Самый безумный танковый бой в истории от Иван Кемеров за 26 апреля
«Эфир превратился в котел человеческих эмоций, на радиоволнах начало твориться что-то невообразимое. На фоне обычного потрескивания помех в наушники неслись десятки команд и приказов, а также все, что думали сотни русских мужиков из разных концов о «гансах», «фрицах», фашистах, Гитлере и прочей сволочи. Под горячую руку танкисты вспоминали и собственное начальство, которое завело их в это пекло…»Последнее предложение вызывает вопросы: за что именно советские танкисты материли свое начальство? Что значит — начальство завело их в пекло?
Почему немецкие генералы не вспоминали о «самом крупном танковом сражении во Второй мировой войне»? Почему генерал-лейтенант Павел Ротмистров не был за него награжден? Кто же в нем победил, если советского командующего в Москве не посчитали достойным награды? Хрестоматийное, со школьной скамьи вызубренное Прохоровское танковое сражение и сегодня оставляет массу вопросов без ответов. А если рассказать об этой битве то, что о ней известно, — предстает картина совсем другой Прохоровки, не столько героической, сколько безумной…
11 июля. Накануне боя
Битва на южном фасе Курской дуги зашла в тупик. Немецкое наступление в районе деревни Поныри уперлось в оборону 1-й танковой армии генерала Катукова. Вермахт уже отбил два советских контрудара… Ситуация требовала свежего стратегического решения, и штабы принялись импровизировать.
Идея немецких генералов: ударить с двух сторон на Прохоровку, взять ее и по излучине реки Псел прорваться к Курску. У этого плана есть и запасной вариант. Немцы допускают советский контрудар, и эта перспектива их не пугает: части вермахта занимают тут высотки, перед которыми узкое поле (с одной стороны река, с другой — железнодорожная насыпь) — хорошая оборонительная позиция.
Идея советских генералов: 5-я танковая армия генерала Ротмистрова (легкие и средние танки) обходит немцев, застрявших под Понырями, вырывается на оперативный простор и быстро движется к Харькову, нанося противнику стратегическое поражение.
Оба плана смелы и решительны. И оба — результат полного незнания реальной обстановки. Немцы, допуская контрудар РККА, даже близко не представляли себе время и силу этого удара. А советское командование не знало, что противник уже перебросил главные силы из-под Понырей под Прохоровку. Вечером гвардейцы 5-й танковой армии (около 600 машин) и эсэсовцы 2-го танкового корпуса (около 300 машин) начали сближение, чтобы утром столкнуться в самом безумном танковом бою в истории…
12 июля. Встречный бой
Двигаясь в сходящихся под углом направлениях, советские и немецкие танки внезапно оказались в поле зрения друг друга на небольшом прохоровском поле.
Немцы первыми заметили противника — 600 советских танков! Советские танкисты были шокированы не меньше. Несколько минут две армады бездействовали, разглядывая друг друга. Советский командующий очнулся раньше фашистского. Он приказал своей армии идти в лобовую атаку.
Уже позже генерал Ротмистров объяснял решительный приказ тем, что у немцев было много тяжелых, хорошо бронированных машин, которые советские легкие и средние танки пробивали только на близкой дистанции, а стало быть, сближение было жизненно необходимым.
Звучало это разумно, а вот на деле оказалось сущим кошмаром: танки 5-й гвардейской армии неслись на врага, стреляя на ходу. Они не были оборудованы стабилизаторами, и их снаряды летели куда угодно, но только не в цель. Так что танки 2-го танкового корпуса, которым их командующий, обергруппенфюрер Хауссер, приказал открыть огонь с места, расстреливают танки Ротмистрова словно в тире.
Герой Советского Союза, старший лейтенант Евгений Шкурдалов вспоминал ту «атаку камикадзе»:
«От прямого попадания снарядов танки взрывались на полном ходу. Срывало башни, летели в стороны гусеницы. Отдельных выстрелов слышно не было. Стоял сплошной грохот. Из горящих машин выскакивали танкисты и катались по земле, пытаясь сбить пламя».
Люто матеря начальство, советские танкисты пересекли-таки открытое пространство Прохоровского поля, и боевые порядки противников смешались. Командование сразу же утерялось, ведь хаосом руководить невозможно.
Старший лейтенант Григорий Пэнэжко, Герой Советского Союза докладывал:
«Наши танкисты, выбравшиеся из своих разбитых машин, искали на поле вражеские экипажи, тоже оставшиеся без техники, и били их из пистолетов, схватывались врукопашную. Помню капитана, который в каком-то исступлении забрался на броню подбитого немецкого «тигра» и бил автоматом по люку, чтобы выкурить оттуда гитлеровцев».
А вот свидетельство пехотного унтерштурмфюрера Гюрса:
«Они были вокруг нас, над нами, среди нас. Завязался рукопашный бой, мы выпрыгивали из наших одиночных окопов, поджигали магниевыми кумулятивными гранатами танки противника, взбирались на наши бронетранспортеры и стреляли в любой танк или солдата, которого мы заметили. Это был ад!» Бой продолжается весь день. Согласно немецким свидетельствам, группы советских танков атаковали их до самой темноты (скорее всего, это вступили в бой отставшие экипажи 5-й гвардейской танковой армии). Поздно вечером уцелевшие, огрызаясь выстрелами, потихоньку расползлись по сторонам. На небольшом поле осталось около 400 сгоревших танков и несколько тысяч погибших пехотинцев.
Сражение завершилось. И тут возникает вопрос: а кто в нем победил?
После боя
Критериев победы может быть много. Если победу определяет результат, то не победил никто, поскольку были сорваны планы обеих сторон и никто не решил поставленную задачу. Если победу определяет соотношение потерь, то она однозначно за немцами. Их потери — около 70 танков, тогда как Ротмистров потерял 60—70% своей техники.
А есть еще древнее определение победителя: победил тот, за кем осталось поле боя. Но тут все совсем сложно: часть поля удержали немцы, часть — русские. В общем, как это часто бывает в спорных ситуациях, каждая сторона сочла победителем себя.
Сталин получил отчет о бое представителя Ставки Василевского, в котором тот в пух и прах разнес действия командования 5-й гвардейской танковой армии, и тут же вызвал к себе Павла Ротмистрова. Генерал понимал, что его судьба висит на волоске, и защищался смело, по-гвардейски. В сущности, он сам предъявил претензии Сталину, указав, что новые немецкие танки значительно превосходят по своим характеристикам советские машины. Вот и пришлось недостатки техники компенсировать большими потерями…
Сталин убивал людей и за меньшее, но тут он неожиданно сдержался. Вскоре в войска начали поступать танки ИС и Т-34-85, и Красная армия вернула себе ненадолго утраченное техническое превосходство. А Павла Ротмистрова Сталин не наградил, но и не наказал. Наверное, понимать это надо так, что воевал тот плохо, но имел на то уважительные причины.
fishki.net
Танковый бой под Войсковицами… — FUN-SPACE.ru
Командир танковой роты неполного состава Колобанов Зиновий Григорьевич 19 августа 1941 года на ближних подступах к Ленинграду провел бой, не имеющий аналогов в военной истории, уничтожив в нем ротой 43, а своим экипажем 22 фашистских танка!
Колобанов Зиновий Григорьевич (25.12.1912 -1994)
События под Ленинградом в августе 1941 года развивались по весьма драматическому сценарию. В ночь с 7 на 8 августа немецкая группа армий «Север» начала наступление на Ленинград. 41-й моторизованный корпус из состава 4-й танковой группы и 38-й армейский корпус нанесли удары по населенным пунктам Ивановское и Большой Сабск в сторону Кингисеппа и Волосово. Через три дня противник приблизился к шоссе Кингисепп — Ленинград. 13 августа немецкие войска захватили станцию Молосковицы и перерезали железную и шоссейную дороги Кингисепп — Ленинград. Им также удалось форсировать реку Луга на правом фланге фронта, и город оказался между двух огней. 14 августа все дивизии 41-го моторизованного и 38-го армейского корпусов, выйдя на оперативный простор, устремились к Ленинграду. 16 августа были заняты Нарва и Кингисепп.
10 августа 56-моторизованный корпуса атаковал советские войска в районе Луги. В тот же день тяжелые бои начались и на новгородско-чудовском направлении. На следующий день немцы прорвались к реке Оредеж. Нависла угроза над левым флангом войск, обороняющих лужский сектор. 13-го августа 34-я и часть сил 11-й армий Сев.-Зап. Ф. в районе Старой Руссы и озера Ильмень нанесли удар в тыл частям 10-го армейского корпуса. Немецкое командование начало поспешно перебрасывать на это направление 56-й моторизованный корпус, дивизию СС «Мертвая голова» и только что переданный группе армий «Север» из-под Смоленска 39-й моторизованный корпус.
16 августа части 1-го армейского корпуса овладели западной частью Новгорода. Нависла реальная угроза прорыва немецких войск к Ленинграду.
18 августа командира 3-й танковой роты 1-го танкового батальона 1-й Краснознаменной танковой дивизии старшего лейтенанта Зиновия Колобанова вызвали к командиру дивизии генералу В. И. Баранову. Штаб дивизии располагался в подвале собора, являющегося достопримечательностью Гатчины, которая называлась тогда Красногвардейском. Задание Колобанов получил лично от Баранова. Показав на карте три дороги, ведущие к Красногвардейску со стороны Луги, Волосово и Кингисеппа (через Таллинское шоссе — прим. автора), комдив приказал:
— Перекрыть их и стоять насмерть!
Экипаж КВ-1 старшего лейтенанта З. Колобанова (в центре) у своей боевой машины.
Август 1941 г. (ЦМВС)
Обстановка под Ленинградом была такой, что приказ комдива командир танковой роты воспринял буквально.
В роте Колобанова было пять танков КВ-1. В каждый танк было загружено по два боекомплекта бронебойных снарядов. Осколочно-фугасных снарядов на этот раз экипажи взяли минимальное количество. Главное было не пропустить немецкие танки.
В тот же день Колобанов выдвинул свою роту навстречу наступающему противнику. Старший лейтенант направил два танка — лейтенанта Сергеева и младшего лейтенанта Евдокименко — на лужскую дорогу (Киевское шоссе — прим. автора). Еще два КВ под командованием лейтенанта Ласточкина и младшего лейтенанта Дегтяря направились защищать дорогу, ведущую на Волосово. Танк самого командира роты должен был встать в засаду у дороги, соединяющей таллинское шоссе с дорогой на Мариенбург — северной окраиной Красногвардейска.
Колобанов провел с командирами всех экипажей рекогносцировку, указал места огневых позиций и приказал отрыть для каждой машины по два укрытия — основное и запасное, а потом тщательно замаскировать их. Связь с командиром роты экипажи должны были поддерживать по радио.
Для своего КВ Колобанов определил позицию таким образом, чтобы в секторе огня был самый длинный, хорошо открытый участок дороги. Немного не доходя до птицефермы Учхоза, она поворачивала чуть ли не на 90 градусов и далее уходила к Мариенбургу. Ее пересекала еще одна, грунтовая, дорога, по которой, по всей видимости, местные жители после сенокоса вывозили с полей сено. Кругом виднелись не убранные стога, стояли они неподалеку и от выбранной Колобановым позиции. По обеим сторонам дороги, ведущей к Мариенбургу, тянулись обширные болотины. Было даже небольшое озерко с беспечно плавающими по нему утками.
Стрелок-радист старший сержант Павел Кисельков предложил сходить к брошенной птицеферме и добыть гуся, благо люди, работавшие на ней, опасаясь нашествия оккупантов, покинули ее, а измотанному тяжелым трудом экипажу требовалось подкрепить свои силы. Комроты согласился, приказав радисту застрелить птицу так, чтобы никто не слышал:
Ни в коем случае нельзя было демаскировать свою позицию. Кисельков выполнил приказ в точности, гуся ощипали и сварили в танковом ведре. После ужина Колобанов приказал всем отдыхать.
Ближе к ночи подошло боевое охранение. Молоденький лейтенант отрапортовал Колобанову. Тот приказал разместить пехотинцев позади танка, в стороне, чтобы в случае чего они не попали под орудийный огонь. Позиции боевого охранения также должны были быть хорошо замаскированы…
Зиновий Григорьевич Колобанов родился в 1913 году в селе Арефене Вачевского района Нижегородской губернии. По окончании восьми классов средней школы учился в техникуме. В 1932 году по комсомольскому набору был призван в ряды Красной Армии. В 1936 году с отличием окончил Орловское бронетанковое училище имени М. В. Фрунзе.
Война для 28-летнего старшего лейтенанта Колобанова была не в диковинку. В составе 20-й тяжелой танковой бригады в должности командира роты ему довелось участвовать в советско-финляндской войне 1939 — 1940 годов. Бригада, в которой он служил, первой вышла к линии Маннергейма, причем его рота оказалась на острие удара. Именно тогда Колобанов первый раз горел в танке. В бою у озера Вуокса он снова вырвался со своей ротой вперед, и опять пришлось спасаться из горящего машины. Третий раз он горел при рейде на Выборг. В ночь с 12 на 13 марта 1940 года был подписан мирный договор между СССР и Финляндией. Узнав об этом, солдаты двух ранее противостоящих армий устремились на встречу друг другу для «братания».
К несчастью, это самое «братание» очень дорого обошлось капитану Колобанову: его понизили в звании и, лишив всех наград, уволили в запас*.
[* Колобанов не только был лишен звания, наград и уволен из армии, но и якобы осужден. Вполне возможно, что так и было, однако в чем выразилась эта судимость автору неизвестно]
С началом Великой Отечественной войны Колобанова призвали из запаса в 1-ю танковую дивизию, создававшуюся на базе 20-й тяжелой танковой бригады, в которой он воевал во время войны с финнами. Поскольку у него уже был боевой опыт, Колобанову присвоили звание старшего лейтенанта и назначили командиром роты тяжелых танков КВ. Правда, о прежних наградах пришлось забыть, предстояло начинать все заново, с чистого листа.
Боевые машины танкисты получали на Кировском заводе. Здесь же, на заводе, в отдельном учебном танковом батальоне формировались и танковые экипажи. Каждый из них принимал участие вместе с рабочими в сборке своей машины. Дистанция обкатки была от Кировского завода до Средней Рогатки, после чего машины уходили на фронт*.
[* Это были экранированные танки КВ-1 с установкой дополнительных листов брони на борта корпуса и башни. Причем последние устанавливались не вплотную к основной броне башни, а прикручивались болтами к металлическим бонкам, а те, в свою очередь, уже приваривались непосредственно к броне танка. Сейчас стало известно, что тяжелые танки КВ-1 с подобным бронированием выпускались только в июле 1941 года и воевали только на Северо-Западном и Ленинградском фронтах. Не трудно догадаться, что танкистам 1-й танковой дивизии достались KB именно данной модификации.
В последних публикациях, касающихся истории создания тяжелых танков KB, утверждается, что Кировский и Ижорский заводы не занимались их экранированием. Нет прямых подтверждений, что этим занимался и Ленинградский металлический завод. Однако, по некоторым косвенным документам, на этом предприятии вполне могла осуществляться не только сборка корпусов и башен, но и экранировка танков КВ. Вполне возможно, часть экранированных подобным образом башен и корпусов попала на Кировский завод с Металлического завода, так как с началом Великой Отечественной войны его также подключили к увеличению выпуска тяжелых танков КВ.]
В бою под Ивановским Колобанову удалось отличиться — его экипаж уничтожил танк и орудие противника. Вот почему, зная о солидном боевом опыте старшего лейтенанта Колобанова, генерал В. И. Баранов поручил ему столь ответственное задание — своей ротой преградить путь немецким танкам к Красногвардейску.
Наступавший на Ленинград 41-й моторизованный корпус группы армий «Север» обходил Красногвардейск стороной. Только одна его дивизия — 8-я танковая, должна была поддерживать продвижение к Красногвардейску 50-го армейского корпуса и 5-й дивизии СС со стороны Волосово и Луги. 6-я танковая дивизия в предыдущих боях понесла большие потери и к середине августа 1941 года существовала фактически только на бумаге, поэтому участие в боях за Красногвардейск принять не могла. 1-я танковая дивизия наступала на Ленинград со стороны Торосово, на Сяськелево и далее на северную окраину Красногвардейска — Мариенбург. В случае прорыва к Мариенбургу, части этой дивизии могли ударить в тыл советским войскам, занимавшим оборону на рубежах Красногвардейского укрепрайона, а затем, выйдя по старинным гатчинским паркам к Киевскому шоссе, почти беспрепятственно продвигаться к Ленинграду.
Ранним утром 19 августа 1941 года экипаж Колобанова был разбужен отвратительным, прерывистым гулом идущих на большой высоте в сторону Ленинграда немецких пикирующих бомбардировщиков. После того как они прошли, тишина и спокойствие вновь установились под Войсковицами. День начинался ясный. Солнце поднималось все выше.
Часов в десять раздались выстрелы слева, со стороны дороги, идущей на Волосово.
Старший лейтенант узнал недалекий «голос» танкового орудия КВ. По радио пришло сообщение, что один из экипажей вступил в бой с немецкими танками. А у них по-прежнему было все спокойно. Колобанов вызвал к себе командира боевого охранения и приказал ему, чтобы его пехотинцы открывали огонь по противнику только тогда, когда заговорит орудие КВ. Для себя Колобанов с Усовым наметили два ориентира: № 1 — две березы в конце перекрестка и № 2 — сам перекресток. Ориентиры были выбраны с таким расчетом, чтобы уничтожить головные вражеские танки прямо на перекрестке, не дать остальным машинам свернуть с дороги, ведущей на Мариенбург.
Только во втором часу дня на дороге появились вражеские машины.
— Приготовиться к бою! — тихо скомандовал Колобанов.
Захлопнув люки, танкисты мгновенно замерли на своих местах. Тут же командир орудия старший сержант Андрей Усов доложил, что видит в прицеле три мотоцикла с колясками. Незамедлительно последовал приказ командира:
— Огня не открывать! Пропустить разведку!
Немецкие мотоциклисты свернули налево и помчались в сторону Мариенбурга, не заметив стоявший в засаде замаскированный КВ. Выполняя приказ Колобанова, не стали открывать огня по разведке и пехотинцы из боевого охранения.
Теперь все внимание экипажа было приковано к идущим по дороге танкам. Колобанов приказал радисту доложить комбату капитану И. Б. Шпиллеру о приближении немецкой танковой колонны и вновь обратил все свое внимание в сторону дороги, на которую один за другим выползали окрашенные в темно-серый цвет танки. Они шли на сокращенных дистанциях, подставляя свои левые борта почти строго под прямым углом по отношению к орудию КВ, тем самым представляя собой идеальные мишени. Люки были открыты, часть немцев сидела на броне. Экипаж даже различал их лица, так как расстояние между КВ и вражеской колонной было невелико — всего около ста пятидесяти метров.
В это время на связь с командиром роты по радио вышел комбат Шпиллер. Он сурово спросил:
— Колобанов, почему немцев пропускаешь?! Шпиллер уже знал об утреннем бое на лужском и волосовском направлениях и о продвижении немецких танков в сторону позиции Колобанова, и его не могло не беспокоить изрядно затянувшееся молчание КВ командира танковой роты.
Отвечать комбату было уже некогда: головной танк медленно въехал на перекресток и вплотную приблизился к двум березам — ориентиру № 1, намеченному танкистами перед боем. Тут же Колобанову доложили о количестве танков в колонне. Их было 22. И когда до ориентира остались секунды движения командир понял, что медлить больше нельзя, и приказал Усову открыть огонь…
Старший сержант Усов к началу Великой Отечественной войны был уже опытным солдатом. Призванный в Красную Армию в 1938 году, он участвовал в «освободительном» походе в Западную Белоруссию в должности помощника командира взвода одного из артиллерийских полков, во время советско-финляндской войны воевал на Карельском перешейке. Окончив специальную школу командиров орудий тяжелых танков, стал танкистом…
Головной танк загорелся с первого выстрела. Он был уничтожен, даже не успев полностью миновать перекресток. Вторым выстрелом, прямо на перекрестке, был разбит второй танк. Образовалась пробка. Колонна сжалась, как пружина, теперь интервалы между остальными танками стали и вовсе минимальными. Колобанов приказал перенести огонь на хвост колонны, чтобы окончательно запереть ее на дороге.
Но на этот раз Усову не удалось с первого выстрела поразить замыкающий танк — снаряд не долетел до цели. Старший сержант откорректировал прицел и произвел еще четыре выстрела, уничтожив два последних в колонне танка. Противник оказался в ловушке.
Первое время немцы не могли определить откуда ведется стрельба и открыли огонь из своих орудий по копнам сена, которые тут же загорелись. Но вскоре они пришли в себя и смогли обнаружить засаду. Началась танковая дуэль одного КВ против восемнадцати немецких танков. На машину Колобанова обрушился целый град бронебойных снарядов. Один за другим они долбили по 25-миллиметровой броне дополнительных экранов, установленных на башне КВ. От маскировки уже не осталось и следа. Танкисты задыхались от пороховых газов и глохли от многочисленных ударов болванок о броню танка. Заряжающий, он же младший механик-водитель, красноармеец Николай Роденков работал в бешеном темпе, загоняя в казенник пушки снаряд за снарядом. Усов, не отрываясь от прицела, продолжал вести огонь по вражеской колонне.
Между тем, командиры других машин, державших оборону еще на трех дорогах, докладывали по радио об обстановке на их участках обороны. Из этих донесений Колобанов понял, что и на других направлениях идут ожесточенные бои.
Немцы, понимая, что попали в западню, пытались маневрировать, но снаряды КВ поражали танки один за другим. А вот многочисленные прямые попадания вражеских снарядов, не причиняли особого вреда советской машине. Сказывалось явное превосходство КВ над немецкими танками по силе огня и в толщине брони*.
[* Бронирование лобовых и бортовых листов корпуса и башни советского тяжелого танка КВ-1 достигало 75 мм, а у экранированных машин 100 мм. По бронированию корпуса КВ-1 образца 1941 года уступал только лишь английскому «Черчиллю» I, поэтому броню танка Колобанова не могли пробить короткоствольные 75-мм и 50-мм пушки немецких танков (не говоря уже о 20-мм и 37-мм орудиях). Следует напомнить о том, что 50-мм пушка KwK 38 среднего танка Pz. Ill пробивала с дистанции 100 метров бронебойным снарядом 45 мм брони, а подкалиберным – 72 мм. Немецкий средний танк артиллерийской поддержки Pz. IV, вооруженный 75-мм пушкой KwK 37, со 100 метров бронебойным снарядом пробивал броню еще меньшей толщины – всего 31 мм. 76-мм пушка Ф-32 танка КВ-1, пробивала с дистанции 500 метров 60 мм, ас 1000 метров – 52-мм броню, уверенно поражая танки pz.ivh Pz.lll не говоря уже о легких Pz. II и 38(t). В данном случае бой велся на дистанции около 150 метров…]
На помощь немецким танкистам пришли двигавшиеся вслед за колонной пехотные подразделения. Под прикрытием огня из танковых пушек, для более аффективного стрельбы по КВ, немцы выкатили на дорогу противотанковые орудия.
Колобанов заметил приготовления противника и приказал Усову ударить осколочно-фугасным снарядом по противотанковым пушкам. С немецкой пехотой вступило в бой находившееся позади КВ боевое охранение.
Усову удалось уничтожить одно ПТО вместе с расчетом, но вторая успела произвести несколько выстрелов. Один из них разбил панорамный перископ, из которого вел наблюдение за полем боя Колобанов, а другой, ударив в башню, заклинил ее. Усову удалось разбить и эту пушку, но КВ потерял возможность маневрировать огнем. Большие довороты орудия вправо и влево можно было теперь делать только путем поворота всего корпуса танка. По существу, КВ превратился в самоходную артиллерийскую установку.
Николай Кисельков вылез на броню и установил вместо поврежденного перископа запасной*.
[* Вероятно, немецкая болванка, сбив бронеколпак, разбила верхнюю часть перископа. Обычно приборы наблюдения меняются экипажем изнутри танка, но заменить его только своими силами Колобанову не позволяла обстановка. Поэтому менее занятый в бою стрелок-радист вовремя среагировал и заменил поврежденный элемент перископа. К тому же, люк механика-водителя, находившийся на крыше корпуса KB, помог ему достаточно оперативно проделать эту рискованную операцию.]
Колобанов приказал старшему механику-водителю старшине Николаю Никифорову вывести танк из капонира и занять запасную огневую позицию. На глазах у немцев танк задним ходом выбрался из своего укрытия, отъехал в сторону, встал в кустах и вновь открыл огонь по колонне. Теперь пришлось усердно потрудиться механику-водителю. Выполняя распоряжения Усова, он поворачивал КВ в нужном направлении.
Наконец последний 22-й танк был уничтожен.
За время боя, а он длился больше часа, старший сержант А. Усов выпустил по танкам и противотанковым орудиям противника 98 снарядов, из них бронебойные были израсходованы все*.
[* Боекомплект танка КВ-1 образца первой половины 1941 года составлял 114 снарядов.]
Дальнейшее наблюдение показало, что несколько немецких танков смогли прорваться к совхозу «Войсковицы» с юга.
На связь с экипажем вышел комбат. Громким голосом Шпиллер спросил:
— Колобанов, как у тебя? Горят?
— Хорошо горят, товарищ комбат!
Старший лейтенант сообщил, что экипажем разгромлена танковая колонна противника численностью в 22 боевые машины. Дальше удерживать свою позицию его экипаж не в состоянии, так как кончаются боеприпасы, бронебойных снарядов нет вовсе, а сам танк получил серьезные повреждения.
Шпиллер поблагодарил экипаж за успешное выполнение боевой задачи и сообщил, что на пути к совхозу «Войсковицы» уже находятся танки лейтенанта Ласточкина и младшего лейтенанта Дегтяря. Колобанов приказал Никифорову идти к ним на соединение. Посадив на броню оставшихся из боевого охранения пехотинцев (многие из них были ранены), КВ с десантом на броне устремился на прорыв. Немцы не стали ввязываться в бой с русским танком, и КВ беспрепятственно достиг окраины совхоза. Здесь Колобанов встретился с командирами подошедших танков.
От них он узнал, что в бою на лужской дороге экипажем лейтенанта Федора Сергеева было уничтожено восемь немецких танков, экипажем младшего лейтенанта Максима Евдокименко — пять. Младший лейтенант в этом бою погиб, трое членов его экипажа ранены. Уцелел лишь механик-водитель Сидиков. Пятый немецкий танк, уничтоженный экипажем в этом бою, на счету именно механика-водителя: Сидиков таранил его. Сам КВ при этом был выведен из строя. Танки младшего лейтенанта Дегтяря и лейтенанта Ласточкина в этот день сожгли по четыре вражеских танка каждый.
Всего 19 августа 1941 года танковой ротой было уничтожено 43 танка противника.
За этот бой командир 3-й танковой роты старший лейтенант 3. Г. Колобанов был награжден орденом Боевого Красного знамени, а командир орудия его танка старший сержант А.М. Усов — орденом Ленина…
Через полчаса совхоз «Войсковицы» был очищен от противника. Вновь доложив Шпиллеру обстановку, Колобанов получил приказ отойти всей ротой в тыл для пополнения боекомплекта и ремонта. Когда после боя экипаж стал осматривать свою машину, на броне КВ насчитали 156 следов от попаданий бронебойных снарядов*.
[* В различных источниках количество вмятин на броне танка Колобанова разное: либо 135, либо 147, либо 156.]
Так, умелые действия танкистов 1-й Краснознаменной танковой дивизии на рубежах Красногвардейского укрепрайона помогли впоследствии стабилизировать фронт у Пулковских высот и не пустить врага в Ленинград.
На месте боя экипажа Колобанова с немецкой танковой колонной установлен памятник. На сером, похожем на огромный кирпич пьедестале, стоит тяжелый танк ИС-2, прошедший послевоенную модернизацию. Видимо, авторам монумента не удалось отыскать КВ-1.
Источник: /nnm.ru
Источник
fun-space.ru
Настольные игры. Великая Отечественная. Танковый бой.
04) Великая Отечественная. Битва за Москву.05) Вторая Мировая. Блицкриг 1940
06) Великая Отечественная. Танковые подразделения. Часть 1
07) Великая Отечественная. Автобронетехника, мотоциклы. Часть 2
08) Великая Отечественная. Авиация. Часть 3
09) Великая Отечественная. Артиллерия. Часть 4
10) Великая Отечественная. Пехотные подразделения Вермахта. Часть 5
11) Великая Отечественная. Пехотные подразделения Красной Армии. Часть 6
12) Вторая Мировая. Танковые подразделения и САУ. Часть 7
13) Вторая Мировая. Артиллерия, автобронетехника, авиация. Часть 8
14) Вторая Мировая. Пехотные подразделения РККА, Вермахта, Британии. Часть 9
Во время боевых операций танки осуществляли прорыв вражеских укреплений, захватывали и удерживали плацдармы, поддерживали огнём пехоту. Достаточно часто «крепости на гусеницах» выполняли боевые задачи в одиночку, полагаясь на скорость, маневренность и собственную огневую мощь. В таком случае противостоять им могли только аналогичные, закованные в броню, машины.
Во время танковых боёв, многотонные гиганты мчались навстречу друг другу и вели огонь на поражение. От искусства стрелка-наводчика зависела жизнь боевой машины, а механик-водитель должен был молниеносно реагировать на перемещения противника и подставлять под удар наиболее защищённые части корпуса. Залогом успеха была слаженная работа экипажа и оснащённость танка.
Используя многотонный вес и защищённый корпус, танки шли на таран, уничтожая противника, порой, ценой собственной жизни. В условиях низкой видимости или при отсутствии боекомплекта, танкисты направляли машины на противника. При ударе корпуса танков получали повреждения, но существовала вероятность детонации боекомплекта. В таком случае погибали оба экипажа.
Танки использовались даже для таранов колонн самолётов. 24 декабря 1942 года под станцией Тацинская силами подразделений 24 танкового корпуса было уничтожено более 300 самолётов противника на аэродроме — танки врывались на взлётные полосы и крушили всё на своём пути. Выполнение тарана требовало от экипажа мужества и героизма, а от механика — высокого профессионализма и психологической стойкости.
«Танковый бой» — самостоятельная игра серии «Великая Отечественная» от компании «Звезда», основанная на системе одновременной отдачи приказов «Art of Tactic«. В коробочке небольшого размера располагаются литники моделей, картонные поля, карточки подразделений, кубики, маркеры и несколько буклетов.
В игре задействовано шесть танковых подразделений, по три за каждую из сторон. Каждое подразделение имеет карточку, на которой указаны боевые свойства данной модели танка и количество машин в отряде («Танковый бой» укомплектован ветеранскими карточками подразделений). Помимо танков, оппоненты получают карточки складов для пополнения боекомплекта. В некоторых сценариях присутствуют минные поля — четыре карточки помогут обозначить их на игровом поле. В качестве счётчика раундов используется карточка с цифровыми отметками.
Все карточки покрыты глянцем, на котором при помощи специальных маркеров делаются пометки. Стирать записи удобно при помощи ватных дисков, пополнить запас которых можно в любом крупном магазине. 10 красных кубиков определят результативность выстрелов. Шестигранники очень маленькие и качественно сделаны.
Для крепления друг с другом листов поля используются специальные пластиковые зажимы. 8 изогнутых зелёных фиксаторов прочно сжимают край картонного поля и надёжно притягивают листы друг к другу. Оригинальное решение, позволяющее складывать из отдельных модулей игровые поля на мягкой поверхности.
Три литника танков РККА. Отмечу, что танки — одни из самых лёгких моделей в сборке, поэтому создание боевых машин не займёт много времени.
Со стороны Красной Армии в бой вступят прославленный средний танк Т-34 (набор 6101), лёгкий танк БТ-5 (набор 6129) и лёгкий танк Т-26 (набор 6113).
Противостоять им будет бронетехника Вермахта в составе среднего танка PZ-IV Ausf.D (набор 6151), лёгкого танка Pz.Kpfw.38.T (набор 6130) и лёгкого танка Pz.Kpfw. II (набор 6102).
Итого, с каждой стороны в схватку вступит один средний и два лёгких танка. Количество вполне достаточное, чтобы выполнить поставленную перед игроком задачу.
Боевые действия развернутся на компактном игровом поле, которое можно составить из четырёх двусторонних прямоугольников, изготовленных из толстого картона. Модули размечены на шестигранники, каждый гекс пронумерован и на нём нарисован тип местности.
Если сравнивать части поля игр «Великая Отечественная» и «Танковый бой», то прямоугольник «Танкового боя» занимает ровно половину листа «Великой Отечественной», что видно из фотографии. Полиграфия и качество изготовления полей одинаковое, никаких отличий, кроме размера, нет.
Сегменты поля удобно фиксировать при помощи специальных зацепов. С одной стороны в своеобразные пластиковые «прищепки» вставляется один лист, с противоположной — другой. Между листами сделана перемычка, поэтому необходимо вдавливать картонки до упора.
Игровое поле, собранное с использованием фиксаторов достаточно прочное — его легко поднять за один край и перенести на другое место вместе с моделями. Отныне можно играть на мягкой поверхности, не опасаясь, что листы «разъедутся» в разные стороны.
Сборка моделей займёт от силы час, хранить собранные машины можно непосредственно в коробке. Рекомендую для этих целей купить низкую пластиковую ёмкость, чтобы избежать повреждений стволов при переноске и хранении. Картонные поля увесистые и могут навредить хрупким выступающим частям танков.
В бой местного значения.
Так как концепция игры «Танковый бой» и стартового набора «Великая отечественная. Лето 1941» одинаковая, то в данном обзоре я лишь кратко напомню основные моменты. Более подробно о системе «Art of Tactic«, типах местности и принципе отдачи приказов Вы можете прочесть в моём обзоре «Великая Отечественная. Лето 1941«.
В системе «Art of Tactic» приказы отдаются одновременно посредством пометок на карточках подразделений. Карточка подразделения двусторонняя. С одной стороны указаны все основные характеристики отряда: численность подразделения (количество танков слева вверху), дальность стрельбы (цепочка гексов в правом верхнем углу), уровень защиты (красное число на каске) таблица огневой мощи (столбик справа), боекомплект (патроны внизу) и так далее. Совершая маневр, атакуя неприятеля или подвергаясь атаке, игроку необходимо помнить изложенные на данной картинке показатели и корректировать свои действия в зависимости от характеристик отряда.
Обратная сторона карточки используется для отдачи приказов подразделению: продвинуться на определённое количество гексов, открыть огонь, как с места, так и в движении и так далее. Все типы приказов приведены в памятке и подробно рассмотрены. Каждый игрок получит свой лист-памятку и сможет без труда свериться со своеобразной «шпаргалкой» в любой момент времени. На результаты боя, по традиции, влияет горсть кубиков…
«Не так страшен чёрт…» — данная поговорка полностью относится к игровой системе «Art of Tactic». Для тех, кто сомневается в своих силах, в коробку вложен обучающий сценарий, подробно описывающий действия оппонентов на поле, отдачу приказов и все основные нюансы игрового процесса. Учитывая схожесть приказов (все подразделения танковые) и минимальное количество дополнительных условий, влияющих на базовые показатели отряда (дополнительной местности нет, только нарисованная на поле) и подробную памятку, при освоении игры больших трудностей возникнуть не должно.
В комплекте идёт три сценария, каждый из которых подразумевает свои задачи, и отыгрывается на игровых полях заданной конфигурации. Здесь нет покупки отрядов (как в основной игре), поэтому подготовка к бою займёт буквально 5 минут.
Сценарии содержат вводную, условия победы и карту местности с размещёнными на ней отрядами. Пусть вас не смущает малое количество бронетехники — поле также маленькое, и развернуться здесь особо негде. Буквально на первом ходу подразделения вступят в бой, а конкретные цели не позволят «отсиживаться» на дальнем краю поля, ожидая окончания игры.
Кстати, о флажках…
В системе «Art of Tactic» принято отмечать подразделения номерами на флажках, дублируя цифры на карточках. Честно говоря, знамёна, развивающиеся над подразделениями, мне не нравятся. Но по-другому в «Великой Отечественной» никак — есть одинаковые отряды, и без пометок никто не разберёт в этой кутерьме, кому какой приказ предназначался.
В «Танковом бое» можно не устанавливать вымпелы с цифрами, а в качестве цели писать маркировку танка. Если же вы моделист или просто дружите с красками, то нанесите на башни различные номера и наслаждайтесь видом сверху на поле боевых действий, на котором ведут борьбу настоящие танковые подразделения.
Выполнив задание ставки.
Именно с «Танкового боя» и нужно было начинать «Звезде» продвижение на рынок системы «Art of Tactic«. В таком случае игроки смогли бы без особых проблем вникнуть в принципы отдачи приказов, понять специфику ведения боя и подсчёта результатов. В «Танковом бое» всего в меру: есть несколько типов местности, но не так много, чтобы запутаться; подразделения имеют схожий принцип передвижения и атаки — достаточно запомнить основы и применить их с некоторыми поправками к своим отрядам; интересные сценарии и чёткие задачи делают игровой процесс захватывающим.
Поиграв в базовый комплект и пройдя сценарии, вы можете пополнить игру дополнительными моделями танков и других типов отрядов, введя в бой самолёты и пушки. «Танковый бой» — это компактный вариант «Великой Отечественной», к которому, в случае успеха танковых баталий в вашей игровой ячейке, можно докупить желаемые подразделения и расширить возможности игры. Единственный «минус» — слишком мало сценариев. Надеюсь, что на сайте издателя со временем появятся новые кампании, в которых будут задействованы дополнительные наборы.
В «Танковом бое» используются уникальные карточки «ветеранов». Они отличаются по тактико техническим показателям от обычных подразделений. На фотографии слева — «ветераны» PZ-IV AusF.D, справа — стандартное подразделение аналогичного наименования. Обратные стороны карточек идентичны.
«Танковый бой» можно смело рекомендовать игрокам, которые хотят познакомиться с системой «Art of Tactic«. Начните именно с «танков», так как разобраться с правилами «упрощённого» варианта игры несравнимо проще. По сравнению с «Великой Отечественной«, игровой процесс в «Танковом бое» протекает гораздо динамичнее и, на мой взгляд, больше понравится юным полководцам.
2fishki.ru
Самый безумный танковый бой в истории!
Один из участников после войны вспоминал кульминацию боя под Прохоровкой:
«Эфир превратился в котел человеческих эмоций, на радиоволнах начало твориться что-то невообразимое. На фоне обычного потрескивания помех в наушники неслись десятки команд и приказов, а также все, что думали сотни русских мужиков из разных концов о «гансах», «фрицах», фашистах, Гитлере и прочей сволочи. Под горячую руку танкисты вспоминали и собственное начальство, которое завело их в это пекло…»
Последнее предложение вызывает вопросы: за что именно советские танкисты материли свое начальство? Что значит — начальство завело их в пекло?
Почему немецкие генералы не вспоминали о «самом крупном танковом сражении во Второй мировой войне»? Почему генерал-лейтенант Павел Ротмистров не был за него награжден? Кто же в нем победил, если советского командующего в Москве не посчитали достойным награды? Хрестоматийное, со школьной скамьи вызубренное Прохоровское танковое сражение и сегодня оставляет массу вопросов без ответов. А если рассказать об этой битве то, что о ней известно, — предстает картина совсем другой Прохоровки, не столько героической, сколько безумной…
11 июля. Накануне боя
Битва на южном фасе Курской дуги зашла в тупик. Немецкое наступление в районе деревни Поныри уперлось в оборону 1-й танковой армии генерала Катукова. Вермахт уже отбил два советских контрудара… Ситуация требовала свежего стратегического решения, и штабы принялись импровизировать.
Идея немецких генералов: ударить с двух сторон на Прохоровку, взять ее и по излучине реки Псел прорваться к Курску. У этого плана есть и запасной вариант. Немцы допускают советский контрудар, и эта перспектива их не пугает: части вермахта занимают тут высотки, перед которыми узкое поле (с одной стороны река, с другой — железнодорожная насыпь) — хорошая оборонительная позиция.
Идея советских генералов: 5-я танковая армия генерала Ротмистрова (легкие и средние танки) обходит немцев, застрявших под Понырями, вырывается на оперативный простор и быстро движется к Харькову, нанося противнику стратегическое поражение.
Оба плана смелы и решительны. И оба — результат полного незнания реальной обстановки. Немцы, допуская контрудар РККА, даже близко не представляли себе время и силу этого удара. А советское командование не знало, что противник уже перебросил главные силы из-под Понырей под Прохоровку. Вечером гвардейцы 5-й танковой армии (около 600 машин) и эсэсовцы 2-го танкового корпуса (около 300 машин) начали сближение, чтобы утром столкнуться в самом безумном танковом бою в истории…
12 июля. Встречный бой
Двигаясь в сходящихся под углом направлениях, советские и немецкие танки внезапно оказались в поле зрения друг друга на небольшом прохоровском поле.
Немцы первыми заметили противника — 600 советских танков! Советские танкисты были шокированы не меньше. Несколько минут две армады бездействовали, разглядывая друг друга. Советский командующий очнулся раньше фашистского. Он приказал своей армии идти в лобовую атаку.
Уже позже генерал Ротмистров объяснял решительный приказ тем, что у немцев было много тяжелых, хорошо бронированных машин, которые советские легкие и средние танки пробивали только на близкой дистанции, а стало быть, сближение было жизненно необходимым.
Звучало это разумно, а вот на деле оказалось сущим кошмаром: танки 5-й гвардейской армии неслись на врага, стреляя на ходу. Они не были оборудованы стабилизаторами, и их снаряды летели куда угодно, но только не в цель. Так что танки 2-го танкового корпуса, которым их командующий, обергруппенфюрер Хауссер, приказал открыть огонь с места, расстреливают танки Ротмистрова словно в тире.
Герой Советского Союза, старший лейтенант Евгений Шкурдалов вспоминал ту «атаку камикадзе»:
«От прямого попадания снарядов танки взрывались на полном ходу. Срывало башни, летели в стороны гусеницы. Отдельных выстрелов слышно не было. Стоял сплошной грохот. Из горящих машин выскакивали танкисты и катались по земле, пытаясь сбить пламя».
Люто матеря начальство, советские танкисты пересекли-таки открытое пространство Прохоровского поля, и боевые порядки противников смешались. Командование сразу же утерялось, ведь хаосом руководить невозможно.
Старший лейтенант Григорий Пэнэжко, Герой Советского Союза докладывал:
«Наши танкисты, выбравшиеся из своих разбитых машин, искали на поле вражеские экипажи, тоже оставшиеся без техники, и били их из пистолетов, схватывались врукопашную. Помню капитана, который в каком-то исступлении забрался на броню подбитого немецкого «тигра» и бил автоматом по люку, чтобы выкурить оттуда гитлеровцев».
А вот свидетельство пехотного унтерштурмфюрера Гюрса:
«Они были вокруг нас, над нами, среди нас. Завязался рукопашный бой, мы выпрыгивали из наших одиночных окопов, поджигали магниевыми кумулятивными гранатами танки противника, взбирались на наши бронетранспортеры и стреляли в любой танк или солдата, которого мы заметили. Это был ад!» Бой продолжается весь день. Согласно немецким свидетельствам, группы советских танков атаковали их до самой темноты (скорее всего, это вступили в бой отставшие экипажи 5-й гвардейской танковой армии). Поздно вечером уцелевшие, огрызаясь выстрелами, потихоньку расползлись по сторонам. На небольшом поле осталось около 400 сгоревших танков и несколько тысяч погибших пехотинцев.
Сражение завершилось. И тут возникает вопрос: а кто в нем победил?
После боя
Критериев победы может быть много. Если победу определяет результат, то не победил никто, поскольку были сорваны планы обеих сторон и никто не решил поставленную задачу. Если победу определяет соотношение потерь, то она однозначно за немцами. Их потери — около 70 танков, тогда как Ротмистров потерял 60—70% своей техники.
А есть еще древнее определение победителя: победил тот, за кем осталось поле боя. Но тут все совсем сложно: часть поля удержали немцы, часть — русские. В общем, как это часто бывает в спорных ситуациях, каждая сторона сочла победителем себя.
Сталин получил отчет о бое представителя Ставки Василевского, в котором тот в пух и прах разнес действия командования 5-й гвардейской танковой армии, и тут же вызвал к себе Павла Ротмистрова. Генерал понимал, что его судьба висит на волоске, и защищался смело, по-гвардейски. В сущности, он сам предъявил претензии Сталину, указав, что новые немецкие танки значительно превосходят по своим характеристикам советские машины. Вот и пришлось недостатки техники компенсировать большими потерями…
Сталин убивал людей и за меньшее, но тут он неожиданно сдержался. Вскоре в войска начали поступать танки ИС и Т-34-85, и Красная армия вернула себе ненадолго утраченное техническое превосходство. А Павла Ротмистрова Сталин не наградил, но и не наказал. Наверное, понимать это надо так, что воевал тот плохо, но имел на то уважительные причины.
www.maximonline.ru
Танковый бой у Сагопшина. Кавказская Прохоровка
Удар вермахта по Кавказу в 1942 году преследовал две цели. Второстепенную — перерезать иранский канал ленд-лизовских поставок — и главную — добраться до местной нефти. В то время её доля в общей добыче СССР составляла ни много ни мало 70%. Можно себе представить, каким ударом потеря месторождений Кавказа стала бы для Советского Союза, которому в 1942 году и так было несладко. И какая мощная получилась бы терапия для германского нефтяного малокровия.
2 сентября 1942 года немцы пересекли реку Терек и вклинились в советскую оборону. Ожесточённые бои разгорелись в районе Малгобека. Это и близлежащие сёла перекрывали немцам путь в Алханчуртскую долину, от которой до заветной нефти было рукой подать. Точкой для решительного удара немцы выбрали село Сагопшин (сейчас — Сагопши) южнее Малгобека. А наступать здесь должна была элитная 5-я моторизованная дивизия СС «Викинг».
Противотанковое ущелье
Под Сагопшин 5-я дивизия перебросила нешуточную группировку: моторизованные полки «Вестланд» и «Нордланд», танковый батальон, части самоходного противотанкового дивизиона, всю артиллерию. Хотя немцы были потрёпаны в предыдущих боях и испытывали снарядный голод, их силы всё равно превосходили советских защитников как в бронетехнике, так и в пехоте.
В танковом батальоне «Викинга» насчитывалось 48 машин, в основном — Pz III с длинноствольными 50-мм пушками (34 машины). Было также девять Pz IV и пять Pz II. В придачу к танкам противник располагал десятком самоходных установок «Штуг».
Советская 52-я танковая бригада майора В. Филиппова могла выставить только 30 машин: две «тридцатьчетвёрки, пять КВ-1, и лёгкие Т-60 и «Стюарты» (13 и 8 соответственно). Также в бою должны были принимать участие батальон мотопехоты и 863-й истребительно-противотанковый полк майора Ф. Долинского. Зато в нашу пользу «играли» выгодные оборонительные позиции и грамотные действия командиров.
Танки 52-й бригады майора ФилипповаФилиппов и Долинский разработали план сражения вместе. Они решили защищаться на узком участке между Терским и Сунженским горными хребтами. Были созданы три линии противотанковых оборонительных пунктов (ПТОПов). Каждый из них состоял из танковой засады, противотанковых пушек на флангах и автоматчиков. Первая линия, состоявшая из трёх таких засад, должна была разбить главный ударный «таран» немцев, рассредоточить их силы и нанести противнику максимальный урон. На этой линии находились «Стюарты» и, скорее всего, обе «тридцатьчетвёрки». На второй линии ПТОПов стояли КВ и 76-мм орудия. Третья линия была нужна по большей части затем, чтобы добивать немецкие силы, которые умудрились бы проскочить первые два рубежа. В общем, советские командиры выстроили настоящий эшелонированный капкан.
И когда эсэсовцы ударили через это бутылочное горло, они в эту ловушку благополучно угодили. То, что произошло дальше, вошло в историю как самое жестокое танковое сражение в битве у Малгобека. Современный исследователь Т. Матиев назвал его «кавказской Прохоровкой».
Побоище в долине
На рассвете 28 сентября 1942 года немцы готовились атаковать, когда по ним ударили советская артиллерия и миномёты. К сожалению, урон от этого налёта немцы понесли больше моральный, чем физический. Далее советские документы сообщают, что противник «силою 120 танков, поддержанных автоматчиками и сильным артиллерийско-миномётным огнём, повёл наступление из района Озёрный двумя колоннами, трёхэшелонного состава». Здесь, конечно, документы сильно преувеличивают количество вражеской техники. Реально в немецкой атаке участвовало всего около 50 танков и самоходок.
Схема советской обороны у Малгобека и СагопшинаНемцы наступали в тумане, рассчитывая, что таким образом получится избежать точного огня советских бойцов. Однако туман рассеялся, и эсэсовцы обнаружили, что пришли в ловушку. Орудия и миномёты защитников ударили по танкам с дистанции 700–800 метров, а пулемёты буквально смели эсэсовцев, ехавших на броне в качестве десанта. Затем снарядный шквал обрушился на главные силы немецкой пехоты, идущей в паре сотен метров позади техники.
Танкисты «Викинга» не заметили, что от них отсекли пехотную поддержку. Они решили выдвинуться вплотную к советским позициям. Уже на первом рубеже сгорели шесть вражеских танков. Один из снарядов угодил в машину командира эсэсовского танкового батальона штурмбаннфюрера (майора) Мюленкампа. «Первое попадание пришлось сразу за моей башней. Мотор загорелся, башню немного приподняло. Спинку моего сиденья разорвало, я лежал, отброшенный вперёд на пушку, и кричал: “Всем из машины!”» Мюленкамп выбрался, но его наводчика убило.
Немецкие танки завязали дуэли с советской бронетехникой. Танкисты 52-й бригады подбили машины командиров 1-й и 3-й немецких рот, оставив эсэсовцев без командования. К танкам и противотанковым орудиям подключились советские гаубицы и «катюши», батареи которых занимали позиции в Сагопшине и Малгобеке. В воздухе появилась наша штурмовая авиация.
Немцы утверждают, что танковый батальон и самоходный артиллерийский дивизион «Викинга» угодили под встречный удар более 80 советских танков. Учитывая то, что в бригаде Филиппова было всего 30 машин, это не соответствует действительности. Тем не менее совместные действия наших танкистов, артиллеристов и лётчиков произвели страшное опустошение. «Когда я позднее прибыл на командный пункт 1-го батальона полка “Вестланд”, я увидел там командира батальона штурмбаннфюрера фон Хадельна, в полной растерянности разбирающегося с погибшими своего батальона… Никогда не забуду этой ужасной картины!» — вспоминал Мюленкамп.
Битва двух майоров
Во второй половине дня немцы, придя в себя и перегруппировавшись после советского контрудара, снова перешли в наступление. К этому времени танковый батальон «Викинга» потерял примерно треть своих машин, а Мюленкампа, пересевшего на другой танк, успели подбить ещё раз.
Самоходка и танк дивизии «Викинг» во время битвы за КавказБитва разгорелась с новой силой и вскоре «расползлась» на несколько отдельных схваток. По документам 52-й танковой бригады дюжина немецких «панцеров» прорвались к командному пункту, и комбриг Филиппов на своём танке вступил в бой, записав на счёт экипажа пять вражеских машин.
Ситуация оставалась тяжёлой, поэтому Филиппов бросил в бой резерв — роту из семи танков, которая атаковала эсэсовцев фланга и подбила несколько машин. Умелый манёвр высоко оценил даже Мюленкамп: «И тут я увидел, что русские Т-34 нас обошли и вклиниваются между танковым батальоном и полком “Вестланд”. Замечательно кто-то командовал этой русской танковой частью». Кстати, эсэсовского командира к этому времени подбили уже третий раз за день!
Командир противотанкового артиллерийского полка Долинский тоже лично встал к орудию, расчёт которого погиб в бою. Майор подбил два танка. Отличилась батарея старшего лейтенанта П. Дыма, уничтожившая за день несколько автомобилей, немецкую артбатарею и несколько танков (по документам — 17, но это явное преувеличение). Советская пехота схватилась с немецкой, бронебойщики расстреливали из противотанковых ружей самоходки и бронетранспортёры. Понеся большие потери, но так и не прорвав нашу оборону, немцы отошли и до ночи строили оборонительную позицию в низине перед Сагопшином.
Прорыв Флюгеля: козырь, который не сработал
28 сентября немцы не ограничились фронтальным ударом. Около десятка танков под командованием оберштурмфюрера Г. Флюгеля с автоматчиками на броне обошла советскую оборону с фланга и устремилась в обход Сагопшина с севера. Движение эта группа начала ещё до начала бойни в долине. По меткам-шестам, случайно забытым советскими сапёрами, немцы нашли проход в минном поле и воспользовались им.
К счастью для наших бойцов, прорвавшаяся группа наткнулась на советские танки, расположившиеся на пологих склонах ущелья. Бой завязался на дистанции броска камня — в полсотни метров. Немцы, по их утверждению, подбили два Т-34. Учитывая, что обе «тридцатьчетвёрки» воевали в долине, это заявление ошибочно, речь должна идти о Т-60 или «Стюартах». Ко второй половине дня группа Флюгеля блокировала дорогу Сагопшин — Нижние Ачалуки. Флюгель решил закрепить успех, бросив три танка левее, но из этой затеи ничего не вышло. Тогда эсэсовцы оттянули свои силы обратно к дороге и заняли оборону.
Майор В. Филиппов, командир 52-й танковой бригадыВсю вторую половину дня группа Флюгеля ждала подкрепления, не зная о том, что основные силы «Викинга» понесли огромные потери в долине и наглухо там застряли. В воздухе появились советские самолёты. Немцам удалось перехитрить наших лётчиков: они вовремя сняли с крыш башен полотнища со свастикой (опознавательный знак для своей авиации) и размахивали руками, будто приветствуя советских авиаторов. Итог вышел нехорошим: советские самолёты, а вслед за ними и артиллерия, ударили по Сагопшину, занятому нашими бойцами.
Вскоре Флюгеля атаковала… немецкая авиация, не распознавшая свои танки. Вслед за ней — добавили советские гаубицы. Командир эсэсовцев приказал своим танкам и пехоте укрыться в советском противотанковом рву. К этому моменту он уже знал о плачевном для «Викинга» исходе боя на главном направлении, а потому решил дождаться темноты и отступить. Ночью внезапно пришёл приказ занять круговую оборону, так что Флюгель отправил к своим три танка с ранеными. Ночью «викинги» смогли взять в плен несколько групп советских пехотинцев, не знавших о дерзком прорыве противника. А на следующий день Флюгель был вынужден прорываться к своим, неся потери.
Бой 28 сентября 1942 года у Сагопшина длился около десяти часов. По советским данным, противник потерял 54 танка, из них 23 — сгоревшими. Потери бригады Филиппова — 10 танков, из них половина безвозвратно. Немецкие документы подтверждают, что собственные потери бронетехники у «Викинга» в этот день были больше, чем советские. 29–30 сентября эсэсовцам пришлось наступать преимущественно пехотой.
У Сагопшина во многом решилась судьба Малгобекского сражения. А оно, в свою очередь, поставило крест на немецком «нефтяном походе» на Кавказ. А ведь заветные месторождения были ближе к немцам, чем Москва зимой 1941 года.
Оригинал статьи опубликован на worldoftanks.ru.
Источники:
- Действия 52-й танковой бригады 11–30 сентября 1942 г. http://52tbr.ucoz.ru.
- Исаев А. Когда внезапности уже не было. История ВОВ, которую мы не знали. М.: Яуза, Эксмо, 2006.
- Матиев Т. Малгобекский бастион. Поворотный момент битвы за Кавказ. Сентябрь — октябрь 1942 г. М.: Центрполиграф, 2016.
- Мощанский И. Оборона Кавказа. Великое отступление. 25 июля — 31 декабря 1942 года. М.: Вече, 2010.
- Тике В. Марш на Кавказ. Битва за нефть. М.: Эксмо,2005.
warspot.ru
Самый безумный танковый бой в истории
Люто матеря начальство, советские танкисты пересекли-таки открытое пространство Прохоровского поля, и боевые порядки противников смешались. Командование сразу же утерялось, ведь хаосом руководить невозможно.Старший лейтенант Григорий Пэнэжко, Герой Советского Союза докладывал:
«Наши танкисты, выбравшиеся из своих разбитых машин, искали на поле вражеские экипажи, тоже оставшиеся без техники, и били их из пистолетов, схватывались врукопашную. Помню капитана, который в каком-то исступлении забрался на броню подбитого немецкого «тигра» и бил автоматом по люку, чтобы выкурить оттуда гитлеровцев».
А вот свидетельство пехотного унтерштурмфюрера Гюрса:
«Они были вокруг нас, над нами, среди нас. Завязался рукопашный бой, мы выпрыгивали из наших одиночных окопов, поджигали магниевыми кумулятивными гранатами танки противника, взбирались на наши бронетранспортеры и стреляли в любой танк или солдата, которого мы заметили. Это был ад!» Бой продолжается весь день. Согласно немецким свидетельствам, группы советских танков атаковали их до самой темноты (скорее всего, это вступили в бой отставшие экипажи 5-й гвардейской танковой армии). Поздно вечером уцелевшие, огрызаясь выстрелами, потихоньку расползлись по сторонам. На небольшом поле осталось около 400 сгоревших танков и несколько тысяч погибших пехотинцев.
Сражение завершилось. И тут возникает вопрос: а кто в нем победил?
Критериев победы может быть много. Если победу определяет результат, то не победил никто, поскольку были сорваны планы обеих сторон и никто не решил поставленную задачу. Если победу определяет соотношение потерь, то она однозначно за немцами. Их потери — около 70 танков, тогда как Ротмистров потерял 60—70% своей техники.
А есть еще древнее определение победителя: победил тот, за кем осталось поле боя. Но тут все совсем сложно: часть поля удержали немцы, часть — русские. В общем, как это часто бывает в спорных ситуациях, каждая сторона сочла победителем себя.
Сталин получил отчет о бое представителя Ставки Василевского, в котором тот в пух и прах разнес действия командования 5-й гвардейской танковой армии, и тут же вызвал к себе Павла Ротмистрова. Генерал понимал, что его судьба висит на волоске, и защищался смело, по-гвардейски. В сущности, он сам предъявил претензии Сталину, указав, что новые немецкие танки значительно превосходят по своим характеристикам советские машины. Вот и пришлось недостатки техники компенсировать большими потерями…
Сталин убивал людей и за меньшее, но тут он неожиданно сдержался. Вскоре в войска начали поступать танки ИС и Т-34-85, и Красная армия вернула себе ненадолго утраченное техническое превосходство. А Павла Ротмистрова Сталин не наградил, но и не наказал. Наверное, понимать это надо так, что воевал тот плохо, но имел на то уважительные причины.
fishki.net
Танковый бой
Он прославился одним танковым боем, в котором его танк КВ-1 за почаса убил 22 немецких панцера PzKpfw IV, а вся Колобановская рота из 5 танков — 43 немецких, полностью уничтожив целую танковую колонну в 6-й танковой армии генерала Гёпнера. Это мировой рекорд танкового боя! Герр Виттман (которого я уже второй пост жыстоко унижаю, но это нечаянно : ) в своем знаменитом бою у Виллер-Бокажа погубил на 1 танк меньше. Замечательное достижение Колобанова занесено в книгу рекордов Гиннеса.
Те, кто прочитали историю Курта Книспеля, наверное не сильно удивятся, что советский рекордсмен всех времен и народов тоже не удостоился высшей награды Родины. Родины, они такие, очень разборчивые. Книспель задирался с СС, а Колобанову фатально не везло с контрразведкой. В общем, нет, он так и не стал героем Советского Союза. Хотя песню про него пели: вон она, в начале поста (надеюсь, слышно — если нет, сообщите плиз). А в прошлом году сняли 15-минутный документальный фильм, где есть интервью с участником боя и историками.
Колобанов был кадровым военным. После срочной службы поступил в бронетанковое училище и к 1936 г. вышел оттуда лейтенантом. К началу Финской войны стал командиром танковой роты на Карельском перешейке. Штурмовал линию Маннергейма в первых рядах, трижды горел в танке. Получил Золотую звезду героя Советского Союза, орден Ленина, звание капитана… А потом вся эта радость была перечеркнута за час. 12 марта 1940 г. был подписан мирный договор с Финляндией, и счастливые финны пошли пообщаться с русскими. Произошло стихийное братание, обмен сигаретами, разговоры на непонятных друг другу языках… посмеялись, похлопали друг друга по плечам, и финны ушли домой. А Колобанова потащили в политотдел. И посадили. И сидел он до начала следующей войны.
В августе 1941 выпустили некоторых профессиональных военных, чтоб было кому с немцами воевать. Колобанов вышел из лагеря лейтенантом и без всяких наград. Больше, значитца, он уже не был героем Советского Союза. Дали ему опять роту, 5 танков КВ-1 и отправился он на Ленинградский фронт. Следует заметить, что тут сведения Википедии расходятся со сведениями из фильма. Вики не упоминает об отсидке вообще, об этом рассказывают в фильме люди знавшие Колобанова и служившие вместе с ним. Ну, в общем, причины этого понятны: информация в Вики взята из официальных источников. И из нее, кстати, совершенно неясно, почему Колобанову так и не дали героя.
Итак, Ленинградский фронт. Немцы наступают очень быстро, ленинградские ополченцы спешно строят укрепрайон, почти окружающий город. Немцы пытаются обойти его сбоку. Командующий 1-й танковой дивизией генерал-майор Баранов вызывает к себе Колобанова (командующего пятью танками) и дает ему персональное задание. Потому что Колобанов, хоть и вроде как никто, однако уже известен тем кто понимает, как танковый ас. Надо встать на дороге, ведущей в Гатчину, умереть там, но немцев не пропустить.
Колобанов подошел к делу ответственно, несколько часов бродил по местности, и наконец расположил танки парами у двух дорог, с которых могли подойти немцы, а свой поставил у их слияния, в районе Войсковиц. В таком замечательном месте, где по бокам дороги были болота — т.е. сама дорога представляла собой узкую дамбу. Все танки закопались в землю, выставив только башни и как следует их замаскировав.
По дороге пошла колонна немецких мотоциклистов из разведки. Колобанов их пропустил — за что тут же огреб по рации матюгов от бдящего издалека начальства. После чего рацию он отключил, чтоб не мешали. (Сразу вспоминается Пайпер под Харьковом, он тоже так делал — а потом врал, что рация сломалась : ). Задача-то была остановить танки, а не выдавать себя раньше времени разведчикам. Потом поехали панцеры, Колобанов подбил передний, и сразу же второй. Панцеры загорелись, попытались развернуться и перегородили дорогу. Остальные, не понимая что происходит, доехали до них, на дамбе образовалась пробка. А Колобанов дождался пока они все соберутся и аккуратненько подбил последний. КВ стрелял, толпа горела… Немцы какое-то время даже не понимали, откуда это их так выцеливают и лупили по кустам. Когда обнаружили где таится их погибель, им это ничем не помогло. Потому что танк КВ-1 отличается совершенно нереальной броней в 7,5 см: ничего подобного на тот момент в мире не было, до кёниг-тигров надо было еще дожить. В общем били они в этот КВ, били, так и не разбили. После боя в нем насчитали, на минуточку, 156 попаданий.
Участник боя делился жуткими подробностями: конечно, если болванка танк не пробила, то танк-то выживет. А вот его содержимое — далеко не всегда, потому что от брони внутрь летят осколки, опять же грохот, сотрясение, в общем немного легче, чем гореть в танке — но умирают все равно только так.
«Меня часто спрашивали, было ли мне страшно. Неловко отвечать, могут принять за хвастуна. Но никакого страха я не испытывал. Объясню почему. Я — человек военный. После выхода в отставку я двадцать три года проработал в народном хозяйстве. Но все равно всю жизнь чувствую себя военным. Тогда командир дивизии дал мне приказ «стоять насмерть». Это не какая-то эмоциональная формулировка, а точный приказ. Я принял его к исполнению. Был готов, если надо, умереть. И никаких страхов у меня уже не возникало и возникнуть не могло».
Однако колобановцам повезло, никто не только не погиб, но даже не был всерьез ранен. Дорога получилось полностью перекрытой, по ней немцы в Гатчину действительно не прошли и наступление надолго задержалось. Об этом бое генерал Баранов сразу же сообщил в ставку и представил Колобанова к Золотой звезде. На что получил ответ: «Ты что, офигел? Он только что из тюрьмы вышел, дискредитировал нашу армию на финском фронте!» В общем, дали орден Боевого красного знамени.
В сентябре Колобанов был тяжело ранен осколком, перебило позвоночник. В марте 1945, все еще ходя с палочкой, он вернулся в строй и закончил войну в Берлине. После войны остался в армии, служил в Берлине комбатом. Жизнь вроде наладилась, дали подполковника… А в 1955 году — опять та же невезуха, что в Финляндии. Вроде он совсем и не причем, а чуть опять не залетел под трибунал: из его батальона в английскую зону оккупации сбежал солдат. К счастью вовремя успел сориентироваться командарм (танкист танкиста всегда прикроет): срочно перевел Колобанова в Белоруссию. Там он еще 3 года послужил Родине, а потом вышел в отставку.
Ну вот, собственно, и вся история. Она постепенно становится всё более известной. Вот, например, она расписана в очень художественном и подробном виде, в частности не забыта поимка и поедание гуся в ночь перед боем (животное было сварено в ведре). Тут также приведены стихи, написанные о подвиге колобановцев по свежим следам. Стихи красивые, но ситуацию описывают совершенно неправильно: получается, что его танк въехал посередь колонны и всех разметал в прямом единоборстве. Именем Колобанова недавно назвали улицу в Питере, а также в Войсковицах. На месте боя установлен памятник: танк ИС-2 (по одним сведениям в 1983, по другим в 2008 году). Это не тот танк, но всё равно реальный танк, хороший. На таком Колобанов катался в конце войны.
Броня крепка, а в танках (особенно в некоторых) сидят умные и стойкие люди, готовые без излишнего пафоса умереть за Родину.
feldgrau.info