Шляхтич Завальня. Шляхтич Завальня

Мой дядя [1] пан Завальня, [2] довольно состоятельный шляхтич на огороде, [3] жил в северной и дикой стороне Беларуси: его усадьба стояла в очаровательном месте; к северу, недалеко от дома, Нещердо, большое озеро, похожее на морской залив. В ветренную погоду в доме слышен шум вод, и в окно видать, как покрытые пеною волны поднимают вверх и вновь кидают вниз рыбацкие лодки. К югу – зеленеют кустами лозы низины, кое-где пригорки, поросшие берёзами и липами; на запад – широкие луга, а речка, бегущая с востока, пересекает эти окрестности и вливается в Нещерду. Весна там необычайно прекрасна, когда разольются по лугам воды, а воздух над озером и в лесах зазвенит голосами птиц, вернувшихся из тёплых краёв.

Пан Завальня любил природу, наибольшим удовольствием для него было сажать деревья, и потому, хоть дом его стоял на горе, уже за полверсты его невозможно было заметить, поскольку со всех сторон его скрывал лес, лишь взорам рыбаков на озере открывалось всё строение.

С рождения был он наделён душой поэта и хоть сам не писал ни прозой, ни виршами, но любая сказка о разбойниках, богатырях, о чарах и чудесах чрезвычайно его занимала, и каждую ночь засыпал он не иначе, как слушая разные истории. Потому стало уже обычаем, что покуда он не заснёт, кто-нибудь из челяди должен был рассказывать ему какую-нибудь простонародную повесть, и он слушал терпеливо, хоть бы одна и та же история повторялась несколько десятков раз. Если кто приезжал к нему по какой-нибудь надобности, какой-нибудь путник или квестарь, [4] он принимал его как можно ласковее, потчевал, оставлял ночевать, исполнял все прихоти, одаривал, лишь бы только тот рассказал ему какую-нибудь байку, а особенно осенью, когда ночи долгие. И самым дорогим был для него тот гость, который имел в запасе много историй, разных былей и анекдотов.

Когда я приехал к нему, он очень мне обрадовался, расспрашивал о господах, на службе у которых я провёл столько лет, [5] рассказывал о своём хозяйстве, о берёзах, липах и клёнах, которые широко простёрли свои ветви над крышей его дома.

Некоторых соседей хвалил, иных же порицал за то, что они занимаются лишь собаками, лошадьми да охотой. Наконец, после долгой беседы о том, о сём, говорит мне:

– Ты человек учёный, ходил в иезуитскую школу, читал много книжек, говорил с учёными людьми, должен знать много разных историй, расскажи же мне сегодня вечером что-нибудь интересное.

Мысленно припоминаю, чем бы похвалиться, ведь я ничего не читал, кроме историков и классиков. История народов – не слишком занимательный предмет для того, кого не интересует театр мира и персоны, что разыгрывают в нём разные сцены. Для моего дяди единственной историей была Библия, из светских же преданий он где-то вычитал, что Александр Македонский, желая узнать о вышине неба и глубине моря, летал на грифах и спускался на дно океана, [6] такая смелость поражала и занимала дядю: надо было и мне рассказать что-нибудь в подобном стиле, потому решил я начать с «Одиссеи» Гомера, ибо в этой поэме полным полно волшебства и чудес, как и в некоторых наших простонародных повестях.

Около десяти вечера, когда деревенские жители заканчивают работу, дядя после молитвы идёт почивать. Уже собралась вся челядь послушать новые повести, и он сказал так:

– Ну, Янка, расскажи ж нам что-нибудь интересное, я буду внимательно слушать, ибо чувствую, что сегодня скоро не засну.

Тогда я, чтобы мои повести были более понятны для слушателей, кратко поведал о самых главных греческих богах, богинях и героях, потом о золотом яблоке, о суде Париса и об осаде Трои. Все слушали с интересом и изумлением. Некоторые из челяди говорили меж собою:

– Гэтай баснi прыпомныць не можна, дужа цяшкая.

– А было ли взаправду то, что ты рассказываешь? – после долгого молчания перебил дядя.

– Так когда-то верили язычники, ибо это было до рождения Христа. О существовании этого народа известно из истории, известно также и о его религии.

– И этому вас учат в школах иезуиты? На что ж это нужно?

– Кто учится, – отвечаю, – тот должен знать обо всём.

– Ну тогда рассказывай дальше.

И дальше я говорил без перерыва. Уже было за полночь. Домашние, расходясь, тихо повторяла меж собой:

– Нам гэтай баснi ня выучыца, усё што-то нi па-нашэму, тут нiчаго нi прыпомнiш.

Через некоторое время я услышал мощный храп моего дяди и, обрадованный по этой причине, перекрестился и заснул.

На другой день он как рачительный хозяин встал очень рано, пока я ещё дремал, успел осмотреть всё своё маленькое имение, а вернувшись в дом, подошёл ко мне и окликнул:

– О, как вижу, ваша милость любит спать по-пански! Вставай, для простых людей это грех, и тебя назовут гультяем! [7] А твоя вчерашняя история очень уж учёная. Хоть убей, не могу вспомнить ни одного имени этих языческих богов. Ну да она не последняя раз, погостишь у меня до весны и за долгие зимние ночи много чего расскажешь мне о том да о сём.

Во время моего пребывания в дому у дяди пришлось мне в течение почти пяти недель каждую ночь убаюкивать его пересказами поэм известных греческих или латинских классиков, но больше всего понравились ему проделки Улисса из «Одиссеи» во владениях Цирцеи и на острове циклопов. Порой говорил мне:

– А что, может, когда-то давно и бывали такие огромные великаны, только удивительно, что с одним глазом на лбу. Однако, что за хитрец этот Улисс: напоил, выколол глаз и выехал на баране.

Не мог он также забыть шестой песни из Вергилия, [8] где Эней спускался в ад. Частенько повторял мне:

– Хоть он был и язычник, но какие благородные чувства и любовь к отцу – идти в такое опасное место. Однако странная у них вера, у нас спасённые души идут на небо, а они выдумали себе царствие небесное так глубоко под землёю. Диковинные вещи!

Однажды, беседуя со мною, спросил он, давно ли я был в Полоцке.

– Без малого год не доводилось бывать в этом городе.

– Если как-нибудь поедешь туда, хорошо было б узнать у отцов-иезуитов, как учатся мои Стась и Юзь. О! нехудо быть учёным человеком! Вот! как ваша милость рассказываешь из разных книжек, того неуч и во сне не увидит! Хорошо всё знать. Будучи в Полоцке, я и моя покойная жена, вечная ей память, просили отца-префекта, чтоб не жалел розог.

Розгою Дух Святый детище бити велит:
Розга убо мало здравия вредит. [9]

О! это замечательные стихи, розга учит разуму и вере. Некоторые наши паничи, которых родители баловали, только и знают, что забавляться с конями и собаками, а придёт какой из них в костёл, так даже не перекрестится. Какая тут утеха родителям, только кара Божья!

Уже были первые дни ноября: я сидел у окна и в задумчивости слушал завывание осеннего ветра и шум берёз и клёнов, которые густо поднимались над крышей дома. Вихрь крутил на дворе жёлтую листву и поднимал её ввысь. Всюду тихо, только изредка забрешет пёс, когда идёт мимо прохожий или покажется из лесу зверь. Мысли мои были заняты какими-то печальными грёзами. Тут входит женщина, что была у моего дяди за хозяйку, она приходилась сестрой его жене-покойнице и пребывала уже в солидных годах. Увидев, что я задумался, сказала:

– Скучаешь ты у нас, пан Янка. Человек ты молодой, а подходящей компании тебе не находится.

А может, уже и эти ночные байки опротивели? Немного потерпи, как только Нещердо замёрзнет, мимо нашего фольварка [10] через озеро пройдёт санный путь. О! тогда пан Завальня зазовет к себе много гостей, чтоб рассказывали, что кому взбредёт в голову.

Прошло несколько дней, ясными погожими ночами заискрились морозы. Озеро уснуло под покровом толстого льда, из облаков посыпал снег – и уж зима. Вдоль Нещерды появилась широкая дорога, по ней идут путники, тянутся в Ригу возы, гружённые льном и пенькою, на льду показалась ватага рыбаков. Мы с дядей любили частенько ходить к тоням [11] посмотреть на богатый улов рыбы, с этого ещё и та польза была, что он, проведя весь день на морозе, быстро засыпал, и я по ночам был свободен от обязанностей рассказчика. К тому ж чаще стали бывать у нас и заезжие гости, перед которыми дядя очень хвалил меня и иезуитские науки, рассказывая, что слышал от меня много новых повестей, да таких мудрёных, что и запомнить тяжко. Был и я рад гостям, поскольку кто-нибудь из них заступал моё место, а мне уж было приятней слушать, чем рассказывать.

Стоял хмурый вечер, небо было покрыто тучами, нигде ни звезды, падал густой снег. Вдруг подымается северный ветер, вокруг страшная буря и метель, окна замело снегом. За стеною, будто над могилой самой природы, завыли тоскливыми голосами вихри. За один шаг око ничего не видит, и собаки на подворье лают: кидаются, будто нападают на какого-то зверя. Выхожу из дома, прислушиваюсь, не подошла ли стая волков – в такие вьюжные ночи эти хищные звери часто ищут добычи, рыская возле деревень. Взял заряженное ружьё, чтоб хоть отпугнуть их, если замечу сверкающие волчьи глаза. Вдруг на озере послышались крики, несколько человек перекликались между собой тревожными голосами, будто не в силах помочь друг другу в страшной беде. Я возвращаюсь в хату и говорю об этом дяде.

– Это путники, – ответил он, – метель замела снегом дорогу, они заблудились на озере и не знают, в какую сторону податься.

Говоря это, он взял зажжённую свечу и поставил на окно.

Пан Завальня имел обыкновение делать это каждую вьюжную ночь. Как и у всякого доброго христианина, жила в его сердце любовь к ближнему, кроме того он был рад гостям, желая побеседовать с ними и послушать их истории. Заблудившиеся путники, завидев с озера свет в окошке, радовались, как измученные морскими волнами мореплаватели, когда углядят издалека в тёмной ночи свет портового фонаря, и съезжались все в усадьбу моего дяди, будто в придорожную корчму, чтоб обогреться и дать отдохнуть коням.

Ветер не стихал, и дом окружали снежные сугробы, похожие на высокие валы. Средь шума бури послышался скрип снега под нагруженными возами, стучат в запертые ворота и кричат:

– Рандар! Рандар! [12] Адчынi вароты; ахцi, якая мяцелiца, саўсём перазяблi, i конi прысталi, чуць цягнуць. Рандар! Рандар! Адчынi вароты!

На этот крик выходит батрак, недовольный, что приходится идти по глубокому снегу:

– Пагадзiця, адчыню, чаго вы крычыця, тут не рандар жывець, а пан Завальня.

– Ах, паночык, – думали, что это сам хозяин, – пусцi нас пiраначаваць, ноч цёмная, нiчаго не вiдна, i дарогу так замяло, што i найцi няможно.

– А цi ўмеiце сказкi да прыкаскi?

– Да ўжо ш як-нiбуць скажым, калi толька будзе ласка панская.

Отворяются ворота, на двор заезжает несколько возов, навстречу выходит дядя и говорит:

– Ну, добре, будет вам ужин и сено для лошадей, только с уговором, что кто-нибудь из вас должен рассказать мне интересную байку.

– Добре, паночык, – отвечают крестьяне, снимая шапки и кланяясь.

Вот выпрягли они и привязали к возам лошадей, положили им сена, зашли в людскую, обтрясли снег, там дали им ужин. После него некоторые из них пришли в комнату дяди, он дал им ещё по рюмке водки, посадил путников рядом с собой и улёгся в постель с намерением, однако, слушать сказки. Собрались домашние, и я сел поблизости, с большим интересом ожидая услышать новые для меня простонародные повести.

[1] В оригинале использовано слово «stryj», то есть, дядя со стороны отца.

[2] Этимология этой фамилии не совсем ясна. У нынешних местных жителей существует такое предположение: «А ці ведаеце, чаму таго дзядзьку клікалі Завальнем? Таму, што ён адно ляжаў на печы, анічога не рабіў, толькі казкі слухаў. То пра яго і казалі: ляжыць як завала» (см. «Крыўскі кішэнны слоўнік Пятра Васючэнкі» // ARCHE «Пачатак» №3(32), 2004). Однако неподалёку от деревни Мураги, где родился Барщевский, находится урочище Завальня (в словаре В. Даля указывается, что впалое, логоватое место называли завалистым). Возможно, именно этот топоним послужил писателю в качестве имени для главного персонажа.

[3] Шляхтич на огороде – ироничное обозначение мелкопоместного шляхтича, происходящее из польской пословицы «szlachcic na zagrodzie równy wojewodzie» («шляхтич на огороде равный воеводе» – см. например, роман Ф. В. Булгарина «Иван Иванович Выжигин»), подразумевавшей существовавшее в Речи Посполитой равенство всех шляхтичей между собой, независимо от имущественного положения. Околичные, или застенковые (застенок – односелье, хутор, однодворок), шляхтичи, у которых не было крепостных крестьян, в некоторых областях Беларуси в начале XIX в. составляли до 15% населения.

[4] Квестарь – сборщик милостыни для монастыря.

[5] После окончания Полоцкой иезуитской академии Барщевский несколько лет служил гувернером в домах богатых землевладельцев, одним из которых, предположительно, являлся князь Радзивилл.

[6] По-видимому, речь идёт о повести «Александрия». Авторство этого произведения, написанного во II-III вв. по Р. Х., ложно приписывается племяннику Аристотеля Калисфену. На Руси перевод «Александрии» появился в XI-XII вв. и в XIII в. вошёл в состав «Еллинского и Римского летописца» и «Иудейского хронографа». В XV в. из Сербии на Русь попала новая редакция «Александрии», отличающаяся большей живостью и лирической окрашенностью изложения. «Сербская» редакция была весьма популярна и широко распространена в списках.

[7] Гультяй – лентяй, лодырь, праздный, гулящий человек.

[8] Имеется в виду поэма Вергилия «Энеида».

[9] Первые строки назидательного стихотворения XVI-XVII вв. «Похвала розге».

[10] Фольварк (польск. folwark, из нем. Vorwerk) – небольшое панское хозяйство, усадьба, хутор.

[11] Тоня – в данном случае – участок водоёма, выбранный для ловли рыбы.

[12] Рандар (арендарь) – в данном случае – корчмарь-арендатор.

  

Последнее обновление: 16 сентября 2007 г.
Copyright © 2007 Dmitry O. Vinokhodov

«Не трогайте шляхту. Это наши самураи, рыцари и ковбои»

25.07.2022 / 20:51

Алесь Киркевич сцепился в своем фейсбуке с доктором исторических наук Александром Кравцевичем насчет взглядов на роль шляхты. Кравцевич в комментариях к одной из статей в фейсбуке довольно негативно охарактеризовал роль шляхты в белорусской истории, отметив, что она сначала интегрировалась в польскую культуру, а потом в русскую: «Беларусь спасли крестьяне, сохранившие традиционную культуру и живой язык». Алесь Киркевич возражает ему, и пишет, что должно быть одним из центральных архетипических образов нации, когда мы в принципе видим нацию в перспективе.

Уважаемый профессор Александр Кравцевич неизвестно зачем зацепился со мной за тему шляхты. Мол, шляхта — это ренегаты, которые перестали воевать за свое Отечество, когда это еще не было мейнстримом. Полонизировались. После продались россиянам. Потом еще раз полонизировались и воевали за Польшу. К нациеобразующему процессу, мол, шляхта не имеет никакого отношения. Все сделало крестьянство. Белорусы = крестьянская нация.

Немного растерялся, потому что рос на книгах Кравцевича о Витовте, истории Гродно и т.д. Но. «Не могу молчать». Никто из знати не делает святых. Хотите любить святых в истории — не будете любить никого. Шляхта имела много грехов, но точно не больше крестьян, мещан, местного клира всех конфессий или здешних жидков. Ни одно из этих сообществ никогда и не думало о чем-либо нациообразующем.

Шляхта была такой, какой была. Со своими интересами. Со своим стилем. Со своим кодексом поведения. С разгуляйством, надменностью, иррациональностью, честью, решительностью, авантюризмом. Но это и есть черты пассионарного сообщества, которое способно что-то создать. Оставить след в истории. Не живет по инерции. Как раз выходцы из знати создали все стоящее на наших землях в домодерную эпоху.

И не надо судить людей 16—17 веков по меркам 20—21 веков. Простите, но Януш Радзивилл не имел возможности штудировать Энтони Смита, Тимоти Снайдерса или Алеся Кравцевича.

В Японии были самураи, которые в последующем стали легендой и брендом. Но модерная Япония возникла скорее вопреки самураям, как «врагам прогресса».

В Германии было рыцарство и дворянство. Но модерная Германия возникла скорее вопреки потомкам рыцарей, как «врагам прогресса».

В Америке были ковбои с кольтами и «банды Нью-Йорка». Но модерные США возникли скорее вопреки ковбоям. Нью-Йорк — вопреки тем бандам.

Но японцы, немцы, американцы гордятся своей историей. Без самураев, рыцарей или ковбоев их истории не существует. Точнее, она неинтересна. А в широком понимании неинтересная история не существует. Ведь она никого не «вставляет», кроме специалистов-книжников.

То же самое со знатью. Не трогайте святого. Шляхта — «рожденные с саблей» — должна быть одним из центральных архетипических образов нации, если мы в принципе видим нацию в перспективе.

Иначе останутся колосовы блинчики, поломанные грушки и поваленный забор. Все то, что мы ненавидели на уроках бел-лита. Все то, что даже русские запрещать не будут. Ведь оно не страшное. И неинтересное.

80

1

8

3

7

Хочешь поделиться важной информацией анонимно и конфиденциально? Пиши в наш Телеграм

gentry — Англо-русский словарь на WordReference.com

    • См. также:
      • джентльменское соглашение
      • мягкость
      • джентльмен
      • джентльмен
      • Генту
      • папуасский пингвин
      • Джентрис
      • джентрификация
      • джентрифицированный
      • облагородить
      • дворянин
      • мужские
      • мужской
      • род
      • вальгусная деформация коленного сустава
      • коленопреклонение
      • коленопреклонение
      • подлинный
      • род
      • джин
      • гео-
    • Последние поиски:
    • Посмотреть все

Слушание:

Великобритания: * Великобритания и, возможно, другие произношения и, возможно, другие произношения/ˈdʒɛntri/us: произношение в США: IPA и Versowingusa произношение: IPA/ˈdʒɛntri/, произношение USA: ARESTULTION (Jen r 70078888888888888887777777777777777777 7. ) ⓘ Одна или несколько тем на форуме точно совпадают с поисковым запросом

на испанском | на французском | на итальянском | английские синонимы | Английский Использование | Конъюгатор | в контексте | картинки Приложения WR: Android и iPhone Слово дня


WordReference Random House Learner’s Dictionary of American English © 2022

gen•try   н. [множественное число]

  1. родовитые и благовоспитанные люди, принадлежащие к аристократии.

См. -ген-.

WordReference Random House Unabridged Dictionary of American English © 2022

дворянство ( jen ′ trē), произношение США n.

  1. родовитые и благовоспитанные люди.
  2. Всемирная история (в Англии) класс ниже дворянства.
  3. Всемирная историявысший или правящий класс;
    аристократия.
  4. Всемирная историяте, кто не является дворянином, но имеет право на герб, особ. лица, владеющие большими участками земли.
  5. ( употреблено с мн.ч. ) чел., особ. рассматривается как определенная группа, класс или вид: толпа, играющая в поло, туда не ходит, но эти хоккейные дворяне ходят.
  6. состояние или состояние джентльмена.
  • Старофранцузский дворянство. См. Gentile, Gentle
  • Средний английский 1275–1325

Коллинз Краткий английский словарь © Harpercollins Publishers ::

Gentry / ˈdtrɪ / n

  1. Brats stobni уничижительные люди, особая принадлежность к определенной группе или роду

Этимология: 14 век: от старофранцузского genterie, from gentil нежный

‘ gentry ‘ также встречаются в этих статьях (примечание: многие из них не являются синонимами или переводами):

Серти — оруженосец — свободный агент — джентрификация — облагородить — высадился — место — сквайерархия — йомен


Ищите «джентри» в Merriam-Webster
Поищите слово «джентри» на Dictionary. com

На других языках: Испанский | французский | итальянский | португальский | румынский | немецкий | голландский | Шведский | Русский | польский | чешский | Греческий | турецкий | китайский | японский | Корейский | Арабский

Ссылки: ⚙️Настройки | Сокращения | Прон. Символы | Поддержка WR | Политика конфиденциальности | Условия обслуживания | Форумы | Предложения

Объявления
Объявления
Сообщить о неприемлемом объявлении.
Станьте сторонником WordReference, чтобы просматривать сайт без рекламы.

Что такое землевладельцы? | Дворянские титулы

12 марта 2021 г. | Дворянские титулы, королевские титулы

На протяжении всей истории социальной эволюции есть много ссылок на класс, известный как землевладельцы. Они фигурируют в народных песнях и сказках. Они обеспечивают сюжетные линии и внушительные особняки викторианских романов. А в наше время они украшают наши роскошные костюмированные драмы в кино и на телевидении.

Но кто такой землевладелец? Почему они были так заметны в книгах по истории? И существуют ли они по сей день?

Вот ответы на эти и еще несколько распространенных вопросов об этой интригующей социальной группе.

Кто был первоначальным землевладельцем?

Земля в этом смысле относится к собственности на землю, обычно в виде деревень или загородных поместий. Очень часто они приносили землевладельцам значительный доход, обычно за счет арендных ферм или прибыльных прав на рыбалку, стрельбу или охоту.

Доход от их земли способствовал их джентрификации, поскольку им не нужно было заниматься физическим трудом, получая пассивное богатство от своих активов и поместий.

Томас Гейнсборо, общественное достояние, через Wikimedia Commons

Почему они были известны в истории?

Дворяне-землевладельцы прошлого вполне могли играть ту же роль, что и наши современные знаменитости. В отличие от членов королевской семьи или знати своего времени, у них не было официальных ролей в правительстве. Тем не менее, они часто наслаждались большим богатством и роскошным образом жизни, которые захватили бы воображение простых людей в окрестных городах и деревнях.

При ограниченном общении между регионами местные помещики считались бы средневековым эквивалентом «богатых и знаменитых», хотя крестьяне часто почитали их с большим уважением и восхищением, чем многие современные знаменитости, особенно если они были известны своей благотворительностью и альтруизмом.

Таким образом, жизни, дома, драмы и личности землевладельцев стали бы предметом местных сплетен и увлечений, а их истории достаточно примечательны и интересны, чтобы вдохновлять писателей и историков того времени.

Поместное дворянство — это то же самое, что и аристократия?

В самые ранние времена социальных систем дворянство могло использоваться взаимозаменяемо с такими терминами, как дворянство и аристократия. Слово дворянство происходит от слов gentrice или gentil , оба из которых обозначали признак высокого происхождения, знатного происхождения, хорошей семьи.

Таким образом, первоначально дворянство предполагало сходные характеристики с аристократией , что происходит от латинского слова aristos, что означает лучший, благородный, храбрый и самый добродетельный.

Однако по мере того, как в Средние века и в эпоху Возрождения системы дворянства развивались более строгие классификации, дворяне-землевладельцы чаще были теми семьями, которые владели значительными поместьями (землей), но не имели официальной власти управлять, в отличие от титулованной знати. и аристократы, например, герцоги, графы, виконты и т. д.

Хотя дворянство может звучать похоже на ранг джентльменов, члены землевладельческого дворянства считались более социально возвышенными, чем средние образованные джентльмены. Чтобы сравнить их положение с сегодняшней социальной иерархией, землевладельцев можно рассматривать как богатый высший класс, но стоящий ниже тех, кто имеет дворянское наследие или государственную власть, таких как члены королевской семьи, наследственные аристократы или пэры королевства.

После Средневековья дворяне-землевладельцы, возможно, больше не были социальным эквивалентом дворянства или аристократии, но их загородные поместья вполне могли соперничать с поместьями их высших социальных групп. Довольно часто они владели землями, активами и домами гораздо большими, чем их соратники и титулованные товарищи из голубых кровей.

Максвелл Гамильтон из Большого Лондона, Англия, Соединенное Королевство, CC BY 2.0, через Wikimedia Commons

Как Nouveau Riche начали появляться в более поздние века — то есть те, у кого огромные состояния были получены от промышленности и торговли, в отличие от наследственного богатства или поколений — землевладельцы часто становились намного богаче многих дворянских семей, особенно когда состояние некоторых аристократов начало уменьшаться. со временем.

Учитывая социальное смешение классов в высшем социальном порядке, многие семьи, классифицируемые как дворяне-землевладельцы, вращались в тех же кругах, что и знать и аристократия. Неудивительно, что браки между классами не были редкостью, и хотя они, возможно, стирали границы и происхождение будущих поколений, они также имели тенденцию быть выгодными для обеих сторон с точки зрения богатства, влияния и социального положения.

Как вступить в ряды землевладельцев?

Исторически сложилось так, что принадлежность к дворянству-землевладельцу была прежде всего случайностью при рождении — вы должны были родиться в семье, относящейся к этому уровню. Также можно было вступить в брак с представителями дворян-землевладельцев, но, как и во всех высших социальных слоях, «женитьба ниже своего положения» часто осуждалась, и союзы часто носили стратегический характер, а не руководствовались более романтическим представлением о любовный матч.

Любому любителю исторической фантастики также известно, что иногда ребенка из низших классов усыновляли в семью более высокого ранга, иногда исключительно из альтруистических соображений, а иногда для того, чтобы воспитать незаконнорожденное потомство, чтобы обеспечить наследника.

В наше время самый простой способ пополнить ряды землевладельцев — это приобрести загородные поместья, имеющие историческое значение. Хотя этот маршрут не может предоставить наследие и историю старых дворян-землевладельцев, он все же может предложить большие преимущества с точки зрения влияния и мощных связей.

Земляные дворяне все еще существуют?

Современное дворянство-землевладельцы все еще существует в своем буквальном смысле, в том смысле, что все еще есть богатые землевладельцы, которые управляют загородными поместьями, не имея при этом дворянских или аристократических притязаний или происхождения.

Роль этих семей в обществе, однако, гораздо менее значительна, чем в прежние времена. В то время как любые семейные притязания на старых землевладельцев могут вызвать мимолетный интерес в некоторых кругах, их социальное положение не является положением власти и ранга, как это было раньше.

Хотя их статус, возможно, не сохранился до наших дней, землевладельцы занимают уникальное место в истории социальных классов, соединяя миры сельских крестьян и аристократической элиты.