Weaponplace.ru — Мушкет
Мушкет
Пехотное ружье большого (18—25 мм) калибра с длинным (от 700 мм у поздних пехотных до 1500 мм у некоторых крепостных) стволом и фитильным замком. Мушкет появился в Европе в XVI в. и явился результатом многочисленных попыток увеличить дальнобойность и пробивное действие аркебуз за счет увеличения калибра, длины ствола и заряда пороха. Появление оружия с таким длинным стволом стало возможным с изобретением гранулированного пороха, который, в отличие от пороховой мякоти, прилипал к стенкам канала ствола и не нуждался в забивании заряда шомполом к казенной части — достаточно было засыпать навеску пороха и забить в ствол пыж. Пороховые гранулы (зерна) ссыпались к казенной части ствола самостоятельно, прилипшие к недостаточно чистому стволу — загонялись пыжом. Практическая скорострельность увеличилась до 1 выстрела в 2 минуты, а с появлением бумажного патрона (в оболочку из бумаги помещались заранее отмеренная навеска пороха и пуля, но заряжание производилось раздельно, причем бумажная оболочка служила одновременно и пыжом) хорошо обученные стрелки могли довести скорострельность до выстрела в минуту.
Масса мушкета была около 8 кг, в некоторых случаях — до 10 кг. Для стрельбы мушкет устанавливался на сошку с упором. Мушкеты отличались большой по тем временам дальнобойностью — эффективная дальность залповой стрельбы доходила до 240 м, при этом тяжелая (50—70 г) свинцовая пуля пробивала доспех на дистанции 100 м, а тяжелые ранения (при попадании в корпус человека — обычно смертельные) наносились до 600 м. На дальности одиночной прицельной стрельбы около 50 м мушкетная пуля при попадании останавливала скачущую кавалерийскую лошадь или пробивала навылет корабельный борт из дюймовых дубовых досок. Начальная скорость пули — около 500 м/с — обеспечивалась навеской гранулированного пороха в 20—25 г. Отдача мушкета была такова, что ее мог выдержать только физически сильный, крепкого телосложения человек, при этом мушкетеры все равно пытались применять различные приспособления для смягчения удара в плечо — например, носили на нем специальные набивные подушечки. В XVI веке мушкетеру полагался помощник для переноски сошки и боекомплекта, в XVII веке, с некоторым облегчением пехотного мушкета и уменьшением калибра и длины ствола, нужда в помощниках отпала, затем отменили и использование сошек.
С появлением и распространением кремневых замков (вначале колесцовых, а затем ударных) мушкет долгое время оставался на вооружении вместе с ружьями новых образцов. Объяснялось это тем, что вначале кремневые замки были недостаточно надежны, часто давали осечки (в среднем осекался каждый десятый выстрел), обладали при высокой цене малой живучестью (колесцовый замок требовал специальной чистки и переборки в среднем каждые 30 выстрелов) и не годились использования в качестве массового оружия пехоты. В России мушкеты появились в начале XVII века при создании «полков иноземного строя» — первой регулярной армии, сформированной по образцу европейских мушкетерских и рейтарских (кавалерийских) полков и до Петра I существовавшей параллельно со стрелецким войском, вооруженным пищалями. Состоявшие на вооружении русской армии мушкеты имели калибр 18—20 мм и весили около 7 кг. В конце XVII века для применения в рукопашном бою (все еще остававшимся решающим видом боя пехоты и кавалерии) мушкету придается багинет — тесак с широким клинком и рукоятью, вставлявшейся в дуло. Примкнутым багинетом можно было действовать как штыком (название «багинет» или «байонет» осталось за штыками в различных языках), однако он не позволял вести огонь и вставлялся в ствол непосредственно перед вступлением стрелков в рукопашную схватку, что заметно увеличивало время между последним залпом и возможностью действовать мушкетом как холодным оружием. Поэтому в мушкетерских полках часть солдат (пикинеры) была вооружена длиннодревковым оружием и вступала в рукопашный бой, пока стрелки (мушкетеры) примыкали багинеты. Кроме того, тяжелым мушкетом было неудобно наносить длинные колющие выпады, необходимые в бою с конным противником, и при атаке кавалерии пикинеры обеспечивали стрелкам защиту от сабельных атак и возможность стрелять в упор по коннице.
В начале XVIII века в русской армии существовали как мушкетерские, так и фузелерские (вооруженные фузеями — кремневыми ружьями) пехотные части. В 1715 году при реформе армии мушкеты как оружие пехоты были полностью заменены фузеями, мушкетерские полки названы фузелерными, но в 1756 году фузеи были названы мушкетами (несмотря на сохранение прежней конструкции), а части — мушкетерскими. В 1786 году стрелковое пехотное оружие получило наименование «ружье», но за полками осталось название мушкетерских. В 1811 году мушкетерские полки были переименованы в пехотные.
Мушкетоны и карабины. Ружья, мушкеты и пистолеты Нового Света. Огнестрельное оружие XVII-XIX веков
Мушкетоны и карабины
Подразделения кавалерии в определенных условиях действовали в схватках с самого начала военных действий в Америке. «Карабины», которыми были вооружены конные воины, упоминаются в документах уже в 1675 году. Кавалерия принимала участие также в военных действиях в ходе Войны за независимость и на западной границе с 1790 по 1830-е годы. Конные части добровольцев, известных под именем рейнджеров, несколько раз поднимались по тревоге в регионе Луизиана—Миссури. В 1833 году они были преобразованы в 1-й драгунский полк регулярной армии.
Традиционно кавалерийские части были вооружены саблей, пистолетами и ружьем, причем значительно короче тех, которые получали солдаты пехотных частей. Добровольческие кавалерийские части, действовавшие на Фронтире, имели на вооружении ружья. Начиная с XVII века вооружением кавалеристов в Европе были мушкетоны, или карабины. В период Войны за независимость и еще последовавшего за ней примерно десятилетия американские вооруженные силы получили из Европы незначительное количество французских кремневых мушкетонов, и это оружие продолжало использоваться отдельными подразделениями артиллеристов и рейнджеров в период создания регулярной американской армии. Оно имелось в количествах недостаточных для вооружения всех подразделений, которые должны были получить мушкеты с укороченным стволом; поэтому в 1813 году была предпринята попытка решить этот вопрос путем укорачивания на 10 дюймов стволов у примерно 6 тысяч обычных мушкетов образца 1795 года. Как уже упоминалось выше, результат этой операции оказался неудовлетворительным, и в течение двух лет модифицированные мушкеты были реализованы на сторону.
Рис. 35. Американские карабины и мушкетоны:
Время от времени Управление вооружений формулировало технические требования и выпускало в соответствии с ними особые короткоствольные и облегченные мушкеты, но они выпускались небольшими партиями, так что можно сказать, что в Соединенных Штатах не было налажено производство оружия в классе карабинов вплоть до 1833 года, когда военное министерство разместило заказ на карабин системы Холла.
Карабин Холла образца 1833 года.
Предшественником карабина Холла, изображенного на рис. 35, а, было ружье системы Холла образца 1819 года, которое представляло собой казнозарядный кремневый мушкет, проходивший испытания с 1813 по 1816 год и запущенный в промышленное производство в 1824 году. Эта система оружия и карьера Холла подробно рассмотрены в разделе «Американские ружья». Казнозарядное ружье стало новшеством в устоявшейся военной картине, но система Холла смогла устоять против всех нападок твердолобых консерваторов и вполне укоренилась в армейском обиходе к тому времени (1833), когда драгуны стали частью регулярной армии Соединенных Штатов. Для того чтобы кавалерийские части были оснащены оружием, в максимальной степени соответствующим их образу военных действий и выполняемым задачам, и было разработано гладкоствольное оружие калибра нарезного ружья, имеющее ствол длиной около 26 дюймов. Другим новшеством, которое воплотила в себе эта конструкция оружия, стала капсюльная система; именно этот карабин стал первой системой, ведущей огонь круглыми пулями, заряд пороха в которой воспламенялся посредством капсюля, принятой на вооружение военным министерством.Подрядчик, взявшийся за выполнение этого заказа, Симеон Норт, уже обладал опытом производства ружей Холла и наладил выпуск карабина такого образца по заявке военного министерства. Р. В. Мэсону, майору недавно созданных драгунских частей, было поручено проведение испытаний карабина новой системы. 3 июня 1833 года он отправил следующее письмо в Управление вооружений полковнику Джорджу Бомфорду: «После проведения испытаний нового ружья, предназначаемого для вооружения драгунских частей, я могу сделать заключение, что оно посылает пулю с большей силой и точностью, чем французский карабин или мушкет из Харперс-Ферри, но его калибр слишком мал для стрельбы картечью и позволяет стрелять только одной пулей в пол-унции весом… В отношении точности и стрельбы на короткой дистанции французский карабин и мушкет из Харперс-Ферри не идут ни в какое сравнение с этим новым ружьем. При стрельбе на расстояние 100 ярдов я смог попасть в небольшую мишень гораздо большим числом пуль из 20 выстрелов, чем при стрельбе из другого оружия серией из 50 выстрелов. Необходимо также отметить, что отдача при стрельбе полным зарядом едва ощутима; тогда как отдача французского карабина и мушкета столь сильна, что один человек не может сделать больше чем несколько выстрелов».
Симеон Норт получил контракт на поставку тысячи карабинов по цене 20 долларов за каждый. Поскольку потребность в новом оружии была весьма срочной, Норт максимально ускорил выполнение своего первого контракта и осуществил поставку всего количества в январе и мае 1834 года.170 единиц этого оружия были немедленно переданы в драгунские части, расквартированные тогда в джефферсоновских казармах и форте Джибсон. Многочисленные рапорты подтверждают применение карабинов драгунами и другими воинскими подразделениями. Тодд воспроизводит картину работы Фрица Кредела, изображающую усатого драгуна верхом на коне, в полном полевом снаряжении. Карабин находится в седельной кобуре вдоль правой ноги всадника, дулом вниз, его шейка ложи удерживается ременной петлей, прикрепленной к луке седла. Между прочим, после 1837 года карабины Холла выпускались с приспособлением для перевозки, состоявшим из ремня со скользящим кольцом, подобным тому транспортировочному приспособлению, которое имелось у французского кремневого мушкетона образца 1766 года.
Архивы Управления вооружений свидетельствуют, что за период с 1834 по 1843 год в арсенале Харперс-Ферри и в мастерских Симеона Норта было произведено 18 858 карабинов системы Холла. В течение этого периода 7920 единиц этого оружия было передано в регулярные войска и около 3 тысяч единиц в ополчение. За последовавший за ним девятилетний период (1844—1852), который рассматривается в настоящей книге, общий выпуск составил 28 858 единиц.
Норт также выпустил по крайней мере сто карабинов с нарезными стволами для штата Аризона. Эта модель была модернизирована в 1836 году и стала известна как «нарезной американский карабин образца 1836 года». С Нортом был подписан контракт на выпуск 2500 нарезных карабинов этого образца. Еще 2 тысячи таких карабинов с кремневыми замками, в гладкоствольном исполнении и мушкетного калибра было выпущено арсеналом в Харперс-Ферри за 1837 и 1840 годы. Они были снабжены также приспособлением из ремня со скользящим кольцом. Изменение калибра, возможно, было осуществлено по рекомендации майора драгун Р.В. Мэсона, сделанной им в 1833 году: «По результатам испытаний, проведенных на нынешний момент, я совершенно убежден в том, что увеличение калибра до размера 24 пули из фунта [0,58 дюйма] позволит вести огонь картечью и решить все задачи, для которых данное оружие предназначается». В мастерских Норта был изготовлен законченный образец большего калибра, что следует из письма Норта от 24 декабря 1838 года, адресованного полковнику Бомфорду. «Карабин системы Холла мушкетного калибра» стал одним из образцов оружия, принявшим участие в испытаниях, проведенных Вашингтонским арсеналом в 1839 году, однако он испытывался зарядом от 90 до 100 гран пороха – «зарядом слишком большим для службы». В начале 1840-х годов арсенал Харперс-Ферри вернулся к меньшему калибру и принял ствол длиной 21 дюйм. Эта разновидность оружия стала выпускаться с капсюльным замком.
Ранний вариант оружия, представленный образцом, изображенным на рис. 35, а, был изготовлен в ружейном и мушкетном калибрах (0,54 и 0,69 дюйма). Изображенное оружие имеет ствол длиной 261/2 дюйма с мушкой клинкового типа. Длина шомпола составляет 241/2 дюйма.
Карабин Холла имел уникальный метод заряжания. Отведение назад рукояти, расположенной перед спусковой скобой, освобождало защелку под патронником, который под действием пружины поднимался вверх таким образом, что его отверстие выходило над рамкой замка. В открытую полость засыпался заряд, состоявший из 75 гран ружейного пороха. Поверх него закладывалась круглая пуля весом в половину унции и досылалась простым нажатием большого пальца вперед до упора. Затем приподнятый патронник нажимом сверху устанавливался обратно на свое место заподлицо со стволом, где он надежно запирался двумя подпружиненными клиньями, удерживавшими его за боковые выступы. Поскольку внутренний диаметр ствола составлял 0,52 дюйма, а диаметр круглой пули – 0,525 дюйма, то пуля оставалась на предназначенном для нее месте до тех пор, пока давление пороховых газов не посылало ее вперед, заставляя при этом врезаться в нарезы ствола. Процесс заряжания заканчивался надеванием капсюля на наковаленку, которая видна на рисунке под взведенным курком. После этого оружие было готово к выстрелу.
Как и можно было ожидать, столь радикальное новшество вызвало разногласия в военном министерстве. Совет офицеров Управления вооружений дал в 1837 году весьма положительное заключение о практике применения карабина Холла в конных частях (см. раздел «Американские ружья»). Но девять лет спустя другой совет вынес неблагоприятное заключение обо всем казнозарядном оружии: «Тщательно рассмотрев предмет обсуждения, Совет имеет честь доложить, что им были проведены многочисленные испытания оружия, заряжаемого с казенной части. Принципиальными преимуществами такого рода оружия являются большая дальность стрельбы и лучшая ее точность наряду с меньшей отдачей… к сожалению, преимущества эти трудно реализовать в соединении с достаточной прочностью, простотой в обращении и надежностью… Недостатки общего порядка: необходимость высокой прочности частей, наиболее открытых в процессе производства выстрела, повышенная склонность подвижных частей к выходу из строя в результате быстрого загрязнения продуктами сгорания пороха, а также прорыва пороховых газов в местах соединения различных частей оружия. Недостатки, присущие этому методу заряжания, таковы, что… [он] не был принят для вооружения войск ни в одной стране, за частичным исключением как в нашей, и не может быть введен во всеобщее применение, также и по другим причинам».
Подполковник Х.К. Крейг, начальник Управления вооружений, передал этот доклад начальнику генерал-адъютантской службы[33] армии и добавил свой собственный комментарий: «При заряжании с казенной части в конечном счете не происходит никакой экономии времени; более того, по мере загрязнения ствола продуктами сгорания пороха оружие, заряжаемое с дула, значительно лучше во всех отношениях. Мне до сих пор не приходилось видеть заряжаемого с казенной части оружия, которое было бы более надежным в отношении несчастных случаев при стрельбе, чем оружие с цельным стволом, и я убежден в том, что со временем эти «ломаные спины» будут признаны несовершенными и сняты с вооружения. Те карабины системы Холла, которые мы используем в настоящее время, постоянно рвутся и разлетаются осколками во всех направлениях. Эти факты вкупе с элементарной логикой заставляют нас делать вывод, что следует сохранить на вооружении имеющийся кавалерийский мушкетон, оружие с цельным стволом и шомполом. Если он не может быть сочтен подходящим для кавалерии оружием, то я не знаю, где можно найти такой, какой отвечал бы всем требованиям».
В соответствии с мнением подполковника Крейга и в попытке соответствовать требованиям, вызванным началом американо-мексиканской войны, начиная с 1846 года во все увеличивающихся количествах стали выпускаться устаревшие мушкетоны кавалерийского типа. В годы, последовавшие за окончанием этой войны, производство и применение этого типа оружия, наряду с системами Кольта, намного превзошло производство карабинов системы Холла. После 1852 года производство карабинов Холла было прекращено, но они оставались на вооружении войск еще и после принятия на вооружение американского нарезного карабина образца 1855 года (калибра 0,58 дюйма под пулю Минье). В 1857 году на вооружение кавалерийских частей поступило более трех тысяч американских пистолетов с карабинным прикладом. Также в этом году в кавалерийских частях появился карабин системы Шарпа, а в армии проходило войсковые испытания оружие систем Бернсайдса и Меррилса. Карабин Холла, хотя и выпускавшийся незначительными партиями в 1860-х годах, сошел со сцены.
Начальник Управления вооружений Дж. Толкотт сообщал министру обороны по этому вопросу следующее: «14 января 1845 года. Довольно давно Соединенные Штаты приняли на вооружение ружье системы Холла, причем после тщательных испытаний, показавших, что оно удовлетворяет всем требованиям. Ныне же все рапорты и заявления явно демонстрируют, что другие системы его превзошли. Первый драгунский полк, будучи создан, получил на вооружение карабины такого образца и вынес о них самое положительное мнение. Почему же мнение об их пригодности совсем недавно было пересмотрено? Это произошло потому, что не было уделено никакого внимания должному уходу за ружьями в подразделениях, а также потому, что солдаты не получили инструкций по обращению с ними. В результате небрежного хранения подвижные соединения забились грязью, и оружие пришло в негодность. Я практически знаком с применением карабинов системы Холла и убежденно заявляю, что если бы речь шла о моей чести и жизни и они зависели бы от выбора оружия, то я скорее выбрал бы один из этих карабинов, чем какое-либо другое оружие. Но времена меняются, и то, что было хорошо сегодня, становится завтра неприемлемым. Тщательно рассмотрев суть дела, наше управление решило отказаться от выпуска казнозарядного оружия и пойти по пути великих держав Европы, решивших, что разнообразие систем оружия губительно для войск, и принявших те традиционные системы, которые простотой своей конструкции и обслуживания наиболее удобны для рядового солдата».
Уже в 1858 году лейтенант К.М. Уилкокс, американский военный наблюдатель в Европе, делая обзор американского казнозарядного оружия, даже не упоминал карабины Холла и их историю. Тем не менее этот карабин, первое капсюльное оружие в американской армии, стал родоначальником одной из традиций армейского вооружения в Америке и, несмотря на свой недолгий срок службы в кавалерии, вполне достоин особого упоминания.
Американский мушкетон образца 1839 года. В 1839 году в арсенале Харперс-Ферри был изготовлен прототип мушкетона калибра 0,69 дюйма, имевший ствол длиной 26 дюймов и замок того типа, какой применялся в мушкете образца 1840 года. Это оружие, изображенное на рис. 35, б, имело общую длину 41 дюйм и весило 7 фунтов 3 унции. Замок, ствол и все металлические детали изготовлены полированными. Мушка из меди клинкового типа. На пластине приклада и замке имеются клейма «US». Документы Управления вооружений проливают свет на этот последний из кремневых мушкетонов, но ему отведено место в «Наставлении по стрелковому делу» только за 1841 год. Это «Наставление» гласит: «Этот образец во многом подобен мушкету 1840 года. Детали, из которых он состоит, точно такие же, за исключением штыка, среднего кольца и пружинного кольца. Изменены крепления антабок – одна антабка крепится к нижнему кольцу, а другая – к прикладу ближе к плечевому упору, на накладке, крепящейся двумя шурупами. Нижнее кольцо и пластина крепления оснащены шпеньками, сквозь которые и проходят кольца антабок. Штык мушкета образца 1840 года может быть использован, если того требуют обстоятельства».
Особые кремневые мушкеты. Спрингфилдский арсенал в 1809 году выпустил партию из 1202 мушкетов калибра 0,56 дюйма со стволом длиной 331/2 дюйма. У этих мушкетов цевье крепилось к стволу расположенными под стволом шпильками, а не кольцами, они также не имели крепления для штыка. Из этой партии легких мушкетов в 1830 году 950 единиц все еще оставались на складе арсенала. Историки предполагают, что эти ружья предназначались для распространения среди индейцев, но обитателям прерий они не понравились. 24 января 1830 года Джордж Бомфорд из Управления вооружений предложил направить их в качестве учебного оружия в кадетские училища, и часть этих мушкетов была направлена именно туда. Другая партия особых мушкетов калибра 0,69 дюйма со стволом длиной 331/2 дюйма, скрепленным с цевьем двумя кольцами, была выпущена все тем же Спрингфилдским арсеналом в 1816 году. Эта партия состояла из 126 единиц; их использование по архивным материалам не прослеживается. В 1818—1821 годах в Спрингфилде было выпущено около 1400 единиц особых кремневых мушкетов калибра 0,69 дюйма со стволом длиной 36 дюймов, и часть их была передана в Вест-Пойнт. Полковник Водсворт отдает приказ подполковнику Р. Ли в Спрингфилде обеспечить точное исполнение этих мушкетов в соответствии с образцом 1816 года, за исключением длины ствола. 3 сентября 1821 года Бомфорд направил Ли письмо с указанием прекратить производство этих коротких мушкетов. «Количество произведенных единиц оружия уже больше того, которое когда-либо потребуется для кадетов». В литературе эти мушкеты иногда упоминаются как «артиллерийский мушкет образца 1817 года». Их вес составляет около 10 фунтов, что считалось слишком значительным весом для кадетов. Ружье калибра 0,54 дюйма было сконструировано пропорционально более легким, чем образец 1816 года, но имело общее сходство с ним. Его ствол имел в длину 36 дюймов, а общий вес составлял от 71/2 до 8 фунтов. В Спрингфилде была выпущена партия в 300 единиц подобного оружия. Оно упоминается как «американский кадетский мушкет образца 1830 года»; оружие стало первым мушкетом, сконструированным специально для кадетов.
Итак, если суммировать: к специальным облегченным, с укороченными стволами, мушкетам и мушкетонам можно отнести: 1) укороченное ружье калибра 0,56 дюйма выпуска 1809—1810 годов; 2) обрезанные мушкеты образца 1795 года, переделанные в 1813 году; 3) мушкеты выпуска 1816 года калибра 0,69 дюйма со стволом длиной 33 дюйма; 4) артиллерийский мушкет выпуска 1818—1821 годов со стволом 36 дюймов; 5) кадетский мушкет образца 1830 года и 6) американский мушкетон образца 1839 года. Кремневый карабин, не часто упоминаемый в правительственных архивных документах, но порой встречающийся в коллекциях оружия, является оружием производства компании У.Л. Эванса, сделанным по заказу для военно-морского флота. Сервен упоминает такой карабин, о котором пишет: «На замке имеется клеймо «W.L. Evans-v.forge usn 1831». Его ствол длиной 241/2 дюйма скрепляется с цевьем двумя медными кольцами».
Револьверный карабин Кольта. В 1841 году военное министерство закупило 160 карабинов, подобных тому, что изображен на рис. 35, в. На замке этого экземпляра имеется маркировка «1842», подобная той, что стоит и на одном из последних таких карабинов, выпущенных фабрикой «Паттерсон». Это оружие имеет калибр 0,52 дюйма и круглый нарезной ствол длиной 237/8 дюйма. Общая длина его составляет 43 дюйма при весе 101/2 фунта. Барабан с шестью каморами проворачивается при взводе курка.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
document.wikireading.ru
Огнестрельное оружие Мушкет. Оружие и военная техника. Добавил Robot VilingStore — VilingStore.net
Изначально под мушкетом понимали самую тяжёлую разновидность ручного оружия, предназначенную главным образом для поражения защищённых доспехами целей. По одной из версий, мушкет в таком виде изначально появился в Испании около 1521 года, а уже в битве при Павии 1525 года они применялись достаточно широко. Основной причиной его появления стало то, что к XVI веку даже в пехоте стали массовыми латные доспехи, которые из более лёгких кулеврин и аркебуз (на Руси — «пищалей») пробивались далеко не всегда. Сами доспехи также стали более крепкими, так что аркебузные пули в 18—22 грамм, выпускаемые из сравнительно коротких стволов, при стрельбе по бронированной цели оказывались малодействительными. Это потребовало увеличение калибра до 22 и более миллиметров, при массе пули до 50—55 грамм. Кроме того, мушкеты обязаны своим появлением изобретению зернистого пороха, кардинально облегчавшего зарядку длинноствольного оружия и сгоравшего более полно и равномерно, а также усовершенствованию технологий, позволившему производить длинные, но сравнительно лёгкие стволы лучшего качества, в том числе из дамасской стали.
Огнестрельное оружие Мушкет
Длина ствола мушкета, как правило гранёного, могла достигать 65 калибров, то есть около 1400 мм, при этом дульная скорость пули составляла 400—500 м/с, благодаря чему стало возможно поражение даже хорошо бронированного противника на больших расстояниях — мушкетные пули пробивали стальные кирасы на расстоянии до 200 метров. При этом прицельная дальность была невелика, порядка 40—45 метров по индивидуальной живой цели — но недостаток точности компенсировался ведением залпового огня. В результате к началу XVII века мушкет практически вытеснил аркебузы в системе вооружения европейской пехоты. Также мушкеты очень любили моряки за способность пробивать двухдюймовый деревянный корабельный фальшборт
Мушкет XVI—XVII веков был очень тяжёл (7-9 кг) и по сути представлял собой полустационарное оружие — стрельбу из него вели обычно с упора в виде специальной подставки, сошки, бердыша (использование последнего варианта признаётся не всеми исследователями), стены крепости или борта корабля. Больше и тяжелее мушкетов из ручного оружия были только крепостные ружья, огонь из которых вели уже исключительно с вилки на крепостной стене или специального гака (крюка). Для ослабления отдачи стрелки порой надевали на правое плечо кожаную подушку или носили специальный стальной доспех. Замки были в XVI веке — фитильные или колесцовые, в XVII — иногда и ударно-кремнёвыми, но чаще всего фитильными. В Азии также существовали аналоги мушкета, такие, как среднеазиатский мултук.
Перезаряжался мушкет в среднем примерно полторы-две минуты. Правда, уже в начале XVII века существовали стрелки-виртуозы, умудрявшиеся делать по несколько неприцельных выстрелов в минуту, но в бою такая стрельба на скорость была обычно нецелесообразна, и даже опасна ввиду обилия и сложности приёмов заряжания мушкета: например, иногда стрелок в спешке забывал вытащить из ствола шомпол, в результате чего тот улетал в сторону вражеских боевых порядков, а незадачливый мушкетёр оставался без боепитания. На практике мушкетёры стреляли намного реже, чем это позволяла скорострельность их оружия, сообразуясь с обстановкой на поле боя и не тратя боеприпасов понапрасну, так как при такой скорострельности шанса на второй выстрел по той же цели обычно уже не было. Например, в битве при Киссингене (1636) за 8 часов боя мушкетёры произвели всего 7 залпов. Зато залпы их порой решали исход всей битвы: убивая латника с 200 метров, даже на 500—600 м мушкетная пуля сохраняя достаточную убойную силу для нанесения ранений, при тогдашнем уровне медицины часто бывших смертельными. Разумеется, на таком расстоянии попадания по отдельным целям, тем более — движущимся, из примитивного гладкоствольного мушкета, лишённого прицельных приспособлений, были невозможны; именно поэтому мушкетёры и вели огонь залпами. Другими причинами этого были желание нанести быстро движущейся групповой цели (отряду кавалерии) максимальный урон за то очень короткое время, которое он находится в секторе обстрела, а также, не в последнюю очередь, сильное психологическое воздействие организованной залповой стрельбы на противника.
Для сравнения, один лучник в две минуты прицельно выпускал до десяти стрел (впрочем, в случае как арбалета, так и огнестрельного оружия низкий темп огня отдельно взятого стрелка во многом компенсировалась применением многошереножных построений, караколированием). Превосходил опытный лучник мушкетёра и в точности стрельбы: упоминается, в частности, что в идеальных условиях из 20 выпущенных стрел на 100 ярдах (91 м) в цель попадало 16, мушкет же в тех же условиях в лучшем случае имел лишь 12 попаданий из 20. Между тем, при обстреле из луков считалось очень хорошим результатом, если хотя бы одна из сотни выпущенных стрел поражала цель, защищённую пластинчатым доспехом, так как пробить его стрела могла только по воле случая, попав под определённым углом, желательно — в наиболее мягкую область пластины с дефектом термической обработки (доспешная сталь была весьма гетерогенна по содержанию углерода и закалена «пятнами») или в их незащищённое сочленение, вероятность чего была невелика, особенно в случае поздних лат, у которых все стыки был хорошо прикрыты. Тяжёлая мушкетная пуля же почти не давала рикошетов, не застревала в щитах, от неё нельзя было защититься свободно висящими полотнищами ткани, которые останавливали стрелы. Арбалет тоже обычно уступал мушкету по пробивной силе, причём тяжёлые осадные арбалеты с механическим взводом не превосходили его и в скорострельности. И лук, и арбалет уже на сотню метров вели огонь по навесной траектории, в то время, как мушкет с его сравнительно высокой начальной скоростью пули позволял стрелять прямой наводкой (собственно говоря, именно по отношению к огнестрельному оружию впервые возникла сама по себе прицельная стрельба в современном смысле слова), что облегчало взятие поправок и существенно повышало вероятность поражения залпом групповой цели в постоянно меняющихся условиях боя. Лучники и арбалетчики могли показывать изумительную меткость на состязаниях, ведя огонь по мишени, находящейся на заранее известном расстоянии, но при стрельбе по движущейся цели даже самые опытные из них испытывали затруднения из-за низкой скорости метавшихся этим оружием снарядов. Это же затрудняло точную стрельбу в ветреную погоду (справедливости ради стоит заметить, что и заряжать мушкет при сильном ветре было не слишком удобно, а при дожде он был практически бесполезен; навесная же стрельба из луков и арбалетов же была иногда полезна для поражения цели, находящейся за складкой рельефа, невысокой стеной или иным препятствием). Кроме того, стрелок из мушкета тратил намного меньше сил во время боя, чем лучник или арбалетчик, так что требования к его физической подготовке были существенно ниже, а вести огонь без перерывов на отдых он мог намного дольше (для ведения более или менее интенсивного огня из арбалета требуется хорошая общая физическая подготовка, а для лучника — ещё и специальная, так как успешная стрельба из лука требует хорошего развития специфических групп мышц, достигаемого лишь многолетними тренировками).
vilingstore.net
Мушкеты военного образца — Ружья, мушкеты и пистолеты Нового Света. Огнестрельное оружие XVII-XIX веков — Карл Расселл — rutlib5.com
Мушкеты военного образца
Непосредственно накануне начала Войны за независимость американские – или, если угодно, колониальные – войска были вооружены принятыми в английской армии мушкетами, большая часть которых являлась знаменитой «Смуглой Бесс», уже ранее описанной. Это была именно та самая «Смуглая Бесс», которая послужила образцом для первых американских мушкетов, сделанных местными оружейниками, и которую выбрали из всех других образцов комитеты по безопасности, созданные в различных колониях, когда в 1775 году разразилась Война за независимость. Петерсон замечает, что в руки восставших американцев попало много английского оружия при захвате колониальных арсеналов. Еще большее количество оружия было захвачено у английских войск, в результате чего вскоре после начала войны большая часть оружия в руках американцев была либо английского производства, либо сделана местными умельцами по английскому образу и подобию. В 1823 году в армейских арсеналах еще оставалось 2729 «мушкетов английского образца».
За время войны Соединенные Штаты заполучили около 100 тысяч французских армейских мушкетов различных образцов, некоторые из них были сделаны еще в 1717 году. Поскольку большая часть из них имела клеймо «Charle-ville», вошло в обычай называть все французские ружья «шарлевильскими мушкетами».
Хотя английские мушкеты были в ходу весь период Войны за независимость и, кроме того, еще несколько тысяч были закуплены в 1794 году, они не стали той моделью, которая была в конце концов принята на вооружение. Когда Соединенные Штаты создали свои армейские арсеналы в 1794 году в Спрингфилде, штат Массачусетс, и в 1796 году в Харперс-Ферри, французский шарлевильский мушкет образца 1763 года был выбран в качестве прототипа для производства первого американского мушкета армейского образца. Производство его началось в 1795 году в Спрингфилде, и это оружие, в точности воспроизводившее французскую модель 1763 года, стало известно как американский мушкет образца 1795 года.
Образец 1795 года. Для коллекционеров оружия привычно и удобно, если модели оружия в их собраниях следуют одна за другой в должной последовательности, но в конце столетия угроза войны с Францией заставила правительственных чиновников встряхнуться и вплотную заняться вопросами вооружения. У различных государственных организаций иностранных государств и частных фирм были закуплены детали ружей, срочно заключались договоры с частными производителями оружия на изготовление из этих деталей необходимых армии ружей. В 1800 году английская фирма «Кетланд и Ко» продала нашему правительству 1541 мушкетный замок с маркировкой «Ket-land and Co. – United States». Это лишь один пример среди прочих аналогичных закупок, большинство из которых не отражалось на бумаге. Джон Гьюст и фирма «Уильям и Дж.Дж. Генри» из Ланкастера стали одними из частных производителей оружия, которые, как стало известно, использовали замки Кетланда для производства оружия для правительства Соединенных Штатов. В это же время правительство также заключило контракты с двадцатью восемью частными производителями на поставку 40 200 мушкетов шарлевильского типа. Среди этих подрядчиков был и Эли Уитни из Нью-Хе
rutlib5.com
Читать книгу Ружья, мушкеты и пистолеты Нового Света. Огнестрельное оружие XVII-XIX веков Карла Расселла : онлайн чтение
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
Карл Расселл
Огнестрельное оружие Нового Света. Ружья, мушкеты и пистолеты XVII—XIX веков
Посвящается памяти моего отца Алонсо Хартвелла Рассела (1834—1906), капитана роты «С» 19-го полка Висконсинских добровольцев, 1861—1865
Предисловие
Форт Осейдж на реке Миссисипи, 1808—1825 гг. Самый западный военный аванпост США вплоть до 1819 года и расположенная далее всего к западу правительственная фактория из всей системы факторий
Огнестрельное оружие имело гораздо большее влияние на изменение примитивного образа жизни индейцев, чем любые другие предметы, занесенные в Америку белыми людьми. Верно и то, что это оружие сыграло решающую роль при покорении индейцев, а также при разрешении противоречий между белыми пришельцами в начальном периоде их завоевания Нового Света. К началу XVII столетия оружие стало непременным атрибутом всякого американца, при этом возникли и определенные принципы, касающиеся приобретения и распространения огнестрельного оружия и боеприпасов к нему. Традиции создания и производства оружия были узнаваемы в торговой системе Америки уже на весьма ранних ее этапах, и ярко выраженные предпочтения в отношении определенных систем и моделей демонстрировали как индейцы, так и белые пришельцы. В этом отношении военные на ранних этапах американской истории были куда менее привередливы, чем частные граждане. Несколько правительств пытались запретить продажу огнестрельного оружия индейцам, но все запретительные меры давали ничтожные результаты; статистика импорта оружия впечатляет даже в наши дни астрономических цифр.
По мере того как эта беспокойная, вечно вспыхивающая перестрелками граница – фронтир – сдвигалась на запад, индейские племена отказывались от привычного примитивного оружия и лишались исконных особенностей. Такой процесс перемен в их образе жизни продолжался в течение двухсот лет, распространяясь полосой через весь континент. В начале XIX века он достиг побережья Тихого океана. В противоположность широко распространенному мнению, индейцы колониального периода отнюдь не блистали мастерством в обращении с огнестрельным оружием, которым владели в то время. На самом же деле они относились к огнестрельному оружию с пренебрежением и мало обращали внимание на особенности и границы его огневой мощи; но все же сделали свои примитивные мушкеты действенным инструментом в делах охоты и войны. Вооруженный ружьем индеец играл заметную роль и в экономических планах белого человека, и в трагической борьбе за господство, развернувшееся на громадном пространстве к северу от Мексики. Белые политиканы тех времен делали все возможное, чтобы огнестрельное оружие, порох и пули к нему всегда были доступны аборигенам.
Целью настоящей книги является определить, какое огнестрельное оружие использовалось в Америке в период заселения восточных территорий и продвижения границы на запад. Поскольку добыча и продажа пушнины в значительной степени определяла первоначальный modus operandi1
Образ действий (лат.). (Здесь и далее примеч. пер.)
[Закрыть] продвижения на запад, то вооружение на всем протяжении границы в начальный период было представлено главным образом огнестрельным оружием торговцев и трапперов2
Траппер – охотник, ставящий капканы на дичь.
[Закрыть]. После того как военные стали двигаться на запад наравне с торговцами или даже опережать их, то именно их вооружение стало преобладать в продвижении оружия на запад; поэтому мы в этой книге уделим внимание и военным образцам вооружения. Найдут в ней свое место и боеприпасы, игравшие большую и важную роль в хозяйстве первопроходцев.
Я рассматриваю в основном оружие, которым пользовались на Западе в первой половине XIX века, но, поскольку оружие, применявшееся первыми поселенцами на восточной половине континента, было предшественником вооружений западных армий, ему тоже уделено в книге соответствующее место. А чтобы рассказ об оружии на Западе был более полным, следует заметить, что корни торговли оружием прослежены в рукописи до появления в XVII веке на Восточном побережье, а также до появления оружия на реке Святого Лаврентия. Основы торговли оружием в Новом Свете закладывались голландскими, французскими и в особенности английскими торговцами в течение двух столетий, после чего в этой сфере бизнеса начали действовать американцы. Естественно, в книге будет уделено внимание и европейскому оружию, и европейскому влиянию.
Коммерческие и политические аспекты первоначального этапа истории индейцев и огнестрельного оружия исполнены высокого внутреннего драматизма; но все же даже известные наиболее широко страницы истории американского Запада содержат весьма мало подлинной правды о торговле оружием. В настоящей книге порой высказываются идеи, противоречащие укоренившимся взглядам, однако ее задачей было детализировать знания в этой области. Иллюстрации и относящиеся к ним аналитические описания позволят читателю наиболее полно представить соответствующие модели оружия. Некоторые разделы книги адресованы именно братству коллекционеров оружия, музейным специалистам и тем археологам и историкам, которые куда ранее музейщиков первыми извлекли различные образцы оружия и их части во время раскопок исторических мест. Я также питаю надежду, что подробный анализ механизмов и моделей оружия станет хорошим подспорьем для всех любителей американской истории и справочным материалом для широкой программы анализа фрагментов огнестрельного оружия, извлеченных на свет божий в ходе археологических работ на местах, некогда бывших поселениями индейцев. Книга должна быть полезна и музейным работникам, которые организуют материалы по огнестрельному оружию для публикации или выставок, а также рукопись должна заинтересовать и широкий круг коллекционеров оружия. Питаю также особую надежду на то, что рассмотренная под таким углом зрения история оружия пробудит общественный интерес к маунтинменам3
Маунтинмены – искатели приключений, устремившиеся в первой половине XIX в. в регион Скалистых гор в поисках ценной пушнины, особенно меха бобра.
[Закрыть], к их роли в истории и воздаст должное трудам этого «неугомонного племени».
Карл Расселл
Беркли, Калифорния
Глава 1
Вооружая американских индейцев
«Пройдя примерно девять лье (40 км), индейцы [монтанье и их союзники] ближе к вечеру выбрали одного из захваченных ими пленников, которых они страстно обвинили в жестокостях, свершенных ими и их соплеменниками, и, сообщив ему, что он отплатит за это полной мерой, приказали ему петь, если у него хватит на это отваги. Он запел, но, слушая его песнь, мы содрогались, ибо предполагали, что последует за этим.
Тем временем наши индейцы развели большой костер, и, когда он разгорелся, несколько человек вынули из костра горящие сучья и стали подпаливать бедную жертву с тем, чтобы подготовить ее к еще более жестокой пытке. Несколько раз они давали своей жертве передохнуть, обливая ее водой. Затем они вырвали у бедняги ногти и стали палить горящими головнями кончики его пальцев. Потом они сняли с него скальп и приспособили над ним ком какой-то смолы, которая, плавясь, пускала горячие капли на его скальпированную голову. После всего этого они вскрыли его руки около кистей и с помощью палок стали с силой тянуть из него жилы, но, увидев, что им это не удается сделать, просто отрезали их. Бедная жертва испускала жуткие крики, и мне было страшно смотреть на его муки. Тем не менее он так стойко переносил все мучения, что сторонний наблюдатель мог бы порой сказать, что он не испытывает боли. Время от времени индейцы просили и меня взять пылающую головню и проделать нечто подобное с жертвой. Я отвечал, что мы не поступаем с пленниками столь жестоко, но просто немедленно убиваем их и если они пожелают, чтобы я пристрелил их жертву из аркебузы, то я буду рад сделать это. Однако они не дали мне избавить их пленника от мучений. Поэтому я ушел как можно дальше от них, будучи не в силах созерцать эти зверства… Когда же они увидели мое недовольство, то позвали меня и велели мне выстрелить в пленника из аркебузы. Видя, что он уже не осознает происходящее, я так и сделал и одним выстрелом избавил его от дальнейших мучений… »
Это свидетельство принадлежит Самюэлю де Шамплейну (sic!), записавшему его после своей первой карательной экспедиции в страну ирокезов. Оно датировано 30 июля 1609 года и сделано в районе озера Шамплейн, которому автор дал свое имя. Индейцы, которые творили такие жестокости по отношению к своей жертве-ирокезу, были алгонкинами, гуронами и монтанье, наиболее надежными союзниками Новой Франции4
Новая Франция – французские владения в Северной Америке в конце XVI—XVIII вв.
[Закрыть] в те времена. Таковы были обстоятельства знаменитого выстрела Шамплейна, который выиграл сражение, но навлек на себя гнев ирокезов, совершавших набеги на Новую Францию еще в течение полутора сотен лет.
Сражение, в результате которого несчастный ирокез был взят в плен, произошло в тот же самый день, и его описание, данное Шамплейном, столь же подробно и исчерпывающе, как, собственно, и описание пытки. Он и двое добровольцев-французов, вооруженные аркебузами, примкнули к отряду, двигавшемуся от реки Святого Лаврентия, с целью продемонстрировать своим свирепым союзникам превосходство огнестрельного оружия над вооружением индейцев. Ближе к вечеру 29 июля пришельцы, двигаясь в каноэ вдоль южной оконечности озера Шамплейн, наткнулись на отряд ирокезов, также передвигавшихся на каноэ. Предводители двух враждебных групп любезно согласились дождаться нового дня и уж тогда начать сражение. Воины обоих отрядов провели ночь в лагерях, разбитых столь близко друг от друга, что могли до утра перекрикиваться, обмениваясь оскорблениями. Однако ирокезы возвели небольшое укрепление. О событиях следующего утра Шамплейн написал так:
«Облачившись в легкие доспехи, мы взяли, каждый из нас [трех французов], по аркебузе и сошли на берег. Я увидел, как из-за своего укрепления вышли воины врага числом около двух сотен, по внешнему виду это были сильные и крепкие мужчины. Они медленно приблизились к нам, спокойно и хладнокровно, что вызвало уважение; впереди всего отряда шли трое вождей. Наши индейцы выдвинулись в таком же порядке и сказали мне, что те из врагов, у которых на голове большие плюмажи из перьев, – их вожди, и что их только трое, и что их можно опознать по плюмажам, большим, чем у всех остальных воинов, так что я теперь знаю, кого надо убивать…
Наши враги… остановились на месте и еще не замечали моих белых товарищей, которые остались среди деревьев в сопровождении нескольких индейцев. Наши индейцы прошли со мной вперед ярдов двадцать и остановились ярдах в тридцати от врагов, которые, увидев меня, замерли на месте и принялись рассматривать меня, как и я их. Заметив, что они натягивают луки, а затем направляют их на нас, я прицелился из аркебузы и выстрелил в одного из трех вождей, после выстрела двое рухнули на землю, а их товарищ был ранен и чуть позже умер. Я зарядил аркебузу четырьмя пулями (круглыми)… Ирокезы были поражены тем, что двух человек можно сразить столь быстро, у них самих в руках были щиты из дерева, обтянутые простеганным полотном. Пока я перезаряжал аркебузу, один из моих товарищей выстрелил из-за деревьев, и этот выстрел снова настолько поразил их, что они, увидев вождей мертвыми, испугались и пустились в бегство, оставив поле боя и свое укрепление… Я, преследуя, уложил из своей аркебузы еще несколько человек. Наши индейцы также убили нескольких человек и захватили десять или двенадцать пленников».
Сообщение Шамплейна было опубликовано в Париже спустя несколько лет после описанных в нем событий. Свой рассказ он сопроводил рисунками, которые не оставляют никаких сомнений в том, какой тип оружия использовался в ходе того сражения. Это был мушкет с фитильным замком, достаточно легкий для того, чтобы вести из него огонь с плеча без применения опоры. Были ли «четыре пули», выпущенные из него, зарядом картечи, подобным тому, что применяли ирокезы, или они представляли собой четыре стандартные мушкетные круглые пули, опущенные в ствол одна за другой, из рассказа неясно, но нет причин сомневаться, что оружейный ствол XVII века способен выдержать давление пороховых газов, необходимое для подобного выстрела. Вероятно, «легкие доспехи» помогали стрелявшим выдержать неизбежную при этом значительную отдачу.
В повествовании Шамплейна о его походах как до, так и после сражения 1609 года постоянно упоминается «запальный фитиль», который был самой важной частью огнестрельного оружия тех времен. В своих «Путешествиях 1604—1618 годов» он описывает французских мушкетеров, которые вели огонь из более тяжелого и более длинного оружия, уже требовавшего применения опоры. Шамплейн и его современник Лескарбо оставили немало богато иллюстрированных воспоминаний о демонстрации французами огнестрельного оружия индейцам, жившим в XVII веке на североатлантическом побережье и вдоль реки Святого Лаврентия. О французском огнестрельном оружии более раннего периода, завезенном в Америку Жаком Картье, Робервалем, Рене де Лодоньером и многими другими безымянными мореходами, доставлявшими французских коммерсантов к богатым рыбой отмелям Ньюфаундленда, участники этих экспедиций не оставили почти никаких воспоминаний, за исключением одного достопримечательного сообщения, которое будет упомянуто в этой главе несколько далее.
В действительности самым надежным личным оружием периода открытия Америки был арбалет, или самострел, который в вооружении давал первым искателям приключений из Испании, Франции и Англии лишь незначительное преимущество над любыми индейскими племенами, позволившими себе обидеться на незваных пришельцев. В целом же, в ходе первых контактов, любопытство, суеверия и жадность к железу изгнали из сознания индейцев ненависть и оправданную враждебность, которой позднее были отмечены все их последующие взаимоотношения с европейцами. Одним из факторов превращения белого человека в маниту5
Маниту – название божества у североамериканских индейцев.
[Закрыть]явилось владение пушками и сравнительно небольшим количеством более легкого стрелкового оружия, которое обладало лишь незначительным преимуществом над древними ручными бомбардами.
Первый мушкет, который увидели исконные жители Америки, в XV и начале XVI века представлял собой еще более примитивное оружие, чем фитильный мушкет Шамплейна, будучи лишь чуть сложнее стальной трубы, прикрепленной к деревянному прикладу и снабженной запальным отверстием и пороховой полкой, а также средством подачи огня к запальному заряду. В своем самом раннем и примитивном варианте такое оружие не имело замка. В момент выстрела стрелок подносил горящий конец медленно тлеющего фитиля к пороховой полке и воспламенял этим заряд в стволе. Действуя подобным образом, если у стрелка не было помощника, не представлялось возможным удержать ствол оружия на цели в критический момент выстрела. Однако, когда фитильный мушкет появился на материковом пространстве Северной Америки, уже был создан запальный механизм, в котором главной деталью был S-образный держатель (серпентин), или «курок», удерживавший медленно тлеющий фитиль. Этот «курок» приводился в действие спусковым рычагом, располагавшимся снизу или сбоку шейки ложи таким образом, что это позволяло стрелку манипулировать спуском и в то же самое время удерживать ствол направленным на цель; все это повышало вероятность попадания пули в цель.
Сержанты, командовавшие отделениями мушкетеров тех времен, особенно следили за тем, чтобы на пороховую полку засыпался только самый лучший порох. Вальхаузен в 1615 году предписывал, что необходимо заставлять солдат постоянно об этом заботиться. Запальный заряд должен состоять из хорошо смолотого пороха, быть совершенно сухим, кроме того, он должен быть смешан с небольшим количеством серы для того, чтобы не происходило осечек, ибо чем лучше и мельче порох, тем легче он воспламеняется и тем лучше форс огня проникает в vent (запальное отверстие). Это позволяет избежать случаев, когда фитиль [в данном случае имеется в виду запальный заряд] сгорает на полке, не воспламеняя заряда в стволе. Желая добиться надежного выстрела, мушкет необходимо слегка повернуть и постучать по нему после того, как запальный заряд засыпан на полку, чтобы часть его попала и в запальное отверстие».
Солдату тех дней приходилось таскать на себе все необходимое для ухода за своим оружием, в том числе иглу для чистки запального отверстия, когда оно забивалось грубого помола порохом или продуктами его сгорания. Это оружие крупного калибра обычно заряжалось круглыми пулями значительно меньшего диаметра, чем канал ствола, чтобы дать возможность стрелку загнать пулю на пороховой заряд одним ударом приклада мушкета об землю; шомпол имелся только у сержанта, его носили отдельно, и выдавался он любому стрелку, считавшему, что пулю его оружия необходимо посадить на место именно шомполом. Позднее было решено, что при каждом заряжании необходимо убедиться в правильном положении пули; стволы мушкетов стали изготовляться с продольными каналами и плющильными наковаленками на дне зарядной каморы ствола, что потребовало оснастить каждый мушкет своим собственным шомполом, который был закреплен под стволом.
Порох, пули, запас фитилей и прочие принадлежности к мушкету обычно переносились на широкой перевязи, переброшенной через левое плечо стрелка. Вес и громоздкость этого легковоспламеняющегося снаряжения, вкупе с неудобством заряжать и стрелять, делали оружие обузой для солдат. По своей эффективности мушкеты ранних образцов также значительно уступали большому луку или арбалету. Опытный лучник мог выпустить в минуту двенадцать стрел, каждая из которых точно поражала цель на дистанции 200 ярдов, пробивая при этом двухдюймовую дубовую доску. Результат, который показывала гораздо менее точная пуля фитильного мушкета, не был выше, к тому же мушкетеры находились в заведомо невыгодном положении по сравнению с лучниками из-за трудностей, которые они испытывали при заряжании и из-за замедления, в результате этого темпа стрельбы. Во время дождя их фитили, как правило, гасли, а порох на пороховой полке подмокал. В таких условиях осечки были скорее правилом, чем исключением. Но даже в благоприятную погоду, когда стрелок готовился предпринять внезапное нападение, тлеющий фитиль выдавал его своим дымом, запахом и мерцанием огня. По существу, единственным преимуществом, которое можно признать за ранними фитильными мушкетами, был психологический эффект, производимый на растерянного и суеверного противника, перепуганного громом выстрелов и пламенем, вылетающим из стволов.
Однако с первых лет XVI столетия тактико-технические характеристики фитильного мушкета начали меняться к лучшему. Пороховая полка была оснащена крышкой на петлях, тлеющий кончик длинного фитиля теперь защищал дырчатый цилиндр из бронзы, а замок был усовершенствован благодаря изобретению взводимого курка, удерживаемого во взведенном состоянии шепталом и подаваемого вперед пружиной. Курок подавался к пороховой полке нажатием на спусковой крючок, защищенный спусковой скобой. Мушкеты, которыми был вооружен Шамплейн, относились именно к такой системе оружия. К этому времени уже стали применяться мушкеты с колесцовым замком и ударно-кремневым замком, но фитильный замок оставался намного более дешевым в производстве, а потому большинство европейских правительств приняли подобные мушкеты на вооружение своих армий.
Когда испанцы в начале XVI столетия стали появляться в Америке, они принесли сюда с собой и некоторые из тех тяжелых фитильных мушкетов, которые уже более ста лет находились на вооружении испанских военных. Такой стандартный мушкет весил от 15 до 20 фунтов, так что солдаты обычно обзаводились своего рода подушечками или подкладками, которые клались на правое плечо, чтобы смягчить давление тяжелого оружия во время переходов. Для ведения огня ствол опирался на раздвоенную вверху вилкообразную опору, а приклад упирался в плечо. Это оружие примерно 10-го калибра снаряжалось зарядом черного пороха весом около 1 унции, а свободно входившая в ствол пуля имела 12-й калибр, то есть из фунта свинца изготовлялось двенадцать круглых пуль. Обычная дальность стрельбы подобной пулей составляла, как утверждается, триста шагов, однако не имеется никаких свидетельств точности их попадания на таком расстоянии. Незадолго до начала испанских завоеваний в Америке герцог Альба постановил, что в вооруженных силах под его командованием один мушкетер должен приходиться на двух пикинеров. Хотя свидетельства об относительной насыщенности фитильными мушкетами в экспедиционных силах весьма ненадежны, все же авторы тех лет отмечают, что тяжелые мушкеты применялись во время военных действий в Мексике в 1519 году и в Перу в 1530-х годах. В воспоминаниях о походах Коронадо (1540—1542) и Онате (1598—1608) в Нью-Мексико среди описаний вооружения можно опознать мушкеты как с колесцовым, так и с ударно-кремневым замком. Захват и уничтожение аборигенов были обычными операциями испанцев в течение этого периода, и применение подобного оружия в этих южных колониях Испании имело убийственные последствия. Неоднократные вторжения на Флориду и на побережье Мексиканского залива, осуществленные в первой половине XVI века, также были делом рук вооруженных мушкетами испанцев, тщетно пытавшихся найти богатства, подобные найденным ими же в Мексике. Порой на свет извлекаются остатки принадлежавшего им холодного оружия и лат, так что можно ожидать, что будут найдены и части их огнестрельного оружия где-нибудь в районах действий Нарваэса, Кабеса де Вака или Эрнандо де Сото.
Французы, которые определенно претендовали на воцарение в Америке в 1530-х годах, принесли свои фитильные мушкеты на берега реки Святого Лаврентия. Как тяжелые мушкеты, так и более легкие их разновидности – аркебузы, не требовавшие вилкообразной опоры при стрельбе, – применялись этими захватчиками в северных районах страны. Нет никаких документальных подтверждений, на которых основывались бы подробные описания французских фитильных мушкетов, принесенных в эти края во время походов Жака Картье, но в различных записках мы находим многочисленные упоминания о применении этого огнестрельного оружия для приветствий дружески настроенными индейцами, которых встречали участники этих походов; существует также и описание, приведенное выше, о стычке Шамплейна с ирокезами в 1609 году.
Среди следов, оставленных французами XVI в. в Америке, мы видим превосходный рисунок, сделанный Жаком Лемойном, одним из участников злополучной группы гугенотов, попытавшихся было основать французскую колонию во Флориде в 1564—1565 годах. Испанцы, уже обосновавшиеся в Вест-Индии, стерли эту злосчастную колонию с лица земли, но художник, Лемойн, избежал участи остальных и сохранил воспоминания о некоторых деяниях колонистов-протестантов. К счастью для нас, он уделял в них внимание как стрелкам, так и их оружию. На рис. 1 изображен французский аркебузир, зарисованный Лемойном во Флориде. Этот человек со всем своим снаряжением может считаться представителем всех и каждого из европейцев, принесших с собой первое огнестрельное оружие в Америку. На рисунке мы видим аркебузу, которая весила около 10—11 фунтов и во время ведения огня из нее должна была упираться в грудь стрелка плоским торцом своего широкого приклада. Вилкообразная опора при стрельбе не требовалась.
Пуля (калибра 66) весила около 1 унции, а внутренний диаметр канала ствола составлял приблизительно 0,72 дюйма. Дальность стрельбы составляла 200 ярдов, но точность попадания на такой дистанции должна была быть весьма малой. На рисунке можно опознать пороховницу с более грубым порохом для заряда ствола, меньшую пороховницу с
порохом для затравочного заряда и горящий конец медленно тлеющего фитиля. Собственно фитиль представлял собой шнур, свитый из нескольких волокон, вымоченных в растворе селитры. Он тлел по 4– 5 дюймов в час и переносился тлеющим в правой руке солдата. Когда надо было открывать стрельбу, небольшой отрезок фитиля вставлялся в серпентин или замок – его можно различить на рисунке около подбородка аркебузира – и зажигался от длинного фитиля. Маленький фитиль заменялся после каждого выстрела.
Рис. 1. Французский аркебузир XVI в. во Флориде с фитильным мушкетом. Рисунок сделан Лемойном ок. 1564 г.; воспроизведен Лораном, 1964 г.
Некоторые военные отряды тех лет, вместо использования коротких фитилей, регулярно вставляли в замок тлеющий конец длинного фитиля, причем хранили его постепенно тлеющим с обоих концов. В этом случае пороховая полка и ее содержимое, натруска запального пороха, были прикрыты крышкой с шарниром, которую приходилось вручную открывать перед каждым выстрелом. Нажатием на длинный и неуклюжий рычаг, который выполнял роль спускового крючка, освобождалось шептало – и пружина внутри замка подавала серпентин с горящим концом фитиля к пороху на пороховой полке. После воспламенения пороха другая пружина снова возвращала серпентин во взведенное состояние.
Обычная перевязь и висящие на ней капсулы с заранее отмеренными зарядами пороха на рисунке Лемойна не представлены. Пули обычно носились в кожаном мешочке, но перед боем некоторое их количество помещалось стрелком в рот для более быстрого заряжания. Подобная практика, позаимствованная у многих индейских племен, существовала на протяжении всего периода использования дульнозарядного оружия. Аркебузиров обычно сопровождал унтер-офицер французской армии, имевший при себе шомпол.
Английские колонисты принесли фитильные мушкеты в Джеймстаун (1607), в Плимут (1620) и в Бостон (1630). В этот период появились также привезенные англичанами арбалеты, большие луки, колесцовые и ударно-кремневые мушкеты, но преобладали все же мушкеты фитильные. Первые ударно-кремневые мушкеты стали крупным шагом вперед по сравнению с мушкетом фитильным, и поскольку они были доступны каждому работающему колонисту, то постепенно стали популярным огнестрельным оружием в Новой Англии. Много фитильных мушкетов было переделано в ударно-кремневые системы, новые ударно-кремневые мушкеты импортировались во все возрастающих количествах, и вскоре после Пекотской войны в 1637 году мушкет с ударно-кремневым замком можно было увидеть в руках как простых людей, так и родовитых аристократов и крупных военачальников. Фитильный мушкет сошел со сцены в Вирджинии в 1630-х годах; в Массачусетсе и Коннектикуте он превратился в безнадежно устаревшее оружие во второй половине XVII века, хотя на своей европейской родине он был в ходу еще и двадцать пять лет спустя.
Голландцы, появившиеся на Гудзоне в 1613 году, принесли с собой фитильные мушкеты, которые в соответствии с законом были стандартизированы для армейских нужд. Такой мушкет весом 16 фунтов стрелял пулей весом 0,1 фунта (из 1 фунта свинца изготавливалось десять пуль – 10-й калибр), а десятифунтовая аркебуза использовала пули 20-го калибра. Боксель, современник этой волны колонизации, описывает голландский мушкет общей длиной 4 фута 9 дюймов и сверловкой ствола диаметром 0,69 дюйма. Пуля имела калибр 0,66 дюйма. Насыщенность войск этим оружием была практически идентичной с наличием в армии голландских ударно-кремневых мушкетов, рассматриваемых в одной из последующих глав. Поскольку многие голландцы-штатские тайно продавали такие мушкеты индейцам, то голландское правительство в 1656 году попыталось законом ограничить владение иммигрантов только фитильными мушкетами. Когда английские силы под командованием герцога Йоркского уничтожили в 1664 году Новую Голландию, закон Новой Англии, запрещавший все фитильные мушкеты, был распространен и на регион Гудзона.
Шведы, которые в 1638 году попытались обосноваться в долине Делавэра, привнесли с собой и свою разновидность фитильного мушкета. Густав Адольф, буквально накануне шведской экспансии в Америку, вооружил победоносную шведскую армию одиннадцатифунтовым фитильным мушкетом, из которого можно было стрелять без опоры. Он выпускал пулю, вес которой незначительно превышал 1 унцию, из ствола со сверловкой в 0,72 дюйма. Две трети шведской пехоты имели на вооружении именно такую разновидность мушкета. Появился он и в Америке вместе с небольшим контингентом войск, ставших гарнизонами форта Кристина, на месте нынешнего Иллинойса, и форта Готенбург, поблизости от современной Филадельфии. Этого, разумеется, было совершенно недостаточно, чтобы победить голландцев в сражениях 1651 и 1655 годов, и Новая Швеция пала перед Новой Голландией. В свою очередь, Новая Голландия, как уже ранее упоминалось, была захвачена в 1664 году Новой Англией, и в соответствии с законом новых хозяев все фитильные мушкеты на Делавэре были запрещены.
Рис. 2. Короткий, легкий кремневый мушкет, сделанный в Италии в 1650 г. Этот тип оружия был предшественником мушкета, ставшего фаворитом в торговле с индейцами
Насколько мне удалось выяснить, французские власти не вводили каких-либо законов против фитильных мушкетов, так что, вполне возможно, это оружие еще использовалось в Новой Франции и в последние годы XVII века, но у французов не было причин особо настаивать на этом. Ударно-кремневые мушкеты стали импортироваться из Франции в товарных количествах в 1640-х годах, поэтому вскоре их количество в Америке стало таким, что французские торговцы смогли наладить оптовые поставки ударно-кремневых мушкетов индейским племенам в глубинных районах страны. К 1675 году фитильный мушкет в качестве армейского оружия нигде в Америке уже не использовался. В дни своего преобладания – в первой половине XVII века – он, разумеется, отлично послужил в сражениях против индейцев, но все же никогда не был важным товаром в торговле с индейцами.
Ударно-кремневый мушкет, наоборот, быстро превратился в главный товар в торговле с индейцами. Это оружие, с его открывающейся защитной крышкой запального полка (рис. 2), было широко распространено в Западной Европе во второй половине XVI века. Нет никаких сомнений в том, что оно появилось в Америке вместе со своими современниками – фитильным мушкетом и мушкетом с колесцовым замком, но его серьезная заслуга состоит в том, что оно сыграло важную роль в истории эволюции огнестрельного оружия, так как явилось экземпляром переходного образца от колесцового мушкета к истинному ударно-кремневому мушкету. Одним из недостатков ранних образцов ударно-кремневого мушкета была конструкция механизма взвода, и поэтому стрелок был вынужден постоянно носить свое оружие полностью взведенным. Если курок был снят со взвода, то крышка полки открывалась и затравочный заряд пороха высыпался. Испанцы накануне 1650 года, похоже, смогли найти способ избавиться от этого недостатка конструкции с помощью системы полувзвода. Введя дополнительный упор на шептале замка, оружейник получил возможность объединить крышку полки и стальную терку-кресало в один узел. Это новшество позволило спускать курок при закрытой крышке затравочной полки. Тот же самый результат был достигнут другими изготовителями оружия путем оснащения самого курка собачкой на его тыльной стороне, которая удерживала его в полувзведенном состоянии. Именно такое нововведение – объединение крышки полки и кресала в единый блок – и сделало это оружие истинным ударно-кремневым мушкетом, конструкция которого просуществовала более двухсот лет, подвергнувшись лишь крайне незначительным улучшениям. После принятия на вооружение ударно-кремневого мушкета почти всеми армиями европейских стран в середине XVII века гражданское население тоже стало настаивать на праве владения таким усовершенствованным оружием. Англия, Франция и Голландия – все они поставляли кремневые мушкеты своим вооруженным силам в Америке, а также и своим колонистам и торговцам. К 1650 году, несмотря на все законодательные запреты, обширная торговля с индейцами огнестрельным оружием и боеприпасами велась всеми европейцами в Новом Свете, за исключением испанцев.
iknigi.net