Белая и красная армия – Революция и Гражданская война в России / 1917-1922 // Часть 1

её трагедия, история создания и гибели |

Белая армия – военное формирование одной из сторон кровавой войны в России, которую называют гражданской. Созданная в противовес Красной армии после победы Октябрьской революции 1917 года. Величайшая трагедия ХХ века разделила Россию на две части, в результате чего сошлись две мощные противоборствующие силы, одна из которых отстаивала старые идеалы и ценности, вторая звала вперёд, к новой жизни.

Белое движение

Было образовано на самом раннем этапе гражданской войны, и изначально обречено, несмотря на то, что его поддерживала Русская армия. Когда оно было сформировано, сказать трудно, так как существует несколько версий, основанных на воспоминаниях участников, которые в силу личных мотивов придают определённым событиям некоторое значение.

По официальной версии, после Октябрьского восстания были арестованы генералы царской армии, в число которых входили А.И. Деникин, С.Л. Марков, Л.Г. Корнилов. После их освобождения в декабре месяце, они направляются на Дон к атаману А.М. Каледину. Оставаться в Петрограде было небезопасно. На Дону была провозглашена независимость. Генералы открыто поддержали атамана и приняли активное участие в создании Русской Добровольческой армии, которая получила название Белой армии.

Постепенно на Дону собираются лидеры партии кадетов и эсеров, которые стали политической составляющей Белого движения, которое было весьма неоднородно и состояло из представителей различных партий. Здесь были монархисты, республиканцы и социалисты. Объединяла их идея единой и неделимой России, страх перед неизвестной и непонятной силой, имя которой – большевики.

Белая армия, её образование

Как считают историки, начало её началось с созданной генералом В.М. Алексеевым, бывшим начальником штаба армий Юго-Западного фронта, военного формирования, получившего название «Алексеевской организации». Оно было создано ещё до Октябрьского восстания 7 октября 1917 года и вступали в него офицеры только на добровольной основе. На основе этой организации, после Октябрьской революции, и начала своё существование Добровольческая Белая  армия.

Сюда стекались все офицерские кадры, которые остались брошенными, без работы и совершенно не знали, что делать дальше. Трудно представить себе моральное состояние  кадровых военных, большею частью честных и порядочных людей, которые давали присягу ещё царю-батюшке, прошли перипетии Первой мировой войны, развал армии и в итоге ставшими врагами народа, за который, они проливали кровь.

Большинство военных хорошо осознавали, что Белая армия, её создание,  вызовет Гражданскую войну. Вскоре под знамёнами движения были многие высшие офицеры Русской армии, в том числе А.М. Каледин, Л.Г. Корнилов. Единства в поставленных целях у Белого движения и армии не было, так одна часть желала восстановления монархии, другая часть ставила цель — реставрации завоеваний буржуазной революции.

Не было согласия и между высшими офицерами, так, например, предателями считались те, кто сотрудничал с Временным правительством и, несмотря на это, их объединяло нетерпимое отношение к большевикам, что закрепило ещё одно событие, по мнению большинства военных, предательское – подписание большевиками Брестского мира.

Между тем у движения, неотъемлемой частью  которого была Белая армия, не было чётко сформулированных целей, стратегии и тактики, были одни амбиции, растерянность, под ковёрные интриги и либеральная болтовня. В противовес им, у большевиков были чёткие цели, программа-минимум и программа-максимум, они чётко знали, что им нужно и чего они хотят.

За плечами участников Белого движения был опыт Первой мировой войны, академическое военное образование, поддержка союзников – стран Антанты. По сравнению с большевиками, это было огромное преимущество, которое позволило на первых порах одерживать  значительные победы.

Армии Белого движения

В мае 1918 года на Юге России формируются две армии – Добровольческая и Донская под руководством генералов Корнилова и Каледина. Формированием Донской занимался Совет обороны Донского войска.

В начале лета, 08.06.1918 года было образованно военное формирование комитета членов Всероссийского учредительного собрания. Командиром его был полковник Н.А. Галкин. Это произошло после взятия Самары белочехами. 12 июня войска В.О. Каппеля занимают Сызрань и Ставрополь. В июле месяце Каппель предпринимает рейд по берегам Волги до устья Камы и берёт Казаниь. После этого Народную армию расформировывают, образуя Поволжский фронт, командование им было поручено белочеху С. Чечеку.

В это же время Временное правительство Сибири формирует Сибирскую армию. В августе того же года в г. Архангельске создана Северная армия под командованием А.П. Родзянко.

Русская (Белая) армия. Объединение

Важнейшее событие происходит 14.10.1918 г. в Омске. Здесь состоялось провозглашение Верховного главнокомандующего и Верховного правителя России. Им оказался генерал Л.Г. Корнилов. Он проводит реорганизацию всех войск. Объединяет все армии в единую, носящую название Русской.

Этот генерал не запятнал себя связями с Временным правительством и пользовался уважением большинства русских генералов и офицеров. Поэтому все с надеждой, единогласно приняли его, как Верховного главнокомандующего. Он входит в состав ВВП (временного Всероссийского правительства), образованного 23.09.1918 года.

Состав Русской (Белой) армии

Основной костяк армии составляли профессиональные военные. Первоначально армии формировались исключительно из добровольцев: офицеров, студентов, кадетов и прочих сочувствующих. Но, как известно, не бывает армий без солдат, потому в подконтрольных районах проводилась мобилизация среди местного населения и пленных красноармейцев.

Время надежд

Следует отметить, что первое время отбоя от добровольцев не было. Успехи Белой армии в гражданской войне можно разделить на три этапа, они имели свои причины. Первый, это месяцы после Октябрьского восстания до марта 1918 года, в это время:

• Большевиками ещё не были сформированы централизованные внутренние полицейские органы, которые проводили бы работу по ликвидации членов подпольного сопротивления, состоящего из сочувствующих белому движению. Впоследствии было сформировано ВЧК.
• У большевиков не было регулярной армии, кроме небольших и необученных отрядов, которые не могли оказать сопротивление частям профессиональных военных.
• Практически отсутствовало финансирование. Белое движение, приняв на себя обязательства царского и временного правительства, получило экономическую помощь от союзников, стран Антанты.

Второй этап приблизительно длился с марта по декабрь 1918 года. Популярность Белой армии возросла и увеличилась её численность. Кратко обозначим важнейшие причины, которые резко снизили доверие к большевикам среди основной массы населения – крестьянства:

• Проведение «Чрезвычайной продовольственной политики» в сельской местности, особенно в зажиточных районах Юга России – Дона и Кубани, оттолкнуло от большевиков большую часть крестьянства и послужило живительной силой для Белой армии, которая получила приток живой силы и продовольственного снабжения.
• Разгул «мелкобуржуазной стихии», спекуляции, жестокий экономический кризис в стране.
• Налажено регулярное финансирование Белой армии союзниками. Оно не было безвозмездным. Помощь союзников приходила в виде товарных кредитов и выделялась на определённых условиях. В основном это было вооружение и обмундирование.

Экономические предпосылки поражения Белого движения

Период с весны по осень 1919 года стал переломным в соотношении сил Красной и Белой армий. Большевики пошли по пути военного коммунизма, другого варианта в условиях всеобщей разрухи не было. За основу был взят пример Германии во время мировой войны. Проведена продразвёрстка, национализация предприятий, которые постепенно начинали работать, сокращение товарно-денежных отношений и другие меоприятия. В принципе, эти меры были не чужды политической сущности большевизма, который отрицал рыночные отношения, частную собственность.

Другим путём пошли деятели Белого движения. Они не придумали ничего нового, кроме возвращения частной собственности и свободы торговли, что, по мнению идеологов движения, должно было приостановить кризис в экономике, но на деле ускорило её развал. Основное требование народа — земля, было обещано только на бумаге, притом так туманно и запутанно, что это не воспринималось, как реальное.

Буржуазия не собиралась восстанавливать предприятия, так как не видела в этом смысла на данном этапе. Свободная торговля приняла неуправляемый процесс, при котором коммерсанты желали получить немедленный барыш, стараясь выводить награбленные капиталы заграницу.

Это приводило к ограблению крестьян, у которых урожай по грошовым ценам скупался  прямо на корню. Предприятия стояли. Возвращающиеся помещики устраивали самосуд над крестьянами, приложившими руку к их имуществу. Постоянные мобилизации вызывали протесты у местного населения. Народ видел в белых угрозу возвращения старых порядков, для изменения которых было пролито много крови. Большинство народа из двух зол выбрали большевиков, так они конкретно обещали мир и землю.

Выделяемая союзниками материальная помощь не могла покрыть потребностей армий на их содержание. Требование союзников проведения демократических и экономических реформ оставались невыполненными. Карательные операции против крестьян в Сибири, проводимые отрядами армии Колчака, вынуждали уходить в партизанские отряды целыми семьями. Ещё долгое время слово «Колчак» в сибирских сёлах было ругательным.

Распад движения

Дезертирство из белых армий приняло массовый характер. Военные победы Красной армии в Белой армии, её руководстве, вызывали полную растерянность. Отсутствие программы действия, единой идеи, разумных целей движения, всё это в целом изначально вело к поражению. Окопавшиеся в правительстве временщики  и просто случайные люди, пришедшие «пограбить» и нажиться вели белое движение к полному развалу. Кадеты, эсеры, монархисты – всё это однажды привело Россию к краху, каких чудес можно было ожидать в очередной раз?

Развал социальной базы, полная разруха в экономике, прекращение снабжения армий, отсутствие единого руководства привели к её деморализации. Большевики наступали по всем фронтам, одерживая победы над белыми соединениями поодиночке.

Ещё одни важным фактором явилось предоставление независимости Польше,

Остановлен поход армии Юденича на Петроград. Разгромлены войска Северной области под командованием Е. Миллера. Север России полностью перешёл под власть Советов. Провалом закончилась попытка генерала Врангеля, диктатора Юга России, раздать земли крестьянам под выкуп. Окончилось всё эвакуацией армий в Турцию из Новороссийска, бегством из Крыма. Армия Колчака, вернее её остатки ушли из Омска в Забайкалье, под командованием атамана Семёнова отступили при давлении партизан в район КВЖД. Оттуда были интернированы.

Невиданная трагедия разделила стану на две части. Бегство за границу целой армии с оружием – невиданное дело. Жажда реванша, возврата на Родину, тысячи сломанных судеб, душевная боль и обида. Но всё это «телячьи нежности». Народ, уставший от бесконечных войн, выбрал большевиков, которые по духу были ему ближе, и поддержал их, несмотря на продразвёрстки, полную разруху в стране, в очередной раз показав, что он не «быдло», а двигатель истории.

 

 

solnechnajdolina.ru

Белая и Красная армии во время Гражданской войны

Командующий Донской армией генерал С. В. Денисов писал: «На знамёнах Белой Идеи было начертано: к Учредительному Собранию, т.е. то же самое, что значи­лось и на знамёнах Февральской революции… Вожди и военачальники не шли про­тив Февральской революции и никогда и никому из своих подчинённых не приказы­вали идти таковым путём».

То есть вожди и военачальники Белой армии никогда не призывали защитить, восстановить в России монархию, власть помазанника Божьего — царя. Как написал Денисов: «…никогда не призывали к защите Ста­рого строя». А сегодня либералы подключили всю мощь СМИ и сделали из Белой армии защитницу царя, что совершенно не соответствует действительно­сти, является ложью.

«Иначе говоря, борьба Красной и Белой армий вовсе не была борьбой между «новой» и «старой» властями; это была борьба двух «новых» властей — Февраль­ской и Октябрьской… Главные руководители — Алексеев, Корнилов, Деникин и Колчак — были несомненными «героями Февраля», и их теснейшая связь (а не «за­висимость») с силами Запада была совершенно естественной, вовсе не «вынужден­ной», — пишет В. В. Кожинов.

И продолжает: «Запад издавна и даже извечно был категорически против самого существова­ния великой — мощной и ни от кого не зависящей — России и никак не мог допустить, чтобы в результате победы Белой армии такая Россия восстановилась. За­пад, в частности в 1918-1922 годах, делал всё возможное для расчленения России, всемерно поддерживая любые сепаратистские устремления».

Запад не только поддерживал, но и всячески организовывал сепаратистские устремления и не только в двадцатых годах, но и с 1985 года по настоящее вре­мя.

Без сомнения, что без «снабжения» с Запада был бы немыслим триумфаль­ный поначалу поход Деникина на Москву, который в октябре 1919 года достиг Орла.

Как и все лидеры Белого движения, Антон Иванович Деникин находился в безусловном подчинении у Запада. Это особенно ясно из его покорного признания «верховенства» А. В. Колчака.

Александр Васильевич Колчак был прямым ставленником Запада и именно поэтому оказался Верховным правителем. В. В. Кожинов обращает внимание на то, что в отрезке жизни Кол­чака с июня 1917-го, когда он уехал за границу, и до его прибытия в Омск в ноябре 1918 года много невыясненного, но и документально подтверждаемые факты достаточно выразительны. Факты говорят о том, что 17 (30) июня Колчак имел секретный и важный по его словам разговор с послом США Рутом и адмиралом Гленноном, в результате чего он оказался в положении близком к наёмному воена­чальнику. В августе Колчак тайно прибыл в Лондон, где с морским Министром Великобритании обсуждал вопрос о «спасении» России. Затем он опять-таки тайно отправился в США, где совещался не только с военным и морскими министрами, (что было естественно для адмирала), но и с министром иностранных дел, а также — что наводит на размышления — с самим тогдашним президентом США Вудро Вильсоном. Необходимо отметить, что в адмиралы Колчака произвёл не российский император (царь), а Временное правительство, как представлявшее в России власть Запада.

В ноябре 1918 года Колчак был провозглашён в Омске Верховным правителем России. Своего прямого ставленника Колчака Запад снабжал намного щедрее, чем Деникина. В его армию было доставлено около миллиона винтовок, несколько тысяч пулемётов, сотни орудий и автомоби­лей, десятки самолётов, около полумиллиона комплектов обмундирования и много другого имущества. За снабжение Колчак после победы должен был передать Западу одну треть золотого запаса России.

Колчак постоянно находился под контролем Запада. При нём постоянно присутствовали британский генерал Нокс и французский генерал Жанен со своим главным советником — капитаном Зиновием Пешковым (млад­шим братом Я. М. Свердлова), принадлежавшим, между прочим, к французскому масонству. Имелись, конечно, и другие тайные наблюдатели. Указанные представители Запада со всем вниманием опекали адмирала и его армию.

Армия Колчака совершала такие зверства по отношению к народу, что о них страшно даже писать. Совершала зверства и армия Деникина. Подробно об этом пишет С.С. Миронов в своей книге: «Гражданская война в России».

Невозможно не обратить внимания на большое количество офицеров царской армии, служивших в Красной армии. В. В. Шульгин писал ещё в 1929 году: «Одних офицеров Генерального штаба чуть ли не половина оста­лась у большевиков. А сколько там было рядового офицерства, никто не знает, но много». Об этом же писали М. В. Назаров, А. Г. Кавтарадзе, А. К. Байтов (его родной брат генерал — лейтенант К.К. Байтов служил в Красной армии). Наиболее тщательно выверенные сведения приводит военный историк А. Г. Кавтарадзе, как об офицерах генерального штаба, так и об общем количестве офицеров царской армии, служивших в Красной армии. По подсчётам А.Г. Кавтарадзе в Красной Армии служило 70 000 — 75 000 человек офицеров царской армии. Указанное количество офицеров составляло 30% офицерского корпуса армии Российской империи. Вместе с тем он указывает, что ещё 30% царских офицеров оказались вообще вне какой-либо армейской службы. А это означает, что в Красной армии служили не 30, а около 43 процентов наличного к 1918 году офицерского состава, продолжающего находиться на воинской службе, в Белой же — 57 процентов (примерно 100 000 человек).

Об офицерах Генерального штаба А. Г. Кавтарадзе пишет, что из «самой ценной и подготовленной части офицерского корпуса русской армии — корпуса офицеров Генерального шта­ба» в Красной армии оказались 639 (в том числе 252 генерала) человек, что составляло 46 процентов — то есть в самом деле около половины — продолжавших служить после Октября 1917 года офицеров Генштаба; в Белой армии их было при­мерно 750 человек.

То есть факты указывают на то, что почти половина лучшей части, элиты российского офи­церского корпуса служила в Красной армии!»

Из Белой в Красную армию перешло гораздо больше офицеров, чем нао­борот. Точно подсчитано, что 14 390 офицеров перешли из Белой армии в Крас­ную (то есть каждый седьмой). Почему? Потому что действительно любящих Россию, исполненных государственно-патриотическим сознанием офицеров и генералов не привлекала Белая армия, которая воевала против России, разрушала Россию. А Красная армия собирала рос­сийские земли воедино. Возрождала Россию. Думаю, что большинство офицеров и красных считали злом, но злом несравненно меньшим, чем белых друзей Велико­британии, США и Франции. Истинно русские офицеры были озабочены вопросом о самом бытии России, а не вопросом, скажем, о том, будет ли в России парла­мент. Поэтому из 100 командиров армий у красных в 1918-1922 годах 82 были бывшими царскими генералами и офицерами.

Белая армия не ставила перед собой такую цель, как восстанов­ление монархии в России и фактически воевала с собственным народом за инте­ресы Западных стран.

Февральская революция 1917 года превра­щала Россию в территорию вымирающих народов. И только большевики воевали за Россию. Факты свидетельствуют о том, что большевики собрали воедино русские земли и возродили Российское государство. Поэтому те, кому была дорога Россия, оказались вместе с большевиками.

В Красной армии служили даже такие герой­ские офицеры, как генерал А. А. Брусилов, и в 1921 году перешедший из Белой ар­мии генерал Я. А. Слащов-Крымский. Свой уход из Белой армии он объяснял П. Н. Врангелю протестом против руководителей типа князя В. А. Оболенского, влиятельнейшего масона, члена его немногочисленного «Верховного совета». За чьи интересы сражалась Белая армия видно из названия статьи Я. А. Слащова: «Лозунги русского патриотизма на службе Франции». Этот умнейший человек, герой много передумал и имел основания одним наименованием статьи заявить о служении Белой армии интересам других стран, а не интересам России. Колчаковский генерал А. П. Будберг писал 1 сентября 1919 года: «…теперь для нас, белых, немыслима парти­занская война, ибо население не за нас, а против нас».

С. Г. Кара-Мурза тоже пишет о том, что Ленину не пришлось бороться с монархистами, их как реальной силы просто не было. Борьба при Ленине шла не между большевиками и «старой Россией», а между разными отрядами революционеров. Гражданская война была «войной Февраля с Октябрём». В частности он написал следующее: «Тут, надо признать, сильно исказила суть и официальная советская пропаганда, которая для простоты сделала из слова «рево­люция» священный символ и представляла всех противников Ленина «контрреволю­ционерами». А братья Покрасс нам даже песню написали, как «Белая армия, чёр­ный барон снова готовят нам царский трон».

Большевики, как вскоре показала сама жизнь, выступили как реставраторы, возродители убитой Февралём Российской империи — хотя и под другой оболочкой. Это в разные сроки было признано противниками большевиков, включая В. Шуль­гина и даже Деникина».

Каждый думающий человек на Руси должен понять, что Февральская революция сов­местно с Западом вели Россию к гибели, а большевики, Октябрьская революция сохранили Россию.

В. Кожинов указывает, что в 1918-1922 годах так или иначе погибли 939 755 красноармейцев и командиров. Что касается потерь Белой армии, то она не воевала с интервентами США, Англии, Канады, Франции, Японии, и её потери должны быть меньше. Но с определённой степенью погрешности можно принять, что обе армии потеряли около 2 миллионов человек.

Потери мирного населения во время Февральской, Октябрьской революций и Гражданской войны, по-моему, подсчитать невозможно по причине отсутствия учёта выехавших в это время за границу граждан России. А, как известно, эмигрировали за границу миллионы мирных граждан и сотни тысяч военнослужащих Белой армии. О причинах гибели и количестве погибших людей С. Ка­ра-Мурза пишет: «В ходе революции (и особенно гражданской войны) в России погибло очень много людей. Точно не известно, но с вескими до­водами говорят о 12 миллионах человек. Отчего погибла эта масса людей? Не от прямых действий организованных политических сил, например, боёв и репрессий. За 1918-1922 годы от всех причин погибло 939 755 красноармейцев и команди­ров. Значительная, если не большая часть их — от тифа. Точных данных о поте­рях белых нет, но они меньше. Значит, подавляющее большинство граждан, став­ших жертвами революции (более 9/10), погибло не от «красной» или «белой» пули, а от хаоса, от слома жизнеустройства. Прежде всего, слома государства и хозяй­ства.

Точно установить смертность и рождаемость до переписи 1926 года трудно, ре­зультаты разных групп демографов различаются. Если взять средние оценки, то картина такая: в 1920 году на 1 тысячу человек умирало 45,2 и рождалось 36,7; в 1923 умирало 29,1 и рождалось 49,7. То есть в последние годы гражданской войны Россия (даже без катастрофы неурожая 1921 года) теряла 1,2 миллиона жиз­ней в год, а уже в 1923 году население приросло почти на 3 миллиона человек.

Главными причинами гибели людей в русской революции было лишение их сред­ств к жизни и, как результат, голод, болезни, эпидемии, преступное насилие. Развал государства как силы, охраняющей право и порядок, выпустил на волю де­мона «молекулярной войны» — взаимоистребления банд, групп, соседских дворов без всякой связи с каким-то политическим проектом (но, иногда прикрываясь им, как это бывало, например, у «зелёных»).

Какую жатву собирает смерть на поле хозяйственного хаоса, мы видим сегод­ня: государство и хозяйство всего лишь полуразвалены, но Россия (т.е. полови­на империи) за год несёт чистые потери в 1 миллион жизней, а с учётом неродив­шихся теряет 2 миллиона. И ведь войны и репрессий нет, да и потери от убийств составляют лишь около 30 тысяч в год. За годы реформы «по неестественным при­чинам» отлетело уже не меньше душ, чем в гражданскую. Значит, есть «невидимый палач». Это он писал, сравнивая ельцинскую Россию с Россией времён Гражданской войны.

Указанное количество потерь населения во время Гражданской войны, вероятно, является одним из минимальных, объявленных нашими историками и исследователями, но и оно, на мой взгляд, весьма завышено. Многие указывают потери в два и более раз выше. При таком количестве потерь города и деревни должны были бы быть устланы трупами умерших людей. Кто пишет о десятках миллионов погибших, даже не представляет себе всю нелепость подобных утверждений. Этот человек или умышленно сочиняет зловредные мифы, или совершенно не представляет себе цифры, которыми апеллирует. Сегодня какая-то мода даже среди нормальных людей разбрасываться миллионами погибших. Те люди, которые жили во время революции и гражданской войны ужасались видом поля боя после окончания сражения, но никто ничего подобного не видел, и не мог видеть в мирных городах и деревнях. Конечно, когда со времени событий прошёл почти век никто не поймает за руку и не остановит мифотворца, но здравый смысл, жизненная мудрость должны остановить сегодняшнего гражданина России от слепой веры всевозможным злопыхателям. С. Кара-Мурза тоже не доверяет указанному количеству потерь и пишет с недоверием «говорят».

Без сомнения потеря людей в гражданскую войну была меньше объявленной либералами, но в любом случае вина за пролитую народами страны кровь ложится на Запад: это Запад развязал Первую мировую войну, интервенцию против Советской Республики, Гражданскую войну и, таким образом, устроил в России разруху. А у нас сегодня всё клянут большевиков, которые царя не свергали и войн не развязывали. Необходимо обратить внимание и на тот факт, что люди в то время в основном гибли по вине Временного правительства, создавшего в стране разруху, а не больше­виков, которые всячески пытались нормализовать жизнь.

Но и ненависть низов (в основном крестьянства) и верхушки белых была взаимной и принимала почти расовый характер. Она копилась в народе веками, и причиной этой ненависти был социальный строй, отношение правящих сословий к народу. С приходом к власти «новоиспечённых» капиталистов, презирающих свой народ, эта ненависть начинает копиться снова и, возможно, наступит час, когда «чаша терпения» переполнится и народ поднимется, сметая всех угнетателей на своём пути. О взаимной ненависти крестьянства и верхушки белых пишут многие, в том числе и А. Деникин в своих воспоминаниях «Очер­ки русской смуты». Пишет в своих письмах и адмирал Колчак. «Этой ненависти к простонародью не было и в помине у красных, которых видели кре­стьяне, — у Чапаева и Щорса. Они были «той же расы». Это и решило исход граж­данской войны — притом, что хватало жестокостей и казней с обеих сторон. Но и в жестокостях белые отличились. Просвещённому правителю Колчаку даже его генералы слали проклятья по прямому проводу — такой режим он установил в Си­бири», — констатирует факты С. Г. Кара-Мурза.

Давно уже пришёл к убеждению, что подавляющее большинство данных о наших потерях во время революции, в Гражданскую войну и во время Великой Отечест­венной войны завышены. Правдивые данные встре­чаются крайне редко.

При описании революции и Гражданской войны наши потери завышаются с целью показать варварство и жестокость русских, при описании В. О. войны 1941-1945 годов — с целью показать тупость русских, якобы выигравших войну только за счёт огромного количества человеческих жертв. В либеральных СМИ эти цифры по­стоянно растут. Против них никто особенно не возражает, потому что молодым всё равно, а старые просто жалеют погибших.

Недавно обнаружил в разделе «Введение» книги С. С. Миронова «Гражданская война в России» аналогичные выводы. Войны между гражданами одной страны имели место во многих странах, в том числе во Франции, Англии и США.

«Гражданские войны известны ещё со времён Древней Греции и Древнего Ри­ма… Возьмём Францию XVI века. Её потрясла тогда целая серия гражданских войн, известных под названием гугенотских. Одно из событий этого периода ста­ло нарицательным — Варфоломеевская ночь. За эти считанные, чудовищные по же­стокости и вероломству ночные часы было зверски убито много парижан и гостей французской столицы — в большинстве людей мирных и безоружных. Французский король Карл IX лично участвовал в этой жуткой резне.

Но почему-то русофобская часть общественного мнения Запада (к сожалению, весьма значительная) ассоциирует жестокости XVI столетия не с Карлом IX, а с его современником, первым русским царём Иваном Грозным и с его опричным тер­рором… При опричине, продолжавшейся 20 лет, были убиты более трёх тысяч че­ловек. Цифра внушительная. Но ведь за время резни, начавшейся с Варфоломеев­ской ночи, за двое-трое суток были убиты вдвое больше людей, чем за всю опри­чину в России, продолжавшуюся два десятилетия!

Но очень влиятельная часть общественного мнения Запада продолжает счи­тать Ивана Грозного ярчайшим примером кровавого властителя, а людоеда Карла IX тихо уводит в тень. Почему? Ответ прост. Всё дело в русофобии значительной части западного общественного мнения.

Трудней понять наших соотечественников из числа «прорабов перестройки», которые в годы «горбачёвщины» заполнили телеэкран и радиоэфир, страницы прес­сы дикой и оголтелой русофобией. Они в 10 или 20 или даже в 100 раз преувели­чивали число потерь, понесённых нашим народом за весь советский период. И в том числе за 1918-1920 годы — годы Гражданской войны в России.

При этом они ссылались на неполноценность русских, их ущербность. Называли русских совками или, по выражению Е. Евтушенко, коалами. Обвиняли их в привер­женности традиции, идущей со времён Ивана Грозного, с XVI века.

Перейдём к следующему, XVII столетию. В середине его долгая и кровавая гражданская война охватила всю «добрую старую Англию». Море пролитой крови, океан страданий и сломанных людских судеб. Но уже давно на берегах Темзы ред­ко вспоминают об этом. Зато в добропорядочном и респектабельном Лондоне часто и упорно талдычат об ужасах в России за период 1918-1920 годов. В частно­сти, о судьбе Николая II и его семьи. Только позволительно спросить у чопор­ных джентльменов, где началась традиция казней монархов? На Урале, в XX столе­тии? Нет, в Лондоне, в 1649 году.

Когда Москвы достигла весть о казни в Лондоне английского короля Карла I, царь Алексей Михайлович направил во Францию укрывшейся там осиротевшей семье казнённого целый караван «мягкого золота» — лучших сибирских мехов.

А как же поступил в 1918 году английский король Георг VI по отношению сво­его двоюродного брата Николая II и его семьи? Он не использовал имеющихся тогда возможностей для спасения Романовых. Но об этом в туманном Альбионе поч­ти не вспоминают.

Что же касается крупнейшей гражданской войны в следующем, XVIII столетии, бушевавшей во Франции, то о ней вспоминают часто, а порой очень часто. Но вспоминают теперь как-то странно.

Давно ушли из жизни французские историки XIX и XX веков, составлявшие заме­чательное направление французской исторической науки, специалисты по истории Великой французской революции, изучившие её, как движение масс. Их труды во второй половине XX века продолжили французские историки-коммунисты, особен­но А. Собуль… Теперь нередко глубинные причины Великой французской революции 1789 года, переросшей через три года в гражданскую войну, во Франции некото­рые стараются подменить частностями, даже деталями… Это похищение ожерелья французской королевы Марии Антуанетты.

В 1918-1920 годах у нас были нередки и кощунство, и надругательства над религиозными святынями. Столь же нередки были расстрелы священников и монахов (далеко не все смертные приговоры им были необоснованны). Но если встать на позицию объективности и непредвзятости, то следует признать, что многие свя­щенники, монахи и даже монахини принимали активное участие в Гражданской вой­не на стороне белых и нарушали заповедь «не убий». Очень даже нарушали…

А разве во время гражданской войны во Франции конца XVIII века дела в этом отношении обстояли лучше? Не только не лучше, а совсем наоборот. После рестав­рации королевской власти в 1815 году Ватикан создал и послал во Францию спе­циальную комиссию, которая и составила пространный список гильотинированных представителей духовенства.

И если для большевиков в 1918-1920 годах борьба с религией и духовенством была, так сказать, задачей, решаемой попутно с другими, главными задачами, то для радикальных республиканцев Франции — якобинцев и особенно для их крайне­го, левого крыла в 1793-1794 годах решение этой задачи стало одним из маги­стральных направлений их политики. Это направление называлось дехристинизаторством. О том, что творили эти «дехристинизаторы» над религиозными святынями, не хочется не только писать, но даже вспоминать. А выходит, по мнению русофо­бов, Франция — хорошая страна, а Россия — плохая, «эта страна».

Что касается крупнейшей Гражданской войны XIX века между Севером и Югом США, то она происходила в качественно новых условиях — условиях совершенно новой военной техники. Винтовки и скорострельные орудия на суше, броненосцы на море делали её особенно кровопролитной и опустошительной. Тяжёлые военные потери сочетались с разрушением целых прежде цветущих областей… Но американ­цы предпочитают пореже вспоминать о своей Гражданской войне. И вспоминают раз­ве что только при чтении романа Маргарет Митчелл «Унесённые ветром».

Гражданская война в России носила менее ожесточённый характер, чем в указанных выше странах.

 

Леонид  Масловский.

взято здесь http://zavtra.ru/content/view/…

Понравился наш сайт? Присоединяйтесь или подпишитесь (на почту будут приходить уведомления о новых темах) на наш канал в МирТесен!

belayaistoriya.ru

Белая и Красная армии во время Гражданской войны

Об офицерском корпусе и целях Белой и Красной армий, а также о Гражданских войнах в странах Запада.

Командующий Донской армией генерал С. В. Денисов писал: «На знамёнах Белой Идеи было начертано: к Учредительному Собранию, т.е. то же самое, что значи­лось и на знамёнах Февральской революции… Вожди и военачальники не шли про­тив Февральской революции и никогда и никому из своих подчинённых не приказы­вали идти таковым путём». То есть вожди и военачальники Белой армии никогда не призывали защитить, восстановить в России монархию, власть помазанника Божьего — царя. Как написал Денисов: «…никогда не призывали к защите Ста­рого строя». А сегодня либералы подключили всю мощь СМИ и сделали из Белой армии защитницу царя, что совершенно не соответствует действительно­сти, является ложью.

«Иначе говоря, борьба Красной и Белой армий вовсе не была борьбой между «новой» и «старой» властями; это была борьба двух «новых» властей — Февраль­ской и Октябрьской… Главные руководители — Алексеев, Корнилов, Деникин и Колчак — были несомненными «героями Февраля», и их теснейшая связь (а не «за­висимость») с силами Запада была совершенно естественной, вовсе не «вынужден­ной», — пишет В. В. Кожинов.

И продолжает: «Запад издавна и даже извечно был категорически против самого существова­ния великой — мощной и ни от кого не зависящей — России и никак не мог допустить, чтобы в результате победы Белой армии такая Россия восстановилась. За­пад, в частности в 1918-1922 годах, делал всё возможное для расчленения России, всемерно поддерживая любые сепаратистские устремления».

Запад не только поддерживал, но и всячески организовывал сепаратистские устремления и не только в двадцатых годах, но и с 1985 года по настоящее вре­мя.

Без сомнения, что без «снабжения» с Запада был бы немыслим триумфаль­ный поначалу поход Деникина на Москву, который в октябре 1919 года достиг Орла.

Как и все лидеры Белого движения, Антон Иванович Деникин находился в безусловном подчинении у Запада. Это особенно ясно из его покорного признания «верховенства» А. В. Колчака.

Александр Васильевич Колчак был прямым ставленником Запада и именно поэтому оказался Верховным правителем. В. В. Кожинов обращает внимание на то, что в отрезке жизни Кол­чака с июня 1917-го, когда он уехал за границу, и до его прибытия в Омск в ноябре 1918 года много невыясненного, но и документально подтверждаемые факты достаточно выразительны. Факты говорят о том, что 17 (30) июня Колчак имел секретный и важный по его словам разговор с послом США Рутом и адмиралом Гленноном, в результате чего он оказался в положении близком к наёмному воена­чальнику. В августе Колчак тайно прибыл в Лондон, где с морским Министром Великобритании обсуждал вопрос о «спасении» России. Затем он опять-таки тайно отправился в США, где совещался не только с военным и морскими министрами, (что было естественно для адмирала), но и с министром иностранных дел, а также — что наводит на размышления — с самим тогдашним президентом США Вудро Вильсоном. Необходимо отметить, что в адмиралы Колчака произвёл не российский император (царь), а Временное правительство, как представлявшее в России власть Запада.

В ноябре 1918 года Колчак был провозглашён в Омске Верховным правителем России. Своего прямого ставленника Колчака Запад снабжал намного щедрее, чем Деникина. В его армию было доставлено около миллиона винтовок, несколько тысяч пулемётов, сотни орудий и автомоби­лей, десятки самолётов, около полумиллиона комплектов обмундирования и много другого имущества. За снабжение Колчак после победы должен был передать Западу одну треть золотого запаса России.

Колчак постоянно находился под контролем Запада. При нём постоянно присутствовали британский генерал Нокс и французский генерал Жанен со своим главным советником — капитаном Зиновием Пешковым (млад­шим братом Я. М. Свердлова), принадлежавшим, между прочим, к французскому масонству. Имелись, конечно, и другие тайные наблюдатели. Указанные представители Запада со всем вниманием опекали адмирала и его армию.

Армия Колчака совершала такие зверства по отношению к народу, что о них страшно даже писать. Совершала зверства и армия Деникина. Подробно об этом пишет С.С. Миронов в своей книге: «Гражданская война в России».

Невозможно не обратить внимания на большое количество офицеров царской армии, служивших в Красной армии. В. В. Шульгин писал ещё в 1929 году: «Одних офицеров Генерального штаба чуть ли не половина оста­лась у большевиков. А сколько там было рядового офицерства, никто не знает, но много». Об этом же писали М. В. Назаров, А. Г. Кавтарадзе, А. К. Байтов (его родной брат генерал — лейтенант К.К. Байтов служил в Красной армии). Наиболее тщательно выверенные сведения приводит военный историк А. Г. Кавтарадзе, как об офицерах генерального штаба, так и об общем количестве офицеров царской армии, служивших в Красной армии. По подсчётам А.Г. Кавтарадзе в Красной Армии служило 70 000 — 75 000 человек офицеров царской армии. Указанное количество офицеров составляло 30% офицерского корпуса армии Российской империи. Вместе с тем он указывает, что ещё 30% царских офицеров оказались вообще вне какой-либо армейской службы. А это означает, что в Красной армии служили не 30, а около 43 процентов наличного к 1918 году офицерского состава, продолжающего находиться на воинской службе, в Белой же — 57 процентов (примерно 100 000 человек).

Об офицерах Генерального штаба А. Г. Кавтарадзе пишет, что из «самой ценной и подготовленной части офицерского корпуса русской армии — корпуса офицеров Генерального шта­ба» в Красной армии оказались 639 (в том числе 252 генерала) человек, что составляло 46 процентов — то есть в самом деле около половины — продолжавших служить после Октября 1917 года офицеров Генштаба; в Белой армии их было при­мерно 750 человек.

То есть факты указывают на то, что почти половина лучшей части, элиты российского офи­церского корпуса служила в Красной армии!»

Из Белой в Красную армию перешло гораздо больше офицеров, чем нао­борот. Точно подсчитано, что 14 390 офицеров перешли из Белой армии в Крас­ную (то есть каждый седьмой). Почему? Потому что действительно любящих Россию, исполненных государственно-патриотическим сознанием офицеров и генералов не привлекала Белая армия, которая воевала против России, разрушала Россию. А Красная армия собирала рос­сийские земли воедино. Возрождала Россию. Думаю, что большинство офицеров и красных считали злом, но злом несравненно меньшим, чем белых друзей Велико­британии, США и Франции. Истинно русские офицеры были озабочены вопросом о самом бы

cont.ws

к оценке численности белых и красных армий

Обещанные в предыдущем сообщении небольшие комментарии к статье ув. участника wiradhe «Численность белых и красных сил на решающем этапе Гражданской войны (лето 1919 – начало 1920 г.). Таблицы, схемы, заключение»).

ИМХО статья и проведенный в ней анализ очень интересны, но хотелось бы сделать несколько замечаний, в некоторой степени касающихся итоговых выводов. Как известно, дьявол скрывается в деталях и данные детали могут несколько подкорректировать выводы.

На фронтах РККА против белых в совокупности в июле соотношение бойцов было 1:1,3, а в октябре – уже 1:1,5 в пользу РККА. По общей численности состава вооруженных сил превосходство это было еще бОльшим (в 2,8 раз в июле, в 3,5 раза в октябре!). Поскольку позиционной обороны при крайне низкой плотности войск не мог себе позволить никто, такое соотношение сил было равносильно тому, что РККА, блокируя противника на большинстве участков с незначительным перевесом или вовсе без такового, и даже наступая с таким соотношением сил на Востоке (см. ниже), благодаря этому могло сосредоточить на интересующих РККА участках уже подавляющий перевес (в октябре — 3,5:1 и на фронте генерального сражения против ВСЮР, и против Юденича).

Пара уточнений – во-первых, ИМХО здесь проблему нужно разбить на две части:
На стратегическом уровне обеспечить такое превосходство позволяли в первую очередь низкая активность либо невысокие боевые качества белых армий на других фронтах. При этом самим переброскам пополнений и войск с других фронтов или регионов мешала чрезвычайная слабость транспортной инфраструктуры (о чем подробнее чуть позже). Что же касается тактического и оперативного уровня, то тут сказывался уже невысокий уровень красных войск, по сути не позволявший осуществлять нормальное маневрирование и предопределявшее то, что командование красных вынуждено было банально давить противника числом. Вот характерная цитата из документа того времени:
«Такое положение вещей с перевозками на Кавказский фронт ставит командование в очень тяжелое положение, особенно, если принять во внимание, что во всех операциях против Деникина Главнокомандованию приходится требуемую на фронте массировку сил на ударных направлениях создавать путем подачи фронту свежих дивизий, а не путем перегруппировок действующих на фронте частей. Эта характерная особенность южных фронтов обуславливалась, с одной стороны, очень слабыми как но качеству, так и по числу кадрами южных дивизий и, с другой, значительно низкой подготовкой командного состава, для которого в большинстве случаев такого рода маневры были непосильны, и приходилось мириться с простейшими видами маневра, где прямолинейность являлась основным приемом. Отсюда ясно, что прекращение перебросок равносильно прекращению всякого маневра на Кавказском фронте, быть может, в самый решительный момент».
Второй момент – что касается трехкратного преимущества в общей численности выливавшегося в максимум полуторное преимущество в бойцах – это было следствием чрезвычайно нерациональной организационно-штатной структуры советских войск. Вот что об этом писал например Свечин: «Примером нерациональной организации является устройство Красной пехоты в течение гражданской войны. Принципиальное желание уменьшить процент нестроевых привело первых устроителей к отказу от корпуса, как организационной единицы, что в условиях гражданской войны было, несомненно, правильно. Но в дальнейшем штат дивизии возрос до 50 тысяч. Автору этих строк в 1918 г. приходилось, в служебном порядке, доказывать, что при расстроенной экономике и крайнем ослаблении железнодорожного транспорта, для гражданской войны выгодно принять маленький штат дивизии — в 8 батальонов, или даже в 4 батальона и 3 батареи, по образцу штата довоенных Закаспийских бригад, что сила дивизии в 5 — 6 тысяч наилучше отвечает сложившимся условиям гражданской войны. Восторжествовало, однако, противоположное требование — перевести дивизии из 18-ба-тальонного в 27-батальонный состав. 18 батальонов дивизии, при данной экономической базе войны, могли быть только очень слабы и не превосходили немногих тысяч; желание иметь больше пехоты вело главнокомандование к увеличению числа батальонов, но так как экономика оставалась та же, то батальоны делались еще слабее, и численность строевых в дивизии не повышалась. Зато тылы росли на все 27 батальонов, и в результате за несоответствие организации требованиям характера войны пришлось поплатиться неимоверным повышением числа нестроевых над бойцами. Отношение 12 нестроевых к одному строевому считалось уже благополучием, и часто росло значительно далее (у поляков, невидимому, на 7 мобилизованных в 1920 г. приходился 1 строевой). Дивизии же дрались в том же составе 2 — 6 тысяч, который намечался Всероссийским главным штабом».

В людских же ресурсах, резервах и вооружении РККА превосходила белых в еще большей степени (примерно 100-105 млн. чел. под контролем у красных сравнительно с совокупными максимум 40-50 млн. у белых; почти троекратное превосходство красных над белыми в общей численности армии в июле, трех-с-половиной-кратное – в октябре!).

Что касается превосходства в людских резервах, то существовали факторы, которые в значительной степени нивелировали данное преимущество — от организационных проблем до слабости транспортной инфраструктуры. Последний фактор я уже упоминал выше – так вот что касается людских ресурсов, то проблемы с транспортом в значительной степени сводили на нет превосходство красных в человеческих ресурсах. Последние элементарно – мобилизовав значительное количество населения – не могли своевременно и в необходимом объеме перебросить пополнения, а также войска с освободившихся фронтов на фронта активные. Вот например еще одна цитата:

«Изложенная обстановка требует усиления фронта как присылкой свежих боевых дивизий, так и быстрым укомплектованием поредевших рядов всех дивизий Кавказского фронта. Однако, несмотря на своевременно принятые меры по усилению фронта тремя стрелковыми дивизиями и одной кавалерийской, до настоящего времени все эти силы находятся еще очень далеко от своих районов сосредоточения, так 52 дивизия, намеченная к переброске из района Дмитриевска по железной дороге, оказалась вынужденной двигаться походным порядком 680 верст, в настоящее время находится в районе Купянска, т. е. в 320 верстах от фронта 8 армии, куда она перебрасывается. 29 дивизия, начав погрузку 16 ноября [сам документ готовился в конце января], сосредоточила лишь одну бригаду, остальные ее части находятся на колесах, имея голову в Отрожке и хвост в Тюмени, Оставшиеся эшелоны тыловых учреждений продолжают грузиться в Ялуторовске, причем сейчас не представляется возможным хотя бы приблизительно указать, когда эта дивизия может собраться, так как 20 января НКПС потребовал приступить к разгрузке эшелонов дивизии в тех узлах, где они находятся, так как дальше протянуть ничего нельзя за забитостью узлов. Не в лучших условиях находится переброска 24 дивизии, два полка которой сосредоточились в Поворино, а остальные находятся в эшелонах и часть даже не приступала к погрузке. Окончательное сосредоточение этой дивизии ожидать не приходится, так как и в отношении ее поступило требование приостановить дальнейшую отправку. 12 кавалерийская дивизия, пройдя походным порядком 345 верст, сосредоточилась в балашовском районе. Из сказанного видно, что командование оказалось абсолютно лишенным возможности своевременно усилить Кавказский фронт свежими дивизиями. Не лучше обстоит дело и с перевозками маршевых пополнений. Бесконечно простаивая на узловых станциях, большая часть пополнений тоже не прибыла в указанные им места, а если и прибыла, то с большим процентом утечки, между тем численность дивизий падает и падает ежедневно».

Как видно, за два месяца железнодорожники смогли перевезти из Сибири на Дон лишь 1/3 дивизии, при этом части дивизии и через два месяца все еще оставались в Сибири (Тюмень, Ялуторовск). Отчасти достижение упомянутого выше трехкратного превосходства над деникинскими войсками стало возможным благодаря приближению самого фронта к Москве, и как следствие, сокращению тыловых коммуникаций. У белых армий изначально коммуникации были короче, и базировались они на районы с лояльным к ним территориям. С приближением фронта к Москве коммуникации стали удлиняться, население было менее лояльно плюс с ростом армии доля добровольцев и удельный вес офицерского состава стали размываться – соответственно качество армии стало снижаться.

Возвращаясь к РККА — особенно остро проблема транспортной инфраструктуры сказалась в ходе советско-польской войны, когда руководство западного фронта летом 1920 года не могло перебросить на фронт уже подготовленные и многочисленные (до 100 тыс. чел.) пополнения Запасной армии фронта. При этом речь шла даже не о перебросках из центральной России, а о перебросках из тыла фронта – то есть района Смоленска и Белоруссии.

На этом фоне при объяснении причин поражения белого движения в 1919/20 на самом деле фактически не остается места для излюбленных игрушек отечественных публицистов и историков – эксцессуальных преступлений, учиненных представителями обеих сторон, недочетов аграрной и прочих программ, грабежей, неэффективности пропаганды и т.п. Все это могло быть только дополнительными факторами, причем не особенно существенными.

Вот это уже спорно – считать иные факторы несущественными ИМХО неправильно. На том же Востоке отнюдь не превосходство в численности стало причиной победы большевиков. И на деникинском фронте двойное-тройное общее превосходство большевиков и полуторное в бойцах отнюдь не мешало им до поры до времени терпеть поражения – и потерять территорию с большими мобилизационными контингентами, которую белые в свою очередь получили. При этом полученное белые реализовать в итоге не смогли – ведь мобилизационные ресурсы белых летом 1919 года все увеличивались, а красных только уменьшались. Летом 1919 года победа большевиков отнюдь не была предопределена. Возвращаясь к проблеме перебросок пополнений из глубины России на фронт – большие мобилизационные возможности большевиков например в Вологде или Казани заметно в меньшей степени влияли на рост численности соединений, непосредственно участвующих в боевых действиях, чем их мобилизационные возможности в прифронтовых районах. А здесь уже сказывалась большая или меньшая поддержка той или иной стороны населением – то есть среди прочего факторы, отброшенные выше как несущественные.

Большевики уже к концу зимы 1917/18 унаследовали от имперской и «демократической» России практически весь военно-технический запас Российской империи (белым из него не досталось, напротив, практически ничего), подавляющую часть ее людского потенциала и основные ее центры. Это и было главным фактором их победы, на фоне которого уже не было нужды в остальных: даже в пору наибольших удач белого движения большевики все еще удерживали из полученного ими наследства 2/3 людского потенциала Российской империи и имели 30-ти, а потом 50-ти процентное превосходство над белыми в бойцах на фронте, и в три, а потом три с половиной раза – в общей массе военнослужащих.

Таким образом, что касается перечисленных выше факторов – а) людские ресурсы действительно были гораздо больше, и являлись одним из важнейших факторов, но считать это единственным и важнейшим фактором, ИМХО, неверно, поскольку реализовать это преимущество было весьма сложно; б) военно-технические запасы – этот фактор был наверное как минимум равен первому по своему значению. Хотя запасы достаточно быстро истощались и не позволяли вести боевые действия даже близко с той же интенсивностью, характерной для боевых действий ПМВ, положение красных было заметно более благоприятным по сравнению с белыми, даже с учетом помощи последним Антанты. Впрочем не стоит и преувеличивать значение запасов – тем более что многое осталось на Украине или на Севере, да и с оставшимся большевикам ситуация была различна. Если снарядов, в особенности трехдюймовых действительно оставалось достаточно много, то например патроны были почти израсходованы уже к лету 1919 года, то есть к наиболее активному периоду гражданской войны: так, согласно Докладу о состоянии снабжения Красной армии от 9 мая 1919 года запасы патронов составляли 189 млн. штук, между тем потребность в патронах в месяц активных операций составляла 70-90 млн. штук – соответственно, согласно оценок того же доклада, патронов оставалось на 2-2,5 месяца.; в) основные центры – это опять же спорно. У большевиков были Москва и Питер с разрушенной промышленностью, но например два из основных промышленных районов – Донбасс и Украина и Урал – периодически переходили из рук в руки и значительное время контролировались белыми. Опять же белые находились в гораздо более благоприятном отношении в отношении продовольствия – контролируемые ими регионы являлись одними из основных производителей товарного зерна, а центральная Россия – с ее соотношением населения и зернового производства – была наоборот хлебодефицитной. В той ситуации фактор немаловажный, острый дефицит продовольствия и проблема его перераспределения, проблема снабжения продовольствием крупных городов, заставлял например большевиков держать большие воинские контингенты в тылу для реализации программы продразверстки.

Итак, аппарат власти большевиков позволял выкачивать из населения людей в армию с большей эффективностью, чем аппарат власти ВСЮР, но львиная доля выкачанных шла, закономерным образом, на поддержание самой деятельности этого громоздкого аппарата, и для фронта в итоге у красных доходило _меньше_ (на душу населения) людей, чем у ВСЮР, то есть по конечному результату большевистская система власти и мобилизации оказывалась МЕНЕЕ эффективной, чем у ВСЮР.

Здесь ситуация оказалась все-таки не в меньшей эффективности системы власти и мобилизации – те же штаты 9-полковых дивизий в конечном итоге придумывали те же самые военспецы, да и проблема расстояний и разрухи на транспорте точно также оказалась объективной, с ней же столкнулись и белые армии с увеличением захваченной ими территории.

</i> Единственным исключением была осень 1919, когда большевики смогли и по интенсивности доставления бойцов на фронт (по отношению к числу населения) превзойти ВСЮР, но превосходство это было невелико (только на 15 процентов). Незадолго до этого, летом, по этому главному параметру ВСЮР, наоборот, превосходили РККА примерно на столько же (на 13 процентов), а РККА в 1920 уступила по этому показателю наихудшим (осенним) показателям ВСЮР на 5 процентов… В общем, можно сказать, что по главному параметру эффективности военно-мобилизационной машины (доставление на фронт «бойцов» на единицу населения) РККА и ВСЮР в течение 1919 шли практически на равных. </i>

Ну и еще пара мелких замечаний:

скверные профессиональные качества и малоопытность его реального военного руководства и страшный дефицит хороших офицеров на Востоке приводил к тому, что посланные из Центра, с запада, возглавляемые хорошими профессионалами сухопутной войны войска Восточного фронта красных даже при практическом равенстве сил наносили Колчаку одно жестокое поражение за другим (хотя при том же примерном равенстве сил иной раз били красных и колчаковцы, как в своем контраступлении на Тоболе). В итоге красные могли позволить себе содержать на востоке не больше бойцов, чем было у противника, а все свое превосходство реализовывать против своего самого опасного противника – ВСЮР.

Выделенное жирным нуждается в небольшом уточнении. Изначально колчаковские войска представляли для советской власти наибольшую опасность, поэтому именно там изначально были сосредоточены лучшие по своим боевым свойствам часта. Отчасти этот фактор (наряду с упомянутыми выше) объясняет и более благоприятное для красных соотношение на Вост. Фронте. Соответственно мобилизовав изначально наиболее устойчивый контингент именно на Вост. Фронт, на юг собрать крепкий костяк собрать было уже сложнее.

Сравнительное качество войск и командования очевидно! Следует подчеркнуть, что в феврале-марте 1920 года красные одолевали и обращали в расстроенное отступление ВСЮР уже и при РАВЕНСТВЕ сил и даже при небольшом превосходстве белых! Но к этому времени из 65 тыс. штыков и сабель ВСЮР на противобольшевистском фронте только 13 тыс. (10 тыс. Кутепова на Кавказе и 3 тыс. Слащева в Крыму) были «добровольческими» частями, прочие – чисто казачьи или в основном казачьи. Из этого ясно видно, что качественное превосходство ВСЮР над РККА в предыдущем году держалось на «добровольцах».

Разумеется качество «добровольческих» частей было выше казачьих и иных, но ЕМНИП, доля казачьих частей была весьма высока и летом 1919 года, на самом пике успехов ВСЮР.

Заключение.

В целом мне статья очень понравилась, и, что касается моих замечаний, то они, как мне представляется несущественны. Я бы лишь подкорректировал некоторые выводы — конкретно в той части, что именно преимущество большевиков в населении являлось причиной, изначально предопределившей победу большевиков. Безусловно, это было одним из наиболее важных причин, но признавать ее самой важной, а тем более, чуть ли не единственной причиной, я бы не стал. Не меньшую роль наряду с преимуществом большевиков в численности и лучшей их материальной обеспеченности, играли и проблемы неправильной внутренней политики вождей Белого движения (в первую очередь в Сибири), а также несогласованности их действий на разных направлениях.

eugend.livejournal.com

Чем вооружались красные и белые армии в Гражданскую войну

Почти вся материальная часть бывшей царской армии досталась большевикам. Помимо фронтового оружия в руках советского правительства оказались многочисленные тыловые арсеналы и большинство заводов по выпуску вооружения и взрывчатых веществ. Поскольку армии периода Гражданской войны значительно уступали в численности армиям Первой мировой войны, то снабдить их оружием для большевиков не представляло особой проблемы.

В годы Первой мировой войны в Россию было поставлено значительное количество иностранных пулемётов, в основном британских систем Виккерса и Льюиса. В 1914-1917 гг. общее количество закупленных Россией пулемётов превысило число произведённых в самой стране (32 тыс. против 28 тыс.). Большая часть патронов и артиллерийских снарядов для Русской армии в Первую мировую также поступила из-за границы.

Главным видом стрелкового вооружения Рабоче-крестьянской Красной Армии — РККА, а также белых армий в Гражданскую войну была трёхлинейная (0,3 дюйма или 7,62 мм) винтовка Мосина; основным видом пулемётов — «Максим», выпускавшийся Тульским заводом. А вот снабжение войск боеприпасами стало для Красной Армии проблемой, которая, однако, в начале Гражданской ещё не стояла так остро, как впоследствии. Как отмечал советский военный историк Н.Е. Какурин в 1925 году: «Главными источниками снабжения Красной Армии, особенно в первый период гражданской войны, являлись склады военного имущества старой армии; иссякание их начало ощущаться лишь в 1919 г. … В 1918 г. РСВР [Революционный Военный Совет Республики – авт.] установил следующий предельный расход на дивизию в месяц: винтовочных патронов 200 000, 3-дюймовых лёгких – 15 000, 48-линейных выстрелов – 1000, 6-дюймовых выстрелов – 1000».

Таким образом, каждый из примерно 3-4 тыс. стрелков одной дивизии должен был производить в день из своей винтовки в среднем не более двух выстрелов! Впрочем, учитывая низкую (по сравнению с Первой мировой) интенсивность боёв в ходе Гражданской войны, этого, видимо, было достаточно.

Наладить собственное производство вооружения для советского правительства в то время было проблемой не из-за отсутствия заводов, а из-за нехватки сырья. Главные районы добычи железа на Урале и Украине оказались в 1918 г. в ведении контрреволюционных сил. Известен тезис Ленина, выданный весной 1919 года: «Если мы до зимы не завоюем Урала, я считаю гибель революции неизбежной». Урал был занят Красной Армией летом 1919 года. Главный район угледобычи – Донбасс – несколько раз переходил из рук в руки, но в конце 1919 года там тоже окончательно установилась власть большевиков. В 1920 году проблемы Красной Армии с боеприпасами ушли в прошлое.

Значительно труднее обстояло дело с вооружением и снабжением у белых армий. Для Советов было существенной потерей, когда склады в портах Мурманска, Архангельска и Владивостока, где хранились огромные запасы оружия и боеприпасов, поставленных странами Антанты для Русской армии, весной и летом 1918 года перешли под контроль интервентов. Кстати, это не означало, что они поступили в распоряжение белых армий. Большую их часть страны Антанты забрали себе обратно.

Александр Колчак, командовавший белыми армиями в Сибири, и главнокомандующий белой Северной армией генерал Евгений Миллер неоднократно требовали от союзников предоставить им эти запасы вооружения, которые царское правительство оплатило вперёд золотом! В конце концов Антанта отдала им незначительную долю содержимого складов. Причём из Владивостока оружие стало поступать к Колчаку только летом 1919 года, после того, как забайкальский атаман Григорий Семёнов, долго не признававший его власти, разрешил наконец проход эшелонов по Транссибу. До этого момента к Колчаку прибыли по Севморпути всего лишь 41 тысяча винтовок и 10 млн патронов к ним – капля в море по сравнению с потребностями. Когда же Семёнов разблокировал Транссиб, то армии Колчака уже повсеместно терпели поражение.

Армии южной контрреволюции до конца 1918 года вооружались тем, что германские оккупационные власти на Украине милостиво выделяли донскому атаману Петру Краснову, пользуясь, к слову сказать, попавшими в их распоряжение складами царской армии. Частично Краснов делился этой ничтожной помощью с Антоном Деникиным. Всего немцы передали на Дон и в Добровольческую армию 11,6 тыс. винтовок, 46 орудий, 109 тыс. снарядов и 11,6 млн патронов.

С декабря 1918 г. Антанта наладила снабжение армий Деникина через Чёрное море. Всего таким образом было получено 340 орудий, 2 тыс. пулемётов, 100 тыс. винтовок, 100 аэропланов и 12 танков. Поставки союзников считались советскими историками главным источником снабжения белых армий юга России. Однако в мемуарах белогвардейцев постоянно повторяются жалобы на то, что союзники не оказывали им содействие в достаточной степени.

Как видим, армии обеих сторон в Гражданской войне находились на одинаковой ступени вооружённости и технической оснащённости. Факт наличия у белых небольшого количества тихоходных неуклюжих танков, поставленных Антантой, не давал им заметного преимущества. Тем более что часть этих танков была тогда же захвачена Красной Армией.

Некоторые проблемы с вооружением у РККА начались в связи с расширением фронтов военных действий в 1919 году, когда большевики пытались прорваться через Прибалтику и Украину в Западную Европу. Но с сокращением стратегических задач у Красной Армии снова всё пришло в норму. Вооружение же и снабжение белых армий более-менее наладилось только в 1919 году. Значит, причину того, что именно в этом году белые потерпели решающие для исхода войны поражения, следует искать не в сфере материально-технического обеспечения.

russian7.ru

Белая и Красная армии во время Гражданской войны

Об офицерском корпусе и целях Белой и Красной армий, а также о Гражданских войнах в странах Запада.

Командующий Донской армией генерал С. В. Денисов писал: «На знамёнах Белой Идеи было начертано: к Учредительному Собранию, т.е. то же самое, что значи­лось и на знамёнах Февральской революции… Вожди и военачальники не шли про­тив Февральской революции и никогда и никому из своих подчинённых не приказы­вали идти таковым путём».

То есть вожди и военачальники Белой армии никогда не призывали защитить, восстановить в России монархию, власть помазанника Божьего — царя. Как написал Денисов: «…никогда не призывали к защите Ста­рого строя». А сегодня либералы подключили всю мощь СМИ и сделали из Белой армии защитницу царя, что совершенно не соответствует действительно­сти, является ложью.

«Иначе говоря, борьба Красной и Белой армий вовсе не была борьбой между «новой» и «старой» властями; это была борьба двух «новых» властей — Февраль­ской и Октябрьской… Главные руководители — Алексеев, Корнилов, Деникин и Колчак — были несомненными «героями Февраля», и их теснейшая связь (а не «за­висимость») с силами Запада была совершенно естественной, вовсе не «вынужден­ной», — пишет В. В. Кожинов.

И продолжает: «Запад издавна и даже извечно был категорически против самого существова­ния великой — мощной и ни от кого не зависящей — России и никак не мог допустить, чтобы в результате победы Белой армии такая Россия восстановилась. За­пад, в частности в 1918-1922 годах, делал всё возможное для расчленения России, всемерно поддерживая любые сепаратистские устремления».

Запад не только поддерживал, но и всячески организовывал сепаратистские устремления и не только в двадцатых годах, но и с 1985 года по настоящее вре­мя.

Без сомнения, что без «снабжения» с Запада был бы немыслим триумфаль­ный поначалу поход Деникина на Москву, который в октябре 1919 года достиг Орла.

Как и все лидеры Белого движения, Антон Иванович Деникин находился в безусловном подчинении у Запада. Это особенно ясно из его покорного признания «верховенства» А. В. Колчака.

Александр Васильевич Колчак был прямым ставленником Запада и именно поэтому оказался Верховным правителем. В. В. Кожинов обращает внимание на то, что в отрезке жизни Кол­чака с июня 1917-го, когда он уехал за границу, и до его прибытия в Омск в ноябре 1918 года много невыясненного, но и документально подтверждаемые факты достаточно выразительны. Факты говорят о том, что 17 (30) июня Колчак имел секретный и важный по его словам разговор с послом США Рутом и адмиралом Гленноном, в результате чего он оказался в положении близком к наёмному воена­чальнику. В августе Колчак тайно прибыл в Лондон, где с морским Министром Великобритании обсуждал вопрос о «спасении» России. Затем он опять-таки тайно отправился в США, где совещался не только с военным и морскими министрами, (что было естественно для адмирала), но и с министром иностранных дел, а также — что наводит на размышления — с самим тогдашним президентом США Вудро Вильсоном. Необходимо отметить, что в адмиралы Колчака произвёл не российский император (царь), а Временное правительство, как представлявшее в России власть Запада.

 

В ноябре 1918 года Колчак был провозглашён в Омске Верховным правителем России. Своего прямого ставленника Колчака Запад снабжал намного щедрее, чем Деникина. В его армию было доставлено около миллиона винтовок, несколько тысяч пулемётов, сотни орудий и автомоби­лей, десятки самолётов, около полумиллиона комплектов обмундирования и много другого имущества. За снабжение Колчак после победы должен был передать Западу одну треть золотого запаса России.

Колчак постоянно находился под контролем Запада. При нём постоянно присутствовали британский генерал Нокс и французский генерал Жанен со своим главным советником — капитаном Зиновием Пешковым (млад­шим братом Я. М. Свердлова), принадлежавшим, между прочим, к французскому масонству. Имелись, конечно, и другие тайные наблюдатели. Указанные представители Запада со всем вниманием опекали адмирала и его армию. 

Армия Колчака совершала такие зверства по отношению к народу, что о них страшно даже писать. Совершала зверства и армия Деникина. Подробно об этом пишет С.С. Миронов в своей книге: «Гражданская война в России».

Невозможно не обратить внимания на большое количество офицеров царской армии, служивших в Красной армии. В. В. Шульгин писал ещё в 1929 году: «Одних офицеров Генерального штаба чуть ли не половина оста­лась у большевиков. А сколько там было рядового офицерства, никто не знает, но много». Об этом же писали М. В. Назаров, А. Г. Кавтарадзе, А. К. Байтов (его родной брат генерал — лейтенант К.К. Байтов служил в Красной армии). Наиболее тщательно выверенные сведения приводит военный историк А. Г. Кавтарадзе, как об офицерах генерального штаба, так и об общем количестве офицеров царской армии, служивших в Красной армии. По подсчётам А.Г. Кавтарадзе в Красной Армии служило 70 000 — 75 000 человек офицеров царской армии. Указанное количество офицеров составляло 30% офицерского корпуса армии Российской империи. Вместе с тем он указывает, что ещё 30% царских офицеров оказались вообще вне какой-либо армейской службы. А это означает, что в Красной армии служили не 30, а около 43 процентов наличного к 1918 году офицерского состава, продолжающего находиться на воинской службе, в Белой же — 57 процентов (примерно 100 000 человек).

Об офицерах Генерального штаба А. Г. Кавтарадзе пишет, что из «самой ценной и подготовленной части офицерского корпуса русской армии — корпуса офицеров Генерального шта­ба» в Красной армии оказались 639 (в том числе 252 генерала) человек, что составляло 46 процентов — то есть в самом деле около половины — продолжавших служить после Октября 1917 года офицеров Генштаба; в Белой армии их было при­мерно 750 человек.

То есть факты указывают на то, что почти половина лучшей части, элиты российского офи­церского корпуса служила в Красной армии!»

Из Белой в Красную армию перешло гораздо больше офицеров, чем нао­борот. Точно подсчитано, что 14 390 офицеров перешли из Белой армии в Крас­ную (то есть каждый седьмой). Почему? Потому что действительно любящих Россию, исполненных государственно-патриотическим сознанием офицеров и генералов не привлекала Белая армия, которая воевала против России, разрушала Россию. А Красная армия собирала рос­сийские земли воедино. Возрождала Россию. Думаю, что большинство офицеров и красных считали злом, но злом несравненно меньшим, чем белых друзей Велико­британии, США и Франции. Истинно русские офицеры были озабочены вопросом о самом бытии России, а не вопросом, скажем, о том, будет ли в России парла­мент. Поэтому из 100 командиров армий у красных в 1918-1922 годах 82 были бывшими царскими генералами и офицерами.

Белая армия не ставила перед собой такую цель, как восстанов­ление монархии в России и фактически воевала с собственным народом за инте­ресы Западных стран.

Февральская революция 1917 года превра­щала Россию в территорию вымирающих народов. И только большевики воевали за Россию. Факты свидетельствуют о том, что большевики собрали воедино русские земли и возродили Российское государство. Поэтому те, кому была дорога Россия, оказались вместе с большевиками.

В Красной армии служили даже такие герой­ские офицеры, как генерал А. А. Брусилов, и в 1921 году перешедший из Белой ар­мии генерал Я. А. Слащов-Крымский. Свой уход из Белой армии он объяснял П. Н. Врангелю протестом против руководителей типа князя В. А. Оболенского, влиятельнейшего масона, члена его немногочисленного «Верховного совета». За чьи интересы сражалась Белая армия видно из названия статьи Я. А. Слащова: «Лозунги русского патриотизма на службе Франции». Этот умнейший человек, герой много передумал и имел основания одним наименованием статьи заявить о служении Белой армии интересам других стран, а не интересам России. Колчаковский генерал А. П. Будберг писал 1 сентября 1919 года: «…теперь для нас, белых, немыслима парти­занская война, ибо население не за нас, а против нас».

С. Г. Кара-Мурза тоже пишет о том, что Ленину не пришлось бороться с монархистами, их как реальной силы просто не было. Борьба при Ленине шла не между большевиками и «старой Россией», а между разными отрядами революционеров. Гражданская война была «войной Февраля с Октябрём». В частности он написал следующее: «Тут, надо признать, сильно исказила суть и официальная советская пропаганда, которая для простоты сделала из слова «рево­люция» священный символ и представляла всех противников Ленина «контрреволю­ционерами». А братья Покрасс нам даже песню написали, как «Белая армия, чёр­ный барон снова готовят нам царский трон».

Большевики, как вскоре показала сама жизнь, выступили как реставраторы, возродители убитой Февралём Российской империи — хотя и под другой оболочкой. Это в разные сроки было признано противниками большевиков, включая В. Шуль­гина и даже Деникина».

Каждый думающий человек на Руси должен понять, что Февральская революция сов­местно с Западом вели Россию к гибели, а большевики, Октябрьская революция сохранили Россию.

В. Кожинов указывает, что в 1918-1922 годах так или иначе погибли 939 755 красноармейцев и командиров. Что касается потерь Белой армии, то она не воевала с интервентами США, Англии, Канады, Франции, Японии, и её потери должны быть меньше. Но с определённой степенью погрешности можно принять, что обе армии потеряли около 2 миллионов человек.

Потери мирного населения во время Февральской, Октябрьской революций и Гражданской войны, по-моему, подсчитать невозможно по причине отсутствия учёта выехавших в это время за границу граждан России. А, как известно, эмигрировали за границу миллионы мирных граждан и сотни тысяч военнослужащих Белой армии. О причинах гибели и количестве погибших людей С. Ка­ра-Мурза пишет: «В ходе революции (и особенно гражданской войны) в России погибло очень много людей. Точно не известно, но с вескими до­водами говорят о 12 миллионах человек. Отчего погибла эта масса людей? Не от прямых действий организованных политических сил, например, боёв и репрессий. За 1918-1922 годы от всех причин погибло 939 755 красноармейцев и команди­ров. Значительная, если не большая часть их — от тифа. Точных данных о поте­рях белых нет, но они меньше. Значит, подавляющее большинство граждан, став­ших жертвами революции (более 9/10), погибло не от «красной» или «белой» пули, а от хаоса, от слома жизнеустройства. Прежде всего, слома государства и хозяй­ства.

Точно установить смертность и рождаемость до переписи 1926 года трудно, ре­зультаты разных групп демографов различаются. Если взять средние оценки, то картина такая: в 1920 году на 1 тысячу человек умирало 45,2 и рождалось 36,7; в 1923 умирало 29,1 и рождалось 49,7. То есть в последние годы гражданской войны Россия (даже без катастрофы неурожая 1921 года) теряла 1,2 миллиона жиз­ней в год, а уже в 1923 году население приросло почти на 3 миллиона человек.

Главными причинами гибели людей в русской революции было лишение их сред­ств к жизни и, как результат, голод, болезни, эпидемии, преступное насилие. Развал государства как силы, охраняющей право и порядок, выпустил на волю де­мона «молекулярной войны» — взаимоистребления банд, групп, соседских дворов без всякой связи с каким-то политическим проектом (но, иногда прикрываясь им, как это бывало, например, у «зелёных»).

Указанное количество потерь населения во время Гражданской войны, вероятно, является одним из минимальных, объявленных нашими историками и исследователями, но и оно, на мой взгляд, весьма завышено. Многие указывают потери в два и более раз выше. При таком количестве потерь города и деревни должны были бы быть устланы трупами умерших людей. Кто пишет о десятках миллионов погибших, даже не представляет себе всю нелепость подобных утверждений. Этот человек или умышленно сочиняет зловредные мифы, или совершенно не представляет себе цифры, которыми апеллирует. Сегодня какая-то мода даже среди нормальных людей разбрасываться миллионами погибших. Те люди, которые жили во время революции и гражданской войны ужасались видом поля боя после окончания сражения, но никто ничего подобного не видел, и не мог видеть в мирных городах и деревнях. Конечно, когда со времени событий прошёл почти век никто не поймает за руку и не остановит мифотворца, но здравый смысл, жизненная мудрость должны остановить сегодняшнего гражданина России от слепой веры всевозможным злопыхателям. С. Кара-Мурза тоже не доверяет указанному количеству потерь и пишет с недоверием «говорят».

Без сомнения потеря людей в гражданскую войну была меньше объявленной либералами, но в любом случае вина за пролитую народами страны кровь ложится на Запад: это Запад развязал Первую мировую войну, интервенцию против Советской Республики, Гражданскую войну и, таким образом, устроил в России разруху. А у нас сегодня всё клянут большевиков, которые царя не свергали и войн не развязывали. Необходимо обратить внимание и на тот факт, что люди в то время в основном гибли по вине Временного правительства, создавшего в стране разруху, а не больше­виков, которые всячески пытались нормализовать жизнь.

Но и ненависть низов (в основном крестьянства) и верхушки белых была взаимной и принимала почти расовый характер. Она копилась в народе веками, и причиной этой ненависти был социальный строй, отношение правящих сословий к народу. С приходом к власти «новоиспечённых» капиталистов, презирающих свой народ, эта ненависть начинает копиться снова и, возможно, наступит час, когда «чаша терпения» переполнится и народ поднимется, сметая всех угнетателей на своём пути. О взаимной ненависти крестьянства и верхушки белых пишут многие, в том числе и А. Деникин в своих воспоминаниях «Очер­ки русской смуты». Пишет в своих письмах и адмирал Колчак. «Этой ненависти к простонародью не было и в помине у красных, которых видели кре­стьяне, — у Чапаева и Щорса. Они были «той же расы». Это и решило исход граж­данской войны — притом, что хватало жестокостей и казней с обеих сторон. Но и в жестокостях белые отличились. Просвещённому правителю Колчаку даже его генералы слали проклятья по прямому проводу — такой режим он установил в Си­бири», — констатирует факты С. Г. Кара-Мурза.

Давно уже пришёл к убеждению, что подавляющее большинство данных о наших потерях во время революции, в Гражданскую войну и во время Великой Отечест­венной войны завышены. Правдивые данные встре­чаются крайне редко.

При описании революции и Гражданской войны наши потери завышаются с целью показать варварство и жестокость русских, при описании В. О. войны 1941-1945 годов — с целью показать тупость русских, якобы выигравших войну только за счёт огромного количества человеческих жертв. В либеральных СМИ эти цифры по­стоянно растут. Против них никто особенно не возражает, потому что молодым всё равно, а старые просто жалеют погибших.

Недавно обнаружил в разделе «Введение» книги С. С. Миронова «Гражданская война в России» аналогичные выводы. Войны между гражданами одной страны имели место во многих странах, в том числе во Франции, Англии и США.

«Гражданские войны известны ещё со времён Древней Греции и Древнего Ри­ма… Возьмём Францию XVI века. Её потрясла тогда целая серия гражданских войн, известных под названием гугенотских. Одно из событий этого периода ста­ло нарицательным — Варфоломеевская ночь. За эти считанные, чудовищные по же­стокости и вероломству ночные часы было зверски убито много парижан и гостей французской столицы — в большинстве людей мирных и безоружных. Французский король Карл IX лично участвовал в этой жуткой резне.

Но почему-то русофобская часть общественного мнения Запада (к сожалению, весьма значительная) ассоциирует жестокости XVI столетия не с Карлом IX, а с его современником, первым русским царём Иваном Грозным и с его опричным тер­рором… При опричине, продолжавшейся 20 лет, были убиты более трёх тысяч че­ловек. Цифра внушительная. Но ведь за время резни, начавшейся с Варфоломеев­ской ночи, за двое-трое суток были убиты вдвое больше людей, чем за всю опри­чину в России, продолжавшуюся два десятилетия!

Но очень влиятельная часть общественного мнения Запада продолжает счи­тать Ивана Грозного ярчайшим примером кровавого властителя, а людоеда Карла IX тихо уводит в тень. Почему? Ответ прост. Всё дело в русофобии значительной части западного общественного мнения.

Трудней понять наших соотечественников из числа «прорабов перестройки», которые в годы «горбачёвщины» заполнили телеэкран и радиоэфир, страницы прес­сы дикой и оголтелой русофобией. Они в 10 или 20 или даже в 100 раз преувели­чивали число потерь, понесённых нашим народом за весь советский период. И в том числе за 1918-1920 годы — годы Гражданской войны в России.

При этом они ссылались на неполноценность русских, их ущербность. Называли русских совками или, по выражению Е. Евтушенко, коалами. Обвиняли их в привер­женности традиции, идущей со времён Ивана Грозного, с XVI века.

Перейдём к следующему, XVII столетию. В середине его долгая и кровавая гражданская война охватила всю «добрую старую Англию». Море пролитой крови, океан страданий и сломанных людских судеб. Но уже давно на берегах Темзы ред­ко вспоминают об этом. Зато в добропорядочном и респектабельном Лондоне часто и упорно талдычат об ужасах в России за период 1918-1920 годов. В частно­сти, о судьбе Николая II и его семьи. Только позволительно спросить у чопор­ных джентльменов, где началась традиция казней монархов? На Урале, в XX столе­тии? Нет, в Лондоне, в 1649 году.

Когда Москвы достигла весть о казни в Лондоне английского короля Карла I, царь Алексей Михайлович направил во Францию укрывшейся там осиротевшей семье казнённого целый караван «мягкого золота» — лучших сибирских мехов.

А как же поступил в 1918 году английский король Георг VI по отношению сво­его двоюродного брата Николая II и его семьи? Он не использовал имеющихся тогда возможностей для спасения Романовых. Но об этом в туманном Альбионе поч­ти не вспоминают.

Что же касается крупнейшей гражданской войны в следующем, XVIII столетии, бушевавшей во Франции, то о ней вспоминают часто, а порой очень часто. Но вспоминают теперь как-то странно.

Давно ушли из жизни французские историки XIX и XX веков, составлявшие заме­чательное направление французской исторической науки, специалисты по истории Великой французской революции, изучившие её, как движение масс. Их труды во второй половине XX века продолжили французские историки-коммунисты, особен­но А. Собуль… Теперь нередко глубинные причины Великой французской революции 1789 года, переросшей через три года в гражданскую войну, во Франции некото­рые стараются подменить частностями, даже деталями… Это похищение ожерелья французской королевы Марии Антуанетты.

В 1918-1920 годах у нас были нередки и кощунство, и надругательства над религиозными святынями. Столь же нередки были расстрелы священников и монахов (далеко не все смертные приговоры им были необоснованны). Но если встать на позицию объективности и непредвзятости, то следует признать, что многие свя­щенники, монахи и даже монахини принимали активное участие в Гражданской вой­не на стороне белых и нарушали заповедь «не убий». Очень даже нарушали…

А разве во время гражданской войны во Франции конца XVIII века дела в этом отношении обстояли лучше? Не только не лучше, а совсем наоборот. После рестав­рации королевской власти в 1815 году Ватикан создал и послал во Францию спе­циальную комиссию, которая и составила пространный список гильотинированных представителей духовенства.

И если для большевиков в 1918-1920 годах борьба с религией и духовенством была, так сказать, задачей, решаемой попутно с другими, главными задачами, то для радикальных республиканцев Франции — якобинцев и особенно для их крайне­го, левого крыла в 1793-1794 годах решение этой задачи стало одним из маги­стральных направлений их политики. Это направление называлось дехристинизаторством. О том, что творили эти «дехристинизаторы» над религиозными святынями, не хочется не только писать, но даже вспоминать. А выходит, по мнению русофо­бов, Франция — хорошая страна, а Россия — плохая, «эта страна».

Что касается крупнейшей Гражданской войны XIX века между Севером и Югом США, то она происходила в качественно новых условиях — условиях совершенно новой военной техники. Винтовки и скорострельные орудия на суше, броненосцы на море делали её особенно кровопролитной и опустошительной. Тяжёлые военные потери сочетались с разрушением целых прежде цветущих областей… Но американ­цы предпочитают пореже вспоминать о своей Гражданской войне. И вспоминают раз­ве что только при чтении романа Маргарет Митчелл «Унесённые ветром».

Гражданская война в России носила менее ожесточённый характер, чем в указанных выше странах.

Л.Масловский

взято здесь http://zavtra.ru/blogs/belaya-…

https://cont.ws/post/369137

Понравился наш сайт? Присоединяйтесь или подпишитесь (на почту будут приходить уведомления о новых темах) на наш канал в МирТесен!

myhistori.ru

чем отличаются белая армия, белая гвардия, красная армия, красная гвардия:?

белая гвардия — это часть белой армии. То же самое с красными. Белые били красных (это те, кто за Царя или за капитализм) А красные убили белых (это коммунисты, в дальнейшем красная армия СССР)

очень смешно …((( белые = капиталисты красные = Ленинцы ( 70 лет с ними жили) Гвардия = особо отличившиеся солдаты типа нашего ОМОНа хотя и щас гвардейцы есть))) ) …

Никакой «белой гвардии» на самом деле не было. Это чисто литературное понятие. Были Белые армии — Деникина, Колчака, Юденича, Миллера. «Красная гвардия» — это ДОБРОВОЛЬНЫЕ отряды, которые формировались обычно на заводах и воевали за большевиков. А потом возникла регулярная Красная Армия, в которую призывали.

ГВАРДИЯ (итальянское guardia), 1) отборная привилегированная часть войск. АРМИЯ это совокупность всех вооруженных сил государства. вот тебе и различие)))))

Сперва пришли финны, это были белые. Потом пришли карелы. Они называли себя красными, но были в английских мундирах. . Потом приходили русские, тоже белые. Потом опять пришли финны, теперь уже красные . За ними — снова белые финны, затем русские, но уже красные русские . Теперь в их деревне стояли солдаты Ухтинского правительства . Говорят что они не красные и не белые. А кто они, поди знай. ————————————————————————————————————————————— » К концу дня 28 января разгорелся сильный бой на ст. Кямяря между прибывшими сюда с Веняйянсаари белыми и красными, занимавшими станцию. Около 30 красногвардейцев только что прибыли из Выборга на поезде для охраны пристанционной местности. Белые атаковали их силой в несколько сот человек. В том бою погибло много красных. Поздним вечером белым все-таки пришлось отступить до Хейнйоки, поскольку из Петрограда прибыло на так называемом поезде «Рахья» красное войско с целью подобрать брошенное оружие и начало палить из пушек. Вся волость осталась в руках у красных, и война потихоньку продолжалась до последней декады апреля, пока белые 21 апреля после тяжелого боя не освободили территорию волости». В Кямяря, как и в других волостях, после 27 января 1918 г. формировались части Красной Гвардии, куда вначале набирали людей в добровольном порядке, но в начале апреля, когда линия фронта пошатнулась, в Красную Гвардию народ стали брать силой. Кто тогда не вступил в отряды, тех определили на принудительные работы по погрузке песка в вагоны на песчаном карьере в Кямяря. Приговоренных к работам собрали со всей волости . <a href=»/» rel=»nofollow» title=»7487583:##:vyborg_district1.htm» target=»_blank» >[ссылка заблокирована по решению администрации проекта]</a> .

Нет: говногадами их же не назовешь, сейчас разве мало придурков которые идут против отца родного и что интересно что в основном в России такая демократия!?

я за белую гвардию

touch.otvet.mail.ru