Воспоминания ветеранов Великой Отечественной Войны
- Новые
- Популярные
В день больше одного вылета не сделаешь. Расстояние от Архангельска до Мурманска довольно большое, мы ходили прямо через Белое море и Кольский полуостров. Полеты, в основном, выполнялись бреющие, потому что немецких истребителей тогда очень много летало, особенно, по Кольскому полуострову. Они летали и охотились за нашими самолетами. Нас спасало только мастерство бывших гражданских летчиков, которые буквально брили по елкам. Самолеты были камуфлированные, мы проскакивали незамеченными немцами.
Враг не дурак! Он технику знает иногда лучше, чем тот, который ею управляет. Поэтому, зная наши мертвые зоны, он, чтобы мы не смогли по нему стрелять, заходил с той стороны один или два раза и уходил, чтобы развернуться и свои пушки направить на нас.
«Из адов ад». А мы с тобой, брат, из пехоты…
«Война – ад. А пехота – из адов ад. Ведь на расстрел же идешь все время! Первым идешь!» Именно о таких книгах говорят: написано кровью. Такое не прочитаешь ни в одном романе, не увидишь в кино. Это – настоящая «окопная правда» Великой Отечественной. Настолько откровенно, так исповедально, пронзительно и достоверно о войне могут рассказать лишь ветераны…
Мы дрались на истребителях
ДВА БЕСТСЕЛЛЕРА ОДНИМ ТОМОМ. Уникальная возможность увидеть Великую Отечественную из кабины истребителя. Откровенные интервью «сталинских соколов» — и тех, кто принял боевое крещение в первые дни войны (их выжили единицы), и тех, кто пришел на смену павшим.
Сколько килограммов терял летчик в каждом боевом…
История Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. в одном томе
Впервые полная история войны в одном томе! Великая Отечественная до сих пор остается во многом «Неизвестной войной». Несмотря на большое количество книг об отдельных сражениях, самую кровопролитную войну в истории человечества не осмыслить фрагментарно — лишь охватив единым взглядом. Эта книга ведущих военных историков впервые предоставляет такую возможность. Это не просто летопись боевых действий, начиная с 22 июня 1941 года и заканчивая победным маем 45-го и капитуляцией Японии, а гр…
Я ночью максимально три боевых вылета делал. Зимой ночи длинные, поэтому мы перелетали обычно к линии фронта вечером, где поближе, иногда километров за двадцать всего.
У нас осколочек зенитного снаряда перебил, наверное, маслопровод, потому что на правом моторе сверху горело масло. Стоял вопрос: дотянуть до своего аэродрома или всё-таки садиться. Кстати говоря, был такой приказ, наверное, не только по 16-й воздушной армии, а вообще, что если самолет загорелся, сажать, если есть возможность на своей территории. А если самолет охватило сильное пламя, то прыгать.
Союзники и противники
frontstory.ru
Современники
veteranstory.ru
Мне нравится авиация, потому что самые сильные ощущения, которые можно получить, дает именно она. Как бы я ни чувствовала себя плохо перед полетом, но, как только я попадаю в воздух, начинаю чувствовать себя прекрасно.
Понимаете, я думаю, что истребитель – всё-таки более прочная машина, и если что-то повреждено, можно было долететь. Нам в крыло вот однажды снаряд практически попал, когда мы как раз с Ниной летели. Но просто из-за того, что там перкаль, снаряд просто через него прошёл и две большие дырки оставил (в верхнем и нижнем крыле). Всё было в ошмётках! Но если бы попали в мотор, то самолёт бы загорелся. Наше счастье состояло в том, что попадали в цель немцы редко, поскольку рассчитывали на другую скорость.
Начали готовиться, где и кто должен лететь, справа, слева или спереди, смотрели, где немцев можно встретить, какие города пролегают рядом, как мы будем выходить на шоссе.Анвар Гатауллин принимает решение направить горящий самолет на скопившиеся немецкие войска. Но случилось непредвиденное – не долетая примерно 500-600 метров до земли, самолет взрывается. Летчика взрывом выбрасывает из кабины, но в это время он чем-то зацепился кольцом от парашюта. Парашют успел раскрыться, и он приземлился не на землю, а на дерево. Его немцы сняли, так он попал в плен.
А эти ошибки могут быть всегда над целью, где кругом самолѐта разрываются снаряды крупнокалиберной зенитной артиллерии, когда самолѐт находится в ”клещах” прожекторов, а сзади подходит самолѐт-истребитель и прицеливается, вот-вот нажмѐт на кнопку и снаряды с четырѐх пушек и двух крупнокалиберных пулемѐтов полетят в тебя для уничтожения.
Попробуй выдержать самолѐт строго по прямой с заданной скоростью и на заданной высоте. Нервы не выдерживают и лѐтчик иногда, проявляя трусость, боязнь, уходит от смерти и сворачивает от курса. А при объяснении своему командиру на земле докладывает и чистосердечно признаѐтся в своей трусости и объясняет свои ошибки. Задание не выполнено.
Когда началась война, то ночью у нас мало, кто летал, и у немцев тоже мало, кто умел ночью. Счастье, что Ладога ровная была, ночью на бреющем шли. Не думайте, что это такая простая вещь. Ответственность очень большая была! Маленьких, пятилетних, опухших детей с узелочками нагрузят нам…Мы их иногда не в Москву привозили, а просто на другую сторону Ладоги. Туда и обратно. Там их сдавали в приют.
Понятно, что от самолета надо уходить. Шагнул вперед – и с головой ушел под воду. Вынырнул, ухватился за ствол пушки, залез назад. Прошел по плоскости, спустился – нормально, воды по пояс.
Илью потянул, взвалил на себя – и давай удирать от самолета. В голове одна мыль – «Сейчас немцы прибудут сюда». В общем, я давай прямо по воде. А буреломы, громадные деревья лежат. Там где деревья, еще ничего. Илья за меня левой рукой держится, кое-как идем.
Тот увидел – вот деревушка есть, там церквушка есть: давай туда… отошли немного – бах! – в эту церковь и сбросили бомбы. На другой день в полку требуют найти, кто бомбил такую-то церковь и прочее. Все дрожат. А потом разобрались: оказывается, там было собрание немцев, командующий фронта проводил совещание, и они накрыли их там, и им дали всем сразу по ордену Красного Знамени. Это дело случая…
В воздухе, когда в полете переключаю летчика на аэродромную радиостанцию, а мой приемник при этом бездействует. Я его включаю. И кручу — хочу музыку слушаю, хочу что-то такое…
Сейчас музыкальную станцию называют «Маяк».
Сейчас это радиостанция для развлечения, а тогда это был ориентир. В наше время, радиомаяк передавал музыку, а потом позывные морзянкой.
Когда немцы про нас говорили, было ясно, что у них представление о хорошем совершенно другое, чем у нас. И про нашу жизнь они мало что знали…
Основное – огонь зенитный. А что представляет из себя артиллерийский огонь – это рассказать, словами передать практически невозможно. Это как если у человека никогда не болели зубы, рассказывать ему, как болит один зуб, другой зуб выпадает и болит, и флюс на одной и другой стороне. Это, наверно, не рассказать, как это больно, тому, у кого здоровые зубы.
Вызвали меня. Как обычно, сидит майор за столом, рядом на столе лежит пистолет, и двое стоят сзади (конвой). Майор говорит: «Что еще нового у тебя, изменник?» И шлепнул меня по виску. Я отпрянул назад и со всей силы ринулся вперед, ударил его одной рукой в челюсть, а другой — под «ложечку».
Пошли на Таганрогский порт шестеркой, и с нами четыре истребителя. С задачей, если там есть какое-нибудь плавучее средство, то потопить. Если нет, то отбомбиться по пакгаузам и складам. Пришли, кораблей нет, и отбомбили по пакгаузам. Особенного сопротивления не было, и мы развернулись на город. И на развороте у одного пошла бомба зависшая. И думаешь, куда она попала? В офицерский клуб. Как раз дело к вечеру, там уже собралась кодла: офицеры, наши девочки… И эта бомба всех разнесла к чертовой матери… Потом жители города удивлялись: «Ну, какие же летчики, заразы! Всё видят! Надо же, прямо в бардачок попали…» А это чистая случайность!
А ведь мы тогда летали без парашютов. Если самолет загорелся, то все, считай, ты уже не жилец на белом свете… Поэтому честно признаюсь, на второй вылет я ох как не хотел лететь… Этот момент страха требовалось переломить, и у меня получилось. Все прошло нормально, а далее уже пошло-поехало.Но я лично, во-первых, выбирал такое направление, где меньше кораблей охранения. Во-вторых, когда ложился на боевой курс, и уже начинали по мне стрелять, я резко менял высоту, «нырял». Иногда снижался до 5, даже до 3 метров, так что сзади шёл бурун по воде. Но только так, чтобы не сбивать боевой курс! Они не успевали прицелиться. А после сброса торпеды я «перепрыгивал» через транспорт, т.е. резко набирал высоту и так же резко за кораблём снижался. Потому что «эрликоны», 20 мм скоростные пушки, которые стояли на борту кораблей, не могли опустить стволы ниже определённого угла, это получалось для нас около 200 метров высоты. Но я всё-таки предпочитал выходить из атаки боевым разворотом.
В цирке так не делают! Вот так ставлю машину, и пошёл, и пошёл…
На обратном маршруте нас подкараулил немецкий истребитель. Я не знаю, Ме-110 это был, или «юнкерс» Ю-88 – определить ночью было невозможно. Первая очередь мимо прошла, а со второй очереди у нас самолет загорелся. Мы покинули самолет с парашютами, и потом долго собраться не могли – раскидало всех. Помню, как мы с борттехником двигались по фюзеляжу, и он не хотел прыгать. Я его все уговаривал: «Чего ты, прыгай! Жизнь еще может пригодиться!» В конце концов, уговорил, он пошел на одну сторону, а я на другую. Приземлились. Позже все, кто остался в живых, собрались у Белова. Из экипажа погибли два стрелка.
Это же война… Каждый вылет – обязательно обстреливают. У меня только один вылет был, когда меня не обстреливали. Мы тогда сразу после взлета попали в облако. Выходим – никого нет, всех потеряли. У нас на каждом вылете назначалась основная и запасная цель.
Думаем с летчиком что делать? Садиться с бомбами? Решили лететь на запасную цель, это был стратегический мост через Дунай. Спустились под облака, метров на 500, и пошли к мосту. Дошли до моста, отбомбились и вернулись обратно, не знаю, почему нас не заметили.
Во время войны я 4 раза выбрасывался с парашютом. Один раз зацепился за пулемёт, долго летел, привязанный к самолёту, чуть не сгорел, но как-то отцепился. Второй раз прыгнул, лечу в воздухе «солдатиком», а парашют не раскрыл. Потом дёрнул, он раскрылся, я остался жив. Третий раз прыгнул, всё нормально. Но тут – 2 истребителя, и у меня в куполе 32 пробоины. К счастью, купол не загорелся.
Кстати, несмотря на разговоры, садиться на Пе-2 было достаточно просто, я обладал достаточным опытом в летной работе, поэтому трудностей в пилотировании и посадке не заметил. Хотя тут многое зависело от летчика, помню, что один наш летчик подломал шасси на взлете и не сумел взлететь.
Но тут грех жаловаться, ведь в армии надо осваивать ту технику, которую дают. А вот что мне действительно не нравилось на Пе-2: перед началом пикирования нужно было уменьшить скорость до минимальной. Потом еще и открыть на крыльях тормозные решетки – в этот период самолет представлял собой легкую мишень для истребителей и зениток противника.
Мы как раз вылетели на спасательную операцию по поиску летчика. «Гамбург-138» подобрался к нам снизу, уравнялся в скорости и собирался из носовой 20-мм пушки нас сбить, но так как наш экипаж сопровождали четыре «Киттихаука», мы его все вместе расстреляли. «Гамбург-138» затонул, экипаж выбрался из тонущего самолета на лодку, мы решили его подобрать, но командир звена истребителей по радио заявил: «Не разрешаю, вас собьют, а нас посадят! Я сейчас посмотрю, что там с вражескими летчиками».
Потом, намного позже, когда я сам учил слушателей /в Академиях – прим.
/, всегда говорил, что важно не просто получить знания, главное — научиться мыслить и думать. Каждый свой шаг обдумывать и прогнозировать, выбирая лучший вариант. Вот так я всех учил, и многие слушатели потом стали генералами. На кафедре в ВМА за 10 лет было подготовлено 36 кандидатов наук. Я не брал адъюнктами отличников – «зубрил», считаю, это пустое дело, из них ученые не получались. «Зубрила» может выучить чужие знания, а создать свое, новое, он не может. Его не научили думать…
Смотрю, оттуда раз — и стреляют. Я в одно окно, в другое окно, еще в окно, и все. Очередей пять вжжж — и дал в эту коробку. И диск так заковыряло после этого у меня. Снять — не сниму. Я говорю своему напарнику: «Витя!» А Витя лежит. Смотрю: у него на затылке (показывает) вот такой комок мозгов. Я переворачиваю: у него такая ма-аленькая дырочка на лбу. Черное пятно такое. А сзади разорван околыш от фуражки, и мозги видны. Ну я тут уже, конечно, озверел.
Беру винтовку. Убитый же лежит, я и взял у него ее. Патронов нагреб.
По прибытии в полк началась сортировка пополнения, сначала выкрикивали –«Кто хочет в разведку?! Есть добровольцы?!». Меня отправили во 2-й стрелковый батальон, где зачислили телефонистом во взвод связи. Выдали мне оружие и телефонный аппарат 1904 года выпуска, (завода Эриксон), в деревянном ящике. Моим командиром отделения был сержант Растошанский. Я ожидал, что снова попаду в бойню, подобной в Усть-Тосно, но тут я попал почти на лесной курорт. Наши позиции находились напротив рабочих поселков №2, №4, №8, и в это время на передовой стояло относительное затишье, по крайней мере, в лобовые атаки каждый день наш батальон никто пинками не гонял…
Были такие периоды, что мутило, но все это в пределах нормы. Налет небольшой, около 100 часов не больше. Потом он не качественный…бомбометание, когда ходили на Андреевском полигоне, бомба Ц-7, цементная семи килограммовая.
Замков не хватало. На все летную группу этих бомб не подвесишь. Последние сбрасывали так, техник становился перед открытым люком, держал бомбу П-7, за ногу привязана веревка и в мосельпроме в первой кабине курсант тянется за прицел….сбрасывает, дергал веревку и этот сбрасывал бомбу. Бомбометаний было много. Были и полеты по маршруту. Первый маршрут вокруг Краснодара, там так называемое Калининское общество, сады были. И первая станица строго на север Новочетаровская….на запад хутор Капанской. Так Новочетаровская – хутор Капанской – аэродром. Вот это самый первый полет. Маршрутные полеты не оставили ни следа ни уверенности, что ты можешь действительно пролететь. Все-таки и спешка была и сроки сокращали подготовки.
Никакой паники не было. Но народ, я тебе прямо скажу, не хотел уходить с насиженных мест. Правда, напряжение какое-то было. Любань горела, давили наших. Помню, утром встали, нам кричат: «Уходите прочь! Через два часа немецкие танки здесь будут.
» Ну и мы побежали в Шапки в сторону Ленинграда. А командование побежало в Ленинград, самолеты тоже оставили. Немцы быстро шли, так как у них все было разведана, они знали чуть ли не каждую грунотвую дорогу, вплоть до самой Волги. С Тосно много гражданских еще стало удирать в Ленинград. И что интересно, их только тогда, где-то в конце 1941 — начале 1942 года начали в армию призывать. Это с таких районов Ленинградской области, как наш Кингисеппский, Лужский, Батецкий, Ломоносовский. А я уже с мая месяца 1941 года был в армии.
Я ответственность всю на себя взял, пилоту курс задал, и тут чувствую – задница от сидения уходит, я как будто в невесомости. Смотрю – скорость ниже критической, и мы падаем на хвост. Еще немного и в штопор войдем, ночью в облаках! Я как заорал: «Скорость!» Хорошо, Иван услышал, а у командира на самолете движок новый был, и он не только на форсаж вышел, а завизжал со свистом, и мы в пике вошли. Еще немного и в воду воткнемся.
Но пронесло, Иван смог самолет вывести, набрали высоту, я его опять на курс вывел, приходим в этот разведываемый залив.
И только задачу поставили, и команда:
— По самолётааам!
Всё! Про это всё забыл. Бежишь к самолёту, садишься в самолёт, взлетаешь, летишь к цели. А летали 42-й год на суше. К цели подходишь, первые минуты тоже какое-то есть напряжение. Потом это напряжение спадает. Пока не выполнил задание. Потом уходишь. Вышел из боя, ну, немножко там вспоминаешь… Вот примерно вся канва состояния человека на войне. Лётчика, конечно.
Первый боевой вылет. Мы его ждали чрезвычайно, потому что за нами в Йошкар-Олу прилетели старые летчицы полка – у каждой грудь в орденах, у одной орден Александра Невского, это у женщины-то! А нам в запасном полку уже надоело, «пешки» заносило снегом, чтобы она вырулила, надо было горы снега перебросать, питание тоже не ахти и вот мы, наконец, прилетели на фронт, а там совсем другая обстановка – из голодной Йошкар-Олы на авиационные харчи – шоколад, сгущенное молоко, галеты, это все НЗ, неприкосновенный запас, но надо же попробовать, а вдруг испортилось.
8 мая мой экипаж получил задание – сфотографировать устье реки Вислы. Мы полетели, сфотографировал я устье Вислы, возвращаемся обратно, а на нашей территории – стрельба! Из зенитных пулеметов, пушек, ракет – все! В чем дело? Прилетаем – пошел я в штаб, доложил. Отдал контейнер с пленкой. Что дальше делать? Командир полка: «Идите домой, отдыхать». Приходим мы домой – немецкий какой-то домик, и мы в нем расположились. Слышно, бегут наши техники, кричат, стреляют. В чем дело? Кончилась война! И на этом – все! Немцы уже ни одного выстрела больше не сделали.
Показать Ещё
Крыло с белой звездой. Как бомбардировщики Второй мировой снова оказались в небе
Поиски пропавших самолетов
Во время Второй мировой войны несколько десятков бомбардировщиков ВВС и ВМФ США потерпели крушение или совершили аварийные посадки на советском Дальнем Востоке.
Информации о нахождении большей части пропавших бортов нет до сих пор.
Американские самолеты отрабатывали боевые задачи на Курильских островах, где были расположены японские военные базы. Подбитые самолеты уже не могли вернуться на свои аэродромы и совершали аварийные посадки или падали на Камчатке. Нападения американцев на японские базы были объяснимы: именно с Курил ударная авианосная группа японского флота отправилась для атаки на Перл-Харбор.
Камчатка
© Вера Костамо/ ТАСС
«Для Советского Союза появление на своей территории американских самолетов, выполнивших боевые задачи на Курилах, стало проблемой. Нужно было сохранить шаткое равновесие: с одной стороны, был заключен договор о ненападении с Японией, с другой — США были союзниками в борьбе с Германией. Тем не менее потерпевшим крушение оказывалась помощь. Их лечили в госпиталях, кормили. Членов экипажей неофициально отправляли домой», — говорит участник экспедиции и руководитель научно-поисковых проектов Центра современной истории Сергей Катков.
В 2021 году Русское географическое общество и экспедиционный центр Министерства обороны провели две экспедиции по поиску самолетов, упавших на Камчатке в 1944–1945 годах. Были найдены обломки пяти американских самолетов. За прошедший год удалось определить, какие именно бомбардировщики навсегда остались на Камчатке и что произошло с экипажами.
В октябре 2022 года состоялся третий этап проекта. Были закончены поисковые работы на мысе Ходжелайка, в бухте Вестник и в районе реки Камбальной. С мест крушения с помощью вертолета Ми-8 вывезены ключевые детали разбившихся бортов — так самолеты Второй мировой снова поднялись в небо.
Район реки Камбальной. Крыло со звездой
Во время авиаразведки в районе реки Камбальной были замечены обломки самолета. На ближайшем безопасном месте экспедиционный вертолет удалось посадить. Чтобы уже на земле в почти двухметровом и переплетенном между собой камчатском кедраче найти обломки, пришлось запускать коптер. С воздуха уже точно получилось определить, где лежит крыло с белой звездой на черном фоне — такие изображались на американских самолетах.
Самая интересная и важная часть в поисках самолетов — идентификация. История экипажа и самой машины. Для этого на месте крушения ищут и фиксируют все возможные технологические номера на сохранившихся деталях. Чтобы потом по архивным документам восстановить номер, модель боевой машины и хронологию событий.
Сергей Катков
© Вера Костамо/ ТАСС
У Сергея Каткова было три версии, касающиеся найденного у Камбальной самолета.
Версия первая: бомбардировщик Lockheed PV-1 Ventura (бортовой номер 12), командир — лейтенант Джордж Март, 19 июня 1944 года вылетел на боевое задание, самолет был потерян, весь экипаж спасся.
Версия вторая: бомбардировщик Lockheed PV-1 Ventura (бортовой номер 96), командир — лейтенант Джон Пауэрс. Этот самолет вылетел с Командорских островов 20 февраля 1945 года, его задачей было совершить налет на японскую военно-морскую базу Катаока на острове Шумшу.
После выполнения боевого задания один из моторов был поврежден осколками собственных бомб.
Дотянуть до аэродрома даже в Петропавловске-Камчатском было невозможно. Поэтому командир дал команду экипажу покинуть самолет. Все шестеро удачно приземлились, были спасены и отправлены в США.
Версия третья: бомбардировщик Lockheed PV-1 Ventura (бортовой номер 75), командир — лейтенант Джек Коулес. 19 августа 1944 года экипаж вылетел на бомбежку японского аэродрома на острове Парамушир. Экипаж выполнил задачу, но самолет был обстрелян зенитной артиллерией, сильно поврежден и атакован тремя японскими истребителями. С большим трудом самолет смог перелететь залив. Командиру Ventura удалось совершить экстренную посадку, экипаж смог спастись. Их встретили и приняли у себя советские пограничники, и позже летчики были отправлены в США.
Но чтобы понять, какой именно борт остался на многие десятилетия лежать у реки Камбальной, нужно было найти необходимые для этого детали и номера. Бортовой номер самолета выгорел на солнце, а таблички с номерами моторов еще в 1970-е годы сняли посещавшие эту территорию местные жители.
Обломки самолета Lockheed PV-1 Ventura (бортовой номер 75) лейтенанта Джека Коулеса из эскадрильи VB-136
© Вера Костамо/ ТАСС
Позже удалось найти фото этих табличек. На один снимок попали эмалированный орел и надпись: Pratt and Whitney / Dependable engines / Made by Ford. На второй — главная идентификационная табличка двигателя, где был указан заводской номер мотора.
На основе баз данных американских историков, а также команды Aviation Archaeological Investigation & Research были собраны максимальные сведения и первичные архивные документы по потерям ВВС и ВМФ США в районе Камчатки и Курил.
«Мы создали таблицу данных по потерям самолетов Ventura на Камчатке и Курилах с указанием не только регистрационных номеров, фигурирующих в военных документах, но также всех известных заводских номеров этих самолетов. По нашей базе потерь мы вычислили, что найденные номера принадлежат самолету Lockheed PV-1 Ventura (бортовой номер 75), — рассказывает Сергей Катков. — Так самолет лейтенанта Джека Коулеса из эскадрильи VB-136 был найден спустя более семи десятилетий после окончания войны».
© Вера Костамо/ ТАСС
Бухта Вестник. Неуловимый кролик
В годы Второй мировой было очень популярно нанесение рисунков на фюзеляж боевых самолетов (Aircraft Nose Art), особенно изображений девушек в стиле пинап и мультипликационных героев. Такой рисунок делал самолет особенным, добавлял боевого духа экипажу, а может быть, и служил талисманом.
Хитрый и смелый мультипликационный кролик Bugs Bunny не стал исключением. Он украсил фюзеляж бомбардировщика Liberator. Скорее всего, выбор героя не был случайным. В апреле 1944 года вышла серия мультфильма (Bugs Bunny Nips the Nips), где кролик побеждает японцев. Уже в ноябре 1944 года боевая машина с кроликом на фюзеляже, выполнив задание на Курилах, потерпела крушение на Камчатке.
Большое крыло со стойкой шасси от американского бомбардировщика лежит в черном камчатском песке у самой береговой линии. В 2021 году поисковая группа не смогла поднять и перевернуть его — настолько фрагмент самолета врос в грунт. Но был найден воздухозаборник одного из двигателей с фрагментом номера, напечатанного с помощью трафарета.
Он и сыграл ключевую роль в идентификации борта.
Было две версии. Первая — что это борт В-24 (40309), который приземлился в районе бухты Вестник 12 августа 1943 года.
Крыло от самолета Consolidated В-24 Liberator
© Вера Костамо/ ТАСС
Вторая — В-24 (с заводским номером 40993), который потерпел крушение 17 ноября 1944 года в том же районе. Именной самолет Consolidated В-24 Liberator с надписью на фюзеляже: Bugs Bunny: What’s up, Doc? (любимой фразой мультипликационного кролика) пропал, выполнив боевые задачи. Около двух недель пропавший экипаж провел в бухте Вестник. Продукты, медикаменты и необходимые вещи им смогли сбросить с другого американского самолета. Советские военные попытались подойти со стороны моря, но миссия оказалась неудачной. Позже экипаж самолета эвакуировали по земле пограничники.
После общения со специалистами из американских архивов по найденным на деталях номерам было установлено, что лежащий в бухте Вестник самолет — это борт лейтенанта Дональда Тэйлора с фразой мультипликационного кролика.
Из экипажа все остались живы, кроме тяжело раненного стрелка.
Фрагмент самолета, где был изображен кролик, найти не удалось.
Анатолий Калемберг
© Вера Костамо/ ТАСС
«Нам хотелось бы поднять оставшиеся части самолета Liberator. В этом — третьем — этапе экспедиции мы определили, что основная часть бомбардировщика лежит ближе к океану под толстым слоем песка», — рассказывает Анатолий Калемберг, начальник экспедиции.
Мыс Ходжелайка. Снова в небе
Вертолет высаживает поисковую группу на мысе Желтом, на следующий день предстоит перелет до мыса Ходжелайка. Там в прошлом году нашли обломки бомбардировщика. Борт идентифицирован, это самолет PV-1 Ventura (бортовой номер 96), командир — лейтенант Джон Пауэрс. Задача этой экспедиции — найти второй двигатель и подготовить важные детали самолета к транспортировке.
Лагерь находится на сопке, заросшей стлаником: кедрачом, ольхой и редко — рябиной. Группа, работавшая здесь в прошлом году, подготовила в кедраче площадку для вертолета и тропу к разбившемуся самолету.
Кедрач высокий и упругий. Идти по проложенной «дороге» сложно: не увернешься, и ветки бьют по лицу. Ноги застревают в нижних ветках стланика. Без оборудования за час по стланику можно пройти не более нескольких сотен метров. Такое место может стать ловушкой.
© Вера Костамо/ ТАСС
Погода меняется постоянно: ветер, дождь, заряды снега, солнце, часто над сопками вспыхивает и тут же исчезает радуга. Ночами сильный ветер треплет бока палаток, кажется — пришел медведь. С вертолета было хорошо заметно, сколько вековых троп хищника тянется вокруг сопок и по побережью. Мы уже видели и матерого медведя, и матуху с двумя сеголетками (мать с медвежатами первого года жизни).
С нашей сопки открывается вид на океан и острые спины прибрежных скал. Вершины других сопок уже белые. С утра на земле и палатках — иней. Чувствуется неизбежная скорая зима. Сквозь искореженное железо разбившегося самолета растет кедрач. Под частями, рассыпавшимися по склону, устроили свои норы мыши. Природа быстро берет свое.
Удается найти второй двигатель, он оказался в 100 м от основного места крушения. Работы закончены, но вертолет сможет забрать нашу группу только через несколько дней. Погода здесь непредсказуемая, и планы меняются постоянно. Поисковая группа прошлого года выкопала землянку: настолько сильным был ветер, что жить в палатке стало невозможно.
Из экспедиционного лагеря никуда не уйти, он со всех сторон окружен стлаником. Пресной воды здесь нет, ручьи и реки недоступны. Жизнь в лагере подстраивается под новые вводные — запасы нужно распределить на несколько дней, зато появляется дополнительное время для поиска.
Сеансы связи по спутниковому телефону два раза в день. Наконец слышим, что вертолет вылетел из Елизово, значит, скоро будет у нас.
Вещи, палатки, а главное — детали самолета готовы к отправке.
Вертолет цепляет на внешнюю подвеску двигатель разбившегося бомбардировщика. Это сложная и кропотливая работа. Вихрем от лопастей поднимает мелкий мусор, прижимает к земле стланик, заставляет вжаться в землю.
Зависает, проверяет, как поведет себя необычный груз, и уходит в сторону мыса Желтый. Вторым рейсом заберут нас.
© Вера Костамо/ ТАСС
«Я благодарен тем людям, которые работали вместе с нами. Это и поиск, и вывоз фрагментов. Работа вертолетчиков заслуживает уважения: и профессионализм, и отношение к экспедиции. На внешней подвеске они вывозили части разбившихся самолетов — это ювелирная работа, расстояние было большим — около 300 км», — говорит Калемберг.
Советские летчики на американских самолетах
Центр современной истории более десяти лет создает электронную базу данных о погибших самолетах и летчиках на основе архивных материалов, в ней уже более 120 тыс. записей. Это или номер самолета, или номер мотора с указанием фамилий экипажа.
«Когда на Камчатке работали ВВС Красной армии, выполняли свои задачи и американские союзники — так же приближая общую победу, работая по японским военным объектам на Курилах. В это время под Москвой, Смоленском, Ленинградом советские летчики, в том числе и на американских самолетах, полученных по программе ленд-лиза, защищали небо Родины», — рассказывает Катков.
В течение этого года сотрудники Центра современной истории работали на трех местах падения американских самолетов с советскими экипажами времен Великой Отечественной войны. Недавно в Новгородской области обнаружен истребитель P-40 Kittyhawk. Место нашел поисковый отряд «Березка». По создаваемой центром базе данных и найденному номеру борта удалось определить, что на этом самолете погиб младший лейтенант Иван Иванович Майоров 1916 года рождения. В Подмосковье под городом Клин был найден бомбардировщик B-25 Mitchell капитана Назарова.
В Кувшиновском районе Тверской области поисковики Тверского регионального отделения Поискового движения России и специалисты Центра современной истории нашли истребитель Hurricane летчика Виктора Хрущева. Во время раскопок на месте падения самолета были найдены останки летчика и его парашют. По обрывкам гимнастерки с петлицей установлено звание погибшего — сержант.
28 октября 1942 года пилот 1-й авиаэскадрильи сержант Виктор Николаевич Хрущев вылетел на боевое задание с целью перехвата разведчика противника вместе с командиром эскадрильи лейтенантом Павлом Григорьевичем Трусовым.
В районе города Торжок на высоте 5 тыс. м Хрущев потерял сознание. Самолет вошел в пикирование и с работающим мотором врезался в землю.
На момент катастрофы Виктору Хрущеву было 19 лет.
«Мой прадед пропал без вести»
Сергей Кравцов — один из волонтеров-поисковиков экспедиции на Камчатку, ищет и поднимает бойцов, погибших во время Великой Отечественной войны, уже 15 лет.
«Я занимаюсь поисками, потому что мой прадед Валдаев Виктор Петрович пропал без вести на Западной Украине, это 3-й Украинский фронт. Для меня поиск — это шанс связать погибших и их родственников. Последние три года я ищу пропавшие самолеты», — рассказывает Сергей.
Сергей Кравцов
© Вера Костамо/ ТАСС
Для поиска очень важны свидетельства людей, которые еще помнят, что происходило, или тех, кто слышал рассказы очевидцев.
«Я беру направление, какой-нибудь кусок леса, и отрабатываю его. Потому что несколько человек рассказали мне, что там лежит самолет. Обычно я стараюсь найти первоисточник информации.
По такой «легенде» можно работать и несколько месяцев, и несколько лет», — говорит Сергей.
По одной из «легенд» поисковики искали захоронение 200 человек. В течение двухнедельной экспедиции нашли останки 100 бойцов. По медальонам нескольких удалось идентифицировать.
«Часто мы находим пустые или просто незаполненные медальоны. Очень помогают подписанные котелки, ложки. Были вещи, которые сменили несколько владельцев. Имена зачеркнуты и написаны новые», — рассказывает Сергей. — Останки забираем, если они не идентифицированы, то их хоронят в месте ближайшего мемориала. Если идентифицированы — приглашают родственников. Запросы по поиску родственников отправляют в военкомат, местные газеты.
Несколько раз поисковики ездили по России, искали родственников найденных бойцов.
«Нашли останки и идентифицировали человека по медальону, там были фамилия, имя и отчество, место, откуда призывался. Мы поехали в указанную деревню. Оказалось, что семья переехала. В итоге родственников мы нашли в Санкт-Петербурге, — вспоминает поисковик.
— При захоронении останков бойцов равнодушных никогда нет, многие плачут. Все меньше приезжает детей, в основном это уже внуки и правнуки красноармейцев».
Недавно во время раскопок на месте гибели самолета МиГ-3 на глубине 7 м Сергей нашел останки летчика.
«По найденным документам удалось определить, что это был молодой человек немного за 20 и это был его второй бой. Они летели охранять железную дорогу между Клином и Тверью. Его подбили, он два раза пытался спасти самолет — вытянуть его из штопора — и не смог, — рассказывает Сергей. — После этого поиска у меня было чувство, будто я нашел кого-то из близких».
Вера Костамо
Теги:
СШАРоссияВторая мировая войнаИсторияДальний Восток
| Бомбардировщик 31 домашняя страница | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
44, был PV-1 Ventura ВМС США. Во время Второй мировой войны PV-1 и девять других бомбардировщиков американской постройки, показанные на изображениях ниже, служили рабочими лошадками воздушной войны, которая в конечном итоге помогла победить державы Оси.— Лекси Крок 
Бомбардировщик ПВ-1, также несший четыре пушки, успешно выполнял задания на протяжении всей войны.
Флот SBD Dauntless уничтожил всего 18 боевых кораблей противника, помогая переломить ход войны на Тихом океане в пользу союзников. Способности самолета к пикированию способствовали специальные закрылки типа «швейцарский сыр» — разрывы пикирования, перфорированные трехдюймовыми отверстиями, — которые позволяли самолетам выходить из ближнего вертикального пикирования после сброса бомб.
44 до окончания войны в 1945 году, сумев нанести существенный урон объектам противника.
«Мародер» сбрасывал свои бомбы весом до 4000 фунтов со средней высоты от 10 000 до 15 000 футов и имел самый низкий уровень потерь среди бомбардировщиков союзников: менее половины процента.
При необходимости А-20 также функционировал как истребитель, требуя лишь небольших модификаций для полета с орудиями. В отличие от большинства двухмоторных бомбардировщиков, А-20 не требовал второго пилота; один пилот занимал узкую кабину самолета.
В 1944 году B-24 были выведены из эксплуатации в Европе и отправлены на острова Сайпан, Гуам и Тиниан в южной части Тихого океана, где они начали действовать против Японии. Целых 1000 B-29Сверхкрепости одновременно напали на Токио, разрушив большие участки города. 6 августа 1945 года B-29 Enola Gay сбросил первую в мире атомную бомбу на Хиросиму. Три дня спустя второй B-29, Bockscar, сбросил вторую атомную бомбу на Нагасаки, фактически положив конец войне.
Какими были лучшие бомбардировщики союзников Второй мировой войны?
Consolidated B-24J Liberator Фонда Коллингса всегда является фаворитом тура Wings of Freedom.
Он видел, как она сбрасывала пару инертных 500-фунтовых бомб во время одного из мероприятий организации «Лагерь бомбардировщиков». (изображение предоставлено Collings Foundation) Когда дело доходит до бомбардировщиков союзников времен Второй мировой войны, есть несколько, которые выделяются среди остальных. Эти самолеты сыграли решающую роль в победе союзников, совершив тысячи бомбардировок Европы и Тихого океана.
Действительно, Вторая мировая война — это важный исторический момент, о котором многие узнали на протяжении многих лет из-за различных аспектов, которые произошли между 1939 и 1945 годами. Конечно, можно утверждать, что война на самом деле длилась дольше, поскольку были моменты до и после того, как мир сформировался таким, какой он есть сегодня.
Благодаря своему значению и месту в истории, он стал темой, оказавшей большое влияние в самых разных областях. Один из примеров касается образования, где ученики продолжают узнавать о событиях, в то время как игровая индустрия также может по-разному использовать Вторую мировую войну.
Такие игры, как Call of Duty, были основаны на произошедших событиях, в то время как мы также видели коллекцию тематических онлайн-слотов в казино Ignition, которая также была доступна из-за ее важности и значимости во времени.
Самолеты, использовавшиеся во время Второй мировой войны, сыграли решающую роль в победе союзников. И, имея это в виду, вот некоторые из лучших бомбардировщиков Второй мировой войны.
Avro Lancaster — Великобритания
Avro Lancaster — британский четырехмоторный тяжелый бомбардировщик, использовавшийся Королевскими ВВС во время Второй мировой войны. Это был один из самых тяжелых и мощных бомбардировщиков союзников, способный нести большое количество бомб и летать на большие расстояния на высоких скоростях. Lancaster также использовался для радиоэлектронной борьбы и морских операций. Благодаря своей универсальности и эффективности «Ланкастер» стал одним из самых известных бомбардировщиков войны. Lancaster NX611 Just Jane в настоящее время находится на реставрации.
Boeing B-17 Flying Fortress – США
B-17G «Thunderbird» из Музея полетов Одинокой звезды в строю с B-52 ВВС США несколько лет назад. Музей также объявил, что они не будут летать на «Летающей крепости» до конца 2020 года. (Изображение ВВС США из Википедии)
Boeing B-17 Flying Fortress — американский четырехмоторный тяжелый бомбардировщик, используемый ВВС США. во время Второй мировой войны. B-17 был хорошо защищен, с несколькими пулеметами, установленными в башнях и балках. Он также мог нести большую полезную нагрузку бомб, что делало его идеальным для стратегических бомбардировок. B-17 был одним из самых эффективных бомбардировщиков войны, что помогло союзникам одержать победу.
de Havilland Mosquito – Великобритания
DeHavilland Mosquito T.Mk.III TV959 из Музея летного наследия и боевой брони выполнит запуск двигателя в ночное время 14 декабря. (фото Дэвида Шульца через FHCAM) De Havilland Mosquito был британским двухмоторным легким бомбардировщиком, использовавшимся Королевскими ВВС во время Второй мировой войны.
Mosquito был быстрым и маневренным, что затрудняло его перехват вражеским истребителям. Он также использовался для радиоэлектронной борьбы, ночных боев и морских операций. Mosquito был настолько универсален и эффективен, что получил прозвище «Деревянное чудо».
Consolidated B-24 Liberator – США
Consolidated B-24J Liberator Фонда Коллингса всегда был фаворитом тура Wings of Freedom. Он видел, как он сбрасывал пару инертных 500-фунтовых бомб во время одного из мероприятий организации «Лагерь бомбардировщиков». (изображение предоставлено Collings Foundation) Consolidated B-24 Liberator — американский четырехмоторный тяжелый бомбардировщик, использовавшийся ВВС США во время Второй мировой войны. У B-24 была большая дальность полета, чем у любого другого бомбардировщика этого класса, что делало его идеальным для дальних полетов. Он также мог нести большую полезную нагрузку бомб, что делало его смертоносным против целей на суше или на море. Благодаря своей эффективности B-24 помог обеспечить победу союзников как в Европе, так и на Тихом океане.
North American B-25 Mitchell – США
B-25J Berlin Express компании EAA примет участие в авиашоу Sound of Speed. (изображение предоставлено EAA)North American B-25 Mitchell — американский двухмоторный средний бомбардировщик, использовавшийся ВВС США во время Второй мировой войны. B-25 был универсальным и эффективным, его можно было использовать для различных задач, включая бомбардировку, непосредственную поддержку с воздуха и разведку. Он также использовался в известном рейде на Токио, помогая союзникам одержать победу в Тихом океане.
Есть ли другие претенденты?
Есть ряд других бомбардировщиков, которые могли бы попасть в этот список, в том числе Douglas SBD Dauntless — США, Fairey Barracuda — Великобритания, Grumman TBF Avenger — США, Boeing B-29 Superfortress — США и Vickers Wellington — Великобритания , и каждый из этих самолетов сыграл решающую роль в победе союзников.
Однако можно утверждать, что пять перечисленных выше бомбардировщиков были лучшими из лучших и сыграли жизненно важную роль в обеспечении победы союзников во Второй мировой войне.