Война в сталинграде – ход боевых действий, герои, значение, карта

7 Великих побед: Сталинградская битва | История | Общество

Битва за Сталинград по продолжительности и ожесточенности боев, по количеству участвовавших людей и боевой техники превзошла на тот момент все сражения мировой истории.

На отдельных этапах с обеих сторон в ней участвовало свыше 2 миллионов человек, до 2 тысяч танков, более 2 тысяч самолетов, до 26 тысяч орудий. Немецко-фашистские войска потеряли убитыми, ранеными, плененными более 800 тысяч солдат и офицеров, а также большое количество боевой техники, оружия и снаряжения.

Оборона Сталинграда (ныне — Волгоград)

В соответствии с планом летней наступательной кампании 1942 года германское командование, сосредоточив крупные силы на юго-западном направлении, рассчитывало разгромить советские войска, выйти в большую излучину Дона, с ходу овладеть Сталинградом и захватить Кавказ, после чего возобновить наступление на Московском направлении.

Для наступления на Сталинград из состава группы армий «Б» была выделена 6-я армия (командующий — генерал-полковник Ф. фон Паулюс). К 17 июля в нее входило 13 дивизий, в которых насчитывалось около 270 тысяч человек, 3 тысячи орудий и минометов и около 500 танков. Их поддерживала авиация 4-го воздушного флота — до 1200 боевых самолетов.

На сталинградское направление Ставка Верховного главнокомандования выдвинула из своего резерва 62-ю, 63-ю и 64-ю армии. 12 июля на базе полевого управления войск Юго-Западного фронта был создан Сталинградский фронт под командованием маршала Советского Союза С. К. Тимошенко. 23 июля командующим фронтом был назначен генерал-лейтенант В. Н. Гордов. В состав фронта вошли также 21-я, 28-я, 38-я, 57-я общевойсковые и 8-я воздушная армии бывшего Юго-Западного фронта, а с 30 июля — 51-я армия Северо-Кавказского фронта. При этом 57-я, а также 38-я и 28-я армии, на базе которых формировались 1-я и 4-я танковые армии, находились в резерве. Командующему фронтом была подчинена Волжская военная флотилия.

К выполнению задачи вновь созданный фронт приступил, имея всего 12 дивизий, в которых насчитывалось 160 тысяч бойцов и командиров, 2,2 тысячи орудий и минометов и около 400 танков, в 8-й воздушной армии имелось 454 самолета.

Кроме того, было задействовано 150–200 бомбардировщиков авиации дальнего действия и 60 истребителей войск ПВО. В начальный период оборонительных действий под Сталинградом противник превосходил советские войска по личному составу в 1,7 раза, по артиллерии и танкам — в 1,3, по количеству самолетов — более чем в 2 раза.

14 июля 1942 года Сталинград был объявлен на военном положении. На подступах к городу строились четыре оборонительных обвода: внешний, средний, внутренний и городской. Для строительства оборонительных сооружений было мобилизовано все население, включая детей. Заводы Сталинграда полностью перешли на выпуск военной продукции. На заводах и предприятиях создавались подразделения ополченцев, рабочие отряды самообороны. Мирные жители, оборудование отдельных предприятий и материальные ценности эвакуировались на левый берег Волги.

Оборонительные бои начались на дальних подступах к Сталинграду. Основные усилия войск Сталинградского фронта были сосредоточены в большой излучине Дона, где занимали оборону 62-я и 64-я армии, чтобы не допустить форсирования противником реки и прорыва его кратчайшим путем к Сталинграду. С 17 июля передовые отряды этих армий в течение 6 суток вели оборонительные бои на рубеже рек Чир и Цимла. Это позволило выиграть время для усиления обороны на основном рубеже. Несмотря на проявленные войсками стойкость, мужество и упорство, армии Сталинградского фронта не сумели разгромить вклинившиеся группировки врага, и им пришлось отойти на ближние подступы к городу.

23–29 июля 6-я немецкая армия предприняла попытку охватывающими ударами по флангам советских войск в большой излучине Дона окружить их, выйти в район Калача и с запада прорваться к Сталинграду. В результате упорной обороны 62-й и 64-й армий и контрудара соединений 1-й и 4-й танковых армий замысел противника был сорван.

Оборона Сталинграда. Фото: www.globallookpress.com

31 июля немецкое командование повернуло 4-ю танковую армию генерал-полковника Г. Гота с кавказского на сталинградское направление. 2 августа ее передовые части вышли к Котельниковскому, создав угрозу прорыва к городу. Начались бои на юго-западных подступах к Сталинграду.

Для облегчения управления войсками, растянутыми в полосе 500 км, Ставка Верховного главнокомандования 7 августа сформировала из нескольких армий Сталинградского фронта новый — Юго-Восточный фронт, командование которым было возложено на генерал-полковника А. И. Еременко. Главные усилия Сталинградского фронта направлялись на борьбу против 6-й немецкой армии, наступавшей на Сталинград с запада и северо-запада, а Юго-Восточного фронта — на оборону юго-западного направления. 9–10 августа войска Юго-Восточного фронта нанесли контрудар по 4-й танковой армии и вынудили ее остановиться.

21 августа пехота 6-й немецкой армии форсировала Дон и навела мосты, после чего танковые дивизии двинулись на Сталинград. Одновременно с юга и юго-запада начали наступление танки Гота. 23 августа 4-я воздушная армия фон Рихтгофена подвергла город массированной бомбардировке, сбросив на город более 1000 тонн бомб.

Танковые соединения 6-й армии двигались к городу, почти не встречая сопротивления, однако в районе Гумрака им пришлось до вечера преодолевать позиции расчетов зенитных орудий, которые были выдвинуты для борьбы с танками. Тем не менее 23 августа 14-му танковому корпусу 6-й армии удалось прорваться к Волге севернее Сталинграда у поселка Латошинка. Противник хотел с ходу ворваться в город через его северную окраину, однако наряду с армейскими частями на защиту города встали отряды народного ополчения, сталинградская милиция, 10-я дивизия войск НКВД, моряки Волжской военной флотилии, курсанты военных училищ.

Прорыв противника к Волге еще более осложнил и ухудшил положение частей, оборонявших город. Советское командование приняло меры к уничтожению прорвавшейся к Волге группировки противника. Вплоть до 10 сентября войска Сталинградского фронта и переданные в его состав резервы Ставки наносили непрерывные контрудары с северо-запада по левому флангу 6-й немецкой армии. Отбросить противника от Волги не удалось, однако наступление противника на северо-западных подступах к Сталинграду было приостановлено. 62-я армия оказалась отрезанной от остальных войск Сталинградского фронта и была передана в состав Юго-Восточного фронта.

С 12 сентября оборона Сталинграда возлагалась на 62-ю армию, командование которой принял генерал В. И. Чуйков, и войска 64-й армии генерала М. С. Шумилова. В этот же день немецкие войска после очередной бомбардировки начали наступление на город со всех направлений. На севере главной целью был Мамаев курган, с высоты которого хорошо просматривалась переправа через Волгу, в центре немецкая пехота пробивалась к железнодорожному вокзалу, на юге танки Гота при поддержке пехоты постепенно продвигались к элеватору.

13 сентября советское командование приняло решение перебросить в город 13-ю гвардейскую стрелковую дивизию. Переправившись через Волгу в течение двух ночей, гвардейцы отбросили немецкие войска от района центральной переправы через Волгу, очистили от них многие улицы и кварталы. 16 сентября войска 62-й армии при поддержке авиации штурмом овладели Мамаевым курганом. Ожесточенные бои за южную и центральную часть города велись до конца месяца.

21 сентября на фронте от Мамаева кургана до зацарицынской части города немцы начали новое наступление силами пяти дивизий. Сутки спустя 22 сентября 62-я армия была разрезана на две части: немцы вышли к центральной переправе севернее реки Царица. Отсюда они имели возможность просматривать почти весь тыл армии и вести наступление вдоль берега, отрезая советские части от реки.

К 26 сентября немцам почти на всех участках удалось вплотную подойти к Волге. Тем не менее советские войска продолжали удерживать узкую полосу берега, а кое-где и отдельные здания на некотором удалении от набережной. Многие объекты многократно переходили из рук в руки.

Бои в городе приняли затяжной характер. Войскам Паулюса недоставало сил, чтобы окончательно сбросить защитников города в Волгу, а советским — чтобы выбить немцев с занимаемых позиций.

Борьба велась за каждое здание, а иногда за часть здания, этаж или подвал. Активно работали снайперы. Применение авиации и артиллерии из-за близости порядков противников стало почти невозможным.

С 27 сентября по 4 октября активные боевые действия велись на северных окраинах за поселки заводов «Красный Октябрь» и «Баррикады», а с 4 октября — за сами эти заводы.

Одновременно немцы вели наступление в центре на Мамаев курган и на крайний правый фланг 62-й армии в районе Орловки. К вечеру 27 сентября Мамаев курган пал. Крайне трудное положение сложилось в районе устья реки Царица, откуда советские подразделения, испытывая острый недостаток в боеприпасах и продовольствии и потеряв управление, стали переправляться на левый берег Волги. 62-я армия отвечала контратаками вновь прибывающих резервов.

Они стремительно таяли, однако и потери 6-й армии принимали катастрофические размеры.

28 сентября Ставка образовала новый фронт — Донской.

В его состав вошли почти все армии Сталинградского фронта, кроме 62-й. Командующим был назначен генерал К. К. Рокоссовский. Из состава Юго-Восточного фронта, войска которого сражались в городе и южнее, был образован Сталинградский фронт под командованием генерала А. И. Еременко. Каждый фронт подчинялся непосредственно Ставке.

Командующий Донским фронтом Константин Рокоссовский и генерал Павел Батов (справа) в окопе под Сталинградом. Репродукция фотографии. Фото: РИА Новости

К исходу первой декады октября атаки противника стали ослабевать, однако в середине месяца Паулюс предпринял новый штурм. 14 октября немецкие войска после мощной авиационной и артиллерийской подготовки вновь пошли в атаку.

На участке около 5 км наступало несколько дивизий. Это наступление противника, продолжавшееся почти три недели, привело к наиболее ожесточенному сражению в городе.

15 октября немцам удалось овладеть Сталинградским тракторным заводом и прорваться к Волге, разрубив 62-ю армию пополам. После этого они начали наступление вдоль берега Волги на юг. 17 октября для поддержки ослабленных соединений Чуйкова в состав армии прибыла 138-я дивизия. Свежие силы отбили атаки противника, и с 18 октября таран Паулюса стал заметно терять свою силу.

Чтобы облегчить положение 62-й армии, 19 октября из района севернее города перешли в наступление войска Донского фронта. Территориальный успех фланговых контрударов был незначителен, но они задержали предпринятую Паулюсом перегруппировку.

К концу октября наступательные действия 6-й армии затормозились, хотя на участке между заводами «Баррикады» и «Красный Октябрь» до Волги оставалось пройти не более 400 м. Тем не менее напряжение боев ослабло, и немцы в основном закрепляли захваченные позиции.

11 ноября была предпринята последняя попытка овладеть городом. На этот раз наступление велось силами пяти пехотных и двух танковых дивизий, усиленных свежими саперными батальонами. Немцам удалось овладеть еще одним участком берега длиной 500–600 м в районе завода «Баррикады», однако это стало последним успехом 6-й армии.

На других участках войска Чуйкова удержали свои позиции.

Наступление немецких войск на Сталинградском направлении было окончательно остановлено.

Локальные бои в городе продолжались до 20 ноября.

К концу оборонительного периода Сталинградской битвы 62-я армия удерживала район севернее Сталинградского тракторного завода, завод «Баррикады» и северо-восточные кварталы центра города. 64-я армия обороняла подступы.

В период оборонительных боев за Сталинград вермахт, по советским данным, потерял за июль — ноябрь до 700 тысяч солдат и офицеров убитыми и ранеными, более 1000 танков, свыше 2000 орудий и минометов, более 1400 самолетов. Общие потери Красной армии в Сталинградской оборонительной операции составили 643 842 человека, 1426 танков, 12 137 орудий и минометов, 2063 самолета.

Советские войска измотали и обескровили группировку противника, действовавшую под Сталинградом, что создавало благоприятные условия для перехода в контрнаступление.

Сталинградская наступательная операция

К осени 1942 года в основном завершилось техническое перевооружение Красной армии. На находящихся в глубоком тылу и эвакуированных заводах было налажено массовое производство новой боевой техники, которая не только не уступала, но зачастую превосходила технику и вооружение вермахта. В ходе прошедших сражений советские войска приобрели боевой опыт. Наступил момент, когда нужно было вырвать у врага инициативу и начать массовое изгнание его из пределов Советского Союза.

При участии военных советов фронтов в Ставке был разработан план Сталинградской наступательной операции.

Советским войскам предстояло перейти в решительное контр наступление на фронте в 400 км, окружить и уничтожить сосредоточенную в районе Сталинграда ударную группировку противника. Эта задача возлагалась на войска трех фронтов — Юго-Западного (командующий генерал Н. Ф. Ватутин), Донского (командующий генерал К. К. Рокоссовский) и Сталинградского (командующий генерал А. И. Еременко).

Силы сторон были примерно равными, хотя в танках, артиллерии и авиации советские войска уже имели небольшое превосходство над противником. В таких условиях для успешного выполнения операции было необходимо создать значительный перевес в силах на направлениях главных ударов, что и было достигнуто с большим искусством. Успех был обеспечен прежде всего благодаря тому, что особое внимание было уделено оперативной маскировке. Войска передвигались на заданные позиции только ночью, при этом радиоточки частей оставались на прежних местах, продолжая работать, чтобы у противника создавалось мнение, что части остаются на прежних позициях. Запрещалась всяческая переписка, а распоряжения отдавались только в устной форме, причем только непосредственным исполнителям.

Советское командование сосредоточило на направлении главного удара в секторе протяженностью 60 км более миллиона человек, которых поддерживали 900 только что сошедших с конвейера танков Т-34. Такой концентрации боевой техники на фронте еще не бывало.

Один из центров боёв в Сталинграде — элеватор. Фото: www.globallookpress.com

Немецкое командование не проявило к положению своей группы армий «Б» должного внимания,т.к. ожидало наступления советских войск против группы армий «Центр».

Командующий группой «Б» генерал Вейхс был не согласен с этим мнением. Его беспокоил плацдарм, подготовленный противником на правом берегу Дона напротив его соединений. По его настоятельным требованиям к концу октября на Дон было переброшено несколько недавно сформированных полевых подразделений люфтваффе, чтобы усилить оборонительные позиции итальянских, венгерских и румынских соединений.

Прогнозы Вейхса подтвердились в начале ноября, когда фотографии, сделанные воздушной разведкой, показали наличие в этом районе нескольких новых переправ. Через два дня Гитлер приказал перебросить с Ла-Манша в группу армий «Б» 6-ю танковую и две пехотные дивизии в качестве резервного подкрепления 8-й итальянской и 3-й румынской армиям. На их подготовку и переброску в Россию требовалось около пяти недель. Гитлер, однако, не ожидал от противника каких-либо значительных действий до начала декабря, так что, по его расчетам, подкрепление должно было прийти вовремя.

Ко второй неделе ноября с появлением советских танковых частей на плацдарме Вейхс уже не сомневался, что в зоне 3-й румынской армии готовится крупное наступление, которое, возможно, будет направлено и против немецкой 4-й танковой армии. Поскольку все его резервы находились под Сталинградом, Вейхс принял решение сформировать новую группировку в составе 48-го танкового корпуса, который он поставил позади 3-й румынской армии. Он также передал в этот корпус 3-ю румынскую бронетанковую дивизию и собрался перевести туда же 29-ю моторизованную дивизию 4-й танковой армии, однако передумал, поскольку ожидал наступления также и в районе расположения соединений Гота. Однако все предпринимаемые Вейхсом усилия оказались явно недостаточными, а Верховное командование было скорее заинтересовано в наращивании мощи 6-й армии для решающего сражения за Сталинград, нежели в укреплении слабых флангов соединений генерала Вейхса.

19 ноября в 8 часов 50 минут после мощной, почти полуторачасовой артиллерийской подготовки, несмотря на туман и сильный снегопад, войска Юго-Западного и Донского фронтов, расположенные северо-западнее Сталинграда, перешли в наступление. Против 3-й румынской действовали 5-я танковая, 1-я гвардейская и 21-я армии.

Только одна 5-я танковая армия в своем составе насчитывала шесть стрелковых дивизий, два танковых корпуса, один кавалерийский корпус и несколько артиллерийских, авиационных и ракетно-зенитных полков. Из-за резкого ухудшения погодных условий авиация бездействовала.

Оказалось также, что в ходе артподготовки огневые средства противника были подавлены не до конца, из-за чего наступление советских войск в какой-то момент замедлилось. Оценив ситуацию, командующий войсками Юго-Западного фронта генерал-лейтенант Н. Ф. Ватутин принял решение ввести в сражение танковые корпуса, которые позволили окончательно взломать румынскую оборону и развить наступление.

На Донском фронте особенно ожесточенные бои развернулись в полосе наступления правофланговых соединений 65-й армии. Первые две линии траншей противника, проходившие по прибрежной возвышенности, удалось захватить с ходу. Однако решающие бои развернулись за третью линию, проходившую по меловым высотам. Они представляли собой мощный узел обороны. Расположение высот позволяло обстреливать все подступы к ним перекрестным огнем. Все лощины и крутые склоны высот были заминированы и прикрыты проволочными заграждениями, а подходы к ним пересекали глубокие и извилистые овраги. Вышедшая к этому рубежу советская пехота вынуждена была залечь под сильным огнем спешившихся частей румынской кавалерийской дивизии, усиленной немецкими подразделениями.

Противник проводил яростные контратаки, пытаясь отбросить наступавших в исходное положение. Обойти высоты в тот момент не было возможности, и после мощного артиллерийского налета воины 304-й стрелковой дивизии пошли на штурм вражеских укреплений. Несмотря на ураганный пулеметный и автоматный огонь, к 16 часам упорное сопротивление противника было сломлено.

В итоге первого дня наступления наибольших успехов добились войска Юго-Западного фронта. Они прорвали оборону на двух участках: юго-западнее города Серафимович и в районе Клетской. В обороне противника образовалась брешь шириной до 16 км.

20 ноября южнее Сталинграда перешел в наступление Сталинградский фронт. Это оказалось для немцев полной неожиданностью. Наступление Сталинградского фронта также началось в неблагоприятных погодных условиях.

Было решено артиллерийскую подготовку начинать в каждой армии по мере того, как для этого создадутся необходимые условия. От одновременного ее проведения в масштабе фронта пришлось отказаться, впрочем, так же как и от авиационной подготовки. Из-за ограниченной видимости приходилось вести огонь по ненаблюдаемым целям, за исключением тех орудий, что были выведены на стрельбу прямой наводкой. Несмотря на это, система огня противника в основном была нарушена.

Советские солдаты ведут уличные бои. Фото: www.globallookpress.com

После артподготовки, которая продолжалась 40–75 минут, соединения 51-й и 57-й армий перешли в наступление.

Прорвав оборону 4-й румынской армии и отразив многочисленные контратаки, они начали развивать успех в западном направлении. К середине дня были созданы условия для ввода в прорыв армейских подвижных групп.

Стрелковые соединения армий наступали вслед за подвижными группами, закрепляя достигнутый успех.

Для закрытия бреши командованию 4-й румынской армии пришлось ввести в сражение свой последний резерв — два полка 8-й кавалерийской дивизии. Но и это не могло спасти положения. Фронт рухнул, а остатки румынских войск обратились в бегство.

В ночь на 21 ноября в ставке Гитлера стало известно о разгроме 3-й румынской армии.

Поступавшие сообщения рисовали безрадостную картину: фронт рассечен, румыны бегут с поля боя, сорван контрудар 48-го танкового корпуса.

Красная армия перешла в наступление южнее Сталинграда, а оборонявшаяся там 4-я румынская армия разгромлена.

Командование люфтваффе докладывало, что из-за плохой погоды авиация не может поддержать наземные войска. На оперативных картах со всей очевидностью вырисовывалась перспектива окружения 6-й армии вермахта. Красные стрелы ударов советских войск опасно нависли над ее флангами и вот-вот должны были сомкнуться в междуречье Волги и Дона. В ходе почти непрерывных совещаний в ставке Гитлера шли лихорадочные поиски выхода из создавшегося положения. Нужно было срочно принимать решение о судьбе 6-й армии. Сам Гитлер, а также Кейтель и Йодль считали необходимым удерживать позиции в районе Сталинграда и ограничиться лишь перегруппировкой сил. Руководство ОКХ и командование группы армий «Б» находили единственную возможность избежать катастрофы в том, чтобы отвести войска 6-й армии за Дон. Однако позиция Гитлера была категоричной. В итоге было решено перебросить под Сталинград две танковые дивизии с Северного Кавказа.

Командование вермахта все еще надеялось остановить наступление советских войск контрударами танковых соединений. 6-я армия получила приказ оставаться на прежнем месте. Гитлер заверил ее командование, что не допустит окружения армии, а если все же это произойдет — примет все меры к ее деблокаде.

Пока германское командование искало пути предотвращения надвигавшейся катастрофы, советские войска развивали достигнутый успех. Подразделению 26-й танкового корпуса в ходе дерзкой ночной операции удалось захватить единственную уцелевшую переправу через Дон в районе города Калач. Захват этого моста имел огромное оперативное значение. Быстрое преодоление советскими войсками этой крупной водной преграды обеспечивало успешное завершение операции по окружению вражеских войск под Сталинградом.

К исходу 22 ноября войска Сталинградского и Юго-Западного фронтов разделяло всего 20–25 км. Вечером 22 ноября Сталин приказал командующему Сталинградским фронтом Еременко завтра же соединиться с передовыми войсками Юго-Западного фронта, которые вышли к Калачу, и замкнуть кольцо окружения.

Предвидя подобное развитие событий и чтобы воспрепятствовать полному окружению 6-й полевой армии, немецкое командование срочно перебросило в район восточнее Калача 14-й танковый корпус. Всю ночь на 23 ноября и первую половину следующего дня части советского 4-го механизированного корпуса сдерживали натиск рвавшихся на юг танковых частей врага и не пропустили их.

Командующий 6-й армией уже в 18 часов 22 ноября радировал в штаб группы армий «Б», что армия окружена, положение с боеприпасами критическое, запасы горючего на исходе, а продовольствия хватит всего на 12 дней. Поскольку никаких сил, которые могли бы деблокировать окруженную армию, у командования вермахта на Дону не было, Паулюс обратился в Ставку с просьбой о самостоятельном прорыве из окружения. Однако его просьба осталась без ответа.

Красноармеец со знаменем. Фото: www.globallookpress.com

Вместо этого он получил приказ немедленно направиться в котел, где организовать круговую оборону и ждать помощи извне.

23 ноября войска всех трех фронтов продолжали наступление. В этот день операция достигла своей кульминации.

Две бригады 26-го танкового корпуса переправились через Дон и с утра повели наступление на Калач. Завязался упорный бой. Противник яростно сопротивлялся, понимая важность удержания этого города. Тем не менее к 14 часам он был выбит из Калача, в котором располагалась главная база снабжения всей сталинградской группировки. Все находившиеся там многочисленные склады с горючим, боеприпасами, продовольствием и другим военным имуществом были либо уничтожены самими немцами, либо захвачены советскими войсками.

Около 16 часов 23 ноября войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов встретились в районе Советского, завершив таким образом окружение сталинградской группировки противника. Несмотря на то что вместо запланированных двух-трех дней на выполнение операции потребовалось пять суток, успех был достигнут.

В ставке Гитлера после поступления сообщения об окружении 6-й армии воцарилась гнетущая атмосфера. Несмотря на очевидно катастрофическое положение 6-й армии, Гитлер не хотел даже слышать оо оставлении Сталинграда, т.к. в этом случае были бы сведены к нулю все успехи летнего наступления на юге, а вместе с ними исчезли бы и все надежды на завоевание Кавказа. Кроме того, считалось, что сражение с превосходящими силами советских войск в открытом поле, в суровых зимних условиях, при ограниченных средствах передвижения, запасах горючего и боеприпасов, имеет слишком мало шансов на благоприятный исход. Поэтому лучше закрепиться на занимаемых позициях и стремиться деблокировать группировку. Эту точку зрения поддержал главнокомандующий ВВС рейхсмаршал Г. Геринг, заверивший фюрера, что его авиация обеспечит снабжение окруженной группировки по воздуху. Утром 24 ноября 6-й армии был отдан приказ занять круговую оборону и ждать деблокирующего наступления извне.

В штабе 6-й армии 23 ноября также разгорелись бурные страсти. Кольцо окружения вокруг 6-й армии только что замкнулось, и нужно было срочно принимать решение. Ответа на радиограмму Паулюса, в которой он запрашивал «свободы действий», все не было. Но Паулюс не решался взять на себя ответственность за прорыв. По его распоряжению в штабе армии собрались на совещание командиры корпусов, чтобы выработать план дальнейших действий.

Командир 51-го армейского корпуса генерал В. Зейдлиц-Курцбах высказался за немедленный прорыв. Его поддержал командир 14-го танкового корпуса генерал Г. Хубе.

Но большинство командиров корпусов во главе с начальником штаба армии генералом А. Шмидтом высказались против. Дело дошло до того, что в ходе разгоревшегося спора пришедший в бешенство командир 8-го армейского корпуса генерал В. Гейтц пригрозил собственноручно расстрелять Зейдлица, если тот будет настаивать на неповиновении фюреру. В конце концов все согласились на том, что следует обратиться к Гитлеру за разрешением на прорыв. В 23 часа 45 минут такая радиограмма была отправлена. Ответ пришел утром следующего дня. В нем войска 6-й армии, окруженные в Сталинграде, были названы «войсками крепости Сталинград», а в прорыве было отказано. Паулюс снова собрал командиров корпусов и довел до них приказ фюрера.

Некоторые из генералов попытались высказать свои контраргументы, но командующий армией все возражения отклонил.

На западный участок фронта началась срочная переброска войск из Сталинграда. За короткий срок противнику удалось создать группировку из шести дивизий. Чтобы сковать его силы в самом Сталинграде, 23 ноября перешла в наступление 62-я армия генерала В. И. Чуйкова. Ее войска атаковали немцев на Мамаевом кургане и в районе завода «Красный Октябрь», но встретили яростное сопротивление. Глубина их продвижения за день не превысила 100–200 м.

К 24 ноября кольцо окружения было тонким, попытка прорвать его могла принести успех, нужно было только снять войска с Волжского фронта. Но Паулюс был слишком осторожным и нерешительным человеком, генералом, который привык повиноваться и точно взвешивать свои поступки. Он подчинился приказу. Впоследствии он признался офицерам своего штаба: «Возможно, что смельчак Рейхенау после 19 ноября пробился бы с 6-й армией на запад и потом заявил Гитлеру: «Теперь можете меня судить». Но, знаете ли, к сожалению, я не Рейхенау».

27 ноября фюрер поручил фельдмаршалу фон Манштейну подготовить деблокаду 6-й полевой армии. Гитлер уповал на новые тяжелые танки — «Тигры», рассчитывая, что они смогут снаружи прорвать кольцо окружения. Несмотря на то что эти машины еще не были испытаны в бою и никто не знал, как они поведут себя в условиях русской зимы, он верил, что даже один батальон «Тигров» сможет коренным образом изменить обстановку под Сталинградом.

Пока Манштейн получал прибывшее с Кавказа подкрепление и готовил операцию, советские войска расширили внешнее кольцо и укрепили его. Когда 12 декабря танковая группа Гота пошла на прорыв, она смогла пробиться через позиции советских войск, и передовые ее части отделяли от Паулюса меньше 50 км. Но Гитлер запретил Фридриху Паулюсу оголить Волжский фронт и, оставив Сталинград, пробиваться навстречу «тиграм» Гота, чем окончательно решил судьбу 6-й армии.

К январю 1943 года враг был отброшен от сталинградского «котла» на 170–250 км. Гибель окруженных войск стала неизбежной. Почти вся занимаемая ими территория простреливалась огнем советской артиллерии. Несмотря на обещание Геринга, на практике среднесуточная мощность авиации в снабжении 6-й армии не смогла превысить 100 тонн вместо необходимых 500. Кроме того, доставка грузов окруженным группировкам в Сталинграде и других «котлах» вызывала огромные потери в немецкой авиации.

Руины фонтана «Бармалей» — ставшего одним из символов Сталинграда. Фото: www.globallookpress.com

10 января 1943 года генерал-полковник Паулюс, несмотря на безнадежное положение своей армии, отказался капитулировать, пытаясь сколько будет возможно сковывать окружавшие его советские войска. В тот же день Красная армия начала операцию по уничтожению 6-й полевой армии вермахта. В последние дни января советские войска оттеснили остатки армии Паулюса в небольшой район полностью разрушенного города и расчленили продолжающие обороняться подразделения вермахта. 24 января 1943 года генерал Паулюс отправил Гитлеру одну из последних радиограмм, в которой сообщал, что группировка находится на грани уничтожения, и предложил эвакуировать ценных специалистов. Гитлер снова запретил остаткам 6-й армии пробиваться к своим и отказался вывезти из «котла» кого-либо, кроме раненых.

В ночь на 31 января 38-я мотострелковая бригада и 329-й саперный батальон блокировали район универмага, где находился штаб Паулюса. Последней радиограммой, которую получил командующий 6-й армией, был приказ о его производстве в фельдмаршалы, который штаб расценил как приглашение к самоубийству. Рано утром два советских парламентера пробрались в подвал полуразрушенного здания и передали фельдмаршалу ультиматум. После полудня Паулюс поднялся на поверхность и отправился в штаб Донского фронта, где его с текстом капитуляции ожидал Рокоссовский. Однако, несмотря на то что фельдмаршал сдался в плен и подписал капитуляцию, в северной части Сталинграда немецкий гарнизон под командованием генерал-полковника Штекера отказался принять условия капитуляции и был уничтожен концентрированным огнем тяжелой артиллерии. В 16.00 2 февраля 1943 года условия капитуляции 6-й полевой армии вермахта вступили в силу.

Гитлеровское правительство объявило в стране траур.

Три дня над немецкими городами и селами звучал погребальный звон церковных колоколов.

Со времен Великой Отечественной войны в советской исторической литературе утверждается, что в районе Сталинграда была окружена 330-тысячная группировка противника, хотя никакими документальными данными эта цифра не подтверждается.

Точка зрения немецкой стороны по этому вопросу неоднозначна. Однако при всем разбросе мнений чаще всего называется цифра 250–280 тысяч человек. Эта величина согласуется с общим количеством эвакуированных (25 тыс. чел.), захваченных в плен (91 тысяча человек) и погибших и захороненных в районе боев солдат противника (около 160 тысяч). Подавляющее большинство сдавшихся в плен также погибли от переохлаждения и тифа, и спустя почти 12 лет пребывания в советских лагерях на родину вернулось только 6 тысяч человек.

Котельниковская операция Завершив окружение крупной группировки немецких войск под Сталинградом, войска 51-й армии Сталинградского фронта (командующий — генерал-полковник А. И. Еременко) в ноябре 1942 года вышли с севера на подступы к поселку Котельниковский, где закрепились и перешли к обороне.

Германское командование предпринимало все усилия, чтобы пробить коридор к окруженной советскими войсками 6-й армии. Для этой цели в начале декабря в районе пос. Котельниковский была создана ударная группировка в составе 13 дивизий (в т.ч. 3 танковых и 1 моторизованной) и ряда частей усиления под командованием генерала-полковника Г. Гота — армейская группа «Гот». В состав группы входил батальон тяжелых танков «Тигр», впервые применявшихся на южном участке советско-германского фронта. На направлении главного удара, который наносился вдоль железной дороги Котельниковский — Сталинград, противнику удалось создать временное преимущество над оборонявшимися войсками 51-й армии в людях и артиллерии в 2 раза, а по количеству танков — более чем в 6 раз.

12 декабря части группы Гота перешли в наступление.

Они прорвали оборону советских войск и на второй день вышли в район поселка Верхнекумский. Чтобы отвлечь часть сил ударной группировки, 14 декабря в районе станицы Нижнечирская в наступление перешла 5-я Ударная армия Сталинградского фронта. Она прорвала немецкую оборону и захватила станицу, однако положение 51-й армии оставалось тяжелым. Противник продолжал наступление, в то время как у армии и фронта уже не оставалось резервов. Советская Ставка Верховного главнокомандования, стремясь не допустить прорыва противника и деблокирования окруженных немецких войск, выделила для усиления Сталинградского фронта из своего резерва 2-ю гвардейскую армию и механизированный корпус, поставив перед ними задачу разбить ударную группировку противника.

19 декабря, понеся значительные потери, группа Гота достигла реки Мышкова. До окруженной группировки оставалось 35–40 км, однако войскам Паулюса было приказано оставаться на занимаемых позициях и не наносить встречный удар, а Гот продвинуться дальше уже не смог.

24 декабря, создав совместными усилиями примерно двойное превосходство над противником, 2-я гвардейская и 51-я армии при содействии части сил 5-й Ударной армии перешли в наступление. Главный удар навстречу котельниковской группировке наносила свежими силами 2-я гвардейская армия. 51-я армия наступала на Котельниковский с востока, одновременно осуществляя танковым и механизированным корпусами охват группы Гота с юга. В первый день наступления войска 2-й гвардейской армии прорвали боевые порядки противника и захватили переправы через реку Мышкова. В прорыв были введены подвижные соединения, которые начали стремительно продвигаться к Котельниковскому.

27 декабря к Котельниковскому с запада вышел 7-й танковый корпус, а 6-й механизированный корпус обошел Котельниковский с юго-востока. В это же время танковые и механизированные корпуса 51-й армии отрезали группировке противника пути отхода на юго-запад. Непрерывные удары по отступающим войскам противника наносили самолеты 8-й воздушной армии. 29 декабря Котельниковский был освобожден и угроза прорыва противника была окончательно ликвидирована.

В результате советского контрнаступления попытка противника деблокировать окруженную под Сталинградом 6-ю армию была сорвана, а немецкие войска были отброшены от внешнего фронта окружения на 200–250 км.

aif.ru

ОНИ КОМАНДОВАЛИ ФРОНТАМИ, АРМИЯМИ В СТАЛИНГРАДСКОЙ БИТВЕ

ОНИ КОМАНДОВАЛИ ФРОНТАМИ, АРМИЯМИ В СТАЛИНГРАДСКОЙ БИТВЕ

БАТОВ

Павел Иванович

Генерал армии, дважды Герой Советского Союза. В Сталинградской битве участвовал в должности командующего 65-й армией.

Родился 1 июня 1897 г. в д. Филисово (Ярославская область).

В Красной Армии с 1918 г.

В 1927 г. окончил высшие офицерские курсы «Выстрел», высшие академические курсы при Военной академии Генерального штаба в 1950 г.

Участник Первой мировой войны с 1916 г. За отличия в боях награжден 2 Георгиевскими крестами и 2 медалями.

В 1918 г. добровольно вступил в Красную Армию. С 1920 по 1936 г. последовательно командовал ротой, батальоном, стрелковым полком. В 1936—1937 гг. сражался на стороне республиканских войск в Испании. По возвращении командир стрелкового корпуса (1937 г.). В 1939—1940 г. участвовал в советско-финляндской войне. С 1940 г. заместитель командующего войсками Закавказского военного округа.

В ходе Великой Отечественной войны командир особого стрелкового корпуса в Крыму, заместитель командующего 51-й армией Южного фронта (с августа 1941 г.), командующий 3-й армией (январь — февраль 1942 г.), помощник командующего войсками Брянского фронта (февраль — октябрь 1942 г.). С октября 1942 г. и до конца войны командующий 65-й армией, участвовавшей в боевых действиях в составе Донского, Сталинградского, Центрального, Белорусского, 1-го и 2-го Белорусских фронтов. Войска под командованием П. И. Батова отличились в Сталинградской и Курской битвах, в сражении за Днепр, при освобождении Белоруссии, в Висло-Одерской и Берлинской операциях. Боевые успехи 65-й армии 30 раз отмечались в приказах Верховного Главнокомандующего.

За личную отвагу и мужество, за организацию четкого взаимодействия подчиненных войск при форсировании Днепра П. И. Батов был удостоен звания Героя Советского Союза, а за форсирование реки Одер и овладение г. Штеттин (немецкое название польского г. Щецин) награжден второй Золотой Звездой.

После войны — командующий механизированной и общевойсковой армиями, первый заместитель главнокомандующего Группой советских войск в Германии, командующий войсками Прикарпатского и Прибалтийского военных округов, командующий Южной группой войск.

В 1962—1965 гг. начальник штабад. С 1965 г. военный инспектор — советник Группы генеральных инспекторов МО СССР. С 1970 г. председатель Советского комитета ветеранов войны.

Награжден 6 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 3 орденами Красного Знамени, 3 орденами Суворова 1-й степени, орденами Кутузова 1-й степени, Богдана Хмельницкого 1-й степени, «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 3-й степени, «Знак Почета», почетным оружием, иностранными орденами, а также медалями.

Скончался 19 апреля 1985 г. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

ВАТУТИН

Николай Федорович

Генерал армии, Герой Советского Союза (посмертно). В Сталинградской битве принимал участие в должности командующего Юго-Западным фронтом.

Родился 16 декабря 1901 г. в с. Чепухино (Белгородская область). В Красной Армии с 1920 г.

Окончил Полтавскую пехотную школу в 1922 г., Киевскую высшую объединенную военную школу в 1924 г., Военную академию им. М. В. Фрунзе в 1929 г., оперативный факультет Военной академии им. М. В. Фрунзе в 1934 г., Военную академию Генерального штаба в 1937 г.

Участник Гражданской войны. После войны командовал взводом, ротой, работал в штабе 7-й стрелковой дивизии. В 1931—1941 гг. был начальником штаба дивизии, начальником 1-го отдела штаба Сибирского военного округа, заместителем начальника штаба и начальником штаба Киевского особого военного округа, начальником Оперативного управления и заместителем начальника Генерального штаба.

С 30 июня 1941 г. начальник штаба Северо-Западного фронта. В мае — июле 1942 г. заместитель начальника Генерального штаба. В июле 1942 г. назначен командующим Воронежским фронтом. Во время Сталинградской битвы командовал войсками Юго-Западного фронта. В марте 1943 г. был вновь назначен командующим Воронежским фронтом (с октября 1943 г. — 1-й Украинский фронт). 29 февраля 1944 г. во время выезда в войска был тяжело ранен и 15 апреля скончался. Похоронен в Киеве.

Награжден орденом Ленина, орденами Красного Знамени, Суворова 1-й степени, Кутузова 1-й степени, чехословацким орденом.

ГОРДОВ

Василий Николаевич

Генерал-полковник, Герой Советского Союза. В Сталинградской битве участвовал в должности командующего Сталинградским фронтом.

Родился 12 декабря 1896 г. в с. Матвеевка (Мезенский район, Республика Татарстан). В Красной Армии с 1918 г.

Окончил курсы старшего комсостава в 1925 г., высшие офицерские курсы «Выстрел» в 1927 г., Военную академию им. М. В. Фрунзе в 1932 г. В 1915 г. призван в армию рядовым. Участник Первой мировой войны, старший унтер-офицер. В декабре 1917 г. вступил в Красную гвардию. В Гражданскую войну командовал ротой, батальоном, полком на Восточном и Западном фронтах, участвовал в ликвидации банд Махно. После Гражданской войны находился на командных и штабных должностях, был инструктором в Монгольской народной армии (1925—1926 гг.). С 1927 г. помощник командира стрелкового полка. С 1933 по 1935 г. начальник штаба Московской военной пехотной школы, затем начальник штаба стрелковой дивизии. С 1937 г. командир стрелковой дивизии, с 1939 г. начальник штаба Калининского, с 1940 г. Приволжского военных округов.

В Великую Отечественную войну начальник штаба (июнь — сентябрь 1941 г.), затем командующий 21-й армией (октябрь 1941 г. — июнь 1942 г.), командующий Сталинградским фронтом (июль — август 1942 г.), командующий 33-й (октябрь 1942 г. — март 1943 г.) и 3-й гвардейской (апрель 1943 г. — май 1945 г.) армиями.

Награжден 2 орденами Ленина, 3 орденами Красного Знамени, 3 орденами Суворова 1-й степени, орденами Кутузова 1-й степени, Красной Звезды, медалями.

Скончался 12 декабря 1951 г.

ЕРЁМЕНКО

Андрей Иванович

Маршал Советского Союза, Герой Советского Союза, Герой Чехословацкой Социалистической Республики. В Сталинградской битве участвовал в должности командующего Юго-Восточным, в последующем Сталинградским фронтом.

Родился 14 октября 1892 г. в с. Марковка (Луганская область, Республика Украина). В Красной Армии с 1918 г.

Окончил высшую кавалерийскую школу в 1923 г., курсы усовершенствования комсостава в 1925 г., курсы командиров-единоначальников при Военно-политической академии в 1931 г., Военную академию им. М. В. Фрунзе в 1935 г.

В 1913 г. призван в армию. В Первую мировую войну рядовым сражался на Юго-Западном фронте в Галиции. Затем служил на румынском фронте в команде разведки пехотного полка. После Февральской революции в 1917 г. был избран в полковой комитет. Демобилизовавшись, возвратился в с. Марковка и в 1918 г. организовал там партизанский отряд, который впоследствии влился в Красную Армию. Участник Гражданской войны. С января 1919 г. заместитель председателя и военный комиссар Марковского ревкома. С июня 1919 г. участвовал в боях на Южном, Кавказском, Юго-Западном фронтах начальником разведки, затем начальником штаба кавалерийской бригады, помощником командира кавалерийского полка 14-й кавалерийской дивизии 1-й Конной армии. После гражданской войны с декабря 1929 г. командовал кавалерийским полком, с августа 1937 г. кавалерийской дивизией, а с 1938 г 6-м кавалерийским корпусом, с которым участвовал в освободительном походе в Западную Белоруссию. С июня 1940 г. командир механизированного корпуса, с декабря 1940 г. командующий 1-й Отдельной Краснознаменной армией на Дальнем Востоке.

Во время Великой Отечественной войны с июля 1941 г. заместитель командующего Западным фронтом, руководил боевыми действиями войск в Смоленском сражении. В августе — октябре 1941 г. командующий Брянским фронтом, прикрывавшим подступы к Москве с юго-запада. С декабря 1941 г. (после ранения) командующий 4-й ударной армией. В январе 1942 г. был тяжело ранен и до августа находился на излечении. В августе 1942 г. вступил в командование Юго-Восточным фронтом (с 30.08.1942 г. — Сталинградский фронт). С января 1943 г. командующий Южным, с апреля 1943 г Калининским, с октября 1-м Прибалтийским фронтами. С февраля 1944 г. командующий войсками Отдельной приморской армии, с апреля 1944 г. командующий 2-м Прибалтийским фронтом. В марте 1945 г. назначен командующим 4-м Украинским фронтом.

После окончания Великой Отечественной войны командовал войсками Прикарпатского, Западно-Сибирского и Северо-Кавказского военных округов (1945—1958 гг.). С 1958 г. генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов МО СССР.

Награжден 5 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 4 орденами Красного Знамени, 3 орденами Суворова I степени, орденом Кутузова 1-й степени, медалями, а также иностранными орденами. Кроме того, награжден Почетным оружием.

Скончался 19 ноября 1970 г., похоронен на Красной площади у Кремлевской стены.

ЖАДОВ

Алексей Семенович

Генерал армии, Герой Советского Союза. В Сталинградской битве участвовал в должности командующего 66-й армией.

Родился 30 марта 1901 г. в с. Никольское (Орловская область). В Красной Армии с 1919 г.

Окончил кавалерийские курсы в 1920 г., военно-политические курсы в 1928 г., Военную академию им. М. В. Фрунзе в 1934 г., высшие академические курсы при Военной академии Генерального штаба в 1950 г. Участник Гражданской войны. В ноябре 1919 г. в составе отдельного отряда 46-й стрелковой дивизии сражался против деникинцев. С октября 1920 г. в должности командира взвода кавалерийского полка 11-й кавалерийской дивизии 1-й Конной армии участвовал в боях с войсками Врангеля, а также с бандами, действующими на Украине и Белоруссии. В 1922—1924 гг. воевал с басмачами в Средней Азии, был тяжело ранен. С 1925 г. командир учебного взвода, затем командир и политрук эскадрона, начальник штаба полка, начальник оперативной части штаба дивизии, начальник штаба корпуса, помощник инспектора кавалерии в Красной Армии. С 1940 г. командир горно-кавалерийской дивизии.

В Великую Отечественную войну командир 4-го воздушно-десантного корпуса (с июня 1941 г.). В должности начальника штаба 3-й армии Центрального, затем Брянского фронтов принимал участие в битве под Москвой, летом 1942 г. командовал 8-м кавалерийским корпусом на Брянском фронте. С октября 1942 г. командующий 66-й армией Донского фронта, действующей севернее Сталинграда. С апреля 1943 г. 66-я армия преобразована в 5-ю гвардейскую армию. Под его руководством армия в составе Воронежского фронта участвовала в разгроме противника под Прохоровкой, а затем в Белгородско-Харьковской наступательной операции. В последующем 5-я гвардейская армия участвовала в освобождении Украины, в Львовско-Сандомирской, Висло-Одерской, Берлинской, Пражской операциях. Войска армии за успешные боевые действия 21 раз отмечались в приказах Верховного Главнокомандующего. За умелое управление войсками в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом смелость и мужество был удостоен звания Героя Советского Союза.

В послевоенный период занимал должности заместителя главнокомандующего Сухопутными войсками по боевой подготовке (1946—1949 гг.), начальника Военной академии им. М. В. Фрунзе (1950—1954 гг.), главнокомандующий Центральной группой войск (1954—1955 гг.), заместителя и первого заместителя главнокомандующего Сухопутными войсками (1956—1964 гг.). С сентября 1964 г. первый заместитель главного инспектора МО СССР. С октября 1969 г. военный инспектор — советник Группы генеральных инспекторов МО СССР.

Награжден 3 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 5 орденами Красного знамени, 2 орденами Суворова 1-й степени, орденами Кутузова 1-й степени, Красной Звезды, «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 3-й степени, медалями, а также иностранными орденами и медалями.

Скончался в 1977 г.

ПОПОВ

Маркиан Михайлович

Генерал армии, Герой Советского Союза. В Сталинградской битве участвовал в должности командующего 5-й ударной армией.

Родился 15 ноября 1902 г. в ст-це Усть-Медведицкая Саратовской губернии (ныне г. Серафимович Волгоградской области). В Красной Армии с 1920 г.

Окончил пехотные командные курсы в 1922 г., высшие офицерские курсы «Выстрел» в 1925 г., Военную академию им. М. В. Фрунзе. Воевал в Гражданскую войну на Западном фронте рядовым. С 1922 г. командир взвода, помощник командира роты, помощник начальника и начальник полковой школы, командир батальона, инспектор военно-учебных заведений Московского военного округа. С мая 1936 г. начальник штаба механизированной бригады, затем 5-го механизированного корпуса. С июня 1938 г. заместитель командира, с сентября начальник штаба, с июля 1939 г. командующий 1-й Отдельной Краснознаменной армией на Дальнем Востоке, а с января 1941 г. командующий войсками Ленинградского военного округа.

Во время Великой Отечественной войны командующий Северным и Ленинградским фронтами (июнь — сентябрь 1941 г.), 61-й и 40-й армиями (ноябрь 1941 г. — октябрь 1942 г.). Был заместителем командующих Сталинградским и Юго-Западным фронтами. Успешно командовал 5-й ударной армией (октябрь 1942 г. — апрель 1943 г.), Резервным фронтом и войсками Степного военного округа (апрель — май 1943 г.), Брянским (июнь — октябрь 1943 г.), Прибалтийским и 2-м Прибалтийским (октябрь 1943 г. — апрель 1944 г.) фронтами. С апреля 1944 г. и до конца войны начальник штаба Ленинградского, 2-го Прибалтийского, затем вновь Ленинградского фронтов. Участвовал в планировании операций и успешно руководил войсками в боях под Ленинградом и Москвой, в Сталинградской и Курской битвах, при освобождении Карелии и Прибалтики.

В послевоенный период командующий войсками Львовского (1945—1946 гг.), Таврического (1946—1954 гг.) военных округов. С января 1955 г. заместитель начальника, а затем начальник Главного управления боевой подготовки, с августа 1956 г. начальник Главного штаба — первый заместитель главнокомандующего Сухопутными войсками. С 1962 г. военный инспектор — советник Группы генеральных инспекторов МО СССР.

Награжден 5 орденами Ленина, 3 орденами Красного Знамени, 2 орденами Суворова 1-й степени, 2 орденами Кутузова 1-й степени, орденом Красной Звезды, медалями, а также иностранными орденами.

Скончался 22 апреля 1969 г.

РОКОССОВСКИЙ

Константин Константинович

Маршал Советского Союза, маршал Польши, дважды Герой Советского Союза. В Сталинградской битве участвовал в должности командующего Донским фронтом.

Родился 21 декабря 1896 г. в г. Великие Луки (Псковская область). В Красной Армии с 1918 г.

Окончил кавалерийские курсы усовершенствования комсостава в 1925 г., курсы усовершенствования высшего начсостава при Военной академии им. М. В. Фрунзе в 1929 г. В армии с 1914 г. Участник Первой мировой войны. Воевал в составе 5-го драгунского каргопольского полка рядовым и младшим унтер-офицером. После Октябрьской Революции 1917 г. сражался в рядах Красной Армии. В ходе Гражданской войны командовал эскадроном, отдельным дивизионом и кавалерийским полком. За личную отвагу и мужество награжден 2 орденами Красного Знамени. После войны последовательно командовал 3-й кавалерийской бригадой, кавалерийским полком, 5-й отдельной кавалерийской бригадой. За боевые отличия в боях во время военного конфликта на КВЖД награжден третьим орденом Красного Знамени. С 1930 г. командовал 7-й, затем 15-й кавалерийскими дивизиями. С 1936 г. назначен командиром 5-го кавалерийскго, с ноября 1940 г. 9-го механизированного корпусов.

С июля 1941 г. командовал 16-й армией Западного фронта. С июля 1942 г. командовал Брянским, с сентября Донским, с февраля 1943 г. Центральным, с октября Белорусским, с февраля 1944 г. 1-м Белорусским и с ноября 1944 г. до конца войны 2-м Белорусским фронтами. Войска под командованием К. К. Рокоссовского участвовали в Смоленском сражении (1941), битве под Москвой, в Сталинградской и Курской битвах, в Белорусской, Восточно-Прусской, Восточно-Померанской, Берлинской операциях. Командовал Парадом Победы в Москве 24 июня 1945 г.

После войны главнокомандующий Северной группой войск (1945—1949). В октябре 1949 г. по просьбе правительства Польской Народной Республики с разрешения Советского правительства выехал в ПНР, где был назначен министром национальной обороны и заместителем председателя Совета Министров ПНР. Ему было присвоено звание маршала Польши. По возращении в СССР в 1956 г. назначен заместителем министра обороны СССР. С июля 1957 г. главный инспектор — заместитель министра обороны СССР. С октября 1957 г. командующий войсками Закавказского военного округа. В 1958—1962 гг. заместитель министра обороны СССР и главный инспектор МО СССР. С апреля 1962 г. главный инспектор Группы инспекторов МО СССР.

Награжден 7 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 6 орденами Красного Знамени, орденами Суворова и Кутузова 1-й степени, медалями, а также иностранными орденами и медалями. Удостоен высшего советского военного ордена «Победа». Награжден Почетным оружием.

Скончался 3 августа 1968 г., похоронен на Красной площади у Кремлевской стены.

РОМАНЕНКО

Прокофий Логвинович

Генерал-полковник. В Сталинградской битве участвовал в должности командующего 5-й танковой армией.

Родился 25 февраля 1897 г. на хуторе Романенки (Сумская область, Республика Украина). В Красной Армии с 1918 г.

Окончил курсы усовершенствования начсостава в 1925 г., курсы усовершенствования высшего комсостава в 1930 г., Военную академию им. М. В. Фрунзе в 1933 г., Военную академию Генерального штаба в 1948 г. На военной службе с 1914 г. Участник Первой мировой войны, прапорщик. Награжден 4 Георгиевскими крестами. После Октябрьской революции 1917 г. был волостным военным комиссаром в Ставропольской губернии, затем в Гражданскую войну командовал партизанским отрядом, воевал на Южном и Западном фронтах командиром эскадрона, полка и помощником командира кавалерийской бригады. После войны командовал кавалерийским полком, с 1937 г. механизированной бригадой. Участвовал в национально-освободительной борьбе испанского народа в 1936—1939 гг. За героизм и отвагу награжден орденом Ленина. С 1938 г. командир 7-го механизированного корпуса, участник советско-финляндской войны (1939—1940). С мая 1940 г. командир 34-го стрелкового, затем 1-го механизированного корпусов.

В Великую Отечественную войну командующий 17-й армией Забайкальского фронта. С мая 1942 г. командующий 3-й танковой армией, затем заместитель командующего Брянским фронтом (сентябрь—ноябрь 1942 г.), с ноября 1942 по декабрь 1944 г. командующий 5-й, 2-й танковыми армиями, 48-й армией. Войска этих армий принимали участие в Ржевско-Сычевской операции, в Сталинградской и Курской битвах, в Белорусской операции. В 1945—1947 гг. командующий войсками Восточно-Сибирского военного округа.

Награжден 2 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, 2 орденами Суворова 1-й степени, 2 орденами Кутузова 1-й степени, медалями, иностранным орденом.

Скончался 10 марта 1949 г.

ТИМОШЕНКО

Семен Константинович

Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза. В Сталинградской битве участвовал в должности командующего Сталинградским, затем Северо-Западным фронтами.

Родился 18 февраля 1895 г. в с. Фурманка (Фурмановка) Килийского района Одесской области (Республика Украина). В Красной Армии с 1918 г.

Окончил высшие академические курсы в 1922 и 1927 г., курсы командиров единоначальников при Военно-политической академии им. В. И. Ленина в 1930 г. На военной службе с 1915 г. В Первую мировую войну воевал на Западном фронте, рядовым. В 1917 г. участвовал в ликвидации корниловщины, затем в разгроме калединщины. В 1918 г. командовал взводом и эскадроном, сражался против немецких оккупантов и белогвардейцев в Крыму и на Кубани. С августа 1918 г. командир 1-го крымского революционного полка. С ноября 1918 г. командир 2-й отдельной кавалерийской бригады, с октября 1919 г. 6-й кавалерийской дивизии. С августа 1920 г. командовал 4-й кавалерийской дивизией. За успешное командование подчиненными войсками, мужество и героизм, проявленные в боях во время Гражданской войны, награжден 2 орденами Красного Знамени. С 1925 г. командовал 3-м кавалерийским корпусом, с августа 1933 г. был заместителем командующего войсками Белорусского, с сентября 1935 г. Киевского военных округов. С июля 1937 г. командовал войсками Северо-Кавказского, с сентября Харьковского, с февраля 1938 г. Киевского Особого военных округов. В сентябре 1939 г. командовал Украинским фронтом.

Во время советско-финляндской войны с января 1940 г. командующий Северо-Западным фронтом. За выдающиеся заслуги присвоено звание Героя Советского Союза. С мая 1940 г. нарком обороны СССР.

Во время Великой Отечественной войны в июне — июле 1941 г. нарком обороны СССР, представитель Ставки Главнокомандующего, затем входил в состав Ставки Верховного командования и Верховного Главнокомандующего. В июле — сентябре 1941 г. заместитель наркома обороны СССР. С июля 1941 г. главнокомандующий западным, с сентября 1941 г. юго-западным направлений, одновременно командующий Западным (июль — сентябрь 1941) и Юго-Западным (сентябрь — декабрь 1941) фронтами. Под его руководством было спланировано и осуществлено контрнаступление советских войск под Ростовом-на-Дону в 1941 г. В июле 1942 г. командующий Сталинградским, с октября 1942 по март 1943 г. Северо-Западным фронтами. Войска Северо-Западного фронта ликвидировали демянский плацдарм противника. С марта 1943 г. в качестве представителя Ставки Верховного Главнокомандующего осуществлял координацию действий Ленинградского и Волховского фронтов (март — июнь 1943), Северо-Кавказского фронта и Черноморского флота (июнь — ноябрь 1943), 2-го и 3-го Прибалтийских фронтов (февраль — июнь 1944), а с августа 1944 г. и до конца войны — 2-го, 3-го, 4-го Украинских фронтов. При его участии был разработан и проведен ряд крупнейших операций Великой Отечественной войны, в том числе и Ясско-Кишиневская.

После войны командовал войсками Барановического (1945—1946 гг.), Южно-Уральского (1946—1949 гг.), Белорусского (1946, 1949—1960 гг.) военных округов. С апреля 1960 г. генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов МО СССР, а с 1961 г. одновременно председатель Советского комитета ветеранов войны.

Награжден 5 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 5 орденами Красного Знамени, 3 орденами Суворова 1-й степени, медалями, а также иностранными орденами и медалями.

Награжден высшим военным орденом «Победа», Почетным революционным оружием и Почетным оружием.

Скончался 31 марта 1970 г., похоронен на Красной площади у Кремлевской стены.

ЧУЙКОВ

Василий Иванович

Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза. В Сталинградской битве участвовал в должности командующего 62-й армией.

Родился 12 февраля 1900 г. в с. Серебряные Пруды (Московская область). В Красной Армии с 1918 г.

Окончил военно-инструкторские курсы в Москве в 1918 г., Военную академию им. М. В. Фрунзе в 1925 г., восточный факультет Военной академии им. М. В. Фрунзе в 1927 г., академические курсы при Военной академии механизации и моторизации РККА в 1936 г. В 1917 г. служил юнгой отряда минеров в Кронштадте, в 1918 г. участвовал в подавлении контрреволюционного мятежа левых эсеров в Москве.

Во время Гражданской войны был помощником командира роты на Южном фронте, с ноября 1918 г. помощник командира, а с мая 1919 г. командир полка на Восточном и Западном фронтах. За храбрость и героизм награжден 2 орденами Красного Знамени. С 1927 г. военный советник в Китае. В 1929—1932 гг. начальник отдела штаба Особой Краснознаменной Дальневосточной армии. С сентября 1932 г. начальник курсов усовершенствования начсостава, с декабря 1936 г. командир механизированной бригады, с апреля 1938 г. командир 5-го стрелкового корпуса. С июля 1938 г. командующий Бобруйской армией в Белорусском Особом военном округе, затем 4-й армией, которая участвовала в освободительном походе в Западную Белоруссию. Во время советско-финляндской войны 1939—1940 гг. командующий 9-й армией. С декабря 1940 по март 1942 г. военный атташе в Китае.

В период Великой Отечественной войны с 1942 г. в действующей армии на Сталинградском, Донском, Юго-Западном, 3-м Украинском, 1-м Белорусском фронтах. С мая 1942 г. командующий 1-й резервной армией (с июля 64-я армия), затем оперативной группой 64-й армии. С сентября 1942 г. и до конца войны (с перерывом в октябре — ноябре 1943 г.) командующий 62-й армией (с апреля 1943 8-я гвардейская армия), прошедшей с боями от Сталинграда до Берлина. В ожесточенных сражениях за Сталинград с особой силой проявилось военное дарование В. И. Чуйкова, который разрабатывал и творчески применял разнообразные способы и приемы боевых действий в городе.

После Сталинградской битвы войска армии участвовали в Изюм-Барвенковской, Донбасской, Никопольско-Криворожской, Березнеговато-Снигиревской операциях, в форсировании Северского Донца и Днепра, ночном штурме Запорожья, освобождении Одессы, а в Люблино-Брестской, Висло-Одерской и Берлинской операциях. За отличия в боях во время Великой Отечественной войны войска, которыми командовал В. И. Чуйков, 17 раз отмечались в приказах Верховного Главнокомандующего. После войны заместитель, первый заместитель главнокомандующего (1945—1949), главнокомандующий Группой советских войск в Германии (1949—1953). С ноября 1949 г. председатель советской контрольной комиссии в Германии. С мая 1953 г. командующий войсками Киевского военного округа, с апреля 1960 г. главнокомандующий Сухопутными войсками — заместитель министра обороны СССР, а с июля 1961 г. одновременно начальник Гражданской обороны СССР. С 1972 г. генеральный инспектор Группы генеральных инспекторов МО СССР.

Награжден 9 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, 4 орденами Красного Знамени, 3 орденами Суворова 1-й степени, орденом Красной Звезды, медалями, Почетным оружием, а также иностранными орденами и медалями.

Скончался 18 марта 1982 г., похоронен на Мамаевом кургане в Волгограде.

ШЛЕМИН

Иван Тимофеевич

Генерал-лейтенант, Герой Советского Союза. В Сталинградской битве участвовал последовательно в должностях командующего 5-й танковой, 12-й и 6-й армиями.

Родился 21 марта 1898 г. в д. Труново (Тверская область). В Красной Армии с 1918 г.

Окончил первые петроградские пехотные курсы в 1920 г., Военную академию им. М. В. Фрунзе в 1925 г., оперативный факультет Военной академии им. М. В. Фрунзе в 1932 г. Участник Первой мировой войны. В Гражданскую войну командиром взвода участвовал в боях в Эстонии и под Петроградом. С 1925 г. начальник штаба стрелкового полка, затем начальник оперативной части и начальник штаба дивизии, с 1932 г. работал в штабе РККА (с 1935 г. Генеральный штаб). С 1936 г. командир стрелкового полка, с 1937 г. начальник Военной академии Генерального штаба, с 1940 г. начальник штаба 11-й армии, в этой должности вступил в Великую Отечественную войну.

С мая 1942 г. начальник штаба Северо-Западного фронта, затем 1-й гвардейской армии. С января 1943 г. последовательно командовал 5-й танковой, 12-й, 6-й, 46-й армиями на Юго-Западном, 3-м и 2-м Украинских фронтах. Войска под командованием И. Т. Шлемина принимали участие в Сталинградской битве, Донбасской, Никопольско-Криворожской, Березнеговато-Снигиревской, Одесской, Ясско-Кишиневской, Дебреценской и Будапештской операциях. За успешные действия 15 раз отмечен в приказах Верховного Главнокомандующего. За умелое управление войсками и проявленные при этом героизм и мужество удостоен звания Героя Советского Союза.

После Великой Отечественной войны начальник штаба Южной группы войск, а с апреля 1948 г. заместитель начальника Главного штаба Сухопутных войск — начальник оперативного управления, с июня 1949 г. начальник штаба Центральной группы войск. В 1954—1962 гг. старший преподаватель и заместитель начальника кафедры в Военной академии Генерального штаба. С 1962 г. в запасе.

Награжден 3 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, 2 орденами Суворова 1-й степени, орденами Кутузова 1-й степени, Богдана Хмельницкого 1-й степени, медалями.

Скончался 10 января 1969 г.

ШУМИЛОВ

Михаил Степанович

Генерал-полковник, Герой Советского Союза. В Сталинградской битве участвовал в должности командующего 64-й армией.

Родился 17 ноября 1895 г. в с. Верхтеченское (Курганская область). В Красной Армии с 1918 г.

Окончил курсы командно-политического состава 1924 г., высшие офицерские курсы «Выстрел» в 1929 г., высшие академические курсы при Военной академии Генерального штаба в 1948 г., а до Великой Октябрьской революции Чугуевское военное училище в 1916 г. Участник Первой мировой войны, прапорщик. В Гражданскую войну сражался на Восточном и Южном фронтах, командовал взводом, ротой, полком. После войны командир полка, затем дивизии и корпуса, участвовал в походе в Западную Белоруссию в 1939 г., в советско-финляндской войне в 1939—1940 гг.

В Великую Отечественную войну командир стрелкового корпуса, заместитель командующего 55-й и 21-й армиями на Ленинградском, Юго-Западном фронтах (1941—1942). С августа 1942 г. и до конца войны командующий 64-й армией (преобразована в марте 1943 г. в 7-ю гвардейскую), действующей в составе Сталинградского, Донского, Воронежского, Степного, 2-го Украинского фронтов. Войска под командованием М. С. Шумилова участвовали в обороне Ленинграда, в боях в районе Харькова, героически сражались под Сталинградом и совместно с 62-й армией в самом городе, отстояли его от врага, участвовали в битвах под Курском и за Днепр, в Кировоградской, Уманско-Ботошанской, Ясско-Кишиневской, Будапештской, Братиславско-Брновской операциях. За отличные боевые действия войска армии 16 раз отмечены в приказах Верховного Главнокомандующего.

После войны командовал войсками Беломорского (1948—1949) и Воронежского (1949—1955) военных округов. В 1956—1958 гг. в отставке. С 1958 г. военный консультант Группы генеральных инспекторов МО СССР.

Награжден 3 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, 2 орденами Суворова 1-й степени, орденами Кутузова 1-й степени, Красной Звезды, «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 3-й степени, медалями, а также иностранными орденами и медалями.

Скончался 28 июня 1975 г., похоронен на Мамаевом кургане в Волгограде.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

military.wikireading.ru

Подземная война в Сталинграде

Когда нужно победить любой ценой, то пригодятся все доступные средства и методы. В годы Великой Отечественной войны боевые действия, поражающие вражескую армию, велись на земле, на воде, в воздухе и даже под землей.

Ярким примером служит Сталинград. Именно здесь состоялись самые тяжелые и кровопролитные сражения с фашистами. И неоценимую помощь советской армии оказали подземные катакомбы, проходящие через весь город. Общая протяженность подземных переходов составила практически 50 километров, а огромное число лазов и выходов позволяло проводить эффективные атаки на немецких солдат и быстро скрываться от ответного удара.

С Божьей помощи 

Несмотря на отрицание некоторыми историками данных о легендарном подземном мире Сталинграда, катакомбы и лазы существуют и продолжают вызывать интерес со стороны диггеров, которые мечтают пройти под землей, в надежде не только повторить путь советских солдат, но и отыскать военные реликвии, хранящиеся в подземельях современного Волгограда.

Первые упоминания о подземных переходах и катакомбах появилось еще до революции 1917 года. В обустройстве подземелья принимали участие местные жители еще в 1911 году. Дело в том, что руководство Свято-Духова монастыря планировало организовать под землей усыпальницы, поставить склепы для монахов и тех, кто жертвует много средств на монастырь. А также под землей должны были появиться несколько часовен. Кроме этого, в случае опасности жители монастыря могли безопасно покинуть обитель через эти переходы и лазы, многие из которых вели совершенно в другой конец города.

Подготовка к длительной обороне 

Первые годы войны не увенчались успехом для советских войск. Враг имел не только численное преимущество, но и большую организованность, техническое преимущество. Поэтому Государственный комитет обороны понимал всю опасность сложившегося положения и издал постановление о создании убежищ в разных крупных городах по всему Советскому Союзу. Конечно, власти не могли пройти мимо Сталинграда, в котором также начались работы по возведению бункера. Бригада под руководством Николая Ткаченко работала оперативно, не покладая сил. Когда начались бои под Сталинградом, часть города была уже изрыта вдоль и поперек. Многие сооружения позволяли спускаться в длинные коридоры, имеющие многочисленные отсеки и ответвления. Иногда уровень заглубления подземных сооружений был настолько велик, что люди, находящиеся под землей могли спокойно переждать воздушную атаку, когда на город сыпались авиабомбы. Такое блестящее решение было принято, в частности, инженером Константином Платовым в 1942 году.

Вскоре немцы поняли, что под городом протекает своя жизнь, которая может не только навредить им, но и оказать неоценимую службу. Поэтому руководство германской армией приняло решение о сооружении собственных катакомб, которые начали рыть силами пленных на подступах к Сталинграду. При этом фашисты пытались сохранить сооружение подземных ходов в секретности. Вход в тоннели тщательно охранялся, а пленные допускались до работ только на наружной стороне ходов, чтобы не знать их направление и протяженность. В 1943 году советским военным удалось уничтожить немецкие катакомбы, что помешало скрыться врагу, когда в военных действиях наметился перелом.

Удары из-под земли 

Именно тоннели и подземные лазы сыграли, пожалуй, решающую роль в боях в Сталинграде. Немцы не успевали отслеживать все внезапные удары советских войск и контролировать где и когда появятся враги из подземелья. Так, с помощью одного из ходов был взорван крупный опорный пункт фашистов. Нередко с помощью подземных сооружений солдатам удавалось выйти из плотного кольца окружения. При этом солдаты активно пользовались и канализационной системой города. Вот только это было настоящим испытанием для бойцов. От невыносимого смрада сознание покидало их, но нужно было ползти вперед, к цели. Позже руководство советской армией начало выдавать противогазы, которые улучшили ситуацию, защищая от убийственного запаха канализаций.

Подземелье хранит свои тайны

Конечно, в ходе ведения военных действий многие ходы и лазы были взорваны и закопаны. Частично это делали немцы, обнаружившие ту или иную катакомбу, часть лазов было уничтожено советскими солдатами, отходящими после атаки и пресекающие путь врагу. Да и время разрушает катакомбы. Но многие из них еще целы и таят в себе множество секретов и опасностей. В 2010 году земля провалилась, открыв сеть катакомб, которые стали объектом пристального внимания и изучения со стороны геофизиков. Исследования позволили сделать вывод о небывалой протяженности подземных ходов, в ходе изучения подземных сооружений было найдено множество трофеев немецкой и советской армий.

Но проводить исследовательские работы в катакомбах крайне опасно. Потому что не все секреты и тайны раскрыты. И под землей ученых и любопытных диггеров, которые не оставляют в покое подземные переходы и лазы, продолжая проникать туда, ждет смертельная опасность. Ведь где-то может быть закопана взрывчатка, которая еще может сработать. Учитывая, что количество взрывчатого вещества может достигать до 30 килограммов в тротиловом эквиваленте, может быть разрушен целый населенный район. Также опасность исходит из запасов иприта – смертельно ядовитого газа, которыми заполнялись брошенные лазы для уничтожения врагов.

В общем, подземелья Сталинграда, ныне Волгограда, продолжают хранить и тщательно оберегать свои секреты и тайны от посторонних глаз. И чтобы раскрыть их все понадобится еще много лет и сил. Конечно, еще живы сотрудники НКВД, служившие в те годы и отвечающие за контроль над подземными сооружениями. Но они верой и правдой хранят государственную тайну, находясь на особом учете в ФСБ России. Возможно, что многие подземные секреты так и останутся загадками истории России.

автор: Анатолий Печенога

источник: rusvst.ru

womantea.ru

Вторая Мировая Война » В Сталинграде на передовой

Аксенов Алексей (справа) с мамой и братом Николаем. Лето 1939 г.

Я родился 24 марта 1935 года в Сталинграде. Родители мои в голодные 1929-30 годы приехали в поисках заработка на стройки объектов сталинской индустриализации. Отец — Аксенов Павел Андреевич прибыл из казачьего села Большой Карай Балашовского района, а мама — Аксенова (Васильева) Анна Ивановна — из села Плодовитого Малодербентовского района Сталинградской области. Начали работать на строительстве Сталинградской ГРЭС, химическом заводе № 91 и других объектах, тогда же познакомились и поженились. Родителям выделили участок в поселке Закирпичный (до конца 1950-х находился в 1,5-2,0 км юго-западнее Сталинградской ГРЭС и западнее старой территории химзавода № 91), где они построили временное жилище, там мы с братом Николаем (1937 г.р.) родились. Работая арматурщиком на стройке, отец был травмирован — лишился глаза. Ему сделали операцию, он долго лечился, потом заболел воспалением легких, которое переросло в туберкулез. Лечение не помогло, и он скончался на Рождество 1939 года, а мама осталась вдовой с двумя малолетними детьми.

И августе 1938 года отца на время отпустили из больницы домой, мама увидела его в окошко, а мы с братишкой побежали навстречу, он подхватил нас на руки, обнял, поцеловал, и мы пошли все вместе домой. А ночью я проснулся от громкого разговора, яркого света, музыки (у нас был граммофон и пластинки с записями хора Пятницкого, Шаляпина, Лидии Руслановой, Утесова). Папа, очевидно, выпил — захотелось веселья после долгой больничной обстановки, а мама его отговаривала: «Тише, детей разбудишь»… Помню портреты отца и мамы в овальных рамках, они не сохранились — мама после войны отдала фотографии в реставрацию, и их испортили халтурщики.

Ярко запомнились похороны отца. Собралось много родственников по отцовской и маминой линии. Были слезы, был грузовик с гробом, мы с братишкой не могли сообразить до конца, что происходит, нас посадили в кабину с водителем, угостили большими конфетами в бумажной обертке с махрами. Еще яркое довоенное воспоминание: летом к нам приехали из села Плодовитого дядя Андрей и дядя Григорий. Они привезли на подводах зерно в мешках, сдали на мельницу в Красноармейском районе, а сами на пригородном поезде приехали к нам в Кировский район — переночевать. Дяди договорились с мамой, что она отправит нас с братишкой погостить. И вот первое наше путешествие за 70 км, сначала на пригородном поезде до Красноармейска, где мужчины погрузили муку на подводы, и уже на лошадях мы поехали по проселочным дорогам. Море ярких впечатлений! Ехали мимо полей пшеничных, ячменных, кукурузных, просяных, мимо бахчей, мимо летного поля учебного аэродрома с «кукурузниками». Нам с братом все внове: день яркий, солнечный, небо голубое, птицы поют, кузнечики стрекочут, бабочки летают, цветы полевые вдоль дороги по обочине — идиллия… Подвод много — целый обоз, мужики навеселе, балагурят, особенно дядя Андрей выделялся, нам нравился — весельчак, любил рассказывать всякие небылицы, анекдоты, сказки…

Старорусское село Плодовитое было расположено по обоим берегам речки Ласты и состояло из слобод с историческими названиями. Слободы соединялись одной большой улицей, с мостами и мостками через речку. В центре села на площади стояла старинная деревянная церковь с высокой колокольней, клуб и магазин.

Дом Васильевых — дедушки Ивана и бабушки Татьяны — рубленый, с просторной горницей окнами на улицу и с большим иконостасом в углу. Старики были очень набожные, молились перед иконами по утрам и на ночь, крестились и читали молитву перед приемом пищи, нас приучали креститься, молиться и кланяться, что нам не нравилось, постоянно горела лампада перед иконами, а в праздники зажигались свечи. (Церковь после революции не действовала, большевики сбросили крест и колокол с колокольни, а помещение использовалось под сушильню и склад зерна.) В передней располагалась огромная печь на половину комнаты, с просторным подом, где размещались жаровни, чугуны, горшки и кастрюли. В этой печи выпекали свой хлеб и пироги вкусные, варились бабушкины щи и каши. На печи были расстелены войлочные полости и постели, где мы спали. Дедушку мы побаивались, с виду он был строгий, молчаливый старик с большой окладистой бородой — как изображают на иконах Николая-чудотворцм. В это время ему сравнялось 100 лет, но выглядел он крепким стариком. Дедушка Иван при царях воевал в нескольких войнах, до революции служил у барина лесничим в Тингутинском лесхозе. У них с бабушкой Татьяной родилось 11 детей, иных она рожала буквально в поле на уборке урожая, на жатве. Жили они не богато, но и не бедствовали — трудились от рассвета и дотемна. Когда нас привезли, у дедушки с бабушкой квартировала молоденькая учительница, которая иногда в выходные и вечерами с нами начала заниматься: показывала, как писать буквы и цифры, складывать из букв слова и считать, читала нам сказки.

Перед войной жили в деревне неплохо. Дяди работали в колхозе механизаторами, по осени на трудодни выдавалось зерно, овощи, арбузы, дыни и тыквы с бахчей. Сено заготавливали на корм скоту плюс подсобное хозяйство — огороды, лошадка, коровка, козы, барашки, птица в каждом дворе. Всего достигали трудом — огороды поливать надо из речки, скотину и птицу кормить, убирать за ними, но все было налажено ритмично и безотходно, до следующего урожая запасались картошкой, капустой, соленьями, вареньями.

Мама нас иногда отправляла к родителям, чтобы себе на какое-то время развязать руки и подзаработать денег. Образование у нее было начальное, приходилось постигать все на ходу и браться за любую работу. Работала она и штукатуром, и маляром, и другие работы на стройке выполняла, а также шила и вязала себе и нам, помогала всем, кто обращался. Мама нянчила детей у старших сестер и братьев, и все наши двоюродные братья и сестры, кто постарше нас, называли ее при встрече «няня Аня».

Объявление войны застало нас с Колей в Плодовитом у бабушки с дедушкой. Запомнились женские рыдания, похожие на звериный вой, к которому присоединялся вой деревенских собак. Началась мобилизация.

Летом 1942 года, когда немецкие войска повернули на Сталинград, бои шли на Дону, в районе Калача, затем в степях междуречья Волги и Дона. В спешке стал образовываться Сталинградский фронт. Мама, не зная реальной обстановки, отправила нас с братом и сундук с вещами и документами к родителям, в село Плодовитое. Сама собиралась туда уезжать, полагая, что там будет безопаснее, так как ожидалось наступление немцев на Сталинград с западной и северной стороны, но никак не с юга. Но выяснилось, что немецкие войска повернули с юга, и кровопролитные бои идут в 18 км от Плодовитого, а наши войска с большими потерями отступают через село.

Мама на попутках кинулась навстречу отступающим войскам, ее не пропускали: «Куда вы, там бои!», но, видимо, слова: «Там у меня в Плодовитом двое маленьких детей!» служили паролем, она прорвалась и успела выхватить нас в последний момент. Они с дедушкой уговорили начальство с последней штабной машиной, ехавшей в Сталинград, взять нас. Помню, маму с братишкой на руках посадили в кабину с шофером, а меня — в кузов с солдатами. На следующие сутки немцы окружили и заняли село. Так мы оказались дома, в Закирпичном. Мама от переживаний и потрясений слегла и, наверное, с неделю не могла подняться. Так мы по воле судьбы не оказались с мамой по разные стороны фронта и стали, по сути, участниками Сталинградской битвы. Не имея по малолетству оружия в руках, мы очутились почти на передовой, среди наших войск 64-й армии. Точнее, мы оставались на месте жительства, это войска перемещались через наш двор и поселок (штаб армии Шумилова находился в частном секторе поселка Бекетовка, а в нашем поселке располагался штаб дивизии). Кони, люди, повозки, танки, пушки, бомбежки, артиллерийские обстрелы — все менялось, как в калейдоскопе.

Эвакуация официально не объявлялась. Много было беженцев из дальних и ближних районов, пригородов, в основном, женщин с детьми и стариков. Некоторые оседали в нашем поселке у родственников и знакомых, кто-то переправлялся через Волгу и брел дальше, а там — полупустынные целинные земли Южного Урала и Казахстана с редкими поселениями. Мама была больна, да и желания не было сниматься с места, уходить в неизвестность с двумя детьми. «Погибать, так всем вместе», — решила она.

В первые месяцы боев, примерно в июле-августе, во дворе нашего дома располагался санитарный батальон. Вот когда насмотрелись детскими глазами на мучения и горе людское. С передовой привозили с различными ранениями, увечьями — стоны, крики. Раненым здесь оказывали первую помощь, перевязывали, обследовали, «сортировали», делали неотложные операции, ампутации и отправляли далее: в госпиталь за Волгу на паромах, баржах с буксиром и лодках. Такой конвейер был на переправе – туда раненых, обратно пополнение. Санбат перебазировался в другое место, за ними была пехота, саперы-минеры, затем взвод разведчиков и уже на зиму к нам встали на постой летчики. И ежедневные боевые будни — никакого покоя ни днем, ни ночью. Первое время мы укрывались в погребе под сараем и спали там, соорудив настил на кадках, затем — в выкопанном военными блиндаже с накатом из бревен, оборудованном печуркой-буржуйкой. Мама, как могла, помогала военным, ухаживала за ранеными и больными, стирала, чинила одежду, готовила еду. Ежедневно днем и ночью что-либо происходило — случалось, налеты авиации с воем пикирующих бомбардировщиков и свистом бомб и постоянно артобстрелы из дальнобойных орудий по намеченным целям. Поэтому передвижения возможны были только по ночам с затемненными фарами, а днем части укрывались в лесопосадках и садах. У немцев шоссе, соединявшее Кировский и Красноармейский районы, простреливалось по квадратам (как только слышали залп со стороны немцев, мы прыгали в окоп или падали на землю). До сих пор в ушах стоит скребущий шорох пролетающих над нами дальнобойных снарядов, вспоминаются их огненные шары, особенно заметные по вечерам. Один смельчак попытался днем проскочить на полуторке [1] по шоссе, так прямым попаданием машину разнесло в щепки, и кисть руки в воронке долго указывала пальцами в небо.

Поначалу превосходство немецких войск в технике, особенно в авиации, было полным. Яркое и жуткое воспоминание, как бомбили военную базу округа, которая располагалась вблизи железнодорожной станции Сарепта, со стороны Волги, и саму станцию, где скопилось много составов со снаряжением и продовольствием. Вероятно, разведданные у немцев были точные (постоянно кружил самолет-разведчик «летающая рама» на недосягаемой высоте), и шпионаж, наверное, имел место (в районе Сарепты находились коттеджные немецкие поселения). Был эшелонированный налет (до 300 самолетов ежедневно, по данным немецкой сводки) бомбардировщиков «юнкерсов» в сопровождении «мессершмиттов»: они пролетели над нашим районом за Волгу, сделали правый разворот и стали пикировать, звено за звеном, сбрасывали бомбы и улетали через Красноармейский район на запад загружаться. И так двое суток подряд. Это было завораживающе страшное зрелище, все происходило в 5-6 км от поселка Закирпичный.

Со слов военных, разбомбили все склады с боеприпасами, обмундированием, продовольствием и поезда — груженые составы на станции. С юга половину неба заволокло дымом пожарищ, и несколько суток подряд сквозь дым вулканом вырывалось пламя от взрывов, и взлетали в воздух вагоны, техника и металлоконструкции — это мы наблюдали воочию. Но об этом нигде не говорилось в воспоминаниях полководцев и участников Сталинградской битвы, даже в книге «Героическая шестьдесят четвертая», где описываются действия подразделений 64-й армии с момента ее образования и боевых действий в составе Сталинградского фронта до конца Сталинградской битвы. Видимо, запрещено было свыше упоминать о наших больших потерях по вине главного командования. В первые месяцы Сталинградской битвы (август-сентябрь) немецкая авиация действовала свободно и безнаказанно, без помех, как на параде — летели звено к звену. Ежедневно, как по расписанию, с запада, из-за возвышенности Ергени, появлялась, закрывая небо, армада тяжело нагруженных бомбардировщиком с характерным надрывным звуком моторов, в сопровождении истребителей и штурмовиков. Держали курс по прямой на Сталинград за Волгу, там разворачивались и начинали пикировать и бомбить выбранные цели в центральных и северных районах города, и уже там заволакивало небо дымом, слышались взрывы и полыхали пожарища. Помню, как военные учили не бояться бомбежки: «Если самолет летит прямо и сбросит бомбу над головой, не бойся, она здесь не упадет, а вот следи, если на подлете бросит — прыгай в траншею».

Очевидцы рассказывали нам, как горела Волга. Нефтепродукты из разбомбленных резервуаров на Тракторном заводе и заводе «Баррикады» вылились в воду, и создавалось впечатление, что вниз по течению реки горит, По приблизительным подсчетам, от бомбежек и артобстрелов в Сталинграде погибло свыше 300 тысяч человек мирного населения, но точную цифру не назовет никто никогда, ведь в городе, на его окраинах и в пригородах скопилась большая масса неучтенного народа — беженцев. Бомбили железнодорожную станцию Бекетовка и поселок СталГРЭС — были разрушены практически все многоэтажные жилые здания и капитальные постройки в округе, и долго еще после войны об этом напоминали искореженные обгоревшие остовы вагонов и техники вдоль железнодорожных путей. Но само здание электростанции и химзавод № 91 не пострадали, немцы, видимо, рассчитывали быстро занять город, и сохраняли их для себя. Лишь к концу битвы одна бомба угодила в градирню электростанции, которая сгорела, и одни снаряд дальнобойный попал в здание электростанции. И это неправда, когда пишут, что героически отстояли защитники СталГРЭС и 91-й химический завод. В первые месяцы боев в Сталинграде некому и нечем было защищать, поскольку войска наши с трудом сдерживали натиск врага на подступах к городу на земле, а в воздухе… Если бы немцы захотели, они стерли бы с лица земли и электростанцию, и завод. Защищать стали позже с октября 1942 года. Вообще в Кировском районе после Сталинградской битвы сохранилось из капитальных построек только три здания – это сама СталГРЭС; серая большая пятиэтажка, в то время административное здание 91-го завода, и городская больница в поселке Бекетовка — во время войны там был госпиталь.

СталГРЭС для нас не просто электростанция, дающая ток, а символ жизни и стойкости. Запомнился звук ее мощного парового гудка, слышимый за многие километры в округе. До войны это спокойный длинный гудок-часы: пора просыпаться, время начала работы, обед и окончание работы. Вместе с гудками волжских пароходов, свистками паровозов создавалась симфония звуков — симфония мирного труда и мирной жизни. А в войну частые прерывистые гудки объявляли тревогу, сообщали о налете вражеской авиации, длинный протяжный гудок сигнализировал об отбое.

Запомнилась еще авария (или диверсия?) на химзаводе — взорвались емкости с хлорными и фосфорными соединениями, и ядовитое желто-зеленое облако стало надвигаться на наш поселок, объявили тревогу. У военных, и то не у всех, были противогазы, а у жителей — не было, приказали срочно покинуть поселок и бежать вверх по склону возвышенности Ергени. Помню, как мы с мамой, похватав узелки, бежали задыхаясь. Но, слава Богу, ветер изменил направление, и облако развеялось южнее поселка, а мы благополучно вернулись домой.

Хорошо помню воздушные бои. Наши тупоносые «Яки»-истребители в первые месяцы битвы бесстрашно бросались в атаку против бронированных «мессершмиттов» и зачастую проигрывали бой, падали, сгорая, летчики, в лучшем случае, успевали выброситься с парашютом. Мы наблюдали с земли и очень переживали. Но постепенно, за три месяца, ситуация изменилась с точностью до наоборот, особенно после окружения немцев в Сталинграде. Когда отбили атаки танковой армии ф. Гота с юга, положив массу (армии, дивизии, полки) народа, не дали возможности соединиться с армиями Паулюса, когда появилось новое пополнение сибиряков в полушубках, появилась новая техника и вооружение. Появились зенитные батареи: четыре орудия стояли замаскированные буквально рядом с поселком, за околицей, четыре орудия поодаль — в саду, одна батарея на территории СталГРЭС и еще одна — за территорией химзавода. Батареи однажды взяли в кольцо и подбили немецкий транспортный самолет, который летел низко с грузом в стан уже окруженных войск Паулюса. Самолет упал на южной окраине поселка, многие жители и военные кинулись к нему, и одна женщина, из первых добежавших, стала выбивать каблуком зубы у немецкого летчика, выброшенного взрывом из кабины. Ее оттаскивали, а она вырывалась и кричала: «Пустите, это они убили моего мужа и детей!»

Из-за Волги в наш поселок прибыло несколько отрядов из азиатских республик, почему-то в национальных одеждах — полосатых халатах и чалмах на голове (наверное, пополнение не успели обмундировать). Наступило время намаза, и отряд — человек 50 — расположился на площадке за садом. Сели полукругом, поджав ноги, стали молиться, кланяться, и вдруг из-за возвышенности вылетело звено «мессершмиттов» на бреющем полете. Военные успели крикнуть: «Воздух! Врассыпную, ложись на землю!» — азиаты не реагируют, продолжают молиться. Немецкие самолеты сделали заход с пикированием, сбросили бомбы, затем еще заход и стали расстреливать из пушек и пулеметов — погибли все.

В октябре — ноябре 1942-го у нас квартировал взвод разведчиков, один из них — молоденький паренек Саша — очень привязался к нашей семье, маму называл «тетя Нюся», с нами, детишками, дружил и играл. Мама обслуживала, обстирывала ребят, готовила им еду, с беспокойством ожидала возвращения из ночных вылазок. И вот однажды, уходя в разведку и, наверное, предчувствуя гибель, Саша завещал маме: «Тетя Нюся, если я не вернусь, если меня убьют — у меня никого нет родных, я детдомовский, — прошу похоронить меня перед вашим окном» и указал место на противоположной стороне за шоссе. Ушли они в ночь в разведку, там напоролись на засаду, отстреливались. Сашу смертельно ранило, и друзья вынесли его на плащ-палатке. Просьбу его выполнили, похоронили там, где он хотел, и одинокая могила с деревянным обелиском и жестяной красной звездой долго оставалась на виду у поселка, ухоженная, а мы часто приносили на нее полевые цветы. Когда начали строить автостраду, это захоронение перенесли и братскую могилу в Бекетовке.

Как-то ночью прорвались легкие танки и бронетранспортеры немецкие и стали спускаться по склону с возвышенности Ергени в сторону поселка, их засекли, осветили прожекторами, и зенитная батарея начала стрелять но ним прямой наводкой и всех подбила. На следующий день я пошел собирать сучья на растопку и в кустах наткнулся на двух мертвых немецких офицеров в форме, они, как живые, лежали на спине и открытыми голубыми глазами смотрели в небо. Я от неожиданности остолбенел (впервые увидел людей в немецкой форме так близко), потом, опомнившись, закричал: «Ма-ма!!!», все побросал и бежал без оглядки до самого дома.

Алексей Аксенов

С разными людьми довелось сталкиваться в годы войны, в основном — с добрыми, особенно к нам, ребятишкам, но попадались и среди наших, мародеры. Как-то к нам во двор привели угнанную корову, и пьяный старший лейтенант решил застрелить ее в нашем сарае на мясо. Мама знала хозяйку коровы, вдову с тремя детьми с окраины поселка, просила не убивать животное, а он ни в какую. Я его обозвал фашистом. Так он наставил на меня наган, мама испугалась — схватила меня за руку и насильно увела. И все-таки они застрелили корову — как я их возненавидел за это. Еще случай запомнился: немцы уже капитулировали, и по шоссе гнали колонну пленных, одного из них в конце колонны буквально волокли, он падал и стонал. Тогда сопровождающий сержант из конвоя вынул пистолет из кобуры и застрелил его у нас на глазах, труп сбросил в кювет. Мне было жалко того немца, хотя нас воспитывали в ненависти к врагу.

С октября 1942 года положение стало заметно улучшаться, и немцы не могли уже безнаказанно распоряжаться в воздухе и на суше. Появились танки новые советские «KB», «ИС» и знаменитые «Т-34», которые передислоцировались по ночам на направления главных ударов, самолеты — истребители новые бронированные, штурмовики «Илы» с реактивными ракетными установками, знаменитые «катюши» — зачехленные камуфляжным брезентом «студебеккеры», которые, переезжая с места ни место, давали залп — пуск ракет с характерными лающими звуками и быстро срывались на другие места, чтобы не засекли и не накрыли ответным залпом со стороны немцев. А бои шли близко, передовая в 3-5 км и районе Горная поляна — Лапшин сад — Купоросный завод. Нам во время боев с питанием было легче, зато в любой момент мы могли погибнуть от бомб или снарядов (однажды ночью бомба упала на задворках в 50-ти метрах от жилья — повылетали стекла, оглушило нас, осколками изрешетило стены, взрывались и снаряды близко, но Бог миловал). Мы, ребятишки, вертелись среди солдат, удовлетворяя свою любознательность. Многие ласково относились к нам, особенно те, кто постарше, видимо, своих детей вспоминали и угощали нас едой из котлов. Особенно хорошо нам было, когда летчики (перебазировавшееся Качинское летное военное училище) квартировали у нас под новый, 1943 год. Аэродром располагался на ровном плато возвышенности Ергени, примерно в 1,5-2 км от поселка: там они учились и учили летать и воевать. Особенно досаждали немцам наши «ночные бомбардировщики» — бипланы «У2» и «ПО-2», которые по ночам вылетали на заранее разведанные цели — немецкие укрепления и батареи, скопления людей и техники и неожиданно, на бреющем полете, тихо, с выключенными моторами подлетали и сбрасывали бомбы. Зимой на лыжах на ровном участке за шоссе они часто совершали посадку и подруливали к домам поселка, видимо, штабную корреспонденцию и начальство доставляли. Оттуда летчики спускались к нам на отдых, ночевать или во время нелетной погоды. По вечерам собирались у печурки, комната освещалась самодельными лампами: в сплющенной гильзе от снаряда проделывали сбоку дырочку, заливали туда керосин и вставляли фитиль. Выпивали, пели песни под гитару, угощали нас консервами американскими, сгущенным молоком и шоколадками из сухого пайка и «неприкосновенного запаса» — НЗ (мы впервые попробовали эти деликатесы). Не обходилось без происшествий. Один истребитель взлетел с аэродрома и сразу стал падать на поселок (что произошло — не выяснили точно, то ли двигатель отказал, то ли с летчиком что случилось), врезался носом самолета в грунт у железнодорожной насыпи с восточной стороны поселка. Долго еще после боев фюзеляж самолета с задранным «хвостом со звездой» торчал там памятником погибшему летчику.

Сталинградская битва закончилась 2 февраля 1943 года. Стали собирать трупы по местам боев и вытаскивать из развалин. Своих — хоронили, а тела немецких солдат, замороженные, раздетые догола, на грузовиках свозили в овраги и балки, складывали в штабель — ряд трупов, ряд шпал, обливали горючей жидкостью и сжигали. Много немецких и румынских военнопленных было: колонну за колонной гнали по шоссе. Только в нашей округе после капитуляции было три больших лагеря военнопленных. За трехметровыми деревянными заборами с колючей проволокой — бараки деревянные, сторожевые вышки по углам, а по периметру, по контрольной полосе овчарки бегали. В первый год после окончания боев пленные умирали ежедневно по несколько человек от болезней, холода и голода — весь склон против лагеря был в холмиках с табличками на палках. С годами все это кладбище заросло травой, кустарником и сравнялось с землей.

Когда немцев разбили и погнали от Сталинграда, нам пришлось туго, особенно маме, которая металась как волчица в поисках еды. Во время боев гражданские никакого пособия не получали, только хлеб по карточкам (и то это было позже). Зарабатывать было негде — все разрушено. Ели все мало-мальски съедобное, копали корни солодика по оврагам, выливали сусликов [2] из нор, искали первые листочки кислицы и лебеды, подсолнечный жмых с шелухой был лакомством. Мама собирала в мешок какие-то вещи, ездила за Волгу и в другие районы, не оккупированные немецкими войсками. Ездила на подножках и площадках между вагонами товарных поездов, на местных базарах продавала или обменивала вещи на еду — муку, крупу, сало и др. Однажды ее чуть не сбросил с поезда грабитель с ножом: стал вырывать мешок с вещами, мама, не выпуская из рук мешка, отбивалась, как могла. Хорошо, что поезд неожиданно остановился на разъезде, и маму выручил военный патруль.

В 1943 году, после боев в Сталинграде, объявился наш двоюродный брат Коля Васильев, 1930 года рождения, сирота. Он бежал от наступавших немецких войск из расформированного детдома, пришел к дедушке с бабушкой, а когда село оккупировали, то прятался, чтобы не угнали в Германию. Бабушка и ее младшая дочь Аксинья с риском для жизни прятали его и еще двоих наших бойцов (оставшихся то ли случайно, то ли по заданию) под носом у немецкого штаба, в подвале хозпостроек. И, когда наши войска стали подходить к селу, Николай балками и оврагами, мимо немецких постов, вывел бойцов в расположение наших войск, а сам отправился к нам. Мы стали жить одной семьей, мама устроила Колю в ремесленное училище, и мы с тех пор считались родными. Позже присоединилась к ним и моя двоюродная сестра Рая (она осталась без матери), мама ее устроили в МТС на работы в садах. Еще надо было помогать бабушке и тете Аксинье с маленьким ребенком. В селе совсем голодно было — на трудодни ничего не платили. Из колхозов все отправлялось на фронт, что вырастет в огороде, то и ели. Скот и птицу немцы съели или угнали во время оккупации, за сбор колосков на полях и то преследовали — детей гоняли объездчики на лошадях. Мы, чем могли, помогали взрослым: разбирали развалины домов, искали вещи, книги, разбирали обшивки окопов и блиндажей на дрова, искали стреляные гильзы от снарядов из медных сплавов и дюралюминии от разбитых самолетов. Металлолом сдавали скупщикам, которые, конечно, нас обманывали, платили гроши. Находили много оружия и боеприпасов; некоторые подрывались на минах, калечились, разряжая снаряды и гранаты.

День Победы запомнился на всю жизнь. Я с вечера стоял в очереди за хлебом по карточкам, а утром кто-то из ребят прибежал и сказал, что сообщили по радио — война закончилась!!! Какое было ликование всех и везде!

Война забрала много жизней, только из наших близких родственников все, кого призвали на войну, кто под Сталинградом сложил голову, кто позже. А дедушку Ивана немцы убили сразу, как вошли в Плодовитое. Немцы решили занять его просторный дом под штаб, всех выгнали из дома, а дедушка лежал на печи — приболел (ему был уже 101 год). Своенравный, старой закалки старик немцев ненавидел еще с Первой мировой. «Я из своего дома никуда не уйду», — сказал он. Церемониться с ним не стали — за руки и за ноги вынесли из дома и сбросили с высокого крыльца, он упал у порога на камень — жернов, помучился двое суток и умер. А в дом и землянку, где находился сундук с нашими вещами и документами, угодили бомбы. Это уже наши войска постарались при освобождении села, а после залпов «катюш» начались пожары, и почти половина села выгорела.

В школу я пошел с 1944 года. Во время летних каникул помогал бабушке зарабатывать трудодни: пас скот с местными ребятами, работал на уборке урожая. С 15-летнего возраста наравне со взрослыми разгружал баржи с солью на химзаводе, работал на лесотаске [3] при разборке плотов и подъеме бревен на транспортер, на погрузке леса и т.п. После окончания школы в 1954 году поступил на ускоренный 3-й курс строительного техникума, проучился несколько месяцев, и в декабре 1954 года был призван в армию. Ровно три года я прослужил в военно-строительных частях — возводили объекты в засекреченной зоне (Челябинск-40 и завод «Маяк»), где, очевидно, и получил «свою дозу» облучения. С 1958 года я работал на химзаводе и параллельно учился в Волгоградском институте инженеров городского хозяйства на вечернем отделении. После защиты диплома в 1966 году переведен в филиал института «Гипротракторосельхозмаш». С 1970 года живу в Ленинграде.

 

[1]^{Полуторка — 1,5-тонпый грузовик ГЛЗ-АА, самый массовый советский грузовик до­военного периода.}

[2] Выливать сусликов — наливать в нору воду, чтобы суслик из нее вылез.

[3] Лесотаска — машина для извлечения из воды и подъема лесных материалов.

 

Источник: Живая память. — СПб. : Норма, 2010. — С. 29-42. Тираж — 5000 экз.

www.world-war.ru