Идеология ИГИЛ — комплекс левого радикализма и исламского фундаментализма (Наследие Мухаммеда и Мао)
Оригинал взят у the_newtimes в Наследие Мухаммеда и МаоАвтор — Борис Фаликов, доцент Центра изучения религий Российского государственного гуманитарного университета
Почему Исламское государство* не победить при помощи бомб
Исламское государство Ирака и Леванта (ИГИЛ)* находится сегодня в центре мирового внимания. Его военные и политические успехи, затмившие «достижения» Аль-Каиды, приводят нас в недоумение. Как и почему посреди современного Ближнего Востока возрождается средневековый халифат? Анализ политических, экономических и социологических причин не дает убедительного ответа. Между тем, когда разговор заходит об идеологии ИГИЛ*, мы ограничиваемся штампами вроде «радикальный исламизм», «исламский экстремизм», «джихадизм», что не позволяет увидеть безусловную новизну этой идеологии. Дело в том, что учение ИГИЛ* опирается не только на исламские источники, но и на левацкую теорию и практику революционной борьбы и государственного строительства. Наследие Мао, Пол Пота и Че Гевары парадоксальным образом уживается в нем с наследием салафизма. И это является причиной успеха Исламского государства*, причем не только на Ближнем Востоке. Недаром оно, как магнит, притягивает к себе джихадистов со всего мира. Россия не исключение.
Пуритане Востока
Салафизм зародился в середине IX века внутри суннизма, получил развитие в средние века и этимологически связан с термином «салаф» (в переводе с арабского — предки). Под «предками» понимаются первые три поколения мусульман, включая Мухаммеда, которые практиковали «истинный ислам». Пафос салафизма сводится к тому, чтобы восстановить такой ислам, очистить его от наслоений. Этим они напоминают английских пуритан, которые также рьяно боролись за возрождение библейской веры. Подобно пуританам, салафиты прибегали для этого как к воинственным, так и к мирным, молитвенным методам. При этом радикалы и мистики нередко враждовали друг с другом. Эта вражда сохраняется и по сей день. Салафитские имамы не скупятся на фетвы против ИГИЛ*, теологи которого (и прежде всего новоявленный халиф Абу Бакр аль-Багдади, с отличием защитивший в 2007 году докторскую диссертацию в багдадском Университете исламских исследований) подчеркивают свои салафитские корни как раз в самом воинственном их изводе. Отсюда их крайне агрессивное отношение к шиитам, которые почитают могилы святых, подменяя «истинный монотеизм» идолопоклонством. Просто разрушать «еретические» святилища недостаточно — надо убивать и тех, кто в них молится. Отсюда же невероятная жестокость ко всем, кто нарушает шариат. Закон следует возродить в его первозданной чистоте, включая такие меры, как отрубание голов и рук и побивание камнями. Все должно быть, как во времена пророка, наставляет халиф Абу Бакр аль-Багдади. И его верные адепты с усердием воплощают наставления в жизнь.
Закон следует возродить в его первозданной чистоте, включая такие меры, как отрубание голов и рук и побивание камнями. Все должно быть, как во времена пророка, наставляет халиф Абу Бакр аль-Багдади. И его верные адепты с усердием воплощают наставления в жизнь.
Добро пожаловать в Дабик
Важнейшей чертой учения ИГИЛ* является напряженный апокалиптизм, также восходящий к раннему исламу. Журнал движения, издающийся на английском языке (!), называется «Дабик». Дабик — это небольшой сирийский городок, но дело в том, что с ним связано апокалиптическое пророчество Мухаммеда в одном из хадисов. Говорится там следующее: последняя битва между римлянами и мусульманами произойдет именно в Дабике. Победят, естественно, силы добра, мир в своем нынешнем виде перестанет существовать. Затем Махди (мессия) построит потустороннее царство добра и справедливости, посюстороннюю предтечу которого в виде халифата и начал возводить ИГИЛ*. Есть версия, что провозглашенный халиф и является Махди, но тайное станет явным лишь тогда, когда придет срок.
Понятное дело, что римлян нынче днем с огнем не сыщешь, но игиловцы отождествляют их с крестоносцами, а там уже один шаг до американцев и вообще Запада. Становится ясно, почему журнал издается на английском языке: кроме мусульман из самых разных стран, он адресован и врагу. По опросу PEW Research Center (исследовател
Конца света можно ждать еще долго — поэтому его надо форсировать, заманивая римлян-крестоносцев-американцев в Сирию и конкретно в Дабик. Чем быстрее заманим, тем быстрее произойдет апокалиптическая битва, а там и переход мира в иное состояние.
ИГИЛ* по-японски
Форсирование конца света — вещь не новая в истории религии. В 1995 году лидер апокалиптического японского культа Аум Синрике Сека Асахара забеспокоился, что конец света, приход которого он предсказал, никак не наступает. И поэтому надо его подтолкнуть. Сказано — сделано. Адепты гуру распыляют зарин в токийском метро в утренние часы пик, когда там бешеная давка, причем на станциях, где сконцентрировано большинство госучреждений. И это не случайно. Сека Асахара хорошо подготовился к концу света. Его организация по своей структуре четко дублировала правительство, включая даже министерство здравоохранения (его сотрудники, кстати и изготовили зарин), чтобы в тот момент, когда мир закончит свое наличное существование и государство рухнет, теневое правительство Асахары спокойно могло бы взять штурвал в свои руки и повести оставшихся в живых прямиком в рай на Земле. Напомним, что ИГИЛ* создает на захваченных территориях систему управления четко в соответствии с законом шариата — она сможет пригодиться в потустороннем будущем.
Гибрид ислама с маоизмом
Призывая вернуться в исламское прошлое, ИГИЛ* вовсе не брезгует современностью. Оно успешно использует новейшие интернет-технологии, обгоняя в этом отношении не только других исламистов, но и опережая многие западные наработки (по слухам, это направление возглавляет выпускник MIT — Массачусетского технологического института). Исламское государство*обязано своими победами не только фанатизму и жестокости, но и знакомству с самыми современными методами ведения войны. Наконец — и это самое интересное — оно ведет эту войну, опираясь на левацкую революционную идеологию. Например, в его военной стратегии четко прослеживается три фазы: первая — создать с помощью безграничного насилия «освобожденные» районы, вторая — начать управлять этими районами с помощью квази-государственных методов и добиться этим поддержки населения, которое к этому моменту устанет от насилия и будет мечтать об обретении безопасности любым путем, и третья – объединить эти районы в новое государство. Эти три фазы удивительным образом напоминают теорию революционной войны председателя Мао. Конечно, с исламской спецификой.
Легкой победы над ИГ* не будет. Более того, даже если этот дракон и будет убит, его зубы дадут богатый урожай и можно только гадать, кто и каким образом подхватит черное знамя исламской революции после того, как оно выпадет из рук нынешнего халифа.
Эффективные менеджеры
Американскому исследователю Стиву Нина посчастливилось найти труд, который объясняет это сходство. Он называется «Управление варварством» (The Management of Savagery) и появился в интернете в 2004 году. Автор скрывается под псевдонимом Абу Бакр Наджи. Нина предполагает, что он принадлежит к кругу исламистских идеологов, которые поспешили разработать новые эффективные методы военной и политической борьбы после разгрома Аль-Каиды в Афганистане. Абу Бакр Наджи декларирует, что исламистам вовсе не зазорно прибегать к западным методам. Он проводит различие между «универсальными законами» в политике и военных действиях и «божественными законами» и настаивает, что первые вполне могут применяться, если они в целом не противоречат законам шариата, причем их совершенно не надо обосновывать с точки зрения последних. Главное, чтобы они служили великой цели строительства исламского государства.
ИГИЛ* по-протестантски
Борьба с современностью при помощи современных методов отнюдь не является ноу-хау игиловцев. Пальма первенства принадлежит здесь протестантским фундаменталистам. Они не первый год пользуются новейшими достижениями цивилизации (от IТ до PR технологий), а в борьбе с оппонентами прибегают к тактике и стратегии леваков — например, к уличному насилию. Битва с ЛГБТ и современной культурой — тому наглядные примеры. И чем сильнее апокалиптические элементы в фундаменталистской среде, тем более радикальные методы используются. Например, подрывы абортариев в США религиозными противниками абортов (а у них очень сильны ожидания конца света) — это явная тактика городской герильи в духе какого-нибудь Че Гевары. Вот и такая апокалиптическая организация, как ИГИЛ*, заимствовала из секулярной сферы именно тактику и стратегию революционной войны, опираясь на наследие Мао, Пол Пота и Че Гевары.
Ирония ситуации в том, что мы с нетерпением ждем от ислама, когда он либерализуется и вступит на путь взаимодействия с секулярным обществом, а он на него уже вступил. Однако путь этот ведет вовсе не к либерализации, а к использованию методов революционной борьбы для достижения исламских целей. Добавим, что и идея глобального джихада — это парафраз глобализации, одной из главных секулярных идеологем. Да, мы вовсе не против глобализации, но под черными знаменами ислама, утверждают строители всемирного халифата.
Джихад на экспорт
Это и объясняет причины популярности ИГИЛ* среди молодежи исламских диаспор Запада. «Управляемое варварство» так легко вовлекает в свою орбиту молодых мусульман, выросших на Западе и, казалось бы, утративших связь со своими корнями, потому что сочетает в себе левацкую идею революционного насаждения справедливости и исламский апокалиптизм. И теперь мы видим в интернете, как джихадисты в черном заносят ножи над несчастными заложниками, как над жертвенными животными, изъясняясь при этом на хорошем английском, который выдает обучение в приличном британском университете.
Борьба за справедливость по-исламски увлекает и нашу мусульманскую молодежь — особенно с Северного Кавказа. Их подстегивает уверенность в том, что истинный ислам отстаивает себя на полях сражений в Сирии и Ираке, тогда как российские имамы его предали, танцуя под дудку государства.
Зубы дракона
Если строительство халифата провалится, апокалиптика в нем начнет нарастать. Адепты Абу Бакра аль-Багдади могут объявить его Махди, как это случилось в 1979-м с Джухайманом аль-Утайби, попытавшимся захватить Заповедную мечеть в Мекке. В этом случае мотивы конца света начнут усиливаться, и битва между верными и неверными будет все больше осмысляться в потустороннем измерении. Включение этого последнего мобилизационного ресурса приведет к усилению кровопролития, число «живых бомб» и их жертв неизмеримо возрастет. Впрочем, всем нам давно ясно, что легкой победы над ИГ* не будет. Более того, даже если этот дракон и будет убит, его зубы дадут богатый урожай и можно только гадать, кто и каким образом подхватит черное знамя исламской революции после того, как оно выпадет из рук нынешнего халифа.
* ИГИЛ, или ИГ («Исламское государство») — террористическая группировка, запрещенная в РФ
История традиционного христианства (католицизма и его изводов) показывает, что нужно 70-80 поколений, чтобы только начать приходить к мысли о необходимости как-то сообразовывать свои религиозные представления с технологическим развитием человечества, т.е. с цивилизацией. Ислам (и в целом население, преобладающее на территориях распространения ислама) до сих пор не обнаруживал никаких тенденций к чему-то подобному, а сейчас мы наблюдаем откат к самому началу (истокам) этой религии. Работать над собственным технологическим развитием они тоже не собираются, разве что используют наработки, созданные другими народами (особенно военно-технические достижения).
Ждать еще полторы тысячи лет, пока эти новые=старые мусульмане начнут что-нибудь соображать? Но столько не живут.
yuryper.livejournal.com
Чем «Исламское государство» отличается от других террористов
«Исламское государство» — террористическое движение, ставящее целью создание теократического халифата. Оно основано на экстремистской идеологии, отрицающей право на жизнь людей иных верований и убеждений.
В западных СМИ о новой террористической группировке — тогда она называлась «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) — заговорили летом 2013 года, когда стали поступать сообщения о массовых убийствах и публичных казнях. В июне 2014 года террористы провозгласили халифат и стали называть себя «Исламским государством» (ИГ).
Всколыхнули западную общественность появившиеся в сети видео, на которых террористы ИГИЛ обезглавливали иноверцев — журналистов и сотрудников благотворительных организаций. Затем последовали кровавые теракты в мусульманских странах и по всему миру. Последние теракты, ответственность за которые взяли на себя террористы ИГ, — крушение российского чартерного самолета над Синаем, унесшее жизни 224 человек, и теракты 13 ноября в Париже, в которых погибли 130 человек.
Состав ИГ
«Исламское государство» контролирует значительные территории в Ираке и Сирии. В планах ИС — расширение халифата за счет Ливии, Иордании и палестинских территорий. Конечная цель — всемирный исламский халифат. Точное количество бойцов ИС неизвестно. Разброс оценок чрезвычайно велик — от 30 тысяч до 200 тысяч человек. Немецкие эксперты исходят из числа в 50 тысяч активных боевиков.
Костяк боевых отрядов ИГ — это бывшие военнослужащие армии иракского диктатора Саддама Хусейна. Но постоянно растет и число иностранцев. Только из Германии в Сирию и Ирак отправились 760 человек, чтобы воевать в рядах ИГ или других террористических группировок. Еще больше в рядах ИГ британцев и французов.
Представитель МИД РФ Олег Сыромолотов 19 ноября сообщил: «Из России в Сирию выехало 2719 российских граждан, 160 из них уже уничтожены, 73 вернулись и осуждены, еще 36 — арестованы». А президент РФ Владимир Путин на заседании Совета глав государств — участников СНГ указывал, что на стороне «Исламского государства» воюют до 7000 граждан России и стран СНГ.
Идеология так называемого «Исламского государства»
Идеология «Исламского государства» базируется на ваххабизме — религиозно-политическом движении в исламе, которое призывает к возврату к «изначальному» исламу. Ваххабизм является государственной религией и идеологией Саудовской Аравии. Финансовую поддержку распространению ваххабизма во всем мире оказывает и Катар.
Официально Саудовская Аравия и Катар принадлежат к возглавляемой США коалиции против ИГ. Они указывают, что ИГ «извращает» ваххабизм. Возмущает их и претензия главы ИГ Абу Бакра аль-Багдади на роль халифа — «главы всех мусульман».
ИГ требует беспрекословного соблюдения шарии — средневекового свода законов и установлений повседневной жизни. В частности, мужчинам предписано носить бороду, женщинам — чадру. Запрещены алкоголь и табак. Нарушения наказываются плетью или смертной казнью. Любое инакомыслие карается. Лица иных верований или убеждений, будь то христиане, мусульмане, езиды или иудеи, могут сохранить право на жизнь только по милости ИГ.
Финансирование и «государственные структуры» ИГ
В отличие от других террористических группировок, «Исламское государство» пытается на подконтрольных ему территориях организовать государственные структуры — налоговое управление, полицию нравов, религиозные школы, социальные службы.
ИГ располагает значительными финансовыми средствами. Изначально это были щедрые пожертвования «доброхотов» из тех же Саудовской Аравии и Катара. При взятии иракского города Мосул боевики кроме современного оружия захватили и банки. В последнее время они наладили бойкую нелегальную торговлю нефтью с захваченных ими месторождений. Еще один источник дохода — торговля произведениями искусства и предметами старины.
Омерзительное очарование идеологии ИГ
Что же привлекает молодых людей со всего мира в ряды ИГ? Эксперты указывают, что это, во-первых, деньги — немаловажный фактор для новобранцев из стран Ближнего Востока или, например, республик Центральной Азии и Северного Кавказа. Во-вторых, джихадизм дарит молодым, дезориентированным мусульманам во всем мире ощущение собственной правоты в этом историческом сражении между «истинными» последователями ислама и всеми «неверными». Много среди боевиков ИГ и неофитов — европейцев, которые приняли ислам.
Хладнокровные, жестокие убийства, совершаемые ИГ, а также распространение видеозаписей этих убийств в социальных сетях, создает иллюзию всемогущества, особенно у психически неуравновешенных молодых людей, считающих себя изгоями западного общества. Им идеология ИГ дарит иллюзию семьи, простой и «правильной» жизни, ощущение собственной «избранности».
www.belvpo.com
ИГИЛ: идеология, структура, стратегия — Сначала я был хорошим мальчиком, а потом исправился. — ЖЖ
Тактика и стратегия ИГИЛа заметно отличается от других как схожих с ней, так вовсе и не похожих на нее террористических организаций. Эта группировка, которая стремится к захвату все новых и новых земель. Причем это не просто стихийные марш-броски или захваты каких-то мало значительных высот. Главная цель ИГИЛа – это стратегически важные объекты и энергетические источники. Ни одна подобная террористическая организация, имеющая историю существования не один десяток лет, не в состоянии похвастаться тем, что имеет сегодня ИГИЛ. Все это еще лишний раз свидетельствует о том, что между ИГИЛом и Западом, который якобы борется против террористов, не просто существует какая-то взаимосвязь и поддержка, а ИГИЛ лишь исполнитель хорошо спланированного Западом заказа.
Основополагающей идеологией является салафизм, причем в крайне радикальном его проявлении. Для ИГИЛа все, кто не с ними, против них. Поэтому в понимании полуграмотного, с промытым сознанием бойца Исламского Государства любой этнический мусульманин или мусульманин традиционного мазхаба является муртадом, то есть вероотступником, а уж все остальные это вовсе кафиры (неверные). И тех и этих, по мнениию подобного примитивного псевдовоина и борца «за Ислам», нужно убивать.
Вообще все эти акции с массовыми расстрелами и отрубание голов – хорошо продуманный психологический ход. Запуганным до смерти населением всегда проще управлять, это уже доказано временем. К тому же образ «кровожадных и ужасных дикарей» мусульман вполне на руку Израилю и США для оправдания собственных преступлений. Ибо в сознании мировой общественности, привыкшей, не вникая в подробности и детали, верить тому, что дает ей масс-медиа, складывается негативное отношение к мусульманскому населению. Поэтому какие-то сотни и тысячи погибших арабов, курдов, туркмен, пуштунов и прочих «дикарей», живущих где-то там далеко у себя, это просто террористы, и не важно, что большинство жертв – это женщины и дети.
ИГИЛ для Запада – это более, чем хороший пиар-ход. И даже если уже завтра всех бойцов этой группировки пустят в расход, как отработанный материал, то и это будет частью все той же пиар-акции, на которую так ведется простой обыватель, на деньги которого, кстати, и организован весь маскарад.
Относительно структуры ИГИЛа можно сказать, что она имеет довольно отлаженную иерархическую форму. На пике всей ИГИЛовской пирамиды находится Аль-Багдади, он же «халиф», он же главнокомандующий. После него следует подобие кабинета министров, куда входит: Административное Ведомство, Финансовое Ведомство, Ведомство Безопасности, Военное Ведомство, Ведомство Шариата, Ведомство Муджахедов. Возглавляет этот кабмин глава, а непосредственно каждому направлению подчиняются свои подструктурные ведомства и организации.
По сведениям немецких спецслужб, главой кабмина является Абу Абдуль Кадир, за судебно-правовое ведомство, именуемое шариатским, отвечает Абу Мухаммад, глава безопасности – Абу Али, главный финансист ИГИЛ – Абу Салих. А вот за военное ведомство отвечал известный Абу Умар Шишани, он же Тархан Батирашвили.
Бывший грузинский военнослужащий, участник гражданской войны в Сирии, командующий Северным сектором «Исламского государства» — боевой группы радикальных исламистов, воюющих в Ираке и Сирии (до 2014 года — «Исламское государство Ирака и Леванта», ИГИЛ). В Сирии получил известность под именем Умар аш-Шишани (Умар аш-Шишани, Умар Чеченский, Умар Чеченец). Имеет также прозвище «Рыжий генерал». 13 ноября 2014 года глава Чечни Рамзан Кадыров в своем Instagram сообщил о смерти Умара аш-Шишани.
Кроме того, Абу Бакру Аль-Багдади подчиняются два наместника Сирии – Абу Али аль-Анбари и Ирака – Абу Муслим ат-Туркмани. Под ними находятся три ведомства – Военное Ведомство, Союз Лидеров и Союз Шуры.
У ИГИЛа имеются также собственные спецслужбы и пресс-служба. Причем информационную войну эта группировка ведет на очень высоком уровне, не свойственном простым дилетантам.
Каждый член ИГИЛа получает зарплату, размер которой зависит от места дислокации и занимаемой должности. Например, находящийся в области Анбар простой член ИГИЛ в среднем получает четыреста девяносто долларов, при условии, что он холост и не имеет никого на иждивении. Если у боевика есть семья, есть расходы на медицину, коммунальные услуги или аренда жилья, то ему положена доплата. Кстати, если боевик попадает в плен или погибает, то выплаты его семье не прекращаются.
Интересно, что лишь пять процентов бюджета зарплаты формируется из пожертвований, остальное берется за счет доходов с продажи захваченного имущества, людей и главное нефти. Торговля нефтью является одной из основных и доходных статей бюджета террористов.
Ни «Аль-Каида», ни какая-то иная прославленная группировка, существующая на мировой арене уже не один десяток лет, не имеет подобной сложной, и главное исправно работающей на практике системой обустройство. ИГИЛ действительно напоминает государство, имеющее свои неплохие доходы, систему социальной поддержки, отлаженный механизм информационной пропаганды и непростую схему управления.
ИГИЛ, созданный некогда Абу Мусабом аз-Заркави, это вовсе не тот ИГИЛ, которым руководит Абу Бакр Аль-Багдади сегодня. ИГИЛ сегодня – это не только оголтелые фанатики-радикалы, срубающие всем подряд головы, а четко выстроенная система небольшого государства, причем выстроенная и функционирующая под четким контролем и при поддержке Запада.
Islam-Today
podovan.livejournal.com
Идеологические истоки группировки ИГИЛ
Идеология ИГИЛ своими корнями уходит в глубину веков и основывается на трудах ряда псевдоученых, на почве которых произросла не одна шайка террористов.
Идейные истоки ИГИЛ, «Братьев-мусульман» (обе организации запрещены на территории РФ — прим.ред.) и других радикальных группировок – это учение египетского философа Сайида Кутба, изложенное в многотомной комментарии к Корану «Под сенью Корана» и в других трудах. Об этом заявляет известный мусульманский богослов Усама Аль-Азхари (действующий советник президента Египта по религиозным вопросам) в своей книге «Явная истина в ответ тем, кто играет с религией и прикрывается ею», презентация которой прошла осенью этого года.
Так, автор указывает, что единственными предшественниками Сайида Кутба по вопросу «аль-хакимия» – согласно которой мусульмане обязаны жить только при шариатской судебной системе, нарушение чего считается выходом из ислама и приравнивается ширку – являются хариджиты.
Известно, что вопрос шариатской судебной системы является одним из основных отличительных черт хариджитской секты от традиционного ислама. В доказательство в книге «Ясная истина…» приводятся мнения известных авторитетов, начиная от сподвижников и заканчивая современными учеными, убеждения которых противоречат принципу «аль-хакимия», выдвинутого Сайидом Кутбом. Таким образом сами мусульманские богословы признают, откуда исходит проблема радикализма.
Читайте также: Кто такие хариджиты, и кем они приходятся ИГИЛ?
Несомненно, в идеологии радикальных группировок также присутствует связь с таким направлением, как ваххабизм, который восходит к учению ибн Таймии. Однако египетский автор обходит этот вопрос в своей книге очень мягко и главным источником всех проблем считает теорию Сайида Кутба, идеолога «Братьев-мусульман». Об этом на V научном форуме «Ислам в мультикультурном мире» рассказали российские эксперты.
По мнению докладчиков, идеологически ИГИЛ ближе всего к крайним ваххабитам (салафия джихадия), которые твердо поднимают вопрос «джихада» и обязательности ведения военных действий против «сил неверия». Под «силами неверия» в их понимании обозначаются «вероотступники» и те «мусульмане, которые попали под влияние западных держав».
В целом, идеологические корни ИГИЛ – это смесь учения Сайида Кутба, в частности, принципа аль-хакимия и крайнего ваххабизма (ибн Таймия), уверены эксперты. Однако сами террористы прямо не называют своих идейных учителей, так как стремятся выставить себя «исламским государством» (самоназвание террористического квазигосударства ИГИЛ), имеющим отношение ко всей «мусульманской умме».
Так, в июне текущего года в «Твиттере» появился игиловский журнал «Исток» на русском языке (аналог англоязычного издания «Дабик»). Профессиональные русскоязычные авторы из числа представителей ИГИЛ в своих статьях используют цитаты из хадисов и ссылки на труды многочисленных общемусульманских богословов и ученых. То есть через игиловский журнал ведется пропаганда «джихада» и законности «халифата» на понятном всем языке, целью которой является практический поиск и привлечение на сторону ИГИЛ большего количества потенциальных сторонников.
Таким образом, несмотря на то, пропагандистская машина группировки пытается связать себя с традиционным исламом, корни ИГИЛ остаются прежними – это псевдоучение Сайида Кутба и авторитетов крайнего ваххабизма (салафия-джихадия) Мухаммеда ибн аль-Ваххаба и ибн Таймии.
Лейсан Тимергалиева, по материалам V научного форума «Ислам в мультикультурном мире»
Если вы нашли ошибку, выделите текст и нажмите Ctrl + Enter.
islam-today.ru
Разоблачение идеологии «ИГИЛ»: психология явления
Какое нечеловеческое зверство может подвигнуть одних людей творить такое над другими: записывать на видео акты каннибализма и насилия над шиитскими детьми, бахвалиться этим в эфире и прикрывать свои мерзости именем Аллаха? Как было бы просто сказать, что, говоря об ИГИЛ, мы имеем дело с иной формой жизни. Но самое страшное как раз в том, что они — люди.
Разобраться в их психологии — психологии людской бесчеловечности — означает найти ключ к методам противостояния агрессии, прежде всего, — на идеологическом фронте, ради предотвращения распространения подобных явлений в будущем.
Как ни странным покажется на первый взгляд, но существенную помощь в этом могут оказать публикации А. Никонова, известного атеиста и исследователя религий как социального явления. Я не случайно обращаюсь именно к его трудам, поскольку, относясь с ярко выраженной антипатией ко всем мировым религиям, не исключая и различные направления ислама, Никонов одновременно свободен и от тенденциозности в подходе к изучению психологии религиозного сознания. Своё исследование он рассматривает как сугубо научный анализ, поднимаясь уровнем выше над догматическим богословием любого рода. Именно таким образом, рассматривая беспристрастным взором, с высоты объективной критики, открывающуюся картину, мы можем лучше понять и психологию ваххабизма, в контексте культурной среды, в которой он зародился и которая, несмотря на минувшие века, претерпела лишь незначительные трансформации, продолжая вскармливать его и сегодня в изначальной первобытной форме.
В отдельных статьях мы уже исследовали психологию ваххабитского реваншизма, нацеленного на реставрацию первоначального («праведного») халифата образца VII столетия нашей эры, замешанного на идеологии арабского национализма. Нет смысла повторять здесь все тезисы этой работы, достаточно упомянуть лишь о том, что представление об арабском народе, как носителе «чистого ислама», благодаря ниспосланию Корана на его языке, причудливым образом переплетается с националистическими традициями, уходящими корнями вглубь доисламской эпохи, то есть — так называемого периода «джахилии» (невежества).
Для арабов того времени, предшествовавшего приходу ислама, как религии личных отношений с Создателем и личного спасения, характерен исключительно племенной, коллективистский образ мышления, в котором человек — ничто, а племя — всё. Мы ещё остановимся на этом моменте дальше. Пока ограничимся аналогией с нацистской Германией, в которой «фюрер думал за всех», «личность — ничто, а государство — всё», чтобы отдавать себе отчёт в том, что, сталкиваясь с радикальными реваншистскими исламистскими организациями, мы имеем дело с профашистской идеологией в чистом виде, лишь внешне облачённой в одеяние мусульманской терминологии. В этом ключе фашистские зверства в Сирии и Ираке воспринимаются уже не иначе, как закономерное практическое воплощение человеконенавистнической идеологии. Однако, остаётся открытым вопрос о том, каким образом её семена дают всходы в сознании масс.
Для понимания этого вопроса мы и обратимся к трудам А. Никонова, ссылающегося, в свою очередь, на результаты исследований советских и зарубежных психологов, слова которых, на мой взгляд, не нуждаются в каких-либо дополнениях или комментариях. Никонов пишет в своей работе «Опиум для народа: религия как глобальный бизнес-проект»:
«…Этнограф и историк Эдуард Тайлор полагал, что мышление первобытного дикаря ничем, по сути, не отличается от мышления современного человека, и человек каменного века был так же логичен, как и мы. У французского психолога Люсьена Леви-Брюля было иное мнение на этот счёт. Он полагал, что в примитивных сообществах люди имеют дологическое мышление (которое я бы назвал природным, синтетическим или животным). И в нём преобладают „коллективистские“, а не „индивидуалистические“ представления о мире».
Неправда ли, слова эти заставляют звучать в душе определённые нотки, напоминающие о том, что где-то мы уже сталкивались с подобным? Естественно, если личность — ничто, то и акт её бесчеловечного уничтожения не представляется в мышлении дикаря каким-то нечеловеческим варварством. Даже на скамье подсудимых он, перед лицом неопровержимых доказательств, совершенно искренне не отдаёт себе отчёта, о чём идёт речь и в чём его, собственно, обвиняют.
Впрочем, возможно, мы слишком рано проводим параллели? В таком случае — слово советскому исследователю Лурии. С целью подтвердить или опровергнуть данную теорию экспериментально, он отправился в один из самых дальних и неразвитых кишлаков Узбекистана, чтобы исследовать психологию местных дехкан. И пришёл в результате к интересным выводам:
«Результаты удивили учёных. Скажем, любой цивилизованный человек увидит геометрическую общность между окружностью и недорисованной окружностью с „выкушенным“ кусочком дуги, — потому что обе эти картинки объединяются абстрактным геометрическим понятием „окружность“. Туземцы этого не видели. „Что же общего между ними, если вот это — монета, а это — неполная луна?“ — недоумевали они, тыкая заскорузлыми пальцами в картинки.
Крестьянину показывают четыре рисунка: молоток, пила, топор и полено. Какой предмет лишний? Вот как рассуждал некий Рахмат:
— Ничто не лишнее, все они нужны… Смотрите, если вам нужно разрубить что-нибудь, например, полено, вам понадобится топор. Так что все они нужны!
Ему попытались объяснить принцип решения этой элементарной логической задачи на другом примере. Вот смотри, Рахмат, есть трое взрослых и один ребёнок. Кто лишний в группе? Конечно, ребёнок, потому что остальные — взрослые!
— Нет! — не согласился узбек. — Нельзя мальчика убирать! Он должен остаться с другими! Все начнут работать, и, если им придётся бегать за разными вещами, они никогда не закончат работу, а мальчик может бегать за них. Мальчик научится, и это будет лучше — они смогут вместе хорошо работать».
Ранее психолог Выготский установил, что подобный тип мышления присущ малым детям: ребёнок сравнивает предметы по любому их случайному признаку: цвету, форме, размеру. Однако в процессе рассуждений в его маленьком мозгу происходит «соскок» — он забывает, какой признак принял для первичной классификации, и начинает валить предметы в кучу уже по какому-то иному признаку.
Здесь следует, конечно же, извиниться за объём цитаты, однако, она в полной мере раскрывает характер любого сектантского мышления, не позволяющего поставить под сомнение в равной степени тексты преданий или указы вышестоящего начальства. И вот перед нами — наглядное подтверждение последнего тезиса:
«Неутомимый Лурия предлагает тёмным людям следующую задачу. На рисунке стакан, бутылка, сковородка и очки. Что лишнее? Как вы уже поняли, лишнего ничего нет. Всё в хозяйстве пригодится!
— Эти три подходят, — говорит очередной крестьянин, — но я не знаю, зачем ты сюда положил очки. Нет, пожалуй, они тоже подходят! Если человек плохо видит, ему приходится надевать очки, чтобы пообедать.
— Но один человек сказал мне, что одна из этих вещей не подходит к группе, — пытается Лурия направить селянина на путь истинный. Что же отвечает селянин?
— Может быть, это у него в роду — думать таким образом. А я скажу, что все они подходят. В стакане нельзя варить пищу — в него можно наливать что-нибудь. Для готовки нужна сковорода, а чтобы лучше видеть нужны очки. Нам нужны все эти четыре вещи — вот почему их положили вместе.
Чувствуете, как работает у них мозг? Раз положили, значит нужно. Зря не положат. Хозяин сказал сделать, значит, нужно сделать без рассуждения. Начальник зря не скажет. В такой детский мозг достаточно вбить один гвоздь догмата, и вся конструкция слепой веры будет на нём держаться. Проще всего управлять простыми людьми. Потому что те, кто поумнее, сто раз спросят, почему нельзя, при каких именно условиях нельзя, и кому это выгодно. И если ответ их не удовлетворит, — нарушат запрет с большей готовностью, а главное, с минимальными душевными угрызениями…».
Никонов пишет, ссылаясь на опыты психологов, о том, что дикари — это, по сути, вечные дети, для которых весьма характерна неразвитая инфантильная логика. Только, как показывает практика, они могут проявлять себя как исключительно жестокие дети, подобных которым, хочется надеяться, мы не встретим в наших детских садах, школах и окрестных дворах.
Опять-таки предвижу возражения оппонентов касательно того, какое отношение всё вышесказанное имеет к следованию определённой традиции, а, главное, к восприятию таковой?
Анализ дикарского мышления, проиллюстрированный А. Никоновым на примере одной простой русской сказки, позволяет ответить и на этот вопрос достаточно чётко. Да, дело не только в том, что определённая категория людей — достаточно многочисленная! — следует определённым традиционным преданиям, слепо воспринимая их как достоверные, практически наравне с божественным откровением Корана, даже не требуя к тому доказательств. Проблема на самом деле — глубже, и сводится к тому, какие выводы нецивилизованный фанатик делает из услышанного им предания. Итак, для начала — иллюстрация, приведённая А. Никоновым в его книге:
«Вспомните самую популярную детскую сказку „Курочка Ряба“. Жили-были дед и баба, и была у них курочка Ряба. Она снесла им золотое яичко. Дед бил-бил — не разбил, баба била-била — не разбила. Бежала мимо мышка, хвостиком махнула, яичко упало и разбилось. Плачет дед, плачет баба. А курочка говорит им: „Не плачь, дед, не плачь, баба, снесу я вам новое яичко — простое, а не золотое“. Всё.
Открыв рты, дети слушают эту ахинею… Почему дед и баба не обрадовались халявному золоту? Для чего они пытались испортить дорогую вещь? Почему дед не прихлопнул грызуна-паразита, бегущего к яйцу? Как слабой мышке удалось сделать то, что не удалось более крупным млекопитающим (деду и бабке)? Почему герои рассказа заплакали, когда яйцо разбилось, ведь ещё минуту назад они с упорством маньяков сами этого добивались?
Дети не задают всех этих вопросов. Дети не видят алогизмов. Таково их внутреннее устройство: задача детёнышей — слепо, не рассуждая, копировать взрослых, чтобы научиться выживать в этом мире. Повторяй и спасёшься — вот принцип животного обучения. А логика и, соответственно, алогизмы, — продукт развитого ума и образования».
Слепое подражание, причём подражание исключительно внешним формам образа жизни ранних мусульман — вот истинная методика ваххабитов, призванная привести их недалёких последователей к спасению. Поэтому моральное, нравственное содержание традиции отступает уже не на второй, а на десятый план, куда-то за непроницаемую завесу ритуалов и догм. Рассмотрим один характерный пример и попробуем проследить аналогию с детьми и сказкой, о чём говорилось выше.
Итак, вот какую интересную цитату мы находим на одном мусульманском ресурсе, со ссылкой на достоверный хадис из сборника Бухари, приведённый от Аишы:
«Обычно я спала перед Посланником Аллаха, (вытягивая) ноги в направлении киблы. Совершая земной поклон, он прикасался рукой ко мне, и тогда я подбирала ноги, а когда он вставал, (снова) вытягивала их». [Аиша] сказала: «В то время в домах не было ламп» (Бухари, «Сахих», 375).
Далее спрашивается, какие выводы делают последователи из этого предания? Не говорим даже о ваххабитах, обратим внимание на то, о чём препираются сторонники вполне традиционных ханафитского и шафиитского мазхабов. Всё, о чём они спорят — так лишь о том, нарушает ли состояние ритуального омовения простое прикосновение к женщине. Ханафиты, опираясь на буквальное прочтение данного хадиса, отвечают, что не нарушает. Шафииты возражают им, что нарушает, и начинают строить свои логические построения типа того, что мы читаем ниже на той же странице:
«Повелитель правоверных в науке о хадисe Ибн Хаджар аль-Аскаляни, да смилуется над ним Всевышний Аллах, сказал о нём:
„…И те, кто говорил, что малое омовение не нарушается от прикосновения, опирались на слово «прикасался рукой» (из этого хадиса), и им был дан ответ, что, вероятно, была некая преграда (между рукой Пророка, и ногой Аиши, да будет доволен ею Аллах, в виде одежды или покрывала) или это была особенность Пророка» (Ибн Хаджар аль-Аскаляни, «Фатх аль-бари», хадис 375)“.
К сожалению, ограничения в объёме статьи и основная тема исследования не позволяют более детально остановиться на красоте логических построений Аль-Аскалани касательно «преград» и «особенностей Пророка». Однако, что характерно, подавляющее большинство людей, следующих за этим хадисом, не задается главными вопросами, типа: было ли домашнее помещение, в котором Посланник Аллаха, да благословит Аллах его и его род, совершал молитву, настолько тесным, что два человека действительно не могли в нём развернуться?
Если это и в самом деле было так, тем не менее, Аише удавалось каким-то образом подбирать под себя ноги. Продолжительность среднего мусульманского намаза — пять, от силы — десять минут. Почему Аиша, которую её сторонники именуют «матерью правоверных», не могла потерпеть это короткое время и не вытягивать ноги, чтобы не мешать Посланнику Аллаха в совершении молитвы? Во-первых, этого требовало элементарное чувство такта, а, во-вторых, учитывая частоту поклонов в молитве, — что это за гимнастика, описанная в предании? Какой её высокий моральный смысл? Не удобнее было бы просто находиться в одной выбранной позе?
И почему вообще Аиша не участвовала в намазе вместе с Пророком? А если к тому имелись объективные женские уважительные причины, предусмотренные шариатом, что она делала в это время в одной спальне со своим супругом?
Впрочем, на то, что об уважительных женских причинах речи не идёт, указывают самые первые слова хадиса, сказанные самой Аишей: «Обычно я спала перед Посланником Аллаха, вытягивая ноги в направлении киблы». То есть, речь идёт не о единичном случае, а о закономерном явлении. А тогда, как следствие, закономерен и вопрос: что это за привычка такая — спать во время намаза, вытянув ноги, да ещё и не убирать их вовремя, когда это требуется?
На эти моменты обратил внимание доктор Тиджани Самави в ХХ веке, объясняя, на примере собственных преданий суннитов, почему он перешёл в шиитский мазхаб.
Но всеми этими вопросами фанатики не задаются, ограничиваясь рассмотрением только самого факта прикосновения и изобретая истории про «покрывала» и «особенности», не удосуживаясь поразмыслить над моральным обликом Аиши. То есть, за внешней формой они просто отказываются видеть содержание. Прослеживаете прямую аналогию со сказкой про курочку Рябу? Если да — Вас можно поздравить, «духовный» путь в ваххабизм Вам не грозит.
И ведь при всём этом, ради «матери правоверных» они готовы убивать! Причем убивать не только взрослых шиитов, которые, так или иначе, позволяют себе в её адрес определённую критику, но и шиитских детей, которые о личности Аиши вообще никакого понятия не имеют, более того, как несовершеннолетние, с точки зрения шариата, — неподсудны.
Это — только единичный пример из множества, когда формальный подход становится не только препятствием к самокритике, но и основанием для физического уничтожения оппонентов.
Да, самое страшное — в том, что они всё-таки — люди. Такие же, как многие, ходящие среди нас, кого А. Никонов в своей книге именует «вечными детьми». Наивные, примитивные и до крайности жестокие дети. Из тех, которые могут рыдать о лопнувшем воздушном шарике и хладнокровно отрезать котёнку хвост, потому что тот забавно кричит, а им — любопытно. Совершенно искреннее и честное намерение удовлетворить своё дикарское любопытство в малолетнем ребёнке неизбежно наталкивается на страх перед взрослым, на опасность получить болезненное наказание, не осознавая до конца его причину. Однако взрослые дети лишены таких тормозов. Они готовы убивать потому, что начальник сказал: это — путь в Рай. Они остаются глухи к увещеваниям, фанатично упёршись взглядом в свои сектантские тексты, только потому, что «так написано». Это — не мои досужие домыслы. Не в Афганистане, не в Саудовской Аравии, а в центральной мечети города Праги, в самом сердце Европы, я лично участвовал в богословской дискуссии с одним ваххабитом, последним доводом которого было: «Но ведь так же написано!». После этого тему можно было считать исчерпанной.
Но открытой остаётся проблема тех, кто приезжает в наши города, кто живёт среди нас, кто зарабатывает на жизнь неквалифицированным трудом просто потому, что неспособен к мышлению развитого цивилизованного человека, и кто при этом кучкуется в сектантских подпольях, вынашивая коллективные планы, заложенные в их мозги другими — теми, кто уже прекрасно понимает, чего конкретно и от кого конкретно им нужно.
Психология ИГИЛ в Ираке — это, вероятно, и психология многих из тех, кто живёт с нами по соседству. Недавно в Москве, в одном из самых престижных домов столицы, я наблюдал интересную картину: квартира бывшего крупного советского чиновника сдана внаём гостям из Средней Азии. Не крупным бизнесменам, нет — простым рабочим. По пять человек на комнату — и договорились. Зато нет необходимости тратиться на ремонт для привередливой публики. Так что, говоря о соседстве, я употребляю это слово в его самом буквальном значении. В каком бы городе или районе Вы ни жили, Вы уверены, что знаете своих соседей? Вы уверены, что всегда сможете убедить их в собственной правоте, о чём-то с ними договориться? Если Вы не знаете того, как именно они думают и почему, что даёт Вам такую уверенность?
shia.world
Торговцы смертью: как англосаксы для ИГИЛ идеологию сочиняли
Исламовед Галина Хизриева — о том, кто реально руководит исламскими террористами.
Чудовищные кадры из Сирии, на которых боевики ИГИЛ совершают массовые казни, отрезают головы неверным, безжалостно убивают детей и женщин, свидетельствуют о том, что человечество столкнулось с новым страшным злом. Пожалуй, самым страшным со времен победы над немецким нацизмом. Напрасно кто-то надеется отсидеться: если вовремя не остановить это зло, оно доберется до каждого. Уход в ИГИЛ с территории бывшего Советского Союза принимает массовый характер. По данным экспертов, там уже воюет около 5 тысяч боевиков из СНГ. Кто такие «радикальные исламисты», ваххабиты, салафиты, которые воюют в рядах боевиков ИГИЛ, откуда взялись и почему сегодня активизировались? Об этом обозреватель «МК» побеседовала с известным исламоведом, научным сотрудником Российского института стратегических исследований (РИСИ) Галиной Хизриевой.
— Директор РИСИ Леонид Решетников во время нашего с ним интервью рассказывал, что одна из его сотрудниц на работе постоянно носит хиджаб. Он говорил о вас?
— Да.
— Для вас ношение хиджаба принципиально? Вы всегда в нем ходите?
— Нет, я снимаю хиджаб иногда. Мне просто так удобно, мне так нравится. Само слово «хиджаб» в переводе означает «завеса». Это то, что делает женщину более скромной, закрывает части тела, которые не должны быть показаны. Считается, что девушка-мусульманка принимает для себя решение надеть хиджаб в 13 лет. То есть когда она входит в возраст, после которого на ней уже можно жениться.
— Но недавно в Сети были опубликованы фотографии из школы для девочек в городе, занятом ИГИЛ. Там совсем маленькие девочки, лет 5–6, полностью укутанные в черные хиджабы, с одними только щелями для глаз.
— Это проблемы ИГИЛ. Игиловцы могут девочку и в 5 лет замуж отдать. Им почему-то втемяшилось в голову, что пророк Мухаммед взял Аишу замуж в 9 лет. Вот на этом факте, который ничем не подкреплен, они определяют отношение к девочке как к объекту мужского интереса начиная с самого маленького возраста. Хотя многие исследователи считают, что Аише было на момент брака 17 лет.
— Все же, как мне кажется, в исламе придается огромное значение внешней атрибутике, одежде. Постоянно вспыхивают конфликты со светскими властями по поводу хиджабов в школах, платков на головах…
— Сегодня уже все, кто хотел надеть хиджаб, надели его. Все, кто хотел снять хиджаб, его сняли. Главное, чтобы какой-то вид одежды не превращался в рекламу радикальных идеологий. Потому что у тех же ваххабитов существует строгий кодекс в одежде. Они сакрализуют этот момент, считая его частью веры. Но не выводит из ислама отсутствие платка на голове у женщины.
— Не выводит?
— Нет, не выводит. Точно так же не выводит из ислама отсутствие бороды у мужчины. Нигде не написано, что если мужчина сбрил бороду, то он уже не мусульманин. Более того, те же ваххабиты ради маскировки, случается, бреют бороду. Но зато сами они очень легко и непринужденно выводят из ислама всех, кто не так одет или побрит. Они только и делают, что оценивают людей: один кяфир, потому что не так встал, другой кяфир — не так сел, третий не то надел. Четвертый слушает музыку. Если человек не отвечает их параметрам, то его можно убить. В этом они похожи на немецких национал-социалистов. Те убивали людей на основании своих представлений о «чистоте» крови. А ваххабиты — на основании своих представлений о «чистом исламе».
— В представлении обывателя сложился образ ваххабита: это люди, которые ходят в коротких штанах, с длинными бородами и без усов. Еще говорят, что они почему-то не носят нижнего белья. Якобы их именно по этому признаку «опознают» сотрудники правоохранительных органов. Во всем этом заложен какой-то глубокий сакральный смысл? Почему это для них так важно?
— Им это важно потому, что их доктрина опирается на буквальное следование хадисам. Хадисы — это жизнеописание пророка Мухаммеда, его деяний и высказываний. Ваххабиты рассуждают так: было ли нижнее белье в то время, когда появились первые мусульмане? Не было. Поэтому и мы его носить не будем. По поводу коротких штанов существует хадис о том, что когда-то пророк Мухаммед увидел людей, у которых штанины волочились по полу. Дело в том, что в те времена ткань была очень дорогой, ее могли себе позволить только богатые и знатные. И они из высокомерия, стараясь подчеркнуть свой статус и богатство, носили длинные штаны. Тогда пророк Мухаммед велел, чтобы мусульмане носили короткие штаны. Поэтому ваххабиты носят короткие штаны или заправляют их в носки. Есть хадисы и для усов, и для бороды. Под каждый шаг разработана целая система правил.
Справка «МК»
Ваххабизм — религиозно-политическое движение, возникшее в XVIII веке в Центральной Аравии. Оно начало свою активную деятельность под лозунгом «очищения» ислама, «возвращения» к порядкам времен пророка и объединения арабов против османского халифата.
— О ваххабитах все вдруг заговорили в конце 90-х. Вдруг они ни с того ни с сего появились в Дагестане и объявили на территории нескольких горных сел «шариатское государство». Откуда они взялись?
— На территории нашей страны ваххабиты появились не в 90-е, а еще в 20-е годы прошлого века, в период распада Османской империи. Идеологи ваххабизма приняли активное участие в ее развале. Именно по этой причине ваххабитов поддержали большевики. В 20-е годы в атеистических журналах того времени выходили панегирические статьи о ваххабитах, о том, что есть такое движение в мусульманской среде, которое выступает против всяких нехороших монархий. Когда стало понятно, что дело закончилось появлением на обломках Османской империи новых монархий и что никаким «освободительным движением» ваххабиты не являются, их перестали поддерживать. Тогда с Саудовской Аравией сильно испортились отношения. Советские дипломаты, которые налаживали эти отношения, были посажены в тюрьмы.
— Ваххабиты тоже подверглись преследованиям?
— Советская власть преследовала верующих вообще. Поэтому нельзя сказать, что ваххабитов как-то особенно преследовали. Ваххабизм сформировался с определенными целями, в определенном месте и в определенное время. И первоначально он не очень был распространен. Еще в 30-е годы прошлого века королевство Саудовская Аравия было беднейшей страной мира. Что они могли, эти ваххабиты? А сейчас это богатейшие страны мира — Катар, Кувейт, Бахрейн, Саудовская Аравия. И они вкладывают в распространение своей идеологии сумасшедшие деньги.
— Салафиты и ваххабиты — это одно и то же?
— Да. Слово «ваххабизм» уже приобрело определенный негативный оттенок. А «салафизм» воспринимается как название государствообразующей идеологии Саудовской Аравии, далеко не все жители которой террористы. Но на самом деле разницы между салафитами и ваххабитами нет абсолютно никакой. Один из идеологов ваххабизма, Ибн Баз (это крупнейший богослов Саудовской Аравии), говорил, что вполне возможно салафитов называть ваххабитами. И это вовсе не уничижительное название. Салафиты буквально трактуют Коран и хадисы и почти не пользуются рациональными методами выведения богословских заключений. Вот как написано, так буквально и есть.
— Получается, ваххабиты, которые появились в Дагестане в 90-е, «приняли эстафету» от проповедников 20-х годов?
— Ну почему в Дагестане? Ваххабиты были везде. Они были и в Средней Азии, и в Татарстане. Просто они не были заметны. И откуда бы им быть заметными? Эта идеология была искусственно выведена для того, чтобы создать на обломках Османской империи специфические государства. А государственности без идеологии не бывает. Даже ИГИЛ имеет собственную идеологию.
— За продвижением ваххабитской идеологии стоят саудовские деньги?
— Прежде всего за этим стоит Великобритания и ее мозги. Именно Великобритания совместно с арабскими шейхами в борьбе с Османской империей сформировала идеологию ваххабизма. Это искусственно созданная идеология, но хорошо сформулированная.
— То есть просто в Британии люди сидели и думали и сформировали эту идеологию?
— Они сидели там, где надо. Они сидели в Саудовской Аравии, на территориях Османской империи. Это были люди, связанные с разведкой. И они думали, как развалить Османскую империю, для того чтобы управлять теми богатствами, которые находятся на Ближнем Востоке.
— И им это удалось?
— Да, как мы видим. Им и Советский Союз удалось развалить.
— Поневоле возникают ассоциации с нынешней ситуацией в России. Тоже где-то сидят и думают, как использовать ваххабитов для развала РФ? Терроризм действительно заложен в этой идеологии?
— Да, так и есть. Когда создается какая-то идеология, она всегда создается для определенных целей. Если целью является развал крупного и достаточно устойчивого государственного образования, которое нельзя разломать в лоб обычной войной, то понятно, что без насилия и оправдания этого насилия сделать ничего нельзя. Значит, нужно таким образом преподнести насильственные идеологемы, чтобы эти идеологемы выглядели как протест, как борьба за справедливость, как борьба за что-то хорошее. Это такая заразная идеология, которая липнет очень быстро. Она очень легкая в употреблении. Необязательно много знать. Рассуждать вообще не рекомендуется. Знаешь определенное количество хадисов на все случаи жизни, знаешь определенные суры из Корана и манипулируешь сознанием людей. С одной целью — создать джамаат, который потом осуществлял бы прямые действия в отношении любой государственности. Деспотической или демократической — им не важно.
— У нас среди так называемой либеральной общественности распространено убеждение, что террористы появились в России вследствие того, что РФ начала бомбить Чечню. Вот до первой чеченской войны никаких ваххабитов у нас не было, а тут вдруг появились…
— Это глубокое заблуждение. Этой истории не 25 лет, а намного больше. Мне часто говорят: посмотрите, как хорошо ваххабитам живется в Великобритании, почему же мы не можем их так же хорошо адаптировать? Они там хорошо живут, потому что они — союзники Британии. Их там выращивают, содержат, обучают. Есть серьезная индустрия подготовки таких людей. Существует статистика, где больше всего молодежи поддерживает ИГИЛ. В Ливане — 1%, во Франции — 26%. В Великобритании — 7%. Запад еще не до конца понимает, какого он воспитал Франкенштейна. Потому что их основной принцип — это борьба с любым государством, и рано или поздно он обернется против них.
— Кто их финансирует? Саудовская Аравия? Американцы? Англичане?
— Сейчас они уже сами себя финансируют. Идея самофинансирования возникла на первых же этапах формирования этой идеологии по согласованию между арабскими шейхами и англичанами. Существовали разрозненные фундаменталистские группы. В 70-е годы группа английских экспертов вместе с их арабскими друзьями приняли решение, что все эти движения нужно объединить в единую силу, которая выступит против Советского Союза. И что лозунгом этой силы будет «мировой исламский порядок». Было продумано абсолютно все: система контроля над ними, система финансирования, идеология. Предполагалось сделать так, чтобы эти группы между собой не сообщались и не могли создать единого международного движения. Но что-то там не сработало, и эти группы соединились. Думаю, это произошло в тот момент, когда появился Интернет. Вот тогда они стали действительно выходить из-под контроля. Чтобы как-то их все же контролировать, в Великобритании в 2004 году был образован Всемирный совет мусульманских ученых (ВСМУ) во главе с Юсуфом аль-Кардави, человеком, который считается духовным лидером «Братьев-мусульман» (международная религиозно-политическая ассоциация, признанная террористической в ряде стран. — М.П.).
Этот человек находится в розыске Интерпола, он не может въехать в родной Египет, еще в целый ряд стран. Но эта организация зарегистрирована и работает в Великобритании. Ее руководители приезжают в том числе и в Россию, и их здесь принимают. У них работают банки, в частности банк «Аль Таква», учредителем которого является Кардави.
Справка «МК»
Юсуф аль-Кардави — современный исламский богослов из Египта, идеолог ваххабизма. Ярый русофоб, объявивший Россию врагом ислама №1.
— Кто же принимает их в России?
— В Москве существует филиал кувейтского центра «Аль-Васатыйя» («Умеренность»), который поддерживает деятельность Всемирного совета мусульманских ученых. Этой организации разрешили зайти в РФ, потому что была идея контролировать через нее процесс радикализации мусульман, давая им идеологию умеренного ислама. Также для того, чтобы контролировать финансовые потоки, которые идут через Кувейт. То есть авторам идеи казалось, что они смогут это контролировать. Печаль в том, что они этого сделать не смогли. Потому что руководить структурой, которая является частью международного исламистского движения, мощно поддерживаемого Западом, невозможно силами отдела одной организации, сколь бы могущественной ни казалась эта организация в рамках одной страны.
— А откуда деньги поступают в эти исламистские банки?
— Это могут быть доходы от «черного бизнеса». Мы знаем, что Афганистан сейчас добывает пропитание себе в основном на наркотрафике. И наш нынешний «друг» генерал Дустум всегда курировал этот наркотрафик. Изначально финансирование происходило также через НПО. Например, в Кувейте существует огромное количество НПО, там для них создан очень благоприятный режим. Разумеется, никакого настоящего «гражданского общества» ни в одной стране Персидского залива не существует, и большинство этих НПО — исламистские. Они работают с накоплением и распределением средств на джихад. И никто их закрыть не может, потому что законодательство Кувейта этого не позволяет.
— Откуда же берутся средства у этих НПО?
— От богатых товарищей, у которых под попой находятся нефтяные вышки. Ведь согласно идеологии ваххабитов каждый мусульманин должен как минимум 5% от всех своих доходов отдавать на торжество ислама в мире. Представляете, что такое 5% от нефтяных доходов в Кувейте? Поэтому бизнесмены, владельцы вышек, сами эти деньги отдают, считая это благим делом.
— Как осуществляется контроль со стороны Запада?
— Там есть несколько уровней управления. На первом уровне контроль осуществляется запретом на формирование единого международного движения. Для того чтобы контролировать финансы, которые идут на расшатывание государственности евразийских стран, был создан этот ВСМУ. Средний уровень — это система «имаратов» во главе с эмирами, не связанными между собой. Это сетевая структура, которая управляется на самом верху. Третий момент управления — боевая структура, джамаат. Джамаат подчиняется Совету шуры. Такая структура управления выстраивается для того, чтобы лидера можно было в любой момент убрать. Чтобы у них не появился один общий харизматический лидер. Появление такого лидера — это угроза, потому что этот лидер под себя действительно создаст государство, которое сможет установить исламский мировой порядок.
— И сегодня эта система направлена на развал России?
— Она направлена на развал всего евразийского пространства. Запад не собирается ни с кем договариваться. Отчего так недоговороспособны ваххабиты или игиловцы? Оттого, что недоговороспособен Запад, который стоит за их спинами. Им нужно получить все.
— Как же всему этому противостоять? Возможен ли диалог с экстремистами, поддаются ли они «перевоспитанию»? Кажется, в Дагестане проводится политика диалога с ваххабитами. Она успешна?
— Уже не проводится. Был такой момент во времена правления Магомедсалама Магомедова. С идеей такого диалога выступил ряд депутатов, и их поддержали в этом статусные российские журналисты, включая небезызвестного Максима Шевченко. Они на каждом углу кричали, что северокавказским мусульманам нужно слиться в едином идеологическом порыве, понять друг друга, простить и начать дружить ради мира на земле. К сожалению, получилось по поговорке: ладно было на бумаге, да забыли про овраги. Забыли о том, что дело не в хороших или плохих людях, а в идеологии, которая принципиально направлена на разрушение. Независимо от того, какой человек этой идеологией заболел, он сесть за стол переговоров с представителями другой точки зрения не может. Он может сделать это только ради своих тактических выгод. То есть это была попытка растворить в ваххабитской идеологии суфийскую массу Дагестана и из нее сделать такой протестный гибрид, который выступит единым фронтом против государства. Это и была, по сути, задача «диалога». Ваххабиты не собираются никак корректировать свою позицию, и цель их диалога с кяфирами — войти в структуры власти, влезть в телевизор, создать для себя комфортную среду обитания. Захватить все возможные плацдармы. И в конце концов этот диалог привел к тому, что мадам Сапрыкина, которая окормлялась в небезызвестной Котровской мечети, поехала к одному из лидеров мусульман Дагестана и привела в действие надетый на нее пояс шахида.
Справка «МК»
28 августа 2012 года террористка-смертница Аминат Курбанова, урожденная Алла Сапрыкина, проникла в дом суфийского шейха Саида Чиркейского и привела в действие взрывное устройство, в результате чего был убит сам шейх и его шестеро посетителей.
На этом была поставлена жирная точка в «диалоге». Более того, как только начался этот диалог и они почувствовали, что взяли Дагестан в свои руки, началась какая-то совершенно оголтелая кампания: всем бизнесменам стали рассылать флешки, в которых говорилось, что если они не будут отстегивать эти 5% на джихад, то они не мусульмане, а кяфиры, которые подлежат уничтожению. Людям поджигали бизнес, доводили до разорения. Вот на такой высокой ноте и ушел предыдущий глава республики со своего поста в Администрацию Президента РФ. Тогда об ИГИЛ еще никто не знал. Все это была лишь прелюдия.
— Эта политика примирения и привела к смене власти в республике?
— Неправильно было бы говорить, что здесь есть прямая связь. Возник некий кризис, начался поиск выхода из этого кризиса. Могу только предположить, какие выводы для себя сделал федеральный центр. Стало понятно, что власть Дагестана не справляется с ситуацией, количество терактов растет и ваххабитское подполье наглеет. Предполагаю, что было принято решение эту связку между подпольем и чиновничеством, о которой догадывался федеральный центр, разорвать. Этот запредельный уровень коррупции и массовую сдачу денег на поддержку подполья через различные энпэошные организации — прекратить. И потихоньку глава республики перешел на другую работу, в Москву. А его место занял Рамазан Абдулатипов. С приходом Абдулатипова началась активная профилактическая работа с группами исламистов и жесткая работа с людьми, взявшими оружие. Сформулируем это так.
— Вы упомянули Котровскую мечеть. Это знаменитая салафитская мечеть на улице Котрова в Махачкале. Ведь из нее вышла не только Сапрыкина, но и другие террористы…
— Из этой мечети вышел целый ряд террористов. «Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный…». Вот этот «поезд журавлиный» из террористов происходит как раз из этой мечети. Там же идет и вербовка в ИГИЛ.
— Как обстоит с этим дело в Дагестане?
— Очень хорошо.
— Этим занимаются эмиссары, которые приезжают извне?
— Да не надо им ниоткуда приезжать. Это уже давным-давно делают местные жители. Люди за это получают деньги, это такой вид работорговли. Чем больше людей ты завербуешь, тем больше тебе заплатят. Сошлюсь на турецкую журналистку Арифе Кабиль, которая недавно опубликовала расследование о том, как ее соотечественники попадают в ИГИЛ. Она говорит, что террористы зарабатывают абсолютно на всем. Если в Сирии убивают джихадиста, то за его тело у отца просят 3000 турецких лир. И еще не факт, что он это тело получит, даже если заплатит.
— Где в основном происходит вербовка?
— Вербовщики действуют там, где собираются мусульмане — в мечетях, в высших учебных заведениях, потому что им нужна молодежь от 18 до 24 лет. В Москве они действуют в тех учебных заведениях, где много кавказцев. Они внедряются в уже существующие общины традиционных мусульман, в суфийские джамааты, вытягивают оттуда молодежь, перепрошивают им мозги. Северокавказские эксперты утверждают, что на стороне ИГИЛ уже сражаются около 5 тысяч боевиков из СНГ.
— Боевики ИГИЛ получают какие-то деньги?
— Конечно. Они получают определенную сумму на себя, на членов семьи. Там существует система поощрения тех, кто женится. Выдается определенная сумма, где-то 50 долларов в месяц, на содержание супруги, примерно 450–500 долларов самому боевику, от 20 до 50 долларов на ребенка. Все зависит еще от национальности: арабам платят больше. Все остальное боевик должен добыть себе сам. Полная свобода: грабь, убивай — добыча твоя.
— Как они попадают в Сирию?
— Через Турцию. В этом даже задействован туристический бизнес. В любом аэропорту Турции можно найти человека, который встретит и проводит в Сирию.
— Вы сами общались с теми, кто побывал в ИГИЛ и вернулся?
— Я встречалась с такими в Чечне.
— Можете описать их мотивы?
— Мотивы очень разные. Вербовщики ИГИЛ часто подходят к молодым людям, семьи которых испытывают серьезные материальные трудности, имеют долги. Предлагают решить их проблемы. А потом говорят: вы должны эти деньги отработать в Сирии. Одновременно происходит обработка, «прошивка» сознания: «Государство плохое, потому что загнало тебя в такую ситуацию». Или нужно дорогое лечение для матери или отца: «Виновато государство, его социальная политика». Есть люди просто очень амбициозные, которые хотят себя проявить в чем-то. Им дают героическую идеологию: «освобождение мусульман от гнета кяфиров». На вопрос «Почему надо идти на джихад?» вербовщики дают ответ: «Потому что мусульмане унижены в этом государстве». Причем они «унижены» в любом государстве, даже там, где для мусульман вроде бы созданы все условия, как в Великобритании. Джихад должен продолжаться. Это перманентная война.
— Распространено мнение, что молодые люди идут в ИГИЛ из-за безработицы, отсутствия жизненных перспектив. Надо развивать экономику, создавать рабочие места, и проблема сама собой решится…
— Это неверно. Ведь туда идут и богатые люди. С идеологией джихадизма бессмысленно бороться только экономически, идее можно противопоставить только другую идею.
— Туда ведь уходят и женщины… Какова там их роль?
— Игиловцы очень приветствуют, чтобы новый муджахид, боевик, женился, чтобы у него появились дети. А если он погибает, то забрать женщину оттуда бывает очень сложно. По их правилам женщина остается в группировке и становится женой другого боевика, потом третьего, четвертого, пятого.
— А потом в смертницы?
— Я не видела еще ни одной, дожившей до старости. Был случай, который описывает турецкая журналистка Арифе Кабиль. Отец боевика, погибшего в рядах ИГИЛ, поехал туда, чтобы забрать тело сына и его вдову с внуком. Он хотел вырастить внука в своей семье. Но ему их не отдали, а вместо этого предложили самому вступить в ИГИЛ. Эта организация из своих цепких лап никого не выпускает.
— Вы сказали о роли мечетей в вербовке боевиков ИГИЛ. Можете назвать некоторые такие мечети?
— У нас в Дагестане, в Махачкале, этим славятся две мечети: уже упомянутая мечеть на улице Котрова и мечеть на улице Венгерских Бойцов. Прихожане этих двух мечетей постоянно мелькают в милицейских сводках. А вообще салафитских мечетей очень много, это целая сеть.
— Котровская мечеть в конце минувшего года оказалась в центре громкого скандала. Прихожане мечети утверждают, что представители Духовного управления мусульман Дагестана сместили имама и назначили своего. Это привело к стычкам. Что там происходит?
— Дагестанское МВД — это то ведомство, которое на самом деле спровоцировало ситуацию с Котровской мечетью. Дагестан — очень маленькая республика. Все про всех все знают. Если кто-то с кем-то где-то сидел и о чем-то договаривался, то информация о такой встрече неизбежно просочится. Если какой-то высокий чин из МВД встречается с муфтием республики, то понятно, что они не просто решили вместе попить чайку. Ясно, что они обсуждали что-то важное. И если после этого представитель МВД говорит, что Духовное управление само притащилось в эту салафитскую мечеть и стало требовать себе там кафедры, чуть ли не рейдерский захват пыталось осуществить, то это выглядит просто некрасиво.
— Ваша версия событий?
— Исходя из задач, которые поставлены перед руководством республики, а именно снижение уровня террористической активности, были проведены определенные мероприятия по зачистке тех мечетей республики, которые известны среди мусульман не просто как «салафитские», а как мечети, из которых вышли основные фигуранты громких террористических дел. После того как силовики провели там свои акции, они обратились напрямую к муфтию Дагестана Ахмат-хаджи Абдуллаеву и попросили его навести там порядок. То есть взять эту мечеть под свой контроль и поставить там своего имама, который вывел бы прихожан из-под влияния ваххабитской идеологии. Мечеть на Котрова изначально принадлежала семье Хачилаевых, очень известной лакской семье в Дагестане. Поэтому основой этого джамаата всегда были представители лакской элиты. Учитывая этот момент, Духовное управление поставило туда имамом тоже лакца. Но я уже говорила о высокой «договороспособности» салафитских прихожан. В соответствии с ней они начали угрожать этому имаму расправой. Духовное управление решило отозвать этого имама и поставить того, которого часть прихожан считает «своим». Это был Магомедрасул Саадуев, сейчас первый заместитель муфтия и одновременно имам центральной Джума-мечети Махачкалы. Законопослушные мусульмане всегда отзываются на просьбы государства о помощи. Однако после этого государство не сделало ни единого шага, чтобы защитить свои интересы в этой мечети. Поэтому духовные лидеры мусульман Дагестана отозвали и этого имама. Духовное управление посчитало ненужным участвовать в той конфронтации, которую затеяло государство, вовлекло его в эту ситуацию и бросило на произвол судьбы. Если представителям власти нужна эта мечеть и нужны звезды на погонах, то это их дело — наводить там порядок. И теперь ваххабиты туда войти не могут, а Духовное управление туда войти не хочет. Поэтому Котровская мечеть стоит пустая.
— А что могло в этой ситуации сделать государство? Обеспечить имамам охрану?
— Речь не только об охране. Там надо было обеспечить присутствие государства в самых разных видах. Надо каждую пятницу курировать эту мечеть, следить за тем, что там происходит, кто туда приходит. Это большая работа. Государство должно было по крайней мере обеспечить объяснение своей позиции через СМИ. Вместо этого получилось, что они выставили Духовное управление как рейдеров. Например, в газете «Черновик» выступил в свою защиту представитель одного из силовых ведомств и заявил, что они к случившемуся не имеют отношения. Хотя абсолютно всем известно, что это была прямая просьба с их стороны. И без этой просьбы мусульмане не стали бы ничего делать.
— Часто говорят о существовании «ваххабитского лобби», то есть сторонников ваххабитов в структурах российской власти, в СМИ. Это лобби действительно существует?
— Термин «ваххабитское лобби» ввел в оборот Валиулла Якупов, богослов из Татарстана, которого также убили ваххабиты. Я думаю, что его убило именно то самое «ваххабитское лобби», о котором он и говорил.
— Люди, которые, по моим предположениям, относятся к этому лобби, выдвигали «финансовую» версию этого убийства.
— У Якупова ничего не было, деньгами он не ворочал. Жил со своей женой в маленькой квартирке, которая была от пола до потолка забита книгами, между которыми был маленький проход к кровати, где они спали. Вся его жизнь была посвящена изучению ислама и борьбе с ваххабизмом. Кому он еще мог помешать? Около 60 имамов и ученых погибло от рук ваххабитов. Среди них один из самых блестящих светских мусульман, Максуд Садиков, который считал, что мусульман надо просвещать, чтобы они не уходили в радикализм. Он создал в Дагестане Институт теологии и международных отношений.
— Если ваххабиты — это действительно лишь инструмент в руках англо-саксов для развала России, то можно предположить, что ставится задача покрыть всю страну сетью таких «джамаатов». А задача «ваххабитского лобби» — убеждать общество в безобидности этих людей, которые «всего лишь молятся по-другому». Чтобы не мешали им вербовать сторонников и пускать глубокие корни в преддверии «часа Х»…
— «Час Х» уже наступил. Мы его увидели. Где сейчас самые сложные точки? Это Ближний Восток, богатый нефтью регион, это Россия и Балканы. Балканы — это транзитные пути. Так реализуется та программа, по которой они работают начиная с 70-х. Нам кажется, что наступает апокалипсис — а это просто пришло время, когда они стали работать открыто и активно. Но вернемся к нашим либеральным благодушным товарищам, которые верят во всякие сказки и думают о том, как создать наилучшие условия для ваххабитов, чтобы им жилось прекрасно рядом с ними. У меня для них неприятная новость: не станут ваххабиты жить с ними, так как и за людей их не считают. Они просто какое-то время идут с ними рука об руку, потому что те их поддерживают, потому что у тех и у других одно и то же желание: развалить эту страну, и один и тот же источник — тех и других финансируют люди, связанные с интересами США и Великобритании.
Марина Перевозкина
Источник: http://www.mk.ru/politics/2016/01/12/torgovcy-smertyu-kak-anglosaksy-dly…
Заголовок в газете: Торговцы смертью
Опубликован в газете «Московский комсомолец» №27005 от 13 января
islam.ru
Неисламская идеология «Исламского государства»
Неисламская идеология «Исламского государства»
29 июня 2014 г. Абу Бакр аль-Багдади, глава организации, известной сегодня под названием «Исламское государство», провозгласил эту структуру халифатом. Спустя два года, летом 2016 г., «Исламское государство» серией террористических актов отпраздновало свой «день рождения». «Официальный представитель» ИГ Абу Мухаммад аль-Аднани обнародовал в мае 2016 г. заявление, призывающее мусульман всего мира сделать рамадан «месяцем ужаса для неверных».
В последние дни священного месяца рамадан организованная и проведенная боевиками «Исламского государства» волна терактов, прокатившаяся по Ближнему Востоку, затронула Турцию, Ирак и Саудовскую Аравию. Грандиозная акция террористов-смертников в шиитском районе Багдада, унесшая 292 жизни, шокировала мир варварской жестокостью, однако по своему характеру ничем принципиально новым не отличалась.
«Исламское государство», объявившее себя блюстителем чистоты ислама, рассматривает любое отклонение от салафитской идеологии джихада как ересь, подлежащую безжалостному искоренению. Соответственно, теракт в Багдаде, направленный против мусульман-шиитов, вполне укладывается в эту концепцию.
Взрывы в Турции 28 июня 2016 г. и в Саудовской Аравии 4 июля 2016 г. носили совершенно иной характер: на сей раз «Исламское государство» атаковало суннитов, то есть ту самую группу мусульман, которой адресуются все их видеообращения и декларации. Мусульмане всего мира осудили эти теракты, даже некоторые суннитские экстремистские группировки поспешили выразить протест против бесчеловечного характера действий «Исламского государства», красноречиво свидетельствующего о том, насколько далеко ИГ может зайти в реализации своих планов. Джабхат ан-Нусра, одна из экстремистских группировок, действующих на территории Сирии, обнародовала заявление, в котором взрывы в Медине назывались «преступным деянием, осуждаемым мусульманами».
Недавние атаки террористов-смертников демонстрируют, насколько чужда исламу идеология «Исламского государства». Самое красноречивое свидетельство тому — взрыв, организованный ИГ в Медине — городе, считающемся одной из святынь ислама. Конечная цель всей операции пока неясна. Однако тот факт, что «Исламское государство» пока не взяло на себя ответственность за этот теракт, говорит об исключительно слабой координации между генеральным штабом организации и ее региональными ячейками. ИГ и Королевство Саудовская Аравия провозглашают друг друга врагами, так что целью трех терактов в Саудовской Аравии был, скорее всего, подрыв политических позиций короля, однако в конечном итоге террористическая организация оказала себе медвежью услугу.
В течение последних двух лет ИГ финансировало свою ближневосточную террористическую кампанию за счет контрабанды нефти, налетов на банки, продажи на черном рынке исторических артефактов и сборов дани с мирного населения. Сегодня, когда цены на нефть стремительно падают, неограбленных банков почти не осталось, а мирное население контролируемых ИГ территорий доведено до состояния нищеты, финансирование организации неуклонно сокращается.
Эксперты полагают, что недавние кровопролитные теракты, организованные «Исламским государством», являются частью его новой стратегии привлечения новых боевиков и новых спонсоров. Нет сомнений в том, что ИГ нуждается и в тех, и в других: по данным Пентагона, число завербованных новобранцев, прибывающих в Ирак и Сирию, снизилось за последний год более чем в семь раз: с 1500 в месяц (апрель 2015 г.) до 200 (2016 г.).
Соответственно, территория, контролируемая «Исламским государством», тоже уменьшается. По информации, обнародованной официальными лицами США, организация потеряла 47% своих территорий в Ираке и 20% — в Сирии. Взрывы в Ираке, Турции и Саудовской Аравии помогают ИГ привлекать маргинализованные элементы, цель которых даже не построение некоего призрачного халифата, а распространение джихада, интерпретируемого ими как путь к собственному освобождению.
Плохо то, что нынешняя ситуация, когда «Исламское государство» очевидно слабеет и несет территориальные потери, провоцирует зарубежные филиалы ИГ на локальные террористические атаки. Иными словами, планы по изоляции ИГ и его разгрому на территории Ирака и Сирии, потерпели неудачу. В настоящий момент мы имеем дело с инспирируемыми ИГ актами насилия, вовсе необязательно напрямую координируемыми руководством этой структуры; а это — реальная перспектива распространения угрозы на значительно более обширный регион.
Свидетельствуют ли последние события о том, что «Исламское государство» сдает позиции? И да, и нет. Скорее, можно говорить о его внутреннем распаде, однако этот процесс может оказаться исключительно кровопролитным.
Будучи структурой, в очень значительной степени зависящей от собственного имиджа в глазах общественности, «Исламское государство» по мере ослабления своих позиций будет все чаще прибегать к такому средству, как террористы-смертники. А это чревато снижением уровня стабильности в регионе, и лидеры «Исламского государства» рассчитывают на то, что региональные власти предпочтут вести дела с ними в пределах Сирии и Ирака — на территориях, контролируемых ИГ.
Это было бы ошибкой: мировым державам, напротив, следует сосредоточиться на ужесточении мер безопасности вокруг Ирака и Сирии и предотвращении террористических атак ИГ как на сопредельных с этими странами территориях, так и в глобальных масштабах, чтобы создать благоприятные условия для разрушения халифата изнутри.
Юрий Бармин
Аналитик по России и ее стратегии на Ближнем Востоке, магистр философии международных отношений, Кембриджский университет, эксперт РСМД
Если вы нашли ошибку, выделите текст и нажмите Ctrl + Enter.
islam-today.ru