rumagic.com : Лягушачья кожа : Леонид Кроль : читать онлайн

Лягушачья кожа

На клиентский стул садится Михаил. Он жалуется на бронхит и ринит.


Михаил: Когда я просыпаюсь, по утрам у меня бывает нечто типа сухости в носу, щекотания, чихания. Особенно испытываю дискомфорт, когда сплю на пуховых или перьевых подушках. Предпочитаю вместо подушки что-нибудь потверже, например, свернутое одеяло.

Терапевт: Такое впечатление, что вы пересказываете сказку «Принцесса на горошине». «На таких подушках сплю… Пушинка в нос попадает…» Чем это вам мешает?

Михаил: Чем мешает?

Терапевт: Подумаешь, щекотно в носу! Вон другим приходится ковырять в носу, а тут само собой получается.

Михаил: У меня ощущение, что это ненормальное состояние, что оно относится к болезни.

Терапевт: Чем же оно ненормальное?

Михаил: Именно этим ежедневным ритуалом. Тем, что не могу спать спокойно на пуховых подушках. Я пытаюсь, но все равно не помогает.

Терапевт: Хорошо, а если не на пуховых подушках, тогда можете спать?

Михаил: Тревога меньше становится, но симптомы эти все равно не исчезают.

Терапевт: И что, каждое утро просыпаетесь от того, что в носу щиплет?

Михаил: Нет, когда просыпаюсь, не щиплет. Но когда полностью прихожу в себя, осознаю, что происходит, тогда и проявляются эти ощущения.

Терапевт: Каждое утро?

(Миша утвердительно кивает.)

Терапевт: А когда это началось, что это за явление?

Михаил (вздыхает): Давно. Еще в школе.

Терапевт: Это вам сильно мешает?

Михаил: Ну да, в принципе.

Терапевт: А чем мешает?

Михаил: Этими симптомами. Чиханием. Если я увижу, что пыльная комната, начинаю чихать еще или при каких-нибудь других обстоятельствах, в автобусах, даже когда вроде и насморка нет.

Терапевт: Хорошо. Как вас в детстве называли?

Михаил: Мишка.

Терапевт: Назовите, пожалуйста, еще какие-нибудь имена. Какие-нибудь ласковые имена.

Михаил: Мишутка.

Терапевт: А как вам нравилось, чтобы вас в детстве называли?

Михаил: Мишка – нравилось.

Терапевт: Вы можете на минутку закрыть глаза и вспомнить, как к вам близкие обращались, какими интонациями, каким голосом, с какой громкостью?

Михаил (закрыв глаза): Угу, могу вспомнить.

Терапевт: Вы в детстве любили купаться?

Михаил: Очень.

Терапевт: Помните ощущения от воды?

Михаил: Да.

Терапевт: Что это было: река или озеро?

Михаил: Море. Черное.

Терапевт: Вы часто бывали около моря?

Михаил: Несколько раз.

Терапевт: И сколько примерно дней в году вы купались?

Михаил: Это летом было. Несколько лет подряд. Где-то неделю или полторы.

Терапевт: А вы ездили на море отдыхать или от чего-то лечиться?

Михаил: Сначала отдыхать, потом в санаторий, именно с аллергическим профилем. По бронхо-легочным заболеваниям.

Терапевт: Вам нравится дышать вкусным воздухом?

Михаил: Да.

Терапевт: Хорошо. Скажите, а на что бы вы согласились поменять это состояние? Пришел бы волшебник и сказал, что откроет свою коробку, соберет все ваши неприятности и даст вместо нее другую неприятность. На что бы вы согласились поменять ее? Хотите грыжу?

Михаил (открывает глаза, которые были у него закрыты с тех пор, как терапевт попросил его представить себе, каким голосом его звали в детстве): Не-ет. (Улыбается.)

Терапевт: А язву?

Михаил: Язву тоже нет.

Терапевт: А язву на коже?

Михаил: Нет.

Терапевт: Ну что, перелом ноги?

Михаил (смеется): Нет, пожалуй.

Терапевт: Хорошо, а что бы вы все-таки согласились взять в обмен на это состояние?

Михаил: Просто его отсутствие и вкусный воздух.

Терапевт: А скучно не будет без этого? Так вам даже будильник не нужен. Вы проснулись утром, и вам даже не нужно себе напоминать: симптом говорит вам: «я здесь, я живой». Чихнул и завелся.

Михаил: Да уж, «я – в сознании».

Терапевт: Да. Чихнул и как будто перекувырнулся через голову. Вам даже зарядку делать не надо. Видите, у вас как будто вмонтирован механизм, который вас встряхивает. Раз чихнул, два чихнул, три чихнул, встряхнулся – и побежал. Все-таки, что же может быть вместо этого?

Михаил: У меня вдобавок к этому иногда появляются затруднения с дыханием, с присвистыванием, такой спазм дыхания.

Терапевт: Это вы тренируетесь быть старичком: храпеть во сне и свистеть… А вы когда-нибудь пробовали, например, купаясь на море, прополоскать соленой водой нос или горло?

Михаил: Я регулярно этим занимался.

Терапевт: И как?

Михаил: Я знал, что это полезно, но перемен каких-то не замечал.

Терапевт: Есть какие-нибудь влияния сезонные – весной чуть хуже или осенью?

Михаил: При простудах хуже.

Терапевт: У вас что, обязательно бывают простуды весной или осенью? Или они бывают часто?

Михаил: Часто.

Терапевт: А скажите, еще какие-нибудь другие проявления аллергии у вас бывают?

Михаил: Однажды была какая-то непонятная пищевая аллергия, на помидоры, наверное, заграничного производства. Наверное, откуда-то из Азии. Реакция в виде крапивницы. Но очень сильная. Себя я не узнавал.

Терапевт: Стал сеньором Помидором? Волдыри, что ли, вздулись? Опух?

Михаил (смеется): Да.

Терапевт: Так, ну хорошо. (Обращаясь к аудитории.) Давайте поговорим о нашем клиенте. Это симпатичный человек, у которого очень тонкая кожа. У него, как и вообще часто у людей белесо-рыжих, очень чувствительная кожа. Он легко краснеет, легко бледнеет. Легко обижается, легко смущается, легко и тонко реагирует на разные ситуации. Кожа – это тот барьер, та мембрана, та оболочка, та стенка, которая нас отделяет от окружающего. Иногда называют человека толстокожим или тонкокожим. Михаил, скорее, тонкокожий человек. В сказке про лягушку – про Царевну-лягушку или про принца, который прячется в лягушке – у героя есть полярные состояния. Одно из них – это лягушка, которая ассоциируется с безобразной склизкой кожей, покрытой волдырями, с каким-то чужим образом, с заколдованным обликом, через который не увидеть настоящего лица. И полярное этому состояние – принц или принцесса, рожденные из морской пены, с очень красивым обликом, с нежной кожей, с кожей, которая легко дышит, которой все любуются. В этой сказке рекомендуется, превращаясь в принцессу или принца, ни в коем случае не сжигать свою лягушачью шкурку, потому что это состояние скукоживания, спрятывания, ухода от обычной жизни должно иметь свой талисман. В случае утомления, напряжения, в случае необходимости куда-то уйти можно опять спрятаться в свою лягушачью шкурку. И, если фантазировать, то можно считать: когда человек сильно чихает, он как бы от себя этим чихом отталкивает окружающее. Вместо того, чтобы самому куда-то спрятаться, он чихает на этот мир, плюет на него, отталкивает. Просыпаться, входить в реальную жизнь с ее напряжениями, с ее ранящими тонкую кожу, тонкую душу переживаниями каждый раз очень трудно, представляет собой испытание. Это как муки нового рождения, сложность вылезания из лягушачьей шкуры, из природной стихии, из воды. Мы можем предположить, что у Михаила довольно хорошее обоняние, он интуитивно различает ситуацию как бы по запаху. Как бы принюхивается к ней, и потом соответственно относится к людям. У него, вероятно, хороший слух. И его раздражают громкие звуки, он, вероятно, любит хорошую музыку, довольно музыкален, и для него чисто музыкальная гармония, такой камертон к ситуации, довольно важен. И, наоборот, аллергеном, раздражающим фактором, вызывающим у него внутреннее раздражение, желание эту ситуацию убрать, являются громкие, бестактные, лишние звуки. И в этом отношении такая чувствительность и реактивность на происходящее может прослеживаться в психофизической, телесной сфере, в области запаха, аллергии… Наверняка, он очень быстро сгорает на солнце, и солнечные лучи вызывают у него тоже очень легкое и быстрое покраснение. Образ лягушачьей кожи, покрытой бородавками, и его противоположность – нежная чувствительная кожа открывают перед нами проблему средних состояний. Состояний, в которых не нужно было бы за слишком безобразную кожу прятаться, отталкивать от себя окружающую действительность, и одновременно с этим реализовать тонкую чувствительность, особенность чувствовать кожей ситуацию, принюхиваться к ситуации, иметь тонкий слух в ситуации и т. д.

Следующим ходом, вероятно, должна стать некая работа с его кожей в целом. Можно предположить, что если он получит заранее какие-то адекватные воздействия на свое тело, это снимет напряжение, фиксацию, особую чувствительность с его дыхательной сферы. При этом, если вы послушаете его внимательно, он говорит о том, что у него возникает ринит, а иногда и спазмы, которые идут чуть ниже, и иногда еще бывал и бронхит. Мы видим, что его кожа выполняет особую функцию – своеобразных легких… Он как будто бы дышит кожей. Несколько обобщая психосоматику этого образа, всегда, когда вы работаете с любыми проблемами, связанными с дыханием, желательно обращать внимание на кожу. И когда вы работаете с проблемами, связанными с кожей, вы, соответствующим образом, обращаете внимание на то, как человек дышит, а также на изменение его дыхания.

Я думаю, что, говоря о его состоянии, следует обратить внимание на подвижность его суставов. Потому что, когда клиент хорошо себя чувствует, он чувствует себя очень гибким. У него плавные, переливающиеся движения разных суставов, и психологически это тоже ситуация гибкости, легкой переключаемости, когда он может над кем-то иронизировать, шутить, кого-то поддевать. (Клиент улыбается.) В таком состоянии он испытывает ощущение легкости, своеобразного балета в обращении с другими людьми. И Михаил чувствует себя в каком-то смысле неуязвимым: легко иронизируя над другими людьми, куда-то отстраняясь, он смотрит на ситуацию со стороны, и она его никак не касается. И его психическая гибкость, телесная гибкость связана с ощущением движения суставов. Когда клиент чувствует себя скованно, это вызывает у него ощущение того, что он становится менее гибким. И у него создается впечатление, что он кого-то раздражает (клиент утвердительно кивает головой), что в нем нет ощущения подвижности, легкости, балета внутри ситуации. Поэтому в качестве одной из точек приложения может стать наше внимание к коже, к дышащей поверхности; вторая точка приложения – обращение внимания на суставы, на гибкость. Существует вероятность, что если мы дадим ему в руки возможность работать с подвижностью, с суставной гибкостью и с определенным способом воздействия на свою кожу, с дыханием кожи, мы, скорее всего, разгрузим область аллергии как проблемную зону… Могут быть разные виды аллергии: аллергия на звук, кожная аллергия, «аллергия усталости» – число движений в суставах уменьшается, гибкость становится меньше, и в качестве аллергической реакции образуется общее негибкое физиологическое поведение. Мы тем самым выводим зону запаховой, дыхательной аллергии из области сверхценностей. Раз у человека имеется так много различных видов аллергии и мы эту аллергию справедливо называем не столько проблемой, не столько патологией, сколько тонкостью реагирования (клиент утвердительно кивает головой), то нет смысла фиксироваться на этой зоне реакции. Мы отчасти убираем из этого типа реакции, из этого типа аллергии образ значимости, образ, который на себя обращает внимание. Если нам необходимо решить одну проблему, нужно поставить перед человеком целый ряд маленьких проблем, разделить одну проблему на несколько и уже двигаться, каким-то образом их решая. Как вам нравится вот такой план действий?

Михаил: Все правильно. (Смех.)

Терапевт: Тогда закрываем глаза, будем лечиться. Садитесь в удобную позу. Давайте ненадолго закроем глаза, и попробуем немножко подвигать губами так, как будто бы мы пытаемся губами представить себе движение лепестка, движение цветка, движение розы, которая распускается, губами слегка, очень плавно и медленно подталкиваем… Как будто бы мы от себя отталкиваем и выдуваем какую-то только вам видимую или ощущаемую маленькую точку… какую-то нежелательную молекулу, которую мы обязательно должны от себя очень медленно… очень бережно… очень трепетно отодвинуть или отстранить… Вот вы губами слегка капризничаете, и ни для кого не заметно, а для себя… делаете плавные движения… ища то единственное положение губ, которое будет для вас особенным… очень приятным… Двигаете губами, иногда их трогаете языком, слегка смачиваете… чтобы нащупать вот тот, самый главный для себя способ, при котором вам будет действительно приятно… Мы можем вспомнить еще раз, как вас называли в детстве по имени… представить себе, как это имя произносится… Имя каждого из нас для нас очень важно… в нем заложено так много ласки… так много внимания… И вы можете представить себя без очков… обратить внимание на то, как вы сейчас чувствуете очки на переносице… за своими ушами… и даже когда вы к ним привыкли… все равно, вы можете представить себе… сейчас… вспомнить то время, когда вы их не носили… когда были совсем другие маленькие проблемы и радости… и может быть, вы почувствуете свои детские руки… и свою детскую позу… как вы засыпаете… на секундочку вспомните… как растягиваются губы в улыбке… представите себя со стороны маленьким… и так же как сейчас… сами собой… удобно устраиваются губы… то вы можете вспомнить… как тело перед сном слегка двигается… капризничает… Представьте себе, что вы в детстве или сейчас… оказываетесь на пляже… вам очень хочется ощутить… как будто впитать в себя… впитать и запомнить… теплое солнце… его ласку… удивительные ощущения… что каждая клеточка тела согревается… и ощущение… морской воды… и мерный и сильный ритм волн… шум… волн… ощущение не очень сильного моря… не сильного ветра… а просто ветерка… набегающей волны… шума гальки…


Это образ границы между средами, морской воды, солнца, полета в воздухе, перехода в этих средах. Аллергия – это тоже о пересечении границы, о том, что нечто извне, входя внутрь, пересекая тонкую границу слизистой, вызывает сильную реакцию. Поэтому один из мотивов транса – гибкость границы, когда сама граница, переход границы – скорее удовольствие, плавный переход, а не конфликт. Погружение в воду, в море, выход из моря, ощущение испарения воды с тела, парения в воздухе, опять погружение в воду, легкость движения в воде – это пересечение границ. И дыхание: выдыхание из себя, вдыхание в себя – тоже имеет отношение к границе. Иными словами, когда человек, пребывая в таком бронхиальном состоянии, не выдыхает, он как бы не общается с окружающей средой. Также очень важно, что кожа реагирует по-разному: был затронут мотив лягушачьей шкуры – безобразной и не реагирующей, грубой защиты – и мотив очень тонкой кожи, которая на все слишком сильно реагирует; вместо этих двух мотивов выстраивается третий: живая кожа, которая может получить удовольствие и от солнца, и от воды, и по-разному реагирует на разные среды.


Кажется, что можно прислушиваться к этому ритму бесконечно… и кажется, что море… трет камешки друг о друга… и очищает их… и даже пена, которая набегает на берег… и уходит в песок… кажется очень чистой… и разными точками своей ступни… вы прикасаетесь к песку… и вам очень нравится то идти и ощущать своими ступнями… мелкую гальку… то камушки… то песок… кажется очень приятным ощущать своей ступней эту бывшую часть морского дна… камушков… гальки… песка…


Это мотив о, казалось бы, малочувствительной части тела, ступне – и уж «если ты чувствуешь это ступнями, и тебе это ощущение приятно, то тем более ты будешь чувствовать приятное более нежными участками кожи».


И ступни набирают какую-то особую морскую энергию… И ваше тело чувствует на коже… капельки морской воды… и удивительно, что совершенно по-разному… вы чувствуете морской ветер… и солнце… совершенно по-разному вы чувствуете… свежее дыхание… моря… своим лбом… грудью… и шеей… И может быть, вдалеке вы слышите… крики чаек… и вам нравится наблюдать, как где-то вдалеке летят птицы… и может быть, вокруг… совсем никого нет… И вы чувствуете покой… и кажется, что когда с вашего тела… стекают капельки воды… испаряются… как будто бы кружева пены куда-то спадают… вы чувствуете себя голым и очень согретым… и ощущение вкусного воздуха…внутри вас… свежего-свежего дыхания… и свежего ветра… который набегает на ваше тело… кажется, что в каждом вашем движении вы чувствуете особую пружинистость… особый покой… и легкость… как будто вы можете полететь… как эти далеко парящие птицы… и особое ощущение того, что вы… можете опять вернуться в море… и очень спокойно и долго плыть… ощущая… как ваше тело… само живет в воде… и почти без усилий… вы чувствуете… как легко вы двигаетесь… и иногда вы можете просто лежать… в воде… Когда вы выходите из воды… и так же легко двигаетесь… и, кажется, что воздух сам по себе несет вас… и вам очень нравится равномерно вдыхать и выдыхать… и кажется, что когда море набегает на берег… его приливы и отливы… переходят в ваше дыхание… и вы чувствуете приливы и отливы… морское дыхание… и запоминаете ветер… вы запоминаете это ощущение… И когда вы попадаете… в своей зимней жизни… в любую другую ситуацию… вам очень легко вспомнить морской воздух… морской запах… запах водорослей… может быть, запах соленой воды… И это так важно… ощущать чистое дыхание… приятные запахи… ощущать свою кожу… вкусно-вкусно дышать… И сколько бы вы на себя ни надели одежды… сколько бы вы на себя ни надели разных оболочек… это приятное ощущение… что вы всегда можете легко отстраниться… от всего происходящего… и также легко снять с себя все лишнее… и оказавшись голым… как будто на берегу моря… почувствовать вкусное дыхание… и чистую кожу… и услышать чистый и спокойный ритм… легко и спокойно… И стоит вам, как только вы захотите, закрыть глаза… обратиться к своему телу… расслабиться… сосредоточиться… и вспомнить… море… солнце… далекие крики птиц… вкусные запахи… за очень короткое время… пока задремал… войдя в какое-то особое пространство своего воображения… вы можете очень хорошо расслабиться… и выйти из этого состояния опять в окружающую вашу жизнь… легко и спокойно… замечательно отдохнув… чувствуя себя бодрым и веселым… И так приятно чувствовать себя… летящим и прыгающим… как будто зарядившимся новой энергией… чувствовать свои суставы подвижными… как будто бы вы опять идете по камушкам… по гальке… по песку… и эти частички все меньше и меньше… и вы ощущаете… что в вашем теле… множество мелких точек… которые тоже дышат… и помнят морскую воду… солнечные лучи… как будто бы невидимые солнечные иголки… слегка покалывают по всему вашему телу… и морские капельки… испаряясь в каждой точке вашего тела… оставляют свои следы… и приятные запахи… как будто бы этими запахами дорожит все ваше тело… и особенно приятно вспомнить все это… почувствовать вокруг свежий вкусный воздух… глубоко вдохнуть и выдохнуть… получить удовольствие от равномерности… своего дыхания… легко и спокойно…


Одна из моих целей – предоставить клиенту возможность по-новому исследовать область выражения своих чувств через разное дыхание. Аллергия ассоциируется с неполным использованием разных ритмов и способов своего дыхания. Наоборот, интерес и спокойное отношение к этому ассоциируется с тем, что человек начинает не столько беречь свое дыхание, сколько экспериментировать и выражать свои чувства через него. И выражение своих чувств через дыхание – это нечто противоположное сжиманию, опасению.


Иногда, когда вам становится грустно… вы погружаетесь в эту грусть… как будто входите опять в море… и живете немножко в этой грусти, как будто плывете по морю… чувствуете себя легко и свободно… И выходите… и опять чувствуете, как ваше тело испаряет все лишнее… как солнце согревает вас… вы чувствуете легкость… и покой… И это покачивание то вверх то вниз… как будто засыпаете… просыпаетесь… И когда вы захотите… вы не спеша… не спеша… откроете глаза. (Михаил открывает глаза.)

rumagic.com

Почему у лягушки дрожит кожа на горле. Как дышит лягушка, почему у нее влажная кожа

У лягушки есть нечто общее со слоном: у обоих кожа прикреплена только в нескольких местах. Оба одеты как бы в свободный халат, в то время как наше тело стиснуто тугим эластичным покровом. Зато наша кожа прочнее лягушачьей, а про слоновую и говорить нечего — она крепче каната.

Лягушки переодеваются — меняют кожу — четыре раза в год и всякий раз съедают поношенное платье: не пропадать же добру, в особенности кожным пигментам, которые так трудно вырабатывать. У лягушки кожа на горле дрожит не только перед линькой. Хотя под водой дрожь пропадает. Почему именно под водой — об этом чуть позже, а пока поговорим еще об одном любопытном свойстве лягушачьей кожи.

Отправляясь на охоту, наземная лягушка берет с собой воду из лужи, а если лужи поблизости нет, рада и росе. Но и росы не глотает капли. Если нет водоема, откуда можно быстро набрать воду через поверхность кожи, лягушка елозит по траве, и роса проникает в тело. Но если вода легко проходит через кожу, то почему она не выливается наружу? Во-первых, вода сразу включается в состав тканей. Кроме того, лягушачья кожа гораздо легче пропускает воду внутрь, чем наружу. Здесь немалую роль играет слизь, обильно смачивающая про хладное тельце. Когда слизь удалена, лягушка теряет воду прямо на глазах, сохнет в пять раз быстрее.

Слизь хранит воду, помогает выскальзывать из лап и клюва врага. Эта же слизь нечто вроде индивидуальной химчистки — поддерживает в чистоте лягушачье платье, не дает жить микробам на влажной коже. Поэтому лягушек и пускают в молоко — слизь мешает молочнокислым бактериям делать свое дело, из нее даже получили антибиотик. А то, что от слизи бывают бородавки, неправда. Можно гладить и жаб. Бородавки не появятся.

Многие наслышаны о лягушке-царевне и лягушке-путешественнице, но вряд ли кто припомнит басню или добрую сказку про жабу, хотя поэты и писатели обычно затрудняются быстро, на глаз отличить жабу от лягушки. Из-за того, что жабы и лягушки ходят голышом (нет ни чешуи, ни роговых покровов, ни перьев, ни меха), в старину их звали не иначе, как голыми гадами. И самое явственное различие между такими полезнейшими гадами именно в голой коже. У жаб она неровная, бородавчатая, частенько сухая. А красивая лягушачья кожа гладкая, скользкая, всегда мокрая и блестящая.

Не только кожа, но и фигуры разные: лягушка — само изящество, а про жабу, увы, такого не скажешь. Ноги у жабы — словно култышки — короткие и слабые. Из-за этого она предпочитает не легкомысленные прыжки, а солидное передвижение ползком.

Жабы не выставляют себя напоказ — выходят добывать пропитание по ночам. В результате многим людям не удается как следует познакомиться с ними. Не расстраивайтесь: для неспециалистов жабы выглядят всего лишь неуклюжими лягушками с бородавчатой кожей.

Правда, между лягушками и жабами есть отличие, которое, право, стоит принять близко к сердцу: жабы не квакают! Самцы жаб, как писал профессор А. М. Никольский, «поют довольно нежным стонущим голосом». Знатоки уверяют, будто жабы выводят вот такие мелодичные трели: «оэк-оэк-оэк» или «иррррр-ирррррр». Трели и кваканье звучат в период размножения, в свободное же от этого дела время бесхвостые амфибии стараются не тратить силы на сотрясение воздуха. Лягушачьи песенные фестивали тянутся недели по три, жабьи гораздо короче.

Есть некая основательность и в жабьей манере откладывать икру: икринки упакованы в длинные ленты, а у попрыгуний-лягушек — в студенистые комки. Даже жабьи головастики стараются не мозолить людям глаза, ведут себя солиднее лягушачьих — держатся у дна, плавают отнюдь не мелко. И не кажется ли вам, что жаба степеннее, серьезнее лягушки? Ну, бог с ней, с жабой. Пора вернуться к заголовку.

Так почему же все-таки у лягушки дрожит кожа на горле? Причина в простеньких, похожих на гладкие мешочки лягушачьих легких. Их поверхность так мала, что ее не хватило бы даже на то, чтобы прикрыть лягушачье тело. А если разровнять витиеватую поверхность легких быка и обернуть его этой тканью, будет кокон почти из ста слоев. Теперь понятно, что примитивным лягушачьим легким требуется помощь — обмен газов через кожу. Зато тут лягушка своего не упустит: кожа у нее более мощный вентилятор, чем легкие.

Даже громадным ртом «от уха до уха» лягушкам пришлось обзавестись для того, чтобы побольше набрать в него воздуха. Но стоит надолго разинуть рот, как лягушка задохнется: воздух изо рта в легкие накачивает нижняя стенка рта. Из-за этого у нее и дрожит кожа на горле. Ну, а под водой кожа не дрожит: легкими там дышать бессмысленно.

Примите к сведению, что сквозь кожу из тела лягушки уходит в 2,5 раза больше углекислого газа, чем из легких. У ящериц кожа выделяет лишь 4 процента углекислоты. У некоторых летучих мышей, в основном с помощью перепонок крыльев, организм избавляется от 10 процентов углекислого газа. Люди через ножу отдают 1,4 % углекислоты от общего ее выделения организмом.

www.what-this.ru

Кожа лягушки — лучшее средство от всех болезней?

В народных сказках, легендах и поговорках лягушки никогда не были отрицательными персонажами, и все народы мира, начиная с древнейших — шумеров, инков, кельтов, китайцев, — с тайной симпатией относились к этим квакающим существам. Лягушки в фольклоре нередко являются в виде добрых вещуний, помощниц, нередко оборачивающихся писаными красавицами. Как показали исследования итальянского ученого, у такого отношения к лягушкам есть веские основания…


Жизнь тем прекрасна и удивительна, что в ней всегда есть место новым чудесам. Одно из них произошло совсем недавно, после того, как римский профессор Витторио Эрспамери опубликовал в журнале «Темпо медико» статью, которую десятки газет мира пересказали с сенсационными подзаголовками типа «Чудовищный нокаут синтетическим лекарствам» и «В следующем веке лечиться будем жабами».


Когда журналисты помчались разыскивать автора, они нашли его в чрезвычайно скромной лаборатории на факультете фармакологии Римского университета. Скромность, конечно, украшает человека, а тут открытия огромной важности сделаны были в полутемной крохотной комнате без окна. Если говорить точнее, профессору великодушно отгородили тупик дальнего и глухого коридора…


— Ничего страшного! — пояснил он посетителям. — Я тут никому не мешаю. Да и мне помешать трудно. Ведь приходится возиться с внешне неприглядными объектами. Кроме того, размышлять в тишине лучше. Я ушел на пенсию и работаю самостоятельно.


В таких условиях, которые журналисты окрестили «биохимической бочкой Диогена», 80-летний профессор-пенсионер вместе с женой открыл, исследовал и рекомендовал для практики более 90 видов биоактивных веществ — чудодейственных лекарств без каких-либо побочных действий для людей.


Полвека профессор шел к своим открытиям. Он обнаружил лечебные вещества в тканях гусениц, моллюсков, кузнечиков, пауков, муравьев, коралловых полипов. Затем целиком переключился на лягушек.


— Эти создания, — утверждает Витторио Эрспамери, — целая фармацевтическая фабрика.


Нельзя сказать, что ранее римский профессор был безвестен. У него опубликовано почти 600 научных работ по целебным средствам из тканей животных и насекомых. Пять раз его выдвигали на Нобелевскую премию, но он ни разу ничего не получил, если не считать одного невразумительного отказа. Нобелевский комитет — бо-о-о-льшу-щая загадка XX века!..


Каково же главное открытие профессора Витторио Эрспамери? Он выделил в чистом виде из кожи самой обычной итальянской лягушки удивительно целебные молекулы — пептиды, амины и биоактивные вещества с антибиотическими и ферментными свойствами. Первое, чему аплодировал научный мир, это «церулеин» — чудотворное лекарство, снимающее колики воспаленного желчного пузыря. Оно сулит шанс успокоения острых резей и при внутренних язвах и опухолях. И успокаивает в данном случае не яд, а пептид, состоящий из групп природных аминокислот. Токсичностью не обладает, побочных эффектов не дает!


— А есть ли все-таки недостатки?
— Есть. Для лечения необходимы очень малые дозы. «Церулеин» крайне прост в производстве, стоит гроши. Словом, он неудобный конкурент дорогих и сложных препаратов, в первую очередь синтетических. Он как бы непрошенный гость в мире современных лекарств…


Между тем врачи в один голос заявили, что «церулеин» весьма перспективен и крайне необходим тяжелым больным. И профессора уже тысячи раз спрашивали, когда же столь обнадеживающий «препарат из лягушки» появится в аптеках. Проясняющий ответ Витторио Эрспамери дал корреспондентам итальянской газеты «Унита»:


— Недавно получил официальное письмо от государственной организации. ведающей вопросами апробации и регистрации новых лекарств. Сообщают, что это обойдется мне в миллион долларов. Я знаю, что «церулеин» безопасен, универсален в действии. Но фармацевтическим фирмам от него больших прибылей не будет. Вот и ставят мне заранее палки в колеса. Я давно сомневался в том, что безжалостные законы бизнеса следует переносить на вопросы здоровья человека.


Когда профессор-пенсионер говорит, что судьбу новых открытий решают управляющие фабрик, маклеры и биржевики, он саркастически улыбается:


— Бизнес не должен быть безнравственным. Об этом предупреждал еще Адам Смит.
— Блестящую идею остановить, задушить и похоронить нельзя! — оптимистически заявили журналисты.
— Конечно, — согласился профессор. — Но удается задерживать вот в таких тупиковых коридорчиках…
— Но есть ли все-таки просвет в конце этого коридора?


— Почему же? Есть. Во-первых, я связываю его с нынешним ростом здравомыслия во всем мире. Быть может, в фармакологии появятся смелые люди вроде «зеленых» в экологии. Такие и победят законы бешеных доходов за счет синтетики, побочные действия которой еще скажутся на нашем потомстве. Ведь известно уже, что дети глохнут и слепнут от антибиотиков. Во-вторых, лекарственные субстанции из лягушек, жаб, моллюсков и насекомых начинают изучать в Австралии, Индии, США, ФРГ, Японии. Международное сотрудничество ученых, я уверен, победит эгоизм фармацевтических концернов и консорциумов. Не могу не отметить успешные работы американцев, которые открыли в коже африканской жабы два важных биофактора. Один из них — протеин, способствующий быстрому зарастанию открытых ран, а второй — полипептид, активно подавляющий микрогрибки и бактерии, в частности стафилококки. Американцы, получив, как и я, отказ от фирм, испытали полипептиды на самих себе и открыто написали об этом в газетах. Разразилась целая буря. Теперь появилась надежда на помощь общественности. Единственное, что мне не нравится у американцев, — предложение синтезировать новые антибиотические вещества. Это — опасный путь. Я не перестаю повторять, что получение из лягушек и жаб лекарств от 20 до 200 раз дешевле, чем синтез. О безупречном качестве природных соединений и говорить не приходится…


Кстати, профессор Витторио Эрспамери был скромен в этих пояснениях. Он сам открыл и проверил целую гамму антибиотических полипептидов, да еще у семи видов лягушек и у нескольких видов мягкотелых, включая полипы. Они лечат астму, кожную аллергию, грипп, быстро заживляют бытовые порезы, успокаивают расшалившиеся нервы, повышают общую иммунную сопротивляемость человека. И он тоже испытывал их на себе и на своей жене Джулиане.


Сейчас профессор создает большой научный трактат по этим проблемам, а итальянским журналистам он подбросил шутку:


— Неужели вы сами не могли додуматься до того, что в тканях лягушки должны быть защитные антибиотики? Ведь кожа у них гладкая и тонкая, а живут они в застоялой воде болот или в грязи под камнями. Если они прекрасно выживают в среде, кишащей опаснейшими микробами и микрогрибками, значит, теоретически должен быть механизм противодействия.


В этом месте нельзя не упомянуть еще и работы австралийских биохимиков из Аделаиды. Из секрета кожных желез жаб и древесных лягушек своего континента они выделили и описали 35 типов пептидов и биологически активных веществ, сходных по действию с антибиотиками. И вот что оказалось: лекарство из лягушек убивает золотистых стафилококков, вызывающих заболевание паршой у кроликов, кошек, домашних птиц и человека. Уже есть основания надеяться, что одно из этих 35 веществ будет помогать при герпесе, считавшемся трудноизлечимым.


Австралийцев стоит упомянуть по двум причинам. Во-первых, они добились одобрения своих работ у фармакологических компаний. Некоторые лекарства намечено выпускать после проверки. К разработкам уже приглядываются японцы, которые никогда не упустят хорошую новинку. Во-вторых, австралийцы не предлагают тысячами и миллионами вылавливать лягушек для медицинских целей. В этом случае аптеки получили бы новые препараты, но стало бы меньше овощей и фруктов, ибо земноводные уничтожают за один день миллиарды вредных насекомых, гусениц и слизняков. Биохимики из Аделаиды намерены организовать фермы по разведению амфибий и лаборатории по их селекции. Одна половина «урожая» пойдет на лекарства, а другая будет выпускаться на волю на радость фермерам. Ведь не случайно лягушкам, уничтожающим вредителей, уже поставлено два бронзовых памятника. Третий стоит во дворе Сорбонны, отмечая вклад амфибий в мировую науку.


Теперь снова вернемся в Италию. Нарастающий вал наркомании — чудовищная проблема второй половины XX века, болезненный вопрос практически для всех стран мира. И вот он решается в тиши глухого университетского коридорчика. Бог с ней, с Нобелевской премией! Профессор не обижен на все человечество, хотя частенько горько ухмыляется. Он вскоре подарит людям удивительную новинку. Журналистам удалось выведать ее суть.


— Так как у меня лично нет миллиона на внедрение «церулеина», — рассказал профессор-пенсионер, — и нет намерения разбогатеть, я продолжаю углубляться в изучение субстанций, извлекаемых из лягушек. Мною получен и испытан принципиально новый препарат «дерморфин». Я дал его на проверку практикующим врачам, и они подтвердили мои прогнозы — он имеет сильно выраженное противоопиумное действие и мог бы использоваться в борьбе с чумой XX века — наркоманией.


Действительно, в официальных отзывах подтверждается, что «дерморфин» действует как успокаивающий наркотик. Но человеческий организм к нему не привыкает, не требует все новых и новых доз. Пристрастие к обычному морфию или другому «белому яду» может пройти. При испытаниях на добровольцах-наркоманах несколько капель нового препарата снимали мучительное состояние ломки всего тела, требующего яда еще и еще…


Настойчивый профессор-пенсионер «откопал» среди лягушачьих пептидов и более сильный антинаркотический препарат — «дельторфинит». Он поможет и безнадежным наркоманам, и людям, испытывающим боли после серьезных хирургических операций. Однако автор открытия не спешит с рекламой: он должен разобраться в механизме сверхактивного действия. Но перспективы вырисовываются тут фантастические.

* * *

Любой, заглянувший в последний том энциклопедии, может узнать, что на планете обитает около 500 видов лягушек — от крошек, умещающихся на ногте мизинца, до голиафов весом по 700 граммов. И окраска у этих существ далеко не однообразная — есть ярко-зеленые и оранжевые, синеватые и красные, пятнистые и серые с пупырышками. Есть такие, которые выводят своих детенышей в ямках на собственной спине, а другие — в мешке под горлом. Есть еще неприглядные жабы, лягушки с крыльями и гиганты, способные проглотить мышь или крысенка. И все это разнообразие амфибий — перспективные объекты для здравомыслящих фармакологов.


Теперь зададимся вопросом: сколько новизны в открытии лекарственного феномена лягушек? В точности биохимических анализов, выведении формул и проверке целебности петидов новизна абсолютная, а вот в принципе получается, что тут «изобретен велосипед». Богатая предыстория есть в народной медицине. Жабы и лягушки известны лекарям давно. Шаманы Сибири и знахари Южной Африки, народные целители Перу и Индокитая уже тысячи лет знакомы с лечебными свойствами этих животных и до сих пор используют кусочки их свежей кожи, сухих порошков и настоек в своем ремесле. Лечат воспаление легких, тропическую лихорадку, грибковые поражения кожи, ожоги и недуги сердца. Средневековые колдуньи в Европе умели складывать живых лягушек в плотный комок и на веревочке опускать в горло человека. Ангина проходила за одну подобную операцию, будто болезни и не было. Колдуньи ничего не знали про стафилококки, но лечили мастит у домашних животных и кормящих матерей. Правда, их потом сжигали на кострах…

Автор — Дмитрий Арнаудов

***

Хочу предложить испытанные рецепты лечения болезней не совсем обычными средствами. Издавна в целительстве используют жаб и лягушек. Самое ценное свойство лягушачьей слизи — способность еще в зародыше уничтожать микробы и вирусы. Так что, думаю, впереди век лягушачьих антибиотиков. Очень ценен яд жабы. 

Брюшную часть лягушки с прослойкой жира применяют для восстановления капиллярной системы при болезни Рейно. Когда ее прикладывают к кистям рук и стопам ног, жабий жир вытягивает токсины, а яд лягушки тонизирует капилляры, восстанавливая кровообращение в пораженных болезнью тканях. Помимо этого, он вытягивает из организма всевозможные продукты распада, шлаки и токсины. 

Приложив к пораженным участкам кожи жабью кожу, необходимо ее прибинтовать и побыть в состоянии покоя 30-40 минут. В течение дня процедуру проделывать дважды, утром и вечером. Повторное использование лягушачьей шкурки не разрешается. Ее надо закопать в землю там, где не ходят люди. Жабья кожица помогает и при трофических язвах. В этом случае используют лопаточную кожу с жиром. Ее так же прикладывают к болезненным местам и фиксируют повязкой. 

Лечение жабами эффективно и при сильных суставных болях. Больные суставы при этом растирают жабьим жиром или накладывают на них лягушачью шкурку, взятую с шейной области земноводного.

polsergmich.blogspot.com

Свежая кожа лягушки и сушеные сверчки — неужели этим лечат? | Мир вокруг нас

Австралийские аборигены с древних времен использовали жир страуса эму в качестве противовоспалительного и заживляющего средства при ушибах, открытых ранах и заболеваниях суставов.

Один чилийский фермер несколько лет назад заметил, что после продолжительного сбора улиток с растений, кожа на его руках стала бархатистой и мягкой, а мелкие трещинки и мозоли прошли в рекордно короткий срок. Таким образом было открыто целительное свойство слизи улиток. Аналогичными заживляющими свойствами обладает и экстракт из моллюсков.

Свежая кожа лягушки при наложении на раны и нарывы обладает сильным противовоспалительным и обеззараживающим действием, а порошок из высушенной кожи используют при ангинах и дизентерии. Долгое время официальная медицина не придавала этим фактам никакого значения, пока в середине девяностых годов прошлого века в коже некоторых видов африканских лягушек американскими учеными не был обнаружен сильнейший природный антибиотик.

При недостатке мужской силы отличным стимулирующим средством является порошок из рогов молодого оленя — пантов. Также он благотворно влияет на состояние костей и мышечной системы. Из пантов в настоящее время производится лекарство «Пантокрин».

В лечебных целях используется также «бархат» молодых оленей — нежная кожа, покрывающая зачатки рогов в период их роста. Он содержит ценные омега-3 и омега-6 жирные кислоты, а также кальций, и применяется для облегчения болевого синдрома при артритах и купирования воспалительных процессов.

В народной медицине южных регионов нашей страны для снятия лихорадочных и судорожных состояний используют порошок или отвар из сушеных цикад. А высушенные и истертые в порошок сверчки и медведки, смешанные в равных долях с лакричным корнем, используются при туберкулезе и болезнях мочевыводящих путей.

В степных районах нашей родины в качестве лекарства от туберкулеза и плеврита применяют жир сусликов и тарбаганов.

Лекари лесных регионов рекомендуют своим пациентам при ревматизме применять жир енотовидной собаки, барсука или медведя.

Домашние животные также могут служить человеку в качестве источника лекарств. Так, свиные почки рекомендуют при недостаточном мочевыделении, а их сало — в качестве слабительного. Баранья печень широко используется для лечения куриной слепоты, а говяжья — при малокровии. Приступы удушья при бронхиальной астме поможет снять вдыхание паров лошадиной мочи.

Безусловно, эффективность такого рода рекомендаций нуждается в тщательной проверке.

Использует животный материал для изготовления лекарств и официальная медицина. Так, из слюны ящерицы ядозуба, обитающего в Мексике, получают гормон, регулирующий уровень глюкозы в крови человека. Препарат на его основе рекомендован больным сахарным диабетом в качестве профилактики осложнений.

Самой же ящерице это удивительное вещество позволяет питаться всего три-четыре раза в год. Пища при содействии этого вещества переваривается и усваивается организмом ящерицы так долго, что ее хватает на несколько месяцев.

Ученые пришли к выводу, что это же вещество может быть использовано и в борьбе с болезнью Альцгеймера. На его основе создано экспериментальное лекарство, которое в ближайшем будущем будет испытано на людях.

В 2003 году учеными был создан препарат десмотеплаза, который представляет собой модифицированную версию слюнного фермента летучих мышей — вампиров. Этот фермент не позволяет крови млекопитающих, укушенных вампиром, свернуться. Данный препарат используется при нарушениях мозгового кровообращения и инсультах. Он растворяет тромбы в просветах мозговых сосудов, не оказывая при этом влияния на всю систему кровообращения человека.

Поблагодарим же наших меньших братьев за бескорыстную службу нашему здоровью.

shkolazhizni.ru

Лягушачья кожа | Сказка

Лягушачья кожа

уровень24
добыча из пупырник
экипировкаштаны
силамагическая
бонус редкого артефакта колдовство
бонус эпического артефакта могучее колдовство
особое свойство
основной материал кожа
тип оружия
Если нужно купить недорогие, но хорошие штаны, есть немало вариантов. Конечно, совсем уж дешёвыми они не будут, дело тут даже не в том, что купцы-скряги с бедного путника последнее стрясти хотят, об этом все всё и так знают. Основной причиной является относительная дороговизна материала, ну и работа, то есть пошив.

Поэтому, если руки растут из плеч, а не из какого другого места пониже поясницы, стоит самому осваивать портняжные премудрости, так как материал почти всегда к путешественнику сам приходит.

Вот например, штаны из пупырника, или как их ещё называют, лягушачья кожа. Вещь весьма хорошая, но, во-первых, не самая распространенная: монстр не везде обитает; во-вторых, её кроить нужно четко под себя — в противном случае, когда от носки потянется, висеть будет, как на пугале. В результате стоит она не как шерстяные подштанники, а много больше. Однако если же повозиться, помучаться с ножницами и нитками, то лягушачья кожа может достаться тебе почти бесплатно. Каждый сам делает выбор.

К слову, надо сказать почему собственно эти штаны так называются. Такое прозвище эта вещь получила из-за того, что кожа пупырника, на первый взгляд, очень похожа на кожу огромной грязевой жабы, но уверяю, только похожа и только на первый взгляд. Сам пупырник — это, скорее, ящер.

Лялислав Бездомный «Записки путешественника»

Произведения об артефакте

В настоящее время нет произведений об артефакте.

the-tale.org

Кожа лягушки » Привет Студент!

Внешние особенности кожи

Кожа и жир составляют у травяной лягушки около 15% общего веса.

Кожа лягушки покрыта слизью и влажная. Из наших форм наиболее прочна кожа у водных лягушек. Кожа на спинной стороне животного в общем толще и прочнее, чем кожа на брюхе, а также несет и большее число разнообразных бугорков. Помимо ряда уже описанных ранее образований, имеется еще большое число постоянных и временных бугорков, особенно многочисленных в области заднепроходного отверстия и на задних конечностях. Некоторые из этих бугорков, несущих обычно на своей вершине пигментное пятно, являются осязательными. Другие бугорки обязаны своим образованием железам. Обычно на вершине последних можно в лупу, а иногда и простым глазом различить выводные отверстия желез. Наконец, возможно образование временных бугорков в результате сокращения гладких кожных волоконец.

В брачное время у самцов лягушек на первом пальце передних конечностей развиваются «брачные мозоли», различающиеся по своему строению от вида к виду.

Поверхность мозоли покрывается заостренными бугорками или сосочками, различно устроенными у разных видов. Одна железа приходится примерно на 10 сосочков. Железы простые трубчатые и имеют около 0,8 мм длины и 0,35 мм ширины каждая. Отверстие каждой железы открывается самостоятельно и имеет около 0,06 мм ширины. Не исключено, что сосочки «мозоли» представляют собой видоизмененные чувствительные бугорки, но главная функция «мозоли» механическая — она помогает самцу крепко удерживать самку. Было высказано мнение, что выделения желез «мозоли» предотвращают воспаление тех неизбежных царапин и ранок, которые образуются на коже самки при спаривании.

После икрометания «мозоль» уменьшается, и ее шероховатая поверхность вновь становится гладкой.

У самки на боках, в задней части спины и на верхней поверхности задних конечностей в брачное время развивается масса «брачных бугорков», играющих роль осязательного аппарата, возбуждающего половое чувство самки.

 

 

Рис. 1. Брачные мозоли лягушек:

а — прудовой, б — травяной, в— остромордой.

 

 

Рис. 2. Срез через брачную мозоль:

1 — бугорки (сосочки) эпидермиса, 2 — эпидермис, 3— глубокий слой кожи и подкожная клетчатка, 4 — железы, 5 — отверстие железы, 6 — пигмент, 7 — кровеносные сосуды.

Окраска кожи разных видов лягушек весьма разнообразна и почти никогда не бывает одноцветной.

 

 

Рис. 3. Поперечный срез через сосочки брачной мозоли:

 

А — травяной, Б — прудовой лягушки.

 

Основная масса видов (67—73%) имеет коричневый, черноватый или желтоватый общий фон верхней части тела. У Rana plicatella из Сингапура спина бронзовая, а отдельные участки бронзового цвета встречаются у нашей прудовой лягушки. Видоизменением бурой окраски является красная. У нашей травяной лягушки изредка попадаются красные экземпляры; для Rana malabarica темно-малиновый цвет является нормой. Несколько больше четверти (26—31%) всех видов лягушек имеют сверху зеленую или оливковую окраску. Большая масть (71%) лягушек лишена продольной спинной полосы. У 20% видов наличие спинной полосы непостоянно. Четкая постоянная полоса имеется у сравнительно небольшого числа (5%) видов, иногда же вдоль спины идут три светлых полосы (южноафриканская Rana fasciata). Наличие связи спинной полосы с полом и возрастом для наших видов пока установить не удалось. Не исключено, что она имеет экранирующее термическое значение (идет вдоль спинного мозга). Половина всех видов лягушек имеет одноцветное брюхо, а другая — более или менее пятнистое.

Окраска лягушек сильно изменчива как от индивида к индивиду, так и у одной особи в зависимости от условий. Наиболее постоянный элемент окраски —черные пятна. У наших зеленых лягушек общая окраска фона может изменяться от лимонножелтой (на ярком солнце; редко) через разные оттенки зеленого до темнооливкового и даже коричнево-бронзового (зимой во мху). Общий фон окраски травяной лягушки может меняться от желтого, через красный и коричневый, до черно-коричневого. Изменения окраски остромордой лягушки меньше по своей амплитуде.

В брачное время самцы остромордой лягушки приобретают яркую голубую окраску, а у самцов травяной синеет кожа, покрывающая горло.

Альбинотические взрослые травяные лягушки наблюдались не менее четырех раз. Три наблюдателя видели головастиков-альбиносов этого вида. Под Москвой был найден альбинос остромордой лягушки (Терентьев, 1924). Наконец, наблюдался альбинос прудовой лягушки (Pavesi). Меланизм был отмечен для зеленой лягушки, травяной и для Rana graeca.

 

 

Рис. 4. Брачные бугорки самки травяной лягушки.

 

 

Рис. 5. Поперечный срез кожи живота зеленой лягушки. Увеличение в 100 раз:

1 — эпидермис, 2 — губчатый слой кожи, 3 — плотный слой кожи, 4 — подкожная клетчатка, 5 — пигмент, 6 — эластические нити, 7 — анастомозы эластических нитей, 8 — железы.

Строение кожи

Кожа состоит из трех слоев: поверхностного, или эпидермиса (epidermis), имеющего многочисленные железы, глубокого, или собственно кожи (соrium), в котором также встречается некоторое количество желез, и, наконец, подкожной клетчатки (tela subcutаnеа).

Эпидермис состоит из 5—7 разнообразных клеточных слоев, верхний из которых ороговевает. Он именуется соответственно роговым слоем (stratum corneum) в отличие от прочих, называемых зародышевым или слизистым (stratum germinativum = str. mucosum).

Наибольшая толщина эпидермиса наблюдается на ладонях, ступнях и, особенно, на суставных подушечках. Нижние клетки зародышевого слоя эпидермиса высокие, цилиндрические. В основании их находятся зубовидные или шиповидные отростки, вдающиеся в глубокий слой кожи. В этих клетках наблюдаются многочисленные митозы. Выше расположенные клетки зародышевого слоя многообразно многоугольны и постепенно уплощаются по мере приближения к поверхности. Клетки связаны друг с другом межклеточными мостиками, между которыми остаются маленькие лимфатические щели. Клетки, непосредственно прилегающие к роговому слою, в различной мере ороговевают. Особенно этот процесс усиливается перед линькой, благодаря чему клетки эти получили название заменяющего или запасного слоя. Немедленно после линьки возникает новый заменяющий слой. Клетки зародышевого слоя могут содержать зернышки коричневого или черного пигмента. Особенно много таких зернышек содержится в хрзматофорах—клетках звездчатой формы. Чаще всего хроматофоры встречаются в средних слоях слизистого слоя и никогда не попадаются в роговом. Встречаются звездчатые клетки и без пигмента. Одни исследователи считают их дегенерирующей стадией хроматофоров, а другие — «блуждающими» клетками. Роговой слой состоит из плоских, тонких, многоугольных клеток, сохраняющих ядра несмотря на ороговение. Иногда в этих клетках заключен коричневый или черный пигмент. Пигмент эпидермиса в целом играет меньшую роль в окраске, чем пигмент глубокого слоя кожи. Некоторые части эпидермиса вообще не содержат пигмента (брюхо), а другие дают начало постоянным темным пятнам кожи. Над роговым слоем на препаратах видна небольшая блестящая полоска (рис. 40)—кутикула (сutiсulа). Большей частью кутикула образует непрерывный слой, но на суставных подушечках она распадается на ряд отдельностей. При линьке нормально сходит только роговой слой, но иногда сходят и клетки заменяющего слоя.

У молодых головастиков клетки эпидермиса несут мерцательные реснички.

Глубокий слой кожи, или собственно кожа, подразделяется на два слоя —губчатый или верхний (stratum spongiosum= str. laxum) и плотный (stratum compactum = str. medium).

Губчатый слой возникает в онтогенезе только с развитием желез, а до этого плотный слой прилегает непосредственно к эпидермису. В тех частях тела, где много желез, губчатый слой толще плотного, и наоборот. Граница губчатого слоя собственно кожи с зародышевым слоем эпидермиса местами представляет плоскую поверхность, тогда как в других местах (например, «брачные мозоли») можно говорить о сосочках губчатого слоя кожи. Основу губчатого слоя составляет соединительная ткань с неправильно завитыми тонкими волокнами. В нее включены железы, кровеносные и лимфатические сосуды, пигментные клетки и нервы. Непосредственно под эпидермисом находится светлая, слабо пигментированная пограничная пластинка. Под ней лежит тонкий слой, пронизанный выводными каналами желез и богато снабженный сосудами—сосудистый слой (stratum vasculare). В нем располагаются многочисленные пигментные клетки. На окрашенных частях кожи можно различать два сорта таких пигментных клеток: более поверхностные желтые или серые ксантолейкофоры и более глубокие, тесно прилегающие к сосудам, темные, разветвленные меланофоры. Самой глубокой частью губчатого слоя является железистый (stratum glandularе). Основой последнего является соединительная ткань, пронизанная лимфатическими щелями, содержащими многочисленные звездчатые и веретеновидные неподвижные и подвижные клетки. Здесь встречаются кожные железы. Плотный слой собственно кожи может быть назван также слоем горизонтальных волокон, ибо он состоит в основном из пластинок соединительной ткани, идущих параллельно поверхности с легкими волнообразными изгибами. Под основаниями желез плотный слой образует впадины, а между железами куполообразно вдается в губчатый. Опыты с кормлением лягушек краппом (Кащенко, 1882) и непосредственные наблюдения заставляют противопоставлять верхнюю часть плотного слоя всей основной его массе, называемой решетчатым слоем. Последний не имеет пластинчатого строения. Местами основная масса плотного слоя оказывается пронизанной вертикально идущими элементами, среди которых можно различить две категории: изолированные тонкие пучки соединительной ткани, которые не пронизывают решетчатого слоя, и «пронизывающие пучки», состоящие из сосудов, нервов, соединительно-тканных и эластичных нитей, а также гладких мускульных волокон. Большинство этих пронизывающих пучков идет от подкожной клетчатки до эпидермиса. В пучках кожи живота преобладают соединительнотканные элементы, тогда как в пучках кожи спины преобладают мускульные волокна. Слагаясь в небольшие мускульные пучки, гладкие мускульные клетки могут, сокращаясь, давать явление «гусиной кожи» (cutis ansеrinа). Интересно, что оно появляется при перерезке продолговатого мозга. Эластичные нити в коже лягушки были впервые открыты Тонковым (1900). Они идут внутри пронизывающих пучков, давая нередко дугоподобные соединения с эластичными соединениями других пучков. Особенно сильны эластичные нити в районе брюха.

 

 

Рис. 6, Эпидермис ладони с хроматофорами. Увеличение в 245 раз

 

Подкожная клетчатка (tela subcutanea = subcutis), осуществляющая связь кожи в целом с мускулами или костями, существует только в ограниченных районах тела лягушки, где непосредственно переходит в межмускульную ткань. В большинстве мест тела кожа лежит над обширными лимфатическими мешками. Каждый лимфатический мешок, выстланный эндотелием, расщепляет подкожную клетчатку на две пластинки: одну, прилегающую к коже, и другую — покрывающую мускулы и кости.

 

 

Рис. 7. Срез через эпидермис кожи брюха зеленой лягушки:

1 — кутикула, 2 — роговой слой, 3 — зародышевый слой.

 

Внутри пластинки, прилегающей к коже, наблюдаются, особенно в районе брюха, клетки с серым зернистым содержанием. Их называют «интерферирующими клетками» и считают придающими окраске легкий серебристый блеск. Повидимому, существуют различия между полами в характере строения подкожной клетчатки: у самцов описаны особые белые или желтоватые соединительнотканные ленты, опоясывающие некоторые мускулы туловища (linеamasсulinа).

Окраска лягушки создается в первую очередь за счет элементов, находящихся в собственно коже.

У лягушек известно четыре сорта красящих веществ:коричневые или черные — меланины, золотистожелтые— липохромы из группы жиров, серые или белые зерна гуанина (вещество близкое к мочевине) и красное красящее вещество бурых лягушек. Пигменты эти встречаются раздельно, и несущие их клетки хроматофоры называются соответственно меланофорами, ксантофорами или липофорами (у бурых лягушек в них находится и красное красящее вещество) и лейкофорами (гуанофорами). Однако часто липохромы, в форме капелек, встречаются вместе с зернами гуанина в одной клетке — такие клетки именуются ксантолейкофорами.

Указания Подъяпольского (1909, 1910) на нахождение хлорофилла в коже лягушек сомнительны. Возможно, что его ввело в заблуждение то обстоятельство, что слабая алкогольная вытяжка из кожи зеленой лягушки имеет зеленоватый цвет (цвет концентрированной вытяжки желтый — экстракт липохромов). Все перечисленные сорта пигментных клеток встречаются в коже собственно, тогда как в подкожной клетчатке обнаружены только звездчатые, рассеивающие свет клетки. В онтогенезе хроматофоры дифференцируются из клеток примитивной соединительной ткани очень рано и получают название меланобластов. Образование последних стоит в связи (по времени и причинно) с возникновением кровеносных сосудов. Повидимому, все сорта пигментных клеток являются производными меланобластов.

Все кожные железы лягушки принадлежат к простому альвеолярному типу, снабжены выводными протоками и, как уже указывалось выше, расположены в губчатом слое. Цилиндрический выводной проток кожной железы открывается на поверхности кожи трехлучевым отверстием, пройдя через особую воронковидную клетку. Стенки выводного протока двуслойны,а само округлое тело железы трехслойно: изнутри находится эпителий, а затем идут мускульная (tunica muscularis) и волокнистая (tunica fibrosa) оболочки. По деталям строения и функции все кожные железы лягушки делятся на слизистые и зернистые, или ядовитые. Первые по величине (поперечник от 0,06 до 0,21 мм, чаще 0,12—0,16) меньше вторых (поперечник 0,13—0,80 мм, чаще 0,2—0,4). На квадратный миллиметр кожи конечностей приходится до 72, а в других местах 30—40 слизистых желез. Общее число их для лягушки в целом равняется примерно 300 000. Зернистые железы распределены по телу весьма неравномерно. Повидимому, они существуют повсюду, исключая мигательную перепонку, но особенно много их в височной, спиннобоковой, шейной и плечевой складках, а также около заднепроходного отверстия и на спинной стороне голени и бедра. На брюхе приходится 2—3 зернистых железы на квадратный сантиметр, тогда как в спиннобоковых складках их столь много, что клетки собственно кожи сведены до тонких стенок между железами.

 

 

Рис. 8. Срез через кожу спины травяной лягушки:

1 — пограничная пластинка, 2 — места связи мускульного пучка с поверхностными клетками эпидермиса, 3 — эпидермис, 4 — гладкие мускульные клетки, 5 — плотный слой.

 

 

Рис. 9. Отверстие слизистой железы. Вид сверху:

1 — отверстие железы, 2 — воронковидная клетка, 3 — ядро воронковидной клетки, 4 — клетка рогового слоя эпидермиса.

 

 

Рис. 10. Срез через спиннобоковую складку зеленой лягушки, увеличенный в 150 раз:

1 — слизистая железа с высоким эпителием, 2 — слизистая железа с низким эпителием, 3 — зернистая железа.

 

Клетки эпителия слизистых желез выделяют текучую жидкость, не разрушаясь, тогда как выделение едкого сока зернистых желез сопровождается гибелью части клеток их эпителия. Выделения слизистых желез имеют щелочную реакцию, а зернистых —кислую. Учитывая вышеописанное распределение желез на теле лягушки, не трудно побить, почему лакмусовая бумажка краснеет от выделения желез боковой складки и синеет от выделений желез брюха. Существовало предположение, что слизистые и зернистые железы являются возрастными стадиями одного образования, но мнение это, повидимому, неправильно.

Кровеснабжение кожи идет через большую кожную артерию (аrtеriа cutanea magna), которая распадается на ряд ветвей, идущих преимущественно в перегородках между лимфатическими мешками (septa intersaccularia). В дальнейшем образуются две сообщающиеся капиллярные системы: подкожная (rеtе subcutaneum) в подкожной клетчатке и подэпидермальная (rеtеsub epidermalе) в губчатом слое собственно кожи. В плотном слое сосудов нет. Лимфатическая система образует в коже две аналогичные сети (подкожную и подэпидермальную), стоящие в связи с лимфатическими мешками.

Большинство нервов подходит к коже, подобно сосудам, внутри перегородок между лимфатическими мешками, образуя подкожную глубокую сеть (plexus nervorum intеriог = pl. profundus) и в губчатом слое — поверхностную сеть (plexus nervorum superficialis). Связь этих двух систем, так же как аналогичных образований кровеносной и лимфатической системы, происходит через пронизывающие пучки.

Функции кожи

Первой и основной функцией кожи лягушки, как и всякой кожи вообще, является защита организма. Поскольку эпидермис лягушки сравнительно тонок, главную роль в механической защите играет глубокий слой, или кожа собственно. Весьма интересна роль кожной слизи: помимо того, что она помогает выскальзыванию от врага, она механически защищает от бактерий и спор грибков. Конечно, выделения зернистых кожных желез лягушек не так ядовиты, как, например, жаб, но отрицать известную защитную роль этих выделений нельзя.

Впрыскивание кожных выделений зеленой лягушки вызывает смерть золотой рыбки через минуту. У белых мышей и лягушек наблюдался немедленный паралич задних конечностей. Действие было заметно и на кроликах. Кожные выделения некоторых видов могут вызывать раздражение, попадая на слизистую оболочку человека. Американская Rana palustris своими выделениями часто убивает других лягушек, посаженных с ней вместе. Однако ряд животных спокойно ест лягушек. Быть может, основное значение выделений зернистых желез заключается в их бактерицидном действии.

 

 

Рис. 11. Зернистая железа кожи лягушки:

1 — выводной проток, 2 — волокнистая оболочка, 3 — мышечная оболочка, 4 — эпителий, 5 — зернышки секрета.

 

Большое значение имеет проницаемость кожи лягушки для жидкостей и газов. Кожа живой лягушки легче проводит жидкости снаружи внутрь, тогда как в мертвой коже ток жидкости идет в обратном направлении. Вещества, депрессирующие жизненность, могут приостановить ток и даже изменить его направление. Лягушки никогда не пьют ртом, —можно говорить, что они пьют кожей. Если лягушку выдержать в сухом помещении, а потом завернуть в мокрую тряпку или посадить в воду, то она скоро заметно прибудет в весе за счет воды, впитанной кожей.

О количестве жидкости, которую может выделить кожа лягушки, дает представление такой опыт: можно многократно вываливать лягушку в порошке гуммиарабика, и он до тех пор будет растворяться кожными выделениями, пока лягушка не умрет от чрезмерной потери воды.

Постоянно влажная кожа дает возможность газообмена. У лягушки кожа выделяет 2/з—3/4 всей углекислоты, а зимой — еще больше. За 1 час 1 см2 кожи лягушки поглощает 1,6 см3 кислорода и выделяет 3,1 см3 углекислого газа.

Погружение лягушек в масло или обмазывание парафином убивает их быстрее, чем удаление легких. Если при удалении легких была соблюдена стерильность, го оперированное животное может долго жить в банке с небольшим слоем воды. Однако нужно принимать во внимание температуру. Уже давно (Тоунсон, 1795) было описано, что лягушка, лишенная деятельности легких, может прожить при температуре от+10° до+12° в ящике с влажным воздухом 20—40 дней. Напротив, при температуре +19° лягушка умирает в сосуде с водой через 36 часов.

Кожа взрослой лягушки не принимает особого участия в акте движения, за исключением кожной перепонки между пальцами задней конечности. Личинки же в первые дни после вылупления могут передвигаться за счет мерцательных ресничек эпидермиса кожи.

Лягушки линяют 4 и более раз в течение года, причем первая линька происходит после пробуждения от спячки. При линьке сходит поверхностный слой эпидермиса. У больных животных линька задерживается, и возможно, что именно это обстоятельство бывает причиной их гибели. Повидимому, хорошее питание может стимулировать линьку. Несомненна связь линьки с деятельностью желез внутренней секреции; гипофизектомия задерживает линьку и ведет к развитию в коже толстого рогового слоя. Гормон щитовидной железы играет важную роль в процессе линьки во время метаморфоза и, вероятно, влияет на нее и у взрослого животного.

Важным приспособлением является способность лягушки несколько изменять свою окраску. Незначительное скопление пигмента в эпидермисе способно образовать только темные неизменные пятна и полосы. Общий черный и коричневый цвет («фон») лягушек есть результат скопления в данном месте меланофоров в более глубоких слоях. Таким же образом объясняется желтый и красный (ксантофоры) и белый (лейкофоры). Зеленая и голубая окраска кожи получаются за счет комбинации разных хроматофоров. Если ксантофоры располагаются поверхностно, а под ними лежат лейкофоры и меланофоры, то свет, падающий на кожу, отражается в виде зеленого, ибо длинные лучи поглощаются меланином, короткие отражаются зернами гуанина, а ксантофоры играют роль светофильтров. Если же исключается влияние ксантофоров, то получается голубая окраска. Раньше полагали, что изменение окраски происходит за счет амебовидных движений отростков хроматофоров: расширения их (экспанзии) и сжатия (контракции). Ныне считают, что такие явления наблюдаются у молодых меланофоров только во время развития лягушки. У взрослых лягушек имеет место перераспределение токами плазмы зернышек черного пигмента внутри пигментной клетки.

Если зернышки меланина рассредоточиваются по всей пигментной клетке, окраска темнеет и, наоборот, концентрация всех зернышек в центре клетки дает посветление. Ксантофоры и лейкофоры, повидимому, сохраняют способность амебовидных движений и у взрослых животных. Пигментные клетки, а потому и окраска контролируются значительным числом как внешних, так и внутренних факторов. Наибольшую чувствительность при этом проявляют меланофоры. Для окраски лягушек из экологических факторов наибольшее значение имеют температура и влажность. Высокая температура (+20° и выше), сухость, сильный свет, голод, боль, остановка кровообращения, нехватка кислорода и смерть вызывают посветление. Напротив, низкая температура (+ 10° и ниже), а также влажность вызывают потемнение. Последнее имеет место и при отравлении углекислотой. У квакши ощущение шероховатой поверхности дает потемнение и наоборот, но по отношению к лягушкам это пока не доказано. В природе и в условиях опыта наблюдалось влияние фона, на котором сидит лягушка, на ее окраску. При помещении животного на черный фон спина его быстро темнеет, нижняя сторона значительно запаздывает. При помещении на белый фон быстрее всего светлеют голова и передние конечности, медленнее туловище и позднее всего задние конечности. Основываясь на опытах ослепления, полагали, что свет действует на окраску через глаз, однако, ослепленная лягушка через некоторый промежуток времени вновь начинает менять свою окраску. Это, конечно, не исключает частичного значения глаз, и возможно, что глаз может производить вещество, действующее при посредстве крови на меланофоры.

После разрушения центральной нервной системы и перерезки нервов хроматофоры еще сохраняют некоторую реактивность на механические, электрические и световые раздражения. Прямое действие света на меланофоры можно наблюдать па свежих вырезанных кусочках кожи, светлеющих на белом фоне и темнеющих (значительно медленнее) на черном. Исключительно велика роль внутренней секреции в изменении окраски кожи. В отсутствие гипофиза пигмент вообще не развивается. Впрыскивание лягушке в лимфатический мешок 0,5 см3 питуитрина (раствор 1 : 1 000) дает через 30—40 минут потемнение. Значительно быстрее действует аналогичная инъекция адреналина; через 5—8 минут после впрыскивания 0,5 см3 раствора (1 : 2 000) наблюдается посветление. Было высказано предположение, что часть падающего на лягушку света доходит до надпочечников, изменяет режим их работы и тем самым количество адреналина в крови, что, в свою очередь, сказывается на окраске.

 

 

Рис. 12. Меланофоры лягушки при потемнении (А) и посветлении (В) окраски.

 

Существуют иногда довольно тонкие отличия между видами в отношении реагирования их на эндокринные воздействия. Вихко-Филатова, работая над эндокринными факторами молозива человека, ставила опыты на лягушках, лишенных гипофиза (1937). Эндокринный фактор дородового молозива и молозива в первый день после родов давал четкую меланофорную реакцию при впрыскивании прудовой лягушке и не оказывал действия на меланофоры озерной.

Общее соответствие окраски лягушек цветному фону, на котором они обитают, не вызывает сомнений, но особо ярких примеров покровительственной окраски у них пока не найдено. Быть может, это есть следствие их относительно большой подвижности, при которой строгое соответствие их окраски одному какому-либо цветовому фону было бы скорее вредно. Более светлая окраска брюха зеленых лягушек подходит под общее «правило Тайера», но окраска брюха других видов пока непонятна, Напротив, роль индивидуально весьма изменчивых крупных черных пятен спины ясна; сливаясь с темными частями фона, они изменяют контуры тела животного (принцип камуфляжа) и маскируют его местонахождение.

 

Используемая литература: П. В. Терентьев
Лягушка: Учебное пособие/ П.В. Терентьев;
под ред. М. А. Воронцова, А. И. Прояева.- М. 1950 г.

 

Скачать реферат: У вас нет доступа к скачиванию файлов с нашего сервера. КАК ТУТ СКАЧИВАТЬ

Пароль на архив: privetstudent.com

privetstudent.com

Лягушачья кожа в воспитательных целях. Золушки на грани

Лягушачья кожа в воспитательных целях

Сжег Иван-Царевич лягушачью кожу, и сидит довольный. Теперь-то Василиса свободна от этого проклятья, теперь она всегда будет рядом с ним, в своём истинном облике!

Василиса на кухне похлопотала, пару страниц диссертации написала, довязала свитер, поправила перед зеркалом и без того совершенный макияж — и к мужу. А тот сидит перед камином, и наблюдает, как ненавистная буро-зелёная шкурка в огне корчится.

— Что же ты наделал! — всплеснула руками Василиса, — Я ли тебя не предупреждала?

— А что, всё плохо? — удивился Иван-Царевич, — Я думал, ты обрадуешься. Ну, что я её сжег. Теперь мы всегда будем вместе, и тебе не надо будет то и дело ударяться оземь, чтобы стать человеком. Это же, наверное, больно?

— Не больно. Уметь надо оземь ударяться, — отмахнулась Василиса, — Ты помнишь, что папенька мой — могущественный волшебник?

— Ой, — задумался Иван-Царевич, — Теперь он прилетит и спалит нас огнём? Я не позволю ему причинить тебе зла! Я во всём виноват! Пусть весь огонь достанется мне!

— Отлично придумано! Я, значит, буду в человеческом обличье, вся такая распрекрасная, а тебя пусть папа огнём сожжет? И на черта мне тогда человеческое обличье? Да не бойся, не бойся, ничего тебе не будет.

— Тогда — ура? Я побежал за шампанским?

— Какое там «ура». Надо новую лягушачью кожу где-то раздобыть. Вот это — проблема, а остальное — пустяки, решим как-нибудь.

— Зачем же тебе новая кожа, Василисушка? Ты без неё такая красавица!

— Ох, прав, прав был папа — надо было в черепаху.

— Что — в черепаху?

— В черепаху меня надо было превращать, у неё шкура толще. Ну, а я, конечно, по молодости лет воображала, что хиртее, мудренее своего отца уродилась. Теперь придётся к нему на поклон идти, выслушивать его колкости.

— Я, моя милая, видимо, что-то не понимаю. Ну, бывает такое с нами, царевичами. Не колдовского ведь я роду, а так — царского. Ты уж объясни толком, что у нас за беда такая, не дави на психику.

— Кто ж на тебя сейчас-то давит? — удивилась Василиса, — Вот завтра я тебе так на психику надавлю — не обрадуешься. Если отец не найдёт время, чтобы меня принять.

— Давай так, — стукнул кулаком по столу Иван-Царевич, — Ты мне расскажешь, какая на мне вина, а уж я постараюсь сделать так, чтобы он нашел это самое время.

— Да что тут рассказывать. С первого класса я была отличницей. Да ещё и красавицей из красавиц. И спортсменкой.

— И комсомолкой! — подсказал Царевич.

— Балда, — легонько стукнула его по лбу Василиса, — Это же в первом классе было. Ну что, годы шли, я старалась изо всех сил, и была лучшей девчонкой в школе, во дворе, и вообще в городе. Это было чертовски трудно, я почти не спала, совсем не отдыхала, только и делала, что стремилась к совершенству. Мной, конечно, восхищались. Приглашали на телевидение, и на всякие конкурсы ума и красоты, и я везде, конечно, блистала, потому что не имела права сплоховать.

— Ужас какой! — обнял её за плечи Иван-Царевич, — Как же ты, бедненькая, с ума-то не сошла?

— Сошла, сошла, — мрачно ответила Василиса, — Ну, почти сошла. Не вмешайся мой папа.

— Раньше надо было вмешаться, ещё в первом классе.

— У папы такой принцип — каждый человек сам отвечает за свою жизнь, и вмешиваться надо только в самом крайнем случае. Ну вот, крайний случай наступил, он и вмешался. Хотел в черепашку меня превратить, но я очень черепашкой не хотела быть. Так что он плюнул, растёр, и превратил меня в лягушку.

— Радикальный метод.

— Зато действенный. Первые пару месяцев я только и делала, что спала, плескалась в озере, прыгала по лесу, ловила комаров. Пыталась было соревноваться с другими лягушками — кто больше комаров поймает, но их это почему-то не вдохновило. Говорят — сколько съедим, столько и поймаем. А соревноваться в обжорстве только люди могут, ну что с них взять, тупиковая ветвь развития, им бы только сравнивать, у кого что больше.

— Неужели так и сказали? — возмутился Иван-Царевич.

— И добавили ещё. Что у человека, дескать, хвост отвалился, а привычка хвостами меряться осталась. Ну, лягушкам проще — они хвостами меряются, покуда головастики, а потом хвосты у них отваливаются, и это значит, что головастик повзрослел и стал полноценной лягушкой, больше меряться ни с кем не будет. Но это так, к слову пришлось, я тебе, потом, если хочешь, много лягушачьих баек расскажу. Попрыгала я с квакушками какое-то время, отдохнула, подумала о своей молодой жизни, и прискакала к отцу. Так, мол, и так, почти поняла, практически осознала, верни мне только человеческий облик. Отец возражать не стал, но лягушачью кожу наказал всегда с собой носить. На случай, если снова начну воображать, будто лучше меня и нет никого.

— Что-то ты больно часто это воображаешь, получается, — почесал в затылке Иван-Царевич, — Каждый день туда-обратно перекидываешься.

— Это ты меня в первое время не видел. У окружающих от моих превращений просто в глазах рябило. Ну всё, хватит рассиживаться. Беги, звони моему отцу, чтобы он поскорее мне новую лягушачью кожу наколдовал, да заказывай ковёр-самолёт до его офиса. Только смотри, чтобы это был самый лучший ковёр-самолёт! С эксклюзивными узорами. Бесшумный и быстрый. Достойный моей неземной красоты и сказочного ума. И чтоб водитель — не Аладдин какой-нибудь деревенский, неотёсанный, а приличный человек, в костюме, с образованием, чтоб можно с ним было о французской поэзии в небесных пробках поговорить. Понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Иван-Царевич, — Теперь понимаю, что твой отец — не только величайший волшебник, но ещё и очень мудрый человек.

librolife.ru

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *