Противоракетный маневр самолета – Маневр против огня | Журнал «Воздушно-космическая оборона»

Маневр против огня | Журнал «Воздушно-космическая оборона»

Вначале пилотами ВВС и ВМС США противоракетный маневр совершался, исходя из предполагаемого расположения ЗРК. По показаниям пленных летчиков, некоторые тактико-технические данные ЗРК СА-75М были достаточно хорошо известны американскому командованию. Поэтому маневр осуществлялся перед зоной пуска комплекса разворотом по курсу на 45-90° в целях выхода из зоны поражения или ее обхода. При обнаружении ракеты в полете применялся маневр курсом на 180° с целью ухода от ЗУР на форсаже.

Но эти виды маневра не дали заметного снижения эффективности поражения ЗРК по ряду причин. Так, по показаниям пленных летчиков, приближающуюся ракету можно было обнаружить по факелу работы двигателя на дальностях всего лишь 2-4 мили (3,2-6,4 км), что резко сокращало располагаемое время на проведение маневра. Кроме того, эти виды маневра не обеспечивали преодоление зоны поражения 3PK, так как были связаны с выходом самолета из этой области пространства.

В дальнейшем момент пуска зенитных ракет стал определяться пилотами визуально по демаскирующим признакам (пламя ПРД, облако пыли и дыма). Специальные исследования показали, что дальности обнаружения старта ракет типа В-750 в ясную погоду находятся в пределах от 30 до 150 км в зависимости от высоты полета самолета и времени суток.

Задача визуального обнаружения старта ракет ставилась всем экипажам из состава ударной группы, а также экипажам специально выделяемых для этих целей самолетов-разведчиков RF-101, RF-4C, RA-5A и др. При обнаружении старта ЗУР немедленно оповещались экипажи всех самолетов в зоне действия ЗРК для своевременного совершения противоракетного маневра. Таким образом, время на подготовку и проведение маневра увеличилось. Возросла их эффективность.

В целях повышения эффективности стрельб вьетнамское командование приняло решение о проведении пусков ЗУР в глубине зоны пуска. В этом случае самолеты противника при совершении противоракетного маневра не успевали выходить из зоны поражения ЗРК и большинство американских самолетов, обстрелянных зенитными ракетными дивизионам и при совершении ими маневра, уничтожалось.

Дальнейшее совершенствование противоракетного маневра заключалось в резком изменении высоты полета самолета. Однако этот вид маневра в то время широкого распространения не получил, так как самолеты изменяли высоту в относительно небольших пределах, что мало влияло на снижение эффективности ЗРК. Поэтому более широко стал применяться маневр изменением высоты полета с выходом на малые высоты с одновременным изменением курса.

Область максимально возможных дальностей визуального обнаружения старта ракеты В-750

При этом самолет резко снижал высоту полета от 8000-1500 до 800-200 м и с разворотом на форсаже выходил из зоны поражения. Радиус разворота составлял 3-4 км. Этот вид маневра назывался «полуспираль» и получил дальнейшее распространение и совершенствование.

Проведение пуска ракет по маневрирующим целям в глубине зоны пуска (гарантированная зона пуска), систематические тренировки позволили расчетам зрдн поддерживать эффективность стрельб ЗРК примерно на уровне 0,50.

В первой половине 1967 г. американские самолеты стали оборудоваться специальной аппаратурой типа AN/APS-54, которая обеспечивала предупреждение экипажей об облучении самолета радиолокационными станциями и, в частности, СНР (диапазон работы аппаратуры – 3, 5, 10 см). Наличие этой аппаратуры позволило экипажам самолетов быть готовыми к совершению противоракетного маневра и исключению необходимости визуального наблюдения за пуском ракет.

После обнаружения излучения СНР при подходе к зоне поражения ЗРК самолеты начинали маневрировать по курсу, высоте или резко увеличивали скорость путем включения форсажа. Для защиты от очереди ракет применялся следующий вид маневра: пикирование с высоты 9 до 1 км и увеличение скорости с 200 до 300 м/с, повторное снижение высоты до 700-500 м/с, резкое кабрирование до высоты 1,5 км под углом 60-80 градусов с последующим разворотом на 90 градусов.  Однако этот вид маневра выполняли только высоко подготовленные летчики, поэтому его применение было ограничено.

Совершенствование противоракетного маневра затрудняло боевую работу расчетов зрдн и в ряде случаев обеспечивало авиации США преодоление зоны поражения ЗРК.

Аппаратура AN/APS-54 ввиду ее основного недостатка – отсутствия фиксации момента пуска ракет – не нашла широкого применения. Вместо этой аппаратуры на американских самолетах во второй половине 1967 г. стали устанавливаться более совершенные разведывательные приемники AN/APR-23(27) на самолетах ВМС и AN/APR-25(26) – на самолетах ВВС.

В аппаратуре AN/APR-23(27) было предусмотрено три вида индикации: звуковая, световая и осциллографическая. При получении звукового сигнала об облучении летчик переключал внимание на световой индикатор, выполненный в виде светового табло. По сигнальным лампочкам определялся диапазон работы РЛС и направление облучения (слева, справа). После этого по осциллографическому индикатору определялась примерная дальность до облучающей РЛС и ее азимут.

Аппаратура AN/APR-25(26) была создана на базе аппаратуры AN/APS-54 с добавлением более современных антенн, индикаторных устройств и канала определения излучения радиопередатчика команд ЗРК СА-75М. 

В аппаратуре AN/APR-25(26) имелись индикаторы, аналогичные индикаторам аппаратуры AN/ARR-23(27), и дополнительно стрелочный индикатор для облегчения пеленгации облучающей РЛС.            

Эта аппаратура стала устанавливаться на самолетах ударных групп тактической авиации, а также на разведывательных самолетах (RF-101, RF-4C и др.). О том, какое значение придавалось оснащению самолетов аппаратурой радиотехнической разведки, говорит тот факт, что на самолетах А-4Е пришлось снять крупнокалиберный пулемет и вместо него установить антенную систему аппаратуры радиотехнической разведки.  

Аппаратура работала в диапазонах 3, 5, 10, 40 см и определяла облучение самолета РЛС импульсного и непрерывного излучения.

Аппаратура радиотехнической разведки и предупреждения о пусках ЗУР позволила с большей эффективностью использовать противоракетный маневр, который в сочетании с постановкой активных помех привел к снижению потерь американской авиации от огня ЗУР.

Противоракетный маневр

Новым этапом развития противоракетного маневра явилось применение группового маневра со взаимным пересечением маршрутов полета (маневр «ножницы») или одновременным применением различных видов маневра всеми самолетами группы, например маневр «змейка».

Такой вид маневра затруднял целераспределение и управление боевыми действиями зрдн, ошибки наведения зенитных ракет по маневрирующим самолетам увеличивались.

Следует заметить, что противоракетный маневр совершался, как правило, в условиях применения помех, что значительно усложнило ведение боевых действий зенитными ракетными дивизионами. Однако широкое применение противоракетного маневра выявило и ряд его недостатков.

Например, при выполнении противоракетного маневра с резким изменением высоты (пикированием) появилась необходимость преждевременного сброса бомб. Американское командование вынуждено было предельно ограничивать бомбовую нагрузку самолетов, которая для тактической и палубной авиации стала составлять лишь 25-30% от максимально возможной. А это, в свою очередь, снизило эффективность нанесения бомбовых ударов по объектам и боевым порядкам ЗРВ тактической и палубной авиацией.

Дальнейшее развитие получили средства радиотехнической разведки. В частности, на вооружение самолетов стали поступать станции AN/APR-35, AN/APR-37, AN/APS-105, AN/APS-107. Эти станции пришли на смену станциям AN/APR-25(26), AN/APR-23(27) и решали задачу не только предупреждения экипажей самолетов об облучении радиолокационными станциями практически всего диапазона, но и позволяли определить тактическое назначение РЛС, оповещать о пуске ЗУР, определять координаты РЛС, осуществлять вывод самолета на РЛС для пуска по ней ПРР и ряд других задач.

Например, станция AN/APR-35 имела возможность измерять дальность до РЛС не на основе сведений об излучаемой мощности (как было на предыдущих станциях), а по измерениям угла места на РЛС. Все эти усовершенствования позволяли с большей эффективностью производить различные виды противоракетного маневра, о которых идет речь в данном разделе.

В 1972 г. в ДРВ высокоманевренные самолеты тактической авиации с ограниченной бомбовой нагрузкой в целях отвлечения внимания средств ПВО от стратегических бомбардировщиков и их прикрытия имитировали полет самолетов В-52. После пуска по ним ракет при сближении ракеты до 7-10 км самолеты производили резкий маневр высотой и курсом.   

Стрельбы по самолетам, имитирующим полет В-52 и проводящим маневр после пуска ракет, как правило, были неудачными.

Такой тактический прием авиация США впервые применила в налете 13 апреля 1972 г. В дальнейшем вьетнамские расчеты научились выделять группы имитации стратегических бомбардировщиков.  

Аппаратура предупреждения о пусках и выводе на траекторию ЗУР, имевшаяся на американских самолетах, позволяла летчикам с большой эффективностью использовать так называемый «стандартный» противоракетный маневр или маневр перед точкой встречи. Он заключался в том, что при расстоянии примерно 8-10 км от ракеты летчик производил резкое кабрирование в течение 2-3 с, затем переводил самолет в пикирование с максимальными перегрузками. Ракета не успевала отработать ошибки наведения и проходила мимо цели.

Необходимо отметить, что американской авиацией в ДРВ в 1972 г. широко использовался противоракетный маневр при ведении «огневой» разведки боевых порядков ЗРВ. Для выявления группировки ЗРВ самолеты производили полеты в 25-35 км от позиций зрдн на высоте 3-5 км и вызывали огонь на себя. После пуска по ним ракет самолеты с помощью резкого противоракетного маневра уходили в безопасную зону, а затем наносили удар по обнаруженным позициям зрдн с разных направлений и высот.

Израильские летчики широко использовали опыт боевых действий авиации США в ДРВ. Израильские самолеты американского производства были оснащены аппаратурой предупреждения об облучении станций наведения ракет зенитных ракетных комплексов СА-75МК и С-125, станций разведки и целеуказания о пуске и выходе ЗУР на траекторию наведения и др.

Оснащение израильских самолетов аппаратурой предупреждения о выходе ЗУР на траекторию метода наведения явилось новым усовершенствованием аппаратуры. Это позволило с еще большей эффективностью производить противоракетный маневр и избегать зачастую поражения израильских самолетов зенитными управляемыми ракетами

Противоракетный маневр, совершаемый израильскими летчиками, в основном был аналогичен противоракетному маневру, совершавшемуся американскими летчиками в ДРВ. Но при этом были и некоторые особенности. Например, для вывода самолета из зоны поражения ЗРК за время полета ракеты использовался разворот на 90-180° с увеличением скорости за счет включения форсажа с 250 до 450 м/с. При этом перегрузки достигали 8 ед. Одновременно использовалось резкое уменьшение высоты полета (маневр «полуспираль»).

Особенно характерен был противоракетный маневр с большими перегрузками для самолетов «огневой» разведки. В состав этих групп выделялись скоростные самолеты, бомбовая нагрузка которых снижалась до минимума. Летный состав имел высокую выучку и был подготовлен для совершения маневра в зоне поражения.

Группы «огневой» разведки входили в зону действия ЗРВ на средних высотах, вызывали огонь зрдн на себя и после обнаружения СП зрдн производили энергичный противоракетный маневр с выходом из зоны поражения. После этого они осуществляли наведение на зрдн ударной группы, действовавшей на малых высотах, а при благоприятных условиях наносили удары по СП сами.

Для примера можно привести налет на египетскую группировку ЗРВ 3.8.1970 г., когда израильские самолеты действовали таким образом. Аналогичную тактику израильские летчики использовали и в других налетах на зрдн. В период 30.7-3.8.1970 г. было произведено 45% налетов с участием групп «огневой» разведки, в которых участвовало 32% общего количества самолетов.    

Все стрельбы, проведенные по целям, совершающим резкий маневр с перегрузками до 8 ед., оказались безрезультатными.     

В период боевых действий в октябре 1973 г. израильская авиация очень широко и успешно использовала противоракетный маневр для уклонения от поражения ЗУР. Применялись различные виды маневров, мало отличающиеся от уже известных: «полуспираль», «змейка», «ножницы». Использовались также высокоманевренные группы «огневой» разведки и подавления зрдн.     

В процессе проведения стрельб по израильским самолетам в Сирии были случаи специфического противоракетного маневра. Он заключался в следующем: после пуска ракет самолет резко снижал высоту полета и уходил за гору или горную гряду, в результате чего СНР теряла цель. Ракеты уходили на самоликвидацию. 

Противоракетный маневр также всегда использовался после нанесения удара по объектам.

Таким образом, на основе опыта боевых действий во Вьетнаме и на Ближнем Востоке можно сделать вывод, что освоение и использование различных видов противоракетного маневра дало свои положительные результаты для авиации противника.

Были значительно снижены потери самолетов от огня зенитных управляемых ракет, увеличилась вероятность прорыва системы ПВО и нанесения ударов по объектам. А это, в свою очередь, накладывало требование более качественного подхода к вопросам обучения и тренировки боевого расчета зрдн, поисков путей борьбы с маневрирующими целями, модернизации техники и других работ.

Стрельба

Применение противником маневра против стрельбы практически привело к безрезультатности стрельб на дальней границе зоны поражения. После обнаружения пуска ракет цель успевала произвести маневр с выходом из зоны поражения. Выход при маневре цели на малые высоты вызвал необходимость изменения режимов работы СНР в ходе наведения ракеты. Возникли дополнительные трудности в поиске, сопровождении  и обстреле цели на малых высотах.

Боевая работа расчетов КП зрдн в условиях применения самолетами противоракетного маневра отличалась следующими особенностями: ограничением зоны пуска ЗУР; увеличением ошибок сопровождения цели вследствие резкого нелинейного характера изменения всех координат и появлением повышенных флюктуации отраженного сигнала; необходимостью изменения режимов работы CHР в ходе наведения ракеты на цель; необходимостью перехода к сопровождению цели в режиме PC при резком маневре; затруднениями идентификации целей при совершении ими группового маневра.       

Кроме того, при пикировании цели с выходом на малые высоты появлялись дополнительные факторы, снижающие огневые возможности комплексов: уменьшение дальности обнаружения, устойчивого сопровождения цели и дальности радиоуправления; уменьшение дальности активного участка полета ракеты; возможность столкновения ракеты с землей при ее выводе на траекторию метода наведения; преждевременное срабатывание радиовзрывателя от земли (и особенно от водной поверхности).

Некоторые из перечисленных причин и факторов продолжают в достаточной степени влиять на боевую работу и в настоящее время.

По мере совершенствования американской авиацией противоракетного маневра в период боевых действий во Вьетнаме командование ВНА совместно с советскими специалистами постоянно проводило мероприятия по улучшению качества боевой работы расчетов КП и тактико-технических характеристик зенитного ракетного комплекса СА-75М.

Рассмотрим основные мероприятия, которые проводились в целях повышения эффективности стрельб по маневрирующим целям в период ведения боевых действий во Вьетнаме.

Определение момента пуска. При маневре происходило изменение высоты, курса и скорости цели, что приводило к изменению границ зоны пуска. Причем для каждого вида маневра цели зона пуска имела границы, обусловленные параметрами этого маневра. Так как цель после обнаружения старта ракет могла совершить любой из противоракетных маневров, то общая зона пуска по маневрирующим целям  определялась границами пространства, которое перекрывается зонами пуска для всех видов маневра цели.

В ДРВ при стрельбе по маневрирующим целям на ЗРК СА-75М использовался автоматизированный прибор пуска типа АПП-75. Пуск ракет по маневрирующим целям производился в глубине зоны пуска, когда цель находилась на 4 км меньше дальности до дальней границы зоны поражения (Дд) и при условии, что упрежденная метка дальности (Дв) не пересекла ближнюю границу зоны поражения (Дб).    

На основе опыта стрельб, полученного во Вьетнаме, в Правила стрельбы всех типов ЗРК были введены соответствующие разделы и таблицы, связанные со стрельбой по маневрирующим целям. Зоны пуска по маневрирующим целям получили название гарантированных зон пуска. Гарантированная зона пуска обеспечивала встречу ракеты с целью в пределах границ зоны поражения при любых маневрах целей, применяемых в тот период времени.

Модернизация ЗРК СА-75М. Для обеспечения максимальной вероятности поражения стрельбу по маневрирующим целям необходимо было проводить очередью из трех ракет с максимальным темпом стрельбы. Основным методом наведения ракет при этом оставался метод половинного спрямления.

Так как маневр часто начинался после пуска ракет, то появилась необходимость изменения метода наведения в процессе полета ракеты. Изменение метода наведения вручную сопровождалось возникновением переходных процессов в контуре управления ракетой длительностью 10-15 с, а это, в свою очередь, приводило к значительным переколебаниям ракеты, связанным с ее выводом на траекторию нового метода наведения.

На СНР были проведены доработки, повышающие боевые возможности ЗРК по уничтожению целей, совершающих маневр в вертикальной плоскости.

Значительные возмущения в контуре управления возникали в момент срыва автосопровождения цели по дальности. Это вызывалось тем, что оператор ручного сопровождения, включив автосопровождение цели, фиксировал штурвалом значение скорости, которая была в момент перехода на автосопровождение. В процессе сопровождения скорость цели менялась, а значение скорости, подобранное штурвалом PC, оставалось неизменным.

Поэтому в момент срыва АС происходило рассовмещение между горизонтальной меткой и целью. Оператору требовалось некоторое время для совмещения горизонтальной метки с целью. Это приводило к дополнительным переколебаниям ракеты. Для исключения влияния этого явления были проведены доработки в целях обеспечения плавного перехода с АС цели по дальности на PC.

Одним из факторов, ограничивающих возможности поражения целей, совершающих пикирование с выходом на малые высоты, стал подрыв ракеты от земной (водной) поверхности (на высотах менее 500 м), поэтому в ЗРК был введен командный метод подрыва одной или нескольких ракет в очереди. Это позволило снизить высоту боевого применения ЗРК с 500 до 100 м.

На основании боевого опыта и в связи с модернизацией ЗРК был дан ряд рекомендаций, увеличивающих вероятность поражения маневрирующих целей:

сопровождение одиночных целей при отсутствии помех производить в режиме PC по всем координатам;

за 7-10 км до встречи ракеты с целью осуществлять переход на АС с ручным подслеживанием по дальности дополнительной горизонтальной меткой и по угловым координатам – центром сектора сканирования;

за 3-4 км до встречи ракеты с целью прекращать подслеживание по угловым координатам; назначать очередь из трех ракет с интервалами пуска между первой и второй ракетами – 12 с, между второй и третьей – 6 с;

в случае появления мешающего влияния зеркальных сигналов включать режим «Н<1» (асимметричные стробы сопровождения) независимо от метода наведения ракет и высоты полета цели;

метод подрыва ракет по маневрирующей цели назначать в зависимости от высоты. При высоте полета цели 500 м и более первую ракету подрывать предусматривалось по разовой команде, последующие – от радиовзрывателя; при высоте полета цели менее 500 м все ракеты подрывались по разовой команде; если в процессе пусков ракет цель начинала кабрировать, то способ подрыва последующих ракет назначался от радиовзрывателя.

В дальнейшем эти положения уточнялись и нашли свое отражение в руководящих документах того времени.

Определение начала маневра цели. Для успешной борьбы с маневрирующими целями очень важно было определить начало маневра цели. Начало маневра цели, как правило, первым обнаруживал оператор PC по дальности. При маневре цели в вертикальной плоскости оператор PC по углу места замечал изменение величины и направления угла цели через 2-3 с после начала маневра. В случае маневра в горизонтальной плоскости (полуспираль, вираж) оператор PC по азимуту также через 2-3 с обнаруживал изменение величины и направления азимута цели.

Кроме этого, признаками начала маневра служили: изменение высоты; изменение скорости; изменение характера движения метки упрежденной дальности. Однако обнаружение изменения высоты (по прибору) было затруднено, так как точность показания прибора была недостаточна.

Определение начала маневра производилось всем расчетом кабины управления ЗРК СА-75М. Он фиксировался достаточно точно при четкой и слаженной работе расчета.

Сопровождение целей, совершающих групповой маневр. При подходе к зоне поражения и после пуска ракет авиация США часто применяла групповые маневры, которые в значительной мере затрудняли выбор цели, ее сопровождение и обстрел. Одним из видов группового маневра являлся попеременный обгон путем форсирования работы двигателей. После пуска ракет группа самолетов применяла веерообразное разделение на одиночные самолеты.

При попеременном обгоне полет пары самолетов совершался с дистанцией между самолетами 50-100 м, интервалами 30-50 м и превышением 30-150 м. В зоне пуска пара самолетов производила три-четыре попеременных обгона.

В момент обгона сигналы от целей не разрешались по дальности и угловым координатам. При этом стробы угловых следящих систем работали по суммарному сигналу. Энергетический центр суммарного сигнала не совпадал с энергетическим центром пачки импульсов одного из самолетов, что приводило к резкому увеличению ошибок сопровождения. Так, при автосопровождении эти ошибки превышали в 9-10 раз ошибки сопровождения одиночной цели, а при ручном сопровождении – в 1,5-2 раза.

Поэтому в случае маневра с попеременным обгоном или маневра типа «ножницы» необходимо было перед слиянием отметок по дальности осуществлять переход на ручное сопровождение по дальности, назначенной для сопровождения цели. Операторы PC по угловым координатам осуществляли сопровождение той цели, которую сопровождал оператор PC по дальности.

Если в момент обгона отметки целей по угловым координатам наблюдались раздельно, то по ним осуществлялось автосопровождение выбранной (назначенной) цели. В противном случае сопровождение отметки от назначенной цели осуществлялось в PC.

Обстрел таких целей рекомендовалось производить очередью из трех ракет с интервалами пуска между первой и второй ракетами – 6 с, между второй и третьей – 12 с. В случае поражения обстреливаемой цели первой и второй ракетами рекомендовалось произвести перенацеливание третьей ракеты на вторую цель.

Одним из видов противоракетного маневра являлось веерообразное разделение целей непосредственно после пуска ракет. До пуска группа самолетов в составе 4-8 истребителей-бомбардировщиков совершала полет с интервалами и дистанциями менее 60 м.

В связи с этим группа на экранах СНР наблюдалась в виде одной отметки, имеющей размеры в 1,5-2 раза больше, чем от одиночной цели. Сопровождение такой «пачки» осуществлялось в режиме PC по всем координатам с привязкой индикатора дальности, как правило, к угломестной плоскости.

При стрельбе по маневрирующим целям без помех в начальный период эффективность стрельб была достаточно высокой и составляла 0,83. В дальнейшем в связи с усложнением маневра при стрельбе по маневрирующим целям, не использующим аппаратуру предупреждения о пусках ЗУР, эффективность стрельб уменьшилась до 0,44. Снижение эффективности стрельб до 0,28 произошло при использовании целями аппаратуры предупреждения о пусках ЗУР для своевременного выполнения ими противоракетного маневра. Самая низкая эффективность стрельб (0,18) была при стрельбе по маневрирующим целям в условиях применения активных помех, при этом средний расход ракет на один сбитый самолет увеличился до 8,7.

Командование ЗРВ ВНА постоянно принимало различные меры для увеличения эффективности стрельб по маневрирующим целям. Систематически улучшалась подготовка расчетов в борьбе с этими целями и особенно операторов PC, так как большинство стрельб приходилось проводить при ручном сопровождении целей.

Советскими военными специалистами были выданы рекомендации по обстрелу маневрирующих целей с использованием гарантированной зоны пуска и т. д. Принятые меры позволили поднять эффективность стрельб по маневрирующим целям. Так, в 1971 г. эффективность стрельб по маневрирующим целям в условиях применения активных помех увеличилась до 0,33 (была 0,18) при среднем расходе 6 ракет (было 8,7) на сбитый самолет, а общая эффективность стрельб по маневрирующим целям возросла до 0,48 при среднем расходе 4,4 ракеты на сбитый самолет.

Трудным видом маневра для расчетов КП зрдн ВНА оставался маневр высотой с выходом цели на малые высоты в область интенсивных отражений от местных предметов. Групповые маневры требовали от расчета кабины управления быстрых и правильных действий и специальной тренировки.

Групповой противоракетный маневр

Наибольшую трудность для сопровождения и обстрела представляли в тот период цели, совершающие противоракетный маневр под прикрытием активных шумовых помех. При этом значительную сложность вызывала идентификация полосы помехи, принадлежащая одному и тому же самолету на азимутальном и угломестном индикаторах.

В период 1969-1970 гг. в противовоздушных боях в зоне Суэцкого канала авиация Израиля применяла все виды противоракетного маневра. Первоначально на вооружении частей ЗРВ Египта находились ЗРК СА-75МК «Двина», а с середины 1970 г. – дополнительно ЗРК С-75 «Десна» и С-125 «Печора».

К середине 1970 г. ЗРК СА-75МК были доработаны. Улучшились их характеристики и в борьбе с маневрирующими целями. В частности, для борьбы с пикирующими целями ЗРК был доработан для стрельбы по целям, летящим на высотах менее 300 м. Ближняя граница зоны поражения была приближена до 5 км. Был установлен АПП-75. Ракеты были оснащены новой боевой частью с широким углом разлета осколков. Доработанный ЗРК С-75 «Десна» был поставлен для стрельбы по целям, летящим на высотах менее 300 м, а ЗРК С-125 «Печора» – менее 50 м.

Кроме того, в ЗРК С-125 перед поставкой были проведены доработки, связанные непосредственно с боевой работой по маневрирующим целям. В частности, для исключения срыва автосопровождения по дальности (что приводило к немедленному срыву автосопровождения по угловым координатам) был доработан координатный блок дальности цели.

Все эти мероприятия технического и организационного плана значительно улучшили условия  стрельбы по маневрирующим целям.           

В начальный период ведения боевых действий командование зенитных ракетных войск Египта мало внимания уделяло опыту боевых действий ЗРВ ВНА. Были допущены те же ошибки, которые в свое время имели место в ДРВ.       Начиная с апреля 1970 г., была проведена серьезная реорганизация ПВО. Командованием ЗРВ были учтены ошибки, имевшие место до этого, что позволило успешно бороться с израильской авиацией и наносить ей серьезные потери.

Важным тактическим приемом, используемым зрдн во время боевых действий, явилось использование «ложных пусков» с имитацией старта ракет на оставленных или ложных позициях. Это позволяло выделить самолеты отвлекающих групп, совершающие противоракетный маневр с большими перегрузками и производить их обстрел и уничтожение в гарантированной зоне поражения. Самолеты же ударных групп при этом зачастую отказывались от выполнения боевой задачи или производили неприцельное бомбометание.

Для повышения помехозащищенности в сос
тав группировки ЗРВ включались разнотипные ЗРК, работающие в отличных друг от друга диапазонах частот. Это позволило с большей эффективностью бороться и с маневрирующими целями, применяющими различные виды помех. Используя опыт боевых действий во Вьетнаме, египетские расчеты стали проводить стрельбы в гарантированной зоне пуска.

Рассмотрим результаты стрельб тринадцати  зрдн СА-75МК в зоне Суэцкого канала по маневрирующим целям.

По целям, совершающим резкий маневр с перегрузками до 8 ед., изменением курса до 180° и скорости с 250 до 450 м/с, было проведено 12 стрельб с расходом 27 ракет. Эффективность стрельб была равна нулю.    

По целям, совершающим обычный маневр с перегрузками до 4 ед., было проведено 15 стрельб с расходом 36 ракет. Сбито 2 самолета.      

Из всех стрельб, проведенных в условиях резкого маневра цели, 5 стрельб было проведено в режиме АС и семь стрельб – в режиме PC. Стрельбы производились в глубине гарантированной зоны пуска (на 3-9 км ближе дальней границы зоны поражения). Шесть стрельб были неудачными, хотя имел место подрыв боевых частей в районе цели.     

В трех стрельбах цель успевала выйти из зоны поражения до встречи с ракетой. В двух стрельбах операторы PC теряли маневрирующую цель. В одной стрельбе возникла неисправность.

Почти все стрельбы в условиях резкого маневра целей производились по самолетам «огневой» разведки. Экипажи этих самолетов были готовы к выполнению маневра после пуска ракет.

Основными причинами неудачных стрельб при обычном маневре целей были ошибки расчетов: 

в четырех стрельбах применен оптический режим сопровождения, однако цели не были сбиты; 

в четырех стрельбах были велики ошибки ручного сопровождения или операторы теряли цель;

в одной стрельбе назначен способ подрыва боевой части от радиовзрывателя при сопровождении полосы от постановщика АШП;

в одной стрельбе произведен пуск ракет вне зоны пуска;  

в трех стрельбах причины непоражения цели не выяснены.

Зрдн С-125 с 30 июня по 3 августа 1970 г. в зоне Суэцкого канала провели по маневрирующим целям 9 стрельб (56% от общего количества), израсходовали 19 ракет, уничтожили 5 самолетов.

Из четырех неудачных стрельб одна была проведена по цели, применяющей резкий маневр, одна – на границе зоны поражения (после пуска ракет цель за счет разворота и включения форсажа вышла из зоны поражения), две стрельбы были проведены на границе зоны поражения в целях прикрытия соседних зрдн (после маневра цели вышли из зоны поражения, не выполнив боевой задачи).       

Таким образом, ЗРК С-125 показал достаточно высокую эффективность в борьбе с современной авиацией.

Эффективность стрельб по самолетам, применяющим противоракетный маневр, постоянно повышалась. Это происходило в основном за счет повышения уровня подготовки личного состава (и особенно операторов PC), уменьшения дальности выхода СНР в эфир, пуска ракет в гарантированной зоне пуска, изменения темпа стрельбы до 10-12 с (это создавало более благоприятные условия поражения цели второй ракетой «вдогон» после выполнения ею маневра курсом с разворотом на 90-180°), применения сосредоточенного огня нескольких зрдн по маневрирующим целям.

Наиболее трудным видом маневра для расчетов КП зрдн ВНА оказался маневр высотой (пикирование с выходом на малые высоты). А самым сложным видом стрельб были стрельбы по маневрирующим целям в условиях применения помех. 

В 1972 г. группы самолетов тактической и палубной авиации использовались для имитации самолетов В-52. Группы имитации  имели значительно уменьшенную бомбовую нагрузку и были способны производить противоракетный маневр с большими перегрузками при пуске по ним ракет. В начальный период применения этих групп зенитные ракетные дивизионы провели по ним ряд безуспешных стрельб.

Но затем вьетнамские расчеты научились отделять группы имитации от реальных самолетов В-52. Для этого, как правило, производилась имитация пуска ракет на СНР с подрывом специальных зарядов на ложных позициях. Группы имитации самолетов В-52 при этом производили резкий противоракетный маневр с уходом в разные стороны. Кроме этого, для выделения групп имитации использовались данные постов визуального наблюдения. Применяемые помехи были значительно слабее с групп имитации, чем с самолетов В-52. Это также использовалось для выделения самолетов имитации полета В-52.

В боевых действиях на Ближнем Востоке в октябре 1973 г. принимали участие зенитные ракетные комплексы различных типов, входящие в состав смешанных группировок ЗРВ. Так, в Cирии использовались наряду с хорошо освоенными ЗРК СА-75МК «Двина» и вновь полученные из СССР ЗРК С-75М «Волга», С-125 «Печора». А в Египте в боевых действиях принимали участие ЗРК СА-75М «Двина», С-75 «Десна» и С-125 «Печора».

Все эти ЗРК показали достаточно высокую эффективность стрельб, в том числе и по целям, производящим противоракетный маневр.

При выборе расстояний между зрдн был учтен опыт боевых действий в ДРВ и на Ближнем Востоке в период 1969-1970 гг. Поэтому расстояния между позициями составляли в основном 8-15 км. Они обеспечивали надежное взаимное прикрытие и лучшие условия борьбы с маневрирующими целями, так как самолет, выходя из зоны поражения одного зрдн, попадал под огонь соседних зрдн. Сокращение расстояний между зрдн позволяло со значительно большей эффективностью использовать сосредоточение огня нескольких зрдн при стрельбе по целям, производящим различные виды противоракетного маневра.

Необходимо отметить, что все ЗРК были доработаны для борьбы с  маневрирующими целями. Так, на ЗРК С-125 «Печора» был проведен перечень доработок, позволивший производить стрельбы по целям, совершающим различные виды маневра с перегрузками до 4-6 единиц.

В целом зенитные ракетные комплексы СА-75МК, С-75, С-75М, С-125 показали во время боевых действий 1960-1970 гг. достаточную эффективность при стрельбе по высокоманевренным и скоростным целям. Проведенные доработки ЗРК, постоянные тренировки боевых расчетов, организационные и тактические мероприятия целиком себя оправдали. Постоянное совершенствование боевой выучки расчетов зрдн считалось определяющим фактором эффективного использования зенитных ракетных комплексов в сложной воздушной и помеховой обстановке.

Андрей МИХАЙЛОВ

www.vko.ru

Преодоление войсковой ПВО

При подготовке боевой авиации к действиям в современных войнах командование НАТО большое значение придает преодолению ею ПВО вероятного противника. Оно считает, что, какие бы задачи ни вы­полняла авиация на ТВД, ей в большинстве случаев придется встречаться с той или иной системой защиты наземных объектов от воздушного нападения. По мнению командования блока, особенно сильной окажется система войсковой ПВО противника, предназначенная для прикрытия сухопут­ных войск на поле боя от налетов тактических истребителей. Послед­ним придется преодолевать ее при оказании своим войскам непосредст­венной авиационной поддержки, завоевании превосходства в воздухе над районом боев, при ведении воздушной разведки и выполнении дру­гих боевых задач.

Исходя из опыта локальных войн, а также современного развития боевой техники и оружия, иностранные специалисты полагают, что вой­сковая ПВО противника может охватывать широкое воздушное пространство, ко­торое распространится в глубину боевых порядков и выйдет за перед­ний край его войск на значительные расстояния. Для прикрытия столь обширного воздушного пространства противнику потребуется развернуть немалое количество различных по своему назначению зенитных средств. Малокалиберная зенитная артиллерия (МЗА) и носимые зенитные ракетные комплексы будут оборонять передовые части и сое­динения, а ЗРК ближнего и дальнего действия — войска и важные объ­екты, расположенные в тактической глубине. В боевые порядки механизированных и бронетанковых частей на марше или в наступлении войдут зенитные самоходные установки, огонь которых эффективен по самолетам, летящим на малых высотах.

При преодолении войсковой ПВО противника самолет, совершающий полет на высоте до 600 м, подвергнется обстрелу МЗА и зенитными пулеметами, до 1500 м — зенитными пушками среднего калибра. На этих же высотах эффективен огонь носимых систем ЗУРО. В диапазоне высот 100 — 6000 м наиболее опасны для самолета ЗРК ближнего действия. Полет самолета выше 6000 м при выполнении задач уничтожения наземных целей в тактиче­ской глубине считается нецелесообразным.

Трудность преодоления сплошной войсковой ПВО усугубляется еще и тем, что летчику нужно не только выполнять маневры для уклонения от зенитного огня, но также искать и опознавать цель, а затем выйти на рубеж применения средств поражения. Поэтому вероятность выхода к объекту зависит как от мастерства летчика, так и от характеристик самолета, бортового оружия и боеприпасов. Исходя из этого, за рубежом созданы самолеты непосред­ственной поддержки, обладающие хорошей маневренностью и повышен­ной живучестью. Например, в США на вооружении состоит штурмо­вик А-10 «Тандерболт» (у американцев он называется еще самолетом «ближней воздушной поддержки»), а в ВВС ФРГ, Франции, Великобритании, Бельгии, Канады – легкий штурмовик «Альфа Джет». Живучесть самолета А-10 повышается за счет бронирования, а «Альфа Джет» имеет малую поражаемую площадь.

Преодоление войсковой ПВО противника осуществляется при помощи совокупности мероприятий и действий. В частности, в современной войне прорыв ПВО крайне затруднителен без широкого применения средств радиоэлектронной борьбы. Так, в «пятидневной войне» с Грузией пренебрежение именно вопросами РЭБ на начальном этапе конфликта стоило российским ВВС ощутимых потерь.

Однако в данной статье будут рассмотрены лишь те методы преодоления ПВО, которые зависят от умения летчика правильно стро­ить маневр по высоте и скорости, а также выполнять противозенитные и противоракетные маневры, исходя из характеристик своего самолета и зенитных средств противника.

 

ВЫСОТА ПОЛЕТА

Известно, что, чем ближе к земной поверхности летит самолет, тем больше вероятность его выживания и проникновения к объекту атаки. Это объясняется следующими факторами:

Возросла эффективность ЗУР, которые могут сбивать на значи­тельных дальностях с большой результативностью самолеты, летящие на средних и  больших высотах. Сейчас зенитные управляемые ракеты с радиолокационной системой наведения делают практически невозмож­ными полеты самолетов на высотах более 1000 м без интенсивного при­менения средств радиоэлектронной борьбы.

На  малых и  предельно  малых высотах самолет может  ближе подойти к объекту незамеченным, а если его и обнаружат, то время его облучения РЛС будет малым. Современная РЛС может обнаруживать низколетящий самолет на дальностях от 20 до 40 км, а если местность пересеченная, то даль­ность обнаружения снижается. К тому же на экранах индикаторов РЛС в результате отражений ее сигналов от земли появляются сильные поме­хи, затрудняющие проводку цели. При скорости  полета  1000 км/ч са­молет преодолевает расстояние от рубежа его обнаружения до пусковой установки за  1—2  мин. Привести зенитный комплекс за  такое время в готовность к стрельбе не всегда возможно.

Уменьшается вероятность поражения самолета перехватчиками, поскольку сбить низколетящий самолет управляемыми ракетами очень трудно из-за помех, создаваемых фоном земной поверхности.

С другой стороны, полет на малых высотах, и особенно на предель­но малых, связан с определенными трудностями, вызываемыми огиба­нием и облетом встречающихся на пути естественных препятствий, а также повышенной турбулентностью воздуха. Не каждый летчик может и не каждый самолет приспособлен летать у земли из-за больших испытываемых перегрузок. Кроме того, не всякие боеприпасы пригодны для применения в таких условиях.

При полете на малой высоте летчику трудно вести поиск цели вслед­ствие небольшой дальности обзора местности и эффективно использовать оружие. Иностранные военные специалисты полагают, что для выпол­нения первой функции благоприятными высотами являются 600—2500 м, а второй — при атаке цели с пикирования – 1000 – 3000 м (высота за­висит от вида маневра). Точность же сброса бомб с тормозными устройствами с горизонтального полета и малой высоты пока остается низкой. Поэтому штурмовик, выполняющий задачи непосредственной авиацион­ной поддержки, к рубежу атаки должен лететь на малой высоте, а за­тем восходящим маневром выйти на высоту, обеспечивающую точное бомбометание или стрельбу.

Однако в последнее время американские военные специалисты при­нимают меры с целью обеспечения условий для успешных действий эки­пажа самолета, совершающего полет на малой высоте. В частности, организовано четкое и своевременное обеспечение штурмовиков данны­ми о цели. Наведение и целеуказание осуществляют как наземные, так и воздушные посты.

На ряде учений вооруженных сил США штурмовики А-10 подходили к переднему краю войск «противника» на высотах 30 м, а огонь по подвижным объектам на поле боя вели после кратко­временного восходящего маневра. В связи с этим американский журнал «Авиэйшн уик энд спейс текнолоджи» писал, что если экипажи самолетов смогут применять оружие на высотах 30 м и ниже, то и зенитная артиллерия будет не в состоянии эффективно действовать против них, так как ей помешают сделать это свои войска, находящиеся впереди.

Иностранные специалисты не исключают возможности использова­ния тактических истребителей над полем боя и на средних высотах, но в этом случае, по их мнению, необходимо организовывать надежное их обеспечение или иметь превосходство в воздухе.

 

СКОРОСТЬ ПОЛЕТА

Зарубежные военные специалисты пола­гают, что, чем больше скорость самолета, тем меньше шансов у против­ника сбить его, так как сокращается время его нахождения в зоне об­лучения РЛС и в зоне прицельного огня зенитных средств. Но с увеличением скорости ухудшаются условия поиска и опо­знавания наземного объекта, а также затрудняется атака цели.

За рубежом в этом направлении проводились исследования, пока­завшие, что летчику необходимо по крайней мере 20 с для обнаружения и опознавания объекта. За этот период самолет, имеющий скорость 1000 км/ч, пролетит расстояние около 5,5 км. Причем дальности до объекта, при которых был возможен прицельный пуск УР или сброс бомб с ходу на малой высоте, составляли: 600 м на скорости 550 км/ч, 900 м — 740 км/ч и 1200 м — 925 км/ч. Радиус разворота также растет с повышением скорости. На большом радиусе летчик может потерять цель из виду и сорвать атаку.

На сверхзвуковых скоростях указанные выше недостатки проявля­ются в большей мере. Намного затрудняется стрельба из бортового ору­жия, а некоторые боеприпасы применять вообще невозможно. Кроме того, из-за нагрева обшивки планера самолет становится хорошей ми­шенью для ЗУР с ИК головками самонаведения.

График зависимости безопасной высоты полета самолета от его скорости

Существуют минимальные безопасные высоты полета. Из графика видно, что сверхзвуковой полет самолет должен совершать не ниже высоты 60 м, а это приводит к более раннему его обнаружению РЛС.

В локальных войнах во Вьетнаме и на Ближнем Востоке сверхзвуковые ударные самолеты при выполнении заданий не превы­шали на малой высоте скоростей 850—920 км/ч, лишь при уходе от цели они развивали ее до 1100 км/ч.

Учитывая все это, американские специалисты пришли к выводу о необходимости иметь для непосредственной авиационной поддержки до­звуковой самолет. Поэтому штурмовик А-10 рассчитан на действия в диапазоне скоростей 550—750 км/ч. Широкий диапазон позволяет лет­чику осуществлять маневр по скорости при полетах в районах, насы­щенных зенитными средствами.

Однако правильное исполь­зование высоты и скорости еще не решает всех проблем преодоления войсковой ПВО, так как штурмовикам придется часто входить в зону поражения огнем тех зенитных средств, которые позволяют сбивать само­леты, летящие на малых и предельно малых высотах с большой дозву­ковой скоростью. Эффективность этих средств со временем повышается. Поэтому для защиты от них отрабатываются различные противозенитные и противоракетные маневры.

 

ПРОТИВОЗЕНИТНЫЕ И ПРОТИВОРАКЕТНЫЕ МАНЕВРЫ

Противозенитные маневры отличаются многообразием. В число их входят: обход районов, насыщенных зенитными средствами; внезапное появление самолета нал объектом с той стороны, где его меньше всего ожидают; резкое изме­нение направлений полета; применение оружия из зон, не простреливае­мых огнем ЗЛ, и т. п.

Штурмовик А-10 Тандерболт II

Один из эффективных противозенитных маневров выглядит следующим обра­зом.   Экипаж штур­мовика А-10  с    малой    высоты ведет огонь из пушки или осуществляет пуск УP по наземным целям, не входя в зону поражения зенитной артиллерией противника, потом делает кру­той разворот и уходит от поля боя.    В   этом   случае самолет не проходит над целью и таким образом избегает огня не только зенитной артиллерии и стрелкового оружия, но и зенитных средств с ИК-системами наведения. Такой способ отрабатывается экипажами самолетов при действии их по переднему краю обо­роны противника и по его танкам, развивающим наступление или находящимся на марше.

Во время полета на малых и предельно малых высотах над районами поля боя экипажу следует быть особо внимательным к пуску по его самолету ЗУР ближнего действия (5—8 км). При обна­ружении пуска ему рекомендуется, резко изменив курс полета, сорвать слежение. Считается важным маневр выполнить как можно скорее, что­бы сохранить большую дальность между самолетом и ракетой. Как по­казали учебные пуски за рубежом, на значительной дальности у ракеты не хватает энергии для преследования цели.

Другим эффективным маневром против указанных ракет зарубеж­ные специалисты считают змейку, исполненную с различными шагами и амплитудой.

Немалую опасность представляют ракеты с ИК головками самонаведения, запускаемые вслед уходящему самолету, у которого из сопел двигателей выходят струи горячих газов. В качест­ве профилактической меры летчику рекомендуется сразу же после бом­бометания или стрельбы перевести самолет в набор высоты или в кру­той разворот. Эти маневры пилот должен применять в зависимости от обстановки, помня, что первый исключает возможность повторного за­хода на атаку, а второй может поставить самолет под удар других зе­нитных средств.

Хотя указанные противозенитные и противоракетные маневры и считаются эффективными для защиты от зенитных средств, но с их по­мощью нельзя пре­дотвратить значительные потери авиации во время крупных налетов на объ­екты, расположенные в глубине боевых порядков войск противника. Проведение подобных налетов потребует «расчистки» прохода в систе­ме ПВО для штурмовиков. В этих целях выделяются груп­пы прикрытия, состоящие из истребителей, и обеспечения, включающие самолеты РЭБ, а также самолеты, вооруженные противорадиолокационными ракетами. К решению этой задачи будут также привлекаться вертолеты и беспилотные самолеты.

(«ЗВО»)

www.modernarmy.ru

1. Развитие способов преодоления ПВО. Авиация в локальных войнах

1. Развитие способов преодоления ПВО

В локальных войнах проходили проверку как новые самолеты и авиационное оружие различного назначения, так и средства противовоздушной обороны. При этом велись постоянный поиск и отработка приемов и способов преодоления авиацией современной системы ПВО. Проанализировав полученный боевой опыт, зарубежные военные специалисты пришли к выводу, что необходимо продолжать детальные исследования и совершенствование следующих из них: пролет зон поражения средств ПВО на максимальных скоростях и минимальных высотах; обход их по направлению и высоте, прорыв, противозенитный, противоракетный, противоистребительный маневры; построение боевых порядков, снижающих уязвимость самолетов от зенитного огня и атак перехватчиков противника; огневое поражение средств ПВО.

Пролет зон поражения средств ПВО на максимальных скоростях. Большая скорость полета, как отмечают зарубежные специалисты, всегда считалась важнейшим фактором снижения уязвимости самолетов от огня средств ПВО. Опыт войн показывает, что это сокращает время пребывания их в зоне обстрела и усложняет процесс прицеливания расчету зенитного комплекса.

Американские военные эксперты установили, что возрастание скорости оказывает влияние на преодоление авиацией ПВО только до определенных пределов. При полете в диапазоне умеренных дозвуковых скоростей (500–900 км/ч) на малых и средних высотах этот эффект проявлялся отчетливо. Боевой опыт и исследования, отмечают они, показали, что при возрастании скорости в два раза (с 370 до 740 км/ч) уязвимость самолета снижается в четыре раза. Однако во столько же раз ухудшаются условия поиска и выхода в атаку по малоразмерной наземной цели, повышается вероятность столкновения с землей. И перед летчиками встала дилемма: обеспечить безопасность полета или выполнить задание. По оценке западных обозревателей, боевая практика локальных войн установила, что высокие скорости для выполнения задания над полем боя не нужны, в этих условиях большее значение приобретает маневр. Проблемы выживаемости стали решаться путем повышения маневренности и бронирования самолетов непосредственной авиационной поддержки войск.

С учетом опыта локальных войн были созданы и приняты на вооружение в ряде армий стран НАТО в середине 70-х годов штурмовики, имеющие максимальную скорость 720–950 км/ч (А-10, «Альфа Джет» и др.), хотя еще в 50-х годах не собирался никто строить дозвуковые боевые самолеты.

Одним из неблагоприятных факторов, связанных с использованием большой скорости, явилось инфракрасное излучение. На умеренном дозвуковом режиме оно исходило только от работающих двигателей. При этом тепловой «факел» был направлен в основном назад, и самолет мог быть поражен ракетами с ИК-наведением только вдогон. При околозвуковых и сверхзвуковых скоростях из-за трения о слои воздуха нагревалась обшивка самолета и тепло распространялось во все стороны. После перехода звукового барьера излучение обнаруживалось инфракрасными головками самонаведения зенитных ракет на расстоянии от 8 до 16 км, самолет как бы «предупреждал» о своем появлении и мог быть обстрелян уже на встречном курсе, до выхода его в атаку по наземной цели.

На этой скорости росла и минимально безопасная высота, затруднялся полет с огибанием рельефа местности по горизонтали и вертикали, что считалось большим недостатком в тактике преодоления ПВО.

Обобщение опыта локальных войн позволило западным военным специалистам сделать вывод о том, что разумным пределом является околозвуковая скорость, при которой только начинается интенсивное возрастание лобового сопротивления, в сочетании с противозенитным маневром по направлению и высоте. Скорость же, соответствующая наилучшей маневренности, находится именно в этой области, где и достигалось оптимальное соотношение между количеством пораженных целей и сбитых наземным огнем самолетов. Пролет зон поражения ПВО на минимальных высотах широко использовался штурмовиками в период второй мировой войны, особенно при подходе к полю боя. Однако особое значение он приобрел после оснащения войск ПВО зенитными ракетными комплексами с радиолокационными системами наведения управляемых ракет. Известно, что дальность обнаружения радиолокаторами ЗРК воздушных целей по мере снижения высоты их полета уменьшается, а следовательно, и сокращается время на подготовку пуска ракеты боевым расчетом. Именно это обстоятельство, как отмечает западная печать, послужило главной причиной перехода американской авиации к использованию малых высот после оснащения ПВО ДРВ такими комплексами в июле 1965 г..

Опыт выполнения маловысотных полетов на участках маршрутов различной длины и сложности позволил американским авиационным специалистам определить вероятность выживания экипажей самолетов в зоне, где противодействие средств ПВО считалось сильным. Диапазон высот от 60 до 90 м, возможность остаться невредимым в котором составляла более 0,75, был назван ими «коридором выживания». На высотах 30–60 и 90–200 м располагались зоны «сомнительной вероятности» (ее количественный показатель — 0,5–0,75). И наконец, высоты менее 30 и более 200 м, где вероятность выживания была менее 0,5, характеризовались как «зоны гибели».

Казалось, отмечают зарубежные обозреватели, что после определения «коридора выживания» оставалось только совершать полеты в его границах — и задача уклонения от огня ПВО была бы решена. Однако кроме опасности быть сбитым зенитными средствами пришлось учитывать и физические возможности летчиков по выполнению длительного полета вблизи земли.

Американские летчики при определении способов преодоления ПВО широко использовали выведенную экспериментально зависимость времени «засветки» самолета (облучения его радиолокатором) от режима полета. Продолжительность «засветки» влияла на выбор высоты, скорости подхода к объекту и вида маневра для атаки. Ее сравнивали со временем, необходимым для подготовки средств ПВО к «отражению» удара. Выявленный резерв времени (или его отсутствие) позволял судить о возможности реализации главного тактического преимущества, предоставляемого маловысотным полетом, — достижения внезапности и завершения атаки до открытия огня зенитными средствами (или выхода истребителей в атаку).

По утверждениям американских военных специалистов, эффект внезапности проникновения к цели на малой высоте одними бомбардировщиками (без прикрытия и обеспечения) иногда оказывал большее влияние на результат налета, чем участие крупных вспомогательных сил. Многое при этом зависело от правильной оценки обстановки и учета всех факторов, оказывающих влияние на выбор способа нанесения авиационного удара. Так, одновременный выход групп израильских ВВС на предельно малой высоте к 20 египетским аэродромам обеспечил достижение полной внезапности удара.

Однако такой тактический прием, по оценке западной печати, не дал должного эффекта в войне американцев против ДРВ. Им не удалось застать врасплох ПВО ВНА, имевшую богатый боевой опыт. Несмотря на такие преимущества, как снижение уязвимости от зенитных ракет, скрытность подхода к цели и сокращение наряда вспомогательных сил, американское командование все же отказалось от полетов на малой высоте как основного способа преодоления ПВО. Это решение было обусловлено низкой эффективностью бомбовых ударов и резким увеличением потерь самолетов от огня зенитной артиллерии (за первые полтора года войны во Вьетнаме на ЗА приходилось более 60 % общего числа потерь американской авиации).

Американские ВВС были вынуждены сменить тактику. Они стали действовать со средних высот, широко применять противоракетный маневр и средства радиоэлектронного противодействия, строить боевые порядки с учетом возможностей ЗРК. Полет на предельно малых высотах оставался основным приемом преодоления ПВО только истребителями-бомбардировщиками F-111, оснащенными системой автоматического огибания рельефа и более совершенными прицельно-навигационными устройствами.

Обход зон поражения средств ПВО по направлению и высоте по опыту локальных войн зарубежные специалисты считают тактическим приемом весьма условно (за исключением полета над и под лепестком РЛС обнаружения). По их мнению, обойти зону ПВО и беспрепятственно продолжать полет к цели можно лишь в штабной игре на картах. Реально следует рассчитывать только на выбор маршрута, обеспечивающего минимальное воздействие средств ПВО. Этот способ практиковался часто. Возможность его применения зависела от наличия у экипажа данных о действительном местоположении ЗРК к моменту нанесения удара, получаемых от радиотехнической разведки в реальном масштабе времени, о характеристиках РЛС, обеспечивающих обнаружение воздушных целей, о досягаемости комплекса по дальности и высоте, о конфигурации радиолокационного поля противника по горизонтали и вертикали, а также информации от самолетной аппаратуры предупреждения о входе в зону облучения РЛС и их типе. Отсутствие этих сведений и средств приводило к срыву попыток обхода зон ПВО.

Специфика локальных войн, как это отмечают западные журналы, часто выражалась в том, что обороняющиеся, по определению зарубежных специалистов, имели линию фронта «со всех сторон». В воздушных налетах во Вьетнаме американская авиация открыто подходила к зоне ПВО Ханой — Хайфон с юга, запада, севера и востока. Израильская авиация наносила удары по объектам Сирии через Ливан и Иорданию (не считая «прямого» направления с юга). Обход в этих условиях имел место, однако он всегда заканчивался вторжением в зону огня средств ПВО. Чтобы проникнуть к цели, на конечном этапе маршрута приходилось применять все известные приемы «тактики уклонения» и военной хитрости. Таким образом, беспрепятственных обходов зон ПВО авиационными ударными группировками, как отмечает западная печать, практически не было. В такой обстановке довольно широкое распространение получили демонстративные действия и отвлекающие маневры. Например, создавалась видимость атаки с одного направления сосредоточения сил в зоне обзора радиолокаторов ПВО, а истинный заход на цель осуществлялся с другой стороны с соблюдением необходимых мер маскировки. В воздушных налетах во Вьетнаме и на Ближнем Востоке в октябре 1973 г. боевые расчеты средств ПВО вводились в заблуждение относительно направления удара запуском ложных целей, которые создавали на экранах PЛC отметки, схожие с отметками самолета.

Обход зон поражения средств ПВО по высоте («по вертикали») осуществлялся только стратегическими самолетами-разведчиками SR-71 и U-2, практический потолок которых превышал 20 000 м. Однако их полеты не были связаны с нанесением ударов.

Прорыв американские военные специалисты относят к самому активному способу преодоления противовоздушной обороны авиацией. Журнал «Орднанс» писал: «Чтобы проникнуть со средствами поражения к важным защищенным целям, американская авиация была вынуждена применять тактику, характерную для периода второй мировой войны: пытаться прорвать ПВО прямо в лоб. Подобная тактика приемлема лишь в том случае, когда у командира нет другого выхода. Вследствие; плотной концентрации обороны отсутствует возможность выполнить обход или применить обманный маневр».

Главным приемом тактики прорыва считается выделение специальной группы подавления ПВО. В ее задачу входит прокладывание огнем «коридора» для пролета ударных самолетов к цели. С этой группой обычно взаимодействуют истребители, применяющие способ расчистки воздушного пространства в районе нанесения удара. Атаки ударной и обеспечивающих групп строго согласовываются по времени, с тем чтобы лишить противника возможности восстановить боеспособность своей системы ПВО или ввести в бой резервные силы.

Самолеты, предназначенные для огневого подавления ЗРК и ЗА, по опыту локальных войн действовали обычно в облегченном варианте, не имели большой внешней подвески, затруднявшей выполнение маневров уклонения. Все средства поражения расходовались в одной атаке, поэтому предъявлялись повышенные требования к точности огневых ударов. В образовавшемся «коридоре» самолеты, загруженные бомбами, следовали обычно в «колонне» звеньев, поскольку построение широким фронтом исключалось. Временные интервалы между звеньями сокращались до предела.

Прорыв ПВО и групповой удар по заданной целя подчинялись единому замыслу, осуществление которого требовало всестороннего боевого обеспечения. Кроме группы подавления зенитных средств в интересах ударных самолетов действовали самолеты радиотехнической разведки, устанавливавшие координаты включавшихся в работу РЛС, постановщики активных и пассивных помех. Радиоэлектронная борьба, принявшая широкий размах, началась с создания помех из зон, которые «окаймляли» относительно небольшой по размерам район боевых действий. На участке прорыва в каждой зоне находилось по два самолета, специально оборудованных аппаратурой радиоэлектронного подавления. Однако, как отмечали зарубежные военные специалисты, этого оказалось недостаточно для надежной маскировки боевых порядков ударных групп и срыва наведения зенитных ракет. Было установлено, что одним из путей решения проблемы является создание помех непосредственно из боевых порядков путем использования бортовых передатчиков ударных самолетов. На каждый тактический истребитель подвешивалось по два контейнера со средствами РЭП.

Однако небольшие мощности подвесных передатчиков заставили уплотнить боевые порядки, так как только точное выдерживание своего места в строю на сокращенных дистанциях и интервалах обеспечивало радиолокационную маскировку состава группы. Однако сомкнутый боевой порядок должен был расчленяться при подходе к объекту удара (на рубеже размыкания для захода на цель), поскольку скованность в маневре отрицательно влияла на точность атаки. Поэтому, несмотря на оснащение каждого боевого самолета аппаратурой РЭП, обеспечивающей его непосредственное прикрытие, способ постановки помех из зон продолжал использоваться до конца войны. Неотъемлемым элементом боевых порядков авиации стали самолеты — носители противорадиолокационных управляемых ракет. По сведениям журнала «Авиэйшн уик», например, при налете стратегических бомбардировщиков США В-52 на Хайфон 16 апреля 1972 г. организация РЭБ при прорыве ПВО была следующей.

Ударная группа, состоявшая из 17 самолетов В-52, совершала полет на высоте 9000 м в «колонне» отрядов (троек) под прикрытием истребителей «Фантом». В боевой порядок были включены самолеты F-105C с ракетами «Шрайк». Они при подлете к цели выдвинулись вперед, получая информацию от экипажей самолетов радиотехнической разведки (РТР) и постановщиков помех ЕВ-66, располагавшихся в шести зонах дежурства (по два в каждой). Примерно за полчаса до подхода основной группы по маршруту ее полета была поставлена мощная завеса из дипольных отражателей (пассивные помехи), которая держалась в воздухе более 3 ч. С борта бомбардировщиков В-52 создавались активные помехи (В-52, принимавшие участие в налетах на ДРВ, дооборудовались передатчиками помех). Таким образом, РЛС ПВО в ходе массированных налетов подавлялись помехами, ставившимися с тройным перекрытием. Несмотря на это, воины ПВО ДРВ нашли эффективные меры радиоэлектронной защиты и сбили два самолета: один F-105C и один А-7Е.

«Воздушная война над Северным Вьетнамом устранила все сомнения относительно эффективности радиоэлектронного противодействия. Средства РЭП получили полное признание ВВС. Для боевых вылетов оборудование РЭП является сейчас такой же обязательной нагрузкой самолетов, как топливо или вооружение», — писал журнал «Авиэйшн уик».

Зарубежная печать отмечает, что основу тактики прорыва ПВО израильскими ВВС в вооруженных конфликтах на Ближнем Востоке составляло комплексное применение следующих способов РЭБ: постановка специальными самолетами активных помех из зон дежурства; индивидуальная защита (постановка помех из боевого порядка ударных самолетов), применение ложных радиолокационных целей; сброс дипольных отражателей. В Ливане (июнь 1982 г.) западные специалисты отмечали такую последовательность действий израильской авиации в операции по прорыву ПВО.

Первый этап — запуск ложных целей (беспилотных летательных аппаратов типа «Мастиф» и «Скаут») с периодическим их вторжением в зону поражения зенитных комплексов. Тем самым в течение нескольких часов боевые расчеты наземных средств ПВО держались в напряжении и изматывались морально и физически. Самолеты-доразведчики в это время уточняли координаты включавшихся в работу РЛС. Второй — «ослепление» осуществлялся путем постановки пассивных и активных помех для обеспечения скрытного проникновения ударных групп к целям. Третий этап — «подавление» — предусматривал действия экипажей, применявших управляемые средства поражения по наиболее важным объектам ПВО. На четвертом этапе происходило наращивание усилий («вторая волна») группами самолетов с неуправляемыми средствами поражения, наносившими удар по методу «накрытия» площадей.

Противоракетный маневр, по мнению зарубежных военных специалистов, стал необходим после перехода американской авиации к действиям со средних высот. С подъемом за пределы эффективного огня МЗА самолеты вышли в зону наблюдения наземных радиолокаторов системы ПВО. «Тактика уклонения» в этих условиях в основном сводилась к срыву наведения или уходу самолета от зенитной ракеты. Получив информацию о пуске ракеты, летчик немедленно разворачивал самолет в сторону ближайшей границы зоны поражения ЗРК и стремился пересечь ее как можно быстрее.

Информация о пуске ракеты с земли поступала по радио от самолетов-разведчиков, которые участвовали в каждом налете авиации США на объекты ДРВ. Для оповещения экипажей о нахождении их в зоне облучения РЛС ЗРК в ВВС США была создана специальная самолетная бортовая радиотехническая разведывательная аппаратура.

Американские летчики, используя аппаратуру предупреждения, стали применять противоракетный маневр после ложного выхода в атаку. Для этого один из самолетов группы преднамеренно задерживался в «опасной зоне» на высоте 1500–3000 м, летчик фиксировал момент пуска ракеты и вводил самолет в крутую спираль в сторону границы зоны поражения, в это время другой увеличивал скорость и пытался прорваться к объекту удара на высоте 500–800 м. Ложная атака иногда выполнялась одновременно с нескольких направлений.

В том случае, когда зенитную ракету замечали уже в непосредственной близости от самолета, использовался более сложный прием. Маневрируя, летчик учитывал, что ракета способна изменять направление своего полета только в определенных пределах. В этом случае эффективность противоракетного маневра зависела от точности определения момента его начала. Большое упреждение (дальность до 15 км) не приводило к срыву наведения — у ракеты «хватало рулей» для необходимой коррекции траектории. Уход от выпущенной ракеты являлся новым тактическим приемом, не отрабатывавшимся ранее, и требовал высокого профессионального мастерства и специальной психологической подготовки летного состава.

Противоистребительный маневр применялся для вывода самолета из области возможных атак (ОВА) истребителя или срыва прицельной стрельбы. Бомбардировщики и двухместные штурмовики сочетали маневр с ведением оборонительного огня воздушным стрелком из задней кабины.

В войнах во Вьетнаме и на Ближнем Востоке (1965–1973 гг.) основным видом маневра против «фантомов» и «миражей», применявших УР «воздух — воздух» «Сайдвиндер» и «Матра» с инфракрасными головками самонаведения и радиоуправляемые УР «Спарроу» первых модификаций, по мнению западных специалистов, был испытанный разворот на атакующего с максимально возможной угловой скоростью. Однако уже тогда, отмечают они, стало ясно, что для срыва атаки необходимо было обнаружить противника на дальности, близкой к предельной для человеческого глаза.

На самолеты стали устанавливаться приемники оповещения об облучении бортовым радиолокатором истребителя (БРЛС), но они не помогали, если атака выполнялась с ИК-ракетами, когда включение его было необязательным (прицеливание осуществлялось по оптическому прицелу). Как отмечала западная печать, в воздушных боях над Ливаном в 1982 г. израильтяне использовали усовершенствованные УР «Спарроу», позволяющие атаковать цель с расстояния, значительно превышающего дальность визуальной видимости. Причем истребители скрытно, по командам ВКП выводились в положение для эффективного применения оружия, и если атакованный своевременно не предупреждался об этом с пункта управления или другим летчиком из боевого порядка, то ему уже приходилось выполнять не противоистребительный, а противоракетный маневр.

В настоящее время, считают зарубежные специалисты, встал вопрос о создании универсальных бортовых средств предупреждения о пуске радиолокационных и тепловых управляемых ракет класса «воздух — воздух». На израильских истребителях американского производства F-15 и F-16, впервые участвовавших в воздушных боях над Ливаном в 1982 г., были установлены специальные приемники, бортовые передатчики помех и контейнеры с тепловыми и радиолокационными ловушками. Приемник, входивший в систему предупреждения, выдавал летчику сигнал не только о попадании самолета в зону БРЛС истребителя противника, но и о пуске управляемой ракеты. Одновременно вырабатывалась команда на включение средств активного противодействия (передатчиков помех) или сброс ловушек — ложных целей. ИК- или радиолокационная система наведения срабатывала на ложную цель. Применение средств РЭП обязательно сочеталось с выполнением энергичного разворота.

Таким образом, противоистребительный маневр пополнился в локальных войнах новыми элементами, которые обеспечивали его эффективность при резко возросших наступательных возможностях истребителей, обусловленных появлением нового управляемого оружия.

Противозенитный маневр в локальных войнах, как считают зарубежные эксперты, почти не изменился по сравнению с периодом второй мировой войны.

Все известные виды маневра — «змейка», «ножницы», «скольжение» — затрудняли наводчику прицеливание. Одновременный выход в атаку с разных направлений («звездный налет») распылял зенитный огонь, уменьшал его интенсивность. При освоении этих приемов потребовалось учитывать уже забытый опыт второй мировой войны.

Во всех локальных войнах, где широко применялись управляемое оружие, боевые реактивные самолеты трех поколений, средства радиоэлектронной борьбы, системы дистанционного управления, наибольшие потери авиация понесла от огня обычной зенитной артиллерии. Задача поиска эффективных способов борьбы авиации с ней, как отмечают западные эксперты, сейчас остается актуальной.

Построение боевого порядка, обеспечивающего снижение уязвимости самолетов. При преодолении ПВО в локальных войнах использовались все виды боевых порядков — сомкнутые, разомкнутые и рассредоточенные.

Сомкнутые боевые порядки, казалось бы, уже отошли в прошлое, так как сковывали маневр скоростных самолетов. Однако они, как указывалось выше, были применены в период оснащения американских истребителей-бомбардировщиков индивидуальными средствами радиопротиводействия, так как это затрудняло выделение одиночной цели на фоне помехи. Но при пуске зенитной ракеты по середине полосы помех она могла, по расчетам западных специалистов, поразить несколько соседних самолетов. Поэтому при организации массированных налетов необходимо было выбирать между сомкнутым боевым порядком, обеспечивающим маскировку состава группы, а также достаточную плотность удара, и разомкнутым, гарантирующим выполнение противоракетного маневра и безопасность от поражения группы одной ракетой.

Разомкнутый боевой порядок, по определению зарубежной печати, характерен расстановкой самолетов на увеличенных дистанциях и интервалах, но не выходящих за пределы визуальной или радиолокационной видимости. Он применялся обычно при нанесении групповых последовательных ударов. Зону поражения средств ПВО преодолевали тактические группы составом до двух-трех эскадрилий, включая истребителей прикрытия.

Размыкание по глубине чаще всего использовали израильские истребители-бомбардировщики в войне 1973 г. Их боевой порядок над территорией противника представлял собой колонну пар, следовавших на дистанции визуальной видимости. Перед целью ведущие увеличивали скорость и боевой порядок смыкался.

Размыкание по фронту (например, боевой порядок звена «кончики пальцев» в тактической авиации США) производилось при нанесении одновременных ударов по нескольким близко расположенным целям. Так действовали палубные штурмовики ВМС США, осуществлявшие непосредственную поддержку морской пехоты. При выполнении этой задачи наиболее сложную проблему представляло преодоление противодействия войсковой ПВО, предварительно подавить огонь которой часто было невозможно. Для ведения боевых действий авиацией в этой обстановке разрабатываются специальные приемы, способы боевого обеспечения.

Рассредоточенный боевой порядок включал группы различного тактического назначения, каждая из которых совершала полет на наивыгоднейшем для себя режиме. Визуальной связи между группами, как правило, не было, каждая из них действовала в соответствии с общим планом удара, разработке и реализации которого придавалось большое значение. Каждый ведущий группы, не имея зрительного контакта с соседями, должен был четко представить их маневр на всех этапах боевого полета.

В практике всегда имело место сочетание различных видов боевых порядков в оперативном построении сил авиации в зависимости от тактического назначения групп самолетов и применяемого оружия.

Журнал «Флайт» отмечал, что на ежегодных учениях ВВС НАТО в Европе в 1986 г. группы различного-тактического назначения ударного эшелона при преодолении зональной ПВО размещались в воздухе по следующей схеме. Истребители F-16, выдвинутые вперед и выполнявшие задачу расчистки пространства, летали в разомкнутом боевом порядке. В таком же построении действовали группы подавления объектовой ПВО (самолеты «Ягуар»). Ударные группы, включавшие самолеты «Торнадо» и F-111, совершали полет в сомкнутом боевом порядке, составным элементом которого были постановщики помех EF-111. Самолетам прорыва F-4 «Уайлд Уизл» предоставлялась свобода маневра, но они тесно взаимодействовали с истребителями расчистки и группой подавления ПВО.

Весь ударный эшелон следовал к цели в рассредоточенном боевом порядке (на это влияние оказывали сложные метеоусловия), группы истребителей-бомбардировщиков выдерживали предельно малую высоту полета. Централизованное управление (регулирование движения) со стороны ВКП Е-ЗА «Сентри» сочеталось с децентрализованным: командиры групп получали право принимать самостоятельные решения в борьбе с ПВО, сообразуясь с обстановкой.

Способы огневого поражения средств ПВО сводились в две основные группы: воспрещение огня зенитной артиллерии; огневое поражение зенитных ракетных комплексов.

Воспрещение огня зенитной артиллерии оказалось сложной тактической проблемой, о чем, как отмечает западная печать, наглядно свидетельствуют такие показатели: американская авиация в Корее и во Вьетнаме потеряла от огня ЗА две трети из общего количества сбитых самолетов. Характерно, что большая часть этих потерь приходится на долю малокалиберных зенитных батарей, не имевших специальных средств обнаружения и наведения. По свидетельству журнала «Интернэшнл Дефенс Ревю», на один сбитый самолет расходовалось около 8000 снарядов. Но подобный расход был оправдан, поскольку стоимость такого количества зенитных снарядов в тысячу раз ниже, чем стоимость самолета.

Зенитная артиллерия мало повысила свои боевые возможности по сравнению с периодом второй мировой войны и считалась устаревшим оружием. Количество подразделений ЗА в штатах сухопутных войск заметно снизилось. Боевые качества самолетов (скорость, потолок, огневая мощь), наоборот, резко росли. Кроме управляемых ракет на борту сверхзвуковых американских истребителей-бомбардировщиков — участников агрессии во Вьетнаме имелась аппаратура радиоэлектронной борьбы, а также радиолокационные станции. Но огонь зенитной артиллерии воспретить не удалось. Более того, в борьбе с ЗА американская авиация (как и израильская авиация, оснащенная самолетами американского производства) потерпела поражение. Зарубежные военные специалисты усматривают причину этого в следующем.

Во-первых, позиция зенитной артиллерии представляла собой объект, сложный для отыскания и поражения. Самолетный радиолокатор не мог обнаружить и тем более захватить малокалиберную пушку, чтобы обеспечить данными прицельную систему для применения управляемого оружия. Сама пушка не излучала тепло, достаточное для наведения на него ракеты с тепловой головкой самонаведения. Батарея МЗА не имела в своем составе РЛС разведки и целеуказания, которую можно было «забить» помехами.

Во-вторых, вследствие неэффективности электроники и автоматики в борьбе с МЗА способы огневого поражения ее основывались на зрительном обнаружении, опознании и прицеливании. Это означало необходимость сближения самолета с объектом атаки на дальность 2–3 км на умеренной скорости и применения неуправляемых средств поражения. Все те достоинства, которые отличали сверхзвуковой реактивный самолет-ракетоносец от поршневого самолета, не могли быть использованы.

В-третьих, существенные ограничения в способах огневого поражения авиацией ЗА означали, что их возможности в противоборстве выравнивались. И не случайно, во время войны во Вьетнаме количество зенитных батарей в составе ПВО Северного Вьетнама резко возросло. Обладая хорошей мобильностью, они быстро перемещались на вероятные направления действий американской авиации, вели интенсивный огонь из засад. Местоположения засад было трудно вскрыть разведкой, поэтому воздушный агрессор встречал отпор там, где менее всего ожидал. С зенитной артиллерией взаимодействовали ракетные комплексы, которые прижимали зоной своего поражения американские самолеты к земле — под обстрел зенитных пушек.

Таким образом, как отмечают зарубежные военные специалисты, основной причиной поражения авиации в борьбе с ЗА в тактическом плане являлась необходимость входа, самолетов в зону ее огня в процессе атаки. Это же обстоятельство сохранялось в силе при атаке маловысотных зенитных комплексов, не имевших радиолокаторов (оснащенных оптическими прицельными устройствами). Поэтому наиболее часто против этих объектов применялись средства поражения, предназначенные для вывода из строя не техники, а личного состава, шариковые или «ананасовые» бомбы в кассетах, разбрасываемые по большой площади и не требующие точного прицеливания.

Огневое поражение зенитных ракетных комплексов по содержанию отличалось от способов активной борьбы с ЗА, так как эти комплексы были оснащены радиолокаторами или другими поисковыми средствами — излучателями энергии. Против них становилось возможным применение противорадиолокационных ракет, были эффективными способы радиотехнической разведки, обеспечивавшие установление координат стартовых позиций. Вместе с тем, отмечают многие западные военные обозреватели, опыт показал, что из-за высокой мобильности ЗРК (особенно входивших в состав поисковой ПВО) данные разведки требовалось иметь в реальном масштабе времени. Другими словами, временной разрыв между установлением местоположения ЗРК и нанесением воздушного удара по нему исключался или должен быть минимальным. Это требование обусловило появление тактического принципа «обнаружил — уничтожил», который на практике нашел отражение в способе «огневой разведки» (или «разведки с нанесением удара», как он стал называться в наставлениях американских ВВС).

Так, но планам командования ВВС США самостоятельно обнаруживать и немедленно атаковать подвижные зенитные комплексы должны были организованные в разгар войны во Вьетнаме эскадрильи «Уайлд Уизл» («лисий хвост»). Ее самолеты оснащались аппаратурой радиотехнической разведки и активных помех, основным их вооружением являлись управляемые ракеты «воздух — РЛС».

Управляемые ракеты «воздух — РЛС» типа «Шрайк» авиация США применила в войне во Вьетнаме, когда потери самолетов от огня ЗРК достигли угрожающих размеров. Первые УР «Шрайк» оснащались пассивной головкой самонаведения на излучающую РЛС с дальности 13–20 км при высоте полета носителя 3000–4000 м. Для прицельного пуска такой ракеты по РЛС, входящей в ПВО объекта, нужно было заставить боевой расчет включить ее в работу, а затем затруднить ему обнаружение и идентификацию атакующего самолета. Это достигалось выполнением демонстративных маневров специально выделенными самолетами, запуском ложных целей, имитирующих полет в направлении объекта удара (рис. 14). Такие тактические приемы вынуждали приводить средства ПВО в готовность к отражению налета, создавали сложную радиолокационную обстановку, но не исключали необходимости входа самолета-носителя в зону поражения атакуемого ЗРК. Поэтому летному составу пришлось изыскивать способы атак с учетом боевых свойств противорадиолокационной ракеты. Часто самолет-носитель выполнял полет к объекту удара на малой высоте вне радиолокационной видимости, в расчетной точке или по данным бортовой навигационной системы он резко набирал высоту и кратковременно входил в зону облучения атакуемой РЛС. После захвата ее головкой самонаведения ракеты летчик производил пуск и немедленно снижался с одновременным разворотом на обратный курс. УР самостоятельно наводилась на источник излучения. Уязвимость атакующего самолета уменьшалась, но значительно увеличивалась ошибка наведения ракеты на цель. Кроме того, возможность выполнения такого маневра зависела от точности выхода самолета в исходное положение для атаки.

^{Рис. 14. Вариант атаки РЛС с применением противорадиолокационной ракеты (ПРР):}

^{1 — демонстративный маневр самолета, взаимодействующего с носителем ПРР; 2 — вход самолета — носителя ПРР в зону облучения РЛС; 3 — постановка ответно-импульсных помех; 4 — пуск ПРР и отворот от цели; 5 — самонаведение ПРР на РЛС; 6 — РЛС — цель; 7 — зона поражения ЗРК; 8 — зона обнаружения РЛС}

Для борьбы с тактическими истребителями эскадрилий «Уайлд Уизл» вьетнамские зенитчики стали практиковать временное выключение излучения РЛС или отвод ее антенны в сторону, что приводило к срыву самонаведения ракеты или значительному увеличению промаха. В этих условиях американские летчики начали использовать противорадиолокационные ракеты «Стандарт ARM» с коррекцией траектории в боевом порядке авиации, участвовавшей в налете, создавались тактические группы огневой разведки, в состав которых входили самолет-носитель УР «Стандарт» и пара (звено) с ракетами «Буллпап» или обычными бомбами. Группа выходила в район цели в боевом порядке, эшелонированном на высоте. Самолет «Уайлд Уизл» выполняя полет на высоте 7000–8000 м, вел радиотехническую разведку местоположения РЛС, обнаружив и запеленговав ее, производил пуск ракеты. Если боевой расчет ЗРК обнаруживал атаку и выключал радиолокационную станцию, то ракета все равно продолжала неуправляемый полет в направлении позиции зенитного комплекса. След, оставляемый трассером, и место ее разрыва использовались экипажами с обычным оружием для выхода в атаку с малой высоты. Зарубежные обозреватели, анализировавшие опыт локальных войн, отмечали, что подобный способ нанесения удара применяла также израильская авиация в ливанской войне 1982 г.

Западные журналы отмечают, что тактика преодоления ПВО, проверявшаяся в локальных войнах, продолжает совершенствоваться. Ни один из ее приемов или способов, разработанных ранее, не потерял своего значения. В настоящее время, по их мнению, теоретическое обоснование получает «сверхзвуковой бросок» на большой (или средней) высоте самолета с доведенной до минимума эффективной площадью рассеяния. Проникновение к объекту удара на предельно малой высоте с огибанием рельефа местности положено в основу способов применения крылатых ракет. Обход зон поражения средств ПВО осваивается экипажами всех современных боевых самолетов, оснащенных чувствительной аппаратурой предупреждения. Противоракетный и противоистребительный маневры сочетаются с постановкой активных и пассивных помех. Боевые порядки ударной авиации сохраняют тенденцию к расчленению, что связано с поступлением на вооружение высокочастотных средств поражения «воздух — земля» и воздушных командных пунктов.

Однако, отмечают западные эксперты, остаются неизменными некоторые тактические принципы преодоления ПВО. К ним относятся: прямая зависимость успеха от наличия точных разведданных в реальном масштабе времени о составе и расположении противостоящей группировки ПВО; потеря внезапности удара при упреждающих действиях групп обеспечения; уменьшение плотности удара при выборе маловысотного варианта налета; обязательное сочетание различных приемов уклонения, «нейтрализации», огневого поражения, их комплексное и раздельное применение в соответствии с обстановкой.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

tech.wikireading.ru

Маневренность истребителя и полёты ракет

В маневренности истребителя самое важное – это доступная максимальная перегрузка, желательно ещё и действующая максимальное время. Потому что чем больше перегрузка, тем значительнее и быстрее истребитель может изменить собственный вектор скорости и, соответственно, положение в пространстве.

Как маневрирование связано с атакующими ракетами противника?

Если не вести речь о маневренном бое истребителей и изложить упрощённо, то вот как. Предположим, что головка самонаведения ракеты уже захватила истребитель-цель и теперь наводит ракету. Понятно, что, в общем случае, головка ракеты может “просматривать” только какой-то сектор “прямо по курсу”: скажем, некий конус, ограниченный по углу раскрыва параметрами работы систем головки наведения.

В рамках этого конуса ракета “ведёт” свою цель, маневрируя “на сближение”. Можно сказать, что если самолёт сумел убежать из “прицельного конуса”, то ракета его потеряла и больше не видит. В случае очень простой ракеты преследование цели на этом благополучно (для цели) завершается.

Если истребитель сумеет совершить интенсивный маневр с большой перегрузкой (например, разворот), то у него есть шанс успеть “выбежать” из поля зрения ракеты. Почему нужна большая перегрузка? Потому что ракета также будет маневрировать, с тем расчётом, чтобы цель не упустить. Выиграет тот, кто окажется “резче” и сумеет изменить свои координаты в пространстве (и вектор скорости) на максимальную величину за минимальное время.

(Рисунок: Edward L. Cooper)

В принципе, у самолёта тут есть некоторое преимущество, так как ракета, “компенсируя маневр самолёта”, часто вынуждена маневрировать со значительно большей, чем у самолёта, перегрузкой по чисто геометрическим причинам. Более того, в некоторых случаях обладающий достаточной тяговооружённостью истребитель, вовремя развернувшись, может просто убежать от ракеты, потому что у последней сильно ограничено время полёта.

Ракета “наблюдает” самолёт в некотором кусочке пространства. Вообще говоря, положение самолёта внутри этого кусочка не так важно: самолёт-цель может лететь боком, хвостом вперёд, делать забавные кульбиты, но до тех пор, пока он остаётся в поле зрения ракеты, она способна его “достать”. Конечно, на практике тут есть много оговорок и тонкостей (они, например, касаются разных дополнительных защитных средств, типа ловушек и помехопостановщиков), но общий принцип именно такой: истребитель должен убегать максимально быстро, а не крутить кульбиты “на месте”.

Так вот. Хорошие современные ракеты “воздух-воздух” мало того что быстро летают, но и готовы поражать цели, маневрирующие с очень большими перегрузками, находящимися за пределами возможностей истребителя. Ведь ограничения по перегрузкам для самих ракет существенно шире, чем для самолёта. Причина в том, что на борту самолёта есть люди, а люди в принципе не могут выдержать сколь-нибудь значительных (по меркам техники) перегрузок в течение заметных промежутков времени.

С суперсовременными (и перспективными) ракетами “воздух-воздух” – ещё хитрее: они умеют делать несколько заходов на цель, если вдруг промахнулись, и, соответственно, умеют найти цель заново, если вдруг она потерялась. (А ещё полёт ракеты может координироваться запустившим её истребителем, который спокойно, так сказать, со стороны, наблюдает цель.)

В общем, мораль: “противоракетное” маневрирование – это вовсе не “кульбиты”, и чем более развиты системы наведения ракет и сами ракеты, тем меньше пользы от маневренности истребителя.

()

Похожие записки:

dxdt.ru

Чем помогает истребителям сверхманевренность? — Червонец Андрюха — ЖЖ

Посмотрели видео? Чувствую сейчас начнутся критические мнения: «да не может быть», «да ракета может совсем иные нагрузки, чем самолет выдерживать» и т.п. и самолет обязательно собьют. На это отвечу — не так все однозначно, как вам кажется.

На средних дистанциях от ракеты можной уйти раскачивая её траекторию влево-вправо меняя курс в пределах 60 градусов от основного +-30 по сторонам.

На видео ситуация с близкой дистанцией и боевой форсированный разворот, кульбит навстречу ракете. Самый рискованный маневр, должен быть очень точно просчитан по времени начала выполнения, но в то же время самый эффективный. Если при выходе навстречу ракете на встречном курсе под острым углом не срабатывает ее дистанционный взрыватель (а для этого ракета тоже должна подойти на определенное расстояние), отрыв гарантирован.

У ракеты есть головка наведения, которая имеет ограниченный угол обзора. На видео не просто петля, а манёвр, который меняет эшелон самолёта, вектор движения и скорость. На борту СУ-35 стоит система предупреждения об ракетной атаке, она моментально посчитает дальность, скорость и направление движения ракеты и даже относительно точно определит её тип. Затем по поступившим данным, с поддержкой от информационной системы самолёта пилот выполняет одну из нескольких предложенных конфигураций ухода от ракеты (выполнит противоракетный манёвр).

Обученный пилот легко уклоняется, если это позволяет ТТХ самолёта, от траектории движения ракеты до детонации. Ракета уйдет дальше, т.к. имеет колоссальный запас скорости который ей и мешает, резко доворачивать тоже рули не позволяют. Вдобавок выпускает ложные цели, а ракета либо летит в ложные цели либо может попытаться повернуть за самолетом, но в итоге теряет его в передней зоне видимости.

Конечно, тут дело в дистанции, так как если сделать такой маневр в километре от ракеты, то относительно нее самолет примерно там же где и был.

И еще на видео не уточнили, что не со всеми ракетами это сработает. Подобный маневр сорвет наведение у ракеты с тепловой ГСН, ракеты, наводимые по радио-сигналу с земли или самолета это не обманет, но для таких ракет существуют средства РЭБ.

Об этой проблеме с ракетами воздух-воздух знают, как наши, так и НАТОвцы. Потому и у нас и у них огромный упор в защите самолёта при подготовке пилота делается именно на изучение различных противоракетных манёвров.

По сути, сверх-манёвренность только для этого и нужна, чтобы уходить от различных атак. Манёвренность является не столько атакующей, сколько защитной необходимостью для самолёта.

Немного о противоракетных маневрах. Симулятор, но на то симулятор и симулятор, что симулирует=)

chervonec-001.livejournal.com

Глава V. ЭЛЕМЕНТЫ НОВОГО В ТАКТИКЕ. «Авиация в локальных войнах»

 

1. Развитие способов преодоления ПВО

В локальных войнах проходили проверку как новые самолеты и авиационное оружие различного назначения, так и средства противовоздушной обороны. При этом велись постоянный поиск и отработка приемов и способов преодоления авиацией современной системы ПВО. Проанализировав полученный боевой опыт, зарубежные военные специалисты пришли к выводу, что необходимо продолжать детальные исследования и совершенствование следующих из них: пролет зон поражения средств ПВО на максимальных скоростях и минимальных высотах; обход их по направлению и высоте, прорыв, противозенитный, противоракетный, противоистребительный маневры; построение боевых порядков, снижающих уязвимость самолетов от зенитного огня и атак перехватчиков противника; огневое поражение средств ПВО.

Пролет зон поражения средств ПВО на максимальных скоростях. Большая скорость полета, как отмечают зарубежные специалисты, всегда считалась важнейшим фактором снижения уязвимости самолетов от огня средств ПВО. Опыт войн показывает, что это сокращает время пребывания их в зоне обстрела и усложняет процесс прицеливания расчету зенитного комплекса.

Американские военные эксперты установили, что возрастание скорости оказывает влияние на преодоление авиацией ПВО только до определенных пределов. При полете в диапазоне умеренных дозвуковых скоростей (500–900 км/ч) на малых и средних высотах этот эффект проявлялся отчетливо. Боевой опыт и исследования, отмечают они, показали, что при возрастании скорости в два раза (с 370 до 740 км/ч) уязвимость самолета снижается в четыре раза. Однако во столько же раз ухудшаются условия поиска и выхода в атаку по малоразмерной наземной цели, повышается вероятность столкновения с землей. И перед летчиками встала дилемма: обеспечить безопасность полета или выполнить задание. По оценке западных обозревателей, боевая практика локальных войн установила, что высокие скорости для выполнения задания над полем боя не нужны, в этих условиях большее значение приобретает маневр. Проблемы выживаемости стали решаться путем повышения маневренности и бронирования самолетов непосредственной авиационной поддержки войск.

С учетом опыта локальных войн были созданы и приняты на вооружение в ряде армий стран НАТО в середине 70-х годов штурмовики, имеющие максимальную скорость 720–950 км/ч (А-10, «Альфа Джет» и др.), хотя еще в 50-х годах не собирался никто строить дозвуковые боевые самолеты.

Одним из неблагоприятных факторов, связанных с использованием большой скорости, явилось инфракрасное излучение. На умеренном дозвуковом режиме оно исходило только от работающих двигателей. При этом тепловой «факел» был направлен в основном назад, и самолет мог быть поражен ракетами с ИК-наведением только вдогон. При околозвуковых и сверхзвуковых скоростях из-за трения о слои воздуха нагревалась обшивка самолета и тепло распространялось во все стороны. После перехода звукового барьера излучение обнаруживалось инфракрасными головками самонаведения зенитных ракет на расстоянии от 8 до 16 км, самолет как бы «предупреждал» о своем появлении и мог быть обстрелян уже на встречном курсе, до выхода его в атаку по наземной цели.

На этой скорости росла и минимально безопасная высота, затруднялся полет с огибанием рельефа местности по горизонтали и вертикали, что считалось большим недостатком в тактике преодоления ПВО.

Обобщение опыта локальных войн позволило западным военным специалистам сделать вывод о том, что разумным пределом является околозвуковая скорость, при которой только начинается интенсивное возрастание лобового сопротивления, в сочетании с противозенитным маневром по направлению и высоте. Скорость же, соответствующая наилучшей маневренности, находится именно в этой области, где и достигалось оптимальное соотношение между количеством пораженных целей и сбитых наземным огнем самолетов. Пролет зон поражения ПВО на минимальных высотах широко использовался штурмовиками в период второй мировой войны, особенно при подходе к полю боя. Однако особое значение он приобрел после оснащения войск ПВО зенитными ракетными комплексами с радиолокационными системами наведения управляемых ракет. Известно, что дальность обнаружения радиолокаторами ЗРК воздушных целей по мере снижения высоты их полета уменьшается, а следовательно, и сокращается время на подготовку пуска ракеты боевым расчетом. Именно это обстоятельство, как отмечает западная печать, послужило главной причиной перехода американской авиации к использованию малых высот после оснащения ПВО ДРВ такими комплексами в июле 1965 г..

Опыт выполнения маловысотных полетов на участках маршрутов различной длины и сложности позволил американским авиационным специалистам определить вероятность выживания экипажей самолетов в зоне, где противодействие средств ПВО считалось сильным. Диапазон высот от 60 до 90 м, возможность остаться невредимым в котором составляла более 0,75, был назван ими «коридором выживания». На высотах 30–60 и 90–200 м располагались зоны «сомнительной вероятности» (ее количественный показатель — 0,5–0,75). И наконец, высоты менее 30 и более 200 м, где вероятность выживания была менее 0,5, характеризовались как «зоны гибели».

Казалось, отмечают зарубежные обозреватели, что после определения «коридора выживания» оставалось только совершать полеты в его границах — и задача уклонения от огня ПВО была бы решена. Однако кроме опасности быть сбитым зенитными средствами пришлось учитывать и физические возможности летчиков по выполнению длительного полета вблизи земли.

Американские летчики при определении способов преодоления ПВО широко использовали выведенную экспериментально зависимость времени «засветки» самолета (облучения его радиолокатором) от режима полета. Продолжительность «засветки» влияла на выбор высоты, скорости подхода к объекту и вида маневра для атаки. Ее сравнивали со временем, необходимым для подготовки средств ПВО к «отражению» удара. Выявленный резерв врем

litresp.ru

Противоракетный манёвр Википедия

С момента появления ракетного оружия, развитие форм и способов защиты от него, помимо прочего, шло по пути усовершенствования мер пассивной защиты, таких как противоракетный манёвр. На снимке: Самолёт-разведчик Ф-105 ВВС США пытается уйти от ЗУР В-750 в небе над Северным Вьетнамом

Противоракетный манёвр (сокр. ПРМ) — разновидность мероприятий пассивной противоракетной защиты, заключающаяся в уходе единицы военной техники с траектории полёта управляемой ракеты или неуправляемого реактивного снаряда (реактивной гранаты) противника. Различают противоракетный манёвр авиации, выполняемый соответственно крылатыми и винтокрылыми летательными аппаратами (другим, близким по своей сути манёвром в воздухе является противозенитный манёвр), а также противоракетный манёвр бронетехники и другой сухопутной самоходной техники. Увеличение маневренности современных кораблей, судов и некоторых других плавсредств, позволяет им также осуществлять противоракетный манёвр на воде (другой его разновидностью на воде является противоторпедный манёвр). Противоракетный манёвр может выполняться как сам по себе, без применения других мер противоракетной защиты, так и в комбинированном виде с применением разного рода помех в сочетании с мерами активной защиты (встречный пуск противоракет или обстрел приближающейся ракеты противника при помощи другого бортового вооружения, а также ответный обстрел оператора ракетного вооружения или средств наведения в том случае, если это может привести к потере ракетой управляемости, — данная мера была актуальной в эпоху управляемых ракетных вооружений первого и второго поколения с радиокомандным управлением). Теоретически, противоракетный манёвр может быть осуществлён любой единицей военной техники, категория мобильности и лётные, ходовые или мореходные качества которой (в зависимости от рабочей среды) позволяют ей уйти из под обстрела.

>Эффективность[ | ]

Существует ряд методик расчёта вероятности успеха противоракетного манёвра того или иного образца вооружения и военной техники (ВВТ), применительно к различным средствам ракетного обстрела с одной стороны, с другой — к уровню индивидуальной подготовки и психофизиологического состояния оператора (пилота самолёта, водителя танка, рулевого на корабле) или коллективной подготовки операторов (экипажа корабля или судна), от которых зависит выполнение самого манёвра и возможностей техники, на которой этот манёвр выполняется. В наиболее упрощённом виде, для общего понимания специфики, формулу расчёта вероятности успеха (PПРМ{\displaystyle P_{\text{ПРМ}}}) противоракетного манёвра можно представить следующим образом:

ru-wiki.ru