Крылатые ракеты России и США
Развитие военно-космической техники в пятидесятые годы происходило главным образом в направлении создания межконтинентальных средств, способных наносить ущерб стратегического характера. Вместе с тем у человечества уже был накоплен опыт, полученный при разработке особого типа боеприпасов, сочетавшего свойства самолетов и ракет. Они приводились в движение реактивным жидкостным или твердотопливным двигателем, но при этом использовали подъемную силу плоскости, бывшей элементом общей конструкции. Это были крылатые ракеты. России (тогда СССР) они были не так важны, как межконтинентальные, но работа над ними уже велась. Через десятилетия она увенчалась успехом. Несколько образцов этого вида вооружений уже состоят в арсенале или вскоре займут свое место в строю средств, сдерживающих потенциального агрессора. Они вызывают страх и полностью отбивают желание напасть на нашу страну.
«Томагавки» с нейтронной бомбой – кошмар восьмидесятых
В самом конце восьмидесятых советская пропаганда уделяла большое внимание двум новым видам американского оружия. Нейтронная бомба, которой грозил Пентагон «всему прогрессивному человечеству», по своим убийственным свойствам могла посоперничать только с «Томагавками». Эти акулообразные снаряды с тонкими короткими плоскостями получили возможность подкрадываться к целям на советской территории незаметно, прячась от систем обнаружения в оврагах, руслах рек и других естественных углублениях земной коры. Очень неприятно ощущать собственную незащищенность, и граждане СССР возмущались тем, что коварные империалисты снова втягивают страну развитого социализма в новый виток гонки вооружений, и виной тому были эти крылатые ракеты. России нужно было чем-то отвечать на угрозу. И только некоторые особо информированные люди знали о том, что на самом деле нечто подобное уже разрабатывается в Советском Союзе, и дела идут не так уж плохо.
Американский топор
Прообразом всех современных крылатых ракет можно назвать немецкий самолет-снаряд V-1 (Фау-1). Внешне он напоминает американский «Томагавк», созданный четыре десятилетия спустя: те же прямые плоскости и узкий фюзеляж, простой до примитивности силуэт. Но разница есть, и очень большая. Боеприпас, получивший английское название Cruise Missile, — это не просто ракета, снабженная крылом, это нечто большее. За внешней простотой скрывается очень сложная техническая схема, главным элементом которой служит сверхбыстродействующий компьютер, мгновенно принимающий решения об изменении курса и высоты, во избежание столкновения с преградами. Это необходимо для полета на предельно малой высоте со скоростью, достаточной для соблюдения другого условия внезапности, — быстроты доставки заряда к цели. А еще важно было, чтобы хорошо работали «глаза» этой «акулы». Радар, установленный в носовой части снаряда, видел все преграды и передавал информацию о них электронному мозгу, который анализировал рельеф и выдавал управляющие сигналы рулям (предкрылкам, закрылкам, элеронам и пр.). Полноценная сверхзвуковая крылатая ракета у американцев тогда не получилась: на предельные режимы «Томагавк» выходит только на завершающем участке траектории, но это не мешает ему представлять реальную угрозу и сегодня, особенно по отношению к странам, не обладающим совершенными системами ПВО и ПРО.
Советская Х-90
Неизвестно доподлинно, что побудило советское руководство дать указание о начале разработок КР. Возможно, разведка сообщила о начале американских изысканий в этой области, но не исключено, что сама идея, возникшая в недрах засекреченных НИИ, заинтересовала кого-то из Министерства обороны. Так или иначе, в 1976 году работы начались, и срок их завершения был установлен небольшой – шесть лет. С самого начала наши проектировщики пошли по иному пути, чем их коллеги из США. Дозвуковые скорости их не прельщали. Ракета должна была преодолевать все рубежи защиты вероятного противника на сверхмалых высотах. И на сверхзвуке. К концу десятилетия были представлены первые опытные образцы, которые показывали на полигонных испытаниях отличные результаты (до 3 М). Секретный объект непрерывно совершенствовался, и в следующем десятилетии мог лететь уже быстрее четырех скоростей звука. Только в 1997 году мировая общественность смогла увидеть это чудо техники на выставке МАКС в павильоне научно-производственного объединения «Радуга». Современные крылатые ракеты России являются прямыми наследниками советской Х-90. Даже название это сохранено, хотя изменений упомянутое оружие претерпело множество. Элементная база стала другой.
Запуск этой ракеты предполагалось осуществлять с Ту-160, огромного стратегического бомбардировщика, способного нести в своем бомбовом отсеке 12-метровые боеприпасы с раскладывающимися плоскостями. Носитель остался прежним.
«Коала»
Современная российская крылатая ракета Х-90 «Коала» стала легче и короче своей прародительницы: ее длина менее 9 метров. Известно о ней немного, главным образом то, что само ее существование (без оглашения подробностей) вызывает озабоченность и раздражение наших американских партнеров. Причиной опасений стал повышенный радиус полета снаряда (3500 км), что формально нарушает условия договора о РСМД (ракетах средней и малой дальности). Но не это пугает США, а то, что эти стратегические крылатые ракеты (так их называют, хотя океан они преодолеть не могут) способны «взломать» все рубежи системы ПРО, которую США ненавязчиво, но упорно придвигают к российским границам.
Этот образец уже получил свое «натовское» обозначение: Koala AS-Х-21. У нас его называют иначе, а именно гиперзвуковым экспериментальным летательным аппаратом (ГЭЛА).
Общий принцип его действия состоит в том, что, покинув бомболюки Ту-160 на высоте от 7 до 20 километров, он распрямляет дельтовидное крыло и оперение, затем запускается ускоритель, разгоняющий снаряд до сверхзвука, а уже после этого происходит запуск маршевого двигателя. Скорость на снижении доходит до 5 М, и на ней ГЭЛА мчится к цели, которую уже можно считать обреченной. Перехватить эту КР практически невозможно.
«Уран», флотский и авиационный
Противокорабельные ракеты также чаще всего бывают крылатыми. Их траектория, как правило, сходна с боевыми курсами наземных собратьев. Разработкой этого вида вооружений в СССР занималось конструкторское бюро «Звезда». В 1984 году главному конструктору Г. И. Хохлову было поручено создание комплекса средств борьбы с надводными морскими целями водоизмещением до пяти тысяч тонн (то есть относительно небольших) в условиях активного электронного противодействия и сложной метеорологической обстановки. Результатом усилий коллектива стала Х-35 «Уран», по своим характеристикам она примерно соответствует параметрам американской КР «Гарпун» и может применяться в залповом режиме. Дальность поражения равна 120 км. Комплекс, оснащенный системой обнаружения, идентификации и наведения, устанавливается не только на боевых единицах ВМФ, но и на авиационных носителях (вертолетах Ка-27, Ка-28, самолетах МиГ-29, Су-24, Су-30, Су-35, Ту-142, Як-141 и других), что значительно расширяет возможности этого оружия. Запуск производится на сверхмалых высотах (от 200 м), противокорабельные ракеты этого типа несутся на скорости более 1000 км/ч практически над волнами (от 5 до 10 м, а на конечном отрезке траектории и вовсе опускается до трех метров). Учитывая небольшие размеры снаряда (4 м 40 см в длину), можно допустить, что перехват его очень проблематичен.
«Сотки Х»
После того как средства ПВО, как советские, так и американские, достигли в своем развитии высоких возможностей, от применения свободнопадающих боеприпасов отказались практически все страны. Наличие добротных, надежных и мощных стратегических бомбардировщиков побудило военное руководство искать им применение, и оно нашлось. В США Б-52, а в СССР Ту-95 стали использовать в качестве летающих пусковых установок. В девяностые годы главным боеприпасом российских носителей тактических и стратегических зарядов, доставляемых к цели самолетами без пересечения рубежей ПВО, стали Х-101. Параллельно с ними разрабатывались почти полностью идентичные образцы, способные нести ядерные заряды. Обе КР в настоящее время засекречены, знать их тактико-технические характеристики положено только ограниченному кругу лиц. Известно лишь о том, что некий новый образец на вооружение принят, отличается он повышенным боевым радиусом (более пяти тысяч километров) и потрясающей точностью поражения (до 10 метров). Боеголовка Х-101 имеет осколочно-фугасную начинку, и для нее является наиболее важным именно этот параметр. Носитель спецзаряда может быть и не таким точным: при взрыве мощностью в десятки килотонн несколько метров вправо или влево большой роли не играют. Для Х-102 (ядерного носителя) важнее дальность.
«Крылатая» стратегия
Все предметы, в том числе и типы вооружений, можно рассматривать только в аспекте сравнения. Существуют различные оборонные доктрины, и в то время, когда одни страны стремятся к абсолютному глобальному доминированию, другие просто хотят обезопасить себя от возможных агрессивных поползновений. Если сравнивать крылатые ракеты России и США, то можно прийти к выводу о том, что технические параметры американского оружия не превышают возможностей их соперников. Обе стороны делают ставку на увеличение боевого радиуса, что постепенно выводит КР из разряда тактических средств, придавая им все большую «стратегичность». Мысль о том, чтобы получить возможность разрешить геополитические противоречия путем нанесения неожиданного и всесокрушающего удара, не впервые посещает головы пентагоновских генералов — достаточно вспомнить планы бомбардировок советских крупных промышленных и оборонных центров, разработанные еще в конце сороковых и начале пятидесятых годов, сразу же после появления у США достаточного количества атомных боеголовок.
AGM-158B увеличенной дальности, США
Появление нового образца вооружений в США является событием общенационального масштаба. Налогоплательщикам приятно осознавать, что на деньги, уплаченные ими в бюджет, государство приобрело еще одно доказательство американского глобального доминирования. Рейтинг правящей партии повышается, избиратели ликуют. Так было и в 2014 году, когда стратегические силы США получили новую КР AGM-158B воздушного базирования, созданную в рамках оборонной программы Joint Air To Surface Standoff Missile Extended Range, сокращенно JASSM-ER, что означает, что это средство предназначено для нанесения ударов по земной поверхности и имеет расширенную дальность применения. Широко разрекламированное новое оружие, если судить по опубликованным данным, ни в чем не превосходит Х-102. Дальность полета AGM-158B указана расплывчато, в широком диапазоне — от 350 до 980 км, что означает ее зависимость от массы боевой части. Скорее всего, реальный радиус с ядерным зарядом у нее такой же, как и у Х-102, то есть 3500 км. Крылатые ракеты России и США имеют примерно одинаковую скорость, массу и геометрические размеры. Говорить об американском технологическом превосходстве не приходится еще и по причине лучшей точности, правда, как уже отмечалось, такого уж большого значения при ядерном ударе она не имеет.
Другие КР в России и США
Х-101 и Х-102 – не единственные крылатые ракеты на вооружении России. Кроме них боевое дежурство несут и другие образцы, оснащенные пульсирующими воздушно-реактивными двигателями, как 16 Х и 10 ХН (они пока опытные), противокорабельные КС-1, КСР-2, КСР-5, с бризантными боеголовками фугасно-проникающего или осколочно-фугасного или ядерного действия. Можно вспомнить и о более современных КР Х-20, Х-22 и X-55, ставших прообразом Х-101. А еще есть «Термиты», «Москиты», «Аметисты», «Малахиты», «Базальты», «Граниты», «Ониксы», «Яхонты» и другие представители «каменной» серии. Эти крылатые ракеты России уже много лет стоят на вооружении авиации и флота, и о них общественности известно достаточно много, хотя и не все.
У американцев также есть несколько типов КР более раннего поколения, чем AGM-158B. Это тактический «Матадор» MGM-1, «Акула» SSM-A-3, «Борзая» AGM-28, упомянутый «Гарпун», «Быстрый ястреб» универсального базирования. Не отказываются в США и от проверенного «Томагавка», но ведут работы над перспективной X-51, способной лететь на гиперзвуковых скоростях.
В других странах
Даже в дальних краях, где о российской или американской военной угрозе военные аналитики могут говорить лишь в фантастико-гипотетическом аспекте, инженеры и ученые занимаются разработкой собственных крылатых ракет. Не очень удачный опыт боевых действий на Фолклендских островах побудил руководство Аргентины выделить средства на проектирование «Табано AM-1». Пакистанская «Хатф-VII Бабур» может запускаться с наземных установок, кораблей и субмарин, имеет дозвуковую скорость (около 900 км/ч) и дальность до 700 км. Для нее даже предусмотрена, помимо обычной, ядерная боевая часть. В КНР производится три типа КР (YJ-62, YJ-82, YJ-83). Тайвань отвечает «Сюнфэном 2Е». Ведутся работы, порой очень успешные, в европейских странах (Германии, Швеции, Франции), а также в Британии, цель которых не состоит в том, чтобы превзойти крылатые ракеты России или США, а получить для собственных армий эффективное боевое средство. Создание такой сложной и высокотехнологичной техники обходится слишком дорого, а передовые достижения в этой области доступны только сверхдержавам.
fb.ru
Крылатая ракета «Томагавк»: история создания, описание, характеристики
После Второй мировой войны на западных флотах сложилось достаточно сложное положение. С одной стороны, с их количеством проблем не было. С другой — были сложности с их качественным составом. В то время у нашей страны уже появились корабли с мощным ракетным вооружением, тогда как у западных держав такого и близко не было. Основу их флотов составляли корабли, вооруженные старыми артиллерийскими системами и торпедами.
На тот период все это выглядело жутким анахронизмом. Исключения составляли только крейсер (прообраз наших ТАКР) «Лонг Бич» и атомный авианосец «Энтерпрайз». Именно поэтому в конце 60-х годов начались лихорадочные работы по созданию управляемых крылатых ракет, которые были способны резко повысить боеспособность флотов. Так рождалась крылатая ракета «Томагавк».
Первые опыты
Конечно, работы по этому направлению велись и до того периода, так что первые образцы появились достаточно быстро, будучи основаны на сравнительно старых разработках. Самым первым вариантом стала ракета калибра 55 дюймов, предназначенная для использования с пусковыми установками типа «Поларис», которые к тому времени уже предполагалось снять с вооружения. Предполагалось, что она сможет лететь на 3000 миль. Использование же устаревших пусковых установок позволяло обойтись «малой кровью» при переоборудовании старых кораблей.
Вторым вариантом стала более миниатюрная ракета калибром 21 дюйм, предназначенная для запуска из торпедных аппаратов подводных лодок. Предполагалось, что в этом случае дальность полета составит порядка 1500 миль. Проще говоря, крылатая ракета (США) «Томагавк» стала бы тем козырем, который бы позволил шантажировать флот СССР. Получилось ли у американцев достичь своей цели? Давайте узнаем.
Победители конкурса
В 1972 году (феноменальная скорость, кстати) уже был выбран окончательный вариант пусковой установки под новые крылатые ракеты. Тогда же было окончательно утверждено положение об исключительно морском их базировании. В январе государственная комиссия уже отобрала двух наиболее многообещающих кандидатов для участия в полномасштабных испытаниях. Первым претендентом была продукция широко известной компании General Dynamics.
Это была модель UBGM-109A. Второй образец выпустила мало кому известная (и плохо лоббируемая) фирма LTV: ракета UBGM-110A. В 1976 году их начали тестировать, запуская ходовые макеты с борта подлодки. В общем-то, никто из высших чинов и не скрывал, что победители заочно уже признали модель 109А.
Новые рекомендации
В начале марта Государственной комиссией принимается решение, что именно американская крылатая ракета «Томагавк» должна будет стать основным калибром всех надводных кораблей США. Через четыре года производится первый пуск опытного образца с борта американского эсминца. В июне этого же года прошли успешные летные испытания лодочного варианта ракеты. Это стало большим событием в истории всей истории флота, так как это был первый запуск с борта подводной лодки. За три последующих года новое вооружение интенсивно изучалось и тестировалось, было произведено около сотни запусков.
В 1983 году представители Пентагона заявили, что новая крылатая ракета «Томагавк» полностью протестирована и готова к началу серийного производства. Примерно в то же время полным ходом шли отечественные разработки в аналогичных областях. Думаем, что вам будет любопытно узнать о сравнительных характеристиках отечественной техники и вооружения возможного противника времен Холодной войны. Итак, крылатые ракеты «Томагавк» и «Калибр», сравнение.
Сравнение с «Калибром»
- Длина корпуса без стартового ускорителя («Томагавк»/«Калибр») – 5,56/7,2 м.
- Длина со стартовым усилителем – 6,25/8,1 м.
- Размах крыльев – 2,67/3,3 м.
- Масса неядерной боеголовки – 450 кг (США/РФ).
- Мощность ядерного варианта – 150/100-200 кТ.
- Скорость полета крылатой ракеты «Томагавк» — 0,7 М.
- Скорость «Калибра» — 0,7 М.
А вот по дальности полета провести однозначное сравнение нельзя. Дело в том, что на вооружении американской армии стоят как новые, так и старые модификации ракет. Старые оснащаются только ядерной боеголовкой и могут пролететь до 2,6 тыс. км. Новые несут на себе неядерную боеголовку, дальность крылатой ракеты «Томагавк» составляет вплоть до 1,6 тыс. км. Отечественные «Калибры» могут нести оба типа начинки, дальность полета составляет 2,5/1,5 тыс. км соответственно. В общем, по этому показателю характеристики вооружений практически никак не отличаются.
Вот чем характеризуются крылатые ракеты «Томагавк» и «Калибр». Сравнение их показывает, что возможности обоих типов вооружения примерно идентичны. Особенно это касается скорости. Американцы всегда отмечали, что этот показатель у их ракет выше. Но последние модернизации «Калибра» летают ничуть не медленнее.
Базовые технические характеристики
Новый образчик вооружения выполнен по самолетной схеме моноплана. Корпус цилиндрический, обтекатель оживальной формы. Крыло может складываться и утапливаться в специальный отсек, расположенный в центральной части ракеты, сзади располагается крестообразный стабилизатор. На изготовление корпуса идут различные варианты алюминиевых сплавов, эпоксидные смолы и углепластик. Все они обладают предельно малым аэродинамическим сопротивлением, так как скорость крылатой ракеты «Томагавк» весьма высока. Любые «шероховатости» при таких характеристиках опасны, так как корпус может попросту развалиться на ходу.
Чтобы максимально понизить заметность устройства для локаторов, на всю поверхность корпуса наносится специальное покрытие. Вообще, в этом плане крылатая ракета «Томагавк» (фото которой вы увидите в статье) заметно лучше конкурентов. Хотя эксперты сходятся во мнении, что превалирующая роль в обеспечении незаметности для локаторов принадлежит схеме полета, при которой ракета летит, максимально используя особенности рельефа местности, и на минимальной высоте.
Характеристики боевой части
Основной «изюминкой» ракеты служит боеголовка W-80. Ее вес составляет 123 килограмма, длина – один метр, диаметр 30 см. Максимальная мощность подрыва — 200 кТ. Взрыв происходит после непосредственного контакта взрывателя с целью. При использовании ядерного боеприпаса диаметр разрушений в густонаселенном районе может достигать трех километров.
Одной из важнейших особенностей, которой отличается крылатая ракета «Томагавк», является очень высокая точность наведения, за счет которой этот боеприпас способен поражать малоразмерные и маневрирующие цели. Вероятность этого составляет от 0,85 до 1,0 (в зависимости от базирования и места старта). Проще говоря, точность крылатой ракеты «Томагавк» очень высока. Неядерная боевая часть обладает некоторым бронебойным действием, может включать в свой состав до 166 бом малого калибра. Вес каждого заряда при этом составляет 1,5 килограмма, все они находятся в 24 связках.
Системы управления и наведения на цель
Высокая точность наведения на цель обеспечивается за счет комбинированной работы сразу нескольких телеметрических систем:
- Самая простая из них – инерционная.
- За следование по очертаниям рельефа местности отвечает система TERCOM.
- Служба электронно-оптической привязки DSMAC позволяет с исключительной точностью подводить летящую ракету непосредственно к цели.
Характеристики схем управления
Наиболее простой системой является инерционная. Масса этого оборудования составляет 11 килограммов, оно работает только на начальном и среднем этапе полета. В ее состав входят: бортовой компьютер, инерциальная платформа и довольно простой высотомер, в основе которого лежит надежный барометр. Три гироскопа определяют величину отклонения корпуса ракеты от заданного курса и трех акселерометров, при помощи которых бортовая электроника с высокой точностью определяет ускорение этих ускорений. Одна только эта система позволяет корректировать курс примерно на 800 метров за каждый час полета.
Куда надежнее и точнее DSMAC, наиболее совершенную версию которой имеют крылатые ракеты «Томагавк BGM 109 A». Нужно заметить, что для работы этого оборудования в память оборудования предварительно должна быть загружена оцифрованная съемка того района, над которым будет пролетать Tomahawk. Это позволяет задать привязку не только к координатам, но и к рельефу местности. Подобную схему, к слову говоря, использует не только американская крылатая ракета «Томагавк», но и отечественный «Гранит».
Сведения о способах и установках запуска
На кораблях для хранения и запуска этого типа вооружения могут быть использованы как штатные торпедные аппараты, так и специальные шахты вертикального старта (что касается подлодок). Если же говорить о надводных кораблях, то на них монтируются контейнерные пусковые установки. Нужно отметить, что корабельная крылатая ракета «Томагавк», характеристики которой мы рассматриваем, хранится в специальной стальной капсуле, будучи «законсервирована» в слое азота под высоким давлением.
Хранение в таких условиях не только позволяет гарантировать нормальную работоспособность устройства на протяжении сразу 30 месяцев, но и помещать его в обычную торпедную шахту без малейших доработок конструкции последней.
Особенности механизмов запуска
На американских подлодках имеется по четыре стандартных торпедных аппарата. Они располагаются по два с каждого борта. Угол расположения – 10-12 градусов, что обеспечивает возможность выполнения торпедного залпа с максимальной глубины. Это обстоятельство позволяет значительно снизить демаскирующие факторы. Труба каждого аппарата состоит из трех секций. Как и в отечественных торпедных шахтах, американские ракеты располагаются на поддерживающих роликах и направляющих. Стрельба инициируется в зависимости от открытия или закрытия крышки аппарата, что делает невозможным «выстрел в ногу», когда торпеда взрывается в самой подлодке.
На задней крышке торпедного аппарата имеется смотровое окно, при помощи которого можно следить за наполнением его полости и состоянием механизмов, манометром. Туда же крепятся выводы от корабельной электроники, которая контролирует процессы открытия крышек аппарата, их закрытие и непосредственный процесс запуска. Крылатая ракета «Томагавк» (характеристики ее вы прочтете в статье) выстреливается из шахты за счет работы гидравлических приводов. Один гидроцилиндр устанавливается на каждые два аппарата на каждый борт, работает он следующим образом:
- Сперва в систему подается определенный объем сжатого воздуха, который действует одновременно и на шток гидроцилиндра.
- За счет этого он начинает подавать воду в полость торпедных аппаратов.
- Так как они заполняются водой быстро, начиная от задней секции, в полости создается избыточное давление, достаточное для выталкивания ракеты или торпеды.
- Вся конструкция сделана так, что одномоментно с нагнетательной цистерной может быть соединен только один аппарат (то есть два с обеих бортов). Это препятствует неравномерному заполнению полостей торпедных шахт.
Как мы уже говорили, в случае надводных кораблей используются вертикально расположенные пусковые контейнеры. В их случае имеется вышибной пороховой заряд, который позволяет несколько повысить дальность полета крылатой ракеты «Томагавк» за счет экономии ресурса ее маршевого двигателя.
Управление процессом стрельбы
За проведение всех подготовительных этапов и, собственно, запуска, отвечают не только стоящие на боевых постах специалисты, но и система управления стрельбой (она же СУС). Компоненты ее размещаются как в самом торпедном отсеке, так и на командном мостике. Конечно, отдать приказ о произведении запуска можно только с центрального пункта. Туда же выводятся дублирующие приборы, показывающие характеристики ракеты и ее готовность к запуску в режиме реального времени.
Следует отметить одну важную особенность американских флотских соединений. В них используется сложная автоматизированная система корректировки и интеграции. Проще говоря, несколько подлодок и надводных кораблей, на вооружении которых имеются крылатые ракеты «Томагавк», ТТХ которых имеются в статье, могут действовать как единый «организм» и выпускать ракеты по одной и той же цели практически одновременно. С учетом высокой вероятности попадания, даже корабль или наземная группировка противника с мощной и эшелонированной системой ПВО почти наверняка будут уничтожены.
Запуск крылатой ракеты
После поступления приказа на запуск начинается предполетная подготовка, которая должна занимать не более 20 минут. В этот же момент давление в торпедном аппарате сравнивается с таковым на глубине погружения, чтобы старту ракеты ничего не мешало.
Производится ввод всех необходимых для проведения стрельб данных. Когда поступает сигнал, гидравлика выталкивает ракету из шахты. На поверхность она всегда выходит под углом около 50 градусов, что достигается в результате работы систем стабилизации. Вскоре после этого пиропатроны сбрасывают обтекатели, раскрываются крылья и стабилизаторы, включается маршевый двигатель.
За это время ракета успевает взлететь на высоту приблизительно 600 м. На основном участке траектории высота полета не превышает 60 метров, а скорость — достигает 885 км/ч. Сперва наведение и курсовую корректировку осуществляет инерциальная система.
Работы по модернизации
В настоящее время американцы ведут работы, направленные на увеличение дальности полета сразу до трех-четырех тысяч километров. Достичь таких показателей планируется за счет использования новых двигателей, топлива, а также снижения массы самой ракеты. Уже ведутся исследования в области создания новых материалов на базе углепластиков, которые будут очень прочными и легкими, но при этом достаточно дешевыми для того, чтобы их можно было запустить в массовое производство.
Во-вторых, планируется значительно улучшить точность наведения на цель. Достичь этого предполагается за счет внедрения в конструкцию ракеты новых модулей, ответственных за точное спутниковое позиционирование.
В-третьих, американцы были бы не прочь увеличить глубину запуска с 60 метров до (как минимум) 90-120 метров. Если им это удастся, факт пуска «Томагавка» станет еще сложнее засечь. Нужно сказать, что отечественные конструкторы в настоящее время работают практически над теми же задачами, но в отношении нашего «Гранита». Кроме того, ведется работа в области снижения радиолокационной заметности ракеты и противодействия средствам ПВО.
Для этой цели планируется использование более мощных компьютерных систем для тесного взаимодействия со своими устройствами подавления помех. Если все это будет работать в комплексе, а также будет повышена скорость, то «Томагавки» смогут эффективно проходить через многие эшелонированные системы ПВО.
Уникальной возможностью современных КР американского производства является возможность их использования в роли БПЛА: ракета может летать около предполагаемой цели не менее 3,5 часа, причем в это время она передает все полученные данные в центр управления.
Боевое применение
Впервые новые ракеты были широко использованы во время проведения небезызвестной операции «Буря в пустыне», которая была инициирована в 1991 году и направлялась против властей Ирака. С подлодок и кораблей надводной флотилии американцы запустили 288 «Томагавков». Считается, что не менее 85 % из них достигли установленных целей. В ходе многочисленных военных конфликтов, в которых участвовали США с 1991 года по настоящее время, они затратили не менее 2000 крылатых ракет различных модификаций. Впрочем, при этом использовались исключительно неядерные боеприпасы.
fb.ru
|
| Ракета «Икс» В том самом сентябре 1944-го ОКБ завода № 51 (он располагается в Москве, неподалеку от станции метро «Динамо») возглавил Владимир Челомей. К своим 30 годам он успел стать признанным специалистом в области теории колебаний, в частности колебаний в авиационных двигателях. Кроме теоретических работ, за плечами Челомея был и опыт практического конструирования. Еще в 1942 году, заведуя отделом в Центральном институте авиационного моторостроения, он разработал, построил и испытал пульсирующий воздушно-реактивный двигатель (ПуВРД). Двигателем такого же типа была оснащена немецкая V-1, а потому неудивительно, что возглавить работы по созданию советского самолета-снаряда, в частности на основе трофейных технологий, было предложено именно Челомею. Военная обстановка требовала от конструкторов ОКБ работать в высочайшем темпе и в предельно сжатые сроки. Так, начав 27 сентября 1944 года выпуск чертежей отсеков планера, крыльев, двигательной установки и других узлов будущей ракеты, уже 16 октября ОКБ передало всю чертежную документацию заводам-изготовителям. Челомей присвоил самолету-снаряду название 10Х. Буква «икс» в индексе должна была подчеркивать необычность и секретность проекта. Наступил новый, 1945 год. К февралю советские войска пересекли границу Германии и заняли плацдармы на западном берегу Одера, а в это же время среди песчаных барханов в окрестностях узбекского города Джизак началась подготовка к испытанию первой советской крылатой ракеты. Сейчас уже почти невозможно установить, почему пуски 10Х было решено проводить именно в Средней Азии. То было время проб и ошибок: подобные испытания проводились впервые, и, разумеется, специально оборудованных полигонов для них попросту не существовало. 20 марта 1945 года в небо над пустыней поднялся бомбардировщик Пе-8 и произвел первый пуск «изделия 10». Испытания шли до середины лета. Всего самолеты Пе-8 и ЁР-2 «отстреляли» под Джизаком 70 самолетов-снарядов. В 1948 году 10Х была рекомендована для принятия на вооружение ВВС. Так будет? Если взглянуть на фотографии V-1 и 10Х, можно легко заметить, что эти аппараты, по крайней мере внешне, мало чем отличаются друг от друга. И это не удивительно. Конструкция советского самолета-снаряда во многом повторяла V-1, и тактико-технические характеристики двух ракет практически идентичны. Но на этом ОКБ завода № 51 не остановилось: за 10Х последовали новые разработки, которые по техническим параметрам уже значительно превосходили немецкую основу. Одно оставалось неизменным – пульсирующий воздушно-реактивный двигатель. Владимир Челомей свято верил в перспективы именно этой конструкции. Будучи преподавателем МВТУ, он выступил в качестве научного руководителя целой группы выпускников, защищавших дипломы именно по ПуВРД. Студенты разрабатывали и сам снаряд, и двигатель, и теорию двигателя. Позже эти выпускники получили распределение на завод № 51, где работали в одной команде со своим учителем. Однако оптимизм относительно ПуВРД разделяли далеко не все. На защите дипломов по ПуВРД в стенах «бауманки» другой известный конструктор – Михаил Бондарюк, бывший председателем государственной экзаменационной комиссии, – вступил в полемику с Челомеем: «Ну хорошо, у тебя замечательные ребята, они сделали интересные проекты, но почему все они взяли в качестве двигателя для своих аппаратов пульсирующий двигатель? Сегодня известны все преимущества прямоточных ВРД, которые способны работать на больших Махах, в результате ракета приобретает сверхзвуковые скорости, в то время как пульсирующий двигатель у тебя, Владимир Николаевич, только на дозвуке работает. Он же не может работать как сверхзвуковой! Ведь в лучшем случае он будет работать на сверхзвуковом режиме как самый плохой прямоточный двигатель!» Челомей среагировал нервно, ведь под сомнение ставились вся его работа и авторитет преподавателя. Он выбежал на сцену актового зала и принялся чертить на доске график, который демонстрировал, что при околозвуковых и сверхзвуковых скоростях тяга ПуВРД должна резко увеличиться. На вопрос Бондарюка об источнике такой уверенности Челомей лишь резко бросил в ответ: «Так будет!» Это были не просто слова. Челомею и возглавляемому им ОКБ действительно удалось значительно улучшить технические характеристики ПуВРД. Усовершенствования вносились в конструкцию воздухозаборника, клапанной решетки, выхлопного сопла, менялось также соотношение размеров отдельных узлов. Если снаряд 10Х имел дальность 230 км при максимальной скорости 620 км/ч и массе боевой части 500 кг, то двухдвигательная ракета авиационного базирования 16Х хоть и летала на 200 км, но зато обладала максимальной скоростью 900 км/ч и несла заряд весом 900 кг. Пытались найти и новые применения для ПуВРД. Считалось, например, что такой двигатель поможет и авиации выйти на сверхзвуковые скорости. В 1947 году на воздушном параде в Тушино над зрителями пронеслась девятка истребителей Ла-11 с невообразимо грохотавшими ПуВРД, которые использовались в качестве ускорителя. И все-таки ПуВРД и крылатые ракеты, которые вели свою родословную от V-1, оказались тупиком. Предположение Челомея о том, что ПуВРД может быть эффективным на сверхзвуковых скоростях, не оправдалось, а первые советские самолеты-снаряды все же отличались тихоходностью и невысокой точностью попадания. Время и нужды обороны страны требовали новых решений, но на пути дальнейших конструкторских изысканий встали административные преграды. В марте 1953 года ОКБ завода № 51 было расформировано, а территорию предприятия отдали в ведение другого главного конструктора – А.И. Микояна. Где расправить крылья? Начало 1950-х, разгар «холодной войны». Уже создано советское ядерное оружие, но нет ни баллистических межконтинентальных ракет, ни стратегической авиации, чтобы с их помощью при необходимости нанести атомный удар по территории США. Нет всего этого и у Америки, зато у нее имеются союзники в непосредственной близости от советских границ. В странах НАТО размещаются аэродромы бомбардировочной авиации, а в 1954 году в Западной Европе появляются тактические ракеты с ядерными боеголовками. В качестве одной из возможностей адекватного ответа советским руководством рассматривается подводный океанский флот. Субмарина может скрытно подобраться к неприятельскому берегу, всплыть, а дальше… Дальше нужна ракета. Однако первые советские самолеты-снаряды были сконструированы для стрельбы с самолетов и наземных катапульт, установленных на танковом шасси. Пуск крылатой ракеты с подводной лодки (даже в надводном положении – о подводных стартах тогда не было и речи!) представлял собой отдельную техническую проблему. Как сделать ракету достаточно компактной, чтобы взять на борт подводного ракетоносца максимальный боезапас? Как добиться ее правильного старта и точного наведения при запуске с качающегося на волнах основания? Одну из самых больших проблем для конструкторов представляли крылья самолета-снаряда. Понятное дело, что крылья ракеты должны быть складными, иначе снаряд будет занимать на подводной лодке непозволительно много места. Согласно проекту ракета П-10 размещалась в трубчатом контейнере позади рубки подводной лодки. Контейнер имел заднюю открывающуюся стенку и переднюю – глухую. Перед стартом задняя стенка открывалась, тележка с ракетой выкатывалась на расположенную позади пусковую установку и закреплялась на ней. Затем пусковая установка поднималась на 20 градусов. После этого раскладывались крылья и включался маршевый турбореактивный двигатель. Наконец, по команде запускались стартовые пороховые ускорители и самолет-снаряд отправлялся в полет. Нетрудно заметить, что, не будь у ракеты крыльев, этап с выкатыванием можно было бы миновать и вести стрельбу прямо из контейнера. Это упростило бы весь механизм, понизив вероятность отказа, но главное – позволило бы значительно сократить время, необходимое для выстрела. Не стоит забывать, что стрельба должна была вестись из надводного положения, и даже лишние секунды пребывания субмарины на поверхности повышали вероятность ее уничтожения противником. Тем не менее стендовые и летные испытания П-10 на полигоне прошли по плану и дали нужный результат. Осталось провести пуски с подводной лодки, чтобы окончательно убедиться в работоспособности нового оружия. Впрочем, в успехе ОКБ Бериева мало кто сомневался. Летом 1957 года дизельная подводная лодка проект 611 была переоборудована под размещение П-10, а осенью в Белом море начались испытания. Однако в октябре рядом с субмариной проекта 611 пришвартовалась другая подводная лодка. На ней, как и на «соседке», был установлен трубчатый контейнер, только меньшего размера. То, что находилось внутри этого контейнера, фактически означало приговор проекту П-10. Возвращение Крылатая ракета П-5 стала первым детищем нового конструкторского бюро во главе с В.Н. Челомеем. Еще до ликвидации ОКБ завода № 51 конструктор предложил правительству проект оснащения подводных лодок самолетами-снарядами 10Х. Предложение было встречено с интересом, и Челомей в сотрудничестве с конструктором подводных лодок П.П. Пустынцевым (ЦКБ-18, ныне – ЦКБ «Рубин») приступил к реализации темы «Волна». В 1953 году, когда ОКБ завода № 51 ликвидировали, пришлось прервать и этот проект. Однако после смерти Сталина Владимир Челомей приложил все свое влияние и энергию для продолжения работ в области ракетного вооружения для подводного флота. 9 июня 1954 года вышел приказ Минавиапрома о создании Специальной конструкторской группы (СКГ-10), которая временно разместилась на заводе № 500 в Тушино. Возглавил группу, разумеется, сам Челомей. Год спустя СКГ-10 была преобразована в ОКБ-52 и получила территорию и здания Реутовского механического завода. Так началась история легендарного ракетно-космического предприятия, ныне ОАО «Военно-промышленная корпорация ‘НПО машиностроения». Облик новой крылатой ракеты (именно в середине 1950-х это название вытеснило термин «самолет-снаряд») сформировался в середине 1955 года, и уже в августе совместным постановлением ЦК КПСС и СМ СССР было принято решение о разработке ракеты с индексом П-5. Впервые коллективы, работавшие над П-10 и П-5, встретились друг с другом на стендовых испытаниях на полигоне Капустин Яр в 1956 году (при этом, разумеется, многие конструкторы из конкурирующих «фирм» были давно знакомы друг с другом по предыдущей совместной работе). Следующее рандеву состоялось год спустя на Белом море. По срокам испытаний П-5 отставала от П-10. Экспедиция КБ Бериева уже вовсю проводила летные испытания, а первый пуск ракеты П-5 с подводной лодки был выполнен только 22 ноября. К месту старта субмарина шла в сопровождении ледокольных буксиров, так как на поверхности моря уже появились плавучие льды. Но небольшое отставание ничего не решало: ракета П-5 опережала своего конкурента по конструкции. Дело в том, что ракетой П-5 можно было стрелять прямо из контейнера. О пользе «технического авантюризма» Еще в 1954 году Челомей, находясь в одной из командировок, подошел к окну гостиничного номера и легким толчком раздвинул оконные створки. Это движение стало для конструктора настоящим «ньютоновым яблоком». Да-да, именно так, легко, прямо в полете, а не на пусковой установке, должны раскрываться крылья ракеты! Идея старта со сложенными крыльями и их последующего раскрытия в воздухе была положена в основу проекта П-5. Концепция Челомея тут же встретила огонь критики как со стороны ученых и конструкторов, так и со стороны партийно-государственных органов. Не кто иной, как Г.М. Бериев отправил в ЦК КПСС доклад, в котором однозначно назвал челомеевские идеи «техническим авантюризмом». Что ж, с критикой своих идей Челомею пришлось столкнуться не впервые, и, как мы помним, порой критика была справедливой. Ведь правы были те, кто считал тупиком ПуВРД, и конструктор вынужден был с этим согласиться: в проекте П-5 в качестве маршевого двигателя предусматривался ТРД. А вдруг Челомей снова оказался в плену несбыточных надежд? Нельзя сказать, что сомнения по этому поводу терзали только недругов будущего академика. В успешном исходе проекта не были уверены и сами сотрудники ОКБ-52. В самом деле, ракете предстоит стартовать с качающегося основания. При этом в первую секунду полета она не будет иметь никакого управления, ведь стартовые ПРД не оснащены поворотными соплами. Использовать аэродинамическую устойчивость тоже нет возможности – она только ухудшается раскрытием крыла с неизбежной при этом асимметрией обтекания ракеты потоком воздуха. Со всеми этими начальными условиями должен был справиться автопилот аналоговой схемы, ибо в те времена быстродействующих и тем более компактных бортовых ЭВМ просто не было в природе. Но Челомей был уверен: ракета полетит. И тут он оказался на 100% прав. П-5 коренным образом отличалась от всех ракет того времени. Она имела совершенно новое качество, каким не обладала ни одна крылатая ракета в мире. Контейнер с ракетой находился на подлодке в горизонтальном положении (вне прочного корпуса), а перед стартом поднимался на угол возвышения 15 градусов. Запуски маршевого ТРД проводились прямо в контейнере, а раскрытие крыла – после выхода ракеты из него. Это позволило увеличить боезапас ракет вдвое против П-10. В варианте П-10 требовались две длины ракеты для одной пусковой установки (длина контейнера с ракетой в походном положении плюс длина ракеты, выкаченной на пусковую установку), а для П-5 – одна длина. У ракеты П-5 резко сокращалось время на производство запуска, а значит, и время нахождения лодки в надводном положении. В наши дни раскрытие крыла после старта применяется практически во всех ракетах такого класса, но тогда, полвека назад, лишь обвиненный в «техническом авантюризме» Челомей и несколько поддержавших его конструкторов, например С.А. Лавочкин, смогли заглянуть в будущее и увидеть верное решение. Испытания продолжались еще два года, а в апреле–мае 1960-го на Тихоокеанском флоте была проведена сдача первой серийной подлодки проекта 659, вооруженной крылатыми ракетами П-5. Позже была разработана и модификация П-5Д с повышенной точностью попадания за счет применения доплеровской системы навигации для измерения скорости сноса. На основе этой модификации был создан мобильный комплекс ФКР-2 наземного базирования. Убийцы авианосцев Все крылатые ракеты, созданные под руководством Челомея до проекта П-5 включительно, предназначались для преодоления ПВО противника и поражения наземных целей. Однако с появлением стратегической авиации и МБР у крылатых ракет появилась гораздо более актуальная задача. Советское руководство изрядно беспокоило нарастающее присутствие ВМФ США практически на всех возможных театрах военных действий (ТВД). Особую тревогу вызывали авианосные группировки. А вместе с тем советский флот значительно уступал НАТО в количестве и качестве боевых кораблей. И вот еще в 1956 году Челомей предложил создать новое поколение крылатых ракет, способных поражать точечные цели противника, в том числе и движущиеся надводные корабли (крейсеры, авианосцы, эсминцы). Это могло стать «асимметричным» ответом вероятному противнику и дать паритет на морских театрах военных действий при значительно меньших затратах на вооружение. В итоге ОКБ-52 разработало противокорабельную ракету П-6, ставшую родоначальницей целого семейства вооружений, созданных в челомеевской «фирме» для советского и российского ВМФ. Телеуправляемая ракета П-6 стартовала с подводной лодки, находящейся в надводном положении. Ее полет состоял из двух этапов. После старта ракета поднималась на высоту 7000 м, что позволяло ее оборудованию «заглядывать» за радиогоризонт, не теряя связи с оператором на подводной лодке. Оператор в свою очередь мог с помощью установленной в головке самонаведения радиотрансляционной аппаратуры заниматься поиском цели. Как только нужная цель была обнаружена, происходило наведение. После этого подводная лодка могла начинать погружение, а для ракеты наступала вторая стадия полета. Она снижалась до 100 м и летела горизонтально. При этом головка самонаведения сопровождала цель до момента ее поражения. Развитием противокорабельной темы стала телеуправляемая ракета П-35, поступившая на вооружение в 1963 году и применявшаяся для стрельбы как с надводных кораблей, так и из шахтных и с мобильных пусковых установок наземного базирования (комплекс береговой охраны «Редут»). Между двух стихий Крылатые ракеты морского базирования постоянно совершенствовались. Повышались их дальность и точность, существенно улучшались средства наведения. Но одна вожделенная цель все же пока не была достигнута. Ни в Советском Союзе, ни где-либо еще в мире крылатые ракеты не умели стартовать с подводной лодки, находящейся под водой. А ведь это могло бы значительно повысить вероятность выживания подлодки и улучшить ее тактические характеристики за счет внезапности и скрытности атаки. Разработка крылатой ракеты с подводным стартом началась в ОКБ-52 еще на заре 1960-х годов. Несложно представить себе, что на своем пути конструкторы встретили не меньше трудностей, чем при проектировании ракеты с раскрывающимися после старта крыльями. Дело в том, что во время подводного старта возмущения в системе стабилизации ракеты, накопленные на подводном участке, а также при переходе ракеты из водной среды в воздушную, добавляются ко всем другим возмущениям, обычно присутствующим при ее движении. А справиться с такими возмущениями очень непросто. Пришлось в ОКБ-52 организовать специальную лабораторию с гидробассейном и моделью подводной лодки. Затем в Черном море разместили специальный погружаемый стенд, с которого велись испытания натурных ракет, и лишь после этого ракету поставили на подводную лодку. Первая в мире крылатая ракета с подводным стартом «Аметист» была принята на вооружение подводных лодок ВМФ в 1968 году. За ней последовали и другие разработки ОКБ-52 (ЦКБ «Машиностроение», НПО Машиностроения) – «Малахит», «Базальт», «Гранит», «Яхонт», каждая из которых воплощала в себе новейшие технические решения и давала в руки вооруженных сил нашего государства все более и более совершенные средства борьбы с морскими целями, в том числе авианосными группировками, радиус действия ПВО которых составляет до 500 км. Однако первые революционные шаги на пути создания советских крылатых ракет были сделаны почти полвека назад, в эпоху бурного развития ракетно-космической техники. Автор: Олег Макаров |
lemur59.ru
Крылатая ракета — WiKi
Беспилотный самолёт-снаряд Фау-1 — первая серийная КР в мире.Идея создания беспилотной, автоматически управляемой «летающей бомбы» появилась в первое же десятилетие существования авиации, ещё до Первой мировой войны, её в 1910 году предложил французский инженер Рене Лоран[fr], более известный, как обладатель патента 1913 года на прямоточный воздушно-реактивный двигатель. Необходимые условия для реализации этой идеи технологии были вскоре созданы:
- В 1913 году школьный учитель физики немец Вирт (Wirth) разработал комплекс радиоуправления беспилотным летательным аппаратом и продемонстрировал его на арене цирка, управляя небольшой моделью аэроплана.
- Во Франции летом 1914 года на самолёте американской компании Curtiss был впервые опробован гироскопический автопилот американца Элмера Сперри, позволявший удерживать самолёт на заданном курсе, без вмешательства пилота.
Практические разработки велись сразу в нескольких странах. Первые практические шаги были сделаны американским изобретателем Питером Хьюиттом[en], привлёкшим в апреле 1915 года к проекту создания «летающей бомбы» Элмера Сперри и его компанию Sperry Gyroscope Company. Первые успешные лётные испытания автоматической системы управления на специально оборудованном самолёте были проведены 12 сентября 1916 года. В автоматическом режиме самолёт набрал заданную высоту и пролетел некоторое расстояние, удовлетворительно выдержав курс по компасу, начал снижение к цели, после чего находившийся на борту сын Сперри — Лоуренс взял управление на себя[4].
Параллельно в Британии по заказу военных Арчибальд Лоу вёл работы над радиоуправляемой «летающей бомбой» для поражения дирижаблей и наземных целей. Первая попытка полёта была осуществлёна 21 марта 1917 года и закончилась аварией. Подобный же проект разрабатывался Генри Фолландом[en]. Летательный аппарат длиной около 6-7 метров, массой около 230 кг и двигателем мощностью 35 л. с. изготавливался «Aircraft Establishment Royal Aircraft Factory». В результате трёх неудачных попыток полёта в июле 1917 года проект был закрыт[5].
В 1920 году в Англии стандартный самолёт-истребитель «Бристоль» F.2B был оснащён радиоуправлением и успешно летал. Для страховки в кабине самолёта находился лётчик. Однако уже через год был испытан управляемый по радио самолёт без пилота.
В 1924 году в журнале «Техника и жизнь» была опубликована работа Ф. А. Цандера «Перелёты на другие планеты», в которой было предложено применять крылья на ракетных летательных аппаратах[6].
В 1927 году создана авиационная торпеда (по терминологии того времени) «Laryng» — небольшой летательный аппарат с поршневым звездообразным мотором и системой гироскопического управления, оснащённый боеголовкой массой 113 кг. После длительных испытаний конструкции с кораблей и в пустынях Ирака производство признано нецелесообразным.
В 1931 году англичане создали радиоуправляемую воздушную мишень «Queen». Всего было построено три опытных образца, на основании успешных испытаний которых в 1935 году была запушена серия радиоуправляемых мишеней под обозначением DH.82B «Queen Bee» (пчела-королева, пчелиная матка) в количестве 420 экземпляров (как считают, именно с того времени к беспилотникам прилипло жаргонное название Drone (трутень)). Беспилотники «Queen Bee» применялись на начальном этапе второй мировой войны в качестве разведчиков. Характеристики: максимальная скорость — 175 км/час, практический потолок — 4267 м, продолжительность полёта — до трёх часов.
В СССР работы над телемеханическими самолётами проводились начиная с 20-х годов и до 1942 года. В качестве самолёта-снаряда был выбран бомбардировщик ТБ-1, для которого была разработана телемеханическая система «Дедал». В дальнейшем эти работы подстегнули разработку различных отечественных автопилотов. По программе рассматривались различные варианты самолётов-снарядов: СБ, И-16, УТ-2. В 1940 году велась разработка радиоуправляемого самолёта ТБ-3РН в двух вариантах: в первом бомбардировщик начинялся взрывчаткой и управлялся оператором с самолёта сопровождения, во втором варианте велись разработки дистанционно управляемого бомбардировщика, который после выполнения задания по бомбометанию должен был вернуться на базу и произвести посадку. Единственное боевое применение самолёта-снаряда ТБ-3 было в 1942 году, когда начинённый четырьмя тоннами тротила самолёт должен был поразить железнодорожный узел в Вязьме. Однако при подлёте к цели из-за возникших неполадок передатчика на самолёте сопровождения ДБ-3Ф самолёт-снаряд упал, промахнувшись мимо цели.
Также в СССР в конце 30-х годов разрабатывался составной самолёт-снаряд. В качестве носителя заряда использовался радиоуправляемый ТБ-3 с 3,5 тоннами взрывчатки, на спине которого крепился самолёт управления КР-6. Радиус действия сцепки доходил до 1200 км.
В СССР в 1932 году в Группе изучения реактивного движения была организована бригада крылатых ракет с жидкостным ракетным двигателем. 29 января 1939 года состоялся первый испытательный полёт советской крылатой ракеты «212», разработанной под руководством Сергея Павловича Королёва.
В 1941 году в США на фирме «Дженерал Моторс» разрабатывался самолёт-снаряд под шифром А-1, представляющий собой радиоуправляемый моноплан, стартующий с тележки. Боевой нагрузкой ЛА были бомбы весом до 225 кг. Было построено большое количество опытных экземпляров, но программу отменили в 1943 году. В 1942 году начались исследования по проекту «Option», результатом которого стала постройка серии аппаратов TDN-1, которые использовались для обучения и оценочных испытаний. Затем была построена партия самолётов-снарядов TDR-1 в количестве 189 штук. Боевое применение американским флотом против японцев атакующих дронов TDR-1 состоялось в районе Соломоновых островов в 1944 году. Из суммарно запущенных 46 29 достигли цели, что расценилось командующим флотом адмиралом Честером Нимитцем отрицательно.
В Германии программа разработки самолётов-снарядов различного назначения началась в 1941 году и достигла пика развития к концу войны. В 1942 году начато практическое изучение аэродинамики связки планера DFS-230 и самолётов управления типа Kl-35, Fw-56 и Bf-109. В результате было решено использовать связку из самолёта-снаряда J-88A и Bf-109F (программа «Бетховен»). В 1943 году было выдано задание на постройку опытной партии из 15 экземпляров системы, условно названной «Мистель-1» (упряжка с навозом). Весной 1944 года в составе 4-й группы бомбардировочной эскадры KG101 сформирована учебная группа. Ночью 24 июня 1944 года эскадрилья впервые атаковала группу кораблей союзников в устье реки Сена. По результатам удара началась разработка систем «Мистель-2» и «Мистель-3». В октябре этого года группа, на вооружении которой состояло 60 «Мистелей», была передана в состав экспериментальной KG200. Весной 1945 года на «Мистели» частично перевооружили KG30, о результативности их работы достоверных данных нет. Также строились серийно «Мистель-4», представляющие собой связку из J-88G-7 и истребителя Ta-152H. До конца войны было изготовлено 250 экземпляров, до 50 было захвачено союзниками. Проект «Мистель-5» представлял собой связку из нижнего самолёта-снаряда Ta-154А и верхнего самолёта управления Fw190A-8. В ходе работ дошли до переоборудования первой партии в четыре связки, затем переоборудование было отменено. Также немцы разрабатывали другие проекты составных самолётов, в том числе и с реактивными двигателями. В частности, 5 эскадрилья эскадры KG200 занималась вопросами применения буксируемого самолёта-снаряда на базе реактивного Ме-328В
В ночь с 4 на 5 июня 1944 года беспилотный радиоуправляемый самолёт-снаряд S.M.79 ВВС Итальянской Социальной Республики произвёл первый и единственный боевой вылет в направлении Гибралтара, с целью атаковать стоявшие там английские корабли. После того, как пилот выбросился с парашютом, управление велось с самолёта сопровождения Cant Z.1007-II. Из-за дефекта управления самолёт-снаряд не долетел до цели и упал.
В июле 1944 года Воздушные силы США приняли программу «Афродита». Смыслом программы было переоборудование отработавших ресурс бомбардировщиков В-17 в самолёты-снаряды, управляемые по радио с самолёта сопровождения. Точно также, как и на советских ТБ-3РН, самолёт поднимал в воздух экипаж из пилота и бортинженера, вёл его к цели вручную, затем активировал телеуправление, боевую часть (9070 кг ВВ «Торпекс») и выбрасывался с парашютами (верх кабины самолёта был срезан). Самолёт-снаряд продолжал полёт к цели, управляемый по радио, а экипаж подбирала команда эвакуации. Переделанные В-17, получившие индекс BQ-7, и самолёты сопровождения В-17 под индексом CQ-4 поступили в 562-ю бомбардировочную эскадрилью. Самолёты-снаряды несколько раз были задействованы в боевых операциях (в августе и октябре 1944 года), против немецких позиций ракет Фау-1. Операции с применением самолётов-снарядов против сильно защищённых целей были признаны малорезультативными, поэтому было решено их использовать по крупным промышленным целям. BQ-7 ещё несколько раз использовались при налётах без особого успеха. Программа была признана неудачной, а самолёты-снаряды BQ-7 более опасными для своих экипажей, чем для противника. Тем не менее, дальнейшем развитием программы стала переделка бомбардировщиков В-24 в самолёты снаряды BQ-8. Принцип применения остался прежнем. ВМС США начали собственную программу по переделке RB4Y-1 (патрульной версии В-24). Однако из-за низкой точности, надёжности и высокой сложности применения программа была закрыта.
Первой в мире классической крылатой ракетой, производившейся серийно и применявшейся в реальных боевых действиях, стала «Фау-1» (Fi-103), разработанная Германией. Она впервые была испытана 21 декабря 1942 года. Впервые в боевых условиях она была применена в конце Второй мировой войны против Великобритании[1]. Однако из-за низкой точности системы наведения ракеты в составе экспериментальной эскадры KG200 была сформирована 5 эскадрилья, в которой вполне серьёзно, в том числе, отрабатывалась возможность управления ракетой Fi-103 пилотом, который на конечном участке траектории должен был, теоретически, выбросится с парашютом.
В сентябре 1944 года в московское КБ были доставлены обломки V-1, а позже образцы ракет и чертежи, захваченные в Пенемюнде. Советскими властями было принято решение создать свои «самолёты-снаряды». Разработка проекта была доверена Владимиру Челомею. Через 9 лет параллельно с Челомеем разработку начал А. И. Микоян.
В 1947 году в СССР начались работы над крылатой ракетой «Комета». Ракета проектировалась в специальном КБ-1, планер ракеты создавался в ОКБ-155 на базе истребителя МиГ-15. Ракета поставлялась в войска на протяжении многих лет и производилась в вариантах воздушного старта (КС-1), наземного старта (С-2 «Сопка», «Стрела», ФКР-1). Для отработки систем ракеты и обучения личного состава на базе самолёта МиГ-17 был сконструирован пилотируемый «самолёт-дублёр „Кометы“» (СДК), выпускаемый серийно.
В 1950-х годах предполагалось развитие крылатых ракет в качестве стратегических межконтинентальных средств доставки ядерных зарядов. В КБ Лавочкина шла разработка двухступенчатой крылатой ракеты «Буря», работы были остановлены по экономическим соображениям и в связи с успехами в разработке баллистических ракет. Единственным состоявшим на вооружении комплексом крылатых ракет межконтинентального класса был разработанный в США SM-62 Snark, очень недолгое время (в 1961) находившийся на боевом дежурстве.
В конце 50-х годов прошлого века начали разрабатываться крылатые ракеты с мощными жидкостными ракетными двигателями, позволяющими добиться значительного прироста характеристик ракеты.
ru-wiki.org
Межконтинентальные крылатые ракеты. Был ли шанс?: alternathistory — LiveJournal
Данный материал выкладывается на сайт в продолжение темы, поднятой в статье «Межконтинентальная крылатая ракета «Буря» — бабушка «Бурана»».Предисловие автора: В выпуске № 4 за 1996 год журнала «Самолеты мира» уже было рассказано о межконтинентальной крылатой ракете (МКР) С. А. Лавочкина «Буря». Продолжая разговор об этом классе летательных аппаратов, остановлюсь на трех других его представителях: американских ракетах «Snark» и «Navaho», советской «Буран», а также попытаюсь объяснить, почему работы по МКР не получили большего развития.
Начнем с американских. В 1946 г. ВВС США (US Air Force) заключили договоры с фирмами Consolidated Vultee, Martin Co., Northrop Corp. и North American Aviation Inc. на разработку различных управляемых ракет класса «земля-земля».
Northrop в 1947 г. приступила к разработке дозвуковой крылатой ракеты «Snark» (обозначалась также XSSM-A-3, SM-62 и В-62) с межконтинентальной дальностью полета по программе МХ-775. Она представляла собой высокоплан со стреловидными крыльями без горизонтального оперения, с турбореактивным двигателем Pratt-Whitney J-57 (первоначально предполагалось установить двигатель Allison J-71). Старт производился при помощи двух сбрасываемых твердотопливных ускорителей фирмы Aerojet Corp. Летные испытания ракеты начались в марте 1951 г., а в середине 1959-го «Snark» поступили в войска (702nd Strategic Missile Wing). Эта МКР могла нести боеголовку весом в 2250 кг на расстояние 10140 км без подвесных баков и на расстояние 11200 км — с подвесными баками.
Чтобы в перспективе получить ракету практически неуязвимую для средств ПВО, параллельно с дозвуковыми крылатыми ракетами проектировалась сверхзвуковая. Ее разработка велась фирмой North American, по программе МХ-770, под обозначениями XSSM-A-2 и XSV-64 «Navaho».
Требования постоянно менялись. Сначала в 1946 г. запланировали создание ракеты с дальностью в 500 миль (804,5 км) и маршевой скоростью полета, соответствующей числу М=1. Со временем требуемая дальность возросла до 6300 миль (10137 км), а скорость маршевого полета до М=3. На разгонной ступени ракеты с дальностью полета 800 км предполагалось установить однокамерный ЖРД тягой 331 кН, затем на ракете G-26 — двухкамерный с тягой 1600 кН, а на ракете G-38 — трехкамерный с тягой 1788 кН.
Маршевая ступень представляла собой крылатую ракету с треугольным крылом. После отстыковки разгонной ступени она совершала самостоятельный полет с помощью двух маршевых СПВРД Curtiss-Wright Corp. RJ-47. Для отработки маршевой ступени был разработан аналог Х-10, который проходил летные испытания самостоятельно, без первой ступени. На нем устанавливался вначале ТРД Westingause J-40, а позднее ТРД Pratt-Whitney J-57. При первом полете, состоявшемся 6 ноября 1956 г., из-за дефекта в системе управления на высоте в 2 мили (3200 м) ракета была уничтожена; во втором возникли неполадки в ускорителе; в третьем и четвертом — трудности с зажиганием ПВРД. US Air Force 11 июля 1957 г. аннулировало контракт на разработку «Navaho». Оставшиеся семь ракет были использованы при реализации программы RISE (Research in Supersonic Environment) для проведения замеров температур и давления на скорости, соответствующей числу М=3. В пятом пуске, состоявшемся 12 августа 1957 г., удалось получить дальность полета 300 миль (480 км). В восьмом полете 10 января 1958 г. была достигнута дальность 2000 миль (3200 км) — максимальное значение, полученное, на этой ракете. Последний — одиннадцатый — пycк «Navaho» состоялся 18 ноября 1958 г.
Как уже говорилось, в СССР научно-исследовательские работы по сверхзвуковым МКР были начаты еще во второй половине сороковых годов. Согласно постановлению правительства от 13 февраля 1953 г. в ОКБ-1 НИИ-88 приступили к созданию экспериментальной крылатой ракеты (ЭКР) с дальностью полета 800 км, предназначенной для проверки основных принципов и технических решений, закладываемых в МКР. После передачи этой темы в авиационную промышленность в мае 1954 г. задание на разработку МКР получили ОКБ-23 В.М. Мясищева и ОКБ-301 МАП С.А. Лавочкина.
Мясищевская ракета «Буран» (индекс «40») должна была нести нагрузку в полтора раза большую, чем «Буря». СПВРД РД-018А с диаметром камеры сгорания 2000 мм для маршевой ступени создавался в ОКБ-670 М.М. Бондарюка, его дублировало ОКБ-36 В.Д. Добрынина. Разработка ЖРД для двигательной установки первой ступени велась в ОКБ-456 В.П. Глушко. После проведения аэродинамических, динамических исследований и компоновки «Бурана» в 1954 г. предварительно приняли одно-двигательную схему для маршевой ступени, а для первой ступени — схему с четырьмя ускорителями. Маршевая ступень получила индекс «42», ускорители — «41». МАП предъявил на рассмотрение ВВС эскизный проект «Бурана» 12 сентября 1955 г. В марте следующего года он был взят за основу для дальнейшей разработки ракеты. Однако в августе 1956 г. от ОКБ-23 потребовали установить новый боезаряд большего веса. «Буран» пришлось перекомпоновать. Уже в октябре МАП представил заказчику дополнения к эскизному проекту и макет крылатой ракеты с новым боезарядом «40А». Точно так же, как на «Буре», на «Буране» предполагалось использовать титановый сплав ВТ-5, из-за отсутствия которого в мае — апреле 1957 г. рабочие чертежи на первые восемь «40А» пришлось переделать под нержавеющую сталь.
Первая ступень «Бурана» включала в себя крылатую ракету «42А» и закрепленные на ней (симметрично относительно ее продольной оси) четыре ускорителя «41А». В передней и средней частях ускорителей располагались баки для компонентов топлива — окислителя АК-27И, горючего (вероятно, керосина) и перекиси водорода, в хвостовой части — ЖРД конструкции ОКБ-456 МОП с тягой 70000 кгс. Для воспламенения топлива в камерах сгорания использовалось пусковое топливо ТГ-02, самовоспламеняющееся при взаимодействии с окислителем АК-27И. На каждом ускорителе было установлено по четыре газовых руля в одном сбрасываемом отсеке.
Второй (маршевой) ступенью являлась сама крылатая ракета, выполненная по нормальной самолетной схеме со среднерасположенным тонким треугольным крылом и трапециевидным оперением. Корпус имел цилиндрическую форму и состоял из трех частей: передней, средней и хвостовой. В хвостовой части установили СПВРД РД-018А. Топливо поместили в пяти герметичных топливных отсеках, на которые разделялось пространство между наружной и внутренними обшивками средней части. Сверху этой части имелся гаргрот с размещенными в нем приборами астронавигационной системы управления и автопилота, электрооборудование и другая аппаратура. Передняя часть корпуса, несущая боевой заряд, выполнялась отделяемой. Пространство между коком и обтекателем, из которых состояла передняя часть, служило входным каналом диффузора двигателя. По всей длине передней и средней частей проходил канал воздухозаборника СПВРД.
Старт «Бурана» производился вертикально со стартового стола. С момента отрыва ракета управлялась газовыми рулями, затем шло переключение на воздушные рули, а газовые сбрасывались. После достижения соответствующей М=3,2 скорости происходило выключение ЖРД ускорителей и спустя две секунды — сброс ускорителей. Через несколько секунд включался маршевый СПВРД. Затем ракета достигала вершины траектории участка выведения — около 20000 метров, скорость снижалась до скорости маршевого полета—3290 км/ч (М=3,1) и включалась астронавигационная система. Далее происходило снижение высоты полета ракеты с высоты 20000 до 17400 метров. Заброс траектории на участке выведения осуществлялся с целью получения максимальных скоростных напоров, приблизительно равных максимальным скоростным напорам на участке маршевого полета. На этом этап выведения заканчивался. Маршевый полет проходил с постоянной скоростью, соответствующей числу М=3,1. По мере выгорания топлива высота полета возрастала до 24700-25200 метров в районе цели. По достижении заданной географической точки производилось отделение головной части и начинался участок свободного падения головной части корпуса на цель.
Работы по межконтинентальной крылатой ракете «Буран» были прекращены 28 ноября 1957 г. На этот момент в производстве находилисьтри опытных экземпляра «42А»: на первом закончили агрегатную сборку, но монтаж систем с готовыми изделиями и монтажными макетами задерживался; ко второму и третьему только еще изготавливались отдельные детали и узлы.
С. П. Королев со своими МБР Р-7 значительно опережал работы, проводившиеся в ГКАТ (Государственный комитет при Совете Министров СССР по авиационной технике) по межконтинентальным крылатым ракетам. Первый пуск Р-7 состоялся через три года после выхода постановления правительства — 15 мая 1957 г. Он оказался неудачным, затем последовало еще два неудачных пуска. За одиннадцать дней до начала летных испытаний «Бури» в четвертом пуске Р-7 впервые достигла района цели. В период с 24 декабря 1958 г. по 27 октября 1959 г. прошли совместные испытания. Из 16 пусков — два аварийных, в четырех точность оказалась недостаточной, но в десяти ракеты достигли цели с заданной точностью.
За день до завершения совместных испытаний (26 ноября 1959 г.) подкомиссия в составе К. А. Вершинина, П.В. Дементьева, В. Д. Калмыкова и других представителей министерства обороны и промышленности рассмотрела вопрос о создании крылатых ракет класса «земля-земля». В отношении межконтинентальных ракет отмечалось, что МКР, обладая существенно меньшими, чем у МБР, высотами и скоростями полета при приблизительно равных точностях попадания в цель, требованию заблаговременного и точного определения координат цели, сложности старта и технического обслуживания ракет, огневой производительности — все же имеют некоторые преимущества перед ними. МКР способны выполнять задачи, которые нельзя возложить на другие виды летательных аппаратов. Так, при оборудовании их системой наведения на конечном участке полета МКР могли поражать малоразмерные цели. Определенные преимущества давала траектория полета: малая высота полета, а следовательно, и небольшая дальность обнаружения РЛС значительно расширяли непросматриваемую с иностранных территорий зону размещения стартовых позиций. Также существовало мнение, что одновременное нахождение на вооружении баллистических и крылатых ракет должно заставить противника понести большие расходы на средства обороны от двух различных типов межконтинентальных ракет. И, наконец, привлекала возможность создания на базе крылатых ракет беспилотных разведчиков как одноразового, так и многоразового использования.
Наилучший результат, полученный к 26 ноября 1959 г. при испытании «Бури» — дальность 1760 км при средней скорости 3400 км/ч. Комиссия заявила о прекращении работ по боевому варианту «Бури», но при этом летные испытания и доводку решили продолжать. Их результаты и предложения по применению ракеты потребовали доложить во второй половине 1960 г. Кроме того, на базе МКР предполагалось разработать беспилотный фоторазведчик.
Ракета Р-7 была принята на вооружение 20 января 1960 г. К тому времени уже велись летно-конструкторские испытания Р-7А с головной частью массой в 3000 кг и дальностью 12000 км. Осенью 1960 г. ее также приняли на вооружение и впоследствии она заменила Р-7.
5 февраля 1960 г. вышло постановление Совета Министров и ЦК КПСС о прекращении работ по «Буре» в боевом варианте. Правда, разрешалось провести еще пять пусков в рамках работ по беспилотному фоторазведчику.
Однако споры вокруг крылатых ракет с большой дальностью полета не утихали. На состоявшемся в марте 1960 г. заседании ГКАТ много внимания было уделено вопросу участия комитета в создании ракетной техники. Приведу несколько выдержек из стенограммы.
А. И. Микоян:
«… Необходимо создавать беспилотные летательные аппараты, так как большие скорости усложняют и делают невозможной работу с летчиком…»
М.В. Келдыш:
«…Нужно сохранить крылатую ракету «Буря»…»
А.С.Яковлев:
«…Ракеты, которые создали т. т. Лавочкин и Ильюшин, нужно сохранить и развивать…»
С. Б. Ильюшин:
«… Разработку баллистических ракет из Государственного комитета передавать не нужно. Надо самим более организованно заняться этим делом, так как самолеты для достижения дальних целей в период войны не смогут обеспечить доставку груза к цели…».
В феврале и марте 1960 г. по длинной испытательной трассе произвели три пуска ракет «350» с полной заправкой топливом, оборудованных системой автоматической ночной астронавигации. 23 марта 1960 г. в семнадцатом пуске была получена наибольшая дальность—6500 км. Работа маршевого двигателя прекратилась из-за полной выработки топлива. Значение удельной тяги СПВРД(и) оказалось меньше принятого при проектировании. Тем самым подтвердились прежние опасения. В 1956 г. макетная комиссия по МКР «Буран» заметила, что значение «J» получено без учета реальной теплотворной способности топлива. На XVIII «Научных чтениях по космонавтике» представитель бывшего ОКБ-670 -дал еще одно объяснение. Реальные сопротивления знали по продувкам, но с определенной степенью точности, и поэтому переразмерили критическое сечение сопла. Удельная тяга, которая должна была быть на уровне 1710 кгс.с/кг, стала 1615 кгс.с/кг.
Однако дальность 8000 км не позволяла охватить всю территорию «вероятного противника», и в 1959 г. военные потребовали большей дальности. Так же думали и за океаном: в августе 1959 г. первая американская МБР «Atlas» доставила боевой груз на расстояние 9000 км. Ей «ответила» Р-7А. Увеличение дальности полета шло за счет уменьшения массы головной части. На крылатой ракете решение подобной задачи невозможно без увеличения запаса топлива и, следовательно, потребовалась бы значительная модернизация.
Конечно, о превосходстве МБР над МКР по скорости и высоте полета знали с самого начала работ по межконтинентальным ракетам, на иное никто и не рассчитывал. Другое дело — средства ПВО, способные бороться со сверхзвуковыми МКР, которых ни у нас, ни у американцев тогда еще не было (они появились только в начале шестидесятых годов). ЗУРы «Nike Ajax», В-300 и В-750 имели наклонную дальность 30-40 км и могли защищать только отдельные объекты, а у истребителей типа МиГ-17 потолок около 17000 метров («Snark» летела на высоте 18000 метров со скоростью 1060 км/ч). Даже дозвуковая МКР оказывалась способна прорваться сквозь ПВО конца пятидесятых годов, за исключением разве только ПВО вокруг Москвы и некоторых других важных объектов. Примером прорыва высотного самолета могут служить полеты разведчиков U-2, одному из которых 9 апреля 1960 г. удалось пролететь почти через весь Советский Союз, не попав в зону действия ЗУР.
На новом витке истории повторилась ситуация конца второй мировой войны, когда крылатая ракета V-1 противостояла баллистической V-2: относительная простота конструкции и низкая стоимость первой и неуязвимость второй. Ракеты V-1 могли быть сбиты истребителями ПВО, обладавшими такой же скоростью полета, но, несмотря на это, 32-м процентам V-1, выпущенных по Лондону и обнаруженных британской службой наблюдения, удалось достичь района цели. Стоимость изготовления «Snark» составляла всего 10% от стоимости изготовления стратегического бомбардировщика В-52, и можно сказать, что, даже имея такие же потери, как и V-1, «Snark» являлась весьма эффективным носителем ядерного боезаряда. Небольшие, по сравнению со стратегическим бомбардировщиком, габариты обеспечивали ей существенно меньшую дальность обнаружения наземными и авиационными радиолокационными средствами, что также снижало вероятность уничтожения этой крылатой ракеты противовоздушной обороной. Таким образом, в конце 50-х — начале 60-х годов из-за недостаточного развития средств ПВО существовало «окно», в котором даже дозвуковые МКР могли конкурировать с баллистическими ракетами того же назначения. Однако с появлением зенитных ракетных комплексов дальнего действия — «Даль», «Nike Hercules» и «BOMARC» — вероятность прорыва в район цели межконтинентальных крылатых ракет постепенно свелась к нулю. Так, уже в сентябре 1959 г. ракеты «ВОМАRС» поразили две мишени (переделанные из крылатых ракет «Regulus 2»), летевшие со сверхзвуковыми скоростями, а 23 марта 1961 г. такую же мишень, но на дальности 718 км сбила «Super ВОМАRС».
Большие высоты полета перестали защищать крылатую ракету или бомбардировщик от ПВО противника и упростили их обнаружение РЛС. По этой причине в начале шестидесятых годов свернули работы и по сверхзвуковому бомбардировщику ОКБ В.М. Мясищева «50». Кроме того, сверхзвуковая МКР по целому ряду показателей была сложнее, чем баллистическая того же класса, и, следовательно, менее надежна. Это обстоятельство усугублялось тем, что активный участок полета у баллистической ракеты измерялся минутами, а у «Бури» он составлял два с половиной часа.
Испытания МКР «Буря» в 1960 г. еще не были закончены. Поэтому даже при благоприятном решении на вооружении она появилась бы самое раннее во второй половине 1961 г. —то есть «Буря» становилась современницей уже не Р-7, а гораздо более поздних и совершенных ракет. В октябре 1960 г. начались летные испытания новой МБР Р-16 конструкции КБ М.К. Янгеля на низкокипящих компонентах топлива, а в 1961 г. на боевое дежурство заступил первый ракетный полк, вооруженный этими ракетами. В том же 1960-м приступили к летным испытаниям МБР Р-9А конструкции КБ СП. Королева.
Подводя итог, можно сказать, что вне зависимости от причин, по которым прекращены работы по той или иной межконтинентальной крылатой ракете, большого будущего они не имели. Как всегда, главным судьей остается время: если бы это решение по сверхзвуковым МКР оказалось ошибочным, то очень скоро к ним вернулись. Однако прошло 35 лет, а «возврат» не состоялся.
Удивительно схожи дальнейшие судьбы ОКБ-23 и ОКБ-301. Года через два с половиной—три после закрытия работ по МКР они стали филиалами ОКБ-52: в октябре 1960 г. ОКБ-23 (филиал №1), в декабре 1962 г. ОКБ С. А. Лавочкина (филиал № 3). Правда, Мясищев получил новое назначение на должность начальника ЦАГИ и в 1967 г. вновь стал генеральным конструктором. А вот М.М. Пашинин — генеральный конструктор Машиностроительного завода им. С.А.Лавочкина — на этом закончил свою карьеру. И дело тут не в мистике, а в практике. Разработка МКР на значительное время отвлекла внимание конструкторских бюро и после закрытия этой тематики их позиции существенно ослабли. Затем последовали еще два проекта с аналогичным результатом: для ОКБ-23 таковым стал бомбардировщик «50», для ОКБ С.А.Лавочкина — зенитно-ракетная система «Даль».
Вероятно, пусть даже не прямо, а косвенно, драматическая судьба «Бурана» и «Бури» предопределила и судьбу их создателей.
источник: http://alternathistory.org.ua/mezhkontinentalnye-krylatye-rakety-byl-li-shansalternathistory.livejournal.com