Трансокеанская железная дорога: выход к морю для Боливии
4 ноября 2018
Инвест-Форсайт
В октябре президент Боливии Эво Моралес получил отказ соседнего Чили предоставить Боливии выход к океану, которого она лишилась по итогам Тихоокеанской войны 1904 года. Международный суд ООН счел, что подписывая мирный договор Боливия отказалась от приморских провинций добровольно. Между тем у Моралеса есть утешительный приз: судя по всему, скоро должно начаться строительство Трансокеанической железнодорожной линии, посредством которой Боливия в той или иной степени получит выходы и к Тихому, и к Атлантическому океанам.
Фото: Инвест-ФорсайтИнвест-Форсайт
Эво Моралес – эксцентричный левый политик, индеец аймара по национальности; из-за левых убеждений его не жалуют в США и многих других странах англосаксонского мира. Зато в Западной Европе, где у власти левые центристы, к нему относятся терпимо. Поэтому неудивительно, что основными инвесторами проекта Трансокеанической железной дороги выступают германские и швейцарские компании.
Боливия, не имеющая выхода к морю, здесь основная заинтересованная сторона, поскольку это сильно улучшит ее экономическое положение за счет транспортировки грузов через ее территорию.
Видео дня
Идеи провести магистраль между двумя океанами появились в Южной Америке уже давно. Первоначально инициатива исходила от Бразилии, которая является крупнейшим в мире экспортером соевых бобов. При этом расположенный по другую сторону Тихого океана от Южной Америки Китай является крупнейшим импортером. Естественно, два государства заинтересованы в хорошей транспортной связи, тем более что их экономические и политические связи в последнее время расширились за пределы торговли соевыми бобами. В 2017 г. Китай инвестировал $21 млрд в Бразилию, в результате по итогам года Бразилия стала для него основным торговым партнером из развивающихся экономик. Четыре года назад Бразилия, Перу и Китай решили построить 5000-километровую железнодорожную линию из порта Аку в бразильском штате Рио-де-Жанейро на атлантическом побережье, в Ило на юге Перу, на берегу Тихого океана.
Сейчас бразильское правительство заморозило проект в его текущей форме.
Даже несмотря на то, что экономика немного улучшилась в последнее время, обязательство такого масштаба не может быть реализовано, считают в бразильском Министерстве планирования и бюджета. Экономические трудности имеют наибольшее значение, но железная дорога также встретила сопротивление многих сил. Например, защитники природы раскритиковали проект, поскольку он должен был пролегать через Андский заповедник. Ожидаемая стоимость проекта в $80 млрд также отпугнула инвесторов. Самые громкие протесты против постройки магистрали исходили из Боливии, поскольку она проигрывала от этого проекта. Более короткий путь через Боливию будет иметь только 3700 км длины и дешевле на $14 млн.
Биокеанический железнодорожный путь очень важен для Боливии: страна не имеет выхода к морю и всегда мечтала о быстром доступе к океанам. Проекты предусматривают, что 6 млн грузов и более 10 млн пассажиров в год будут перевозиться этой линией.
Новая линия должна проходить по маршруту из порта Сантос недалеко от Сан-Паоло (Бразилия) через Санта-Крус, расположенный в Боливии, от основной линии в боливийскую фактическую столицу и второй по величине город Ла-Пас, расположенный на высоте более 3,5 тыс. метров над уровнем моря, будет построена ветка.
Во время визита в Швейцарию в конце 2017 года Моралес заявил, что Боливия хочет сотрудничать со швейцарскими и германскими фирмами в сфере финансирования и строительства линии. Помимо потребности в европейской поддержке, Боливия находится в сильной зависимости от позиции Бразилии. Ряд представителей бразильских властей дали понять о своем одобрении проекта, но по финансовой его стороне мнения Бразилии пока не было получено. Тем не менее Моралес планирует завершить проект к 2025 году, когда Боливия будет отмечать 200-ю годовщину независимости. Исполнительный директор проекта Даниэль Росси указал, что:
«Первая фаза, которая включает в себя участок от порта Сантус (Бразилия) до Санта Крус де Ла Сьерра (Боливия), находится в стадии привлечения инвестиций».
Тихий океан является самым быстрым маршрутом для международной торговли из Южной Америки, поскольку только 18651 км разделяют порт Ило в Перу, от Азии. С другой стороны, если считать от порта Сантос, через Южную Аргентину, расстояние до Азии составляет 22616 км, через центральную часть Южной Америки – 25918 км.
Вместе с тем 23 марта 2018 года железная дорога была одной из главных тем семинара «Центральная Бразилия: смещая барьеры и расширяя границы», состоявшегося в Бразилиа. Проект был представлен генеральным секретарем по внешним отношениям компании Itamaraty Маркосом Безеррой Абботом Гальвайо губернаторам штатов Мато Гроссо до Сул, Мато Гроссо, Рондония, Мараньян, Гойяс и Федеральный округ:
«Федеральное правительство предпринимает меры, чтобы гарантировать конкурентоспособность страны во внешней торговле и условия для увеличения потока продукции, такие как постройка Трансамериканской железной дороги или Биокеанического железнодорожного коридора, который соединит порт Сантоса с севером Чили, проходя через территорию Перу».
После семинара проект должен был вступить в другую стадию с подписанием протокола о техническом сотрудничестве между Бразилией и Германией по вопросу оперирования Трансамериканской железной дорогой, которая соединит Тихий океан с Атлантическим, из Ило в Перу в порт Сантос в Бразилии. Проект был поддержан железнодорожными компаниями, заинтересованными в управлении и соединении Западной Сети с Восточной железной дорогой в Боливии и возможном ее соединении с Андской железной дорогой, связанной с портами на Тихом океане. В Бразилии существуют два контракта, которые связаны с Западной Сетью, один из них управляется из Корумбы и связан с перевозками железной руды из Вале в Порту Эсперанса.
Однако Боливия все же представляет для европейцев больший интерес. В марте 2017 года германская делегация посетила Боливию. Делегация, включая госсекретаря министерства транспорта и инфраструктуры Германии Райнера Бомбу, назвавшего проект железной дороги «проектом века», заявила, что Китай в последнее время утрачивает привлекательность как транспортная мощность в связи с трудностями транспортировки из Южной Америки, которые сократятся в случае реализации проекта.
Во время визита делегации был определен список заинтересованных в проекте сторон: Бразилия, Перу, Парагвай, Уругвай, Боливия, Германия и Швейцария. В интервью боливийской газете La Razón в январе 2016 года Бомба заявил, что путь через Боливию будет лучшим решением транспортной проблемы связи Азии с Южной Америкой, а средства будут привлечены из публичных и частных источников, хотя пока рано строить более конкретные прогнозы:
«В мире много денег, которые могут быть инвестированы в проект».
Возможно, что в качестве одного из инвесторов выступит германская корпорация Siemens, являющаяся крупнейшим игроком на международном рынке железнодорожных перевозок. Представители этой корпорации были в составе германской делегации.
Идея трансконтинентального коридора до этого была предложена Китаем. В 2013 году состоялась встреча президента Боливии Эво Моралеса и президента Китая Си Цзиньпина. На ней родилась концепция будущего мегапроекта. Проект сравнивают с Панамским каналом и дорогой инков Капак Ньян, 35000-километровой сетью дорог, связывающей современные Аргентину, Чили, Колумбию и Эквадор.
В ноябре 2014 года президент Си Цзиньпин и его перуанский коллега Ольянта Умала договорились создать рабочую группу для развития концепции проекта. Однако в сентябре 2016 года проект застопорился, поскольку Китай пришел к выводу, что он будет слишком дорогостоящим – $60 млрд. Мартин Вискарра, министр транспорта Перу, сказал, что Перу вложит в проект $35 млрд и берет на себя те участки, где будет необходима постройка тоннелей. Он сказал, что такая цена явилась для Лимы сюрпризом. Так или иначе, генеральный секретарь Союза южноамериканских наций Эрнесто Сампер Писано заявил, что в 2021 году железная дорога будет готова. Однако более реальная дата готовности – 2025 год. В феврале этого года боливийский министр общественных работ Милтон Кларо заявил, что создан швейцарско-германский консорциум из более 30 компаний, выступающих как инвесторы.
Автор: Роман Мамчиц
Латинская Америка,Мартин Вискарра,Ольянта Умал,Эрнесто Сампер,Эво Моралес,Цзиньпин Си,Минтранс РФ,Siemens,ООН,
Боливия, Чили, море: история одного конфликта
МОНТЕВИДЕО, 14 ноя — РИА Новости, Дарья Правдюк.
«Побережье было и будет боливийским» — эта надпись на стене Музея боливийского побережья в Ла-Пасе, как и сам факт существования музея, неизменно вызывает недоумение у туристов, прибывших в столицу одного из двух внутриконтинентальных государств Западного полушария. Однако Боливия настаивает, что выход к морю, которого она лишилась более века назад, — неотъемлемый атрибут ее существования.
Несколько дней назад боливийский президент Эво Моралес вернулся из рабочей поездки по Европе, в ходе которой он встретился с первыми лицами Германии, Франции, Италии и Ирландии, чтобы обсудить боливийский иск к Чили, — один из старейших территориальных споров в Латинской Америке. Так о каком праве на побережье идет речь, если Боливия потеряла выход к морю в далеком 1904 году?
История «морской трагедии»
С жаром и горечью рассказывают боливийцы о самой печальной странице истории своей страны. Во второй половине XIX века Боливия была молодым латиноамериканским государством с широкой береговой линией, значительными природными ресурсами и, к сожалению, не самыми порядочными соседями.
Залежи ценнейших азотных удобрений — селитры и гуано — на территории Боливии и Перу привлекли внимание Чили, военный потенциал которой во много раз превосходил возможности обеих стран и подкреплялся поддержкой Великобритании. Со временем политику мирного экономического проникновения сменила военная стратегия, и в 1879 году Чили напала на Боливию и Перу, развязав Вторую Тихоокеанскую войну (1879-1884).
Война закончилась полной победой агрессора и повлекла за собой катастрофические последствия для Боливии. По условиям мирного договора 1904 года она была вынуждена отдать целиком прибрежную провинцию Антофагасту, отрезав себя, таким образом, от Тихого океана.
Казалось бы, история Боливии как морской державы закончена. Принять поражение, двигаться дальше, развивать сухопутный транспорт вместо морских портов — что еще делать стране, в одночасье лишившейся 126 тысяч квадратных километров земли (что примерно сопоставимо с площадью Греции)? Но для боливийцев такой сценарий был невозможен — они просто не приняли факт утраты моря.
Они не смирились
В Боливии 23 марта ежегодно отмечают День моря, напоминая себе и всему миру о своей потере. За более чем 100 лет со дня подписания мирного договора с Чили поражение в войне стало неким культом, а море — национальной мечтой.
У Боливии есть не только музей побережья, но и полноценный военно-морской флот, который, правда, базируется на высокогорном озере Титикака. Смешно? Над этим явным нонсенсом можно было бы посмеяться, не будь это горем целого народа.
Нежелание смириться со своим внутриконтинентальным статусом стало вековым яблоком раздора между Боливией и Чили. На протяжении всего ХХ века Боливия безуспешно пыталась вовлечь Сантьяго в переговорный процесс по поводу передачи Боливии суверенного участка береговой линии. Основанием для подобных надежд стали неоднократные заявления первых лиц Чили о том, что они понимают необходимость Боливии иметь собственное побережье и порт и готовы вести с ней диалог.
Однако шли годы, политические лидеры сменяли друг друга, и чилийская готовность к сотрудничеству каждый раз неизбежно уступала место непреклонному лейтмотиву «у Чили нет неразрешенных споров с Боливией, и есть мирный договор 1904 года».
Обманутые надежды боливийцев привели к тому, что во второй половине XX века Боливия дважды разрывала дипломатические отношения с Чили и все чаще стала заявлять о невыполненных обязательствах последней.
Замок и ключ
Это противоречие стало главной причиной чилийско-боливийского конфликта, который, следует отметить, не является классическим территориальным спором по своей сути, так как после войны Боливия никогда не ставила под сомнение юридический статус своих бывших территорий, всецело признавая права Чили. Основным требованием Боливии был полноценный и плодотворный переговорный процесс, в результате которого ее «морская проблема» была бы решена, не обязательно путем возращения утраченного побережья под ее контроль.
Идея передачи Боливии морского коридора была наиболее предпочтительной для обеих сторон и чаще всего звучала в двусторонних консультациях по этому вопросу. Но всякий раз участники переговоров наталкивались на непреодолимое препятствие — противодействие третьей стороны, с чьим мнением, к сожалению, нельзя было не считаться.
Провинция Арика на севере Чили до Второй Тихоокеанской войны принадлежала Перу, и поэтому Лима крайне негативно отреагировала на переговоры 1950 и 1975 гг., когда Чили в разных формах обсуждала передачу Боливии полосы земли вдоль чилийско-перуанской границы. По условиям мирного договора 1929 года, Чили не могла решать дальнейшую судьбу перешедших к ней перуанских провинций без согласования с ее бывшим владельцем, поэтому Перу обладала неким правом вето на любые чилийские инициативы, которым она не раз пользовалась. Как сказал экс-президент Боливии Даниэль Саламанка, «Чили закрыла выход к морю на замок и отдала ключ Перу».
Смена стратегии
Казалось бы, боливийскому народу, в национальном самосознании которого прочно укоренилась мечта о возращении выхода к морю, пришло время смириться со своей безвыходной, в прямом и переносном смысле, ситуацией. Но в XXI веке чилийско-боливийский спор не только не сошел на нет, но и внезапно эволюционировал из застарелого вялотекущего противостояния в ключевой вопрос повестки дня обоих государств.
Начало этому процессу положил боливийский президент Карлос Меса (2003-2005), который вступил в должность полный решимости преодолеть внутриконтинентальное положение Боливии. В качестве инструмента воздействия на Чили он предложил формулу «газ в обмен на море», означавшую приостановку поставок газа в Чили в случае отказа вести конструктивный диалог по морской проблеме. Этот подход был расценен чилийской стороной как шантаж, что, разумеется, помешало возобновлению переговоров, но в то же время спровоцировало всплеск интереса к этому конфликту как в странах, вовлеченных в спор, так и на всем континенте.
Еще большую готовность принять самые решительные меры для обретения желанного выхода к морю продемонстрировал действующий президент Эво Моралес (с 2006 г). Выходец из бедной крестьянской семьи, он одержал победу на выборах именно благодаря своим популистским лозунгам: национализировать газовую промышленность, легализовать выращивание коки и, конечно, вернуть Боливии статус морской державы.
Защитник моря
Наиболее благоприятным периодом для достижения этой цели был первый президентский срок Мишель Бачелет (2006-2010). Глава Чили склонялась к тому, чтобы предпринять какие-то конкретные шаги навстречу Боливии, что повлекло за собой создание двусторонней комиссии, работа которой была направлена на решение спорных вопросов в отношениях между странами и, в частности, «морской проблемы».
Однако потепление чилийско-боливийских отношений оказалось краткосрочным. В 2010 году на выборах победил Себастьян Пиньера (2010-2014), кандидат от правоцентристского Альянса за Чили, и внешнеполитический курс Чили начал необратимо меняться.
Так, выработанный комиссией проект соглашения, предусматривавший передачу Боливии 28-километрового анклава на побережье Тихого океана, был забракован правительством Пиньеры, а сам президент заявил, что его предшественница «слишком далеко зашла», сообщала чилийская газета La Tercera.
На протяжении всего президентского срока Пиньеры отношения между государствами ухудшались, и все попытки Боливии возобновить переговоры пресекались чилийской стороной, вполне резонно отмечавшей, что у нее нет и не может быть неразрешенных территориальных споров с Боливией.
В ответ Моралес заметно ужесточил свою полемику в отношении Чили. В этот период можно проследить формирование правительством Моралеса и боливийскими СМИ образа врага в лице Сантьяго, хотя для этого не было никаких оснований: Чили никогда не связывала себя обязательством решить «морскую проблему» Боливии за счет приобретенных во Второй Тихоокеанской войне территорий, боливийских или перуанских.
О причинах такой необъяснимой, на первый взгляд, эскалации напряженности в чилийско-боливийских отношениях не трудно догадаться: наличие внешнего врага во все времена помогало отвлечь народ от внутренних проблем. Кроме того, роль «защитника моря» стала главным залогом успехов Эво Моралеса на политическом поприще, благодаря которому он уже почти 10 лет находится у власти.
Слова и действия Моралеса в контексте возвращения выхода к морю неизменно поднимали его персональный рейтинг, но далеко не всегда шли на пользу стране. Так, спустя год после начала второго срока президентства в обращении к Законодательному собранию Боливии Моралес заявил: «Атакама была боливийской, и мы надеемся скоро вернуть ее обратно».
Это дало Чили повод во всеуслышание объявить, что Боливия требует пересмотра действующего мирного договора, нарушая тем самым нормы международного права, что впоследствии нанесло серьезный удар по позициям Боливии в Международном суде ООН. Зато овации после той речи Моралеса не замолкали несколько минут.
Встретимся в суде
В марте 2011 года чилийско-боливийское противостояние перешло в принципиально иную плоскость: Эво Моралес заявил, что Боливия подаст иск против Чили в Международный суд ООН. Чилийские власти не восприняли это заявление всерьез, очевидно расценивая его как очередной способ давления на Сантьяго, который не получит подкрепления реальными действиями.
Действительно, на тот момент мало кто верил, что Боливия доведет до самого влиятельного международного арбитра свои необоснованные претензии на когда-то принадлежавшие ей территории: это было бы настолько же нелепо, как если бы Испания начала требовать у США Пуэрто-Рико или остров Гуам, потерянные в испано-американской войне 1898 года.
Гаагский суд не может пересматривать или денонсировать действующие международные договоры, поэтому иск Боливии был бы неминуемо отклонен.
Формулировка боливийского обращения в суд стала неожиданностью для чилийцев. «Боливия просит обязать Чили вести переговоры в целях достижения соглашения о передаче Боливии полностью суверенного выхода к Тихому океану», сообщалось в пресс-релизе на официальном сайте Международного суда. То есть об окончательном урегулировании конфликта с помощью судебного разбирательства речи не идет, Боливия рассчитывает лишь вовлечь Чили в полноценный диалог, что является довольно призрачной гарантией удовлетворения ее притязаний.
Основой боливийского иска был тезис о существовании обязательства вести двусторонние переговоры, которым Чили себя связала, а потом систематически от него уклонялась. Этот довольно спорный постулат был подкреплен цитатами из меморандумов и устных заявлений чилийских политиков в период с 1950 по 2009 гг., в которых прямо или косвенно выражалась мысль о том, что Чили могла бы вступить в переговоры с Боливией, чтобы найти выход из ее внутриконтинентального положения.
В целом, попытка Боливии вернуть себе побережье с помощью Международного суда ООН выглядит довольно неубедительно. Решение о вступлении суверенного государства в переговоры не может быть навязано извне, учитывая то, что сам факт их проведения, как и их результаты, целиком и полностью зависит от доброй воли государства. Однако весь мир с пристальным вниманием следит за этим беспрецедентным судебным разбирательством, так как «морская проблема» Боливии, в целом, вызывает сочувствие международного сообщества.
«На мой взгляд, Боливия, скорее, иск проиграет, — прокомментировал ситуацию директор Ибероамериканского центра, профессор СПбГУ Виктор Хейфец. — По крайней мере, при данной формулировке иска. Международный суд вряд ли имеет право обязать Чили вести переговоры, а законность самого договора 1904 года под сомнение не ставится. Если, конечно, вдруг не откроются какие-то новые обстоятельства. Но таковые не предвидятся».
Действительно, позиция чилийской стороны представляется более основательной: даже после того, как предварительное возражение Чили, поставившее под сомнение юрисдикцию Гаагского суда в чилийско-боливийском споре, было отклонено судом в сентябре этого года, Сантьяго будет настаивать на том, что мирный договор 1904 года не оставляет места каким-либо новым переговорам.
Как отметил министр иностранных дел Чили Эральдо Муньос, «своим иском Боливия провоцирует пересмотр не только существующего между нашими странами мирного договора, но и всех национальных границ в современном мире».
Неутешительные перспективы
Историческая справедливость — понятие, практически не совместимое с реальностью. Историю можно трактовать по-разному, поэтому справедливость у каждого — своя.
Вместо того чтобы забыть о суверенном выходе к морю и развиваться, используя для торговли чилийские и перуанские порты, Боливия замерла в ожидании чилийских уступок. В том, что на данный момент Боливия остается одной из самых бедных стран Латинской Америки, одинаково виноваты обе стороны: Боливия — в том, что она не двигалась вперед, попав во власть иллюзии, что историческая справедливость вот-вот будет восстановлена. На Чили же лежит ответственность за то, что она питала эту иллюзию, держа Боливию в «подвешенном состоянии» периодическими всплесками готовности к диалогу.
После отклонения предварительного возражения Чили судопроизводство по существу дела было возобновлено, следующий этап — подготовка чилийского контрмеморандума — будет длиться до 25 июля 2016 года.
Даже если Боливия выиграет судебный процесс, это, к сожалению, не поставит точку в застарелом противостоянии Чили и Боливии. В случае если Гаагский суд примет беспрецедентное решение принудить Чили вести переговоры, это вряд ли будет означать, что на Чили ляжет обязанность вести эти переговоры до тех пор, пока боливийские притязания не будут удовлетворены.
Кроме того, Международный суд ООН не в силах повлиять на клубок противоречий внутри треугольника Боливия-Чили-Перу: Чили никогда не согласится разделить свою территорию на две части боливийским «коридором», а территории на границе с Перу она не сможет передать боливийцам без согласия Лимы, которая не уступит Боливии ни пяди своей бывшей земли.
Таким образом, на сегодняшний день перспективы получения Боливией выхода к морю всецело зависят от чилийско-боливийских отношений, так как никто не может принудить Чили расстаться с завоеванными территориями против ее воли.
При таком положении вещей ставка Моралеса на Гаагский суд, а не на налаживание отношений с правительством Мишель Бачелет, может окончательно поставить крест на боливийской «морской мечте».
Боливийский морской спор: ООН решает в пользу Чили
Опубликовано
Международный Суд (ICJ) вынес решение против Боливии в ее споре с соседней Чили по поводу доступа к Тихому океану — вражде, восходящей к концу 19-го века.
Боливия, не имеющая выхода к морю, потеряла выход к морю в 1884 году после войны с Чили и с тех пор пытается его вернуть.
Суд постановил, что Чили не обязана вести переговоры о предоставлении доступа Боливии.
Решение, принятое после пяти лет обсуждений, является окончательным и обязательным.
Несмотря на окончательный характер решения, президент Боливии Эво Моралес заявил, что «Боливия никогда не сдастся».
Предыстория спора:
- После поражения от Чили в Тихоокеанской войне Боливия потеряла 120 000 кв. км земли и стала страной, не имеющей выхода к морю
- Боливия заявила, что Чили была обязана «договориться о суверенном доступе к морю для Боливии».
- В 2013 г. она передала территориальный спор в Международный суд в Гааге с 1978 года
Источник: BBC Monitoring
Суды высшей инстанции Организации Объединенных Наций не выносили решений о том, имеют ли Чили или Боливия права на спорный участок побережья, они выносили только решения о том, обязана ли Чили вести переговоры с Боливия.
Судья Абдулкави Ахмед Юсуф объявил, что суд 12 голосами против трех пришел к выводу, что у Чили нет такого обязательства.
Решение является серьезной неудачей для президента Эво Моралеса, который присутствовал в суде в Гааге во время оглашения решения.
По мере того, как судья отклонял доводы Боливии один за другим, лицо мистера Моралеса становилось все более мрачным.
Источник изображения, Reuters
Подпись к изображению,Президент Моралес заявил, что Боливия не сдастся
Президент, находящийся у власти с 2006 года, в 2019 году баллотируется на четвертый срок подряд, и вопрос выхода к Тихому океану волнует боливийцев.
Несмотря на отсутствие выхода к морю, Боливия имеет небольшой флот и ежегодно отмечает День моря.
«Ошибочные ожидания»
Президент Чили Себастьян Пиньера приветствовал это решение. Выступая в столице Сантьяго, он подчеркнул, что «Чили не обязана вести переговоры».
«Президент Моралес вызвал у своего народа ложные ожидания (…) и заставил нас потратить пять лет, которые можно было бы потратить на построение здоровых отношений между двумя странами», — сказал он.
Границы между двумя соседями восходят к Договору о мире и дружбе 1904 года, подписанному после того, как Боливия потеряла 400 км (250 миль) береговой линии в пользу Чили во время войны на Тихом океане (1879-1884).
Подробнее о территориальных спорах:
- Земельный спор между Боливией и Чили имеет глубокие корни
- Остров, который меняет страны каждые шесть месяцев
- «Шангри-Ла» зажат между двумя соперничающими сверхдержавами
Большая часть торговли Боливии проходит через чилийские порты, и Тихий океан был ключом к его экономике и способствовал бы росту.
Чили настаивала на том, что спорный участок побережья является суверенной чилийской территорией и поэтому «не будет участвовать ни в каких переговорах».
Судья Юсуф выразил надежду, что «при желании обеих сторон можно будет провести содержательные переговоры».
Боливия не имеет выхода к морю. Не говори об этом военно-морскому флоту
В США поступить на флот означает увидеть мир. Но в Боливии новобранцы просто надеются, что однажды они увидят океан.
Это потому, что эта страна, не имеющая выхода к морю, не имеет к нему доступа. По крайней мере, уже нет: во время Тихоокеанской войны сухопутный бой с Чили, продолжавшийся с 1879 г.
к 1883 году Боливия уступила все 250 миль своей береговой линии. Это сокрушительная потеря; официальные лица до сих пор называют это «исторической несправедливостью», а боливийцы отмечают официальный День моря каждый март.Фактически, страна никогда не прекращала попыток вернуть себе береговую линию, утверждая, что отсутствие прямого доступа к морю наносит ущерб экономике Боливии. Страна может использовать чилийские порты, через которые проходит две трети своей торговли, но это слабое утешение, когда раньше у нее были свои. В 2013 году правительство подало жалобу в Международный суд, надеясь, что Гаага прикажет Чили, с которой она разорвала полные дипломатические отношения 40 лет назад, начать переговоры.
«Океан и его освоение по-прежнему занимают важное место в национальном сознании Боливии, — говорит Ник Баллон, британский фотограф боливийского происхождения. Баллон раскрывает эту национальную навязчивую идею в своей увлекательной серии Navy Without A Sea .
Просто своим существованием военно-морской флот является физическим воплощением отказа Боливии сдаваться. Правительство создало Armada Boliviana в 1963 году, приобретя четыре американских патрульных катера. Сегодня его скромный флот включает в себя быстроходные катера, танкеры и другие суда, частично привезенные из Китая. «Флот, который они держат, разбит и разбит, и они будут первыми, кто признает, что им, вероятно, не помешал бы какой-нибудь новый корабль», — говорит Баллон.
Но это больше, чем просто военный эквивалент лыж с гаражной распродажи, которые вы никогда не будете использовать. 5000 военнослужащих военно-морского флота перемещаются по воде везде, где могут, плывя по рекам Амазонки и озеру Титикака, водоему площадью 3200 квадратных миль на высоте более двух миль над уровнем моря, где Жак Кусто когда-то нырял с аквалангом в поисках сокровищ инков. И его работа важна: он борется с наркоторговцами, доставляет медикаменты в отдаленные районы и реагирует на стихийные бедствия.
Войска даже присоединились к одной миротворческой миссии ООН на Гаити.Баллон был заинтригован отношениями Боливии с водой после войны за воду в Кочабамбе в 2000 году. Его отец — боливиец и жил там, поэтому он начал приезжать туда несколько раз в год для работы над долгосрочным проектом под названием
Баллон провёл на базе целую неделю, проводя большую часть своего времени, документируя новобранцев-подростков, проходящих 13-недельный тактический курс в учебном центре высокогорного дайвинга.
к 1883 году Боливия уступила все 250 миль своей береговой линии. Это сокрушительная потеря; официальные лица до сих пор называют это «исторической несправедливостью», а боливийцы отмечают официальный День моря каждый март.
Войска даже присоединились к одной миротворческой миссии ООН на Гаити.