взгляд за горизонт » Военное обозрение
Соответствует ли концепция развития бронетанковой техники реалиям26 февраля под руководством президента Клуба военачальников Российской Федерации генерала армии Анатолия Куликова состоялся «круглый стол», где были затронуты проблемы разработки и создания перспективных платформ для бронетанковой техники. Участники дискуссии обсудили ТТХ новых машин, условия их производства, ряд других актуальных вопросов, которые следовало бы поставить перед Министерством обороны и военно-политическим руководством.
От «Арматы» до «Курганца-25»
Необходимо обсудить порядок формирования тактико-технического задания (ТТЗ) на создание боевой бронированной и другой техники для общевойскового боя. Это связано с тем, что в последние годы у нас в стране, к сожалению, данному вопросу уделялось недостаточно внимания.
К перспективным БМП
Появление новых средств вооруженной борьбы является следствием разрешения ключевого противоречия: что нового по своим тактическим качествам способен принести образец на поле боя и технически обеспечить реализацию требуемых способностей.
Этот компромисс разрешается при формировании тактико-технического задания на разработку средств вооруженной борьбы исходя из приоритета тактических возможностей подразделений в целях достижения превосходства над противником как в огне и ударе, так и в защищенности и маневре, в том числе и за счет повышения командной управляемости.
Таким образом, разрабатывая ТТЗ на образец вооружения, первоначально нужно задаться вопросом: что нового в характере боестолкновения дает он, как изменится ход боя исходя из тактических свойств данного образца?
Чтобы ответить на этот вопрос, необходим детальный анализ развития общевойскового боя, в том числе на низшем тактическом уровне (отделение, взвод, рота).
Сегодня можно спрогнозировать и обеспечить развитие таких черт общевойскового боя, как стремление максимально добиться огневого превосходства, не вступая в контактное боестолкновение, значительный рост тактической автономности подразделений низшего тактического звена, эффективно реализовывать имеющийся ресурс разведывательной информации, обеспеченной ЕСУ ТЗ.
Решение данных вопросов возможно через создание комплекса вооружения боевой машины, способного решать огневые задачи общевойскового боя. Обеспечение боевых машин такими тактическими возможностями позволяет придать им роль системообразующего огневого средства в мотострелковых отделении, взводе, роте, создает предпосылки для значительного роста тактической автономности низшего звена, не имеющего в своем штате бесконтактных средств поражения.
Проявила себя и другая тенденция: повышение роли тактической автономности подразделений низшего звена (взвод, рота). Но у нас они пока реализуют развединформацию частично. Ушедшая, скажем, в отрыв рота, имея огромный объем информации, не может по ней самостоятельно отработать. Почему? Потому что возможности боевой машины пехоты опять же остаются прежними. Налицо противоречие. А ведь БМП должна обеспечивать максимальную реализацию той разведывательной информации, которую она получает в разведывательно-информационной сети.
В настоящее время бесконтактный бой способны вести командиры, имеющие ресурс авиации, штатную артиллерию и минометы – от батальона и выше.
Более детальный анализ структуры общевойскового боя, ведущегося низшим тактическим звеном (отделение, взвод, рота), позволит сформировать и другие тактические качества перспективных боевых машин общевойскового боя.
Как это обеспечить?
Требуется серьезный анализ роли органов военного управления в разработке проектов ТТХ на проведение НИОКР по созданию перспективной техники для общевойскового боя. ТТЗ на НИОКР в приоритетном порядке должно обеспечивать появление боевых машин, способных своими тактическими возможностями господствовать на поле боя.
Мы не имеем права формировать ТТЗ, опираясь только на старые понятия. БМП крайне необходимы новые тактические свойства. Тогда будет совершенствоваться и сама тактика, в основе которой оружие. Появится новый рисунок боя.
Другая негативная тенденция, которая мешает работать, – проблема привлечения частного капитала в решение задач по НИОКР. Президент России и председатель правительства поставили такую задачу. Но как это осуществить? Все НИОКР идут через торги и тендеры, где выбирается головной исполнитель, ему платятся деньги, определяется алгоритм работы. При этом игроки, которые в состоянии делать альтернативные проекты, остаются в стороне. Хотя многие из них готовы эти вещи решать даже в инициативном порядке, за свои средства. Главный враг в этой ситуации – неконфиденциальность процесса. Один делает одно, другой – что-то параллельно. И находится орган, который начинает проводить публичное сравнивание. В этом случае не получается полноценной конкуренции.
Считаю, что наряду с победителями конкурсов по НИОКР надо давать право работать и так называемым инициативникам. Выдавать им ТТЗ и согласно ГОСТу спрашивать с них. Тогда будет многообразие решений.
Оружие на новых принципах
Большие работы ведутся сегодня и по созданию оружия на новых принципах поражения. Обязательное условие для его размещения на борту машины – наличие энергетической базы и большие источники энергии, производимые в считаные доли секунды. Здесь можно пойти двумя путями. Первый – поставить на борту вспомогательную силовую установку, накачивать энергию и потом выбрасывать ее (пучковое, электромагнитное, оптико-электронное оружие). Второй – создавать машины с электрической трансмиссией и функцией накопления энергии.
Поиск и разрешение проблемы накопления энергии достаточно непростой в технологическом плане вопрос. Решение этой технической задачи позволит создавать базовые машины, комплексы вооружения которых дадут возможность расширить аспект воздействия на противника.
Словом, можно идти разными путями. Но без решения этой проблемы говорить о транспортной базе (унифицированной платформе) мы пока не можем. Поэтому целесообразно начать работы по созданию новых платформ (разных по массе) и потенциально способных без серьезной переделки применять оружие на новых поражающих принципах, требующих больших энергетических потоков.
Заглянуть в 2020 год
Как бы ни шла сегодня реализация задач по трем основным ОКР для Сухопутных войск («Армата», «Бумеранг», «Курганец-25»), думаю, все усилия ОПК и заказчика должны быть направлены на то, чтобы эти ОКР были эффективно и максимально качественно завершены. Потому что это первые машины, которые создаются, будучи вписаны в ЕСУ ТЗ. Это первые машины, отвечающие новым требованиям по уровню защищенности.
Кроме того, достигнутые технические заделы по этим ОКР могут стать основой для создания перспективной техники – машин будущего. Для этого также необходимо полностью выполнить требования ГПВ-2011–2020 по реализации и введению в строй данного типа техники, что позволит наработать опыт эксплуатации мотострелковых бригад, имеющих единую транспортную платформу. Большое значение в будущем будет иметь опыт по созданию разнообразной (боевой, обеспечивающей) техники на единой платформе.
Основным преимуществом этих машин является то, что они создаются в рамках ЕСУ ТЗ – единой системы управления войсками тактического звена. Эти бригады будут, во-первых, по-иному выглядеть в вопросах командной управляемости. Во-вторых, это позволит обрести опыт, научить войска работать в ЕСУ ТЗ.
Ключевой игрок – главком
Совершенствование методики разработки ТТЗ на НИОКР должно обеспечить уход от эволюционного тиражирования «новых» машин с прежними тактическими свойствами, создать условия по оснащению общевойсковых подразделений боевой техникой, способной изменить рисунок общевойскового боя, прежде всего в звене отделение – взвод – рота.
Требуемые тактические свойства боевых машин общевойскового боя являются результатом анализа его развития. Такой анализ – дело главного командования Сухопутных войск ВС РФ, значит, ключевой игрок на этом поле – главнокомадующий Сухопутными войсками ВС РФ.
Сергей Кизюн,
экс-начальник штаба ЛенВО, генерал-полковник
Новое – хорошо забытое старое?
На танк Т-95 ТТЗ было утверждено начальником Генерального штаба, а не начальником главка и подписано главкомом Сухопутных войск. Никакой крамолы в этом нет. Тактический облик машины всегда определялся командирами, выставлялись требования, главки вместе со своими институтами формировали ТТЗ и т. д.
Проблема в другом. Нужно просто вспомнить хорошо забытое старое и восстановить роль главка. Я, например, не понимаю, как сейчас нынешние главки со штатом 30–40 человек (было 300) да еще в системе материально-технического обеспечения (куда они вошли вместе с тыловиками) решают задачи по отработке ТТЗ. Думаю, никак. В настоящее время ТТЗ отрабатывает промышленность. И мы это прекрасно знаем. Мы видим, что сегодня военно-техническая политика определяется не главкоматом, даже не Генеральным штабом, а промышленностью. Вот в чем вопрос.
И тут многое зависит от личности главкома, который должен поднять флаг и сказать: я готов заниматься этим вопросом. А дело промышленности – техническое как органа обеспечения. Сейчас командная управляемость в связи с включением в архитектуру ЕСУ ТЗ приобретает четвертое свойство.
Сегодня, как уже отмечалось, активно ведутся работы по созданию «Арматы», «Курганца-25», «Бумеранга». Все они связаны с созданием новой унифицированной платформы для вооружения. «Армата» – тяжелое вооружение, «Курганец-25» – легкое, «Бумеранг» – среднее (колесная база). Но насколько заложенные в них ТТЗ будут отвечать обсуждаемым нами требованиям? Поэтому речь надо вести о совместимости новой платформы и размещаемой на ней системы вооружения.
Владислав Полонский,
советник генерального директора ОАО «КамАЗ», экс-начальник ГАБТУ, генерал-полковник
Надо искать компромисс
Я бывший председатель Научно-технического комитета Главного бронетанкового управления. В 1987 году был председателем комиссии по утверждению чертежно-технической документации БМП-3 и БМП-3Ф. Из доклада понял, что государство, к сожалению, отстранилось от решения данной проблемы. Проходят непонятные конкурсы, аутсорсинги и т. п. Нам известны все игроки на этом поле: Тула (Шипунов), Курган (Сальников), Рубцовск (Прокопович) – все, кто мог что-то делать. У нас просто нет других КБ, которые способны что-то создать. Но многих уже просто не существует. КБ и производство в Рубцовске находятся в упадочном состоянии. А они делали хорошие КШМ и БРМ.
Ни в коем случае не умаляю роли Генерального штаба и главкомата Сухопутных войск в определении облика новой боевой машины. Тем не менее думаю, надо вернуться к старой системе разработок ВВТ, в которой было все расписано до деталей. В каждом виде и роде войск работал Научно-технический комитет (НТК), который определял перспективы развития данной техники. В том числе в ГРАУ, ГАБТУ. В ГРАУ даже четыре таких НТК было. А что может сделать ГАБТУ в нынешнем виде? Сейчас в нем меньше народу, чем у меня было в НТК (56 офицеров в управлении), плюс отдел серийного заказа (40 человек).
БМП-3 – хорошая машина. И сегодня нам в первую очередь надо бы решить, как использовать те 10 тысяч машин, которые находятся в войсках, в том числе БМП-2, БПМ-1. Что с ними делать?
Сейчас говорят о «Курганце». Но мы еще много лет назад смотрели вперед, когда разрабатывали БМП-3. Мы ее платформу использовали и под «Хризантему», и под машину управления огнем, и под БРП – все было предусмотрено. Просто на новом витке пришли к этой же проблеме, причем не лучшим образом. Почему? Потому что оргштатная структура МО РФ (ее технические службы) не позволяет ныне решать такие объемные задачи, какие мы решали в свое время.
Первая и главная задача сегодня – модернизировать БМП-1, БМП-2, БМП-3. Хотя от предыдущего главкома Сухопутных войск я слышал мнение, что БМП-3 нам якобы не нужна ни в каком виде. Новый главком 13 января 2012 года побывал на заводе в Кургане и предложил определиться с модернизацией. Но что имелось в виду, так до конца и не прояснилось.
Что значит разработать новую машину? Даже в советское время в поте лица надо было работать для этого пять – семь лет. Сейчас якобы ставится задача броневой защиты БМП от пуль калибра 12,7 миллиметра и от подрыва заряда, эквивалентного шести килограммам ВВ. Можно, конечно, написать любые требования, но как их выполнить?
Тут, мне кажется, надо искать достойный компромисс и исходить из тех задач, которые БМП выполняет на поле боя. Ей, например, не надо ставить задачи по ведению огня с закрытых позиций. Она действует в прямой видимости противника и по выявленным целям.
Если говорить о башне, то нам, полагаю, нужна та, которую разработало КПБ (Тула). Но тут надо выработать единое мнение, определиться со способами модернизации и унифицировать БМП-3 и БМД-4 по комплексу вооружения. Главный вывод, думаю, заключается в том, что необходимо делать в системе государства одну машину. Мы уже нахлебались с танками Т-64, Т-72. Пора извлечь уроки. Но пока, судя по всему, никаких выводов из собственных ошибок не делаем.
И еще очень важный вопрос – техническое обеспечение. Сейчас его полностью передали организациям «Оборонсервиса». Это неправильно. Считаю, войска должны обеспечивать как войсковой, так и капитальный ремонт, как это делалось раньше. Плюс осуществлять техническое обеспечение во всех видах боя.
Леонид Колесников,
экс-председатель НТК ГАБТУ, советник президента Росаэросистем, генерал-майор
Что скажут командиры
Расход боеприпасов в Великой Отечественной войне составлял восемь вагонов в сутки. В афганской – 11 вагонов. В ходе чеченской кампании – 16 вагонов. А в грузино-осетинском конфликте 58-й армии потребовалось уже до трех боевых комплектов. Поэтому если говорить о создании новой БМП, то надо исходить из того, что это будет комплексная машина, которая должна прежде всего устраивать общевойскового командира не как артиллерийское средство поражения, а как подвижный огневой комплекс.
Николай Свертилов,
советник АО «Турбохолод», экс-начальник ГРАУ, генерал-полковник
Критерий: эффективность-стоимость
Тут поднят целый комплекс вопросов, которые, однако, немного не сбалансированы. Первый – строительство Вооруженных Сил и замысел применения огневых средств. Второй – роль и место конкретных ВВТ в боевом строю. Третий – техническая реализация идеи по созданию новой машины.
Мы говорим о системе защиты личного состава и обеспечении захвата определенной территории на местности в ходе общевойскового боя. Танки обеспечивают захват территории, высот, прорыв обороны, защиту личного состава. Системообразующим в этом кулаке всегда является танк. БМП, как и БТР, – средство доставки личного состава до заданного рубежа. БМП нам необходимы для того, чтобы обеспечить продвижение личного состава.
Дальше стоит вопрос об огневом поражении. Средств поражения на БМП можно, конечно, навешать очень много. Но когда мы говорим о массовом вооружении, на первый план выходит критерий эффективность-стоимость. Он связан еще с понятием максимально наносимого ущерба. Если БМП вместе со своим отделением наносит ущерб в один миллион долларов, то строить такую машину за 10 миллионов долларов бессмысленно. Повторю: мы говорим о массовом производстве с унификацией по всем позициям, калибрам, двигателям, энергообеспечению.
Кроме того, ведем речь об оружии пятого поколения. А это единое информационное пространство, автоматизированная система управления войсками, бронеобъектами, снарядом. Но тогда в автоматизированном режиме мы должны получать и целеуказание. Значит, нужен единый КП. И все это должно определить ГОУ Генштаба вместе с главкоматом Сухопутных войск.
Соглашусь с выступавшими в том, что мы всегда стремились к сокращению типажа и унификаций, чтобы обеспечить живучесть объекта на поле боя, максимально короткий срок его восстановления, минимальный разброс по запчастям и т. д. Но давайте посмотрим, кто это все будет делать: Курганский завод, Арзамасский? Я совсем не уверен, что они готовы к этому. Сварку корпусов, например, сегодня могут производить только на заводах в Волгограде и Кургане. А корпуса на БТР варить лишь в Арзамасе. К сожалению, уже невозможно это осуществлять в Рубцовске, Подольске, Владимире.
Мы опять возвращаемся к проблемам нашей оборонной промышленности, которая, оказывается, пишет сама для себя ТТЗ. Я не против, а только за создание новой БМП, если она впишется в общую систему бронетанкового вооружения. А еще будет отвечать Концепции строительства Вооруженных Сил. Нет вопросов. Но это должно быть согласовано между Генеральным штабом, главкоматом Сухопутных войск и Военно-промышленной комиссией при правительстве Российской Федерации. Тут велосипед изобретать не надо. Вопрос стоит конкретно: будет отвечать машина требованиям пятого поколения или нет?
Мне кажется, что не будет. И вот почему. В Первой мировой войне было разведано 25–27 процентов данных, из них 50 процентов достоверных. Во Второй мировой из 50–55 процентов разведданных 50 процентов достоверных. Сейчас на это работают воздух, космос, радиоэлектронная разведка, что позволяет нам на сто процентов вскрывать информацию о противнике. Бесконтактная война позволяет обнаруживать и уничтожать все объекты не только на поле боя, но и в глубоком тылу. Поэтому мы должны делать БМП с высокой живучестью, хорошей защитой. А стрелять, образно говоря, за горизонт БМП никогда не будет. Ее задача – идти за танковыми порядками и решать конкретные тактические задачи.
Что касается новых движителей (электромеханических, электромагнитных), то это уже лишь варианты исполнения. Хорошо было бы сделать БМП на воздушной подушке и достичь тем самым высочайшей проходимости даже по болотам. Но чего это будет стоить?
Многие говорят о новой броне, которую мы, мол, при надобности купим за рубежом. Но поймите, никто нам броню не продаст. У нас есть новая алюминиевая броня с удельным весом 2,3, но ее не берут. Есть другой марки, но катать ее некому. Можно, конечно, привлечь «Запорожсталь», но это уже другое государство.
Ко мне обратился профессор Александр Елькин, который создавал первую динамическую защиту для танков. Сейчас он с коллегами разработал новую, удостоившись за это премии Жукова. Есть другие организации типа «Зенита», которые создают систему активной защиты объектов. За счет этого бронепробиваемость снижается в несколько раз. Но всегда ли востребованы эти изобретения?
Мы не можем сделать из БМП дом на колесах. Исследования показали, что снижение высоты БМП на 0,5 метра повышает живучесть экипажа сразу на 25 процентов. То есть только изменение силуэта сразу на четверть улучшает живучесть машины. Для сравнения: высота нашего танка – 2,107 метра, а «Леопарда» или «Абрамса» – 3,3 метра. И сегодня вопрос не в том, как пробить броню (в единоборстве со снарядом броня проигрывает), а в том, как попасть.
Если подвести итог, то мы, конечно, поддерживаем создание новой машины как нового образца вооружения. Но при формировании ее облика надо бы и ветеранам ГАБТУ, специалистам других ведомств поучаствовать в написании ТЗ, а потом пролоббировать его. Для этого необходимо подготовить хорошую инженерную записку с аргументированным обоснованием всех технических характеристик и предложений по их реализации.
Мы сейчас готовим новую Концепцию системы обеспечения и технической готовности. Ведь функции ремонта техники были переданы в «Оборонсервис» и теперь ничего не работает, никто ни за что не отвечает. Комплексного ремонта нет, как нет и его элементов. Интересно, что во внутренних войсках старая система обслуживания и ремонта ВВТ сохранилась и работает прекрасно.
Анатолий Ситнов,
президент, председатель совета директоров ЗАО «ВКМС», член Общественного совета при ВПК, генерал-полковник
БМП-3 – хорошая машина
Выскажу мнение человека, в Афганистане эксплуатировавшего БМП в должности командира батальона, начальника штаба и командира полка, командира дивизии, в которой было четыре мотострелковых полка и все – на БМП.
Каковы слабые и сильные стороны этой машины? Мне приходилось вести боевые действия на ней, спать в ней, ремонтировать силами рембата и даже устанавливать дополнительное оборудование. Например, специальные крепления для ДШК, КПВ, НСВ «Утес», АГС-17, «Василек», «Поднос», от которых на борту порой зависела жизнь экипажа и десанта. Но где и как это все размещалось? Мы занимались самодеятельностью, и хотелось бы, чтобы в дальнейших разработках машины конструкторы учли наши пожелания. Ведь БМП – это машина не экипажа из двух человек, а мотострелкового отделения, которое в боевых действиях усиливается еще и огнеметчиками, минометчиками.
Крайне необходимыми в бою оказались и специальные крепления для ящиков с боеприпасами, гранатами ПГ-7, дымов, ВВ, что также нужно для боя. Но именно на это почему-то никогда не обращали внимания конструкторы. Не говоря уже об оборудовании бронированной спинки для командира БМП или креплении мешков с песком, на которых могли бы размещаться пехота и пулеметчик РПК и ПК, располагающийся впереди на броневом листе БМП.
Наконец, это приспособление для хранения вещмешков, которые при ведении боевых действий в горах могут иметь вес под 52 килограмма, для ОЗК, сухого пайка, емкостей для воды. Ни в одной из наших машин никто не придумал простого бака для воды, в нем можно было бы кипятить воду для чая и кормить солдата горячей пищей в полевых условиях. Никакой тыл солдата в бою не накормит.
А как отдыхать в БМП ночью и при этом постоянно держать связь с командующим? Для этого надо все время быть в шлемофоне, чтобы иметь возможность прослушивания всех ротных и полковых сетей. Но громкой связи внутри БМП не предусмотрено, хотя сделать ее промышленности легко и просто. А голосом и флажками в бою не науправляешь. Казалось бы, мелочи, но без них не обойтись.
Конечно, машины должны быть нескольких типов для ведения боя в разных условиях: горах, пустыне, на болотистой местности, в северных районах. Но в целом БМП-3, повторю, машина хорошая. Я начинал с БМП-1 и еще комбатом стал мастером вождения. Потом были БМП-2, БМП-3 и впечатление от их эксплуатации в боевых условиях осталось прекрасное.
Виктор Барынькин,
главный военный инспектор ЗВО, председатель докторского диссертационного совета ВАГШ, экс-заместитель начальника Генерального штаба, генерал-полковник
Восстановить замов по вооружению
Если говорить с позиции внутренних войск о ТТЗ, то когда появилась необходимость создать специальную полицейскую технику, Главный штаб ВВ принял участие в ее разработке. И речь сначала пошла о тактических характеристиках, а потом уже о технических. При этом самым тесным образом мы взаимодействовали с Министерством обороны. Только потом уже оформляли тактико-техническое задание. Так сделана была заявка на 5-й класс защиты. Поэтому связь штабных командиров и технарей должна быть самой прочной.
А сегодня на кого опираться тому же, скажем, главкому Сухопутных войск, если у него нет даже заместителя по вооружению? Все равно мимо ГРАУ, ГАБТУ не пройдешь. Не потому ли порой мы наблюдаем такой разнобой во мнениях по этой проблеме различных главкомов, которые сменяют друг друга на постах? Сам главком не должен и не может писать ТТЗ на ту или иную машину. Но тогда кто?
Не знаю, насколько мы можем рекомендовать, но право высказать свою точку зрения по этому вопросу имеем. Считаю, в Министерстве обороны надо пересмотреть организационно-штатную структуру главкоматов. В частности, восстановить должности заместителей по вооружению в видах Вооруженных Сил РФ. Упрочить роль главных управлений.
Мы должны в связи с этим инициировать проведение научно-практической конференции, причем не только в рамках Клуба военачальников, а в масштабе Вооруженных Сил, Министерства обороны. И в ней должен обязательно принять участие заместитель министра обороны по вооружению, а рекомендации и выводы конференции доложены министру обороны.
Что касается БМП, то даже по итогам первой чеченской кампании мы сделали вывод: она очень хорошо показала себя. И не только БМП, но и БМД, МТЛБ, БТР, другие боевые машины. Сейчас во внутренних войсках осталось около 300 БМП, которые находятся в резерве. Но подчеркну, списывать их еще рано, они нужны.
Новая БМП появится лишь через какое-то время. Поэтому ближайшая задача – подвергнуть находящиеся в строю машины (особенно БМП-3, БМП-2) глубокой модернизации. Для этого должны подключиться наш ОПК, заместитель министра обороны с соответствующими структурами.
Относительно создания перспективной боевой машины пехоты, тут я солидарен с теми коллегами, которые считают, что она не должна прорывать оборону противника. Это понятно стало даже в ходе выполнения специальных операций внутренними войсками по борьбе с бандами. Сначала наносится минометно-артиллерийский удар, авиационный, а уж потом идет спецназ с БМП.
Петр Ровенский,
советник главнокомандующего внутренними войсками МВД России, экс-замглавкома ВВ по вооружению, генерал-лейтенант
Рано списали БМП-3Ф
БМП-3Ф – очень хорошая машина. Она обеспечивала все: и передвижение на плаву, и высадку десанта, и ведение огня на ходу. Я писал вплоть да главкома: давайте восстановим ее производство. Даже сегодня она отвечает необходимым требованиям, а с учетом возможной модернизации – тем более. Скажем, грузится на БДК 15 БМП. Но они порой не могут выйти на берег, что показали события в Йемене в 1989 году. Корабль тогда подойти к берегу не мог. Удалось осуществить это только с помощью ПТС. А БМП-3Ф смогла бы. Так что потенциал у нее не исчерпан и сегодня.
Павел Шилов,
экс-начальник береговых войск ВМФ, генерал-лейтенант
Нужна ББМ ХХI века
Подводя итог, хотел бы поблагодарить всех за предметный разговор. Конечно же, под каждое направление и вид боевых действий нужны различные ВВТ. Помню, в чеченской кампании после первых же подрывов на противотанковых минах все командиры запросили «Уралы», в которых двигатель был вынесен вперед и именно на него приходилась сила взрыва (в отличие от КамАЗов), а экипаж кабины оставался жив. А когда еще и в кузов стали класть броневой лист, нашивать борта, закрывать кабину, то лучшего укрытия не придумать.
В Чечне наш БТР-80, в котором находились еще несколько генералов, следовал за БМП. Так вышло, что БМП подорвалась на мине. К сожалению, не все в ней выжили, но тем самым она уберегла наш БТР от гибели. Поэтому абсолютно правильно здесь говорилось, что БМП должна обеспечивать не только транспортировку, но и защиту личного состава. Иначе зачем она нужна.
Сегодня нам требуется, видимо, уже другая боевая машина пехоты. С эффективной силовой установкой, высокими огневыми возможностями и ремонтопригодностью, более просторным десантным отделением, где есть все необходимое для боя и отдыха личного состава. То есть нужна машина ХХI века.
Но от кого должно исходить ТТЗ на нее? Видимо, от того, кто формулирует замысел боя. А это, судя по всему, главком Сухопутных войск. Эти проблемы, которые здесь хорошо обозначили практики из войск и представители промышленности, думается, очень актуальны и своевременны. Поэтому предлагаю подготовить в адрес председателя Военно-промышленной комиссии при правительстве Российской Федерации Дмитрия Рогозина и министра обороны генерала армии Сергея Шойгу записку с изложением наших предложений по итогам обсуждения проблем организации работ по созданию боевой техники для общевойскового боя с учетом перспектив совершенствования форм и методов его ведения.
Анатолий Куликов,
президент Клуба военачальников Российской Федерации, генерал армии
topwar.ru
6 военных машин будущего
Комментарии: 1У технического прогресса много любимчиков. Люди летают в космос, а затем разрабатывают автомобильный навигатор. Сначала придумывают ноу-хау для военного производства, а потом — для товарища-автомобилиста.
Самые крутые фишки сперва реализуются на машинах для спец.задач, а только потом приходят в наши «Ниссаны» и «Хёндаи».
Поговорим о шести боевых машинах, технологии которых в ближайшем будущем весьма смогут помочь военным.
Arquus Scarabee. Это чудо было создано специально Volvo Group. Особенностью данной машины является то, что несмотря на свой вес (а это 6 600 кг), эта махина может пройтись «походкой крабика». Эта функция идеально подходит для прохождения минного поля или для маневрирования по узким улицам города. Если бы у машины отсутствовала броня и защита, то это был бы обычный, но идеальный автомобиль для города.
Кроме таких чудес, «Скарабей» является гибридом. У него также есть режим бесшумного передвижения и возможность дистанционного управления.
Robotic Combat Vehicle. Похож на луноход, только для военных целей. Нет ни окон, ни дверей. Он очень легкий и компактный. У прототипа шесть колес, он полностью автономный и маленький. Говорят, что в 2021 году американские войска получат первый прототип в свое пользование.
SURUS. Это платформа является полностью автономной. Питание получает от водородных топливных ячеек. Если необходимо, эта установка может стать как грузовиком, так и жильём или медицинским модулем, а при острой необходимости и вовсе развести контейнеры с боеприпасами.
Кстати, его водородные модули могут полностью выступать как внешний источник электроэнергии. При необходимости, эта тележка станет так называемым PowerBank на колесах.
GMV Flyer 72. А этот аппарат не боится падения с самолета. У машины толстый клеточный каркас, битурбо дизельный мотор объемом 2,0 и мощностью 200 л.с., идеальная подвеска и невероятная надежность. А если необходимо, то этот экземпляр можно обвесить и защитой от грязи, и средствами для связи, и даже крупнокалиберными «опциями».
Prat & Miller METS. Если смотреть на внешний вид, кажется, что его недоделали. Но нет, на внешнем виде дизайнеры особо не заморачивались. Этот механизм представляет из себя многорежимную подвеску (собственно, как и исходит из расшифровки названия). Эта подвеска действительно для экстремальных условий — она пройдет через все подъемы и жесточайшие уклоны. А сама техника сможет помочь в различных ситуациях: благодаря своей подвеске любой кузов будет удерживаться постоянно в горизонтальном положении.
AT Black Knight. Невозможно дать одно название этому «транспорту». Это своеобразный гибрид машины, вертолета, дрона, грузовика. Но все-таки название у него есть — внедорожник вертикального взлёта.
Длина составляет около 10 метров, а масса около нескольких тонн. Для того, чтобы взлететь, на помощь приходит 8 турбо дизельных двигателей. Это транспорт предназначен для перевозок и эвакуации. Может перевезти около 450 килограмм веса, а разогнаться до 240 км/ч. Но это в воздухе. На земле максимальная скорость составит 112 км/ч.
Итог. Как видим некоторые новинки действительно футуристические. Но ведь и гироскутеры со смартфонами были когда-то из области фантастики. Надо думать, что многие из этих военных монстров поработают для человека и в мирных целях.
- Названы 9 самых некрасивых концептов
Смотреть все фото новости >>
Поделиться Сообщить об ошибкеВыделите ее и нажмите Ctrl + Enter
Просмотров: 27852 | Источник: car.ru | Автор: Алексей ШилкоСвежая версия модели Hyundai Accent ожидается в будущем году. Но уже теперь известно, что новинка будет оснащаться новым силовым агрегатом.
Смотреть все фото новости >>
Как сообщается, вместо базового 1,6-литрового агрегата (GDI), в новой версии будет использоваться 1,6-литровый Smartstream, в котором имеются существенные доработки по части впрыска и зажигания.
Новый мотор еще и экономичный, в сравнении с ранее используемой версией. Актуальный будет потреблять на каждые 100 километров пути 7,1 литра в городском цикле; 5,7 литра — по трассе и 6,5 литров в смешанном режиме езды (против: 8,4/6,2/7,4 литров).
Что до оснащения, то вероятнее всего, оно останется примерно такое же, как было у предыдущей версии Hyundai Accent.
Напишите в комментариях, насколько актуальна для городского автомобиля утрата мощности на 10 л.с. (агрегат новой версии Hyundai Accent выдает 120 л.с. вместо 130 л.с. ранее)?
Какой мощности по вашему мнению достаточно для езды в городском цикле?
Смотреть все фото новости >>
В российском представительстве Renault задумались над введением в службы каршеринга электромобилей.
Смотреть все фото новости >>
Пока такое предложение обсуждается с членами Правительства города Москвы. В качестве базовой модели предлагается использовать компактный хэтчбек с логотипом Renault. Модель Zoe как нельзя больше подходит для загруженных столичных улиц.
Введение каршеринг услуг для электротранспорта решает сразу несколько насущных проблем:
- экологической безопасности;
- снижения уровня шума;
- отказа жителей столицы от использования собственных машин.
Купить электромобиль в семью сегодня немногим по плечу. Число регистрируемых машин на электрической тяге исчисляется пока десятками. А вот воспользоваться таким автомобилем, взяв его в каршеринг компании, хотели бы многие.
Идея о такой услуги возникла на фоне планов начала производства модели Zoe в цехах российского предприятия. Передача части электромобилей в каршеринг компанию обеспечит спрос на модели, позволит развить зарядную инфраструктуру.
В случае заключения соглашения на реализацию проекта потребуется и расширение сервисного обслуживания электромобилей.
Пока неизвестно о сроках поставки машин, но с учетом развертывания их производства, проект откладывать не станут.
Смотреть все фото новости >>
Согласно статистическим данным, появившимся в глобальной Сети, продажи современных кроссоверов, а также внедорожников на территории Санкт-Петербурга, намного меньше показателей в Москве.
Смотреть все фото новости >>
По заявлению экспертов, доля продаж моделей SUV на территории северной столицы Российской Федерации составляет не более пятидесяти процентов.
Официальные данные гласят, что за первые 5 месяцев 2019 года жители Санкт-Петербурга приобрели приблизительно 19 100 новеньких моделей категории SUV. Они занимают 48,9 процента от всего объема российского авторынка.
По заявлению аналитиков, больше всего транспортных средств категории SUV было продано у таких автомобильных брендов, как: Hyundai, Mitsubishi, Renault, Volkswagen, Nissan.
Стоит напомнить, что сегмент внедорожников, а также кроссоверов, на сегодняшний день является самым крупным в рамках авторынка северной столицы России.
Десять лет назад доля данного рынка была меньше 25 процентов. В настоящее время он занимает лидирующую позицию по всем показателям.
Смотреть все фото новости >>
car.ru
Андрей Келлер: «Военные автомобили будущего будут электромобилями»
В последние дни весны страна отмечает День военного автомобилиста. Мы побеседовали с человеком, для которого военные автомобили стали делом жизни. Проректор по стратегическому развитию ЮУрГУ, выпускник Челябинского высшего военного автомобильного инженерного училища им. главного маршала бронетанковых войск П.А. Ротмистрова, полковник, профессор Андрей Келлер поделился историей выбора профессии, рассказал о развитии военного автомобильного транспорта в России и вкладе ЮУрГУ в этот процесс.
– Андрей Владимирович, с чего все начиналось? Был ли предопределен выбор жизненного пути?
– Сколько себя помню, на вопрос: «Кем хочешь быть?» всегда отвечал: «Военным!». К тому же вся семья – и отец, и братья – так или иначе были связаны с автомобильным транспортом. Один брат окончил военное автомобильное училище, второй – автодорожный институт. Любовь к автомобилям появилась с детства. Я шел по проторенному пути военного автомобилиста, о чем не жалею.
– С чего начиналось военное автомобилестроение в России?
– В становлении военного автомобилестроения можно выделить несколько этапов. Первое применение наземных самоходных транспортных средств в Российской Империи – это 1877 год, Русско-Турецкая война за освобождение Балкан. Тогда в ходе боевых действий была впервые применена «Особая команда дорожных паровозов» в составе 12 паровых тракторов, которые обеспечивали перевозку артиллерии и грузов. Опыт эксплуатации паровых машин в боевых условиях оказался успешным, но, из-за отсутствия специалистов, был забыт на последующие 20 лет.
С момента получения в 1885-86 годах в Германии Даймлером и Бенцем патентов на автомобили с двигателями внутреннего сгорания началась автомобилизация всего мира. А в России первый патент на автомобиль был получен спустя 10 лет, в 1896 году. Это был автомобиль Фрезе, к которому военное ведомство сразу же проявило интерес.
Чуть позже, в 1902 году, в вооруженных силах России впервые применили специализированную автомобильную технику. В ходе Курских маневров для обеспечения штабной деятельности и перевозки грузов были использованы легковые и грузовые автомобили российской разработки.
В связи с лавинообразным развитием автомобилестроения в 1910 году была создана первая автомобильная учебная рота, которая по своей сути представляла первый научный и образовательный центр в области применения автомобильной техники в вооруженных силах. Автомобиль был новинкой, чем-то неизведанным, требующим повышенной квалификации, поэтому в учебной роте начали подготовку специалистов и параллельно – разработку теоретической базы. Возглавил роту тогда еще капитан, а в будущем генерал Петр Иванович Секретев.
Именно дата подписания приказа по Военному ведомству на основании Высочайшего соизволения от 16 мая (29 мая по новому стилю) 1910 года о формировании 1-й Учебной автомобильной роты стала датой рождения автомобильных войск России – 29 мая 1910 года.
Ну а дальше началось бурное применение автомобильной техники. При этом до конца второй мировой войны отдельного автомобилестроения для вооруженных сил не существовало. Были разработки по бронеавтомобилям, которые, начиная с середины 20 годов, стали относиться к бронетанковой технике. Но в целом в вооруженных силах всех стран мира использовались обычные автомобили.
Однако опыт второй мировой войны показал, что без специальной военной техники, предназначенной для условий бездорожья, требуются специальные автомобили. Поэтому в конце войны автомобильной промышленности была поставлена задача создать технику именно для решения специальных задач – от подвоза грузов и личного состава до транспортировки вооружений.
Второй этап в развитии военной автомобильной техники начался после второй мировой. Появились полноприводные автомобили, специальные колесные и гусеничные шасси, предназначенные для транспортировки различных видов вооружения и военной техники. Началось бурное развитие военной автомобильной науки.
Четыре завода в стране в эти годы практически полностью работали в интересах Министерства обороны. Это УралАЗ в Миассе, Ульяновский автозавод, производящий специальные автомобили для командного состава, Минский завод колесных тягачей и Брянский автозавод. На 50% изготовлением военной техники занимались Завод имени Лихачева, Горьковский и Камский автозаводы.
– Почему военные автомобилисты в свое время удостоились чести иметь собственный праздник?
– Уверен, что это право завоевано 100-летней историей существования автомобильных войск. С момента своего появления автомобильная техника прочно стала основой подвижности вооруженных сил России. Практически все вооружение сухопутных войск монтируется на шасси военной автомобильной техники. Она стала надежным средством транспортировки людей, грузов и большей части вооружения.
– В Советском Союзе развитию «оборонки» уделялось особое внимание. Были разработаны модели военной техники, которыми мы гордимся по сей день. Как военное автомобилестроение развивается сегодня?
После распада СССР мы потеряли несколько крупнейших производителей автомобильной техники. Но не все печально. К примеру, с Минским заводом колесных тягачей прочные связи сохраняются и сейчас. Минские шасси до сих пор поставляются на вооружение, они служат десятилетиями. К примеру автомобиль МАЗ-543, разработанный в шестидесятых, полвека является основой ракетного щита нашей страны. А шасси МЗКТ 79221, на которых смонтированы новейшие комплексы ракетных войск стратегического назначения, в том числе, «Тополь-М» – это разработка конца 1980 годов.
Интересный факт – Минский завод колесных тягачей с середины семидесятых серийно устанавливал автоматическую гидромеханическую передачу. Другими словами, автоматическое переключение передач на отечественных военных машинах применялась тогда, когда в мире только начали распространяться коробки-автоматы. А у нас они уже устанавливались серийно!
Сегодня военный автопарк идет по пути автоматизации, повышения защищенности, обеспечения комфортабельности. Впервые перед военными автомобилями поставлен вопрос экологичности и экономичности. Если раньше с расходом топлива не считались, то сейчас задача формулируется иначе – вооружение должно быть доставлено в нужную точку, но при этом топлива должно быть израсходовано как можно меньше.
Российской автомобильной промышленности действительно есть чем гордиться! Самые современные разработки, которые приняты на вооружение сегодня, – это автомобили «Тайфун», выпускаемые Камским и Уральским автомобильными заводами. Они существенно превосходят все зарубежные аналоги. Мы способны создавать продукцию, опережающую мировые аналоги. Это бронированные машины, которые обеспечивают высокую подвижность войск в сложных дорожных условиях и при этом защищают экипаж. Это тот драйвер, за которым идет развитие всей автомобильной техники.
– Какое участие в этом процессе принимают ученые ЮУрГУ?
Самое активное! Специалисты Автотракторного факультета внесли большой вклад в разработку и совершенствование двигателей внутреннего сгорания производства ЧТЗ. Эти двигатели широко применяются в военной автомобильной технике на гусеничных шасси Мытищинского вагоностроительного завода, на шасси Минского автомобильного завода.
Интересные разработки ведутся для автомобилей многоцелевого назначения, предназначенных для транспортирования личного состава, военной техники и грузов. Это почти 80% парка военной техники! Для них университет решает задачи обеспечения подвижности автомобильной техники в труднопроходимой местности.
– С 2013 года вы возглавляли Управление инновационной деятельности ЮУрГУ. Как вы можете охарактеризовать вклад ученых вуза в разработки военной автомобильной техники?
– Здесь можно выделить различные направления исследований. Первое – это повышение защищенности автомобиля. Под руководством профессора Сергея Борисовича Сапожникова выполнен проект в рамках гранта Российского научного фонда на разработку «плавающего» автомобиля. Кроме того, состоялось научное исследование по децентрализации регулирования давления воздуха в шинах – по этой тематике защищена диссертация.
В Центре компьютерного инжиниринга ЮУрГУ завершен ряд проектов двойного назначения, результаты которых решают проблемы военного автомобилестроения, но могут быть применены и для гражданской техники. К ним относятся разработка системы управления блокировкой дифференциалов, системы диагностики технического состояния автомобиля, семейства ведущих мостов для автомобилей КАМАЗ, зарядного устройства для электромобиля.
– Какое научное направление для Вас как ученого является ключевым? Над чем работаете Вы и Ваши коллеги?
Основное направление моих исследований – повышение подвижности наземных транспортных средств за счет высокой проходимости. Одно из наиболее эффективных решений — регулирование давления воздуха в шинах.
Все в мире развивается по спирали… Изначально шины были вообще без воздуха, потом появились пневматические шины, но практика показала, что в условиях бездорожья давление в них надо снижать. Именно в СССР впервые серийно военные автомобили оснастили системой регулирования давления воздуха в шинах. Стало возможно снизить давление на труднопроходимом участке местности и поднять, когда автомобиль выезжает на асфальт. Забавно, что по мнению американцев, способность изменять давление воздуха в шинах – одно из ключевых преимуществ их военной техники. А российские военные автомобили имеют такую конструкцию уже более 60 лет – это стандартная опция для нас.
Тем не менее, в ходе исследований мы пришли к выводу, что давление в шинах надо регулировать индивидуально в каждом колесе, потому что на деформированном грунте каждое движется по-своему. Вместе с инженерами Центра компьютерного инжиниринга ЮУрГУ мы установили, как именно нужно менять давление в зависимости от условий под колесами.
Еще одно направление моих исследований – обеспечение проходимости автомобиля через управляемую в плане блокировки межколесных и межосевых дифференциалов трансмиссию. До этого система управления блокировкой дифференциала была ручной и, что самое неприятное, не могла осуществляться в движении. Машину надо было хоть на пару секунд остановить, включить блокировку и снова поехать. А это непростительная в военных условиях потеря времени.
Мы устранили эту проблему, создав систему, которая позволяет блокировать дифференциал в процессе движения автоматически, без участия водителя.
А еще мы с коллегами создаем систему контроля технического состояния автомобиля. Она нужна, чтобы заранее спрогнозировать выход из строя того или иного элемента, заблаговременно вывести автомобиль из эксплуатации, сделать ремонт. Поломка в процессе движения спровоцирует риск для людей. Думаю, не нужно убеждать, как это может быть опасно.
– Вы однажды упомянули, что военные автомобили будущего будут электромобилями?
– Рано или поздно мы придем к электрической тяге, этот тренд однозначен. В Китае электромобили уже производятся, причем сотнями тысяч.
Сейчас ключевая проблема – это источник электрической энергии. На разработку аккумуляторных батарей брошены силы научных центров во всем мире. Еще Фердинанд Порше сказал: «Если бы человечество вложило столько денег в разработку аккумулятора, столько вложило в разработку двигателя внутреннего сгорания, все автомобили давно были бы электрическими».
Вернемся вновь к истории. Во времена изобретения первых автомобилей соревновались три типа двигателей – двигатель внутреннего сгорания, паровой и электрический. Все соревнования выигрывал паровой двигатель, но он имел очень низкий КПД. Эту проблему не смогли решить, поэтому паровой двигатель потерял актуальность. Двигатель внутреннего сгорания был одним из худших, но для него создали дешевую технологию производства. Он и победил в конкурентной борьбе.
Сегодня, в связи с исчерпаемостью природных ресурсов, мы вновь возвращаемся к электромобилю, и в этом процессе также принимают участие ученые ЮУрГУ.
Ученые химического факультета занимаются разработкой фотосенсибилизаторов – преобразователей солнечной энергии в электрическую. Ими можно будет покрывать поверхность автомобиля, добавляя в состав краски. Этот же материал будет входить и в состав солнечных батарей. Нашими учеными предусмотрен накопитель, который при отсутствии солнца обеспечит движение автомобиля благодаря подзарядке.
В тренде перехода на электротягу находится и военная автомобильная техника. В настоящее время ведутся разработки военных автомобилей, оснащенных электрической трансмиссией. Кстати, первый образец такой трансмиссии для военного автомобиля в 1980-х годах разрабатывался на КАМАЗе и назывался «Табун». «Табун» был оснащен с электрической трансмиссией, а источником энергии служил газотурбинный двигатель.
– Центр компьютерного инжиниринга ЮУрГУ, научным руководителем которого Вы являетесь, сотрудничает с признанными авторитетами в области автомобилестроения. Среди них Центральный научно-исследовательский автомобильный и автомоторный институт (НАМИ). Над какими проектами Вы сегодня вместе работаете?
– Со старейшим научным центром, в котором фактически зародилась автомобильная наука, мы сотрудничаем давно и плодотворно. НАМИ был создан в 1918 году как научная автомобильная лаборатория и стал первым исследовательским центром в стране, занимающимся теорией автомобилей и процессами, происходящими в них.
Вместе с коллегами мы работаем над модернизацией и повышением эффективности полноприводных автомобилей. Обсуждаем проект утилизации отработанных газов для доведения отечественных двигателей до экологических требований ЕВРО-6. Кроме того, взаимодействуем в рамках кадрового обеспечения – в НАМИ проходят повышение квалификации наши сотрудники.
– Недавно прошла информация, что Центр компьютерного инжиниринга ЮУрГУ начинает разработку роботов высокой точности, которые будут использоваться в транспортном машиностроении. Разработки коснутся и военного автомобилестроения?
Конечно. Роботы предназначены для операций с крупногабаритными изделиями и для военной автомобильной техники практически универсальны. Кроме того, они могут быть ориентированы на работу с изделиями трубной промышленности – осуществлять сварку, обрабатывать соединения. А в вооруженных силах есть трубопроводные войска, решающие задачи подведения разных сред к разным объектам. Поэтому роботизированные комплексы, создаваемые в ЦКИ, могут использоваться в интересах Министерства обороны.
– Какими амбициозными планами в сфере разработки военной автомобильной техники Вы можете поделиться?
Одно из перспективных направлений – беспилотные транспортные средства, функционирующие в «умной» среде. Создать робот, который переключает передачи, управляет двигателем, поворачивает колеса не так сложно. Важно, чтобы он взаимодействовал со внешней средой. Поэтому перед нами стоит задача создать «умную» дорогу, по которой едут «умные» автомобили, взаимодействующие с дорогой и между собой.
Этот проект в настоящее время в России реализуется в рамках национальной технологической инициативы Autonet. Мы планируем вместе с одним из ключевых инициаторов – Камским автозаводом, принять в нем участие, разрабатывая системы управления поворотом колес, двигателем, тормозами, переключением передач.
Важно и создание средств передачи и обмена информацией между автомобилем и внешней средой. Это направление связано с искусственным интеллектом, с оценкой обстановки и алгоритмами управления. Такие разработки есть у Высшей Школы электроники и компьютерных наук ЮУрГУ, у автотракторного факультета.
Замечу, что беспилотные транспортные средства представляют большой интерес для вооруженных сил. Весь опыт локальных войн и вооруженных конфликтов показывает тенденцию на замещение человека боевыми машинами, которые работают без его участия. Хотя опыт их применения был не всегда безоблачным. К примеру, США, используя боевых роботов во время войны в Ираке, столкнулись с тем, что в ходе боевых операций роботы несколько раз выходили из-под контроля и открывали огонь по собственным частям. Поэтому программа их применения была свернута.
Тем не менее, применение автоматизированных транспортных средств в военных целях по-прежнему актуально. Инженеры ЦКИ ЮУрГУ планируют заниматься разработками в этом направлении совместно с коллегами из НАМИ и Научно-исследовательского испытательного центра автомобильной техники города Бронницы.
– И последний вопрос. Что бы вы хотели пожелать в день праздника коллегам – военным автомобилистам?
– Первое и главное – мирного неба над головой! Надежной, качественной техники! Решения только условных боевых задач и только во взаимодействии с вероятным, а не с реальным противником. И удачи – военным автомобилистам она всегда необходима!
www.susu.ru
Прототипы боевых машин будущего попали на видео — Российская газета
Агентство перспективных исследовательских проектов Министерства обороны США (Defense Advanced Research Projects Agency, DARPA) представило ряд прототипов боевых машин, преимуществами которых являются повышенная проходимость, мобильность и живучесть. При этом авторы разработок отказались от серьезного бронирования автомобилей.
Демонстрация разработок состоялась в Абердинском испытательном центре, и, судя по видео, они пока не объединены в какой-то одной машине, однако работа над этим ведется.
Наиболее эффектной новацией являются колеса-трасформеры, которые могут быть как круглыми в случае передвижения по гладкой поверхности, так и треугольными гусеничными для пересеченной местности. Переход из одного режима в другой происходит в считанные секунды нажатием одной кнопки и прямо на ходу. В представленном ролике такие колеса установлены на типовые военные автомобили Humvee.
Также разработаны электродвигатели, которые помещаются внутри 20-дюймовых колес, что, как утверждают в DARPA, обеспечивает более резкое ускорение и маневренность с оптимальным крутящим моментом, тягой, мощностью и скоростью на любой поверхности.
Высокую проходимость призвана обеспечить новая подвеска, позволяющая колесам серьезно отклоняться от стандартного положения: на 105 сантиметров вверх и 75 сантиметров вниз. Благодаря этому автомобиль может ехать по крутым склонам, не меняя положение кабины, плавно преодолевать кочки и ямы.
Другая часть разработок направлена на помощь экипажу. Прототипы новых автомобилей снабжены множеством камер, датчиков и радаров, передающих панорамное изображение происходящего экипажу на специальные экраны. В одной из версий окон у кабины нет в принципе, что повышает защищенность военных от стрелкового оружия. Наконец, создан умный автопилот, способный обходить препятствия: система может полностью взять управление на себя, либо же подсказывать водителю.
rg.ru
(Фото) 6 военных машин будущего
У технического прогресса много любимчиков. Люди летают в космос, а затем разрабатывают автомобильный навигатор. Сначала придумывают ноу-хау для военного производства, а потом – для товарища-автомобилиста.
Самые крутые фишки сперва реализуются на машинах для спец.задач, а только потом приходят в наши «Ниссаны» и «Хёндаи».
Поговорим о шести боевых машинах, технологии которых в ближайшем будущем весьма смогут помочь военным.
Arquus Scarabee. Это чудо было создано специально Volvo Group. Особенностью данной машины является то, что несмотря на свой вес (а это 6 600 кг), эта махина может пройтись «походкой крабика». Эта функция идеально подходит для прохождения минного поля или для маневрирования по узким улицам города. Если бы у машины отсутствовала броня и защита, то это был бы обычный, но идеальный автомобиль для города.
Кроме таких чудес, «Скарабей» является гибридом. У него также есть режим бесшумного передвижения и возможность дистанционного управления.
Robotic Combat Vehicle. Похож на луноход, только для военных целей. Нет ни окон, ни дверей. Он очень легкий и компактный. У прототипа шесть колес, он полностью автономный и маленький. Говорят, что в 2021 году американские войска получат первый прототип в свое пользование.
SURUS. Это платформа является полностью автономной. Питание получает от водородных топливных ячеек. Если необходимо, эта установка может стать как грузовиком, так и жильём или медицинским модулем, а при острой необходимости и вовсе развести контейнеры с боеприпасами.
Кстати, его водородные модули могут полностью выступать как внешний источник электроэнергии. При необходимости, эта тележка станет так называемым PowerBank на колесах.
GMV Flyer 72. А этот аппарат не боится падения с самолета. У машины толстый клеточный каркас, битурбо дизельный мотор объемом 2,0 и мощностью 200 л.с., идеальная подвеска и невероятная надежность. А если необходимо, то этот экземпляр можно обвесить и защитой от грязи, и средствами для связи, и даже крупнокалиберными «опциями».
Prat & Miller METS. Если смотреть на внешний вид, кажется, что его недоделали. Но нет, на внешнем виде дизайнеры особо не заморачивались. Этот механизм представляет из себя многорежимную подвеску (собственно, как и исходит из расшифровки названия). Эта подвеска действительно для экстремальных условий – она пройдет через все подъемы и жесточайшие уклоны. А сама техника сможет помочь в различных ситуациях: благодаря своей подвеске любой кузов будет удерживаться постоянно в горизонтальном положении.
AT Black Knight. Невозможно дать одно название этому «транспорту». Это своеобразный гибрид машины, вертолета, дрона, грузовика. Но все-таки название у него есть – внедорожник вертикального взлёта.
Длина составляет около 10 метров, а масса около нескольких тонн. Для того, чтобы взлететь, на помощь приходит 8 турбо дизельных двигателей. Это транспорт предназначен для перевозок и эвакуации. Может перевезти около 450 килограмм веса, а разогнаться до 240 км/ч. Но это в воздухе. На земле максимальная скорость составит 112 км/ч.
Итог. Как видим некоторые новинки действительно футуристические. Но ведь и гироскутеры со смартфонами были когда-то из области фантастики. Надо думать, что многие из этих военных монстров поработают для человека и в мирных целях. //©
rus.live
Прототипы боевых машин будущего попали на видео
www.arms-expo.ru
Военный автомобиль будущего
В подмосковном городе Бронницы на территории Научно-исследовательского испытательного центра автомобильной техники (НИИЦ АТ) ВС РФ под председательством начальника Главного автобронетанкового управления (ГАБТУ) Минобороны РФ генерал-майора Александра Шевченко (на снимке) прошла научно-практическая конференция «Технический облик военного автомобиля многоцелевого назначения XXI века».
В её работе приняли участие представители силовых структур России, а также руководители, генеральные конструкторы, специалисты ведущих предприятий автомобильной промышленности и профильных НИИ.
От итогов — к новым целям
На мероприятии, проходившем в открытом режиме, состоялся конструктивный диалог между производителями и заказчиками. Сразу отметим, что их общение происходило в деловом русле, на уровне специалистов. Вместе с тем было видно, что у представителей военного ведомства переполнилась чаша терпения из-за ряда тенденциозных материалов в прессе. Напомним, что в последнее время в ряде СМИ презентовались якобы перспективные новые разработки специальной автомобильной техники, которые вот-вот поступят на вооружение, выдвигались предложения об установке на базе уже имеющихся шасси различных систем вооружения, в том числе достаточно мощных. Однако все эти идеи не имеют научного и практического обоснования. Военное ведомство не выдавало тактико-технического задания на подобные изделия.
Минобороны справедливо интересуется у разработчиков: как они собираются устанавливать своё вооружение на автомобиль, если его рама… не позволяет этого сделать? Ответ следует обескураживающий: «Это проблемы разработчиков шасси». Интересный подход?
Посмотрим на всё это с другой позиции. Для обеспечения точности и эффективности вооружения автомобиль должен обладать определённой амортизацией узлов подвески, а её пока явно недостаточно. Очередной перевод стрелок на конструкторов автотехники? Но если уж вся эффективность вооружения сводится к возможностям автомобилей, тогда вполне уместен вопрос: почему головным предприятием комплекса должны быть создатели вооружения? Создателям таких вот абстрактных макетов автотехники, их руководителям, пора бы понять, что Вооружённые Силы РФ не интересуют предложения на уровне кружка «умелые руки»…
Не выходя за рамки режима секретности, представители Минобороны с помощью фактов, как говорится, стёрли в порошок эти рекламные заявления об установке на автотехнику различных образцов вооружения. Сделанные, кстати, безликими «источниками в оборонно-промышленном комплексе». При этом они показывали многогранность, сложность решаемых задач при создании военных автомобилей в конструктивном и технологическом плане.
Отметим, что в ходе конференции представители промышленности в той или иной форме признали, что практически все заявления, сделанные в СМИ этими «источниками», носят популистский характер и не соответствуют истинному положению дел в отрасли. А оно заключается в том, что автомобилей, адаптированных для размещения заявленного мощного пушечного и ракетного вооружения, пока нет.
Конференция стала своеобразной итоговой чертой под выполненными ранее работами по автомобилям военного назначения. В Бронницах на высоком профессиональном уровне также обсуждались и перспективы развития автомобильной техники, создаваемой в интересах Минобороны и других силовых ведомств страны.
Выступившие с докладами главные конструкторы и специалисты высказали своё мнение о перспективах развития военных автомобилей. Надо сказать, что ранее автотехника для Минобороны создавалась в основном с очень высоким уровнем унификации с гражданскими машинами. Но при разработке многоцелевых автомобилей второго и третьего поколений такой путь уже неприемлем из-за специфических требований представителей военного ведомства. Например, необходимо сконструировать специальную кабину под армейскую тематику, и она уже никак не может быть унифицирована с обычным коммерческим грузовиком. В этом направлении сегодня уже проводятся работы.
Реалии бытия
В 1990-е годы наметилось отставание отечественной автомобильной техники от лучших зарубежных аналогов по параметрам надёжности, защищённости и эргономичности. Для решения этой проблемы в начале 2010 года была утверждена «Концепция развития военной автомобильной техники на период до 2020 года». Она послужила основой для проведения опытно-конструкторских работ по созданию тактически защищённых автомобилей многоцелевого назначения. Их возможно использовать под монтаж ряда средств ракетно-артиллерийского вооружения Сухопутных войск, средств войск ПВО, инженерного вооружения, средств связи, технических средств МТО.
А уже в ближайшее время, заявил начальник ГАБТУ генерал-майор Александр Шевченко, на утверждение министру обороны РФ будут представлены документы по типажу автотехники до 2020 года. Кроме того, специалисты Минобороны отработали с ведущими конструкторскими центрами России и Европы облик военного автомобиля в 2015–2020 годах и подготовили документ, в котором изложили основные требования к нему.
На конференции с докладом выступил врио председателя Военно-научного комитета ВС РФ кандидат технических наук полковник Сергей Копчёнов. Он сообщил, что на сегодняшний день прослеживается тенденция по повышению энерговооружённости военной автомобильной техники, особенно предназначенной под монтаж вооружения. У наших машин, стоящих на вооружении, практически выбран модернизационный ресурс. По многим образцам автомобилей положение дел таково, что любое повышение их тактико-технических характеристик потребует вложения больших финансовых средств, что сделает технику неконкурентоспособной по критерию «стоимость—эффективность».
Не менее актуален, по словам полковника Сергея Копчёнова, поиск баланса между интеллектуализацией военной техники и человеческими возможностями — водителя, командира машины и т.д. Излишнее насыщение информационными системами приводит к тому, что военнослужащий порой просто не в состоянии своевременно обрабатывать такие объёмы данных.
Тенденции нового века – усиление защищённости экипажа с минимальным увеличением массы автомобиля и снижение его заметности в различных частотных диапазонах.
Словом, уже назрела необходимость перехода на новую технику с более высокими ТТХ. Специалисты военного ведомства открыты для работы с конструкторами. Нужны новые идеи, конструкторские решения, а не топтание на месте. Время не ждёт…
Сегодня Минобороны РФ использует по боевому предназначению более 260.000 автомобильных базовых шасси (АБШ) вооружения и военной техники видов ВС, родов войск и служб, а также свыше 146.000 единиц автомобилей общего назначения для обеспечения повседневной жизнедеятельности. В отечественном парке военной автомобильной техники находится 41 базовая модель и более 60 модификаций. Свыше 12 лет эксплуатируется 80 процентов машин. Автомобилей с дизельным двигателем в армии около 30 процентов.
При этом военно-технический уровень автомобильных базовых шасси по ряду параметров по сравнению с зарубежными аналогами выглядит явно не в нашу пользу. Средняя скорость российских автомобилей при езде по пересечённой местности – 20–25 км/ч, в США – 35–40 км/ч. Наработка на отказ в России составляет 10–15 км, в США – 25–30 км. Вероятность обнаружения противником наших машин – 50 процентов, американских – 30. Судите сами…
Мобильность, грузоподъёмность, защита
По мнению участников научно-практической конференции, она стала своеобразной отправной точкой по созданию нового транспортного средства для тактического и оперативного звена Вооружённых Сил России. На конференции всеми заинтересованными стронами рассмотрены тактико-технические требования Минобороны к будущему автомобилю многоцелевого назначения (АМН).
ГАБТУ совместно с Военно-научным комитетом и Генеральным штабом ВС РФ разработало документ, в котором сформулированы все требования к новому семейству АМН. Он утверждён министром обороны РФ в виде технического задания. В начале ноября принято решение о проведении полномасштабной работы по созданию семейства многоцелевого автомобиля будущего. Руководством военного ведомства рассмотрены все предложения разработчиков и изготовителей, предприятиям «оборонки» выставлены требования по разработке, созданию и представлению на испытания перспективного семейства АМН. Этот процесс будет идти параллельно с модернизацией уже имеющегося модельного ряда.
Начальник ГАБТУ генерал-майор Александр Шевченко обозначил на конференции три основных требования, предъявляемых к новому семейству автомобилей многоцелевого назначения.
Первое – мобильность. Надо перейти к средней скорости движения по пересечённой местности в 45–50 км/ч. За этими цифрами стоит необходимость решения целого комплекса проблем, начиная с двигателя, подвески и т.д.
Следующее требование — грузоподъёмность семейства АМН должна составлять от 4 до 28– 30 тонн, что позволит выполнять монтаж различных систем вооружения на автомобильном шасси. Достижение такой цели потребует с нынешнего уровня нагрузки на автомобильную ось в 6 тонн выйти на 11–13 тонн. Необходимо отметить, что на сегодняшний день среди машин, принятых на снабжение, только автомобили повышенной проходимости имеют нагрузку на ось 8–10 тонн. Впрочем, и они только проходят испытания.
Третье – защищённость. Минобороны впервые ввело этот критерий в ряд основных, но нельзя говорить, что по этому направлению у нас ничего не делалось. Выполнялись различные опытно-конструкторские работы. По ним получены очень хорошие результаты, то есть разработчики уже имеют ряд решений, которые можно использовать в качестве отправной точки для решения этой задачи.
«Автомобиль, который должен сходить с конвейера, уже в своей конструкции, технических решениях, комплектации должен нести как баллистическую, так и минную защиту», — заявил начальник ГАБТУ генерал-майор Александр Шевченко. Он уточнил, что «при этом не важно, предназначен ли этот автомобиль для перевозки военно-технического имущества, личного состава или монтажа вооружения». Семейство АМН должно иметь защиту не ниже третьего класса по общим техническим требованиям и возможность повышения класса защищённости.
Кстати, состав будущего семейства автомобилей многоцелевого назначения запланирован классический: это машины с колёсной формулой 4х4, 6х6, 8х8 и на перспективу — 10х10.
Выполнение вышеперечисленных требований на основе передовых конструкторских решений, новых систем и агрегатов позволит совершить качественный скачок в развитии отечественной автотехники. В итоге планируется ликвидировать отставание российского военного автопрома от мировых лидеров в этой области. По оценке ГАБТУ, задел, техническая и конструктивная основа для выполнения этой архитрудной задачи у отечественной промышленности имеются. Об этом в том числе убедительно свидетельствуют получаемые результаты по испытаниям автомобилей семейства «Тайфун». Наша промышленность может и должна создать семейство АМН, не уступающее лучшим зарубежным образцам.
С 2015 года автомобили многоцелевого назначения нового поколения должны поступить в войска, то есть во все подразделения для перевозки военно-технического имущества, личного состава и под монтаж различного вооружения. Срок этот вполне реальный, потому что несколько конструкторских коллективов в инициативном порядке уже ведут разработку таких машин. Ожидается, что к концу 2013 года полноразмерные образцы будут показаны представителям военного ведомства.
По этим трём основным требованиям новое семейство АМН будет существенно отличаться от предшественников – автомобилей «Мустанг» и «Мотовоз». Промышленности даётся своеобразный карт-бланш. Однако надо понимать: на вооружение примут только автомобили, полностью отвечающие требованиям Министерства обороны.
Лекция на «статике»
На территории НИИЦ АТ ВС РФ во время проведения научно-практической конференции действовала статическая экспозиция. На ней демонстрировались различные образцы автомобилей, снегоходов, мотовездеходов, колёсных вездеходов производства ОАО АЗ «Урал», ООО «ВПК», ОАО «КАМАЗ», ЗАО «Корпорация «Защита», ОАО «Русская механика», ООО «НПФ «Трэкол».
Там, на статической экспозиции, начальник ГАБТУ генерал-майор Александр Шевченко дал чёткие, аргументированные ответы на вопросы представителей СМИ, продемонстрировал те или иные конструктивные, технологические решения на выставленных образцах.
Он, в частности, рассказал о некоторых специфических особенностях, связанных с защищённостью современной автотехники. А в качестве наглядных примеров он продолжал использовать демонстрировавшуюся технику. Почему, например, защищённые автомобили «Тайфун-К» (КамАЗ-63668) и «Тайфун-У» («Урал-63099») имеют заднюю дверь, а не аппарель для посадки и высадки личного состава? Ответ прост. Данные типы машин планируется использовать в спецподразделениях и других, скажем так, специфических частях. Опыт боевых действий в городских условиях на Ближнем Востоке и в других «горячих точках» показал, что противник, обладая необходимой подготовкой и определёнными навыками, эффективно поражает личный состав, покидающий машины по аппарели. В такой ситуации более целесообразно на машине вплотную подъехать к дверному или оконному проёму здания, тем самым обеспечивая безопасную погрузку или выгрузку личного состава. С аппарелью же сделать это невозможно.
В прессе было много споров об автомобиле «Тигр 6а». Журналисты поинтересовались: представляет ли он интерес для Минобороны? Начальник ГАБТУ ответил, что «Тигр» с установленной на ведомственном уровне степенью баллистической и минной защиты на испытания в Минобороны не поступал. Этот автомобиль пока не соответствует требованиям военного ведомства, которые в ближайшее время станут ещё более жёсткими. Следовательно, попасть в войска в нынешнем виде он не сможет.
Кстати, пока идут заочные баталии между поклонниками автомобилей Iveco LMV («Рысь») и «Тигр 6а», в этом модельном ряду появилась машина ЗАО «Корпорация «Защита» — специальное транспортное средство «Скорпион-ЛША Б». Конструкторы предприятия за этот год значительно продвинулись в области баллистической и минной защиты автомобиля.
* * *
Подводя итог научно-практической конференции в Бронницах, можно отметить, что уже определён технический облик отечественного военного автомобиля многоцелевого назначения XXI века. Перед оборонной промышленностью поставлены хоть и весьма сложные, многоплановые, но вполне посильные задачи. При этом государство через оборонный заказ обеспечит необходимое финансирование научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ и серийное производство новой автотехники.
archive.redstar.ru