Французы в алжире – Французский Алжир — Википедия

Как французы устроили геноцид алжирцев

За весь период колониального правления в Алжире с 1830 по 1962 гг. французскими войсками было убиты миллионы мирных жителей этой страны. Известный французский писатель Виктор Гюго в одной из своих книг писал в свое время, что «с варварами», а именно так он характеризовал мусульман Алжира, «нужно разговаривать на языке силы».

До колонизации Францией, Алжир был достаточно сильным государством и контролировал большую часть средиземноморского бассейна вплоть до поражения, которое потерпел османский флот в 1827 году.

В 1830 году французами была снаряжена громадная военная экспедиция под командованием генерала Бурмона. Перед тем, как приступить к действиям, они выступили с обращением к алжирскому населению. Текст обращения звучал так:

«Мы, французы и ваши друзья, сейчас направляемся в столицу страны – город Алжир. Мы клянемся в наших добрых намерениях, и если вы присоединитесь к нам и докажете, что способны обеспечить нам безопасность, то власть будет оставаться в ваших руках, как и раньше и вы сохраните независимость своей страны»

Сразу же после вступления на территорию Алжира, французы начали совершать преступления, которые не идут ни в какое сравнение с тем, что совершали гитлеровцы в восточной Европе.

Например, служащие колониальных французских войск соревновались между собой в том, кто больше насобирает отрезанных ушей или конечностей местного населения, для получения вознаграждения. Все подобные факты документированы, но французское правительство, которое сегодня развернуло борьбу с терроризмом и получившее поддержку всего мира после недавних событий в Париже, ясно видит соринку в чужом глазу, предпочитая не замечать бревно в своем собственном.

В рапортах, направленных представителями французских спецслужб в Париж в то время, говорилось:

«Нами полностью разрушены мечети. Ограблено население, которому мы обещали уважительное с ними обращение, путем изъятия безвозмездно их имущества. Всех тех, кто пользовался уважением и поддержкой населения, мы судили, так как своей смелостью они представляли опасность»

Французские офицеры делали все, что в их силах для того, чтобы истребить как можно больше коренного населения, стереть его национальную идентификацию путем беспощадного уничтожения населения. Была организована охота на «аборигенов», как французы называли местное население и нормальному человеку даже трудно вообразить, что вытворяли французы в Алжире.

^{Французские оккупационные войска в Алжире}

Обо всем этом французы докладывали своему командованию в Париж, прилагая, как подтверждение своей «борьбы с арабами», фотографии.

Мужская часть населения истреблялась, а женщины и дети погружались на корабли и вывозились на Полинезийские острова. Всех, кто не проявляет повиновения и собачьей преданности, подвергались истреблению.

Подсчитав жертв одной только бойни, устроенной ними, французы обнаружили тысячу триста убитых, а раненых не было по той простой причине, что никого не оставляли в живых. Об этом свидетельствуют слова одного из французских офицеров Монтианака.

26 ноября 1830 года в алжирском городе Блида французы устроили невиданную резню против мирного населения. Не жалели никого, ни стариков, ни старух, ни женщин, ни даже грудных детей. Французский офицер Тролер, организовавший эту резню, проявил необыкновенный талант в этом кровавом деле и превратил город в кладбище буквально за несколько часов. Улицы «мертвого» города были устланы трупами, и никто не мог сосчитать, сколько тогда было убито людей. Это преступление было ответом французов на нападение, организованное против них алжирским сопротивлением.

Майор Монтаньяк, который руководил французскими частями в районе города Скикда в 1843 году, признается в том, что арабам отсекали головы, будучи уверенным в том, что арабы после достижения пятнадцатилетнего возраста должны быть убиты. Другими словами: «Нужно убивать всех, кто не соглашается ползать, как собаки у наших ног».

Кроме того, этот командир «прославился» убийствами именно мирного населения, даже когда сопротивление прекратилось, предпочитая отсечение голов тюремному заточению. Излюбленной стратегией борьбы Монтаньяка было тотальное истребление населения, будь то мужчины, женщины или дети. Об этом свидетельствует выдержка из его письма одному из друзей:

«Ты спрашивал у меня, как мы поступали с женщинами. Некоторых мы оставляли заложницами, других же меняли на скот или продавали на аукционах, как стадо баранов… Это наши методы борьбы с арабами, мой друг. Убивать мужчин, а женщин и детей погружать на корабли и отправлять на Полинезийские острова. Короче говоря, истребление всех тех, кто отказывается ползать у наших ног, как собаки»

В своей книге «Письма солдата» Монтаньяк описывает зверства французов в одной из битв: «Нам удалось насчитать убитыми тысячу триста женщин и детей, за исключением раненых, которых не было по той причине, что мы раненых не оставляли»

Французский генерал Кавеньяк признается в истреблении целого племени Бени Сабих в 1844 году: «Наши солдаты собрали дрова и сложили их у входа в пещеру, в которую мы загнали членов племени Бени Сабих. Вокруг разместили огневые точки для того, чтобы никто не смог выйти оттуда и подожгли дрова».

Что касается тех членов племени, кому удалось избежать смерти в «печи Монтеньяка» и которые находились за пределами территории племени Бени Сабих, то ними занялся полковник Банропар, которому удалось в течение года, прошедшего с момента гибели их родни, собрать их, закованных в кандалы, в другой пещере. Затем он приказал замуровать все имеющиеся выходы, чтобы никому не удалось сбежать из этой братской могилы. Никто туда больше не заходил и никто не знает, что там находятся останки пятисот преступников, которые больше не смогут убивать французов».

Комментируя это преступление, некий господин Берар сказал: «Эта могила, где находились останки женщин, детей и даже останки животных, оставалась закрытой, будто их поглотила земля».

И это только один из примеров репрессий и геноцида, который был направлен против алжирского народа, за который Кавеньяк получил звание «Гроза алжирцев» и маршальский жезл.

Не меньшей трагичностью отличалась бойня, устроенная французами в местности Авляд Риях в пещере Фарашиш (пещера бабочек) в районе Аз-Загера в июне 1845 года. Главным палачом в этой бойне выступил полковник Пелисье. Суть событий заключалась в следующем. В январе того же года состоялась большая битва в ходе известного в истории восстания суфитов. Тогда в борьбе против французских колонизаторов приняли участие разные ответвления суфитского учения: Кадирия, Деркавия и Тоебия.

Племя «Авляд Риях», которое приняло участие в восстании, проживала на юге Тенс. Племя было разгромлено, все его имущество разграблено и сожжено, в соответствии с политикой «выжженной земли». Спасаясь, около тысячи жителей племени спрятались в пещере Фарашиш. Среди них были мужчины, женщины и дети со своими пожитками и домашним скотом. Песилье приказал окружить пещеру со всех сторон и потребовал от племени сдаться. В ответ прозвучали выстрелы.

Песилье приказал привезти дрова и сложить их у входа в пещеру и поджечь, чтобы дым поступал в пещеру. Таким образом, Песилье хотел вынудить членов племени выйти из пещеры, либо они погибнут от удушья. Трагедия закончилась тем, что более тысячи человек задохнулись и умерли.

Проводя политику устрашения и запугивания лидеров революционного движения, французские власти вновь прибегли к геноциду, когда вспыхнуло восстание племени Заатиша в 1849 году. Командующий Герпион приказал поставить возле своей военной резиденции эшафот, где водрузил три отрубленные головы: шейха Бузьяна, его сына и голову хаджи Мусса Ад-Даркави, мстя лидерам восстания.

^{Французские оккупанты в Алжире позируют с отрубленными головами повстанцев, для них это «трофей»}

Политика Франции в Алжире и ее зверские методы борьбы против освободительного движения шла в разрез со всеми международными законами, и прежде всего с Женевской конвенцией, подписанной многими странами, требующей от воюющих сторон придерживаться законов и гуманного обращения с военнопленными и гражданским населением. Казалось, что эти законы применимы только для белой расы, а не для всех.

Известно, что Франция одна из стран, подписавших эту конвенцию и взявшую на себя обязанность имплементации законов, подразумевающихся этой конвенцией. Война Франции в Алжире доказала, что она из тех, кто в последнюю очередь уважает подписанные ею конвенции и договоренности. Франция вела себя самым преступным образом. В доказательство приведем высказывания Симона де Повуара: 

«С 1954 года мы французы стали соучастниками геноцида. Под предлогом установления мира, мы убили более миллиона населения Алжира во время вооруженных рейдов. Мы сжигали целые деревни вместе с их жителями, вырезали население, вынимая еще не родившихся детей из утроб матерей, пытали до смерти. Целые племена страдали от холода и голода, умирали от эпидемий в концлагерях. В этих лагерях погибло около полумиллиона алжирцев»

Палачи и кровопийцы изощрялись в издевательствах над алжирцами. Даже нацисты во время второй мировой войны не применяли тех пыток, что совершали французы в Алжире.

Их избивали прикладами винтовок, натравливали на них дрессированных собак, скармливали их тело собакам, пропускали электрический ток через самые чувствительные точки тела, заставляли сидеть на стеклянных осколках, силой наполняли их организм водой, пока не распухал живот, а затем прыгали на них, чтобы вода начинала выходить изо рта, ушей, носа, раскаленными щипцами вырывали ногти, сжигали ресницы, снимали скальпы, катали по ковру, состоящему из шипов, разрывали тело, привязывая одну часть к дереву, а другую к машине.

Людей заставляли копать собственную могилу, в которую их сбрасывали и закапывали по шею, оставляя умирать от жажды. Других заставляли переносить тяжести, языком подметать дорогу, запрягали в повозки вместо лошадей, заставляли подбрасывать в воздух сено, а затем собирать его, бегать вокруг дома в течение десяти часов безостановочно. Заставляли строить стены, разрушать их и снова строить. В отношении местного населения применялись такие пытки, о которых невозможно упоминать, так как это противоречит самому понятию человечности. Для обучения «искусству» пыток и истребления населения, французы основали в городе Скикда специальную школу, которая начала свою работу 11 мая 1958 года.

Обо всех этих нарушениях французское правительство прекрасно знало и даже негласно курировало, но делало вид, что ему ничего не известно. Воспоминаний, признаний французских военных, служивших в Алжире достаточно, для того, чтобы их руководство судили, как военных преступников. Многие военные тайно присоединились к подпольной преступной организации ОАС, занимавшейся террором как против алжирцев, боровшихся за независимость, так и против тех французов, которые выступали за предоставление независимости Алжиру.

В июне 1987 года французский профессор Жак Фергас, адвокат и правозащитник, выступавший против французской колониальной системы, защищавший 73-летнего Клауса Барбье, бывшего начальника ГЕСТАПО в городе Леон, которому было предъявлено обвинение против человечности во время второй мировой войны.

^{Митинг в поддержку независимости Алжира от Франции, 50-е годы XX века}

На процессе адвокат Фергас напомнил представителям французского правосудия о том, что Франция тоже занималась пытками и истреблением алжирцев, высылкой их за пределы их родины, убийствами, сжиганием целых деревень. Эти преступления являются черным пятном в истории Франции. В доказательство своих слов адвокат привел показания свидетелей, боровшихся за свободу Алжира, а также одного из солдат французской армии.

Французская политика, проводившаяся в отношении алжирского народа, была и остается черным пятном на обличии Франции, которую невозможно скрыть никакой косметикой и те арабы, которые восхищаются достижениями французской цивилизации, должны помнить и об этом. И история будет всегда хранить страницы, пропитанные кровью алжирцев, и однажды в Алжире придут к власти те, кто предъявит счет французским палачам.

Мы приведем несколько строк из того, как французская экспедиция оккупировала столицу Алжира, и как турки сдали своих союзников, об этом мало кто пишет:

… Слабые войска Хусейн-дея, насчитывавшие пятьдесят тысяч человек, были дважды разбиты тридцатисемитысячным французским корпусом. В боях с французами он потерял около десяти тысяч человек, в то время как французы потеряли четыреста человек.

Окружив столицу, французы взяли ее 4 июля, а 5 июля Хусейн-дей капитулировал. В подписанном им договоре о капитуляции говорилось только о сдаче города Алжир. Вместе с тем, командующий французской армией обязался гарантировать всем жителям города, в том числе и янычарам, сохранение жизни, а также «уважение их свобод, религии, их собственности, торговли и жен» Захватив столицу Алжир, французское правительство никак не могло сделать окончательный выбор из четырех вариантов предлагаемых решений будущей судьбы Алжира:

• установление протектората Франции;
• возвращение под власть турецкого султана;
• превращение Алжира в колонию;
• раздел Алжира между Францией и Турцией.

Состоявшая в парламентской оппозиции тогдашнему королю Карлу X промышленная буржуазия, воспользовалась случаем, чтобы подвергнуть резкой критике алжирскую авантюру. Французский историк Марсель пишет:

«Сам король не имел ни средств, ни желания захватить регентство. В задачи экспедиции входило достижение ограниченного военного успеха, способного покрыть новой позолотой герб монархии»

Поэтому свергнув Хусейн-дея генерал Дибурмон подтвердил полномочия деев, заявив, что он намерен «создать правительство из образованных и интеллигентных мавров», которых он «не намеревается» вновь отдавать под господство турков. 23 июля 1830 года Хусейн-дей был выслан в Неаполь, а часть янычар отправлена в Турцию и в Сирию.

«Июльская революция 1830 года изменила власть во Франции и французское командование в Алжире, но не планы Франции в Алжире», — писал военный министр Франции генерал Жерар, — «Это завоевание отвечает самой настоятельной необходимости и тесно связано с поддержанием общественного порядка во Франции и даже во всей Европе».

Как видим, французы после июльской революции, изменили свои планы и решили полностью колонизировать весь север Африки.
Мы видим деградацию подрастающего поколения в так называемом «цивилизованном» мире в контексте упадка морально-нравственных устоев – основы любого сильного общества и государства, не говоря уже об уровне образования.

Поэтому резерв магрибской политической элиты находится не на Западе, а в другом цивилизационном поле, против которого ополчился весь «дикий» западный мир.

Алжирские специалисты высоко ценятся в той же Франции, но главное то, что интеллектуальный ресурс бывшей колонии в состоянии активизироваться и вывести страну на более высокую орбиту.

Для достижения этой цели нужно менять подконтрольный Парижу политический режим и очистить ряды алжирской армии от «кротов».
Другими словами, нужно имплементировать то, что сказал в свой поэме известный алжирский теолог Абдель Хамид бин Бадис, основатель Ассоциации алжирских мусульманских улемов: 
 
                 «Алжирский народ – мусульманский и он относится к арабской цивилизации». 

^{КЦ, 01.03.2016}

poistine.org

развод по-французски » Военное обозрение

19 марта 2012 года — памятная дата для Алжира и Франции — 50 лет со дня завершения долгой и кровопролитной войны. 18 марта в 1962 году во французском городе Эвиан-ле-Бен на берегу Женевского озера был подписан договор о прекращении огня (с 19 марта) между Францией и Фронтом освобождения Алжира. Кроме того, соглашение предусматривало проведение в Алжире референдума по вопросу о независимости и признании её Францией в случае одобрения алжирцами.

Война длилась с 1954 по 1962 годы и стала одной из самых жестоких антиколониальных войн. Алжирская война была одним из важнейших событий в истории Франции второй половины 20 столетия, став основной причиной падения Четвёртой республики, двух путчей в армии и появления тайной ультранационалистической организации «Секретная армейская организация» (OAS — фр. Organisation de l’armée secrète). Эта организация провозгласила, что «Алжир принадлежит Франции — так будет и впредь», и пыталась путём террора заставить Париж отказаться от признания независимости Алжира. Апогеем деятельности этой организации стало покушение на президента Шарля де Голля 22 августа 1962 года. Дополнительную остроту конфликту придавал тот факт, что алжирская территория по действовавшему законодательству была неотъемлемой частью Франции, и поэтому значительная часть французского общества первоначально воспринимала события в Алжире как мятеж и угрозу территориальной целостности страны (усугубляло положение наличие значительного процента франкоалжирцев, пье-нуар – «черноногих», которые были частью европейской цивилизации). До настоящего дня события 1954—1962 годов воспринимаются во Франции крайне неоднозначно, так, только в 1999 году Национальное собрание официально признало боевые действия в Алжире «войной» (до этого времени использовался термин «восстановление общественного порядка»). Сейчас часть правого движения Франции считает, что люди, боровшиеся за «восстановление порядка» в Алжире, были правы.

Эта война характеризовалась партизанскими действиями и проведением антипартизанских операций, городским терроризмом, борьбой различных алжирских группировок не только с французами, но и между собой. Обе стороны совершали массовые убийства. К тому же произошёл и значительный раскол во французском обществе.

Предыстория конфликта

Алжир с начала 16 столетия был частью Османской империи, в 1711 году стал независимой военной (пиратской) республикой. Внутренняя история выделялась постоянными кровавыми переворотами, а внешняя политика – пиратскими набегами и работорговлей. После поражения Наполеона (в ходе войн с французским гением в Средиземном море постоянно находились значительные военно-морские силы передовых европейских держав), алжирцы опять возобновили свои рейды. Их деятельность была настолько активной, что даже США и Британия проводили военные действия для нейтрализации пиратов. В 1827 году французы пробовали блокировать побережье Алжира, но затея провалилась. Тогда французское правительство решило избавиться от проблемы радикальным способом – завоевать Алжир. Париж снарядил настоящую армаду — из 100 военных и 357 транспортных судов, которая перевезла экспедиционный корпус в 35 тыс. человек. Французы захватили город Алжир, а затем и другие прибрежные города. Но внутренние области захватить было сложнее, чтобы решить эту задачу французское командование применило принцип «разделяй и властвуй». Сначала договорились с националистическим движением в Кабилии и сосредоточились на уничтожении проосманских сил. К 1837 году после захвата Константины проосманские силы были разгромлены и французы обратили внимание на националистов. Окончательно Алжир был захвачен к 1847 году. С 1848 года Алжир был объявлен частью Франции, разделён на департаменты во главе с префектами и французским генерал-губернатором. Территорию Алжира поделили на три заморских департамента — Алжир, Оран и Константину. Позднее произошла серия восстаний, но французы их успешно подавили.

Начинается активная колонизация Алжира. Причём, французы среди колонистов не были большинством – среди них были испанцы, итальянцы, португальцы и мальтийцы. После поражения Франции в франко-прусской войне 1870-1871 годов в Алжир приехало много французов из провинций Эльзас и Лотарингия, которые передали Германии. Переезжали в Алжир и русские белоэмигранты, бежавшие в ходе Гражданской войны из России. Влилась в группу франкоалжирцев и еврейская община Алжира. Французская администрация поощряла процесс «европеизации» Алжира, для этого была создана сеть образовательных и культурных заведений, которая обслуживала все сферы жизнедеятельности новых мигрантов и позволяла им довольно быстро сплотиться в единую франкоязычную христианскую этнокультурную общность. Благодаря более высокому культурному, образовательному уровню, государственной поддержке и деловой активности франкоалжирцы быстро достигли более высокого уровня благосостояния, чем коренное население. И, несмотря на незначительную долю (примерно 15% населения в 1930-х годах, более 1 млн. человек), они доминировали в основных аспектах жизни алжирского общества, став культурной, экономической, управленческой элитой страны. В этот период народное хозяйство страны заметно выросло, поднялся и уровень благосостояния местного мусульманского населения.

По Кодексу поведения от 1865 года алжирцы оставались субъектами мусульманского законодательства, но могли быть набраны в вооружённые силы Франции, и они также обладали правом получения французского гражданства. Но процедура получения мусульманским населением Алжира французского гражданства была сильно осложнена, поэтому к середине 20 столетия его имели лишь примерно 13% коренного населения Алжира, а остальные имели гражданство Французского Союза и не имели права занимать высокие государственные посты, служить в ряде государственных учреждений. Французские власти сохранили традиционный институт старейшин, которые сохраняли свою власть на местном уровне и поэтому были довольно лояльны. Во французских вооруженных силах существовали алжирские подразделения — тиральеры, гумы, таборы, спаги. Они сражались в составе французской армии в Первой и Второй мировых войнах, а затем и в Индокитае.

После Первой мировой войны в Алжире некоторые интеллектуалы стали говорить об автономии и самоуправлении. В 1926 году было учреждено национально-революционное движение «Североафриканская звезда», которое ставило вопросы социально-экономического характера (улучшение условий труда, роста зарплат и пр.). В 1938 году создан Алжирский народный союз, позднее переименованный в Манифест алжирского народа (требование независимости), а в 1946 году названный Демократическим союзом Алжирского манифеста. Требования автономии или независимости получили более широкое распространение. В мае 1945 года демонстрация националистов переросла в беспорядки, во время которых было убито до сотни европейцев и евреев. Власти ответили жесточайшим террором с применением авиации, бронетехники и артиллерии – по разным оценкам, за несколько месяцев было убито от 10 до 45 тыс. алжирцев.

Националисты берут курс на вооруженную революцию. В 1946 года была учреждена «Специальная организация» (СО) — разветвленная подпольная сеть вооруженных групп, которая действовала в городах. В 1949 году «Специальную организацию» возглавил Ахмед бен Белла, который в годы Второй мировой войны был сержантом французской армии. За СО стали появляться и другие подобные организации, которые вели сбор средств, закупку оружия, боеприпасов, вербовку и обучение будущих бойцов. С марта 1947 года в горных районах Алжира были сформированы первые партизанские отряды. В 1953 году Специальная организация объединилась с вооружёнными отрядами Демократического союза Алжирского манифеста. Вооружённые группировки подчинялись центру управления, который находился в Египте и Тунисе. 1 ноября 1954 года был организован Фронт национального освобождения (ФНО), главной задачей которого было достижение независимости Алжира вооружённым путём. В него вошли не только националисты, но и представители социалистического движения, патриархально-феодальных группировок. Уже в ходе войны социалистические элементы взяли вверх, и после получения Алжиром независимости ФНО была преобразована в партию (ПФНО), которая сохраняет власть до настоящего времени.

Основными предпосылками войны в Алжире стали:

— Рост национально-освободительного движения по всей планете после Первой мировой войны и волны революций после неё. Вторая мировая война нанесла новый удар по старой колониальной системе. Шло глобальное переустройство всей мировой политической системы, и Алжир стал частью этой модернизации.

— Антифранцузская политика Британии, США и Испании в Северной Африке.

— Демографический взрыв. Проблемы социально-экономического неравенства. Период между 1885—1930 годами считают золотым веком французского Алжира (как и французского Магриба). Благодаря общему росту благосостояния, экономики, достижениям в области образования и здравоохранения, сохранению внутренней управленческой и культурной автономии мусульман, прекращению внутренних междоусобиц, исламское население вступило в фазу демографического взрыва. Численность мусульманского населения увеличилась с 3 млн. человек в середине XIX века до 9 млн. в середине ХХ века. Кроме того, из-за роста населения остро проявилась нехватка земли сельскохозяйственного назначения, большинство которой контролировали крупные европейские плантационные хозяйства, это привело к росту конкуренции и за другие ограниченные ресурсы территории.

— Наличие пассионарной массы молодых мужчин, которые получили боевой опыт в ходе Второй мировой войны. Десятки тысяч жителей французских африканских колоний воевали в Северной Африке, Италии и самой Франции. В результате ореол «белых господ» сильно потерял в весе, впоследствии эти солдаты и сержанты образовали костяк антиколониальных армий, партизанских отрядов, легальных и нелегальных патриотических, националистических организаций.

Основные вехи войны

— В ночь на 1 ноября 1954 года отряды повстанцев атаковали ряд французских объектов в Алжире. Так началась война, которая, по разным оценкам, унесла жизни от 18-35 тыс. французских солдат, 15-150 тыс. харки (алжирские мусульмане – арабы и берберы, которые в ходе войны выступили на стороне французов), 300 тыс. – 1,5 млн. алжирцев. К тому же сотни тысяч людей стали беженцами.

Надо сказать, что руководители сопротивления выбрали удобный момент для удара – за прошедшие полтора десятилетия Франция испытала горечь унизительного разгрома и оккупации 1940 года, непопулярную колониальную войну в Индокитае и поражение во Вьетнаме. Наиболее боеспособные войска ещё не были эвакуированы из Юго-Восточной Азии. Но в то же время военные силы Фронта национального освобождения были крайне незначительны — первоначально всего несколько сот бойцов, поэтому война приняла не открытый характер, а партизанский. Первоначально боевые действия не имели широкомасштабного характера. Французы перебрасывали дополнительные силы, а повстанцев было мало, чтобы организовать значительные боевые операции и очистить территорию Алжира от «оккупантов». Первая крупная бойня произошла только в августе 1955 года – мятежники в городе Филиппвиль вырезали несколько десятков человек, в том числе европейцев, в ответ армия и отряды франкоалжирских ополченцев уничтожили сотни (или тысячи) мусульман.

— Ситуация переменилась в пользу повстанцев в 1956 году, когда независимость получили Марокко и Тунис, там были созданы лагеря подготовки и тыловые базы. Алжирские повстанцы придерживались тактики «малой войны» — нападали на конвои, небольшие подразделения противника, его укрепления, посты, уничтожали линии связи, мосты, терроризировали население за сотрудничество с французами (к примеру, запрещали отправлять детей во французские школы, вводили нормы шариата).

Французы применили тактику квадрильяжа – Алжир разбили на квадраты, за каждый отвечало определённое подразделение (часто местные ополченцы), а элитные части – Иностранный легион, десантники вели контрпартизанские действия по всей территории. Для переброски соединений широко использовали вертолёты, что резко повысило их мобильность. Одновременно французы развернули довольно успешную информационную кампанию. Специальные административные секции занимались завоеванием «сердец и умов» алжирцев, они вступали в контакты с жителями отдалённых районов, убеждали их сохранить лояльность Франции. Вербовали мусульман в отряды харки, которые обороняли селения от повстанцев. Большую работу вели французские спецслужбы, они смогли спровоцировать внутренний конфликт в ФНО, подбросив информацию о «предательстве» ряда командиров и лидеров движения.

В 1956 году повстанцы развернули кампанию городского терроризма. Чуть ли не каждый день взрывались бомбы, гибли франкоалжирцы, колонисты и французы отвечали актами возмездия, причём часто страдали невиновные. Повстанцы решили две задачи – привлекли внимание мировой общественности и вызывали ненависть мусульман к французам.

В 1956-1957 годы французы, чтобы остановить проход мятежников через границы, прекратив поток оружия и боеприпасов, создали на границах с Тунисом и Марокко укреплённые линии (минные поля, колючая проволока, электронные сенсоры и пр.). В результате в первую половину 1958 года мятежники понесли на них большие потери, потеряв возможность перебрасывать значительные силы из Туниса и Марокко, где были созданы лагеря подготовки боевиков.

— В 1957 году в город Алжир ввели 10-ю парашютную дивизию, её командир генерал Жак Массю получил чрезвычайные полномочия. Началась «зачистка» города. Военные нередко применяли пытки, в результате вскоре все каналы повстанцев были выявлены, связь города с сельской местностью была прервана. По аналогичной схеме «зачистили» и другие города. Операция французских военных была эффективной — основные силы повстанцев в городах разгромили, но французская и мировая общественность была сильно возмущена.

— Более успешным для мятежников стал политико-дипломатический фронт. В начале 1958 года французские ВВС нанесли удар по территории независимого Туниса. По развединформации в одной из деревень был большой склад оружия, кроме того в этом районе у селения Сакиет-Сиди-Юсеф были сбиты два и повреждён один самолёт ВВС Франции. В результате удара погибли десятки мирных жителей, разразился международный скандал – вопрос предлагали вынести на обсуждение Совбеза ООН. Лондон и Вашингтон предложили свои посреднические услуги. Понятно, что за это они хотели получить доступ во Французскую Африку. Французскому главе правительства Феликсу Гайяру д’Эме предложили создать в Северной Африке оборонительный союз Франции, Британии, США. Когда премьер вынес этот вопрос в парламент, начался внутриполитический кризис, правые довольно здраво решили, что это вмешательство во внутренние дела Франции. Согласие же правительства с внешним вмешательством будет предательством национальных интересов Франции. В апреле правительство ушло в отставку.

Франкоалжирцы внимательно следили за ситуацией во Франции и с негодованием восприняли известия из метрополии. В мае пришло сообщение, что новый премьер Пьер Пфлимлен может начать переговоры с повстанцами. В это же время пришло сообщение об убийстве пленных французских солдат. Французский Алжир и военные «взорвались» — демонстрации переросли в беспорядки, был создан Комитет общественной безопасности, во главе с генералом Раулем Саланой (он командовали французскими войсками в Индокитае в 1952-1953 годы). Комитет потребовал назначить главой правительства героя Второй мировой войны Шарля де Голля, иначе обещали высадить в Париже десант. Правые считали, что национальный герой Франции не сдаст Алжир. Четвёртая республика – так называют период французской истории с 1946 по 1958 год, пала.

Рауль Салан.

Де Голль 1 июня возглавил правительство и совершил поездку в Алжир. Он был настроен пессимистично, хотя и не сообщил об этом, чтобы не накалять обстановку. Свою позицию генерал четко выразил в беседе с Аланом Пейрефитом 4 мая 1962 года: «Наполеон говорил, что в любви единственная возможная победа — побег. Точно так же единственная возможная победа в процессе деколонизации — это уход».

Генерал де Голль в Тиарете (Оран).

— В сентябре было провозглашено Временное правительство Алжирской республики, которое располагалось в Тунисе. В военном отношении повстанцы терпели поражение, укрепленные линии на границах были мощными — поток подкреплений и оружия иссяк. Внутри Алжира власти одерживали вверх, чтобы повстанцы не могли рекрутировать бойцов и получать продовольствие, в ряде областей создали «лагеря перегруппировки» (алжирцы их назвали концлагерями). Попытка развернуть террор в самой Франции была сорвана. Де Голль обнародовал план 5-летнего экономического развития Алжира, идею амнистии тем повстанцам, которые добровольно сложат оружие.

— В феврале 1959 года началась операция по ликвидации повстанческого движения в сельской местности, она продолжалась до весны 1960 года. Руководил операцией генерал Морис Шалль. Повстанцам был нанесён ещё один мощнейший удар: местные силы блокировали выбранный район, а элитные части проводили «зачистку». В результате командование повстанцев было вынуждено распылить силы до уровня – отделение-взвод (раньше действовали ротами и батальонами). Французы уничтожили весь высший командный состав мятежников в Алжире и до половины командных кадров. В военном отношении повстанцы были обречены. Но французская общественность устала от войн.

— В сентябре 1959 года глава французского правительства выступил с речью, в которой впервые признал право алжирцев на самоопределение. Это вызвало гнев франкоалжирцев и военных. Группа молодежи устроила путч в городе Алжир, который быстро подавили («неделя баррикад»). Они стали понимать, что ошиблись с кандидатурой генерала.

— 1960 год стал «годом Африки» — независимость получили 17 государств африканского континента. Летом прошли первые переговоры между французскими властями и Временным правительством Алжирской республики. Де Голль сообщил о возможности изменения статуса Алжира. В декабре в Испании была создана Секретная армейская организация (САО), её основателями стали студенческий лидер Пьер Лагайярд (он возглавлял ультраправых в ходе «недели баррикад» в 1960 году), бывшие офицеры Рауль Салано, Жан-Жак Сюзини, члены французской армии, Французского иностранного легиона, участники Индокитайской войны.

— В январе 1961 года был проведён референдум и 75 % участников опроса высказались за предоставление Алжиру независимости. 21-26 апреля произошёл «Путч генералов» — генералы Андре Зеллер, Морис Шалль, Рауль Салан, Эдомонд Жуо попытались сместить Де Голля с поста главы правительства и сохранить Алжир для Франции. Но их не поддержала значительная часть армии и французский народ, к тому же мятежники не смогли правильно скоординировать свои действия, в результате восстание было подавлено.

Слева направо: французские генералы Андре Зеллер, Эдмонд Жуо, Рауль Салан и Морис Шалль у дома правительства Алжира (Алжир, 23 апреля 1961).

— В 1961 году САО начала террор – французы стали убивать французов. Были убиты сотни людей, совершены тысячи покушений. Только на Де Голля покушались более десятка раз.

— Переговоры между Парижем и ФНО продолжились весной 1961 года и проходили в курортном городке Эвиан-ле-Бен. 18 марта 1962 года были утверждены Эвианские соглашения, которые завершили войну и открыли Алжиру путь к независимости. На апрельском референдуме 91 % граждан Франции высказались в поддержку этих соглашений.

После официального завершения войны произошло ещё несколько громких событий. Так, политика Фронта национального освобождения в отношении франкоалжирцев характеризовалась лозунгом «Чемодан или гроб». Хотя Парижу ФНО обещал, что ни отдельные лица, ни группы населения, служившие Парижу, не будут подвергнуты репрессиям. Примерно 1 млн. человек сбежали из Алжира и не зря. 5 июля 1962 года, в день официального провозглашения независимости Алжира, в город Оран прибыла толпа вооружённых людей, бандиты принялись пытать и убивать европейцев (примерно 3 тыс. человек пропало без вести). Пришлось бежать из Алжира десяткам тысяч харки – победители организовали серию нападений на мусульманских солдат Франции, погибло от 15 до 150 тысяч человек.

topwar.ru

Французский Алжир — Википедия

Французский Алжир. Карта Александра Вюйемена, 1877

Французский Алжир (фр. Algérie française) — французская провинция на территории современного Алжира, существовала в 1830—1962 гг. Возникла на месте «рыхлого» эялета, известного как Османский Алжир, земли которого перемежались с многочисленными независимыми и полунезависимыми султанатами местных горных и пустынных князьков. Административно состоял из двух частей — трёх густонаселённых средиземноморских департаментов, инкорпорированных в территорию метрополии (то есть фактически ставших частью собственно Франции) с северной (средиземноморской) стороны и обширных малонаселённых пустынных и полупустынных просторов Сахары к югу. Французский Алжир стал смешанной переселенческо-ресурсной колонией Франции. После получения независимости в начале 1960-х практически всё европейское (в том числе и симпатизирующее ему мусульманское) население покинуло страну.

История

Была снаряжена экспедиция из 100 военных и 357 транспортных судов с сухопутным войском в 35000 человек и 4000 лошадей. Сухопутное войско находилось под начальством генерала Луи Огюста Виктора де Бурмона, флот — под начальством вице-адмирала Ги Виктор Дюперре. Французы высадились на берег без помех 14 июня 1830 года в Сиди-Феррухской бухте. Однако 19 июня, когда армия начала укреплять свои позиции, на неё напал зять дея Ибрагима-Аги с 30000 турок. Французы отразили это нападение и отняли у нападавших все орудия и обоз. Скоро после этого началась бомбардировка и с суши, и с моря, так что уже 5 июля дей сдался на капитуляцию под условием свободного отступления для себя и янычар. Весь его флот, оружие и государственная казна в 50 млн франков достались победителям.

После падения города две французские эскадры были посланы против Туниса и Триполи и принудили их отказаться от морских разбоев. Французские войска заняли приморские города — Боне, Оран и Бужи, отразили нападение бея Константины, но по пути в Блиду потерпели поражение от кабилов.

После Июльской революции 1830 года Бурмон был отозван, а его преемником назначен Бертран Клозель, который задался целью завоевать всю страну до гор Атлас. В ноябре того же года был разбит бей титтерийский, занята Медеа и взята приступом Блида, но планы Клозеля насчёт колонизации не нравились правительству короля Луи-Филиппа, и это обстоятельство в связи с неудачным договором с тунисским беем было причиной того, что в феврале 1831 года он был отозван. Правительство вообще охотно отказалось бы от всего этого тяжёлого и опасного завоевания, тем более что оно грозило испортить хорошие отношения с Великобританией, но общественное мнение, требовавшее энергичной внешней политики, не допускало отступиться от начатого. На место Клозеля назначен был генерал Бертезен, потерпевший 2 июля 1831 года поражение в Тениаском проходе. Место его занял Рене Савари, герцог Ровиго, который своим жестоким и насильственным обращением с побеждёнными настроил всё местное население против французов. Тогда его заменили генералом Авизаром (1832 год), устроившим т.н. Bureaux arabes (фр.)русск., оказавшиеся впоследствии весьма полезными; преемник его, генерал Воароль, в 1833 году захватил превосходную гавань Бужи и восстановил спокойствие в окрестностях города Алжир.

Однако самым опасным врагом французов стал Абд аль-Кадира, который, как глава 30 арабских племён, соединившихся для священной войны, был провозглашён эмиром Маскары. После упорной борьбы французское правительство заключило с ним 26 февраля 1834 года мир, по которому за ним было признано господство над всеми арабскими племенами запада до реки Шелифф. Однако, несмотря на этот договор, уже в июле того же года война возобновилась, причём очень неудачно для французов. Не помогло и вторичное назначение Клозеля начальником алжирских войск — восстание распространилось по всей стране, и значение эмира всё возрастало. Тогда Клозель был снова отозван, а генерал Дамремон назначен генерал-губернатором.

Его преемник, Вале, старался утвердить французское господство в восточной части страны, а Абд аль-Кадир подчинил себе все западные племена к югу от своих владений до самой пустыни. Почувствовав себя достаточно сильным, он под предлогом мнимого нарушения неприкосновенности своих владений объявил мир недействительным и в ноябре 1838 года неожиданно напал на французов. Несмотря на то, что Вале имел в своем распоряжении 70-тысячное войско, он принужден был держаться против Абд аль-Кадира оборонительной системы, так что положение французов в Алжире, несмотря на отдельные блестящие победы (взятие Медеи и Милианы), снова становилось шатким.

Дела приняли благоприятный оборот, когда генерал-губернатором 22 февраля 1841 года был назначен Бюжо. Новая система, которой он следовал и для проведения которой он нашёл способных исполнителей в лице Ламорисьера, Кавеньяка и Шангарнье, заключалась в том, чтобы, с одной стороны, утомлять противника беспрерывными набегами на отдельные племена и другими мелкими предприятиями, а с другой стороны — предпринимать против войск эмира большие экспедиции. Уже в мае 1841 года французы овладели Текедемптом, укрепленным местопребыванием эмира, и Маскарой. Ещё удачнее была осенняя кампания, когда Бюжо захватил Сайду, последнюю крепость Абд аль-Кадира. В январе 1842 года был предпринят поход в пограничную Марокканскую область, которая одна только оказывала ещё сопротивление, при чём взяты были город Тлемсен и замок Тафруа. Генерал Бараго д’Иллие разрушил города Богар и Тазу, а генерал Бедо склонил на сторону французов племена кабилов, живших вокруг Тлемсена.

Могущество Абд аль-Кадира было почти уничтожено, так что он был вынужден отступить в Марокканскую область. Новое нападение, сделанное эмиром в марте 1842 года, было отражено и подчинение страны считалось уже законченным, когда летом 1842 года Абд аль-Кадир внезапно появился опять в Алжире и нанес французам поражение при Текедемпте и Маскаре. Принужденный, однако, скоро отступить опять на марокканскую почву, эмир проповедовал там священную войну, собирал многочисленные военные силы и даже добился того, что в конце мая 1844 года против французов выступило и марокканское войско. Бюжо, однако, со всеми своими силами двинулся к границе и 14 августа нанес марокканцам решительное поражение при Исле, между тем как французский флот под командованием принца Жоанвиля бомбардировал Танжер и Могадор. При содействии Англии, опасавшейся, чтобы французы не распространили свою власть и на Марокко, 10 сентября состоялся с султаном Абд-ур-Рахманом мир, по которому последний обязался преследовать Абд аль-Кадира.

Несмотря на это, последний в 1845 году снова вторгся в Алжир и постоянно возбуждал племена кабилов к восстаниям. Только после упорной борьбы и благодаря неутомимой деятельности так называемых «африканских» генералов (Ламорисьер, Кавеньяк, Шангарнье, Пелиссье, Бедо, Сент-Арно, Боске, Юссуф и т. д.) сопротивление последних было, наконец, сломлено. В то же время Бюжо стремился утвердить французское господство и внутри страны, и этой же политики держались и его преемники, Бедо и герцог Омальский (с 1847 года). Восточная часть колонии за это время почти совершенно была умиротворена, а южные границы были распространены за пределы гор. Абд аль-Кадир, подвергшийся нападению войск марокканского султана, должен был искать спасения на французское почве и 22 декабря 1847 года сдался Ламорисьеру.

Видео по теме

Алжир под властью Франции

Со сдачей Эмира закончилось покорение французами Алжира; с этого времени вся страна была уже в их руках. Даже войнолюбивые кабилы признали власть французов. Последующие военные действия носят характер лишь небольших экспедиций, предпринимавшихся для покорения отдаленных пунктов на юге или для наказания за восстания и грабежи. Однако, это вызывало необходимость постоянно содержать в стране значительные вооружённые силы и постоянно держаться настороже. В 1848 году Алжир был объявлен территорией Франции, разделён на департаменты во главе с префектами и возглавлен французским генерал-губернатором.

Февральская революция 1848 года снова оживила надежды туземцев восстановить свою независимость и на время снизила роль Франции в этом регионе. Между местным населением разнесся слух, что этот политический переворот ввергнет Францию в войну с другими европейскими державами, а одновременное уменьшение количества войск (до 72 тысяч) и частые замены генерал-губернаторов (в 1848 году вслед за герцогом Омальским сменились на этом посту Кавеньяк, Шенгарнье, Марей-Монж и Шарон) смогли дать этим слухам некоторую степень вероятности. Следствием этих слухов стали частные восстания в различных частях Теля и Сахары, возбуждаемые появляющимися честолюбцами и фанатиками. Помимо этого, генерал Кавеньяк отказался удовлетворить желание населения, стремившегося к более тесному политическому соединению Алжира с Францией. Французское Национальное собрание довольствовалось тем, что объявило Алжир, который до этого носил название регентства, вечным владением Республики и позволило 4 депутатам колонии принимать участие при обсуждении алжирских дел. В промежуток времени между 1848 и 1852 годами часто сменявшие друг друга генералы не раз должны были подавлять восстание в стране.

Так, в конце 1848 года, марабут Сиди-Шагр-Бен-Тайеб начала проповедовать священную войну среди племен Оранской Сахары и убедил многочисленное племя Гамейян-Шерага переселиться в Марокко. Но комендант Маскары, полковник Мессиа (Maissiat) с небольшим отрядом (100 пехотинцев и 250 кавалеристов), при содействии милиции племени Якубия, успел перерезать неприятелям путь, взял с них заложников и контрибуцию и вынудил вернутся на прежнее место кочевья. Эта первая неудача не остановила Сиди-Шагр-Бен-Тайеба, он снова появился между Гамейян-Шерагами, успел их возбудить вторично против французов и в феврале 1849 года переселил их, как и соседние племена, в марокканскую Сахару, в окрестности города Эль-Манса, где начал составлять огромный союз против французов. Но быстрые и энергичные меры, предпринятые правителем Оранской области генералом Пелиссье и несогласия между разными племенами, возникшие в неприятельском стане, вынудили марабута отказаться от завоевательских планов. Сам он бежал в марокканские владения, где по приказу Абдер-Рамана был заключен в темницу. Восставшие племена признали власть французов и вернулись на свои прежние места обитания.

Гораздо более решительный характер и обширные размеры принял мятеж, вспыхнувший в июле 1849 года в восточной части Сахары в области Зибан; в нём приняли участие соседственные Кабилам племена. В местечке Заача, недалеко от Бискры, занятого гарнизоном французов, марабут Бу-Зиан начал проповедовать Священную войну. Полковник Карбуччиа, исполнявший должность Бискрийского коменданта в отсутствии Сен-Жермена, желая пресечь восстание в зародыше, отправил в Заачу офицера с небольшим конвоем, чтобы захватить проповедника, но предприятие провалилось. Тогда Карбуччиа сам выступил к Зааче 16 июля вместе с гарнизоном Бискры (1200 человек и несколько горных гаубиц), но был отражен и вынужден отступить. Эта неудача послужила сигналом для выступления всего окрестного населения. Положение усугублялось тем, что военные силы Константинской области были заняты усмирением Зуагров, племени, живущего к югу-западу от Филиппевиля. В середине сентября 4000 Кабилов спустилось с гор и подступило к Бискаре, и хотя Сен-Жермен успел выйти навстречу с 300 кавалеристами и 190 пехотинцами и смог рассеять эту толпу, положение дел от этого не улучшилось. Восстание развивалось все более и более и вскоре охватило всю южную часть Константинской области. Только 1 октября генерал Гербильон, получив подкрепления из Алжирской и Оранской областей, успел сосредоточить при Батне до 4000 войск с 8 горными гаубицами. С этими войсками он двинулся к Зааче и 7 октября расположился около селения. Чуть позже этот отряд был усилен подкреплениями в числе 7000 человек, приведенными полковником Канробертом. Сразу же по прибытии отряда начались осадные работы, но только спустя 7 недель, 26 ноября это селение было захвачено. Падении Заачи, стоившее французам 1500 человек, из которых 30 офицеров и более 300 нижних чинов было убито, сильно подействовало на дух восставших племен. Большая часть из них изъявила покорность, некоторых принудили к этому силой оружия. Бу-Зиан погиб во время штурма. Восстание в Зааче послужило уроком и французскому правительству, показав ему, что оно может считать Алжир подвластной страной только тогда, когда сильная армия будет в ежеминутной готовности наказать всякое уклонение туземцев от повиновения.

Весь 1850 год представлял собой ряд набегов, целью которых было показать всюду французские штыки и таким образом подавить всякую мысль о неповиновении. Покушение на жизнь нескольких французских офицеров, совершенное одним из туземных племен, в феврале и нападение на небольшой отряд шедший из Бу-Сады в Сетиф (23 марта) были поводом к началу боевых действий. Генерал Барраль, строго наказав виновных, укротил восстание, но и сам был убит 2 мая. В мае, июне и июле генерал Сент-Арно исходил вдоль и поперек горы населенные Кабилами племени Аурес (Aures) и строго наказал Неменкасов (20 июня) и местечко Уэльджа (2 июля), за помощь оказанную Зааче в 1849 году. В то же время полковник Эйнард совершил подобную экспедицию к Тунисской границе. В Алжирской провинции было сделано несколько набегов к Флиттам, которые отказывались платить подати.

Таков же был характер действий и в 1851 году. Особенно была примечательна экспедиция в Малую Кабилию. Генерал Сент-Арно сосредоточив в начале мая в Мила (небольшой городок к северу-западу от Константины) отряд из 9500 человек пехоты и 250 артиллеристов, двинулся с ними через горы к Джиджели и начал производить набеги против Кабилов. В то же время для усмирения появившегося в окрестностях Буджии возмутителя Бу-Баглы, была послана из Сетифа к Буджии другая меньшая колонна, под командованием генерала Каму, который по прибытии в Буджию был подкреплен частью войск Сент-Арно, а именно бригадой генерала Боске. Набеги Сент-Арно и Каму на окрестные горы продолжались в течение мая, июня и половины июля. Вся экспедиция продолжалась 80 дней, в течение которых французы имели с Кабилами 25 стычек и потеряли свыше 600 человек. Результатом экспедиции было то, чту Бу-Багла исчез на время в горах. Кабилы изъявили покорность французам, Джиджели и Лакаль были освобождены от постоянной блокады горцев.

В октябре Бу-Багла вновь появился и возмутил племена Маактас и Флисса, но генерал Пелисье, который за отсутствием генерала д’Опу (d’Hautpoul) исполнял должность генерал-губернатора и Кюни с небольшими подвижными колоннами двинулись в горы: первый из Алжира, а второй из Милианы. Сжигая по дороге все кабильские селения, оба отряда соединились 2 ноября, и наследующий день совершили совместное нападение на сильно укрепленное местечко Тицат-Махмуд. Несмотря на отчаянную оборону Кабилов, местечко было взято. Скопище Бу-Баглы было рассеяно и сам он вторично вынужден был бежать в горы Джур-Джура.

В январе 1852 года Бу-Багла снова появился в окрестностях Буджии во главе довольно значительной партии и начал вооружать Кабилов против французов, жестоко наказывая тех, кто не хотел принимать его сторону. Немедленно против него были двинуты из Буджии и Сетифа две небольшие колонны, которые соединились в долине Сагель, в конце января, под командованием генерала Боске (1200 человек пехоты и 150 человек кавалерии). Появление французов, заставило многие колебавшиеся в верности племена занять их сторону. Около 2500 человек ополчения немедленно при соединилось к французам. Генерал Боске 25 января атаковал Бу-Баглу, рассеял его скопище и заставил бежать в покрытые снегом горы Джур-Джура. Отряду было поручено строительство новой дороги из Алжира через Буджию в Сетиф. Предполагалось весной предпринять решительную экспедицию в Большую Кабилию, но устрашенные горы предупредили угрозу. В апреле в Алжир к генерал-губернатору Рандону явился представитель союза Зуауа, известный марабут Сиди-эль-Джуди. В присутствии 92-х представителей 17-и племен союза, он принял присягу на подданство французам и был назначен Ба-агой. Он обязался выдать французам Бу-Баглу и платить ежегодную дань.

В то же время вспыхнули небольшие восстания на границах марокканских владений и Сахары. В апреле генерал Монтобан из Лалья-Мария двинулся с небольшим отрядом в пределы марокканской империи и наказал племя Бени-Снассен за беспрестанные набеги.

На юге, в Сахаре, также произошло незначительное восстание, причиной которого был Магомет-Бель-Абдаллах-Медани, провозгласивший себя шерифом. Для успокоения этой страны из Богара 17 февраля была послана небольшая колонна, к которой присоединилось значительное число туземных ополчений. Таким образом после сдачи Абд-аль-Кадера, только одно восстание в Зааче напомнило эпоху владычества эмира.

После декабрьского переворота Людовик-Наполеон послал в колонию генерала Рандона, управлявшего Алжиром с 1851 до 1858 года и оказавшего большие услуги утверждению и распространению французского господства. В декабре 1852 года генералы Пелисье и Юссуф завладели оазисом Лагуат на юге Алжира. Почти одновременно на крайнем юге страны могущественное племя бени-мзабов признало над собой власть французского покровительства.

Последующие 1853—1854 годы наполнены экспедициями против кабилов. Поход, предпринятый в 1854 году для подавления возмутившихся арабов северной Сахары из Лагуата, имел своим последствием подчинение оазисов Туггурт и Вади-Суф. В следующие годы французы распространили свою власть и на Улед-Сиди-Шейх, и на оазис Уаргла. Занятием этих важнейших узлов страны открыт был путь для торговых отношений с племенами внутренней Сахары (на Тимбукту и Сенегал). С тех пор французы приобрели некоторое влияние на туарегские племена в северной части Средней Сахары.

С этою целью по поручению французского правительства были предприняты точные исследования пограничных областей Сахары и сделаны неоднократные попытки установить караванное сообщение с Томбукту и Сенегалом. В этот же период генералом Рандоном предпринималось несколько экспедиций против кабилов; завершились они большой экспедицией 1856—1857 годов. Большая экспедиция, предпринятая Рандоном против племён Великой Кабилии окончилась полным подчинением их и устройством военной дороги через Кабилию, так же как и Форта «Наполеон», так что под властью французов находилась уже вся страна до северного края Сахары.

Декретами 24 июня и 31 августа 1858 года Алжир был вверен особому министерству, во главе которого сначала стоял принц Наполеон, а потом граф Шасселу-Лоба, но декретом 11 декабря 1860 года министерство это было уничтожено и заменено генерал-губернаторством с неограниченной властью. Должность эту получил маршал Пелисье.

С тех пор до 1864 года, за исключением нескольких незначительных восстаний туземцев, Алжир наслаждался полным спокойствием. Но в начале 1864 года французское военное начальство присудило секретаря одного арабского начальника за какую-то лёгкую провинность к наказанию палочными ударами. Это наказание, считающееся у арабов самым позорным и никогда не применяемое к свободным людям, возбудило необыкновенное вооружённое восстание их в южной части провинции Оран. К ним присоединились и племена в округе Богари, но 13 и 14 мая генералы Делиньи и Юссуф разбили арабов в двух сражениях, и ещё до окончания года большинство восставших изъявило покорность. Между тем в мае умер генерал Пелисье, и в сентябре на его место был назначен маршал Мак-Магон. Несмотря на энергичные меры французов, восстание продолжалось с небольшими перерывами около 3 лет.

В 1865 году Наполеон III посетил Алжир и 5 марта издал прокламацию к арабам, в которой обещал им неприкосновенность их национальности и поземельной собственности. Но арабы во всех этих мерах увидели лишь признаки слабости и неспособности французского правительства. Немедленно по отъезде императора вспыхнули восстания в Малой Кабилии и провинции Оран, вызванные как суровыми мерами «Bureaux arabes», так и разбоями племён, живущих на границах Телля. В октябре 1865 года Си-Гамед Бен-Гамза с 12 тысячами всадников напал на племена, остававшиеся верными французам, но был вытеснен полковником Коломбом в Сахару. Разбитые племена принесли повинную.

В марте 1866 года Си-Гамед снова напал на одно мирное племя, но был отброшен в пустыню. В начале 1867 года французы предприняли новую экспедицию и совершенно разбили арабов при Эль-Голеа. Последующие годы прошли спокойно, так как наступивший голод делал невозможными военные предприятия.

Это сравнительное спокойствие было нарушено опять в 1870 году. С началом войны 1870 года, в июле, отозвана была во Францию большая часть алжирских войск и как только весть об этом распространилась между туземцами, они сочли этот случай наиболее подходящим, чтобы свергнуть ненавистное иго. Прежде всего восстали племена в юго-восточной части Константины и на крайнем юге Орана. В январе Улед-Сиди-Шейхи, живущие отчасти на марокканской территории, принудили своих мирных соплеменников в южной части Оранской провинции бежать на более северные плато, где они подвергались всяким лишениям. Для защиты их снаряжена была экспедиция под командованием генерала Вимпфена, который прогнал врагов на марокканскую территорию, где нанёс им чувствительное поражение. Начало франко-прусской войны вызвало новые восстания. Французское правительство отозвало с начала июля большую часть своих африканских войск во Францию; на место Мак-Магона временно был назначен генерал Дюрье.

Когда в сентябре между племенами юга распространилась весть об уничтожении французского войска, они сочли это за самый удобный случай, чтобы свергнуть французское иго. Прежде всех поднялись племена на юго-востоке провинции Константины, а в октябре с крайнего юга Оранской провинции двинулись на восток значительные труппы арабов. Однако благодаря бдительности и деятельности генерала Дюрье восстание это не сделалось всеобщим.

Между тем превращение Франции в республику оказало своё влияние и на политические дела колонии. Республиканское правительство в Париже несколько поспешно даровало ей желаемые гражданские права. Затем на место прежнего военного управления декретом 24 октября 1870 года назначен был гражданский губернатор, который должен управлять тремя провинциями страны через своих префектов. Совещательный комитет, который должен ежегодно созываться в октябре и в состав которого входят префект, архиепископ, военный начальник и т. д. под председательством губернатора, обсуждает общий бюджет колонии. Туземным евреям дарованы права французского гражданства. На место генерала Дюрье назначен был бригадный генерал Лаллеман, который стал начальником всех военных сил страны. Гражданским же губернатором назначен Генри Дидье. Но ещё прежде, чем последний успел прибыть, во всех более значительных городах Алжира усилилось революционное движение. В городе Алжире образовалось что-то вроде революционной коммуны, принудившее префекта подать в отставку. Точно таким же образом был вынужден отказаться от своей должности и генерал Валзан-Эстергази, весьма непопулярный военный, временно управлявший столицей.

Но раздоры среди европейского населения прекратились довольно скоро, когда волнения среди мохаммеданского населения перешли в открытое восстание. В начале 1871 года поднялись в Кабилии оба шейха Эль-Мокрани и Бен-Али-Шериф, достигшие благодаря оказанным им прежде французским правительством почестям и годовому содержанию большого значения. К ним скоро присоединился и Эль-Гадад, глава ордена Сиди-Абдер-Раман Эль-Талеби, вследствие чего восстание получило преобладающе религиозный характер.

Хотя французы оставались победителями всякий раз, когда дело доходило до открытого сражения, тем не менее, по мере распространения восстания они вынуждены были ограничиться лишь обороной укреплённых мест. Весной 1871 года почти весь Алжир находился в руках восставших; многие прибрежные города, как Деллис, Джиджель и Шершель, были окружены со всех сторон и могли сообщаться с Алжиром лишь морем. Лишь по окончании франко-прусской войны и уничтожении Коммуны французы снова получили возможность перейти в наступление и усмирить восставших в течение лета 1871 года.

Новый гражданский губернатор, вице-адмирал Гейдон, и его преемник, дивизионный генерал Шанзи (с июня 1873 года), лишь с трудом могли поддерживать французское господство в Алжире. В 1873 году в Алжире введена была всеобщая воинская повинность, с некоторыми, впрочем, изменениями сравнительно с Францией (сокращение срока службы и т. п.), а в следующем году учреждено также ополчение.

В 1879 году, когда генерал Шанзи был отправлен в Петербург французским посланником, гражданским генерал-губернатором назначен был Альбер Греви, брат президента республики. Вспыхнувшее было в том же году в Ауресе вблизи Батны восстание было быстро подавлено.

Следующий год прошёл спокойно, но в марте 1881 года тунисские арабы из племени крумиров напали на некоторые французские поселения на восточной окраине провинции Константины, увели скот и причинили урон высланному против них отряду. Французское правительство решило наказать за это крумиров и воспользоваться этой экспедицией и для подчинения себе Туниса, который лишь номинально, и то без признания Франции, признавал свою зависимость от Османской империи. Не объявляя войны и не отозвав своего консула Рустана из резиденции бея, 2 французские колонны под начальством генерала Ложеро 24 апреля перешли тунисскую границу со стороны Ум-Тебула и Сук-Арраса и вдоль берега, а также по долине Медшерди проникли внутрь страны, между тем как французская эскадра овладела островом Табаркой. 26 апреля был занят Кеф, 28 апреля главная колонна достигла железной дороги при Сук-эль-Арбе, ведущей в Тунис; 1 мая высланная из Тулона эскадра заняла гавань Бизерту и высадила здесь войска, которые 11 мая под начальством генерала Бреара подошли к городу Тунису; в то же время французские военные корабли появились на Голеттском рейде.

Ни крумиры, ни войска бея не оказали вооружённого сопротивления французским войскам, и 12 мая бей подписал в Тунисе предложенный ему генералом Бреаром договор, по которому Тунис признавал над собой французское господство. Франция принимала на себя дипломатическое представительство страны, номинально ещё считавшейся независимой перед иностранными державами, получала право содержать постоянные гарнизоны как на берегу, так и внутри страны и через посредство живущего в Тунисе министра-резидента оказывала решительное влияние и на внутренние дела. Бей отказывался от права заключать договоры с представителями иностранных держав, взамен чего Франция обеспечивала за его семейством право наследования в стране. Табарка, Бизерта, Голетта, Кеф, Сук-эль-Арба и многие мелкие пункты внутри страны были немедленно же заняты французскими войсками, а после продолжительной бомбардировки 16 и 27 июля были заняты Сфакс и Габес, где скопились большие отряды арабов.

В сентябре в священном городе Кайруан (к югу от Туниса) вспыхнуло восстание, которое стало быстро распространяться и потребовало присылки из Франции значительных подкреплений. Генерал Соссье организовал при Голетте экспедиционный корпус, который по наступлении дождливого периода двинулся к Кайруану и занял его 26 октября.

Пока на востоке Алжира происходили эти события, в южной части Оранской провинции произошло опасное восстание, которое французы не скоро сумели подавить. В апреле могущественное племя Улед-Сиди-Шейхов под предводительством Бу-Амены напало из пустыни на колонию, уничтожило жатву, перерезало часть занятых её сбором французских и испанских работников, овладело стадами и, искусно избегая высланных против него войск, вернулось через шотты в оазисы.

В мае произошёл новый разбойничий набег, при котором Бу-Амена нанёс чувствительное поражение высланному против него из Жеривилля французскому отряду и даже дошёл до южной окраины Телля. Не раз французские транспорты были захватываемы хищниками, а небольшие отряды подвергались нападению; тем не менее, Бу-Амена с множеством пленников и богатой добычей вернулся опять в свою пустыню и оставался там в продолжение рамадана.

За это время к восстанию присоединились и некоторые другие арабские племена, так что французское правительство увидело себя вынужденным послать из Франции для защиты провинции значительные подкрепления (33 тысячи человек). На место генерала Осмона главное начальство над войсками в Алжире было передано генералу Соссье, который энергично стал готовиться к возобновлению военных действий при начале дождливого времени; точно так же был отозван из Орана генерал Серэ и многие другие высшие офицеры, которых обвиняли в недостатке энергии. Военные действие против Бу-Амены начались лишь в октябре, причем главным базисом был назначен Жеривилль.

Население и экономика

Период между 1885—1930 годами принято считать золотым веком французского Алжира (равно как и французского Магриба). К этому времени французским властям удалось подавить сопротивление арабских и берберских племён как внутри Алжира, так и на его границах (в Тунисе и Марокко, также аннексированных Францией). Пиратские укрепления времён средневекового Варварского берега были перестроены и модернизированы, превратившись в крупные порты (города Алжир, Оран, Бон и др., связанные с Марселем). Своего пика достигло и преимущественно франкоязычное европейское население, так называемые пье-нуар, численность которого превысила 1 млн человек (15,3 % населения региона). Причём только около четверти из них имели собственно французское происхождение, в Алжир эмигрировали многие испанцы, итальянцы, безземельные мальтийцы, русские революционеры, евреи и др. Европейские иммигранты занимались высокотехнологичным (относительно своего времени) оросительным земледелием, а также занимали ключевые административные посты. Хотя мусульмане и не были представлены в административном аппарате колонии, они пользовались широкой внутренней автономией и сохранили свои культурные институты. Более того, благодаря европейским достижениям в области образования и здравоохранения, мусульманское население вступило в фазу демографического взрыва. Численность мусульман увеличилась с 3 млн в середине XIX века до 9 млн в середине XX в. Нехватка земли, большинство которой контролировали крупные плантационные хозяйства европейцев, привела к росту конкуренции за другие ограниченные ресурсы края. Всё это привело к войне за независимость и массовой иммиграции европейского и сочувствующего ему мусульманского населения (харки) во Францию.

Литература

wiki2.red

Франкоалжирцы — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Эта статья об этнической группе Алжира; об индейском народе см. Черноногие. Карта расселения немусульманского населения по департаментам Французского Алжира в 1954 году (административное деление после 1957 года)

Франкоалжирцы, также «черноногие», пье-нуар (фр. pied-noir, /pje.nwaʁ/; букв. «черноногий»; мн. ч.: pieds-noirs) — этнографический и историко-культурный термин для описания группы алжирцев европейского (французского, испанского, а также иногда еврейского) происхождения, составлявших значительную часть населения Алжира в период французской колониальной экспансии (1830—1962). После обретения Алжиром государственного суверенитета в результате Алжирской войны за независимость в конце 1950-х — начале 1960-х годов основная масса более чем миллионного европейского населения страны эмигрировала, в основном репатриировавшись во Францию. Жизнь и быт пье-нуаров имели своеобразный характер, отличный как от жизни и быта мусульманского населения Алжира и стран Магриба, так и от французского населения метрополии, поскольку к середине XX века большинство франкоалжирцев были уроженцами Алжира, и многие из них никогда не бывали в метрополии. Характерно, отчасти из-за своего сравнительно высокого социально-экономического статуса во Французском Алжире, франкоалжирцы называли себя просто «алжирцами», а местное автохтонное мусульманское население именовали «арабами» или «мусульманами» и были сильно от него дистанцированы на бытовом уровне. Всё же со временем, в ходе процесса аккультурации, ряд местных мусульман восприняли французский язык и культуру и встали на сторону французского режима, получив название харки; те же из них, кто совершенно ассимилировался и перешёл в католичество, именовались «эвольвэ» (фр. Evolvés букв. «эволюционировавшие», «развившиеся»).

ru.wikipedia.org

Франция-Алжир: urgor

Желающим отделять Кавказ или просто прекратить его кормить стоит изучать мировой опыт. История ходит по кругу и все то что мы видим сейчас в нашей стране уже прошла Франция. По моему мнению прошла с большими потерями. Нам их нельзя допустить. В статье очень толково описана история, которую нам надо изучать, знать и не повторять ошибок:

2011-10-19
Сергей Лебедев

Свобода, равенство, Папон!

Полвекатому назад, 17 октября 1961 года, в одном из центров западнойцивилизации, во Франции, в Париже, произошли весьма знаменательныесобытия, унесшие жизни нескольких сотен человек. О них мало говорят во Франции, и тем более ничего не знают за ее пределами.

В 1961 году во Франции самой тяжкой национальной проблемой была тянущаяся уже восьмой год колониальная война в Алжире. Впрочем, юридически это была не война в колонии, а гражданская война в самой Французской республике. Расположенный напротив Франции на противоположном берегу Средиземного моря Алжир в 1830 году был захвачен французами. Алжир был переселенческой колонией, в которую устремились сотни тысяч переселенцев из метрополии. К 1950 году из 9 миллионов жителей Алжира 1 200 тысяч составляли французы. В колонии их называли «пье-нуар» («черноногие»), поскольку они носили, в отличие от туземцев, кожаную обувь. Быт и культура «черноногих» имели многие особые черты, весьма отличавшие их от французов метрополии. Они напоминали американцев Юга США, высоко ценя свое европейское происхождение, полные снисходительного презрения к арабам. Большинство «черноногих» к тому времени проживали в Алжире уже на протяжении четырех-пяти поколений. Из числа алжирских французов вышло невероятно большое количество деятелей культуры и политики Франции. Самым знаменитым «черноногим» был знаменитый философ и писатель Альбер Камю.

Влияние французского языка и культуры оказало воздействие и на аборигенное население Алжира. В той или иной степени ольшинство местных арабов владели французским языком. Сложился крупный (более 20 % всех арабов и берберов) слой  «франко-мусульман», то есть местных арабов, полностью офранцуженных в языковом и культурном плане, отличавшихся от «черноногих» лишь мусульманским вероисповеданием. Начиная с начала ХХ века, многие арабы начали отправляться во Францию в поисках более высокого заработка или по выполнению служебных обязанностей. К 1960 году в собственно Франции  проживали 370 тысяч алжирских арабов.

Алжир юридически перестал быть колонией, превратившись в часть Франции,
представляя собой 3 департамента республики. Большинство французов
считали, что Алжир – это Франция. Однако Франция уже с конца ХIХ
столетия переживала демографический упадок. Численность населения
Франции не менялась на протяжении 60 лет. Понятно, что удержать колонии,
коренные обитатели которых сохранили прежний уровень рождаемости, было
все сложнее. К тому же Франция переживала полный декаданс во всех сферах
жизни, и к ХХ веку французы полностью утратили дух крестоносцев и
колонизаторов. Когда в ноябре 1954 года в Алжире началось восстание
арабов, то жители Франции в большинстве своем уже были не готовы
сражаться за территориальную целостность страны.

Но недаром Антуан де Сент-Экзюпери, многие годы прослуживший в Северной
Африке, говорил, что мы в ответе за тех, кого приручили. Французы
превратили Алжир в процветающую страну, по уровню развития
превосходившую Испанию. Жизненный уровень арабов французского Алжира был
самым высоким среди всех тогдашних арабских стран (это было до
появления нефтяных монархий Персидского залива). По уровню высшего и
среднего образования на душу населения алжирские арабы уже в 30-е гг.
опережали такие европейские страны, как Греция и Португалия.

Алжирские
арабы при французском господстве пользовались широкой внутренней
автономией и сохранили свои культурные институты. Более того, благодаря
европейским достижениям в области здравоохранения, мусульманское
население вступило в фазу демографического взрыва уже в 20-е гг. ХХ
века. Когда французы начали завоевывать Алжир, в нем было лишь около
одного миллиона жителей. К 1900 году число алжирских арабов превысило 3
миллиона человек, а к 1950 году их стало уже 8, 5 миллионов.

По
мере того, как арабов становилось все больше, а среди них резко
увеличилась доля полуобразованной, но при этом очень амбиционной
интеллигенции, французская власть в Алжире стала слабеть. «Почему
французам должны принадлежать все эти плантации, и роскошные дома, если
они построены на нашей земле?» — вопрошал текст одной из подпольных
листовок, распространяемых среди арабов. То, что именно французы и
построили все эти плантации и роскошные дома, разумеется, в листовке не
говорилось.

Алжирская
война 1954-1962 годов была одной из самых кровавых войн ХХ века. Причем
восставшие арабы отнюдь не были невинными овечками. Уже в первые дни
восстания мятежники расстреляли автобус с французским школьниками в
городе Бон. В начале 1955 года мятежники практически поголовно вырезали
все французское население шахтерского поселка близ Филиппвиля (ныне –
Скикда). Свою программу в отношении европейского населения Алжира
мятежники поставили вполне конкретно в лозунге: «Гроб или чемодан»!
Иначе говоря, всем европейцам предложили выбор между смертью или
изгнанием из Алжира. Ни о каких правах «черноногих» речь и не шла.

Многие
французы, в том числе и из числа «черноногих», поддерживали мятежников.
Французские левые считали, что арабы всего лишь борются против
социального угнетения. А многие из них, полагая, что восстание в Алжире
есть начало социалистической революции во Франции, приняли активное
участие в вооруженной борьбе против собственной страны. Состоящая в
основном из французов алжирская компартия примкнула к мятежникам. Из
европейцев состояли многие боевые группы мятежников, особенно в столице
колонии.

Среди
французов метрополии широкую поддержку получили взгляды «минористов»,
сторонников «маленькой европейской Франции», своеобразных
«уменьшителей», заявлявших, что Франции лучше самой избавиться от
колоний, чтобы не кормить быстрорастущее цветное население. Поэтому
«уменьшители» также резко выступали против войны в Алжире.

На
поле боя арабы потерпели поражение, но все же пришедший к власти в 1958
году генерал де Голль счел нужным дать Алжиру независимость. Генерал
говорил: «У арабов – высокая рождаемость. Это значит, что если Алжир
останется французским, то Франция станет арабской».

В
начале 1961 года в курортном городке Эвиан начались официальные
переговоры между правительством Французской республики и представителями
некоего Фронта Национального Освобождения (FLN) Алжира, представляющего
собой разрозненный конгломерат различных полуполитических,
полукриминальных организаций арабов, ведущих вооруженную борьбу в
Алжире. То, что Алжир получит независимость, было ясно уже из самого
факта начала переговоров. Речь шла о положении «черноногих» и о статусе
арабов в метрополии, которые поголовно имели французское гражданство.
Делегация FLN настаивала на том, что никаких прав у алжирских французов
вообще быть не может, зато арабы в метрополии должны иметь особый
статус. В частности, при сохранении французского гражданства (и всех
прав французского гражданина) арабы должны обладать особым правовым
статусом, быть подсудными только мусульманским судам, учится в своих
арабских школах, содержать которые должно было министерство просвещения
Франции, жить согласно законам шариата и получать особую компенсацию за
свои страдания под французской властью.

Поскольку
даже готовые на уступки власти Франции не готовы были выполнить такие
наглые требования, то переговоры зашли в тупик. Тогда арабы организовали
в Париже ряд терактов против полицейских. Морис Папон – шеф парижской
полиции — заявил на похоронах одного из своих коллег: «На каждый
полученный удар мы ответим десятью».

К
тому времени 51-летний Морис Папон более трех десятилетий служил в
полиции, пройдя путь от рядового постового до префекта столичной
полиции, исправно служа всем периодически сменявшимся правительствам
Франции. В 30-е годы Морис Папон разгонял демонстрации французских
фашистов. В период оккупации Франции немцами – раскрывал подпольные
группы Сопротивления. После войны Папон ловил и сажал сотрудничавших с
немцами. Нет никаких сомнений, что приди к власти коммунисты – Папон
осуществлял бы экспроприацию и ликвидацию французской буржуазии как
класса, а новая власть, как и прежние, ценила бы его как выдающегося
профессионала.

Пост
парижского префекта Папон занимал в 1958-67 гг. Эти годы пришлись на
пик алжирской войны. Еще в первых же своих воззваниях арабские
мятежники объявили о том, что перенесут войну в метрополию. Это не было
бахвальством. За 1957-61 гг. сотрудники Папона нейтрализовали более 60
арабских групп общей численностью примерно в тысячу человек, пытавшихся
начать в Париже террористическую деятельность. Арабы планировали
устроить взрывы в метро, аэропортах, взорвать телецентр в момент
трансляции речи президента республики и даже заразить городской
водопровод бактериями, но их планы были сорваны.

Одной
из главных причин успехов префекта было то обстоятельство, что,
руководствуясь принципом «на войне как войне», он не побоялся
санкционировать применение при допросах террористов пыток и психотропных
веществ, а также взятие родственников заподозренных в терроризме в
качестве заложников. Папон не боялся взять на себя всю ответственность.
Вступая в должность, он объявил своим подчиненным: «Выполняйте свой долг
и не обращайте внимание на то, что пишут газеты. За все ваши поступки
отвечаю я и только я»!

Пик
противостояния пришёлся на октябрь 1961 года – 5 октября Папон объявил
комендантский час для всех «французских мусульман из Алжира». В ответ
FLN опубликовал воззвание: «Алжирцы должны бойкотировать комендантский
час. Для этого, начиная с субботы 14 октября 1961 года, они должны выйти
из домов массами, с женами и детьми. Им следует гулять по главным
улицам Парижа». Арабские главари прекрасно понимали, что разъяренные
гибелью их товарищей парижские полицейские не потерпят нарушений
комендантского часа и хладнокровно рассчитали, что определенное
количество арабов непременно должны были погибнуть в этой демонстрации,
дабы кровь мучеников освятила все требования FLN.

Демонстрация
была назначена на 17 октября 1961 года. Более 40 тысяч арабов, многие
с оружием в руках, несли лозунги: «Франция – это Алжир», «Бей франков»,
«Эйфелева башня станет минаретом», «Прекрасная Франция, когда ты
сдохнешь?» и «Парижские шлюхи – где ваш хиджаб?»

«Мирная»
демонстрация быстро вылилась в погром. Арабы сначала только били
витрины и поджигали автомобили, а затем ранили нескольких полицейских и
прохожих. Огромная толпа арабов двинулась на остров Ситэ, где расположен
знаменитый собор Нотр-Дам, а также Дворец Правосудия, желая поджечь эти
ненавистные символы французской религии и правовой системы.

Но
полицейские были готовы к действиям. «Если арабы хотят войны, пусть они
ее получат» — заявил Папон. На старинном мосту Сен-Мишель, ведущим на
остров Ситэ, началось настоящее сражение. Демонстрантов били дубинками
до потери сознания и сбрасывали с мостов в Сену. Туда же кидали убитых и
раненых. Масса обратившихся в бегство арабов было затоптано насмерть.
Во дворе главного управления парижской полиции арестованных арабов
избивали, до смерти. В итоге, 40-тысячную вооруженную демонстрацию
арабов за два часа разогнали 500 полицейских, причем разогнанные были
настолько ошеломлены, что побросали на месте более 2 тысяч стволов, не
успев толком их использовать.

По
официальным данным, погибло 40 человек, но реально речь идет о
нескольких сотнях. Точное количество до сих пор не установлено. Это
объясняется тем, что убитых арабов вообще не считали. Многие утонули в
Сене, и их трупы не были найдены. К тому же среди арабских демонстрантов
многие проживали во Франции нелегально, и установить личность многих
мертвецов не было возможности.

Но
успех Папона оказалось бесполезным. В марте 1962 года в Эвиане было
подписано мирное соглашения практически на условиях сепаратистов. Алжир
получил полную независимость. «Черноногие», о правах которых так и не
договорились, в панике бежали из Алжира, бросив свое имущество.
Впрочем, они еще легко отделались. В июле 1962 года, в день
провозглашения независимости Алжира, арабские банды ворвались в город
Оран с преимущественно европейским населением и устроили там резню.
Только вмешательство французских войск, командование которых, наплевав
на грозные окрики из Парижа не нарушать прекращение огня, спасло жизнь
нескольких тысяч оставшихся в живых французов. После событий в Оране в
Алжире не осталось европейцев. Так закончилась эпоха Французского
Алжира.

Морис
Папон отслужил в полиции до 1967 года, а в 1978-81 году был министром
бюджета в правительстве. В 1998 году, в возрасте 88 лет, он был осужден
на 10 лет тюрьмы за то, что в период немецкой оккупации Франции он,
будучи начальником полиции Бордо, способствовал аресту и депортации
1690 евреев. О разгоне арабской демонстрации 17 октября 1961 год,
разумеется, ему на суде не напоминали, иначе всплыли бы имена слишком
многих лиц, стоявших тогда над ним, включая Де Голля. Папон вышел из
тюрьмы в связи с преклонным возрастом в 2002 году, и умер спустя 5 лет.

Что
касается Франции, то, несмотря на старания «уменьшителей», избавившись
от Алжира, Франция получила миллионы алжирских арабов. Похоже, французы
уже стали нацменьшинством в собственной стране. Во многих кварталах
французских городов арабы и прочие иммигранты воссоздают свое прежнее
общество с клановыми войнами, кровной местью, многоженством, похищением
невест. О существовании Французской республики иммигранты вспоминают
только в дни получения пособий.

Мусульмане
Франции сумели навязать французам комплекс вины за колониализм, расовую
дискриминацию и прочие преступления. Сначала мусульмане добились
признания полигамных семей (то есть многоженства). Затем добились себе
особых прав как угнетенному меньшинству. Далее мусульмане выступили
против светского характера французской системы просвещения. Вспомним,
как по Елисейским полям маршировали толпы мусульманок, требовавших
свободы ношения исламской одежды, скрывавшей лицо – хиджаба. Толпы
вопящих под хиджабом теток шли по улицам Парижа и вслед за
скандированием лозунгов горланили Марсельезу. И никто не подумал,
насколько противоречат друг другу Марсельеза и хиджаб.

И,
наконец, великолепно организованные беспорядки в парижских пригородах в
2005 и 2007 гг. означают, что теперь Французская республика постепенно
должна признать особые права пришлых жителей страны. И новые Морисы
Папоны вряд ли найдутся в этой стране, где торжествуют толерантность и
политкорректность. В 2001 году мэр Парижа Бертран Делонэ на мосту
Сен-Мишель открыл мемориальную доску в память о событиях 17 октября 1961
года.

Так вслед за французским Алжиром уходит в небытие и Франция.

Источник.

urgor.livejournal.com

Война в Алжире: французский опыт (часть 1)

Война в Алжире: французский опыт

Автор: Жиль Мартин (Gilles Martin), полковник армии Франции.

Источник: Military Review 2005 – July-August

Сложно обсуждать Алжирскую войну с позиции непредвзятого историка. Несколько поколений французских и алжирских политиков и солдат было вовлечены в эти события. В обеих странах разговоры об Алжирской войны были и остаются политизированными. В данной статье я опишу различные фазы войны для того, чтобы извлечь из неё полезные уроки для современных контрповстанческих операций [прим. 1]

Алжирская война началась 1.11.1954, и завершилась 8 годами позже. Её результатом стала независимость Алжира. Данный конфликт являлся колониальной войной между Францией и народом Алжира, а также гражданской войной между лояльными Франции мусульманами Алжира (все ещё верившими во «французский Алжир») и их настроенными на независимость противниками. В последние месяцы, конфликт перерос в гражданскую войну между про-французскими радикалами в Алжире и сторонниками генерала Шарля де Голля. Французской армии пришлось вести войну против партизан, повстанцев, терроризма. Эта «революционная война» велась ради завоевания населения страны — точно так же, как и в Первой Индокитайской Войне, которая тогда едва завершилась поражением французов в Дьен Бьен Фу. В то время, военное руководство Франции считало, что оно добилось победы в Алжире. С другой стороны, французские политические лидеры не хотели больше иметь дел с бывшей колонией.

Война нанесла глубокую рану французскому обществу, и ещё более глубокую — французским вооруженным силам. Эти раны затягивались долго, и любое событие все ещё может их разбередить. Даже выбор даты годовщины окончания войны разделяет поколение ветеранов. Вкратце, последствия этой войны серьезным образом усложнили отношения между Францией и Алжиром, и между французским народом и алжирскими иммигрантами. Обида, ностальгия, сожаления, раскаяние, вина, и печаль об утраченных возможностях — эти чувства наполняют отношения между двумя народами, будто бы в любовной истории, завершившейся тяжелым разводом. Истории, которая могла бы иметь более счастливый конец.

Сюжет, достойный пера Клэнси или Ладлэма?

Любые аналогии опасны, но давайте представим следующий сценарий: часть населения США объявляет о своей независимости и начинает активные действия — смесь городского терроризма и партизанской деятельности. Два миллиона солдат США размещаются на территории сепаратистов. Несмотря на долгую традицию покорности гражданским властям, Вооруженные Силы США восстают против президента и конгресса. Пользуясь поддержкой влиятельной части населения, военные требуют и добиваются отставки президента, создания новой конституции и выборов нового президента. Этот президент соглашается на те методы ведения войны, которые угодны военной верхушке.

Позже президент решает завершить войну, позволив сепаратистскому штату получить независимость. После этого он почти свергнут в результате военного переворота, организованного влиятельными генералами при поддержке 82-ой и 101-ой дивизий ВДВ, а также рейнджеров и подразделений морской пехоты США. Антиправительственное террористическое движение, состоящее из военных ренегатов, пытается убить президента. Национальная гвардия открывает огонь на лоялистов, поющих национальный гимн, размахивающих национальными флагами, и желающих оставаться американцами. После завершения отделения сепаратистского штата, 4 000 подавленных лоялистов бегут из, теперь, независимого региона, толпами покидая бывший штат США. Невозможно? Именно так и думали французы 1.11.1954.

Алжир (1954 год)

«Алжир это Франция». Во всяком случае, так думали французы, так они учили своих детей, и именно так считал миллион французских граждан, проживавших в Алжире в 1954 году [прим. 2]. 18% из этих «французских алжирцев» — исключительно высокая цифра — были мобилизованы с 1942 года для помощи союзникам в освобождении Франции. «Алжир это Франция» единогласно заявляют политики, даже после первого бунта 1.11.1954 националистов против французского правления.

Алжир был завоеван в 1830 году и преобразован во французскую колонию, управляемую так, как будто это была территория метрополии. Однако, между Алжиром и Францией была огромная разница. Десять миллионов алжирских мусульман были лишены всех политических прав, и 99% экономики находились в руках французов или же французских колонистов. Несмотря на необходимость реагирования на тяжелые последствия Второй Мировой (нормирование продуктов, восстановление экономики, забастовки, Холодная и Первая Индокитайская войны), французское правительство не решалось на предоставление местным алжирцам французского гражданства, несмотря на международное антиколониальные настроения, и ту роль, которую алжирские солдаты сыграли во Второй Мировой и Первой Индокитайской войнах.

Алжирский национализм, по крайней мере, в первое время, был значительно менее опасным, нежели в Морокко и Тунисе, которые только что получили независимость. Это произошло по нескольким причинам. В 1830 году, алжирское общество, после феодализма, стало колониальным. Французская власть заменила власть Алжирского Бея и различных племенных вождей. Хотя французское правительство оставило гражданские права алжирцев без изменений, и серьезным образом не улучшило их бытовые условия, оно заботилось о безопасности, экономическом развитии, истреблении болезней и ликвидации безграмотности. Глядя на миллион французских колонистов, ставших символом французского владычества, алжирцы смотрели на сложившуюся ситуацию с фатализмом: «Иншалла!» ([Французская власть] — воля Аллаха).

Французское правительство также опиралось на поддержку известных вождей мусульманских племен, высокопоставленных судей, священников и чиновников, которых устраивала сложившаяся обстановка. Предки этих людей поддержали Францию во время завоевания Алжира и продолжали поддерживать её спустя много лет. Ветераны вооруженных сил также поддерживали французов. Более 150 000 алжирцев сражались вместе с французами в Тунисе, Италии, Франции и Индокитае. Они являлись элитными войсками, покрывшими себя славой при Линии Густава, понеся, при этом, тяжелые потери. В качестве компенсации, Франция всего лишь наградила их медалями, военными пенсиями и работой на государство. Многие из ветеранов, желавших получить французское гражданство, или хотя бы равные права с франкоалжирцами, были удручены такой неблагодарностью. Но в то же время, они не могли забыть тесной связи со своими французскими братьями на поле боя. В 1954 ветераны-алжирцы, сражавшиеся против своих бывших собратьев по оружию, были редкостью.

Также в умиротворении алжирцев играли роль культура и традиция. Программы по ликвидации безграмотности детей (особенно в крупных и малых городах) распространяли французский язык и культуру. Мусульманская же элита принимала эту вторую культуру, не теряя собственной. Длительная дружба между мусульманами и франкоалжирцами помогала в сохранении статуса-кво. Несмотря на то, что франкоалжирцы не желали давать своим мусульманским соотечественникам равные права, в быту они опекали мусульман, и относились к ним по-дружески. На фермах и в малых предприятиях, некоторые семьи знали друг друга на протяжении нескольких поколений и неплохо ладили. Главными же причинами сдерживания политического недовольства были понимание мощи Франции и память о крови, пролитой в прошлых политических восстаниях.

Несмотря на это, в 1945 году, националистические демонстрации перешли в бунты. Во время последующих беспорядков были убиты несколько семей этнических французов. Во время ответных мер правительства, погибли тысячи людей и беспорядки временно прекратились. Страх государственного насилия не был единственной причиной — многие умеренные националисты считали, что возможно было демократическое, мирное решение. Они требовали всего лишь равных прав, а не независимости. По этим причинам, националистической оппозиции было сложно вербовать и организовывать боевиков.

Восьмилетняя война

Война за независимость Алжира, продолжавшаяся 8 лет, проходила в три четких этапа: рождение Революционного Комитета Объединения и Действия (позже ставшего известным как Фронт Национального Освобождения (ФНО)) и его приход к власти; военное поражение ФНО вместе с его политической победой; политические волнения и кровавая независимость.

Рождение и приход к власти ФНО. Шесть исключительных людей, изолированных и лишенных финансовой поддержки, избрали путь вооруженной борьбы для достижения независимости. Мустафа Бен Булиад (Mustafa Ben Boulaid), Ларби Бен Мхиди (Larbi Ben Mhidi), Дидуш Мурад (Didouche Mourad), Рабах Битат (Rabah Bitat), Крим Белькасем (Krim Belkacem) и Мохаммед Будиаф (Mohamed Boudiaf) сформировали Революционный Комитет Объединения и Действия. Именно благодаря этим людям Алжир и обрел независимость.

Во время первых нескольких месяцев своей существования, боевой ФНО создавал группы сопротивления, подпольные ячейки, вербовал членов и боролся за выживание. Однако, в целом, население Алжира сохраняло нейтралитет и часто отказывалось платить «революционные налоги».

Поняв, что им не удалось убедить мусульманское население занять их сторону, руководство ФНО решило усилить градус насилия и стимулировать ненависть, кровопролитие и страх между французским и мусульманским обществами. 20.08.1955 они спровоцировали выступления фанатиков в нескольких деревнях. Жители этих деревень восстали для того, чтобы перебить или покалечить французских граждан. В назревающий конфликт вмешались французские вооруженные силы, раздав оружие французским гражданам. Результатом этого стала смерть сотен мусульман — событие, которое было лишь на руку повстанцам.

Выступления фанатиков, провоцируемые ФНО, заставили французское военное руководство «закрутить гайки»: последовали досмотры, аресты, допросы, задержания и карательные меры, что лишь добавило ФНО сторонников. К 1956 году, ФНО  навязал-таки свою власть мусульманам Алжира. Несмотря на возросшую до 500 000 численность, французские войска все ещё придерживались оборонительной стратегии.

В ФНО понимали, что победа будет политической, а не военной, и хотели, чтобы война обсуждалась в международных СМИ и в ООН. В 1957 году, взорвав несколько бомб на улицах столицы Алжира и убив, тем самым, множество мирных граждан, повстанцы начали кампанию городского терроризма. Мир же, и в самом деле, начал обращать внимание на Алжир.

Военное поражение ФНО и его политическая победа (1957-1960)

Решением исключительной важности, французское правительство наделило армию Франции абсолютной властью, и приказало им восстановить порядок любыми наличными средствами. В Алжире были приостановлены индивидуальные права и свободы; 10-ая парашютная дивизия заняла столицу Алжира; за несколько недель ячейки ФНО были уничтожены, а важнейшие лидеры — арестованы, убиты, или же им пришлось скрыться или бежать. Захватив инициативу, армия взяла под контроль местность, границы и население. Потери ФНО нарастали.

После этого, правительство робко попыталось наладить переговоры для окончания вооруженного противостояния. Этот шаг вызвал ярость франкоалжирцев и ошеломил вооруженные силы Франции. 13.05.1958 франкоалжирцы взбунтовались против мирных переговоров и сформировали «Комитет Общественной Безопасности», который не считал себя подчиненным правительству. Далее произошли поистине революционные события.

Правительство приказало военному руководству (которое сохраняло полную гражданскую и военную власть) противостоять новому повстанческому движению. Вместо этого, и, несмотря на свою традицию полного подчинения гражданским властям, вооруженные силы Франции присоединились к Комитету Общественной Безопасности. Руководство вооруженных сил потребовало отставки правительства, новой конституции, принятия профранкоалжирской политики и назначение на пост главы государства Шарля де Голля. Был даже подготовлен план парашютного десанта в Париж. Лишенные поддержки, не имеющие должных полномочий и неспособные выработать альтернативное решение, правительство и Палата депутатов сложили с себя полномочия. Для того, чтобы быстро вернуть хотя бы видимость законности, де Голль немедленно потребовал своего формального введения в должность.  Сразу после этого, были проведены выборы, которые он выиграл с подавляющим преимуществом.

Вместе с этим, французские военные, пользуясь своим влиянием в Комитете Общественной Безопасности, ввели изменения, которых не желали французы с 1945 года: социальные реформы и равенство в гражданских правах для мусульман. Поскольку французские военные плотно контролировали арабские кварталы после «битвы за столицу Алжира» (операции длиной в год, проведенную 10-ой парашютной дивизией), им удалось убедить мусульманское население подчиниться Комитету Общественной Безопасности, провести мирные демонстрации во франкоалжирских кварталах, защищать свои права, поддержать реформы военных, и призвать де Голля на пост главы Франции. Генералы сильно рисковали — недавно были проведены несколько террористических актов, и мусульманское и французское общество разделяла пропасть крови и ненависти.

Демонстрации, проведенные после этого, имели поразительный эффект: под влиянием психологии толпы и революционных лозунгов, два общества воссоединились. Внезапно стало казаться, что нет ничего невозможного, включая окончание вооруженного противостояния, примирения и новый Французский Алжир, полный братской любви, бикультурализма и гармонии. Военные пытались убедить лидеров ФНО, включая тех, кто совершал акты терроризма, присоединиться к движению примирению. Победное турне де Голля смогло убедить и военных и гражданских в том, что победа и мир уже близки.

Во время следующих месяцев, руководство ФНО в Тунисе уже не смогло убедить членов сопротивления продолжать войну, и движение потеряло волю к борьбе. Все больше людей занимали сторону Армии и де Голля. В то же время, новый главнокомандующий — генерал Морис Шалль (Maurice Challe) разработал план по систематическому уничтожению ФНО. Три года спустя, у повстанцев было не более 5 000 членов, отсутствовали средства для проведения наступательных операций, и все их мысли занимало лишь выживание. Около 300 000 мусульман (значительная часть тех, кто по возрасту мог сражаться) записались на военную службу. Французская военная победа и правда казалась неизбежной.

Агония французского Алжира (1961-62 гг.)

Однако эта близкая победа была бесплодной. В отличие от своих военных соратников, де Голль обладал геополитической проницательностью. Он понимал, что международное сообщество решительно поддерживает деколонизацию. В конце 1960 года, решив, что место Франции — в Европе, а не в Северной Африке, де Голль открыто поддержал «алжирский Алжир» и попытался наладить мирные переговоры с лидерами ФНО в Тунисе.

Генералы чувствовали, что сейчас они лишатся победы, и, что много хуже – своей чести. Желая выполнить обещания о том, что Алжир останется французским, которые они дали франкоалжирцам и мусульманским лоялистам, некоторые из генералов решились на заговор.

В апреле 1961 года, 4 известных генерала, среди которых было два бывших главнокомандующих французскими войсками в Алжире, подняли дюжину полков и захватили столицу Алжира. Они потребовали, чтобы де Голль вернулся к политике «французского Алжира» и прервал любые переговоры с ФНО. Однако, в отличие от 1958 года, остальная армия осталась верной государству. Уставшая от войны нация поддержала де Голля, и он сокрушил путч.

16.03.1962, во французском городе Эвиан, правительство подписало мирное соглашение с ФНО. Это соглашение заключало в себе перемирие и учреждение 1 июля референдума о независимости Алжира. Также оно обращало внимание на безопасность для всех алжирцев, включая французов в Алжире и харки (kharki — таким несклоняемым словом обозначались коренные мусульмане-алжирцы, поступившие на службу во французскую армию).

Конец войны был трагичен. Радикально настроенные военные и франкоалжирцы создали Секретную Вооруженную Организацию (Organisation de l’armée secrète) — террористическую группу, целями которой было убийство де Голля; развязывание гражданской войны против правительства, полиции и французской армии; развязывание этнической войны против мусульман. СВО уничтожила сотни мусульман, и многие кварталы столицы Алжира восстали и организовали нападения на полицию и военных. В ответ на это, ВВС Франции нанесли удары по кварталам, контролируемым СВО. Когда франкоалжирцы организовали демонстрацию, неся французские флаги и распевая Марсельезу, военные открыли по ним огонь. После 19.03.1962, в соответствии с мирными договоренностями, армия обеспечила перемирие с ФНО, но бои между СВО и ФНО продолжались. Сотни франкоалжирцев были похищены или убиты. Франкоалжирцы поняли, что им теперь нет места в Алжире.

В течение нескольких недель, миллион отчаявшихся беженцев (2% от населения Франции в 1962 году) прибыли в южную Францию. Среди них были тысячи мусульман-лоялистов, хотя большая часть таковых (старосты, вожди племен, харки) считая себя под защитой мирного договора, остались в Алжире. ФНО немедленно уничтожило около 150 000 таких лоялистов.

Потери в войне были колоссальны. По данным французского Министерства Обороны, 22 755 французских солдат были убиты,  7 917 погибли в результате несчастных случаев, 56 962 были ранены. 3500 мусульман, состоявших на службе во французской армии, были убиты. Ещё около 66 000 мусульманских мирных жителей (помимо тех 150 000, убитых после перемирия) и 2 788  французских граждан были убиты членами ФНО, а 875 французов пропали без вести. 141 000 членов ФНО погибла в бою, тысячи исчезли во время «Битвы за столицу Алжира», и около 12 000 членов ФНО были казнены в результате внутренних чисток. 16 000 мирных жителей Алжира погибли в результате боев, восстаний или межэтнических столкновений. По данным руководство ФНО, всего было убито около 300 000 мусульман. С болью, Франция и Алжир перешли к деколонизации.

zamatsuri.livejournal.com

Завоевание Францией Алжира — Мастерок.жж.рф

Достаточно «смутные» события и времена для меня. Пытаюсь сделать их понятнее. Присоединяйтесь. Вот такая статья вашему вниманию:

Прежде чем войти, подумай, как будешь выходить. Эта восточная мудрость как никогда справедлива к тому положению, в котором оказалась нынешняя Франция. Предместья Парижа, неподражаемо воспетые в романах Дюма, Бальзака и Гюго, все более становятся вариациями Багдада на французский манер. Волнения в арабских кварталах при Саркози, все более усиливающаяся криминальная ситуация, недавние теракты не оставляют даже малейшего шанса парижским предместьям остаться тихим уголком провинции под боком шумного Парижа. Массовый наплыв выходцев из бывшей французской Северной Африки, начавшийся после предоставления независимости Алжиру и Тунису и лавинообразно поднявшийся в последние десятилетия, неизбежно создали то, что пока еще робко и негромко называют «арабским вопросом». Эмигранты, принесшие в бывшую метрополию свои обычаи и культуру, язык и вероисповедание, упорно не хотят становиться французами. Их анклавы живут своего рода рядом с местным сообществом, при этом не интегрируясь в него.

Когда взошли ростки нынешнего кризиса? Где начало долгого пути, который, возможно, (но вовсе не обязательно) может закончиться у входа в Мечеть Парижской Богоматери?

Старые долги

Чтобы понять это, придется отмотать стрелки истории почти на 180 лет назад. 20-е годы XIX века были сложным периодом в истории Франции. Восстанавливающаяся после долгих наполеоновских войн, униженная навязанными силой оружия мирными договорами с победителями, страна с отобранной славой пребывала во власти короля Карла X. Европейская политика Франции была далека от масштабов императора французов – наиболее значимой акцией было подавление восстания Риего в Испании. Поднакопившая подкожный жир, буржуазия и сотрудничавшие с ней финансовые круги начали постепенно склоняться к мысли о колониальной экспансии и в первую очередь в Северной Африке. Ведь в Европе все более или менее крупные процессы были регламентированы Священным союзом монархов России, Австрии и Пруссии.
На другом берегу Средиземного моря располагался Алжир, формально провинция Османской империи, фактически независимое государство. Турки установили контроль над Алжиром еще в XVI веке, но постепенно его автономия расширялась. Стамбул с падишахом были далеко, и алжирская верхушка дышала достаточно свободно. Страной управлял дей, который пожизненно избирался контингентом янычар, дислоцирующихся на территории Алжира. Основным занятием населения, особенно прибрежного, являлся морской разбой. Пиратство было настолько выгодным и распространенным занятием, что привело даже к кризису в других отраслях хозяйства. Фактически Алжир на протяжении нескольких сотен лет был средиземноморским Сомали. Неоднократно европейские государства предпринимали военные экспедиции против очагов пиратов, но проблема оставалась нерешенной. Армии и флоты уходили, а местному населению хотелось кушать, и поэтому в море они выходили, но не на рыбалку.

Наполеон, гораздо более спокойный в выборе методов, союзников и целей, торговал с Алжиром: во Францию экспортировалось продовольствие и кожи, столь необходимые для военной промышленности. Кроме того, алжирцы косвенно помогали французам, посильно тревожа английские морские коммуникации. Император вынашивал планы взятия под контроль Алжира, но эти проекты так и не были внятно сформулированы. Франции хватало забот и в Европе.

В период Реставрации североафриканское государство продолжало докучать уже окончательно вошедшим в привычку пиратством своим соседям, раздражая средневековым обращением с пленными и жесткостью. Алжир весьма подходил для места проведения маленькой победоносной войны для оздоровления экономики и настроения публики. Ну а если хочется повоевать, то повод находится весьма оперативно. Как уже говорилось, в 20-е годы XIX века французская экономика пребывала в отнюдь не блестящем состоянии. Настолько не блестящем, что была вынуждена часть товаров покупать в кредит у феодального, по сути, Алжира. При этом французские дипломаты вели себя так, как будто это алжирцы берут в долг у Франции. Ситуация, обозначенная немеркнущим во все времена словом «кредиты», постепенно накалялась. На публичном приеме 27 апреля 1827 года алжирский правитель дей Гуссейн Паша слегка ударил опахалом по лицу чрезмерно нагло державшегося французского посла Деваля. Вышел скандал, который с трудом удалось замять, однако формально повод для вторжения был найден. Оскорбление посла (пусть и ведущего себя по-хамски) считалось в Европе непростительным. Особенно оскорбление от каких-то полудикарей. Гуссейн Паша не стеснялся в выражениях по поводу того, что он думает о злостных неплательщиках, да и вообще выражал глубокие сомнения о целесообразности дальнейшего торгового сотрудничества. Это было бы сильным ударом по французской торговой буржуазии, давно окукливавшейся в Алжире. Под вопрос ставилось существование крупных торговых факторий в Ла-Кале, Аннабе и Колло, приносящих высокие прибыли. Решение напрашивалось простое: избавиться от дея как главной помехи французской экономической политики, ну, и заодно навести в Алжире порядок. Меркантильная цель ликвидировать столь неудобно и настойчиво твердящего о кредитах правителя, прибрать к рукам страну была облачена в красивую и благородную оболочку борьбы с пиратством. Это гарантированно обеспечивало поддержку международного общественного мнения.

 

 

Вторжение

Необходимые силы, средства и ресурсы были подготовлены к началу 1830 года. Франция все больше погружалась в политический кризис. Король Карл X и правительство графа Полиньяка никак не могли понять, что мир за окнами дворца Тюильри необратимо изменился и славные времена Короля-солнца прошли. Страна шла к очередной революции. В таких условиях подготовка к экспедиции в Алжир, лоббируемая обретающей все большую власть торговой буржуазией, продолжалась. В возможном успехе колониальной экспансии король и его фаворит Полиньяк видели шанс на увеличение стремительно падающего политического рейтинга Карла X. В мае 1830 года 35-тысячная армия и 4 тыс. лошадей на 98 военных и 352 транспортных судах (есть разные цифры) покинула Тулон и отправилась в Алжир. Командование экспедиционной армией король доверил генералу Бурмону – военному министру и графу, военно-морскими силами – вице-адмиралу Дюперре. Бурмон был старым солдатом, дослужившимся в армии Наполеона до дивизионного генерала, он одинаково ревностно служил как императору, так и сменившим его Бурбонам. Карл X высоко ценил его преданность престолу и жесткие методы работы. В воззвании к войскам не было прямых намеков на состоявшуюся при подобных обстоятельствах экспедицию Наполеона в Египет – упоминать императора при власти золотых лилий было дурным тоном, однако на кораблях и транспортах было много народу, помнящего славную наполеоновскую эпоху. Сам экспедиционный корпус состоял из трех пехотных дивизий, трех кавалерийских эскадронов, 15 артиллерийских батарей, причем преобладали осадные орудия.

Из-за свежей погоды переход затянулся на две недели – лишь 13 июня французский флот подошел к берегам Алжира. Уже 14 июня началась высадка в районе Сиди Феррух в 20 километрах западнее города Алжира. 11 линкоров, находящихся в составе сил вторжения, прикрывали высадку. Однако из-за отсутствия у противника боеспособного флота и кого-либо, похожего на Нельсона, Абукира-2 не произошло. Разношерстный набор мелких пиратских судов, имевшихся у алжирцев, трудно было отнести к чему-то, похожему на регулярный военно-морской флот.

К полудню 14 июня практически вся французская армия была высажена на берег вместе с десятидневным запасом продовольствия и боеприпасов. Кавалерия отогнала вертевшиеся поблизости небольшие силы алжирцев, и генерал Бурмон приказал начать укрепление места высадки. Всеми своими действиями агрессоры показывали, что это не краткосрочный карательный визит, а всерьез и надолго. Вооруженные силы Алжира насчитывали на тот момент около 16 тыс. человек и довольно многочисленное туземное ополчение. Вооружение и способность вести бой на равных в открытом поле против сильной европейской армии вызывали серьезные сомнения. Тем не менее в ночь на 19 июня зять дея Ага Ибрагим, собрав, по оценкам французов, не менее 30 тыс. войск, атаковал лагерь высадившихся, но был отбит с большими потерями. Французы перешли в контратаку и гнали противника до дальних подступов к столице – городу Алжиру. Ага Ибрагим потерял почти всю полевую артиллерию и обоз. Бурмон действовал оперативно, не теряя темпа. Уже 29 июня, овладев высотами Бузария, французы начали закладывать траншеи и подтягивать осадную артиллерию к форту Султан Каллеси, являвшемуся главным опорным пунктом в обороне Алжира. 4 июля после длительной бомбардировки, разрушив стены замка, французы пошли на штурм, и к 10 часам утра знамена с королевскими лилиями были подняты над Султан Каллеси.

Оборона Алжира становилась теперь более чем проблемной – на следующий день, 5 июля 1830 года, престарелый дей капитулировал, сдав столицу на милость Бурмону. В арсеналах Алжира захвачено около 2 тыс. орудий, среди которых было много старинных, другое вооружение и множество различных запасов. Дей также передал захватчикам всю свою казну – более 50 млн. франков. Хуссейну милостиво разрешили отправиться в политическую эмиграцию в Неаполь. Деморализованное ополчение большей частью разбежалось. Взятие Алжира обошлось французам в 400 убитых и 2 тыс. раненых. Потери алжирцев – не менее 10 тыс. человек. Впрочем, бумага терпелива везде. Король Карл X высоко оценил деятельность генерала Бурмона на начальном этапе экспедиции. Ему был пожалован маршальский жезл.

Пока победители осваивались на территории и считали трофеи, во Франции произошли значительные события, известные в истории как Июльская революция. Заигравшись в старый порядок, Карл X не замечал изменившейся реальности и поплатился за это троном. К власти пришел король баррикад Луи-Филипп, представитель младшей, Орлеанской ветви Бурбонов. Больше ассоциировавший себя с буржуазными кругами, нежели со все более деградирующей знатью старого порядка, новый король стал проводником идей модернизированной либеральной монархии. Государственная атрибутика сменилась, но политика в Алжире осталась захватнической.

Надо отдать должное Бурмону, теперь уже маршалу, который отказался присягать Июльской монархии. Он считал себя во многом обязанным Карлу X и даже вынашивал идеи вернуться во Францию с частью вверенных ему войск, чтобы вернуть трон отрекшемуся королю. Однако, не поддержанный своими офицерами, вынужден был уйти в отставку. Его место занял граф Бертран Клозель.

 

 

В тени триколора

Французы заняли все крупные города на побережье Алжира. Продвижение новой власти сопровождалось грабежами и разорением. Расстрелы и прочие карательные меры были нормой. Местное население очень быстро пришло к выводу, что пришельцы ничем не лучше ушедших турок, к тому же абсолютно пренебрежительно относятся к местным обычаям и традициям. Уже к концу 1830 года во многих регионах Алжира начало стихийно возникать вооруженное сопротивление захватчикам. Местная знать не смогла выдвинуть лидера из своего числа (удельные беи оспаривали друг у друга старшинство и лидерство), пока не нашелся настоящий вождь. Им стал эмир Абд-аль Кадер, потомок арабских правителей Алжира, вернувшийся из политической эмиграции из Египта после падения власти турок. Пока французы добивали последние остатки турецкой власти, Аль Кадер сумел объединить вокруг себя более 30 племен, наладить производство оружия и боеприпасов. Им было создано фактически независимое государство – эмират со столицей в Маскаре. Продвижение французов вглубь территории Алжира было столь затруднительным и кровопролитным, что в 1834 году они были вынуждены заключить с ним перемирие.

За свои действия, с самого начала не имеющие ничего общего с «цивилизованной миссией», колонизаторы получили такую же беспощадную партизанскую войну, с которой уже сталкивались в период Наполеоновских войн в Испании и России. Действия французского военного руководства имели мало общего с методами ведения боевых действий, принятых даже в пресытившейся кровью Европе. Особенно «отличился» в этой сфере один из череды французских главнокомандующих – герцог Рене Савари, чья бурная и целенаправленная деятельность в деле покорения Алжира была столь энергичной, что его пришлось отозвать во Францию. Массовые казни со сжиганием заживо мирного населения в запертых домах было чрезмерным напряжением для нервной системы тогдашней общественности, не знавшей еще таких слов, как «Хатынь» или «Сонгми».

Вместе с военной шла рука об руку и экономическая экспансия. Французы начали использовать земли Алжира для выращивания различных сельскохозяйственных культур: зерна, винограда и дорогостоящего тогда хлопка. При почти даровой и многочисленной рабочей силе капиталовложения в земледелие давали хорошие прибыли. Ясно было, что захватчики не остановятся только лишь на прибрежных регионах. Мирным договоренностям с Аль Кадером ценители изысканных вин и афоризмов Вольтера особого значения не придавали. В 1835 году боевые действия возобновились. Однако эмир был очень талантливым полководцем и государственным деятелем – его методы по истощению сил противника в глубине алжирской территории давали хорошие результаты, и в 1837 году обессиленные французы заключили с ним новое перемирие. Орешек оказался крепким. Франция признала власть Абд-аль Кадера над большей частью западного Алжира.

Обе стороны отдавали себе отчет, что это лишь очередная передышка. Нерешенный «алжирский вопрос» негативно влиял на общественное и внешнеполитическое мнение, портил имидж. 18 октября 1838 года французские войска, нарушив договор, атаковали силы эмира. В этот раз было решено действовать наверняка – из метрополии прибыли крупные подкрепления. Крупные буржуа, являющиеся идеологами покорения Алжира, торопили и сетовали на большие расходы. Умело используя грызню между полевыми командирами эмирата и сосредоточив почти 100-тысячную армию под командованием генерала Бюжо, колонизаторы овладели к 1843 году большей частью эмирата. То, что долго не удавалось взять при помощи пороха и стали, удалось прибрать к рукам благодаря золоту, лжи и пустым обещаниям. Аль Кадер вынужден был бежать в соседнее Марокко, заручившись поддержкой тамошнего султана Абд-аль Рахмана. Справедливо рассуждая о том, что «сегодня Алжир – завтра вы», эмир договорился с марокканцами о военном альянсе. Войска султана двинулись к алжирской границе, однако в битве при реке Исли возле города Уджды потерпели сокрушительное поражение. Абд-аль Рахман был вынужден подписать Танжерский мирный договор, по которому обязывался не оказывать помощь Аль Кадеру. 22 декабря 1847 года ведущий отчаянную партизанскую борьбу и окруженный со всех сторон эмир попал в плен к генералу Ламорисьеру и был отправлен во Францию. Французам потребовался еще не один военный поход, чтобы в течение двух лет взять под контроль районы крайнего юга, населенные племенами кабилов. В 1848 году Алжир был официально объявлен французской территорией.

Эмир Абд-аль Кадер был столь выдающейся и популярной личностью, что французы не посмели тронуть его. До 1852 года он жил со своей семьей под фактически номинальным надзором, пока император Наполеон III не освободил его. Бывший вождь уехал в Дамаск, где прожил долгую, насыщенную событиями жизнь и умер в 1883 году.

 

Выгодное приобретение

Французский зуав

Алжир оказался выгодным приобретением. За время войны французская армия получила большой военный опыт, в ее составе появились новые разновидности пехоты – алжирские зуавы и Иностранный легион. Его штаб-квартира с 1843 года располагалась в Сидди-бель Абессе вплоть до 1962 года. Целая плеяда талантливых генералов, прошедшая суровую школу африканских походов, участвовала и в Крымской войне. Фамилии Боске, Канробера и Мак-Магона звучали в боевых донесениях из-под Севастополя. Зуавы соперничали в доблести с легендарными казаками, а знамена 1-го и 2-го полков Иностранного легиона украсила надпись «Севастополь 1855». Ряд историков утверждают, что победа одержанная союзниками в Крыму, была достигнута благодаря качествам французской армии, закаленной в алжирской кампании. Но более справедливо считать, что успеху противника больше всего способствовали деятели вроде фаворита Николая I князя Меншикова, чье руководство можно было смело приравнять к нескольким пехотным дивизиям у противника. А простые русские солдаты и офицеры традиционно были на высоте.

1858–1860 Алжир находился под прямым управлением министра по делам колоний в Париже, затем был передан в ведение военной администрации. В 1870 алжирские мусульмане были лицемерно объявлены французскими подданными, но не получили политических прав. В том же году было восстановлено гражданское управление, и в период 1881–1896 отдельные административные службы курировались соответствующими министерствами из Парижа. Алжир не был спокойным райским уголком, впрочем, как и вся Северная Африка. Ее лихорадило бессильной яростью против колонизаторов, чужих по вере и по духу. Под тонкой кожурой стремительно разраставшихся европейских кварталов Алжира, Орана и Константины скрывалась перманентная нищета и грязь арабских районов, лоск и блестящая мишура запада с издевкой и презрением взирали на бородатый восток.

Обе мировые войны не оставили в стороне «французскую Индию», как называли Алжир сами французы. Более 200 тыс. алжирцев было мобилизовано, 30 тыс. из них погибли. Во Вторую мировую территория страны пережила высадку армий союзников в рамках операции «Торч». Тут же в 1943 году сформирована 1-я французская армия, участвовавшая в боях в Европе. Так завоеванной стране по иронии пришлось стать одним из плацдармов для освобождения своей метрополии.

Но алжирцы в большинстве своем остались алжирцами, а не стали французами. И они ничего не забыли. Струи пара, вырывавшиеся из алжирского котла, после 1945 года стали густыми и концентрированными, пока, наконец, котел не закипел.

Войну за независимость Алжира 1954–1962 годов во Франции до самых недавних пор предпочитали называть как угодно, но только не войной. Долгие годы она была своеобразным белым пятном, неудобной темой, о которой говорили кривясь и сквозь зубы. Только в 1999 году события того времени официально стали называть войной. Но если не говорить о проблеме, то вовсе не значит, что она исчезнет. Когда в 1962 году обретение независимости Алжиром стало неизбежным, Франция пережила еще одну драму, о которой в отличие от алжирской войны не принято вспоминать до сих пор. Почти 800 тыс. французов и более 40 тыс. алжирцев были вынуждены бросить практически все и выехать во Францию. Пожилые жители метрополии, помнящие еще Великий русский исход, после Гражданской войны сокрушенно смотрели на трагедию уже своих современников. В портах и на аэродромах разыгрывались драмы и трагедии, которые ныне преданы забвению. Самые старые долги истории неизменно оплачиваются. Кровь на штыках егерей Бурмона приумножили парашютисты Салана и Моссю. А оплатили те, для кого Алжир был родным домом. И теперь, уже перебравшись во Францию, алжирцы так или иначе представляют счета к оплате снова и снова. Легкомысленное решение устроить поход для поднятия рейтинга деградировавшей монархии в конце концов обернулось пожарами в парижских предместьях. И очевидно, что только пожарами дело не ограничится.

Слева памятник павшим, справа – так памятник выглядит сейчас

Есть один интересный памятник, как бы символизирующий отношения Франции и Алжира. Всему миру известна статуя Христа, возвышающаяся над Рио-де-Жанейро. Ее автор Поль-Максимилиан Ландовски создал еще один ныне забытый монумент. Его воздвигли в 20-х годах прошлого века в Алжире в память о погибших алжирцах на фронтах Первой мировой войны. Три конные фигуры – Франция, солдат-француз и солдат-араб – держат щит с телом убитого героя. Единство и скорбное величие империи. В 1978 году памятник превратили в бетонный куб. На его фронтальной части сжатые в кулаки руки, разрывающие оковы. Руки сжаты от гнева, долги не уплачены, счета еще будут преподнесены. Кровь не прощается. Наверное, эстетика бетонного куба проигрывает имперскому пафосному монументу. Но жизнь и история окрашены не только в черное или белое. С одной стороны, алжирцы залили в бетон часть своего связанного с Францией прошлого, с другой – едут во Францию, чтобы стать ее гражданами. Может, история решила устроить проверку арабско-французских уроков. А помнить о том, что прежде, чем войти, надо подумать, как будешь выходить, – хорошо бы помнить об этом всем участникам исторического процесса.

 

Автор Денис Бриг

 

Еще немного об истории колоний, вот О продаже русской колонии в Калифорнии, а вот Кокосовый рай Второго Рейха. Вспомним еще что такое Забытая ирландская работорговля. А вот известные темы Как Англия травила Китай наркотиками или  Как англичане истребили тасманийцев Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия — http://infoglaz.ru/?p=83861

masterok.livejournal.com