Отношения северной кореи и америки: Ким Чен Ын спрогнозировал отношения Северной Кореи с США | Новости мира

Содержание

Отношения США и Северной Кореи

https://ria.ru/20190227/1551371567.html

Отношения США и Северной Кореи

Отношения США и Северной Кореи — РИА Новости, 27.02.2019

Отношения США и Северной Кореи

Дипломатические отношения между США и корейской династией Чосон были установлены в 1882 году в соответствии с Договором о мире, дружбе, торговле и навигации. В… РИА Новости, 27.02.2019

2019-02-27T14:43

справки

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn21.img.ria.ru/images/152260/41/1522604110_0:0:2500:1407_1920x0_80_0_0_0e6803bfa0f31140a589254ad58baeae.jpg

Дипломатические отношения между США и корейской династией Чосон были установлены в 1882 году в соответствии с Договором о мире, дружбе, торговле и навигации. В 1883 году в Корею прибыл первый американский дипломатический посланник. С 1905 года Корея находилась под протекторатом Японии, а с 1910 года стала ее колонией. В результате разгрома войсками Красной Армии Квантунской армии Японии в августе 1945 года Корейский полуостров был освобожден. По соглашению между союзниками по антигитлеровской коалиции в Корее были определены две временные зоны для приема капитуляции японской армии: советская – к северу от 38-й параллели и американская — к югу от нее. В результате в 1945 году Корейский полуостров заняли СССР и США.В 1947 году вопрос о создании в Корее единого государства по инициативе США был передан на обсуждение ООН, принявшей решение о проведении выборов под наблюдением комиссии ООН. В мае 1948 года на юге Корее были проведены парламентские выборы и 15 августа 1948 года провозглашена Республика Корея.В ответ на севере Корейского полуострова, где управление было передано коммунистам, были проведены выборы в Верховное народное собрание Кореи, 9 сентября 1948 года провозглашена Корейская Народно-Демократическая Республика (КНДР).Военно-политические противоречия между государствами с различным социально-политическим строем привели в начале 1950-х годов к войне. В боевых действиях на стороне Республики Кореи принимали участие контингенты ВС США и 15 других стран, действовавших под флагом многонациональных сил ООН, на стороне КНДР — контингенты ВС Китая и СССР. В июле 1951 года фронт стабилизировался примерно по 38-й параллели, т.е. там, где военные действия и начались. Война приобрела позиционный характер. К весне 1953 года стало очевидно, что цена победы для любой из сторон будет слишком высока. 27 июля 1953 года в Пханмунджоме было заключено Соглашение о прекращении огня.Корейский полуостров формально до сих пор находится в состоянии войны, поскольку Корейская война закончилась подписанием перемирия, а не мирного договора. Его подписали командующие войсками КНДР и Китая – с одной стороны, и США под флагом ООН – с другой.США отказываются подписывать соглашение о мире с Северной Кореей, сохраняя на юге Корейского полуострова около 28 тысяч военнослужащих под предлогом «северокорейской угрозы».У США и Северной Кореи нет дипломатических отношений. Дипломатические интересы США в КНДР представляет посольство Швеции. Северная Корея также не имеет посольства в Вашингтоне, но она представлена в Соединенных Штатах через свою миссию в ООН.Как сообщается на сайте Госдепартамента США, Соединенные Штаты поддерживают мирное воссоединение Кореи на условиях приемлемых для корейского народа и признают, что будущее Корейского полуострова находится в руках его населения. США считают, что между КНДР и Южной Кореей необходим конструктивный диалог для решения имеющихся проблем, в том числе стремление Севера развивать ядерную программу.Северная Корея исходит из того, что ядерная проблема может быть решена только через диалог с США.Летом 1994 года состоялась встреча президента КНДР Ким Ир Сена с бывшим президентом США Джимми Картером, в ходе которой удалось выработать компромиссные варианты разрешения северокорейского ядерного вопроса, составившие базисные элементы Рамочного соглашения, подписанного в Женеве в октябре 1994 года представителями КНДР и США. Соглашение подразумевало отказ Северной Кореи от своей ядерной программы, возвращение в ДНЯО (Договор о нераспространении ядерного оружия), восстановление сотрудничества с МАГАТЭ. Со своей стороны, США обязались построить в КНДР две атомные станции на легководных реакторах (ЛВР), компенсировать энергетические потери КНДР в период сооружения АЭС поставками ежегодно 500 тысяч тонн мазута.Обязательства американской стороны были подтверждены в личном послании президента США Билла Клинтона руководителю Северной Кореи Ким Чен Иру.Страны также объявили о желании продвигаться к установлению дипломатических отношений. В контексте этих намерений первый заместитель председателя Госкомитета обороны КНДР вице-маршал КНА Чо Мен Рок в июне 2000 года посетил Вашингтон, где встречался с президентом Биллом Клинтоном и другими высокопоставленными американскими политиками. В октябре 2000 года госсекретарь США Мадлен Олбрайт побывала в Пхеньяне и провела пятичасовые переговоры с Ким Чен Иром.Администрация Джорджа Буша-младшего, пришедшая в Белый дом в январе 2001 года, причислила КНДР к «оси зла». Вашингтон отверг договоренности с Пхеньяном, достигнутые предшественниками, отказалась выполнять Женевское соглашение 1994 года и взяла жесткий антисеверокорейский военно-политический курс. Эти действия США стали называться «политикой строгого сдерживания» КНДР, в отличие от клинтоновской «политики вовлечения» Северной Кореи в международное общение.Отношения двух стран резко ухудшились. КНДР объявила о выходе из ДНЯО, заявила об обладании ядерным оружием и произвела в октябре 2006 года испытания ядерного устройства.В этих условиях Вашингтон был вынужден присоединиться к шестисторонним переговорам, которые привели к определенному прогрессу в разрешении ядерной проблемы Корейского полуострова. Пхеньян начал процесс вывода из строя своих ядерных объектов в Нёнбене, предоставил информацию о разработках, однако ни одной из сторон не удалось договориться о методике осуществления верификации северокорейского ядерного досье.Администрация США также пошла на ряд компромиссов. КНДР исключили из американского списка стран-спонсоров международного терроризма. Было отменено действие Закона о торговле с враждебными государствами, в Северную Корею начались поставки продовольствия. Запуск в КНДР 5 апреля 2009 года баллистической ракеты дальнего радиуса действия, реакция на это СБ ООН, повлекшая выход Пхеньяна из шестисторонних переговоров и высылку из ядерного центра в Нёнбене инспекторов МАГАТЭ, возобновление военной ядерной программы КНДР вызвали новую эскалацию напряженности на полуострове и отложили американо-северокорейские мирные переговоры на неопределенный срок. Эксперты отмечают что несмотря на обострения американо-северокорейских отношений, общение между двумя странами продолжалось по неофициальным каналам и через посредников.При президенте США Бараке Обаме одним из кризисов в отношениях Пхеньяна и Вашингтона стал арест северокорейскими властями двух американских девушек-журналистов в марте 2009 года. По инициативе Обамы, в Пхеньян на переговоры должен был отправиться бывший вице-президент США Эл Гор, однако северокорейцы отказались его принять, ссылаясь на его недостаточно высокий статус. В КНДР поехал экс-президента Билл Клинтон. Он встретился с высшим лидером КНДР, председателем Комитета обороны Ким Чен Иром и добился освобождения двух журналисток.В августе 2010 году КНДР со специальной миссией вновь посетил экс-президент США Джимми Картер. Во время визита он встретился с председателем президиума Верховного народного собрания КНДР Ким Ен Намом. Итогом визита стало освобождение американца Айджалона Гомеса, осужденного за незаконное проникновение в Северную Корею из Китая. В апреле 2011 года Картер посетил КНДР в составе независимой пацифистской группы The Elders. В 2014 году КНДР посетил директор Национальной разведки США Джеймс Клаппер, чтобы забрать оттуда двух заключенных в северокорейскую тюрьму граждан США.Очередную попытку договориться с США официальный Пхеньян предпринял на 70-й сессии Генеральной ассамблеи ООН.2 октября 2015 года глава МИД КНДР Ли Су Ён, выступая на общеполитической дискуссии, предложил Соединенным Штатам подписать двухсторонний мирный договор. В частности, было заявлено о готовности правительства КНДР начать конструктивный диалог в целях предотвращения войн и конфликтов на Корейском полуострове, как только Америка согласится заменить соглашение о перемирии мирным договором. В ответ представитель США по КНДР Сон Ким сообщил, что США не заинтересованы в проведении переговоров о заключении мирного договора с Северной Кореей, и добавил, что для США принципиальным вопросом является ориентация и приверженность северокорейцев осуществлению денуклеаризации.В начале апреля 2018 года кандидат в госсекретари США Майк Помпео тайно посетил КНДР и встретился с лидером КНДР Ким Чен Ыном. Данная встреча на самом высоком уровне стала первой с 2000 года. 9 мая Майк Помпео вновь посетил Пхеньян в качестве госсекретаря США. В ходе визита он провел переговоры с лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном, а также добился освобождения трех американцев, содержащихся в заключении в КНДР.Весной 2018 года Пхеньян официально приостановил ракетно-ядерные испытания. Президент США Дональд Трамп и северокорейский лидер Ким Чен Ын запланировали провести встречу 12 июня. Впоследствии обе стороны несколько раз угрожали ее отменить. Однако 12 июня 2018 года в Сингапуре состоялся первый в истории саммит США и КНДР, на котором встретились американский президент Дональд Трамп и северокорейский лидер Ким Чен Ын. По итогам встречи президент США Дональд Трамп заявил, что подписал «подробный» документ с КНДР, и подчеркнул, что процесс денуклеаризации Корейского полуострова начнется «очень быстро». Ким Чен Ын, в свою очередь, назвал подписание итогового документа саммита с Трампом в Сингапуре «новым стартом» в отношениях двух стран и пообещал «большие перемены» в будущем.Также, согласно документу, США обязались предоставить гарантии безопасности КНДР, а Пхеньян, в свою очередь, подтвердил твердую приверженность полной денуклеаризации Корейского полуострова.Однако после саммита в Сингапуре каких-то конкретных шагов предпринято не было: Пхеньян ждет от Вашингтона выполнения достигнутых договоренностей, а администрация США ждет новых шагов со стороны КНДР по ядерному разоружению. 18 января 2019 года президент США Дональд Трамп провел переговоры с зампредседателя ЦК Трудовой партии Северной Кореи Ким Ен Чхолем. Американский лидер заявил, что в ходе встречи удалось достичь большого прогресса. Тогда же было объявлено, что Дональд Трамп планирует вторую встречу с северокорейским лидером Ким Чен Ыном в конце февраля.Экономическое взаимодействие США и КНДР минимально. В 1950 году Соединенные Штаты ввели почти полное экономическое эмбарго в отношении Северной Кореи из-за войны на Корейском полуострове. В последующие годы некоторые санкции США были смягчены, а другие введены. В 2017 году США значительно усилили санкционное давление на КНДР. Вашингтон ввел против Пхеньяна ряд односторонних ограничительных мер, которые распространяются не только на саму Северную Корею, но и граждан и компании из третьих стран, если США считают их нарушителями международных запретов на сотрудничество с КНДР. США регулярно расширяют санкционный список, в последний раз США – в декабре 2018 года. Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2019

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

1920

1080

true

1920

1440

true

https://cdnn21.img.ria.ru/images/152260/41/1522604110_277:0:2500:1667_1920x0_80_0_0_f8ab85797b4b57ac3b6522543730e512. jpg

1920

true

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

4.7

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

справки

Справки

В результате разгрома войсками Красной Армии Квантунской армии Японии в августе 1945 года Корейский полуостров был освобожден. По соглашению между союзниками по антигитлеровской коалиции в Корее были определены две временные зоны для приема капитуляции японской армии: советская – к северу от 38-й параллели и американская — к югу от нее. В результате в 1945 году Корейский полуостров заняли СССР и США.

В 1947 году вопрос о создании в Корее единого государства по инициативе США был передан на обсуждение ООН, принявшей решение о проведении выборов под наблюдением комиссии ООН. В мае 1948 года на юге Корее были проведены парламентские выборы и 15 августа 1948 года провозглашена Республика Корея.

В ответ на севере Корейского полуострова, где управление было передано коммунистам, были проведены выборы в Верховное народное собрание Кореи, 9 сентября 1948 года провозглашена Корейская Народно-Демократическая Республика (КНДР).

Военно-политические противоречия между государствами с различным социально-политическим строем привели в начале 1950-х годов к войне. В боевых действиях на стороне Республики Кореи принимали участие контингенты ВС США и 15 других стран, действовавших под флагом многонациональных сил ООН, на стороне КНДР — контингенты ВС Китая и СССР. В июле 1951 года фронт стабилизировался примерно по 38-й параллели, т. е. там, где военные действия и начались. Война приобрела позиционный характер. К весне 1953 года стало очевидно, что цена победы для любой из сторон будет слишком высока. 27 июля 1953 года в Пханмунджоме было заключено Соглашение о прекращении огня.

Корейский полуостров формально до сих пор находится в состоянии войны, поскольку Корейская война закончилась подписанием перемирия, а не мирного договора. Его подписали командующие войсками КНДР и Китая – с одной стороны, и США под флагом ООН – с другой.

США отказываются подписывать соглашение о мире с Северной Кореей, сохраняя на юге Корейского полуострова около 28 тысяч военнослужащих под предлогом «северокорейской угрозы».

У США и Северной Кореи нет дипломатических отношений. Дипломатические интересы США в КНДР представляет посольство Швеции. Северная Корея также не имеет посольства в Вашингтоне, но она представлена в Соединенных Штатах через свою миссию в ООН.

Как сообщается на сайте Госдепартамента США, Соединенные Штаты поддерживают мирное воссоединение Кореи на условиях приемлемых для корейского народа и признают, что будущее Корейского полуострова находится в руках его населения. США считают, что между КНДР и Южной Кореей необходим конструктивный диалог для решения имеющихся проблем, в том числе стремление Севера развивать ядерную программу.

Северная Корея исходит из того, что ядерная проблема может быть решена только через диалог с США.

Летом 1994 года состоялась встреча президента КНДР Ким Ир Сена с бывшим президентом США Джимми Картером, в ходе которой удалось выработать компромиссные варианты разрешения северокорейского ядерного вопроса, составившие базисные элементы Рамочного соглашения, подписанного в Женеве в октябре 1994 года представителями КНДР и США. Соглашение подразумевало отказ Северной Кореи от своей ядерной программы, возвращение в ДНЯО (Договор о нераспространении ядерного оружия), восстановление сотрудничества с МАГАТЭ. Со своей стороны, США обязались построить в КНДР две атомные станции на легководных реакторах (ЛВР), компенсировать энергетические потери КНДР в период сооружения АЭС поставками ежегодно 500 тысяч тонн мазута.

Обязательства американской стороны были подтверждены в личном послании президента США Билла Клинтона руководителю Северной Кореи Ким Чен Иру.

Страны также объявили о желании продвигаться к установлению дипломатических отношений. В контексте этих намерений первый заместитель председателя Госкомитета обороны КНДР вице-маршал КНА Чо Мен Рок в июне 2000 года посетил Вашингтон, где встречался с президентом Биллом Клинтоном и другими высокопоставленными американскими политиками. В октябре 2000 года госсекретарь США Мадлен Олбрайт побывала в Пхеньяне и провела пятичасовые переговоры с Ким Чен Иром.

Администрация Джорджа Буша-младшего, пришедшая в Белый дом в январе 2001 года, причислила КНДР к «оси зла». Вашингтон отверг договоренности с Пхеньяном, достигнутые предшественниками, отказалась выполнять Женевское соглашение 1994 года и взяла жесткий антисеверокорейский военно-политический курс. Эти действия США стали называться «политикой строгого сдерживания» КНДР, в отличие от клинтоновской «политики вовлечения» Северной Кореи в международное общение.

Отношения двух стран резко ухудшились. КНДР объявила о выходе из ДНЯО, заявила об обладании ядерным оружием и произвела в октябре 2006 года испытания ядерного устройства.

В этих условиях Вашингтон был вынужден присоединиться к шестисторонним переговорам, которые привели к определенному прогрессу в разрешении ядерной проблемы Корейского полуострова. Пхеньян начал процесс вывода из строя своих ядерных объектов в Нёнбене, предоставил информацию о разработках, однако ни одной из сторон не удалось договориться о методике осуществления верификации северокорейского ядерного досье.

Администрация США также пошла на ряд компромиссов. КНДР исключили из американского списка стран-спонсоров международного терроризма. Было отменено действие Закона о торговле с враждебными государствами, в Северную Корею начались поставки продовольствия.
Запуск в КНДР 5 апреля 2009 года баллистической ракеты дальнего радиуса действия, реакция на это СБ ООН, повлекшая выход Пхеньяна из шестисторонних переговоров и высылку из ядерного центра в Нёнбене инспекторов МАГАТЭ, возобновление военной ядерной программы КНДР вызвали новую эскалацию напряженности на полуострове и отложили американо-северокорейские мирные переговоры на неопределенный срок.

Эксперты отмечают что несмотря на обострения американо-северокорейских отношений, общение между двумя странами продолжалось по неофициальным каналам и через посредников.

При президенте США Бараке Обаме одним из кризисов в отношениях Пхеньяна и Вашингтона стал арест северокорейскими властями двух американских девушек-журналистов в марте 2009 года. По инициативе Обамы, в Пхеньян на переговоры должен был отправиться бывший вице-президент США Эл Гор, однако северокорейцы отказались его принять, ссылаясь на его недостаточно высокий статус. В КНДР поехал экс-президента Билл Клинтон. Он встретился с высшим лидером КНДР, председателем Комитета обороны Ким Чен Иром и добился освобождения двух журналисток.

В августе 2010 году КНДР со специальной миссией вновь посетил экс-президент США Джимми Картер. Во время визита он встретился с председателем президиума Верховного народного собрания КНДР Ким Ен Намом. Итогом визита стало освобождение американца Айджалона Гомеса, осужденного за незаконное проникновение в Северную Корею из Китая. В апреле 2011 года Картер посетил КНДР в составе независимой пацифистской группы The Elders.

В 2014 году КНДР посетил директор Национальной разведки США Джеймс Клаппер, чтобы забрать оттуда двух заключенных в северокорейскую тюрьму граждан США.

Очередную попытку договориться с США официальный Пхеньян предпринял на 70-й сессии Генеральной ассамблеи ООН.

2 октября 2015 года глава МИД КНДР Ли Су Ён, выступая на общеполитической дискуссии, предложил Соединенным Штатам подписать двухсторонний мирный договор. В частности, было заявлено о готовности правительства КНДР начать конструктивный диалог в целях предотвращения войн и конфликтов на Корейском полуострове, как только Америка согласится заменить соглашение о перемирии мирным договором.

В ответ представитель США по КНДР Сон Ким сообщил, что США не заинтересованы в проведении переговоров о заключении мирного договора с Северной Кореей, и добавил, что для США принципиальным вопросом является ориентация и приверженность северокорейцев осуществлению денуклеаризации.

В начале апреля 2018 года кандидат в госсекретари США Майк Помпео тайно посетил КНДР и встретился с лидером КНДР Ким Чен Ыном. Данная встреча на самом высоком уровне стала первой с 2000 года. 9 мая Майк Помпео вновь посетил Пхеньян в качестве госсекретаря США. В ходе визита он провел переговоры с лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном, а также добился освобождения трех американцев, содержащихся в заключении в КНДР.

Весной 2018 года Пхеньян официально приостановил ракетно-ядерные испытания. Президент США Дональд Трамп и северокорейский лидер Ким Чен Ын запланировали провести встречу 12 июня. Впоследствии обе стороны несколько раз угрожали ее отменить. Однако 12 июня 2018 года в Сингапуре состоялся первый в истории саммит США и КНДР, на котором встретились американский президент Дональд Трамп и северокорейский лидер Ким Чен Ын. По итогам встречи президент США Дональд Трамп заявил, что подписал «подробный» документ с КНДР, и подчеркнул, что процесс денуклеаризации Корейского полуострова начнется «очень быстро». Ким Чен Ын, в свою очередь, назвал подписание итогового документа саммита с Трампом в Сингапуре «новым стартом» в отношениях двух стран и пообещал «большие перемены» в будущем.

Также, согласно документу, США обязались предоставить гарантии безопасности КНДР, а Пхеньян, в свою очередь, подтвердил твердую приверженность полной денуклеаризации Корейского полуострова.

Однако после саммита в Сингапуре каких-то конкретных шагов предпринято не было: Пхеньян ждет от Вашингтона выполнения достигнутых договоренностей, а администрация США ждет новых шагов со стороны КНДР по ядерному разоружению.

18 января 2019 года президент США Дональд Трамп провел переговоры с зампредседателя ЦК Трудовой партии Северной Кореи Ким Ен Чхолем. Американский лидер заявил, что в ходе встречи удалось достичь большого прогресса. Тогда же было объявлено, что Дональд Трамп планирует вторую встречу с северокорейским лидером Ким Чен Ыном в конце февраля.

Экономическое взаимодействие США и КНДР минимально. В 1950 году Соединенные Штаты ввели почти полное экономическое эмбарго в отношении Северной Кореи из-за войны на Корейском полуострове. В последующие годы некоторые санкции США были смягчены, а другие введены. В 2017 году США значительно усилили санкционное давление на КНДР. Вашингтон ввел против Пхеньяна ряд односторонних ограничительных мер, которые распространяются не только на саму Северную Корею, но и граждан и компании из третьих стран, если США считают их нарушителями международных запретов на сотрудничество с КНДР. США регулярно расширяют санкционный список, в последний раз США – в декабре 2018 года.

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

КНДР и ее отношения с миром: Последние новости России и мира

Реклама в «Ъ» www.kommersant.ru/ad

Коммерсантъ

Коммерсантъ FM

Предыдущая страница

- $ 60,60
- € 60,60
- ¥ 8,65
- IMOEX 2215,67
Валютный прогноз Конфликт Армении и Азербайджана Военная операция на Украине Конфликт Киргизии и Таджикистана Эксклюзивы «Ъ» Андрей Колесников о Владимире Путине Пандемия коронавируса Санкции против России

Следующая страница

поиск по архиву:

Ядерная программа КНДР, проблема денуклеализации, ядерного разоружения и корейское урегулирование, санкции в отношении Северной Кореи за ядерные и ракетные испытания; деятельность лидера КНДР Ким Чен Ына, отношения Северной Кореи с Россией, США и Китаем; экономическая и политическая ситуация в КНДР, кадры; внутренние расследования, расстрелы и наказания; судьба северокорейских рабочих в России — последние новости и все самое важное о КНДР в теме «Ъ».

09.09.2022, 22:17

Ким Чен Ын уверовал в свои ядерные силы

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Елена Черненко
Главное
Газета «Коммерсантъ» №167 от 10.09.2022, стр. 1
Архив газеты «Коммерсантъ»

09.09.2022, 16:30

09. 09.2022, 16:30

При каких условиях Северная Корея может нанести ядерный удар

КНДР и ее отношения с миром
Все об Азии
Сабина Адлейба
Радио «Ъ FM»

09.09.2022, 03:23

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Лаура Кеффер
Лента новостей

07.09.

2022, 08:51

07.09.2022, 08:51

КНДР и ее отношения с миром
Бизнес
Все об Азии
Лаура Кеффер
Лента новостей

06.09.2022, 12:16

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Последние новости о военной операции на Украине
Лаура Кеффер

Лента новостей

19. 08.2022, 01:28

19.08.2022, 01:28

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Пандемия коронавируса
Лаура Кеффер
Лента новостей

15.08.2022, 20:46

Москва и Пхеньян строят новые отношения

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Сергей Строкань
Главное
Газета «Коммерсантъ» №148 от 16. 08.2022, стр. 6
Архив газеты «Коммерсантъ»

11.08.2022, 12:41

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Пандемия коронавируса
Алена Миклашевская
Главное
Лента новостей

01.08.2022, 20:40

Сколько составляет дефицит рабочих в России

КНДР и ее отношения с миром
Все об Азии
Рынок труда в России
Строительная отрасль
Ульяна Миненкова
Радио «Ъ FM»

01. 08.2022, 20:14

01.08.2022, 20:14

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Ксения Аскерова
Лента новостей

29.06.2022, 21:43

Вашингтон и его азиатские союзники готовы отразить «северокорейскую угрозу»

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все о США
Все об Азии
НАТО и отношения альянса с Россией
США. Действия США и ситуация в стране
Сергей Строкань
Главное
Материалы сайта

24.06.2022, 06:54

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Лаура Кеффер
Лента новостей

24.06.2022, 05:52

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Алексей Чернышев
Лента новостей

15. 06.2022, 08:33

15.06.2022, 08:33

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Экономика
Все об Азии
Лаура Кеффер
Лента новостей

14.06.2022, 01:14

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Ксения Аскерова
Лента новостей

11.06.2022, 09:54

11. 06.2022, 09:54

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Лаура Кеффер
Лента новостей

07.06.2022, 05:52

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Ксения Аскерова
Лента новостей

06.06.2022, 21:31

06. 06.2022, 21:31

США и Южная Корея изобрели новую стратегию сдерживания Пхеньяна

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Сергей Строкань
Главное
Газета «Коммерсантъ» №99 от 07.06.2022, стр. 6
Архив газеты «Коммерсантъ»

27.05.2022, 01:00

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
ООН и ее отношения с Россией
Лаура Кеффер
Лента новостей

26. 05.2022, 03:51

26.05.2022, 03:51

КНДР и ее отношения с миром
Мир
Все об Азии
Лаура Кеффер
Лента новостей

Новости компаний Все

20.09.2022

ГК «Фармасинтез»

Викрам Пуния: «KSM может стать доступной историей в России»
20.
09.2022
ПАО Банк «ФК Открытие»

Банк «Открытие» предлагает кешбэк 5% за оплату ЖКХ
20.09.2022

Донстрой

Донстрой начал продажи квартир в «ажурной» башне «Острова»
19.09.2022

Донстрой

Донстрой выбрал генерального подрядчика в шестой квартал «Острова»

Загрузка новости. ..

Загрузка новости…

«Мы влюбились друг в друга» Дружба США и Северной Кореи заканчивается с уходом Трампа. Как сложатся отношения Кима и Байдена?: Политика: Мир: Lenta.ru

20 января официально заканчивается президентский срок Дональда Трампа — пожалуй, самого неоднозначного американского лидера. 45-го президента США винят во всех смертных грехах: от провала в борьбе с пандемией COVID-19 до подстрекательства к мятежу. Нередко звучат и обвинения в излишне теплых отношениях с мировыми лидерами, которых на Западе принято считать «воплощением зла»: саудовским наследным принцем Мухаммедом ибн Салманом Аль Саудом, российским президентом Владимиром Путиным и северокорейским лидером Ким Чен Ыном. «Броманс» с последним стал особенно ярким: сперва Трамп и Ким чуть не развязали ядерную войну, а потом внезапно поладили и даже написали друг другу две дюжины весьма трогательных, почти «любовных» писем. «Лента.ру» выяснила, как этим двоим удалось сделать столь трудный шаг от ненависти к любви и сможет ли новый президент США Джо Байден повторить этот успех.

Отношение Байдена к Северной Корее как нельзя лучше характеризует фрагмент из его предвыборных дебатов с Трампом. Тогда глава государства в очередной раз принялся винить своего предшественника Барака Обаму в том, что тот чуть было не довел дело до ядерной войны с КНДР. Республиканец отметил, что сам же он смог избежать военного конфликта и выстроить «очень хорошие отношения» с Ким Чен Ыном.

«У нас были очень хорошие отношения и с Гитлером до того, как он вторгся в Европу, — возразил Байден. — Завязывай с этим». Демократ на этой аналогии не остановился и обвинил Трампа в фактической легитимизации Северной Кореи.

Он называет Кима своим хорошим приятелем, но тот — настоящий отморозок. Он говорит, что при нем все стало лучше — на деле же у них [Северной Кореи] появились более совершенные баллистические ракеты, способные достичь территории США

Джо Байден

В КНДР новому американскому президенту тоже не рады. За несколько дней до присяги Байдена Ким Чен Ын назвал Вашингтон «самым главным врагом» Северной Кореи и пообещал наращивать ядерный арсенал страны. «Независимо от того, кто находится у власти в США, истинная природа США и их фундаментальная политика по отношению к Северной Корее никогда не меняются», — подчеркнул Ким. Выходит, Трамп действительно ничего не достиг?

Песнь огня и ярости

Вначале отношения между Трампом и Кимом, мягко говоря, не складывались. Справедливости ради, 45-му президенту США досталось тяжелое наследие. После выхода Пхеньяна из шестисторонних переговоров по его ядерной программе в 2009 году ситуация на Корейском полуострове пошла под откос. В 2010-м северокорейская артиллерия обстреляла остров Ёнпхёндо, где проходили учения военных из Южной Кореи. В том же году КНДР потопила южнокорейский корвет. А избранная администрацией Барака Обамы политика «стратегического выжидания» не принесла желаемых результатов.

С приходом в 2017 году Трампа, взявшего на вооружение политику «Америка прежде всего» (America First), обстановка в регионе лишь продолжила накаляться. Американские военные развернули в Южной Корее комплексы противоракетной обороны THAAD, участились совместные учения стран вдоль северокорейских границ. В ответ КНДР с угнетающей частотой пускала межконтинентальные ракеты и проводила испытания ядерного оружия. Трамп регулярно обзывал Кима «человек-ракета» и угрожал ему «огнем и яростью». Тот огрызался и через северокорейские органы печати называл американца «выжившим из ума стариком».

Ситуация вокруг Корейского полуострова напоминала инфернальный день сурка на пороге ядерной войны: учения, пуск, оскорбительный твит, колонка в северокорейской газете с чудаковатыми обзывательствами американского президента — и опять по кругу. Учения, пуск, твит, колонка

В Вашингтоне понимали: нужно что-то предпринимать, иначе ситуация рискует выйти из-под контроля.

Трепет первых свиданий

В апреле 2018 года стороны начали подготовку к первому за всю историю саммиту между лидерами США и КНДР. Уже в мае Трамп анонсировал: встреча состоится 12 июня в Сингапуре.

Материалы по теме:

В беседе с «Лентой.ру» Роберт Уинстенсли-Честерс, эксперт по Северной Корее и лектор в Университете Лидса и Биркбеке (Лондонский университет), предположил, что стороны решились на личную встречу, потому что чувствовали: от этих переговоров ничего не потеряют.

По мнению эксперта, Трамп был уверен в своем навыке заключать даже самые сложные сделки. Потому он и решил попробовать что-то, на что не решались предыдущие администрации. В Пхеньяне при этом осознавали, что Трамп, по сути, был первым за многие десятилетия президентом, руки которого не были связаны интересами различных лоббистских групп и которому, по большому счету, была безразлична борьба за демократию и права человека в Северной Корее.

В то же время Трамп предложил совершенно новаторский подход к проведению переговоров, отмечает координатор Корейского центра стокгольмского Института по вопросам безопасности и развития Риккардо Вилла. Дружелюбная риторика президента, акцентирующая внимание на хороших взаимоотношениях с Кимом, весьма вероятно, и подкупила северокорейцев и убедила сесть за стол переговоров. «Вероятно, Пхеньян видел в мегаломании и самовлюбленности Трампа в сочетании с его жаждой международного признания возможность добиться смягчения санкций и улучшить имидж страны на мировой арене», — рассказал он «Ленте.ру».

Кортеж Ким Чен Ына в Сингапуре

Фото: Brent Lewin / Getty Images

По итогам сингапурской встречи стороны подписали три документа, которые Трамп назвал «весьма всеобъемлющими». Ким же сравнил переговоры с сюжетом научно-фантастического фильма. «Мы провели историческую встречу и решили оставить прошлое позади», — указал он.

В совместном заявлении президент США заявил о готовности предоставить КНДР гарантии безопасности. Ким, в свою очередь, подтвердил приверженность полной денуклеаризации Корейского полуострова. Стороны также договорились вернуть друг другу останки погибших во времена Корейской войны.

Материалы по теме:

В самом заявлении содержалось мало конкретики, но позже Трамп поделился деталями. В частности, что американские войска останутся в Южной Корее, но учения будут приостановлены. В силе остались и санкции против КНДР, но президент допустил их снятие в будущем. Трамп даже похвастался дополнительным достижением: уже после подписания совместного заявления Ким Чен Ын пообещал уничтожить крупнейший полигон для испытания ракетных двигателей.

Несмотря на знаковость события, далеко не все в Вашингтоне были рады прошедшей встрече. У ряда политиков и аналитиков она вызвала недоумение и даже возмущение: как так, президент США, главной демократии мира, жмет руку и улыбается диктатору, обвиняемому в зверских казнях, страшном голоде и вопиющих нарушениях прав человека?

Спустя год после сингапурского саммита Трамп в интервью с журналистом Бобом Вудвордом достаточно эмоционально объяснил свое решение встретиться с Кимом. Он подчеркнул: за то время, что предыдущие администрации демонстративно отказывались от диалога с северокорейскими властями, КНДР нарастила значительный ядерный потенциал. Нужно было что-то предпринимать — и Трамп пошел на личную встречу с «врагом номер один».

Знаешь, что я сделал? Одну простую вещь. Я с ним встретился. Что, б***ь, в этом такого. Это заняло у меня два дня. Я встретился. Я ни от чего не отказался. Я не отказался от санкций. Я ему ничего не дал. Ладно? Ничего ему не дал

Дональд Трамп в интервью Бобу Вудворду

Впрочем, фразой «ничего не дал» эти переговоры описывал не только сам Трамп. В КНДР оказались сильно недовольны итогами саммита и требовали больших гарантий: концепция Трампа «сначала откажитесь от ядерного оружия — потом снимем санкции» их явно не устраивала.

Ханой несбывшихся надежд

Следующий саммит двух лидеров состоялся чуть меньше чем через год в столице Вьетнама, Ханое. На встречу с «королем сделок» глава КНДР отправился излюбленным способом — бронепоездом; на дорогу через Китай он потратил около 60 часов. По плану переговоры должны были занять два дня: первый был отведен на своего рода «разогрев» — личная встреча лидеров и неформальный ужин, а на второй были запланированы уже более предметные переговоры между делегациями.

В ходе переговоров Трамп продолжал всячески умасливать Кима: то похлопает по плечу, то назовет другом, то публично пообещает превратить КНДР в экономическую супердержаву. В воздухе витал оптимизм, все ждали чего-то исторического, в том числе и местные продавцы сувенирных безделушек, напечатавшие тысячи тематических футболок.

Люди собрались у места, где запланирован ужин Трампа и Кима в Ханое

Фото: Susan Walsh / AP

Ожидалось, что после серии переговоров в расширенном и узком составе делегации пообедают, а ближе к вечеру отправятся на церемонию подписания знакового соглашения. Однако уже в полдень журналистов, освещавших саммит, предупредили об «изменениях в графике». Вскоре стало известно, что переговоры потерпели фиаско. Ким уехал из Ханоя без соглашения и обеда. Стоимость футболок, посвященных уже не столь историческому саммиту, упала в два раза.

В ходе пресс-конференции Трамп не назвал конкретную причину, по которой это произошло, однако отметил, что верит Киму на слово и надеется на дальнейший диалог. «Мы должны оставить санкции в силе, он [Ким Чен Ын] хочет ядерного разоружения, но он хочет сделать это таким путем, на который мы пойти не можем», — сказал американский лидер, отметив, что между странами есть «некоторая пропасть».

Материалы по теме:

После вьетнамской встречи контакты между сторонами продолжились, а лидеры даже спонтанно встретились. Находясь в Осаке на саммите «Большой двадцатки» (G20), Трамп через Twitter внезапно предложил Киму встретиться на границе двух Корей. В условиях повышенной спешки эту встречу все же организовали. Пожав руку Киму, Трамп перешагнул через демаркационную линию, отделяющую Южную Корею от Северной. Так он стал первым президентом США, который хоть и ненадолго, но ступил на северокорейскую землю.

Несмотря на столь яркий и символичный поступок американского лидера, переговоры по-прежнему оставались в тупике. Президентский срок Трампа подошел к концу, но достичь хоть сколько-нибудь субстантивной договоренности о денуклеаризации полуострова так и не вышло.

Риккардо Вилла отмечает, что одной дружбы между двумя лидерами оказалось недостаточно для успеха переговоров: личные взаимоотношения не стали достаточной гарантией ни для КНДР, ни для США. Денуклеаризация — это долгая, мучительная, но в первую очередь коллективная работа, в которую должны быть вовлечены не только США и КНДР, но и все страны региона, если не мира.

По мнению Роберта Уинстенсли-Честерса, основная причина неудачи саммита состоит в том, что КНДР и США очень по-разному трактуют само понятие денуклеаризации. Для северокорейцев это отказ Вашингтона от «ядерного зонтика» в Восточной Азии и сокращение или даже вывод американских военнослужащих из Южной Кореи. А для США это односторонний отказ Пхеньяна от ядерного арсенала.

Ху Чью Пинг, эксперт по стратегическим исследованиям и международным отношениям и старший лектор Национального университета Малайзии, в беседе с «Лентой.ру» отметила, что неспособность Трампа достичь договоренностей с Кимом в Ханое фактически свела на нет весь достигнутый процесс. По ее мнению, после провала саммита Ким Чен Ын осознал, что администрация США может повести себя совершенно непредсказуемо и упустить возможности для укрепления доверия. «Это определенно не поможет в дальнейших попытках вернуть Кима за стол переговоров», — заметила эксперт.

Уинстенсли-Честерс однако подчеркивает: отсутствие весомого прогресса в вопросе ядерного разоружения вовсе не свидетельствует о полном провале администрации Трампа. Политику удалось выйти из острой фазы в отношениях с Пхеньяном и избежать войны — а худой мир, как известно, лучше доброй войны.

Впрочем, в январе 2020 года Ким Чен Ын отрекся от главного достижения трамповской дипломатии — добровольного моратория на испытания ядерного оружия

Двадцать семь любовных писем

Трамп до последнего уверял журналистов, что работа над соглашением с Пхеньяном продолжается, и часто упоминал «прекрасные взаимоотношения» с Кимом. В частности, он любил похвастаться посланиями от северокорейского лидера. «Я стоял на своем, как и он, и мы не могли сдвинуться с мертвой точки [в переговорах]. А потом мы влюбились друг в друга, ясно? Нет, правда, он написал мне красивые письма, отличные письма. Мы влюбились друг в друга», — рассказывал Трамп.

Вскоре после сингапурского саммита президент даже поделился одним из таких посланий. В нем лидер КНДР обращался к Трампу «Ваше превосходительство» и отмечал «энергичные и выдающиеся усилия» американского президента по налаживанию взаимоотношений двух стран.

Ким Чен Ын читает письмо от Трампа

Фото: KCNA / Reuters

За исключением этого письма мир имел крайне скудное представление о переписке двух лидеров, пока журналист Боб Вудворд не выпустил книгу «Ярость», посвященную администрации 45-го президента. Публицисту дали прочитать (но запретили откопировать) 27 писем между Трампом и Кимом, которые американский президент нежно окрестил «любовными». Два послания северокорейского лидера Вудворд смог надиктовать на свой диктофон и поделился расшифровками со СМИ. И нужно признать, слог писем Ким Чен Ына действительно красив и, на первый взгляд, свидетельствует о глубокой симпатии к американскому визави.

Даже сейчас я не могу забыть тот исторический момент, когда я крепко держал руку Вашего превосходительства в этом прекрасном и священном месте, пока весь мир наблюдал за нами с большим интересом. Я надеюсь вновь пережить ту честь, которую испытал в тот день

Письмо Ким Чен Ына Трампу вскоре после саммита в Сингапуре

В другом письме, датированном 10 июня 2019 года, глава КНДР поздравил американского президента с приближающимся днем рождения, пожелав ему крепкого здоровья и счастья. Он назвал прошедшую в Ханое встречу «моментом славы» и «драгоценным воспоминанием», заверив Трампа в «непоколебимом уважении».

Я также верю, что глубокая и особая дружба между нами, подобно волшебной силе, приведет к прогрессу в отношениях между КНДР и США и устранит все преграды на нашем пути к переменам, которые мы стремимся достичь

Письмо Ким Чен Ына Трампу от 10 июня 2019

При этом послание северокорейского лидера сквозит недовольством итогами переговоров: он призывает Трампа продемонстрировать «новый подход и необходимое мужество» для того, чтобы «вершить великие дела» по денуклеаризации Корейского полуострова.

Джеймс Хоар, возглавлявший британское диппредставительство в Пхеньяне в начале 2000-х, по просьбе «Ленты.ру» ознакомился с обоими письмами. Бывший дипломат рассказал, что послания Кима совершенно не похожи ни на что из того, что он когда-либо получал от северокорейских чиновников. Особенно Хоар отметил витиеватый слог писем. «Я очень сомневаюсь, что Ким действительно так пишет в обычных ситуациях, да и в любом случае письма были написаны за него. Мне они кажутся лестными, даже лизоблюдскими по тону, что не принято в общении между равными», — отметил он.

Бывший дипломат не удивился тому, что Трамп расценил полученные письма как доказательство особых отношений с северокорейским лидером.

«Но мне кажется, что они скорее мольба о внимании, чем о каком-то реальном личном участии», — заметил он

Роберт Уинстенсли-Честерс тоже усомнился, что двух лидеров связывает дружба или личная привязанность. Эксперт, впрочем, отметил, что Трамп, когда это в его интересах, действительно умеет подобрать ключик к человеку, считающему себя могущественным. «Он был готов продемонстрировать уважение и почтение, которые, по мнению северокорейцев, и заслуживает Ким Чен Ын, а северокорейцы в ответ были готовы быть вежливыми и учтивыми с ним», — пояснил он.

Перепад напряжения

20 января президентскую присягу дает новый, 46-й по счету лидер США — Джо Байден. И он к Северной Корее настроен совсем не дружественно.

Новый глава Белого дома еще до вступления в должность озвучил свое главное условие для встречи с Кимом: добровольный отказ Северной Кореи от ядерного оружия. Как показала практика, на такие жертвы без сколько-нибудь весомых гарантий собственной безопасности Пхеньян явно не настроен. А значит, вместе с Трампом закончится эпоха саммитной дипломатии: в лучшем случае двусторонние контакты продолжатся на рабочем уровне.

В этом смысле, отмечает Уинстенсли-Честерс, администрация Байдена станет своего рода третьим сроком администрации Обамы, девизом которой было «стратегическое выжидание». Более того, маловероятно, что Северная Корея окажется среди приоритетов нового руководства.

«Учитывая текущее состояние американской политики и огромные внутренние проблемы, с которыми столкнется администрация Байдена, основное внимание будет уделяться действительно неотложным вопросам внешней политики — взаимодействию с Россией по вопросам ДСНВ, изменению климата и отмене ужасных решений, принятых администрацией Трампа на Ближнем Востоке. Северная Корея окажется на втором плане», — заявил Уинстенсли-Честерс.

При этом эксперт считает, что самому Пхеньяну тоже будет не до переговоров с США из-за последствий COVID-19, поэтому, весьма вероятно, КНДР предпочтет оставаться в тени. Так что ожидать глобальных прорывов в вопросах денуклеаризации Корейского полуострова в ближайшие четыре года явно не стоит.

Байден вместе с внучкой смотрит на КНДР c наблюдательного пункта в демилитаризованной зоне

Фото: Lee Jin-man / Reuters

Ху Чью Пинг, впрочем, не исключает: помощь может прийти оттуда, откуда не ждали. «Пандемия COVID-19 может создать дополнительную возможность для переговоров, если на начальном этапе взаимодействия США откажутся от обсуждения ядерной проблемы, вместо этого сосредоточившись на гуманитарном аспекте и медицинской дипломатии», — пояснила эксперт.

Однако последние события скорее указывают на негативный сценарий: не исключено, что обстановка в регионе может резко ухудшиться или вовсе вернуться к пику напряженности образца 2017 года.

В разгар глобальной пандемии в КНДР прошел торжественный съезд Трудовой партии Кореи, на котором верховное руководство постановило: враг не дремлет, а значит, у страны должно появиться «ультрасовременное тактическое ядерное оружие». По случаю торжеств в столице Пхеньяна даже прошел военный парад, где такое «супероружие» показали — вернее его макет, как считают эксперты.

Новое оружие надо испытать, да и себя показать новой администрации надо с позиции силы. Так что не исключено, что Северная Корея встретит 46-го президента США торжественными пусками баллистических ракет или даже ядерными испытаниями

При этом некоторые аналитики опасаются, что на фоне обострения обстановки Ким может делегировать полномочия по пуску ядерного оружия кому-то еще. Так он даст противникам понять: его убийство ядерный удар не предотвратит. Северокорейские ракеты уже сейчас способны достичь американской территории, а значит, в случае допуска большего круга людей к «ядерной кнопке» риск ошибки — фатальной для обеих сторон — лишь возрастет.

В конце концов, после необычайно тяжелого 2020 года уже сложно чему-то удивляться. И как знать, может быть, когда с неба начнут падать ракеты, в Вашингтоне все-таки признают: не такой уж и bad bromance был у Трампа и Кима.

Двойной союзник. Как Южной Корее удается одновременно дружить с Россией и США

У Москвы и Сеула есть немало причин дружить и особо нет причин ссориться. Но, с другой стороны, Южная Корея – союзник США, а у Вашингтона сейчас отношения с Москвой не из лучших. Как это влияет на взаимоотношения между двумя странами?

Конфронтация России и США за последние годы достигла такой остроты, что, кажется, для других стран стало почти невозможно сохранять хорошие отношения одновременно и с Москвой, и с Вашингтоном. Однако такие страны есть, и одна из самых заметных из них – Южная Корея.

Российско-южнокорейской дружбе примерно столько же лет, сколько дипотношениям между двумя странами, установленным в 1990 году. За три десятилетия она благополучно пережила все политические изменения и в Сеуле, и в Москве. Еще более удивительно, что этому прагматичному партнерству не особо мешает тесный военный союз Сеула с Вашингтоном.

Несомненно, для Южной Кореи союз с США – главная константа ее внешней политики. И тем не менее власти Республики Корея умело выполняют свои союзнические обязательства, не портя при этом связей с Москвой и занимая существенно более мягкую позицию в отношении России, чем многие другие американские союзники.

Тому есть немало примеров. После нападения Грузии на Южную Осетию в августе 2008 года Сеул стал одной из немногих столиц, где поддержали Москву и осудили агрессию Тбилиси. С января 2014 года между Россией и Южной Кореей действует соглашение о безвизовых турпоездках (сейчас временно приостановленное из-за коронавируса) – единственное для стран – союзников США и не отмененное из-за украинского кризиса.

В ходе крымских и донбасских событий Сеул тоже занял сравнительно мягкую позицию. Южная Корея не признает Крым российским, а корейский бизнес старательно выполняет введенные США и их союзниками санкции, но вводить собственные Сеул не стал.

Взаимный прагматизм

У такой ситуации есть несколько причин. Первая – это отсутствие потенциальных точек для серьезного конфликта России и Южной Кореи. Сфера интересов Кремля – постсоветское пространство, где Россия хочет быть важнейшим игроком. Для России важны двусторонние отношения с Европой, США, Китаем и странами Восточной Азии, однако азиатское направление российской внешней политики (кроме отношений с КНР) куда менее значимо, чем западное. Сеул же заботит прежде всего Восточная Азия, а вот постсоветское пространство является периферийным направлением. Зон для серьезного столкновения интересов, как видно, тут немного.

Второй причиной можно считать взаимное отсутствие идеологических и исторических раздражителей. Для Кремля это в первую очередь «неправильная» интерпретация памяти о Второй мировой войне, что является, например, проблемой в отношениях с Японией, усложняющей территориальный спор вокруг Курил.

Для Сеула идеологический компонент присутствует только в отношениях с Японией – от Токио Южная Корея требует извинений за колониальное правление 1910–1945 годов (а получив оные, как правило, вскоре называет их недостаточно искренними и требует новых). К Москве серьезных исторических и идеологических претензий у Сеула нет – роль СССР в Корейской войне не будоражит южнокорейское общество.

Третьей причиной можно назвать позитивный образ обеих стран друг у друга. Для россиян Южная Корея – это страна высоких технологий, трудолюбивых людей и популярной музыки, а для корейцев Россия – страна классической литературы, красивых девушек и родина надежного мессенджера Telegram.

Это не означает, что отношения двух стран совсем безоблачны и в них нет проблем. Северокорейская ядерная программа является и сближающим, и разделяющим Москву и Сеул фактором. Точно так же тема корейских инвестиций в Россию и сближает две страны, и постоянно порождает фрустрацию из-за несбывающихся завышенных ожиданий обеих сторон. Но главное неизменно: запроса на конфронтацию нет ни со стороны российского, ни со стороны корейского общества.

Для чего Москве Сеул

Россия интересуется сотрудничеством с Южной Кореей прежде всего по двум направлениям: торговому и туристическому. С точки зрения туризма эта страна выгодно отличается от соседей безвизовым режимом для граждан России, что делает ее привлекательной для туристов российского Дальнего Востока.

Торговля с Южной Кореей ведется почти исключительно по морю, и с этим связан один из самых старых, но до сих пор неосуществленных проектов в российско-южнокорейских отношениях – строительство транскорейской железной дороги. По замыслу Москвы, эта дорога должна проходить через небольшой участок российско-северокорейской границы, далее идти по территории КНДР и заканчиваться в Южной Корее.

Также были идеи проложить параллельно с железной дорогой еще и газопровод – для экспорта российского газа на Юг. За счет этого можно было бы существенно увеличить объемы торговли России с Южной Кореей, а получающий плату за транзит Пхеньян тоже не остался бы внакладе.

Казалось бы, такой план действительно должен устроить всех. Тем не менее с тех пор, как он был впервые предложен всем заинтересованным сторонам, прошло уже несколько десятилетий, но дело так и не сдвинулось с мертвой точки. И вряд ли сдвинется – по крайней мере, не раньше, чем в Северной Корее сменится режим.

Проект упирается сразу в две проблемы. Первая – это пакет жестких санкций против КНДР, который можно снять только с согласия США. А такого согласия нет и в ближайшие годы не предвидится. Вторая проблема – крайне ненадежная репутация Пхеньяна как делового партнера. Северокорейское руководство уже много десятилетий систематически обманывает инвесторов – когда очередной проект начинает приносить доход, у них отнимают собственность. Нет никаких гарантий, что дорогу и газопровод не постигнет та же судьба.

Поэтому сухопутная российская торговля с Южной Кореей в обозримом будущем невозможна. Хотя, несмотря на это, торговый оборот с Южной Кореей у России и в докоронавирусные времена был в сотни раз выше, чем с Северной, с которой общая сухопутная граница все же есть. А сейчас, судя по имеющимся данным, эта разница стала уже тысячекратной.

Россия занимает 12-е место во внешнеторговом обороте Южной Кореи. Для России роль Южной Кореи несколько выше: страна занимает шестое место по импорту и восьмое в экспорте. Две главные статьи российского экспорта в Корею – топливо и рыба, импорта – автомобили и оборудование для ядерных реакторов.

Для чего Сеулу Москва

Помимо туристического и торгового аспекта, у Сеула к Москве есть дипломатический интерес. Южная Корея надеется, что Москва сможет надавить на Пхеньян, чтобы Северная Корея встала на путь ядерного разоружения.

Объективно говоря, влияние на Пхеньян у Кремля крайне ограниченно. Внешняя торговля КНДР, а вместе с ней и рычаги экономического давления на Северную Корею практически полностью монополизирована Пекином. Судя по действиям российского МИДа, Кремль де-факто согласен, что КНДР входит в сферу влияния Китая, поэтому политика Москвы на северокорейском направлении почти исключительно сводится к поддержке Пекина (так же, как, например, Лондон и Париж поддерживают Вашингтон).

Разумеется, для Москвы участие в решении северокорейского кризиса играет важную роль, поскольку, с одной стороны, в теории может помочь снизить конфликтный потенциал у российских границ и затормозить наращивание американской военной инфраструктуры в регионе. С другой стороны, эта вовлеченность позволяет повысить престиж страны и является одним из немногих элементов позитивной повестки в отношениях с США, что было продемонстрировано, например, на женевском саммите Владимира Путина и Джозефа Байдена.

Кремль старается выжать из своей вовлеченности в переговоры по КНДР максимум, прекрасно осознавая, что действенных инструментов влияния, кроме географического соседства и незначительной торговли с Северной Кореей, а также права вето в Совбезе ООН, у России нет.

Почему же Сеул продолжает верить, что Россия может оказать какое-то воздействие на КНДР? Причин тут несколько. Первая – это колоссальная инерция мышления, ведь когда-то Северная Корея действительно была сателлитом Москвы.

Второй причиной можно считать успехи российской дипломатии, активно работающей над созданием России образа влиятельной страны, которая при необходимости может надавить на Пхеньян. Особого успеха в этой области Москве удалось добиться в середине 2000-х. Речь идет о шестисторонних переговорах по ядерной программе КНДР, проходивших с 2003 по 2007 год.

В них участвовали США, Китай, Россия, обе Кореи и Япония. Переговоры предсказуемо закончились ничем. Тем не менее, если задуматься, какая страна в долгосрочной перспективе от них больше всего выиграла, то ответ будет довольно парадоксальным – Россия.

Дело в том, что шестисторонний формат задал своего рода шаблон переговоров по северокорейской проблеме, который в Южной Корее приняла и политическая элита, и академическая среда, и широкая публика. С тех пор практически все конференции и мероприятия на тему КНДР включают в себя разговоры о позиции Пекина, Вашингтона, Токио и Москвы. Ограниченное влияние России на северокорейский вопрос признал на саммите в Женеве и президент Байден – в конце концов, без согласия России никакие международные санкции нельзя провести через СБ ООН.

Таким образом, у Москвы и Сеула есть немало причин дружить и особо нет причин ссориться. Но, с другой стороны, Южная Корея – союзник США, а у Вашингтона сейчас отношения с Москвой не из лучших. Как это влияет на взаимоотношения между двумя странами?

Что Америка?

Коротким ответом на этот вопрос будет «скорее всего, никак». Причин тут несколько. Прежде всего дело в том, что ни Москва для Сеула, ни Сеул для Москвы даже близко не являются главным направлением дипломатической активности. У посольства США в Южной Корее хватает других забот, включая налаживание испортившихся отношений между ближайшими союзниками США в регионе, Токио и Сеулом, а также отслеживание действий Китая – главного стратегического соперника Америки и в глобальном, и в региональном измерении.

Конечно, отношения Москвы с Сеулом нельзя назвать безоблачными. Кремль иногда идет на символическую критику Южной Кореи за несамостоятельность в отношениях с США, но на общем дружественном тоне отношений это не сказывается. Например, такое происходило с размещением в Южной Корее американских противоракетных систем THAAD.

Для Москвы THAAD – куда меньшая проблема, чем, например, для Пекина – российские стратегические силы на Дальнем Востоке размещены преимущественно на базирующихся на Камчатке подлодках, вне зоны действия американских комплексов и радаров. Именно поэтому Кремль использовал тему THAAD для вербального противодействия развертыванию ПРО США, а также для укрепления партнерства с Китаем, но отчитывал Сеул куда меньше, чем, например, Токио за планы разместить комплексы Aegis Ashore.

Иногда выходит так, что меры, которые воспринимаются Кремлем как затрагивающие его интересы, в действительности изначально задумывались без мыслей о Москве. Например, вопрос о размещении в Южной Корее и Японии американских ракет средней и меньшей дальности (РСМД), поднятый в 2019 году и вызвавший беспокойство Кремля. Обороняться Сеул и Токио, в случае чего, собираются не от России, а от Китая и Северной Кореи. Но сейчас вопрос был снят с повестки – к эскалации с Пхеньяном и особенно Пекином в Южной Корее (да и Японии) никто не стремится.

Далее, как правило, противостояние Москвы с кем-то из союзников США начинается не столько потому, что на союзника давит Вашингтон, сколько из-за кризиса именно в двусторонних отношениях – типа покушения на Скрипаля в Британии или сноса памятника маршалу Коневу в Чехии. Такого кризиса в отношениях с Сеулом нет и не предвидится.

Ждать ли перемен?

В принципе, перехода российско-южнокорейских отношений на качественно иной уровень ждать не приходится. Все потенциальные инициативы, обсуждаемые в Сеуле, типа подписания соглашения о свободной торговле или удлинения срока безвизового пребывания туристов, находятся все в той же парадигме дружественного партнерства.

Могут ли отношения между Москвой и Сеулом ухудшиться? Это тоже маловероятно. Южная Корея вообще проводит очень спокойную внешнюю политику, поэтому трудно представить, что Сеул вдруг пойдет на какие-то резкие, раздражающие Москву шаги. Обратная ситуация, то есть антикорейские шаги России, тоже маловероятна.

Наконец, единственный сценарий ухудшения российско-южнокорейских отношений, вероятность которого хоть сколько-то отличается от нуля, – эскалация противостояния Москвы и Вашингтона до такого состояния, при котором борьба с Кремлем станет внешнеполитическим приоритетом номер один для Белого дома. В этом случае Сеул действительно будет вынужден солидаризироваться с Вашингтоном, а о российско-южнокорейской дружбе можно будет забыть.

Однако наиболее вероятным прогнозом является консервативный – продолжение пусть и не слишком активных, но все же вполне партнерских и прагматичных отношений между Россией и Южной Кореей и в будущие годы. Такие отношения вполне соответствуют интересам как элит, так и граждан обеих стран.

Статья опубликована в рамках проекта «Диалог Россия – США: смена поколений». Взгляды, изложенные в статье, отражают личное мнение автора

следующего автора:

Федор Тертицкий

Фонд Карнеги за Международный Мир и Московский Центр Карнеги как организация не выступают с общей позицией по общественно-политическим вопросам. В публикации отражены личные взгляды авторов, которые не должны рассматриваться как точка зрения Фонда Карнеги за Международный Мир.

Москва ищет сближения с Пхеньяном: для чего?

Президент России Владимир Путин выразил надежду на активизацию двусторонних отношений с Пхеньяном. По мнению Путина, это отвечает интересам обеих стран.

Об этом президент РФ написал в письме северокорейскому лидеру Ким Чен Ыну по случаю отмечаемого в КНДР Дня освобождения, сообщили накануне СМИ со ссылкой на северокорейское государственное агентство ЦТАК.

В свою очередь, Ким Чен Ын в ответном послании Путину заявил о своей солидарности с таким подходом в «условиях угроз и провокаций со стороны враждебных сил». Подобную риторику Пхеньян обычно использует по отношению к США и Западу в целом.

Между тем Северная Корея в нынешнем году возобновила пуски ракет, включая межконтинентальные баллистические ракеты, нарушив мораторий на испытания.

Как заявляли Соединенные Штаты, в случае, если Пхеньян не прекратит подобную практику, Вашингтон будет настаивать на введении дополнительных международных санкций в отношении КНДР.

«Северная Корея – предел, до которого Россия может дойти в своем развитии при выбранном курсе»

Путин сейчас находится в ситуации вынужденных решений, уверен политолог Дмитрий Орешкин. По его мнению, Владимир Путин на Западе – изгой, поэтому волей-неволей ему приходится обращаться к Востоку, чтобы убедить всех, что Россия все еще находится во взаимодействии с внешним миром.

«Иными словами, у Путина резко сузился интерфейс взаимодействия (на международной арене), а в такой ситуации и Северной Кореей пренебрегать нельзя, – добавил он в интервью Русской службе «Голоса Америки». – Кстати, среди части общественности страны доминируют схожие настроения: раз Россия войну проигрывает войну в Украине против Запада (и точно проиграет её), следовательно нам надо изолироваться, выстроив новый железный занавес. И тут уж ничего другого не остается, кроме как улыбаться Востоку, причем далеко не всякому».

Вместе с тем Дмитрий Орешкин полагает, что у Владимира Путина далеко не лучшие воспоминания о КНДР. Политолог напомнил, что в самом начале своей президентской карьеры Путин съездил в Пхеньян и якобы привез оттуда согласие тогдашнего северокорейского лидера Ким Чен Ыра на ядерное разоружение: «Путин воспринял это как большой дипломатический успех, но, когда вернулся в Москву, правитель Северной Кореи сказал, что пошутил. Это была первая международная оплеуха, полученная президентом. Так что отношение у него к Пхеньяну, мягко говоря, амбивалентное. Но выбора-то не остается».

Возможно, Путин надеется получить от Ким Чен Ына живую силу для войны в Украине, предположил политолог. Положение у Кремля шваховое, поэтому такой сценарий легко просматривается, полагает он: «А что еще может предоставить Москве Пхеньян – пожалуй, ничего больше. Платить за энергоресурсы Северная Корея вряд ли способна, экономическое сотрудничество с нею малоинтересно. Политическая поддержка в виде признания КНДР независимости аннексированных Россией украинских территорий выглядит насмешкой над здравым смыслом».

Напомним, ранее Северная Корея признала так называемые ДНР и ЛНР независимыми государствами. Украина в ответ разорвала отношения с Пхеньяном.

Также Дмитрий Орешкин сомневается, что Путин в пику Западу будет снабжать Пхеньян технологическими разработками ядерного оружия или средствами его доставки. Как ему представляется, российский президент скорее, как обычно, будет пугать всех, блефовать и шантажировать угрозой того, что может вооружить Северную Корею, допустим, относительно современными ракетами, «заодно держа Ким Чен Ына на крючке, но более того…»

«Северная Корея – предел, до которого Россия может дойти в своем развитии при выбранном курсе. Но пока она более продвинулась в сторону Ирана – идеологизированной, закрытой структуры азиатского типа, где все замкнуто на одного человека. Но чтобы достичь северокорейских вершин, надо вначале провести тоталитарную чистку элит – не только политических, но и культурных. Для этого потребуется несколько поколений. Российские граждане, конечно, сильно деградировали за время путинского правления, однако не до конца. Поэтому, думаю, до Северной Кореи мы не доедем. Будем двигаться по направлению к ней, но, похоже, развалимся где-нибудь по дороге», – резюмировал политолог.

«Даже против Северной Кореи не введено таких беспрецедентных санкций, как против России»

В свою очередь, политолог Иван Преображенский напомнил, что в свое время Китай стал ядерной державой в результате сотрудничества с Советским Союзом, поэтому не будет ничего удивительного, что нынешняя Россия в пику Западу выразит готовность помочь КНДР в модернизации ее ядерного арсенала.

«Ведь если так делали советские руководители, чья адекватность сейчас кажется выше, чем адекватность российских властей, то вполне не исключен вариант, когда какие-то технологии будут переданы (Пхеньяну). Пусть для России они не самые стратегически новые, но для Северной Кореи будут как нельзя кстати. Вопрос в том, что Россия хотела бы за это получить? Потому что сотрудничество с Северной Кореей раньше ей давало возможность торговаться и договариваться с США, а сейчас эта тема мало перспективна», – отметил эксперт в беседе с корреспондентом Русской службы «Голоса Америки».

Этой же стратегией пользовался и Пекин, немножко, по словам Преображенского «подкармливая Северную Корею», потому что этой страной, обладающей ядерным потенциалом, можно было пугать и Южную Корею, и Японию, и США с тем, чтобы добиваться каких-то важных для себя уступок в рамках так называемых «больших сделок».

«Сейчас у России практически не осталось партнеров, ей важны любые экономические рынки, где она могла бы сбывать свои отнюдь не самые современные товары. Соответственно, даже Северная Корея в этом смысле довольно важна», – констатирует собеседник «Голоса Америки».

При этом Иван Преображенский согласен с гипотезой, что сама Российская Федерация в перспективе может превратиться в некий аналог КНДР, только в гораздо большем масштабе. «Безусловно, такая перспектива есть, если российское руководство будет продолжать двигаться в нынешнем направлении», – подтвердил он.

Причем это превращение, по его мнению, может осуществиться в короткие сроки: «Даже против Северной Кореи не введено таких беспрецедентных санкций, как против России. А ведь пакет мер в отношении Москвы далеко не исчерпан. Она уже практически находится в дипломатической изоляции, и ей крайне нужны любые заметные на международном поле силы».

КНДР важна для России именно с этой точки зрения, поскольку любое заявление Пхеньяна вызывает пристальное внимание со стороны мировой прессы, подытожил политолог.

«Россия пытается продемонстрировать, что она не находится в жесткой международной изоляции»

В обеих столицах прекрасно понимают, что ни о какой дружбе между Москвой и Пхеньяном говорить не приходится, считает политолог Андрей Никулин. По его оценке, это было невозможно даже во времена Советского Союза, а тем более сейчас.

«Обе страны преследуют сугубо собственные интересы, – констатировал собеседник «Голоса Америки». – Россия пытается продемонстрировать, что она не находится в жесткой международной изоляции, что еще есть страны, которые готовы с ней общаться, пусть даже и такие специфические, как КНДР. Пхеньян рассчитывает на экономически пряники, исходя из принципа: почему бы и не попробовать что-то получить. Терять ему нечего».

Вдобавок к этому Ким Чен Ын, очевидно, надеется на поддержку России в Совбезе ООН при голосовании по вопросу санкций, а заодно ему важно продемонстрировать Пекину, что Пхеньян ориентируется не только на «китайских товарищей», рассуждает Андрей Никулин: «В общем, обе стороны преследуют прагматичные, с их точки зрения задачи. Другой вопрос, что ни о каком сотрудничестве тут не может идти речи. Слишком разные весовые категории, слишком разные режимы и слишком не совместимы их экономика и политика. И главное – каждый из так называемых партнеров, что называется, продаст другого при первой возможности, и оба это понимают».

Впрочем, из желания насолить Западу Москва теоретически может посодействовать Пхеньяну в решении проблем в ядерной сфере, уточнил политолог. «Опыт такого сотрудничества был и в постсоветское время. Казалось бы, почему его не повторить из желания усугубить ситуацию и попытаться усилить напряженность на Корейском полуострове? Однако все действия Москвы в этом направлении будут с избытком скомпенсированы негативной реакцией Южной Кореи и Японии, которые пока еще не на полную мощь подключились к западным санкциям. Разумеется, нельзя сбрасывать со счетов и Китай, который считает КНДР своим вассалом и может негативно отреагировать на попытки усиления Пхеньяна независимость в области ядерных технологий», – заключил он.

БОльшее зло — Россия в глобальной политике

Кризис вокруг Корейского полуострова последовательно дрейфует к потенциальному взрыву. Пикировка между Вашингтоном и Пхеньяном все меньше напоминает «драку детсадовцев в песочнице» и действительно может перерасти в вооруженный конфликт. Что в этом случае делать Москве?

После июльской статьи о выборе из двух зол, опубликованной на сайте «Россия в глобальной политике», освещение «корейского кризиса» успело пройти очередной цикл. После обмена воинственными заявлениями, за которым ничего не последовало, ажиотаж начал было спадать, и заголовки «Корейский полуостров на грани войны!» стали меняться на «Кризис миновал». Однако в конце августа наступило «традиционное осеннее обострение», связанное с проведением на полуострове ежегодных маневров Ulchi Freedom Guardian, на которых отрабатывался пресловутый «оперативный план 5015», нацеленный на уничтожение ключевых объектов инфраструктуры КНДР, включая атаки на атомные объекты и физическое устранение высшего руководства.

В этот раз в учениях принимало участие «всего» немногим более 50 тыс. южнокорейских и американских военнослужащих. Однако следует вспомнить, что белорусско-российские стратегические учения «Запад-2017», насчитывающие куда меньше участников, вызвали громкие заявления о том, что «Россия накапливает силы и готовится к агрессии». При том что, в отличие от «плана 5015», там отрабатывались военные действия против условной Вейшнории, а не открыто названной Северной Кореи. Однако речь не о том, что подобные учения проводятся несколько раз в год, давая Пхеньяну неиллюзорное ощущение угрозы. И даже не о том, что 24 августа в ходе этих учений осуществлено три пуска южнокорейских ракет малой дальности «Хёнму-2», которые, в отличие от ракет северокорейских, отнюдь не вызвали медиаистерику и требования обсудить эти стрельбы в СБ ООН. Речь о северокорейском ответе: вначале последовал пуск ракет малой дальности, затем 29 августа еще один запуск «Хвасон-12», которая перелетела через территорию Японии (впервые с 2009 г. ), показав, что северокорейские ракеты действительно могут достичь как минимум острова Гуам.

3 сентября Ким Чен Ын сначала продемонстрировал миру термоядерную боеголовку, теоретически вполне готовую к установке на МБР, и практически в тот же день КНДР осуществила шестое ядерное испытание, мощность которого по разным источникам оценивается от 50 до 250 килотонн. Да, это термояд.

Автор не уверен, что Пхеньян верно просчитал все последствия. Проведение испытания на фоне саммита БРИКС и Восточного экономического форума обеспечило относительно быструю реакцию. 11 сентября 2017 г. Совет Безопасности ООН единогласно принял резолюцию № 2375, предусматривающую ужесточение санкций против КНДР. Предлагаемый Соединенными Штатами пакет, включающий в том числе топливное эмбарго, правда, полностью не прошел, хотя его принятие активно лоббировал президент РК, дозвонившийся по этому поводу почти до всех региональных лидеров.

В ответ Пхеньян тоже поднял ставки, хотя и не на максимальную высоту – 15 сентября Северная Корея произвела очередной запуск баллистической ракеты, дальность полета которой составила 3700 километров. С учетом высотной траектории это и реальное подтверждение возможности нанести удар по американской авиабазе на о. Гуам, и намек на большее. Кроме того, лидер КНДР указал, что Север продолжит разработку ракетно-ядерной программы, пока не будет достигнут паритет с Соединенными Штатами.

Этот шаг не остался без ответа. Сначала Дональд Трамп назвал в своем твиттере Ким Чен Ына «Рокетменом», а затем 19 сентября, уже с трибуны ООН, открыто предупредил, что, если Пхеньян не свернет свою ядерную программу, угрожающую США и ее союзникам, у Вашингтона не будет выбора, кроме как полностью уничтожить КНДР. Еще через два дня Трамп объявил о новых экономических санкциях в отношении Северной Кореи и стран, ведущих с ней бизнес, окончательно оформив концепцию вторичного бойкота.

Ответ не заставил себя ждать. 20 сентября глава северокорейского МИДа Ли Ён Хо сравнил заявления Трампа о готовности уничтожить КНДР в случае прямой угрозы с «лаем собаки», а 22 сентября «Рокетмен» ответил лично. И хотя инвективная риторика взяла пару новых высот, если вынести за скобки оскорбления, суть в следующем: действия Соединенных Штатов «отнюдь не запугивают, не останавливают меня, а, наоборот, подтверждают, что выбранный мною путь правилен, и по нему следует идти до конца».

«Американского старого маразматика непременно, наверняка буду укрощать огнем», заявил Ким в последней фразе, после чего министр иностранных дел КНДР Ли Ён Хо предположил, что обещанные «сверхжесткие ответные меры» могут включать «самый мощный взрыв водородной бомбы в Тихом океане». Вместе с тем министр отметил, что «мы не имеем представления о том, какие именно действия могут быть предприняты, поскольку приказ отдает Ким Чен Ын». Ли Ён Хо назвал Трампа «психически неуравновешенным человеком, страдающим манией величия» и предупредил, что если в результате вооруженного противостояния между двумя странами «погибнут невинные американцы», то «Трамп будет нести полную ответственность» за это.

Алармистские заголовки снова замелькали в СМИ, причем реплика Ли преобразовалась в «КНДР пообещала взорвать водородную бомбу над Тихим океаном»; в следующем раунде президентского «баттла» Трамп пригрозил «безумцу» Киму «невиданными испытаниями», северяне ответили видео с уничтожением американского авианосца, после чего Сергей Лавров сравнил ситуацию с дракой детсадовцев и предложил добиваться «разумного, а не эмоционального подхода».

Да, в глазах непрофессионалов динамика корейского ракетно-ядерного кризиса представляется в виде некоего волнообразного графика, в котором пики обострений (связанные с очередным ядерным испытанием, военными маневрами той или иной стороны или резкими заявлениями лидеров) сменяются спадами, когда эксперты, ранее ставившие полуостров на грань войны, начинают говорить о том, что опасность миновала. На деле же мы наблюдаем медленный и неотвратимый рост вероятности силового решения, которое, по мнению автора, на данный момент составляет примерно 35% и уверенно подбирается к сорока. Конечно, это условные цифры, но речь идет о том, что тренды, ведущие к обострению, никуда не делись, и каждый подобный всплеск повышает его вероятность.

Чего хочет «Рокетмен» и в чем он, возможно, ошибается

Если посмотреть на ситуацию с северокорейской точки зрения, то у Пхеньяна есть более чем обоснованные подозрения, что Соединенные Штаты и их союзники будут уничтожать КНДР как государство при первой возможности. На это указывает целый ряд факторов:

Последовательный отказ признать существование КНДР как государства. США не признали ее в начале 1990-х гг. (хотя неформальная договоренность между Москвой и Вашингтоном говорила о перекрестном признании) и не сделали этого позднее (хотя заключение дипотношений было, в общем-то, одним из условий Рамочного соглашения 1994 года). И сейчас Соединенные Штаты блокируют любые попытки заключения с Пхеньяном каких-либо официальных договоренностей, даже если речь идет о документе, призванном зафиксировать итоги Корейской войны 1950–1953 годов.
Северная Корея последовательно демонизируется и имеет фактически официальный статус страны-изгоя, который подразумевает, что взаимодействие с ней противоречит морально-этическим нормам, принятым «цивилизованными странами». Северокорейский режим достаточно одиозен и авторитарен, и в его истории хватает темных пятен. Однако вешать на нынешнюю КНДР события времен Ким Ир Сена или раннего Ким Чен Ира – это примерно то же самое, что рассуждать о современной России как о сталинском Союзе или временах «лихих 90-х». КНДР меняется, и эти перемены достаточно заметны.
Если вынести за скобки риторику о «самозащитных мерах, принимаемых в ответ на провокации», то уровень южнокорейско-американской военной активности не уступает северокорейскому, если не превосходит его. Только с марта по сентябрь 2017 г. США и РК провели пятнадцать военных учений различных типов, которые включали в себя в том числе ракетные пуски и вылеты стратегических бомбардировщиков, отрабатывавших атаки на ключевые объекты инфраструктуры. Эти действия отнюдь не вызывают международного ажиотажа, хотя для Пхеньяна вылеты американских бомбардировщиков В1-В – не меньшая угроза и провокация, чем ракетные пуски, благо цели для бомбометания находятся достаточно близко от северокорейской границы.
В отличие от Сеула, у Северной Кореи нет союзников, которые в рамках политического договора готовы прикрыть ее ядерным зонтом или прийти на помощь по первому требованию в случае внешней агрессии.
Кроме того, Северная Корея получила ряд прямых и косвенных уроков, указывающих на то, что любые попытки договариваться не с позиции силы обречены на провал. Договоренности либо не будут выполнены, либо в определенный момент будут пересмотрены или снабжены дополнительными условиями. Так было с Рамочным соглашением 1994 г. (желающие могут поинтересоваться судьбой двух легководных реакторов, которые должны были быть построены к 2003 г.), и так же, по сути, закончилась возможность урегулировать ядерную проблему на основании плана, отраженного в Совместном заявлении участников переговоров в 2005 году. Окончательно же концепция договороспособности «Запада» была перечеркнута после падения режима Каддафи, да и судьба иранской ядерной сделки может оказаться незавидной – Трамп открыто обвиняет Тегеран в «нарушении духа (не буквы!) соглашения», грозит из него выйти, а Вашингтон вводит против Ирана все новые санкции.
С другой стороны, у КНДР есть пример маоистского Китая, который на момент начала своей ядерной программы обладал не менее одиозной репутацией. Однако после превращения Китая в ядерную державу значительная часть вариантов решения вопроса была убрана со стола.

В такой ситуации руководство Северной Кореи идет простым и понятным путем – любой ценой проскочив «окно уязвимости», выйти на минимальный уровень гарантированного ядерного сдерживания, который станет для Пхеньяна «пропуском в высшую лигу». После этого военное решение вопроса станет неприемлемым из-за запредельных рисков, и недруги КНДР будут вынуждены договариваться с ней. А это позволит как минимум убрать часть угроз, связанных с насильственной сменой режима, и смягчить санкционное давление, связанное с непризнанием ядерного статуса.

На данный момент в Пхеньяне уверены, что ситуация развивается по выгодному сценарию. Точнее, что на войну американское руководство не пойдет. Это подтверждается и тем, что ни летом, ни сейчас в Пхеньяне не было усиления «военной тревоги», которая могла бы стать признаком подготовки к конфликту со стороны КНДР. Действительно, в вопросе «воевать или договариваться» выбор кажется очевидным. Однако на месте пхеньянского руководства автор не был бы столь оптимистичен. К сожалению, существует несколько групп факторов, делающих выбор Вашингтона более нетривиальным, и именно поэтому в предыдущей статье автор называл его «выбором из двух зол».

Первая группа аргументов против признания ядерного статуса КНДР может быть условно названа «системными», так как они касаются не СВА, а всего существующего миропорядка. Да, с точки зрения многих, включая автора, таковой трещит давно, но принятие «мировым сообществом» северокорейских условий будет означать не трещину в стене или отвалившийся кусок лепнины, а обрушение части фасада, сопровождающееся падением пары несущих колонн. Почему это так?

Современная «архитектура глобальной безопасности», как минимум формально, строится на авторитете ООН как надгосударственной организации. Если посмотреть под этим углом на «мирный исход», то получится, что десять с лишним лет международное сообщество пыталось, но так и не смогло «окоротить» Северную Корею, и более того, теперь вынужденно приняло ее условия. Какова тогда вообще цена ООН, и не грозит ли ей участь Лиги Наций при любом мало-мальски серьезном кризисе?

Вторая важная составляющая современного миропорядка касается режима нераспространения ядерного оружия. Здесь мы также получаем очень неприятный прецедент: любая страна, даже необязательно страна-изгой, развив ракетно-ядерную программу до уровня МБР с термоядерной боеголовкой, получает совсем иной статус. Это – дорога к падению режима НЯО, что бьет по интересам постоянного комитета СБ ООН, которому будет значительно сложнее проталкивать свое видение проблем. Кроме этого, согласно закону больших чисел, повышается как вероятность катастроф в результате технического сбоя, так и попадание ядерного оружия в руки негосударственных акторов, включая террористические организации. Поэтому с точки зрения многих сторонников действующего миропорядка, новый – мультиядерный – выглядит существенно хуже, и остановить сползание в него допустимо любыми средствами.

Следующая группа причин может быть названа морально-этическими. Уровень демонизации КНДР таков, что переговоры со страной-изгоем будут восприниматься как уступки Злу, которое от этого только укрепится. Влияние такой позиции очень хорошо заметно в аргументах, которые используют сторонники силового решения в США и РК. Темы разрушения режима НЯО или падения авторитета ООН там почти не звучат. Вместо этого аудиторию знакомят с фантастическими сценариями: мол, стоит пойти хоть на малейшие уступки, как Пхеньян немедленно потребует разрыва южнокорейско-американского оборонного соглашения, а затем – угрожая ядерным ударом по континентальной территории Соединенных Штатов – начнет «коммунизацию» Юга (в версиях некоторых прогнозистов из радикал-протестантских кругов речь заходит и о вторжении в Японию). И хотя авторы подобных сценариев, похоже, черпают свое вдохновение из сюжета хорошо известной в узких кругах игры Homefront, публика, привыкшая воспринимать Северную Корею как патентованное «государство зла», «заглатывает» их с готовностью. А значит, политик, который «опустится» до переговоров с Пхеньяном, получит целый букет внутриполитических и репутационных проблем. Их могли бы преодолеть президент класса Никсона и госсекретарь ранга Киссинджера, но чем больше государство пронизано популизмом и действенными системами обратной связи, тем сложнее руководителю страны проводить непопулярные в обществе меры. Сложности, с которыми сталкивается сегодня правительство Трампа, только усугубляют тренд, сужая пространство для маневра. Президент уже сделал слишком много заявлений в стиле «этому не бывать» и «мы им покажем». Отказ от них может быть чреват потерей лица.

Третья группа связана с недостаточным экспертным сопровождением политики Трампа. Чехарда назначений, невысокое качество экспертов и советников, волюнтаризм при принятии решений могут привести к тому, что картина, которую будут рисовать Трампу относительно внутриполитической обстановки в КНДР, ее военного потенциала и, как следствие, хода возможной кампании, будет существенно отличаться от реальной.

В плену дискурса

Дополнительные когнитивные искажения при анализе ситуации стоит отметить особо – долговременные последствия демонизации сформировали определенный дискурс освещения проблемы, в рамках которого ее нельзя решить. Даже российским экспертам общего профиля, которые теоретически обладают бóльшим уровнем знаний о КНДР, чем западные, бывает сложно выйти за рамки господствующего дискурса, и в их заявлениях встречаются не имеющие отношения к реальности выражения типа «ядерный шантаж», «непредсказуемый режим» или «порочный круг северокорейских провокаций». При этом лица, рассуждающие о том, что Северная Корея вероломно нарушила Рамочное соглашение, не имеют понятия о его содержании или могут упоминать как общеизвестный факт то, что «в КНДР ежегодно от голода умирает миллион человек».

Друг на друга накладываются и недостаточная информированность, и то, что информационные лакуны заполняются пропагандистскими штампами.

Возьмем в качестве примера Институт Америки в рамках Академии общественных наук КНДР. Да, он был создан недавно, и, возможно, к нынешнему времени ситуация изменилась к лучшему, однако осенью 2016 г. в нем было всего три структурных подразделения, из которых одно занималось ядерной проблемой Корейского полуострова, другое – северокорейско-американскими отношениями, третье – внешними связями. Как можно заметить, никакого исследования американского общества, культуры, политики, системы принятия решений в нем не велось.

Однако и американский уровень изучения Северной Кореи находится на похожем уровне. До недавнего времени там пользовались информацией из вторых рук, в первую очередь – японской или южнокорейской, имея возможность полагаться либо на спутниковые снимки, либо на расспросы перебежчиков. Собственный отдел агентурной разведки, посвященный Северу, появился в США только в 2017 году. При этом, в отличие от российских экспертов, значительная часть которых застала СССР и поэтому как-то понимает особенности обществ подобного типа, у них вообще нет представления о контексте. Например, в КНДР безуспешно пытаются найти диссидентов-интеллигентов позднесоветского образца, хотя северокорейская специфика, в том числе и отношение к интеллигенции, исключает возможность формирования подобной страты.

О невысоком уровне исследований Северной Кореи хорошо говорят документы, обнародованные Wikileaks. Значительное число таковых составляют тексты, написанные непрофессионалами, ссылающимися на желтую прессу и иные варианты невалидных источников. Но на основании этих «аналитических записок» принимаются политические решения.

В результате и Соединенные Штаты, и КНДР разрабатывают стратегию взаимодействия с оппонентом, отталкиваясь не от реальной Америки или Северной Кореи, а от того изрядно карикатурного образа, который сложился в головах пропагандистов и подхвачен аналитиками. Естественно, это не способствует конструктивному решению вопроса.

Чего ждать и что делать

Ситуация теоретически способна развиваться весьма стремительно, и иногда складывается ощущение, что счет идет на дни, а события, которые автор собирается моделировать, могут случиться еще до того, как та или иная модель увидит свет.

Недруги Пхеньяна или люди, привыкшие думать в парадигме «КНДР провоцирует мировое сообщество», допускают вариант, при котором уровень региональной напряженности может дойти до аналога событий 2010 г.: имеется в виду обстрел северокорейской артиллерией острова Ёнпхёндо и предшествовавшее этому потопление южнокорейского корвета «Чхонан», в котором официальная версия (не лишенная, заметим, сомнительных допусков и оценочных суждений) обвиняет Северную Корею. Автор же считает более реальным ракетный пуск «на дальность», который должен будет окончательно снять вопрос о наличии МБР. Если он будет направлен в район Гуама, США вполне могут интерпретировать его как акт агрессии: «откуда мы знаем, учебный это пуск или боевой». После чего охранительный рефлекс накладывается на иные политические причины, и в итоге официальная версия будет звучать как «Северная Корея собиралась атаковать Гуам ракетами, и нам не оставалось ничего, кроме как произвести превентивный удар».

Вообще, в рамках «стратегической игры» наибольший шанс развиться в полномасштабный вооруженный конфликт имеет провокация КНДР на нечто неадекватное, что может быть интерпретировано как казус белли. Вариант, при котором северокорейское руководство или будет загнано в угол, или начнет считать военное противостояние неминуемым. Топливное эмбарго либо иные «санкции», которые проще называть блокадой, вполне могут оказаться таким триггером при том, что явное проявление агрессии со стороны Пхеньяна переложит ответственность за все последствия конфликта на того, кто «первый начал», а Россия и КНР в этом случае, скорее всего, Северной Корее не помогут. Каждый приступ военной тревоги с присущей ему эмоциональной накруткой повышает вероятность неадекватной интерпретации сигнала или возникновения конфликта не по злому умыслу, а в результате ошибки, сдавших нервов или технического сбоя.

Как и чем можно изменить ситуацию к лучшему, потому что при неизменности трендов вопрос о критическом обострении переходит в категорию не «если», а «когда». Российско-китайское предложение «двойной заморозки» кажется лучшим, чем ничего, однако в его нынешнем виде оно скорее затормаживает тренды, ведущие к конфликту, но не меняет их траекторию.

Среди факторов, способных повлиять на процесс, автор выделил бы следующие.

Новый уровень развития российско-американского или американо-китайского противостояния. До недавнего времени, несмотря на все разногласия по другим поводам, члены постоянного комитета СБ ООН все-таки были едины в том, что действия КНДР неприемлемы и нуждаются в порицании, независимо от острых дискуссий о том, каким именно это порицание должно быть. Отказ от этого консенсуса означал бы очень важное изменение в миропорядке и архитектуре безопасности. Однако пока ни Москва, ни Пекин, ни Вашингтон не заявили официально, что «правила игры изменились».
Подразделом этого является вопрос, дойдет ли дело до торговой войны США и КНР, – не исключено, что разговоры о том, что Китай помогает Северу или не соблюдает санкции, лишь повод для того, чтобы найти оправдание давлению на Пекин.
Объем северокорейских резервов. До отмены санкций еще надо дотерпеть. Есть информация о том, что Ким Чен Ын дал указание «копить нефть», но считается, что имеющиеся запасы эквивалентны объему поставок за полгода. Идет ли накопление других стратегических ресурсов – неизвестно. И поэтому в зависимости от осведомленности и ангажированности разные эксперты считают, что в случае дальнейшего усиления санкций и окончательного перехода к блокаде Ким Чен Ын продержится от нескольких месяцев до двух лет, причем наиболее вероятный срок – это год плюс-минус три месяца. За это время Ким должен постараться или привести Соединенные Штаты к «правильному решению», или затянуть пояс, либо принять условия Китая (чего, возможно, и добивается Пекин).
Смогут ли Южная Корея и Япония вести самостоятельную политику, стремясь обеспечить свою безопасность.

Что в этой ситуации может и должна делать Москва? Исходить, вероятно, придется из того, что старый миропорядок на самом деле уже развалился. Есть лишь фасад, который создает видимость, а на самом деле мы уже живем в «разделенном мире» и «мультяшной» реальности, которая диктует новые правила игры. Это печально, цинично, больно, но в такой ситуации побеждает тот, кто быстрее всех понимает, что правила игры изменились, и успевает скорректировать свою позицию, чтобы «вовремя сгруппироваться». Россия в наименьшей степени проигрывает от ядерной КНДР, и потому мы, с одной стороны, конечно, должны принимать меры к тому, чтобы избежать конфликта, с другой – расчетливая стратегия должна строиться на том, чтобы в случае, если он разгорится, нас бы он задел минимально по сравнению с остальными геополитическими противниками.

Ядерная Северная Корея для России – меньшее зло, чем превращение северной части полуострова в горячую точку. Но с другой стороны, хочет ли Россия, чтобы, неудачно вовлекаясь в северокорейский конфликт тем или иным образом, американское руководство потерпело политический или хотя бы репутационный ущерб? Не уверен…

В рамках умаления вероятности конфликта нам следует, с одной стороны, донести до Пхеньяна вероятные последствия некоторых его действий, являясь не столько посредником, сколько стороной, помогающей более глубоко понимать действия оппонента: в этом контексте автор подумал бы о контактах между вышеупомянутым Институтом Америки и российским ИСКРАН. Одновременно Россия должна всячески противостоять тем «санкционным действиям», которые предусматривают прямое или косвенное провоцирование Пхеньяна на необдуманные действия, и стремиться сводить к минимуму поводы для возможного конфликта. Естественно, это должно сочетаться с доведением российской позиции по этому поводу и до руководства в Пхеньяне.

Также российская стратегия может предусматривать последовательное донесение бесперспективности военного решения до региональных союзников США. На самом деле ни Южная Корея, ни Япония не получают ощутимой выгоды, даже если конфликт разрешится исчезновением КНДР с карты мира.

Во-первых, обеим странам достаточно сильно достанется, причем не исключено, что для атаки важных в военном отношении инфраструктурных узлов противника может быть использовано ядерное оружие. Во-вторых, мир после победы над Севером не станет лучше. Южной Корее, например, придется «переваривать» северные территории, что с поправкой на культурную дивергенцию и остаточное сопротивление прочучхейских сил будет не менее долгим и болезненным процессом, чем «установление демократии» в Ливии и Ираке. Он будет сопровождаться падением уровня жизни простых южнокорейцев, затяжным политическим кризисом, растущим социальным напряжением и уровнем криминала, закручиванием гаек и снижением индекса безопасности. При этом объективная зависимость нового государства от США скорее всего усилится. В связи с этим весьма вероятен рост национализма в его мелкодержавной версии, предполагающей поиск врагов. А это означает, что Япония, которая и сейчас занимает в корейском националистическом нарративе очень специфическое место, окончательно попадет в нишу «клятых жапскалей», которые убили нашу королеву, насиловали наших женщин, вбивали гвозди в нашу землю и перебили всех тигров, чтобы лишить нас национального духа сопротивления. Определенный уровень доверительных отношений, который существует между Москвой и Токио, а также желание установить таковые между Москвой и Сеулом теоретически позволяют донести подобное послание.

Понятно, что «осталось уговорить Рокфеллера». И воздействие на Вашингтон является самым сложным элементом стратегии, поскольку Трамп катализирует определенные процессы, но не инициирует их. Вопрос в том, как предложить Трампу грамотно «продать» идею переговоров, так чтобы они, с одной стороны, не выглядели сделкой с дьяволом, а с другой – наоборот, укрепили бы его позиции по аналогии с тем, что сделал Никсон, разменяв Тайвань на Китай. Теоретически можно взвалить всю ответственность на Обаму и Клинтон, сказав, что именно их политика «стратегического терпения» довела ситуацию до ручки, и в том, что мы выбираем большее зло, виноваты они. Но судя по известным бизнес-стратегиям Трампа, он не относится к тому психотипу политических деятелей, которые способны к длительным и тяжелым переговорам с поиском компромисса. Тем более что «продавали» Трампа публике как политика, который «придет и моментально все исправит».

Опять же возникает вопрос: допустим, переговоры в стиле Никсона увенчаются успехом, и что потом? Если вдруг Северную Корею признают в качестве ядерной державы, останется ли она в условно китайско-российском блоке или будет придерживаться более нейтралистской линии, и насколько такой сдвиг соответствует национальным интересам России? Не исключено, что Пхеньян рассчитывает играть на американо-китайских противоречиях так же, как дед нынешнего руководителя КНДР сохранял независимость, играя на отношениях между Пекином и Москвой.

#вооружение #Китай #Россия #санкция #Северная Корея #Северо-корейский кризис #Совет Безопасности ООН #США #Трамп #Южная Корея #ядерное нераспространение #ядерное оружие #Япония

Отношения США и Северной Кореи — Институт политических исследований

Ключевые моменты

Северокорейская «угроза» является основным оправданием военных расходов США, присутствия американских войск в Азии и новой системы противоракетной обороны театра военных действий. .
Северная Корея раскритиковала США за то, что они не отменили экономические санкции. США критикуют северокорейский ракетный экспорт и подозревают Пхеньян в тайной разработке программы создания ядерного оружия.
Несмотря на их часто враждебную риторику, Северная Корея и Соединенные Штаты успешно сотрудничают в МВД, а также в программах помощи голодающим и технической помощи.

Северная Корея — самый давний противник США. США помогли разделить Корейский полуостров в конце Второй мировой войны, а затем вели войну против Северной Кореи в 1950-х годах. Экономические санкции против Пхеньяна сохранялись почти пятьдесят лет. В эту эпоху после холодной войны Северная Корея остается полезным демоном. Пентагон раздул северокорейскую угрозу, чтобы оправдать свое стремление к системе противоракетной обороны, оправдать способность вести две войны одновременно и объяснить необходимость содержания 37 000 военнослужащих в Южной Корее (и 100 000 военнослужащих в Азии в целом). .

Отношения между двумя странами ухудшились в начале 1990-х годов, когда Северная Корея расширила свою ядерную программу, а США рассматривали возможность бомбардировки предполагаемых объектов по разработке оружия. В 1994 году, после того как Джимми Картер встретился с северокорейским лидером Ким Ир Сеном, обе стороны в конечном итоге договорились о том, как вернуться с грани войны. Получившаяся в результате Рамочная договоренность требовала, чтобы Северная Корея заморозила свою ядерную программу в обмен на поставки мазута из США и два легководных ядерных реактора, которые должны быть построены международным консорциумом, финансируемым в основном Японией и Южной Кореей. В рамках этого соглашения США и Северная Корея обязались двигаться к полной нормализации отношений.

Рамочное соглашение предотвратило войну, но не установило прочный мир. Правительство США продолжает критиковать продажу Северной Кореей передовых ракетных технологий таким странам, как Пакистан и Иран. В августе 1998 года Северная Корея без уведомления запустила ракету/спутник, которая прошла над Японией и продемонстрировала свое владение трехступенчатой ракетной технологией. В то же время разведывательные службы США и Южной Кореи просочились в информацию о том, что на подземном объекте в Северной Корее может находиться программа создания ядерного оружия. Администрация Клинтона, сначала не желавшая доверять подземному ядерному объекту, в конце концов настояла на доступе, чтобы определить, отступила ли Северная Корея от условий Рамочного соглашения (которых она до сих пор придерживалась).

У Северной Кореи тоже есть список претензий. Он обвинил Соединенные Штаты в нарушении Рамочной договоренности, поскольку они не поставили мазут в соответствии с графиком и не продвинулись вперед, как планировалось, с легководными реакторами. Он также обвинил администрацию Клинтона в отказе от своего обещания нормализовать отношения и, таким образом, отменить экономические санкции. Наконец, Северная Корея раскритиковала наращивание военного присутствия США в Северо-Восточной Азии.

Отношения между двумя силами не являются полностью антагонистическими. В ответ на продовольственный кризис, обострившийся в Северной Корее в начале 19 в. 95, администрация Клинтона предоставила гуманитарную помощь на миллионы долларов (более 170 миллионов долларов в 1998 году), главным образом через ООН. В апреле 1999 года правительство США согласилось на свою первую прямую помощь Северной Корее: 100 000 метрических тонн продуктов питания, а также проект, скоординированный с несколькими неправительственными организациями США, по внедрению новых сортов картофеля на фермах Северной Кореи. Две страны также сотрудничают в поиске останков американских солдат, погибших на Севере во время Корейской войны. А Северная Корея направила несколько делегаций в Соединенные Штаты для получения технической помощи в области энергетики и сельского хозяйства.

Одним из факторов, изменивших условия участия на Корейском полуострове, стал новый президент Южной Кореи Ким Дэ Чжун. Хотя прошлые президенты Южной Кореи поддерживали жесткую политику Вашингтона, Ким Дэ Чжун явно высказался за участие. Вступив в должность в 1998 году, Ким сразу же обнародовал свою «солнечную политику». Согласно этой политике, Южная Корея больше не стремится к воссоединению полуострова путем поглощения Северной Кореи. Несмотря на некоторые покровительственные нотки, когда более продвинутый Юг протягивает руку помощи отсталому Северу, продвижение экономических и социальных контактов между двумя Кореями в рамках политики солнечного сияния является заметным улучшением по сравнению с агрессивной риторикой и жестами.

Политика администрации Клинтона в отношении Северной Кореи в настоящее время колеблется между пятидесятилетним наследием сдерживания и предварительным обязательством по взаимодействию. Подписанное в марте 1999 года соглашение о доступе США к предполагаемому подземному объекту ядерного оружия может указывать на более тесное сотрудничество. Но жесткие настроения в Конгрессе и среди видных политиков продолжают оказывать давление на администрацию, чтобы она заняла более ястребиную позицию.

Проблемы с текущей политикой США

Основные проблемы

Поддержка США Рамочной договоренности 1994 года была непоследовательной. Вашингтон задерживает поставки тяжелой нефти и делает лишь символические шаги к нормализации отношений с Северной Кореей.
Администрация Клинтона не оказала достаточной поддержки «солнечной политике» президента Южной Кореи Ким Дэ Чжуна по взаимодействию с Северной Кореей.
США внесли свой вклад в осадный менталитет Северной Кореи, создав систему противоракетной обороны театра военных действий и поощряя Японию расширять свою военную роль в регионе.

Есть по крайней мере две политики правительства США в отношении Северной Кореи. Элементы в администрации Клинтона поддерживают ограниченное участие и шаги по нормализации отношений. Однако в ЦРУ и Пентагоне многие глубоко скептически относятся к взаимодействию и предпочли бы неминуемый крах режима, независимо от последствий.

Эта напряженность в центре принятия решений сделала внешнюю политику США в отношении Северной Кореи непоследовательной, а в некоторых случаях и глубоко ошибочной. Вместо того чтобы урегулировать весь спектр двусторонних разногласий, Вашингтон применил разрозненный подход, не соответствующий новой политике южнокорейского лидера Ким Дэ Чжуна. Более того, администрация Клинтона ужесточила свою политику сдерживания в регионе Северо-Восточной Азии, усилив осадный менталитет Северной Кореи.

Проблемы начинаются с нерешительной приверженности Вашингтона Рамочному соглашению 1994 года. Когда США подписали Рамочное соглашение, многие в администрации ожидали, что правительство Северной Кореи рухнет до того, как обещанные легководные ядерные реакторы будут введены в эксплуатацию в 2003 году. Соглашение не было шагом к нормализации, оно действовало как временная мера. Однако правительство Северной Кореи не рухнуло. Строительство электростанции, то ли по замыслу, то ли случайно, затянулось. Что еще более важно, администрация Клинтона уступила оппозиции Конгресса и отменила лишь наименее важные из экономических санкций, от которых Пхеньян отчаянно хочет избавиться. Хотя Вашингтон риторически поддерживает более открытую и международно интегрированную Северную Корею, экономическое эмбарго еще больше отделяет Пхеньян от капиталистического мира и усиливает изоляционистскую фракцию в северокорейской политической элите.

Вторая проблема связана с интерпретацией. Северная Корея, охваченная продовольственным кризисом и общим экономическим коллапсом, отчаянно пытается заработать твердую валюту. Это отчаяние является одной из причин его провокационных действий. Северная Корея, ведя переговоры со слабой позиции, накапливает козыри, чтобы получить лучшую сделку от США и Японии. Вашингтон, однако, расценил запуск ракеты и продажу ракет как военные жесты, призванные угрожать национальной безопасности Соединенных Штатов и их азиатских союзников. Другими словами, США разработали военные меры реагирования на кризис, который требует в первую очередь экономических решений.

Правительство Южной Кореи осознало затруднительное положение Северной Кореи как экономическое и соответственно сформировало свою политику в отношении северного соседа (Nordpolitik). «Политика солнечного света» привела к беспрецедентному экономическому сотрудничеству между Севером и Югом. Правительство Южной Кореи дало добро нескольким частным предприятиям, в том числе проекту Hyundai, который доставил на лодке десятки тысяч туристов на гору Кумганг на севере страны. Десятки южнокорейских предприятий готовы отправиться на север, чтобы вести переговоры о создании совместных предприятий и поставлять излишки промышленного оборудования. Тем временем строительство легководных реакторов сфокусировало северокорейских и южнокорейских рабочих на общей цели — прообразе тех проектов, которые в конечном итоге свяжут воедино разрозненные половины Корейского полуострова.

Тем не менее, у «солнечной политики» есть критики в Южной Корее, а экономические инвестиции на Севере все еще в основном на бумаге. Без аналогичного стремления администрации Клинтона к взаимодействию попытки Ким Дэ Чжуна установить контакт с Северной Кореей могут стать жертвой консервативной оппозиции.

Бывший министр обороны США Уильям Перри, назначенный администрацией Клинтона для разработки политических рекомендаций в отношении Северной Кореи, в мае или июне опубликует отчет о своих выводах. Обычно ожидается, что он будет выступать за соблюдение Рамочной договоренности, особенно в свете событий 19 марта. 99, согласно которому Северная Корея разрешила США доступ к предполагаемому подземному ядерному объекту. Тем не менее, в Конгрессе есть много голосов, таких как Бенджамин Гилман и Генри Хайд, которые выступили против как этой сделки, так и других шагов к взаимодействию. В недавнем отчете, подготовленном для Университета национальной обороны бывшим помощником министра обороны Ричардом Армитиджем, утверждается, что если Северная Корея не удовлетворит все требования США, то США должны будут принять более строгие меры.

В целом в Северо-Восточной Азии США уже приняли более строгие меры. Она продолжает проводить военные учения в окрестностях Северной Кореи, а в 1998 изменил симуляцию поля боя, включив в нее вторжение и поражение Севера. Администрация планирует создать систему противоракетной обороны театра военных действий, которая теоретически защитит союзников в регионе от предполагаемых ракетных угроз со стороны Северной Кореи и Китая. Несмотря на миллиарды долларов исследований, противоракетная оборона еще не доказала свою техническую осуществимость, а предлагаемая система вызвала излишнее недовольство России и Китая.

Более того, в сотрудничестве с консервативными японскими политиками США пересмотрели свой союз с Японией, чтобы последняя оказывала большую поддержку операциям США в регионе, брала на себя больше финансового бремени и расширяла военную роль японской самообороны. — Силы обороны. Впервые за пятьдесят лет Япония рассматривает возможность развития средств первого удара. Эти шаги бросают вызов пацифистской конституции Японии, вызывают опасения среди жертв колониального прошлого Японии (главным образом Китая и двух Корей) и обостряют конфликт в и без того нестабильном регионе.

На пути к новой внешней политике

Основные рекомендации

Администрация Клинтона должна разработать комплексный пакет мер для Северной Кореи, направленный на нормализацию отношений и отмену экономических санкций.
США должны координировать участие Северной Кореи, чтобы поддерживать инициативы Южной Кореи и работать вместе с собственными усилиями Японии по нормализации отношений с Северной Кореей.
США должны сделать первые шаги по демилитаризации Азии, отменив свои планы противоракетной обороны, сократив численность войск, официально завершив Корейскую войну и подготовившись к возможному выходу из Кореи.

Даже если администрация Клинтона одновременно ведет войну в Ираке и Югославии, она может попытаться установить мир на Корейском полуострове. Для этого он должен сделать драматический первый шаг по нормализации отношений с Северной Кореей. Это станет центральным элементом комплексного пакета мер, направленных на решение проблем экономики и безопасности Северной Кореи.

Со стороны США нормализация отношений начнется со значительного объема гуманитарной помощи для решения проблем голода и сельского хозяйства в Северной Корее. Хотя никто не знает, сколько до сих пор умерло от голода, исследования в области питания показали пугающую степень недоедания среди детей. Международные агентства, наблюдающие за распределением продовольствия, установили, что помощь нуждающимся практически не направляется.

Соединенные Штаты также должны начать отмену экономических санкций, чтобы выполнить обещание, подразумеваемое в Рамочном соглашении. В течение многих лет Вашингтон отказывался рассматривать вопрос об отмене санкций из уважения к Сеулу. Однако Ким Дэ Чжун теперь выступает за отмену санкций. Санкции сами по себе не изолируют Северную Корею, но другие страны (а также банки и компании) с большей готовностью рассматривали бы кредиты и инвестиции в Северную Корею, если бы санкции были сняты.

Северная Корея тоже играет свою роль в этом всеобъемлющем пакете. Он должен согласиться на контроль над экспортом и испытаниями своих ракет. Точно так же, как в Рамочном соглашении проведена линия между производством ядерной энергии и созданием ядерного оружия, пакетная сделка должна ограничивать ракетные испытания Северной Кореи и в то же время разрешать дальнейшее развитие спутниковых технологий. Что касается экспорта ракет, то Северная Корея уже продемонстрировала, что готова торговаться за деньги. Совсем недавно Северная Корея предложила прекратить экспорт в обмен на 1 миллиард долларов ежегодно из США в течение трех лет. Это начальная заявка, по которой явно можно вести переговоры, тем более что есть свидетельства недавнего сокращения экспорта северокорейских ракет.

Чтобы Северная Корея чувствовала себя в безопасности, отказавшись от своей программы разработки ракет, США должны работать с другими странами региона над сокращением вооруженных сил и укреплением мер доверия, включая консультации между представителями министерства обороны, уведомление о военных маневрах в Море Японии и обмен информацией о расходах на оборону. США на сегодняшний день являются доминирующим военным контингентом в регионе с 100 000 военнослужащих и современным оружием стоимостью в миллиарды долларов. Поэтому она должна сделать первые шаги к демилитаризации, в том числе отказаться от планов создания системы противоракетной обороны.

На Корейском полуострове демилитаризация должна начаться с заключения договора, который официально положит конец Корейской войне. Четырехсторонние переговоры с участием Северной Кореи, Южной Кореи, Китая и Соединенных Штатов ведут к мирному договору, который может заменить нынешнее непростое перемирие. На сегодняшний день камнем преткновения остается требование Северной Кореи о выводе американских войск из Южной Кореи. Во-первых, следует расширить четырехсторонние переговоры, включив в них Россию и Японию, чтобы извлечь выгоду из потепления отношений Москвы с Пхеньяном. Во-вторых, США должны рассмотреть вопрос о реструктуризации своих вооруженных сил, чтобы они стали настоящим миротворческим органом в рамках подготовки к возможному выходу из Кореи.

Такая пакетная сделка соответствует предложениям Южной Кореи. Для правительства США критически важно поддерживать «солнечную политику» Ким Дэ Чжуна. Нормализация американо-северокорейских отношений также должна быть согласована с Японией. В настоящее время японское правительство рассматривает сделку, по которой Северная Корея направит от 4 до 10 миллиардов долларов в случае официального установления международных отношений. Такое соглашение ознаменовало бы новую эру регионального сотрудничества, подобно нормализации японо-южнокорейских отношений в 1919 г.65.

Пакетная сделка с Северной Кореей потребует от президента Клинтона использования значительного политического капитала для преодоления возражений в Конгрессе и внутри администрации. Это потребует решительного отказа от наследия сдерживания и перехода к политике взаимодействия. Однако выгоды значительно перевешивают риски. Обратившись к Северной Корее, президент Клинтон получил уникальную возможность оставить свой след в истории, положив конец холодной войне в Азии.

Автор: Джон Феффер, Комитет службы американских друзей

Соединенные Штаты и Северная Корея

Северная Корея была образцом государств-изгоев на протяжении более пяти десятилетий. Он осуществлял программу ядерного оружия, конструировал и экспортировал баллистические ракеты, спонсировал террористические акты, предположительно участвовал в торговле наркотиками и их подделке, а также представлял постоянную угрозу союзникам и интересам США, что привело к размещению американских войск в Южной Корее и Японии. . Но это также было предметом политического эксперимента. И республиканская, и демократическая администрации пытались привлечь Пхеньян, чтобы улучшить отношения и положить конец его нежелательному поведению. Эта политика, хотя и политически противоречивая, особенно во времена администрации Клинтона, вероятно, сохранится не только потому, что ее привлекательность привлекала часть основных демократов и республиканцев, но и потому, что политические тенденции в Северо-Восточной Азии, в частности продолжающаяся сближение между Северной и Южной Кореей только усилит логику взаимодействия. Ключевой вопрос для новой администрации заключается в том, как ей следует формировать свою дипломатическую политику в отношении Северной Кореи, чтобы продвигать интересы США в регионе, который, возможно, переходит от конфронтации холодной войны последних пяти десятилетий к некоему неизвестному статусу.

КРАТКИЙ ОБЗОР #74

Исторические записи

Стало модным связывать взаимодействие Северной Кореи с администрацией Клинтона. Но на самом деле его исторические корни уходят в 1988 год и «скромную инициативу» президента Рейгана, разрешившую неофициальные неправительственные визиты северокорейцев в США, смягчение жестких финансовых правил, препятствовавших поездкам в Северную Корею американских граждан. , разрешение на ограниченный коммерческий экспорт американских гуманитарных товаров в Пхеньян и разрешение американским дипломатам вести предметные обсуждения с северокорейцами в нейтральной обстановке. Если оставить в стороне дебаты о политике администрации Клинтона в отношении Севера, политику взаимодействия США следует оценивать в контексте четырех ключевых целей:

Повышение региональной стабильности. Перспектива потенциально нестабильной Северной Кореи, вооруженной большим запасом ядерного оружия и растущими ракетными силами большой дальности, была предотвращена и, надеюсь, предотвращена. Кроме того, выиграв время и помогая сдерживать напряженность, политика США послужила мостом от трудных времен к сегодняшней более многообещающей атмосфере.
Препятствовать распространению оружия. Ядерная Северная Корея поставила бы под угрозу международный режим нераспространения, привела бы к давлению на Республику Корея (РК) и, возможно, Японию с целью разработки ядерного оружия и, возможно, к продаже материалов или технологий ядерного оружия за границу. До сих пор всех этих результатов удалось избежать. Что касается ракет, то благодаря усилиям США осенью 1919 года Север объявил о моратории на испытания дальнего радиуса действия.99, хотя еще предстоит заключить сделку, ограничивающую экспорт Севера или его собственное местное развертывание.
Поощрять диалог Юг-Север. Политика США дала неоднозначные результаты не только из-за их собственных усилий, но и из-за внутренней и межкорейской политики. Непоследовательность президента Ким Ён Сэма — результат его собственного стиля разработки политики и внутриполитического давления — во многом была связана с отсутствием у него успеха в отношениях с Пхеньяном. Постоянное стремление президента Ким Дэ Чжуна к улучшению отношений, несмотря на различные внутренние политические давления, стало важным фактором, приведшим к зарождающемуся сближению между двумя странами.
Поддерживать тесное сотрудничество США и РК. Периодические разногласия между Соединенными Штатами и Республикой Корея по поводу политики в отношении Севера не подорвали общих двусторонних отношений. Урегулирование этих разногласий посредством консультаций — вот что имеет значение, и в этом отношении Соединенные Штаты преуспели.

Перспективы политики США

Возможно, ключевой вопрос для Соединенных Штатов заключается в том, являются ли недавние шаги Севера по улучшению отношений с Сеулом и Вашингтоном тактическими и, следовательно, рассчитанными на краткосрочную выгоду, или представляют собой реальные стратегические изменения в политике Пхеньяна. политика. Дипломатические шаги Ким Чен Ира захватывают дух — мораторий на испытания ракет большой дальности, два визита в Китай, первый в истории саммит Юг-Север, визит его специального посланника в Вашингтон и госсекретаря Мадлен Олбрайт в Пхеньян, и нормализация отношений с растущим числом стран, особенно среди западных промышленно развитых стран. Его мотивы ясны — спасение своей экономики и легитимация своего правительства — и направление его политики не может быть удивительным, учитывая его публичные заявления с 1997 о необходимости взаимодействия с внешним миром. Но сомнения все еще остаются, в основном потому, что политическое и экономическое взаимодействие опережает прогресс в борьбе с реальными угрозами безопасности, исходящими от Севера. Скептики указывают на военные учения Северной Кореи в этом году, которые стали крупнейшими за последние годы, и на постоянную угрозу, которую представляют крупные обычные силы Пхеньяна, дислоцированные вблизи демилитаризованной зоны. Но чтобы быть уравновешенным, скептики должны также отметить недавние признаки во время переговоров Кима с Олбрайт о том, что Север готов добиться дальнейшего прогресса в ограничении своей программы баллистических ракет, а также провести переговоры с Сеулом и Вашингтоном о переориентации своей внешней политики и политики безопасности. враждебность холодной войны.

Следует проявлять осторожность, учитывая послужной список Севера и перетягивание каната между прагматиками и идеологами в Пхеньяне за последнее десятилетие или более. Скептики, вероятно, существуют в руководстве Севера, и, если сближение продолжится, могут вырасти разногласия. Если это произойдет, Ким может стать труднее двигаться вперед. В качестве альтернативы участие может не оправдать ожиданий и привести к некоторому сокращению штатов, или центральное место председателя Кима в политическом процессе может оказаться проблемой. Одним из мотивов политики помолвки Кима является укрепление его положения в преддверии его 60-летия — важного события в азиатских обществах — чтобы облегчить начало перехода к одному из его сыновей. В прошлом у Кима были проблемы со здоровьем, и, согласно сообщениям южнокорейской разведки, он чуть не погиб, упав с лошади в начале 19 века.90-е. Если он исчезнет со сцены до того, как переход наберет обороты, все ставки могут быть сняты.

Но для танго также нужны двое, а в данном случае трое. Президент Ким Дэ Чжун был последователен в своем стремлении к примирению. Хотя это и будет продолжаться, существует некоторый консенсус в отношении того, что, если не считать первого саммита Север-Юг, его подход не привел к существенному прогрессу. Внутренняя поддержка его политики всегда была широкой, но не глубокой, и эта ситуация сохраняется даже после саммита в июне 2000 года. Небольшое меньшинство южнокорейцев стойко поддерживает президента Кима, и такое же меньшинство однозначно выступает против политики «солнечного дня». Мнения подавляющего большинства лежат где-то посередине. Помимо требований продемонстрировать непрерывный прогресс, политической силе Кима — и его способности продолжать участие — могут угрожать провалы внутреннего управления, в том числе экономический кризис и обвинения в коррупции в его администрации. Внутренняя трясина может усложниться по мере приближения президентских выборов 2002 года, и нет никакой уверенности в том, что следующая администрация Южной Кореи, особенно во главе с нынешней оппозиционной Великой национальной партией, будет следовать подходу президента Кима, если до этого не будут достигнуты впечатляющие результаты. тогда.

Что касается Соединенных Штатов, то новая администрация Буша, скорее всего, продолжит взаимодействие с Севером, но остается вопрос, будет ли ее подход более жестким, чем подход администрации Клинтона. Он унаследует потепление в отношениях между США и Северной Кореей, ставшее результатом визита вице-маршала Чо Мён Рока в Вашингтон и визита госсекретаря Олбрайт в Пхеньян в конце прошлого года. Хотя оба визита предполагали реальный прогресс по конкретным вопросам, включая ограничение ракетной программы Севера, диалог застопорился, поскольку администрация увязла в дебатах о том, следует ли президенту Клинтону посетить Пхеньян, и закончилась, когда он решил не ехать.

Умеренные в лагере Буша в целом поддерживают участие, и президент Ким поддержит эту точку зрения. Но новой администрации может потребоваться некоторое время, чтобы разобраться в столь спорном вопросе, в первую очередь потому, что ряд чиновников администрации имеют явно консервативные взгляды на Северную Корею. Каким бы ни был результат этой проверки, вполне вероятно, что новая администрация внесет некоторые изменения в условия взаимодействия, но не будет стремиться к совершенно другому подходу. Лучшим результатом будет тщательный баланс изменений и преемственности в американском подходе к Северу, а также тесная координация с Южной Кореей для усиления усилий друг друга. Опасности, которых администрации следует избегать, включают: 1) ряд тактических изменений в политике США, которые создают общее впечатление об изменении стратегического направления, что Соединенные Штаты отходят от участия; 2) трения с Южной Кореей в результате попыток США ужесточить политику президента Кима, сделав ее более условной, и; 3) США поощряют Южную Корею взять на себя инициативу в отношениях с Севером, но затем обуздывают ее, если возникают разногласия по поводу ее усилий.

Связанные книги

Если администрация Буша продолжит идти по пути взаимодействия, ей, вероятно, будет легче достичь внутреннего консенсуса в отношении своего подхода, чем ее предшественнику. Однако от того, приведет ли ее политика взаимодействия к результатам, будет также зависеть, удастся ли сохранить такой консенсус. Поддержание прочного внутреннего консенсуса также может хорошо послужить администрации в преодолении политического давления по другим вопросам, особенно по вопросу о сокращении численности американских войск на Корейском полуострове, которые могут стать более заметными, если сближение наберет обороты. Председатель сенатского комитета по международным отношениям Джесси Хелмс (R-NC) уже предположил такую возможность, если примирение продолжится.

Дипломатия США может быть осложнена конкуренцией со стороны других держав, хотя эта конкуренция, вероятно, будет ограничена политическими и экономическими реалиями. Пекин может быть готовым источником помощи, но Пхеньян будет по-прежнему с подозрением относиться к его мотивам. Китай готов сотрудничать с Вашингтоном в попытке ослабить напряженность на полуострове, хотя Пекину еще предстоит серьезно рассмотреть будущую роль Америки на полуострове. Отношения Москвы с Пхеньяном за последний год улучшились. Хотя Россия может предложить некоторую ощутимую помощь промышленной инфраструктуре Северной Кореи с ее советскими корнями, эта помощь будет ограничена экономическими трудностями России. Хотя роль Европейского Союза возросла благодаря его членству в Исполнительном совете Организации по развитию энергетики Корейского полуострова (КЕДО) и существенной гуманитарной помощи, его политические интересы останутся ограниченными. У Японии есть средства и интерес, чтобы играть влиятельную роль, но ей мешает сложная внутренняя политика взаимодействия, и она будет политически ограничена в течение многих лет своей прежней оккупацией Кореи в прошлом. Наконец, конкуренция между различными странами может быть ограничена не только политическими и экономическими реалиями, но и общей поддержкой примирения. Такая поддержка может пошатнуться, если примирение, похоже, приведет к воссоединению, в основном потому, что у каждой страны могут быть разные взгляды на желательность единой Кореи, но это, вероятно, отдаленная перспектива. Короче говоря, предположения о конкуренции могут быть преувеличены, но более широкое участие других стран потребует от Вашингтона расширенной управленческой роли и давления на администрацию, чтобы создать «концерт держав», справляясь с любым соперничеством.

Повестка дня на будущее

Цели новой администрации остаются неизменными — стабильность, нераспространение, примирение и прочный союз США и РК. Контроль над северокорейским оружием массового уничтожения и баллистическими ракетами был и останется важнейшим приоритетом США, но это не исключает гораздо более активных усилий по борьбе с тем, что, вероятно, станет более серьезной угрозой: обычными вооружениями Севера передового базирования. военные силы. Администрация Буша должна продвигаться вперед на обоих фронтах, признавая, что в краткосрочной перспективе прогресс может быть более вероятным в контроле над баллистическими ракетами и ядерным оружием хотя бы потому, что обычные силы остаются основой системы безопасности Севера.

В ходе взаимодействия американские политики должны помнить о ряде рекомендаций. Во-первых, чтобы справиться с меняющимися обстоятельствами на полуострове, потребуется сформировать эффективный механизм разработки политики внутри исполнительной власти, Конгресса и наших союзников. Во-вторых, политики могут вести бесконечные дебаты о намерениях Пхеньяна, но постоянные дипломатические расследования по-прежнему являются лучшим способом выяснить его истинные мотивы. В-третьих, Соединенным Штатам следует сосредоточить свои приоритеты. Его главная цель состоит не в том, чтобы преобразовать северокорейское общество, а в том, чтобы ограничить и уменьшить угрозу безопасности. Изменение Северной Кореи может быть побочным продуктом этих усилий. Попытка сделать и то, и другое может привести к неудаче. В-четвертых, Соединенные Штаты должны восприниматься всеми, но особенно Сеулом, как активно поддерживающие корейский мирный процесс. Тесная координация политики будет иметь важное значение, чтобы избежать подрыва диалога Юг-Север. В-пятых, Вашингтон должен быть готов к «лежачим полицейским», особенно к неожиданным провокациям со стороны Севера, которые могут подорвать взаимодействие. Поэтому сохранение долгосрочной перспективы будет иметь решающее значение. Наконец, Соединенным Штатам придется работать с другими, чтобы заручиться международной поддержкой, а также сохранить баланс сил на полуострове. Помня об этих руководящих принципах, новая администрация должна рассмотреть следующие конкретные шаги:

Объединение инициатив в области политики, экономики и безопасности

Старший научный сотрудник, Программа международной безопасности, Центр стратегических и международных исследований

Продвижение вперед в политическом и экономическом взаимодействии быстрее, чем прогресс в снижении угрозы безопасности, может создать худший из миров — политически нереконструированную Северную Корею со стабильной экономикой и возрожденными вооруженными силами. Некоторые эксперты утверждают, что политика взаимодействия и некоторые экономические выгоды, которые она принесла Северу, уже помогли северокорейской экономике достичь дна и позволили Пхеньяну провести крупнейшую за последние годы серию военных учений.

Как правило, Соединенные Штаты, Республика Корея и Япония должны быть готовы продолжать оказывать краткосрочную помощь, предназначенную для предотвращения нестабильности или коллапса на Севере — например, продовольственную помощь — без каких-либо условий. Это не исключает также использования помощи для обеспечения прогресса в вопросах безопасности, включая более крупную многолетнюю продовольственную помощь или пакеты мер по развитию сельского хозяйства. Средства на масштабную реабилитацию промышленной инфраструктуры Севера должны предоставляться только в обмен на ощутимое снижение военной угрозы.

Поддержка примирения Юг-Север

Поскольку экономическая составляющая примирения будет становиться все более важной, новая администрация должна запросить деньги у Конгресса для создания Корейского фонда примирения. Фонд будет использоваться для гуманитарных программ, таких как продовольственная помощь и развитие сельского хозяйства, содействие экономическому сотрудничеству посредством, например, улучшения промышленной инфраструктуры и совместного уменьшения угрозы, если будет достигнут прогресс в военных мерах по укреплению доверия или контроле над обычными вооружениями. Средства могут предоставляться на двусторонней основе или направляться через южнокорейские, неправительственные или международные организации.

Поддержка примирения может потребовать от Соединенных Штатов помощи в заключении новых мирных договоренностей. Текущая договоренность состоит из соглашения о перемирии 1953 года и сопутствующих комиссий — Военной комиссии по перемирию и Комиссии нейтральных наций по наблюдению, — которые следят за перемирием. Если сближение наберет обороты, символизм замены договоренности, восходящей к Корейской войне, станет непреодолимым. Публично Соединенные Штаты должны быть готовы поддержать любые новые договоренности, но в частном порядке им следует проявлять осторожность, чтобы не вызывать у общественности нереалистичных ожиданий в отношении примирения до того, как будет достигнут ощутимый прогресс в борьбе с северокорейской угрозой.

Решить проблему с ракетами

Соединенные Штаты и Северная Корея, кажется, обсуждали всеобъемлющее соглашение, которое, по сути, свернет все их программы от ракет средней дальности Nodong до ракет большей дальности Taepodong. Соглашение положит конец экспорту, испытаниям и, возможно, даже разработке и развертыванию таких ракет. Это может также потребовать уничтожения запасов мобильных ракет, «перезарядок» для мобильных пусковых установок. Остаются сложные технические детали. Например, для проверки далеко идущих ограничений на мобильные ракеты потребуются интрузивные меры на местах. Советско-американские соглашения о контроле над ядерными вооружениями, которые ограничивают мобильные ракеты, могли бы стать полезным ориентиром для таких мер. Но на данный момент они могут оказаться неприемлемыми для Северной Кореи. Новая администрация должна быть готова рассмотреть менее далеко идущие, но все же важные соглашения, такие как постоянный запрет на летные испытания в сочетании с запретом на экспорт ракет и связанных с ними технологий. Такие ограничения могли бы стать первым шагом на пути к всеобъемлющему соглашению.

Оживление Рамочного соглашения по ядерной энергии

Соглашение страдает из-за отставания от графика проекта реактора, задержки запланированной сертификации Международным агентством по атомной энергии того, что Северная Корея является безъядерной страной (поскольку сертификация связана с реактором проект), а также существенный дефицит финансирования по другому ключевому компоненту соглашения — поставкам мазута на Север. Новая администрация должна изучить возможность активизации соглашения, предложив Северу традиционные источники энергии, а не атомные электростанции. Такой подход более реалистично учитывал бы растущую потребность Севера в готовых источниках энергии и потому мог бы оказаться привлекательным для Пхеньяна. С этими соображениями будут уравновешены пожелания союзников США, которые платят за реакторы, невозвратные расходы на текущую программу реакторов, которые составляют миллионы долларов, и неопределенность, связанная с началом нового пути. Альтернативой, которую следует серьезно рассмотреть, является достижение соглашения с Севером о поставках электроэнергии с южнокорейских электростанций в обмен на согласие Пхеньяна вывезти свои хранящиеся отработавшие топливные стержни, которые содержат материал для изготовления бомб, раньше, чем указано в 19-м соглашении.94 Рамочная договоренность.

Предложение по контролю над обычными вооружениями, включая сокращение вооруженных сил

Новая администрация должна тесно сотрудничать с Южной Кореей, чтобы помочь разработать серьезные предложения по контролю над обычными вооружениями. Они должны охватывать весь диапазон от мер по укреплению доверия до предложений о принудительном сокращении.

Мелкие односторонние сокращения также не исключены. Соединенные Штаты занимались такими сокращениями в начале 1990-х годов, но они были остановлены из-за опасений по поводу ядерной программы Севера. Возможно, новая программа могла бы начаться в контексте продолжающейся оттепели на полуострове или дальнейших заверений в том, что Север полностью отказался от своего оружия массового уничтожения. Конечно, сокращения, как согласованные, так и односторонние, должны основываться на тщательном изучении будущих требований по сдерживанию нападения Северной Кореи, а также на внимательном изучении как региональной, так и внутренней политической аудитории. Но Соединенные Штаты и Республика Корея также не должны упускать из виду политическую полезность таких сокращений, поскольку они положительно влияют на внутриполитические дебаты в обеих странах о будущем численности американских войск.

Содействие формулированию и реализации политики

Дома новая администрация должна быстро назначить специального представителя по корейскому мирному процессу. Один важный урок администрации Клинтона заключается в том, что обычная бюрократия оказалась не в состоянии справиться с ситуацией динамичных изменений в Северо-Восточной Азии. Специальный представитель должен обладать достаточным авторитетом и опытом, чтобы собрать вместе высокопоставленных чиновников для выработки последовательного подхода при двухпартийной поддержке.

Новая администрация также должна создать «группу наблюдателей Конгресса», состоящую из ключевых представителей республиканцев и демократов из комитетов, связанных с вооруженными силами, международными отношениями и разведкой. Члены и сотрудники будут иметь доступ к регулярным подробным брифингам исполнительной власти, будут иметь частые контакты с ключевыми лицами, принимающими решения в регионе, включая Северную Корею, и могут даже посещать важные дипломатические встречи США с этими странами. Кроме того, Трехсторонняя координационная группа (TCOG), созданная 1999 обзор политики США в отношении Северной Кореи, проведенный бывшим министром обороны Уильямом Перри и состоящий из высокопоставленных бюрократов из США, Южной Кореи и Японии, должен быть подкреплен большим количеством трехсторонних встреч министров иностранных дел.

Дополнительный более широкий круг консультаций, возможно, созданный по образцу неформальной «контактной группы», использовавшейся на Балканах, может включать Россию и Китай. Наконец, многосторонняя помощь Северной Корее потребует многосторонней координации. В то время как некоторые эксперты предложили модель, основанную на КЕДО, которая была создана для реализации 1994 Agreed Framework, использование существующих институтов может оказаться столь же или даже более эффективным. Например, Азиатский банк развития мог бы распоряжаться такими средствами на специальных счетах, открытых для Северной Кореи.

Осторожный оптимизм

Прогноз дальнейшего улучшения американо-северокорейских отношений может показаться осторожным оптимизмом. Президенту Бушу будет предоставлена беспрецедентная возможность определить будущее полуострова, а также Северо-Восточной Азии, хотя впереди, вероятно, будут некоторые препятствия. Например, примирение Юга и Севера может столкнуться с некоторыми препятствиями, но должно быть двухлетнее окно возможностей до выборов в Южной Корее и 60-летия Ким Чен Ира, в течение которых оба привержены продвижению вперед. Конкуренция со стороны других стран, предлагающих помощь Северной Корее, может стать новой проблемой для Соединенных Штатов, но она будет сдерживаться политическими и экономическими реалиями, а также общей поддержкой примирения.

Наконец, Япония по-прежнему остается критически важной подстановочной картой, учитывая ее потенциальный финансовый вклад в взаимодействие, но это в значительной степени будет зависеть от преодоления внутренних политических ограничений. Его неспособность преодолеть эти ограничения может привести к напряженности в отношениях с Соединенными Штатами и Республикой Корея, чья собственная практика взаимодействия может дать более позитивные результаты. Если новая администрация сможет справиться с этими событиями и воспользоваться ими, она обеспечит интересы США на полуострове на долгие годы вперед.

Снова влюбиться: американо-северокорейские отношения и администрация Байдена

Любой, кто следил за событиями в Восточной Азии при предыдущей администрации США, рисковал получить травму из-за хаотичного внешнеполитического подхода Дональда Трампа к Северной Корее. Первая часть его президентства включала громкие заявления о том, что угрозы со стороны режима Ким Чен Ына будут встречены «огнем и яростью». Во втором акте Ким и Трамп, по словам Трампа, «влюбились друг в друга».

Легко счесть это изменение поверхностным, и в некотором смысле так оно и было. Северокорейские ракетные и ядерные разработки продолжались быстрыми темпами, хотя и без постоянных испытаний. Разрекламированные саммиты вызвали больше путаницы в отношении того, что означает денуклеаризация , чем конкретных планов. Сторонники нераспространения ядерного оружия были в основном разочарованы, особенно с учетом опасений, что Северная Корея, обладающая ядерным оружием, может в конечном итоге побудить своих соседей последовать ее примеру и создать собственное атомное оружие.

Тем не менее, это изменение показало интересный контраст в подходах внутри одной и той же администрации, что имело последствия для команды Джо Байдена и администраций США за ее пределами. Например, есть веские причины предпочесть второй половинчатый подход администрации Трампа к Северной Корее. Взаимодействие на высоком уровне, построенное на базе сдерживания, снижает вероятность войны и открывает путь для будущего сотрудничества. Хотя они могут неохотно признавать это, Соединенные Штаты и их союзники могут жить с ядерной Северной Кореей, и Вашингтон должен найти способы минимизировать опасность.

Возможно, мы никогда не узнаем, сделала ли кампания «максимального давления» 2017 года возможным ослабление напряженности в 2018 году. Столь же правдоподобная версия состоит в том, что Ким почувствовала себя более комфортно с сдерживающим фактором Северной Кореи и поэтому с большей готовностью протянула руку помощи. Более четкие ответы появляются в ответ на вопрос, что теперь делать с ядерной Северной Кореей. Путь вперед заключается в восстановлении взаимодействия на высоком уровне с денуклеаризацией в качестве долгосрочной цели.

Причины для охлаждающих головок

Решение Трампа изменить курс в отношениях с Северной Кореей возникло словно из ниоткуда. Действительно, может быть. Тем не менее, результат — снижение напряженности и первоначальные обещания — как раз соответствует тому, что рекомендуют школы международных отношений, как старые, так и новые. Теории международных отношений несколько вышли из моды, и эта статья не станет бить по столу за доминирование одного подхода. Скорее, имеет смысл наладить диалог нескольких школ друг с другом, особенно когда они соглашаются с политическими предписаниями — и они делают именно это на Корейском полуострове.

Старая школа

Когда закончилась холодная война, сторонники старейшей традиции международных отношений, реализма, беспокоились, что новые однополярные Соединенные Штаты могут создать проблемы. Реалисты настаивают на том, что сила является последним арбитром в международной политике, и государства вряд ли будут чувствовать себя сдержанными, если им не противостоит уравновешивающая сила. В начале 1990-х годов США не сталкивались с такими препятствиями. Реалисты опасались, что американские лидеры вскоре «подвергнутся искушению к произвольным и высокомерным поступкам».

По мнению представителей этой школы, превентивные атаки на гораздо более слабую Северную Корею представляют собой лишь последнюю из длинной череды внешнеполитических ошибок Соединенных Штатов. Не обремененные дисциплинирующим воздействием заботы о выживании, с которой сталкивается большинство стран, Соединенные Штаты растратили ресурсы на ненужные войны по выбору за последние тридцать лет. Забота о сохранении энергии побудила некоторых экспертов рекомендовать сдерживающую внешнюю политику (также называемую офшорным балансированием) для единственной в мире сверхдержавы.

Переход Трампа к дипломатическому пути в отношениях с Северной Кореей в 2018 году был долгожданным изменением для реалистов, особенно с учетом того, что глупая превентивная война казалась серьезной возможностью на протяжении большей части 2017 года. развитие, которое мы должны приветствовать — некоторые подчеркивают умиротворяющий эффект, который ядерное сдерживание может иметь в опасных районах — практически никто не выступает за панику перед лицом единственного пополнения в ядерном клубе. Отказ от превентивной войны может быть чем-то вроде низкой планки, которую нужно преодолеть, а некомпетентность Трампа на саммитах после разворота имеет мало сторонников. Тем не менее, предотвращение ненужных войн было бы улучшением по сравнению с предыдущими ошибками.

Новая(эр) школа

Более молодая традиция международных отношений, социальный конструктивизм, подчеркивает роль международных норм и культуры в определении чего хотят государства и как они добиваются этого. Конструктивисты также оставляют открытой возможность того, что государства, организации и лидеры могут иногда изменять эти нормы и трансформировать эту культуру, создавая больше (или меньше) возможностей для сотрудничества. Например, «новое мышление» Горбачева помогло Советскому Союзу осознать свою роль в разжигании конкуренции с Западом в области безопасности и реформировать свои отношения с Соединенными Штатами, положив конец практике определения себя в оппозиции к внешнему врагу. Чтобы завершить преобразование, Горбачев начал действовать так, как будто изменение уже произошло, что сделало более вероятным благоприятное взаимное отношение со стороны Соединенных Штатов.

Думал ли Трамп о роли Америки в поддержании вражды между собой и Северной Кореей? Почти наверняка нет. Вместо этого, похоже, произошло то, что Трамп решил попытаться добиться крупной дипломатической победы там, где другие ранее потерпели неудачу. Соглашаясь на встречу с Кимом, он сделал политический расчет, что лучше представить политику взаимодействия как ошеломляющий успех, хотя Ким на самом деле не соглашался на денуклеаризацию и с тех пор продолжает обрабатывать расщепляющийся материал и разрабатывать ракеты.

Тем не менее, одна из странных вещей в ядерной политике заключается в том, что отношения между странами, обладающими ядерным оружием, особенно восприимчивы к тому, что делают из них участники, а не намного больше или меньше. Ядерное оружие несет в себе множество разрушений в небольших упаковках, достаточных для того, чтобы «победитель» в любой ядерной войне все еще, вероятно, сожалел о том, что воевал. Выигрывая в основном за столом, ядерные государства могут свободно «создавать свою собственную реальность», как говорится в одном классическом подходе к этой теме. Если Соединенные Штаты решат, что отношения с Северной Кореей теперь стали лучше, или даже если президент США просто притворится, что они улучшились, то во многом так оно и есть на самом деле.

Так было не всегда. В доядерную эпоху, если государство хорошо относилось к другим, оно могло в результате сгореть (см. Францию около 1940 г.). Хотя они не определяют все, технологические различия могут смещать межгосударственные отношения в сторону разных уровней сотрудничества. Сегодня ядерные государства могут осмелиться сотрудничать, потому что они могут наказать за полномасштабную эксплуатацию. Снижая вероятность войны, ядерное оружие открывает пространство для более тесного сотрудничества, которое иначе было бы невозможно.

И снова дальнейшие дипломатические усилия Трампа оставляли желать лучшего. К сожалению, полная необремененность собственными предыдущими заявлениями — в данном случае способность переключаться с «огня и ярости» на «влюбленность» — вероятно, связана с менее желательными характеристиками, такими как некомпетентность и что-то близкое к нигилизму. Тем не менее, мы все еще можем вычленить из разрушительной внешней политики Трампа те части, в которых Соединенные Штаты отошли от ненужной войны, а не к ней. Политика Северной Кореи со временем стала одной из таких областей.

Связь теории и политики

Что это конкретно означает для внешней политики администрации Байдена в отношении Северной Кореи? В основном три вещи: во-первых, администрация должна быть открыта для участия на более высоком уровне. Неясно, доверяет ли Ким своим дипломатам более низкого уровня настолько, чтобы допускать прорывы. У Кима могут быть проблемы с доверием с Китаем , и более высокие переговоры могут помешать Соединенным Штатам подтолкнуть Северную Корею еще ближе к ее северному соседу.

Не встреча с Ким ограничила успех восхождений. Вскоре после первого саммита в Сингапуре некоторые эксперты выразили сдержанный оптимизм в отношении того, что переговоры Трампа и Кима могут быть продуктивными, и даже неуклюжесть Трампа не помешала Северной Корее приостановить испытания оружия. Кроме того, в Ханое, по-видимому, рассматривался вариант «меньше за меньшее» в обмен на некоторое ослабление санкций на некоторое замедление производства расщепляющихся материалов. Но Трамп хотел продать что-то более блестящее дома, и он ушел. Возобновление взаимодействия может вернуть эти промежуточные варианты.

Не следует сбрасывать со счетов и символическое значение собраний. Усилия по контролю над ядерными вооружениями во время холодной войны были как минимум в такой же степени связаны с процессом, как и с результатом. Как отмечает Роберт Джервис, «на опасность [ядерной] войны сильно влияет политический климат в целом и убеждения в неизбежности войны в частности. Основная цель контроля над вооружениями в ядерную эпоху — контролировать наши ожидания и убеждения. , а не наше оружие». Регулярные встречи могут снизить напряженность в отношениях между Соединенными Штатами и Северной Кореей и могут помочь обеим сторонам интерпретировать пугающие сигналы — залп ракет на радаре, который оказывается стаей птиц или какими-либо ложными тревогами, которые может принести будущее — в щедрый свет, который имеет решающее значение для поддержания мира.

Во-вторых, говоря о ракетах, администрациям США следует избегать чрезмерной реакции на будущие испытания оружия, проводимые северокорейцами. В качестве кандидата Джо Байден сказал, что рассмотрит возможность использования военной силы, чтобы упредить испытания Северной Кореи. Некоторые ученые недавно рассуждали в том же духе: Соединенные Штаты должны помешать Северной Корее испытать свою новую ракету-монстр с ограниченными ударами. Такой шаг был бы крайне эскалационным и ненужным. Новые тесты не были бы идеальными, но они (обычно) никого не убивают сами по себе. И если последние семьдесят пять лет неиспользования ядерного оружия являются каким-либо показателем, расстояние между владением и применением доставляемого ядерного оружия огромно.

Отношения США и Северной Кореи | Центр стратегических и международных исследований

Эксперты CSIS на саммите в Ханое

Эксперты Корейского председателя оценивают перспективы саммита в Ханое 27-28 февраля 2019 года. Вот подборка того, что наши эксперты говорят перед саммитом в выступлениях Конгресса, мероприятиях, брифингах для СМИ, статьях, подкастах и публикации. Еще не все.

Как избежать нормализации без денуклеаризации: программная речь сенатора Кори Гарднера на заседании CSIS Korea Chair Последствия саммита США и Северной Кореи », четверг, 7 марта

Джозеф Бермудес и Виктор Ча, CSIS Beyond Parallel, «После саммита в Ханое: восстановление стартовой площадки в Сохэ», 5 марта 2019 г. Коммерческие спутниковые снимки, полученные 2 марта 2019 г., показывают, что Северная Корея проводит быструю реконструкцию площадки для запуска ракет большой дальности. в Сохэ.

Что будет дальше на ядерных американских горках в Северной Корее? Виктор Ча, The New York Times, 28 февраля 2019 г.

Оценка саммита Трампа и Кима в Ханое, сделанная Сью Ми Терри и Лизой Коллинз, CSIS, 28 февраля 2019 г. в ноябре 2018 года для нашей серии спутниковых снимков «Необъявленная Северная Корея» на Beyond Parallel.

Накануне саммита: варианты дипломатии США в отношении Северной Кореи. 26 февраля 2019 г., д-р Виктор Ча свидетельствовал перед комитетом Палаты представителей по иностранным делам, подкомитетом по Азии, Тихоокеанскому региону и нераспространению о вариантах дипломатии США с Северной Кореей во время саммита в Ханое и после него. Вы можете прочитать письменное свидетельство доктора Ча.

Пресс-конференция: превью второго саммита Трампа и Кима. 21 февраля 2019 года CSIS провел брифинг в преддверии второго саммита между президентом США Дональдом Трампом и лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном во Вьетнаме 27 и 28 февраля. Виктор Ча, Майкл Грин и Сью Ми Терри из CSIS выступили перед пресса о вопросах перед встречей на высшем уровне в Ханое.

Пресс-конференция: распаковка второй встречи Трампа и Кима. 28 февраля 2019 года CSIS провела брифинг с Виктором Ча, Майклом Грином и Сью Ми Терри из CSIS, чтобы рассказать о второй встрече Трампа и Кима на высшем уровне в Ханое, Вьетнам, с 27 по 28 февраля.

Перспективы саммита Трампа и Кима во Вьетнаме . 22 февраля 2019 года председатель CSIS Korea проведет своевременную дискуссию с учеными, экспертами и лидерами общественного мнения о потенциальном влиянии саммита во Вьетнаме 27 и 28 февраля 2019 года между Соединенными Штатами и Северной Кореей, возможностях денуклеаризации и региональные последствия дипломатии на высшем уровне для Северо-Восточной Азии.

Президент Трамп поднимает вопрос о нарушении прав человека Отто Уормбира в Ханое, Роберт Кинг, CSIS, 5 марта 2019 г.

С Северной Кореей хорошая сделка для личных амбиций Трампа может быть ужасной для национальной безопасности, Виктор Ча, NBC News, 26 февраля 2019 г.

, CSIS Beyond Parallel, 26 февраля 2019 г.

Трамп, Ким и саммит в Ханое — в лучшем случае мираж мира, Сью Ми Терри, Los Angeles Times, 26 февраля 2019 г.

Дайте миру шанс, но не так, Джон Шаус, CSIS, 26 февраля 2019 г. Сью Ми Терри, Chosun Ilbo, 27 февраля 2019 г. [на корейском языке]

База данных: скептицизм Дональда Трампа в отношении американских войск в Корее с 1990 г. Виктор Ча, CSIS Beyond Parallel, 25 февраля 2019 г.

Чего ожидать Второй саммит Северной Кореи Виктора Ча и Катрин Фрейзер Кац, Министерство иностранных дел, 22 февраля 2019 г.

Сейчас возможно больше для удовлетворения медицинских и гуманитарных потребностей Северной Кореи Дж. Стивен Моррисон, CSIS, 22 февраля 2019 г. , 21 февраля 2019 г.

Права человека — ключ к сделке с Северной Кореей, Виктор Ча, Bloomberg Opinion, 20 февраля 2019 г.

Пределы президентской власти в США, Майкл Грин, Korea JoongAng Daily, 19 февраля., 2019.

Подкаст «Невозможное государство».

Каждую неделю присоединяйтесь к людям, которые больше всего знают о Северной Корее — Виктору Ча, Майку Грину и Сью Ми Терри из Центра стратегических и международных исследований — для инсайдерской дискуссии с ведущим Х. Эндрю Шварцем о главной национальной безопасности Соединенных Штатов. приоритет.

Обратный отсчет до второго раунда. В 19-й серии подкаста «Невозможное государство» Виктор Ча и Стивен Норпер из Корейского общества обсудили предстоящий второй саммит Трампа и Кима в Ханое, Вьетнам, который пройдет 27-28 февраля.

Взгляд из Европы. В эпизоде 18 подкаста «Невозможное государство» председатель CSIS по Корее Виктор Ча и ведущий Х. Эндрю Шварц приветствовали доктора Рамона Пачеко Пардо, председателя Кореи KF-VUB в Институте европейских исследований и доцента по международным отношениям в Королевском колледже Лондона. Доктор Пачеко Пардо предлагает вид из Европы на Корейский полуостров. Вы также можете прочитать стенограмму.

В новом выпуске подкаста CBS Intelligence Matters, который ведет Майкл Морелл, исполняющий обязанности директора ЦРУ, он поговорил со Сью Ми Терри, старшим научным сотрудником CSIS Korea, о ставках и возможных результатах предстоящего второго саммита президента Трампа. с северокорейским лидером Ким Чен Ыном. Вы можете послушать здесь, в iTunes. Вы также можете прочитать здесь на CBS.

В новом видео CSIS «Что происходит» Виктор Ча объясняет, что поставлено на карту для Соединенных Штатов на предстоящем саммите в Ханое между президентом Дональдом Трампом и лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном.

CSIS оценивает саммит в Сингапуре

Эксперты Korea Chair помогли объяснить, оценить и интерпретировать результаты саммита в Сингапуре 12 июня 2018 г. и дальнейшие действия.

эксперта CSIS дали интервью национальным СМИ для оценки саммита в Сингапуре, включая NBC, MSNBC, Fox News, CNBC, CNN и другие.

Трамп и Ким только что вернули нас с грани войны , Виктор Ча, The New York Times, 12 июня 2018 г.

Саммит Трамп-Ким отмечен скорее тревогой, чем оптимизмом, Сью Ми Терри и Брюс Клингнер, Los Angeles Times, 11 июня 2018 г.

Встреча Трампа и Кима на высшем уровне: итоги и надзор, выступление д-ра Майкла Дж. Грина перед подкомитетом комитета Палаты представителей по иностранным делам по Азии и Тихоокеанскому региону, 20 июня 2018 г.

«Следующие шаги политики США в отношении Северной Кореи», свидетельство доктора Виктора Ча перед подкомитетом сенатского комитета по международным отношениям по Восточной Азии, Тихоокеанскому региону и международной политике кибербезопасности, 5 июня 2018 г.

Оценка саммита в Сингапуре Виктора Ча и Сью Ми Терри, Критические вопросы CSIS, 12 июня 2018 г.

Права человека в Северной Корее и Сингапурский саммит – цель или инструмент? послом Робертом. Р. Кинг, Korea Chair Platform, 5 июня 2018 г.

Невозможное состояние. Каждую неделю присоединяйтесь к людям, которые больше всего знают о Северной Корее — Виктору Ча, Майку Грину и Сью Ми Терри из Центра стратегических и международных исследований — для инсайдерской дискуссии с ведущим Х. Эндрю Шварцем о главной национальной безопасности Соединенных Штатов. приоритет.

Stunning Our Allies, Эпизод 4 подкаста «Невозможное государство». Д-р Виктор Ча и д-р Майкл Грин рассказали об итогах Сингапурского саммита.

Пресс-конференция после саммита с участием Майкла Грина, Виктора Ча, Сью Ми Терри и Бонни Глейзер, 12 июня 2018 г.

РК-США Стратегический форум 2018: оценка саммита Трампа и Кима, 18 июня 2018 г.

18 июня офис председателя CSIS в Корее и Корейский фонд совместно организовали третью ежегодную конференцию ROK-U.S. Стратегический форум в штаб-квартире CSIS в Вашингтоне, округ Колумбия, своевременная дискуссия с учеными, экспертами, лидерами мнений и правительственными чиновниками из США и Южной Кореи, которые примут участие в серии панельных дискуссий, посвященных историческим межкорейским и американским отношениям. Встречи на высшем уровне Северной Кореи, потенциал денуклеаризации и построения мирного режима на Корейском полуострове, а также региональные последствия дипломатии на высшем уровне для Северо-Восточной Азии.

Отношения США и Северной Кореи

Флаги Северной Кореи США.

Соединенные Штаты и Северная Корея не имеют официальных дипломатических отношений.
Отношения между США и Северной Кореей неоднократно переходили от периодов примирения к периодам враждебности.
Несмотря на усилия США по сдерживанию ядерной деятельности Северной Кореи, в настоящее время известно, что Северная Корея имеет в своем распоряжении несколько ядерных вооружений.

Пожалуй, самые нестабильные отношения Соединенных Штатов с другой страной — это отношения с Северной Кореей. По сей день у Северной Кореи и США нет официальных дипломатических отношений. После Корейской войны (1950-1953 гг. ) Соединенные Штаты поддерживали очень напряженные отношения с Северной Кореей. Эти отношения характеризовались как периодами примирения, так и периодами опасной эскалации военных действий между двумя странами. Отношения между США и Северной Кореей имеют последствия для всего региона и даже всего мира, особенно в свете того, что КНДР удалось разработать ядерное оружие.

Историческая справка

Карта, показывающая страны Северной Кореи и Южной Кореи.

После капитуляции Японии в конце Второй мировой войны закончилась 35-летняя японская оккупация Корейского полуострова. Затем полуостров был разделен на две оккупированные зоны, разделенные 38 ^{-й параллели}. Южную зону контролировали США, а северную — Советский Союз. Попытки воссоединить Корейский полуостров провалились, и в 1948 году две оккупированные зоны стали двумя независимыми государствами. Север стал Корейской Народно-Демократической Республикой (КНДР), которая стала известна как Северная Корея, а юг стал Республикой Корея или Южной Кореей, как ее обычно называют. В Северной Корее правил коммунистический режим, поддерживаемый Советским Союзом и Китайской Народной Республикой, в то время как на юге было сильно проамериканское антикоммунистическое правительство.

Корейская война: бомбардировщики США атакуют корейскую сторону моста Синуиджи, Корея, 29 ноября 1950 года.

25 июня 1950 года Северная Корея вторглась на юг, пытаясь силой объединить полуостров. Им противостояли многонациональные вооруженные силы под руководством США, поддерживаемые Организацией Объединенных Наций. Советский Союз поддержал северокорейцев оружием и поддержкой с воздуха, а китайцы стали принимать непосредственное участие в боевых действиях с сотнями тысяч боевых частей. Корейская война закончилась в 1953 с перемирием, которое установило линию прекращения огня и демилитаризованную зону (ДМЗ), примерно разделив Корею на две равные части. Но так и не было подписано ни одного договора, официально положившего конец Корейской войне.

Подробнее Демилитаризованная зона Кореи

Американские самолеты бомбят Вонсан, Северная Корея, 1951 год.

Холодная война

После войны в Корее коммунистический режим в Северной Корее считал, что столкнулся с экзистенциальным кризисом, поскольку они думали, что Соединенные Штаты могут уничтожить их в любое время. Таким образом, они чувствовали, что им необходимо разработать какие-то возможности, которые удержали бы американцев от нападения. Это был момент, когда северокорейцы впервые начали рассматривать возможность создания ядерного арсенала. Однако пройдет еще 30 лет, прежде чем северокорейцы приблизится к созданию ядерного потенциала.

В начале 1980-х годов с помощью Советского Союза северокорейцы построили свою первую атомную электростанцию в Йонбёне. Они настаивали на том, что их стремление к ядерной энергии носит мирный характер. Фактически, в 1985 году Северная Корея подписала Договор о нераспространении ядерного оружия. Шесть лет спустя они подписали соглашение с Южной Кореей, в котором обе страны обязались никогда не производить и не применять ядерное оружие. Тем не менее, северокорейцы отказались разрешить Международному агентству по атомной энергии (МАГАТЭ) доступ к своим объектам, чтобы подтвердить, что они выполняют свои договорные обязательства.

От грани войны к примирению

Распад Советского Союза в 1991 году поставил Северную Корею в очень затруднительное положение. На протяжении десятилетий СССР помогал северокорейцам наращивать экономику и вооруженные силы. Однако после распада Советского Союза Северная Корея осталась с Китаем в качестве единственного оставшегося союзника. Эта новая реальность после «холодной войны», возможно, убедила коммунистический режим Северной Кореи вести себя более отчаянно, как это было в 1994 года, когда казалось, что война с США близка.

В июне 1994 года северокорейцы закрыли свою электростанцию в Йонбёне и вывезли из нее отработавшие топливные стержни. Опасаясь, что стержни будут использованы для производства ядерного оружия, Соединенные Штаты попытались ввести экономические санкции против Северной Кореи в Совете Безопасности ООН. В то же время в Южную Корею было отправлено американское военное подкрепление. Однако то, что могло перерасти в войну, было предотвращено вмешательством бывшего президента США Джимми Картера, который начал переговоры с северокорейцами о соглашении, которое урегулировало бы вопрос о ядерной деятельности коммунистической страны. За прорывом Картера последовал тогдашний президент США Билл Клинтон. К октябрю американцы и Северная Корея согласовали рамки, в соответствии с которыми коммунистическая страна заморозит свои ядерные разработки и демонтирует свои ядерные объекты в обмен на большую нормализацию отношений с Соединенными Штатами.

Начиная с 1994 года казалось, что Соединенные Штаты и Северная Корея движутся к примирению. Фактически, в 2000 году госсекретарь США даже посетил столицу Северной Кореи Пхеньян и встретился с лидером страны Ким Чен Иром. Была надежда, что последует визит самого президента США. Но этого не произошло, и со сменой администрации США отношения между США и Северной Кореей вновь стали ухудшаться.

Отношения США и Северной Кореи в 21 веке

Марионетки Ким Чен Ына и Дональда Трампа с ракетами, пацифисты против опасности войны между США и Северной Кореей, на параде 1 мая 2017 года в Турине, Италия. Редакционный кредит: MikeDotta / Shutterstock.com С начала нового тысячелетия отношения между Соединенными Штатами и Северной Кореей несколько раз переходили от примирительных к откровенно враждебным. Например, когда Джордж Буш-младший стал президентом США в 2001 году, он отменил переговоры о нормализации отношений с Северной Кореей. Но дипломатический прорыв снова произошел в 2003 году, когда начались так называемые шестисторонние переговоры, в которых участвовали не только США и Северная Корея, но и Южная Корея, Россия, Китай и Япония. Однако, опять же, никакого существенного прогресса достигнуто не было. Тем временем Северная Корея за последние два десятилетия провела несколько испытаний ядерных и баллистических ракет, что привело к дальнейшему ухудшению отношений между ней и Соединенными Штатами. В настоящее время считается, что в настоящее время Северная Корея имеет в своем распоряжении несколько единиц ядерного оружия.
Лидер Северной Кореи Ким Чен Ын (слева) и президент США Дональд Трамп (справа), июнь 2018 г.
Еще одна возможность для мира представилась в 2018 году, когда состоялись встречи между высокопоставленными официальными лицами обеих стран, в том числе встреча президента США Дональда Трампа и лидера Северной Кореи Ким Чен Ына. Вторая встреча двух лидеров состоялась в 2019 году.. Они согласились работать над денуклеаризацией Корейского полуострова с гарантиями безопасности для Северной Кореи и рамками мира между двумя странами. Однако в 2020 году президент Трамп был отправлен в отставку. Сообщается, что новый президент США Джо Байден отверг политику Трампа в отношении Северной Кореи, поэтому неясно, приведет ли прорыв, который Трамп якобы совершил в отношении северокорейцев, к дальнейшему продвижению к миру между двумя странами.
Джейсон Швили 5 августа 2021 в политике
США пора переосмыслить политику в отношении Северной Кореи
Поиск экспертов, проектов, публикаций, курсов и многого другого.
Расширенный поиск
Поиск USIP.org
Тип контента Публикация в блогеЦентрКурсЮжный Суданский мирный процесс Цифровая библиотека ЭлементСобытиеВнешние новостиСтипендияТема обсужденияGC — Academy LandingGC — Продвижение курсаGC — EventGlossary TermGrantINPROL PublicationLanding PageNewsOnline CoursePagePersonProjectsPublicationPublic Education PageLibrary ResourceSite Notification
страны Африка-Ангола-Бенин-Ботсвана-Буркина-Фасо-Бурунди-Камерун-Кабо-Верде-Центральноафриканская Республика-Чад-Коморские Острова-Кот-д’Ивуар-Демократическая Республика Конго-Джибути-Экваториальная Гвинея-Эритрея-Эфиопия-Габон-Гана- Гвинея-Гвинея-Бисау-Кения-Лесото-Либерия-Мадагаскар-Малави-Мали-Мавритания-Маврикий-Мозамбик-Намибия-Нигер-Нигерия-Руанда-Сан-Томе и Принсипи-Сенегал-Сейшельские острова-Сьерра-Леоне-Сомали-Южная Африка-Юг Судан-Судан-Свазиленд-Танзания-Гамбия-Республика Конго-Того-Уганда-Замбия-ЗимбабвеАмерика-Антигуа и Барбуда-Аргентина-Багамы-Барбадос-Белиз-Боливия-Бразилия-Канада-Чили-Колумбия-Коста-Рика- Куба-Доминика-Доминиканская Республика-Эквадор-Сальвадор-Гренада-Гватемала-Гайана-Гаити-Гондурас-Ямайка-Мексика-Никарагуа-Панама-Парагвай-Перу-Сент-Китс и Невис-Сент-Люсия-Сент-Винсент и Гренадины-Тринидад и Тобаго-США-Уругвай-ВенесуэлаАзия-Афганистан-Австралия-Бангладеш-Бутан-Бруней-Бирма-Камбоджа-Китай-Фиджи-Индия-Индонезия-Япония-Казахстан-Кирибати-Кыргызстан Стан-Лаос-Малайзия-Мальдивы-Маршалловы Острова-Микронезия-Монголия-Науру-Непал-Новая Зеландия-Северная Корея-Пакистан-Палау-Новая Гвинея-Филиппины-Самоа-Сингапур-Соломоновы Острова-Южная Корея-Шри-Ланка-Суринам- Таджикистан-Таиланд-Тимор-Лешти-Тонга-Туркменистан-Тувалу-Узбекистан-Вануату-ВьетнамЕвропа-Албания-Андорра-Армения-Австрия-Азербайджан-Беларусь-Бельгия-Босния-Герцеговина-Болгария-Хорватия-Кипр-Чехия-Дания-Эстония- Финляндия-Франция-Грузия-Германия-Греция-Гренландия-Святой Престол (Ватикан)-Венгрия-Исландия-Ирландия-Италия-Косово-Латвия-Лихтенштейн-Литва-Люксембург-Македония-Мальта-Молдова-Монако-Черногория-Нидерланды-Норвегия -Польша-Португалия-Румыния-Россия-Сан-Марино-Сербия-Словакия-Словения-Испания-Швеция-Швейцария-Турция-Украина-Великобритания Ближний Восток и Северная Африка-Алжир-Бахрейн-Египет-Иран-Ирак-Израиль и Палестинские территории -Иордания-Кувейт-Ливан-Ливия-Марокко-Оман-Катар-Саудовская Аравия-Сирия-Тунис-Объединенные Арабские Эмираты-Йемен
Области проблем Гражданско-военные отношенияАнализ и предотвращение конфликтовДемократия и управлениеОкружающая средаОбразование и обучениеНасилие на выборахХрупкость и устойчивостьГендерГлобальное здравоохранениеГлобальная политикаПрава человекаСправедливость, безопасность и верховенство законаПосредничество, переговоры и диалогНенасильственные действияМирные процессыПримирениеРелигияНасильственный экстремизмМолодежь
Сортировать
Актуальность
Дата
Нет содержимого, соответствующего критериям фильтрации.
Дом ▶ Публикации
В условиях дипломатического тупика между Вашингтоном и Пхеньяном эксперты ссылаются на необходимость более гибкого и практичного подхода.
Четверг, 10 сентября 2020 г. / Автор: Ашиш Кумар Сен
Тип публикации: Анализ и комментарии
Поделиться
Распечатать страницу
Чуть больше года назад третья встреча президента США Дональда Дж. Трампа с лидером Северной Кореи Ким Чен Ыном попала в заголовки газет не только из-за ее исторического характера — это был первый раз, когда действующий президент США ступил на территорию Северной Кореи — что касается отсутствия прогресса в американо-северокорейских отношениях. Следующая администрация США, возглавит ли ее Трамп или бывший вице-президент Джозеф Байден, столкнется с более наглым режимом в Пхеньяне и, по мнению экспертов, должна переосмыслить прошлые неудачные стратегии решения этой проблемы.
Агент секретной службы наблюдает, как президент Дональд Трамп прибывает на наблюдательный пункт Уэллетт, чтобы осмотреть Северную Корею вдоль демилитаризованной зоны в лагере Бонифас в Южной Корее, 30 июня 2019 года. (Эрин Шафф/The New York Times)
«Основной результат таков. что мы не добились никакого прогресса в ощутимом уменьшении северокорейской угрозы или укреплении мира и безопасности в регионе», — сказал Фрэнк Аум, старший эксперт по Северной Корее в Институте мира США, во время онлайн-панели, организованной USIP в сентябре. 9.
Скорее, ядерный и ракетный потенциал Северной Кореи вырос как в качественном, так и в количественном отношении. Режим пригрозил представить новое стратегическое оружие — акт, который, по мнению экспертов, может произойти уже в следующем месяце во время празднования 75-летия основания Коммунистической партии в Пхеньяне. Маркус Гарлаускас, старший научный сотрудник Атлантического совета и бывший офицер национальной разведки США в Северной Корее, сослался на сообщения, указывающие на то, что Северная Корея готовится испытать баллистическую ракету подводного базирования (БРПЛ). Он предсказал, что режим может также выпустить новую подводную лодку.
Анкит Панда, старший научный сотрудник Стэнтонской программы ядерной политики Фонда Карнеги за международный мир, сказал, что «набор политических проблем» в отношении Северной Кореи, включая денуклеаризацию, разоружение и права человека, увеличился в 2017 году, когда Пхеньян успешно продемонстрировал свою способность нанести ядерный удар по территории США.

Независимо от того, кто победит на президентских выборах в США в ноябре, «очевидно, что пришло время для нового направления в нашем подходе» к Северной Корее, сказала Сюзанна ДиМаджио, председатель Института ответственного государственного управления Куинси.
Дипломатический тупик
После периода повышенной напряженности в 2017 году, который включал провокационные ядерные и ракетные испытания Северной Кореей и словесную перепалку между Трампом и Кимом, два лидера провели три встречи в 2018 и 2019 годах.
На их первой встрече в Сингапуре 12 июня 2018 г. было принято совместное заявление, в котором две страны обязались работать над новыми отношениями между США и Северной Кореей и прочным и стабильным мирным режимом на Корейском полуострове, а Северная Корея обязалась работать к денуклеаризации Корейского полуострова. В течение следующих восьми месяцев не было достигнуто прогресса в выполнении этих обязательств, что привело к второй встрече Трампа и Кима в Ханое в феврале 2019 года.. Эта встреча закончилась неудачей. Северная Корея настаивала на том, чтобы все основные экономические санкции, введенные с 2016 года, были сняты в обмен на демонтаж ее самого важного ядерного объекта в Йонбене, в то время как Соединенные Штаты в ответ добивались демонтажа всей программы Северной Кореи по созданию оружия массового уничтожения, включая химическое и биологическое оружие и баллистические ракеты. Ким отклонил встречное предложение США, а также предложение о более мелкой сделке, которая включала бы лишь частичное ослабление санкций в обмен на демонтаж Йонбена. С тех пор Соединенные Штаты и Северная Корея изо всех сил пытаются преодолеть разрыв и застряли в, казалось бы, неразрешимом дипломатическом тупике.
Ди Маджио сказал, что администрация Трампа и Кима несут ответственность за нынешний тупик. «К настоящему времени должно быть известно, что северокорейцы не согласятся ни на какой процесс, который не дает никаких гарантий безопасности для защиты их режима, никаких возможностей для решения экономических проблем на раннем этапе этого процесса», — сказала она.
Администрации США исторически изо всех сил пытались иметь дело с Северной Кореей. Ван Джексон, старший преподаватель международных отношений в Университете Виктории в Веллингтоне, сказал, что на протяжении трех десятилетий каждая администрация США недооценивала важность ядерного оружия для северокорейского режима и то, что потребуется, чтобы заставить Пхеньян сократить свой ядерный арсенал.
В новом отчете для Института мира США Джексон исследует преимущества и риски для Соединенных Штатов, связанные с взаимодействием с северокорейским истеблишментом национальной безопасности, особенно с военными, чтобы лучше понять его мотивы и интересы и улучшить перспективы мира и стабильности на Корейский полуостров.
Неудачные санкции
Участники дискуссии в целом согласились с тем, что, несмотря на то, что Северная Корея является одной из стран мира, на которую распространяются самые жесткие санкции, давление не смогло убедить режим отказаться от своей ядерной программы. Признав, что санкции просто не сработали, Гарлаускас сказал: «Идея о том, что вы можете просто продолжать оказывать экономическое давление на Северную Корею, и это заставит ее сделать стратегический поворот, чтобы отказаться от своей ядерной программы, определенно не может быть предпосылка политики».
Джексон утверждал, что Соединенные Штаты не смогли понять «стратегическую культуру Северной Кореи, которую можно охарактеризовать как давление ради давления» — причина, по его словам, почему стратегия максимального давления Трампа не работает. «Именно из-за того, что мы настолько оторваны от реалистичного восприятия Северной Кореи и ее истории, мы были погружены в тот уровень опасности, который был в 2017 году», — добавил он. В то время напряженность между Соединенными Штатами и Северной Кореей достигла точки кипения, и Трамп угрожал обрушить на Северную Корею «огонь и ярость».
Путь вперед
Учитывая прогресс, достигнутый Северной Кореей в развитии своего военного арсенала, Панда сказал: «Следующая администрация [США] обнаружит, что у нее будет меньше переговорных позиций, чем у администрации Трампа в Сингапуре и Ханое, что было не так уж и много». переговорной силы с самого начала».
Таким образом, политика США должна будет включать «торговлю очень небольшим набором мер по оказанию помощи — будь то ослабление санкций, будь то определенные корректировки сил США и Южной Кореи на Корейском полуострове и вокруг него — в обмен на небольшую уступку… от Северная Корея», — сказал он.
Если Трамп будет переизбран, Ди Маджио предложил его администрации пересмотреть свои варианты, скорректировать свою позицию на переговорах, установить достижимые цели, перейти к подходу «действие за действие» с постепенными контрольными показателями и иметь возможность гибко справляться с неудачами.
Администрация Байдена, утверждала она, должна заранее установить контакт с Северной Кореей; выбирать консультантов, которые действительно поддерживают взаимодействие; сохранить приостановку военных учений США и Южной Кореи в обмен на мораторий на ядерные испытания и испытания ракет большой дальности Северной Кореей; использовать сингапурскую декларацию в качестве плацдарма для возобновления переговоров; и координировать свои действия с союзниками, особенно с Южной Кореей, пытаясь привлечь Китай на борт.
Джексон подчеркнул, что главным приоритетом должно быть снижение риска ядерной войны. Этого можно достичь, «относясь к дипломатии более серьезно… [и выполняя] лучшую работу по оценке того, насколько ядерное оружие Северной Кореи ценно для режима, чтобы мы могли откалибровать более реалистичную сделку». Он добавил: «Нам нужно меньше думать о том, как мы можем оказать давление на Северную Корею… нам нужно гораздо больше думать о том, как мы можем стабилизировать ситуацию».
Кристин Ан, основатель и исполнительный директор организации Women Cross DMZ, заявила, что следующая администрация США должна предпринять конкретные шаги в рамках мирного подхода, в том числе официально объявить об окончании Корейской войны и заключить мирное соглашение с Северной Кореей. Военные действия Корейской войны закончились в 1953 с перемирием, а не мирным договором.
Ан сказал, что Соединенные Штаты могут способствовать миру, смягчив санкции, особенно в отношении гуманитарной помощи; снятие ограничений на поездки; воздержание от развертывания дополнительных военных сил США на полуострове, проведения военных учений или использования враждебной риторики; содействие воссоединению между давно разделенными корейскими американцами и членами их семей в Северной Корее; поддержка политики президента Южной Кореи Мун Чжэ Ина, направленной на взаимодействие с Северной Кореей; и демократизация мирного процесса путем расширения участия гражданского общества.
Джексон признал, что следующая администрация США столкнется с «очень плохой ситуацией» с Северной Кореей. Но он сделал обнадеживающую ноту. «Как это ни парадоксально, следующий президент будет более свободен в выборе другого подхода, чем любая предыдущая администрация, поэтому, если мы сможем сделать лучший выбор в этом пространстве, я на самом деле очень надеюсь на то, где мы можем оказаться», — добавил он.
Связанные публикации
Отношения между Японией и Южной Кореей в последние годы испортились после того, как в их общей истории вновь возникли нерешенные споры. Но нынешние лидеры двух восточноазиатских стран продемонстрировали готовность восстановить связи. И на фоне ядерной риторики Северной Кореи и расширенных целей Китая в регионе недавняя поездка министра иностранных дел Южной Кореи Пак Джина в Японию служит долгожданным первым признаком оттепели в двусторонних отношениях. Франк Аум из USIP рассматривает состояние южнокорейско-японских отношений, способы их улучшения и геополитические последствия продолжающейся напряженности на фоне вызовов, создаваемых Китаем и Северной Кореей.
Тип: Анализ и комментарии
Посредничество, переговоры и диалог; Глобальная политика
Санкции были ключевой частью американской и международной политики в отношении Северной Кореи со времен Корейской войны. В последние десятилетия санкции использовались, чтобы удержать Северную Корею от реализации программ создания ядерного оружия и баллистических ракет. В этом отчете описывается влияние санкций на Северную Корею и исследуется вопрос о том, может ли другой подход, ориентированный на ослабление и отмену санкций, лучше способствовать долгосрочному миру и стабильности на Корейском полуострове.
Тип: Специальный отчет
Анализ и предотвращение конфликтов
Поскольку попытки возобновить ядерные переговоры с Пхеньяном ни к чему не привели, концепция декларации об окончании войны на Корейском полуострове стала темой, вызывающей разногласия как в Вашингтоне, так и в Сеуле. Франк Аум из USIP объясняет, как это может служить интересам Вашингтона и Сеула, как такая декларация может продвинуть мирный процесс между Северной и Южной Кореей, какие риски она может представлять и какую роль Конгресс США может сыграть в формировании такой декларации.
Тип: Анализ и комментарии
Посредничество, переговоры и диалог
Северная Корея объявила 13 сентября, что в минувшие выходные провела испытания крылатых ракет большой дальности. Он описал ракеты как «стратегическое оружие большого значения». Испытание вызвало тревогу у соседей Северной Кореи — Южной Кореи и Японии, союзников США, — поскольку теперь обе страны оказались на расстоянии удара. Но, несмотря на испытание, представитель администрации Байдена заявил, что Соединенные Штаты по-прежнему готовы взаимодействовать с Северной Кореей. Франк Аум из USIP обсуждает значение испытаний, гонку вооружений на Корейском полуострове и сигналы, которые северокорейский лидер Ким Чен Ын может послать Соединенным Штатам с этим последним испытанием.

Отношения США и Северной Кореи

КНДР и ее отношения с миром: Последние новости России и мира

Ким Чен Ын уверовал в свои ядерные силы

При каких условиях Северная Корея может нанести ядерный удар

Москва и Пхеньян строят новые отношения

Сколько составляет дефицит рабочих в России

Вашингтон и его азиатские союзники готовы отразить «северокорейскую угрозу»

США и Южная Корея изобрели новую стратегию сдерживания Пхеньяна

20.09.2022

ГК «Фармасинтез»

Викрам Пуния: «KSM может стать доступной историей в России»

20.

ПАО Банк «ФК Открытие»

Банк «Открытие» предлагает кешбэк 5% за оплату ЖКХ

20.09.2022

Донстрой

Донстрой начал продажи квартир в «ажурной» башне «Острова»

19.09.2022

Донстрой

Донстрой выбрал генерального подрядчика в шестой квартал «Острова»

«Мы влюбились друг в друга» Дружба США и Северной Кореи заканчивается с уходом Трампа. Как сложатся отношения Кима и Байдена?: Политика: Мир: Lenta.ru

Песнь огня и ярости

Трепет первых свиданий

Ханой несбывшихся надежд

Двадцать семь любовных писем

Перепад напряжения

Двойной союзник. Как Южной Корее удается одновременно дружить с Россией и США

Взаимный прагматизм

Для чего Москве Сеул

Для чего Сеулу Москва

Что Америка?

Ждать ли перемен?

Москва ищет сближения с Пхеньяном: для чего?

БОльшее зло — Россия в глобальной политике

Отношения США и Северной Кореи — Институт политических исследований

Проблемы с текущей политикой США

На пути к новой внешней политике

Соединенные Штаты и Северная Корея

КРАТКИЙ ОБЗОР #74

Связанные книги

Старший научный сотрудник, Программа международной безопасности, Центр стратегических и международных исследований

Снова влюбиться: американо-северокорейские отношения и администрация Байдена

Отношения США и Северной Кореи | Центр стратегических и международных исследований

Отношения США и Северной Кореи

Историческая справка

Холодная война

От грани войны к примирению

США пора переосмыслить политику в отношении Северной Кореи

Нет содержимого, соответствующего критериям фильтрации.

Дипломатический тупик

Неудачные санкции

Путь вперед

Связанные публикации