Ирак, джихад, халифат / Идеи и люди / Независимая газета
На Ближнем Востоке возможна конфронтация двух исламизмов – суннитского и шиитского
В воюющем Ираке даже участники чисто политических манифестаций считают необходимым показать, что у них есть оружие. Фото Reuters
Тот «блицкриг в пустыне», который устроили боевики-джихадисты в Ираке, молниеносно захватив Мосул, Тикрит и другие города, буквально произвел переполох во всем мире. Заговорили о почти неминуемом падении Багдада, о распаде Ирака, о вмешательстве Ирана и Турции, о новой интервенции США.
Группировка суннитских экстремистов, обратившая в бегство правительственную армию, сейчас уже повсюду известна под названием ISIS (Islamic State of Iraq and Sham), то есть «Исламское государство Ирака и Леванта», арабское слово «шам» обозначает Сирию плюс Ливан. По-русски – ИГИЛ.
Сунниты, шииты, курды
Власть в Багдаде всегда была суннитской, ведь Ирак столетиями был провинцией Османской империи, а турки – сунниты, и в подчиненных Стамбулу странах правящая элита, естественно, состояла из суннитов. Их доля в населении была неизвестна, перепись не проводили, и понятно почему: на первых же свободных выборах, состоявшихся после американской интервенции 2003 года, оказалось, что шиитов – 60% всех жителей страны. Соответственно они завоевали большинство в парламенте и получили ключевые посты в правительстве. Так обстоит дело и сейчас. Премьер-министр Нури аль-Малики является лидером старейшей шиитской религиозной партии «Ад-Дауа».
Все переменилось, последние стали первыми. Сунниты, привыкшие ощущать себя «солью земли», были отброшены на дно социальной иерархии. Особенно болезненным было неумное решение американских оккупационных властей распустить армию. Десятки тысяч офицеров, в своем большинстве суннитов, остались у разбитого корыта. Многие примкнули к тем суннитским боевикам, которые вскоре после американского вторжения стали создавать свои ячейки и вести диверсионно-партизанскую войну. Кстати, немало из бывших саддамовских офицеров в данный момент воюют именно в рядах группировки, захватившей Мосул. Под руководством Иззата Ибрахима ад-Дури, бывшего заместителя Саддама Хусейна, они сформировали так называемую Армию Накшбанди и примкнули к джихадистам.
А сторонники джихада, священной войны, вышли из одной колыбели, которая называется «Аль-Каида» и была базой вооруженной борьбы арабских добровольцев против Советской армии. Из Афганистана многие из них отправились кто куда – одни в Боснию, другие в Алжир, третьи в Чечню. Второе поколение начало войну уже против американцев в Ираке в 2004 году в рядах группировки «Аль-Каида» в Месопотамии», а третье воюет сейчас против алавитского режима Башара Асада в Сирии и шиитской проиранской власти аль-Малики в Ираке.
Все эти люди относятся к ваххабитской секте суннитского толка ислама. Крайне нетерпимая, эта секта с особой ненавистью преследует шиитов. Лидер «Аль-Каиды» в Месопотамии» Абу Мусаб аз-Заркауи называл шиитов «непреодолимым препятствием, затаившейся змеей, хитрым и зловредным скорпионом, шпионящим врагом и глубоко проникающим ядом». Его боевики следовали заветам бен Ладена, призывавшего убивать американцев по всему свету, но еще больше они убивали своих соотечественников – шиитов. После того как в 2006 году они взорвали самую священную шиитскую мечеть в Самарре, началась настоящая межконфессиональная война. Этого и добивался аз-Заркауи: спровоцировать шиитских боевиков на ответные удары по мирному суннитскому населению и тем самым восстановить максимально возможное число суннитов против власти, в которой решающее слово принадлежало шиитам. Эта «трехходовка» сработала (она может возродиться сейчас), и в последующие годы Ирак, особенно Багдад, превратился в ад кромешный. Сам аз-Заркауи был убит американским беспилотником, его заместитель аль-Багдади брошен в тюрьму, но террор продолжался.
Однако именно свирепость «Аль-Каиды», творившиеся боевиками бесчинства по отношению к мирным жителям восстановили против джихадистов даже тех самых суннитов, на помощь которым они прибыли в Ирак и которые пришли к выводу, что «Америка – это плохо, но «Аль-Каида» еще хуже». Результатом стал удивительный, парадоксальный альянс между вчерашними врагами – суннитскими боевиками и американскими военнослужащими. Уже с 2008 года терроризм пошел на убыль. «Аль-Каида» проиграла, и, казалось, навсегда.
Но последователей бен Ладена, исламистских изуверов, спасла арабская весна, докатившаяся до Сирии.
Из Сирии в Ирак – или наоборот?
Иракский сценарий в известном смысле повторился в Сирии: и сюда рано или поздно должны были прийти джихадисты «Аль-Каиды», всегда слетающиеся, как воронье, туда, где кровь и смерть. Первой дочерней группировкой «Аль-Каиды», получившей широкую известность, была «Джабхат ан-нусра». Казалось, хуже этих извергов уже ничего не может быть, но, как говорится, нет предела совершенству. В Ираке Абубакр аль-Багдади взял в свои жесткие руки группировку «Аль-Каида» в Месопотамии», переименовал ее в «Исламское государство Ирака и Шама» и пересек границу. Злодеяния ИГИЛ переполнили чашу терпения даже Аймана аз-Завахири, занявшего место бен Ладена, и он велел этой группировке убираться из Сирии. Но Багдади, которого некоторые уже начинают величать «вторым бен Ладеном», послал старшего товарища подальше. Мало того, он стал готовить вторжение в Ирак, что сейчас и произошло.
Подводя предварительные итоги пребывания боевиков «Аль-Каиды» в Сирии, приходится сделать парадоксальный вывод: от этого выиграл Башар аль-Асад. Именно злейшие враги алавитов и вообще шиитов, которые вообще-то должны были в огромной степени усилить лагерь оппозиции, на самом деле добились обратного. Во-первых, они своими бесчинствами оттолкнули от себя население, и я думаю, что те сирийцы, которые года два тому назад на свободных выборах провалили бы Асада, сейчас голосовали за него, ведь альтернатива-то – «Аль-Каида». Во-вторых, джихадисты, поклоняющиеся памяти человека, который основал кроме «Аль-Каиды» еще и «Всемирный исламский фронт борьбы против евреев и крестоносцев», оттолкнули от антиасадовской оппозиции и Запад.
Почему Барак Обама так до сих пор и не дает оппозиции серьезного оружия, в частности нужных ей позарез зенитных ракет, а ограничивается гуманитарной помощью и легким вооружением? Да потому, что он понимает, сколько ведер помоев выльют на него в США не только республиканцы, но и его собственная партия, демократы, если к власти в Дамаске, сбросив режим Асада, придут изуверы, недавно убивавшие американских солдат в Ираке и клянущиеся, что они не успокоятся, пока не уничтожат «сионистского врага». И он, Обама, окажется тем человеком, который им помог. Да и Саудовская Аравия не может поддерживать последователей бен Ладена, того самого, для которого одной из главных целей в жизни было ниспровержение саудовской монархии, с его точки зрения «нечестивой, коррумпированной и продажной».
Фактически в Сирии идет не одна война, а три: одна – между правительственной армией и оппозицией, вторая – между умеренной светской оппозицией и исламистами «Аль-Каиды», третья – между самими исламистскими группировками.
Вот почему положение Асада с военной точки зрения объективно стало прочнее после того, как фронт его врагов усилился с прибытием суннитских исламистов. Правда, его войска не выдерживают прямого столкновения с намного уступающими им по оснащению и вооружению отрядами исламистов (сказывается разница в мотивации и боевом духе), но он компенсировал это привлечением ливанской шиитской милиции, входящей в состав экстремистской организации «Хезболлах», созданной, обученной и вооруженной иранцами. Все правильно: сражаться с суннитскими фанатиками лучше всего руками фанатиков шиитских.
Приходится констатировать, что на Арабском Востоке здорово воюют только исламисты, и это естественно: ведь эти безжалостные, свирепые изуверы в то же время являются бесстрашными воинами, для которых величайшее счастье – умереть за дело ислама. Недаром среди них находится сколько угодно добровольцев-смертников.
То, что произошло в Ираке, – это осиновый кол в политическую могилу Буша-младшего, выпустившего джинна из бутылки. И это полное фиаско системы, установленной при помощи американцев в оккупированной стране. Системы, символом которой стал шиитский премьер аль-Малики, человек энергичный, волевой и хитрый, но меньше всего годящийся на роль лидера, задача которого – сплотить народ, привлечь к восстановлению искалеченной страны не только своих единоверцев, но и суннитов.
В Ираке вообще на редкость убогая политическая культура, у руля всегда оказываются неумные, бездарные и своекорыстные правители. При этом иракский народ по своему духу, способностям не уступает никому из соседей. Дело в том, что начиная с зарождения своей государственности Ирак всегда оказывался во власти безобразных клик, грызущихся друг с другом, а 40 лет там правил самый настоящий тоталитарный фашистский режим, при котором все способные, образованные, самостоятельно мыслящие люди либо оказывались жертвами репрессий, либо эмигрировали. И вот кровавая вакханалия межобщинной вражды, которая может сейчас возобновиться, – это эхо, посмертный вопль повешенного багдадского фюрера, Саддама Хусейна.
| На гражданской войне стреляют иракцы обоего пола.
Фото Reuters |
Кто переломит ситуацию?
Во-первых, арабы-шииты. Глава иракского шиитского духовенства аятолла Али ас-Систани, молчавший лет 10, сказал свое слово, призвал шиитов к борьбе. Ведь именно шииты – столетиями преследуемые, гонимые, дискриминируемые, выработавшие вследствие этого непревзойденное ощущение общности судьбы, солидарности, – за последние десятилетия, после исламской революции в Иране, стали повсюду на Арабском Востоке самым динамичным и революционным элементом социума.
Шиитов из шестимиллионного населения Багдада не менее 2 млн человек. Поэтому не может быть и речи о том, что суннитские боевики захватят столицу, или о том, что Ирак распадется на три государства – курдское и два арабских. На севере большинство – курды и арабы-сунниты, в центре – те и другие, на юге – в основном арабы-шииты. Вся проблема с центральной частью страны, включая Багдад, где все перемешано. Легче было бы разделить страну, если бы разные общины жили компактно. Этого нет, и максимум, что происходит, – разделение одного города на кварталы, суннитский и шиитский, с тем чтобы человек одной конфессии не осмелился бы нос сунуть в чужой квартал. К сожалению, вполне реальна такая постоянная война со взрывами заминированных автомашин и нападениями озверевших милиций на районы проживания «чужих».
Во-вторых, курды. Иракский Курдистан, вот уже 20 лет де-факто самостоятельное государственное образование, давно мог бы провозгласить независимость, но не собирается этого делать, так как немедленно подвергнется блокаде со стороны Турции и Ирана, где также живет значительное курдское меньшинство. Основное для властей Эрбиля, главного города региона, – не создать у соседей, особенно у турок, впечатления, что Иракский Курдистан станет центром собирания курдских земель, ядром «Великого Курдистана». Пока что курды начали сами экспортировать добываемую на их земле нефть, минуя Багдад и забирая себе выручку; они уже производят 3,5 млн баррелей в день. Без Турции экспорт нефти был бы невозможен, ведь Курдистан не имеет выхода к морю.
Эрбиль – главный город лишь временно. В 2002 году на первой сессии курдского парламента была принята Конституция, в которой записано: «Главным городом региона Иракский Курдистан является Киркук». А лидер курдского освободительного движения Джаляль Талабани, ставший впоследствии президентом Ирака, сказал автору этих строк: «Передайте всем в Москве, что Киркук – это курдский Иерусалим».
Город со смешанным населением (курды, арабы, туркмены), Киркук остался в арабской части страны в начале 1990-х годов, когда под давлением США Саддам Хусейн, проигравший войну и выброшенный из захваченного им Кувейта, был вынужден вывести свои войска с курдских территорий. Киркук он не отдал, стал выселять оттуда курдов и ввозить арабов с юга. И вот сейчас, пользуясь заварухой, вызванной нападением суннитских исламистов, курды первым делом заняли Киркук. Уверен, что они его не отдадут. А боевики ИГИЛ вряд ли сунутся на курдские земли. Но и выручать аль-Малики, отношения с которым у них давно хуже некуда, курды тоже не будут. Им нужно новое правительство в Багдаде.
В-третьих, Иран. Допустить создание суннитского исламистского квазигосударства у себя под боком шиитские исламисты, правящие Ираном более 30 лет, не могут ни за что. Послать армию? Но ведь между арабами и персами отношения на протяжении 13 столетий были, мягко говоря, не слишком теплыми, и вид персидских солдат, марширующих по улицам иракских городов, вызвал бы вполне понятные чувства у людей, помнящих страшную ирано-иракскую войну 1980-х годов, в том числе и у шиитов, которые – это нельзя забывать – в той войне лояльно воевали на стороне иракской суннитской власти против своих иранских единоверцев. Тогда иракский государственный национализм оказался сильнее религиозной солидарности.
В-четвертых, Соединенные Штаты. Надо спасать созданный американцами иракский режим, пусть даже он и не оправдал их ожиданий и вообще оказался не проамериканским, а скорее проиранским. Но тут есть по меньшей мере одна проблема: ведь в соседней Сирии Америка оказалась объективно союзником если не ИГИЛ как такового, то, во всяком случае, вооруженной суннитской оппозиции, стремящейся свергнуть Асада. Решительная и безоговорочная поддержка шиитов в Ираке может вызвать сильную волну антиамериканских настроений среди сирийских суннитов, даже умеренных и заслуживающих доверия Вашингтона. Шансы на выживание режима Асада вырастут, а ведь все же задача свержения этого главного арабского союзника Ирана остается на повестке дня американской политики. Правда, если переговоры Ирана с Западом по ядерной программе действительно приведут к окончательному соглашению, Иран уже перестанет быть для Вашингтона главным врагом в мире, и можно будет смириться с тем, что Асад останется у власти в Дамаске, тем более что именно последние события показали, что он – меньшее зло и для Америки по сравнению с суннитскими джихадистами. Но и здесь есть оборотная сторона: ведь даже если Иран будет исключен из американского черного списка, для саудовцев он не перестанет быть врагом № 1, здесь речь идет уже о вещах грандиозных, о конфронтации двух исламизмов, суннитского и шиитского, о долговременных стратегических перспективах. Америка на фоне серьезнейшего упадка своего авторитета и влияния в Ближневосточном регионе вообще не может себе позволить ухудшить отношения с Саудовской Аравией. Так что Обаме есть над чем поломать голову, прежде чем принять четкое и недвусмысленное решение.
Свою программу-максимум – возрождение Халифата – суннитские экстремисты не выполнят, но создать нечто вроде мини-халифата в Ираке и Сирии они способны. Последствия будут тяжелейшими. Мало того, что оба арабских государства если и не распадутся формально, то фактически развалятся и деградируют, а об экономической разрухе, беженцах, страданиях миллионов людей даже нечего и говорить. Для остального мира важнее то, что триумф наследников бен Ладена вызовет энтузиазм у исламистов крайнего толка повсюду, где они имеются, в том числе в России, и не только на Кавказе, но и Татарстане. Такая мотивация, такой стимул к борьбе!
Автор этих строк встречался два десятка лет тому назад в Узбекистане с людьми, которых именовали ваххабистами. Не стесняясь, они поведали о своей программе: создание исламского государства сначала в Ферганской долине, потом в Казахстане, а потом – «взгляните на карту, профессор!» – на татарских и башкирских землях.
Бред, абсурд? Безусловно. Но ведь важно, что есть много людей, готовых ради этого убивать и умирать. Тех, кто уничтожал нью-йоркские небоскребы и устраивал взрывы в московском метро, вела одна и та же рука – вот чего не хотят или не могут в силу своего мировоззрения понять многие наши парламентарии, аналитики, журналисты, хозяева СМИ, особенно телевидения. А я напомню, раз уж затронул тему террористического акта в США 11 сентября 2001 года, что в первый же день американскому президенту позвонил Путин. «Мы с вами, у нас общий враг, будем совместно бороться против международного терроризма» – вот что примерно сказал Бушу российский президент. И сколько бы воды с тех пор ни пролилось, как бы ни ухудшились взаимоотношения – из-за ракет в Европе или, как сейчас, из-за Украины, – страшную историческую ошибку совершит тот руководитель, который не поймет, что угроза транснационального терроризма в его исламистском, джихадистском обличии – это, возможно, главная опасность в сегодняшнем мире.
www.ng.ru
Сирия, ИГИЛ, сунниты, шииты — кто есть кто
Чем грозит Европе «кризис беженцев», как Запад провинился перед Востоком, откуда взялось Исламское государство — об этом в интервью «Фонтанке» рассказал востоковед, политолог, историк, главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН Георгий Мирский.
— Европа переживает «кризис беженцев». Почему они бегут в Евросоюз, почему их не спасают более благополучные мусульманские страны?
– Этот кризис, прежде всего, – следствие войны в Сирии, больше всего беженцев оттуда. На втором месте – беженцы из Ирака, где тоже война. На третьем – беженцы из Афганистана, там тоже война. Дальше – из Сомали, это тоже война. И из Ливии – где тоже война. А уже на последнем месте – беженцы из стран тропической Африки, там войны нет, но люди просто умирают от голода. И больше всего они как раз бегут в мусульманские страны. Сейчас в Ливане 2 миллиона беженцев из Сирии, а там своего населения – всего 4 миллиона. То же самое – в Иордании. Но Ливан и Иордания – бедные страны, сколько народу они могут прокормить? А до Саудовской Аравии беженцам не добраться. Да и кто их туда пустит? Поэтому они бегут в Европу. Им и в голову не приходит задумываться о религии. Они бегут от мусульман, которые их убивают, к христианам, которые их кормят. Они бегут от смерти и от голода. Они счастливы уже потому, что попадают в страну, где можно спокойно жить, можно работать, где их могут накормить.
— С точки зрения распространения не ислама, а именно исламистских взглядов, это не опасно?
– Конечно, опасно! Потому что следующее поколение уже забудет, что их отцы и матери нашли в этих странах приют, спасаясь от голода и смерти. Следующее поколение начинает вести себя по-другому. А кругом культура другая, цивилизация другая, отношение к женщинам совершенно другое. Исламистам противно смотреть на светское государство. Для настоящего исламиста, побывавшего в Америке или Англии, так называемое равноправие женщин – это проституция.
— А чувство благодарности к стране, которая их спасла?
– У первого поколения беженцев оно есть. Сейчас они благодарны. Приехала молодая девушка, она благодарна. Через 10 лет у неё родятся пятеро детей. Она не будет работать, будет получать пособие. Она даже не станет учить язык той страны, где живёт.
— Но западные страны, в частности – Германия, создают для беженцев целые программы, чтобы те получали образование, работали, делали карьеру.
– Некоторые так и поступают. Есть люди, которые хотят стать квалифицированны
— Может быть, когда на Востоке закончатся катаклизмы, они захотят вернуться домой, к родной культуре?
– Никогда в жизни исламисты не захотят вернуться в свою страну. Там их ничего хорошего не ждёт. Там их будут ловить, как преступников, и убивать. В христианской стране исламисты чувствуют себя гораздо свободнее, легче, вольготнее.
— Отказать им в приюте Европа не может, потому что сейчас им действительно нужна помощь. Можно ли как-то интегрировать этих людей в европейскую культуру?
– Если бы я знал ответ, то мог бы претендовать на Нобелевскую премию.
— В израильской прессе на днях появились сообщения о том, что Россия «приступила к военной интервенции в Сирию». Пишут, что на авиабазу под Дамаском прибывают российские самолёты. Это правда?
– Чепуха. Вся авиация Башара Асада – это и так российские самолёты. И танки, и пушки – всё у него и так российское. Что тут может быть нового? А людей туда посылать никто не будет.
— В июне президент Путин говорил о создании коалиции для борьбы с Исламским государством в Сирии. Может быть, это военная помощь в рамках коалиции?
– Коалиция была создана год назад американцами. Но Россия отказалась в ней участвовать. Россия предложила другую коалицию, но это так и осталось на словах.
— Дамаск не одобряет коалицию, созданную США, называет её участников «странами, причастными к происходящему в Сирии кровопролитию». За пределами Сирии тоже есть такая точка зрения, что события на арабском Востоке – дело рук США. Как именно они «причастны к кровопролитию» в Сирии?
– А при чём здесь США? В Сирии это началось 4 года назад, когда мальчишки в городе Дера на юге страны ночью вышли на улицу и стали писать граффити: «Народ требует свержения режима». То есть они потребовали того же самого, чего требовали за месяц до того в Тунисе. В Египте. В Ливии. Их стали хватать, пытать, расстреливать. Поднялись их родственники, знакомые. Начали расстреливать их. И пошло, пошло… Когда диктатор бросает войска убивать мальчишек, когда их семьи, родственники, знакомые начинают выступать, причём происходит всё это в стране, где 75 процентов населения – сунниты, а 12 процентов – шииты, алавиты, то раскручивается всё дальше и дальше. И чем дальше раскручивается – тем больше люди выступают. У армии не хватает сил, люди не хотят воевать. Войска алавитов боеспособны, но их слишком мало.
— Шииты, алавиты – это правительство Асада, а оппозиция – сунниты, так?
– Да. Вот как вы думаете: почему правительственна
— Почему?
– Моральный дух другой. Среди суннитов, которые и подняли восстание, наверх вышли исламисты. А для исламиста великое счастье – умереть за веру. Против них выступает армия, которая тоже в большинстве состоит из суннитов. И они не хотят воевать против исламистов. Солдаты – это люди, думающие о том, как бы вернуться домой живыми. А против них – исламисты, мечтающие умереть за веру. Так продолжается 4 года, а Асад контролирует не больше 20 процентов территории. И эту войну он никогда не выиграет.
— Но мы ведь говорим не только о Сирии, «арабская весна» в большей или меньшей степени затронула почти два десятка исламских стран Азии и Африки, где есть противоречия между шиитами и суннитами…
– Вот! Ислам раскололся на шиитов и суннитов 1300 лет назад, с тех пор началась война между шиитами и суннитами. Америки ещё на свете не было! И в каждой стране, где есть шииты и сунниты, они друг друга терпеть не могут. Мне только сегодня прислал письмо сын, который сейчас в Германии на конференции. Зашёл разговор о расколе в исламском мире. «Какой может быть раскол? – говорят мусульмане. – Нет никакого раскола». Их спрашивают: как же, а шииты? «Шииты? А кто вам сказал, что они мусульмане?»
— Религиозным противоречиям 1300 лет, правители в странах, охваченных «арабской весной», сидели десятилетиями. Что спровоцировало взрыв в 2011 году?
– Какую-то одну главную причину назвать нельзя. В этих странах царит фрустрация, неудовлетворённо
— А ведь это всё нефтяные страны.
– Нефтяные богатства у Судана огромны, но эти идиоты, Север и Юг, не могут друг с другом поладить. Поэтому им и нефть ничего не даёт. Они не могут её вывозить: добывают в одном Судане, а вывозят через другой. И друг с другом воюют.
— Но «арабская весна» охватила не только бедные страны.
– В богатых Саудовской Аравии, Кувейте, Бахрейне, Омане всё прошло относительно тихо. Но Ливия – тоже богатая страна. Так что дело не в бедности или богатстве.
— Вот как раз насчёт Ливии – так тут Россия обвинила США открытым текстом: «Хаос стал прямым следствием безответственног
– В Ливии для половины населения, востока страны, Каддафи никогда не был приемлем. В Киренаике (нефтеносный регион Ливии, начавший восстание. – Прим. «Фонтанка») его всегда терпеть не могли. И он отвечал им тем же. Когда-то должен был наступить взрыв. И вот настал момент, когда люди начали писать лозунги против режима. Их схватила полиция. Родственники пошли их освобождать. Родственников расстреляли. Тогда уже другие люди заняли помещение полиции, захватили оружие. Начались столкновения с полицией. Пошло дальше. Народ восстал. А Каддафи, вместо того чтобы по-человечески выступить перед людьми, сказал им: «Вы крысы и тараканы, мы вас всех выжжем, ни одного дома не останется». И послал самолёты бомбить этих людей. Бенгази, главный город восточной области Киренаике, выгнал войска Каддафи. Тогда тот двинул туда танковую колонну. Всё это вызвало в мире возмущение. Вопрос был поднят в Совете Безопасности ООН. Президентом России тогда был Медведев, и Россия не стала налагать вето. Было принято решение создать над Ливией бесполётную зону. Французская авиация налетела и разбомбила к чёрту эту танковую колонну. Тем самым спасли Бенгази, иначе Каддафи залил бы его кровью. После этого восточная часть страны отделилась. Началась война между востоком и западом.
— А американцы-то как в этом участвовали?
– Американцы в этом вообще не участвовали. За исключением двух дней, когда они послали несколько ракет «Томагавк», чтобы уничтожить зенитную артиллерию ПВО Каддафи.
— Нас во всех этих конфликтах больше всего интересует сила под названием Исламское государство…
– Это тоже сунниты.
— Как оно появилось?
– А оно появилось благодаря товарищам Брежневу, Громыко, Устинову.
— Подождите, я читала ваши же статьи о том, что оно отпочковалось от «Аль-Каиды».
– Так я об этом и говорю. Откуда, по-вашему, «Аль-Каида» взялась?
— Американцы.
– Ничего подобного. Была война в Афганистане. Туда вошла советская армия, чтобы помочь марксистскому правительству. Это был первый случай, когда войска неверных вторглись в страну, где шла война между сторонниками ислама и сторонниками марксизма. И тогда во всём исламском мире был брошен клич: «Джихад! Неверные вторглись в мусульманскую страну!» И арабские добровольцы, юноши, поехали туда. Они создали организацию, которую назвали «Аль-Каида». Во главе встал бен Ладен. Но поскольку в это время шла «холодная война», то Рейган, не будь дурак, конечно, в это дело вмешался. И через пакистанцев дал оружие.
— «Аль-Каиде»?
– Не только. Против советской армии воевали афганцы, моджахеды. Те, кого у нас называли душманами. Их было 90 процентов. А «Аль-Каида» – это было несколько тысяч арабов. Потом, когда советская армия не выиграла войну и ушла, американцы потеряли интерес к Афганистану.
— Но осталась «откормленная» ими и вооружённая «Аль-Каида».
– Осталась «Аль-Каида», и бен Ладен сказал: мы разгромили одну сверхдержаву, советское знамя сброшено в мусорную яму, теперь мы возьмёмся за вторую сверхдержаву. Через несколько лет они начали действовать в США – и, наконец, взорвали башни-близнецы. Вот после этого бен Ладен стал создавать филиалы своей организации, в том числе в Ираке. Как раз тогда там американцы устроили свою интервенцию. Это было бен Ладену очень на руку. Американские войска вторглись в Ирак – и началось то же самое, что было в Афганистане: был объявлен джихад. И такие же люди, как те, что воевали против советских солдат в Афганистане, хлынули в Ирак – воевать против американцев.
— Буш повторил ошибку СССР?
– Конечно! Только ещё хуже. Потому что советская армия в конце концов ушла – и нам нет дела до Афганистана. А от ошибки Буша пострадали американские интересы на Ближнем Востоке. Иран поднялся во весь рост. Саддам Хусейн был его главным врагом, а американцы его уничтожили. Это была страшная ошибка, страшная. Но уже ничего не поделаешь.
— Как филиал «Аль-Каиды» в Ираке превратился в Исламское государство?
– Американцы же принесли в Ирак демократию, а демократия – это всеобщие выборы. И на выборах выяснилось, что 60 процентов населения Ирака – шииты. А суннитов всего 25 процентов. То есть, по логике, шииты должны были встать во главе государства. Тогда сунниты подняли войну. Им на помощь пришли алькаидовцы. Выиграть войну они не смогли – ушли в Сирию. К этому времени наступила «арабская весна», в Сирии началась гражданская война. Там алькаидовцы начали воевать против шиитов. Захватили несколько районов, в которых добывается нефть. И стали продавать нефть по демпинговым ценам. Получили деньги – начали закупать оружие. И вернулись обратно в Ирак. Только уже под другим названием – Исламское государство Ирака и Сирии. Потом назвали себя халифатом. Захватили треть Ирака и треть Сирии. От «Аль-Каиды» они откололись, у них даже отношения плохие. Вот и всё. И при чём тут американцы?
— Как раз из ваших слов получается, что очень даже при чём.
– Почему?
— А ошибка с Ираком?
– С Ираком – да. Но бен Ладен ведь создал филиалы своей всемирной террористической сети не только в Ираке, но и в Африке, и на Аравийском полуострове, в разных местах. Американцы к этому не имели отношения. Они быстро поняли, что это страшный враг. Только было уже поздно. Лет тринадцать назад я был в Иракском Курдистане, и мне прочли листовку местного филиала «Аль-Каиды». Это было обращение к молодым бойцам: «Ты спрашиваешь, брат мой, почему мы должны убивать американцев? Потому что американцы – это те же евреи, которые отняли у нас Палестину и захватили Иерусалим».
— Чем Исламское государство отличается от «Аль-Каиды», которая тоже провозглашала целью создание халифата?
– Это уже другие люди, другое поколение. У них другая идеология. Вместо того, чтобы устраивать террористические акты в Америке, в Англии или других странах, они создали халифат. Молодёжь хлынула к ним со всего мира. Те, кто вовсе не захотел бы устраивать взрывы в Америке или в Англии, поехали к ним. Хотя это двойная глупость. Кого они убивают в Сирии, в Ираке? Арабов. Они воюют против своих же – шиитов. То есть убивают своих же братьев.
— Так они шиитов братьями не считают.
– Да, но ехать откуда-то из Австралии в Сирию, чтобы там убивать шиитов, защищая ислам, это уже полный идиотизм. Тем не менее так происходит.
— Они опаснее, чем «Аль-Каида»?
– Конечно!
— «Аль-Каида» распространялась везде и могла устроить теракт где угодно, а эти себя назвали Исламским государством Ирака и Леванта. Левант – это всё-таки ограниченная территория на востоке Средиземного моря.
– Нет, это раньше они себя так называли. А теперь от этого отказались. И называют себя просто – Исламское государство. Халифат – это халифат. От Франции до Китая.
— Их расширение – реальная угроза?
– Кто ж это может знать? Думаю, об этом думают и Обама, и Путин, и все президенты и короли.
Беседовала Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»
Справка:
Георгий Мирский — востоковед, доктор исторических наук, заслуженный деятель науки РФ. Специализируется на странах Ближнего Востока, темах исламского фундаментализма и международного терроризма. Окончил в 1952 году Московский институт востоковедения, защитил кандидатскую диссертацию по новейшей истории Ирака и докторскую — о роли армии в политике развивающихся стран. В советское время был профессором МГИМО и сотрудником отдела Азии, Африки и Латинской Америки журнала «Новое время». В 1990-е читал лекции в университетах США, за счёт стипендии фонда Макартуров проводил исследование по теме «Межэтнические отношения в бывшем Советском Союзе как потенциальный источник конфликтов». В настоящее время — профессор Высшей школы экономики (факультет мировой экономики и мировой политики) и Московской высшей школы социальных и экономических наук, главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН.
Первоисточник
kramatorsk2.info
Шииты и сунниты: с чем связана эта вспышка ненависти? | Мир | ИноСМИ
В отборочном туре Чемпионата мира по футболу Месси забил гол в ворота сборной Ирана. Повсюду, от Лос-Анджелеса до Тегерана, иранцы повесили головы, а радикалы из «Исламского государства Ирака и Леванта» предлагают аргентинской звезде (его даже окрестили «Абу Мехаддафом аль-Арджантини») присоединиться к джихаду и даже возвели его в ранг «эмира Южной Америки». Где тут связь?
Члены ИГИЛ — это суннитские экстремисты, которые сражаются в Ираке с силами шиитского премьер-министра Нури аль-Малики. А иранская футбольная сборная представляет шиитское государство, которое оказывает поддержку все тому же аль-Малики. Как говорится, враг моего врага — мой друг…
Исламисты из ИГИЛ активно действуют в интернете и стараются привлечь на свою сторону любящую футбол молодежь. Поэтому последние несколько недель они выпускают подобные сообщения в Facebook и Twitter. Их поступки зачастую стоят на грани фарса: так, например, они фактически узурпировали хэштег #WorldCup2014 для распространения снимков своих военных достижений в Ираке.
На Ближнем Востоке, в Ираке, Сирии, Бахрейне, Йемене и даже на востоке Саудовской Аравии враждебность между некоторыми сообществами шиитов и суннитов все больше скатывается в яму неконтролируемого насилия. Сегодня противостояние этих двух религиозных течений лежит в основе иракского кошмара и сирийской трагедии. Соперничество шиитов и суннитов возникло отнюдь не вчера: оно уходит корнями в самые истоки ислама и раздор после смерти пророка (в арабском языке эта смута называется «фитна»). Иногда складывается впечатление, что кто-то намеренно решил подлить масла в огонь. Но кто?
Ударная волна арабских восстаний?
По одной из теорий во всем виноваты арабские революции. Они расшатали утвердившийся стабильный порядок, который был сформирован многолетними диктатурами в регионе. Арабские восстания, от Туниса до Египта и Сирии, принесли с собой ветер динамизма и сдвинули с места тектонические плиты в этой чувствительной зоне.
Так, например, большинство населения в Сирии составляют сунниты, однако отец и сын Асады всегда ставили на первые места сирийских алавитов (10-12%) в ущерб суннитам. Семья Асадов — алавиты, и это религиозное сообщество тесно связано с сирийским государством. Алавиты представляют собой весьма далекое ответвление шиизма, однако их зачастую все равно считают его частью. В первую очередь такой позиции придерживаются суннитские экстремисты (причем вовсе не обязательно сирийские), которые сейчас сражаются в Сирии. Эти радикалы называют алавитов еретиками, точно также как и шиитов.
В Ираке Саддам Хусейн стал первым, кто начал открыто притеснять шиитов. Он держал страну в ежовых рукавицах и, как и Асады, сдерживал порывы представителей разных конфессий своей авторитарной властью. Тем не менее, с течением лет дискриминациями и репрессиями он посеял давшие сегодня всходы зерна религиозной ненависти.
Запад?
В конечном итоге Асад и Хусейн в своих действиях мало чем отличались от Запада, который всячески пользовался межрелигиозными разногласиями для реализации собственных геополитических интересов. Так, с 1920 года по Севрскому мирному договору Ирак оказался под британским мандатом. Британцы решили опереться на большие суннитские кланы, которым начала раздавать титулы и привилегии еще Османская империя.
Как пишет Клеман Гийемо (Clément Guillemot) в «Ключах от Ближнего Востока» (Clefs du Moyen-Orient), «британцы стремились к общему умиротворению региона и пытались защитить путь в Индию с помощью направленной на поддержку суннитов религиозной политики. В борьбе с Османской империей в 1915 году они заключили союзническое соглашение с шерифом Мекки Хусейном и тремя его сыновьями, чтобы обеспечить стабильность в регионе. (…) В Лондоне полагали, что приход к власти суннитов, сторонников светского государства с идеологией панарабского национализма, позволит предотвратить возникновение дальнейших конфликтов между национальными государствами на Ближнем Востоке».
Шииты оказались на вторых ролях, что привело в целой серии восстаний в 1920, 1935, 1936 и 1937 годах. Все они были подавлены британцами.
«Таким образом, после создания государства у шиитов сформировалось ощущение несправедливости из-за малого числа их представителей во властных инстанциях».
Что же касается суннитов, в их сознании укрепились недовольство и горечь по поводу западных вмешательств в судьбу Ближнего Востока в этот период. О подписанном в 1916 году тайном соглашении Сайкса-Пико говорят по сей день, 98 лет спустя!
Договор Сайкса-Пико стал одной из главных целей исламистов ИГИЛ в Twitter. В сети появилось немало сообщений с хэштегом #SykesPicotOver. По их мнению, это соглашение символизирует предательство Запада.
В тот момент британцы пообещали арабским народам сформировать большое независимое королевство, однако тайная договоренность Франции и Великобритании лишь способствовала формированию границ арабских стран в регионе.
В конечно итоге соглашение так и не было реализовано на практике, но оно все равно легло в основу современной политической карты. В ИГИЛ не согласны с этими границами и стремятся перерисовать очертания Ирака и Сирии, основав «халифат» на территории нескольких существующих государств.
Американское вмешательство в Ираке?
Сегодня Ирак оказался под угрозой со стороны исламистов ИГИЛ. Быть может, все это — лишь обратный ход маятника? После свержения диктатуры Саддама Хусейна в 2003 году американцы привели к власти шиитское большинство, а затем вывели силы из Ирака.
«Я сказал лидерам партии «Баас», что отныне путь в правительство для них закрыт, — признал бывший глава американской администрации в Ираке Пол Бремер (Paul Bremer). — Им было позволено делать все, что они захотят: создавать газеты, вернуться к общественной жизни… Но я ошибся, когда доверил реализацию этой меры иракским политикам, которые зашли слишком далеко в ее применении».
После прихода к власти премьер-министр Нури аль-Малики наделал немало ошибок. Он завяз в направленной против суннитов политике, лишил их высоких ответственных постов в армии. Подавление некоторых восстаний обстрелами с воздуха и отправка экстремистски настроенных шиитских вооруженных отрядов привели к тому (неудивительно…), что бывшие военные партии «Баас» Саддама Хусейна решили присоединиться к ИГИЛ. Сегодня часть суннитского населения отдает предпочтение предоставленной исламистами защите, а не той, что может дать им государство.
Геостратегическая борьба Ирана и Саудовской Аравии?
Ирак как исламская и шиитская республика естественно позиционирует себя защитником шиитов. Одни из главных шиитских святынь находятся на иракской земле и могут оказаться под ударом радикалов. Сотни тысяч иранцев каждый год оправляются туда в паломничество. В первую очередь это относится к Кербеле, где расположена гробница имам Хусейна, внука пророка Мухаммеда, который погиб в боях с суннитами в 680 году.
«Иранская нация сделает все, чтобы защитить святые места», — отметил в середине июня президент Ирака Хасан Рухани.
Кроме того, лидер ливанской «Хезболлы» Хасан Насралла заявил, что шиитские мавзолеи в Ираке имеют такое большое значение для движения, что оно готово для их защиты «принести в жертву в пять раз больше, чем в Сирии».
Помимо чисто религиозных интересов иранцами движет беспокойство по поводу резкого подъема суннитского исламистского восстания в Ираке. Они не смогли заранее предугадать его, так как сосредоточили все внимание на союзной Сирии. В Тегеране опасаются перспективы возвращения суннитского меньшинства к власти у самых иранских границ. В прошлом страна восемь лет вела войну с Ираком Саддама Хусейна: этот конфликт оставил после себя глубокие шрамы и миллион погибших. Поэтому иранцы стараются избежать повторения подобного сценария.
Как полагает научный сотрудник Высшей школы социальных наук Клеман Терм (Clément Therme), Тегеран опасается дестабилизации Ирака, потому что не хочет оказаться «в окружении несостоявшихся государств. У иранцев и так уже есть граница с Афганистаном».
Гегемония Эр-Рияда под угрозой
По информации американских источников, по меньшей мере три отряда спецподразделения «Аль-Кудс» (главное оружие Ирана за пределами своей территории) уже перешли границу для оказания помощи иракскому генштабу.
Что касается Саудовской Аравии, тут в первую очередь речь идет о моральной поддержке суннитского сообщества, которая опирается на салафитскую (и по своей сути антишиитскую) религиозную риторику. В военной сфере поддержка исламистов носит по большей части финансовый характер: частные организации, бизнесмены и религиозные деятели выделяют поистине колоссальные деньги. Получающие их исламистские группы отличаются большим разнообразием, а объемы средств варьируются.
После свержения Саддама Хусейна в регионе обрисовался своеобразный полумесяц шиитских правительств, от Тегерана до Бейрута, Багдада и Дамаска. Саудовская Аравия оказалась в окружении со всех сторон за исключением востока и юга. В Бахрейне последние три года не стихают направленные против суннитских властей восстания шиитского большинства. Эр-Рияд открыто вмешался в развитие событий, направив свои войска для подавления мятежа. В Йемене продолжает набирать обороты движение зейдитов (ответвление шиизма), которое представляет угрозу для северных границ Саудовской Аравии. Кроме того, внутри самого саудовского королевства вот уже три года бурлят 15% шиитов, которые по большей части проживают в нефтеносной восточной провинции.
В борьбе с шиитами на кону стоит само гегемоническое положение аравийцев. В 2003 году они в штыки восприняли решение американцев сформировать в Ираке шиитское правительство и сейчас серьезно обеспокоены влиянием Тегерана в Багдаде. Они видят за всем руку Ирана, который стремится дестабилизировать их с помощью шиитских восстаний по всему региону. И это беспокойство Эр-Рияда становится лишь сильнее при виде прогресса в переговорах Ирана и западных стран.
Эр-Рияд всегда был главным союзником США в регулировании нефтяного рынка, однако его роль может потерять былое значение в случае нормализации отношений с Ираном, которому принадлежат вторые по величине в мире запасы нефти.
Как бы то ни было, хотя Эр-Рияд сегодня радуется при виде трудностей иракских шиитов, есть все основания усомниться в том, что победа радикалов принесет ему такую уж большую пользу. Да, «Исламское государство Ирака и Леванта» поддерживает тесные связи с саудовским суннитским движением, однако эти исламисты преследуют собственные политические цели: сформировать в регионе халифат на территории нескольких арабских государств. Поэтому в перспективе непомерные амбиции ИГИЛ могут создать угрозу и для границ Саудовской Аравии.
И даже если Эр-Рияд в конечном итоге решит присоединиться к Тегерану, чтобы не допустить этого, будет уже слишком поздно. Риторика религиозной ненависти пустила настолько глубокие корни в общественном мнении всех стран региона, что перейти на чисто политический подход уже вряд ли получится.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
inosmi.ru
Шииты и сунниты: с чем связана эта вспышка ненависти? | Мир | ИноСМИ
В отборочном туре Чемпионата мира по футболу Месси забил гол в ворота сборной Ирана. Повсюду, от Лос-Анджелеса до Тегерана, иранцы повесили головы, а радикалы из «Исламского государства Ирака и Леванта» предлагают аргентинской звезде (его даже окрестили «Абу Мехаддафом аль-Арджантини») присоединиться к джихаду и даже возвели его в ранг «эмира Южной Америки». Где тут связь?
Члены ИГИЛ — это суннитские экстремисты, которые сражаются в Ираке с силами шиитского премьер-министра Нури аль-Малики. А иранская футбольная сборная представляет шиитское государство, которое оказывает поддержку все тому же аль-Малики. Как говорится, враг моего врага — мой друг…
Исламисты из ИГИЛ активно действуют в интернете и стараются привлечь на свою сторону любящую футбол молодежь. Поэтому последние несколько недель они выпускают подобные сообщения в Facebook и Twitter. Их поступки зачастую стоят на грани фарса: так, например, они фактически узурпировали хэштег #WorldCup2014 для распространения снимков своих военных достижений в Ираке.
На Ближнем Востоке, в Ираке, Сирии, Бахрейне, Йемене и даже на востоке Саудовской Аравии враждебность между некоторыми сообществами шиитов и суннитов все больше скатывается в яму неконтролируемого насилия. Сегодня противостояние этих двух религиозных течений лежит в основе иракского кошмара и сирийской трагедии. Соперничество шиитов и суннитов возникло отнюдь не вчера: оно уходит корнями в самые истоки ислама и раздор после смерти пророка (в арабском языке эта смута называется «фитна»). Иногда складывается впечатление, что кто-то намеренно решил подлить масла в огонь. Но кто?
Ударная волна арабских восстаний?
По одной из теорий во всем виноваты арабские революции. Они расшатали утвердившийся стабильный порядок, который был сформирован многолетними диктатурами в регионе. Арабские восстания, от Туниса до Египта и Сирии, принесли с собой ветер динамизма и сдвинули с места тектонические плиты в этой чувствительной зоне.
Так, например, большинство населения в Сирии составляют сунниты, однако отец и сын Асады всегда ставили на первые места сирийских алавитов (10-12%) в ущерб суннитам. Семья Асадов — алавиты, и это религиозное сообщество тесно связано с сирийским государством. Алавиты представляют собой весьма далекое ответвление шиизма, однако их зачастую все равно считают его частью. В первую очередь такой позиции придерживаются суннитские экстремисты (причем вовсе не обязательно сирийские), которые сейчас сражаются в Сирии. Эти радикалы называют алавитов еретиками, точно также как и шиитов.
В Ираке Саддам Хусейн стал первым, кто начал открыто притеснять шиитов. Он держал страну в ежовых рукавицах и, как и Асады, сдерживал порывы представителей разных конфессий своей авторитарной властью. Тем не менее, с течением лет дискриминациями и репрессиями он посеял давшие сегодня всходы зерна религиозной ненависти.
Запад?
В конечном итоге Асад и Хусейн в своих действиях мало чем отличались от Запада, который всячески пользовался межрелигиозными разногласиями для реализации собственных геополитических интересов. Так, с 1920 года по Севрскому мирному договору Ирак оказался под британским мандатом. Британцы решили опереться на большие суннитские кланы, которым начала раздавать титулы и привилегии еще Османская империя.
Как пишет Клеман Гийемо (Clément Guillemot) в «Ключах от Ближнего Востока» (Clefs du Moyen-Orient), «британцы стремились к общему умиротворению региона и пытались защитить путь в Индию с помощью направленной на поддержку суннитов религиозной политики. В борьбе с Османской империей в 1915 году они заключили союзническое соглашение с шерифом Мекки Хусейном и тремя его сыновьями, чтобы обеспечить стабильность в регионе. (…) В Лондоне полагали, что приход к власти суннитов, сторонников светского государства с идеологией панарабского национализма, позволит предотвратить возникновение дальнейших конфликтов между национальными государствами на Ближнем Востоке».
Шииты оказались на вторых ролях, что привело в целой серии восстаний в 1920, 1935, 1936 и 1937 годах. Все они были подавлены британцами.
«Таким образом, после создания государства у шиитов сформировалось ощущение несправедливости из-за малого числа их представителей во властных инстанциях».
Что же касается суннитов, в их сознании укрепились недовольство и горечь по поводу западных вмешательств в судьбу Ближнего Востока в этот период. О подписанном в 1916 году тайном соглашении Сайкса-Пико говорят по сей день, 98 лет спустя!
Договор Сайкса-Пико стал одной из главных целей исламистов ИГИЛ в Twitter. В сети появилось немало сообщений с хэштегом #SykesPicotOver. По их мнению, это соглашение символизирует предательство Запада.
В тот момент британцы пообещали арабским народам сформировать большое независимое королевство, однако тайная договоренность Франции и Великобритании лишь способствовала формированию границ арабских стран в регионе.
В конечно итоге соглашение так и не было реализовано на практике, но оно все равно легло в основу современной политической карты. В ИГИЛ не согласны с этими границами и стремятся перерисовать очертания Ирака и Сирии, основав «халифат» на территории нескольких существующих государств.
Американское вмешательство в Ираке?
Сегодня Ирак оказался под угрозой со стороны исламистов ИГИЛ. Быть может, все это — лишь обратный ход маятника? После свержения диктатуры Саддама Хусейна в 2003 году американцы привели к власти шиитское большинство, а затем вывели силы из Ирака.
«Я сказал лидерам партии «Баас», что отныне путь в правительство для них закрыт, — признал бывший глава американской администрации в Ираке Пол Бремер (Paul Bremer). — Им было позволено делать все, что они захотят: создавать газеты, вернуться к общественной жизни… Но я ошибся, когда доверил реализацию этой меры иракским политикам, которые зашли слишком далеко в ее применении».
После прихода к власти премьер-министр Нури аль-Малики наделал немало ошибок. Он завяз в направленной против суннитов политике, лишил их высоких ответственных постов в армии. Подавление некоторых восстаний обстрелами с воздуха и отправка экстремистски настроенных шиитских вооруженных отрядов привели к тому (неудивительно…), что бывшие военные партии «Баас» Саддама Хусейна решили присоединиться к ИГИЛ. Сегодня часть суннитского населения отдает предпочтение предоставленной исламистами защите, а не той, что может дать им государство.
Геостратегическая борьба Ирана и Саудовской Аравии?
Ирак как исламская и шиитская республика естественно позиционирует себя защитником шиитов. Одни из главных шиитских святынь находятся на иракской земле и могут оказаться под ударом радикалов. Сотни тысяч иранцев каждый год оправляются туда в паломничество. В первую очередь это относится к Кербеле, где расположена гробница имам Хусейна, внука пророка Мухаммеда, который погиб в боях с суннитами в 680 году.
«Иранская нация сделает все, чтобы защитить святые места», — отметил в середине июня президент Ирака Хасан Рухани.
Кроме того, лидер ливанской «Хезболлы» Хасан Насралла заявил, что шиитские мавзолеи в Ираке имеют такое большое значение для движения, что оно готово для их защиты «принести в жертву в пять раз больше, чем в Сирии».
Помимо чисто религиозных интересов иранцами движет беспокойство по поводу резкого подъема суннитского исламистского восстания в Ираке. Они не смогли заранее предугадать его, так как сосредоточили все внимание на союзной Сирии. В Тегеране опасаются перспективы возвращения суннитского меньшинства к власти у самых иранских границ. В прошлом страна восемь лет вела войну с Ираком Саддама Хусейна: этот конфликт оставил после себя глубокие шрамы и миллион погибших. Поэтому иранцы стараются избежать повторения подобного сценария.
Как полагает научный сотрудник Высшей школы социальных наук Клеман Терм (Clément Therme), Тегеран опасается дестабилизации Ирака, потому что не хочет оказаться «в окружении несостоявшихся государств. У иранцев и так уже есть граница с Афганистаном».
Гегемония Эр-Рияда под угрозой
По информации американских источников, по меньшей мере три отряда спецподразделения «Аль-Кудс» (главное оружие Ирана за пределами своей территории) уже перешли границу для оказания помощи иракскому генштабу.
Что касается Саудовской Аравии, тут в первую очередь речь идет о моральной поддержке суннитского сообщества, которая опирается на салафитскую (и по своей сути антишиитскую) религиозную риторику. В военной сфере поддержка исламистов носит по большей части финансовый характер: частные организации, бизнесмены и религиозные деятели выделяют поистине колоссальные деньги. Получающие их исламистские группы отличаются большим разнообразием, а объемы средств варьируются.
После свержения Саддама Хусейна в регионе обрисовался своеобразный полумесяц шиитских правительств, от Тегерана до Бейрута, Багдада и Дамаска. Саудовская Аравия оказалась в окружении со всех сторон за исключением востока и юга. В Бахрейне последние три года не стихают направленные против суннитских властей восстания шиитского большинства. Эр-Рияд открыто вмешался в развитие событий, направив свои войска для подавления мятежа. В Йемене продолжает набирать обороты движение зейдитов (ответвление шиизма), которое представляет угрозу для северных границ Саудовской Аравии. Кроме того, внутри самого саудовского королевства вот уже три года бурлят 15% шиитов, которые по большей части проживают в нефтеносной восточной провинции.
В борьбе с шиитами на кону стоит само гегемоническое положение аравийцев. В 2003 году они в штыки восприняли решение американцев сформировать в Ираке шиитское правительство и сейчас серьезно обеспокоены влиянием Тегерана в Багдаде. Они видят за всем руку Ирана, который стремится дестабилизировать их с помощью шиитских восстаний по всему региону. И это беспокойство Эр-Рияда становится лишь сильнее при виде прогресса в переговорах Ирана и западных стран.
Эр-Рияд всегда был главным союзником США в регулировании нефтяного рынка, однако его роль может потерять былое значение в случае нормализации отношений с Ираном, которому принадлежат вторые по величине в мире запасы нефти.
Как бы то ни было, хотя Эр-Рияд сегодня радуется при виде трудностей иракских шиитов, есть все основания усомниться в том, что победа радикалов принесет ему такую уж большую пользу. Да, «Исламское государство Ирака и Леванта» поддерживает тесные связи с саудовским суннитским движением, однако эти исламисты преследуют собственные политические цели: сформировать в регионе халифат на территории нескольких арабских государств. Поэтому в перспективе непомерные амбиции ИГИЛ могут создать угрозу и для границ Саудовской Аравии.
И даже если Эр-Рияд в конечном итоге решит присоединиться к Тегерану, чтобы не допустить этого, будет уже слишком поздно. Риторика религиозной ненависти пустила настолько глубокие корни в общественном мнении всех стран региона, что перейти на чисто политический подход уже вряд ли получится.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
inosmi.ru
Шииты и сунниты: с чем связана эта вспышка ненависти?
Члены ИГИЛ — это суннитские экстремисты, которые сражаются в Ираке с силами шиитского премьер-министра Нури аль-Малики. А иранская футбольная сборная представляет шиитское государство, которое оказывает поддержку все тому же аль-Малики. Как говорится, враг моего врага — мой друг…
Исламисты из ИГИЛ активно действуют в интернете и стараются привлечь на свою сторону любящую футбол молодежь. Поэтому последние несколько недель они выпускают подобные сообщения в Facebook и Twitter. Их поступки зачастую стоят на грани фарса: так, например, они фактически узурпировали хэштег #WorldCup2014 для распространения снимков своих военных достижений в Ираке.
На Ближнем Востоке, в Ираке, Сирии, Бахрейне, Йемене и даже на востоке Саудовской Аравии враждебность между некоторыми сообществами шиитов и суннитов все больше скатывается в яму неконтролируемого насилия. Сегодня противостояние этих двух религиозных течений лежит в основе иракского кошмара и сирийской трагедии. Соперничество шиитов и суннитов возникло отнюдь не вчера: оно уходит корнями в самые истоки ислама и раздор после смерти пророка (в арабском языке эта смута называется «фитна»). Иногда складывается впечатление, что кто-то намеренно решил подлить масла в огонь. Но кто?
Ударная волна арабских восстаний?
По одной из теорий во всем виноваты арабские революции. Они расшатали утвердившийся стабильный порядок, который был сформирован многолетними диктатурами в регионе. Арабские восстания, от Туниса до Египта и Сирии, принесли с собой ветер динамизма и сдвинули с места тектонические плиты в этой чувствительной зоне.
Так, например, большинство населения в Сирии составляют сунниты, однако отец и сын Асады всегда ставили на первые места сирийских алавитов (10-12%) в ущерб суннитам. Семья Асадов — алавиты, и это религиозное сообщество тесно связано с сирийским государством. Алавиты представляют собой весьма далекое ответвление шиизма, однако их зачастую все равно считают его частью. В первую очередь такой позиции придерживаются суннитские экстремисты (причем вовсе не обязательно сирийские), которые сейчас сражаются в Сирии. Эти радикалы называют алавитов еретиками, точно также как и шиитов.
В Ираке Саддам Хусейн стал первым, кто начал открыто притеснять шиитов. Он держал страну в ежовых рукавицах и, как и Асады, сдерживал порывы представителей разных конфессий своей авторитарной властью. Тем не менее, с течением лет дискриминациями и репрессиями он посеял давшие сегодня всходы зерна религиозной ненависти.
Запад?
В конечном итоге Асад и Хусейн в своих действиях мало чем отличались от Запада, который всячески пользовался межрелигиозными разногласиями для реализации собственных геополитических интересов. Так, с 1920 года по Севрскому мирному договору Ирак оказался под британским мандатом. Британцы решили опереться на большие суннитские кланы, которым начала раздавать титулы и привилегии еще Османская империя.
Как пишет Клеман Гийемо (Clément Guillemot) в «Ключах от Ближнего Востока» (Clefs du Moyen-Orient), «британцы стремились к общему умиротворению региона и пытались защитить путь в Индию с помощью направленной на поддержку суннитов религиозной политики. В борьбе с Османской империей в 1915 году они заключили союзническое соглашение с шерифом Мекки Хусейном и тремя его сыновьями, чтобы обеспечить стабильность в регионе. (…) В Лондоне полагали, что приход к власти суннитов, сторонников светского государства с идеологией панарабского национализма, позволит предотвратить возникновение дальнейших конфликтов между национальными государствами на Ближнем Востоке».
Шииты оказались на вторых ролях, что привело в целой серии восстаний в 1920, 1935, 1936 и 1937 годах. Все они были подавлены британцами.
«Таким образом, после создания государства у шиитов сформировалось ощущение несправедливости из-за малого числа их представителей во властных инстанциях».
Что же касается суннитов, в их сознании укрепились недовольство и горечь по поводу западных вмешательств в судьбу Ближнего Востока в этот период. О подписанном в 1916 году тайном соглашении Сайкса-Пико говорят по сей день, 98 лет спустя!
Договор Сайкса-Пико стал одной из главных целей исламистов ИГИЛ в Twitter. В сети появилось немало сообщений с хэштегом #SykesPicotOver. По их мнению, это соглашение символизирует предательство Запада.
В тот момент британцы пообещали арабским народам сформировать большое независимое королевство, однако тайная договоренность Франции и Великобритании лишь способствовала формированию границ арабских стран в регионе.
В конечно итоге соглашение так и не было реализовано на практике, но оно все равно легло в основу современной политической карты. В ИГИЛ не согласны с этими границами и стремятся перерисовать очертания Ирака и Сирии, основав «халифат» на территории нескольких существующих государств.
Американское вмешательство в Ираке?
Сегодня Ирак оказался под угрозой со стороны исламистов ИГИЛ. Быть может, все это — лишь обратный ход маятника? После свержения диктатуры Саддама Хусейна в 2003 году американцы привели к власти шиитское большинство, а затем вывели силы из Ирака.
«Я сказал лидерам партии «Баас», что отныне путь в правительство для них закрыт, — признал бывший глава американской администрации в Ираке Пол Бремер (Paul Bremer). — Им было позволено делать все, что они захотят: создавать газеты, вернуться к общественной жизни… Но я ошибся, когда доверил реализацию этой меры иракским политикам, которые зашли слишком далеко в ее применении».
После прихода к власти премьер-министр Нури аль-Малики наделал немало ошибок. Он завяз в направленной против суннитов политике, лишил их высоких ответственных постов в армии. Подавление некоторых восстаний обстрелами с воздуха и отправка экстремистски настроенных шиитских вооруженных отрядов привели к тому (неудивительно…), что бывшие военные партии «Баас» Саддама Хусейна решили присоединиться к ИГИЛ. Сегодня часть суннитского населения отдает предпочтение предоставленной исламистами защите, а не той, что может дать им государство.
Геостратегическая борьба Ирана и Саудовской Аравии?
Ирак как исламская и шиитская республика естественно позиционирует себя защитником шиитов. Одни из главных шиитских святынь находятся на иракской земле и могут оказаться под ударом радикалов. Сотни тысяч иранцев каждый год оправляются туда в паломничество. В первую очередь это относится к Кербеле, где расположена гробница имам Хусейна, внука пророка Мухаммеда, который погиб в боях с суннитами в 680 году.
«Иранская нация сделает все, чтобы защитить святые места», — отметил в середине июня президент Ирака Хасан Рухани.
Кроме того, лидер ливанской «Хезболлы» Хасан Насралла заявил, что шиитские мавзолеи в Ираке имеют такое большое значение для движения, что оно готово для их защиты «принести в жертву в пять раз больше, чем в Сирии».
Помимо чисто религиозных интересов иранцами движет беспокойство по поводу резкого подъема суннитского исламистского восстания в Ираке. Они не смогли заранее предугадать его, так как сосредоточили все внимание на союзной Сирии. В Тегеране опасаются перспективы возвращения суннитского меньшинства к власти у самых иранских границ. В прошлом страна восемь лет вела войну с Ираком Саддама Хусейна: этот конфликт оставил после себя глубокие шрамы и миллион погибших. Поэтому иранцы стараются избежать повторения подобного сценария.
Как полагает научный сотрудник Высшей школы социальных наук Клеман Терм (Clément Therme), Тегеран опасается дестабилизации Ирака, потому что не хочет оказаться «в окружении несостоявшихся государств. У иранцев и так уже есть граница с Афганистаном».
Гегемония Эр-Рияда под угрозой
По информации американских источников, по меньшей мере три отряда спецподразделения «Аль-Кудс» (главное оружие Ирана за пределами своей территории) уже перешли границу для оказания помощи иракскому генштабу.
Что касается Саудовской Аравии, тут в первую очередь речь идет о моральной поддержке суннитского сообщества, которая опирается на салафитскую (и по своей сути антишиитскую) религиозную риторику. В военной сфере поддержка исламистов носит по большей части финансовый характер: частные организации, бизнесмены и религиозные деятели выделяют поистине колоссальные деньги. Получающие их исламистские группы отличаются большим разнообразием, а объемы средств варьируются.
После свержения Саддама Хусейна в регионе обрисовался своеобразный полумесяц шиитских правительств, от Тегерана до Бейрута, Багдада и Дамаска. Саудовская Аравия оказалась в окружении со всех сторон за исключением востока и юга. В Бахрейне последние три года не стихают направленные против суннитских властей восстания шиитского большинства. Эр-Рияд открыто вмешался в развитие событий, направив свои войска для подавления мятежа. В Йемене продолжает набирать обороты движение зейдитов (ответвление шиизма), которое представляет угрозу для северных границ Саудовской Аравии. Кроме того, внутри самого саудовского королевства вот уже три года бурлят 15% шиитов, которые по большей части проживают в нефтеносной восточной провинции.
В борьбе с шиитами на кону стоит само гегемоническое положение аравийцев. В 2003 году они в штыки восприняли решение американцев сформировать в Ираке шиитское правительство и сейчас серьезно обеспокоены влиянием Тегерана в Багдаде. Они видят за всем руку Ирана, который стремится дестабилизировать их с помощью шиитских восстаний по всему региону. И это беспокойство Эр-Рияда становится лишь сильнее при виде прогресса в переговорах Ирана и западных стран.
Эр-Рияд всегда был главным союзником США в регулировании нефтяного рынка, однако его роль может потерять былое значение в случае нормализации отношений с Ираном, которому принадлежат вторые по величине в мире запасы нефти.
Как бы то ни было, хотя Эр-Рияд сегодня радуется при виде трудностей иракских шиитов, есть все основания усомниться в том, что победа радикалов принесет ему такую уж большую пользу. Да, «Исламское государство Ирака и Леванта» поддерживает тесные связи с саудовским суннитским движением, однако эти исламисты преследуют собственные политические цели: сформировать в регионе халифат на территории нескольких арабских государств. Поэтому в перспективе непомерные амбиции ИГИЛ могут создать угрозу и для границ Саудовской Аравии.
И даже если Эр-Рияд в конечном итоге решит присоединиться к Тегерану, чтобы не допустить этого, будет уже слишком поздно. Риторика религиозной ненависти пустила настолько глубокие корни в общественном мнении всех стран региона, что перейти на чисто политический подход уже вряд ли получится.
kavpolit.com
«Исламское государство» | Блог Сергея Короля
Прочитал книгу об истории ИГИЛ (террористическая организация, запрещённая на территории бла-бла-бла).
Книжка — плод совместного творчества американского журналиста Майкла Вайса и сирийского аналитика Хасана Хасана. За фотографию спасибо «Афише» (там же есть неплохой конспект).
ИГИЛ в последний год стал главной темой новостей. Так я решил прочитать книжку о происхождении и развитии этого движения. Думал прочитать о «джихади Джонни» и других цифровых мутациях терроризма, но пришлось погрузиться в целый исторический ближневосточный пласт.
Большая часть разговоров с родившимся на западе новобранцами ИГИЛ похоже скорее на сатиру, чем на выражение искренней приверженности «Исламскому государству»: «»Исламское государство» продаёт в Ракке крем для волос и «Нутеллу»?», «Мне надо брать с собой айпад, чтобы сообщить маме, что я благополучно добрался до халифата?», «Мне сказали, что здесь будет GTA V!».
Читать «Исламское государство» непросто. Формально этот нон-фишкшен, но на деле книга кажется ориентированной на подготовленного читателя. В ней много имён, географических названий, исторических и религиозных отсылок. Всё это объясняется вскользь или вообще не объясняется. Приходится либо читать по вершкам, либо гуглить пять раз на страницу.
Хамза Махмуд был 15-летним подростком из зажиточной семьи, живущей в Камишли, на севере Сирии. Родители Хамзы узнали, что их сын вступил в ИГИЛ, после того как летом 2014 он стал регулярно и надолго сбегать из дома. После многих неудачных попыток удержать его от возвращения в группировку, отец Хамзы сломал ему ногу. Когда нога зажила, парень сбежал из дома и порвал с родителями.
Книга мне понравилась. Кажется, что я немного разобрался в ИГИЛ. Вот что удалось узнать:
- ИГИЛ возник не случайно. Террористическая организация выросла из многолетней вражды ближневосточных народов. Вражда продолжается веками, но активизировалась последние несколько десятков лет.
- Ключ к вражде в мусульманских религиозных движениях. Есть шииты, которые помимо Аллаха чтут святых. Есть сунниты, они склоняются к единобожию. На Ближнем Востоке шиитов больше чем суннитов, они уверенней в себе. Сунниты чувствуют себя униженными, даже когда находятся в большинстве (это называется мадхлумийя — чувство, словно шииты нападают на тебя со всех сторон). Шииты и сунниты не любят друг друга, вплоть до массовой резни.
- ИГИЛ — это суннитская организация. ИГИЛ борется с шиитами Ирака и Афганистана, а также с алавитами, мульсульманским течением в Сирии. В войне на стороне шиитов участвует Иран и ливанская террористическая группировка «Хезболла».
- Все стороны конфликта отличаются жестокостью и непримиримостью друг к другу. Они устраивают геноцид, взрывы, похищения, пытки. Однако «Исламское государство» умело использует суннитскую обиду на окружающий мир, призывая верующих объединиться, вступить в ИГИЛ и защитить себя.
- Ближневосточное поле действий очень динамичное, непостоянное. Постоянно возникают новые группировки, старые заключают союзы и начинают воевать друг с другом. Часто западные страны оказывают поддержку одной из сторон, а через несколько месяцев её впитывает ИГИЛ.
- Массовые казни пленных и прочие ужасы западным людям кажутся дикостью. Однако мусульмане относятся к этому с пониманием и даже с одобрением: вот, мол, ребята живут по шариату.
- Страх — это главное оружие «Исламского государства». Боевики устраивают показательные казни шиитских военных. Это вселяет ужас в самодельных армиях и ополчениях, которые тренирует и снабжает Запад. При первой возможности они бросают оружие и бегут.
- На захваченных территориях ИГИЛ строит подобие государства: печатает деньги, собирает налоги, платит зарплаты, обслуживает инфраструктуру. Это повышает лояльность местных жителей, которых до этого кошмарили то группировки, то регулярные государственные армии.
- Имамы и вербовщики ИГИЛ умеют привлекать новых сторонников. Одних они увлекают салафизмом, призывая к «чистому» исламу. Других призывают защитить женщин и детей от действий сирийских военных. Третьих приглашают участвовать в строительстве нового государства. А кого-то просто зовут пострелять и испытать адреналиновый кайф.
- Местные военные, спецслужбы и западные страны постоянно бьют боевиков: на Ближнем Востоке и за рубежом. Однако кроме снижения численности это оказывает побочный эффект выбраковки. Неосторожные и неопытные боевики погибают или попадают в тюрьму, а умные, умелые и хитрые остаются и развиваются.
- «Исламское государство» оправдывает свои действия древним пророчеством. Якобы в предместьях сирийского города Дабик состоится последняя битва между мусульманами и неверными (их представят крестоносцы). Когда западные страны объявили о создании коалиции против ИГИЛ, это подпитало миф о скорой финальной битве.
- В ИГИЛ попадает немало новобранцев из Европы, в том числе из Великобритании и Франции. Это молодые люди, которые разбираются в современных технологиях. Они используют для вербовки Телеграм и Вконтакте, хранят деньги в биткойнах, режиссируют и снимают пропагандистские фильмы. ИГИЛ — самая продвинутая террористическая организация.
- «Исламское государство» возможно отбросить военным путём: бомбардировками и спецоперациями. Нетрудно ослабить её финансовые потоки и посадить сторонников в западных странах. В ближайшей перспективе возможно разрушение ИГИЛ как организации, превращение её в одну из множества террористических группировок.
- Однако это не решит проблему с исламским терроризмом. На Ближнем Востоке всё равно будет неспокойно: ИГИЛ, «Талибан», «Аль Каида» и другие организации питаются внутриконфессиональной нетерпимостью. Нельзя так просто взять и прекратить вражду. Этот котёл будет тлеть еще очень долго.
sergeykorol.ru
Шииты и сунниты: с чем связана эта вспышка ненависти?
Члены ИГИЛ — это суннитские экстремисты, которые сражаются в Ираке с силами шиитского премьер-министра Нури аль-Малики. А иранская футбольная сборная представляет шиитское государство, которое оказывает поддержку все тому же аль-Малики. Как говорится, враг моего врага — мой друг…
Исламисты из ИГИЛ активно действуют в интернете и стараются привлечь на свою сторону любящую футбол молодежь. Поэтому последние несколько недель они выпускают подобные сообщения в Facebook и Twitter. Их поступки зачастую стоят на грани фарса: так, например, они фактически узурпировали хэштег #WorldCup2014 для распространения снимков своих военных достижений в Ираке.
На Ближнем Востоке, в Ираке, Сирии, Бахрейне, Йемене и даже на востоке Саудовской Аравии враждебность между некоторыми сообществами шиитов и суннитов все больше скатывается в яму неконтролируемого насилия. Сегодня противостояние этих двух религиозных течений лежит в основе иракского кошмара и сирийской трагедии. Соперничество шиитов и суннитов возникло отнюдь не вчера: оно уходит корнями в самые истоки ислама и раздор после смерти пророка (в арабском языке эта смута называется «фитна»). Иногда складывается впечатление, что кто-то намеренно решил подлить масла в огонь. Но кто?
Ударная волна арабских восстаний?
По одной из теорий во всем виноваты арабские революции. Они расшатали утвердившийся стабильный порядок, который был сформирован многолетними диктатурами в регионе. Арабские восстания, от Туниса до Египта и Сирии, принесли с собой ветер динамизма и сдвинули с места тектонические плиты в этой чувствительной зоне.
Так, например, большинство населения в Сирии составляют сунниты, однако отец и сын Асады всегда ставили на первые места сирийских алавитов (10-12%) в ущерб суннитам. Семья Асадов — алавиты, и это религиозное сообщество тесно связано с сирийским государством. Алавиты представляют собой весьма далекое ответвление шиизма, однако их зачастую все равно считают его частью. В первую очередь такой позиции придерживаются суннитские экстремисты (причем вовсе не обязательно сирийские), которые сейчас сражаются в Сирии. Эти радикалы называют алавитов еретиками, точно также как и шиитов.
В Ираке Саддам Хусейн стал первым, кто начал открыто притеснять шиитов. Он держал страну в ежовых рукавицах и, как и Асады, сдерживал порывы представителей разных конфессий своей авторитарной властью. Тем не менее, с течением лет дискриминациями и репрессиями он посеял давшие сегодня всходы зерна религиозной ненависти.
Запад?
В конечном итоге Асад и Хусейн в своих действиях мало чем отличались от Запада, который всячески пользовался межрелигиозными разногласиями для реализации собственных геополитических интересов. Так, с 1920 года по Севрскому мирному договору Ирак оказался под британским мандатом. Британцы решили опереться на большие суннитские кланы, которым начала раздавать титулы и привилегии еще Османская империя.
Как пишет Клеман Гийемо (Clément Guillemot) в «Ключах от Ближнего Востока» (Clefs du Moyen-Orient), «британцы стремились к общему умиротворению региона и пытались защитить путь в Индию с помощью направленной на поддержку суннитов религиозной политики. В борьбе с Османской империей в 1915 году они заключили союзническое соглашение с шерифом Мекки Хусейном и тремя его сыновьями, чтобы обеспечить стабильность в регионе. (…) В Лондоне полагали, что приход к власти суннитов, сторонников светского государства с идеологией панарабского национализма, позволит предотвратить возникновение дальнейших конфликтов между национальными государствами на Ближнем Востоке».
Шииты оказались на вторых ролях, что привело в целой серии восстаний в 1920, 1935, 1936 и 1937 годах. Все они были подавлены британцами.
«Таким образом, после создания государства у шиитов сформировалось ощущение несправедливости из-за малого числа их представителей во властных инстанциях».
Что же касается суннитов, в их сознании укрепились недовольство и горечь по поводу западных вмешательств в судьбу Ближнего Востока в этот период. О подписанном в 1916 году тайном соглашении Сайкса-Пико говорят по сей день, 98 лет спустя!
Договор Сайкса-Пико стал одной из главных целей исламистов ИГИЛ в Twitter. В сети появилось немало сообщений с хэштегом #SykesPicotOver. По их мнению, это соглашение символизирует предательство Запада.
В тот момент британцы пообещали арабским народам сформировать большое независимое королевство, однако тайная договоренность Франции и Великобритании лишь способствовала формированию границ арабских стран в регионе.
В конечно итоге соглашение так и не было реализовано на практике, но оно все равно легло в основу современной политической карты. В ИГИЛ не согласны с этими границами и стремятся перерисовать очертания Ирака и Сирии, основав «халифат» на территории нескольких существующих государств.
Американское вмешательство в Ираке?
Сегодня Ирак оказался под угрозой со стороны исламистов ИГИЛ. Быть может, все это — лишь обратный ход маятника? После свержения диктатуры Саддама Хусейна в 2003 году американцы привели к власти шиитское большинство, а затем вывели силы из Ирака.
«Я сказал лидерам партии «Баас», что отныне путь в правительство для них закрыт, — признал бывший глава американской администрации в Ираке Пол Бремер (Paul Bremer). — Им было позволено делать все, что они захотят: создавать газеты, вернуться к общественной жизни… Но я ошибся, когда доверил реализацию этой меры иракским политикам, которые зашли слишком далеко в ее применении».
После прихода к власти премьер-министр Нури аль-Малики наделал немало ошибок. Он завяз в направленной против суннитов политике, лишил их высоких ответственных постов в армии. Подавление некоторых восстаний обстрелами с воздуха и отправка экстремистски настроенных шиитских вооруженных отрядов привели к тому (неудивительно…), что бывшие военные партии «Баас» Саддама Хусейна решили присоединиться к ИГИЛ. Сегодня часть суннитского населения отдает предпочтение предоставленной исламистами защите, а не той, что может дать им государство.
Геостратегическая борьба Ирана и Саудовской Аравии?
Ирак как исламская и шиитская республика естественно позиционирует себя защитником шиитов. Одни из главных шиитских святынь находятся на иракской земле и могут оказаться под ударом радикалов. Сотни тысяч иранцев каждый год оправляются туда в паломничество. В первую очередь это относится к Кербеле, где расположена гробница имам Хусейна, внука пророка Мухаммеда, который погиб в боях с суннитами в 680 году.
«Иранская нация сделает все, чтобы защитить святые места», — отметил в середине июня президент Ирака Хасан Рухани.
Кроме того, лидер ливанской «Хезболлы» Хасан Насралла заявил, что шиитские мавзолеи в Ираке имеют такое большое значение для движения, что оно готово для их защиты «принести в жертву в пять раз больше, чем в Сирии».
Помимо чисто религиозных интересов иранцами движет беспокойство по поводу резкого подъема суннитского исламистского восстания в Ираке. Они не смогли заранее предугадать его, так как сосредоточили все внимание на союзной Сирии. В Тегеране опасаются перспективы возвращения суннитского меньшинства к власти у самых иранских границ. В прошлом страна восемь лет вела войну с Ираком Саддама Хусейна: этот конфликт оставил после себя глубокие шрамы и миллион погибших. Поэтому иранцы стараются избежать повторения подобного сценария.
Как полагает научный сотрудник Высшей школы социальных наук Клеман Терм (Clément Therme), Тегеран опасается дестабилизации Ирака, потому что не хочет оказаться «в окружении несостоявшихся государств. У иранцев и так уже есть граница с Афганистаном».
Гегемония Эр-Рияда под угрозой
По информации американских источников, по меньшей мере три отряда спецподразделения «Аль-Кудс» (главное оружие Ирана за пределами своей территории) уже перешли границу для оказания помощи иракскому генштабу.
Что касается Саудовской Аравии, тут в первую очередь речь идет о моральной поддержке суннитского сообщества, которая опирается на салафитскую (и по своей сути антишиитскую) религиозную риторику. В военной сфере поддержка исламистов носит по большей части финансовый характер: частные организации, бизнесмены и религиозные деятели выделяют поистине колоссальные деньги. Получающие их исламистские группы отличаются большим разнообразием, а объемы средств варьируются.
После свержения Саддама Хусейна в регионе обрисовался своеобразный полумесяц шиитских правительств, от Тегерана до Бейрута, Багдада и Дамаска. Саудовская Аравия оказалась в окружении со всех сторон за исключением востока и юга. В Бахрейне последние три года не стихают направленные против суннитских властей восстания шиитского большинства. Эр-Рияд открыто вмешался в развитие событий, направив свои войска для подавления мятежа. В Йемене продолжает набирать обороты движение зейдитов (ответвление шиизма), которое представляет угрозу для северных границ Саудовской Аравии. Кроме того, внутри самого саудовского королевства вот уже три года бурлят 15% шиитов, которые по большей части проживают в нефтеносной восточной провинции.
В борьбе с шиитами на кону стоит само гегемоническое положение аравийцев. В 2003 году они в штыки восприняли решение американцев сформировать в Ираке шиитское правительство и сейчас серьезно обеспокоены влиянием Тегерана в Багдаде. Они видят за всем руку Ирана, который стремится дестабилизировать их с помощью шиитских восстаний по всему региону. И это беспокойство Эр-Рияда становится лишь сильнее при виде прогресса в переговорах Ирана и западных стран.
Эр-Рияд всегда был главным союзником США в регулировании нефтяного рынка, однако его роль может потерять былое значение в случае нормализации отношений с Ираном, которому принадлежат вторые по величине в мире запасы нефти.
Как бы то ни было, хотя Эр-Рияд сегодня радуется при виде трудностей иракских шиитов, есть все основания усомниться в том, что победа радикалов принесет ему такую уж большую пользу. Да, «Исламское государство Ирака и Леванта» поддерживает тесные связи с саудовским суннитским движением, однако эти исламисты преследуют собственные политические цели: сформировать в регионе халифат на территории нескольких арабских государств. Поэтому в перспективе непомерные амбиции ИГИЛ могут создать угрозу и для границ Саудовской Аравии.
И даже если Эр-Рияд в конечном итоге решит присоединиться к Тегерану, чтобы не допустить этого, будет уже слишком поздно. Риторика религиозной ненависти пустила настолько глубокие корни в общественном мнении всех стран региона, что перейти на чисто политический подход уже вряд ли получится.
kavpolit.ru