Историки о гражданской войне в россии – Актуальные вопросы Гражданской войны в России в оценке российских и зарубежных историков

Содержание

Актуальные вопросы Гражданской войны в России в оценке российских и зарубежных историков

Библиографическое описание:

Ашаткина М. А. Актуальные вопросы Гражданской войны в России в оценке российских и зарубежных историков [Текст] // История и археология: материалы V Междунар. науч. конф. (г. Краснодар, февраль 2018 г.). — Краснодар: Новация, 2018. С. 5-7. URL https://moluch.ru/conf/hist/archive/290/13724/ (дата обращения: 26.07.2019).

В данной статье рассматриваются актуальные проблемы Гражданской войны в России с точки зрения различных позиций. Внимание акцентировано на вопросах хронологических рамок, причинах и исходе Гражданской войны в России в оценке отечественных и зарубежных исследователей.

Ключевые слова: Гражданская война, историография, Белое движение, большевики.

Практически каждое государство в тот или иной период претерпевает такое историческое явление, как гражданская война. И этот период обычно наступает, когда противоречия, между различными социальными группами, достигают кульминационного момента. Наблюдаются две стороны конфликта. Во-первых, когда инициатива народа не поддерживается представителями политической элиты. Во-вторых, когда индивидуальное сознание опережает общественное и не поддерживается большинством.

Наше Российское государство не стало исключением, причем такая проблема назрела уже в начале XIX века. В то время как в ведущих странах мира произошла смена политического строя, Российское государство на протяжении ста лет не решалось вносить изменения в области политики. И это привело к трагедии российского народа уже век спустя.

На Гражданскую войну в России существуют различные взгляды. Даже сам термин трактуется по-разному в различных источниках. Например, Большая Советская энциклопедия говорит нам, что «Гражданская война и военная интервенция в России — борьба рабочих и трудящихся крестьян Советской России под руководством Коммунистической партии за завоевания Великой Октябрьской социалистической революции, свободу и независимость Советской Родины против сил внутренней и внешней контрреволюции» [1]. Современные же словари описывают Гражданскую войну как «цепь вооружённых конфликтов между различными политическими, этническими и социальными группами на территории бывшей Российской империи, последовавших за Февральской и Октябрьской революциями 1917 г». [2]. В. И. Ленин в 1917 г. сформулировал классическое определение гражданской войны: «Чаще всего — можно сказать, даже почти исключительно, наблюдается в сколько-нибудь свободных и передовых странах гражданская война между теми классами, противоположность между коими создается и углубляется всем экономическим развитием капитализма, всей историей новейшего общества во всем мире, именито: между буржуазией и пролетариатом» [3, c.11].

Есть ли определенная дата начала Гражданской войны? Этот вопрос не имеет однозначного ответа и на сегодняшний день, мнения отечественных и зарубежных историков расходятся, и таковых версий не две, и даже не три, а намного больше. Сторонники самодержавия как единственной эффективной формы управления Россией считают, что его свержение неминуемо должно было привести к войне, что и произошло, и называют дату начала войны — февраль 1917 года. Кроме сторонников самодержавия, начало войны и Февральскую революцию изначально связывали и большевики. Хотя у самого В. И. Ленина мнение о дате начала гражданской войны постоянно корректировалось (сначала февраль 1917 года, потом 3–4 июля, затем корниловский мятеж). После октябрьских событий 1917 г. Ленин определял хронологические рамки войны так: «начиная с победы над Керенским под Гатчиной, продолжая победами над буржуазией, юнкерами, частью контрреволюционного казачества в Москве, Иркутске, Оренбурге, Киеве, кончая победой над Калединым, Корниловым и Алексеевым в Ростове-на-Дону» [4, c.392].

В 30-е годы XX века точка зрения на начало войны переместилась на октябрь 1917 года. Историки из антикоммунистического лагеря полагали, что насильственный захват власти большевиками вверг Россию в Гражданскую войну. Такого же мнения придерживаются историки-либералы Н. Верт, В. П. Островский, А. И. Уткин. Марксистско-ленинской концепция истории Гражданской войны напротив пыталась доказать, что никакой связи между Октябрьской революцией и этой войной не существует. А начало Гражданской войны связывалась с иностранной интервенцией [5, c.63].

Сторонники следующей позиции считают, что разгон Учредительного собрания подтолкнул страну к решению вопроса о власти силой оружия. И соответственно называют датой начала войны 5 января 1918 года. Некоторые историки считают, что конфронтацию до предела обострил Брестский мир, и полагают датой начала войны 3 марта 1918 г., приводя в подтверждения документы, свидетельствующие о резком росте недовольства общества и особенно офицерства унизительным мирным договором.

Одна из основных позиций, которую можно встретить в современной исторической литературе о начальной точке Гражданской войны это май — июнь 1918 года, в частности с мятежа Чехословацкого корпуса, когда впервые были образованы внутренние фронты. То есть война стала «делом профессионалов». Такой точки зрения придерживается американский историк Сергей Петров [6] и отечественные историки-материалисты М. П. Ким, Ю. С. Кукушкин. По их мнению, мировая буржуазия с целью реставрации буржуазных порядков развязала Гражданскую войну. Это позволило обвинить в развязывании Гражданской войны исключительно Антанту и «белобандитов».

Зарубежные исследователи 60-х гг. XX века, развивая идеи эмигрантских авторов 20-х гг., доказывали, что главным виновником развязывания гражданской войны были большевики, которые стремились в отсталой крестьянской стране установить свою диктатуру и построить социализм.

Многие современные историки более широко подходят к проблеме начала Гражданской войны и утверждают, что нет четкой грани между войной и миром. Поэтому начало Гражданской войны рассматривают не как единую дату, а как процесс перехода идеологических разногласий к открытым боевым действиям.

Так же открытой остается проблема окончания войны. В советской историографии считается, что Гражданскую войну завершила победа большевиков над войсками Врангеля и перемирие с Польшей. Современные же историки в свою очередь полагают, что борьба с большевиками в различных районах страны продолжалась до 30-х годов.

Другая не менее значимая проблема, на которую не дано однозначного ответа, и мнения историков расходятся и на сегодняшний день: почему победили красные? Или иными словами: почему проиграли белые?

Аксиоматичным является утверждение о том, что в гражданских войнах побеждает та сторона, которую больше всего поддерживает население страны. Россия являлась аграрно-промышленной страной, и большинство ее населения составляли крестьяне, от которых в основном и зависел исход войны. В советской историографии это одна из основных причин, отражающих победу большевиков. С одной стороны это утверждение правильно, так как работа белых лидеров на контролируемых ими территориях носила зачастую формальный характер, что вызывало недовольство со стороны населения. Однако, как справедливо замечают некоторые историки, такие как С. П. Петров [6], С. Г. Кара-Мурза [7, c.360] и др., крестьянские и рабочие выступления вспыхивали как против белых, так и против красных. И многие крупнейшие из них по своей направленности были явно не в пользу большевиков. По их мнению, несмотря на то, что антибольшевистские движения не смогли завоевать поддержки крестьянского населения, это не является основополагающим фактором исхода Гражданской войны.

Остальные причины поражения Белого движения условно можно разделить на две направляющих: ошибки белых и преимущества красных.

Один из главных выводов, к которому пришли историки 20-х гг., состоял в том, что временную и весьма ненадежную силу Белому движению, самому серьезному противнику большевиков, давали непоследовательная поддержка колеблющихся масс крестьянства и казачества.

В. И. Ленин главную причину победы большевиков видел в неспособности противника организованно и слажено выступить против них. И с этим соглашаются многие современные историки. Белые не выглядели единой силой на протяжении всей войны. Лидеры Белого движения были офицерами, но никак не политиками, то есть не могли правильно пропагандировать.

К тому же, белые не решались ломать свое, родное в отличие от красных, которые были сильнее именно благодаря развязанным рукам и инструментальному отношению к России. Подход, которого придерживались белые, заставлял принимать на свои плечи тот груз противоречий, который уже существовал в обществе, что и помешало им выработать и заявить единую целостную позицию.

Как считают многие историки, важным направлением в деятельности большевиков стало то, что, в отличие от белых, они уделяли внимание не только политическим, но и социальным и экономическим вопросам. Что также определяет их победу в Гражданской войне. Представители Белого движения, начертав лозунги «За Великую, Единую и Неделимую Россию» не предрешали ни будущее государственное устройство, ни экономическую и социальную позицию страны. По мнению их лидеров, основополагающим было освободить страну от большевиков, а дальнейшую судьбу страны будет решать сам народ, отправив своих представителей на некое подобие существовавшего когда-то Земского Собора. В обратную сторону этот лозунг сыграл и в случае с крупными мировыми державами. Ни Германия, ни Англия, ни Япония, ни США и Франция не были заинтересованы в сильной и единой России, поэтому интервенция принесла больше вреда, чем пользы Белому движению. Интервенты, не вступив ни в один бой с большевиками, откровенно преследовали свои политические и экономические интересы. Их целью было побудить Россию продолжить войну с Германией, при этом так называемые «союзники» открыто занимались грабежом, вывозя промышленное оборудование и природные ресурсы из страны. Ф Шуман осуждает прямую интервенцию иностранных держав и помощь их белогвардейцам. В своей монографии он пишет: «Война велась под предлогом задачи показать русскому народу путь к миру и демократии, а на деле принесла разрушение городов и деревень, смерть тысяч русских людей» [8, c.171].

В. Кирхнер в кратком учебном пособии для колледжей пишет о причинах победы большевиков: «патриотизм защиты своей страны от иностранных захватчиков, энтузиазм создания «бесклассового общества», страх (части народных масс и особенно крестьян) потерять экономические преимущества, полученные благодаря революции» [9, c.218].

Таким образом, Гражданская война в России — сложный и противоречивый процесс, предмет для споров между исследователями сегодня и, вероятнее всего, в будущем. Существуют различные взгляды историков на хронологические рамки войны, ученые всего мира спорят о причинах войны и ее последствиях. Нет однозначно ответа и на вопрос: почему красные победили? Но на сегодняшний день среди множества выдвинутых версий об исходе Гражданской войны в России выделяют основные позиции, наиболее логичные и научно обоснованные.

Гражданская война — одна из наиболее трагичных страниц в истории России. И важно изучать ее, рассматривая с различных позиций, чтобы не повторить ошибок прошлых поколений.

Литература:

1. Гражданская война и военная интервенция 1918–20 // Большая Советская энциклопедия. URL: https://www.litprichal.ru/slovari/enc_sovet/459598.php (дата обращения: 25.01.2018).

2. Гражданская война в России // Академик. URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/22 (дата обращения: 25.01.2018).

3. Ленин В. И. ПСС. Т.26. — 5-е изд. — М.: Полиздат, 1969. — 591 с.

4. Ленин В. И. ПСС. Т.35. — 5-е изд. — М.: Полиздат, 1974. — 600 с.

5. Сталин И. В. Краткий курс истории ВКП(б). — М.: ОГИЗ Госполитиздат, 1938. — 280 с.

6. Petroff, S. Remembering a Forgotten War: Civil War in Eastern European Russia and Siberia, 1918–1920. — N.-Y., 2000.

7. Кара-Мурза С. Г. Гражданская война (1918–1921). Урок для XXI века. — М.: ЭКСМО, 2003. — 384 с.

8. Schuman F. L. American policy toward Russia since 1917. — N.-Y., 1928. — 280 p.

9. Kirchner W. An outline history of Russia. — N.-Y., 1948. — 306 p.

Основные термины (генерируются автоматически): гражданская война, Россия, Белое движение, историк, большевик, Война, дата начала войны, Октябрьская революция, Российское государство, однозначный ответ.

Историки о причинах и последствиях российских революций 1917 года: История: Библиотека: Lenta.ru

В Музее Современной истории России прошел круглый стол «100 лет Великой российской революции: осмысление во имя консолидации». Он состоял из двух сессий. Тезисы первой части «Лента.ру» публиковала. Кроме историков, на круглом столе выступил министр культуры России Владимир Мединский. По мотивам его выступления в конце мероприятия экспертам было предложено принять проект обращения к общественности, — некое подобие программы национального примирения. Так что кроме коротких докладов о разных аспектах Октябрьской революции историки высказывались и о тезисах Мединского.

Забегая вперед, стоит отметить, что обращение так и осталось проектом: эксперты отказались принять документ в предложенных министром формулировках. Например, Мединский предложил осудить только идеологию революционного террора, а про контрреволюционный террор упомянуть забыл, также в тексте проекта говорится о важности для России сильной государственной власти, поддерживаемой «всеми слоями населения страны», что эксперты сочли утопией. В итоге договорились опубликовать обращение как проект и замечания к нему участников круглого стола. Кроме того, решили провести в 2017 году Всероссийскую научно-практическую конференцию «100 лет Великой российской революции: осмысление во имя консолидации».

«Лента.ру» приводит конспекты основных выступлений Второй секции круглого стола «100 лет Великой российской революции: осмысление во имя консолидации».

Главный научный сотрудник Института российской истории РАН, профессор, академик РАЕН Владимир Лавров:

Для людей русских и православных самым главным авторитетом в вопросе взгляда на революцию является святой патриарх Тихон. Свою оценку произошедшему патриарх дал в первый день 1918 года в храме Христа Спасителя: «Минувший год был годом строительства Российской державы. Но увы! Не напоминает ли он нам печальный опыт вавилонского строительства?»

Архиепископ Виленский и Литовский Тихон

Фото: public domain / wikipedia

Патриарх понимал, что строительство коммунизма утопично. Он говорил: «Эту высокомерную затею их постигает та же участь, что и замыслы вавилонян: вместо блага приносится горькое разочарование». Послушали бы слова патриарха, и скольких ужасов удалось бы избежать. Через несколько недель после расстрела большевиками демонстраций в Петрограде, Иркутске, Москве, Севастополе, патриарх обратился ко всем чадам Православной церкви: «Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы, — требовал православный пастырь. — Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело: это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей — загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей — земной. Властью, данной нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас… извергов рода человеческого, безбожных властелинов тьмы века сего». То есть руководители большевиков были подвергнуты анафеме, где «тьма века сего» означает строящийся в России социализм.

Важнейшая точка зрения была выражена патриархом в обращении к советскому правительству от 7 ноября 1918 года, он говорил: «Соблазнив темный и невежественный народ возможностью легкой и безнаказанной наживы, вы отуманили его совесть, заглушили в нем сознание греха; но какими бы названиями ни прикрывались злодеяния, — убийство, насилие, грабеж всегда останутся тяжкими и вопиющими к небу об отмщении грехами и преступлениями». И дальше он писал: «Да, мы переживаем ужасное время вашего владычества, и долго оно не изгладится из души народной, омрачив в ней образ Божий и запечатлев в ней образ зверя». Вот такие глубокие, мужественные и очень не простые слова.

Никто не спасет нас, кроме нас самих, но необратимо покаяние, а его нет. Я как раз уверен, что оно необходимо. Оно должно включать в себя государственное, юридически закрепленное решение об осуждении преступлений Ленина-Сталина и их партии. Без такого очищения, без всенародного всероссийского покаяния не будет подлинного духовно-нравственного возрождения России, не связанного с ним должного экономического развития. Безусловно, никакой консолидации с теми, кто служил и служит делу Сталина, то есть с красными бесами, быть не может. Когда такие попытки совершаются, это приводит к тому, что люди перестают различать добро и зло, теряются нравственные ориентиры, происходит деградация народа.

Предстоящий юбилей этого события вызывает у меня тревогу. С божьей помощью, с помощью новомучеников, мы смогли пережить 70 лет коммунистического ига и вырваться из него. Но спустя 100 лет мы не смогли преодолеть до конца марксизм, ленинизм и сталинизм. Даже ренессанс некоторый сталинизма имеет место, но с развала СССР прошло уже много времени, можно же было эти преступления неоднократно осудить! Преодолеть марксизм, ленинизм и сталинизм, провести просветительскую работу. Я боюсь, как бы Господь не переложил милость на гнев в связи с этим предстоящим 100-летием.

Ведущий научный сотрудник института всеобщей истории РАН, доктор исторических наук Александр Шубин:

Есть ли в истории сослагательное наклонение? Есть, но обращаться с ним нужно очень аккуратно. Эта тема существовала и в советской историографии как проблема субъективного фактора, как альтернативы в истории — в этих терминах проблема вполне уважаема. Что бы случилось, если бы Ленин не доехал до России в апреле 1917 года? Как говорил Троцкий, этот вопрос легче поставить, чем на него ответить. Похожий вопрос можно задать и относительно самого Троцкого, и относительно тех политических деятелей, которые не дожили до 1917 года. Так есть ли фатализм социальных факторов, который привел нас в ту же точку, или этого фатализма нет, а есть набор разных исторических альтернатив? Я признаю, что социальные тенденции крайне сильны, что нужен их тщательный анализ. Каковы основные развилки, болевые точки революции?

Бастующие рабочие у ворот Путиловского завода во время стачки, январь 1905 года

Фото: РИА Новости

Революция была неизбежной — таков постулат. Почему она была неизбежной? Потому что было несколько возможностей провести реформы, и они не сняли те противоречия, которые были. Возникает вопрос: когда она была неизбежна? Есть ли неизбежность момента? Ее нет совершенно: она могла разразиться до мировой войны, после окончания Первой мировой войны. Все зависело от того, как изменилось положение людей в столице и в крупных городах, каким образом решатся или не решатся действовать политические лидеры, в конечном итоге все зависело от женщин с кастрюлями (только кастрюль у них на тот момент не было) — в Петрограде волнения начались с разбрасывания листовок в честь восьмого марта.

Да, это субъективный фактор. А если бы не эти листовки? А если бы не забастовка на Путиловском заводе? А если бы не беспорядок на железных дорогах? Революция в этот момент бы не разразилась, она бы разразилась позднее, потому что не были сняты социальные причины. Было бы другое сочетание обстоятельств, другой расклад борьбы, структура момента, как сейчас принято говорить. Разразившись после Первой мировой войны, она бы снова имела совершенно другой характер.

Допустим, приходят к власти либералы. И мы сразу понимаем, чем бы все кончилось. Мы понимаем, что либерализм плохо совместим с русской душой. Но если мы взглянем на эту ситуацию исторически, мы увидим, что либералы в марте 1917 года пользуются колоссальной популярностью, потому что остальные политические силы не показали себя — говоря современным языком, не пропиарились. Что делают либералы? Они устанавливают либеральную диктатуру. Хочу напомнить, что временное правительство ликвидировало Государственную Думу и присвоило себе все властные полномочия. Откатило страну на уровень 1905 года. О чем они мыслят? О священном праве частной собственности. Идея движет этими людьми: они пытаются загнать революцию обратно в трущобы. И быстро теряют общественный потенциал во всем обществе, кроме миноритарной его части, которая потом активно себя проявляет. Здесь говорилось о ключевом различии между большевизмом и, условно говоря, Корниловым. Так вот, в 1917 году было экспериментально доказано, что этого противоречия не было, потому что корниловская авантюра рухнула с треском по совершенно объективным причинам. Только с началом Гражданской войны эта альтернатива действительно стала реальной. Только Гражданская война ликвидирует возможность вот этих промежуточных состояний, разводит лагеря друг от друга. Ключевая альтернатива 1917 года — это альтернатива между диктатурой и Гражданской войной (одно порождает другое) и другим путем — путем консолидации, компромисса.

И тут мы переходим к другой фазе, потому что истинными подвижниками в сфере компромисса были левые либералы и правые социалисты. Здесь, конечно, на первый план выходит фигура Керенского как символ того пути. Хотя это, конечно, не единственный представитель этого пути. Экспериментально было доказано, что именно желание примирить правое и левое в некоторой точке покоя все погубило. В то время, когда общество требовало радикальных преобразований, образовался тяни-толкай, невозможность двигаться ни в одном направлении, и авторитет тех партий, которые были мегапопулярными в начале революции, начал стремительно падать. Мораль этого этапа заключается в том, что успех или неуспех идеологии, политики заключается в умении соотносить намерения и реальную расстановку социальных сил.

И, наконец, последняя альтернатива — народное социалистическое или народно-демократическое правительство. Можно по-разному рассуждать о нем: вот не приехал бы Ленин, тогда на лидирующие позиции выходит Каменев. Напомню, что в начале сентября 1917 года Ленин протягивал руку своим оппонентам из социалистического лагеря, и эта рука была отвергнута. Весь 1917 год пронизан этими альтернативами, где очень многое в судьбе нашего отечества зависело от людей. Уроки этого года вытекают из сказанного: необходим социальный анализ, необходима не ликвидация противоречий и конфронтация в обществе, а преодоление только путем преобразования.

В.И.Ленин выступает с оглашением и разъяснениями своих Апрельских тезисов в Таврическом дворце, апрель 1917 года

Фото: «Огонек» / «Коммерсантъ»

Заведующий кафедрой новейшей истории России Московского государственного областного университета, доктор исторически наук Валерий Журавлёв:

Почтенный исторический возраст российской социал-демократии с трудом позволяет сегодня в полной мере осознать тот очевидный факт, что РСДРП исполнилось всего 19 лет, когда она вознамерилась действовать с двух концов (меньшевистского и большевистского), перевернуть Россию. Если же вести счет с того момента, когда РСДРП фактически оформилась в партию, расколовшись надвое, то к 1917 году она пришла в 14-летнем отроческом возрасте. По человеческим меркам в пору активного бурления гормонов, наибольшего проявления максимализма, неуступчивости и радикализма. Что нашло более яркое проявление у большевиков. Российская социал-демократия возникла не из пролетарского движения, а была интеллигентским рычагом, побудителем этого движения.

РСДРП окунулась в водоворот событий 1917 года, ставшего для нее и этапом наивысшего взлета и сокрушительного падения. Исторический опыт заставляет менять акценты видения ряда важных событий прошлого. Сегодня для меня очевидно, что своей кульминацией, с точки зрения судьбы демократической альтернативы России, наиболее важными были политические процессы не в октябре, а в ноябре 1917 года. Это были выборы в Учредительное собрание 12 ноября, осуществленные по самой демократической на тот момент пропорционной системе, сочетавшей выдвижение кандидатов от территориальных округов — 68 тыловых и 7 фронтовых, голосование по партийным спискам. В этих выборах приняло участие 58 миллионов человек, впервые включая женщин. Добавим, что пришли они к урнам политически подкованными. Согласно крылатой фразе писателя Паустовского: с февраля до осени 17 года Россия выговорила все, о чем молчала столетиями.

Страна тогда подошла к исторической развилке, точке бифуркации цивилизационного масштаба и значения. Вопрос стоял лишь в том, в каких социально политических догмах этот назревший вопрос эпохи найдет свое рациональное решение. Именно итоги выборов 12 ноября представляются моментом истины для российской социал-демократии. Большевики и меньшевики получили не в пылу митинговых страстей, а в ходе демократических выборов, четвертую часть голосов российского электората. Для 14-летней политической партии, находящейся в публичной политике всего 8 месяцев, тем более, находящейся в состоянии раскола, это был выдающийся успех. Но он не был абсолютным, он требовал кропотливого диалога с другими партиями марксистского и неонароднического толка.

Расстрел войсками Временного правительства мирной демонстрации в Петрограде, июль 1917 года

Фото: Виктор Булла / РИА Новости

Нравится ли это кому-то или нет, но я остаюсь убежден, что осенью 1917 года путь России к радикальному социальному эксперименту цивилизационного масштаба и значения был объективно неизбежным. Страна была обречена на этот эксперимент, более 39 миллионов россиян, то есть более 80 процентов однозначно высказались за демократическое, на базе многопартийности, будущее страны в русле так или иначе понимаемого принципа социальной справедливости. Это был вердикт народа. Однако вердикта этого претенденты на звание демократов сочли нужным не заметить.

Подводя итоги, следует сказать, что трагедия социал-демократического движения в России, на мой взгляд, заключалась даже не в том, что его радикальное большевистское крыло пыталось осуществить на том этапе неосуществимое. Прежде всего ошибка была в том, что социал-демократия вместе с другими социалистическими и неонародническими партиями не выразила готовности найти форм и методов движения страны по пути органической модернизации.

Заведующий научно-исследовательской лабораторией по изучению рыночной экономики экономического факультета МГУ им. Ломоносова, доктор экономических наук Андрей Колганов:

Для объективной оценки российской революции, причем я говорю не только о феврале-октябре 1917 года, но обо всем комплексе развития революционных процессов в России, начиная с 1903 года (обострение крестьянского вопроса, крестьянские беспорядки) и кончая 1921 годом (окончание Гражданской войны), необходимо в первую очередь оценить те социально-экономические противоречия, которые ее вызвали. В первую очередь это сохранение сословно-монархического политического режима с гражданским неравноправием различных слоев общества, нерешенность земельного вопроса и обострение противоречий капиталистического развития, свойственного начальной стадии промышленного переворота.

Интересным для анализа является сближение к концу Гражданской войны программ красных и белых. Решения, которые легли в основу НЭПа, вначале были опробованы в Дальневосточной республике, затем только применены по всей России. Они в значительной степени учитывали те требования, которые выдвигались с противоположной стороны. С другой стороны программы белых к концу войны отходили от радикального отрицания всего того, что было сделано большевиками. Особо стоит проанализировать причины и механизмы Гражданской войны. Например, мировая война, которая провела через окопы миллионы людей, снизила для них ценность человеческой жизни.

Рабочая делегация приветствует взятие красными французского танка «Рено» на Южном фронте,1919 год

Фото: «Огонек» / «Коммерсантъ»

Важно, рассматривая события Гражданской войны сейчас, избежать накладывания кальки современной этики и морали на события начала ХХ века. Тогда политическая этика и мораль отличались от современной. Надо учитывать сложившуюся к тому моменту практику гражданских войн предшествующего периода и военного решения политических вопросов. Например — беспощадное истребление людей в ходе колониальных войн. Это была нормальная практика цивилизованных европейских государств. Не учитывать их нельзя, когда мы говорим о происхождении гражданской войны. Точно также можно вспомнить кровавую майскую неделю в Париже в 1871 году, когда население истреблялось вне зависимости от причастности к революционным событиям, надо помнить про белый террор в Финляндии, который в процентном соотношении унес столько же жизней, сколько вся Гражданская война в России, по оценке консервативных финских историков.

Также следует учитывать, что обе стороны после революции располагали вооруженными контингентами людей. Все стороны утратили политическую преемственность и легитимность. После февраля 1917 года не было легитимной власти. И наконец, следует учесть, что в столкновениях участвовали городские меньшинства, так как крестьянское большинство организованно в революции не участвовало. Крестьянство было в революцию вовлечено, но не имело своей организованной стороны. Поэтому оно стояло перед выбором, к какой стороне примкнуть. Отсюда силовые действия по принуждению со стороны меньшинства.

Очень острым является вопрос о революционном терроре. Обе стороны перешли границы целесообразного в применении насилия как инструмента в гражданской войне. Вопрос: почему это произошло? И понять, как противоборствующие стороны решали вопрос о контроле над террором. Решали по-разному. Красные официально объявили террор и поэтому у них были выработаны слабые и не эффективные средства по контролю за террором. Белые отрицали террор, но применяли его на практике, в связи с этим у них практически отсутствовали границы между официально осуществлявшимся террором и так называемыми эксцессами исполнителей. При этом красные оказались относительно эффективнее в подавлении эксцессов исполнителей.

Что касается оценки последствий революции, мы встаем на зыбкую почву, где работает интересный логический принцип: после того — не значит вследствие того. Сложно выяснить, какие именно последствия являлись прямым продолжением и обусловливались революционным процессом, а какие были вызваны сложившейся политической или экономической ситуацией после революции, но не имевшей связи с революцией. Поэтому тут остается большое поле для спекуляций.

Заместитель исполнительного директора по науке Российского военно-исторического общества, доктор исторических наук Михаил Мягков:

Гражданскую войну в России часто сравнивают со смутным временем XVII века, ведь эти события во многом определили дальнейшее развитие страны, ее внешнюю и внутреннюю политику, менталитет народа. Говоря о главных причинах войны, многие историки выдвигают на первое место насильственный захват большевиками политической власти и проводимый ими курс на экспроприацию частной собственности. Более детально это выглядит так: отказ большевиков от принципов парламентаризма, разгон Учредительного собрания и другие недемократические меры, экономическая политика большевиков в деревне, которая фактически отменила Декрет о земле. Все это заставило значительную часть населения сопротивляться проводимой большевиками политике. Заключенный советским правительством Брестский мир был расценен в широких кругах российского общества, особенно среди офицерства и интеллигенции, как унизительный, грабительский и угрожающий самим основам российской государственности. Буржуазия же, напуганная размахом национализации промышленности, не хотела терять свою собственность. Создание однопартийной системы оттолкнуло от большевиков другие социалистические партии и демократические общественные организации, которые вскоре подняли знамя борьбы против большевиков.

Предвыборные плакаты на выборах в Учредительное Собрание. Петроград, 1917 год

Фото: public domain / wikipedia

Но глубинные причины Гражданской войны лежат в сфере идеалов и ценностей. Революционные события — не просто удар по экономическому положению имущих слоев, это вызов старому порядку, при котором привыкли жить многие среди элиты. Часть поддержала слом, другая же часть восприняла это как гибель государства и восстала против слома, побуждаемая иррациональными мотивами.

Октябрьская революция вызвала неприятие во всех воюющих лагерях Первой мировой войны. Однако Германия, Турция, Австро-Венгрия, страны Антанты увидели в революции не только пугающую опасность для себя, но и возможность поживиться за счет России. И те и другие применили блокаду Советской России, поддерживали растущие, как грибы, национальные и самочинные правительства на территории России, финансировали их, обеспечивали оружием, вплоть до танков. Это сыграло важнейшую роль в развязывании войны. Лишь после начала интервенции и восстания чехословацкого корпуса весной 1918 года движение против большевиков, которое начали называть белым, окончательно сформировалось. На стороне большевиков воевали многочисленные интернационалисты — от бывших пленных австрийских социалистов до добровольцев из Китая. Внутренний конфликт быстро стал интернациональным.

Нарастание антагонизма, замешанного на манерности, а, следовательно, и на предпосылке к гражданскому противостоянию братоубийственного характера, наблюдались в российском обществе еще с февраля 1917 года. В начале 1918 года антагонизм стал обретать окончательное духовно-идеологическое очертание. Среди рабочих и крестьян это была ненависть к сытым буржуям и помещикам, «столетиями пившим народную кровь». А среди бывшего господствующего слоя — злоба на «восставшего хама, который губит Россию». Происхождение, воспитание и социальное положение играли большую, но не всегда решающую роль при выборе стороны конфликта. В Красной армии служили царские офицеры, а в контрреволюционных армиях — рабочие и крестьяне.

Агитпоезд красных на Восточном фронте, 1919 год

Фото: «Огонек» / «Коммерсантъ»

За годы интервенции и Гражданской войны во время боевых действий, от голода и болезней, по некоторым оценкам, погибло около 8 миллионов человек, около 2 миллионов человек составили первую волну эмиграции. Советская страна лежала в развалинах. Экономика была в руинах. На внешнеполитической арене России как великой державы больше не было. Первая мировая и гражданские войны окончились для России большими территориальными потерями. Главными виновникам этих потерь в советское время было принято считать контрреволюцию и интервентов. После распада СССР основная критика пала на коммунистический режим. Но надо признать, что ответственность за российскую смуту несут все стороны — белые, красные, интервенты. Последние сделали немало, чтобы Гражданская война приняла самый ожесточенный характер.

Среди причин победы большевиков необходимо выделить широкую поддержку советской власти среди огромной массы рабочих и крестьян; диктатуру большевиков, не останавливающихся перед репрессиями; организаторские способности коммунистических лидеров, позволившие создать многомиллионную Красную армию и сплотить общество; пропаганда социальных и национально-освободительных целей войны; поддержка новой власти со стороны международного рабочего движения.

Продолжавшаяся два года война закончилась сохранением России как единого государства, ставшей ядром для последующего объединения народов бывшей империи. Но война закрепила заложенную прежде традицию решать политические и социальные проблемы с помощью грубой силы. До предела возрос антагонизм между различными слоями российского общества, который продолжал оказывать сильнейшее воздействие на последующую стратегию большевистских властей.

Лидеры ведущих западных стран с этого времени начали рассматривать Россию как изгоя, готового разжечь пожар революции в их странах. Несмотря на проигрыш белых, победителем нельзя назвать ни одну из сторон. Огромный ущерб был нанесен всему российскому обществу и его средствам существования.

lenta.ru

Историки о Гражданской Войне

Одним из первых историков политической истории гражданской войны в России, бесспорно, является “Владимир Ильич Ленин”, в трудах которого мы находим ответы на многие вопросы политической истории жизни и деятельности народа, страны, общественных движений и политических партий. Одной из причин данного утверждения является то, что почти половина послеоктябрьской деятельности В.И. Ленина, как руководителя Советского правительства, приходится на годы гражданской войны. Поэтому не удивительно, что В.И. Ленин не только исследовал многие проблемы политической истории гражданской войны в России, но и раскрыл важнейшие особенности вооруженной борьбы пролетариата и крестьянства против объединенных сил внутренней и внешней контрреволюции.

Для нас прежде всего интересна ленинская концепция истории гражданской войны. В.И. Ленин определяет ее как наиболее острую форму классовой борьбы. Эта концепция исходит из того, что классовая борьба резко обостряется в результате идеологических и социально-экономических столкновений, которые, неуклонно возрастая, делают неизбежным вооруженное столкновение между пролетариатом и буржуазией. Ленинский анализ соотношения и расстановки классовых сил в условиях гражданской войны определяет роль рабочего класса и его авангарда — коммунистической партии; показывает эволюцию, которую претерпевает буржуазия; освещает противоречивый путь различных политических партий; раскрывает разногласия между национальной буржуазией и великорусской контрреволюцией, боровшихся вместе против Советской власти.

Большинство современных российских исследователей считают первым актом Гражданской войны бои в Петрограде во время осуществлённой большевиками Октябрьской революции 1917 года, а временем её окончания — разгром «красными» последних крупных антибольшевистских вооружённых формирований при взятии Владивостока в октябре 1922. Некоторые авторы считают первым актом Гражданской войны бои в Петрограде во время Февральской революции 1917. Из названия Большой Энциклопедии «Революция и Гражданская война в России: 1917—1923» следует дата окончания Гражданской войны в 1923 году.

Часть исследователей относят к Гражданской войне только время наиболее активных боевых действий, которые велись с мая 1918 по ноябрь 1920.

Можно разделить ход Гражданской войны на три этапа, существенно отличающихся между собой интенсивностью боевых действий, составом участников и внешнеполитическими условиями.

Первый этап — с октября 1917 года по ноябрь 1918 года, когда происходило формирование и становление вооружённых сил противоборствующих сторон, а также образование основных фронтов борьбы между ними. Этот период характерен тем, что Гражданская война разворачивалась одновременно с продолжающейся 1-й мировой войной, что влекло за собой активное участие войск Четверного союза и Антанты во внутренней политической и вооружённой борьбе в России. Боевые действия характеризовались постепенным переходом от локальных стычек, в результате которых ни одна из противоборствующих сторон не приобрела решающего преимущества, к широкомасштабным действиям.

Второй этап — с ноября 1918 года по март 1920 года, когда произошли главные сражения между РККА и Белыми армиями, и наступил коренной перелом в Гражданской войне. В этот период отмечается резкое сокращение боевых действий со стороны иностранных интервентов в связи с окончанием 1-й мировой войны и выводом основного контингента иностранных войск с территории России. Широкомасштабные боевые действия развернулись по всей территории России, принеся вначале успех «белым», а затем «красным», разбившим войска противника и взявшим под свой контроль основную территорию страны.

Третий этап — с марта 1920 года по октябрь 1922 года, когда основная борьба происходила на окраинах страны и уже не представляла непосредственной угрозы власти большевиков.

Заслуживает внимания и исследование политических портретов и биографий лидеров противостоящих сил: революции — контрреволюции. Среди них В.И. Ленин, Яков Михайлович Свердлов (российский политический и государственный деятель, революционер, большевик.), Лев Давидович Троцкий (деятель международного рабочего и коммунистического движения, теоретик марксизма,один из организаторов Октябрьской революции 1917 г. и один из создателей Красной армии.), Ио́сиф Виссарио́нович Ста́лин (российский революционер, советский политический, государственный, военный и партийный деятель. Деятель международного коммунистического и рабочего движения, теоретик и пропагандист марксизма-ленинизма), Никола́й Ива́нович Буха́рин (советский политический, государственный и партийный деятель.), Ю́лий О́сипович Ма́ртов (российский политический деятель, публицист, участник революционного движения, основатель меньшевизма.), Мари́я Алекса́ндровна Спиридо́нова (российская революционерка, одна из руководителей партии левых эсеров.), Па́вел Никола́евич Милюко́в (русский политический деятель, историк и публицист. Лидер Конституционно-демократической партии. Министр иностранных дел Временного правительства в 1917 году.), Пётр Бернга́рдович Стру́ве (русский общественный и политический деятель, экономист, публицист, историк, философ), Анто́н Ива́нович Дени́кин (русский военачальник, герой Русско-японской и Первой мировой войн, генерал-лейтенант Генерального штаба (1916), первопоходник, один из главных руководителей Белого движения в годы Гражданской войны: командир Добровольческой армии(1918—1919) и главнокомандующий Вооруженными силами Юга России (1919—1920), заместитель Верховного правителя и Верховного главнокомандующего адмирала А. В. Колчака (1919—1920)) , Алекса́ндр Васи́льевич Колча́к (российский политический деятель, вице-адмирал Российского Императорского флота (1916) и адмирал Сибирской Флотилии (1918). Один из самых знаменитых адмиралов в истории русского флота.), П.Н. Врангель, Н.И. Махно. И это ещё не все .

Ещё одной причиной стал Брестский мир с Германией (март 1918 г.). Он был подписан на грабительских и унизительных для России условиях и вызвал огромное недовольство почти во всех слоях общества. Против него выступили даже политические союзники большевиков — левые эсеры. Большевиков рассматривали как ставленников Германии, предавших национальные интересы. Недовольство подписанным миром тем более усилилось, когда Германия, нарушая условия договора, в апреле 1918 г. вторглись на Украину.

Возникновению гражданской войны способствовали также социально-психологические изменения в российском обществе, происшедшие

с 1914 г. Война наложила глубокий отпечаток на поведение и психологию людей. Обыденными стали убийства и насилие, изменились представления о добре и зле, обесценилась человеческая жизнь. С развалом царской армии сотни тысяч россиян вернулись домой с оружием в руках. В условиях всеобщего кризиса и хаоса был велик соблазн решать все проблемы с помощью пуль и штыков. Такие настроения подогревались политическими лидерами с обеих сторон. Они втягивали население в гражданскую войну, буквально натравливая одну часть населения на другую.

Одни историки считают, что гражданская война, как высший и самый острый вид классовой борьбы, началась вскоре после 25 октября 1917 г. и продолжалась до конца 1922 г. Но большинство историков исходит из того, что война — это способ разрешения противоречий между сторонами с помощью вооруженных сил. О противостоянии армий и фронтов, о мобилизации экономики и других подобных признаках войны можно говорить с весны — лета 1918 г. и до конца 1920 г., т.е. с начала белочешского мятежа (25 мая 1918 г.) до разгрома армии Врангеля в Крыму (ноябрь 1920 г.). Именно в это время военные вопросы были главными в жизни государства. Последняя точка зрения представляется наиболее обоснованной.

В пределах этих хронологических рамок обычно выделяют четыре периода: 1) май — ноябрь 1918 г.; 2) ноябрь 1918 г.- март 1919 г.; 3) март 1919 г. — март 1920 г.; 4) апрель — ноябрь 1920 г.

Актом национального позора стал Брестский мир с Германией (март

1918 г.). Он был подписан на грабительских и унизительных для России условиях и вызвал огромное недовольство почти во всех слоях общества. Против него выступили даже политические союзники большевиков — левые эсеры. Большевиков рассматривали как ставленников Германии, предавших национальные интересы. Недовольство подписанным миром тем более усилилось, когда Германия, нарушая условия договора, в апреле 1918 г. вторглись на Украину.

studfiles.net

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В РОССИИ И ЕЁ ИСТОРИКИ 4 страница

Американский историк М. Бернштам, отрицая классовый подход, предложил рассматривать гражданскую войну как столкновение трёх сил — белого движения, ʼʼнародного сопротивления большевикамʼʼ и ʼʼинтернационал-социализмаʼʼ и считал возможным схематизировать её на базе анализа изучения ʼʼвсеобщего сопротивления России коммунизмуʼʼ⁵.

Подобная точка зрения имеет своих последователей как среди части западных, так и российских авторов.

Российский исследователь Ю. И. Игрицкий привёл в одном из обсуждений определение гражданской войны в Международной энциклопедии общественных наук (США, 1968), где она трактовалась как ʼʼконфликт внутри общества, вызванный попыткой захватить или сохранить власть и символы легитимности незаконными средствамиʼʼ. Подчеркнув значимость указания на двоякий характер конфликта — не только революционных посягательств на власть, но и отстаивание пошатнувшейся власти, — он справедливо отметил, что в данном определении теряется историческая масштабность гражданской войны⁶. Гражданская же война в России была особым по своим масштабам и историческим последствиям феноменом и не только в жизни российского общества, но и мирового сообщества.

П. В. Волобуев и В. П. Булдаков⁷ полагали целесообразным и плодотворным в научном отношении анализировать не только историю революционного процесса 1917 года, но и эпоху гражданской войны как часть системного кризиса Российской империи — империи ʼʼреликтового типаʼʼ, препятствовавшей модернизации общества, и в логике цикла ʼʼсмертивозрождения империиʼʼ. Ряд исследователей рассматривал революцию и гражданскую войну в России как глобальный традиционалистский взрыв имперской антисистемы в результате многовекового и чреватого конечным распадом взаимоналожения в принципе несовместимых этнокультурных традиций⁸.

Тамбовский историк В. Л. Дьячков призвал отказаться от эмоционально-пристрастного отношения к характеристике гражданской войны, утверждая, что она не была ни подвигом народа, ни борьбой хорошего с плохим, тёмного со светлым. Он предложил системный ʼʼвертикально-горизонтальныйʼʼ подход к её характеристике, указав, что разные системы, в отличие от людей, не питали чувства злобы и мести — действуя руками людей, каждая стремилась достроиться, получить структурное завершение по законам внутреннего самодвижения. С одной стороны, гражданская война [123] была, по его мнению, в своём полном развитии вооружённым сопротивлением различных слоёв общества (как в открытых саморазвивающихся ʼʼснизу вверхʼʼ системах) насильственному утопическому целеполаганию формирующегося государства, новой системы власти. С другой стороны, гражданская война, с точки зрения автора, была борьбой различных социальных слоёв за улучшение своего положения в условиях распада прежней системы и структуры социальных отношений⁹.

На потребность пересмотра традиционной методологии с целью более глубокого понимания феномена революционной российской эпохи и гражданской войны указывали многие историки. Булдаков, к примеру, считал необходимым исследование переломных эпох не с привычных этатистских позиций, не замечая ʼʼбезмолвствующегоʼʼ народа, а по человеческим, психосоциальным параметрам, сожалея, что в изучении психоментальности у нас пока делаются первые шаги¹⁰.

Τᴀᴋᴎᴍ ᴏϬᴩᴀᴈᴏᴍ, очевидная неполнота и неудовлетворительность чисто ʼʼклассовогоʼʼ, ʼʼвоенногоʼʼ или ʼʼвоенно-классовогоʼʼ толкования гражданской войны в России заставила историков искать более полное и адекватное объяснение происходившего. В развернувшихся дискуссиях активно звучали призывы раскрыть гражданскую войну во всей её сложности и многогранности, в многообразии не только военных и политических, но и экономических, социальнопсихологических, социокультурных, культурнорелигиозных, духовно-нравственных, национальных процессов, конфликтов, расколов, накладывавших своеобразный и колоритный отпечаток на вооружённое противодействие в многообразии его форм и участников.

Рассуждая в этой логике, академик Ю. А. Поляков предложил следующее определение: ʼʼГражданская война в России — это длившаяся около 6 лет вооружённая борьба между различными группами населения, имевшая в своей базе глубокие социальные, национальные и политические противоречия, проходившая при активном вмешательстве иностранных сил в различные этапы и стадии, принимавшая различные формы, включая восстания, мятежи, разрозненные столкновения, крупномасштабные военные операции с участием

регулярных армий, действия вооружённых отрядов в тылу существовавших правительств и государственных образований, диверсионно-террористические акцииʼʼ¹¹. Вышеприведённая дефиниция позволяет неизмеримо полнее и глубже понять сущность и процессы гражданской войны в России, подчёркивает её всеохватывающий характер, многообразие форм и своеобразное протекание отдельных этапов.

По мнению В. П. Дмитренко, гражданскую войну в России крайне важно рассматривать в контексте революционных процессов и только в данном смысле можно понять её реальное место и исторический смысл. Заметим, что эта точка зрения весьма популярна и в западной литературе, о чём уже упоминалось выше. Дмитренко подверг критике крайние точки зрения: ʼʼКраткого курсаʼʼ, разделившего историю на ряд отделённых друг от друга этапов (революция сама по себе, гражданская война и НЭП), а, с другой стороны, рассмотрение гражданской войны лишь как эпизода становления тоталитарной системы. Он подчеркнул, что ʼʼгражданская война — это апофеоз революции, когда революционные процессы доведены до высшего социального напряженияʼʼ. В ней переплелись многогранные и неоднозначные процессы: массовые репрессии и террор, мечты и революционные идеалы, наконец, повседневная жизнь десятков миллионов людей, решавших свои проблемы, чья позиция, по мнению автора, в конечном счёте и определила исход борьбы между основными политическими группировками¹².

Израильский историк Дж. Эдельман, рассматривая гражданскую войну во взаимосвязи с революцией, констатировал в ней стык трёх взаимопереплетённых и зачастую противоречивых тенденций. А именно: ʼʼрабочей социалистической революции в крупных городах, возглавляемой большевиками; анархической мелкобуржуазной революции за землю в деревне без сознательного руководства; разрозненных национальных революций в разных периферийных районах страныʼʼ¹³. Иначе говоря, это та проблема, которая уже подробно [123] освещалась в предыдущей главе.

Весьма распространёнными среди современников, пытавшихся предсказать будущее в ту сложнейшую и драматичную эпоху российской истории, а впоследствии и исследователей, стремившихся разобраться в логике российского развития рассматриваемой эпохи, являлись попытки провести аналогии между Великой французской и российской революциями¹⁴, выделяя в ускоренном развитии последней рубежи, соответствовавшие 1789, 1792 и 1793 годам во Франции. Сопоставление событий 1793 года и якобинской диктатуры с действиями большевиков и красным террором давало основание предположить, что за этим последуют русский термидор и брюмер.
Размещено на реф.рф
Одним из последних к этой теме обратился Д. Шлапентох в изданной в 1999 году книге ʼʼКонтрреволюция в революции. Образы Термидора и Наполеона во время Русской революции и гражданской войныʼʼ. Исследуя эту интересную тему, сопоставляя две великие революции и логику их развития, примеряя образ Наполеона к ряду русских политиков, автор пришёл к выводу, что радикализм русской революции не позволил восторжествовать в ней термидору и брюмеру. Иллюзией оказались утверждения об универсальности опыта французской революции.

Т. Кондратьева в вышедшей несколькими годами раньше книге ʼʼБольшевики-якобинцы и призрак термидораʼʼ пришла к выводу о полезности использования подобного сравнительного метода, но указала, что он заводит в тупик¹⁵. Добавим, что в современной литературе имеет место использование образа термидора применительно к событиям 1929 года и августа 1991 года в России.

В последние годы как в отечественной, так и в зарубежной историографии усилилась тенденция осмысления российской гражданской войны не как обособленного явления, но посредством сопоставления его с гражданскими войнами разных эпох, стран и народов¹⁶. Американский историк Р. Даниэлс в статье ʼʼГражданская война в России в свете сравнительной истории революцийʼʼ высказал убеждение, что такой подход позволит рассматривать её ʼʼне как уникальное событие, героическое или позорное, но как историческое

явление с многочисленными примерными параллелями в других странах, в другие времена и увидеть гражданскую войну как звено в длинной цепи событий — революционного процесса, характерного для истории не только России, но и многих других странʼʼ¹⁷. Он попытался охарактеризовать некоторые общие черты и особенности протекания гражданской войны в России в сопоставлении с аналогичными явлениями во Франции (ХVIII и XIX веков), Англии (XVII века), Мексике, Испании и Китае (ХХ века). Дж. Эдельман, поддержавший идею изучения гражданской войны в России в широком международном историческом контексте, добавил, что в таком случае она не будет рассматриваться как просто придаток Октябрьской революции¹⁸.

Дх. Свейн выделил в российской гражданской войне войну красных и белых, большевиков и генералов, длившуюся с осени 1918-го по осень 1920 года, а также войну красных против зелёных, между большевиками и их социалистическими оппонентами (прежде всего эсерами), войну внутри демократии, продолжавшуюся с мая 1918 года до июня 1920 года¹⁹.

Плодотворным для дальнейшей концептуализации истории гражданской войны в России стало суждение В.Н. Бровкина, что ʼʼв то время имела место не одна, а несколько переплетающихся разновидностей войныʼʼ. При этом он подчёркивал различия между гражданской войной на внутреннем и внешнем фронте²⁰. Отталкиваясь от этого понимания и развивая его, можно выделить несколько разных войн и потоков вооружённой борьбы в общероссийской гражданской войне.

В первую очередь, война, которую вели большевики и советская власть с вооружёнными силами антибольшевистских режимов на Востоке, Юге, Севере и Северо-Западе. Эта война красных и белых силами регулярных армий на сложившихся фронтах обозначила непримиримый раскол в российском обществе, и победа одной из этих главных противоборствующих сторон предопределяла будущее страны. Война красных и белых в наибольшей мере изучена в исторической литературе, хотя и здесь остаётся немало вопросов, требующих дальнейшего исследования.

Красные и белые вели борьбу и на внутреннем фронте против тех политических и социальных сил, которых считали враждебными. Крайними и наиболее жестокими проявлениями этой борьбы являлись красный и белый террор.
Размещено на реф.рф
[123] Война государства и общества — еще одна разновидность вооружённого противостояния и важная сущностная характеристика процессов исследуемого нами периода времени. Революционный процесс 1917 года привёл к разрушению старой, жёстко централизованной государственности и ʼʼраскрытиюʼʼ, высвобождению общества из-под его пут, способствовал созданию многочисленных ячеек и институтов общественности, развитию инициативы и самодеятельности масс. В дальнейшем советское государство, руководимое большевиками, довольно быстро избавляется от иллюзий ʼʼгосударства-коммуныʼʼ — ʼʼполугосударстваʼʼ и пытается подчинить, ʼʼподмять под себяʼʼ общество. Это вызывает сопротивление, и в т.ч. вооружённое, различных его слоёв. Аналогичным образом ведет себя и складывающаяся ʼʼбелаяʼʼ, авторитарная по типу государственность, что также вызывает вооружённое сопротивление со стороны общества.

Другой разновидностью войны являлось противоборство центробежных и центростремительных сил. Гражданская война в России складывалась, с одной стороны, из войны центральной советской власти с региональными белыми правительствами и армиями, и подход к осмыслению происходившего как серии региональных войн даёт хороший импульс к её более глубокому познанию. С другой стороны, советское и белые правительства ʼʼдержали линию фронта против новых государств, территория которых прежде принадлежала Российской империиʼʼ²¹. Большевики вели упорную борьбу, используя и вооружённые силы против национально-государственных образований, возглавляемых их политическими оппонентами, на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, Закавказье, Средней Азии. Ярким примером подавления великодержавно настроенными белыми генералами сторонников самостоятельной национальной государственности явились действия генерала Деникина против украинских ʼʼсамостийниковʼʼ во время наступления на Москву в 1919 году. Так и не состоялся долго обсуждавшийся военный союз белых с буржуазной Финляндией, ибо сторонники ʼʼединой и неделимой Россииʼʼ не пожелали пойти на нарушение своих принципов во взаимоотношениях с националами.

По этой причине локальные боевые действия финнов и сторонников советской власти в приграничных районах Карелии не вылились в большую войну.

Не следует упускать из виду и борьбу, нередко с использованием вооружённых сил и средств, которую вели друг с другом новообразованные государства: Польша с Украиной, Белоруссией и Литвой, Армения и Азербайджан, Армения и Грузия. Вместе с тем, внутри этих государственных образований шла сложная социальнополитическая, а нередко и вооружённая борьба, в которой местные силы социалистической ориентации получали поддержку в различных формах от РСФСР. Их противники нередко апеллировали к западным странам, пользовались поддержкой интервентов, а в ряде случаев и белых режимов. В целом ряде случаев в провозглашённых на развалинах Российской империи суверенных государствах вспыхивала острая и кровопролитная вооружённая борьба, об истории которой стали вспоминать лишь когда, казалось бы, канувшие в лету конфликты возродились в новое вооружённое противостояние в последние годы, как, к примеру, между Грузией и Абхазией.

Ещё одной разновидностью войны, развернувшейся в России, стала вооружённая интервенция держав Антанты и Четверного союза. Тесное переплетение её с гражданской войной отражает одну из важных характеристик этого катаклизма российской истории. Эта большая и сложная проблема заслуживает специального рассмотрения, что и будет сделано ниже.

Так называемая ʼʼкрасная интервенцияʼʼ, тесно связанная с идеями мировой революции и превращения мировой войны в гражданскую не только в российском, но и в международном масштабе, её замыслы и попытки реализации — ещё одна актуальная и дискуссионная проблема, которая также будет специально рассмотрена в дальнейшем.

Повстанческое, главным образом крестьянское движение — вот ещё один вид вооружённой борьбы, особой войны, которая происходила в рамках общей гражданской войны в России. ʼʼПозади главной линии сражений была целая серия скрытых гражданских войн [123] между крестьянскими армиями и двумя главными сторонами (имеются в виду красные и белые — В. Г.)ʼʼ, — писал английский историк О. Файджес²². Эта тема заслуживает особого и подробного рассмотрения, что и будет сделано в дальнейшем. Мы наблюдаем в этой войне самые разные ориентации и устремления, попытки воплотить в жизнь свою собственную, истинную ʼʼкрестьянскую правдуʼʼ, право на самостоятельное устройство жизни и борьбу ради этого как с красными, так и с белыми. ʼʼНеудобный классʼʼ, по выражению К. Маркса, не вписывался ни в политику большевиков, ни их противников.

Восстания и заговоры, деятельность антиправительственных группировок в тылу противника, подпольная и террористическая деятельность — это особый вид противоборства, органично присущий российской гражданской войне и имевший широкое распространение за линией фронта воюющих красных и белых армий.

Хотелось бы особо подчеркнуть, что все вышеназванные войны и вооружённые конфликты требуют обстоятельного изучения в национальнорегиональном разрезе и в конкретном пространстве времени, что, несомненно, будет способствовать неизмеримо более глубокому познанию рассматриваемой эпохи.

В целом, точка зрения о разных войнах в общероссийской гражданской войне становится достаточно популярной и, прежде всего, в современной зарубежной литературе. В солидном фолианте Р. Сервиса ʼʼИстория России в ХХ векеʼʼ, опубликованном в 1998 году, автор пишет: ʼʼВооружённая борьба на землях бывшей династии Романовых была не просто ʼʼроссийскойʼʼ гражданской войной. Следует признать, что это была не только одна гражданская война, но были десятки гражданских войн после 1917 года, войн, в которые Красная армия оказалась способна вмешаться после нанесения поражений Колчаку, Деникину и Юденичуʼʼ²³.

В свете вышеизложенного очевидна потребность кардинального переосмысления одной из важных составных проблем концепции гражданской войны — её периодизации. Существовавшие в советской историографии варианты периодизации (кстати, это

всегда был вопрос, вызывавший большую полемику) исходили из ортодоксальной концепции гражданской войны, именовавшейся ленинской, и проистекали во многом из суждений В. И. Ленина, высказывавшихся в те годы. В современной российской и зарубежной историографии предлагается немало различных вариаций периодизации гражданской войны в России.

Чаще всего начало гражданской войны связывается со свержением большевиками Временного правительства и организацией вооружённого сопротивления им или с созданием в декабре 1917 года первого крупного антибольшевистского военного формирования, каковым стала Добровольческая армия, и складыванием на Дону фронта вооружённого противостояния, или с концом весны — началом лета 1918 года, когда слились в единое вооружённое противоборство конфликты и противоречия разного содержания и направленности, которые были подробно охарактеризованы в предшествующей главе. Именно с конца весны — лета 1918 года, считают многие авторы, основные социальные и политические вопросы пытаются быть решены именно путём вооружённого насилия, начинается складывание регулярных армий и фронтов и решению военных вопросов подчиняется вся жизнь страны. Впрочем, к примеру, по мнению Ю. И. Игрицкого, ʼʼмасштабное и непрерывное противостояние ʼʼкрасныхʼʼ и ʼʼбелыхʼʼ армий, превратившее ведение войны в задачу номер один для советской власти, сложилось с осени 1918 годаʼʼ²⁴.

Окончание широкомасштабной гражданской войны в стране многие современные авторы, как в своё время советские историки, связывают с ноябрём (или декабрём) 1920 года — падением врангелевского Крыма, последнего крупного фронта вооружённой борьбы красных и белых армий.

Но существует немало и других точек зрения и трактовок периодизации гражданской войны. Приведём некоторые из них. По мнению Л. М. Спирина, первая гражданская война, начавшаяся летом 1917 года, закончилась Октябрём, и её развязали большевики. Вторая гражданская война, начавшись с Октябрьской революцией, прошла, считает вышеназванный автор, три этапа и закончилась в 1922 году. Первый этап он датирует с октября 1917 до лета 1918 года, когда кардинальные преобразования, в т.ч. перераспределение [123] собственности и укрепление власти, осуществлялись преимущественно невооружённым путём. Второй этап, который традиционно и принято считать гражданской войной или большой гражданской войной, длился с лета 1918-го до конца 1920 года. С 1921 года, считает Спирин, начинается третий этап, самой настоящей гражданской войны, войны народной. Это — серия восстаний в Кронштадте, в Тамбовской губернии, в Сибири, на Украине, Северном Кавказе и т. д.²⁵

Ю. А. Поляков рассматривал гражданскую войну в России, длившуюся с 1917 года по 1922 года, как ʼʼсложное, многоэтапное, многофазовое явлениеʼʼ. Исходя из собственного (уже цитировавшегося ранее) её понимания и взяв в качестве ведущих критериев остроту социальной напряжённости в обществе и масштабы насилия, он дал следующую её периодизацию: 1) февраль — март 1917 ᴦ. — насильственное свержение самодержавия, когда возник открытый раскол общества, главным образом по социальному принципу; 2) март — октябрь 1917 ᴦ. — усиление социально-политического противостояния в обществе, неудача российской демократии в её попытке установить гражданский мир, эскалация насилия; 3) октябрь 1917 ᴦ. — март 1918 ᴦ. — насильственное свержение Временного правительства, установление советской власти, новый раскол общества, распространение вооружённой борьбы; 4) март — июнь 1918 ᴦ. — дальнейшая эскалация насилия, террор с обеих сторон, локальные военные действия, формирование белых и красных вооружённых сил; 5) лето 1918 ᴦ. — конец 1920 ᴦ. — время ожесточённых сражений между массовыми регулярными войсками, в т.ч. иностранными, партизанской борьбы в тылах, милитаризации экономики — время войны в полном смысле этого слова; 6) 1921–1922 гᴦ. — постепенное, после завершения крупномасштабных военных операций, затухание гражданской войны, её локализация и полное окончание²⁶.

Историк из Нижнего Новгорода С. В. Устинкин определяет хронологические рамки гражданской войны в широком её понимании с весны 1917-го до октября 1922 ᴦ., т. е. с первых попыток развязать гражданскую войну до

завершения вооружённой борьбы на Дальнем Востоке. Время с марта по октябрь 1917 ᴦ. он рассматривает как предысторию, а с октября 1917 ᴦ. по июнь 1918 ᴦ. — как этап ʼʼмягкойʼʼ гражданской войны. Начало непосредственной истории гражданской войны Устинкин датирует летом 1918 ᴦ., когда ожесточённая политическая борьба стала перерастать в формы открытого военного противостояния. В последующей истории гражданской войны он выделяет следующие этапы: 1) Лето — осень 1918 ᴦ. — стадия эскалации войны, связанная с началом ʼʼпролетарскогоʼʼ этапа аграрной революции в деревне, что, в свою очередь, способствовало созданию массовой базы контрреволюции. На антибольшевистской базе произошла консолидация двух течений: а) возглавляемого эсерами и меньшевиками движения в защиту завоеваний Февраля; б) белого движения. Завершается данный этап разрывом коалиции между ними. 2) Декабрь 1918 ᴦ. — июнь 1919 ᴦ. — этап противоборства регулярных красных и белых армий. 3) Вторая половина 1919 ᴦ. — осень 1920 ᴦ. — этап военного поражения белых армий. 4) Конец 1920 ᴦ. — 1922 ᴦ. — период последних вспышек гражданской войны²⁷.

В. Н. Бровкин, критикуя официальную советскую периодизацию гражданской войны и исходя из своего, вышеизложенного нами понимания её как разновидности войн, предложил и свою её ʼʼреальную хронологиюʼʼ в виде трёх периодов. 1918 год — время распада империи, местных и областных суверенитетов. Главными противниками большевиков в это время были социалисты, бросившие им вызов сначала на выборах, а затем, в июне — восстанием на Волге под знамёнами Учредительного собрания. К этому времени относятся и первые вспышки крестьянского сопротивления, хотя крестьяне в целом игнорировали политическую борьбу, которую вели между собой партии и правительства. В силу этого, по мнению Бровкина, ʼʼфронтовая (полевая) гражданская война была войной эфемерной, с чем, на наш взгляд, всё-таки вряд ли следует согласиться. 1919 год он определяет как ʼʼгод белыхʼʼ. Крестьяне в данный период, являясь третьей силой, действовали как против красных, так и против белых, в собственных интересах. Зелёное движение в данный период было оборонительным. Третий период (1920–1921 гᴦ.) назван Бровкиным [123] временем зелёных. Крестьянская война этого времени являлась, по его утверждению, прямым следствием политики военного коммунизма²⁸.

Во многих работах зарубежных авторов хронологические рамки гражданской войны определяются 1917–1921 годами, в то время как в российской исторической литературе в качестве конечной даты чаще присутствует 1922 год — и прежде всего в связи с событиями, происходившими на Дальнем Востоке. Τᴀᴋᴎᴍ ᴏϬᴩᴀᴈᴏᴍ, проблема периодизации гражданской войны по-прежнему является предметом полемики и различных толкований и в решающей степени связана с общеконцептуальным пониманием этого уникального и многогранного феномена. Дальнейшее историографическое его осмысление предполагает анализ изученности и понимания современными историками военных, внутри — и внешнеполитических, социальных, социокультурных, психологических, национально-региональных и других составляющих российской гражданской войны.

Здесь хотелось бы остановиться на характеристике итогов, состояния и перспектив дальнейшего изучения военного противоборства в условиях российской гражданской войны, сразу же указав на то, что отдельные аспекты — интервенция, советско-польская война и некоторые другие станут предметом более подробного рассмотрения в последующих главах.

Военные действия и прежде всего регулярных армий красных и белых являлись предметом особого внимания и многолетнего изучения в советской историографии. Как уже упоминалось ранее, в 1980 и 1986 годах вышли в свет два тома ʼʼГражданская война в СССРʼʼ, издания, во многом претендовавшего на то, чтобы стать завершающим исследованием военной истории этой эпохи. В 1987 году вторым изданием была опубликована энциклопедия ʼʼГражданская война и иностранная военная интервенцияʼʼ. В ней также большое внимание было уделено военным аспектам.

Но вскоре стало очевидно, что советский вариант военной истории событий 1917–1922 годов носит во многом односторонний характер.
Размещено на реф.рф
Предметом исследования

были военное строительство в Советской России, оперативное искусство, стратегия и тактика боевых действий Красной армии. Действия же их противников не рассматривались сколько-нибудь обстоятельно. К тому же, в освещении начальных вех советской военной истории было немало так называемых ʼʼбелых пятенʼʼ. Поверхностно изучалась деятельность высшего органа руководства советскими вооружёнными сила — Реввоенсовета республики. Причины были очевидны. В первую очередь, его неизменным председателем был ʼʼпредательʼʼ (в соответствии с утвердившимися на десятилетия мерками сталинского времени) Л. Д. Троцкий. А большинство членов РВСР были впоследствии объявлены ʼʼврагами народаʼʼ и репрессированы Сталиным (оба главкома — И. И. Вацетис и С. С. Каменев, а также В. А. АнтоновОвсеенко, К. Х Данишевский, К. А. Мехоношин, В. И. Невский, А. И. Окулов, Ф. Ф. Раскольников, А. П. Розенгольц, А. И. Рыков, Л. П. Серебряков, И. Т. Смилга, И. Н. Смирнов). Лишь в последние годы были предприняты попытки заполнить эту историографическую лакуну²⁹.

Из советской военной историографии выпали имена целого ряда красных полководцев, репрессированных как в годы гражданской войны (Б. И. Думенко, Ф. К. Миронов), так и в последующие десятилетия. И лишь работами последних лет эти имена возвращаются в летопись гражданской войны. С другой стороны, стало очевидным явное преувеличение заслуг некоторых военачальников, оказавшихся близкими Сталину — К. Е. Ворошилова, С. М. Будённого и др.³⁰

Не нашли достаточно обстоятельного изучения боевые операции на ряде фронтов, не имевших первостепенного значения, к примеру, на Северном фронте. Несомненно, нуждаются в более глубоком и всестороннем изучении боевые действия Красной армии и её взаимодействие с местными национальными советскими воинскими формированиями на территории Украины, Белоруссии и Прибалтики в конце 1918 — первой половине 1919 годов, когда отсюда стали эвакуироваться потерпевшие поражение в мировой войне войска Центральных держав. То же самое можно сказать и в отношении действий Красной армии на территории Закавказья и Средней Азии в начале 20-х годов.

Важным аспектом исследования военной истории [123] является характеристика потерь воюющих сторон. В этом отношении следует отметить полезное издание ʼʼГриф секретности снятʼʼ, вышедшее в свет в 1993 году³¹, где обстоятельно проанализированы потери Красной армии. Но изучение потерь антибольшевистских войск и повстанческих движений остаются вне поля зрения исследователей.

Историками традиционно изучалась фронтовая (полевая) война, т. е. боевые действия регулярных частей Красной армии против белогвардейцев и интервентов. Но многие годы ʼʼбелым пятномʼʼ оставались да и остаются действия частей Красной армии, а также других специальных советских вооружённых формирований (войска ВЧК — НКВД — ВОХР, ЧОН) против повстанческих движений, особенности планирования и тактики и результативность проводимых операций. Эта важная проблема только в последние годы становится предметом изучения и находит неĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ освещение в работах, посвящённых повстанческому, главным образом крестьянскому движению эпохи гражданской войны, о чём пойдёт речь в следующей главе.

Многие годы вооружённые силы Советской России и их боевые операции изучались самодовлеюще, вне связи и реального сопоставления с действиями их противников. Процесс военного строительства антибольшевистских армий и формирований, их планы, стратегия и тактика действий не являлись предметом специального изучения в советской историографии, как, впрочем, достаточно фрагментарно (за редким исключением) исследовались и за рубежом³². В результате сложнейшая, многогранная и противоречивая картина военного противоборства обеднялась, а нередко становилась весьма далёкой от реальной.

В российской исторической литературе последних лет произошло перенесение центра тяжести в сторону изучения антибольшевистского движения и в т.ч. истории его вооружённых сил, о чём пойдёт речь в специальной главе. Но, с другой стороны, сегодня ослабло исследование истории советских вооружённых сил. Изучение военного искусства эпохи гражданской войны с учётом многообразия его форм и характера, 70

referatwork.ru

Ещё одно мнение о гражданской войне в России!: rys_istoria — LiveJournal

» … Сразу укажу на три причины неудачи белого движения:

1) недостаточная и несвоевременная, руководимая узкокорыстными соображениями помощь союзников,
2) постепенное усиление реакционных элементов в составе движения и
3) как следствие второй, разочарование народных масс в белом движении…

П. Милюков. Доклад о белом движении. Газета «Последние новости», Париж, 6 августа 1924 г.

К началу Гражданской войны белые превосходили красных практически во всём —казалось, что большевики обречены. Тем не менее, именно красным было суждено выйти из этого противостояния победителями. Среди всего огромного комплекса причин, которые к этому привели, отчётливо выделяются три ключевые.

Для начала стоит оговорить, что определения «красные» и «белые» в значительной мере условны, как это всегда бывает при описании гражданской смуты. Война — это хаос, а гражданская война — хаос, возведённый в бесконечную степень. Даже сейчас, спустя без малого столетие, вопрос «так кто же был прав?» остаётся открытым и трудноразрешимым.

В те же времена всё происходящее воспринималось как настоящий конец света, время полной непредсказуемости и неопределённости. Цвет знамён, декларируемые убеждения — всё это существовало только «здесь и сейчас» и в любом случае не гарантировало ничего. Стороны и убеждения менялись с удивительной лёгкостью, и это не считалось чем-то ненормальным и неестественным. Революционеры с многолетним стажем борьбы — например, эсеры — становились министрами новых правительств и клеймились противниками как контрреволюционеры. А большевикам помогали создавать армию и контрразведку проверенные кадры царского режима — в т. ч. дворяне, гвардейские офицеры, выпускники Академии Генштаба. Людей в попытках хоть как-то выжить бросало из одной крайности в другую. Или «крайности» сами приходили к ним — в виде бессмертной фразы: «Белые пришли — грабят, красные пришли — грабят, ну куды бедному крестьянину податься?». Как одиночки, так и целые воинские части регулярно меняли стороны.

Пленных могли в лучших традициях XVIII века отпустить под честное слово, перебить самыми изуверскими способами или поставить в собственный строй. Упорядоченное, стройное деление «эти — красные, эти — белые, вон те — зеленые, а эти морально нестойкие и неопределившиеся» сложилось только спустя годы.

Поэтому всегда следует помнить, что когда речь идёт о какой-либо стороне гражданского конфликта, имеются в виду не строгие ряды регулярных образований, а скорее «центры силы». Точки притяжения множества групп, которые находились в постоянном движении и непрекращающихся конфликтах всех со всеми.

Но почему же победил центр силы, который мы обобщённо именуем «красными»? Почему «господа» проиграли «товарищам»?

Вопрос о «Красном терроре»

«Красный террор» часто используется как ultima ratio, описание главного инструмента большевиков, который якобы бросил к их ногам запуганную страну. Это не так. Террор всегда шёл рука об руку с гражданской смутой, потому что является производным от предельного ожесточения такого рода конфликта, в котором противникам некуда бежать и нечего терять. Более того, противники не могли в принципе избежать организованного террора как средства.

Ранее уже было сказано, что первоначально противники представляли собой маленькие группы, окружённые морем анархической вольницы и аполитичной крестьянской массы. Белый генерал Михаил Дроздовский привёл из Румынии около двух тысяч человек. Примерно столько же добровольцев было изначально у Михаила Алексеева с Лавром Корниловым. А основная масса просто не хотела воевать, включая очень значительную часть офицерства. В Киеве офицерам случалось работать официантами, при форме и всех наградах — «так больше подают-с».

Второй дроздовский конный полк

Для того, чтобы победить и реализовывать своё видение будущего, всем участникам требовались армия (то есть призывники) и хлеб. Хлеб для города (военного производства и транспорта), для армии и для пайков ценным специалистам и командирам.

Людей и хлеб можно было взять только на селе, у крестьянина, который не собирался отдавать ни того, ни другого «за так», а платить было нечем. Отсюда — реквизиции и мобилизации, к которым с равным рвением пришлось прибегать и белым, и красным (а до них — ещё и Временному правительству). Как следствие — волнения села, противодействие, необходимость подавлять возмущения самыми жестокими методами.

Поэтому пресловутый и ужасный «красный террор» не был решающим аргументом или чем-то резко выделяющимся на общем фоне зверства Гражданской войны. Террором занимались все и победу большевикам принёс не он.

Но что же тогда? Авторы статьи полагают, что всё многообразие факторов можно свести к трём принципиальным моментам — 1/ Единоначалие, 2/ Организация, 3/ Идеология.

Рассмотрим эти пункты последовательно.

1. Единоначалие, или «Когда в господах согласия нет…»
Надо отметить, что большевики (или, если брать шире, «социалисты-революционеры» вообще) изначально имели очень хороший опыт работы в условиях нестабильности и хаоса. Ситуация, когда враги кругом, в собственных рядах агенты охранки и вообще ‘trust no one’ — была для них рядовым производственным процессом. С началом Гражданской большевики в общем-то продолжили то, чем занимались ранее, только в более льготных условиях, потому что теперь они сами становились одним из главных игроков. Они умели лавировать в условиях полного разброда и повседневной измены. А вот у их противников навык «привлеки союзника и вовремя предай его, пока он не предал тебя» использовался куда хуже. Поэтому на пике конфликта против сравнительно единого (по наличию одного лидера) лагеря красных дралось множество белых группировок, причём каждая вела свою войну по собственным планам и разумениям.

Собственно, этот раздрай и неповоротливость общей стратегии лишили белых победы ещё в 1918 году. Антанта позарез нуждалась в русском фронте против немцев и готова была на многое, лишь бы сохранить хотя бы его видимость, оттягивая немецкие войска от западного фронта. Большевики были крайне слабы и неорганизованны, и помощь можно было требовать хотя бы в счёт частичных поставок уже оплаченных царизмом военных заказов. Но… белые предпочли брать через Краснова снаряды у немцев для войны против красных — создав тем самым соответствующую репутацию в глазах Антанты. Немцы, проиграв войну на Западе, исчезли. Большевики неуклонно создавали организованную армию вместо полупартизанских отрядов, пытались наладить военную промышленность. А в 1919-м Антанта уже выиграла свою войну и не хотела, да и не могла нести большие, а главное — не дающие зримой выгоды расходы в далёкой стране. Силы интервентов одна за другой покидали фронты Гражданской войны.

Белые не смогли договориться ни с одним лимитрофом — в результате их тыл (практически весь) повис в воздухе. И, словно этого было мало, у каждого белого лидера в тылу сидел собственный «атаман», вовсю отравляя жизнь. У Колчака — Семёнов, у Деникина — Кубанская рада с Калабуховым и Мамонтовым, у Врангеля — орловщина в Крыму, у Юденича — Бермондт-Авалов.

Агитационный плакат белого движения

Итак, хотя внешне большевики казались окружённым врагами и обречённым лагерем, они могли концентрироваться на выбранных участках, перебрасывая хоть какие-то ресурсы по внутренним транспортным линиям — несмотря на развал транспортной системы. Каждый отдельно взятый белый генерал мог сколь угодно жёстко бить противника на поле боя — и красные признавали эти поражения, — но эти погромы не складывались в единую боксёрскую комбинацию, которая нокаутировала бы бойца в красном углу ринга. Большевики выдерживали каждый отдельный выпад, копили силы и били в ответ.

Год 1918-й: Корнилов идёт на Екатеринодар, но другие белые отряды оттуда уже ушли. Потом Добровольческая армия увязает в боях на Северном Кавказе, а казаки Краснова в это же время идут на Царицын, где и получают своё от красных. В 1919-м благодаря зарубежной помощи (об этом ниже) пал Донбасс, наконец взят Царицын — но Колчак в Сибири уже разбит. Осенью Юденич идёт на Петроград, имея отличные шансы его взять — а Деникин на юге России разбит и отступает. Врангель, имея превосходную авиацию и танки, в 1920-м выходит из Крыма, сражения поначалу успешны для белых, но поляки уже заключают с красными мир. И так далее. Хачатурян — «Танец с саблями», только намного страшнее.

Белые в полной мере осознавали серьёзность этой проблемы и даже попытались её решить, выбрав единого вождя (Колчак) и пытаясь координировать действия. Но к тому времени было уже слишком поздно. Причём реальная координация по факту отсутствовала как класс.

«Белое движение не завершилось победой потому, что не сложилась белая диктатура. А помешали ей сложиться центробежные силы, вздутые революцией, и все элементы, связанные с революцией и не порвавшие с ней… Против красной диктатуры нужна была белая «концентрация власти…» Н. Львов. «Белое движение», 1924 год.

2. Организация — «война выигрывается в тылу»
Как опять-таки говорилось выше, долгое время белые обладали явственным превосходством на поле боя. Оно было столь ощутимо, что по сию пору является предметом гордости сторонников белого движения. Соответственно, изобретаются всевозможные конспирологические объяснения, призванные объяснить — почему всё так закончилось и куда же делись победы?.. Отсюда и легенды про чудовищный и не имеющий аналогов «красный террор».

А разгадка на самом деле проста и, увы, безблагодатна — белые выигрывали тактически, в бою, но проиграли главное сражение — в собственном тылу.

Н. Астров — В. Пепеляеву. Новороссийск, 16/29 января 1920 года:

«Ни одно из правительств [антибольшевистских] … не сумело создать гибкий и сильный аппарат власти, могущий стремительно и быстро настигать, принуждать, действовать и заставлять других действовать. Большевики тоже не захватили народной души, тоже не стали национальным явлением, но бесконечно опережали нас в темпе своих действий, в энергии, подвижности и способности принуждать. Мы с нашими старыми приёмами, старой психологией, старыми пороками военной и гражданской бюрократии, с петровской табелью о рангах не поспевали за ними…»

Весной 1919 года командующий деникинской артиллерией имел всего двести снарядов в день… На отдельно взятое орудие? Нет, на всю армию.

Англия, Франция и другие державы, несмотря на позднейшие проклятия белых в их адрес, оказывали немалую или даже огромную помощь. Одному только Деникину в этом же 19-м году англичане поставили 74 танка, полтораста самолётов, сотни автомобилей и десятки тракторов, более пятисот орудий, включая 6–8-дюймовые гаубицы, тысячи пулемётов, больше двухсот тысяч винтовок, сотни миллионов патронов и два миллиона снарядов… Это очень приличные числа даже в масштабах только что отгремевшей Великой войны, их не стыдно было бы привести в контексте, скажем битвы при Ипре или Сомме, описывая ситуацию на отдельном участке фронта. А уж для гражданской войны, вынужденно бедной и оборванной — это сказочно много. Такая армада, сконцентрированная в нескольких «кулаках», сама по себе могла бы порвать красный фронт, как гнилую тряпку.

Отряд танков Ударно-огневой бригады перед отправлением на фронт

Однако в компактные сокрушительные группировки это богатство не объединилось. Более того, подавляющая часть вообще не добралась до фронта. Потому что была полностью провалена организация тылового снабжения. И грузы (боеприпасы, еда, униформа, техника…) либо разворовывались, либо забивали отдалённые склады.

Новые британские гаубицы портились необученными белыми расчётами в три недели, что неоднократно приводило английских советников в смятение. 1920 год — у Врангеля, по оценке красных, на день боя отпускалось не более 20 снарядов на орудие. Часть батарей вообще приходилось отводить в тыл.

На всех фронтах оборванные солдаты и не менее оборванные офицеры белых армий, без еды и патронов, отчаянно сражались с большевизмом. А в тылу…

«Глядя на эти сонмища негодяев, на этих разодетых барынь с бриллиантами, на этих вылощенных молодчиков, я чувствовал только одно: я молился: «Господи, пошли сюда большевиков, хоть на неделю, чтобы хотя бы среди ужасов чрезвычайки эти животные поняли, что они делают» — Иван Наживин, русский писатель и эмигрант

Нескоординированность действий и неспособность организовать, выражаясь современным языком, логистику и тыловую дисциплину, приводили к тому, что чисто военные победы Белого движения растворялись в дыму. Белые хронически не могли «дожать» противника, при этом медленно и необратимо теряя свои боевые качества. Белые армии в начале и конце Гражданской принципиально отличались только степенью оборванности и душевного надлома — причём не в лучшую к финалу сторону. А вот красные — менялись…

Красная армия в 1918 году. Рисунок Бориса Ефимова http://www.ageod-forum.com

«Вчера состоялась публичная лекция полковника Котомина, бежавшего из Красной Армии; присутствующие не поняли горечи лектора, указавшего на то, что в комиссарской армии много больше порядка и дисциплины, чем у нас, и произвели грандиозный скандал, с попыткой избить лектора, одного из идейнейших работников нашего национального Центра; особенно обиделись, когда К. отметил, что в красной армии пьяный офицер невозможен, ибо его сейчас же застрелит любой комиссар или коммунист» — Барон Будберг

Будберг несколько идеализировал картину, но суть оценил верно. И не только он. В нарождающейся Красной армии шла эволюция, красные падали, получали болезненные удары, но поднимались и шли дальше, делая выводы из поражений. И даже в тактике не раз и не два усилия белых разбивались об упорную оборону красных — от Екатеринодара до якутских селений. Напротив, неудача белых — и фронт рушится на сотни километров, зачастую — навсегда.

1918 год, лето — Таманский поход, на сборные отряды красных в 27 000 штыков и 3500 сабель — 15 орудий, в лучшем случае от 5 до 10 патронов на бойца. Нет еды, фуража, обоза и кухонь.

1920 год, осень — Ударная огневая бригада на Каховке имеет батарею шестидюймовых гаубиц, две лёгких батареи, два отряда броневиков (ещё отряд танков, но в боях он не успел принять участие), более 180 пулемётов на 5,5 тысяч человек, огнемётную команду, бойцы одеты с иголочки и поражают выучкой даже врага, командиры получили кожаную форму.

Красная армия в 1921 году. Рисунок Бориса Ефимова http://www.ageod-forum.com

Красная кавалерия Думенко и Будённого заставила изучать свою тактику даже противника. Тогда как белые чаще всего «блистали» лобовой атакой пехоты в полный рост и обходом конницы с фланга. Когда армия белых при Врангеле благодаря поставкам техники начала напоминать современную — было уже поздно.

У красных находится место и кадровым офицерам — как Каменев и Вацетис, и делающим успешную карьеру «из низов» армии — Думенко и Будённый, и самородкам — Фрунзе.

А у белых, при всём богатстве выбора, одной из армий Колчака командует… бывший фельдшер. Решающее наступление Деникина на Москву возглавляет Май-Маевский, выделяющийся запоями даже на общем фоне. Гришин-Алмазов, генерал-майор, «работает» курьером между Колчаком и Деникиным, где и гибнет. Почти в каждой части процветает презрение по отношению к другим.

3. Идеология — «голосуй винтовкой!»
Чем была Гражданская война для обычного гражданина, рядового обывателя? Перефразируя одного из современных исследователей, в сущности это оказались грандиозные, растянутые на несколько лет демократические выборы под лозунгом «голосуй винтовкой!». Человек не мог выбрать время и место, где ему довелось застать удивительные и страшные события исторического значения. Однако мог — пусть и ограниченно — выбрать своё место в настоящем. Или, на худой конец, своё отношение к нему.

Вспомним то, о чём уже говорилось выше — противники крайне нуждались в вооружённой силе и продовольствии. Людей и продовольствие можно было достать силой, но не всегда и не везде, умножая врагов и ненавистников. В конечном итоге победитель определялся не тем, насколько жестоким он окажется и сколько отдельных сражений он сможет выиграть. А тем, что он сможет предложить огромной аполитичной массе, безумно уставшей от беспросветного и затянувшегося конца света. Сможет ли привлечь новых сторонников, сохранить лояльность прежних, заставить колебаться нейтральных, расшатать мораль врагов.

Большевики — сумели. А их противники — нет.

«Чего хотели красные, когда они шли воевать? Они хотели победить белых и, окрепнув на этой победе, создать из нее фундамент для прочного строительства своей коммунистической государственности.
Чего хотели белые? Они хотели победить красных. А потом? Потом — ничего, ибо только государственные младенцы могли не понимать, что силы, поддерживавшие здание старой государственности, уничтожены до основания, и что возможностей восстановить эти силы не имелось никаких.
Победа для красных была средством, для белых — целью, и притом — единственной.» Фон Раупах. «Причины неудачи белого движения»

Идеология — инструмент, который сложно подсчитать математически, однако он также имеет свой вес. В стране, где большая часть населения едва-едва читала по складам, было крайне важно суметь внятно разъяснить, ради чего предлагается воевать и умирать. Красные смогли. Белые не сумели даже консолидированно решить между собой, за что воюют. Наоборот, они сочли верным откладывание идеологии «на потом», сознательное непредрешенчество. Даже среди самих белых союз между «имущими классами», офицерами, казаками и «революционной демократией» называли противоестественным — как же им убедить колеблющихся?

«…Нами поставлена громадная кровососная банка больной России… Переход власти из советских рук в наши руки не спас бы Россию. Надо что-то новое, что-то до сих пор неосознанное — тогда можно надеяться на медленное возрождение. А ни большевикам, ни нам у власти не быть, и это даже лучше!» А. Лампе. Из «Дневника». 1920 год

3. Повесть о проигравших
В сущности, наша вынужденно краткая заметка стала повестью о слабостях белых и в существенно меньшей степени — о красных. Это не случайно. В любой гражданской войне все стороны демонстрируют немыслимый, запредельный уровень бардака и неорганизованности. Естественно, и большевики с примкнувшими попутчиками не составили исключения. Но белые поставили абсолютный рекорд по тому, что сейчас назвали бы «безблагодатностью».

В сущности это не красные выиграли войну, они в общем-то делали то, чем занимались и раньше — сражались за власть и решали проблемы, преграждавшие путь к их будущему. Это белые проиграли противостояние, проиграли на всех уровнях — от политических деклараций до тактики и организации снабжения действующей армии.
Ирония судьбы — большинство белых не защищало царский режим, а то и приняло активное участие в его свержении. Они отлично знали и критиковали все язвы царизма. Однако при этом скрупулёзно повторили все основные ошибки прежней власти, приведшие её к краху. Только в более явной, даже карикатурной форме.

Напоследок хотелось бы привести слова, которые изначально были написаны применительно к гражданской войне в Англии, но прекрасно подходят и к тем ужасным и великим событиям, что сотрясли Россию без малого сто лет назад…

«Говорят, что этих людей закрутил вихрь событий, но дело в другом. Никто их никуда не увлекал, и не было необъяснимых сил и невидимых рук. Просто всякий раз, когда они оказывались перед выбором, то принимали верные, со своей точки зрения, решения, но в итоге цепочка верных по отдельности намерений приводила в тёмный лес… Оставалось лишь плутать в злых чащах, пока, наконец, не выходили на свет выжившие, с ужасом глядя на оставленную за спиной дорогу с трупами. Многие прошли через это, но благословенны те, кто понял своего врага и потом не проклинал его» — А. В. Томсинов «Слепые дети Кроноса».

источники http://warspot.ru/4587-voyna-krasnyh-i-belyh-lyudi-proigravshie-vsyo — авторы Евгений Белаш /Игорь Николаев

Литература:
Будберг А. Дневник белогвардейца. — Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2001
Гуль Р. Б. Ледяной поход (с Корниловым).http://militera.lib.ru/memo/russian/gul_rb/index.html
Дроздовский М. Г. Дневник. — Берлин: Отто Кирхнер и Ko, 1923.
Зайцов А. А. 1918 год. Очерки по истории русской гражданской войны. Париж, 1934.
Какурин Н. Е., Вацетис И. И. Гражданская война. 1918–1921. — СПб.: Полигон, 2002.
Какурин Н. Е. Как сражалась революция. 1917–1918. М., «Политиздат», 1990.
Ковтюх Е. И. «Железный поток» в военном изложении. Москва: Госвоениздат, 1935
Корнатовский Н. А. Борьба за Красный Петроград. — М: ACT, 2004.

Очерки Е. И. Достовалова:

http://feb-web.ru/feb/rosarc/ra6/ra6–637-.htm
Реден. Сквозь ад русской революции. Воспоминания гардемарина. 1914–1919. М.: Центрполиграф, 2007 г.
Уильмсон Хадлстон. Прощание с Доном. Гражданская война в России в дневниках британского офицера. М.: Центрполиграф, 2007 г.
ЖЖ Евгения Дурнева http://eugend.livejournal.com — в нём собраны различные познавательные материалы, в т.ч. рассмотрены некоторые вопросы красного и белого террора применительно к Тамбовщине и Сибири.

А вот еще в свое время довольно бурное обсуждение вызвала такая статья в блоге — Не киношный АДМИРАЛ и Мифы германского следа в Октябрьской Революции. А можно еще обсудить Восстание декабристов, но если не верить в официальную версию и Как грабили Ленина

Оригинал статьи находится на сайте ИнфоГлаз.рф Ссылка на статью, с которой сделана эта копия — http://infoglaz.ru/?p=85004

От себя добавлю выдержки из програмной статьи Ильина «О русском фашизме», 1928 г. :

Претензии Ильина на первородство «русского фашизма» и лавры его духовного отца безпочвенны. Идеология фашизма зародилась во Франции в начале 80-х 19 века.

Программа фашизации России ныне претворяемая в жизнь элиткой страны…

… смеялся — почему удалось в Грузии, Прибалтике, Украине — знакомые мотивы

Патологический ублюдок найдёт витиеватое обоснование любому преступлению против народов своей Родины

Именно поэтому они и пришли в СССР вместе с Европой Третьего Рейха. Пришли окормляемые и поощряемые РПЦЗ на убийства десятков миллионов советских граждан…

http://journals2.rhga.ru/upload/iblock/694/8)%20%D0%9E%20%D1%80%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%BC%20%D1%84%D0%B0%D1%88%D0%B8%D0%B7%D0%BC%D0%B5.%20%D0%98.%20%D0%90.%20%D0%98%D0%BB%D1%8C%D0%B8%D0%BD.%20-%20%E2%84%963%20%D0%A1.%2054-64.pdf

… ещё одно гнилое словецо нынешней белопогонной сволочи — активизм. Как часто его можно слышать от «рассерженных горожан со светлыми лицами»!

Для более полного понимания роли Ильина в интервенции и организации гражданской войны изучите его участие в «Комитете Благонамеренных граждан» Милюкова и «алексеевской организации». Именно там летом и осенью
1917 г. собрались сливки социопатов и дегенератов московско-перербургской интеллектуальной тусовки и отрабатывали гранты Великобритании, Франции, Германии и Японии.

rys-istoria.livejournal.com

исторические причины и предпосылки событий 1917-1922/23 годов

События Гражданской войны много лет вызывают дискуссии – историография вопроса позволяет выделить главные причины, которые могли спровоцировать военные действия, затянувшиеся более чем на 5 лет.

Гражданская война 1917-1922/23 годов – серия конфликтов на почве политических, социальных, этнических проблем, существовавших в стране. В ходе войны на территории ослабленной Российской империи начали возникать новые государственные устройства, которые стремились бороться за самоопределение и независимость. В ходе конфликта выделилось несколько разновекторных сил.

Конфликту предшествовало несколько исторических событий, которые привели к полной смене формы и системы правления на территории страны. Главные исторические предпосылки гражданской войны – революция 1905-1907 годов, Первая мировая война. Это базовые события, повлекшие экономический, политический и социальный кризис.

На протяжении многих лет, события 1917-1922 годов вызывали споры среди историков. В советской и современной историографии причины и предпосылки событий трактуются по-разному. Современные специалисты выделяют несколько групп причин конфликта:

Политические;
Социальные;
Экономические;
Национально-этнические.

Первая группа причин связана с нарастанием влияния большевицких сил после политического кризиса, начавшегося в ходе Первой мировой войны. Социальный аспект причин связан с тем, что события войны можно рассматривать в контексте классовой борьбы буржуазии и пролетариата. Экономические проблемы возникли, как следствие серьезного хозяйственного кризиса – в первую очередь, его причинами были военные разрушения. Кроме того, аграрный вопрос, не решенный после революционных событий 1905-1907 годов, обострился и принял новые очертания. Национально-этнические трудности в государстве были связаны со стремлением некоторых народностей в составе Российской империи получить государственность и независимость. Стремление к отделению возникло как ответ на политическую ситуацию в стране – политический кризис в Российской империи ослабил государственность и дал шанс народам, стремящимся к независимости, оформиться в суверенное государственное образование.

Современные историки считают, что события 1917-1922 годов вызваны популярностью большевицкой идеологии. Приход большевиков к власти можно назвать одной из главных предпосылок свержения монархического строя.

В России образца 1917 года в одно целое слились два события – Октябрьская революция и начало гражданской войны. В историографии советского периода между этими событиями ставили знак равенства, не разделяя их между собой. Теоретики большевизма считали эти события наиболее знаковыми и неотделимыми друг от друга: гражданская война рассматривалась, как логичное последствие пролетарской революции. Без военных действий, по мнению идеологов советского периода, не мог произойти коренной перелом, необходимый для утверждения большевизма. Гражданская война, по мнению историков – наивысшая форма классовой борьбы между пролетариатом и буржуазией. Следующей «остановкой» после гражданской войны должна была стать мировая пролетарская революция.

Сами большевики формулировали идею так – гражданская война является межклассовой, должна перерасти во всемирное утверждение коммунистического строя.

Зарубежные историки XX века утверждали, что гражданская война была спланирована и спровоцирована большевиками специально – именно для ее организации и распространения своей идеологии эта политическая сила и пришла к власти путем революционных событий 1917 года. Ряд мероприятий, связанных с приходом большевиков к власти, можно отнести к ведущим причинам гражданской войны:

Установление диктаторского режима одной партии.
Выход из Первой мировой войны путем подписания Брестского мира. Этот союз был абсолютно невыгоден для России и проявил политическую недальновидность большевиков. Подписание документа повлекло за собой внешнеполитическую изоляцию государства, экономическую разруху, утрату важных стратегических территорий.
Потеря социальной опоры в виде крестьянства, которое пострадало от экономических мер, предпринятых большевиками в начале своего правления. Помимо крестьян, большевики теряли поддержку в лице бывших дворян – это стало следствием полной национализации банков и предприятий, которыми ранее владели представители буржуазии.
Средства, к которым прибегали большевики, можно назвать насильственными, недипломатичными.
Роспуск Учредительного собрания.

В политически накаленной ситуации начало гражданской войны можно считать неизбежным. Во внутренние события в России постоянно вмешивались иностранные государства. Их целью было содействие национальным элементам на окраинах бывшей Российской империи, которые стремились отделиться и сформировать собственную государственность.

Постоянная военная интервенция Четверного союза и Антанты, которые в 1917-1918 годах продолжали вести боевые действия, в том числе – на территории России – обостряла политическую и социальную ситуацию в стране. Предлогом для интервенции было стремление бороться с Германией. Были и другие причины вмешательства – желание распространить и усилить контроль на территории ослабленной России, расширить сферы влияния, путем поддержания определенных сторон конфликта. Западные страны видели угрозу в нарастании могущества большевицкого режима и поддерживали «белую» армию, которая боролась с ним. Но и сами интервенты были ослаблены войной, во многих государствах начался серьезный экономический кризис, поэтому возможности оказывать поддержку «белой» армии были ограниченными.

Гражданская война, по мнению современных историков, в условиях, сложившихся в 1917-1918 годах, была неизбежна. Стоит отметить, что боевые действия в рамках гражданской войны в России, велись далеко за ее пределами – в Китае, Иране, Монголии. Таким образом новый режим усиливал свое влияние.

Главной предпосылкой гражданской войны стал приход к власти большевиков и стремление этой политической силы утвердить свою власть сначала в пределах России, а потом во всем мире.

histerl.ru

Мифы о революции и Гражданской войне — История России

Последние и ближайшие годы отмечены чередой юбилеев ярких событий в нашей истории. Мы готовимся к 100-летию Великой российской революции. Есть поручение Президента о создании организационного комитета по подготовке к 100-летию, есть поручение Президента об установке памятника Примирению тех противоборствующих сторон, которые воевали тогда – и во время революции, и в последующие годы Гражданской войны. Вы знаете, что сторон было гораздо больше, чем «красные» и «белые». Но мы с вами говорим о двух крайностях. Монументы национального примирения устанавливались в разных странах после кровопролитных гражданских войн. Наиболее известный – в Испании: там есть монумент и общее кладбище, посвященное всем участникам гражданской войны.

В мае этого года в Музее современной истории России, который раньше назывался «Музей Революции», состоялся круглый стол, посвященный подготовке к этой дате. И на круглом столе я предложил к общественному обсуждению тезисы. Кратко их повторю:

— Признание преемственности исторического развития от Российской Империи через СССР к современной России.

— Осознание факта общественного раскола, вызванного событиями 1917 года и Гражданской войны.

— Уважение к памяти героев обеих сторон Гражданской войны, искренне отстаивавших свои идеалы и невиновных в военных преступлениях.

— Осуждение идеологии террора как политического инструмента (как революционного террора, так и контрреволюционного).

— Понимание ошибочности ставки на помощь зарубежных союзников, в том числе в политической борьбе.

И если уж мы говорим о примирении сторон, прежде всего, речь идет о примирении в наших головах. Трудность вопроса определяется сегодня трактовками, которые диктуются современным идеологическим противостоянием. К реальной истории страны эти спекуляции имеют крайне отдаленное отношение.

Может быть, вы смотрели советский фильм «Белый снег России»? Про чемпиона мира по шахматам, гроссмейстера – человека нелегкой судьбы, умершего в эмиграции, но мечтавшего вернуться в Россию. Там есть замечательный эпизод, который, на мой взгляд, каждый студент МГИМО должен запомнить на всю жизнь. Эпизод следующий: Александр Алехин дает сеанс одновременной игры шахматистам Вермахта. Наши за это его потом обвиняли в коллаборационизме, а немцы хотели отправить в концлагерь – потому что он показательно всех обыграл. История там следующая: он играет вслепую, отвернувшись от доски, и немцы по очереди ему сдаются. В конце остается генерал, который в итоге признает свое поражение. На что Алехин говорит ему: «Мы поторопились, у вас еще есть шанс!». Тот отвечает «Какой шанс, у меня мат через три хода!». На что Алехин подходит к нему, на глазах у прессы и зрителей разворачивает доску и за несколько ходов выигрывает за него проигранную партию. Тот говорит: «Гроссмейстер, это потрясающе! Я снова сдаюсь!». «Вы поторопились!» — Алехин снова разворачивает доску и опять (в третий раз!) выигрывает эту уже пройденную партию. Эта история к тому, что на всякое событие надо стараться смотреть с разных точек зрения. Оценивая, что такое хорошо и что такое плохо – постараться поставить себя на место этих играющих: а как бы вы вели себя в этих обстоятельствах?

Давайте поупражняемся – возьмем несколько расхожих тезисов о Революции и Гражданской войне и посмотрим на них с разных сторон.

На выставке «От великих потрясений к Великой Победе», проходящей сейчас в «Манеже», есть такой тезис – революция подкосила Россию на взлете. Страна развивалась бешенными темпами, и тут все разрушилось. Так это или нет? С одной стороны, мы видим большой рост промышленности. Россия по состоянию на 1913 год находилась на пятом месте по ВВП, и догоняла Францию. Первое место по темпам роста, второе место по протяженности железных дорог. Еще чуть-чуть – и Россия бы стала мировой сверхдержавой.

Теперь переворачиваем доску и смотрим с другой стороны. Мы увидим, что безумные темпы роста экономики связаны с тем, что стартовая база была ничтожной – мы практически стартовали с нуля. Даже наше тогдашнее место – вроде бы много, но при этом у нас 10% мирового населения и 5% мирового ВВП. Все равно отстаем пропорционально. Три четверти промышленности России принадлежит иностранным компаниям – у нас недостаточно национального капитала. Экспорт буксует, внутренний рынок пуст из-за нищенской покупательной способности населения. Успех Столыпинских реформ был не так велик, как сейчас преподносится. Многие переселенцы бросали все и возвращались обратно в деревни, в свою общину.

Где правда? А как посмотреть! Любая крайняя позиция – всегда спекуляция.

Продолжаем. Россия и Первая мировая война. Война велась бездарно: царские генералы — трусы и предатели, все проиграли и спровоцировали революцию. Понятный тезис. На самом деле к весне 1917 года ситуация на фронтах совершенно не была угрожающей. Более того, она стабилизировалась: Россия находится в одном шаге от разгрома Австро-Венгрии и от разгрома Турции. У Колчака разработан план высадки десанта в Константинополе и блокады Босфора, при этом территория Сирии становится российским протекторатом (тогда туда входили современные Израиль, Палестина, Ливан, Иордания, Сирия). К 1916 году нам удалось эффективно наладить работу оборонной промышленности, был преодолен «снарядный голод». Страна в одном шаге от победы.

Формируем обратный тезис: это большевики украли победу у страны. Если мы перевернем шахматную доску, то увидим усталость страны от войны при разложении армии, массовое дезертирство и бандитизм, знаменитый приказ №1, деморализовавший армию. Все – тоже правда. И большевистский Декрет о мире был принят с таким энтузиазмом народом потому, что он отвечал народным чаяниям и реальной ситуации на фронте, поскольку армия к моменту издания Декрета о мире в своей массе уже не воевала. В недавнем фильме «Батальон» объективно показано, как это было. Да, «Брестский мир», по выражению Ленина, был «похабным», но с точки зрения большевиков абсолютно вынужденным.

Снова две правды, и вырывать их из общего исторического процесса невозможно. Смотреть надо сверху.

Ужасы красного террора и ужасы белого террора — тоже правда. Сравнивать, какой из них был правильным и честным, кто хуже Тухачевский или Колчак – это уже спекуляция. Февральская революция — преступление? Предали царя, изменили присяге. Или Октябрьский вооруженный переворот — преступление? Оба эти события нелегитимны по отношению к действовавшему тогда закону, оба чудовищны с точки зрения юридических и нравственных норм. Николай Стариков утверждал, что царя свергли агенты американских Штатов и Антанты. Есть и обратная теория, что Ленин совершил революцию на германские деньги, и есть документы, что германская разведка финансировала не только большевиков, но и всех, кто боролся против действующей власти. А в недавней истории мы можем посмотреть, сколько потратили международные партнеры на Майдан. Иностранный интерес – неотъемлемая составляющая часть любой смуты, вопрос только в эффективности.

Так как нам примирить в своих головах «красных» и «белых»? Когда вы изучаете историю, надо отходить от всех полярных оценок, брать факты, пропускать их через голову, анализировать и понимать, что правда где-то посередине. Главное — не пользоваться идеологическими шаблонами. Сейчас есть такая позиция, что «белые» были носителями буржуазно-демократических, либеральных идей, и разрушили монархию уже до «красных» – носителей радикально-социалистической идеи. Так или иначе «белый Февраль» и «красный Октябрь» – это эпизоды одной и той же смуты, которая, как тогда многим казалось, привела к краху России. Надо понимать, что Гражданская война – это не конфликт между революционерами и консерваторами, а конфликт между разными участниками смуты, имевшими разные планы на развитие России после свержения монархии. К тому же там было гораздо больше двух сторон, включая сепаратистов всех мастей.

Кто победил в Гражданской войне? Большевики с самого момента прихода к власти занимались государственным строительством и воспринимали Россию как целое, вопреки всем своим теориям. Они были вынуждены заниматься восстановлением разрушенных институтов государства, борьбой с региональным сепаратизмом. Благодаря их тяге к государственному устроительству, на их стороне оказалось больше сильных личностей и общественных сил, чем на стороне белых. Как вы думаете, за кого воевало больше офицеров царской армии? Как ни удивительно, за «красных»! Кое-кто из белых дослужился аж до маршала Советского Союза. Маршал Говоров начинал войну офицером у Колчака. Среди маршалов Победы –Жуков, Рокоссовский, воевавшие в царской армии в Первую мировую.

Единое Российское государство стало называться СССР и осталось почти в тех же границах. А спустя 30 лет после гибели Российской империи совершенно неожиданно Россия оказалась на вершине своего военного триумфа в 1945 году. Таким образом, в Гражданской войне в результате победила третья сила, которая в этой войне не участвовала. Победила историческая Россия, которая возродилась из пепла!

Что было бы, если бы победили «белые»? В истории нет приставки «бы», есть факты. Некоторые говорят, что «белые» взяли реванш, победив в августе 1991 года, воплотив идеалы Февральской революции. Потом началась смута 90-х, было разрушение государственной власти, был ценностный кризис и разгул криминала. Но было и много хорошего: ощущение свободы, расцвет предпринимательской инициативы, зародились важнейшие механизмы и гражданские свободы, которые обеспечили суверенитет и оборонную способность государства, возрождение исторической России. Державы, имеющие столь длительную историю непрерывного суверенитета, можно сосчитать на пальцах одной руки.

Подводя итог, хочу еще раз сказать: какие бы исторические факты мы с вами ни рассматривали, надо «крутить шахматную доску», смотреть на любой факт с разных сторон и стараться понять действия и мотивацию всех участников исторического события.

Москва, МГИМО, 19 ноября 2015

histrf.ru

Историки о гражданской войне в россии – Актуальные вопросы Гражданской войны в России в оценке российских и зарубежных историков

Актуальные вопросы Гражданской войны в России в оценке российских и зарубежных историков

Библиографическое описание:

Похожие статьи

Революция 1917 года: взгляд через 100 лет | Статья в журнале…

Режим «белой государственности» атамана Г.М. Семенова…

Советы весны — лета 1917 года: проблемы войны и мира…

Октябрьская революция 1917 года в современном политическом…

Февральская революция как плацдарм для событий октября 1917…

Бытовые памятники февральской революции | Статья в журнале…

Военная деятельность И. Э. Якира во время гражданской войны

Финансовое положение Российской империи накануне…

Концепция Гражданской войны в документальной прозе…

Историки о причинах и последствиях российских революций 1917 года: История: Библиотека: Lenta.ru

Историки о Гражданской Войне

ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА В РОССИИ И ЕЁ ИСТОРИКИ 4 страница

Ещё одно мнение о гражданской войне в России!: rys_istoria — LiveJournal

исторические причины и предпосылки событий 1917-1922/23 годов

Мифы о революции и Гражданской войне — История России

Добавить комментарий Отменить ответ