Спецназ вермахта – «ОХОТНИКИ»: СПЕЦПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ВЕРМАХТА ПО БОРЬБЕ С ПАРТИЗАНАМИ

«ОХОТНИКИ»: СПЕЦПОДРАЗДЕЛЕНИЯ ВЕРМАХТА ПО БОРЬБЕ С ПАРТИЗАНАМИ

В годы Второй мировой войны на захваченной территории СССР развернулось широкое партизанское движение. Первые группы и отряды народных мстителей стали действовать уже в конце июня – в июле 1941 года. Они наносили удары по тылам немецких войск, пытаясь отрезать их от источников снабжения, уничтожали живую силу врага и его технику, создавали для противника невыносимые условия, которые потом сказывались на боеспособности его частей и соединений.

Один из первых приказов по проведению боевых действий против партизан появился 19 июля 1941 года. В нем требовалось поддерживать в воинских частях состояние боевой готовности, запрещалось передвижение одиночных солдат, военнослужащим предписывалось всегда держать оружие наготове для открытия огня. Предусматривалось также создание специальных конных патрулей для охраны дорог, проведение внезапных и повторных налетов на населенные пункты, прочесывание местности и т. д.

По мере усиления партизанского движения в немецких приказах стали появляться указаниях о новых мероприятиях против народных мстителей. В частности, начиная с конца августа 1941 года при моторизованных и пехотных соединениях вермахта были сформированы мобильные отряды и подвижные охранные группы, иной раз вооруженные минометами. Однако эти меры общую ситуацию не изменили. Партизаны все активней и успешней громили тылы противника.

Оказавшись не в состоянии противопоставить советским силам сопротивления действенные способы борьбы, немцы были вынуждены не только использовать драконовские методы СД, войск СС и полиции порядка, но и заимствовать для обучения собственной армии многие приемы партизанских действий.

Новый импульс повышению эффективности борьбы с партизанами, по мнению германского командования, должны были придать «Основные положения по борьбе с партизанами», подписанные командующим сухопутными силами Германии генерал-фельдмаршалом фон Браухичем и введенные в действие с 25 октября 1941 года.

В этом документе, разосланном командирам всех войсковых частей от дивизий до батальонов, был дан анализ общего характера партизанских действий на оккупированной территории, численность и вооружение партизанских отрядов, приемы и способы их боевых действий. Одно из основных положений этого документа гласило, что «борьба с партизанами ни в коем случае не должна ограничиваться удержанием какого-либо участка местности. Противнику должна быть навязана собственная инициатива боя».

Стремясь выработать действенную тактику борьбы с партизанами, осенью 1941 года в вермахте приступили к формированию в составе воинских частей «охотничьих», или «истребительных команд» (jagdkommando, zerstorungskommando). Так, в приказе от 25 ноября 1941 года по 137-й пехотной дивизии, действовавшей на московском направлении, указывалось на необходимость «держать в готовности истребительную команду, составленную из специально отобранных людей».

Несколько позже была утверждена инструкция, согласно которой в команды «охотников» следовало отбирать опытных, бесстрашных и хорошо подготовленных солдат и унтер-офицеров, способных успешно действовать в любой обстановке. На должности командиров рекомендовалось назначать инициативных офицеров, знакомых с тактикой партизанской войны и увлекающихся спортивной охотой.

Впрочем, по данным советских органов госбезопасности, «охотничьи команды», действовавшие на участке дислокации армейских соединений группы армий «Север», набирались из солдат «испытательных» (или штрафных) частей. Командирами у них были офицеры, имевшие дисциплинарные взыскания.

К примеру, при 28-м армейском корпусе борьбу с партизанами вела истребительная команда под руководством бывшего обер-лейтенанта люфтваффе, переведенного в сухопутные войска за грубые нарушения уставного порядка и воинской дисциплины.

В принципе немецкая сторона не отвергает мнения, что в ягдкомандах служили штрафники. Один бывший офицер вермахта после войны писал, что при отборе в истребительные команды требовался «совершенно иной подход, чем при формировании боевых подразделений». Лучшими бойцами в борьбе с партизанами чаще всего были так называемые «отчаянные» солдаты, в их характеристиках можно было найти замечание «не поддающийся воспитанию». От этих людей не требовалась хорошая военная подготовка. В таком деле необходим был инстинкт, навыки человека, близкого к природе, поэтому предпочтение отдавалась военнослужащим, работавшим до войны егерями и лесниками.

Кроме истребительных команд вермахта, на оккупированной территории СССР действовали специальные подразделения, состоявшие из коллаборационистов — бывших советских граждан, согласившихся сотрудничать с немцами. Например, на захваченной территории Смоленской области в период с 10 по 15 июля 1942 года германской военной разведкой (абвером) при участии СД (службы безопасности Третьего рейха и СС) была сформирована особая часть для борьбы с партизанами, она называлась «Военная команда охотников Востока».

Командовал частью русский эмигрант, офицер абвера Владимир Бишлер. Под его началом находилось около 600 человек. «Команда Бишлера» включала в себя взвод личной охраны, 6 стрелковых рот, разведроту, выполнявшую функции «охотничьей команды», артиллерийский дивизион и минометное отделение. На оккупированной территории Великолукской области при штабах и отделениях полевой жандармерии организовывались отряды ЕКА (Einwohnerkampfabteilung, «боевые местные подразделения»), предназначенные для ведения борьбы с партизанами.

Несмотря на то, что в функциональном отношении отряды ЕКА делились на две категории, охранные (Wachtkommando) и истребительные, главной их задачей было проведение специальных мероприятий против представителей советского движения сопротивления, то есть, как отмечают исследователи, они выполняли задачи, свойственные «охотничьим командам».

В численном отношении ягдкоманда не превышала роту (около 80 человек) и состояла, как правило, из четырех взводов (групп) по 15—20 бойцов. Каждый взвод имел на вооружении до трех ручных пулеметов (МG-34, с середины 1942 г. — МG-42) и хотя бы одну снайперскую винтовку.

Где-то в Беларуси.

Члены команды также были вооружены автоматическим оружием — самозарядными винтовками (G-41 (W), затем — G-43 (W) и пистолетами-пулеметами (МP-38 и МP-40), в том числе советскими трофейными СВТ-40 и ППШ-41. Если была возможность, «охотникам» выдавали легкие (50 мм) гранатометы.

Практика антипартизанских действий показала, что пулеметов должно быть не менее трех?— в случае окружения они обеспечивали круговую оборону взвода, а при необходимости прорыва из окружения — концентрированный огонь пулеметов позволял пробить брешь в боевых порядках партизан.

Снайпер находился рядом с командиром взвода. Его задача заключалась в том, чтобы уничтожать пулеметные расчеты противника, командный состав партизанского отряда, а также тех, кто первым успел опомниться при внезапном нападении и пытался организовать сопротивление. В очередной инструкции вермахта, изданной в начале 1944 года, наряду с общими рекомендациями по борьбе с партизанами, подчеркивалось:

«… Ягдкоманды должны быть соответствующим образом оснащены. Им следует иметь маскировочные халаты, теплую одежду, крестьянские повозки и сани, вьючных животных, лыжи, полевую кухню, миноискатели, различные инструменты, аптечки, телефонное оборудование для подслушивания и передачи донесений командованию, рации.

Ягдкоманды необходимо вооружать большим количеством автоматов, автоматических карабинов, ручных пулеметов, легких гранатометов, ручных гранат. Ягдкоманды должны быть в состоянии в течение длительного времени вести боевые действия без пополнения своих запасов продовольствия и боеприпасов».

В данном случае речь идет о команде ротного состава. На местности по каждому направлению от основной базы истребительного подразделения действовала группа не более взвода, в противном случае не удавалось обеспечивать скрытность ее передвижения и маскировку.

Немцы довольно быстро изучили тактику партизанских действий. Она нередко сводилась к тому, чтобы избегать открытого боя с полевыми частями вермахта. Народные мстители нападали преимущественно из засад, небольшими группами, уничтожали личный состав, подрывали военную технику, а затем отходили из района, где они провели операцию.

Ягдкоманды применили против партизан их собственную тактику. Они скрыто выслеживали советских патриотов и внезапно атаковали их с близкого расстояния, расстреливали или захватывали пленных (языков) — словом, действовали так, как действуют охотники. В случае встреч с превосходящими силами партизан члены истребительной команды уклонялись от боя. Перед выходом на боевое задание личный состав команды, а главное — ее командиры, изучали район предстоящей операции. Большое внимание обращалось на рельеф местности, господствующие высоты, дороги и просеки, опушки леса, поляны, входы в овраги, лощины и выходы из них, гати, межозерные дефиле, реки и болота, населенные пункты и другие места, где наиболее вероятны засады противника. Изучение района боевых действий велось тремя способами: по карте, с помощью данных авиаразведки и путем наблюдения с возвышенных точек.

Основными условиями успеха любого специального мероприятия ягдкоманды являлись полная секретность, маскировка и терпение. На исходный рубеж в район предстоящей боевой операции команда могла выходить самостоятельно или ее доставляли в кузовах машин, плотно закрытых брезентом. Высадка обычно производилась на ходу, на участке дороги, закрытом от дальнего наблюдения густой растительностью, складками местности, полуразрушенными строениями и т. д. Боевые группы команды, как правило, передвигались в ночное время, а днем личный состав отдыхал, тщательно замаскировав свое место стоянки. Чтобы исключить внезапное нападение противника, выставлялись боевое охранение и наблюдатели.

Члены «охотничьих команд» старались не оставлять следов: ни сломанных веток, ни вытоптанной травы, ни кострищ. Пустые консервные банки обычно сплющивали и закапывали под камнями или под корнями деревьев. В ходе выполнения боевого задания личному составу команды запрещалось курить, так как днем в лесисто-болотистой местности запах табачного дыма можно уловить на расстоянии до 800 метров; ночью на открытой местности огонек горящей сигареты виден с расстояния до 3 километров.

Наиболее подходящими зонами для боевой работы «охотников» считались те, где партизаны, совершая переходы, шли к объектам предполагаемых диверсий (мостам, железным и проселочным дорогам), а также в населенные пункты за продовольствием. Бойцы команды тщательно маскировались и вели скрытное наблюдение за всем, что происходило в их зоне ответственности.

Внимание обращалось на мельчайшие детали, например обнаруженные следы. По ним можно было установить, кто, когда, из какого населенного пункта ходил в лес, что он там делал. Так постепенно вырисовывались маршруты подпольщиков, связных и партизанских разведывательно-диверсионных групп, хозяйственные маршруты, нащупывались места дислокации баз и «маяков».

Выявлялись подходы к ним, наличие и расположение секретов, порядок смены дежурных нарядов на них, маршруты разводящих, периодичность прохождения блуждающих патрулей вокруг базы.

Охотники за партизанами. Из местных.

Знание обстановки давало возможность «охотникам» наносить партизанам очень чувствительные удары. Отмечается немало случаев, когда истребительные команды, перебравшись за периметр партизанских секрет-постов, бесшумно убирали партизанских командиров. Спецгруппы делали налеты на партизанские склады и базы снабжения. Бывали и нападения на крупные партизанские штабы, после чего в руках у немцев оказывались весьма ценные документы.

При проведении ягдкомандами боевых операций большое внимание уделялось сбору и добыче разведывательной информации. Часто немцы и коллаборационисты стремились взять языка. Это происходило, например, при выдвижении многочисленной партизанской группы на разведку, диверсию или хозяйственный промысел. В этом случае на партизан выставлялась засада. В плен брали того, кто обычно шел сзади — его легче всего было отсечь от идущих впереди. Партизан, следовавших в голове группы, вырезали ножами. Все это делалось быстро. Следов при захвате не оставалось никаких.

Пленного допрашивали сразу же, с применением самых радикальных методов физического и психологического воздействия. Почти всегда задержанные говорили все, что от них хотели узнать. Бывали, правда, исключения. Тогда языка отправляли в город, в местное отделение тайной полевой полиции (ГФП) или СД, где с ним плотно «работали» гестаповские «специалисты».

«Охотники» совершали нападения и на крупные партизанские колонны. Замысел таких нападений заключался в том, чтобы сорвать ту операцию, для осуществления которой колонна выдвигалась на исходный рубеж, — например для уничтожения хорошо охраняемого железнодорожного моста. Засада при этом готовилась очень тщательно. Для нее выбиралось такое место, где движение партизанской группы (тем более — колонны) хотя бы с одной стороны оказывалось стесненным рельефом местности (склоном или обрывом холма, топью, оврагом и т.п.). Чаще всего засаду устраивали там, где дорога (тропа) поворачивала влево по ходу движения противника.

Сами «охотники» оказывались при этом впереди и справа сбоку от партизан. В результате идущим по дороге народным мстителям было неудобно разворачиваться в цепь лицом к врагу. В то же время такое расположение позволяло пулеметчикам перекрыть путь партизанам к отступлению и обеспечить свободу маневра своей группе при отходе.

Конечно, ожидать полного разгрома партизанского соединения, в несколько раз превосходящего истребительную команду своей численностью и составом вооружения, не приходилось. Однако такая цель и не ставилась. Неожиданный огневой налет из засады (длительностью 10—15 секунд) выбивал командиров и пулеметчиков, заставлял партизан тащить назад в лагерь раненых. К тому же исчезал фактор внезапности, в результате им приходилось отказываться от намеченной операции.

Если впереди партизанской колонны шла разведка (боевое охранение), ее обычно пропускали и внезапно атаковали в узком месте сзади и сбоку. Трупы немедленно убирали с дороги, следы схватки устраняли.

Партизанскую колонну ягдкоманда встречала прицельным шквальным огнем из автоматов и пулеметов с дистанции 70—100 метров, не позволявшей партизанам успешно применять ручные гранаты. Для увеличения плотности и точности огня «охотники» часто притягивали ручные пулеметы и автоматы ремнями к пенькам либо к сучьям деревьев. Тогда оружие не дергалось, можно было вести прицельный огонь в очень высоком темпе.

Уходя после огневого налета, ягдкоманды старательно избегали появления на открытом пространстве (поляна, просека, дорога). Путь отхода обычно выбирался по обратным скатам холмов, лощинам, оврагам. Как правило, выбирались два пути отхода — основной и резервный, подготовленные заранее. Отход прикрывал пулеметчик, который располагался на удалении 150—200 метров от основной огневой позиции. Своей стрельбой он глушил звуки шагов убегавших «охотников», сам уходил последним. На путях своего отхода «охотники» всегда ставили мины-ловушки (обычно в виде ручных гранат на растяжках).

В случае внезапной встречи двух групп на лесной тропе, что называется, лоб в лоб (менее 30—40 метров) успешнее действовал тот из противников, кто был психологически готов к встречному бою на короткой дистанции. В таких случаях никто на приказы командиров не надеялся.

Все в основном действовали по отлаженной схеме: одни «охотники» бросались на землю вправо, другие — влево и немедленно отползали дальше от тропы. Один из пулеметчиков открывал огонь, а несколько бойцов бросали гранаты. Цель этих действий сводилась к тому, чтобы захватить в бою инициативу и создать себе необходимые условия для совершения выгодного маневра.

Немецкий снайпер.

Опыт войны показал, что в подавляющем большинстве случаев «охотники» при лобовых столкновениях в лесу действовали намного успешнее, чем партизаны. В первую очередь, это было связано с тем, что члены ягдкоманд были лучше подготовлены. Как известно, народные мстители часто пытались заменять профессионализм личным мужеством бойцов. Но в схватках с «охотниками» мужество не помогало. Партизаны теряли десятки человек убитыми и ранеными.

Командиры и бойцы истребительных команд всегда действовали так, как будто перед ними был равноценный по выучке противник (хотя на самом деле командиры попавших в засаду партизанских формирований довольно редко пытались организовать окружение или преследование «охотников»). Выполнив задачу, они сразу же быстро устремлялись назад и в сторону от места засады.

В тех случаях, когда «охотники» все-таки сталкивались с угрозой окружения, они разделялись на тройки и уходили в разные стороны. При этом одна тройка периодически занимала удобную огневую позицию и вела по преследователям прицельный огонь из положения лежа, а остальные стремились разместиться на флангах, с которых они также вели огонь по противнику.

«Боевые тройки» подбирались заранее, по принципу личной совместимости. В бою каждый боец тройки и взвода точно знал свою боевую задачу и зону ответственности, варианты действий в любом теоретически возможном боевом эпизоде. Поэтому большое внимание уделялось тому, чтобы каждый боец команды умел видеть поле боя в целом, интуитивно чувствовать обстановку, свободно ориентироваться в лесу (в том числе ночью и в плохую погоду), умел хорошо стрелять и маскироваться.

«Охотники» избегали любых контактов с населением. В случае обнаружения местными жителями команда немедленно покидала район пребывания и либо прекращала операцию, либо совершала быстрый переход на другой участок, удаленный от того места, где ее засекли, не меньше чем на 10—15 км. Лишь спустя некоторое время (через сутки — двое) она возвращалась в первоначальный район, но обязательно обходными путями.

Инструкции требовали от «охотников» безжалостного «уничтожения каждого, кто попал в западню», в том числе любых случайных свидетелей. Один из бойцов ягдкоманды вспоминал после войны:

«Охота на партизан продолжалась два-три дня. Мы прочесывали местность и всякого, кого встречали в лесу, будь он с оружием или без оружия, обычно убивали без следствия и суда».

Каждая ягдкоманда была обеспечена переносной радиостанцией, работавшей только на прием. Текущую оперативную информацию в штаб никогда не передавали. Лишь иногда зашифрованные сообщения оставлялись в заранее подготовленных для этой цели тайниках («почтовых ящиках») либо передавались через надежных связных.

В самых исключительных случаях «охотники» прибегали к помощи агентов, завербованных немецкой разведкой из числа мирных граждан, встречи с которыми происходили в точках, указанных в штабе по радио.

Информацию о местонахождении партизанских отрядов ягдкоманды чаще всего получали по радио от мобильных патрулей и подвижных охранных групп полевой жандармерии, реже — от агентуры из местного населения.

Проведение специальных операций против партизан, безусловно, заставляло германское командование тщательно продумывать действия «охотников». Опыт показал, что истребительные команды эффективно действуют в течение двух-трех дней, в последующем личный состав, принимавший участие в операции, нуждается в отдыхе и пополнении боеприпасов.

Эта проблема решалась следующим образом: для «охотничьих команд» в удобных местах заранее оборудовались тайники с боеприпасами и продовольствием, определялись возможные базы отдыха, как правило, замаскированные под хозяйственные объекты, госпитали или уединенные населенные пункты. Иногда боеприпасы и продовольствие командам доставлялись с помощью самолетов, например, одномоторного разведсамолета «Физелер-Шторх» (Fieseler Fi.156 Storch).

Обычные местные жители. Только на груди их нацистские награды.

Боевая деятельность истребительных команд всегда строилась на основе прочного взаимодействия с немецкими оккупационными органами, ответственными за поддержание порядка на захваченной территории, а также коллаборационистскими формированиями — «восточными батальонами» и подразделениями вспомогательной полиции.

Ягдкоманды постоянно контактировали с армейскими частями, что позволяло быстро и своевременно организовывать операции против народных мстителей. Наиболее успешно «охотники» действовали весной—летом 1944 года, во время проведения крупных антипартизанских акций («Моросящий дождь», «Ливень», «Праздник весны», «Баклан» и др.) в Беларуси, в результате которых партизаны понесли самые большие потери за всю войну.

Тем не менее, несмотря на профессиональную подготовку, «охотничьи команды» вермахта и нацистских спецслужб не смогли кардинальным образом изменить ситуацию на фронте борьбы с советским партизанским движением.

Иван Ковтун

maximus67.livejournal.com

Спецназ третьего Рейха

Если руководствоваться фильмами о войне советского и российского периода, складывается впечатление, что подготовка немецких разведчиков и диверсантов была практически нулевой. Заброшенных в наш тыл агентов легко обезвреживали бравые СМЕРШевцы или обычные красноармейцы.

Это не так. Подготовка диверсионных подразделений в нацистской Германии была поставлена очень хорошо. Во многом благодаря работе немецких спецназовцев, войска Вермахта так быстро продвигались по территории Советского Союза. Сегодня мы расскажем вам об одном из подразделений Абвера – «Бранденбург-800».

Как появился «Бранденбург-800»

Во время военных действий первой мировой войны гауптман Теодор фон Хиппель (ветеран колониальных войн) заметил, что боевые действия протекали удачнее и с минимальными потерями, когда разведчики проникали в тыл врага, переодетыми в военную форму противника или простую одежду гражданского населения.

По его инициативе в 1940 году создали восьмисотый полк специального назначения «Бранденбург», точнее объединили в один полк несколько подразделений. Учебная база находилась под Бранденбургом, регионом Германии.

Примечательно, но «Бранденбург-800» никогда не принимал участие в боевых действиях полным составом. Спецподразделение использовалось поротно или небольшими группами, которые прикомандировывали к различным частям сухопутных войск.

Подготовка

В первое время существования, полк комплектовался из этнических немцев, которые владели иностранными языками, затем добровольцами. Позже начали пополнять военнопленными других стран, в особенности Англии и Франции, а также русскими белыми эмигрантами и украинцами. Ни какие документы, социальные классы, национальность или профессия не требовались для попадания в полк. Однако обязательные требования по знанию минимум двух языков оставались неизменными. Кроме того, предпочтение отдавалось кандидатам, которые были изворотливы, изобретательны, обладали высоким уровнем интеллекта. Когда кандидат проходил отбор, его ждали испытания на проверк

x-true.info

спецподразделения вермахта по борьбе с партизанами » Перуница

В годы Второй мировой войны на захваченной территории СССР развернулось широкое партизанское движение. Первые группы и отряды народных мстителей стали действовать уже в конце июня – в июле 1941 года. Они наносили удары по тылам немецких войск, пытаясь отрезать их от источников снабжения, уничтожали живую силу врага и его технику, создавали для противника невыносимые условия, которые потом сказывались на боеспособности его частей и соединений.

ОДИН из первых приказов по проведению боевых действий против партизан появился 19 июля 1941 года. В нем требовалось поддерживать в воинских частях состояние боевой готовности, запрещалось передвижение одиночных солдат, военнослужащим предписывалось всегда держать оружие наготове для открытия огня. Предусматривалось также создание специальных конных патрулей для охраны дорог, проведение внезапных и повторных налетов на населенные пункты, прочесывание местности и т. д.

По мере усиления партизанского движения в немецких приказах стали появляться указаниях о новых мероприятиях против народных мстителей. В частности, начиная с конца августа 1941 года при моторизованных и пехотных соединениях вермахта были сформированы мобильные отряды и подвижные охранные группы, иной раз вооруженные минометами. Однако эти меры общую ситуацию не изменили. Партизаны все активней и успешней громили тылы противника.

Оказавшись не в состоянии противопоставить советским силам сопротивления действенные способы борьбы, немцы были вынуждены не только использовать драконовские методы СД, войск СС и полиции порядка, но и заимствовать для обучения собственной армии многие приемы партизанских действий.

Новый импульс повышению эффективности борьбы с партизанами, по мнению германского командования, должны были придать «Основные положения по борьбе с партизанами», подписанные командующим сухопутными силами Германии генерал-фельдмаршалом фон Браухичем и введенные в действие с 25 октября 1941 года. В этом документе, разосланном командирам всех войсковых частей от дивизий до батальонов, был дан анализ общего характера партизанских действий на оккупированной территории, численность и вооружение партизанских отрядов, приемы и способы их боевых действий. Одно из основных положений этого документа гласило, что «борьба с партизанами ни в коем случае не должна ограничиваться удержанием какого-либо участка местности. Противнику должна быть навязана собственная инициатива боя».

Стремясь выработать действенную тактику борьбы с партизанами, осенью 1941 года в вермахте приступили к формированию в составе воинских частей «охотничьих», или «истребительных команд» (jagdkommando, zerstorungskommando). Так, в приказе от 25 ноября 1941 года по 137-й пехотной дивизии, действовавшей на московском направлении, указывалось на необходимость «держать в готовности истребительную команду, составленную из специально отобранных людей». Несколько позже была утверждена инструкция, согласно которой в команды «охотников» следовало отбирать опытных, бесстрашных и хорошо подготовленных солдат и унтер-офицеров, способных успешно действовать в любой обстановке. На должности командиров рекомендовалось назначать инициативных офицеров, знакомых с тактикой партизанской войны и увлекающихся спортивной охотой.

Впрочем, по данным советских органов госбезопасности, «охотничьи команды», действовавшие на участке дислокации армейских соединений группы армий «Север», набирались из солдат «испытательных» (или штрафных) частей. Командирами у них были офицеры, имевшие дисциплинарные взыскания. К примеру, при 28-м армейском корпусе борьбу с партизанами вела истребительная команда под руководством бывшего обер-лейтенанта люфтваффе, переведенного в сухопутные войска за грубые нарушения уставного порядка и воинской дисциплины.

В принципе немецкая сторона не отвергает мнения, что в ягдкомандах служили штрафники. Один бывший офицер вермахта после войны писал, что при отборе в истребительные команды требовался «совершенно иной подход, чем при формировании боевых подразделений». Лучшими бойцами в борьбе с партизанами чаще всего были так называемые «отчаянные» солдаты, в их характеристиках можно было найти замечание «не поддающийся воспитанию». От этих людей не требовалась хорошая военная подготовка. В таком деле необходим был инстинкт, навыки человека, близкого к природе, поэтому предпочтение отдавалась военнослужащим, работавшим до войны егерями и лесниками.

Кроме истребительных команд вермахта, на оккупированной территории СССР действовали специальные подразделения, состоявшие из коллаборационистов — бывших советских граждан, согласившихся сотрудничать с немцами. Например, на захваченной территории Смоленской области в период с 10 по 15 июля 1942 года германской военной разведкой (абвером) при участии СД (службы безопасности Третьего рейха и СС) была сформирована особая часть для борьбы с партизанами, она называлась «Военная команда охотников Востока». Командовал частью русский эмигрант, офицер абвера Владимир Бишлер. Под его началом находилось около 600 человек. «Команда Бишлера» включала в себя взвод личной охраны, 6 стрелковых рот, разведроту, выполнявшую функции «охотничьей команды», артиллерийский дивизион и минометное отделение. На оккупированной территории Великолукской области при штабах и отделениях полевой жандармерии организовывались отряды ЕКА (Einwohnerkampfabteilung, «боевые местные подразделения»), предназначенные для ведения борьбы с партизанами. Несмотря на то, что в функциональном отношении отряды ЕКА делились на две категории, охранные (Wachtkommando) и истребительные, главной их задачей было проведение специальных мероприятий против представителей советского движения сопротивления, то есть, как отмечают исследователи, они выполняли задачи, свойственные «охотничьим командам». В численном отношении ягдкоманда не превышала роту (около 80 человек) и состояла, как правило, из четырех взводов (групп) по 15—20 бойцов. Каждый взвод имел на вооружении до трех ручных пулеметов (МG-34, с середины 1942 г. — МG-42) и хотя бы одну снайперскую винтовку. Члены команды также были вооружены автоматическим оружием — самозарядными винтовками (G-41 (W), затем — G-43 (W) и пистолетами-пулеметами (МP-38 и МP-40), в том числе советскими трофейными СВТ-40 и ППШ-41. Если была возможность, «охотникам» выдавали легкие (50 мм) гранатометы. Практика антипартизанских действий показала, что пулеметов должно быть не менее трех?— в случае окружения они обеспечивали круговую оборону взвода, а при необходимости прорыва из окружения — концентрированный огонь пулеметов позволял пробить брешь в боевых порядках партизан. Снайпер находился рядом с командиром взвода. Его задача заключалась в том, чтобы уничтожать пулеметные расчеты противника, командный состав партизанского отряда, а также тех, кто первым успел опомниться при внезапном нападении и пытался организовать сопротивление. В очередной инструкции вермахта, изданной в начале 1944 года, наряду с общими рекомендациями по борьбе с партизанами, подчеркивалось:

«… Ягдкоманды должны быть соответствующим образом оснащены. Им следует иметь маскировочные халаты, теплую одежду, крестьянские повозки и сани, вьючных животных, лыжи, полевую кухню, миноискатели, различные инструменты, аптечки, телефонное оборудование для подслушивания и передачи донесений командованию, рации.

Ягдкоманды необходимо вооружать большим количеством автоматов, автоматических карабинов, ручных пулеметов, легких гранатометов, ручных гранат. Ягдкоманды должны быть в состоянии в течение длительного времени вести боевые действия без пополнения своих запасов продовольствия и боеприпасов».

В данном случае речь идет о команде ротного состава. На местности по каждому направлению от основной базы истребительного подразделения действовала группа не более взвода, в противном случае не удавалось обеспечивать скрытность ее передвижения и маскировку.

Немцы довольно быстро изучили тактику партизанских действий. Она нередко сводилась к тому, чтобы избегать открытого боя с полевыми частями вермахта. Народные мстители нападали преимущественно из засад, небольшими группами, уничтожали личный состав, подрывали боевую технику, а затем отходили из района, где они провели операцию.

Ягдкоманды применили против партизан их собственную тактику. Они скрыто выслеживали советских патриотов и внезапно атаковали их с близкого расстояния, расстреливали или захватывали пленных (языков) — словом, действовали так, как действуют охотники. В случае встреч с превосходящими силами партизан члены истребительной команды уклонялись от боя. Перед выходом на боевое задание личный состав команды, а главное — ее командиры, изучали район предстоящей операции. Большое внимание обращалось на рельеф местности, господствующие высоты, дороги и просеки, опушки леса, поляны, входы в овраги, лощины и выходы из них, гати, межозерные дефиле, реки и болота, населенные пункты и другие места, где наиболее вероятны засады противника. Изучение района боевых действий велось тремя способами: по карте, с помощью данных авиаразведки и путем наблюдения с возвышенных точек.

Основными условиями успеха любого специального мероприятия ягдкоманды являлись полная секретность, маскировка и терпение. На исходный рубеж в район предстоящей боевой операции команда могла выходить самостоятельно или ее доставляли в кузовах машин, плотно закрытых брезентом. Высадка обычно производилась на ходу, на участке дороги, закрытом от дальнего наблюдения густой растительностью, складками местности, полуразрушенными строениями и т. д. Боевые группы команды, как правило, передвигались в ночное время, а днем личный состав отдыхал, тщательно замаскировав свое место стоянки. Чтобы исключить внезапное нападение противника, выставлялись боевое охранение и наблюдатели.

Члены «охотничьих команд» старались не оставлять следов: ни сломанных веток, ни вытоптанной травы, ни кострищ. Пустые консервные банки обычно сплющивали и закапывали под камнями или под корнями деревьев. В ходе выполнения боевого задания личному составу команды запрещалось курить, так как днем в лесисто-болотистой местности запах табачного дыма можно уловить на расстоянии до 800 метров; ночью на открытой местности огонек горящей сигареты виден с расстояния до 3 километров.

Наиболее подходящими зонами для боевой работы «охотников» считались те, где партизаны, совершая переходы, шли к объектам предполагаемых диверсий (мостам, железным и проселочным дорогам), а также в населенные пункты за продовольствием. Бойцы команды тщательно маскировались и вели скрытное наблюдение за всем, что происходило в их зоне ответственности. Внимание обращалось на мельчайшие детали, например обнаруженные следы. По ним можно было установить, кто, когда, из какого населенного пункта ходил в лес, что он там делал. Так постепенно вырисовывались маршруты подпольщиков, связных и партизанских разведывательно-диверсионных групп, хозяйственные маршруты, нащупывались места дислокации баз и «маяков». Выявлялись подходы к ним, наличие и расположение секретов, порядок смены дежурных нарядов на них, маршруты разводящих, периодичность прохождения блуждающих патрулей вокруг базы.

Знание обстановки давало возможность «охотникам» наносить партизанам очень чувствительные удары. Отмечается немало случаев, когда истребительные команды, перебравшись за периметр партизанских секрет-постов, бесшумно убирали партизанских командиров. Спецгруппы делали налеты на партизанские склады и базы снабжения. Бывали и нападения на крупные партизанские штабы, после чего в руках у немцев оказывались весьма ценные документы.

При проведении ягдкомандами боевых операций большое внимание уделялось сбору и добыче разведывательной информации. Часто немцы и коллаборационисты стремились взять языка. Это происходило, например, при выдвижении многочисленной партизанской группы на разведку, диверсию или хозяйственный промысел. В этом случае на партизан выставлялась засада. В плен брали того, кто обычно шел сзади — его легче всего было отсечь от идущих впереди. Партизан, следовавших в голове группы, вырезали ножами. Все это делалось быстро. Следов при захвате не оставалось никаких.

Пленного допрашивали сразу же, с применением самых радикальных методов физического и психологического воздействия. Почти всегда задержанные говорили все, что от них хотели узнать. Бывали, правда, исключения. Тогда языка отправляли в город, в местное отделение тайной полевой полиции (ГФП) или СД, где с ним плотно «работали» гестаповские «специалисты».

«Охотники» совершали нападения и на крупные партизанские колонны. Замысел таких нападений заключался в том, чтобы сорвать ту операцию, для осуществления которой колонна выдвигалась на исходный рубеж, — например для уничтожения хорошо охраняемого железнодорожного моста. Засада при этом готовилась очень тщательно. Для нее выбиралось такое место, где движение партизанской группы (тем более — колонны) хотя бы с одной стороны оказывалось стесненным рельефом местности (склоном или обрывом холма, топью, оврагом и т.?п.). Чаще всего засаду устраивали там, где дорога (тропа) поворачивала влево по ходу движения противника. Сами «охотники» оказывались при этом впереди и справа сбоку от партизан. В результате идущим по дороге народным мстителям было неудобно разворачиваться в цепь лицом к врагу. В то же время такое расположение позволяло пулеметчикам перекрыть путь партизанам к отступлению и обеспечить свободу маневра своей группе при отходе.

Конечно, ожидать полного разгрома партизанского соединения, в несколько раз превосходящего истребительную команду своей численностью и составом вооружения, не приходилось. Однако такая цель и не ставилась. Неожиданный огневой налет из засады (длительностью 10—15 секунд) выбивал командиров и пулеметчиков, заставлял партизан тащить назад в лагерь раненых. К тому же исчезал фактор внезапности, в результате им приходилось отказываться от намеченной операции. Если впереди партизанской колонны шла разведка (боевое охранение), ее обычно пропускали и внезапно атаковали в узком месте сзади и сбоку. Трупы немедленно убирали с дороги, следы схватки устраняли.

Партизанскую колонну ягдкоманда встречала прицельным шквальным огнем из автоматов и пулеметов с дистанции 70—100 метров, не позволявшей партизанам успешно применять ручные гранаты. Для увеличения плотности и точности огня «охотники» часто притягивали ручные пулеметы и автоматы ремнями к пенькам либо к сучьям деревьев. Тогда оружие не дергалось, можно было вести прицельный огонь в очень высоком темпе.

Уходя после огневого налета, ягдкоманды старательно избегали появления на открытом пространстве (поляна, просека, дорога). Путь отхода обычно выбирался по обратным скатам холмов, лощинам, оврагам. Как правило, выбирались два пути отхода — основной и резервный, подготовленные заранее. Отход прикрывал пулеметчик, который располагался на удалении 150—200 метров от основной огневой позиции. Своей стрельбой он глушил звуки шагов убегавших «охотников», сам уходил последним. На путях своего отхода «охотники» всегда ставили мины-ловушки (обычно в виде ручных гранат на растяжках).

В случае внезапной встречи двух групп на лесной тропе, что называется, лоб в лоб (менее 30—40 метров) успешнее действовал тот из противников, кто был психологически готов к встречному бою на короткой дистанции. В таких случаях никто на приказы командиров не надеялся. Все в основном действовали по отлаженной схеме: одни «охотники» бросались на землю вправо, другие — влево и немедленно отползали дальше от тропы. Один из пулеметчиков открывал огонь, а несколько бойцов бросали гранаты. Цель этих действий сводилась к тому, чтобы захватить в бою инициативу и создать себе необходимые условия для совершения выгодного маневра.

Опыт войны показал, что в подавляющем большинстве случаев «охотники» при лобовых столкновениях в лесу действовали намного успешнее, чем партизаны. В первую очередь, это было связано с тем, что члены ягдкоманд были лучше подготовлены. Как известно, народные мстители часто пытались заменять профессионализм личным мужеством бойцов. Но в схватках с «охотниками» мужество не помогало. Партизаны теряли десятки человек убитыми и ранеными.

Командиры и бойцы истребительных команд всегда действовали так, как будто перед ними был равноценный по выучке противник (хотя на самом деле командиры попавших в засаду партизанских формирований довольно редко пытались организовать окружение или преследование «охотников»). Выполнив задачу, они сразу же быстро устремлялись назад и в сторону от места засады.

В тех случаях, когда «охотники» все-таки сталкивались с угрозой окружения, они разделялись на тройки и уходили в разные стороны. При этом одна тройка периодически занимала удобную огневую позицию и вела по преследователям прицельный огонь из положения лежа, а остальные стремились разместиться на флангах, с которых они также вели огонь по противнику.

«Боевые тройки» подбирались заранее, по принципу личной совместимости. В бою каждый боец тройки и взвода точно знал свою боевую задачу и зону ответственности, варианты действий в любом теоретически возможном боевом эпизоде. Поэтому большое внимание уделялось тому, чтобы каждый боец команды умел видеть поле боя в целом, интуитивно чувствовать обстановку, свободно ориентироваться в лесу (в том числе ночью и в плохую погоду), умел хорошо стрелять и маскироваться.

«Охотники» избегали любых контактов с населением. В случае обнаружения местными жителями команда немедленно покидала район пребывания и либо прекращала операцию, либо совершала быстрый переход на другой участок, удаленный от того места, где ее засекли, не меньше чем на 10—15 км. Лишь спустя некоторое время (через сутки — двое) она возвращалась в первоначальный район, но обязательно обходными путями.
Инструкции требовали от «охотников» безжалостного «уничтожения каждого, кто попал в западню», в том числе любых случайных свидетелей. Один из бойцов ягдкоманды вспоминал после войны:

«Охота на партизан продолжалась два-три дня. Мы прочесывали местность и всякого, кого встречали в лесу, будь он с оружием или без оружия, обычно убивали без следствия и суда».

Каждая ягдкоманда была обеспечена переносной радиостанцией, работавшей только на прием. Текущую оперативную информацию в штаб никогда не передавали. Лишь иногда зашифрованные сообщения оставлялись в заранее подготовленных для этой цели тайниках («почтовых ящиках») либо передавались через надежных связных. В самых исключительных случаях «охотники» прибегали к помощи агентов, завербованных немецкой разведкой из числа мирных граждан, встречи с которыми происходили в точках, указанных в штабе по радио.

Информацию о местонахождении партизанских отрядов ягдкоманды чаще всего получали по радио от мобильных патрулей и подвижных охранных групп полевой жандармерии, реже — от агентуры из местного населения.

Проведение специальных операций против партизан, безусловно, заставляло германское командование тщательно продумывать действия «охотников». Опыт показал, что истребительные команды эффективно действуют в течение двух-трех дней, в последующем личный состав, принимавший участие в операции, нуждается в отдыхе и пополнении боеприпасов. Эта проблема решалась следующим образом: для «охотничьих команд» в удобных местах заранее оборудовались тайники с боеприпасами и продовольствием, определялись возможные базы отдыха, как правило, замаскированные под хозяйственные объекты, госпитали или уединенные населенные пункты. Иногда боеприпасы и продовольствие командам доставлялись с помощью самолетов, например одномоторного разведсамолета «Физелер-Шторх» (Fieseler Fi.156 Storch).

Боевая деятельность истребительных команд всегда строилась на основе прочного взаимодействия с немецкими оккупационными органами, ответственными за поддержание порядка на захваченной территории, а также коллаборационистскими формированиями — «восточными батальонами» и подразделениями вспомогательной полиции. Ягдкоманды постоянно контактировали с армейскими частями, что позволяло быстро и своевременно организовывать операции против народных мстителей. Наиболее успешно «охотники» действовали весной—летом 1944 года, во время проведения крупных антипартизанских акций («Моросящий дождь», «Ливень», «Праздник весны», «Баклан» и др.) в Белоруссии, в результате которых партизаны понесли самые большие потери за всю войну.

Тем не менее, несмотря на профессиональную подготовку, «охотничьи команды» вермахта и нацистских спецслужб не смогли кардинальным образом изменить ситуацию на фронте борьбы с советским партизанским движением.

P.S. Статья ни в коем разе не восторгается всякой «фашизьмой» и прочей бякой. Но, тем не менее, во время ВОВ у немцев были одни из лучших контрпартизанских подразделений. Вот и решил поделиться информацией 🙂

Иван КОВТУН

www.perunica.ru

Спецназ вермахта. «Бранденбург 800» » Очерки о Войне

-Хиппель, что вы несёте. Что за война такая! Наскоками! Где вы такое видели? Ваша идея, диверсионные отряды, несостоятельна. Мы так воевать не будем!
-Но господин генерал, я не говорю за всю армию. Я хочу лишь создать корпус, для захвата и удержания плацдарма, пока подойдут основные силы. Это поможет снизить потери, при наступлении, на хорошо укреплённые объекты врага.
-Хватит! Вы несёте полную чушь, эта идея тут не приживётся.
Генерал отвернулся от капитана. Теодор фон Хиппель понял, что тут его слушать не хотят и хотел было уйти, когда его плеча коснулась чья-то рука.
-Подождите капитан-
Он обернулся. Перед ним, с бокалом в руке, стоял адмирал Вильгельм Франц Канарис. Хиппель знал его, а потому сильно удивился, что такая фигура, снизошла до разговора с ним.
-Так что вы там говорили, на счёт диверсионных групп? — спросил адмирал.
-Господин адмирал, я рассказывал генералу о полезности диверсионной группы, но слушать он меня не захотел.
-Не обижайтесь на генерала. Он старой закалки и привык воевать по старинке, лицом к лицу так сказать. Но скоро всё изменится. Поверьте…
******
Возможно примерно так и было принято решение, о создании одной из самых действенных и результативных, подразделений вермахта — «Бранденбург 800».
Получив поддержку от главы «Абвера» — Канариса, Хиппель начал действовать.
Для начала сформировали четыре роты. Куда набирались, помимо немцев, местные жители, не довольные властью в их странах и которым нравилась политика третьего Рейха.
Очень жёсткие требования распространялись на всех бойцов. Кроме знания немецкого языка, нужно было владеть вторым языком. Физическая подготовка, должна была быть выше среднего.
Бойцы обучались владению рукопашным боем, ножом, оружием и техникой предполагаемого противника. Для этих солдат не существовало ни каких норм морали. Им разрешалось всё, для достижения своей цели. Применение любых видов пыток и оружия.
Именно поэтому, в последствии, каждый боец «
Обучение работы в двойках и не больших группах по 10-12 человек, принесло свои плоды. Звёздный час настал 22 июля 1941 года.
Ещё до начала наступления германских войск, глубокой ночью, диверсанты переправились на советский берег. Там, переодетые в форму советских войск, они устраняют отряд пограничников, тем самым обеспечивая прорыв своих войск. Это происходило по всей границе.
Где-то советские пограничники успевали поднять тревогу и раскусить диверсантов, но это уже не имело значения.
К концу 1944 года, особый отряд «Бранденбург», разросся в целую дивизию. Так как за время ведения боёв, костяк бойцов стоявших у истоков создания отряда и прошедших жестокие тренировки, был выбит, дивизия стала больше пехотной.
Она имела в своём составе, два егерских полка, полк артиллерии, противотанковый батальон, батальон связи и сапёрный. То что начиналось, как диверсионный отряд, стало обычным армейским формированием. Только с приставкой-элитный.
Но принципы видения диверсионной работы, заложенные при создании «Бранденбурга 800», их наработки и опыт, лёг в основу диверсионных групп и подразделений многих армий мира.

o4erkiovoine.ru

Действия спецназа вермахта в наступлении в Арденах 44-го

Ранним утром 18 декабря 1944 года перед мостом через реку Маас в районе бельгийского города Динан, за 90 километров от линии фронта патруль армии США остановил джип с четырьмя американскими солдатами. Пароля они не знали, однако уверенно ответили на все вопросы. Документы 5-й танковой дивизии тоже были в полном порядке. Их уже хотели отпустить, когда капитан Уэйнрайт из Си-Ай-Си (CIC, контрразведка армии США во Второй мировой войне), увидев на фарах джипа чехлы с узкими прорезями, направил на «танкистов» автомат: «Are you Germans?» («Вы немцы?»). Те нехотя подняли руки. Это были диверсанты оберштурмбаннфюрера Скорцени.

В полночь 26 октября 1944 года все штабы вооруженных сил Третьего рейха, исключая гарнизоны на атлантическом побережье и части, набранные из не-немцев, получили приказ верховного главнокомандования. Речь шла об организации особого спецподразделения:«В его распоряжение поступают все захваченное снаряжение, обмундирование, оружие и техника армии США. Всем частям вермахта, кригсмарине, люфтваффе и СС направить в данное подразделение добровольцев, отвечающих следующим требованиям: полная фронтовая пригодность, высокий умственный уровень, знание английского языка. Особо важен американский диалект с его военными терминами. Приказ незамедлительно довести до всех подразделений. Подпись: генерал-фельдмаршал Кейтель».

В основе этого приказа лежал план по нанесению в декабре 1944 года нокдауна англосаксам в районе Арденн (горно-лесной массив во Франции, Бельгии и Люксембурге), кодовое название «Стража на Рейне». Целью был захват Антверпена и создание «второго Дюнкерка». В 1940 году в Дюнкерке немцы прижали союзников к морю, но не уничтожили, а дали им эвакуироваться в Англию. Сейчас такой демонстрацией силы Гитлер надеялся принудить англосаксов к сепаратным переговорам, чтобы объединиться с ними против наступающих русских. Эта идея была плодом утраты фюрером чувства реальности. «Стража на Рейне» была карточным домиком: одна нерешенная задача влекла за собой крах остальных. Даже при достижении всех отдельных целей шанса на конечный успех не было. Соотношение сил было для немцев убийственным. На каждого их солдата приходилось по 11 вражеских, на каждый танк — по 8 американских/британских. Топлива у вермахта было на одну заправку. Попытка пробиться до Антверпена была безумием даже без сопротивления противника, а при сопротивлении и вовсе становилась массовым самоубийством.Тем не менее немцы решили нанести удар англосаксам, возлагая особую надежду на специальные методы ведения войны.

Бригада «Человека со шрамом»

Наступление должна была поддержать операция «Гриф». Идея принадлежала самому фюреру, а ее исполнение он доверил «Человеку со шрамом» — главному диверсанту рейха оберштурмбаннфюреру СС Отто Скорцени: «Я поручаю Вам самое важное дело Вашей жизни. И при этом запрещаю идти впереди всех. Вы ни в коем случае не должны попасть в плен!» Было решено создать мобильное спецподразделение трехбатальонного состава под обозначением «150-я танковая бригада». На бумаге оно выглядело впечатляюще: танки, САУ, ударные и диверсионные группы на бронемашинах, джипах и мотоциклах — всего 3300 бойцов в форме, с оружием и на технике армии США. Скорцени затребовал 28 трофейных танков M4 Sherman, 24 САУ M10 Wolverine, 30 бронемашин, 120 грузовиков, 100 джипов, 40 мотоциклов. Трофейного стрелкового оружия вроде бы хватало.

Исходили из того, что при хорошем ударе янки, показавшие неспособность драться с немцами при равных условиях, в панике побегут. Смешавшись с ними и дойдя до мостов через Маас, диверсанты мосты захватят и удержат до подхода основных сил. Это значительно облегчит взятие Антверпена. На три моста — в Анжи, Аме и Юи — нацеливался танковый клин, на острие которого должны были идти бойцы Скорцени. На них возлагалась также блокада дорог, перекрестков, путей снабжения союзников, захват их топливных резервов, ведь у самих немцев горючего было на одну заправку. Маскарад с переодеванием повышал шанс на успех. Использование вражеской униформы на поле боя запрещали международные законы, за это могли расстрелять на месте, так что набирали только добровольцев. Решили, что при проходе по тылам врага «военная хитрость не возбраняется». А перед боем чужую форму, надетую поверх своей, бойцы снимут. И действительно, на них были поддеты немецкие десантные комбинезоны.

На подготовку было всего 5–6 недель. Приказ разошелся по всем штабам вплоть до батальонных. О какой секретности тут могла идти речь? Скорцени: «Янки все знали уже через 5 дней!» Они давно читали секретную переписку рейха, авиаразведка видела концентрацию гитлеровцев к востоку от Арденн. Тем не менее казалось, что, даже зная о каверзе немцев, они безмятежно бездействуют.

Диверсионный экспресс-курс

Фельдфебель Гейнц Роде: «Думая, что англоязычных набирают в службу радиоперехвата, а дело это неопасное, я подал рапорт. Пройдя в штабе языковой тест, убыл на полигон Графенвер в Баварии. Там была полная мешанина родов войск и званий, от флотского капитана до ефрейтора люфтваффе, от пехотного лейтенанта до солдата СС. Мы узнали, что отныне служим в 150-й танковой бригаде. Поразила строгость охраны, через каждые 20–30 м стоял часовой. Попытки расспросить их ничего не дали: это были украинцы, не понимавшие немецкого». Собралось около 600 курсантов. Не дав никаких объяснений, им приказали сдать прежнее обмундирование, документы, личные жетоны, знаки воинского звания, главным здесь было не оно, а качество языка. Покидать объект, все контакты с внешним миром, в т. ч. переписку, запретили, приравняв нарушения к государственной измене. Роде: «Не получая писем, родители написали в мою прежнюю часть и узнали, что я пропал без вести». Началась напряженная учеба. Язык бойцам ставили лингвисты и инструкторы, раньше служившие в US Army и владевшие ее жаргоном. Их отправляли практиковаться среди пленных американцев в лагерях Лимбург и Кюстрин; в военных фильмах из США они видели важные детали: как янки командуют, салютуют, ведут себя с товарищами и командирами, обходятся с жевательной резинкой, с пачкой сигарет, курят (а они никогда не курят сигарету до конца), давят окурок, едят (лишь вилкой, без ножа). Остальное время уходило на физподготовку, саперное и радиодело, стрельбу из американского оружия. Ходя строевой по-американски, зубря их звания и должности, курсанты даже думали, что готовится совместная с США акция против русских. Детали будили мрачные подозрения. Зачем специалисту радиоперехвата уметь убивать ножом, струной, голыми руками? Часами бегать в десантных ботинках по местности и прыгать из окна с высоты трех метров? Минировать с помощью диковинной пластиковой взрывчатки? Спешные занятия, бомбардировочные армады врага в небе, слухи о неудачах на фронте — их час близился. 14 декабря командир учебного центра подполковник Вульф передал Скорцени продукт экспресс-курса. Рыцарский крест и шрамы командира настроили на то, что легче не будет. Он посвятил их в суть дела без конкретных «где» и «когда»: на острие танкового клина прорваться в тыл американцев и выполнить там задание. Теперь общаться можно было только внутри группы.

«Yes», «No» и «O´kay»

Многим курс ничего не дал. Без акцента по-английски говорило не более 10 человек; 40 человек свободно владели английским; 150 человек по-английски могли объясниться; 200 человек имели школьный уровень языка. Им нужно было отвечать на каверзные вопросы военной полиции США, не бросаясь в глаза! Остальные понимали лишь по-немецки. Их натаскивали произносить «Yes», «No», «O´kay», зубрить ругательства и командные слова US Army. Это означало, что на практике придется изображать тех, кто в панике отступления не может даже членораздельно объясниться. И еще: услышав вопрос американца, говорить «Sorry», хвататься за штаны и бежать в кусты, имитируя нужду. Этим в общем-то исчерпывались средства языковой маскировки бригады.

Не удалось устранить характерную для немцев манеру отдачи/повторения команд, вбитую в них прусской муштрой. Они вели себя как НЕамериканцы. Резюме Скорцени: «Импровизация в таком важном деле может погубить все. Они никогда ничего подобного не делали. А за 5 недель невозможно подготовить качественных диверсантов». Чтобы не провалить операцию, бригаду усилили настоящими спецами из 600-го десантного батальона СС, «Охотничьей команды СС Центр», дали два десантных батальона «Особого отряда Юнгвирта». Языками не владея, эти умели хорошо воевать, и в данном случае исполняли роль пехоты.

Название «150-я танковая бригада» было чисто условным. Вот ее состав: 90 офицеров, 448 унтер-офицеров, 2138 рядовых — всего 2676 человек, т. е. на 600 штыков меньше запланированного. Ее разделили на 3 оперативных отряда X, Y, Z и отдельную диверсионную роту старшего лейтенанта Штилау (160 человек с наилучшим языком, всего 24 развед-, 8 радио- и 7 саперных групп). Отряды (командиры подполковник Вульф, оберштурмбаннфюрер СС Хардик и капитан Шерф) были примерно равноценны: десантный батальон; роты: пехотная, минометная, танковая, ПВО; взводы: саперный, связи, разведки на БТР. Потом часть сил роты Штилау передали отрядам (по 2 развед-, 1 радио- и 1 саперной группе).

Маскарад

Фельдфебель Роде: «Нас переодели на складе, где были горы американского обмундирования всех размеров, даже нижнее белье. Из кучи солдатских книжек выдали те, фотографии которых более-менее соответствовали нашей внешности. Теперь я был сержант Моррис Вудал. У меня было даже фото «моей невесты Элоиз» из Оклахомы». Раздали также «медальоны смерти» павших американцев, консервы, сигареты, кофе. Все было made in USA, даже спички. Пачки долларов и фунтов (из спецтипографии абвера) для возможного подкупа противника еще пахли краской, было приказано их измять и затереть: «Нас потрясли выданные зажигалки с ампулой синильной кислоты внутри. Майор-инструктор объяснил, что в случае попадания в плен это избавит нас от неприятностей. Я понял, что мы — смертники».

Случались нелепости. Так, бойцам стали выдавать английские шинели, в то время как на фронте янки носили field-jackets. А эти куртки, снятые с пленных, не годились, т. к. на них был вытравлен «треугольник пленного». Часть обмундирования была летней. Касок армии США собрали всего 1500 штук. Лишь рота Штилау была оснащена адекватной формой, оружием и техникой. Документы для нее изготовили на настоящей американской бумаге для военных документов, захваченной десантниками Геринга. А вот отряды X, Y, Z оснащали с горем пополам. Вермахт сам остро нуждался в трофеях и старался правдами-неправдами оставлять их себе. Снабженцы даже предложили Скорцени ненужную в данном случае советскую и польскую технику.14 декабря, т. е. за 2 дня до операции, бригада имела: 2 танка M4 Sherman (из 28 обещанных), 3 американских САУ M10 Wolverine (из 24), 16 немецких (Sd.Kfz. 251/1, Sd.Kfz. 250/1, SdKfz 234/1 s) и 16 американских БТР (M3, M8, M20), 55 немецких и 21 американский мотоцикл, 28 джипов, 177 немецких и 15 американских грузовиков, 1 немецкий и 1 американский тягач. Опасным был недостаток танков. При превосходстве противника в бронетехнике без своих тяжелых танков и адекватного противотанкового оружия такая операция немыслима. Пришлось переделывать «Пантеры». Стальными экранами очертания их корпуса и башни исказили так, что они слегка походили на САУ М10, даже запасные траки висели на бортах по-американски. «Немца» выдавало шахматное расположение катков. Скорцени: «Лишь юный янки-рекрут, да и то в темноте на большом расстоянии, принял бы наши танки за свои». 12 этих т. н. Panther G/M10, свои 75-мм САУ StuG III, БТР и грузовики, покрашенные в оливково-зеленый цвет армии США, разделили между отрядами X, Y и Z. Точно по нормам армии США нарисовали белые звезды и тактические номера. Свежую краску запачкали-затерли, чтобы не бросаться в глаза чистотой бортов на фоне зимней грязи.В арсенале бригады были минометы, гаубицы, противотанковые пушки, зенитки, тяжелые пулеметы производства Германии и США. Не хватало американских боеприпасов: несколько вагонов с трудом собранных снарядов по неострожности взлетели на воздух. Стрелкового оружия набрали лишь на 50% бойцов, а остальных пришлось оставить с немецким. Позже Скорцени назвал оснащение бригады «катастрофическим».Тем не менее она заняла исходные позиции.Технику заправили по минимуму. По сложным расчетам бензин залили так, чтобы все доехали примерно до одного рубежа, не рассеявшись по пути. Надеялись в тылу врага пересесть на новую технику и заправиться.

Ранним утром 15 декабря группа «Валюта» (4 команды по 5 человек в форме US Army) скрытно ушла на Голландию и Бельгию с грузом в 30 миллионов бельгийских и французских франков. Банкноты спецтипографии абвера были оплатой за «тихий саботаж» военных перевозок, которые шли через местные порты и железные дороги. Было важно именно в ходе операции «Стража на Рейне» замедлить англосаксам подвоз оружия и боеприпасов, используя для этого местное население.

150-я бригада в «Страже на Рейне»

16 декабря, 5:15 утра: сотни прожекторов осветили линию обороны противника, ее с ревом накрыли немецкие снаряды и ракеты, пошли вперед танки. Отряды X, Y, Z ринулись в пробитые бреши параллельными маршрутами. Но старт был неудачным. Командир отряда X оберштурмбаннфюрер Хардик наехал на немецкую мину и был убит на месте. Одно из подразделений с полным комплектом плана операции «Гриф» целиком попало в плен 1-й роты 424-го пехотного полка 106-й 

дивизии US Army под командой 1-го лейтенанта Уильяма В. Шекспира (!). Это потом помогло противнику встречать людей Скорцени «из всех стволов». День прошел, но ни один из бронированных кулаков вермахта и СС так и не пробился до назначенных рубежей, все больше замедляя натиск. Если уж в обороне противника увязли устрашающие «королевские тигры» и профессионалы СС, то что говорить о 150-й бригаде… Потеряв в первый день 25 человек только убитыми, приступить к осуществлению главной задачи (захват мостов) она не смогла. Скорцени: «Пробиться до Мааса было невозможно. Противник не отходил без сопротивления, а ведь только это и давало нам какой-то шанс на успех». 18 декабря операция застопорилась, смысл маскарада исчез. Скорцени бросил бригаду в бой в немецкой форме, как обычную фронтовую часть. Она атаковала город Мальмеди на северном фланге, наткнулась на крепкую оборону, безуспешно протопталась там и к вечеру 22 декабря вернулась на исходные позиции.

Иначе сложились дела роты Штилау, в которой был и фельфебель Роде. Она подчинялась самому Скорцени, была оснащена гораздо лучше отрядов X, Y и Z, в ней были все «спикеры» (носители языка). Группы на джипах состояли из командира, водителя, радиста с ранцевой УКВ-рацией (или минера) и спикера: он вел все разговоры с противником. Сразу же по прибытии на фронт рота была изолирована от остальной бригады и охранялась фельдъегерями. Диверсанты, уже в форме противника, общались только на чужом языке, тренируя беглость речи. Буквально за пару часов до наступления группы придали отрядам X, Y, Z и дивизиям I-го танкового корпуса СС, под защитой которых они должны были по возможности без потерь перейти фронт. Поскольку темп операции нарушился, они пошли в дело лишь 17 декабря; незаметно вливаясь в поток отходящих войск, растеклись по американскому тылу. Для опознавания своими они использовали разноцветные шарфы, снимали каски, расстегивали подбородные ремни. «Специализация» групп была разной. Задачей «связистов»/«проводников» (3–4 человека) было уничтожение линий, узлов связи; ликвидация/перестановка дорожных щитов, маркировки минных полей. «Минеры» (5–6 человек) взрывали мосты, склады горючего, боеприпасов, заправочные пункты; минировали ж. д. пути, делали завалы на дорогах. Целью «военной полиции» (3–4 человека) была дезинформация, сеяние паники, передача противнику ложных приказов, направление его бездорожьем, объездами, в тупики. «Разведчики» (3–4 человека), проникнув маскимально далеко на запад, сообщали штабу о движениях противника, характере, количестве, вооружении его войск. И все они захватывали/уничтожали офицеров, курьеров, связистов; вредили где и как только можно. Уже простая манипуляция с путевыми указателями заставляла войсковые колонны часами стоять в пробках. Один американский танковый полк «направили» столь удачно, что он заблудился в Арденнах и был найден собственным командованием лишь через 2 дня. Была серьезно нарушена связь между армиями генералов Брэдли и Ходжеса.

Засылка групп продолжалась до 19 декабря. Из вернувшихся после первых дней сформировали три новые группы (командиры капитан-лейтенант Шмидт, капитан Штилау, фельдфебель Роде) и отправили за линию фронта. Люфтваффе к этому моменту были в полном нокауте, авиаразведки не стало, так что они пошли собирать жизненно важную для штаба информацию простым наблюдением, держась на ногах лишь с помощью первитина (средство от сна).

«Ты один из головорезов Скорцени!»

Несмотря на скромные успехи этих разрозненных групп в тылу союзников возникла неописуемая паника. Французское «Radio Calais» передало, что уже взято в плен 250 немецких головорезов. Сообщалось, что в Ницце (это далеко на юге Франции!) немецкие парашютисты опустошили один из банков. Парижский корреспондент английской «Daily Telegraph»: «Город полон англоговорящих немецких диверсанток с холодным оружием. Их цель — соблазнение и последующее убийство союзных солдат». Пугали слухи о том, что в катакомбах Парижа люди Скорцени готовят захват города. Просочилась «секретная информация»: место их сбора — парижское «Cafe de la Paix» — и район оцепила военная полиция союзников. Своего пика паника достигла после того, как у селения Эвай южнее Льежа были задержаны рядовые 1 класса армии США Лоуренс (он же немец унтер-офицер Биллинг), Зензенбах (фельдфебель Шмидт) и ван дер Верт (унтер-офицер Пернасс). При них нашли взрывчатку, зажигалки с ядом, свежие 100-долларовые банкноты, немецкую рацию. Они были расстреляны, но до того рассказали, что их целью была ликвидация главнокомандующего союзными войсками генерала Эйзенхауэра. Причиной такого заявления могла быть чрезмерная секретность операции «Гриф». Ее истинные задачи знал только сам Скорцени, всегда отрицавший факт такого задания. То, что солдатам недоговаривали, они додумывали сами. Однако, зная имидж «Человека со шрамом», контрразведка CIC не имела права рисковать и переместила генерала в новую квартиру, настоящую крепость. А подполковник Смит, очень похожий на Эйзенхауэра, в качестве подсадной утки курсировал на приметном джипе генерала между его виллой в Сен-Жермен-ан-Ле и штабом в Фонтенбло, чтобы отвлечь на себя киллеров.

Немцы мерещились повсюду. На территории, занятой американцами, за ними день и ночь охотились контрразведка, военная полиция, тысячи солдат. Была разработана система контрольных вопросов, на которые мог ответить лишь истинный янки. Например, «Как зовут сестру Микки-Мауса?», «Какая команда выиграла чемпионат США по бейсболу в 34-м году?» и т. д. Всех заставляли произнести слово wreath («венец»). Комбинация букв w, r и th выдавала любого немца, однако на это попадались и недавние иммигранты в США, коих в US Army было великое множество. Все знали: по первому требованию нужно остановиться, с поднятыми руками медленно выйти из машины, под дулами направленного на тебя оружия быстро и без акцента ответить на странные вопросы патруля. Знание пароля и личные документы не освобождалиот этой процедуры. Был приказ задерживать всех подозрительных независимо от звания. Даже генералу Брэдли пришлось доказывать, что он родом из Штатов. Вот вопросы, заданные ему: «Столица штата Иллинойс?», «Имя мужа актрисы Бетти Грэйбл?» Генерал Кларк, остановленный севернее Сен-Ви, ответив на вопросы, услышал: «Ты один из этих головорезов Скорцени!» — и сел в КПЗ. Так попались почти 2500 настоящих янки, сотни англичан. Неделю провел в камере американский офицер, носивший немецкие сапоги из-за их удобства.

На чем попадались немцы? 18 декабря бойцы с хорошим английским были арестованы южнее Люттиха, попросив заправки словами «Petrol, please!» Этот номер прошел бы в Англии, а в Штатах бензин называли словом Gas. Фельдфебель Роде: «Казалось, что «джи-ай» учуют нас за километр. Потом мы увидели: им не до нас, камуфляжа вполне хватает. Но мы ошиблись. Откуда было знать, что они не ездят на джипах по 5–6 человек? Машин у них много, и в каждой сидело 2–3 бойца. И что они либо включают все фары, либо ездят вообще без света? А мы надели чехлы: светомаскировка! Заметив с рассветом, что этого нет ни у кого, хотели сообщить в штаб, но из-за опасности пеленгования связь была строго ограничена». Две группы попались именно на фарах.

Американцы уверяли, что обезвредили 130 «краутов» (англ. сленг: Kraut — «немецкий солдат»), но немцы это всегда оспаривали: «Попалось 18 людей Скорцени, причем были выявлены имена и звания лишь 13 из них» — 13 человек были казнены в городе Хю; пятерых захватили при попытке расстрелять из танкового орудия мост и тоже казнили.Однако также известно: на сборе остатков роты в замке Валлероде под Сен-Ви выяснилось, что она потеряла 2/3 своего состава.Отряды X, Y и Z потеряли 15% личного состава и большую часть техники, в т. ч. и от неоднократных ударов люфтваффе. Погибли многие командиры, у «Человека со шрамом» шрамов стало больше: он получил заряд шрапнели в лицо, чуть не потеряв глаз.

Результат

Теперь о «глупости» американцев, «не ожидавших немецкого контрудара». Скорее всего, не было никакой глупости. Дело в том, что западные союзники уже давно читали ВСЮ секретную переписку Третьего рейха. Они знали детали любого плана немцев. И потому держали именно на арденнском участке фронта жидкие силы, о чем немецкая разведка и докладывала своему командованию, которое решило нанести удар здесь. Дальше все шло по плану — американскому плану. 16 декабря немцы пошли вперед, пронизав оборону противника, как нож масло. Он побежал на запад, немцы за ним, зашли далеко — и вдруг увязли. Американцы отступали, но не все. Намертво уперлись 82-я и 101-я воздушно-десантные дивизии, еще обескровленные бойней в Голландии (операция Market Garden). Пересечение главных дорог в Арденнах город Бастонь не смогла взять целая 5-я танковая армия немцев. Город Сен-Ви, также пересечение важных путей, они взяли не 17-го, как хотели, а 21 декабря. Из-за таких задержек рухнул весь их план, кончалось горючее, гибли люди. Наступление захлебнулось 25 декабря всего лишь в 6 км от моста через Маас в г. Динан. Это было острие «Арденнского выступа», то есть немцы прорвались на 90 км. А потом погода улучшилась, и авиация союзников стала кромсать их войска и линии снабжения. В конечном итоге «выступ» был ликвидирован вместе с находившимися в нем. Прямым последствием этого стало вторжение союзников в Германию.

Да, янки удар не держали, отступали, сдавались в плен. Ну так никому же из них и не говорили о том, что все это происходит ради более приоритетной цели — нанесения немцам невосполнимых потерь и их последующего окончательного разгрома.

Эту цель знало лишь высшее командование, и оно пошло на временную утрату территории, на потери в живой силе и технике. Цель оправдывала средства.

Результат налицо: американцы восполнили свои потери за 2–3 недели. Немцы свои потери больше НЕ восполнили, утратив здесь более трети бронетехники (а каждый «ТигрII», «Тигр», «Пантера» стоил десятка танков противника), практически всю авиацию (в т. ч. реактивную), ресурсы, топливо, боеприпасы, которых им потом так не хватало. «Стража на Рейне» полностью провалилась; не были решены даже тактические задачи — захват мостов, немцы не дошли даже до реки. Они отступали, несмотря на окрики фюрера. Его абсурдной идее не помогла и операция «Гриф», ставшая могилой для многих вчерашних тыловиков с диверсионным «экспресс-курсом». 150-я бригада участвовала в боях до 28 декабря, после чего ее расформировали. Большинство выживших вернулись в свои прежние подразделения, некоторые вступили в СС и остались у Скорцени. Действия его диверсантов «подставили» всех немецких солдат на западном фронте. На начало 45-го года их снабжение было настолько плохим, что они широко использовали трофейные американские field-jackets и прочие элементы обмундирования. После операции «Гриф» это стало очень опасным: при попадании в плен любого могли поставить к стенке как диверсанта.

…Фельдфебель Роде написал в своих воспоминаниях, что до конца войны дожило не более трех человек из роты Штилау.

Вольф Мазур

Фото из архива автора

septus.blogspot.com

Бранденбург 800 на Восточном фронте

Бранденбург 800 на Восточном фронте 41 год.
Готовящееся вторжение на нашу Родину, приводит к росту численности полка Бранденбург 800, тут смотрим о становлении подразделения специального назначения Бранденбург 800. Несмотря на увеличение роста численности, его люди все еще хорошо обучены. Обучение как физическое, так и психологическое, ориентированы на знания иностранного языка, тактики ведения боя малыми силами, прыжки с парашютом, диверсионная подготовка, использования транспортных средств и оружия противника. Небольшие группы проходят подготовку в качестве пилотов и даже фальсификаторов документов. Готовится подразделение из 127 лыжников, способных воевать на севере  России, в условиях корельской зимы. Фотографий служащих полка Бранденбург, тех кто выполнял различные задания практически нет (оно и понятно), большинство гуляющих по сети, как и некоторые здесь, являются на самом деле фотографиями воздушных десантников вермахта, что немного спорно.

Fallschirmjäger в военной компании против Советского Союза, не были частями Люфтваффе, а были частями специальных сил, Бранденбург 800, полка специального назначения

Не следует думать, что все воспитанники Бранденбург 800, выполняли непосредственно задания в нашем тылу, скорее наоборот. В первую очередь — это советники, инструкторы, вербовщики — задача подготовить массу кадров для решения тех или иных оперативных и стратегических задач.

Спецподразделение Бранденбург-800 готово выполнить задание в любой климатической зоне

Бранденбург 800 на Восточном фронте, в зависимости от операции состав групп варьируется от 2 до 12 человек, с максимальным числом 300 человек. Каждый член спецподразделения при работе в тылу врага, получает цианистую таблетку. Надо сказать прямо, недостатка в кадрах Бранденбург не испытывает. Как никак, не так давно закончилась гражданская война, результаты которой не Всем пришлись по душе. Белая эмиграция и их потомки (вспомним практически все, профессиональные военные, получившие еще царское «читай хорошее»  образование), балтийские немцы и т.д. говорящих на русском языке.
Вторжение в Россию. «Бранденбург» находится на острие удара, захват мостов через Двину в Дау­гавпилсе и Львов.

Бранденбург 800 диверсанты — июнь 1941 года

Операция в Латвии считалась безнадежной. Группу «брандербур­геров» выбросили на парашютах за линией фронта, переодев в форму бойцов Красной Армии. Бегло го­ворящие на русском языке, они проходят маршем по мосту, делая вид, что они являются одной из частей Красной Армии. Ра­сстреливают часовых и «оседлав» мост закрепляются на нем. Но все идет не совсем гладко. Немецкая танковая группа, которая должна была их поддержать, задержалась дольше, чем ожидалось. Наши бойцы контратакуют мост. «Брандербургеры» отчаянно сражаются, около часа удерживая мост до подхода танковых сил.

полк Бранденбург 800 группа на задании

Что интересно, по иронии, одного из «Брандербуржцев» берут в плен подходящие немецкие войска, которые не подозревают о его принад­лежности к столь элитному формированию, и фотографируют. Затем его фотографию с подписью «ти­пичный большевистский недоче­ловек» печатают в журнале «Сиг­нал», немало позабавив его товарищей по спецподразделению.

Бранденбург 800 Восточный фронт зима 41

Что характерно журнал распространялся исключительно для заграницы и оккупированных стран, но не для солдат вермахта и самой Германии. Очень мастерски сделанное, пропагандистски настроенное издание, для интересующихся можно качнуть на торрентах.

Фото полк Бранденбург 800 учебная группа

Чуть ли не самая грандиозная операция Бранденбург 800 на Восточном фронте. В начале августа 1942 года, подразделение численностью 62 человека во главе с Адрианом барон фон Фёлькерзам (между прочим его прадед был русский контр адмирал, да и прапрадед тоже был морским офицером) осуществляет глубокое проникновение на нашу территорию. Цель не допустить взрыва нефтедобывающих объектов в районе Майкопа. Дальше все развивается как по нотам. Версий произошедшего далее множество, мы придерживаться будем более правдоподобной.
В форме сотрудников НКВД, на нескольких автомашинах ЗИС-5, при движении в сторону города встречают деморализованную, отступающую группу солдат. Вместо боя м-ор Трухин, именно за него выдавал себя обер-лейтенант Фёлькерзам, берет над ней командование и приводит  в комендатуру. Тем самым заручившись доверием, тут вопрос чьим доверием? То ли, командующего обороны города, то ли еще кого. Назовем его просто «командир обороны» был так рад привезенным дезертирам, которых теперь то можно поставить опять в строй. Что даже лично сопровождал в «турне» по ключевым местам обороны города, «больше ему заняться было нечем наверное«. Где майор старался примелькаться, попутно распространяя дезу, что Майкоп вот вот будет захвачен.

Бранденбург 800 фото дата и место, к сожалению, неизвестно, предположительно о.Крит

Затем группа абверовцев разделяется на группы. Одни имитируют обстрел взрывая гранаты, другие едут по нефтедобывающим объектам (наверное опять в сопровождении коменданта, и как он везде успевал), с приказом об отмене взрывов. Сам же Фёлькерзам, захватывает центральный узел связи, отдает приказ об срочном отступлении и тут же уничтожает его.
Наступает хаос, техника брошены, солдаты разбегаются и как результат город сдают практически без боя 9 августа 1942 г,. Это уже вроде трактуется как факт, и качует по интернету в форме видео и статьях, и сколько мы себя всегда идиотами будем выставлять?

Оберштурмбаннфюрер СС Отто Скорцени (слева) и штурмбаннфюрер СС Адриан фон Фёлькерзам (справа). Отто Скорцени, о нем готовлю статейку, тот еще пиз…дабол потом все узнаете

А мы попробуем посмотреть на это глобально не зацикливаясь на Майкопе. Итак август 1942 год, именно 42 был самым тяжелым для нас. Немцы вышли на рубеж реки Дон, войска бегут, недалеко г. Сталинград (крупнейший транспортный узел на юге).
Положение настолько тяжелое что издается приказ № 227 о создании штрафных частей и заградительных отрядов заградотрядов.
Вот отрезок карты боевых действий на Северном Кавказе, дальше пишу упрощенно.

Схема боевых действий Северный Кавказ с июля по декабрь 1942 год

1 августа наши войска начинают перегруппировку сил, еще толком не поняв, что главный удар немцев идет на Туапсе. В неприкрытый войсками отрезок фронта до ста км, немцы вводят три моторизованных, две танковых и одну пехотную дивизию из состава 1-ой танковой армии. И этот каток через Армавир (его тоже сдали, почти без боя), почему никто из Бранденбурга не поставил взятие себе в заслугу, а мог бы. И так через Армавир (сдан 6 августа) , затем Майкоп, между ними немного немало 120 км, их немцы прошли за три дня.

Бранденбург 800, бравые ребята, а Сталинградскую операцию прошляпили, как говорится ни сном ни рылом 🙂

Но там Майкопская танковая бригада (на этот момент имеет в составе 3, именно три танка) сосредоточившись согласно приказу 17 кавалерийского корпуса в районе Кужорская, и не получив дальнейших приказаний, (быть может сказывается разрушение узла связи,? но есть еще тысячи вариантов доставить приказ: посыльный, рация) тем не менее, занимает оборону прикрывая направление на Майкоп. То есть и без приказа все делает правильно. Через позиции наверняка идут тысячи беженцев, отступающие деморализованные остатки воинских частей, беженцы наверняка в Майкоп. Естественно в Майкопе картина и без диверсантов понятна. Бардак полный.

Майкопскую бригаду атакуют 30 танков и рота пехотинцев, атаку удается отбить. Немцы охватывают ее с флангов, и под угрозой окружения она отходит, немцы в 19-30 9 августа в Майкопе. Так что с фоном или без фона обер-лейтенанта Фёлькерзама, Майкоп был бы потерян. А вот первостатейная задача диверсионной группы, наверняка была, не допустить взрыва скважин. Тем не менее нефтеносные сооружения по большей части взорваны, часть по хитрому законсервирована (причем так, что все специалисты-нефтяники, со всей Европы так и не смогут их расконсервировать, что значит советская инженерная школа).

За проведенную операцию Фёлькерзам награждается Рыцарским крестом. Так, что думай те сами о роли диверсантов. А 12 августа был захвачен Краснодар.

Отличительные знаки полка Бранденбург 800 1942-43 год

Спецподразделение  «Бранденбург 800» развернули в дивизию в 1942 r., их под­разделения были рассеяны не только на Восточном фронте, но и по всем остальным фронтам, включая Северную Африку. Редко воевали силами больше одной роты, ос­новная задача — сбор разведы­вательной информации. Небольшие отряды, часто вклю­чавшие перебежчиков из русских солдат, проникали за советскую линию фронта для разведки рас­положения, силы и активности советских войск. Их сообщения предо­ставляли OKW исчерпывающую информацию о советской подго­товке к боевым действиям.
Одним словом молодцы, да и только. Непонятно, как прошляпили, подготовку и операцию по Сталинградскому котлу, да и за всю войну немцы не узнали заранее ни разу о направлении нашего удара. А между прочим этому нет аналогов в мире. Гордись, и есть чем, так что наша разведка и контрразведка самая крутая в мире. Ну а пока посмотри на одну из групп, они еще и не подозревают, что их элиту, будут использовать в качестве обыкновенных пехотинцев, прошу прощения панцергренадеров, где по ним и проедут катки наших танков.

Одна из учебных групп спецподразделения Бранденбург 800 фото

Начи­ная с 1942 г. подразделения диви­зии «Брандербург» также участво­вали в противопартизанских операциях.
Русскоговорящие солдаты прони­кали в партизанские отряды, что­бы выведывать их планы. Парти­занские отряды состояли из са­мых разнообразных воинских подразделений, отрезанных на­ступлением Германии в 1941 г. Для прикрытия сочинялись самые разнообраз­ные истории.
Из более чем 2000 человек принадлежащих к команде «Бранденбург 800«, и плененных так или иначе за годы войны нашими войсками, домой не вернулся никто.
Последняя и потенциально са­мая крупная операция в ноябре 1943 г. «брандербургеров», и самая неудачная акция, закон­чилась провалом при невыяснен­ных обстоятельствах.

Идентификационный знак дивизия Бранденбург 1943- 44г

В абвере знали, что Сталин, Черчилль и Рузвельт намечают встречу в конце месяца. При помощи агентов из фольксдойч в общине Северного Ирана и агентов в са­мом Тегеране абвер замышлял проведение операции «Большой скачок»,: план по убийству или взятию в плен «Большой Тройки».
Штурмовая команда высадилась на парашютах недалеко от города и сопровождалась в район конфе­ренции командой абвера, которая уже находилась в Тегеране. К не­счастью для штурмовой команды, об операции узнало НКВД. Советские агенты захватили часть людей абвера в Тегеране, а дивер­санты погибли в «Юнкерсе» Ju-52 без опознавательных знаков, сби­том советскими истребителями при пересечении турецкой грани­цы.

Символ независимого подразделения Bataillon Бранденбург февраль 1944

Вовлечение абвера в заговор против Гитлера, привело к тому что в феврале 1944 г., диви­зию «Брандербург» переформиро­вали в панцергренадерскую диви­зию и использовали в качестве обыкновенной механизированной пехоты.

Идентификационный знак Panzergrenadier дивизии Бранденбур 1944-45г

В апреле снят с должности генерал Пфульштайн , а в июле в концлагерь отправляется и сам шеф абвера адмирал Канарис.

В 1942 году, прежде чем взять под команду Бранденбург 800, полковник Александр фон Pfuhlstein(слева) командующий 154 пехотным полком, 58-й дивизии, развернутой на Восточном фронте, комдив 58 генерал-майор Карл фон Graffen. На церемонии июль-август 1942 года погибших в бою. Кстати весьма символичный фон, это же и ждет почти весь личный состав спецподразделения

Несколько человек пере­вели в подразделения диверсантов СС под командованием обер­штурмбанфюрера (полковника) Отто Скорцени в диверсионные группы, кстати замом у него стал известный нам фон Фёлькерзам. Погибший в 1945 году, брошенный с отрядом в 800 человек, для отражения прорыва наших танков. Где весь отряд за исключением 15 бойцов и погиб, смертельно раненного фон Фёлькерзама вынесли на руках сослуживцы.

Генерал майор Шульте-Хойтхаус, последний командующий дивизии Бранденбург, с адъютантом майором Вернер Лау (командир 5-го батальона, полка «Бранденбург»), который впоследствии стал подполковником в бундесвере

После войны кому посчастливилось выжить из служащих подразделения Бранденбург 800, несли службу во многих спецподразделениях мира. В САС Англии, в Иностранном легионе Франции, в спецподразделениях США. Служили наемниками в Африке, Латинской Америке и Азии советниками и военными инструкторами.

toparmy.ru

история армейского спецназа нацистской Германии

Подразделения специального назначения За­час­тую дей­ст­вия раз­ве­ды­ва­тель­но-ди­вер­си­он­ных под­раз­де­ле­ний Гер­ма­нии во Вто­рой ми­ро­вой вой­не ас­со­ции­ру­ют­ся с раз­лич­ны­ми бое­вы­ми груп­па­ми в со­ста­ве войск СС и лич­но­стью «на­ци­ст­ско­го ди­вер­сан­та №1» От­то Скор­це­ни. Сле­ду­ет от­ме­тить, что по­доб­ные за­блу­ж­де­ния по­лу­чи­ли весь­ма ши­ро­кое рас­про­стра­не­ние в со­вре­мен­ной ли­те­ра­ту­ре, где столь час­то во гла­ву уг­ла ста­вит­ся «сен­са­ци­он­ность» про­ве­ден­ной опе­ра­ции, а не ее под­лин­ное ис­то­ри­че­ское зна­че­ние. В этом пла­не дея­тель­ность па­ра­шю­ти­стов ле­ген­дар­но­го Скор­це­ни не идет ни в ка­кое срав­не­ние с тем вкла­дом, ко­то­рый внес в раз­ви­тие во­ен­ной нау­ки «Бран­ден­бург» — глав­ное раз­ве­ды­ва­тель­но-ди­вер­си­он­ное под­раз­де­ле­ние вер­мах­та. За­ро­ж­де­ние «Бран­ден­бур­га» Опыт не­мец­ко­го ге­не­ра­ла Пау­ля фон Лет­то­ва-Фор­бе­ка, по­лу­чен­ный им в Пер­вой ми­ро­вой вой­не на вос­точ­но-аф­ри­кан­ском те­ат­ре бое­вых дей­ст­вий, до­ка­зы­вал, что в ус­ло­ви­ях со­вре­мен­ной вой­ны так­ти­ка ди­вер­си­он­но-пар­ти­зан­ских дей­ст­вий мо­жет при­но­сить весь­ма ощу­ти­мый ус­пех как в мо­раль­ном, так и в ма­те­ри­аль­ном пла­не. Од­на­ко его воз­зре­ния, от­ра­жая объ­ек­тив­ную не­об­хо­ди­мость то­го вре­ме­ни, яв­но про­ти­во­ре­чи­ли пред­став­ле­ни­ям тра­ди­ци­он­ной прус­ской во­ен­ной шко­лы. При этом по­зи­ция ге­не­ра­ла фон Лет­то­ва-Фор­бе­ка вы­зы­ва­ла сим­па­тии у ря­да про­грес­сив­но на­стро­ен­ных не­мец­ких офи­це­ров, слу­жив­ших под его на­ча­лом в Аф­ри­ке. Од­ним из них был вид­ный пред­ста­ви­тель ар­мей­ской ари­сто­кра­тии Тео­дор фон Хип­пель, впер­вые офи­ци­аль­но зая­вив­ший о не­об­хо­ди­мо­сти соз­да­ния осо­бо­го ди­вер­си­он­но­го под­раз­де­ле­ния в не­мец­кой ар­мии. Со­глас­но его идее, дан­ное под­раз­де­ле­ние долж­но бы­ло осу­ще­ст­в­лять свои дей­ст­вия в глу­бо­ком ты­лу про­тив­ни­ка, на­но­ся ему ущерб по­сред­ст­вом унич­то­же­ния его ты­ло­вых ком­му­ни­ка­ций и стра­те­ги­че­ски важ­ных объ­ек­тов. Па­рал­лель­но с этим оно долж­но бы­ло осу­ще­ст­в­лять раз­ве­ды­ва­тель­ные функ­ции, а так­же под­ры­вать мо­раль­ный дух про­тив­ни­ка, при­ме­няя так­ти­ку ди­вер­сий и са­бо­та­жа. Столк­нув­шись с не­по­ни­ма­ни­ем и пол­ной не­за­ин­те­ре­со­ван­но­стью во­ен­ных чи­нов­ни­ков рейхс­ве­ра, фон Хип­пель об­ра­тил­ся со сво­им пред­ло­же­ни­ем лич­но к ад­ми­ра­лу Ка­на­ри­су, ру­ко­во­ди­те­лю не­мец­кой раз­вед­ки — аб­ве­ра. Ад­ми­рал, от­ли­чав­ший­ся жи­во­стью ума и склон­но­стью к раз­лич­ным но­во­вве­де­ни­ям, оп­ре­де­лил фон Хип­пе­ля во 2-й от­дел аб­ве­ра, спе­циа­ли­зи­рую­щий­ся на опе­ра­ци­ях раз­ве­ды­ва­тель­но-ди­вер­си­он­но­го ха­рак­те­ра. Пер­вым под­раз­де­ле­ни­ем, сфор­ми­ро­ван­ным по про­ек­ту Тео­до­ра фон Хип­пе­ля, стал ба­таль­он «Эб­бинг­ха­ус». Ос­но­вой его лич­но­го со­ста­ва ста­ли эт­ни­че­ские нем­цы, про­жи­вав­шие на тер­ри­то­рии Поль­ши и в со­вер­шен­ст­ве вла­дев­шие поль­ским язы­ком. В хо­де бое­вых дей­ст­вий в Поль­ше ба­таль­он оп­рав­дал все воз­ло­жен­ные на не­го на­де­ж­ды. Его бой­цы ак­тив­но по­мо­га­ли про­дви­же­нию не­мец­ких войск, сея па­ни­ку в поль­ском ты­лу, за­хва­ты­вая или же раз­ру­шая жиз­нен­но важ­ные ком­му­ни­ка­ции — мос­ты, же­лез­но­до­рож­ные стан­ции и т.д. Не­смот­ря на яв­ные ус­пе­хи «Эб­бинг­хау­са», сра­зу же по­сле ок­ку­па­ции Поль­ши вер­мах­том ба­таль­он был рас­пу­щен, од­на­ко уже 25 ок­тяб­ря 1939 г. ад­ми­рал Ка­на­рис по­ру­чил Тео­до­ру фон Хип­пе­лю сфор­ми­ро­вать на его ба­зе но­вое под­раз­де­ле­ние, по­лу­чив­шее на­зва­ние «800-я учеб­но-строи­тель­ная ро­та осо­бо­го на­зна­че­ния». Ро­та бы­ст­ро по­пол­ня­лась доб­ро­воль­ца­ми — эт­ни­че­ски­ми нем­ца­ми из раз­лич­ных стран ми­ра. 15 де­каб­ря 1939 го­да она бы­ла пре­об­ра­зо­ва­на в ба­таль­он с по­сто­ян­ной дис­ло­ка­ци­ей в Бран­ден­бур­ге-на­-Х­ав­еле. Де­ви­зом ба­таль­о­на ста­ла фра­за, точ­но ха­рак­те­ри­зую­щая уни­вер­саль­ную сущ­ность под­раз­де­ле­ния: «Для “Бран­ден­бур­га” все до­ро­ги хо­ро­ши!» Пер­во­на­чаль­но ба­таль­он со­сто­ял из па­ра­шют­но­го и мо­то­цик­лет­но­го взво­дов, а так­же че­ты­рех рот, ор­га­ни­зо­ван­ных по эт­ни­че­ско­му при­зна­ку: 1-я ро­та — рус­ские и при­бал­тий­ские нем­цы; 2-я ро­та — анг­лий­ские и аф­ри­кан­ские нем­цы; 3-я ро­та — су­дет­ские и юго­слав­ские нем­цы; 4-я ро­та — поль­ские нем­цы. Так как чис­лен­ность лич­но­го со­ста­ва ба­таль­о­на по­сте­пен­но уве­ли­чи­ва­лась, в нем бы­ли об­ра­зо­ва­ны но­вые струк­тур­ные еди­ни­цы, в том чис­ле не толь­ко из нем­цев, но и из пред­ста­ви­те­лей дру­гих на­цио­наль­но­стей (ук­ра­ин­цев, ин­ду­сов, ара­бов и т.д.). Под­го­тов­ка, так­ти­ка и струк­ту­ра «Бран­ден­бур­га» Ро­ты ба­таль­о­на про­хо­ди­ли уси­лен­ную спе­ци­аль­ную под­го­тов­ку в мес­теч­ке Квенц­гут на Квенц­зее. Глав­ны­ми дис­ци­п­ли­на­ми бы­ли ин­же­нер­но-под­рыв­ное де­ло и так­ти­ка ин­ди­ви­ду­аль­ных дей­ст­вий. В мес­теч­ке Квенц­гут, по­ми­мо ка­зарм и учеб­но­го зда­ния, бы­ли стрель­би­ще и са­пер­но-тех­ни­че­ский по­ли­гон. На нем бы­ли ус­та­нов­ле­ны час­ти все­воз­мож­ных ре­аль­ных объ­ек­тов — мос­тов, пе­ре­ез­дов, уча­ст­ков шос­се и т.п. Боль­шое вни­ма­ние уде­ля­лось прак­ти­ке не­за­мет­но­го, скрыт­но­го под­хо­да к объ­ек­ту, бес­шум­но­го сня­тия по­стов, а так­же ус­та­нов­ке под­рыв­ных уст­ройств и ми­ни­ро­ва­нию. Бой­цы «Бран­ден­бур­га» изу­ча­ли ино­стран­ные язы­ки, тех­ни­ку прыж­ка с па­ра­шю­том, де­сан­ти­ро­ва­ние на по­бе­ре­жье, дви­же­ние по пе­ре­се­чен­ной ме­ст­но­сти (в том чис­ле и на лы­жах). Они бы­ли так­же обу­че­ны вес­ти бое­вые дей­ст­вия в слож­ных по­год­ных ус­ло­ви­ях и но­чью, бы­ли хо­ро­шо зна­ко­мы с раз­лич­ны­ми ви­да­ми стрел­ко­во­го ору­жия и во­ен­ной тех­ни­ки. Глав­ная за­да­ча «бран­ден­бурж­цев» сво­ди­лась к то­му, что­бы с по­мо­щью мас­ки­ров­ки и вве­де­ния про­тив­ни­ка в за­блу­ж­де­ние до­бить­ся эф­фек­та вне­зап­но­сти, ко­то­рый дол­жен был ис­поль­зо­вать­ся иду­щи­ми за ни­ми не­мец­ки­ми вой­ска­ми. При этом вне­зап­ность но­си­ла так­ти­че­ский, а ино­гда и опе­ра­тив­но-ст­ра­те­ги­че­ский ха­рак­тер. При­ме­не­ние «Бран­ден­бур­га» бы­ло та­ким раз­но­об­раз­ным, что ох­ва­ты­ва­ло все мыс­ли­мые фор­мы и ме­то­ды, при­су­щие опе­ра­ци­ям раз­ве­ды­ва­тель­но-ди­вер­си­он­но­го ха­рак­те­ра при пол­ной или час­тич­ной мас­ки­ров­ке. При час­тич­ной мас­ки­ров­ке ис­поль­зо­ва­лись ха­рак­тер­ные час­ти фор­мы оде­ж­ды про­тив­ни­ка и его воо­ру­же­ние. При от­кры­тии ог­ня эти ат­ри­бу­ты долж­ны бы­ли сбра­сы­вать­ся, что пол­но­стью со­от­вет­ст­во­ва­ло за­ко­нам ве­де­ния во­ен­ных дей­ст­вий. Пол­ная же мас­ки­ров­ка бы­ла нуж­на для то­го, что­бы вы­звать у про­тив­ни­ка па­ни­ку стрель­бой «сво­их войск» и за счет это­го бы­ст­ро вы­пол­нить по­став­лен­ную за­да­чу. По­доб­ные бое­вые дей­ст­вия осу­ще­ст­в­ля­лись вне за­ко­нов и обы­ча­ев вой­ны. Чис­лен­ность «бран­ден­бург­ских» под­раз­де­ле­ний варь­и­ро­ва­лась в за­ви­си­мо­сти от ха­рак­те­ра пла­ни­руе­мой опе­ра­ции — это мог­ли быть и груп­пы ди­вер­сан­тов от 5 до 12 че­ло­век, и це­лые ро­ты, при­дан­ные ар­ми­ям. Уча­стие «Бран­ден­бур­га» в бое­вых дей­ст­ви­ях Стра­ны Бе­ни­люк­са, Фран­ция. В на­ча­ле 1940 го­да аб­ве­ру бы­ло по­ру­че­но, со­об­ра­зу­ясь с об­щим пла­ном ок­ку­па­ции Гол­лан­дии, Бель­гии и Люк­сем­бур­га, под­го­то­вить ме­ро­прия­тия, ко­то­рые по­зво­ли­ли бы с по­мо­щью во­ен­ных хит­ро­стей за­хва­тить важ­ней­шие шос­сей­ные и же­лез­но­до­рож­ные мос­ты че­рез ре­ку Ма­ас у Маа­ст­рих­та и Ген­не­па. Толь­ко при этом ус­ло­вии не­мец­кие вой­ска мог­ли бы­ст­ро дос­тиг­нуть ук­ре­п­лен­ной ли­нии Пе­ель в Гол­лан­дии, а в даль­ней­шем де­бло­ки­ро­вать свои па­ра­шют­ные де­сан­ты, сбро­шен­ные у Рот­тер­да­ма. Ак­цию с за­хва­том мос­тов че­рез Ма­ас у Маа­ст­рих­та про­ве­ло под­раз­де­ле­ние доб­ро­воль­цев, под­го­тов­лен­ное цен­тром аб­ве­ра в Брес­лау. Ран­ним ут­ром 10 мая 1940 го­да пе­ре­до­вой от­ряд, ко­то­ро­му бы­ли при­да­ны ди­вер­сан­ты «Бран­ден­бур­га», пе­ре­оде­тые в гол­ланд­скую уни­фор­му, вы­ехал на ве­ло­си­пе­дах в на­прав­ле­нии Маа­ст­рих­та. В хо­де бое­во­го столк­но­ве­ния с гол­ланд­ски­ми по­гра­нич­ни­ка­ми часть груп­пы (вклю­чая ее ко­ман­ди­ра лей­те­нан­та Хо­ке) бы­ла унич­то­же­на, а все три мос­та че­рез Ма­ас взле­те­ли на воз­дух, так как ди­вер­сан­ты не ус­пе­ли их раз­ми­ни­ро­вать. Од­на­ко ак­ция близ Ген­не­па уда­лась. Си­лой од­но­го раз­вед­до­зо­ра из 1-й ро­ты «Бран­ден­бур­га» мост че­рез Ма­ас был за­хва­чен, и по­ка оше­лом­лен­ные гол­ланд­цы при­хо­ди­ли в се­бя, по мос­ту уже дви­га­лись не­мец­кие тан­ки. Хит­рость «бран­ден­бурж­цев» за­клю­ча­лась в том, что в со­ста­ве до­зо­ра бы­ло не­сколь­ко «во­ен­но­плен­ных нем­цев», ко­то­рых до­зор яко­бы кон­вои­ро­вал в штаб, а у ка­ж­до­го «плен­но­го» под оде­ж­дой бы­ли ав­то­ма­ты и гра­на­ты. Оде­тые в фор­му гол­ланд­ских по­гра­нич­ни­ков «кон­вои­ры» бы­ли пред­став­ле­ны аген­та­ми аб­ве­ра, ра­бо­тав­ши­ми в Гол­лан­дии. Та­ким об­ра­зом, имен­но у Ген­не­па бы­ло впер­вые дос­тиг­ну­то так­ти­че­ское взаи­мо­дей­ст­вие ди­вер­сан­тов вер­мах­та и аген­тов раз­вед­ки. Пе­ред 3-й ро­той «Бран­ден­бур­га» стоя­ла за­да­ча не до­пус­тить под­ры­ва 24 стра­те­ги­че­ских объ­ек­тов в Бель­гии. Под­раз­де­ле­ния ро­ты скрыт­но по­до­шли к на­ме­чен­ным объ­ек­там и ата­ко­ва­ли их. Про­тив­ник был так оше­лом­лен, что «бран­ден­бурж­цам» уда­лось со­хра­нить 18 из 24 объ­ек­тов. Во вто­рой фа­зе За­пад­ной кам­па­нии вер­мах­та один из взво­дов 1-й ро­ты «Бран­ден­бур­га» был за­дей­ст­во­ван 19 ию­ня 1940 го­да на «ли­нии Ма­жи­но» в Верх­нем Эль­за­се. По­сле про­ры­ва пе­ре­до­вых от­ря­дов нем­цев че­рез ук­ре­п­лен­ные рай­оны Мат­т­сталь и Винд­стейн взвод дол­жен был вый­ти к неф­те­про­мыс­лам у Пе­шельб­ро­на и не до­пус­тить их под­ры­ва. Бла­го­да­ря бы­ст­рым дей­ст­ви­ям войск, взво­ду уда­лось не­за­мет­но по­доб­рать­ся к объ­ек­ту и вне­зап­ным уда­ром его за­хва­тить. За­ня­тые по­след­ни­ми при­го­тов­ле­ния­ми к взры­ву фран­цуз­ские са­пе­ры бы­ли за­хва­че­ны врас­плох и взя­ты в плен. Нор­ве­гия. В мае 1940 го­да не­мец­кое ко­ман­до­ва­ние, обес­по­ко­ен­ное кон­цен­тра­ци­ей на се­ве­ре Нор­ве­гии ос­тат­ков раз­би­той нор­веж­ской ар­мии, по­ру­ча­ет «бран­ден­бурж­цам» слож­ное и важ­ное за­да­ние — вы­явить и унич­то­жить груп­пы нор­веж­ских сол­дат, ук­ры­ваю­щих­ся в се­вер­ных об­лас­тях стра­ны. Ис­тре­би­тель­ный от­ряд (100 че­ло­век в фор­ме сол­дат нор­веж­ской ар­мии) про­вел ус­пеш­ный рейд, ко­то­рый еще раз под­твер­дил го­тов­ность под­раз­де­ле­ния дей­ст­во­вать в лю­бых по­год­ных ус­ло­ви­ях и при лю­бых об­стоя­тель­ст­вах. Юго­сла­вия, Гре­ция. Не­по­сред­ст­вен­но по­сле ка­пи­ту­ля­ции Фран­ции ка­пи­тан фон Хип­пель пред­ло­жил ше­фу аб­ве­ра от­пра­вить его с тре­мя удар­ны­ми груп­па­ми по воз­ду­ху в рай­он Ки­ре­наи­ки с за­да­ни­ем взо­рвать не­сколь­ко шлю­зов Су­эц­ко­го ка­на­ла. Араб­ских доб­ро­воль­цев у не­го бы­ло для это­го впол­не дос­та­точ­но. Ка­на­рис от­кло­нил это пред­ло­же­ние, т.к. оно ну­ж­да­лось в со­гла­со­ва­нии с италь­ян­ским ру­ко­во­дством, да и у Гит­ле­ра на тот мо­мент бы­ли со­всем дру­гие стра­те­ги­че­ские пла­ны. Ус­пе­хи под­раз­де­ле­ний «Бран­ден­бур­га» в За­пад­ной кам­па­нии спо­соб­ст­во­ва­ли то­му, что у ко­ман­до­ва­ния вер­мах­та поя­вил­ся рас­ту­щий ин­те­рес к раз­ви­тию это­го осо­бо­го ро­да войск. Ба­таль­он был уси­лен и 12 ок­тяб­ря 1940 го­да пре­вра­щен в «800-й учеб­но-строи­тель­ный полк осо­бо­го на­зна­че­ния». На­ря­ду с уве­ли­че­ни­ем чис­лен­но­сти лич­но­го со­ста­ва, в пол­ку бы­ли об­ра­зо­ва­ны два но­вых под­раз­де­ле­ния, спе­циа­ли­зи­рую­щих­ся на аф­ри­кан­ских и ближ­не­во­сточ­ных опе­ра­ци­ях — «груп­па бе­ре­го­вых ди­вер­сан­тов» и «тро­пи­че­ская ко­ман­да». 1-й ба­таль­он но­во­го пол­ка ос­тал­ся под ко­ман­до­ва­ни­ем ка­пи­та­на фон Хип­пе­ля в быв­шей ка­зар­ме ар­тил­ле­рий­ско­го пол­ка рейхс­ве­ра на ок­раи­не Бран­ден­бур­га. Там же рас­по­ла­гал­ся и штаб пол­ка, по­ка его не пе­ре­ве­ли в Бер­лин. 2-й ба­таль­он во гла­ве с ка­пи­та­ном Яко­би был рас­квар­ти­ро­ван в Ун­тер­валь­терс­дор­фе под Ве­ной, а 3-й ба­таль­он (ко­ман­дир — ка­пи­тан Руд­леф) обос­но­вал­ся сна­ча­ла в Ахе­не, а по­том в Дю­ре­не. Ко­ман­до­вал пол­ком май­ор Ке­виш, за­тем на сме­ну ему при­шел под­пол­ков­ник фон Лан­це­нау­эр. 1-й ба­таль­он пред­на­зна­чал­ся для то­гда еще толь­ко пла­ни­ро­вав­шей­ся кам­па­нии на Вос­то­ке, 2-й — для бал­кан­ско­го те­ат­ра во­ен­ных дей­ст­вий, а 3-й — для уча­стия в опе­ра­ци­ях «Мор­ской лев» и «Фе­ликс», ко­то­рые пред­по­ла­га­ли ок­ку­па­цию Анг­лии и Гиб­рал­та­ра, но так ни­ко­гда и не со­стоя­лись. В ап­ре­ле 1941 го­да не­мец­кие вой­ска вторг­лись на тер­ри­то­рию Гре­ции и Юго­сла­вии. Со­глас­но пла­нам ко­ман­до­ва­ния вер­мах­та, бой­цам 2-го ба­таль­о­на «Бран­ден­бур­га» пред­стоя­ло за­хва­тить ряд клю­че­вых объ­ек­тов на Ду­нае. Па­рал­лель­но с этим они долж­ны бы­ли ко­ор­ди­ни­ро­вать дей­ст­вия на­сту­паю­щих не­мец­ких час­тей и осу­ще­ст­в­лять раз­вед­ку вра­же­ской тер­ри­то­рии. С воз­ло­жен­ны­ми на них за­да­ча­ми «бран­ден­бурж­цы» спра­ви­лись в оче­ред­ной раз бле­стя­ще. На­при­мер, в Гре­ции 27 ап­ре­ля 1941 го­да груп­па ди­вер­сан­тов «Бран­ден­бур­га» пер­вой во­шла в Афи­ны, обес­пе­чи­ла ох­ра­ну важ­ней­ших го­род­ских объ­ек­тов и под­ня­ла гер­ман­ские фла­ги над зда­ния­ми афин­ской упра­вы и по­ли­цей­ско­го управ­ле­ния. Со­вет­ский Со­юз. Ле­том 1941 го­да, ко­гда не­мец­кая груп­па ар­мий «Се­вер» про­дви­га­лась в Лат­вии, од­но из под­раз­де­ле­ний «Бран­ден­бур­га» за­хва­ти­ло мост че­рез За­пад­ную Дви­ну (Дау­га­ву) и пре­дот­вра­ти­ло его под­рыв. Сол­да­ты этой груп­пы бы­ли за­мас­ки­ро­ва­ны под ра­не­ных крас­но­ар­мей­цев и подъ­е­ха­ли к мос­ту вме­сте с от­ря­дом от­сту­пав­ших со­вет­ских войск. Дос­тиг­нув мос­та, они вне­зап­но на­па­ли на его ох­ра­ну и в те­че­ние не­сколь­ких ми­нут ов­ла­де­ли им. Бла­го­да­ря это­му про­дви­же­ние не­мец­ких войск к Ри­ге бы­ло осу­ще­ст­в­ле­но бы­ст­ро и прак­ти­че­ски без по­терь. При на­сту­п­ле­нии на Львов в ночь на 29 ию­ня 1941 г. роль пе­ре­до­во­го от­ря­да вы­пол­нял ба­таль­он ук­ра­ин­ских на­цио­на­ли­стов «На­хти­галь», дей­ст­во­вав­ший в со­ста­ве пол­ка «Бран­ден­бург». Ос­нов­ная за­да­ча, сто­яв­шая пе­ред ба­таль­о­ном, за­клю­ча­лась в том, что­бы как мож­но бы­ст­рее про­бить­ся к цен­тру го­ро­да и за­хва­тить его ос­нов­ные транс­порт­ные и хо­зяй­ст­вен­ные объ­ек­ты — элек­тро­стан­цию, во­кзал и ра­дио­уз­лы. Со­про­тив­ле­ние со­вет­ских войск бы­ло слом­ле­но еще на под­сту­пах к го­ро­ду, и в са­мом Льво­ве серь­ез­ных бо­ев уже не бы­ло. В ре­зуль­та­те ре­ши­тель­ных хо­ро­шо ско­ор­ди­ни­ро­ван­ных дей­ст­вий «бран­ден­бурж­цев» к 10 ча­сам ут­ра все на­ме­чен­ные объ­ек­ты ока­за­лись в ру­ках нем­цев. Ле­том 1941 го­да бой­цы «Бран­ден­бур­га» за­хва­ти­ли и унич­то­жи­ли ряд стра­те­ги­че­ски важ­ных объ­ек­тов на со­вет­ской тер­ри­то­рии, а так­же осу­ще­ст­ви­ли мно­же­ст­во ло­каль­ных раз­ве­ды­ва­тель­но-ди­вер­си­он­ных опе­ра­ций в со­вет­ском ты­лу. Позд­нее «груп­па бе­ре­го­вых ди­вер­сан­тов» на­нес­ла не­сколь­ко весь­ма ощу­ти­мых уда­ров по со­вет­ским ком­му­ни­ка­ци­ям на чер­но­мор­ском, азов­ском и бал­тий­ском по­бе­режь­ях. Ноч­ные вы­лаз­ки «бран­ден­бурж­цев» сея­ли па­ни­ку в со­вет­ском ты­лу и под­ры­ва­ли мо­раль­ный дух Крас­ной Ар­мии. В по­сле­дую­щие го­ды вой­ны «Бран­ден­бург», по­ми­мо сво­их ос­нов­ных функ­ций, так­же за­ни­мал­ся обыч­ной фрон­то­вой раз­вед­кой и борь­бой с пар­ти­за­на­ми. Од­ной из са­мых гром­ких опе­ра­ций «Бран­ден­бур­га» в СССР ста­ла зна­ме­ни­тая Май­коп­ская опе­ра­ция, ко­то­рая мо­жет по пра­ву счи­тать­ся об­раз­цом дей­ст­вий раз­ве­ды­ва­тель­но-ди­вер­си­он­ной груп­пы в глу­бо­ком ты­лу про­тив­ни­ка. В ию­ле-ав­гу­сте 1942 го­да груп­па «бран­ден­бурж­цев» в со­ста­ве 62 че­ло­век под ко­ман­до­ва­ни­ем лей­те­нан­та фон Фель­кер­за­ма по­лу­чи­ла при­каз за­хва­тить Май­коп, удер­жи­вать его до под­хо­да ос­нов­ных час­тей вер­мах­та и обес­пе­чить ох­ра­ну обо­ру­до­ва­ния, пред­на­зна­чен­но­го для до­бы­чи неф­ти. Пе­ре­оде­тые в фор­му бой­цов НКВД, на со­вет­ских ар­мей­ских гру­зо­ви­ках, за­хва­чен­ных ра­нее в бою, ди­вер­сан­ты фон Фель­кер­за­ма бла­го­по­луч­но пе­ре­сек­ли ли­нию фрон­та. Ока­зав­шись в Май­ко­пе, фон Фель­кер­зам пред­ста­вил­ся со­вет­ско­му ко­ман­до­ва­нию офи­це­ром НКВД и при­нял­ся вы­яс­нять, на­сколь­ко хо­ро­шо бы­ла ор­га­ни­зо­ва­на обо­ро­на го­ро­да. По­лу­чив нуж­ные све­де­ния, он от­дал сво­им бой­цам при­каз унич­то­жить ар­мей­ский те­ле­фон­ный узел, с тем что­бы ли­шить ко­ман­ди­ров под­раз­де­ле­ний воз­мож­но­сти опе­ра­тив­но свя­зать­ся со шта­бом. Ис­поль­зуя свое «долж­но­ст­ное по­ло­же­ние» в со­че­та­нии с от­сут­ст­ви­ем у обо­ро­няв­ших­ся нор­маль­ной свя­зи, фон Фель­кер­зам на­чал ак­тив­но рас­про­стра­нять ин­фор­ма­цию о том, что не­мец­кие мо­то­ри­зо­ван­ные час­ти уже дав­но вы­шли им в тыл, хо­тя на са­мом де­ле пе­ре­до­вые от­ря­ды 13-й тан­ко­вой ди­ви­зии на­хо­ди­лись в два­дца­ти ки­ло­мет­рах от Май­ко­па. В об­ста­нов­ке ца­рив­шей па­ни­ки и хао­са сол­да­ты и офи­це­ры Крас­ной Ар­мии ста­ли спеш­но по­ки­дать свои по­зи­ции. Та­ким об­ра­зом, бла­го­да­ря ре­ши­тель­но­сти и про­фес­сио­на­лиз­му лю­дей фон Фель­кер­за­ма, к ве­че­ру 9 ав­гу­ста не­мец­ким вой­скам уда­лось прак­ти­че­ски без боя ов­ла­деть го­ро­дом. Аф­ри­ка. Дол­гое вре­мя дей­ст­вия «бран­ден­бурж­цев» в Се­вер­ной Аф­ри­ке бы­ли ог­ра­ни­че­ны из-за от­ри­ца­тель­но­го от­но­ше­ния к ним ге­не­ра­ла Эр­ви­на Ром­ме­ля, ко­ман­до­вав­ше­го аф­ри­кан­ским кор­пу­сом вер­мах­та. Од­на­ко вско­ре, убе­див­шись в эф­фек­тив­но­сти ана­ло­гич­ных рей­дов бри­тан­ских «ком­ман­дос», он пе­ре­дал бой­цам «Бран­ден­бур­га» са­мые ши­ро­кие пол­но­мо­чия в об­лас­ти раз­ве­ды­ва­тель­ной и ди­вер­си­он­ной дея­тель­но­сти. «Бран­ден­бурж­цы» в дол­гу не ос­та­лись — в те­че­ние всей се­ве­ро­аф­ри­кан­ской кам­па­нии 1940-1943 гг. они бы­ли го­лов­ной бо­лью со­юз­ни­ков. На сче­ту бой­цов «Бран­ден­бур­га» мно­го­чис­лен­ные ата­ки на ли­нии снаб­же­ния 8-й бри­тан­ской ар­мии (рай­оны Су­да­на и Гви­ней­ско­го за­ли­ва), ди­вер­си­он­ные ак­ции в Се­вер­ной Аф­ри­ке, а так­же раз­вед­ка ка­ра­ван­ных пу­тей (об­ход­ных мар­шру­тов че­рез пус­ты­ню), ве­ду­щих к дель­те Ни­ла. Сре­ди про­чих се­ве­ро-аф­ри­кан­ских опе­ра­ций «Бран­ден­бур­га» осо­бо­го вни­ма­ния за­слу­жи­ва­ет ата­ка на Ва­ди-эль­-К­ибир, ко­гда 26 де­каб­ря 1942 го­да 30 «бран­ден­бурж­цев» ка­пи­та­на фон Ке­не­на под по­кро­вом но­чи вы­са­ди­лись с бар­ка­сов на ту­нис­ском по­бе­ре­жье, по­сле че­го за­хва­ти­ли и унич­то­жи­ли же­лез­но­до­рож­ный мост че­рез Ва­ди-эль­-К­ибир. В фев­ра­ле 1943 го­да его штур­мо­вой от­ряд осу­ще­ст­вил еще бо­лее дерз­кую опе­ра­цию — за­хва­тил хо­ро­шо ук­ре­п­лен­ные по­зи­ции аме­ри­кан­цев под Си­ди-боу­-С­идом (Ту­нис). В ре­зуль­та­те стре­ми­тель­ной ата­ки фон Ке­не­на в плен к нем­цам по­па­ли свы­ше 700 аме­ри­кан­ских сол­дат. 13 мая 1943 го­да не­мец­кая груп­па ар­мий «Аф­ри­ка» ка­пи­ту­ли­ро­ва­ла, од­на­ко бой­цы 1-го ба­таль­о­на 4-го пол­ка «Бран­ден­бур­га» не под­чи­ни­лись при­ка­зу о ка­пи­ту­ля­ции. Рас­сре­до­то­чив­шись, они ма­лы­ми груп­па­ми пе­ре­сек­ли Сре­ди­зем­ное мо­ре и бла­го­по­луч­но дос­тиг­ли Юж­ной Ита­лии. Ближ­ний Вос­ток, Иран, Аф­га­ни­стан, Ин­дия. Ис­поль­зо­ва­ние даль­ней авиа­ции и под­вод­но­го фло­та Гер­ма­нии по­зво­ля­ло не­мец­ко­му ко­ман­до­ва­нию осу­ще­ст­в­лять опе­ра­ции раз­ве­ды­ва­тель­но-ди­вер­си­он­но­го ха­рак­те­ра за ты­ся­чи ки­ло­мет­ров от гра­ниц рей­ха. Впол­не ес­те­ст­вен­но, что по­доб­ные ак­ции поч­ти все­гда по­ру­ча­лись бой­цам «Бран­ден­бур­га». При осу­ще­ст­в­ле­нии дан­ных опе­ра­ций ос­нов­ны­ми на­прав­ле­ния­ми дея­тель­но­сти «бран­ден­бурж­цев» бы­ли унич­то­же­ние ком­му­ни­ка­ций про­тив­ни­ка, раз­вед­ка, ор­га­ни­за­ция ди­вер­сий и ан­ти­ко­ло­ни­аль­ных вос­ста­ний. По­след­няя функ­ция бы­ла при­ори­тет­ной и за­час­тую реа­ли­зо­вы­ва­лась с по­мо­щью на­цио­наль­ных фор­ми­ро­ва­ний в струк­ту­ре «Бран­ден­бур­га». Так, уже в кон­це 1940 го­да на Ближ­ний Вос­ток (в Ли­ван, Си­рию и Ирак) пе­ре­дис­ло­ци­ро­ва­лась «араб­ская бри­га­да» пол­ка «Бран­ден­бург» для уча­стия в бое­вых дей­ст­ви­ях про­тив бри­тан­ских ко­ло­ни­аль­ных войск. В Ира­ке 11 мая 1941 го­да «бран­ден­бурж­цы» взо­рва­ли 2 ка­но­нер­ские лод­ки и за­хва­ти­ли око­ло 50 ко­раб­лей обес­пе­че­ния, а уже 22 мая они на­нес­ли серь­ез­ный урон бри­тан­ским вой­скам на Ве­ли­ком ка­ра­ван­ном пу­ти из Да­ма­ска в Рут­бу. В кон­це мая в до­ли­не ре­ки Тигр бой­цы «Бран­ден­бур­га» ор­га­ни­зо­ва­ли за­са­ду на под­раз­де­ле­ния ре­гу­ляр­ной бри­тан­ской ар­мии, унич­то­жив при этом око­ло 100 сол­дат и офи­це­ров про­тив­ни­ка. «Бран­ден­бурж­цы» так­же ус­пеш­но дей­ст­во­ва­ли на тер­ри­то­ри­ях Ира­на, Ин­дии и Аф­га­ни­ста­на. В ию­ле 1941 го­да их от­ряд, за­мас­ки­ро­ван­ный под экс­пе­ди­цию эпи­де­мио­ло­гов, вы­яв­ляю­щих боль­ных про­ка­зой, в те­че­ние ме­ся­ца об­сле­до­вал по­гра­нич­ные рай­оны Аф­га­ни­ста­на. Под­раз­де­ле­ние всту­пи­ло в кон­такт с ме­ст­ны­ми пов­стан­ца­ми-гор­ца­ми и про­ве­ло ряд ус­пеш­ных ди­вер­си­он­ных ак­ций про­тив бри­тан­ских ко­ло­ни­аль­ных войск. По­след­ние ак­кор­ды «Бран­ден­бург­ско­го мар­ша» К кон­цу 1942 го­да под дав­ле­ни­ем об­ста­нов­ки на фрон­тах ба­таль­о­ны пол­ка (а с де­каб­ря 1942 го­да — ди­ви­зии) «Бран­ден­бург» все ча­ще ис­поль­зо­ва­лись из так­ти­че­ских со­об­ра­же­ний как обыч­ные пе­хот­ные час­ти. Фрон­то­вая раз­вед­ка и ан­ти­пар­ти­зан­ские рей­ды ста­ли по­все­днев­ной ра­бо­той «бран­ден­бурж­цев». Ино­гда элит­но­му под­раз­де­ле­нию не­мец­ко­го спец­на­за при­хо­ди­лось вы­сту­пать в ро­ли «по­жар­ной ко­ман­ды», при­кры­вая от­вет­ст­вен­ные уча­ст­ки фрон­та. В кон­це ию­ня 1943 го­да аб­со­лют­ное боль­шин­ст­во лич­но­го со­ста­ва ди­ви­зии бы­ло пе­ре­бро­ше­но на Бал­ка­ны для уча­стия в опе­ра­ци­ях про­тив пар­ти­зан. В мае 1944 го­да штур­мо­вые под­раз­де­ле­ния «Бран­ден­бур­га» со­вме­ст­но с па­ра­шю­ти­ста­ми СС уча­ст­во­ва­ли в на­па­де­нии на шта­б-к­вар­ти­ру Ос­во­бо­ди­тель­ной ар­мии Юго­сла­вии. Шта­б-к­вар­ти­ра бы­ла раз­гром­ле­на, од­на­ко Ти­то (ру­ко­во­ди­те­лю юго­слав­ских пар­ти­зан) с боль­шим тру­дом все же уда­лось скрыть­ся. В ию­ле 1944 го­да ад­ми­рал Ка­на­рис был аре­сто­ван, как один из уча­ст­ни­ков по­ку­ше­ния на Гит­ле­ра. По­сле про­ва­ла за­го­во­ра и по­сле­до­вав­ше­го за этим раз­гро­ма аб­ве­ра для «Бран­ден­бур­га» на­сту­пи­ли чер­ные дни. В сен­тяб­ре по лич­но­му при­ка­зу Гит­ле­ра, ди­ви­зия бы­ла рас­фор­ми­ро­ва­на. Все час­ти спе­ци­аль­но­го на­зна­че­ния, под­чи­няв­шие­ся аб­ве­ру, осе­нью 1944 го­да бы­ли све­де­ны в мо­то­пе­хот­ную ди­ви­зию, унас­ле­до­вав­шую на­зва­ние «Бран­ден­бург». Око­ло 1800 наи­бо­лее ква­ли­фи­ци­ро­ван­ных бой­цов, не же­лая рас­ста­вать­ся со сво­ей опас­ной, но пре­стиж­ной про­фес­си­ей, по­пол­ни­ли ис­тре­би­тель­ное со­еди­не­ние войск СС От­то Скор­це­ни. Вна­ча­ле мо­то­пе­хот­ная ди­ви­зия «Бран­ден­бург» сра­жа­лась про­тив пар­ти­зан на Бал­ка­нах, а позд­нее ее вклю­чи­ли в со­став ди­ви­зии «Ве­ли­кая Гер­ма­ния», в ко­то­рой она и за­кон­чи­ла вой­ну. Вой­на по­сле вой­ны Прак­ти­че­ски все бой­цы «Бран­ден­бур­га», из­бе­жав­шие смер­ти в бою или тю­рем­но­го за­клю­че­ния за во­ен­ные пре­сту­п­ле­ния, пред­по­чли мир­ной жиз­ни служ­бу во все­воз­мож­ных спе­ци­аль­ных под­раз­де­ле­ни­ях. В те­че­ние дли­тель­но­го вре­ме­ни вла­сти раз­лич­ных го­су­дарств ми­ра скры­ва­ли факт при­над­леж­но­сти не­мец­ких «доб­ро­воль­цев» в ря­дах их ар­мий к зна­ме­ни­то­му «Бран­ден­бур­гу». Од­на­ко про­шли го­ды, и био­гра­фии экс-«бран­ден­бурж­цев» до­пол­ни­ли стра­ни­цы во­ен­ной ис­то­рии. Вы­яс­ни­лось, что по­сле Вто­рой ми­ро­вой вой­ны «бран­ден­бурж­цы» вхо­ди­ли в со­став САС Ве­ли­ко­бри­та­нии, фран­цуз­ско­го Ино­стран­но­го ле­гио­на, спе­ци­аль­ных под­раз­де­ле­ний США. На­при­мер, в бит­ве при Дьен­бь­ен­фу (вес­на 1954 го­да), где фран­цу­зам про­ти­во­стоя­ли мно­го­чис­лен­ные от­ря­ды вьет­нам­ских на­цио­на­ли­стов, ос­но­ву под­раз­де­ле­ний фран­цуз­ско­го Ино­стран­но­го ле­гио­на со­став­ля­ли быв­шие во­ен­но­слу­жа­щие войск СС и «бран­ден­бурж­цы». Позд­нее мно­гие экс-«бран­ден­бурж­цы» пе­ре­еха­ли в Аф­ри­ку, Азию и Ла­тин­скую Аме­ри­ку, став там хо­ро­шо оп­ла­чи­вае­мы­ми на­ем­ни­ка­ми, во­ен­ны­ми ин­ст­рук­то­ра­ми и со­вет­ни­ка­ми. Так, во вре­ме­на прав­ле­ния Су­кар­но служ­бу безо­пас­но­сти Ин­до­не­зии воз­глав­лял быв­ший бо­ец «Бран­ден­бур­га». Экс-«бран­ден­бурж­цы» бы­ли во­ен­ны­ми со­вет­ни­ка­ми Мао Цзэ­ду­на и Мои­за Чом­бе (пре­мье­р-ми­ни­ст­ра Де­мо­кра­ти­че­ской Рес­пуб­ли­ки Кон­го). В се­ре­ди­не 1950-х го­дов бой­цы луч­ше­го спец­под­раз­де­ле­ния на­ци­ст­ской Гер­ма­нии бы­ли при­гла­ше­ны пра­ви­тель­ст­вом Егип­та в ка­че­ст­ве во­ен­ных со­вет­ни­ков для ор­га­ни­за­ции борь­бы с Из­раи­лем. Про­фес­сио­на­лы «Бран­ден­бур­га» вновь скло­ни­лись над кар­та­ми бое­вых дей­ст­вий… Показать источник Автор: Вячеслав Фарис Просмотров: 72070 В представленой статье изложена точка зрения автора, ее написавшего, и не имеет никакого прямого отношения к точке зрения ведущего раздела. Данная информация представлена как исторические материалы. Мы не несем ответственность за поступки посетителей сайта после прочтения статьи. Данная статья получена из открытых источников и опубликована в информационных целях. В случае неосознанного нарушения авторских прав информация будет убрана после получения соответсвующей просьбы от авторов или издателей в письменном виде.

Сотрудничество Реклама на сайте

army.lv