Коронная армия Речи Посполитой: облик и характер
К середине XVII века Речь Посполитая оставила позади десятилетие «золотого покоя». В 1648 году вспыхнуло казацкое восстание, вылившееся в национально-освободительную войну под руководством Богдана Хмельницкого. В течение долгого времени польские жолнеры были вынуждены сражаться с татарами, казаками и крестьянами, а позднее воевать против русской, шведской, семигородской (трансильванской) и прусской армий, стремившихся воспользоваться бедой соседа. Что же из себя представляла военная машина Речи Посполитой, которая, несмотря на ряд грандиозных поражений в XVII веке, каждый раз возрождалась как птица Феникс, чтобы одержать новую победу? Ниже речь пойдёт о коронной (то есть польской) армии, на которую легла основная тяжесть боёв на украинских землях в период казацкой ребелии.
Ядро армии: кварцяное войско
Основу коронной армии составляло кварцяное войско (wojsko kwarciane). Решение о создании этого формирования возникло в голове польского короля Сигизмунда ІІ Августа, осознавшего, что преданность наёмных войск в условиях отсутствия финансирования часто близка к нулю. На сейме в Петрикове король убедил шляхту проголосовать за создание постоянного воинского контингента на королевской службе, на содержание которого выделялась 1/4 доходов с собственных королевских земель. Отсюда и пошло название войска (
Естественно, на многочисленную армию «кварты» не хватало, и в конце XVI – середине XVII века Речь Посполитая располагала постоянной армией в 3–5 тысяч человек. Состояла она преимущественно из конницы (какой шляхтич отправится в поход пешком) и пехоты, а во времена Владислава IV (1632–1648) к ним присоединилась и артиллерия. Местом расположения частей стали украинские земли, так как постоянная угроза со стороны татар вынуждала Корону иметь под рукой силы для устранения крымского вторжения.
К середине XVII века «кварта» уже не покрывала расходы на содержание войска. На её нужды шли различные дополнительные налоги: «чоповый», «поголовный от жидов» и «прусская дань». Когда же и их не хватало, как в случае войны со Швецией, то приходилось время от времени вводить специальный «подымный» налог. В 1643 году на сейме шляхта предприняла попытку не просто сократить расходы на армию, но и вообще заменить кварцяное войско приватными армиями магнатов. К счастью для Речи Посполитой, это предложение было отклонено.
Весной 1648 года кварцяное войско насчитывало:
- 14 хоругвей (1 050 коней) гусар;
- 22 хоругви (1 110 коней) козацкой конницы. Козацкой конницей (jazda kozacka) именовалась возникшая в середине XVI века средняя конница, вооружённая «по-козацки» — луком, саблей, щитом-калканом, а не состоящая из казаков;
- 2 хоругви (110 коней) валашской (лёгкой) конницы;
- 9 хоругвей и 2 полка (1 350 порций) драгун;
- 3 отряда (450 порций) пехоты.
Имелся и артиллерийский арсенал, расположенный в городе Бар. Он насчитывал несколько полевых орудий.
Хоругвь на марше. Картина Войцеха КоссакаВ вопросе численности коронных войск стоит остановиться на таком оригинальном явлении армии Речи Посполитой как «слепые порции» — своеобразный «офицерский доппаёк». Дело в том, что польские офицеры получали из казны деньги не только на всю хоругвь, но и на положенную им свиту, которой в реальности никогда не было (отсюда и выражение «слепые порции»). Деньги эти, причём немалые, шли в карман командиров хоругвей. Количество «слепых порций» определяется примерно в 8–12% от общего числа хоругви. Как правило, для удобства подсчёта коронной армии польские историки на «слепые порции» выделяют 10%. То есть если в документе указывается, что численность хоругви составляет 100 коней, то в реальности в распоряжении командира хоругви их находится всего 90.
Дополнительные силы
До 1648 года на постоянной службе польской короны находились 6 000 реестровых казаков. Как и кварцяное войско, они были обязаны своим существованием Сигизмунду II Августу, принявшему в 1572 году на постоянную службу 300 запорожских казаков. Их имена были занесены в реестр — отсюда и название «реестровые». Следующий король, Стефан Баторий, увеличил реестр и предоставил казакам ряд привилегий, одной из которых стало освобождение от налогов.
Стефан Баторий. Художник Ян МатейкоРеестровые получали плату — она была меньше, чем в кварцяном войске, зато выплачивалась так же нерегулярно — и сукно на одежду. Любопытно отметить, что ряд казацких восстаний первой половины XVII века связан с количественным увеличением реестра, чему всячески противостояла польская сторона. Но даже если бы шляхта и согласилась записать в реестр ещё несколько тысяч казаков, то государственная казна просто не выдержала бы такой нагрузки. И так накануне Хмельниччины численность казацкого реестра превышала численность постоянного коронного войска.
Кроме реестровых казаков в случае необходимости можно было нанять на службу и «городовых» казаков. Они не получали за службу жолд (плату), но числились в распоряжении городских старост.
Также к кварцяному войску могли присоединить и части «выбранецкой» пехоты, формируемой по введённому Стефаном Баторием рекрутскому набору. С каждых 20 ланов (1 лан равен примерно 18 га) в королевских землях выставлялся один пехотинец. Он освобождался от уплаты налога, переносимого на 19 остальных ланов. Численность этой пехоты была невелика: 950 человек в 1648 году. Они делились на три отряда и были обязаны выступить в поход по приказу гетмана. Впрочем, боевые качества «выбранецкой» пехоты находились на весьма низком уровне.
Гусарская хоругвь. Современная реконструкция.fort-gerharda.pl
Постоянным воинским формированием была и королевская гвардия, являвшаяся частным войском короля. В 1648 году её численность составляла 1 200 человек, из них 800 пехотинцев немецкого образца, 200 драгунов и 200 рейтаров.
Во время военных действий кварцяное войско усиливалось путём призвания на службу вспомогательных частей («wojsko suplementowe»). Для этого было необходимо решение сейма, определявшего численность отрядов, их состав, время службы и главное — налоги на их содержание. Со времён Владислава IV набор вёлся по двум системам: народового авторамента (аutorament narodowy) и иноземного (аutorament cudzoziemski). Термин «авторамент» происходит от латинского слова «аuctoramentum», что буквально означает «оплата фехтовальная». В первом случае хоругви комплектовались по традиционной для Польского королевства системе
Если же и вспомогательного войска было недостаточно, то на службу привлекались «поветовые» хоругви. Они набирались по решению местных сеймиков и финансировались за счёт воеводств. При этом служившие в них жолнеры получали более высокую оплату, чем в кварцяном войске. Но это, впрочем, не означало более высоких воинских качеств. Примером этому может служить Пилявецкая битва 1648 года: именно «поветовые» хоругви составили основу коронной армии, позорно бежавшей с поля боя.
Ещё одним резервом кварцяного войска были надворные хоругви магнатов, представлявшие собой своеобразные частные армии. Количество солдат в них напрямую зависело от финансовых возможностей магната. Наиболее крупными формированиями обладали представители пограничной («кресовой») знати — Вишневецкие, Заславские, Конецпольские. Их огромные латифундии позволяли содержать несколько тысяч человек, используя их как для защиты границ, так и для разрешения спорных вопросов с соседями. Характерным является пример, связанный с конфликтом между Иеремией Вишневецким и Александром Конецпольским из-за земли вокруг Хорола. На варшавский сейм в 1647 году оба магната прибыли со своими надворными хоругвями, надеясь, что это поспособствует «правильному» решению сейма. Численность групп поддержки обеих сторон достигала 4 тысяч человек.
В случае опасности грозящей всему королевству, король объявлял сбор
pl-pl.facebook.com
Как попасть в войско
Набор на воинскую службу осуществлялся на основе «листов пшиповедных» (listy przypowiednie), выдаваемых королём ротмистрам для набора хоругвей.
Процесс найма выглядел следующим образом. Первоначально гетман обращался к королю с прошением нанять на воинскую службу новый отряд (хоругвь) под командованием определённого ротмистра. В случае согласия правителя королевская канцелярия готовила документ о найме. С середины XVII века (а возможно и ранее) существовали заранее написанные тексты документов с пропущенной фамилией, которая вписывалась позднее. «Лист приповедный» в обязательном порядке должен был утвердить сейм. В периоды «безкоролевья» выдача подобных документов находилась исключительно в руках сейма. Текст выданных «листов приповедных» записывался в Книге записей Метрики Коронной. Оригиналы с подписями короля и представителя королевской канцелярии с соответствующими печатями отдавались командирам хоругвей. Со временем эти документы, подчёркивавшие заслуги владельца, оседали в шляхетских родовых архивах.
По своему содержанию «лист приповедный» был документом, который фиксировал договор (контракт) между королём и ротмистром, поступавшим к нему на службу с набранной хоругвью. За выполнение указанных в документе обязательств ротмистр нёс личную ответственность. В случае смерти ротмистра его преемник получал новый документ на своё имя. Любопытно, что в случае смерти короля договор не перезаключался, то есть фактически представлял собой
kadrinazi.blogspot.com.by
Хмельниччина стала лебединой песней кварцяного войска. В 1648 году оно было полностью уничтожено казаками и татарами в боях под Жёлтыми Водами и Корсунем. Восстановленное в следующем году, оно просуществовало ещё три года, проявив себя в боях под Збаражем и Берестечком, чтобы вновь исчезнуть в 1652 году после катастрофы под Батогом. Вслед за этим сейм решил объединить кварцяное и вспомогательное войска, создав компутовое войско (wojsko komputowe). Оно просуществовало до конца XVIII века.
Стоит также отметить и изменения, происходившие в польском войске в период Хмельниччины. Если в начале казацкого восстания 4/5 коронного войска составляла конница, то уже в 1651 году она сократилась до 2/3, причём постепенно и эта пропорция изменялась в сторону увеличения пехоты. Кроме этого, сокращалось количество гусарских хоругвей, которые оказались неэффективными в борьбе против татарской конницы. Если в 1655 году, перед шведским вторжением, гусары составляли лишь 6% от общего числа коронной кавалерии, то ещё накануне Хмельниччины на них приходилось 46% конных бойцов. Пальма первенства перешла к козацким хоругвям, своего рода «универсальным солдатам» Речи Посполитой: весной 1655 года они составляли целых 68% кавалерии.
Литература:
- Брехуненко, В. Програна битва виграної війни. Битва під Берестечком 1651 року / Віктор Брехуненко. — К.: Темпора, 2013.
- Brzezinski, R. Polish Armies 1569–1696 (2) / R. Brzezinski. — Oxford: Osprey, 1987.
- Ciesielski, T. Od Batohu do Zwanca: Wojna na Ukrainie, Podolu i o Moldawie 1652–1653 / T. Ciesielski. — Zabrze: Inforteditions, 2007.
- Wimmer, J. Wojsko polskie w drugiej polowie XVII wieku / J. Wimmer. — Warszawa: Wydawnictwo Ministerstwa obrony Narodowej, 1965.
warspot.ru
Армия Речи Посполитой XVI-XVII веков ⋆ Военная униформа
1 — Великий гетман короны Станислав Яблоновский (1682-1702 гг.)
Великий гетман короны Станислав Яблоновский командовал флангом польской армии под Веной, а в отсутствие Собеского он становился главнокомандующим.
После Вены позиции Яблоновского усилились, и он начал оказывать значительное влияние на развитие польской армии.
В 1688-1689 гг. он предпринял попытку реформировать польскую армию. При этом он покусился на «святое», приказав изъять из гусарских частей пики. Это был единственный способ повысить эффективность гусаров, которые обходились казне слишком дорого, тогда как на поле боя практически не играли никакой роли.
«Сарматский» чешуйчатый панцирь (karacena) получил свое название от итальянского слова corazzina, также означавшего вид чешуйчатых доспехов.
Карацена состояла из металлических чешуй, нашитых на основание из лосиной или оленьей кожи, или закрепленной заклепками на металлическом основании.
Такой панцирь стоил целое состояние, его могли позволить себе только очень богатые военачальники.
Несмотря на высокую стоимость, боевая ценность карацены была невелика, поэтому ее надевали поверх кольчуги.
Неизвестно, использовали ли карацену в боевой обстановке, хотя декоративные элементы «сарматского» стиля на боевых доспехах несомненно имелись.
Карацена впервые появилась в 1637 г., хотя популярность приобрела только после победы под Веной и оставалась в употреблении до 1760-х гг.
Великолепные карацены изготавливали ведущие польские оружейники в поздний период.
Доспехи из краковского Национального музея, сабля из коллекции Чарторыского, булава из ченстоховского казначейства — все принадлежали в свое время Яблоновскому.
Пластинки с головой Горгоны восстановлены позднее.
Манера ношения леопардовой шкуры показана по портрету того времени.
Турецкое седло захвачено под Веной гетманомо Сенявским. Стремена турецкие, вся фурнитура отделана бирюзой, популярной на Востоке, где считалась камнем, защищавшим от ран в бою.
2 — Носитель бунчука
Необычный пример смешанного кольчужно-чешуйчатого панциря из коллекции в Курнике, Польша.
Сабля-карабела польского стиля, хотя заимствована у турок. Карабела была обычный парадным оружием в Польше вплоть до XIX в.
Ш
military-uniforms.ru
Русская армия XVII века и её противники: Войско РП: nikolamsu — LiveJournal
Война – игра богов, «час истины, проба сил для государства» и общества, один из важнейших элементов «эволюционного отбора» для гипер-социального, «политического» вида существ, испытывающего проблемы с функционированием привычных видов «отбора естественного».
Не люблю войну.
Куда больше меня всегда интересовали проблемы политической и социально-экономической истории. Но что делать, если так много деталей этой самой истории можно увидеть и понять в кривом и кровавом зеркале военной истории?
Вот и обсуждавшаяся здесь относительно недавно проблема допетровского развития России XVII века в принципе не может быть разрешена без понимания сути и хода грандиозной войны в Восточной и Северной Европе, в которую реформируемое государство Алексея Михайловича со своей реформируемой армией вступило летом 1654 года.
Эта война, перекроившая весь расклад сил в Восточной Европе, оказалась тяжелым вызовом и уникальной возможностью для одного из наиболее слабых игроков за этим столом – для России.
С основными державами региона – Швецией, Речью Посполитой, Крымским ханством (да и с Гетьманщиной Хмельницкого) – Россия имела трудноразрешимые противоречия, практически исключавшие возможности для стратегических долгосрочных союзов. Только Дания и Империя – что было осознано русской дипломатией еще в XV веке – выглядели перспективными кандидатами в союзники. Но объективные и субъективные проблемы помешали русской дипломатии воплотить эти перспективы в реальность. Так что вопрос о будущем России и Восточной Европы решала на полях сражений новая армия первых Романовых.
Сейчас уже никого, думаю, не удивишь констатацией: на 1654 год действующая армия включала в свой состав 20 солдатских полков (полки Лесли, Гибсона, Яндера, Бутлера, Траферата и т.д. в основном 1653-54 годов формирования) общей численностью порядка 36 500 человек и 6 драгунских полков (Десевиля, де Грона, Фанговена, Эглина, Алента и Корсака) численностью 7038 человек [O. А. Курбатов, Полки солдатского и драгунского строя, существовавшие к началу русско-польской войны 1654-1667 гг. // Единорогъ. Материалы по военной историиВосточной Европы эпохи Средних веков и раннего Нового времени, вып. 2, С.503-510]
Так что почтеннейший Thor был совершенно прав, когда говорил о революционных изменениях в численности, вооружении, формировании русской армии в этот период. Но при этом ни в коем случае нельзя огульно сбрасывать со счетов такую резкую оценку новой русской армии:
«Русская армия, несмотря на все затраты, оставалась в азиатском состоянии-были пушки, были пушкари, были солдаты разных родов, но всё это плохо управлялось, плохо обучалось и воеводы боялись полевого сражения с армиями противника ,даже обладая превосходящими силами».
Полки нового строя, думаю, неплохо выполняли экзерциции весной 1654 года пред царскими очами. «Что ж, остается только посмотреть, так ли хорошо они дерутся, как разворачиваются», – так прокомментировал (в интересных фантазиях мистера Корнуэлла) будущий первый герцог Веллингтон отличную строевую подготовку противостоящих ему частей Маратхской конфедерации. Последуем этому совету, и постараемся определиться со своим мнением, разобрав ход основных сражений и компанией с участием армии Алексея Михайловича.
Ну а суровыми и справедливыми судьями будут вооруженные силы Великого княжества литовского, Короны, Швеции, Крыма, Османской империи и Гетьманщины. В нулевом, нынешнем разделе начинающейся эпопеи мы как раз попробуем кратко обрисовать общественное положение, физическую форму и настроение уважаемых судей. Причем удобным эталоном для нас будет армия Королевства Шведов, Вандалов и Готов, успевшая померяться силами с ведущими державами Европы и подробно описанная в целой серии увлекательных исследований.
Речь Посполитая и Великое княжество литовское в частности первую половину XVII века провели отнюдь не в покое и неге. Именно на этот промежуток времени пришлась целая серия войн с нашей эталонной Швецией за Прибалтику и Москву. Выделим здесь некоторые важные и характерные моменты.
А) Войну 1600-1611 РП вела на несколько фронтов, численный перевес в Ливонских компаниях был, обычно, на стороне шведов. Однако высокие боевые качества польской кавалерии и талант гетмана Ходкевича принесли РП ряд важных побед: под Книпгаузеном, Вейссенштейном, Кирхгольмом, на реке Гауя.
Для примера разберем знаменитое сражение при Кирхгольме, 27 сентября 1605 года. Положение сторон перед этим сражением было весьма «прозрачно»: шведы владели инициативой и преимуществом в численности, а главное – они вели осаду Риги, главного приза в этой войне. Ян-Кароль Ходкевич, Великий гетман литовский, собрал войска Речи Посполитой в таборе под Дерптом и утром 25 сентября вывел их форсированным маршем на Ригу. Двухдневный 80-километровый марш закончился вечером 26 сентября недалеко от Кирхгольма и был сам по себе беспрецедентным для армии на труднопроходимых дорогах Прибалтики, в составе которой были и пехота, и артиллерия.
Шведский король, узнав 26 сентября про подход польско-литовской армии, лично, не считаясь с мнением шведских военачальников, вывел в ночь на 27 сентября почти всё своё войско навстречу Ходкевичу, оставив под Ригой только небольшие силы для поддержания осады. Сильный ночной ливень «удачно» измотал шведскую армию на марше. Так поляки за счет своей мобильности спровоцировали противника на контрмарши непосредственно перед сражением. К полю боя Ходкевич привел порядка 1000 пехоты, 2600 кавалерии, 5 орудий причем основу его сил составляли крылатые гусары из ВКЛ; у Карла IX Шведского было до 2500 кавалерии, 8868 человек пехоты (в том числе более двух тысяч опытных ветеранов), 11 орудий.
Ходкевич, имея меньшие силы, умело использовал «архаичную» степную тактику. Битва началась с атаки польско-литовской кавалерии под командованием Дубровы на шведский левый фланг, с дальнейшим притворным отступлением. Шведы решили, что противник начал отступать и устремили в погоню свою кавалерию, разрушая строй. Это входило в планы Ходкевича, пехота Речи Посполитой открыла огонь, нанеся шведам определённые потери, после чего гусары быстро перегруппировались и устремились на шведские боевые порядки. Шведские мушкетеры смогли сделать только один залп, после чего примерно 300 гусар из роты Винцента Войны вклинились в центр боевых порядков шведской пехоты, сковав основные силы противника.
В это время гусары Дубровы перешли в контратаку, отбросив и частично обратив в бегство шведскую кавалерию. Левое крыло шведов было разгромлено, на правом крыле гусары Сапеги вступили в бой. Карл испугался, и бросил на правое крыло все свои резервы, включая рейтар. В этот критический момент Ходкевич понял, что у шведов не осталось свежих войск, и отправил в бой хоругви Ляцкого, выполнившего обходной манёвр, и разгромившего королевских рейтар. Затем кавалерия Ляцкого обрушилась на шведскую и немецкую пехоту, после чего исход битвы был решён. Шведы и немцы сражались стойко, умирая с оружием в руках. Тех, кто обращался в бегство, настигала легкая кавалерия.
Результаты этой характерной битвы также были весьма характерными: Речь Посполитая удовольствовалась по сути лишь снятием осады с Риги, поскольку не было денег на оплату «военных членских взносов». А золотые шляхетские вольности (ярким примером проявления которых стал рокош Зебжидовского 1606 года) не способствовали наступательной внешней политике РП, не давая переносить войну на чужую территорию, не давая кормить войну войной.
Б) Под русской деревней Клушино в 1610 году в сражении участвовали до 8000 европейских наемников под командованием шведов Горна и Делагарди [Флоря Б. Н., Польско-литовская интервенция в Россию…, М, 2005, С. 166]. Блестяще оправдывавшая себя ранее «голландская тактика острожков», на этот раз была обращена Жолкевским против русских: острог воевод Валуева и Елецкого под Царевым-Займищем за счет очередного стремительного польского марша стал ловушкой для наших передовых сил, позволившей выманить для открытого сражения основные силы боярина князя Д. И. Шуйского. Тяжелый контмарш на выручку гарнизона острога в «самые варные дни» вымотал и русские, и наемные части, и в итоге кавалерийская атака поляков на дворянские сотни обратила последние в бегство. Это в свою очередь спровоцировало серию бунтов и измен среди наемников прямо на поле боя. [Белокуров С. А., Разрядные записи за Смутное время, М., 1907, С. 55; Жолкевский, Начало и успех войны московской, эл. текст; Ю. Видекинд, История десятилетней шведско-московитской войны, М., 2000, С. 123]
В) Но после этих примеров интересно и поучительно разобрать историю целой военной компании в исполнении РП. Возьмем в качестве этого примера компании 1626-29 годов. К этому моменту страшное уже случилось – Корона Польская по сути потеряла Ригу. Но Густав-Адольф, уже готовый увековечить славу шведского оружия на полях Германии, желал большего – его целью стала Пруссия и устье Вислы. После истечения срока очередного перемирия шведский флот во главе с королём в июне 1626 года вошёл в Гданьский залив. Войска шведов, численностью до 8 000 челловек, высадились у города Пиллау и двинулись к Гданьску. Польские прибрежные крепости, встречавшиеся на пути армии Густава II, сдавались почти без боя. После двух дней осады капитулировал Мариенбург. Шведы попытались с ходу взять Гданьск, но недалеко от города их встретили польские войска во главе с королём Сигизмундом III. После упорной битвы (продолжавшейся с 22 до 30 сентября) у деревушки с красивым названием Гнев польская армия отступила.
Во время суровой зимы 1626/1627 годов обе армии страдали от болезней, холода и нехватки провианта. А с наступлением весны поляки под командованием блистательного Станислава Конецпольского (общие силы под командованием которого не превышали 10 000 против почти 20 000 шведов) стремительным ударом окружили шведский отряд, зимовавший в Мариенбурге. Шведы попытались выйти из окружения, но в битве при Чарне (март-апрель 1627) были разгромлены и принуждены к капитуляции. «Партизанская» тактика мобильных отрядов неплохо оправдывала себя, однако огневой мощи полякам в сражениях решительно не хватало.
Это, конечно, не могло не взволновать Густава II Адольфа. Он попытался в ночь с 22 на 23 мая переправить свои войска через реку Вислу, чтобы ударить по городу Гданьску с западной стороны, но поляки с противоположного берега открыли по лодкам шведов артиллерийский огонь, и Густаву II с большими потерями пришлось отступить.
После этого шведская армия попыталась прорвать польскую оборону в Померании, но после кровопролитной битвы под Тчевом, продолжавшейся два дня (7—8 августа 1627 года), армия Густава Адольфа вынуждена была отступить. Выманить Конецпольского (порядка 7 500 человек) под огонь своей пехоты будущему Северному Льву (примерно 10 000) не удалось, а в столкновениях кавалерии удача, естественно, была на стороне ляхов. А в конце ноября 1627 года шведский король Густав II после нескольких поражений на суше решил попытать счастья на море, но про удивительное морское Оливское сражение ув. George_Rooke расскажет лучше, чем я.
После неудачного для шведов 1627 года Густав Адольф провёл широкую мобилизацию среди населения Швеции, собрав армию из 50 000 человек. Польские войска уже к началу 1628 года насчитывали в два раза меньшее количество солдат, чем шведские. К тому же на конец года суммарная задолженность перед наемниками составила более полутора миллионов злотых. [R. Frost, After the Deluge: Poland-Lithuania end the Second North War, P. 23]. Лишь изощренные маневры Конецпольского (тому же Потоцкому у Гужно или Гонсевскому в Ливонии везло куда меньше) и широкое использование «партизанской» тактики позволило Речи Посполитой пройти этот год без особых потерь, хотя ряд важных замков в Пруссии пришлось оставить.
В 1629 году австрийский император Фердинанд II, надеявшийся, что шведская армия надолго увязнет в Польше и не сможет поддержать протестантских князей в Германии, против которых вела тогда войну Австрия, направил польскому королю Сигизмунду III несколько австрийских полков. Узнав об этом, Густав II решил воспрепятствовать соединению союзников, но неудачно: польские и австрийские войска встретили 17 июня 1629 года шведскую армию в битве у села Трстена. 1,300 гусар, 1,200 человек из легких хоругвей при поддержке 2,000 имперских рейтар разбили армию из 4 000 шведских драгун и 5,000 пехотинцев. Снова казачьи хоругви отлично выполнили отвлекающую пляску с лесом, и снова бешеный польский charge снес уже прославленную шведскую пехоту. По ходу дела сам грозный Адольфыч чудом избежал плена.
После поражения под Трстеном Густав II предложил полякам перемирие, которое вскоре и вскоре заключено вблизи Гданьска в померанской деревне Альтмарк. Тем удивительней «препохабные» альтмаркские условия, не только оставившие в руках шведов жемчужину Риги и ряд прусских земель, но и обложившие польскую морскую торговлю немаленьким шведским налогом.
Подведем итог К началу второй трети XVII века армия РП – это, безусловно, европейская армия, вполне конкурентоспособная на боевых полях континента. Польская гусария вообще не имела себе равных на континенте была особенно хороша. А в 1632 году Владислав Ваза продемонстрировал нам наглядно заготовку новой польской армии, куда более сбалансированной, насыщенной пехотой (пехота и драгуны составляли до 67% [см. Пенской В., Великая огнестрельная революция, М., 2010, С. 179]), способной успешно бороться со стойкой и упорной русской пехотой, рассевшейся по острожкам. К тому же РП в теории располагал целой плеядой талантливых и инициативных полководцев. Другими словами:
The term ”crisis” is overused by historians, but it is particularly applicable to the Commowealth’s experience in the aftermath of the Swedish deluge [Frost, P. 12].
Бичом военной системы РП была слабость её нервно-денежной системы и порожденная этой слабостью убийственная мобилизационная несостоятельность. На 1648 год РП располагала следующими «регулярными» силами: 1200 «гвардейцев», 4200 порций на Украине, 6000 реестровых казаков. Но стоит помнить, что эти более чем скромные цифры несколько обманчивы: на это же время один «бешеный князь Ярёма» Вишневецкий содержал регулярное войско из 1500 человек и мог достаточно быстро посадить на коней еще 3000 [J. Wimmer, Wojsko polskie w drugej polowie XVII wieku, Warsaw, 1965, P. 20-1, 35-6].
Эта численность армии мирного времени по тем временам не была чем-то из ряда вон. Но вот нарастить эту численность в разумные сроки мешала специфика политической системы РП: в 1652-54 годах в условиях войны было сорвано два сейма из пяти, и даже принятые сеймами решения о «военных сборах» регулярно бойкотировались! Этого мало – вся та же политическая система РП вела к тому, что талантливые полководцы могли распоряжаться наличными силами Короны и Княжества только в теории. Так, Януш Радзивилл в 1654 году на белорусском направлении располагал 8000 против наступающей русской армады [Wimmer, P. 82-3], да к тому же эти силы княжества оказались разделены между политическими противниками – Радзивиллом и Госевским.
Итак: если бы небывалая небывальщина – например, реальная угроза краха всего государства – вдруг заставила верхи Речи Посполитой прекратить грызню и объединить на время свои организационные, финансовые, военные усилия, то тогда этот опасный для соседей противник превратился бы в противника грозного .
Детали по Первой Северной Войне:
http://rusmilhist.blogspot.ru/search/label/1654-1667%20First%20Northern%20War
nikolamsu.livejournal.com
Армия Речи Посполитой в XVII веке
Из мемуаров Антуана де Грамона, сына маршала герцога де Грамона, участвовавшего в походе Яна Казимира против московских войск в 1663—64 годах:«Гусары выступают во главе всех войск или вооруженных сил в Польше и являются старейшим установлением. Они должны удовлетворять таким требованиям: чтобы быть конником в гусарском отряде, — что называется в просторечье «товарищ», — необходимо быть дворянином, хорошо сложенным, сильным и могущим носить кирасу в полном ее составе, нарукавники, набедренники, отделанные железом рукавицы, на голове каску, на обеих ногах шпоры по-немецки (т. е. могущие быть легко снятыми, тогда как шпоры по польскому образцу прибиваются к сапогам) и большую тигровую или леопардовую шкуру, подбитую бархатом или шелком темно-красного цвета, которою гусар прикрывает левое плечо. Конь его должен быть рослым, красивым, сильным и хорошего хода; бархатное седло с нагрудным и подхвостным ремнями (как иностранного образца имеются и у нас), для того чтобы всадник имел твердую опору при ударе копьем в неприятеля на полном скаку. Гусар должен иметь пистолет у левой седельной луки, длинную и остроконечную шпагу под правым бедром и, как обычно, саблю сбоку. Во время сражения он вытаскивает свою шпагу из-за бедра и навешивает ее себе на правую кисть, чтобы иметь руку свободной для действия копьем, которое является главным оружием, употребляемым гусарами во время боя, для прорыва эскадронов неприятеля…
Жалованье гусар составляют пятьдесят ливров в квартал, т. е. за три месяца. Кроме того, они имеют зимние квартиры, для которых нет ничего определенного.
Гусар. Худ. Юзеф Брандт (1841-1915)
Затем следует легкая кавалерия, которая на языке этой страны называется «казаки» (другое название – «панцерные» – прим. Sarmata). Эти последние также дворяне и служат так же, как и гусары, в отрядах. Их снаряжение состоит из кольчатой куртки или кольчуги, которая закрывает их руки до половины. Кроме того у них имеются еще железные рукавицы, а голова покрыта шапкою из колец (таких же как и тело), и она называется по-польски «мисюркою». Кони их должны быть выносливы, быстры и ловки. Их оружие — лук, стрелы и пистолеты. Назначение казаков — поддерживать гусар, когда они идут в дело, доканчивать уничтожение разбитых гусарами эскадронов. Их жалованье составляют сорок ливров в квартал, на лошадь и человека.
Панцерный.
Панцерный на коне. Худ. Юзеф Брандт (1841-1915)
Далее следуют татары, которых, победив, великий князь литовский привел с собою много целых семей, которые он затем разместил в Литве для заселения края. Они владеют свободными имениями, но не имеют ни ранга, ни голоса между дворянством. Они также составляют легкую кавалерию, хорошо снаряженную и вооруженную, как казаки и отличаются от последних только тем, что не имеют кольчуги. Их плата — тридцать ливров в квартал.
Валахи и молдаване принимаются в польскую кавалерию также. Их одежда и снаряжение такие же, как и у татар, их плата — также. На их обязанности жечь, грабить, снабжать и всячески обслуживать армию, что, конечно, не оставляет им много времени для их развлечений.
Легкая кавалерия. Рис. Б. Гембажевского.
Мне остается теперь сказать только о немецкой пехоте, которую ввели в эту страну частые войны со Швецией. Поначалу полки эти должны были состоять целиком из немецких офицеров и солдат, но, вследствие того, что местные жители весьма способны к военному делу и более выносливы и неутомимы, офицеры стали принимать их в свои отряды, и, так как они чрезвычайно храбры и ловки в обращении с мушкетами, то при случае пускают их в дело лучше, чем немцев. Плата им — тридцать шесть ливров в квартал. Но, так как не все офицеры получают свой оклад и плату от государства, а собирают ее со своих солдат, то солдаты получают из своих тридцати шести ливров за квартал лишь восемнадцать, капрал — тридцать шесть, сержант — пятьдесят, хоружий — сто пятьдесят, лейтенант — двести двадцать, капитан — шестьсот, а, также и свои зимние квартиры. Полковники имеют всю судебную власть в своих полках и распоряжаются всеми своими подчиненными.
Мушкетер и рейтар. Гравюра XVII в.
Драгуны уравнены во всем с пехотой, без всякого различия.
В Польше всегда существовала еще венгерская пехота, называемая в этой стране гайдуками. Это войско очень хорошо одето и вооружено большими нарезными аркебузами, саблями и довольно длинными топорами, в форме алебарды, которые называются бердышами. Польские короли с давних времен употребляли этих людей для своей охраны, как во дворце, так и в походах, вследствие их испытанной верности. Жалованье их то же, как и у пехоты.
Немецкие рейтары получают по шестидесяти ливров в квартал».
Гайдук. «Голуховская таблица», около 1620 г. (Национальный музей в Познани).
Текст взят с сайта www.vostlit.info
sarmata.livejournal.com
Гарнизон Каменецкого замка в 15-17 столетиях.: kamienec — LiveJournal
Каменецкий замок на плане 1684 года Джованни Джакомо де Росси.
В середине 15 века значительно ухудшились отношения Крымского ханства с Литвой, при этом одновременно завершается формирование ханства как государства. Развитие хозяйства у татар не позволяло им выживать за счет собственного производства и вынуждало их компенсировать дефицит собственного производства грабежами соседних земель. Первые большие наезды татар на Подолье состоялись в 1448, 1450, 1452 годах.
Новая угроза заставила Королевство Польское задуматься над организацией обороны пограничных земель. В 1448 и 1460 годах король Казимир Ягеллончик лично посещает Каменец и оба раза подчеркивает необходимость укрепления городских фортификаций. Король отправляет на Подолье Яна из Чижова и краковского воеводу Яна из Тенчина с соответствующей суммой денег для организации военных отрядов и обустройства обороны края.
Если работы по развитию замка в Каменце имели более или менее устойчивый характер, то попытки организовать постоянно существующие отряды обороны границы происходили эпизодически и по большому счету не были успешными. Когда 1457 году татары снова напали на Подолье, староста генеральный подольский Бартоломей Бучацкий противостоял им с крестьянами и горстью местной шляхты — большинство из которых погибло. С 1466 года регулярно делались попытки за казенный счет удерживать на приграничье наёмные отряды, однако хроническая нехватка средств в казне не позволяла рассчитывать на постоянное их существование. В 1474 году Подолье снова был опустошено татарами и снова защищать его было некому. После в том же 1477 году появляется проект введения специальных налогов, поступления из которых пошли бы на постоянное содержание на границе наёмных подразделений.
Противостоять татарской угрозе, согласно этому проекту, должны были 7000 наёмных солдат кавалерии и 1 000 пехоты. Эти силы должны содержаться постоянно и получили название «Обороны поточной» (Obrona potoczna). Однако, к воплощению в жизнь этих намерений в полном объеме дело так и не дошло, хотя уже в 1479 году король издал «листы приговорные» о наборе 17 конных хоругвей и 16 пеших рот для охраны границы. Подобные наборы проводились и позже, например, в 1502-1506 годах Александр Ягеллончик, король польский, выдал 80 приговорных листов на 13000 конных и 2100 пехоты. Часть этих войск участвовала в военных действиях против Московии, но большинство было оставлено на Подолье и следило за границей. Причем конные отряды находились большую часть времени в полях, неся караульную службу около татарских путей, а пешие находились в замках и замочках, крупнейшим и главным из которых был Каменец.
1. Конный воин Крымского ханства. Начало 16 века.
Так, в описании Каменецкого замка 1494 года имеется подтверждение пребывания здесь наёмных подразделений:
«Тут же есть пятнадцать поломанных ружей, оставленных наёмным войском, когда оно пребывало в Каменце» (Item ibidem quindecim rucznicze fracte, alias zaskodne, que stipendarii, dum ibi fuerunt, reposuerunt in castro).
К сожалению, подробных данных об их численности и о том, какие именно это были подразделения, мы не имеем.
В целом же, существование и численность наёмных отрядов охранявших границу зависели от финансового состояния государства, поэтому были крайне нестабильны. Так, если, в 1502-1506 годах Александр Ягеллончик нанимал 13000 конных и 2100 пехоты, то после его смерти, за неимением средств, численность обороны текущей значительно сократилось: до 500 конных и 400 пеших.
2. Польская пехота 1548-1572 гг.
Иллюстрация Я. Матейко в книге Ubiory w Polsce 1200-1795.
В 1520 году Сигизмундом I Старым была принята ординация, которой вводилась новая организация обороны восточных границ Речи Посполитой и размещение войск на Руси и Подолье. Суть нововведений заключалась в следующем: к границе высылались конные отряды разведчиков, которые следили за появлением татар, и в случае появления последних имели задание прежде всего установить их количество, направление движения и т.д . После чего разведчики должны были отступить вглубь Подолья, где размещались основные силы обороны, которые вступали в бой с татарами. В случае, если татары имели военное преимущество, то силы обороны поточной отступали почти до Львова, где между Олеськом и Заложцами размещался основной лагерь польских войск с гарнизоном и артиллерией. Этой ординацией также назначалась небольшое количество пехоты для содержания замков Каменец и Хмельник, остальные замочки защищались местным населением, которое в них укрывалась.
С целью улучшения финансирования обороны поточной на Пётркувском сейме 1524 года было внесено предложение о введении воеводских налогов — каждое воеводство собирало деньги и содержало наёмные подразделения, то есть финансирование военных отрядов возлагалось на местные бюджеты тех регионов, которые они защищали. В 1527-1528 годах этот налог увеличили, и согласно королевскому универсалу. Должно было быть набрано 3 100 кавалерии и 300 пехоты. Однако уже через год количество обороны поточной снова уменьшилась до 600 кавалерии и 200 пехоты, а в 1529 году был вновь выдан универсал о 3 140 кавалерии и 400 пехоты. Численность отрядов обороны поточной оставалась непостоянной, до внедрения королём Стефаном Баторием кварцяного войска в 1563 году.
Кварцяное войско (польск. Wojsko kwarciane) — регулярная армия Речи Посполитой, создавалась взамен нерегулярного посполитого рушения и обороны поточной с 1562—1563 по 1567 годы и просуществовала до 1652 года.
По численности войск обороны поточной, стоявших непосредственно в Каменце до реформы Стефана Батория сведений не так много, в частности известно:
в 1526 году — 200 ставок гарнизона в Каменце и 500 ставок на Подолье вообще;
1532 год — на Подолье оборона поточная составляла — всего 1500 ставок;
1533 — 500 ставок всего на Подолье;
1547 — в Каменце гарнизон 47 ставок.
1563 году — в Каменце 200 пеших на замке.
3. Польская пехота 1548-1572 гг.
Иллюстрация Я. Матейко в книге Ubiory w Polsce 1200-1795.
Одной из проблем в использовании для обороны края наёмных подразделений было то, что они крайне неохотно находились в замках и при первой возможности оставляли их передвигаясь «на лежи» (постой) в села, где чувствовали себя значительно комфортнее. Таким образом, каменецкий замок в большинстве времени охранялся собственно старостой, замковыми слугами и замковой артиллерией. Староста часто имел свои относительно небольшие отряды. Сведения об этих отряды крайне немногочисленны, но некоторое представление они все же дают. Например, известно, что староста Матей (Мацей) Влодек имел собственную пешую хоругвь, стоявшую гарнизоном в Каменце в 1547 году и состоящую из 12 копейников, 1 прапорщика, 14 вооруженных в ружье и 20 в аркебузы пехотинцев. Кроме этого, Матей Влодек часто упоминался в источниках как королевский ротмистр одной или двух конных хоругвей.
Очевидно, что такими малыми силами защитить край в случае опасности было затруднительно, потому в 16 веке, как и раньше приходилось часто прибегать к помощи местного населения. Известно, что кроме шляхтичей в боях с татарами участвовали также крестьяне подольского воеводства, более того, король выступал с инициативой чтобы рядом с шляхтичами в походы против татар выступал каждый 10-й крестьянин.
Упоминавшийся Матей Влодек вошел в историю как знаменитый воин, за успехи в обороне края 26 марта 1547 года польский король Сигизмунд Август II (1548-1572) пожизненно отдал во владение Плоскиров (Проскуров). В королевской привилегии было отмечено, что король отмечает службу и храбрость Матея Влодека из Германова, хорунжего и каменецкого старосту за охрану границ от вторжения врагов, и предоставляет ему в наследственное владение «Плоскиров, Леснив и Голишин с прилеглостями, под Богом в повете Каменецком лежачими».
В Каменце солдаты не жили непосредственно в замке, а размещались «на постой» в квартирах горожан, чем часто очень последних донимали. В мирное время это не создавало больших проблем, так как ощутимый процент солдат гарнизона были каменецкими мещанами и имели свои дома, а вот в военный период, когда в город стягивались дополнительные силы, городские жители страдали. Известно, что в 1552 году король польский Сигизмунд Август издал указ, по которому староста не должен был обременять армян постоями войск, у армян селили только в случае, если других мест в Каменце не было, или в случае военного времени. В 1557 году армяне были вовсе освобождены от постоя.
Как видно из приведенных выше примеров главной ахиллесовой пятой организации охраны границы силами обороны поточной было нестабильное финансирование. С целью решить этот вопрос раз и навсегда на сейме 1562-1563 годов было принято постановление о новой системе финансирование войск, которые постоянно охраняли юго-восточную границу. Согласно этому постановлению четвертая (на самом деле пятая) часть государственных средств шла на их содержание. Система организации собственно обороны при этом коренным образом не изменилась.
4. Польская пехота 1548-72 гг.
Иллюстрация Я. Матейко в книге Ubiory w Polsce 1200-1795.
Постоянно удерживаемые в пограничных воеводствах, на средства королевской казны, отряды получили название кварцяного войска. Главным источником комплектации этих отрядов был товарищеский набор. Чтобы расширить базу формирования кварцяного войска, король Стефан Баторий в 1578 году инициирует внедрение пополнения пеших рот путем рекрутского набора. Согласно «конституции», принятой им, крестьяне государственных сел, должны были с каждых 20 лан земли дать одного пехотинца-выборника. Этот пехотинец считался добровольцем. Он освобождался от всех налогов и повинностей, кроме военной.
За то, насколько выборник соответствует требованиям службы, и как он выполняет свои обязанности, отвечал непосредственно его ротмистр. Выборник был обязан раз в четверть года «становиться на муштру к своему ротмистру с ружьем исправным, саблей, с топориком, в собственной униформе такой окраски как ротмистр распорядится и одинаковой с другими пехотинцами. Порох и свинец тоже должен иметь свой». В случае войны он должен был прибыть по вызову в место, указанное ротмистром.
Ротмистры, которые должны были собирать и учить добровольцев, впервые были назначены королём в 1579 году. Тогда же должны были состояться первое сборы этих подразделений. Но собрать их так и не удалось. Причиной стало сопротивление со стороны местных властей. Старосты не желали терять лишние рабочие руки и брать на себя дополнительно расходы по содержанию добровольцев, поэтому всячески саботировали их избрание. 6 февраля 1580 года король издал отдельный универсал к старостам, в котором призвал их не препятствовать набору солдат и обязал всячески содействовать этому процессу. Тем же универсалом был назначен размер оплаты (жолда) — ротмистр 200 солдат-выбориников получал 20 злотых, знаменосцы, барабанщики и десятники — 3 злотых, слуги — 2 злотых в месяц.
Хотя этот универсал и не вызвал восторга со стороны шляхты на местах, набор солдат всё же состоялся и они уже в 1580 году принимали участие в войне с Московским царством – более 1446 челлвек. В 1581 году под Псковом в составе польского войска было уже 1808 набранных солдат-выборников. Стоит помнить, что эти набранные роты не заменяли собой обычные пешие подразделения, они их дополняли в составе кварцяного войска.
Организация набранных рот не слишком отличается от организации других пехотных отрядов того времени. Выстраивались избранные так же в 10 шеренг, так же делились на десятки. Использовали их тоже по-разному: и как обычных солдат, воевавших в рядах войска; и как сапёров для строительства шанцев. Например, при Владиславе IV набранных солдат отправили под Смоленск без оружия с шанцевым инструментом, таким же образом их использовали и при укреплении Львова. Наибольшая численность набранных рот была при Батории — 2306 человек.
Стоит также упомянуть, что во второй половине 16 в в Польше параллельно существовало несколько типов пеших подразделений — пехота польская, венгерская и немецкая. Польская и венгерская пехоты были схожими. Комплектовались по товарищескому набор или выборниками. Отличались внутренней структурой. Рота венгерской пехоты состояла из 100 гайдуков (солдат), делилась на десятки во главе которых были десятники. Каждая рота имела 1 капитана, одного поручника, одного прапорщика, одного барабанщика и иногда одного писаря. В польских ротах структура была сходна с тем лишь отличием, что польские роты были больше — 150, а чаще 200 солдат, при них один ротмистр, 4 прапорщика и 4 барабанщика.
Во время боевых действий польские роты были самодостаточными тактическими единицами, венгерские же в определённом количестве объединялись в полки. Подробно о вооружении этих полков и их боевой порядок в источниках информации почти нет, кроме упоминаний, что венгерские роты выстраивались полками — коробками до 2000 солдат, а польские — начиная от 200, то есть по ротам.
5. Слева направо: литовский пехотинец, командир венгерских гайдуков 1577 г., гусарский «товарищ» 1560-90 гг., пеший венгерский гайдук 1577 г.
В начале 17 века постепенно пехота польская переформируется на венгерский образец и вся пехота начинает называться «венгерской». Немецкие роты были сначала собственно европейскими наёмными подразделениями, с 1632 года начали формировать польские подразделения по иностранным образцом, пехотинцы в них имели соответствующее вооружение и одежду.
6. Мушкетер и барабанщик наёмной немецкой роты.
Роты иноземного строя, как и европейские имели численность по 400-500 солдат и очень развитый административно-командной аппарат. После внедрения «пехоты иноземного строя» венгерская пехота постепенно модернизируется под образец иностранной, отходит на второй план и почти исчезает к концу 17 века.
7. Командир венгерской пехоты. Конец 16 века.
Но вернемся, собственно, к Каменцу.
В 1578 году Стефан Баторий своим указом отправил в Каменец 150 пеших стрельцов из кварцяного войска. Для крепости такого ранга этого было явно недостаточно. Через 11 лет гетман Ян Замойский на сейме предложил удвоить это количество. С 1589 до 1648 года гарнизон Каменецкого замка постоянно состоял из 200 пехотинцев, которые частично набирались из местного населения. Причем отдельно указывалось, что эти 200 пехотинцев ни при каких обстоятельствах не могут быть взяты из замка для других нужд, или боевых действий где-либо. В частности, в указе Сигизмунда III указывалось: «пехоту каменецкую, что числом должна быть 200, во главе с двумя ротмистрами, от нас предназначенными, властью этого сейма назначаем. Ротмистр должен присягнуть, что нигде в другом месте набирать тех служащих не имеет, никогда их из замка не забирать, лишь бы это место охраняли. За нарушение наказывать».
К концу 17 века количество солдат гарнизона кардинально не менялось. Так, в описании сил, защищавших город во время нападения турок в 1633 году упоминаются 180 солдат замковой заставы.
Характерно, что солдатам гарнизона запрещалось заниматься торговлей. Ответственность за это также возлагалась на ротмистров, которые командовали гарнизоном. Но, очевидно, жалование солдат не была достаточно велико, чтобы обеспечить им достойный уровень жизни, поэтому они были вынуждены прибегать к другим занятиям. В частности, их торговая деятельность стала поводом к целому расследование на сейме 1613 года.
В документах сейма говорится:
«Гайдуки, которые есть в Каменце для обороны замка, несмотря на обязанность свою перекупством и кабакам балуются против обычаев городских; к тому же, и те что на торг ездят, драпают и забирают, чем дороговизну в городе делают, и порядкам воеводства подчиняться не хотят, постановляем: чтобы ротмистр который в то время будет над теми гайдуками, от того предостерегал и запрещал под страхом штрафа в сто гривен. «
С целью улучшения условий службы в 1635 году оплата солдатам была повышена королем на 1 злотый, но он должен был выплачиваться не деньгами, а сукном соответствующего цвета. Кроме того был назначен «магистр провианта Каменца», который должен был вести учет всего необходимого для полноценного функционирования гарнизона .
Как уже отмечалось, большую часть гарнизона Каменец набирали из местных жителей, очевидно, именно русинского (украинского) происхождения. Об этом красноречиво свидетельствуют документы времен Хмельниччины. В частности, письма шляхтича Лукаша Мясковского, что писались из Каменца летом 1648 года:
«В городе около 5000 русинов, которые не вызывают доверия, а из 200 человек древней пехоты — 140 наибольшие предатели».
Очевидно, имелось в виду, что большая часть гарнизона сочувствовала восставшим. В 1649 году сейм принимает ряд решений, регламентирующих численность сил, которые должны были защищать Каменец:
«гарнизон Каменца должна состоять из кварцяного войска 300 человек, и 200 тех людей, которые всегда там сидели и в «компут» (войсковая перепись) кварцяного войска входили». Набирались они из местных русинов и составляли одну хоругвь польской пехоты под командований Геронима Конарского.
Недоверие к русинам вызвало принятия сеймами также ряда мер. В частности, предписание 1649 года предусматривало: «хотим, чтобы старая местная пехота из немцев или поляков набиралась, а не из местных мещан или ремесленников.
Очевидно это пожелание сенаторов в большинстве осталось пожеланием, поскольку в 1651 году сейм принял аналогичное решение, а в 1662 году на сейме подчеркивалась необходимость избегать набора местного населения в гарнизон: «когда среди пехоты тамошней найдётся русинский кто, то выписывать, а на его место вписывать немцев или поляков святой католической веры. Ротмистр запрещается вписывать по древнему обычаю местных мещан или подмещан».
Можно предположить, что такая политика оказала отрицательное влияние на состояние обороны города и его экономическое развитие. К 1672 году за счет массового оттока русинского православного населения, численность городских жителей снизилась даже по сравнению с 1583 годом. В 1648 году — 5000 русинов платили подымный налог, а в 1662 его оплатили лишь 409 русинов, то есть 17% от прежнего количества. Это не могло не оставить свой отпечаток, если не на численности, то по крайней мере на национальном составе гарнизона замка.
В 1655 году из-за очередной угрозы наступления казачьих войск шляхта потребовала от сейма увеличение гарнизонов в Баре, Меджибоже, Староконстантинове и Полонном. Встал также вопрос об усилении гарнизона Каменца. Сейм решил кроме 200 пехотинцев, расположенных здесь еще с 1613 года, добавить в замок еще 200 всадников под командой двух ротмистров. Одновременно было решено выселить горожан, поселившихся под городскими воротами и тех, кто не имел запасов минимум на 12 недель. Для обеспечения гарнизона провиантом с 1658 году всё воеводство Подольское начало платить «чоповый налог» – торговый сбор. Но этого оказалось мало. Весной 1659 года, учитывая неспокойное положение на Подолье, сейм принял решение освободить горожан от государственных налогов сроком на 10 лет и выдать зарплату солдатам гарнизона. Также гарнизон усилили хоругвями Телефуса и Мыслишевского.
О хоругви Мыслишевского упоминается и в более поздних документах, в частности известно, что «пехота венгерского князя Любомирского, которой с 1662 года командовал ротмистр Калиновский, имела при себе 1 поручника, 1 хорунжего, 2 сержанты, 2 барабанщика, 7 музыкантов. Делилась уже на шестерки и выстраивалась уже на способ чужоземный в 6 рядов. Так же выстраивалась и рота пехоты венгерской Михала Мыслишевского, хорунжего Черниговского, которая стала гарнизоном в Каменце.
В 60-е годы 17 столетия еще одной угрозой, которой камянчане должны были считаться, стало движение подольских повстанцев — «левенцев». Учитывая угрозу с их стороны летом 1666 года сеймик Подольского воеводства принял решение собрать посполитое рушение (военная мобилизация польской и литовской шляхты) под Каменцем и постоянно держать гарнизон в замке. Осенью того же года сеймик Подольского воеводства принял решение все деньги, собраные как подымное, тратить на содержание гарнизона в Каменце.
После подписания Андрусовского перемирия Каменец становится базой для продвижения интересов Польши на правобережной Украине. Гарнизон в очередной раз укрепляется. В марте 1667 года сейм подтвердил свое решение от 1658 года о сборе посполитого рушения Подольского воеводства в Каменце. В состав гарнизона должны были входить кроме 200 пехотинцев и 200 всадников, драгуны старосты Николая Потоцкого плюс многочисленные пешие и конные отряды которые постепенно сюда стягивались. В итоге в городе было собрано 4 полка пехоты — 1150 солдат и 3 конных хоругви — 200 всадников. На осень 1667 года городской гарнизон уже составлял 1300 -1800 солдат. Причем общая численность венгерской пехоты, защищавшей замок существенно не менялась — 3 роты, которые вместе насчитывали 200 солдат. Такое же количество солдат гарнизона оставалось до прихода на Подолье турок в 1672 году.
Итак, на базе вышеизложенного, можно сделать следующие выводы:
До внедрения кварцяного войска (1563 г.) численный состав гарнизона замка в Каменце не был постоянным и менялся в зависимости от финансового положения в государстве и внешнеполитических обстоятельств. В этот период охрана замка лежала преимущественно на плечах старост подольских и их собственных отрядов. В случае необходимости к ним присоединялись наёмные пешие подразделения.
В 17 веке с появлением кварцяного войска численность гарнизона каменецкого замка стабилизировалась на уровне около 200 солдат. Их задачей было исключительно охрана замка, для других задач их использование было очень ограниченным. Есть основания считать, что к 60-м годам 17 века ощутимый процент гарнизона местные составляли русины (украинцы).
Описание Каменецкого замка 1494 года
Новая Западная Башня в Старом замке. Опись 1544 года.
Описание Каменецкого замка 1613 года
Осада каменца турками и их владение городом.
________________________________________
Источники:
Текст
Александр Заремба. «Залога замку в Кам’янці 15-17 ст».
Рисунки
Военная история 16-17 веков.
kamienec.livejournal.com
Военная история XVI-XVII веков: Польско-литовская армия в реконструкциях
Товарищ панцирной хоругви. 17 век. Фото — отсюда 1 — Панцирь-кольчуга.
2 — Волчий хвост украшал мисюрку как знак доблести.
3 — Поясная сумка.
4 — Сабля-чечуга.
5 — Карваши — наручники для защиты предплечий
2 — Разрез внизу жупана, чтобы было удобнее садиться на коня.
3 — Жупан.
Ротмистр конной хоругви. 17 век. Фото — отсюда1 — Наплечник, служивший для защиты плечей воина. Крепились заклепками и кожаными ремешками к нагрудной кирасе.
2 — Бурка.
3 — Гусарский сапог с серебряной подковой.
1 — Пернач, буздыган, булава — ударный тип оружия восточного происхождения. Кроме того, он выполнял роль символа власти и с помощью него отдавались команды на поле боя.
Ударная часть буздыгана — шестопер.
2 — Лядунка.
Оберст драгунского полка. 17 век. Фото — отсюда 1 — Западноевропейский шлем «папенгаймер» с
назальной пластиной для защиты лица.
2 — Кожаные перчатки — обязательный элемент экипировки драгуна. 3 — Кожаные штаны.
4 — Бандолет — укороченный карабин.
Товарищ гусарской хоругви. 17 век. Фото — отсюда
2 — Шлем — шишак. В связи с быстрым развитием
огнестрельного оружия рыцарский шлем с забралом потерял актуальность. Забрало
заменил козырек и назальная стрелка — защита лица осталась, а вот обзор
увеличился.
3 — Жупан.
4 — Поясная сумка — шабельтас.
5 — Наплечники.
1 — Мегерка.
2 — Мушкет.
3 — Бандольер с лядунками. Через плечо пехотинец носил бандольер с 12 деревянными лядунками с пороховыми зарядами, которые они в шутку называли «12 апостолов», сумочку для пуль, кремней и пыжей
Наместник был вторым должностным лицом в иерархии конных хоругвей войска Речи Посполитой. В основном, шефами и командирами воинских подразделений были либо сами магнаты, либо лица, которым они доверяли, поэтому непосредственно командовали войсками наместники. Наместники же осуществляли командование с помощью одного или нескольких поручиков. Наместник одет в дорогой жупан, опоясанный тканым поясом, его торс защищает гусарский полудоспех, а голову — шишак с подобной забралу назальной стрелкой.
В руках наместника — боевой молот — чекан.
1 — Гусарский шишак.
2 — Жупан.
3 — Сапоги на высоких каблуках
Мушкетер полка великого гетмана Литовского Януша Радзивилла. 17 век. Фото — отсюдаМушкетер носил пурпуен, штаны-гайдаверы, чулки и ботинки. Голоным убором ему служила украшенная пером шляпа. Во время ведения боевых действий мушкетер менял шляпу на шдем-кабассет. Вооружение мушкетера состояло из мушкета и сабли.
1 — Фетровая шляпа.2 — Суконный пурпуен.
3 — Сумочка для пуль.
war16-17.blogspot.com
|
ТОП 10: |
|
2 — Разрез внизу жупана, чтобы было удобнее садиться на коня. 3 — Жупан.
2 — Бурка. 3 — Гусарский сапог с серебряной подковой.
2 — Кожаные перчатки — обязательный элемент экипировки драгуна. 3 — Кожаные штаны. 4 — Бандолет — укороченный карабин.
2 — Шлем — шишак. В связи с быстрым развитием огнестрельного оружия рыцарский шлем с забралом потерял актуальность. Забрало заменил козырек и назальная стрелка — защита лица осталась, а вот обзор увеличился.
3 — Жупан. 4 — Поясная сумка — шабельтас. 5 — Наплечники.
4 — Сапоги.
Вооружение мушкетера состояло из мушкета и сабли. 1 — Фетровая шляпа. 2 — Суконный пурпуен. 3 — Сумочка для пуль.
infopedia.su