которым они декларируют. Подобные действия законами шариата оправдать невозможно, с этим согласно подавляющее большинство исламских политиков и священнослужителей. Как и с тем, что теракты ИГИЛ против шиитов в Ливане невозможно считать джихадом, поскольку речь в данном случае идет о конфликте между мусульманами. Против подобного антишиитского беспредела суннитских джихадистов ИГИЛ давно и безуспешно выступал даже лидер «Аль-Каиды» Айман аз-завахири. Однако российское вмешательство в сирийскую войну привело к быстрому сближению ИГИЛ и «Аль-Каиды» по вопросам глобального джихада [18, с 18]. Как выросшее из иракского филиала «Аль-Каиды» ИГ, так и «Джебхат ан- Нусра», сирийский филиал «Аль-Каиды», поспешили объявить «священную войну» Москве. С призывом к молодым мусульманам присоединяться к джихаду против России и Америки обратились лидер «Джебхат ан-нусры» Абу Мухаммед аль-голани и представитель ИГИЛ Абу Мухаммед аль-аднани. В июле 2014 года, буквально через неделю после провозглашения ИГИЛ, американское аналитическое агентство Stratfor опубликовало анализ «медийных угроз» ИГИЛ осуществить террористическое нападение на США в случае, если
7 Вашингтон решит вмешаться в дела Ирака. Угроз, сопровожденных для наглядности обезглавливанием заложников. «Эта группировка известна тем, что не слишком успешно пытается проецировать свое террористическое влияние за пределы ключевых регионов своей деятельности. Представляется, что в организации нет достаточного числа профессиональных кадров, способных организовать операцию в США или Европе. Наиболее реальная угроза со стороны данной организации заключается в ее способности вдохновить и нацелить местных джихадистов на совершение небольшой атаки» так звучало заключение агентства. Аналитик также отметил, что подобная «медийная» кампания наверняка навлечет на ИГИЛ гнев Вашингтона и «приведет к фатальным для организации последствиям, положив конец всем ее надеждам на обретение какого-то политического статуса» [19, с 112]. Так оно и получилось: «медийная кампания» ИГИЛ лишь ускорила начало международной интервенции как в Ирак, так и в Сирию. В результате поддержанные союзной авиацией сирийские курды сумели остановить ранее быструю и успешную экспансию ИГИЛ в Сирии, а Багдад смог вернуть часть потерянной территории. Аналитик Stratfor оказался прав и относительно тщетности угроз ИГИЛ в адрес США и Европы: привыкшее воевать на фронтах в своем регионе ИГИЛ имело хорошие профессиональные военные кадры, позаимствованные из бывшей армии Саддама Хусейна, однако необходимые для глобального джихада профессиональные террористы были тогда только у «Аль-Каиды». Отсюда и январская террористическая операция против редакции «Шарли Эбдо» в Париже: атеистически непочтительная к религиозным ценностям Франция благодаря своей активности в Ливии, Мали и Сирии раздражала «Аль-Каиду» и ИГ больше других европейских стран. Один из лидеров организовавшей теракт йеменской ветки «Аль-Каиды» Харис ан-надхари обвинил Францию именно в этом, потребовав «прекратить агрессию против мусульман, и тогда, возможно, их жизнь будет в безопасности». В случае если Франция «откажется и поведет войну», предупредил ан-надхари, страну ожидают новые теракты.
8 Октябрьское объявление террористами «священной войны» против России стоило бы воспринять серьезно не только Москве, но и Парижу. Поскольку теракты во Франции организовывали, планировали и совершали, как сейчас выясняется, отнюдь не пришлые сирийские мигранты, а давно и хорошо известные спецслужбам местные исламисты. Не только организаторы терактов из Сирии, но и шесть из восьми погибших боевиков в Париже оказались французскими или бельгийскими гражданами. Урок, который нужно вынести из терактов, очевиден: война ИГИЛ против стран складывающейся сейчас антитеррористической коалиции будет строиться не на засылке на территорию противника арабских моджахедов и амиров, как это было в 1990-х годах на Кавказе, а на вербовке и использовании местных кадров. Список литературы 1. Указ Президента РФ от 15 февраля 2006 г. 116 «О мерах по противодействию терроризму». 2. Antonius D., Sinclair S.J. The Political Psychology of Terrorism. Oxford University Press, Бутенко А.Л. Глобализация; сущность и современные проблемы // Социально-гуманитарные знания Добаев И.П. Исламский радикализм в международной политике. Ростов н/д., Степанянц М.Т. Мусульманские концепции в философии и политике (XIX XX вв.). М., Экстремизм в современном исламе. Махачкала, Ясенев В.Н. Информационная безопасность и антитеррористическая деятельность современного государства. Н. Новгород, Cockburn P. The jihadi s return: ISIS and the failures of the global war on terror. New York and London, Tolan J.V. Europe and the Islamic world a history. New Jersey, Cole P., McQuinn B. The Libyan Revolution and its Aftermath. New York
9 11. MсCants W. The ISIS apocalypse. The history, strategy, and doomsday vision of the Islamic State Chaliand G., Blin A. The history of terrorism: from antiquity to al Qaeda. London, Terrorism s unanswered questions. Westport, Bobbitt P. Terror and consent. The wars for the twenty-first century Ежегодник СИПРИ 2012: вооружения, разоружение и международная безопасность: Пер. с англ. Институт мировой экономики и международных отношений РАН. М.: ИМЭМО РАН, Researching Terrorism, Peace and Conflict Studies Interaction, synthesis, and opposition. Abingdon Michele Di Salvo ISIS la comunicazione globale del terrore. Roma, Warrick J, Black Flags. The Rise of ISIS Stakelbeck E. ISIS Exposed
docplayer.ru