Национальный состав панфиловская дивизия – Панфиловская дивизия: история, состав, боевой путь

Панфиловская дивизия: история, состав, боевой путь

В истории Вооружённых сил нашей страны видное место занимает Краснознамённая Панфиловская дивизия, состав которой был укомплектован из представителей почти тридцати народностей, населявших СССР. Неизгладима в людской памяти их роль в деле защиты Москвы от рвавшихся к ней фашистских полчищ. Но людям старшего поколения памятен и тот пропагандистский ажиотаж, который был поднят вокруг «подвига 28 панфиловцев», оказавшегося впоследствии лишь досужим вымыслом журналиста.

Командир легендарной дивизии

Осваивать военную науку Иван Васильевич Панфилов начал ещё в годы Империалистической войны – в 1915 году на Юго-Западном фронте. Участвуя в боевых действиях в составе 638-го Ольпинского полка, он дослужился до звания фельдфебеля, что соответствует старшему сержанту современной армии. Когда же в феврале 1917 года было свергнуто самодержавие и в стране начались процессы, направленные на демократизацию общества, Панфилов вошёл в состав комитета своего полка.

В первые же дни Гражданской войны он стал красноармейцем. Надо заметить, что Ивана Васильевича ждала несказанная удача – пехотный полк, в который он был зачислен, вошёл в состав Чапаевской дивизии, и таким образом Панфилов, командуя вначале взводом, а затем ротой, получил возможность набираться боевого опыта под командованием одного из самых известных и легендарных военачальников за всю историю РККА. Этот опыт пригодился ему в будущих сражениях.

В огне Гражданской войны

В период с 1918 по 1920 год ему довелось участвовать в боях с соединениями чехословацкого корпуса, белополяками, а также армиями Колчака, Деникина и атамана Дутова. Гражданскую войну Панфилов закончил на Украине, возглавляя подразделения, в задачу которых входила борьба с многочисленными бандитскими формированиями, сформированными главным образом из местных националистов. Кроме того, в те годы Ивану Васильевичу было поручено командовать одним из взводов батальона пограничников.

В 1921 году командование направило Ивана Васильевича на учёбу в Киевскую школу высшего комсостава РККА, которую он с отличием окончил через два года. К этому времени в европейской части страны советская власть была уже установлена, но ещё продолжались ожесточённые бои в республиках Средней Азии, и молодой выпускник был направлен на Туркестанский фронт для борьбы с басмачами.

Именно в Средней Азии получила дальнейшее развитие карьера будущего легендарного комдива. В течение десяти лет (1927-1937) он руководит полковой школой 4-го Туркестанского стрелкового полка, командует стрелковым батальоном, горнострелковым полком, а в 1937 году становится начальником штаба Среднеазиатского военного округа. Следующим важным шагом является назначение его в 1939 году на должность военного комиссара Киргизии. В последний предвоенный год Ивану Васильевичу за заслуги в укреплении обороноспособности страны присваивают звание генерал-майора.

Формирование дивизии и отправка её на фронт

В июле 1941 года по приказу военного комиссара Киргизии генерал-майора И. В. Панфилова начала комплектоваться 316-я стрелковая дивизия. Она в скором времени стала одной из двух, которым за всю историю РККА было присвоено имя их командиров. Первой была Чапаевская, а второй именно эта – Панфиловская дивизия. Ей суждено было войти в историю в качестве образца массового героизма солдат и командиров.

Сформированная в июле 1941 года Панфиловская дивизия, национальный состав которой включал в себя практически всех представителей среднеазиатских республик, уже через месяц вступила в бой с фашистами в Новгородской области, а в октябре была передислоцирована под Волоколамск. Там в результате упорных боёв она смогла не только отстоять свои позиции, но и героическими контратаками полностью разгромить четыре немецкие дивизии, среди которых были две пехотных, танковая и моторизированная. Панфиловцы в этот период уничтожили порядка 9 тыс. солдат и офицеров противника, а также подбили около 80 танков.

Хотя общая обстановка на фронте вынудила дивизию, возглавляемую И. В. Панфиловым, оставить обороняемые ей позиции и в соответствии с общим тактическим планом командования отступить, она одной из первых на фронте была удостоена почётного права именоваться гвардейской.

До наших дней сохранился весьма любопытный документ, при чтении которого невольно переполняешься гордостью за тех людей, которые когда-то преградили путь фашистам. Это донесение командующего 4-й немецкой танковой бригадой. В нём он называет панфиловцев «дикой дивизией» и сообщает о том, что с этими людьми совершенно невозможно воевать: они сущие фанатики и совершенно не боятся смерти. Разумеется, немецкий генерал ошибался: смерти они боялись, но исполнение долга ставили выше жизни.

Официальная версия события

В ноябре того же года произошли события, которые в изложении их средствами советской пропаганды сделали дивизию и её командира известными всей стране. Речь идёт о знаменитом бое, в котором бойцам удалось в короткое время уничтожить возле разъезда Дубосеково 18 вражеских танков, несмотря на то что самих их было всего 28.

Панфиловская дивизия в те дни вела яростные бои с противником, пытавшимся окружить её и уничтожить штаб. Согласно версии, широко растиражированной советской пропагандой, 16 ноября бойцы 4-й роты, которыми командовал политрук В. Г. Клочков, осуществляя оборону разъезда Дубосеково, расположенного в 8 километрах от Волоколамска, и отражая атаку полусотни вражеских танков, совершили беспримерный подвиг. Им удалось в бою, длившемся четыре часа, уничтожить 18 боевых машин противника, а остальные заставить повернуть обратно.

Все они, согласно той же версии, погибли смертью храбрых. Сам же политрук Клочков, умирая, якобы произнёс фразу, ставшую впоследствии пропагандистским клише: «Велика Россия, а отступать некуда: позади — Москва!» Исполнив свой долг, Панфиловская дивизия остановила дальнейшее продвижение противника на Волоколамском направлении. В те же дни, попав под шквальный миномётный огонь противника, погиб и сам командир дивизии — генерал-лейтенант И. В. Панфилов.

Развеянный миф

К сожалению, эта история при её детальном рассмотрении вызвала у исследователей определённые сомнения. Уже после войны – в 1948 году — было проведено прокурорское расследование данного инцидента. В результате главный военный прокурор Вооружённых Сил СССР — генерал-лейтенант юстиции Афанасьев был вынужден констатировать, что подвиг, приписываемый 28 героям панфиловцам, является вымыслом.

Воскресший из мёртвых предатель

Толчком к началу расследования послужили весьма любопытные обстоятельства. Дело в том, что за год до этого в Харькове удалось арестовать предателя Родины и бывшего пособника фашистов И. Е. Добробабина. При обыске среди прочих вещей у него была обнаружена популярная в то время и издававшаяся массовым тиражом книга о подвиге 28 панфиловцев.

Перелистывая её страницы, следователь наткнулся на информацию, повергшую его в изумление: оказалось, что его подследственный фигурирует в ней как один из главных участников событий. Более того, в книге говорилось, что он геройски погиб и посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза. Вполне понятно, что после этого «открытия» необходимо было проверить и остальные факты, изложенные авторами популярного издания.

Разоблачённая фальсификация

Немедленно были затребованы документы, позволявшие составить объективное представление о боевых действиях, в которых тогда участвовала Панфиловская дивизия. Список погибших в конце ноября 1941 года, донесения о всех столкновениях с врагом, рапорты командиров подразделений и даже перехваченные немецкие радиограммы незамедлительно легли на стол следователя военной прокуратуры Харьковской области.

В результате, как было сказано выше, следствие со всей убедительностью доказало, что факты, изложенные в книге, являются вымыслом и налицо преднамеренная фальсификация происшедших событий. В мае 1948 года об этих выводах генерал-лейтенант Афанасьев доложил лично генеральному прокурору СССР Г. Н. Софонову, а тот в, свою очередь, составил документ, направленный им А. А. Жданову.

Миф, рождённый пером журналиста

Инициатором исторической фальсификации, как было установлено следствием, явился редактор газеты «Красная звезда» Ортенберг. По его указанию в очередном номере была опубликована статья, написанная репортёром газеты Кривицким, в которой излагался частично непроверенный, а частично заведомо вымышленный материал. В результате этого родился миф о малой горстке героев, сумевших остановить танковую армаду противника.

Во время допроса Кривицкий, занявший к тому времени один из руководящих постов в редакции газеты «Красное знамя», признался, что знаменитая предсмертная фраза политрука Клочкова «Велика Россия, а отступать некуда…» была выдумана им самим, как, впрочем, и всё остальное, написанное в книге. Но и без его признания ложь была налицо: от кого он мог слышать те слова, ведь, по его версии, все участники боя погибли и свидетелей не осталось?

Сам же автор фальсификации благодаря выдуманной им истории сумел создать себе имя в литературных кругах, написать и издать несколько книг, стать автором или как минимум соавтором нескольких стихотворений и поэм о беспримерном героизме 28 панфиловцев. И кроме всего прочего эта история дала ощутимый толчок его дальнейшему карьерному росту.

Исторический подлог

Что же произошло на самом деле? На этот вопрос отвечают дальнейшие исследования историков Отечественной войны. Из них видно, что в тот период Панфиловская дивизия действительно вела в данном районе бои с несколькими немецкими корпусами. Более того, в районе разъезда Дубосеково они приняли особо ожесточённый характер.

Однако ни в наших, ни даже во вражеских военных донесениях не упоминается бой, описанный в нашумевшей газетной статье, благодаря которой центром всеобщего внимания тогда стала Панфиловская дивизия. Список погибших в те дни также не соответствует данным, приведённым Кривицким. Убитых было много: шли тяжёлые бои, но это были совершенно иные люди.

Бывший командир стрелкового полка, дислоцировавшегося в том районе на момент описываемых событий, показал, что разъезд Дубосеково защищала рота, которая в ходе боёв была полностью уничтожена, но их, по его словам, было 100 человек, а не 28. Панфиловская дивизия в те дни несла большие потери, и эта рота пополнила их число. Однако подбито было лишь 9 танков, из которых 3 сгорели на месте, а остальные повернули назад и покинули поле боя. Кроме того, он подчеркнул абсурдность предположения, что 28 легко вооружённых бойцов могли на равнинной местности успешно противостоять 50 вражеским танкам.

Миф, подхваченный советской пропагандой

Этот миф в послевоенные годы получил широкое распространение благодаря советской пропаганде. Материалы прокурорской проверки 1948 года были засекречены, а предпринятая в 1966 году попытка сотрудника журнала «Новый мир» Э. В. Кардина выявить в своей статье несостоятельность официальной версии, получила резкую отповедь со стороны Л. И. Брежнева. Генсек КПСС назвал опубликованные материалы клеветой на партию и героическую историю нашей Родины.

Лишь в годы перестройки, когда наконец были рассекречены материалы следствия 1948 года, удалось, не умаляя той славы, которую по праву заслужила Панфиловская дивизия, довести до сведения широкой общественности факт искажения событий прошедшей войны.

Однако, невзирая на столь досадный инцидент, виновниками которого стали не в меру ретивые советские пропагандисты, следует признать большой вклад панфиловцев в дело победы над фашистами. В ноябре того же года их дивизия стала официально именоваться Панфиловской. Лишь на Волоколамском направлении в период с 16 по 21 ноября она в соединении с другими частями и соединениями Советской армии остановила продвижение двух немецких корпусов и одной танковой дивизии.

Последующая судьба дивизии

Дальнейший боевой путь Панфиловской дивизии был труден, полон потерь, но, как и прежде, овеян славой. В первые месяцы 1942 года она вместе с другими советскими частями участвовала в боях против дивизии СС «Мёртвая голова». Бои происходили с необыкновенным ожесточением обеих сторон и стали причиной многочисленных потерь как в рядах панфиловцев, так и их противников.

С честью провоевав вплоть до 1945 года, то есть практически до окончания ВОВ, Панфиловская дивизия во время наступления на латвийский город Салдус попала в окружение. В результате почти весь её личный состав погиб, и прорваться сквозь вражеское кольцо смогли только 300 человек. В дальнейшем оставшиеся в живых участники Панфиловской дивизии были приписаны к другим частям и уже в их составе закончили войну.

Послевоенные годы

В послевоенные годы дивизия, о которой благодаря её высоким боевым качествам и отчасти в силу поднятого вокруг неё пропагандистского ажиотажа знала вся страна, была полностью восстановлена. Местом её дислокации была избрана территория Эстонии. Однако в 1967 году руководство Киргизской ССР обратилось к правительству страны с просьбой о том, чтобы личный состав панфиловской дивизии со всем вооружением и техникой был переведён к ним в республику. Это обращение было вызвано соображениями национальной безопасности и поэтому встретило в Москве поддержку.

Войдя в состав Туркестанского военного округа, Панфиловская дивизия, состав которой к тому времени в значительной степени пополнился призывниками из среднеазиатских республик, была частично размещена в Киргизской ССР, а частично — в Казахской. Для государства, включавшего в себя различные республики, это было вполне нормальным явлением. Но в годы, наступившие после распада Советского Союза, история Панфиловской дивизии претерпела несколько драматических моментов.

Достаточно сказать, что, находясь в составе Северной группы войск ВС Киргизии, она была в 2003 году совершенно неожиданно для всех упразднена и полностью расформирована. Трудно сказать, кто и в силу каких политических или иных интересов принял такое решение. Однако прославленная дивизия перестала существовать.

Лишь спустя восемь лет, когда отмечался семидесятилетний юбилей её основания, она была вновь сформирована и получила своё прежнее имя. В наши дни местом её дислокации является город Токмок, находящийся недалеко от Бишкека. Панфиловская дивизия, национальный состав которой сегодня в основном представляет собой конгломерат народностей, населяющих Киргизию, несёт службу под командованием уроженца тех мест — полковника Нурлана Исабековича Кирешеева.

fb.ru

Панфиловская дивизия Википедия

8-я гвардейская стрелковая Режицкая ордена Ленина Краснознамённая ордена Суворова дивизия имени Героя Советского Союза генерал-майора И. В. Панфилова (8-я гв. сд)
Годы существования	18 ноября 1941 года — январь 2003 года с 11 июля 2011 года — н.в
Страна	СССР СССР → Киргизия Киргизия
Подчинение	РККА Вооружённые силы Киргизии
Входит в	Сухопутные войска Киргизии
Участие в	Великая Отечественная война
Знаки отличия
Командиры
Действующий командир	полковник Мелис Сатыбалдиев
Известные командиры	Иван Панфилов

8-я гвардейская стрелковая Режицкая ордена Ленина Краснознамённая ордена Суворова дивизия имени Героя Советского Союза генерал-майора И. В. Панфилова

 — формирование (соединение, стрелковая дивизия) РККА ВС СССР, в настоящее время входит в состав Вооружённых сил Киргизии.

Сформирована в июне—августе 1941 года как 316-я стрелковая дивизия из граждан Казахской ССР и Киргизской ССР.

Прославилась в боях под Москвой, приостановив наступление передовых соединений немецкой группы армий «Центр» (командующий Федор фон Бок) на Москву в октябре и ноябре 1941 года. Известна подвигом 28-ми героев-панфиловцев из личного состава 4-й стрелковой роты 2-го стрелкового батальона 1075-го стрелкового полка, 16 ноября 1941 года в районе

ru-wiki.ru

Ноябрь 1941 года. Отступать некуда — позади Москва.

Острые споры в обществе вызвала недавняя публикация на сайте Госархива документов расследования 1948 года, связанного с военной статьей «Красной звезды» о подвиге 28 героев-панфиловцев 16 ноября 1941 года (об этом мы писали в июльском номере «Родины»). Еще тогда, по горячим следам, статья признавалась литературным вымыслом военных журналистов. Но в пылу сегодняшней полемики иные горячие головы ставят под сомнение не только детали конкретного боя, но и сотни фактов мужества, героизма, самопожертвования, проявленного бойцами, политработниками и командирами 316-й «панфиловской» стрелковой дивизии в самый тяжелый период обороны столицы — в октябре-декабре 1941 года.

Простой вопрос: если не было никаких героев-панфиловцев, почему «доблестные германские войска» не смогли захватить Москву? Почему Константин Симонов, прочитав повесть Александра Бека «Волоколамское шоссе», «с удивлением и завистью почувствовал, что ее написал человек, который знает войну достоверней и точнее меня»¹?

«Родина» представляет исчерпывающую картину боев в районе Ширяево-Дубосеково-Петелино 16 ноября 1941 года. В материале использованы новые данные, обнаруженные нами в фонде Комиссии по истории Великой Отечественной войны при Академии наук СССР.

ПЕРВАЯ ПУБЛИКАЦИЯ О ПОДВИГЕ

Она появилась вовсе не в «Красной звезде». И авторами были не Коротеев, Чернышев или Кривицкий, как утверждали следователи военной прокуратуры, а корреспондент газеты «Известия» Г. Иванов. В статье из действующей армии «8-я Гвардейская дивизия в боях», опубликованной 19 ноября 1941 года, он рассказал о бое одной из рот 1075-го стрелкового полка под командованием Капрова². Подчеркнем: Иванов сообщал именно о стрелковой роте и не упоминал ни про 28 бойцов, ни про 18 подбитых ими немецких танков, которые появятся затем у его коллег из «Красной звезды».

По версии «Известий», рота панфиловцев подбила 9 немецких танков, из них три сгорели.

Заметим, это число не сильно расходится с той цифрой, которую называли сотрудникам Комиссии непосредственные участники событий.

Майор Балтабек Джетпысбаев:

Метайте гранаты и бутылки горючей смеси!

В ноябре 1941 года Б. Джетпысбаев был помощником командира 5-й роты 2-го батальона, 16 ноября держал оборону в районе деревни Ширяево.

Беседа с ним проходила в Алма-Ате 2 января 1947 года. Приводим выдержку из стенограммы (шрифт здесь и далее выделен автором):

«…В ночь с 15 на 16 ноября сидели с Клочковым до 2 часов ночи. Потом легли отдохнуть, готовиться к бою.

Моя рота стояла метрах в 500 от Клочкова. Клочков стоял со своей ротой³ у самой железной дороги, я стоял левее.

Малик Габдулин командовал ротой автоматчиков.

С утра 16 ноября начали бой. К нам подошли 4 немецких танка. Два из них подбили, два вырвались. Два раза атака была. Атака была отбита.

Большинство танков пошло в район разъезда Дубосекова, где Клочков погиб. Мы видели: поворачиваются, и туда идут танки. Там шел бой.

Командиром 2-го батальона в это время был майор Решетников, комиссаром батальона был Трофимов. В этот день с утра до позднего вечера не могли прорваться немцы. Много самолетов бомбило наши позиции, танки и пехота.

Перед заходом солнца подбегает один боец связной:

— Клочков погиб, туда просят помощь.

У нас людей мало осталось. Много убитых и раненых. Мы впереди отбиваем атаки, сзади, прямо к нам идет немецкий танк. Танки обошли и появились сзади.

Я говорю:

— Метайте гранаты и бутылки горючей смеси, танки будем подбивать.

Но немцы голову поднять не дают, так стреляют. На танки посажены автоматчики. Из танков бьют пулеметы, и автоматы стреляют.

У нас окопы полного профиля.

Я взял одну гранату. Метров 10 до танка осталось. Нельзя голову поднять. Все равно убьет. Бросил гранату лежа. Танк продолжает идти. Я бросил вторую гранату. Получился взрыв.

Метров за 20 в окопе сидели бойцы, кричат:

— Танк горит.

Все подняли головы, начали стрелять. Я голову поднял. Открылся люк. Из люка хотел выскочить танкист. В другой танк бойцы тоже бросили гранаты. Второй танк тоже загорелся.

Автомат я потерял. Я взял винтовку убитого, выстрелил в танкиста, который хотел вылезти из люка танка. Убил его.

Это происходило днем 16 ноября. У меня осталось 15 человек из 75. Остальные были убиты и ранены. Два танка сожгли. Шли четыре танка. Два подбили, два повернули обратно.

Связной принес приказ оставить рубеж и отходить, но отходить нельзя было: немцы стреляют. Вылезли по одному из окопа. Перебежали, дальше ползком.

У меня за поясом пистолет и автомат. На опушку леса подполз с остальными людьми.

Вечером пришли в полк, доложили, сколько осталось, сколько убитых, раненых […]⁴«.

Герой Советского Союза майор Габдуллин Малик:

Их было батальон, а нас всего 13 человек

В ноябре 1941 года Г. Малик был политруком и одновременно командиром роты автоматчиков 1075-го полка.

Беседа с ним проходила в Москве 15 февраля 1943 года:

«15 ноября командир полка полковник Капров призвал меня и сказал так:

— Вы со своими автоматчиками идите в распоряжение командира 5-й стрелковой роты с задачей оказать им помощь. Если противник будет наступать, вы его танки пропустите, отсеките пехоту от танков и по пехоте сосредоточьте огонь. Когда у вас положение будет тугое, можете самостоятельно отойти, но об этом поставьте в известность командира 5-й роты младшего лейтенанта Аникина.

16 ноября 1941 г. немцы начали второе генеральное наступление на Москву. В этот день немцы начали наступать на Ширяево. В 8 часов в Морозове был слышен гул моторов. В 8.30 вышли 5 танков противника по направлению Ширяева. За ними шел батальон пехоты. Мы танки пропустили. Танки открыли огонь по Ширяеву, по той роте, которая там была. Вдруг бойцы говорят:

— Товарищ политрук, немцы идут!

— Подождите, пускай идут.

Когда немецкая пехота была на расстоянии 300 метров, я не разрешил открывать огонь. Когда немцы подошли на расстояние 150 метров, я даю команду — огонь! По движущейся пехоте противника мы открыли огонь из всего оружия, которое у нас было. Немцы бросились в панике. Мы выпустили по одному диску и уложили не менее ста немцев ранеными и убитыми. Они начали отходить.

В это время один из офицеров в нашем направлении выпустил вверх две ракеты. Как только ракета осветила, по этому кустарнику начала бить артиллерия и минометы. Еще одна ракета, и танки повернули в нашу сторону и начали бить тоже по этому кустарнику. В это время немецкая пехота приняла боевой порядок и начала ползком к нам подходить. Мы снова открываем огонь. Немцы быстро откатываются. Их было батальон, а нас всего 13 человек.

У нас троих легко ранило, у каждого осталось по 10-15 патронов. Положение критическое, очень критическое. Тут наступил психологический момент: во-первых, патронов мало, а у некоторых вышли совершенно, во-вторых, немцы нажимают, артиллерия долбит, мы сидим как на иголках. Танки бьют, бьют из минометов, пехота стреляет из всех видов оружия: из пулеметов, автоматов и т.д. Немцы, очевидно, думали, что в этом кустарнике находятся не 13 человек, а рота в крайнем случае. Все бойцы смотрят на меня, что делать? Правда, не спрашивают, что делать, но у всех такой вид, у всех на лицах вопрос — что делать?

Я обдумал положение. Обойти со стороны Ширяева невозможно, потому что там стоят танки и там открытая местность, обойти на восток от этого кустарника тоже нельзя, потому что открытая местность. Если идти вперед — там немцы. Очень тяжелое положение создалось для нас: так погибать и так погибать. Я говорю, что погибать нельзя, надо драться. Но как драться? Тут надо людей спасти и противнику надо какой-то урон нанести. Я командую: «Автоматчики за мной!» И по этому ручейку ползком на брюхе к Морозово, в тыл противника.

Это было в 10 часов утра. Мы вышли в огороды Морозова, а немцы бьют по этому кустарнику. Смотрим, в Ширяеве⁵ две батареи минометные шестиствольные. Эти батареи по нам били. Я говорю:

— У кого патроны есть, открыть огонь по этой батарее!

Открыли. В батарее всех перебили. Неожиданно для нас появились автоматчики (противника). Тут мы у них панику создали. По этой лощинке спустились вниз, где был густой лес, зашли в этот лес. У нас с собою продукты были, водка была с собою. Покушали. Выпили, пошли дальше. Со мною идут Коваленко — старший сержант и Леднев — старший сержант.

— Давайте пойдем в Ширяево, посмотрим, что там такое?

Пошли в деревню. Смотрим, там немцы бегают, а наша рота отошла.

— Давай найдем штаб полка и командиру полка доложим.

Приходим в штаб полка, где он раньше находился. Там немецкие танки […]На третий день мы в одной деревне нашли своего командира полка и комиссара […]»⁶.

Батальонный комиссар Галушко:

Полк дрался до последней возможности

Из политдонесения начальника политотдела 316-й стрелковой дивизии батальонного комиссара Галушко начальнику политотдела 16-й армии полковому комиссару Масленову⁷. Село Гусенево, 17 ноября 1941 года:

«…16.11.41 года утром в 8.00 противник раньше нас начал наступление на левом фланге нашей обороны в районе 1075 СП. Несмотря на исключительное мужество и героизм, который был проявлен личным составом 1075 СП, все же задержать наступление пр-ка в этом районе не удалось, противник занял Нелидово, Н. Никольское, вышел на Московское шоссе, занял Ядрово и Рождествено.

Линия нашей обороны проходит с Горюны-Шишкино⁸.

Противник наступал в количестве 50-60 танков тяжелых и средних и довольно большое количество пехоты и автоматчиков.

1075 СП в борьбе против такого количества танков имел 2 взвода П.Т.Р. и одну противотанковую пушку. Эффективность действия П.Т.Р. против тяжелых танков пр-ка невысокая, потому что задержать движение танков пр-ка не удалось, также нет сведений о том, какое количество танков пр-ка П.Т.Р. вывел из строя.

1075 СП понес большие потери, 2 роты потеряны полностью, данные о потерях уточняются, сообщим в следующем донесении.

1075 СП дрался до последней возможности, командование полка оставило командный пункт только тогда, когда в расположении командного пункта появились танки пр-ка, атака танков пр-ка на Шишкино была дважды отбита, и наступление пр-ка приостановлено, танки пр-ка 17.11.41 г. утром направились на Голубцово. По неуточненным данным в районе 1075 СП подбито не меньше 9 танков пр-ка.

1073-й полк в результате наступления оказался разрезанным на две части, 2й батальон отошел в расположение 690 СП. 1-й батальон остался в районе Горюны.

В ночь с 16 на 17 690 и 1077 СП занимают прежние районы обороны.

Люди отходили организованно, а отдельные группы, пытавшиеся уйти подальше в тыл, были задержаны заградотрядом и направлены в свои части для занятия обороны»⁹.

Итак, по сведениям Галушко, 16 ноября на позиции, обороняемые 1075-м полком, наступало 50-60 танков противника и большое количество пехоты с автоматчиками. На весь полк имелось 2 взвода противотанковых ружей (ПТР) и одна противотанковая пушка. В ходе боя панфиловцам удалось подбить не менее 9 танков.

Если сопоставить эту информацию со статьей Г. Иванова, то очевидно: основой для публикации «Известий» стали сведения именно из этого политдонесения.

БОЕВЫЕ ЗАСЛУГИ

«Уничтожила до 9000 немецких солдат и офицеров…»

Сформированная в 1941 году Иваном Васильевичем Панфиловым 316-я стрелковая дивизия с августа того же года начала свой боевой путь под Новгородом, а в октябре была переброшена на Волоколамское направление. Ведя беспрерывные бои, в течение месяца части дивизии не только удерживали свои позиции, но стремительными контратаками разгромили 2-ю танковую, 29-ю моторизованную, 11-ю и 110-ю пехотные дивизии противника, уничтожив в общей сложности до 9000 немецких солдат и офицеров, более 80 танков и другой техники противника.

Штаб Рокоссовского — штабу Жукова:

Противник направил танки на Волоколамск и Ширяево

Копии оперативных документов штаба 16й армии были сделаны сотрудниками архива Министерства обороны СССР для Института истории АН СССР после их рассекречивания в 1954 году:

Из боевого донесения N 22 начальника штаба 316-й стрелковой дивизии в штаб 16й армии. Положение на 13.00 16 ноября 1941 г.:

«1. Пр-к 8.00 16.11. на левом фланге 316 СД повел наступление Ширяево, Петелино. К 10.00 овладел Нелидово, Петелино. В 11.00 овладел Бол. Никольское. В 11.30 пр-к оставил 5 танков в Бол. Никольское и роту пехоты, ведет наступление в р-не выс. 251,0 […] 2. 316 СД в 13.00 16.11. на левом фланге ведет бой […] 1075 СП — ведет бой на участке отм. 251,0. В 11.30 пр-к оставил Петелино, направив свои танки на Волоколамск и Ширяево. Авиацией бомбил КП командира полка. Потери и трофеи уточняются […]».

16 ноября 1941 года в 23 часа 16 минут начальнику штаба Западного фронта сообщали из штаба 16й армии о ходе боя в полосе 316-й дивизии:

«…2) До пехотного полка с 24 танками противник перешел в наступление в стыке 316 СД и Доватора.

В 14.00 отбросили левый фланг 316 СД и вышли рубеж Ядрово, ст. Матренино, высота 231,5, на участке Доватора противник овладел Ширяево, Иванцево. Попытки овладеть Данилково и Сычи — отбиты…»

В 4 часа 25 минут 17 ноября из 16й армии направили в штаб Западного фронта более подробную оперсводку N 50, которая отражала ситуацию к 17 часам 16 ноября. В ней, в частности, сообщалось:

«1. […] Одновременно свыше двух полков пехоты противника с танками перешли в наступление в стык между 316 СД и кав. группой Доватора […]

7. 316 СД с 9.00 левофланговым 1075 СП ведет упорный бой.

Противник силою до ПП¹⁰ с танками при поддержке бомбардировочной авиации 9.00 перешел в наступление и к 17.00 овладел рубежом Мыканино, Горюны, Матренино;

Группа автоматчиков прорвалась — Шишкино […]».

Как видим, из штаба К.К. Рокоссовского, командующего 16й армией, в штаб Западного фронта Г.К. Жукову, командующему фронтом, поступала вполне объективная информация о состоянии и положении дел в полосе обороны 316-й панфиловской дивизии.

КСТАТИ

316-я дивизия — одна из двух в Советской Армии, названных по именам своих командиров: Василия Ивановича Чапаева (25-й стрелковая дивизия имени В. И. Чапаева) и Ивана Васильевича Панфилова

ПОВЕРКА

Панфиловцы, оборонявшие Москву

Состав 316-й стрелковой дивизии после преобразования ее в в 8-ю гвардейскую

• 19-й гвардейский стрелковый полк
• 23-й гвардейский стрелковый полк
• 30-й гвардейский стрелковый полк
• 27-й гвардейский артиллерийский полк
• 5-й гвардейский отдельный истребительно-противотанковый дивизион
• 13-я гвардейская зенитная артиллерийская батарея (до 20.05.1943)
• 19-й гвардейский минометный дивизион (до 20.10.1942)
• 15-я гвардейская разведывательная рота
• 2-й гвардейский саперный батальон
• 55-й (1-й) гвардейский отдельный батальон связи
• 476-й (6-й) медико-санитарный батальон
• 10-я гвардейская отдельная рота химзащиты
• 478-я (3-я) автотранспортная рота
• 606-я (4-я) полевая хлебопекарня
• 564-й (7-й) дивизионный ветеринарный лазарет
• 81043-я (993-я) полевая почтовая станция
• 826-я полевая касса Госбанка

ЧИСЛЕННЫЙ СОСТАВ

16 ноября в бой вступили до 7000 бойцов

Численность «панфиловской» дивизии на момент сформирования — 11 347 человек.

К ноябрю 1941 года после двухнедельных жестоких боев под Волоколамском общие потери 316-й СД составили 50%. (Из оперативной сводки N 29 штаба 316-й дивизии за 30 октября 1941 г.)

К 16 ноября в 1075-м стрелковом полку состояло 1534 человека, в 1073-м — 1666 человек, в 1077м — 2078 человек. То есть можно полагать: вся дивизия имела порядка 6000-7000 человек (в артполку, батальонах дивизионного подчинения и в тыловых подразделениях укомплектованность должна была быть больше, чем в стрелковых полках).

КАК РОДИЛАСЬ ЛЕГЕНДА

Писатель Александр Бек:

28 брошены на произвол судьбы

В марте 1942 года писатель Александр Бек находился в панфиловской дивизии, собирая материал для своей будущей книги «Волоколамское шоссе». Просматривал он и дивизионную газету «За Родину». Вот цитата оттуда, сделанная писателем: «В жесточ[айших] боях у села Н[елидово] бойцы и командиры т. Капрова подбили 8 танков. Безотказно бьет сов. п[ротивотанковое] оружие»¹¹.

А после 19 февраля 1943 года в записной книжке Бека появились откровенные размышления о панфиловцах:

«…Дали герою погибнуть. Погибшему герою прип[исали] то, чего не было. Этим оскорбили боевой коллектив. Дали ему погибнуть.

Боевая артель — выручили. Если герой погиб, печатают, жив — не печатают.Приписывают даже убитым то, что не было.

28 брошены на произвол судьбы. По мне 200 чел. Кому это делает честь? Все заражены этим. Оказывает ли это услугу? Оказывает, но медвежью»¹².

---

Редактор «Красной звезды» Давид Ортенберг:

Мне сообщили, что передовую читал Сталин

Был ли злой умысел у военных журналистов, с легкой руки которых легенда о 28 героях-панфиловцев потрясла страну и стала символом героизма советских солдат? Конечно же, нет. Журналисты хотели, чтобы обезличенный подвиг целой роты (5-й или 4-й, неважно) выглядел более человечно. Но они не смогли предвидеть последствий. Передовая статья в газете зацепила за живое высшее партийное руководство страны. Редактор «Красной звезды» Д.И. Ортенберг вспоминал:

«Одним из первых позвонил мне Михаил Иванович Калинин и сказал:

— Читал вашу передовую. Жаль людей — сердце болит. Правда войны тяжела, но без правды еще тяжелее. Хорошо написали о героях. Надо бы разузнать их имена. Постарайтесь. Нельзя, чтобы герои остались безымянными.

Затем мне сообщили, что передовую читал Сталин и тоже одобрительно отозвался о ней»¹³.

После этого что-то менять в официальной версии подвига было поздно.

ВЗГЛЯД НЕМЦЕВ

Мы встретили «свирепое сопротивление»

Приводим выдержки из статьи канадского историка Александра Статиева «Гвардия умирает, но не сдается!». Еще раз о 28 панфиловских героях», опубликованной в 2012 году в журнале «Критика»¹⁴. В ней автор впервые приводит документы 2-й немецкой танковой дивизии, которая вела наступательные бои против панфиловской дивизии в ноябре 1941 года.

Как пишет Статиев, описание ключевых событий ограничивается во всех немецких документах тремя словами: «свирепое сопротивление врага». Эта ремарка оценивает бои и в Дубосеково (его защищала рота, в которой служили 28 панфиловцев), и в Ширяево. Двумя строчками описаны утренние события 16 ноября: «Враг был слаб, но сопротивлялся упорно, используя возможности рельефа местности»¹⁵.

Но уже на следующее утро впечатление гитлеровцев о своем «слабом» противнике изменилось коренным образом.

Оставшиеся в живых бойцы 1075-го полка отступили к Шишкино и получили подкреплени

rg.ru

Казахстанские СМИ проявляют попытки выключить из официальной истории факт принадлежности Панфиловской дивизии к Киргизской ССР — VESTI.KG

Начальник музея вооруженных сил КР считает это недопустимым

 

С началом ВОВ, 12 июня 1941 года по приказу командующего войсками Среднеазиатского Военного округа генерал-майора Трофименко в столицах Советского Казахстана и Киргизии городах Алма-Ата и Фрунзе (Бишкек) начинается процесс формирования 316-й (с 17-ноября 8-й гвардейской) стрелковой дивизии. Формировать и командовать дивизией было поручено военному комиссару Киргизской ССР, депутату Верховного совета Республики генерал-майору Иван Васильевичу Панфилову.

 

Начиная с 1938 года И.В.Панфилов жил со своей семьей в городе Фрунзе, являясь военным комиссаром Киргизской ССР, и звание генерал-майора он получил 1940 году, будучи в должности военного комиссара Киргизской ССР.

 

14 июля 1941 года генерал Панфилов был принят первым секретарем ЦК КП Киргизии для решения важнейших вопросов, связанных с формированием дивизии и началом боевой подготовки ее частей.

 

Для формирования дивизии предоставлялись здания и помещения в столицах двух республик. В городе Фрунзе (ныне Бишкек) здание школ №2, №12, городской бани №1, столовая по улице Ключевая — все это предоставлялось в распоряжение командования 316-й стрелковой дивизии.

 

Вся работа по созданию частей дивизии, их материально-техническому обеспечению велась при непосредственной помощи партийных, советских и общественных организации Киргизской и Казахской ССР.

 

Национальный состав дивизии выглядел следующим образом:

 

— кыргызов — 11 процентов, казахов -11, русских- 67, украинцев — 8, остальные 3 процента — представители других национальностей Советского Союза.

 

18 августа 1941 года первые эшелоны дивизии отправились на фронт. Их тепло провожали трудящиеся, представители ЦК КП Киргизии и Казахстана. Дивизионная газета «За Родину» писала о наказе кыргызского и казахского народов: «Быть беспощадным, сражаться не щадя своей жизни».

 

Командующий 16-й армией, куда входила Панфиловская дивизия, генерал-лейтенант К.К.Рокоссовский в ноябре 1941-года отправил письмо правительству Киргизии следующего содержания: «316-я стрелковая дивизия, созданная из лучших сынов Кыргызского народа, в боях с германским фашизмом на подступах к Москве покрыла себя боевой славой».

 

Весть о преобразовании 316-й стрелковой дивизии в 8-ю гвардейскую дивизию и награждении ее орденом Красного Знамени 17-ноября 1941-года, быстро облетела все части и подразделения. Из Кыргызстана в дивизию хлынул целый поток писем и телеграмм.

 

В приветствии и поздравлении ЦК КП Киргизии говорилось: «У Вас славное прошлое. У Вас не менее славное будущее. Стойко защищайте сердце нашей Родины-Москву!».

 

О роли кыргызстанцев в Панфиловской дивизии можно судить по следующим данным: на 20 июня 1942 года было получено новое пополнение в 8 гвардейскую дивизию в количестве 1473 человек, из них кыргызов — 835, казахов — 8, узбеков -70, а остальные — других национальностей Советского Союза.

 

Всем известно, что 21 июля 1942 года 28-и панфиловцам были присвоены звания Героев Советского Союза. Среди них наши земляки: сержант Иван Добробабин, Шопоков Дуйшенкул, Шемякин Григорий Мелентьевич, Петренко Григорий Алексеевич, Москаленко Иван Васильевич, Конкин Григорий Ефимович, Ананьев Николай Яковлевич.

 

После окончания ВОВ 8 гвардейская Режицкая (в честь города Режица, в Латвии, освобожденной панфиловцам) трижды орденоносная дивизия имени Героя Советского Союза генерал-майора И.В.Панфилова дислоцировалось в городе Клоога, Эстонской ССР.

 

В мае 1967 года легендарная дивизия передислоцировалось в историческую родину — Среднюю Азию. Дивизия входила в состав 33-го Армейского корпуса Туркестанского Военного округа.

 

Управление дивизии, основные части и подразделения дивизии находились в Киргизии (г.Фрунзе, г.Рыбачье, г.Кант). А некоторые части и подразделения дислоцировались в Казахстане (поселок Кордай).

 

После распада Советского Союза некоторые части и подразделения дивизии, расположенные в Казахстане, были передислоцированы в Кыргызскую Республику, но в начале 2003 года дивизия было расформирована.

 

НАЧАЛЬНИК МУЗЕЯ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ

КЫРГЫЗСКОЙ РЕСПУБЛИКИ, подполковник К.АМАТБЕКОВ

vesti.kg

fanC: Настоящая история Панфиловской дивизии

Взявшись за изучение истории 316-й (позднее 8-й гвардейской) Панфиловской дивизии, сталкиваешься с парадоксом. Узнаваемость этого соединения — почти абсолютная, слово «панфиловцы» слышали даже люди, абсолютно незнакомые с военной историей. Однако, судя по публикациям в СМИ, вниманию исследователей и писателей можно сделать вывод, что вся дивизия формировалась исключительно ради одного боя в ноябре 1941 года. Благодаря усилиям писателя Александра Бека и комбата панфиловцев Бауыржана Момышулы довольно широко известна оборона Волоколамского шоссе, а бой на опорном пункте Дубосеково получил просто-таки скандальную славу.

Между тем, взявшись за историю Панфиловской дивизии в подробностях, мы обнаруживаем, что широко известны только, собственно, бои под Волоколамском. А ведь панфиловская дивизия прошла через несколько знаковых сражений Великой Отечественной, и один из самых острых эпизодов в ее истории произошел уже весной 1945 года. Лайф изучил боевой путь 316-й стрелковой дивизии, ставшей впоследствии 8-й гвардейской.

Расчёт 45-мм противотанковой пушки 53-К на окраине деревни под Москвой, ноябрь — декабрь 1941 года. Фото: © wikipedia.org

Детище 1941 года

Начало войны обернулось, как известно, грандиозной катастрофой страны и армии. Предвоенные планы не предусматривали массового формирования новых соединений, однако в цепочке «котлов» исчезали не то что батальоны и полки, но целые армии. Уже в июле 1941 года в глубине страны началось создание новых дивизий взамен разгромленных. Механизм мобилизации работал без перерывов. Свежим соединениям не хватало полноценных командных кадров, их часто возглавляли скороспелые офицеры, или наоборот, командиры, тихо встречавшие старость на тыловых должностях. Времени на обучение и сколачивание хронически не хватало.

Решение Ставки о массовом вводе новых соединений в дело столь же жестокое, сколь и лишенное альтернатив: войска требовались как можно скорее. В эту новую когорту входила и 316-я дивизия. Ее начали формировать в июле 1941 года из призывников и добровольцев из числа жителей Казахской и Киргизской ССР. Национальный состав дивизии не дает особого повода для спекуляций: из более чем 11 тысяч солдат и офицеров русские составляли около 4,5 тысяч, казахи 3,5 тысяч, украинцы 2 тысячи человек, впоследствии дивизия активно пополнялась киргизскими призывниками.

Фото: © EAST NEWS

Возглавил дивизию генерал-майор Иван Панфилов. Прежде он занимал непафосную должность военкома Киргизии. Однако это был закаленный в боях солдат, имеющий за плечами Первую мировую, Гражданскую войну и опыт борьбы с басмачами в 20-е годы. Водить в бой дивизию ему ранее не приходилось, но нельзя сказать, что формирование возглавил случайный человек. В дивизии служила также его восемнадцатилетняя дочь – санитаркой. Она пережила войну, и демобилизовалась после тяжелого ранения в самом ее конце.

Малоизвестным, но очень важным для дивизии офицером стал полковник Иван Серебряков. Начальник штаба дивизии, квалифицированный и энергичный, он прошел с дивизией через все ключевые баталии 1941 и 1942 года, оставив ее только в середине войны ради должности в штабе армии.

Прорыв немецких войск на Волоколамском направлении 16-21 ноября 1941 года. Красными стрелками отмечено продвижение 1-й боевой группы сквозь боевые порядки 1075-го стрелкового полка на участке Нелидово-Дубосеково-Ширяево, синими — второй. Пунктиром обозначены начальные позиции на утро, день и вечер 16 ноября (розовым, фиолетовым и синим, соответственно). 

Панфилов начал, собственно, с формирования дивизии, которой ему предстояло командовать. В отборе командиров от комбата и выше он участвовал сам, так что в дивизии накопилось немало офицеров с хорошим служебным или военным опытом.

Однако оставалась серьезная проблема – на обучение имелось всего лишь около месяца. А большинство солдат дивизии до сих пор не имело даже базовой боевой подготовки. А ей предстояло драться против наиболее квалифицированного, не прощающего ошибок, мощного противника. Уже в августе свежая 316-я стрелковая дивизия отправилась в действующую армию.

О том, что делали панфиловцы в августе и сентябре, писатели редко упоминают. Дело в том, что дивизия находилась в глубине боевых порядков РККА восточнее Новгорода. Однако это были важнейшие недели. Панфилов получил возможность натаскать подчиненных в непосредственной близости от противника, не бросая их сходу в мясорубку. За оставшееся время Иван Васильевич в бешеном темпе вел подготовку солдат и офицеров.

Тренировки шли ежедневно, по 8 и более часов. Командиров дообучали планированию на поле боя, полевой фортификации, ориентированию, взаимодействию. Рядовых доучивали использованию оружия, особенно тщательно – что окажется впоследствии крайне важно – велась подготовка к бою в сложных условиях, ночью и в лесу. Тогда же в приказах появляются упоминания об отработке действий против танков. Характерна, кстати, установленная приказом Панфилова

cont.ws

Панфилов и панфиловцы: overtonwindow — LiveJournal

18 ноября 1941 года, в бою под деревней Гусенёво погиб генерал-майор Иван Васильевич Панфилов, командир 316-й стрелковой дивизии. На следующий день после смерти Панфилова его дивизия «за образцовое выполнение задач командования» станет 8-й гвардейской. Сам Иван Васильевич, к сожалению, не оставил ни мемуаров, ни наставлений. Однако остались подписанные им документы — приказы и отчеты. Бойцы и командиры, которых воспитал Панфилов, тоже смогли кое-что рассказать о комдиве.

«Неопытный» генерал

Сам Панфилов, по описанию его помощника и друга Маркова, говорил о себе так:

«Я, Виталий Иванович, неопытный генерал. В генеральском звании воюю впервые, но я опытный рядовой, ефрейтор, младший унтер-офицер, фельдфебель первой империалистической войны, я опытный взводный и ротный командир гражданской войны. Против кого я только ни воевал! Белополяки, Деникин, Врангель, Колчак, басмачи».

«Генерал повернулся. В усах, подстриженных двумя квадратиками, не проглядывала седина. Заметно выдавались скулы. Сощуренные узкие глаза были прорезаны по-монгольски, чуть вкось. Подумалось: татарин».
Портрет Ивана Васильевича Панфилова

И действительно, Панфилов, родившийся 1 января 1893 года (по новому стилю), воевал с 1915 года. Сначала — против немцев на Юго-Западном фронте Первой мировой войны. Стал младшим унтер-офицером, затем – фельдфебелем. В дивизии Чапаева Панфилов за время гражданской войны прошел по ступеням служебной лестницы от командира взвода до командира батальона. За время службы в РККА до начала Великой Отечественной войны заслужил два ордена Красного Знамени, являвшегося высшей военной наградой страны до введения Звезды Героя Советского Союза.

Дивизии Панфилова не довелось участвовать в первых боях Великой Отечественной. Она была сформирована только 14 июля 1941 года в Казахстане и до 15 августа тренировалась в районе Алма-Аты. Умиравшие в тысячах километрах западнее бойцы своей кровью оплатили возможность подготовки тех, кто придет им на смену — и победит. Но до победы оставалось еще очень далеко. Дивизия погрузилась в эшелоны и отбыла на Северо-Западный фронт. К 31 августа, после выполнения стокилометрового марша, дивизия форсировала реку Мста в Новгородской области и сосредоточилась в исходном районе.

Победа куется до боя

Еще до начала боев Панфилов особое внимание уделяет работе тыла своего соединения. Им определены станции железной дороги, с которых будет производится снабжение. Четко указываются границы тылового района, как для самой дивизии, так и для ее полков. Прописываются маршруты снабжения каждого полка. В случае необходимости части легко поймут, откуда им получать хлеб, откуда — скот, откуда – другие припасы. Также Панфилов заблаговременно заботится об эвакуации раненых людей, а также больных и раненых лошадей. Казалось бы, все это – вполне обычные организационные мероприятия, входящие в круг обязанностей любого командира дивизии. Однако, увы, налаженная Панфиловым четкая работа дивизионного тыла представляла собой разительный контраст со многими другими соединениями РККА в первый период войны.

Следует отметить, что 316-я стрелковая дивизия была не особо богата автотранспортом, что легко прослеживается и по повести Александра Бека «Волоколамское шоссе».

Учеба личного состава соединения продолжалась, благо, дивизия пока находилась в 30–40 км от переднего края Северо-Западного фронта. Проводились в том числе и учебные стрельбы. Необычный ход — для подготовки сержантов Панфилов приказал создать специальный учебный батальон, непредусмотренный никакими штатами. По его мнению (так впоследствии передавали его слова),

«красноармейцы, младшие командиры, командиры взводов и рот — это, я бы сказал, настоящие «производственники», труженики на поле боя. Ведь именно они и творят по-рабочему, по-крестьянски победу в ближнем бою».

В октябре 1941 года, после крушения фронта у Вязьмы, дивизии Панфилова выпало оборонять шоссе Волоколамск — Москва, единственное шоссе к Москве на этом направлении. Более важного участка не было на всем фронте 16-й армии Рокоссовского. Дивизии, вытянувшись ротами в одну линию, пришлось оборонять участок шириной по фронту более 40 км — от Московского моря до совхоза Болычево. В результате командиры полков самостоятельно почти ничем не могли усилить оборону, и в кризисной ситуации приходилось сразу использовать резервы дивизии. Впрочем, и те были совсем небольшими, поэтому командарм выделил 316-й дивизии большую часть имеющихся у него сил и средств усиления.

По штату три стрелковых полка и 857-й артполк 316-й дивизии в совокупности имели 54 орудия. Это не так уж и много (чуть более одного орудия на километр фронта), и больше половины из этих пушек – противотанковые «сорокапятки» (16 орудий) и 76-мм «полковушки» (14 пушек). 122-мм гаубиц было всего восемь.

Но особенности организационной структуры РККА позволяли «накачивать» войска, находящиеся на важнейших направлениях, приданными частями. Дивизия получила четыре артполка Резерва Верховного Главного Командования (РВГК) и три противотанковых полка. Кроме того, в полосе обороны дивизии действовала артиллерия других частей. В результате наступающих немцев должны были встретить свыше двухсот орудий, 30 из которых были 152-мм пушками, 32–122-мм пушками и гаубицами. Также в полосе обороны дивизии имелось 16 85-мм зенитных орудий.

12 октября вся дивизия была сосредоточена в районе Волоколамска. Нужно отметить, что Панфилов предусмотрительно выслал оперативную группу, которая прибыла на место еще 5 октября и успела заранее ознакомиться с состоянием обороны и особенностями местности. Сам командир дивизии прибыл на следующий день. Как только к Волоколамску прибывал очередной полк или батальон соединения, его командир получал лично от Панфилова карту с указанными районом обороны, соседями и временем занятия позиций. Панфилов успел подумать и о выселении местного населения из района грядущих боев.

При организации обороны подчиненные Панфилова умело использовали характер местности. Чтобы затруднить действия немецких танков, дивизия успела выкопать 16 км противотанковых рвов и выставить более 12000 противотанковых мин. Но основной упор в борьбе с танками делался на артиллерию. Она подчинялась не пехотным, как это часто бывало, а артиллерийским командирам, а те – напрямую командующему артиллерией дивизии. «И в данной конкретной обстановке это было единственно правильным решением» — так будет сказано в прессе ноября 1941 года. Пехота лишь прикрывала позиции артиллеристов от возможного просачивания противника.

Заблаговременно были определены районы массированного огня. Отдельное внимание уделялось организации противовоздушной обороны. От ударов с воздуха позиции дивизии должно было прикрывать все, что было под рукой – от ручных пулеметов до двух полков зениток.

Один из полков дивизии, 1077-й стрелковый, получил роту танков из состава 21-й танковой бригады. Кроме того, с 19 октября с соединением Панфилова взаимодействует подчиненная ему 22-я танковая бригада.

Крещение огнем

Читатели «Волоколамского шоссе» помнят, что дивизия не стала пассивно дожидаться немцев, а сама выслала специальные отряды, атаковавшие врага еще на подходах к ее боевым порядкам. Судя по документам, идея создания таких отрядов принадлежит старшему лейтенанту Момышулы (а не Панфилову, как в повести).

В ночь с 15 на 16 октября сотня бойцов под командованием лейтенанта Рахимова и политрука Бозжанова атаковала отдыхавших в селе Середа немцев, подорвала пять автомашин, захватила трофеи и рядового солдата. Пленный показал, что атака противника начнется утром.

Командир 316-й стрелковой дивизии генерал-майор И.В. Панфилов (слева), начальник штаба И.И. Серебряков и старший батальонный комиссар С.А. Егоров обсуждают план боевых действий на передовой

Наступающие немецкие танки и пехоту панфиловцы раз за разом встречали огнем орудий, залпами винтовок с близкого расстояния и огнем пулеметов. Немцев не обескуражили первые неудачи, они продолжали рваться к такой близкой Москве. Но прежде им надо было взять Волоколамск.

Даже попадая в окружение, советская пехота продолжала стойко и умело обороняться. Лишь когда оставалось буквально по 3–5 патронов на бойца, красноармейцы прорывались к своим. Батальону лейтенанта Момышулы в подобной ситуации удалось даже вывезти пять орудий, оставленных соседним подразделением.

18 октября для переброски крохотных резервов (выделенных полками рот) Панфилов использует неожиданный «бонус» — грузовики заградотряда. Комдив создает новые противотанковые районы, лично указывает задачи дивизионам РСЗО «Катюша» — М-8 и М-13. О важности боев на этом направлении можно судить хотя бы по тому факту, что удержать Волоколамск требует лично Сталин. 20 октября в помощь дивизии Панфилова перебрасывается 4-я танковая бригада Катукова, занимающая участок фронта между ней и соседями.

Ветераны Панфиловской дивизии с солдатами и младшими командирами Советской Армии . Алма-Ата, август 1981 года

20 октября 316-я стрелковая дивизия заявила о пяти подбитых танках, еще один взорвали саперы. Связь с соседом слева, 133-й дивизией, к этому времени была нарушена. На 25 октября 1077-й полк соединения Панфилова насчитывал до 2000 человек, 1073-й — 800 человек, а 1075-й — всего 700 бойцов. В приданных артполках осталось по 6–8 орудий. Противотанкисты сражались, отходя от рубежа к рубежу.

26 октября 1077-ой полк отошел, контратаковавший 1073-ий полк понес большие потери. 27 октября Волоколамск пал. Однако советские войска не были разбиты, а продолжали сопротивляться на восточном берегу реки Лама.

Несмотря на тяжелую ситуацию, 27 октября Панфилов требует четкой работы штабов и донесений от них каждые два часа. Командир дивизии не может воевать, не зная, что происходит на поле боя. Поэтому 31 октября Панфилов напоминает о личной ответственности начальников штабов и адъютантов батальонов за предоставление сводок в срок. В ином случае — может быть и трибунал. Любопытно, что отдельно комдивом требуется информация о работе взводов ПТР — новинки, которая как раз тогда проходила боевое крещение (сами противотанковые ружья ранних и иностранных моделей применялись и раньше).

За 12 дней боев 1073-й полк потерял 198 человек убитыми, 175 ранеными и 1068 – без вести пропавшими. В 1075-м полку положение было еще более тяжелым: он потерял 535 убитыми, 275 ранеными и 1730 – пропавшими без вести. Именно за эти бои дивизия получит звание гвардейской.

По горячим следам в документах особо отмечались действия противотанковой артиллерии, названные блестящими. Хотя пехоты не хватало даже для прикрытия противотанкистов, артполки сражались в буквальном смысле до последнего, оказавшись «становым хребтом» обороны.

Уже 7 ноября семеро бойцов и командиров 316-ой дивизии, а также два командира батарей 289-го артполка ПТО были награждены орденами Ленина.

Вскоре пришел черед новых боев. Панфиловцы сражаются вместе с танковой бригадой Катукова, переименованной 11 ноября в 1-ю гвардейскую, и кавалеристами Доватора. Южнее, на участке 18-й стрелковой дивизии танкистам удалось ликвидировать опасный плацдарм у Скирманово, с которого немцы могли угрожать окружением сразу нескольким советским частям. После этого успеха 15 ноября Панфилов в соответствии с указаниями Рокоссовского готовится ударом с юга вновь овладеть Волоколамском. Но 16 ноября в наступление снова переходят немцы.

18 ноября жизнь Ивана Васильевича оборвалась. В посмертном наградном листе отмечалось, что дивизия генерала Панфилова за месяц беспрерывных ожесточенных боев на подступах к Москве уничтожила «9000 немецких солдат и офицеров, более 80 танков и много орудий, минометов и другого оружия».

Перед смертью Панфилов успел поблагодарить заместителя начальника артиллерии дивизии Маркова, который «сам вышел из боя последним и вывел материальную часть», за что был представлен к ордену Красного Знамени.

Панфиловцы

Рассказывая о генерале Панфилове, не лишним будет хотя бы в нескольких словах напомнить и о некоторых его соратниках.

Бауыржан Момышулы

Отчаянные времена иногда требовали отчаянных мер. Одно из самых сильных мест книги «Волоколамское шоссе» — расстрел труса:

«Он любит жизнь, ему хочется наслаждаться воздухом, землею, небом. И он решил так: умирайте вы, а я буду жить. Так живут паразиты — за чужой счет».

Этот эпизод – не выдумка автора.

Бауыржан Момышулы был снайпером, кадровым офицером с довоенным опытом, сражался в должности командира батареи еще у озера Хасан. Он честно рассказывал о своих действиях не только заезжему писателю, но и начальству. 28 ноября в бою за деревню Соколово за проявление трусости, самоотстранение от руководства подразделением, угрозу оружием комиссару Широкову и неоказание помощи раненому командиру Момышулы расстрелял перед строем батальона командира взвода лейтенанта Бычкова и замполитрука Юбишева (Ютишева?). Причем формально Момышулы, не будучи командиром дивизии, не имел права на расстрел и сильно рисковал. Однако же пошел на риск.

Такая же честность была характерна для Момышулы и при описании других эпизодов. Так, в рапорте от 20 ноября он признает, что «бой был ожесточенный, обе стороны несли большие потери». Трофеи после удачной контратаки: легковая машина с документами, тягач и 75-мм орудие с 70-ю снарядами. В другом бою, согласно его докладу, подбито три танка. Никаких десятков сожженных танков и сбитых самолетов, чего можно было бы ожидать от командира подразделения при описании упорной обороны. Неудивительно, что Момышулы так впечатлил Бека при написании «Волоколамского шоссе».

Небольшая повесть Бека о панфиловцах-защитниках Москвы стала популярной не только в СССР, но и во многих других странах мира. Пожалуй, не меньшего внимания и уважения заслуживают сейчас и другие рассказы Бека о панфиловцах, продолжавших традиции погибшего командира. Например, «Начинайте!» — показ практически эталонной работы командира полка. Когда за весь бой, продолжительностью около двух с половиной часов, герой «Волоколамского шоссе», теперь уже командир полка Момышулы, произнес… только одно слово. Почему?

«Победа куется до боя. Этот афоризм любит гвардии капитан Момыш-Улы».

И это не было просто красивой фразой. Бойцы его полка, несмотря на «понукания» со стороны начальства по телефону, не наступали, пока не была закончена разведка огневых точек противника. Артподготовка не проводилась. Но пушки были заранее пристреляны до боя — и открыли в его начале огонь по точно выявленным блиндажам и проявившим себя огневым точкам. Причем для прорыва немецкой обороны хватило… сорока шести снарядов. Мало какое другое художественное произведение может соперничать по детальной точности с документами, при этом красочно показывая всю сложную «кухню» работы штаба полка.

Казалось бы — мало ли что может выдумать писатель, бумага все стерпит. Однако бой 6 февраля 1942 года (по времени совпадающий с описываемым в рассказе) остался зафиксированным в документах. За один этот день 1075-й полк под командованием Момышулы смог сначала разбить немцев в наиболее укрепленном селе Трошково, а затем освободить еще двенадцать (!) сел. Поскольку эти села находились у важных дорог, немцы отчаянно пытались их отбить. Но три атаки противника одна за другой, остались неудачными. Трофеями полка были заявлено три танка, 65 автомашин, 7 мотоциклов, два дальнобойных и три полевых орудия, боеприпасы и продовольствие.

Следует добавить, что командовал полком Момышулы по причине внезапной болезни прежнего командира — Капрова, случившейся перед самым наступлением. Несмотря на внезапность повышения и сложнейшую задачу, результаты боя говорили сами за себя. Новый командир полка был представлен к ордену Красного Знамени. Панфилов успел подготовить достойных командиров.

Командиры Панфиловской дивизии. Слева направо: гвардии старший лейтенант, командир артиллерийского дивизиона Дмитрий Поцелуев (Снегин), гвардии старший лейтенант, помощник начальника оперативного отдела дивизии Евгений Колокольников, гвардии капитан командир Талгарского полка Бауыржан Момыш-улы, а также военнослужащий Сухов.

Помощник начальника оперативного отдела 316-ой дивизии в 1941 году Евгений Михайлович Колокольников был одним из лучших советских альпинистов довоенных лет. В 1936 году он покорил пик Хан-Тенгри высотой свыше 7 км. В 1942 году Колокольников обучал горных стрелков на Кавказе. Согласно наградному листу, Евгений Михайлович «провел исключительно большую работу в войсках по технике и тактике действий в горах, по созданию и применению на практике различного горного снаряжения». Как топограф, он обучал военнослужащих работе с картой и ориентированию в горах. В фронтовой газете Колокольников написал свыше 20 статей. А в 1982 году он принимал участие в подготовке первой советской экспедиции на Эверест.

В 1941 году Дмитрий Федорович Поцелуев был командиром артиллерийского дивизиона. В 1944 году он уже командовал 27-м артполком Панфиловской дивизии, и на этой должности «показал образцы умелого руководства полком в бою и управления огнем». Его орудия неотступно следовали в боевых порядках наступающей пехоты, прокладывая ей дорогу, громили немецкие огневые точки и обозы. А после войны Дмитрий Федорович под псевдонимом Снегин написал несколько повестей о боях родной дивизии. Эти поучительные повести и рассказы — одни из лучших памятников генералу Панфилову и его бойцам.

Источник

overtonwindow.livejournal.com

Панфиловская дивизия. Неизвестное об известном — статьи

В результате тяжелых боев 16-20 ноября на Волоколамском направлении под Москвой 316-я стрелковая дивизия под командованием генерала Ивана Панфилова вместе с другими частями и соединениями 16-й армии задержали наступление 46-го моторизованного корпуса и 5-го армейского корпуса немецких войск.

…Танки — грозное оружие Второй мировой войны. Немцы широко и умело использовали их ударную мощь. Массированные удары танковых клиньев легко вспарывали оборону польских, французских, а затем и советских пехотных дивизий, громили коммуникации, штабы и тылы, стремительными бросками захватывали города и стратегические объекты. Немецкая тактика «блицкрига» была полностью построена на ударной и быстрой мощи танковых дивизий, корпусов и армий.

Успешное и умелое применение немцами танков в боях привело к тому, что у их противников появился синдром танкобоязни. Панический вопль «Танки!!!» неминуемо приводил бойцов в замешательство и страх. Бывало, что советские солдаты не могли побороть его и отступали, а то и бежали, не оказывая никакого сопротивления.

В книге Александра Бека «Волоколамское шоссе» есть эпизод, когда солдат, вышедший из окружения, рассказывает о танках Бауыржану Момыш-улы: «В кино, товарищ старший лейтенант, на танки можно глядеть вольно… А тут не до погляденья! Все в глазах мешается, света не увидишь, когда он тарахтит и бросает во все стороны».

Зная, какой панический ужас испытывают солдаты перед танками, немцы в 41-м иногда использовали свои танки не как оружие, а как средство морального подавления обороняющихся… Следует учесть, что танки чаще всего шли в сопровождение вражеской мотопехоты, вооруженной автоматами. Так что подобраться к ним на близкое расстояние было весьма затруднительно и смертельно опасно.

Немудрено, что в советских частях, особенно необстрелянных, царила танкобоязнь. Но были и исключения. И одним из таких исключений стала 316-я стрелковая дивизия. Командующий 16-й Армией К.К. Рокоссовский и его штабные работники отмечали, что у бойцов из 316-й нет присущей необстрелянным частям танкобоязни. Нет, они опасались немецких танков, даже побаивались, но панического ужаса, как многие другие, не испытывали.

Причина в том, что бойцы дивизии Панфилова были обкатаны танками во время обучения. Их изначально учили не бояться танков, а бороться с ними…

Советский Союз готовился к войне с немцами. По планам, в грядущей войне должно было участвовать 300 пехотных дивизий. Но уже первые недели войны, разгром советских войск в приграничных сражениях, заставили пересмотреть предвоенные планы. В  июле 1941 года стали готовиться приказы на формирование дополнительных частей и подразделений. Официальный приказ на создание 316-й стрелковой дивизии был готов 12 июля 1941 года. В дивизию призывались в основном жители Семиречья и Киргизии. Долгое время неофициально полки назывались не по номерам, а по месту их дислокации – Любавинский (Каскеленский) и Софийский (Талгарский) – 1073-й стрелковый полк. 1077-й стрелковый полк, расположенный в Токмаке, называли Киргизским. Основной костяк дивизии составляли жители Алматы – 1075-й стрелковый полк. Особенностью 316-й дивизии была ее многонациональность. Историки насчитывают в ее составе до 34 национальностей. Командиром был назначен военный комиссар Киргизии генерал-майор Иван Васильевич Панфилов.

Перед ним стояла сложная и трудная задача. Вообще-то на формирование такого большого подразделения как дивизия дается два месяца,  еще несколько – на обучение новобранцев. Но война торопила события – дивизию надо было сформировать, подготовить и обучить минимум за два месяца. Все усилия офицеров были брошены на скорейшее обучение новобранцев. Учили всему, что полагается по уставу – стрелковому бою и маршевому шагу, длительным переходам и штыковому бою. Но кроме этого было и новшество, применяемое в Красной Армии впервые, – обкатка танками.

Опытный и умный солдат, прошедший все ступени воинской карьеры от рядового до генерала, Иван Васильевич Панфилов понимал, что грядущая война это, прежде всего, война моторов. Изучая и анализируя боевые действия гитлеровских вояк в Европе, он понимал, что советской пехоте надо научиться противостоять ударной мощи вермахта – танкам.

В районе Талгара был создан полевой полигон, на котором новобранцев обкатывали танками. Вернее, тракторами. Танков в Семиречье не было, зато в соседнем колхозе нашли несколько тракторов. Новобранцев загоняли в окопы, тракторы проезжали по ним, бойцы вскакивали и забрасывали машины деревянными гранатами. Кстати, такая обкатка танками в современной армии применяется повсеместно, но тогда Панфилов применил ее впервые. Обучение дало хорошие результаты. У простых сельчан и горожан Семиречья грозный танк стал ассоциироваться с простым и обыденным колхозным трактором, который можно остановить и даже уничтожить. Алуа Байкадамова, внучка генерала Панфилова, со слов матери рассказывала, что бойцы-панфиловцы не очень-то и боялись танков. Истеричных воплей «Танки!!!» воины 316-й не издавали. Раздавался более оптимистичный крик «Тракторлар», и тогда казахи без страха и суеты готовили связки гранат и бутылки с горючей смесью.

Еще одна особенность, которая отличала 316-ю от большинства других частей РККА, и про которую почти никто сегодня не вспоминает. Ее бойцы перед боем вгрызались в землю, готовя оборонительные позиции, роя окопы полного профиля и соединяя их в траншеи. А это в 41-м году делали немногие… Еще в 30-х годах нарком обороны СССР К.Е. Ворошилов громогласно заявил, что будущая война будет исключительно наступательной и окопы полного профиля наряду с противотанковыми орудиями, автоматами и прочими выдумками буржуев-империалистов красноармейцу, вооруженному трехлинейной винтовкой и учением Сталина-Ленина, абсолютно не нужны. И вместо проверенных окопов полного профиля в Красной Армии были введены «индивидуальные стрелковые ячейки», придуманные наркомом Ворошиловым. Якобы в ячейках пехотинец будет меньше уязвим для огня противника. Отчасти это верно. Но, как часто бывает, теоретическая выгода на практике оказывается большим злом. Танковые клинья немцев проходили через эти ячейки, вернее, как их окрестили, «ворошиловские норы», как нож сквозь масло.

Из стенограммы записи одного из выживших 28 панфиловцев Иллариона Васильева: «Приказали окопаться около разъезда Дубосеково. Окопались. Приезжают Панфилов и Капров – командир полка. «Кто вам разрешил здесь окапываться?». Мы говорим: командование. «Не здесь надо окапываться. Вот на этом бугре окапывайтесь, около дороги». Где командование сказало, там и стали окапываться. Мы опять окопались. Взяли лошадей и сани и давай шпалы возить, укрепления делать. У нас с правого фланга была ложбинка, а с левого фланга луг большой, который подходил к линии железной дороги. Дорога как раз шла из д. Ждановой. Мы на этой дороге окопались и укрепились. Два ряда шпал накатником накатали, замаскировались». Из бесхитростного рассказа ясно, что бойцы не просто отрыли себе окопы, они еще укрепили свои позиции подручными средствами – толстенными железнодорожными шпалами. А кроме основной позиции соорудили и ложную. Долбили промерзлую землю, матерились и ругали комдива, заставившего их работать. А потом, когда немецкая авиация отбомбилась на ложные окопы, благословляли его.

Принято считать, что второе генеральное наступление на Москву началось 16-го ноября. Это не совсем так. По плану немецкого командования генеральное наступление должно было начаться 18-го числа. А удары 16-го ноября должны были нести частный, локальный характер с целью занятия удобных позиций для последующего наступления на советскую столицу. Об этом свидетельствуют немецкие документы. Например, перед 2-й танковой дивизией была поставлена задача: «За два дня до дня Х (Х-2) дивизия должна провести частное наступление для очистки высот восточнее Волоколамска и занятия исходных районов для наступления дня Х».

Но неожиданно для немецких генералов частичное и, как они ожидали, легкое наступление, натолкнувшись на упорное сопротивление 16-й Армии, перешло в крупномасштабное сражение. В бой вступили все – и штрафные батальоны, сформированные из осужденных и окруженцев, конники Доватора, танкисты Катукова, артиллеристы. И, конечно же, бойцы 316-й стрелковой дивизии – главного соединения армии Рокоссовского.

Иногда диванные стратеги задают вопрос – почему ни командир полка Капров, ни командир дивизии Панфилов не послали подкрепления к разъезду Дубосеково? Да некого было посылать – все находились при деле, все участвовали в боях. К концу дня сам командир 1073-го полка Капров взял в руки автомат как рядовой пехотинец. Из его радиограммы за 19.00: «Окружен, обороняю только КП!».

Дрались в тот день все, а не только группа политрука Клочкова. Из воспоминаний помощника командира 5-й роты 2-го батальона Джетпысбаева Б: «…Моя рота стояла метрах в 500 от Клочкова. Клочков стоял со своей ротой у самой железной дороги, я стоял левее… С утра 16 ноября начали бой. К нам подошли 4 немецких танка. Два из них подбили, два вырвались. Два раза атака была. Атака была отбита. Большинство танков пошло в район разъезда Дубосекова, где Клочков погиб. Мы видели: поворачиваются, и туда идут танки. Там шел бой…Перед заходом солнца подбегает один боец связной: Клочков погиб, туда просят помощь. У нас людей мало осталось. Много убитых и раненых. Мы впереди отбиваем атаки, сзади, прямо к нам идет немецкий танк. Танки обошли и появились сзади…» («Неизвестное об известном», Аубакиров Эрик).

Если провести подсчеты, используя данные о количестве оружия наступающей стороны, а также его среднюю боевую скорострельность, протяженность обороны, то каждую минуту в каждый метр обороны панфиловцев вонзается 43 пули и каждые три минуты ударяет танковый снаряд. А если еще учесть, что огонь сосредоточен не на весь окоп, а на стрелковые позиции, которые расположены в интервале 3 метров друг от друга, то поражающий фактор можно смело умножать на три. Вот и выходит, что на одного оборонца каждую минуту падал один снаряд и летели 130 пуль. Две пули в секунду! Первыми фашисты старались уничтожить расчеты ПТР и пулеметные гнезда — эти рисковали больше всех.          

Сплошной смертоносный вал из огня и металла, а ты как хочешь, так и воюй: жги танки, бей пехоту — защищай Родину! Вот наши герои и полегли в землю, в прямом смысле. Весь 1075-й полк потерял убитыми  — 400 человек и пропавшими без вести — 600 человек. И эти четыреста солдат и командиров, чьи останки смогли найти и опознать, останки же шестисот бойцов, даже собрать не смогли — они просто смешались с землей («Наше дело правое», Абубакиров Руслан). 

…17 ноября 17 бойцов 1073-го стрелкового полка под командованием лейтенанта В.Г. Угрюмова и младшего политрука А.Н.Георгиева встречали с гранатами группу немецких танков в районе деревни Мыканино. Из 17 человек уцелел только один; потери противника составили 8 танков подбитыми (по другим данным, 9 танков). Как оказалось, подробной информации о событиях этого боя и его участниках не было. Это был отдельный противотанковый взвод, который числился в составе 1073 стрелкового полка, но за особые заслуги, вероятно, был выделен и взят в личный резерв генерала Панфилова. Так как по факту они были самостоятельным подразделением дивизии, а в бою погиб весь его командный состав, то и доложить, как положено никто не мог.

Генерал Панфилов знал имена героев и место боя, но не мог повлиять на дальнейшие освещение событий в газетах. 18 ноября 1941 года Панфилов героически погиб от минометного огня. Однако за день до гибели он успел сообщить об этом сражении Бауыржану Момышулы:

— И Угрюмов? — Лицо Панфилова сразу стало будто старше, резче обозначились складки вокруг рта. — И Георгиев? У моста? Вижу. В живых кто-нибудь остался? Погодите-ка, помечу.

…Панфилов мягко, без стука, положил трубку, вернул Дорфману карту.

— Помните, товарищ Момышулы, лейтенанта Угрюмова?

— Да.

— Погиб… А политрука Георгиева знавали? Тоже погиб. Почти весь этот маленький отрядец сложил головы. Но не пропустил танков. Девять машин подорваны, остальные ушли. Видите, товарищ Дорфман, дело просветляется. Но и загадок еще много. — Панфилов почесал свой подстриженный затылок. — Вроде бы книга с вырванными страницами. Надо, чтобы эти страницы не пропали. Надо их восстановить. Прочесть эту книгу.

… Ведь совсем мальчик… Оголец… Я знал, товарищ Момышулы, что у него за душой кое-что есть. Но этого… Этого не ждал…

…Немецкая пехота наступала по обеим сторонам шоссе, чтобы обеспечить продвижение танков по основному большаку.

— Думалось, товарищи, вот-вот защелкают наши противотанковые пушки в Горюнах, вступит в дело узелок обороны на шоссе (рота из состава батальона Момышулы, занявшая оборону в Горюнах). Но туда танки не добрались. Объявился какой-то неведомый резервик, который принял их удар. И не дал им дороги. Кто же это сделал? Артиллерии у меня тут не было. Горсточка пехоты? Еще вчера, товарищи, военная грамота, пожалуй, не допускала таких случаев. А?

 Хлопчик, малец! И остановил со своими бойцами двадцать танков. Погиб. Самоотверженно, осмысленно погиб. … Откуда у него, этого мальчика, нашлись эдакие душевные резервы? …

Подняв руку, Панфилов в затруднении щелкнул пальцами. 

— Я, товарищи, готовился к этим боям, имел тактический замысел, план, готовил бойцов. Без бойца ведь любой замысел — пустое. Однако все, о чем я думал, чего добивался, все превзойдено.

Приподнятая рука генерала замерла. Загорелые пальцы опять сложились щепотью. Что он, снова щелкнет? Нет, пальцы остановились. Он воскликнул:

— Вот вам, товарищ, это слово! Превзойти! — Панфилов повторил раздельно: — Пре-взой-ти! Бойцы и командиры превзошли все, чего от них мог я ожидать. Превзошли себя! Таков, пожалуй, и был мой негаданный резерв. Вы поняли?».

Эти события подробно изложены в повести А.Бека «Волоколамское шоссе». Бауыржан Момышулы особо отмечает вклад генерала Панфилова в оборонительных боях под Москвой. Его размышления помогают глубже понять события, происходившие 16-17 ноября.

«Воспользуемся несколькими минутами его отсутствия. Выскажу свое понимание Панфилова — понимание, в котором слиты и мои мысли того ноябрьского вечера, и думы, пришедшие позднее.

Вот я провел с ним полчаса. Дважды и трижды я уловил его новый не примеченный мной ранее жест — он поддергивал рукава, тяготясь отсутствием дела. Весь этот день, который, возможно, предрешал исход предпринятого еще раз немецкого рывка к нашей столице, судьбу второго тура битвы за Москву, день массового героизма — под таким названием он вписан в историю войны, — Панфилов провел в деревне Шишкине, почти лишенный возможности управлять войсками. Телефонные шнуры, соединявшие генерала с подчиненными ему штабами, теми, что оказались в круговерти боя, были порваны, посечены. Немецкие удары искромсали фронт дивизии. Там и сям наши уцепившиеся группы, потрепанные батареи, роты, взводы дрались как бы без управления.

И все же оно, управление войсками, управление боем, существовало.

Массовый героизм — не стихия. Наш негромогласный, неказистый генерал готовил нас к этому дню, к этой борьбе, предугадал, предвосхитил ее характер, неуклонно, терпеливо добивался уяснения задачи, «втирал пальцами» свой замысел. Напомню еще раз, что наш старый устав не знал таких слов, как «узел сопротивления» или «опорный пункт». Нам их продиктовала война. Ухо Панфилова услышало эту диктовку. Он одним из первых в Красной Армии проник в небывалую тайнопись небывалой войны.

Оторванная от всех маленькая группа — это тоже узелок, опорная точка борьбы. Панфилов пользовался любым удобным случаем, чуть ли не каждой минутой общения с командирами, с бойцами, чтобы и так и эдак растолковать, привить нам эту истину. Он был очень популярен в дивизии. Разными, иногда необъяснимыми путями его словечки-изречения, его шутки, брошенные будто невзначай, доходили до множества людей, передавались от одного к другому по солдатскому беспроволочному телефону. А раз бойцы восприняли, усвоили — это уже управление.

Мы не вправе сказать, что Панфилов командовал, например, взводом или ротой. Один автор ухитрился даже дать ему в руки гранату. Чепуха! Но все же Панфилов командовал! Он воспитал свою дивизию, сделал нашим общим достоянием свой замысел, план, свое проникновение в особый склад современного оборонительного боя, задачу грядущего дня.

И этот день настал. Рука, голос командира дивизии уже не достигали разрозненных очагов боя. Но боем управляла его мысль, уясненная и командирами, и рядовыми. В таком смысле подвиги панфиловцев — его творение. Так мы будем верны исторической правде.

По отрывочным сведениям, а то и по звукам, по отличительному своеобразию пальбы, по всяким иным признакам Панфилов следил, как оправдывается то, что он задумал, загадал. Все, все было оправдано — риск внове примененного построения обороны, неустанное воспитание войск, чему он отдавал себя.

В тот вечер, о котором идет речь, он это уж знал, однако скромность не разрешала ему говорить о себе. Но заговорил я, выразил то, что являлось для него трепетом сердца, смыслом жизни. И ему это было приятно.

Здесь, думается, ключ к сокровенному миру, к переживаниям Панфилова. В кажущемся хаосе боя не только сбывался его план, но и разительно выявлялось нечто, чему он нашел наименование: превзойти!»

Что касается подлинности повести «Волоколамское шоссе», то здесь будет уместно вспомнить про договор, заключенный между Б.Момышулы и А.Беком. Данный договор был взят из романа-диалога А. Нуршаихова «Истина и легенда». В особенности следует обратить внимание на пункт 2 договора: «Так как книга «Волоколамское шоссе» не будет художественным произведением обычного типа (т. е. построенным на художественном вымысле), а военно-документальным произведением, в котором сохраняются подлинные имена панфиловцев и дается описание подлинных боев, то ответственность за книгу несет не только А. Бек, но и Б. Момыш-Улы — перед памятью панфиловцев, перед историей и перед современниками за правдивость книга. Поэтому Б. Момыш-Улы обязан требовать от А. Бека, чтобы художественная правда произведения предельно соответствовала происходившей действительности, обобщая их в свете большой правды, без педантичной точности, мелкого документализма, но всякий необходимый отход от фактов во имя литературного приема, стиля, изложения допускается при обоюдном взвешивании, если таковой своим последствием не сможет скомпрометировать кровью пережитый и выстраданный документ действительности боевой жизни».

Из размышлений Бауыржана Момышулы важно уяснить, что успех каждого отдельно взятого подразделения 316 стрелковой дивизии — это творение генерала Панфилова («Неизвестный резерв генерала Панфилова. Вырванные страницы истории», Абишев Хамит). Можно говорить о том, что подвиг был не только 28 человек, а всех трех полков дивизии.

Довольно лаконично описывают оборону панфиловцев немецкие документы. В отличие от советских, там нет описаний подвигов, нет красочных эпитетов. Там все просто, точно и понятно. Такой-то полк пошел туда, такой-то двинулся сюда. Если есть сопротивление противника, то это действительно сопротивление, а не несколько выстрелов в «молоко». Если пунктуальные и методичные немецкие офицеры и писари пишут «сильное сопротивление», то можно не сомневаться – это действительно жестокое и яростное сопротивление. Так вот, изучая немецкие документы, касающиеся ноябрьских боев на Волоколамском шоссе, впервые встретил определение «свирепое сопротивление противника». Поверьте, эпитет «свирепое» в устах не склонных к эмоциям немецких генералов много чего значит. Советские бойцы не просто оборонялись, они яростно дрались, огрызались, переходили в контратаки.

Эти три слова «оказывали свирепое сопротивление» в устах врага лучше всего характеризуют бойцов-панфиловцев. Как и строчки из донесения командующего 4-й Танковой группой генерал-полковника Эриха Гепнера. Своему начальнику, командующему Группы армий «Центр» фельдмаршалу фон Боку он характеризовал панфиловцев: «Дикой дивизией, воюющей в нарушение всех уставов и правил ведения боя, солдаты которой не сдаются в плен, чрезвычайно фанатичны и не боятся смерти».

После этого донесения фон Бок, как и Гепнер, поняли бессмысленность и безнадежность наступления по Волоколамскому шоссе и перенацелили  4-ю ТГР на север. Теперь она должна была наступать на Москву по Ленинградскому шоссе. Гитлеровские генералы надеялись, что хоть там не встретят упертых бойцов из Казахстана. Но командующий 16-й Армией Константин Рокоссовский, разгадав задумку немецкого командования, внезапно тоже сделал рокировку — в 30 км от Москвы у станции Крюково немецкие танки и пехота опять уперлись в гибкую как шланг оборону «свирепой дикой дивизии».

О боях у деревни Крюково написано мало художественных и популярных произведений. Но в военной литературе и в мемуарах эта деревушка упоминается часто. На несколько дней ноября небольшое село на Ленинградском шоссе стало центром внимания верховного командования как немецкого, так и нашего. Гитлер устраивал истерику своим генералам, требуя, чтобы те поскорее взяли Крюково. В свою очередь Сталин угрожал Жукову неминуемыми карами за потерю деревни. Жуков же прямо пообещал Рокоссовскому в таком случае расстрелять его и всех других генералов. Только в самом низу командной пирамиды старший лейтенант Бауыржан Момыш-Улы, вопреки всем уставам ставший командиром полка и засевший в окопы под деревней Крюково, ничего не боялся. Пострашнее всех угроз и кар для него была пощечина пожилой местной жительницы, вынужденной уходить из своего дома. И упертый Момыш-Улы защищал деревню не как ему приказывали, а как его учил покойный генерал Панфилов. То отступал, то вновь контратаковал. Крюково восемь раз переходило из рук в руки. В итоге к 6-му декабря немцы засели в центре, а панфиловцы на окраине деревни. Раненый, но не оставивший строй Момыш-Улы поклялся погибнуть, но Крюково не оставить. Потери были огромными.

После освобождения Крюково 8-ю гвардейскую вывели во второй эшелон фронта для отдыха и пополнения. Немудрено, ведь за два месяца боев дивизия потеряла 3620 человек убитыми, пропавшими и пленными и 6300 ранеными. В строю насчитывалось всего 3800 бойцов. От 11 тысяч не осталось и следа.  По сути, почти все солдаты первого призыва выбыли из строя.  

Так как Панфиловская дивизия к тому времени стала самым прославленным и знаменитым подразделением Красной Армии, то пополнение стала получать не только обычным плановым путем – за счет маршевых рот и батальонов. Из Казахстана и Сибири в 8-ю гвардейскую шло и целевое пополнение, то есть конкретно направленное. Так 100-я казахская бригада, формируемая в Алма-Ате, направила в январе к панфиловцам две трети своего обученного состава, то есть около 2000 бойцов.

И вскоре пополненная, отдохнувшая дивизия снова была направлена в бой. Зимой 1942 года севернее Москвы и Калинина на Валдайской возвышенности образовался Демьянский выступ, похожий на бутылку с узким горлышком в районе города Старая Руса. Перерезав горлышко, советские войска окружили бы 2-й германский корпус численностью около 100 тысяч человек. Стратегическую важность района Старой Русы понимало и советское, и германское командование. Туда были брошены лучшие части Советской Армии, только что созданные 1-й и 2-й гвардейские корпуса. С немецкой стороны помимо простых частей вермахта им противостояла самое элитное и лучшее подразделение нацисткой Германии – дивизия СС «Totenkopf», «Мертвая голова».

Эсэсовцы из «Мертвой головы» были самыми настоящими преступниками, одетыми в военную форму, палачами, садистами и вертухаями. Первоначальный состав дивизии формировался из охранников концлагерей. Да и дальнейшая служба чередовалась у них с обязанностями охранников. Три недели – боевая физическая подготовка на полигонах, учения; одна неделя – в концлагере. Да и в лагерях они времени зря не теряли, их приучали к жестокости и агрессивности, готовили настоящих садистов, вязали кровью. Каждый из эсэсовцев должен был участвовать в казнях, притом не просто участвовать, а быть непосредственным исполнителем. Они вешали, расстреливали, пытали.

Название Бородино навеки вошло в российскую и мировую историю. Здесь в сентябре 1812 года русские солдаты положили в землю цвет и элиту французской армии – солдат, офицеров и генералов, которых катастрофически не хватало Наполеону в последующих сражениях. Здесь, под Бородино было положено начало конца Бонапарта.

Но мало кто знает, что под Старой Руссой на Новгородчине тоже есть небольшое селенье – тезка того знаменитого Бородино. И именно здесь в феврале 1942 солдаты из Казахстана и Дальнего Востока положили в землю элиту арийской нации – дивизию СС «Мертвая голова».

Первый удар панфиловцы нанесли по деревне Юрьево, занятой врагом. Уже через час гитлеровцев в Юрьево не осталось. Дорога Старая Русса–Рамушево, снабжавшая немцев в котле, была закрыта. Затем гвардейцы атаковали врага в селении Ново-Свинухово – их встретили пулеметным огнем, артиллерией и танками, но Ново-Свинухово было у немцев отбито. Как следствие, перерезано для врага Старорусское шоссе. Немцы отступили, но панфиловцы упорно преследовали врага, не давая ни минуты передышки. Были взяты Подцепочье и Васильевщина, в деревне Соколово окружен полк немцев – с артиллерией, танками и бронемашинами.

Немецкое командование не на шутку встревожилось таким положением дел. Гитлеровцам отправили подкрепление, но этот маневр стал известен штабу панфиловцев, и путь «подмоге» был своевременно прегражден броском наперерез. Гвардейцы продолжили преследование, выйдя на линию опорных пунктов по Белебелковскому шоссе. Бородино было взято.

Бои были страшные. Среди болот и снегов встретились два непримиримых врага. Будущий казахский композитор Рамзан Элебаев первым ворвался в деревню Ново-Свинухово, уничтожил около десятка эсэсовцев. Трое бойцов, Тохтар Тулегенов,  Жумажан Баталов и Николай Смирнов, гранатами уничтожили пулеметную точку в сарае, затем Тулегенов лег за трофейный пулемет и отправил на тот свет около взвода фашистов. Тяжело был ранен, сарай весь в огне, но продолжал вести огонь. Вторая пуля отняла у него жизнь. Всего за четыре дня Тулеген Тохтаров уничтожил 115 «мертвых голов». Батальон капитана Гундиловича и политрука Малика Габдулина в течение одного дня отбил пять атак фашистов и четыре раза сам ходил в атаку.

Рядом с панфиловцами действовали бойцы 75-й особой морской бригады сформированной в Кзыл-Орде из моряков Каспийской флотилии и призывников Чимкента. Те предпочитали воевать ночью, компенсируя недостаток тяжелого вооружения яростью и натиском. Пленных они вообще не брали, вырезая ножами целые гарнизоны. Пять суток длились встречные бои. Бородино, стоявшее на пересечении шести дорог было взято. Стотысячная группировка немцев была блокирована. «Мёртвая Голова» первый раз в своей истории должна была отступить, потеряв две трети своего состава («Неизвестное об известном», Аубакиров Эрик).

Источники: работы читателей, поступившие на конкурс Tengrinews.kz на лучшее исследование подвига Панфиловской дивизии

tengrinews.kz