Отто Кариус о «Тигре», войне и русских солдатах
Я не воевал ни с погибшими, ни с пленными. Более того, я не стрелял, если танк противник уже побежден и экипаж покинул его. Мы были очень потрясены, когда узнали, что в современном бундесвере молодые танкисты упражняются воевать с экипажем, после того как он покинул танк. У меня в роте это было не принято.
Отто Кариус — один из самых известных танкистов Третьего рейха, на счету которого, по официальной германской версии, более 150 единиц бронетехники. На Восточный фронт немецкий танкист Кариус попал в июне 1941-го — правда, командиром Pz.38(t), поэтому в этот период говорить о каких-либо значимых боевых достижениях не приходилось.
Экипаж этого танка состоял из четырех человек. Командир должен руководить, стрелять и наблюдать. Для одного командира это слишком много. А если он еще и командир взвода или роты, это уже практически невозможно, потому что у каждого только одна голова. Чешский танк хорош только для маршей. Нижняя часть, до пояса, у него очень удачная. Полуавтоматические планетарные передачи, крепкая ходовая. Чудесно! Но только для того, чтобы ездить!
<…>
На Pz-38(t) и PzKpfw.IV я вообще никого не подбивал. Когда мы воевали на Pz-38(t), экипаж Т-34 мог спокойно играть в карты, даже если бы мы по нему стреляли.
В декабре 1941 года машина Кариуса была подбита, а сам Кариус получил ранение. Впрочем, в Зимнюю кампанию 41–42 гг. сюрпризы Вермахту преподнесла не только наша армия, но и, конечно же, погода:
Если вы меня спросите, как я пережил первую зиму, то я могу только сказать, что я там был, но не знаю, как я там выжил. Мы зимовали на открытом месте почти в 50-градусный мороз. Снабжения нет, все замерзло. Из еды только лошадиное мясо и замерший хлеб — и тот надо рубить топором. Никакой горячей еды. Слово «гигиена» вообще исчезло как понятие! Снег, ледяной шторм, никакой зимней одежды. Танков уже нет, осталась только одна черная униформа. А в снегу в ней просто прекрасно, очень хорошо! Сидишь и ждешь, когда тебя атакуют привыкшие к снегу, одетые в маскхалаты, хорошо обученные русские лыжники… Но… Я все еще жив!
Мой экипаж с 20 января по 20 апреля жил только в танке, за исключением двух или трех дней, когда танк сломался, и его пришлось чинить. Мы совершенно не брились. Мне еще было немного лучше, потому что я иногда возвращался на командный пункт и мог там, по крайней мере, помыть руки.
Один раз я вернулся выбритым, и мой старшина с фельдфебелем меня не узнали. Они подумали, что им прислали нового командира. Теперь понятно, как мы выглядели?!
История танковых побед Отто Кариуса неразрывно связана с пересаживанием на «Тигр» — в мае 1943 года он вновь прибыл на Восточный фронт, уже в качестве командира взвода 502-го тяжелого танкового батальона. Кариус успел как раз к началу советской Мгинской наступательной операции, и в течение двух месяцев «Тигры» вели оборонительные бои.
Сначала у «Тигра» были детские болезни. Первая рота на Тиграх использовалась в битве на Ладоге под Волховом. Местность для танков там почти непроходимая. К тому же еще стояла зима. Они все вышли из строя из-за технических проблем! Но это всегда так, у каждой новой разработки.
Существенным фактором, влияющим на живучесть танка «Тигр», являлась хорошая подготовка водителя. Опытный водитель имел меньше технических проблем. У меня, слава богу, в экипаже сначала был опытный водитель. Позднее на «Ягдтигр» к нам пришли молодые водители, и это катастрофа. Мой личный танк №217 пришлось взорвать под Данцигом, хотя он смог продержаться почти до последнего дня войны.»
Позже, уже осенью, 502-й батальон был переброшен под Невель для затыкания бреши — немецкая оборона была прорвана на участке протяженностью более двадцати километров. Для танков местность не особенно подходила — этот район отличается большим количеством озер, а изобилие болот еще более осложняло действия «Тигров».
В ноябре 1943 года состоялся, наверное, один из самых известных боев Кариуса: 4 ноября его «Тигр» уничтожил из засады десять Т-34, а через два дня еще три. Интересно, что сам Кариус спустя много лет после войны крайне высоко оценивал советских солдат:
Что сказать о русских? Сильными сторонами были привязанность к родине, самоотверженность — даже у деревенского населения. И если бы мне сейчас пришлось выбирать, где мне жить, то я никогда не жил бы на западе, а только на востоке. Чайковский и Достоевский мне гораздо ближе, чем западные композиторы и писатели… Толстой! У меня тут все симфонии Чайковского. И Рахманинова я тоже люблю.
Сравнительно недавно нам удалось встретиться с Отто Кариусом, взять интервью (с полным текстом интервью можно ознакомиться здесь) и подписать картины, на которых он изображен со своим танком «Тигр». Для тех, кто любит военную историю, мы объявляем конкурс. Подробнее об условиях конкурса вы можете прочитать здесь.
warspot.ru
биография, танкист вермахта, книги, воспоминания, дата и причина смерти
В статье речь пойдет о военной легенде Третьего рейха – Отто Кариусе. Этот ас-танкист времен Второй мировой войны подбил рекордное количество танков, получил пять ранений, был награжден множеством военных отличий. В нашей стране и сегодня популярна его книга «Танки в грязи» – воспоминания Кариуса Отто о той войне, о боевых машинах Рейха и Советского Союза, о доблести простых солдат и горечи поражений. Война всегда была и будет трагедией простых солдат и мирных граждан. Только для политиков она остается игрой и темой для переписывания истории. Мы же попытаемся отойти от политики и оценки, а посмотреть на те события и роль Отто Кариуса в них с позиции стороннего наблюдателя.
![](/wp-content/uploads/tankist-otto-karius_0.jpg)
Мастер танкового боя
Имя немецкого танкиста Кариуса Отто широко использовалось пропагандой Третьего рейха. Вместе с фельдфебелем панцерваффе Куртом Книспелем и гаупштурмфюрером СС Михаэлем Виттманом он стал легендой танковых сражений. Считается, что Отто Кариус за свою военную карьеру подбил порядка 200 танков и самоходок, хотя сам он в своих многочисленных интервью говорил, что не считал подбитые машины.
Немецкое командование высоко ценило этого танкового аса, наградив его множеством наград. Среди них:
- Два Железных креста – 2 класса (1942) и 1 класса (1943).
- Три нагрудных знака «За ранение» – черный (1941), серебряный (1943) и золотой (1944).
- Медаль «За зимнюю кампанию 1941/1942» (1942).
- Два нагрудных знака за танковую атаку в серебре (оба в 1944 году).
- Рыцарский крест Железного креста с Дубовыми листьями (1944).
А высшую награду Третьего рейха «Дубовые листья» в июне 1944-го танкисту Отто Кариусу вручал лично рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.
«Германия превыше всего»
Отто Кариус родился 27.05.1922 года в небольшом городке Цвайбрюкен в юго-западной части Германии. Ему было 11 лет, когда к власти пришли нацисты. Едва достигнув совершеннолетия, он добровольцем вступает в армию. И выбор его был очевиден, ведь его отец и старший брат уже были офицерами Вермахта, а нацистская пропаганда требовала пополнения армии солдатами.
![](/wp-content/uploads/tankist-otto-karius_1.jpg)
Это был 1940 год, Отто дважды забраковывала комиссия, но он был настойчив. Он попал в 104 запасной пехотный батальон, где его начали обучать на танкиста. После обучения Отто Кариус был зачислен заряжающим на трофейный танк Panzer 38(t) в 21-й танковый полк 20-й дивизии Вермахта. Свою войну он начал 22 июня 1941 года, когда его полк пересек границу Союза Советских Социалистических республик. Но уже 8 июля 1941 года он выбыл из строя с первым ранением – танк Отто Кариуса разнес снаряд советской артиллерии.
Становление танкового аса
В августе 1941 года в звании галун унтер-офицера Отто прибыл в 25-й запасной танковый батальон Вермахта, где прошел обучение и получил право управлять танком. В свой полк он вернулся зимой 1942 года и сразу получил под командование танковый взвод. А уже осенью в звании лейтенанта он командует 1-й ротой 21-го танкового полка группы армий «Центр». На танке «Шкода» Panzer 38(t) он принимает участие в боях под Орлом, Козельском, Сухиничами.
На данном этапе результативность танкиста нулевая. Это объясняется и устаревшей моделью танка, и тем, что дивизия Отто находилась на второстепенных военных позициях, где не было танковых сражений.
![](/wp-content/uploads/tankist-otto-karius_2.jpg)
Первый «Тигр»
Январь 1943 года – Отто Кариус покидает свою дивизию и направляется в 500-й запасной танковый батальон на обучение управлением новыми тяжелыми танками Pz.Kpfw.VI «Тигр». Эти машины весом в 60 тонн имели мощную броню, 88-миллиметровую пушку и два пулемета. Танк обладал мощностью в 700 лошадиных сил, развивал скорость до 45 км/ч по дороге и до 20 км/ч – по бездорожью, а управлялся очень легко.
Первый бой «Тигр» Отто Кариуса принял в июле 1943 года под Ленинградом в составе 502-го тяжелого танкового батальона СС. Именно с этого момента проявляется манера ведения танкового боя этого аса – на рожон не лезть, нападать из засады и внезапно. Его девиз: «Стреляй первым, а если не можешь, то по крайней мере нападай первым». И именно тогда начал расти его счет подбитых машин противника.
«Тигр» № 217 Кариуса воюет под Ленинградом, Нарвой, Двинском. На его счету более 75 подбитых советских танков и самоходных установок.
![](/wp-content/uploads/tankist-otto-karius_3.jpg)
Танкист набирается опыта
В своей книге «Тигры в грязи» Отто Кариус подробно описывает свой первый опыт атаки на «Тигре». Летом 1943 года под Ленинградом идет наступательная операция Вермахта. Советские войска под Невелем прорывают оборону и отрезают друг от друга войска групп армий «Центр» и «Север». Танки «Тигр» использовались командованием как «пожарная команда», которую перебрасывали в места прорывов. Именно в эту брешь направляется взвод танков лейтенанта Отто Кариуса в составе 502-го танкового батальона СС.
Тут Кариус организовывает первую засаду, в которую попадают 12 танков «Т-34». По подтвержденным данным, уцелеть смогли лишь две «тридцатьчетверки». В боях под Невелем, в которых лейтенант принимает участие до конца 1943 года, он увеличивает количество подбитых машин противника.
![](/wp-content/uploads/tankist-otto-karius_4.jpg)
«Тигры» в бою
В январе 1944 года Отто Кариус снова принимает участие в боях под Ленинградом. Тут танки действуют совместно с пехотой и прикрывают отход немцев к Нарве. Один из эпизодов тех сражений танкист описал в своих мемуарах.
Это было 17 марта 1944 года. Два «Тигра» – одним командовал Отто Кариус, а другим – фельдфебель Кершер – уничтожили 14 танков «Т-34» и 5 противотанковых артиллерийских установок. Но и немецкая техника несла существенные потери от советской артиллерии. Кроме того, в болотистой местности тяжелые «Тигры» застревали. В воспоминаниях Кариус отметил, что, если бы советские танки действовали слаженно, то исход этой битвы был бы не на их стороне.
За 5 дней тех боев рота Отто уничтожила 38 советских танков, 4 самоходные установки и 17 противотанковых орудий. Именно за эти бои Кариус получил «Дубовые листья» из рук самого Генриха Гиммлера. Вместе с ним награду получал другой танковый ас – Йоханес Бельтер, на счету которого было 139 подбитых вражеских танков. Но оба уже были не так уверены в победе германского оружия.
За свою карьеру экипаж «Тигра» № 217 вывел из строя от 150 до 200 танков и самоходных установок, множество противотанковых орудий и, по некоторым данным, один самолет.
![](/wp-content/uploads/tankist-otto-karius_5.jpg)
Конец военной карьеры
В июле 1944 года Отто получает очередное тяжелое ранение и отправляется на лечение. К осени 1944 года Отто Кариус, уже получивший пять ранений, оказался на Западном фронте.
Зимой 1945 года он становится командиром самоходной установки «Ягдир» 502-го танкового батальона, а затем командует взводом «Ягдиров». Его машины ведут бои с союзными войсками. При обороне Дортмунда в «Рурском мешке» рота Кариуса уничтожила порядка 15 американских танков.
А уже 15 апреля 1945 года он со своей бригадой под Руром попал в окружение и по приказу командования сдался в плен американским войскам. В лагере военнопленных под Саарбрюккеном он пробыл недолго, а затем в 1946 году был отпущен. По некоторым данным, он покинул лагерь обманным путем, по другим — его отпустили, ведь он не принимал участия в карательных операциях.
![](/wp-content/uploads/tankist-otto-karius_6.jpg)
Простой аптекарь
Как выяснилось, танкист всегда мечтал быть фармацевтом. После войны он работает помощником аптекаря и учится. В 1952 году Отто получил диплом фармацевта, а в 1956 году открыл собственную аптеку в Хершвейлер-Петтерсхейме. В память о боевой машине, на которой он воевал, аптека названа «Тигр».
Соседи отзывались о нем как о сердечном и порядочном человеке, готовом помочь и советом, и делом. Именно тут написал Отто Кариус мемуары о военной бытовухе и танковых баталиях. До 90-летнего возраста этот самый результативный танкист Второй мировой управлял аптекой и вел тихий образ жизни.
Отто Кариус умер в возрасте 93 лет 24 января 2015 года и похоронен на кладбище Хершвейлер-Петтерсхейма (Рейнланд-Пфальц, Германия).
![](/wp-content/uploads/tankist-otto-karius_7.jpg)
«В бою лучше иметь дело с 30-ю американцами, чем с 5-ю русскими»
Это цитата из книги Отто Кариуса «Танки в грязи: воспоминания немецкого танкиста», вышедшей в 1960 году. Будучи очевидцем тех грандиозных событий, в книге Отто описывает реальный солдатский быт, нюансы пропаганды, разговоры солдат и танковые дуэли. Большая часть книги, которая и сегодня вызывает интерес историков и любителей, повествует о «непобедимой» технике нацистской Германии и «ржавых ведрах» Советского Союза.
Немецкий танкист и профессионал своего дела, наиболее успешный бомбардир Вермахта в книге дает возможность посмотреть на страшные события той войны глазами противника. Читатель оказывается в атмосфере жестокости и кровопролития. И пусть давние соперники стали сегодня союзниками, но точка зрения очевидца событий всегда интересна.
О боевых машинах и пропаганде
Отто Кариус в своих воспоминаниях отмечает тупиковое развитие танкостроения тех лет, которое пошло по пути утяжеления машин. Хуже советского «Зверобоя» он считал лишь самоходные установки «Ягдир», которые становились легкой мишенью для артиллерии. Главное достоинство танка – подвижность, маневренность и огневая мощь. И именно эти качества, по мнению Отто, сочетал в себе советский танк «Т-34».
В своих мемуарах автор указывает, что внутри подразделений нацистская пропаганда отсутствовала. Солдат сплотил боевой дух, а не фюрер. Кто-то воевал за Гитлера, кто-то за страну, кто-то ради славы. Сквозь всю книгу Отто Кариуса лейтмотивом прослеживается мысль о солдатской чести и доблести, а также уважении к противнику.
![](/wp-content/uploads/tankist-otto-karius_8.jpg)
О советских машинах и доблести Иванов
Очевидец появления на полях сражений нашего танка Т-34 сравнил его с «ударом тарана», а появление «тридцатьчетверок» в начале войны, по словам автора, привело бы к поражению Германии еще зимой 1941 года. Он считал, что эти легкие и маневренные советские танки наводили ужас на немцев до конца войны. С большим уважением автор описывает и танк «Иосиф Сталин». Эти тяжелые танки вызывали уважение у противника своей броней и 122-миллиметровой пушкой.
В книге «Тигры в грязи» Отто Кариус приводит множество эпизодов героического поведения русских военных, которых немцы называли Иванами. Несмотря на то что книга вышла в 1960 году, автор неоднократно подчеркивает, что солдаты обоих сторон делали не что иное, как выполняли свой долг. И выполняли его храбро и с честью.
Подводим итог
Сегодня, впрочем, как и всегда, находится множество мнимых авторов и исследователей, которые переписывают историю в угоду современной политической ситуации. Именно поэтому свидетельства очевидцев событий становятся более ценным источником информации.
И то, что книга Отто Кариуса «Тигры в грязи» продолжает быть в топе исторической литературы, говорит о желании современного читателя рассмотреть ситуацию с разных точек зрения. Результативный танкист Рейха, солдат, выполняющий свой долг, не может не вызывать уважения. Пусть он и воевал на стороне нашего противника.
Ведь уважение к врагу – это не только залог уважения к себе, но и часть воинского кодекса чести.
fb.ru
Отто Кариус — «легендарный» танкист вермахта
27 июля 1944 года командир 2-й роты 502-го тяжелого батальона Отто Кариус был награжден дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Награду офицеру боевой части СС вручил лично его шеф рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.
Отто Кариус родился 27 мая 1922 года в местечке Цвайбрюккен на юго-западе Германии. Когда ему исполнилось 11 лет, к власти в Германии пришли нацисты. Реваншистские идеи буквально захлестнули страну. Молодая немецкая империя — Третий Рейх — стала стремительно расширяться. Для захвата чужих территорий требовалась война, а для войны — солдаты — молодые немецкие парни, для которых «Германия превыше всего».
СТАНОВЛЕНИЕ ТАНКИСТА
После окончания школы Отто, как и многие молодые немцы, добровольцем записался в вермахт. Два раза комиссия забраковывала его, но Отто все-таки настоял на своем.
Немцы уже развязали Вторую мировую войну, но сначала Кариус попадает не на фронт, а в 104-й запасной пехотный батальон (май 1940 года). Обучать Кариуса стали на танкиста. После обучения он был зачислен в 21-й танковый полк заряжающим. Свою войну он начал 22 июня 1941 года, когда на трофейном чешском танке Panzer 38(t) пересек границу СССР. Но уже 8 июля 1941 года Отто Кариус был ранен. Советская противотанковая 45-мм пушка вогнала снаряд в их танк. Чешская хрупкая броня не выдержала попадания. Разлетевшиеся осколки собственной брони нанесли больше вреда, чем русский снаряд. Радист танка потерял руку. Отто повезло — он потерял только зубы.
1 августа на погонах Отто Кариуса появился галун унтер-офицера, а 4-го он отбыл в баварский Эрланген в 25-й танковый запасной батальон, где прошел дополнительное обучение и получил право управлять грузовым автомобилем и танком. После Эрлангена кандидат в офицеры отправился на обучение в Вюнсдорф недалеко от Берлина. В феврале 1942 года Отто вернулся в свой полк. Ему опять повезло: от полка осталась только одна рота — это был результат советского контрнаступления зимой 1941-1942 годов. Когда из тыла пришло пополнение, Кариус получил под свое командование танковый взвод.
ОТТО НАБИРАЕТСЯ ФРОНТОВОГО ОПЫТА
В начале 1943 года Кариуса приказом опять отправили на обучение уже в 500-й учебный батальон. Офицерам с фронтовым опытом надлежало пройти здесь обучение на тяжелом танке нового типа — Pz.Kpfw.VI «Тигр». Экипаж «Тигра» — пять человек, мощная броня, 88-мм пушка, два пулемета, полуавтоматическая трансмиссия и 700-сильный двигатель довершали внушительный облик 60-тонной машины. Из пушки, пристрелянной на заводе-изготовителе, при помощи цейсовского прицела наводчик сбивал болванкой установленный за 2 км от танка спичечный коробок…
После обучения в апреле 1943 года Отто становится командиром «Тигра» в 502-м тяжелом танковом батальоне СС. Первый бой Кариуса на «Тигре» состоялся в июле 1943 года под Ленинградом.
А 27 декабря 1943 года один из «Тигров» застрял в воронке около деревни Синявки и целым был захвачен советскими частями. «Тигр» был отличной машиной, но тяжелой и очень сложной и дорогой в производстве (всего было выпущено около 1700 машин). Главный противник «Тигра» — Т-34 — во многом ему уступал, но машина оказалась очень технологичной и дешевой (в СССР было выпущено более 35 000 «тридцатьчетверок»). На дальности прямого выстрела, да еще, если стрелять не в лоб, а в борт вражеского танка, 85-мм пушка Т-34-85 представляла для «Тигра» смертельную опасность. Фронтовой опыт подсказал Кариусу свою манеру ведения боя: на рожон не лезть, не допускать советские танки на расстояние, с которого они могут вести эффективный огонь, нападать внезапно, лучше из засады. И боевой счет Кариуса начал расти. Но в июле 1944 года рота Отто Кариуса была разгромлена, а сам он опять отправился в госпиталь в Германию и в Россию больше не вернулся. После лечения Кариус стал командиром роты сверхтяжелых самоходных орудий «Ягдтигр» (со 128-мм пушкой) 512-го истребительного батальона. Воевал с американскими танками на Рейне, но, по его словам, бесславно. И, наконец, самое большое везение: 15 апреля 1945 года Отто Кариус сдался в плен американцам, предварительно подорвав орудия своих самоходок. После войны он стал фармацевтом и написал книгу «Тигры в грязи. Воспоминания немецкого танкиста», которая была издана в 1960 году.
ПОБЕДНЫЕ ЦИФРЫ
В интервью, которое Отто Кариус дал 1 августа 1992 года Уве Фейст, на вопрос о количестве одержанных им побед он заявил: «Мы не вели точной статистики — по моим оценкам где-то между 150 и 200». Такой странный ответ вызвал изумление у многих историков. Некоторые из них решили проверить достоверность фактов о количестве подбитых Кариусом советских танков и САУ, изложенных им в книге «Тигры в грязи». Сверка этих данных с информацией из советских рассекреченных документов времен Великой Отечественной войны показала, что Кариус в своей книге сильно преувеличил количество уничтоженной им советской техники.
По поводу же подбитой американской техники он ограничился всего лишь одним уничтоженным им танком. Видимо, когда ему было выгодно, он приписывал себе победы всей своей роты, а иногда и соседних подразделений.
Оставить эмоциюНравится Тронуло Ха-Ха Ого Печаль Злюсь
warfor.me
Отто Кариус – биография, книги, отзывы, цитаты
Помню, очень хотел заказать версию на немецком языке, но потом, поразмыслив, совершенно справедливо посчитал, что моего уровня подготовки для чтения военных мемуаров не хватит, поэтому остановился на английском издании. Как показывают рецензии других читателей, выбор совершенно верный, потому что читать на русском языке про двигатели «мейбах» и некие танки «VIs» мне не хотелось бы. Судя по всему, некоторые наши издательства считают, что перевод через googletranslate — это совершенно нормально и за это стоит платить. Ну пусть дальше считают.
Что хочется сказать про саму книгу. Отто Кариус, очевидно, был образцовым солдатом немецкой армии: находчивый, предприимчивый, смелый, расчётливый. Все описания боевых действий и армейского быта достаточно интересные и информативные — да, возможно, несколько суховато изложено, но это все-таки не художественная литература, друзья! Конечно же, какие-то детали Отто приукрасил — да, «Тигр» — образцовая техника, а Кариус — опытный и способный танкист, но как-то с трудом верится в десятки подбитых советских машин при нулевых потерях со стороны немцев. Хотя, конечно, главный герой причины подобных успехов поясняет — он отмечает, что у советских танков а) плохой обзор; б) плохая радиосвязь; в) слабая выучка экипажей. Сейчас точно не скажу где (возможно, в интервью, а не в книге), Кариус приводит пример одного столкновения с танками РККА — советские танки были на марше с закрытыми люками и попросту проглядели группу «Тигров», которая с близкого расстояния расстреляла противника — экипажи «тридцатьчетверок» даже не сразу поняли откуда ведется огонь из-за ограниченного обзора. Вполне похоже на правду.
Автор периодически рассыпается в похвалах в адрес своих противников. Он поражается стойкости советского солдата и его способности в любую погоду и на любой местности за одну ночь вырывать траншеи, сооружать дзоты и так далее. Но на первое место среди всех армий Кариус ставит Вермахт. Немецкая армия, по мнению Отто, совершенно не заслуживает тех ассоциаций, которые она теперь вызывает: хладнокровные убийцы, каратели, кровавые оккупанты, нацисты и т.д. Он всячески открещивается от подобных обвинений, едва ли не противопоставляя себя и своих товарищей так называемым «освободителям» (не зря он ставит слово «освободители» в кавычки) — РККА и армии Союзников. Уже не в книге, а в одном из интервью, Кариус говорит, что никогда не расстреливал пленных, не стрелял по экипажам подбитых танков и не занимался мародерством в захваченных деревнях. Верить словам Отто или нет — выбор за нами.
Интересна и заключительная часть книги — после тяжелейшего ранения во время боев в Прибалтике, Кариус удостаивается одной из высших наград — «дубовыми листьями к Рыцарскому кресту». Награду вручает сам Генрих Гиммлер, и автор не скрывает, что известный нацистский деятель производит на него более, чем благоприятное впечатление. Более того, после встречи с Гиммлером, Отто воодушевлен — он верит, что вот-вот появится Wunderwaffe, с помощью которого возможен переворот в войне. Но вернувшись на фронт в 1945 году и получив в свое распоряжение один из таких суперпроектов — истребитель танков Jagdtiger со 128 мм. пушкой, Кариус понимает, что дни его любимой армии сочтены. Машина оказывается очень ненадежной, экипаж не прошел должной подготовки, в воздухе безраздельно хозяйничает американо-британская авиация, боевой дух солдат находится на нуле, а население пограничных районов сотрудничает с наступающими частями Союзников и затрудняет и без того слабое и плохо организованное сопротивление. Как говорит сам автор, от сдачи в плен его долгое время удерживает осознание долга перед страной и своими товарищами. Он негативно оценивает боеспособность американской армии, именно здесь звучит знаменитая фраза: «В конце концов, пятеро русских представляли большую опасность, чем тридцать американцев. Мы уже успели это заметить за последние несколько дней боев на западе.» Кроме того, Кариус продолжает надеяться, что Союзники расколятся и объявят друг другу войну, и Вермахту удастся остановить советские войска, сосредоточившись на одном фронте. Но вскоре Отто понимает, что борьба бессмысленна и, следуя приказу командования, он выходит к американцам и сдается.
Могу порекомендовать «Тигров» всем, кто интересуется танками, историей Второй Мировой войны и взглядом на нее с «другой» стороны. Но тут все упирается в перевод. Повторюсь, я читал издание на английском языке и остался им вполне доволен. Если же почитать отзывы по поводу перевода, то нужно трижды подумать, прежде, чем тратить деньги 🙂
От себя еще добавлю… Я очень люблю немцев, немецкий язык, культуру, но удивление немецких ветеранов (того же Кариуса) по поводу отношения к ним солдат РККА и американо-английских сил вызывает улыбку. Каким бы хорошим и правильным отдельно взятый Кариус и его товарищи не были, ждать сочувствия и милосердия от тех, кто так или иначе по твоей вине потерял мирное небо над головой глупо. Это жестоко, но совершенно логично и понятно. Да, Отто говорит, что он как и сотни тысяч других солдат просто выполнял свой долг, но вопрос в том, где ты его выполнял. Долг занес многих немцев в Грецию, Югославию, Ливию, Францию, Норвегию, Данию, Польшу и СССР. Ни одна из этих кампаний не была оборонительной, ни одна из них не была борьбой за существование (хотя руководители НСДАП именно так это и представляли), ни в одной из этих стран Отто, восседающих на танке, не ждали. И это самое главное.
www.livelib.ru
Кариус, Отто — Википедия
Эта статья — о немецком танкисте. О других значениях слова «Кариус» см. Кариус (значения).О́тто Ка́риус (нем. Otto Carius, 27 мая 1922, Цвайбрюккен — 24 января 2015) — немецкий танкист-ас времён Второй мировой войны. Уничтожил более 150 танков и САУ противника — один из самых высоких результатов Второй мировой войны наряду с другими немецкими мастерами танкового боя — Михаэлем Виттманом и Куртом Книспелем. Воевал на танках LT vz.38, Pz.VI «Тигр», САУ «Ягдтигр». Автор книги «Тигры в грязи».
Биография
Начал карьеру танкиста на лёгком чешском танке LT vz.38 «Шкода» (Pz.38), с 1943 года воевал на тяжёлом танке Pz.VI «Тигр» на Восточном фронте.
На чешском танке LT vz.38 (Pz.38) в качестве заряжающего участвовал в наступлении на Вильнюс, форсировании рек Неман, Двина и Березина, в боях за Витебск и Смоленск. Летом 1941 года в боях на территории Белоруссии его танк был подбит, а сам Кариус получил осколочное ранение, вследствие которого лишился части зубов. В 1942 году принимал участие в оборонительных боях под Гжатском, Сычевкой и Вязьмой, удостоен Железного креста 2-го класса. С 1943 года на Ленинградском фронте в составе 502-го тяжелого танкового батальона, отличился в оборонительных боях у Ладожского озера, под Гатчиной и Невелем, был ранен осколком, награжден Железным крестом 1-го класса.
После поражения под Ленинградом зимой 1944 года, рота тяжелых танков Кариуса несколько месяцев держала оборону на Нарве, а также участвовала в операциях по ликвидации советских плацдармов для наступления в Эстонии. Некоторые опорные пункты многократно переходили из рук в руки. В боях за Нарвский плацдарм батальон тяжелых танков «Тигр» уничтожил десятки советских танков и противотанковых орудий. Однако немецкие танкисты сами несли существенные потери, многие машины были выведены из строя советскими противотанковыми орудиями, подрывались на минах, застревали в грязи в лесисто-болотистой местности. Еще большими были потери в пехотных подразделениях. Тем не менее советское наступление вглубь территории Эстонии было сорвано активными действиями немецких войск. 4 мая 1944 года Отто Кариус был награжден Рыцарским крестом.
После сокрушительного поражения группы армий «Центр» в Белоруссии летом 1944 года, 502-й батальон тяжелых танков в спешном порядке был переброшен на территорию Латвии и принял участие в оборонительных боях. После тяжелого ранения 24 июля 1944 года был эвакуирован в Германию. 27 июля 1944 года за успешные действия танковой роты под Даугавпилсом был награжден дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. Награду вручал лично Генрих Гиммлер.
Вместе с Михаэлем Виттманом стал военной легендой вермахта, и его имя широко использовалось в пропаганде Третьего рейха для поднятия морального духа немецкой армии в годы войны.
На завершающем этапе войны в 1945 году принял участие в боевых действиях на территории Западной Германии на самоходной артиллерийской установке Ягдтигр. К этому времени союзники уже форсировали Рейн и окружили крупную группировку немецких войск в районе Рура. Сам Отто Кариус вспоминал, что авиация союзников безнаказанно господствовала в воздухе, ощущалась острая нехватка опытных бойцов и командиров, моральный дух окруженных войск совершенно иссяк. По приказу командования сдался американским войскам, некоторое время провёл в лагере для военнопленных, после чего, переодевшись в выменянную гражданскую одежду и притворившись помощником фермера, был отпущен.
После войны стал фармацевтом, в июне 1956 года приобрёл в городе Хершвайлер-Петтерсхайм аптеку, которую переименовал в «Тигр» (Tiger Apotheke). Возглавлял её вплоть до февраля 2011 года, позднее продолжал работать аптекарем на условиях «частичной занятости»[1]. Скончался 24 января 2015 года у себя дома[2].
Личный счёт
По разным оценкам, экипаж Кариуса уничтожил 150—200 танков и САУ, много орудий, один самолет. С определенного момента Отто Кариус перестал вести счет.
Конкретные цифры уничтоженных Кариусом танков и САУ противника, приводимые немецкими источниками, при проверке не всегда находили однозначное подтверждение и их можно считать, как минимум, спорными. Так, в соответствии с исследованием, проведённым Р. А. Марченко, сравнивающего данные немецких и советских архивных источников, в результате боев 22 — 26 июля 1944 года под деревней Малиново советские потери первых дней (22—24 июля) боев по немецким данным не очень сильно расходятся с данными советской стороны (при этом, правда, есть основания предполагать, что Кариус записал на свой счёт все подбитые советские танки, в то время, как, вероятно, часть из них была подбита ранее самоходками).
- За 22 число 23 танка (17 — Т-34-85 и 6 ИС-2) по данным немцев и 15—18 танков (10—13 — Т-34-85 и М-3-С и 5 — ИС-2) по советским отчетам.
- За 23 число 2 танка записаны на свой счёт немцами и 5 танков списаны советской стороной (вероятно, часть из них потеряна ещё 22-го)
- За 24 число немцы объявили подбитыми 17 танков, что не противоречит советским данным.
Потери советских войск, объявленные немцами 25 и 26 июля как 16 и 12 танков соответственно, не находят подтверждения в советских источниках (6 и до 3 танков соответственно, при этом общая численность советских танков была меньше, чем заявленная немцами численность уничтоженных), что позволило исследователям говорить о возможной двойной и тройной записи подбитых танков.
Награды
За большое количество уничтоженных танков противника, Кариус, будучи раненым пять раз, был награждён следующими медалями:
Публикации
Кариус опубликовал в 1960 году книгу «Тигры в грязи» (нем. Tiger im Schlamm, ASIN B0000Bh3FP). Это мемуары танкового аса о том, как он со своим экипажем и фронтовыми друзьями прошли через всю Вторую мировую войну. Известное выражение «В бою лучше иметь дело с тридцатью американцами, чем с пятью русскими», которое зачастую приписывают генералу Гудериану, на самом деле взято из книги О. Кариуса «Тигры в грязи».
Ссылки
Примечания
wikipedia.green
Отто Кариус — Тигры в грязи. Воспоминания немецкого танкиста
Командир танка Отто Кариус воевал на Восточном фронте в составе группы армий «Север» в одном из первых экипажей «тигров». Автор погружает читателя в самую гущу кровавого боя с его дымом и пороховой гарью. Рассказывает о технических особенностях «тигра» и его боевых качествах. В книге приведены технические доклады по испытаниям «тигра» и отчеты о ходе боевых действий 502-го батальона тяжелых танков.
Содержание:
«Тигры» в грязи. Воспоминания немецкого танкиста
Посвящается моим боевым товарищам из 2-й роты 502-го батальона тяжелых танков, дабы почтить память тех, кто погиб, и напомнить оставшимся в живых о нашей бессмертной и незабвенной дружбе.
Предисловие
Свои первые записи о том, что мне пришлось испытать на фронте, я делал исключительно для тех, кто воевал в составе 502-го батальона «тигров». Вылившись в конце концов в эту книгу, они оказались оправданием германского солдата с передовой. На немецкого солдата возводили напраслину открыто и систематически, намеренно и по случаю с 1945 года как в Германии, так и за рубежом. Общество, однако, вправе знать, каковой была война и каковым простой германский солдат на самом деле!
Однако более всего эта книга предназначена для моих бывших боевых товарищей танкистов. Она задумана для них, как напоминание о тех трудных временах. Мы делали точно то же самое, что и наши товарищи по оружию во всех прочих родах войск, — выполняли свой долг!
Я смог запечатлеть события, составившие главную суть повествования, боевые операции между 24 февраля и 22 марта 1944 года, потому что мне удалось сохранить после войны соответствующие донесения дивизии и корпуса. Их мне тогда предоставили в распоряжение, и я отправил их домой. В качестве подспорья для моей памяти у меня оказались и обычные официальные документы для всех прочих случаев.
Отто Кариус
По зову Родины
«Что они думают делать с этой мелочевкой… вот что я тоже хотел бы знать», — сказал один из карточных игроков. Они сгрудились, водрузив на колени чемодан, и в попытке сделать свое отбытие не таким тягостным, коротали время за картами.
«Что они думают делать с этой мелочевкой…» — донеслось до меня. Я стоял у окна купе и смотрел назад, на горы Хардт, в то время как поезд отстукивал километры в восточном направлении через равнинную местность Рейна. Казалось, это судно покинуло безопасный порт, плывя в неизвестность. Время от времени я все еще удостоверивался в том, что мое призывное свидетельство лежит в кармане. На нем значилось: «Позен, 104-й запасной батальон». Пехота, царица полей!
Я был белой вороной в этом кругу и, пожалуй, не мог; никого винить за то, что меня не воспринимали всерьез. Собственно говоря, это было вполне понятно. Мою кандидатуру дважды отклоняли после вызова: «В настоящее время не годен к действительной службе в связи с недостаточным весом»! Дважды я глотал и тайком вытирал горькие слезы. Господи, там, на фронте, никто не спрашивает, какой у тебя вес!
Наши армии уже пересекли Польшу беспрецедентным победным маршем. Всего несколько дней назад и Франция стала ощущать парализующие удары нашего оружия. Мой отец был там. В начале войны он снова надел военную форму. Это означало, что у моей матери теперь будет совсем мало дел по хозяйству, когда ей позволят вернуться в наш дом на границе. А мне впервые пришлось самостоятельно отмечать свое 18-летие в Позене. Только тогда я осознал, сколь многим обязан родителям, которые подарили мне счастливую юность! Когда я смогу вернуться домой, сесть за пианино или взять в руки виолончель или скрипку? Всего несколько месяцев назад я хотел посвятить себя изучению музыки. Потом передумал и увлекся машиностроением. По этой же причине я пошел добровольцем в армию по специальности «противотанковые самоходные установки». Но весной 1940 года им совсем не нужны были добровольцы. Меня определили пехотинцем. Но и это было неплохо. Главное, что я принят!
Через некоторое время в нашем купе стало тихо. Нет сомнения, каждому было о чем подумать: мысли ворохом роились в голове. Долгие часы нашего путешествия конечно же давали для этого самую благоприятную возможность. К тому времени, как высадились в Позене на затекших ногах и с болью в спине, мы были вполне счастливы, что лишились этого времени для самоанализа.
Нас встретила группа из 104-го запасного пехотного батальона. Нам приказали идти в ногу и привели в гарнизон. Бараки для срочнослужащих конечно же не блистали роскошью. Помещение казармы было недостаточно просторным, и помимо меня там находилось еще сорок человек. Некогда было размышлять о высоком долге защитника отечества; началась борьба со старожилами за выживание. Они смотрели на нас, как на надоедливых «чужаков». Мое положение было практически безнадежным: безусый юнец! Поскольку только густая щетина была явным признаком настоящей возмужалости, мне пришлось держать оборону с самого начала. Зависть со стороны других по поводу того факта, что я обходился бритьем всего раз в неделю, только усугубляла положение.
Наша подготовка вполне соответствовала тому, чтобы действовать мне на нервы. Я часто думал о своем университете имени Людвига Максимилиана, когда муштра и построения доходили до критической точки или когда мы барахтались в грязи на территории учебного полигона во время учений на местности. Для чего нужна такая тренировка, я узнал позднее. Мне пришлось неоднократно использовать приобретенные в Позене навыки, чтобы выбираться из опасных ситуаций. Впрочем, проходило всего несколько часов, и все страдания бывали забыты. От ненависти, которую мы испытывали по отношению к службе, к нашим начальникам, к нашей собственной тупости в ходе подготовки, вскоре не осталось и следа. Главное, все мы были убеждены, что все, что мы делали, имело определенную цель.
Любая нация может считать, что ей повезло, если у нее есть молодое поколение, которое отдает стране все силы и так самоотверженно сражается, как это делали немцы в обеих войнах. Никто не вправе упрекнуть нас уже после войны, даже при том, что мы злоупотребляли идеалами, которыми были переполнены. Будем надеяться, что нынешнее поколение окажется избавлено от того разочарования, которое было уготовано испытать нам. А еще лучше, если бы наступило такое время, когда ни одной стране не понадобилось бы никаких солдат, потому что воцарился бы вечный мир.
profilib.org
Читать книгу «Тигры» в грязи. Воспоминания немецкого танкиста. 1941–1944 Отто Кариуса : онлайн чтение
Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
Отто Кариус
«Тигры» в грязи. Воспоминания немецкого танкиста
Посвящается моим боевым товарищам из 2-й роты 502-го батальона тяжелых танков, дабы почтить память тех, кто погиб, и напомнить оставшимся в живых о нашей бессмертной и незабвенной дружбе.
Otto Carius
TIGER IM SCHLAMM
Предисловие
Свои первые записи о том, что мне пришлось испытать на фронте, я делал исключительно для тех, кто воевал в составе 502-го батальона «тигров». Вылившись в конце концов в эту книгу, они оказались оправданием германского солдата с передовой. На немецкого солдата возводили напраслину открыто и систематически, намеренно и по случаю с 1945 года как в Германии, так и за рубежом. Общество, однако, вправе знать, каковой была война и каковым простой германский солдат на самом деле!
Однако более всего эта книга предназначена для моих бывших боевых товарищей танкистов. Она задумана для них, как напоминание о тех трудных временах. Мы делали точно то же самое, что и наши товарищи по оружию во всех прочих родах войск, – выполняли свой долг!
Я смог запечатлеть события, составившие главную суть повествования, боевые операции между 24 февраля и 22 марта 1944 года, потому что мне удалось сохранить после войны соответствующие донесения дивизии и корпуса. Их мне тогда предоставили в распоряжение, и я отправил их домой. В качестве подспорья для моей памяти у меня оказались и обычные официальные документы для всех прочих случаев.
Отто Кариус
По зову Родины
«Что они думают делать с этой мелочовкой… вот что я тоже хотел бы знать», – сказал один из карточных игроков. Они сгрудились, водрузив на колени чемодан, и в попытке сделать свое отбытие не таким тягостным, коротали время за картами.
«Что они думают делать с этой мелочовкой…» – донеслось до меня. Я стоял у окна купе и смотрел назад, на горы Хардт, в то время как поезд отстукивал километры в восточном направлении через равнинную местность Рейна. Казалось, это судно покинуло безопасный порт, плывя в неизвестность. Время от времени я все еще удостоверивался в том, что мое призывное свидетельство лежит в кармане. На нем значилось: «Позен, 104-й запасной батальон». Пехота, царица полей!
Я был белой вороной в этом кругу и, пожалуй, не мог никого винить за то, что меня не воспринимали всерьез. Собственно говоря, это было вполне понятно. Мою кандидатуру дважды отклоняли после вызова: «В настоящее время не годен к действительной службе в связи с недостаточным весом»! Дважды я глотал и тайком вытирал горькие слезы. Господи, там, на фронте, никто не спрашивает, какой у тебя вес!
Наши армии уже пересекли Польшу беспрецедентным победным маршем. Всего несколько дней назад и Франция стала ощущать парализующие удары нашего оружия. Мой отец был там. В начале войны он снова надел военную форму. Это означало, что у моей матери теперь будет совсем мало дел по хозяйству, когда ей позволят вернуться в наш дом на границе. А мне впервые пришлось самостоятельно отмечать свое 18-летие в Позене. Только тогда я осознал, сколь многим обязан родителям, которые подарили мне счастливую юность! Когда я смогу вернуться домой, сесть за пианино или взять в руки виолончель или скрипку? Всего несколько месяцев назад я хотел посвятить себя изучению музыки. Потом передумал и увлекся машиностроением. По этой же причине я пошел добровольцем в армию по специальности «противотанковые самоходные установки». Но весной 1940 года им совсем не нужны были добровольцы. Меня определили пехотинцем. Но и это было неплохо. Главное, что я принят!
Через некоторое время в нашем купе стало тихо. Нет сомнения, каждому было о чем подумать: мысли ворохом роились в голове. Долгие часы нашего путешествия конечно же давали для этого самую благоприятную возможность. К тому времени, как высадились в Позене на затекших ногах и с болью в спине, мы были вполне счастливы, что лишились этого времени для самоанализа.
Нас встретила группа из 104-го запасного пехотного батальона. Нам приказали идти в ногу и привели в гарнизон. Бараки для срочнослужащих конечно же не блистали роскошью. Помещение казармы было недостаточно просторным, и помимо меня там находилось еще сорок человек. Некогда было размышлять о высоком долге защитника отечества; началась борьба со старожилами за выживание. Они смотрели на нас, как на надоедливых «чужаков». Мое положение было практически безнадежным: безусый юнец! Поскольку только густая щетина была явным признаком настоящей возмужалости, мне пришлось держать оборону с самого начала. Зависть со стороны других по поводу того факта, что я обходился бритьем всего раз в неделю, только усугубляла положение.
Наша подготовка вполне соответствовала тому, чтобы действовать мне на нервы. Я часто думал о своем университете имени Людвига Максимилиана, когда муштра и построения доходили до критической точки или когда мы барахтались в грязи на территории учебного полигона во время учений на местности. Для чего нужна такая тренировка, я узнал позднее. Мне пришлось неоднократно использовать приобретенные в Позене навыки, чтобы выбираться из опасных ситуаций. Впрочем, проходило всего несколько часов, и все страдания бывали забыты. От ненависти, которую мы испытывали по отношению к службе, к нашим начальникам, к нашей собственной тупости в ходе подготовки, вскоре не осталось и следа. Главное, все мы были убеждены, что все, что мы делали, имело определенную цель.
Любая нация может считать, что ей повезло, если у нее есть молодое поколение, которое отдает стране все силы и так самоотверженно сражается, как это делали немцы в обеих войнах. Никто не вправе упрекнуть нас уже после войны, даже при том, что мы злоупотребляли идеалами, которыми были переполнены. Будем надеяться, что нынешнее поколение окажется избавлено от того разочарования, которое было уготовано испытать нам. А еще лучше, если бы наступило такое время, когда ни одной стране не понадобилось бы никаких солдат, потому что воцарился бы вечный мир.
Моей мечтой в Позене было завершить начальную подготовку пехотинца и при этом благоухать, как роза. Эта мечта вылилась в разочарование главным образом из-за пеших маршей. Они начались с пятнадцати километров, возрастали на пять километров каждую неделю, дойдя до пятидесяти. Неписаным правилом было, чтобы всем новобранцам с высшим образованием давать нести пулемет. По-видимому, они хотели испытать меня, самого маленького в подразделении, и узнать, каков предел моей силы воли и способен ли я успешно выдержать испытание. Неудивительно, что, когда я однажды вернулся в гарнизон, у меня было растяжение связок и гноящийся волдырь, размером с небольшое яйцо. Я был не в состоянии далее демонстрировать свою доблесть пехотинца в Позене. Но вскоре нас перебросили в Дармштадт. Близость к дому вдруг сделала жизнь в казармах не такой тягостной, а перспектива увольнения в конце недели дополнительно скрасила ее.
Думаю, что я повел себя довольно самоуверенно, когда однажды командир роты стал отбирать двенадцать добровольцев для танкового корпуса. Предполагалось брать только автомехаников, но с благожелательной улыбкой мне разрешили присоединиться к дюжине добровольцев. Старикан был, вероятно, рад избавиться от недомерка. Однако я не вполне осознанно принял решение. Мой отец разрешил мне поступать в любой род войск, даже в авиацию, но категорически запретил танковые войска. В мыслях он, вероятно, уже видел меня горящим в танке и терпящим ужасные муки. И, несмотря на все это, я облачился в черную форму танкиста! Однако никогда не сожалел об этом шаге, и, если бы мне снова пришлось стать солдатом, танковый корпус оказался бы моим единственным выбором, на этот счет у меня не было ни малейшего сомнения.
Я опять стал новобранцем, когда пошел в 7-й танковый батальон в Файингене. Моим танковым командиром был унтер-офицер Август Делер, громадный мужчина и хороший солдат. Я был заряжающим. Всех нас переполняла гордость, когда мы получили свой чехословацкий танк 38(t). Мы чувствовали себя практически непобедимыми с 37-мм орудием и двумя пулеметами чехословацкого производства. Мы восхищались броней, не понимая еще, что она для нас лишь моральная защита. При необходимости она могла оградить лишь от пуль, выпущенных из стрелкового оружия.
Мы познакомились с основами танкового боя на полигоне в Путлосе, в Гольштейне, куда отправились на настоящие стрельбы. В октябре 1940 года 21-й танковый полк был сформирован в Файингене. Незадолго до начала русской кампании он вошел в состав 20-й танковой дивизии, во время учений на полигоне в Ордурфе. Наша подготовка состояла из совместных учений с пехотными частями.
Когда в июне 1941 года нам выдали основное довольствие в виде неприкосновенного запаса, мы поняли: что-то должно произойти. Высказывались разные предположения о том, куда нас собирались перебросить, пока мы не двинулись в направлении Восточной Пруссии. И хотя крестьяне Восточной Пруссии нашептывали нам то одно, то другое, мы все еще верили, что посланы на границу для поддержания безопасности. Эта версия была иллюзией, сформировавшейся во время нашей подготовки в Путлосе, где мы тренировались на танках, передвигающихся под водой, поэтому склонны думать, что нашим противником станет Англия. Теперь мы были в Восточной Пруссии и уже больше не мучились неопределенностью.
Мы выдвинулись к границе 21 июня. Получив директиву о сложившейся ситуации, мы наконец узнали, какая нам отводится роль. Каждый изображал ледяное спокойствие, хотя внутренне все мы были чрезвычайно возбуждены. Напряжение становилось просто невыносимым. Наши сердца готовы были вырваться из груди, когда мы услышали, как эскадрильи бомбардировщиков и пикирующих бомбардировщиков «Штука» с гулом пронеслись над нашей дивизией в восточном направлении. Мы располагались на краю леса, к югу от Кальварьи. Наш командир установил на своем танке обычный радиоприемник. По нему мы услышали официальное объявление о начале русской кампании за пять минут до времени «Ч». За исключением нескольких офицеров и унтер – офицеров, никто из нас еще не участвовал в боевых действиях. До сих пор мы слышали настоящие выстрелы только на полигоне. Мы верили в старых вояк, имевших Железные кресты и боевые знаки отличия, а они сохраняли полную невозмутимость. У всех прочих не выдерживал желудок и мочевой пузырь. Мы ждали, что русские откроют огонь с минуты на минуту. Но все оставалось спокойным, и, к нашему облегчению, мы получили приказ атаковать.
По стопам Наполеона
Мы прорвались через пограничные посты юго-западнее Кальварьи. Когда после 120-километрового марша по дороге к вечеру мы достигли О литы, уже чувствовали себя ветеранами. И все равно испытали радость, когда, наконец, остановились, поскольку наши чувства во время марша были обострены до предела. Мы держали оружие наготове; каждый находился на своем посту.
Поскольку я был заряжающим, у меня оказалась самая невыгодная позиция. Мне не только не было ничего видно, но я даже не мог носа высунуть на свежий воздух. Жара в нашей машине стала почти невыносимой. Каждый амбар, к которому мы приближались, вызывал у нас некоторое оживление, но все они оказывались пустыми. С необыкновенным любопытством я ожидал, что расскажет об увиденном командир нашего танка. Нас взбудоражило его сообщение о первом увиденном им мертвом русском, с волнением мы ожидали первого боевого контакта с русскими. Но ничего подобного не случилось. Поскольку наш батальон головным не был, могли предполагать такой контакт только в том случае, если авангард будет остановлен.
Мы без происшествий достигли первой цели нашего движения в тот день – аэродрома в Олите. Счастливые, скинули с себя пропыленную форму и были рады, когда, наконец, нашли воду, чтобы как следует помыться.
– Совсем неплохо здесь воевать, – сказал со смешком командир нашего танка унтер-офицер Делер после того, как в очередной раз вытащил голову из бадьи с водой. Казалось, этому умыванию не будет конца. За год до этого он был во Франции. Мысль об этом придала мне уверенности в себе, ведь я впервые вступил в боевые действия, возбужденный, но и с некоторой боязнью.
Нам буквально приходилось откапывать свое оружие из грязи. В случае настоящего боя из него мы не смогли бы стрелять. Мы вычистили все до блеска и предвкушали ужин.
– Эти летуны тут славно поработали, – заметил наш радист, чистивший оружие. Он смотрел в сторону края леса, где русские самолеты были застигнуты на земле во время первых налетов люфтваффе.
Мы сняли с себя форму и испытывали такое чувство, будто заново родились. Невольно мне вспомнились картинки с сигаретных пачек, которые мы увлеченно собирали годами, и в частности одна из них: «Бивак на вражеской территории».
Вдруг над нашими головами разнесся гул.
– Черт побери! – ругнулся наш командир.
Он лежал рядом со мной в грязи. Но рассердил его не огонь противника, а моя неуклюжесть: я лежал на сухарях из его армейского пайка. Это было какое-то неромантичное боевое крещение.
Русские все еще находились в лесной чаще, окружавшей аэродром. Они собрали свои разрозненные подразделения после первоначального шока того дня и открыли по нас огонь. Прежде чем осознали, что происходит, мы уже снова были в своих танках. А потом вступили в свой первый ночной бой, будто из года в год только этим и занимались. Я был удивлен тем, какое спокойствие овладело всеми нами, как только мы осознали всю серьезность того, что делали.
Мы чувствовали себя почти бывалыми солдатами, когда на следующий день пришли на помощь в танковом сражении у О литы. Мы оказывали поддержку при форсировании реки Неман. Нам почему-то было приятно осознавать, что наши танки не были такими же, как у русских, несмотря на небольшие собственные потери.
Наступление продолжалось без помех. После овладения Пилсудским трактом оно продолжалось в направлении Вильно (Вильнюса. – Пер.). После взятия Вильно 24 июня мы чувствовали гордость и, пожалуй, некоторую самоуверенность. Мы считали себя участниками значительных событий. Мы почти не замечали, насколько были вымотаны напряженным маршем. Но только когда останавливались, тут же валились с ног и засыпали как убитые.
Мы особенно не задумывались о том, что происходило. Разве могли мы остановить это наступление? Немногие, пожалуй, обращали внимание на тот факт, что мы двигались той же дорогой, по которой шел когда-то великий французский император Наполеон. В тот же самый день и час 129 лет назад он отдал точно такой же приказ о наступлении другим солдатам, привыкшим к победам. Было ли это странное совпадение случайным? Или же Гитлер хотел доказать, что он не сделает тех же ошибок, что и великий корсиканец? Во всяком случае, мы, солдаты, верили в свои способности и в удачу. И хорошо, что не могли заглянуть в будущее. Вместо этого у нас была только воля рваться вперед и завершить войну как можно скорее.
Нас повсюду восторженно встречало население Литвы. Здешние жители видели в нас освободителей. Мы были шокированы тем, что перед нашим прибытием повсюду были разорены и разгромлены еврейские лавочки. Мы думали, что такое оказалось возможно только во время «хрустальной ночи» в Германии. Это нас возмутило, и мы осудили ярость толпы. Но у нас не было времени долго размышлять об этом. Наступление продолжалось беспрерывно.
До начала июля мы занимались разведкой и стремительно продвигались к реке Дюна (Двина, Даугава). У нас был приказ: двигаться вперед, вперед, и только вперед, днем и ночью, сутки напролет. От водителей требовалось невозможное. Вскоре я уже сидел на месте водителя, чтобы дать пару часов отдыха нашему вымотанному товарищу. Если бы хоть не было этой невыносимой пыли! Мы обмотали тканью нос и рот, чтобы можно было дышать в облаках пыли, повисшей над дорогой. Мы уже давно сняли с брони смотровые приборы, чтобы хоть что-то видеть. Мелкая, как мука, пыль проникала повсюду. Наша одежда, пропитанная потом, прилипала к телу, и толстый слой пыли покрывал нас с головы до пят.
При достаточном количестве хоть сколько – нибудь пригодной для питья воды положение было бы более или менее сносным, но пить запрещалось, потому что колодцы могли быть отравлены. Мы выпрыгивали из машин на остановках и искали лужи. Сняв зеленый слой с поверхности лужи, смачивали водой губы. Так мы могли продержаться немного дольше.
Наше наступление шло в направлении Минска. Мы завязали бои к северу от города. Было первое крупное окружение, была форсирована Березина, и наступление продолжилось на Витебск. Темп движения не снижался. Теперь уже возникали проблемы с поддержанием бесперебойного снабжения. Пехотные подразделения не поспевали, как ни старались. Никого не волновали районы по обе стороны автострады.
А там прятались партизаны, о которых нам доведется узнать позднее. Наши полевые кухни вскоре также безнадежно отстали. Армейский хлеб стал редким деликатесом. И хотя было в изобилии мяса домашней птицы, однообразное меню скоро стало надоедать. У нас начинали течь слюни при мысли о хлебе и картошке. Но наступающие солдаты, которые слышат звуки фанфар победных сообщений по радио, не воспринимают что-либо слишком серьезно.
8 июля в нас попали. Мне впервые пришлось выбираться из подбитой машины.
Это произошло возле полностью сожженной деревни Улла. Наши инженерные части построили понтонный мост рядом со взорванным мостом через Двину. Именно там мы вклинились в позиции вдоль Двины. Они вывели из строя нашу машину, как раз у края леса на другой стороне реки. Это произошло в мгновение ока. Удар по нашему танку, металлический скрежет, пронзительный крик товарища – и все! Большой кусок брони вклинился рядом с местом радиста. Нам не требовалось чьего-либо приказа, чтобы вылезти наружу. И только когда я выскочил, схватившись рукой за лицо, в придорожном кювете обнаружил, что меня тоже задело. Наш радист потерял левую руку. Мы проклинали хрупкую и негибкую чешскую сталь, которая не стала препятствием для русской противотанковой 45-мм пушки. Обломки наших собственных броневых листов и крепежные болты нанесли больше повреждений, чем осколки и сам снаряд.
Мои выбитые зубы скоро оказались в мусорном ведре медпункта. Осколки, вонзившиеся мне в лицо, оставалась в нем до первых лучей солнца следующего дня и вышли сами собой – как и было предсказано.
Я двигался на попутках обратно на фронт. Горящие деревни указывали путь. Свою роту я встретил как раз перед Витебском. Горевший город окрашивал ночное небо в кроваво-красный цвет. После того как на следующий день мы взяли Витебск, у нас появилось ощущение, что война еще только начинается.
Наступление, оборона, подавление сопротивления, преследование сменяли друг друга. События трех недель были отмечены в моем дневнике лишь несколькими строками.
«С 7/11 по 7/16. Наступление через Демидов – Духовщину в направлении Ярцева (шоссе Смоленск – Москва) с целью окружения сил противника в районе Витебск– Смоленск. Бой за переправу через Днепр у Гатчина.
С 7/17 по 7/24. Оборонительный бой за Ярцево и у реки Выпь. Оборонительный бой на рубеже Выпь – Вотря. Бой с целью уничтожения окруженных сил противника в «смоленском мешке».
С 7/25 по 7/26. Преследование вдоль верхнего течения Двины.
С 7/27 по 8/4. Оборонительный бой у Ельни и Смоленска. Оборонительный бой у реки Выпь перед пунктом Белев».
За этим перечислением голых фактов скрыты тяготы, которые могут быть понятны только тем, кто там был. Тех же, кто там не был, их перечисление лишь наводит на мысль о преувеличении. Поэтому, полагаю, могу себе позволить не давать в дальнейшем комментариев, особенно исходя из того, что все впечатления могу передать лишь с точки зрения заряжающего. А заряжающий находится в таком положении, которое не позволяет ему получать общее представление о проводимых операциях.
Каждый из нас проявил себя и вкусил все невзгоды сполна. Мы были убеждены, что успех возможен только в том случае, когда каждый выкладывается до конца.
Несмотря на это, мы иногда проклинали наших командиров, некоторые из которых пренебрегали своими обязанностями и проявляли безответственность. После одного знойного дня, проведенного в сражениях, когда наши пересохшие глотки напрасно ожидали воды, мы ругались на чем свет стоит, узнав о том, что наш батальонный командир распорядился устроить ему купание, используя воду, приготовленную для нашего кофе. Это вопиющее поведение командира было выше нашего понимания. Но мысль о нашем моющемся командире давала нам такую почву для грубых солдатских шуток, что скоро этот случай стал рассматриваться лишь как курьез.
iknigi.net