«Красный террор»: военная необходимость или неоправданная жестокость?
5 сентября 1918 года большевистское правительство утвердило декрет «О красном терроре»
Гражданская война – большое горе и тяжелое событие для любого народа и государства. Так вышло и в России. Брат поднял оружие на брата. Среди множества сражений, властей и правительств, сформировавшихся в те годы на теле бывшей империи, было и большевистское. Спаянное классовой идеологией, оно рвалось к власти и стремилось её удержать.
Одной из мер, принятых для удержания власти, и стал этот очень спорный и до сих пор вызывающий множество вопросов декрет. Спустя 101 год, уже в наше время, мнения историков и общественности относительно оценки такой меры расходятся. Скорее всего, окончательно все точки над i будут расставлены ещё нескоро.
Тем не менее мы считаем необходимым говорить о таких событиях, во многом продолжающих формировать смыслы в нашем обществе. А с учетом того, что в наши дни мы в большой степени ищем себя в прошлом и только формируем свои взгляды на будущее, острые вопросы нашей истории приобретают особую важность.
Итак, говорим о «красном терроре».
Для начала следует объяснить, что смертная казнь была отменена в России 28 октября 1917 года решением Второго Всероссийского съезда советов солдатских и рабочих депутатов. То есть классово едиными с большевиками людьми.
Д. Шмарин. «Трагедия Крыма. Расстрел белых офицеров в 1920 году»
Источник: topwar.ru
Вторым интересным моментом для любителей сравнить и постонать о «кровавом царском режиме» станет тот факт, что с 1825 по 1905 годы был казнен 191 человек. В революционные и военные годы – с 1905 по 1917 – 3741 приговор, и это без учета смягченных приговоров, не приведенных в исполнение. Безусловно, это человеческие жизни. Но в сравнении с «красным террором», которому приписывают от 140-500 тыс. до 2 млн жертв, согласитесь, царский режим уже не выглядит деспотичным. Более того, смертный приговор, вынесенный судом в соответствии с законом, – есть легитимное право государства на насилие (это вам скажет любой политолог-первокурсник).
В условиях же гражданской войны, да и ещё настолько идеологизированной и максимально, как это принято говорить, «распропагандированной» стороной, каковой были большевики, право на насилие узурпируют те, кто может его реализовать.
Демонстрация в поддержку террора
Источник: pinterest.ru
Необходимо заметить, что репрессиями занималось не только большевистское правительство, но все стороны гражданской войны – как националисты из отделившихся окраин империи, так и белые, анархисты, интервенты, «зелёные» и другие. Однако ни у одной из этих сторон уничтожение людей по сословному, классовому, этническому признакам или даже по принципу образованности на страшнейший конвейер поставлено не было. При этом кумир большевиков К. Маркс писал о единственном средстве, способном упростить: «кровавые муки родов нового общества, только одно средство — революционный терроризм». Разве могли они мыслить по-другому?
Интересно, что у главных антагонистов большевиков – белогвардейцев – никогда, ни в одной из армий, ни в одном государственном образовании не выходило таких преступных распоряжений.
Пресловутый «белый террор», который некоторые хотят выставить как предтечу красного либо же как ответ на зверства большевиков, – набор частных решений и приговоров военно-полевых судов, органов контрразведки и так далее. Впрочем, это явление мы ещё рассмотрим отдельно.
Вслед за закреплением права всегда следует его реализация.
«Законы 2 и 5 сентября наконец-то наделили нас законными правами на то, против чего возражали до сих пор некоторые товарищи по партии, на то, чтобы кончать немедленно, не испрашивая ничьего разрешения, с контрреволюционной сволочью», — так охарактеризовал новые законы Ф. Дзержинский (2 сентября – закон «О превращении Советской республики в военный лагерь»).
Кстати, как он писал, у этого произвола были и противники, к примеру, Каменев, Бухарин, Ольминский, Петровский, но Ленин тут выступил на стороне «террористов».
К. Грёнхаген. «От свободы к пыткам»
Источник: lenta.
ru
Отныне у ВЧК были развязаны руки в отношении всех, кого могли заподозрить в контрреволюционных идеях большевики. Теперь же следует задать вопросы: как, в какой мере, и главное, кто реализовывал эти людоедские постановления? Ответ: «Новая элита», то есть члены ВЧК во главе с Дзержинским. А кто стал целью? И здесь ответ очень прост – все, кого партийные и чекистские функционеры могли счесть пресловутой «контрой». Формат статьи не позволяет нам приводить большие объемы цитат и воспоминаний участников событий, однако мы оставим здесь ссылку, пройдя по которой, вы сможете убедиться в том, как «работали» по локоть в крови новые «судьи», воплощая мысль Маркса о «кровавых родах новой власти».
Сотни и сотни наших достойных соотечественников, поэтов, писателей, мыслителей, церковных иерархов, членов царской фамилии, казаков, калмыков и других этносов, помещиков, купцов, зажиточных крестьян были подвергнуты жестоким казням. Не было предела бессмысленной жестокости и кровавому ужасу, творимому новой властью.
Да, возможно, полуграмотные и озверевшие от крови красные чиновники нового класса так видели знаменитый порядок на местах, но для страны это превратилось в трагедию.
Иван Владимиров. «Погром винного магазина»
Источник: pinterest.ru
Кстати, здесь мы не упомянули и дореволюционный период террора, жертвами которого были высокопоставленные чиновники, а в случае взрывов – десятки оказавшихся поблизости рядовых граждан, военных и служащих.
Возвращаясь же к «красному террору», можно вспомнить слова генерала Федора Рерберга. Он описывал большевистскую пыточную в освобожденном Киеве, в которой только крови на полу было несколько дюймов, а все стены – забрызганы человеческими останками.
К чему привело?Итоги этой политики очевидны. Сам Ленин, что, впрочем, для него характерно, отстаивал на удивление двоякую позицию. На высказывание члена комиссии ВЧК М. Лациса: «мы истребляем ненужные классы, без разницы, есть ли на них конкретная вина в чем-либо», Ленин заметил, что бывшая буржуазия пригодилась бы в управлении новой страной на манер «военспецов» в армии.
Тем не менее меры по убийству шпионов, диверсантов и «прочих контрреволюционеров» обернулись для страны не только демографической, но и интеллектуальной, культурной и моральной катастрофой. Это отметил и президент Российской Федерации В.В. Путин:
«Для нашей страны это особая трагедия. Потому что масштаб колоссальный. Ведь уничтожены были, сосланы в лагеря, расстреляны, замучены сотни тысяч, миллионы человек. Причём это, как правило, люди со своим собственным мнением. Это люди, которые не боялись его высказывать. Это наиболее эффективные люди. Это цвет нации. И, конечно, мы долгие годы до сих пор ощущаем эту трагедию на себе».
Антибольшевистский плакат. 1918
Источник: lenta.ru
Именно поэтому документ, подписанный без задней мысли членами СНК в 1918 году, проводит ту черту, которую нам сложно преодолеть и сейчас. Никогда ещё в истории нашей страны не уничтожались целые сословия, классы и категории граждан согласно их образованию, положению в обществе и просто происхождению.
Но одно остается важным: если мы говорим о силе нашей страны, о её величии и благополучии, то это невозможно без людей, наших граждан. И только если мы научимся ценить человеческую жизнь и не разбрасываться самым ценным, что у нас есть, – нашими людьми, мы достигнем не только этих целей, но и национального примирения в полыхающей и в наши дни во многих сердцах гражданской войне.
Обложка: И. Владимиров. «Красные расстреливают врагов революции». Источник: regnum.ru
Смотрите также:
Каменев и Зиновьев против. Как большевики раскололись накануне революции
«Звездный час Ильича». Почему только Ленин мог возглавить революцию?
Три дня, изменившие судьбу России
Что, если бы после Ленина был Троцкий?
Убитый со второго раза: как умер «Лев революции»
Ход Гражданской войны
Гражданская война выдвигает на передовую и совсем молодых людей: командарму Михаилу Тухачевскому, отдавшему приказ о применении химического оружия в Тамбовской губернии, всего 25 лет.
Помощнику командира взвода, начальнику дивизии Красной армии Николаю Щорсу – 23 года, будущему писателю Аркадию Гайдару – 15 лет (его демобилизовали из РККА с диагнозом «травматический невроз»), Луке Емелеву, который возглавил Семиреченский фронт – 23 года.
И красных и белых объединяет невероятная жестокость и к противнику и к местному населению. Методы устрашения и подавления почти одинаковы и порождены беззаконием и безвластием, которым отличается любая Гражданская война. Большой проблемой становится отсутствие достоверной и быстрой информации, все связи нарушены и часто людям приходится довольствоваться слухами, которые приводят к неправильной интерпретации, панике, быстрой расправе.
Формирование фронтов Гражданской войны
С июня 1918 года в Красной армии начинают формироваться первые фронты Гражданской войны: Восточный, Северный и Южный, Украинский и Западный. Среднеазиатский театр военных действий включал в себя: Актюбинский, Ферганский, Семиреченский, Закаспийский фронты.
Современная территория Казахстана стала театром военных действий общероссийских фронтов – Восточного, Южного (Туркестанского, Уральского, а также местных – Актюбинского и Семиреченского).
У сражавшихся на Актюбинско-Туркестанском фронте был нехваток боеприпасов, медикаментов, оружия. Алиби Джангильдин получил из центра деньги для помощи Туркестану и вместе с отрядом 57 дней плыл и шел из Астрахани с грузом и доставил его на фронт. В ноябре 1918 года установилась советская власть в Тургае.
В октябре 1918 года белогвардейцы начали неудачное наступление на Актюбинск, чтобы прорваться в Среднюю Азию и южные районы Казахстана. Летом 1918 года красные образовали Северный Семиреченский фронт, командующим фронтом был 23-летний Лука Емелев, и это был стремительный карьерный рост. Лука родом из Джаркента, родился в бедной семье предположительно в 1895 году. Единственный из детей получил образование, работал телеграфистом на Верненском телеграфе. В 1917 году служил в Ташкенте, где приобщился к революционному движению и стал большевиком.
Вернувшись в середине 1917 года в Верный, он создал у себя на работе – на почте и телеграфе большевистскую группу, которая распространяла листовки и телеграфные сообщения из Петрограда и Москвы. Емелев был членом Семиреченского военного революционного комитета, руководившего восстанием в ночь на 3 марта 1918 года, когда Верный стал красным.
Когда стало известно, что Колчак собирается идти на Семиречье и Верный, то Емелев объявил в Талды-Кургане мобилизацию. По воспоминаниям большевика, начальника партизанского отряда И. Бояркина, «Лука собрал около 2 тысяч человек, в основном это были кулаки, и особо воевать они не хотели, но просили оружие. Мы всех построили и объявили – кто добровольно пойдет защищать интересы пролетариата, 5 шагов вперед, из двух тысяч вышло 2 человека. Казачьи станции, почувствовав приближение чехословаков, стали поднимать головы. Копал захватили белогвардейцы. Мы оказались в кольце, т.к. Копал от нас был на востоке в 60 км, а на юг по направлению к Алма-Ате в 12 километрах от Талды-Кургана находилась казачья станица Карабулак, где было оружие – около 100 винтовок».
Осенью 1918 года в Северное Семиречье пришли отряды Гулидова и Анненкова, которым нужно было прорваться к Верному, но на их пути встала Черкасская оборона: против них объединились крестьяне12 сел Лепсинского уезда, сейчас это Саркандский район. Новые переселенцы чувствовали себя ущемленными по сравнению с казаками и старыми переселенцами, и выбрали советскую власть.
Черкасская оборона началась в июне 1918 года и завершилась 14 октября 1919 года. До этого в июле-августе войска Семиреченского фронта безуспешно пытались пробиться на соединение с черкассцами, в этих боях погиб Лука Емелев.
Все это время кроме переселенцев проблемы атаману Анненкову доставлял партизанский отряд «Горные орлы Тарбагатая», который состоял сначала из 18 человек, скрывавшихся в горах. Любопытно, что с их руководителем Егором Алексеевым атаман воевал вместе на Первой мировой войне. «Горные орлы» часто нападали на «белые деревни», и случалось, что предотвращали террор в отношении местного населения, но бывало и сами устраивали террор, убивая тех, кто выдавал белогвардейцам жителей, сочувствующих большевикам.
После взятия Анненковым Черкасска, «горные орлы» ушли в горы – причем с частью местного населения, к этому отходу партизаны готовились заранее, понимая, что после падения обороны придет их очередь. «Горные орлы» пробыли в горах до марта 1920 года – прихода красных и влились в их армию.
Радикальная история борьбы движения Red Power за суверенитет коренных американцев
Люди собираются на острове Алькатрас на Церемонию восхода солнца коренных народов, также называемую Днем благодарения, 28 ноября 2019 года в Сан-Франциско, Калифорния. Ежегодное мероприятие посвящено оккупации Алькатраса в 1969 году активистами, протестовавшими против политики США в отношении коренных американцев.
Фотография Лю Гуангуаня, China News Service/VCG/GettyПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
От движения за гражданские права до освобождения женщин и протестов против войны во Вьетнаме 1960-е и 1970-е годы были эпохой повышения сознательности и протеста.
И среди этих активистов были представители одной из самых маргинализированных групп США: коренные американцы.
Коренные американцы несут основную тяжесть дискриминационной политики, расторгнутых договоров и систематической несправедливости с момента основания Соединенных Штатов в конце 18 века. Через движение «Красная сила» активисты из числа коренных народов бросили вызов этой практике и взрастили чувство гордости за свои общины, поскольку они требовали суверенитета и самоопределения.
За первые сто лет существования страны правительство США подписало более 350 договоров с коренными американцами. В этих договорах, многие из которых были заключены под давлением, коренные народы уступали земли своих предков правительству США с обещанием, что они будут иметь суверенное правление над новыми территориями, на которых они поселились. Но по мере того как белые поселенцы расширялись на запад, США отказывались от своих обещаний и вытесняли коренные племена во все более мелкие резервации.
(Как Индейская территория почти стала собственным штатом США — Секвойя.)
Начиная с 1940-х годов правительство США, которое когда-то признало индейские племена нациями, начало ликвидацию суверенитета коренных народов в рамках политики «уничтожения». Под предлогом помощи коренным народам ассимилироваться в основное американское общество федеральное правительство лишило более 100 племен и групп племенного статуса, изъяло из-под его защиты более миллиона акров земли и попыталось переселить коренных американцев из резерваций в города. области. Бюро по делам индейцев, федеральное агентство, которое вводило законы в отношении коренных американцев без их участия или одобрения с 1824 года, стало символом ненависти и угнетения.
Раздираемые социальным неравенством коренные жители столкнулись с бедностью, преступностью и отчаянием. Правительство США или основное американское общество мало признавали нарушенные договоры, а ошибочные попытки ассимиляции привели к утрате языков коренных народов и подавлению многих религиозных и культурных обычаев коренных народов.
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Левый :Члены движения Red Power пикетируют перед торговой палатой в Гэллапе, штат Нью-Мексико, протестуя против межплеменной церемонии индейцев Гэллапа, ежегодного мероприятия, которое они осудили как эксплуататорское культуру коренных американцев.
Фотография Паоло Коха, Gamma-Rapho/Getty Справа :Девушка из числа коренных американцев рисует табличку с надписью «Земля американских индейцев» на стене острова Алькатаз в заливе Сан-Франциско. В 1969 января десятки активистов коренных народов заняли территорию бывшей федеральной тюрьмы в знак протеста против политики США, объявив ее культурным и духовным центром.
Фотография Беттмана, Гетти В ответ растущее движение молодых коренных американцев стремилось восстановить свой суверенитет посредством так называемого движения Red Power.
Подкованные СМИ и вдохновленные протестными движениями 1960-х годов, они организовали громкие акции протеста, чтобы привлечь внимание к проблемам коренных народов. (Коренные американцы рассказывают свои собственные истории, чтобы противостоять стереотипам жизни коренных народов.)
Одной из первых была оккупация острова Алькатрас в заливе Сан-Франциско, где находилась выведенная из эксплуатации тюрьма, где когда-то содержались мужчины хопи и другие коренные американцы. В ноябре 1969 года группа, называющая себя «Индейцы всех племен», захватила остров и провозгласила его культурным и духовным центром от имени всех коренных американцев. Оккупация продолжалась до июня 1971 года, когда она распалась из-за организационных проблем, распрей и ухудшения условий, когда правительство США отключило остров от электричества и воды.
Хотя активисты не получили свой остров, они вызвали протесты со стороны таких групп, как Движение американских индейцев (AIM). Созданная в Миннеаполисе, штат Миннесота, в 1968 году, AIM вскоре стала самой заметной и противоречивой организацией движения.
Оккупация острова Алькатрас активизировала движение, благодаря которому коренные американцы вернули большую часть своего суверенитета. Но его наследие продолжается в современных протестах против прав на землю и воду, а также в договорах, нарушенные обещания которых остаются нерешенными.
Фотография Лю Гуангуаня, China News Service/VCG/GettyПожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
В октябре 1972 года AIM организовала «Тропу нарушенных договоров», караван, который шел с западного побережья в Вашингтон, округ Колумбия. Участники призывали к восстановлению права племен на заключение договоров, упразднению Бюро по делам индейцев и инвестициям на работу, жилье и образование. По прибытии в Вашингтон они забаррикадировались в здании Бюро по делам индейцев. Противостояние закончилось через неделю, когда федеральное правительство согласилось рассмотреть жалобы группы и назначить коренного американца на должность в BIA.
Затем последовала 71-дневная осада Вундед-Ни, Южная Дакота, которая началась в феврале 1973 года.
Расположенный в индейской резервации Пайн-Ридж, город стал местом резни 1890 года, в ходе которой солдаты армии США убили примерно 150 коренных американцев. . К 1970-м годам резервация была охвачена бедностью и преступностью, и группа людей оглала-лакота попросила AIM помочь изгнать их председателя племени Ричарда Уилсона, которого они подозревали в коррупции и безуспешно пытались привлечь к ответственности.
Последний крупный протест движения «Самая длинная прогулка 19 лет»78, приняли участие в пятимесячном духовном марше протеста протяженностью 3000 миль в Вашингтон, округ Колумбия, призванном привлечь внимание к ряду федеральных законопроектов, которые еще больше угрожают правам коренных народов на землю и воду и отключают социальные услуги.
Президент Джимми Картер отказался встретиться с активистами, но Конгресс отозвал законопроекты и вместо этого принял Закон 1978 года о свободе вероисповедания американских индейцев, который защищал ритуалы коренных народов. (Вот как олимпийский лакросс становится следующим полем битвы за суверенитет коренных американцев.)
Движение Red Power пришло в упадок к 1980-м годам после того, как годы наблюдения, расследования и проникновения ФБР вызвали распри и подозрения среди его членов. Однако к тому времени это привело к значительным изменениям в федеральной политике. В 1975 году правительство США изменило свою политику увольнения, предоставив племенам возможность контролировать свои собственные дела посредством Закона о самоопределении индейцев и помощи в образовании. США также прекратили многие из своих давних политик ассимиляции в 19 веке.70-х годов и инвестировал в образование и здравоохранение коренных американцев.
Но, возможно, величайшее наследие движения — чувство гордости, которое оно оставило после себя.
Вооруженные новым национальным осознанием несправедливости, с которой столкнулись коренные американцы, и новыми инвестициями в сохранение культуры коренных американцев, коренные американцы сумели захватить большую часть своего суверенитета, которому долгое время отказывали. Брюс Йохансен, профессор индейских исследований Университета Небраски в Омахе и автор Энциклопедии движения американских индейцев , называет этот период «путешествием открытий и возрождения культуры».
Это путешествие продолжается и по сей день, когда новое поколение коренных активистов добивается всего, от прав на воду до признания их права преследовать в судебном порядке преступления на землях, обещанных им в договорах 19 -го -го века. «Американцы осознали, что коренные жители все еще здесь, что у них есть моральный статус, юридический статус», — сказал соучредитель AIM Деннис Бэнкс во время протеста 2000 года. «От этого наши собственные люди начали чувствовать свою гордость» 9.0003
Читать дальше
Япония готовится сбросить радиоактивные сточные воды в Тихий океан- Окружающая среда
Япония готовится сбросить ядерные сточные воды в Тихий океан
искалеченный Атомная станция Фукусима глубоко разделила народы и ученых.
Эксклюзивный контент для подписчиков
Почему люди так одержимы Марсом?
Как вирусы формируют наш мир
Эпоха собачьих бегов в США подходит к концу
Узнайте, как люди представляли себе жизнь на Марсе на протяжении всей истории
90 002Посмотрите, как новый марсоход НАСА будет исследовать красную планету
Почему люди так одержимы Марсом?
Как вирусы формируют наш мир
Эпоха собачьих бегов в США подходит к концу
Посмотрите, как люди представляли жизнь на Марсе на протяжении всей истории
Посмотрите, как новый марсоход НАСА будет исследовать красную планету
Почему люди так одержимы Марсом?
Как вирусы формируют наш мир
Эпоха собачьих бегов в США подходит к концу
Узнайте, как люди представляли себе жизнь на Марсе на протяжении всей истории
9 0002Посмотрите, как новый марсоход НАСА будет исследовать красную планету
Подробнее
Первая красная угроза в Америке
Зимой и весной 1861 года политическая напряженность и страх охватили Миссури.
Плантаторы-рабовладельцы в сельской местности страстно желали присоединиться к семи отколовшимся штатам Глубокого Юга. Рабочие в таких городах, как Сент-Луис, выступили против.
Адвокаты с обеих сторон аргументировали свою позицию в печати и публично. Консервативные газеты предупреждали жителей Миссури, чтобы они остерегались прислушиваться к советам «красно-красных ораторов». Рабовладельцы осудили аболиционистов, иммигрантов и активистов как «чистых красных республиканцев! Люди гнилые снизу вверх, красные до самых почек».
Тем временем городские юнионисты вооружились, чтобы предотвратить отделение штата. Прогрессивные республиканцы, солдаты и община немецких иммигрантов взяли на себя инициативу. Ветераны революции из Европы, в том числе такие радикалы, как Генрих Бернштейн, редактор немецкоязычной газеты Сент-Луиса Anzeiger des Westens , сыграли заметную роль в организации нового Союза добровольцев.
10 мая 1861 года верные полки двинулись к окраинам города, где рассеяли и разоружили скопление сепаратистских ополченцев.
Когда победоносные отряды вели своих пленников обратно через город, радикальные журналисты сравнивали происходящее с революциями, охватившими Европу в 1848 году. массы внезапно вспыхивают диким пламенем». Побежденные сторонники Конфедерации проявили меньший энтузиазм. «Во всем виноваты эти красные и сорок восьмые», — заметил один консервативный редактор.
Эти предостережения звучат так, как если бы они исходили непосредственно из «красных страхов» двадцатого века, но в данном случае они прямо касались некоторых ключевых вопросов, поставленных на карту в последовавшей Гражданской войне. Хотя сегодня об этом мало вспоминают, в годы, предшествовавшие Гражданской войне, американцы обсуждали не только будущее рабства, но и будущее бесплатного наемного труда. Американцы спорили о достоинствах социализма, коммунизма и значении революций, охвативших западный мир в предыдущем столетии.
Гражданская война затрагивала все эти вопросы. Сецессия прежде всего стремилась защитить институт рабства; однако, создав южную нацию, конфедераты также стремились предотвратить прогрессивные политические и социальные изменения, которые, по их мнению, угрожали преобразовать американскую республику.
Конечно, Гражданская война не была классовой борьбой в традиционном понимании. Промышленники и коммерческие фермеры присоединились к северным рабочим в поддержке Союза, а южные плантаторы сражались вместе с йоменами и фермерами, ведущими натуральное хозяйство, в рядах Конфедерации. Однако сторонники Конфедерации не стеснялись заявлять, что основанный на рабстве социальный порядок их новой нации может стать образцом для подражания консервативным государственным деятелям в любой точке мира.
В годы, предшествовавшие Гражданской войне, белые южные интеллектуалы все больше беспокоились о прогрессивных мыслителях Севера. В 1840-х и 1850-х годах северные реформаторы выступали не только за аболиционизм, но и за профсоюзное движение рабочего класса и утопический социализм. Редактор журнала «Янки» Гораций Грили возглавил популяризацию радикальной политики. На страницах своей широко читаемой газеты 
Альберт Брисбен из Батавии, штат Нью-Йорк, был одним из самых известных радикальных мыслителей довоенного периода. Во время учебы в Европе он открыл для себя учение французского социалиста-утописта Шарля Фурье.
Фурье считал, что будущая стабильность общества зависит от тесной связи между капиталистами и рабочими. Он выступал за создание кооперативных сообществ, которые он называл «фалангами», в которых рабочие и собственники жили бы и трудились вместе в гармонии, и каждый получал бы справедливую долю прибыли. Брисбен перевел работу Фурье на английский язык и опубликовал ее в Соединенных Штатах. Поклонники его сочинений даже сформировали несколько собственных экспериментальных фаланг в нескольких северных штатах.
События 1848 года познакомили американских прогрессистов с более радикальными идеями. Революция вспыхнула во Франции, Австрии, Италии и германских государствах.
Большинство повстанцев надеялись создать в Европе представительные правительства, правительства, которые гарантировали бы свободу личности и печати.
Члены бесправных этнических групп требовали права создавать собственные нации.
Некоторые революционеры высказывали более радикальные требования. Рабочие в Париже провозгласили, что все люди должны иметь «право на труд», и в ответ революционное правительство учредило национальные мастерские, один из первых в мире экспериментов государственного социализма.
Хотя национальные мастерские и большинство революций в Европе потерпели неудачу, в последующие годы идеалы 1848 года оставались в Соединенных Штатах живыми. Читатели газеты Грили
В печать попали и более радикальные взгляды. Американцы познакомились с идеями французского социалиста Пьера Прудона в 1850-х годах. Прудон был одним из первых радикальных мыслителей, задумавших полную отмену частной собственности, утверждая, что накопленное богатство может служить только для угнетения других.
В течение того же десятилетия Карл Маркс и Фридрих Энгельс публиковали постоянную колонку в «Трибьюн » .
Революции 1848 года также напрямую привели прогрессивных мыслителей в Соединенные Штаты. В течение 1850-х годов в страну прибыли тысячи иммигрантов из Ирландии, немецких государств и других уголков Европы. Многие имели революционное прошлое. В Соединенных Штатах они надеялись достичь ценностей социал-демократии, которым помешали в Европе.
Вильгельм Вейтлинг, например, соратник Маркса и Энгельса и один из первых членов Союза коммунистов, поселился в Соединенных Штатах в конце 1840-х годов. В своем новом доме он сыграл ключевую роль в создании немецкого профсоюзного движения.
Другой коммунистический соратник Маркса и Энгельса Йозеф Вейдемейер, служивший в прусской армии и издававший революционные журналы в 1840-х годах, после поражения революций 1848 года бежал в Соединенные Штаты. В Америке он продолжил свою карьеру левого журналиста и основал одну из первых марксистских организаций в США — 9-ю.
0061 Proletarierbund , деятельность которого завершилась созданием Американской рабочей лиги.
Когда разразилась Гражданская война, Вейдемейер присоединился к армии Союза и в конце концов стал полковником. Тысячи других немцев присоединились к нему в рядах Союза, многих из них привели на поле боя такие сорокавосьмидесятники, как Франц Сигель, Карл Шурц и Фридрих Хеккер.
Эти радикалы присоединились к уже сложившемуся прогрессивному сообществу, особенно в городах Восточного побережья. В довоенную эпоху в Нью-Йорке и других местах сформировался напористый и застенчивый местный рабочий класс. В 1830-х годах Всеобщий профсоюз подмастерьев-наемных работников возглавил забастовки за повышение заработной платы на Манхэттене, Партия рабочих стремилась к политической власти, а реформаторы, такие как Томас Скидмор и Джордж Генри Эванс, издавали газеты, обращенные к рабочим массам.
Хотя лишь незначительное меньшинство северных рабочих были социалистами, все большее их число убеждалось, что лучший способ для государства обеспечить социальное равенство — это распределение общественных земель.
Аргументы этих «аграриев», как их называли, заключались в том, что сохранение крупных земельных монополий тормозит экономику и вынуждает простых людей заниматься наемным трудом.
Они призвали правительство предложить небольшие фермы на Западе американскому рабочему классу, чтобы они могли покинуть города и вести независимое, самодостаточное существование в прериях. Сочувствующие конгрессмены попытались удовлетворить их требования в предложенном «законопроекте о усадьбе», который в предвоенные годы был частично заблокирован южными политиками, опасавшимися распространения политики свободной земли на Запад.
Белые южане считали, что социальное, политическое и интеллектуальное брожение Севера угрожает безопасности рабской собственности. Доктрины социализма и коммунизма оказались почти такими же тревожными, как и аболиционизм. Учитывая небольшой размер белого наемного класса Юга, у консерваторов в регионе не было причин опасаться развития профсоюзного движения, и их не особенно беспокоила критика промышленной системы.
Однако нападения на частную собственность любого рода заставляли рабовладельцев беспокоиться о сохранности своей «своеобразной» формы собственности. Конечно, мысль о том, что правительства могут получить власть улучшить положение рабочих, привела их к опасениям, что законодатели также могут действовать от имени рабов.
Северные реформаторы, ставившие под сомнение законность крупных землевладений, также вызывали беспокойство. Плантаторы прекрасно понимали, что их поместья больше, чем любое другое учреждение в Америке, приближаются к латифундиям Европы, которые революционеры пытались разрушить более полувека.
Развитие южного национализма отчасти возникло из-за желания предотвратить влияние радикальных идей на американское общество. Консервативные южные писатели разработали термин для левой социальной теории — «красный республиканизм».
Известные историки Юджин Дженовезе и Элизабет Фокс-Дженовезе не нашли прямых доказательств того, что кто-либо из белых южан читал Коммунистический манифест Маркса , но Дженовезе утверждали, что им не нужно было этого делать, чтобы понять доктрины социализма.
Образованные южане много читали в годы, предшествовавшие Гражданской войне. Они были хорошо знакомы с идеями, представленными в самых популярных журналах, издаваемых в Европе и северных штатах, и сами брались печатать, чтобы опровергать идеи, которые они считали наиболее опасными.
Луиза МакКорд из Южной Каролины была одним из самых яростных антисоциалистических южных мыслителей в годы, предшествовавшие войне. МакКорд происходил из высшего эшелона Южного общества плантаций. Ее отец, Лэнгдон Чевес, был президентом Банка Соединенных Штатов, и во взрослой жизни она и ее муж Дэвид Джеймс МакКорд владели землей и многочисленными рабами.
В 1840-х годах МакКорд был очарован работой консервативного французского экономиста Клода Фредерика Бастиа. То, как МакКорд читала Бастиа, привело ее к осуждению предполагаемых опасностей социализма. Она выступала против знаменитого заявления Прудона о том, что «собственность — это воровство», опасаясь, что оно побудит то, что она называла «невежественными массами», предаваться «вседозволенности» и «анархии».
Она согласилась с утверждением Бастиа о том, что сокращение продолжительности рабочего дня затормозит производство и приведет к дефициту и голоду. Она опасалась, что принятие законов о повышении заработной платы лишит рабочих амбиций.
«То, что государство, — писал МакКорд, — должно иметь возможность давать все всем и ничего ни от кого не требовать, — это, безусловно, непостижимая загадка».
МакКорд больше всего опасалась, что социализм и то, что она назвала «гидрой коммунизма», заразит американское общество. Хотя провал революций 1848 года остановил радикальные реформы в Европе, она прекрасно понимала, что они побудили тысячи прогрессивных мыслителей пересечь океан.
Она также знала, что европейские революционеры найдут множество единомышленников среди коренных американских реформаторов труда. МакКорд утверждала, что обнаруживает «на каждом шагу» «коварный эффект» того, что она называла «экстравагантным безумием», воплощенным в «мечте о братстве и социализме».
В качестве доказательства она указала на присутствие в американском обществе аболиционистов, сторонников свободной земли и «аграрных» земельных реформаторов.
Для МакКорда и многих других белых южан сохранение рабства давало лучшую надежду на остановку прогрессивной политики и решение проблем современного общества. Интеллектуал-южанин Джордж Фитцхью был одним из самых выдающихся мыслителей, утверждавших, что общество, основанное на расовом рабстве, окажется лучше общества, основанного на «наемном рабстве» промышленного капитализма. Фитцхью позорно утверждал, что рабство было более гуманным, чем бесплатный труд, потому что предположительно отеческие рабовладельцы обеспечивали своих рабочих едой, жильем и медицинским обслуживанием.
Когда в 1860 году президентом был избран свободный республиканец Авраам Линкольн, семь штатов Глубокого Юга отделились, чтобы создать нацию, основанную на рабстве. Еще четыре последовали после того, как в форте Самтер разразился конфликт.
Конфедераты почти не пытались скрыть природу своей революции.
В первые дни сепаратистского движения новый вице-президент Конфедерации Александр Стивенс утверждал, что новая южная нация будет основана на «истине» о расовом неравенстве, а его «краеугольный камень» будет опираться на институт рабства. Другие белые политики Юга осудили «черных республиканцев», которые, по их мнению, угрожали ввести расовое равенство в стране.
В южной прессе сторонники Конфедерации основывались на идеях Фитцхью. Некоторые утверждали, что рабство принесет пользу не только рабочему классу, но и обществу в целом. Некоторые мыслители считали, что порабощение черных будет способствовать гармонии среди белых, тем самым предотвращая революцию и классовые конфликты.
Один редактор, выступавший за Конфедерацию, заявил во время войны, что «благотворный институт рабства избавляет эти Конфедеративные Штаты от того ужасно насущного социального вопроса, который всегда беспокоит европейские империи из-за ощущения, что они стоят на земле, чреватой стихией вулкана и землетрясение».
Смысл был ясен — создание рабовладельческой Конфедерации предотвратит развитие прогрессивной политики в Америке. Один анонимный редактор придумал термин для консервативного проекта Юга — «белый республиканизм». Эссеист объяснил, что он выбрал «слово « белые », чтобы его не путали ни с « черными республиканцами», ни с « красными республиканцами». . Рабство, утверждала газета, предлагало Конфедерации «оплот против анархии и социализма».
Гражданская война разрушила рабство и социальный порядок, который белые южане надеялись построить на его основе. Во время войны республиканский Конгресс принял Закон о усадьбах, предоставил земельные участки для создания системы государственных университетов и направил штатам на ратификацию Тринадцатую поправку, отменяющую рабство.
В последующие годы законодатели Севера приняли Четырнадцатую поправку, которая определяла федеральное гражданство, и Пятнадцатую поправку, которая расширила избирательное право для чернокожих мужчин.