Кто такие шииты и сунниты в чем сущность их разногласий?
Кто такие сунниты?
Суннизм — доминирующая ветвь ислама. Сунниты — в буквальном смысле этого слова — мусульмане, которые руководствуются «сунной» — сводом правил и устоев, основанных на примере жизни пророка Мухаммеда, его поступках, высказываниях в том виде, в каком они переданы сподвижниками пророка. Суннизм — доминирующая ветвь ислама. «Сунна» объясняет священную книгу мусульман — Коран — и дополняет ее. Потому традиционные последователи ислама считают следование «сунне» главным содержанием жизни каждого истинного мусульманина. Причем речь часто идет о буквальном восприятии предписаний священной книги, без каких либо модификаций.
В некоторых течениях ислама это приобретает крайние формы. Например, при талибах в Афганистане уделялось особое внимание даже характеру одежды и размеру бороды у мужчин, каждая деталь быта регламентировалась в соответствии с требованиями «сунны».
Кто такие шииты?
Шиитским религиозным процессиям присущ драматизм.
Шииты представляют собой вторую по значению и численности сторонников ветвь ислама. Само слово в переводе означает «приверженцы» или «партия Али». Так называли себя сторонники передачи власти в Арабском халифате после смерти пророка Мухаммеда одному из его родственников — Али бин Аби Талибу. Они считали, что Али имеет священное право быть халифом как ближайший родственник и ученик пророка.
Раскол произошел практически сразу после смерти Мухаммеда. Борьба за власть в халифате в итоге привела к убийству Али в 661 году. Его сыновья Хасан и Хусейн также были убиты, причем гибель Хусейна в 680 году у города Кербелы (современный Ирак) до сих пор воспринимается шиитами как трагедия исторических масштабов.
В наше время, в так называемый день ашуры (по мусульманскому календарю — в 10-й день месяца махаррама) во многих странах шииты проводят траурные процессии, сопровождающиеся бурным проявлением эмоций, когда участники процессии наносят себе удары цепями и саблями.
Чем отличаются сунниты от шиитов?
Суннитов больше, чем шиитов, но во время хаджа все разногласия забываются После смерти Али и его сыновей шииты начали борьбу за возвращение власти в халифате потомкам Али — имамам. Шииты, считавшие, что верховная власть имеет божественную природу, отвергли саму возможность избрания имамов. По их мнению, имамы являются посредниками между людьми и Аллахом. Для суннитов такое понимание чуждо, поскольку они придерживаются концепции прямого поклонения Аллаху, без посредников. Имам, с их точки зрения, — это обычный религиозный деятель, заслуживший авторитет паствы знанием ислама в целом и «сунны», в частности.
Столь большое значение, придаваемое шиитами роли Али и имамов, ставит под вопрос место самого пророка Мухаммеда. Сунниты считают, что шииты позволили себе внести в ислам «недозволенные» новшества и в этом смысле противопоставляют себя шиитам.
Кого в мире больше — суннитов или шиитов?
Доминирующей силой в 1,2-миллиардной «умме» — мусульманском населении мира — являются сунниты.
Шииты представляют не более 10% от общего числа мусульман. Вместе с тем последователи этой ветви ислама составляют абсолютное большинство населения Ирана, больше половины населения Ирака, значительную часть мусульман Азербайджана, Ливана, Йемена и Бахрейна. Несмотря на относительную малочисленность, шииты представляют серьезную политическую силу, особенно на Ближнем Востоке. По мнению аналитиков, внутри исламского мира — несмотря на призывы к мусульманскому братству — существуют реальные условия сектантского раскола, поскольку шииты считают себя несправедливо обойденными в истории..
О том как суннитско-шиитские разногласия используются против Ирана
23 августа 2013
A A A
Западные медиа пытаются уверить нас в том, что кровь, льющаяся сейчас на Большом Ближнем Востоке, есть следствие суннито-шиитского конфликта. Мы должны верить в то, что на пространстве от Дамаска до Карачи мусульмане убивают мусульман только и исключительно в силу разногласий, берущих начало в седьмом веке нашей эры, когда умма раскололась на «людей Сунны» (суннитов) и «последователей Али» (шиитов), когда земля Кербелы впитала в себя кровь первых павших в противостоянии между двумя ветвями Ислама.
Такая картина конфликта более чем выгодна Западу, она снимает с него все обвинения в сопричастности, в подстрекательстве, в двойных стандартах и сомнительности заключаемых союзов с самыми реакционными режимами и радикальными течениями, перекладывая всю вину только и исключительно на мусульман. Разжигаемый извне «конфликт между суннитами и шиитами» грозит взорвать регион, на десятилетия заложить геополитические мины, которые в нужный момент рванут именно там, где потребуется внешним игрокам. Потому важно понять главное – что лежит в основе суннито-шиитского противостояния, носит ли оно естественный характер и чем может обернуться для остального мира.
Все разговоры об особом религиозном фанатизме мусульман, о непримиримости в отношениях между суннитами и шиитами разбиваются об исторические факты. Мусульманский Восток не знал тридцатилетней религиозной бойни семнадцатого века, взаимной резни католической лиги и протестантской унии, гугенотских войн Франции, не говоря уже о противостоянии между католиками и православными в рамках «дранг нах Остен».
И для суннитов, и для шиитов Аллах – единственный бог, а Мухаммед – его посланник. Все они следуют пяти основным положениям Ислама, в том числе, соблюдению поста в месяц Рамадан, главной священной книгой для всех является Коран, а главными священными местами являются Мекка и Медина. С седьмого века сунниты и шииты избегали серьезных конфликтов, предпочитая сохранять хрупкое равновесие. Все изменилось в двадцатом веке…
Сунниты, шииты и неоколониализм
19 марта 2003 года, в момент, когда Буш-младший отдал приказ о вторжении в Ирак — началась борьба Запада за установление нового порядка на Ближнем Востоке. Последние полвека были периодом «модернизации» и «регионализма», то есть процессов вовлечения государств Большого Ближнего Востока в мировую капиталистическую систему. Именно капиталистическую, потому как даже государства, лидеры которых заявляли о «социалистической ориентации», стремились к наращиванию объема товарооборота именно с Западом.
Так называемая «ближневосточная периферия» стала настоящей «живой водой» для экономики Запада (в первую очередь — для экономики США) , позволявшая даже частично компенсировать затраты на противостояние с СССР. Нефть, кровь экономики, сокровище и проклятие региона. Именно нефть определила геополитический потенциал монархий Персидского Залива, именно ее наличие стало причиной их «нужности» для Вашингтона и европейских столиц. Выгода от контроля над ближневосточной нефтью, выгоды от фактически монопольного права на распоряжение ею — стали одним из решающих факторов экономической стабильности Запада. Суперприбыли по военным контрактам были основным источником доходов производителям оружия.
Эти экономические выгоды полностью перевешивали какие-либо другие соображения.
Разве реакционная сущность королевского дома Саудов, полностью отрицающая «демократические принципы» Запада и им же сформулированные «права человека» мешала извлечению сверхдоходов американским компаниям? Нет. Разве «фундаментализм» Катара и его поддержка радикальных группировок вели к снижению инвестиций в экономики Франции и Великобритании? Никоим образом. Разве преследования шиитов в Пакистане влияли на проамериканский курс находившихся у власти военных? Да ни на гран. А потому за эти полвека неоколониализма сложилось стратегическое партнерство Запада с самыми ретроградными и жесткими режимами «суннитской ориентации». Запад выдал им индульгенцию на любые действия по подавлению прав и свобод шиитского меньшинства, обменяв собственные «принципы» на геополитическую лояльность тиранов и радикалов.
Исламская революция в Иране и «шиитские фанатики»
Исламская революция стала уникальным явлением, значение которого в полной мере раскрывается только сейчас, после провала «исламистов» в Египте и на остальном Арабском Востоке.
Тегеран предложил мусульманской умме успешный проект построения государства социальной справедливости на исламских принципах, занесенных в Конституцию. Принципы справедливости, провозглашенные Кораном стали теперь юридическими нормами, которые защищались государством. Это был вызов Западу, с его идеей «модернизации», навязывания умме идеалов «общества потребления». Это была смертельная угроза восточным монархиям и авторитарным режимам, потому как на фоне идей Исламской революции их социальная политика смотрелась откровенно уродливо и убого.
Но политическая умеренность шиитов в борьбе за свои права мало им помогла. Они были назначены на роль «пятой колонны», репрессии против них стали и местью Ирану и попыткой обеспечить внутреннюю стабильность.
Но ни о каком суннито-шиитском противостоянии здесь и речи не было. Против шиитов выступали не сунниты, а политические элиты, связанные с Западом десятками экономических, политических, финансовых нитей, получившие от Запада гарантии, что расправа с шиитами не вызовет возмущения «мировой прогрессивной общественности», не станет предметом рассмотрения трибунала в Гааге и слушаний в Конгрессе. Более того, для этой «прогрессивной общественности» был сфабрикован миф о шиитском фанатизме и иранской угрозе и «кровавой диктатуре аятолл, насаждающей средневековое мракобесие в Иране».
Нищета этого мифа становится очевидной на фоне факта, что 20 000 ассиро-халдейцев, 200 000 армян, 40 000 зороастрийцев и даже 20 000 евреев страны имеют своих представителей в иранском парламенте и пользуются настоящей культурной свободой.
Подобную ситуацию невозможно представить в большинстве других мусульманских стран, даже самых «продвинутых», вроде Турции. Контраста добавляет такая «мелочь», как решение иранского правительства внести несколько армянских исторических памятников в список культурного наследия ЮНЕСКО и реставрация за счет бюджета одного из них, который находился под угрозой затопления.
Блеск этого мифа заключается в том, что абсолютное большинство на Западе сегодня верят в «фанатизм и мракобесие шиитского Ирана», а около сорока процентов проживающих на Западе суннитов считают, что шииты вынашивают планы порабощения исламского мира и не являются истинными мусульманами. Впрочем, все гораздо хуже, чем можно себе представить. Пользуясь необразованностью новообращенных, проповедники, обучавшиеся в учебных заведения оплота ваххабизма, Саудовской Аравии, на полном серьезе внушают своим «духовным детям», что шииты на каждом ракате намаза произносят дуа об уничтожении суннитов.
Суннито-шиитский конфликт как способ господства и выживания
Суннито-шиитское противостояние не сумело достичь своего пика в 80-90-е годы прошлого столетия.
Распад СССР и борьба за его геополитическое наследство снизили актуальность разжигания этого конфликта в глазах антииранской коалиции. На повестке дня был вопрос о «переформатировании» региона. 9 мая 2003 Буш-младший, выступая перед выпускниками университета Южной Каролины, заявляет о намерении «создать в течении десяти лет зону свободной торговли между США и Ближним Востоком». «Сменив коррупцию и корыстные сделки на свободные рынки и справедливые законы, народы Ближнего Востока приумножат процветание и свободу», — сказал он. А 6-го ноября того же 2003 последовала его программная речь в национальном Фонде демократии, в которой было заявлено о необходимости осуществления на Ближнем Востоке «глобальной демократической революции». Проекту «переформатирования Большого Ближнего Востока» был дан старт.
Впрочем, успешность этого проекта была лишь кажущейся. «Теперь, когда осела пыль войны в Ираке, стало ясно, что неожиданными победителями в ней оказались шииты, — написал вскоре после свержения Саддама Хусейна научный сотрудник лондонского Королевского Института по международным делам Май Йамани, — Запад осознал, что местонахождение основных запасов нефти совпадают с теми районами, в которых шииты составляют большинство — Иран, Восточная провинция Саудовской Аравии, Бахрейн и Южный Ирак».
Единственным способом борьбы с этой ситуацией Запад избрал разжигание суннито-шиитского конфликта, союз с державами суннитских ортодоксов (Саудовская Аравия, Пакистан, Кувейт и т.д.) и уступки всем их обскурантистским требованиям. Шииты в монархиях Залива, в Афганистане и Пакистане объявлены «потенциально ненадежными».
Пакистан, один из главных союзников Саудовской Аравии и США (а также покровитель талибов и прочих исламистских движений, которые внесли вклад в распространение салафизма после холодной войны), притесняет шиитов (путем утверждения законов шариата) в той же степени, что и христиан и индуистов, называя их «пособниками» неверных. По информации Human Rights Watch, в 2012 году в стране были убиты порядка 400 шиитов, а прогноз на 2013 год обещает стать куда более мрачным: за январь-апрель число жертв достигло уже 565 человек.
С благословения Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива и молчаливого согласия Запада Саудовская Аравия и местный режим совсем недавно, в 2011 году утопили выступления шиитов Бахрейна в крови.
Впрочем, ненависть к шиитам королевского дома Саудов носит исторический характер — еще в 1927 году под давлением ваххабитов король ибн Сауд выпустил знаменитую фетву, по которой шииты должны были перейти в суннитскую веру или покинуть страну. Радикальные «исламистские» группировки, аль-Каида, Талибан, ан-Нусра – обрушились сегодня на шиитов, забыв о разногласиях с Западом. Собственно, разногласия и трения Запада с суннитским радикализмом возникают лишь там, где этого требуют геостратегические интересы, как, например, это было в Афганистане. В то же время, мы своими глазами видим (не так давно в Ираке, а сегодня в Сирии и Тунисе), как Запад открыто поддерживает и позволяет свободно действовать даже самым радикальным салафитским или ваххабитским движениям, лишь бы они выступали против Сирии и против Ирана. Нет суннито-шиитского конфликта – есть стремление внешних игроков на крови мусульман реализовать собственные задачи.
Сегодня правящие элиты монархий Персидского залива совместно с Израилем являются поставщиками мифов об «иранской угрозе».
От них же исходят и заявления о том, что Иран – извечный враг арабского мира, что Исламская республика стремится к гегемонии в мусульманской умме, что для достижения этой гегемонии шииты готовы к агрессии и порабощению суннитов. Вместе с Израилем, пугая мир мифической «ядерной бомбой Ирана», монархии Залива призывают остальной арабский мир объединиться в общую антишиитскую коалицию (разумеется, с правящим домом Саудов во главе) и заключить союз с Западом для отражения «иранской угрозы». Саудовское лобби в США, не жалея средств, поддерживает антииранскую истерию на нужном градусе, опять же – в трогательном единстве с лобби израильским. Впрочем, это только кажется противоестественным. Иран как динамично развивающаяся держава, ведущая самостоятельную внешнюю политику, – это угроза и Израилю, и существованию самих монархий. По одной простой причине – исламские принципы справедливости, к которым стремится умма – они ведь реализованы именно в Иране, а не в монархиях, и не в суррогате, называемом «политическим исламом».
Внешний враг в лице Ирана – это условие выживания монархий, потому как позволяет отвлечь внимание уммы от коррупции, роскоши и безудержного потребительства, в котором погрязли «хранители двух святынь». Внешняя угроза со стороны Ирана – это их аргумент в споре о том, почему вопреки антизападной риторике и провозглашению нерушимости исламских принципов — на деле эти монархии являются неотъемлемой частью западного господства в регионе.
Сегодня правящие элиты монархий Персидского залива готовы из кожи вон вылезти, чтобы доказать своим и другим народам, что Иран — это основной враг арабов, а шииты — агрессоры. Иранцы якобы делают атомную бомбу, чтобы уничтожить арабов, призывают всех суннитов объединиться и договориться с Западом перед шиитской угрозой. Они оболванивают свои народы, сеют семена вражды и раздора между суннитами и шиитами исключительно с одной целью: прикрыть свою прозападную, продажную суть, увести, отвлечь свои народы от истинны. А истинна заключается в том, что они не хотят, чтобы их народы узнали о том, что только у правящей верхушки имеются проблемы с Ираном.
Это они, ради сохранения своей власти, богатства и режима, давно уже превратились в вассалов США и Запада. Всячески доказывают, что только дальнейшее сближение с США и Западом может стать надежной защитой от «иранской угрозы». Они так погрязли в коррупции и всяких интригах с Западом, что давно уже не способны принимать какие-либо самостоятельные решения без одобрения США и Запада. Действительно, в такой ситуации дальнейшее развитие Ирана может стать угрозой сохранению их режимов, так как демократические устои иранского общества и политическая система этой страны становятся предметом для подражания и вызывают зависть у народов этих стран. Вот почему они делают все для того, чтобы скомпрометировать Иран, и мешают его развитию, делают из шиитов злейших врагов арабов и даже готовы всячески помогать и подталкивать Израиль, США и Запад против Ирана.
О целях тактических и стратегических
Об этих задачах стоит сказать отдельно. В разжигании суннито-шиитского противостояния заинтересованы столь многие, что их интересы сплетаются в тесный клубок, в месиво шкурного и геополитического.
Монархиями Персидского залива в данном случае движет инстинкт самосохранения. Контроль над «шиитским полумесяцем» означает их нужность Западу, а следовательно – сохранение их власти, к которой прилагаются и личная безопасность, и неприкосновенность счетов и недвижимости, которые на этом Западе и сконцентрированы. В зависимости от Запада кроется с одной стороны сила монархий, потому как этот Запад готов пойти в защите своего «непотопляемого авианосца Аравия» достаточно далеко, позволяя любые, самые кровавые действия, направленные на обеспечение внутренней стабильности. Но с другой стороны, Запад более чем ярко продемонстрировал, что «загнанных лошадей пристреливают», что как только надобность в союзнике отпадает, то его с легкостью сдают. А заодно – и пускают по миру, конфискуя все нажитое непосильным трудом.
Суннито-шиитский конфликт вполне выгоден Израилю, все существование которого зависит от раскола в мусульманском мире. Чем сильнее этот раскол, чем острее противоречия между суннитами и шиитами, чем скорее сунниты Ливана начнут резню с Хезбаллой – тем меньше угроза для Тель-Авива.
При этом необходимо учитывать, что если антиизраильская риторика арабских монархий – дело для Израиля привычное, ни к каким серьезным последствиям не ведущее, то Иран, Сирия и Хезболла являются сегодня, пожалуй самыми последовательными сторонниками борьбы с израильской оккупацией Иерусалима и палестинских земель, что автоматически делает Израиль союзником антишиитской, антииранской и антисирийской коалиции. Вся антиизраильская риторика целого ряда арабских лидеров не стоит и гроша. Днем они осуждают Израиль, а вечером в приватных беседах с западными дипломатами говорят, что не стоит воспринимать эти заявления слишком серьезно, что они предназначены для внутренней аудитории, что арабские лидеры верны духу и букве секретных договоренностей о гарантиях безопасности Израилю в обмен на поддержку их режимов Западом.
«Суннитским радикалам» конфликт с шиитами дает доступ к западному оружию, финансам и свободе действий. Сегодня достаточно заявить, что ты против Ирана, что готов с оружием в руках воевать с режимом Асада – и пресловутая «борьба с терроризмом» в отношении тебя заканчивается.
Полное финансирование, лучшие тренировочные лагеря на «землях войны», моральное одобрение на самом высоком уровне – все в твоем распоряжении. Союз с Западом против шиитов дает возможность «суннитским радикалам» окрепнуть организационно и материально, в преддверии «больших битв». Причем, каждый из участников этого союза рассчитывает обмануть другого. Запад надеется, что сумеет контролировать радикалов и направить их агрессию в нужном направлении. «Радикальные исламисты» же мечтают, что наступит день возмездия, когда западным оружием и западными деньгами будет повержен и сам Запад, этот «большой Сатана».
Стратегическая цель разжигания суннито-шиитского противостояния тоже вполне очевидна. На первом этапе — уничтожение стратегических партнеров Ирана в регионе, то есть Сирии и Хезбаллы. На втором — вытеснение Исламской республики из «шиитского полумесяца» и ее геополитическая изоляция. Но все эти тактические, стратегические, шкурные и геополитические интересы дают на выходе одно – большую войну на мусульманском Востоке, войну всех против всех, войну, которая может закончиться только тогда, «когда все умрут».
**********************
Перерастет ли суннито-шиитский конфликт в такую глобальную войну, последствия которой будут катастрофичны и для тех, кто ее разжигает, и для России и остального мира? При всей заинтересованности в разжигании суннито-шиитского противостояния целого ряда достаточно могущественных игроков, глобальная война не является неизбежной.
Во-первых, сам этот конфликт носит искусственный характер. У суннитов и шиитов нет антагонистических противоречий, заставляющих их убивать друг друга. Новейшая история последнего десятилетия дает массу примеров, когда сунниты и шииты плечом к плечу отражали внешние угрозы, будь то Ирак, Палестина или Ливан. Суннито-шиитский диалог возможен не только в отдельно взятой стране, но и на глобальном уровне. Стороны к нему готовы, вопрос только за инициаторами, за теми, кто выступит с предложением такого диалога.
Во-вторых, в значительной степени накал суннито-шиитского противостояния зависит от отношений Ирана и Саудовской Аравии.
Новый иранский президент Хасан Роухани совершенно не случайно на первой же своей пресс-конференции заговорил о необходимости нормализации отношений между Тегераном и Эр-Риядом как одном из главных условий региональной стабильности. Здесь все упирается в то, какие гарантии могут дать стороны друг другу. И если Тегеран более свободен в своих внешнеполитических инициативах, то Эр-Рияд должен согласовывать свои гарантии со своим патроном Вашингтоном, а это уже вопрос ирано-американского диалога. Впрочем, и он становится все вероятнее. В отношениях с суннитами курс Исламской республики всегда был выверен – «сунниты наши братья, у нас нет причин для вражды, наш общий враг находится за пределами уммы». «Вражда между суннитами и шиитами – это заговор Запада. Раздор между нами выгоден только врагам Ислама. Тот, кто не понимает этого – то ни суннит, ни шиит…» — говорил имам Хомейни.
В-третьих, как ни парадоксально это звучит, но большую роль в суннито-шиитском диалоге может играть Россия.
Основные игроки суннито-шиитского противостояния прекрасно понимают, что в геополитическом плане устойчивость оси «Тегеран-Дамаск-Хезболла» зависит от поддержки России, Китая и тех стран Движения неприсоединения, которые занимают антизападную позицию. Запад же, следуя логике холодной войны, в ответ поддерживает исламистскую суннитскую ось. В этой конфигурации мирные инициативы России, согласованные с Пекином, для которого, как и для Москвы, «суннитский радикализм» представляет серьезную угрозу, вполне могут найти благожелательный отклик и на востоке, и на Западе. Сегодня Китай уже столкнулся с тем, что «уйгурский сепаратизм» все чаще выступает под лозунгами «исламского экстремизма», что Исламское движение Восточного Туркестана смыкается с Талибаном и аль-Каидой, что финансирование уйгурских радикалов идет через каналы всевозможных «исламских фондов» со штаб-квартирами в катаре и Саудовской Аравии.
Суннито-шиитский конфликт и перерастание его в большую войну будет иметь катастрофические последствия для современного мира.
Но важно понимать, что сегодня этот конфликт еще не поздно остановить, что для его прекращения пока достаточно мирных средств. Пусть с трудом, с огрехами, но Россия сумела предотвратить экспансию радикальных «исламистских» группировок. Нынешний Ид-аль-Фитр стал днем праздника и согласия во всей нашей стране. Только в Москве 175 тысяч мусульман в этот день вышли на улицы и исполнили предписанное без конфликта с православными и простыми обывателями. Огромная энергия верующих способна разорвать любое государство, ввергнув его в хаос и кровопролитие. Эта же энергия способна сделать государство несокрушимым. Нужно лишь умение видеть истинное лицо тех, кто разжигает конфликты…
Игорь Панкратенко, Заместитель генерального директора Центра изучения современного Ирана, Специально для Iran.ru
Источник: Iran News
Поделиться:
Обнаружили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter
различий между мусульманами-суннитами и шиитами
Несмотря на различия между мусульманами-суннитами и шиитами, и те, и другие уважают Коран как Священную Книгу.
Основные верования суннитского ислама
Название «суннит» происходит от слова «сунна», что означает «традиция». Эта секта считает, что они следуют истинной традиции пророка Мухаммеда. Мусульмане-сунниты исповедуют ислам в соответствии с их толкованием исламского закона. Эти интерпретации следуют четырем различным школам мысли: ханафитской, маликитской, шафиитской и ханбалитской. Они основаны на учениях четырех ранних исламских ученых. Некоторые мусульмане-сунниты считают, что исламский закон должен основываться только на одном из этих толкований, другие считают приемлемым выбирать толкование конкретных вопросов от каждого ученого и смешивать учения.
Основные верования шиитского ислама
Мусульмане-шииты следуют одной принципиальной школе мысли: Джафария.
Они верят, что имам существует для того, чтобы обеспечивать моральное и религиозное лидерство в мире. Эти имамы были назначены Богом. В дополнение к Корану практикующие шииты чтят книгу Нахдж аль-Балага, которая представляет собой сборник проповедей их первого имама.
Сходства между суннитами и шиитами
Две секты, хотя и разные, но имеют много общих верований. Они оба верят, что есть только один всемогущий Бог, сотворивший мир и все живое в нем. Они также верят в дьявола, ангелов и демонов. Шииты и сунниты считают, что ислам зародился в 610 году нашей эры, когда Мухаммед, последний пророк, начал получать послания от Бога. Эти откровения были записаны его последователями в Коране, который обе секты уважают как Священную Книгу.
Исполняя свою религию, обе группы признают пять столпов ислама, которые обеспечивают основу для повседневной жизни.
Эти столпы включают: свидетельство о существовании только одного Бога и Мухаммеда как его пророка, участие в молитве 5 раз в день, раздачу милостыни, пост во время Рамадана и совершение паломничества в Мекку (Мекку). Эти две секты также верят, что цель человеческой жизни — прославлять Бога, чтобы однажды для них открылись врата Рая.
В чем разница между суннитским и шиитским исламом?
последователя-суннита считают, что их пророк Мухаммед не назначал конкретного преемника перед своей смертью. После серьезных дебатов в течение нескольких лет последователи-сунниты выбрали одного из тестей и близкого друга Мухаммеда Абу Бакра Сиддика своим религиозным лидером. Сунниты считают, что имам, важная должность в исламе, является формальным руководителем молитвы. Они также применяют учения Корана ко всей жизни и верят, что люди могут напрямую обращаться к Богу через молитву.
По суннитской вере, Бог явится в Судный день.
Последователи шиитов верят, что их пророк Мухаммед выбрал своим преемником Али ибн Аби Талиба, своего зятя. Их имамы являются центральными фигурами и лидерами общины в шиитской вере, они являются совершенным проявлением Бога. Эта ветвь ислама больше полагается на толкование Корана священнослужителем, чем на отношения человека с Богом. Практикующие шииты не верят, что люди увидят Бога в Судный день.
Это раннее разделение между последователями ислама привело к дополнительным явным различиям между ними. Со временем шииты стали придавать большее значение конкретным хадисам и литературе по Сунне, склоняясь к тем, которые были написаны семьей и близкими соратниками Пророка.
Однако сунниты придавали такое же значение всей исламской литературе. Это различие создало различное понимание исламского права между ними. Последователи шиитов также посещают и чтят святыни прошлых имамов, святых и ученых. В глазах многих суннитов это кощунственно и равносильно поклонению другим божествам.
Между ними также можно отметить некоторые ритуальные различия. Когда сунниты молятся, они становятся на колени так, чтобы их голова касалась молитвенного коврика. Шииты, однако, становятся на колени так, чтобы их голова касалась голой земли или небольшого глиняного блока, взятого из святого места.
На руководящих должностях шииты установили формальную иерархию среди своего духовенства. Лидеры возникают из тех, кто имеет самые глубокие знания, и они могут учить во всем мире. Они финансируют свои религиозные учреждения за счет обязательного налога.
Эта иерархия и налогообложение не существуют в суннитском исламе; поскольку во многих местах это религия большинства, государство часто финансирует их религиозные учреждения.
Таким образом, это некоторые из основных различий между мусульманами-суннитами и мусульманами-шиитами.
Мировая демография
Суннитская ветвь на сегодняшний день является самой крупной деноминацией ислама и представляет 89-90% всех последователей, они расположены по всему миру. На всем Ближнем Востоке их численность выше, особенно в Саудовской Аравии и Египте.
Помимо Ирана, Ирака, Бахрейна и Азербайджана, сунниты составляют большее население, чем шииты в любой другой стране.
Шииты — секта меньшинства, составляющая от 10% до 13% всего мусульманского населения. Подсчитать их население сложно, потому что, если они не составляют большую группу меньшинств в своей стране, их часто считают суннитами. По оценкам, от 10% до 20% мусульман мира являются шиитами. Это число достигает примерно 200 миллионов. Они составляют большинство в Иране, Ираке, Бахрейне и Азербайджане. Они также имеют сильное присутствие, примерно 30% населения, в Ливане, Йемене и Кувейте. В Турции они составляют чуть более 20% населения и от 10% до 20% в Пакистане и Афганистане.
Шиитско-суннитские отношения сегодня
Сегодня отношения между шиитами и суннитами продолжают оставаться натянутыми.
Там, где сунниты составляют большинство и обладают политической властью, шииты, как правило, живут в плохих условиях. Они считают, что эти условия связаны с притеснением и дискриминацией суннитов. Крайние суннитские фундаменталисты заявляют, что шииты — еретики, и призывают к их убийству.
Иран проводит национальную политику, поддерживающую шиитские военные группировки и политические партии в других странах. Страны, управляемые суннитами, часто воспринимали это как угрозу своему благополучию и в ответ повсеместно увеличивали финансирование своих интересов.
В Сирии конфликт сложный, но разделен по шиитско-суннитской линии.
Большинство населения составляют сунниты, однако правительство шиитское. Иран поддерживает усилия шиитов по противодействию суннитской оппозиции, финансируя ополчение и отправляя войска. В ответ суннитские боевики нападают на шиитское население, шиитские места отправления культа и Ирак (большинство шиитов).
Усилия на пути к единству
Несмотря на различия между мусульманами-суннитами и мусульманами-шиитами, все это насилие и недоверие, некоторые мусульманские лидеры призывают к единству шиитов и суннитов. Они утверждают, что борьба между сектами только ослабляет исламскую религию. Эта позиция единства получила поддержку после того, как террористы атаковали мечеть Пророка, вторую по значимости святыню ислама, расположенную в Саудовской Аравии, в месяц Рамадан. Это нападение произошло всего за несколько месяцев до хаджа.
Иранские лидеры также присоединились к призыву к единству, что является важным изменением позиции, учитывая, что в Саудовской Аравии большинство составляют сунниты.
Эмбер Париона в обществе
В чем разница между мусульманами-суннитами и мусульманами-шиитами?
The Economist объясняет
В чем разница между мусульманами-суннитами и мусульманами-шиитами?
С.Б.
В мусульманском мире происходят столкновения между двумя крупными течениями ислама, суннитами и шиитами. На Ближнем Востоке мощная смесь религии и политики обострила разрыв между шиитским правительством Ирана и государствами Персидского залива, в которых есть суннитские правительства. Отчет исследовательского центра Pew Research Center показал, что 40% суннитов не считают шиитов настоящими мусульманами.
Так что же именно разделяет суннитский и шиитский ислам и насколько глубок этот раскол?
Спор восходит к смерти в 632 году основателя ислама, пророка Мухаммеда. Племенные арабы, последовавшие за ним, разошлись во мнениях по поводу того, кто должен унаследовать его и унаследовать то, что было как политическим, так и религиозным положением. Большинство, которые впоследствии стали известны как сунниты и сегодня составляют 80% мусульман, поддержали Абу Бакра, друга Пророка и отца его жены Аиши. Другие считали родственников Мухаммеда законными наследниками. Они утверждали, что Пророк помазал Али, своего двоюродного брата и зятя, и стали известны как шииты, сокращение от «шиат Али», сторонники Али. Сторонники Абу Бакра победили, хотя Али некоторое время правил как четвертый халиф — титул, присвоенный преемникам Мухаммеда. Раскол ислама закрепился, когда сын Али Хусейн был убит в 680 году в Кербеле (современный Ирак) войсками правящего суннитского халифа. Суннитские правители продолжали монополизировать политическую власть, в то время как шииты жили в тени государства, вместо этого обращаясь за руководством к своим имамам, первые двенадцать из которых произошли непосредственно от Али.
Со временем религиозные убеждения двух групп начали расходиться.
Сегодня 1,6 миллиарда мусульман мира согласны с тем, что Аллах — единственный Бог, а Мухаммед — его посланник. Они следуют пяти ритуальным столпам ислама, в том числе Рамадану, месяцу поста, и читают священную книгу Коран. Но в то время как сунниты в значительной степени полагаются на практику Пророка и его учения («сунну»), шииты видят в своих аятоллах отражение Бога на Земле. Это побудило суннитов обвинить шиитов в ереси; со своей стороны, шииты отмечают, что суннитский догматизм породил экстремистские секты, такие как пуританские ваххабиты. Большинство шиитских сект придают большое значение вере в то, что двенадцатый и последний имам скрыт (или «сокрыт») и однажды снова появится, чтобы исполнить божественную волю Аллаха. Между тем их чувство маргинализации и угнетения привело к траурным церемониям, таким как ашура, когда последователи бичевали себя в память о смерти Хусейна в Кербеле.
Между шиитами и суннитами никогда не было столкновений такого масштаба, как Тридцатилетняя война, в ходе которой христианские секты сражались друг с другом в Европе 17-го века с большими человеческими жертвами.