Трофеи Великой Отечественной войны, доставшиеся СССР (7 фото) » Триникси
После окончания Великой Отечественной войны из оккупированной Германии в СССР были вывезены многие трофеи. Трофеями становились различные предметы искусства, военная техника и многое другое. С наиболее интересными трофеями войны нас познакомит этот пост.«Мерседес» Жукова
В конце войны маршал Жуков стал хозяином бронированного «Мерседеса», сконструированного по заказу Гитлера «для необходимых рейху людей». «Виллисы» Жуков не любил, и укороченный седан «Мерседес-Бенц-770к» оказался как нельзя кстати. Этот скоростной и безопасный автомобиль с 400-сильным мотором маршал использовал практически везде – только на принятие капитуляции отказался в нем ехать.
«Немецкая броня»
Известно, что Красная армия воевала на трофейной бронетехнике, но мало кто знает, что делала она это уже в первые дни войны. Так, в «журнале боевых действий 34-й танковой дивизии» говорится о захвате 28-29 июня 1941 года 12 немецких танков, которые использовались «для ведения огня с места по артиллерии противника».
Во время одного из контрударов Западного фронта 7 июля воентехник Рязанов на своем танке Т-26 прорвался в немецкий тыл и в течение суток вел бой с неприятелем. К своим он вернулся в трофейном «Pz. III».
Наряду с танками, советские военные часто использовали и немецкие самоходные орудия. Например, в августе 1941 года при обороне Киева были захвачены два полностью исправных «StuG III». Очень успешно воевал на самоходках младший лейтенант Климов: в одном из боев, находясь в «StuG III», за один день боя он уничтожил два немецких танка, бронетранспортер и две грузовые машины за что был награжден орденом Красной звезды. В целом за годы войны отечественные ремонтные заводы вернули к жизни не менее 800 немецких танков и САУ. Бронетехника вермахта пришлась ко двору и эксплуатировалась даже после войны.
«U-250»
30 июля 1944 года в Финском заливе советскими катерами была потоплена немецкая подводная лодка «U-250». Решение о ее подъеме было принято практически сразу, однако скалистая отмель на глубине 33 метров и немецкие бомбы сильно затягивали процесс. Только 14 сентября подлодка была поднята и отбуксирована в Кронштадт.
В ходе осмотра отсеков были обнаружены ценные документы, шифровальная машинка «Энигма-М», а также самонаводящиеся акустические торпеды «Т-5». Однако советское командование больше интересовала сама лодка – как образец германского кораблестроения. Немецкий опыт собирались перенять в СССР. 20 апреля 1945 года «U-250» пополнила состав ВМФ СССР под наименованием «ТС-14» (трофейная средняя), однако использовать в связи с отсутствием нужных запчастей ее не получилось. Через 4 месяца субмарину исключили из списков и отправили на металлолом.
«Дора»
Когда советские войска добрались до немецкого полигона в Хильберслебене их ожидало множество ценных находок, но особенно военных и лично Сталина внимание привлекло сверхтяжелое 800-мм артиллерийское орудие «Дора», разработанное фирмой «Крупп».
Эта пушка – плод многолетних исканий – обошлась немецкой казне в 10 миллионов рейхсмарок. Своим названием орудие обязано жене главного конструктора Эриха Мюллера. Проект был подготовлен в 1937 году, но только в 1941 вышел первый опытный образец.
Характеристики гиганта поражают и сейчас: «Дора» стреляла 7,1-тонными бетонобойными и 4,8-тонными фугасными снарядами, длина ее ствола – 32.5 м, вес – 400 т, угол вертикального наведения – 65°, дальнобойность – 45 км. Впечатляла и поражающая способность: броня толщиной 1 м, бетон – 7 м, твердый грунт – 30 м.
Скорость полета снаряда была такова, что сначала слышался взрыв, потом свист летящей боеголовки, и лишь затем доходил звук выстрела.
История «Доры» закончилась в 1960 году: орудие было разрезано на части и переплавлено в мартене завода «Баррикады». Снаряды взорвали на полигоне Прудбоя.
Дрезденская галерея
Поиски картин Дрезденской галереи были похожи на детективную историю, однако закончились успешно, и в конечном итоге полотна европейских мастеров благополучно добрались в Москву. Берлинская газета «Тагесшпиль» тогда писала: «Эти вещи взяты в порядке возмещения за разрушенные русские музеи Ленинграда, Новгорода и Киева. Разумеется, русские никогда не отдадут своей добычи».
Почти все картины прибыли поврежденными, однако задачу советским реставраторам облегчали прикрепленные к ним записки о поврежденных местах. Самые сложные работы произвел художник Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина Павел Корин. Ему мы обязаны сохранением шедевров Тициана и Рубенса.
Со 2 мая по 20 августа 1955 года в Москве прошла выставка полотен Дрезденской картинной галереи, которую посетили 1 200 000 человек. В день церемонии закрытия выставки был подписан акт о передаче первой картины в ГДР – ею оказался «Портрет молодого человека» Дюрера. Всего в Восточную Германию было возвращено 1240 полотен. Для перевозки картин и другого имущества понадобились 300 железнодорожных вагонов.
Золото Трои
Большинство исследователей считает, что самым ценным советским трофеем Второй мировой стало «Золото Трои». «Клад Приама» (так первоначально называлось «Золото Трои») найденный Генрихом Шлиманом представлял из себя почти 9 тысяч предметов – золотые диадемы, серебряные застежки, пуговицы, цепи, медные топоры и другие изделия из драгоценных металлов.
Немцы тщательно припрятали «троянские сокровища» в одной из башен системы ПВО на территории Берлинского зоопарка. Непрерывные бомбежки и артобстрелы уничтожили почти весь зоопарк, но башня осталась невредимой. 12 июля 1945 года вся коллекция прибыла в Москву. Часть экспонатов осталась в столице, а другая была передана в Эрмитаж.
Долгое время «троянское золото» было спрятано от посторонних глаз, и лишь в 1996 году Пушкинский музей устроил выставку редких сокровищ. «Золото Трои» Германии не вернули до сих пор. Как это ни странно, но Россия имеет на него не меньшие права, так как Шлиман, женившись на дочери московского купца, стал русским подданным.
Цветное кино
Весьма полезным трофеем оказалась немецкая цветная пленка АГФА, на которую в частности был снят «Парад Победы». А в 1947 году рядовой советский зритель впервые увидел цветное кино. Это были фильмы США, Германии и других стран Европы привезенные из советской зоны оккупации. Большую часть кинокартин смотрел Сталин со специально сделанным под него переводом.
Популярностью пользовались приключенческие ленты «Индийская гробница» и «Охотники за каучуком», биографические – о Рембрандте, Шиллере, Моцарте, а также многочисленные фильмы-оперы.
Культовым в СССР стал фильм Георга Якоби «Девушка моей мечты» (1944). Интересно, что первоначально фильм назывался «Женщина моих грез», однако партийное руководство посчитало что «грезить о женщине неприлично» и переименовало ленту.
trinixy.ru
Советские трофеи Великой отечественной. Часть 4
Продолжение постов. Эта часть заключительная. Часть1. Как СССР било фашистов их же оружием
Часть 2. Фашистская техника в боях против фашистов Часть 3. Броня крепка и танки немцев быстры
Небезынтересно привести выдержки из «Доклада об использовании трофейных танков в условиях горно-лесистой местности» (доклад датирован 11 ноября 1944 года и подписан начальником штаба бронетанковых и механизированных войск 18-й армии гвардии подполковником Боронным): «„Туран“ I и II относятся к типу средних танков с двигателем в 260 л. с, в работе бесперебоен.
Для нормальной работы в движении необходим прогрев двигателя на месте 15–20 минут в холодный период. 40-мм и 75-мм пушки аналогичны по устройству и безотказны в работе, с большой точностью стрельбы. Пулеметы по устройству сложны, но работают хорошо. Имелись случаи задержек в работе вследствие неполной освоенности экипажами. Ходовая часть по типу Т-26, вынослива. Управление при поворотах рычагами, торможение сжатым воздухом, коробка перемены передач пневматическая, переключается сжатым воздухом. Для замены КПП необходимо её вытаскивать вместе с мотором, что усложняет ремонт. Управление танком в движении легкое, но большой радиус поворота снижает маневренность. „Толди“ I и II относятся к типу легких с двигателем „Ганс“ 155 л.с. Вооружены 20-мм или 40-мм пушками и одним пулемётом. Танки быстроходны, легко управляемы. Поворот осуществляется рулевым колесом по типу танков БТ (при снятых гусеницах).
СУ „Зриньи“ имеет на вооружении 105-мм гаубицу. Боевое отделение закрытое, по габаритам — малое. Машина быстроходная, чем обеспечивается малая уязвимость в бою. „Нимрод“ имеет 40-мм пятизарядную автоматическую пушку. СУ имеет очень хорошие боевые качества, используется для борьбы с танками и зенитными целями. Трофейные танки по боевым качествам наиболее пригодны для сопровождения пехоты, для борьбы с танками малоэффективны. По своему техническому состоянию и габаритам в горах и по узким дорогам имеют хорошую проходимость. Броня трофейных танков легко пробивается орудиями всех калибров. От 37-мм ПТО разрушение производится незначительное, и танки подлежат восстановлению, а в остальных случаях попадание снарядов средних и больших калибров производят значительные разрушения, вплоть до полного выхода танка из строя. От попадания снаряда-ракеты из метательного аппарата (видимо, речь идёт о реактивных противотанковых средствах „Фаустпатрон“ и „Панцершрек“ и других кумулятивных снарядов, танки загораются.
Личный состав 1-й танковой роты в течение месяца занимался изучением матчасти, боевых характеристик танков, вождением и боевой стрельбой. В результате хорошей подготовки водительского состава 1-я танковая рота совершила марши по труднопроходимым дорогам горно-лесистой местности, пройдя 800 километров с небольшим количеством отставших по техническим неисправностям машин.
Личный состав 2-й и 3-й танковых рот, прибывший из г. Горький, на третий день был посажен на танки без должной подготовки водительского состава из-за отсутствия времени на изучение матчасти и трофейных машин. В дальнейшем 2-я и 3-я роты имели гораздо больше технических неисправностей и отставших танков. Например, пять танков, оставленных в Гюлехово, до сих пор не прибыли в батальон (г. Ужгород). В боях от Нижне-Верецке до Ужгорода в основном действовали танки 1-й роты».
Впервые батальон был введен в бой 15 сентября 1944 года. Ввиду ограниченной проходимости горних дорог, он использовался «группами по 3–4 машины как подвижное огневое средство в боевых порядках пехоты». Из-за отсутствия обходных путей, танки действовали колонной с дистанцией между собой 50–200 м, тем самим подвергая себя фланговому огню. В отдельных случаях они использовались практически без пехотного прикрытия, имея до 10 человек десанта на 5–7 машин.
Например, в районе станции Оса, действуя без пехотной поддержки и не имея возможности обойти противника с флангов, танкисты два раза ходили в атаку, потеряв два танка подбитыми и один сгоревшим, но задачу выполнить не смогли. Только после прохождения горных перевалов и выхода в Закарпатье, машины получили возможность для маневра, в результате чего сыграли большую помощь пехоте. Так, совместно с пехотой, они овладели Свалова, а 26 октября 1944 года первыми ворвались в город Мукачево.
Танк Рz. IV отдельной роты трофейных танков направляется на ремонт на завод им. Сталина. Таганрог, сентябрь 1943 года.
13 ноября 1944 года остатки батальона (13 машин) были переданы 5-й гвардейской танковой бригаде: «Во исполнение приказа командующего БТ и MB 18-й армии принят батальон трофейных танков, сосредоточенный: на южной окраине Нижней Нзмецке — три танка и тылы батальона, четыре танка в Ужгороде (три не заводятся и один требует среднего ремонта) и шесть танков находятся в бою за Тарновце».
К сожалению, разбивки танков по маркам нет. Известно только, что 14 ноября в бою участвовало пять «туранов» и две САУ «Зриньи», а 20 ноября — три «турана» и один «Тодди». Следует отметить, что кроме венгерских танков, в составе 5-й гвардейской танковой бригады имелось два трофейных «артштурма» (StuG 40), которые советские танкисты с успехом использовали с сентября 1944 тогда. По состоянию на 1 января 1945 года в бригаде еще имелось три «турана», один «Толди», одна САУ «Зриньи» и один «Артштурм». Но вся эта техника требовала ремонта. Помимо танков и самоходок, части Красной Армии использовали и трофейные бронетранспортёры. Например, в ноябре 1943 года, в боях под Фастовом, 53-я гвардейская танковая бригада захватила 26 исправных немецких бронетранспортеров. Они были включены в состав мотострелкового батальона бригады, и часть из них использовалась вплоть до конца войны.
Трофейная немецкая бронетехника использовалась и в последние месяцы Великой Отечественной войны. В первую очередь это было связано с большими потерями в танках в некоторых операциях, например, у озера Балатон под Будапештом. Дело в том, что после боев января-февраля 1945 года части 3-го Украинского фронта имели небольшое количество боеспособных боевых машин. А наносившая контрудар 6-я танковая армия СС, напротив, имела около тысячи танков и САУ.
Сержант М. Рощин захватил исправную самоходку «Мардер» III и использовал её в боях против немцев. Орловское направление, 1943 год (ЦМВС).
Для пополнения танкового парка, ко 2 марта 1945 года 3-й подвижный танкоремонтный завод 3-го Украинского фронта восстановил 20 немецких танков и самоходок, которые укомплектовали экипажами 22-го учебного танкового полка: «В районе Будалок с экипажами проводятся занятия по вождению, стрельбе и правилам эксплуатации».
7 марта 15 из них направили на укомплектование 366-го гвардейского самоходно-артиллерийского полка 4-й гвардейской армии. Из них прибыло: 5 СУ-150 («Хуммель»), 1 СУ-105 («Веспе») и 2 СУ-75, остальные отстали в пут из-за технических неисправностей. На следующий день в строю уже имелось 7 САУ «Хуммель», 2 «Веспе», 4 СУ-75 и 2 танка Pz. V «Пантера». К 16 марта 1945 года полк имел уже 15 трофейных самоходок, 2 «пантеры» и один Pz. IV. Кроме того, на то же время в составе армии имелась трофейная бронетехника в составе 44-го (одна САУ «Веспе») и 85-го (одна «Пантера») отдельных самоходно-артиллерийских дивизионов.
В сентябре 1944 года по инициативе управления командующего бронетанковыми и механизированными войсками 40-й армии (2-й Украинский фронт) при активной поддержке военного совета начались работы по созданию танковой группы, оснащенной трофейной матчастью. Однако к ремонту техники сумели приступить лишь в феврале 1945 года. Для ускорения работ по приведению в порядок трофейной матчасти управление командующего бронетанковыми и механизированными войсками 2-го Украинского фронта из состава 43-го отдельного ремонтно-восстановительного батальона (ОРВБ) выделило две бригады с ремонтными летучками, тот же батальон занимался изготовлением необходимых запчастей.
Немецкую бронетехнику трофейщики тракторами свозили в город Зворин, где ремонтники и мобилизованные гражданские специалисты занимались дефектовкой машин и приведением их в порядок. Наибольший объем работ провел прикомандированный из 43-го ОРВБ взвод старшего лейтенанта Краснова.
Трофейный немецкий бронетранспортёр Sd.Kfz.251, переделанный советскими танкистами в ремонтную машину. 1944 год.
Первый взвод отдельной группы трофейных танков — пять Pz. IV под командованием капитана Рудницкого — убыл на фронт 9 апреля 1945 года и был прикомандирован 1-му армейскому штурмовому батальону, ведущему бои за город Тренчин. В ночь на 10 апреля танки неожиданно атаковали город с юга, и на плечах отступающего противника ворвались на его улицы. Немцы не ожидали применения танков на этом участке, поэтому успех был полным, и Тренчин взяли без больших потерь. В этом бою танкисты уничтожили семь пулеметных точек, три наблюдательных пункта и много живой силы противника.
На следующий день танки со взводом румынских автоматчиков атаковали деревню Добра. При этом выстрелом из «Фаустпатрона» машина старшего сержанта Ярославцева была подожжена, но экипаж продолжал вести огонь и погиб. В течение следующих дней на противогазном заводе в городе Нове Место организовали базу по восстановлению трофейной матчасти, и к 25 апреля усилиями ремонтников ввели в строй 8 бронеединиц. Танковую группу, командиром которой назначили майора Бабина, придали 240-й стрелковой дивизии, ведущей бои в районе Коритна. Танкисты получили задачу: «Поддержать наступающий 2-й штурмовой батальон, овладеть деревней Коритна и выйти на подступа к деревне Нивниц».
Так как действовать предстояло в условиях горной местности, командир группы вместе со всеми командирами танков и механиками-водителями провели рекогносцировку предстоящего района действий. 26 апреля 1945 года в 6 часов утра «танки были выведены из деревни Страни, и медленно карабкаясь на гору, шли для выполнения боевой задачи». В 7.15 после артподготовки шесть машин вышли к переднему краю, ведя огонь по оборонительным сооружениям противника. Немцы не ожидали появления танков, у них отсутствовали противотанковые средства, в результате чего Коритна была очищена от противника в течение 13 минут, при этом танкисты уничтожили пять пулеметных точек, минометную батарею и до 120 солдат и офицеров.
Перераспределив снаряды и развернувшись в линию машины, развернувшись в линию, стали преследовать отступающих немцев в направлении деревни Нивниц, и до подхода к ней огнем с коротких остановок расстреляли церковь и несколько высоких зданий, уничтожив наблюдателей и лишив противника возможности корректировать огонь артбатарей. стоящих на северной окраине Нивница. Сначала танки атаковали юго-восточную окраину деревни, дав возможность нашей пехоте закрепиться и вступить в уличный бой, а затем, совершив маневр, атаковали с другой стороны. Самоходка капитана Рудницкого и танк Pz. IV (бортовой № 12) старшего сержанта Порамошкина, проскочив деревню, вышли на её северную и восточную окраину, и дерзкой атакой заставили замолчать немецкие артбатареи.
Попытки противника контратаковать с северо-запада огнем танков были отбиты. Всего в бою за Нивниц танкисты уничтожили два наблюдательных пункта, шесть пулеметных точек, до 150 солдат и офицеров, захватили две артбатареи, артиллерийский обоз и до 100 пленных. Командир группы майор Бабин предложил немедленно атаковать город Угорски Брод и с хода овладеть им. Однако общевойсковые командиры, «мотивируя отсутствием приказа, отставанием артиллерии, минометов и пулеметов, всячески задерживали наступление, чем дали возможность беспрепятственно отступить противнику, закрепиться на южной окраине города, заминировать дорогу и мосты через канал, проходящий через южную окраину Урорски Брод».
Солдаты Красной Армии на трофейном бронетранспортере Sd.Kfz.251 вступают в освобожденный Минск. Лето 1944 года. Немецкий номер на переднем листе корпуса закрашен.
Трофейная самоходная установка «Мардер» II на параде партизанских частей в освобождённом Минске. Июль 1944 года.
В результате, когда в 17.00 поступил приказ на взятие города и танки в колонне вышли к его окраине, перед головной машиной взорвали мост, и танкисты вынуждены были поддерживать пехоту огнем с места. Вскоре удалось найти заминированный мост западнее Угорски Брод, разминировать его и переправить машины на другой берег. Видя бесполезность сопротивления, немцы оставили город и отошли на Тешев и Хавржице, потеряв бронетранспортёр, более 50 автомашин, конный обоз и до 300 солдат и офицеров. Всего за 12 часов боя наши войска прошли 20 километров, а танки — около 60 (с учетом маневров). 28 апреля три машины танковой группы в районе деревни Тешев нарвались на танковую засаду противника, потеряв при этом одну самоходку, три члена экипажа которой сгорели.
Ожесточенные бои шли 29–30 апреля у деревни Пракшица, где немцы поставили в засады четыре самоходки, которые, пользуясь узким проходом, не давали возможности продвинуться вперед частям 133-й стрелковой дивизии. В результате двухдневных упорных боев и отсутствия возможности обхода, танковая группа потеряла две машины, четырех человек убитыми и троих ранеными. Ответным огнем было уничтожено самоходное орудие и шесть пулеметных гнезд противника.
Приданная штурмовой группе полковника Бакуева танковая группа 30 апреля — 2 мая действовала севернее Угорски Брод, заняв несколько деревень и город Злин. В боях за эти населенные пункты, которые велись не только днем, но и ночью, танкисты уничтожили две самоходки, восемь пулеметных точек, тягач с орудием, четыре автомашины и до 120 солдат и офицеров, подавили огонь двух миномётных батарей. Здесь «экипаж машины № 13 старшего сержанта Сарсацкого проявил исключительное геройство, ворвавшись в группу немецких солдат, и в упор расстрелял 16 немцев, а 4 человека из десанта автоматчиков, посаженного на танк, спешились и гранатами уничтожили 4 истребителей танков».
5 мая 1945 года по приказу командующего 40-й армией танковая группа перебрасывается под Вышков. Марш для изношенных трофейных машин по узким горным дорогам оказался «также тяжёл, как и напряжённый бой», но экипажи с успехом с этим справились. Вечером 7 мая группа получила задачу «поддержать наступление 232-й стрелковой дивизии и овладеть деревней Рыхтаржов и лесом восточнее ее». Проведя рекогносцировку, 8 мая 1945 года в 12.20 три танка под командованием майора Бабина атаковали лес северо-западнее деревни Льгота, в течение 15 минут очистили опушку и «ввели пехоту в лес, а затем, развернувшись, на юго-восток перешли в атаку на Рыхтаржов». Ворвавшись на восточную окраину, танкисты столкнулись с двумя немецкими самоходками, одну из которых удалось загнать в тупик к обрыву горы и его немцы оставили в исправном состоянии, а вторая развернулась и ушла обратно.
В бою за эту деревню было уничтожено восемь огневых точек, два миномета, до 70 солдат, захвачена самоходка, четыре автомашины и 27 пленных. Таким образом, трофейные немецкие танки участвовали в Великой Отечественной войне до последнего дня.
В заключении доклада о действиях танковой группы командующий бронетанковыми и механизированными войсками 40-й армии гвардии полковник Мельников писал следующее: «1. Несмотря на слабое техническое состояние танков, действие их в условиях горной местности мелкими группами дало исключительный эффект. 2. В горной местности, вследствие ограниченности дорог, часто танки отрываются от артиллерии и поддержки пехоты вперед, поэтому обеспечение действующих танков боеприпасами имеет чрезвычайно важное значение. Полезно с этой целью для своевременного обеспечения боеприпасами использовать мотоциклы».
Теперь два слова о составе танковой группы. Так, по состоянию на 28 марта 1945 года в ней имелось два Pz. IV и три СУ-75 (один StuG 42, на какой базе две других неизвестно), на 14 апреля — восемь Pz. IV и три СУ-75. Четыре машины были потеряны в боях (три танка и самоходка). Отдельная танковая группа трофейных танков 40-й армии к моменту окончания войны имела 9 офицеров, 47 сержантов и 26 рядовых, из них награждено за время боев на трофейной матчасти 7 офицеров, 38 сержантов и 13 рядовых, погибло в бою 10 и ранено 11 человек. Использование трофейной бронетехники частями Красной Армии продолжалось и после окончания Великой Отечественной войны. Так, в мае 1945 года фронты получили распоряжение о взятии на учёт всех трофейных бронеединиц, а также выяснения их технического состояния. Например, в полосе 40-й армии 2-го Украинского фронта в период с 10 по 29 мая было обнаружено «140 танков, артсамоходов, бронетранспортеров и бронеавтомобилей», из которых 65 эвакуировали для ремонта.
На 15 мая 1945 года по объединениям 2-го Украинского фронта количество трофеев было следующим: «По 9-й гвардейской армии — захвачено всех танков 215, из них 2 ед. Т-6 („Королевский тигр“) требуют среднего ремонта, 2 ед. СУ Т-3 требуют текущего ремонта. Из числа захваченных 192 БТР 11 исправны, 7 требуют ремонта. Состояние остальных выясняется. По 6-й гвардейской танковой армии — захвачено 47 танков, 16 САУ, 47 БТР. Состояние выясняется. По 53-й армии — обнаружено 30 танков и САУ и 70 БТР, состояние выясняется. По 1-й гвардейской конно-механизированной группе — количество и состояние трофейных танков не установлено, так как производится эвакуация танков на танко-ремонтный завод немцев в Яновице».
Трофейную матчасть планировалось использовать для учебных целей, поэтому большую часть исправной немецкой бронетехники предполагалось передать танковым армиям и корпусам. Например, 5 июня 1945 года Маршал Советского Союза Конев приказал имеющиеся в полосе 40-й армии 30 трофейных отремонтированных бронеединиц, находящихся в Нове Место и Здирец, передать 3-й гвардейской танковой армии «для использования при боевой подготовке». Процесс передачи планировалось завершить не позднее 12 июня.
Эксплуатация трофейной матчасти продолжалась в советских вооруженных силах до весны 1946 года. По мере того, как танки и самоходки выходили из строя, а запчасти к ним заканчивались, немецкая бронетехника списывалась. Часть машин использовалась на полигонах в качестве мишеней.
(С) Максим Коломиец из книги «Трофейные танки Красной Армии. На «тиграх» на Берлин!».
Другие посты о Великой Отечественной войне и подвиге советских солдат
pantv.livejournal.com
Трофейные танки Красной Армии / Назад в СССР / Back in USSR
Трофеи являются неизбежным атрибутом любой войны. Очень часто трофейную технику и вооружение использовали против их бывших хозяев. Не была исключением и бронетанковая техника.Колонна трофейных боевых машин (танк Pz. III и три StuG III) на Западном фронте, март 1942 года. На борту танка надпись «Смерть Гитлеру!»
О том, что немцы воевали на наших танках, известно, пожалуй, любому любителю истории бронетанковой техники. А вот о том, что части Красной Армии применяли, и весьма успешно, танки и самоходки вермахта, знают далеко не все. Между тем, трофейная немецкая бронетанковая техника воевала в советских вооружённых силах с самого начала и до самых последних дней войны, и даже эксплуатировалась после неё.Первые трофеи Использование трофейных немецких танков частями Красной Армии началось с первых дней Великой Отечественной войны. Во многих публикациях часто упоминается эпизод использования частями 34-й танковой дивизии 8-го механизированного корпуса Юго-Западного фронта трофейных танков для ночной атаки немецких подразделений. Вообще говоря, информация об использовании трофейных танков частями Красной Армии в течение 1941 года довольно скудна, ведь поле боя оставалось за противником. Тем не менее, небезынтересно привести некоторые факты использования трофейной техники.
Во время контрудара 7-го механизированного корпуса Западного фронта 7 июля 1941 года воентехник 1 ранга Рязанов (18-я танковая дивизия) в районе Котцы прорвался со своим танком Т-26 в тыл противника, где в течение суток вёл бой. Затем снова вышел к своим, выведя из окружения два Т-26 и один трофейный Pz. III с повреждённым орудием. Через десять дней эта машина была потеряна. В бою 5 августа 1941 года на подступах к Ленинграду, сводный танковый полк Ленинградских бронетанковых курсов усовершенствования командного состава захватил подорвавшиеся на минах «два танка заводов „Шкода“». После ремонта они использовались в боях частями Красной Армии. Во время обороны Одессы частями Приморской армии также было захвачено несколько танков. Так, 13 августа 1941 года в «ходе боя было подбито 12 танков противника, из них три были выведены в тыл для ремонта». Через несколько дней, 15 августа, части 25 стрелковой дивизии захватили «три исправных танкетки (речь скорее всего идёт о лёгких румынских танках R-1) и один бронеавтомобиль».
Наряду с танками, в первые месяцы войны использовались и трофейные немецкие самоходки. Так, при обороне Киева в августе 1941 года войсками Красной Армии были захвачены два исправных StuG 111. Одину из них отправили для испытаний в Москву, а вторую, после показа жителям города, укомплектовали советским экипажем и она убыла на фронт. В сентябре 1941 года, во время Смоленского сражения, танковый экипаж младшего лейтенанта Климова, потеряв собственный танк, пересел в захваченный StuG III и за один день боя подбил два вражеских танка, бронетранспортер и две грузовые машины, за что был награжден орденом Красной Звезды.
8 октября 1941 года лейтенант Климов, командуя взводом из трех StuG III (в документе именуются «немецкие танки без башни»), «совершил дерзкую операцию в тылу врага», за что был представлен к награждению орденом Боевого Красного Знамени. 2 декабря 1941 года лейтенант Климов погиб во время дуэли с немецкой противотанковой батареей.
Более широкое использование трофейной техники в Красной Армии началось с весны 1942 года, когда после окончания битвы под Москвой, а также контрударов под Ростовом и Тихвином были захвачены сотни германских машин, танков и самоходных установок. Например, войска только 5-й армией Западного фронта с декабря 1941-го по 10 апреля 1942 года отправили в тыл для ремонта 411 единиц трофейной техники (танков средних — 13, танков легких — 12, бронеавтомобилей — 3. тягачей — 24, бронетранспортеров — 2, самоходных орудий — 2, грузовых автомобилей -196, легковых автомобилей — 116, мотоциклов — 43. Кроме того, за этот же период части армии собрали на СПАМах (сборных пунктах аварийных машин) 741 единицу трофейной техники (танков средних — 33, танков легких — 26, бронеавтомобилей — 3, тягачей — 17. бронетранспортеров — 2, самоходок — 6. автомобилей грузовых — 462, автомобилей легковых — 140, мотоциклов — 52).
Ещё 38 танков: Pz. I — 2, Pz. II — 8, Pz. III — 19. Pz. IV — 1, ЧКД (Pz. 38(t) — 1. арттанков (так в советских документах первого года войны часто именовались штурмовые орудия StuG III — 7 было взято на учёт в местах прошедших боев. В течение апреля-мая 1942 года большую часть этой техники вывезли в тыл. Для более организованного сбора трофеев, в конце 1941 года в Автобронетанковом управлении Красной Армии был создан отдел эвакуации и сбора трофеев, а 23 марта 1942 года народный комиссар обороны СССР подписал приказ «Об ускорении работ по эвакуации с поля боя трофейной и отечественной автобронетанковой матчасти».
Погрузка трофейных танков Pz. Ill для отправки в ремонт на тыловых предприятиях. Северо-западнее Сталинграда, январь 1943 года
Первой ремонтной базой, которой поручили ремонт трофейной бронетехники, стала ремонтная база № 82 в Москве. Созданное в декабре 1941 года это предприятие РЭУ ГАБТУ КА изначально предназначалось для ремонта прибывших по ленд-лизу английских танков и бронетранспортёров. Однако уже в конце марта решением ГАБТУ КА, утверждённым в ГКО, специализация рембазы № 82. На рембазу № 82 стали завозить трофейные танки. Всего по отчёту рембазы № 82 за 1942 год на ней отремонтировали 90 танков всех типов.
Ещё одним московским предприятием, занимавшимся восстановлением немецкой бронетехники, был филиал завода № 37, созданный на месте эвакуированного в Свердловск производства. Филиал занимался ремонтом машин Т-30/Т-60 и грузовиков. Помимо этого, за 1942 год на него завезли пять танков Pz. I (отремонтировано два), семь Pz. II (отремонтировано три), пять танков Pz.38(t) (отремонтировано три), пять «трофейных самоходных пушек» (не ремонтировались), два легких трофейных броневика (отремонтированы), один средний (отремонтирован), четыре «бронеавтомобиля-рации» (отремонтирован один), а также 89 трофейных автомобилей (отремонтировано 52) и 14 полугусеничных тягачей (отремонтировано 10).
Трофейная техника, свезённая для ремонта, во дворе завода «Подъёмник», где размещалась рембаза № 82: Pz. II, огнемётный вариант Pz. II Flamm «Фламинго», Pz. III, Pz.35(t), Pz.38(t), StuG III, бронетранспортеры Sd.Kfz.252 и Sd.Kfz.253. На многих машинах видны эмблемы немецких танковых дивизий. Апрель 1942 года
Таким образом, за 1942 год на ремонтных предприятиях ГАБТУ КА и наркомтанкопрома отремонтировали около 100 трофейных бронеединиц, включая броневики. Кстати, по воспоминаниям одного из ремонтников, наилучшим для ремонта танком был чехословацкий Pz.38(t), так как «имел довольно простой и надежный двигатель и несложные механизмы трансмиссии. Если чешский танк не горел, он, как правило, восстанавливался. В то же время практически все немецкие танки требовали гораздо более деликатного обращения».
За 11 месяцев 1943 года на танкоремонтный завод № 8 завезли 356 трофейных машин (Pz. II — 88, Pz. III — 97, Pz. IV — 60, Pz.38(t) — 102. прочие типы — 12), из которых отремонтировали 349 (Pz. II — 86, Pz. III — 95, Pz. IV — 53, Pz.38(t) — 102, прочие типы — 12). Правда, далеко не все отремонтированные немецкие танки направляли в Действующую Армию. Например, в августе 1943 года с завода № 8 отгрузили 77 трофейных немецких танков пехотным, пулеметным и стрелково-миномётным училищам, 26 — запасным стрелковым полкам, а 65 — двенадцати танковым училищам. В мае — апреле 1944 года ремзавод № 8 вновь переехал в Киев. А за первую половину 1944 года ремзавод № 8 отремонтировал 124 средних и 39 легких немецких танков, после чего ремонт трофейной матчасти с него сняли. Таким образом, за 1942–1944 года танкоремонтный завод № 8 отремонтировал не менее 600 немецких танков различных типов. Правда, далеко не все они попали на фронт, много машин направлялись в учебные и запасные танки. Ремонтники осматривают танки Pz. III, на переднем плане танк Pz. III из состава 18-й танковой дивизии немцев, оснащённый оборудованием для подводного хода. Москва, рембаза № 82, апрель 1942 года
Помимо ремонтных баз ремонтом трофейной матчасти занимались армейские и фронтовые ремонтные части. Пожалуй, наибольший объём работ проделали ремонтные части Западного фронта в 1942 году. Например, за июнь 22-й армейский ремонтно-восстановительный батальон фронта отремонтировал десять немецких танков, а 132-й отдельный ремонтно-восстановительный батальон за этот же период — 30 трофейных машин Pz. II, Pz. III и Pz. IV
Тем не менее, в июле 1942 года в 22-й армейский ремонтно-восстановительный батальон направили 16 трофейных танков, и еще четыре — 132-й отдельный ремонтно-восстановительный батальон. Причём этот батальон занимался и перевооружением немецких танков отечественным вооружением. Правда, масштаб таких работ был невелик, и касался в основном замены немецких пулеметов на отечественные ДТ и установку отечественной оптики.
За ноябрь 1942 года частями Западного фронта на тыловые рембазы было направлено 23 немецких танка и один бронеавтомобиль. Кроме того, некоторое количество трофейной бронетехники отремонтировали заводы главного управления ремонта танков наркомата танковой промышленности. Так, в 1943 году на заводе № 264 в Сталинграде (сформирован на базе одноименного завода после освобождения города, должен был заниматься ремонтом танков) отремонтировали 83 машины Pz. III Pz. IV а ещё восемь — в начале 1944 года.
Таким образом, не будет преувеличением сказать, что за годы Великой Отечественной войны ремонтные заводы ГБТУ КА и предприятия главного управления ремонта танков НКТП отремонтировали не менее 800 немецких танков и САУ.
Эшелон отремонтированных танков «Прага» по пути в Действующую Армию. Западный фронт, июль 1942 года. Передний танк вместо чехословацких ZB перевооружён советскими пулемётами ДТ
Очень интересная информация об учёте трофейной техники в РККА. Так, как утерянные в хоте боевых действий, течение 1942 года было списано: Pz.1–2, Pz. II — 37, Pz. III — 19, Pz. IV — 7, StuG III — 15, Pz.35(l) — 14, Pz.38(t) — 34. Pz. II Flamm — 2, Итого -110 танков, бронеавтомобилей — 8.
Пик применения трофейной техники приходится на 1942–1943 годы. Для облегчения её эксплуатации в войсках в это время были изданы специализированные памятки по использованию наиболее массовых образцов трофейных немецких боевых и транспортных машин. В зависимости от количества исправной матчасти, данная техника сводилась в отдельные роты или батальоны трофейных танков, создаваемых в инициативном порядке, а также включалась в состав штатных танковых подразделений Красной Армии. Захваченные танки эксплуатировались до тех пор, пока хватало горючего, боеприпасов и запасных частей.
Порой действовали и целые подразделения, оснащенные немецкой матчастью. Один из них сформировали в составе 20-й армии в конце июля 1942 года. По утвержденному для него временному штату он должен был иметь 219 человек, 34 трофейных танка, 3 полугусеничных тягача (трофейных), 10 грузовиков (пять ГАЗ-АА и пять «Опель»), три бензозаправщика и один легковой ГАЗ М-1. Эта часть в документах именовалась особый отдельный танковый батальон или по фамилии командира «батальон Небылова» (командир — майор Небылов, военкомом — батальонный комиссар Лапин). По состоянию на 9 августа 1942 года в его составе числилось 6 Pz. IV, 12 Pz. III, 10 Pz.38(t) и 2 StuG III. Этот батальон участвовал в боевых действиях до октября 1942 года.
Ещё один батальон на трофейной матчасти имелся и в составе 31-й армии Западного фронта (в документах именовался как «отдельный танковый батальон литер „Б“». Сформированный в июле 1942 года, к 1 августа он насчитывал девять Т-60 и 19 трофейных немецких. Как и батальон Небылова, эта часть действовала до октября 1942 года.
Довольно много трофейных танков действовало на Северо-Кавказском и Закавказском фронтах. Так 75-й отдельный танковый батальон, из состава 56-й армии, оперативно подчиненный командиру 3-го стрелкового корпуса, по состоянию на 23 июня 1943 года имел в своём составе четыре роты: 1 и 4-я трофейных танков (четыре Pz. IV и восемь Pz. III), 2 и 3-я — на английских «валентайнах» (13 машин). А 151-я танковая бригада в марте получила 22 немецких машины (Pz. IV, Pz. III и Pz. II), вошедших в состав ее 2-го батальона.
Колонна трофейных боевых машин (впереди танк Pz. III, за ним три StuG III) на Западном фронте, март 1942 года. На бортах самоходок видны надписи «Отомстим за Украину!», «Мститель», «Бей Геббельса!»
28 августа 1943 года частям 44-й армии была придана отдельная рота трофейных танков в составе трех Pz. IV тринадцати Pz. III, одного М-3 «Генерал Стюарт» и одного М-3 «Генерал Ли». 29–30 августа рота совместно с 130-й стрелковой дивизией овладела поселком Вареночка и городом Таганрог. В результате боя танкисты уничтожили десять автомашин, пять огневых точек, 450 солдат и офицеров, захватили семь автомашин, три ремонтных летучки, два трактора, три склада, 23 пулемёта и 250 пленных. Свои потери составили пять подбитых Pz. III (из них один сгорел), три подорвавшихся на минах Pz. III, семь человек убитыми и 13 ранеными.
213-я танковая бригада стала единственной бригадой Красной Армии, которую полностью вооружили трофейной матчастью. 1 октября 1943 года, после нахождения в резерве поступило распоряжение командующего бронетанковыми и механизированными войсками Западного фронта «о вооружении бригады танками германского изготовления (трофейными), захваченными Красной Армией в процессе боевых операций в период 1941–1943 гг». К 15 октября в составе бригады имелось 4 танка Т-34, 35 Pz. III и 11 Pz. IV, а также полностью укомплектованный мотострелковый батальон и положенные по штату артиллерию и автотранспорт.
После боёв, к 26 января 1944 года в 213-й бригаде числилось по списку 26 боевых машин (Т-34, 14 Pz. IV и 11 Pz. III), из которых исправными были только четыре Pz. IV, а остальные танки требовали текущего и среднего ремонта. К 8 февраля 1944 года в бригаде осталось всего Т-34 и 11 Pz. IV, которые готовили к отправке на заводы для ремонта. Ещё семь Pz. IV к этому времени передали в состав 23-й гвардейской танковой бригады. А спустя две недели 213-я танковая бригада начала перевооружение отечественной матчастью.
Трофейные танки Pz. IV и Pz.38(t) из состава 79-го отдельного учебного танкового батальона. Крымский фронт, апрель 1942 года. Машины были захвачены у 22-й танковой дивизии вермахта
Довольно интересное свидетельство об эксплуатации трофейного немецкого танка Pz. IV оставил ветеран Великой Отечественной войны Рем Уланов. По воспоминаниям, в январе 1944 года, после госпиталя, он попал в 26-ю отдельную роту охраны штаба 13-й армии: «Там меня посадили на единственный в роте трофейный танк Pz. IV. Попробовав его на ходу и проехав несколько десятков километров, я мог оценить его ходовые качества и удобство управления. Они были хуже, чем у СУ-76 (до этого Р. Уланов был механиком-водителем на этой самоходке.
Огромная семискоростная коробка передач, располагавшаяся справа от водителя, утомляла жаром, воем и непривычными запахами. Подвеска танка была жестче, чем у СУ-76. Шум и вибрация от мотора „Майбах“ вызывала головную боль. Танк пожирал огромное количество бензина. Десятки ведер его нужно было заливать через неудобную воронку».
Осмотр трофейного Pz. IV, захваченного у 22-й танковой дивизии вермахта. Крымский фронт, 79-й отдельный учебный танковый батальон, апрель 1942 года.
В январе 1944 года, в боях на подступах к Житомиру, частями 3-й гвардейской танковой армии было захвачено значительное количество поврежденных немецких танков. По распоряжению заместителя командующего армией по технической части генерал-майора Ю. Соловьева в 41 и 148-м отдельных ремонтно-восстановительных батальонах создали по одному взводу из наиболее опытных ремонтников, которые в короткий срок восстановили четыре танка Pz.1V и один Pz. V «Пантера». Через несколько дней, в бою в районе Жеребки, экипаж советской «Пантеры» подбил танк «Тигр».
В августе 1944 года рота гвардии лейтенанта Сотникова в боях под Варшавой успешно использовала три таких машины. Трофейные «Пантеры» использовались в Красной Армии вплоть до конца войны, в основном эпизодически и в небольших количествах. Например, во время отражения немецкого наступления в районе озера Балатон в марте 1945 года, 991-й самоходно-артиллерийский полк подполковника Гордеева (46-я армия 3-го Украинского фронта) имел в своем составе 16 СУ-76 и 3 трофейных «Пантеры».
«Пантеры» роты гвардии лейтенанта Сотникова восточнее Праги (пригород Варшавы), Польша, август 1944 года
Видимо, первой частью Красной Армии, использовавшей трофейные «Тигры», стала 28-я гвардейская танковая бригада (39-я армия, Белорусский фронт). 27 декабря 1943 года во время атаки «тигров» 501-го батмьона у деревни Синявки, одна из машин застряла в воронке и была покинута экипажем. Танкисты 28-й гвардейской танковой бригады сумели вытащить «Тигр» и привезти его в свое расположение.
Машина оказалась совершенно исправной, и командование бригады решило использовать его в боях. В «Журнале боевых действий 28-й гвардейской танковой бригады» об этом сказано следующее: «28.12.43 г. С поля боя приведен в полной исправности захваченный танк „Тигр“. Командиром бригады назначен экипаж танка Т-6 в составе: командир танка трижды орденоносец гвардии лейтенант Ревякин, механик-водитель гвардии старшина Килевник, командир орудия гвардии старшина Илашевский, командир башни гвардии старшина Кодиков, стрелок-радист гвардии сержант Акулов. Экипаж в течение двух суток освоил танк. Кресты были закрашены, вместо них на башне нарисовали две звезды и написали „Тигр“».
Позднее 28-й гвардейской танковой бригадой был захвачен еще один «Тигр» (сведениями о том, где и когда это произошло, автор не располагает): по состоянию на 27 июля 1944 года она имела в своём составе 47 танков: 32 Т-34, 13 Т-70, 4 СУ-122, 4 СУ-76 и 2 Pz. VI «Тигр». Эта техника с успехом участвовала в операции «Багратион». По состоянию на 6 октября 1944 года в 28-й гвардейской танковой бригаде было 65 танков Т-34 и один Pz. VI «Тигр».
Немецкая бронетехника (броневик Sd.Kfz. 231, танки Pz. III Ausf. L и Pz. IV Ausf.F2), захваченные в полной исправности под Моздоком. 1943 год
Кроме немецких танков, советским войскам доставались машины их союзников. Так, в августе 1944 года в районе Станислава части 18-й армии 4-го Украинского фронта разгромили 2-ю танковую дивизию венгров, захватив при этом много различной техники. Готовясь к предстоящим боям в Карпатах, командование армии решило использовать доставшиеся трофеи. 9 сентября 1944 года приказом № 0352 по войскам 18-й армии, был сформирован «Отдельный армейский батальон трофейных танков»: «В результате проведенной операции танковый парк армии обогатился трофейными машинами, требующими восстановления армейскими ремонтными средствами. Ремонт боевых машин, в основном, закончен, танки готовы вступить в строй.
Согласно утверждённого временного штата, батальон состоял из трёх рот (по три взвода в каждой), взвода технического обслуживания, хозяйственного отделения и пункта медицинской помощи. Кроме танков, батальону придавались одна легковая машина, два мотоцикла, пятнадцать грузовиков, ремонтная летучка и две автоцистерны. К сожалению, не удалось установить фамилию командира батальона. Известно только, что заместителем командира был капитан Р. Коваль, а политруком — капитан И. Касаев. Впервые батальон был введен в бой 15 сентября 1944 года.
К сожалению, разбивки танков по маркам нет. Известно только, что 14 ноября в бою участвовало пять «туранов» и две САУ «Зриньи», а 20 ноября — три «турана» и один «Тодди». Следует отметить, что кроме венгерских танков, в составе 5-й гвардейской танковой бригады имелось два трофейных «артштурма» (StuG 40), которые советские танкисты с успехом использовали с сентября 1944 тогда. По состоянию на 1 января 1945 года в бригаде еще имелось три «турана», один «Толди», одна САУ «Зриньи» и один «Артштурм».
Бойцы Красной Армии за изучением венгерского танка «Толди». 18-я армия, август 1944 года
Помимо танков и самоходок, части Красной Армии использовали и трофейные бронетранспортёры. Например, в ноябре 1943 года, в боях под Фастовом, 53-я гвардейская танковая бригада захватила 26 исправных немецких бронетранспортеров. Они были включены в состав мотострелкового батальона бригады, и часть из них использовалась вплоть до конца войны.
Советские артиллеристы в качестве тягача к пушке ЗИС-3 используют трофейный бронетранспортёр Sd.Kfz.251 Ausf C. Район Орла, 1943 год
Источник: e-libra.ruТрофейная немецкая бронетехника использовалась и в последние месяцы Великой Отечественной войны. В первую очередь это было связано с большими потерями в танках в некоторых операциях, например, у озера Балатон под Будапештом. Дело в том, что после боев января-февраля 1945 года части 3-го Украинского фронта имели небольшое количество боеспособных боевых машин. А наносившая контрудар 6-я танковая армия СС, напротив, имела около тысячи танков и САУ. Для пополнения танкового парка, ко 2 марта 1945 года 3-й подвижный танкоремонтный завод 3-го Украинского фронта восстановил 20 немецких танков и самоходок, которые укомплектовали экипажами 22-го учебного танкового полка. 7 марта 15 из них направили на укомплектование 366-го гвардейского самоходно-артиллерийского полка 4-й гвардейской армии. Это были 7 САУ «Хуммель», 2 «Веспе», 4 СУ-75 (общая маркировка принятая в советской армии немецких САУ на базе StuG с 75-мм. пушками, без разбивки на определённые типы) и 2 танка Pz. V «Пантера». К 16 марта 1945 года полк имел уже 15 трофейных самоходок, 2 «пантеры» и один Pz. IV.
Экипаж трофейного танка Pz. IV выдвигается к линии фронта. 1-й Белорусский фронт, зима 1944 года
После войны трофейную матчасть планировалось использовать для учебных целей, поэтому большую часть исправной немецкой бронетехники предполагалось передать танковым армиям и корпусам. Например, 5 июня 1945 года Маршал Советского Союза Конев приказал имеющиеся в полосе 40-й армии 30 трофейных отремонтированных бронеединиц, находящихся в Нове Место и Здирец, передать 3-й гвардейской танковой армии «для использования при боевой подготовке». Процесс передачи планировалось завершить не позднее 12 июня.
Всего же в действующей армии на вооружении находилось 533 исправных трофейных танка и САУ и 814 нуждающихся в текущем и средем ремонте.
Эксплуатация трофейной матчасти продолжалась в советских вооруженных силах до весны 1946 года. По мере того, как танки и самоходки выходили из строя, а запчасти к ним заканчивались, немецкая бронетехника списывалась. Часть машин использовалась на полигонах в качестве мишеней.
Трофейный танк «Пантера» из состава 366-го самоходно-артиллерийского полка. 3-й Украинский фронт, 4-я гвардейская армия, март 1945 года. Номера и кресты на танке закрашены и поверх них нарисованы красные звёзды с белой окантовкой
P.S. Я специально опустил эпопею с СУ-76И. Но скажу только одно, в период Курской битвы САУ этого типа была основной среди наших лёгких САУ.
Серийный вариант СУ-76И, общий вид. Машина уже имеет щиток на маске орудия
Единственный сохранившийся до наших дней образец самоходной установки СУ-76И установлен на постаменте в городе Сарны на Украине
back-in-ussr.com
Танки Panzerwaffe на службе РККА. (архивные фотографии): kartam47 — LiveJournal
Бывший эстонский танк британского производства Mk.V (модификация «female» —
«самка» (вооружение только пулеметное, без пушек).
На вооружении эстонской армии до 1940 года оставалось четыре танка Mk.V. Последний Mk.V был использован Красной Армией в боях в августе 1941 года. Чтобы укрепить оборону Таллина, со складов было изъято все бывшее эстонское вооружение, ранее считавшееся непригодным. В числе прочего был снят с консервации и Mk.V – вместо стандартных пулеметов на нем установили советские “максимы” и вывели на улицы города. Как проходил последний бой этого танка — неизвестно, но после оккупации Таллинна он был захвачен немецкими войсками и вывезен в Германию.
Если верить воспоминаниям американского летчика, выпрыгнувшего с парашютом из горящего B-17 над Берлином, опубликованным в газете «Northwest Florida Daily News» в январе 2003 года, то в конце войны Mk. V был снова «введен в строй» и использовался фольксштурмом.
Трофейный танк Pz.Kpfw. III из состава советского 107-го отдельного танкового батальона. Волховский фронт, апрель 1942 года.
Рота трофейных немецких танков Pz.Kpfw. V «Пантера» гвардии лейтенанта Сотникова восточнее Праги (не чешской столицы, а пригорода Варшавы).
Рота трофейных немецких танков Pz.Kpfw. V «Пантера» гвардии лейтенанта Сотникова восточнее Праги
Трофейный немецкий танк Pz.Kpfw. V «Пантера» из состава 366-го САП (самоходно-артиллерийский полк). 3-й Украинский фронт. Венгрия, март 1945 года.
Комиссар 107-го отдельного танкового батальона, вооруженного трофейными немецкими танками Pz.Kpfw. III и Pz.Kpfw. IV, И. Собченко проводит политинформацию среди бойцов. Волховский фронт.
Cтарший лейтенант А.И. Лосачев (командир взвода) дает задание командирам экипажей Н.И. Барышеву и И.И. Мишину. Cоветского 107-й отдельный танковый батальон, вооруженныйтрофейными немецкими танками PzKpfw IV и PzKpfw III. Волховский фронт. Фотография опубликована в газете «Ленинградская правда» №183(8289) от 4 августа 1942 г.
Советские танкисты на трофейном немецком среднем танке Pz.Kpfw. IV.
Советские танкисты осваивают захваченную у немцев самоходную артиллерийскую установку StuG III Ausf. B (в отличие от поздних модификаций, вооружена короткоствольной пушкой). Предположительно принадлежала 214-му дивизиону штурмовых орудий. Была захвачена 14 мая 1942 года танкистами 5-й гвардейской танковой бригады. Юго-Западный фронт, май 1942 г.
Советские танкисты на трофейной немецкой бронетехнике. Это отдельная рота трофейных танков, Западный фронт, март 1942 г. На переднем плане — средний танк Pz.III, далее — штурмовые орудия StuG III.
Трофейные немецкие танки (в кадре — Pz.Kpfw. III) буксируют для ремонта на завод №264 в Сталинграде.
Погрузка трофейных танков Pz. Ill для отправки в ремонт на тыловых предприятиях. Северо-западнее Сталинграда, январь 1943 года
Эшелон отремонтированных танков «Прага» по пути в Действующую Армию. Западный фронт, июль 1942 года. Передний танк вместо чехословацких ZB перевооружён советскими пулемётами ДТ
Колонна трофейных боевых машин На бортах самоходок видны надписи «Отомстим за Украину!», «Мститель», «Бей Геббельса!»
Колонна трофейных боевых машин (впереди танк Pz. III, за ним три StuG III) на Западном фронте, март 1942 года.
Трофейная самоходка StuG III с надписью «Мститель». Западный фронт, март 1942 года
Осмотр отремонтированного танка Pz. III инженер-майором Гудковым. Западный фронт, 1942 год
Ремонт трофейной самоходки StuG III в прифронтовой полосе. Южный фронт, 1942 год
Уточнение боевой задачи экипажем трофейной самоходки StuG III. 107-й отдельный танковый батальон, Волховский фронт, апрель 1942 года
Трофейные танки Pz. IV и Pz.38(t) из состава 79-го отдельного учебного танкового батальона. Крымский фронт, апрель 1942 года. Машины были захвачены у 22-й танковой дивизии вермахта
Экипаж трофейной самоходки Panzerjager I уточняет боевую задачу. Предположительно 31-я армия Западного фронта, август 1942 года. Машина оборудована фарой советского производства
Бойцы Красной Армии на трофейном танке Pz. IV. Северо-Кавказский фронт, весна 1943 года. На лобовом листе машины видна надпись «весенний подарок»
Трофейные танки Pz. IVAusf FI с советскими экипажами. Северо-Кавказский фронт, предположительно 151-я танковая бригада. Март 1943 года
Встреча танкистов на трофейном Pz. IV на улице Владикавказа. Весна 1942 года
Танк Pz. III восстановленный ремонтниками 32-й стрелковой дивизии. Западный фронт, зима 1942 года
Танк Pz.lV Ausf Н, захваченный советскими войсками у 9-й танковой дивизии вермахта западнее Орла. Июнь 1943 года
Экипаж трофейной самоходки Marder II (слева направо): командир старший лейтенант В. Михалев, механик-водитель И. Локтионов, радист И. Тугушев у своей боевой машины. 3-й Украинский фронт, 1944 год
Танк Рz. IV отдельной роты трофейных танков направляется на ремонт на завод им. Сталина. Таганрог, сентябрь 1943 года
Сержант М. Рощин захватил исправную самоходку «Мардер» III и использовал её в боях против немцев. Орловское направление, 1943 год
Бойцы Красной Армии у захваченного румынского танка R-1. Район Одессы, сентябрь 1941 года
Эшелон отремонтированных танков «Прага» по пути в Действующую Армию. Западный фронт, июль 1942 года.
Ремонт трофейного танка Pz. III Ausf J. Северо-Кавказский фронт, март 1943 года. Предположительно, 75-й отдельный танковый батальон
Советские танкисты получают трофейное самоходное орудие StuG III. Центральный фронт, август 1943 года
Разведчики на танках Т-60 и Pz. III получают боевую задачу. Действующая Армия, декабрь 1943 года
Трофейная самоходная установка «Мардер» II на параде партизанских частей в освобождённом Минске. Июль 1944 года
Эшелон с трофейными танками Pz. III направляется на завод № 37 для переделки их в СУ-76И. Лето 1943 года
Самоходно-артиллерийская установка СУ-76И, вариант с командирской башенкой от танка Pz. III
Трофейная самоходка StuG 40 из состава 5-й гвардейской танковой бригады. 4-й Украинский фронт, сентябрь 1944 года
kartam47.livejournal.com
Трофеи и пленные лета 1941-го | Екабу.ру
Солдаты 315-го полка 167 пехотной дивизии вермахта, захваченные в плен на Брянском фронте. Сентябрь.
На этом фото боец Красной армии позирует в качестве часового возле едва ли не первых трофеев советской армии, захваченных в боях под Дубно, – немецкая униформа, оружие, государственный флаг Третьего Рейха, предназначавшийся, по всей видимости, для опознания своей техники с воздуха.
Это Юго-Западный фронт, июнь 1941 года.
После боя за деревню Вовны служба вооружения вывозит полный кузов немецких гранат, амуниции и инструмента. Ну и боян, как же без него. Сентябрь, Брянский фронт.
Западный фронт, Белоруссия, июль. Отбитая атака. Исчо один флажок пойдёт на портянки.
Сентябрь. Сбитый немецкий самолет выставлен на Кировской площади в Ленинграде.
Июль, под Новгородом. Красные изуверы пытают арийского героя. Женщины-комиссары исступленно истязают сбитого немецкого летчика с особой жестокостью.
“Для них война закончилась в самом начале”
Август. Рядовой Маркус Гельмут, перебежчик.
Юго-Западный фронт, август
Классическое советское фото. Июль, западный фронт. Колонна немецких пленных отправляется в советский тыл, компенсировать своим ударным трудом разрушения, учиняемые вермахтом.
Западный фронт, август.
Перекличка пленных, взятых в боях под Ельней. Резервный фронт, 24-я армия, сентябрь.
В советском плену немецкие солдаты Карл Гацк, Вильгельм Гельм, Карл Меташ, Отто Герман, Альфред Мадцинзик. Украина, август.
Фильтрационный лагерь, август 1941-го.
Хлеборезы.
Две фотки подбитого немецкого бронетранспортера.
А вот здесь русские пробивались из окружения
Pz-IIIH 1-й танковой дивизии 4-й танковой группы, уничтоженный в бою со 2-й танковой дивизией 3-го механизированного корпуса РККА, Литва, июнь.
Минус один. Сентябрь, Брянский фронт, советская контратака.
Pz-IV, Западный фронт, июль, район Сенно.
Советские военспецы осматривают подбитый немецкий танк Pz-II. Условные обозначения на подбашенной коробке танка говорят о принадлежности его к 8-й роте 13-й танковой дивизии немцев. Юго-Западный фронт, июль.
Советские военспецы осматривают подбитую машину из 17-й танковой дивизии.
Танкисты младший лейтенант Григорий Бреславец(слева) и старший сержант Иван Венжега(справа), участвовавшие в боях с танкистами Гудериана. 3 немецких танка и 2 150-мм орудия на счету у первого, 3 танка и до роты пехоты на счету у второго. Брянский фронт, сентябрь.
Подбитые истребители танков Panzerjager-I из 529-го дивизиона истребителей танков. Сентябрь, Брянский фронт, село Вовны.
Подбитые Pz-III, Брянский фронт, сентябрь.
Захваченный румынский легкий танк R-1. Сентябрь, район Одессы.
Подбитая техника 18-й танковой дивизии, Брянский фронт, сентябрь.
Штурмовое орудие StuG III, подбитое под Ельней, сентябрь.
Примерно те же места и время, советские солдаты въезжают в село на трофейных немецких танках. Оно, конечно, показуха всегда показуха, но моральный дух мирного населения демонстрация подобных трофеев поднимает.
Танкист И.Ф. Ломакин вместе с другими красноармейцами осматривает подбитый им танк Pz.Kpfw-35(t) чешского производства из 6-й танковой дивизии вермахта, июль, Северо-Западный фронт
Галерея мертвых тушек чешских Pz.Kpfw-38(t), всё – 1941-й, преимущественно июль, потери 20-й танковой дивизии немцев.
Через год, июль 1942 года. Очередная партия немецкой техники, захваченной нашими войсками и отремонтированной в тылу, уходит на фронт.
А вот один из заводских дворов, плотно забитый поврежденными немецкими танками.
Это апрель 1942, вовсю кипит работа над трофеями зимней кампании.
Источник: http://lj.rossia.org/users/kenigtiger/
ekabu.ru
Использование трофейных “тридцатьчетверок” в 1941-1945 гг. – kramscalemodels
Как известно, во время приграничных сражений советские танковые корпуса потеряли более 800 “тридцатьчетверок”, включая практически все машины первых серий с литыми “лбами” башен и пушками Л-11. Самым досадным обстоятельством этих потерь было то, что около 60% процентов всех машин было оставлено на территории захваченной противником по небоевым причинам: поломки двигателя и трансмиссии, отсутствие топлива, ошибки командиров разных рангов (нередко из-за плохого знания местности танки попросту загоняли в болота или на заливные луга).
Отказать себе в использовании столь мощной машины немцы, конечно же, не могли, но документального подтверждения фактов включения танков Т-34 в состав боевых подразделений в период с июня по октябрь пока не удалось. Летом 1941 года брошенной техникой занимались в основном трофейные команды, но часть танков с немецкими крестами вводилась в строй, как говориться, “по мере необходимости”.
Рано или поздно подразделения укомплектованные советской трофейной техникой появились бы – это был лишь вопрос времени. Вначале бронетехнику передавали полицейским и охранным частям, дислоцированным в тылу на советской территории, хотя на тот момент для борьбы с партизанскими отрядами вполне хватало Т-26 и БТ-5\БТ-7, количество которых измерялось сотнями. Учебные подразделения тоже не были обделены трофеями, но для танков КВ-1 и Т-34 требовалось найти более рациональное применение. Соответственно, захваченные танки получили немецкое обозначение Panzerkampfwagen 747 T-34(r), но чаще можно встретить сокращенное Pz.Kpfw.747 T-34(r).
В составе вермахта танковые части укомплектованные только Т-34 никогда не создавались. Во-первых, это противоречило самому принципу формирования, которые включал обязательное наличие командирских и разведывательных бронемашин. А во-вторых, в этом просто не было необходимости. Исходя из самого распространенного утверждения, первые трофейные Т-34/76 были направлены в 1-ю, 8-ю и 11-ю танковые дивизии летом 1941 года. Точная дата не указывается, но вполне можно представить, что произошло это не раньше 10-х чисел июля. Вот только официальных данных по этому вопросу практически не сохранилось. Чаще всего, брошенные “тридцатьчетверки” вводись в строй по мере возможности и в случае повреждения или механической поломки просто бросались немецкими экипажами. И самое главное – в боевых условиях трофейные Т-34 тогда не использовались. Немцы справедливо опасались, что силуэт советского танка будет однозначно расцениваться своими артиллеристами как вражеский. Поэтому почти год большинство “тридцатьчетверок” использовалось только для изучения и обучения личного состава танковых частей.
В этот же период трофейные танки активно поступали на вооружение тыловых и полицейских частей, при этом, если верить немецкой статистике, их естественная убыль от противодействия противника (т.е. окруженных советских частей и партизан) колебалась на уровне 40-90% от начального состава. Правда, как правило, при тыловых дивизиях редко формировали танковые роты больше 5-6 машин в каждой, так что общее количество потерь было невелико.
Например, в 1942 году в составе 5-й (усиленной) полицейской танковой роты имелось два взвода смешанного состава из танков Т-34, Hotchkiss H-39 и бронемашин ADGZ. Также один Т-34 и один Т-26 входили в состав 9-й (усиленной) полицейской танковой роты группы армии “Центр”, а в 12-й (усиленной) полицейской танковой роте, созданной в январе 1943 года, имелось более десятка Т-34, Т-26, Т-60, Т-70 и БА-10. Последнее из перечисленных подразделение активно использовалось на Восточном фронте для борьбы с партизанами весной 1944 года.
Столь небольшое количество трофейных Т-34, нашедших себе применение в вермахте и полицейских частях, объяснялось несколькими причинами. Прежде всего, ремонтные мастерские были постоянно загружены работой по танкам собственного производства и трофеи всегда отодвигались в конец очереди. На руку сыграло и такой фактор, как отсутствие взаимозаменяемости ряда узлов и агрегатов от различных танковых предприятий. Другими словами, для замены поврежденной башни или маски на танке “сталинградского” типа требовалось найти другой такой же танк. Немаловажным фактором было и то, что для Т-34 требовались отдельные боеприпасы и дизельное топливо. Наконец, остро стоял вопрос подготовки танковых экипажей. Проблему ремонта удалось частично решить в 1942 году, когда к данному процессу подключили заводы Daimler-Benz. Именно с ним связана весьма интересная история “специальных” Т-34.
Первой из известных танковых частей с трофейными “тридцатьчетверками”, стал 66-й танковый батальон (Pz.Abt.zBV.66). Его формирование было завершено к 30 мая 1942 года, причем его собирались, ни много ни мало, для высадки на Мальту. Состав батальон подобрался очень интересным – в него вошли танки Pz.I Ausf.F и Ausf.J (с измененной ходовой частью и усиленным бронированием) и Pz.II Ausf.F (с 80-мм лобовой броней), в то время как 2-я танковая рота получила по меньшей мере один КВ-2, а также несколько КВ-1 и восемь Т-34. Не менее было и то, что к моменту завершения формирования 66-го танкового батальона битва за Мальту уже закончилась, а немецкие и итальянские войска в Северной Африке сами попали в крайне невыгодное положение. Оказавшись невостребованными трофейные танки были разбросаны по другим подразделениям Panzerwaffe. Более многочисленные КВ-1 и Т-34 были переданы группе армий “Центр” и были направлены в состав Ski Jager Div.1 (1-я лыжно-егерская дивизия), а вот штурмовые КВ-2 остались в тылу (согласно другим данным КВ-1 всё же были направлены в состав 12-й танковой дивизии и в августе 1942 года использовались в боях под Демьянском). Интересно также, что 1-я лыжно-егерская дивизия продолжала получать трофейные танки вплоть до 1944 года.
Новое советское контрнаступление на Барвенсковском выступе, завершившееся в мае 1942 года новой катастрофой, принесло и новые трофеи. По немецким данным (явно завышенным) было захвачено более 1200 танков. Основную массу среди них составляли легкие Т-60, но и Т-34 в количественном отношении тоже не отставали. Танки выпуска 1942 года были немного хуже качеством, но их число постоянно росло. Так возникла необходимость расширить базу восстановления разбитой и захваченной техники. В этом отношении очень помог захват Харькова, который вплоть до октября 1941 года являлся основным предприятием по выпуску “тридцатьчетверок”. Теперь там было организовано ремонтное подразделение Panzer – Werkstaff SS занимавшийся практически только восстановлением трофейных Т-34 и КВ. Кроме того, с осени 1941 года ремонтом советских танков занимался завод в Риге, а несколько позже к нему прибавились мастерские в крупных городах Белоруссии (Минск и Витебск).
С зимы 1943 года к работам по восстановлению Т-34 привлекли три немецких предприятия: Mercedes – Benz (Mrienfeld), Daimler – Benz (Berlin) и Wumag (Goerlitz). Так что, количество боеспособных танков этого типа постоянно росло, но даже в этом случае не превышало 100-150 единиц. Вероятно, пик был достигнут в конце марта 1943 года, когда после повторного захвата Харькова на территории завода было захвачено около 50 ремонтопригодных Т-34. Большая часть отремонтированных танков до этого времени оставалась в тыловых частях, но в этот раз трофейная техника была передана танковым подразделениям войск SS. В частности, 25 танков досталось 2 Pz.Gr.Div. SS “Das Reich” и 22 танка 3 Pz.Gr.Div. SS “Totenkopf”. Среди них попадались как машины 1942 года выпуска (со “сталинградскими” башнями), так и более новые, образца 1943 года (с гранеными башнями-“гайками”). Последние иногда обозначались как T-34/76D и получили прозвище “Мikki Maus”, за характерные люки на крыше башни.
Все “тридцатьчетверки” предварительно прошли модернизацию, заключавшуюся в установке немецких радиостанций, фар Notek, ящиков под ЗИП (по обоим бортам), креплений для брезента и запасных траков, а также ромбовидные большие ящики по бортам корпуса. По меньшей мере один танк был оснащен командирской башенкой от Pz.III (или Pz.IV, точно неизвестно).
Из модифицированных Т-34 сформировали 10-ю роту в составе 3-го танкового батальона 2-го танкового полка SS (3 Pz.Jg.Abt. 2 Pz.Gr.Div. SS “Das Reich”). Боевое применение “тридцатьчетверок” началось весной 1943 года. Отмечается, что в основном их использовали в качестве истребителей танков. Действуя из засад и замаскированных позиции экипажи немецких Т-34 принесли намного больше пользы, чем если бы их бросали в лобовые атаки. Помимо этого, выбранная тактика позволяла избежать поражения от огня собственных танков и ПТО. В общем, это и обусловило относительно небольшие потери среди этих танковых батальонов. По состоянию на 4-го июня боеспособными числилось 12 танков и ещё 9 находились в ремонте.
Перед битвой под Курском дивизия “Das Reich” активно получала пополнение – по крайней мере, на 1 мая в составе 3-го танкового батальона снова числилось две роты из 25 трофейных Т-34. Кроме того, во 2-м батальоне четырехротного состава обладал одной ротой тяжелых танков Pz.VI “Tiger” (13 машин). В основе своей дивизия по-прежнему оснащалась средними танками Pz,IV с длинноствольными 75-мм пушками и бортовыми экранами.
Трофейные танки на начальном этапе сражения находились в резерве и были введены в бой только в критический момент, когда срочно требовалось склонить чашу весов в свою сторону. И такой момент настал 12-го июля 1943 года под Прохоровкой. Пытаясь пресечь попытку прорыва группы из 15 советских Т-34 батальона майора П.С.Иванова у колхоза Комсомолец немцы были вынуждены бросить в бой последние резервы. Оборонявшиеся здесь часть дивизии Leibstandart Adolf Hitler вынуждены были отступить, но вскоре им на помощь было переброшено 10 танков Т-34 из состава дивизии Das Reich. Только совместными усилиями танков, пехоты, артиллерии и штурмовой авиации немцам во второй половине дня удалось уничтожить прорвавшиеся советские подразделения. О потерях среди немецких “тридцатьчетверок” не сообщается.
На другом участке фронта, южнее Прохоровки, события развивались совсем иначе. При перегруппировке сил 11-го июля части 89-й гвардейской стрелковой дивизии самовольно оставила позиции, создав в советской обороне брешь. Используя эту ошибку немцы к концу дня заняли село Гостишево. Далее противник применил военную хитрость. Около 2-х часов ночи 12-го июля была собрана механизированная колонна, задачей которой было дальнейшее продвижение в тыл 69-й армии. Поставив во главе колонны 2-го батальона 11-го танкового полка 6-й танковой дивизии трофейный Т-34 и усадив на броню десант пехоты немцам удалось вклиниться в расположение наших войск на 10-12 км. На подходе к селу Рженец они пересеклись с советской колонной танков (вероятно из 96-й тбр) и выгодно используя темноту установили на нескольких машинах мины-“липучки”. После детонации зарядов было выведено из строя не менее четырех Т-34. Село, занятое советскими войсками, немцы также прошли без проблем, но охрана моста оказалась более бдительной. В ходе боя саперам удалось вовремя взорвать переправу, но к 8 часам утра село Ржанец было захвачено немцами.
Другой колонне танков, во главе которой также поставили трофейный Т-34 вышла в расположение учебного батальона той самой 89-й гв.сд. Вот что вспоминал об этой встрече заместитель командира батальона М.Боева (приводится с сокращениями):
“ Марш совершался от передовых позиций, и казалось, ничто не могло вызывать тревогу, однако обстановка настораживала Мы с Рябцевым идем в голове колонны, всматриваясь в непроглядную тьму, прислушиваясь к каждому звуку. Прискакал связной и передал приказ комдива: «Шире шаг!».
Только отъехал связной, как впереди послышался шум моторов. Комбат прислушался:
– Танки. Только чьи они, вот вопрос.
Он тут же послал начальника штаба доложить комди¬ву о танках и приказал командиру головной роты выслать вперед отделение разведчиков. Шум моторов нарастал. Из ближайшей деревни Кураковки доносились тревожные звуки: визжали поросята, кричали куры, захлебываясь лаяли собаки. Грохот танков приближался, казалось, еще непрогляднее становилась ночь. Прибежавший начальник штаба доложил: «Комдив сказал, что в Кураковке могут быть только наши танки».
И все же напрягаем зрение до боли в глазах. Метрах в пятидесяти впереди неясно прорезался силуэт машины. Это была наша «тридцатьчетверка». Головной танк осто¬рожно крался на малой скорости, с открытыми люками. Из башенного люка высунулась голова. «Принять впра¬во!» – послышалось из танка.
Значит, свои. Напряжение сняло словно рукой. Мы пошли бок о бок с танковой колонной, оглядывая пер-вую, вторую, третью «тридцатьчетверку». И вдруг: Все мгновенно повернули головы налево и в двух ша¬гах от себя увидели белые кресты на бортах машин. Горь¬кая догадка молнией пронзила мозг: фашисты в голове колонны пустили изменников Советской Родины — власовцев.
Комбат отскочил в сторону:
– Батальон, к бою! Гранатой, огонь!
Команда потонула в лязге гусениц и взрывах гранат. Рванула фашистскую броню карманная артиллерия, за-строчили автоматы, немецкие танкисты захлопнули люки.
Батальон разворачивался из походного в боевой порядок, занимая позицию на стороне дороги, отбиваясь гранатами.
Ночь тронул ранний рассвет, и теперь все ясно увидели на броне вражеских машин белые кресты и нарисованных хищных зверей…”
В этом повествовании автор немного слукавил. Броня рвалась не только на немецких танках, но и на советских тоже. Причем, используя элемент внезапности, немцы добились большего успеха. В бою были потеряны почти все советские Т-34, а штабу дивизии удалось прорваться из окружения только к утру 12-го июля. Что касается “власовцев”, то тут речь идет о перебежчиках и вольнонаемных гражданах оккупированных территорий, которых сами немцы называли “хиви”. А у нас к армии генерала Власова пытаются причислить всех, кто воевал на стороне немцев с 1941 года, хотя сама РОА был сформирована только в 1944-м и в боях почти не участвовала.
О встрече немецких и советских “тридцатьчетверок” в ту ночь есть и другие воспоминания – с немецкой стороны. В книге Франца Куровски “500 танковых атак”, в главе посвященной танковому асу Францу Бэке, имеется более детальный рассказ о бое у села Ржанец. Если верить этому источнику, то на 10 июля 1943 года 6-я танковая дивизия располагала 46 танками: 5 Pz.II, 17 Pz.III с 50-мм длинноствольными пушками, пять Pz.III со старыми 37-мм орудиями, десять Pz.IV (без указания модификации), два командирских танка, три огнеметных Pz.III Flamm и четыре трофейных Т-34. Перед немецкими танкистами была поставлена задача – овладеть селом Рженец, но сделать это в прямом бою не представлялось возможным. Тогда и было принято решение совершить ночной марш, поставив впереди два трофейных Т-34 под командованием лейтенанта Хухтмана. Как уже говорилось ранее временами немецкие танки шли вплотную с советскими механизированными колоннами, но достичь цели с минимальными потерями помешала случайность – у одной из “тридцатьчетверок” сломался двигатель. После этого произошел бой экипаж Т-34 с советскими пехотинцами, которые смогли в темноте рассмотреть на броне немецкие кресты. Вот как описывает дальнейшие события майор Бэке.
“Впереди шел трофейный Т-34. Я приказал сохранять радиомолчание и не открывать огонь. Мы тихо миновали первую преграду, проехав мимо смертоносных противотанковых орудий, расчеты которых не открывали огонь, приняв нас за своих.
Когда у головного Т-34 возникли проблемы с двигателем, вперед пришлось вывести Pz-IV. Перед нами появился Ржавец. На окраине села стояла колонна Т-34. Они с готовностью уступили дорогу для танков, которые они явно сочли своими, возвращающимися с фронта. Затем появилась танко¬вая колонна, шедшая в обратном направлении.
Лейтенант Хухтман в головном танке насчитал в колонне 22 машины. Они прошли мимо моего под¬разделения практически трак к траку. Но шесть или семь танков вышли из колонны, развернулись и пристроились позади нас.
Я приказал остальным продолжать путь и развернул свои командирский танк, вооруженный лишь макетом орудия, поперек дороги, чтобы вынудить вражеские танки остановиться. Семь Т-34 приблизились и выстроились полукругом вокруг меня.
Я приказал начальнику оперативного отдела вскрыть ящик с кумулятивными зарядами. Потом мы вдвоем вылезли из танка. Мы выскользнули из поля зрения того Т-34, что был справа. Подобравшись к танкам, мы установили кумулятивные заряды на два Т-34 и бросились в укрытие.
В ночи прогремели взрывы. Два Т-34 были выведены из строя. Мы притащили еще два кумулятивных заряда и установили их. Еще два Т-34 были подорваны. Пятый Т-34 был уничтожен одним из моих танков”
И всё же, несмотря на достигнутые успехи, немцы были вынуждены остановить дальнейшее наступление. Ещё один подобный рывок мог привести к тому, что в танковых частях вообще могло не остаться боеспособных танков, так что все утверждения на тему потерь “от 0 до 5 танков” как-то не вяжутся с логикой событий. Более поздний и, что самое главное, более детальный анализ официальных немецких документов показывает, что с 5 по 17 июля танковые части группы армий “Юг” безвозвратно потеряли 191 танк и САУ. Остальные машины, подбитые в бою, но эвакуированные записывались как отправленные в ремонт, так что установить истинные потери немцев в бою под Прохоровкой не представляется возможным. Помимо этого, наша разведка отмечала, что в ночь с 13 на 14 июля немцами с полей сражений было эвакуировано около 200 подбитых танков, в том числе и советских. Непосредственно в ходе сражения под Прохоровкой два танковых корпуса SS потеряли подбитыми и уничтоженными не менее 60 танков. Из них на долю 2-го танкового корпуса (в который входил истребительный дивизион с трофейными Т-34) приходится около 20 машин всех типов.
Кроме дивизии SS “Das Reich” трофейные танки служили и в других подразделениях вермахта. По всей видимости, “новую” технику немецкие боевые части первой линии получали не от хорошей жизни. Основных на то время танков Pz.IV Ausf.G и Ausf.H уже не хватало, а новые Pz.V и Pz.VI ещё только начали поступать на вооружение и страдали множеством “детских болезней”. К примеру, некоторое количество Т-34 весной 1943 года было передано в Pz.Jg.Abt.128 из состава 23 Pz.Div. путь этого танкоистребительного соединения оказался недолгим, но тернистым. После боёв на территории СССР батальон был выведен в Румынию, где в сентябре 1944 года его “тридцатьчетверки” пытались прикрыть отступление своих войск. Примерно в этот же период трофейными танками пополнился 11 Pz.Rgt.6 Pz.Div. – на 26 апреля 1943 года в этом полку имелся только один Т-34, но к 10 июля их количество возросло до 4-х единиц.
В связи с тем, что с осени 1943 года Красная Армия полностью перехватила стратегическую инициативу и поля сражений всё чаще стали оставаться на советскими войсками, поступление целой (или ремонтопригодной) техники сильно сократилось. Согласно официальному отчету, составленному в декабре 1944 года, в немецких частях находилось всего 39 трофейных Т-34. В это количество не входят учебные танки и “тридцатьчетверки” использовавшиеся на различных полигонах. Из указанного количества 29 машин находились в составе Ski Jager Division (по другим данным именуемый 1 Ski Jager Division) куда с марта 1944 поступала основная масса захваченных советских танков.
В январе 1944 года под Краковом было начато формирование специального подразделения Kommandoverband “Jaguar”, основу материальной части которого составили трофейные танки Т-34 оснащенные 76,2-мм пушками. Часть танков, по приказу командование группы армий “Центр”, это подразделение получило прямо с фронта (надо полагать, из числа вновь захваченных трофеев). Остальные поступали с пункта сбора трофейной техники на территории Восточной Пруссии близ города г.Браунеберг (Brauneberg). В команду набрали добровольцев с большим фронтовым опытом, многие из них знали русский язык, некоторые были бывшие советские военнопленные. Каждый солдат получил комплект униформы Красной Армии и частично русское оружие. Основными задачами Kommandoverband “Jaguar”, являлись: разведка, дезинформация и диверсии. Для этой цели на части танков сохранили советские тактические номера, обозначения и камуфляж. О деятельности этого подразделения известно не очень много. В конце 1944 года Kommandoverband “Jaguar” передали в подчинение командованию группы армий “Юг”, а спустя год уцелевшие танки участвовали в неудачной попытке немецкого контрнаступления под Бупапештом. Вероятно, тут и нашли своё конец трофейные Т-34, среди которых к тому времени числилось несколько танков с 85-мм пушками.
По официальным данным, на январь 1945 года в частях вермахта числилось всего 49 трофейных “тридцатьчетверок” (29 из них принадлежали 1 Ski Jager Division), хотя фактически количество танков было несколько большим. На завершающем этапе боевых действий немецкие Т-34 использовались для обороны Рейха. В частности, их можно было встретить на территории западной части Польши и в Восточной Германии.
Часть подбитых Т-34 немцы не брезговали использовать в качестве ремонтно-эвакуационных машин. С них снимали башню вместе с орудием и часть военного оборудования, заваривая башенный вырез листом брони. Как правило, курсовой пулемет ДТ оставлялся. Сколько именно имелось у немцев таких БРЭМ сказать невозможно. В ряде случаев они вообще нигде не учитывались или проходили по документам в графе общего количества вспомогательной техники. В вермахте такие машины обозначались как Berge T-34.
Можно достоверно утверждать, что несколько БРЭМ на базе Т-34 успешно эксплуатировались на Восточном фронте вплоть до конца 1944 года, где не было проблем с запасными частями. Впрочем, из-за нехватки техники, несколько Berge T-34 были переброшены во Францию. По крайней мере, один снимок такой машины имеется в книге Дидье Лодью “Мейс” (Didier Lodieu “La Massue”), где она сфотографирована в районе города Trun-Mont-Ormel, захваченная польскими или британскими солдатами.
По отзывам немецких танкистов, несмотря на все недостатки, “тридцатьчетверки” были хорошими машинами и при грамотном использовании могли нанести большой урон противнику. Например, немецкий танковый ас Эмиль Зибольд (Emil Seibold), воевавшие в составе 3 SS Pz.Abt. на трофейном Т-34, с июня по август 1943 года записал на свой счет (по немецким данным) 23 советских танка. Всего за ним числилось 69 (по другим данным – 65) уничтоженных танков, но последние полтора года он воевал уже на Pz.VI “Tiger”.
А теперь немного экзотики. Ходовая часть “тридцатьчетверки” годилась не только для использования в качестве основы для танка. Как показала практика, данное шасси хорошо подходило под установку орудий более крупного калибра. Советские конструкторы начали с гаубицы М-10, создав самоходное орудие СУ-122, и достигли апогея качества в 1944 году, выпустив противотанковую самоходку СУ-100.
Примерно по такому же пути пошли и немцы. Вплоть до 1943 года об этом если и задумывались, то только на уровне проектов. Зато после разгрома под Сталинградом и Курском вопрос использования трофейной техники встал необычайно остро. По наиболее достоверным данным в начале 1944 года один Т-34 был подвергнут переделке. С танка сняли стандартную башню и установили открытую сверху рубку с круговым вращением, в которой устанавливалось четыре 20-мм зенитных орудия Flak 20 L/115. Самоходка получила название 2cm. Flakvierling auf Fahrgestell T-34(r), но также использовалось Flakpanzer T-34(r). Второй вариант предусматривал монтаж одной 20-мм зенитной пушки Flakvierling 38 также в рубке с круговым вращением. Эти самоходки использовались в составе Heeres Panzerjaeger Abteilung 653 на Восточном фронте в начале и середине 1944 года.
Некоторое время назад появилась фотография ещё одной зенитной самоходки на основе шасси Т-34. Судя по всему, с трофейного танка Т-34 образца 1941 года демонтировалась башня, а на освободившемся месте ставили трехствольную 20-мм зенитную установку в общем блоке. В отличии от варианта 1944 года возможности горизонтального наведения пушек отсутствовала. Дата фотоснимка не установлена, впрочем, как и его подлинность.
Не менее интересным выглядит вариант установки на Т-34 зенитного орудия FlaK 36 калибра 88-мм, но это не более чем фантазии современных любителей бронетехники и альтернативной истории. Между тем, в зарубежным изданиях и интернет-форумах можно встретить утверждение, что один прототип такой машины, на шасси “сталинградского” Т-34, был построен в апреле 1945 года и направлен в состав Kampfgruppe Kienast, которая воевала в Восточной Саксонии. Впрочем, единственное фото, которое якобы подтверждало существование такой САУ, оказалось подделкой…
Между тем, башни от Т-34 различных серий использовались в том числе для бронепоездов, наиболее известным из которых был Panzerzug 52 “Blucher”. В период с начала 1942 по вторую половину 1944 года на одном из его броневагонов устанавливались башни от “сталинградского” Т-34 и раннего Т-70. По всей видимости, опыт был признан удачным, поскольку модернизацию Panzerzug 52 провели только в октябре 1944 года в Тильзите (установлена башня от Pz.Kpfw.IV Ausf.H), после чего до 21-го марта 1945 года этот бронепоезд пытался сдерживать советские войска в Восточной Пруссии.
Также не ленились немцы делать из подбитых Т-34 довольно добротные бронеплощадки. Для этого с “тридцатьчетверок”, у которых вышла из строя ходовая часть или силовая установка.
По меньшей мере один Т-34 производства СТЗ (с характерным “подбородком” маски орудия) стал трофеем итальянцев и был включен в состав 3-й подвижной дивизии (3. Celere Divison Amedeo Duca d’Aosta). Дата, когда был захвачен данный танк, как и период его использования точно не определены. Судя по сохранившимся документам трофейный Т-34 некоторое время применялся в качестве командирского танка, но летом 1942 года он всё же пошёл в бой и был потерян при невыясненных обстоятельствах. Кроме того, по меньшей мере ещё один трофейный Т-34 использовался как мишень для проверки бронепробиваемости 47-мм противотанковых снарядов. Также имеется информация, что в 1943 году немцы укомплектовали несколько собственных трофейных Т-34, находившихся в Словакии, итальянскими экипажами.
Весьма ожидаемо трофейные Т-34 появились в составе армии Финляндии. Первая “тридцатьчетверка” была захвачена осеню 1941 года во время наступления под Ленинградом. К 1944 году общее количество захваченных у РККА танков этого типа составляло 7 машин, включая три, которые приобрели у Германии. В финской армии они получили название “Sotka”. Как показала практика, финские танкисты не обладали достаточным опытом действий в боевых условиях, что привело к потере значительно части танкового парка во время советского наступления летом 1944 года. Правда, за это время было захвачено несколько Т-34-85, из которых по крайней мере один удалось вернуть в строй. Две уцелевшие к перемирию машины эксплуатировались до 1961 года, после чего они были переданы в танковый музей г.Парола.
Незначительное количество Т-34 использовалось в частях венгерской и румынской армий, а также в Русской освободительной армии генерала А.А.Власова.
В рядах союзников
Использование танков Т-34 армиями антигитлеровской коалиции
Весьма интересно сложилась судьба танков Т-34 полученных Народно-Освободительной Армией Югославии. Ещё в июне 1944 года И.Б.Тито договорился с англичанами о формировании 1-й танковой бригады, в состав которой включили легкие танки М3А1 и М3А3, а также бронемашины АЕС Mk.II. Югославы рассчитывали получить более тяжелые М4 “Sherman”, но в этой просьбе им было отказано. Зато советская сторона оказалась более щедрой.
Решением ГКО СССР от 7-го сентября 1944 года на полигоне Тосницкое под Тулой было выделено 16 танков, на которых проходили обучение 600 югославских танкистов. В бой эти экипажи пошли уже на танках Т-34-85, однако и на более старых машинах югославам тоже довелось повоевать. В ходе боёв за освобождение своей страны партизанским формированиям пришлось встретиться с трофейными танками Pz.Kpfw.743(r), которыми была оснащена 5-й полицейская рота (5.Verstarkte Polizei-Panzer-Kompanie) дислоцированная в Триесте. Подготовка немецких танкистов оставляла желать много лучшего, поскольку рота потеряла шесть машин, из которых две были подбиты, а другие четыре немцы просто бросили. Два отремонтированных Т-34 были введены в состав 1-й танковой бригады и воевали до полной капитуляции немецких войск и их сателлитов.
В послевоенный период восстановленные танки использовались для обучения экипажей, а в 1946 году было даже заказано 10 новых орудий для ремонта оставшихся танков и бронекатеров, одновременно передав старые “тридцатьчетверки” во 2-ю танковую бригаду. В начале 1950-х гг. их отправили на полигон, превратив в мишени, и впоследствии разделали на металл. Сохранился только один Т-34 с 76,2-мм пушкой, который сейчас выставлен в музее Отечественной войны армии Республики Сербской (Баня Лука, Босния и Герцеговина).
С июля 1943 года по январь 1945-го Войско Польское получило 118 танков Т-34, главным образом с завода “Красное Сормово” и ремонтных предприятий. На момент окончания боевых действий в Европе в различных польских воинских частях (1-й танковой бригаде. Офицерской танковой школе, 3-м учебном танковом полку и др.) имелось 62 танка этого типа. Некоторое количество этих машин переоборудовали в БРЭМ и эксплуатировали еще в 50-х годах.
Небольшое количество Т-34 было также передано чехословацкому танковому батальону под командованием подполковника Густава Кратки, который был сформирован на территории СССР в период с мая по сентябрь 1944 году. Первоначально в него входила рота “тридцатьчетверок” и две роты Т-70. Первые 5 Т-34-76 принятые 4 сентября 1943 г. были с завода № 112 “Красное Сормово” и имели номера машин 3080059, 3080425, 3080475, 3080476, 3081340. Еще 5 были получены из Тамбовского ТВЛ, номера машин: 21227, 34270, 212906, 210101, 34277. Все танки были с шестигранными башнями. В конце месяца все танки получили индивидуальные названия: “Zizka”, “Janosik”, “Пiткарпатський партизан”, “Sokolovo”, “Lidice”, “Lezaky”, “Kapitan Jaros”, “Бахмач”, “Зборов”, “Praha”.
Боевое крещение батальон принял 5-го ноября 1943 года под Киевом. В период до января 1944 года батальон добился значительных успехов, потеряв при этом три танка с номерами 212906, 3080476 и 3081340 в боевых условиях, и ещё один танк с номером 3080425 утонул в р.Верхний Тикич. Для вополнения потерь советская сторона передала Т-34 с номерами 310356 и 3113672, но уже с этого времени батальон находился на переформировании и его танки были переданы советсикм частям. “Тридцатьчетверки” с 76,2-мм пушками, оставшиеся в количестве 2 едниниц (3080475 и 311367, по другим данным это были танки 310356 и 201276) использовались только для обучения личного состава. В апреле 1944 года чехословацкому батальону передали ещё два Т-34 (064109 и № 34470) для учебных целей, которые были списаны после войны.
aviarmor.net
kramscalemodels.vavik96.com
Трофейные танки на службе Красной Армии. Часть 2
С появлением у немцев новых тяжелых танков Pz-V «Пантера» и Pz-VI «Тигр» появились и первые случаи их использования в частях Красной Армии. Правда, таких эпизодов достаточно мало. Новые немецкие танки, имея высокие боевые характеристики, были весьма сложными по конструкции (гораздо сложнее, чем Pz-II, 3, 4 или 38 (t)). Их использование было сложным делом, требовавшим к тому же соответствующей ремонтной базы. Естественно, советские танкисты не обладали опытом эксплуатации новых немецких танков. Поэтому часто, захватив совершенно исправные германские тяжелые танки, наши танкисты их вскоре ломали и не могли их починить из-за отсутствия запасных частей, инструмента и опыта ремонта таких машин. Но в отдельных частях эти танки все-же использовались в боях.Осмотр трофейной матчасти перед её эвакуацией в тыл. Район Сталинграда, начало 1943 года
Уже осенью 1943 г. одна захваченная «Пантера» непродолжительное время использовалась танкистами 59-го отдельного танкового полка. По воспоминаниям ветеранов «во время боев, когда наши танки шли в атаку основной огонь немецкой артиллерии велся по трофейной «Пантере»».
Конечно в «Пантере» наших танкистов в первую очередь привлекало вооружение: баллистические данные 75-мм орудия KwK 42 позволяли подбивать немецкие танки на дистанциях, недоступных ни одной советской танковой и противотанковой пушке середины 1943 г. В начале 1944 г. в ГБТУ КА рассматривался вопрос об использовании исправных трофейных «Пантер» в качестве истребителей танков. В это же время издается «Краткое руководство по использованию трофейного танка Т-5 («Пантера»)». Тем не менее, «Пантера» в Красной Армии не прижилась. Штаб 4-й гв. ТА 13 сентября 1944 г. докладывал в ГБТУ КА:
«Указанные танки являются сложными в эксплуатации и ремонте. Запасные части к ним отсутствуют, что не позволяет осуществлять их плановое обслуживание. Для питания танков необходимо предусмотреть бесперебойную поставку в части авиабензина высокого качества.
Кроме того, в армии имеются большие проблемы с боеприпасами для немецкой 75-мм пушки обр. 1942 г., так как боеприпасы от пушки обр. 1940 г. непригодны для использования их в танке «Пантера». Считаем, что для проведения скрытных наступательных операций более пригодным является немецкий танк типа Pz-IV, имеющий более простое устройство, легкий в эксплуатации и ремонте, а также наиболее широко распространенный в немецкой армии».
Советские танкисты получают трофейное самоходное орудие StuG III. Центральный фронт, август 1943 года (РГАКФД).
Все же в ряде случаев трофейные «Пантеры» действовали довольно успешно. Например, в январе 1944 г, в боях на подступах к Житомиру, частями 3-й гв. ТА было захвачено значительное количество поврежденных немецких танков. По распоряжению замкомандующего армией по технической части генерал-майора Ю. Соловьева в 41 и 148-м отдельных ремонтно-восстановительных батальонах (ОРВБ) создали по одному взводу из наиболее опытных ремонтников, которые в короткий срок восстановили четыре Pz-IV и одну «Пантеру». Через несколько дней экипаж этой «Пантеры», в бою в районе Жеребки подбил тяжелый танк «Тигр».
Широко известная по фотографиям рота гв. лейтенанта Сотникова, в августе 1944 г. в боях под Варшавой успешно использовала три Pz-V.
Рота танков «Пантера» гвардии лейтенанта Сотникова восточнее Праги (пригород Варшавы), Польша, август 1944 года (РГАКФД).
Трофейные танки «Пантера» использовались в Красной Армии до конца войны, но в очень незначительных количествах и эпизодически. Например, во время отражения немецкого наступления в районе оз. Балатон в марте 1944 г. ( операция вермахта «Весеннее пробуждение»), 991-й САП подполковника Гордеева имел в своем составе 16 СУ-76М и три трофейных «Пантеры».
Первой частью КА, использовавшей трофейный «Тигр», стала 28-я Гв.ТБр 39-й армия Белорусского фронта. 27 декабря 1943 г. во время атаки «тигров» 501-го батальона у деревни Синявки, одна из атакующих машин застряла в воронке и была брошена экипажем. Танкисты 28-й гв. ТБр сумели вытащить «Тигр» и привезти его в свое расположение. Машина оказалась совершенно исправной, и командование бригады решило использовать его в боях. В «Журнале боевых действий 28-й гвардейской танковой бригады» об этом сказано так:
«28.12.43 г. С поля боя приведен в полной исправности захваченный танк «Тигр». Командиром бригады назначен экипаж танка Т-6 в составе: командир танка трижды орденоносец гвардии лейтенант Ревякин, механик-водитель гвардии старшина Килевник, командир орудия гвардии старшина Илашевский, командир башни гвардии старшина Кодиков, стрелок-радист гвардии сержант Акулов. Экипаж в течении двух суток освоил танк. Кресты были закрашены, вместо них нарисовали две звезды и написали «Тигр».
29.12.43 г. В районе боев ведутся работы по восстановлению захваченного у противника самоходного орудия.
31.12.43 г. в бригаде по списку: КВ-1, Т-34 — 33 (безвозвратно потеряно 17, требуют ремонта 9), Т-70 — 24 (безвозвратно потеряно 17, требуют ремонта 2), «Тигр» — 1, «Артштурм» — 1, СУ 122 — 1″.
Первый бой трофейный «Тигр» провел 5 января 1944 г., когда совместно с семью Т-34, пятьюТ-70 и СУ-122 атаковал узел обороны противника в деревне Синявки. Деревня была взята, и до 7 января танкисты отбивали атаки немцев. В ходе трехдневных боев 28-я гв. ТБр уничтожила 5 ПТО, 18 пулеметов, танк и САУ противника (первоначально предполагалось, что это модификация «артштурма»). Свои потери составили СУ-122 (сгорела) и один подбитый Т-34. Кроме того, из-за технических неисправностей вышел из строя «Тигр»: «Трофейный танк Т-6 «Тигр» нуждается в среднем ремонте. Вопрос о его восстановлении осложняется отсутствием запчастей. Эвакуация его требует армейских средств».
Танк Pz.lV Ausf Н, захваченный советскими войсками у 9-й танковой дивизии вермахта западнее Орла. Июнь 1943 года 
То, что 28-й гв. ТБр использовался именно «Тигр» подтверждается документами. Упоминаемый же выше «Артштурм» на самом деле оказался 88-мм самоходкой «Насхорн». Об этом можно узнать из такой записи в «Журнале боевых действий»:
«21.01.44 г. Боеготовы: 5 Т-34, 5 Т-70, 1 Т-6 «Тигр» и самоходное орудие «Артштурм», захваченное у противника и восстановленное силами роты технического обеспечения бригады. Обеспеченность боеприпасами:
76-мм — 5,5 боекомплектов;
45-мм — 5,5 боекомплектов;
88-мм для «Тигра» — 4 боекомплекта;
88-мм для «Артштурма» — 1 боекомплект».
Как видно по калибру орудий в 28-й гвардейской танковой бригаде действительно имелся «Тигр» и «Насхорн», на тот период никаких других самоходок с орудием калибра 88-мм у немцев на Восточном фронте не было.
Позднее, бойцами 28-й Гв.ТБр был захвачен еще один исправный «Тигр», к сожалению, где и как это произошло неизвестно. По состоянию на 27 июля 1944 г. бригада имела в своем составе 47 танков и 8 САУ: 32 Т-34, 13 Т-70, 4 СУ-122, 4 СУ-76 и два Pz-VI «Тигр». Вся эта техника успешно участвовала в операции «Багратион». По состоянию на 6 октября 1944 г. в 28-й Гв.ТБр было 65 танков Т-34 и один Pz-VI «Тигр».
Еще один трофейный «Тигр» имелся в составе частей 48-й армии 1-го Белорусского фронта. 25 августа 1944 г. член военного совета армии генерал-майор Истомин докладывал в штаб фронта: «В данное время из танков у нас действует только пять СУ-76, четыре ИСУ-122 и один трофейный танк «Тигр»». Известно, что Pz-VI входил в состав 713-го САП, и на 1 октября 1944 г. требовал среднего ремонта.
Но в большинстве случаев трофейные «тигры» очень быстро ломались и бросались по пути следования наступавших частей Красной Армии. Например, 21 августа 1944 г. в местечке Конюхив, 5-я гв. ТБР 4-го Украинского фронта отремонтировала два «артштурма» (StuG 40) и один Pz-VI «Тигр». Из этих машин сформировали роту трофейных танков. По донесению комроты «все машины не имеют оптических приборов, а «артштурмы» не укомплектованы ремнями вентиляторов». 7-8 сентября бригада, имевшая 23 Т-34, 47 Т-70, два тягача на базе Т-34, один «Тигр», два StuG 40, 4 БА-64 и три БТР «Скаут» совершила длительный марш, выдвигаясь к линии фронта. Во время марша «по техническим неисправностям были оставлены в местечке Дольны один «Артштурм» и «Тигр»». Позднее «Артштурм» был отремонтирован, а «Тигр» пришлось бросить.
Самоходная установка Sturmgeschutz IV из состава 366-го самоходно-артиллерийского полка. 3-й Украинский фронт, 4-я гвардейская армия, март 1945 года 
Кроме, собственно, танков немецкого производства части Красной Армии захватывали и машины союзников Третьего рейха. В августе 1944 г. в районе Станислава части 18-й армии 4-го Украинского фронта разгромили 2-ю танковую дивизию венгров, захватив при этом практически всю ее матчасть. Готовясь к предстоящим боям в Карпатах, командование армии решило использовать доставшиеся трофеи. 9 сентября 1944 г. приказом № 0352 по войскам 18-й армии был сформирован «Отдельный армейский батальон трофейных танков»:
«В результате проведенной операции танковый парк армии обогатился трофейными машинами, требующими восстановления армейскими ремонтными средствами. Ремонт боевых машин, в основном закончен, танки готовы вступить в строй.
Приказываю:
1. Командующему бронетанковыми и механизированными войсками 18-й армии гв. полковнику Серову сформировать отдельный танковый батальон трофейных танков (на 32 машины).
2. Батальон содержать:
а) офицерский состав (40 человек) — за счет резерва офицерского состава армии;
б) сержантский (138 человек) и рядовой (28 человек) состав — за счет 239-го армейского запасного стрелкового полка.
Зачислить батальон на все виды довольствия.
3. Гв. полковнику Серову организовать в батальоне боевую учебу с учетом подготовки к боевым действиям в горной местности».
Согласно утвержденного временного штата, батальон состоял из трех рот (по три взвода в каждой), взвода технического обслуживания, хозяйственного отделения и пункта медицинской помощи. Кроме танков, батальону придавалось: 1 легковая машина, 2 мотоцикла, 15 грузовиков, ремонтная летучка и 2 автоцистерны.
В «Докладе об использовании трофейных танков в условиях горно-лесистой местности», который датирован 11 ноября 1944 г. и подписан начштаба бронетанковых и механизированных войск 18-й армии гв. подполковником Ворониным, в частности говорится:
«Туран 1 и 2 относятся к типу средних танков с двигателем в 260 л.с., в работе бесперебоен. Для нормальной работы в движении необходим нормальный прогрев на месте 15-20 минут в холодный период. 40-мм и 75-мм пушки аналогичны по устройству и безотказны в работе, с большой точностью стрельбы. Пулеметы по устройству сложны, но работают хорошо. Имелись случаи задержек в стрельбе вследствие неполной освоенности экипажами. Ходовая часть по типу Т-26, вынослива. Управление при поворотах рычагами, торможение сжатым воздухом, коробка передач пневматическая, переключается сжатым воздухом. Для замены КПП необходимо вытаскивать ее вместе с мотором, что усложняет ремонт. Управление танком в движении легкое, но большой радиус поворота снижает маневренность.
«Толди» 1 и 2 относятся к типу легких с двигателем «Ганс» 155 л.с. Вооружены 20-мм или 40-мм пушками и одним пулеметом. Танки быстроходны, легко управляемы. Поворот осуществляется рулевым колесом по типу танков БТ (при снятых гусеницах).
СУ «Зриньи» имеет на вооружении 105-мм гаубицу. Боевое отделение закрытое, по габаритам — малое. Машина быстроходная, чем обеспечивается малая уязвимость в бою.
«Нимрод» имеет 40-мм пятизарядную автоматическую пушку. СУ имеет очень хорошие боевые качества, используется для борьбы с танками и зенитными целями.
Трофейные танки по боевым качествам наиболее пригодны для сопровождения пехоты, для борьбы с танками малоэффективны. По своему техническому состоянию и габаритам в горах и по узким дорогам имеют хорошую проходимость.
Броня трофейных танков легко пробивается орудиями всех калибров. От 37-мм ПТО разрушение производится незначительное, и танки подлежат восстановлению, а в остальных случаях попадание снарядов средних и больших калибров производят значительные разрушения, вплоть до полного выхода танка из строя. От попадания снаряда-ракеты из метательного аппарата (видимо имеется в виду «фаустпатрон») и других кумулятивных снарядов, танки загораются.
Личный состав 1-й танковой роты в течении месяца занимался изучением матчасти, боевых характеристик танков, вождением и боевой стрельбой. В результате хорошей подготовки водительского состава 1-я танковая рота совершила марши по труднопроходимым дорогам горно-лесистой местности, пройдя 800 километров с небольшим количеством отставших по техническим причинам машин.
Личный состав 2-й и 3-й танковых рот, прибывший из г. Горький, на третий день был посажен на танки без должной подготовки водительского состава из-за отсутствия времени на изучение матчасти и трофейных машин. В дальнейшем 2-я и 3-я роты имели гораздо больше технических неисправностей и отставших танков. Например, пять танков, оставленных в Гюлехово, до сих пор не прибыли в батальон (г. Ужгород). В боях от Нижне-Верецке до Ужгорода в основном действовали танки 1-й роты».
Трофейные самоходные установки «Хуммель» из состава 366-го самоходно-артиллерийского полка. 3-й Украинский фронт, 4-я гвардейская армия, март 1945 года. На бортах машин нанесены красные звёзды с белой окантовкой 
Впервые батальон был введен в бой 15 сентября 1944 г. Ввиду ограниченной проходимости горных дорог, он использовался «группами по 3-4 машины как подвижное огневое средство в боевых порядках пехоты». Из-за отсутствия обходных путей, танки действовали колонной с дистанцией между собой 50-200 м, тем самым подвергая себя фланговому огню. В отдельных случаях они использовались практически без пехотного прикрытия, имея до 10 человек десанта на 5-7 машин. В районе станции Оса, действуя без пехотной поддержки и не имея возможности для обхода, танкисты два раза ходили в атаку, потеряв два танка подбитыми и один сгоревшим, но задачу выполнить не смогли. Только после прохождения горных перевалов и выхода в Закарпатье, машины получили возможность для маневра, сразу увеличив эффективность своих действий. Так, совместно с пехотой, они овладели Свалова, а 26 октября 1944 г. первыми ворвались в г. Мукачево.
13 ноября 1944 г. остатки батальона — 13 машин — были переданы в состав 5-й гв. ТБр: «Во исполнение приказа БТ и МВ 18-й армии принят батальон трофейных танков, сосредоточенный: на южной окраине Нижней Нзмецке — три танка и тылы батальона, четыре танка в Ужгороде (три не заводятся и один требует среднего ремонта) и шесть танков находятся в бою за Тарновце».
Следует отметить, что кроме трофейных танков венгерского производства, в составе 5-й гв. ТБр имелось два трофейных «артштурма» (StuG 40), которые советские танкисты с успехом использовали с сентября 1944 г. По состоянию на 1 января 1945 г. в бригаде еще имелось 3 «Турана», 1 «Толди», 1 САУ «Зриньи» и 1 «Артштурм». Но вся эта техника требовала ремонта.
Бойцы Красной Армии за изучением венгерского танка «Толди». 18-я армия, август 1944 года (РГАКФД).
Источники:
М. Коломиец «Трофейные танки Красной Армии. На «Тиграх» на Берлин!» М. Яуза, Эксмо 2010 г.
Главное автобронетанковое управление «Люди, события, факты в документах. 1940-
1942 гг.» Книга II. М., 2005.
Главное автобронетанковое управление «Люди, события, факты в документах. 1943-
1944 гг.» Книга III. M., 2006.
Главное автобронетанковое управление «Люди, события, факты в документах. 1944-
1945 гг.» Книга IV. М., 2007.
mihalchuk-1974.livejournal.com