|
ato.by
12-я артиллерийская бригада — История России до 1917 года
Армия humus.livejournal.com, Артиллерийская бригада
29.11.1796 г. — из 1,5 рот 1-го канонирского, 1 роты 1-го фузелерного полков и 2,5 рот 1-го бомбардирского батальона сформирован полевой артиллерийский батальон генерал-лейтенанта фон Мертенса в составе 5-ти рот, одна из которых — рота майора Тучкова 1-го.
ЗНАКИ ОТЛИЧИЯ 1-й батареи:
1) Знаки на головных уборах с надписью: „За отличие».
2) Петлицы за военное отличие на офицерских мундирах.
То и другое пожаловано 13 Апреля 1813 г. за подвиги в Отечественной войне 1812 г. (в командование Подполковника Гулевича) в бытность батарейною № 23-го ротою 23-й артиллерийской бригады.
3) Георгиевские петлицы на мундирах нижних чинов, пожалованные 17 Апреля 1878 г. за подвиги в войну с Турциею 1877 и 1878 гг. (в командование полковника Будде).
4) Серебряные трубы без надписи, пожалованные 6 Апреля 1830 г. за подвиги в войну с Турциею 1828 и 1829 годов (в командование Полковников Ладыженского и Сербутовского).
6) Юбилейная Георгиевская серебряная труба с надписью: „1790–1806″, „За отличие в войне с Турциею 1828 и 1829 годов и в деле на Кадыкиойских высотах 13-го Октября 1854 года», с бантом из орденской Александровской ленты. Высочайшая грамота 29 Ноября 1896 г.
ЗНАКИ ОТЛИЧИЯ 4-й батареи:
1) Знаки на головных уборах с надписью: „За Севастополь в 1854 и 1855 годах», пожалованные 30 Августа 1856 г. (в командование полковника Афанасьева и Капитана Фиалковского).
2) Георгиевские серебряные трубы с надписью: „За 7, 14 и 30-е Ноября 1877 года», пожалованные 17 Апреля 1878 г. (в командование Подполковника Ольшановского).
ЗНАКИ ОТЛИЧИЯ 5-й батареи:
1) Знаки на головных уборах с надписью „За Севастополь в 1854 и 1855 годах», пожалованные 30 Августа 1856 г. (в командование Капитана Баженова 1-го).
Из жизни 12-й артиллерийской бригады
В 7-м воздухоплавательном отряде
Похожие материалы
russiahistory.ru
Артиллерийский тягач Я-12 Фото. ТТХ. Устройство
Артиллерия России и мира, пушки фото, видео, картинки смотреть онлайн внедрила наряду с другими государствами такие наиболее значительные инновации — превращение гладкоствольного, заряжаемого с дульной части, пушки — в нарезное, заряжаемое с казенной части (замок). Применение снарядов обтекаемой формы и различных типов взрывателей с регулируемой настройкой на время срабатывания; более мощных порохов, таких как кордит, появившийся в Британии перед Первой мировой войной; развитие систем наката, позволивших увеличить скорострельность и избавивших орудийный расчет от тяжелой работы накатывания в положение стрельбы после каждого выстрела; соединение в одной сборке снаряда, метательного заряда и взрывателя; использование шрапнельных снарядов, после взрыва разбрасывающих мелкие стальные частицы во все стороны.
Русская артиллерия способная стрелять крупными снарядами, остро высветило проблему долговечности оружия. В 1854 году, во время Крымской войны, сэр Уильям Армстронг, британский инженер-гидравлик, предложил метод ковшей орудийных стволов из сварочного железа: сначала скручивая железные прутки, а затем сваривая их вместе методом ковки. Ствол орудия дополнительно стали укреплять кольцами из кованого железа. Армстронг создал предприятие, где изготовляли орудия нескольких размеров. Одним из самых известных стало его 12-фунтовое нарезное орудие с калибром ствола 7,6 см (3 дюйма) и винтовым механизмом замка.
Артиллерия второй мировой войны (ВОВ), в частности Советского Союза, вероятно, обладал самым крупным потенциалом среди европейских армий. Тогда же Красная армия испытала чистки главкома Иосифа Сталина и выдержала трудную Зимнюю войну с Финляндией в конце десятилетия. В этот период советские конструкторские бюро придерживались консервативного подхода к технике.
Первые усилия по модернизации пришлись на улучшение 76,2-миллиметровой полевой пушки М00/02 в 1930 году, что включало усовершенствование боеприпасов и замену стволов на части парка орудий, новую версию пушки назвали М02/30. Спустя шесть лет появилась 76,2-миллиметровая полевая пушка M1936, с лафетом от 107-миллиметровой.
Тяжелая артиллерия всех армий, и достаточно редкие материалы времен блицкрига Гитлера чья армия отлажено и без проволочек перешла через польскую границу. Германская армия была самой современной и лучшей по экипировке армией мира. Артиллерия вермахта действовала в тесном взаимодействии с пехотой и авиацией, стремясь быстро занять территорию и лишить польскую армию путей коммуникации. Мир содрогнулся, узнав о новом вооруженном конфликте в Европе.
Артиллерия СССР в позиционном ведении боевых действий на Западном фронте в прошлой войне и ужасе в траншеях у военных руководителей некоторых стран создала новые приоритеты в тактике использования артиллерии. Они полагали, что во втором глобальном конфликте XX века решающими факторами станут мобильная огневая мощь и точность огня.
oruzhie.info
Фронтовой быт артиллеристов дивизии прорыва РГК. 1944 г.
«Формированию дивизии предшествовала амнистия, и в нашу батарею в течение нескольких недель каждый день поступали бывшие заключенные. В моем расчете, например, из восьми человек пятеро прибыли прямо из тюрьмы, где отбывали наказание за кражи нескольких килограммов зерна, ведра картошки и других, чаще всего продовольственных товаров.Уже через месяц, на фронте, когда мы ближе познакомились, я понял, что большинство этих ребят оказались хорошими людьми, добросовестно несущими нелегкую солдатскую службу.
Солдаты быстро научились сокращать объем земляных работ. Учитывая, что стрелять во все стороны никогда не приходилось, размер окопа для орудия уменьшили, а полную глубину стали делать только под колесами гаубицы. Ровики для укрытия не копали совсем или делали только один вместо двух.
Окоп для машины сооружали так, чтобы укрыть спереди двигатель с радиатором, а сзади — только колеса. Все эти ухищрения хотя и были нарушением устава, однако вполне себя оправдывали, особенно когда в расчетах не хватало людей. А так было почти всегда. Уже через месяц оборудование огневой позиции занимало не более пяти часов. Научились. И уставать стали значительно меньше.
Кроме земляных и строительных работ, расчет много времени тратил на чистку гаубицы. Чистили ее регулярно после каждой стрельбы, после дождя и после переезда по пыльной дороге. Нам всегда казалось, что такое чистоплюйство было излишним. Однако лейтенант Леноровский неуклонно заставлял нас заниматься этим делом.
Однажды на батарее появилась группа психологов, работавших на артиллерийском заводе, выпускающем наши гаубицы. Несколько дней они внимательно следили за тем, как мы стреляем и обслуживаем орудия, и в конце концов признали работу хорошей. За это Леноровскому и нам была объявлена благодарность.
Значительно меньше внимания уделялось личному оружию — карабинам и ППШ. За полтора года мы ими ни разу не пользовались по назначению, если не считать учебных стрельб и пальбы по консервным банкам.
Патроны никто не учитывал, и я совсем не уверен, что они были у всех солдат. Так что при встрече с противником положение расчета могло оказаться критическим. К счастью, ничего такого не произошло.
В нашем полку жизнь офицеров заметно отличалась от жизни рядовых. Для них строили отдельные землянки. Их паек был значительно лучше солдатского, а денежное довольствие позволяло иметь определенные привилегии. Отношения с подчиненными определялись не только уставом, но в большей степени характером и воспитанием офицера. А они были разными.
Старший на батарее лейтенант Леноровский был вежлив и ко всем обращался только на «вы». Команды отдавал тихим голосом, почти просительным тоном. Да еще носил очки в тонкой металлической оправе. По единодушному мнению подчиненных, это был Интеллигент с большой буквы.
Он трудно сходился с людьми, не допуская никакого панибратства даже с командиром второго взвода, с которым жил в одной землянке. Был справедлив и не лез в дела других, но всегда требовал безоговорочного выполнения приказов, проявляя при этом, казалось, излишний педантизм. И все-таки солдаты его любили. Не боялись, не уважали, а просто любили как хорошего человека. Видимо, таким он и был.
Высокие профессиональные качества и хорошие отношения с рядовыми и младшими командирами были замечены начальством. За последний год его дважды повышали в звании. Войну Леноровский закончил майором, начальником штаба полка.
Совсем иным был командир второго взвода младший лейтенант Малахов. Плохо образованный, надменный, любивший выпить, он не искал добрых отношений с младшим персоналом и всегда пользовался случаем, чтобы показать свое превосходство и, как ему казалось, остроумие.
К концу зимы активность боевых действий заметно возросла, и мы начали нести значительные потери. Не стало командира батареи, вместо которого был назначен наш старший лейтенант Леноровский. Ранен был и командир второго взвода Малахов.
Несколько дней на огневой позиции не было ни одного офицера, и меня назначили исполнять обязанности командира первого взвода. В это же время предстояло форсировать Днепр на подступах к городу Речица, и нам почти двое суток не завозили продуктов.
Как-то к концу дня на батарее появились три незнакомых младших лейтенанта, и я сразу же потребовал у них документы. Оказалось, что они после окончания артиллерийского училища направлены в нашу часть.
Офицеры обратились ко мне с требованием немедленно отвести их в штаб полка. Однако уже темнело, а штаб находился в нескольких километрах от наших позиций, и я отказал, предложив переночевать у нас. Лейтенанты нехотя согласились, и мы развели их по землянкам.
В мой расчет попал совсем молоденький черноволосый парень. Спустившись в землянку, он сообщил, что его фамилия Саакян, потом всем пожал руки, раскрыл свой вещмешок и выложил на разостланную шинель офицерский паек — буханку хлеба, пару банок американской тушенки и небольшую баночку какого-то повидла, а потом из кармана вытащил еще две большие луковицы.
Голодные солдаты молча смотрели на действия младшего лейтенанта и вопросительно посматривали на меня. А Саакян достал нож, вскрыл консервные банки, разрезал хлеб и луковицы и взмахом руки предложил солдатам приступить к трапезе. Вторичного приглашения не потребовалось, хотя Гарош и предупредил гостя, что завтрака у нас не будет. На это парень только рукой махнул.
Перекусив, довольные солдаты расспросили Саакяна о его семье, еще немного поговорили и улеглись спать, предоставив ему лучшее место у печки. А утром я поручил командиру второго орудия и Гарошу отвести младших лейтенантов в штаб.
Примерно через пару часов на батарее появился командир дивизиона и представил нам нового старшего на батарее, которым был вчерашний знакомый. Позже Саакян рассказал мне, что сам напросился к нам. И он, и мы были довольны этим назначением. А вскоре и все остальные огневики убедились, что к нам пришел хороший командир.
Еще при отправке на фронт всему личному составу нашей части были выданы противогазы. Никто их, конечно, не носил, да и никто не требовал этого. В нашем расчете они были забиты в ящик из-под снарядов и спокойно там ржавели.
Потом вместо старшины химинструктором в дивизион прислали молодого младшего лейтенанта, только что окончившего химическое училище. Новый «химик» прежде всего потребовал достать противогазы, почистить их и постоянно носить. Разумеется, эта команда была встречена в штыки.
Во-первых, газами и не пахло, а во-вторых, таскать на себе давно проржавевший противогаз было просто бессмысленно. И вот после очередной стычки с химинструктором я своими руками подложил ящик с противогазами под колеса «Студебекера», когда он пятился задом, чтобы подцепить орудие.
Может быть, все и прошло тихо, если бы я не поделился «опытом» с другими командирами расчетов. Дело приобрело огласку, химинструктор пожаловался замполиту дивизиона, мне объявили выговор, и прием в партию был отложен на два месяца.
Многие наши офицеры носили модные узконосые хромовые сапоги. А шил их солдат из моего расчета. Франтоватый младший лейтенант из соседней батареи попросил меня прислать к нему сапожника.
Я не возражал, но предупредил, что солдат сейчас занят и сможет приступить к работе только через пару дней. Младший лейтенант воспринял это как обиду, начал ругаться, а потом ударил меня. Разумеется, я в долгу не остался. Нас растащили.
Поступок офицера обсуждали на парткомиссии бригады, и ее решение я не знаю, а мои действия рассматривали на партбюро дивизиона. Замполит и еще один член партбюро настаивали на вынесении стро гого выговора с занесением в учетную карточку, а за выговор без занесения в карточку выступили парторг Лубянов, наводчик Гарош и… я, недавно избранный в партбюро вместо погибшего товарища. Прошло предложение большинства.
Заместитель командира дивизиона по политчасти капитан Плющ оставался в одном и том же звании почти полтора года. Звезду майора он получил лишь незадолго до окончания войны. Его главная работа заключалась в чтении солдатам газет, проведении политбесед и разборе различных мелких инцидентов, которые он часто превращал в значительные события.
Был он великим путаником. В первое время ему еще поручали кое-какие задания, но, убедившись в его бестолковости, командир дивизиона махнул рукой, и он, как говорят крестьяне, оказался на беспривязном содержании. В боевые дела капитан не вмешивался, а политвоспитанием личного состава в меру своих сил занимался добросовестно.
А еще он был трусоват и при первом же выстреле наших орудий или пушек противника немедленно исчезал в своей землянке-блиндаже. И это вызывало насмешки солдат.
Иногда, чтобы развлечься, ночью часовой бросал на землянку замполита одну-две гранаты, а утром в его присутствии все, дружно давясь от смеха, обсуждали ночной «обстрел». Капитан, наверное, так до конца и не понял всего. Прекратил эти шутки парторг Лубянов, который пристыдил шутников и запретил подобные забавы.
Вскоре после первой встречи с союзниками замполит решил раскрыть солдатам истинный облик американцев. Он говорил примерно следующее:
— Вот, посмотрите, перед вами стоит американский солдат. На поясе у него фляжка с ромом, в кармане плитка шоколада, а в голове — только женщины…
Наш повар не блистал кулинарным искусством и разнообразием нас не баловал. Чаще всего он готовил одно блюдо – нечто вроде каши с тушенкой. Утром — погуще, в обед — пожиже. Утром — плоский котелок на троих, в обед — на двоих.
Кроме того, мы получали буханку хлеба в день на троих и несколько кусков сахара. Иногда вместо горячего нам давали сухой паек — 500-граммовую банку тушенки на четырех человек, хлеб и сахар. В общем, жить было можно, да и помимо официального пайка расчеты доставали что-нибудь съестное.
В холодное время года это чаще всего были убитые лошади. Специалистом по разделке конских туш был наводчик Гарош. Как только кто-нибудь сообщал, что видел убитую лошадь, Гарош брал топор и через некоторое время возвращался с ведром, полным красного мяса.
Его сначала промывали от крови, а затем варили, слегка прикрыв водой, на небольшом огне. Поскольку на передовой никто запасов не делал, ведро мяса пять-шесть человек съедали в один присест. А после этого наступало благодушное настроение и большинство солдат, покурив, заваливалось спать.
Кроме конины, большую радость доставлял нам хороший охотник Малинин, несколько раз приносивший зайцев, рябчиков, а однажды притащивший даже кабанчика килограммов на тридцать. Вот это был уже настоящий пир.
Позже, на территории Польши, кто-нибудь из шустрых ребят притаскивал домашнего поросенка, гуся или кур. Нельзя сказать, что мы сильно мародерствовали, но стащить у фермера какую-либо живность особо зазорным не считалось. Тем более ставить об этом в известность начальство было совсем не обязательно.
Более того, некоторые офицеры даже сами посылали своих ординарцев раздобыть что-нибудь вкусненькое. Акценты сменились. Если в тылу пределом счастья считалось приобрести несколько картошек или кусок жмыха, то на фронте в основном охотились за мясом, да еще вкусненьким.
А те голодные дни, которые сопровождали переброску полка с одного места на другое, быстро забывались и не оставляли в памяти трагических воспоминаний. Зато доставшийся деликатес, например ухо поросенка, поджаренное паяльной лампой, помнилось гораздо дольше. А может быть, кто-нибудь из старых солдат и до сих пор помнит.» — из воспоминаний сержанта 22-й Гомельской краснознаменной артиллерийской дивизии прорыва РГК С.Стопалова.
oper-1974.livejournal.com
СУ-1-12 Самоходная артиллерийская установка — aviArmor
После нескольких лет вынужденного перерыва в разработке артиллерийских установок на автомобильном шасси, который был вызван Гражданской войной и тяжелым восстановительным периодом, русские инженеры вернулись к этой теме в более полном объёме. Сохранившиеся к тому времени на вооружении САУ на шасси Руссо-Балт с 76,2-мм зенитной пушкой Лендера обр.1913 г. далеко не полностью устраивали РККА. Прежде всего, с 1917 года производство шасси, как и запасных частей к ним, было прекращено, а других подходящих машин для этих целей тогда не нашлось. По части вооружения орудие Лендера к середине 1920-х гг. считалось устаревшим, хотя и продолжало активно использоваться.
Одним из первых, в 1924 году, проект новой САУ на автомобильном шасси предложил Н.М.Филатов, ранее ставший известным благодаря своим “Трехоколескам”. Он предложил установить на шасси грузового автомобиля “ФИАТ” 76,2-мм полевую пушку обр.1913 г. с укороченным стволом, но проект не получил должной поддержки и был закрыт. Спустя пять лет к этой идее решили вернуться в рамках системы танко-трактороного и авто-броневого вооружения, принятой в 1929 г., хотя тогда наиболее приоритетными были направления создания самоходных орудий на тракторном или танковом шасси. Тогда же возобладала мысль, что САУ, которые должны были использоваться для поддержки мотомехчастей и пехоты, должны оснащаться универсальными орудиями, способными вести борьбу с живой силой противника, бронетехникой и защищать от атак с воздуха. Подобная “универсальность” отодвинула на несколько лет её реализацию в металле, поскольку требуемые артсистемы так и не были получены. Наконец, в ноябре 1932 года, руководство УММ РККА получили письмо за подписью М.Н.Тухачевского, из которого следовало, что
Таким образом, от принципа универсальности отказывались в пользу более специализированных машин. В середине 1933 года на совещании с участием высшего командного состава РККА и наркомов промышленности, заинтересованные стороны сошли во мнении, что относительно армейской САУ требуется разработать унифицированное шасси “пригодное для установки артиллерии для нужд пехоты, мотомехвойск и кавалерии…”
Соответствующее техническое задание было выдано Кировскому заводу в Ленинграде, где конструкторская бригада в очень сжатые сроки разработала первый советский “артсамоход” на колесном шасси. В то время выбирать было из чего. С 1931 года в Нижнем Новгороде был налажен выпуск двухосных грузовиков Ford A, который в СССР с небольшими изменениями выпускались под маркой ГАЗ-А. Это была весьма надежная машина, но её ходовая часть могла выдержать установку только легкого орудия. Более приемлемым оказался вариант использования шасси от грузовика “Мореланд”, имевшим колёсную формулу 6х4 и рассчитанному на большие нагрузки. Эта модель впоследствии стала более известной как ГАЗ-ААА.
С вооружением проблем тоже не возникло. Выпускавшаяся в больших количествах полковая 76,2-мм пушка обр.1927 г. вполне устраивала военных и была вполне пригодна для установки на грузовик. Конечно, конструкторам пришлось внести несколько доработок. Прежде всего, на месте грузового отсека была установлена специальная платформа, но которой монтировалась тумба с орудием. Машина также дополнилась следующими элементами:
— буксирным приспособлением;
— рамкой запасного колеса;
— передним настилом;
— 2-мм стальным отражателем с заслонкой, предохранявшим кабину от попадания пороховых газов и имевшим прямоугольное окно для общения водителя с расчетом орудия;
— двумя зарядными ящиками, крепившимися к задней стенке отражателя, правый ящик (по ходу машины) вмещал 18 штатных гранат, левый — 18 штатных шрапнелей;
— укладкой ЗИП.
Конструкция тумбы позволяла обеспечить круговой обстрел, но ввиду того, что из-за кабины машины огонь вперед был невозможен даже при максимальном угле возвышения (под действием пороховых газов проминалась крыша), горизонтальный обстрел был ограничен 270°. Если во время стрельбы ствол пушки находился близко к кабине, приходилось опускать боковые стекла для предохранения их от действия газов. При стрельбе назад, вдоль оси машины, можно было пользоваться ручным тормозом. В походном положении орудие разворачивалось вперед и фиксировалось, а вращающаяся часть тумбы ставилась на тормоз.
Бронирование СУ-1-12 оказалась довольно скромным и защищало только орудийную часть. На машинах “Мореланд” устанавливался П-образный щит из стали толщиной 4 мм, защищавший расчет орудия от пуль винтовочного калибра и мелких осколков. Все бронелисты устанавливались под прямыми углами к вертикали.
Однако в скором времени щитовое прикрытие было модернизировано. Конструктивно оно представляло собой коробку, передний лист которой имел основную амбразуру для прохода качающейся части орудия и два окна с левой ее стороны: верхнее — под отражатель панорамы, нижнее — для визирной трубки. Окна закрывались задвижками с ограничителями. При помощи угольников и раскосов щит крепился к вращающейся части тумбы. На качающейся части артсистемы устанавливался дополнительный щиток такой же толщины, как и основной, — для прикрытия главной амбразуры. Он не ограничивал откат пушки и углы вертикального наведения. Наклон щитка к оси канала ствола составлял 80°, нижняя часть была загнута вперед на 10°. Впоследствии самоходки более поздних серий получили щит обновленной конфигурации, отличавшимся нижним спрямленным бронелистом в лобовой части и увеличенными бортовыми бронелистами.
Испытания САУ СУ-1-12, проведенные в течении 1933 года, принесли обнадеживающие результаты. Стрельба из пушки могла вестись как прямо-назад, так и по борту. Проводились опыты по стрельбе на ходу, но при этом сильно снижался процент попадания по цели. Вместе с тем было отмечено, что шасси типа “Мореланд” не полностью отвечает требованиям РККА под установку на него орудий среднего калибра, поскольку проходимость машины вне дорог существенно снизилась. Немало нареканий вызвала и откровенно слабая бронезащита самоходки.
И всё же, в середине 1933 года было принято решение о запуске СУ-1-12 в серийное производство. При этом подчеркивалось, что принятие на вооружение данной САУ является временной мерой, пока не будут созданы более совершенные самоходные установки. Уже осенью того же года опытная батарея СУ-1-12 была отправлена в распоряжение 11-й механизированной бригады, дислоцированной на Украине, для прохождения войсковых испытаний. По их результатам УММ РККА приняло решение включить самоходные орудия в состав формируемых мехбригад в качестве средств непосредственной огневой поддержки пехоты и танков.
Серийное строительство СУ-1-12 было развернуто в начале 1934 г., и за неполные два года Кировский завод изготовил 99 машин, 48 из которых были собраны на базе грузовиков “Мореланд” (большая часть этих машин не имела бронещита) и 51 на базе ГАЗ-ААА. За это время СУ-1-12 была модернизирована путем введения защиты крыши и задней части водительской кабины, а на машинах более поздних серий устанавливалась улучшенная орудийная платформа.
О боевом применении и эксплуатации СУ-1-12 сведений сохранилось совсем немного. К середине 1938 года самоходки на шасси ”Мореланд” имелись в составе танковых частей Ленинградского, Московского, Белорусского и Киевского военных округов, а СУ-1-12 на шасси ГАЗ-ААА – в составе частей Ленинградского, Забайкальского, Московского, Киевского военных округов и Особой Краснознаменной Дальневосточной Армии. Правда, за эти три года пришлось провести ремонт более трети машин – всего было зафиксировано порядка 40 средних и капитальных ремонтов СУ-1-12, главным образом в КОВО, МВО и ЗабОВО, после которых практически все машины на шасси грузовика “Мореланд” были сняты с эксплуатации.
К моменту первого советско-японского конфликта, вспыхнувшего на озере Хасан летом 1938 года, число СУ-1-12 боеспособных заметно сократилось. Однако часть оставшихся машин были весьма активно задействована в боях на финальном этапе боевых действий против японцев. По всей видимости, наиболее ярки боевой эпизод с участием СУ-1-12 имел место 31 июля, когда САУ этого типа, действовавших в составе артиллерийских батарей 2-го и 3-го танковых батальонов 2-й мехбригады ОДВА, приняли участие в боях у высоток Заозерная и Безымянная. Кроме них, в качестве средств огневой поддержки, также использовались более редкие СУ-5-2 на шасси легкого танка Т-26. Каждая батарея, приданная танковому батальону, включала по 4 СУ-1-12 и 2 СУ-5-2. В течении дня самоходные орудия обоих типов оказали существенную поддержку танкам 2-й мехбригады, выпустив по противнику 248 76-мм и 23 122-мм снаряда. Поскольку потерь среди САУ не было результаты этих стрельб признали успешными.
Есть также сведения об участии САУ СУ-1-12 в летних боях у реки Халхин-Гол в 1939 году. Единственным подразделением, которое располагало орудиями данного типа, была 32-я мехбригада, переброшенная в 1937 году в Монголию для усиления советской группировки войск в данном районе.
Во время советско-финской войны САУ СУ-1-12 находились на вооружение только одного подразделения – 33-го отдельного разведывательного батальона, который по состоянию на 9 марта 1940 года располагал двумя танкетками Т-27 и двумя самоходками на шасси ГАЗ-ААА.
На 1 декабря 1940 года в составе танковых подразделений РККА формально ещё оставалось три СУ-1-12, которые находились в Забайкальском особом военном округе и, соответственно, в боевых действиях участия не принимали.
Источники:
М.Коломиец “Танки в Зимней войне” (альманах “Фронтовая иллюстрация” №3\2001)
М.Коломиец «Бои у реки Халхин-Гол». (Фронтовая иллюстрация №2, 2002 г.)
М. Барятинский «Полуторка стреляет с ходу». (Моделист-конструктор №10, 1996 г.)
ТАКТИКО-ТЕХНИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ САМОХОДНОЙ АРТИЛЛЕРИЙСКОЙ УСТАНОВКИ
СУ-1-12 обр.1935 г.
| БОЕВАЯ МАССА | 3700 кг |
| ЭКИПАЖ, чел. | 4 |
| ГАБАРИТНЫЕ РАЗМЕРЫ | |
| Длина, мм | 5610 |
| Ширина, мм | 1900 |
| Высота, мм | 2325 |
| Клиренс, мм | ? |
| ВООРУЖЕНИЕ | одна 76,2-мм полковая пушка обр.1927 г. |
| БОЕКОМПЛЕКТ | 36 выстрелов |
| ПРИБОРЫ ПРИЦЕЛИВАНИЯ | телескопический прицел |
| БРОНИРОВАНИЕ | щит орудия — 4 мм |
| ДВИГАТЕЛЬ | ГАЗ-М1, карбюраторный, жидкостного охлаждения, мощностью 50 л.с. |
| ТРАНСМИССИЯ | механического типа с 2-ступенчатым понижающим редуктором, демультипликатором и 4-скоростной КПП (4+1) |
| ХОДОВАЯ ЧАСТЬ | колесная формула 6х4: передние колеса одиннарные управляемые, задние колеса сдвоенные ведущие, шины пневматические, подвеска на листовых рессорах |
| СКОРОСТЬ | 60 км\ч |
| ЗАПАС ХОДА ПО ШОССЕ | 370 км |
| ПРЕОДОЛЕВАЕМЫЕ ПРЕПЯТСТВИЯ | |
| Угол подъёма, град. | ? |
| Высота стенки, м | ? |
| Глубина брода, м | ? |
| Ширина рва, м | ? |
| СРЕДСТВА СВЯЗИ | — |
aviarmor.net
1812 год: российская артиллерия.
1812 год: российская артиллерия.
В начале XIX века значительно увеличились армии воюющих государств, операции стали высокоманевренными, скоротечными. Теперь от расчетов полевых орудий требовалось сочетать массированный огонь по плотным боевым порядкам противника с увеличением дистанции прицельной, «штучной» стрельбы по отдельным целям, при этом батареи должны были обладать повышенной подвижностью. Решить эти задачи можно было путем обновления материальной части и улучшения организационной структуры войск.
С этой целью на вооружение российской армии принимаются так называемые «системы 1805 года» Под этим термином подразумевались бронзовые 12-фунтовые пушки средней и малой пропорции, 6-фунтовые пушки, полупудовые, четвертьпудовые и 3-фунтовые «единороги». От предшествующих образцов они отличались меньшим весом (что сказывалось на маневренности батарей) и повышенной точностью огня Это было достигнуто путем ряда усовершенствований конструкции орудий. В частности, у лафетов уменьшили число различных оковок и угол перелома станка, что улучшило устойчивость орудий при выстреле.
Для 3-фунтовых пушек и «единорогов» полевой и осадной артиллерии стали применять передки с ящиками для боезапаса, обычно картечи. Более тяжелые и массивные 12-фунтовые пушки большой пропорции, предназначавшиеся для крепостной и осадной артиллерии, оснастили лафетами с цапфенными гнездами, куда в походном положении укладывались цапфы, а казенная часть размещалась на особой подушке. Этим достигалось равномерное распределение тяжести орудия на весь лафет.
Крепостные орудия образца 1805 года отличались от прежних образцов двух-четырехколесными лафетами с поворотными платформами, покоящимися на своего рода подшипниках — чугунных шарах. Мортиры начала XIX века подразделялись на три калибра и применялись только в крепостной и осадной артиллерии. В боевом положении их стволы устанавливали на станки, благодаря чему обеспечивался постоянный угол возвышения в 45°.
Предельная дальность стрельбы полевых пушек достигала 2800 м, у «единорогов» — 2500 м, скорострельность при стрельбе ядрами и гранатами составляла выстрел в минуту, а при использовании картечи увеличивалась в два-три раза.
Для обеспечения дальнобойности и меткости артиллерийского огня большое значение имеет качество прицельных приспособлений и боеприпасов Уже в 1802 году на вооружение приняли прицел системы А И Маркевича. Он представлял собой медную стойку с прорезью посредине, вдоль которой перемещалась медная планка с двумя отверстиями для прицеливания и шкалой. Прицел Маркевича обеспечивал точную стрельбу на дистанциях до 1200 м. Однако при ведении огня на большую дистанцию батарейцы были вынуждены применять квадранты, что несколько сбивало темп стрельбы орудий. Дело в том, что эти приборы следовало прислонять к дульной части орудия перед каждым выстрелом, чтобы по показаниям отвеса и градуированной шкалы, выполненной в виде сектора круга, придать орудию нужный угол возвышения.
Артиллерийские боеприпасы, как и раньше, подразделялись на четыре категории. К первой относились снаряды ударного или пробивного действия — пушечные ядра. Ко второй — разрывные сферические бомбы массой более пуда и гранаты — снаряды такой же формы и назначения, но массой менее пуда. Обычно картечь была вязаной, с чугунными пулями, и насыпной, со свинцовыми. Особую категорию составляли снаряды специального назначения — зажигательные, осветительные и сигнальные.
Учитывая опыт минувших войн, российское командование накануне наполеоновского нашествия провело ряд организационных нововведений в артиллерии. Так, полевую артиллерию свели в бригады, каждая из которых состояла из двух батарейных рот вооруженных полупудовыми «единорогами» и 12-фунтовыми пушками, и такого же числа легких рот оснащенных 6- и 12-фунтовыми «единорогами» Кроме того, в бригаду входили конная рота с 10-фунтовыми «единорогами» и 6-фунтовыми пушками и понтонная рота. Позже в российской артиллерии появились дивизии, что улучшило управление войсками.
Полупудовый «единорог» образца 1805 года. Масса орудия — 1,5 т. длина ствола 10,5 калибра.
12-фунтовая пушка малой пропорции образца 1805 года. Масса орудия — 1,2 т. Длина ствола — 13 калибров.
24-фунтовая пушка образца 1801 года в походном положении. Масса орудия — 5,3 т, длина ствола — 21 калибр.
12-фунтовая полевая пушка большой пропорции образца 1805 года. Длина ствола в калибрах — 22, вес орудия — 2780 кг, дальность стрельбы 2130—2700 м
Двухпудовая мортира образца 1805 года. Длина ствола в калибрах — 3,04, вес орудия — 1500 кг, дальность стрельбы — 2375 м.
В российской полевой артиллерии в 1812 году числилось 53 батарейных, 68 легких, 30 конных и 24 понтонных роты. Как пешая, так и конная роты имели по 12 орудий. Артиллеристы разделялись на фейерверкеров, бомбардиров, канониров и гандлангеров. При каждом артил¬лерийском гарнизоне имелись школы, в которых канониры обучались грамоте, начальным основам арифметики. Выдержавшим установленный экзамен присваивался чин бомбардира (рядовой старшего класса). Самых способных из них произво¬дили в фейерверкеры. По степени знаний, опыту и боевым отличиям фейерверкеры подразделялись на четыре класса.
В Отечественную войну 1812 года русские артиллеристы покрыли себя неувядаемой славой, бесчисленны примеры их мужества и героизма. Французский офицер Винтурини вспоминал: «Русские артиллеристы были верны своему долгу… ложились на пушки и не отдавали их без себя».
Русские пешие артиллеристы носили общеармейскую темно-зеленую форму, но в отличие от пехоты они имели черные воротники с красной выпушкой и не белые, а зеленые панталоны с черными кожаными нашивками ниже колен. Шнуры и этишкеты на кивере были красного цвета, киверный знак артиллериста представлял собой гренаду об одном огне со скрещенными стволами пушек над ней.
Конные артиллеристы одевались в общедрагунскую форму, но с черным воротником, имевшим красную выпушку.
Российские артиллеристы: унтер-офицер и рядовой канонир пешей артиллерии, рядовой канонир конной артиллерии.
koof.ru
Самоходная артиллерийская установка M12 GMC (США) » Военное обозрение
После начала Второй мировой войны конструкторам из Соединенных Штатов пришлось активизировать работы по созданию новых систем вооружения и военной техники. В связи с началом войны в Европе и последующим втягиванием США в конфликт появилось множество новых типов военной техники, одним из которых стала самоходная артиллерийская установка M12 Gun Motor Carriage. Эта боевая машина представляет определенный интерес как с технической, так и с исторической точки зрения. Создание САУ M12 фактически поставило точку в длительной эпопее, начавшейся еще во время Первой мировой.Еще на заключительном этапе Первой мировой войны американские инженеры создали САУ на базе французской 155-мм пушки GPF конструкции капитана Филуа (обозначение армии США M1917/18) и одного из имевшихся в наличии гусеничных тракторов. Эта разработка позволила немного повысить мобильность артиллерии на поле боя, но все же не решала весь спектр поставленных задач. В двадцатых и тридцатых годах работы в этом направлении продолжились, но тоже не увенчались особыми успехами. Сложности технического характера нередко сочетались с административными проблемами. Как следствие, концепция 155-мм орудия на самоходном шасси не получала развития, а артиллерийские соединения продолжали использовать буксируемые орудия и конную тягу.
Ситуация изменилась только в 1940 году. Новости из Европы заставили американских военных изменить свои взгляды на материальную часть войск. Успешные германские операции в Польше и Франции показали всю важность механизированных войск и самоходной техники. В связи с этим американское военное ведомство решило начать модернизацию артиллерийских соединений, целью которой был отказ от конной тяги и постепенный переход на тягачи и самоходные артиллерийские установки. В частности, имеющиеся 155-мм пушки M1917/18 предлагалось использовать именно в составе САУ.
Первый прототип, 1941 г. Фото Alternathistory.com
В 1940 году в США был разработан новый танк M3 Lee, отличавшийся достаточно удачным гусеничным шасси и мощным вооружением, включавшим две пушки и пулеметы. Эта разработка заинтересовала командование артиллерии, результатом чего стало предложение, касавшееся технического облика перспективной САУ с 155-мм орудием. Согласно новому предложению, новая бронемашина должна была иметь шасси танка M3 и оснащаться пушкой M1917/18. Это позволило упростить разработку САУ, а также найти применение старым пушкам, имевшим хорошие характеристики, но не отличавшимся высокой мобильностью.
Новый проект получил обозначение T6 Gun Motor Carriage (T6 GMC) и сохранял это название до принятия на вооружение. Проектные работы стартовали в конце 1940 года и продолжались до лета 41-го. В июне 1941 года Департамент вооружений военного ведомства США поручил Рок-Айлендскому арсеналу изготовить опытный образец перспективной самоходки. Ввиду наличия других заказов и загрузки имеющихся мощностей заказ был выполнен только зимой следующего года. Прототип T6 GMC выкатили из сборочного цеха в феврале 42-го.
Проект самоходной пушки T6 представлял большой интерес для армии, но его разработка и доводка была связана с некоторыми трудностями. Несмотря на использование готового шасси, часть узлов и агрегатов пришлось разрабатывать с нуля. Позже некоторые новые детали показали себя не с самой лучшей стороны. В частности, проблемы с гидравликой могли лишить машину хода. Тем не менее, работы продолжались до полного решения всех проблем.
Кормовая часть прототипа. Фото Alternathistory.com
В качестве основы для перспективной САУ было взято шасси танка M3 Lee, которое пришлось заметно переработать. У базового танка в передней части располагалась часть агрегатов трансмиссии, связанная с кормовым моторно-трансмиссионным отделением при помощи карданного вала. Над валом располагалось боевое отделение. Из-за необходимости освобождения объема в кормовой части корпуса, который предлагалось использовать для установки 155-мм орудия, двигатель пришлось перенести в среднюю часть корпуса. В связи с этим карданный вал был укорочен и располагался под другим углом к горизонтали. Вместе с двигателем в среднюю часть корпуса «переехали» несколько кормовых топливных баков.
Кардинальным изменениям подверглась верхняя часть корпуса, находящаяся выше гусениц. Из-за перемещения двигателя и необходимости максимального снижения линии огня была спроектирована новая верхняя часть корпуса. Исходный наклонный лобовой лист заменили деталью меньших размеров, расположенную под небольшим углом к горизонтали. За ней располагался наклонный лист со смотровыми люками отделения управления. Среднюю часть корпуса выполнили в виде коробчатой конструкции с горизонтальной крышей и вентиляционными решетками.
По бокам от основной части корпуса на надгусеничных полках разместили ящики для перевозки боекомплекта и иного имущества. В кормовой части машины, на месте бывшего моторно-трансмиссионного отделения, находилась крупная ниша, пол которой располагался ниже уровня надгусеничных полок. По бокам ее прикрывали несколько щитков с дополнительными ящиками.
Моторное отделение с радиальным двигателем. Фото Afvdb.50megs.com
Корпус предлагалось собирать из броневых листов толщиной от 12,7 до 50 мм. Наиболее толстые детали располагались в лобовой части корпуса и должны были защищать машину от обстрела спереди.
Силовая установка и трансмиссия САУ T6 почти не отличались от соответствующих агрегатов базового танка M3 Lee. В средней части корпуса расположили радиальный бензиновый двигатель Wright (Continental) R975 EC2 мощностью 350 л.с. При помощи карданного вала, проходящего через отделение управления, двигатель соединялся с агрегатами трансмиссии, обеспечивавшими вращение передних ведущих колес. За исключением укороченного карданного вала трансмиссия была унифицирована с базовым танком.
Ходовая часть T6 GMC сохранила по шесть опорных катков на каждом борту. Катки были сблокированы попарно и оснащались пружинной подвеской. В верхней части тележек предусматривались поддерживающие ролики. Ведущие колеса цевочного зацепления располагались в передней части корпуса, направляющие – в корме.
Расчеты показывали, что имеющаяся ходовая часть не сможет удержать самоходку на месте при выстреле из мощного орудия калибра 155 мм. Из-за этого ее дополнили набором специальных средств. На корме корпуса расположили сошник с гидравлическими цилиндрами для подъема и опускания. Кроме того, перед стрельбой под переднюю часть гусениц предлагалось подкладывать специальные башмаки.
Схема модернизированной M12, доработанной по проекту 1943 г. Рисунок Alternathistory.com
На кормовой площадке корпуса расположили тумбовую установку с U-образными креплениями для орудия. Конструкция установки позволяла наводить орудие в пределах горизонтального сектора шириной 28°. Вертикальные углы наводки – от -5° до +30°. В составе артиллерийской установки использовалась пушка M1917/18 с люлькой типа M4. Для наведения орудия предлагались телескопический прицел M53, панорамный M6, а также артиллерийский квадрант типа M1918A1.
Орудия семейства M1917 оснащались стволом калибра 155 мм длиной 36,4 калибра. Полная длина пушки превышала 6 м. Орудие оснащалось винтовым затвором, при открывании сдвигаемым вправо. Применялось раздельное заряжание. В боекомплект входили три типа боеприпасов: осколочно-фугасный M101 весом 42,96 кг, бронебойный с дополнительным зарядом взрывчатого вещества M112B1 весом 42,36 кг и дымовой M104 весом 44,5 кг. Снаряды использовались с унифицированной гильзой с метательным зарядом. В боевом отделении САУ T6 помещалось всего 10 выстрелов раздельного заряжания. Часть боеприпасов закреплялась на полу боевого отделения, остальные располагались в бортовых ящиках.
Орудие M1917/18 имело достаточно высокие характеристики. При оптимальном угле возвышения фугасный снаряд летел на дальность до 18,4 км, а бронебойный с дистанции 1000 ярдов (914 м) при угле встречи 60° пробивал до 119 мм гомогенной брони. Такие характеристики орудия в теории позволяли уничтожать бронетехнику и укрепления противника огнем прямой наводкой с расстояния порядка 1-1,5 км. На практике нередко огонь велся и с больших дистанций.
Общий вид обновленного боевого отделения. Рисунок Alternathistory.com
Экипаж самоходки состоял из шести человек. Механик-водитель и его помощник должны были располагаться в отделении управления внутри корпуса. Еще четверо членов экипажа в бою и на марше находились в боевом отделении. Их задачей было обслуживание орудия и ведение огня по противнику. Проект T6 не предусматривал дополнительного вооружения для самообороны. Для этих целей экипаж должен был применять собственные карабины M1, а также ручные и винтовочные гранаты.
Средства внутренней и внешней связи имели необычный состав. Радиостанция или переговорное устройство для экипажа отсутствовали. При этом, однако, имелись телефон и комплект сигнальных флажков для связи с другими экипажами на огневой позиции во время совместной боевой работы.
Из-за применения оригинального сошника и старого орудия перспективная САУ T6 отличалась от танка M3 как по габаритам, так и по массе. Общая ее длина составляла 6,77 м, ширина – 2,68 м, высота – 2,88 м. Боевая масса достигала 26786 кг. Имеющаяся силовая установка позволяла развивать на шоссе скорость до 38 км/ч, запаса топлива хватало на 192 км пути.
Прототип транспортера T14/M30. Фото Afvdb.50megs.com
Первый прототип САУ T6 был построен в феврале 1942 года. Вскоре стартовали его испытания, площадкой для которых стал Абердинский полигон. Первые проверки не выявили никаких заметных проблем силовой установки, ходовой части или вооружения. Тем не менее, проявились недостатки сошника и его гидропривода. После одного из выстрелов гидравлические цилиндры вышли из строя, из-за чего врезавшийся в грунт сошник оказался заблокирован в нижнем положении. Самоходка потеряла возможность передвижения. По этой причине пришлось перерабатывать конструкцию всего упорного устройства, как сошника, так и его приводов. В дальнейшем этот узел вновь подвергся доработкам, направленным на упрощение конструкции и повышение надежности.
Исправление недостатков сошника позволило продолжить испытания, которые завершились успехом. Вскоре должен был стартовать второй этап проверок, во время которого начались споры о дальнейшей судьбе новой САУ. Департамент вооружений предложил заказать полсотни новых боевых машин, не дожидаясь окончания их испытаний, но руководство военного ведомства потребовало провести все необходимые проверки и лишь после этого принимать окончательное решение.
До мая 1942 года американские специалисты занимались дополнительными проверками перспективной САУ, причем упор был сделан на работу силовой установки и ходовой части. С точки зрения подвижности T6 GMC мало отличалась от танка M3 Lee. При этом имелись значительные преимущества перед буксируемой артиллерией. В ходе одной из проверок экипаж T6 «снялся с места» и переместился на другую позицию в 6 милях от исходной, затратив на все операции 35 минут. Гусеничный тягач с буксируемой пушкой M1917/18 смог выполнить аналогичную задачу лишь за три часа.
Компоновка кормового отделения транспортера. Рисунок Alternathistory.com
По результатам второго этапа испытаний было рекомендовано опять доработать конструкцию сошника, улучшить системы наводки, оптимизировать эргономику боевого отделения и внести некоторые другие небольшие изменения. Ликвидация последних недостатков заняла буквально пару месяцев, благодаря чему уже в июле 1942 года САУ T6 рекомендовали к принятию на вооружение. В конце августа ее приняли на вооружение под обозначением 155 mm Gun Motor Carriage M12. К этому времени компания Pressed Steel Car уже занималась выполнением первого заказа на серийное строительство T6/M12.
Одновременно с принятием на вооружении САУ было рекомендовано разработать специальный транспорт боеприпасов на аналогичном шасси. Эта машина получила рабочее обозначение T14. Транспортер боеприпасов выполнили на основе исходного проекта T6. Более того, прототип этой машины был изготовлен из первого опытного образца самоходки. Из ее боевого отделения удалили орудие, вместо которого установили стеллаж для боеприпасов. Размеры боевого отделения позволили разместить 40 снарядов и такое же количество гильз с метательным зарядом. На бортах кормы T14 установили кольцевую турель для пулемета M2, предлагаемого для самообороны. Вместо сошника на корме корпуса транспортера установили откидной борт с лебедкой для подъема. Машина T14 была чуть короче базовой T6 и отличалась меньшей боевой массой – 20,7 т.
Первый заказ на строительство 50 САУ M12, размещенный в середине лета 42-го, был выполнен к середине осени. К этому времени Pressed Steel Car успела начать производство транспортеров T14, принятых на вооружение под обозначением M30 (по некоторым данным, этот индекс появился только в 1944 году). В августе появился второй заказ на 50 самоходок, который выполнялся до весны 43-го. Производство транспортеров боеприпасов завершилось в этот же период, но точное их количество неизвестно. По разным данным, было изготовлено от 70-75 до 90-100 машин. В последнем случае каждая самоходка могла получить по собственному транспортеру.
САУ M12 GMC ведет огонь. Франция, 1944 г. Фото Militaryfactory.com
Начало службы самоходок M12 было необычным. Несколько серийных машин отправили на полигоны Эри и Форт-Брэгг, где велись дополнительные проверки и подготовка будущих экипажей. Лишь несколько САУ успели попасть на полигон. Прочим повезло меньше: в соответствии с приказом командования, их прямо с завода отправляли на хранение. Такое решение официально объяснялось необходимостью дополнительной подготовки личного состава.
О самоходных артиллерийских установках M12 GMC вспомнили только в конце 43-го. К этому времени американское командование получило подробные сведения о применении крупнокалиберной артиллерии на полях сражений в Европе, что повлияло на его планы. Было решено задействовать M12 в грядущей высадке в Нормандии. Начались дополнительные проверки с целью установления состояния и перспектив техники.
Оказалось, что новейшие самоходки уже успели устареть. Армия полным ходом осваивала средние танки M4 Sherman и постепенно отказывалась от M3 Lee. Танки «Ли», в свою очередь, не должны были воевать в Европе, из-за чего могли возникнуть проблемы со снабжением самоходок необходимыми запчастями. После анализа плюсов и минусов существующей техники, а также ее перспектив в грядущих боях было решено доработать M12 с целью повышения характеристики и обеспечения некоторой унификации со строевой техникой.
Стрельба с использованием наклонной рампы. Фото Alternathistory.com
Переделка САУ стартовала в самом конце 1943 года. Сошники машин лишились гидропривода: поднимать и опускать их предлагалось при помощи простой и надежной ручной лебедки. Опорные балки сошника для большего удобства соединили металлической лестницей. Тележки со сдвоенными опорными катками танка M3 заменили аналогичными агрегатами нового «Шермана». Перед прицельными приборами появился 19-мм броневой щиток. Также были изменены типы некоторого дополнительного оборудования, что в некоторых случаях привело к перекомпоновке агрегатов. Наконец, машина получила П-образные крепления для тента.
В грядущей высадке в Нормандии должны были участвовать шесть дивизионов, вооруженных M12 GMC. Для их вооружения заказали модернизацию 75 серийных машин: по четыре для каждой из трех батарей дивизиона плюс три резервные. Работы стартовали в феврале 44-го и завершились в мае. По неким причинам модернизацию прошли 74 машины, что, однако, позволило укомплектовать все соединения. К концу июля самоходки переправили в Европу.
72 САУ M12 с транспортерами боеприпасов M30 были сведены в шесть отдельных дивизионов, которые при необходимости придавались корпусам. Огневая мощь и подвижность машин позволяли этим соединениям участвовать как в наступательных, так и в оборонительных операциях. Имелась возможность непосредственной поддержки войск огнем прямой наводкой и стрельбы с закрытых позиций, в том числе контрбатарейной. Нередко артиллеристам приходилось уничтожать долговременные огневые точки противника. Бетонные сооружения эффективно уничтожались с расстояния не более 1800 м.
Один из сохранившихся образцов САУ M12. U.S. Army Ordnance Training and Heritage Center, Абердин. Фото Afvdb.50megs.com
Шесть отдельных дивизионов в основном воевали на территории Франции. За несколько месяцев боев экипажи самоходок успели отработать эффективное боевое применение техники, а также выработать некоторые новые методики. К примеру, для повышения дальности огня в войсковых мастерских изготавливались специальные деревянные наклонные рампы. Въезжая на такую конструкцию, M12 GMC увеличивала фактический угол возвышения ствола и благодаря этому могла атаковать цели на большей дальности, чем позволяли механизмы наведения орудия.
Уже после начала участия в боях самоходка M12, как и многие другие образцы техники, получила неофициальное прозвище. За высокую мощность орудия ее прозвали «Кинг-Конгом», в честь известного киногероя, отличавшегося исполинскими размерами и огромной силой.
Самоходные артиллерийские установки M12 с орудиями M1917/18 с теми или иными успехами использовались на Западноевропейском ТВД до самого конца Второй мировой войны. Вскоре после победы над Германией карьера этих машин закончилась, чему поспособствовало моральное и физическое устаревание техники и вооружения. В мае 1945 года командование признало САУ M12 ограниченно годной к использованию, а в конце лета ее назвали окончательно устаревшей. Базовые шасси и силовая установка танка M3 Lee даже после внедрения отдельных элементов танка M4 не соответствовали современным требованиям. Схожие проблемы были и у пушки времен Первой мировой.
Несмотря на достаточно высокие боевые характеристики, самоходка M12 GMC более не соответствовала требованиям военных и не могла решать поставленные задачи. Уже в начале 1945 года была разработана САУ T83 на базе танка «Шерман» с орудием M2, в основе которой лежали те же идеи, что и в случае с T6/M12. Немного позже ее приняли на вооружение под названием M40 GMC. Ставшие ненужными M12 были выведены из эксплуатации, списаны и утилизированы. Сохранились лишь несколько образцов, которые сейчас являются музейными экспонатами.
По материалам сайтов:
http://militaryfactory.com/
http://afvdb.50megs.com/
http://alternathistory.com/
http://globalsecurity.org/
http://historyofwar.org/
topwar.ru