Немецкая пехота против танков – Глава 9. Пехота против танков. Десять мифов Второй мировой

Содержание

Глава 9. Пехота против танков. Десять мифов Второй мировой

Глава 9.

Пехота против танков

Кинематограф в значительной мере определил отношение, пожалуй, уже нескольких поколений людей к некоторым образцам вооружения и техники Второй мировой войны. Наиболее ярким примером такого воздействия на умы и сердца является образ противотанковых ружей. На экране герой без особого труда один за другим расстреливал вражеские танки, и возникал закономерный вопрос: «Почему это замечательное оружие отсутствовало до начала войны, а было спешно разработано и принято на вооружение в первые месяцы войны?» Иногда этот тезис усиливается, и в качестве всемогущего средства борьбы с дошедшими до Москвы и Ленинграда немецкими танками представляется реактивный противотанковый гранатомет, который якобы мог появиться на вооружении Красной Армии, если бы не репрессии.

Пушки Курчевского

Последний образ наиболее яркий, поэтому разберем в первую очередь его. При словах «реактивный противотанковый гранатомет» воображение молниеносно рисует нечто похожее на «РПГ-7»: трубу на плече бойца и надкалиберную кумулятивную гранату. Однако такая конструкция была в 30-е гг. просто нереализуемой. Разработки велись совсем в другой области. Во-первых, разрабатывавшиеся в СССР динамореактивные пушки были нарезными, под калиберные боеприпасы. Соответственно выстреливали они не привычную нам сегодня гранату, а снаряд калибром 37 мм. Причем выстреливали через нагруженный (то есть нарезной) ствол. Превращение в динамореактивное орудие заключалось в установке сопла Лаваля и простом увеличении порохового заряда, ствол оставался в практически неизменном виде в сравнении с обычной пушкой. Давление в стволе пушек Курчевского достигало 3200 кг/см2, что равно классическим артсистемам. Соответственно динамореактивное орудие калибром более 37 мм ни один боец удержать на плече, как «РПГ», был не в состоянии – масса зашкаливала за 100 кг. Во-вторых, разработанные инженером Л.В. Курчевским 37-мм динамореактивные пушки имели еще одну интересную особенность. Они были… дульнозарядными. Снаряд и заряд подавались в ствол со специального лотка. Надежность такой системы нетрудно себе представить. Были, конечно, конструкции с заряжанием с казенной части. Но они не устроили военных по другой причине – большой вес. Например, 37-мм безоткатная пушка Кондакова на вооружение принята не была, хотя М.Н. Кондакова никто не репрессировал, он был руководителем КБ Артакадемии до самой смерти, до 1954 г. Орудие Кондакова тоже было создано по схеме с нагруженным стволом и поэтому весило 63 кг в боевом положении. Наконец, третий и самый главный фактор: 37-мм динамореактивные пушки уступали в бронепробиваемости обычным 45-мм орудиям и не давали надежного поражения основных танков потенциального противника. Например, 37-мм динамореактивное ПТР завода № 8 пробивало всего 20 мм брони на дистанции 500 м. Роль репрессий в истории с динамореактивными пушками не следует преувеличивать. Действительно, Л.В. Курчевский был арестован в 1937 г. и выпущен в 1939 г. Но его пушки были приняты на вооружение и даже выпущены небольшой серией. Основной причиной отказа от них были технические характеристики, надежность и бронепробиваемость. Кумулятивные боеприпасы были разработаны к 1938 г. немцами и впервые применены на 75-мм легком пехотном орудии «leIG-18». В сколь-нибудь заметном количестве кумулятивные боеприпасы появились на советско-германском фронте только осенью 1941 г. В значительной степени внедрение кумулятивных боеприпасов сдерживалось необходимостью осваивать производство взрывчатого вещества для них, гексогена и октогена. Поэтому появление до войны чего-либо подобного современному «РПГ» попросту нереально в силу отсутствия в СССР кумулятивных боеприпасов и разработок динамореактивных пушек с ненагруженным стволом.

Оружие слабейших

Противотанковые ружья с момента своего появления на свет считались полумерой. Немецкое 13-мм противотанковое ружье считалось переходным образцом до появления 13-мм пулемета «TuF». В СССР лишь с приходом Г.И. Кулика начали рассматривать ПТР как вариант для принятия на вооружение в дополнение к противотанковым пушкам. До этого М.Н. Тухачевский открыто называл ПТР оружием слабейших армий и с 1925 по 1937 г. ни одно ПТР до испытаний допущено не было. Справедливости ради нужно сказать, что во французской армии, считавшейся в 30-е гг. наиболее сильной европейской армией, с производством ПТР тоже связываться не стали. У французов была замечательная легкая 25-мм противотанковая пушка, на нее и возлагались задачи по защите войск от танковых атак. Простота и эффективность противотанковых ружей всего лишь миф, навеянный кинематографом. В реальности обеспечение сколь-нибудь приемлемой бронепробиваемости ПТР было нетривиальной задачей. При освещении перипетий принятия на вооружение в 1939 г. ПТР Рукавишникова (с последующим снятием с него в августе 1940 г.) часто забывают о проблеме боеприпаса. Обычно приводят цифру 20 мм брони на дистанции 500 м, предоставляя читателю самому додумывать ТТХ патрона на дистанции 100 или 200 м. На полигонных испытаниях в 1940 г. ПТР Рукавишникова с 400 м действительно пробило по нормали броневой лист толщиной 22 мм. Но на дистанции 200 м и 100 м при испытаниях лист толщиной 30 мм пробит не был вообще (хотя должен был быть пробитым). Проблема была в 14,5-мм патроне с пулей «Б-32» со стальным сердечником. Патрон с пулей «БС-41» с металлокерамическим сердечником был принят на вооружение только в августе 1941 г. (а производство его началось только в октябре), и отсутствие эффективного боеприпаса было существенным аргументом против противотанковых ружей в предвоенный период. Кроме того, ПТР Рукавишникова было на колесном лафете (мотоциклетные колеса) и с расчетом из четырех человек. Вариант на сошках, фотографии которого кочуют по страницам книг и журналов, был, но стрелять из него вследствие большого веса ружья было невозможно. Неудивительно, что армия от такого «сокровища» с невысокой бронепробиваемостью отказалась. Немудрено, что в 1941 г. писали в рекомендациях по использованию ПТР: «Патрон с пулей „БЗ-39“ к 14,5-мм ружью и патрон „Б-32“ к 12,7-мм ружью пробивает только нижнюю боковую часть корпуса между первым и вторым катками, поражая водителя, и между пятым и шестым катками, пробивая радиатор». И не надо думать, что появление «БС-41» радикально решило проблему, оно лишь дало возможность бронебойщикам уверенно поражать немецкие танки в борт и корму. Невысокие пробивные возможности ружей заставляли вести огонь с минимальных дистанций, что было очень тяжело психологически. При этом заброневое действие их пуль в общем случае было ничтожным. В танк мало было попасть, мало было пробить броню, нужно было поразить экипаж или жизненно важные части танка. В общем случае немецкие танки и сопровождающие их пехотинцы безнаказанно расстреливали из пулеметов выдававших себя облаками пыли или снега от дульных тормозов ПТР бронебойщиков. Вполне типичным был случай, когда из бронебойной роты после первой же атаки немецкой танковой роты (10 танков) в живых не осталось ни одного человека, причем три немецких танка отступили невредимыми. Бойцы откровенно не любили свои «удочки», говоря: «Ствол длинный, жизнь короткая». Скорострельная 37-мм или 45-мм противотанковая пушка была намного лучше. Во-первых, она обладала устойчивым лафетом с оптическим прицелом, во-вторых, имела осколочно-фугасный снаряд, пригодный для поражения пулеметных гнезд, и, наконец, в-третьих, не оснащалась демаскирующим дульным тормозом. Единственным достоинством ПТР по сравнению с противотанковой пушкой были дешевизна и простота производства. Однако по мобилизационному плану 1941 г. МП-41 РККА была полностью укомплектована 45-мм противотанковыми пушками и 76-мм дивизионными пушками, и потребности в сверхштатных противотанковых средствах не было.

Автоматические пушки

В условиях сомнительной эффективности противотанковых ружей высшее руководство РККА считало целесообразным принять на вооружение стрелковых рот нечто более совершенное, чем ПТР. В 1940 г. взгляды военных обратились к автоматическим пушкам. Конкурентом ПТР Рукавишникова стала 23-мм пушка Таубина-Бабурина. Она весила ненамного больше, 78 кг, и монтировалась на том же колесном станке, что и ружье Рукавишникова. Было принято решение работы над ПТР приостановить, поскольку «результаты с пехотной пушкой Таубина-Бабурина с приемником на 9 патронов более предпочтительны». Идея витала в воздухе, немцы разработали для аналогичных целей «2-cm Erd Kampf Geraet» (буквально – «устройство для наземной борьбы»), созданное на базе 20-мм зенитного автомата. Еще одной аналогичной разработкой был автомат «2-cm-MG. С/34» фирмы «Рейнметалл», весивший всего 45 кг. Однако перспективная ротная зенитно-противотанковая пушка до начала войны в СССР доведена не была.

Решение искали на поле пушек, в частности вследствие того, что требовалась хотя бы минимальная универсализация противотанкового оружия. Например, по наступающей и обороняющейся пехоте из противотанкового ружья стрелять практически бесполезно. Напротив, из противотанкового орудия калибром 37–50 мм стрелять по пехоте осколочно-фугасными гранатами вполне возможно, и этой возможностью достаточно часто пользовались. Например, в 1942 г. немцами из 50-мм противотанковой пушки «ПАК-38» было выпущено осколочно-фугасных снарядов более чем в два раза больше, чем бронебойных и подкалиберных, вместе взятых. Осколочно-фугасных выпустили 1 323 600, бронебойных – 477 450, а подкалиберных – 113 850. Соответственно автоматическая пушка калибром 20–23 мм обладала достаточно могущественным осколочно-фугасным снарядом, чтобы вести огонь по пехотинцам противника. Стрелять по пехотинцам из противотанкового ружья, конечно, можно, но это будет непроизводительным расходом сил и средств.

ПТР как панацея?

Глубоким заблуждением представляется тезис, что принятие на вооружение и производство ПТР перед войной могло уберечь СССР от немецких мотоциклистов в Химках. Перед летней кампанией 1941 г. у РККА было более чем достаточно противотанковых средств, превосходящих по своим возможностям противотанковые ружья: 12 470 45-мм пушек образца 1937 г. и 4900 45-мм пушек образца 1932 г. Противотанковыми свойствами обладали также свыше 8 тыс. 76-мм дивизионных пушек. Если бы к этому количеству прибавилось несколько тысяч ПТР, то судьба у них была бы та же самая, они были бы потеряны в боях лета 1941 г. с сомнительным эффектом воздействия на панцерваффе. Точно так же, как не помогли Польше в сентябре 1939 г. 7610 7,92-мм противотанковых ружей Марошека образца 1935 г. Причины успехов танковых войск Германии в 1941 гг. и в 1939 лежат в плоскости тактики и оперативного искусства, а не в плоскости системы вооружения их противников.

Причиной, побудившей начать массовое производство противотанковых ружей, была отнюдь не эффективность этого оружия, осознанная после начала войны, а необходимость восполнять огромные потери лета 1941 г. Сходные причины побудили начать производство ПТР Германию. Войну вермахт в сентябре 1939 г. встретил с… 62 штуками 7,92-мм ПТР «Pz.B.38», что выглядит скорее как эксперимент с данным средством борьбы с бронетехникой. Необходимость быстро насытить войска противотанковыми средствами вынудила производить ПТР в огромных количествах. В 1940 г. было выпущено 9645 «Pz.B.39» и 705 «Pz.B.38», в 1941 г. – 29 587 «Pz.B.39». В 1940–1941 гг. к ним прибавились тяжелые ПТР «Pz.B.41» с коническим стволом. На смену «Pz.B.41» было даже разработано тяжелое ружье «Pz.B.42» с коническим стволом калибра 27/37 мм, доставшееся впоследствии в небольших количествах эсэсовцам. В 1942–1943 гг. продолжали производиться «Pz.B.41» и «2Gr.B.39» (ружье-гранатомет, выстреливавшее из мортирки на конце ствола противотанковую гранату холостым патроном калибра 7,92 мм). В войсках это оружие находилось до 1945 г.

Однако вернемся в 1941 г. Катастрофическое развитие событий вынудило советское руководство пойти на шаги, которые до войны не могли привидеться даже в «тяжком сне после обеда». К таким решениям относятся, в частности, производство копий немецкого противотанкового ружья Первой мировой войны под патрон калибра 12,7 мм (так называемое ПТР Шолохова) и попытка скопировать «Pz.B.39» в сентябре 1941 г. За этими импровизациями последовали вполне полноценные «эрзацы» – 14,5-мм противотанковые ружья Дегтярева и Симонова. Приписывать ПТР успехи Красной Армии под Москвой было бы ошибкой: куда более значимым фактором были установленные на прямую наводку 76-мм и 85-мм зенитки ПВО Москвы, способные поражать любые немецкие танки на дистанции свыше 1000 м.

Место ПТР в Красной Армии

Если мы попробуем проследить место ПТР в организационной структуре стрелковой дивизии, то довольно четко проглядывает роль этого оружия как замены противотанковых пушек. Если до войны ПТР рассматривали как оружие роты, то в декабре 1941 г. в штате № 04/750 взвод ПТР был введен на полковом уровне. Всего в дивизии по штату было 89 ПТР, а 45-мм пушки были исключены из батальона еще в июле 1941 г. Расцветом «молотых шишек» стал 1942 г. По мартовскому штату № 04/200 на уровне полка была рота ПТР (27 ружей), по роте ПТР получил также каждый из батальонов стрелкового полка (вместо довоенных 45-мм ПТП), еще одна рота ПТР была в противотанковом дивизионе. Всего штат предусматривал 279 ПТР. 45-мм противотанковых пушек было 30 единиц вместо 54 орудий по предвоенному штату. Впрочем, почти три сотни ПТР в стрелковой дивизии не помешали немцам дойти до Волги и Кавказа. К 1943 г. звезда ПТР в Красной Армии начала клониться вниз. По декабрьскому штату № 04/550 1942 г. стрелковая дивизия получала сорок восемь 45-мм пушек, «сорокапятки» вернулись в батальоны, а количество ПТР просело до 212 единиц. Это количество ПТР осталось в дивизии и по штату № 04/550 июля 1943 г. Доведение количества 45-мм пушек до довоенных 54 штук в декабре 1944 г. привело к уменьшению числа ПТР до 111 единиц. И это несмотря на то, что на поле боя формально было вполне достаточно целей для противотанковых ружей, в частности БТРы.

Противотанковые ружья были в большей степени средством психологической защиты личного состава, чем реальным средством борьбы. Достаточно объективной характеристикой востребованности оружия является расход боеприпасов. Например, в 1-й танковой армии в сражении на Курской дуге ПТР были лидером снизу с большим отрывом. За период оборонительной фазы сражения было израсходовано всего 0,5 боекомплекта 14,5-мм патронов. Винтовочных патронов было израсходовано 1,2 боекомплекта, 76-мм выстрелов – 2,1 боекомплекта, а 45-мм выстрелов всех типов – 1,5 боекомплекта. Аналогичная картина наблюдается и в вермахте. Начав войну с 25 тысячами ПТР и 14 тысячами 37-мм противотанковых пушек, немцы к концу 1941 г. израсходовали боеприпасов к «Pz.B.39» в 2,4 раза меньше, чем к 37-мм «ПАК-35/36». Расход боеприпасов к «Pz.B.41» за тот же период равнялся расходу выстрелов к… 305-мм трофейной французской мортире. Комментарии, как говорится, излишни.

Фаустпатрон

Это оружие, как и противотанковые ружья, тоже стало своего рода символом эпохи. Однако почему-то забывают, что, несмотря на выпуск огромной партией, свыше 8 млн. штук, фаустпатрон устойчиво занимал нижние строчки в статистике потерь советских танков. Как правило, доля потерь от фаустпатрона не поднималась выше 10% от общего числа потерянных танков, даже в такой операции, как Берлинская. Максимум был достигнут только во 2-й гвардейской танковой армии в Берлинской операции – 22,5% потерь от фаустпатронов. В операциях на открытой местности доля пораженных фаустпатронами танков падала до 5%. Заметим, что в графе «фаустпатроны» нередко фигурировали ручные кумулятивные противотанковые гранаты.

Что характерно, в ходе прорыва немецких оборонительных рубежей в операции «Багратион» и Львовско-Сандомирской операции 1944 г. наши войска находили большое количество фаустпатронов, брошенных в окопах неиспользованными.

Был сделан вывод, что морально очень тяжело применить такое оружие против танка с дистанции 30–50 м (тут, конечно, сыграло свою роль снижение общего уровня подготовки солдат вермахта в последний год войны). В связи с этим был даже отменен приказ о поголовной установке экранов. На самом деле, несмотря на внешнюю схожесть с современными гранатометами, фаустпатрон существенно от них отличался. Прежде всего, отличие состояло в отсутствии реактивного двигателя на гранате. Современный гранатомет, например «РПГ-7», – это система с реактивной гранатой. Пороховой заряд низкого давления выбрасывает гранату «ПГ-7В» со скоростью 120 м/с, которая затем разгоняется за счет собственного реактивного двигателя до 300 м/с. Вращение осуществляется истечением струи газов под углом к оси гранаты. В фаустпатроне был лишь заряд для выбрасывания гранаты из ствола, то есть ни о каких 300 м/с и стрельбе на дистанции более 100 м для самых поздних образцов речи не было. Причины появления в немецкой армии фаустпатрона вполне понятны, если посмотреть на ситуацию с легирующими добавками, сложившуюся к 1943–1944 гг. Ствол противотанковой пушки требует марганца, ванадия, никеля и хрома. Бронебойный снаряд – опять же марганца и никеля. А подкалиберный снаряд – супердефицитного карбида вольфрама. Фаустпатрон требует низколегированных сталей и продукции химической промышленности, в меньшей степени зависящей от природного сырья.

* * *

Если бы у нас была третьесортная армия вроде польской или финской, которой в мирное время нужны противотанковые ружья вместо противотанковых пушек, то останавливать немецких мотоциклистов в Химках уже не пришлось бы, они бы сами остановились на линии Архангельск – Астрахань. Если бы война повременила или началась в более благоприятных обстоятельствах, то Красная Армия вместо убогих «удочек»-ПТР получила бы 23-мм противотанково-зенитную пушку. Интерес к ПТР был осторожным, и в большинстве случаев (Германия, СССР) их начинали производить только после начала войны как мобилизационный вариант противотанкового средства. Точно таким же мобилизационным оружием были фаустпатроны.

Не нужно выдавать нужду за добродетель. Отказаться от многих предвоенных решений вынудило не запоздавшее тактическое «прозрение», а жестокая экономическая необходимость. Эта же экономическая необходимость вынудила уже в ходе войны наладить массовое производство одноразового оружия для борьбы с танками на коротких дистанциях. Когда мы видим на фотографиях времен войны бойцов с ПТР или фаустпатроном, мы должны помнить, что это не чудо-оружие, с которым немцев остановили бы на старой границе, а всего лишь мобилизационные образцы эпохи тотальной войны. Противотанковые пушки по определению лучше и эффективнее.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

history.wikireading.ru

Советская пехота против танков » Военное обозрение

Немецкий генерал Р. фон Меллентин в своих воспоминаниях о Восточном фронте писал: «Создавалось впечатление, что каждый пехотинец имел противотанковое ружье или противотанковую пушку. Русские умело располагали эти средства, и, кажется, не существовало такого места, где их не было».

Учебник по борьбе с танками

Конечно, наиболее эффективно с вражескими танками могла бороться только артиллерия. Однако в этой статье нам хотелось бы рассмотреть более простые, «ручные» средства борьбы со стальными монстрами, те, что имелись на вооружении нашей пехоты.

С начала войны среди бойцов Красной армии распространялась просто и доходчиво составленная брошюра — памятка истребителям танков. Вот краткие выдержки из нее: «Источником движения танка является мотор. Выведи мотор из строя — и танк дальше не пойдет. Мотор работает на бензине. Не дай вовремя подвезти к танку бензин — и танк будет стоять без движения. Если у танка бензин еще не израсходован, старайся воспламенить бензин — и танк сгорит.

Старайся заклинить башню и оружие танка. Мотор танка охлаждается воздухом, который поступает через специальные щели. Все подвижные соединения и лючки также имеют щели и неплотности. Если через эти щели залить горючую жидкость, — танк загорится. Для наблюдения из танка имеются смотровые щели и приборы с люками. Залепляй эти щели грязью, стреляй в них из любого оружия, чтобы заклинить люки. Старайся перебить гусеницу танка. Как только покажется прислуга, бей ее чем сподручней: пулей, гранатой, штыком. Для уменьшения подвижности танка устраивай противотанковые препятствия, ставь мины, фугасы».

Чем располагала пехота?

Советские солдаты действовали согласно указаниям этого маленького и простого учебника, и добивались заметных успехов. Для уничтожения броневой техники врага наши бойцы широко применяли бутылки с зажигательной смесью, мины, связки ручных гранат, противотанковые гранаты, противотанковые ружья. Правда, в первые месяцы войны единственным средством борьбы пехоты с танками противника являлись только мины и гранаты. С противотанковыми ружьями — мощным и надежным оружием в умелых руках истребителя танков, первоначально вышла накладка, но об этом чуть ниже.

Первоначально противотанковые гранаты просто выдавались тем солдатам, которые были способны метко и, главное, далеко их метнуть, после чего бойцы, вооруженные гранатами, равномерно распределялись вдоль линии обороны. В дальнейшем действия солдат — истребителей танков стали более активными и организованными. Их объединяли в отряды, для которых проводилась специальная подготовка. Во время боя группа истребителей танков уже не ожидала прямой атаки в своих окопах, а перемещалась непосредственно туда, где возникала опасность танкового прорыва.

Подобные действия оправдали себя в битве на Курской дуге. Когда 5 июля 1943 года немецкие танки стальной лавиной двинулись в атаку, их встретили заранее сформированные отряды истребителей танков, вооруженные гранатами и противотанковыми минами. Иногда мины подводились под танки из окопов с помощью длинных шестов. В ночь после боя недобитые вражеские танки, оказавшиеся неподалеку от переднего края обороны, наши саперы подрывали взрывчаткой.

Диверсанты

Зимой 1944 года на свет появились диверсионные группы, предназначенные специально для уничтожения вражеской техники. Туда отбирались наиболее сильные и бесстрашные бойцы. Группа из трех-четырех человек проходила специальную подготовку, после чего отправлялась на несколько дней в тыл врага для выполнения боевого задания.

Вооруженные автоматами, противотанковыми минами и гранатами диверсанты уничтожали вражеские танки в самых неожиданных для немцев местах: на стоянках, на заправочных пунктах, в ремонтных зонах. Известен случай, когда наши саперы успели заминировать остановившийся у немецкого трактира танк, пока его экипаж утолял жажду пивом. Немецкие танкисты ничего не заметили, через десять минут завели машину, но не успели тронуться с места, как раздался мощный взрыв…

Такая форма борьбы с танками была достаточно эффективной, но требовала близкого контакта. Для уничтожения танков на расстоянии помимо гранат в пехоте широко применялись противотанковые ружья. Но, как уже говорилось, с противотанковыми ружьями в СССР к началу войны получилась заминка.

Предвоенная ошибка

Вышло так, что к 1941 году в Красной армии противотанковых ружей не оказалось. Имелись только разработки, в частности, существовало в опытном экземпляре противотанковое ружье 14,5 мм калибра системы Рукавишникова. Дело было в том, что маршал Г. И. Кулик, бывший в то время начальником Главного артиллерийского управления, пребывал в уверенности, что на вооружении Германии состоят танки, оснащенные мощной противоснарядной броней. Вследствие этого маршалу удалось убедить Сталина не начинать выпуск противотанковых ружей и даже прекратить выпуск легких пушек 45-76 мм калибра «за ненадобностью». Уже с первых дней Великой Отечественной войны выяснилось, что немецкие танки обладают достаточно слабой броней, но пробивать ее было просто нечем.

Противотанковое ружье системы Рукавишникова по всем показателям превосходило существовавшие в то время в мире образцы, но обладало одним существенным недостатком — было чрезвычайно сложным в изготовлении. Сталин потребовал такое оружие, которое можно производить в кратчайшие сроки. В результате двое советских конструкторов-оружейников В. А. Дегтярев и С. Г. Симонов получили задание на срочную разработку простого в изготовлении и обслуживании, но при этом эффективного противотанкового ружья. Уже через пару недель разработанные и изготовленные бессонными ночами образцы противотанковых ружей начали проходить испытания на полигоне, затем инженеры получили приглашение в Кремль. Дегтярев вспоминал: «На большом столе, вокруг которого собрались члены правительства, рядом с моим ружьем лежало противотанковое ружье Симонова. Ружье Симонова оказалось на десять килограммов тяжелее моего, и это было его недостатком, но имело и серьезные преимущества перед моим — оно было пятизарядным. Оба ружья показали хорошие боевые качества и были приняты на вооружение».

Противотанковое ружье Дегтярева (ПТРД) оказалось более простым в изготовлении и сразу пошло в массовое производство. Ситуация на фронте оставляла желать лучшего, и все изготовленные ружья отправлялись под Москву, на передовую прямо из цехов. Несколько позже широко развернулось производство ружья Симонова (ПТРС). Обе эти модели отлично зарекомендовали себя в боях.

Бронебойщики

В расчет противотанкового ружья (ПТР) входили два бойца: стрелок и заряжающий. Оба они должны были иметь хорошую физическую подготовку, так как ружья имели длину порядка двух метров, обладали немалым весом, и таскать их было достаточно тяжело. Да и стрелять из них было не просто: ружья обладали очень мощной отдачей, и физически слабый стрелок мог запросто сломать себе ключицу прикладом.

К тому же, после нескольких выстрелов возникала необходимость срочно менять позицию, быстро унося с собой и ружье и боеприпасы, так как немецкие танкисты очень боялись противотанковых ружей, и если засекали боевой расчет, вооруженный ПТРом, то всеми силами стремились его уничтожить.

С появлением на фронте вражеских танков, защищенных более мощной броней, значение противотанковых ружей пошло на убыль, но они продолжали использоваться до конца войны, причем с успехом применялись не только против бронетанковой техники, но и против самолетов. Например, в 1943 году боец-бронебойщик Денисов 14 и 15 июля под Орлом сбил из ПТРа два немецких бомбардировщика.

Высокую оценку получили наши противотанковые ружья и у самих немцев. Ни немецкие, ни венгерские противотанковые ружья, состоявшие на вооружении фашистской Германии, не шли ни в какое сравнение с творениями Дегтярева и Симонова.

topwar.ru

Пехота против танков. Германия

Несмотря на свои наработки в области мобильной танковой войны, вермахт начал боевые действия, имея лишь очень скромные возможности противотанковой борьбы. Армия была ориентирована на агрессивное наступление, само понятие обороны было поставлено под вопрос. Этот подход нашел свое отражение даже в терминологии. Части противотанковой защиты (Panzerabwehr) 1 апреля 1940 года переименовали в части охотников за танками (Panzerjäger). Противотанковые пушки устанавливали на самоходные шасси с целью повысить их мобильность. Основной противотанковой пушкой вермахта была 3,7 cm Раk 35/36 (Panzеr-abwehrkanonе) созданная концерном «Рейнметалл-Борзиг».

В составе пехотного полка имелась рота противотанковых пушек, состоявшая из трех взводов — всего девять пушек. Еще 27 пушек находилось в составе дивизиона истребителей танков, входящего в состав пехотной дивизии. Для середины 30-х годов это была хорошая пушка, которая послужила прототипом для аналогичных артсистем, созданных в других странах. Но к 1940 году пушка уже устарела и заслужила прозвище «дверной колотушки» (Tuеrklopfer). Расчет пушки — шесть человек. Бронебойный снаряд пробивал на дистанции 400 м броню толщиной 40 мм. В 1940 году на вооружении приняли подкалиберный босприпас PzGr 40, пробивавший на дистанции 400 м броню толщиной 50 мм.

Расчет немецкой противотанковой 37-мм пушки PaK 35/36

В 1941 году для пушки разработали надкалиберный босприпас Stielgranate 41. При калибре 159 мм снаряд представлял собой штыревую гранату, вставлявшуюся снаружи в канал ствола. Снаряд пробивал броню толщиной 150 мм. Практическая дальность стрельбы таким снарядом редко превышала 200 м. Пушка 5 cm Раk 38 представляла собой увеличенный вариант 37-мм пушки. На вооружение боевых частей она начала поступать в конце 1940 года, но выпуск ее разворачивался медленно. На дистанции 500 метров стандартный бронебойный снаряд пробивал броню толщиной 60 мм, а подкалиберный 85 мм. То есть, при удачном стечении обстоятельств Раk 38 уже могла подбить Т-34. Однако нехватка эффективных противотанковых пушек оказалась настолько острой, что немцы применяли почти все трофейные пушки. Появилось также несколько гибридных моделей, представляющих собой ствол противотанковой пушки, наложенный на лафет полевой пушки.

Немецкая 75-мм противотанковая пушка PaK 40

Почти сразу за 50-мм пушкой появилась еще более мощная 7,6 cm Раk 40. Это была дивизионная противотанковая пушка, хотя иногда она поступала на вооружение полковых рот истребителей танков. Довольно тяжелая, она показала себя достаточно эффективной. На дистанции 500 м пушка пробивала обычным бронебойным снарядом броню толщиной 105 мм, и 115 мм подкалиберным снарядом. Многие трофейные советские пушки Ф-22 были приспособлены немцами для стрельбы 75-мм снарядами и приняты на вооружение под обозначением 7,62 cm Раk 36(r). Все немецкие пушки имели в составе боекомплекта фугасные снаряды. С 1941 года на вооружение немецких частей в ограниченном количестве поступали противотанковые пушки с коническим каналом ствола.

Немецкая Panzerkampfgruppe в засаде (1944-45):

Нажмите на схему, чтобы увеличить

Немецкая Panzerkampfgruppe в засаде

Ближе к концу войны немецкая армия оказалась в тяжелом положении. Танки союзников СССР применялись во все возрастающем количестве, тогда как немецких танков в строю оставалось все меньше. Поэтому гитлеровцам все чаще для борьбы с танками союзников приходилось прибегать к пехотной тактике. Ситуацию немного спасало то, что в распоряжении немецкой пехоты появилось весьма эффективное противотанковое оружие. На данной схеме показаны позиции боевой группы (vorgeschobene Stellung), прикрывающие один из походов к опорному пункту противотанковой обороны (Panzerabwehrgeschutz), расположенному в деревне, лежащей за пределами рисунка. Обычно такие группы имели задание держаться до получения приказа об отходе или до заранее определенного времени. Эта тактика очень часто ставила союзников в тупик, так как ожесточенный бой внезапно прекращался, и противник исчезал. Как правило, оставленные позиции тут же накрывала германская артиллерия. Для того, чтобы сдержать продвижение британских танков (1), немцы уложили минные поля (2), где противотанковые мины используются наряду с противопехотными.

Противопехотные мины не только затрудняли работу саперам, но также мешали эвакуации подорвавшихся танков, не дают пехотинцам использовать корпуса танков в качестве прикрытия. Немногочисленные имеющиеся противотанковые пушки, в данном случае 5 cm Раk 38 (3), используют по одиночке, а не концентрированно. Фланг прикрыли 20-мм зенитной пушкой (4). Отделение с шестью 8,8 cm RP 54 Panzerschreck расположились в центре (5). Каждый расчет вырыл себе по V-образной ячейке, направленной двумя концами вперед. Траншею обычно копали вокруг деревьев. Если же приходилось рыть траншею в открытом поле, ее дополнительно маскировали. Такая форма траншей позволяла расчету вести огонь по танкам независимо от направления их приближения. Если первый номер расчета занимал одно плечо траншеи, то второй номер укрывался во втором плече. В немногочисленных зданиях занимают позицию снайперы (6). Вообще, здания привлекали на себя огонь союзников. По всей глубине обороны рассыпались пары панцергренадеров, вооруженных панцерфаустами (7). Их задача перехватить танки, сумевшие ворваться в глубину позиции. Нехватку в живой силе частично удавилось компенсировать за счет скорострельных пулеметов MG 34 или MG 42 (8). способных поддерживать необычайно плотный огонь по фронту. Пулеметы отсекали пехоту от танков. Английские танкисты шутили, что едва по броне защелкают пулеметные пули, пехотинцы прячутся в норы как кролики.

Для поддержки, немецкой пехоте часто придавали другие виды вооружений. Например, предполье немецкой обороны пристреляно 80-мм и 120-мм минометами, которые накроют противника огнем, стоит только приблизиться к позициям (9). В тылу занимают позиции штурмовые орудия (10), которые окопаны и ждут приказа вступишь в бой в случае глубокого прорыва противника. По оценкам американцев постоянные укрепления, вроде «линии Зигфрида», усиливали оборону немцев лишь на 15% относительно их обычных полевых укреплений. Окапывание немецких танков и самоходок повышало их эффективность на 40%, они представляли более сложную цель, нежели дот.

Немецкая Panzerkampfgruppe в засаде

Всего было два типа пушек: 28/20-мм и 42(45)/29,4-мм. 2,8 cm sPzB41 фактически была тяжелым противотанковым ружьем на колесном лафете, призванным заменить 7,92-мм противотанковые ружья.

4,2 cm lePaK 41 была уже полноценной пушкой на лафете 37-мм пушки. Эти системы использовали специальные боеприпасы, которые в коническом стволе разгонялись до высокой скорости. Конические стволы и боеприпасы к ним были дороги и сложны в производстве, а для боеприпасов требовался ценный вольфрам, который был нужен и для подкалиберных орудийных боеприпасов, поэтому в 1942 году выпуск обеих пушек свернули. Тяжелое противотанковое ружье калибра 28 мм пробивало на дистанции 400 м броню толщиной 60 мм, а 42-мм пушка на дистанции 500 м — 75-мм броню. Отсутствие фугасных боеприпасов ограничивало боевую ценность обеих систем. Бронебойные и подкалиберные боеприпасы имелись для 20-мм зениток (одноствольных и счетверенных) и для 37-мм зениток FlaK.

Пехотное противотанковое оружие (1939-40 годов),
нажмите на рисунок для увеличения:

В начале Второй Мировой войны пехотное противотанковое оружие было довольно простым

Слайдер: Описание рисунка

Противотанковая винтовка PzB 39 калибра 7,92 мм (1) со складным прикладом. Хотя дальнобойность и точность у PzB 39 были приемлемы, ее бронепробивающей способности было мало даже по меркам 1939 года. Небольшие пули не имели зажигательного или фугасного заряда, который мог бы повысить поражающее действие. Для того, чтобы закрыть обзор танкистам ставилась дымовая завеса. Однако дымовые шашки требуют некоторого времени для того, чтобы образовать плотную дымовую завесу, за это время танк вполне может покинуть опасную зону, или обстрелять местность из пулеметов. Один пехотинец (2) вооружен дымовыми гранатами Nebelhandgrenate (NbHgr) 39 и дымовыми шашками Rauchrohr 39. Другой (3) держит двойной заряд (Doppel-Ladung) из двух килограммовых толовых шашек, соединенных друг с другом короткой проволокой. Такой заряд набрасывали на ствол пушки с целью вывести вооружение танка из строя. Третий (4) вооружен связкой гранат (Gebalte-Ladung) из семи гранат Stielhandgranate (Stg) 24. У шести гранат сняты ручки, эти гранаты привязаны к седьмой гранате, расположенной в центре. Такая связка могла разбить танку гусеницу или пробить броню толщиной до 60 мм. Еще один пехотинец (5) вооружен винтовочной гранатой GG/P 40. выпускаемой из винтовочного гранатомета. установленного на ствол карабина Kar 98k. В начале войны первые винтовочные гранаты имели неудачную форму кумулятивного заряда и плохую баллистику В 1942/43 гг. большинство старых гранат сняли с вооружения, заменив более совершенными образцами.

Таким образом, отряд бронебойщиков комбинировал дальнобойное противотанковое оружие (противотанковое ружье, винтовочная граната) и оружие ближнего боя (связка гранат, двойной заряд), действуя под прикрытием дымовой завесы. Успех операции во многом зависел от слаженности действий и планирования. Поэтому командир отряда (Gruppenfuсhrer) (6) обсуждает предстоящие действия со своими солдатами.

Слайдер: Описание рисунка

Немецкое противотанковое ружье Panzerbüchse Modell 1938

В 1939 году вермахт на вооружении имел небольшое количество противотанковых ружей PzB 38 и 39 (Panzerbüchse). Было выпушено всего около 1600 PzB 38, которое оказалось сложным в производстве. PzB 39 выпускалось большей серией 39232 штуки. Оба ружья имели калибр 7,92 мм и пробивали на дистанции 100 м броню толщиной 30 мм. Пуля, даже пробившая броню, обладала слишком небольшой поражающей силой, поэтому эффективность огня была не очень высокой. Первоначально пули дополнительно снаряжались небольшим зарядом слезоточивого газа, но заряд был слишком мал, чтобы оказать поражающее действие. Пули с сердечником из карбида вольфрама появились после знакомства с польскими образцами.

Немецкие солдаты с противотанковым ружьем PzB 39

Оба ружья были однозарядными и оснащались двуногой сошкой. Масса PzB 38 составляла 16 кг, a PzB 39 — 12,4 кг. Ограниченное применение нашли противотанковые ружья других типов, включая трофейные советские образцы, а также шведские 20-мм Solothurn s18-1100. В пехотной роте имелась секция из семи человек с тремя противотанковыми ружьями. По одному ружью иногда придавалось каждому взводу роты, но чаще ружья концентрировали, чтобы добиться хоть какой-нибудь эффективности. В 1943 году окончательно устаревшее ружье РzВ 38 подверглось модернизации. Его переделали в гранатомет Granatbuechse (GrB 39). Ствол ружья укоротили на полметра и оснастили чашкой для гранаты. Гранатомет мог стрелять любыми винтовочными гранатами, но оставался по-прежнему тяжелым (10,5 кг), а дальность выстрела составляла только 150 м, то есть немногим больше, чем при стрельбе гранатами из обычной винтовки.

Гранатомет GrB-39, созданный на базе противотанкового ружья PzB-39

Винтовочная противотанковая граната образца 1940 года (Gewehrgranate zur Panzerbekaempfung 40 — GG/P 40) относилась к втулочному типу. Граната, несмотря на наличие донного взрывателя, была неэффективной — отсутствовал ограничитель расстояния. В 1942 году гранату сняли с вооружения, приняв вместо нее 30-мм чашечный гранатомет. Первая противотанковая граната для нового гранатомета имела калибр 30 мм и пробивала броню толщиной 20-30 мм. Эффективная дальность стрельбы составляла 50-100 м. В 1942 году появилась надкалиберная 40-мм граната, которая при дальности стрельбы до 150 м пробивала броню толщиной 50 мм. За годы войны в Германии выпустили почти 24 миллиона 30-мм и 40-мм гранат. В конце 1942 и конце 1943 гг. на вооружение приняли 46-мм и 61-мм гранату, соответственно. Эффективная дальность стрельбы этими гранатами лежала в пределах 80-100 м. 46-мм граната пробивала броню толщиной 70-90 мм, а 61-мм — 100-120 мм.

Ручные гранаты для борьбы с танками немцы использовали редко. Основным ручным противотанковым средством был 3-кг кумулятивный заряд Haft-HI 3 (Haft-Hohlladungen). Нa вооружение заряд приняли в ноябре 1942 года. Он имел форму конуса, переходящего в рукоятку, где находился детонатор. На основании конуса стояли три магнита, что позволяло крепить заряд к железным поверхностям: броне танка, крепостным бронебашням, дверям и ставням дотов. Ранние модели имели терочный запал с 4,5 секундным замедлением. Но опыт показал, что требуется большее замедление, поэтому в мае 1943 года приняли детонатор с 7,5 секундным замедлением. Заряд мог пробить броню толщиной до 140 мм или слой бетона толщиной до полуметра. В 1942-44 гг. выпустили около 553900 таких зарядов. В мае 1944 года выпуск свернули, так как появился панцерфауст, но уже изготовленные заряды применяли до конца войны.

Противотанковая метательная мина № 1 (Panzerwurfmine 1), принятая на вооружение в 1944 году, представляла собой метаемый вручную кумулятивный заряд массой 1,35 кг. Мина состояла из полусферической боевой головки и длинной рукоятки с четырьмя складывающимися матерчатыми крыльями. При броске срабатывал взрыватель, а крылья расправлялись, стабилизируя мину в полете. Ее удавалось метать на 20-30 метров. Мина пробивала броню толщиной 80-100 мм, но была небезопасна в обращении.

В 1943 году появилась ракетная установка 8,8 cm Racketеnwerfer 43 «Puppchen», выглядевший как небольшая пушечка — трубчатая направляющая с замком, установленная на двухколесный лафет. Установка вела стрельбу ракетами с кумулятивной боевой головкой. Эффективная дальность стрельбы 230 м по движущимся целям и 500 м по неподвижным целям. Ракета пробивала броню толщиной до 160 мм. Это не была безоткатная пушка, выброс реактивной струи назад у нее отсутствовал. Установка оказалась дорогой в производстве и довольно тяжелой 149 кг. В походном положении ее разбирали на семь частей, которые переносили вручную.

Немецкие станковые 88-мм противотанковые гранатометы «Пупхен» (Raketenwerfer 43 «Puppchen»)

Трофейные американские 2,36-дюймовые базуки M1 послужили прототипом для немецкого гранатомета 8,8 cm Racketenpanzerbuchse 43, более известного под названием Panzerschreck или Ofenrohr. Гранатомет имел электрический спуск и представлял собой трубу длиной 164 см и массой 9,5 кг. Для стрельбы использовались те же 88-мм ракеты, что были созданы для ракетной установки «Puppchen», но с немного измененным двигателем. Дальность стрельбы — 150 м. Панцершреки были дешевы в производстве и удобны в обращении, их выпускали большой серией. В 1944 году появился RPzB 54, который при весе 11 кг имел щит, прикрывающий солдата от выброса ракетного двигателя.

Очень быстро появилась следующая модель RPzB 54/1 с укороченной до 133,3 см трубой, что позволило вернуть массу оружия к прежним 9,5 кг. Усовершенствованные ракеты имели дальность полета 180 м. Всего было выпущено почти 290 тысяч RPzB всех моделей, наиболее многочисленной была RPzB 54/1. RPzB 43 имели тот недостаток, что их невозможно было перезарядить в полевых условиях, требовалась помощь оснащенной технической службы. После появления гранатометов панцершрек, полковые роты противотанковых пушек расформировали, заменив их ротами истребителей танков (Panzerzerstoerer), располагавшими 54 панцершреками — три взвода по 18 гранатометов в каждом. Иногда в составе роты сохранялся взвод с тремя 75-мм противотанковыми пушками.

Немецкие гранатометчики с гранатометом Panzerscherek-43.

Большую известность получил Panzerfaust — оригинальная немецкая разработка. Панцерфауст был одноразовым безоткатным гранатометом, стреляющим кумулятивными гранатами с хвостовым стабилизатором. Маленькая (klein) модель имела пусковую трубу диаметром 44 мм и длиной 90 см. В передний конец трубы вставлялась надкалиберная ракета с кумулятивной боевой головкой. Выстрел производился с плеча или зажав трубу под мышкой. Спуск ударного типа, чтобы открыть спуск, следовало поднять планку прицела. Глядя в одно из трех отверстий в планке, стрелок совмещал мушку на боевой головке с целью. Гранатомет был одноразовым, после выстрела труба выбрасывалась.

Маленький панцерфауст появился в июле 1943 года. Он получил прозвище «Гретхен». Боевая часть маленького панцерфауста весила 1,5 kг при калибре 100 мм. Очень быстро появился Panzerfaust 30 или большой (gross). Ракета большого панцерфауста весила 3 кг, имела диаметр 150 мм и пробивала 200 мм брони. Дальность стрельбы большого панцерфауста была той же, что и у маленького. Общая масса большого панцерфауста достигала 5,22 кг. Летом 1944 года появился Panzerfaust 60, весивший 6,6 кг. Он имел ту же боевую головку, что и большой панцерфауст, но отличался вдвое больше дальностью стрельбы. В сентябре 1944 года появился Panzerfaust 100, весивший столько же, сколько 60-я модель. Велись работы над следующими, более совершенными моделями, завершить которые немцы не успели.

На фото: «Panzerfaust» 30М

Было изготовлено более 8 миллионов панцерфаустов всех типов. Несмотря на небольшую дальнобойность, панцерфауст был эффективным противотанковым средством. Для его обслуживания не требовалось особой подготовки. В последние месяцы войны панцсрфаустами вооружали мальчишек из гитлерюгенда, стариков из фольсксштурма, и даже домашних хозяек. По штату полагалось иметь 36 панцерфаустов в стрелковой или саперной роте, 18 в роте истребителей танков и других частях, cooтветствующих роте, а также 12 в каждой артиллерийской батарее.

Германская противотанковая доктрина предусматривала использование для противотанковой обороны всех наличных сил, включая тыловые службы. Противотанковые средства располагались скрытно на танкоопасных направлениях. Разведка и передовые пехотные посты обеспечивали раннее предупреждение о начале противником танковой атаки. Та или иная местность классифицировалась как непроходимая для танков (Panzerschiеr), условно проходимая (Panzergefaehrdеt) и легко проходимая (Panzermoeglich). Определение типа территории производилась по картам и данным разведки. К непроходимой для танков местности относили густой лес, болота, участки глубокой грязи, скалы и овраги, крутые склоны, железнодорожные насыпи.

Противотанковые пушки окапывали и маскировали, располагая их по две или по три. Позиции эшелонировали на всю глубину полковой обороны. Отдельные пушки могли иметь приказ открыть огонь с максимальной дистанции, но обычно танки подпускали на расстояние 300-150 м. Отряды бронебойщиков вступали с танками в бой, когда танки приближались к их позициям. После отражения танковой атаки пушки меняли позиции. Немцы не считали эффективным организовывать обширные минные поля. Вместо этого, они делали небольшие минные заграждения на дорогах и других направлениях наиболее вероятного появления танков. Противотанковые рвы, если и выкапывались, то в пределах своих оборонительных позиций, в противном случае такой ров не столько ограничивал действия танков, сколько позволял пехоте противника укрываться от огня. Опорные пункты противотанковой обороны (Panzerabwehrgeschutz) организовывались на наиболее танкоопасных направлениях, где концентрировались противотанковые средства.

Отряды бронебойщиков (Panzerjagdgruppе) состояли из унтер-офицера и трех и более солдат, обученных приемам ближнего боя с танками. Эти отряды использовались только в крайнем случае, когда все противотанковые пушки оказывались подавленными. Ружейно-пулеметный огонь концентрировался на смотровых приборах танка, тем временем отряд бронебойщиков под прикрытием дымовой завесы выдвигался навстречу танкам. Танк по возможности подпускался как можно ближе (на 20 м и меньше), после чего в ход пускались импровизированные противотанковые средства. После появления панцерфаустов бронебойщики начали использовать их, обстреливая танк с разных направлений. Обычно бронебойщики старались атаковать танк сбоку или сзади. Деиствия пехотинцев облегчались в лесу и районах городской застройки. Стрелки, прикрывающие товарищей огнем, в последний момент прекращали стрельбу, чтобы не попасть в своих, но держали танк под прицелом на случай, если экипаж попробует открыть люки. Подбитый или захваченный танк выводили из строя, снимая с пушки замок и вызывая на танке пожар.

В 1943 году на Восточном фронте немцы разработали концепцию фронта противотанковых пушек Pakfront. Идея заключалась в том, чтобы располагать противотанковые пушки за передовыми позициями пехоты с тем, чтобы боевой порядок танков смешался, и танки лишились пехотной поддержки. Танки СССР второй мировой войны часто уходили в массированный прорыв. Дивизион истребителей танков из состава дивизии, корпуса или армии выдвигал шесть-дссять или даже больше противотанковых пушек на скрытые позиции. Вся группа пушек имела одного командира, задачей группы было перекрыть танкоопасное направление. Буксиры стояли замаскированными рядом с пушками, что позволяло при необходимости быстро переместить пушку. Все пушки фронта открывали огонь одновременно. Артиллерия и реактивные минометы поддерживали фронт огнем, а имеющиеся танки находились в резерве на случай контратаки.

Пехота против танков. Эволюция тактики

Доктрина борьбы с танками у большинства армий стран мира перед войной представляла собой умозрительное построение, не имевшее под собой какого-либо опыта. Довоенные конфликты, в которых применялись танки (война в Испании, итальянская экспансия в Эфиопии) давали мало информации для анализа, когда применялись лишь легкие танки, причем в сравнительно небольших количествах. Противотанковых средств также было слишком мало, чтобы можно было оценить их эффективность. Результаты маневров оказывались малоинформативными, так как точно смоделировать действия танков противника очень тяжело. Очевидно, требовался реальный опыт массированного применения танков.

Существовали две школы, по-разному рассматривающие применение танка. Одни специалисты настаивали на проведении массированных прорывов обороны врага с последующим быстрым и глубоким вклиниванием в территорию противника. Другие специалисты видели в танке всего лишь средство поддержки пехоты. Практика показала, что своя правота была у обеих школ. Однако, танк — оружие дорогое, поэтому во всех армиях наблюдалась тенденция беречь танки. Даже в немецкой армии, где абсолютное преобладание было за первой школой, полагалось держать танки PzKpfw IV в 100 метрах позади пехотной цепи, откуда они должны поддерживать действия пехоты огнем из пулеметов и пушек.

Эволюция противотанковой тактики

1939-42 гг.

Пехотная противотанковая тактика развивалась разными путями в разных армиях, что определялось местной спецификой. В целом можно выделить два подхода к этому вопросу.

Пассивная защита. Включает в себя патрули и сторожевое охранение, призванное предупредить о появлении танков, противотанковые заграждения и минные поля, применение искусственных заграждений к естественным преградам, использование других факторов, способных задержать движение танков, усилить противотанковую защиту, маскировка.

Активная оборона. Выбор удачных позиций для противотанковых средств, определение секторов обстрела, использование противотанковых средств, формирование пехотных отрядов истребителей танков, применение резервов для контратаки.

Поскольку мобильность — неотъемлемое свойство танка, а пехотная противотанковая оборона обычно имеет статический характер, инициатива всегда принадлежит танкам. По словам Дж.Ф.К. Фуллера: «Танки завоевывают, пехота удерживает«. Как правило, этот принцип верен, однако определенный атакующий потенциал у противотанковой обороны имеется. Даже самые первые примитивные самоходные противотанковые пушки, установленные на шасси грузовиков или устаревших танков могли в какой-то степени вести наступательные действия.

Противотанковая оборона роты,
нажмите на изображение для увеличения :

Независимо от страны, пехотная рота строила свои оборонительные позиции по одинаковой схеме.

Спойлер: Противотанковая оборона роты

Независимо от страны, пехотная рота строила свои оборонительные позиции по одинаковой схеме. Различия были вызваны лишь тем, какие противотанковые средства и в каком количестве были доступны. Обычно два взвода роты выдвигались вперед, а третий находился в резерве. Однако построение могло изменяться в зависимости от тактической ситуации.

Боевое охранение (1) выдвинуто далеко вперед с целью заранее заметить приближающегося противника и помешать ему провести разведку. Еще дальше вперед выдвинуты передовые посты батальона, полка и дивизии. Большинство противотанкового оружия (2) прикрывает танкоопасное направление, а пулеметы (3) держат под прицелом непроходимую для танков местность, где может появиться пехота противника. Противотанковые заграждения (4) здесь представлены в виде надолбов. Эти заграждения устанавливают, если позволяет время, и применяют их к естественным преградам (5). Мост через реку взорван (6), минное поле организовано в ключевой точке (7), дорога перекрыта завалом (8) из поваленных деревьев. Пехотные противотанковые средства — противотанковые ружья, базуки или PIAT — имеются по одному на каждый взвод, но командир роты может сконцентрировать их в одном месте. Оборонительные позиции роты могут быть усилены одной или несколькими противотанковыми пушками (9), особенно, если здесь проходит танкоопасное направление. Этот район дополнительно пристреливается полевой артиллерией и минометами, огонь которых помогает отсечь пехоту от танков. Противотанковая оборона эшелонируется в глубину. Для этого некоторые пехотные противотанковые средства оставляют в тылу или на фланге. Одна или несколько команд бронебойщиков (10) готовится перехватить танки, сумевшие прорваться через передовые позиции роты. Иногда противотанковыми минами прикрывают ближайшие подходы и фланги (11).

Спойлер: Противотанковая оборона роты

Подвижность пехоты ограничена, особенно ограничена она при отражении танковой атаки. Моторизованная пехота мало отличается от обычной пехоты, так как грузовики или бронетранспортеры слишком уязвимы для танкового огня, а также имеют ограниченную по сравнению с танками проходимость. Вооружение мотопехоты мало отличается от вооружения простой пехоты. Пехотные отряды истребителей танков могут перемещаться лишь в ограниченных пределах, их действия носят исключительно оборонительный характер.

Противотанковые оборонительные мероприятия проводились при организации любой обороны. Определяющими факторами служили размах танковых операций, проводимых противником, известная тактика применения танков противником, число и тип доступных противотанковых средств, а также условия местности. Пехотный полк (в английской армии пехотная бригада), как правило, занимала оборону, имея два батальона в первой линии и один батальон в резерве. В каждом батальоне две стрелковые роты находились на передовой и одна рота в резерве. Та же схема построения использовалась и на уровне рота-взвод. То есть, примерно треть имеющихся сил находилась в резерве. Это обеспечивало надлежащую глубину обороны. Эффективность противотанковых средств во многом зависела от пехотной поддержки. Для этого требовалась высокая степень координации действий.

Немецкая Panzerkampfgruppe в засаде (1944-45):

Нажмите на схему, чтобы увеличить

Немецкая Panzerkampfgruppe в засаде

Ближе к концу второй мировой войны немецкая армия оказалась в тяжелом положении. Немцам все чаще для борьбы с танками союзников приходилось прибегать к пехотной тактике. Ситуацию немного спасало то, что в распоряжении немецкой пехоты появилось весьма эффективное противотанковое оружие. На данной схеме показаны позиции боевой группы (vorgeschobene Stellung), прикрывающие один из походов к опорному пункту противотанковой обороны (Panzerabwehrgeschutz), расположенному в деревне, лежащей за пределами рисунка. Обычно такие группы имели задание держаться до получения приказа об отходе или до заранее определенного времени. Эта тактика очень часто ставила союзников в тупик, так как ожесточенный бой внезапно прекращался, и противник исчезал. Как правило, оставленные позиции тут же накрывала германская артиллерия. Для того, чтобы сдержать продвижение британских танков (1), немцы уложили минные поля (2), где противотанковые мины используются наряду с противопехотными.

Противопехотные мины не только затрудняли работу саперам, но также мешают эвакуации подорвавшихся танков, не дают пехотинцам использовать корпуса танков в качестве прикрытия. Немногочисленные имеющиеся противотанковые пушки, в данном случае 5 cm Раk 38 (3), используют поодиночке, а не концентрированно. Фланг прикрыли 20-мм зенитной пушкой (4). Отделение с шестью 8,8 cm RP 54 Panzerschreck расположились в центре (5). Каждый расчет вырыл себе по V-образной ячейке, направленной двумя концами вперед. Траншею обычно копали вокруг деревьев. Если же приходилось рыть траншею в открытом поле, ее дополнительно маскировали. Такая форма траншей позволяла расчету вести огонь по танкам независимо от направления их приближения. Если первый номер расчета занимал одно плечо траншеи, то второй — укрывался во втором плече. В немногочисленных зданиях занимают позицию снайперы (6). Здания привлекали на себя огонь союзников. По всей глубине обороны рассыпались пары панцергренадеров, вооруженных панцерфаустами (7). Их задача перехватить танки, сумевшие ворваться в глубину позиции. Нехватку в живой силе частично удавилось компенсировать за счет скорострельных пулеметов MG 34 или MG 42 (8), способных поддерживать необычайно плотный огонь по фронту. Пулеметы отсекали пехоту от танков. Английские танкисты шутили, что едва по броне защелкают пулеметные пули, пехотинцы прячутся в норы как кролики.

Для поддержки, немецкой пехоте часто придавали другие виды вооружений. Например, предполье немецкой обороны пристреляно 80-мм и 120-мм минометами, которые накроют противника огнем, стоит тому только приблизиться к позициям (9). В тылу занимают позиции штурмовые орудия (10), которые окопаны и ждут приказа вступишь в бой в случае глубокого прорыва противника. По оценкам американцев постоянные укрепления, вроде «линии Зигфрида», усиливали оборону немцев лишь на 15% относительно их обычных полевых укреплений. Окапывание немецких танков и самоходок повышало их эффективность на 40%, они представляли более сложную цель, нежели дот.

Немецкая Panzerkampfgruppe в засаде

Когда дивизия организовывала оборонительные позиции, разведывательные подразделения дивизии, а также подразделения, выделенные из резерва, обеспечивают прикрытие. Выдвинутые вперед подразделения не дают продвинуться вперед патрулям противника, отслеживают его активность, предотвращают внезапное нападение, предупреждают о начале атаки, а также первыми вступают в бой с противником. Это боевое охранение может использовать противотанковые средства, выделенные из полковых и дивизионных резервов. После того, как основная линия обороны оборудована, часть боевого охранения отходит назад, но полностью прикрытие не снимается. Каждый полк и батальон также обеспечивает себе дополнительное прикрытие, организуя передовые посты, посты наблюдения и прослушивания, а также высылая патрули. Противотанковые орудия могут быть выдвинуты вперед в том случае, если очень велика опасность применения противниками танков. Однако в начале второй мировой войны, противотанковые средства были слишком большим дефицитом, чтобы подвергать их риску, выдвигая вперед.

В идеале противотанковые препятствия должны располагаться перед главным фронтом обороняющихся. Это могут быть минные поля, противотанковые рвы, естественные преграды (реки, болота, овраги). Возможно и создание упрощенных препятствий: завалов, отдельных мин, установленных в ключевых точках, взорванных мостов. Нехватка времени часто не позволяет организовать серьезные противотанковые препятствия.

Пехотным батальон располагал двумя-шестью противотанковыми пушками. Эти пушки придавались стрелковым ротам и устанавливались на танкоопасных направлениях. Надежность обороны зависела от ее глубины. Несколько танков противника вполне могли прорваться вглубь, поэтому необходим был резерв. Противотанковые ружья, находившиеся в батальонах и ротах, обычно располагали вместе со стрелковыми взводами. Эффективность противотанковых ружей удавалось повысить за счет концентрации огня из нескольких ружей по одному танку. Пехота также готовила к бою ручные и винтовочные противотанковые гранаты, противотанковые ручные мины и импровизированные противотанковые средства.

Действия английских бронебойщиков (1943-44),
нажмите на изображение для увеличения:

Гористая местность Италии

Слайдер: Описание действий английских бронебойщиков

Гористая местность Италии не благоприятствовала для использования танков. Населенные пункты здесь располагаются на горных хребтах, к ним обычно ведет единственная дорога, легко перегораживаемая минами и завалами. Однако завалы редко использовали, так как они предупреждали противника о готовящейся засаде. Вместо этого, укрывшиеся в засаде пехотинцы выводили из строя головную машину колонны. В результате вся колонна теряла ход и становилась целью для артиллерийского налета. На данной иллюстрации в засаду попадут штурмовое орудие 7,5 cm StuG III и бронетранспортер SdKfz 251/1.

В скалистом грунте не было никакой возможности окопаться. Поэтому солдаты используют доступные укрытия: скалы, остатки каменной стены, а также собранные в кучу камни. Последнее укрытие у англичан получило название «сангар». Внешне сангар выглядел как простая груда камней. В середине 1943 года на вооружении английской армии приняли гранатомет РIАТ (1), который заменил собой противотанковые ружья «Boys» и винтовочные гранаты № 68. Перед первым выстрелом следовало взвести 90-кг пружину, затем уложить гранату в полуцилиндрический поддон. При выстреле пружина выталкивала ракету и накалывала капсюль ракетного двигателя. Отдача ракетного двигателя снова взводила пружину в боевое положение, но иногда этого не происходило. Тогда солдату приходилось вручную взводить пружину. Под огнем это сделать было практически невозможно, так как следовало навалиться всей массой тела. 3,5-дюймовая ракета Мk 1А с кумулятивной боеголовкой (2) весила 1,2 кг и пробивала броню толщиной до 100 мм. Однако конструкция ракеты была несовершенна.

Противотанковая граната Хокинса № 75 (3) фактически представляла собой небольшую мину, которую зарывали в землю или бросали как гранату. Пять или шесть таких гранат, привязаны к веревке, перетянутой через дорогу. Подобным образом могли использоваться и более тяжелые противотанковые мины. Один пехотинец держит наготове фосфорную дымовую гранату № 77 (4) и противотанковую гранату № 73 (5). Граната № 73 представляла собой полуторакилограммовый заряд аммонала или нитрожелатина. Такая граната пробивала броню толщиной до 50 мм, но была особенно эффективна против гусениц танка. При общей массе 2 кг и размерах 30×8 см эту гранату можно было метнуть всего на 10-15 метров. Граната оснащалась ударным взрывателем системы «Allways «. В полете со взрывателя разматывалась фиксирующая лента, после чего выпадала чека. Действия группы прикрывает расчет ручного пулемета «Bren» (6), взявший под прицел бронетранспортер.

Слайдер: Описание действий английских бронебойщиков

Если оборонительная позиция проходила через лес, ее организовывали в глубине леса, а не по опушке. В результате противник терял возможность вести огонь прямой наводкой. В лесу ограничивалась мобильность танков, а также имелись укрытия, облегчающие действия пехотных отрядов истребителей танков и маскировку противотанкового оружия. Пехота закапывалась в землю как можно глубже. Траншея или стрелковая ячейка позволяла солдату лежать, имея над собой не менее полуметра высоты. Отдельные огневые позиции соединялись между собой траншеями, позволяющими пехоте в безопасности перемещаться по позициям в зависимости от тактической ситуации. Для устойчивой обороны было важно, чтобы пехотинцы знали уязвимые точки танка, имели уверенность в том, что с танками можно бороться. В противном случае пехота просто разбежится при появлении танков. Пехотинцы должны уметь пропускать танк над собой, лежа между гусеницами на земле или на дне траншеи. Пехотинцы должны знать, что чем ближе танк, тем менее опасен он для человека и становится более уязвим для ручного противотанкового оружия. В непосредственной близости от танка находится мертвая зона, не простреливаемая танковыми пулеметами. В зависимости от ситуации пехотинец может или пропустить танк мимо себя или атаковать его ручными гранатами. В любом случае, в задачу обороняющейся пехоты входит борьба с пехотой противника, сопровождающей танки.

Пехотные противотанковые пушки иногда выдвигают на передовую, но чаще их держат в глубине обороны: на танкоопасном направлении или там, откуда удобнее будет выдвинуться в ту или иную сторону. Ранние оборонительные доктрины обычно предполагали, что с танками противника следует вступать в бой на максимально возможной дистанции. Однако опыт первых боев показал, что гораздо эффективнее ждать, пока танки не приблизятся на минимальное расстояние, может быть до нескольких сот метров. Огонь на коротких дистанциях отличается повышенной точностью. Этот принцип оказался действенным даже для ровной североафриканскоп пустыни. Пулеметы и минометы должны концентрировать свой огонь по пехоте, отсекая ее от танков.

Противотанковые пушки располагаются в глубине обороны, принимая на себя танки, прорвавшиеся через передовую линию обороны. При необходимости в бои следует ввести полковые резервы. Если бой ведется на закрытой местности, пехоте удобно бороться с танками с помощью ручного противотанкового оружия. Дивизионный батальон истребителей танков обычно находится в резерве, хотя отдельные орудия можно использовать для усиления стрелковых подразделений. Если дивизия усилена танками, их держат в резерве на случай возможной контратаки. В наступлении противотанковые расчеты сопровождают пехоту, держась чуть сзади. Если встречаются танки противника, противотанковые пушки выкатываются вперед и вступают в бой. Противотанковые пушки также можно использовать для борьбы с дотами и дзотами противника, а также для прикрытия флангов.

< Назад		Вперед >

pro-tank.ru

«Панцеры» против «непробиваемых» французских танков. «Танковая дубина» Сталина

«Панцеры» против «непробиваемых» французских танков

В чем отличие судеб немецких «панцеров» Pz.III и Pz.IV в сравнении с военными биографиями советского Т-26 и легких чешских танков? Прежде всего в том, что после рождения, обладая соответствующим потенциалом, «немцы» подвергались неоднократной модернизации. Особенно очевидно неадекватность самых первых моделей основы германской танковой мощи проявилась во время «битвы за Францию» в мае — июне 1940 года. Известный «танковый» историк Стивен Залога выразился по этому поводу следующим образом: «В 1940 году у французской армии было больше танков, чем у немцев, и они часто оказывались более технологически «продвинутыми», с лучшей броней и лучшими пушками. С технической стороны германские танки были неплохими, но не представляли собой ничего особенного» («Armored Thunderbolt», перевод с английского здесь и далее мой, с. 13).

Читая найденную в Интернете статью Дэвида Лемана «Armoured units in 1940 on the Western front» о танковых боях французских танков с немецкими (а таких было немало, и они часто оказывались довольно жаркими), я с удивлением узнал, что немцы столкнулись с «непробиваемыми» танками за год до встречи с советскими Т-34 и КВ. Первый шок гитлеровские танкисты испытали еще в середине мая 1940 года, когда впервые встретили в бою французские Char B1bis, о которых я упоминал в не самом приглядном свете несколько выше и которые подверг совсем уж разгромной критике Виктор Суворов. Это тот самый 31,5-тонный (то есть средний) танк, на котором из корпуса торчала бесполезная в танковом бою 75-мм гаубица-«окурок», а крошечная башня без люка (!) на одного человека с трудом умещала 47-мм противотанковую пушку. Тем не менее у этой в целом полностью устаревшей машины имелось достаточно мощное по тем временам бронирование — от 40 мм на ранних 28-тонных версиях Char В1 до 60 мм на тех самых «непробиваемых» танках модели «бис». Так вот, 16 мая 1940 года единственный французский «бис» атаковал и в течение нескольких минут уничтожил тринадцать немецких «панцеров» и два самоходных орудия в районе местечка Стонне. Несмотря на 140 прямых попаданий, тихоходный танк вышел из боя абсолютно невредимым (Robert Kershaw «Tank men», с. 111). А вот что, согласно статье Лемана, вспоминал по поводу встречи с «бисом» к югу от города Жюнивиль Г. Гудериан: «Пока шло танковое сражение, я попробовал — безрезультатно — уничтожить «Char В» с помощью трофейной 47-мм противотанковой пушки. Все мои снаряды попросту отскакивали от брони. Наши 37-мм и 20-мм пушки были столь же бесполезными против этого противника. В итоге мы, как это ни печально, неизбежно понесли тяжелые потери» (здесь и далее перевод с английского мой).

Заметим, что более высокие скорость, маневренность и скорострельность немецких и чешских танков в борьбе с «тяжелыми» «бисами» помогали мало: большая часть потерь этих машин приходилась не на немецкие «панцеры», а на огонь дивизионной артиллерии Вермахта, зенитных орудий Люфтваффе и подрывы на минах. Не очень сказалось и важное конструкционное преимущество немецких танков — башня «на троих» — в отличие от крошечных башен французских машин, рассчитанных на одного человека (командир французского танка был вынужден одновременно командовать, наблюдать за полем боя, наводить, заряжать и стрелять). Тем не менее, по словам французов, единственную угрозу их «тяжелым» машинам (на самом деле, напомню, они были средними танками) представляли Pz.IV, и то на дистанции 100 метров и меньше. Иными словами, чтобы поразить французский средний танк, немецким танкистам приходилось, маневрируя и сильно рискуя, подъезжать к нему на дистанцию «пистолетного выстрела». Уже тогда — за год до вторжения в СССР — единственным эффективным средством поражения медленных, но хорошо бронированных французских танков «бис», которые немцы уважительно называли «колоссус», оказались 88-мм зенитная пушка и 105-мм полевое орудие. Как уже упоминалось, свое обидное прозвище — «дверной молоток» — немецкая 37-мм противотанковая пушка получила не в России, а еще во Франции.

Но Char В1bis был не единственной проблемой немцев: вторым неприятным сюрпризом стал «кавалерийский» танк S35 «Сомуа» образца 1935 г., оснащенный 45-мм броней и той же довольно эффективной 47-мм пушкой, что и Char В1bis (башни этих машин были во многом похожи). Этот танк к тому же обладал и достаточно высокой скоростью — 40 км/ч, мало уступая по данному показателю немецким «панцерам» того времени. В ходе крупнейшей танковой битвы кампании под Ханнутом в середине мая 1940 года (с обеих сторон участвовало около 1700 машин) эскадроны «Сомуа» показали достаточно очевидное превосходство над немецкими танками, а их появление на поле битвы часто «вызывало хаос в боевых порядках немцев» (там же). Мало того, согласно статье Лемана, французские экипажи нередко оказывались более опытными и лучше подготовленными. Немцам в итоге помогла не столько их боевая техника, сколько превосходство в стратегии и тактике — в частности, умение концентрировать силы в нужное время и в нужном месте (это правило, по иронии судьбы, сформулировал еще Наполеон). У обеих сторон имелось примерно равное количество более или менее современных танков и САУ. Так, по подсчетам Лемана, у союзников — французов, англичан и голландцев — без учета полностью устаревших FT-17/18 имелось около 2904 танков (включая и 600 британских). У немцев с учетом двухсот самоходных артиллерийских установок было 2826 машин. В ходе кампании весны — лета 1940 года Вермахт выручило не техническое превосходство танков (его, по моему мнению, не наблюдалось), а качество командиров высшего и среднего звеньев, видевших поле боя лучше своих оппонентов. Важную роль сыграла и храбрость немецких танкистов, основанная на их уверенности в своих силах и вере в талант германских генералов. Когда было необходимо, немцы умели создавать многократное — порой до 10: 1 — численное превосходство в бронетехнике (там же).

Еще раз подчеркну: боевые качества устаревшей бронетехники французов оказались, как это ни странно, выше, чем у якобы «современных» немецких танков. Вот что, согласно Леману, писал по этому поводу немецкий генерал Фридрих Кюн (во время вторжения в СССР — командир 14-й танковой дивизии): «Единственной немецкой танковой пушкой, эффективной против французских танков «Рено» D2, S35 «Сомуа» и «Рено» В1bis, оказалась 75-мм пушка танка Pz.IV (и 88-мм зенитная пушка, способная пробивать броню до 200 мм)… Французская 47-мм танковая пушка проявила себя самым замечательным образом. Она пробивает все немецкие танки вне зависимости от угла наклона брони на расстоянии до 800 метров, а иногда и больше. Несколько «Сомуа» и В 1 bis смогли поразить немецкие танки с расстояния в один километр… Скорость наших танков оказалась очень хорошей. В будущем нам нужно сохранить способность двигаться по легкому бездорожью со скоростью в 30–40 км/ч (не думаю, что это удалось. — Прим. авт.). Взятые в плен французские танкисты и артиллеристы показали, что именно скорость наших танков была главным препятствием при ведении прицельной стрельбы по ним» (там же).

Теперь, обращаясь к той же статье Лемана, процитирую отчет генерала Жана Перу — командира 2-й французской резервной бронетанковой дивизии (2е DCR): «Наша техника в целом превосходна. Броня 40 мм на легких танках и 60 мм на Char B1bis является очень эффективной защитой. С 3 по 25 июня только 21 танк был потерян в результате огня противника. Один из моих B1bis получил более 20 попаданий из 37-мм орудий и по-прежнему оставался в идеальном рабочем состоянии. Даже несколько «Хочкисс 39» (легкий французский 12-тонный танк. — Прим, авт.) после попаданий из 37-мм пушки с расстояния в 200 метров не получили повреждений… «Хочкисс 39», вооруженный 37-мм пушкой SA38, мог эффективно противостоять всем немецким танкам, за исключением утяжеленных моделей Pz.IV… 47-мм пушка SA35 имела ничуть не худшую бронепробивающую способность, чем 75-мм пушка Pz.IV… Я ни разу не испытывал проблем и с немецким превосходством в скорости… Недостаток мобильности ощущался лишь при ведении разведки… Что касается надежности наших машин, то танки Char B1bis превзошли все ожидания. Некоторые из них прошли 1600 км без какого-либо обслуживания — за исключением быстрой смазки по вечерам. «Хочкисс 35» оказались более хрупкими. «Рено 35»… были очень надежными. Таким образом, за исключением радиооборудования, оказавшегося слишком разномастным и порой недостаточно мощным, вся наша техника проявила себя с самой лучшей стороны» (там же). Честно говоря, эти слова, сказанные побежденным французским командиром о своих не самых современных танках, весьма выгодно отличаются от стенаний советских танковых генералов по поводу «устаревшей» бронетехники СССР начального периода войны. Но об этом поговорим чуть позже. Пока же вернемся к боевым биографиям первых моделей немецких «панцеров».

Разумеется, опыт боев во Франции был быстро обобщен и привел к значительным усовершенствованиям. В результате в 1941 году появился Pz.IIIJ: его лобовую броню увеличили до 50 мм (в 1937 году была 14,5 мм, в 1938-м — 30 мм), а калибр танковой пушки стал 50 мм (до этого был 37 мм). Все это привело к увеличению веса с 15,4 тонны у Pz.IIIA до 21,5 тонны у Pz.IIIJ, что потребовало установки и более мощного 300-сильного двигателя. Еще раньше — в 1940 году — появился Pz.IVFl. Лобовое бронирование этой машины стало 50 мм (до этого было 14,5 мм), она получила тот же 300-сильный мотор. Правда, танку по-прежнему отводилась роль непосредственной поддержки пехоты (НПП), а потому и пушка на нем осталась та же — 75-мм «окурок». Вес «обновленного» Pz.IV — уже не 17,3 тонны, а целых 22,3 тонны. Итак, после модернизации два легких немецких танка очутились в категории средних. Отметим еще раз, что летом 1940 года первые версии Pz.III и Pz.IV оказались неспособны эффективно сражаться со многими французскими танками, а потому по определению являлись устаревшими. Что, впрочем, никак не помешало немцам нанести союзникам сокрушительное поражение. Заметим также, что главным преимуществом своих машин немцы считали скорость и маневренность — то, что в избытке имели советские танки БТ.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

military.wikireading.ru

Советская пехота против танков | Хронотон

Учебник по борьбе с танками

Чем располагала пехота?

Диверсанты

Предвоенная ошибка

Бронебойщики

www.chronoton.ru

Пехота против танков. Тактика.

Как в обороне, так и в наступлении — пехота и танки неразделимы. Эта аксиома стала понятной почти сразу же после первых случаев применения танков. Именно этот подход и стал использоваться в любой танковой атаке или в организации противотанковой обороны.

«Танки без пехотного сопровождения не способны достичь заметного успеха; танки должны действовать при поддержке пехоты. Лишь пехота может очистить и удержать захваченную танками территорию… Если [атакующие] танки прошли вглубь обороны, [обороняющаяся] пехота должна держать позиции, при этом концентрируя свои усилия на борьбе с сопровождающей танки атакующей пехотой, тогда как борьба с прорвавшимися танками — дело артиллерии. Таким образом, первый этап в борьбе с танками противника — поражение сопровождающей танки пехоты«.

Так гласят «Временные инструкции по организации противотанковой обороны», принятые в армии США в феврале 1918 года на основании британского опыта. Несмотря на стремительное развитие противотанкового оружия, данная концепция остается практически неизменной и по сей день.

К началу Второй Мировой войны в большинстве стран приняли достаточно адекватные доктрины борьбы с танками. Гораздо хуже обстояло дело с доктриной использования самих танков. Франция полностью полагалась на свои противотанковые пушки, выстроив их в глубину обороны. Весной 1940 года немецкая армия силами семи танковых дивизий обрушилась на слабый фронт в Арденнах, атаковав на неожиданном участке. После того, как немецкие танковые дивизии вышли на оперативный простор, французы уже ничего не смогли противопоставить им. Французское командование упорно рассматривало танки лишь в качестве средства поддержки пехоты. Поэтому они не стали концентрировать танки на участке прорыва, упустив единственную возможность спасти ситуацию.

В 1940 году блицкриг увенчался победой. Оставшиеся независимыми европейские нации, а также Америка начала спешно искать средства противостояния германской военной машине. Страх перед танками был даже слишком раздут, считалось, что пехотные части полностью беззащитны перед танками. Очень часто, говоря о немецких танках второй мировой войны, понимали лишь одни танки, совершенно не учитывая общевойсковой характер германской наступательной доктрины. Между тем эффективная борьба с танками также должна была иметь общевойсковой характер.

Противотанковая тактика и противотанковые вооружения постоянно развивались в период между двумя Мировыми войнами. Появление новых танков, развитие танковой тактики, а также нововведения в общевойсковой тактике способствовали этому процессу. Противотанковое оружие претерпело радикальные изменения. Оно получило большую поражающую силу, стало более точным, дальнобойным, более компактным и легким. Развитие танков, рост их скорости и толшины брони заставляли совершенствовать противотанковое оружие.

Уязвимые места танка:

Американский пехотинец атакует танк PzKpf IV Ausf. H ранцевым фугасом
Нажмите на изображение для увеличения

Спойлер: Пояснения к картинке

Обзор из танка сильно ограничен. Достаточный обзор имеется только вперед и в направлении, куда повернута башня. Пехотинцы могут использовать это обстоятельство, действуя в мертвой зоне вокруг танка в сравнительной безопасности. В радиусе 20 метров вокруг танка, как показано на схеме В (правый-верхний угол), находится пространство, не простреливаемое из пушки (1) и спаренного с ней пулемета (2). В радиусе 10 метров (А) мертвая зона становится абсолютной. Эта зона вообще не просматривается из танка и не простреливается через бойницы (3) из личного оружия танкистов. Не видя противника, танкисты также не могут забросать его гранатами через эвакуационный люк в борту башни (4). В качестве средства ближней защиты немцы пытались использовать специальную осколочную ракету к стандартной ракетнице. Ракета взрывалась спустя секунду после выстрела. Разумеется, конфигурация мертвой зоны была разной у танков разных типов.

С мест механика-водителя (5) и стрелка-радиста (6) обзор открывался только вперед. У наводчика обзор был еще уже — поле зрения прицела. Лишь у командира танка имелся круговой обзор через смотровые щели в командирской башенке (7). Командиры танков обычно управляли машиной, высунув голову из люка. Но если танк попадал под плотный ружейно-пулеметпый или минометный огонь, командиру приходилось закрывать люк и смотреть наружу из танка. Данный танк оснащен пусковой установкой для дымовых гранат (8). Пуск гранат происходил изнутри танка, дымовая завеса возникала примерно в 25 метрах перед ним. Для лучшего представления танка здесь не показаны навесные экраны, имевшиеся на немецких танках PzKpfw IV в конце войны. Фугас Ml весил 9 кг и состоял из восьми 1,1 кг тротиловых шашек. Этого заряда хватало для того, чтобы вывести из строя двигатель или ходовую часть танка. Потерявший ход танк становился удобной мишенью для базук. Наиболее удобным направлением атаки была задняя четверть корпуса, противоположная направлению, в котором была повернута башня (схема С). Лишь у единичных типов танков в задней нише башни имелся пулемет для обороны кормы. Такой пулемет имелся у большинства японских танков, а также у советских танков второй мировой войны КВ-1, ИС-1 и ИС -2. Основную угрозу для пехотинцев, нападающих на танк сзади, представляли танки противника шедшие следом за атакуемой машиной. Случалось, что эти танки стреляли фугасными снарядами по атакуемому танку для того, чтобы отогнать штурмующую пехоту.

Спойлер: Пояснения к картинке

Танковая угроза

С первого применения британцами танков на Западном фронте в сентябре 1916 года, танки получили репутацию оружия устрашения, способного своим появлением обратить противника в бегство, пройти оборонительные линии и ворваться в тылы. Соответственно, первые образцы противотанкового оружия призваны были бороться не только с танками, но и со страхом перед танками. Чтобы понять возможности и границы этих возможностей противотанкового оружия, надо знать возможности и границы возможностей танков. Конструкция танков быстро совершенствовалась на протяжении Второй Мировой войны. Каждая следующая модель танка настолько отличалась от предыдущей, что делать какие-либо обобщения очень трудно. Поэтому, говоря о сильных и слабых сторонах танков вообще, следует отдавать себе отчет в том, что для конкретного танка эти рассуждения могут оказаться не вполне применимыми.

В начале Второй Мировой войны легкие танки были распространенным классом. (Впрочем, за исключением Японии и Италии — все страны уже отказались от использования танкеток — легких, до 6 тонн, двухместных гусеничных бронемашин, вооруженных пулеметом). Легкие танки при массе от 6 до 15 тонн, имели достаточно тонкую броню, поэтому были уязвимы для появившихся перед войной образцов противотанкового оружия. Экипаж легкого танка насчитывал от двух до четырех человек, основным оружием легкого танка чаще всего была 37-мм пушка. Главной задачей легких танков было действовать наподобие кавалерийского охранения, прикрывая более тяжелые танки. В первые же годы войны легкие танки быстро вышли из моды. Они оказались слишком уязвимыми, в то время как с функцией разведки лучше справлялись более маневренные бронеавтомобили. Однако, ограниченно легкие танки продолжали использовать вплоть до конца войны. Кроме того, появились новые легкие танки, которые по своим характеристикам приближались к средним танкам времен начала войны.

Схема из донесения американской разведки:

Воздухозаборники и выпускные отверстия немецкого танка были уязвимы для бутылок с зажигательной смесью, дымовых шашек и газовых гранат

Средние танки второй мировой войны несли более тяжелую броню, которая вполне защищала их от огня легкого противотанкового оружия, а также в какой-то степени от огня противотанковой артиллерии среднего калибра, по крайней мере, в лобовых проекциях и на более длинных дистанциях. Масса средних танков колебалась в пределах от 15 до 30 и более тонн, их экипаж насчитывал четыре-пять человек, основное вооружение среднего танка составляла пушка калибра 47-76 мм. Средние танки часто рассматривались в качестве танков поддержки, которые благодаря более мощным пушкам поддерживали огнем действия легких танков, находясь в удалении. Первоначально, скорость средних танков была сравнительно небольшой.

Как показал опыт, средние танки лучше всего отвечали предъявляемым к танкам требованиям. Они имели определенную устойчивость к противотанковому огню, обладали достаточной маневренностью, оказывали огневую поддержку и могли вести бой с танками противника. С началом войны возможности средних танков постоянно росли. Усиливались бронирование и быстроходность. Хотя калибр пушки средних танков редко превышал 76 мм, при прежнем калибре танки получали более мощные пушки, обладавшие лучшей бронеиробиваемостью. К концу войны средние танки обрели некоторые черты основного танка поля боя, а по численности превосходили все другие типы танков.

Подкласс в классе средних танков составляли так называемые «пехотные танки», появившиеся как результат столкновения двух враждующих военных школ. Одни теоретики считали, что на вооружении следует иметь два типа танка: одни для борьбы с танками противника («крейсерский танк»), другой для сопровождения пехоты. Второй тип танка должен был иметь более тяжелую броню и пушку, приспособленную для борьбы с окопавшейся живой силой. Особой быстроты от пехотного танка не требовалось, так как пехотные танки должны были всего лишь не отставать от пехоты.

Уязвимые места немецкого танка «Тигр»:

Значок в виде пушечного прицела указывает места, уязвимые для всех типов оружия. Прицел со снарядом уязвимость для артиллерии всех видов. Стрелка — использовать бутылки с зажигающей смесью, взрыв — использовать противотанковые гранаты.

Хотя может показаться, что пехотный танк — это тяжелый танк, на самом деле все было не так просто. К началу второй мировой войны под тяжелым танком подразумевали многобашенный, медленный танк с тяжелым бронированием. Удачные тяжелые танки появились ближе к середине войны. Это были машины, вооруженные одной пушкой калибра 88-122 мм, способной поражать танки противника на значительном расстоянии, и с броней, выдерживающей попадания снарядов средних танков и противотанковых пушек среднего калибра. Эти танки имели сравнительно невысокую скорость и отличались большой массой (50-70 т). Это ограничивало мобильность танков не только по бездорожью, но и по дорогам далеко не каждый мocт мог выдержать такой танк. Тяжелых танков было мало, но при удачном стечении обстоятельств и умелых действиях экипажа они могли оказать заметный, если не решающий эффект на исход боя.

Другие типы бронетехники обычно имели достаточно легкое бронирование, с ними успешно могла бороться пехота, используя штатное противотанковое вооружение. Сюда можно отнести бронеавтомобили, разведывательные автомобили, полугусеничные бронетранспортеры, штурмовые орудия и самоходные истребители танков. Лишь два последних типа по боевым характеристикам были сопоставимы с танками. И штурмовые орудия, и самоходные истребители танков строились на базе танкового шасси, поэтому обладали танковыми ходовыми качествами. У штурмовых орудий отсутствовала вращающаяся башня. Пушка стояла в бронированной надстройке и имела лишь ограниченные возможности наведения в горизонтальной плоскости. Штурмовые орудия использовались для поддержки пехоты, хотя длинноствольные пушки можно было при случае использовать и для борьбы с танками противника. Истребители танков иногда имели вращающуюся башню, открытую сверху, но чаще по конструкции совпадали с штурмовыми орудиями. Основной особенностью самоходных истребителей танков была пушка, способная пробивать достаточно толстую броню. Бронирование истребителей танков было сравнительно тонким. Основной защитой им служила скорость и действия из засады.

< Назад		Вперед >

pro-tank.ru

Глава 9. Пехота против танков. Десять мифов Второй мировой

Советская пехота против танков » Военное обозрение

Пехота против танков. Германия

Пехота против танков. Эволюция тактики

Эволюция противотанковой тактики

1939-42 гг.

«Панцеры» против «непробиваемых» французских танков. «Танковая дубина» Сталина

Советская пехота против танков | Хронотон

Пехота против танков. Тактика.

Добавить комментарий Отменить ответ