Терушкин леонид – Леонид Терушкин

Содержание

Леонид Тёрушкин, руководитель архива Научно-просветительного центра «Холокост» в Москве, беседует с Арье Юдасиным

Леонид Тёрушкин

-Здравствуйте, Леонид. Вы не могли бы представиться читателям, рассказать о себе и о своём центре? Судя по названию, он посвящён трагическим событиям Второй мировой – или его тематика шире?
– Меня зовут Леонид Тёрушкин, 1963 года рождения. В 86-м году закончил Историко-Архивный институт (сейчас это часть Российского Государственного Гуманитарного Университета), историк-архивист по образованию, работал в московских архивах. С 2003-го года работаю заведующим архивом научно-просветительного центра «Холокост». В этом году нам уже 25 лет.

– Признайтесь, вы – «иностранные агенты»?
– Нет-нет-нет, даже рядом не стояли. Мы просто «общественная некоммерческая организация».

– Извините, а на чьи же деньги вы существуете?
– На чужие, разумеется. Мы можем зарабатывать лично, например, за лекционные курсы, но не имеем права заниматься коммерцией как организация. Даже книги, которые мы издаём, формально не можем продавать. У нас несколько источников финансирования. Есть такая организация – «Клаймс-конференс», она занимается материальными претензиями к Германии (и, если не ошибаюсь, к Австрии). Часть средств идёт на научные исследования. Эта организация официально зарегистрирована в России, работает с российскими госструктурами давно – и «иностранной» не считается. Кроме того, нас поддерживает Российский еврейский конгресс, Юрий Каннер большой наш друг. Бывают спонсорами и частные лица, как правило, под конкретный проект. Также мы можем получать гранты у различных организаций под какие-то программы, сейчас мы получаем гранты от Министерства образования, на целевые проекты – от президента Российской Федерации, участвуем в конкурсах Российского государственного научного фонда.

– То есть вас активно поддерживает государство?

– Отношения у нас с государством хорошие, я бы сказал, добрососедские. Многие образовательные программы без поддержки государства просто невозможны. Мы не стоим в очереди на «особую поддержку», тем более, Вы же понимаете – если государство постоянно кого поддерживает, оно в какой-то момент забывает, что вы не госслужащий – и начинает заказывать музыку. Могу сказать, что за последние 25 лет все Президенты позитивно относились к нашей деятельности и к нашему фонду; и Ельцин, и Путин, и Медведев к евреям доброжелательны. Горбачев нейтрален, ему просто было не до нас, евреев, на него столько всего навалилось…

Эхуд Ольмерт и Юрий Лужков

В результате, в России за последние десятилетия постепенно формируется мнение, что антисемитизм – это грязно, мерзко и неприлично. Хотя порой кое-кого «прошибает» на местах.
К тому же не забывайте, Москва «большой еврейский город» – ещё с 90-х, со времён Лужкова («Каца», по достоверной информации с московских помоек). Центры, синагоги… Лужков ходил на еврейские мероприятия, одевал кипу, зажигал ханукальные свечи в Кремле, выделял помещения под еврейские организации и проекты…

– Деньги?
– Азербайджанцы отвалили бы в два раза больше! Думаю, деньги тут были на последнем месте. Конечно, есть и сейчас на Руси запущенные места. На одной улице могут стоять две школы – в одной дети изучают Холокост, в другой – преследуют ребёнка за то, что он еврей. Многое зависит и от директоров, и от мэров.

– В сравнении с другими странами – каков сейчас российский уровень антисемитизма? Помните, в 19-м веке само слово «царь» интерпретировалось как «цар» – беда, стеснение…
– Насколько я слышал от иностранных коллег, во многих европейских странах ситуация хуже. Мы сотрудничаем с историками и архивами из очень многих стран. Есть, скажем, наш большой друг, профессор Томаш Крауш из Будапешта – венгерский еврей, много занимающийся Холокостом. Его интересовала тема о преступлениях венгерских войск на территории СССР, их участие в уничтожении евреев. Несколько лет назад он впустил на венгерском книгу об этом, по материалам из архивов ФСБ России – и ему стали в Венгрии физически угрожать. Угрозы посыпались как от частных лиц, так и организаций, клеймили и его, «врага народа», и его чистокровных венгров-коллег. И Вы же знаете, как травили режиссёра Гросса в Польше, Руту Ванагайте в Литве…

– С какой целью создавался ваш центр?
– Центр создавался для изучения истории Холокоста на территории бывшего СССР и в особенности на территории России. По большому счёту, мы не ограничивались современными границами – к нам попадали материалы, касающиеся и Польши, и Румынии, и Германии, и Франции… Сейчас у Центра есть несколько направлений: это образовательные программы для школьников и студентов, семинары, курсы. Мы готовим преподавателей, которые потом работают в школах, институтах. Снабжаем их материалами, аудио и видео в том числе, фактами, воспоминаниями.

– Как вообще преподаётся в нынешней России история Холокоста – она отделена, скажем, от истории ГУЛАГа и прочих сталинских преступлений?
– История Холокоста идёт как часть общей истории Второй мировой – Великой Отечественной войны. Много места в учебниках этому сложно уделить, и мы даём дополнительную информации тем, кто интересуется. Проводятся лекционные курсы, в частности в Мемориальной синагоге на Поклонной горе, в Российском гуманитарном университете… В основном – в гуманитарных вузах, там, где преподаётся история.

– Какая сверхзадача у этих курсов?
– В первую очередь, конечно, просвещение. В Союзе на протяжение десятков лет о Холокосте ничего не говорилось. И кроме того, мы считаем, что истории Холокоста – это определённый урок людям; зная её, удастся понять, чего можно избежать, повторения чего нельзя допустить.

– Ну, с тех пор, пусть не настолько «талантливо», как у нацистов и их сподвижников, но холокостов было немало – одна Руанда чего стоит.
– ХХ век вообще «славен» геноцидами – начиная с 1915-го, геноцида армян. Не сделав из геноцида армян никаких выводов, человечество плавно подошло к Холокосту – уничтожению евреев. У каждого были свои причины – но человечество, однажды отмахнувшись от геноцида армян, дальше не особенно «интересовалось» и уничтожением евреев.

– Мне приходилось немало беседовать с пожилыми людьми из разных стран – очевидцами происходившего перед той войной и во время неё. Все говорили о постоянном нарастании антисемитизма, он переходил из одной стадии, скажем, от бытовой неприязни в бойкоты бизнесов, драки, агрессивные партийные программы… Мне кажется, Холокост имеет в первую очередь иные корни, чем другие геноциды, и пренебрежение геноцидом армян, о котором многие в Европе и Америке просто не знали, едва ли могло стать здесь толчком.

– Я не об этом. Я хочу сказать, что уничтожение людей по расовому, национальному или религиозному признаку стало обыденным явлением в 20-м веке.

– А до ХХ века – это не было обыденным явлением?
– Были, конечно, предпосылки…

– Что Вы считаете причиной такого морального падения в ХХ веке?
– В ХХ веке укрепились радикальные движения. Я имею в виду в первую очередь движения националистические (не путайте с национальными). Зачастую они имели религиозный окрас, но слабый. Вот начало ХХ века – на Востоке это были модернизаторы- младотурки, именно их «заслуга» геноцид армян в 15-м. Армянский геноцид заслонил собой, скажем, геноцид понтийских греков в 21–22-м году. Число жертв тогда – порядка 300 тысяч…

– Пишут о системе турецких геноцидов, как вообще греков Малой Азии в 1914–23-м, так и армян, и ассирийцев, и вообще христиан Османской империи. Обратите внимание, Леонид, именно «прогрессивные», дружественные к большевикам и полусветские младотурки, а за ними и кемалисты вдруг принялись резать непохожих «во славу ислама». Я не ради дискуссии говорю это, но мне представляется, что именно секуляризация – главный движитель озверения 20-го века, его радикализации и геноцидов. Даже у «религиозного» вурдалака из ИГИЛа есть хоть какой-то закон и ограничение… Но извините, продолжайте.

– Летом позапрошлого года у нас была конференция, посвящённая геноцидам ХХ века, приуроченная к 70-летию окончания Второй мировой, 100-летию геноцида армян… Естественно, речь шла и о Холокосте, речь шла об уничтожении цыган.

Нацисты в годы Второй мировой не только сами занимались уничтожением евреев, но и, естественно, привлекали к этому всех, кто был готов участвовать – легче назвать народ, кто не участвовал в этом. Скажем, итальянцам расовая теория была чужда – хотя они воевали на стороне Германии, в геноциде не участвовали. Датчан особо никто и не просил – и без них справлялись. Болгары своих евреев не выдали – зато отдали «чужих». Финны отдали 50 советских военнопленных-евреев, но до «своих» евреев немцев не допустили.

– Скажите, Леонид – нацисты были зациклены на евреях и цыганах, или у них были и другие национальные «предпочтения»?
– Конечно, главным образом на евреях.

– А цыгане чем им помешали – чтобы истребить миллион?
– Теоретическую подоплёка этого мне не настолько ясна, хотя с фактами на местах сталкиваться приходилось. Тут надо обращаться к тому, кто специально занимался вопросом. Скорее всего, для нацистов цыгане были «недочеловеками» – ещё в большей степени, чем евреи и славяне. Если евреи в их понимании – «опасные недочеловеки», то цыгане – скорее «совершенно бесполезные для Рейха», от них «только зараза». Как от душевнобольных.
(Дополнение интервьюера: подбирая фото для интервью, я вдруг обнаружил немалую параллельность преследований в европейских странах евреев и цыган – но изгнания и кары на цыган обычно бывали ещё чаще и ещё жесточе еврейских. Так, «золотой век цыган» в Европе в 14–15-м веках сменился к 16-му кошмарными указами. Англия 1554 – казнь всех цыган-мужчин, а вскоре и «тех, кто с ними водится». Швеция 1637 – повешение всех мужчин. Пруссия, «великий Фридрих» – смерть всех цыган старше 18 лет, мужчин и женщин… Поневоле вспомнишь древнюю легенду – о происхождении цыган от тех египтян, что вышли в Исход с евреями, но оказались вне Облаков Славы при 40—летнем блуждании по пустыне и ушли на Восток)

– Вот один пример – великий гроссмейстер Акиба Рубинштейн, еврей из Польши, стал душевнобольным – и мирно прожил все годы, до 1955-го, в лечебнице в Варшаве. Как это могло произойти – ведь у немцев везде такой порядок?
– Да, у немцев порядка хватает. Но слишком много порядка – это беспорядок, заорганизованность. Зачастую было столько подразделений, что их приказы противоречили друг другу. Видимо, они полагали, что «всегда успеем»… У них вообще по многим вопросам возникали конфликты между военной, партийной и гражданской администрацией.

– А другие народы немцами стравливались?
– Параллельно с уничтожением евреев и цыган нацисты стремились и к обострению других национальных противоречий. Так, были спровоцированы резня хорватами сербов, украинцами поляков… дальше уже по кругу, после «кто первый начал» – кровь за кровь, ничего не разберёшь.

– Не напоминает ли это сегодняшнюю ситуацию Ближнего Востока?
– Нет, это совсем другое. Там не столько делят территории..

– Но с евреями немцы тоже не территории делили?!
– С евреями они делили «жизненное пространство» – тут и территория, и власть, и жизненные блага… Все это полагалось немцам. А на Ближнем Востоке это не «жизненное пространство», а скорее «пространство смерти». Там надо всё время кого-то уничтожать, с кем-то постоянно воевать – не имеет принципиального значения, нападать или защищаться. Кратковременные союзы, назавтра вырезаем – если успели первыми – вчерашних союзников, пограбили село, постреляли, полетели дальше. Больше они ничего не умеют и не хотят. Это, можно сказать, современные махновцы – то против красных, то против Петлюры, то против белых…

– То есть Вы хотите сказать, что это – новое «зелёное движение»?
– Да, только не от «зелёного знамени пророка». Это – современный политический бандитизм. Хочу добавить – у всех банд времён Гражданской войны на обломках Российской империи была одна объединяющая страсть – антисемитизм. А сегодня на Ближнем Востоке эта всеобъемлющая и всеобъединяющая страсть – ненависть к Израилю.

– А к Западу?
– К Западу иное отношение – его нужно использовать. Проникнуть, зацепиться, закрепиться, внедриться, использовать его ресурсы.

– Вы имеете в виду Ближний Восток нынешний – или лет 40 назад?
– Только нынешний – лет 40 назад всё было иначе, 40 лет теперь – это несколько исторических эпох.

– Да уж, Обама и к° шикарно разрушили почти все устойчивые режимы – и привет батьке Махно. А ИГИЛ? Они-то идеологически выдержанней!
– Да, у них есть хоть какая-то идеология, это махновцы с программкой в руках.

– Театральной – судя по их киностудиям?
– «Диснейленду» их. С цитатником – их лидеры могут попытаться хоть что-то обосновать – примитивно, конечно, но для этой публики сойдёт.

– «Хлеб народам, земля крестьянам»?
– Да, только «нефть народам».

– Скажите, Леонид, возвращаясь на примитивный Запад и в Русь Великую – какие у вас сейчас новые проекты? Чем, кроме традиционного собирания и обобщения материалов о 2-й Мировой занят Ваш центр?
– Я не очень люблю это слово: «новые проекты». Сбор, изучение, использование материалов – это основная наша деятельность, «наш хлеб». У нашего центра много направлений. Чем лично я люблю заниматься, что меня увлекает – потому что в нашем деле без увлечённости нельзя, – это поиск и изучение переписки периода Второй Мировой.
В первую очередь – «еврейская переписка», всё на свете мне одному не охватить. Это письма с фронта и на фронт, из эвакуации, порой даже с оккупированных территорий. Евреев, членов их смешанных семей… То, что поколениями хранится в семьях. Мы собираем эти письма, дневники – по всему русскоязычному миру. Многие нам присылают, как копии, так и подлинники, и не вчера это началось. Начиная с 2007 года мы не только их собираем – но и издаём.

– То есть вы работаете как Светлана Алексиевич?
– У нас принцип немного другой. Алексиевич собирала воспоминания – и к ним прилагались сопутствующие материалы. А вот что у нас: например, к нам приходит бабушка или мы её находим и приезжаем к ней. У неё сохранились письма отца, погибшего на фронте. Кстати, письма погибших сохранились лучше, потому что их хранили как реликвию. Попутно мы выясняем, что ещё у неё есть – фотографии, личные документы, кому он писал и т. д.; их судьбы, где они были – в эвакуации, или и так жили в глубоком тылу, или они бежали из оккупированных районов; как сложились судьбы других родственников, где жили до и после войны… То есть мы, «зацепившись» за письма, пытаемся восстановить, насколько это, конечно, возможно, семейную историю. Прибавляем к этому данные из нынешних интернет-ресурсов, поисковых систем, архива Министерства обороны и т. д. Зачастую уточняем информацию. Иногда такие мини-истории могут потянуть на целую отдельную книгу – как раз сейчас мы готовим одну такую; а чаще всего делаем сборники «Писем и дневников евреев периода Великой Отечественной войны», издали уже 4 выпуска. Естественно, там и материалы нееврейских родственников их, друзей, соседей, сослуживцев; очевидцев гибели евреев в оккупации. Порой они пишут сразу после освобождения того или иного района, чтобы сообщить родственникам погибших в глубину Союза. Второй вариант – уцелевшие родственники пишут соседям с просьбой что-нибудь сообщить; бывают и очень человеческие, неформальные письма очевидцев гибели на фронте. Разумеется слава Б-гу, это не только письма погибших, многие нам передавали свои собственные письма. Один человек, к сожалению ныне покойный, передал нам больше 100 своих писем 43–45-го годов, он успел ещё в 45-м с Японией повоевать. И дополнил свои письма воспоминаниями; мы «пристали» к нему, чтобы он их написал.
Вот чем мы отличаемся от Алексиевич – она создаёт в первую очередь литературу на основании фактов и воспоминаний; мы же ничего не добавляем – жизнь сама уже всё сочинила.

– Я был знаком с женщиной, которая появилась в результате своеобразного «шидуха» – один её дедушка был в 37-м следователем, вёдшим дело другого дедушки; вскоре они встретились в лагере, подружились и договорились поженить детей после освобождения…
– Ну, если бы я начал Вам рассказывать сюжеты из жизни – я мог бы говорить сутками без перерыва. И трагические, и комические; там и любовь, и страсть, и ненависть… Жизнь такое сочиняет, что никакому Александру Дюма или Буссенару не снилось. Особенно, как у меня сложилось впечатление, жизнь любит сочинять увлекательнейшие романы – драмы, трагедии, комедии – в переломные моменты истории. Как говорят на Руси: «Унесённые ветром» тихо курят в углу.
Мы ничего не сочиняем, наше дело только собрать, изучить и восстановить. Со знакомым Вам Славой Шатохиным мы подружились и стали сотрудничать на теме эвакуированных – теме малоизученной, особенно же малоизвестной в Америке. В Алма-аты проходят ежегодные конференции, в России изучают… А в Америке, кажется, всего только одну книгу (об эвакуации в Узбекистан) издали?

Что вам снится?
Что вам снится во снах?
Что вам снится во снах?
Птицы, звери, охотники, ангелы, черти?
Рамки сна, как экран, тесны.
А поезд, везущий евреев
В направлении к смерти,
Не мчался сквозь ваши сны?
Без пути, без мостов, не по правилам, косо
Он грохочет по тучам, по водам,
По вашей стене …
Вы б легли под колёса его,
Вы б легли под колёса?
Вы легли бы. Да что в этом толку во сне!
Он уже далеко, далеко впереди,
Он уже на века, навсегда впереди;
Ну а сердце – в груди!
Оно одно у меня.
Не надрывайте его у меня.
Это поезд умчался в смерть,
Туда, где нет ничего.
Разве криком его вернёшь,
Даже чтоб лечь под него?
Ах, ложь!
Не покачнулась земля,
Не обрушились наземь дома,
И люди, что поезд вели,
Не умерли от тоски,
Не сошли с ума …
А я
Вот уже столько лет
Спать не могу,
Забыть не могу
Этот поезд в снегу.
Эта скорбная песнь белых колёс
Во мне не кончается.
И качается поезд, качается
В моём бессонном мозгу.
А с поезда нас зовут,
Там по длинным вагонам бегут,
Там молятся, там ревут,
Там кричат, там поют,
Там встречают свой смертный час.
Б — же, меня зовут!
Он гремит без пути, без мостов,
Сквозь меня, не по правилам косо.
Б – же, больше я не могу!
Я ложусь под колёса.
Марк Брат
Перевод с голландского А. Янова

evreimir.com

Леонид Тёрушкин, руководитель архива Научно-просветительного центра «Холокост» в Москве, беседует с Арье Юдасиным

Леонид Тёрушкин

-Здравствуйте, Леонид. Вы не могли бы представиться читателям, рассказать о себе и о своём центре? Судя по названию, он посвящён трагическим событиям Второй мировой – или его тематика шире? – Меня зовут Леонид Тёрушкин, 1963 года рождения. В 86-м году закончил Историко-Архивный институт (сейчас это часть Российского Государственного Гуманитарного Университета), историк-архивист по образованию, работал в московских архивах. С 2003-го года работаю заведующим архивом научно-просветительного центра «Холокост». В этом году нам уже 25 лет.

– То есть вас активно поддерживает государство?
– Отношения у нас с государством хорошие, я бы сказал, добрососедские. Многие образовательные программы без поддержки государства просто невозможны. Мы не стоим в очереди на «особую поддержку», тем более, Вы же понимаете – если государство постоянно кого поддерживает, оно в какой-то момент забывает, что вы не госслужащий – и начинает заказывать музыку. Могу сказать, что за последние 25 лет все Президенты позитивно относились к нашей деятельности и к нашему фонду; и Ельцин, и Путин, и Медведев к евреям доброжелательны. Горбачев нейтрален, ему просто было не до нас, евреев, на него столько всего навалилось…

Эхуд Ольмерт и Юрий Лужков

– А до ХХ века – это не было обыденным явлением?
– Были, конечно, предпосылки…

– А сталинские геноциды, выселение народов?
– Это немножко другое, они репрессировались, но не расстреливались. Это скорее к теме ГУЛАГа – рядом умирали поволжские немцы, крымские татары, евреи, украинцы… Историей ГУЛАГа занимается общество «Мемориал», мы иногда пересекаемся, но чаще они с нами, чем мы с ними. Мы заговорили о геноцидах, они отличаются от других типов репрессий. Скажем, в Катыни (которая обросла множеством спекуляций со всех сторон) – там поляки, русские, украинцы, евреи расстреливали поляков, украинцев, евреев… Был такой поляк – Вышинский, мимо него эти «акции» уж точно не прошли!
Нацисты в годы Второй мировой не только сами занимались уничтожением евреев, но и, естественно, привлекали к этому всех, кто был готов участвовать – легче назвать народ, кто не участвовал в этом. Скажем, итальянцам расовая теория была чужда – хотя они воевали на стороне Германии, в геноциде не участвовали. Датчан особо никто и не просил – и без них справлялись. Болгары своих евреев не выдали – зато отдали «чужих». Финны отдали 50 советских военнопленных-евреев, но до «своих» евреев немцев не допустили.

– «Хлеб народам, земля крестьянам»?
– Да, только «нефть народам».

Что вам снится?
Что вам снится во снах?
Что вам снится во снах?
Птицы, звери, охотники, ангелы, черти?
Рамки сна, как экран, тесны.
А поезд, везущий евреев
В направлении к смерти,
Не мчался сквозь ваши сны?
Без пути, без мостов, не по правилам, косо
Он грохочет по тучам, по водам,
По вашей стене …
Вы б легли под колёса его,
Вы б легли под колёса?
Вы легли бы. Да что в этом толку во сне!
Он уже далеко, далеко впереди,
Он уже на века, навсегда впереди;
Ну а сердце – в груди!
Оно одно у меня.
Не надрывайте его у меня.
Это поезд умчался в смерть,
Туда, где нет ничего.
Разве криком его вернёшь,
Даже чтоб лечь под него?
Ах, ложь!
Не покачнулась земля,
Не обрушились наземь дома,
И люди, что поезд вели,
Не умерли от тоски,
Не сошли с ума …
А я
Вот уже столько лет
Спать не могу,
Забыть не могу
Этот поезд в снегу.
Эта скорбная песнь белых колёс
Во мне не кончается.
И качается поезд, качается
В моём бессонном мозгу.
А с поезда нас зовут,
Там по длинным вагонам бегут,
Там молятся, там ревут,
Там кричат, там поют,
Там встречают свой смертный час.
Б — же, меня зовут!
Он гремит без пути, без мостов,
Сквозь меня, не по правилам косо.
Б – же, больше я не могу!
Я ложусь под колёса.
Марк Брат
Перевод с голландского А. Янова

jkaliningrad.ru

Особенности изучения переписки евреев СССР периода 1939

HISTORICAL SCIENCES

Features of the study of Soviet Jews correspondence period of 1939 — 1945 Terushkin L. (Russian Federation) Особенности изучения переписки евреев СССР периода 1939 — 1945 гг. Терушкин Л. А. (Российская Федерация)

Терушкин Леонид Абрамович / Terushkin Leonid — заведующий архивным отделом, Научно-просветительный центр Холокост, г. Москва

Аннотация: в статье анализируется семейная и фронтовая переписка периода Второй Мировой войны в контексте изучения истории Холокоста. Письма евреев, прежде всего солдат и офицеров Красной Армии, содержат исключительно важные сведения о преступлениях нацизма, имена, даты и места гибели жертв этих преступлений.

Abstract: the article examines the family and the front line correspondence of the Second World War in the context of studying the history of the Holocaust Letters to the Jews, especially the soldiers and officers of the Red Army, only contain important information about the crimes of Nazism, names, date and place of death of the victims of these crimes.

Ключевые слова: Вторая Мировая война; Холокост; евреи; письма; Красная Армия; преступления нацизма.

Keywords: the Second World War; the Holocaust; the Jews; the letters; the Red Army; the crimes of Nazism.

Изучение писем и дневников тех, кто прошел Великую Отечественную войну, для кого она навсегда осталась частью собственной биографии и семейной истории не является чем-то принципиально новым. Но в связи с отдалением от нас событий Великой Отечественной и Второй Мировой войны это обращение становиться все более важным и значимым. На протяжении последних двух десятилетий мы являемся свидетелями «угасания» памяти о войне. Объективной правде и реальной памяти о войне сегодня противостоят многочисленные псевдо-образы, утверждаемые, даже навязываемые, современной массовой культурой. При том, что современное образование часто не в состоянии этой тенденции серьезно противостоять.

Эта ситуация порождает новые мифы о событиях 1941-1945 гг. И тема Холокоста, преступлений нацизма, которая изучается весьма интенсивно на постсоветском пространстве, подвергается мифологизации, атакам ревизионистов и отрицателей.

Поиск и изучение писем, дневников и других документов личного происхождения периода 19391945 гг. составляют одно из главных направлений деятельности Архива Российского Научно -просветительного центра (НПЦ) «Холокост». Материалы поступают в Архив НПЦ как в составе личных фондов, комплексов семейной переписки (предвоенные письма, письма с фронта, из эвакуации, из тыловых районов), так и отдельными, порой чудом сохранившимися экземплярами.

В рядах Красной Армии и Флота, партизанских отрядов, подразделений НКВД и других формированиях было около 550 000 евреев. Прежде всего, нас интересует переписка воинов-евреев с их родными и товарищами по оружию. Это основной массив сохранившихся в семейных и личных архивах писем. Почти никто из авторов писем и дневников не ставил себе специальную задачу быть летописцем своего времени и событий, в которых довелось участвовать. Это был просто способ сохранения связи с мирной жизнью, из которой они были вырваны войной. Писали о том, что видели и чувствовал, о чем не могли не писать. Не только, чтобы поделиться — чтобы никогда не забыть. А тем более никто не был уверен, что успеет рассказать это лично, — шансов на возвращение живым было немного. Глазами свидетелей и очевидцев предстает перед нами война во всем множестве ее проявлений: боли, слез, мерзости, мародерства, трусости, но одновременно — самопожертвования, любви и дружбы. В подавляющем большинстве документы дают ответ на вопрос — что было особо значимо для обычного человека в условиях войны — постоянной опасности смерти, голода, страданий и лишений. Присутствует в письмах с фронта и отголоски советской официальной пропаганды. Большинство авторов фронтовых писем — молодые люди, патриоты своей страны, ненавидящие нацизм. Однако нападение Германии, уничтожение еврейского населения вызвали определенный всплеск национального самосознания солдат и офицеров — евреев. Во многих письмах есть строки о судьбе еврейского населения оккупированных территорий (не только о родственниках). Впрочем, о преступлениях нацизма писали представители

разных национальностей. Одни из них упоминали о жертвах среди «советских граждан» или «местных жителей», другие прямо писали, что «убивали евреев». Ведь после начавшейся в 20-30-е гг. ассимиляции советских евреев, появления все большего количества смешанных семей, очень многие советские солдаты и офицеры (русские, украинцы, белорусы и др.) имели еврейских родственников. А нацисты на оккупированной территории СССР так же уничтожали полукровок. Поэтому «особое» отношение нацистов к евреям ни для кого не было секретом, но вызывало порой еще «особую» ненависть. Из письма младшего сержанта Абрама Шмидта от 05.06.1944 г. «Очень печальную весть мне принесло ваше письмо. Ида, Хава и папа в 1941 г. были расстреляны или другим способом умерщвлены гитлеровской оккупационной бандой. Хотя и раньше я был подготовлен к этому и не считал их в живых, однако, где то далеко в глубине сердца еще теплилась какая-то надежда. Теперь мне Самуил написал всю правду. Я весь вечер и всю ночь не сомкнул глаз» [3, л. 1].

«Особенно я боюсь за жену и детей. Если они не эвакуировались при приближении немцев, то я считаю их погибшими от рук фашистов, поголовно уничтожавших людей еврейского происхождения»,-писал уже летом 1945 г. вернувшийся из гитлеровского плена Иван Полуянов» [4, л. 1].

В письмах 1943-1945 гг. информации о преступлениях нацистов становится все большее и больше — фронтовики освобождают территории СССР и Европы. «Я узнал и хочу, чтобы все узнали, что такое немцы. Это не люди, они хуже зверей. Разве люди могут сжечь в доме людей, облив их бензином?» (из письма рядового В. Н. Цоглина, конец июня 1944 г.) [1, с. 185].

Часто уцелевшие евреи в Польше, Литве, Румынии, не знавшие русского языка только с красноармейцами-евреями могли беседовать на идиш. Повторялась ситуация 1939-1940 гг. Только красноармейцы были уже другими — утратившими предвоенные иллюзии, прошедшими тяжелейший путь. А выжившие евреи молчать не могли, они «должны были рассказать». Запись от 30.01.1945 г. в дневнике военного врача И. Б. Фридлянда после посещения Освенцима:

«Меня окружают несколько бывших заключенных и один из них — Гордон, еврей, врач из Белоруссии, находившийся в лагере несколько лет, говорит: «Я сюда был доставлен с отцом, матерью, сестрой, женой и ребенком. При сортировке прибывших, меня направили на работы, а моих близких на сжигание. Они все были сожжены, но до сих пор меня мучает одна мысль — как погибла моя дочурка. Дело в том, что в составе зондеркоманды был один садист, который бросал детей живыми в раскаленную печь. Меня все время мучает мысль, не оказалась ли моя девочка среди сожженных заживо» [6, с. 75].

На протяжении послевоенных лет, почти не уделялось внимания так называемой «тыловой» переписки — по дороге в эвакуацию и обратно, на фронт, в разные города СССР, в освобожденные районы. А ведь эти письма содержат порой уникальную информацию о повседневной жизни семей фронтовиков, эвакуированных и беженцев, об отношении к евреям в тылу. Огромный массив писем на фронт и внутренней переписки между различными городами и регионами в глубине страны дает очень яркую картину бегства, эвакуации граждан СССР, их жизни в тылу.

Письмам на фронт из советского тыла в значительно меньшей степени повезло, поскольку военнослужащие редко имели возможность их сохранить. Количество подобных источников, дошедших до современного исследователя невелико, если сопоставить с колоссальным объемом переписки военных лет. Люди стремились хранить, прежде всего, письма тех, кто с войны не вернулся — как память, реликвию. И в «тыловой переписке» почти не встречалось ничего героического — такого, что стремились бы опубликовать газеты того времени. Повседневная жизнь, подробности которой столь интересны нам сегодня. Важно отметить, что письма из советского тыла в основном написаны женщинами (матерями, женами, дочерьми и сестрами фронтовиков). Мужчины почти все были на фронте.

В «тыловой» переписке «принимали участие» только старики, инвалиды, вернувшиеся домой, лечившиеся в госпиталях раненые, солдаты запасных частей. Кстати, именно внутренняя, «тыловая» переписка оказалась наименее подверженной цензуре.

Общность судеб эвакуированных привела к тому, что традиционные для евреев поиски «своих» по национальности трансформировались в поиск и объединение «своих» по месту прежнего жительства -«украинцев», «белорусов», «москвичей», «киевлян». Так было легче выживать — физически и психологически. Впрочем, с местным населением постепенно так же были установлены вполне добрососедские отношения. Известные (например, в Ташкенте) вспышки и проявления антисемитизма были скорее исключением, спровоцированным трудностями проживания и размещения в переполненном беженцами регионе, бытовыми проблемами.

Семейная история была едва ли не единственным источником фиксации памяти о фактах и местах уничтожениях евреев.

Уцелевшие евреи разыскивали своих родных, пытались узнать об их судьбе, о месте гибели и захоронения. Где-то жизнь разыгрывала драматические сцены встречи фронтовиков, потерявших

всех близких с местными жителями-коллаборационистами — пособниками оккупантов в уничтожении евреев.

Особая группа писем — сообщения соседей и друзей о гибели евреев на фронте или на оккупированной территории. Некоторые соседи в своих письмах пытались как-то утешить тех, кому сообщали о гибели близких, выразить сочувствие.

«Открытку вашу получили. Очень тяжело сообщать вам эту тяжелую весть. Стариков Иоффе немцы расстреляли в их дворе в конце августа 42 г. Это мы узнали, из рассказа Бондаревского Петра Федоровича. Он нам сказал, что трупы находятся в щели во дворе, мы хотели их обнаружить, но нам это не удалось, т.к. очень много снега. Если только мы обнаружим трупы, то вам сразу сообщим». Письмо от 18.03.1943 г. из г. Воронежа [5, л. 2].

Эти сведения являются, как правило, единственным источником о судьбе жертв Холокоста, месте и дате их гибели. Поиск и изучение эпистолярных источников важны не только в научных и образовательных целях, но и для увековечивания памяти о героях и жертвах. Именно в письмах приводятся факты спасения евреев — как мирных жителей, так и военнослужащих Красной Армии. Вот записка от 5 июля 1944 г. из г. Орла: «Я, Данелюк Мария Яковлевна, проживаю г. Орле по Пушкинской ул., № 33 по происхождению еврейка, выкрещена и венчана с русским в 1915 г. Имею трех детей, из которых, два сына дважды орденоносцы, дочь работает в НКВД, а муж на фронте. Во время оккупации была вынуждена остаться в г. Орле. В 1942 году меня выявили как еврейку и я с семьей (дочь и муж) должна была погибнуть. Тогда я обратилась к своему соседу священнику Маккавееву И. П., который посодействовал мне скрыться из г. Орла и укрыться в д. Кобяково, Моховского р-на. Благодаря этому, я с семьей, остались живы» [2, с. 122].

Переписка военных лет является практически единственным историческим источником в наименьшей степени подверженный влиянию субъективных факторов, если сравнивать с воспоминаниями послевоенного периода. Мы даже проводили сравнительный анализ дневников некоторых авторов — версии 1943-1944 гг., с «отредактированной» версией воспоминаний 1960-70-х гг. Увы, многое в последних версиях было изъято, опущено. И сейчас некоторые из ныне здравствующих авторов писем и дневников, а так же их дети говорят, что публиковать не надо — «это неинтересно», «здесь ничего героического». Полагаю, что здесь сказываются устойчивые стереотипы отношения к событиям войны, формировавшиеся десятилетиями. Великая Отечественная война слишком долго представлялась столкновением массы техники, «войной моторов», анализом военно-стратегических операций, перемещением миллионов солдат, среди которых выделялись лишь легендарные, хрестоматийные герои.

Наоборот, как раз следует знать о повседневной жизни, быте, взаимоотношениях, переживаниях, надеждах обычных людей в годы величайших трагедий и испытаний. Разумеется, речь не о сугубо личных, даже интимных моментах переписки — к этому следует относиться максимально осторожно и бережно. Ведь авторы — фронтовики осознавали, что каждая строчка может стать последней, что следующего письма может уже не быть. Родственники фронтовиков, особенно воинов-евреев, на оккупированной территории тоже имели минимальные шансы на выживание.

И именно в переписке, созданной «здесь и сейчас», по горячим, порой кровавым следам, отражены факты, подробности и чувства очевидцев и участников событий, которые в дальнейшем выпали из памяти, трансформировались под влиянием времени, коллективной памяти, идеологических установок. Публикации источников личного происхождения должны напоминать о том, что война стала поворотным моментом в судьбе каждого ее участника и свидетеля — воина и тыловика, узника концлагеря, беженца, ребенка и взрослого. Нам постоянно открываются нюансы важные, не только для полного и объективного воссоздания картины прошлой войны, но и понимания того, чем является война. И какой неизгладимый след, правильнее сказать — шрам, она оставила в исторической памяти народов.

Литература

1. Сохрани мои письма. Сборник писем и дневников евреев периода Великой Отечественной войны./сост: И. Альтман, Л. Терушкин. М., 2007.

2. Терушкин Л. А. Повседневная жизнь рядом со смертью: фронт, тыл, эвакуация. По письмам евреев Советского Союза.1941-1945. // Ежемесячный научный журнал Национальной ассоциации ученых (НАУ) № 10 (15) ч. 2 — Екатеринбург, 2015.

3. Архив НПЦ «Холокост». Коллекция «Евреи-участники ВОВ» Ф. 9, оп. 1, ед. хр. 214.

4. Архив НПЦ «Холокост». Коллекция «Военнопленные» Ф.14, оп.1 ед. хр. 87.

5. Архив НПЦ «Холокост». Коллекция «Холокост на территории России» Ф. 12. оп. 1, ед. хр. 99.

6. Архив НПЦ «Холокост». Л/ Ф. Фридлянда И. Б., ед. хр. 17.

cyberleninka.ru

«Мы никогда не устанем рассказывать, чем запятнали себя те или иные пособники нацистов» — Центр и Фонд «Холокост»

На днях на Историческом факультете МГУ имени М. В. Ломоносова прошел международный круглый стол «Минское гетто: 75 лет спустя», организованный российским федеральным информационно-аналитическим агентством «Вестник Кавказа», лабораторией истории диаспор Исторического факультета, Всеизраильским объединением выходцев из Беларуси, Институтом истории Национальной академии наук Беларуси, Историческим факультетом БГУ и Фондом содействия актуальным историческим исследованиям «Историческая память». На полях мероприятия «Вестник Кавказа» побеседовал с заведующим архивным отделом научно-просветительского Центра «Холокост» Леонидом Терушкиным.
— Насколько значимым вам представляется обсуждение событий в Минском гетто по прошествии 75 лет?
— Это крайне важное мероприятие. Практически впервые в таком значимом научном учреждении как Московский государственный университет проходит большой международный форум, на котором собираются историки, изучающие историю Холокоста, в частности Минского гетто. Здесь они могут все обсудить и даже поспорить, как я уже убедился. История Минского гетто только кажется достаточно хорошо изученной, но есть еще масса аспектов, которые остались неизвестными. Это и судьбы конкретных людей, и сопротивление, и коллаборационизм. Сейчас все эти вопросы всплыли и обострились. Россия и Белоруссия в этом аспекте могут и должны сотрудничать. Кому еще заниматься историей Минского гетто как ни историкам России и Белоруссии. Мы зачастую упускали эту тему, нас опережали коллеги из Израиля, США, германские исследователи. Они действительно старались и спешили, а мы отставали, хотя масса интереснейших материалов находится именно у нас — в России и Белоруссии. Поэтому это я считаю крайне важным событием.
Подробнее

holocf.ru

Трушкин Леонид Григорьевич (режиссер) биография, фото, личная жизнь 2019

Биография Леонида Трушкина

Детство Леонида Трушкина

Леонид Григорьевич Трушкин родился в Ленинграде. Впервые познакомился с театром в десятилетнем возрасте – тогда мать повела его на спектакль «Золотой ключик» ленинградского Театра юного зрителя. Попав тогда в закулисье, Трушкин был сильно впечатлен. Эти впечатления и сыграли значительную роль в будущем выборе профессии. С тех пор Трушкин часто посещал театральные постановки, однако ни в каких театральных кружках не занимался.

Учеба и актерская карьера

После окончания школы Леонид Григорьевич поступил в театральное Щукинское училище в Москве, которое успешно окончил в 1973 году. Вернувшись в Ленинград, Трушкин начал актерскую карьеру в Ленинградском академическом театре комедии, но проработал там недолго, перейдя в Ленинградский областной театр драмы.

Вскоре Трушкин снова переехал в Москву. Сменил несколько театров, в том числе Московский областной театр драмы, Театр им. Маяковского, Театр Вахтангова. Актерская карьера Трушкина небогата яркими ролями и постановками, но, тем не менее, стоит отметить роли Треплева в спектакле «Чайка» по произведению А. П. Чехова в Театре Маяковского, Телфинджера в постановке Ленинградского областного театра драмы «Инцидент» Н. Байера, Жени Огарышева в «Репетиторе» Я. Полонского (Московский областной театр драмы). Самой заметной своей ролью Трушкин считает роль Диомеда в спектакле «Антоний и Клеопатра» театра им. Вахтангова (режиссер-постановщик – Евгений Симонов).

Творческий поиск

После окончания Щукинского училища состоялся также кинематографический дебют Леонида Трушкина. В 1973 году он снялся в комедийной картине режиссера Самсона Самсонова «Много шума из ничего» по одноименному произведению Уильяма Шекспира. Трушкин сыграл в картине роль молодого знатного флорентинца Клавдио, который приходит на пир к графу Леонато и влюбляется в его дочь, но не решается сказать ей об этом. На данный момент это единственная роль Трушкина в кино.

Леонид Григорьевич пробует себя в те годы и как музыкант, композитор, исполнитель собственных песен. С музыкальной программой Трушкин выступал на концертах Константина Райкина и Рудольфа Фурманова.

Творческий поиск продолжается до 1986 года, после чего Леонид понимает, что актерская деятельность его не устраивает. Осенью 1986 года Трушкин решает подойти к своему увлечению театром с другой стороны и поступает в ГИТИС на отделение режиссуры.

Театр Антона Чехова

Обучаясь в ГИТИСе заочно, Трушкин знакомится с творческой мастерской А. В. Эфроса, который сильно повлиял на становление Трушкина как режиссера. Под впечатлением от Эфроса Леонид Григорьевич ставит свой первый спектакль – пьесу «Вишневый сад». Экспликация чеховской пьесы впоследствии ложится в основу созданного в 1989 году Театра Антона Чехова.

Театр Антона Чехова стал первым негосударственным театром в Советском Союзе с 1919 года, когда был подписан всесоюзный декрет о национализации театров. Впервые в истории советской культуры в основу экономического существования театра был положен принцип частной антрепризы – способа организации театральной деятельности без участия бюджетных денег. Рыночные отношения, другой, отличный от прочих театров стиль руководства, а также талант Трушкина как режиссера, всегда ищущего оригинальные постановочные решения спектаклей, помогли привлечь на подмостки Театра Чехова поистине звездный состав артистов – Е. Евстигнеева, Г. Хазанова, Л. Гурченко, А. Ширвиндта, К. Райкина и др. Все годы театр работал без привлечения бюджетных дотаций, активно сотрудничая с ведущими театральными коллективами России, в частности, с театром «Сатирикон» К. Райкина. Трушкин стал одним из идеологов театральной реформы в России, наглядно показав на примере своего театра, что рыночные отношения в сфере культуры не только возможны, но и вполне прибыльны.

По принципу антрепризы были поставлены все спектакли театра.

Дебютной постановкой театра стала пьеса «Вишневый сад» А. П. Чехова, сразу же принесшая театру популярность у зрителя. Далее Трушкиным были поставлены «Гамлет» У. Шекспира, «Сирано де Бержерак» Эдмона Ростана (в сотрудничестве с театром «Сатирикон»). В конце девяностых годов курс театра слегка изменился.

Репертуар практически полностью стали составлять пьесы западных драматургов, неизвестных отечественному зрителю. Новый этап развития театра Чехова начался с постановки «Чествования» канадского драматурга Бернарда Слейда, которая удостоилась премии «Золотой Остап». Чуть позже Трушкин ставит еще один спектакль по пьесе Б. Слейда – «Там же, тогда же…». Пользовались успехом также спектакли «Цена» А. Миллера, «Ужин с дураком» Ф. Вебера, «Поза эмигранта» Ганны Слуцки. В постановку «Позы эмигранта» Трушкин пригласил эстрадную певицу Анжелику Варум. Одновременно с этим спектаклем в театре шла пьеса «Недосягаемая» Сомерсета Моэма. Обращался Трушкин и к авторам, пишущим для детей – в 1996 году по мотивам «Путешествия Голубой стрелы» итальянского писателя Джанни Родари режиссером была поставлена пьеса «Игрушечный побег».

В 2003 году в Театре эстрады состоялся премьерный показ спектакля «Смешанные чувства», поставленного по произведению американского сценариста, драматурга Ричарда Баэра. Леонид Трушкин посвятил спектакль памяти своей второй жены Елены Черкасской, солистки балета Большого театра, хореографа фигурного катания.

В следующем году режиссер представляет на суд публики комедию «Все как у людей» Марка Камолетти. На ведущую роль Трушкин приглашает Ингу Оболдину, заслуженную артистку Российской Федерации. Этот спектакль стал началом плодотворного сотрудничества режиссера и актрисы. Впоследствии Оболдина принимает участие еще в постановке театра Антона Чехова «Морковка для Императора» (Иржи Губач).

Театр на Малой Бронной

В 2006 году Леонида Трушкина пригласили на должность художественного руководителя в переживающий серьезный кризис театр на Малой Бронной. До Трушкина театром руководил Андрей Житинский, ушедший с этого поста с большим скандалом. Деятельность театра Антона Чехова на время прекратилась, а в театре на Малой Бронной режиссер успел поставить один спектакль – «Счастье, нечет и пас» Франсуазы Саган. Пьеса рассказывает о прожигающей жизнь русской эмиграции, живущей во французской столице. Приглашенным режиссером театра в то время был А. Кончаловский, в сотрудничестве с которым и был поставлен спектакль. Несмотря на успех пьесы, в 2007 году Трушкин уходит из театра на Малой Бронной с не меньшим скандалом, чем Житинский, объяснив свой поступок «отсутствием реформ в абсурдной театральной системе».

Современный Театр Чехова

После ухода Трушкина из театра на Малой Бронной деятельность театра Антона Чехова возобновляется. Своего помещения у театра нет, и спектакли в настоящее время идут на сцене Московского театра эстрады. Театр играет не менее ста спектаклей в сезон, при этом много гастролируя по России, Инна Чурикова, Олег Басилашвили, Галина Петрова. Геннадий Хазанов.

Обнаружив ошибку в тексте, выделите ее и нажмите Ctrl+Enter

uznayvse.ru

Трушкин, Леонид Григорьевич — Howling Pixel

Леонид Григорьевич Трушкин (род. 10 ноября 1951, Ленинград) — российский театральный режиссёр, Заслуженный деятель искусств России (2001), основатель театра Антона Чехова.

Биография

Первые впечатления от театрального закулисья Леонид получил в детстве, в начале 1960-х годов, когда вместе с мамой он пришёл на спектакль ленинградского ТЮЗа «Золотой ключик»^[1].

Леонид Трушкин окончил Щукинское училище в 1973 году, поступил в Ленинградский театр комедии, затем работал в Московском областном театре драмы, а потом в Театре Маяковского, где сыграл Треплева Чеховской «Чайке». Как актёр свою карьеру развивал недолго. В 1971 году он участвовал в спектакле Вахтанговского театра «Антоний и Клеопатра» в постановке Евгения Симонова в роли Диомеда. А также в фильме 1973 года С. И. Самсонова «Много шума из ничего», кадры из которого показывались в наше время, так как одной из актрис фильма была Галина Логинова, мама будущей голливудской кинозвезды Миллы Йовович. В 1986 году Леонид Трушккин поступил на режиссёрское отделение ГИТИСа в мастерскую А. В. Эфроса, под впечатлением которого начинающий режиссёр и поставил свою первую пьесу «Вишнёвый сад» Антона Чехова, эта постановка стала основой Театра Антона Чехова, созданного Трушкиным и Евгением Роговым в 1989 году, по принципу частной антрепризы, в которой впоследствии участвовали уже состоявшиеся актёры, обеспечивавшие «кассу» театру: Любовь Полищук, Олег Басилашвили, Евгений Евстигнеев, Геннадий Хазанов, Александр Ширвиндт, Людмила Гурченко, Константин Райкин и другие.

В антрепризе были поставлены спектакли Чехова «Вишнёвый сад», трагедия Шекспира «Гамлет», в 1992 году, совместно с театром «Сатирикон» спектакль «Сирано де Бержерак» по пьесе Эдмона Ростана, сочинённой им в 1897 году. Дальнейшее развитие репертуар театра получил в пьесах западных авторов, в переводе на русский язык, таких как канадский драматург Бернард Слейд и его пьесы «Там же, тогда же…», и «Чествование» (спектакль ставился позднее Михаилом Козаковым в 1999 году на сцене Театра имени В. Ф. Комиссаржевской). В конце 1990-х годов в театре шли успешные постановки «Ужин с дураком», «Цена» А.Миллера и «Поза эмигранта» по пьесе Ганны Слуцки «Банкир», в 1997 году для участия в этой постановке Трушкин пригласил эстрадную певцу Анжелику Варум.

Леонид Трушкин был трижды женат, от первого брака с Галиной, актрисой театра Додина^[2], родилась дочь Елизавета, от третьего брака дочери Анна и Анастасия. Второй женой Трушкина была Елена Черкасская, памяти которой был посвящён спектакль «Смешанные чувства»^[3], поставленный по пьесе американского сценариста и драматурга Ричарда Баэра. Премьера состоялась 10 октября 2003 года в Театре эстрады.

Ксения Ларина о спектакле:

«Смешанные чувства» — история о людях уже не второй, а третьей четверти жизни, о людях, потерявших свои половинки и наивно пытающихся возродить их друг в друге. Обмануть смерть, обмануть любовь, вернуть себе семью со всеми её милыми банальностями, которые мы пафосно называем традициями — семейными обедами, еженедельными встречами с детьми и внуками, с утренними поцелуями и вечерними ссорами. Спектакль Леонид Трушкин посвятил памяти своей ушедшей жены — Леночки Черкасской. Эту глубоко личностную историю очень тонко чувствуют актёры — иначе откуда такая удивительная бережность по отношению друг к другу, такое внимательное вслушивание и всматривание…»^[4]

В 2006 году Трушкина пригласили в театр на Малой Бронной на положение художественного руководителя, которое занимали Лев Дуров и Андрей Житинкин, (Андрон Кончаловский был приглашённым режиссёром).

Леонид Трушкин так рассказал о столь знаменательном событии газете «Вечерняя Москва»:

«Важно одно — у людей должно быть право выбора: быть крепостными или рисковать. Мне кажется, когда человек свободен, он по-другому относится к профессии, понимая, что многое зависит от его формы и от него самого».^[5]

В 2007 году Леонид Трушкин поставил пьесу Франсуазы Саган «Счастье, нечёт и пас»^[6] , написанную в 1964 году о прожигающей жизнь русской аристократии в эмиграции. (В Париже пьеса имела большой успех, в ней играли Жан-Луи Трентиньян и Жюльетт Греко.)

Меньше года понадобилось режиссёру, чтобы объявить о своём уходе, объяснив его «отсутствием реформ в абсурдной театральной системе»^[7] В интервью газете «Вечерняя Москва» Леонид Трушкин образно описал ситуацию:

«…Меня пригласили к „больному“, но „больной“ оказался „покойником“…»^[8]

В настоящее время спектакли Трушкина идут в театре эстрады.

Постановки

Роли

Интервью

2008 — Леонид Трушкин. «Почему россиянам не интересен театр». — Москва, 2008.^[10]
2007 — «Леонид Трушкин поставил на карту» / Алла Шендерова. — Москва: «Коммерсантъ», 2007.^[6]
2002 — Леонид Трушкин. «Моё звание — деньги, которые приносят зрители». — Москва, 2002.^[11]
2001 — Леонид Трушкин. «Свой театр я придумал в нью-йоркской пиццерии». — Москва, 2001.^[12]
2001 — Леонид Трушкин. «Антреприза – это бизнес и запятая». — Москва, 2001.^[13]
1999 — Леонид Трушкин. «Театр — это не только так, так и так» = «Своя глубина». — Москва, 1999.^[14]

Примечания

↑ Леонид Трушкин на сайте «Театра Антона Чехова». Архивировано 11 июля 2012 года.// Рассказ записан 09.01.1996
↑ Г.Н.Шмакова. Архивировано 11 июля 2012 года.// — на сайте Кино-Театр
↑ Фрагмент спектакля Театра Антона Чехова
↑ Ксения Ларина. «Старомодная комедия». //«Эхо Москвы» — 7 января 2004.
↑ Ольга Фукс. «Я рожаю спектакли, как слон» // «Вечерняя Москва». — 10.07.2006. — № 120 (24411).
↑ ¹ ² Алла Шендерова. «Русский джокер в Театре на Малой Бронной» // Газета «Коммерсантъ». — 19.03.2007 года. — Вып. 43/П.
↑ Марина Давыдова. «Бермудский треугольник на Малой Бронной» // Газета «Известия». — 21-06-2007 года. Архивировано 3 августа 2012 года.
↑ «Леонид Трушкин покинул Театр на Малой Бронной» // Газета «Вечерняя Москва». — 20.06.2007 года. — Вып. 24642.
↑ Эдмон Ростан. «Сирано де Бержерак»//- на сайте театра «Сатирикон»
↑ Леонид Трушкин:«Почему россиянам не интересен театр» // Ксения Ларина Радиостанция «Эхо Москвы». — 19.04.2008 года.
↑ Леонид Трушкин:«Моё звание — деньги, которые приносят зрители» // Влад Васюхин „Огонёк“. — 2002.
↑ Анатолий Клименский. Леонид Трушкин:«Свой театр я придумал в Нью-Йоркской пиццерии» // „Время“. — 17 июля 2001 года.
↑ Ирина Алпатова. Леонид Трушкин: «Антреприза — это бизнес и запятая» // „Культура“. — 15 — 21 марта 2001 года.
↑ Григорий Заславский. Леонид Трушкин: «Театр — это не только так, так и так». — Культура, 29 июня 1999 года.

Ссылки

Смешанные чувства (спектакль)

«Смешанные чувства» — спектакль Театра Антона Чехова, поставленный режиссёром Леонидом Трушкиным по пьесе американского сценариста и драматурга Ричарда Баэра. Премьера состоялась 10 октября 2003 года в Театре эстрадыСпектакль посвящён памяти Елены Черкасской.

Театр Антона Чехова

Театр Антона Чехова — первая частная антреприза, которая появилась в России после декрета 1919-го года о национализации театров.

Трушкин

Тру́шкин — русская фамилия; имеет женскую форму Трушкина. Известные носители:

Трушкин, Александр Иванович (род. 1965) — российский работник органов внутренних дел, полковник полиции.

Трушкин, Анатолий Алексеевич (род. 1941) — советский и российский инженер, писатель-сатирик, юморист, редактор и сценарист, телеведущий.

Трушкин, Андрей:

Трушкин, Василий:

Трушкин, Владислав Андреевич (род. 1993) — российский баскетболист.

Трушкин, Игорь Сергеевич (род. 1994) — российский футболист, игрок в мини-футбол.

Трушкин, Леонид Григорьевич (род. 1951) — советский и российский театральный режиссёр.

Трушкин, Михаил Данилович (род. 1936) — советский и российский историк.

Трушкин, Николай Андреевич (1893—1957) — советский военный деятель, uенерал-майор (1943 год).Трушкина, Алёна (род. 1997) — российская футболистка.

This page is based on a Wikipedia article written by authors (here).
Text is available under the CC BY-SA 3.0 license; additional terms may apply.
Images, videos and audio are available under their respective licenses.

howlingpixel.com

Леонид Трушкин: биография, карьера

Леонид Трушкин — известный отечественный театральный режиссер. Имеет звание заслуженного деятеля искусств России. Стал широко известен, основав театр Антона Чехова. Среди его работ постановки по пьесам Ростана, Шекспира, Моэма, Родари. В этой статье мы расскажем о его биографии и творческой карьере.

Образование

Леонид Трушкин родился в Ленинграде в 1951 году. Известно, что впервые он оказался в театральном закулисье в детстве, когда вместе с мамой попал в Театр юного зрителя на спектакль «Золотой ключик».

В 1973 году режиссер окончил Щукинское училище, а после поступил в Ленинградский театр комедии. Работал в столичном театре драмы, а затем в театре Маяковского, где прославился, исполнив роль Треплева в пьесе Антона Чехова «Чайка».

Его актерская карьера развивалась недолго. В 1971 году он сыграл Диомеда в постановке «Антоний и Клеопатра» театра Вахтангова, а через два года появился в комедии Самсона Самсонова «Много шума из ничего».

Театр Чехова

В 1986 году Леонид Трушкин поступил на режиссерское отделение ГИТИС в мастерскую Анатолия Эфроса. Именно под его влиянием он поставил свою первую пьесу, которой был «Вишневый сад». Она легла в основу театра Антона Чехова, который был создан им и Евгением Роговым в 1989 году.

Театр работал по принципу частной антрепризы. В ней участвовали многие состоявшиеся актеры, которые обеспечивали «кассу». Это были Олег Басилашвили, Любовь Полищук, Геннадий Хазанов, Евгений Евстигнеев, Людмила Гурченко, Александр Ширвиндт, Константин Райкин.

В антрепризе шел «Вишневый сад», «Гамлет», «Все как у людей». В 1992 году совместно с театром «Сатирикон» Константина Райкина был реализован проект постановки спектакля Эдмона Ростана «Сирано де Бержерак».

Большинство последующих спектаклей — это произведения западных авторов. Например, пьесы канадца Бернарда Слэйда «Чествование» и «Там же, тогда же…». В 1990-х годах с успехом шли «Поза эмигранта» Ганны Слуцки, «Цена» и «Ужин с дураком» Артура Миллера.

В 1997 году интересной находкой стало приглашения для участия в спектакле эстрадной певицы Анжелики Варум.

Семья

Личная жизнь Леонида Трушкина оказалась очень насыщенной. Он был трижды женат.

Его первую супругу звали Галина Шмакова. Она была актрисой в питерском Малом драматическом театре у Льва Абрамовича Додина. У них родилась дочь Елизавета, но через непродолжительное время брак все-таки распался.

Вторая жена Леонида Трушкина — балерина, солистка Большого театра Елена Черкасская. Она умерла в 2001 году. Режиссер посвятил ее памяти спектакль «Смешанные чувства» по пьесе американского драматурга Ричарда Баэра, в котором играли Инна Чурикова и Геннадий Хазанов. Его премьера в 2003 г. прошла на сцене Театра эстрады.

Критики отмечали, что получались история о людях, которые лишились своих половинок уже в преклонном возрасте. Но, несмотря на это, они все равно пытаются возродить любовь, вернув себе семью с ее классическими традициями: утренними поцелуями, вечерами с внуками, семейными обедами. У режиссера получилась личностная история, которую удалось тонко прочувствовать и актерам. На сцене они относились друг к другу с удивительной бережностью, искренне всматривались и вслушивались в партнера.

В 2009 году спектакль был поставлен на сцене питерского театра имени Ленсовета. На этот раз главные роли исполнили Лариса Луппиан и Михаил Боярский. Постановку посвятили 60-летию Михаила Сергеевича.

В третьем браке у Трушкина родились две дочери — Анастасия и Анна.

Работа в театре на Малой Бронной

С 2006 года режиссер Леонид Трушкин работал художественным руководителем театра на Малой Бронной. В то время с этим учреждением культуры сотрудничал Лев Дуров, приглашенным режиссером был Андрон Кончаловский.

На следующий год громким успехом пользовалась его постановка пьесы французской писательницы Франсуазы Саган «Счастье, нечет и пас». Она была написана еще в 1964 году. В ней рассказывалось о русских аристократах, которые прожигают жизнь в эмиграции.

Через год режиссер официально объявил о своем уходе. Комментируя такое решение, он объяснил его отсутствием реформ в театральной системе, которую назвал при этом абсурдной.

К тому моменту фото Леонида Трушкина было известно уже многим. Преуспевающий режиссер начал сотрудничать с Московским государственным театром эстрады, художественным руководителем которого работает Геннадий Хазанов. Сейчас герою нашей статьи 67 лет. Он по-прежнему продолжает ставить спектакли.

fb.ru

Терушкин леонид – Леонид Терушкин | Facebook

Леонид Тёрушкин, руководитель архива Научно-просветительного центра «Холокост» в Москве, беседует с Арье Юдасиным

Что вам снится?

Леонид Тёрушкин, руководитель архива Научно-просветительного центра «Холокост» в Москве, беседует с Арье Юдасиным

Что вам снится?

Особенности изучения переписки евреев СССР периода 1939

«Мы никогда не устанем рассказывать, чем запятнали себя те или иные пособники нацистов» — Центр и Фонд «Холокост»

Трушкин Леонид Григорьевич (режиссер) биография, фото, личная жизнь 2019

Биография Леонида Трушкина

Детство Леонида Трушкина

Учеба и актерская карьера

Творческий поиск

Театр Антона Чехова

Театр на Малой Бронной

Современный Театр Чехова

Трушкин, Леонид Григорьевич — Howling Pixel

Биография

Постановки

Роли

Интервью

Примечания

Ссылки

Леонид Трушкин: биография, карьера

Образование

Театр Чехова

Семья

Работа в театре на Малой Бронной

Добавить комментарий Отменить ответ