Иранцы сунниты или шииты: Какая вера, религия и ритуалы в Иране?

Какая вера, религия и ритуалы в Иране?

Юра Залога

• Скопировать ссылку

Оглавление

[Скрыть]

Религиозные практики Ритуалы и святые места

В религиозном отношении преобладают мусульмане-шииты (это персы и азербайджанцы). Суннитами являются курды, арабы, турки, афганцы. Приход ислама на иранские земли совпал по времени с расколом в первоначальной общины последователей Мухаммеда из-за различного истолкования наследования халифата. Иранцы, внесшие в становление арабо-мусульманской культуры вклад не меньший, чем сами арабы, сделали свой исторический выбор.

Ислам разрушил структурно прежнюю веру коренных жителей Ирана, сохранив ее духовные ценности. Процесс осуществлялся на протяжении многих лет. Он отличался сложностью, противоречивостью. Свержение старой религии, разрушение отживших религиозных стереотипов совершались одновременно с утверждением новой веры формированием нового религиозного сознания, иной религиозной психологии.

Но одновременно шел и другой процесс: зарождение новой цивилизации, которая сопровождалось становлением ислама в качестве господствующей религии. Среди шиитов почитаемой религиозной фигурой является Хусейн. Он был замучен в борьбе за власть между соперничающими сектами, которые позже были разделены на шиитов и суннитов.

Это мученичество ритуально отмечается в течение года при каждом удобном случае. Можно говорить, что в Иране сложилась уникальная тысячелетняя традиция мученичества, определяющая менталитет одной из самых древних наций на земле. Надо сказать несколько слов о трактовке идеи о богоизбранности иранской земли ввиду фатального переселения туда прямых потомков Пророка ислама — непорочных имамов, означавшего перемещение центра шиизма, да и духовной авторитетности ислама вообще с арабских земель.

Благодаря сокровенным мыслям и идеалам, духовной самозабвенности, высокой образцовой нравственности иранцы заняли достойное место среди совершенства мусульманской теологии. Вобрав многие элементы из духовного наследия богатого прошлого Ирана, мусульманская конфессия достигла в своем развитии апогея. Шиизм стал национально-историческим достоянием иранцев, занимая при этом первое место в перечне их ценностных приоритетов.

Хотя подавляющее большинство иранцев – это мусульмане-шииты, важные религиозные меньшинства всегда играли важную роль в иранской жизни. Зороастрийцы восходят к империи Ахеменидов, которая существовала более двух тысяч лет назад.

Иранские евреи утверждают, что иранская еврейская община является самой древней в мире, она берет свое начало со времен Вавилона. Мусульмане-сунниты представлены арабским населением на юге и турецким населением на севере и западе. Они считают шиизм ересью, а многих мусульман-шиитов – еретиками.

Религиозные практики

В Иране нет официальной сертификации для исламского духовенства. Технически, все искренние мусульмане могут выступать в качестве религиозного деятеля. Женщины не могут проповедовать людям ислам, но женщины могут быть помощницами священнослужителей, это не являются редкостью.

В нормальном процессе обучения молодой человек посещает религиозную школу. Он берет уроки у почитаемых ученых, которые дают ему особый документ, когда он заканчивает курс обучения. Через некоторое время он может получить разрешение на проживание в общине, нуждающейся в клирике.

Со временем он может приобрести репутацию моджахеда или «правоведа», способного интерпретировать исламское право. Поскольку не существует фиксированной богословской доктрины в шиизме, верующие могут свободно следовать за религиозным лидером по своему выбору, и принимать его толкование исламского права.

Мистика играет важную роль в иранской религии. Религиозные ордена суфийских мистиков были популярны в Иране на протяжении многих веков. Суфии сосредотачивают внимание на внутреннем медитативном пути для достижения религиозной истины, который может включать пение и танец. Считается, что религия должна быть личным духовным путешествием, иранцы сторонятся внешних атрибутов социальной и экономической жизни.

Ритуалы и святые места

Святыни исламских святых чрезвычайно важны в иранской религиозной практике. Большинство из них — это захоронения, которые регулярно посещают верующие, эти захоронения являются предполагаемыми могилами потомков пророка Мухаммада через родство с шиитскими имамами.

Паломничество в местный храм является общим религиозным и социальным поводом. Более длинные паломничества совершаются к таким местам, как Кербела, Мешхед или Мекка.

Большинство праздников в Иране — это религиозные праздники, которые вращаются вокруг рождения или смерти различных шиитских имамов. Есть тридцать дней, которые рассчитываются по лунному календарю, который всегда вступает в противоречие с иранским солнечным календарем.

Необходимо иметь мусульманское духовное лицо в обществе для расчета дат. Большинство из этих праздников включают траур по мученику Хусейну. Исключением является день рождения двенадцатого имама, который является счастливым праздником.

Читайте также:

• Всё про Дидинский тоннель в Первоуральске
• Лангсат — что скрывается под неприглядной кожурой
• Самые крупные города Польши
• ТОП 5 пятизвездочных отелей в Египте с хорошей анимацией
• Чамьюва все включено из Санкт Петербурга

Есть что добавить?

В чем кроется соперничество Ирана и Саудовской Аравии?

• Том Пул
• Корреспондент Би-би-си

5 января 2016

Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.

Автор фото, AP

Подпись к фото,

Гневная реакция Тегерана на казнь шиитского проповедника в Саудовской Аравии стала очередным эпизодом в многовековом противостоянии двух крупных стран региона

Казнь в Эр-Рияде ведущего шиитского богослова шейха Нимра аль-Нимра обострила и без того непростые отношения между Ираном и Саудовской Аравией.

После казни проповедника в субботу толпа протестующих напала на саудовское посольство в Тегеране, произошел разрыв дипломатических отношений между двумя странами, которые теперь не скупятся на гневные заявления в адрес друг друга.

Но вражда между двумя крупнейшими странами Ближнего Востока объясняется не только событиями последних дней, она имеет глубокие религиозные, исторические и политические корни.

Религиозный фактор — не единственный

Иран и Саудовская Аравия представляют собой две стороны в тысячелетнем споре, истоки которого находятся в самом сердце ислама, — между суннитами и шиитами.

После смерти пророка Мухаммеда его последователи раскололись из-за вопроса, кто является его законным наследником.

Однако очень важно не преувеличивать значение этого расхождения. Сунниты и шииты разделяют фундаментальные убеждения и традиции, они веками жили бок о бок. Враждебность в их отношениях легче объяснить с точки зрения борьбы за власть на Ближнем Востоке и за его пределами.

Но несмотря на это, сектантство является уродливой реальностью во многих современных конфликтах.

Статус Ирана и Саудовской Аравии, как ведущих представителей соответственно шиитов и суннитов в исламе, всегда определял их внешнюю политику.

Обе страны искали союзников между странами, разделявшими их теологические взгляды, а также поддерживали собратьев по религии в тех государствах, где у власти были представители другого направления ислама.

Роль революции в Иране

Пропустить Подкаст и продолжить чтение.

Подкаст

Что это было?

Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.

эпизоды

Конец истории Подкаст

Относительно недавнее обострение в отношениях двух стран может быть отнесено ко времени Иранской революции 1979 года, когда прозападный лидер был свергнут, а к власти пришли религиозные лидеры-шииты.

Тегеран начал поддерживать вооруженные шиитские группировки и партии за рубежом, а Эр-Рияд, обеспокоенный растущим влиянием Ирана, постарался укрепить связи с другими суннитскими правительствами, что выразилось, в частности, в создании Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива.

В 1980-х напряженность в отношениях между Саудовской Аравией и Ираном стала возрастать. Саудовцы в то время оказывали поддержку иракскому лидеру Саддаму Хуссейну. В результате столкновений, вспыхнувших во время хаджа в 1987 году, были убиты сотни иранских паломников, и Эр-Рияд разорвал дипломатические связи с Ираном на три года.

Другим важным событием в двусторонних отношениях было вторжение в Ирак в 2003 году сил международной коалиции во главе с США. Тогда на место свергнутого Саддама Хуссейна пришло правительство во главе с шиитами, что не могло не обеспокоить соседей в Эр-Рияде.

В ходе арабской весны Иран оказал поддержку своему союзнику, президенту Сирии Башару Асаду. Саудовская Аравия не преминула прийти на помощь противникам Асада, бывшим в оппозиции, когда те возглавили массовые протесты в Сирии, переросшие позднее в гражданскую войну.

В Бахрейне же саудовские военные помогли властям, наоборот, подавить антиправительственные выступления, в которых участвовали представители шиитского большинства.

В прошлом году в Эр-Рияде очень нервно отреагировали на достижение договоренности шестерки посредников с Ираном. Саудовскую Аравию беспокоило то, что снятие санкций позволило бы Тегерану оказывать поддержку шиитским группировкам в разных странах Ближнего Востока.

Если добавить к этому ярость Ирана по поводу давки в толпе паломников во время прошлогоднего хаджа, унесшей жизни сотен иранцев, а также более решительную внешнюю политику Эр-Рияда с приходом к власти нового короля, то буря, вызванная казнью богослова Нимра аль-Нимра, становится лишь еще одним эпизодом в затяжном противостоянии двух стран.

Военные конфликты в регионе

Автор фото, EPA

Подпись к фото,

Саудовская Аравия возглавила коалицию, которая воюет в Йемене на стороне правительственных сил с шиитскими повстанцами-хуситами

Еще один фактор, важный для понимания динамики отношений двух стран, это их участие в двух самых крупных военных конфликтах в регионе – в Сирии и Йемене.

Как только стало известно о казнях в Эр-Рияде, коалиция во главе с Саудовской Аравией, воюющая на стороне правительственных войск с шиитскими повстанцами-хуситами в Йемене, тут же объявила о прекращении перемирия, которое, кстати, не соблюдалось в полной мере ни одной стороной.

Саудовская Аравия, обвинив Иран в поддержке шиитских повстанческих формирований в Йемене, сочла нужным вмешаться в конфликт, чтобы поддержать президента Абд-Раббу Мансура Хади.

Что касается Сирии, то, в двух словах, — Иран за то, чтобы его союзник Башар Асад остался у власти, а Саудовская Аравия за то, чтобы тот покинул свой пост. И Тегеран, и Эр-Рияд помогают противоборствующим сторонам сирийского конфликта.

Были приложены невероятные усилия, чтобы вовлечь представителей Ирана и Саудовской Аравии в переговоры по Сирии, которые были намечены на конце января, и, как ожидалось, могли положить конец конфликту, унесшему жизни почти четверти миллиона людей.

Однако теперь, когда дипломатические отношения между Тегераном и Эр-Риядом разорваны, надежд на успех мирных переговоров по Сирии почти не остается.

Что будет дальше?

Автор фото, AP

Подпись к фото,

Протесты против казни шиитского проповедника прошли во многих мусульманских странах, включая Ирак

Единственное, в чем можно сейчас не сомневаться, так это в том, что ухудшение ирано-саудовских отношений только продлит страдания народов Сирии и Йемена. В обоих случаях решение конфликта дипломатическим путем выглядит все более далеким от реальности, так как две ведущие державы региона готовы на все, чтобы не дать друг другу усилить свое влияние.

Реакция международной общественности на все это была вполне ожидаемой. Такие союзники Саудовской Аравии, как Бахрейн, тоже идут либо на понижение уровня дипломатических связей с Ираном, либо на полный их разрыв.

Мировые державы призывают обе страны сделать все, чтобы разрядить ситуацию. В щекотливом положении оказались США, которые вот уже много лет являются партнером Саудовской Аравии, однако сделали многое для достижения ядерной сделки по Ирану.

Во внешней политике Вашингтона наблюдается явный крен в сторону Азии; благодаря «сланцевой революции» США все меньше зависят от основных поставщиков углеводородов. Однако захочет ли Белый дом вмешиваться в противостояние между Тегераном и Эр-Риядом?

Самый мрачный прогноз аналитиков сводится к тому, что в регионе может начаться вариант 30-летней войны, которую вели меж собой в XVII веке католики и протестанты.

Однако есть надежда, что те, кто был возмущен казнью Нимра аль-Нимра, последуют совету его собственного брата Мохаммеда, который призвал к тому, чтобы все акции протеста были мирными.

Йога вместо Бога. Почему иранцы, рискуя жизнью, уходят из ислама?

• Ольга Ившина
• Би-би-си

16 февраля 2021

Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.

Автор фото, Getty Images

Судя по поступающим из Ирана данным, все больше людей в стране отходят от ислама. Некоторые сохраняют веру в высшие силы, но отказываются от обрядовости и религии, другие рискуют и переходят в иные конфессии, несмотря на то, что такой шаг в Иране может стоить человеку жизни.

Би-би-си разбиралась в последних тенденциях религиозной жизни этой исламской республики.

«Было понятно, что это, может быть, наш последний день на свете. Мы держались за руки и молились, чтобы Бог дал нам сил. Просили о том, чтобы, если нас будут пытать, Бог дал нам силы выстоять», — так вспоминают день своего ареста 28-летняя Марьям Ростампур и 31-летняя Марзия Амиризаде из Ирана.

Девушки были задержаны в 2009 году за проповедь христианства. Им грозила смертная казнь — именно такое наказание предусматривают законы Ирана за переход из ислама в любую другую религию.

Подпольные церкви

Марьям и Марзия родились и воспитывались в исламских традициях. Но в 2005 году они обе стали евангелическими христианами (ветвь протестантства).

Несмотря на огромный риск, через некоторое время девушки открыли в своей квартире две секретные церкви: одну для молодежи, а другую для проституток.

Автор фото, Maryam Rostampour

Подпись к фото,

Марьям Ростампур (слева) было 28 лет, когда власти Ирана арестовали ее за подпольную проповедь христианства. Ей и ее подруге 31-летней Марзие Амиризаде грозила смертная казнь.

Общины евангельских христиан в Иране соблюдают строжайшие меры конспирации. Внутренние правила предписывают, чтобы богослужения и собрания проходили только на квартирах верующих. Причем в каждой такой мини-церкви не может быть больше 12 прихожан.

Пропустить Подкаст и продолжить чтение.

Подкаст

Что это было?

Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.

эпизоды

Конец истории Подкаст

Евангелисты проповедуют свою веру, кидая Библию в почтовые ящики жителей разных городов Ирана.

«За три года мы смогли распространить 20 тыс. Новых Заветов в разных частях Тегерана», — рассказывала Марзия. Но в итоге девушки все же попались.

После ареста их постоянно водили на многочасовые допросы, насильственно лишали сна, запугивали и давили психологически. Когда у Марьям и Марзии возникли проблемы со здоровьем, в медицинской помощи им отказали.

Формально власти Исламской республики Иран (именно так звучит полное название этой страны) признают другие монотеистические религии, предшествовавшие исламу.

По иранской конституции для «людей Писания» (в Коране к ним причисляют верующих, почитающих Тору, Ветхий и Новый завет) и зороастрийцев даже выделено пять из 290 мест в парламенте страны. В стране живет крупнейшая в мусульманском мире иудейская община. У «людей Писания» есть свои школы (правда, во главе, как правило, стоит директор, исповедующий ислам) и места поклонения.

Но все это не относится к евангелическим христианам, которых в Иране считают сектой. За последние 30 лет власти приговорили к смертной казни четырех евангельских священников, десятки прихожан получили длительные тюремные сроки (10 и более лет).

Марьям и Марзие повезло. Активисты развернули масштабную международную кампанию в их поддержку, и в итоге девушки были освобождены. Почти сразу после этого они уехали из Ирана.

Многие осужденные здесь за вероотступничество отбывают наказание в тюрьме Эвин — самой строгой и печально известной в Иране.

«После возвращения из тюрьмы Эвин люди уже никогда не будут прежними. Напряжение слишком велико. Мы изменились навсегда. Мы уже не можем быть так счастливы, как раньше. Мы не наслаждаемся жизнью, как нормальные люди, потому что все время думаем о тех, кто все еще остается там, за решеткой», — рассказывала в ходе одного из своих публичных выступлений Марьям.

Протест против системы

Автор фото, Getty Images

Несмотря на это, со времен исламской революции 1979 года наблюдается устойчивая тенденция — люди уходят от ислама. По данным Open World, только христиан в Иране каждый год становится больше на 20%.

«Насколько нам известно, абсолютное большинство переходов из ислама в другие верования имеют под собой именно политические основания, — отмечает корреспондент персидской службы Би-би-си Сиаваш Мехди-Ардалан. — Люди теряют иллюзии, разочаровываются в том, с какими властями они в действительности имеют дело и с какой системой».

«Они видят, что иранская система власти опирается на конкретную религию. И выражение недовольства и несогласия с этой религией — это еще и выражение недовольства всей системой», — говорит Мехди-Ардалан.

• Как революция в Иране сделала из аятолл банкиров Бога
• Убийства, слежка и угрозы. Как страны преследуют оппонентов, уехавших за границу

Поговорить с теми, кто перешел в другую веру и продолжает находиться на территории Ирана, практически невозможно. Люди скрывают свое новое вероисповедание, опасаясь преследований и репрессий со стороны властей.

Но какая-то информация все же просачивается наружу через тех, кто бежит из Ирана, опасаясь религиозных репрессий.

Те, кто сменил религию, говорят, что та форма ислама, которая пропагандируется в Иране, кажется им агрессивной и накладывает на человека массу ограничений.

Доктрина превосходства шиитов также отталкивает некоторых людей, и в результате растет духовный разрыв между шиитскими аятоллами Ирана и народом, которым они правят.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Многие из тех, кто сменил религию в Иране, говорят, что от официальной версии ислама их оттолкнула жесткая и временами агрессивная риторика верховных духовных лидеров Ирана

«Люди ищут религию, которая также проповедует веру в единого бога, но при этом не такая строгая, не такая жестокая в их глазах. Многим по душе приходится евангелическое христианство, к тому же они очень активно ведут свои проповеди», — поясняет Мехди-Ардалан.

Достоверных данных о численности религиозных меньшинств в Иране нет. По оценкам Госдепартамента США, в Иране сейчас проживает как минимум 360 тыс. евангелистов (в 1979 их было всего около 500).

По версии «Движения Элам», которое занимается продвижением евангельского учения Иране, в стране сейчас может быть до миллиона людей, перешедших из ислама в христианство.

О растущем интересе и появлении новых последователей сообщают представители зороастризма и бахаисты.

Официальный Тегеран утверждает, что 99.5% из 82 млн жителей Ирана являются мусульманами (шиитами и суннитами).

Насколько достоверна официальная статистика? Исследовательская группа Gamaan из Нидерландов недавно провела в интернете опрос 50 тыс. иранцев, 90% из которых проживают на территории Ирана.

По данным исследователей, около половины опрошенных заявили, что перестали быть религиозными или перешли в другую конфессию. Только треть назвала себя шиитами.

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Яркие обряды зороастрийцев, например, танцы вокруг огня и прыжки через костер, привлекают внимание иранской молодежи

Если эти цифры хоть как-то соотносятся с реальностью, религиозная жизнь в Иране гораздо более разнообразна, чем данные официальной переписи.

Например, 8% опрошенных заявили Gamaan, что они зороастрийцы. По официальным данным, зороастрийцев в Иране всего около 25 тыс. человек. Если данные опроса Gamaan хотя бы приблизительно верны, зороастрийцев в Иране может быть более 6 млн.

Трудно сказать, сколько иранцев действительно исповедует древнюю веру предков, но популярность свадеб в зороастрийском стиле (с плясками и молитвами у костра) за последние годы возросла настолько, что в 2019 году власти их запретили.

Разобраться в том, чьи данные ближе к действительности, сложно и еще по одной причине. О новых тенденциях в религиозной жизни Ирана журналистам и исследователям чаще всего рассказывают те, кто недавно бежал из страны. А они заинтересованы всячески подчеркивать свою новую религиозную принадлежность, потому что это дополнительный аргумент для скорейшего предоставления им статуса беженцев.

Йога вместо Бога?

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Занятия йогой популярны во многих странах. теперь подобные классы появляются и в Иране (архивное фото)

«Важно понимать, что смена конфессии — не самый распространенный способ сопротивления власти аятолл. Гораздо больше людей сейчас не переходит в новую веру, а вообще отворачиваются от религии. Происходит постепенная секуляризация общества», — отмечает Сиаваш Мехди-Ардалан.

Все больше людей — особенно среди молодежи — интересуются нерелигиозными духовными практиками.

Учителя, проводящие занятия по йоге, набирают десятки, а иногда и сотни тысяч подписчиков в «Инстаграме». В 2019 году полиция Ирана арестовала 30 участников частного семинара по йоге, проходившего в городе Горан на севере страны. Эта новость вызвала волну обсуждения в персидских соцсетях.

По словам представителей министерства юстиции Ирана, учеников классов йоги могут арестовать, если они одеты в «неподобающие наряды» или «ведут себя неподобающим образом».

Власти Ирана не допускают занятий спортом в смешанных группах (то есть мужчины и женщины должны тренироваться раздельно). Преподавание йоги на профессиональном уровне в Иране также запретили.

Однако подобные запреты приводят к тому, что все больше иранцев задумываются о проблеме взаимоотношений государства и религии.

«Из-за репрессивных законов и закостенелости системы все больше людей начинает негативно относиться к той версии ислама, которую продвигают аятоллы. Многие теперь говорят, что вера — это что-то очень сокровенное и личное, и это не должно пресекаться или регламентироваться какими-то жесткими публичными указами», — отмечает Мехди-Ардалан.

Ислам в Иране — frwiki.wiki

Шах мечеть в Исфахане

Ислам является религией 99% иранцев . 89% — шииты , 10% — сунниты , часто туркмены , белучи и курды . Среди шиитов, то есть 90% культурных иранцев, все утверждают, что они двунадесятники шиизма .

Исламское завоевание Персии произошло между 637 и 651. Он закончил Сасаниды империи , и привел к упадку зороастрийской религии . Достижения предыдущих персидских цивилизаций не исчезли, а были поглощены исламом. С тех пор ислам стал официальной религией Ирана, но с коротким затмением после набега монгольского и созданием Ilkhanate XIII — ^го  века. Иран стал исламской республикой после революции 1979 года . Иран является частью ОИК с момента ее основания в 1969 году.

Несмотря на то, что Иран сегодня известен как маяк шиитов нация в мире, шиитская вера выросла в

XV — ^го  века. Именно династия Сефевидов сделала шиизм государственной религией и навязала его населению. Похоже , что в середине XVII — ^го  века, большая часть персидской стал шиит. В последующие века произошел синтез персидской культуры и шиитского ислама.

Резюме

• 1 рассказ
  • 1.1 Исламское завоевание Персии
  • 1.2 Исламизация Ирана
  • 1.3 Исламская культура и цивилизация в Иране
  • 1.4 Примат арабского языка и движение Шуубия
  • 1.5 Суннитские султанаты
  • 1.6 Шиизм в Персии до Сефевидов
  • 1.7 Шиизм и Сефевиды
  • 1.8 Современная эпоха и исламская революция
• 2 Текущая ситуация
  • 2. 1 Различные мусульманские вероисповедания
  • 2.2 Исламское правительство
• 3 См. Также
  • 3.1 Связанные статьи
  • 3.2 Библиография
• 4 Примечания и ссылки

История

Исламское завоевание Персии

монета времен правления Яздгарда III

Мусульмане вторглись в Персию во времена халифа Омара в 637 году и завоевали ее после нескольких великих сражений. Государю Яздгарду III пришлось бежать в район Мерв , затем в Балх , прежде чем он был убит в 651 году . К 674 году мусульмане завоевали провинцию Большой Хорасан , которая представляет собой современный иранский Хорасан, Афганистан и Трансоксиану .

При халифе Омаре и его первых преемниках арабские завоеватели стремились сохранить свое культурное и политическое единство, несмотря на привлекательность завоеванной ими цивилизации. Они не стремились обратить массы в ислам. С другой стороны, они стремились навязать арабский язык в этом новом регионе империи. Но среднеперсидский язык оказался устойчивым и просто развился за счет интеграции арабских слов. Завоеватели селились в гарнизонных городах, а не в остальной части страны. Все подданные-немусульмане, или зимми , должны были платить специальный налог, джизья , местный налог, рассчитываемый на человека и варьирующийся в зависимости от количества мужчин, способных сражаться.

Несмотря на сильные культурные трансформации и их широкое проникновение, феномен обращения Персии в ислам чрезвычайно мало изучен исследователями. Тем не менее, недавние исследования позволили установить общую хронологию процесса обращения персов в ислам. Изучая вероятные даты индивидуальных обращений, основанные на генеалогиях в биографических словарях, Ричард Буллиет предположил, что обращение персов было постепенным и ограничивалось до конца периода Омейядов (год по Хиджре 132 или 750 г. н. э. ), а затем число Количество обращений быстро увеличилось после революции Аббасидов , так что к тому времени, когда на Востоке установились региональные династии, по крайней мере 80% иранцев стали мусульманами. Данные исследования Буллиета ограничены тем фактом, что это формальное и полное обращение в ислам в городской среде. Ситуация могла быть иной в сельской местности и в некоторых отдельных районах, но общая картина хорошо соответствует тому, что можно вывести из исторических источников. Несмотря на то, что в некоторых областях, таких как Шираз, во время визита Аль-Макдиси в 985 году, возможно, существовало сильное немусульманское меньшинство, разумно предположить, что персидская культура в целом стала исламской в ​​период, предложенный исследованием Буллиета. Более того, этот процесс исламизации Персии начался с персов, расположенных в Аравии.

Исламизация Ирана

Освещенный Коран периода Тимуридов

После революции Аббасидов между 749 и 751 годами, в которой персы, принявшие ислам, сыграли большую роль, центр тяжести халифата переместился на восток, в Месопотамию, и оказался под значительным влиянием Ирана. В результате этого, мусульманское население в Персии пошел от примерно 40% в середине IX — ^го  века до почти 100% в конце XI — ^го  века. Мусульманские миссионеры не столкнулись с какими-либо серьезными трудностями при провозглашении исламской веры зороастрийцам, поскольку между этими двумя временами было сходство. По словам Томаса Уолкера Арнольд, для персов это было о встрече Ахура Мазда и Ариман под именами Аллаха и Иблиса В своих попытках получить преобразования и усиления соблюдения молитвы, мусульманские лидеры редко позволяли Коран следует читать в Скорее персидский, чем арабский, чтобы все могли его понять. Первый полный перевод Корана был завершен во время правления Саманидов , в IX — ^м  веке. Похоже, что быстрый рост обращений в это время объяснялся персидской национальностью мусульманских правителей.

Бернард Льюис утверждает, что Персия была исламизирована, но не арабизирована . По его словам, «персы остались персами. После момента переваривания завоевания Персия возродилась как отдельный, отличный и особый элемент в исламе, в конечном итоге добавив новый компонент к самому исламу. В культурном, политическом и даже религиозном плане вклад персов в новую исламскую цивилизацию имел огромное значение. Творчество персов можно увидеть во многих областях культурного развития, таких как арабская поэзия , куда поэты персидского происхождения внесли значительный вклад. В некотором смысле иранский ислам был вторым пришествием самого ислама, новым исламом под названием «Ислам-и Аджам». Это больше персидский ислам, чем арабский ислам, который был принесен на другие территории и у других народов. Этот ислам был принесен туркам сначала в Среднюю Азию, затем на Ближний Восток , на территорию современной Турции и до Индии . Османские турки принесли в Вену некую форму иранской цивилизации . »

Исламская культура и цивилизация в Иране

Мавзолей из Бухари в Самарканде

Исламизация современного Ирана произвела глубокие преобразования в культурной, научной и политической сферах персидского общества. Расцвет персидской философии, литературы, медицины и искусства стал важнейшими элементами молодой мусульманской цивилизации. Унаследовав века цивилизации и находясь на перекрестке великих культур, персидский ислам привел к возникновению того, что станет кульминацией Золотого века ислама . В течение этого периода сотни ученых внесли большой вклад в технологии, науку и медицину, которые повлияли, среди прочего, на европейцев позже, в эпоху Возрождения . Наиболее важные ученые почти всех школ мысли были персами или жили в Иране. В религиозных вопросах мы можем ссылаться на Ибн Бабуйеха , Якуба аль-Кулайни, Аль Бухари , Муслима , Хакима аль-Нишабури , собирателей хадисов или шиитских и суннитских богословов, таких как шейх Туси, Аль-Газали , Фахр ад-Дин ар-Рази и Аз-Замахшари . В светских науках самыми большими именами являются Аль-Фараби , Авиценна , Насир ад-Дин ат-Туси и великие шейхи суфизма, такие как Руми и Абдул-Кадир Джилани .

В Muqaddima , Ибн Халдун объясняет: «Это замечательный факт , что , несмотря на некоторые исключения, большинство ученых . .. в интеллектуальных наук были неарабы. Таким образом, основоположником грамматики был Сибавайх , а после него аль-Фарси и Аз-Заджадж. Все были персидского происхождения, и именно они изобрели правила [арабской] грамматики. Великие юристы были персы. Только персы занимались сохранением знаний и систематической записью знаний. Таким образом, истина утверждения Пророка становится ясной: «Если бы учение было приостановлено в высших областях неба, персы достигли бы его». Науки были прерогативой персов, в то время как арабы не культивировали их … как и все ремесла … Такая ситуация сохранялась до тех пор, пока персы и страны персидской культуры сохраняли оседлую культуру. »

Примат арабского языка и движение Шуубия

Статуя Рудаки в Бухаре .

В IX — ^го  века и X — ^го  века, неарабскими субъектов уммы , особенно персы создали движение под названием Shu`ubiya в ответ на привилегированный статус арабов в империи. Это движение привело к возрождению персидской национальной идентичности. Принимая ислам, персы на протяжении веков продолжали защищать и возрождать свой язык и культуру по мере необходимости в процессе персианизации. В этом процессе также участвовали арабы и турки.

По мере того, как власть халифов Аббасидов уменьшалась, по обе стороны Персии возник ряд династий, которые в конечном итоге обладали значительной властью и влиянием. Среди наиболее важных династий — Тахириды в Хорасане между 820 и 872 годами, Саффариды в Систане между 867 и 903 годами и саманиды между 875 и 1005 годами из Бухары . В конечном итоге Саманиды правили территорией от центрального Ирана до Пакистана. В начале Х — ^го  века, Аббасидов почти потерял контроль над частью персидской , известной как династия Buwayhide (934-1055). Поскольку большая часть администрации Аббасидов в любом случае была персидской, бувахииды, которые были джафаритскими шиитами , могли спокойно взять на себя реальную власть в Багдаде.

Династия Саманидов была первой полностью персидской династией, правившей страной после мусульманского завоевания; это принесло возрождение персидской культуры. Первым великим персидским поэтом после прихода ислама был Рудаки . Он родился в это время и был признан царями Саманидов. Эта династия возродила древние персидские праздники. Их преемники, Газневиды турецкого происхождения, продолжили возрождение персидской культуры.

Суннитские султанаты

Махмуд де Газни , сын основателя династии Газневидов .

В 962 году наместник Саманидов Альптегин завоевал Газни на территории современного Афганистана и основал династию Газневидов , просуществовавшую до 1186 года . Тогда сельджуки турки как Газневид, завоевавшая Персия постепенно в течение XI — ^го  века. Их лидер Тугрилбек вел битву против Газневидов в Хорасане. Он двинулся на юг, затем на запад, завоевывая города, не разрушая их. В 1055 году халиф Багдада вместе с дарами присвоил Тугрилбеку титул «короля Востока». Во время правления его преемника, Малик-шаха (1072–1092), Иран пережил культурный и научный ренессанс благодаря политике его визиря Низама аль-Мулька . Именно он построил астрономическую обсерваторию, где Омар Хайям проводил большинство своих экспериментов по созданию нового календаря. Он также построил религиозные школы во всех больших городах. Он был покровителем Газали , одного из величайших богословов ислама, а также других ученых, которых он привел в Багдад.

Тем не менее, во времена Малик-шаха династия Сельджуков жила под сильной внутренней угрозой из-за исмаилитской секты хашишинов , которая действовала из Аламута , между Рештом и Тегераном . Эта кровожадная секта контролировала регион около 150 лет, время от времени отправляя своих последователей убивать политиков. Именно монгольские орды Хулагу , внука Чингисхана , избавят страну от этой секты.

Шиизм в Персии до Сефевидов

Хотя во время раскола , вызванным губернатором Сирии, Муавия I ^эр , который оспаривал последний халиф хорошо управляемый Али , персы взяли причина Али является суннитским вера , которая доминировала в течение первых девяти веков ислама в Персии. Были, однако, исключения из этого общего правила, такие как Зайди в Табаристане , в Buwayhides , правления султана Мухаммада Khudabanda (1304-1316), и религии Сарбадары . Как бы то ни было, несмотря на это суннитское доминирование, были шиитские очаги, а также имамитский шиизм или заидизм, который преобладает в некоторых частях современного Ирана. В этот период шиизм поддерживался городами Куфа , Багдад , затем Наджаф и Хилла .

Четыре важных этапа отмечают историю сохранения шиизма. Во- первых, миграция членов племени acharites из Ирака в городе Кум в конце VII — ^го  века, который является период создания имамитов шиизма в Персии. Затем, влияние шиитской традиции Багдада и Наджаф в Персии в течение VIII — ^го  века IX — ^го  века. Затем, влияние школы Хилле на Персию в XIV — ^м  веке, и , наконец , влияние шиитского Джабаль Амель и Бахрейна над Персией в момент установления династии Сефевидов.

Шиизм и Сефевиды

Шах Аббас , символическая фигура династии Сефевид.

Сефевиды сделали шиизм национальной религией, сформировав сильный объединяющий элемент. Как и в первые дни халифата, власть Сефевидов основывалась как на политике, так и на религии: шах был одновременно королем и представителем Аллаха. С постепенной эрозией центральных Сефевид власти в середине XVII — ^го  века, сила шиитских ученых увеличилось, однозначно в истории шиизма. Они были судьями, администраторами или королевскими чиновниками. Точно так же улемы играли активную роль в противостоянии суфизму и другим формам народной религии, которые оставались сильными в Персии, укрепляя более научный тип шиизма среди народных классов. Именно в это время был разработан тазия в ознаменование убийства имама Хусейна и его семьи под руководством шиитского духовенства. Согласно Мортазе Мотаххари, большинство персов стали шиитами с эпохи Сефевидов. Персидская среда более способствовала развитию шиизма, чем другие части мусульманского мира. Иран — единственная страна, где шиитский ислам так проник в население. Именно Сефевиды сделали Персию оплотом шиитского ислама перед лицом натиска ортодоксального суннитского ислама, и они также составили культурные традиции и сознание нынешнего иранского народа.

По словам профессора Роджера Сэвори: «Во многих отношениях Сефевиды сыграли роль в развитии современного иранского государства. Прежде всего, они обеспечили преемственность многих древних персидских институтов и передали их в более национальной форме. Во-вторых, навязывая шиитский ислам итна ‘ачари в Персии как религию государства Сефевидов, они продвигали иджтихад . Таким образом, они нашли баланс в борьбе за власть между буржуазией и короной, другими словами, между сторонниками светской власти и сторонниками теократической власти. В-третьих, они заложили основу для союза духовенства и буржуазии, сыгравшего важную роль как в персидской конституционной революции 1905 года, так и в исламской революции 1979 года. Наконец, политика, проводимая шахом Аббасом I, привела к более централизованное администрирование. »

Современная эпоха и исламская революция

Аятолла Хомейни .

В XX — ^м  веке, раздираемый между русским и английским интересам, Иран переживает быстрые изменения режимов, которые породили возрождение ислама , связанного с национализмом. Но это Реза Хан , казацкий генерал, пришел к власти в 1908 году с помощью англичан и основал династию Пехлевие в 1925 году. Страна модернизировалась, вестернизировалась и секуляризовалась, разжигая раздражение ислама. Одним из существенных изменений ислама в Иране в первой половине XX — ^го  века является потерей влияния класса улемов, который , тем не менее оставался силой Ирана, будучи независимым от государства. Законы Реза-шаха предписывали военную службу и европейскую одежду. Вдобавок медресе стали более профессиональными школами, отказавшись от обучения масс светскому правительству. Были заброшены астрономия Птолемея , медицина Авиценны и алгебра Омара Хайяма.

Исламская революция (в персидском: انقلاب اسلامی, Enghelābe Ислами), превратило страну под религиозным правительства аятоллы Хомейни , ее основателя. Это крупное событие «сделало исламизм политической силой от Марокко до Малайзии».

Текущая ситуация

Различные мусульманские вероисповедания

Мусульмане-сунниты составляют около 9% населения Ирана. Большинство курдов и априори все белуджи и туркмены являются суннитами, как и меньшинство арабов и несколько небольших персидских общин на юге Ирана и в Хорасане . В многонаселенных городах западного Азербайджана , Персидского залива , Систана и Белуджистана напряженность между шиитами и суннитами существовала уже до Исламской революции и сохраняется при теократическом режиме. Эта религиозная напряженность усиливается во время шиитских фестивалей, таких как Мухаррам .

Исламское правительство

Иран — исламская республика , а это означает, что его конституция делает двунадесятный шиизм государственной религией . Тем не менее, это позволяет другим школам юриспруденции , и их последователи могут свободно практиковать свои собственные религиозные обряды. Эта конституция также признает зороастрийские , еврейские и христианские религиозные меньшинства , которые имеют статус защищенного меньшинства. Несмотря ни на что, эта свобода вероисповедания ограничена: сунниты не могут построить мечеть в Тегеране, потому что они там меньшинство. Более того, различие в четырех религиях игнорирует другие религиозные принадлежности, такие как бахаи . Поэтому эти последователи считаются конституцией «незащищенными неверными», в результате чего они систематически подвергаются дискриминации под видом заговора против национальной безопасности. Точно так же официально запрещен атеизм . Каждый гражданин должен объявить себя членом одной из четырех религиозных группировок без какой-либо альтернативы, в противном случае он теряет многие права. Преступление вероотступничества официально не существует в Иране, но обращение в религию, отличную от ислама, рассматривается с большой враждебностью. Тем не менее, дело пастора Надархани в итоге оказалось положительным: он избежал смертной казни и был оправдан.

Смотрите также

Статьи по Теме

• Шиизм | Шиизм в Иране
• сафавиды
• Список мечетей в Иране
• религия в Иране

Библиография

• Генри Корбин, В иранском исламе: духовные и философские аспекты , 2- ^е изд., Галлимар, 1978, 4 т.
• Фариба Адельха , Революция под вуалью: Исламские женщины Ирана , 2000 г.
• Мехрдад Шабаханг, Между доисламским Ираном и шиитским исламом: исследование некоторых религиозных тем , 2012 г.

Примечания и ссылки

Заметки

1. ↑ Для ислама арабский действительно священный язык, действительный только для Корана и молитв.
2. ↑ Правописание требует, чтобы Ислам был написан с большой буквы, когда речь идет о цивилизации, и без, когда речь идет о религии, отсюда и чередование двух форм в тексте.
3. ↑ Слово « убийца» этимологически происходит от названия этой секты, но его точное происхождение неизвестно.

Рекомендации

1. ↑ ^{а б в г д и е} Презентация Ирана Университетом Лаваля в Квебеке
2. ↑ История Ирана, период Сасанидов
3. ↑ ^{а и б} История Ирана, мусульманское завоевание
4. ↑ (in) Хью Кеннеди, Пророк и эпоха халифатов , Лонгман, 2004 г., стр. 68
5. ↑ (in) Обращение Персии в ислам , на Иранике
6. ↑ (in) Ричард Фольц, Духовность в стране благородных: как Иран сформировал мировые религии , Оксфорд, Oneworld Publications, 2004, стр. (Де) Э. Кюнель, в Zeitschrift der deutschen morgenländischen Gesell , Vol. CVI, 1956 г.
7. ↑ Перевод с арабского на английский Ф. Розенталя (III, с. 311-15, 271-4 [араб.]; Р. Н. Фрай (с.91)
8. ↑ (in) С. Эндервитц, «шу’убийя», в энциклопедии ислама , т. IX (1997), стр. 513-14
9. ↑ (in) Ричард Фрай, Наследие Персии , стр. 243
10. ↑ (в) The Саманидах на английском сайте Иран Камерного
11. ↑ ^{а и б} (о) В исламском завоевании Ирана , на английском языке сайта Иран Камерного
12. ↑ История Ирана, монголы и начало современности
13. ↑ ^{a и b} (ru) Четыре века влияния иракского шиизма в досефевидском Иране , на англоязычном сайте Al Islam
14. ↑ (in) Р. Хилленбранд, Исламское искусство и архитектура , Лондон, 1999, стр. 228
15. ↑ ^{a b и c} Политический ислам в Иране , на Cairn.info
16. ↑ История Ирана, от квадроциклов до Второй мировой войны
17. ↑ (in) Рой Моттахеде, Мантия пророка: религия и политика в Иране , One World, Oxford, 1985, 2000, стр.232-4 7
18. ↑ Вали Наср, Возрождение шиитов , Нортон, 2006 г., стр.121
19. ↑ ^{б и с} Презентация Ирана по AED
20. ↑ (in) Тихое восстание Ирана , Asia Times
21. ↑ (в) отчет о FIDH по правам человека в Иране

Ислам в Азии
Суверенные государства	Афганистан Саудовская Аравия Армения Азербайджан Бахрейн Бангладеш Бутан Бирма Бруней Камбоджа Китай Кипр Северная Корея Южная Корея Объединенные Арабские Эмираты Грузия Индия Индонезия Ирак Иран Израиль Япония Иордания Казахстан Кыргызстан Кувейт Лаос Ливан Малайзия Мальдивы Монголия Непал Оман Узбекистан Пакистан Филиппины Катар Россия Сингапур Шри-Ланка Сирия Таджикистан Таиланд Восточный Тимор Туркменистан Турция Вьетнам Йемен
Государства, не признанные на международном уровне	Абхазия Тайвань (Китайская Республика) Северный Кипр Нагорный Карабах Южная Осетия Палестина
Территории с особым суверенитетом	Остров Рождества (Австралия) Кокосовые острова (Австралия) Гонконг (Китай) Макао (Китай) Британская территория в Индийском океане (Соединенное Королевство)

<img src=»//fr. wikipedia.org/wiki/Special:CentralAutoLogin/start?type=1×1″ alt=»» title=»»>

выход в союзе с Россией? — EADaily, 21 декабря 2020 — Новости политики, Новости России

Недавно во время официального визита в Баку турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган публично процитировал стихотворение азербайджанского поэта Бахтияра Вагабзаде, в котором говорилось о разделенном положении азербайджанцев, что вызвало дипломатический скандал между Турцией и Ираном. Стороны урегулировали данный конфликт, однако осадок все равно остался.

Исламская Республика Иран с самого своего основания стремится к господству во всем исламском мире. Начало этому положил сам аятолла Хомейни, который после победы Исламской революции 1978−1979 годов специально не участвовал в публичных празднованиях шиитских и персидских праздников, дабы привлечь на свою сторону суннитов и другие мусульманские конфессии. Последняя же карабахская война оказала непосредственное влияние на политическое положение Ирана в регионе и в мире в целом.

Около 90% населения Ирана составляют шииты-имамиты (джафаритский мазхаб), самыми ревностными из которых являются персы (ирани). К шиизму принадлежит большинство азербайджанцев, шахсевенов и кашкайцев, то есть тюркских народов. Связано это с тем, что ислам шиитского толка с самого своего зарождения позволил персам сохранить свое национальное самосознание и успешно противостоять арабам. Более того, культурное и духовное сопротивление арабскому завоеванию было настолько мощным, что многие термины, связанные с исламом, имеют персидские эквиваленты, а персидский язык (фарси) наряду с арабским до начала XX века был языком образованных мусульман любой национальности. Например, широко распространенное слово «намаз» (молитва) является эквивалентом арабского слова «салят». Из-за такого сильного влияния исламскую цивилизацию прошлого называют арабо-персидской. Обладая важным значением для ислама, Иран после революции 1978−1979 годов стремился получить влияние в первую очередь в странах с шиитским большинством. А так как Советский Союз был одним из «шайтанов» для Хомейни и его преемников, то новообразовавшаяся по соседству Азербайджанская республика стала одним из очевидных объектов экспансии Ирана.

Вот здесь начинаются проблемы. Суть их состоит в том, что современная Азербайджанская республика унаследовала традиции Азербайджанской Демократической республики и партии «Мусават» (см. «Путем Энвер-паши: турецкий марш в Баку и его последствия для России»). Мусаватисты, опиравшиеся на идеи джадидизма, были в плохих отношениях с шиитским духовенством, которое не разделяло их светские взгляды на общество и пантюркизм, подразумевавший союз с Османской империей. Современный же Азербайджан изначально стал союзником Турции. Более того, президент Абульфаз Эльчибей, бывший оголтелым пантюркистом, в проект создания Большого Азербайджана включал Иранский Азербайджан. Идеологически Баку показал свою полную противоположность Тегерану. Так, если иранские азербайджанцы используют арабскую вязь, то их закавказские соплеменники после обретения независимости в 1992 — 2003 годах перешли с кириллицы на латиницу. Далее, благодаря Гейдару Алиеву, была внедрена и поныне соблюдающаяся доктрина «Одна нация — два государства», ради дружбы с Турцией азербайджанцы стали отрицать геноцид армян в Османской империи в 1915 — 1923 годах. Наконец, северный сосед Ирана фактически все эти годы отделялся от него и в религиозной сфере, что особенно важно.

У борьбы с шиизмом в Азербайджанской республике были заграничные бенефициары в лице Турции, Пакистана и Афганистана (см. «Карабах в тисках панисламизма: суннитизация Азербайджана и цугцванг России»). Баку также был в этом замечен. Официально Азербайджан позиционирует себя как светское государство, где власти в равной степени хорошо относятся ко всем конфессиям и позволяют им свободно учить и проповедовать, не залезая в политическую сферу. В качестве своего главного достижения, как правило, азербайджанская сторона приводит факт того, что в Азербайджане шииты и сунниты зачастую молятся вместе. Однако имеются большие подозрения, что бакинские официозы лукавят по этому поводу.

В советский период в Азербайджане были религиозные гонения, которые пришлись на времена первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана Мир Джафара Аббас оглы Багирова. Данный деятель с учетом местной закавказской специфики репрессировал много людей по обвинению в пантюркизме, зачастую необоснованно. Однако показательны «успехи» закавказского тирана: несмотря на его борьбу за пролетарский интернационализм и похвалы в адрес старшего брата — русского народа, работавший в 1954 — 1959 годах первым секретарем Имам Дашдемир оглы Мустафаев был снят с должности за попытки использования в партийно-государственных учреждениях только азербайджанского языка. А религиозные гонения привели к тому, что к 1991 году большая часть азербайджанцев лишь формально принадлежала к шиизму, ограничиваясь своей принадлежностью к исламу.

На этой благодатной почве стали работать турецкие «братья» и другие иностранные проповедники, сначала ваххабиты и радикальные сунниты, потом религиозно-учебная сеть Фетхуллаха Гюлена (позднее гюленистов власти зачистили). Этому способствовал и тот факт, что ревностными шиитами в Азербайджане являются представители национальных меньшинств — персоязычные таты (кавказские персы) и персоязычные талыши, а для закавказских азербайджанцев национальное единство и союз с Турцией важнее религиозной принадлежности по весомым причинам (см. «А Британия ни при чем: как пантюркизм шагает по Европе»). Единственной силой, представляющей ревностных шиитов-азербайджанцев, является Исламская партия Азербайджана, однако она запрещена властями. Причинами этого являются её ярко выраженная проиранская ориентация и неприятие пантюркизма, хотя эта партия решительно выступала за силовое решение Карабахского конфликта в пользу Азербайджана.

Иначе обстоит ситуация с суннизмом. Во-первых, суннитами-шафиитами являются многие национальные меньшинства страны (лезгины, аварцы и малые дагестанские народы). Во-вторых, около трети азербайджанцев — это сунниты, большинство из которых является ханафитами (как и турки, в том числе и турки-месхетинцы). Географически азербайджанцы-сунниты живут на севере и западе республики, они достаточно широко представлены в органах государственной власти.

Необходимо отметить, что еще в 2013 году в СМИ появилась открытая информация о том, что в Азербайджане распространяется и неофициально поощряется переход из шиизма в суннизм, причем отмечалось что, кроме неформальной столицы радикальных суннитов — Сумгаита, подобная тенденция имеется в Баку, Гяндже, Кубе и Закаталах. Чуть позже, в 2015 году стали появляться сведения об участии азербайджанцев в войнах в Сирии и Ираке на стороне «Исламского государства». В апреле 2016 года во время эскалации в Карабахе появились сведения о том, что в боевых действиях на стороне Азербайджана участвовал отряд из азербайджанских боевиков «Исламского государства». Тогда же в Карабахе были замечены боевики пантюркистской парамилитарной организации «Боз гурд» («Серые волки»), тесно связанной с силовыми структурами Турции. Были сведения об их участии и в последней войне в Карабахе. Тут необходимо пояснить, что у «волков» есть два политических крыла — проэрдогановская Партия националистического движения Девлета Бахчели, выступающая за тюркско-исламский синтез, и светская «Хорошая партия» Мераль Акшенер. «Волки», особенно Бахчели, известны своим враждебным отношением к Ирану. Этим они отличаются от гибкой Партии справедливости и развития Эрдогана, которая выступает против американского санкционного режима в отношении Ирана и действий, могущих привести к региональной войне. Однако это не означает, что Турция откажется от суннитизации Азербайджана.

В этом процессе есть еще один важный аспект. Дело в том, что на территории современного Азербайджана шиизм стал господствовать только в XVI веке после завоевания её Сефевидами, не случайно знаменитый поэт XII-XIII веков Низами Гянджеви был тюрком-суннитом. Поэтому у современных азербайджанцев существует такой аргумент: мы добровольно выбираем суннизм.

В этой связи характерна реакция российских исламистов, ориентированных на Турцию. Они обратили внимание на один важный эпизод. Перед военным парадом президент Азербайджана Ильхам Алиев и Реджеп Эрдоган совершили совместный намаз в суннитской мечети. Известно, что турецкий президент является суннитом. Алиев же формально является шиитом. Однако во время совместного намаза с турецким «братом» он молился как суннит. Это наводит на мысли о том, что возглавляемое шиитом Аллахшукюром Пашазаде азербайджанское Управление мусульман Кавказа де-факто занимается скрытой суннитизацией Азербайджана. Кроме того, по странному совпадению среди членов турецкой делегации в Баку оказался глава Управления по делам религии Али Эрбаш. Действительно, Эрбаш не выдвигает никаких лозунгов, направленных против представителей других религий, хоть и является суннитом. Возможно, это связано с тем, что власти независимого Азербайджана успешно отуречили Карабахский конфликт, из-за чего даже память о Карабахском и Эриванском ханствах, бывших шиитскими и зависимыми от персидского шаха, никак не привязывает их к Ирану. Для Тегерана это в перспективе может иметь самые серьезные последствия. Исторически в ходе ирано-турецких войн XVI-XVIII веков значительная часть Азербайджана находилась под властью Османской империи, к которой апеллирует Эрдоган. Наряду с халифатом Омейядов и Аббасидов Османская империя признается всеми мусульманами-суннитами халифатом. Соответственно, отуречивание и суннитизация Азербайджана являются триумфом Анкары и показателем слабости и непопулярности иранского шиизма.

Конечно, иранские шииты, особенно из числа азербайджанцев, в ходе недавней войны в Карабахе поддерживали своих единоверцев и соплеменников. Однако по факту именно Турция способствовала решению конфликта в пользу Баку, именно турецкие компании будут участвовать в восстановлении экономики на новых землях Азербайджана. Наконец, строительство газопровода Игдыр — Нахичевань — это тоже триумф суннизма и пантюркизма, не говоря уже о турецких планах по строительству железной дороги в Нахичевань. Поэтому фактически Турция вытеснила Иран из Азербайджана.

Не лучше для Ирана складывается ситуация и на Ближнем Востоке. Благодаря антиизраильской риторике и поддержке палестинцев Иран сумел за последние пятнадцать лет улучшить свой имидж в арабских странах, исторически враждебных к нему. Однако последовавшая нормализация отношений Израиля с ОАЭ и Бахрейном показала, что для влиятельных монархий залива Тегеран является бОльшим врагом, нежели Израиль. Не совсем радужная ситуация и с палестинцами. Действительно, Иран, наряду с осью Турция-Катар, является одним из спонсоров правящего в секторе Газа движения Хамас, выступающего за создание арабского исламского государства. Здесь есть свои нюансы. Хамас — это палестинский филиал организации «Братья-мусульмане», связанной с партией Эрдогана. Внутри Хамаса существуют разные группы, ориентирующиеся на различные страны. В ходе Арабской весны «Братья-мусульмане» пришли к власти в Египте, президент Мухаммед Мурси принадлежал к ним. Мурси был союзником Турции и Катара, выступал за невраждебные отношения с Ираном. Однако Мурси был противником иранского союзника — президента Сирии Башара Асада, египетский президент открыто поддерживал умеренную сирийскую оппозицию, которая изначально поддерживалась Анкарой. В сирийскую оппозицию влились палестинцы, находившиеся на территории Сирии (особенно из лагеря Ярмук). Более того, руководство Хамаса поддержало противников Асада и даже призвало ливанскую шиитскую группировку Хезболлах, ориентированную на Иран, покинуть Сирию.

В настоящее время несмотря на то, что в секторе Газа появились шииты, основными спонсорами Хамас являются Доха и Анкара. Более того, даже в Израиле признают, что для них бОльшую угрозу представляет Турция, а не Иран, так как произошло частичное вытеснение Ирана из Палестины и замещение освободившегося места Турцией и Катаром. Всё это проявилось в том, что Хамас поздравил Азербайджан с победой в Карабахе и высоко оценил роль Турции в Карабахском конфликте. С политической же точки зрения успехи Эрдогана в Палестине являются выражением позиции всего турецкого общества, так как лидер кемалистской Республиканской народной партии Кемаль Кылычдароглу, «волчица» Мераль Акшенер, бывший премьер-министр Ахмет Давутоглу и экс-президент Абдулла Гюль также были замечены в поддержке палестинцев и критике Израиля.

В Сирии же Ирану тоже угрожает Турция. Протурецкие подразделения отметились в Карабахе во время недавней войны. К ним относятся дивизия «Аль-Хамза», состоящая из арабов и сирийских туркоманов, а также чисто туркоманские «Дивизия Султан-Мурад» и «бригада Сулейман Шаха». Все эти формирования враждебно относятся к Ирану и Хезболле. Причина этого также понятна: Эрдоган ориентируется на Национальный обет Великого национального собрания Турции 1920 года, в котором очерчивались желаемые границы. Сирийские туркоманы как раз являются тюрками-мусульманами, большинство которых поддерживает тюркско-исламский синтез. Впрочем, светское меньшинство туркоманов с почтением относится к личности Мустафы Кемаля Ататюрка, который получил от турецкого парламента титул гази (воин ислама). Иными словами, Иран на сирийском направлении опять в тюркско-суннитском кольце. Иракские туркоманы также преданы Анкаре и поддерживаются ею.

На восточном направлении у Ирана тоже не все в порядке. Пакистан поддержал Азербайджан во время недавней войны в Карабахе. Причиной этого были союзнические отношения Исламабада и с Анкарой, и с Баку. Население Пакистана, в основном состоящее из суннитов, исторически сочувствовало Османской империи (халифатистское движение). Позднее, после победы кемалистской революции, южноазиатские мусульмане изучали турецкий опыт модернизации, а основатель Пакистана Мухаммед Али Джинна высоко отзывался об Ататюрке и хотел создать светское государство для индийских мусульман по турецкому образцу. Исламизация Пакистана, произошедшая при Зия уль-Хаке, положила начало суннитско-шиитским столкновениям. При этом взращенные Межведомственной разведкой Пакистана суннитские организации даже после запретов никуда не делись и продолжают активно действовать. Одновременно поддерживаемая Ираном шиитская группировка «Сипах-и Мухаммад» была фактически разгромлена пакистанскими властями.

В то же время Исламабад напрямую угрожает территориальной целостности Ирана. Одной из болевых точек является провинция Систан и Белуджистан. Населяющие её белуджи относятся к ираноязычным народам, при этом они мусульмане-сунниты ханафитского мазхаба. Пакистан открыто стоит за деятельностью белуджской сепаратистской организации «Джейш аль-Адль», придерживающейся радикального суннизма и совершающей террористические акции и вылазки с пакистанской территории на территорию Ирана. По состоянию на 2020 год группировка продолжала свою деятельность. Реакция пакистанского руководства и населения Пакистана на исход недавней Карабахской войны говорит о том, что Исламабад считает возвращение Карабаха в состав Азербайджана именно победой суннитов. А раз это победа суннитов, сопровождающаяся усилением турецкого влияния в Азербайджане, то Пакистану можно активизировать антииранскую деятельность среди иранских белуджей.

Угрозы для Ирана исходят и с афганского направления. Афганистан в равной степени предан любым туркам, будь то кемалисты или неоосманисты. И кабульское правительство, и движение «Талибан», состоящие в основном из пуштунов, выступают за союз с Турцией, хотя, в отличие от талибов, афганское правительство выступает за союз с Тегераном. Лояльным Анкаре является и лидер близкой «Братьям-мусульманам» «Исламской партии Афганистана», один из бывших лидеров моджахедов-суннитов пуштун Гульбеддин Хекматияр. Связи же лидера афганских узбеков Абдула Рашида Дустума с Турцией являются секретом Полишинеля. Даже афганские таджики, говорящие на близкородственном персам языке, предпочитают Турцию, вследствие чего активно учатся в турецких лицеях на территории Афганистана. Афганские шииты, представленные в основном хазарейцами и кызылбашами, а также небольшой частью таджиков, малочисленны. Самыми влиятельными являются хазарейцы, которые в 2017 году составляли до 80% студентов в вузах Кабула. Однако они подвергаются преследованию со стороны суннитских народов (прежде всего пуштунов и белуджей). Для афганских суннитов итоги недавней войны в Карабахе означают правильность выбора в пользу Турции и Азербайджана. Аналогичный выбор сделало и кабульское правительство, которое с самого начала войны открыто поддержало Баку, за что президент Алиев не единожды назвал Афганистан, наряду с Турцией и Пакистаном, «братской страной». Таким образом, несмотря на культурные и экономические проекты, Иран не сумел сдержать турецкую экспансию в Афганистане и в полной мере сохранить свои позиции в этой стране.

Ещё одним из вызовов для Тегерана являются иранские туркмены. Туркмены, являющиеся тюрками-суннитами ханафитского мазхаба, проживают на северо-востоке Ирана на границе с Туркменией. За последние десятилетия из-за целенаправленной политики властей многие из них перешли с туркменского на фарси. Однако такая политика властей по персизации туркменов вызывает недовольство у части населения. Кроме того, персизация сопровождается шиитизацией и стремлением к стеснению и ограничениям для иранских суннитов, к которым относятся в том числе и туркмены. Несмотря на такую политику, иранские туркмены все равно привержены суннизму.

На практике это означает, что стабильность на северо-востоке Ирана достаточно хрупкая. Усугубляется это еще и наличием достаточно многочисленных афганских туркменов, живущих около афгано-туркменской границы. Афганские туркмены являются потомками беженцев из Бухарского эмирата, Хивинского ханства и басмачей Средней Азии. Они входят в «Талибан» (движение запрещено в РФ), где преобладают пуштуны. Афганские туркмены-талибы интересуются прежде всего Туркменией, поэтому пуштунские и туркменские талибы в настоящее время представляют опасность в основном для Туркмении. Однако нельзя забывать о том, что «Талибан» изначально был враждебен Ирану и шиизму, поэтому с учетом неопределенной обстановки в Афганистане и турецко-азербайджанской победы в Карабахе велик соблазн помочь иранским туркменам получить автономию или вообще создать государство Южный Туркменистан. Нельзя утверждать и то, что Турция будет выступать против подобного сценария. Так, 12 декабря президент Эрдоган, отмечая развитие турецко-туркменских отношений, высказал надежду на вступление Туркмении в Тюркский совет. То есть фактически Карабахская война позволяет Анкаре создать вокруг Ирана тюркско-суннитское кольцо.

Вызовом для Ирана можно считать и возможное религиозное переформатирование самих персов. О притеснениях суннитов в Иране говорят не только западные медиа, но и русскоязычные мусульмане-сунниты. Они справедливо указывают на один важный момент: шиизм джафаритского мазхаба стал государственной религией в Персии при воцарении опиравшейся на кызылбашей династии Сефевидов в 1502 году. Напомним, что Сефевиды начали войны с Османской империей и именно они утвердили шиизм на территории современной Азербайджанской республики. Более того, меньшинство нынешних персов — это сунниты. Это тоже не случайно. Сунниты отмечают, что авторы авторитетных для суннитов хадисов — Мухаммад аль-Бухари и Муслим были персами, персом же был основатель ханафитского мазхаба Абу Ханифа. Кроме того, многие выдающиеся персидские поэты были суннитами. К ним относятся Саади и Джалаладдин Руми.

Именно исходя из прошлого Ирана, а также нарушения революционных обещаний 1978−1979 годов сунниты считают политический строй Ирана враждебным суннизму. И не случайно среди террористов «Исламского государства» (террористическая группировка, запрещена в РФ) появились граждане Ирана, которые организовали теракт в Тегеране 7 июня 2017 года. В открытых публикациях отсутствуют сведения о том, являются ли эти иранские граждане лишь суннитами из числа национальных меньшинств или среди них есть и персы-сунниты. Нельзя также исключить разочарования многих персов в шиизме, ассоциирующемся с теократической властью аятолл.

На фоне успехов Турции и Азербайджана в Карабахе это может привести к скрытой суннитизации страны, когда население будет тайно склоняться к суннизму. Такое развитие событий вполне устраивает официальную Анкару, которая совсем не желает ракетно-бомбового экспорта демократии в Иран в придачу с американским гражданином Резой Пехлеви, сыном последнего шаха. А это означает, что Турция будет и впредь выступать против американских санкций и актов, наподобие убийства Касема Сулеймани и Мохсена Фахризаде, параллельно работая над созданием тюркско-суннитского кольца вокруг Ирана.

Таким образом, Ирану для прорыва этого тюркско-суннитского кольца остаётся только российское направление. Время покажет, сможет ли Иран отрешиться от застарелых предубеждений в отношении России и действовать в связке с Москвой, опираясь на общность интересов и целей на ряде направлений.

Религия в Иране / Travel.Ru / Страны / Иран

1. Travel.ru
2. Страны
3. Иран
4. Культура
5. org/ListItem»> Религия

Ислам шиитского толка исповедуют 89% населения (шиизм — государственная религия страны), мусульмане-сунниты составляют 10% общего числа верующих (есть также приверженцы других исламских толков), некоторая часть населения исповедует зороастризм (0,1%), иудаизм (0,3%) и христианство (0,7%). Все религиозные общины пользуются полной свободой исполнения культа, защита культурных, социальных и политических прав всех религиозных меньшинств признана в Конституции Исламской республики Иран. Представители всех конфессий представлены в Меджлисе.

Рассказать о личном опыте (Ваш текст появится на сайте после проверки редактором)

14.03.2016 | kitvБашни молчания в Иране

—>

Про религию в Иране или Ислам глазами путешественника

После поездки моё впечатление об Исламе изменилось в лучшую сторону. В отличие от Саудовской Аравии, Арабских Эмиратов, Ирака, Афганистана и Пакистана, где верующие являются мусульманами суннитского толка, в Иране живут в основном мусульмане шииты. Читать дальше →

Александр Козловский | июль-октябрь 2011

Незабываемый Иран

Несмотря на название «Ось Зла» эта страна остается достаточно безопасной. Здесь никогда не жили и не обучались террористы, здесь не выращивают опиум и не делают контрабандное оружие. Читать дальше →

Александр Козловский (http://sanyok-belarus.narod.ru/) | июль-октябрь 2011

Персидский отчет, ч.2. Язд

Перелет на свежий воздух в Язд, прогулка по Язду. Зороастрийский храм огня. Башни молчания — древние кладбища зороастрийцев. Мечети. Улочки старого города. Продолжение прогулок по Язду, еще более глубокое проникновение в жизнь персов. Поездка в Фархрадж, древняя мечеть 7 века. Краткая информация по Язду. Кратка информация по зороастризму. Читать дальше →

Сергей Турко | октябрь 2008

travel.ru/c511/travelContent/css/images/nophoto.png» data-tr-seo-links-block=»»>
• 14:06|24.05.2013

  В середине лета у мусульманского мира — Рамадан

• 13:22|18.05.2012

  В этом году Рамадан приходится на пик туристического сезона

• 10:32|05.07.2011

  В августе у мусульманского мира — Рамадан

• 12:48|06.04.2008

  Гробница имама Резы в Иране может стать объектом культурного наследия ЮНЕСКО

• 000+04:00″ itemprop=»published»>21:15|18.04.2007

  В Иране снова ловят «неправильно» одетых женщин

• 20:13|21.04.2006

  В Иране будут штрафовать необычно причесанных мужчин

• 00:00|22.03.2002

  На Восток пришел Новый год.

17.01.2013Мечеть в Иране: зеркальная мозаика луковичных куполов

—>

Москва — Тегеран

от 12 868 руб

Какие продукты и почему отбирают у туристов?

Как выбрать пляжный курорт в России: путеводитель, советы

8 правил выживания в постсоветском отеле

Страны безвизового или упрощённого въезда для граждан РФ

Таможенные правила ввоза алкоголя

Таможенные правила России

Виза в США — так ли это страшно?

Документы для биометрического паспорта

Как декларировать деньги в аэропорту и на других пограничных пунктах

У суннитов «достаточно свободы» в Иране?

Мехди Фарманян, вице-канцлер по исследованиям Университета религий и конфессий в Куме, заявил на конференции в Куме, что мусульмане-сунниты пользуются достаточными академическими и религиозными свободами в Иране. Выступая во время выступления на тему «Достоинство религий и конфессий в Исламской Республике» 10 февраля, Фарманян сказал: «Религии и конфессии имеют достаточную свободу в Исламской Республике. Сегодня у суннитов 15 000 мечетей, 500 религиозных школ и 100 религиозных институтов, которые они сами прямо признали».

Соблюдается ли в Исламской Республике Иран свобода религии и вероисповедания? Имеют ли в своем распоряжении сунниты Ирана 15 000 мечетей, 500 религиозных школ и 100 религиозных учреждений? И являются ли эти цифры свидетельством свободы вероисповедания в Иране? В этом отчете Iranwire пытается ответить на эти вопросы.

 

***

Суннитское население Ирана

Статистический центр Ирана не публикует отдельные данные о религиозных убеждениях иранцев, несмотря на то, что этот вопрос всегда фигурирует в переписных листах. Тем не менее, похоже, он хранит эти данные. В статье 2016 года, опубликованной на сайте центра под названием Взгляд на состояние религии и населения Ирана за последние полвека, исследователь Эльхам Фатхи заявил, что мусульмане составляют более 97 процентов населения Ирана с 1956 года. Со временем, как показал анализ данных Фатхи, численность религиозного меньшинства групп сократилось из-за эмиграции и снижения рождаемости.

В этой статье, однако, не проводится различие между мусульманами-шиитами и мусульманами-суннитами в Иране. В прошлом официальные лица подсчитали, что сунниты составляют от 5 до 10 процентов всего населения Ирана, в то время как Молави Абдол Хамид, лидер иранской суннитской общины, считает, что, основываясь на собственном исследовании сообщества, реальная цифра составляет около 20 процентов. «Граждане-сунниты в основном живут в маргинальных районах страны и на границах», — сказал он. «Но они также [присутствуют] в городах и центральных районах. В таких городах, как Тегеран, число суннитов превышает миллион».0009

Независимо от того, являются ли мусульмане-сунниты более или менее многочисленными, чем предполагалось, они в принципе должны пользоваться теми же религиозными и гражданскими свободами, что и все другие граждане Ирана. Чтобы установить достоверность утверждений Фарманяна, вопрос необходимо рассмотреть с двух сторон:

1. Свобода религии и вероисповедания

2. Свобода участия в политической жизни

 

Свобода религии и отправления культа относительно свободно исповедовать свою религию в большинстве из 31 провинции Ирана. Согласно статье 12 Конституции Ирана, суннитам разрешено совершать свои религиозные обряды и давать детям верующих религиозное образование по своему усмотрению. Однако этот принцип не всегда применяется на практике, и свободы, предоставляемые суннитам на местах, неодинаковы.

Во-первых, суннитская община уже давно протестует против ограничения их свободы вероисповедания в Тегеране. Несмотря на явно значительное суннитское население в столице, Международное информационное агентство Корана оценивает общее количество мечетей в Тегеране в 3439, из которых доля мусульман-суннитов равна нулю.

Информационное агентство Fars, связанное с КСИР, сообщило, что, напротив, сунниты владеют или контролируют девять мечетей в Тегеране. В недавней статье говорится: «С помощью простого поиска мы находим адреса девяти [суннитских] мечетей в Тегеране и в окрестностях столицы: мечеть Садегие на Второй площади Садегие; улица Делаваран; городская мечеть Кудс, расположенная на 20 км Старой дороги Карадж. ; мечеть Персидского залива, расположенная на шоссе Фатх; мечеть Наби в городе Данеш; мечеть Хафтджуб на Маллард-роуд; мечеть Вахидия в Шахриаре; мечеть Насимшахр в Акбарабаде; мечеть Разиабад на шоссе Шахрияр.

Молави Абдол Хамид, однако, возражает, что это не специальные мечети. Скорее, по его словам, это молельные залы: временно неформальные помещения без имама или стандартных помещений, обычно расположенные в жилых домах или коммерческих помещениях. По его словам, они возникают потому, что «либо некоторые люди временно вышли из дома, чтобы помолиться, либо арендовали [помещение] под место для молитвы.

«Мечеть отличается от молитвенного зала. Мечеть всегда рядом, и вы всегда можете ее посетить. Но молитвенный зал подобен офису, в котором есть место для молитвы. Суннитов могут выселить из помещения через год-два, а то и вовсе разрушить».0009

Одни и те же молитвенные залы в Тегеране, по словам Абдула Хамида, находятся под постоянной угрозой закрытия. «По закону не будет ограничений на строительство мечети для суннитов в Тегеране. Но ряд предрассудков не только препятствует строительству такой мечети, но и провоцирует закрытие молельных залов в иранской столице». Накануне, пожалуй, крупнейшего коллективного события в суннитском календаре в иранских СМИ поднимается вопрос о том, разрешено ли вообще суннитам проводить молитвы в столице. Утро Курбан-Байрам 4 июля 2019 г., тогдашний член парламента от Тегерана Махмуд Садеги написал в Твиттере: «После долгих размышлений было решено провести молитвы Ид аль-Фитр в суннитском молельном зале в Яфтабаде, Тегеран. Сегодня они объявили, что полиция даже заблокировала эти утренние молитвы. либо не отвечает, либо недоступен, либо говорит, что его это не касается!»

Фарманян также заявил: «Сегодня у суннитов 15 000 мечетей, 500 религиозных школ и 100 религиозных учреждений». Эти цифры или их вариации приводились в прошлом многими другими правительственными чиновниками и шиитскими учеными, в том числе Мохаммадом Хасаном Замани, главой Управления по социальным и политическим вопросам иранских семинарий. Замани заявил, что у суннитов было 17 000 мечетей и 12 000 студентов семинарии, добавив: «Исламская система оказала помощь суннитским семинариям, и количество мест увеличилось в десять раз. Исламская революция обратила внимание на вопрос социального обеспечения для суннитских ученых и священнослужителей. … Когда я был на [организованном государством] Всемирном форуме близости исламских школ мысли, было охвачено около 12 000 суннитских студентов семинарии. С тех пор их число увеличилось».

Однако если посмотреть на бюджет, выделяемый шиитским религиозным учреждениям, по сравнению с их суннитскими коллегами, видно, что баланс на душу населения нарушен. Бюджет Ирана, инициатива группы по защите свободы слова «Статья 19», отмечает, что в 2017 году правительство выделило около 2,4 триллиона томанов религиозным учреждениям, из которых суннитские организации получили всего 88 миллиардов томанов, или 0,3 процента от общей суммы. В этом году правительство намерено выплатить 1,5 трлн томанов религиозным учреждениям, находящимся под контролем Верховного лидера, и еще 1,5 трлн религиозным пропагандистским группам, таким как Организация исламской культуры и коммуникации и Организация исламской пропаганды, которыми управляет Шииты и продвигают шиизм. В Тегеране на шиитские мечети из муниципального бюджета выделяется около 40 миллиардов томанов в год, а сунниты в городе не получают средств на культовые сооружения.

Кроме того, макроуправление суннитскими учреждениями находится под контролем шиитских священнослужителей. В 2008 году Верховный совет Культурной революции создал орган под названием «Совет по планированию суннитских религиозных школ» для надзора за суннитскими учебными заведениями. И председатель этого совета, и большинство его членов являются шиитскими представителями Верховного лидера и шиитскими семинаристами. Только трем суннитским священнослужителям, чьи «верительные грамоты» заранее утверждены (руководимым шиитами) Советом стражей, предоставляется место за столом; то есть они уже считаются «своими лицами» режима.

 

Свобода политического участия

Имеют ли сунниты такие же права, как и шииты, на политической арене? Могут ли они честно конкурировать с шиитами на выборах? Имеют ли они право свободно заниматься политической деятельностью? Ответ во всех случаях — решительное нет.

Не только суннитам, но и мусульманам-шиитам, которые не придерживаются официальной линии Исламской Республики, запрещен вход в иранскую политическую сферу. В случае с суннитами запрет на участие в политической жизни четко прописан в иранском законодательстве. Согласно статье 107 Конституции Ирана, ни один мусульманин-суннит не может занимать пост верховного лидера. Статьи 115 и 157 запрещают им баллотироваться на пост президента или главного судьи. Статья 91 запрещает «немусульманам» становиться членами Совета стражей, но на практике у суннитов нет надежды на вступление, поскольку основная обязанность совета — проверять соответствие нового законодательства юриспруденции шиитов-двунадесятников.

Кроме того, сунниты практически не могут создать политическую партию или стать официальными членами политических партий. В статье 1 иранского «Закона о деятельности партий, политических ассоциаций и профсоюзов, а также исламских ассоциаций признанных религиозных меньшинств» говорится: «Партия», «сообщество», «ассоциация», «политическая организация» и подобное определяется как организация, имеющая устав и конституцию, и созданная группой реальных людей, которые верят в определенные политические идеалы и политику, и чьи цели, программы и действия соответствуют принципам управления в стране и в соответствии с общей политикой Исламской Республики Иран».

Пока все звучит разумно. Но в статье 4 того же закона говорится: «Религиозным меньшинствам разрешается участвовать в коллективной деятельности только по религиозным, культурным, социальным вопросам и вопросам благосостояния, характерным для меньшинства, к которому они принадлежат». То есть последователи религиозных меньшинств не имеют абсолютного права заниматься политической деятельностью и могут организовываться в других, обособленных областях только в той мере, в какой это касается их собственной веры. По этой причине в Иране нет нешиитской политической партии.

Неписаным образом сунниты исключены и из других политических должностей. За 43-летнюю историю Исламской Республики не было ни министра-суннита, ни члена-суннита в президиуме иранского парламента, ни члена-суннита в Совете целесообразности, ни судьи-суннита, ни члена-суннита в Высшем судебном совете, ни члена-суннита старший менеджер Радиовещания Исламской Республики Иран и не является суннитским владельцем какого-либо местного государственного СМИ. Сунниты формально имеют право баллотироваться на выборах в качестве депутатов и членов местных советов, но на практике они, как правило, лишаются права баллотироваться задолго до голосования.

 

Заключение

«Религии и конфессии в Исламской Республике достаточно свободны», — заявил Мехди Фарманян, вице-канцлер по исследованиям Университета религий и конфессий. «Сегодня у суннитов есть 15 000 мечетей, 500 религиозных школ и 100 религиозных институтов, которые они сами прямо признали».

Исследование IranWire известных фактов показывает, что статистика, которую приводит Фарманян, может быть поставлена ​​под сомнение, а его заявление о том, что сунниты пользуются «достаточно свободой», далеко от действительности.Конституция Ирана и последующие законы запрещают суннитам полноценно участвовать в политической жизни Ирана. , в том числе создание политических партий, в то время как в Тегеране у них нет ни мечети, ни свободы проводить молитвы Ид аль-Фитр Бюджет, выделяемый суннитским религиозным учреждениям, непропорционально мал, а суннитские учебные заведения контролируются шиитским «советом по планированию».

IranWire оценивает утверждения Мехди Фарманяна, вице-канцлера по исследованиям Университета религий и вероисповеданий, о свободе суннитов в Иране как «не соответствующие действительности».

Не соответствует действительности: ложное утверждение о конкретном новом событии или о чем-то, истинность которого ранее не была доказана с использованием существующих фактов и доказательств.

 

 

Читайте другие статьи из этой серии:

Специальный выпуск для проверки фактов: три лжи в коротком интервью ветерана-дипломата

Проверка фактов: могут ли иранские судебные органы казнить несовершеннолетних правонарушителей?

Проверка фактов: является ли Тегеран самой дорогой столицей мира для покупки дома?

Проверка фактов: происходит ли 90 процентов мировых изъятий наркотиков в Иране?

Проверка фактов: является ли Исламская Республика Иран «ведущей» страной?

Проверка фактов: является ли Иран медицинским центром Азии?

Проверка фактов: действительно ли Исламская Республика борется с коррупцией?

Проверка фактов: после утверждения членства в ШОС Иран стал «четвертой державой на Востоке»?

Проверка фактов: входит ли Иран в десятку крупнейших военных держав мира?

Разделение шиитов и суннитов в Иране

Иранские сунниты столкнулись с таким высоким уровнем дискриминации и несправедливости, что они становятся все более этноцентричными, изолированными и скептически настроенными в отношении интеграции с шиитским сообществом, составляющим большинство населения страны, как показало новое исследование.

Исследование, опубликованное в Журнале иранских культурных исследований, показывает, что социальная, экономическая и культурная несправедливость, направленная против иранских суннитов, сыграла важную роль в формировании их критических взглядов и недовольства, а также их тяги к этноцентризму.

Отчет «Культурные модели шиитско-суннитской интеграции в Южном Иране» [PDF] направлен на определение «социального и культурного уровня конвергенции в повседневной жизни шиитов и суннитов» и «культурных моделей Шиитско-суннитский раскол» в районе Ларестан провинции Фарс и в Батаке провинции Хормозган. Исследование включает полевое исследование и опрос шиитов и суннитов, проживающих в двух регионах.

Теоретическая модель, которой следует исследование, адаптирована из модели развития межкультурной чувствительности (DMIS) американского социолога Милтона Дж. Беннета, которая определяет основные когнитивные ориентации, которые люди используют для понимания культурных различий.

 

1. Как они видят разделение

Первый вывод исследования заключается в том, что по сравнению с шиитами сунниты более склонны жить среди людей своей конкретной веры. А в вопросах веры 55,7% суннитов предпочитают читать тексты, написанные их единоверцами, тогда как такие же предпочтения имеют 34,8% шиитов. А 43,8% суннитов по сравнению с 22,6% шиитов более привержены вере в то, что последователи другой мусульманской секты не могут быть такими же или более добродетельными, чем сунниты.

Согласно этому исследованию, сунниты уделяют больше внимания защите своих религиозных и культурных взглядов.

 

2. Защита разделения

Исследование показало, что большинство суннитов считают, что в культурном отношении они сильно отличаются от шиитов и что их собственный религиозный образ жизни лучше подходит для того, чтобы служить образцом для других культур. В целом 63,8 процента суннитов считают, что люди, следующие суннитскому исламу, более соблюдают социальную этику, чем шииты, в то время как меньше шиитов придерживаются такого же мнения о суннитах.

Кроме того, 75,9% суннитов и 67,8% шиитов считают, что единственный правильный путь для их детей — это жить, как они, и чтобы они имели такую ​​же веру, как и они. А 67,9% суннитов и 36,9% шиитов считают, что их вера сильнее, чем у других исламских течений.

В ответ на заявление «У меня не будет никакой религии, кроме моей собственной», взгляды двух групп совпадают. Среди суннитов с этим утверждением согласны 83,5 процента, как и 83 процента шиитов.

 

3. Сокращение разрыва

Но и сунниты, и шииты уделяют больше внимания своим общим убеждениям и общности, чем различиям. Исследование показало, что 64,7 суннита и 71,9 шиита согласны с утверждением: «Они могут выглядеть по-разному снаружи, но в душе у них много общих ценностей и убеждений». А 81,9 процента суннитов и 82,8 процента шиитов считают, что вместо того, чтобы зацикливаться на своих различиях, они должны подчеркивать свою самую большую общую черту — то есть все они мусульмане.

Эти две группы также придерживаются схожих взглядов на дружбу между членами двух сект. 85,7 процента суннитов и 92,3 процента шиитов считают, что нет причин не дружить с членами другой секты ислама. Кроме того, 85,1 процента шиитов и 77,2 процента суннитов говорят, что, несмотря на свои различия, они могут быть не только друзьями, но и хорошими друзьями.

 

4. Принятие различий

Культурная толерантность означает принятие различий и разногласий, и 36,8 процента суннитов и 31,9процентов шиитов согласны с утверждением: «Естественно, что в делах и отношениях с последователями другой веры вы иногда попадаете под их влияние». А 64,8% суннитов и 69,5% шиитов говорят, что «последователи разных религий могут свободно действовать в соответствии со своими убеждениями».

Кроме того, 72,4% суннитов и 81,9% считают различия между двумя сектами естественными и нормальными.

 

5. Адаптация к различиям

Культурные группы имеют возможность адаптироваться к другим культурам, чтобы уменьшить количество конфликтов. Эта адаптация может помочь терпимости и культурному сосуществованию. Например, 55,2% суннитов и 82,3% шиитов считают, что они могут участвовать в определенных религиозных церемониях, проводимых другой сектой.

Кроме того, 47,3% суннитов и 56,7% шиитов говорят, что в определенных случаях члены одной секты могут следовать религиозным установкам другой секты.

 

6. Интеграция и гармония

Уровень интеграции между двумя группами, например брак между ними, является барометром культурной гармонии. Например, 48,5% суннитов и 68,6% шиитов считают допустимым брак между суннитами и шиитами. А 35,8% суннитов и 46,2% шиитов говорят, что ежедневное общение с последователями другой секты дало им благоприятное представление о другой стороне.

В исследовании делается вывод о том, что большая часть различий между шиитами и суннитами носит социальный, а не религиозный характер. Кроме того, важным фактором разделения районов с суннитским большинством является отсталость. В этих областях неравенство в распределении ресурсов, а также в социальных возможностях и возможностях трудоустройства привело к повсеместному недовольству.

В отчете также делается вывод о том, что раскол между суннитами и шиитами частично уходит корнями в этнические конфликты, когда политические трения усилили чувство враждебности в районах с суннитским большинством. Сунниты являются религией меньшинства в Иране в целом, хотя в некоторых частях страны они составляют религию большинства. В отчете говорится, что сунниты чувствуют влияние того, что они являются меньшинством, что также усугубляет конфронтационную идентичность в определенных районах Ирана, охваченных исследованием.

 

Связанное освещение:

Суннитские священнослужители под «провинциальным арестом», 18 января 2019 г.

40 лет дискриминации в отношении бахаи и суннитов, 13 августа 2018 г. 24, 2018

Полиция предупреждает о кампании Саудовской Аравии по поддержке ваххабизма, 19 февраля 2018 г.

Хаменеи призывает к единству и прекращению дискриминации — но искренен ли он?, 7 сентября 2017 г.

Суннитский религиозный лидер исключен из списка Рухани Инаугурация, 8 августа 2017 г.

Суннитский священнослужитель: боритесь с экстремизмом, покончив с дискриминацией, 9 июня 2017 г.

Религиозная дискриминация блокирует 10 миллионов человек на руководящих должностях, 4 января 2017 г. Запрещен в Тегеране, 12 января 2015 г.

Наиболее обездоленные группы, которым грозит казнь, 14 февраля 2014 г.0020 В своем брифе для Атлантического совета «Иранские сунниты сопротивляются экстремизму, но как долго?» Шахерезада Фарамарзи обсуждает нынешнее положение суннитов в Иране. Хотя работа Фарамарзи ценна, учитывая ее полевые исследования в Иране, по мнению этого автора, ее статья содержит ошибки и вводящую в заблуждение информацию.

Я согласен с Фарамази в том, что Исламская Республика Иран не смогла должным образом интегрировать свое суннитское население в политическую систему, лишив его более высоких политических постов, таких как кабинет министров. Однако я не согласен с ее представлением о количестве суннитов в Иране, где они сконцентрированы, и их социально-экономическом статусе по сравнению с большинством шиитского населения.

По словам Фарамази, «Примерно пятнадцать миллионов из восьмидесятимиллионного населения Ирана — мусульмане-сунниты, крупнейшее религиозное меньшинство страны». Она предполагает, что, по словам суннитских лидеров и наблюдателей, суннитское население Ирана составляет от «12 до 25 процентов» от общей численности населения. Мои исследования показывают, что этот процент составляет десять процентов или около восьми миллионов человек.

Я также не согласен с картой в кратком обзоре выпуска, на которой отмечены суннитские регионы Ирана, и с утверждениями о том, что сунниты в целом имеют худшие социально-экономические условия, чем шииты.

В Иране нет официальной статистики о количестве суннитов и шиитов, и последний известный опрос по этому вопросу был проведен в 1949 году, когда суннитское население оценивалось примерно в восемь процентов. Однако можно оценить нынешнее суннитское население.

Используя приложение Telegram и Skype, я собрал данные, опросив иранцев в провинциях со значительным числом суннитов. Я изучил интервью суннитской религиозной элиты в национальных и местных СМИ, в которых они обсуждали процент суннитов в своей провинции или округе. Я также собирал данные из медицинских центров, где доступна информация о религиозном вероисповедании людей. Наконец, я получил информацию из блогов, написанных в основном суннитами.

Карта Фарамази показывает, что Западный Азербайджан является провинцией с преобладающим суннитским населением, поскольку окрашено около 80 процентов его территории. Однако согласно моему исследованию, суннитское население Западного Азербайджана составляет около 40 процентов, причем большинство из них проживает в южной части провинции. Кроме того, на карте южная половина Хузестана обозначена как суннитская территория. За исключением очень небольшого числа (менее 0,5% провинции) в уезде Абадан, все жители Хузестана, включая арабов, являются шиитами. На карте также почти 90 процентов Керманшаха окрашены как суннитская провинция, но, согласно моим выводам, сунниты составляют лишь около 30 процентов населения провинции.

Фарамарзи также предполагает, что почти вся провинция Хормозган, за исключением Минаба и Бандар-Аббаса, является суннитской. Тем не менее, в трех округах Башагард, Хаджиабад и Рудан также проживает шиитское большинство. По словам суннитского священнослужителя Хормозгана , Абдула Баета Каттали, суннитского имама пятничной молитвы (имама джоме) Бендер-Аббаса, сунниты составляют 40 процентов населения провинции.

Ниже я создал карту, чтобы показать, что я считаю суннитскими регионами Ирана.

Суннитское меньшинство и развитие

Фарамарзи утверждает, что сунниты также находятся в невыгодном экономическом положении. Она пишет, что «безработица высока в районах с суннитским большинством» и что они страдают от «плохих государственных услуг», хотя, по ее словам, это может быть связано с тем, что они живут в отдаленных районах.

Используя данные Статистического центра Ирана и анализируя уровень безработицы, количество коек в государственных больницах, дома здоровья и уровень грамотности, я пришел к другому выводу.

На рис. 1 показан уровень безработицы осенью 2017 г. Цвета представляют процент суннитского населения в каждой провинции (чем темнее цвет, тем больше суннитов). В то время как провинция Керманшах, с почти 30-процентным суннитским населением, имеет самый высокий уровень безработицы (25,6 процента), Хормозган с 40-процентным суннитским населением имеет самый низкий уровень безработицы (7,5 процента). В Систане, Белуджистане и Кордистане, двух провинциях с преобладающим суннитским населением, уровень безработицы составляет 11,3 и 12,1, что близко к среднему по стране 11,9.процент. Таким образом, уровень безработицы не намного выше в районах с суннитским большинством.

На втором рисунке показаны два разных индикатора. Первый показатель, представленный в виде гистограммы, – это количество домов здоровья (Ханэ Бехдашат), оказывающих медицинскую помощь в сельской местности, на 1000 человек населения. Второй показатель, показанный в виде линии, указывает количество коек в государственных больницах на 1000 человек населения. Систан и Белуджистан, провинция с суннитским большинством, страдает от наименьшего количества государственных больничных коек. Однако за ним следуют провинции Кохгилуйе, Северный Хорасан и Южный Хорасан, три провинции с шиитским большинством. В двух провинциях с суннитским большинством количество домов здоровья на 10 000 человек выше, чем в среднем по стране.

Более тонкий подход к пониманию динамики сектантства и развития заключается в изучении провинций со смешанным населением шиитов и суннитов. Выбрав четыре округа с шиитским большинством и четыре округа с суннитским большинством, где не менее 80 процентов населения принадлежит к одной из этих сект, я изучил уровень грамотности, важный показатель человеческого развития. Тридцать процентов населения Керманшаха составляют сунниты. Суннитское население составляет более 80 процентов округа Солас-э-Бабаджани и более 90 процентов округов Равансар, Джаванруд и Павех. С другой стороны, шииты составляют более 90 процентов округов Харсин, Гилан-Гарб, Сонкор и Сахне.

Сравнение уровня грамотности не показывает существенной разницы между шиитскими и суннитскими округами. Фактически, в округах с суннитским большинством уровень грамотности несколько выше, чем в районах с шиитским большинством.

Западный Азербайджан — провинция на северо-западе страны с 42-процентным суннитским населением. В то время как южная часть провинции состоит из округов с суннитским большинством, шииты составляют большинство в северных округах. В каждом из выбранных округов проживает более 85 процентов шиитского или суннитского населения. Как видно из рисунка 4, в Западном Азербайджане также нет значимого различия между округами с преобладанием шиитов и суннитов.

В заключение я хотел бы подчеркнуть три основных момента. Во-первых, верно то, что суннитское население в Иране не может занимать более высокие политические должности, такие как министры кабинета и губернаторы, а также президент и верховный лидер, хотя ряд суннитов были назначены Бахшадаром (губернатором округа) и Фармандаром (губернатором округа). губернатор) в последние годы. Сунниты также могут состоять в Совете экспертов, вопреки тому, что написал Фарамази. Фактически, в настоящее время суннитское население представляют три члена Ассамблеи – один из Систана и Белуджистана и двое из Кордестана.

Во-вторых, сунниты составляют десять процентов или восемь миллионов населения Ирана, а не 15 миллионов. В-третьих, согласно моему исследованию, правительство систематически и намеренно не отдает предпочтение шиитам перед суннитами в своей социально-экономической политике.

Пейман Асадзаде — аспирант кафедры политологии Университета Центральной Флориды.

Мусульмане-сунниты Ирана — Американский иранский совет

Научный сотрудник Эндрю Ламсден

МИФ: (1) Нет никакой разницы между Исламом в Иране и в любой другой мусульманской стране. (2) Религиозным преследованиям в Иране подвергаются только немусульмане.

ФАКТ: Хотя сунниты составляют подавляющее большинство (от 85% до 90%) мусульманского населения мира, они составляют меньшинство в Иране, где доминируют шииты. По оценкам правительства, сунниты составляют от 7% до 10% населения Ирана. Однако лидеры суннитской общины говорят, что эта цифра может достигать 25%. Иранские сунниты веками сталкивались с санкционированным государством подавлением их веры, социальной дискриминацией и экономическими лишениями. Несмотря на конституционную защиту и гарантии, для иранских суннитов многие из этих проблем и несправедливостей сохраняются, часто во имя национальной безопасности.

Разделение суннитов и шиитов

Расхождение между шиитами и суннитами в исламе восходит к смерти Мухаммеда в 632 году. Большинство мусульманского арабского сообщества согласились, что его тесть и близкий друг Абу Бакр должен сменить его на посту политического и религиозного лидера ислама. Однако другие утверждали, что Али, двоюродный брат Мухаммеда, был законным преемником. Слово «шиит» происходит от арабского термина Шиаат Али , что буквально означает «последователи Али».

Политический раскол со временем стал духовным после убийства Али в 661 году и его сына в 680 году. Поскольку сунниты монополизировали политическую власть, шииты обратились к своим собственным имамам, первые 12 из которых были прямыми потомками Али, для религиозного лидерства. . Сунниты, наоборот, полагались на Сунну, свод литературы, подробно описывающий поведение, обычаи и правовые постановления Мухаммеда, как на руководство к исламской жизни, отсюда и термин суннитский ислам.

Хотя сунниты и шииты согласны с большинством принципов ислама, у шиитов есть разные праздники, святые места и религиозные обряды. Они также обращаются к своим аятоллам за духовным и культурным лидерством, в отличие от Сунна . По этой причине некоторые сунниты считают их еретиками. Опрос Pew Research, проведенный в 2012 году, показал, что 40% мусульман-суннитов на Ближнем Востоке и в Северной Африке не считают шиитов настоящими мусульманами. С другой стороны, иранские шииты обычно считают суннитов мусульманами, но приверженцами ошибочной формы ислама.

Возникновение шиитского Ирана

Доминирование шиитского ислама в Иране — относительно новое явление, возникшее только в 16 веке. В Иране доминировали в основном сунниты, неперсидские правители со времен арабского завоевания 637 года. В 1501 году шах Исмаил I взял страну под свой контроль и основал династию Сефевидов, первую местную правящую династию Ирана за девять столетий.

Исмаил, шиитский фанатик, объявил шиитский ислам новой государственной религией Ирана. Шииты из других частей Ближнего Востока были приглашены поселиться в Иране. Затем этим арабам-иммигрантам-шиитам были предоставлены ключевые должности в имперской администрации в качестве судей, педагогов, руководителей молитв и министров правительства, на которых они должны были обучать и продвигать шиитскую веру и возглавлять общины, осуждающие халифа Абу-Бакра и других исторических личностей. суннитских халифов, а также во славу Али. Режим Сефевидов также подавлял практику суннитского ислама. Суннитские мечети были разрушены или перепрофилированы, а практикующие сунниты столкнулись с казнью, изгнанием, насильственным обращением в другую веру, вымогательством, преследованием и запугиванием. Примерно за столетие Иран превратился в преимущественно шиитскую нацию.

Несмотря на усилия Сефевидов, мусульмане-сунниты сохранили довольно значительное присутствие в Иране, хотя в основном в сельской местности и среди некоторых этнических меньшинств страны. Ученые утверждают, что суннитский ислам в Иране смог выжить благодаря бегству некоторых суннитов из городских центров в сельские районы страны, недоступные для правительства. Кроме того, по мнению ученых, отдаленные сельские общины, такие как общины многих неперсидских этнических групп в Иране, уже были вне досягаемости правительства Сефевидов и, таким образом, смогли сохранить свою суннитскую веру.

Сегодня ислам суннитского толка в Иране по-прежнему сконцентрирован главным образом в регионах с большим населением этнических курдов, белуджей и туркмен. К ним относятся провинции Западный Азербайджан, Курдистан и Керманшах (известные под общим названием Иранский Курдистан), Голестан и Северный Хорасан (известные под общим названием Туркменская Сахра) и Систан-Белуджистан. Некоторые этнически персидские и арабские суннитские общины также существуют в Южном и Западном Иране.

Антисуннитская дискриминация в современном Иране

Политика

Хотя шиитский ислам провозглашается государственной религией, статья 12 современной конституции Ирана настаивает на том, чтобы другим школам ислама предоставлялось «полное уважение» и «официальный статус». Несмотря на это, иранские сунниты по закону и на практике не допускаются во многие ключевые секторы иранской политики.

Конституция запрещает иранцам-суннитам занимать пост президента, предписывая, чтобы этот пост был лицом, «убежденно верящим» в государственную религию (то есть в шиитский ислам).

Даже в областях, где нет закона, запрещающего суннитов, они часто сталкиваются с постоянным и систематическим исключением. Ни один суннит никогда не назначался министром правительства в Иране после революции 1979 года, и они никогда не выбирались на пост губернатора или мэра провинции даже в провинциях со значительным суннитским населением. Например, в Систане-Белуджистане, где сунниты составляют большинство, сунниты составляют менее 15% государственных служащих.

Бывшие официальные лица, такие как суннитские члены парламента Хасель Дасе и Джалал Джалализаде, а также Али Юнеси, бывший министр разведки и советник администрации Роухани, говорят, что причиной этого исключения из Сунниты от правительства. Они говорят, что эти сторонники жесткой линии сомневаются в лояльности суннитов к Ирану и опасаются, что допущение суннитов к руководящим должностям и приобщение их к государственным секретам поставит под угрозу безопасность Ирана и приведет к утечке важной информации региональным противникам Ирана.

И президент Ирана Хасан Роухани, и верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи публично призвали положить конец дискриминации суннитов и других меньшинств в стране. Несмотря на некоторые успехи, такие как избрание 21 члена-суннита в парламент Ирана в 2016 году (по сравнению с 19 на предыдущих выборах) и назначение некоторых местных должностных лиц-суннитов в Систане-Белуджистане, лидеры суннитских общин и международные наблюдатели отметил, что мало что изменилось.

Религиозное самовыражение

Несмотря на конституционное признание своей веры, иранские сунниты сталкиваются со значительными и широко распространенными нарушениями их возможности свободно исповедовать свою веру. Суннитские лидеры сообщают, что суннитские учения и литература в значительной степени запрещены в государственных школах, в том числе в районах с суннитским большинством. Кроме того, власти запретили суннитской общине Тегерана строить официальную мечеть. Местное сообщество должно полагаться на частные дома и арендованные «молитвенные дома» для сбора. Как отмечает бывший депутат-суннит Али Джалализаде, прихожанам-суннитам не разрешается вывешивать вывески или транслировать призывы к молитве из этих молельных домов, и им грозит выселение в любое время. Суннитские мечети существуют и в других частях страны, однако в Систан-Белуджистане, Мешхеде и, возможно, в других регионах некоторые из них были разрушены властями.

Когда сунниты в Иране находят места для отправления культа, они также сталкиваются с запугиваниями, преследованиями и произвольными рейдами со стороны властей. За последние пять лет правозащитные организации задокументировали десятки случаев полицейских рейдов как на общественные, так и на частные суннитские собрания, избиений и арестов прихожан. Совсем недавно, в 2018 году, полиция заблокировала доступ многих суннитов к их местам отправления культа в важные праздники, такие как Курбан-Байрам.

Представители иранской разведки также нацелились на конкретных суннитских религиозных лидеров, в первую очередь на Молави Абдулхамида, лидера суннитской общины в городе Захедан в Систан-Белуджистане и самого известного суннитского священнослужителя Ирана. Абдулхамиду запрещали покидать Иран более десяти лет, и ему даже отказывали в разрешении навестить родственников в соседнем Катаре. Он также столкнулся с трудностями даже при поездках в другие города Ирана, в том числе на похороны. Другие суннитские лидеры также сталкиваются с ограничениями на поездки, и им запрещено посещать Абдулхамида в Захедане.

Хотя они ничего не говорили по этому поводу, ограничения, введенные властями в отношении Абдулхамида и других суннитских лидеров, потенциально отражают опасения, что они могут либо между собой, либо совместно с суннитами в других странах представлять угрозу безопасности Ирана. Абдулхамид категорически отрицает это, подчеркивая, что он и другие иранские суннитские лидеры «не являются оппозицией» и «всегда подчеркивали единство между шиитами и суннитами». Он заключает, что ограничения властей на суннитское лидерство «все сводятся к нетерпимости».

Экономическое участие и процветание

Государственная политика также оказала серьезное негативное воздействие на способность иранцев-суннитов эффективно участвовать и преуспевать в экономике страны. Их доступ к оплачиваемой работе часто ограничен gozinesh , государственным процессом проверки кандидатов на служащие. В соответствии с гозинеш кандидаты на государственные должности или должности в полугосударственных компаниях проверяются на лояльность Исламской Республике, государственной религии и принципу Velayat-e Faqih (Управление юристов) , , которого нет в суннитском исламе. Соответственно, сунниты и другие нешииты сталкиваются с невыгодным положением при поиске работы в государстве. Это особенно проблематично, учитывая, что правительство является крупнейшим работодателем Ирана.

Уровень безработицы в провинциях с суннитским большинством, таких как Курдистан и Систан-Белуджистан, превышает средний показатель по стране, а отчет Исследовательского центра иранского парламента за 2018 год показал, что в Систан-Белуджистане и Ормузгане, еще одной провинции со значительным суннитским населением, почти 40 % живут в крайней нищете (по определению Всемирного банка, живут менее чем на 1,9 доллара США).0 в день).

Несмотря на требование конституции о равном отношении ко всем провинциям Ирана со стороны государства, районы с большинством или значительным суннитским населением, такие как Систан-Белуджистан и Иранский Курдистан, десятилетиями страдали от экономического и инфраструктурного запустения. В курдских регионах государству еще предстоит возместить часть ущерба, нанесенного ирано-иракской войной, закончившейся в 1988 году. привели к тому, что около 2,4 млн га потенциально продуктивных сельскохозяйственных угодий стали непригодными для использования местным населением. Эти взрывчатые вещества ежегодно убивают и ранят десятки мирных жителей, в основном курдов и суннитов, и, по оценкам, стали причиной гибели почти 4000 мирных жителей за три десятилетия после ирано-иракской войны. В Систане-Белуджистане большая часть государственных средств, предназначенных для экономического развития, вместо этого направляется на обеспечение безопасности и правоохранительных органов, в результате чего качество жизни в регионе и возможности личного роста для жителей резко отсутствуют.

Однако следует отметить, что, поскольку почти все сунниты в этих заброшенных районах также являются представителями этнических меньшинств, неясно, мотивируется ли государственная дискриминация инвестиций религиозной или этнической неприязнью.

Уголовное правосудие

Система уголовного правосудия является еще одним сектором, в котором многие иранские сунниты сталкиваются со злоупотреблениями, спровоцированными и усугубленными как их религиозной, так и этнической принадлежностью. Согласно отчету Комиссии США по международной религиозной свободе за 2018 год, по меньшей мере 140 иранских суннитов в настоящее время находятся в заключении по обвинениям, связанным с их «верованиями и религиозной деятельностью». Данные, собранные правозащитной группой United for Iran, показывают, что по крайней мере 38% иранцев, находящихся в настоящее время в заключении по политическим обвинениям, являются суннитами, что выше, чем у любой другой религиозной группы.

Иранцы-сунниты, особенно проживающие в Систане-Белуджистане и курдских регионах Ирана, сообщают об арестах за участие в религиозных собраниях и распространении религиозных материалов, регулярных пытках и избиениях при задержании шиитскими охранниками, а также о несправедливых судебных разбирательствах, в которых адвокат не был предоставлен. Обвинения, выдвинутые многим из этих суннитских политических заключенных, могут быть расплывчатыми, например, « moharebeh, » (что означает «вражда против Бога») и «действие против национальной безопасности». Эти обвинения могут повлечь за собой смертную казнь, и иранские сунниты, особенно этнические курды и белуджи, составляют непропорционально большое количество казненных каждый год. Правозащитная организация «Иранские права человека» (IHR) сообщила в 2017 году, что более 120 заключенных были казнены в Систане-Белуджистане и курдских регионах. Государственный департамент США сообщил, что по крайней мере 20 из них были связаны с расплывчатыми политическими обвинениями, такими как moharebeh , но, поскольку более 100 из этих казней не были зарегистрированы властями, их причины неизвестны.

Комиссия США по международной религиозной свободе (USCIRF) сообщает, что преследования суннитской общины со стороны иранских властей усилились с июня 2017 года, когда террористы, связанные с Исламским государством Ирака и Сирии (ИГИЛ), атаковали здание парламента Ирана и гробницу аятоллы Хомейни, основателя Исламской Республики, убив 12 человек и ранив 46. С тех пор власти ввели «общинное наказание суннитской общины», которое включало произвольные задержания и запугивание полицией. Фактически, ссылаясь на давление со стороны Министерства разведки, Совет суннитских богословов Ирана, который представляет суннитских священнослужителей в Северо-Западном Иране, приостановил свои заседания и деятельность в 2017 году9.0009

Заключение

Помимо явного нарушения их прав человека и конституционных прав, жестокое обращение Ирана со своим суннитским населением подрывает ту самую безопасность, которую, по мнению сторонников жесткой линии, сохранят ограничения и исключение суннитов. Хотя лидеры иранской суннитской общины поспешили осудить экстремизм, аналитики терроризма отмечают, что такие группы, как ИГИЛ, «Аль-Каида» и более мелкие филиалы, активно работают над тем, чтобы влиять на недовольных иранских суннитов и вербовать их. Согласно отчету Центра по борьбе с терроризмом Вест-Пойнта, ИГИЛ опубликовало онлайн-видео, специально предназначенное для этнических арабов и белуджских иранских суннитов. Атака ИГИЛ на Тегеран в 2017 году доказывает, что они уже добились определенного успеха, поскольку было обнаружено, что пятеро нападавших были иранскими курдами.

Более того, доморощенные суннитские экстремистские группы уже присутствуют в Иране, прежде всего в Иранском Курдистане и в Систан-Белуджистане, где суннитские боевые группировки, такие как «Джейш аль-Адл», ведут агрессивную террористическую кампанию против иранских сил безопасности. «Джейш аль-Адл» уже устроила десятки взрывов, засад и похищений иранских солдат, полиции и пограничников. Не менее 60 иранских военнослужащих были убиты с тех пор, как эта группировка возникла в 2012 г. потенциальных рекрутов и сторонников. Отчет Вест-Пойнта предупреждает, что ИГИЛ, вероятно, рассматривает суннитскую общину Ирана как «возможность укрепить свое положение» после катастрофических поражений; и существование «многочисленных бескомпромиссных повстанческих движений, вдохновленных [суннитскими джихадистами], может предоставить ему дополнительные возможности для установления прочного присутствия в пределах границ Ирана».

Проблемы и достижения иранских суннитов

Хотя сунниты составляют примерно 85 процентов мусульманского населения во всем исламском мире, они составляют меньшинство в Иране, где шииты составляют абсолютное большинство населения страны. Официальных статистических данных о религиозной демографии Ирана нет, но суннитское население часто оценивается примерно в 10 процентов. ^[i]  Иранские сунниты составляют большинство в двух провинциях Курдистан, Систан и Белуджистан и значительное меньшинство в трех провинциях Западный Азербайджан, Голестан и Хормозган. Как эти сунниты живут при шиитском правительстве? С какими проблемами они сталкиваются и как правительство решает их?

Суннитская община Ирана отличается значительным разнообразием.

Суннитское население Ирана не является монолитным сообществом. Внутри сообщества существуют значительные различия и разнообразие с точки зрения этнолингвистического происхождения, религиозных интерпретаций и политических пристрастий. Сунниты в основном происходят из белуджских, курдских, туркменских и арабских этнических групп, хотя их можно найти среди групп с шиитским большинством, таких как персоязычное, а также азербайджанское население. Что еще более важно, в суннитской общине существует широкий спектр политических и религиозных взглядов. Некоторые иранские сунниты придерживаются духовных суфийских орденов, в основном Кадирия и Накшбанди ^[ii] , которые склонны преуменьшать значение шариата и выступать против буквального толкования ислама. Салафитские идеи также закрепились среди иранских суннитов, особенно в последние два десятилетия. ^[iii]  Как и их коллеги в других странах, салафиты в Иране, как правило, выступают за ультраконсервативный вариант суннитского ислама. Тем не менее, многие иранские сунниты придерживаются умеренного понимания религии. Умеренные исламисты-сунниты сформировали Иранскую организацию «Призыв и реформы» в конце XIX века.70s ^[iv] , который обычно рассматривается как иранское отделение «Братьев-мусульман». Наконец, важно отметить, что не все граждане Ирана суннитского происхождения являются исламистами или религиозными. Светские партии и организации с различной идеологической ориентацией (например, этнические националистические партии, такие как Демократическая партия Иранского Курдистана, или различные марксистские группы, такие как Народные самоотверженные) имели заметное присутствие, особенно среди курдов-суннитов в современной истории Ирана.

Несмотря на многие социально-культурные различия, большинство иранских суннитов сталкиваются с двумя серьезными проблемами: проживанием в экономически слаборазвитых районах и недостаточной представленностью на ключевых политических постах.

Проблема развития и представительства

Средства к существованию тысяч суннитов зависят от организованных сетей контрабанды товаров, топлива и наркотиков.

Иранские сунниты в основном проживают в экономически слаборазвитых районах страны. Систан, Белуджистан и Курдистан, расположенные на окраинах страны, часто считаются наименее развитыми провинциями. ^[v] Для их экономики характерны небольшие инвестиции в инфраструктуру, низкий уровень развития и высокий уровень бедности. Средства к существованию тысяч суннитов зависят от организованных сетей контрабанды товаров, топлива и наркотиков, действующих в этих приграничных районах.

Некоторые аналитики ^[vi] утверждают, что это преднамеренная и систематическая политика шиитского правительства Ирана, направленная на то, чтобы держать граждан Ирана-суннитов в невыгодном положении. Тем не менее, мало доказательств того, что правительство систематически стремится довести суннитское население до обнищания посредством преднамеренной политики экономического пренебрежения. Данные на уровне уездов в провинциях со смешанным шиитско-суннитским населением не демонстрируют существенной разницы между округами с шиитским и суннитским большинством в показателях человеческого развития. Например, сравнение уровня грамотности между округами с шиитским и суннитским большинством в Керманшахе и Западном Азербайджане, двух провинциях со смешанным населением, не показывает существенной разницы. ^[vii] Кроме того, хотя верно то, что провинции с суннитским большинством страдают от отсутствия развития, также верно и то, что многие провинции с шиитским большинством в периферийных районах сталкиваются с аналогичными проблемами. Таким образом, проблема развития, похоже, больше связана с географией, чем с религиозной политикой.

Отсутствие питьевой воды является общей проблемой в провинциях Систан и Белуджистан на юго-востоке Ирана.

В последние несколько лет правительство приложило некоторые усилия для решения экономических проблем. Он стремился развивать порт Чабахар, расположенный в Систане и Белуджистане, за счет индийских инвестиций в качестве регионального торгового узла, который может эффективно соединить Индию с Афганистаном и Центральной Азией. Развитие порта потенциально может внести значительный вклад в экономику суннитского большинства провинции, хотя выход США из ядерной сделки СВПД и последующие санкции фактически замедлили продвижение проекта порта. ^[viii]  Революционная гвардия Ирана также выступила с инициативой под названием «План Раззак» (Поставщик), в соответствии с которой семьи, живущие недалеко от границы, получают определенное количество топлива. Они могли бы легально пересечь границу и продать их в Пакистане, где топливо дороже. ^[ix]  Кроме того, правительство также пыталось развивать приграничные рынки на границах Ирана с Пакистаном и Афганистаном, чтобы стимулировать экономику Систана и Белуджистана. Однако, несмотря на все усилия, районы с суннитским большинством по-прежнему остаются одними из самых бедных в стране.

С момента образования Исламской Республики в 1979 году ни один суннит не занимал пост министра или губернатора. религиозная идентичность. Ни один суннит не занимал пост министра или губернатора с момента образования Исламской Республики в 1979 году. Конституция признает школу шиитов-двунадесятников официальной религией, но не запрещает суннитам занимать министерские должности. Однако это фактически не позволяет суннитам и другим религиозным меньшинствам баллотироваться на пост президента, поскольку статья 115 определяет «убежденную веру в… официальную религию страны» как одно из качеств президента. Хотя нет закона, запрещающего суннитам занимать посты министров или губернаторов, сообщается, что ультраконсервативные шиитские священнослужители выступают против назначения суннитов на ключевые политические посты. ^[x]

Однако число суннитских губернаторов графств и районов увеличилось за последнее десятилетие при администрации Роухани.

Несмотря на ограничения на участие суннитов в политической власти, за последние несколько лет правительство предприняло важные шаги для максимального увеличения их присутствия в администрации иранского государства. Например, число суннитских губернаторов округов и районов (Фармандар и Бахшадар соответственно) увеличилось за последнее десятилетие при администрации Роухани. Тридцать губернаторов округов-суннитов были назначены для работы в провинциях, где сунниты составляют большинство или значительное меньшинство, во время первого президентского срока Роухани. ^[xi]  По словам Эхсана Хушманда, эксперта по этнорелигиозным группам Ирана, почти все чиновники среднего звена в суннитских районах являются выходцами из суннитской общины. Кроме того, значительное количество высокопоставленных провинциальных чиновников в районах с суннитским большинством назначается из суннитского населения. ^[xii]  В 2013 году заместителем министра нефти был назначен суннитский технократ Эмад Хоссейни. При Рухани Иран также назначил двух послов-суннитов — впервые после революции 1979 года — возглавить иранские дипломатические миссии во Вьетнаме и Брунее. Эти достижения во многом связаны с предвыборной коалицией реформистского движения Ирана и влиятельных суннитских лидеров. В последние двадцать лет сунниты все чаще действовали как сплоченный и единый прореформистский избирательный блок в обмен на больше прав. Активная поддержка суннитами избирательных кампаний Рухани в 2013 и 2017 годах стала ключом к его победе на обоих президентских выборах.

В 2017 году произошел значительный сдвиг в отношении прав иранских суннитов, когда аятолла Хаменеи, верховный лидер Ирана, публично ответил на критическое письмо Абдолхамида Исмаилзахи, видного иранского священнослужителя-суннита, о дискриминации иранских суннитов. В своем публичном ответе Верховный лидер указал ^[xiii]  , что «все элементы Исламской Республики обязаны в соответствии с религиозными учениями и Конституцией воздерживаться от любой дискриминации и неравенства среди иранцев любой этнической принадлежности». , расы или веры». Позже, в 2021 году, Верховный лидер назначил контр-адмирала Шахрама Ирани, который считается курдом-суннитом, новым главнокомандующим ВМС Ирана. Он первый суннитский военный, занявший должность в иранских вооруженных силах. Назначение получило положительные отзывы со стороны суннитского парламентского блока Ирана. Высоко оценивая решение Вождя, они выразили надежду, что это даст зеленый свет использованию суннитов на высокопоставленных должностях. ^[xiv]

Молави АбдолХамид Исмаилзахи (слева) суннитский богослов и духовный лидер суннитской общины в Иране (ИРНА).

В целом иранские сунниты стали свидетелями относительного улучшения своего участия в политической власти. Несмотря на усилия по смягчению дискриминационной практики, недовольство по-прежнему присутствует среди суннитских активистов и политических деятелей. Суннитский парламентский блок пытался объявить импичмент министру внутренних дел Рухани в 2018 году из-за его плохой работы по расширению участия суннитов в политических и административных делах. ^[xv]  Также в апреле 2021 года группа суннитских активистов и граждан подала в Верховный суд иск против президента Роухани за невыполнение его предвыборных обещаний по защите прав религиозных меньшинств, хотя суд отклонил это дело. ^[xvi]  Более того, разочарованные неудачей реформистов, влиятельные суннитские лидеры отказались поддержать кандидатов-реформистов на президентских выборах 1400 года. Вместо этого на этот раз они решили попытать счастья с консерваторами. Они поддержали Эбрахема Раиси, одного из консервативных кандидатов, который в итоге победил на выборах.

Изоляция порождает радикализм

Как воинствующим исламистским, так и светским этнонационалистическим организациям удалось завербовать большое количество иранских суннитов.

Ограниченные экономические возможности и исключение из политической власти вызывают обеспокоенность по поводу прав суннитов как религиозного меньшинства. Однако, что не менее важно для Ирана, дискриминационная политика также угрожает национальной сплоченности и безопасности. Рост группировок боевиков в суннитских районах был одной из ключевых проблем национальной безопасности Ирана с начала 2000-х годов. Как воинствующим исламистским, так и светским этнонационалистическим организациям удалось завербовать большое количество иранских суннитов. Несколько воинствующих суннитских организаций с 2003 года совершили многочисленные нападения на военные и гражданские объекты в Систане и Белуджистане во имя борьбы за права суннитов. Самой известной боевой организацией была Jundallah , созданная в 2003 году, которая участвовала в различных насильственных действиях, включая теракты смертников и взрывы бомб, что привело к массовым жертвам среди гражданского населения. Одно из их самых громких нападений произошло 16 марта 2006 г., когда члены «Джундуллы» установили блокпост в Тасуки (на севере провинции, где шииты составляют большинство), остановили проезжающие машины и убили 22 человека. Группа также осуществила два смертоносных теракта — один в шиитской мечети, а другой на встрече лидеров суннитских племен с иранскими военными — в 2009 году. в результате погибли 66 человек и получили ранения более 270 граждан. В то время как иранской разведке удалось арестовать лидера «Джундаллы» Абдолмалека Риги в 2010 году, другие суннитские экстремистские боевые группировки, такие как Джайш уль-Адл и Ансар аль-Фуркан , продолжали свою насильственную кампанию на юго-востоке Ирана.

С начала 2000-х годов среди иранских курдов-суннитов также наблюдается рост насильственных действий. Партия свободной жизни Курдистана (PJAK), иранское отделение РПК (боевая организация, действующая в турецком Курдистане), ведет партизанскую войну против иранского правительства с 2004 года. В отличие от воинствующих групп на юго-востоке Ирана, в идеологии которых доминирует религиозный экстремизм. , PJAK — это светская этнонационалистическая организация, которая утверждает, что борется за курдскую автономию. Хотя PJAK удалось вербовать курдов-суннитов, ему в значительной степени не удалось вызвать насильственную националистическую мобилизацию среди курдских шиитов. Недавние исследования показывают, что большинство иранских курдов, присоединившихся к националистическим курдским повстанческим группам, таким как PJAK, PKK и PYD (сирийское отделение PKK), происходят из суннитских курдских округов в провинциях Курдистан и Западный Азербайджан. ^[xvii]  Совпадение этнических и религиозных различий среди курдов-суннитов создает усиливающийся раскол и усиливает ощущение маргинализации. Другими словами, несмотря на то, что политика исключения осуществляется на основе религии, реакция не обязательно религиозна. Двойное чувство маргинализации увеличивает привлекательность этнического национализма среди курдов-суннитов.

В то время как РПК стала доминирующей политической силой среди курдов-суннитов в начале 2000-х годов, в Иране также наблюдается рост числа джихадистско-салафитских групп и сторонников среди курдского суннитского населения. В 2009, недавно возникшая салафитская группа под названием «Таухид и джихад» (или группа Абу-Бакра) участвовала в ряде насильственных действий, включая убийство полицейских и убийство двух ключевых суннитских курдских священнослужителей, близких к правительству. ^[xviii]  Некоторые иранские сунниты также присоединились к Исламскому государству (ИГ) и сражались за него. ^[xix]  По меньшей мере четверо из пяти участников двойных нападений ИГ на иранский парламент и мавзолей аятоллы Хомейни в 2017 году были суннитами из курдского города Павех, присоединившимися к ИГ. ^[xx]

Заключение

Шиизм был отличительной чертой иранской администрации с момента прихода к власти Сефевидов, которые установили шиитский ислам-двунадесятник в качестве официальной религии иранского государства в шестнадцатом веке. Шиизм стал еще более важным для иранского государства после революции 1979 года и последующего создания Исламской Республики, где шиитское духовенство играет центральную роль в процессах разработки политики. Несмотря на институциональные барьеры и сопротивление ультраконсервативных шиитских священнослужителей более инклюзивной и плюралистической политической системе, правительство предприняло ощутимые, хотя и медленные, шаги по улучшению представительства суннитов. Несмотря на то, что недовольства по-прежнему много, недавние улучшения обещают развитие в будущем. Пока неясно, есть ли у правительства политическая воля для продолжения инклюзивного подхода и ускорятся ли темпы реформ.

[я]. Пейман Асадзаде, Сунниты в Иране: альтернативный взгляд, Атлантический совет. 24 апреля 2018 г., https://www.atlanticcouncil.org/blogs/iransource/sunnis-in-iran-an-alternate-view/
[ii] . Эхсан Хоушман, Ahl-e Sonnat-e Irān [иранские сунниты], 3 сентября 2017 г.:
https://fa.shafaqna.com/news/442090/
[iii] . Шахерезада Фарамарзи, иранские салафитские джихадисты, Атлантический совет. 17 мая 2018 г.,
https://www.atlanticcouncil.org/blogs/iransource/iran-s-salafi-jihadis/
[iv] . Омид Кадерзаде и Бехруз Мохаммади. Koneshgariye Siyasiye Eslām-garāyān dar Kordestan: Motāleʿe-ye Keyfiye Jamāʿate Daʿvat va Eslah [Политическая активность исламистов в Курдистане: качественное исследование призыва и организации реформ]. Иранский журнал социологии. 18:3, 2017. Доступно по адресу:
http://ensani.ir/file/download/article/1559366793-9792-96-3-6.pdf
[v]. Например, см. Индекс человеческого развития иранских провинций здесь:
https://globaldatalab.org/shdi/shdi/IRN/?levels=1%2B4&interpolation=1&extrapolation=0&nearest_real=0&years=2019
[vi]. Например, см.
https://www.bbc.com/persian/blog-viewpoints-46775683
[vii]. Пейман Асадзаде, Сунниты в Иране: альтернативный взгляд, Атлантический совет. 24 апреля 2018 г., https://www.atlanticcouncil.org/blogs/iransource/sunnis-in-iran-an-alternate-view/
[viii]. Проект Chabahar был освобожден от санкций, введенных администрацией Трампа. Однако западные компании неохотно продают портовое оборудование для проекта. Более того, Индии не удалось найти частные фирмы для эксплуатации и обслуживания порта на территории Ирана.
[ix] . Для получения дополнительной информации см.
https://tinyurl.com/mr2kufyd
[x] . https://www.radiofarda.com/a/iranian-sunni-governers-forbidden/28786496. html
[xi]. https://tinyurl.com/2s49bzya
[xii]. Интервью с Эхсаном Хоушмандом, 22 января 2022 г.
[xiii]. Дополнительная информация об ответе лидера:
https://www.tasnimnews.com/en/news/2017/09/06/1512301/leader-reiterates-prohibition-of-ethnic-racial-dismission-in-iran
[xiv ]. https://www.presstv.ir/Detail/2021/08/20/664818/Sunni-bloc-thanks-Leader-Sunni-Kurd-Navy-chief
[xv]. https://tinyurl.com/yc7jfz86
[xvi]. https://tinyurl.com/m9jba785
[xvii] . Гюнеш Мурат Тезджюр и Пейман Асадзаде. Этнический национализм против религиозной лояльности: дело курдов в Иране, нации и национализм, 25:2, 2019 г..
[XVIII]. Шахерезада Фарамарзи, иранские салафитские джихадисты, Атлантический совет. 17 мая 2018 г.,
https://www.atlanticcouncil.org/blogs/iransource/iran-s-salafi-jihadis/
[xix] . Фазель Хаврами, Путь к джихаду: иранские курды-сунниты ведут священную войну в Идлибе, Rudaw. 23 июня 2020 г.,
https://www.rudaw.net/english/middleeast/syria/23062020
[xx] . Фазель Хаврами, Иран осознает вербовку салафитов в курдских регионах. Аль-Монитор. 9 июня 2017 г.,
https://www.al-monitor.com/originals/2017/06/iran-tehran-isis-attacks-kurdistan-salafist-recruitment.html

Непростые отношения Ирана с его суннитским меньшинством

Тегеран очень серьезно относится к угрозе воинствующего экстремизма среди иранских суннитов. Иранские власти прилагают значительные усилия, чтобы остановить распространение салафизма и ваххабизма в регионах Ирана, где преобладает ханафитское суннитское большинство. Однако одной из стратегий, которой власти не придерживаются, является развитие. Действительно, продолжающаяся отсталость этих регионов оставляет дверь открытой для радикального ислама. Иранские сунниты уже давно борются с бедностью и дискриминацией, и их подозрительно считают пятой колонной страны. Шиитско-ориентированная политика Ирана и его паранойя, связанная с безопасностью, усугубляют экономические трудности иранских суннитов и подпитывают их чувство отчуждения.

Эта дискриминационная политика ощущается во всех регионах с суннитским большинством. В отдаленной, экономически неблагополучной деревне в иранской провинции Систан-Белуджистан «мужчин нет; все они были повешены правительством за наркотики и другие преступления», — говорит Шахиндохт Молаверди, вице-президент в правительстве президента Хасана Рухани.

Молаверди раскрыл этот поразительный факт в ходе критики политики бывшего президента Махмуда Ахмадинежада по прекращению финансовой поддержки семей казненных осужденных. Политика была отменена правительством Рухани. Полуофициальное информационное агентство Mehr цитирует Молавери: «Мы считаем, что отсутствие поддержки этих семей сделает их склонными к повторению подобных преступлений».

Политическое и религиозное отчуждение и нищета широко распространены в Систан-Белуджистане, провинции на юго-востоке Ирана. Систан-Белуджистан с населением 2,5 миллиона человек является одной из крупнейших провинций Ирана и состоит из большинства белуджского суннитского населения. Хотя существуют этнические и конфессиональные разногласия, источником напряженности в значительной степени являются религиозные различия. Это также один из самых засушливых регионов Ирана с небольшим количеством осадков и постоянной засухой. Его длинная 680-мильная граница с Пакистаном и Афганистаном стала маршрутом для контрабанды и незаконного оборота наркотиков.

Правительство Ирана мало инвестировало в развитие этого отдаленного региона. Провинция страдает от безработицы, превышающей 50 процентов, и многие обращаются к преступности, бандитизму и контрабанде, чтобы получить доход.

Как и другие приграничные регионы Ирана, где большинство населения составляют мусульмане-сунниты, Систан-Белуджистан также является базой вооруженных повстанческих групп, среди которых Джундалла и Джейш аль-Адл.[1] За прошедшие годы обе группировки совершили ряд нападений на иранских военных, Стражей исламской революции и гражданских лиц. В 2010 году Иран захватил и казнил лидера Джундуллы Абдул-Малика Риги и его брата Абдул-Хамида Риги. Это не остановило насилие.

В октябре 2013 года 14 иранских пограничников были убиты и 7 ранены в городе Сараван. Ответственность за это взяла на себя вооруженная повстанческая группировка белуджей «Джейш аль-Адл». В нем утверждалось, что нападения были совершены «в защиту белуджской молодежи и в знак протеста против вмешательства Ирана в дела Сирии». В отместку власти повесили 16 заключенных-белуджей. Лидеры суннитских белуджей, в том числе Молави Абдол Хамид, популярный суннитский религиозный лидер Белуджистана, осудили нападение на пограничников и предупредили, что насилие наносит ущерб интересам белуджского населения.

В феврале 2014 года еще 13 пограничников были захвачены Джайш аль-Адл. Позже они были освобождены благодаря посредническим усилиям местных суннитских лидеров, но в апреле 2015 года еще восемь иранских пограничников были убиты  в столкновении с суннитскими повстанцами.

Как правило, Иран возлагает ответственность за беспорядки в провинции на иностранные державы, в частности, на Соединенные Штаты и Саудовскую Аравию. Обвиняя в террористических актах поддерживаемые из-за рубежа ваххабитско-салафитские группы, шиитско-ориентированные сторонники жесткой линии избегают собственной ответственности за появление и поддержание таких местных экстремистских групп посредством своей дискриминационной политики.

Абдол Хамид неоднократно предупреждал Тегеран, что дискриминация и нетерпимость к суннитским меньшинствам создают «мрачное будущее для суннитов».

Суннитские лидеры до сих пор не смогли получить разрешение на строительство мечети в столице страны Тегеране. Власти разрешили несколько молитвенных домов для почти миллиона суннитов в Тегеране, но не мечети. В отличие от мечети, в молитвенном доме нет ни имама, ни управления, ни бюджета, и кроме молитвы, в нем нет религиозного обучения. Это просто место для молитвы без административных и других признаков религиозного учреждения. Это контрастирует с иранскими христианами и евреями, у которых есть церкви и синагоги, находящиеся в ведении их религиозных учреждений. Молитвенные дома также подвергались неоднократным нападениям. В 2015 году в Тегеране был разрушен один молельный дом, по данным религиозно-консервативного информационного агентства Shabestan, за «пропаганду экстремистских взглядов».

Абдол Хамид выразил протест в письме Верховному лидеру аятолле Али Хаменеи, заявив, что «такое обращение сыграет на руку экстремистам и разожжет враждебность». Он также написал в письме президенту Хасану Рухани, что «отсутствие терпимости даже к молитвенному дому в городе, где сунниты не могут получить разрешение на строительство [суннитской] мечети, не только вредит иранским суннитам, но и болезненно для всех мусульман». во всем мире.»

Для наблюдения за деятельностью суннитских групп и предотвращения прозелитизма ваххабитов-салафитов иранское правительство создало в 2008 году совет для лучшего контроля над школами религиозного обучения суннитов. Согласно уставу совета, представители верховного лидера Ирана отвечали за управление суннитскими школами. Члены парламента-сунниты охарактеризовали устав, включая его первую статью, как дискриминационное вмешательство правительства в религиозные дела суннитов. Между тем видные суннитские священнослужители, в том числе Абдолхамид, выразили обеспокоенность и разочарование по поводу этой договоренности.

Иранское правительство также внимательно следит за ситуацией в Курдистане, еще одной суннитской провинции на северо-востоке страны. Министерство внутренних дел Ирана недавно опубликовало отчет о деятельности предполагаемых сторонников ИГИЛ в курдских районах. В докладе говорится о деятельности групп салафитов в Иракском Курдистане и утверждается, что «учитывая этнические и религиозные связи [между Иракским и Иранским Курдистаном] эта деятельность представляет потенциальную угрозу внутренней безопасности Ирана». Курдские салафитские группы включают Ансар аль-Ислам, Исламский Эмират Курдистан, Катаиб Каед фи Курдистан и Джайш Сахабех.

Во время поездки в Курдистан в 2010 году Хаменеи предупредил о деятельности там ваххабитов и салафитов и обвинил тех, кто «наносит ущерб единству мусульман, как шиитов, так и суннитов», в том, что они являются иностранными агентами. «Они используют религию как предлог для разрушения национального единства», — сказал он. В отчете министерства внутренних дел также говорится, что во всех иранских курдских регионах видны «неорганизованные действия» салафитского движения, от города Урмия до Павеха.

Исламская Республика регулярно заявляет, что Саудовская Аравия является движущей силой роста салафизма в Иране. Он подозревает, что суннитские религиозные школы, созданные в приграничных провинциях, на самом деле пропагандируют ваххабитские учения и являются «антишиитскими».

Стремясь интеллектуально искоренить ваххабизм и салафизм, Хауза Эльмийя в городе Кум — семинария, где обучаются шиитские мусульманские священнослужители — предоставила специальное образование тысячам людей по всей стране. Они нацелены на повышение осведомленности и продвижение критического подхода к «ваххабизму, бахаизму, суфизму, фальшивому мистицизму, христианству и зороастризму». Последние две религии являются законными в Иране, но были объединены с другими в попытке укрепить основу доминирующей шиитской веры.

Чрезмерная паранойя и жесткое отношение иранского правительства к суннитам могут оказаться контрпродуктивными и создать дополнительную питательную среду для агрессивных групп. Исламская Республика могла бы добиться большего успеха в борьбе с экстремистскими суннитскими группировками, если бы попыталась завоевать сердца и умы суннитов и усилить, а не ограничивать их религиозную и этническую свободу.

Такие возможности для изменения отношений Ирана с его суннитскими меньшинствами доступны для иранского руководства. В обедневшей провинции Систан-Белуджистан также находится порт Чабахар, строительство которого Индия и Иран недавно обязались потратить примерно на 150 миллионов долларов. Этот проект имеет важное геополитическое значение, поскольку он предоставит Индии сухопутный и морской доступ к Афганистану и Центральной Азии в обход ее соперника Пакистана. Это также даст этой заброшенной иранской провинции шанс избежать экономического недуга за счет создания новых рабочих мест и инвестиций в промышленность, уменьшая привлекательность экстремистской идеологии.