Наемники средневековья: Наёмники в Средние века

Наёмники в Средние века — Proshloe

Рассказывает Владимир Костырев

Как связаны притча о добром пастыре и негативное отношение к наёмничеству в Средние века? Осознавали ли сами люди того времени разницу между службой сеньору и службой за плату? И сколько выстрелов должен был сделать английский йомен, чтобы выполнить свой долг перед королём?

Мы публикуем стенограмму эфира дружественного проекта Родина слонов. О том, как возникла и развивалось средневековая военная служба по найму, рассказывает кандидат исторических наук Владимир Геннадьевич Костырев.

М. Родин: Сегодня мы будем заниматься моим любимым делом: усложнять историческую картину. Будем говорить про средневековую войну и наёмников на ней. Ведь как мы представляем себе средневековую войну: король собирает поход, кидает клич, к нему съезжаются феодалы, которым когда-то король раздал феоды, за счёт которых они живут. И вот они по первому зову монарха идут отдавать жизнь за своё государство. И только потом, в XV-XVI вв., возникает феномен отвратительных наёмнических армий. В частности про них мы говорили с Василием Рудольфовичем Новосёловым, об упадке дворянства, который в связи с этим возник. Но при этом с Павлом Юрьевичем Уваровым мы говорили о том, что феодализм гораздо сложнее, чем мы привыкли его представлять. Сегодня мы будем выяснять, как обстояло дело в эпоху классического Средневековья, в XIII-XIV вв. Как воевали, кому платили и за что получали деньги рыцари.

Я хотел назвать программу «Наёмники в Столетней войне». Это тот период, которым вы в основном занимаетесь. Но, насколько я понимаю, этот термин всё-таки нужно корректировать. Потому что слово «наёмники» в привычном нам понимании возникло позже и несёт в себе негативную коннотацию. Мы сразу представляем себе каких-то инородцев, которые просто за деньги убивают людей на чужой территории. Можно ли применять этот термин к Столетней войне и вообще к этому периоду?

В. Костырев: Очень хороший вопрос. За неимением других, более точных терминов, наверное, я сказал бы можно. Но надо хорошо представлять себе все ограничения, которое он несёт применительно к этому явлению. Термин, конечно, возникает намного раньше. Он был хорошо известен в античную историю, он известен в Вульгате, а это античное наследие. Вульгата – это один из основных источников представлений средневековых людей об окружающем их мире, о том, как должны быть устроены общественные отношения. Собственно, эти коннотации, о которых вы сказали, идут в значительной степени оттуда.

Есть хорошо известный фрагмент Евангелия от Иоанна о добром пастыре: «Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец. А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник, и нерадит об овцах». В данном фрагменте в оригинальном латинском тексте употребляется термин «mercennarius» для обозначения этого наёмного работника. Как наши слушатели знают, в современных западноевропейских языках наёмник, который воюет, обозначается теми же терминами. «Mercenary» в английском, и соответственно на французском тоже. Так что эти коннотации идут из глубины веков. И зачастую тот же термин, «mercennarius», существует для обозначения наёмника и в Средние века.

Мозаика «Христос – Добрый пастырь».
Мавзолей Галлы Плацидии, Равенна, перв. пол. V в. н.э.

Но если переходить к периоду, о котором мы говорим, XIV-XV вв., то я бы сделал ещё одно замечание. Этот период, на мой взгляд, нельзя назвать классическим Средневековьем. В это время начинаются и активно развиваются переходные явления. Появляются первые ростки государства нового типа. Очень усложняются товарно-денежные отношения. И всё это безусловно оказывает влияние на организацию войны, на военную службу.

Однако, опять же, всё достаточно сложно. Я отметил негативные коннотации, которые связаны с тем, что наёмник не напрямую связан с делом, которое он выполняет. Но ведь для нас зачастую это наёмник, который получает деньги, как вы сказали, что он выполняет какую-то работу, зачастую грязную, за плату. В то время, как благородные воины по приказу своего короля все как один становятся под знамёна и идут в бой. Как слушатели хорошо знают из «Игры престолов», когда лорды созывают знамёна и отправляются в поход. Но на самом деле сложно сказать, был ли в истории западного общества вообще период, когда всё было так просто. Если покопаться в источниках, то рано или поздно свидетельства того, что воинам выплачивалось жалование, возможно, нерегулярное, но выплачивались какие-то деньги за участие в военной кампании, можно найти практически в любом столетии, начиная от падения Рима и вплоть до перехода к Новому времени.

Безусловно, где-то в период XI-XIII вв. преимущественной становится форма службы, когда вассалы должны были присоединяться к войску своего сеньора в силу своих вассальных обязательств. Но даже на этот период мы находим множество свидетельств на то, что такое выполнение долга подкреплялось получением жалования. Феодальный контракт зачастую был очень сложен. Например, во время одной из кампаний Эдуарда I в Шотландии йомен, свободный крестьянин, участвовавший в походе в качестве лучника, согласно своим обязательствам, на основании которых он держал определённый участок земли, был должен выпустить только три стрелы в сторону врага. После этого он имел полное право развернуться и пойти домой. Понятно, что это не могло устроить короля. И в данном случае воин говорил, что не против послужить ещё, но не бесплатно.

Тренировка лучников.
Псалтырь Латрелла, Британская библиотека, 1325-1340

М. Родин: То есть, феодальный договор – это своего рода базовый пакет. Человек должен собраться, явиться вооружённым на участок боевых действий, и там просто выстрелить. А дальше, если хотите расширить опции, тогда нужно платить. И с рыцарями, я так понимаю, тоже не всё было так просто.

В. Костырев: Да, безусловно. Вассал в феодальном договоре был заинтересован в том, чтобы свести свои обязательства к минимуму. У рыцаря, у любого другого зависимого человека есть свои дела. Всё-таки средневековый мир гораздо больше, чем мир нынешний. Расстояния преодолеть гораздо сложнее. И, скажем, английский рыцарь, держащий феод от короля где-нибудь в центральной Англии, был совершенно не заинтересован в какой-то войне в Аквитании, в Нормандии или ещё в какой-нибудь авантюре на континенте. Королю нужно было убедить, создать стимул. А рыцарю – получить максимальную выгоду. А если не получалось, то свести обязательства к минимуму. Ты идёшь в поход, а тем временем более практичные соседи захватят твой замок.

М. Родин: То есть феодал, когда выходил на войну, всегда знал, что, во-первых, в какой-то момент ему начнут платить за это, чтобы обеспечить его и его войско. Людей надо кормить. Видимо, тяжёло получать провизию из феода. Плюс должны быть какие-то доходы. И феодалы всегда на это рассчитывали, даже если выполняли феодальную присягу.

В. Костырев: Опять же, не всё так просто. Это был достаточно длительный процесс перехода к доминированию платной службы в средневековых армиях. Короли, крупные сеньоры тоже не были заинтересованы в том, чтобы расставаться со своими деньгами. Процесс перехода на денежные отношения шёл долго.

Первоначально да, подразумевались какие-то выплаты. Понятно, что в дальнем походе рыцарю и его людям нужно есть. Тогда опция либо грабить мирное население, что не всегда было приемлемо по политическим причинам, либо покупать. Деньги нужны на то, чтобы купить нового коня, если тот падёт в битве. Зачастую эти выплаты не были способом получить выгоду, способом обеспечить своё существование.

Опять же, тут заключались соглашения между королём или крупным сеньором, отправлявшимся в поход, и рыцарями со своими людьми, которые к этому походу присоединились. Там оговаривалось жалование, выплаты за потерю коней, правила по разделу добычи, пленников.

М. Родин: С которых потом получали выкуп. Это тоже хороший доход.

В. Костырев: Да, безусловно. Эта статья обычно намного превышала жалование в случае успешной кампании.

Где-то к XIV в. такие соглашения становятся распространены практически повсеместно и охватывают чуть ли не всё войско. Исключения достаточно редки.

М. Родин: Правильно ли я понимаю, что феодал, отправляясь на войну, мог рассчитывать на то, что часть добычи ему тоже достанется?

В. Костырев: Безусловно, да.

М. Родин: Плюс могли пообещать дополнительную землю в ходе кампании, добытую, или просто у себя в королевстве? Именно как поощрение за поход.

В. Костырев: Земля была скорее политическим фактором. Честно говоря, я не помню, чтобы она в каких-то соглашениях напрямую прописывалась. Раздача владений, замков по итогам успешной кампании была скорее политическим жестом в рамках политических договорённостей с целью реализации политических задач.

Добыча воспринималась как нечто, на что участники похода имеют безусловное право. Добыча и пленники были главными статьями дохода. В принципе, существовали установленные нормы, которые обычно прописывались в таких соглашениях, когда треть добычи отходила сеньору, треть – командиру отряда, и треть делилась между его людьми в различных пропорциях.

Наемные отряды Tard-Venus участвуют в разграблении города.
Миниатюра их хроник Жана Фруассара

Что касается пленников, то ситуация обычно была сложнее, потому что они часто имели политическое значение. Если сравнивать опять с «Игрой престолов», кто-то из вассалов Старков, те же Карстарки, захватывают в плен Джейме Ланнистера. Насколько я помню, в книге была похожая ситуация. И король, по крайней мере в истории Средних веков, в истории Столетней войны, обычно предъявлял на таких пленников права. Он мог выплатить непосредственно захватившему его в плен воину выкуп и оставить пленника себе. Причём нередки были ситуации, когда выплачивали воину достаточно скромную сумму, а потом вели переговоры с оппонентом о совсем других деньгах, использовали для достижения политических целей, чтобы добиться уступки территории, признания прав.

М. Родин: То есть такие субподрядные отношения. Исполнителю платят меньше, чем организатору всего этого процесса.

Мы сейчас в основном говорим про крупных феодалов. Но есть ещё очень интересный слой дворянства: это королевский двор. Я так понимаю, в основном это люди безземельные и даже в мирное время служат при дворе и получают за это деньги. Во время войны – тем более. Как там всё было устроено? Если смотреть по книжкам, по фильмам – это и сеть основное рыцарство.

В. Костырев: Из этого рыцарства большую армию не соберёшь. Экономические возможности королевской власти были достаточно ограниченными. Если мы говорим о дворе, то это люди, которые рассчитывают на какие-то постоянные пенсии, подарки. Платить им приходится постоянно. «Контрактную» армию всё-таки короли созывали от случая к случаю.

Король в окружении своих рыцарей

Что касается двора, то да, изначально здесь собирались безземельные воины, младшие сыновья, рассчитывавшие на то, что король или другой крупный сеньор за службу наградит их участком земли, отдаст в жёны богатую наследницу. Ну а пока этого не произошло, будет содержать их, кормить, выплачивать какие-то деньги.

В период, которым я занимаюсь, XIV-XV вв., ситуация несколько меняется и эволюционирует. Аппарат королевской власти усиливается, более эффективно собирает налоги. И королевский двор становится основным центром, где аккумулируются деньги. В то время, как доходы от сельского хозяйства, то, что рыцарь, лорд может получить с той земли, которая у него есть, падают. И ко двору устремляются не только безземельные рыцари, но и те, у кого земли достаточно, но денег из неё они извлечь не могут. Уже доход формируется за счёт перераспределения налогов, собираемых королём. И эти деньги выплачиваются в том числе за военную службу.

М. Родин: А были ли какие-то нормы? Понятно, что по статусу это варьируется. Т.е., условно, если ты хочешь жить, ты должен рассчитывать на что-то. У тебя должен быть какой-то бюджет. Было ли какое-то понимание, сколько платят обычному рядовому рыцарю, у которого в подчинении никого нет, какому-то семейному человеку, высокостатусному капитану, который может организовать свой отряд? И насколько регулярно это всё было?

В. Костырев: Безусловно, размер выплат ранжировался в зависимости от статуса воина. Существовали фиксированные нормы. Понятно, что они менялись со временем, могли быть разными в различных королевствах. Наиболее высокая ставка была у баннерета, воина, с которым приходил отряд из нескольких рыцарей, оруженосцев, лучников или пехотинцев. Затем собственно посвящённые рыцари. Затем так называемые man-at-arms, homme d’armes. В русскоязычной традиции они называются по-разному, оруженосцами. Но в принципе это те же рыцари, которые не были формально посвящены. В XIV в. интерес именно к формальному посвящению падает, потому что оно подразумевает большие дополнительные расходы на саму церемонию, на поддержание статуса. Затем идут лучники. Размер выплат мог зависеть от того, есть у них конь, или нет, потому что на коне передвигаться, разумеется, гораздо быстрее. И, собственно, различные копейщики, воины, не имевшие особой функции, получали минимальное жалование. Задачей было то, чтобы на эти деньги можно было прожить.

Битва при Бринье, 1362 год,
миниатюра из хроники Жана Фруассара

М. Родин: А можно было прожить? Содержать семью, арендовать жильё?

В. Костырев: Нет, речь шла о том, чтобы воин мог прожить в походе. Чтобы воин мог купить кусок хлеба, сыра, и кувшин пива или вина, чтобы всё это запить.

М. Родин: Есть ещё одна интересная тема: союзники. Здесь тоже не всё так просто. Не всегда когда крупный феодал или король собирались на войну, они призывали прямо своих вассалов. Иногда приходили союзники. Как там строились отношения? Я так понимаю, в большей степени политическая выгода преследовалась?

В. Костырев: Да, безусловно. В значительной степени всё было похоже на наше время. Понятно, что, например, английский король воюет с французским королём и ему хорошо бы найти союзников на континенте, например во Фландрии, а графу Фландрии надо маневрировать между англичанами и французами, чтобы обеспечить наибольшую выгоду для себя и своих владений.

Можно привести пример из истории, когда в начале XII века граф Фландрский Роберт II заключил союзное соглашение с английским королём о том, что он ему предоставит 980 рыцарей в случае войны с французами. Но проблема в том, что граф был также связан вассальными обязательствами с французским королём. И тут уже в силу вассального договора он также обещает французскому королю предоставить всего двадцать рыцарей. Вот они, эти обязательства. А в случае с англичанами 980 рыцарей – это за деньги.

М. Родин: А, то есть это не просто по политическим причинам. Понятно, что политическую выгоду он тоже наверняка имел. Но плюс ещё и за деньги.

В. Костырев: Да, безусловно. Преследует политические цели, но рыцарей тоже надо чем-то кормить. Поэтому пусть кормит английский король.

М. Родин: Интересно, как рыцари Фландрии делились: кто пойдёт за англичан, кто – за французов?

В. Костырев: Обычно за французов, на менее значимую войну, можно было отправить младшего сына, а на более политически значимую – старшего. Достаточно частая ситуация, когда крупный сеньор, не будучи уверенным, на чью сторону встать и кто победит, отправляет одного сына на одну сторону, другого – на другую.

М. Родин: И там они, соответственно, могут и столкнуться.

В. Костырев: Они же знают друг друга. В Средние века очень развита визуализация, гербы.

М. Родин: То есть старались не воевать друг с другом?

В. Костырев: Да, безусловно.

М. Родин: Даже в этот период уже есть то, что мы называем классическим наёмничеством. Многие благородные господа объединялись с такими же благородными и с неблагородными и сколачивали коммерческие предприятия под названием «компании». Расскажите про этот институт.

В. Костырев: Да, пожалуй можно сказать, что появляются именно коммерческие предприятия. Прежде всего в Италии, где много политических акторов, городов-государств, регулярно воюющих друг с другом. Это создаёт ситуацию, способствующую постоянной занятости наёмников. А с другой стороны позволяет избежать некоторых политических осложнений. Если мы возьмём Англию и Францию времён Столетней войны, то тут было две стороны силы: английский и французский король. И тот и другой не очень благосклонно относились к случаям, когда их воины меняли сторону. Это могло расцениваться как предательство. Поэтому возможности для коммерциализации были достаточно ограничены. Платит тебе французский король – ты служишь у него. Когда война заканчивается, можно попробовать поискать работу где-то за границей, например в Испании или Италии, но не стать на сторону английского короля. Опять же, тут вмешиваются политические соображения. Воевать в Испании можно, но желательно на той стороне, которую поддерживает твой король. Или, если он решит вмешаться, уже в его войске. Италия представляла большую свободу.

Безусловно, были примеры, которые можно назвать классическим наёмничеством. Хотя всегда есть какие-то оговорки. Это Каталонская компания, сформировавшаяся в конце XIII в. во время сицилийских войн из каталонцев, воинов, происходивших из северо-востока Испании. Когда сицилийские войны закончились поражением французов, они остались без работы.

М. Родин: Сколько их было и как они были организованы?

В. Костырев: Численность – несколько тысяч человек. Для Средних веков 3-5 тысяч человек – это достаточно серьёзный отряд. У них был капитан. Не помню точно, как делилась Каталонская компания. Но обычно деление было на десятки, двадцатки.

М. Родин: То есть это была организованная структура.

В. Костырев: Да, безусловно. Организованная структура, у которой был капитан, казначей, был даже хронист. Была собственная бухгалтерия. И был средний офицерский состав, командовавший отдельными отрядами. Те же самые баннереты, обычно рыцари.

М. Родин: Там, казалось бы, они воевали между Арагоном и анжуйским королём Карлом. А почему они сохранились в таком составе и решили дальше воевать? Что им помешало распасться точно так же, как другим образованиям?

В. Костырев: Скорее, случай. На момент завершения этой войны они достаточно долго участвовали в боевых действиях. Связи с родиной были разорваны. Они становятся в значительной степени профессиональными воинами. Их образ жизни, источник дохода связан с войной. Поэтому они ищут возможность дальше зарабатывать себе на жизнь таким способом. И оказываются на службе Византии.

Опять же, мы говорим о случае. Очень во многих ситуациях такого не происходило. После завершения военных действий воины возвращались по домам, разбредались. И в конце концов с Каталонской компанией случилось примерно то же самое. Хотя их конец был достаточно удачным: после того, как византийцы их предали, убили их капитана, они начали воевать с византийцами, отвоевали часть Греции и создали там своё государство.

Воины Каталонской Компании

М. Родин: Они же прямо Афины захватили. И создали два герцогства.

Я правильно понимаю, что для того, чтобы такое большое войско существовало, там должны были быть изначально более-менее профессиональные воины? Там были воины разных сословий. В т.ч. благородные рыцари среди офицеров и кто-то попроще на рядовых позициях.

В. Костырев: Да, в общем верно. Насчёт профессионализма я бы сказал по другому. Средневековое общество относилось к войне не как современное. Война одновременно была чем-то постоянно присутствующим, практически любой человек мог с ней столкнуться, но эпизодичным. Не было постоянных профессиональных армий, как в современном обществе. Если говорить о профессионализме, это означает, что человек по той или иной причине оказался связан с войной на протяжении нескольких лет и война стала основным источником существования для него. С такой точки зрения профессионалами можно назвать и рыцарей, у которых обстоятельства сложились таким образом, и рядовых воинов.

Но если говорить о составе, то безусловно в войске присутствовали рыцари и рядовые воины. Но это вообще скорее особенность организации комплектования войска в Средние века. Рыцарь, отправляющийся на войну, брал с собой двух-трёх оруженосцев. Оруженосца, который снаряжал его, подавал оружие, помогал облачиться в доспехи. Двух-трёх зависимых людей, которые сопровождали его в бою, прикрывали спину, лучников и каких-то копейщиков из простых. И уже в войске они распределялись по отрядам. Рыцари к рыцарям, лучники к лучникам.

М. Родин: Соответственно, не отдельно нанимали лучников, копейщиков, ещё кого-то, а просто нанимали одного рыцаря, который с собой приводил всех этих людей.

В. Костырев: Да, это был самый простой способ, хотя ситуации могли варьироваться. Английская корона часто набирала лучников сама.

М. Родин: В Столетней войне были такие организации? Понятно, не компании, которые перебегали с одной стороны на другую. Но, насколько я понимаю, и полиэтничные отряды возникали там, которые действовали, как компании. Организовывались, чтобы наняться на службу. Вот про это расскажите. Какие есть примеры?

В. Костырев: В случае Столетней войны чаще инициатива исходила от королевской власти. По крайней мере, она всегда присутствовала зримо или незримо. При Карле V появляются отряды, которые существовали на протяжении нескольких лет. Фактически самостоятельные отряды, но инициатором их создания была, скорее, королевская власть. Хотя, может быть, даже непроизвольно. Просто король им постоянно платил. Соответственно, когда выплата жалования прекращалась, они расходились или отправлялись на другую войну.

Хотя, пожалуй, можно говорить о том, что они в некоторых случаях выступали, как коммерческие предприятия. Например, после заключения мира между Англией и Францией в 1360 г. многие как английские так и французские отряды отправились на войну за испанский престол между двумя претендентами. Один из них, Энрике Трастамарский, тоже в войне между англичанами и французами выступал в качестве наёмника, служил в английском войске с отрядом своих людей, получая деньги.

Энирике Трастамарскому преподносят голову его соперника Педро Жестокого

М. Родин: Правильно ли я понимаю, что никакой границы между этими организационными структурами не было, и один и тот же рыцарь мог сегодня со своим отрядом пойти служить королю, когда возникла какая-то война, а потом мог влиться в компанию и воевать где-то ещё?

В. Костырев: Да. Это была очень распространённая практика. Есть, например, в «Хронике доброго герцога Бурбона», когда его рыцари после долгой кампании во Франции против англичан осенью вместо того, чтобы отправиться домой, обратились к нему за разрешением отправиться на зиму в Пруссию, чтобы воевать с язычниками.

М. Родин: А там им за это платили? Орден, или какие-то ещё наниматели.

В. Костырев: В случае с орденом обычно нет. Это были такие статусные мероприятия. Идея крестового похода оставалась ещё очень жива.

Вспомнился интересный пример рыцаря Чосера. Как вы помните, Чосер перечисляет основные военные кампании. Это кампания в Египте, штурм Александрии, высадки в Средиземном море против арабов, война в Литве против язычников. И таким образом протекает его жизнь. И тут возникает вопрос, о котором велось в своё время много споров: как к нему относиться? Хорошо или плохо? Он наёмник, или доблестный крестоносец? Потому что получается, что это английский рыцарь, у которого в послужном списке нет ни одной кампании на стороне английского короля. Осуждает его Чосер за авантюры в то время, как король доблестно бьётся во Франции, или наоборот это идеальный образ защитника веры?

Рыцарь Чосера. Миниатюра XV века

М. Родин: Про крестовые походы мы тоже ещё не сказали. Насколько я понимаю, там практика оплаты военных действий тоже была широко распространена.

В. Костырев: Да. Я бы сказал, что какое-то время в историографии Средних веков было представление о неразвитости товарно-денежных отношений. Сейчас чаще говорится о том, что они существовали на протяжении всего Средневековья и были выражены сильнее, чем мы привыкли об этом думать. И в Первом крестовом походе мы находим случаи, когда крупные сеньоры соглашаются выполнить какое-то задание за деньги или требуют деньги для того, чтобы заплатить своим воинам.

М. Родин: Я помню, у вас в диссертации был конкретный пример о том, что кто-то осаждал какой-то замок, другой сеньор проходил мимо, ему предложили помочь в штурме за плату. И он согласился, хотя в его целях этого не было.

Мы описали очень сложную картину. И из этого у меня возникает вопрос: было ли в Средневековье какое-то особенное отношение к тому, что кто-то кому-то служит за деньги? Или как всегда всё сложнее?

В. Костырев: Да, это хороший вопрос. Я бы сказал, что всё таки нет. Негативное отношение к наёмнику связано скорее с тем, что он не представляет своё дело, как в этом фрагменте из Евангелия от Иоанна. В той же Вульгате мы встречаем несколько упоминаний о том, что воину выплачивается жалование. Воину рекомендуется как раз довольствоваться жалованием, не грабить, пытаться найти ещё какие-то источники дохода. Но в самом факте жалования нет ничего плохого. И у Вегеция, автора труда о военном деле, который в XIV-XV вв. становится важнейшим источником представлений о военной службе, тоже жалование – вполне обычное явление.

И уже в Средние века мы можем найти несколько очень интересных примеров того, как это воспринималось. Например, в истории рыцаря д’Альбре, защищавшего от герцога Ланкастера одну из крепостей на юге Франции, шансов на то, чтобы выдержать осаду, уже не было. Но он продолжает сопротивление. И герцог спрашивает у него на переговорах: «Почему ты сопротивляешься?» И показателен ответ, который приводит Фруассар в своей хронике: он говорит, что он солдат на жаловании короля Франции. Не вассал, не принёс ему клятву верности сражаться до последней крови. Солдат, наёмник. Потому что в XIV в. перевод этого термина скорее будет звучать по смыслу ближе к нашему наёмнику. И он именно этот аспект своей службы использует, чтобы объяснить, почему он не сдаёт крепость. Такая позиция вызывает уважение у других воинов английского войска, и они уговаривают герцога уже после сдачи крепости всё таки согласиться отпустить французских воинов за выкуп.

Но встречались и совсем, может быть, странные для нашего восприятия случаи, когда в другом, уже аллегорическом произведении солдатами, наёмниками называют себя ангелы, защищающие замок от войск Ада. Даже ангелы получают деньги. Так что ничего плохого в этом нет. Плохо, если тебе заплатили и ты перешёл на сторону врага. Это предательство, особенно с точки зрения королевской власти. Но сам факт получения денег – нет.

10 лихих наёмников, разорявших средневековую Европу

Поздний средневековый период был временем хаоса и беспорядков. Англия и Франция были заняты Столетней войной, а итальянские города-государства боролись друг c другом за превосходство на полуострове. Многие в те времена объединялись вокруг харизматичных и бесстрашных лидеров, которые, в свою очередь, организовывали то, что стали называть «свободными компаниями».
В Италии они были известны под более простым названием — «наёмники». Сейчас таких людей называют Организованными Преступными Группировками или Военными наемниками т.к. они, в основном, зарабатывали на жизнь убийствами, вымогательством и террором.

Рожер де Флор.

Рожер де Флор родился в провинции Бриндизи, Италия, в 1267 году. Будучи ещё мальчиком, он вышел в море и в конечном счёте стал тамплиером. Он использовал свой статус в своих интересах и после захвата Акра в 1291 году, занялся грабежом местных жителей. А когда об этом узнали, его изгнали из тамплиеров. Убежав в Геную, он стал командующим испанских наёмников «almogauares». Имя они получили от арабского almogauar, что означает «тот, кто опустошает».
В 1303 году Византийцы приняли Рожера на службу, который был тогда в подчинении короля Арагона. Его миссией стала помощь в борьбе с Оттоманскими турками, которые только что забрали у Империи Вифинию. В Константинополе Рожер женился на племяннице императора Андроникуса II и стал великим герцогом. С 1500 рыцарей и 4000 собственных наемников, Рожер выиграл сражения против турок, а заодно ограбил византийских жителей Анатолии, которая сейчас принадлежит Турции. Власти осуждали его и называли бандитом, но успех вскружил голову Рожера, и он уже мечтал о собственном доминионе в Анатолии.
Император Майкл IX был убеждён, что Рожер и его недисциплинированные Наемники должны быть уничтожены. В 1305 году Рожер был приглашён в Адрианополь на банкет, устроенный Майклом. Там его заманили в засаду и убили, как и 130 его людей. Оставшиеся наёмники разорили сельскую местность, в знак мести, а позже они поселились в Греции и основали в 1311 году Герцогство Афин.

Баско де Молион.

Баско де Молион был предводителем группы, которая пришла в Бургундию с флибустьерами различных национальностей. У Молиона был первый опыт сражения в Пуатье, а позже, он отправился в Пруссию с графом де Фуа и боролся против крестьянского восстания Жакерии по их возвращению во Францию.
Молион привёл с собой приблизительно 12000 мужчин. Эта огромная сила взяла замок Брине и сокрушила Францию, накопив такое богатство, что Папа Римский в Авиньоне стал беспокоиться за свою безопасность.
Технически, Молион боролся за короля Англии, но как у независимого флибустьера, его главный интерес составляли деньги. Молион вспоминал: «Иногда у меря не было даже лошади, а в других случаях я был слишком богат, и всё потому что удача то приходила, то уходила.» Рассказ о богатстве Молиона был написан французским летописцем Фройссартом, который повстречался с ним в общежитии в Пиренеях. Фройссарт вспоминал, что тот «прибыл с большим количеством последователей и багажа… У него было столько же вьючных лошадей, как у именитого барона, и он и его люди ели с серебряных тарелок». Неплохой образ жизни для разбойника.

Вернер фон Урслинген.

Взяв себе титул «Герцога», Вернер фон Урслинген нашил на своё копьё девиз «враг жалости, милосердия и Бога», и он соответствовал ему всеми возможными способами. Принципом работы Вернера было вторжение в мирные области с целью грабежа, насилия и убийств жителей. А перед уходом он сжигал все строения. Он сообщал о своих злодеяниях властям, угрожал им, вымогая огромные суммы. И в 1339 Вернер и его банда были объявлены «чумой общества».
В 1342 году Вернер основал Great Company. На пике его власти банда насчитывала 6000 мужчин, главным образом бронированную конницу. Вернер требовал строгой дисциплины и соблюдения кодекса законов, включая равное деление их доходов. Более поздние военные компании пытались смоделировать схему Great Company, но это никому не удавалось.
В 1347 году Вернер поддерживал королеву Неаполя Джоанну I, невестку короля Венгрии Луи I, после того, как Луи вторгся в Неаполь, чтобы отомстить за убийство брата. Вернер помог Джоанне вернуться в Неаполь и защитил её от противостоящего наёмника. От имени Джоанны, Вернер напал на барона Мелето, захватив полмиллиона флоринов. В конечном счёте Вернер вернулся в Германию с награбленным.

Конрад Ландау.

Немец Конрад Ландау принял управление Great Company в 1354 году, и работал в районах Тосканы, Умбрии, Романии и Ломбардии. Он собирал дань со всех городов и имел хорошую прибыль. Как Конрад прямо объяснил папскому легату, прежде чем вторгся в церковные земли: «Это наш обычай: грабить, чтобы никто не сопротивлялся. Наш основной доход получен от районов, в которые мы вторгаемся. Кто ценит свою жизнь, тот плати за тишину и покой нам.»
По крайней мере в одном случае Конрад получил по заслугам, когда его заманили в засаду флорентийцы на пути в Сиену. Конрад был ранен, его команда разбита, и сердитые местные жители забрали всё, что было у них с собой. Но это была только временная неудача, т.к. Конрад не остановился и продолжил получать огромные доходы от вымогательства. Его прибыль позволила его отцу, который остался в Германии, выкупить семейный замок и земли, которые они потеряли из-за долгов несколькими годами ранее.
Great Company была в конечном счёте нанята правителем Милана Висконти, чтобы расправиться с конкурирующей White Company Альберта Стерза, который «кормился» на миланской территории. В 1363 году эти две компании встретились в Сантурино. Сначала Конрад одержал оборону, но его венгерские бойцы внезапно отказались бороться с венграми в противостоящей армии. Их дезертирство склонило чашу весов в пользу White Company, и Конрад был убит в следующем сражении.

Альберт Стерз.

Самой позорной группой бандитов является White Company, основанная немцем Альбертом Стерзом. Она получила своё имя от белых мантий, которые носили войска, и белых баннеров, которыми они размахивали. При Стерзе Компания была непревзойдённой по эффективности. Его 3500 всадников и 2000 пехотинцев были безупречно организованы и хорошо вооружены. У них были инженеры, которые устанавливали мины и строили раздвижные лестницы и башни для осад.
В 1360 году Стерз переместил Компанию в Италию, плодородный район постоянно враждующих городов-государств. По пути он принял на работу английского рыцаря по имени Джон Хоквуд, который быстро поднялся по «служебной лестнице» благодаря его посредническим способностям. Стерз скоро пожалел о своём решении. Его люди, впечатлённые лидерством Хоквуда, свергли его и передали командование англичанину. Ревнивый Стерз обиделся и ждал шанса отомстить.
Компания заключила контракт с Пизой, чтобы напасть на её конкурента, Флоренцию. Город подготовился к атаке и остановил нападение Хоквуда. Момент Стерза настал. Он внезапно перешёл на другую сторону, взяв с собой мужчин, лояльных к нему. White Company распалась, и Хоквуда оставили только с 800 мужчинами. После войны Стерз взял остатки White Company и слил их с группой поддерживающего его немецкого наёмника Хэннекина Бомгартена. Новая сила, названная Компанией Звезды, позволила Стерзу нанести сокрушительное поражение своему конкуренту Хоквуду.

Альберико де Барбьяно.

Альберико де Барбьяно, уроженец Италии, начал свою карьеру как капитан в армии Милана. Позже, его нанимали во Флоренции, Венеции и Неаполе. Слава к Альберико пришла в 1377, когда он участвовал в ужасающей Резне в Цезене. Папа Римский Грегори XI приказал подчинить непослушные города Романии, и кардинал Роберт нанял бретонских наёмников, «самое жестокое и скотское племя Франции». Даже после капитуляции и сдачи оружия, жителей Цезены убивали в трёхдневном кровопролитии. Груды трупов на городской площади оставили на съедение собакам.
В 1378 году Альберико сформировал Компанию Св. Георгия. В отличие от предыдущих компаний, она полностью состояла из итальянцев, которые поклялись в «ненависти и вечной вражде» ко всем иностранцам. Альберико настроился против Клемента VII и победил бретонцев от имени Папы Римского Урбана VI, который объявил, что Италия теперь «свободна от варваров». Но националистические лозунги были просто пустой напыщенностью. Как только Альберико выгнал бретонцев, он начал разграблять итальянские города в Тоскане. Его новая группа, Компания Крюка, состояла немцев, венгров, и бретонцев.
В конце 14-го века Альберико сражался во время войны между Флоренцией и Миланом, переходя то на одну, то на другую сторону. Он служил Неаполю на закате его карьеры и умер в 1409 году. Альберико приписывают такие военные инновации как улучшенная броня и агрессивная тактика на поле битвы, особенно в кавалерийской атаке. Его практика пополнения войск собственными вассалами в Романие, приводящая к большему единству, считается некоторыми зачатком окончательного объединения Италии в 19-м веке.

Муцио и Франческо Сфорца.

Муцио Аттендоло был первым знаменитым членом семьи, которая управляла Миланом. Он был родом из деревни Котигнола в Романие и служил под руководством компании Альберико де Барбьяно. Альберико назвал его Сфорца, имея в виду «силу», и как независимый наёмник, он сделал это своим псевдонимом.
В 1398 году он работал на правителя Милана, но скоро отбыл, чтобы бороться за Флоренцию и Феррару. В 1412 Неаполь купил его услуги, и Муцио стал констеблем королевства. Во время хаотического господства корол

Наемники и мародёры. Банды ландскнехтов и их царство свободы

Ландскнехты — один из самых узнаваемых образов Ренессанса. Немецкие наёмники за несколько веков успели и покрыть себя славой, и войти в историю в качестве форменных разбойников. Именно ландскнехтам мы обязаны, например, словами «мародёр» (по имени одного из их капитанов) и «банда» (изначально так назывался просто воинский отряд). Однако в XVI веке, когда ландскнехты вышли на пик известности и военных возможностей, они воспринимались совершенно по-другому — как оплот свободы, равенства, как отдельное общество, лишённое жёсткой иерархии средневекового социума, настоящий другой глобус для изгоев и при этом эффективная боевая единица.

Передвижная республика

Сама по себе идея наёмничества стара как мир. Первые в мире военные мемуары, «Анабасис» Ксенофонта, — посвящены именно одиссее наёмного отряда из Древней Греции. Однако корпорация наёмников, появившаяся на излёте Средних веков в Священной Римской империи, стала настоящим общественным феноменом.

В 1477 году в Лотарингии под Нанси состоялась очередная из множества битв Средних веков. На одной стороне находились бургундцы во главе с герцогом Карлом Смелым, на другой — войско Лотарингии, половину которого составляли пешие швейцарские наёмники. Несмотря на мощную рыцарскую конницу и неплохую по своему времени артиллерию, бургундцы оказались наголову разбиты, а сам Карл Смелый убит. Швейцарцы одержали свою самую знаменитую победу на поле брани. Их ополчение совершенно не напоминало феодальное войско.

Набиравшееся из совершенно обычных людей, оно делало ставку не на немногочисленную элитную конницу, а на плотные коробки пехотинцев. Пусть индивидуально каждый не был так хорошо подготовлен, как рыцарь, зато швейцарцы были спаяны железной дисциплиной и были способны действовать в бою как одна рука — даже армиями в несколько тысяч человек. Для Средневековья это был просто недостижимый уровень координации. Вдобавок отряды набирались из земляков, и обычно пикинёр сражался бок о бок с собственными братьями, сыновьями и отцом, как минимум — соседями. Так что боевой дух швейцарцев также был весьма высок. На рубеже XV и XVI веков их авторитет в военном мире был почти непререкаем.

На швейцарцев очень скоро обратили внимание все владыки Европы, и в частности — император Максимилиан. Максимилиан возглавлял Священную Римскую империю. Это титаническое образование в качестве базы имело Германию и Австрию, но включало территорию и части Италии, Нидерландов, Чехии. Вдобавок сама империя была чудовищно неоднородна. Внутри она делилась на несколько сот самостоятельных образований с разной степенью автономии, которые постоянно устраивали междоусобицы.

Структура этого образования была крайне сложной. Понятно, что основную массу этих «государств в государстве» составляли микроскопические владения, но крупные или богатые области вроде, скажем, вольных городов или Баварии, вели уже более-менее самостоятельную политику, причём крупные образования сами делились на более мелкие. Всё это делало труд императора поистине каторжным: рука об руку с великой властью шла великая ответственность.

Империя постоянно воевала и со всеми вокруг, и внутри собственных владений. Поскольку положиться на феодальных владык Максимилиан не мог и не хотел, он решил попытаться создать эффективный аналог швейцарских ополченцев. Интересно, что на начальном этапе в организации первых отрядов ландскнехтов (буквально «слуги страны») приняли участие швейцарские же инструкторы. Они и представить не могли, что тренируют силу, которая их самих и похоронит.

Впервые о ландскнехтах заговорили в 1480-х годах. Профессиональные пехотинцы, вооружённые алебардами, пиками и аркебузами, сражающиеся плотными рядами, в ближайшие столетия оказывались участниками огромного количества европейских войн, от походов на мавров в Африке до столкновений с русским войском Ивана Грозного в Ливонии.

Специфические черты войска угадывались сразу. Это была самая эгалитарная армия своей эпохи. Ландскнехтом мог стать любой. Однако их статус разительно отличался от, например, крестьянского. Император не стеснялся лично ходить на парадах с пикой на плече в строю ландскнехтов, как бы уравнивая — не себя с ними, а их с собой. Очень быстро выработалась специфическая этика и организация ландскнехтов. Это были наёмники, они сражались за деньги, но с рядом важных оговорок.

Во-первых, нанимались они только к владыкам Священной Римской империи. Поступившие иначе рассматривались как предатели, и в столкновении с «правильными» ландскнехтами судьба их была печальна. Так, поступивший на службу Франции «Чёрный отряд» (обычный перевод «Чёрная банда» не вполне корректен) был полностью вырезан по итогам встречи с бывшими коллегами. Наёмники, разумеется, шли обычно служить тому, кто больше платил, но, поступив на службу, не позволяли себя перекупить, если наниматель исполнял свои обязанности.

Принцип «Ты мне — я тебе» соблюдался жёстко: пока наниматель исправно платил, он мог не опасаться за верность бойцов. Более того, задержки по уважительным причинам вполне принимались во внимание. Как обычно, жизнь накладывала свой отпечаток на отношения, но идеал был именно таков, и ему старались соответствовать. Интересно, что верность слову культивировалась даже по отношению к противнику: как-то раз, вернувшись из плена в Венеции под честное слово год не воевать против венецианцев, наёмники… сдержали его. В общем, ландскнехты сформировали вполне современные представления о деловой этике и корпоративной чести. На принципе «Ты мне — я тебе» строились отношения не только с нанимателем, но и с врагом.

Для множества немецких молодых людей карьера ландскнехта стала великолепным социальным лифтом. Над наёмником не стоял землевладелец. Его мог судить только суд равных. Он подчинялся только собственному полковнику — и обязывался к тому только договором, заключённым по собственной воле. Сам полковник был не господином, а первым среди равных, который может требовать что угодно — но строго в пределах контракта.

Наконец, над ландскнехтом не нависала пирамида феодальной лестницы: дворянин имел лишь минимальные привилегии, главным вопросом оставались личные способности и заслуги. Конечно, в реальности дворянин чаще всего имел изначально лучшую индивидуальную и тактическую подготовку и лучшее снаряжение, и всё же достаточно везучий и настойчивый крестьянин, пообтесавшись, мог занять любую должность, включая полковничью.

Организация отрядов ландскнехтов была достаточно сложной, по сути, такой полк представлял собой не просто боевой отряд, а военный городок. Собственно, солдаты составляли обычно не больше половины хозяйства. Пехота вела с собой семьи, часто с детьми, за войском путешествовали рабочие, прачки, портные, ремесленники, слуги. Солдат, не слишком увлекавшийся выпивкой, доступными женщинами (которых, к слову, было мало — не более нескольких человек на полк) и азартными играми, через какое-то время сколачивал неплохое состояние.

Для управления этим хозяйством на поле боя и вне его требовалась развитая организация. Так что ландскнехты отметились созданием множества специфических должностей, от вполне обычных квартирмейстеров до полкового палача и специального офицера, ответственного за охрану заключённых, причём многие должности были выборными. Отдельно наблюдателей поражали собственные суды ландскнехтов — соревновательные, с прокурором, защитой и присяжными. Собственное законодательство было огромным преимуществом с точки зрения ландскнехтов: в конце концов, над ними не был властен никто, кроме людей, в чьи руки они отдались добровольно.

Оберст — полковник — не только командовал войсками, но и сам себе набирал солдат, распределял деньги, руководил тылами, словом, был одновременно генералом и мэром своего подвижного города. Несмотря на скромное по нынешним меркам звание, полковник регулярно возглавлял отряды до пяти тысяч человек, что в те времена — уже полноценная армия. Хорошо, к слову, оплачиваемая: жалование ландскнехта раза в полтора превышало заработок неплохого рабочего, а опытных бойцов — вдвое против жалования обычного солдата.

В полках неизбежно организовывалось обучение: в противном случае на поле боя баталия пикинёров быстро потеряла бы строй, что было смерти подобно.

Кстати, одежда ландскнехтов, кажущаяся в наше время просто-таки попугайной, имела не только практическое, но и символическое значение. В XVI веке она тоже смотрелась вызывающе, однако её смысл состоял в том, чтобы демонстративно попирать законы того времени, воспрещавшие простолюдинам ношение слишком яркой или дорогой одежды. Плюмажи, безумных размеров рукава, шёлк, серебро, ленты — всё это не имело никакого практического значения, но подчёркивало свободу владельца от общепринятых законов. Так что пёстрые костюмы наёмников демонстрировали не отсутствие вкуса, а целенаправленный вызов иерархии. Особняком стояли артиллеристы: эти не хотели становиться мишенью для вражеских стрелков, поэтому носили обычно простую одежду неброских цветов.

При всех своих преимуществах солдатская жизнь редко кого привлекала по доброй воле. Убивали наёмника довольно быстро, а если его миловали пули и пики, то часто приканчивала болезнь. Однако на смену быстро вставали новые люди. Европа была переполнена лишними людьми: вся земля была уже чьей-то, прокормиться с наследства мог далеко не каждый, в городе имелись свои проблемы: диктат цехов часто исключал для подмастерья возможность открыть собственное дело. Так что солдатчина оказывалась возможностью реализовать себя для отверженных, для тех, кого в иной ситуации назвали бы неудачниками. Теперь даже самый захудалый наёмник задирал нос и полагал себя ничем не хуже любого благородного — и часто имел к тому все основания.

Ландскнехты на поле боя

В самом конце XV века из-за трений императора Максимилиана со Швейцарией соперничество между ландскнехтами и ополченцами из горной страны приобрело характер непримиримой вражды. Проблема имела сразу несколько граней. Нежелание брать деньги от кого-то, кроме нанимателя, привело к тому, что ни те ни другие чаще всего просто не брали пленных, чтобы не было искуса отпустить их за выкуп. К тому же обе стороны находились в одной нише — профессиональная наёмная пехота. Несколько конкретных инцидентов подлили масла в огонь, так что ландскнехты и швейцарцы по-настоящему возненавидели друг друга.

Нанять обычно можно было только кого-то из них, но не всех вместе, а столкновения на поле боя оказывались настолько жестокими, что за ними закрепилось отдельное название — «плохая война», в противовес «хорошей войне» с постоянными переговорами и почётным пленом для проигравших, которые вели, например, кондотьеры в Италии. Здесь же сражение завершалось обычно тем, что всех проигравших, до кого могли дотянуться, кроме разве что высших офицеров, убивали. Зимой 1499 года на Боденском озере швейцарцы одержали верх, избив без всякой жалости бегущих немцев, однако те ждали только повода, чтобы отомстить.

В первых битвах более опытным швейцарцам сопутствовал успех, однако вскоре ландскнехты подтянулись к их уровню и даже превзошли. Как и швейцарцы, они использовали глубокий строй, ощетинившийся пиками. Впереди находились обладатели двуручных мечей. Этот в каком-то смысле символ средневековой войны в реальности был сугубо пехотным оружием и служил не столько даже для ударов по противнику, сколько для отведения или разламывания пик.

Первая шеренга носила красноречивое название «безнадёжной»: потери там всегда были высокими. Под прикрытием первого ряда располагались аркебузиры, после залпа уходившие для перезарядки. Ландскнехты активнее, чем подавляющее большинство современных им армий, пользовались огнестрельным оружием, но основным видом боя всё же была рукопашная. В жуткой тесноте стороны пытались достать друг друга пиками и алебардами, а когда те терялись, в ход шли «кошкодёрки» — короткие широкие мечи, специально созданные для боя в свалке. В конечном счёте такая тактика вполне отвечала требованиям места и времени: отряд ландскнехтов был довольно устойчив и в бою против конницы, и против коллег, а артиллерия пока не настолько развилась, чтобы разбивать эти квадраты ядрами и картечью.

Кавалерия же при достаточном уровне безрассудства могла просто повиснуть на пиках. Правда, такой способ войны вёл к довольно высоким людским потерям. Ландскнехт всё же оказывался почти всегда хуже защищён и хуже индивидуально обучен, чем, например, рыцарь. Их сила была в дисциплине и лёгкости, с которой убитые заменялись новыми крестьянскими парнями. Мрачная реальность Ренессанса: алебардьер обычно проживал яркую, но короткую жизнь.

Ярче всего ландскнехты проявили себя в итальянских войнах. В те времена единой Италии не существовало, зато полуостров просто лоснился от богатства. Множество богатых торговых городов, превосходные собственные солдаты — и фатальная слабость каждого из множества государств по отдельности. Теоретически Италия могла претендовать на одно из первых мест в европейской политике; на практике единой Италии или хотя бы основной части городов, герцогств и графств, выступающих единым фронтом, просто никогда не существовало. Рай для наёмника, особенно если учесть, что добыча привлекала бойцов не меньше, чем жалование.

В этой серии походов на первые роли выдвинулся самый знаменитый из капитанов ландскнехтов — Георг фон Фрундсберг. Любопытнейший персонаж, наёмник-идеалист, он воспринимал идеи братства ландскнехтов и их службу империи с почти религиозным пылом. Не забывая себя при удаче, он вкладывал собственные деньги в походы, когда удача ему изменяла.

При этом командир наёмников никогда не забывал, что он — первый среди равных. Доходило до того, что, уже давно будучи настоящим генералом ландскнехтов, Фрундсберг стоял в первых рядах и махал алебардой, как рядовой. Для современного человека может показаться странным такое сочетание: патриотизм, наёмничество, воинская доблесть, готовность к расчётливому грабежу — и всё это одновременно. Однако XVI век рождал именно таких героев — в них причудливым образом смешивались качества, которые вызвали бы в наших современниках противоположные чувства. Он провёл своих людей через множество кампаний на Апеннинах.

Италию делили между собой Франция и Священная Римская империя, при этом свои внутренние проблемы решали сами итальянские города. Крупнейшим успехом ландскнехтов в этой серии боен и смут стала битва при Павии в 1525 году. С одной стороны, это сражение не стало переломным для войн за Италию между Священной империей и Францией, но, с другой, именно ландскнехты сумели расправиться с принципиальным врагом — швейцарцами, и заодно — с лучшими воинами уходящей эпохи — французскими жандармами.

В XVI веке жандарм — это не комический персонаж Луи де Фюнеса, а элитный тяжеловооружённый всадник. Доспехи к этому столетию вышли на пик технологического совершенства, как и традиция разведения специальных рыцарских коней. Да, их таранный удар был не самым изящным тактическим приёмом, но атака на широком фронте наносила тяжелейший урон даже ощетинившейся пиками дисциплинированной пехоте. Удар конём с разгона сам по себе причинял большой урон: конь с рыцарем на нём весил как небольшой автомобиль и производил такой же эффект, как водитель, въехавший в остановку автобуса. После чего на пехотинцев сыпались удары с высоты специально выведенного и откормленного жеребца.

Выставленные копья не всегда помогали: коня защищали специальные доспехи, а из-за особенностей анатомии животного пика могла просто сломаться. Но даже убитый или умирающий, жеребец по инерции мог пробить строй с понятными последствиями. Знаменитые истории разгрома рыцарей кем-то другим остались в памяти именно как нетипичные случаи. Собственно, аркебузы первоначально представляли собой не что иное, как «противотанковые ружья», но и они далеко не всегда помогали. Однако эпоха постепенно менялась.

При Павии жандармы во главе с королём Франциском начали битву с того, что разметали имперскую кавалерию, просто раздавив её с наскока. Однако затем этот каток неожиданно встал. Ландскнехты не были так глупы, чтобы драться в чистом поле. На рыцарей обрушился град свинца с флангов — из кустарника, из-за мелких болот, оврагов. Тяжёлые кони и доспехи на сей раз не позволяли добраться до противника или хотя бы покинуть поле боя. Огонь восьми тысяч ружей за считаные часы покончил с элитой французского рыцарства. Самого Франциска пытались дорезать, но доспехи спасли владельца, а заряжённой аркебузы ни у кого рядом не случилось. Многим его друзьям так не повезло: сбитых с коня рыцарей достреливали, прижимая аркебузы к слабо защищённому паху. Короля же сумели отобрать у солдат командиры имперской армии. При этом десятки ударов алебард и двуручников позволили только нанести монарху пару лёгких ранений рук.

Такой же печальной оказалась судьба швейцарцев. Бывшую лучшую наёмную пехоту Европы проредили огнём аркебуз, затем одолели в рукопашной, прижали к сравнительно небольшой (около ста метров в ширину), но бурной и холодной реке и сбросили в воду: старинная вражда ландскнехтов и швейцарцев увенчалась полным разгромом и резнёй. За день погибло сразу шесть тысяч швейцарцев, и больше никто не мог оспаривать у ландскнехтов титула лучших бойцов. Конечно, на этом история швейцарского наёмничества не закончилась, но победитель в гонке определился окончательно. Последнее сражение ландскнехтов со швейцарцами состоялось только в 1590 году, причём швейцарцы его выиграли. Однако в качестве самого яркого столкновения этого «чемпионата» в истории всё равно осталась Павия.

Всего через два года после знаменитой победы ландскнехты взяли штурмом мечту любого солдата-разбойника — Рим. Однако именно в этих походах подорвалось здоровье Фрундсберга: старый полководец пытался унять солдат, устроивших бунт из-за отсутствия жалования. По этому случаю с ним случился инсульт. Лечил Фрундсберга один из лучших врачей своего времени: он прижигал ландскнехту виски расплавленным золотом и купал в ванне, наполненной оливковым маслом, в котором предварительно была сварена лиса. Как ни странно, после такого интенсивного лечения великий ландскнехт всё же умер. Рим брали уже без него. В итоге богатствами Вечного города насладилось менее половины солдат, вышедших в поход, зато уж уцелевшие вознаградили себя по полной программе.

Впоследствии наёмники оказывались повсюду, где воевала Священная Римская империя, и эпизодически — за пределами привычного ареала. Однако военное дело не стояло на месте. Постепенно государства обзаводились постоянными армиями, а рынок наёмных солдат тоже не был бесконечен. Уже в 1570 году рейхстаг серьёзно урезал привилегии ландскнехтов, фактически закончив их золотой век. Дальнейшие события, вроде массового участия наёмников в Тридцатилетней войне, относятся уже, по сути, к другому институту под той же вывеской. И всё же «слуги страны» сыграли свою роль в европейской истории — как войско, само по себе способное опрокинуть принятую иерархию. Общественный прогресс иной раз принимает довольно необычные формы.

НАЕМНИКИ СРЕДНИХ ВЕКОВ — ВОИНЫ — ГОРДОСТЬ РУСИ — Каталог статей

В конце 15 века Европа выглядела совсем не так, как сейчас. Границы государств, которые мы сейчас привыкли считать постоянными и нерушимыми, были какими угодно, только не постоянными и нерушимыми. Границы менялись постоянно по одним и тем же причинам: смерть правителя, свадьба, в качестве уступки, или военного похода. Ставки на войнах в течение этого периода были очень высокими, поэтому генералы и военачальники постоянно искали новые способы получения преимущества над своими врагами.
Ландскнехты, германские наемные солдаты, которые существовали примерно с 1487 г. по семнадцатый век, обеспечили одно из таких преимуществ. Изначально созданные в качестве силы для поддержки устремлений по созданию Святой Римской Империи Максимилианом, наследником Святой Римской Империи, они вскоре начали сами наниматься к тем, кто предложит высшую цену (включая врага Максимилиана, короля Франции — но эту практику Максимилиан очень быстро прекратил, приказав всем германцам, находящимся на жалованье у Франции, вернуться домой).

«Ландскнехт» («Landsknechte», термин впервые был введен в употребление Питером ван Хагенбахом, летописцем Карла Смелого Бургундского) буквально означает «слуга страны». Нанимаемые в основном из бедноты в южной Германии, они получили известность благодаря своей необычайной одежде и эффективной боевой тактике. В зените славы они были лучшей военной силой в Европе.

Облик войны менялся… Бессилие рыцарской кавалерии против любых хорошо подготовленных построений пикейщиков и новых ручных ружей. Новая мобильная пехота — ландскнехты — пикинеры в лучших традициях швейцарских наемников, быстро превратились в главную составляющую наемных армий по всей Европе. Битвы Ренессанса иногда были похожи на шахматную игру, в которой победа и поражение признавались очень быстро, по возможности — с наименьшей кровью.
Эти джентльменские соглашения скоро начали исчезать с поля боя в связи с применением тактических хитростей, таких как засады, маскировка отрядов, дезинформация противника, дымовые и пылевые завесы для ослепления противника перед внезапной и массовой атакой, которые впервые появились и были включены в стратегию и боевые формации европейских армий.

Главной силой ландскнехтов были солдаты, использующие пики (древковое оружие длиной 14-18 футов с 10-дюймовым стальным наконечником), которых поддерживали «ударные отряды», вооруженные огромными двуручными мечами-цвайхандерами (Zweihander, меч длиной 66 дюймов, с обоюдоострым, иногда волнистым лезвием, весящим 7-14 фунтов; таких солдат называли «Солдатами на двойном жалованье» — Doppelsoldner — они шли в атаку в первых рядах, вламываясь в ряды неприятельских пик, ломая их и расчищая проходы для основных сил) или алебардами (древковое оружие длиной 6-7 футов). В дополнение, отряды ландскнехтов владели аркебузами и различными видами тяжелой артиллерии. Используя новую тактику, они вскоре заслужили уважение врагов.

Неприступные и непробиваемые квадратные построения, ощетинившиеся во все стороны пиками (скопированные у швейцарцев), ряды солдат, вооруженных новыми смертоносными аркебузами, и мобильная артиллерийская система превратились в стандарт этих новых смертоносных наемных армий. Армия ландскнехтов наводила страх одним своим видом.
Швейцарские наемники были грозными воинами, считавшими хорошим врагом мертвого врага. Швейцарцы царствовали на поле боя около столетия, пока не было введено новое оружие — легкая кавалерия и аркебузы, которое они по каким-то причинам игнорировали. Главенство швейцарцев в пеших битвах окончательно пришло к концу в битве у Бикоки. Под командованием Георга ван Фрюндсберга, контингент ландскнехтов уничтожил свыше 3000 швейцарских наемников, используя земляные укрепления, изнуряющие атаки и новое оружие — аркебузы.

Одежда ландскнехтов была самая украшенная и вызывающая в период Ренессанса. Ландскнехты были свободны от регулирующих стиль и внешний вид одежды законов, которым подчинялись другие граждане — Максимилиан даровал им это освобождение: «Их жизнь настолько коротка и безрадостна, что великолепная одежда — одно из их немногих удовольствий. Я не собираюсь отбирать его у них.»

Их одеяния славились своим декорированием в стиле «буфы и разрезы», возникшим в результате прорезания верхней одежды и набивкой нижних слоев через эти разрезы. Рукава часто театрально раздувались, как и штаны. Зачастую их рукава различались палитрой цветов и контурами буфов даже один от другого! Штанины иногда также различались. Они носили широкие плоские шляпы, огромных размеров, часто украшенные страусиными перьями. Некоторые носили непристойно огромные мешочки, прикрывающие их гениталии. Даже их обувь была декорирована в стиле разрезы-и-буфы. Внешний эффект зачастую приводил к ощущению искажения зрения.

Стиль «буфы-и-разрезы» в одежде был усвоен также и другими народами, став обычным типом украшений в некоторых частях Европы. Английская знать была частично очарована «буфами и разрезами». Генрих VIII стал одеваться в этом стиле после того, как увидел одежду нанятых им ландскнехтов; фактически, знаменитый портрет Генриха VIII Ганса Гольбейна изображает его в камзоле, декорированном буфами и разрезами.
Другие портреты Генриха изображают его носящим нечто выглядевшее как юбка до колен; он перенял этот стиль от германских военных юбок, носимых некоторыми ландскнехтами. Сын Генриха, Эдуард VI и Елизавета I также одевались в этом стиле.

Мужчины, которые вступали в отряды ландскнехтов, обычно приводили с собой женщину, которая заботилась о них — сестру, жену или дочь. Эти женщины назывались «Hure» — в буквальном переводе «шлюха» — но они не были проститутками, а только спутницами лагеря (Kampfrauen). Они заботились о мужчинах между битвами, и даже частично участвовали в самих битвах, следуя за дерущимися, грабя убитых и добивая умирающих. Некоторые даже помогали артиллеристам, разбирали вражеские дома на древесину, что позже использовалась на земляных работах и укреплениях.
Женщины также переняли стиль одежды «буфы-и-разрезы», хотя и не в той степени, как одевались мужчины. Их шляпы были похожи на мужские. Один характерный аспект женского одеяния выражался в том, что они укоротили свои юбки, подняв кайму на несколько дюймов от грязной земли и создав буфы из излишков ткани вокруг бедер.

Авторитет начальников в наемных полках страдал в значительной степени вследствие того, что солдатам было известно, что полковник показывал много большую наличность солдат, чем она была в действительности чтобы присвоить себе содержание мертвых душ. Весьма часто на бумаге части наемных войск были вдвое многочисленнее, чем на самом деле. В случае смотра, для пополнения численности полка, в строй ставились взятые на прокат люди, обычно слуги, иногда переодетые женщины.
Обычаи того времени не позволяли, в случае обнаружения такого мошенничества, вменить его в вину действительно виновным — полковнику и капитану, но устав требовал, чтобы статисту, изображавшему солдата, был отрезан нос, чтобы он не мог продолжать работу подставного лица.

Жизнь ландскнехта не была легкой — наказания за нарушение законов и правил были быстрые и жестокие, битвы были кровавые и ужасные, а жизненные условия обычно были некомфортные. Главной (и единственной) выгодой была плата: ландскнехт зарабатывал в месяц больше, чем фермер — за год. Если он выживал, он мог уйти на пенсию богатым.
Развитие огнестрельного оружия вызвало закат силы и славы ландскнехтов — плотных построений пикинеров. Дикие, необузданные одежды ландскнехтов исчезли ко второй половине XVI века, и даже само слово «ландскнехт» постепенно выходит из употребления, теперь они именовались Имперской пехотой (Kaiserliche Fussknecht). Так завершился один из самых знаменитых периодов военной истории Европы.

источник

МОИ ПРОЕКТЫ:

РУСЬ БЫЛИННАЯ

РАТНАЯ ДОБЛЕСТЬ РУССОВ

АРХИВ ГРАФОМАНА

Швейцарские наёмники: кровь на экспорт

В Швейцарии законодательно наёмничество было запрещено в 1859 году. Не из гуманизма: просто тема себя исчерпала, пришло время массовых регулярных армий. Ремесло, кормившее на протяжении нескольких веков немалое количество жителей Гельвеции, кануло в Лету. Впрочем, оставалась возможность стать папским гвардейцем, но их число было ограничено.

Мерная поступь наёмной пехоты

Гористая Швейцария не способствовала к развитию конницы, зато пехотный бой усовершенствовали до статуса искусства. Пехотинцы строились в баталию с конца XIII века — квадрат, состоящий из 30 – 50 воинов в ширину и глубину. Первые шеренги формировались из тяжелобронированных бойцов, держащих пики в три – пять метров. Дальше – стрелки и алебардщики. Потом – снова пикинеры, с оружием, чьи древки достигали шести метров. Врага встречала стальная стена, которая, обладавшая, впрочем, хорошей маневренностью на местности без потери строя. Баталия годилась для отражения пеших или кавалерийских атак с каждой стороны квадрата.

В абсолют возвели швейцарцы верность и боеспособность. Они никогда не изменяли подписанному договору, как и не бежали с поля боя. Не сдавались и не брали пленных. Понятно, что это была воинская доблесть, но не без коммерческого расчёта – услуги такого войска стоили дороже, чем обычных наёмников. А когда продажей воинских умений живёшь не только ты, а десятки тысяч соотечественников, тут хочешь-не хочешь, а будешь заботиться о поддержании капитализации брэнда. Было только одно исключение, содержащееся в каждом договоре со швейцарцами, – они не воевали против других швейцарцев. А вот с ландскнехтами швейцарская пехота встречалась на поле боя охотно, и тут начиналось взаимное истребление – стороны не любили друг друга искренне и яростно.

Взамен безукоризненной службы швейцарцы требовали столь же безукоризненного соблюдения финансовых обязательств нанимателем. Нет оплаты – швейцарская пехота оставляла за собой право покинуть нанимателя в любое время. Но все платили исправно, прецедентов не было.

Особо любили использовать швейцарцев французские монархи, не взирая на дороговизну. Людовик XI предпочитал абонементное обслуживание – он заключил в 1474 году контракт, по которому на протяжении всей жизни платил ежегодно 20 000 франков швейцарским селениям, которые в обмен поставляли королю вооружённых солдат по первому требованию и в нужном количестве. Естественно, контракт этих поселений с кем-то ещё совершенно исключался. Каждый наёмник получал от короля 4,5 гульдена в месяц и обговаривался ещё целый список выплат. При этом наёмники наделялись привилегиями войск короля. А если указанным селениям потребуется помощь Людовика XI, а он будет занят войной где-то в другом месте, то король платит 20 000 рейнских гульденов каждые три месяца в добавление к годовым платежам.

К закату солнце баталий склонилось только с развитием огнестрельного оружия, которое швейцарцы игнорировали, за что и поплатились.

Покрытые славой. Оборона дворца Тюильри

Швейцарцы продолжили служить французским монархам и в Новое время. Например, именно Швейцарская гвардия обороняла Тюильри от мятежных санкюлотов осенью 1792 года. Король Людовик XVI, прихватив семью и свиту, бежал в Париж. Тюильри окружили 25 тысяч человек с ружьями и артиллерией. Против них были 950 швейцарцев и около трёхсот дворян, верных короне. Швейцарцы закопали шесть своих знамён, чья история началась в XVII веке, чтобы они не попали в руки врага и приготовились драться. На пощаду они, как всегда, не рассчитывали. Да и восставший народ, подогретый речами Дантона, не был склонен к милосердию. Тем не менее, прежде, чем идти на штурм, санкюлоты предложили гарнизону сдаться, не желая нести неизбежные потери. Командовавший швейцарцами гауптманн фон Дюрлер, ответил, что они складывают не оружие, а свои жизни. В закипевшей перестрелке швейцарцы начали одолевать неприятеля, в частности – захватили всю артиллерию мятежников. Но к тем постоянно подходили свежие силы, а ряды обороняющихся таяли, как и патроны. Последние выстрелы были переданы лучшим стрелкам, после чего швейцарцы переломили ружья и с холодным оружием в руках отступили внутрь дворца. К санкюлотам подошла новая артиллерия. В это время прискакал посланец Людовика XVI, но от волнения перепутал повеление монарха и прокричал, что тот ждёт швейцарцев в Национальном собрании в Париже. Фон Дюрлер возглавил колонну из 200 человек и она прорвала ряды осаждавших. Позже эти швейцарцы сложили оружие в Национальном собрании по приказу монарха. Всех их вскоре ждала встреча с гильотиной.

Оставшихся в Тюильри 450 гвардейцев уничтожили подчистую, не исключая врачей и юных барабанщиков.

В 1821 году Карл Пфюффер, оставшийся в живых, так как был в это время в отпуске, поставил в Люцерне памятник в честь подвига сослуживцев: умирающий лев в пещере на берегу озера обнимает обессиленными лапами щит с лилиями Бурбонов. Автор монумента — моднейший скульптор того времени Бертель Торвальдсен. Есть девиз на латыни: «Слава верности и отваге швейцарцев»..

Папе римскому верны

Последнее наёмное войско, состоящее из швейцарцев – Гвардия Святого престола. Широко известны изображения гвардейцев в яркой форме, стилизованной под средневековье, с пиками или алебардами в руках. А теперь ещё их шлемы – морионы – будут печатать из пластика на 3D-принтере, голове будет легче, всё равно шлем уже утратил функционал и служит только для красоты.

Но не стоит думать, что швейцарцы – какие-то игрушечные солдатики. У них и сейчас есть суровая боевая подготовка и самое современное вооружение, а в истории масса эпизодов, когда они себя проявляли.

Так, 1527 году немцы взяли Рим и 147 гвардейцев как один погибли, спасая понтифика Климента VII. Когда в 1943 году Италия капитулировала, Рим заняли гитлеровцы, недавние союзники. Вооружённые автоматами швейцарцы встали в круговую оборону папского дворца. Командир гвардейцев заявил офицеру вермахта, что его подчинённые решили драться насмерть. Гитлеровцы не пересекли границу Ватикана.

Современные швейцарские гвардейцы полны решимости поддержать честь предков. Зато самые лучшие из гвардии могут рассчитывать на то, что венчать их будет понтифик лично.

Энциклопедия Песни Льда и Пламени

Наёмники — воины, которые продают свои услуги за вознаграждение.

Описание

Наёмники (sellsword) редко бывают порядочными людьми, но выбор их профессии поневоле подразумевает приобретение некоторого воинского мастерства, чтобы остаться в живых^[1]. Наёмников чаще можно встретить в Эссосе, чем в Вестеросе^[2]. В борьбе за Спорные земли города Тирош, Мир и Лис редко рисковали жизнями своих граждан, предпочитая сражаться мечами наёмников^[3]. Некоторые воины или изгнанники, у которых закончились деньги, например, Джорах Мормонт, вынуждены становиться наёмниками^[4]. Часто наёмники носят всё свои имущество при себе^[5].

Профессия наёмника вызывает негатив у многих слоёв населения. Некоторые высокородные сиры и леди считают, что наёмники безжалостны^[6] и в них нет ни капли рыцарского духа^[7]. Наёмники легко могут перейти на сторону того, кто больше заплатит, поэтому надеяться на их верность не стоит^[8]. Острова Василиска являются местом, где наёмники, пираты и работорговцы чувствуют себя, как дома^[9].

Хотя наемники тоже могут выполнять роль телохранителя и выступать от имени нанимателя по его поручения, наемников следует отличать от присяжных рыцарей (sworn sword — досл. присяжный меч), имеющих вассальные обязательства перед своим нанимателем, и присяжных защитников (sworn shield).

Отряды наёмников

Часто наёмники объединяются, образуя отряды. Есть отряды, которые славятся своей дисциплиной и доблестью, такие как, Золотые Мечи^[10], а есть отряды, такие как Бравые Ребята, деятельность которых направлена только на грабежи и разбои^[11]. В Эссосе можно насчитать около сорока так называемых вольных отрядов, которые, не будучи нанятыми ни одной из «трёх сварливых дочерей», часто отправлялись в собственные походы на Спорные земли. Некоторые из них предлагали свои мечи в Семи Королевствах^[3]. Наёмники в вольных отрядах вправе придумывать себе любое имя. Они могли приписывать себе родство с каким-нибудь знатным домом Семи Королевств, не являясь при этом их представителями^[5].

Известные отряды

Вольные всадники

Вольный всадник — конный воин, не являющийся рыцарем, не входящий в дружину лорда или феодальное ополчение. Вольный всадник может быть, а может и не быть профессиональным наёмником^[2].

Вольный всадник не относится к конкретному слою населения. Это может быть конный наёмник, который своим мечом зарабатывает себе на хлеб; вольный искатель приключений, который странствует по стране, но отличается от межевого рыцаря лишь отсутствием рыцарского звания; бывший крестьянин, у которого из имущества остался лишь конь; или просто всадник, который решил присоединиться к той или иной армии^[2].

Морские наёмники

Войны между Тирошем, Лисом и Миром не просто способствовали рождению вольных отрядов в Спорных землях, но привели также к появлению флота пиратов и морских наёмников, готовых сражаться за любого, кто заплатит. Большинство из них обосновались на Ступенях – островах, разбросанных в Узком море между Перебитой Рукой и восточным побережьем Эссоса^[3]. В наёмниках может оказаться целый флот, например лисенийский флот Салладора Саана^[12]. Некоторые железнорождённые, такие как Харвин Хоар^[13] или Дальтон Грейджой^[14] очень удачно продавали свои услуги в качестве морских наёмников. Искусные лучники с Летних островов подавались в наёмные лучники на суше или поступали на морскую службу за пределами архипелага^[15].

История

Во времена пришествия андалов, некоторые лорды Вестероса использовали андалов в качестве наёмников, чтобы расправиться друг с другом^[16]^[17].

В своё время дом Грейайронов был полностью уничтожен другими домами Железных островов с помощью наёмников и пиратов^[18].

Торренс Тиг, использовал награбленное золото, наняв наёмников из-за Узкого моря, с помощью которых решил все вопросы о том, кто станет новым королём Трезубца^[17].

После Рока Валирии и попытки Волантиса захватить власть над Спорными землями, очень популярными стали объединения наёмников в вольные отряды. А когда в противостояниях городов возникало перемирие, капитаны этих самых вольных отрядов намеренно подстрекали к новым войнам – чтобы поддерживать свое существование^[19]. Войны между Тирошем, Лисом и Миром поспособствовали появлению морских наёмников, готовых сражаться за любого, кто заплатит^[3].

Вскоре после Рока Сияющие Знамена вместе с Младшими Сыновьями были наняты Квохором для защиты от кхаласара кхала Теммо. Однако, в самый ответственный момент отряд дезертировал^[20].

В 83 году принц Морион Мартелл нанимал пиратов, наёмников и корсаров для начала Четвёртой Дорнийской войны^[21].

К 109 году от З.Э., Деймон Таргариен благодаря постоянной финансовой помощи от брата Визериса смог с помощью наёмников очистить Ступени от присутствия там Триархии^[22].

Во время бунта в Королевской Гавани во времена Танца Драконов сир Перкин Блоха, чтобы привлечь на свою сторону как можно больше наёмников, принялся посвящать в рыцари любого, кто присоединится к нему, чем не преминули воспользоваться сотни желающих^[23].

Бастард Хью Молот, предъявляя свои притязания на трон, был очень щедр с наёмниками, которые вставали на его защиту^[23].

в 212 году от З.Э. в Эссосе Эйгор Риверс собрал вокруг себя изгнанных лордов, рыцарей и их потомков, и создал из них воинство Золотых Мечей, вскоре признанное первейшим вольным отрядом в Спорных землях^[24].

Прадед Петира Бейлиша, родом из Браавоса, и приехал в Долину как наёмник по приглашению лорда Корбрея^[25].

В 262 году от З.Э. Принц-Оборванец, отказавшись от пентошийской короны, покинул город и больше никогда туда не возвращался. Он стал наёмником, принимал участие в битвах на Спорных землях, а затем основал Сынов Ветра – самую молодую на Востоке вольную дружину^[26].

События

Игра престолов

Изрядно выпив вина, Роберт Баратеон говорит Эддарду Старку что он много раз мечтал отказаться от короны, что он с радостью бы уехал бы на корабле в Вольные города, взял бы с собой молот и проводил время в стычках. И певцы бы прославили потом его, как короля-наёмника^[27].

Наёмники Бронн и Чигген помогали Кейтилин Старк доставить в Орлиное Гнездо пленённого Тириона Ланнистера^[28]^[29]. Позже Бронн выступил в качестве бойца Тириона на суде поединком. Наёмник был настолько хорош, что сумел победить сира Вардиса Игена, капитана домашней гвардии Арренов^[30]^[31].

Накануне войны Пяти Королей в Утёс Кастерли начинают съезжаться наёмники, чтобы выступить на стороне Тайвина Ланнистера в грядущих сражениях^[32].

С началом войны Пяти Королей Робб Старк собирает своё войско, немалую долю которого составили наёмники и вольные всадники.^[33]

Битва королей

В армии Станниса Баратеона перед началом войны Пяти Королей были в том числе и наёмники из-за Узкого моря, из вольных городов Мира и Лиса, а Салладор Саан предложил целый флот в качестве морских наёмников^[34].

После битвы в Шепчущем лесу сир Стаффорд Ланнистер стал собирать в Утёсе Кастерли новую армию. Оно состояло из наёмников, вольных всадников и зеленых юнцов, набранных в притонах Ланниспорта^[35]. Впрочем, войско было разгромлено Роббом Старком в битве у Окскросса^[36].

После битвы на Зелёном Зубце Тайвин Ланнистер пригласил на свою службу Бравых Ребят. Этот отряд наёмников двинулся в Речные земли и должен был выжигать вражеские деревни, нападать на небольшие отряды речных лордов, поставлять фураж, продовольствие и рабочую силу в Харренхолл^[8]. Однако, когда к Харренхоллу подходит армия Русе Болтона, Кровавые Скоморохи переходят на сторону северян и сдают замок^[37].

Буря мечей

Когда Григор Клиган берёт Харренхолл, наёмники отряда Бравые Ребята отказываются от своего лидера Варго Хоута. Кто-то из наёмников был убит, остальные разбежались^[38].

Узнав, о событиях в Астапоре, Юнкай выставляет перед городом около пяти тысяч рабов-воинов, в том числе по пятьсот наёмников из отрядов Младших Сыновей и Ворон-Буревестников. Позже, один из капитанов Ворон, Даарио Нахарис, переходит на сторону Дейнерис Таргариен и помогает ей взять штурмом Юнкай^[39]. Младшие Сыновья после этого выбрали себе нового командира — Бурого Бена Пламма и тоже присоединились к королеве драконов^[40].

Пир стервятников

Межевой рыцарь Шадрик был нанят купцом Хибальдом, чтобы сопровождать его в Сумеречный Дол^[41].

Обитель около Девичьего Пруда, где служил Карлик-воробей, была разграблена наёмниками: они забрали свиней и поубивали всю братию^[42].

Золотые Мечи, вопреки своему девизу, расторгают договор с Миром^[43].

Танец с драконами

В битве у Рогов Хаззата Юнкай сражался в основном силами наёмников. Их число скоро должно было возрасти: Мудрые Господа послали в Мир и Волантис за Дикими Котами, Длинными Копьями, а возможно и Золотыми Мечами^[44].

Доран Мартелл посылает в Миэрин своего сына, Квентина, чтобы заключить союз с Дейнерис Таргариен и жениться на ней^[45]. Квентин вместе со своими спутниками вступает в отряд Сыны Ветра, чтобы добраться до залива Работорговцев^[46].

Бен Пламм вместе со своим отрядом Младших Сыновей к разочарованию Дейнерис, предаёт её и переходит на службу Юнкаю^[47].

Тирион Ланнистер и Джорах Мормонт подписывают контракт и вступают в ряды Младших Сыновей^[48].

После того, как Дейнерис исчезает из Миэрина, Квентин Мартелл предлагает Принцу-Оборванцу и его Сынами Ветра служить Дорну за плату вдвое большую, чем давал Юнкай. За это они должны помочь ему украсть драконов^[49]. Впрочем, их попытка оказалась неудачной^[50].

До Королевской Гавани доходят новости, что на юге всё чаще и чаще высаживаются наёмники. Их видели на Тарте, на Ступенях, на мысе Гнева^[51].

Часть Золотых Мечей под командованием Джона Коннингтона высаживается на мысе Гнева и почти без потерь захватывает Грифонье Гнездо^[10].

Галерея

«Золотые Мечи»
Художник Urukki Saki

Примечания

Источники

↑ Буря мечей, Джейме VIII
↑ ^2,0 ^2,1 ^2,2 Так сказал Мартин
↑ ^3,0 ^3,1 ^3,2 ^3,3 Мир Льда и Пламени, Вольные города. Сварливые дочери: Мир, Лис и Тирош
↑ Битва королей, Дейнерис I
↑ ^5,0 ^5,1 Танец с драконами, Погибший лорд
↑ Пир стервятников, Серсея VII
↑ Пир стервятников, Серсея V
↑ ^8,0 ^8,1 Битва королей, Арья VII
↑ Мир Льда и Пламени, За Вольными городами. Василисковы острова
↑ ^10,0 ^10,1 Танец с драконами, Возрожденный грифон
↑ Буря мечей, Джейме III
↑ Битва королей, Давос I
↑ Мир Льда и Пламени, Железные острова. Чёрная кровь
↑ Мир Льда и Пламени, Железные острова. Красный Кракен
↑ Мир Льда и Пламени, За Вольными городами. Летние острова
↑ Мир Льда и Пламени, Долина
↑ ^17,0 ^17,1 Мир Льда и Пламени, Речные земли
↑ Мир Льда и Пламени, Железные острова. Железные короли
↑ Мир Льда и Пламени, Рок Валирии
↑ Буря мечей, Дейнерис I
↑ Пламя и кровь, Долгие годы Джейхейриса и Алисанны. Политика, потомство, потери
↑ Порочный принц
↑ ^23,0 ^23,1 Принцесса и королева
↑ Мир Льда и Пламени, Дейрон II
↑ Буря мечей, Санса VI
↑ Мир Льда и Пламени. Пентос
↑ Игра престолов, Эддард VII
↑ Игра престолов, Кейтилин V
↑ Игра престолов, Тирион IV
↑ Игра престолов, Тирион V
↑ Игра престолов, Кейтилин VII
↑ Игра престолов, Эддард XII
↑ Игра престолов, Кейтилин VIII
↑ Битва королей, Пролог
↑ Битва королей, Кейтилин I
↑ Битва королей, Санса III
↑ Битва королей, Арья IX
↑ Буря мечей, Джейме VII
↑ Буря мечей, Дейнерис IV
↑ Буря мечей, Дейнерис V
↑ Пир стервятников, Бриенна I
↑ Пир стервятников, Бриенна II
↑ Пир стервятников, Падший рыцарь
↑ Танец с драконами, Дейнерис III
↑ Танец с драконами, Слуга купца
↑ Танец с драконами, Гонимый ветром
↑ Танец с драконами, Дейнерис VI
↑ Танец с драконами, Тирион XII
↑ Танец с драконами, Отвергнутый жених
↑ Танец с драконами, Укротитель драконов
↑ Танец с драконами, Серсея I

Армии средневековой Европы: Наемники. Часть 1. |

НАЕМНИКИ

Теоретически феодальная система давала королю возможность собирать большие контингента конницы и пехоты, но на практике на войско нельзя было положиться. Кроме риска сорвать призыв воинов и невозможности удержать их более 40 дней, разные части войска часто враждовали, и управлять им как единой структурой было невозможно. Ополченцы-крестьяне были плохо вооружены и необучены, а так как национальное самосознание еще не было развито, шли на службу без всякого энтузиазма. К концу XI в. военачальники поняли, что на базе феодальной системы создать сильную армию невозможно, и стали нанимать отряды наемников, которые были более эффективны, лучше экипированы и шли в бой более охотно, чем ополченцы. Главным образом это были копьеносцы из Брабанта, защищенные кольчугами, шлемами и щитами, и арбалетчики из Гаскони. К середине XII в. пехота в большинстве армий была усилена отрядами наемников, а к концу XIII в. выплата жалованья воинам (наемникам или ополченцам) стала обычной при продолжительных военных кампаниях.

К концу XIII в. в результате борьбы за верховенство между городам и государствами Северной Италии, истощившей их силы, произошла смена выборного управления синьорией (signoria). Вся полнота гражданской и военной власти сосредоточилась в руках местных синьоров, таких как семьи д’Эсте в Ферраре, Висконти в Милане и Медичи во Флоренции.

Очень скоро синьоры поняли, что городские ополчения не приспособлены для больших войн, которые они вели для расширения своих владений, а при экстенсивной феодальной системе было трудно собрать мною тяжелой конницы. Поэтому в первой четверти XIV в. синьоры стали набирать отряды иностранных наемников, главным образом из Германии. Эти отряды, известные как «компании удачи» (compagnie di ventura), включали 50—100 плохо вооруженных воинов, которые после окончания срока найма возвращались к своему обычному занятию разбоем.

Первым большим, хорошо снаряженным и дисциплинированным наемным войском была «Великая компания» (Great Company), состоявшая из 6000 германцев и швейцарцев под предводительством Вернера фон Урслингена. Она сражалась в Италии на разных сторонах вплоть до 1351 г. Позднее была создана еще более крупная армия — «Гранд компания» (Grand Company)— под предводительством бывшего монаха — изгнанного из Ордена св. Иоанна, Фра Мориале — из 7000 латников и 2000 арбалетчиков. Упор на тяжелую конницу, поддерживаемую небольшим количеством арбалетчиков и копейщиков, был типичен для большинства «компаний удачи» в XIV—XV вв. и отражал феодальный характер итальянских армий того периода.

Во второй половине XIV в. итальянцы стали сами формировать свои собственные компании, наиболее известной из которых была «Компания святого Георгия» (Company of St. George) под предводительством Альберико да Барбиано, а к концу века из наемников состояли целые армии. Они просуществовали в Италии до конца XV в..

Связанные записи

Нет связанных записей.

90000 Simple English Wikipedia, the free encyclopedia 90001 90002 90003 90004 90005 90006 90007 90005 This article 90009 does not have any sources 90010. You can help Wikipedia by finding good sources, and adding them. 90011 90012 (May 2019) 90013 90014 90007 90016 90017 90018 90019 90009 Mercenaries 90010 are soldiers who fight mainly for money, rather than for their country or for their political beliefs. 90022 90019 Mercenaries are a very old phenomenon. They are mentioned in the Old Testament — King David had a bodyguard of Cretan and Philistine mercenaries.The Carthaginians often used mercenaries. The so-called Free Companies in the Middle Ages were mercenary companies which consisted of rogue knights and archers. The Japanese 90012 ronin 90013 were mercenary samurai. 90022 90019 For many years in the Middle Ages soldiers from Switzerland fought battles for whichever side paid them. The popes would hire soldiers from Switzerland to fight for them. The Swiss Guard is all that is left of Switzerland’s mercenary tradition. However the modern Swiss Guard are not mercenaries, because the guards are all catholic and are prepared to fight not for their country but for their beliefs.90022 90019 Soldiers of professional volunteer armies, like those of the US Army, are not considered as mercenaries as they fight for their country and fatherland. Likewise, foreign volunteers in standing armies, such as French Foreign Legion, are not considered as mercenaries as they are loyal to the country they serve. But various private military contractors are considered mercenaries. 90022 .90000 Hispania in the Middle Ages mod for Medieval II: Total War: Kingdoms 90001 90002 HMA — Patch 0.7 90003 90004 Dec 11 2017 90005 Patch 90006 Includes three new historical battles (Simancas, Santarem and Najera) and three new units have been added; they will be available as mercenaries. Install … 90007 90002 HMA — Patch 0.6 90003 90010 Oct 31 2016 90005 Patch 90006 This patch includes the campaign «Rise of Military Orders — 1180 AD» and a new system of recruitment for the military orders, including their own fortress… 90007 90002 HMA — Patch 0.5 90003 90016 Apr 26 2016 90005 Patch 90006 This patch add the campaign «Advance of Asturias — 870 AD». Install in «Medieval II Total War \ mods \» folder. Each file automatically go to your site … 90007 90002 Hispania in the Middle Ages 90003 90022 Jul 7 2015 90005 Full Version 90006 Install in «Medieval II Total War \ mods \» folder.Each file automatically go to your site. For run, execute this file: «… \ Medieval II Total War \ mods \ HMA \ HMA.bat … 90007 90006 No files were found matching the criteria specified. We suggest you try the file list with no filter applied, to browse all available. Add file and help us achieve our mission of showcasing the best content from all developers. Join now to share your own content, we welcome creators and consumers alike and look forward to your comments. 90007 .90000 Mercenary — BattleTechWiki 90001 90002 A 90003 Mercenary 90004 is a soldier for hire, a warrior who fights not for a particular cause or goal but for material gain. In the Inner Sphere, private, contracted military units have been doing a lot of the fighting. Some are only in it for the cash, some for principle, but, whatever the reason, mercenary forces run the gamut from some the most disreputable to some the most elite troops available. Many mercenary companies do not survive their first battle, but dozens have gone on to become successful, trusted units that form key parts of their employers ‘defenses.90005 90006 History [edit] 90007 90002 Mercenaries have played a role in the history of human warfare since the beginning, though there had been a general decline in their use towards end of the second millennium. That changed in the twenty-third century as interstellar exploration and the rise of neo-feudalism created a demand for trained soldiers to fight in what became known as the Age of War. The Reunification War and the formation of the Star League brought about an age of relative peace, again decreasing the demand for hired guns.Mercenaries were still valuable as deniable assets in the Hidden Wars between the Great Houses, but there was little respect for the profession, with many units little more than «fly-by-night» operations. 90009 [1] 90010 90009 [2] 90010 90009 [3] 90010 90005 90002 That all changed after the Amaris Civil War. Rather than try to reconstitute the League by force, Aleksandr Kerensky and nearly 80% of the surviving Star League Defense Force chose exile in 2784. Of those SLDF units which remained behind, many hired themselves out to whichever Great House was willing to pay the most for their services.Those services were soon put to the test with the outbreak of the Succession Wars. 90009 [2] 90010 90009 [3] 90010 Shortly after it started, the newly-formed ComStar created the Mercenary Review Board, a neutral arbitrator for both mercenaries and employers alike. 90009 [4] 90010 90005 90002 In their quest to seize the throne of the Star League during the Succession Wars, the Great Houses abandoned the Ares Conventions and committed murder on an unimaginable scale, rendering whole worlds lifeless and erasing centuries of technological progression.Ironically, it was mercenaries who played a role in trying to save humanity from itself, though not necessarily out of noble purpose. Seeking to protect their livelihood, many mercenaries began using their contracts to police their employers, refusing to take missions which violated the Ares Conventions. Mercenaries were responsible for reviving the tradition of offering opponents the chance to surrender and pay a «ransom» so they could return home. Eventually, all factions within the Inner Sphere and Periphery had adopted to one degree or another a code of conduct called the 90025 Honors of War 90026.Also known simply as the 90025 Conventions 90026, these guidelines were based on the Ares Conventions and mercenary practices which promoted fair dealing and limited warfare. 90009 [5] 90010 90009 [6] 90010 And it was a mercenary unit, the Gray Death Legion, which recovered the Helm Memory Core in 3028 and opened the door for the Inner Sphere to start recovering much of the lostech which had disappeared over centuries of constant fighting. 90009 [7] 90010 90005 90002 The Clan Invasion was as devastating to those mercenaries caught in its path as it was to the Great Houses which suddenly found themselves the target of the SLDF’s descendants: of the 108 mercenary regiments which faced the Clans in front-line combat, nearly a third were totally destroyed.90009 [8] 90010 It also revealed the secret origin of Wolf’s Dragoons, one of the most celebrated mercenary units in history, as forward scouts for the invasion but who nevertheless chose to side with the Inner Sphere against their Clan brethren. Mercenaries like the Dragoons and Kell Hounds were instrumental in defeating the Clans during the Battle of Luthien, and with trust in ComStar lost after the ComStar Schism the Dragoons helped to create the Mercenary Review and Bonding Commission to replace the MRB.Mercenaries played an important role in the destruction of Clan Smoke Jaguar and ending the Clan threat during Operations Bulldog and Serpent, and some went «legitimate» by helping to form a new SLDF. 90009 [5] 90010 90009 [9] 90010 In the years after, mercenaries continued to help defend against Clan incursions, but once again soon found themselves caught up in the power struggles of the Inner Sphere: mercenaries fought in the FedCom Civil War, the Capellan-St. Ives War, and operated in the Chaos March region, among other battlefronts.90009 [10] 90010 90005 90006 Composition [edit] 90007 90002 Mercenary units come in all shapes and sizes, though for the most part conforming to standard Inner Sphere military structure. Most employ BattleMechs, not least because these units get the most «bang for their buck» in terms of versatility and ability to accomplish a variety of missions, but others may instead employ other units like Combat Vehicles or Infantry. However, few mercenary formations will utilize just a single unit type, as each has its own important role to play in the completion of the mission and the formation’s survival.Even a single ‘Mech Lance operating on its own can expect to employ a number of scouts necessary for performing reconnaissance or sabotage missions and support personnel to keep their machines working. 90009 [11] 90010 90009 [12] 90010 90009 [13] 90010 90005 90002 Most successful ‘Mech mercenary units employ a variety of different weight types and mission profiles in order to maximize their fighting potential. Depending on where they originated some units will feature designs associated with that region of space (i.e. a unit from the Free Worlds League might have more 90025 Trebuchets 90026 than typical), but given the nomadic lifestyle and reliance of salvage this does not necessarily hold true. Most units lack the resources to buy the latest designs available to House forces, and with few exceptions do not have the technical knowledge to salvage Clantech, instead selling captured examples to the Great Houses in exchange for Inner Sphere equipment. Many will include a fair number of conventional assets attached to support the ‘Mech forces, whether it’s swift hovertanks spearheading an assault, VTOLs scouting the enemy’s position, Jump Infantry performing anti-‘Mech attacks or special forces operating deep behind enemy lines.90009 [12] 90010 90009 [13] 90010 Some units such as artillery and conventional fighters are less common among mercenary commands yet still find a place in their ranks. Perhaps the most rare are Land-Air ‘Mechs, with only the wealthiest able to maintain even a handful of such machines. 90009 [11] 90010 90005 90002 Mercenaries make a point of securing their own transport, as to do otherwise requires relying on the good graces of their employers. Many own their own DropShips, preferably enough to carry the entire formation, allowing them to make planetary assaults and retreat from losing battles of their own volition.Having to hire out for DropShip transport can quickly get expensive: chartering a single 90025 Union 90026 for a one-jump trip in 3059 could cost 150,000 C-Bills, more if multiple jumps are involved. 90009 [14] 90010 However, the rarity and expense of JumpShips means only the most successful mercenaries are able to purchase one for their use. For everyone else, the standard rate in 3059 of 50,000 C-bills per DropShip per jump is one cost they must bear. 90009 [14] 90010 On the other hand, most mercenaries give a low priority to employing Aerospace Fighters, generally seeing them as a poor return on their investment and more willing to rely on their employers to provide aerospace support, though even the most ‘Mech -oriented mercenary commander will include some in their organization.90009 [11] 90010 90009 [12] 90010 90009 [13] 90010 90005 90002 Perhaps the most important part of a mercenary formation are the support and administrative personnel which help keep it going: those commanders hoping for long-term success will recruit a technician as vigorously as they would a MechWarrior. Many mercenary formations can not afford a support staff large enough to cover 100% of their needs, but will ensure a majority is kept in-house to avoid having to rely too heavily on expensive outside support.90009 [12] 90010 90009 [13] 90010 Ideally, each ‘Mech or fighter will have its own technician assigned to maintain it, with assistant technicians to assist them (at least one Astech for every two Techs), but not every mercenary formation is so lucky. 90009 [15] 90010 90009 [16] 90010 Mercenaries also try to maintain a ratio of one medical personnel for every twenty, though whether these are simple paramedics or full surgeons will depend on what they can afford. 90009 [17] 90010 90009 [18] 90010 Other important administrative positions include secretaries, accountants, and contract negotiators; smaller commands will often have officers or NCOs pull double-duty in these positions, but those which can afford their services benefit greatly from having a dedicated support staff.90009 [17] 90010 90009 [18] 90010 90005 90006 The Business of War [edit] 90007 90002 How mercenary commands are created varies tremendously. Often they might be the remnants of a defeated army looking for a new purpose, or members of a professional force who desert on account of political or economic differences with their leaders. 90009 [2] 90010 On occasion, a Great House might purposefully create a mercenary command out of its own units to serve as a deniable asset … with the risk that these «mercenaries» might turn their fictional status into reality and go independent.90103 90005.90000 Christianity | Description, History, Doctrines, & Traditions 90001 90002 The essence and identity of Christianity 90003 90004 At its most basic, Christianity is the faith tradition that focuses on the figure of Jesus Christ. In this context, faith refers both to the believers ‘act of trust and to the content of their faith. As a tradition, Christianity is more than a system of religious belief. It also has generated a culture, a set of ideas and ways of life, practices, and artifacts that have been handed down from generation to generation since Jesus first became the object of faith.Christianity is thus both a living tradition of faith and the culture that the faith leaves behind. The agent of Christianity is the church, the community of people who make up the body of believers. 90005 90004 To say that Christianity «focuses» on Jesus Christ is to say that somehow it brings together its beliefs and practices and other traditions in reference to a historical figure. Few Christians, however, would be content to keep this reference merely historical. Although their faith tradition is historical-i.e., they believe that transactions with the divine do not occur in the realm of timeless ideas but among ordinary humans through the ages-the vast majority of Christians focus their faith in Jesus Christ as someone who is also a present reality. They may include many other references in their tradition and thus may speak of «God» and «human nature» or of the «church» and the «world,» but they would not be called Christian if they did not bring their attentions first and last to Jesus Christ. 90005 Get exclusive access to content from our тисяча сімсот шістьдесят вісім First Edition with your subscription.Subscribe today 90004 While there is something simple about this focus on Jesus as the central figure, there is also something very complicated. That complexity is revealed by the thousands of separate churches, sects, and denominations that make up the modern Christian tradition. To project these separate bodies against the background of their development in the nations of the world is to suggest the bewildering variety. To picture people expressing their adherence to that tradition in their prayer life and church-building, in their quiet worship or their strenuous efforts to change the world, is to suggest even more of the variety.90005 90004 Given such complexity, it is natural that throughout Christian history both those in the tradition and those surrounding it have made attempts at simplification. Two ways to do this have been to concentrate on the «essence» of the faith, and thus on the ideas that are integral to it, or to be concerned with the «identity» of the tradition, and thus on the boundaries of its historical experience. 90005 90004 Modern scholars have located the focus of this faith tradition in the context of monotheistic religions.Christianity addresses the historical figure of Jesus Christ against the background of, and while seeking to remain faithful to, the experience of one God. It has consistently rejected polytheism and atheism. 90005 90004 A second element of the faith tradition of Christianity, with rare exceptions, is a plan of salvation or redemption. That is to say, the believers in the church picture themselves as in a plight from which they need rescue. For whatever reason, they have been distanced from God and need to be saved.Christianity is based on a particular experience or scheme directed to the act of saving-that is, of bringing or «buying back,» which is part of what redemption means, these creatures of God to their source in God. The agent of that redemption is Jesus Christ. 90005 90004 It is possible that through the centuries the vast majority of believers have not used the term 90017 essence 90018 to describe the central focus of their faith. The term is itself of Greek origin and thus represents only one part of the tradition, one element in the terms that have gone into making up Christianity.90017 Essence 90018 refers to those qualities that give something its identity and are at the centre of what makes that thing different from everything else. To Greek philosophers it meant something intrinsic to and inherent in a thing or category of things, which gave it its character and thus separated it from everything of different character. Thus, Jesus Christ belongs to the essential character of Christianity and gives it a unique identity. 90005 90004 If most people are not concerned with defining the essence of Christianity, in practice they must come to terms with what the word 90017 essence 90018 implies.Whether they are engaged in being saved or redeemed on the one hand, or thinking and speaking about that redemption, its agent, and its meaning on the other, they are concentrating on the essence of their experience. Those who have concentrated from within the faith tradition have also helped to give it its identity. It is not possible to speak of the essence of a historical tradition without referring to how its ideal qualities have been discussed through the ages. Yet one can take up the separate subjects of essence and identity in sequence, being always aware of how they interrelate.90005 .

Наемники средневековья: Наёмники в Средние века — Proshloe