Фалезский котёл. Роковые решения вермахта
Фалезский котёл
В ОКБ, конечно, поняли, как опасен захват американцами Авранша. В штаб главнокомандующего войсками Западного фронта и командующего группой армий «Б» устремился поток срочных приказов. «Не дать противнику возможности выйти на оперативный простор. Каждый солдат должен стоять до конца».
Немного позднее поступила радиограмма:
«Фюрер приказывает все наличные танковые силы отвести с фронта, передать в распоряжение генерала Эбербаха и контратаковать ими Авранш».
Осуществить эту контратаку было невероятно трудно, но в ночь с 7 на 8 августа она, наконец, началась. После некоторого успеха на рассвете контратака провалилась из-за налётов авиации союзников. Впервые в истории наступающие части были остановлены одной лишь бомбардировкой с воздуха.
Авраншская брешь теперь неуклонно расширялась. Через неё на открытую местность между Сеной и Луарой дивизия за дивизией шли танки 3-й армии генерала Паттона. Их первой задачей было овладеть г. Ле-Ман, второй — отрезать ослабленным и рассеянным немецким войскам пути отступления на юг через Луару и окружить их в Бретани.
Левый фланг 7-й немецкой армии теперь висел в воздухе. Изменить ход событий с помощью небольшого количества пополнений не удалось. Овладев 10 августа Ле-Маном, 1-я американская армия обходила 7-ю немецкую армию с юга, в то время как 3-я американская армия по дуге окружала её с востока.
Но американский план окружения предусматривал более крупные масштабы, чем этот котёл. Основной удар американцы теперь наносили в направлении на Шартр, а мощный вспомогательный удар нацелили на центральные плёсы Сены южнее Парижа. Цель этой операции была ясна. Она состояла в том, чтобы перерезать немецкие коммуникации западнее Парижа и окружить 7-ю полевую и 5-ю танковую армии к югу от нижнего течения Сены.
Тяжёлые бои между 10 и 20 августа, стоившие нам огромных, уже невосполнимых потерь в живой силе и технике, привели к сужению кольца окружения вокруг 7-й немецкой армии. Во время этого сражения на левом фланге 2-й английской армии находилась 1-я канадская армия.
Так возник знаменитый Фалезский котёл. Благодаря своей большой мобильности 5-я танковая армия сумела выскочить из этого котла более или менее невредимой, но ей ещё угрожало окружение в районе Шартр — Дре.
Чтобы показать, какая неразбериха царила позади нашей линии фронта, приведу такой пример. Первым солдатом союзников, вступившим в Шартр, был один военный корреспондент на виллисе. Когда немцы взяли его в плен, он в самых неумеренных выражениях высказывал своё недовольство тем, что американские танки не прибыли в назначенный срок.
Поделитесь на страничкеhistory.wikireading.ru
Глава 28 . В Фалезском котле. По колено в крови. Откровения эсэсовца
Глава 28. В Фалезском котле
Все подразделения 2-го полка «Дас Райх» собирали для соединения с 9-й танковой дивизией СС «Гогенштауфен» и создания прохода из угрожающе сужавшегося Фалезского котла. Мой взвод был снят с мортенского участка, но штурм высоты 314 продолжался еще 6 дней. Нашим частям так и не удалось овладеть ею, невзирая на огромные потери, сравнимые разве что с жуткой резней.
К12 августа 2-й танковый полк СС прибыл в лесной массив в районе Аржентана, расположенного в 22 километрах южнее Фалеза. Там мы и соединились с частями 9-й танковой дивизии СС «Гогенштауфен». Французская 2-я бронетанковая дивизия и американская 3-я армия также соединились на участках, где действовали канадцы и англичане. Четыре армии союзников замерли в растерянности, засыпав командование просьбами разрешить им пересекать предписанные границы между соединениями. Эта бюрократическая волокита дала нашему командованию достаточно времени понять, что союзники замышляют окружить Фалезский выступ и устроить в нем котел.
2-й полк «Дас Райх» и 9-я танковая дивизия СС «Гогенштауфен» получили приказ выдвинуться на участок и сформировать проход, через который из кольца окружения могли бы выбраться наши войска до начала наступления войск союзников.
16 августа мы атаковали дислоцированную в лесном массиве севернее Фалеза 2-ю канадскую пехотную дивизию. Хорошо продуманная диспозиция позволила нам нанести канадцам значительный урон. В замысел нашей операции не входило отбросить канадцев подальше или разгромить их, а существенно замедлить их продвижение с тем, чтобы как можно больше наших частей вырвались бы из котла.
Два дня спустя наша разведка доложила о том, что 1-я польская бронетанковая дивизия выдвинулась к высоте 262 у Мон-Ормеля восточнее участка канадцев. Задачей поляков было предотвратить наше контрнаступление с востока и воспрепятствовать нашим усилиям по обеспечению выхода из Фалезского котла. Высота 262 занимала господствующее положение, оттуда полностью контролировалось шоссе на Вимутье, единственная в тот период дорога, позволявшая выбраться из кольца окружения.
Приказ мы получили вечером 18 августа. 2-й полк «Дас Райх» наносил удар по 1-й польской бронетанковой дивизии у высоты 262, после чего, резко повернув назад, угодил в котел у Вимутье. Задачей 9-й танковой дивизии СС «Гогенштауфен» было оказание нам поддержки. Оказавшись в котле, мы обеспечивали огнем прикрытия отходившие вдоль дороги на Вимутье наши части.
Мы нанесли полякам удар в районе высоты 262 — сначала артподготовка, потом танковая атака. Они неплохо владели таким оружием, как американские «Шерманы М4», однако лесистая местность заставила их изменять направление, и нашим артиллеристам, минометчикам и танкистам не составило труда предугадать, куда они повернут. Наши «тигры» и «пантеры», методично расстреливая их машины, нанесли неприятелю ощутимый урон.
Штурм высоты 262 не имел ничего общего с предыдущим штурмом — резней под Мортеном. На нашей стороне было численное превосходство и солидная огневая поддержка. Вековые деревья служили отличным укрытием, и мы сумели вклиниться в польскую линию обороны, захватить множество минометов и станковых пулеметов уже в первые часы атаки.
Наши командиры сумели организовать упорядоченный отход для перегруппировки сил и пополнения запасов снарядов и патронов… Высота 262 была усеяна дымящимися «шерманами» и телами погибших поляков. Наши потери в ходе первой атаки были минимальными.
В тот же вечер мы начали второй штурм высоты 262, действовавшая поблизости канадская дивизия пришла на выручку полякам, обеспечив поддержку артогнем. Мы были вынуждены разделить силы 2-го полка «Дас Райх» и 9-й танковой дивизии СС для нанесения флангового удара с последующим уничтожением по позициям полевой артиллерии канадцев. Нам потребовалось менее часа для выхода к канадским позициям, но в этот момент польские пехотинцы при поддержке полевых орудий нанесли нам ощутимые потери. Поляки, окопавшись, заняли круговую оборону, подтянув тяжелые и средние пулеметы и минометы, а также танки «Шерман М4». Поляки оказали нам куда более ожесточенное сопротивление, чем мы ожидали, и к 20 часам наша атака захлебнулась.
До полуночи мы в третий раз атаковали позиции поляков, в результате чего из фаустпатронов в упор подбили всего лишь с полдесятка «шерманов». На этот раз сопротивление противника не было таким ожесточенным, и наши командиры предположили, что поляки отошли для соединения с частями канадской дивизии.
Мой взвод действовал в основном в тылу, обеспечивая радиокорректировку огня минометных и артиллерийских расчетов и действий танкистов. Наш взвод, не успев подняться на высоту 262, получил приказ на ночь окопаться.
Мы предпринимали попытки полностью овладеть высотой, но ощутимых результатов они не принесли. С рассветом всех нас снова вызвали на командный пункт штаба для отчета.
Высота 262 уподобилась кладбищу — людскому и подбитой техники. Все понимали, что силы поляков на исходе, и наши командиры планировали мощный удар с привлечением танков 2-го полка и 9-й дивизии СС с целью полного овладения высотой, включая выход на ее вершину.
Никто из нас так и не заснул, отчего-то все вдруг ощутили подъем сил и готовились выполнить поставленную задачу. Вышестоящее командование требовало от наших офицеров любыми средствами прорвать линию обороны поляков, разгромить канадцев с целью прорыва в Фалезский котел и обеспечения выхода из окружения наших войск по дороге на Вимутье.
К 11.30 утра план штурма был готов, все детали продуманы. Вскоре после полудня мы начали массированный обстрел высоты 262 из артиллерийских орудий — необходимо было нажать на поляков, чтобы они были поуступчивее. К высоте устремились наши вездеходы и танки, к 13 часам мы сумели одолеть две трети подъема на высоту. Неприятельские «шерманы 4M» отползали назад, а под огнем нашей артиллерии такой отход был сопряжен с немалым риском для врага. Примерно в 13.45 вершина высоты была полностью очищена от противника. Потеряв в ходе атаки высоты 262 около тысячи солдат, мы все же сумели подбить свыше 50 машин типа «шерман 4M», захватить большое количество вражеских минометов и станковых пулеметов.
После этого штабисты сосредоточили внимание на дислоцированной в лесном массиве канадской дивизии. 9-й дивизии СС «Гогенштауфен» было приказано атаковать союзников, а 2-й полк СС тем временем должен был повернуть на север и расположить силы по обе стороны дороги на Вимутье. Мы продолжали углубляться в кольцо окружения, а наши бойцы вермахта и люфтваффе отходили по лесной прогалине в нашем тылу. Союзники сосредоточили артогонь на дороге, что в значительной степени осложняло условия отхода наших сил. Снаряды, разрываясь, пригибали стволы деревьев к земле, словно тонкие веточки, выворачивали их с корнем. В небо черными гейзерами устремлялась земля. По мере нашего углубления в кольцо окружения союзники вынуждены были отводить полевые орудия дальше в тыл из-за опасений, что мы захватим их. Это обеспечивало желанную передышку, позволявшую быстро и без помех выйти из котла.
Утром 21 августа поступило распоряжение прекратить продвижение вперед. Мы сделали все возможное для обеспечения бесперебойного выхода наших частей из кольца окружения. 2-й полк СС менял направление на противоположное и теперь уже сам выбирался из котла. Мы, побывав в пасти у льва, теперь отходили, рискуя сами оказаться блокированными со всех сторон.
Дорогу на Вимутье усеивали тела наших погибших солдат и покореженная техника. Увертываясь, как могли, от снарядов союзников, мы пристроились в хвост отступавшим частям вермахта и люфтваффе. Передвигались мы в довольно быстром темпе, иногда наша разрозненная колонна останавливалась — шедшим впереди было непросто перебраться черёз груды тел погибших, а иногда требовалось убирать с дороги перегораживавшую проезд подбитую технику. Я с тревогой отметил, что наступали мы куда быстрее и организованнее, чем отступали. Люди гроздьями повисли на всем, что двигалось. Кое-кто, кому недоставало ловкости, сваливались и едва не оказывались под колесами. Кроме вражеской артиллерии, препятствующей нам во время отхода, доставалось и от ее авиации — самолетов Р-47 и Р-51, сбрасывавших на нас бомбы.
В деревне Сен-Ламберт я впервые услышал название «Todesgang» («дорога смерти») применительно к Вимутье. Отход из кольца окружения превратился в ожесточенную схватку, но благодаря самоотверженности 2-го полка СС стал возможен выход из котла 100 тысяч немецких солдат и офицеров. Но остальные 50 тысяч навеки остались лежать там.
В течение последующих двух месяцев наш полк и большая часть дивизий вермахта были оттеснены к границам Германии. В первых числах октября 1944 года нам предоставили несколько дней для отдыха и пополнения полка личным составом перед запланированным захватом бельгийского Антверпена.
Когда мы находились на отдыхе, командование выделило время для раздачи наград, чинов и всякого рода торжественных церемоний. Наш новый командир бригадефюрер Баум решил повысить меня до шарфюрера (унтерфельдфебеля вермахта). Я почти всю войну пробыл командиром взвода, но начальство соблаговолило признать это лишь 12 октября 1944 года, присвоив мне соответствующее должности звание. Фриц Крендл получил чин унтершарфюрера.
Мы понимали, что в самом скором времени нам предстоит вновь вернуться в Арденнский лес, но это противоестественным образом успокаивало и меня, и Фрица Крендла. Мы уже побыли там вместе с герром генералом, успокаивало и осознание того, что место это ассоциировалось с нашими первыми победами. Впрочем, теперь нам приходилось иметь дело с совершенно другим и, следует признать, достойным противником — американцами и канадцами. Да и англичане с французами, казалось, обрели второе дыхание, сражаясь бок о бок со своими заокеанскими союзниками. Теперь мы имели дело не с бельгийцами, палившими в нас из пушек чуть ли не прошлого столетия.
И вот однажды по странному стечению обстоятельств мы с Фрицем вспоминали за обедом о днях, проведенных под началом герра генерала, отдавая дань уважения его уму, проницательности, фантазируя о том, каково было бы оказаться в составе его африканского корпуса. И мы заметили, как наши явно встревоженные чем-то однополчане вдруг сгрудились у радиорепродуктора. Странно было видеть все это, и мы, оторвавшись от наших котелков, решили не отрываться от масс.
— Что стряслось? — осведомился Фриц. Унтершарфюрер СС поднял на нас полный скорби
взор.
— Генерал Роммель скончался от последствий ранения.
Вначале до меня не дошел смысл сказанного, но тут голос диктора убедил нас, что я не ослышался. Это было 15 октября 1944 года.
Я словно окаменел. Отойдя от репродуктора, я тупо уставился на стоявший неподалеку танк «тигр IV». Подойдя к нему, я уселся и, привалившись спиной к гусеницам, разрыдался. Этот танк так напомнил мне «Железного Коня» герра генерала, что я не мог сдержать слез.
У меня было чувство, что я осиротел. Я не жду от читателя осознания истоков и причин моей привязанности к этому человеку, но тогда пролил по Роммелю столько слез, сколько не пролил по своему родному отцу много лет спустя. Возможно, я впервые со смертью герра генерала смог осознать всю горечь потери близкого человека, возможно, это способно было затмить и, следовательно, облегчить боль от потери отца. Не думаю, что я питал к Роммелю куда более сильную привязанность, чем к отцу, нет, это не так. Но способность скорбеть об утрате — это был дар, оставленный мне герром генералом. Не утратить способности скорбеть о потере, пережив всё выпавшее на мою долю, и все же смириться с ее неизбежностью — это ведь действительно дар.
Многие вообще не понимали, как Роммель мог проявить интерес ко мне, представителю СС, к которым он, мягко говоря, не питал особых симпатий. Это верно, однако герр генерал прекрасно понимал, что действовавший на передовой среднестатистический боец СС был свободен от всякого рода политических мотивов. Как верно и то, что мы выбрасывали правую руку вверх в нацистском приветствии, что принимали присягу на верность Гитлеру, что такие понятия, как честь и верность, были для нас отнюдь не пустым звуком. Что касалось меня, я никогда не делал различий, кто ты такой — еврей ли, католик или же мусульманин. На это мне было наплевать. Да, я присягал на верность Гитлеру, я тянул руку в приветствии, да, я выкрикивал «Хайль Гитлер!», но я ни разу в жизни не видел Гитлера, я не общался с ним лично и не вникал в тонкости его политических маневров и идеологических предпочтений. Да и в СС я попал случайно, благодаря тому, что они остро нуждались в радистах. Они тогда меня и выдернули из штата военно-морского ведомства, избавив тем самым от службы на борту подводной лодки. А попасть служить в СС в те времена считалось везением.
Герр генерал понимал, что многим молодым людям пришлось надеть военную форму по необходимости. Он был солдатом и патриотом. Он верил в Германию и был предан ей, и не за страх, а за совесть выполнял свой долг солдата на первом этапе войны. В 1940-м герр генерал победоносно провел нас через Нидерланды и Францию, став в наших глазах олицетворением мудрого и дальновидного полководца. Не берусь судить о его мыслях и воззрениях в период пребывания в Северной Африке или во Франции 1944 года. Мне ничего не известно ни о его критических высказываниях в адрес Гитлера, ни о том, что они считались опасным заблуждением. Знаю только, что во многом старался подражать ему, хотя не сомневаюсь, что так и не сумел сколько-нибудь приблизиться к своему идеалу во всем, что касалось цельности личности, прямоты и авторитета. И мне было лестно, что мои сослуживцы и боевые товарищи знали, что нам с Крендлом довелось служить под его командованием во Франции и Нидерландах. И я с гордостью готов был показать каждому письма, присланные мне герром генералом. И мне было начхать на предостережения отца и его советы держаться подальше от герра генерала. Роммель был и оставался для меня тем, кем я жаждал однажды стать.
Было бы опрометчиво утверждать, что и герр генерал питал ко мне сходные чувства. Тем, кто знал Роммеля, было известно, что хорошие письма он писал не только мне, но и многим другим солдатам, служившим под его командованием. Таким он был человеком. Уверен, что он питал дружеское расположение отнюдь не только ко мне одному, тем не менее я весьма дорожил этим. Великий полководец предпринял шаги для того, чтобы я почувствовал свою значимость, и с искренним интересом выслушивал мои полудетские рассуждения. И вот теперь его больше нет. Сколько бы я готов был отдать за то, чтобы лучше узнать этого человека.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
biography.wikireading.ru
Фалезский котёл. Дивизия СС «Рейх». История Второй танковой дивизии войск СС. 1939-1945 гг.
Фалезский котёл
«Жаркая жжёт язва —
Жил и не тужил я –
Быстрой бьёт струёю,
Брызжет рана красной».
Виса Ёкуля, сына Барда
Тем временем англо-американцы расширяли клин, забитый ими между 7-й и 5-й танковой армией немцев. Слева от этих соединений механизированные дивизии американцев под командованием генерала Джорджа С. Паттона прорвались к реке Сене, повернув оттуда к северу. На правом фланге немцев силы западных союзников наступали от побережья в направлении Фалеза. Чтобы избежать окружения, немцы начали с боями отступать на восток в направлении города.
В ходе этих маневров дивизия Дас Рейх приняла участие в яростных контратаках против частей западных союзников, прорывавшихся через германские боевые порядки. Как и много раз раньше, на Восточном фронте, солдаты СС часто сходились с неприятелем в жестоких рукопашных схватках. В этой связи один ветеран саперной роты полка Дойчланд вспоминал, что «некоторые американские солдаты пытались притвориться убитыми, но мы быстро разгадали их уловку, потому что все они, как один, лежали с закрытыми глазами и головами в одну и ту же сторону».
Когда немцы приблизились к Фалезу, полк Дойчланд получил приказ удерживать Ле-Бург-Сен-Леонар, небольшой городок, расположенный к востоку от Аржантана. Но, когда полк 15 августа прибыл по месту назначения, оказалось, что он опоздал, и Ле-Бург-Сен-Леонар уже занят американскими войсками. Яростная атака частей СС, оказавшихся без поддержки танковых частей, разбилась о неожиданно стойкое сопротивление американцев. На следующий день несколько американских «шерманов» атаковали позиции 2-го батальона, едва не уничтожив его тактический штаб, но немцы все-таки сумели отбить эту атаку, уничтожив все прорвавшиеся вражеские танки.
После этого боя дивизия Дас Рейх получила приказ присоединиться к частям II танкового корпуса СС и двигаться в направлении населенного пункта Вимутье, расположенного в нескольких километрах восточнее, за пределами Фалезского котла. Дивизии, задача которой заключалась в обеспечении германским армиям пути отхода из котла, пришлось испытать на себе колоссальный нажим американцев. 18 августа дивизия прибыла к месту назначения незадолго перед тем, как западные союзники закрыли «Фалезский котёл», обрушив невиданной силы удар на пятнадцать германских дивизий, все еще стиснутых между безжалостными неприятельскими жерновами. Закрытие «котла» означало, что войскам СС придется прорывать кольцо окружения, пробивая германским дивизиям путь отхода.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Форсирование нижней Сены и выход из Фалезского котла. Роковые решения вермахта
Форсирование нижней Сены и выход из Фалезского котла
Фельдмаршал Модель, который был знаком только с условиями Восточного фронта, не сразу осознал всю серьёзность положения на Западе и не терял надежды выправить дело. Но и он вскоре понял, как гибельно превосходство противника в воздухе, как велики разрушения в тыловых районах, как рискованно любое передвижение по основным дорогам в дневное время, как велико вообще значение вторжения.
Он решил во что бы то ни стало отвести все, какие только можно, войска за Сену, в последний раз попытавшись выскользнуть из ещё не окончательно закрытого Фалезского котла. Модель считал необходимым вывести из окружения хотя бы те части, у которых пока оставались шансы на спасение, если бы даже это стоило потери тяжёлого вооружения. В котле тогда находились остатки 13 дивизий, а также штабы 7-й армии, танковой группы Эбербаха и четырёх корпусов. В ночь с 21 на 22 августа каши войска при поддержке танков вырвались из котла, хотя артиллерия противника уже простреливала пути отхода. Первыми через Сену переправились части 7-й армии. Их отправили в северные районы на отдых и подготовку к новым боям. Почти весь участок фронта по р. Сена между Парижем и Руаном занимала теперь 5-я танковая армия.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
Вскрытие Фалезского котла в период с 17 по 21 августа 1944 года
Вскрытие Фалезского котла в период с 17 по 21 августа 1944 года
17 августа 1944 года. Вечером марш через Сюрви в Орвиль.
19 августа 1944 года. После того как боевая группа Крага вырвалась из Фалезского котла, 2-й батальон возвратился в полк.
20 августа 1944 года. После полудня в полк поступает приказ по дивизии примерно следующего содержания:
«В ходе крупного сражения противнику удалось окружить основные силы 7-й армии в районе Трен – Шамбуа– Фалез – Аржантан. Дивизия «Дас Рейх», успевшая согласно приказу выйти из окружения, а также ее подразделения, вырвавшиеся из котла, 21 августа атакуют для вскрытия котла из района Мулен – Мардийи.
С рассветом полк вместе с остатками 2-го танкового полка «Дас Рейх», двигаясь по маршруту Руавиль – Френей – Лe-Самсон – Шампосу – Мон-Ормель, атакует в направлении на Шамбуа для вскрытия котла. Правый фланг прикрывает разведывательный батальон танковой дивизии СС «Гогенштауфен». Левый сосед: 2-й танково-разведывательный батальон дивизии «Дас Рейх».
После того как стемнело, полк выступает через Ле-Сап в район Ле-Мулен для занятия исходной позиции.
21 августа 1944 года. В 6:00 полк начал глубокоэшелонированную атаку: впереди 3-й батальон с остатками 2-го танкового полка. За ними 2-й батальон, который одновременно прикрывает левый фланг.
Штаб полка следовал непосредственно за атакующими подразделениями 3-го батальона.
На протяжении километра полк продвигался мимо разгромленных немецких моторизованных и гужевых колонн, которые двигались маршем на восток, вероятно после удавшегося прорыва из котла и которые стали жертвой налета вражеских штурмовиков. Атака развивалась в хорошем темпе. Передовые части 3-го батальона встречали целые группы и отдельных солдат, отставших от своих частей и только что вырвавшихся из котла, и направляют их в тыл. Многие из них брели без оружия, и по их изнуренному виду можно было понять, сколько физических и духовных страданий пришлось им перенести за последнее время. Поэтому с просветленными лицами они радостно приветствовали атакующий полк. Вражеская авиация не мешала развитию атаки, очевидно, все самолеты были брошены на уничтожение окруженных в котле соединений.
В 8:00 противник открыл артиллерийский огонь. Его войска оказывали наступающему полку лишь слабое сопротивление, которое тотчас подавлялось. В 9:00 3-й батальон накнулся на крупные вражеские силы. Артиллерийский огонь, поддержанный из минометов и стрелкового оружия, тоже усилился. 3-й батальон понес значительные потери.
2-й батальон, прикрывавший левый фланг, развернулся в лесу южнее наступающего полка фронтом на юг. Только после полудня удалось установить непостоянную связь с помощью дозорных групп с правым соседом, разведывательным батальоном танковой дивизии СС «Гогенштауфен». Со 2-м танково-разведывательным батальоном дивизии СС «Дас Рейх», наступающим южнее полка, связь осуществлялась с помощью усиленных разведывательных групп на бронетранспортерах.
Несмотря на вражеский массированный огонь по позициям 3-го батальона, из котла непрерывным потоком выходили все более многочисленные группы немецких солдат. После короткого отдыха на командном пункте полка их переправляли дальше на восток. Части 1-й польской танковой дивизии начали теснить полк с южного направления. Находящийся в первых рядах своего атакующего батальона командир 3-го батальона, гауптштурмфюрер СС Вернер, лично проинструктировал экипаж одного из немецких танков Pz V «Пантера». Этому экипажу удается за короткое время подбить двенадцать вражеских танков, которые занимали позиции на холме прямо перед ним и вели огонь в направлении закрывающегося котла. При этом они расположились своими бортами к не замеченной ими «Пантере», которая и воспользовалась этим обстоятельством. Успех этого немецкого танка во многом способствовал удачному развитию атаки 3-го батальона. Гренадеры батальона никогда не забудут эту эффективную поддержку отважных танкистов. В 10:00 на командном пункте полка появился командир дивизии, оберфюрер СС Баум, который ознакомился с обстановкой.
В полосе обеспечения перед позициями полка появля-лялись все более многочисленные группы немецких солдат, которые, пересекая открытое пространство, стремились навстречу передовым частям полка. Из района Шамбуа на большой скорости несутся отдельные боевые машины, прежде всего бронетранспортеры десантников. Они стремятся как можно быстрее пересечь открытое пространство и укрыться за линией обороны 3-го батальона. По лицам экипажей машин можно легко прочесть адское напряжение последних часов битвы в котле, и в то же время десантники не скрывали гордости оттого, что им удалось вырваться из котла с оружием в руках и сохранить при этом боевую технику.
В полдень при поддержке артиллерии и танков 3-й батальон продолжил атаку и, не обращая внимания на угрозу с флангов, захватил цепь холмов примерно в 1200 метрах юго-западнее Шампосу.
Тем самым удалось окончательно вскрыть Фалезский котел!
Теперь до самого вечера по дороге Шампосу – Орвиль непрерывным потоком на восток двигались солдаты 7-й армии. Почти все воинские части передвигались пешком. Транспортные средства и тяжелая техника частично остались в котле или же были уничтожены огнем противника или взорваны при отступлении.
Командующий 7-й армией, генерал-полковник Пауль Хауссер, все еще не появился на позициях передовых частей полка, хотя время приближалось к полудню. Многие офицеры, выходящие из котла, видели его. Роты 3-го батальона получают приказ: «Обратить особое внимание на розыск главнокомандующего 7-й армией».
После удавшейся атаки полк «ДФ» передает сообщение в штаб танковой дивизии СС «Дас Рейх»: «Котел вскрыт под Шампосу. Установлена связь с окруженными соединениями, которые выходят из котла на восток. Полк «ДФ» просит направить на его командный пункт полевую жандармерию для регулирования дорожного движения».
В ответ на это сообщение штаб дивизии потребовал продолжения атаки на Шамбуа, как было предписано первоначальным приказом.
Однако, по мнению командира полка, события последних часов опередили этот приказ. Если бы полк приступил к выполнению этого задания, то противник мог бы снова закрыть котел позади полка, и тогда главное задание полка по вскрытию котла стало бы невыполнимым! Командир полка изложил эти соображения штабу дивизии. Тем не менее из дивизии настаивают на продолжении атаки в направлении на Шамбуа.
С учетом сложившейся боевой обстановки, прежде всего в секторе 3-го батальона, командир не смог выполнить этот приказ и оставил полк на прежних позициях. Несмотря на постоянную угрозу и атаки с севера и юга, подразделениям полка удалось удерживать котел открытым вплоть до 16:00. К этому времени последние части окруженных подразделений покинули котел на участке полка.
Сразу после полудня один из офицеров доложил, что видел командующего 7-й армией непосредственно перед позициями полка. 3-й батальон немедленно получил приказ направить штурмовую группу, чтобы вызволить командующего из котла. Однако поступившее новое сообщение отменяет этот приказ, так как командующий вернулся в котел, чтобы, видимо, попытаться организовать новый оборонительный рубеж. Позднее генерал-полковник Хауссер был вывезен из котла с тяжелым ранением в лицо через позиции 2-го танково-разведывательного батальона.
Вместе с солдатами из котла пешком вышли два генерала, командовавшие корпусами, три командира дивизии, большое число командиров полков и около трехсот офицеров.
На командном пункте полка эти командиры отдали первые приказы о сборе своих соединений, частей и подразделений. Насколько это возможно, полк позаботился о прибывших раненых и обеспечивал их транспортировку в тыл. Главная цель заключалась в том, чтобы обеспечить скорейшую отправку выходивших из котла войск в тыл. Это удалось сделать быстро и организованно с помощью прибывшей тем временем полевой жандармерии. Для перевозки раненого командира дивизии «Лейбштандарт», бригадефюрера СС Виша, полк предоставил свою последнюю санитарную машину.
В войсках говорили о «Нормандском Сталинграде»: около 50 тысяч солдат вырвались из котла, но 10 тысяч пали в бою, а примерно 40 тысяч попали в плен. (Масштабы Фалезского и Сталинградского котлов несопоставимы. Под Сталинградом только с 10 января по 2 февраля 1943 г. было убито (собрано нашими войсками) более 140 тыс. немецких солдат, причем 100 тыс. погибло за последнюю неделю (см.: Дерру Г. Поход на Сталинград), 91 тыс. попала в плен. – Ред.)
По осторожным оценкам адъютанта полка, оберштурмфюрера СС Зеегерера, и адъютанта 3-го батальона, оберштурмфюрера СС Шмагера, за эти часы через позиции полка прошло от 8 до 10 тысяч солдат и офицеров.
В этом бою особо отличилась 10-я рота. Во главе со своим командиром, оберштурмфюрером СС Манцем, она была душой обороны. Вместе с радистами и связными из штаба 3-го батальона солдаты роты стойко держали оборону в главном месте вскрытия котла.
Полку СС «Дойчланд» и 2-му танково-разведывательному батальону также удалось установить связь с окруженными войсками и обеспечить их выход из котла.
Согласно приказу в 16:00 полк оставил свои позиции, когда стало ясно, что из котла никто больше не выйдет. Сначала полк отошел к Френе. В 22:00 полк отправляется маршем через Руавиль и Поншардон в район города Авен.
Поделитесь на страничкеСледующая глава >
history.wikireading.ru
rrulibs.com : Документальная литература : Публицистика : Фалезский котел : Генералы Вермахта : читать онлайн : читать бесплатно
Фалезский котел
В ОКБ, конечно, поняли, как опасен захват американцами Авранша. В штаб главнокомандующего войсками Западного фронта и командующего группой армий «Б» устремился поток срочных приказов. «Не дать противнику возможности выйти на оперативный простор. Каждый солдат должен стоять до конца».
Немного позднее поступила радиограмма:
«Фюрер приказывает все наличные танковые силы отвести с фронта, передать в распоряжение генерала Эбербаха и контратаковать ими Авранш».
Осуществить эту контратаку было невероятно трудно, но в ночь с 7 на 8 августа она, наконец, началась. После некоторого успеха на рассвете контратака провалилась из-за налетов авиации союзников. Впервые в истории наступающие части были остановлены одной лишь бомбардировкой с воздуха.
Авраншская брешь теперь неуклонно расширялась. Через нее на открытую местность между Сеной и Луарой дивизия за дивизией шли танки 3-й армии генерала Паттона. Их первой задачей было овладеть г. Ле-Ман, второй — отрезать ослабленным и рассеянным немецким войскам пути отступления на юг через Луару и окружить их в Бретани.
Левый фланг 7-й немецкой армии теперь висел в воздухе. Изменить ход событий с помощью небольшого количества пополнений не удалось. Овладев 10 августа Ле-Маном, 1-я американская армия обходила 7-ю немецкую армию с юга, в то время как 3-я американская армия по дуге окружала ее с востока.
Но американский план окружения предусматривал более крупные масштабы, чем этот котел. Основной удар американцы теперь наносили в направлении на Шартр, а мощный вспомогательный удар нацелили на центральные плесы Сены южнее Парижа. Цель этой операции была ясна. Она состояла в том, чтобы перерезать немецкие коммуникации западнее Парижа и окружить 7-ю полевую и 5-ю танковую армии к югу от нижнего течения Сены.
Тяжелые бои между 10 и 20 августа, стоившие нам огромных, уже невосполнимых потерь в живой силе и технике, привели к сужению кольца окружения вокруг 7-й немецкой армии. Во время этого сражения на левом фланге 2-й английской армии находилась 1-я канадская армия.
Так возник знаменитый Фалезский котел. Благодаря своей большой мобильности 5-я танковая армия сумела выскочить из этого котла более или менее невредимой, но ей еще угрожало окружение в районе Шартр — Дре.
Чтобы показать, какая неразбериха царила позади нашей линии фронта, приведу такой пример. Первым солдатом союзников, вступившим в Шартр, был один военный корреспондент на виллисе. Когда немцы взяли его в плен, он в самых неумеренных выражениях высказывал свое недовольство тем, что американские танки не прибыли в назначенный срок.
rulibs.com