Численность армии рф 2018: Численность Вооруженных сил РФ уменьшилась на 293 человека, но военных меньше не стало

Узнать больше о как Statista может поддержать ваш бизнес.

Глобальная огневая мощь. (31 января 2021 г.). Самые большие армии мира по количеству действующих военнослужащих в 2021 году [График]. В Статистике. Получено 12 января 2022 г. с https://www.statista.com/statistics/264443/the-worlds-largest-armies-based-on-active-force-level/

Global Firepower. «Самые большие армии мира по количеству действующих военнослужащих в 2021 году». Диаграмма. 31 января 2021 г. Статистика. По состоянию на 12 января 2022 г. https://www.statista.com/statistics/264443/the-worlds-largest-armies-based-on-active-force-level/

Global Firepower. (2021). Рейтинг самых больших армий мира по количеству действующих военнослужащих в 2021 году. Statista. Statista Inc.. Дата обращения: 12 января 2022 г. https://www.statista.com/statistics/264443/the-worlds-largest-armies-based-on-active-force-level/

Global Firepower. «Самые большие армии мира по количеству действующих военнослужащих в 2021 году». Statista, Statista Inc., 31 января 2021 г., https://www.statista.com/statistics/264443/the-worlds-largest-armies-based-on-active-force-level/

Global Firepower, Самые большие армии в мире по количеству действующих военнослужащих в 2021 году Statista, https://www.statista.com/statistics/264443/the-worlds-largest-armies-based-on-active-force-level/ (последнее посещение 12 января 2022 г.)

Россия Военный анализ — Блог о российских вооруженных силах

Воздушно-космические силы России провели насыщенный день, нанося удары в поддержку учений, перехватывая воздушные атаки противника, участвуя в различных сценариях противодействия и работая во взаимодействии с наземной ПВО. Казалось бы, завершающий день учений в Белоруссии с упором на Обуз-Лесновский, учения по обороне с артиллерийской и авиационной поддержкой, контрнаступлениям, вертолетным действиям войск ВДВ по отвоеванию населенного пункта.Учения с использованием танков и ударных вертолетов в Мулино, тяжелый день для различных учений с бронетехникой и довольно много задействованной вертолетной авиации. Балтийский флот провел крупный морской десант, имитируя как морскую атаку, так и оборону берега. Северный флот отрабатывал противолодочную и противокорабельную борьбу с ПЛАРК, крупное учение по береговой обороне под руководством 14-го ^-го -го армейского корпуса на Кольском полуострове.

Особая благодарность Конраду Музыке за помощь в составлении нескольких из них.Мы беспокоились, что из-за меньшего освещения в СМИ будет не о чем писать, но, похоже, это было меньшей проблемой, чем предполагалось ранее. Приносим извинения за любые неуклюжие предложения, здесь есть что рассказать, а времени на хорошее редактирование не так уж и много.

ВКС ВКС — Части ПВО и тактическая авиация Западного ВО отразили налет воздушного противника, в учении было проведено 10 различных тактических эпизодов, в которых подразделения отрабатывали перехват воздушных целей, нанесение ударов по наземным войскам и бомбардировку укрепленных позиций.Силы противника играли Су-35С, Су-34, Ми-8, Ми-28Н, Ми-35, Ка-52. Су-30СМ и МиГ-31БМ в роли перехватчиков, уничтожающих воздушные цели противника, пытающиеся нанести массированный авиационный удар (МРАУ). Всего было уничтожено 40 аэродинамических целей, имитирующих крылатые ракеты и авиацию противника. Судя по тому, как это написано, я думаю, что в выпуске МО смешано несколько элементов с точки зрения размера OPFOR. Если в состав ОПФОР входят настоящие самолеты, то, естественно, используются имитации электронных пусков (кроме того редкого случая, когда пилот случайно вооружается 30-мм в тренировочном воздушном бою, как еще на Кавказе-2020).

В рамках другого комплекса учений экипажи Су-35С перехватили Су-30СМ на высоте около 10 000 метров. Су-30СМ играли роль противоборствующих сил. Каждый самолет противника должен был быть обнаружен РЛС, предположительно наземного базирования, так как нет упоминания об ДРЛО, а это совместные учения с компонентами ПВО ВКС. Су-35 вылетели из-под Рязани, имитируя пуски РЭБ за пределами видимости 100км+

Под Смоленском была нанесена серия ударов Су-34 и Ту-22М3, которые выглядели иначе, чем учения в Беларуси, о которых пойдет речь далее в этом посте.Они сбрасывали бомбы с относительно небольшой высоты 1000 м на подземные командные пункты, цементные бункеры и другие типы наземных целей. Су-30СМ обеспечивали истребительное прикрытие. В мероприятии приняли участие около 20 самолетов тактической и дальней авиации.

Беларусь

На Ружанском – (210-й авиационный полигон ВВС и ПВО)

Разведка обнаружила крупную группировку войск противника вместе с их аэродромом с авиацией.Для его уничтожения была вызвана поддержка с воздуха. Всего прилетело 20 российских и белорусских самолетов, которые сбросили 50 бомб, выпустили 130 неуправляемых ракет, выпустили 850 30-мм снарядов. Первыми появились белорусские истребители Су-30СМ, которые провели доразведку местности и установили контроль с воздуха. Затем для уничтожения противника прибыли бомбардировщики и боевые вертолеты. В ударный комплекс вошли белорусские Як-130, Ми-24, а также российские Ту-22М3 дальней авиации. Министерство обороны Беларуси опубликовало изображение Су-24 с топливными баками, запускающими сигнальные ракеты, что подтверждает, что Россия использовала их для поддержки.Миссия CSAR также была проведена после того, как предполагалось, что вертолет «разбился». Пара Ми-24 обеспечивала авиационное прикрытие поисково-спасательных операций.

В/около Домановского в Бресте – (174 ^й Учебный полигон ВВС и ПВО)

Подразделения Белорусского 147-го ^-го -го полка ПВО (оснащены ЗРК «Оса-АКМ») провели на полигоне два тактических эпизода. Они обеспечивали противовоздушное прикрытие наземных войск, прикрывали их от ударов с воздуха условного противника. Второй эпизод включал в себя боевую стрельбу ракетами по высокоскоростным малоразмерным и маловысотным воздушным целям. Полк выставил на полигон две батареи, каждой из которых было назначено по три цели. Первый имитировал высокоскоростную цель (200-400 м/с), летящую на высоте 1-4 км. Вторая и третья мишени имитировали вертолеты огневой поддержки OPFOR, зависшие на малой высоте.

Десантно-штурмовой батальон 38-й ^-й -й десантно-штурмовой бригады совершил марш из Доманово на Брестский полигон.Во время марша они форсировали реку Муховец восточнее Бреста. Их целью было обойти противоборствующие силы с фланга и отрезать возможные пути отступления. Речная операция 38 ^-го -го, по-видимому, была связана с проведенной накануне русской ротой из состава 15-го ^-го МРР. Они тоже форсировали Муховец и с неожиданного направления обошли противника с фланга, заняв необходимый участок и перекрыв пути отхода. Неясно, произошло ли это 12 или 13 сентября.

В ночь с 12 на 13 сентября белорусские, российские и казахстанские парашютисты совершили ночной прыжок с самолетов Ил-76 над Брестским полигоном. Первые русские были сброшены для обеспечения безопасности места высадки. За второй волной последовали белорусские и казахские подразделения. В состав десанта вошли подразделения 38-й ^-й -й десантно-штурмовой бригады (Белоруссия), 76-й ^-й -й десантно-штурмовой дивизии (Россия) и 35-й ^-й -й десантно-штурмовой бригады (Казахстан).

На Обуз-Лесновском (230 ^-й Общевойсковой полигон)

В последний день оборонительного этапа Запада Лукашенко посетил этот полигон, а Россия направила замминистра обороны Евкурова. Официально Беларусь выставила мотострелковый батальон в рамках деятельности по формированию сил в поддержку «Запада». У них могут быть ошеломляющие финальные события, большая совместная активность с Беларусью в День 3 на этом полигоне, а затем с Россией в Мулино в День 4.

На местности подразделения, подчиненные региональной группировке войск (РГВ), в состав которой входили части российской 4-й ^-й -й танковой дивизии, 76-й ^-й -й воздушно-десантной дивизии, казахской 35-й ^-й -й десантно-штурмовой бригады, а также белорусской механизированные соединения (и только что сформированный белорусский мотострелковый батальон) провели воздушный десант. По сценарию сначала совместными силами отражалась атака противника, создавались условия для эффективного контрнаступления и разгромлялся противник.Для региональной группировки это выглядело вполне готовым сценарием, но это был большой показательный день для 4-й танковой дивизии и ее контратаки Т-80У при поддержке белорусских войск. Также неплохо освещали полигон всякой буксируемой артиллерией, ЗСУ и РСЗО. Было задействовано более 100 артиллерийских орудий, в том числе 2С1 «Гвоздика», 2С5 «Гиацинт-С», «Мста-С», БМ-21 «Град» и БМ-27 «Ураган».

ОПФОР попытался провести контратаку бронетехникой, но был частично остановлен 400-метровым многорядным брандмауэром.Это по сути инженерно-саперные подразделения (1 ^ст ГТА) подрыв тонны горючей жидкости в противотанковом окопе. Затем саперные части использовали машины разминирования УР-77 и УР-83П, чтобы расчистить путь для контрнаступления. Затем последовало контрнаступление, в котором, кажется, были развернуты все наземные части. Артиллерия, термобарические комплексы вооружения ТОС-1А, силы ВДВ и части 4-й ^-й -й танковой дивизии, а также Т-72Б3, Т-80У. Также СМИ утверждают что-то под названием Т-90УБХ, но я думаю, что это опечатка.Контрнаступление, естественно, увенчалось успехом, вернув войскам исходные позиции.

. Еще одна часть событий этого дня — вертолетные операции, переброска подразделений в захваченный населенный пункт. Мнимое поселение было своего рода деревней, в основном набором деревенских жилищ. Подразделения ВДВ окружили населенный пункт БМД-4, затем с вертолетов Ми-8 спустились десантники (кажется, они могут одновременно высадить 5 солдат с вертолета по канатным системам).Ка-52 поддерживали воздушно-десантную операцию, пока солдаты зачищали населенный пункт.

Авиация тоже была занята. Сюда вошли Ми-24 из 50-й ^-й -й смешанной авиационной базы Беларусь и Ка-52 из армейской авиации России. Россия также задействовала Ту-22М3 и Су-34, летающие с базирующихся аэродромов. Последние (4 Су-34) выполняли задачи ЮВАО против ПВО противника и традиционные бомбардировки. Белорусы также задействовали свои Су-25 и Як-130 для наземной поддержки.

С начала операции «Запад» группа РЭБ из состава 1 ^ст ГТА занята подавлением радиосигналов войск противника с использованием станций активных помех: Р-934БВМ «Борисоглебск-2», Р-330Ж «Житель», Р-378БВМ.Подразделения РЭБ нанесли радиоэлектронный удар по коммуникациям (радио) противника и подавили около 100 объектов противника, способных к радиоэлектронному воздействию (перевод здесь немного грубый).

Назад в России

Лужский — Около 30 танковых и артиллерийских расчетов из состава 6 ^-й САА вели огонь по целям вне прямой видимости ~6км, с установленных огневых позиций, ведя разведку ночью.Упомянута пара боевых упражнений: танковая карусель, бродячий танк и танк-разведчик. Танковая карусель хорошо известна из Сирии, где танки проходят через огневую позицию, чтобы вести постоянный огонь по цели. Бродячий, или, может быть, кочевой танк — лучший термин для этого (здесь пожимают плечами при переводе) — это когда танк перемещается между несколькими огневыми позициями, чтобы запутать силы относительно фактического расположения защитников и того, где они сосредоточены. Танк стреляет из каждой точки, движущейся по маршруту, чтобы создать впечатление, что там находится гораздо более крупная бронетехника.Танк-разведчик в чем не уверен. В Лужском находится около 2000 военнослужащих и более 500 единиц техники, в том числе 4 самолета и 10 вертолетов.

В Мулино

Над якобы полигоном Мулино вертолеты Ми-35 и Ми-24 обеспечивали авиационную поддержку и прикрытие наземных частей. Они наносили удары по живой силе и бронетехнике. Экипажи ударных вертолетов применяли ПТРК «Штурм-В» и «Атака-М», а также неуправляемые реактивные снаряды С-8. Способ атаки был основан на «вертолетной карусели»: вертолеты создавали боевой порядок в виде круга, что позволяло вести непрерывный огонь по позициям противостоящих сил. При таком подходе они задействовали средства связи, командные пункты и пути сообщения. Также, возможно, в ходе того же мероприятия в Мулино ударные вертолеты Ми-28Н, Ка-52, Ми-35 и Ми-24 вели воздушную разведку, нанося ракетные удары по наземным объектам, обеспечивая при этом воздушное прикрытие наземных войск. Это может быть описание вышеупомянутого упражнения. Экипажи вертолетов выстраивались парами и эскадрильями, применяя маскировку местности при полете на малых высотах.

Подразделения 4-й ^-й -й танковой дивизии (возможно, БТГ) устроили засаду, сорвав наступление противника.Отделенные от основных сил замаскированные танки Т-80 открыли залповый огонь по наступающим колоннам противника (силы противника были представлены движущимися целями). Танкисты отрабатывали поражение целей на дистанциях от 700 м до 2,2 км, а затем ставили дымовые завесы для отступления от своих позиций.

Подразделение РХБ ликвидировало имитацию химической атаки. Согласно плану учений, два экипажа РХМ-6 разведывательных машин РХБЯ обнаружили «загрязненный» участок, определили тип загрязнения и примененное вещество.Затем образцы местности были переданы в штаб. Все оборудование в зоне заражения было продезинфицировано автомобилями АРС-14КМ. Подразделение NBC также создало аэрозольную завесу для маскировки дружественных сил. Термобарический отряд применил термобарические гранатометы РПО-А «Шмель» для разрушения укреплений противника.

Калининград

Подразделения ПВО, входящие в состав 44-й ^-й -й дивизии ПВО, совместно с кораблями Балтийского флота и компонентом морской авиации отразили авиаудар противника.Боевые расчеты выдвинулись в районы, откуда они должны были прикрывать с воздуха, готовя зенитно-ракетные комплексы С-300 и С-400. Там они стремились обнаруживать и уничтожать воздушные и баллистические цели, представленные реальными планерами. Воздушная обстановка осложнялась массированными «налетами» Су-30СМ и Су-24 и присутствием военно-транспортного самолета Ан-26. Эти самолеты имитировали ВВС противника на разных высотах и ​​скоростях. В ходе учений имитировались российские системы ПВО, работающие в сложных условиях РЭБ.

В ходе учений условной группировкой противника были нанесены удары крылатыми ракетами с плотностью поражения до семи целей в минуту. Су-27 флота поднялись в небо для перехвата крылатых ракет противника вместе с системами ПВО (пуски, разумеется, имитировались в электронном виде). Самое интересное здесь то, что с каждым годом вы видите все больше летных экипажей, обучающихся перехвату крылатых ракет. Корабли Балтийского флота, участвовавшие в учениях, также произвели пуски радиоэлектронных средств по воздушным целям.Всего в учениях было задействовано более 10 самолетов. Группировка морских и сухопутных войск была представлена ​​четырьмя дивизионами ПВО и семью кораблями Балтийского флота. В целом это не похоже на то, что OPFOR был особенно большим, но интересно увидеть большую интеграцию с военно-морскими силами, выполняющими задачи ПВО.

На Правдинском полигоне

Атака ОПФОР была остановлена ​​частями 11-го ^-го -го армейского корпуса при поддержке авиации. Истребители добились превосходства в воздухе.Самолеты Су-34 наносили удары по позициям «противника», его командным пунктам, складам вооружения и материально-технического обеспечения. Ми-24, Су-24 и Су-30 также привлекались к наземным операциям поддержки. Одновременно артиллерия вела массированный огонь по целям, уничтожала танки и бронетехнику.

Таким образом, были созданы благоприятные условия для перехода от обороны к наступлению. Танковое подразделение нанесло противнику удар по технике «танковая карусель». Вдобавок ко всему, применение артиллерии и фронтовой авиации эффективно разгромило выявленного «противника».Подразделения 76-й ^-й -й воздушно-десантной дивизии также находятся в Правдинском, но неизвестно, какую роль они выполняют.

Балтийский флот

Под Хмелевкой части морской пехоты Балтийского флота (336 ^ст ) и Северного флота ( 61 ^ст ) осуществили высадку морского десанта. На этом мероприятии лично присутствовал главнокомандующий ВМФ Николай Евменов. Морская пехота СФ должна была захватить плацдарм, а затем обеспечить высадку остальных сил и средств.Морская пехота БФ в этом сценарии играла роль защитников. Сначала корабли поддержки наносили артиллерийские удары по берегу для подавления обороняющихся огневых позиций. Затем ударную поддержку десанта обеспечивали Су-30СМ и Су-24 Балтийского флота. Похоже, что первые быстроходные патрульные катера «Раптор» выгружали группы саперов, чтобы помочь расчистить путь через предполагаемые мины на плацдарме, и давали сигналы, обозначающие место высадки прибывающих сил. Похоже, 4x «Рапуча» класса затем выгрузили морскую пехоту, всего более 40x БТР-80.Это крупная морская высадка российских войск. Наряду с БДК развернуты два больших десантных корабля на воздушной подушке (БДК), корабли проекта «Зубр» проекта («Поморник») «Мордовия» и «Евгений Кочешков». Похоже, LCAC доставили подразделения обеспечения, минометы 2с9 «Нона» и командирскую машину Р-149.

SF и BF отработала свои соответствующие задачи, штурм против береговой обороны. Подразделения БФ были подняты по тревоге, переброшены в район обнаружения приближающегося морского десанта и начали занимать позиции.Они защищали побережье с помощью минометных комплексов «Нона», БМ-21 «Град» и своих БТР-82А. Судя по фотографиям, Шилки использовались и на пляже. Всего в мероприятии задействовано около 10 кораблей, более 200 единиц техники и около 2000 человек личного состава.

Малые противолодочные корабли проекта 1131М «Кабардино-Балкария» и «Алексин» совместно с противолодочными вертолетами Ка-27ПЛ вели поиск подводной лодки предполагаемого противника в акватории Балтийского моря. Работа по обнаружению, классификации и т.д.в конце концов они нашли и потопили гипотетическую подводную лодку противника, используя смесь противолодочных ракетных установок РБУ-6000 и торпед. Экипажи также отрабатывали боевые стрельбы по малоразмерным морским и воздушным целям.

Северный флот

14 ^-й -й армейский корпус провел у Печенги масштабные учения, имитирующие оборону от войск противника на Кольском полуострове. Около 300 единиц техники, в том числе Т-80БВМ, 2С1 «Гвоздика» и 2С3 СПА «Акация», маститые МТ-ЛБ, установки ПТРК и различные системы ПВО, принадлежащие ПВО-СВ, такие как «Тунгуска».У них также были беспилотники и поддержка морской авиации. Су-24 из состава смешанного авиационного полка флота присоединились к нанесению бомбовых ударов по силам противника. Учения включали в себя отработку маскировки сил, более известную всем как страшная маскировка. Также РЭБ, глушение и создание ложных целей. В ходе учений были протестированы средства связи и связи, в которых приняли участие около 2000 военнослужащих Северного флота.

надводных корабля Северного флота сформировали надводную поисково-ударную группу, по сути надводную боевую группу, основной задачей которой является борьба с подводными лодками.Судя по всему, это были малые противолодочные корабли (корветы проекта 1124М «Гриша») «Снежгорск» и «Юнга», работавшие с морскими патрульными самолетами Ил-38, и противолодочные вертолеты Ка-27ПЛ для поиска подводных лодок противника с помощью гидроакустических буев.

Тем временем ПЛАРК Северного флота, вышедшая 11 ^{сентября} года, подводная лодка К-266 проекта «Оскар-II» проекта «Орел» провела учение с боевой стрельбой из П-700 «Гранит». Подводная лодка вела огонь по мишени, имитирующей крупный надводный боевой корабль, на расстоянии более 100 км от своей позиции.

Вспомогательная деятельность

Военно-транспортная авиация (ВТА) подготовила к переброске ВДВ, всего 60 экипажей, в том числе Ил-76 и Ан-26. На аэродромах началась погрузка частей ВДВ.

ВДВ в Стругах Красных тренировались ведением огня с закрытых позиций из БМД-4М, похоже, речь шла о стрельбе осколочно-фугасными боеприпасами по заданным координатам с беспилотников Орлан-10.

Река Клязьма — Инженерные части Западного военного округа построили плавучую бригаду через реку Клязьму во Владимирской области. ОПФОР разрушил наземные пути сообщения, что вынудило инженерные части восстановить переправу через реку с использованием тяжелых механизированных мостов ТММ-3М2. Ми-28Н обеспечивали прикрытие с воздуха.

Некоторые СМИ добавляют сюда

Наращивание военной мощи России в Крыму и на Черном море – Европейский совет по международным отношениям

Резюме

• Способность России проводить крупномасштабные военные операции против причерноморских государств позволяет ей принуждать и вымогать их.
• Снижение предсказуемости таких операций — первый шаг к их сдерживанию, потому что Москва тщательно взвешивает их риски.
• Западные страны должны повысить оперативную совместимость своих вооруженных сил с вооруженными силами причерноморских государств и улучшить инфраструктуру, которую они используют для развертывания подкреплений в регионе.
• Это позволило бы им отреагировать на российскую военную эскалацию натурой и тем самым увеличить риски для Москвы.
• Поскольку Украина и Грузия ведут наземные войны против России, уязвимости воздушного пространства и территориальных вод Украины и Грузии уделяется относительно мало внимания.
• Западные государства могли бы начать устранение этих уязвимостей, установив международное военно-морское присутствие в Черном море.
• Это противодействовало бы попыткам России отказать другим странам в свободном использовании моря и могло бы помочь смягчить давнее соперничество между союзными государствами в регионе.
• Эти усилия по укреплению безопасности причерноморских государств будут зависеть от улучшений в других областях, в частности, безопасности правительственных коммуникаций, контрразведки, верховенства закона и борьбы с коррупцией.

Введение

18 марта 2014 года российские силы в Крыму провели референдум, чтобы попытаться узаконить свою постоянную оккупацию и присоединение полуострова к Российской Федерации. Войска въезжали в Крым с 27 февраля, после того как так называемые добровольцы взяли под контроль тамошние правительственные здания.Вскоре Россия спровоцирует другие инциденты на Украине: в Одессе, Луганске, Славянске, Харькове и Донецке пророссийские группы действий, поддерживаемые и организованные российской военной разведкой, пытались спровоцировать новые восстания против правительства в Киеве. Их поддерживали тайные военные операции, направленные на расчленение Украины.

Хотя эти события хорошо задокументированы, реакции украинцев на них уделяется мало внимания на Западе. Доминирующий нарратив о кризисе заключается в том, что временному правительству, пришедшему к власти после того, как президент Виктор Янукович бежал из страны, нужно было время, чтобы выполнить свои обязанности, и что украинские военные и правоохранительные органы, находясь в плачевном состоянии, в значительной степени были не в состоянии отреагировать. к быстрому военному вмешательству России.

Это правда, но это только часть картины. К середине марта 2014 года Россия уже стянула войска на украинско-российскую границу. А к середине апреля Запад уже размышлял о возможности полномасштабного вторжения. Российское военное наращивание было подкреплено мобилизацией личного состава российских «силовых» министерств — МВД и МЧС, — которые подходили для задач, которые они должны были выполнять в качестве оккупационных сил.Следовательно, в то время Киев опасался худшего, и ни он, ни Запад мало что могли сделать, чтобы сорвать планы России (особенно в короткие сроки).

Российские силы объединились в три оперативно-маневренные группы – одну у российско-белорусской границы, одну в Белгороде и одну в Ростове-на-Дону. Направления действий этих группировок можно было легко догадаться по их местонахождению: первая на Киев, вторая на Харьков, третья на Донбасс. Географически Украина находилась в той же ситуации, что и Польша в 1939 году: нападающая сторона была не только сильнее и технически превосходила ее, но и начинала с позиции, которая позволяла обойти и окружить любую военную оппозицию вблизи границы.В тотальной конфронтации с Россией у Украины не было бы шансов.

Правительство Украины решило развернуть небольшое количество своих вооруженных сил, которые были в боевой готовности, для защиты Киева. Это было наиболее благоразумное решение, учитывая общую ситуацию — оно позволило бы правительству задержать наступление русских на Западную Украину и выиграть время для вызова международной помощи. Если бы силы были переброшены дальше на восток, они оказались бы в уязвимом положении. В случае полномасштабного вторжения они попадут в окружение.Украинское государство, вероятно, перестало бы существовать в его нынешнем виде, если бы Россия захватила Киев.

Однако такой подход означал, что немногочисленные украинские силовики на востоке (полиция и МВД, часть из которых была расформирована после революции) были предоставлены сами себе. У них не было подразделений, готовых предотвратить захват административных зданий «сепаратистскими» силами, состоящими из организованных преступных группировок, поддерживаемых российскими спецназовцами. Вакуумом воспользовалась Россия – началась война на Донбассе.

Кризис показал, как Россия может влиять на поведение других государств, просто угрожая полномасштабным военным вторжением. Такого вторжения в Украину никогда не было, но угроза его оказала ощутимое влияние на историю. Было ли вероятным полномасштабное вторжение в Украину или Россия просто блефовала? Невозможно знать, как бы отреагировала Россия, если бы украинское правительство решило усилить Донбасс и оставить Киев уязвимым, сделав ставку на российский блеф.

Весной 2021 года Россия повторила наращивание военной мощи и бряцание оружием на Украине, продемонстрировав, что военная сила продолжает оставаться одним из ключевых внешнеполитических инструментов, которые Кремль использует против Киева. На этот раз стратегическая цель российской угрозы казалась довольно ограниченной: заставить Киев выполнить московскую концепцию Минских соглашений. Но, учитывая, что Россия рассматривает эти договоренности как средство разделить (и править) Украину, ее общая цель не изменилась с 2014 года.

Некоторые страны ЕС, в частности Франция и Германия, похоже, отвергают возможность полномасштабного российского вторжения в Украину, придерживаясь своей дипломатической рутины, выступая с заявлениями об обеспокоенности, призывая обе стороны к деэскалации и напоминая всем, что конфликт может быть разрешен только дипломатическим путем.Однако такой подход недооценивает опасности, присущие военным действиям России.

Хотя случай с Украиной является самым свежим и очевидным примером того, как военная мощь Москвы ощутимо влияет на политику других государств, та же динамика применима и к другим странам, расположенным вблизи России. А с наращиванием военной мощи в Крыму, которое последовало за аннексией, Россия резко расширила свои военные возможности в отношении всех прибрежных государств Черного моря. Это дает Москве возможность использовать скрытые и явные военные угрозы для влияния на свои внутренние дела.

Европейские лидеры должны перестать относиться к военной мощи как к пережитку прошлого, а любые перспективы российской военной эскалации — как к «немыслимым» или «неразумным». Слишком часто они притворялись, что знают, каковы должны быть интересы Кремля, из-за чего неправильно оценивали масштабы применения им силы для достижения своих целей. Этот документ призван помочь европейским политикам понять, что поставлено на карту и что может произойти, если сдерживание не сработает. Он также направлен на устранение некоторых наиболее острых уязвимостей черноморских государств.

Не все сценарии, обсуждаемые в этом документе, могут происходить регулярно, и они не обязательно являются предпочтительным исходом для России. Но все они реалистичны и соответствуют возможностям соответствующих вооруженных сил. Москва может использовать свои военные возможности, чтобы угрожать и влиять на внутренние дебаты в странах, на которые она нацелена. Политикам на Западе нужно будет так или иначе подготовиться к этим сценариям — не в последнюю очередь потому, что, если Москва будет медленно изучать свои варианты и продвигаться к таким сценариям, она может пойти на них, если Европа или Соединенные Штаты не просигнализируют, что она столкнется с сопротивление.

Если бы Запад серьезно подготовился к широкому кругу военных действий в Восточной Европе, он смог бы удержать Россию от применения там военной силы. В этом документе объясняется, как эти сценарии могут развернуться, чтобы подорвать стабильность в соседнем с Россией регионе. В документе не утверждается, что Россия немедленно предпримет все эти шаги, которые во многом будут зависеть от дипломатической и политической ситуации в момент кризиса, но такие сценарии касаются оборонных планировщиков в регионе и оказывают ощутимое влияние на формирование там политики.

Когда Россия пойдет на войну?

Обсуждение каждого случая, когда Россия пойдет на войну, может занять целую книгу. Однако европейским политикам важно понимать некоторые из наиболее вероятных сценариев, при которых Москва прибегнет к военной силе в Черноморском регионе.

Во-первых, для России способность применять военное принуждение к своим соседям является ключевым атрибутом любой великой державы. Военное превосходство является самоцелью, независимо от того, намерен ли кто-то действовать.По мнению Кремля, уязвимость других государств перед российскими военными должна вызывать у них страх и, соответственно, уважение российских интересов. Во многом такое восприятие проистекает из того, что Кремль проецирует свою озабоченность военными делами на другие страны. В действительности государства, уязвимые в военном отношении или зависимые от России, — особенно Украина, Грузия и Армения — часто действуют независимо, сбивая Кремль с толку своей способностью игнорировать его мощь.

Москва сочетает эту озабоченность с упорным сопротивлением разведданным о политике соседних государств, которая противоречит ее предубеждениям, что часто заставляет ее подозревать, что Запад оказывает скрытую военную поддержку так называемому антироссийскому поведению этих государств. Как следствие, российские лидеры иногда втягивают себя в спираль эскалации, которая основана только на их собственном воображении, но может иметь трагические последствия в реальном мире, особенно для соседних государств.

Действительно, за последнее десятилетие Европа стала свидетелем такой спирали: Москва усилила давление, вмешательство и шантаж, которые она направляет против своих соседей, чтобы навязать свое требование превосходства на постсоветском пространстве. Чем больше он это делал, тем больше государств и обществ в этом пространстве начинали смотреть на Запад, чтобы противостоять этому давлению.

Но, несмотря на эти неудачи, Москва до сих пор не изменила своей главной внешнеполитической цели: восстановить контроль над постсоветскими странами, в частности Украиной, и удержать Запад от вмешательства в этот процесс. С этой целью Москва применяет военное принуждение (включая скрытые и явные ядерные угрозы), диверсионные атаки во многих сферах (от избирательного процесса до киберпространства) и агрессивную информационную войну, чтобы помешать Западу взаимодействовать с государствами, которые российские лидеры считают геополитическими. пешки.

Другой вопрос, выполнит ли Россия свои угрозы и агрессивные сигналы. Хотя Кремль хочет создать впечатление, что он могущественный, агрессивный и дерзкий, он склонен отступать, как только риски становятся либо слишком большими, либо непредсказуемыми. Россия смягчила войну на Донбассе после того, как первые бои показали, что летнее наступление 2015 года обойдется слишком дорого. Она прекратила свое бряцание оружием весной 2021 года, когда стало ясно, что она не может добиться дальнейших успехов и что шантаж посредством эскалации может спровоцировать реакцию Запада, которая поставит под угрозу интересы России.

Другим часто недооцениваемым фактором, влияющим на то, пойдет ли Москва на войну, является предсказуемость ее военных действий. Западным лидерам (особенно европейцам) оккупация Крыма и начало тайной военной кампании на Донбассе может показаться смелым и дерзким. Но Россия была уверена в исходе крымской кампании из-за ее проникновения в украинский политический аппарат и аппарат безопасности в то время, присутствия ее Черноморского флота в Севастополе и ее способности читать украинские правительственные и военные сообщения. Ситуация на Донбассе была менее ясной и требовала большей осторожности.

Точно так же в Сирии Москва проверила решимость и готовность Запада вступить в войну за три года до своего вмешательства. И, учитывая многолетнее военное сотрудничество режима Асада с Советским Союзом, а затем с Россией, Сирия была знакомой территорией для российских лидеров.

Западные специалисты по оборонному планированию должны помнить, что Москва хочет как можно лучше оценить свои шансы на успех, прежде чем действовать, о чем свидетельствуют неустанные попытки российских спецслужб проникнуть в систему безопасности и политическую систему соседних государств.Поэтому лишение Москвы этого преимущества — первый шаг к успешному сдерживанию.

Несмотря на то, что российские спецслужбы считают США своим главным врагом, их великая стратегия по победе над этим врагом все еще неуловима. Кремль пытается связать Запад, расширяя политические разногласия в США и Европе, проводя диверсионные атаки и поддерживая всевозможные антизападные движения и вооруженные группы по всему миру. Хотя она недостаточно сильна, чтобы противостоять Западу в лоб, Россия нацелится на любую уязвимость, которая представится в ней, где даже слабый удар может вывести противника из строя.

Когда-то казалось, что ограниченное российское наступление в странах Балтии, призванное показать, что США не будут выполнять свои обязательства в области безопасности, было наиболее вероятным сценарием, при котором Россия и НАТО скатятся к войне. Однако страны Балтии больше не являются главной уязвимостью Европы. Запад также сталкивается с трудностями географии, отдаленными резервами и временным преимуществом российских войск в Черноморском регионе. Можно спорить о том, насколько вероятны такие сценарии и какие обстоятельства могут к ним привести — например, война на Тихом океане, отвлекающая США, победа Такера Карлсона на президентских выборах в США в 2024 году и т. д., — но европейским лидерам важно понять, как авторитарные державы могут использовать кризис в регионе.

Российское военное наращивание в Крыму

К 2014 году большая часть военной инфраструктуры в Крыму — аэропорты, радиолокационные станции, бункеры и казармы — пришла в упадок. Украина не воспринимала Крым как приоритет и не готовилась за него воевать. Ни одно другое причерноморское государство оно не воспринимало как вероятного врага. Конечно, это изменилось после аннексии полуострова Россией.

Официально Россия опасается ответного удара Украины, шансы на который невелики.Но на практике Россия использует Крым как платформу для военного господства на Черном море и его прибрежных государствах. Сухопутную связь между Украиной и Крымом можно защитить небольшими силами. А Украина не имеет возможности провести эффективный морской десант в Крыму. Следовательно, с оборонительной точки зрения необходимость в большом военном присутствии в Крыму практически отсутствует. Но, поскольку мышление российских военных по своей сути носит наступательный и упреждающий характер, их подход к защите полуострова требует принуждения и доминирования в Черноморском регионе.

Россия в настоящее время имеет в Крыму следующие силы:

А также следующие авиационные части:

Россия модернизировала и расширила Черноморский флот быстрее, чем любой другой флот. К крупным надводным кораблям Черноморского флота, советскому ракетному крейсеру «Москва» и двум фрегатам типа «Кривак», присоединились три новых ракетных фрегата типа «Адмирал Григорович» (строится четвертый). К подводным лодкам класса Kilo присоединились шесть модернизированных лодок, а количество малых кораблей и патрульных судов увеличилось примерно вдвое с 2014 года.Из них три ракетных катера типа «Буян-М» могут нести до восьми крылатых ракет «Калибр». В состав Черноморского флота входят три десантных корабля типа «Аллигатор» и четыре десантных корабля типа «Ропуча», которые в совокупности могут высадить на берег противника до 160 боевых бронированных машин (в зависимости от их размера и массы). Эти суда были заняты доставкой российской военной техники, а затем и войск в Сирию на протяжении всей гражданской войны в Сирии, начавшейся в 2011 году. в 2018 году является самым современным кораблем такого типа в составе ВМФ России.

Россия может усилить Черноморский флот кораблями Каспийской флотилии через Волго-Донской канал. Среди этих потенциальных подкреплений два фрегата класса «Жерар» и шесть корветов типа «Буян» (половина из которых может запускать крылатые ракеты «Калибр») добавят значительную огневую мощь. В составе флотилии один десантный корабль класса «Дюгон», один типа «Акула» и шесть десантных кораблей класса «Серна» имеют небольшую транспортную вместимость, но хорошо подходят для плавания на мелководье. Следовательно, они могут получить доступ к большей части побережья Азовского моря, что недоступно для более крупных десантных кораблей.

Больше всего стратегов НАТО беспокоят дальнобойные ударные возможности этих двух флотов. «Калибр» имеет дальность примерно 2500 км и способен нести ядерные боеголовки. Из хорошо защищенных вод вокруг Крыма Россия может наносить ядерные удары по целям в большей части Европы, при этом Париж и Лондон находятся на максимальной дальности. Развертывание Россией примерно 48 ракет 9М729 наземного базирования (наземная мобильная версия ракеты 3М54 «Калибр») привело к расторжению Договора о ракетах средней и меньшей дальности и серьезной дипломатической напряженности между Западом и Россией, но общая пусковая способность двух флота почти в три раза больше этого числа.

Роль Крыма как плацдарма, с которого можно угрожать некоторым частям Европы и сообщать об этой угрозе в рамках более широких усилий по контролю за эскалацией, имеет стратегические последствия далеко за пределами Черноморского региона. (В Крыму развернуты и другие системы вооружений двойного назначения, которые теоретически могут нести ядерные боеголовки, включая противокорабельные крылатые ракеты, ракеты ПВО, артиллерийские ракеты и баллистические ракеты малой дальности, но из-за их ограниченного радиус действия или отсутствие возможностей для атаки по суше, они не играют такой же стратегической роли, как «Калибры»).Модернизация и восстановление Россией мест хранения ядерного оружия на базе Краснокаменка (Феодосия-13) усиливает опасения европейцев, что Россия будет использовать Крым для передового развертывания этих систем. Хранение их относительно близко к предполагаемым пусковым установкам сократит время предупреждения Запада в случае нападения.

Таким образом, нынешняя обычная военная позиция России уже далеко выходит за рамки оборонительной. Хотя они все еще слишком малы или им не хватает десантных возможностей для быстрого завоевания любых других причерноморских государств, они способны проводить рейдовые операции: это смесь разведки, глубокого удара и высокомобильных сил — спецназа, морской пехоты и авиации. -мобильные войска – позволяет проводить стремительные морские и воздушные десанты, чтобы застать врасплох и парализовать противника.Однако эти силы могут столкнуться с трудностями при поддержке устойчивых операций через Черное море, требующих более крупных наземных бронированных соединений, поскольку это создаст узкие места в логистике в судоходстве и возможностях переброски по воздуху.

Но такие узкие места могут быть временными. Даже спутниковые снимки из открытых источников показывают интенсивную работу на нескольких военных базах и объектах на оккупированном полуострове. (Поскольку некоторым общедоступным фотографиям этих объектов уже несколько лет, Россия, возможно, уже завершила или расширила большую часть строительных и ремонтных работ на них). Предварительный перечень объектов, проходящих или ожидающих реконструкции, включает:

Реконструкция российской военной инфраструктуры опережает любую программу гражданского развития на полуострове. Это особенно поразительно, учитывая, что нехватка воды и электричества продолжает мешать экономическому и социальному развитию Крыма. Но у Москвы есть свои приоритеты.

Даже по нынешним меркам Россия имеет на полуострове чрезмерное количество военной инфраструктуры по сравнению с численностью постоянно базирующихся там сил.Резкого роста численности воинских формирований, постоянно дислоцированных в Крыму, маловероятно. Например, бомбардировщики Ту-22М3, которые, по слухам, были дислоцированы на авиабазе Новофедоровка, не были развернуты там вне учений (поскольку это отвлекло бы их от баз ближе к их повседневным учебным и рутинным маршрутам). Но военная инфраструктура, превышающая текущие потребности, позволяет Москве быстро наращивать свое военное присутствие за счет развертывания сил из других регионов. В случае кризиса Крым послужит платформой для распространения военной мощи по всему региону.

Россия дала представление о том, чего ожидать в этом сценарии, проведя внезапные учения и развертывание войск в Крыму и на границах Украины в марте и апреле 2021 года. особая роль в любом вторжении или рейде силы. Учения, которые Россия проводила в то время в Крыму, включали быстрый воздушный десант на вражеский аэродром, который затем использовался для переброски дополнительных подкреплений.Европейские политики должны понимать стратегический контекст, в котором Россия может проводить подобные молниеносные рейды.

Непредвиденные обстоятельства и военные варианты

Описанные выше военные средства предоставляют России множество вариантов применения военной силы в Черноморском регионе. Но они не являются защитной мерой противодействия действиям Запада, несмотря на заявления России и некоторых западных аналитиков об обратном. Например, учения Defender-Europe 21 под руководством США, которые проводились после наращивания российской военной мощи у границ Украины в апреле и мае этого года, представляли небольшую угрозу для России. В учениях могло быть задействовано 28 000 солдат из НАТО и нескольких нейтральных стран, но они были сосредоточены на логистике и развертывании на всем Балканском полуострове. В то время как материально-техническое обеспечение и развертывание имеют решающее значение для любой военной операции, в ходе учений только около 1000 солдат боевых частей были развернуты в Румынии и Болгарии. По словам начальника штаба российской армии Валерия Герасимова, в дислокации у границ Украины участвовало около 300 тысяч военнослужащих. По оценкам экспертов, от 80 000 до 120 000 из них составляли боевые части (остальные, вероятно, составляли склады и логистический персонал).В отличие от Defender-Europe 21, маневры, в которых участвовали эти силы, были формой принудительной дипломатии и демонстрации силы. И такие российские операции в Черноморском регионе не ограничиваются Украиной. Существует также риск того, что Россия может использовать военное принуждение в Грузии и в гибридных вторжениях на территорию НАТО и ЕС.

Операции против Украины

Украина кажется наиболее вероятной целью усиленной российской агрессии, о чем свидетельствует паника войны в марте и апреле 2021 года.Но этот инцидент также указал на некоторые ограничения Крыма как плацдарма для эффективного военного наступления на территорию, контролируемую Украиной. Оккупированный полуостров отделен от остальной части Украины болотами, лагунами и водными путями, которые многие российские войска могли пересечь только после тщательной подготовки саперами. Эти препятствия замедлят продвижение тяжелых механизированных сил и обеспечат украинской артиллерии множество стационарных целей. Десантные возможности Черноморского флота по-прежнему ограничены, кроме того, мелководностью кромки Азовского моря, которая дает лишь несколько мест для высадки десанта тяжелыми десантными кораблями.Россия могла бы проводить десантные операции непосредственно на украинском побережье Черного моря, но слабо усиленный полк, который она могла бы высадить на берег, имел бы военную ценность только в том случае, если бы он служил отвлекающим маневром или поддержкой наземного десанта с восточной или северной границы Украины. В противном случае украинские резервы, в частности 45-я десантно-штурмовая бригада повышенной готовности, дислоцированная в Болграде, Одесская область , были бы готовы справиться с этим.

Диверсионная сила все еще может иметь военное значение, особенно если Москва намерена поднять ставки в войне на Донбассе за счет эскалации и хочет сковать как можно больше украинских резервов.Предположительно, на это и была направлена ​​операция по сосредоточению сил в Крыму и вокруг Воронежа весной 2021 года. А авиационные средства, базирующиеся в Крыму, могли действовать против Украины, невзирая на препятствия на суше и на море.

Крым играет ключевую роль в российской политике, направленной на оказание давления на Украину, за исключением полномасштабной войны. Спор об Азовском море является наиболее ярким примером этого: рассматривая море как внутренний водный путь России и, следовательно, его территориальные воды, Россия препятствует доступу к нему военно-морских сил других стран, а часто и их коммерческих грузовых судов. Россия построила мост через Керченский пролив, чтобы не допустить прохождения судов высотой более 33 метров, что резко ограничило размер грузовых судов, которые могут пересекать Азовское море в украинские порты Мариуполь и Бердянск.

Более того, Россия использует свое господство над Крымом и свою прибрежную патрульную службу и силы морской безопасности, чтобы задержать или полностью перекрыть морские перевозки в украинские порты, перекрыв проход через Керченский пролив. Он также ограничил использование Украиной Азовского моря, задерживая украинских рыбаков и других коммерческих деятелей.С марта 2021 года — и, предположительно, по крайней мере до октября 2021 года — Россия полностью заблокировала доступ к Азовскому морю, ссылаясь на «маневры» как на причину запрета на подход к Керченскому проливу всех кораблей, кроме российских военно-морских сил. Эти маневры происходили в марте и апреле, во время войны. Но Россия оставила ограничения, чтобы Украина не могла экспортировать зерно и урожай кукурузы через Мариуполь и Бердянск. Это будет иметь долгосрочные экономические последствия для большей части Украины.

Чтобы оспорить нарушение Москвой доступа к Азовскому морю, Украина подала иск против России в Международный арбитражный суд, который будет рассматриваться как минимум до 2022 года.Как только дело будет закрыто, Россия, скорее всего, проигнорирует приговор и продолжит блокаду Украины. Это создало бы опасный международный прецедент, особенно в отношении Китая, который, заявив об исключительном контроле над Южно-Китайским морем, продемонстрировал аналогичное безразличие к морскому праву. Действительно, Пекин проиграл морское дело в Международном арбитражном суде, которое, похоже, с удовольствием проигнорировал.

Тем временем блокада Украины ложится тяжелым экономическим бременем на районы Донецка, которые все еще находятся под контролем Украины.Промышленность сильно зависит от экспорта через порты. Железнодорожная система в регионе сосредоточена вокруг своего узла в городе Донецке, который сейчас оккупирован Россией. Европейский союз обязался поддержать Киев в расширении автомобильной и железнодорожной инфраструктуры, обслуживающей Мариуполь. Но морские перевозки являются наиболее эффективным методом транспортировки для таких секторов, как сталелитейная промышленность, вагоны, специализированное оборудование и тяжелая промышленность.

Даже если украинские фирмы в будущем перенаправят свой экспорт через Одессу, Россия сможет заблокировать и этот порт.В 2014 году российские силы специальных операций взяли под контроль украинские нефтегазодобывающие платформы в Черном море, простирающиеся на запад до Крымского полуострова. Россия оккупирует не только объекты у берегов Крыма, но и все бывшие украинские, в том числе нефтяные вышки у румынского побережья. С тех пор эти объекты находятся под усиленной охраной, а пограничные корабли Черноморского флота и Федеральной службы безопасности (ФСБ) предупреждают о приближении любого корабля. Под предлогом соображений безопасности Россия может распространить ограничения на украинское побережье, тем самым завершив морскую блокаду. Кроме того, Россия установила на этих платформах датчики наблюдения, которые следят за надводным и подводным морским движением у побережья Украины.

В одиночку Украина мало что может сделать в ответ на агрессивное поведение России. В ноябре 2018 года украинский буксир и группа патрульных катеров попытались пройти через Керченский пролив в Азовское море, чтобы подтвердить право Украины на доступ к собственным портам. Они были атакованы, взяты на абордаж и захвачены в нейтральных водах еще до того, как приблизились к Керченскому проливу.Нападение на них, проведенное военно-морскими судами и воздушными средствами, базирующимися в Крыму, при поддержке подразделений РЭБ, ПВО и береговых ракет на полуострове, показало как доминирование России в эскалации, так и то, что любое ответное развертывание украинских истребителей столкнулось бы с атака из Крыма. Кремль воспримет любое столкновение Украины с наземным объектом в Крыму как нападение на собственно Россию и, следовательно, как предлог для полномасштабной войны.

Вот почему международные военно-морские патрули в Одессе жизненно важны для подтверждения права Украины на доступ к своим портам.Атака или отгон американских или европейских судов аналогичным образом будет иметь более серьезные последствия. Однако Россия все чаще испытывает и их, постоянно раздвигая границы того, что Запад будет терпеть. Когда корабли НАТО заходят в украинские порты, Россия внезапно объявляет о маневрах с боевой стрельбой и связанных с этим закрытиях, чтобы помешать их операциям. А Россия агрессивно использует авиацию и корабли, пытаясь вытеснить другие суда из вод вблизи Крыма. По сути, Москва хочет превратить Черное море в запретную зону для Запада.Ничего из этого не нужно для обороны полуострова. Подход Москвы направлен на то, чтобы лишить Киев международной поддержки, усилить влияние России на черноморские государства и усилить господство России в регионе.

Операции против Грузии

Хотя конфликт на Украине приобрел международное значение, это не единственная война, которую Россия ведет в Черноморском регионе. После пятидневной войны в Грузии в августе 2008 года напряженность в отношениях между Москвой и Тбилиси в основном возникла из-за «бордеризации» Россией Южной Осетии и Абхазии — отколовшихся регионов, которые она оккупирует, снабжает и которыми управляет.Иногда пограничники ФСБ отодвигают пограничный забор на несколько метров вглубь территории, контролируемой Грузией, чтобы арестовывать или иным образом беспокоить людей, и произвольно закрывают границу, чтобы воспрепятствовать небольшому оставшемуся трансграничному движению.

Хотя эти инциденты, безусловно, вызывают беспокойство у грузин, Москва может полагаться на внутреннюю политику Грузии, чтобы предотвратить сближение страны с ЕС или НАТО по собственной воле. Партия «Грузинская мечта» захватила государство и отказывается проводить реформы; гиперпартийность препятствует любому сотрудничеству по всему политическому спектру; изобилуют взаимные обвинения в политическом обструкционизме и фальсификации выборов; и олигархические экономические структуры посягают на независимость судебной власти и иным образом подрывают верховенство закона. В апреле при посредничестве ЕС было достигнуто соглашение о преодолении поствыборного политического кризиса, но оно уже не действует. Активация в июле 2021 года старого соглашения о сотрудничестве между Службой государственной безопасности, Службой внутренней разведки Грузии и белорусским КГБ превратила в насмешку заявление правительства Грузии о приверженности западным ценностям и стремлении к евроатлантической интеграции. Похоже, что грузинские лидеры приложили все возможные усилия, чтобы убедить западную аудиторию в том, что их политическая система — это бардак.

Тем не менее, вступление как в НАТО, так и в ЕС останется популярным в грузинском обществе, независимо от выходок политического класса страны. Россия по-прежнему крайне непопулярна. И однажды в Грузии может появиться дееспособное правительство, которое не только обещает, но и проводит реформы, тем самым улучшая отношения страны с Западом. Поскольку в начале 2000-х Тбилиси провел ряд базовых реформ, препятствия на пути переговоров о вступлении в ЕС могут оказаться не такими уж большими (пока грузинское руководство не откажется от ключевых реформ). Тем не менее, если бы Тбилиси начал эти переговоры, Москва прибегла бы к своему запасному плану, который для соседних неприсоединившихся стран означает если не войну, то военное давление.

У российских вооруженных сил уже давно есть возможность завоевать Грузию — они развернули силы размером примерно с бригаду в Южной Осетии и Абхазии и подкрепления сразу за Кавказским хребтом, — но оперативные базы в Крыму, безусловно, помогают в этом отношении. Параноидально настроенная по поводу поддержки Грузии Западом — реальной или воображаемой — Москва может использовать Крым, чтобы перерезать линии поддержки Тбилиси со стороны США или Европы.

Даже в кризисной ситуации, за исключением войны, Москва может объявить учения с боевой стрельбой к югу от Крыма до турецких территориальных вод, фактически разграничив Черное море на две зоны. Россия использовала меры безопасности, связанные с такими учениями, чтобы воспрепятствовать или воспрепятствовать морскому движению в Балтийском море и перекрыть украинские порты в Черном море с марта 2021 года. Россия может сделать то же самое с Грузией — останавливая, обыскивая и перенаправляя уходящие военно-морские суда.

В случае дальнейшей эскалации Москва может нанести морской и воздушный десант на Аджарию и Самцхе-Джавахети, чтобы контролировать грузино-турецкую границу.Хотя длина границы составляет около 200 км, она пересекает гористую местность с небольшим количеством дорог, по которым можно было бы доставлять военные поставки. России нужно было бы только захватить и удержать эти точки. Поскольку основные маневренные силы Грузии изо всех сил пытаются удержать российские войска в Абхазии и Южной Осетии на расстоянии, только резервные территориальные силы будут доступны для отражения российского вторжения с запада. Грузия начала возрождать свои силы территориальной обороны только в 2017 году, поэтому судить об их нынешнем состоянии сложно.Учитывая пробелы в возможностях Грузии в наблюдении за побережьем и воздушным пространством, Россия могла бы проводить такие удары в начале перехода от гибридной конфронтации к открытой войне.

После начала полномасштабного конфликта основной целью российских активов в Крыму будет эффективное выполнение роли непотопляемого авианосца и ракетной пусковой площадки. Они будут обеспечивать огневую поддержку наземных операций России и будут удерживать союзников по НАТО в регионе от предоставления Грузии мер по оказанию помощи или другой поддержки.

Гибридные вторжения на территорию НАТО и ЕС

Хотя запугивание и подчинение бывших советских республик останется главной целью российской внешней политики и военного мышления, Кремль также считает, что необходимо дестабилизировать Запад, чтобы держать его в страхе. Конечно, открытые нападения на территорию НАТО сопряжены со значительным риском. Следовательно, эти операции должны быть отрицательными и быстро обратимыми. Потом, если есть согласованная реакция, можно отступить. Если есть только замешательство и двусмысленность, можно продвинуться вперед и использовать ситуацию.

До присоединения Крыма к России морские разграничения в Черном море не были зафиксированы. Правительства в регионе мало внимания уделяли этому вопросу, пока Румыния не открыла морские газовые месторождения в 2012 году, а затем это сделала Украина. Сейчас делимитация является спорным вопросом, так как Украина не осуществляет контроль над водами, окружающими часть ее территории, Крым. Москва выдвигает свои территориальные претензии и подкрепляет их агрессивной военной позицией и патрулированием, чтобы предотвратить дальнейшее исследование или эксплуатацию этих вод.Этот подход предназначен для оказания целенаправленного давления на членов НАТО без пересечения жестких границ.

Но дестабилизирующая разведывательная деятельность и специальные операции России не ограничиваются нефтяными платформами и морскими установками. Операции российской разведки в Болгарии не являются секретом, даже если трудно оценить, насколько глубоко они проникли в правительство и аппарат безопасности и насколько они способны парализовать институты и отсрочить реакцию на кризисы. Одним из дел, затрагивающих многие из этих вопросов, является случай, связанный с многочисленными попытками убийства болгарского торговца оружием Эмилиана Гебрева в 2014 году и взрывом на чешском оружейном складе, где хранилось оружие, принадлежащее его компании. Якобы это оружие предназначалось для Украины. Управление военной разведки России, ГРУ, пыталось предотвратить попадание военной техники к украинским военным. Тем не менее, как сообщается, оружие на чешском складе и большая часть другого оружия, принадлежащего фирме Гебрева, не предназначались для Украины; они направлялись к поддерживаемым США группам на Ближнем Востоке. Это поднимает вопрос о том, небрежно ли ГРУ проверяло разведданные или же ему преднамеренно давали недостоверную информацию.

В 2014 году известный болгарский олигарх хотел заняться торговлей оружием, возглавив или обойдя конкурентов.Журналисты-расследователи, пишущие для болгарского СМИ «Бивол», подозревают, что болгарские организованные преступные группировки, олигархи и оперативники разведки вступили в сговор с ГРУ для урегулирования бытового спора. Некоторые коррупционные сети проходят через болгарских политиков и частный бизнес к российским компаниям, которым помогают бывшие «коллеги» из соответствующих КГБ (имя, общее для болгарских и советских спецслужб коммунистической эпохи). ЕС должен обратить внимание на эти проблемы, особенно с учетом того, что СМИ подверглись преследованиям после публикации статей, описывающих токсичное слияние бизнеса, организованной преступности и спецслужб в Болгарии.

Во время кризиса с беженцами в Европе в 2015 году в Румынии и Болгарии были сформированы самопровозглашенные военизированные формирования «пограничного патрулирования». Они прошли обучение и, возможно, другую поддержку из России. Такие ополченцы были бы идеальными марионетками для спонсируемых государством актов дестабилизации и терроризма, а также, при определенных обстоятельствах, для подстрекательства к более широким общественным беспорядкам. Учитывая возраст и техническую слабость инфраструктуры наблюдения вдоль побережья Черного моря, было бы легко усилить такие ополчения оружием, советниками и техникой с использованием небольших судов.Поскольку Россия становится все более репрессивным авторитарным государством, она также может заставить любую российскую компанию предоставлять услуги или разрешить использовать свои объекты для операций по контрабанде и проникновению. У некоторых российских энергетических компаний есть крупные объекты и порты на болгарском побережье Черного моря, которые Кремль мог бы использовать для такого рода тайного проникновения.

Гибридное военизированное давление было бы особенно ценно для России, чтобы заставить Румынию или Болгарию разрешить военный доступ на Западные Балканы.Новый кризис в регионе, спровоцированный, например, сепаратистскими силами в Боснии, заставит Россию искать транзитный маршрут в Сербию.

В 2015 году Болгария заблокировала свое воздушное пространство для российских транспортных самолетов, летевших в Сирию, но тогда Россия могла переключиться на маршрут над Ираном и Ираком. При перелете в Сербию такого альтернативного маршрута нет. Активизация правых националистических акторов вызовет внутреннее давление с целью предоставить России желаемый доступ, в то время как агрессивная демонстрация силы и маневры в Черном море вызовут внешнее давление.Запугивание Россией членов НАТО в Черном море, скорее всего, позволит избежать открытых атак и оккупации, а вместо этого вынудит их подчиниться своим стратегическим требованиям.

Турция как противовес?

После войны 2020 года в Нагорном Карабахе некоторые на Западе считают Турцию потенциально способной уравновесить гегемонистские амбиции России в Черном море. На первый взгляд, Турция кажется естественным кандидатом на эту роль: она член НАТО, владеет всем южным побережьем Черного моря, имеет мощный военно-морской флот и поддерживает марионеток, выступающих против России в ливийской и сирийской войнах. так и в Азербайджане.Учитывая, что турецкие военные советы и поставки оружия Азербайджану стали решающими факторами в недавней победе страны над Арменией в нагорно-карабахском конфликте, можно предположить, что Турция повторит эту поддержку в других постсоветских государствах. Но все не так просто.

Придя к власти, президент Реджеп Тайип Эрдоган переделал Турцию по своему образу и подобию, отвернув страну от Запада, секуляризма и традиционной турецкой внешней политики. Неудачная попытка государственного переворота в Турции в 2016 году только ускорила эти тенденции. «Новая Турция» Эрдогана, объединяющая докемалистскую Османскую империю и стремящаяся к лучшему месту под солнцем, часто отражает Россию в своей внешней политике и нормативных интересах. Как и в случае с любой авторитарной системой, международные последствия удержания власти внутри страны — подавление критиков и даже преследование оппозиции за границей — занимают значительное место во внешней политике Турции и создают постоянный раздражитель в ее отношениях с Западом.

Для Анкары сдерживание России не является самоцелью.Хотя Россия является соперником Турции на многих зарубежных театрах военных действий, она также является источником стабильности для Эрдогана. Как и любой другой авторитарный правитель, он озабочен внутренними угрозами и противниками. В то время как повестка дня Запада в области прав человека и демократии вызывает скрытую угрозу и раздражение, российская политика не содержит ни одного из этих вызовов. Напротив, президент Владимир Путин предупредил Эрдогана о попытке государственного переворота в 2016 году, доказав, что он не будет добиваться или пассивно терпеть отстранение Эрдогана от власти. Это доверие между двумя лидерами является самостоятельным стратегическим фактором, который не следует недооценивать.До сих пор, благодаря этому доверию, два лидера заключали сделки и проводили красные линии в конфликтах, в которых они поддерживали противоборствующие стороны, и даже развернули свои собственные активы на местах, чтобы поддержать местных союзников.

При этом Эрдоган не пойдет на поводу у интересов Путина. Экспорт Турции оружия в Украину, поддержка членства Украины в НАТО и отказ признать Крым российским — явные признаки того, что Анкара готова игнорировать чувствительность Кремля — и иногда соглашается на цену этого.Чтобы сохранить независимость Турции, Анкара не может допустить полного разрыва отношений с западными столицами. Следовательно, с момента прихода к власти администрации Байдена Анкара рассматривала поддержку Киева как средство накопления политического капитала в Вашингтоне.

Тем не менее оборонно-промышленные отношения с Украиной важны для собственной повестки дня Турции, независимо от Запада и России. С момента прихода к власти в 2002 году Эрдоган стремился создать отечественную оборонную промышленность, максимально независимую от Запада.Эрдоган понимал, что чрезмерная зависимость от США и Европы в отношении импорта оружия сделает его уязвимым при проведении своей новой внешней политики в Африке и на Ближнем Востоке, которая часто расходится с политикой западных стран. Это предсказание сбылось, когда: США заморозили поставки истребителей F-35 в ответ на покупку Турцией системы ПВО С-400; многие европейские страны и Канада прекратили поставки оружия и военных компонентов в Турцию после военных действий Турции против курдов на севере Сирии; и во время нагорно-карабахского конфликта в 2020 году.Турция начала несколько амбициозных оборонно-промышленных проектов: основной боевой танк Altay, истребитель-невидимка TF-X, крылатая ракета SOM увеличенной дальности, фрегат класса Istanbul и легкий штурмовик Hürjet. Но большинство этих проектов застопорились, потому что ключевые компоненты — реактивные двигатели, танковые двигатели, трансмиссии, электрооптическое оборудование, специальные бронетанковые материалы и т. д. — должны были быть импортированы из западных компаний, которые больше не работают с Турцией из-за политической напряженности. .

Въезд в Украину.Когда-то столп военно-промышленного комплекса Советского Союза, страна производила широкий спектр систем вооружений — от танков до военных кораблей и межконтинентальных баллистических ракет — и теперь отчаянно ищет инвестиции для возрождения оборонного сектора, который ей необходим в условиях кризиса. время войны. Украина давно пыталась получить доступ к другим оборонным рынкам и искать сотрудничества для проектов развития. Но европейский оборонный рынок остается закрытым, потому что его отечественные чемпионы опасаются конкуренции со стороны своих украинских коллег (которые производят некоторые из тех же товаров).До 2014 года Украина надеялась, что сотрудничество с Китаем поможет развитию оборонной отрасли. Например, китайские технологии по созданию палубных истребителей и эксплуатации авианосца пришли из Украины, поскольку советские предприятия по развитию этих возможностей располагались на Украине. Однако Киев прекратил сотрудничество с Пекином после 2014 года в ответ на давление США.

Военное сотрудничество Украины с Турцией вряд ли вызовет в Вашингтоне такие же опасения, как украинский экспорт в Китай или Иран, равно как и закупки Турцией вооружений или комплектующих к ним в Украине, а не в России.Следовательно, оборонно-промышленные отношения между Киевом и Анкарой гораздо менее «геополитичны», чем может думать или надеется большинство наблюдателей. Отношения будут развиваться исключительно по финансовым, промышленным и технологическим причинам, вероятно, независимо от того, что обе страны будут делать в политике. Анкара, конечно же, не пожертвует этими отношениями ради хорошей погоды с Москвой, поскольку они служат слишком многим долгосрочным интересам Турции. Точно так же Анкара не обязательно будет ввязываться в кризис от имени Киева, потому что это создаст ряд рисков и последствий, которых она хочет избежать.

Так что, в конечном счете, трудно предсказать, какое место займет Турция в каждом из упомянутых выше сценариев. Многое будет зависеть от более широких обстоятельств и краткосрочных сделок, которые будут достигнуты или проиграны. В Вашингтоне понятен призыв к подлинному контакту с Анкарой и началу привилегированного стратегического диалога. Но с европейской точки зрения этот подход сложно реализовать. Эрдоган захочет вести переговоры не только по вопросам внешней политики и экономики, но и по вопросам, выходящим за пределы европейской зоны комфорта.Когда Эрдоган ущемляет права своих предполагаемых внутренних противников, таких как журналисты, диссиденты или организации гражданского общества, а также тех, кто имеет двойное гражданство, сделка между Турцией и Европой может рухнуть. Любое требование к европейским организациям гражданского общества или судам вести себя так, как он хочет, и оказание давления на европейские правительства для достижения этого приведет к аналогичным результатам.

Поэтому для сближения Турции и Европы потребуется поддержка Вашингтона.Экономические, социальные и другие связи между США и Турцией относительно невелики и, следовательно, вызывают гораздо меньше раздражений и тупиков, чем европейско-турецкие. И, наконец, Анкара хочет получить от Вашингтона заверения в безопасности. Европа может и должна предоставить Турции экономические стимулы для сотрудничества, пока эти стимулы остаются в пределах того, что Европа может реально терпеть.

Европа и США должны стараться взаимодействовать с Турцией во всем, что они делают в Черном море, чтобы не усугубить подозрительность Анкары в отношении Запада и максимально увеличить участие Турции в их инициативах там.Даже если бы турецкие вооруженные силы были всего лишь партнером по обучению других черноморских вооруженных сил, они многое привнесли бы, особенно в области борьбы с подводными лодками, координации военно-воздушных сил и радиоэлектронной борьбы. Но США и Европа не должны ставить все, что они делают в регионе, в зависимость от участия и доброй воли Турции. Главный интерес Анкары заключается в повышении собственной позиции по отношению как к Москве, так и к Вашингтону. И он будет использовать любую зависимость, чтобы усилить свое влияние на любую из сторон.

Как следствие, Турция не является ни проблемой, ни решением в Черноморском регионе. Анкара не продвигает там ревизионистскую или конфронтационную повестку дня, как в восточном Средиземноморье. Но его готовность противодействовать действиям России имеет пределы. Европа должна поощрять и даже вознаграждать усилия Турции по укреплению безопасности на Черном море, если они происходят, но не должна воспринимать их как должное. Позиция Турции по умолчанию в отношении территориальных споров России с другими причерноморскими государствами — это двойственный нейтралитет.

Уязвимости и сильные стороны причерноморских стран

Уязвимости Болгарии, Грузии, Румынии и Украины схожи по своему характеру, хотя и различаются по масштабу. Учитывая, что только две из этих стран являются членами НАТО и ЕС, им нужно будет по-разному устранять свои уязвимые места.

Междоменная защита

Первая проблема — ситуационная осведомленность. Западным странам необходимо постоянно следить за российским Черноморским флотом, поскольку недавнее усиление его активности и материально-технической подготовки указывает на то, что он что-то замышляет. Болгарские, украинские и румынские военно-морские силы имеют подразделения связи и разведки, но трудно оценить их способность перехватывать и интерпретировать российские военно-морские сообщения, особенно с учетом того, что российские вооруженные силы полностью перестроили свои сети управления и контроля с 2008 года. Ни для кого не секрет, что Украине приходится полагаться на обмен разведывательными данными США, чтобы отслеживать передвижения российских военных за ее пределами. Другие прибрежные страны используют такое же старое оборудование для сбора разведывательной информации и, за исключением Румынии, еще не подверглись модернизации.Хотя соответствующие возможности засекречены, отслеживание и расшифровка сообщений России, похоже, выходит за рамки возможностей других причерноморских государств. Турция может быть единственным исключением, поскольку у нее есть возможность хотя бы отслеживать российские сигналы, но мало свидетельств того, что она делится такой информацией.

Кроме того, Россия стремится перехватывать и интерпретировать военно-морские сообщения этих государств. Помимо возможностей технической разведки, о которых говорилось выше, Россия в значительной степени полагается на человеческую разведку для проникновения в иностранные бюрократические, политические, силовые и экономические структуры, при этом ее агенты не только предоставляют информацию о планах и намерениях страны, но и, при необходимости, препятствуют ответам на российские запросы. действие.Эти хорошо финансируемые и всесторонние усилия по подрывной деятельности нацелены на нереформированные разведывательные службы, внутренние коррупционные сети, неоптимальные системы защиты верховенства закона и захваченные государственные учреждения.

Общественное недоверие к Москве иногда помогает ограничить масштаб этих российских операций, но оно не может компенсировать институциональные слабости, которыми может воспользоваться противник (которые варьируются от страны к стране). Хотя стратегическое значение борьбы с коррупцией, реформ в сфере верховенства права и реформ разведывательного сектора обсуждалось в предыдущих документах ECFR, следует помнить, что недостатки в этих областях также имеют военные последствия, особенно если их не устранить. Точно так же реформа разведки и иностранная помощь для расширения возможностей национальных разведывательных служб, особенно в Украине, Грузии и Молдове, являются не только мерой борьбы с коррупцией и защиты прав человека; они также важны для улучшения обычной военной безопасности этих государств.

Береговая оборона и военно-морская мощь

Береговая оборона и береговое наблюдение также являются ключевыми вопросами. Все страны Черного моря, кроме Турции, имеют береговые наблюдательные и оборонительные сооружения советской разработки.Это означает, что Россия знает точные технические характеристики своих радаров и систем связи — и, соответственно, способы их обнаружения и подавления (хотя местонахождение стационарных установок она знала бы в любом случае). Учитывая, что угроза со стороны России переходит от подрывной к откровенно военной сфере, причерноморским государствам необходимо модернизировать и разработать общие оперативные концепции для своих военизированных береговых охран, военно-морских сил и сил береговой обороны.

Эти оборонительные слабости наиболее очевидны в Болгарии.Военно-морской флот и береговая охрана страны преимущественно используют средства связи и инфраструктуру наблюдения времен холодной войны. Как и большинство бывших членов Варшавского договора, Болгария после присоединения к НАТО переориентировала свои вооруженные силы на ведение экспедиционной войны и развертывание солдат для участия в международных стабилизационных миссиях, в результате чего военно-морской флот опустился в списке приоритетов. Для развертывания в Афганистане не было необходимости в военно-морском флоте. Немногочисленные доступные средства пошли на модернизацию сухопутных войск, особенно тех, которые дислоцировались за границей.Были отдельные попытки модернизации при покупке трех бывших в употреблении фрегатов класса Wielingen 1970-х годов в Бельгии. А Болгария ведет переговоры о возможной покупке подводных лодок типа «Ула» у Норвегии. Проблема в том, что эти платформы будут единственными во флоте западного производства, которые до сих пор полагаются на советское оборудование для связи, радиоэлектронной борьбы и логистики. Более глубокая модернизация и обновление береговой обороны ВМС Болгарии потребует большего финансирования, чем имеется в настоящее время.

У Грузии были трудности с созданием военно-морского флота после обретения независимости, и то немногое, что у нее было, было уничтожено Россией в 2008 году. военно-морского флота), который был создан по образцу Береговой охраны США и впоследствии получил советы и обучение из США. Морская пограничная служба имеет наземные объекты и флотилию малых судов для наблюдения и иного контроля за береговой линией и исключительной экономической зоной Грузии.Силы могут действовать во всевозможных гибридных сценариях против спонсируемых государством «частных» организаций. Но Грузии не хватает каких-либо средств береговой обороны. Учитывая подверженность наземной российской атаке из отколовшихся регионов, у страны есть и другие приоритеты, помимо создания дорогостоящего военно-морского флота. Но это означает, что Грузия не сможет возлагать на Россию операционные риски или расходы в связи с описанным выше морским вторжением.

Военно-морской флот и морская охрана Украины подверглись аналогичному удару во время вторжения России в 2014 году и аннексии Крыма, где находится большинство украинских военно-морских объектов (таких как верфи, логистические центры, базы, академии и учебные полигоны).Восстановление инфраструктуры в Одессе и Мариуполе было первоочередной задачей Киева. И, как и их товарищи на суше, украинский флот и морская охрана постоянно заняты гибридной войной — борьбой с диверсантами, подрывниками иностранных разведчиков, диверсантами и теми, кто занимается незаконным промыслом, особенно в Азовском море. Нынешний украинский набор преимущественно небольших и быстрых патрульных кораблей хорошо подходит для этой задачи.

Всякий раз, когда они выходят за пределы прибрежных вод Украины, эти военные корабли подвергаются преследованиям со стороны Черноморского флота России, который значительно превосходит их по численности и вооружению.В 2014 году Россия оккупировала украинские морские объекты не только в крымских водах, но и в украинской исключительной экономической зоне вокруг Одессы. С тех пор он использовал их как хорошо охраняемые аванпосты. Приближающиеся к ним украинские малые суда силой отгоняются. Малые корабли Украины не могут представлять серьезной угрозы российским десантным операциям на территории Украины. Они не могут оспаривать закрытие международных вод ВМФ России, потому что их будет легко задавить и взять на абордаж, если они покинут защищенные прибрежные воды, как это произошло в Азовском море в 2018 году.

Украина приступила к модернизации своих систем береговой обороны и береговой разведки, включая военно-морское радиоразведывательное оборудование. Например, в стране введен в действие береговой ракетный комплекс «Нептун». Киев сделал много амбициозных заявлений о модернизации своей береговой обороны — например, заявление президента Владимира Зеленского в июне 2021 года о том, что Украина построит мощный военно-морской флот, — но трудно сказать, насколько быстро он реализует эти планы, если вообще реализует.Даже если первые батареи «Нептун» будут введены в эксплуатацию в 2021 году, их оперативная эффективность будет зависеть от способности Украины обнаруживать, определять местонахождение и классифицировать российские военно-морские корабли далеко в море. Тем не менее, ракета расширяет серую зону, в которой Украина может увеличить издержки российского морского запугивания.

Значительное усиление военно-морского потенциала Украины может быть обеспечено соглашением о военно-морском сотрудничестве, которое Украина подписала с Соединенным Королевством 23 июня 2021 года. На первом этапе соглашения Королевские военно-морские силы будут поддерживать обучение личного состава и подразделений ВМС Украины.Великобритания поможет с модернизацией военно-морских баз и логистических систем Украины, чтобы они могли эксплуатировать и обслуживать современные суда. Великобритания также предоставит два противоминных корабля и, если первый этап модернизации военно-морского флота будет завершен, поможет Украине построить новые ракетные корабли и фрегаты. Соглашение включает планы по оснащению существующих платформ новым вооружением, датчиками и оборудованием для управления и контроля.

Когда это будет завершено, это действительно позволит ВМС Украины внести значительный риск в наступательные операции России против нее и оспорить ограничения ВМФ России на свободу судоходства Украины. Однако можно только надеяться, что у Украины есть бюджет для реализации этих устремлений. В соглашении не указаны сроки для проектов, и Великобритания не привлекала к этим усилиям другие страны, намереваясь управлять ими самостоятельно. Этот подход может вскоре столкнуться с реальностью бюджетов, пострадавших как от Brexit, так и от covid-19. Точно так же Украина также обязалась строить фрегаты с Турцией — и опять же можно задаться вопросом, как будут финансироваться все проекты.

Румыния сосредоточила свои военные реформы на требованиях экспедиционной войны, но, по сравнению с Болгарией, изменила свой подход быстрее после вторжения России в Крым.Как и ее соседи, Румыния приобрела большую часть своей военной техники, как береговой, так и военно-морской, во время холодной войны. И хотя страна производила свои датчики и оружие у себя, они были советского происхождения или совместимы с советскими разработками, потому что в то время румынский флот действовал в рамках Варшавского договора. Исключение составляют два британских фрегата Type 22 1970-х годов.

Как и другие государства региона, Румыния планирует модернизировать свою военно-морскую и береговую оборонную инфраструктуру, наиболее заметными признаками которой являются закупка морской ударной ракеты для сил береговой обороны и контракт на строительство четырех новых корветов.Румыния увеличила свой оборонный бюджет с 2,78 млрд долларов в 2016 году до 5,21 млрд долларов в 2020 году, что позволило ей провести более широкую модернизацию вооруженных сил, чем в соседних странах.

Однако самым большим переломным моментом для Румынии может стать создание Юго-восточного многонационального корпуса НАТО со штаб-квартирой в Чинку. Новое оперативное командование копирует Многонациональный корпус НАТО «Северо-восток», штаб-квартира которого находится в Щецине и который в случае войны возглавит совместные операции союзников в странах Балтии, и должно обеспечивать не только совместное оперативное командование военного времени, но и штаб, который обрабатывает и оценивает разведывательные данные. и силовое планирование в мирное время.Такое высшее командование, если оно полностью боеспособно и обучено в мирное время, является эффективным способом повышения оперативной совместимости между странами и различными родами войск в самых разных кризисных ситуациях. Однако на данный момент многонациональный юго-восточный многонациональный корпус является скорее румынским начинанием, получившим мало взносов и небольшого финансирования от остальной части альянса.

Воздушная мощь

Одной из задач является наблюдение и защита побережья и прибрежных вод от смешанных и обычных вторжений; наблюдение и защита своего воздушного пространства — это совсем другое.Существует множество непредвиденных обстоятельств, к которым нужно подготовиться — от проникновения разведывательных групп и диверсантов, которые десантируются с гражданских самолетов в страны Черного моря, до нарушений воздушного пространства обычными самолетами в качестве средства устрашения, до атак самолетов и ракет военного времени с базирующихся российских войск. в Крыму. И опять же, причерноморские страны в основном полагаются на оборудование и инфраструктуру советских времен, включая радары и сети наблюдения за воздушным пространством, истребители, наземные средства ПВО и соответствующие сети, чтобы справиться с этими угрозами.Поэтому Россия умеет глушить их радары и использовать средства противодействия их ракетам. Модернизация этой инфраструктуры потребует много времени и денег. Это означало бы не просто покупку нескольких систем, а изменение инфраструктуры, логистики и процедур с нуля.

Перед войной 2008 года Грузия вложила средства в модернизацию своего оборудования для наблюдения за воздушным пространством и раннего предупреждения — и добилась некоторых неожиданных успехов, например, когда она сбила российский бомбардировщик Ту-22М из «Бук-М1», — но, в конечном счете, конфликт уничтожил то, что осталось от этих возможностей.Грузия расформировала ВВС после войны (сохранив авиационное крыло сухопутных войск), но восстановила их в 2016 году. Страна также получила некоторое новое оборудование, в частности радары наблюдения за воздушным пространством и наземные системы малой дальности точечной обороны. ракеты «воздух» – из Франции. Однако ракеты большей дальности, пригодные для территориальной обороны, были слишком дороги для Грузии, даже если бы Франция была готова их продать.

В условиях кризиса, если не считать тотальной войны, у Грузии нет самолетов для патрулирования своего воздушного пространства и обеспечения соблюдения правил воздушного движения.Это могло бы стать проблемой, если бы, например, нагорно-карабахский конфликт побудил Россию предоставить подкрепление Армении, нарушив воздушное пространство Грузии, а Турция протестовала бы против этого шага. Грузию можно было легко втянуть в конфликт, в котором она участвовать не собиралась. Россия могла бы использовать непатрулируемое воздушное пространство Грузии для целенаправленных провокаций, но для Грузии было бы крайней мерой сбить вторгшийся самолет в напряженной обстановке одним из своих ракеты класса «земля-воздух». Это также было бы политически нежизнеспособным вариантом, если бы другая сторона ждала предлога для эскалации.Но наращивание потенциала независимой охраны воздушного пространства дорого обходится такой маленькой стране, как Грузия, особенно если ей приходится одновременно укреплять возможности своих сил территориальной обороны и сухопутных войск. По сравнению с патрулированием воздушного пространства наземные возможности более важны для отражения полномасштабного вторжения России.

Украина также относительно мало внимания уделяла ВВС и ПВО при реконструкции вооруженных сил. После того, как ВВС страны выполняли патрулирование и транспортировку на начальном этапе войны в Донбассе, принятое в июле 2014 года решение России о размещении на Донбассе большого количества зенитно-ракетных комплексов положило конец этим операциям.К тому времени ВВС и армейская авиация Украины потеряли один Су-24, шесть Су-25, два МиГ-29, один Ан-26, один Ан-30, один Ил-76, пять Ми-8/17 и пять Ми-24 – тенденция, которая привлекла международное внимание, когда российские войска сбили гражданский авиалайнер MH-17 в июле 2014 года.

С тех пор Киев находится под постоянной угрозой того, что Россия пойдет на эскалацию, начав использовать свою авиацию над Донбассом или другими частями Украины. Такие воздушные операции не обязательно должны происходить в условиях тотальной войны между двумя странами.Кремль может рассмотреть возможность проведения целенаправленных воздушных операций или вторжений, чтобы спровоцировать Украину или дестабилизировать ее политическую систему. Поскольку Украина использует советские технологии для наблюдения за воздушным пространством (с помощью наземных радаров и средств связи «воздух-земля»), наземной противовоздушной обороны и перехватчиков, российские ВВС могут не только читать сообщения страны, но и копировать украинские. силовой структуры в Сибири и заранее отрабатывать воздушные операции во вполне реальных условиях, тем самым снижая риски, с которыми она сталкивается при проведении таких операций.

Украина разработала планы модернизации своих ВВС с нуля за последние пять лет, но не приступила к их реализации. Например, Украина заявила, что заменит свои стареющие советские истребители современными американскими или европейскими. Но после того, как Франция предложила продать Украине истребители Rafale, стали очевидны высокие затраты на приобретение и обслуживание западных самолетов (даже если по сравнению с Eurofighter и F-35, Rafale относительно прост в обслуживании, так как предназначен для эксплуатации в сложных условиях Африки).И хотя истребители являются самой престижной частью модернизации военно-воздушных сил, этот процесс также требует соответствующей вестернизации процедур, обучения, командования и управления, наблюдения за воздушным пространством, установок электронной разведки, боеприпасов и логистических протоколов.

Болгария начала модернизацию, к которой стремится Украина. После вступления Болгарии в НАТО военно-воздушные силы страны выпали из списка приоритетов для модернизации, поскольку они не подходили для международных миссий.Тем не менее в 2019 году Болгария закупила в США восемь истребителей F-16 для модернизации своих ВВС. Однако, как обсуждалось выше, вестернизация военно-воздушных сил требует большего, чем приобретение истребителей. Многие в болгарских вооруженных силах надеются, что покупка F-16 повлечет за собой более широкую модернизацию, которая также затронет другие службы для обеспечения взаимодействия между службами (в данном конкретном случае, позволяя военно-морскому флоту обмениваться данными с самолетами). Другие опасаются, что правительство прекратит эти усилия, как только осознает затраты на модернизацию.

В Румынии история была примерно такой же, хотя румынский стратегический консенсус в отношении цели и роли вооруженных сил значительно помог. В отличие от Болгарии, в Румынии нет крупных пророссийских внутриполитических сил. Следовательно, даже в официальных документах можно без колебаний указывать на российские угрозы и корректировать оборонную политику в сторону сдерживания и обороны. До 2014 года Румыния, как и большинство других членов НАТО, сосредоточилась на экспедиционных боевых действиях: единственными новыми воздушными средствами, приобретенными Румынией в период между вступлением в НАТО и 2014 годом, были транспортные самолеты, поскольку страна считала, что основная задача ВВС заключается в доставке припасов и личного состава в отдаленные районы конфликта. театры.Затем российское вторжение в Крым в одночасье оставило Румынию лицом к лицу с одной из самых милитаризованных частей Европы, что вынудило ее планировщиков приспосабливаться. Наиболее заметной частью усилий Румынии по модернизации является покупка ею 17 F-16 в Португалии с 2015 года (еще больше последуют). Но Румыния также инвестирует в радары наблюдения за воздушным пространством, инфраструктуру управления и контроля, боеприпасы и эшелонированную интегрированную противовоздушную оборону, включая семь батарей зенитных ракет Patriot, новейшие партии которых страна закупит с 2022 года. в основательной модернизации инфраструктуры, обучения и операционных схем.Как обсуждалось выше, резкое увеличение оборонного бюджета Румынии после 2016 года позволяет провести наиболее комплексную модернизацию в Черноморском регионе. Тем не менее, страна завершит этот процесс только в 2030-х годах благодаря огромному количеству программ и процедур закупок, которые необходимо внедрить.

Политические рекомендации для Европы и НАТО

Ни одна из причерноморских стран не может в одиночку справиться с российским вызовом. Все они нуждаются в поддержке Запада, чтобы повысить свою устойчивость и обороноспособность, а также противостоять провокациям России или даже эскалации военного времени.Эта поддержка, в том числе, если возможно, силами передового базирования, должна позволить этим государствам не выиграть войну с применением обычных вооружений (не говоря уже о войне с ядерным оружием), а возложить на российскую военную агрессию значительные издержки. Чтобы существенно снизить шансы Москвы на успех и повысить риск потери войск и техники, причерноморским государствам необходимо: уменьшить проникновение российской разведки в свои учреждения; установить безопасные военные и гражданские сети управления и контроля; использовать военные системы, которые Россия плохо знает и чьи сигналы она не может перехватить и расшифровать; принять западные военные процедуры и тактику, противопоставить которым российским планировщикам будет труднее, чем советским доктринам; и, наконец, обучить и вооружить свои вооруженные силы до уровня, позволяющего им в полной мере участвовать в комбинированных маневренных операциях с союзниками. Как уже говорилось, вероятность того, что Кремль затеет драку, уменьшается с предсказуемостью исхода.

Повышение ситуационной осведомленности и безопасности связи

Первый выпуск — разведданные о Черноморском флоте России и вооруженных силах в Крыму. В настоящее время США предоставляют большую часть этой разведывательной информации — используя спутники, P-8 Poseidon и беспилотные летательные аппараты для наблюдения за флотом в Севастополе и его электронными излучениями (от активации радиолокационных антенн и команд сигнализации).Затем США передают эту информацию своим союзникам и партнерам. Американские возможности морского наблюдения, безусловно, являются самыми передовыми в мире, но это также дефицитный ресурс, потому что им поручено следить за военно-морским флотом Народно-освободительной армии Китая по мере того, как он расширяет свою деятельность по всему миру. В то время как черноморские страны должны регулярно улучшать свои наземные возможности сбора разведывательной информации, развертывание большего количества европейских беспилотных летательных аппаратов и других самолетов для сбора разведывательной информации в их регионе быстро расширит их возможности. К сожалению, недавние программы приобретения в крупных европейских странах сталкиваются с задержками.

Морской патрульный самолет обеспечивает быстрый и эффективный способ реагирования и сбора информации о происшествиях на море. Внезапное появление турецких патрульных самолетов заставило российские корабли отступить от украинских кораблей в Черном море. Если бы государства-члены ЕС использовали морские патрульные и разведывательные самолеты с румынских и болгарских баз, это могло бы увеличить частоту таких полетов.

И стоит повторить, что средства сбора разведывательных данных, встроенные в вооруженные силы, не могут быть эффективными без поддержки со стороны функционирующих, дееспособных и интегрированных гражданских разведывательных, контрразведывательных, правоохранительных и антикоррупционных учреждений. Несмотря на то, что помочь черноморским странам с помощью средств технической разведки НАТО относительно легко, будет гораздо сложнее компенсировать тот факт, что предыдущие раунды расширения ЕС и текущая политика добрососедства не отдавали приоритет реформе разведки (область, в которой сами государства-члены много недостатков).

Многонациональные надводные силы

Во время кризиса надводные корабли важны для демонстрации решимости и солидарности. Во время предыдущих кризисов, таких как российско-грузинский конфликт 2008 года и угроза войны в Украине в 2021 году, США в ответ пытались перебросить военные корабли через Босфор. Однако транзит через Босфор идет медленно — поскольку Конвенция Монтрё требует уведомления о таких перемещениях за восемь дней — и побуждает Россию оказывать давление на Турцию, чтобы она заблокировала его. Но если члены НАТО будут размещать боевые корабли в Черном море на постоянной ротационной основе, они смогут реагировать гораздо быстрее.Как и в случае расширенного передового присутствия в странах Балтии, присутствие кораблей нескольких союзных стран усложнило бы расчеты России, повысив риск эскалации военной агрессии против причерноморских государств. Это также сняло бы некоторое давление с этих состояний, чтобы решить, как реагировать в одиночку.

Конечно, Конвенция Монтрё накладывает ограничения на международное военно-морское присутствие в Черном море. Европейским странам придется вахтовым методом отправлять суда в море, где суммарное водоизмещение всех кораблей иностранных ВМС не должно превышать 30 000 тонн.В этих операциях должно быть задействовано несколько стран, поскольку конвенция запрещает какой-либо одной стране использовать лимит самостоятельно. Но ни один из этих вопросов не должен быть проблемой для многонационального альянса. Современный фрегат имеет водоизмещение около 5000 тонн, а противолодочный корвет примерно вдвое меньше, в то время как корабли снабжения и малые суда, такие как минные охотники, исключены из режима тоннажа. Можно было бы собрать союзную оперативную группу, состоящую из двух-трех фрегатов и нескольких суб-преследователей и вспомогательных кораблей, которая регулярно меняла отдельные корабли.Такая оперативная группа могла бы гибко реагировать на любой инцидент в Черном море и тем самым укреплять европейские политические позиции в регионе.

В 2016 году НАТО попыталась создать такую ​​оперативную группу, состоящую исключительно из кораблей ее членов Болгарии, Румынии и Турции. Но идея быстро развалилась: поскольку только турецкий флот мог предоставить большое количество надводных кораблей, Болгария опасалась, что Турция будет доминировать в оперативной группе. В то время как все члены и партнеры НАТО могли бы вносить свой вклад в надводные силы, предоставляемые и возглавляемые неприкасающими государствами, подход, который опирался бы на внешних игроков, помог бы разрядить такого рода политическое соперничество между черноморскими странами.

Патрули свободы судоходства

Патрулирование свободы судоходства, подобное тому, что западные государства проводят в Южно-Китайском море, является еще одним средством подчеркнуть, что Европа отвергает претензии России на Крым и произвольное закрытие морских путей. Однако европейским государствам необходимо будет сочетать эти патрули с эффективной коммуникационной стратегией: поскольку такие операции — это только заявления, сделанные кораблями, сообщение должно быть ясным с самого начала.

В июне 2021 года эсминец Королевского флота HMS Defender вошел в объявленную Россией запретную зону к югу от Крыма по пути из Одессы в Грузию, чтобы подчеркнуть тревогу британского правительства по поводу односторонних действий Москвы. Эта операция в принципе прошла хорошо, но Великобритания никому заранее не сообщила, что корабль делает и куда направляется, что дало российской прессе возможность первой опубликовать преувеличенные истории о «вторжении» и тем самым сформировать нарратив вокруг инцидент. Министерство обороны Великобритании выступило с кратким заявлением об отрицании претензий России через несколько часов после операции, несмотря на то, что бортовой репортер зафиксировал напряженную ситуацию с российскими судами, пытающимися их отогнать. Операция не только не донесла четкого сообщения об отсутствии легитимности притязаний России на Крым, но и создала путаницу, которая помогла подчеркнуть основной посыл Москвы: оспаривание российских завоеваний означает проблемы.Предварительные консультации с союзниками, взаимная поддержка и четкие сообщения предотвратили бы это. Гораздо лучше с этим справились Королевские ВМС Нидерландов в последнее время — после того, как один из их кораблей, HNLMS Evertsen, подвергся преследованиям со стороны российской авиации в международных водах вблизи Керченского пролива.

Тем не менее российские вооруженные силы все более агрессивно преследуют корабли НАТО в международных водах как в Черном море, так и в восточной части Средиземного моря. Москва хочет раздвинуть границы запретных зон для сил НАТО в нарушение международного морского права.Россия настаивает на собственном праве на свободу судоходства при перемещении военных кораблей через Белт и Зунд или Ла-Манш, или когда ее авианосцы хотят дозаправиться в испанских портах, или когда корабли ВМФ России стремятся переждать шторм в защищенных британских водах. Поскольку западные страны хотят отстоять свободу судоходства, они отказываются вводить ограничения в натуральной форме. Но им нужно решительно давать отпор российским провокациям и демонстрировать готовность применить силу.

Наращивание военного потенциала

Более того, причерноморским государствам необходимы программы наращивания потенциала, чтобы помочь улучшить их возможности береговой и противовоздушной обороны.Как обсуждалось выше, затраты на военную модернизацию ошеломляют. Страны «Восточного партнерства» и прибрежные государства, входящие в НАТО и ЕС, не имеют достаточных финансовых ресурсов, чтобы сделать это самостоятельно, столкнувшись с российской угрозой, исходящей из-за моря. А наиболее уязвимые черноморские страны, особенно Грузия и Украина, имеют более высокий приоритет, чем береговая и противовоздушная оборона. Европа, в частности, должна предоставить им конкретную военную помощь в виде кредитов и подержанного оборудования, чтобы облегчить финансовое бремя модернизации.В настоящее время для союзных и ассоциированных стран в регионе доступны только программы внешней военной помощи США. Обучение и советы Запада также были бы полезны, поскольку оперативная совместимость сил Украины, Грузии и НАТО является ключом к координации реагирования на кризисы. Даже если Грузия и Украина не входят в НАТО, западные государства должны подать Москве сигнал о том, что две страны не неизбежно окажутся одинокими в противостоянии с ней.

НАТО также необходимо рассмотреть вопрос о распространении миссий по патрулированию воздушного пространства на страны, не являющиеся членами. Этот тип миссии обычно известен тем, что охраняет воздушное пространство трех балтийских стран, каждая из которых слишком мала, чтобы использовать свои собственные истребительные силы. Но есть и другие примеры таких миссий: Италия проводит воздушное патрулирование в Словении. А с 2014 года Расширенное воздушное патрулирование НАТО помогло заполнить пробелы в этой области в Румынии. Миссия также повышает оперативную совместимость действующих там военно-воздушных сил НАТО и помогает румынским военно-воздушным силам в их усилиях по модернизации, проводя учения и маневры.Пока такие операции зарезервированы для стран-членов НАТО. Но, учитывая нестабильную обстановку в плане безопасности на Южном Кавказе, было бы опасно оставлять воздушное пространство Грузии без охраны. Из-за нынешней политической ситуации в Грузии такая служба должна быть связана строгими условиями.

Для НАТО также важно оказать помощь усилиям Румынии и Болгарии по модернизации их портов, инфраструктуры морского наблюдения (включая радары и гидролокаторы морского дна), авиабаз, радаров воздушного наблюдения, а также морской и воздушной инфраструктуры управления и контроля. Это связано с тем, что во время кризиса союзным подкреплениям придется использовать инфраструктуру. Расширение роли многонационального юго-восточного корпуса и увеличение его финансирования может способствовать модернизации румынских и болгарских структур управления и контроля. В Балтийском море НАТО обладает значительной стратегической глубиной, поскольку может использовать датские и немецкие порты и авиабазы ​​для переброски подкреплений или выполнения других задач. Однако в Черном море альянсу не хватает такой глубины, и он зависит от имеющихся там объектов.

Многонациональный корпус Юго-восток

Многонациональный корпус Юго-Восток должен получить больше внимания со стороны европейских стран. Он служит общей командной структурой для проведения операций во время кризисов, планирования и подготовки к ним в мирное время, преобразования разведывательных данных о приготовлениях России в планирование союзных сил и связи с властями принимающих стран. Но чтобы эффективно играть эту роль, корпусу потребуется больше бюджетной поддержки НАТО для модернизации местной инфраструктуры управления и контроля. Как и любое военное командование, многонациональный юго-восточный корпус нуждается в обучении, учениях и другой подготовке для выполнения своих функций в военное время. Учитывая, что корпус сыграл важную роль в проводившихся под руководством США учениях «Защитник-21», можно только надеяться, что в ближайшие годы последуют дополнительные учения, отрабатывающие как развертывание, так и совместные операции (протесты России против «Защитника-21» отражают стратегическое значение учений).

Основополагающий акт Россия-НАТО ограничивает численность постоянно дислоцированных боевых формирований странами бывшего Варшавского договора.Однако в действии нет ничего, что могло бы помешать развертыванию сил и формирований боевой поддержки для облегчения роли корпуса в маневрах, обучении, сборе разведывательной информации и планировании. И это помогло бы облегчить местные усилия по модернизации вооруженных сил. США начали эти усилия в 2000-х годах, когда Группа поддержки Черноморского региона Европейского командования США модернизировала учебные базы и построила объекты, способные разместить до бригады в Румынии и Болгарии. Однако основной целью прежней инициативы была подготовка местных сухопутных войск для экспедиционных миссий в Афганистане и Ираке, а не совместный воздушно-морской и наземный бой против возможной российской угрозы.

С европейской точки зрения поразительно, что США играют такую ​​ключевую роль в большинстве военных усилий Запада в Черноморском регионе. США организуют там больше учений, чем любая другая страна, направляют войска для обучения на ротационной основе в Румынию и Болгарию, имеют базу в Румынии, предоставляют большую часть военной разведки причерноморским государствам и предоставляют много офицеров и активов в совместные структуры. Хотя европейские лидеры часто любят заявлять, что они должны взять на себя большую ответственность за собственную безопасность, беглый взгляд на их деятельность на местах показывает, что они этого не сделали.

Это не означает, что нет спроса на европейские действия. Например, Румыния когда-то намеревалась присоединиться к рамочной национальной инициативе Германии (в соответствии с которой румынская бригада подчинялась немецкой дивизии для обучения и учений с ней). Но вскоре стало очевидно, что инициативе будет препятствовать географическое расстояние между странами и практическая подготовка Бундесвера к операциям по Статье 5, сосредоточенным на его ближайших окрестностях и Балтийском море.Некоторые болгарские политики отмечают, что, учитывая напряженные европейские дебаты о геополитике, многие усилия по модернизации вооруженных сил было бы легче продать, если бы ими руководили европейцы. То же самое относится и к иностранной военной помощи, которая доступна только из США.

Военная мобильность

Стратегическая мобильность также является проблемой. В условиях кризиса США и страны Европы должны быть в состоянии быстро развернуть силы сдерживания. Этим усилиям мешает не только низкая боеготовность большинства европейских вооруженных сил, но и инфраструктурные проблемы.Отряды тяжелой брони необходимо перевозить поездом. Однако такое развертывание из Германии через Польшу, Словакию, Венгрию, Румынию и Болгарию занимает много времени. Отчасти это связано с тем, что в большинстве стран Центральной и Восточной Европы железнодорожным сообщениям восток-запад уделяется гораздо больше внимания и инвестиций в реконструкцию, чем соединениям север-юг из-за их более высокой коммерческой ценности. Альтернативным маршрутом был бы транзит через Средиземное и Эгейское моря с последующим судоходством из Греции в Болгарию.В последние годы этот маршрут все чаще используется в коммерческих целях, но еще не был опробован для развертывания войск.

Структурные фонды ЕС являются важным ресурсом для модернизации инфраструктуры, такой как автомобильные и железные дороги, мосты и порты. Блок уже сделал важный шаг по включению военных стандартов в проекты модернизации инфраструктуры. Тем не менее, другие важные типы инфраструктуры, такие как военные аэродромы, порты и базы, не покрываются текущими фондами ЕС, но по-прежнему имеют решающее значение для предоставления подкреплений странам Черного моря.Для размещения самолетов союзников в случае кризиса Румынии и Болгарии необходимо модернизировать свои авиабазы ​​до стандартов, при которых они могут эксплуатировать и обслуживать современные западные истребители, одновременно размещая потенциально расширенные подразделения своих собственных ВВС. В 1950-х годах Германия и Италия предоставили авиабазы ​​ВВС США, которые затем расширили их для размещения своих ВВС. Но, учитывая ограничения, наложенные Основополагающим актом Россия-НАТО, повторить это в Черном море невозможно. Поскольку у НАТО ограниченные средства, ЕС должен ответить на эти вызовы, создав проект постоянного структурированного сотрудничества для военной инфраструктуры.Тем временем Вашингтон признал наличие проблемы: в 2021 году США выделили 152 миллиона долларов на модернизацию и расширение авиабазы ​​Кампия-Турзии в Румынии для размещения союзных войск во время кризиса или войны.

Членство в ЕС и НАТО предоставляет Румынии и Болгарии некоторые инструменты для решения предстоящих задач. Напротив, Грузия и Украина сталкиваются с аналогичными проблемами и не имеют такого преимущества. Эти две страны никогда не могут быть уверены, какую поддержку они получат от Запада в кризисной ситуации или, соответственно, насколько им понадобится оперативная совместимость с западными силами. Конечно, чем более интероперабельны их вооруженные силы, тем больше такой поддержки может оказать Запад, но вложение в это всегда будет сопряжено с риском. Хотя Грузия инвестировала в оперативную совместимость больше, чем Украина, внутриполитический кризис первой страны заставляет США и большинство европейских стран несколько колебаться в отношении углубления своего взаимодействия с ней.

Тем не менее, этот риск всегда будет. Создание оперативной совместимости между вооруженными силами требует значительного времени, в то время как повседневная политика правительства быстро меняется — один день к лучшему, другой к худшему.Но в случае кризиса только приличный уровень оперативной совместимости позволит Западу отреагировать — или, по крайней мере, реально пригрозить реакцией Москве — усилив неопределенность и непредсказуемость военных действий Кремля.

Снова и снова многие европейские страны путают необходимость поддержки своих соседей — даже в военном отношении, для повышения их оперативной совместимости — с вопросом вступления в НАТО или ЕС. Во время холодной войны Великобритания и США поддерживали связи с австрийскими и шведскими вооруженными силами, тем самым обеспечивая минимальную степень оперативной совместимости в области тылового обеспечения, оборудования и обучения офицеров, а также готовясь к различным сценариям кризиса и войны посредством неофициальных консультаций (которые шведы отнеслись к этому гораздо серьезнее, чем австрийцы).Ничто из этого не требовало вступления Австрии или Швеции в НАТО. Это также не означало, что западный альянс будет безоговорочно защищать их в случае войны. Сотрудничество проистекало из осознания в Вашингтоне и Лондоне того, что собственная безопасность, а также безопасность и стабильность Европы требуют взаимодействия за пределами формальных границ альянса.

европейским странам необходимо подойти к тройке ассоциаций Восточного партнерства – Грузии, Молдове и Украине – с такой же непредубежденностью.Членство в НАТО и ЕС — это лишь вопрос, который нужно решать после того, как эти государства выполнят все необходимые требования. Но сделать это быстро они не смогут. В то же время существует множество серьезных проблем безопасности, которые государства Восточного партнерства должны решить, если они хотят выжить как независимые государства.

Об авторе

Густав Грессель — старший научный сотрудник программы «Большая Европа» в берлинском офисе Европейского совета по международным отношениям.В сферу его интересов входят Россия, Восточная Европа и оборонная политика. До прихода в ECFR Грессель работал референтом по политике и стратегии международной безопасности в Бюро политики безопасности Министерства обороны Австрии с 2006 по 2014 год, а также научным сотрудником Комиссара по стратегическим исследованиям в Министерстве обороны Австрии. с 2003 по 2006 год. Он также был научным сотрудником Международного института либеральной политики в Вене. До своей академической карьеры он пять лет служил в австрийских вооруженных силах.Грессель имеет докторскую степень в области стратегических исследований факультета военных наук Национального университета государственной службы в Будапеште и степень магистра политических наук Зальцбургского университета. Он является автором многочисленных публикаций по политике безопасности и стратегическим вопросам, а также часто комментирует международные дела.

Благодарности

Эта статья имеет длинную предысторию, поскольку вопросы безопасности Черного моря некоторое время находились в поле зрения автора. Однако, поскольку другие события помешали написанию, а пандемия прервала запланированные раунды интервью в причерноморских государствах, проекту потребовалось некоторое время, чтобы созреть.Как и хорошее вино, мы надеемся, что со временем он не потерял своего вкуса.

Все это время Нику Попеску и Весела Чернева поддерживали автора в его усилиях по написанию статьи, за что им особая благодарность. Газета была бы невозможна без Тани Лессенской и Даниэля Стефанова, которые предоставили контакты и отличных партнеров для интервью в регионе. Автор хотел бы искренне поблагодарить их обоих за все время и усилия, которые они вложили. И последнее, но не менее важное: Крис Рэггетт заслуживает благодарности за гладкое, быстрое и профессиональное редактирование статьи, как и Марлен Ридель за то, что она превратила авторский текст в нечитаемый. каракули в привлекательную графику.

Европейский совет по международным отношениям не занимает коллективных позиций. Публикации ECFR представляют только взгляды их отдельных авторов.

Русский Гибридная война | Институт изучения войны

Этот документ является частью серии ISW «Военное обучение и будущее войны». Нажмите здесь, чтобы перейти на домашнюю страницу серии.

РЕЗЮМЕ  (загрузить полный отчет здесь)

Нынешняя стратегия Америки по реагированию на российскую угрозу основана на непонимании российского подхода к войне и подвергает США и их союзников высокому риску стратегических поражений. Стратегия национальной обороны США на 2018 год отдает приоритет сдерживанию крупных войн между великими державами с применением обычных вооружений. Россия также стремится избежать таких войн, даже если она разрабатывает другой способ ведения войны для достижения своих ревизионистских целей. США в значительной степени рассматривают этот российский подход, гибридную войну, как набор действий ниже уровня обычного конфликта. Но Россия включает значительный конфликт с применением обычных вооружений в свою концепцию и проведение гибридной войны. Если США будут продолжать фокусироваться на сдерживании войны, которую Россия не намерена вести, при этом недооценивая роль военной силы, которая может и должна играть в предотвращении достижения Москвой своих целей с помощью гибридной войны, то США, скорее всего, потерпят серьезные стратегические поражения, даже если его стратегия защиты технически успешна.

Кремль уже сейчас ведет гибридную войну против США. Кремль считает, что гибридные войны уже доминируют в конфликте 21 ^-го века и будут продолжать это делать. Кремль считает, что он должен адаптироваться, чтобы победить в этой борьбе, глубоко формируя российское военное развитие и оценки будущего войны.

Российские гибридные войны включают использование значительных обычных сил и конфликт. Российские военные определяют «гибридную войну» как усилия на стратегическом уровне по формированию управления и геостратегической ориентации государства-мишени, в котором все действия, вплоть до использования обычных вооруженных сил в региональных конфликтах , подчинены к информационной кампании.  

Россияне четко и последовательно определяют гибридную войну как тип войны, а не как набор средств для проведения государственной политики. При обсуждении гибридной войны в США слишком много внимания уделяется средствам, за исключением обычных вооруженных сил и конфликтов, которые русские наиболее широко использовали. Российские солдаты без знаков различия («зеленые человечки»), которые помогли захватить Крым в 2014 году, и прокси, которые Россия использует на востоке Украины, чаще всего находятся в центре внимания западных оценок того, как реагировать на российскую гибридную войну.

Российская концепция гибридной войны намного шире. Он охватывает все «конкурентное пространство», включая подрывные, экономические, информационные и дипломатические средства, а также использование вооруженных сил, выходящее за верхний порог концепции «серой зоны», которая более точно отражает подход Китая к войне .

Кремль считает конфликты, включая Беларусь, Украину, Сирию, Ливию и Венесуэлу, гибридными войнами. Вооруженные Силы России открыто называют несколько продолжающихся конфликтов гибридными войнами.Кремль активно совершенствует и использует свою теорию гибридной войны в Европе и во всем мире. Он использует сочетание средств и инструментов, включая обычные вооруженные силы. Самолеты ВВС России в Сирии являются наиболее важным средством влияния на этот конфликт, хотя они также задействовали военную полицию Российской Армии и подразделения специального назначения (Спецназ). Усилия России по гибридной войне в Беларуси включают отправку трех батальонных тактических групп из дивизий Воздушно-десантных войск России для проведения учений вместе с бомбардировщиками Ту-160, способными нести ядерное оружие. Участие России в Ливии, напротив, в основном осуществлялось через ее частные военные компании (ЧВК), которые также действуют в Сирии. Кремль корректирует виды сил, которые он задействует в гибридных конфликтах, в соответствии со своей оценкой потребностей конфликта. Кремль не уклоняется от отправки и использования подразделений своих обычных вооруженных сил только потому, что он определил войну как гибридную.

Россия рассматривает гибридные войны как основное направление будущего военного строительства, а не временное явление .Российские военные сохраняют теоретическое пространство для идеи традиционной войны с применением обычных вооружений и не утверждают, что теперь все конфликты по своей сути являются гибридными. Вместо этого он утверждает, что обычная война является унаследованным типом конфликта, который становится все более маловероятным в 21 ^-м -м веке из-за технологических изменений и стратегического баланса сил. Кремль также утверждает, что Россия должна формировать свои военные инструменты и инструменты национальной безопасности, чтобы оптимизировать их для гибридных войн не только потому, что они становятся все более распространенными, но и потому, что они теперь более практичны и эффективны, чем традиционная война с применением обычных вооружений.

Таким образом, российские военные адаптируются, чтобы улучшить свои возможности для ведения гибридных войн. Российские военные не скрывают своего намерения вести наступательные гибридные войны. Российские военные теоретики много и открыто пишут об общих стратегиях и доктринах наступательных гибридных войн, а также обсуждают развитие отдельных гибридных средств. Текущие адаптации Кремля включают усилия по:

• Централизировать все потенциальные российские органы принятия решений — гражданские, военные, средства массовой информации и экономические — для координации общегосударственных усилий.
• Адаптировать традиционные военные теории и доктрины, чтобы позволить российским военным вести гибридные войны в качестве основной задачи.
• Проведение общесоциальных информационных кампаний по повышению «патриотического сознания», которое, по оценке Кремля, необходимо в гибридной войне.
• Повышение адаптивности и силы российских информационных кампаний для успешного ведения гибридных войн на протяжении многих лет.
• Улучшить обычные экспедиционные возможности Вооруженных Сил России, чтобы расширить их возможности по развертыванию за рубежом для поддержки гибридных войн.
• Улучшите способность Кремля использовать ЧВК и другие предположительно отрицательные марионеточные силы.
• Подчинить кинетические операции информационным операциям, которые Кремль оценивает как продолжающееся фундаментальное изменение характера войны, в процессах планирования и исполнения.

Соединенные Штаты должны пересмотреть свою стратегию противостояния российской угрозе и пересмотреть инструменты и ресурсы, которые потребуются для поддержки этой стратегии, в свете более точного понимания российской концепции гибридных войн. США должны избегать навязывания собственных концептуальных границ российской угрозе, особенно в отношении российской теории гибридной войны. Кремль установил континуум между военными и невоенными средствами для ведения объединенных кампаний — гибридных войн — для достижения своих стратегических целей. Соединенные Штаты также должны признать, что сдерживание крупной обычной и ядерной войны с Россией не является достаточной целью для защиты интересов США перед лицом усилий России по гибридной войне.И он должен признать, что обычные вооруженные силы США и НАТО должны играть важную роль в любой стратегии контргибридной войны.

Соединенные Штаты должны предпринять ряд действий, чтобы поддержать этот пересмотр своей стратегии и подхода к России.

• Проанализируйте решения Кремля в рамках российской гибридной войны, чтобы понять и смягчить направление действий России. Сокрытие характера и целей деятельности Кремля является ключевой задачей гибридной войны, и непонимание США термина и российского подхода к таким конфликтам препятствует разработке эффективных контрстратегий.
• Противостоять российским гибридным войнам во всей их полноте как синтетическим угрозам вместо того, чтобы противодействовать отдельным направлениям российских усилий по отдельности и частично.
• Противостоять Кремлю во всем мире и в Европе. Путин не играет в трехмерные шахматы, а играет одновременно во множество партий в шашки. Политическое и военное сообщество США должно усилить анализ гибридных войн Кремля за пределами Европы, в том числе в Сирии, Ливии и Венесуэле, сохраняя при этом необходимый акцент на Украине, Беларуси и странах Балтии.
• Осуществлять общегосударственную координацию информационных и кинетических операций.
• Укрепление западных норм и институтов — ключевых целей российских гибридных войн. Соединенные Штаты не должны позволять Кремлю нормализовать свое пагубное поведение и мировоззрение.
• Работа по согласованию политики США и их союзников в отношении России. Соединенным Штатам следует особенно стремиться к стандартизации красных линий в рамках НАТО, которые ведут к реакции на действия России.
• Активно бросайте вызов российским информационным кампаниям. Информационная кампания Кремля является его центром тяжести в каждой гибридной войне. США не смогут выиграть гибридные войны с Россией, если проиграют в информационном пространстве.
• Лишить российские ЧВК и прокси-силы их отрицания. Соединенные Штаты и их союзники должны неустанно работать над тем, чтобы разоблачить связи между этими силами и Кремлем и подчеркнуть, что они являются прямыми инструментами российской военной политики, направленными на ограничение свободы действий Кремля.
• Распознавание и планирование военных потребностей для противостояния гибридным угрозам. Соединенные Штаты должны быть готовы противостоять российским гибридным войнам с использованием обычных сил, которые потребуются, и избегать установления ложных красных линий для использования западных сил против российской агрессии.
• Признайте, что Россия также стремится избежать крупной войны между великими державами.  Конечно, США должны продолжать сдерживать как ядерную, так и полномасштабную войну с применением обычных вооружений с Россией. Но она должна пересмотреть свою стратегию, чтобы признать, что Россия также стремится избегать таких конфликтов, тем не менее достигая своих целей.
• Измените свою военную позицию, чтобы противостоять глобальной угрозе со стороны Кремля.
• Развернутые силы США могут сражаться с российскими гибридными войнами некинетическими средствами. Обычные силы могут выступать в качестве платформы для дополнительных кибернетических, военно-гражданских отношений, разведывательных, технических и специальных операций, которые необходимы в гибридных войнах.

Проблемы, связанные с российской гибридной войной и подготовкой к будущей войне, не являются непреодолимыми. Запад не должен опускать руки при вызове противостояния непривычному представлению о будущем войны. Кремль оптимизирует свои ожидания будущего войны, а не наши, и Запад должен полностью понимать российскую угрозу, чтобы успешно противостоять Кремлю.

ПРОДОЛЖИТЬ ЧТЕНИЕ ОТЧЕТА (PDF)

Вернуться на главную страницу военного обучения и будущего войны.