Оружие зигфрида: 2.14. Меч Зигфрида, оружие Святослава и доспехи Ахиллеса. Основание Рима. Начало Ордынской Руси. После Христа. Троянская война

Содержание

2.14. Меч Зигфрида, оружие Святослава и доспехи Ахиллеса. Основание Рима. Начало Ордынской Руси. После Христа. Троянская война

2.14. Меч Зигфрида, оружие Святослава и доспехи Ахиллеса. Основание Рима. Начало Ордынской Руси. После Христа. Троянская война

ВикиЧтение

Основание Рима. Начало Ордынской Руси. После Христа. Троянская война
Носовский Глеб Владимирович

Содержание

2.14. Меч Зигфрида, оружие Святослава и доспехи Ахиллеса

Напомним, что в обнаруженное нами соответствие между Святославом и Ахиллесом вошло изготовление, или подарок, оружия. Ахиллесу перед битвой боги изготавливают и преподносят новое оружие. Святославу, осадившему Царь-Град, греческий царь дарит дорогое оружие. Святослав рад подарку. Что касается Зигфрида, то его оружие также подробно обсуждается в скандинавском эпосе. Причем, как и в Илиаде Гомера, говорится об ИЗГОТОВЛЕНИИ необыкновенного оружия. Как именно его ковали и т. п. Речь идет об известной ковке меча для Зигфрида. «Регин сделал Сигурду (Зигфриду —

Авт.) меч, который назывался Грам. Он был таким острым, что Сигурд окунал его в Рейн и пускал по течению хлопья шерсти, и меч резал хлопья, как воду. Этим мечом Сигурд рассек наковальню Регина» [652:2], с. 277.

Судя по приведенному описанию, речь идет о дамасской стали. То есть о булате. Булатное лезвие действительно рассекает падающий на него волос. Кроме того, булат рубит обычную сталь. Булатные клинки необычайно ценились в средние века, поскольку значительно превосходили прочее холодное оружие. Подробнее об истории и происхождении булата см. нашу книгу «Пророк Завоеватель», гл. 5.

На старинных изображениях мы видим ковку меча для Зигфрида. Например, на рис. 5.8 и рис. 5.9 показаны наковальня, щипцы, а рядом с ними человек, загораживающий ладонью лицо, см. фигуру в середине. На рис. 5.10 в двух нижних клеймах справа тоже изображена ковка меча для Зигфрида.

Если речь шла о булатной стали, то становится понятно, почему старинные источники так много внимания уделяли необычайному оружию Ахиллеса-Святослава-Зигфрида. Которое могло разрубить «даже наковальню».

Отметим, что в верхнем из двух указанных клейм, изображающих ковку меча для Зигфрида на рис. 5.10, клинок меча, по-видимому, показан МНОГОСЛОЙНЫМ. Что косвенно подтверждает нашу мысль, что речь идет именно о булате. Который действительно ковался из нескольких слоев, см. нашу книгу «Пророк Завоеватель».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

17.5. Летописное описание Святослава и гомеровское описание Ахиллеса

17.5. Летописное описание Святослава и гомеровское описание Ахиллеса Русская летопись говорит о личности Святослава следующее. «Бе во самъ храбръ и легко ходя, аки пардусъ, и войны многие творяше.

Ходяа возовъ по себе не вожаше, ни котла, ни мяса варяше, но потонку мяса

2.4. Нашитый крест на плече Зигфрида Из-за оплошности жены Зигфрид поражён в уязвимое место Из-за оплошности Фетиды не всё тело Ахиллеса защищено, и он убит

2.4. Нашитый крест на плече Зигфрида Из-за оплошности жены Зигфрид поражён в уязвимое место Из-за оплошности Фетиды не всё тело Ахиллеса защищено, и он убит В германо-скандинавской поэме по поводу уязвимого места на теле Зигфрида сообщаются дополнительные подробности.

2.7. Воинственность Зигфрида и воинственность Ахиллеса-Святослава-Балдуина

2.7. Воинственность Зигфрида и воинственность Ахиллеса-Святослава-Балдуина Как мы говорили выше, основной чертой Ахиллеса-Святослава-Балдуина хроники называют ВОИНСТВЕННОСТЬ И ГЕРОИЗМ.Аналогичным образом характеризует Зигфрида-Сигурда и германо-скандинавский эпос.

2.9. Воспитание Зигфрида кузнецом Регином в лесу и воспитание Ахиллеса кентавром Хироном вдали от родителей

2.9. Воспитание Зигфрида кузнецом Регином в лесу и воспитание Ахиллеса кентавром Хироном вдали от родителей Мы уже говорили, что богиня Фетида, мать Ахиллеса, покинула своего мужа, который отдал Ахиллеса на воспитание кентавру Хирону. Тот воспитал Ахиллеса, выкармливая

2.14. Меч Зигфрида, оружие Святослава и доспехи Ахиллеса

2.14. Меч Зигфрида, оружие Святослава и доспехи Ахиллеса Напомним, что обнаруженное нами выше соответствие между Святославом и Ахиллесом вошло изготовление (или подарок) оружия. Ахиллесу перед битвой боги изготавливают и дарят новое оружие. Святославу, осадившему

Оружие и доспехи[32]

Оружие и доспехи[32] Чтобы без подготовки приступить нам к разговору о параллелях в вооружении «древних» и средневековых воинов, предлагаем выдержку из книги Юлия Цезаря (101-44 до н.

э.) «Записки о галльской войне». Война эта относится к линии № 5 или даже к началу линии № 6,

Оружие и доспехи рыцаря

Оружие и доспехи рыцаря А теперь посмотрим, чем же и в чем воевали рыцари.Литература, особенно художественная, широко распространяет мнение, что европейское рыцарское вооружение было ужасно тяжелым и неудобным. Как только не измываются над рыцарями романисты: бедные

17.5. Летописное описание Святослава и гомеровское описание Ахиллеса

17.5. Летописное описание Святослава и гомеровское описание Ахиллеса Русская летопись говорит о личности Святослава следующее. «Бе бо самъ храбръ и легко ходя, аки пардусъ, и войны многие творяше. Ходяа возовъ по себе не вожаше, ни котла, ни мяса варяше, но потонку мяса

2.4. Нашитый крест на плече Зигфрида Из-за оплошности жены Зигфрид поражен в уязвимое место Из-за оплошности Фетиды не все тело Ахиллеса защищено, и он убит

2. 4. Нашитый крест на плече Зигфрида Из-за оплошности жены Зигфрид поражен в уязвимое место Из-за оплошности Фетиды не все тело Ахиллеса защищено, и он убит В германо-скандинавской поэме по поводу уязвимого места на теле Зигфрида сообщаются дополнительные подробности.

2.7. Воинственность Зигфрида и воинственность Ахиллеса-Святослава- Балдуина

2.7. Воинственность Зигфрида и воинственность Ахиллеса-Святослава- Балдуина Как мы говорили выше, основной чертой Ахиллеса-Святослава-Балдуина хроники называют ВОИНСТВЕННОСТЬ И ГЕРОИЗМ.Аналогичным образом характеризует Зигфрида-Сигурда и германо-скандинавский эпос.

2.9. Воспитание Зигфрида кузнецом Регином в лесу и воспитание Ахиллеса кентавром Хироном вдали от родителей

Тот воспитал Ахиллеса, выкармливая

Доспехи и оружие.

Доспехи и оружие. Щит В начале VIII в. в Греции существовало два основных типа щита: овальный, с выемками с обеих сторон — этот тип обычно называют дейтонским, по названию кладбища в Афинах, где нашли много изображений такого щита, — и круглый, с расположенной в центре

Доспехи и оружие.

Байрейтское музыкальное торжество (Часть 3)

Теперь следует третья драма, “Зигфрид”. Зиглинда достигла леса, где живет дракон – Фафнер. и проводит там дни свои. В конце ее жизни несчастную находит карла Миме, брат Альбериха. постоянно ожидающий случая отнять у Фафнера стерегомые им кольцо и шлем. После ее смерти Миме берет к себе на воспитание сироту Зигфрида. Он не любит своего воспитанника, но знает его будущую силу и надеется, что посредством его добьется желанного сокровища. Мальчик вырастает в юношу необычайной силы. Миме сковал для него сильный меч,. но Зигфрид сломал его пополам, как игрушку. С этого момента начинается драматическое действие “Зигфрида”.

Миме сковал Зигфриду новый меч, и снова сильное оружие разломалось в могучих руках исполина. Миме упрекает разгневанного юношу в неблагодарности; в ответ на это Зигфрид выражает своему воспитателю всю силу своей ненависти. “Я не могу быть сыном такого урода, как ты, говорит Зигфрид: — скажимне, кто мои родители?” Миме уклоняется от прямого ответа. Зигфрид хватает его за горло. Испуганный урод рассказывает ему про Зиглинду, а про отца говорит, что он был убит при рождении Зигфрида. В подтверждение слов своих он приносит обломки меча, отданного Брунгильдой Зиглинде.

Зигфрид чует силу этого меча и велит Миме сковать его об ломки в тот же день, чтобы, вооруженный им, уйти от ненавистного урода в другие страны. Зигфрид уходит. Миме принимается за трудную работу. Входит Вотан, со времени разлуки с Брунгильдой тоскующий по любимой дочери и. странствующий по свету. Миме узнает от него, что меч Зигмунда скует тот, кто не знает страха, и что голова карлика падет под ударом этого человека. Миме приведен в оцепенение. Возвращается Зигфрид за мечом, и Миме с ужасом вспоминает, что он не научил своего воспитанника страху. Он хочет поскорее пополнить этот недосмотр и для этой цели рассказывает Зигфриду об ужасном драконе, Фафнере. Вместо того, чтоб испугаться, Зигфрид возгорается желанием поскорей увидеть чудовище, требует, чтобы Миме свел его туда, но, предварительно, чтобы сковал сломанный меч. Миме отговаривается неумением. Зигфрид сам берется за дело; он растопляет сбломки в одну металлическую массу и из нее выливает себе целый новый меч.

Страшась приближения своей погибели, Миме хочет прибегнуть к коварной хитрости; он приготовляет для своего воспитанника усыпляющий напиток, в намерении преподнестьего Зигфриду после сражения и победы над драконом. Погруженного в тяжелый сон исполина карлик хочет убить его же собственным оружием. Он верит в успех своего хитро задуманного предприятия и уже мечтает сделаться обладателем кольца, царем нибелунгов и повелителем ненавистного брата; в это время Зигфрид только что скованным мечом ударяет по наковальне, чтоб испытать силу своего оружия, и наковальня раздробляется на части; Миме в ужасе падает на землю.

Наступила ночь. Альберих ждет близ логовища Фафнера того мгновения, когда чудовище, пораженное насмерть, оставит в его власти стерегомое им сокровище. Является Вотан и предрекает Альбериху приближающуюся опасность. Между тем. ночь сменилась днем и к логовищу дракона подходят Миме с Зигфридом. Миме прячется в лесу; Зигфрид предается в ожидании борьбы задумчивости, от которой пробуждает его пение птички. Он напрасно хочет на деревянной дудке подражать птичке; с негодованием бросает он дудку и трубит в серебряный рог, подаренный ему когда-то воспитателем. От этих звуков просыпается дракон. Зигфрид, при виде чудовища, просит, чтоб оно научило его страху. В ответ на это Фафнер хочет схватить смелого юношу, но тот поражает его мечом прямо в сердце. Умирая, дракон предостерегает Зигфрида от близкой опасности. Последний вынимает меч из сердца дракона. При этом немного крови осталось на руке его, она горит, как в огне; чтобы смыть кровь, он прилагает руку к устам; но едва его язык омочился кровью Фафнера. как ему делается понятно пение лесной птички, которому перед этим напрасно тщился подражать он. Птичка открывает ему значение кольца и шлема, оставленных чудовищем. Зигфрид идет в логовище за сокровищем. Между тем. Альберих и Миме спорят о том, кому оно достанется. Зигфрид возвращается с кольцом и шлемом. Снова раздается голос птички; она предостерегает юношу от козней коварного Миме; в словах Миме, благодаря чудесной силе крови чудовища. Зигфрид будет понимать не прямой смысл их, а то, что на самом деле думает карла. Миме является с своим напитком; он пытается обмануть Зигфрида, но против своей воли обнаруживает свои злостные замыслы. Зигфрид, в отмщение, смертельно поражает его ударом меча к великой радости наблюдающего за ними Альбериха. Солнце стоит высоко на небе. Зигфрид располагается в тени липы. Его обуяло грустное одиночество. Снова раздается голос птички. Она сообщает ему о чудной деве, покоящейся в глубоком сне на высоте окруженной пламенем горы Валькирий: Зигфрид радостно спешит к этой чарующей деве. Вотан хочет остановить его, он показывает Зигфриду копье, которым он сломал в руках отца Зигфрида меч. Не знающий страха юноша ударом меча раздробляет копье царя богов. Вотан, знающий, что час гибели богов близок и не чувствующий в себе силы предотвратить конца своего, возвращается в Валгаллу. Он велит повалить и разрубить на части большой ясень — символ мира, управляемого богами, разложить эти полена по Валгалле и. окружив себя богами и героями, садится на престол свой, погрузившись в мрачное молчание. Он хочет погибнуть, если кольцо, добытое Зигфридом, снова будет отдано дочерям Рейна, и за этим известием посылает двух воронов. Между тем, Зигфрид, миновав все преграды, достигает вершины горы, пробуждает Брунгильду. побеждает ее гордое сердце мужественной красой своей и узнает блаженство любви в объятиях Валькирии.

Последняя драма носит название “Гибель богов”. Нашлись наконец те, которые одни могут освободить от проклятья богов и весь мир, – это Зигфрид и Брунгильда. Пока они в объятиях любви покоятся на вершине горы своей, три Норны, старшие дочери Эрды. прядут под покровом ночного неба золотую нить, соответствующую будущим судьбам мира; они недоумевают о предвещаемом пожаре чертога богов –Валгаллы. При воспоминании о проклятии Альбериха нить разрывается, наступает конец их ясновидению и. пораженные испугом, они поспешно слетают к матери Эрде.

Рано утром Зигфрид, которому Брунгильда сообщила все свое знание, отправляется к новым подвигам; он узнал от своей возлюбленной больше чем может сохранить в памяти, но в одном он безусловно уверен: что никогда не забудет своей Брунгильды. Прощаясь, он отдает ей кольцо, страшную силу которого она не признает и видит в нем только залог верности Зигфрида. В отплату за кольцо Брунгильда дарит своему возлюбленному коня, который пребывал в долгом сне вместе с нею. Прежде всего, Зигфрид отправляется на берега Рейна, в царство Гибиха, где на престоле восседает сын Гибиха – Гунтер. При Гунтере находится брат его Гаген, родившийся от общей их матери Гримгильды, когда-то соблазнившейся золотыми сокровищами Альбериха и сделавшейся жертвой его сладострастия. Гаген воспитан Альберихом. и на нем покоятся все надежды царя нибелунгов, Вотан же полагает, что спасителем его и богов может быть только Зигфрид. Гаген, получивший от отца дар волшебства, силен, могуч, умен, мрачен и суров. Он положил себе задачей отнять кольцо у Зигфрида; для этого нужно, чтобы супруг Брунгильды изменил своей возлюбленной. Гутруна, сестра Гунтера, прослышав про подвиг Зигфрида, влюбилась в него, еще не видав его. По совету Гагена, она дает предмету своей страсти выпить волшебного напитка, изготовленного Гагеном. Зигфрид пьет и тотчас же забывает Брунгильду. Он хочет соединиться супружескими узами с Гутруной. Гунтер отдает ее ему, но с условием, чтобы Зигфрид помог ему овладеть Брунгильдой. При этом имени никаких воспоминаний не пробуждается в Зигфриде, и он соглашается на все условия. Он заключает с Гунтером союз кровавого братства и отправляется вместе с ним к Валькириевой горе. Гаген отстранился от клятвы братского союза и остается на берегу Рейна. Освещенная заходящим солнцем, сидит Брунгильда, с любовью взирая на кольцо, оставленное ей возлюбленным. Туда является к ней одна из валькирий и умоляет ее, от имени Вотана, отдать кольцо дочерям Рейна, чтоб освободить от проклятья богов и мир. Брунгильда, ослепленная любовью и забывшая все, что знала прежде, отказывается расстаться с залогом любви Зигфрида. Валькирия уходит и вслед за нею к Брунгильде является Зигфрид, через волшебную силу шлема принявший внешний вид Гунтера. Брунгильда, которая теперь уже не валькирия, а простая, беззащитная женщина, не имеет силы противиться смельчаку, который отнимает от нее заветное кольцо. Зигфрид разделяет ложе с Брунгильдой, но кладет между ею и собою меч свой, чтобы соблюсти клятву братского союза. Сцена переносится на берега Рейна.

Гаген, с щитом в руке, вооруженный копьем, сидит, погруженный в дремоту. Перед ним является Альберих и требует чтобы сын поклялся добыть для него кольцо нибелунгов. Гаген клянется, что добудет его для себя. Альберих исчезает. Начинает светать. Приходит Зигфрид. Отнявши кольцо у Брунгильды. он перенес ее на корабль, незаметно отдал свое место на ложе рядом с Брунгильдой настоящему Гунтеру, а сам, приняв свой прежний вид, силою волшебного шлема перенесся к Рейну. Вместе с Гагеном и Гутруной он приготовляет прием для царственной четы и распоряжается празднествами по случаю двойного свадебного торжества. Корабль приближается. Гунтер ведет супругу в чертоги свои при радостных кликах его вассалов и ратников. В то же время выходит и Зигфрид с своей невестой. Брунгильда при этом виде поражена ужасом и смущением; она замечает, что Зигфрид не узнает ее. Зигфрид указывает ей на Гунтера, как на ее настоящего супруга и защитника. Она замечает кольцо на руке Зигфрида и недоумевает, каким образом от Гунтера, отнявшего его, оно попало к Зигфриду. Смущенный Гунтер молчит. Тут Зигфрид вспоминает о борьбе своей с драконом. Гаген выступает и, обращаясь к Брунгильде, говорит: “Брунгильда, узнаешь ли ты перстень? Если он тот, который ты отдала Гунтеру, то Зигфрид получил его обманом и должен за него ответить!” Брунгильда приходит в злобную ярость; она хочет нещадно мстить Зигфриду, которого считает обманщиком, так как не с Гунтером, а с ним связана супружескими узами. Зигфрид, все еще находящийся под действием волшебного напитка, отрицает это, говоря, что их разделял на ложе Брунгильды меч его. Брунгильда не понимает его. Зигфрид, совершенно равнодушный к упрекам Брунгильды, нежно обнимает свою Гутруну и шествует к брачному алтарю; все следуют за ним. Брунгильда, Гунтер и Гаген остаются. Последний предлагает убить Зигфрида. Брунгильда, алчущая страшной мести, сожалеет теперь, что силою волшебства она заколдовала тело Зигфрида от ран. Только спину его не защитила она от ударов оружием, так как бесстрашный Зигфрид бежать от врага не может. Из этого невольного признания Гаген с радостью узнает, что Зигфрид не неуязвим. Гунтер отказывается нарушить клятву кровавого братства. Гаген сулит ему обладание кольцом ценою смерти Зигфрида. Гунтер склоняется на его увещания. Решено убить Зигфрида на другой день на охоте.

На другой день на охоте, Зигфрид, гоняясь тщетно за серной, достигает скалистого берега Рейна. К нему выплывают три дочери Рейна и обещают хорошую добычу, если он отдаст им перстень. Зигфрид не соглашается. Дочери Рейна предрекают ему смерть, если он не расстанется с кольцом своим; но и это не действует на юношу, не знакомого со страхом. Скоро охотники находят Зигфрида и собираются утолить голод и жажду пиршеством. Он сообщает им о предсказании, сделанном дочерями Рейна, которых называет водяными птичками. Гаген спрашивает Зигфрида, правда ли, что ему понятен язык птиц? Зигфрид вспоминает про вещунью-пташку, сослужившую ему в лесу дракона такую усердную службу. При этом он рассказывает товарищам о Миме, Фафнере и борьбе с ним. Гаген незаметно вливает в кубок Зигфрида сок травы, имеющей свойство восстановлять память о забытом. Зигфрид пьет и продолжает свой рассказ, вспомнив гору Валькирий, окруженную пламенем. Брунгильду и наслаждения любви, испытанные возле нее. Гунтер удивлен и смущен: неужели его возлюбленная была уже в супружеской связи с Зигфридом? Два ворона пролетают над головой рассказчика. “Знаешь ли ты, что предвещают эти вороны?” –спрашивает Гаген. Зигфрид быстро оборачивается; удар копья Гагена поражает его в спину. Гунтер, понявший теперь, что Зигфрид не нарушил клятвы, бросается в его объятия – но уже поздно; герой, тщетно попытавшись поразить врага своего Гагена, падает обессиленный. Умирая, он вспоминает с любовью о Брунгильде. Ратники Гунтера уносят тело героя. Наступила ночь; в волнах Рейна отражается блеск луны. Гутруна плачет над телом убитого: Гаген и Гунтер спорят об обладании кольцом, и последний падает смертельно сраженный братом. Гаген хочет снять перстень с руки Зигфрида, но рука эта грозно подымается над приведенным в ужас Гагеном. Приходит Брунгильда. Она поняла теперь свою ошибку и знает, что Зигфрид изменил ей невольно. Предаваясь горю, Брунгильда хочет воздать великую честь своему возлюбленному: один громадный костер должен испепелить тело Зигфрида и ее, верную, любящую его супругу. Кольцо же должно возвратиться к его первым обладателям, предварительно очистившись в том огне, который сожжет ее и Зигфрида. Брунгильда снимает кольцо с руки убитого, надевает его на свой палец, зажигает костер и на своем валькириевом коне вскакивает на вершину уже горящей кучи дерева. Внезапно костер потухает, залитый волнами взбушевавшегося Рейна. Являются дочери Рейна. Гаген хочет защитить от них кольцо, но две из них схватывают его и уносят в глубину. Третья берет кольцо. На небе занимается багровая заря исполинского пожара: это отражение пламени, которое пожирает чертоги богов – Валгаллу, со всем ее великолепием.

Так кончается тетралогия о “Перстне Нибелунгов”.

П. И. Чайковский

дальше >>

Siegfried — Fighting.ru Wiki

Материал из Fighting.ru Wiki

Перейти к: навигация, поиск

Зигфрид – один из главных героев серии SoulCalibur. Наравне с Taki и Mitsurugi он появляется в каждой игре серии, начиная с Soul Edge и заканчивая SoulCalibur V. Альтер-эго Зигфрида – Nightmare.

Содержание

1 Внешность
2 История
- 2.1 Soul Edge
- 2.2 SoulCalibur
- 2.3 Soul Calibur II
- 2.4 SoulCalibur III
- 2.5 Soulcalibur IV
- 2.6 SoulCalibur V
3 Оружие
4 Арены

Внешность

При первом своем появлении Зигфрид выглядел как молодой человек с короткими светлыми волосами и голубыми глазами в простой рыцарской броне. От игры к игре его доспехи изменялись мало, однако волосы стали длинее. В SoulCalibur III он предстает в накидке с капюшоном, а его правый глаз пересекает шрам, который он получил в схватке с Inferno в Soul Edge. В SoulCalibur IV его броня покрывается кристаллами, а вместо привычного меча Requiem Зигфрид использует Соул Калибур. Еще одним штрихом становится длинный голубой шарф, дополняющий образ «рыцаря в сияющих доспехах». В SoulCalibur V Зигфрид все больше становится похож на своего отца. У него появляется щетина и по-прежнему заметен шрам.

Первым оружием Зигфрида был простой клеймор Faust, который вскоре уступил место мечу Requiem.

История

Soul Edge

В конце 16 века жители Германии восстали против Священной Римской империи. Одним из тех, кого отправили подавлять мятеж, стал рыцарь Фредерик. Прежде чем отправиться на войну, он провел ночь со своей возлюбленной Маргарет, а вернувшись спустя девять месяцев узнал, что она родила сына Зигфрида.

Спустя 15 лет, когда Фредерик был в очередном походе, Зигфрид связался с группировкой националистов, называющей себя «Черный ветер». Во время одного из нападений на отряд рыцарей Зигфрид непреднамеренно убивает собственного отца. Это наносит тяжкий удар его психике, заставляя поверить, что на самом деле Фредерика убил кто-то другой. Чтобы отомстить убийце Зигфрид отправляется на поиски могущественного меча Soul Edge.

В конце концов Зигфрид все же находит Soul Edge и зарабатывает право владеть им, побеждая Inferno. Soul Edge заключает с ним сделку – Зигфрид совершит достаточно убийств, чтобы восстановить силу меча, а Soul Edge, в награду, вернет жизнь Фредерику. Но когда сила меча достигает необходимого уровня, Soul Edge превращает Зигфрида в воплощение тьмы – Nightmare.

SoulCalibur

Следующие три года Зигфрид путешествует в компании голема Astaroth, людоящера Aeon Calcos и алхимика Ivy. Их цель – подготовить и провести церемонию в замке Ostrheinsburg. Но ритуал срывают два юных воина: Kilik – владелец священного посоха Kali-Yuga и священного зеркала Dvapare-Yuga, – и Xianghua – владелец меча Krita-Yuga, обладающего силой Soul Calibur.

Nightmare терпит поражение, и Soul Edge начинает терять над ним контроль. Зигфрид осознает, что именно он убил своего отца и еще множество людей. Он принимает обет, что не встретится со своей матерью, пока не искупит свою вину.

Soul Calibur II

Несмотря на то, что Зигфрид восстановил свои воспоминания, Soul Edge все равно берет верх, когда он спит. На протяжении четырех лет Зигфрид сражается с тьмой, но терпит поражение и вновь превращается в Nightmare. Собирая осколки Soul Edge и поглощая души, он восстанавливает силу меча и отправляется в свой замок Ostrheinsburg, где сталкивается с Raphael, который также ищет Soul Edge. Во время схватки Зигфрид пытается вырваться из-под власти Soul Edge и с помощью Raphael это ему удается.

SoulCalibur III

Одержав победу над Soul Edge, Зигфрид возвращается в реальный мир и видит еще один меч, окруженный сияющим светом – священный Soul Calibur.

В этот момент у Зигфрида не хватает сил уничтожить Soul Edge, поэтому он забирает оба меча и покидает проклятое место, дав клятву рано или поздно навсегда избавить мир от темной силы Soul Edge. Но он не знает, что по его следам уже идет некто Zasalamel, тоже жаждущий силы мечей. В схватке, разразившейся в Lost Cathedral, Nightmare вырывается из-под контроля Зигфрида и два меча сталкиваются, практически уничтожая друг друга…

Soulcalibur IV

Soul Calibur избирает Зигфрида своим хозяином и возвращает его к жизни. Рыцарь решает стать таким же, как этот меч. Ничто и никто больше не заставит его свернуть с пути и отступить от цели – уничтожить Soul Edge.

В финальной схватке Зигфрид встречается с Nightmare и одерживает победу, искупая тем самым свои прежние преступления.

SoulCalibur V

C событий SoulCalibur IV прошло 17 лет. После победы над Nightmare и его уничтожением Зигфрид разыскал своих товарищей из «Черного ветра» и создал отряд наемников. К ним также присоединилась Hilde, после того как ее королевство было разрушено.

Оружие

Requiem
Grimblade
Atlas Sword
Flamberge
Gram
Great Sword
7 Branch Blade
Hard Steel Blade
Claymore
Faust
Soul Edge
Soul Calibur
Soul Calibur (Final Form)
Soul Embrace
Broken Destiny
Galley Oar
The Ancient
Take Off

Арены

Ostrheinsburg Castle — War (Soul Edge)
City of Water (SoulCalibur)
Ostrheinsburg Chapel (SoulCalibur II)
Lost Cathedral (SoulCalibur III)
Tower of Remembrance — Encounter (SoulCalibur IV)
Tower of Remembrance — Ancient Gate (SoulCalibur:Broken Destiny)
Ancient Citadel: Under Siege (SoulCalibur V)

«Песнь о Нибелунгах» за 15 минут.

Краткое содержание поэмы

Нибелунгом звали одного из двух королей, убитых Зигфридом. Затем это имя перешло к самому нидерландскому витязю и его сказочным подданным — хранителям клада. Начиная с двадцать пятой авентюры нибелунгами именуются бургунды.

В чудесных сказаниях минувших дней говорится, что жила в земле бургундов девушка по имени Кримхильда — такая прекрасная и милая, что о ней мечтали все рыцари земли. Причиной многих бедствий стала эта необыкновенная красота.

Кримхильда росла в стольном городе Вормсе под защитой трёх братьев-королей, отважных и благородных витязей. Гунтер, Гернот и юный Гизельхер правили Бургундией, опираясь на храбрую дружину и верных вассалов, — самым могущественным из них был Хаген, владетель Тронье. Часами можно было бы рассказывать об этом блестящем дворе, о подвигах бургундских богатырей, об их турнирах, пирах и забавах.

Однажды Кримхильде приснился сон, будто залетел к ней в горницу сокол и на её глазах заклевали его два орла. Мать Ута сказала дочери, что сокол — это её будущий супруг, которому суждено погибнуть от руки убийц. Тогда девушка решила не выходить замуж, чтобы не оплакивать потом любимого. Многие сватались к прелестной королевне, но получали отказ. Она наслаждалась покоем, пока славный витязь не повёл её к венцу. За смерть его Кримхильда страшно отомстила своей родне.

У короля Нидерландов Зигмунда был сын Зигфрид — краса и гордость родной страны. Молодой воитель был так смел и хорош собой, что все дамы вздыхали о нем. Прослышав о дивной бургундской деве, Зигфрид вознамерился добиться её руки. Встревоженные родители умоляли сына не связываться со спесивыми и воинственными бургундами. Но Зигфрид настоял на своём и отправился в далёкий путь, взяв с собой всего двенадцать человек. Двор провожал королевича в унынии и тоске — многим сердце подсказывало, что эта затея не доведёт до добра.

Когда чужеземные витязи появились в Вормсе, Хаген сразу узнал Зигфрида и посоветовал Гунтеру с почётом принять прославленного героя, который в честном поединке завоевал громадный клад Нибелунгов, меч Бальмунг и плащ-невидимку. Вдобавок рыцарь этот неуязвим: убив страшного дракона и омывшись в крови, он ороговел так, что никакое оружие его не брало. Зигфрид с ходу предложил Гунтеру поединок в заклад на владения. Всех бургундов взбесил этот надменный вызов, но Хаген, ко всеобщему удивлению, промолчал. Король утихомирил пылкого витязя ласковыми словами, и Зигфрид, опасаясь лишиться Кримхильды, принял приглашение погостить в Вормсе. Год прошёл в турнирах и состязаниях: Зигфрид неизменно брал верх, однако ему так и не удалось увидеться с Кримхильдой, хотя девушка тайком следила за ним из окна. Внезапно саксы и датчане объявили войну Гунтеру. Бургунды были захвачены врасплох, и король, следуя совету Хагена, рассказал обо всем Зигфриду. Герой обещал отразить угрозу со своими нидерландцами и в помощь себе попросил лишь дружину бойцов из Тронье. Кичливым саксам и датчанам был дан сокрушительный отпор — Зигфрид собственноручно пленил их вождей, которые дали клятву никогда больше не нападать на бургундов. В награду Гунтер позволил Зигфриду встретиться на пиру с сестрой.

Гунтер мечтал взять в жены королеву Исландии Брюнхильду — могучую деву-воительницу. Зигфрид согласился помочь другу, но взамен потребовал руки Кримхильды. Было решено, что в опасную поездку отправятся четверо — оба короля и Хаген со своим младшим братом Данквартом. Брюнхильда сразу выделила Зигфрида и приветствовала его первым, однако нидерландский герой сказал, что он всего лишь вассал бургундского короля. Гунтеру предстояло одолеть Брюнхильду в трёх состязаниях: сильнее метнуть копье и дальше бросить камень, а затем перепрыгнуть его в полном вооружении. Проигравшего витязя, равно как и всех его спутников, ожидала неминуемая смерть. Воспользовавшись плащом-невидимкой, Зигфрид победил Брюнхильду, и гордой деве пришлось смириться: она дала согласие на брак, а исландцам своим объявила, что отныне они являются подданными Гунтера. Чтобы отрезать ей путь к отступлению, Зигфрид съездил за своими вассалами-нибелунгами.

Когда герои с торжеством вернулись в Вормс, Зигфрид напомнил Гунтеру об их уговоре. Две свадьбы сыграли в один день. Брюнхильда сочла, что король унизил сестру, которая стала женой простого вассала. Объяснения Гунтера её не удовлетворили, и она пригрозила, что не пустит его на ложе, пока не узнает правды. Король попытался взять жену силой, но богатырша связала его и повесила на крюк в спальне. Гунтер вновь обратился к Зигфриду. Тот явился под покровом плаща-невидимки и усмирил Брюнхильду, сняв с неё пояс и кольцо. Позднее он отдал эти вещи Кримхильде — роковая беспечность, за которую ему дорого пришлось заплатить. А Гунтер овладел богатырской девой, и с этого момента она стала равна по силе всем женщинам. Обе супружеские пары были счастливы в браке. Зигфрид вернулся с молодой женой в Нидерланды, где его с ликованием встретили вассалы и родня. Престарелый Зигмунд с радостью уступил трон сыну. Через десять лет Кримхильда родила наследника, которого нарекли Гунтером в честь дяди. У Брюнхильды также родился сын, и ему дали имя Зигфрид.

Брюнхильда часто задавалась вопросом: отчего золовка так чванится, ведь в мужья ей достался хоть и знатный, но вассал? Королева стала просить Гунтера пригласить Зигфрида с супругой в гости. Тот уступил с большой неохотой и послал гонцов в Нидерланды. Напротив, Зигфрид был рад увидеться с вормсской роднёй, и даже старик Зигмунд согласился сопровождать его. В празднествах и забавах быстро пролетело десять дней, а на одиннадцатый королевы затеяли спор о том, чей муж доблестнее. Сначала Кримхильда сказала, что Зигфрид без труда мог бы овладеть королевством Гунтера. Брюнхильда возразила на это, что Зигфрид — слуга её мужа. Кримхильда пришла в ярость; братья никогда не выдали бы её за вассала, и чтобы доказать всю нелепость этих утверждений, она первой войдёт в собор. У врат собора Брюнхильда надменно приказала уступить ей дорогу — жена ленника не должна перечить своей госпоже. Кримхильда бросила, что наложнице её супруга лучше бы помолчать. Брюнхильда с нетерпением ожидала конца службы, желая опровергнуть ужасное обвинение. Тогда Кримхильда предъявила пояс и кольцо, неосторожно отданные ей Зигфридом. Брюнхильда разрыдалась, а Гунтер призвал Зигфрида к ответу. Тот поклялся, что ничего не рассказывал жене. Честь бургундского короля оказалась под угрозой, и Хаген стал склонять его к мести.

После долгих колебаний Гунтер согласился. Была придумана хитрость, чтобы выведать секрет неуязвимого Зигфрида: ложные гонцы явились в Вормс с известием, что на бургундов вновь идут войной саксы и датчане. Разъярённый Зигфрид рвался в бой с изменниками, а Кримхильда изнемогала от страха за мужа — именно в этот момент к ней явился хитрый Хаген. В надежде защитить мужа, она открылась родичу: когда Зигфрид купался в крови дракона, на спину ему упал липовый лист — и в этом месте герой стал уязвим. Хаген попросил нашить крохотный крестик на кафтан Зигфрида — якобы для того, чтобы лучше оберегать нидерландца в бою. После этого было объявлено, что датчане с саксами позорно отступили, и Гунтер предложил свояку развлечься охотой. Когда разгорячённый и безоружный Зигфрид склонился над родником, чтобы напиться, Хаген нанёс ему предательский удар. Мёртвого витязя положили к порогу Кримхильды; утром на него наткнулись слуги, и несчастная сразу же поняла, какое горе обрушилось на неё. Нибелунги и Зигмунд готовы были немедленно рассчитаться с неведомым врагом, а бургунды твердили, что Зигфрид убит в лесу безвестными разбойниками. Лишь Кримхильда не сомневалась, что месть свершил Хаген по наущению Брюнхильды и с ведома Гунтера. Безутешная вдова хотела уехать в Нидерланды, но родичи сумели отговорить её: она будет там всем чужой и ненавистной из-за родства с бургундами. К негодованию Зигмунда, Кримхильда осталась в Вормсе, а затем Хаген осуществил свой давний замысел: отобрал у вдовы клад Нибелунгов — свадебный подарок мужа. С согласия королей владетель Тронье утопил несметные сокровища в Рейне, и все четверо дали клятву не открывать, где таится клад, пока жив хоть один из них,

Прошло тринадцать лет. Кримхильда жила в горести и одиночестве, оплакивая мужа. Могущественный владыка гуннов Этцель, лишившись супруги Хельхи, стал подумывать о новой женитьбе. Приближённые подсказали ему, что на Рейне живёт прекрасная Кримхильда, вдова несравненного Зигфрида. В Вормс отправился маркграф Бехларена Рюдегер — преданный вассал Этцеля. Братья-короли встретили сватовство благосклонно, зато Хаген яростно возражал против этого брака. Но Гунтеру хотелось примириться с сестрой и как-то загладить свою вину перед ней. Оставалось убедить Кримхильду, и Рюдегер поклялся защищать её от всех врагов. Вдова, помышлявшая только о мести, согласилась. Прощание с роднёй было холодным — Кримхильда сожалела только о матери и юном Гизельхере.

Молодой женщине предстоял дальний путь. Везде её принимали с величайшим почётом, ибо Этцель превосходил могуществом всех королей земли. Вскоре Кримхильда завоевала сердца гуннов щедростью и красотой. К великому счастью супруга и подданных, она родила сына — Ортлиб должен был унаследовать двенадцать корон. Не сомневаясь больше в привязанности гуннов, Кримхильда через тринадцать лет после свадьбы подступила к мужу с просьбой — пригласить в гости братьев, чтобы люди не называли её безродной. Этцель, радуясь возможности угодить любимой супруге, немедленно послал гонцов на Рейн. Тайно встретившись с ними перед отъездом, Кримхильда научила их, как добиться того, чтобы вместе с братьями приехал и её заклятый враг. Несмотря на яростные возражения Хагена, бургундские короли согласились поехать к зятю — владелец Тронье уступил, когда Гернот осмелился упрекнуть его в трусости.

Нибелунги выступили в поход — их было девять сотен витязей и девять тысяч слуг. Вещие девы-русалки предупредили Хагена, что все они, кроме капеллана, погибнут в чужом краю. Владетель Тронье, убив вспыльчивого перевозчика, собственноручно переправил войско через Дунай. Желая проверить предсказание, Хаген столкнул капеллана за борт и попытался утопить шестом, но старый священник сумел добраться до противоположного берега. Тогда Хаген разбил корабль в щепы и приказал соратникам готовиться к неминуемой смерти. Тут на нибелунгов напали баварцы, разъярённые убийством перевозчика, но их натиск был отбит. Зато в Бехларене бургундов встретили радушно, ибо Рюдегер не подозревал о замыслах Кримхильды. Юный Гизельхер обручился с дочерью маркграфа, Гернот получил от него в подарок меч, а Хаген — щит. Бехларенская дружина с радостью отправилась к Этцелю — никто из витязей Рюдегера не знал, что прощается с роднёй навеки.

Гунны с нетерпением ожидали дорогих гостей. Особенно хотелось всем поглядеть на того, кем был убит Зигфрид. Кримхильда также трепетала от нетерпения — увидев Хагена, она поняла, что час мести пробил. Королева, выйдя навстречу родным, поцеловала лишь одного Гизельхера. Хаген не преминул саркастически это отметить, чем привёл Кримхильду в ещё большую ярость. А нибелунгов предупредил о нависшей над ними угрозе Дитрих Бернский — могучий витязь, потерявший своё королевство и нашедший приют у Этцеля. При гуннском дворе собралось немало изгнанников: все они были преданы Этцелю и дорого поплатились за свою верность.

Из всех соратников Хаген особо выделял смелого Фолькера, которого прозвали шпильманом за прекрасную игру на скрипке. Выйдя во двор, оба друга уселись на скамью, и Кримхильда заметила их из окна. Она решила воспользоваться удобным случаем и собрала множество гуннов, чтобы поквитаться наконец со своим обидчиком. Высокомерный Хаген не пожелал встать перед королевой и выставил напоказ меч Бадьмунг, отнятый им у мёртвого Зигфрида. Кримхильда заплакала от гнева и унижения, однако гунны не решились напасть на отважных витязей. А Хаген велел бургундам не снимать оружия даже в церкви. Изумлённый Этцель спросил, кто осмелился обидеть гостей. Хаген ответил, что их никто не оскорблял, просто в Бургундии заведено три дня пировать в полном вооружении. Кримхильда помнила обычаи родной страны, но смолчала из страха прогневить мужа. Тогда она подговорила Бледеля, брата Этцеля, расправиться с бургундской челядью, которая пировала отдельно под присмотром Данкварта. Обуянная злобой, женщина приказала также привести на торжество малютку Ортлиба.

Бледель напал на почти безоружных слуг. Бургундские храбрецы сражались с невиданной отвагой, но только Данкварту удалось вырваться из этой бойни живым. Прорубив себе дорогу мечом, он ворвался в главный зал с известием о неслыханной измене. В ответ Хаген снёс голову Ортлиба с плеч, и тут же разгорелся жестокий бой. Бургунды позволили выйти лишь своим друзьям — Дитриху с его амелунгами и Рюдегеру с бехларенской дружиной. Властитель Берна спас от неминуемой гибели и Этцеля с Кримхильдой. Нибелунги, перебив семь тысяч гуннов, выбросили трупы на лестницу. Тогда в кровавое побоище бросились датчане с саксами — нибелунги перебили и их. День близился к вечеру, и бургунды попросили перенести сражение во двор. Но мстительная Кримхильда потребовала голову Хагена — и даже Гизельхеру не удалось её смягчить. Этцель приказал поджечь зал, однако герои стали тушить пламя кровью.

Наутро Этцель вновь послал в бой остатки своей дружины. Рюдегер попытался воззвать к Дитриху, но тот сказал, что бургундов уже не спасти — король никогда не простит им смерти сына. Кримхильда же потребовала, чтобы Рюдегер исполнил обет. Тщетно несчастный маркграф умолял не губить его душу: Этцель в ответ твердил о вассальном долге. Началась самая страшная схватка — в бой вступили друзья. Рюдегер отдал Хагену свой щит: растроганный владетель Тронье поклялся не поднимать на него меча, но маркграф пал от руки смертельно раненного им Гернота. Бехларенцы погибли все до единого.

Амелунги, узнав об этом, горько зарыдали и попросили бургундов выдать тело маркграфа. Старый оруженосец Дитриха Хильдебранд пытался сдержать горячую молодёжь, но вспыхнула перебранка, а вслед за ней битва. В этом последнем сражении пали все амелунги, а у бургундов в живых осталось только двое — Гунтер и Хаген. Потрясённый Дитрих, в одночасье лишившийся дружины, предложил им сдаться, обещая сохранить жизнь, но Хагена это привело в безумный гнев. Бургунды были уже измучены схваткой. В отчаянном поединке властитель Берна пленил обоих и передал Кримхильде, умоляя пощадить их. Кримхильда пришла в темницу к Хагену с требованием вернуть клад. Владетель Тронье ответил на это, что поклялся не раскрывать тайну, пока жив хоть один из королей. Кримхильда приказала убить Гунтера и принесла Хагену отрубленную голову. Для владетеля Тронье наступил миг торжества: он объявил «ведьме», что теперь клад не достанется ей никогда. Кримхильда собственноручно отрубила ему голову, и Этцель не смог сдержать рыданий — женской рукой был убит храбрейший из витязей. Старик Хильдебранд в негодовании сразил «дьяволицу» мечом. Так погибли нибелунги — достойнейших и лучших всегда ждёт безвременная смерть.

Пересказала Е. Д. Мурашкинцева. Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Зарубежная литература древних эпох, средневековья и Возрождения / Ред. и сост. В. И. Новиков. — М. : Олимп : ACT, 1997. — 848 с.

Как Зигфрид был оплакан и погребён

Двор вернулся в столицу лишь с сумерками. Много слез было пролито из-за той роковой охоты. Коварный Хаген велел своим людям под покровом ночи отнести тело владыки нибелунгов к дверям Кримхильды. Он знал, что королева, идя утром в церковь, непременно наткнется на труп мужа. Как только стали звонить к заутрене, слуга сообщил своей госпоже, что у ее порога лежит убитый витязь. Зигфрид был забрызган кровью, к слуга его не узнал. Еще не знала Кримхильда, что это ее муж, но в ней проснулась тревога, и она заплакала. Она вспомнила, что доверила Хагену тайну мужа, и, сраженная страшной догадкой, лишилась чувств. Когда королева пришла в себя, приближенные стали утешать несчастную, говоря, что может быть к ее двери подброшен чужой труп. Но вскричала Кримхильда: «Нет, нет! Там лежит мой Зигфрид. Его убил Хаген, чтобы угодить Брюнхильде!» Она вышла за дверь, взглянуть на мертвеца. Узнав мужа, королева застонала: «О горе мне! Не в бою ты сражен, а пал от рук убийцы – ведь твой добрый щит остался цел. Ах, если б я знала, кто посмел это сделать!» Приказала владычица разбудить нибелунгов и сообщить ужасное известие почтенному Зигмунду, чтобы вместе оплакать героя. Старец долго не мог поверить словам гонца, но плач и стоны женщин убедили его. Собрал король своих витязей и повел их к Кримхильде. Там Зигмунд сказал невестке: «В недобрый час поехал я гостить в чужие края. Но кто посмел лишить меня сына в стране, где все ему были друзьями?» Королева отвечала, что, знай она имя убийцы, сумела бы отомстить за мужа. Все люди Зигфрида горько оплакивали своего короля. Нибелунги были готовы пустить в ход оружие, чтобы расквитаться с убийцей своего владыки. Они подозревали, что следы преступления ведут во дворец Гунтера. Яростный вид бойцов испугал Кримхильду, и она просила свекра и вассалов сдержать гнев до более удобного случая, а сейчас помочь ей положить в гроб любимого супруга. Так и сделали.

Едва ли можно описать словами, как безутешно рыдали дамы и рыцари. Весь Вормс был оглашен плачем, в столице каждый скорбел наравне с гостями. Кузнецы с утра взялись ковать герою гроб из золота и серебра, надежно обшитый полосами стали. Кримхильда приказала нести тело к собору. Полился колокольный звон, сзывая людей к заупокойной службе. Гунтер явился к храму с толпой своих витязей, пришлось и Хагену прийти туда. Сказал король Кримхильде: «Мне жаль тебя, сестра. Безмерная печаль переполняет всех нас. Мы вечно будем скорбеть по твоему мужу». Ответила несчастная: «Ни к чему Вам скорбеть. Если бы Вы и вправду испытывали жалость к своей сестре, мне не пришлось бы сейчас убиваться о милом супруге. Не поощряй Вы зла, оно бы не произошло. Лучше бы я сама умерла!» В те времена было поверье, согласно которому, едва злодей приближался к убитому, как раны опять начинали кровоточить. Поэтому королева прибавила в ответ на речи своего брата: «Тому, кто не виноват, нетрудно оправдаться: стоит лишь вплотную подойти к телу, чтобы отвести от себя подозрения». Лишь только Хаген подошел к убитому витязю, как рана вновь открылась. Так был уличен коварный злодей. Увидев кровь, заплакали еще горше, лишь Гунтер пытался защитить вассала, настаивая, что Зигфрида убили разбойники. Кримхильда возразила: «Я знакома с этими разбойниками. Даст Бог, мои друзья отомстят им. Ты сам, Гунтер, и твой Хаген лишили меня мужа». Тут ее вассалы схватились за оружие, но королева опять остановила их: «Повременим». Затем к останкам зятя приблизились Гизельхер и Гернот, непритворной печалью были вызваны их слезы.

Кримхильда оплакивает Зигфрида

Служба начиналась, тело было внесено в храм. Гернот и Гизельхер попытались унять скорбь сестры, но та была безутешна. Мертвого Зигфрида переложили с носилок в гроб, который кузнецы закончили к полудню. Несчастная вдова долго не давала этого сделать. Видя такое горе, все плакали навзрыд. Почтенная Ута, и вместе с ней вся свита, тоже печалилась о славном Зигфриде. Немало друзей было у нидерландца в стране бургундов. Едва он был положен в гроб, на помин души посыпались и чистое золото вельмож, и медные гроши бедняков. Кримхильда раздала для поминальной лепты казну покойного мужа. До самой ночи шли в храм друзья героя. Там над ним было пропето более ста панихид. Когда же пение смолкло и все пошли домой, Кримхильда со своей свитой осталась в соборе. Три дня и три ночи провела она там без сна в бдении над телом мужа. Все это время священники служили над гробом панихиду. Вдова Зигфрида не жалела золотой казны на помин души. Монастыри, недужные и калеки получили от нее участки земли, а нищие – новую одежду.

Когда гроб с телом понесли к могиле, рыдавшую Кримхильду свите не раз пришлось отливать холодной водой, так сильно королева горевала. Внемля ее мольбам, вассалы сняли с гроба крышку, и безутешная вдова в последний раз обняла тело своего мужа. Долгим было это прощание. Кримхильду пришлось унести оттуда на руках, от горя она была полумертва. И вот героя опустили в сырую землю. Безмерно грустили о Зигфриде нибелунги. Зигмунд же так был удручен смертью сына, что никому больше не довелось увидеть его улыбки. Некоторые вассалы не ели по три дня, горюя о погибшем и кляня своих недругов. Но настал четвертый день – и им стало легче. Живым нельзя вечно грустить о мертвых.

По пересказу «Песни о Нибелунгах» А. Чантурия

Читать онлайн «Второй подвиг Зигфрида», Александр Зорич – ЛитРес

Королевич Зигфрид, сын нидерландского короля Зигмунда и супруги его Зиглинды, был скорее магом, чем воином.

Пятнадцати лет от роду довелось ему присутствовать при гибели ученого дракона Фафнира. Позднейшая молва приписала юному королевичу славу победы над драконом, хотя действительным убийцей крылатого затворника был совсем другой человек.

Однако именно победа над драконом считается первым подвигом Зигфрида, ведь королевич действительно омылся в крови Фафнира. Это купание возымело волшебный эффект и наделило королевича некоторыми способностями, которые в германском мире обычно вызывают зависть и восхищение, а в христианском – желание подвергнуть их обладателя незамедлительному экзорцизму.

Волхв Альбрих учил Зигфрида семи свободным магическим искусствам, но непоседливый королевич покинул своего наставника до срока.

Он ушел в Вормс, столицу королевства бургундов. Зигфрид добивался руки Кримхильды, сестры короля Гунтера.

Чтобы завоевать Кримхильду, ему нужен был подвиг, нужна была слава. Воины добывают славу мечом. Но Бальмунг, меч Зигфрида, был выкован из молнии и отшлифован радугой для другой славы.

Победа над человеком, оборотнем, чудовищем королевича не устраивала. Вокруг Кримхильды увивалось множество женихов. Перещеголять их в кровожадности было и непросто, и противно. «Победить там, где победа невозможна», – так решил королевич.

О первом подвиге Зигфрида рассказано в другом месте.

А о втором рассказано здесь.

То была пора, когда сирени уже вылиняли, да и княжение шиповника в садах подходило к концу. Розаны нехотя уступали трон безродным узурпаторам-люпинам, суходолы на радость жвачным румянились клевером.

Девушкам хотелось влюбиться, юношам – умереть за любовь. Или хотя бы побить кого-нибудь.

Было утро. В заводях Рейна отходили ко сну проблудившие всю ночь русалки, поодаль нерестились караси и сазаны. Последние торопились поспеть до цвелой воды. Русалки же никуда не торопились, ибо знали: с вечерними сумерками бесня начнется по-новой.

На холмах, что оберегали Вормс от северо-восточных ветров, неохотно поспевала земляника, а на росистых выгонах продирали глаза оводы и слепни – впереди у каждого был долгий трудовой день на коровьей заднице.

Вставшие затемно косари задорно брили лоно матери-природы, с недоверием поглядывая в небо: не собирается ли дождь? А потом азартно спорили, «запалит» жара хлеба или «не запалит». А также о том, какая из шести колесниц победит на сегодняшних бегах. Патриотические чаяния, как правило, торжествовали в этих спорах над матстатистикой и здравым смыслом.

В это время Вормс только еще спросонья потягивался. На вормсском же ипподроме вовсю кипела работа.

Лошадей готовили к бегам.

Ковали со своими подмастерьями осматривали подковы и смазывали маслом конские копыта. Конюхи старательно натирали мелом хвосты лошадей белой масти – чтобы те выглядели ослепительно белыми, а не как обычно. Поодаль помощники колесничих, птиц залетных и недешевых, заплетали гривы в косички – чтобы лошадиные шеи выглядели совсем уж скульптурно.

В это же время на опушке дубравы Зефир Нисский, единственный возница, не поленившийся встать до рассвета, делал утреннюю зарядку – складывался напополам, размахивал руками и скакал через веревочку.

Двое мальчишек лет семи, посланных за земляникой, исподтишка наблюдали за героем из кустов, усевшись на свои пустые пока лукошки. Их лица выражали нерешительность: уместно ли смеяться над чудными кривляньями Зефира или же по их поводу следует испытывать благоговение непосвященных? Но тут Зефир пошел отжиматься широким хватом, и мальчики со вздохом облегчения склонились ко второму.

Ипподром в Вормсе, конечно, уступал своим собратьям в Риме, Константинополе и Равенне. Как по количеству зрителей, так и по количеству беговых дорожек – их было всего шесть (тогда как равеннский ипподром мог запросто вместить пятнадцать упряжек в один забег). Зато он был оборудован стартовыми стойлами для упряжек с автоматическим веревочным затвором – по последнему слову техники.

Король Гунтер, еще не войдя в наследство, лично курировал сооружение ипподрома, ибо уже тогда почуял: никакой цивилизованной политики королевству не видать, пока не будет устроено цивилизованное развлечение для политиков.

И развлечение было устроено! Развлечение длиной в полный аттический стадий, шириной в пять седьмых стадия и высотой в тридцать футов могло бы выжать согласный вопль спортивного азарта из двадцати четырех тысяч зрителей, если бы только размещение почтенной публики отвечало римским стандартам.

Но германские стандарты имени инженер-политика Гунтера не были пасынками городского, цивилизованного либерализма, нет.

Один цезарь, сто сенаторов, мириад плебеев? Ни-ко-гда.

Каждый из королей (а вормсский ипподром был рассчитан на дюжину королей!) требует жизненного пространства не меньшего, чем цезарь. Каждый его сопалатник, каждый дружинник – тоже. Разве кто-то из этих достойнейших, славнейших людей может позволить себе сидеть ниже своих братьев по оружию?

А посольства? Что случится, если посадить константинопольского посланника ниже римского? Гуннского – ниже вандальского? Воистину случится непоправимое!

И еще: кто пройдет к своим местам первым? Положим, бургундский король – по праву хозяина. Но вот вторым? Вторым кто? Епископ Омега или посол Дельта? Конунг Верданди или ярл Сканди?

Поэтому с архитектурной точки зрения ипподром пришлось решать как улей диких ос, по принципу – сколько тварей, столько и гнездышек. Поверх зрительских трибун были сооружены просторные павильоны с деревянными креслами. Для каждого короля – свой павильон, для каждого сопалатника – свое кресло.

Под павильонами тянулись три яруса обшитых дубом сидений для людей знатных или полезных, но все-таки отличающихся от персон высшей светской и духовной ценности, как серебро отличается от золота.

А еще ниже начинались ярусы плебейских каменных сидений-ступенек.

Сюда сползались все, кому было не лень, – как правило, со своими дерюжками, подушечками или одеялами из шкур. Но если кто-то заранее не позаботился о здоровье своей простаты, смотрители ипподрома, которых на римский манер громко и не совсем правильно именовали квесторами, выдавали бесхозяйственному пролетариату подушечки и волчьи шкуры напрокат.

Прокат подушечки стоил один фоллис, то есть меньше даже сестерция, то есть дешевле не придумаешь. Шкура тянула на целый сестерций.

Правда, требовался еще залог. А в залог строгие бургундские квесторы принимали отнюдь не что угодно. Охотно брали деньги, сестерциев десять – двенадцать, еще охотней – ножи или кожаную обувь. Но вот уже кольца и ожерелья подвергались пристрастному отбору – цветное стекло и вызолоченный биллон понимания не встречали.

Зигфриду, разумеется, не пришлось решать вопроса с подушечками. Король Гунтер милостиво пригласил гостя на почетные места прямо под бургундским павильоном – те самые, для знати второго разбора, обшитые полированными дубовыми досками.

Гизельхер запротестовал:

– А почему там? Мы можем посадить Зигфрида вместе с нами!

– Зигфрид – юноша хорошей крови. Но он не бургунд, – возразил Гунтер во всеуслышание. – Поэтому его пребывание в бургундском павильоне против правил. С другой стороны, Зигфрид просто гость, частное лицо. Будь он послом или королем – мы отвели бы ему персональный павильон. Вы нас понимаете, Зигфрид?

Вопрос не стоил выеденного яйца. Потому что рядом с Гунтером сидели Гизельхер, Ильдико, Кримхильда и мать-королева с доверенными служанками, епископ вормсский с доверенными пресвитерами, а далее сопалатники, сопалатники, сопалатники… Свирепые рожи при полном воинском параде, из которого были исключены только вкрай неудобные чешуйчатые доспехи, замененные на короткие кольчуги.

В бургундском павильоне яблоку негде было упасть. Младшим дружинникам, которым из соображений грядущей карьеры тоже хотелось потереться возле короля, пришлось занять добавочные стоячие места за спинами старших.

«Ну и порядочки, – подумал Зигфрид, ощутив острый укол самолюбия при словах „будь он королем“. – Что ему, Гунтеру, проще? Так бы и сказал: нету места, мол. Так нет же, с ходу пускается исчислять ранжиры!»

Зигфрид | Соулкалибур Вики | Фэндом

Обзор

Исходная временная шкала

Новая временная шкала

Кошмар

Галерея

Зигфрид Штауффен

СКВИ
SCLS
SCV
SCIV
СКЛ
SCIII
SCII
СК
СБ/ЮВ

Siegfried Schtauffen (ジークフリート・シュタウフェン, Jīkufurīto Shutaufen ) — один из центральных персонажей серии Soul и главный герой большинства ее частей.

Он является опорой серии Soulcalibur и одним из самых знаковых персонажей франшизы.