История создания и деятельность военной контрразведки «СМЕРШ»
https://ria.ru/20080419/105448791.html
История создания и деятельность военной контрразведки «СМЕРШ»
История создания и деятельность военной контрразведки «СМЕРШ» — РИА Новости, 25.07.2008
История создания и деятельность военной контрразведки «СМЕРШ»
Главное управление контрразведки «СМЕРШ» (сокращенное ‑ «Смерть шпионам!») было создано 19 апреля 1943 года постановлением Совета Народных Комиссаров (СНК) СССР. Историки по‑разному оценивают результаты деятельности военной контрразведки в годы Второй мировой войны.
2008-04-19T08:20
2008-04-19T08:20
2008-07-25T18:12
/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content
/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content
https://cdnn21.img.ria.ru/images/sharing/article/105448791.jpg?1216995174
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.
2008
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
Новости
ru-RU
https://ria.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
РИА Новости
1
5
4.7
96
7 495 645-6601
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/
справки
Справки Главное управление контрразведки «СМЕРШ» (сокращенное ‑ «Смерть шпионам!») было создано 19 апреля 1943 года постановлением Совета Народных Комиссаров (СНК) СССР.
Этим постановлением Управление Особых отделов (УОО) из состава НКВД было передано в состав Народного Комиссариата Обороны (НКО), где на его базе организовано ГУКР «СМЕРШ». Руководить созданной структурой Сталин назначил 35‑летнего комиссара госбезопасности 3 ранга Виктора Абакумова (1908‑1954).
Тем же постановлением морской отдел УОО НКВД был преобразован в Управление контрразведки «Смерш» НК ВМФ (начальник ‑ генерал‑лейтенант береговой службы П. Гладков), а чуть позже, в мае, бывший 6‑й отдел УОО НКВД был реорганизован в отдел контрразведки «Смерш» НКВД (начальник С. Юхимович). Таким образом, в годы войны существовали три организации под общим названием «СМЕРШ».
Благодаря широким полномочиям и личному покровительству Сталина, В.Абакумов превратил ГУКР «СМЕРШ» в мощное ведомство. В 1943 году перед ГУКР «СМЕРШ» стояли следующие
— борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной деятельностью иностранных разведок в частях и учреждениях Красной Армии;
— обеспечение непроницаемости линии фронта для разведчиков и агентов спецслужб противника;
— предотвращение предательства и измены Родине в частях и учреждениях армии, дезертирства и членовредительства на фронтах, проверка военнослужащих и других лиц, бывших в плену и окружении противника.
Историки по‑разному оценивают результаты деятельности военной контрразведки в годы Второй мировой войны. Общепризнанным итогом существования ГУКР «СМЕРШ» стало полное поражение вражеских разведок: «Абвера» (возглавлял адмирал Вильгельм Канарис), «Цеппелина», «Ваффен СС Ягдфербанда» (Отто Скорцени), румынской «ССИ», а также японских и финских разведок и контрразведок.
По данным, приведенным газетой «Красная Звезда», на счету советских контрразведчиков 30 тысяч разоблаченных немецких агентов, около 3,5 тысячи диверсантов, 6 тысяч террористов. С 1943 по 1945 год было проведено 250 радиоигр, в ходе которых противник получал дезинформацию. Эти мероприятия поспособствовали успеху Курской битвы, Белорусской, Ясско‑Кишиневской, Прибалтийской и Висло‑Одерской операций.
В армии «СМЕРШ» следил за поведением и настроениями солдат и офицеров. Проверял высший командный состав — тех, кто входил в номенклатуру ЦК, наркоматов обороны и ВМФ. По данным Леонида Млечина, опубликованным в журнале «Профиль», за годы войны «СМЕРШем» были арестованы 101 генерал и адмирал.
12 из них умерли во время следствия. 8 освободили за отсутствием состава преступления. 81 был осужден Военной коллегией Верховного суда и особым совещанием.
«СМЕРШ» также проводил разведывательную работу по поиску вражеских шпионов и диверсантов среди мирного населения, находившегося в оккупации или угнанного на работу в Германию. По данным некоторых историков, с 1941 по 1945 гг. советскими органами было арестовано около 700 тыс. человек — около 70 тыс. из них расстреляно.
История военной контрразведки «СМЕРШ» продлилась всего 3 года и закончилась в мае 1946 года, когда в соответствии с постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) ГУКР «СМЕРШ» влился в состав Министерства госбезопасности СССР в качестве самостоятельного главного управления (военная контрразведка).
Создание и деятельность Главного управления контрразведки «СМЕРШ»
А.А. Зданович
Создание и деятельностьГлавного управления контрразведки «СМЕРШ»
(Доклад на заседании Научного совета
Российского военно-исторического общества)
Еще осенью 1942 г.
, стремясь усилить обеспечение безопасности Красной армии, члены ГКО поручили наркомату внутренних дел, а конкретно Управлению особых отделов, более четко и однозначно формулировать задачи органов военной контрразведки. Во исполнение данного поручения во второй половине октября 1942 г. за подписью Л.П. Берия в ГКО был представлен пакет документов, включавший проект постановления Государственного Комитета Обороны, справку о штатной численности особых отделов НКВД СССР; список начальников отделов фронтов, армий, военных округов, флотов и флотилий. В проекте упомянутого выше постановления ГКО были прописаны задачи военной контрразведки, вытекающие из складывающейся обстановки. В пункте втором проекта предусматривалось, в частности, обязанность начальников особых отделов своевременно информировать командование обо всех имеющихся материалах на командно-начальствующий и рядовой состав, а также о выявленных недостатках.
По неизвестным причинам предполагавшееся постановление ГКО не состоялось, однако разработанный план лег в основу тех радикальных решений, которые были приняты уже весной 1943 г.
Победа в Сталинградской битве вселила в войска, прежде всего в командный состав, уверенность в возможности наращивания наступательных действий. Оснований к этому виделось вполне достаточно. Однако, реальность оказалась иной. Харьковская наступательная операция, предпринята в феврале 1943г. Воронежским фронтом и 6-й армией Юго-Западного фронта, развивалась успешно. Сломив сопротивление противника, советские войска освободили Курск, Белгород, а затем и Харьков. Но фронтовое командование допустило ошибки в оценке обстановки. Ставка ВГК, не обладая полными данными, не поправила решение командующих на продолжение наступления, темпы которого резко замедлились. Исчерпав свои возможности и не имея резервов, армии Воронежского фронта вынуждены были перейти к обороне, а затем вновь оставить Харьков, Белгород и другие населенные пункты. К 25 марта 1943 г. наши войска отошли на 100-150 км.
Ошибки, допущенные командованием фронтов, коренились в том числе и в недостатках работы разведывательных органов, в искаженной информации, поступавшей в Ставку ВГК о состоянии наступающих войск, способности их закрепить достигнутые успехи.
Эти обстоятельства подтолкнули Верховного Главнокомандующего и других членов ГКО принять необходимые организационно-кадровые решения, направленные на исправление положения.
Документы однозначно свидетельствуют, что никаких предложений об изменении положения органов военной контрразведки до конца марта 1943 г. в адрес ГКО и от самих членов Государственного Комитета Обороны не поступало. Более того, не начальник Управления особых дел НКВД СССР, а первый заместитель наркома В.Н. Меркулов в конце марта собрал в Москве первое за период с начала Великой Отечественной войны совещание руководителей особых отделов фронтов и некоторых армий.
На совещании ставился вопрос об усилении деятельности военной контрразведки по решению основной задачи и укреплении ее связи в практической работе с территориальными органами госбезопасности и внутренних дел. С основным докладом выступил не комиссар госбезопасности 2 ранга В.С. Абакумов (что было бы логично), а его подчиненный — начальник Особого отдела Западного фронта Л.
Ф. Цанава, бывший нарком госбезопасности Белорусской ССР, близкий соратник Меркулова и члена ГКО, наркома внутренних дел СССР Берия. Оратор почти не упомянул о такой функции военной контрразведки, как информирование командования о вскрываемых недостатках в войсках. Другие выступающие не просто обратили на это внимание, но и высказались за усиление значения информационной работы, однако, не нашли открытой поддержки руководства. Лишь отдельные замечания Акабумова могут свидетельствовать о его стремлении сохранить известный баланс между контрразведывательной и информационной работой.
Следует отметить, что в марте 1943г. за исключением нескольких первых дней Берия не был на приеме в кабинете Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина. И лишь 31 марта мы видим его фамилию в списке. Характерно, что одновременно с ним по времени на совещании присутствовали члены ГКО В.М. Молотов, Г.М. Маленков, а также заместитель начальника Генштаба по организационным вопросам генерал-лейтенант Ф.Е. Боков, начальник Главного разведывательного управления генерал-лейтенант И.
И. Ильичев, заместитель наркома обороны — начальник Главного политического управления РККА генерал-полковник А.С. Щербаков, первый заместитель наркома внутренних дел комиссар госбезопасности 1 ранга Меркулов и впервые приглашенный в кабинет главы государства начальник Управления особых дел НКВД СССР, комиссар госбезопасности Абакумов. Состав участников не оставляет сомнений, что обсуждались важные вопросы в области разведки, контрразведки и правоохранительной деятельности.
Во исполнение указаний Сталина, поддержанных другими членами ГКО, Меркулов уже 2 и 4 апреля 1943г. представил в ГКО различные варианты структурных преобразований, в которых не предполагалось выделение органов военной контрразведки из состава будущего НКГБ. Однако, председатель ГКО вернул документы на доработку с тем, чтобы предусматривалась передача системы особых отделов в НКО с подчинением лично ему как наркому. Новые проекты документов были представлены Сталину 14 апреля и в тот же день рассмотрены на заседании Политбюро ЦК ВКП(б).
Принятые решения были формализованы в виде постановления ЦК ВКП(б) «Об организации народного комиссариата» и соответствующего Указа Президиума Верховного Совета СССР. Что касается Управления особых отделов СССР как одного из структурных подразделений наркомата внутренних дел, то достаточным было принятие постановления Совнаркома. Это документ за №415-138 сс был подписан председателем СНК СССР Сталиным через несколько дней — 19 апреля 1943 г. В постановлении указывалось следующее: «1.Управление особых отделов НКВД СССР изъять из ведения НКВД СССР и передать народному комиссариату обороны, реорганизовав его Главное управление контрразведки НКО «Смерть шпионам…»
Далее в постановлении перечислялись задачи органов военной контрразведки. Текстуально и по приоритетности они несколько отличались от того, что было изложено в проекте постановления ГКО, разработанного в НКВД СССР 15 октября 1942 г. (о нем говорилось выше). Естественно, что борьба со шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью иностранных разведок осталась на первом месте.
Выявление и пресечение активности антисоветских элементов, изменнических намерений и действий, а также борьба с дезертирством и членовредительством остались в качестве задач. Исходя из личных указаний Верховного Главнокомандующего, некоторые задачи были детализированы фактически до уровня конкретных мероприятий, как то: «принятие агентурно-оперативных и иных (через командование) мер к созданию на фронтах условий, исключающих возможность безнаказанного прохода агентуры противника через линию фронта, с тем, чтобы сделать линию фронта непроницаемой для шпионских и антисоветских элементов».
В такой постановке данный вопрос будет присутствовать практически во всех указаниях ГУКР НКО «Смерш», фронтовых и армейских аппаратов по обеспечению безопасности войск в оборонительных операциях. Важно подчеркнуть, что в постановлениях СНК СССР изложен исчерпывающий перечень задач для органов военной контрразведки: «Установить, что органы «Смерш» освобождаются от проведения всякой другой работы, не связанной непосредственно с задачами».
Вместе с тем, в постановлении зафиксирована возможность наркома обороны давать специальные задания аппаратам военной контрразведки.
В развитие юридического акта Совнаркома уже через два дня, 21 апреля 1943г., члены ГКО приняли постановление №3222 «Об утверждении положения о Главном управлении контрразведки НКО («Смерш») и его органах на местах». Само Положение утвердил лично Сталин. Принципиальным новшеством стало то, что начальник ГУКР НКО «Смерш» становился «заместителем народного комиссара обороны», подчинялся непосредственно наркому и «выполнял только его распоряжения». Таким образом, Сталин становился основным обладателем информации, добываемой органами военной контрразведки.
Заинтересованность председателя ГКО в скорейшем проведении реорганизации военной контрразведки видна из документов, сохранившихся в архиве ФСБ России. Так, Сталин лично корректировал «Положение о ГУКР НКО «Смерш», рассматривал проекты штатов Главного управления и подчиненных ему органов фронтового, военно-окружного и армейского звена, причем в ряде случаев изменял штатное расписание в сторону увеличения численности сотрудников.
Все это относилось и к системе школ и курсов по подготовке личного состава.
Сталин согласился со всеми предложениями вновь назначенного начальника ГУКР НКО «Смерш» Абакумова. Эти предложения касались как построения структуры военной контрразведки (включая и сам Главк), так и сосредоточения в едином центре ряда направлений оперативной работы. В частности, нарком обороны утвердил создание аппарата помощников начальника ГУКР НКО «Смерш», каждый из которых курировал 2-3 фронтовых аппарата. Сделано это было по образцу Генерального штаба РККА, где уже функционировали аналогичные структуры в виде соответствующих направлений. Помощники начальника Главка с подчиненными им группами опытным оперативных работников являлись контрольно-инспекторскими и аналитическими аппаратами, призванными обеспечить главу ГУКР НКО «Смерш», а через него членов — ГКО, начальника Генерального штаба, других руководителей наркома обороны и командующих родами войск информацией по вопросам, отнесенным к компетенции военной контрразведки.
Кроме аппарата помощников начальника Главка в ГУКР НКО «Смерш» создавались функциональные отделы. Так, во исполнение личного указания Сталина, был организован отдел, отвечающий за проведение радиоигр с разведцентрами противника. В этот отдел передавались все те сотрудники НКГБ СССР, кто ранее вел такого рода работу. Таким образом, с апреля 1943 г. все радиоигры проводились только органами военной контрразведки. Исключение составила лишь трехэтапная операция «Монастырь — «Курьеры» — Березино», которая длительное время велась 4-м Управлением НКГБ СССР. Проявлением усиления наступательности в действиях военной контрразведки явилось создание 4-го (позднее 3-го) отдела. Согласно текста Положения о ГУКР НКО «Смерш», этому отделу поручалась «контрразведывательная работа на стороне противника в целях выявления каналов проникновения агентуры противника в части и учреждения Красной армии».
Следует отметить и тот факт, что практически одновременно с реорганизацией органов внутренних дел и госбезопасности, а также органов военной контрразведки, на основании приказа наркома обороны №0071 от 19 апреля 1943 г.
была трансформирована и система военной разведки. Из состава Главного разведывательного управления Красной армии выделялось Разведывательное управление Генерального штаба КА.
На данное управление возлагалось руководство войсковой агентурной разведкой и армий, а также дезинформация противника относительно замыслов и планов командования. При начальнике Генштаба указанным выше приказом создавалась группа командиров во главе с генерал-полковником Ф.И. Голиковым с задачей обобщения и анализа всех данных о противнике, поступающих от всех органов разведки партизанских штабов и от Главного управления контрразведки «Смерш». В свою очередь Главку поручалось усилить работу по обеспечению безопасных условий функционирования военной разведки, систематически информировать РУ ГШ КА о причинах провалов его агентов, фактах внедрения противником своих источников в агентурную сеть нашей разведки и т.д.
ГУКР НКО «Смерш» наладило и деловое взаимодействие с Главным управлением наркомата внутренних дел по охране тыла действующей армии, созданным на основании приказа НКВД СССР №00792 от 4 мая 1943 г.
После подготовки и утверждения организационно-кадровых документов председатель ГКО Сталин поручил Абакумову принять действенные меры по активизации агентурно-оперативной работы и ликвидации выявившихся в ходе войны недостатков в деятельности следственных подразделений. На основании полученных указаний ГУКР НКО «Смерш» издало необходимые директивы для подчиненных органов, а позднее направило на места инспекционные группы для проверки реализации полученных из Москвы установок.
В апреле 1943 г. от НКГБ СССР в ГУКР НКО «Смерш» было передано контрразведывательное обеспечение штабов партизанского движения, включая и Центральный, а также партизанских отрядов и соединений.
Здесь следует отметить, что через несколько месяцев после указанного выше решения, на основании информации Главного управления военной контрразведки о серьезных недостатках в некоторых штабах, руководство страны посчитало излишним дислоцирование в Москве республиканских штабов партизанского движения, а в середине января 1944г.
ГКО постановил ликвидировать Центральный штаб. Здесь также не обошлось без информации ГУКР НКО «Смерш».
В положение о ГУКР НКО «Смерш», как уже отмечалось, содержалось указание на то, что Главк и его подчиненные органы выполняют, помимо своих прямых обязанностей, конкретные поручения наркома обороны. На протяжении 1943-1945 гг. Сталин не раз использовал свое право. Так, в феврале 1944 г. военные контрразведчики проверяли информацию о серьезных недостатках в комплектовании гвардейских частей и по результатам проверки доложили председателю ГКО. В первой половине 1944 г. ГУКР НКО «Смерш», основываясь на решении ГКО о дополнительном изыскании людских ресурсов для фронта, провел негласную проверку в Приволжском военном округе. На основе полученных данных туда была направлена специальная комиссия НКО, подтвердившая содержание сверх штата более 2000 человек, годных к службе в боевых частях. На основании данных, изложенных в докладной записке в ГКО о грубых нарушениях руководством Главупроформа приказов наркома обороны и ряда решений Государственного Комитета обороны, была назначена комиссия ЦК ВКП(б) с участием сотрудников ГУКР НКО «Смерш», подтвердившая все приведенные чекистами факты.
По итогам работы комиссии начальник Главупроформа, его первый заместитель и более десяти ответственных исполнительный лишились своих должностей.
Ряд комиссий ГКО выезжали на фронты для перепроверки доложенной контрразведчиками информации о недостатках в деятельности высшего командного состава фронтового или армейского звена. К примеру, на Калининском фронте в мае 1943 г. работала комиссия ГКО во главе с генерал-полковником А.С. Щербаковым. Основанием для поездки явились данные ГУКР НКО «Смерш» о неудовлетворительном состоянии тыла фронта, изъянах в снабжении войск. В выводах комиссии нашли свое подтверждение большинство данных, полученных от военных контрразведчиков. В постановлении ГКО, принятом по докладу председателя комиссии, командующий фронтом генерал-полковник Н.А. Пуркаев был освобожден от занимаемой должности, начальник тыла фронта отдан под суд военного трибунала.
Еще одна комиссия ГКО разбиралась весной 1944 г. с ситуацией на Западном фронте. Дважды, 14 и 29 февраля 1944 г.
, начальник ГУКР «Смерш» Абакумов докладывал председателю ГКО Сталину об обстановке на Западном фронте и, в частности, о «необеспеченности руководства боевыми операциями и издевательствах над командирами со стороны командующего 33-й армией генерал-полковника В. Гордова».
Изложенные в докладной записке сведения наложились на ранее имевшиеся у Сталина свидетельства о серьезных ошибках в деятельности Гордова, за что последний был снят в 1942 г. с должности командующего Сталинградским фронтом. Тогда, как и позднее, Гордов проявлял личное мужество, но как военачальник не отличался обдуманными решениями. Имелись претензии и к командующему Западным фронтом генералу армии В.Д. Соколовскому. Он в этот период не обеспечил решение поставленных перед фронтом задач: в ходе предпринятого наступления удалось продвинуться лишь на один-полтора километра, потеряв при этом убитыми 5858 и ранеными 17478 человек.
Об этом и многом другом, что происходило на Западном фронте, Абакумов доложил в ГКО в конце марта 1944 г.
Для проверки приведенных начальником ГУКР «Смерш» данных приказом Ставки ВГК была создана специальная комиссия в составе: Г.М. Маленкова (член ГКО), начальника Главного политуправления КА генерал-полковника А.С. Щербакова, начальника Оперативного управления Генштаба генерал-полковника С.М. Штеменко и начальников Главного разведывательного управления КА И.И. Ильичева и Разведупра Генштаба генерал-полковника Ф.Ф. Кузнецова. Результаты работы комиссии подтвердили то, что ранее сообщал в ГКО ГУКР «Смерш».
Выяснилось, что для получения дополнительных войск, боеприпасов и т.д. командование фронта принудило начальника разведотдела увеличить в докладных записках количество немецких дивизий перед линией Западного фронта на пятнадцать. Только за февраль 1944 г. Западный фронт израсходовал 1300 вагонов боеприпасов и не имел желаемого результата (для сравнения: 2-й Украинский фронт израсходовал 370, а 1-й Украинский — 566 вагонов, выполнив поставленные задачи). При этом Западный фронт понес значительные потери.
Общее количество потерь указывалось выше, но следует отметить, что свыше 50% составили потери 33-й армии генерала Гордова.
Своим постановлением №5606 от 12 апреля 1944 г. ГКО одобрил доклад комиссии и на этой основе Ставка ВГК издала свой приказ №220076 от 12 апреля 1944, в соответствии с которым Соколовский был снят с должности командующего фронтом, а другие генералы, включая и Гордова, строго предупреждены.
По указанию ГКО и Ставки ВГК оперативные группы ГУКР НКО «Смерш», возглавляемые помощниками начальника Главка, по нескольку раз выезжали на те участки советско-германского фронта, где намечались крупные операции. Эти группы обеспечивали координацию усилий аппаратов контрразведки ряда фронтов, оказывали им действенную практическую помощь, обеспечивали поступление в Москву более точной и всесторонней информации. Так, по итогам работы оперативных групп ГУКР НКО «Смерш» перед началом Белорусской стратегической наступательной операции в ГКО была представлена информация об активизации немецкой агентурной разведки именно в предполагаемой полосе действий 1-го, 2-го и 3-го Белорусских фронтов, что могло свидетельствовать о наличии у противника неких сведений о подготовке наступления советских войск.
Копия данного сообщения адресовалась и начальнику Генерального штаба для учета при выработке конкретных директив фронтовому командованию.
ГУКР НКО «Смерш» постоянно наращивало поток информации в ГКО. Архивные документы, сохранившиеся в ЦА ФСБ России, показывают, что в зависимости от существа информации, копии докладных записок направлялись (в ряде случаях по личному указанию И.В. Сталина) в адрес заместителя председателя ГКО В.М. Молотова, членов ГКО — Л.П. Берия, Г.М. Маленкова, А.И. Микояна, а также начальнику Генерального штаба, руководителям Главного политического управления РККА, начальнику ГРУ ГШ, командующим родами войск. На основе докладных записок и спецсообщений принимались постановления ГКО, издавались приказы наркома обороны и его заместителей, директивы и указания начальника Генерального штаба и т.д.
За период с 19 апреля 1943 г. (т.е. со дня образования ГУКР НКО «Смерш») и до 13 мая 1945 г. только членам ГКО было направлено 727 докладных записок.
Анализ этих документов позволяет определить их направленность.
Так, наибольшее количество докладов относилось к отчетам о проделанной работе по основным контрразведывательным направлениям (разоблачению агентуры противника, внедрению в его разведывательно-диверсионные органы, проведению и итогам радиоигр, оперативной работе по иностранным военным формированиям в СССР, задержанию разыскивавшихся нацистских преступников и т.д.). Такого рода информация составляла более 60% докладных записок. Еще около 30% — относилось к недостаткам в боевой готовности войск, фактам очковтирательства со стороны командующих фронтами и армиями, грубым нарушениям ими правил скрытого управления войсками, расследованию крупных чрезвычайных происшествий, сопряженных с гибелью большого количества личного состава и материальных средств и т.д.
Из изложенного видно, что система органов военной контрразведки СССР как накануне, так и в ходе войны претерпела серьезные изменения, которые не могли не сказаться на эффективности ее функционирования. Причем, и это следует отметить особо, передача армейской и флотской контрразведки в состав наркомата обороны не дала положительного эффекта — не хватило времени на ее успешное завершение.
Первый месяц войны показал необходимость концентрации всех структур, обеспечивающих государственную и общественную безопасность. На переломном этапе войны руководством страны было принято абсолютно оправданное решение о включении военной контрразведки в структуру военного ведомства. Однако, при этом нельзя забывать, что сам Наркомат обороны СССР возглавлял Верховный Главнокомандующий и председатель Государственного Комитета Обороны Сталин, которому и был непосредственно подчинен начальник Главного управления контрразведки «Смерш» Абакумов. Это позволяло военным чекистам напрямую информировать главу государства, как о деятельности по подавлению активности спецслужб противника, так и по вопросам состояния боеготовности войск, а также выполнять личные поручения Сталина по самым разнообразным вопросам. Независимый от других органов госбезопасности источник информации помогал Верховному Главнокомандующему, ГКО и Ставке ВГК в выработке взвешенных решений, в том числе и стратегического уровня.
Всю войну военные контрразведчики работали в тесном контакте со своими коллегами из НКГБ и НКВД, разведорганами РККА. При возникновении некоторых противоречий между спецслужбами, которые были неизбежны в сложнейшей обстановке войны, урегулированием конкретных проблем занимался ГКО, а именно И.В. Сталин и Л.П. Берия — заместитель председателя ГКО.
Об авторе:
Зданович Александр Александрович — доктор исторических наук, профессор.
Новые данные о советской внешней разведке
А.И. Колпакиди, Д.П. Прохоров, Внешняя разведка России. («Служба внешней разведки России») Санкт-Петербург, Москва, 2001. 511 с. ISBN 5-7654-1408-7; ISBN 5-224-02406-4
А.И. Кокурин, Н.В. Петров (ред.), Лубянка: ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ 1917-1991. Справочник. («Лубянка: ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. Справочник.»), М., 2003. 766 с. ISBN 5-85646-109-6
Авторы «Внешней разведки России» много публиковали, насколько мне известно, только на русском языке по истории российской и советской разведки и спецслужб.
Их книги, как правило, представляют собой популярные истории, которые не всегда имеют хорошие источники, и иногда они страдают от странных упущений, о которых подробнее позже. Однако настоящая книга Колпакиди и Прохорова содержит много полезной информации по истории советской и российской разведки 19-го века.18-2000, в основном в виде биографических записей. Обзоры различных названий разведывательных служб СССР и России после 1991 года и руководителей службы, все в хронологическом порядке, являются очень полезными разделами книги. Самый большой раздел, занимающий несколько сотен страниц, состоит из биографических записей руководителей, руководящего состава и офицеров разведывательной службы, т. е. всем известного Первого Главного Управления (ПЧУ) КГБ и его предшественников, входивших в состав других ‘ органы государственной безопасности Советского государства, такие как ВЧК, ОГПУ, НКВД и МГБ. Довольно большой раздел, около ста страниц, также посвящен «агентам внешней разведки», где известные агенты, такие как Филби, Маклин и другие из «кембриджской пятерки», рассматриваются в статьях объемом примерно до трех страниц, но также рассматриваются многие менее известные агенты, хотя обычно не так много страниц.
К последней категории относится офицер гестапо Вилли Леманн, который в течение своей карьеры носил кодовые имена «А-201» и «Брайтенбах» (Колпакиди и Прохоров, стр. 353–354). По мнению авторов, Леманн, работавший в отделе контрразведки берлинской полиции с начала 1920-х годов предложил свои услуги советской разведке в сентябре 1929 года по финансовым соображениям. После прихода нацистов к власти в 1933 году Леманн был переведен в гестапо по рекомендации тогдашнего премьер-министра Пруссии Германа Геринга и вступил в ряды СС в мае 1934 года. Он участвовал в печально известной «Ночи длинных ножей». в июне того же года, когда по приказу Гитлера были убиты лидер СА Эрнст Рем и несколько других высокопоставленных немецких чиновников. Когда советским разведчикам пришлось покинуть Германию после начала советско-германской войны 19 июня41, по словам Колпакиди и Прохорова, НКВД потерял связь с Вилли Леманном. Судя по всему, в какой-то момент войны он был арестован гестапо и впоследствии казнен. Среди советских разведчиков, контактировавших с Леманном в 1930-х и начале 1940-х годов, были такие известные деятели, как Василий Зарубин (1894-1972), ставший резидентом НКВД в США во время Второй мировой войны, и Александр Коротков (1909-1961), который, кроме дел с Леманном, был в 1940-1941 в Берлине в личном контакте с несколькими членами важной советской разведывательной сети Rote Kapelle («Красный оркестр»).
В 1950-х годах, перед своей преждевременной смертью в возрасте 51 года на теннисном корте в Москве в 1961 году, Коротков находился в Восточной Германии и, по-видимому, играл важную роль в надзоре за отношениями КГБ с Министерством государственной безопасности ГДР. На момент смерти, по словам Колпакиди и Прохорова, Коротков играл в теннис с тогдашним начальником военной разведки ГРУ Иваном Серовым, который в 1919 году был председателем КГБ.54-1958.
Том «Колпакиди и Прохоров» наиболее ценен, когда в нем содержится информация об агентах и офицерах советской разведки, чья карьера менее известна на Западе. Примером может служить Елена Модржинская (1910–1982), офицер разведки тогдашнего НКГБ во время Второй мировой войны. Именно Модржинская, будучи офицером аналитического отдела, на некоторое время убедила начальство в том, что сведения, доставленные Филби и его товарищами из Кембриджской пятерки, слишком хороши, чтобы быть правдой, и что, следовательно, они «по логике» должны быть агентами британские службы.
Об этом ее интригующем подвиге Колпакиди и Прохоров, кстати, не упоминают в записи под ее именем. Однако из книги читатели могут узнать, что Модржинская ушла из разведки в 1953 года и работала в академической сфере до самой смерти. Она стала «кандидатом наук» в 1954 году после написания диссертации под названием «Космополитизм: оружие современной империалистической буржуазии». В 1964 году она защитила диссертацию на соискание ученой степени доктора наук под названием «Закат колониальной системы и идеология империализма». Еще одна интересная запись касается Григория Бояринова (1922-1979), полковника КГБ на момент гибели и командира советского спецназа, штурмовавшего дворец афганского правителя Хафизуллы Амина в Кабуле 19 декабря.79. Бояринов был ветераном ВОВ, ранее служил в пограничных войсках КГБ, был кандидатом военных наук. Посмертно получил высокое звание Героя Советского Союза в начале 1980 года за участие в боях в Кабуле, где был смертельно ранен. Известные советские разведчики, такие как Василий Зарубин, упомянутый выше, и его жена Елизавета (1901–1987), оба активно действовавшие на многих фронтах во время разведывательных войн двадцатого века, получили в этой книге по несколько страниц, содержащих много подробностей о разведывательных отделах, в которых они служили, и странах, где они действовали.
Случаи, подобные делам Кима Филби и Энтони Бланта, уже довольно хорошо освещаются в последних западных публикациях, часто с помощью только что обнародованных материалов из российских архивов. Поэтому их записи содержат не так много нового материала. В других широко известных случаях, таких как арест американского морского офицера Джона Уокера, арест двух членов семьи и друга в 1919 г.86 стал, пожалуй, самым разрушительным делом о шпионаже для ВМС США в годы холодной войны, авторы также не приводят более подробной информации, чем уже известно из западных публикаций.
В очень кратком предисловии Колпакиди и Прохоров упоминают, что в своей работе они использовали открытые источники, а также «материалы из архивов». Понятно, что они широко использовали материалы из более ранних российских публикаций по истории КГБ, но не вдаются в подробности о том, к каким архивам они имели доступ, что является серьезным недостатком их книги. Также нет указаний на то, какая часть их материала взята из российских архивов, а какая из других русскоязычных публикаций.
Следует предположить, что они получили часть своих материалов из старых архивов КГБ, поскольку в важном предисловии объемом почти в сто страниц к «Истории и структуре органов внешней разведки» 1918-2000′ они широко цитируют документы, которые могли быть получены только из таких архивов, и многие биографические подробности, содержащиеся в записях, насколько мне известно, также ранее не публиковались, во всяком случае, не на западном языке. Некоторые из этих материалов действительно весьма интересны. Согласно Колпакиди и Прохорову в их предисловии, Василий Зарубин приехал в Соединенные Штаты в качестве законного резидента НКВД в Нью-Йорке в декабре 1941 года и перед отъездом из СССР имел личную встречу со Сталиным 12 октября. Сталин дал ему следующие пять задач. в сфере разведки:
— Для получения сведений, возможно известных государственным органам США, о планах Германии в войне против СССР.
— Раскрыть тайные планы и цели союзников в войне и, если возможно, узнать, когда они планируют открыть второй фронт в Европе.
— Внимательно следить, не заключит ли руководство США сепаратный мир с Германией и не планирует начать войну против СССР.
— Выяснить планы союзников относительно послевоенного мироустройства.
— Для получения информации о новейших военных технологиях. (Колпакиди и Прохоров, стр. 47)
Резидентура Зарубина хорошо справлялась с этими задачами, отчасти, несомненно, потому, что среди ее сотрудников были очень способные офицеры разведки, такие как Леонид Квасников, Александр Феклисов и Анатолий Яцков, чья карьера описана в соответствующих статьях в этой книге. Они были в начале своей карьеры в 1940-х годах, все они будут служить Советскому Союзу и его разведке с отличием, и каждый из них получил множество наград к тому времени, когда их карьера закончилась несколько десятилетий спустя. Во время Второй мировой войны все трое сыграли важную роль в чрезвычайно успешном проникновении Советского Союза в Манхэттенский проект. Яцков руководил такими известными советскими агентами, как Гарри Голд и Клаус Фукс, Феклисов в какой-то момент был контролером Юлиуса Розенберга, а также Клауса Фукса, Квасников был одним из важнейших советских разведчиков в области научно-технического шпионажа.
Все трое были удостоены высокой награды Героя России президентом Борисом Ельциным в 1919 году.96, Яцков и Квасников посмертно. Примерно в то же время такую же награду получили известные нелегалы КГБ американского происхождения Моррис и Лона Коэн, также известные как Крогер, обе тоже посмертно. Все эти разведчики указом президента Ельцина стали Героями России в награду за заслуги перед Советским государством в области атомной разведки.
Во введении авторы цитируют высказывания Сталина, сделанные им в ноябре 1952 г., незадолго до смерти, на заседании комиссии по вопросу о реорганизации разведывательно-контрразведывательного управления тогдашнего МГБ. В каком-то смысле высказывания стареющего диктатора, напоминающие характерный для него стиль, читаются как разведывательная доктрина Советского государства:0003
В разведке никогда не следует работать, атакуя заранее. Интеллект должен действовать окольным путем. В противном случае будут неудачи и серьезные неудачи. Лобовая атака — недальновидная тактика.
Иностранец никогда не должен вербоваться таким образом, чтобы были задеты его патриотические чувства. Не надо вербовать чужеземца против своего отечества. Если агент завербован, задев его патриотические чувства, он будет ненадежным агентом. Приходится полностью исключать из разведки привычные схемы [работы], надо постоянно менять тактику и методы. Нужно все время приспосабливаться к ситуации в мире и использовать ситуацию в мире. Мы должны провести атаку маневром и разумно и использовать [средства], которые дает нам бог. Самое главное в разведке — научиться признавать свои ошибки. Человек сначала осознает свои неудачи и ошибки, а потом исправит себя. Ударь там, где есть слабость, там, где дела обстоят плохо [для врага]. Улучшать разведывательную службу нужно прежде всего за счет устранения лобовой атаки.
Наш главный враг — Америка, но мы не должны делать упор на Америку как таковую. Незаконные резидентуры должны создаваться в первую очередь в соседних государствах. Первая база, где необходимо иметь наших людей, это Западная Германия.
Нельзя быть наивным в политике, но особенно в разведывательной работе. Нельзя давать агенту задачи, к которым он не готов и которые приводят его в моральное смятение. В разведывательной работе надо иметь агентов с широким культурным кругозором профессоров. Разведка для нас святое, идеальное дело. Необходимо приобрести авторитет. В разведке надо иметь несколько сотен человек, друзей (а это больше, чем агентов), готовых выполнить любую поставленную нами задачу. (Колпакиди и Прохоров, стр. 56-57.)
По мнению авторов, «сложная международная обстановка» в начале 1970-х годов — вероятно, намек на разрядку в отношениях с США — потребовала формального принятия «доктрины разведки» Первым главным управлением КГБ. Председатель Юрий Андропов поручил сформулировать доктрину, работа над которой началась, когда ФХД еще возглавлял Федор Мортин. Он был завершен после того, как в конце 1974 года Мортина сменил Владимир Крючков, протеже Андропова. Колпакиди и Прохоров полностью цитируют почти четыре страницы этого нового учения, опять же не указывая точного источника.
Доктрина содержала, среди прочего, следующие отрывки:
В условиях разделения мира на два враждебных лагеря, обладания противником оружием массового поражения и значительно усилившегося фактора внезапности в ядерной войне основная задача разведывательной службы состоит в раскрытии военных и стратегических планов государств, противостоящих СССР, своевременного предупреждения правительства о нарастании кризисных ситуаций и предупреждения о внезапном нападении на Советский Союз или на страны, связанные с СССР союзными договорами.
Следуя этой задаче, разведка КГБ направляет свои усилия на решение ключевых проблем, которые потенциально могут привести к международным конфликтам и которые при нежелательных обстоятельствах могут представлять непосредственную опасность, как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе, для Советское государство и социалистическое содружество в целом. В первую очередь [разведывательная служба] учитывает факторы, от которых зависит нынешнее соотношение сил на мировой арене и возможные принципиальные изменения существующего баланса сил.
К ним, в частности, относятся:
— Развитие новой политической ситуации в США, в которой преобладают представители крайне агрессивных кругов, склонных к нанесению превентивного ракетного удара по СССР.
— Развитие аналогичной ситуации в ФРГ [Федеративной Республике Германии] или Японии, подкрепляемое реваншистскими и великодержавными устремлениями.
— Развитие крайне авантюристических, ультралевых взглядов, в результате которых отдельные государства или группа государств могли спровоцировать мировую войну с целью изменения существующего соотношения сил.
— Попытки империалистических сил несколькими способами расколоть социалистическое содружество, изолировать и отделить от него отдельные страны.
— Развитие кризисных ситуаций военно-политического характера в отдельных стратегически важных регионах и странах, способных угрожать существующему балансу сил или втягивать великие державы в прямую конфронтацию, которая может перерасти в мировую войну. ()
— Качественно новое достижение в области науки и техники, гарантирующее противнику явное превосходство в военном потенциале и средствах ведения войны.
(Колпакиди и Прохоров, стр. 77-78)
ФКД также имел ряд обязанностей «в области проведения специальных операций с применением особо острых средств борьбы», согласно этой доктрине:
— [Служба разведки] проводит диверсионные действия с целью дезорганизации деятельности спецслужб противника, а также отдельных государственных, политических и военных объектов, в случае возникновения особых обстоятельств или развития кризисных ситуаций.
— Проводит специальные мероприятия, касающиеся изменников Отечества и операций по противодействию антисоветской деятельности наиболее активных врагов Советского государства.
— Осуществляет захват и секретную доставку в СССР лиц, являющихся носителями важных государственных и иных тайн противника, [изъятие и секретную доставку] образцов вооружения, техники и секретной документации.
— Создает условия для использования в интересах СССР отдельных очагов антиимпериалистического движения и партизанской борьбы на территории зарубежных стран.
— По особым заданиям поддерживает связь и оказывает помощь оружием, инструкторами и т.п. руководству братских коммунистических партий, прогрессивных групп и организаций, ведущих вооруженную борьбу в условиях изоляции от внешнего мира. (Колпакиди и Прохоров, стр. 80)
Было бы интересно узнать, в какой мере эти задания были реализованы на практике, особенно третье о похищении лиц из-за границы, но авторы в это не вникают. Насколько известно, во время холодной войны похищения КГБ с Запада в основном ограничивались советскими перебежчиками и антикоммунистическими русскими эмигрантами, хорошим примером является дело бывшего советского морского офицера Николая Артамонова (Шадрина). Артамонов бежал в США в 1959 г. и погиб в ходе попытки похищения КГБ на австрийско-чешской границе в 1919 г.75. Таким образом, неясно, каков был практический смысл этого аспекта этой конкретной доктрины советской разведки, если версия Колпакиди и Прохорова верна.
В этой книге иногда встречаются странные и необъяснимые пропуски.
Например, записи о Гае Берджессе и Энтони Бланте довольно обширны и занимают более одной страницы, но не упоминают тот факт, что оба мужчины были гомосексуалистами, что, особенно в случае с Берджессом, является непростительным упущением, поскольку это относится к выдающаяся сторона его личности. То же упущение имеется в записи известного агента КГБ в британском адмиралтействе Джона Вассала, завербованного в Москве в 1955 в операции КГБ, в которой использовались его гомосексуальные наклонности. Объяснение таких упущений, которое приходит на ум, состоит в том, что они являются остатком старомодного советского ханжества, которое, конечно, было очень распространено во времена бывшего СССР, когда в публикациях очень редко даже упоминались такие вещи, как гомосексуальность. Серьезным недостатком, который, к сожалению, сегодня можно обнаружить во многих работах по истории разведки в России, является отсутствие именного указателя, что по понятным причинам во многом ограничивает полезность книги.
Книга Кокурина и Петрова по нескольким параметрам относится к другой категории. Более половины его занимают документы, относящиеся к истории советской государственной безопасности за весь период 1917-1991 гг. Многие документы из нескольких российских архивов, в том числе бывшего КГБ, публикуются здесь впервые. В основном они относятся к истории органов внутренней безопасности СССР и лишь изредка относятся к разведывательному отделу, который после 1954 называлась «Первое главное управление». Среди нескольких важных документов — положение о печально известной контрразведывательной службе «Смерш», существовавшей в 1943–1946 годах. Смерш, теневая, но очень важная организация, являлась управлением Народного комиссариата обороны и сыграла очень важную роль во время последней части войны в искоренении иностранных агентов, «диверсантов» и «антисоветских элементов» в наступающей части. Красная Армия и в тылу. (Кокурин и Петров, стр. 623-626.) Задачи Смерша, согласно его уставу, заключались в следующем:
1.
Борьба с шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью иностранных разведок в частях и учреждениях Красной Армии.
2. Борьба с антисоветскими элементами, проникшими в части или учреждения Красной Армии.
3. Принятие необходимых мер в области агентурной и иных сфер (через командование) для создания на фронте обстоятельств, исключающих возможность безнаказанного прохода агентуры противника через линию фронта, с целью сделать линию фронта непроходимой за шпионаж и антисоветские элементы.
4. Борьба с предательством и предательством Отечества в частях и учреждениях Красной Армии (переход на сторону врага, укрывательство шпионов и вообще сотрудничество с работой последних).
5. Борьба с дезертирами и членовредительством на фронте.
6. Досмотр военнослужащих и других лиц, попавших в плен или окружение противника.
7. Выполнение специальных заданий наркома обороны. (Кокурин и Петров, стр. 624)
Наркомом обороны в это время, разумеется, был не кто иной, как Иосиф Сталин.
В годы своего существования «Смерш» возглавлял Виктор Абакумов, которому суждено было стать жертвой постсталинских чисток в 1954 году. Интересно, что в уставе «Смерша» есть отдельная статья, в которой прямо упоминаются должностные лица соответствующих уровней вооруженных сил. которые должны дать свое согласие на арест конкретных лиц. Например, старший руководящий состав мог быть арестован только с согласия соответствующего Военного совета, а прокурор и руководящий состав высшей категории — только с согласия наркома обороны.
Другим важным документом, содержащимся в этом томе, является Устав КГБ от января 1959 г., действовавший до мая 1991 г., когда был принят новый «Закон СССР об органах государственной безопасности». (Кокурин и Петров, с. 693-698) Этот документ был, конечно, совершенно секретно (совершенно секретно) и о секретности советского государства говорит то, что практически никто из тех, кто читал его все эти годы после его принятия, не мог понять, что было так секретно об этом.
Это, безусловно, интересный документ и во многих отношениях очень показательный, но он сформулирован в очень общих чертах, не дающих много конкретной информации. Первая статья, что характерно, звучит так:
Комитет государственной безопасности [при] Совете Министров СССР и его местные органы являются политическими органами, осуществляющими мероприятия ЦК партии и правительства по защите социалистического государства от посягательств со стороны внешних и внутренних врагов, а также [мероприятия] по обороне государственных границ СССР. Они призваны бдительно следить за тайными происками врагов Советской страны, разоблачать их замыслы и пресекать преступную деятельность империалистических разведок против Советского государства. () Комитет государственной безопасности действует под непосредственным руководством и контролем ЦК КПСС.
Задачи КГБ, как известно, были многочисленны и не шли ни в какое сравнение с задачами западных спецслужб, деятельность которых, вообще говоря, была гораздо более ограниченной по масштабам.
Разведывательная работа за границей была лишь одной из многих задач КГБ. Задачи советской службы государственной безопасности и «ее местных органов», согласно этому положению 1959 г., были следующие:
1. Разведывательная работа в капиталистических странах.
2. Борьба с шпионской, диверсионной, террористической и иной подрывной деятельностью органов внешней разведки, антисоветских центров за рубежом и их агентурных сетей внутри страны.
3. Борьба с враждебной деятельностью антисоветских и националистических элементов внутри СССР.
4. Контрразведывательная работа в Советской Армии, Военно-Морском Флоте, Гражданском Авиационном Флоте, пограничных войсках, войсках МВД, с целью недопущения проникновения в их ряды агентуры иностранных разведок и другие враждебные элементы.
5. Контрразведывательная работа на специальных объектах и на особо важных объектах промышленности и транспорта.
6. Охрана государственной границы СССР.
7. Охрана руководителей партии и правительства.
8. Организация и обеспечение правительственной связи.
9. Организация радиоконтрразведывательной работы и регистрация необходимых данных об официальных радиостанциях, находящихся в эксплуатации на территории страны.
10. Разработка мобилизационных планов развертывания органов госбезопасности и воинских формирований Комитета и выполнение других заданий [данных] ЦК КПСС и Правительства СССР.
Согласно уставу, руководящий состав КГБ должен был утверждаться на должности ЦК КПСС, а в ряде случаев руководящий состав на местах должен был утверждаться местными партийными органами. Это служит иллюстрацией важного влияния КПСС на кадровую политику в КГБ.
Книга Кокурина и Петрова является фактически незаменимым справочником для всех, кто интересуется историей советской разведки и государственной безопасности. В нем есть, например, раздел, охватывающий все реорганизации «органов» государственной безопасности, а также органов внутренних дел за весь 19 век.17-1991 период.
Таких реорганизаций было много, как и в современной России. Перечислены все различные названия отдельных органов советской государственной безопасности, таких как разведывательная служба, включая периоды, к которым они относились. Перечислены начальники отдельных управлений и отделов в разные моменты советской истории. Также даны разные названия основных функциональных отделов на протяжении всей советской истории, что означает, например, что на одной странице содержатся все названия разведывательной службы. В 19С 20 по 1934 г. оно называлось «Иностранным отделом» ВЧК, позднее, например, ОГПУ, а с марта 1954 г. называлось «Первое главное управление» КГБ. Очень полезен и раздел, содержащий краткие биографии всех председателей госбезопасности, министров внутренних дел и их заместителей. Еще пару лет назад, например, на Западе не знали о судьбе известного «чекиста» Ивана Серова, о котором я упоминал ранее. Он был председателем КГБ в 1954-1958 годах, затем в 1958-1963 начальник военной разведки ГРУ, с которой был уволен после дела Пеньковского.
За свою карьеру Серов сыграл важную роль в массовых убийствах и депортациях в сталинские годы и заметно присутствовал в Венгрии в 1956 году во время подавления революции в этой стране. Ранее предполагалось, что Серов покончил жизнь самоубийством вскоре после увольнения из ГРУ. Теперь мы узнаем от Кокурина и Петрова, что он умер только 19 июня.90, так что к моменту своей смерти Серов с некоторым предвидением мог, возможно, предвидеть приближение конца Советского Союза, государства, которому он был таким безжалостным слугой.
Отзыв доктора Бена де Йонга, преподавателя российской и восточноевропейской политики Амстердамского университета, Нидерланды.
РЕЦЕНЗИЯ НА КНИГУ: «СМЕРШ: секретное оружие Сталина»
МНЕНИЕ:
СМЕРШ: СЕКРЕТНОЕ ОРУЖИЕ СТАЛИНА, СОВЕТСКАЯ ВОЕННАЯ КОНТРРАЗВЕДКА ВО ВТОРОЙ ВОВ
Вадим Й. Бирштейн
Предисловие Найджела Уэста.
Biteback Publishing, $29,95, 512 страниц. Флеминг представил СМЕРШ в своей первой работе «Казино Рояль», опубликованной в 1953 году, и на протяжении многих лет приписывал этой организации такие подвиги, как убийство Льва Троцкого в Мексике в 1940 году.
СМЕРШ — аббревиатура от русских слов смырт шпионам («Смерть шпионам») — существовал как военная контрразведывательная организация только с апреля 1943 по май 1946 года. Вадим Бирштейн, русско-американский ученый, приехавший в США в 1991 году. , предполагает, что Флеминг использовал этот термин, потому что он «звучит смутно абсурдно по-английски». Но в его миссии не было ни капли веселья.
Г-н Бирштейн начал свое изучение СМЕРШа как правозащитник и эксперт по узникам ГУЛАГа. Он нашел мрачную историю, еще хуже, чем творение воображения Флеминга. Он пишет: «СМЕРШ шпионил за своими военнослужащими, расследовал и арестовывал даже старших офицеров по приказу Сталина и неустанно проверял советских военнопленных». Около 47 генералов Красной Армии, арестованных военной контрразведкой во время войны, были расстреляны или умерли в тюрьмах.
Военными трибуналами осуждено 417 тысяч военнослужащих, находившихся под следствием контрразведки; 217 000 из них были расстреляны. Около 5,4 миллиона советских военнопленных и гражданских лиц, отправленных в Германию в качестве рабов, после освобождения прошли через руки СМЕРШа; 600 000 человек оказались в ГУЛАГе. «В Восточной Европе СМЕРШ очистил новоприобретенные земли от любой угрозы советизации. СМЕРШ специально преследовал бывших русских эмигрантов в этих странах».
Одно слово СМЕРШ наводило ужас на ряды. По свидетельству одного ветерана Красной Армии, «ее офицеры часто придумывали уголовные дела, чтобы продемонстрировать свою необходимость и полезность, но главным образом, чтобы избежать отправки на передовую. Они жили очень хорошо и избежали пуль и бомб».
Существуют многочисленные свидетельства того, что Сталин считал солдат Красной Армии расходным материалом на протяжении всей войны, особенно в первые месяцы, когда казалось, что немцы обречены на победу.
Чтобы усилить тактику «живой волны», офицеры СМЕРШа носили с собой распечатанные бланки, разрешающие казнить любого солдата или офицера, который дрогнул в бою.
Выживший красноармеец так описал реальность поля боя: «Сверху приходит приказ: «Вы должны захватить определенную высоту». Полк штурмует ее неделю за неделей, каждый день теряя большое количество людей. Пополнения для раненых продолжают поступать без перерыва; в мужчинах недостатка нет».
Наконец кто-то заявляет: «Хватит тратить людей. Наверху есть железобетонный дот! А у нас есть только 76-мм пушка, чтобы его уничтожить». После чего появляется сотрудник СМЕРШа, выводит на бланке фамилию отказника и приказывает: «Расстрелять перед строем!»
Исторически сложилось так, что все армии жестоко наказывали солдат, бегущих с поля боя. Например, согласно исследованию 2001 года «С завязанными глазами и в одиночестве», проведенному Кэтрин Корнс и Джоном Хьюз-Уилсоном, около 306 британских солдат были казнены за дезертирство во время Первой мировой войны.
306 представляли собой лишь 1 процент солдат, обвиняемых в тяжких преступлениях. Во время Второй мировой войны 21 000 американских солдат были осуждены за дезертирство, 45 приговорены к смертной казни. Но расстрелян был только один из них — первый расстрел со времен Гражданской войны.
Чтобы офицера СМЕРШа было труднее обнаружить, Сталин приказал надеть на него красноармейскую форму. Но они работали вне какой-либо военной цепочки командования, подчиняясь непосредственно Кремлю и его спецслужбам. Каждому офицеру было поручено развивать сети осведомителей в рядах. Таким образом, пехотинец, который вел освященную веками жизнь в казармах, или его офицеры с товарищем-хряком, мог быстро оказаться перед казнью или тюремным заключением.
Согласно документам СМЕРШа, полученным г-ном Бирштейном, служба утверждала, что захватила или убила 9,500 немецких агентов и диверсантов во время войны — похвальба, не поддающаяся проверке. Кроме того, учитывая надуманные доказательства, которые г-н Бирштейн пишет, были основным продуктом СМЕРШа, я сомневаюсь в хвастовстве.
Почему сегодня актуальна книга о СМЕРШе? Как тщательно отмечает г-н Бирштейн, «нынешнее российское правительство, похоже, намерено обелить зверства Сталина и историю советских служб безопасности». Правительство Владимира Путина, который возглавил агентство-преемник КГБ, перегружено так называемыми силовками (людьми власти) с опытом работы в КГБ. Действительно, они называют себя «чекистами», последователями первой большевистской разведывательной службы, ЧК.
Они считают себя потомками ЧК и ее различных агентств-преемников. Они настолько крепко держат Россию, что Economist называет нынешний режим «призраком».
Имейте в виду, что иногда чтение этой книги может быть утомительным. У г-на Бирштейна есть давние насмешки над советскими службами безопасности как до, так и после короткой жизни СМЕРШа. Хотя нетрадиционная сексуальная деятельность таких боссов разведки, как Лаврентий Берия и Генрих Ягода, выглядит непристойно, они кажутся довольно далекими от рассматриваемой темы.