Читать онлайн «Извилистый путь (СИ)» автора Холмова Владимировна Владимировна — RuLit
Инга Холмова
Извилистый путь
Детский дом гудел. Детский дом вибрировал от внезапно возникшей суеты. Целеустремлённо бегали заполошенные воспитатели, носилась малышня, помогая перетаскивать какие-то мелкие предметы обихода. Старшие воспитанники были поголовно заняты на ведёрно — тряпочном фронте отмывания, где командовала гроза всех грязнуль- уборщица тётя Дуся, которая работала там так давно, что казалась неизменной деталью интерьера, бывшей здесь всегда и всегда будущей. Вот Елена Сергеевна Ивлева, молоденькая воспитательница, которую все между собой называли просто Леночка, поволокла куда-то несколько своих подопечных, на ходу что-то им втолковывая. Важно проплыла директриса Ираида Степановна Вершина, зорко поглядывая на суетящихся воспитанников и подчинённых, выискивая то, что ещё не было сделано и оценивая то, что ещё предстояло выполнить.
Яна уныло водила тряпкой по стеклу, стараясь не очень утруждаться, но и не выказывая особого рвения. В первом случае за небрежность могут подкинуть ещё одно окно, а во втором- тоже нагрузят, ибо всем известно- инициатива наказуема. Так что не следует выбиваться из общей массы, тем более что выскочек не любят нигде. Сквозь отмытое до хрустального блеска стекло в здание проникали весёлые лучи майского солнца. На улице бушевала весна, принесшая, наконец, в этот большой сибирский город почти летнее тепло, от которого зацвели дикие яблони, вылезла зелёная трава на газонах, немедленно украшенная жёлтыми головками одуванчиков. Да, весна… А в душе у Яны в последнее время прочно поселилась стылая январская стужа. Четвёртый год она живёт в этом детском доме. Долгий четвёртый год… Как же тяжело и больно! Ей, девочке, до двенадцати лет жившей в дружной семье. В тот день на улице так же светило яркое солнце, чирикали воробьи, радовавшиеся теплу и доступному корму. Мама, папа и пятилетний братик Серёжка собирались на представление в цирк. А её оставляли дома. Нечего было без куртки выбегать из школы на переменках, подставляя лицо для первого весеннего загара. Добегалась. Недаром говорят, что весна коварна. Вот и заработала себе простуду с температурой, которая чуть не испортила семейный праздник.
— Яничка, — Серёжка залез к ней на постель, — ты не плачь. Я тебе шарик принесу. И мороженое.
— Я тебе дам, мороженое! — мама шутливо шлёпнула мальчишку по попке. — Ей только холодного не хватает, чтобы к простуде ангина привязалась! Марш одеваться, а то опоздаем. Яна, не забудь выпить лекарство. Ровно в четыре часа.
— Не беспокойся, мамуля, я же большая и всё понимаю. Идите.
В комнату заглянул папа, уже по-уличному одетый. Если закрыть глаза, то эта картина стоит перед глазами. Именно тогда в последний раз Яна видела их живыми. Потом были только закрытые гробы. Два больших и один совсем маленький. Они ушли. Яна встала с кровати и подошла к окну, чтобы увидеть, как все дружно усаживаются в машину, стоящую у подъезда. Хлопнула водительская дверца, сквозь открытую форточку донёсся звук заводимого двигателя и в следующий момент раздался оглушающий взрыв. На месте их «жигулёнка» вспух огненный цветок, от которого на первых двух этажах их пятиэтажки вылетели стёкла…
Всё дальнейшее для Яны происходило как во сне. Суетились взрослые, какие-то тётеньки шастали по их квартире, что-то высматривали, тихонько обсуждали, смотрели на неё с показной жалостью. Слышались шепотки:
— Бизнес… Конкуренты… Проклятые барыги… Хапуги… Жизнь наказала… Детишек-то жалко, они не виноваты… Ишь сколько хрусталя в серванте… Бог, он всё видит. Вот и наказал… Зря эту перестройку задумали, раньше-то спокойнее жилось. Не стреляли, не взрывали… Мишка-меченый сволочь распустил… А не найдут никого, все менты продажные…
Потом было кладбище и три холмика в ряд. Три железных обелиска, с которых в круглых рамочках смотрели Мама, Папа и Серёжка.
— Поплачь, деточка, поплачь, легче стане, — шептал кто-то, гладя по голове.
Но слёзы не шли. Они застряли где-то в глубине души, замёрзнув в один большой ледяной ком, мешавший дышать.
Следующее относительно чёткое воспоминание: она сидит у стола в каком-то кабинете. Перед ней тётка с химической завивкой на крашеных волосах. Она кривит губы, стараясь сочувственно улыбнуться, якобы ободрить, но получается это плохо. Сквозь фальшь чувств явственно проступает равнодушие.
— Яночка, — говорит она слащавым голосом. — Придётся пожить тебе в детском доме. Мы не можем двенадцатилетнюю девочку оставить одну. А родственников у вашей семьи не было. Как оказалось, твои родители были сиротами. Ну ничего, деточка, это только до восемнадцати лет. Потом вернёшься в свою квартиру. Её опечатают до твоего возвращения. Надо только будет забрать необходимые вещи.
И огромная спальня для девочек на двадцать человек. Новенькую встретили настороженно, неласково. Пришлось научиться защищать себя и то, что смогла захватить из теперь опечатанной квартиры. Особенно яростно пришлось драться за фотографии. Почему-то именно они стали предметом ненависти особо агрессивных соседок. Может потому, что у многих из них и такого не было. Почти весь контингент этого детского дома состоял из брошенных и отказных ребятишек. Мало по малу Яна вживалась в суровую действительность, уговаривая себя потерпеть, что весь этот казённый кошмар временно, стоит только дожить до восемнадцати лет, и она вернётся туда, где её ждали воспоминания о счастливой поре, где сохранились даже запахи так страшно её покинувших родных…
— Не таскай тяжёлое, — услышала она голос одноклассника Сашки Иванова, главаря местной шпаны, который почему-то с прошлой осени стал опекать её. — Давай, отнесу.
Она уже привычно уступила ему ведро с грязной водой, которое тот играючи поднял. Яна догадывалась, что нравится парню, но никогда никаких намёков на сближение ему не давала. Ей хватало того, что теперь к ней не смели приставать с грязными предложениями старшеклассники, от которых она на протяжении всего девятого класса энергично отбивалась. Девчонки в спальне уже во всю шептались о поцелуях, а кое-кто даже осмелился рассказать о своих первых очень близких контактах с мальчиками после дискотек в ближайшем скверике. При этом многозначительно поджимали губы и закатывали глаза, демонстрируя как им было здорово, когда… Ну, в общем, понятно когда. Первой ласточкой сексуальной революции, разгоравшейся в их детском доме, была Людка Вострикова, которая подцепила себе какого-то богатенького папика и теперь уже открыто усаживалась в присланную за ней машину, увозящую её в блистательный и соблазнительный внешний мир каждые выходные. На резонные опасения подруг о наказании со стороны администрации Людка повела точёным плечиком и спокойно сообщила, что её добродетель отстёгивает Ираиде ежемесячно некоторую сумму за то, что она милостиво закрывает глаза на шалости своей подопечной. Именно Вострикова и стала основным «педагогом» в области межполовых контактов для многих девочек их группы решившихся, испробовать подобное. Но не всем везло найти себе хоть какого-нибудь завалящего «спонсора», поэтому утолять своё любопытство приходилось либо со своими детдомовцами, либо со случайными знакомыми, что иногда до добра не доводило. Яне краем уха несколько раз довелось услышать, что в их городе есть добрый доктор, который за умеренную плату избавляет глупеньких дурочек от последствий жаркой и бездумной страсти. Иосиф Соломонович — это имя почему-то застряло где-то на задворках подсознания. Ну и ладно, не важно, не об этом все мысли.
— Держи, — Сашка сунул ей в руку пустое ведро и молча удалился.
Яна привычно пожала плечами. Иванов никогда ничего не просил у неё, никогда не выставлял никаких требований. Просто в трудные моменты оказывался всегда рядом, делал своё доброе дело и так же молча или бросив одну-две фразы исчезал. Если ему так нравится, пусть. Она не напрашивалась, сам впрягся.
— Соболева, — подбежала запыхавшаяся Леночка, — у тебя всё готово? Если так, то марш на репетицию.
Яна покорно поплелась в актовый зал, забросив по пути ведро в каморку тёти Дуси. Не было печали, черти накачали. Теперь ещё репетировать сценку из Гайдара про Тимура с командой. Плохо то, что ей дали роль одной из главных героинь, придётся мозолить глаза спесивым гостям, ловя на себе их равнодушные взгляды. Ну кто сказал, что этому важному дядьке, как с придыханием выразилась Ираида: «очень-очень богатый и важный спонсор», будет интересно смотреть на их потуги что-то изобразить на сцене. Наверняка посидит на почётном месте, вяло, с презрительной усмешкой похлопает в холёные ладоши. Противно. Но выхода нет. Их некогда благополучный, экспериментальный детский дом бодро шёл ко дну, повторяя манёвр всей страны. Деньги, которые обесценивались быстрее, чем зарабатывались, считали миллионами, государственные дотации урезались до минимума. И в этом бардаке их директриса, проявляя чудеса изворотливости, старалась найти тех, кто ещё не очерствел сердцем, чтобы кинуть малую толику своих наворованных долларовых миллионов для того, чтобы брошенные дети были накормлены. А уж о бОльшем и не мечтали. Всё это Яне доходчиво объяснила Леночка, отвечая на её резонный вопрос: зачем так упираться для какого-то богатого жлоба?
www.rulit.me
Извилистый путь | Dragon Age Wiki
| |||
|---|---|---|---|
| Тип: | Случайная встреча | ||
| Местонахождение: | Ферелден | ||
| Выходы: | Карта мира | ||
| Появления: | Dragon Age: Начало | ||
Извилистый путь (англ. Twisted Path) – случайная встреча на карте мира в Dragon Age: Начало.
Содержание
[развернуть]Описание
Достигнув лагеря, Серый Страж увидит бандитов, готовящих засаду. Страж может остаться и послушать, что они скажут, напасть на бандитов или просто проигнорировать их и обойти ловушку. Он может также слушать их несколько раз, пока они не нападут на героя.
Враги
- Бандит (человек, рядовой враг)
- Бандит (гном, рядовой враг)
- Голодный бандит (человек, рядовой враг)
- Ворчливый бандит (человек, рядовой враг)
- Предводитель бандитов (человек, сильный враг)
Контейнеры
- Сундуки х4, 30 XP
Особые объекты
- Баррикады
- Ловушки – 30 XP
Смотрите также
Похожие по своей схеме локации:
Вероломный путьВероломный путьМестонахождение: Ферелден
Темный лесТемный лес
Местонахождение: Ферелден
ru.dragonage.wikia.com
Читать Извилистый путь (СИ) — Холмова Инга Владимировна — Страница 1
Инга Холмова
Извилистый путь
Детский дом гудел. Детский дом вибрировал от внезапно возникшей суеты. Целеустремлённо бегали заполошенные воспитатели, носилась малышня, помогая перетаскивать какие-то мелкие предметы обихода. Старшие воспитанники были поголовно заняты на ведёрно — тряпочном фронте отмывания, где командовала гроза всех грязнуль- уборщица тётя Дуся, которая работала там так давно, что казалась неизменной деталью интерьера, бывшей здесь всегда и всегда будущей. Вот Елена Сергеевна Ивлева, молоденькая воспитательница, которую все между собой называли просто Леночка, поволокла куда-то несколько своих подопечных, на ходу что-то им втолковывая. Важно проплыла директриса Ираида Степановна Вершина, зорко поглядывая на суетящихся воспитанников и подчинённых, выискивая то, что ещё не было сделано и оценивая то, что ещё предстояло выполнить.
Яна уныло водила тряпкой по стеклу, стараясь не очень утруждаться, но и не выказывая особого рвения. В первом случае за небрежность могут подкинуть ещё одно окно, а во втором- тоже нагрузят, ибо всем известно- инициатива наказуема. Так что не следует выбиваться из общей массы, тем более что выскочек не любят нигде. Сквозь отмытое до хрустального блеска стекло в здание проникали весёлые лучи майского солнца. На улице бушевала весна, принесшая, наконец, в этот большой сибирский город почти летнее тепло, от которого зацвели дикие яблони, вылезла зелёная трава на газонах, немедленно украшенная жёлтыми головками одуванчиков. Да, весна… А в душе у Яны в последнее время прочно поселилась стылая январская стужа. Четвёртый год она живёт в этом детском доме. Долгий четвёртый год… Как же тяжело и больно! Ей, девочке, до двенадцати лет жившей в дружной семье. В тот день на улице так же светило яркое солнце, чирикали воробьи, радовавшиеся теплу и доступному корму. Мама, папа и пятилетний братик Серёжка собирались на представление в цирк. А её оставляли дома. Нечего было без куртки выбегать из школы на переменках, подставляя лицо для первого весеннего загара. Добегалась. Недаром говорят, что весна коварна. Вот и заработала себе простуду с температурой, которая чуть не испортила семейный праздник.
— Яничка, — Серёжка залез к ней на постель, — ты не плачь. Я тебе шарик принесу. И мороженое.
— Я тебе дам, мороженое! — мама шутливо шлёпнула мальчишку по попке. — Ей только холодного не хватает, чтобы к простуде ангина привязалась! Марш одеваться, а то опоздаем. Яна, не забудь выпить лекарство. Ровно в четыре часа.
— Не беспокойся, мамуля, я же большая и всё понимаю. Идите.
В комнату заглянул папа, уже по-уличному одетый. Если закрыть глаза, то эта картина стоит перед глазами. Именно тогда в последний раз Яна видела их живыми. Потом были только закрытые гробы. Два больших и один совсем маленький. Они ушли. Яна встала с кровати и подошла к окну, чтобы увидеть, как все дружно усаживаются в машину, стоящую у подъезда. Хлопнула водительская дверца, сквозь открытую форточку донёсся звук заводимого двигателя и в следующий момент раздался оглушающий взрыв. На месте их «жигулёнка» вспух огненный цветок, от которого на первых двух этажах их пятиэтажки вылетели стёкла…
Всё дальнейшее для Яны происходило как во сне. Суетились взрослые, какие-то тётеньки шастали по их квартире, что-то высматривали, тихонько обсуждали, смотрели на неё с показной жалостью. Слышались шепотки:
— Бизнес… Конкуренты… Проклятые барыги… Хапуги… Жизнь наказала… Детишек-то жалко, они не виноваты… Ишь сколько хрусталя в серванте… Бог, он всё видит. Вот и наказал… Зря эту перестройку задумали, раньше-то спокойнее жилось. Не стреляли, не взрывали… Мишка-меченый сволочь распустил… А не найдут никого, все менты продажные…
Потом было кладбище и три холмика в ряд. Три железных обелиска, с которых в круглых рамочках смотрели Мама, Папа и Серёжка.
— Поплачь, деточка, поплачь, легче стане, — шептал кто-то, гладя по голове.
Но слёзы не шли. Они застряли где-то в глубине души, замёрзнув в один большой ледяной ком, мешавший дышать.
Следующее относительно чёткое воспоминание: она сидит у стола в каком-то кабинете. Перед ней тётка с химической завивкой на крашеных волосах. Она кривит губы, стараясь сочувственно улыбнуться, якобы ободрить, но получается это плохо. Сквозь фальшь чувств явственно проступает равнодушие.
— Яночка, — говорит она слащавым голосом. — Придётся пожить тебе в детском доме. Мы не можем двенадцатилетнюю девочку оставить одну. А родственников у вашей семьи не было. Как оказалось, твои родители были сиротами. Ну ничего, деточка, это только до восемнадцати лет. Потом вернёшься в свою квартиру. Её опечатают до твоего возвращения. Надо только будет забрать необходимые вещи.
И огромная спальня для девочек на двадцать человек. Новенькую встретили настороженно, неласково. Пришлось научиться защищать себя и то, что смогла захватить из теперь опечатанной квартиры. Особенно яростно пришлось драться за фотографии. Почему-то именно они стали предметом ненависти особо агрессивных соседок. Может потому, что у многих из них и такого не было. Почти весь контингент этого детского дома состоял из брошенных и отказных ребятишек. Мало по малу Яна вживалась в суровую действительность, уговаривая себя потерпеть, что весь этот казённый кошмар временно, стоит только дожить до восемнадцати лет, и она вернётся туда, где её ждали воспоминания о счастливой поре, где сохранились даже запахи так страшно её покинувших родных…
— Не таскай тяжёлое, — услышала она голос одноклассника Сашки Иванова, главаря местной шпаны, который почему-то с прошлой осени стал опекать её. — Давай, отнесу.
Она уже привычно уступила ему ведро с грязной водой, которое тот играючи поднял. Яна догадывалась, что нравится парню, но никогда никаких намёков на сближение ему не давала. Ей хватало того, что теперь к ней не смели приставать с грязными предложениями старшеклассники, от которых она на протяжении всего девятого класса энергично отбивалась. Девчонки в спальне уже во всю шептались о поцелуях, а кое-кто даже осмелился рассказать о своих первых очень близких контактах с мальчиками после дискотек в ближайшем скверике. При этом многозначительно поджимали губы и закатывали глаза, демонстрируя как им было здорово, когда… Ну, в общем, понятно когда. Первой ласточкой сексуальной революции, разгоравшейся в их детском доме, была Людка Вострикова, которая подцепила себе какого-то богатенького папика и теперь уже открыто усаживалась в присланную за ней машину, увозящую её в блистательный и соблазнительный внешний мир каждые выходные. На резонные опасения подруг о наказании со стороны администрации Людка повела точёным плечиком и спокойно сообщила, что её добродетель отстёгивает Ираиде ежемесячно некоторую сумму за то, что она милостиво закрывает глаза на шалости своей подопечной. Именно Вострикова и стала основным «педагогом» в области межполовых контактов для многих девочек их группы решившихся, испробовать подобное. Но не всем везло найти себе хоть какого-нибудь завалящего «спонсора», поэтому утолять своё любопытство приходилось либо со своими детдомовцами, либо со случайными знакомыми, что иногда до добра не доводило. Яне краем уха несколько раз довелось услышать, что в их городе есть добрый доктор, который за умеренную плату избавляет глупеньких дурочек от последствий жаркой и бездумной страсти. Иосиф Соломонович — это имя почему-то застряло где-то на задворках подсознания. Ну и ладно, не важно, не об этом все мысли.
— Держи, — Сашка сунул ей в руку пустое ведро и молча удалился.
Яна привычно пожала плечами. Иванов никогда ничего не просил у неё, никогда не выставлял никаких требований. Просто в трудные моменты оказывался всегда рядом, делал своё доброе дело и так же молча или бросив одну-две фразы исчезал. Если ему так нравится, пусть. Она не напрашивалась, сам впрягся.
— Соболева, — подбежала запыхавшаяся Леночка, — у тебя всё готово? Если так, то марш на репетицию.
online-knigi.com
Извилистый путь — ESO | ElderScrolls.net
Оригинальное название
The Coiled Path
Эта книга была переведена в рамках проекта RuESO.Призрачный Змей благословляет достойных.
Призрачный Змей пожирает недостойных.
Призрачный Змей живет на Извилистом пути. Когда-то река, протекающая рядом, была прямой и длинной, но это не понравилось Призрачному Змею, и он повелел животным рыть, и он повелел своему народу копать. Он приказал камням и текучей воде — и вот путь и река свернулись кольцами подобно затаившейся змее.
Извилистый путь — не место для легкой прогулки, потому что другого желает Призрачный Змей: здесь он охотится. Жертвы его становятся духами, и духи эти навечно обречены бродить перекрученными путями, не в силах бежать, пока Призрачный Змей не поглотит их сущность, как поглотил до этого их жалкую плоть.
Извилистый путь — не просто река, не просто дорога, но путь к мудрости, проницательности, изворотливости. Служители Змея не знают прямой стези, но получают в награду благословение, хранящее от вероломства и тягот судьбы. Шипение Призрачного Змея наделяет служителей мудростью, позволяющей избегать опасностей жизни.
Извилистый путь — не для слабых. Призрачный Змей всегда голоден, и если служители не смогли привлечь добычу, Змей по праву пожирает тех, кто служит ему.
Призрачный Змей — отец тысяч и тысяч змей. Где бы ни собрались духи его жертв, там кишат эти змеиные дети.
Мы, служители Призрачного Змея, хорошо усвоили уроки. Не искать легких путей. Не забывать, что лежит у нас под ногами, подстерегая миг для предательства. Не забывать, что неведомые силы наблюдают за нами. Не забывать о спрятанных кинжалах наших врагов. И всегда прислушиваться к шелесту ветра.
Я пишу эти строки в надежде получить благословение Призрачного Змея. В жизни нет справедливости. В жизни нет жалости. Жизнь непроста. Правда жизни скрыта за обманчивыми берегами Извилистого пути, а нашептывает ее Призрачный Змей.
Узнай ее или беги. Беги, и мы поймаем тебя.
А когда Призрачный Змей встретит тебя, то благословит. Или убьет.
elderscrolls.net
Извилистый путь — Библиотека ponyfiction.org
Драма Приключения Экшн Юмор показать все теги OC — пони Грифоны Прошлое Старая Эквестрия Смерть персонажей Стихийные бедствия
Написал: niklaykin
История происхождения змеи по имени Ламия и её желания уничтожить существующий порядок вещей в Эквестрии.
Заметки к рассказу:
Сюжетная предыстория моих фанфиков «Отложенный урок» и «Стэйблриджские Хроники»
Подробности и статистика
Рейтинг — R
53163 слова, 96 просмотров
Опубликован: , последнее изменение –
В избранном у 16 пользователей
Содержание
Пролог
, 293 слова, 27 просмотров1. Беглянка
, 4456 слов, 21 просмотр2. Старый маг
, 4247 слов, 16 просмотров3. Теория гармонии
, 4626 слов, 15 просмотров4. Ламия
, 4768 слов, 20 просмотров5. Визит вежливости
, 4736 слов, 15 просмотров6. Триумвират
, 4738 слов, 17 просмотров7. Дела семейные
, 4573 слова, 18 просмотров8. Спланированное пророчество
, 5184 слова, 23 просмотра9. Кровь и перья
, 5433 слова, 25 просмотров10. Двойная дипломатия
, 5067 слов, 23 просмотра11. Штрихи истории
, 4823 слова, 23 просмотраЭпилог
, 219 слов, 18 просмотров
ponyfiction.org
Извилистый путь | MNHTTN MAG
Тот, кто довольно марширует под музыку в строю, уже заслужил моё презрение. Мозгом он был наделён по ошибке, ему вполне было бы достаточно и спинного мозга. С этим позором цивилизации должно быть покончено.
Все нужно упрощать до предела, но не более того.
Какая печальная эпоха, когда легче разбить атом, чем отказаться от предрассудков.
Если беспорядок на столе означает беспорядок в голове, то что же тогда означает пустой стол?
Логика может привести вас от пункта А к пункту Б, а воображение — куда угодно…
Совершенные средства при неясных целях — характерный признак нашего времени.
Если в первый момент идея не кажется абсурдной, она безнадёжна.
В юности я обнаружил, что большой палец ноги рано или поздно проделывает дырку в носке. Поэтому я перестал надевать носки.
Если вы что-то не можете объяснить 6-летнему ребёнку, вы сами этого не понимаете.
Чтобы пробить стену лбом, нужен или большой разбег, или много лбов.
Есть только две бесконечные вещи: Вселенная и глупость. Хотя насчёт Вселенной я не уверен.
Только дурак нуждается в порядке — гений господствует над хаосом.
При помощи совпадений Бог сохраняет анонимность.
Я пережил две войны, двух жён и Гитлера.
Свобода человека в современном мире похожа на свободу человека, разгадывающего кроссворд: теоретически, он может вписать любое слово, но на самом деле он должен вписать только одно, чтобы кроссворд решился.
Относительно родственников можно сказать много чего… и сказать надо, потому что напечатать нельзя.
Каждый, кто умудряется вести машину, целуясь при этом с девушкой, просто не уделяет должного внимания поцелую.
Когда ухаживаешь за симпатичной девушкой, час пролетает за секунду. Когда сидишь на раскалённых углях, одна секунда превращается в час. Это и есть относительность.
Не знаю, каким оружием будут сражаться во время Третьей мировой войны, но во время четвёртой в ход точно пойдут палки и камни.
Не переживайте, если у вас трудности с математикой. Уверяю вас: у меня дела с этим ещё хуже.
Из переписки с Чарли Чаплином: «Ваш фильм »Золотая лихорадка» понятен во всем мире, и Вы непременно станете великим человеком». Ответ Чаплина: «Я Вами восхищаюсь ещё больше. Вашу теорию относительности никто в мире не понимает, а Вы всё-таки стали великим человеком».
Во всём виноват Эйнштейн. В 1905 году он заявил, что абсолютного покоя нет, и с тех пор его действительно нет.
Стивен Ликок
Когда видишь уравнение E=mc2, становится стыдно за свою болтливость.
Станислав Ежи Лец
текст: Агата Барокко
Альберта Эйнштейна так и хочется наградить званием «научно-популярный». Затворник, но при
этом один из значимых персонажей поп-культуры XX века. Взлохмаченные волосы, преклонный
возраст и бытовая рассеянность (к примеру, категорическая неприязнь носков) — всё это можно
счесть карикатурным, но Эйштейн был именно таким. Благодаря ему в массовом сознании
сложился образ безумного, но гениального учёного. С тех самых пор мы, говоря «учёный»,
подразумеваем «Эйнштейн».При всей значимости открытий Ньютона, Лейбница и Фарадея большинство обывателей не помнит их лиц. Но при одном лишь упоминании имени Эйнштейна сразу вспоминается его чудный портрет.
«Фотография с высунутым языком» была сделана на вечере по случаю 72 дня рождения Эйнштейна. Так он отреагировал на просьбу фотографа улыбнуться. Известно, что сам учёный очень любил этот снимок и даже рассылал его друзьям в качестве новогодней открытки. Детская шалость, иначе и не скажешь. Но даже поверхностное знакомство с биографией Эйнштейна показывает, насколько символичен этот кадр. Альберт Эйнштейн заговорил только в пять лет и всю последующую жизнь считал себя опаздывающим в умственном развитии. Даже секрет своих открытий он объяснял тем, что не стесняется задавать детские вопросы. Парадоксально, но инфантильность Эйнштейна доказана медицинским образом: его мозг лишён признаков старения, характерных для 76-летнего человека. Вот такая вот вечная молодость…
С мозгом Эйнштейна вышла и вовсе детективная история. Учёный завещал кремировать своё тело — родственники волю усопшего исполнили и долго оплакивали урну с прахом, не подозревая, что кое-чего в ней не хватает. С математической точностью скажем, что урна была на 1230 граммов легче, чем ей следовало быть. Как раз столько весил мозг Эйнштейна, изъятый при вскрытии. Дело было в 1955 году: многие детали или умышленно скрыты, или забыты участниками событий. Суть сводится к следующему: проводя вскрытие умершего учёного, доктор Томас Харви вооружился скальпелем и недрогнувшей рукой вытащил мозг Эйнштейна. Говорят, что в операционной он был один и свидетелей экзекуции не было. По другим сведениям, рядом с Харви находился старый друг Эйнштейна Отто Нейтон. Остаётся лишь гадать, как он отреагировал — наверное, вскрикнул что-то вроде: «Погоди, надо обмозговать!» Томас Харви поделил мозг гения на 240 частей, положил в банку и был таков. Добытое им сокровище он категорически отказывался продавать, зато отправлял нейрохирургам и другим специалистам отрасли по первой же просьбе. Так, Мэрион Даймонд, проверяя почтовый ящик, обнаружила банку от майонеза с четырьмя частичками мозга Эйнштейна.
Несмотря на крошечные размеры, по этим образцам удалось выяснить, что мозг Эйнштейна содержал повышенное число глиальных клеток. Другими словами, это был мозг высокой активности.
В ходе многочисленных исследований мозга Эйнштейна стало известно, что при средних его размерах поверхность коры больше, чем у обычного человека. Также хорошо развиты зоны абстрактного мышления и зона ощущений левой руки. С последней всё просто — Эйнштейн прекрасно играл на скрипке.
Вот и главное его творение — формулу E=mc² — легко представить на нотном стане, настолько она изящна. Физики будут долго и непонятно объяснять вам теорию относительности, мы же ограничимся красивой максимой — «время во вселенной неодинаково». Это открытие Эйнштейн сделал, возвращаясь домой на трамвае. Он вдруг обернулся на башенные часы и подумал примерно следующее: «А что если трамвай будет мчаться со скоростью света? Что тогда будут показывать часы на башне? Будет казаться, что они стоят, ведь свет не сможет догнать трамвай. А вот наручные часы пассажиров будут идти как обычно».
Через 80 лет путешествия во времени с участием башенных часов войдут в моду — лучше всего в них разбираются Марти Макфлай и Док. Под их руководством в будущее попадёт первое в мире существо — пёс по имени Эйнштейн. Круг замкнётся.
mnhttn.ru