Малиновский, Василий Фёдорович — Википедия
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Малиновский; Малиновский, Василий.| Малиновский Василий Фёдорович | |
|---|---|
| Портрет В. Ф. Малиновского работы П. И. Пороховникова, (1879). | |
| Дата рождения | 1765 |
| Дата смерти | 4 (16) апреля 1814 |
| Род деятельности | дипломат, публицист, 1-й директор Царскосельского Лицея |
Василий Фёдорович Малиновский (1765—1814) — русский дипломат, публицист, просветитель. Первый директор Императорского Царскосельского Лицея. Отец Ивана Васильевича Малиновского, лицейского товарища Пушкина. Брат Алексея Фёдоровича и Павла Фёдоровича Малиновских.
Содержание
- 1 Биография
- 1.1 Публицист
- 1.2 Директор Лицея
- 1.3 Мировоззрение
Малиновский Иван Васильевич
Для изменения масштаба воспользуйтесь комбинациями клавиш:
Увеличить масштаб Сtrl + «+» |
Уменьшить масштаб Сtrl + «−» |
Установить исходный масштаб (сбросить настройки) Сtrl + «0»
Иван Малиновский был старшим сыном первого директора Царскосельского Лицея Василия Федоровича Малиновского – выдающегося русского просветителя, прогрессивного ученого и педагога.
Первоначальное образование получил в Санкт-Петербургской губернской гимназии в первом уездном классе, где обучался, при примерном поведении, с прилежанием и успехом: Российской грамматике, арифметике, началам всемирной истории, немецкому и французскому языкам.
В 181 году в возрасте 15 леи поступил в Лицей. В Лицее Иван Малиновский проявил себя хорошим учеником. Обладая способностями, он был весьма прилежен, старателен в учении, отличался склонностью к размышлению.
Малиновский был очень дружен с Пушкиным. В стихотворении «Пирующие студенты», написанном в 1814 году, поэт обращается к Малиновскому, «приятелю задушевному», в его словах слышится радость общения с весельчаком и шалуном Иваном Малиновским:
А ты повеса из повес,
На шалости рожденный,
Удалый хват, головорез
Приятель задушевный,
Бутылки, рюмки разобьем
За здравие Платова,
В казачью шапку пунш нальем —
И пить давайте снова!..
Горячий нравом, пылкий, в то же время добрый и правдивый, Малиновский привлекал к себе Пушкина, Пущина и других лицеистов.
После окончания Лицея Пушкин почти не встречался с Малиновским. Однако в черновом варианте стихотворения «19 октября 1825 года» Пушкин вспоминает о лицейском друге и сожалеет, что вместе с Пущиным посетить опального поэта в Михайловское не приехал Малиновский.
Что ж я тебя не встретил тут же с ним,
Ты, наш казак и пылкий и незлобный,
Зачем и ты моей сени надгробной
Не озарил присутствием своим?
Мы вспомнили б, как Вакху приносили
Безмолвную мы жертву в первый раз,
Как мы впервой все трое полюбили,
Наперсники, товарищи проказ…
Получив аттестат об окончании Лицея, Иван Малиновский поступил в лейб-гвардии Финляндский полк. В походах гвардейского корпуса Иван Малиновский сошелся с будущим декабристом А. Е. Розеном. 26 марта 1825 года Иван Малиновский в чине полковника вышел в отставку. Много лет избирался предводителем уездного дворянства. Скончался 10 февраля 1873 года от воспаления легких. Был похоронен на кладбище в Каменке.
2spbg.ru
Иван Васильевич Малиновский (1795–1871). Пушкин в жизни. Спутники Пушкина (сборник)
Иван Васильевич Малиновский
(1795–1871)
Сын первого директора лицея, умершего в 1814 г. За бешеную вспыльчивость, необузданность нрава и драчливость кличка ему была Казак. Уже двадцатидвухлетним парнем, незадолго до выпуска из лицея, он, поссорившись за обедом с Кюхельбекером, вылил ему на голову тарелку супу, после чего Кюхельбекер побежал топиться, но его вытащили. В «Пирующих студентах» Пушкин так обращается к Малиновскому:
А ты, повеса из повес,
На шалости рожденный,
Удалый хват, головорез,
Приятель задушевный!
Малиновский вместе с Пушкиным и Пущиным попался в приготовлении «гогель-могеля» с ромом, за что все трое сильно поплатились. Все трое были влюблены в сестру лицейского их товарища Е. П. Бакунину. Рядом с Пущиным Малиновский, говорят, был самым любимым товарищем Пушкина. Однако, сколько можно судить по дошедшим до нас данным, с Малиновским Пушкина связывала только любовь к проказам. Только о них Пушкин вспоминает, говоря о Малиновском и в черновиках стихотворения «19 октября» (1825). После упоминания о приезде к нему в Михайловское Пущина Пушкин продолжает:
Что ж я тебя не встретил тут же с ним,
Ты, наш казак, и пылкий, и незлобный,
Зачем и ты моей сени надгробной
Не озарил присутствием своим?
Мы вспомнили б, как Вакху приносили
Безмолвную мы жертву в первый раз,
Как мы одну все трое полюбили,
Наперсники, товарищи проказ.
Воспоминания в том же стихотворении о некоторых других товарищах, Дельвиге, Кюхельбекере, свидетельствуют о большом духовном общении с ними Пушкина. Касательно же Малиновского Пушкин вспоминает одни только их школьные проказы. По окончании лицея они, по-видимому, больше не виделись и не переписывались. Неожиданное впечатление производит поэтому сообщение Аммосова, будто, умирая, Пушкин жалел, что при нем нет ни Пущина, ни Малиновского, что ему бы тогда легче было умирать. Аммосов писал со слов Данзаса. Не перепутал ли Аммосов фамилий, не назвал ли ему Данзас какого-нибудь другого из лицейских товарищей Пушкина? Например, Матюшкина?
По окончании лицея Малиновский определился в лейб-гвардии Финляндский полк, в 1825 г. вышел в отставку с чином полковника и остальную долгую жизнь провел в своем имении Изюмского уезда Харьковской губернии, занимался хозяйством, несколько трехлетий был предводителем дворянства своего уезда. В 1830 г. директор лицея Энгельгардт писал Матюшкину: «Малиновский – дворянский предводитель в Изюмском уезде и, как слышно, очень много там делает добра, душа радуется, как он там при рекрутчине стоял за бедных и грызся с богатыми и с чиновниками, которые за них стояли». В следующем году Модест Корф писал о нем: «…наш милый энтузиаст Ванюша все тот же, думает более о других, чем о себе, и стремится везде к лучшему».
Малиновский был женат на сестре Пущина, а сестры его были замужем – одна за лицейским его товарищем Вольховским, другая – за декабристом бароном А. Е. Розеном.
Поделитесь на страничке Следующая глава >document.wikireading.ru
Малиновский Иван Васильевич | Откуда Родом
1. Полковник Иван Васильевич Малиновский, 51 года, пребывание имеет в Изюмском уезде. Его жена Екатерина, сыновья: Антоний, Павел и дочь Мария. Сын Сергей, дочери: Надежда, София.
2. Женат вторым браком, от перваго брака имеет сына Антония 10 лет и от второго брака: Павла 1 года и дочь Марью 2 лет, Сергея 1 года, дочерей: Надежду 5 л., Софию 3 лет.
3. Родоваго имения за ним состоит: Изюмскаго уезда в селении Стратилатовке нераздельных с наследниками 300 душ крестьян.
4. Антоний и Павел.
По представлении метрических свидетельств, выданных из Харьковской Духовной Консистории от 15 июля 1855 года о законном происхождении детей полковника и кавалера Ивана Малиновскаго: сына Сергея (р. 10 октября 1854 г.) за № 5254, дочерей: Надежды (род. 29 марта 1850 г.) за № 5252 и Софии (род. 13 мая 1852 г.) за № 5253.
Определением Харьковскаго Дворянскаго Депутатскаго Собрания 10 октября 1855 года состоявшемуся, на основании поименованных документов, означенные дети Малиновскаго причислены внесением в ту же часть дворянской родословной книги. А 9 апреля 1864 года причислена дочь полковника Ивана Васильевича Малиновскаго Вера. По определению Собрания 5 апреля 1899 г. сопричислена дочь коллежскаго асессора Павла Ивановича Малиновскаго, Ольга. По определению 28 мая 1900 года, сопричислен сын Иван коллежскаго асессора Павла Ивановича Малиновскаго. По определению 10 апреля 1901 года сопричислен Борис, сын Павла Ивановича Малиновскаго. По определению 28 мая 1903 года сопричислен Петр, сын надворнаго советника Павла Ивановича Малиновскаго.
5. В 1 отделение.
6. Указами Правительствующаго Сената от 19 ноября 1846 г. за № 21472 и 19 июля 1849 г. за № 4255 утверждены в древнем дворянском достоинстве.*
Указом Правительствующаго Сената от 17 мая 1856 г. за № 2286 причислены к тому же роду.**
7. Поколенная роспись.
8. —
9. Копия с Гербовника 4 части 1 отделения страницы 11-й рода Малиновских, выданнаго статскому советнику и кавалеру Василию Фёдоровичу Малиновскому из канцелярии Правительствующего Сената Герольдии 28 февраля 1811 года за № 11.
2) Копия с формулярнаго списка о службе бывшаго Директора Царскосельскаго Лицея покойнаго статскаго советника Василия Фёдоровича и кавалера Малиновскаго, выданная из Хозяйственнаго Правления Лицея 14 августа 1845 г. за № 236 сыну его полковнику Ивану Малиновскому.
3) Свидетельство от 9 ноября 1845 г., удостоверяющее 12 знатными дворянами, о законном происхождении от статскаго советника Василия Малиновскаго сына его Ивана.
4) Алфавитный список за подписом Изюмскаго предводителя дворянства, выданный 29 октября 1825 года, о семействе и состоянии рода Малиновских.
5) Копия с указа об отставке полковника Ивана Васильевича Малиновскаго, выданнаго ему от Главнокомандовавшаго 1-й Армиею генерал-фельдмаршала графа Сакена 29 сентября 1826 г. за № 1258, засвидетельствованная в Изюмском уездном суде 5 марта 1846 года за № 687.
6) Метрическия свидетельства, выданныя из Харьковской Духовной Консистории от 18 сентября 1848 г. за № 6018 о бракосочетании полковника Ивана Малиновскаго с девицею Екатериною Зинкевичевою и о законном происхождении от него, Малиновскаго, сыновей: Антония (род. 9 июля 1838 года) за № 6019, Павла (род. 6 ноября 1847 г.) за № 6020 и дочери Марии (род. 24 сентября 1846 г.) за № 6021.
По определениям Харьковскаго Дворянскаго Депутатскаго Собрания: 10 ноября 1825 г., на основании вышепрописанных документов, статскаго советника и кавалера Василия Фёдоровича Малиновского сын, полковник Иван Васильевич Малиновский, по заслугам древних предков его, внесен в шестую часть дворянской родословной книги и 19 октября 1848 года жена его Екатерина Федосьевна, сыновья: Антоний, Павел и дочь Мария причислены к сему же роду.
10. Ч. 6
11. —
* Анатолий и Павел
** Все остальные, обозначенные в п.4
otkudarodom.ua
Малиновский, Василий Фёдорович — Википедия (с комментариями)
Ты — не раб!
Закрытый образовательный курс для детей элиты: «Истинное обустройство мира».
http://noslave.org
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Малиновский.| Малиновский Василий Фёдорович | |
| Портрет В. Ф. Малиновского работы П. И. Пороховникова, (1879). | |
| Род деятельности: | дипломат, публицист, |
|---|---|
Василий Фёдорович Малиновский (1765—1814) — русский дипломат, публицист, просветитель. Первый директор Императорского Царскосельского Лицея. Отец Ивана Васильевича Малиновского, лицейского товарища Пушкина. Брат Алексея Фёдоровича и Павла Фёдоровича Малиновских.
Биография
В. Ф. Малиновский происходил из семьи духовного звания. Отец его, протоиерей, Фёдор Алексеевич служил при Московском университете. Семья Малиновских имела старинные связи с семьей Пушкиных; Павел Фёдорович Малиновский, был свидетелем на свадьбе родителей А. С. Пушкина. В 1781 году В. Ф. Малиновский после 6 лет учёбы окончил философский факультет Московского университета. Превосходно знал иностранные языки, в том числе греческий, древнегреческий и латынь.
В 1789 году начал работать переводчиком в русской дипломатической миссии в Лондоне. В конце 1791 года Малиновский был направлен переводчиком на конгресс в Яссы, завершивший русско-турецкую войну. В 1801 году после длительного перерыва в службе, В. Ф. Малиновский был назначен генеральным консулом в Молдавию. В Яссах он пробыл около двух лет и в 1802 году возвратился в Россию.
Публицист
По своём возвращении, Малиновский начал издавать журнал «Осенние вечера»[1], в котором напечатал свои статьи «О войне», «Любовь России», «История России», «Своя сторона». Выпустил в свет под инициалами «В. М.» «Рассуждения о войне и мире». В том же году обратился к канцлеру графу Кочубею В. П. с проектом «Об освобождении рабов» — одним из первых проектов отмены крепостного права в России.
В Москве Малиновский участвовал в работе медико-филантропического комитета, бесплатно директорствовал в доме трудолюбия, дававшем приют 30 девицам бедного состояния.
Директор Лицея
В июне 1811 года Василий Фёдорович Малиновский получил назначение на должность директора Царскосельского лицея. Тяжело сложилась его директорская пора. Сначала грянула война 1812 года, затем в этом же году умерла жена Малиновского, оставив на его попечении малолетних детей. Человек добрый и скромный, он содействовал установлению в Лицее дружественных отношений между наставниками и воспитанниками, не случайно в его семье лицеисты любили проводить досуг — в беседах с ним и его близкими. В своей записной книжке он сформулировал важный этический принцип:
|
Мировоззрение
В. Ф. Малиновский уделял большое внимание политико-правовым проблемам войны и мира. По его мнению, в борьбе за вечный, всеобщий мир должно было участвовать всё человечество. Был сторонником теорий естественного права и общественного договора. Главными ценностями человека провозглашал свободу и равенство. Его концепция недействительности всяких отношений между людьми, не основанных на равенстве и свободе, объективно была направлена против крепостного права. В то же время он был убеждён в божественном происхождении государственной власти, вследствие чего предлагал меры, способные конституционно ограничить абсолютизм в России. Сторонник мирного, реформаторского пути преобразования действительности, он осуждал революционные методы и, в частности, Французскую революцию, но указывал на необходимость учёта её опыта. Критикуя тиранию и абсолютизм, он развивал мысль о необходимости подчинения власти законам, которые в свою очередь должны были быть выражением общей воли народа.
Малиновский много сил отдал подготовке и открытию Благородного лицейского пансиона, который был призван дать начальные знания для учёбы в Лицее. Накануне открытия пансиона, 26 января 1814 года, Малиновский записал в дневнике: «Ночь не спал от волнения с вечера до четырех утра… Много забот по пансиону… слаб». Вскоре после непродолжительной болезни В. Ф. Малиновский скончался и был похоронен на Охтинском кладбище. А. С. Пушкин и некоторые другие лицеисты присутствовали на его похоронах[2]. Заботу о его детях взяла на себя сестра Софьи Андреевны Малиновской — Анна Андреевна Самборская[3]. Позже, Иван Малиновский часто приводил лицейских друзей домой, где они рисовали и дарили свои работы Анне Андреевне как благодарность за гостеприимство. Комплект сохранившихся рисунков, среди которых есть и рисунок Александра Пушкина, находится ныне в Москве в музее А. С. Пушкина.
В 1961 году, к 150-летию Лицея, по инициативе первой хранительницы музея-Лицея Марии Петровны Руденской (1906—1978) на могиле Малиновского на чёрной стеле надгробного памятника была установлена мемориальная доска.
Семья
С 1791 года был женат на Софье Андреевне Самборской (1772—1812), дочери образованного и патриотически настроенного священника А. Ф. Самборского, от которой имел трёх сыновей и трёх дочерей. После смерти матери детей воспитывала их тетка, Анна Андреевна Самборская (1770—после 1843), жившая в доме Малиновского.
- Елизавета (1794— ?)
- Иван (1796—1873), лицейский товарищ А. С. Пушкина.
- Анна (1797/1799—1883), в апреле 1825 года вышла замуж за декабриста А. Е. Розена и вскоре последовала за ним в Сибирь.
- Андрей (ок. 1805—25.05.1851), лицеист 3-го курса (1817—1823), поручик гвардии конной артиллерии.
- Иосиф (1806—1832), воспитанник Благородного пансиона при Царскосельском лицее (выпуск 1828 года).
- Мария (1809—1899), в 1834 году стала женой лучшего выпускника первого лицейского выпуска, В. Д. Вольховского.
Память
В честь В. Ф. Малиновского названа Малиновская улица в Пушкине.
Напишите отзыв о статье «Малиновский, Василий Фёдорович»
Примечания
- ↑ [www.hrono.ru/biograf/bio_m/malinovski_vf.html Биографический указатель «Хронос»]
- ↑ [feb-web.ru/feb/pushkin/chr-abc/chr/chr-2501.htm ФЭБ. А. С. Пушкин]
- ↑ [www.pushkin-town.net/.gazeta/5521.html Царскосельская газета]
Литература
- Малиновский В. Ф. Избранные общественно-политические сочинения. М., изд. АН СССР, 1958.
- Жизнь Пушкина… / Кунин В. В. — М.: Правда, 1986. — Т. 1. — С. 105—111. — 736 с.
Ссылки
- [tsarselo.ru/content/21/yenciklopedija-carskogo-sela/istorija-carskogo-sela-v-licah/malinovskii-vasilii-fedorovich-17651814.html Биография.]
- [memoirs.ru/texts/Malin_GM15N12.htm Малиновский В. Ф. Отрывки из дневника // Голос минувшего, 1915. — № 12. — С. 241—242. — Под загл.: Черты для характеристики русского общества XVIII века.]
- [memoirs.ru/texts/Malin_GM15N10.htm Малиновский В. Ф. Петербург в 1803 г. (Из дневника В. Ф. Малиновского) // Голос минувшего, 1915. — № 10. — С. 265—266.]
Отрывок, характеризующий Малиновский, Василий Фёдорович
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j’ai laisse toute l’armee depuis les chefs jusqu’au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l’armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n’aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j’userai ainsi jusqu’a la derniere ressource de mon empire. Il m’en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu’ici (государь показал рукой на половину груди), et j’irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n’oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu’un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J’ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d’ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu’il venait d’entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l’Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.
В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
wiki-org.ru
Читать книгу Пушкин в жизни. Спутники Пушкина (сборник) Викентия Вересаева : онлайн чтение
Текущая страница: 65 (всего у книги 134 страниц)
Иван Васильевич Малиновский(1795–1871)
Сын первого директора лицея, умершего в 1814 г. За бешеную вспыльчивость, необузданность нрава и драчливость кличка ему была Казак. Уже двадцатидвухлетним парнем, незадолго до выпуска из лицея, он, поссорившись за обедом с Кюхельбекером, вылил ему на голову тарелку супу, после чего Кюхельбекер побежал топиться, но его вытащили. В «Пирующих студентах» Пушкин так обращается к Малиновскому:
А ты, повеса из повес,
На шалости рожденный,
Удалый хват, головорез,
Приятель задушевный!
Малиновский вместе с Пушкиным и Пущиным попался в приготовлении «гогель-могеля» с ромом, за что все трое сильно поплатились. Все трое были влюблены в сестру лицейского их товарища Е. П. Бакунину. Рядом с Пущиным Малиновский, говорят, был самым любимым товарищем Пушкина. Однако, сколько можно судить по дошедшим до нас данным, с Малиновским Пушкина связывала только любовь к проказам. Только о них Пушкин вспоминает, говоря о Малиновском и в черновиках стихотворения «19 октября» (1825). После упоминания о приезде к нему в Михайловское Пущина Пушкин продолжает:
Что ж я тебя не встретил тут же с ним,
Ты, наш казак, и пылкий, и незлобный,
Зачем и ты моей сени надгробной
Не озарил присутствием своим?
Мы вспомнили б, как Вакху приносили
Безмолвную мы жертву в первый раз,
Как мы одну все трое полюбили,
Наперсники, товарищи проказ.
Воспоминания в том же стихотворении о некоторых других товарищах, Дельвиге, Кюхельбекере, свидетельствуют о большом духовном общении с ними Пушкина. Касательно же Малиновского Пушкин вспоминает одни только их школьные проказы. По окончании лицея они, по-видимому, больше не виделись и не переписывались. Неожиданное впечатление производит поэтому сообщение Аммосова, будто, умирая, Пушкин жалел, что при нем нет ни Пущина, ни Малиновского, что ему бы тогда легче было умирать. Аммосов писал со слов Данзаса. Не перепутал ли Аммосов фамилий, не назвал ли ему Данзас какого-нибудь другого из лицейских товарищей Пушкина? Например, Матюшкина?
По окончании лицея Малиновский определился в лейб-гвардии Финляндский полк, в 1825 г. вышел в отставку с чином полковника и остальную долгую жизнь провел в своем имении Изюмского уезда Харьковской губернии, занимался хозяйством, несколько трехлетий был предводителем дворянства своего уезда. В 1830 г. директор лицея Энгельгардт писал Матюшкину: «Малиновский – дворянский предводитель в Изюмском уезде и, как слышно, очень много там делает добра, душа радуется, как он там при рекрутчине стоял за бедных и грызся с богатыми и с чиновниками, которые за них стояли». В следующем году Модест Корф писал о нем: «…наш милый энтузиаст Ванюша все тот же, думает более о других, чем о себе, и стремится везде к лучшему».
Малиновский был женат на сестре Пущина, а сестры его были замужем – одна за лицейским его товарищем Вольховским, другая – за декабристом бароном А. Е. Розеном.
Николай Александрович Корсаков(1800–1820)
Сын помещика, отставного прапорщика гвардии, брат П. А. Корсакова, журналиста и стихотворца, впоследствии издававшего изуверски-реакционный журнал «Маяк», и М. А. Корсакова, впоследствии ставшего князем Дондуковым-Корсаковым, попечителем петербургского учебного округа и вице-президентом Академии наук. Кудрявый красавец, очень одаренный, быстро схватывал существо предмета, поэтому не считал нужным быть на уроках внимательным и прилежным, был самонадеян и несколько поверхностен, насмешлив, скрытен, умел очень искусно притворяться и водить учителей за нос. Корсаков недурно писал стихи, преимущественно сатирические, – в таком роде:
«Фи, вы курите табак,
Вы читаете газеты!» –
Вечно слышу от Лилеты.
– Да, сударыня, так, так! –
«Здесь, сударь мой, не кабак,
Киньте трубку и газеты!»
не так!
Был одним из деятельнейших редакторов и сотрудников лицейских журналов. Но главное, чем выдавался Корсаков среди товарищей и за что пользовался среди них популярностью, были его музыкальные способности: он прекрасно пел и играл на гитаре, был и композитором. В «Пирующих студентах» Пушкин обращается к нему:
Приближься, милый наш певец,
Любимый Аполлоном!
Воспой властителя сердец
Гитары тихим звоном.
Как сладостно в стесненну грудь
Томленье звуков льется!..
Корсаков, между прочим, положил на музыку стихотворения Пушкина «О, Делия, драгая» и «Вчера мне Маша приказала». Первую из этих песен часто распевали в лицее на два голоса под аккомпанемент гитары, вторая приобрела популярность и за стенами лицея. «Юные девицы, – рассказывает Пущин, – пели ее почти во всех домах, где лицей имел право гражданства».
Корсаков кончил курс с серебряной медалью, поступил в коллегию иностранных дел. В 1819 г. был причислен к римской миссии и уехал в Италию. Там, во Флоренции, он вскоре умер от чахотки.
Пушкин написал на его смерть довольно плохую элегию «Гроб юноши» (1821) и помянул его в стихотворении «19 октября» (1825):
Он не пришел, кудрявый наш певец,
С огнем в очах, с гитарой сладкогласной:
Под миртами Италии прекрасной
Он тихо спит, и дружеский резец
Не начертал над русскою могилой
Слов несколько на языке родном,
Чтоб некогда нашел привет унылый
Сын севера, бродя в краю чужом.
Насчет последнего Пушкин ошибался: над могилой Корсакова во Флоренции была вырезана надпись на русском языке; ее сочинил сам Корсаков за час до смерти:
Владимир Дмитриевич Вольховский
Ах! Грустно умирать далеко от друзей!
Прохожий, поспеши к стране родной своей!
(1798–1841)
Из небогатых дворян Полтавской губернии. Среди других лицеистов он представлял оригинальную фигуру. Обладал прекрасными способностями, исключительным прилежанием и железной волей; с ранних лет упорно, не уклоняясь в стороны, работал над всесторонним самоусовершенствованием и саморазвитием, равнодушно-непричастный ни к каким школьническим грешкам и увлечениям. Вольховский готовил себя к военной деятельности. По телосложению он был чрезвычайно малосилен, но всячески закалял себя, вел спартанский образ жизни, не пил вина, развивал упражнениями силу и ловкость; для укрепления мускулов, кроме всякого рода гимнастики, носил на плечах, готовя уроки, два толстейших лексикона Гейма. Впоследствии он благодаря этому выносил самые тяжелые походы и труды. Товарищи дали ему прозвище Суворов или Суворочка. (Известно, что Суворов отличался хилым телосложением и тоже с детства закалял себя.) Лицеистов обучали верховой езде. Чтобы выработать себе хорошую посадку, Вольховский в уединенном месте примащивал искусно стулья и, усевшись верхом, в таком положении учил уроки. В лицейских «национальных песнях» о нем пелось:
Суворов наш
«Ура! Марш-марш!»
Кричит верхом на стуле.
Произношение у него было не совсем чистое: чтобы избавиться от этого, Вольховский, подражая Демосфену, набирал в рот камушков и декламировал так на берегу царскосельского озера. Приучал себя спать по нескольку часов в сутки. Всеми учебными предметами занимался чрезвычайно добросовестно. Преподаватель математики Карцев, не умевший приохотить воспитанников к своему предмету, махнул на всех рукой и занимался с Вольховским – единственным тщательно готовившим уроки и внимательно слушавшим его объяснения. И во всех науках Вольховский шел первым. Так же и в поведении. Встоловой, где воспитанников рассаживали по отметкам за поведение, Вольховский сидел первым. При всем этом он был очень скромен и добродушен. «Скромность его столь велика, – писал инспектор Мартын Пилецкий, – что достоинства его закрыты ею, обнаруживаются без всякого тщеславия и только тогда, когда должно или когда его спрашивают». Был прекрасный товарищ, охотно помогал в занятиях отстающим. Товарищи его любили и уважали. Он умел влиять на них; нередко двумя-тремя словами останавливал самых запальчивых, на которых не действовали ни страх, ни убеждения. Уважение товарищей сказалось и в кличках, данных ему: кроме Суворочки, еще – Sapientia (мудрость) и Спартанец. Это, конечно, не мешало им задирать его как первого ученика. Был, например, на него такой куплет:
Физика! К тебе стремлюся,
Наизусть тебя учу:
Я тобою вознесуся,
Перво место получу!
Хоть соскучу, хоть поплачу,
Сидя за громадой книг,
Хоть здоровие потрачу,
Буду первый ученик!
В другой песне по поводу списка воспитанников, составленного в порядке их успехов и поведения, пелось:
Этот список – сущи бредни!
Кто тут первый, кто последний?
Все нули, все нули!
Ай, люли, люли, люли!
Покровительством Минервы,
Пусть Вольховский будет первый!
Мы ж нули, мы нули!
Ай, люли, люли, люли244
Стихи играют и искрятся чисто пушкинской «изюминкой»; стоит их сравнить хотя бы с вышеприведенными виршами о физике. Шевырев передает такой лицейский анекдот: однажды император Александр, ходя по классам, спросил: «Кто здесь первый?» Пушкин ответил: «Здесь нет, ваше императорское величество, первых; все вторые!»[Закрыть]
.
Пушкин, случалось, и лично высмеивал благонравие Вольховского. Начиная свою кампанию против инспектора Пилецкого (см. «М. Пилецкий»), Пушкин говорил за обедом, что «Вольховский инспектора боится, видно, оттого, что боится потерять доброе свое имя, а мы, шалуны, над его увещаниями смеемся!» Однако при объяснении лицеистов с директором Вольховский, не могший сам ничего свидетельствовать против инспектора, поддерживал товарищей и убеждал их не отступаться.
Пушкин относился к Вольховскому с симпатией. Сам проповедуя, по крайней мере в стихах, модное в то время эпикурейство, воспевая вино и любовь как высшие радости жизни, он, как и товарищи, пленялся такой в их среде необычной спартанской воздержанностью и строгостью к себе Вольховского. В «Пирующих студентах» (1814) Пушкин писал:
Ужели трезвого найдем
За скатертью студента?
На всякий случай изберем
Скорее президента.
В награду пьяным – он нальет
И пунш, и грог душистый,
А вам, спартанцы, поднесет
Воды в стакане чистой!
А в 1825 г. так вспоминал о Вольховском:
Спартанскою душой пленяя нас,
Воспитанный суровою Минервой,
Пускай опять Вольховский сядет первый!
Вольховский был глубокий брюнет, смуглый, с большим носом и большими, рано выросшими усами.
Кончил он курс первым; с золотой медалью и с занесением его имени на мраморную доску. Был выпущен в гвардию и поступил в генеральный штаб. Все данные говорили за то, что его ждет блестящая дорога крупного военного деятеля. Но в условиях николаевского режима дорога эта оборвалась в самом начале.
Дальнейшее о Вольховском см. в главе «Путешествие в Арзрум».
Князь Александр Михайлович Горчаков(1798–1883)
Из семьи знатной, но не богатой. Блистательно выдержал вступительный экзамен в лицей и в продолжение всего учения получал от учителей и надзирателей отзывы самые блистательные: «Один из тех немногих питомцев, кои соединяют все способности в высшей степени… Особенно заметна в нем быстрая понятливость, которая, соединяясь с чрезмерным соревнованием и с каким-то благородно-сильным честолюбием, открывает быстроту разума в нем и некоторые черты гения». «Благородство с благовоспитанностью, ревность к пользе и чести своей, всегдашняя вежливость, усердие ко всякому, дружелюбие, чувствительность с великодушием… Опрятность и порядок царствуют во всех его вещах». Был он исключительной красоты, с быстрой речью и быстрыми движениями; самовлюблен, чванлив и мелочно-злопамятен. Товарищи его не любили. Но Пушкин, не находясь с ним в дружеских отношениях, как-то тянулся к нему; по-видимому, его беззавистно привлекал к себе Горчаков как образец всесторонней удачливости, как человек, которому судьба не отказала ни в одном из своих даров. В послании к нему Пушкин писал:
Тебе рукой Фортуны своенравной
Указан путь и счастливый, и славный.
И нежная краса тебе дана,
И нравиться блестящий дар природы,
И быстрый ум, и верный, милый нрав;
Ты сотворен для сладостной свободы,
Для радости, для славы, для забав…
О довольно близком общении Пушкина с Горчаковым мы имеем несколько свидетельств. В 1814 г. Пушкин написал порнографическую поэму «Монах». Горчаков рассказывает, что, пользуясь своим влиянием на Пушкина, он побудил его уничтожить поэму: взял ее на прочтение и сжег, объявив автору, что это недостойно его имени. Сообщение не совсем соответствует действительности: отобрать – отобрал, но не сжег. Недавно поэма, собственноручно писанная Пушкиным, была найдена в бумагах Горчакова и опубликована. Но то обстоятельство, что Горчакову удалось отобрать поэму у Пушкина и похоронить больше чем на сто лет в своем архиве, конечно, свидетельствует о некоторой близости к Пушкину. Прощаясь с Горчаковым перед выпуском, Пушкин писал ему:
В последний раз, быть может, я с тобой,
Задумчиво внимая шум дубравный,
Над озером иду рука с рукой…
Горчаков окончил курс с малой золотой медалью (большую получил Вольховский) и поступил на службу в коллегию иностранных дел в Москве. Но, бывая в Петербурге, видался с Пушкиным и в одно из свиданий советовал ему серьезно обратить внимание на карьеру и успехи в свете. Пушкин ответил ему новым посланием:
Питомец мод, большого света друг,
Обычаев блестящих наблюдатель,
Ты мне велишь оставить мирный круг,
Где, красоты беспечный обожатель,
Я провожу незнаемый досуг…
Но, признаюсь, мне во сто крат милее
Младых повес счастливая семья,
Где ум кипит, где в мыслях волен я,
Где спорю вслух, где чувствую сильнее…
И ты на миг оставь своих вельмож,
И тесный круг друзей моих умножь,
О ты, харит любовник своевольный,
Приятный льстец, язвительный болтун,
По-прежнему остряк небогомольный,
По-прежнему философ и шалун!
В 1820 г. Горчаков уехал за границу при министре иностранных дел Нессельроде на конгресс в Троппау. За границей он быстро стал делать карьеру; на него обратил внимание император Александр и как талантливого, избранного чиновника назначил секретарем посольства в Лондоне. В 1825 г. Горчаков взял отпуск для поправления расстроенного здоровья, лечился в Спа, потом приехал в Россию, посетил в Псковской губернии дядю своего Пещурова. Из Михайловского прискакал повидаться с ним Пушкин. Встретились выключенный из службы, ссыльный коллежский секретарь и надворный советник в двадцать семь лет, камер-юнкер, кавалер орденов Владимира 4-й степени и Анны 2-й степени. Пушкин провел у Пещурова целый день и, сидя на постели захворавшего Горчакова, читал ему отрывки из недавно написанного «Бориса Годунова». Благовоспитанному князю резануло ухо слово «слюни», встретившееся в одной сцене. Он заметил Пушкину, что такая искусственная тривиальность довольно неприятно отделяется от общего тона и слога, которым писана сцена.
– Вычеркни, братец, эти слюни! Ну, к чему они тут?
– А посмотри, у Шекспира и не такие еще выражения попадаются, – возразил Пушкин.
– Да, но Шекспир жил не в девятнадцатом веке и говорил языком своего времени, – поучающе сказал князь.
«Пушкин подумал и переделал свою сцену», – рассказывает Горчаков. В действительности Пушкин сцены, конечно, не переделал.
Об этом свидании с Горчаковым Пушкин писал Вяземскому:
«Мы встретились и расстались довольно холодно, – по крайней мере, с моей стороны. Он ужасно высох, – впрочем, так и должно: зрелости нет у нас на севере, мы или сохнем, или гнием; первое все-таки лучше». Однако в плане художественном, где Пушкин все претворял в красоту и радость, об этом же свидании он вспоминал так:
Ты, Горчаков, счастливец с первых дней,
Хвала тебе! Фортуны блеск холодной
Не изменил души твоей свободной:
Все тот же ты для чести и друзей.
Нам разный путь судьбой назначен строгой;
Ступая в жизнь, мы быстро разошлись,
Но невзначай, проселочной дорогой,
Мы встретились и братски обнялись.
В этот приезд Горчакова в Россию члены Тайного общества пытались привлечь его в свои ряды, но благомыслящий князь решительно ответил, что благие цели никогда не достигаются тайными происками, и что питомцу лицея, основанного императором Александром Павловичем, не подобает идти против августейшего основателя того заведения, которому они всем обязаны. Больше Пушкин с Горчаковым не встречались, и имя Горчакова исчезнет из дальнейшей биографии Пушкина.
Горчаков сделал блестящую карьеру. Он имел к концу жизни чин государственного канцлера – высший в России чин; произведен был в «светлейшие» князья – высший титул, доступный человеку без царской крови в жилах; имел такое количество первокласснейших орденов российских и иностранных, что они могли бы уместиться разве на иконостасе. В 1854 г. был назначен посланником в Вену, в 1856-м – министром иностранных дел и в течение почти всего царствования Александра II руководил внешней политикой России. Горчаков был ревностным почитателем Бисмарка; на его глазах при благосклонном невмешательстве России Пруссия разбила поодиночке сначала Данию, потом Австрию, потом Францию и выросла в могущественную Германскую империю. После тяжелой для России русско-турецкой войны 1877–1878 гг. сам Бисмарк не сомневался, что Россия покончит с восточным вопросом, дав некоторые компенсации Австрии и Англии. Но Горчаков действовал так неумело, так старался показать «бескорыстие» России, что все выгоды от войны достались не России, а другим державам. Между прочим, на одном из самых решительных заседаний Берлинского конгресса дряхлый Горчаков по рассеянности вручил английскому делегату, лорду Биконсфильду, ту географическую карту, на которой для руководства русской делегации были отмечены максимальные уступки, на которые она могла в крайнем случае идти. Биконсфильд, конечно, воспользовался случаем и в основу обсуждения положил эту карту. Бисмарк в своих записках жестоко потешался над хвастливым и тщеславным Горчаковым, мнившим себя вершителем судеб европейских народов, и утверждает, что именно он, Бисмарк, отстоял тогда честь России.
Константин Карлович Данзас(1801–1871)
Из дворян курляндской губернии, лютеранин. По единодушным отзывам преподавателей, был ленив, туп, и ни похвалы, ни стыд перед товарищами, ни убеждения нисколько на него не действовали. Вместе с Дельвигом Данзас издавал школьный журнал «Лицейский мудрец», где почти вся проза принадлежала ему. Лицейское прозвище Данзаса было Медведь.
По окончании лицея Данзас, как плохо успевавший, был выпущен офицером не в гвардию, а в армию, в инженерный корпус. Началась для него боевая жизнь, в которой он выказал себя очень храбрым и дельным офицером. Участвовал в персидской войне 1827 г., в турецкой 1828–1829 гг. на европейском фронте; в июне 1828 г., в сражении под Браиловым, был тяжело ранен пулей в левое плечо навылет с раздроблением лопатки; год лечился, потом возвратился на фронт, участвовал в целом ряде сражений. После взятия Адрианополя был уволен в Россию для лечения браиловской раны. В феврале 1829 г. директор лицея Энгельгардт писал Матюшкину: «Данзас рыжий, который, впрочем, уже теперь сделался темно-бурым, недавно получил к своему Владимиру с бантом еще золотую шпагу за храбрость». В 1838–1839 гг. Данзас опять непрерывно участвовал в боевых действиях на черноморском побережье под командой генерала Н. Н. Раевского-младшего. В это время, между прочим, под начальством Данзаса находился поручик Тенгинского пехотного полка Лермонтов.
Знавшие Данзаса рассказывают, что он был отличный боевой офицер, светски-образованный, но крайне ленивый и притворявшийся повесой; был весельчак по натуре, имел совершенно французский склад ума, любил острить и сыпать каламбурами, вообще в полном смысле был бонвиван. Н. И. Лорер рассказывает: «Подобной храбрости и хладнокровия, какими обладал Данзас, мне не случалось встречать в людях. Бывало, со своей подвязанной рукой, стоит он на возвышении, открытый граду пуль, которые, как шмели, жужжат и прыгают возле него, а он говорит остроты и сыплет каламбуры. Ему кто-то заметил, что напрасно стоять на самом опасном месте, а он отвечал: «Я сам это вижу, но лень сойти». По мне он был замечательным человеком. Он любил хороший стол и большую часть времени лежал в постели; все его любили. Вот еще один оригинальный поступок его. Когда еще он был поручиком в саперах, его откомандировали в Бендеры, от которых он недалеко стоял со своим батальоном. Вместо Бендер он приехал в Москву, где явился к генерал-губернатору князю Голицыну и на вопрос, куда он едет из Москвы, Данзас отвечал: «Я еду через Москву в Бендеры и прошу ваше сиятельство позволить мне ехать через Петербург». Конечно, князь не согласился «и, смеясь, советовал ему лучше ехать через Москву только, так как путь этот будет короче. Во время персидской войны, не помню под какой крепостью, генерал Паскевич пожелал узнать ширину рва, и Данзас тотчас же принялся исполнять буквально приказание начальства. Само собой разумеется, что на смельчака посыпались пули; но напрасно Паскевич громко отменял свое приказание: Данзас опустился в ров, медленно шагами измерил его и принес генералу записку с точным ответом». «Состоя вечным полковником, – сообщает биограф лицейских товарищей Пушкина Н. А. Гастфрейнд, – Данзас только несколько лет до смерти, при выходе в отставку, получил чин генерала, вследствие того, что он в мирное время относился к службе благодушно, индиферентно и даже чересчур беспечно; хотя его все любили, даже начальники, но хода по службе не давали. Данзас жил и умер в бедности, без семьи, не имея и не нажив никакого состояния, пренебрегая постоянно благами жизни, житейскими расчетами. Открытый, прямодушный характер, соединенный с саркастическими взглядами на людей и вещи, не дал ему возможности составить себе карьеру. Несколько раз ему даже предлагались разные теплые и хлебные места, но он постоянно отказывался от них, говоря, что чувствует себя неспособным занимать такие места».
После окончания лицея Данзас неоднократно встречался с Пушкиным. В начале двадцатых годов Данзас служил в Бессарабии и видался с Пушкиным в Кишиневе. Летом 1831 г. Пушкин отлучился от молодой жены из Царского Села в Петербург и там кутил с Данзасом. Данзас присутствовал на лицейской годовщине 1836 г. – последней, в которой участвовал Пушкин. 27 января 1837 г. Пушкин пригласил Данзаса быть секундантом на его дуэли с Дантесом. Нащокин говорит: «Данзас мог только аккуратнейшим образом размерить шаги для барьера да зорко следить за соблюдением законов дуэли, но не только не сумел бы расстроить ее, но даже обидел бы Пушкина малейшим возражением». После похорон Пушкина Данзас был арестован и предан военному суду за участие в дуэли в качестве секунданта. 16 марта состоялось окончательное постановление суда: «Вменив ему, Данзасу, в наказание бытность под судом и арестом, выдержать сверх того под арестом в крепости два месяца и после того обратить по-прежнему на службу».
iknigi.net
Малиновский, Василий Фёдорович
08 февраля 2011Принтер этикеток zebra gk на prlabel.ru.
Василий Фёдорович Малиновский — российский дипломат, публицист, просветитель. Первый директор Императорского Царскосельского Лицея. Отец Ивана Васильевича Малиновского, лицейского товарища Пушкина. Брат Алексея Федоровича и Павла Федоровича Малиновских.
Биография
В. Ф. Малиновский происходил из семьи духовного звания. Отец его, протоиерей, Федор Авксентьевич служил при Московском университете, питомцем которого стал сам В. Ф. Малиновский. Семья Малиновских имела старинные связи с семьей Пушкиных. Один из братьев Малиновского, Павел Федорович, был свидетелем на свадьбе родителей А. С. Пушкина. В. Ф. Малиновский окончил философский факультет университета. Превосходно знал иностранные языки, в том числе греческий, древнегреческий и латынь. Первым, кто повлиял на формирование общественных взглядов Малиновского, был знаменитый русский просветитель, книгоиздатель Н. И. Новиков. Борьба против деспотизма, за просвещенное правление, с юных лет стала любимой мыслью Малиновского.
Дипломат
Софья Андреевна Самборская
Изучив английский язык, он получил назначение в штат русской миссии в Англии. В 1791 году он женился на Софье Андреевне Самборской дочери образованного и патриотически настроенного священника, от которой имел трех сыновей и трех дочерей. Возвратившись в Россию, был направлен на конгресс в Яссы, завершивший русско-турецкую войну, где, пользуясь своим отличным знанием турецкого языка, служил переводчиком.
После длительного перерыва в службе, в 1800 году был назначен консулом в Молдавское княжество. Он исполнял эту должность так совестливо и полезно, что молдаване любили его и уважали.
Публицист
Возвратившись в Москву в 1802 году, Малиновский издавал журнал «Осенние вечера», в котором напечатал свои статьи «О войне», «Любовь России», «История России», «Своя сторона». Выпустил в свет под инициалами В. М. начатые в Ричмонде «Рассуждения о войне и мире». В том же году он обратился к канцлеру графу Кочубею В. П. с проектом «Об освобождении рабов» одного из первых проектов отмены крепостного права в России.
В Москве Малиновский бесплатно директорствовал в доме трудолюбия, давшем приют 30 девицам бедного состояния. В этой скромной должности и в материальной нужде застало его в 1809 году известие об открытии Лицея в Царском Селе.
Директор Лицея
Лицей
В июне 1811 года Василий Федорович получил назначение на должность директора Царскосельского лицея. Тяжело сложилась директорская пора Малиновского. Сначала грянула война 1812 года, затем в том же году умерла жена Малиновского, оставив на его попечении малолетних детей: Андрея, Ивана, Иосифа, Анну, Елизавету и Марию.
В. Ф. Малиновский скончался 23 марта 1814 года и был похоронен на Охтинском кладбище. А.С. Пушкин и другие лицеисты присутствовали на его похоронах. Заботу о его детях взяла на себя сестра Софьи Андреевны Малиновской — Анна Андреевна Самборская.
К 150-летию Лицея на могиле Малиновского была установлена мемориальная доска.
Просмотров: 3731
www.russer.ru