Встреча Святослава с византийским императором Цимисхием / Народные управленцы / Свой путь
Встреча князя Святослава с византийским императором Цимисхием на берегу Дуная
Святослав начал переговоры о мире с Иоанном Цимисхием. Историческая встреча их произошла на берегу Дуная и была подробно описана византийским хронистом, находившимся в свите императора. Цимисхий в окружении приближенных ожидал Святослава. Князь прибыл на ладье, сидя в которой греб наравне с простыми воинами. Отличить его греки могли лишь потому, что надетая на нем рубаха была чище, чем у других дружинников и по серьге с двумя жемчужинами и рубином, вдетой в его ухо. Вот как описал очевидец грозного русского воина: «Святослав был среднего роста, ни слишком высок, ни слишком мал, с густыми бровями, с голубыми глазами, с плоским носом и с густыми длинными, висящей на верхней губе усами. Голова у него была совсем голая, только на одной ее стороне висела прядь волос, означающий древность рода. Шея толстая, плечи широкие и весь стан довольно стройный. Он казался мрачным и диким».
В то время на Руси при единстве нравственно-этических норм для всех, не было личностной иерархии, хотя профессиональная специализация людей в общине была неизбежна. Поэтому в какие-то периоды управленцы профессионалы — князь или жрец — могли выполнять функции рядового гребца на ладье, беспрекословно подчиняясь кормщику, а в других обстоятельствах тот же кормщик беспрекословно выполнял распоряжения этого же князя или жреца, и при этом они были друг другу в аспекте личностного достоинства — ровня.
Так князь Святослав, сидя с веслом в ладье вместе с другими гребцами, беседовал с находившимся на коне на берегу Дуная императором Византии Цимисхием, которого сопровождала свита. Это очень удивило греков и было непонятно им, поскольку не соотносилось с социальными нормами Византии: Святослав не снизошёл до их императора? Император вынужден говорить о международных отношениях с плебеем? либо всё же с князем? князь в рядах плебеев и ничем от них неотличим? эти русские такие дикари, что не знают никакого этикета? — у верноподданных «холопей государевых» от такого «крыша» запросто может съехать…(ВП СССР — Кое-что о Руси изначальной и изначальном русском характере).
svoy-put.ru
Война Святослава с Византией — Русская историческая библиотека
Наш рассказ о войне Святослава с Византией составлен по материалам древнерусских летописей.
Не успел Святослав отдохнуть в Киеве от походов на хазар, как явилось к нему посольство от византийского императора Никифора Фоки – просить у него помощи против дунайских болгар: 30 пудов золота обещали ему за помощь.
Как было не принять ему предложение византийцев: война да еще такая плата, не считая добычи. С войском тысяч в шестьдесят в 968 г. русские ладьи явились на Дунае. Напрасно болгарское ополчение пыталось помешать русским высадиться на берег.
Памятник князю Святославу в селе Старые Петровцы, Киевская область
Автор фото — Юля Крилова
В Киеве же осталась мать Святослава, Ольга, совсем уже престарелая, с малолетними внуками; недалеко от русской столицы расстилалась степь, а по ней рыскали орды кочевников-печенегов; они только и выжидали удобного случая напасть врасплох и пограбить. Узнав о том, что войско Святослава ушло к границам Византии, нахлынули орды их на Русь. Заперлась Ольга с внуками в городе.
Толпы печенегов расположились станом вокруг Киева: ни в город нельзя было никому пройти, ни из города. Плохо пришлось киевлянам: мало у них уже оставалось съестных припасов, помощи ждать им было неоткуда – приходилось сдаваться. На противоположном берегу Днепра собрался небольшой отряд ратных людей под начальством воеводы Претича. Мог бы он попытаться помочь киевлянам и спасти Ольгу с внуками от плена, да, на беду, он не знал, что киевлянам приходится так плохо; он думал, что они еще смогут продержаться до прихода Святослава. Стали киевляне думать, как бы известить Претича о том, что им приходится сдаваться, если никто не поможет им. Нашелся между ними, как говорит предание, отважный юноша, который взялся уведомить воеводу о положении киевлян. Незаметно для врагов вышел он из города с уздечкой в руке, прошел между печенегами, спрашивая всех встречных, не видали ли его лошади (он говорил по-печенежски, и печенеги приняли его за одного из своих). Добравшись до берега Днепра, юноша сбросил с себя одежду, кинулся в реку и быстро поплыл…. Тут только спохватились печенеги: засвистели стрелы, но он был уже далеко – попасть в него было трудно. Русские с той стороны Днепра завидели пловца и поспешили навстречу ему в лодке.
Печенеги
– Если не подступите завтра к городу, – сказал он, – то киевляне хотят сдаться печенегам.
– Подступим завтра же, постараемся спасти княгиню и княжичей, – сказал Претич дружине, – перевезем их на эту сторону. Если не сделаем этого, то погубит нас всех Святослав.
Все согласились. На другой день на рассвете раздались на Днепре громкие звуки труб, показались лодки с воинами. Киевляне громким, радостным криком приветствовали их со стен. Смелая попытка Претича удалась: печенеги испугались – им представилось, что сам Святослав с войском идет от границ Византии на выручку Киева. Они поспешно отошли от города. Того только и нужно было Претичу.
Ольга с внуками успела сесть в лодку и переехать на другой берег. Печенежский князь вступил с русскими в переговоры.
– Кто это пришел? – спросил он у Претича.
– Люди с той стороны, – отвечал тот.
– А ты не князь ли? – спросил печенег.
– Я княжий муж, – сказал Претич, – и пришел с передовым отрядом, а за мною идет князь Святослав с большим войском.
Хитрость удалась. Печенежский князь вовсе не расположен был встречаться с самим Святославом и предложил прекратить войну и заключить мир. Претич, конечно, согласился. Оба подали друг другу руки и обменялись подарками: печенежский князь подарил русскому воеводе коня, саблю и стрелы, а Претич дал ему броню, щит и меч.
Киевляне, говорит предание, послали сказать Святославу: «Ты, князь, чужой земли ищешь и блюдешь ее, а от своей отрекся: нас вместе с твоею матерью и детьми чуть не взяли печенеги. Если ты не защитишь, то они возьмут нас. Неужели тебе не жаль ни твоей отчины, ни старухи-матери, ни детей твоих?»
Святослав с дружиной поспешил от византийских границ в Киев, собрал сильное войско и прогнал печенегов далеко в степь. Недолго пожил он с семьею, не сиделось ему дома.
– Нелюбо мне в Киеве, – говорил он матери и боярам, – хочу жить в Переяславце-на-Дунае. Там средина земли моей; туда сходится все благое с разных сторон: из Греции – золото, ткани, вина и разные плоды; из земли чехов и венгров – серебро и кони; из Руси – меха, мед, воск и рыба.
Ольга уговаривала его несколько повременить.
– Я уже больна, не уходи, – просила она Святославу, – похорони меня сперва, а там иди куда хочешь.
Три дня спустя Ольга скончалась. Она заповедала, чтобы по ней не справляли языческой тризны: у нее был священник, он и похоронил ее по христианскому православному обряду.
Между тем в Византии дела изменились. Император Никифор Фока был убит, и убийца его, Иоанн Цимисхий, завладел троном. Новый император был человек очень деятельный, предприимчивый, знал хорошо и военное дело. Понимал он, что Византии грозит постоянная опасность, если в Болгарии утвердится воинственный Святослав. Болгары тоже не хотели господства русского князя. Ему пришлось бороться с ними. Большое болгарское войско вышло навстречу русскому.
Началась у Переяславца (Преслава) жестокая сеча. Несколько раз возобновлялся ожесточенный бой, наконец к вечеру Святослав одолел и взял в плен двух сыновей болгарского царя. Потом прошел он с огнем и мечом всю Болгарию и страшно отомстил болгарам за враждебную встречу! Иоанн Цимисхий отправил к нему посольство с богатыми дарами. Послы от имени византийского императора объявили князю, чтобы он, получив награду, обещанную прежним императором, прекратил войну и удалился из Болгарии. Не понравилось это Святославу: он считал уже этот край своим.
– Выкупите у меня все взятые мною города, – отвечал он прибывшим из Византии послам, – выкупите ваших пленников, заплатите золотом за Болгарию, и я прекращу войну и оставлю ее, а если не хотите, то нет вам мира!
Крепостная стена болгарской столицы Преслава
Автор фото — Dragster
Началась война с Византией. По словам нашего летописца, Святославу пришлось встретиться с огромным греческим войском. Смутились сначала руссы – их было гораздо меньше, чем врагов, но бесстрашный князь воодушевил своих сподвижников. «Некуда нам уж деться, – сказал он им. – Волею или неволею надо сразиться. Не посрамим Русской земли, ляжем костьми; мертвым нет срама!.. Если в бегство обратимся, то и срам нам будет, и беды не избежим. Станем твердо. Я пойду впереди. Если сложу голову, то думайте о себе сами».
«Где твоя голова ляжет, там и мы свои сложим!» – отвечали воины.
Завязался жестокий бой, и Святослав одолел византийцев. Так говорит наш летописец. Но с каждой битвой все меньше и меньше становилось русских воинов, а ждать помощи им было неоткуда: до Русской земли далеко было, а греки были у себя дома! Император поднял на войну громадные силы, снарядил корабли, заготовил множество запасов и с наступлением весны двинулся на Святослава. Тяжелое время настало для русского войска. В Дунай вошли греческие корабли с ужасными огнеметательными снарядами. Огромное и хорошо устроенное византийское войско явилось в Болгарии. Болгары тоже восстали против Святослава. Напали греки неожиданно на Переяславец и завладели им. Стоявший там русский отряд сразился с греками сначала перед городом, потом должен был защищаться в городе. Когда византийцы вытеснили русских отсюда, они заперлись в царском дворце, который был расположен на отдельном возвышении и окружен особою стеною. Не могли греки никак взять этого дворца; стали они со всех сторон бросать в него огонь. Здание запылало. Пришлось русским выйти, и окружили их со всех сторон враги… Отчаянно рубились руссы с византийскими воинами, но почти все погибли здесь, только нескольким воинам удалось спастись и уйти к Святославу, который с главным своим войском стоял в Доростоле.
Первая битва под стенами этой крепости была очень упорна; руссы, сомкнув свои щиты, стояли несокрушимой стеной перед городом. Дружинники были хорошо вооружены: крепкие шлемы, кольчуги, щиты защищали их от ударов; тяжелыми мечами, секирами и острыми копьями поражали они неприятелей. Простые воины были вооружены похуже: не у всех были шлемы и кольчуги; стоили они в то время очень дорого, и только князья да дружинники могли иметь хорошее вооружение. Лучшее оружие приобреталось из Византии.
Бой под Доростолом был отчаянный. Руссы Святослава дрались с неукротимою отвагою и с ярым криком поражали врагов. День уже склонялся к вечеру, а победа все еще колебалась. Византийцев было гораздо больше, чем русских; вооружены были они лучше, а главное, русские воины сражались пешие, у греков же была конница. Иоанн Цимисхий пустил ее в дело. Она ринулась на руссов, уже сильно утомленных боем. Не выдержали они этого стремительного натиска, отступили и заперлись в городских стенах. Византийский император приказал устроить укрепленный лагерь на возвышении, близ города. Греки окопались и поставили свои шатры. Византийские корабли стояли на Дунае, и воинам Святослава нельзя было отступить; они старались только как-нибудь укрыть у берега свои лодки, чтобы греки не истребили их своим «губительным огнем»: руссы живо еще помнили рассказы отцов о том, как этот огонь уничтожил суда Игоря.
Византийская конница X века, побеждающая болгар. Старинная миниатюра
Воины Святослава оборонялись с необычайным мужеством и стойкостью. Они не укрывались постоянно за городскими стенами, но очень часто выходили из города и сражались с византийцами в открытом поле. Русская кольчужная рать обыкновенно выступала из города и, закрывшись своими длинными щитами, стеною шла на неприятеля. Ничто не могло устоять против могучего напора этого железного строя, но Цимисхий недаром слыл искусным военным вождем: он и другие византийские полководцы умели внезапными нападениями с боков и с тыла, стремительными налетами отрядов конницы расстраивать сомкнутый строй воинов Святослава и принуждали их отступать. Руссы в этой ужасной войне не обращались в бегство, но, закинув за спину свои огромные щиты, медленно шли к городу. Ночью иной раз выходили в поле, подбирали тела убитых товарищей и сжигали их на кострах; при этом закалывали в жертву своим богам многих пленников, убивали, по своему обычаю, и женщин (вероятно, жен более знатных покойников). Кроме того, приносили в жертву младенцев и петухов, которых погружали в Дунай. Погребальные обряды они сопровождали дикими воплями и плачем в честь покойников. Есть известие, что византийцы в числе убитых русских воинов находили женщин, они в мужской одежде шли за своими мужьями в сражения.
Тризна русских дружинников после битвы под Доростолом. Картина Г. Семирадского, 1884
Греки установили метательные машины, кидали тяжелые камни в город и убивали многих осажденных. Воины Святослава в свою очередь делали по ночам вылазки, старались уничтожить эти машины и добыть в окрестных селах съестные припасы: в них уже чувствовался недостаток. Иной раз вылазки эти были удачные и производили в византийском стане большой переполох.
Два месяца с лишком длилась осада Доростола. Многих храбрых дружинников не стало; погибли в войне с Византией и лучшие русские воеводы. Приуныли храбрые воины Святослава. Созвал он на совет своих воевод и старших дружинников и спросил, как быть, что делать. Кто советовал в глухую ночь, в удобную пору, спасаться бегством, кто думал, что лучше заключить мир с византийским императором. Но не по душе Святославу были такие советы: жизнь, спасенная бегством или купленная ценою унизительного мира, не привлекала его. Его мнение было – или победить, или погибнуть славною смертью в бою.
Опять начались отчаянные военные схватки. В одной из них греческий витязь, обладавший необыкновенною силою, заметил в толпе русских воинов Святослава, ринулся к нему, мечом своим проложил себе путь к русскому князю и нанес ему страшный удар в плечо. Святослав упал – так силен был удар. Но щит и крепкая кольчуга спасли его. Византийский витязь погиб под ударами русских. Смерть этого богатыря поразила греческих воинов страхом. Руссы стали теснить их. Плохо приходилось грекам. Император увидел опасность, велел ударить в бубны и трубить в трубы, а сам с копьем в руках во главе своего отряда «бессмертных» (так назывался отряд лучших воинов в греческом войске) понесся на русских. Бой загорелся с прежним ожесточением. Византийская рать, воодушевленная своим вождем, сильно напирала на руссов. На беду для них, вдруг поднялась сильная буря, ветер дул им прямо в лицо, облака пыли неслись им в глаза. Между тем один отряд греков зашел в тыл русскому войску и грозил отрезать его от города – пришлось поспешно отступить. Сам Святослав, израненный, истекающий кровью, едва спасся от плена…
Дольше сопротивляться было нельзя. В Доростоле настал голод. Приходилось мириться. Цимисхию тоже было нелегко продолжать войну со Святославом: греки были изнурены продолжительными битвами и сильно желали мира. Русский князь обязался выдать всех пленных греков, сдать Доростол и уйти из Болгарии; обязывался он и вперед не начинать войны с Византией и даже мешать нападению других племен на Грецию. По обычаю, руссы должны были клясться Перуном и Велесом, что они будут точно соблюдать договор.
Святослав по окончании войны пожелал повидаться с императором. По словам одного византийского писателя (Льва Диакона), свиделись они на берегу Дуная. Цимисхий, верхом на богато убранном коне, в раззолоченных доспехах, окруженный блестящей свитой, подъехал к берегу Дуная, а Святослав подплыл на простой ладье, сам управляя веслом наравне с другими гребцами.
Встреча князя Святослава с императором Иоанном Цимисхием на берегу Дуная. Картина К. Лебедева, ок. 1880
С любопытством смотрели греки на страшного для них Святослава. От них узнаем мы о его наружности. Это был человек среднего роста, коренастый, широкоплечий. Голова у него была бритая, с темени свешивался пук волос (означавший благородство), в одном ухе висела золотая серьга, украшенная двумя жемчужинами и рубином посредине. Лицо Святослава было мрачно. Сурово глядели его голубые глаза из-под густых бровей, нос был несколько плоский, борода бритая, усы длинные. Одежда его поразила византийцев своей простотой – белая рубаха его отличалась от одежды других его товарищей только большей чистотой. Свидание его с императором продолжалось недолго.
Пока Святослав воевал против Византии в Болгарии, орды диких печенегов опустошали его области и чуть не овладели Киевом. Святослав с остатком своего войска и дружиною зимовал у Днепровского устья. С наступлением весны поплыли они вверх по Днепру. У порогов подстерегали русских печенеги; говорят, греки известили их, что в отряде Святослава мало воинов, и справиться с ним будет нетрудно. В самом опасном месте, где надо было обходить пороги по берегу, русский отряд был окружен со всех сторон печенегами. Завязалась схватка, и Святослав погиб в бою со всеми дружинниками: только нескольким воинам удалось уйти в Киев (972).
Предание говорит, что печенежский вождь Куря велел из черепа Святослава сделать себе чашу и на пирах пил пиво из нее.
rushist.com
Ошибочка вышла! | Матроны.RU
Неделя наполнена у нас обсуждениями литературы и искусства. Снисходительно не заметив шапку Мономаха на голове Владимира Крестителя, просвещенная общественность широко обсуждает текст комедии Грибоедова. Мы решили побыть в тренде, но по-своему. Перед вами — четыре полотна на исторические темы, глядя на которые, нужно помнить выражение «не верь глазам своим».
«Переход Суворова через Альпы» Василия Сурикова
Итак, начнем с популярного ныне Суворова. Переход войск через перевал Сен-Готард во время швейцарского похода 1799 года — исторический факт. Картина написана к столетию этого события, за нее художник был даже удостоен ордена Святого Владимира. Однако и на ошибку ему указали почти сразу.
Сложный горный переход солдаты выполняют, не нарушая шеренг строя (что физически вряд ли возможно в горах). При этом во время строевого марша на ружья навинчены штыки. Присмотритесь, на что напарывались бы задние шеренги, если бы поход действительно происходил именно так?
Естественно, если речь не шла об атаке в ближнем бою, штыки с ружей снимали.
«Богатыри» Виктора Васнецова
Военно-историческая тема — вообще известная «засада» для художников, тем более, когда речь идет о легендарном материале. Виктор Васнецов писал свою картину более двадцати лет, но своим богатырям при этом очень сильно польстил.
Мы не будем обсуждать сейчас, исторические ли персонажи Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович, ко времени ли Владимира Крестителя относится их деятельность, или же «Владимир Красно Солнышко» включил в себя еще и черты Владимира Мономаха (есть и такая версия). В любом случае в изображении богатырей художник был неслыханно щедр.
Всех троих богатырей Васнецов нарядил в металлические доспехи. Однако подобные образцы вооружения на Русь попадали чаще всего с Ближнего Востока через Европу, либо через монголо-татар. Произойти такое могло не раньше XIII века, а то и сильно позже. Алеша Попович в своей пластинчатой кольчуге и вовсе напоминает турецкого янычара века этак пятнадцатого.
Отдельный вопрос — лошади богатырей. В мощном коне Ильи Муромца отчетливо просматриваются черты тяжеловоза. Однако в России порода тяжеловозов была зарегистрирована лишь в конце XIX века. Сходными чертами обладает арденская порода из Бельгии, но и та современную мощь приобрела веке в восемнадцатом.
Разные по цвету штанины Алеши Поповича — бонус для внимательного зрителя. Кстати, надевать под кольчугу одежду из столь дорогих тканей — необъяснимая расточительность.
«После побоища Игоря Святославича с половцами» Виктора Васнецова
Продолжаем тему древней Руси и исторических ляпов.
Про «После побоища» даже современники говорили, что «Васнецов написал не картину, а оперу», — настолько красиво и поэтично изображено на ней поле сражения.
Отдельные моменты (например, «червленые щиты» русской дружины) здесь заимствованы прямо из «Слова о полку Игореве», но вот с исторической правдой все равно приключилась беда. Про поздние пластинчатые доспехи на этот раз умолчим, поводов для разговора нам хватит и без них.
Центральное место в композиции занимает тело молодого и прекрасного Ростислава Всеволодовича со стрелой в сердце. Оставим в стороне вопрос, могла ли стрела пробить такую кольчугу, и как она настигла князя в ближнем бою (который шел на мечах). Есть момент гораздо более интересный.
Смерть Ростислава действительно упомянута в «Слове о полку» — в лирическом отступлении, где автор, размышляя об усобицах, перечисляет едва ли не всех русских князей, погибших за полвека. Проблема в том, что погиб Ростислав вовсе не в походе Игоря Святославича (где его вообще не было), а в битве на Стугне в 1093 году. Причем погиб князь не на поле боя — он утонул в реке, отступая с места сражения.
В качестве бонуса можно сказать, что в Древней Руси сцены, изображенной Васнецовым, быть не могло вообще. Как помним, многие участники столкновения Игоря с половцами выжили. Так вот, уходя с поля боя, победители должны были снять все доспехи с погибших — просто потому, что оружие считалось законным трофеем победителей. В древности столь дорогими вещими не разбрасывались, и после небольшого ремонта доспехи верой и правдой служили иногда не одному поколению новых хозяев.
А потом мы гадаем, почему никак не можем найти места древних сражений, и откуда на «шлеме Александра Невского» из Оружейной Палаты арабская вязь.
«Встреча Святослава с византийским императором Цимисхием на берегу Дуная» Клавдия Лебедева
И, наконец, еще один сюжет. Картина Клавдия Лебедева создана в 1880-е годы, однако известна у нас очень мало. И неспроста. Перед нами — просто апофеоз исторических ошибок.
Что любопытно, князь Святослав изображен здесь как раз в соответствии с историческими документами. Именно таким — с чубом и серьгой в ухе — описывали его греческие историки. Было это много веков назад, так что заподозрить их в причастности к современным историческим конфликтам можно едва ли.
Собственно, некоторые детали картины Клавдий Лебедев добросовестно заимствовал из описания Льва Диакона — и чуб князя, и его белую рубаху, и то, что Святослав сам сидел на веслах. Однако представить, что изображенная на картине мизансцена имела место в реальности, можно едва ли.
Иначе нам придется признать, что византийский басилевс не только разгуливал по берегам Дуная в походном, но все же парадном облачении, но еще и стоял, как школьник, перед мелким северным соседом, который при встрече сидел, да еще и спиной к императору.
При всех многочисленных конфликтах с греками в византийских церемониях русичи все-таки разбирались. А уж греки разбирались в них несомненно.
www.matrony.ru
| Русско-византийская война 970—971 годов | |||
|---|---|---|---|
 Тризна русских дружинников после битвы под Доростолом в 971 году. Картина Г. Семирадского. | |||
| Дата | 970—971 годы | ||
| Место | Болгария и Фракия | ||
| Итог | победа Византии | ||
| Изменения | присоединение Болгарии к Византии | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Аудио, фото, видео на Викискладе | |||
ru.wikipedia.org
Вадим Кожинов — Русь богатырская. Героический век
Встреча Святослава с византийским императором Цимисхием на берегу Дуная. Художник К. Лебедев. После переговоров с Феофилом Святослав пожелал встретиться с самим императором — вероятно, захотел увидеть в лицо своего упорнейшего противника. Лев Диакон рассказал, как Святослав подплыл в ладье к берегу, у которого на коне, «покрытый вызолоченными доспехами», ожидал его Цимисхий: «Он сидел на веслах и греб вместе с его приближенными, ничем не отличаясь от них… умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с мохнатыми бровями и светло-синими глазами, курносый… Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближенных только чистотой. Сидя в ладье на скамье для гребцов, он поговорил немного с государем об условиях мира и уехал»
Тот факт, что русский полководец, не победив Цимисхия, все же и не потерпел действительного поражения, ясно выразился еще и в следующем: после описанной встречи с императором в конце июля 971 года он, очевидно, еще долго находился на Дунае. Ибо на не столь далеком Днепре Святослав оказался уже поздней осенью. У грозных днепровских порогов его поджидали печенеги…
Иоанн Скилица сообщает, что ранее Святослава на Днепр прибыл посол Цимисхия — уже упомянутый Феофил. Скилица уверяет, что, согласно договоренности Святослава с Цимисхием, Феофил должен был, в частности, предложить печенегам «беспрепятственно пропустить росов», но те, мол, «отказались» это сделать, недовольные-де примирением Святослава с Цимисхием. Едва ли можно верить этой версии; она, скорее всего, выдумана ради прикрытия низкого коварства Цимисхия[112], который только что оказал Святославу знаки высокого уважения. И, надо думать, Феофил, напротив, даже заплатил печенегам за нападение на возвращающегося на Русь Святослава.Воевода Свенельд, о котором шла речь выше, убеждал Святослава: «Обойди, князь, пороги на конях, ибо стоят у порогов печенеги». Но гордый полководец не захотел обходить опасность. Правда, он отложил свое возвращение в Киев до весны, — вероятно, потому, что Днепр уже замерзал: «И остановился зимовать в Белобережье (у устья Днепра. — В. К.), и не стало у них еды, и был у них великий голод, так что по полугривне платили за конскую голову, и тут перезимовал Святослав. В год 972, когда наступила весна, отправился Святослав к порогам. И напал на него Куря, князь печенежский, и убили Святослава, и взяли голову его, и сделали чашу из черепа, оковав его, и пили из него. Свенельд же пришел в Киев к Ярополку».
Кончина Святослава 972 г. В год 972, когда наступила весна, отправился Святослав к порогам. И напал на него Куря, князь печенежский, и убили Святослава, и взяли голову его, и сделали чашу из черепа, оковав его, и пили из него
Ясно, что голодная зимовка окончательно подорвала силы уцелевших в войне с Цимисхием Святославовых воинов. Печенеги же, по своему поверью, стремились воспринять из сделанной ими «чаши» великую воинскую мудрость и доблесть погибшего полководца…
Но византийский император ненадолго пережил своего русского соперника: не прошло и четырех лет после гибели Святослава, и в начале января 976 года узурпатор Цимисхий, против которого не раз составлялись заговоры, был, согласно сообщению Льва Диакона, отравлен одним из своих приближенных. На византийский престол взошел законный император Василий II — внук того самого Константина Багрянородного, который в свое время заключил тесный союз с Ольгой. И при Василии союзные отношения Византии с Русью были восстановлены; есть сведения, что уже в 980 году сын Святослава Владимир отправил в Константинополь дружественное посольство.
Подводя итоги рассказа об Ольге и Святославе, хочу еще раз возразить тем историкам, которые так или иначе «противопоставляли» этих деятелей.
М. В. Левченко справедливо писал, что, хотя Святослав не смог победить Цимисхия (ибо, как писал этот византинист, «будучи отрезанным от своей родины, не получая подкреплений, он должен был сражаться со всеми силами византийской армии в период ее наивысшего расцвета, когда она, бесспорно, была наиболее хорошо организованной и обученной армией Европы и находилась под командованием одного из лучших своих полководцев»), все же именно при этом князе, «разгромив хазар» и продемонстрировав свою военную мощь в противоборстве с Цимисхием, «Русь становилась первостепенной политической силой и, по существу, добивалась гегемонии в Восточной Европе». Однако далее М. В. Левченко утверждал, что «политика Святослава была глубоко отлична от политики Ольги», которая созидала внутренние государственные и духовные устои Руси[113]
Памятник князю Святославу Храброму близ места его гибели. Украина, г. Запорожье
Разумеется, между Ольгой и Святославом были определенные разногласия (так, мать очень огорчало его неприятие христианства, и она, очевидно, считала ошибкой его попытку прочно обосноваться в дунайском Переяславце). И все же, как я стремился доказать, сам поход Святослава на Дунай был естественным порождением того самого прочного союза с Византией, который утвердила именно Ольга. Сподвижник Иоанна Цимисхия Лев Диакон искажал реальность, пытаясь приписать Святославу агрессивные намерения в отношении пригласившего его на помощь императора Никифора. Святослав, начав затем борьбу против Цимисхия, предательски убившего его союзника Никифора, очевидно, полагал, что он действует вовсе не против истинных интересов Византии; нельзя не упомянуть, что в 987 году, через пятнадцать лет после гибели Святослава, когда на Руси правил его сын Владимир, в Византии вновь возник военный заговор против тогдашнего законного императора Василия II, и, как писал тот же М. В. Левченко, «Владимир… без промедления послал шеститысячный отряд… в Константинополь. Этот отряд явился вовремя, чтобы изменить ход войны и спасти Василия II»[114] (вскоре император отдал свою сестру Анну в жены Владимиру).В заключение целесообразно обратить внимание на само соотношение двух «приглашений» русского войска на помощь Византии — в 967 и 987 годах. Поскольку в историографии очень широко распространено ложное, как я убежден, мнение о том, что Святослав, приглашенный для «усмирения» болгар, так сказать, не оправдал надежд и вскоре стал воевать с самой Византией, каждый дополнительный аргумент в пользу иного представления немаловажен.
Дело в том, что император Василий II, обратившийся в 987 году за военной помощью к Владимиру Святославичу, без сомнения, досконально знал всю историю предшествующего приглашения — с той же целью — Святослава. Он родился в 957 году (этой даты придерживался один из наиболее выдающихся византистов Ф. И. Успенский) и в 963-м, после ранней смерти своего отца, Романа II (сына Константина Багрянородного) формально стал императором, но правил страной Никифор Фока (963–969) и, затем, убивший последнего Иоанн Цимисхий (969–976). Приглашение Святослава Никифором Фокой и последующая борьба русского князя с Цимисхием совершались на глазах юного Василия; когда Святослав был вынужден вернуться на Русь (осенью 971 года), Василию пошел пятнадцатый год. И если бы русский князь действительно проявил себя как «принципиальный» враг Византии и по сути дела как предатель (ведь он пришел в страну в качестве союзника), а не как враг узурпатора Цимисхия[115], едва ли бы Василий спустя всего полтора десятка лет решился бы пригласить в Византию Святославова сына (даже еще не принявшего Христианство) с крупной военной силой.profilib.org
Встреча Святослава с Иоанном Цимисхием
Великий князь киевский в 945 — 972 гг. Годы жизни – 942 — март 972гг. Святослав был сыном Великого князя Игоря и княгини Ольги. Он был внуком Рюрика, четвертым верховным князем из династии Рюриковичей и первым в ней со славянским именем. Формально Святослав стал великим князем в 3-летнем возрасте после гибели в 945 г. своего отца, но самостоятельно правил примерно с 960 г. При Святославе Киевским государством в значительной мере правила его мать — княгиня Ольга, сначала из-за малолетства Святослава, затем из-за постоянного пребывания его в военных походах. Самое первое упоминание Святослава в синхронном историческом документе содержится в русско-византийском договоре князя Игоря от 944г. В 945г. князь Игорь был убит древлянами за взимание с них непомерной дани. Его вдова Ольга, ставшая регентшей, пошла на следующий год с войском в землю древлян. Сражение открыл Святослав, бросив копьем в сторону древлян, которое, пролетев между ушей коня, ударило его по ногам, ибо был Святослав еще ребенок. В этот момент воевода Свенельд сказал: „Князь уже начал битву, последуем же за князем“.» Дружина Игоря победила древлян, Ольга принудила их к покорности, а затем ездила по Руси, выстраивая систему правления. В 955 – 957гг. Ольга приняла христианство и пыталась обратить сына в свою веру. Святослав, однако, до конца жизни оставался язычником, ссылаясь на то, что, став христианином, потеряет авторитет у дружины. Тем не менее, летопись отмечает терпимость Святослава к вере: креститься он никому не мешал, но только насмехался. В 959 г. западноевропейская хроника сообщает о послах Ольги, посланных королю Восточно-Франкского королевства Оттону по вопросу крещения Руси. Такой важный вопрос мог решить только правитель Руси, которым являлась в 959 г. Ольга, «королева Ругов» по словам хрониста. Однако в 962 г. миссия, посланная Оттоном в Киев, потерпела неудачу, что согласуется с антихристианскими убеждениями повзрослевшего Святослава. Святослав стал самостоятельно править вероятно с 960 г., о его первых шагах «Повесть временных лет» сообщает с 964г.: «Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много воинов храбрых и много воевал. В походах же не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел; не имел он шатра, но спал, постилая потник с седлом в головах, — такими же были и все остальные его воины. И посылал в иные земли со словами: „Хочу на вас идти“.» В этой фразе Святослава была заключена сила и прямота его характера. Он никогда не лукавствовал и шел на неприятеля открыто, предупреждая его о набеге. «Повесть временных лет» сообщает, что в 964г. Святослав «пошёл на Оку реку и на Волгу, и встретил вятичей». Традиционно в этом сообщении видят указание на покорение бывших хазарских данников вятичей. А. Н. Сахаров, однако, отмечает, что о покорении в летописи речи не идёт, вполне возможно, что Святослав не стал тратить силы на вятичей, поскольку главной его целью была Хазария. В 965г. по данным «Повести временных лет» Святослав атаковал Хазарский каганат: «В год 6473 (965). Пошел Святослав на хазар. Услышав же, хазары вышли навстречу во главе со своим князем каганом и сошлись биться, и в битве одолел Святослав хазар, и столицу их Белую Вежу взял. И победил ясов и касогов.» Современник этих событий Ибн-Хаукаль относит поход на более позднее время и сообщает также о войне с Волжской Булгарией, известия о которой не подтверждено другими источниками: «Булгар — город небольшой, нет в нем многочисленных округов, и был известен тем, что был портом для упомянутых выше государств, и опустошили его русы и пришли на Хазаран, Самандар и Итиль в году 358 ( 968/969 гг.) и отправились тотчас же после к стране Рум и Андалус… И ал-Хазар — сторона, и есть в ней город, называемый Самандар, и он в пространстве между ней и Баб ал-Абвабом, и были в нем многочисленные сады …, но вот пришли туда русы, и не осталось в городе том ни винограда, ни изюма.» А. П. Новосельцев предполагает, что поскольку Волжская Булгария была враждебна каганату и не найдено никаких археологических подтверждений её разорения в 960-е гг., войны Святослава с ней не было: Ибн-Хаукаль просто перепутал её с Болгарией на Дунае. О войне Святослава в дунайской Болгарии Ибн-Хаукаль упоминает под походом в Рум (Византию). Разгромив армии обоих государств и разорив их города, Святослав разбил ясов и касогов, взял и разрушил Семендер (в Дагестане). Точная хронология похода (или походов) не установлена. По одной версии Святослав вначале взял Саркел на Дону (в 965г.), затем двинулся на восток, и в 968 или 969 покорил Итиль. М. И. Артамонов считал, что русское войско двигалось вниз по Волге и взятие Итиля предшествовало взятию Саркела. М. В. Левченко и В. Т. Пашуто помещали войну с ясами и касогами между взятиями Итиля и Саркела, А. Н. Сахаров предположил, что воевать с ними Святослав мог только взяв оба города, полностью разгромив каганат и обезопасив себя от удара в тыл. Г. В. Вернадский, Т. М. Калинина и А. П. Новосельцев считали, что походов было два: в Приазовье на Саркел и Тмутаракань (в 965), затем в Поволжье (в том числе Итиль) и Дагестан в 968—969гг. Святослав не только сокрушил Хазарский каганат, но и пытался закрепить завоёванные территории за собой. На месте Саркела появлется русское поселение Белая Вежа, Тмутаракань переходит под власть Киева, есть сведения о том, что русские отряды находились в Итиле и Семендере до 990-х гг., хотя их статус не ясен. Под 966г., уже после разгрома хазар, в «Повести временных лет» сообщается о победе над вятичами и возложении на них дани. Византийские источники хранят молчание о событиях на Руси. Византия была заинтересована в сокрушении Хазарии, а союзнические отношения с киевским князем подтверждает участие русских отрядов в военной экспедиции Никифора Фоки на Крит. В 967г. между Византией и Болгарским царством разгорелся конфликт, причину которого источники излагают по разному. В 967/968г. византийский император Никифор Фока отправляет к Святославу посольство. Главе посольства Калокиру было передано 15 кентинариев золота (прим. 455 кг), чтобы направить русов в набег на Болгарию. Согласно наиболее распространённой версии, Византия хотела сокрушить Болгарское царство чужими руками, а заодно ослабить Киевскую Русь, которая после победы над Хазарией могла обратить свой взгляд на крымские владения Византии. Калокир договорился со Святославом об антиболгарском союзе, но вместе с тем попросил помочь ему отнять у Никифора Фоки византийский престол. За это, по версии византийских хронистов Иоанна Скилицы и Льва Диакона, Калокир пообещал «великие, бесчисленные сокровища из казны государственной» и право на все завоёванные болгарские земли. В 968 г. Святослав вторгся в Болгарию и после войны с болгарами обосновался в устье Дуная, в Переяславце, куда к нему была выслана «дань с греков». В этот период отношения Руси с Византией были скорее всего дружественными, так как итальянский посол Лиутпранд в июле 968г. видел русские корабли в составе византийского флота. К 968 — 969 гг. относится нападение на Киев печенегов. Историки А. П. Новосельцев и Т. М. Калинина предполагают, что печенегов на Русь натравили хазары, а в ответ Святослав организовал второй поход против них, в ходе которого и был захвачен Итиль, а каганат окончательно разгромлен. Святослав с конной дружиной возвратился на защиту столицы и отогнал печенегов в степь. Во время пребывания князя в Киеве скончалась его мать, княгиня Ольга, фактически правившая Русью в отсутствие сына. Святослав устраивает управление государством: сажает сына Ярополка на киевское княжение, Олега — на древлянское, Владимира — на новгородское. После этого Святослав осенью 969 г. снова с войском пошёл на Болгарию. «Повесть временных лет» передаёт его слова: «Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае — ибо там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли — золото, паволоки, вина, различные плоды, из Чехии и из Венгрии серебро и кони, из Руси же меха и воск, мёд и рабы.» Летописный Переяславец на Дунае точно не идентифицирован. Иногда его отождествляют с Преславом, или относят к речному порту на Дунае Преславу Малому. Византийские источники скупо описывают войну Святослава с болгарами. Его войско на ладьях подошло к болгарскому Доростолу на Дунае и после сражения захватило его у болгар. Позднее была захвачена столица Болгарского царства, Преслав Великий, после чего болгарский царь заключил вынужденный союз со Святославом. Столкнувшись с нападением Святослава, болгары попросили помощи у Византии. Император Никифор Фока сильно обеспокоился вторжением русов, он решил закрепить союз с Болгарским царством династическим браком. Невесты из царской болгарской семьи уже прибыли в Константинополь, когда в результате переворота 11 декабря 969г. Никифор Фока был убит, а на византийском троне оказался Иоанн Цимисхий (брачные планы так и не осуществились). В том же 969г. отрекается от престола в пользу сына Бориса болгарский царь Пётр I, и из-под власти Преслава выходят западные комитаты. Пока Византия медлила оказать прямую вооружённую помощь болгарам, своим давним недругам, они заключили союз со Святославом и в дальнейшем сражались против Византии на стороне русов. Иоанн попробовал убедить Святослава покинуть Болгарию, обещая дань, однако безуспешно. Святослав решил прочно обосноваться на Дунае, расширив, таким образом владения Руси. На границы Болгарии Византия спешно перебрасывала войска из Малой Азии, размещая их по крепостям. Весной 970г. Святослав в союзе с болгарами, печенегами и венграми напал на владения Византии во Фракии. Численность союзников византийский историк Лев Диакон исчисляет в более 30 тыс. воинов, в то время как греческий полководец Варда Склир имел под рукой от 10 до 12 тыс. солдат. Варда Склир избегал сражения в открытом поле, сохраняя силы в крепостях. Войско Святослава дошло до Аркадиополя (в 120 км от Константинополя), где и произошло генеральное сражение. По сообщениям византийских источников были окружены и перебиты все печенеги, а затем были разгромлены основные силы Святослава. Древнерусская летопись излагает события иначе, по сведениям летописца Святослав вплотную подошёл к Царьграду, но отступил, лишь взяв большую дань, включая и на погибших воинов. Так или иначе, летом 970г. крупные боевые действия на территории Византии прекращаются, Варда Склир с войском срочно отзывается в Малую Азию для подавления восстания Варды Фоки. Набеги русов на Византию продолжались, так что после успешного подавления восстания Варда Склир в ноябре 970г. снова перебрасывается на границы Болгарии. В апреле 971г. император Иоанн I Цимисхий лично выступил против Святослава во главе сухопутной армии, отправив на Дунай флот из 300 кораблей, чтобы отрезать путь отступления русам. 13 апреля 971г. была захвачена болгарская столица Преслав, где в плен попал болгарский царь Борис II. Части русских воинов во главе с воеводой Сфенкелом удалось прорваться на север в Доростол, где находился Святослав с основными силами. 23 апреля 971г. Цимисхий подошёл к Доростолу. В сражении русы были отброшены в крепость, началась 3-месячная осада. Стороны несли потери в непрерывных стычках, у русов погибли вожди Икмор и Сфенкел, у византийцев пал военачальник Иоанн Куркуас. 21 июля произошло ещё одно генеральное сражение, в котором Святослав, по словам византийцев, получил ранение. Сражение окончилось безрезультатно для обеих сторон, однако после него Святослав вступил в мирные переговоры. Условия мира были таков — Святослав с войском должен был покинуть Болгарию, византийцы обеспечивали его воинов (22 тыс.) запасом хлеба на 2 месяца. Святослав также вступал в военный союз с Византией, восстанавливались торговые отношения. На этих условиях Святослав ушёл из Болгарии, сильно ослабленной войнами на её территории. Болгарский царь Борис II сложил с себя знаки царской власти, став византийским вельможей. Вся восточная Болгария была присоединена к Византии, независимость сохранили только западные области. По заключении мира Святослав благополучно достиг устья Днепра и на ладьях отправился к порогам. Воевода Свенельд говорил ему: «Обойди, князь, пороги на конях, ибо стоят у порогов печенеги». Попытка Святослава в 971г. подняться по Днепру не удалась, пришлось ему зимовать в устье Днепра, а весной 972г. повторить попытку. Однако печенеги по-прежнему сторожили русов. В схватке Святослав и большинство его воинов погибли. Печенежский князь Куря велел изготовить чашу из черепа Святослава, оковав его. Историки предполагают, что именно византийская дипломатия убедила печенегов атаковать Святослава. В книге «Об управлении империей» Константина Багрянородного сообщается о необходимости союза с печенегами для защиты от росов и венгров, а также, что печенеги представляют серьёзную опасность для русов, преодолевающих пороги. На основании этого подчёркивается, что использование печенегов для устранения враждебного князя произошло в соответствии с византийскими внешнеполитическими установками того времени. Хотя «Повесть временных лет» называет в качестве организаторов засады не греков, а переяславцев (болгар), а Иоанн Скилица сообщает, что византийское посольство наоборот, просило печенегов пропустить русских. Византийский историк Лев Диакон оставил колоритное описание внешности Святослава при его встрече с императором Цимисхием после заключения мира: « … он сидел на веслах и греб вместе с его приближенными, ничем не отличаясь от них. Вот какова была его наружность: умеренного роста, не слишком высокого и не очень низкого, с густыми, бровями и светло-синими глазами, прямым носом, безбородый, но с густыми, чрезмерно длинными усами. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны её свисал пук волос — признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он хмурым и суровым. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена рубином, обрамленным двумя жемчужинами. Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближённых только заметной чистотой. Грозно смотрели его глаза из под густых бровей….» Русский историк Н. М. Карамзин назвал Святослава «Александром (Македонским) нашей древней истории». По словам академика Б. А. Рыбакова: «Походы Святослава 965 — 968 гг. представляют собой как бы единый сабельный удар, прочертивший на карте Европы широкий полукруг от Среднего Поволжья до Каспия и далее по Северному Кавказу и Причерноморью до балканских земель Византии». |
lawandorder.clan.su
Вторичное завоевание Болгарии. (Причины войны с Греками). / 945—972 г. Князь Святослав (Храбрый). / Издательство СКИФИЯ
На этот раз комментарий будет к иллюстрации.
Лев Диакон описывает наружность Святослава так:
«Святослав приплыл на место свидания в лодке по Дунаю, причем действовал веслом наравне с другими гребцами.
Он был среднего роста, имел плоский нос, глаза голубые, густые брови, мало волос на бороде и длинные, косматые усы. Все волосы на голове были у него выстрижены, кроме одного клока, висевшего по обеим сторонам, что означало его знатное происхождение. Шея у него была плотная, грудь широкая, и все прочие члены очень стройные.
Вся наружность представляла что-то мрачное и свирепое. В одном ухе висела серьга, украшенная карбункулом и двумя жемчужинами. Белая одежда его только чистотою отличалась от одежды прочих русских.»
На иллюстрации то, как видит «Встречу Святослава с византийским императором Цимисхием на берегу Дуная» Клавдий Лебедев в 1880 году. А за сто лет до этого, в 1773 году, другой, не менее известный художник Иван Акимов, изобразил возвращение Святослава из Болгарии в Киев в лучших традициях классицизма:
Далее по теме отрывка. А. С. Королев «Загадки первых русских князей»:
«Расправа Святослава над христианской партией не только не усилила, но и ослабила его позиции в Киеве. В этой ситуации Святослав решает перебраться в Болгарию. — пишет Королев, — Как известно, в Болгарии Святослав в конце концов потерпел неудачу и оказался осажденным византийской армией в Доростоле.
Любопытно, что Повесть временных лет считает появление Святослава на Балканах целиком его инициативой и изображает его единственным предводителем воинства русов. Правда, В. Н. Татищев, опираясь на свои летописные материалы, сообщает, что во время поездки Святослава в Киев большая часть русской армии оставалась в Болгарии, а одним из русских отрядов командовал воевода Волк.
Данные В. Н. Татищева подтверждаются информацией византийских источников. Византийские авторы также считают Святослава главным из русских вождей, участвовавших в балканском походе. Главным, но не единственным. Известно, что весной 970 года отряды русов сражались с греками под Аркадиополем. Согласно Повести временных лет, в это время Святослав был в Киеве и появился в Болгарии только в 971 году.
Получается, оставшиеся в Болгарии русы не только защищали захваченные территории, но и предпринимали рискованные, масштабные операции, не считаясь со Святославом. Правда, летописное время второго появления Святослава на Балканах оспаривается учеными. В сочинении Скилицы содержится сообщение о том, что русы «опять напали на Болгарию» на шестом году царствования Никифора Фоки, что соответствует 969 году.
Среди историков нет единого мнения по вопросу о том, присутствовал ли Святослав весной 970 года в Болгарии и участвовал ли он в битве под Аркадиополем.»
Георгий Владимирович Вернадский. «История России. Киевская Русь»:
«Тем временем болгары уладили свои расхождения с императором. Русский князь находился теперь перед единым фронтом болгар и византийцев.
С другой стороны, Калокир был теперь открыто на стороне Святослава, подстрекая греков восстать против императора Никифора. И действительно, в Константинополе произошел дворцовый переворот, но им воспользовался не Калокир.
Лучший и наиболее одаренный полководец Иоанн Цимисхий завоевал любовь императрицы и вместе с ней — власть. Никифор был убит, а его вдова вышла замуж за Иоанна, который теперь был провозглашен императором.
Изменения на византийском троне не затронули, однако, русскую войну. Новый император был готов продолжить ее со всей присущей ему энергией, а Калокир потерял все шансы на поддержку внутри императорского двора.»
www.skifiabook.ru