Кв 1 подвиг – -1

Как советский КВ на сутки остановил танковую колонну фашистов

Каждому школьнику известна эпическая история о 300 спартанцах, которые ценой собственной жизни сдержали наступление многотысячной персидской армии. В советской истории было несколько подобных случаев массового героизма, самым известными из которых считаются подвиги 28 героев-панфиловцев и защитников сталинградского «Дома Павлова».

Но была еще и история танка КВ, экипаж которого в июле 1942 года вступил в неравное противостояние с бронетанковой колонной фашистов. И пусть спустя сутки немцам удалось расстрелять покалеченную бронемашину, на поле боя остались догорать 16 танков, 2 бронемашины и 8 грузовиков с крестами на бортах.

Погибший в Сталинградском сражении танк КВ-1. Броня имеет многочисленные вмятины

Из почтальонов в танкисты

Будущий герой, а тогда простой паренек Семен Коновалов родился в татарском селе Ямбулатово 14 февраля 1920 года. Если бы кому из односельчан сказали, что всего через 22 года их Сема совершит беспримерный подвиг и станет Героем Советского Союза, рассказчика сразу же подняли бы на смех. Какие подвиги, если комсомолец Коновалов всего-то и смог стать простым почтальоном, разносящим по селу письма и периодическую прессу? Вся его жизнь должна была пройти в татарской глуши, если бы не вышедший в 1939 году на большие экраны кинофильм «Трактористы», в котором звучала ставшая легендарной песня «Три танкиста».

Как и тысячи других молодых людей, Семен Коновалов решил, что обязательно станет танкистом. После призыва в РККА (1939 год) он заявил, что хочет стать командиром танка, и был направлен на учебу в Куйбышевское военное училище.

Летом 1941 года, в канун начала Великой Отечественной войны Семен Коновалов получил лейтенантские погоны и сразу же попал в ад, став командиром быстроходного, но уже устаревшего танка БТ-7.

Ад первых месяцев войны

Только тактические знания и уверенность в надежности собственной боевой машины, значительно уступавшей немецким танкам в бронезащите и вооружении, позволяли молодому командиру с честью выходить из самых сложных ситуаций.

Советский танк БТ-7

Источники утверждают, что управляемые экипажами Коновалова танки получали прямые попадания вражеских снарядов, а танкистам приходилось не раз выскакивать из горящих машин. Судьба хранила будущего героя, который после получения в августе 1941 года серьезного ранения оказался в вологодском госпитале.

Стране нужно было готовить профессиональных танкистов, и прошедший боевую школу Семен Коновалов оказался как нельзя кстати. Его направили в Архангельский учебный центр, предоставив возможность восстанавливать здоровье, параллельно обучая новобранцев премудростям ратного дела.

«Отсиживаться в тылу не буду»

Другой бы радовался подобной возможности, но Семен забросал командование рапортами с просьбой отправить его в действующую армию. Как говорится, вода камень точит, и в апреле 1942 года начальство решило избавиться от назойливого офицера. Тем более что потери среди танкистов РККА были чудовищными, а летняя кампания 1942 года обещала стать очень горячей.

В этот раз Коновалову повезло. Его назначили командиром взвода танков КВ-1, которые считались самыми мощными бронированными машинами мира и до появления немецких «Тигров» не имели достойных противников.

Тяжелый советский танк КВ-1 («Клим Ворошилов»)

Главным недостатком этой боевой машины были ее тяжесть и неповоротливость, но снаряды, выпущенные из мощной 76-миллиметровой пушки, без труда пробивали броню легких и средних танков противника.

К сожалению, даже эта мощь в начале лета 1942 года не позволяла остановить наступление фашистов на Донбасс, Сталинград и Кавказ. Советские танкисты наносили неожиданные удары во фланги противника, уничтожая его живую силу и боевую технику, но и сами несли серьезные потери от противотанковой артиллерии фашистов.

Семеро смелых

В середине июля Красная Армия продолжала свое отступление на восток. В 15-й танковой бригаде осталось всего несколько десятков машин, а взвод Коновалова состоял всего из одного командирского танка, который к тому же был изрядно потрепан в боях.

Утром 13 июля 1942 года бригада получила приказ отвести технику на новые рубежи обороны. Как назло, КВ-1 Семена Коновалова на марше заглох. Что только ни делали сам командир, механик-водитель Козыренцев, наводчик Дементьев, заряжающий Герасимлюк, младший механик-водитель Аникин и стрелок-радист Червинский, но двигатель танка не заводился, задерживая всю колонну.

Оставаться на открытой местности в районе села Нижнемитякина Ростовской области было смерти подобно, и командир бригады принял решение продолжить движение, оставив в помощь танкистам механика лейтенанта Серебрякова.

Задача была предельно проста. В кратчайшие сроки запустить мотор и следовать к месту сосредоточения бригады. Или стать заслоном для немецких войск, прикрыв отступление своих товарищей.

За Родину

Ремонт танка занял на удивление немного времени. Танкисты уже готовились «дать по газам», когда из-за соседнего холма на них неожиданно выскочили две немецкие танкетки, проводившие разведку территории.

Мгновенно сориентировавшийся Семен Коновалов открыл беглый огонь, уничтожив один из танков. Второму, правда, удалось улизнуть, скрывшись за холмом.

Было ясно, что за разведчиками следует танковая колонна, которую необходимо любой ценой остановить. Бойцы, ни минуты не сомневаясь, начали готовиться к бою, прекрасно понимая, что он станет последним в их жизни.

Немецкая танковая колонна в донских степях

Но даже они были поражены, увидев величину немецкой колонны, в которой бойцы насчитали 75 танков и большое количество другой боевой техники.

Очень помогла близлежащая лощина. В ней удалось немного замаскировать КВ-1, который, подпустив врага на 500 метров, открыл беглый огонь по фашистам.

Пока немцы сориентировались, что к чему, они потеряли четыре своих танка и вынуждены были оставить поле боя. Фашисты подумали, что напоролись на хорошо организованную оборонительную позицию РККА, которую решили просто раздавить своей мощью.

Врешь, не возьмешь!

Следующая атака немцев была организована по всем правилам военного искусства. Сначала лощину накрыла артиллерия, посекшая всю растительность осколками своих снарядов, после чего в бой пошли 55 танков.

Колонна немецких танков Panzer III

Семен Коновалов начал маневрировать по своей лощине, открывая огонь из различных ее точек. Этим он создал у противника еще большую уверенность в том, что они имеют дело с дотами и несколькими артустановками. Немецкая атака захлебнулась, а количество горящих танков увеличилось еще на 6 единиц.

Уверенные в своей непобедимости гитлеровцы отступать не собирались, и следующую атаку на КВ-1 поддержала пехота. Правда, немцы не просчитали дальнобойность танковой пушки, потеряв в результате прямых попаданий 8 грузовиков с солдатами.

Проблемы для наших танкистов наступили, когда один из вражеских снарядов лишил КВ-1 возможности двигаться. На застрявшую машину обрушился град бронебойных снарядов. Но броня держала, а ответный огонь уничтожил еще 6 танков и 2 броневика противника.

До последнего снаряда

Лишь к вечеру, когда у наших бойцов закончились снаряды, и они отстреливались только из пулеметов, фашистам удалось подтянуть к танку 105-миллиметровую пушку. Пушку поставили в 75-метрах от советского бронированного монстра и расстреляли его прямой наводкой. КВ-1 погиб, дав свои товарищам лишние сутки для организации обороны.

Когда на следующий день специально посланная за экипажем Коновалова группа разведчиков прибыла на место боя, то их взору предстал развороченный от прямых попаданий КВ-1, в котором находились фрагменты тел его экипажа.

На поле боя еще дымились остовы 16 немецких танков, двух бронемашин и 8 грузовиков, а жители села Нижнемитякина поведали историю об эпическом бое советских танкистов с фашистами.

Уничтоженные немецкие танки и трупы членов их экипажей

Узнавшее о подвиге экипажа командование решило представить экипаж к правительственным наградам, а его командира предложило наградить Золотой Звездой Героя Советского Союза (посмертно).

Герой или предатель?

Но оказалось, что история на этом не заканчивается. Каким же было удивление командира 15-й танковой бригады, когда в ответ на разосланные родным членов экипажа похоронки пришел неожиданный ответ из татарской деревни Ямбулатово.

В нем говорилось, что Семен Коновалов жив и на трофейном танке воюет в другой войсковой части.

У чекистов сразу возникли понятные вопросы, и в нужную часть направили толкового следователя НКВД, который должен был изобличить танкиста в предательстве.

Правда оказалась банальной, а оттого еще боле невероятной. Немцы начали расстреливать советский КВ-1, когда уже смеркалось. И предварительно снявшим пулемет Семену Коновалову, наводчику Дементьеву и механику Серебрякову удалось выбраться через нижний люк.

Под покровом ночи они ушли от преследования. Тем более что немцы даже не допускали возможности того, что кто-то из русских может выжить в такой мясорубке.

Невероятное возвращение к своим

В течение недели бойцы шли на восток, но так и не смогли догнать стремительно отступавшую Красную Армию. На помощь пришел его величество случай. В одну из ночей красноармейцы вышли на экипаж немецкого танка, который беззаботно отдыхал в донских степях.

Гитлеровские танкисты на отдыхе. Рекламная картинка

Неожиданный удар, и танк из немецкого превратился в советский, хоть и имеющий кресты на своих бортах.

Дальше все было просто. Оккупированную территорию танкисты преодолели без проблем, а прорываясь через линию обороны, вынуждены были повернуть ствол в обратную сторону. Возможно именно это, а также беглый огонь по ничего не понявшим немцам и спасло непонятный танк от уничтожения советской артиллерией.

Июль 1942 года был, пожалуй, самым критическим для Красной Армии. Поэтому проверка вышедших из окружения бойцов прошла в течение одного дня. Танкистов, не раздумывая, зачислили в штат части, на которую они вышли, а Коновалову и Дементьевы позволили воевать на ими же захваченном танке.

Командир пообещал сообщить о бойцах в 15-ю танковую бригаду. Но в горячке того времени об этом попросту забыли, или документы где-то затерялись по дороге.

Простой советский человек

Трофейный танк «прожил» еще три месяца, участвуя в оборонительных боях на подступах к Сталинграду. Семен Коновалов неоднократно попадал в серьезные передряги и несколько раз получал ранения. Но остался жив.

Заслуженная награда нашла фронтовика только в марте 1943 года, когда Президиум Верховного Совета СССР постановил наградить Семена Коновалова званием Героя Советского Союза. Не посмертно.

Он прошел всю войну, имел большое количество государственных наград. Военную службу закончил в 1956 году в звании подполковника, после чего вернулся в родную Казань.

Семен Васильевич Коновалов

Семен Коновалов был желанным гостем в учебных заведениях, рассказывал молодежи о подвигах героев Великой Отечественной. При этом о самом страшном бое своей жизни старался особо не распространяться, считая, что так должен был поступить любой советский человек.

Умер скромный герой 4 апреля 1989 года. Благодарные потомки назвали одну из улиц Казани его именем.

topwar.ru

Последний бой танка КВ-1 лейтенанта Ярыгина » Военное обозрение

В боях лета-осени 1941 года, которые стали одним из наиболее трагических воспоминаний в нашей истории, очень трудно бывает разобраться в деталях и обстоятельствах произошедшего, восстановить целостную картину событий. Часть советских документов тех лет была уничтожена или пропала в огне боев, окружений и отступлений. Сведения часто оказываются обрывочны и противоречивы. По этой причине многие герои первых месяцев войны навсегда остались безымянными солдатами, но забывать подвиг этих безымянных героев мы не вправе.

При этом в некоторых случаях их имена удается восстановить и вернуть истории. Одним из таких примеров стал бой, в котором принял участие экранированный танк КВ-1 лейтенанта Василия Емельяновича Ярыгина. Бой произошел 31 августа 1941 года в деревне Васильевщина. В нем роте советских танков КВ-1 противостоял один из полков 3-й дивизии СС, известной как «Мертвая голова». Бойцы этой дивизии столкнулись с этим советским бронированным «монстром» впервые. Живучесть танков поразила солдат противника, однако плохая организация атаки и несогласованность действий не позволила красноармейцам добиться успеха бою, который стал для экипажа танка Ярыгина последним. О последнем бое советских танкистов мы узнали, благодаря работе, которую проделал автор портала Warspot Вадим Антонов. Ранее эта тема уже широко обсуждалась в интернете, к примеру, на сайте форума РККА еще в 2011 году.

Лейтенант Ярыгин Василий Емельянович

История по фотографиям

Реконструкция последнего боя танка КВ-1 в деревне Васильевщина начинается с серии немецких фотографий. На снимках, которые разошлись в интернете в последние годы, можно было отчетливо рассмотреть подбитый советский тяжелый танк КВ-1, который стоит у стены деревянного дома. В интернете можно найти большое количество фотографий данной машины с разных ракурсов. К примеру, на странице, посвященной экранированным танкам КВ-1, это машина под номером 36. Уже по фотографиям видно, что это экранированный танк Ленинградского Кировского завода, выпущенный в июле 1941 года. На некоторых снимках танка можно было рассмотреть позирующих немецких солдат. По чехлам на касках и характерной маскировочной одежде была определена принадлежность их к подразделениям войск СС.

Сначала было невозможно установить, к какой именно дивизии СС принадлежали солдаты. Но затем была обнаружена фотография, на которой запечатлен процесс доклада офицеру, у которого можно определить звание, видно лицо и частично петлицу с черепом. Эта информация позволила определить личность офицера и дивизию. Изображенным на фотоснимке человеком оказался штурмбаннфюрер СС Мартин Штанге — командир 2-го дивизиона артиллерийского полка 3-й дивизии СС «Мертвая голова».

В дальнейшем на одном из немецких исторических форумов внук военнослужащего данной дивизии войск СС опубликовал подборку фотографий, среди этих снимков была фотография танка КВ-1 с подписью, в которой содержался топоним «Васильевщина». Единственная деревня с точно таким же названием, находившаяся в полосе действий дивизии СС «Мертвая голова» летом-осенью 1941 года, находится в междуречье рек Ловать и Пола, примерно в 35 километрах юго-восточнее Старой Руссы, на дороге Пола — Демянск (территория Новгородской области).

В этом месте немецкие войска смогли форсировать реку Ловать и успешно закрепиться в междуречье Ловати и Полы. Созданный плацдарм обозначал реальную угрозу 11-й и 34-й советским армиям Северо-Западного фронта, поэтому советскому командованию было так важно выбить немцев отсюда и восстановить оборону по рубежу реки Ловать. Известно, что предпринимаемые попытки отбросить немцев не увенчались успехом — позднее немецкие войска прорвали советскую оборону и смогли окружить части 11-й, 27-й и 34-й армий в районе Демянска, окружение замкнулось к вечеру 8 сентября 1941 года.

Боевой путь экранированного тяжелого танка КВ, который запечатлен на многочисленных фотографиях, закончился раньше — 31 августа 1941 года. Документы двух противоборствующих сторон окончательно прояснили, что же произошло с этой боевой машиной. В последний день лета 1941 года тяжелый танк принимал участие в атаке трех КВ-1 из состава 87-го отдельного тяжело-танкового батальона (87-й ОТТБ) на позиции 1-го полка 3-й дивизии войск СС «Мертвая голова» в деревне Васильевщина, находящейся между Старой Руссой и Демянском.

С чем столкнулись немцы под Васильевщиной — КВ-1 с экранами

На момент начала Великой Отечественной войны бронирование тяжелых танков КВ-1 являлось не просто избыточным, а значительно избыточным. Согласно данным Постникова, которые он приводит в книге «Бронезащита тяжелых танков КВ и ИС», бронирование танков КВ обеспечивало им защиту от всех имеющихся на вооружении вермахта противотанковых средств на расстоянии боя от 200 метров (для танкового боя такая дистанция — это практически «в упор»). Единственную реальную угрозу для грозных советских боевых машин представляли знаменитые немецкие 88-мм зенитные орудия FlaK 18/36/37, которые немцы часто использовали как противотанковые. Но и они могли гарантировано поражать советские тяжелые танки КВ-1 только в бортовую проекцию.

Общий вид КВ-1 с экранировкой бортов корпуса и башни

Поэтому, на первый взгляд, вроде бы и не существовало никаких причин для наращивания и без того избыточной брони тяжелых танков КВ. Но, если проанализировать ситуацию более детально, выяснится, что такие причины все же могли найтись. Стоит отметить, что это лишь предположение. В 1941 году боевая живучесть танков КВ, равно как и остальных бронемашин РККА, являлось очень низкой. Корень зла мог крыться в системном недостатке всех без исключения советских танков предвоенного выпуска — они отличались очень неудовлетворительным обзором (командирской башенки не имела ни одна модель советского танка тех лет), а также традиционной функциональной перегруженностью командира боевой машины. Наблюдательные приборы не обеспечивали кругового обзора, не имел их и командир, что серьезно усложняло в бою выбор цели.

Хотя башня танка КВ-1 была достаточно просторной (в ней могли разместиться три члена экипажа), общая ее планировка оказалось непродуманной, а обязанности членов экипажа были разделены неудачно. Командир тяжелого танка, помимо своих основных задач, должен был заряжать орудие, ему же надлежало обслуживать спаренный с 7,62-мм орудием пулемет. В то же время еще один член экипажа (младший механик-водитель или моторист) во время боя не имел других обязанностей, кроме обслуживания кормового пулемета, который на практике использовался очень редко. При ведении огня из пушки его сидение необходимо было сложить, а самому находиться за спиной командира танка, что в решающий момент могло помешать действиям последнего.

Если проблему с обзором можно было решить малой кровью установкой командирской башенки, которая и появилась в дальнейшем на танке КВ-1С, то функциональная перегруженность командира танка оставалась. Ее можно было решить только полным перепроектированием и перекомпоновкой танка. Возможно, экранирование, которое проводилось на танках КВ-1 летом 1941 года, должно было хоть как-то решить вопрос с живучестью машин в бою. Это могло дать командиру и экипажу танка время, чтобы сориентироваться в обстановке, пережив несколько лишних попаданий.

Экранирование тяжелых танков КВ-1 летом 1941 года осуществлялось на Ленинградском Кировском заводе. Отличительной особенностью этих боевых машин были дополнительные бронелисты, установленные на бортовых проекциях башни и корпуса танка при помощи болтов. Условно экранировка танков КВ была полной (экранировались борта башни и корпус танка) и неполной (экраны ставились только на башню). Танк КВ-1, который был подбит в деревне Васильевщина 31 августа 1941 года и в дальнейшем стал героем целой серии фотографий, был выпущен в июле 1941 года. Он отличается наличием катков усиленного типа, у танка экранирована только башня.

Экранировку и бортов башни, и бортов корпуса, как правило, имели танки заэкранированные в конце июня — начале июля 1941 года. Помимо установки экранов, на танках КВ-1 устанавливалось дополнительное бронирование лобовой детали корпуса, она укреплялась наварными бронелистами. При этом варианты экранирования танка начали разрабатывать еще до войны, а в окончательном виде они были утверждены 19 июня 1941 года. Благодаря установке 25-мм экранов бортовая броня корпуса и башни выросла до 100 мм, лобовая деталь также получала толщину 100 мм.

Бой за деревню Васильевщина 31 августа 1941 года

Описание боя за деревню Васильевщина содержится в боевом донесении штаба 87-го ОТТБ. Документ в настоящее время находится в свободном доступе на сайте «Память народа». В нем содержится описание действий танков КВ-1, переданных в распоряжении 183-й стрелковой дивизии. 31 августа 1941 года ровно в полночь, на основании приказа начальника штаба 11-й армии, взвод тяжелых танков КВ в составе трех машин под командованием командира роты старшего лейтенанта Квашнина был передан в распоряжение 183-й стрелковой дивизии (СД). Приказом командира данного подразделения танки были приданы 285-му стрелковому полку (СП), получив задачу во взаимодействии с пехотой овладеть деревней Васильевщина, в дальнейшем продолжая вести наступление на деревню Бяково. Атака была намечена на утро 31 августа.

Фрагмент топографической карты РККА 1941 года, фото: warspot.ru

285-й СП прибыл в этот район недавно, поэтому ничего не знал об установленных своими предшественниками минных полях перед фронтом наступления приданных танков КВ. Части, которые сменил данный полк, попросту забыли рассказать о том, что заминировали берег и переправу через реку Пола. Именно этот просчет во многом и стал причиной провала наступления на деревню Васильевщина. В боевом донесении 87 ОТТБ отмечается, что старший лейтенант Квашин не получил схемы минирования ни от командира 183-й СД, ни от командира 285-го СП.

План атаки танков КВ-1 был достаточно прост: наступать вдоль дороги, которая связывает между собой деревни Рыкалово и Васильевщина. Первый танк, которым командовал лейтенант Сурина, должен был идти левее дороги, не доходя 500 метров до деревни, он должен был повернуть на ее восточную окраину. Следом, по тому же маршруту должен был пройти КВ-1 старшего лейтенанта Квашнина, который в этом бою командовал танковым взводом. Наконец, третий танк, которым командовал лейтенант Ярыгин, должен был наступать параллельным курсом, правее дороги. При выдвижении с позиций и на ходу КВ-1 должны были вести огонь из орудий, подавляя артиллерийским огнем пулеметные и минометные точки гитлеровцев, пулеметный огонь из танков должен был вестись по группам пехоты противника. Поддерживать атаку КВ-1 должна была пехота 285-го СП. После того, как взвод танков совместно с пехотой занял бы Васильевщину, все 3 машины должны были воссоединиться на северной окраине населенного пункта. Атака на деревню Васильевщина была назначена на 11:00. Однако с самого начала все пошло не по плану.

В 10:45 КВ-1 начали обстрел немецких позиций из орудий. Приняв данный обстрел за начало наступления, пехота 285-го СП поднялась в атаку (при этом численность полка на тот момент времени составляла чуть меньше батальона). В ответ немцы открыли по пехоте сильный пулеметный огонь, вынудив бойцов залечь.

Расчет немецких артиллеристов ведет огонь из 37-мм противотанковой пушки PaK 35/36, фото: waralbum.ru

В 11:00 все три танка КВ-1 с десантом на борту выдвинулись с исходных позиций. Наступление шло согласно плану, но вот пехота, понеся потери от пулеметного огня, в атаку не поднялась. Передовой артиллерийский наблюдатель противника сразу же подал сигнал о танковой атаке, выстрелив в воздух специальным патроном для ракетницы, издающим в полете громкий свист. Сразу после этого головной КВ-1 лейтенанта Сурина начали обстреливать немецкие 37-мм противотанковые пушки (3,7 cm Pak), но никакого влияния на движение хорошо бронированной машины эти орудия оказать не сумели. Зато это сделали мины, которые были установлены советскими же бойцами.

Пройдя всего лишь 150 метров, КВ-1 лейтенанта Сурина наехал на советскую же противотанковую мину. В результате у танка были разбиты два трака и повреждены два катка, тяжелый танк временно лишился хода. Вдобавок немцы сосредоточили на нем пулеметный огонь, десант вынужден был соскочить с брони и залечь. В этих условиях экипаж танка своими силами сумел исправить последствия подрыва за 25 минут, однако танк в дальнейшем бою уже не участвовал, вернувшись на позиции.

КВ-1 старшего лейтенанта Квашнина обошел подорвавшуюся машину и начал продвигаться к деревне, но, не доезжая до населенного пункта 500 метров, попал уже на немецкое минное поле (немцы установили мины ночью), подорвался на них и тоже лишился хода. Когда экипаж первого танка КВ-1 смог устранить повреждения, он проехал вперед и взял на буксир командирский танк, после чего вытащил его на исходные позиции, прикрывшись дымовой завесой. В это время советские тяжелые танки подвергались постоянному обстрелу из противотанковых пушек и стрелкового оружия. По ним вели огонь несколько 37-мм орудий и одна 50-мм противотанковая пушка (5 cm PaK 38) 3-го взвода первой батареи противотанкового дивизиона 3-й дивизии СС «Мертвая голова».

Немецкие артиллеристы отдыхают, сидя на станинах 50-мм противотанковой пушки PaK 38, фото: waralbum.ru

В этом бою гитлеровцы из состава дивизии СС «Мертвая голова» впервые столкнулись с советскими тяжелыми танками КВ-1. В своих донесениях после произошедшего боя они отметили хорошую живучесть советских танков. Танк КВ-1 советского командира находился без движения на минном поле на расстоянии порядка 300 метров от позиций немецких противотанковых орудий. При приближении к нему танка-буксира немцы попали в него 4 раза из 50-мм пушки, что вызвало пожар в башне, однако даже это не смогло помешать советским танкистам вывести обе боевых машины из боя.

В результате, тяжелые танки Квашнина и Сурина вышли из боя — подорвавшись на минах и получив повреждения, оба танка смогли вернуться на позиции, с которых и началась атака. Осталось разобраться с последним танком КВ-1, которым командовал лейтенант Ярыгин. Эта боевая машина шла в одиночку с правой стороны от дороги из Рыкалово в Васильевщину. Как можно догадаться по фотографиям, судьба этого КВ-1 оказалась незавидной — именно этот танк в будущем стал героем многочисленных немецких фотографий.

Танк лейтенант Ярыгина продолжил штурм деревни Васильевщина в одиночку: пехота залегла, понеся потери от пулеметного огня, танки товарищей подорвались на минах, десант с брони вынуждены был спешиться из-за пулеметного огня. Сегодня мы уже не сможем узнать, что заставило Ярыгина, который мог видеть проблемы двух других КВ (вспоминаем обзор), продолжить штурм деревни в одиночку. В боевом донесении командира роты старшего лейтенанта Квашнина сказано, что назад на исходные позиции атаки танк Ярыгина не вернулся по неизвестной причине. Целые сутки о нем не было ничего неизвестно, пока танк не смогла обнаружить разведка, высланная непосредственно 87-м ОТТБ.

Реализуя первоначальный план атаки, КВ-1 лейтенанта Ярыгина смог доехать до позиций немецкой пехоты, «проутюжил» их, после чего прорвался в деревню, раздавив при этом немецкий станковый пулемет с пулеметчиком. В деревне по нему с довольно близкой дистанции открыла огонь немецкая 37-мм противотанковая пушка, входящая в состав роты тяжелого вооружения 1-го полка дивизии СС «Мертвая голова», орудие было замаскировано около крайнего дома Васильевщины. Огонь этого противотанкового орудия не причинил экранированному КВ-1 вреда, однако эти действия имели печальные последствия для немцев — танк обнаружил пушку, прижал ее к дому и раздавил.

Однако эта жертва немецких артиллеристов не стала напрасной. Для того чтобы уничтожить орудие, танк повернулся лбом к дому, подставив под обстрел противника свою корму. Этим смогли воспользоваться немецкие артиллеристы второй 50-мм противотанковой пушки из 1-й батареи противотанкового дивизиона 3-й дивизии СС. Они вовремя вытащили свою пушку на новую позицию, чтобы стрелять непосредственно в корму тяжелого танка. Несмотря на то, что советские танкисты смогли заметить новую угрозу и развернули башню, открыв огонь из пулемета, немецкие артиллеристы смогли первыми сделать выстрел, повредив орудие КВ-1, это спасло расчет немецкой противотанковой пушки от уничтожения. После этого они взяли потерявший основное вооружение танк под плотный артиллерийский обстрел.

Развязка наступила тогда, когда на умолкший, уже дымящийся танк забрался командир 1-го взвода противотанкового дивизиона дивизии СС и забросил в ствол орудия гранату М-24. Взрыв данной гранаты раскрыл башенный люк. Весь экипаж советского танка погиб в бою. Уже после боя немцы насчитали на его броне 18 попаданий, в том числе 3 пробития. В отчете после боя немцы отметили, что всего по танку было произведено 38 выстрелов снарядами (Pz.Gr.40). В результате были пробиты башня и рубка механика-водителя. Попадание в рубку мехвода вывело танк из строя, экипаж, по всей видимости, погиб в результате возникшего пожара, который был вызван возгоранием боекомплекта после попадания внутрь бронебойного снаряда (Pz.Gr.40).

На месте последнего боя КВ-1 лейтенанта Ярыгина появился памятный знак

5 мая 2016 года в деревне Васильевщина в канун 71-й годовщины победы в Великой Отечественной войне состоялась торжественная церемония открытия памятного знака, который посвящен героическому подвигу экипажа танка КВ-1 лейтенанта Ярыгина. На открытии памятного знака присутствовали глава Парфинского муниципального района Новгородской области Н.В. Хатунцев, председатель Совета командиров поисковой экспедиции «Долина» И.М. Неофитов и председатель районного совета ветеранов Э.М. Меликов. Помимо них, в памятном мероприятии приняли участие жители района, учащиеся школ и представители поисковых отрядов экспедиции «Долина».

Мероприятие прошло на месте памятных событий, где практически 75 лет назад — в последний день лета 1941 года — советский танк КВ-1 под командованием лейтенанта Ярыгина принял свой последний бой. Танк принимал участие в атаке трех КВ-1 из состава 87-го отдельного танкового батальона на позиции 1-го полка немецкой дивизии СС «Мертвая голова». Как уже отмечалось выше, атака эта была плохо спланирована и не задалась с самого начала. Два танка, которыми командовали Сурин и Квашин, вышли из боя, подорвавшись на минах. Получив повреждения, они вернулись на исходные позиции, с которых и начали атаку. В то же время танк Ярыгина в одиночку продолжил штурм деревни Васильевщина. В результате немцы сосредоточили на нем свой огонь и смогли уничтожить грозную машину, весь экипаж экранированного танка КВ-1 погиб в том бою.

Вот имена героев-танкистов из экипажа КВ-1:

Рульков Андрей Иванович, сержант, командир орудия, 1911 года рождения.

Цехмейстер Иван Наумович, сержант, старший радиотелеграфист, 1913 года рождения.

Темнов Георгий Васильевич, ефрейтор, старший механик-водитель, 1921 года рождения.

Кононов Степан Петрович, красноармеец, моторист, 1920 года рождения.

Ярыгин Василий Емельянович, лейтенант, командир танка, 1922 года рождения.

Присутствовавшие на открытии памятного знака почтили минутой молчания светлую память всех тех, кто отдал жизнь за победу в Великой Отечественной войне. Церемония завершилась торжественным возложением цветов от учреждений и организаций Парфинского района. Поисковики установили памятный знак возле того деревенского дома (новый дом построен на месте старого), у которого, судя по фотографиям, и завершился боевой путь экипажа данного танка КВ-1.

Источники информации:
http://warspot.ru/3849-kv-1-protiv-myortvoy-golovy-pervaya-vstrecha
http://poisk-dolina.ru/news/news_detail.php?ELEMENT_ID=42340
http://парфинский.рф/?p=11714
http://www.kv1ehkranami.narod.ru/kv1ehk_foto.html
http://war20.ru/article/41/tanki-serii-kv

topwar.ru

Подвиг экипажа танка КВ-1 / О жизни / Бусинка

В свете вчерашних обсуждений захотелось вспомнить эту историю.
Муж очень увлекается танками, настолько, что поступал в танковое училище, все экзамены сдал, медкомиссию завалил. Он говорит, что танк при отступлении доехал до мостика, который не мог выдержать его массу и остался на том берегу, экипаж мог уйти с отступающими войсками, но остался с танком, может быть не в полном составе, но командир свой танк не бросил

Подвиг экипажа танка КВ-1
Один танк против боевой немецкой группы Раус

6-я танковая дивизия вермахта входила в состав 41-го танкового корпуса. Вместе с 56-м танковым корпусом он составлял 4-ю танковую группу — главную ударную силу группы армий «Север», в задачу которой входили захват Прибалтики, взятие Ленинграда и соединение с финнами. 6-й дивизией командовал генерал-майор Франц Ландграф. Она была вооружена в основном танками чехословацкого производства PzKw-35t — легкими, с тонкой броней, но обладавшими высокой маневренностью и проходимостью. Было некоторое количество более мощных PzKw-III и PzKw-IV. Перед началом наступления дивизия была разделена на две тактические группы. Более мощной командовал полковник Эрхард Раус, более слабой- подполковник Эрих фон Зекендорф.

Танк PzKw-35-t

В первые два дня войны наступление дивизии шло успешно. К вечеру 23 июня дивизия захватила литовский город Расейняй и форсировала реку Дубисса. Поставленные перед дивизией задачи были выполнены, но немцев, уже имевших опыт кампаний на западе, неприятно поразило упорное сопротивление советских войск. Одно из подразделений группы Рауса попало под огонь снайперов, занимавших позиции на фруктовых деревьях, росших на лугу. Снайперы убили нескольких немецких офицеров, задержали наступление немецких подразделений почти на час, не дав им возможности быстро окружить советские части. Снайперы были заведомо обречены, поскольку оказались внутри расположения немецких войск. Но они выполняли задачу до конца. На западе ничего подобного немцы не встречали.
Каким образом единственный КВ-1 оказался утром 24 июня в тылу группы Рауса — непонятно. Не исключено, что он просто заблудился. Тем не менее, в итоге танк перекрыл единственную дорогу, ведущую из тыла к позициям группы.

Советский тяжелый танк КВ-1

Этот эпизод описан не штатными коммунистическими пропагандистами, а самим Эрхардом Раусом. Раус затем всю войну отвоевал на Восточном фронте, пройдя Москву, Сталинград и Курск, и закончил ее в должности командующего 3-й танковой армией и в звании генерал-полковника. Из 427 страниц его мемуаров, непосредственно описывающих боевые действия, 12 посвящены двухдневному бою с единственным русским танком у Расейняя. Рауса явно потряс этот танк. Поэтому причин для недоверия нет. Советская историография обошла данный эпизод вниманием. Более того, поскольку впервые в отечественной печати он был упомянут Суворовым-Резуном, некоторые «патриоты» стали «разоблачать» подвиг. В смысле — не подвиг это, а так себе.
Экипаж танка КВ-1 (4 человека) уничтожил ценой своей жизни себя на 12 грузовиков, 4 противотанковые пушки, 1 зенитное орудие, возможно, несколько танков, и несколько десятков убитых и умерших от ран немцев.
Это само по себе выдающийся результат, учитывая тот факт, что до 1945 года в подавляющем большинстве даже победных боев наши потери оказывались выше немецких. Но это только прямые потери немцев. Косвенные — потери группы Зекендорфа, которая, отражая советский удар, не могла получить помощь от группы Рауса. Соответственно, по той же причине потери нашей 2-й танковой дивизии были меньше, чем в случае, если бы Раус поддержал Зекендорфа.
Однако, пожалуй, важнее прямых и косвенных потерь людей и техники стала потеря немцами времени. Вермахт 22 июня 1941 года на всем Восточном фронте имел всего 17 танковых дивизий, в том числе в 4-й танковой группе — 4 танковые дивизии. Одну из них и держал в одиночку КВ. Причем 25 июня 6-я дивизия не могла наступать исключительно по причине наличия в ее тылу единственного танка. Один день промедления одной дивизии — очень много в условиях, когда немецкие танковые группы наступали в высоком темпе, разрывая оборону РККА и устраивая ей множество «котлов». Вермахт ведь фактически выполнил задачу, поставленную «Барбароссой», почти полностью уничтожив ту Красную армию, которая противостояла ему летом 41-го. Но из-за таких «казусов», как непредвиденный танк на дороге, сделал это гораздо медленнее и с гораздо большими потерями, чем планировалось. И нарвался в конце концов на непроходимую грязь русской осени, смертельные морозы русской зимы и сибирские дивизии под Москвой. После чего война перешла в безнадежную для немцев затяжную стадию.
И все же самое удивительное в этом бою — поведение четырех танкистов, имен которых мы не знаем и не узнаем никогда. Они создали немцам больше проблем, чем вся 2-я танковая дивизия, к которой, видимо, КВ и принадлежал. Если дивизия задержала немецкое наступление на один день, то единственный танк — на два. Недаром Раусу пришлось отнимать зенитки у Зекендорфа, хотя, казалось бы, должно было быть наоборот.
Практически невозможно предположить, что танкисты имели специальное задание перекрыть единственный путь снабжения группы Рауса. Разведка у нас в тот момент просто отсутствовала. Значит, танк оказался на дороге случайно. Командир танка сам понял, какую важнейшую позицию он занял. И сознательно стал ее удерживать. Вряд ли стояние танка на одном месте можно трактовать как отсутствие инициативы, слишком умело действовал экипаж. Наоборот, стояние и было инициативой.
Безвылазно просидеть в тесной железной коробке два дня, причем в июньскую жару, — само по себе пытка. Если эта коробка к тому же окружена противником, цель которого — уничтожить танк вместе с экипажем (вдобавок танк — не одна из целей врага, как в «нормальном» бою, а единственная цель), для экипажа это уже совершенно невероятное физическое и психологическое напряжение. Причем почти все это время танкисты провели не в бою, а в ожидании боя, что в моральном плане несравненно тяжелее.
Все пять боевых эпизодов — разгром колонны грузовиков, уничтожение противотанковой батареи, уничтожение зенитки, стрельба по саперам, последний бой с танками — суммарно вряд ли заняли даже час. Остальное время экипаж КВ гадал, с какой стороны и в какой форме их будут уничтожать в следующий раз. Особенно показателен бой с зениткой. Танкисты сознательно медлили, пока немцы не установили пушку и не начали готовиться к стрельбе, — чтобы самим выстрелить наверняка и кончить дело одним снарядом. Попробуйте хотя бы примерно представить себе такое ожидание.
Более того, если в первый день экипаж КВ еще мог надеяться на приход своих, то на второй, когда свои не пришли и даже шум боя у Расейняя затих, стало яснее ясного: железная коробка, в которой они жарятся второй день, достаточно скоро превратится в их общий гроб. Они приняли это как данность и продолжали воевать.
Вот что пишет об этом сам Эрхард Раус:
«В нашем секторе не происходило ничего важного. Войска улучшали свои позиции, вели разведку в направлении Силувы и на восточном берегу Дубиссы в обоих направлениях, но в основном пытались выяснить, что же происходит на южном берегу. Мы встречали только небольшие подразделения и отдельных солдат. За это время мы установили контакте патрулями боевой группы „фон Зекендорф“ и 1-й танковой дивизии у Лидавеная. При очистке лесистого района к западу от плацдарма наша пехота столкнулась с более крупными силами русских, которые в двух местах все еще удерживались на западном берегу реки Дубисса.
В нарушение принятых правил, несколько пленных, захваченных в последних боях, в том числе один лейтенант Красной Армии, были отправлены в тыл на грузовике под охраной всего лишь одного унтер-офицера. На полпути назад к Расейнаю шофер внезапно увидел на дороге вражеский танк и остановился. В этот момент русские пленные (а их было около 20 человек) неожиданно набросились на шофера и конвоира. Унтер-офицер сидел рядом с шофером лицом к пленным, когда они попытались вырвать у них обоих оружие. Русский лейтенант уже схватил автомат унтер-офицера, но тот сумел освободить одну руку и изо всех сил ударил русского, отбросив его назад. Лейтенант рухнул и увлек с собой еще несколько человек. Прежде чем пленные успели снова броситься на унтер-офицера, тот освободил левую руку, хотя его держали трое. Теперь он был совершенно свободен. Молниеносно он сорвал автомат с плеча и дал очередь по взбунтовавшейся толпе. Эффект оказался ужасным. Лишь несколько пленных, не считая раненного офицера, сумели выпрыгнуть из машины, чтобы спрятаться в лесу. Автомобиль, в котором живых пленных не осталось, быстро развернулся и помчался обратно к плацдарму, хотя танк обстрелял его.
Эта маленькая драма стала первым признаком того, что единственная дорога, ведущая к нашему плацдарму, заблокирована сверхтяжелым танком КВ-1. Русский танк вдобавок сумел уничтожить телефонные провода, связывающие нас со штабом дивизии. Хотя намерения противника оставались неясными, мы начали опасаться атаки с тыла. Я немедленно приказал 3-й батарее лейтенанта Венгенрота из 41-го батальона истребителей танков занять позицию в тылу возле плоской вершины холма поблизости от командного пункта 6-й моторизованной бригады, который также служил командным пунктом всей боевой группы. Чтобы укрепить нашу противотанковую оборону, мне пришлось развернуть на 180 градусов находившуюся рядом батарею 150-мм гаубиц. 3-я рота лейтенанта Гебхардта из 57-го саперного танкового батальона получила приказ заминировать дорогу и ее окрестности. Приданные нам танки (половина 65-го танкового батальона майора Шенка) были расположены в лесу. Они получили приказ быть готовыми к контратаке, как только это потребуется.
Время шло, но вражеский танк, заблокировавший дорогу, не двигался, хотя время от времени стрелял в сторону Расейная. В полдень 24 июня вернулись разведчики, которых я отправил уточнить обстановку. Они сообщили, что кроме этого танка не обнаружили ни войск, ни техники, которые могли бы атаковать нас. Офицер, командовавший этим подразделением, сделал логичный вывод, что это одиночный танк из отряда, атаковавшего боевую группу „фон Зекендорф“.
Хотя опасность атаки развеялась, следовало принять меры, чтобы поскорее уничтожить эту опасную помеху или, по крайней мере, отогнать русский танк подальше. Своим огнем он уже поджег 12 грузовиков со снабжением, которые шли к нам из Расейная. Мы не могли эвакуировать раненых в боях за плацдарм, и в результате несколько человек скончались, не получив медицинской помощи, в том числе молодой лейтенант, раненный выстрелом в упор. Если бы мы сумели вывезти их, они были бы спасены. Все попытки обойти этот танк оказались безуспешными. Машины либо вязли в грязи, либо сталкивались с разрозненными русскими подразделениями, все еще блуждающими по лесу.
Поэтому я приказал батарее лейтенанта Венгенрота. недавно получившей 50-мм противотанковые пушки, пробраться сквозь лес, подойти к танку на дистанцию эффективной стрельбы и уничтожить его. Командир батареи и его отважные солдаты с радостью приняли это опасное задание и взялись за работу с полной уверенностью, что она не затянется слишком долго. С командного пункта на вершине холма мы следили за ними пока они аккуратно пробирались среди деревьев от одной лощины к другой. Мы были не одни. Десятки солдат вылезли на крыши и забрались на деревья с напряженным вниманием ожидая, чем кончится затея. Мы видели, как первое орудие приблизилось на 1000 метров к танку, который торчал прямо посреди дороги. Судя по всему, русские не замечали угрозы. Второе орудие на какое-то время пропало из вида, а потом вынырнуло из оврага прямо перед танком и заняло хорошо замаскированную позицию. Прошло еще 30 минут, и последние два орудия тоже вышли на исходные позиции.
Мы следили за происходящим с вершины холма. Неожиданно кто-то предположил, что танк поврежден и брошен экипажем, так как он стоял на дороге совершенно неподвижно, представляя собой идеальную мишень (Можно представить себе разочарование наших товарищей, которые, обливаясь потом, несколько часов тащили пушки на огневые позиции, если бы так оно и было).
Внезапно грохнул выстрел первой из наших противотанковых пушек, мигнула вспышка, и серебристая трасса уперлась прямо в танк. Расстояние не превышало 600 метров. Мелькнул клубок огня, раздался отрывистый треск. Прямое попадание! Затем последовали второе и третье попадания.
Офицеры и солдаты радостно закричали, словно зрители на веселом спектакле. „Попали! Браво! С танком покончено!“ Танк никак не реагировал, пока наши пушки не добились 8 попаданий. Затем его башня развернулась, аккуратно нащупала цель и начала методично уничтожать наши орудия одиночными выстрелами 80-мм орудия. Две наших 50-мм пушки были разнесены на куски, остальные две были серьезно повреждены. Личный состав потерял несколько человек убитыми и ранеными. Лейтенант Венгенрот отвел уцелевших назад, чтобы избежать напрасных потерь. Только после наступления ночи он сумел вытащить пушки. Русский танк по-прежнему наглухо блокировал дорогу, поэтому мы оказались буквально парализованными. Глубоко потрясенный лейтенант Венгенрот вместе со своими солдатами вернулся на плацдарм. Недавно полученное оружие, которому он безоговорочно доверял, оказалось совершенно беспомощным против чудовищного танка. Чувство глубокого разочарования охватило всю нашу боевую группу.
Требовалось найти какой-то новый способ овладеть ситуацией.
Было ясно, что из всего нашего оружия только 88-мм зенитные орудия с их тяжелыми бронебойными снарядами могут справиться с уничтожением стального исполина. Во второй половине дня одно такое орудие было выведено из боя под Расейнаем и начало осторожно подползать к танку с юга. КВ-1 все еще был развернут на север, так как именно с этого направления была проведена предыдущая атака. Длинноствольная зенитка приблизилась на расстояние 2000 ярдов, с которого уже можно было добиться удовлетворительных результатов. К несчастью грузовики, которые ранее уничтожил чудовищный танк, все еще догорали по обочинам дороги, и их дым мешал артиллеристам прицелиться. Но, с другой стороны, этот же дым превратился в завесу, под прикрытием которой орудие можно было подтащить еще ближе к цели. Привязав к орудию для лучшей маскировки множество веток, артиллеристы медленно покатили его вперед, стараясь не потревожить танк.
Наконец расчет выбрался на опушку леса, откуда видимость была отличной. Расстояние до танка теперь не превышало 500 метров. Мы подумали, что первый же выстрел даст прямое попадание и наверняка уничтожит мешающий нам танк. Расчет начал готовить орудие к стрельбе.
Хотя танк не двигался со времени боя с противотанковой батареей, оказалось, что его экипаж и командир имеют железные нервы. Они хладнокровно следили за приближением зенитки, не мешая ей, так как пока орудие двигалось, оно не представляло никакой угрозы для танка. К тому же чем ближе окажется зенитка, тем легче будет уничтожить ее. Наступил критический момент в дуэли нервов, когда расчет принялся готовить зенитку к выстрелу. Для экипажа танка настало время действовать. Пока артиллеристы, страшно нервничая, наводили и заряжали орудие, танк развернул башню и выстрелил первым! Каждый снаряд попадал в цель. Тяжело поврежденная зенитка свалилась в канаву, несколько человек расчета погибли, а остальные были вынуждены бежать. Пулеметный огонь танка помешал вывезти орудие и подобрать погибших.
Провал этой попытки, на которую возлагались огромные надежды, стал для нас очень неприятной новостью. Оптимизм солдат погиб вместе с 88-мм орудием. Наши солдаты провели не самый лучший день, жуя консервы, так как подвезти горячую пищу было невозможно.
Однако самые большие опасения улетучились, хотя бы на время. Атака русских на Расейнай была отбита боевой группой „фон Зекендорф“, которая сумела удержать высоту 106. Теперь можно было уже не опасаться, что советская 2-я танковая дивизия прорвется к нам в тыл и отрежет нас. Оставалась лишь болезненная заноза в виде танка, который блокировал наш единственный путь снабжения. Мы решили, что если с ним не удалось справиться днем, то уж ночью мы сделаем это. Штаб бригады несколько часов обсуждал различные варианты уничтожения танка, и начались приготовления сразу к нескольким из них.
Наши саперы предложили ночью 24/25 июня просто подорвать танк. Следует сказать, что саперы не без злорадного удовлетворения следили за безуспешными попытками артиллеристов уничтожить противника. Теперь наступил их черед попытать удачу. Когда лейтенант Гебхардт вызвал 12 добровольцев, все 12 человек дружно подняли руки. Чтобы не обидеть остальных, был выбран каждый десятый. Эти 12 счастливчиков с нетерпением ожидали приближения ночи. Лейтенант Гебхардт, который намеревался лично командовать операцией, детально ознакомил всех саперов с общим планом операции и персональной задачей каждого из них в отдельности. После наступления темноты лейтенант во главе маленькой колонны двинулся в путь. Дорога проходила восточное высоты 123, через небольшой песчаный участок к полоске деревьев, среди которых был обнаружен танк, а потом через редкий лес к старому району сосредоточения.
Бледного света звезд, мерцающих в небе, было вполне достаточно, чтобы обрисовать контуры ближайших деревьев, дорогу и танк. Стараясь не производить никакого шума, чтобы не выдать себя, разувшиеся солдаты выбрались на обочину и стали с близкого расстояния рассматривать танк, чтобы наметить наиболее удобный путь. Русский гигант стоял на том же самом месте, его башня замерла. Повсюду царили тишина и покой, лишь изредка в воздухе мелькала вспышка, за которой следовал глухой раскат. Иногда с шипением пролетал вражеский снаряд и рвался возле перекрестка дорог к северу от Расейная. Это были последние отзвуки тяжелого боя, шедшего на юге целый день. К полуночи артиллерийская стрельба с обеих сторон окончательно прекратилась.
Внезапно в лесу на другой стороне дороги послышались треск и шаги. Похожие на призраки фигуры бросились к танку, что-то выкрикивая на бегу. Неужели это экипаж? Затем раздались удары по башне, с лязгом откинулся люк и кто-то выбрался наружу. Судя по приглушенному звяканью, это принесли еду. Разведчики немедленно доложили об этом лейтенанту Гебхардту, которому начали досаждать вопросами: „Может, броситься на них и захватить в плен? Это, похоже, гражданские“. Соблазн был велик, так как сделать это казалось очень просто. Однако экипаж танка оставался в башне и бодрствовал. Такая атака встревожила бы танкистов и могла поставить под угрозу успех всей операции. Лейтенант Гебхардт неохотно отверг предложение. В результате саперам пришлось прождать еще час, пока гражданские (или это были партизаны?) уйдут.
За это время была проведена тщательная разведка местности. В 01.00 саперы начали действовать, так как экипаж танка уснул в башне, не подозревая об опасности. После того как на гусенице и толстой бортовой броне были установлены подрывные заряды, саперы подожгли бикфордов шнур и отбежали. Через несколько секунд гулкий взрыв разорвал ночную тишину. Задача была выполнена, и саперы решили, что добились решительного успеха. Однако не успело эхо взрыва умолкнуть среди деревьев, ожил пулемет танка, и вокруг засвистели пули. Сам танк не двигался. Вероятно, его гусеница была перебита, но выяснить это не удалось, так как пулемет бешено обстреливал все вокруг. Лейтенант Гебхардт и его патруль вернулись на плацдарм заметно приунывшие. Теперь они уже не были уверены в успехе, к тому же оказалось, что один человек пропал без вести. Попытки найти его в темноте ни к чему не привели.
Незадолго до рассвета мы услышали второй, более слабый, взрыв где-то рядом с танком, причины которому найти не могли. Танковый пулемет снова ожил и в течение нескольких минут поливал свинцом все вокруг. Затем опять наступила тишина.
Вскоре после этого начало светать. Лучи утреннего солнца окрасили золотом леса и поля. Тысячи капелек росы бриллиантами засверкали на траве и цветах, запели ранние пташки. Солдаты начали потягиваться и сонно моргать, поднимаясь на ноги. Начинался новый день.
Солнце еще не успело подняться высоко, когда босоногий солдат, повесив связанные ботинки через плечо, прошествовал мимо командного пункта бригады. На его несчастье первым заметил его именно я, командир бригады, и грубо подозвал к себе. Когда перепуганный путник вытянулся передо мной, я доходчивым языком потребовал объяснений его утренней прогулки в столь странном виде. Он что, последователь папаши Кнейпа? Если да, то здесь не место демонстрировать свои увлечения. (Папаша Кнейп в XIX веке создал общество под девизом „Назад к природе“ и проповедовал физическое здоровье, холодные ванны, сон на открытом воздухе и тому подобное.)
Сильно испугавшись, одинокий странник начал путаться и невнятно блеять. Каждое слово из этого молчаливого нарушителя приходилось вытаскивать буквально клещами. Однако с каждым его ответом мое лицо светлело. Наконец я с улыбкой похлопал его по плечу и с благодарностью пожал руку. Стороннему наблюдателю, не слышавшему, что говорится, такое развитие событий могло показаться крайне странным. Что мог сообщить босоногий парень, чтобы отношение к нему изменилось столь стремительно? Я не мог удовлетворить это любопытство, пока не был отдан приказ по бригаде на текущий день с отчетом молодого сапера.
»Я прислушивался к часовым и лежал в канаве рядом с русским танком. Когда все было готово, я вместе с командиром роты подвесил подрывной заряд, который был вдвое тяжелее, чем требовали наставления, к гусенице танка, и поджег фитиль. Так как канава была достаточно глубокой, чтобы обеспечить укрытие от осколков, я ожидал результатов взрыва. Однако после взрыва танк продолжал осыпать опушку леса и кювет пулями. Прошло более часа, прежде чем противник успокоился. Тогда я подобрался к танку и осмотрел гусеницу в том месте, где был установлен заряд. Было уничтожено не более половины ее ширины. Других повреждений я не заметил.
Когда я вернулся к точке сбора диверсионной группы, она уже ушла. Разыскивая свои ботинки, которые я оставил там, я обнаружил еще один забытый подрывной заряд. Я забрал его и вернулся к танку, взобрался на корпус и подвесил заряд к дулу пушки в надежде повредить его. Заряд был слишком мал, чтобы причинить серьезные повреждения самой машине. Я заполз под танк и подорвал его.
После взрыва танк немедленно обстрелял опушку леса и кювет из пулемета. Стрельба не прекращалась до рассвета, лишь тогда я сумел выползти из-под танка. Я с грустью обнаружил, что мой заряд все-таки был слишком мал. Добравшись до точки сбора, я попытался надеть ботинки, но выяснил, что они слишком малы и вообще это не моя пара. Один из моих товарищей по ошибке надел мои. В результате мне пришлось возвращаться босиком, и я опоздал».
Это была подлинная история смелого человека. Однако, несмотря на его усилия, танк продолжал блокировать дорогу, обстреливая любой движущийся предмет, который замечал. Четвертым решением, которое родилось утром 25 июня, был вызов пикировщиков .Ju-87 для уничтожения танка. Однако нам было отказано, поскольку самолеты требовались буквально повсюду. Но даже если бы они нашлись, вряд ли пикировщики сумели бы уничтожить танк прямым попаданием. Мы были уверены, что осколки близких разрывов не испугают экипаж стального гиганта.
Но теперь этот проклятый танк требовалось уничтожить любой ценой. Боевая мощь гарнизона нашего плацдарма будет серьезно подорвана, если не удастся разблокировать дорогу. Дивизия не сумеет выполнить поставленную перед ней задачу. Поэтому я решил использовать последнее оставшееся у нас средство, хотя этот план мог привести к большим потерям в людях, танках и технике, но при этом не обещал гарантированного успеха. Однако мои намерения должны были ввести противника в заблуждение и помочь свести наши потери к минимуму. Мы намеревались отвлечь внимание КВ-1 ложной атакой танков майора Шенка и подвезти поближе 88-мм орудия, чтобы уничтожить ужасного монстра. Местность вокруг русского танка способствовала этому. Там имелась возможность скрытно подкрасться к танку и устроить наблюдательные посты в лесистом районе восточное дороги. Так как лес был довольно редким, наши верткие PzKw-35t могли свободно двигаться во всех направлениях.
Вскоре прибыл 65-й танковый батальон и начал обстреливать русский танк с трех сторон. Экипаж КВ-1 начал заметно нервничать. Башня вертелась из стороны в сторону, пытаясь поймать на прицел нахальные германские танки. Русские стреляли по целям, мелькающим среди деревьев, но все время опаздывали. Германский танк появлялся, но буквально в то же мгновение исчезал. Экипаж танка КВ-1 был уверен в прочности своей брони, которая напоминала слоновью шкуру и отражала все снаряды, однако русские хотели уничтожить досаждающих им противников, в то же время продолжая блокировать дорогу.
К счастью для нас, русских охватил азарт, и они перестали следить за своим тылом, откуда к ним приближалось несчастье. Зенитное орудие заняло позицию рядом с тем местом, где накануне уже было уничтожено одно такое же. Его грозный ствол нацелился на танк, и прогремел первый выстрел. Раненный КВ-1 попытался развернуть башню назад, по зенитчики за это время успели сделать еще 2 выстрела. Башня перестала вращаться, однако танк не загорелся, хотя мы этого ожидали. Хотя противник больше не реагировал на наш огонь, после двух дней неудач мы не могли поверить в успех. Были сделаны еще 4 выстрела бронебойными снарядами из 88-мм зенитного орудия, которые вспороли шкуру чудовища. Его орудие беспомощно задралось вверх, но танк продолжал стоить на дороге, которая больше не была блокирована.
Свидетели этой смертельной дуэли захотели подойти поближе, чтобы проверить результаты своей стрельбы. К своему величайшему изумлению, они обнаружили, что только 2 снаряда пробили броню, тогда как 5 остальных 88-мм снарядов лишь сделали глубокие выбоины на ней. Мы также нашли 8 синих кругов, отмечающих места попадания 50-мм снарядов. Результатом вылазки саперов были серьезное повреждение гусеницы и неглубокая выщербина на стволе орудия. Зато мы не нашли никаких следов попаданий снарядов 37-мм пушек и танков PzKW-35t. Движимые любопытством, наши «давиды» вскарабкались на поверженного «голиафа» в напрасной попытке открыть башенный люк. Несмотря на все усилия, его крышка не поддавалась.
Внезапно ствол орудия начал двигаться, и наши солдаты в ужасе бросились прочь. Только один из саперов сохранил самообладание и быстро сунул ручную гранату в пробоину, сделанную снарядом в нижней части башни. Прогремел глухой взрыв, и крышка люка отлетела в сторону. Внутри танка лежали тела отважного экипажа, которые до этого получили лишь ранения. Глубоко потрясенные этим героизмом, мы похоронили их со всеми воинскими почестями. Они сражались до последнего дыхания, но это была лишь одна маленькая драма великой войны.
После того как единственный тяжелый танк в течение 2 дней блокировал дорогу, она начала-таки действовать. Наши грузовики доставили на плацдарм снабжение, необходимое для последующего наступления»
***
Итак 4 танкиста в тяжелом танке КВ-1 против немецкой боевой группы «Раус» с составом:
II танковый полк
I/4-й моторизованный полк
II/76-й артиллерийский полк
рота 57-го танкового саперного батальона
рота 41-го батальона истребителей танков
батарея II/411-го зенитного полка
6-й мотоциклетный батальон.
Военно-исторический журнал — 11.11.2007
Взято здесь:К истине

И еще о подвигах танкистов. Как то я начала причитать по поводу наших потерь в каком-то бою, мол 4 штуки Т-34 за 1 тигр — это много! Муж недоуменно посмотрел на меня и сказал: только благодаря мастерству и мужеству наших танкистов в этом бою такие маленькие потери! Тигр пробивал 34-ку с 2500 метров, Т-34 модификации 85 с 800 метров, а лучше с 500 и не в лоб. И вот пока 34-ка подбирается к Тигру тот стреляет. Скорострельность Тигра 6-8 выстрелов в минуту, Т-34 — 1 в 2 минуты, т.е. пока наши перезаряжались, Тигр может влепить в них 12-16 снарядов. Башня у Т-34 крутится вручную, у Тигра- электропривод. У немцев с начала войны была радиосвязь, у нас очень долго командир передавал приказы механику-водителю пиная того в нужное плечо. После этого я вообще перестала понимать, как наши умудрялись бить фашистов. Муж улыбнулся. Тигров было не так много, а с немецкими Т-3 и Т-4 мы могли потягаться. Многое зависит и от экипажа. Как говорил один ветеран: мне бы мой экипаж, я на свой 34-ке любой современный танк разделаю. Кроме того — танк не предназначен для боя с танком, его задача — взламывать укрепрубежи.
Вот так — ничего мы, бабы, в войне не понимаем

businka.org

Уничтожить 22 танка за 30 минут. Подвиг танкиста Колобанова

Все это было так:
В молчании суровом
Стоит тяжелый танк,
В леске замаскирован,
Враги идут толпой
Железных истуканов,
Но принимает бой
Зиновий Колобанов.

Эти стихи — лишь небольшой отрывок из поэмы, которая была написана в сентябре 1941 года поэтом Александром Гитовичем в честь командира 3-й танковой роты 1-го танкового батальона 1-й танковой дивизии старшего лейтенанта Зиновия Колобанова. За месяц до этого, — 20 августа 1941 года экипаж танка, которым командовал 30-летний Колобанов, уничтожил в одном бою 22 немецких танка. Всего же за этот день 5 танков роты Колобанова подбили 43 вражеских танка. Кроме того, были уничтожены артиллерийская батарея, легковая машина и до двух рот гитлеровской пехоты.

Это произошло как раз в те дни, о которых сложилось прочное мнение: советские войска в начале Великой Отечественной войны только отступали, не оказывая врагу серьезного сопротивления. Геройские свершения Зиновия Колобанова и его подчиненных призваны развеять этот миф – Красная Армия билась летом 1941 года с фашистско-немецкими захватчиками изо всех сил.

 

Приказ комдива: «Стоять насмерть!»

В конце августа 1941 года 3-я танковая рота Колобанова обороняла подступы к Ленинграду в районе города Красногвардейска. Каждый день, каждый час был «на вес золота» — из северной столицы эвакуировались военные предприятия и мирное население. 19 августа З. Колобанов получил личный приказ от командира дивизии: перекрыть три дороги, которые ведут к городу со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа. Защитить три дороги пятью танками – с эти мог справиться только он. Танкист к тому времени прошел финскую войну, трижды горел в танке, но каждый раз возвращался в строй.

Танки «Климент Ворошилов» КВ-1 против немецких Pz.Kpfw.35(t)

_{Существует схема того самого боя.}

Позиция тяжело танка КВ-1 Колобанова находилась на высоте с глинистым грунтом, на расстоянии около 150 м от развилки дорог, около которой росли две березы, получившие название «Ориентир №1», и примерно в 300 м от перекрестка, обозначенного «Ориентир №2». Длина просматриваемого участка дороги около 1000 м, 22 танка легко размещаются на нем при походной дистанции между танками 40 м.

Выбор места для ведения огня по двум противоположенным направлениям (такая позиция называется капонир) объясняется следующим. Противник мог выйти на дорогу на Мариенбург либо по дороге от Войсковиц, либо по дороге от Сяськелево. В первом случае пришлось бы стрелять в лоб. Поэтому капонир был вырыт прямо напротив перекрестка с таким расчетом, чтобы курсовой угол был минимальным. При этом пришлось смириться с тем, что расстояние до развилки сократилось до минимума.

_{Именно на такой машине воевал Колобанов.}

Около 14:00 20 августа после безрезультатно завершившейся авиаразведки, которую провели немцы, по приморской дороге на совхоз Войсковицы проследовали немецкие разведчики-мотоциклисты, которых экипаж Колобанова беспрепятственно пропустил, дождавшись подхода основных сил противника. За полторы – две минуты, пока головной танк преодолевал расстояние до перекрестка, Колобанов убедился, что в колонне нет тяжелых танков, окончательно составил план боя и решил пропустить всю колонну до развилки (Ориентир № 1). В этом случае все танки успевали пройти поворот в начале насыпной дороги и оказаться в пределах досягаемости его пушки. В колонне двигались лёгкие танки Pz.Kpfw.35(t) немецкой 6-й танковой дивизии (в других источниках также называются 1-я или 8-я танковые дивизии).

Подбив танки в голове, середине и в конце колоны, Колобанов не только заблокировал дорогу с обоих концов, но и лишил немцев возможности съехать на дорогу, ведущую на Войсковицы.
Во вражеской колонне возникла страшная паника. Одни танки, пытаясь скрыться от губительного огня, лезли под откос и там вязли по башни в болоте. Потом и они были сожжены. Другие, пытаясь развернуться, натыкались друг на друга, сбивая гусеницы и катки. Перепуганные экипажи, выскакивая из горящих машин, в страхе метались между ними. Большинство из них попадали под пулеметный огонь.

За 30 минут боя экипаж Колобанова подбил все 22 танка в колонне. Из двойного боекомплекта было израсходовано 98 бронебойных выстрелов. После боя на КВ-1 Зиновия Колобанова  насчитали более сотни попаданий.

 

_{Танк КВ-1 с повреждениями.}

Представить к награде!

Сразу после этого танкового сражения, закончившегося полной победой советского оружия, в газете «Красная звезда» появилась заметка о подвиге танкиста Колобанова. 

А в архивах Министерства обороны сохранился уникальный документ – наградной лист Зиновия Колобанова.

 

_{Лист 1 страницы.}

В нем подтверждается информация о количестве подбитых танков, но, пожалуй, самое главное, —  Зиновия Колобанова и всех членов его экипажа за проявленные в победоносном бою мужество и героизм были представлены к званию Герой Советского Союза. Но высшее командование не сочло, что подвиг танкистов заслуживает столь высокой оценки. Зиновия Колобанова наградили орденом Красного Знамени, Андрея Усова — орденом Ленина, Николая Никифорова — орденом Красного Знамени, а Николая Родникова и Павла Киселькова — орденами Красной Звезды.

После подвига

 

Ещё три недели после боя под Войсковицами рота старшего лейтенанта Колобанова сдерживала немцев на подступах к Красногвардейску в районе Большой Загвоздки. За это время 5 танков Колобанова уничтожили три миномётных батареи, четыре противотанковых орудия и 250 немецких солдат и офицеров.

13 сентября 1941 года Красногвардейск был оставлен частями Красной Армии. Рота Колобанова была опять оставлена на самом важном в тот момент рубеже – она прикрывала отход последней войсковой колонны на город Пушкин. 

 

_{Танк КВ-1}

15 сентября 1941 года старший лейтенант Колобанов был тяжело ранен. Ночью на кладбище города Пушкин, где танки заправлялись топливом и боеприпасами, рядом с КВ Зиновия Колобанова разорвался немецкий снаряд. Танкист получил осколочное ранение головы и позвоночника, контузию головного и спинного мозга.

Война для Зиновия Колобанова закончилась.

 

 

Его отправили на лечение в Травматологический институт Ленинграда, в тот самый город, который танкист так успешно оборонял. До наступления блокады северной столицы, герой-танкист был эвакуирован и до 15 марта 1945 года лечился в эвакогоспиталях № 3870 и 4007 в Свердловске. Но летом 1945 года, восстановившись после ранения, Зиновий Колобанов вернулся в строй. Ещё тринадцать лет он служил в армии, выйдя в запас в звании подполковника, затем много лет жил и работал на заводе в Минске.

_{С женой и сыном.}

 В начале 1980-х годов на месте боя под Войсковицами было решено поставить памятник. Зиновий Колобанов написал письмо министру обороны СССР Дмитрию Устинову с просьбой выделить танк для установки на постамент, и танк был выделен, правда, не КВ-1, а более поздний ИС-2.

Однако сам факт того, что министр удовлетворил просьбу Колобанова, говорит о том, что о герое-танкисте он знал, и подвиг его под сомнение не ставил.
Почему не герой? На вопрос: «Почему герою-танкисту Колобанову ни в годы Великой Отечественной войны, ни после ее окончания так и не было присвоено звание Герой Советского Союза?» есть два ответа. И оба они кроются в биографии танкиста Зиновия Григорьевича Колобанова.

Первая причина — после войны журналист «Красной Звезды» А.Пинчук опубликовал информацию, что якобы за прорыв линии Маннергейма Колобанов З.Г. стал Героем Советского Союза (в начале марта 1940 года получил Золотую Звезду и орден Ленина) и ему присвоили внеочередное звание капитана. Но за братание его подчинённых с финскими военнослужащими после подписания Московского мирного договора от 12 марта 1940 года Колобов З.Г. был лишён и звания, и награды, документальных сведений, подтверждающих получение Колобановым З.Г. звание Героя Советского Союза за участие в Финской войне, нет.

Вторая причина — 10 декабря 1951 года Колобов был переведён в Группу советских войск в Германии (ГСВГ), где проходил службу до 1955 года. 10 июля 1952 года З. Г. Колобанову присвоено воинское звание подполковник, а 30 апреля 1954 года Указом Президиума Верховного Совета СССР награждён орденом Красного Знамени (за 20 лет выслуги в армии).

В это время из танкового батальона в английскую оккупационную зону дезертировал советский солдат. Спасая комбата от военного трибунала, командарм объявил Колобанову З.Г. о неполном служебном соответствии и перевёл его в Белорусский военный округ. В советское время наличие в биографии даже одной из перечисленных причин было вполне достаточно для того, чтобы отказать в присвоении звания Героя Советского Союза. Зиновий Колобанов ушёл из жизни в 1994 году, но ветеранские организации, общественники и историки по сей день предпринимают попытки добиться присвоения ему звания Героя России.

В Гатчинском районе Ленинградской области, там где воевал Зиновий Колобанов в 1941 году, был организован сбор подписей под обращением с просьбой удостоить героя-танкиста заслуженной им в самом начале Великой Отечественной войны высокой награды посмертно. В год 70-летия Победы, по мнению общественности, это было бы вполне логично и уместно.

Автор: Олег Горюнов

tvzvezda.ru

Как шесть бойцов и один танк сдержали целую танковую группу — Российская газета

Танк КВ, или как его называли немцы «Gespenst» (призрак) — это настоящая металлическая крепость, но даже такая надежная глыба не смогла бы совершить подвиг под Расейняем без холодного расчета и ненависти к захватчикам. О семи сантиметрах стали и одном экипаже, который стал для немцев олицетворением русского характера и несгибаемой воли — в нашем материале.

Так получилось, что про уникальный бой под Расейняем мы знаем благодаря непосредственным участникам тех событий, правда, с противоположной стороны. В 1945 году высокопоставленные немецкие офицеры официально оказались в плену у США. Фактически же их использовали как военных советников для будущей возможной войны с СССР. Кое-что американцы знали, о чем-то догадывались, но один из докладов, предположительно генерал-полковника Франца Гальдера, просто шокировал военных США.

23 июня 1941 года недалеко от литовского городка Расейняй советские танки перешли в контрнаступление. По подсчетам командования Красной армии, им должны были противостоять не более двадцати танков группы «Зекендорф», количество артиллерии и пехоты в расчет не бралось совсем. Из состава 2-й танковой дивизии был взят батальон тяжелых танков КВ, которые еще ни разу не встречались немцам на фронте. Задача была проста — атаковать противника во фланг и тем самым заставить его отступить к реке Дубисе. Но на деле все обернулось танковым боем, где против 20 советских танков было около сотни немецких.

На ранних этапах войны у Германии не было танков, способных пробивать 70-миллиметровую броню КВ. Это способны были сделать только противотанковые пушки или некоторые виды артиллерии. Поэтому в первые минуты боя удивлению немецких солдат не было предела. Снаряды их танков Pz-35 не оставляли на броне «сталинского монстра» даже вмятин, а вот ответные выстрелы КВ крушили все на своем пути. Прошло всего несколько мгновений, а все поле было усеяно раздавленными немецкими танками, и батальон КВ уже двигался сквозь вражескую пехоту, его целью была артиллерия. Когда и она большей частью превратилась в металлолом, послышался гром — зенитные орудия немцев стали бить по танкам прямой наводкой. Под градом снарядов, потеряв несколько машин, батальону удалось отступить, оставив после себя полный хаос.

Первое знакомство с «Климентом Ворошиловым» приятным для фашистов не вышло — было уничтожено несколько десятков Pz-35, батарея артиллерии калибра 150 миллиметров, десятки противотанковых пушек, грузовиков, а потери пехоты исчислялись сотнями. Но второе появление КВ заставило уважать эту машину всех немецких командиров.

В нескольких километрах от истерзанной танковой группы «Зекендорф» находились ее коллеги — группа Рауса. Дела здесь шли гораздо лучше, потерь практически не было, город Расейняй был взят, а отдельные стычки с Красной армией тревоги не приносили. Но вот однажды вечером, 23 июня, в пределах видимости дороги на Расейняй появился танк. По всей видимости, это была модификация танка КВ — КВ-2, которая оснащалась 152-миллиметровой танковой гаубицей, но документальных свидетельств этого не сохранилось. Если же это был и вправду он, то остается только представить, какой ужас охватил танкистов легких немецких танков группы Рауса, которые увидели его рано утром.

На первый взгляд танк выглядел брошенным — уж очень неважное место было для засады. Если же там кто и был, то окружить и уничтожить танк в чистом поле было для немцев проще простого. Скорее всего, советский экипаж отстал от своего взвода или сломался, а значит, не представлял опасности. Однако как только на дороге появилась колонна немецких танков и автомобилей, монстр «ожил». Первым же выстрелом он взорвал грузовик с горючим, дальше поочередно уничтожил несколько противотанковых пушек и танков, а потом опять принялся «щелкать» грузовики с провизией. Когда шоссе стало напоминать ад, а в груде металла с трудом узнавались немецкие танки, КВ успокоился. На его корпусе было несколько небольших вмятин и сколов, но пробить его броню никто не смог. Правда, после боя танк не отправился дальше, а продолжал неподвижно стоять прямо на дороге, как будто бы не мог пошевелиться.

Происшествие у Расейняя встревожило немецкий штаб, так как эта стычка говорила о скором наступлении советских войск в районе этого шоссе, а неуязвимый КВ выглядел лишь приманкой. Понимая опасность ситуации, руководство решило немедленно бросить на участок все доступные танковые резервы. Спустя сутки на дороге появились новые колонны серых немецких танков, а вместе с ними были 88-миллиметровые зенитки, для которых броня КВ не была непробиваемой.

Со стороны ситуация казалась абсурдной и дикой: целая армия, а против нее одинокий КВ, который опять выглядел так, будто экипаж его уже покинул. Но вскоре «Климент Ворошилов» опять встретил гостей раскатистым взрывом снарядов. Первой пострадала зенитная 88-миллиметровая пушка, ее практически сдуло попаданием 152-миллиметрового снаряда. Наступление советских танкистов было уверенным: танк, еще один, еще одна пушка… Но теперь немцы поняли, что перед ними не передовой танк русского наступления, а всего лишь одна машина с отчаявшимся, но не сломленным экипажем внутри.

Минуты наших танкистов были сочтены, самоотверженный танк буквально растерзали. Пользуясь численным преимуществом, Pz-35 хладнокровно окружили одинокий КВ, в то время как оставшиеся в строю 88-миллиметровые орудия осыпали танк градом снарядов. После тринадцатого попадания КВ перестал двигаться. Но даже тогда фашисты не осмелились тронуть заговоренный танк. Лишь выждав некоторое время и убедившись, что враг уничтожен, немецкие солдаты рискнули приблизиться к нему. Но когда они подошли на расстояние в несколько метров, башня танка неожиданно стала поворачиваться в их сторону — экипаж был еще жив! Перепуганные солдаты стали разбегаться, кто куда, но несколько брошенных в заброневое пространство советского танка гранат довершили судьбу доблестных красноармейцев…

Изумленные немцы нашли в танке тела шести отважных танкистов. Целых двое суток один танк с 6 танкистами сдерживал танковую группу и несколько сотен пехотинцев! Война войной, но воинские подвиги во все времена чтили и союзники и противники, поэтому геройский экипаж был похоронен немцами с воинскими почестями.

В 1965 году танкисты были перезахоронены на воинском кладбище под Расейняем, имена трех солдат до сих пор неизвестны. Личные вещи подсказали имена двух бойцов: Ершов П.Е., Смирнов В.А. и лишь инициалы третьего — Ш.Н.А. В память о тех событиях недалеко от места легендарного боя, у деревни Дайняй, есть воинский мемориал, посвященный безымянным красноармейцам.

rg.ru

Героический экипаж танка КВ-1

Добавил: admin

Тема: ВОВ

Подвиг экипажа танка КВ-1 вошел в историю самых ярких страниц ВОВ, которые принято называть «боями местного значения». Первые дни ВОВ враг стремительно продвигался вглубь нашей страны. Танкисты КВ-1 отдали свою жизнь, чтобы любыми силами остановить этот вражеский напор.

24 июня 1941 года советский танк КВ-1 оказался в тылу врага неподалеку от захваченного немцами литовского города Расейняй. Немецкой танковой дивизией, которая вела наступление на территории Прибалтики, командовал полковник Эрхард Раус.

В то раннее утро 24 июня 1941 года экипаж танка КВ-1 из шести человек противостоял огромной вражеской силе. Советский танк КВ-1, оказавшись со всех сторон окруженным немцами, разгромил несколько противотанковых пушек и танков, зенитное оружие и более десятка грузовиков, уничтожил и нанес тяжелые ранения более сотне немецких солдат.

Историки ВОВ считают этот подвиг экипажа советского танка КВ-1 уникальным еще и с той точки зрения, что на протяжении всей войны наши танковые войска несли значительно большие потери, чем противник.

Отважная оборона, сопротивление всего единственного советского танка КВ-1 24-25 июня фактически затормозила стремительный план фашистских захватчиков «Барбаросса», задачей которого было молниеносно нанести удар по советской армии и, вторгнувшись вглубь страны, разъединить и ослабить силы РККА.

Экипаж танка КВ-1, который принадлежал ко 2-й советской танковой дивизии, создал для немцев столько проблем, сколько не создала целая дивизия.

Под палящим солнцем июня, внутри раскаленного железа, ценой собственной жизни экипаж танка К-1 двое суток мужественно оборонял занятую позицию и остановил наступление врага на этом участке фронта на целых два дня.

В первые сутки экипаж еще надеялся на приход «своих», но по истечении 24 часов стало ясно, что экипажу предстоят последние часы их жизни. Своей задачей они избрали единственно возможную — продержаться пока есть силы и уничтожить как можно больше вражеской техники и солдат.

Полковник танковой дивизии, которая двое суток не могла справиться с одним советским танком, был впечатлен выдержкой и умением советского экипажа КВ-1. В своих воспоминаниях он подробно описал все этапы и попытки уничтожить танк, называя его «чудовищем», «огромным монстром», «русским гигантом».

Более всего полковника поражало, что экипаж К-1 всякий раз бил без промаха из своего танкового орудия.

В итоге, не справилась немецкая артиллерия, было принято решение подорвать танк ночью. Попытки немецких саперов также не увенчались успехом, под огненным шквалом пуль экипажа советского танка КВ-1 немцы сумели лишь едва повредить одну гусеницу. Тогда запросили помощь авиации, но в этом «резонно» было отказано — немыслимо не справиться на месте с одним танком.

По истечении вторых суток, советский танк КВ-1 был расстрелян немцами с помощью шести выпущенных бронебойных зарядов из зенитного орудия.

Этот «бой местного значения» долгое время оказывался в тени на фоне общих великих побед РККА во время ВОВ. И лишь записки немецкого полковника, ставшие достоянием общественности спустя годы отразили беспрецедентное мужество, подвиг экипажа советского танка КВ-1, принявших неравный бой в самом начале войны.

Полковник Раус описывал, что немцы были настолько потрясены мужеством советских воинов, что похоронили их со всеми воинскими почестями.

Имена отважных танкистов легендарного танка КВ-1: Ершов Е. П., Смирнов В. А. и еще трое неизвестных бойцов и танкист, при котором были найдены инициалы Ш. Н. А.

Виктория Мальцева

Кликните на фото для просмотра Фото к статье: 4

22-91.ru

Героический экипаж танка КВ-1

Добавил: admin

Тема: ВОВ

Подвиг экипажа танка КВ-1 вошел в историю самых ярких страниц ВОВ, которые принято называть «боями местного значения». Первые дни ВОВ враг стремительно продвигался вглубь нашей страны. Танкисты КВ-1 отдали свою жизнь, чтобы любыми силами остановить этот вражеский напор.

24 июня 1941 года советский танк КВ-1 оказался в тылу врага неподалеку от захваченного немцами литовского города Расейняй. Немецкой танковой дивизией, которая вела наступление на территории Прибалтики, командовал полковник Эрхард Раус.

В то раннее утро 24 июня 1941 года экипаж танка КВ-1 из шести человек противостоял огромной вражеской силе. Советский танк КВ-1, оказавшись со всех сторон окруженным немцами, разгромил несколько противотанковых пушек и танков, зенитное оружие и более десятка грузовиков, уничтожил и нанес тяжелые ранения более сотне немецких солдат.

Историки ВОВ считают этот подвиг экипажа советского танка КВ-1 уникальным еще и с той точки зрения, что на протяжении всей войны наши танковые войска несли значительно большие потери, чем противник.

Отважная оборона, сопротивление всего единственного советского танка КВ-1 24-25 июня фактически затормозила стремительный план фашистских захватчиков «Барбаросса», задачей которого было молниеносно нанести удар по советской армии и, вторгнувшись вглубь страны, разъединить и ослабить силы РККА.

Экипаж танка КВ-1, который принадлежал ко 2-й советской танковой дивизии, создал для немцев столько проблем, сколько не создала целая дивизия.

Под палящим солнцем июня, внутри раскаленного железа, ценой собственной жизни экипаж танка К-1 двое суток мужественно оборонял занятую позицию и остановил наступление врага на этом участке фронта на целых два дня.

В первые сутки экипаж еще надеялся на приход «своих», но по истечении 24 часов стало ясно, что экипажу предстоят последние часы их жизни. Своей задачей они избрали единственно возможную — продержаться пока есть силы и уничтожить как можно больше вражеской техники и солдат.

Полковник танковой дивизии, которая двое суток не могла справиться с одним советским танком, был впечатлен выдержкой и умением советского экипажа КВ-1. В своих воспоминаниях он подробно описал все этапы и попытки уничтожить танк, называя его «чудовищем», «огромным монстром», «русским гигантом».

Более всего полковника поражало, что экипаж К-1 всякий раз бил без промаха из своего танкового орудия.

В итоге, не справилась немецкая артиллерия, было принято решение подорвать танк ночью. Попытки немецких саперов также не увенчались успехом, под огненным шквалом пуль экипажа советского танка КВ-1 немцы сумели лишь едва повредить одну гусеницу. Тогда запросили помощь авиации, но в этом «резонно» было отказано — немыслимо не справиться на месте с одним танком.

По истечении вторых суток, советский танк КВ-1 был расстрелян немцами с помощью шести выпущенных бронебойных зарядов из зенитного орудия.

Этот «бой местного значения» долгое время оказывался в тени на фоне общих великих побед РККА во время ВОВ. И лишь записки немецкого полковника, ставшие достоянием общественности спустя годы отразили беспрецедентное мужество, подвиг экипажа советского танка КВ-1, принявших неравный бой в самом начале войны.

Полковник Раус описывал, что немцы были настолько потрясены мужеством советских воинов, что похоронили их со всеми воинскими почестями.

Имена отважных танкистов легендарного танка КВ-1: Ершов Е. П., Смирнов В. А. и еще трое неизвестных бойцов и танкист, при котором были найдены инициалы Ш. Н. А.

Виктория Мальцева

Кликните на фото для просмотра Фото к статье: 4

www.22-91.ru