какой след оставил Денис Давыдов в истории России — РТ на русском
235 лет назад родился герой Отечественной войны 1812 года, один из создателей армейского партизанского движения в России, поэт и мемуарист Денис Давыдов. На военном поприще он дослужился до звания генерал-лейтенанта и выступил одним из организаторов принципиально новых форм ведения боевых действий. Как считают историки, Давыдов был яркой и неординарной личностью.
27 июля 1784 года в Москве родился поэт, герой Отечественной войны 1812 года Денис Давыдов. Он происходил из древнего дворянского рода, восходившего к мурзе Минчаку Косаевичу, который якобы являлся потомком Чингисхана. Отец будущего поэта и партизана Василий Денисович был военным, служил под началом Александра Суворова и командовал Полтавским легкоконным полком. Мать Евдокия была дочерью первого генерал-губернатора Харьковского наместничества.
Детство и юность
Давыдов провёл детство в Малороссии и в подмосковной деревне Бородино, возле которой он много лет спустя будет обсуждать с командованием российской армии организацию партизанского движения в России.
С первых лет жизни Денис много времени проводил в военном лагере — учился приёмам владения оружием, строевой подготовке и верховой езде. Одним из самых ярких детских впечатлений сына полкового командира стала встреча с Суворовым.
- А. Коцебу. «Представление юного Дениса Давыдова А.В. Суворову»
Вот как писал об этом знакомстве в мемуарах сам Давыдов: «Поздоровавшись с нами, он спросил у отца моего наши имена; подозвав нас к себе ещё ближе, благословил нас весьма важно, протянув каждому из нас свою руку, которую мы поцеловали, и спросил меня: «Любишь ли ты солдат, друг мой?» Смелый и пылкий ребенок, я со всем порывом детского восторга мгновенно отвечал ему: «Я люблю графа Суворова; в нём всё — и солдаты, и победа, и слава». «О, Бог помилуй, какой удалой! — сказал он. — Это будет военный человек; я не умру, а он уже три сражения выиграет!»
В 1798 году Давыдовы обеднели. Согласно одной из версий, отец Дениса имел отношение к деятельности тайного офицерского кружка, из-за чего его несправедливо обвинили в хищениях, заставили вернуть пропавшие средства в казну и уволили.
Однако один из биографов Давыдова, писатель Александр Бондаренко, склоняется к другой версии. Он полагает, что Василий Денисович обеднел из-за широкой натуры, хлебосольства и склонности к карточным играм. Несмотря на материальные затруднения, ему хватило средств на приобретение в конце 1790-х годов имения в Бородине, которое он записал на свою дочь Александру.
Начало службы
Когда Денису исполнилось 16 лет, родные и близкие предложили ему поступить на службу в Иностранную коллегию. Однако молодой человек этому категорически воспротивился и избрал для себя карьеру военного.
В 1801 году с помощью отца он подал документы в престижный Кавалергардский полк. Командование сначала отнеслось к этому скептически: Давыдов был небольшого роста, а снаряжение тяжёлой гвардейской кавалерии было разработано для высоких и крепких людей. Тем не менее ему был присвоен чин эстандарт-юнкера.
Также по теме
Война за мир: 210 лет назад Россия подписала Тильзитский договор Вместе с Великой французской армией Наполеон победил в войне с Пруссией, завоевал территории Италии, Голландии, Германии, Бельгии, но.
..
Прослужив год, Давыдов стал офицером, получив звание корнета. В 1803 году он был произведён в гвардии поручики.
Кроме того, юный офицер начал писать неплохие стихи, пользовавшиеся популярностью в светском обществе. В некоторых из них он, используя аллегории, изображал членов императорской династии, включая самого царя Александра I. Причем героя — «тетерева», за которым легко просматривалась фигура правителя, поэт награждал нелестными характеристиками вроде «глухая тварь» и «разиня бестолковый».
Судя по всему, стихи молодого офицера дошли до императора, и Давыдов был наказан. Его переаттестовали в ротмистры и перевели в недавно сформированный и не столь престижный Белорусский гусарский полк, стоявший в Малороссии.
В то время гусарская служба считалась престижной в обществе, поэтому Давыдов не страдал от перевода. Он окунулся в атмосферу бесшабашного веселья, служившую для него источником вдохновения. «Эталонным» гусаром Денис всё же не был, поскольку не любил азартные игры и не увлекался алкоголем.
Первые подвиги
Давыдов начал обращаться в различные инстанции, добиваясь отправки на фронт. Слава молодого офицера-стихотворца дошла до фаворитки императора Марии Нарышкиной. Благодаря её протекции Давыдов был назначен адъютантом князя Петра Багратиона, командовавшего арьергардом российской армии.
Денис сначала чувствовал себя неуютно, поскольку в своё время в стихах высмеял длинный нос начальника. Но князь хорошо принял нового адъютанта. В дальнейшем он тепло относился к Давыдову и, когда слышал о приближавшемся неприятеле, что тот «на носу», шутил: «На чьём носу? Если на моём, то можно ещё отобедать, а если на Денисовом, то по коням!»
- Е. Демаков. «Поэт, гусар и партизан Денис Давыдов в кругу однополчан»
Давыдов получил боевое крещение в бою при Прейсиш-Эйлау.
Багратион поощрил адъютанта за храбрость, вручив ему свою бурку вместо потерянной в бою шинели и добившись для него ордена Святого Владимира IV степени.
В дальнейшем Давыдов ещё неоднократно хорошо проявлял себя в ходе военных кампаний и получил ряд наград. В 1808 году он находился в составе армии, действовавшей в Финляндии. Там офицер отличился грамотными действиями в ходе нескольких операций, в частности вместе с казаками занял остров Карлоэ. В 1809 году он воевал в Молдавии с турками и вновь продемонстрировал недюжинное мужество.
После того как Багратион подал представление военному министру, Давыдов был назначен командиром 1-го батальона Ахтырского казачьего полка и произведён в подполковники.
Партизанское движение
В сентябре 1812 года российские войска стояли возле имения Давыдовых в Бородине. Хозяйский дом был разрушен, а деревня сгорела. В то время Давыдов доложил Багратиону о проекте создания армейского партизанского отряда. Генерал поддержал предложение своего бывшего адъютанта.
Также по теме
Провал императора: как битва на Березине сломала НаполеонаБитва русских войск с наполеоновской армией на реке Березине не только навсегда вошла в историю, но и способствовала появлению новой…
Писатель и историк спецслужб Александр Колпакиди рассказал в интервью RT, что Давыдов был не единственным офицером, который создавал партизанское подразделение. Это было частью стратегии Михаила Кутузова.
«В принципе, партизанская идея как таковая была не нова. Отдельные партизанские приёмы использовались ещё при Петре I. Однако огромная заслуга Давыдова заключалась в том, что он сумел, выражаясь современным языком, распиарить партизанское движение и упорядочить связанный с ним опыт», — отметил эксперт.
По его словам, в партизанском движении существовало два течения — стихийное народное и армейское. Одним из наиболее ярких организаторов второго и стал Давыдов. Для действий в тылу противника он с разрешения командования отобрал 50 ахтырских гусар и 80 донских казаков. Тактику приходилось вырабатывать путём проб и ошибок. В первые сутки действий отряда на него напали крестьяне, перепутавшие форму российских гусар с французской.
Давыдов сделал из этой ситуации нужные выводы: партизан переодели в русские гражданские платья, а сам командир даже отпустил бороду. Под его начало стали массово стекаться добровольцы, в результате чего численность его отряда достигла нескольких сотен.
- А. Орловский. «Портрет Дениса Давыдова»
- globallookpress.com
- © Vladimir Boiko/Russian Look
Французское командование бросило против Давыдова карательный отряд из 2 тыс.
солдат. Однако партизаны ушли от преследования, разгромив пехотный батальон с артиллерийским парком и освободив из плена 400 русских военнослужащих. Отряд Давыдова массово громил французские обозы и транспорты с провиантом, а также отдельные подразделения противника.
В октябре 1812 года Давыдов уничтожил около 800 вражеских военнослужащих и столько же взял в плен, захватил обозы с продовольствием и обмундированием. Разгневанный Наполеон потребовал от подчинённых уничтожить партизанского командира, но французы были бессильны.
9 ноября Давыдов, объединив силы ещё с несколькими партизанскими отрядами, разгромил под Ляховом бригаду генерала Жан-Пьера Ожеро и взял в плен более 1,5 тыс. военнослужащих противника, включая самого генерала и 60 офицеров. Затем он заставил неприятельский гарнизон покинуть Гродно.
«Тактика Давыдова полностью оправдывала себя на территории России. После пересечения границы он действовал уже не самостоятельно, а в привязке к основным войскам, находясь у них в авангарде», — подчеркнул Колпакиди.
В марте 1813 года Давыдов, имитируя подход основных российских сил к Дрездену, заставил пятитысячный корпус противника покинуть город. Однако генерал Фердинанд фон Винцингероде обвинил партизан в самоуправстве, отстранил Давыдова от должности и отдал под суд.
Александр I не согласился с генералом, заявив, что «победителя не судят». Но отряд к тому времени был уже распущен, и Давыдова назначили командиром Ахтырского полка.
«Поэтический предвестник Пушкина»
Полк Давыдова прекрасно показал себя в Битве народов под Лейпцигом и ряде других сражений. Под Ла-Ротьером он фактически решил исход боя. После того как все генералы 2-й гусарской дивизии погибли, Давыдов некоторое время командовал ею лично.
Также по теме
Первая Отечественная: как победа России над Наполеоном определила судьбу Европы 24 июня 1812 года Великая армия Наполеона перешла пограничную с Российской империей реку Неман.
Так началась Отечественная война 1812…
В январе 1814 года ему было присвоено звание генерал-майора. После войны из-за путаницы в документах генеральское звание временно отозвали, а самого героя войны поставили командовать сначала драгунской, а затем менее престижной конно-егерской бригадой. Давыдов был в ярости и написал царю, что отказывается от должности, поскольку она не предполагает ношение усов (это было гусарской привилегией.
Через некоторое время Давыдова повысили до начальника штаба корпуса, но служба начала его тяготить. Он стремился освободить время для написания мемуаров, военных исследований и стихов.
В 1826—1827 годах Давыдов хорошо проявил себя в боях на Кавказе, а через четыре года — в Польше. Был произведён в генерал-лейтенанты, но со временем его служба стала сугубо формальной.
Давыдов умер 22 апреля 1839 года в своём имении Верхняя Маза Сызранского уезда Симбирской губернии.
Перед смертью он добился переноса праха генерала Багратиона на Бородинское поле.
- Памятник на могиле Дениса Давыдова на Новодевичьем кладбище
- © Владимир Вяткин / РИА Новости
У Давыдова было девять детей, большинство из них избрали для себя военную карьеру. При жизни Денис Васильевич издал четыре книги: «Опыт теории партизанского действия», «Разбор трех статей, помещённых в «Записках Наполеона», «Замечания на некрологию Н.Н. Раевского» и вышедшие в 1832 году «Стихотворения».
«Давыдов явился поэтическим предвестником Пушкина, прямо говоря, случайно: он не собирался быть поэтом. Отсюда его восхитительная поэтическая легкомысленность — свободная жестикуляция, воздух, остроумие: всё то, что будет столь характерно для пушкинского гения», — поделился своим мнением о поэте-партизане в книге «Взвод. Офицеры и ополченцы русской литературы» писатель Захар Прилепин.
По словам Александра Колпакиди, Давыдов был яркой и неординарной личностью.
«Это был человек-зажигалка, способный увлечь за собой кого угодно. Благодаря этому качеству он многое сделал для развития партизанского движения. В последнее время о Давыдове стали говорить реже, а зря. Эта та личность, на примере которой нужно воспитывать подрастающее поколение», — подчеркнул историк.
Поэтесса графиня Евдокия Ростопчина в память о Давыдове написала такие строки: «Где ты, наш воин-стихотворец?.. Вдвойне Отчизны милый сын, её певец и ратоборец, куда ты скрылся?..»
Стихотворения. — Л. : Советский писатель, 1959
%PDF-1.5 % 1 0 obj > endobj 5 0 obj /Producer (https://imwerden.de/) /Title /Author >> endobj 2 0 obj > stream
Отечественная война 1812 года в русской поэзии
Подборка стихотворений
П.
А.ВяземскийПоминки по Бородинской битве
Целый день не умолкает,
Извергая смерть кругом;
Строй за строем исчезает
Под убийственным огнем.
Но пылают мщенья гневом
Снова свежие ряды,
Свежей кровью и посевом
Смерть плодит свои бразды.
Грозный день сей Бородинский
Им и нам в почет равно.
Славься битвой исполинской,
Славься ввек, Бородино!..
Федор Глинка
Партизан Давыдов
Усач. Умом, пером остёр он, как француз,
Но саблею французам страшен:
Он не дает топтать врагам нежатых пашен
И, закрутив гусарский ус,
Вот потонул в густых лесах с отрядом —
И след простыл!.. То невидимкой он, то рядом,
То, вынырнув опять, следом
Идет за шумными французскими полками
И ловит их, как рыб, без невода, руками.
Его постель — земля, а лес дремучий — дом!
И часто он, с толпой башкир и с казаками,
И с кучей мужиков, и конных русских баб,
В мужицком армяке, хотя душой не раб,
Как вихорь, как пожар, на пушки, на обозы,
И в ночь, как домовой, тревожит вражий стан.
Но милым он дарит, в своих куплетах, розы.
Давыдов! Это ты, поэт и партизан!..
Партизан Сеславин
Он в юности своей весь отдался наукам,
Дышал мечтой о жизни боевой;
И чтением он ум обогащая свой,
И душу приучал к волшебным славы звукам…
Но вдруг… Двенадцатый, с его войною, год!
Пожар! Отечество горит — и весь народ
К оружью от сохи… И косы на защиту…
Кто там на дереве сидит
И, пепельной золой покрыту,
Москву святую сторожит?
Кто так искусно нам дает правдивы вести?
Он храбр и прям, как меч! Ни трусости, ни лести!..
Вот Вильна, польский град, французами кипит!
Двадцатиградусный мороз трещит!
И русские сердца трещат от правой мести!
Кто ж воин сей с отвагою такой,
В крови, с подвязанной рукой,
С дружиной ломится в вороты?
Вот груды золота в разбитых сундуках:
Пусть гинет золото в снегах,
Ему важнее есть заботы,
Чтоб славу скользкую держать в своих руках…
Героям древности он благородством равен,
Душой прямой россиянин,
О нем вещал бы нам и предок-славянин:
«Се-славен!»
Между 1812-1825
Теперь ли нам дремать в покое,
России верные сыны!
Пойдем, сомкнемся в ратном строе,
Пойдем — и в ужасах войны
Друзьям, отечеству, народу
Отыщем славу и свободу
Иль все падем в родных полях!
Что лучше: жизнь — где узы плена,
Иль смерть — где русские знамена?
В героях быть или в рабах?
1812г.
Друзья, бодрей! Друзья, смелей!
Не до покоя нам!
Идет злодей, грозит злодей
Москвы златым верхам!
Там в пепле край, вот в божий храм
С конем вломился враг!
Тут лечь костьми, тут биться нам:
До града предков — шаг!
Славян сыны! Войны сыны!
Не выдадим Москвы!
Спасем мы честь родной страны
Иль сложим здесь главы!..
Уж гул в полях, уж шум слышней!
День близок роковой…
Заря светлей, огни бледней…
Нас кличет враг на бой!
Идет на нас, к нему пойдем
В широкие поля;
Прими ты нас, когда падем,
Родимая земля!..
…Так воин на брегах Колочи
Друзьям пред боем пел;
И сон не покорял их очи,И дух в них пламенел!
Между 1812-1816
Ты, как мученик, горела,
Белокаменная!
И река в тебе кипела
Бурнопламенная!
И под пеплом ты лежала
Полоненною,
И из пепла ты восстала
Неизменною!
Процветай же славой вечной,
Город храмов и палат,
Град срединный, град сердечный,
Коренной России град!
1841
Денис Давыдов
***
Умолкнул бой.
Ночная тень
Москвы окрестность покрывает;
Вдали Кутузова курень
Один, как звездочка, сверкает.
Громада войск во тьме кипит,
И над пылающей Москвою
Багрово зарево лежит
Необозримой полосою.
(Из стихотворения «Партизан». 1826 г.)
Товарищу 1812 года на пути в армию
Мы оба в дальний путь летим, товарищ мой,
Туда, где бой кипит, где русский штык бушует,
Но о тебе любовь горюет…
Счастливец! о тебе — я видел сам — тоской<
Заныли… влажный взор стремился за тобой;
А обо мне хотя б вздохнули,
Хотя б в окошечко взглянули,
Как я на тройке проскакал
И, позабыв покой и негу,
В курьерску завалясь телегу,
Гусарские усы слезами обливал.
1826
Сергей К. Иванов
1812 год
Отточите мне саблю острей,молодцы
Оседлайте коня вороного
Приведите его под узцы,под узцы
Дайте чарку напитка хмельного
Ранним утром туман,укрывает полки
Офицеры разбились по рангам
Впереди притаились чужие стрелки
Кирасиры скопились на флангах
Грянул грохот орудий,взорвал тишину
И рассыпались дробью копыта
Я свои эскадроны в атаку веду
Не считая потери в убитых
Сея раны и смерть,рядом рвется картечь
Свищут пули и ядра летают
Что важней,победить иль себя уберечь
В жаркой схватке никто не считает
Клич ахтырских гусар,вой донских казаков
Русский мат и французские речи
Грудь на грудь,штык на штык
И чем больше врагов,тем страшнее становится сеча
Тяжелеет рука и тупятся клинки
В этой битве враги не сдаются
Кто-то выкрасил алым,теченье реки
Над убитыми вороны вьются
Мы Вас в гости не звали,простите,месье
Я о гриву клинок вытираю
Кровь чужая на ментике и на руке
Драгоценным рубином сверкает
Этой кровью умоем родные поля
Пусть на них лучше хлеб уродится
Подравняйте ряды,подтянуть стремена
Нам еще не единожды биться!
С сайта: http://www.
realmusic.ru/barum/5161
И. А. Крылов
Басни
Ворона и Курица
Когда Смоленский Князь,
Противу дерзости искусством воружась,
Вандалам новым сеть поставил
И на погибель им Москву оставил,
Тогда все жители, и малый и большой,
Часа не тратя, собралися
И вон из стен московских поднялися,
Как из улья пчелиный рой.
Ворона с кровли тут на эту всю тревогу
Спокойно, чистя нос, глядит.
«А ты что ж, кумушка, в дорогу? —
Ей с возу Курица кричит. —
Ведь говорят, что у порогу
Наш супостат».
«Мне что до этого за дело? —
Вещунья ей в ответ. — Я здесь останусь смело.
Вот ваши сестры — как хотят;
А ведь Ворон ни жарят, ни варЯт:
Так мне с гостьми не мудрено ужиться,
А может быть, еще удастся поживиться
Сырком иль косточкой, иль чем-нибудь.
Прощай, хохлаточка, счастливый путь!»
Ворона подлинно осталась;
Но вместо всех поживок ей,
Как голодом морить Смоленский стал гостей —
Она сама к ним в суп попалась.
Так часто человек в расчетах слеп и глуп.
За счастьем, кажется, ты по пятам несешься:
А как на деле с ним сочтешься —
Попался, как ворона в суп!
(Эта басня посвящена М.И. Кутузову. Именно он назван в басне Смоленским Князем. Этот титул наш полководец получил после сражения под Красным, закончившегося 6 ноября 1812 г. Басня Крылова, вероятно, написана была в связи с заметкой, помещенной в октябрьском номере «Сына отечества», 1812 г.: «Очевидцы рассказывают, что в Москве французы ежедневно ходили на охоту — стрелять ворон и не могли нахвалиться своим soupe aux corbeаuх. Теперь можно дать отставку старинной русской пословице: «попал, как кур во щи», а лучше говорить «попал, как ворона во французский суп». К этому же выпуску «Сына отечества» была приложена и карикатура И. Теребенева «Французский вороний суп», изображавшая четырех оборванных французских гренадеров, жадно разрывающих ворону на части.)
Волк на псарне
Волк ночью, думая залезть в овчарню,
Попал на псарню.
Поднялся вдруг весь псарный двор —
Почуя серого так близко забияку,
Псы залились в хлевах и рвутся вон на драку;
Псари кричат: «Ахти, ребята, вор!» —
И вмиг ворота на запор;
В минуту псарня стала адом.
Бегут: иной с дубьем,
Иной с ружьем.
«Огня! — кричат, — огня!» Пришли с огнем.
Мой Волк сидит, прижавшись в угол задом,
Зубами щелкая и ощетиня шерсть,
Глазами, кажется, хотел бы всех он сесть;
Но, видя то, что тут не перед стадом,
И что приходит наконец
Ему рассчесться за овец, —
Пустился мой хитрец
В переговоры
И начал так: «Друзья! К чему весь этот шум?
Я, ваш старинный сват и кум,
Пришел мириться к вам, совсем не ради ссоры;
Забудем прошлое, уставим общий лад!
А я не только впредь не трону здешних стад,
Но сам за них с другими грызться рад
И волчьей клятвой утверждаю,
Что я…» — «Послушай-ка, сосед, —
Тут ловчий перервал в ответ, —
Ты сер, а я, приятель, сед,
И волчью вашу я давно натуру знаю;
А потому обычай мой:
С волками иначе не делать мировой,
Как снявши шкуру с них долой».
И тут же выпустил на Волка гончих стаю.
(Эта басня написана в связи с обращением 23 сентября 1812 года Наполеона, оказавшегося в отчаянном положении в сгоревшей Москве. Обратился император к Кутузову с предложением вступить в мирные переговоры. Кутузов ответил решительным отказом и через две недели, 6 октября, нанёс французским войскам поражение при Тарутине.)
М.Ю.Лермонтов
Поле Бородина
1
Всю ночь у пушек пролежали
Мы без палаток, без огней,
Штыки вострили да шептали
Молитву родины своей.
Шумелабуря до рассвета;
Я, голову подняв с лафета,
Товарищу сказал:
«Брат, слушай песню непогоды:
Она дика, как песнь свободы».
Но, вспоминая прежни годы,
Товарищ не слыхал.
2
Пробили зорю барабаны,
Восток туманный побелел,
И от врагов удар нежданный
На батарею прилетел.
И вождь сказал перед полками:
«Ребята, не Москва ль за нами?
Умремте ж под Москвой,
Как наши братья умирали».
И мы погибнуть обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в бородинский бой.
3
Что Чесма, Рымник и Полтава?
Я, вопомня, леденею весь,
Там души волновала слава,
Отчаяние было здесь.
Безмолвно мы ряды сомкнули,
Гром грянул, завизжали пули,
Перекрестился я.
Мой пал товарищ, кровь лилася,
Душа от мщения тряслася,
И пуля смерти понеслася
Из моего ружья.
4
Марш, марш! пошли вперед, и боле
Уж я не помню ничего.
Шесть раз мы уступали поле
Врагу и брали у него.
Носились знамена, как тени,
Я спорил о могильной сени,
В дыму огонь блестел,
На пушки конница летала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.
5
Живые с мертвыми сравнялись,
И ночь холодная пришла,
И тех, которые остались,
Густою тьмою развела.
И батареи замолчали,
И барабаны застучали,
Противник отступил;
Но день достался нам дороже!
В душе сказав: помилуй боже!
На труп застывший, как на ложе,
Я голову склонил.
6
И крепко, крепко наши спали
Отчизны в роковую ночь.
Мои товарищи, вы пали!
Но этим не могли помочь.
Однако же в преданьях славы
Всё громче Рымника, Полтавы
Гремит Бородино.
Скорей обманет глас пророчий,
Скорей небес погаснут очи,
Чем в памяти сынов полночи
Изгладится оно.
1830-1831
А.С. Пушкин
Отрывок из седьмой главы романа «Евгений Онегин»
Но вот уж близко. Перед ними
Уж белокаменной Москвы,
Как жар, крестами золотыми
Горят старинные главы.
Ах, братцы! как я был доволен,
Когда церквей и колоколен,
Садов, чертогов полукруг
Открылся предо мною вдруг!
Как часто в горестной разлуке,
В моей блуждающей судьбе,
Москва, я думал о тебе!
Москва… Как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
Как много в нем отозвалось!
Вот, окружен своей дубравой,
Петровский замок. Мрачно он
Недавнею гордится славой.
Напрасно ждал Наполеон,
Последним счастьем упоенный,
Москвы коленопреклоненной
С ключами старого Кремля:
Нет, не пошла Москва моя
К нему с повинной головою.
Не праздник, не приемный дар,
Она готовила пожар
Нетерпеливому герою.
Отселе, в думу погружен,
Глядел на грозный пламень он.
Отрывок из десятой главы романа «Евгений Онегин»
Властитель слабый и лукавый,
Плешивый щеголь, враг труда,
Нечаянно пригретый славой,
Над нами царствовал тогда.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Его мы очень смирным знали,
Когда не наши повара
Орла двуглавого щипали
У Банапартова шатра.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Гроза двенадцатого года
Настала—кто тут нам помог?
Остервенение народа,
Барклай, зима иль русский бог?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Но бог помог—стал ропот ниже,
И скоро силою вещей
Мы очутилися в Париже,
А русский царь главой царей.
1827—1830
* * *
Перед гробницею святой
Стою с поникшею главой…
Все спит кругом; одни лампады
Во мраке храма золотят
Столпов гранитные громады
И их знамен нависший ряд.
Под ними спит сей властелин,
Сей идол северных дружин,
Маститый страж страны державной,
Смиритель всех ее врагов,
Сей остальной из стаи славной
Екатерининских орлов.
В твоем гробу восторг живет!
Он русский глас нам издает;
Он нам твердит о той године,
Когда народной веры глас
Воззвал к святой твоей седине:
«Иди, спасай!» Ты встал — и спас…
Внемли ж и днесь наш верный глас,
Встань и спасай царя и нас,
О старец грозный! На мгновенье
Явись у двери гробовой,
Явись, вдохни восторг и рвенье
Полкам, оставленным тобой!
Явись и дланию своей
Нам укажи в толпе вождей,
Кто твой наследник, твой избранный!
Но храм—в молчанье погружен,
И тих твоей могилы бранной
Невозмутимый, вечный сон…
1831
Всеволод Рождественский
Денис Давыдов
Герой Двенадцатого года,
Непобедимый партизан,
В горячих схватках в честь народа
Крутил он вихрем доломан.
Гусарской саблею сверкая,
Строфу свою рубя сплеча,
Он знал, что муза, «дева рая»,
Куда как сердцем горяча!
За словом он в карман не лазил,
Вельмож Олимпа звал на ты,
Кутил, не вовремя проказил,
Служил заветам красоты.
И обойденным генералом,
В Москве, в отставке, свой халат
Предпочитал придворным балам
И пестрой радуге наград.
К неуспокоенным сединам
Внушив насмешливый почет,
Остался он Беллоны сыном
И среди старческих невзгод.
Лихой гусар, любил он струнность
Строфы с горчинкой табака,
И, волей муз, такая юность
Eму досталась на века.
(Рождественский Вс. Избранные произведения в 2-х т. Т.1. – Л., 1974.- С. 98)
Николай Рыленков
Кутузов в пути
Что значит слава полководца?
Давным-давно он славой сыт,
Но вновь у каждого колодца
Навзрыд Россия голосит!
Вновь у крутого перевала
Враги справляют торжество…
Не царь, а родина призвала
В годину трудную его!
Чтоб ни случилось, чтоб ни сталось –
Готов он долг исполнить свой…
И вот спешит, забыв про старость,
К полкам в карете почтовой.
Столбы мелькают верстовые,
Поют и плачут бубенцы…
О, кто дорог твоих, Россия,
Найдёт начала и концы!
Кто может вычислить на карте,
Как дух сынов твоих велик?
Ещё увидит Бонапарте
Твой гневный, твой суровый лик!
…Текучим зноем дня нагреты,
Дороги стелются, пыля.
И он глядит в окно кареты
На перелески и поля.
Гремит кареты грузный кузов.
Полям конца и края нет…
«…Спешит Кутузов бить французов!» –
Бородачи кричат вослед.
Деревня, мостик… У колодца
Журавль скрипучий и тугой
А сердце бьётся, сердце бьётся,
Как колокольчик под дугой.
1944 г.
(Рыленков Н.И. Собрание сочинений: в 3-х т. Т.1. — М., 1985. – С.274-275 )
Марина Цветаева
Генералам двенадцатого года
Сергею
Вы, чьи широкие шинели
Напоминали паруса,
Чьи шпоры весело звенели
И голоса,
И чьи глаза, как бриллианты,
На сердце вырезали след, —
Очаровательные франты
Минувших лет!
Одним ожесточеньем воли
Вы брали сердце и скалу, —
Цари на каждом бранном поле
И на балу.
Вас охраняла длань Господня
И сердце матери. Вчера —
Малютки-мальчики, сегодня —
Офицера!
Вам все вершины были малы
И мягок — самый черствый хлеб,
О, молодые генералы
Своих судеб!
Стихи А. А. Тучкову
Ах, на гравюре полустертой,
В один великолепный миг,
Я встретила, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик,
И вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена…
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна…
О, как, мне кажется, могли вы
Рукою, полною перстней,
И кудри дев ласкать — и гривы
Своих коней.
В одной невероятной скачке
Вы прожили свой краткий век…
И ваши кудри, ваши бачки
Засыпал снег.
Три сотни побеждало — трое!
Лишь мертвый не вставал с земли.
Вы были дети и герои,
Вы всё могли.
Что так же трогательно-юно,
Как ваша бешеная рать?..
Вас златокудрая Фортуна
Вела, как мать.
Вы побеждали и любили
Любовь и сабли острие —
И весело переходили
В небытие.
(Тучков-четвертый – младший из четырёх братьев-генералов Тучковых, участвовавших в Отечественной войне 1812 года. 34-летний генерал-майор Александр Алексеевич Тучков, погиб в 1812 году во время Бородинской битвы.)
26 декабря 1913
Феодосия
(Цветаева М.И.Стихотворения и поэмы,- М., 2001.- С.19-21.)
Использованы также материалы Интернет-проекта «1812 год» из раздела «Стихи, песни, басни, эпиграммы»: http://www.museum.ru/1812/Library/part04.html#top
Творческий конкурс «Бородино». Работа — «Денис Давыдов: военный или поэт?». Автор — «Попович Никита»
СОЧИНЕНИЕДенис Давыдов: военный или поэт?
Денис Васильевич Давыдов (1784-1839) — лихой гусар, ставший партизанским командиром и заслуживший широкую известность в Отечественной войне 1812 г., одновременно — романтик, поэт, военный писатель. Боевые таланты Дениса Давыдова высоко ценили Кутузов и Багратион, а о его поэтическом даре Н. Языков писал: «Не умрет твой стих могучий, достопамятно-живой, упоительно-кипучий и воинственно-летучий, и разгульно-молодой».
Давыдов родился в семье командира Полтавского легкоконного полка. Детство его прошло в Москве, и хотя своего отца, занятого службой, он видел редко, с юных лет Дениса манило к военным делам. Это влечение усилилось, когда в 1793 г. он обратил на себя внимание самого Суворова, который при осмотре Полтавского легкоконного полка заметил резвого мальчика и благословил его, сказав: «Ты выиграешь три сражения». Получив домашнее образование, Давыдов в 1801 г. начал службу эстардт-юнкером в Кавалергардском полку и через год был произведен в первый офицерский чин. Он с жаром изучал военную науку, увлекался военной историей и вместе с И. Дибичем (будущим фельдмаршалом) брал уроки военного искусства у майора Торри, состоявшего ранее при французском генеральном штабе.
Кроме таланта к военным действиям у Давыдова была страсть к литературе. Его первые стихотворения хорошо встретили во всех литературных кругах, а из-за юмористических песен «Голова и ноги» и «Река и зеркало», Давыдова отчислили из гвардии в белорусский гусарский полк.
Но и там он упрямо продолжал писать стихи, в которых воспевал все светлые стороны гусарской жизни, что прибавило ему популярности. В стихотворениях «Гусарский пир» и «Призыв на пунш» его поэзия имела характер бунтарского и удалого размаха. Однако такая репутация не соответствовала внутреннему облику поэта — в душе Давыдов оставался, прежде всего, военным человеком, честным человеком, он был любим своей семьёй, любил природу и умел её воспевать.
Начало войны 1812 года Давыдов встретил подполковником Ахтырского гусарского полка и командиром дивизиона. Имея богатый опыт боевых действий, как в составе армии, так и в составе малых соединений, действующих на коммуникациях, он предложил своему начальнику план создания партизанского отряда, который бы нарушал действия противника в тылу, уничтожал малые отряды, перехватывал курьеров, уничтожал мародеров, фуражиров, склады, конные депо. Свои боевые действия он описал в стихотворении (он продолжал писать стихи и на войне) «Партизан»:
И мчится тайною тропой
Воспрянувший с долины битвы
Наездников веселый рой
На отдаленные ловитвы.
Как стая алчущих волков,
Они долинами витают:
То внемлют шороху, то вновь
Безмолвно рыскать продолжают.
Начальник, в бурке на плечах,
В косматой шапке кабардинской,
Горит в передовых рядах
Особой яростью воинской.
Сын белокаменной Москвы,
Но рано брошенный в тревоги,
Он жаждет сечи и молвы,
А там что будет — вольны боги!
Ядром его отряда стали 50 отборных гусар — эскадрон гусар летучих — и 80 казаков с надежными и проверенными командирами, опытными в боях и сражениях. Своих гусар и их дружный коллектив он великолепно описал в стихотворении «Гусарский пир»:
Всех наездников сзывай
С закрученными усами!
Чтобы хором здесь гремел
Эскадрон гусар летучих,
Чтоб до неба взлетел
Я на их руках могучих;
Чтобы стены от «ура»
И тряслись и трепетали!..
Лучше б в поле закричали.
..
Но другие горло драли:
«И до нас придет пора!»
Основной проблемой для его отряда была многочисленность войск противника и малочисленность своих сил. Это могло помешать эффективности действий отряда. Однако Давыдов блестяще справился с этой трудностью. Он очень умело организовал партизанское движение и разведку из крестьян и наладил эффективное взаимодействие с крестьянскими отрядами. Так он созвал «мир» — сход, на котором призвал их бороться с врагом, задействовал крестьян в совместных операциях и вооружал их трофейным оружием. Он также мобилизовал в свой отряд помещиков, большинство из которых были офицерами. Особенно выделялся среди них майор Семен Храповицкий.
Обладая искусством красноречия, Денис Давыдов наладил регулярные контакты с предводителем калужского ополчения и сумел упросить его прислать два казачьих полка — Бугский и Тептярский. Таким образом, отряд увеличился на 370 казаков.
Вскоре, благодаря хорошо налаженной разведке, он узнал, что противник удерживает значительное количество пленных русских солдат.
Давыдов принимает благородное и героическое решение их освободить. В результате жестокого боя освобождает 400 русских солдат и принимает их под свою команду, вооружив трофейным оружием.
По суворовской традиции поощрять и награждать заранее, чтобы воззвать к подвигу, Давыдов 250 человек назвал «геройским полувзводом» и переводил туда за отличия, а еще 150 человек назвал «почетной полуротой» и повелел взять с них пример созданному им ополчению. Ополчение включало в себя 2000 человек, вооруженных трофейным оружием. Таким образом, Давыдов создал партизанское соединение, в составе которого были профессиональные солдаты и офицеры, и местное население. Кроме того, Денис Васильевич наладил партизанскую разведку, которая систематически обеспечивала его информацией о передвижениях противника.
Он начал эффективную борьбу с мародерами и фуражирами противника, лишая его возможности собирать продовольствие. Эффективные действия отряда Давыдова побудили главнокомандующего русской армией Кутузова создать подобные отряды под командованием Александра Сеславина, Ивана Дорохова, Александра Фигнера, которые эффективно действовали в тылу врага, основываясь на примере и опыте Давыдова.
В ходе боевых действий Давыдов непрерывно организовывал поиски с целью разведки и последующего уничтожения противника. Он был признанным мастером в организации засад. Все его боевые действия являются классикой специальных операций. В процессе боевых действий ему пришлось вступить в противоборство с контрпартизанскими частями противника. Благодаря великолепному знанию местности, хорошей разведке, успешному применению суворовских принципов (быстрота, глазомер, натиск), успешному опыту боевых действий, Давыдов и его отряд сумели ускользнуть от преследования. Позже отряд Давыдова, соединившись с отрядами Сеславина и Фигнера, взял в плен бригаду генерала Ожеро, продемонстрировав высокую маневренность в бою. Затем его отряд разгромил кавалерийское депо, уничтожил кавалерийский отряд под Белыничами и первым вошел в Гродно.
За громадный вклад в победу над врагом Давыдов был награжден орденами Св. Владимира 3 степени и Св. Георгия. На личном примере Давыдов доказал, что опираясь на помощь местного населения, небольшое воинское подразделение может успешно воевать в тылу противника и наносить ему серьезный физический и моральный урон.
По окончании Отечественной войны 1812 года Давыдов принял участие в зарубежных походах русской армии, командовал передовым отрядом в корпусе генерала Винценгероде. Его партизанская война закончилась, но полученный опыт был использован им и другими русскими офицерами на Европейском театре войны. Этот опыт позволил Давыдову успешно сражаться под Калишем, войти Дрезден, рассеять французских гусар и уничтожить батарею противника на подходе к Парижу, за что он получил чин генерал-майора. В сражении при Ла-Ротьере Денис Давыдов командовал гусарским Ахтырским полком и действовал с присущей ему храбростью.
Его опыт партизанских действий пригодился ему в сражениях против персов в русско-персидскую войну, а также при подавлении восстания в Польше.
В заключение, я хотел бы процитировать слова А.С. Пушкина о Денисе Давыдове: «Военные думают, что он отличный писатель, а писатели уверены, что он отличный генерал».
Генералы войны 1812 года.
.. : Денис ДавыдовГерой двенадцатого года
Непобедимый партизан
В горячих схватках в честь народа
Крутил он вихрем доломан
В.Рождественский
В рамках Года Российской истории в Батыревской районной детской библиотеке проводится цикл исторических чтений «Генералы войны 1812 года…». Очередное чтение посвящено генералу – лейтенанту Давыдову Денису Васильевичу.
В рамках чтения проведен обзор книг серии «История России» издательства «Белый город»: Лубченкова Ю.Н. «Русские полководцы», «Георгиевские кавалеры», «Война 1812 года», из серии «Жизнь замечательных людей» книга Серебрякова Г.
В. «Денис Давыдов». Особо заинтересовали юных читателей рассказы из книги Баркова А.С. «Питомец муз, питомец боя…»
Денис Давыдов родился 16 июня 1784 года, в Москве, в семье бригадира, служившего под командованием А.В.Суворова.
В народной памяти имя Дениса Давыдова неотделимо от Отечественной войны 1812 года как имя зачинателя и одного из руководителей армейского партизанского движения. Денис Давыдов своим русским чутьем глубоко постиг народный, национально-освободительный характер этой войны. “План партизанских действий” он представил Кутузову в августе 1812 года, накануне Бородинского сражения. Кутузов выделил в распоряжение полковника Давыдова 50 гусаров Ахтырского гусарского полка и 80 казаков и благословил партизанскую войну.
После войны служил в разных воинских частях. С 1823 г. – в отставке по болезни. Вернулся на службу в 1826 г,. воевал с персами на Кавказе, сражался с поляками и пожалован 2 декабря 1831 г. в генерал-лейтенанты. В 1832 г. вышел в отставку.
Умер 22.04.1839 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
Награды: ордена Св.Анны 1-й ст., Св.Владимира 2-й ст., Св.Георгия 4-го кл., один иностранный крест за Прейсиш — Эйлау; золотая сабля «За храбрость».
Поэтический талант Дениса Давыдова почитали все: от признанных литераторов, до простых книгочеев. Пушкин, Жуковский, Вяземский, Баратынский, Языков и многие другие посвящали отважному партизану свои стихи.
Денис Давыдов любил повторять, что он – «поэт не по рифмам и стопам, а по чувству» прежде всего – «по залету и отважности военных действий». Это было его стилем, его «почерком», который с блеском, с особой яркостью проявился в Отечественной войне, когда во главе крупных партизанских отрядов он совершал дерзкие рейды по тылам наполеоновской армии и одержал целый ряд блистательных побед. Во время службы в армии он продолжал заниматься литературным творчеством: писал стихи, мемуары, историко-публицистические статьи. Одаренный и самобытный поэт, оставил также интересные записки о 1812 годе.
Его перу принадлежат работы «Опыт теории партизанских действий», «Мороз ли истребил французскую армию в 1812 году?», «Дневник партизанских действий».
В поздних своих сочинениях он резко критиковал и осуждал аракчеевщину и ее наследие, негодную военную систему царизма, утвердившуюся при Николае I. Естественно, что эти сочинения сильно страдали от вмешательства цензуры или вовсе не попадали в печать.
Лучшие произведения Дениса Давыдов остались в памяти и на языке народа. Энергичная, призывная, заразительная музыка его таланта не постарела за два века. На его стихи сочиняют песни, его образ сохранен в творчестве современных авторов, о нем пишут книги, о нем ставят фильмы.
Его отряд во вражий стан
Влетал как смерч мгновенный
Гусар, поэт и партизан
И воин беспримерный.
Ему, герою той войны,
Дивились будто чуду.
России верные сыны
Дениса не забудут.
(Г.Готовцев.)
Новаторство и своеобразие поэзии Давыдова об Отечественной войне 1812 года
Новаторство и своеобразие поэзии Давыдова об Отечественной войне 1812 года
1 «Живые» свидетельства Отечественной войны 1812 года
1812 год явился не только главной страницей в российской истории, но и вехой принципиального значения в истории русской литературы и поэзии. Никогда ранее художественное слово не становилось столь мощным выразителем чувств, завладевшим обществом, как это произошло после вторжения Наполеона. В какое сравнение могут идти дежурные оды, которые писались в XVIII веке на взятие очередной крепости или потопление неприятельских кораблей, с волной страстей, гнева, обиды, воодушевления, которая вызвала к жизни поэзию тех исполненных драматизма и величия месяцев!
Исторический масштаб событий, произошедших в 1812 году, настолько грандиозен, их эхо так долго и гулко слышалось в последующие десятилетия, что сегодня даже сложно представить себе, какой относительно короткой в сравнении с длительностью последствий была Отечественная война, как стремительно сменяли друг друга картины этой исторической драмы.
Кого жизнь сделала свидетелем этих событий, хранили память о них до конца своих дней. Кто не видел их сам, тот рос в атмосфере, сотрясаемой их гулким эхом. «Рассказы о пожаре Москвы, о Бородинском сражении, о Березине, о взятии Парижа были моею колыбельной песнью, детскими сказками, моей Илиадой и Одиссеей», — писал Герцен.
Поэтическая летопись Отечественной войны потому так богата и выразительна, что каждый, кто писал стихи о 1812 годе, вложил в них лучшее, что было в нем как в художнике. Иные обратились к этой теме в одном-двух произведениях, но по этим произведениям восстанавливается самое существенное, что было в художественном миросозерцании их создателя, слышатся особенности голоса, которым он говорил в литературе. Вот он, мудрый, всегда близкий Крылов, непримиримый, бескомпромиссный, несгибаемый Глинка, страстный и в торжестве и в злости неуемный Востоков и провидец Державин.
Обновление темы Отечественной войны, новый ее поворот начинается с Пушкина.
В юношеских своих стихотворениях Пушкин еще во многом следует традиции, своим знаменитым предшественникам — в особенности Державину, чья тяжелая лира слышится и в «Воспоминаниях в Царском Селе», и в стихотворениях тех же лицейских лет: «На возвращение государя императора из Парижа в 1815 году» и «Наполеон на Эльбе».
В «галерее» Жуковского представлены так или иначе все наиболее известные герои двенадцатого года, причем каждый из них входит сюда непременно с какою-нибудь характерной, присущей только ему чертой, по которой он особенно запомнился современникам. Таковы портреты Кутузова, Багратиона, Раевского, Кульнева, Платова, Давыдова, Фигнера, Кутайсова, Воронцова. Представляя их в полном блеске их боевой славы, в ореоле подвига, с которым каждый из них вошел в историю, поэт видит в них не просто блестящий «сонм героев», отчужденных и замкнутых в своем величии, а прежде всего живых людей, своих современников, членов единого боевого братства, в котором слава «вождей победы» неотделима от славы каждого воина.
Это братство, эта семья живет единой жизнью, ведя общий счет и громким победам, и горьким утратам. Поэтому как глубоко свое, личное читатель переживает и тот восторг, с которым поэт описывает Кутузова перед полками, и то восхищение, которое звучит в стихах о «Вихорь-атамане» Платове, и ту глубокую печаль, с которой певец ведет рассказ о гибели Кутайсова, Кульнева и Багратиона.
М.Ю. Лермонтов в количественном отношении написал о 1812 годе немного, но место, которое принадлежит этим стихам и в его творчестве, и в литературе об Отечественной войне, переоценить невозможно. Если Державин был первым, кто ощутил роль, сыгранную в дни Отечественной войны русским народом, то Лермонтов сумел взглянуть на эти события глазами народа, глазами простого человека. Одного этого было достаточно, чтобы сделать эти стихи уникальным явлением для своего времени и особенно близкими нашему.
«Бородино» было написано в канун 25-летия Отечественной войны. За четверть века, отделяющую день великой битвы от лучшего из его поэтических воплощений, русская литература прошла большой, богатый поисками и обретениями путь.
И все это время не меркла память о подвиге, совершенном нашим народом в грозную пору 1812 года, не скудели творческие силы поэтов, вновь и вновь обращаемые на то, чтоб рассказать о нем современникам и потомкам.
Не случайно именно «Бородино» вошло в историю русской литературы как самое значительное стихотворение, связанное с темой 1812 года. Не случайно и то, что ни одно стихотворение, написанное в XIX веке, не звучало с такой силой и так актуально в годы Великой Отечественной войны, как «Бородино». Публицистика военных лет пестрела цитатами из этого произведения. Оно постоянно звучало по радио и в исполнении чтецов, и положенное на музыку. Фронтовая газета «Уничтожим врага!» вышла зимой 1941 года с аншлагом: «Ребята, не Москва ль за нами!» Со строками из «Бородина» обратился к 28 героям-панфиловцам политрук Клочков накануне легендарного боя у станции Дубосеково. 27 июля 1941 года, в день, когда страна узнала о подвиге капитана Гастелло, «Правда» писала: «Бородино» — величайшая ценность русской литературы.
Нет русского человека, любящего свою родину, который не знал бы этого стихотворения, который бы не был обязан Лермонтову своим патриотическим воспитанием».
Нам всем знакомо афористическое, точное определение, данное А.И. Герценом частному эпистолярному жанру: «Письма — больше, чем воспоминанья, на них запеклась кровь событий, это — само прошедшее, как оно было, задержанное и нетленное»1. Это же, только с еще большей причиной следует отнести и к дневникам. Поскольку содержание письма, которое всегда имеет определенного адресата-современника, «фильтруется» авторским к нему отношением. Уже давно замечено, что к различным людям пишутся иногда и письма, разные по идейно-психологической составляющей и по мере умолчаний. Однако в дневнике, который ведется, в первую очередь, для «себя самого», автор стремится выразить строй собственных мыслей и чувств, то, что известно ему об окружающем, гораздо откровеннее и полнее.
Так как же согласуется мемуарная традиция 1812 г.
с вышесказанным?
Для начала уточним, что у самого стержневого для нас понятия — «1812 год» — имеется не только календарное, но исторически более широкое значение: «как обозначение завершающего тура войн России с наполеоновской Францией, где, при всей непохожести социально-политических целей каждой из них, имелось и нечто общее»2. Еще участники их явно осознавали нерасторжимое взаимоотношение Отечественной войны с заграничными походами и оценивали последние последовательным продолжением предшествующей кампании. Армейский партизан К.А. Бискупский писал, что «Отечественная война завершилась походом 13, 14 и 15 годов», и поэтому они соединяли эти походы с ней в единую нераздельную «эпоху 1812—1815 годов» либо просто «эпоху 1812 года».
Эта эпоха, возможно, как никакая иная для новой истории России, после себя оставила много различного рода памятных записок — их мощный поток, ход которого совершался, со своими взлетами и падениями, беспрерывно в течение целого века, — первые из них появились еще осенью 1812 г.
, последние — в 1911 г. Общее количество мемуарных памятников, ныне приведенных в известность, о той эпохе включает в себя около 500 названий, при том, что в дореволюционное время не было ни одного года, когда бы воспоминания и дневники, так или иначе ей посвященные не печатались.
«Если б я имела миллионы, отдала бы их теперь все за позволение уснуть. Я в совершенном изнеможении. Все мои чувства жаждут успокоения… Мне вздумалось взглянуть на себя в светлую полосу своей сабли: лицо у меня бледно, как полотно, и глаза потухли! С другими нет такой сильной перемены, и, верно, оттого, что они умеют спать на лошадях; я не могу»3.
Мемуарная традиция 1812 г., в создание которой вносило свой весомый вклад сразу несколько поколений общества России, представлявших практически все его социальные «срезы», получила действительно всесословный, хоть идеологически далеко не однозначный нрав и в духовной жизни страны исполняла довольно значимую роль.
«С какой грустью оставляют они дома, в которых родились, выросли и были счастливы! Бедные жители злополучных стран!
В одном прекрасном доме, близ дороги, написаны на стене женскою рукою простые, но для всякого трогательные слова:
Прости, моя милая Родина!
Друг мой! Настают времена, когда и богатые, оставляя великолепные чертоги, равняются с бедными и умножают толпы бегущих… Война народная час от часу является в новом блеске. Кажется, что сгорающие села возжигают огонь мщения в жителях. Тысячи поселян, укрываясь в леса и превратив серп и косу в оборонительные оружия, без искусства, одним мужеством отражают злодеев. Даже женщины сражаются!.. Сегодня крестьяне Гжатского уезда, деревень князя Голицына, вытесненные из одних засек, переходили в другие, соседние леса через то селение, где была главная квартира. Тут перевязывали многих раненых. Один 14-летний мальчик, имевший насквозь простреленную ногу, шел пешком и не жаловался.
Перевязку вытерпел он с большим мужеством. Две молодые крестьянские девки ранены были в руки. Одна бросилась на помощь к деду своему, другая убила древесным суком француза, поранившего ее мать. Многие имели простреленные шапки, полы и лапти. Вот почтенные поселяне войны! Они горько жаловались, что бывший управитель-поляк отобрал у них всякое оружие при приближении французов. Долго ли русские будут поручать детей своих французам, а крестьян – полякам и прочим пришельцам?..4
Денис Давыдов однажды заметил, что «резец беспристрастного историка не изолирует» имен ряда славных участников Отечественной войны от «грандиозных воспоминаний 1812 года», считая их вместе с тем и «грандиозными воспоминаниями XIX столетия» в целом. Под «воспоминаниями» он подразумевал не только глубь и жизнестойкость впечатлений от этой эпохи в памяти современников, однако и сами их записи о 1812 г. и то особенное место, которое они занимали среди всех прочих мемуарных произведений послевоенных годов.
«Господствующая мысль партизанов той эпохи долженствовала состоять в том, чтобы теснить, беспокоить, томить, вырывать, что по силам, и, так сказать, жечь малым огнем неприятеля без угомона и неотступно. Все в прах для сей мысли – и пленных, и коров!.. Я сберег первых, накормил некоторые корпуса последними, – и виноват постыдно и непростительно»5.
«Французская армия, расположенная на границе, была гораздо сильнее нашей. Войска их были старые и привыкшие к победам. Конницы множество, и хорошей, артиллерии также много»6.
И подлинно, как теперь определено, до 50-х гг. XIX столетия русская мемуарная литература формировалась в большой мере благодаря мемуаристике 1812 г. — уже хотя бы потому, что любые вторые выходившие в то время мемуары, так или иначе, относились к той эпохе. В то же время формируется и ряд воспоминаний о 1812 г., примечательных по своим историческим и литературным критериям, которые по праву считались мемуарной классикой эпохи XIX века.
«Корпус генерал-лейтенанта Раевского атаковал при селении Дашковке часть войск маршала Даву, овладевшего Могилевым. В начале сражения силы неприятеля слабые, в продолжение умножились значительно; напротив, войска Раевского ослабевали, но в нем та же была неустрашимость и твердость, и он, шедши в голове колонны, ударил на неприятеля. Самый упорный бой происходил на левом крыле, где не мог неприятель остановить 26-ю пехотную дивизию, которую генерал-майор Паскевич с неимоверною решительностию, неустрашимо, при всем удобстве местности, провел чрез частый лес и угрожал уже конечности неприятельского фланга, но должен был уступить несоразмерным силам. Действие генерала Раевского, заслоняя совершенно движение армии, представляло князю Багратиону удобство, которым не помыслил он легко воспользоваться и, сделав беспрепятственно ускоренный переход, выиграть расстояние для избежания преследования»7.
Если говорить о «грандиозных воспоминаниях 1812 года», то не нужно забывать еще об одном важном моменте, который ускользает часто от нашего внимания.
Речь идет о том, как они сравнивались с изображением 1812 г. в художественной литературе первой половины XIX столетия. Более совершенно и глубоко он сказался на достигших в эту пору значительной эстетической зрелости жанров поэзии. Тогда в России не существовало ни одного мало-мальски заметного поэта, не откликнувшегося на данную национально-героическую тему, — от патриарха русской поэзии Г.Р. Державина с его торжественно-монументальными, классицистическими одами и гимнами 1812—1813 гг. до прочувствованной историко-публицистической поэзии Ф.И. Тютчева 1850-х гг., и, конечно же, нельзя забыть упомянуть о таких вершинных поэтических творениях, как «Полководец» А. С. Пушкина и «Бородино» М. Ю. Лермонтова. Но несколько иначе дело обстояло с повествовательно-прозаическими жанрами.
Ввиду сравнительной неразвитости в первой половине XIX столетия исторической прозы реализма тематика 1812 г. в русской повести и романе не приобрела сколько-нибудь достойного описания. Она была несколько монополизирована массовой исторической беллетристикой, которая была выдержана в возвышенно-романтических, сентиментально-мелодраматичных, ходульно-авантюрных шаблонах отживавших направлений литературы и слабо восприимчивой для подлинной реальности прошлого.
К тому же, отдельные произведения, такие, например, как пресловутые романы Ф. В. Булгарина и Р. М. Зотова, весьма посредственны в чисто литературном плане, ориентированы на невзыскательные вкусы среды мещанско-обывательской8. Они пронизаны расхожими постулатами официальной идеологии и казенно-патриотической риторикой.
Мемуарная литература об Отечественной войне и заграничных походах, крайне обильная и яростно развивавшаяся, явно обгоняла в настоящих обстоятельствах прозу. В общем-то, до появления в конце 1860-х годов великого романа Л. Н. Толстого она оставалась (если не считать незаконченного наброска А. С. Пушкина «Рославлев», который явился полемическим отзывом на одноименный роман М. Н. Загоскина) чуть ли не главнейшим средством исторически-достоверного постижения эпохи 1812 г. — даже относительно профессиональной историографии, которая, при всей роскоши накопленного ею фактического материала, несла на себе неистребимый отпечаток официозной направленности.
Поэтому мемуаристика, с ее максимальной конкретностью и непринужденностью в запечатлении истинной картины войны, поведения и внутреннего мира человека на войне, прокладывала путь к воспитанию реалистических способов ее историко-художественного изучения, подготавливая в знакомой мере появление и самой толстовской эпопеи.
Между прочим, неслучайно изданные уже в наше время антологии русской литературы об Отечественной войне в прозаической их части состоят, в первую очередь, из мемуарно-документальных, а вовсе не беллетристических произведений. Это еще одно подтверждение того, насколько прочно мемуаристика 1812 г. воздержалась в культурно-историческом сознании народа.
Примечательно то, что в данном широком и чрезмерно насыщенном мемуарном потоке совершенно преобладают записки, мемуары в буквальном смысле слова, самый ранний его слой хронологически занимает довольно скромное место: из общего числа 500 произведений дневников, написанных в чаще событий, — только двадцать два названия.
При этом, двенадцать из них — это дневники гражданских лиц самых различных общественных категорий. И только десять дневников принадлежало руке военных.
2. Новаторство в военной поэзии
Обратившись к теме Отечественной войны 1812 года в русской литературе первой половины XIX столетия мы исследовали труды многих критиков, которые помогли нам установить круг проблем и тем, поднятый в поэтических произведениях авторов этой эпохи.
Необходимо отметить, что поэтическое дарование тех поэтов, которые явились непосредственными участниками знаменательных событий 1812г., было редкостным и уникальным. Почему нас, современников нового двадцать первого столетия, интересуют происшествия и подробности войны двухсотлетней давности? Вероятно, потому, что их устремления и идеалы были благородными, чувства неподдельными, а сердца пылкими.
Однако нас привлекают не только человеческие качества, когда мы берем в руки стихотворные томики Д.
Давыдова, Ф. Глинки, вечно живыми баснями И.А.Крылова, А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова. В них мы можем увидеть разнообразие средств художественной выразительности, попытаться самостоятельно сделать анализ лирических произведений, чтобы понять творчество поэтов, писателей, публицистов в духе современности.
В истории русской литературы, наверное, не было ни одного поколения писателей, которое не выразило бы интерес к эпохе Отечественной войны 1812 г., самого оживленного творческого интереса и не внесло бы в разработку данной темы своего вклада9. И это естественно, так как каждое поколение в своем стремлении понять своё место в историческом процессе, по необходимости сравнивает себя с прошлым, с тем социально-историческим и нравственно-духовным опытом, который отстоялся в этом прошлом и выделяет в нём какие-то новейшие, в особой степени важные для себя грани. Так, бесспорно, будет и дальше, и с данной точки зрения, вероятно, все литературные поколения вполне между собою равноправны.
Все, кроме, пожалуй, одного — кроме того, самого первого, для которого Отечественная война 1812 года стала не преданием, не историей, а героической современностью, неистовым и грозным днём сегодняшним. Писатели и поэты того поколения имеют не только ту привилегию, определённую самой историей, что им выпало доля запечатлеть величайшие события, свидетелями и участниками которых они были, но и ту, что для всех следующих поколений сами они стали «людьми двенадцатого года»10, то есть олицетворили в себе осмысление своей эпохи во всей его неповторимой оригинальности и противоречивости, во всём многоразличии творческих его проявлений.
Потому какими бы обусловленными, далёкими от истинной исторической действительности ни виделись нам картины, которые были запечатлены в поэзии Востокова или Воейкова, Державина или Жуковского, Милонова или Ф.Глинки, Пушкина или Давыдова, эта поэзия будет для нас таким же живым «документом столетия, таким же незаменимым источником знаний, как и непосредственно-документальные свидетельства Давыдова и Орлова, того же Ф.
Глинки и Дуровой, Лажечникова и Батюшкова. У этой литературы особое место. И – особое значение.
3 Ожившие образы в лирике Д. Давыдова
Жизни баловень счастливый,
Два венка ты заслужил;
Знать, Суворов справедливо
Грудь тебе перекрестил!
Н. Языков
Выдающаяся смелость, военные дарования, талант своеобразного поэта сделали Дениса Давыдова одним из известнейших и любимейших героев войны 1812 года. Он – организатор первого армейского партизанского отряда, сформированного на кануне Бородинского сражения и состоявшего из 50 гусар и 80 казаков. Боевые деяния этого отряда сделали имя Давыдова славным не только в пределах России, популярность его подвигов вышла далеко за пределы нашей Родины. Удалой гусар, офицер, Давыдов в сражении не ведал страха. Жестокий к врагам, среди товарищей он был добрым, веселым. Денис Давыдов о своей роли в войне верно написал: «Я врубил имя свое в 1812 год».
Давыдов являлся одним из руководителей и организаторов партизанского движения во время Отечественной войны 1812 года. Кроме того, он заслужил признание также и как военный писатель и мемуарист.
Патриотическая тематика битвы за Родину остро подчеркнута в гусарских стихотворениях Давыдова, и с помощью этого они вышли далеко за пределы узкой интимной поэзии на тему «гусарского веселья»:
Но коль враг ожесточенный
Нам дерзнет противостать,
Первый долг мой, долг священный —
Вновь за родину восстать…
В стихотворных строках Давыдова перед нами будто бы воспроизводятся картины той «войны кровавой», которую мужественно завершил русский народ, оживают образы солдат, на чью долю выпало участие в Отечественной войне, кому было суждено пасть в кровавой битве за Родину-мать, защищая родные земли, матерей, жен и детей.
В ужасах войны кровавой
Я опасности искал,
Я горел бессмертной славой,
Разрушением дышал;
И в безумстве упоенный
Чадом славы бранных дел,
Посреди грозы военной
Счастие найти хотел!
В своих стихах поэт выражает массовое отношение к войне – отсутствие страха перед сражениями, желание наказать врага, проявить свои собственные отвагу и доблесть, предприимчивость, прямодушие, чувство товарищеской солидарности.
Солдаты в стихотворениях Давыдова об Отечественной войне – воплощение мужественности, смелости и чрезмерной отваги, твердо стоящие на ногах и спешащие в бой, не боящиеся пасть на поле битвы. «Гусарщина» под пером Давыдова превратилась в оригинальное явление русской поэзии с особым колоритом и особым звучанием. Главное для поэта – не батальные сцены, не сама война, а именно воин, человек, руками которого и творится история, с его любовью к отечеству, отвагой и удалью:
Мы оба в дальний путь летим, товарищ мой,
Туда, где бой кипит, где русский штык бушует.
… За тебя на черта рад,
Наша матушка Россия!
Давыдов, создав особый поэтический жанр «гусарской лирики», своеобразный лирический дневника русского офицера-патриота, свободомыслящего воина и поэта, любящего веселый разгул и гусарскую храбрость («Гусарский пир», «Бородинское поле» и др.
).
Умолкшие холмы, дол некогда кровавый,
Отдайте мне ваш день, день вековечной славы,
И шум оружия, и сечи, и борьбу!
Мой меч из рук моих упал. Мою судьбу
Попрали сильные. Счастливцы горделивы
Невольным пахарем влекут меня на нивы…
Его стихотворения – олицетворение тех страшных событий, которые как пожар, также стремительно захватили всю Россию, каждый дом, из которого были взяты солдаты, многие из которых так и не вернулись, сложа голову за бравое дело, облив кровью холмы родной стороны.
Почто вы спяща льва будили,
Чтобы узнал свои он силы?
Давыдов верит в силу народа, способного защитить свой дом от жестокого и бессмысленного натиска варваров. В своих стихах он воплощает народный дух, который единым фронтом встает на стражу Родины, на защиту каждого ее жителя, не боится быть убитым, но боится прослыть трусом. Поистине, в строках его стихотворений олицетворяется истинный характер русского человека – сильного, могучего, способного объединить общие интересы и силы в критический для народа момент.
4 Могучий стих …
Пусть загремят войны перуны,
Я в этой песне виртуоз!
Д. Давыдов
Ранние стихотворения Давыдова стали совершенно свежим явлением для русской литературе, решительно выделившимся от обыкновенной батальной поэзии, которая на русской почве имела к тому времени уже столетнюю традицию. К началу XIX столетия достоянием эпигонов классицизма стали жанры военной оды и героической эпопеи. Карамзинисты, являвшиеся представителями новой поэтической школы, как правило, в своем творчестве не задевали батальных тем. Уже в начале эпохи только Денис Давыдов продолжил направление русской военной поэзии, однако продолжил ее уже в новейшем течении, радикально изменив ее жанровые и стилевые традиции, закрепленные в практике писцов оды XVIII столетия.
Из поэтов 1800-х годов собственно Давыдов дальше всех отдалился от стиля парадно-декламационного и его закостенелых. Батальный материал как таковой Давыдовым привлекался очень сжато и только в бегло выписанных тонкостях, необходимых ему для изображения фона, где разворачивалась тема бытовая либо лирическая.
В русской литературе наличествовала традиция военно-патриотической, батальной поэзии, которая была представлена одами Ломоносова и Державина. Но к началу XIX столетия жанр классицистической оды довольно устарел, перестав отвечать последним литературным вкусам. В то время уже была военная, гвардейская лирика, однако это была дилетантская поэзия, которая не ставила перед собой основательных задач эстетического характера, которая отличалась тяготением к стилизации.
Анакреонтическая лирика XVIII столетия, частные элегии и письма поэтов начала XIX столетия обладали камерным, «домашним» характером, были далеки от тематики политической и военно-патриотической.
В «гусарщине» Давыдов удачно соединил анакреонтику и героику, интимность и патриотический пафос. Подобный неофициальный заворот героики, тёплый, душевный патриотизм чрезмерно созвучны знатной эпохе 1812 года с её национальным душевным взлетом.
В поэзии Давыдова почти нет описаний сражений, битв или дерзких набегов партизан. Важнейшее в них — тема не самой война, а духовный мир, переживания и чувства боевого человека. Б.М. Эйхенбаум о поэзии Давыдова сказал, что он «войну не поэтизировал, а эротизировал, олицетворяя её в конкретной личности героя и представляя как максимальный разгул ощущений».
Новаторство Дениса Давыдова – это результат отображения в его лирике патриотического подъема, который был вызван Отечественной войной 1812 года. В этом, в первую очередь, и состоял секрет созидательной самобытности Давыдова, уникальности его языка и поэтических красок. Его поэзия была не просто военной, она была собственно «гусарской» поэзией. Давыдов на русской литературной почве предстал как первый поэт, решившийся писать не о самой войне, а о боевом быте, о поведении и духовном мире русского военнослужащего, обнаружившего в 1812 году перед всем миром свои доблесть, выносливость, смелость.
Сила художественного слова и своеобразия давыдовской лирики состоит в том, что она образно рисует внутренний облик русского офицера — участника величайших событий, открывает его внутренний мир, единый и понятный. Лирический герой Давыдова, в типе которого скрупулезно оттенены характерные черты русского национального нрава, — это боевой человек столетия наполеоновских войн, который рассказывает о себе, о своих горячих чувствах и геройских поступках на свойственном ему одному языке, весьма естественном и далеком от поэтических условностей.
В эти чувствительные времена лирика с радостью воспела «простой быт», продекламировала отречение от почестей и роскоши, противопоставляла дворцам «шалаш простой». Давыдов выработал иной поворот: он изобразил данный элементарный быт в красочной картинке – и это заслужило черты необычной привлекательности. Вместо диванов «куль овса», вместо зеркала «ясная сабля», а ташка (гусарская сумка с фирменным вензелем) вместо картин.
Это был новейший способ словесного постижения реальности и понимания геройского «высокого» основания.
.. .Стукнем чашу с чашей дружно!
Нынче пить ещё досужно;
Завтра трубы затрубят,
Завтра громы загремят.
Выпьем же и поклянемся,
Что проклятью предаемся,
Если мы когда-нибудь
Шаг уступим, побледнеем,
Пожалеем нашу грудь
И в несчастье оробеем;
В стихотворениях «поэта-воина» практически нет ни единого описания битвы. Он зачастую ограничивается упоминанием каких-то «опорных» тонкостей боевого быта («Сабля, водка, конь гусарский…») и с большей охотой воспевает «биваки», а не «сечу»…
В подобном духе созданы «Песня», «Послание Бурцову», «Гусарский пир», «Песня старого гусара». Немаловажно заметить, что собственно в этих своих работах Давыдов показал себя как новатор русской литературы, первым употребляв в рассчитанном на пространный круг читателей творении профессионализмы (к примеру, в описании быта гусар употребляются гусарские наименования предметов одежды, личной гигиены, наименования оружия).
Такое новаторство Давыдова прямо повлияло на пушкинское творчество, продолжившего эту традицию.
Все характерные черты самобытного обыкновения Давыдова были определены глубоко свойственным ему суждением о поэтическом творчестве, как о стихийном и страстном состоянии «энтузиазма», «душевного восторга» и «воспламененного воображения». «Нет поэзии в безмятежной и блаженной жизни! — утверждал Давыдов. — Надо, чтобы что-нибудь ворочало душу и жгло воображение». Для достижения поставленной цели Давыдов использовал надлежащие средства поэтического выражения.
Стихотворная техника Давыдова поистине заслуживает особого внимания. Так, А. Бестужев-Марлинский с одобрением замечал, что «слог партизана-поэта быстр, картинен, внезапен». Вяземский сопоставлял «пылкий стих» Давыдова с пробкой, «рвущейся в потолок», и с «хладным кипятком» шампанского, брызжущим из бутылки. Языков охарактеризовал Давыдовский стих следующими словами:
.
.. стих могучий,
Достопамятно-живой,
Упоительный, кипучий,
И воинственно-летучий,
И разгульно-удалой.
(«Давыдову»).
Все данные оценки, не взирая на их немного условный характер, верно подчеркивают особенную темпераментность и экспрессивность творческой манеры Давыдова: динамику стиха, дерзкое обращение со словом, такое же смелое соединение образов, афористичность и каламбурность.
Давыдовым использовались и гиперболы, к примеру, с обязательной «водкой», так «ухарски» употребляемой на небольших пирушках офицерами: «Ставь бутылки перед нами…». Усы – с самых ранних стихотворений поэта – стали оригинальным символом гусара – «честью гусара»: «С закрученными усами…», «И с проседью усов…». Ещё в большей мере пестрят самыми настоящими «усами» поэтические послания к Давыдову: «усатый запевала», «и закрутив с досады ус», «усатый воин».
При помощи этого образа представление «гусар» стало нарицательным и несколько расширительным: в обиход вошли такие слова, как «гусарить» («молодцевать из похвальбы, щеголять молодечеством») и «гусаристый»… Козьме Пруткову принадлежит шуточный, но довольно глубокий афоризм: «Если хочешь быть красивым, поступи в гусары».
Поэзия Давыдова по интонации скорая, темпераментная, непринуждённая по речи, огрублённая нарочито гусарским арго, — своеобразная реакция на гладкопись салонной поэзии сентиментализма. «Солдатский» лексикон изготовляет в подобного рода стихотворениях ощущение условности, благодаря тому, что повседневные слова, реалии взяты не серьезно, а стилизованы под песню «солдатскую»: «Между славными местами устремимся дружно в бой!». До Давыдова в «распашной» поэзии отсутствовало геройское начало. У него гусарские пиры не обладали самодовлеющим интересом, они постоянно поднимались над уровнем «шалостей» бытовых, отсутствовали изображения сражений: «Выпьем же и поклянёмся, что проклятью предаёмся…» («Бурцову»).
Б.М. Эйхенбаум, анализируя давыдовскую «гусарщину» с точки зрения развития жанра батального, указывал на появление «личностной позы», определенной фигуры «поэта-воина» в поэзии Давыдова. К этому следует прибавить, что свежесть давыдовских стихотворений состояла в новой мотивировочный героики. В его поэзии в первый раз упор делается на частный склад характера, на то, что следует наречь натурой. Для Давыдова основное – не потрясти эффектом «военных» слов, а промелькнуть «натурой» гусара, который умеет пить мертвецки и умирать жизнерадостно, удалого забияки и в то же время героя.
После поэзии Дениса Давыдова «отчаянность» характера воспринималась как что-то неотделимость от военной героики. Вот по какой причине и сам Давыдов, и его друзья, и поклонники настойчиво стремились к отождествлению давыдовского гусара с самим поэтом. Давыдов даже немного стилизовал свою жизнь под свои песни, разнообразно культивировал мнение о себе как о «коренном гусаре» («Песня старого гусара»).
Грибоедов, с восторгом отзываясь об уме Давыдова, упоминает и об его натуре «гусарской»: «Нет здесь, нет эдакой буйной и умной головы, я это всем твержу; все они, сонливые меланхолики, не стоят выкурки из его трубки».
Поэт создавал свои первые гусарские стихи задолго до того, как в России возникли споры о романтизме. В то время, когда в первой половине 1820-х годов «парнасский атеизм», как именовал его Пушкин, стал предметом жарких споров, Давыдов, в отличие от Пушкина, Вяземского, Кюхельбекера, Рылеева и многих других, не показал интереса к теоретической стороне данного вопроса. Почти вся его поэзия формировалась в русле романтизма. Он имеет право почитаться одним из творцов русского романтизма. В некоем роде экзотичность гусара давыдовского отвечала вкусам романтизма, аналогично экзотике Кавказа и Востока.
Изумительно у Давыдова то, что, пожалуй, самыми «экзотическими» в его поэзии обнаруживаются обыкновенные и простые вещи. Этим Давыдов обнаружил доступ реалиям жизни в лирику.
Много эпигонов заразились давыдовской манерой, перепевая трубочные затяжки, усы и кивера, фланкировку и пунш. У Давыдова слова не повинуются друг другу: в контексте не совершается взаимодействие лексических тонов. Давыдов – яростный противник монотонности, по-разному присущей Батюшкову и Жуковскому.
У Давыдова красочность одних слов не выражает влияния на другие; у него наличествует принципиальное различие между словами различных стилей. Он стремится даже к тому, чтобы заметны стали контрасты:
Ради Бога и… арака
Посети домишко мой!
В данном послании к Бурцову Давыдов при помощи трех точек делит «бога» и «арак» (водку). В следующем послании парадокс давыдовских словосочетаний уже выглядывает как беспрекословная закономерность его стиля:
В благодетельном араке
Зрю спасителя людей.
Геройские маршевые интонации сменяются шутливыми или эпикурейскими.
Неравномерность стиля остро подчёркивается:
Пусть мой ус, краса природы,
Чернобурый, в завитках,
Иссечётся в юны годы
И исчезнет, яко прах!
(«Бурцову. В дымном поле, на биваке…»)
Давыдов зачастую использует в поэзии разностопный стих, намного чаще, чем Батюшков, Жуковский и Пушкин. Поэтический синтаксис стихотворца, его интонации также выделяются многообразием переходов, переключений из одного тона в другой. Уравнивание слов не характерно методу Давыдова и в наилучших его творениях используется в особенных целях. Такой принцип чужд Давыдову, как чужды ему поэтизация и гармоничность. Он ценит лексическую окраску «простонародных» слов. Давыдовская позиция была близка позиции Крылова.
Одна из важнейших особенностей поэзии Дениса Давыдова заключается в том, что его стихи созданы по принципу «устной» речи. Устная интонация и лексика обусловливают специфику Давыдова и различие его с Батюшковым и Жуковским.
Принцип устной речи в первый раз был применён Давыдовым в «гусарских» стихах, изначально и не притязавших занять место в литературе.
Самого по себе присутствия разговорной – «гусарской» или «простонародной» — лексики ещё мало для обновления содержания поэзии. Новейшее содержание, концепция реальности реализовывается в лирике обязательно и как новое устройство, новое соотношение значимых форм. При этом роль довольно значительна интонации и поэтического синтаксиса.
Лирика Давыдова повлияла на многих поэтов первой трети XIX столетия: А.С. Пушкина, П.А. Вяземского, Н.М. Языкова. По подтверждению Юзефовича, Пушкин заявлял, что Денис Давыдов «дал ему почувствовать ещё в лицее возможность быть оригинальным». В свою очередь лирика Пушкина оказала значительное влияние на формирование творчества Давыдова, которого правильно относят к поэтам пушкинской плеяды.
Необходимо отметить, что важнейшим достоинством лирики Давыдова является то, что в своих «гусарских» стихах он воспел могучий народный дух, ратный подвиг русских солдат, благодаря могуществу и силе которого были сломлены французы, нагло ворвавшиеся в Россию, чтобы завоевать ее территорию.
Но преломить русского человека крайне сложно!
Справедливо о поэте написал В.Г. Белинский: «Денис Давыдов примечателен как поэт, и как военный писатель, и вообще как литератор, и как воин – не только по примерной храбрости и какому-то рыцарскому одушевлению, но по таланту военачальника».
В стихотворении Д.Давыдова «Песня» поэт-герой отразил целую панораму жизни гусара. Что же здесь главное для лирического героя? Конечно же, это стремление самоотверженно биться за Родину, служить матушке России, очертя голову.
Таким образом, военная поэзия Давыдова – это своеобразный дневник русского солдата 1812 года на войне, где отражены его тяжкие будни в суровых условиях, в ситуации постоянного риска жизнью и возможностью погибнуть достойно, защищая Родину. Денис Давыдов навсегда запечатлел подвиг русского народа в Отечественной войне, не сломленного натиском французов, не испугавшегося и взглянувшего смерти прямо в глаза.
В заключение проведенного нами исследования, необходимо сделать следующие выводы.
Денис Давыдов – первый русский поэт, воспевший ратный подвиг русского народа во время Отечественной войны 1812 года. И это не случайно.
Являясь участником сражений с наполеоновской армией, он не понаслышке знал, он видел все подробности жизни русской армии во время войны. Он собственноручно раздавал оружие обычным крестьянам, не знавшим ни военной тактики, не участвовавшим в военной подготовке, как офицеры, но страстно желавшим прогнать напавшего врага с земли русской, защитить своих жен и детей от натиска французов, не дать пасть великой державе. Давыдов в строках своих стихов прямо заявляет о своем восторге и преклонении перед могучим духом русского народа, который нельзя сломать никакими бурями.
Овеянные дыханием незапамятного 1812 года, поэзия и проза Дениса Давыдова сыграли заметную роль в деле нравственно-патриотического воспитания нашего народа.
Особенно отчетливо сказалось это накануне и во время Великой Отечественной войны с фашистскими захватчиками.
В 1940 году, когда советские люди уже жили предчувствием смертельной схватки с фашизмом, были переизданы «Военные записки» Давыдова. Этой увлекательной, горячей книгой зачитывались тогда и стар и млад.
С громадной силой прозвучали в сгустившейся атмосфере вещие слова славного партизана первой Отечественной войны: «Еще Россия не подымалась во весь исполинский рост свой, и горе ее неприятелям, если она когда-нибудь подымется!»
Лучшие произведения Дениса Давыдова остались в памяти и на языке народа, В том, что он написал, звучит звонкая, полногласная, на редкость энергичная, призывная и заразительная музыка великолепного таланта, который и сам нисколько не постарел более чем на полтора века, и помогает нам, людям совсем иной эпохи, «молодеть душой».
Результатом нашего исследования является лаконичный анализ изображения ратного подвига русского народа в Отечественной войне 1812 года. Данную работу можно использовать преподавателям литературы на уроках русской словесности при изучении творчества Дениса Давыдова, а также преподавателями истории при изучении Отечественной войны 1812 года.
Список использованной литературы
Аношкина В.Н., Петрова С.М. История русской литературы. – М.: Просвещение, 1989.
Архипов В. Поэзия подвига. М.: Правда, 1969.
Балязин В. Расцвет Российской империи. – М.: ОЛМА Медиа Групп, 2009.
Барков А. Питомец муз, питомец боя…- М., 1985.
Емельянова Л., Орнатская Т. России верные сыны. – Л.: Художественная литература, 1988.
История русской литературы XIX века (первая половина). Учебник для студентов пед. ин-тов. – М., «Просвещение», 1973.
Кошелёв В.А. О жизни и творчестве Дениса Давыдова //Литература в школе. – 1996. – № 3 – с. 21-34.
Кузьмин А.И. Героическая тема в русской литературе. – М.: Просвещение, 1974.
Михалков С.
Литература. Время. Жизнь. – М.:: Детская литература,1978.Ревякин А.И. История русской литературы XIX века. Первая половина. Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов. – М., «Просвещение», 1997.
Рождественский В.А. В созвездии Пушкина: книга о русских поэтах. – М.: Современник, 1972.
Семенко И.М. Поэты пушкинской поры. – М., «Художественная литература», 1970
Стихотворения. – Л.: 1984
Литература. Время. Жизнь. – М.:: Детская литература,1978.Электронные ресурсы
http://feb-web.ru/feb/irl/il0/il6/il6-3742.htm
rupoem.ru
http://www.slideshare.net/Pedsovetsu/ss-4672884
http://ru.wikipedia.org/wiki/
http://www.e-reading.me/bookreader.php
lib.rus.ec
forum.vgd.ru›Генеалогия знаменитостей›6463
Приложение
1814
Ах, где есть любовь прямая,
Там стихи не говорят!
Кто любовь в цветущий век Лишь на стопы размеряет,
Тот – прежалкий человек!
Но можно ль забавляться
Несчастьем ближнего?
Отвага, говорят, ничто без головы.
Чем чахнуть от любви унылой,
Ах, что здоровей может быть,
Как подписать отставку милой
Или отставку получить!
Я вас люблю так, как любить вас должно;
Наперекор судьбе и сплетен городских,
Наперекор, быть может, вас самих.
Я мог бы вас любить глухим, лишенным зренья.
Я вас люблю затем, что это – вы!
ТОВАРИЩУ 1812 ГОДА, НА ПУТИ В АРМИЮ
Мы оба в дальний путь летим, товарищ мой,
Туда, где бой кипит, где русский штык бушует,
Но о тебе любовь горюет…
Счастливец! о тебе — я видел сам — тоской
Заныли… влажный взор стремился за тобой;
А обо мне хотя б вздохнули,
Хотя б в окошечко взглянули,
Как я на тройке проскакал
И, позабыв покой и негу,
В курьерску завалясь телегу,
Гусарские усы слезами обливал.
1826
БОРОДИНСКОЕ ПОЛЕ
Элегия
Умолкшие холмы, дол некогда кровавый,
Отдайте мне ваш день, день вековечной славы,
И шум оружия, и сечи, и борьбу!
Мой меч из рук моих упал.
Мою судьбу
Попрали сильные. Счастливцы горделивы
Невольным пахарем влекут меня на нивы…
О, ринь меня на бой, ты, опытный в боях,
Ты, голосом своим рождающий в полках
Погибели врагов предчувственные клики,
Вождь Гомерический, Багратион великий?
Простри мне длань свою, Раевский, мой герой?
Ермолов! я лечу — веди меня, я твой:
О, обреченный быть побед любимым сыном,
Покрой меня, покрой твоих перунов дымом!
Но где вы?.. Слушаю… Нет отзыва! С полей
Умчался брани дым, не слышен стук мечей,
И я, питомец ваш, склонясь главой у плуга,
Завидую костям соратника иль друга.
1829
Я вас люблю так, как любить вас должно:
Наперекор судьбы и сплетней городских,
Наперекор, быть может, вас самих,
Томящих жизнь мою жестоко и безбожно.
Я вас люблю без страха, опасенья
Ни неба, ни земли, ни Пензы, ни Москвы,
Я мог бы вас любить глухим, лишенным зренья.
..
Я вас люблю затем, что это — вы!
Д.В.Давыдов
Бурцову
В дымно поле, на биваке
У пылающих огней,
В благодетельном араке
Зрю спасителя людей.
Собирайся в круговую,
Православный весь причет!
Подавай лохань златую,
Где веселие живет!
Наливай обширны чаши
В шуме радостных речей,
Как писали предки наши
Среди копий и мечей.
Бурцов! Ты — гусар гусаров!
Ты — на ухарском коне
Жесточайший из угаров
И наездник на войне,
Стукнем чашу с чашей дружно!
Нынче пить еще досужно;
Завтра трубы затрубят,
Завтра громы загремят.
Выпьем же и поклянемся,
что проклятью предаемся,
если мы когда-нибудь
Шаг уступим, побледнеем,
Пожалеем нашу грудь
И в несчастье оробеем;
Если мы когда дадим
Левый бок на фланкировке,
Или лошадь осадим,
Или маленькой плутовке
Даром сердце подарим!
Пусть не сабельным ударом
Присечется жизнь моя!
Пусть я буду генералом,
Каких многих видел я!
Пусть среди кровавых боев
Буду бледен, боязлив,
А в собрании героев
Остр, отважен, говорлив!
Пусть мой ус, краса природы,
Черно-бурый в завитках,
Иссечется в юны годы
И исчезнет яко прах!
Пусть фортуна для досады,
К умножению всех бед,
Даст мне чин за ретирады
И Георья за совет!
Пусть.
.. Но чу! — гулять не время!
К коням, брат, и ногу в стремя,
Саблю вон — и в сечу! Вот,
Пир иной нам бог дает,
Пир задорней, удалее,
И шумней, и веселее…
Ну-тка, кивер набекрень,
И — ура! Счастливый день!
Цитаты Дениса Давыдова
Ах, где есть любовь прямая,
Там стихи не говорят!
Кто любовь в цветущий век Лишь на стопы размеряет,
Тот – прежалкий человек!
Но можно ль забавляться
Несчастьем ближнего?
Отвага, говорят, ничто без головы.
Чем чахнуть от любви унылой,
Ах, что здоровей может быть,
Как подписать отставку милой
Или отставку получить!
Я вас люблю так, как любить вас должно;
Наперекор судьбе и сплетен городских,
Наперекор, быть может, вас самих.
Я мог бы вас любить глухим, лишенным зренья.
Я вас люблю затем, что это – вы!
1 История русской литературы XIX века (первая половина). Учебник для студентов пед. ин-тов. – М., «Просвещение», 1973
2 Емельянова Л.
, Орнатская Т. России верные сыны. – Л.: Художественная литература, 1988
3 Александров А.А. Фуражировка – Электронный ресурс — http://www.e-reading.me/bookreader.php
4 Глинка Ф.Н. Письма русского офицера. — Электронный ресурс — http://www.e-reading.me/bookreader.php
5 Давыдов Д. Записки — Электронный ресурс — http://www.e-reading.me/bookreader.php
6 Муравьев Н.Н. Воспоминания — Электронный ресурс — http://www.e-reading.me/bookreader.php
7 Ермолов А.П. Мемуары — Электронный ресурс — http://www.e-reading.me/bookreader.php
8 Ревякин А.И. История русской литературы XIX века. Первая половина. Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов. – М., «Просвещение», 1997
9 Аношкина В.Н., Петрова С.М. История русской литературы. – М.: Просвещение, 1989
10 Рождественский В.А. В созвездии Пушкина: книга о русских поэтах. – М.: Современник, 1972
Читать «Стихи и проза» — Давыдов Денис Васильевич — Страница 1
Денис Давыдов
Стихи и проза
Владимир Орлов
Поэт-герой
Я слушаю тебя — и сердцем молодею…
Пушкин — Денису Давыдову
1
Однажды, в 1793 году, Александр Васильевич Суворов, в ту пору командовавший кавалерийским корпусом, возвращался с маневров.
В белой рубашке и солдатской каске, без ленты и орденов, прискакал он на саврасом калмыцком коне в лагерь Полтавского легкоконного полка. Все население лагеря и близлежащего села высыпало в поле. Каждый хотел хотя бы издали взглянуть на легендарного полководца. Прибежал и сын полкового командира Давыдова — резвый девятилетний Денис. Он весь был взор и внимание, весь — любопытство и восторг.
Суворов остановил коня и спросил мальчика:
— Любишь ли ты солдат, друг мой?
— Я люблю Суворова; в нем всё — и солдаты, и победа, и слава, — мгновенно ответил тот.
— О, помилуй бог, какой удалой! Это будет военный человек…
Так великий Суворов напророчил Денису Давыдову его судьбу.
Сам Денис Васильевич говорил потом: «Имя мое во всех войнах торчит, как казацкая пика».
Он беззаветно храбро сражался в 1806–1807 годах с французами в Пруссии, в 1809 году — со шведами в Финляндии, в 1809–1810 с турками в Молдавии и на Балканах, в 1812–1814 громил французов в России и гнал их до самого Парижа.
Позже участвовал в персидской и польской кампаниях 1826 и 1831 годов.
В народной памяти имя Дениса Давыдова неотделимо от Отечественной войны 1812 года как имя зачинателя и одного из руководителей армейского партизанского движения, которое достигло больших успехов и сыграло немаловажную роль в победоносном исходе войны. Денис Давыдов своим русским чутьем глубоко постиг народный, национально-освободительный характер этой войны. Патриотическое воодушевление народа, поголовно поднявшегося на борьбу за честь и независимость родины, подсказало Давыдову его замечательный «план партизанских действий». Он представил этот план главнокомандующему Кутузову накануне Бородинской битвы, и ему же было поручено применить его на деле.
Всю Отечественную войну Давыдов провел в седле. Командуя на первых порах совсем небольшим отрядом, составленным из гусар и казаков, он проникал в глубокий тыл неприятеля, смело вступал в боевые схватки, брал пленных и трофеи, формировал из крестьян партизанские дружины и снабжал их оружием, захваченным у противника.
Он и сам старался наилучшим образом приноровиться к необычной обстановке. Чтобы крестьяне по ошибке не принимали гусарскую форму за французскую, он отпустил густую бороду, надел мужицкий армяк, на грудь повесил образ почитаемого народом Николая-угодника и «заговорил языком народным»…
Успех превзошел самые смелые ожидания Давыдова. Оценив его почин, Кутузов организовал еще несколько армейских партизанских отрядов.
Яркая печать самобытности и талантливости лежала решительно на всем, что делал Денис Давыдов. Это был на редкость щедро и разносторонне одаренный человек. Он бесспорно обладал выдающимися способностями военачальника и военного теоретика; был вполне оригинальным поэтом со своим взглядом на мир, со своей неповторимой художнической манерой; писал превосходную мемуарную и военно-историческую прозу. И сам по себе, как личность, как характер, он был удивительно целен и выделялся из общего ряда.
Друзья и приятели — а их у него было множество — любили его, а еще больше любовались им.
И в самом деле нельзя было не залюбоваться этим живым, деятельным, искрометно веселым человеком, умницей, неистощимым на выдумку, всегда с острым словом на языке, с душой нараспашку. Везде и всегда — под бивачной палаткой, на шумной дружеской пирушке, в чопорном светском салоне, за письменным столом или на псовой охоте — он кипел и пенился или, говоря его языком, «горел, как свечка».
Сила его обаяния была так велика, что он буквально заразил ею свое поколение.
Сам великий Пушкин — первый тому пример. Между ними было пятнадцать лет разницы. Когда мальчик-лицеист горящими глазами провожал в Царском Селе полки, уходившие на Отечественную войну, Давыдов был уже заслуженным офицером, окуренным боевым порохом. После войны они познакомились, вскоре, несмотря на разницу в годах, подружились, и Пушкин через всю жизнь пронес восторженное увлечение «Денисом-храбрецом», не переставал громко восхищаться им, запоминал его острые словечки и даже всерьез утверждал, что не кому иному, а именно Давыдову был обязан тем, что не поддался в молодости, еще в Лицее, влиянию модных поэтов (Жуковского и Батюшкова) и «почувствовал возможность быть оригинальным».
В этом есть, конечно, доля дружеского преувеличения. Но как характерна она для отношения к Денису Давыдову его современников! Сдержанный, скептический, порядком-таки скупой на похвалы Грибоедов утверждал, например, что ни у кого другого, как у Давыдова, «нет этакой буйной и умной головы» и что «все сонливые меланхолики не стоят выкурки из его трубки».
Не случайно же чуть ли не все русские поэты первой трети XIX века, различных рангов и направлений, начиная с Пушкина, Жуковского, Вяземского, Баратынского, Языкова и кончая безвестными провинциальными дилетантами, наперерыв воспевали Дениса Давыдова. Антология обращенных к нему стихотворных посланий, дополненная стихами поэтов нашей эпохи, — совершенно необходимое добавление к собственным его сочинениям.
В этих стихотворных посланиях живет созданный «певцом-гусаром» живописный автопортретный образ. Говоря о Давыдове, русские поэты (как его современники, так и писавшие век спустя) не только подхватывали его главную тему, но и погружались в его эмоциональную стихию, как бы невольно перенимали его звонкую и «распашную» поэтическую манеру.
Анакреон под нарядным гусарским доломаном и прославленный в народе «бородинский бородач», пламенный боец и счастливый певец любви и вина, забубённый весельчак и прямодушно-благородный человек, чуждый лести и низкопоклонства, спеси и чванства, заклятый враг надменных дураков, знаменитый усач с декоративным седым локоном на лбу, чьи изображения украшают и богатые палаты и скромные хижины и небезызвестны в чужих краях (портрет Давыдова висел в кабинете Вальтера Скотта, — они были в переписке), — таковы грани яркого образа, прочно вошедшего в сознание людей Давыдовского поколения и сохранившего свое обаяние и свои краски до нашего времени.
2
«Моя жизнь — борьба». Эти слова Вольтера Денис Давыдов поставил эпиграфом к своим «Военным запискам».
Эпиграф содержит двойной смысл. Один — открытый: борьба на полях сражений, священная борьба за родину. Другой — прикровенный: изнурительная и обидная для самолюбия борьба, которую пришлось вести с недоброжелателями, бюрократами, выскочками, холодными карьеристами, просто злобными ничтожествами — со всеми, кто дружно преследовал знаменитого воина за все, что в нем их раздражало: за вольный, непокорный нрав, за беспощадный язык, за презрение к фрунтомании и плацпарадной шагистике, которые пришли на смену воинской отваге и предприимчивости.
Для такого, второго, понимания слова «борьба» у Дениса Давыдова были веские основания.
В той реакционной, полицейско-стеснительной и ханжеской общественно-политической обстановке, которая сложилась в России после блистательной победы в Отечественной войне, Давыдов, несмотря на всю свою народную славу, что называется, пришелся не ко двору. Заслуги его преуменьшались, подчас вообще замалчивались, самолюбие его подвергалось жестоким испытаниям. Истоки такого отношения к Давыдову в официальных, правительственных кругах восходят к ранней молодости воина-поэта.
Президентская библиотека рассказывает об уникальных фактах из жизни Дениса Давыдова
Денис Васильевич Давыдов родился 235 лет назад, 27 июля 1784 года, в Москве. Ему была уготована военная карьера. Его отец — бригадный генерал В. Д. Давыдов, служил в армии А. В. Суворова. Детство Дениса прошло в военном городке в Бородино – имении его отца и деда.
На портале Президентской библиотеки представлена коллекция «Отечественная война 1812 года», иллюстрирующая выдающихся полководцев тех лет, видное место среди которых, безусловно, принадлежит Денису Давыдову.
Отдельная подборка посвящена партизанскому движению, инициированному героем.
Очерк о Давыдове из книги В. А. Потто «Кавказская война в избранных очерках, эпизодах, легендах и биографиях» дает описание жизни офицера от рождения до смерти.
Службу Давыдов начал в 1801 году в конной гвардии в Петербурге. Столичная беззаботная жизнь могла затянуться в «грязь посредственности». Давыдов жадно взялся за книги и вскоре стал одним из образованнейших офицеров своего времени.К этому же времени относится и начало поэтических переживаний. Первое стихотворение Давыдов написал в 1803 году.
Через год переведен в белорусские гусары Киевской губернии за написание сатирических произведений, затрагивающих императора Александра I и придворную знать. Тот случай был первой злой издевкой над офицером. Мечтая воевать на передовой, Денис Давыдов не смог принять участие в знаменитом сражении под Аустерлицем.
Через два года ему удается вернуться в гвардию к гусарам, сражавшимся под Аустерлицем.
Но… Новая война — и Белорусский полк, который только что покинул Давыдов, отправляется в боевой поход на Пруссию, а гвардия остается на месте! В гусарском полку «мы жили хорошо: у нас было больше дружбы, чем службы, больше историй, чем дел», — вспоминал будущий партизан.
Наконец, в 1806 г. его усилия увенчались успехом — он оставил «праздничную службу» и был назначен адъютантом к князю Багратиону.
Первые бои произвели на Давыдова неизгладимое впечатление, он прославил на лезвии своей шпаги «благородного царя крови».Его восторженные слова приведены в очерке В. А. Потто.
В качестве адъютанта Багратиона Давыдов успел принять участие в войнах с Францией (1806–1807), Швецией (1808–1809) и Турцией (1809–1812).
Военную кампанию 1812 года встретил подполковником Ахтырского гусарского полка. За несколько дней до знаменитого Бородинского сражения Денис Давыдов принял одно из самых важных решений в своей жизни.
В книге В. В. Джерве «Партизан-поэт Денис Васильевич Давыдов» (1913 г.
), имеющейся в электронных читальных залах Президентской библиотеки, говорится: «21 августа 1812 г. в селе Бородино, где вырос Давыдов и где наскоро разобрали отцовский дом для укреплений, за пять дней до великого сражения Денис Васильевич подсказал Багратиону идею собственного партизанского отряда».
Отчасти это, вероятно, было эмоциональным решением. «Там, на пригорке, — писал впоследствии Давыдов, — где я когда-то резвился и мечтал, где читал весть о завоевании Суворовым Италии, о отмелях грома русского оружия на границах Франции», лежали от Раевского редута. Красивый лес перед пригорком превратился в выемку и был проварен егерями, как раньше была стая гончих собак, с которыми я бегал по мхам и болотам. Все изменилось!»
Вечером того же дня Багратион послал за Давыдовым и сообщил, что Кутузов согласен отправить партизан «на пробу» в тыл французской армии, но, сомневаясь в успехе, назначил в команду Давыдова только 50 гусар и 80 казаков.
Кутузов был не одинок в своем недоверии — многие сомневались в успехе дерзкого замысла недавнего адъютанта, остроумия и поэта, то есть человека не очень способного, как он сам себя в эту минуту называл.
..
Однако действия Дениса Давыдова в тылу врага были весьма успешными. Его отряд постоянно рос людьми, и вскоре французы стали бояться партизан как огня.
Поэтический дар партизана отражен в издании «Стихи и статьи» / Денис Давыдов (1942).
Кроме стихов были и песни: «Люблю бой кровавый, / Я на службу Царю рожден! / Сабля, водка, гусарский конь, / Мой золотой век!»
Кстати, поэтический талант Дениса Давыдова очень ценил Пушкин. На вопрос, как ему удалось в молодости не поддаться влиянию Жуковского или Батюшкова и не подражать ни тому, ни другому в своих первых опытах, Пушкин ответил, что этим он обязан Денису Давыдову, который «еще в гимназии заставил его почувствовать себя оригиналом».В публикации Русского архива на портале Президентской библиотеки опубликовано письмо Пушкина к Давыдову.
Денис Васильевич Давыдов Биография — Биография Дениса Васильевича Давыдова
Денис Васильевич Давыдов был русским солдатом-поэтом времён наполеоновских войн, который изобрел специфический жанр — гусарскую поэзию, отличавшуюся гедонизмом и бравадой, — и эффектно устроил свою жизнь, иллюстрируя такую поэзию.
Биография
Давыдов родился в дворянской семье.Его отец командовал легким кавалерийским полком под командованием великого русского полководца Александра Суворова. Детство Давыдова прошло в Москве, и хотя отца он видел редко, мальчик с юных лет был одержим военным искусством. Эта навязчивая идея стала еще сильнее после того, как он привлек внимание самого Суворова. Командир увидел восторженного мальчика во время осмотра отцовского полка и благословил его, сказав, что он «выиграет три сражения».
Давыдов получил исключительное (по меркам того времени) домашнее образование.Его военная карьера началась в 1801 году. Он не обладал природными качествами конногвардейца, был невысокого роста, а в полк обычно принимали только рослых мужчин. Тем не менее он сумел пробиться в конную гвардию и стал знаменосцем в кавалергардском полку, а через год получил чин офицера. Увлеченно изучал военное искусство и военную историю. Его наставником был французский майор, ранее служивший во французском генеральном штабе.
Денис Давыдов был разносторонним человеком, но особенно увлекался поэзией.Его первые стихи были хорошо приняты в литературных кругах. Однако его сатирические басни «Голова и ноги» («Голова и ноги») и «Река и зеркало» («Река и зеркало») были признаны возмутительными и вызвали недовольство начальства Давыдова. Его уволили из гвардии и перевели в гусарский полк. Он быстро приспособился к своему новому статусу и продолжал писать стихи, в которых восхвалял лихую жизнь гусара. В 1806 г. его допустили обратно в гвардию, только что вернувшуюся с войны Третьей коалиции (русско-австрийско-французской войны 1805 г.).Послужной список Давыдова начался с назначения его флигель-адъютантом князю Петру Багратиону, выдающемуся полководцу и генералу русско-французской войны 1812 года (Отечественной войны), под началом которого Давыдов принял участие в большинстве сражений Наполеоновские войны.
В январе следующего года он принял участие в своем боевом крещении в битве при Вольсдорфе. Он вел первые ряды мужественно и в пылу боя чудом избежал заточения.
За проявленное мужество он получил свою первую награду — орден Святого Владимира 4-й степени.Позже он сражался при Прейсиш-Эйлау (ныне Багратионовск в Калининградской области России), Гуттштадте (ныне Добре Място в Польше, что переводится просто как «Хороший город»), Деппене, Гейдельберге и Фридланде. Последняя битва, хотя и потерпела решительное поражение русской армии, принесла Давыдову золотую сабельную награду с надписью «За отвагу».
В 1808 году Давыдов участвовал в Финляндской войне 1808-1809 годов вместе с тогдашним комдивом Багратионом. В составе фронтового отряда участвовал в походе на север Финляндии, затем по льду Ботнического залива до Аландских островов и побережья Швеции.Через год, когда Багратион был назначен главнокомандующим русской армией в войне 1806-1812 годов с Турцией, Давыдов принял участие в крупных сражениях этой войны, а еще через год за свою храбрость был удостоен 2-го ордена Святой Анны.
К началу русско-французской войны 1812 года Давыдов был подполковником и командовал батальоном Ахтырского гусарского полка 2-й Западной армии Багратиона.
После вторжения Наполеона в Россию Давыдов принял участие в оборонительных боях. Незадолго до Бородинского сражения (7 сентября 1812 г.) он просил у Багратиона разрешения на совершение партизанских вылазок в тыл французских войск.
Партизанская тактика Давыдова заключалась в избегании прямого столкновения, использовании внезапности, изменении направления атаки и нанесении ударов по слабым местам противника. Его связь с простыми людьми помогала гусарским партизанам в его набегах. Крестьяне служили ему разведчиками и проводниками. Униформа русских и французских гусар была очень похожа, и местные жители поначалу часто принимали давыдовскую конницу за французов. Тогда Давыдов приказал своим людям переодеться в крестьянскую одежду. Сам он носил простую одежду, отрастил бороду и носил на груди маленькую иконку святителя Николая, чтобы быть похожим на простолюдина.
Быстрый успех Давыдова убедил командира Александра Кутузова в том, что партизанская война того стоит, и он ее развил.
Одним из крупных военных подвигов Давыдова стала операция под Ляхово, где он и его партизаны взяли в плен две тысячи французских солдат. Давыдов никогда не был жесток; он никогда не казнил своих пленных и требовал от своих людей гуманного отношения к сдавшимся вражеским солдатам. В 1813 году дружина Давыдова присоединилась к корпусу генерал-адъютанта Фердинанда Винцингероде. В начале следующего года Давыдов командовал Ахтырским гусарским полком и стоял на переднем крае Силезской армии командующего Блюхером.За отличные боевые действия он был произведен в генерал-майоры. Давыдов вошел в Париж во главе гусарской бригады.
В 1815 году Давыдов был назначен командиром бригады в Первую драгунскую дивизию, но назначение его разочаровало. Потом ему дали вторую рейнджерскую дивизию, но и это ему не понравилось, так как он ненавидел терять усы, которые тогда разрешались только гусарам. После пребывания на различных других должностях он устал от однообразной службы, взял длительный отпуск и вышел в отставку в 1823 году.
В этот период он опубликовал несколько работ, в том числе «Очерк теории партизанской войны» и «Дневник партизанских операций 1812 года». В то же время Давыдов продолжал писать стихи.
После восшествия на престол императора Николая I в 1825 году Давыдов вернулся в армию и отправился на Кавказ, где участвовал в русско-персидской войне 1826-1828 годов. Позже он уехал с Кавказа и несколько лет жил в своем селе. Польское восстание 1830-1831 годов заставило его вернуться к боевым действиям.В апреле 1831 года за взятие города Владимира-Волынского на территории современной Западной Украины он получил орден Святой Анны 1-й степени. Позже он был произведен в генерал-лейтенанты и награжден орденом Святого Владимира 2-й степени.
После окончания польской кампании Денис Давыдов вышел в отставку и поселился в имении Верхняя Маза, ныне Ульяновской области в центральной части России, которое принадлежало его жене Софье Чирковой. Там он продолжал свою литературную деятельность, одновременно воспитывая детей и занимаясь домашним хозяйством; он построил винодельню и выкопал пруд.
В 1839 году он заболел и умер в возрасте 54 лет. Похоронен в своем имении.
| Соединения |
|---|
Имение пришлось продать, и, расплатившись с долгами, отец Дениса купил небольшую деревню Бородино (во время Бородинского сражения она сгорела). Тем не менее отец определил Дениса в кавалергарды.
Но Денису нравились гусары. Поэтому вскоре сатирические небылицы сменились «бытовыми песнями». Давыдова угнетало только то, что его полк не принимал участия в боях с французами. Но Денис решил идти на фронт любой ценой.
Егеря не носили усов, поэтому Давыдов написал королю, что не может выполнить приказ. В итоге его определили в гусарский полк и вернули в чине генерал-майора.
Он заработал себе репутацию «певца-воина». Поддержали ее и друзья Давыдова, в частности Пушкин. Он любил прославлять гусарскую жизнь: любил интриги, вино и бурные кутежи.Примеры таких стихотворений:
Давыдов снова получил отказ. Тогда друзья Дениса устроили ему встречу с Софьей Чириковой. В 1819 году Денис и Софья поженились.Как только у них появились дети, Дениса меньше тянуло на войну. Он заболел, отправившись в многомесячный отпуск. В их браке родилось 9 детей.
Белянина «Охота на гусара».
Анны 2-й степени, золотой сабли с надписью «За храбрость», прусского ордена «За заслуги» и золотого креста за бой. в.
В 1815 году произведен в генерал-майоры. В 1823 году вышел в отставку с должности начальника штаба корпуса.
Эту встречу Денис запомнит на всю жизнь.
Вместе с Пушкиным и Вяземским он представляет отделение Арзамасского кружка в Москве. После распада «Беседы» полемика с шишковцами прекратилась, и в 1818 году «Арзамас» распался.В 1815 году Давыдов занял должность начальника штаба сначала в 7-м, а затем в 3-м корпусах.
Владимир 2 степени; и к этому на всю польскую кампанию есть еще и польские знаки отличия «Virtuti militari» 2-го класса». Уходя из армии, Денис Васильевич точно знал, что закончил свой последний в жизни поход. Он больше не собирался воевать. Вновь взяться за свою испытанную гусарскую шашку могла заставить его только смертельная угроза любимому отечеству. Однако такой угрозы в обозримом будущем, казалось бы, слава Богу, не предвиделось.
, в Турции, при взятии Мачина и Гирсова; в битве при Расевате; при наложении крепости на Силистрию; в битве при Татарице;
Владимира ст. 3;
Анна, 1 ст.; 29 апреля преследовал корпус Хржановского до крепости Замоч; 7 июля, через р. Вепрж в брод, участвовал в бою у пос. Будзиско с корпусом повстанцев Ромарино и Янковского и за отличие в этом деле произведен в генерал-лейтенанты; 28 июля участвовал в боях при отражении корпуса Ружицкого, совершившего нападение на мостовое укрепление, устроенное у Подгуржи, на левом берегу Вислы, и за проявленную в этих делах отменную храбрость и руководство был награжден, 21 мая 1832 года орден св.Владимир 2 ст. и за всю кампанию знаком отличия «За воинское достоинство» 2 степени.
Более того, Лиза даже не захотела его видеть, передав отказ через отца.
» По ценности сообщаемых данных эти военные воспоминания до сих пор сохраняют значение важных источников по истории войны той эпохи. Во вторую категорию вошли: «Смочил ли мороз французскую армию», «Переписка с Вальтером-Скоттом», «Заметки о некрологе Х.Х. Раевского» и некоторые другие.
— Т. 41. — № 7. — С. 71-93.
Служба Давыдова в этот период жизни не была обременительна. «Во всем полку было больше дружбы, чем службы…» Но для России это время было довольно тревожным, и Давыдов считал своим долгом попасть в действующую армию. После неприятностей он был зачислен адъютантом к князю П.И.Багратион.
За боевые подвиги в этих боях был награжден алмазным знаком ордена Анны II степени и произведен в капитаны.
Несмотря на его одобрение, Давыдову было выделено всего 50 гусар и 150 казаков! Командование скептически отнеслось к эффективности действий партизан.
За это время было взято в плен более 300 человек, освобождено из плена более 200 русских воинов, захвачено 32 артиллерийских повозки и большое количество фургонов с военным снаряжением и продовольствием. Первый опыт научил, что лучшая тактика для партизан — непрерывное движение, не позволяющее противнику узнать, где они находятся.
25 сентября после стремительной атаки город был взят. Противник потерял более 100 человек убитыми и около 300 пленными. Трофеи — 20 грузовиков с провизией и 12 с оружием.
Кутузов оценил успехи Давыдова, произвел партизана в полковники. Для подкрепления к Давыдову прибыл Донской казачий полк Попова в составе пятисот человек. Успешные действия отряда Давыдова убедили Кутузова всемерно развивать партизанское движение. По указанию фельдмаршала было создано еще несколько партизанских отрядов, которыми руководили офицеры регулярных войск.Увеличилась и численность войска Давыдова: в его распоряжении было два легкоконных казачьих полка. Непрекращающееся преследование врага и новые успехи. К концу октября отряд Давыдова захватил в плен более 3500 рядовых и 43 офицера.
В течение ноября отряды Давыдова провели ряд успешных операций. За мужество Давыдов был представлен к ордену Георгия IV степени.
Затем Давыдов участвует во многих сражениях кампании 1814 года. После битвы при Бриене 29 января 1814 года и 1 февраля при Ла-Роттье Давыдов получил в награду чин генерал-майора. Наполеон больше не мог предотвратить поражение своей империи. В составе русской армии, вошедшей в Париж 30 марта 1814 года, Давыдов находился также во главе бригады гусар.
Давыдову была поставлена задача остановить движение на север Эривани Сардара (титул персидского наместника Эривани) и его брата Хасан-хана и выбить их из завоеванных русскими границ. Уже в начале октября 1826 г. Давыдов наголову разбил четырехтысячный отряд Хасан-хана, вторгся на персидскую границу у Судагендского тракта и к декабрю возвел здесь крепость.
Был адъютантом у Багратиона. За отвагу и отвагу неоднократно награждался и получил звание капитана. В годы Отечественной войны 1812 года он был выдающимся организатором партизанских действий в тылу врага. «…Я считаю себя рожденным исключительно для рокового 1812 года», — писал Давыдов. С русскими войсками он прошел через Европу в Париж. По возвращении в Россию пишет много лирических стихов. Наиболее замечательным был цикл из девяти элегий (1814-1817).
Портрет Давыдова висел в кабинете Вальтера Скотта. Принадлежа к суворовскому военному училищу, Давыдов любил и уважал солдат.
Призыв к пуншу», стихи «Гусарский пир» и др. Гусарская жизнь была разгульной и бесшабашной. Ф. В. Булгарин вспоминал, что «пировать, драться на саблях — это было частью нашей воинской жизни в мирное время». Так, после 1806 г. главной темой лирики Давыдова стала гусарская тема, в его стихах сочетаются просторечие, военный жаргон, солдатский фольклор, живые разговорные интонации, несколько грубоватый, но эмоциональный энергичный стих.
Денис Давыдов Поэт пушкинской плеяды, генерал-лейтенант, партизан :: люди :: Россия-ИнфоЦентр
Денис Васильевич Давыдов родился (16) 27 июля 1784 года в Москве. С 17 лет начал военную службу эштандарт-юнкером в Кавалергардском полку. Через год он был произведен в первый офицерский чин, а через два года за сочинение неблаговидных стихов был отчислен из гвардейской армии в Белорусский гусарский полк. Давыдов быстро освоился в новой для него атмосфере и продолжал писать стихи, в которых воспевал радости бесшабашной гусарской жизни.
Именно благодаря его стихам юный Давыдов получил начало своей славы, которая была поэтической. В 1806 г. возвращен в гвардию в Петербург. Мечтая о воинской славе, он настойчиво просил о назначении его в действующую армию, и его настойчивость была удовлетворена. Он стал флигель-адъютантом Багратиона, вместе с которым прошел многочисленные военные дороги, участвовал в боях, получил множество боевых наград, в том числе золотую саблю с надписью «За храбрость».
Денис Давыдов снискал большую военную славу во время Отечественной войны 1812 года.В начале кампании он в чине подполковника командовал батальоном Ахтырского гусарского полка в армии Багратиона, к которому обратился с проектом партизанской войны незадолго до Бородинского сражения. Кутузов одобрил эту идею, и накануне Бородинского сражения Давыдов с 50 гусарами и 80 казаками двинулся в тыл врага. Его первая вылазка была победоносной и была закреплена дальнейшими вылазками. Почти каждый день его партизанский отряд забирал пленных, а также обозы с продовольствием и боеприпасами.
По примеру группы Давыдова (ее численность увеличилась на 300 человек) из действующих вооруженных и казачьих отрядов были созданы другие партизанские отряды. Особенно широкое распространение получили действия армейских партизанских отрядов при отступлении французских войск из России.
В последующие годы Давыдов продолжил военную карьеру в действующей армии и участвовал во многих военных походах. Последний его поход произошел в 1831 году — против польских повстанцев. После этого действия ему не дали уйти на покой (о чем он и мечтал), но и не сильно потревожили.Так что вся его служба сводилась к ношению генерал-лейтенантского мундира.
Имя Давыдова как поэта-партизана овеяно большой романтической славой. Он был близко дружен с Пушкиным, Языковым, Вяземским, Баратынским и другими поэтами, которые даже прославляли его в своих стихах; его собственные лирические и сатирические стихи пользовались значительным успехом. Литературная деятельность Давыдова выразилась не только в ряде стихотворений, но и в нескольких прозаических статьях.
Денис Васильевич Давыдов провел последние годы своей жизни в селе Верхняя Маза под Симбирском, в имении, принадлежавшем его жене Софье Николаевне Чирковой, с которой они обвенчались в апреле 1819 года и которая родила им 9 детей.Там он еще занимался творчеством, вел обширную переписку с А. Воейковым, М. Загоскиным, А. Пушкиным, В. Жуковским и другими писателями и издателями, бывал у друзей, заказывал книги из-за границы, охотился, занимался воспитанием своих детей и заботясь о хозяйстве: построил винокурню, устроил пруд и т. д. Словом, получал от жизни максимум.
Денис Васильевич Давыдов скоропостижно скончался 4 мая (22 апреля) 1839 года в своем имении Верхняя Маза, не дожив и нескольких месяцев до празднования 25-летия победы над Наполеоном.Прах поэта был перевезен в Москву и захоронен на кладбище Новодевичьего монастыря.
Факты из жизни Дениса Давыдова
Поэта наполеоновских войн Дениса Давыдова часто называют «главным гусаром России». Будучи талантливым военачальником, образованным и смелым человеком, он обладал удивительным поэтическим талантом.
Как ему удалось совместить в себе такие разные качества, до сих пор остается загадкой, но факт остается фактом: биографию Дениса Давыдова можно читать как приключенческий роман, перемежающийся весьма оригинальной поэзией.
Отец будущего гусара служил под началом прославленного Суворова.
В юности Денис страдал из-за своей невзрачной внешности – невысокого роста, невыразительного лица. По крайней мере, он сам так сказал.
После прихода к власти Екатерины II отца Давыдова обвинили в недостаче полковой казны, уволили со службы и обязали выплатить огромный долг – 100 тысяч рублей. Для сравнения, солдат тогда получал 7 рублей в год. Давыдову пришлось продать родовое поместье.
После этих событий отец будущего поэта приобрел село Бородино. Впоследствии он был полностью разрушен во время знаменитого Бородинского сражения.
Суворову, видевшему 9-летнего Дениса Давыдова, пророчили блестящую военную карьеру. Как показали дальнейшие события, он был абсолютно прав.
За свои сатирические стихи он был разжалован из конногвардейцев в гусары. Впрочем, сам поэт ничуть не расстроился.
Популярный персонаж лейтенант Ржевский, впервые появившийся в 1941 году, обязан своим рождением стихотворению Дениса Давыдова «Решающий вечер».
Подружился с А. Пушкиным.
Часть левого американского гусара хранится в Российской национальной библиотеке.
В молодости он ухаживал за Аглаей де Грамон, однако она предпочла выйти замуж за его кузена.
Впоследствии Денис Давыдов женился, и в браке у него уже было 9 детей.
Во время войны 1812 года создал и возглавил партизанский отряд, который короткими атаками с последующим быстрым отступлением беспокоил французскую армию. Наполеон даже приказал создать отдельный отряд для поимки удалого гусара, но новый строй не удался.
Поэт описал в дневнике свои партизанские будни.
После войны Денис Давыдов, уже служивший генерал-майором, близко подружился с Кюхельбекером и Грибоедовым.
Вскоре после этих событий властями было принято решение лишить Давыдова воинского звания и перевести его в конно-егерский полк.
Однако он сказал, что егеря, в отличие от гусар, не могут носить усов, а потому не могут служить в егерях. В результате он остался гусаром. Чин, кстати, ему вернули, а впоследствии поэта произвели в генерал-лейтенанты.
Советский фильм «Летящий эскадрон гусар» снят по мотивам биографии Дениса Давыдова.
Вечный гусар. Давыдов Денис Васильевич
Давыдов Денис Васильевич — поистине уникальный человек. В годы командования он был его идейным вдохновителем. Денис Давыдов известен тем, что пишет красивые стихи в основном на военную и партизанскую тематику. В своем он любил преследовать подвиги русских гусар.
Факты из жизни
Биография Дениса Давыдова условно делится на несколько этапов.Каждую из них можно отнести к отдельной ветви жизни этого великого человека. В статье мы познакомимся с детскими годами Дениса Давыдова, узнаем о его военной карьере, о литературном творчестве и личной жизни.
Детство
Первые годы жизни прошли на территории Украины.
Отец Дениса был военным, возможно, этот факт в дальнейшем повлиял на выбор творческого жанра. Военное дело привлекало Дениса с детства, а идеалом полководца был для мальчика Александр Суворов, который был командиром его отца.Денис познакомился с Суворовым в 9 лет, и тогда он уже заметил в мальчике будущего дворянина-военного. В царствование Петра I семья Давыдовых была вынуждена продать имение и приобрести небольшой дом в селе Бородино. В этот же период Денис Давыдов вступил в ряды Кавалерграда (спасибо Отцу).
Военная карьера и литературное творчество
Служба в гвардейском полку кавалеаргов Санкт-Петербурга давалась Давыдову с большим трудом, так как провинившийся парень не соответствовал требованиям службы.Только скромность и природное обаяние помогли Денису пополнить ряды гвардейцев. Через год после поступления на службу он получил звание корнета, а в 1803 году был построен в чин поручика. В этом же году Денис Давыдов впервые открывает в себе талант писателя.
Басы Денис Давыдов носили сатирический характер, с элементами высмеивания политических и государственных деятелей. Это привело к тому, что Военный был переведен в Гусарпов полк. Служба понравилась молодому поэту, и теперь его творчество все больше сводилось к сочинению баллад и стихов о гусарской жизни.При этом Давыдов мечтал об участии в боях с французскими войсками, но их полк почему-то не послал их в бой. Денис хотел попасть на фронт любыми путями.
Багратион и Давыдов как два символа одной эпохи
В 1806 году Гусар тайно проникает к главнокомандующему русской армией, чтобы добиться отправки на фронт. Однако такой поступок не обеспечил Давыдову успешного решения проблемы. Дело в том, что главнокомандующий русскими войсками Каменский в этот период был отстранен от должности, так как ослабел.И все же Давыдову удалось попасть на фронт во многом благодаря покровительству одной из фавориток царя — Нарышкиной. Мария случайно узнала о Браво и Джуморе Гусаре. Девушка решила ему помочь.
В 1807 году Денис Давыдов стал адъютантом генерала Багратиона. Еще совсем недавно в своих баснях и стихах он высмеивал главный внешний облик Багратиона — непропорционально большой нос. Поэтому встреча с генералом вызвала у Давыдова некоторый страх. Но знакомство получилось удачным, во многом благодаря чувству юмора и находчивости Дениса.Естественно, генерал вспомнил стихотворение о своем носе, но поэт сумел повернуть разговор в свою пользу. Поэт не стал отрицать факт наличия поэтического шаржа, однако отметил, что такое творчество вызвано завистью. В одном из боев под руководством генерала П. Багратиона Давыдов получил отличительную приятную награду — орден Святого Владимира.
Сам Багратион за блестяще проведенный бой под Пришиш-Эйлау подарил своему ученику Бурку и коня из коллекции Трофеева.После не менее успешно проведенных других боев Денис смог получить еще несколько премиальных орденов и саблю из чистого золота. Давыдов принимал участие в боях в составе Финляндской армии, был командующим молдавскими войсками, участвовал в боевых действиях против турецких войск. В 1812 году, за несколько дней до сражения с войсками Наполеона, Давыдов предлагает своему командующему генералу Багратиону идею создания партизанского отряда, который был бы способен быстро разгромить армию французов.Давыдов стал врагом №1 для Наполеона, о Браво Гузаре слагали баллады и песни. Из боя на подступах к Парижу Денис вышел победителем. Он получил награду в виде звания генерал-майора.
Послевоенное
Краткая биография Дениса Давыдова в послевоенное время не слишком радужна в карьерном плане. Его звание генерал-майора почему-то признали ошибочно присвоенным, Давыдова перевели на службу, при которой он должен был командовать бригадой конных хуркеров.Однако новое положение Денису не понравилось, так как при слиянии не разрешалось носить усы — главную черту всех гусар. Ограниченный Давыдов написал письмо самому царю, где изложил суть своей проблемы.
Результатом переписки стало возвращение Давыдова в гусары и восстановление его в чине генерал-майора. В течение 1814 года Дени служит командиром гусарского полка, успешно проводит бой под Ла-Руном.В 1815 году он был принят в Арзамасский кружок, его союзниками стали известные русские поэты — Вяземский и Пушкин. В этот же период Давыдов назначил штаб в пехотном корпусе.
С 1827 по 1831 год Денис Давыдов проводит несколько успешных боев против персидских войск и восставших поляков. Кстати, бой с поляками стал для Давыдова последним в карьере, потому что больше драться и участвовать в кровавых поединках он не хотел.
Литературное творчество
Стихи Дениса Давыдова боролись воинским духом.Он занимался написанием не только стихов, его перу принадлежит несколько статей в прозе. Я сочинял песни Дениса Давыдова, благодаря которым получил славу солдата-певца. На творческом пути у него было несколько помощников и верных друзей, среди них — Александр Сергеевич Пушкин. В своих творениях Давыдов любил гусарский дух и жизнь. В творчестве Писателя-Воина отразились все прелести гусарской жизни: любовь, винные реки и задранные гусары. Среди наиболее известных стихотворений поэта, посвященных гусарской жизни, можно обозначить следующие: «Песня о старом гусаре», «Гусарская картина», «Песня», «Послание к Барцову».
На склоне лет Давыдов стал все больше увлекаться написанием красивых, романтичных и милых по чувствам стихов. К произведениям этого периода относятся «Вальс», «Море». Живым преобразованием статей занимался Давыдов, Арно. В прозу Дениса Давыдова вошли воспоминания («Встреча с Великим Суворовым», «Тильзит в 1807 году», «Воспоминания о битве под Пассит-Эйлау») и статьи с элементами исторической полемики. В его творчестве впервые были замечены профессиональные штампы.Позже профессионализм нашел отклик и в стихах Пушкина.
Личная жизнь
В жизни Дениса Давыдова было несколько любимых женщин. Первая любовь — Аглая де Гонмон. К сожалению, эта красавица предпочла Браву своему двоюродному брату Гузару. Таня Иванова, успешная балерина, также покорила сердце Гузара. Но тут Давыдову ждало разочарование – девушка выбрала себе в спутники вовсе не отважного воина, а балетмейстера. Следующий селелит — следующий хлор.Родители дамы при выдаче требовали от Давыдова лица в получении имущества без гражданства. Денис сделал эту просьбу, но тут пришло очередное любовное разочарование – Елизавета выбрала князя Голицына.
Встреча со следующей избранницей, Соней Чириковой, произошла благодаря друзьям Дениса. Уже в 1819 году состоялась свадьба этой пары, а после появления ребенка Денис вообще перестал думать о военных сражениях. Брак с Чириковым подарил Гусару девять детей.В 1831 году Союз оказался под угрозой, точнее, развала на целых три года. Причиной кризиса стала новая пассия Дениса Давыдова — Евгения Золотарева, племянница одного из коллег Давыдова. Большая разница в возрасте (девушке по Давыдову было 27 лет) не помешала этой паре быть вместе долгих 3 года. Потом Женя вышла замуж за другого, и Денис решил воссоединиться с семьей.
Последние годы
Последние годы Денис Давыдов жил в небольшом поселке Верхний Маз.Здесь, в тихом уголке природы, поэт полностью предал творческие порывы. Он любил охотиться, занимался виноделием, даже построил свой небольшой спиртзавод. Денис вел большую работу по составлению военных заметок, а параллельно с творческой деятельностью – активную переписку с другими талантливыми литераторами. Среди них Александр Пушкин,
Заключение
Денис Давыдов (фото не сохранилось, так как первые дагерротипы появились в год его смерти) пользовался популярностью у критиков и писателей.О нем были найдены стихи, написаны статьи. Благодаря одному стихотворению Гусара Давыдова («Решающий вечер») мы знаем, кто такой поручик Ржевский.
Прототип Дениса Давыдова был использован Л. Толстым при написании романа «Война и мир». В 1980 году фильм о поэте смогли увидеть многие зрители. Его называли «Эскадроном Гусара Волатых». Вскоре после выхода лента приобрела огромную популярность. До сих пор «эскадронная гусарская бита» считается непревзойденной классикой, отражающей полный быт отважных и сломленных гусар.
225 лет назад родился известный военный и государственный деятель первой четверти XIX века, генерал-майор, Герой-партизан Отечественной войны 1812 года, талантливый военный писатель и поэт, основоположник гусарской лирики Денис Васильевич Давыдов. — 27 июля 1784 г. Страстная, кипящая натура, горячий патриот. Он участвовал во всех войнах, которые вела Россия за свою жизнь.
Денис Васильевич родился в Москве в семье военного. С 1801 года начинается его служба. Пришел с эштандарт-юнкером (Чин в кавалерию, приписан к дворянам, ожидавшим производства в офицеры) в кавалерийский полк, произведен в корнеты, а в ноябре 180 г. — в линеры.В этот период начинает раскрываться его литературный талант. Стихи, отличавшиеся остроумием и свободолюбием, быстро принесли ему популярность. С 1806 года Давыдов служит в Санкт-Петербургском лейб-гвардии Гусарском полку. Через шесть месяцев он возглавил Rothmist. Служба Давыдова в этот период жизни не была обременительна. «Дружбы во всем полку было больше, чем службы…» Но для России это было достаточно тревожно, и Давыдов считал своим долгом попасть в действующую армию.После беды он был зачислен адъютантом к князю П. И. Багратиону.
Русская армия, испытанная Наполеоном, находится у деревни Вольфсдорф. Ариргард русской армии под командованием Багратиона был прикрыт дальнейшим отступлением. Сражение под Вольфсдорфом в январе 1807 года — это боевое крещение Давыдова, в котором он проявил ненастоящую отвагу. Багратион представил его к ордену Владимира IV степени. За следующие бои под Ландсбергом и Прейс-Эйлау Давыдов был награжден Золотым крестом в Санкт-Петербурге.Джордж Рибе. Напряженные бои следовали один за другим. 14 июня 1807 года в кровопролитном сражении под Фридландом победил Наполеон. Русские сражались с большим упорством, но под ураганным огнем артиллерии были вынуждены отойти. За участие во Фридландском сражении Давыдова наградили золотой саблей с надписью: «За отвагу».
7 июля 1807 года Россия и Франция заключили Тильзитский мир. А в феврале 1808 года началась война России со Швецией. По условиям Тильзитского мира Наполеон предоставил Александру I право господствовать в Восточной Европе и пообещал не оказывать Турции военной помощи.Русское правительство решило использовать благоприятную обстановку и укрепить военно-политические позиции на побережье Балтийского моря, чтобы обезопасить Санкт-Петербург. Денис Давыдов получил назначение в авангард, которым командовал полковник Я. П. Кульнев. Под руководством Кульнева он прошел хорошую школу внешней службы — стремительные маневры, рейды, кавалерийские стычки и перестрелки. Война со Швецией закончилась Фридрихсгамским миром, подписанным в сентябре 1809 г. По его условиям Финляндия отходила к России как Великое княжество Финляндское.
Русско-турецкая война 1806-1812 годов тоже стала хорошей школой для молодого офицера. Участвовал во взятии турецкой крепости Силистрия и в кровопролитном сражении под Шумом в июне 1810 года. За боевые подвиги в этих боях был награжден алмазными знаками ордена Анны II степени и произведен в ротмистры.
Боевой опыт, широкие военные познания, приобретенные Давыдовым в первое десятилетие военной службы, пригодились в Отечественной войне 1812 года, в которой он сыграл видную роль.
С мая 1812 года Давыдов — командир первого батальона Ахтырского гусарского полка с присвоением чина подполковника. К моменту начала кампании Наполеона 2-я Западная армия Багратиона располагалась в районе Волковыска, а полк Давыдова — в Заблише, под Белостоком. Здесь и зародилась его война 1812 года.
Удар Наполеона в 1812-м обусловил зарождение национально-освободительного характера войны. Давыдов был в числе немногих офицеров, оценивших это явление и поднявших знамя партизанской борьбы.Он обратился к Багратиону с просьбой выделить особое кавалерийское соединение для партизанских действий в тылу наполеоновской армии. Идея вызвала интерес у Багратиона, который обратился непосредственно к Кутузову. Несмотря на свое одобрение, Давыдов выделил всего 50 гусар и 150 казаков! Командование скептически отнеслось к эффективности партизан.
Поддержав инициативу Давыдова, Багратион приказал выделить ему лучших гусар и казаков. 6 сентября партизанский отряд Давыдова в составе 50 гусар и 80 казаков (вместо обещанных 150), а также три офицера Ахтырского полка и два корунжича Донского казачьего полка скрытно вышли из села Бородино и двинулись в глубокий тыл французов.
Первой опорной базой партизан стала деревня Скигарево Смоленской губернии. Боевые действия Давыдова начались 13 сентября, в день похода Наполеона на Москву: дружина Давыдова атаковала большой отряд французских мародеров. Было взято 90 человек и выбрано имущество из крестьян. 14 сентября еще один рейс — на вражеском транспорте в Царево-Компенсация. Итог — более 120 заключенных, 10 провинциальных грузовиков и один вагон с патронами.
Партизанский отряд Давыдова находился в Скигареве 10 дней. За это время было взято в плен более 300 человек, освобождено более 200 русских солдат, захвачено 32 артиллерийских повозки и большое количество грузовиков с военным имуществом и продовольствием. Первый опыт научил, что лучшей тактикой для партизан является непрерывное движение, не позволяющее противнику узнать, где они находятся.
К концу сентября к Давыдову присоединилось 180 казаков. Сейчас под его командой уже 300 кавалеров, не считая пехоты.Стало возможным развернуть широкомасштабные действия. Отряд был разбит на небольшие боевые группы. Отношения между ними поддерживали добровольцы из крестьян. Успешность отряда возросла.
Партизанские пикеты, расставленные Давыдовым, удерживали под контролем значительные пространства, вынуждая противника сопровождать транспорт усиленного охраны — иногда до 1500 человек. Под удар партизана попал сам город Вязьма, превратившийся для французов в важный опорный пункт с сильным гарнизоном.Давыдов лично составил план наступления на город. 25 сентября после стремительной атаки город был взят. Противник потерял более 100 человек убитыми и около 300 пленными. Трофеи — 20 грузовиков с провизией и 12 с вооружением.
Смелые действия парижанина Давыдова встревожили французского губернатора Смоленска генерала Барага Д»Илья. По его приказу из команд вслед за Вязьмой в 2000 г. был сформирован конный отряд Сабель с задачей очистить от русских партизан все пространство между Гжатский и Вязьма.За голову самого Давыдова была обещана большая цена. Однако попытки противника оказались напрасными. Так, 1 октября между деревнями Юрево и Городскими партизаны вели бой за три батальона польской пехоты, которые сопровождали большой обоз. Потеряли всего 35 человек, но захватили огромную добычу: 36 артиллерийских палуб (орудийных платформ), 40 губернских палубных четвёрок, 144 вола, около 200 лошадей, взяли в плен 15 офицеров и более 900 рядовых. В селе Слах была устроена третья партизанская база.Для его охраны было выделено около 500 ополченцев.
«Партизанская армия» Давыдова быстро росла. Из выцветших русских военнопленных создавались небольшие пехотные отряды. Кутузов высоко оценил успехи Давыдова, произведенного партизана в полковники. К усиленному Давыдову Донскому казачьему полку Попова прибыл в составе пятисот человек. Успешные действия отряда Давыдова убедили Кутузова всемерно развивать партизанское движение. По указанию фельдмаршала было создано еще несколько партизанских отрядов во главе с офицерами регулярных войск.Численность войск Давыдова увеличилась: в его распоряжении два легкоблочных казачьих полка. Усиление преследования врага и новые успехи. К концу октября отряд Давыдова захватил в плен более 3500 рядовых и 43 офицера.
В начале ноября французская бригада генерала Озорео сосредоточилась на дороге между поселком и Смоленским. Отряд Давыдова в 1200 сабель при 80 хунше и 4 орудиях в ходе стремительной атаки разбил противника. 2000 рядовых и 60 офицеров во главе с генералом Озорео попали в плен.Преследуя врага, Давыдов прибыл в село Красное под городом. При личной встрече с кутувским партизаном «успешные опыты ваши доказали мне пользу партизанской войны, от которой столько вреда выпало, причиняет и относится к противнику». В течение ноября отряды Давыдова провели ряд успешных операций. За мужество Давыдов был представлен к ордену Георгия IV степени.
Изгнание наполеоновских войск из России подошло к концу.В начале января 1813 г. полковник Давыдов присоединился к главному авангарду армии генерала Ф. Ф. Витрензенода. Со своим летучим кавалерийским отрядом Давыдов выполнял обязанности передовой вахты главного авангарда армии. В его распоряжении остался старый партизанский отряд: два полка донских казаков, команда гусар и казаков общей численностью 550 человек.
В начале января 1813 года началась знаменитая пассажная кампания. Идя в первых рядах наступавшей русской армии, дружина Давыдова подошла к Саксонии.13 февраля участвовал в разгроме саксонского корпуса генерала Ренье при Калише, 22 марта взял столицу Саксонии — Дрезден. Осенью 1813 года Давыдов получил в распоряжение два Донских казачьих полка. Во главе этих казачьих полков поэт-партизан в осеннюю кампанию 1813 г. участвовал во многих авангардных боях и в грандиозной «битве народов» под Лейпцигом 16-19 октября. Затем Давыдов участвует во многих сражениях кампании 1814 года. После боя под бритой 29 января 1814 года и 1 февраля с Ла Ротерсом Давыдов получает в чине чина генерал-майора.Наполеон больше не мог предотвратить поражение своей империи. В составе русской армии, вошедшей в Париж 30 марта 1814 г., был и Давыдов — во главе Гусарской бригады.
Давыдов резко осудил послевоенные порядки в Российской империи. Охранник превратился, как говорил Давыдов, в «веселую армию». Считая невозможным службу в столице при таких приказах, он продолжал службу в губернии на второстепенных штабных должностях. В ноябре 1823 г. Александр I подписал указ о его увольнении «по болезни».
С началом царствования Николая I Давыдов решил вернуться в строй. В начале апреля 1826 г. он снова был назначен на службу в составе кавалерии. В августе получает назначение в Грузию — началась русско-персидская война. По прибытии Давыдова на Кавказ главнокомандующий Кавказской армией генерал А. П. Ермолов назначил его командиром трехтысячного отряда для наступательных действий против персов. Перед Давыдовым была поставлена задача остановить продвижение к северу от Эривани Сардара (титул персидского наместника Эривани) и его брата Хасан-хана и выбить их из завоеванных русскими границ.Уже в начале октября 1826 г. Давыдов Хасан-хан разгромил Давыдова Давыдова, проник через персидскую границу из селения Юдженд и построил здесь крепость.
Денис Давыдов — активный участник восьми военных кампаний, один из самых талантливых, образованных и отважных офицеров русской армии. Денис Васильевич скончался 4 мая 1839 года и был похоронен в Москве.
Давыдов Денис Васильевич (1784-1839) — Поэт, Писатель, Мемуарист. Родился в Москве в старинной дворянской семье.Отец — кавалерийский офицер. В детстве Денису довелось познакомиться и пообщаться с А.В. Суворов. В очерке «Военных записок», по словам Давыдова, Суворов благословлял его и говорил: «Ты выиграешь три сражения!» С 1801 года Денис Давыдов служил в кавалерийском полку. До 1812 года Давыдов участвовал в трех войнах. Был адъютантом Багратиона. За мужество и мужество много раз награждался и получал звание ранмистра. В Отечественную войну 1812 года он был выдающимся организатором партизанских действий в тылу врага.«…Я считаю себя рожденным только на роковой 1812 год», — писал Давыдов. С русскими войсками прошел Европу до Парижа. По возвращении в Россию пишет много лирических стихов. Самый замечательный цикл из девяти «Элегий» (1814-1817).
В январе 1816 года Давыдов был произведен в генерал-майоры. Продолжает писать, становится членом Арзамасского общества. В 1829 году Денисов женится на С.Н. Чиркова. Большую часть жизни Давыдова прослужила в армии, но, чувствуя себя незаслуженно обойденной, в 1823 году подала в отставку.Рядом с А.А. Бестужев, А.С. Грибоедов, Е.А. Баратынский Н.М. Язык и др. Однако в 1826 и 1831 годах участвовал в Персидском и Польском походах, с трудом добившись разрешения. Его подвиги принесли ему европейскую славу, он переписывался с Вальтером Скоттом. Портрет Давыдова висел в рабочем столе Вальтера Скотта. Он относился к Суворовскому военному училищу, Давыдов любил и уважал солдат.
Тяга Дениса Васильевича к изящной литературе проявилась рано.Пробовал писать стихи. Он обращался к переводам, затем к басням, раскрывающим такие важные вопросы, как быт народа, двор двора. В XIX веке Давыдов был первым поэтом, возобновившим политические завязки в литературе. В басу «Голова и Ноги» «Голова», беззаботно дрожали «бедные ноги», называли их «ссылочными рабами», а на их жалобы вспыхивали славяне. Эту застежку декабристы называли в числе других «вольных» сочинений, «способствующих развитию либеральных понятий.За такие «возмутительные» стихи (Басни «Голова и Ноги», «Басни или Басни, кто хочет назвать» и др.), высмеивающие придворных знать, Давыдов был выслан из столицы в подливной гусарский полк под Киевом. тогда начальство смотрело на него как на нереализованного и до конца жизни всячески страдало.
Новые впечатления Давыдова от службы легли в основу Послания «Барцов. Призыв к ПУНШ», поэмы «Гусарский пир» и др. Гусарская жизнь была разгульной и бесшабашной. Ф.В. Булгарин вспоминал, что частью нашей военной жизни в мирное время было «жить, бегать на саблях».Так, после 1806 года основной темой лирики Давыдова становится гусарская тема. В его стихах просторный, военный жаргон, солдатский фольклор, живые разговорные интонации, несколько грубоватый, но эмоциональный энергичный стих.
Д.В. Давыдов сочинил о себе легенду, где утверждает, что поэтическим творчеством занимается в свободное от службы время: «Я не поэт, я партизан, казак». На самом деле к литературному творчеству он относился серьезно, много уделял работе времени.Муз Д. В. Давыдов вдохновлялся не только воинскими подвигами, но и любовными приключениями. Цикл стихов он посвятил Евгении Золотарёвой: «Она» (1833), (1834) — «Вальс», «Романс» («Я люблю тебя так, как ты должен любить…»), «И моя звёздочка» и др. Ученые отмечают новаторство Давыдова не только в гусарской, но и в любовной лирике.
Уходя в отставку, Давыдов жил большей частью в своем симбирском имении Верхний Маз, временами — в Москве. Накануне 25-летия Бородинского сражения Давыдов предложил перезахоронить Багратиона на Бородинском поле.Он добивался этого, более того, ему поручили конвекцию останков Багратиона.
Однако судьба распорядилась иначе. Денис Давыдов скончался 22 апреля в отпевании, перезахоронен в Москве на кладбище Новодевичьего монастыря в день, когда кортеж с могилой полководца Багратиона отправился в Москву.
Как считается рейтинг◊ Рейтинг рассчитывается на основе баллов, начисленных за последнюю неделю
◊ баллы начисляются за:
⇒ Посещение страниц, посвященных звезде
⇒ Голосование за звезду
⇒ Звездный комментарий
Биография, история жизни Давыдов Денис Васильевич
Давыдов Денис Васильевич — русский поэт, представитель «гусарской поэзии», идеолог и полководец, руководивший организованным в годы Отечественной войны 1812 года партизанским движением.
Детство
Денис Давыдов родился в Москве 27 июля (по старому стилю 16 июля) 1784 года в семье Василия Денисовича Давыдова — бригадного генерала, служившего под началом полководца. Мать Дениса была дочерью генерала Аншуфа Щербинина Евдокима Алексеевича. Военное дело Маленького Дениса начали знакомить с ранних лет.
Денис Давыдов с детства с большим уважением и почтением. В девять лет он встретил своего кумира.Я подъехал к Василию Денисовичу и, посмотрев на его сыновей (их было двое — Денис и Евдоким), сказал, что молодой Денис будет военным, причем весьма успешным. На Дениса Давыдова эта встреча произвела огромное впечатление.
Когда власть перешла в руки Павла Первого, который особо не жаловался, семье Давыдовых пришлось туго. После ревизии полка Давыдов-Старший обнаружилось, что не хватает ста тысяч рублей. Эту сумму обязан был выплатить уволенный Василий Давыдов.Имение Давыдовых было продано. Чуть позже, когда долги остались позади, отец Дениса приобрел деревушку Бородино под Можайском.
Деятельность
В 1801 году Денис Давыдов стал служить в кавалерии. Позже ему удалось стать адъютантом генерала Петра Ивановича Багратиона. В 1806-1812 годах Денис Васильевич принимал участие в войнах с такими державами, как Франция, Турция, Швеция. В боях Давыдов проявил отвагу и решительность.
В 1812 году, когда началась Отечественная война, Денис Васильевич был командиром батальона Ахтырского Гусарского полка.В том же году он выдвинул предложение об организации совместно с русским командованием партизанских действий в тылу армии.
Продолжение ниже
В период 1813-1814 гг. Давыдов участвовал в заграничных походах, командовал кавалерийскими офицерами. В 1823 году Денис Васильевич вышел в отставку, но через три года вернулся на службу. Сначала служил на Кавказе, затем участвовал в подавлении польского восстания, после чего снова вышел в отставку.
Денис Васильевич Давыдов — автор множества военно-исторических работ (например, «Дневник партизанских действий»). Давыдов первым активно выступил против нелепой, как ему казалось, версии о русских холодах как главной причине поражения.
Как поэт Денис Васильевич проявил себя еще в 1803 году. Его по праву считают создателем такого жанрового направления в поэзии, как «гусарская лирика». Стихи Давыдова наполнены агрессией к царю и дворянству, а также открыто повествуют о буднях русского офицера, мысли которого свободны, а разум открыт всему новому.
Личная жизнь
Первой любовью снятого Гусара Давыдова была Аглая де Гонмон. Но девушка отвергла его и вышла замуж за двоюродного брата Дениса. Спустя некоторое время Денис Васильевич полюбил юную балерину Татьяну Иванову. Но счастья Давыдову эти чувства не принесли — художник был влюблен в своего вождя.
Когда Давыдов служил под Киевом, он снова увлекся очаровательной девушкой. Детей назвали Лизой Злотатицкой. Родители девочек требовали, чтобы Денис вычерпал у государя казенное имение.Пока Давыдов был в Петербурге и улаживал этот вопрос, Лиза успела пленить не совсем порядочного князя Петра Голицына. Денис больше никогда не увидит свою возлюбленную — свой отказ она передала ему через родного отца.
Чтобы хоть как-то поддержать беды страдающего от поворота в личной жизни Давыдова, друзья познакомили его с дочерью покойного генерала Чиркова Софьей. Поначалу мать Софьи была против их свадьбы, так как Денис говорил, что Денис и либертер. Но вскоре передумала.В 1819 году Денис и Софья поженились.
Когда в семье Давыдовых появились дети (девятерых было девять), Денис понял, что военное дело теперь для него не так важно и все, что он хочет, это быть рядом с семьей. Некоторое время Денис Васильевич воздействовал на больных, чтобы они попадали домой. В 47 лет он перестал его беспокоить и он зажил той жизнью, которую хотел. Денис с семьей поселился в селе Верхний Маз, где занимался творчеством, читал заморские книги, иногда охотился, активно занимался воспитанием своих многочисленных потомков, вел хозяйство.
В 1831 году Давыдов посетил своего коллегу в Пензе. Там он страстно влюбился в 23-летнюю племянницу своего друга Евгению Золотарёву. Несмотря на разницу в возрасте, роман Дениса и Евгении продолжался три года, после чего девушка вышла замуж за другого, а Денис без всяких мук и страданий отпустил любимую и вернулся в семью.
Смерть
Денис Васильевич Давыдов был 22 апреля 1839 года. Ему было 55 лет. Причина столь ранней смерти – инсульт.Прахи Давыдова похоронена на Новодевичьем кладбище.
Д.В. Давыдов принадлежит к древнему дворянскому роду, ведущему свою историю от татарского мурзы Минчака, уехавшего в Москву в начале XV века. Отец, Василий Денисович Давыдов (1747-1808), служил бригадиром (командиром 2х-3х и более полков) под командованием А. В. Суворова, а мать была дочерью Харьковского генерал-губернатора Е. Шетербинина. Значительная часть детских лет Дениса Давыдова прошла в боевой обстановке в Малоруссии и в Слобожечине, где служил его отец.
О детстве будущего героя известно, что великий полководец А.В. Суворов, будучи в гостях у Давыдова, заметил Дениса: «Этот удаленный будет военным, я не умру, и он выиграет три сражения» . Эти слова определили будущее мальчика, Военная карьера Дениса Давыдова началась в 1801 году. Несмотря на отсутствие природных данных (небольшой рост, унаследованный от Отца), он поступает в кавалергарды, где через пару лет переходит в чины и открывает для себя поэтический талант, особенно в плане написания сатирического баса.В конце концов, в 1803 году Давыдов был оставлен у Ротмистры и переведен в гусары в Белорусский гусарский полк в Подольской губернии на Украине. В то время это считалось позором для гвардейца, но поэту такая перемена понравилась, в его творчестве стали преобладать «затаенные песни», прославляющие кустарных гусар, разгул и веселье.
Единственным минусом этой службы была невозможность попасть на фронт в период войн с Наполеоном 1806-1807 гг. Давыдов был готов на всякие ухищрения, говорят, напугал фельдмаршала М.Ф. Каменский о потере рассудка, пропустив ночь. С помощью влиятельных меценатов Д.В. Давыдов ведь успел попасть на фронт генерал-адъютантом П.И. Багратион.
Денис Васильевич с исключительным мужеством сражался в 1806-1807 гг. с французами в Пруссии, в 1809 г. со шведами в Финляндии, в 1809-1810 гг. с турками в Молдавии и на Балканах, за что был награжден орденами и знаками отличия.
Война 1812 года стала самой значительной военной кампанией в его жизни.За пять дней до Бородинского сражения он предложил применить партизанские действия против французских обозов и солдат. Успешно действуя со своим отрядом, он срывал визиты французов, брал пленных и вооружал крестьян у врага, создавая из них новые партизанские отряды.
Опыт Давыдова впоследствии был использован партизанскими отрядами А.Н. СЕЛАВИНА, А.С. Фигурин и др. Однако первая балансировка Давыдова могла закончиться для него печально — крестьяне окружили отряд и едва не убили героя.Сам Давыдов в заметках «Дневник партизанских действий 1812 года» объясняет это так: « Сколько раз я спрашивал жителей мира о заключении между нами: «Почему вы поверили нам французами?» Каждый раз они отвечали я: «Да, деревенщина , лайм (показывая мои душевные гусары), она, в одежде как . ‘-‘ да, разве я не говорю по-русски? ‘. «Да ведь у них какие-то сборища народа!» — Потом я на опыте узнал, что в Народной войне надо не только говорить на языке народа, но и намекать на него своими обычаями и своей одеждой.Поставил чекман, стал отпускать бороду и языком с ним заговорил. »
Войнугода Денис Васильевич закончил в звании генерал-майора и признанного народного героя. Слава о нем разнеслась далеко за пределы России, даже у шотландского поэта и романиста Вальтера Скотта в кабинете стоял портрет Давыдова.
После войны и возвращения из Европы в Россию у Давыдова начались неприятности на службе и в личной жизни. Был понижен до звания полковника, почти лишился своей гордости — знаменитых усов (героя чуть не перевели в Гентерскую бригаду, а права на гусарские усы Эгер не имел).От усов спасло только личное письмо-прошение царя — храбреца вернули в Гусарский полк в чине генерал-майора. Примерно в то же время Давыдов пережил несколько разочарований в любви и только в 1819 году женился на дочери покойного генерала Н. Щиркова, Софье Николаевне.
Однако на литературном поприще ему сопутствовал успех. Д.В. Давыдов писал стихи и печатался в лучших журналах и альманахах, стал членом литературного общества «Арзамас» и состоял в дружеских отношениях с А.С. Пушкин, В.А. Жуковский, П.А. Вяземский. Он тесно общался с декабристами, хотя отказывался вступать в их общество, считая, что Россия не доросла до Конституции.
Последние годы жизни Давыдов Д.В. провел на вершине маза в пос. Здесь он продолжал заниматься творчеством, составлял военно-исторические заметки, занимался воспитанием своих 9 детей и домашним хозяйством.
22 апреля 1839 года Денис Васильевич скоропостижно скончался от стачки.Поэт-партизан похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.
От «Отечественной» войны к первой «Мировой»
В статье рассматривается общая интерпретация войны 1812 года, героизация и дегероизация ее ключевых фигур. Меняющиеся политические обстоятельства, в том числе царские указы относительно репрезентации прошлого Российской империи и проекты национального строительства, пропагандируемые российскими элитами, составляли ключевые переменные. Между 1812 и 1914 годами проповедники, художники, журналисты, правители, военные, мемуаристы, гражданские и военные историки, писатели и журналисты участвовали в споре о «героях» и «злодеях» войны 1812 года.В основу исследования положены источники XIX — начала XX века, такие как история Александра Михайловского-Данилевского, воспоминания Алексея Ермолова, Надежды Дуровой и Дениса Давыдова, лирика Василия Жуковского, роман Льва Толстого «Война и мир». Эти авторские высказывания и идеи сопоставляются и противопоставляются изобразительным, поэтическим, публицистическим и коммеморативным образам своего времени. Такой подход помогает объяснить, как создавались героические персонажи, и демонстрирует амбивалентность их позиций: часто циклическую динамику появления и исчезновения из мейнстримных нарративов российской истории.Этот подход также позволяет отнести отдельные нарративы к определенным дискурсивным жанрам. Генетическая первоисточниковая критика применялась при анализе «Войны и мира». Наброски и заметки Толстого исследуются, чтобы показать, как менялась его концепция романа с течением времени, включая постепенные изменения в формировании персонажей и использование воспоминаний ветеранов войны для создания грандиозного повествования. Все это позволяет выявить приемы, которые Толстой применял при работе с историческими свидетельствами, перекодирование им культурных и психологических профилей отдельных персонажей, ретуширование противоречивых элементов, упущение огромного количества фактов.