E70 самолет – фото, описание, история создания и характеристики

Содержание

Конкуренты легендарного МиГ-21. Часть Пятая. Родной брат. Самолет Е-2

Дальность и продолжительность полета можно было увеличить путем установки под крылом двух стандартных подвесных баков емкостью по 760 л. Предусматривалось бронирование кабины пилота: переднее бронестекло толщиной 65 мм, передняя бронеплита (12 мм), броне-заголовник (16 мм) и бронеспинка (16 мм). Общий расчетный вес брони составлял 87,5 кг. Вооружение самолета состояло из трех неподвижных крыльевых пушек НР-30 с общим боезапасом 195 снарядов (емкость патронных ящиков позволяла размещать до 270 штук). Прицеливание осуществлялось оптическим прицелом АСП-5Н, совмещенным с радиодальномером «Радаль-М». В перегрузку в фюзеляже могла устанавливаться выдвижная установка для стрельбы неуправляемыми снарядами АРС-57 (их запас составлял 16 штук). Вместо подвесных баков можно было устанавливать два крупнокалиберных снаряда типа ТРС-190 или АРС-212, а также две 250-килограммовые бомбы. Опытный И-3 был построен, однако не был поднят в воздух по причине неготовности двигателя. Однако, множество отработанных на нем элементов и конструкторских решений нашло воплощение в следующих самолетах ОКБ-155.

Очередная серия опытных машин, созданная в рамках работы над фронтовым истребителем имела шифр «Е». Существует мнение, что самолеты серии «Е» начали разрабатывать под индексом «X», начиная с Х-1. Однако подтверждений этому в отчетах опытного завода № 155 и в переписке ОКБ-155 с заказчиком и министерством не найдено; единственное, что обнаружилось, – это проект Х-5. Позволю себе предположить, что это был единственный проект с таким обозначением, а цифра 5 – не что иное, как тяга двигателя в тоннах. По всей видимости, кого-то смущало обозначение «X», свойственное американским экспериментальным самолетам. «X» обозначается в транскрипции как «eks»; вполне возможно, что именно этим и объясняется выбор буквы «Е» для обозначения перспективных машин ОКБ-155.

Самолеты семейства «Е» начали создаваться в соответствии с постановлением Совета министров СССР от 9 сентября 1953 года (в этот же день вышло постановление о создании ТРД АМ-11) и приказом МАП от 11 сентября «О создании фронтового истребителя с треугольным крылом конструкции т. Микояна», в котором, в частности, говорилось:

«В целях дальнейшего повышения летно- технических данных и освоения новой схемы истребителей Совет министров Союза ССР Постановлением от 9 сентября 1953 года:

1. Обязал МАП (т. Дементьева) и главного конструктора т. Микояна спроектировать и построить одноместный фронтовой истребитель с треугольным крылом, с одним турбореактивным двигателем AM-11 конструкции т. Микулина тягой 5000 кгс с дожиганием…».

Документом предписывалось, чтобы максимальная скорость при работе ТРД на форсажном режиме в течение пяти минут была не ниже 1750 км/ч на высоте 10000 м, время набора этой высоты – 1,2 минуты, практический потолок 18000-19000 м. Дальность задавалась не менее 1800 и 2700 км при полете на высоте 15000 м без использования дожигания в ТРД, а длина разбега и пробега – не более 400 и 700 м.

Самолет должен был допускать установившееся отвесное пикирование с применением тормозных щитков со всех высот полета и разворот на этом режиме. Требовалось обеспечить возможность эксплуатации истребителя с грунтовых аэродромов.
На самолете требовалось установить три пушки НР-30, оптический прицел, сопряженный с радиодальномером; кроме того, машина должна была нести 16 реактивных снарядов АРС-57. О бомбовом вооружении пока речи не шло. Первый экземпляр из запланированных двух опытных требовалось предъявить на государственные испытания в марте 1955-го, т.е. менее чем через год после выхода приказа.

Однако двигатель, предназначавшийся для нового самолета, вовремя не поспел, к тому же вскоре произошла замена главного конструктора ОКБ-ЗОО. В итоге пришлось устанавливать менее мощный двигатель АМ-9, что было, естественно, обстоятельством досадным, но не критическим, ведь и со старым мотором можно было исследовать поведение машины в полете и затем вести доводку конструкции.

У конструкторов не было сомнений в отношении двигателя, выбранного для перспективной машины; споры разгорелись при определении формы крыла. Треугольное крыло, указанное в постановлении, хоть и считалось весьма перспективным, в то же время, таило в себе множество неизвестных и имело высокий конструкторский риск. Генеральный конструктор решил подстраховаться, начав работы по двум направлениям – стреловидному и треугольному.

Судя по заданию, машина предназначалась для борьбы с маломаневренными целями – бомбардировщиками, так как ни скорострельность, ни боекомплект орудий, планировавшихся к установке на самолет, не позволяли вести эффективную борьбу с истребителями противника. Похоже, что опыт войны в Корее ничему не научил «законодателя мод» – отечественные ВВС. А может быть, кто-то «наверху» видел главную угрозу в бомбардировщиках. Так или иначе, в ОКБ-155 предусмотрели установку на истребителе лишь двух пушек.

До июля 1954 года в документах авиационной промышленности еще можно встретить обозначение Х-5, но уже в августе появляется упоминание о проекте самолета Е-1, заданном постановлением Совмина от 9 сентября 1953 года, – правда, с двигателем АМ-9Б, который использовался на самолетах МиГ-19. Однако Е-1, спроектированный с треугольным крылом, так и не вышел из стадии проекта. Причина была связана с трудностями разработки и исследований треугольного крыла. Подобная задержка имела место и в ОКБ П.О. Сухого при создании истребителя Т-3. По этой причине было предложено в первую очередь разработать самолет со стреловидным крылом. Так родоначальником нового семейства самолетов стал Е-2.

В феврале 1955 года приказом министра авиационной промышленности на самолет Е-2 с двигателем АМ-9Е (возможно, это была опечатка и следует читать АМ-9Б) назначили ведущими летчика-испытателя Г.К. Мосолова (дублер В.А. Нефедов) и инженера А.С. Изотова.

Первый полет Е-2 состоялся 14 февраля 1954 г. На самолете было установлено крыло стреловидностью 57° по передней кромке и относительной толщиной 6%. Для улучшения взлетно-посадочных характеристик использовались щелевые закрылки и двухсекционные предкрылки. Управление по крену осуществлялось двухсекционными элеронами. Впоследствии дм исключения реверса элеронов, возникавшего на некоторых режимах полета, на крыле установили интерцепторы. Передние кромки обечаек лобового воздухозаборного устройства (ВЗУ) по аналогии с дозвуковыми машинами были выполнены полукруглыми, создававшими дополнительную подсасывающую силу.

В печати неоднократно упоминается, что на самолете с двигателем РД-9Б была достигнута скорость 1950 км/ч. Это глубокое заблуждение. Видимо, эта скорость является расчетной для самолета с ТРД AM-11 и взята из задания на данную машину. Да и элементарные расчеты показывают невозможность достижения такой скорости. Чтобы у читателя не было сомнений, приведу пример: самолет СМ-12/3, обладая примерно такой же полетной массой и вдвое большей тяговооруженностью, развивал максимальную скорость 1930 км/ч. В январе 1956 года на заводские испытания передали первый самолет Е-2А/1 (в 1957-м кто- то в ГАКТ или ОКБ присвоил ему обозначение МиГ-23) с ТРД Р11-300. Переделанный из Е-2, самолет ровно год простоял в ожидании двигателя. Отличительной особенностью этой машины были аэродинамические перегородки (гребни) на крыле, отсутствовавшие у предшественника. Первый полет на этой машине выполнил летчик-испытатель ОКБ Г.А. Седов 17 февраля 1956 г. Ведущим инженером по машине на этапе заводских испытаний был А.С. Изотов.

Испытания Е-2А шли очень трудно. Машине были свойственны продольная раскачка, обусловленная дефектами компоновки системы управления, повышенная чувствительность к малым отклонениям ручки управления по крену при больших индикаторных скоростях. Много времени заняло устранение дефектов силовой установки, из-за чего машина находилась 11 месяцев в нелетном состоянии. Кроме этого, пришлось бороться с тряской, обнаруженной при полете с большой скоростью на малых высотах, и с поперечной раскачкой.

Спустя полгода с завода № 21 поступила вторая машина Е-2А/2, которую в последний день декабря ОКБ-155 предъявило в НИИ ВВС на государственные испытания. На этой машине в 1956-1957 годах выполнили 107 полетов (на обоих самолетах – не менее 165 полетов), позволивших снять все основные характеристики. На обоих самолетах летали также летчики промышленности В.А. Нефедов и А.П. Богородский. После выработки ресурса двигателя и оборудования самолеты списали за ненадобностью. В ходе испытаний на Е-2А с полетным весом 6250 кг были достигнуты следующие показатели: максимальная скорость 1950 км/ч (М=1,78), потолок – 18000 м, время набора высоты 10000 м – 1,3 минуты, дальность – 2000 км. Вооружение состояло из двух пушек НР-30 и двух подвешенных под крылом реактивных орудий с неуправляемыми авиационными ракетами АРС-57. Для стрельбы использовался прицел АСП-5Н. Предусматривалось также и бомбовое вооружение.

Третьим типом самолетов серии «Е» стал Е-4 с треугольным крылом, до выхода правительственного документа разрабатывавшийся, как было отмечено выше, под обозначением Х-5. В апреле 1954 года состоялась защита эскизного проекта.

Как и в случаях с Е-2 и Е-50, на самолет пришлось устанавливать вместо штатного Р11-300 двигатель РД-9, а начало летных испытаний со штатным ТРД переносилось с марта 1955 года на август 1956 г. Делалось это для ускорения испытаний и определения летных характеристик будущего Е-5. 9 июня 1955 года приказом ГКАТ на Е-4 назначили ведущими летчика Г.А. Седова (дублер В.А. Нефедов) и инженера В.А. Микояна. Спустя неделю Григорий Александрович выполнил на Е-4 первый полет.

Первоначально на самолете, как и на Т-3, стояло чистое крыло, набранное из профилей ЦАГИ-С9с, но с аэродинамическими перегородками – по одной на нижних поверхностях консолей, примерно посередине. Видимо, в ЦАГИ еще плохо представляли истинную картину обтекания треугольных крыльев, вот и продвигались вперед методом «проб и ошибок». Е-4 фактически стал летающей лабораторией, на которой исследовали влияние различных гребней на аэродинамические характеристики крыла (исследования были продолжены на Е-5). Самолет за время испытаний достиг максимальной скорости всего в 1290 км/ч. В 1956-1957 годах на Е-4 выполнили 107 полетов, полностью выработав ресурс двигателя и оборудования.

9 января 1956 года летчик-испытатель Нефедов совершил первый полет на следующем прототипе с треугольным крылом , самолете Е-5 с ТРД Р11-300 – самолете, получившем год спустя обозначение МиГ-21. Ведущим инженером по машине остался В. Микоян. Судя по всему, Дементьев и Микоян 2 апреля 1956 года доложили Хрущеву о достижении 30 марта скорости 1810 км/ч на высоте 10500 м, и в ЦК КПСС и правительстве придавали этому большое значение. Но это значение оказалось не предельным: 19 мая в полете на высоте 11000 м скорость достигла 1960 км/ч, что соответствовало числу М = 1,85.

Таким образом результаты испытаний озадачили даже самых опытных, самых бывалых: больших преимуществ, явного выигрыша треугольное крыло не принесло, и невольно возник вопрос, а стоит ли огород городить, пытаясь это крыло освоить? В кабинете Микояна собрались руководители КБ. Первое слово главный конструктор предоставил испытателям. Однако и для летчиков бесспорно пока немногое— машина с треугольным крылом разгонялась чуть резвее и за счет большего запаса топлива обладала несколько большей дальностью.

Даже построив и одновременно испытав самолеты с разными крыльями, принять решение удалось не сразу. Артем Иванович не раз приезжал смотреть полеты обеих машин, беседовал с летчиками, инженерами, вникал во все мелочи. Любая из таких мелочей могла склонить в ту или иную сторону чашу весов.
Одновременно конструкторы изучали положение в мировой авиации, анализировали материалы авиационной прессы, выявляя тенденцию, главное направление развития.

Американцы оглушительно шумно рекламировали истребитель F-104 «Старфайтер». Его главный конструктор — Кларенс Джонсон из фирмы «Локхид», создатель печально известного самолета-шпиона У2 — избрал для «Старфайтера» казалось бы, напрочь изгнанное из скоростной авиации, прямое трапециевидное крыло очень малой площадью, и удлинением всего 2,45, с чрезвычайно тонким профилем и заостренной передней кромкой (радиус скругления носка 0,041 см). Такое крыло обладает крайне низкой подъемной силой. Чтобы обеспечить более-менее приемлемые взлетно-посадочные характеристики, Джонсон оборудовал машину отклоняемыми носками крыла по всему размаху и крупными щелевыми закрылками с большой хордой.. Примерно в ту же пору третий скоростной истребитель, разработка которого широко обсуждалась в специализированных журналах— «Мираж» с треугольным, как и у будущего МиГа, крылом — начал разрабатывать французский конструктор Марсель Дассо. Так кто же прав? Американцы или же Дассо, позиция которого совпала с позицией Микояна?

Исследовав возможности самолета с прямым крылом, Микоян не поверил в его перспективность. Выбор остался только между стреловидным и треугольным крылом. Окончательный же выбор между ними в пользу последнего сделал заказчик. Суммируя результаты испытаний, начали строить последний опытный экземпляр будущего МиГ21. Называлась эта предсерийная машина Е6. А Е-2 так и остался в разряде опытных, поскольку, серийный завод в Горьком построил только семь самолетов Е-2А.

Список использованной литературы:
Михаил Арлазоров «Этот нестареющий МиГ-21»
Ефим Гордон «Нестандартные МиГи»
Николай Якубович. Рождение легенды
История конструкций самолетов в СССР 1951-1965 гг.
Ефим Гордон. Рождение долгожителя
Ростислав Виноградов, Александр Пономарев «Развитие самолетов мира»

super-orujie.ru

Е-8 ОКБ А.И.Микояна

Вскоре после создания самолета Е-6 и начавшегося широкого серийного производства этих машин, получивших наименование МиГ-21, его проектировщикам стало ясно, что потенциальные возможности этой машины поистине неисчерпаемы и она может послужить хорошей базой для модификаций различного назначения. Так оно и оказалось, фактически МиГ-21 модифицировался рекордное количество раз, с 1959 по 1972 год (есть вариант МиГ-21-93 1993 г.).
Модернизация самолетов типа МиГ-21 проводилась в основном по пути установки новых двигателей с повышенной тягой, увеличения запаса топлива на борту и оснащения различным оборудованием и вооружением. Но Е-8 существенно отличался от стандартного МиГ-21 новой прогрессивной аэродинамической схемой. Воздухозаборник размещался под фюзеляжем. Обтекаемая носовая часть фюзеляжа предназначалась для размещения радиолокатора «Сапфир-23» с антенной большого диаметра.
Самолет Е-8 создавался по постановлению правительства СССР как глубокая модификация серийного самолета МиГ-21ПФ, но имел столько конструктивной новизны, что ему уже на начальном этапе в 1960 г. решили присвоить будущий индекс МиГ-23. Он разрабатывался под комплекс вооружения С-23. Основные отличия от самолета МиГ-21ПФ:

новый двигатель Р-21Ф-300 со всережимным двухстворчатым соплом,
подфюзеляжный плоский воздухозаборник с регулируемым вертикальным клином,
головная и хвостовая части фюзеляжа новые, топливные баки (впервые в практике ОКБ) являлись частью конструкции фюзеляжа.
крыло и хвостовое оперение с серийного МиГ-21ПФ с доработками для стыковки с новым фюзеляжем,
система спасения летчика выполнена без защиты фонарем, установлено сидение СК-3, фонарь козырькового типа с открытием в сторону,
горизонтальное оперение опущено на 150 мм, установлено переднее ГО (дестабилизатор),

отклоняемый подфюзеляжный гребень,
один тормозной щиток снизу,
на пилоне под фюзеляжем один ПТБ емкостью 600 л.

Так же, как и МиГ-21ПФ, Е-8 предназначался для поражения целей в передней и задней полусферах днем и ночью в простых и сложных метеорологических условиях, то есть он должен был быть многоцелевым массовым фронтовым истребителем-перехватчиком.
В остальном для Е-8 были использованы уже отработанные на МиГ-21 агрегаты, что должно было упростить выпуск будущего МиГ-23 в серийном производстве при параллельной замене МиГ-21ПФ на МиГ-23 на конвейере. В 1961 г. самолет Е-8 получил название МиГ-21М, так как на нем установили РЛС ЦД-30ТП, ИК-визир «Самоцвет» и две ракеты К-13 из-за неготовности комплекса вооружения С-23.
Самолет Е-8/1 был закончен в производстве в январе 1962. 10 мая 1962 года приказом министра авиационной промышленности на первый опытный экземпляр назначили экипаж: ведущий летчик — Г.Мосолов, дублер — А.Федотов, ведущий инженер — В.Микоян, его помощник — В.Щеблыкин. Механиком и мотористом самолета стали В.Кочкин и Г.Спицын. В испытаниях самолета участвовал ведущий инженер моторостроительного ОКБ В.Веденев.

Больше месяца проводились доводочные и отладочные работы в ангаре и на гоночной площадке. Наконец 6 июля (апреля) состоялся методический совет, на котором специалисты различных направлений дали самолету Е-8 «зеленый свет».
Испытания Первый полет Г.Мосолов выполнил 13 июля (17 апреля) 1962 года. Самолет «залетал», но оказалось, что двигатель Р21Ф-300 еще не был полностью готов к летным испытаниям. Действительно, в сорока (25) полетах первого летного экземпляра Е-8/1 произошло 11 остановок двигателя, которым почти всегда предшествовал помпаж компрессора — явление для летчика и самолета не только неприятное, но и опасное, так как при этом начинались сильные боковые колебания самолета.

Конструкторы ОКБ, возглавляемого Н.Мецхваришвили, уже в процессе летных испытаний пытались всячески улучшить слишком малые запасы газодинамической устойчивости компрессора. Меняли направляющий аппарат компрессора на новый, регулировку момента открытия ленты перепуска воздуха из компрессора, регулировки топливной автоматики, наконец, сам двигатель и т. д. Однако они так и не смогли повысить запас газодинамической устойчивости двигателя, и он остался очень чувствительным к изменению режимов на больших скоростях.
Мосолов налетал на Е-8/1 16 часов 22 минуты. Программа заводских испытаний заканчивалась. Но 11 сентября 1962 при полете на разгон на высоте 15 км и скорости М=1,8 произошло разрушение диска 6-й ступени компрессора двигателя. Часть диска, оторвавшись в разгоне (а максимальные обороты двигателя составляли 11000-12000 об/мин), как фреза, мгновенно пропилила корпус двигателя и обшивку фюзеляжа с последующим разрушением обеих гидросистем и топливного бака, вызвав потерю управления и пожар самолета.. Ударив по правому крылу в зоне элерона, она вызвала его разрушение. Выход из строя элерона привел в свою очередь к винтовому (в бочке) падению с высоты 15 000 м. Резкое снижение тяги двигателя привело к мощному помпажу компрессора и канала воздухозаборника. В спиральном снижении самолет стал практически неуправляемым. Катапультировавшись на сверхзвуковой скорости из кабины быстровращающегося самолета, Мосолов получил тяжелые травмы.
Самолет Е-8/2 был закончен в производстве в мае 1962 г. и 22 июня отправлен на заводские испытания. Первый вылет состоялся 29 июня под управлением летчика-испытателя А.В.Федотова. Всего было выполнено 13 (11) полетов.
После аварии с Мосоловым полеты на Е-8/2 были прекращены и больше не возобновлялись, несмотря на хорошие летно-тактические характеристики, полученные на обоих самолетах до аварии 11 сентября 1962 года. Это было волюнтаристское решение руководителей авиапромышленности. Самолет, безусловно, можно было довести до необходимого уровня надежности. К тому времени в ОКБ уже полным ходом шли работы по проектированию совершенно нового истребителя, МиГ-23, с изменяемой стреловидностью крыла, что также повлияло на решение прекратить все работы по Е-8. После закрытия темы Е-8/2 использовался для отработки будущего МиГ-23.

Конструкция. По бокам носовой части фюзеляжа размещались небольшие крылышки — дестабилизаторы (для смещения аэродинамического фокуса на сверхзвуковых скоростях полета). Дестабилизатор в носовой части фюзеляжа не имел системы управления и находился во флюгерном положении в дозвуковом полете. При достижении самолетом числа M = l дестабилизатор механически фиксировался в нейтральном положении относительно оси самолета. Это изменяло положение фокуса и уменьшало запас продольной устойчивости, который был избыточным на сверхзвуке. Тем самым обеспечивалась возможность получать гораздо большие перегрузки на сверхзвуке. Самолет Е-8 фактически уже в начале 60-х годов мог стать истребителем маневренного воздушного боя, аналогично современным МиГ-29 и F-16.

Крыло, шасси и хвостовое оперение Е-8 не отличались от таких же элементов конструкции на МиГ-21ПФ. Передняя стойка шасси была несколько видоизменена — имела ломающийся подкос.
Под хвостовой частью фюзеляжа размещался большой гребень (фальшкиль). При выпущенном шасси гребень поворачивался на 90°, а после взлета он раскрывался, значительно увеличивая в полете путевую устойчивость. Выпуск и уборка гребня были сблокированы с уборкой и выпуском шасси. Через несколько лет именно эта конструкция была применена на самолете МиГ-23.

    Еще одна новинка на Е-8 — все топливные емкости в фюзеляже были уже не резиновыми (вкладными) баками, как на всех многочисленных модификациях самолетов МиГ-21. Они представляли собой баки-конструкции, получившие в дальнейшем распространение на всех без исключения последующих «мигах».
    В общей сложности Е-8 принимал в свои емкости — пять фюзеляжных баков-отсеков и четыре крыльевых бака (как на МиГ-21) — 3200 л керосина.
    На Е-8, так же как и на Е-7, имелась система сдува пограничного слоя с закрылков на посадке. Однако на обоих Е-8/1 и Е-8/2 она не была задействована.
    На этом самолете была установлена система спасения «СК», разработанная в ОКБ А. И. Микояна. Однако, если на первых серийных МиГ-21 при катапультировании выход кресла из кабины происходил с защитой летчика фонарем от встречного воздушного потока, то здесь фонарь уже не защищал летчика (он открывался набок), а сбрасывался отдельно. Поэтому катапультирование ограничивалось скоростью 800 км/ч.
    Силовая установка. На Е-8 был установлен новый опытный двигатель Р21Ф-300 с повышенной тягой. По габаритным размерам и по весу он был несколько больше своего серийного предшественника Р11Ф2С-300, стоявшего на самолетах МиГ-21ПФ. Тяга его на форсаже возросла с 5740 до 7200 кгс. Степень форсирования нового двигателя была достаточно высока и составляла 55%. Р21Ф-300 проектировался и строился в моторостроительном ОКБ, возглавлявшемся в то время главным конструктором Н. Мецхваришвили. Многие авиаконструкторы возлагали на этот двухроторный двигатель большие надежды, которые, к сожалению, в дальнейшем не оправдались.
Воздухозаборник, расположенный под фюзеляжем, был выполнен плоским, двухпроточным с вертикальным трехскачковым клином, имевшим электрогидравлическое управление. Между панелями клина размещалась ниша для уборки передней стойки шасси.

Оборудование Планировалась установка новейшего комплекса перехвата С-23, в который входили: РЛС «Сапфир-I» с импульсным излучением (на втором этапе - «Сапфир-II» с квазинепрерывным излучением), две управляемые ракеты К-23, прицел АСП-ПФ, инфракрасный пеленгатор «Спектр».
Ко времени постройки первого летного экземпляра Е-8/1 (а потом и Е-8/2) радиолокатора еще не было, поэтому вместо него были установлены весовые эквиваленты. Кроме них в носовой части размещались контрольно-записывающая аппаратура и блоки телеметрии.

Описание
Разработчик		ОКБ А.И.Микояна
Обозначение		Е-8
Первый полет		17 апреля 1962
Тип		фронтовой истребитель-перехватчик
Экипаж, чел.		1
Геометрические и массовые характеристики
Длина фюзеляжа, м	без ПВД	14,7
Длина фюзеляжа, м	с ПВД	16,9
Размах крыла, м		7,15
Взлетная масса, кг		8200
Вес пустого, кг		5670
Объем топлива во внутренних баках, л		3200
Силовая установка
Число двигателей		1
Двигатель		ТРДФ Р-21Ф-300
Тяга двигателя на форсаже, кгс (кН)		1х7200 (1×70.6)
Летные данные
Максимальная скорость, км/ч (М=)		2230 (2,1)
Практический потолок, м		20000
Вооружение
УР		Р-3С или Р-23Т

Источники информации:

Авиация и космонавтика 2 1992
«Артем Микоян» / М.Арлазоров, ЖЗЛ, 1978 /
История и самолеты ОКБ МиГ / ООО «Крылья России», АНПК «МиГ», 1999, CD-ROM /
Ye-8, Mikoyan-Gurevich / Авиамузей Савина /

testpilot.ru

Научно-технический прогресс коренным образом изменил представление о тактике современного боя. Теперь успех в быстротечном столкновении, как правило, будет принадлежать тому, кто первым обнаружит противника. Поэтому разведка стала чуть ли не главным залогом успеха в военном конфликте. А одним из важнейших ее средств по-прежнему остается авиация…

Пожалуй, основная особенность современных самолетов-разведчиков — их глубокая специализация.

Сегодня машины этого типа разделяются по назначению (тактические и стратегические), по виду ведения разведки (с использованием радаров, фото- или инфракрасной аппаратуры и т. п.), по непосредственным задачам (обследование территории или воздушного пространства, радиоразведка). Причем, рассматривая эволюцию разведывательной авиации, можно выделить два направления. Это, с одной стороны, переоборудование самолетов других классов, например, истребителей или бомбардировщиков, и с другой — создание специальных, подчас уникальных летательных аппаратов. Наиболее четко такая тенденция обозначилась после второй мировой войны.

К первой группе относится подавляющее большинство разведчиков тактической (фронтовой) авиации, способных действовать на сравнительно небольшой дальности. Наиболее характерным ее представителем можно считать американский RP-4C

“Фантом”. Он отличался от своего прототипа — истребителя-бомбардировщика F-4C — отсутствием вооружения и переделанной с целью размещения дополнительного оборудования носовой частью фюзеляжа.

Первые послевоенные стратегические разведчики также представляли собой модификации серийных бомбардировщиков. К их числу относятся американские поршневые RB-29, RB-50, RB-36E и реактивные RB-47E и RB-S2. Все они могли сравнительно успешно выполнять свои функции до середины

50-х годов, однако с появлением сверхзвуковых всепогодных истребителей-перехватчиков и зенитных ракетных комплексов с большой дальностью действия ценность их быстро сошла на нет. Возникла необходимость в специальном самолете, способном действовать в условиях сильной ПВО…

В августе 1955 года в США начались испытания самолета U-2, построенного фирмой

“Локхид” по заказу NACA. Как было официально объявлено, машина предназначалась для исследования верхних слоев атмосферы. Казалось бы, чисто гражданская программа, но… Об истинном назначении U-2 мировая общественность узнала лишь 1 мая 1960 года, когда под Свердловском советской ракетой был сбит самолет этого типа с пилотом-шпионом Г. Пауэрсом на борту. Разведчик стартовал в Пешаваре (Пакистан), должен был пролететь над территорией СССР около 6 тыс. км и приземлиться на базе в Буде (Норвегия).

U-2 представлял собой, в сущности, высотный мотопланер с ТРД, приспособленный для полетов с дозвуковой скоростью на высотах свыше 20 км. Чтобы самолет мог забраться на такую высоту, главному конструктору фирмы

“Локхид” Келли Джонсону пришлось облегчить аппарат до предела, пожертвовав запасом прочности. В результате разведчик оказался весьма хрупким и не выдерживал длительных аэродинамических перегрузок. Например, еще в конце 1956 года один U-2 развалился в воздухе над территорией ФРГ из-за того, что слишком близко от него прошли два канадских истребителя.

Следующим проектом стратегического разведчика фирмы

“Локхид” стал SR-71А “Блэкберд” (“Черная птица”). Его разработка началась в обстановке строгой секретности в 1959 году, а в 1966 году он был запущен в серийное производство. Всего до 1968 года было изготовлено 32 самолета SR-71A, SR-71B и SR-71C.

По сравнению с современными ему самолетами новый разведчик поражал своей необычностью. Он рассчитывался на длительный полет со скоростью ЗМ, что вызывало сильный нагрев планера. В воздухе температура передней кромки крыла повышалась до +427° С, а обшивка форсажных камер до +593° С. Поэтому конструкция планера на. 93% была выполнена

из титановых сплавов.

А чтобы обеспечить необходимую дальность полета, две трети объема фюзеляжа и половину объема крыла пришлось заполнить топливом.

С проектированием SR-71A связано начало изучения технологии

“Стелт”, задачей которой является создание “невидимого” для РЛС самолета. С целью уменьшения отраженного радиолокационного сигнала была выбрана столь непривычная конфигурация самолета — удлиненный боковой профиль планера, плавное сопряжение крыла с фюзеляжем, наплывы на фюзеляже, небольшие, отклоненные внутрь кили. Кроме того, носки крыла и элероны выполнялись из радиопоглощающих сотовых заполнителей, а сам разведчик снаружи был окрашен специальной радио поглощающей краской.

После второй мировой войны в особый класс разведчиков выделились

“крылатые радары” — самолеты дальнего радиолокационного обнаружения (ДРЛО).

Идея вынести РЛС за десятки и сотни километров от охраняемого объекта родилась в американских ВМС в ходе боевых действий на Тихом океане как реакция на атаки японских камикадзе. Причем размещение локатора на самолете позволило не только увеличить резерв времени от встречи с противником до нанесения им удара по охраняемому объекту, но и повысило дальность обнаружения низколетящих целей, невидимых для корабельных РЛС.

На рубеже 40—50-х годов командование ПВО США заказало фирме

“Локхид” самолет ДРЛО на базе пассажирского четырехмоторного лайнера “Супер Констеллейшн”. Разведчик поступил на вооружение в 1953 году. Он выпускался в разных модификациях; в варианте для базовой авиации флота (WV-2E) антенна РЛС располагалась в дискообразном обтекателе над фюзеляжем. Экипаж самолета состоял из 31 человека.

В 1956 году в США появился палубный разведчик ДРЛО Е-1В

“Трейсер”, созданный фирмой “Грумман” на базе противолодочного самолета S-2 “Треккер”. Он был оборудован РЛС кругового обзора, антенна которой находилась в чечевицеобразном обтекателе и вращалась со скоростью 6 мин ^-1 вокруг своей оси. Обтекатель антенны крепился с помощью пилона к верхней части фюзеляжа.

В конце 50-х годов фирма

“Грумман” приступила к проектированию нового палубного самолета ДРЛО с турбовинтовыми двигателями и новой многофункциональной бортовой радиоэлектронной системой обнаружения, обработки информации, наведения и управления. Опытная машина, получившая обозначение Е-2 “Хокай” (“Ястребиный глаз”), совершила первый полет в октябре 1960 года. В течение трех последующих лет бортовые системы проходили всесторонние испытания, после чего самолет приняли на вооружение.

“

Хокай” мог контролировать воздушное пространство в радиусе 300 км, находить и классифицировать цели, а также наводить на них истребители-перехватчики. Разведчик активно использовался в ходе “грязной” войны во Вьетнаме.

С учетом боевого опыта в 1971 году была создана улучшенная модификация самолета Е-2С с более мощными двигателями и усовершенствованным радиоэлектронным оборудованием. Согласно утверждению фирмы

“Грумман” Е-2С способен управлять тремя эскадрильями перехватчиков, а РЛС может обнаруживать и сопровождать до 300 целей одновременно. Дальность обнаружения цели в зависимости от ее размеров и внешних условий составляет от 270 до 740 км.

Еще большие возможности имеет стратегический самолет ДРЛО стран НАТО — американский Е-3А

“Сентри”, поступивший на вооружение во второй половине 70-х годов. Он создан на базе пассажирского самолета “Боинг-707-320” и способен обнаруживать и отображать координаты 1500 целей и сопровождать одновременно свыше 100 из них. На одном из учений в 1978 году с борта Е-ЗА в течение 75 минут осуществлялось управление 134 истребителями, действовавшими против 274 самолетов “противника”. Таким образом, современные воздушные разведчики превратились в своеобразные командные посты боевой авиации.

hobbyport.ru

Прохоров. Теперь «Ё-самолет» — НА КОЛЕСАХ — ЖЖ

Татарстанское ОКБ им. Симонова, разрабатывающее ударный беспилотник для российской армии, оказалось собственностью известного олигарха

Как стало известно «БИЗНЕС Online», структуры известного бизнесмена Михаила Прохорова уже три года скрытно владели ОКБ им. Симонова (ранее ОКБ «Сокол») — одним из ведущих в России разработчиков и производителей беспилотников.

По заказу минобороны РФ компания планирует к 2020 году поставить на крыло пятитонный дрон, способный летать на расстояние 10 тыс. км и непрерывно находиться в воздухе двое суток. Эксперты «БИЗНЕС Online» напоминают о том, что Прохоров в последнее время не раз высказывался о своем интересе к оборонке и даже упоминал о разработке «ё-самолета».

О том, как идет реализация амбициозного проекта ОКБ «Сокол», его генеральный директор Александр Гомзин рассказывал в феврале на коллегии министерства промышленности и торговли РТ. По его словам, в рамках контракта с минобороны к 2020 году предприятие разработает уникальный комплекс, который будет включать в себя новый беспилотник и автоматическую систему управления.

Были озвучены и весьма впечатляющие характеристики 5,5-тонного аппарата: продолжительность полета — более двух суток, масса целевого оборудования — более 1 т, потолок — 15 км, дальность — более 10 тыс. километров. «Мы получим комплекс, который будет обладать уникальными удельными характеристиками — стоимость мониторинга погонного километра будет значительно ниже, чем на пилотируемых воздушных судах», — заверил Гомзин.

Стоимость разработки предприятие оценивало в $180 млн., что намного больше, чем контракт с минобороны. Впрочем, как полагают эксперты, по всей видимости, собственно оборонный заказ пока подразумевает лишь обоснование облика БЛА и создание демонстратора. В случае успешного выполнения этой НИР минобороны может выдать заказ на опытно-конструкторскую работу (ОКР), итогом которой станет боевой аппарат.

Проект может получить и частное финансирование — уже сейчас у казанского беспилотника есть перспективы гражданского использования. В частности, как рассказал «БИЗНЕС Online» директор ОКБ, ведется работа в рамках соглашения между Татарстаном и ОАО «Газпром» о создании многоуровневой системы воздушного мониторинга газопроводов. Также в августе ОКБ представило глобальный проект по созданию единой информационно-управляющей системы в арктической зоне России. Учитывая повышенное внимание, которое уделяется сегодня этому региону, предложение бюро выглядит попыткой поучаствовать в дележе многообещающих арктических программ.

А вообще, создавая новый беспилотник, «Сокол», по словам Гомзина, претендует на часть мирового рынка беспилотных летательных аппаратов, который в период 2014 — 2018 годов оценивают в $67 миллиардов.

Судя по всему, процесс разработки идет полным ходом. Косвенным свидетельством того, что проект перешел в новую фазу, стало создание инжинирингового центра «КАИ-Композит» совместно с КНИТУ-КАИ им. Туполева. На его базе, собственно, и планируется начать производство беспилотника.

Что касается Прохорова, то для одного из богатейших людей страны разработка отечественного беспилотника выглядит скорее как имиджевый, чем как политический проект. Правда, вызывает вопросы, почему участие миллиардера никак не афишируется. Возможно, наученный горьким опытом «ё-мобиля» Прохоров хочет сперва добиться крупного успеха, а уж потом выйти из тени.

Впрочем, кое-что просочилось: в марте 2013 года, выступая как лидер «Гражданской платформы» перед избирателями подмосковного Жуковского (напомним, что это один из российских центров авиапрома), Прохоров заявил, что «после запуска «ё-мобиля» готов взяться за «ё-самолет». Тогда эти слова мало кто воспринял всерьез, но теперь они приобретают новый смысл. «Ё-самолет» в существенной степени реабилитировал бы Прохорова за провал с «ё-мобилем».

по материалам Бизнес online.
_____________

блин, остановите кто нибудь уже этого «ё-бизнесмена» ))

stlynx.livejournal.com

Конкуренты легендарного МиГ-21. Часть Пятая. Родной брат. Самолет Е-2: 101 — LiveJournal

Постановлением Совета Министров СССР от 3 июня 1953 года (соответствующий приказ МАП вышел 8 июня) ОКБ-155 было поручено спроектировать и построить опытный фронтовой истребитель И-3 (И-380) под новый мощный двигатель ВК-3, который создавался в ОКБ В. Я. Климова с 1949 года. Он предназначался для установки на новых советских перехватчиках, рассчитываемых на максимальную скорость полета порядка 2000 км/ч, и практически стал первым в СССР двухконтурным ТРД с форсажной камерой. Первый опытный экземпляр самолета, вооруженный тремя пушками НР-30, требовалось предъявить на госиспытаниях в I квартале 1956 года. Согласно эскизному проекту, утвержденному в марте 1954 года, максимальная скорость И-3 (И-380) на форсаже при взлетном весе 8954 кг могла составить у земли 1274 км/ч, а на высоте 10 000 м — 1775 км/ч. Расчеты велись с условием, что двигатель ВК-3 будет иметь тягу на номинальном режиме работы 5160 кг, на максимальном режиме — 6250 кг, на форсаже — 8400 кг.