Изнасилование Берлина: неизвестная история войны
Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.
Автор фото, BBC World Service
В России выходит в продажу примечательная книга — дневник офицера Советской Армии Владимира Гельфанда, в которой без прикрас и купюр описаны кровавые будни Великой Отечественной войны.
Некоторые полагают, что критический подход к прошлому неэтичен или просто недопустим, учитывая героические жертвы и гибель 27 миллионов советских граждан.
Другие считают, что будущие поколения должны знать истинные ужасы войны и заслуживают того, чтобы увидеть неприукрашенную картину.
Корреспондент Би-би-си Люси Эш попыталась разобраться в некоторых малоизвестных страницах истории последней мировой войны.
Некоторые факты и обстоятельства, изложенные в ее статье, могут быть неподходящими для детей.
_________________________________________________________________________
В Трептов-парке на окраине Берлина сгущаются сумерки. Я смотрю на возвышающийся надо мной на фоне закатного неба памятник воину-освободителю.
Стоящий на обломках свастики солдат высотой 12 метров в одной руке держит меч, а на другой его руке сидит маленькая немецкая девочка.
Здесь похоронены пять тысяч из 80 тысяч советских солдат, погибших в битве за Берлин в период с 16 апреля по 2 мая 1945 года.
Колоссальные пропорции этого монумента отражают масштабы жертв. На вершине постамента, куда ведет длинная лестница, виден вход в памятный зал, освещенный как религиозная святыня.
Мое внимание привлекла надпись, напоминающая, что советские люди спасли европейскую цивилизацию от фашизма.
Но для некоторых в Германии этот мемориал — повод для иных воспоминаний.
Советские солдаты изнасиловали бессчетное число женщин по пути к Берлину, но об этом редко говорили после войны — как в Восточной, так и в Западной Германии.
И в России сегодня об этом мало кто говорит.
Дневник Владимира Гельфанда
Многие российские СМИ регулярно отвергают рассказы об изнасилованиях как миф, состряпанный на Западе, однако один из многочисленных источников, поведавших нам о том, что происходило, — это дневник советского офицера.
Автор фото, BBC World Service
Подпись к фото,Владимир Гельфанд писал свой дневник с удивительной искренностью в те времена, когда это было смертельно опасно
Лейтенант Владимир Гельфанд, молодой еврей родом из Украины, с 1941 года и до конца войны вел свои записи с необыкновенной искренностью, несмотря на существовавший тогда запрет на ведение дневников в советской армии.
Его сын Виталий, который позволил мне почитать рукопись, нашел дневник, когда разбирал бумаги отца после его смерти. Дневник был доступен в сети, но теперь впервые публикуется в России в виде книги. Два сокращенных издания дневника выходили в Германии и Швеции.
Дневник повествует об отсутствии порядка и дисциплины в регулярных войсках: скудные рационы, вши, рутинный антисемитизм и бесконечное воровство. Как он рассказывает, солдаты воровали даже сапоги своих товарищей.
В феврале 1945 года воинская часть Гельфанда базировалась недалеко от реки Одер, готовясь к наступлению на Берлин. Он вспоминает, как его товарищи окружили и захватили в плен немецкий женский батальон.
«Позавчера на левом фланге действовал женский батальон. Его разбили наголову, а пленные кошки-немки объявили себя мстительницами за погибших на фронте мужей. Не знаю, что с ними сделали, но надо было бы казнить негодяек безжалостно», — писал Владимир Гельфанд.
Один из самых показательных рассказов Гельфанда относится к 25 апреля, когда он был уже в Берлине. Там Гельфанд впервые в жизни прокатился на велосипеде. Проезжая вдоль берега реки Шпрее, он увидел группу женщин, тащивших куда-то свои чемоданы и узлы.
Автор фото, BBC World Service
Подпись к фото,В феврале 1945 года воинская часть Гельфанда базировалась недалеко от реки Одер, готовясь к наступлению на Берлин
«Я спросил немок, где они живут, на ломаном немецком, и поинтересовался, зачем они ушли из своего дома, и они с ужасом рассказали о том горе, которое причинили им передовики фронта в первую ночь прихода сюда Красной Армии», — пишет автор дневника.
«Они тыкали сюда, — объясняла красивая немка, задирая юбку, — всю ночь, и их было так много. Я была девушкой, — вздохнула она и заплакала. — Они мне испортили молодость. Среди них были старые, прыщавые, и все лезли на меня, все тыкали. Их было не меньше двадцати, да, да, — и залилась слезами».
«Они насиловали при мне мою дочь, — вставила бедная мать, — они могут еще прийти и снова насиловать мою девочку. — От этого снова все пришли в ужас, и горькое рыдание пронеслось из угла в угол подвала, куда привели меня хозяева. «Оставайся здесь, — вдруг бросилась ко мне девушка, — ты будешь со мной спать. Ты сможешь со мной делать все, что захочешь, но только ты один!» — пишет Гельфанд в своем дневнике.
«Пробил час мести!»
Немецкие солдаты к тому времени запятнали себя на советской территории чудовищными преступлениями, которые они совершали в течение почти четырех лет.
Владимир Гельфанд сталкивался со свидетельствами этих преступлений по мере того, как его часть продвигалась с боями к Германии.
«Когда каждый день убийства, каждый день ранения, когда они проходят через деревни, уничтоженные фашистами… У папы очень много описаний, где уничтожали деревни, вплоть до детей, уничтожали маленьких детей еврейской национальности… Даже годовалых, двухгодовалых… И это не в течение какого-то времени, это годы. Люди шли и это видели. И шли они с одной целью — мстить и убивать», — рассказывает сын Владимира Гельфанда Виталий.
Виталий Гельфанд обнаружил этот дневник уже после смерти отца.
Вермахт, как предполагали идеологи нацизма, был хорошо организованной силой арийцев, которые не опустятся до полового контакта с «унтерменшами» («недочеловеками»).
Но этот запрет игнорировался, говорит историк Высшей школы экономики Олег Будницкий.
Немецкое командование было настолько озабочено распространением венерических болезней в войсках, что организовало на оккупированных территориях сеть армейских публичных домов.
Автор фото, BBC World Service
Подпись к фото,Виталий Гельфанд надеется опубликовать дневник отца в России
Трудно найти прямые свидетельства того, как немецкие солдаты обращались с русскими женщинами.
Многие жертвы просто не выжили.
Но в Германо-российском музее в Берлине его директор Йорг Морре показал мне фотографию из личного альбома немецкого солдата, сделанную в Крыму.
На фотографии – тело женщины, распластанное на земле.
«Выглядит так, как будто она была убита при изнасиловании или после него. Ее юбка задрана, а руки закрывают лицо», — говорит директор музея.
«Это шокирующее фото. У нас в музее были споры о том, нужно ли выставлять такие фотографии. Это война, это сексуальное насилие в Советском Союзе при немцах. Мы показываем войну. Не говорим о войне, а показываем ее», — говорит Йорг Морре.
Когда Красная армия вошла в «логово фашистского зверя», как называла тогда советская пресса Берлин, плакаты поощряли ярость солдат: «Солдат, ты на немецкой земле. Пробил час мести!»
Политотдел 19-й Армии, наступавшей на Берлин вдоль побережья Балтийского моря, объявил, что настоящий советский солдат настолько полон ненависти, что мысль о половом контакте с немками будет ему отвратительна.
Но и на этот раз солдаты доказали, что их идеологи ошибались.
Историк Энтони Бивор, проводя исследования для своей книги «Берлин: падение», вышедшей в свет в 2002 году, нашел в российском государственном архиве отчеты об эпидемии сексуального насилия на территории Германии. Эти отчеты в конце 1944 года посылались сотрудниками НКВД Лаврентию Берии.
«Они передавались Сталину, — говорит Бивор. — Можно увидеть по отметкам, читались они или нет. Они сообщают о массовых изнасилованиях в Восточной Пруссии и о том, как немецкие женщины пытались убивать себя и своих детей, чтобы избежать этой участи».
«Жители подземелья»
Другой дневник военного времени, который вела невеста немецкого солдата, рассказывает о том, как некоторые женщины приспосабливались к этой ужасающей ситуации в попытках выжить.
С 20 апреля 1945 года женщина, имя которой не называется, оставляла на бумаге безжалостные в своей честности наблюдения, проницательные и местами сдобренные юмором висельника.
Автор дневника описывает себя как «бледную блондинку, всегда одетую в одно и то же зимнее пальто». Она рисует яркие картины жизни своих соседей в бомбоубежище под их многоквартирным домом.
Среди ее соседок – «молодой человек в серых брюках и очках в толстой оправе, при ближайшем рассмотрении оказывающийся женщиной», а также три пожилые сестры, как она пишет, «все трое – портнихи, сбившиеся в один большой черный пудинг».
Автор фото, BBC World Service
В ожидании приближавшихся частей Красной армии женщины шутили: «Лучше русский на мне, чем янки надо мной», имея в виду, что лучше уж быть изнасилованной, чем погибнуть при ковровой бомбардировке американской авиации.
Но когда солдаты вошли в их подвал и попытались вытащить оттуда женщин, те начали умолять автора дневника использовать ее знание русского языка, чтобы пожаловаться советскому командованию.
На превращенных в руины улицах ей удается найти советского офицера.
Он пожимает плечами. Несмотря на сталинский декрет, запрещающий насилие в отношении гражданского населения, как он говорит, «это все равно происходит».
Тем не менее офицер спускается с ней в подвал и отчитывает солдат. Но один из них вне себя от гнева. «О чем ты говоришь? Посмотри, что немцы сделали с нашими женщинами! — кричит он. — Они взяли мою сестру и…» Офицер его успокаивает и выводит солдат на улицу.
Но когда автор дневника выходит в коридор, чтобы проверить, ушли они или нет, ее хватают поджидавшие солдаты и жестоко насилуют, едва не задушив. Объятые ужасом соседи, или «жители подземелья», как она их называет, прячутся в подвале, заперев за собой дверь.
«Наконец, открылись два железных засова. Все уставились на меня, — пишет она. — Мои чулки спущены, мои руки держат остатки пояса. Я начинаю кричать: «Вы свиньи! Меня тут изнасиловали дважды подряд, а вы оставляете меня лежать здесь как кусок грязи!»
В итоге автор дневника приходит к мысли, что ей нужно найти одного «волка», чтобы защититься от новых групповых изнасилований «зверьем мужского пола».
Она находит офицера из Ленинграда, с которым делит постель. Постепенно отношения между агрессором и жертвой становятся менее жестокими, более взаимными и неоднозначными. Немка и советский офицер даже обсуждают литературу и смысл жизни.
«Никоим образом нельзя утверждать, что майор меня насилует, — пишет она. – Почему я это делаю? За бекон, сахар, свечи, мясные консервы? В какой-то степени я уверена, что так и есть. Но к тому же мне нравится майор, и чем меньше он хочет получить от меня как мужчина, тем больше он мне нравится как человек».
Многие из ее соседок заключали подобные сделки с победителями поверженного Берлина.
Автор фото, BBC World Service
Подпись к фото,Некоторые немки нашли способ приспособиться к этой ужасной ситуации
Когда в 1959 году дневник был опубликован в Германии под названием «Женщина в Берлине», этот откровенный рассказ вызвал волну обвинений в том, что он опорочил честь немецких женщин.
Не удивительно, что автор, предчувствуя это, потребовала не публиковать больше дневник до своей смерти.
Эйзенхауэр: расстреливать на месте
Изнасилования были проблемой не только Красной Армии.
Боб Лилли, историк из университета Северного Кентукки, смог получить доступ к архивам военных судов США.
Его книга (Taken by Force) вызвала столько споров, что вначале ни одно американское издательство не решалось его опубликовать, и первое издание появилось во Франции.
По приблизительным подсчетам Лилли, около 14 тысяч изнасилований было совершено американскими солдатами в Англии, Франции и Германии с 1942 по 1945 годы.
«В Англии случаев изнасилований было совсем мало, но как только американские солдаты пересекли Ла Манш, их число резко возросло», — рассказывает Лилли.
По его словам, изнасилования стали проблемой не только имиджа, но и армейской дисциплины. «Эйзенхауэр сказал расстреливать солдат на месте преступления и сообщать о казнях в военных газетах, таких как Stars and Stripes.
В Германии был пик этого явления», — рассказывает он.
— А были казнены солдаты за изнасилования?
— О да!
— Но не в Германии?
— Нет. Ни одного солдата не казнили за изнасилование или убийство немецких граждан, — признает Лилли.
Сегодня историки продолжают расследовать факты сексуальных преступлений, совершенных войсками союзников в Германии.
В течение многих лет тема сексуального насилия со стороны войск союзников – американских, британских, французских и советских солдат — на территории Германии официально замалчивалась. Мало кто об этом сообщал, и еще меньше желающих было все это слушать.
Молчание
О таких вещах в обществе вообще говорить непросто. Кроме того, в Восточной Германии считалось едва ли не богохульством критиковать советских героев, победивших фашизм.
А в Западной Германии вина, которую испытывали немцы за преступления нацизма, затмевала тему страданий этого народа.
Но в 2008 году в Германии по дневнику жительницы Берлина вышел фильм «Безымянная – одна женщина в Берлине» с актрисой Ниной Хосс в главной роли.
Этот фильм стал откровением для немцев и побудил многих женщин рассказать о том, что с ними произошло. Среди этих женщин — Ингеборг Буллерт.
Сейчас 90-летняя Ингеборг живет в Гамбурге в квартире, полной фотографий кошек и книг о театре. В 1945 году ей было 20. Она мечтала стать актрисой и жила с матерью на довольно фешенебельной улице в берлинском районе Шарлоттенбург.
Автор фото, BBC World Service
Подпись к фото,«Я думала, что они меня убьют», — говорит Ингеборг Буллурт
Когда началось советское наступление на город, она спряталась в подвале своего дома, как и автор дневника «Женщина в Берлине».
«Неожиданно на нашей улице появились танки, повсюду лежали тела русских и немецких солдат, — вспоминает она. – Я помню ужасающий протяжный звук падающих русских бомб.
Мы называли их Stalinorgels («сталинские органы»)».
Как-то раз в перерыве между бомбежками Ингеборг вылезла из подвала и побежала наверх за веревкой, которую она приспособила под фитиль для лампы.
«Неожиданно я увидела двух русских, направивших на меня пистолеты, — говорит она. – Один из них заставил меня раздеться и изнасиловал меня. Потом они поменялись местами, и меня изнасиловал другой. Я думала, что умру, что они меня убьют».
Тогда Ингеборг не рассказала о том, что с ней случилось. Она молчала об этом несколько десятилетий, потому что говорить об этом было бы слишком тяжело. «Моя мать любила хвастать тем, что ее дочь не тронули», — вспоминает она.
Волна абортов
Но изнасилованиям подверглись многие женщины в Берлине. Ингеборг вспоминает, что сразу после войны женщинам от 15 до 55 лет было приказано сдать анализ на венерические болезни.
«Для того, чтобы получить продуктовые карточки, нужна была медицинская справка, и я помню, что у всех докторов, их выдававших, приемные были полны женщин», — вспоминает она.
Каков был реальный масштаб изнасилований? Чаще всего называются цифры в 100 тысяч женщин в Берлине и два миллиона по всей Германии. Эти цифры, горячо оспариваемые, были эстраполированы из скудных медицинских записей, сохранившихся до наших дней.
Автор фото, BBC World Service
Подпись к фото,Эти медицинские документы 1945 года чудом уцелели
Автор фото, BBC World Service
Подпись к фото,Лишь в одном районе Берлина за полгода было одобрено 995 просьб об абортах
На бывшем военном заводе, где сейчас хранится государственный архив, его сотрудник Мартин Люхтерханд показывает мне пачку синих картонных папок.
В них содержатся данные об абортах с июня по октябрь 1945 года в Нойкелльне, одном из 24 районов Берлина. То, что они сохранились нетронутыми – маленькое чудо.
В Германии того времени аборты были запрещены согласно статье 218 уголовного кодекса. Но Люхтерханд говорит, что после войны был короткий промежуток времени, когда женщинам было разрешено прерывать беременность.
Особая ситуация была связана с массовыми изнасилованиями в 1945 году.
С июня 1945 по 1946 год только в этом районе Берлина было одобрено 995 просьб об аборте. Папки содержат более тысячи страниц разного цвета и размера. Одна из девушек округлым детским почерком пишет, что была изнасилована дома, в гостиной на глазах своих родителей.
Хлеб вместо мести
Для некоторых солдат, стоило им подвыпить, женщины становились такими же трофеями, как часы или велосипеды. Но другие вели себя совсем иначе. В Москве я встретила 92-летнего ветерана Юрия Ляшенко, который помнит, как вместо того, чтобы мстить, солдаты раздавали немцам хлеб.
Автор фото, BBC World Service
Подпись к фото,Юрий Ляшенко говорит, что советские солдаты в Берлине вели себя по-разному
“Кормить, конечно, мы всех не могли, так? А тем, что у нас было, мы делились с детьми. Маленькие дети такие запуганные, глаза такие страшные… жалко детей», — вспоминает он.
В пиджаке, увешанном орденами и медалями, Юрий Ляшенко приглашает меня в свою маленькую квартирку на верхнем этаже многоэтажного дома и угощает коньяком и вареными яйцами.
Он рассказывает мне, что хотел стать инженером, но был призван в армию и так же, как Владимир Гельфанд, прошел всю войну до Берлина.
Наливая в рюмки коньяк, он предлагает тост за мир. Тосты за мир часто звучат заученно, но тут чувствуется, что слова идут от сердца.
Мы говорим о начале войны, когда ему чуть не ампутировали ногу, и о том, что он почувствовал, когда увидел красный флаг над Рейхстагом. Спустя некоторое время я решаюсь спросить его об изнасилованиях.
«Не знаю, у нашего подразделения такого не было… Конечно, очевидно, такие случаи были в зависимости от самого человека, от людей, — говорит ветеран войны. — Вот попадется один такой… Один поможет, а другой надругается… На лице у него не написано, не знаешь его».
Оглянуться в прошлое
Наверное, мы никогда не узнаем настоящих масштабов изнасилований.
Материалы советских военных трибуналов и многие другие документы остаются закрытыми. Недавно Государственная дума одобрила закон «о посягательстве на историческую память», согласно которому любой, кто принижает вклад СССР в победу над фашизмом, может заработать денежный штраф и до пяти лет лишения свободы.
Молодой историк Гуманитарного университета в Москве Вера Дубина говорит, что ничего не знала об этих изнасилованиях до тех пор, пока не получила стипендию для учебы в Берлине. После учебы в Германии она написала работу на эту тему, но не смогла ее опубликовать.
«Российские СМИ отреагировали очень агрессивно, — говорит она. — Люди хотят знать только о нашей славной победе в Великой Отечественной войне, и сейчас становится все сложнее вести серьезные исследования».
Автор фото, BBC World Service
Подпись к фото,Советские полевые кухни раздавали жителям Берлина еду
История часто переписывается в угоду конъюнктуре. Именно поэтому свидетельства очевидцев столь важны..jpg)
Свидетельства тех, кто осмелился говорить на эту тему сейчас, в преклонном возрасте, и рассказы тогда еще молодых людей, записавших в годы войны свои свидетельства о происходившем.
Виталий, сын автора армейского дневника Владимира Гельфанда, говорит о том, что многие советские солдаты проявили великий героизм в годы Второй мировой войны. Но это не вся история, считает он.
«Если люди не хотят знать правду, хотят заблуждаться и хотят говорить о том, как было все красиво и благородно — это глупо, это самообман, — напоминает он. — Весь мир это понимает, и Россия это понимает. И даже те, кто стоит за этими законами об искажении прошлого, они тоже понимают. Мы не можем двигаться в будущее, пока не разберемся с прошлым».
_________________________________________________________
Примечание.25 и 28 сентября 2015 года этот материал был изменен. Мы удалили подписи к двум фотографиям, а также написанные на их основе посты в твиттере.
Они не соответствуют редакционным стандартам Би-би-си, и мы понимаем, что многие посчитали их оскорбительными. Мы приносим свои искренние извинения.
«Они насиловали женщин, даже маленьких девочек у нас на глазах» | Статьи
Несовершеннолетнего Марка из Камеруна сложно назвать счастливчиком. За свою недолгую жизнь он успел потерять почти всю семью, а по пути к ливийским берегам, откуда он решился перебраться в Европу, его неоднократно пытали и четырежды перепродавали в рабство. И всё же в некотором смысле Марку повезло — он сумел добраться до центра «Врачей без границ» в Пантине, что к северу от Парижа. При поддержке этой благотворительной организации «Известия» решили рассказать историю этого камерунского беженца. Она показывает, что из-за политики Европы люди, подобные Марку, после жуткого пути до Ливии и смертельно опасной переправы по Средиземному морю не попадают на попечение соцслужб, а продолжают скитаться в поисках своего места в мире.
Тернистый путьИсторией Марка (имя вымышленное, фамилия и точный возраст не сообщаются в целях безопасности) с «Известиями» поделились в благотворительной организации «Врачи без границ».
Как известно, ее сотрудники многие десятилетия спасают жизни в самых сложных регионах мира. В последние годы они активно включились в помощь беженцам, покинувшим свои дома и оказавшимся по другую сторону Средиземноморья. В конце 2017 года «Врачи» открыли небольшой центр в северо-восточном пригороде Парижа Пантине для оказания помощи несовершеннолетним беженцам, оказавшимся во Франции без сопровождения взрослых. Одним из их пациентов и оказался камерунец Марк.
Его рассказ о своей жизни до Пантина выглядит несколько сбивчиво. Он то и дело говорит, что это история слишком длинная. Однако даже тех полученных обрывков хватит, чтобы проникнуться его судьбой.
Отца, выходца из народности бети, убили, когда Марк был еще маленьким, мать по-прежнему жива, но он точно не знает, где именно она сейчас
Фото: REUTERS/Juan Carlos Ulate
Шел конец 2016 года. В Камеруне — некогда немецкой колонии, поделенной после Первой мировой войны между Великобританией и Францией, — назревал конфликт между англофонами и франкофонами. Впоследствии он получил название «англоязычный кризис». Эта война продолжается в Камеруне и по сей день.
— 1 января 2017 года мой старший брат, который был в оппозиции, сказал, что мне нужно уходить. В Баменде со всех сторон летели пули. Но брат сказал, что его оппозиционная группа хочет дать в руки оружие детям, даже девочкам. Положение стало по-настоящему опасным. Он сказал, что нужно бежать из страны, — рассказал Марк.
В путь подальше от охваченной войной республики Марк отправился с 13-летней сестрой — при посредничестве проводника Муссы, которого нашел им брат. Мусса провел их через Нигерию до границы с Нигером, и там — в закрытом двухэтажном доме, набитом людьми, — Марк с сестрой провели больше недели. Пока однажды ночью за ними и другими беженцами не пришли арабы, чтобы провести их через пустыню.
— Пятилитровая банка воды и немного тапиоки с молоком — это всё, что они дали нам на дорогу. Я видел эпицентр контрабанды людей в пустыне. Пикапы, битком набитые эфиопами и эритрейцами, присоединились к нам посреди дороги. Там было 32 грузовика, а нас было около 700 мигрантов, — говорит Марк.
Фото: REUTERS/Joe Penney
На пятый день пути через пустыню
— У меня в сумке была простыня. Я обернул ею тело сестры и похоронил ее. Когда я потерял сестренку, у меня поехала крыша. Единственное, чего я хотел, — вернуться домой. Но мы продолжали ехать по пустыне. У нас не осталось еды и воды. Друг показал мне, что делать, когда вода заканчивается. Ты мочишься в банку и пьешь из нее, — вспоминает Марк.
В последующие несколько дней одна стоянка для мигрантов сменялась другой, пока караван не добрался до ливийского местечка Себха.
Там Марку и его сотоварищам по несчастью объявили — их продали. Но они смогут продолжить свой путь во Францию, если родственники заплатят выкуп.
— Но мне некого было звать, поэтому меня мучили всеми возможными способами. Меня били трубами, швыряли мне в грудь цементные блоки. Они вырвали у меня зуб с помощью лома. От кровотечения у меня голова отекла и стала как воздушный шар. Они начали насиловать женщин, даже маленьких девочек, прямо у нас на глазах. Они били матерей, когда те пытались помочь своим детям, — описывает Марк то, что делали с людьми, у которых не было возможности откупиться.
Так и не получив денег, Марка то и дело перепродавали — как вещь — из рук в руки. Сначала ганийцу, работавшему с арабами, затем — ливийцу. Но хуже всего для мальчика оказалась ливийская тюрьма. Это был двор, в котором пришлось тесниться одновременно двум тысячам человек. В нем не было крыши, но оттуда всё равно не сбежать — над двором натянуты высоковольтные провода, которые убивали наповал, стоило только дотронуться.
Фото: REUTERS/Ismail Zetouni
— Мы не могли спать по ночам. Там было недостаточно места для того, чтобы лечь,
Дальнейший рассказ камерунец продолжает уже без деталей, сообщая лишь, что после тюрьмы он был сначала продан кому-то в Завию, а затем — уже в четвертый раз — перепродан в Триполи. Оттуда он смог в конце концов сбежать и перебраться во Францию.
В Пятой республике Марк находится уже год. Его дела обстоят куда лучше, чем на родине, но вспоминать о прошлом он всё еще не хочет.
Война с системойИстория Марка, увы, не уникальна. Каждый год добраться до Европы пытаются десятки тысяч африканцев, жителей стран Ближнего Востока и Южной Азии. Сотни людей гибнут по дороге до Ливии — ныне главного контрабандистского хаба по нелегальной переброске мигрантов в Европу.
Еще сотни, а то и тысячи жизней ежегодно уносит дорога по Средиземному морю, переплывать которое отчаявшихся людей отправляют на перегруженных утлых суденышках, а иногда и вовсе на надувных лодках. При этом с 1 марта этого года Евросоюз остановил все спасательные операции на море, сославшись на нежелание стран-членов принимать беженцев. Некоторые страны, в первую очередь Италия, и вовсе криминализовали деятельность гуманитарных организаций, продолжающих помогать людям в Средиземноморье и привозить их в европейские порты. Их либо просто не подпускают к своим берегам, либо грозят крупными штрафами за ослушание.
Фото: Global Look Press/SOS Mediterranee/Laurin Schmid
Не лучшим образом складывается положение и во Франции.
Главную тревогу у правозащитников вызывают несовершеннолетние дети без сопровождения.
Подписанные Францией международные конвенции и ее национальные законы гласят, что любой человек в возрасте до 18 лет, не имеющий родителя или законного опекуна, — независимо от того, является он гражданином страны или нет — должен получить при посредстве социальных служб защиту и жилье, доступ к помощи и школьному образованию.
На деле никто во Франции (да и в других странах Европы) не спешит обеспечивать подростков-мигрантов жильем и необходимой помощью. И даже, напротив, вводит заведомо сложные административные процедуры, чтобы отказать им в убежище по итогам рассмотрения дел.
Одна из первых таких препон — отказ признать в мигранте несовершеннолетнего. По данным департамента по делам несовершеннолетних без сопровождения Министерства юстиции Франции, в 2018 году из 40 тыс. молодых людей лишь 17 тыс. были официально признаны госорганами подходящими под это описание и переданы на попечение социальных служб.
В прошлые годы в западных СМИ часто мелькали истории, как бородатые афганцы или сирийцы, чьи лица испещряли морщины, пытались выдавать себя за 15-летних, и миграционным властям Австрии или, скажем, Германии, стоило немало усилий и средств официально доказать обратное. Поэтому недоверие европейских властей в мигрантам объяснимо.
Но бывало и наоборот — когда на правонарушения заведомо шли сами же правоохранительные органы.
Фото: REUTERS/Charles Platiau
— Мы попали из Италии во Францию вечером, вошли в деревню и хотели поискать помощи. Кто-то увидел нас с балкона, и вскоре появились полицейские. Мы побежали, они стали нас преследовать. Я упал головой на землю. Полицейский прижал мою голову ногой… Меня спросили о национальности и возрасте, я ответил, что мне 16, а они сказали, что я не несовершеннолетний, и исправили дату моего рождения в документах… А потом нас отвезли к границе с Италией и сказали: «Вон дорога, покиньте Францию», — рассказал несколько месяцев назад «Врачам без границ» беженец Юсуф.
Первый этап определения того, является ли проситель действительно несовершеннолетним без попечителя, — собеседование, которое длится от силы минут 10. Более точный ответ о возрасте дает рентген костей, но это занимает время. Половина молодых людей, попавших в итоге в центр в Пантине, до этого жили прямо на улице.
— Как-то раз я сел на 7-ю ветку (метро), проехал по ней до конца, а потом проехался по 4-й до конечной и так еще много раз по другим линиям. Просто чтобы убить время и согреться, — поведал сотрудникам центра один из молодых людей, оказавшийся в подобной жизненной ситуации.
В 2018 году больше половины из числа таких несовершеннолетних, судьбу которых отслеживал центр в Пантине, смогли через суд запросить повторную оценку их дела и в конечном итоге добиться признания. После они были переданы на попечение французских социальных служб. Но на общем фоне это выглядит каплей в море.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Stern (Германия): изнасилования в конце Второй мировой войны — тогдашние преступления сказываются по сей день
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Когда в Германии говорят о сексуальном насилии во время войны, создается впечатление, что на немецких женщин охотились исключительно советские солдаты.
Еще Гитлер красочно расписывал «жажду мести» красноармейцев. Но на самом деле вина за изнасилования лежит на солдатах всех четырех стран-победительниц, а от их последствий страдают все новые поколения, пишет немецкий «Штерн».
Зильке Гронвальд (Silke Gronwald)
В маленьком домике где-то в Верхнем Пфальце через несколько лет после войны в постели рядом с бабушкой лежит маленькая девочка. Ей лет пять или шесть. В комнате стоят две простые деревянные кровати, небольшой стол и шкаф. Девочка и бабушка еще не спят, но в комнате царит напряженная тишина. Как нередко бывало и раньше, в тот вечер маленькая Элеонора задавалась вопросом: «Почему у других детей есть семьи, а у меня нет? Почему я не могу жить с мамой? Почему у нас нет фотографий папы? Почему никто о нем не говорит?»
На эти вопросы ей не отвечали, потому что никто не осмеливался говорить на эту тему. Слишком холодной была женщина, лежавшая рядом с ней. Ее темные платья, ее волосы, вечно собранные в строгий пучок, — все это действовало отталкивающе.
«У нее никогда не было добрых слов для меня. Мы с ней практически и не говорили друг с другом», — вспоминает Элеонора сейчас, почти 70 лет спустя.
Иногда мать приезжала к ним в гости, и тогда Элеонора набиралась смелости и спрашивала ее об отце — а та всегда отворачивалась и начинала плакать. Единственное, что ей постепенно удалось выудить из матери: отец был каким-то французским солдатом. Мать, тогда еще совсем юная девушка, однажды заблудилась и забрела в трактир, полный солдат французских войск. «Я хотела есть», — вот единственное, что она сказала дочери по этому поводу, после чего погрузилась в мучительную тишину и разразилась слезами.
Остальные сведения Элеоноре пришлось в будущем собирать буквально по крупицам. Она уверена, что ее рождение стало результатом сексуального насилия. Она не произносит слово «изнасилование» — как не произносили его и женщины поколений ее матери и бабушки. Тогда они старались смягчить самое страшное словами вроде: «Тебя тоже взяли?» Описательное обозначение этого процесса звучало все-таки менее унизительно и оскорбительно.
И хотя в общем-то понятно, что мать и бабушка старались забыть о том страшном событии, их дочери и внучке от этого едва ли было легче.
Только сейчас, буквально недавно, наконец-то началось исследование вопроса, как молодые поколения женщин сталкиваются с последствиями давних страданий родителей. В последние годы многие психологи сходятся во мнении, что информация о прошлом собственной семьи имеет огромное значение для каждого человека. Как война повлияла не только на жизнь людей, непосредственно переживших ее, но и на жизнь их детей, внуков и правнуков?
Даже страдания, оставшиеся далеко в прошлом, продолжают сказываться на людях и пожирают их души — много десятилетий спустя. Причем, это эмоциональное наследие, по утверждениям ученых, будет не только влиять на воспитание новых поколений, но и, как ни удивительно, передаваться от родителей детям на генетическом уровне.
До двух миллионов изнасилований
Элеонора была зачата где-то в начале мая 1945 года, сразу после вторжения в Германию французов.
Это была анархия первых месяцев послевоенной оккупации, когда сексуальные домогательства были, по сути, нормой. Такие вещи происходили прямо среди бела дня: в полях, в темных и мрачных подвалах — это не имело значения. Происходили они и ночью: в темных подъездах, в армейских джипах, во время безобидных на первый взгляд танцев и в дальних, темных углах фабричных цехов. Точное количество немецких женщин, подвергшихся сексуальному насилию, неизвестно. Предположительно оно составляет от 800 тысяч до 2 миллионов. И в среднем каждое сотое изнасилование привело к рождению ребенка.
При этом нельзя утверждать, что на немецких женщин охотились только советские солдаты: военные из западных стран-победительниц тоже совершали преступления. «Мы имеем очень одностороннее представление о сексуальном насилии со стороны солдат армий стран-победительниц в конце Второй мировой войны по отношению к гражданскому населению Германии», — уверена историк, профессор университета Констанца Мириам Гебхардт (Miriam Gebhardt).
Чаще всего в связи с этим вспоминают именно о красноармейцах, потому что об их «жажде мести» красочно рассказывал немцам Гитлер, призывая к сопротивлению. Но на самом деле вина за сексуальное насилие лежит на солдатах всех четырех стран-победительниц.
На поколения вперед
Элеонора родилась в феврале 1946 года, через девять месяцев после вторжения французов. Будучи внебрачным ребенком, она появилась на свет не в родной деревне, а в больнице расположенного неподалеку города. Оттуда ее отправили прямиком к бабушке — в те времена было немыслимо, чтобы ребенка воспитывала незамужняя мать. Общественная мораль не допускала таких вещей.
Кроме того, у матери попросту не было времени на дочь — ей приходилось работать, чтобы прокормиться самой и прокормить ребенка. Единственная работа, которую ей удалось найти, была в управлении французских оккупационных войск. Да и где же еще было работать «любимице французов»? Как и множество других детей послевоенного времени, Элеонора была предоставлена самой себе.
Матери этих детей разбирали руины на улицах и занимались собственной жизнью. Времени на отдых и уход за детьми не оставалось.
Сейчас у нас совсем иное представление о том, какие следы война оставила в детских душах. Дети были наиболее беззащитны перед войной и ее последствиями. Тогда же принято было считать, что дети и сами могли справиться с трудностями. Они даже превращали груды развалин в игровые площадки.
Исследование эмоциональных травм — относительно новая научная дисциплина. Впервые о посттравматическом стрессе как о реальном феномене в психиатрии заговорили только в 1980 году. Вот почему число исследований, посвященных моральным страданиям немецких женщин в конце Второй мировой войны, относительно невелико.
Исследователи из Лейпцигского университета в 2013 году изучили психосоциальные последствия насилия, царившего в те времена, для «детей войны». Они констатировали, что у этих детей в большей степени по сравнению другими категориями населения наблюдались нарушения привязанности к близким и депрессии, а также склонность к социальной самоизоляции.
Многие из них во взрослом возрасте не смогли устроить личную жизнь. «Результаты исследования ясно свидетельствуют, что «дети войны» входят в многочисленную «группу высокого риска», причем не только в послевоенной Германии, но и в любой другой стране, где имеет или имел место вооруженный конфликт», — резюмировала руководитель исследования Хайде Глэсмер (Heide Glaesmer). Причем, особенно вредно, по мнению ученых, то, что о пережитых страданиях не принято говорить вслух, а мрачные семейные тайны влияют на новые и новые поколения.
Нарушенная сексуальность
Как правило, дети, выросшие в оккупации, практически ничего не знали о своих отцах. Этим они отличались от детей, чьи отцы не вернулись с войны, но у которых, по крайней мере на чувственном, эмоциональном уровне, были родные люди — хотя бы на фотографиях. Они обращались к ним в письмах с фронта, лежавших теперь где-нибудь в глубине комода, о них с любовью отзывались матери или бабушки.
А мать Элеоноры стремилась просто стереть из памяти болезненный момент зачатия ребенка и все, что было с ним связано.
«Это понятно», — говорит Элеонора сейчас. Она сидит в своей квартире и листает старые семейные альбомы. Вот фото матери с новым мужем — тоже французом, с которым она познакомилась на работе, и двумя маленькими детьми. Элеоноры на фотографиях почти нет — она даже после замужества матери не смогла переехать к ней и отправилась в интернат.
Элеонора до сих пор испытывает смешанные чувства. С одной стороны, она с пониманием относится к ситуации, в которую попала мать, а с другой, ее возмущает материнская бессердечность к собственной старшей дочери. «Новым соседям и друзьям она даже не рассказывала о моем существовании», — говорит она.
Когда Элеонора в 19 лет познакомилась с будущим мужем, он показался ей спасением — тем самым пресловутым «рыцарем на белом коне». Она не понимала, что он не мог испытывать тепла и относиться с пониманием к эмоционально ущербной дочери изнасилованной матери. Они быстро поженились. Мать Элеоноры не возражала против этого поспешного брака. Скорее наоборот: она была рада, что нашелся кто-то, готовый взять к себе ее внебрачную дочь безо всякого приданого, тем самым освободив ее саму от этого бремени.
Как и многие другие браки 1960-х и 1970-х годов, этот был скорее браком по расчету, чем по любви. Элеонора почти круглосуточно работала. Они с мужем построили дом, у них родилась дочь. Но в сексуальных отношениях Элеоноры и ее мужа не было гармонии. Это тоже довольно типично для женщин того времени.
Жизнь почти без отца
«Когда он заходил в спальню, у меня внутри все сжималось. Для меня любовь и секс были чисто физической проблемой», — говорит Элеонора. При этом они с мужем не могли говорить об этом — их этому никто никогда не учил. Постепенно они отдалились друг от друга, и брак распался. «А у дочери повторилась моя собственная история — она жила почти без отца».
Эмоциональное наследие передается из поколения в поколение, причем так, как это принято в семье: люди либо делятся друг с другом воспоминаниями, либо замалчивают их. Но это лишь видимая часть айсберга. На самом деле травмы проникают даже в гены, и семейные истории «прорастают» в клетки каждого следующего поколения.
Эта пока еще молодая ветвь биологии называется эпигенетикой. Специалисты пытаются выяснить, почему гены активируются или подавляются, и каким образом это происходит.
Группа исследователей во главе с профессором Высшей технической школы в швейцарском Цюрихе Изабель Манси (Iabelle Mansuy) в 2018 году доказала это явление в рамках соответствующих опытов на мышах. Чтобы исключить ситуацию, когда молодые животные просто переймут «неверное» поведение своих перенесших эмоциональную травму предков, потомство производили и выращивали здоровые суррогатные матери. Тем не менее животные страдали от последствий травмы генетических родителей, прародителей и т.д. «Мы исследовали четыре поколения животных, а сейчас на очереди пятое поколение, — говорит Манси. — Результат всегда один и тот же: многие эпигенетические изменения первого поколения и их последствия наблюдаются у последующих поколений».
«Дети войны»
Результаты опытов свидетельствуют, что генетические последствия некогда перенесенной травмы сидят весьма глубоко.
Изменения, очевидно, не ограничиваются только наследственным веществом мозговых клеток. Ученые наблюдали изменения даже в крови, яйцеклетках и сперматозоидах животных.
В настоящий момент Манси изучает группы детей и взрослых, имеющих болезненный жизненный опыт. Собранную при этом информацию она сравнивает с наблюдениями за контрольными группами, выросшими в стабильности. Предварительные результаты подтверждают предположения, что как у мышей, так и у людей посттравматические изменения в равной степени проникают в клеточную структуру. Причем испытуемым, как правило, плохо удается справляться со стрессом.
Элеоноре потребовалось немало времени, чтобы осознать, какое наследство ей приходится постоянно носить с собой. До 50 с лишним лет она была сильной и решительной женщиной. Работала по 60 часов в неделю, а зачастую и дольше, чтобы прокормить себя и дочь. Но однажды все кончилось: у нее возник синдром эмоционального выгорания, началась депрессия, все валилось из рук. Переживая эту фазу, она стала задумываться над собой, над своей жизнью.
«Однажды прорвалось наружу все, что копилось во мне все эти годы и о чем я старалась просто не думать». Поняв это, Элеонора занялась лечением, научилась говорить вслух о проблемах и переживаниях, в том числе и с дочерью Жаклин. И это стало избавлением.
Пожалуй, не случайно ученые все активнее занимаются изучением психических последствий войны именно сейчас, когда поколение «детей войны» достигло возраста, в котором можно постепенно подводить жизненные итоги. Дети изнасилованных когда-то женщин вышли на пенсию, вырастили собственных детей и воспитывают внуков. А для последних могут оказаться вполне полезными результаты новых исследований: возможно, им удастся понять, что речь идет именно об отдаленных последствиях Второй мировой войны.
Разорвать замкнутый круг
Дочь Элеоноры Жаклин уже выросла. Она эмигрировала в Австралию: после школы девушка уехала туда на языковые курсы и больше не вернулась. С бабушкой она практически не общалась, но отношения с матерью в последние годы становятся все ближе.
«Я боролась за это, как львица, — признается Элеонора, — именно потому, что знаю, как тяжело, когда тебя бросает в беде собственная мать. Я хотела разорвать этот замкнутый круг».
Несколько лет назад Жаклин перенесла сложную гинекологическую операцию, и у нее не будет собственных детей. Таким образом, она не сможет передать свое эмоциональное наследие дальше.
Из рассекреченных архивов: «Фашисты смазывали советским детям губы ядом, сбрасывали их в яму и засыпали землей»
Комсомольская правда
Общество75 лет Великой ПобедыО РАЗНОМ
Роман ГОЛОВАНОВ
8 мая 2019 19:35
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
За период оккупации Херсона гитлеровские злодеи расстреляли и замучили в гестапо до 17 тысяч мирных советских гражданФото: GLOBAL LOOK PRESS
Многие зверские преступления гитлеровцев во времена Великой Отечественной даже спустя десятилетия так и оставались нераскрыты. Немцы засекречивали бесчеловечные расправы над советскими людьми в Херсонской области.
Но тайну распутал начальник политуправления 3-го Украинского фронта генерал-лейтенанта Михаил Рудаков. Он составил политдонесение начальнику Главного политического управления Красной Армии генерал-полковнику Александру Щербакову «О фактах чудовищных злодеяний, совершенных немецко-фашистскими оккупантами в городе Херсоне» от 3 апреля 1944 года. Читаешь подробности преступлений из архивов и чувствуешь, как внутри тебя душа в трубочку сворачивается. Фашисты травили ядами детей, занимались педофилией, калечили стариков, насиловали женщин и заживо хоронили красноармейцев.
В распоряжении «Комсомолки» оказались уникальные исторические документы, раскрывающие преступления немецких карателей в Херсонской области.
Долгое время они были засекречены и лежали в фондах Центрального архива Минобороны России. Мы публикуем цитаты из них.
«ЕЩЕ ЖИВЫХ ЗАСЫПАЛИ ЗЕМЛЕЙ»
Страшную расправу учинили немцы над еврейским населением города Херсон 23 сентября 1941 года. Евреев в количестве 8,5 тысяч человек заключили в тюрьму и вывезли на машинах загород, где на участке сельхозколоний их расстреляли. Детей до 12 лет немцы умертвляли ядовитой жидкостью, которой мазали им губы. Немцы сбрасывали в ямы и засыпали землей и тех, кто еще был жив.
«ЦЫГАН ОБМАНОМ СОБРАЛИ НА КАЗНЬ»
Страшная участь постигла всех цыган, проживавших в районе города Херсон. В начале немцы объявили, что собирают их для отправки в Румынию. Когда собралось около 300 цыган, они были расстреляны возле городской тюрьмы и свалены в яму в районе Валов.
«БОЛЬНИЦУ РАЗГРАБИЛИ, А ПАЦИЕНТОВ РАССТРЕЛЯЛИ»
До войны, всеми километрах от города, работала прекрасно оборудованная психиатрическая больница.
Оккупировав город Херсон, гитлеровские палачи разграбили имущество больницы, а находившихся на лечении 1200 душевно-больных расстреляли, свалив их в каменоломни.
«ГЕСТАПО ЗАМУЧИЛИ ДО 17 ТЫСЯЧ СОВЕТСКИХ ГРАЖДАН»
Когда Красная Армия стала приближаться к Днепру, гитлеровский террор еще больше усилился. Тысячи мужчин и женщин были согнаны в лагеря для эвакуации. Советские граждане делали все возможное, чтобы не быть угнанными. Фашисты тотчас же расстреливали любого, кто был уличен в укрывательстве от немецкой каторги. Около хлебозавода было расстреляно и свалено в ямы 8 тысяч рабочих. За период оккупации Херсона гитлеровские злодеи расстреляли и замучили в гестапо до 17 тысяч мирных советских граждан.
«НЕМЦЫ НОЧЬЮ ВРЫВАЛИСЬ В КВАРТИРЫ, НАСИЛОВАЛИ ЖЕНЩИН И ДЕТЕЙ»
Немецкие оккупанты установили целую систему политического и экономического порабощения советских людей, унижая их национальное и человеческое достоинство. Жители были лишены элементарных человеческих свобод.
В любое время дня и ночи немецкий солдат или офицер мог ворваться в квартиру, избить и ограбить любого гражданина, изнасиловать женщину. В первых числах декабря 1943 года немецкий солдат изнасиловал старушку Хараимову Гликерию Захаровну. Этот зверь также растлил пятилетнюю девочку Светлану.
«МОГИЛЫ НА КЛАДБИЩЕ-СВАЛКЕ ОТКАПЫВАЛИ СОБАКИ»
В августе 1941 года в город Херсон немцами было согнано много советских военнопленных. В обувной фабрике, в городской тюрьме и школе №28 были установлены лагеря. Первый лагерь представлял из себя площадь, изрытую рвами. Они набивались людьми так, что можно было лишь стоять, в лучшем случае — сесть. Военнопленных кормили один раз в день заваренными, а иногда размешенными в холодной воде отрубями. Изредка попадалась гнилая сырая картофелина. Каждому военнопленному полагалось 100 грамм хлеба в день, но он редко к ним попадал. <…> Ни днем, ни ночью не прекращались пытки. Жители города наблюдали, как немцы мучали красноармейцев, заставляли голыми подолгу лежать на льду, по 2-3 часа стоять с поднятыми вверх руками.
В сутки погибало по сотне военнопленных. Мертвых, а иногда еще дышавших людей бросали через забор на кладбище, которое было установлено на городском мусорнике.
Очевидцы, проживавшие недалеко от тюрьмы рассказали, что в феврале 1942 года в один день немцы вывозили из лагеря трупы на 50 подводах. Многие еще дышали, протягивали руки в воздух и в бессознательном состоянии что-то шептали. Все трупы были выброшены в ямы, которые находятся в Валах. Плохо засыпанные землей подобные могилы иногда разгребались собаками.
«РОДИТЕЛИ БРОСАЛИСЬ ПОД ПОЕЗД, ПРОВОЖАЯ УГНАНЫХ ДЕТЕЙ В ГЕРМАНИЮ»
Установлено, что за время оккупации в Германию было угнано свыше 15 тысяч граждан города и окрестных поселков. При отправке молодежи, на вокзалах можно было видеть душераздирающие сцены. Родители, провожавшие своих детей, девушки и юноши, угоняемые в Германию, в отчаянии ломали себе руки, рыдали, вырывали волосы и часто падали без чувств. Многие матери цеплялись за вагоны, в которых увозили их дочерей.
Они бежали до тех пор, пока не падали под колеса поезда или под откос.
«РУССКИЕ ШКОЛЫ ЗАПРЕТИЛИ – УЧИЛИ ТОЛЬКО НЕМЕЦКИЙ И УКРАИНСКИЙ ЯЗЫКИ»
Немцы запретили открывать русские школы, несмотря на большое количество русского населения в городе. В украинских школах, которые работали непродолжительное время, преподавались только арифметика, рукоделие, украинский и немецкий языки. Преподавание географии, истории и других дисциплин было запрещено.
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
«Комсомолка» впервые публикует документы о расправах немцев в 41-м году в Херсонской области
Возрастная категория сайта 18+
Сетевое издание (сайт) зарегистрировано Роскомнадзором, свидетельство Эл № ФС77-80505 от 15 марта 2021 г.
Главный редактор — Сунгоркин Владимир Николаевич. Шеф-редактор сайта — Носова Олеся Вячеславовна.
Сообщения и комментарии читателей сайта размещаются без предварительного редактирования. Редакция оставляет за собой право удалить их с сайта или отредактировать, если указанные сообщения и комментарии являются злоупотреблением свободой массовой информации или нарушением иных требований закона.
АО «ИД «Комсомольская правда». ИНН: 7714037217 ОГРН: 1027739295781 127015, Москва, Новодмитровская д. 2Б, Тел. +7 (495) 777-02-82.
Исключительные права на материалы, размещённые на интернет-сайте www.kp.ru, в соответствии с законодательством Российской Федерации об охране результатов интеллектуальной деятельности принадлежат АО «Издательский дом «Комсомольская правда», и не подлежат использованию другими лицами в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.
Приобретение авторских прав и связь с редакцией: kp@kp.
ru
Книга об изнасилованиях в конце Второй мировой войны – DW – 26.02.2020
Немецкие беженцы в БерлинеФото: picture-alliance/dpa/Tass
Культура
Ольга Солонарь | Ефим Шуман
26 февраля 2020 г.
Историк Мириам Гебхардт пишет в своей новой книге о немецких женщинах, изнасилованных в конце Второй мировой войны и после нее.
https://www.dw.com/ru/%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B0-%D0%BE%D0%B1-%D0%B8%D0%B7%D0%BD%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F%D1%85-%D0%B2-%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D1%86%D0%B5-%D0%B2%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B9-%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B9-%D0%B2%D0%BE%D0%B9%D0%BD%D1%8B/a-52379581
Реклама
Вторая мировая война закончилась 75 лет назад. Она принесла неописуемые страдания миллионам людей. Среди них и гражданское население по обе стороны. Отдельная группа пострадавших – это немецкие женщины, ставшие жертвами изнасилований в самом конце войны.
О них и их детях рассказывает книга Мириам Гебхардт (Miriam Gebhardt) «Мы, дети насилия» («Wir Kinder der Gewalt»). Всего таких детей, по подсчетам Гебхарт, родилось около восьми с половиной тысяч.
Важно отметить, что автор вовсе не пытается очернить победителей Второй мировой войны и представить немцев исключительно жертвами. Для нее важна, прежде всего, историческая правда. Кроме того, речь идет не только о Красной Армии. Историк утверждает, что немецкие женщины — пусть и не в таком количестве — становились и жертвами западных союзников. Как бы то ни было, но Мириам Гебхардт подчеркивает: «Мы должны научиться обращаться с амбивалентностью воспоминаний. Невозможно писать о времени нацизма, не признавая ответственности немцев…»
Подсчеты историков различаются
По подсчетам Мириам Гебхардт, в Германии с 1945 по 1955 годы от изнасилований пострадали около 900 тысяч женщин. Эта цифра ниже той, что обычно приводится в этом контексте. Так, историк Барбара Йор (Barbara Johr) считает, что только советскими солдатами было изнасиловано до двух миллионов женщин и девочек, из них 600 тысяч — в Берлине.
Штефан Волле (Stefan Wolle) и Илько-Саша Ковальчук (Ilko-Sascha Kowalczuk), также серьезно занимавшиеся этой темой, пишут в своем исследовании о советских войсках в Восточной Германии о многих сотнях тысячах жертв.
Мириам Гебхардт не раз критиковали в немецкой прессе за то, что она не обосновывает досконально указываемые ею данные. Общее число изнасилованных она приводила и в предыдущей своей книге «Когда пришли солдаты» («Als die Soldaten kamen»), вышедшей в 2015 году. В интервью, которое она тогда дала DW, Гебхардт подчеркнула, что большинство изнасилований было совершено именно в советской оккупационной зоне. Тем не менее, масштабы преступлений в целом и, в частности, преступлений, совершенных советскими солдатами, по ее мнению, другие. Из 900 тысяч примерно одна треть, высказывает предположение историк, была изнасилована не советскими солдатами, а американцами, британцами, французами…
Рассказы очевидцев и архивные материалы
В основе книги «Мы, дети насилия» лежат пять рассказов детей, ныне, конечно, уже пожилых людей, который родились после войны у пострадавших от изнасилований матерей.
Причем речь не идет о детях, родившихся от изнасилований. Очевидцы рассказывают истории своих матерей и о том, какой тяжелый отпечаток наложили причиненные им страдания на отношения в семье и на судьбы женщин. Потрясает, например, рассказ о медсестре, изнасилованной в подвале лазарета пятью советскими солдатами.
Рассказы о пережитом отдельных людей Мириам Гебхардт перемежает с фактами, которые должны показать более полную картину того времени. Но если в Советском Союзе подобные факты вообще замалчивались, то, скажем, французы к ним относились по-другому. Командование их оккупационных войск регистрировало детей, рожденных от французских солдат, в том числе и в результате изнасилований. Историк приводит следующие данные: между 1945 и 1955 годами родились 17 тысяч детей, отцами которых были, в частности, как рассказывается в книге, солдаты из Французского Марокко. Родились они, разумеется, не только у изнасилованных женщин. Дети эти считались гражданами Франции, и если матери от них отказывались, их репатриировали во Францию.
Впрочем, таких случаев было не больше полутора тысяч. С 1950 года всем таким детям в любом случае давали, кроме немецкого, и французское гражданство.
Одна из историй, описанных в книге Гебхардт, — история немки, побывавшей в советских лагерях. После Второй мировой войны более миллиона женщин были на принудительных работах в СССР, пишет Мириам Гебхардт. Их отправляли на угледобычу, на фабрики и в трудовые лагеря в сельской местности. Те, кто выжили в тех страшных условиях, смогли лишь годы спустя вернуться в Германию. В книге Клара М. рассказывает историю своей матери, которая была увезена в СССР на принудительные работы. Там она подвергалась столь частым изнасилованиям, что потеряла им счет. В 1948 году она вернулась с помощью организации «Красный крест» в Германию, но ее личность и психика были безвозвратно разрушены пережитым.
Смотрите также:
Написать в редакцию
Реклама
Пропустить раздел Топ-тема1 стр.
из 3
На главную страницу
В постели с врагом
Ирина Лагунина: Сегодня в эфире первая часть очередной главы исторического исследования «Русский коллаборационизм». Владимир Абаринов и историк Борис Ковалев обсуждают одну из самых закрытых тем, связанных с немецкой оккупацией. Глава 16-я называется «В постели с врагом».
Владимир Абаринов: 6 января 1942 года нарком иностранных дел СССР Вячеслав Молотов направил послам всех стран, с которыми Москва поддерживала дипломатические отношения, ноту о бесчинствах немецких властей на оккупированных советских территориях. В этом документе перечислены многочисленные случаи насилия оккупантов над советскими женщинами и девочками. Вот несколько цитат.
«Освобожденная в начале сентября нашими войсками деревня Басманово Глинковского района Смоленской области после хозяйничанья немцев представляла собой сплошное пепелище. В первый же день фашистские изверги выгнали в поле более 200 школьников и школьниц, приехавших в деревню на уборку урожая, окружили их и зверски перестреляли. Большую группу школьниц они вывезли в свой тыл «для господ офицеров»… В городе Смоленске германское командование открыло для офицеров в одной из гостиниц публичный дом, в который загонялись сотни девушек и женщин; их тащили за руки, за волосы, безжалостно волокли по мостовой. Повсеместно озверевшие немецкие бандиты врываются в дома, насилуют женщин, девушек на глазах у их родных и их детей, глумятся над изнасилованными и зверски тут же расправляются со своими жертвами.
В городе Львове 32 работницы львовской швейной фабрики были изнасилованы и затем убиты германскими штурмовиками. Пьяные немецкие солдаты затаскивали львовских девушек и молодых женщин в парк Костюшко и зверски насиловали их… В городе Тихвине Ленинградской области 15-летняя Колодецкая, будучи ранена осколком, была привезена в госпиталь, где находились раненые немецкие солдаты. Несмотря на ранение, Колодецкая была изнасилована группой немецких солдат, что явилось причиной ее смерти».
Владимир Абаринов: Мой сегодняшний собеседник – Борис Николаевич Ковалев, профессор Новгородского государственного университета, специалист по истории оккупации и коллаборационизму. В его исследовании на эту тему есть глава под названием «Половой коллаборационизм». Речь в ней идет о сексуальной эксплуатации женщин и девушек оккупированных территорий, которая происходила не только в форме насилия, но и в виде проституции, которую, конечно, лишь с натяжкой можно назвать добровольной – она была принудительной, даже если девушек и не волокли в бордель за волосы, как это описано в ноте Молотова.
Борис Николаевич, но ведь нацистская доктрина возбраняла интимные отношения арийцев с представительницами низших рас. Гиммлер еще в апреле 1939 года издал приказ, согласно которому такие отношения рассматривались как «преступление против немецкой крови». Приказ Гиммлера касался военнослужащих СС и полиции, но аналогичные приказы были изданы и командованием вермахта. Как обстояло дело в действительности? Почему этим запретом пренебрегали и практически никого не наказывали?
Борис Ковалев: В российском Государственном архиве социально-политической истории хранится несколько таких трофейных приказов. Уже с 42 года Берлин рекомендовал в случае размещения немецких солдат на постой в русских домах делать так, чтобы как минимум три-четыре немецких солдата проживало в одной комнате и следили эти немецкие солдаты друг за другом, чтобы не допустить порчи арийской крови, чтобы не допустить никаких романов между немецкими солдатами и унтерменшами. Но позиция непосредственно самого немецкого военного руководства, командиров полков, комендантов была несколько другой. Мне кажется, что они даже несколько получали удовольствие, показывая маленькую фигу в кармане, этим самым берлинским чинушам, берлинским бонзах, которые портят жизнь, и без того тяжелую, немецким солдатам, находящимся на Восточном фронте. Следовательно, непосредственно со стороны немецкого военного руководства на подобные вещи, на подобные человеческие слабости просто-напросто смотрели сквозь пальцы.
И здесь я могу привести еще один пример – документы, которые находятся в городе Орле. Местный военный комендант объявил, что в случае, если у русской женщины будет ребенок от немецкого солдата, и она это докажет, докажет какими-то письмами, какими-то фотографиями и даже свидетельскими показаниями соседок, подруг, то немецкое командование на этого рожденного ребенка может даже платить алименты.
Владимир Абаринов: Командование вооруженных сил не закрывало глаза на происходящее, а решило взять под контроль эту сферу. Каким образом осуществлялся этот контроль?
Борис Ковалев: Безусловно, можно говорить о тысячах случаях насилия по отношению к русским женщинам. В основном, конечно, это было в прифронтовой полосе. Очень часто этим занимались солдаты, только отошедшие с линии фронта. Но здесь я говорю о насилии как о массовом явлении. Понятно, что в тыловых районах ситуация была более спокойная и несколько более стабильная. Понятно, что и там тоже находились взрослые мужчины. Каким образом они могли удовлетворить, что называется, сексуальный голод? Во-первых, для них открывались публичные дома. Публичные дома могли быть как для солдат, так и для офицеров. Более того, один из крупных борделей на оккупированной территории России был в Смоленске, он был специализированный исключительно для летчиков, исключительно для «Люфтваффе». Причем в этот публичный дом набирались профессионалки не с территории Советского Союза, сюда приезжали полячки и француженки. Понятно, что в борделях попроще не брезговали и местными жительницами. Так в городе Великие Луки был даже объявлен конкурс для привлечения девушек для работы в этом самом публичном доме. Обещалась им хорошая, сытая, веселая жизнь, обещалось, что они регулярно будут подвергаться осмотру врача. Была так же категория женщин, которым выдавались специальные билеты, которые получали официальное право заниматься проституцией лишь при одном условии: то есть они могли официально заниматься проституцией, если они регулярно ходили на проверку к врачам. Распространение венерических заболеваний – это было одним из бичей, из проблем оккупированных территорий нашей страны. Более того, что даже многие немецкие солдаты стыдились подобных заболеваний, пытались нелегально лечиться, в том числе и у наших русских докторов.
И наконец, третье: понятно, что у немецких солдат мог быть физиологический голод. У миллионов русских женщин голод был другой, он был просто голод. Это был голод не только их, но и голод их детей, их пожилых родителей. И понятно, что в этих условиях многие соглашались отдаться немецкому солдату за буханку, за кусочек может быть какого-то эрзац-сыра. То есть речь шла об обыкновенном физическом выживании ради своего выживания, ради выживания своих близких и родных людей.
Владимир Абаринов: От интимной связи между советскими девушками и немецкими военнослужащими нередко рождались дети. Некоторые западные исследователи оценивают число таких детей в миллион человек. Борис Николаевич, каков был правовой статус этих детей и что требовалось, чтобы доказать отцовство?
Борис Ковалев: Я могу говорить только об инициативе конкретного орловского командования, немецкого, нацистского командования. Для того, чтобы получить эти самые алименты, причем, не очень большие, но и не очень маленькие, женщина должна была доказать, что ребенок у нее именно от немецкого солдата. Об этом делалась соответствующая запись, во-первых, в свидетельстве о рождении, где в графе «отец» ставилось или имя или просто «немецкий солдат». Далее она должна была показать какие-то вещи, подаренные ей немецким солдатом, письма, желательно фотокарточки или, повторюсь, привести подружек, соседок, которые подтверждали, что к ней приходил немецкий солдат. При выполнении всех этих условий она могла получить алименты со стороны немцев. Но в этом документе сказано следующее, что если женщина не доказывает, что к появлению ее ребенка имеет отношение немецкий солдат, она должна обращаться в русские структуры, то есть в русскую коллаборационистскую администрацию. Немецкое командование в данном конкретном случае руки умывает.
Владимир Абаринов: Разумеется, это только в тех случаях, если немецкий военнослужащий отказывается от отцовства?
Борис Ковалев: Безусловно, да. Потому что если в некоторых документах указано непосредственно имя немецкого солдата, не просто «немецкий солдат», а указывается его имя, следовательно здесь, естественно, ничего доказывать не надо.
Владимир Абаринов: О законном браке речь, конечно, не шла?
Борис Ковалев: Брак исключался. Ни о какой регистрации брака речь идти не могла. Были случаи, правда, они были связаны, например, с русскими эмигрантами, которые служили в испанской Голубой дивизии во время войны, там были случаи венчанных браков, то есть священник венчал подобный брак, но официальное оформление брака между немецким солдатом и русской женщиной, конечно, это был нонсенс.
‘Русские солдаты изнасиловали каждую немку от восьми до 80 лет’ | Книги
«Солдаты Красной Армии не верят в «индивидуальные связи» с немецкими женщинами, — писал в своем дневнике драматург Захар Аграненко, служивший офицером морской пехоты в Восточной Пруссии. «Девять, десять, двенадцать мужчин одновременно — они насилуют их коллективно».
Советские армии, продвигавшиеся в Восточную Пруссию в январе 1945 года огромными длинными колоннами, представляли собой необыкновенную смесь современности и средневековья: танковые войска в черных касках с подкладкой, казаки-кавалеристы на лохматых лошадях с привязанной к седлу добычей, ленд-лиз «Студебеккеры» и «Доджи», буксирующие легкие полевые орудия, а затем второй эшелон на гужевых повозках. Разнообразие характеров у солдат было почти таким же, как и у их военной техники. Были флибустьеры, которые пили и насиловали совершенно беззастенчиво, и были идеалистические, суровые коммунисты и представители интеллигенции, ужасавшиеся такому поведению.
Берия и Сталин, еще в Москве, прекрасно знали, что происходит, из ряда подробных отчетов. В одном из них говорилось, что «многие немцы заявляют, что все оставшиеся немки в Восточной Пруссии были изнасилованы солдатами Красной Армии». Приводились многочисленные примеры групповых изнасилований, «включая девушек до 18 лет и старух».
Маршал Рокоссовский издал приказ № 006 в попытке направить «чувства ненависти при сражении с противником на поле боя». Похоже, это мало повлияло. Было также несколько произвольных попыток проявить власть. Сообщается, что командир одной стрелковой дивизии «лично застрелил лейтенанта, который выстраивал группу своих людей перед распростертой на земле немкой». Но то ли сами офицеры были замешаны, то ли отсутствие дисциплины делало слишком опасным наводить порядок над пьяными солдатами, вооруженными автоматами.
Призывы отомстить за Родину, поруганную вторжением вермахта, наводили на мысль, что допустима почти любая жестокость. Даже многие молодые женщины-солдаты и медицинский персонал Красной Армии, похоже, не возражали. «Поведение наших солдат по отношению к немцам, особенно к немецким женщинам, абсолютно правильное!» — сказал 21-летний сотрудник разведывательного отряда Аграненко. Кому-то это показалось забавным. Несколько немецких женщин записали, как советские военнослужащие смотрели и смеялись, когда их насиловали. Но некоторых женщин глубоко потрясло то, что они увидели в Германии. Наталья Гессе, близкая подруга ученого Андрея Сахарова, наблюдала за действиями Красной Армии в 1919 г.45 в качестве советского военного корреспондента. «Русские солдаты насиловали каждую немку от восьми до восьмидесяти», — вспоминала она позже. «Это была армия насильников».
Напитки всех видов, в том числе опасные химические вещества, изъятые из лабораторий и мастерских, были основным фактором насилия. Кажется, что советским солдатам нужна была алкогольная смелость, чтобы напасть на женщину. Но затем, слишком часто, они выпивали слишком много и, не в силах завершить действие, вместо этого использовали бутылку с ужасающим эффектом. Несколько жертв были изуродованы до неприличия.
Тема массовых изнасилований красноармейцев в Германии настолько замалчивается в России, что даже сегодня ветераны отказываются признавать, что же произошло на самом деле. Однако горстка, готовая говорить открыто, совершенно не раскаивается. «Они все задрали перед нами юбки и легли на кровать», — сказал командир одной танковой роты. Он даже хвастался, что «два миллиона наших детей родились» в Германии.
Поражает способность советских офицеров убеждать себя в том, что большинство жертв либо были довольны своей судьбой, либо, по крайней мере, смирились с тем, что настала их очередь страдать после того, что вермахт сделал в России. «Наши ребята были настолько изголодались по сексу, — сказал в то время советский майор британскому журналисту, — что часто насиловали шестидесяти-, семидесяти- и даже восьмидесятилетних старух — к большому удивлению этих бабушек, если не к прямому удовольствию».
Можно только поцарапать поверхность психологических противоречий. Когда подвергшиеся групповому изнасилованию женщины в Кенигсберге впоследствии умоляли нападавших избавить их от страданий, красноармейцы, похоже, почувствовали себя оскорбленными. «Российские солдаты не стреляют в женщин», — ответили они. «Так поступают только немецкие солдаты». Красная Армия сумела убедить себя в том, что, взяв на себя моральную миссию по освобождению Европы от фашизма, она может вести себя совершенно так, как хочет, как в личном, так и в политическом отношении.
Доминирование и унижение пронизывали обращение большинства солдат с женщинами в Восточной Пруссии. Жертвы не только несли на себе основную тяжесть мести за преступления вермахта, но и представляли собой атавистическую мишень, старую, как сама война. Изнасилование — это акт завоевателя, как заметила историк-феминистка Сьюзан Браунмиллер, направленный на «тела женщин побежденного врага», чтобы подчеркнуть свою победу. Однако после того, как первоначальная ярость января 1945 года рассеялась, садизм стал менее заметным. К тому времени, когда Красная Армия три месяца спустя подошла к Берлину, ее солдаты, как правило, относились к немецким женщинам скорее как к случайному праву на завоевание. Чувство господства, конечно, сохранялось, но, возможно, это было отчасти косвенным результатом унижений, которым они сами подверглись от рук своих командиров и советских властей в целом.
Ряд других сил или влияний действовал. Сексуальная свобода была предметом оживленных дебатов в кругах коммунистической партии в 1920-х годах, но в течение следующего десятилетия Сталин добился того, чтобы советское общество изображало себя практически асексуальным. Это не имело ничего общего с подлинным пуританством: это было потому, что любовь и секс не вписывались в догму, призванную «деиндивидуализировать» индивидуума. Человеческие побуждения и эмоции должны были быть подавлены. Работа Фрейда была запрещена, развод и прелюбодеяние вызывали сильное партийное неодобрение. Были вновь введены уголовные санкции за гомосексуальность. Новое учение распространялось даже на полное запрещение полового воспитания. В графическом искусстве одетое очертание женской груди считалось опасно эротичным. Их пришлось замаскировать под комбинезоны. Режим явно хотел, чтобы любое желание превращалось в любовь к партии и прежде всего к товарищу Сталину.
Большинство малообразованных красноармейцев страдали половым невежеством и крайне непросвещенным отношением к женщинам. Таким образом, попытки советского государства подавить либидо своего народа создали то, что один русский писатель назвал своего рода «казарменной эротикой», которая была гораздо более примитивной и жестокой, чем «самая грязная иностранная порнография». Все это сочеталось с дегуманизирующим влиянием современной пропаганды и атавистическими, воинственными порывами людей, отмеченных страхом и страданием.
Писатель Василий Гроссман, военный корреспондент при вторгшейся Красной Армии, вскоре обнаружил, что жертвами изнасилования были не только немцы. Пострадали и польские женщины. Как и молодые русские, белоруски и украинки, которых вермахт отправил обратно в Германию на рабский труд. «Освобожденные советские девушки довольно часто жалуются, что наши солдаты их насилуют», — отметил он. «Одна девушка сказала мне в слезах: «Он был стариком, старше моего отца».
Изнасилование советских женщин и девушек серьезно подрывает попытки России оправдать действия Красной Армии местью за немецкую жестокость в Советском Союзе. 29 мартаВ 1945 году ЦК ВЛКСМ (молодежной организации Советского Союза) сообщил сподвижнику Сталина Маленкову сводку с 1-го Украинского фронта. «В ночь на 24 февраля, — записал генерал Цыганков в первом из многих примеров, — группа из 35 курсантов временного состава и их командир батальона вошли в женское общежитие деревни Грутенберг и изнасиловали их».
В Берлине многие женщины были просто не готовы к шоку от русской мести, сколько бы пропаганды ужасов они не слышали от Геббельса. Многие успокаивали себя тем, что, хотя в деревне опасность должна быть велика, массовые изнасилования вряд ли могут происходить в городе на глазах у всех.
В Далеме советские офицеры посетили сестру Кунигунде, настоятельницу Дома Далема, родильного дома и приюта. Офицеры и их люди вели себя безупречно. Фактически, офицеры даже предупредили сестру Кунигунде о том, что войска второй линии следуют за ней. Их предсказание полностью сбылось. Монахини, молодые девушки, старухи, беременные женщины и только что родившие матери были изнасилованы без жалости.
Тем не менее, через пару дней солдаты светят факелами в лица женщин, собравшихся в бункерах, чтобы выбрать себе жертву. Этот процесс отбора, в отличие от неизбирательного насилия, показанного ранее, указывает на определенное изменение. К этому моменту советские солдаты начали относиться к немецким женщинам больше как к сексуальной военной добыче, чем как к замене Вермахта, на котором можно было излить свой гнев.
Изнасилование часто определяется авторами на эту тему как акт насилия, который имеет мало общего с сексом. Но это определение с точки зрения жертвы. Чтобы понять преступление, нужно смотреть на вещи с точки зрения преступника, особенно на более поздних стадиях, когда изнасилование без отягчающих обстоятельств сменило крайний натиск января и февраля.
Многие женщины были вынуждены «уступить» одному солдату в надежде, что он защитит их от других. Магду Виланд, 24-летнюю актрису, вытащили из шкафа в ее квартире недалеко от Курфюрстендамм. Ее вытащил очень молодой солдат из Средней Азии. Он был так взволнован перспективой красивой молодой блондинки, что преждевременно эякулировал. Языком жестов она предложила ему себя в подруги, если он защитит ее от других русских солдат, но он ушел хвастаться перед товарищами, и другой солдат изнасиловал ее. Эллен Гетц, еврейская подруга Магды, также была изнасилована. Когда другие немцы пытались объяснить русским, что она еврейка и подвергалась преследованиям, они получили ответ: «Фрау и есть фрау».
Вскоре женщины научились исчезать в «часы охоты» по вечерам. Маленьких дочерей целыми днями прятали на чердаках. Матери выходили на улицу за водой только ранним утром, когда советские солдаты отсыпались после вчерашнего алкоголя. Иногда самая большая опасность исходила от одной матери, которая в отчаянной попытке спасти собственную дочь выдавала убежище других девочек. Пожилые берлинцы до сих пор помнят крики каждую ночь. Не слышать их было невозможно, потому что все окна были выбиты ветром.0003
Оценки числа жертв изнасилования в двух главных больницах города колеблются от 95 000 до 130 000 человек. Один врач пришел к выводу, что из примерно 100 000 женщин, изнасилованных в городе, около 10 000 умерли в результате, в основном в результате самоубийства. Считалось, что уровень смертности был намного выше среди 1,4 миллиона предполагаемых жертв в Восточной Пруссии, Померании и Силезии. В общей сложности считается, что по крайней мере два миллиона немецких женщин были изнасилованы, и значительное меньшинство, если не большинство, по-видимому, подверглись множественным изнасилованиям.
Если кто-то и пытался защитить женщину от советского агрессора, то это был либо отец, пытающийся защитить дочь, либо маленький сын, пытающийся защитить свою мать. «13-летний Дитер Сахл, — писали соседи в письме вскоре после происшествия, — бросился с размахивающими кулаками на русского, который насиловал его мать у него на глазах. Ему ничего не удалось, кроме того, что он был застрелен. »
После второго этапа, когда женщины предлагали себя одному солдату, чтобы спастись от других, пришла послевоенная необходимость пережить голодную смерть. Сьюзан Браунмиллер отметила «неясную грань, отделяющую изнасилование во время войны от проституции во время войны». Вскоре после капитуляции в Берлине Урсула фон Кардорф обнаружила самых разных женщин, занимающихся проституцией за еду или альтернативную валюту в виде сигарет. Хельке Сандер, немецкий кинорежиссер, очень подробно изучившая эту тему, писала о «серой зоне прямой силы, шантажа, расчета и настоящей привязанности».
Четвертый этап — странная форма совместного проживания офицеров Красной Армии с немецкими «оккупационными женами». Советские власти были потрясены и возмущены, когда ряд офицеров Красной Армии, намереваясь остаться со своими немецкими любовниками, дезертировали, когда пришло время возвращаться на Родину.
Даже если феминистское определение изнасилования исключительно как акта насилия окажется упрощенным, нет оправдания мужскому самодовольству. Во всяком случае, события 1945 показывают, насколько тонкой может быть оболочка цивилизации, когда мало страха перед возмездием. Это также предполагает гораздо более темную сторону мужской сексуальности, чем мы могли бы признать.
© Энтони Бивор.
www.antonybeevor.com
· Берлин: Падение 1945 года опубликовано Viking Penguin. Фильм BBC Timewatch об исследовании книги будет показан на BBC2 в 21:00 10 мая.
Изнасилование Берлина — BBC News
Люси Эш
BBC News, Берлин
Опубликовано
Связанные темы
- Вторая мировая война
Изображение изображение, Alamy
рассматривается как самый славный момент нации. Но есть и другая история — о массовых изнасилованиях немок советскими солдатами в последние дни войны.
Некоторых читателей эта история может смутить.
В Трептов-парке на окраине Берлина сгущаются сумерки, и я смотрю на статую, резко выделяющуюся на фоне сиреневого неба. Двенадцать метров (40 футов) в высоту, он изображает советского солдата, сжимающего меч в одной руке и маленькую немецкую девочку в другой, и топчущего сломанную свастику.
Это место последнего упокоения 5000 из 80 000 советских солдат, павших в битве за Берлин с 16 апреля по 2 мая 1945 года.
Колоссальные размеры монумента отражают масштабы жертв. На вершине длинной лестницы вы можете заглянуть в основание статуи, которая освещена, как религиозная святыня. Бросается в глаза надпись о том, что советский народ спас европейскую цивилизацию от фашизма.
Но некоторые называют этот мемориал Могилой Неизвестного Насильника.
Сталинские войска напали на бесчисленное количество женщин, когда пробивались к столице Германии, хотя после войны это редко упоминалось в Германии — на Западе или на Востоке — и даже сегодня является табуированной темой в России.
Российские СМИ регулярно отвергают разговоры об изнасилованиях как западный миф, хотя одним из многих источников, рассказывающих о том, что произошло, является дневник молодого советского офицера.
Источник изображения, Виталий Гельфанд
Владимир Гельфанд, молодой еврейский лейтенант из центральной Украины, писал с необычайной откровенностью с 1941 года до конца войны, несмотря на запрет советских военных вести дневники, которые считались угрозой безопасности.
Рукопись рисует картину беспорядка в регулярных батальонах — скудный паек, вши, рутинный антисемитизм и воровство, а у товарищей даже сапоги воруют.
В феврале 1945 года Гельфанд стоял у плотины на реке Одер, готовясь к последнему наступлению на Берлин, и он описывает, как его товарищи окружили и разгромили батальон женщин-бойцов.
«Захваченные немецкие кошки заявили, что мстят за своих мертвых мужей», — пишет он. «Они должны быть уничтожены без пощады. Наши солдаты предлагают проткнуть их гениталии, но я бы их просто казнил».
Становится хуже.
Один из самых показательных отрывков в дневнике Гельфанда датирован 25 апреля, когда он прибыл в Берлин. Гельфанд кружил на велосипеде у реки Шпрее, впервые в жизни, когда наткнулся на группу немок с чемоданами и узлами.
Источник изображения, Виталий Гельфанд
На ломаном немецком он спросил их, куда они идут и почему покинули свои дома.
«С ужасом на лицах они рассказали мне, что произошло в первую ночь прихода Красной Армии, — пишет он.
«Они тыкали здесь, — объяснила красивая немка, задирая юбку, — всю ночь. расплакалась
«Они изнасиловали мою дочь у меня на глазах, — добавила ее бедная мать, — и они еще могут вернуться и изнасиловать ее снова». Эта мысль привела всех в ужас. Вы можете делать со мной все, что хотите, но только вы!»
К этому моменту немецкие солдаты были виновны в сексуальном насилии и других ужасах в Советском Союзе в течение почти четырех лет, как Гельфанд понял, когда боролся со своим путь в Берлин
«Он прошел через столько деревень, в которых фашисты убили всех, даже маленьких детей. И он видел следы изнасилований», — говорит его сын Виталий.
Виталий Гельфанд обнаружил дневник своего отца после его смерти.
Но запрет проигнорировали, говорит Олег Будницкий, историк Высшей школы экономики в Москве. Нацистские командиры были настолько озабочены венерическими заболеваниями, что создали сеть военных борделей на оккупированных территориях.
Трудно найти прямые свидетельства того, как немецкие солдаты обращались с русскими женщинами — многие жертвы так и не выжили — но в Немецко-российском музее в Берлине директор Йорг Морре показывает мне фотографию, сделанную в Крыму, из личного альбома немецкого солдата военного времени. На земле валяется труп женщины.
«Похоже, она была убита при изнасиловании или после изнасилования. Юбка у нее задрана, а руки перед лицом», — говорит он.
«Это шокирующее фото. У нас в музее были дискуссии, показывать ли фотографии — это война, это сексуальное насилие в рамках немецкой политики в Советском Союзе. Мы показываем войну. Не говорим о войне, а показываем ее. »
По мере того, как Красная Армия продвигалась в то, что советская пресса называла «логовом фашистского зверя», плакаты побуждали войска выражать свой гнев: «Солдат: Вы находитесь на немецкой земле. Пробил час мести!»
Источник изображения, Getty Images
На самом деле политуправление 19-й армии, которая с боями пробивалась в Германию вдоль Балтийского побережья, заявляло, что настоящий советский солдат будет настолько полон ненависти, что ему будет противен секс с немцами. Но солдаты в очередной раз доказали неправоту идеологов.
Во время исследования своей книги 2002 года «Берлин. Падение» историк Энтони Бивор обнаружил документы о сексуальном насилии в государственном архиве Российской Федерации. Они были отправлены НКВД, тайной полицией, их начальнику Лаврентию Берии в конце 1944 года.
«Они были переданы Сталину, — говорит Бивор. «На самом деле по клещам видно, прочитаны они или нет — они сообщают о массовых изнасилованиях в Восточной Пруссии и о том, как немецкие женщины пытались убить своих детей и покончить с собой, чтобы избежать такой участи. »
Другой военный дневник, на этот раз ведёт невеста отсутствующего немецкого солдата, показывает, что некоторые женщины приспособились к ужасающим обстоятельствам, чтобы выжить.
Начиная с 20 апреля 1945 года, за 10 дней до самоубийства Гитлера, анонимный автор, как и Владимир Гельфанд, предельно честен, обладает острой наблюдательностью и случайными вспышками висельного юмора.
Описывая себя как «блондинку с бледным лицом, всегда одетую в одно и то же зимнее пальто», автор дневника рисует яркие картины своих соседей в бомбоубежище под ее многоквартирным домом в Берлине, включая «молодого человека в серых брюках и роговой оправе». очках, которая при ближайшем рассмотрении оказывается молодой женщиной» и тремя пожилыми сестрами, «все портнихами, сбившимися в кучу, как большая черная колбаса».
Источник изображения, Германо-Российский музей
Подпись к изображению, Советские солдаты раздают еду в Берлине, май 1945 года (фото: Тимофей Мельник) чем янки над головой» — изнасилование предпочтительнее, чем распыление бомб. Но когда солдаты достигают своего подвала и пытаются вытащить женщин, они умоляют автора дневника использовать свои знания русского языка и пожаловаться советскому командованию.
Невзирая на хаос на заваленных улицах, ей удается найти старшего офицера. Он пожимает плечами. Несмотря на указ Сталина о запрете насилия над гражданским населением, он говорит: «Это все равно происходит».
Офицер возвращается с ней в подвал и делает выговор солдатам, но один кипит от ярости.
«»Что вы имеете в виду? Что сделали немцы с нашими женщинами!» Он кричит: «Они забрали мою сестру и…» Офицер успокаивает мужчину и выводит их на улицу».
Но когда автор дневника снова выходит в коридор, чтобы проверить, ушли ли они, мужчины подстерегают ее и хватают. Ее жестоко изнасиловали и чуть не задушили. Перепуганные соседи, или «пещерные жители», как она их называет, захлопнули дверь подвала.
«Наконец два железных рычага открываются. Все смотрят на меня», — пишет она. «Мои чулки спущены до ботинок, я все еще держусь за то, что осталось от пояса для чулок. Я начинаю орать: «Вы, свиньи! Меня насилуют два раза подряд, и вы оставляете меня лежать, как кусок грязи!» »
В конце концов автор дневника понимает, что ей нужно найти одного «волка», чтобы предотвратить групповое изнасилование «зверями-самцами». Отношения между агрессором и жертвой становятся менее насильственными, более транзакционными и более двусмысленными. Она делит свою постель со старшим офицером из Ленинграда, с которым обсуждает литературу и смысл жизни.
«Ни в коем случае нельзя было сказать, что майор меня насилует», — пишет она. «Я делаю это ради сала, масла, сахара, свечей, мясных консервов? В какой-то степени я уверен, что да. Кроме того, я люблю майора, и чем меньше он хочет от меня как от мужчины, тем больше он мне как человек.»
Источник изображения, Getty Images
Подпись к изображению,Американские солдаты наблюдают за русским солдатом с подругой в Берлине
Многие соседи автора дневника заключили аналогичные сделки с завоевателями в руинах Берлина.
Когда в 1959 году дневник был опубликован на немецком языке под названием «Женщина в Берлине», откровенный отчет автора о выборе, который она сделала, чтобы выжить, подвергся критике за «очернение чести» немецких женщин. Неудивительно, что она отказалась разрешить переиздание книги до самой своей смерти.
Спустя семьдесят лет после окончания войны новые исследования сексуального насилия, совершенного всеми союзными войсками — американскими, британскими и французскими, а также советскими — все еще появляются. Но в течение многих лет эта тема оставалась вне поля зрения официальных лиц. Немногие сообщали об этом, и еще меньше слушали.
Помимо социального позора, в Восточной Германии считалось святотатством критиковать советских героев, победивших фашизм, находясь за Стеной, на Западе вина за нацистские преступления делала страдания немцев невыразимыми.
Но в 2008 году вышла экранизация дневника берлинской женщины «Анонимы» с известной немецкой актрисой Ниной Хосс. Фильм произвел катарсический эффект в Германии и побудил многих женщин выступить, в том числе Ингеборг Буллерт.
Источник изображения, Дороти Фивер
Image caption,Ингеборг: «Моя мама любила хвастаться, что ее дочь не трогали»
Ингеборг, 90 лет, сейчас живет в Гамбурге в квартире, заставленной фотографиями кошек и книгами о театре. В 1945 году ей было 20 лет, она мечтала стать актрисой и жила с матерью на престижной улице в берлинском районе Шарлоттенберг.
Когда начался советский штурм города, она, как и женщина-дневник, укрылась в подвале своего дома.
«Вдруг на нашей улице появились танки и повсюду тела русских и немецких солдат», — вспоминает она. «Я помню ужасный скулящий звук, издаваемый этими русскими бомбами — мы называли их сталиоргелями (сталинскими органами)».
Во время затишья во время авианалета Ингеборг вышла из подвала и побежала наверх в поисках веревки, чтобы использовать ее как фитиль для лампы. «Внезапно двое русских направили на меня свои пистолеты, — говорит она. «Один из них заставил меня обнажиться и изнасиловал меня, а потом они поменялись местами, и другой тоже изнасиловал меня. Я думал, что умру, что они меня убьют».
Ингеборг не рассказывала о своих испытаниях ни тогда, ни спустя десятилетия — она говорила, что это было слишком тяжело. «Моя мать любила хвастаться, что ее дочь не трогали, — говорит она.
Источник изображения, Ингеборг Буллерт
Подпись к изображению,Ингеборг: «Я думала, что умру»
Но изнасилованиям подверглись женщины в домах по всему Берлину. Ингеборг вспоминает, что женщинам в возрасте от 15 до 55 лет предписывалось пройти обследование на венерические заболевания. «Вам нужна была медицинская справка, чтобы получить талоны на питание, и я помню, что у всех врачей, выдающих эти справки, были комнаты ожидания, полные женщин».
Каков был масштаб изнасилований? Наиболее часто упоминаемая цифра — это ошеломляющие 100 000 женщин в Берлине и два миллиона на территории Германии. Эта цифра, которая горячо обсуждалась, была экстраполирована из скудных сохранившихся медицинских записей.
На бывшем военном заводе, где сейчас находится Государственный архив, Мартин Люхтерханд показывает мне охапку папок из синего картона. Они содержат записи об абортах, датированные июлем-октябрем 1945 года в Нойкёльне, одном из 24 районов Берлина. Это маленькое чудо, что они уцелели.
Аборты были незаконны в Германии в соответствии со статьей 218 Уголовного кодекса, но Люхтерханд говорит, что «для этих женщин было небольшое окно из-за особой ситуации с массовыми изнасилованиями в 1945″.
Источник изображения, Дороти Фивер
Источник изображения, Дороти Фивер
Всего в период с июня 1945 по 1946 год одним этим районным отделением в Берлине было одобрено 995 заявлений об аборте. разных цветов и размеров.Детским округлым почерком одна девушка свидетельствует о том, что она подверглась нападению в гостиной своего дома на глазах у родителей.
Истинные масштабы изнасилований мы, наверное, никогда не узнаем.Советские военные трибуналы и другие источники Российский парламент недавно принял закон, согласно которому любой, кто очерняет послужной список России во Второй мировой войне, может быть оштрафован и лишен свободы на срок до пяти лет9.0003
Вера Дубина, молодой историк из Гуманитарного университета в Москве, говорит, что ничего не знала об изнасилованиях, пока стипендия не привела ее в Берлин. Позже она написала статью на эту тему, но изо всех сил пыталась опубликовать ее.
«Российские СМИ отреагировали очень агрессивно, — говорит она. «Люди хотят только слышать о нашей славной победе в Великой Отечественной войне, и сейчас становится все труднее проводить надлежащие исследования».
Источник изображения, Getty Images
Судьба истории — быть переписанной в соответствии с повесткой дня настоящего. Вот почему так ценны рассказы из первых рук — от тех, кто отважился на эту тему сейчас, в старости, и от тех молодых людей, которые тут же положили карандаш на бумагу.
Виталий Гельфанд, сын автора дневников Красной Армии Владимира Гельфанда, не отрицает, что многие советские солдаты проявили большую храбрость и самопожертвование во Второй мировой войне, но это еще не все, говорит он.
Недавно Виталий дал интервью на Русском радио, что вызвало антисемитский троллинг в соцсетях, мол дневник фейк и ему надо убираться в Израиль (на самом деле последние 20 лет он живет в Берлине). Тем не менее, он надеется, что дневник будет опубликован в России в конце этого года. Части его были переведены на немецкий и шведский языки.
«Если люди не хотят знать правду, они просто обманывают себя», — говорит он. «Это понимает весь мир, это понимает Россия, и люди, стоящие за этими новыми законами о клевете на прошлое, даже они это понимают. Мы не можем двигаться вперед, пока не оглянемся назад».
Источник изображения, Getty Images
Подпись к изображению,Солдат Красной Армии поднимает советский флаг над Рейхстагом в Берлине силы
Армейские солдатыВторая мировая война: самая жестокая и разрушительная война в истории 3 мая в 11:06 по московскому времени или слушайте на iPlayer
Подпишитесь на информационный бюллетень журнала BBC News Magazine по электронной почте, чтобы получать статьи на свой почтовый ящик.
- Германия
- Берлин
- Вторая мировая война
Как мы помним День Победы, помним также об изнасилованных немецких женщинах
Вторая мировая война в Европе закончилась, когда нацистская Германия подписала безоговорочную капитуляцию 7 мая 1945 года. Когда союзники получили контроль над Западном и Восточном фронтах в 1944 и 1945 годах немецкие солдаты были не единственными потерями.
Недавнее историческое исследование показало, что немецкие женщины и девушки также были мишенями, массово подвергаясь широкому спектру сексуального насилия, предположительно совершенного американскими, канадскими, британскими, французскими и советскими солдатами.
К весне 1945 года нацистская Германия рушилась, а Советы мчались к Берлину. Красная Армия пронеслась через Восточный фронт, захватив сначала Польшу, затем Восточную Пруссию, Австрию и Чехословакию. В то время как сексуальное насилие в отношении немецких гражданских лиц совершалось всеми союзными державами, советские изнасилования считаются наиболее распространенными и жестокими.
Точное количество изнасилований неизвестно, по оценкам от десятков тысяч до миллионов. Однако ясно, что это насилие в немалой степени было вызвано желанием отомстить немцам за зверства, совершенные на Востоке, в том числе за массовое сексуальное насилие над «неарийскими» женщинами.
Вспоминая советские зверства
За последнее десятилетие, когда в живых остались только последние выжившие, в немецком обществе наблюдался всплеск интереса к историям советских изнасилований. Фильм Eine Frau in Berlin («Женщина в Берлине»), выпущенный в 2008 году и номинированный на Национальную кинопремию Германии, драматически представляет собой анонимный дневник одной журналистки о ее переживаниях во время падения Берлина. Другая женщина, Габриэле Кепп, опубликовала первый неанонимный отчет об изнасилованиях в 2010 году9.0003
Женщины и девушки, подвергшиеся советскому сексуальному насилию, сильно пострадали. Многие подверглись множественным нарушениям или оказались забеременевшими от нападавших.
Однако секс во время войны между солдатами и вражескими гражданскими женщинами происходит в рамках сложной сексуальной экономики. Во время Второй мировой войны как немецкие женщины, так и женщины, живущие в оккупированных немцами зонах, часто вступали в договорные отношения обмена, в которых секс обменивался на защиту и обеспечение.
Согласие в «среде принуждения»
Однако международное право, касающееся зверств военного времени, отвергает амбивалентность такого рода взаимодействий. При рассмотрении военных преступлений, связанных с изнасилованием и сексуальным насилием, Международный уголовный суд считает, что фактическое согласие женщины на сексуальную активность не имеет значения, если это согласие получено солдатом-мужчиной, воспользовавшимся «средой принуждения».
Такой подход делает преступным практически любой секс во время войны между гражданскими лицами и вражескими солдатами, независимо от того, воспринимали ли его женщины, участвующие в этом. Реальность такова, что женщины участвуют в стратегических переговорах в условиях военного времени, часто используя свою сексуальность как рычаг власти. Многие из этих женщин рассматривают обмен сексом ради выживания как выбор; ограниченный, конечно, но тем не менее значимый выбор.
Социальная память о сексуальном насилии всегда связана с политикой. Недавние воспоминания немецкого общества об изнасилованиях 1945 года, очень похожие на структуру движения #MeToo, которое возникло позже, подчеркивают жертвенность женщин над их сексуальной активностью. В обоих случаях женщинам рекомендуется думать о двусмысленных сексуальных контактах в первую очередь через призму виктимизации и травмы.
Секрет Полишинеля
Об изнасилованиях немецких женщин в 1945 году, как нам говорят, замалчивали почти 70 лет. Знание и обсуждение этих событий были своего рода секретом полишинеля, особенно в бывшей Восточной Германии, где режим зависел от изображения Советов как освободителей от гитлеровского фашизма.
Вопрос о том, как понимать сексуальное насилие союзников над немецкими женщинами, следует рассматривать в более широком контексте политической борьбы за культурную память военного времени. Феминистская мобилизация вокруг изнасилований, частично возглавляемая активисткой и режиссером Хелке Сандер, началась в 1990-х годах и была явно построена вокруг идеи нарушения тишины с целью борьбы с патриархатом, основанным на сексуальном подчинении женщин.
Но «воспоминание» об этих изнасилованиях сопровождалось еще одним набором воспоминаний военного времени.
Разоблачения зверств вермахта, наряду с осознанием того, что многие простые солдаты знали о нацистском плане по уничтожению еврейского населения Европы, опровергли миф о том, что регулярные немецкие вооруженные силы были изолированы от самых страшных нацистских преступлений.
Когда Германия была вынуждена считаться с мрачной реальностью преступного соучастия простых солдат и гражданских лиц в ужасах Второй мировой войны, неонацисты и более умеренные правые группы вызвали негативную реакцию.
Предмет общественного интереса
Это вызвало культурную дискуссию о немецких жертвах военного времени. Уже не ограничиваясь сферой феминистского активизма, обсуждение изнасилований 1945 года стало предметом общественного интереса.
Но любое движение, которое сосредотачивается на страданиях Германии во время Второй мировой войны, является, по меньшей мере, рискованным предприятием. Феминистские проекты, которые стремятся раскопать истории о сексуальных домогательствах, нападениях и других формах неправомерного поведения, могут легко понравиться правым политическим группам с регрессивными политическими программами.
Немецкие дети с флагом капитуляции в Согеле, Германия, 10 апреля 1945 года. (ФОТО СР/Национальный архив Канады/Александр Маккензи Стиртон) Ключом к дебатам о немецкой жертве была серия проектов памяти, связанных с насильственным массовым перемещением населения, осуществленным союзниками в конце войны.
Миллионы немцев, в основном женщины и дети, жившие в Восточной Пруссии, Судетской области и на территории нынешней Польши и России, бежали от Красной Армии в последние месяцы войны. (Во всех этих районах раньше проживало большое количество этнических немцев — Германский рейх в начале войны был намного больше, чем сегодняшняя Германия.) После войны те, кто остался, были изгнаны на территорию современной Германии, а те, кто уже уехавшим, было запрещено возвращаться в свои дома на Востоке.
Бегство и изгнание
Сегодня немцы часто вспоминают эти события вместе как Flucht und Vertreibung («бегство и изгнание»). По мнению многих, в том числе некоторых выживших женщин, у которых я брал интервью для исследовательского проекта, это событие, спонсируемое союзниками, является одним из величайших непризнанных преступлений войны.
Многие изнасилования 1945 года были совершены, когда женщины и девочки бежали на запад. Во время Берлинской биеннале 2012 года была даже художественная выставка, посвященная артефактам 9-го века. 0297 Flucht , включая дневник жертвы сексуального насилия.
Юридические и культурные претензии, связанные с правами Vertriebene («высланных»), исторически подавались от имени ультраправых избирателей. В 2006 году группа немецких «беженцев», называющая себя «Прусский траст», подала спорный иск в Европейский суд по правам человека, требуя от Польши компенсации за имущество, утраченное в результате высылки.
После долгих политических споров Эрике Штайнбах, политическому союзнику АдГ, удалось создать в Берлине финансируемый из федерального бюджета Фонд «Бегство, изгнание, примирение», которому поручено исследовать, документировать и увековечивать память об изгнании.
В немецкой политике Flucht часто является свистком для правого национализма. Немецкие правые использовали изнасилования 1945 года, чтобы построить рассказ о сексуальной жертве, чтобы заручиться поддержкой. Рассматривая любой секс во время войны как изнасилование, независимо от обстоятельств, повышается вероятность того, что этим вопросом воспользуются опасные силы.
Бесчисленное количество немецких женщин и девушек сильно пострадали в последние месяцы Второй мировой войны. Хотя их страдания часто были вызваны сексуальным насилием, они также были вызваны голодом, болезнями и воздействием стихии: другими словами, простыми материальными условиями страны на грани поражения в войне.
солдат союзников, включая канадцев, изнасиловали тысячи немецких женщин после Второй мировой войны: исследование массовое сексуальное насилие
Автор статьи:
Хайди Мэтьюз, The Conversation
Дата публикации:
08 мая 2018 г. • 8 мая 2018 г. • 6 минут чтения •
здание в Ксантене, Германия, когда Вторая мировая война подходила к концу в 1945. Фото Архива Канады/К. BellСодержание статьи
Вторая мировая война в Европе закончилась, когда нацистская Германия подписала безоговорочную капитуляцию 7 мая 1945 года. Когда союзники получили контроль над Западным и Восточным фронтами в 1944 и 1945 годах, немецкие солдаты стали не единственными жертвами.
Объявление 2
История продолжается ниже
Это объявление еще не загружено, но ваша статья продолжается ниже.
Содержание статьи
Недавнее историческое исследование показало, что немецкие женщины и девочки также были мишенями, массово подвергаясь широкому спектру сексуального насилия, предположительно совершенного американскими, канадскими, британскими, французскими и советскими солдатами.
Приносим свои извинения, но это видео не удалось загрузить.
Попробуйте обновить браузер или
нажмите здесь, чтобы посмотреть другие видео от нашей команды.
Солдаты союзников, в том числе канадцы, изнасиловали тысячи немецких женщин после Второй мировой войны: исследование Назад к видео
К весне 1945 года нацистская Германия рушилась, и Советы мчались к Берлину. Красная Армия пронеслась через Восточный фронт, захватив сначала Польшу, затем Восточную Пруссию, Австрию и Чехословакию. В то время как сексуальное насилие в отношении немецких гражданских лиц совершалось всеми союзными державами, советские изнасилования считаются наиболее распространенными и жестокими.
NP Опубликовано
Подпишитесь, чтобы получать ежедневные главные новости от National Post, подразделения Postmedia Network Inc.
Адрес электронной почты
Нажав кнопку подписки, вы соглашаетесь получать вышеуказанный информационный бюллетень от Postmedia Network Inc. Вы можете отказаться от подписки в любое время, нажав на ссылку отказа от подписки в нижней части наших электронных писем. Постмедиа Сеть Inc. | 365 Bloor Street East, Торонто, Онтарио, M4W 3L4 | 416-383-2300
Содержание статьи
Точное количество изнасилований неизвестно, по оценкам, от десятков тысяч до миллионов. Однако ясно, что это насилие в немалой степени было вызвано желанием отомстить немцам за зверства, совершенные на Востоке, в том числе за массовое сексуальное насилие над «неарийскими» женщинами.
Объявление 3
История продолжается ниже
Это объявление еще не загружено, но ваша статья продолжается ниже.
Содержание статьи
Вспоминая советские зверства
За последнее десятилетие, когда в живых остались только последние выжившие, в немецком обществе наблюдался всплеск интереса к историям советских изнасилований. Фильм Eine Frau in Berlin («Женщина в Берлине»), выпущенный в 2008 году и номинированный на Национальную кинопремию Германии, драматически представляет собой анонимный дневник одной журналистки о ее переживаниях во время падения Берлина. Другая женщина, Габриэле Кепп, опубликовала первый неанонимный отчет об изнасилованиях в 2010 году9.0003
Женщины и девушки, подвергшиеся советскому сексуальному насилию, сильно пострадали. Многие подверглись множественным нарушениям или оказались забеременевшими от нападавших.
Однако секс во время войны между солдатами и вражескими гражданскими женщинами происходит в рамках сложной сексуальной экономики. Во время Второй мировой войны как немецкие женщины, так и женщины, живущие в оккупированных немцами зонах, часто вступали в договорные отношения обмена, в которых секс обменивался на защиту и обеспечение.
Объявление 4
История продолжается ниже
Это объявление еще не загружено, но ваша статья продолжается ниже.
Содержание статьи
Согласие в «среде принуждения»
Однако международное право, касающееся зверств военного времени, отвергает амбивалентность такого рода взаимодействий. При рассмотрении военных преступлений, связанных с изнасилованием и сексуальным насилием, Международный уголовный суд считает, что фактическое согласие женщины на сексуальную активность не имеет значения, если это согласие получено солдатом-мужчиной, воспользовавшимся «средой принуждения».
Такой подход делает практически любой секс во время войны между гражданскими лицами и вражескими солдатами преступным, независимо от того, воспринимали ли его женщины, участвующие в этом. Реальность такова, что женщины участвуют в стратегических переговорах в условиях военного времени, часто используя свою сексуальность как рычаг власти. Многие из этих женщин рассматривают обмен сексом ради выживания как выбор; ограниченный, конечно, но тем не менее значимый выбор.
Реклама 5
История продолжается ниже
Это объявление еще не загружено, но ваша статья продолжается ниже.
Содержание статьи
Социальная память о сексуальном насилии всегда связана с политикой. Недавние воспоминания немецкого общества об изнасилованиях 1945 года, очень похожие на структуру движения #MeToo, которое возникло позже, подчеркивают жертвенность женщин над их сексуальной активностью. В обоих случаях женщинам рекомендуется думать о двусмысленных сексуальных контактах в первую очередь через призму виктимизации и травмы.
Секрет Полишинеля
Нам говорят, что об изнасиловании немецких женщин в 1945 году замалчивали почти 70 лет. Знание и обсуждение этих событий были своего рода секретом полишинеля, особенно в бывшей Восточной Германии, где режим зависел от изображения Советов как освободителей от гитлеровского фашизма.
Вопрос о том, как понимать сексуальное насилие союзников над немецкими женщинами, следует рассматривать в более широком контексте политической борьбы за культурную память военного времени. Феминистская мобилизация вокруг изнасилований, частично возглавляемая активисткой и режиссером Хельке Сандер, началась в 1990-х годов и был явно построен вокруг идеи нарушения тишины с целью борьбы с патриархатом, основанным на сексуальном подчинении женщин.
Объявление 6
История продолжается ниже
Это объявление еще не загружено, но ваша статья продолжается ниже.
Содержание статьи
Но «воспоминание» об этих изнасилованиях сопровождалось еще одним набором воспоминаний военного времени.
Разоблачения зверств вермахта, наряду с осознанием того, что многие простые солдаты знали о нацистском плане уничтожения еврейского населения Европы, опровергли миф о том, что регулярные немецкие вооруженные силы были изолированы от самых страшных нацистских преступлений.
Когда Германия была вынуждена считаться с мрачной реальностью преступного соучастия простых солдат и гражданских лиц в ужасах Второй мировой войны, неонацисты и более умеренные правые группы вызвали негативную реакцию.
Предмет общественного интереса
Это вызвало культурную дискуссию о немецкой жертве военного времени. Уже не ограничиваясь сферой феминистского активизма, обсуждение изнасилований 1945 года стало предметом общественного интереса.
Объявление 7
История продолжается ниже
Это объявление еще не загружено, но ваша статья продолжается ниже.
Содержание статьи
Но любое движение, которое сосредотачивается на страданиях Германии во время Второй мировой войны, является, по меньшей мере, рискованным предприятием. Феминистские проекты, которые стремятся раскопать истории о сексуальных домогательствах, нападениях и других формах неправомерного поведения, могут легко понравиться правым политическим группам с регрессивными политическими программами.
Миллионы немцев, в основном женщины и дети, жившие в Восточной Пруссии, Судетской области и на территории нынешней Польши и России, бежали от Красной Армии в последние месяцы войны. (Во всех этих районах раньше проживало большое количество этнических немцев — Германский рейх в начале войны был намного больше, чем сегодняшняя Германия.) После войны те, кто остался, были изгнаны на территорию современной Германии, а те, кто уже уехавшим, было запрещено возвращаться в свои дома на Востоке.
Объявление 8
История продолжается ниже
Это объявление еще не загружено, но ваша статья продолжается ниже.
Содержание статьи
Бегство и изгнание
Сегодня немцы часто вспоминают эти события вместе как Flucht und Vertreibung («бегство и изгнание»). По мнению многих, в том числе некоторых выживших женщин, у которых я брал интервью для исследовательского проекта, это событие, спонсируемое союзниками, является одним из величайших непризнанных преступлений войны.
Многие изнасилования 1945 года были совершены, когда женщины и девочки бежали на запад. Во время Берлинской биеннале 2012 года была даже художественная выставка, посвященная артефактам Flucht , в том числе дневнику жертвы сексуального насилия.
Юридические и культурные претензии, связанные с правами Vertriebene («высланных»), исторически подавались от имени ультраправых избирателей. В 2006 году группа немецких «беженцев», называющая себя «Прусский траст», подала спорный иск в Европейский суд по правам человека, требуя от Польши компенсации за имущество, утраченное в результате высылки.
Объявление 9
История продолжается ниже
Это объявление еще не загружено, но ваша статья продолжается ниже.
Содержание статьи
После долгих политических споров Эрике Штайнбах, политику АдГ, удалось основать в Берлине финансируемый из федерального бюджета фонд «Бегство, изгнание, примирение», которому поручено исследовать, документировать и увековечивать память об изгнании.
В немецкой политике Flucht часто является свистком для правого национализма. Немецкие правые использовали изнасилования 1945 года, чтобы построить рассказ о сексуальной жертве, чтобы заручиться поддержкой. Рассматривая любой секс во время войны как изнасилование, независимо от обстоятельств, повышается вероятность того, что этим вопросом воспользуются опасные силы.
Бесчисленное количество немецких женщин и девушек сильно пострадали в последние месяцы Второй мировой войны. Хотя их страдания часто были вызваны сексуальным насилием, они также были вызваны голодом, болезнями и воздействием стихии: другими словами, простыми материальными условиями страны на грани поражения в войне.
Хайди Мэтьюз, доцент юридического факультета Осгуд Холл, Йоркский университет, Канада
Первоначально эта статья была опубликована на сайте The Conversation. Прочитайте оригинальную статью.
Поделитесь этой статьей в своей социальной сети
Реклама
История продолжается ниже
Это объявление еще не загружено, но ваша статья продолжается ниже.
Лучшие фритюрницы в Канаде 2022 — на что обратить внимание перед покупкой и жаркой на воздухе
Варианты для различных бюджетов и функций
22 часа назад Кухня и столовая
Готовит ли Amazon Canada еще одну распродажу Prime в октябре?
Наши прогнозы…
1 день назад Покупки Essentials
Реклама 1
История продолжается ниже
Это объявление еще не загружено, но ваша статья продолжается ниже.
The It List: модное сотрудничество создает шикарный стиль кроссовок
Французский модный бренд Ba&sh объединился с компанией-производителем кроссовок Veja для создания стильного дизайна обуви.
4 дня назад Мода и красота
Опробовано, протестировано и рассмотрено: кроссовки Cloudmonster
Мягкие беговые кроссовки, которые качаются
4 дня назад Стиль и красота
- 1 Осенняя мода: от канадских до топовых:1 Осенняя мода: бренды
От элементов верховой езды до смелых ярких цветов, есть примечательный новый элемент, который можно попробовать для любого стиля.
5 дней назад Fashion & Beauty
Трендование
Первое чтение: оплачиваемый выходной для оплаты Королевы (если вы федеральный бюро)
- 9000 2
Liberals should be afraid»> TASHA) TASHA) TASHA) TASHARAT)
- 9000 2
TASHARIRT)
- 9000 2
TASHARAT) TASHARAT)
- 9000 2
TASHAUCRAT)
- 9000 2
TASHAUCRAT) открыл для себя силу Poilievre. Либералов стоит бояться
Мнение: Драконовские меры по COVID были ошибкой, не будем их повторять
And Pierre Poilievre continues to choose the right ones»> Чад Боуи: Все дело в словах. И Пьер Пуаливр продолжает выбирать правильных
Шахматный мир потрясли обвинения в жульничестве после того, как 19-летний игрок обыграл одного из лучших шахматистов мира Революционный отчет об изнасиловании во время Второй мировой войны
К тому времени, когда человеку исполняется 80 лет, его жизнь составляет 29 200 дней. В случае с Габриэле Кепп эта жизнь включала в себя среднее образование и программу обучения в качестве физического и технического помощника. Это также включает в себя близость к «чистой математике», как ее называет Кепп, и к физике.
Она очарована силой мельчайших частиц или, цитируя Гёте, «то, что удерживает мир вместе в его сокровенном я». Из-за своего увлечения элементарными частицами она получила докторскую степень по физике и в конце концов стала профессором университета.
В ее жизни также было много дружеских отношений, прежде всего с мужчинами, от докторантов до коллег и лауреатов Нобелевской премии. А еще в ее жизни восемь крестников.
Фото: Габриэле Кёпп
Тем не менее, для Габриэле Кепп того, что произошло всего за 14 дней, было достаточно, чтобы омрачить всю оставшуюся жизнь, оставшуюся часть этих 29 200 дней.
Нет дома, куда можно вернуться
Кепп сидит в кресле в своей берлинской квартире и рассказывает об этих 14 днях. Она подает свежесваренный кофе со сгущенкой из банки. Она курит длинные тонкие сигареты марки Kim, которые стали редкостью в Германии.
На стенах висят черно-белые фотографии ее матери, отца и сестер. Все они мертвы. Есть также фотографии дома ее родителей, в том числе виды снаружи и внутри. Дом находился в Шнейдемюле, городке в бывшем немецком регионе Померания; сегодня город называется Пила и расположен на северо-западе Польши. Там, где стоял дом, сегодня не что иное, как луг.
Кепп описывает фотографии немецкими словами из далекой эпохи: Салон с его люстрой, Herrenzimmer («кабинет») ее отца. Ее произношение также выдает ее корни. Она говорит «Tack» вместо «Tag» (неофициальная версия «Guten Tag» или «привет»), как и многие другие, которые родом из регионов, которые когда-то были немецкими, а теперь являются польскими.
Квартира Кеппа не относится к числу тех давно заселенных квартир, которые содержат слой за слоем имущество, накопленное ее обитателем за долгие годы. Она сняла квартиру только около 10 лет назад, когда уволилась со своей должности в Техническом университете Аахена в Западной Германии и переехала в Берлин. Когда ее спросили, считает ли она, что для человека в таком возрасте необычно двигаться, она пренебрежительно махнула рукой. На самом деле это не имеет значения, говорит она, потому что у нее никогда не было дома, куда она могла бы вернуться.
Но Кёппа не интересуют такие вопросы, как потеря дома и споры о немцах, перемещенных из Восточной Европы после Второй мировой войны.
«Люди собираются в клубы для таких вещей», — говорит она. «Это не для меня.» Тем не менее, то, что она пережила в течение 14 дней, пока она бежала с родины, было настолько травмирующим, что она до сих пор не может уснуть. Бывают моменты, когда она не может есть, и она намного худее, чем ей хотелось бы быть. Она носит узкие джинсы с рубашкой и жилетом. Ее бедра выглядят достаточно тонкими, чтобы их можно было обхватить двумя руками.Кепп прожила полную жизнь, в которой у нее было все, все, кроме романтической любви. По ее словам, это ей не повезло. Женщин после войны стало больше, чем мужчин, и ни один из немногих оставшихся мужчин не оказался ей подходящим. «Кроме того, — добавляет она, — я бы все равно ничего не почувствовала».
В течение этих 14 дней Кёппа снова и снова насиловали. Ей было 15 лет, и она ничего не знала о сексе.
«Дверь в ад»
Кепп написал книгу об этих 14 днях и об изнасилованиях под названием «Warum war ich bloss ein Mädchen?» («Почему я должен был быть девушкой?»).
Книга является беспрецедентным документом, потому что это первая работа такого рода, добровольно написанная женщиной, которая была изнасилована в последние месяцы Второй мировой войны и которая спустя годы описала пережитое и сделала его центральной темой книги. книга.Есть «Женщина в Берлине», знаменитые признания женщины, изнасилованной во время Второй мировой войны, которая была впервые опубликована в 1950-х годах и переиздана в 2003 году. Только после ее смерти выяснилось, что анонимный автор был журналистом. До сих пор существуют сомнения, действительно ли она написала книгу одна или был соавтор, который помог ей дистанцироваться от ужасающих событий и на дистанции добиться голоса — удивительно свободного, уверенного в себе и даже дерзкий голос.
У Кеппа нет этого голоса. Она описывает первые несколько дней своего побега с точностью, последовательность за последовательностью, почти кинематографически, но ясно, что она неопытный автор. Тем не менее, ее отчет настолько захватывающий именно потому, что он не был отшлифован ради красивого выражения на бумаге.
Ее история привлекает читателя искренностью ее слов и переживаний. А когда автор сама не в силах осмыслить пережитое, даже ее голос достигает предела.Кепп не мог найти слов, чтобы описать сами изнасилования. Она пишет о «месте ужасов» и «дверях в ад», а насильников описывает как «зверей» и «негодяев». На вопрос, почему она не смогла точно описать то, что с ней произошло, во всем его ужасе, она пожимает плечами и говорит: «Я даже слова не могу сказать» — изнасилование.
Двойная травма
Кепп знакома с «Женщиной в Берлине», но она говорит, что ее книга отличается. Анонимный автор этой книги, по ее словам, была женщиной чуть за 30 «в то время, когда это произошло», другими словами, опытной женщиной. Кепп, который был вдвое моложе ее, говорит: «Я был чуть больше ребенка». Она добавила, что писать свою учетную запись под своим именем не стало легче, «но у меня не было выбора, кто еще мог это сделать?»
Действительно, женщины редко сообщали добровольно о своих столкновениях с насилием во время и после войны.
Эксперты описывают этот опыт как двойную травму: сам акт насилия и необходимость его скрывать. Филипп Куверт, эксперт по травмам и заведующий отделением психиатрии и психотерапии в университетской больнице Грайфсвальда на северо-востоке Германии, в прошлом году начал исследовательский проект о последствиях сексуального насилия во время Второй мировой войны, опросив 27 женщин, пострадавших от такого насилия. У него уже есть результаты исследования, но он еще ничего не опубликовал. «Это одно из первых и, вероятно, последнее исследование такого рода, потому что 95 процентов пострадавших женщин уже нет в живых».Фото: Габриэле Кёпп
Никто точно не знает, сколько женщин стали жертвами сексуального насилия во время войны. Цифра в 2 миллиона упоминается в различных исследованиях, но считается недостоверной из-за отсутствия конкретных доказательств. Тем не менее нет никаких сомнений в том, что это было преступление, совершенное против большого числа женщин.
Средний возраст женщин, участвовавших в исследовании Куверта, на момент изнасилования составлял 16,7 лет, и каждая из женщин была изнасилована в среднем 12 раз.
Около половины женщин продолжают страдать от посттравматических симптомов, включая ночные кошмары, суицидальные мысли и то, что известно как поведение избегания, при этом 81% заявили, что этот опыт оказал огромное влияние на их сексуальность. По словам Куверт, для этих травмированных женщин была характерна «эмоциональная анестезия» или избегание сильных эмоций.Проблемы с формированием вложений
Ужасные переживания коснулись и последующих поколений. «У матери с симптомами посттравматического стресса могут возникнуть проблемы с формированием привязанности к своим детям в первые годы их жизни», — говорит Куверт. У матерей, обремененных собственными подавленными чувствами, возникают проблемы с реагированием и регулированием эмоций своих детей. Согласно теории, эти дети растут в атмосфере хрупкости и безымянной угрозы. По словам Куверта, нет ничего более стрессового, чем опыт изнасилования и пыток.
Когда солдаты совершают изнасилование во время войны, это не просто «унизить конкретного человека», говорит историк Биргит Бек-Хеппнер, специализирующийся на теме сексуального насилия и войны.
Это также представляет собой «сигнал для населения противника о том, что его политическое руководство и собственная армия больше не могут гарантировать его безопасность». Вот почему эти изнасилования часто совершаются публично.Бек-Хеппнеру, написавшему эпилог к книге Кеппа, 38 лет, и он принадлежит к тому же поколению, что и эксперт по травмам Куверт. Люди в их возрастной группе, в возрасте от 30 до 40 лет, в большей или меньшей степени являются внуками нацистского поколения.
«Мотивация изучать изнасилование во время Второй мировой войны проистекает из моей возрастной группы», — говорит Куверт. «У нас мало времени», — добавляет он и указывает, что есть еще много вопросов, которые нужно задать. Документы, конечно, есть, но многие современные свидетели скоро умрут. Для Куверта единственный способ получить истинную картину того, что произошло, — это изучить истории отдельных жертв. «Нет такой вещи, как объективная травма».
Кепп является живым доказательством заявления Куверта о том, что объективной травмы не существует.
Учитывая ее опыт, можно было бы ожидать, что ей будет трудно общаться с мужчинами. Наоборот, у Кеппа проблемы с женщинами. В своей книге она объясняет почему.«С головой на нож»
Вечером 25 января 1945 года Кепп собирала вещи, готовясь к бегству. Мать велела ей поторопиться, потому что русские приближались к городу, и сказала, что присоединится к ней позже. Кепп хотел поговорить с ее матерью в тот вечер, но она молчала и почти не разговаривала с дочерью, даже не для того, чтобы предупредить ее о многих вещах, которые могут произойти, пока она бежит. «В каком-то смысле она позволила мне сломя голову броситься на нож», — пишет сегодня Кепп в старости.
26 января 1945 года Кепп и ее старшая сестра вышли из дома. Позже она узнала, что советские солдаты освободили концлагерь Освенцим на следующий день, 27 января. Испытания, которые вот-вот должны были начаться для Габриэле Кепп, коренились в преступлениях, совершенных ее соотечественниками-немцами.
Она почти не помнит, как прощалась с матерью.
На самом деле, пишет она, она только недавно позволила себе думать, что, возможно, прощаний вообще не было.Она села в грузовой поезд с тяжелыми раздвижными дверями. Город уже подвергся артиллерийскому обстрелу. В то время, по ее словам, она и представить себе не могла, что пройдут десятилетия, прежде чем она сможет вернуться домой. Заглянув в маленькие окошки товарного вагона, она поняла, что поезд едет на юг, а не уходит из города в северном направлении, как она думала.
Она знала, что русские танки окружили юг. Через некоторое время она услышала звук артиллерийской стрельбы, и поезд остановился. По всей видимости, локомотив был подбит. Раздвижные двери были заперты, и единственный способ выбраться из машины — пролезть через одно из высоких окон. Это была спортивная девушка, и ей удалось подтянуться к окну, и солдат вытолкнул ее в маленькую щель. Ее сестра осталась в поезде. Она больше никогда ее не увидит.
‘Я презираю этих женщин’
Она упала в снег, сначала распластавшись на земле, чтобы защитить себя от выстрелов.
Другим беженцам также удалось сбежать из поезда, и они побежали к ферме, а затем к соседней деревне. Кепп последовал за ними. Пекарь впустил ее в свою пекарню.В селе советские солдаты с большими фонариками в полумраке искали девушек. Один из них схватил Кеппа. На следующий день ее загнали в другой дом, где она была изнасилована солдатом, а вскоре после этого еще одним солдатом. На следующее утро ее затолкали в сарай и изнасиловали двое мужчин.
Фото: Габриэле Кёпп
В тот день она спряталась под столом в комнате, заполненной беженцами. Когда солдаты подошли к зданию, спрашивая девочек, пожилые женщины крикнули: «Где маленькая Габи?» и вытащил ее из-под стола. «Я чувствую, как внутри меня поднимается ненависть, — пишет она. Ее утащили в разграбленный дом. «У меня нет слез, — пишет она. На следующее утро женщины снова «толкали» ее в объятия «жадного офицера». «Я презираю этих женщин, — пишет она.
Так продолжалось «неумолимо» две недели. После этого ее забрали на ферму, где ей удалось спрятаться от солдат.
«Я так боюсь»
Она написала письмо матери в своем светло-голубом карманном календаре, хотя понятия не имела, где ее мать: «Здесь нет никого, кто мог бы прийти мне на помощь. Если бы ты была здесь. боюсь, потому что у меня больше нет моей «болезни» (прим. ред.: менструации) . Прошло уже почти 10 недель. Я уверен, что вы могли бы мне помочь. Если бы только дорогой Бог не делал этого со мной. О, дорогая матушка, если бы я только не уехала без тебя».
Ее менструальный цикл был прерван в течение семи лет, широко распространенное явление, которое некоторые гинекологи назвали «русской болезнью».
Когда Кепп наконец нашла свою мать в Гамбурге, после 15 месяцев пребывания беженкой, она захотела показать ей письмо. Но мать, не ожидавшая снова увидеть дочь, встретила ее холодно, подставив щеку для поцелуя.
Мать также сказала ей хранить молчание обо всем, что она пережила во время побега, хотя она могла бы записать это, если бы захотела.
Кепп последовала совету матери. Ей было 16 лет, когда она написала заметки, которые сегодня цитирует в своей книге, заметки, которые она с тех пор пожертвовала Дому истории в Бонне.Поворотный момент
В разговоре Кепп неоднократно упоминает предательство женщин и ее разочарование в матери из-за того, что она не хочет ее слушать и, возможно, даже не хочет, чтобы она была дочерью. «Я могла бы поговорить с отцом, но он был мертв», — говорит она. Она ищет причины, объясняющие поведение матери, предполагая, что, возможно, мать чувствовала себя виноватой за то, что отправила ее и ее сестру в путешествие одних.
Эксперт по травмам Филипп Куверт говорит, что исследования жертв жестокого обращения содержат другие сообщения о предательстве со стороны других женщин. В тех случаях, когда люди, которым жертвы обычно доверяли, прикрывали или даже поддерживали преступников, некоторым было труднее смириться с предательством, чем с самим актом насилия.
Кепп начала заниматься психоанализом, когда ей было 47 лет.
«Поворотным моментом стал анализ», — говорит она. Конечно, добавляет она, она знала, что для представителей ее поколения не принято ходить к аналитику, и она никогда бы не подумала сделать это самостоятельно. Но, по ее словам, в 47 лет, когда она писала докторскую диссертацию, у нее случился срыв, и ее положили в психосоматический диспансер.Она начала анализ в клинике. «Я влюбилась в своего первого аналитика», — говорит она, тихо посмеиваясь. А также? Ну, конечно, ничего не случилось, — говорит она, добавляя: «Он очень респектабельный».
Станции ее жизни
Она поддерживает связь со своим бывшим аналитиком, который убеждал ее написать книгу. «Тот факт, что я даже могла что-то чувствовать к другому человеку — это был поворотный момент», — вспоминает она. С тех пор, по крайней мере, были моменты, говорит она, когда она чувствовала себя освобожденной.
Был ли у нее другой опыт любви и сексуальности? Нет, говорит, вообще ничего. «Для меня это было просто насилием».
Габриэле Кепп вскакивает с кресла, как юная девушка. Ее рост 1,55 метра (5 футов). Она идет в коридор, где на стене висят ее собственные картины. В последнее время она много рисует.
Одна из картин изображает этапы ее жизни. В центре изображения кресты и черепа. Вверху написана дата: 26 января 1945 года. На других картинах изображены сердечки и насыщенные цвета.
Такие картинки рисуют девочки — 15-летние девочки.
Перевод с немецкого Кристофера Султана
Германия проливает свет на изнасилования союзными войсками, победившими нацистов
МАЙНЦ, Германия — Когда более 70 лет назад союзные войска пронеслись по Европе и победили нацистский режим, их приветствовали как освободителей.
Но новое исследование немецкого академика утверждает, что изнасилования американскими, британскими, французскими и канадскими войсками были более обычным явлением, чем считалось ранее.
В то время как некоторые другие эксперты оспаривают оценки профессора Мириам Гебхардт, ее утверждения вновь разожгли споры о масштабах преступлений, совершенных обеими сторонами после Второй мировой войны.
Тема послевоенного сексуального насилия была табуированной темой, потому что многие немцы не хотели преуменьшать собственные зверства страны во время Холокоста, показывая своих жителей в качестве жертв.
«Вопрос о жертвах больше не сводится к «или-или», — сказал Гебхардт. «Мы можем и должны продолжать разбираться с нашими преступлениями, но мы также должны иметь дело с нашими жертвами».
«Нас тоже считают армией насильников»
По оценкам Гебхардт, около 900 000 немцев были изнасилованы союзными войсками, которые освободили ее страну от нацистов после дня «Д» в 1944 году, пока не была провозглашена Западная Германия. полностью суверенен в 1955 году.
Это число намного превышает предыдущие оценки и оспаривается другими учеными, которые оспаривают методологию Гебхардт и сомневаются в точности ее оценок.
Хотя некоторые историки не согласны с цифрами, свидетельства очевидцев и дела военных судов подтверждают, что американцы совершали акты сексуального насилия в конце войны.
В 1945 году журнал TIME опубликовал письмо, написанное неизвестным американским военнослужащим, в котором говорилось, что «наша собственная армия и британская армия… совершили свою долю грабежей и изнасилований… нас тоже считают армией насильников. ”
Гебхардт, профессор истории и социологии Констанцского университета, утверждает, что 1
сексуальных посягательств было совершено войсками США во время победы над нацистами и в последующие 10 лет.
Ее оценки частично основаны на предположении, что на каждые 100 случаев изнасилования рождается один ребенок.
Исследование Гебхардта включало в себя изучение полицейских отчетов и интервью с немецкими женщинами, которые были опрошены правительством страны после 1945 года для оценки расходов на уход за детьми.
Она также использовала так называемые «отчеты о вторжении», составленные священниками в Баварии для документирования ситуации в их местных общинах.
«Два американских солдата изнасиловали очень приличную девушку», — писал один католический священник из Мюнхенской епархии в июле 1945 года в репортаже, который был показан в документальном фильме «Преступления освободителей», подготовленном немецким отделением NBC News.
партнер ЗДФ. «Солдаты вошли в здание в 22:00 и заявили, что им нужно обыскать дом, но они искали двух девочек».«Я считаю, что она восприняла сексуальное насилие как нечто ожидаемое, как следствие войны»
Дискуссия о сексуальных домогательствах к немецким женщинам исторически была сосредоточена на преступлениях советских войск Красной Армии.
«Это мнение соответствовало нацистской пропаганде, которая изображала русских как азиатских недочеловеков», — сказал Гебхардт.
Перед падением нацистского режима гитлеровский министр пропаганды Йозеф Геббельс подчеркивал «кровожадность и жестокость» Советов, которые, как он утверждал, будут буйствовать по стране, насилуя немецких женщин.
Парижанка целует американского солдата во время освобождения французской столицы 25 августа 1944 года. John Downey / APЧасто цитируемая цифра состоит в том, что Советы совершили от 1 до 2 миллионов изнасилований после освобождения Германии.
Однако новые оценки Гебхардта связывают около 430 000 изнасилований с Красной армией, а также 45 000 с британскими войсками и 50 000 с французами.В отличие от своих союзников из Красной Армии, Гебхардт сказал, что «образ американских солдат был намного лучше, образ изобилия, свободы и демократии».
Американский социолог Роберт Лилли использовал военные отчеты и стенограммы судебных заседаний, чтобы оценить количество изнасилований, совершенных американскими солдатами в Англии, Франции и Германии в период с 1942 по 1945 год, в 14 000 человек.
«Через две недели после вторжения во Франции произошли первые изнасилования», — сказала Лилли ZDF.
Однако его не убеждают оценки Гебхардта, потому что доступ к официальным документам стал более трудным. «Двадцать пять лет назад, когда я начинал, мир исследований был совсем другим», — сказал он9.0003
Максимилиан Заальфранк, немецкая журналистка-фрилансер, изучающая эту тему с начала 1990-х годов, сообщила, что ее бабушка была изнасилована американским солдатом в мае 1945 года в баварском городе Ландсхут.
«Я считаю, что она восприняла сексуальное насилие как нечто ожидаемое, следствие войны, что это произошло потому, что она потерпела поражение», — сказал Саальфранк NBC News.
Многие жертвы хранили молчание о своих испытаниях, потому что, по словам Гебхардта, это была «тема, полная стыда».
Доктор Филипп Куверт, руководитель исследовательского проекта 2008 года по немецким жертвам изнасилования в Университете Грайфсвальда, считает, что страна готова вести сложную дискуссию.
«В условиях Шоа [Холокоста] для немецких интеллектуалов было невообразимо проводить исследования немцев-неевреев в качестве жертв, — сказал он NBC News. — И с моральной точки зрения было правильно сначала задокументировать ужасы Холокоста. чтобы смотреть на обе стороны, необходима сильная культурная зрелость».
Однако анализ, опубликованный в еженедельном немецком журнале Der Spiegel, поставил под сомнение правдоподобие выводов Гебхардта.
Вторя другим историкам, которые скептически относились к ее теории, журнал заявил, что если бы число сексуальных посягательств действительно было таким высоким, «почти наверняка в файлах больниц или органов здравоохранения было бы больше сообщений об изнасилованиях, или что будет больше свидетельств очевидцев».