От преданного гитлеровца до антифашиста
Генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель. Фото thoughtco.comПочему Роммель любил Гитлера
Будущий генерал-фельдмаршал Эрвин Ойген Роммель родился 15 ноября 1891 г. в семье ректора прогимназии города Аален. Участвовал в Первой мировой войне, дослужился до майора.
Карьера ускорилась в 1933 г., когда нацисты пришли к власти, а майор Эрвин Роммель получил под командование батальон в Госларе. Здесь он впервые столкнулся с необходимостью политического выбора.
Победу национал-социалистов большинство германских офицеров приветствовало. Двадцатые годы были временем национального унижения и острой социальной борьбы. Коммунисты возбуждали ненависть к германскому милитаризму как орудию реакции. Социал-демократы тоже смотрели на армию с подозрением, как на неподконтрольную им силу. Гросс-адмирал К. Дениц вспоминал, что морские офицеры даже избегали показываться на верфях в форме, чтобы не провоцировать «несчастные случаи».
В этой ситуации военные с симпатией воспринимали патриотическую риторику национал-социалистов.
Гитлер объявил армию одним из столпов немецкого государства, наряду с партией и национально мыслящим чиновничеством, обещал прекратить действие неравноправных договоров и восстановить обороноспособность страны. Поэтому
Роммель уже в октябре 1933 года совершенно естественно говорил подчиненным про «выдающиеся достижения нашего имперского канцлера Адольфа Гитлера».
Нельзя сказать, что он не видел теневых сторон нового режима. В Госларе вооруженные штурмовики приковали социал-демократического функционера и еврея-торговца к телеге и возили по городу с плевками и улюлюканьем, препятствовали работе принадлежащих евреям магазинов. Когда Роммель прибыл в город, основные эксцессы были уже позади, но возник конфликт между военными и штурмовиками. Майор Роммель сразу продемонстрировал свое отношение к ситуации и встал на защиту военных от «черни в коричневых рубашках».
Это еще не было актом борьбы против национал-социализма. Спустя полгода батальон под командованием Роммеля будет привлечен к аналогичной акции еще большего масштаба – «Ночи длинных ножей», во время которой Гитлер руками СС и военных уничтожил руководство штурмовых отрядов и положил конец бесконтрольному насилию на улицах.
Дальнейшие шаги нового режима превратили Эрвина Роммеля в его последовательного сторонника: быстро сокращалась безработица, оказывалась социальная поддержка бедным, росла армия, были отменены военные статьи Версальского договора, люди начали с уверенностью смотреть в будущее. Выступая перед подчиненными в марте 1935 г., Роммель говорил о канцлере как о «пролагателе пути из прошлого в будущее».
Военная карьера тоже не стояла на месте. Продвигаться вверх Роммель не мог – сказывалось отсутствие академического образования, а садиться за парту в 45 лет было уже поздно. Но применение талантам отличного офицера было найдено. С 1935 года подполковник Роммель был преподавателем тактики в военном училище в Потсдаме, в 1937 году вышли его воспоминания о Первой мировой войне. Тогда же он сделал еще один шаг, приближающий к национал-социалистическому режиму, – принял должность офицера по связи с Имперским руководством по делам молодежи.
Это не было обращением в нацизм: военная верхушка пыталась подставить под свой контроль допризывную подготовку молодежи в Гитлерюгенде и выдвинула на первый план популярного офицера-фронтовика, искренне симпатизирующего режиму.
Попытка не удалась: Роммель был отозван с должности, а имперский руководитель молодежи Бальдур фон Ширах вынес собственное заключение: «Роммеля нельзя рассматривать как нациста».
И опять это не помешало карьере: в числе его учеников были адъютанты Гитлера, и в 1938–1939 гг. полковник Роммель становился комендантом штаб-квартиры фюрера во время внешнеполитических кризисов; сам не имея академического образования, он возглавил военную академию в Вене. В августе 1939 года он стал генерал-майором.
Эрвин Роммель, 1939 г. Фото с сайта 1939.ruЛичное знакомство с Гитлером произвело на скромного и замкнутого Роммеля огромное впечатление: на его глазах принимались стратегические решения, от которых зависела судьба Германии; фюрер общался со своим комендантом ставки и доверял ему.
Эрвин Роммель писал жене: «Я много времени провожу с фюрером, часто в интимнейшем обсуждении. Это доверие для меня величайшая радость, куда большая, чем генеральское звание.
…Я могу присутствовать и высказать мнение.
Замечательно, если в проблеме есть ясность».
Это отношение к Гитлеру сохранялось у Роммеля до 1944 года. Он стал искренним сторонником режима и, как часто в таких случаях бывает, пропускал мимо внимания неудобные для себя обстоятельства. Роммель не был идейным антисемитом – во всяком случае, свидетельств такого рода не существует. Но он «с пониманием» отнесся к решению еврейского вопроса, включая запреты на профессии, конфискации и ограничение в правах. У этого «понимания» были свои пределы, однако о множестве происходящих в Германии вещей он просто не знал – работа репрессивной машины была засекречена.
Во главе полученной от фюрера танковой дивизии Роммель с блеском прошел Французскую кампанию 1940 года и получил Рыцарский Крест и звание генерал-лейтенанта.
Первые сомнения
Рукопожатие фюрера у портрета Муссолини. . Фото с сайта independent.co.ukПосле Франции Эрвин Роммель был направлен на Африканский театр военных действий и возглавил там германо-итальянские войска.
Там и произошло первое столкновение генерала Роммеля, до тех пор обласканного фюрером, с национал-социалистическим режимом. Помимо британских войск против немцев и итальянцев действовали войска «Свободной Франции» – силы, которые правительством Виши рассматривались в качестве предателей.
Приказ Гитлера требовал уничтожить предателей, и Роммель проигнорировал его, как игнорировал приказ расстреливать британских коммандос. Пленные были переданы в руки итальянского командования.
Это было явное неповиновение фюреру, но такое неповиновение было относительно несложно осуществить в условиях Африканского театра. Здесь отсутствовала «война мировоззрений», как именовали противостояние на Восточном фронте, здесь не оглашался приказ, освобождающий от ответственности за преступления в отношении гражданского населения, здесь не было «приказа о комиссарах», здесь пленных охраняли куда менее идеологизированные итальянцы.
«Лис пустыни». Фото с сайта defensemedianetwork.comГерманская доктрина предусматривала репрессии в отношении враждебного населения, но и тут Роммель мог себе позволить соблюдение конвенций:
«Исключительно важно не производить репрессий к заложникам при первых признаках партизанской деятельности, так как иначе чувство мести породит и усилия франтиреров.
Лучше оставить вылазку без реакции, чем покарать невиновных», – писал он в 1943 году.
Конечно, на Восточном фронте он не смог бы уклониться от соучастия в военных преступлениях. Там в порядке вещей было создание прифронтовых лагерей для гражданского населения (которое никто не кормил и не обогревал зимой), массовые казни заложников,– все, что включалось в нацистское понятие «войны мировоззрений». Об этом сообщала в радиопередачах на немецком языке Би-Би-Си, об этом ходили разговоры между офицерами Африканской армии. Однако верить в это не хотелось.
Эрвин Роммель должен был возглавить операцию по оккупации Италии. Здесь же Эрвин Роммель впервые столкнулся с реальной оккупационной практикой. 19 сентября 1943 г. итальянцы захватили в плен двух солдат из дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер».
Эсэсовцы действовали так, как привыкли на Восточном фронте: город Ортес Бовес был предан огню, в котором погибло 350 домов и 23 местных жителя.
В те же самые дни другое подразделение этой дивизии обнаружило в районе озера Лаго-Маджоре и расстреляло более 50 евреев.
Фельдмаршал потребовал назначить следственную комиссию, но 20 октября дивизия СС возвратилась на Восточный фронт, а днем раньше Гитлер отозвал Роммеля из Италии.
Когда впоследствии его 16-летний сын Манфред высказал намерение вступить добровольцем в войска Восточного фронта, Роммель был категорически против. У него наступало разочарование к режиме.
Новая вспышка активности наступила в декабре 1943 г. с назначением во Францию – руководить противодесантной обороной. Роммель вновь ощутил себя на своем месте и с головой ушел в работу. Но хватило его ненадолго.
Страшные вести с Восточного фронта
Эрвин Роммель. Фото с сайта bbc.co.uk9 февраля Роммель встретился с командующим 1-й армией генерал-полковником Й. Бласковицем – человеком, который в 1939 году был назначен командующим оккупационными войсками в Польше. Он поделился с Роммелем «методами ведения войны» в Польше и России: в октябре Бласковиц стал свидетелем проводившейся айзантцгруппами операции «Танненберг», во время которой были без суда казнены десятки тысяч представителей польской интеллигенции.
Бласковиц заявил письменный протест и удостоился резолюции Гитлера: «Методами Армии Спасения войну не ведут». После этого его карьера застопорилась, и он единственный из командующих армиями в Польском походе так и не стал генерал-фельдмаршалом.
Информации о зверствах СС на Восточном фронте, несмотря на ее секретность, продолжала распространяться. Об этом говорили и члены «кружка Крейсау» – партии участника Сопротивления генерала, графа Гельмута фон Мольтке. Представитель потомственной прусской военной аристократии, Мольтке, как и большинство членов кружка Крейсау, был верующим христианином. Во время Польской компании он задокументировал множество нарушений прав человека.
Осенью 1941 года он писал: «Несомненно, убито более тысячи человек и очередная тысяча немцев приучена убивать. .. Что я отвечу, когда меня спросят: а где ты был в ту пору?» В другом письме он писал: «В субботу евреев высылают из Берлина, разрешено взять только ручную кладь… Как можно знать о подобных вещах и жить, как ни в чем не бывало?».
Когда был разоблачен заговор против Гитлера (в котором лично генерал Мольтке не участвовал, считая этот акт морально недопустимым), генерал накануне казни писал своим сыновьям, что пытался помочь жертвам нацизма, к чему его побуждали «совесть, да и просто… долг мужчины».
С Восточного фронта продолжали поступать сообщения, подтверждающие информацию генералов Бласковица и Мольтке.
Однажды группа немецких военных, стоявших под городом Борисовым в Белоруссии, явилась к фельдмаршалу Боку и умоляла остановить «оргию казней», которую проводили войска СС.
Когда Бок пытался вызвать к себе эсесовского командира, распоряжавшегося массовыми казнями, гражданский «губернатор» Белоруссии – генеральный комиссар Вильгельм Кубе – заявил в ответ: Гитлер предоставил эсесовцам полную свободу действий и даже фельдмаршал ничего не мог с этим поделать.
Таким образом, информация о военных преступлениях подтверждались на самом высоком уровне. Кроме того, у Роммеля было собственное подтверждение этих сведений: осенью 1939 года он направлял запрос о судьбе дяди своей жены – польского священника Эдмунда Рожиняльского.
Официальный ответ гласил, что следы его не найдены, и причиной тому должны быть «превратности войны». Теперь было понятно, в чем эти превратности состояли.
Был и еще один источник. Зимой 1943–1944 гг. в контакт с семьей Роммеля вошел Карл Штрелин – участник Первой мировой войны, отставной офицер (он с Роммелем даже мог пересекаться по службе в 1917 г.) и видный национал-социалист. Он занимал должности обер-бургомистра Штутгарта, имперского руководителя ведомства по муниципальной экономической политике в Имперском руководстве по муниципальной политике. Идейный национал-социалист Штрелин ранее уже направлял руководству меморандумы, направленные против репрессивной политики партии в отношении Евангелической церкви и населения оккупированных территорий.
Штрелин сообщил генерал-фельдмаршалу Роммелю о судьбе еврейского населения Штутгарта. Свыше 2000 человек были депортированы из города на Восток, где помещены в гетто, а затем уничтожены.
«Справедливость – неизбежная основа государства… Наверху, к сожалению, нечисто.
Казни – большая вина», – записал в дневнике после разговора с Роммелем его коллега адмирал Руге.
Роммель – участник Сопротивления
Эрвин Роммель Фото с сайта rangefinder.ruПосле этого участие в Сопротивлении стало для Эрвина Роммеля естественным, хотя и не легким выбором. Первоначально генерал-фельдмаршал разрывался между надеждой остановить предстоящее вторжение в Нормандии (и рассчитывал при этом на свое влияние на Гитлера и возможность выйти на него минуя всю командную цепочку) и намерением сделать фюреру объективный доклад о военной обстановке и подтолкнуть его к завершению войны.
Однако фюрер отверг план Роммеля по обороне. Оставалась надежда на откровенный доклад о положении.
В середине мая 1944 г. Роммель ознакомился с планом переворота, включающим убийство Гитлера. Первоначально он был категорически против: в его представлении Адольфа Гитлера надо было отстранить от власти и провести переговоры с союзниками о перемирии и дальнейшем прекращении войны. И все это нужно было успеть сделать до вторжения.
Однако до вторжения заговорщики ничего сделать не успели – 6 июня высадились англо-американские войска, и прежние планы надо было менять.
Параллельно с разворачивающейся катастрофой менялись и намерения Роммеля.
15 июля в частном разговоре он заявил, что направил фюреру ультиматум с требованием сделать политические выводы из катастрофического военного положения, и если эти выводы не будут сделаны, то «я открою Западный фронт».
Приняв решение, генерал-фельдмаршал начал вербовать сторонников среди подчиненных ему командиров. Он был готов к мятежу и в том случае, если покушение на Гитлера не удастся. Однако 17 июля его машину расстрелял на дороге английский истребитель, и Эрвин Роммель оказался в госпитале.
Покушение на Гитлера 20 июля оказалось неудачным, заговорщиков повсеместно арестовывали.
Имя Роммеля прозвучало на допросах в гестапо, и фюрер принял решение: арестовать и судить популярного генерал-фельдмаршала совершенно невозможно, поэтому Роммель должен сам сделать выводы из ситуации.
Альтернативой самоубийству был арест и преследование семьи – жены и 15-летнего сына.
Роммель ситуацию понимал правильно, и когда 14 октября 1944 г. в его дом прибыли представители фюрера, чтобы зачитать показания заговорщиков, его приговор над собой был приведен в исполнение.
После неудавшейся попытки убить Гитлера начался разгром движения Сопротивления. На суде офицеры-участники заговора прямо и бесстрашно бросали обвинения против Гитлера и его режима. Офицер Эвальд фон Кляйст-Шмецин назвал решение изменить Гитлеру «приказом свыше». Другой офицер, Ханс-Бернд фон Хэфтен, сказал своим судьям, что Гитлер войдет в мировую историю как «главный злодей». Фон дер Шуленберг заявил: «Мы решились взять это деяние на себя, чтобы спасти Германию от чудовищного несчастья. Я знаю, что буду повешен, но не сожалею о содеянном».
Фюрер был вынужден отдать приказ закрыть судебное заседание для публики и прессы.
Эрвин Роммель: каким был «лис пустыни» Третьего рейха
25 сентября 2017
Русская Семерка
Эрвин Роммель – германский генерал-фельдмаршал был одним из тех выдающихся военачальников, про которых обычно говорят: «жаль, что оказался врагом».
Он был любимцем солдат и народным героем, а его образ активно использовали для пропаганды.
Фото: Русская СемеркаРусская Семерка
«Непобедимый фольксмашал»
Видео дня
Его полководческому таланту отдавали должное современники – причем отнюдь не только те, что воевали за Третий Рейх. «Мы имеем перед собой весьма опытного и храброго противника и, должен признаться, несмотря на эту опустошительную войну, — великого полководца» — эти слова принадлежат не представителю нацистской военной или партийной элиты, а британскому премьер-министру Уинстону Черчиллю, произнесшему их на заседании Палаты Общин в конце 1941 года. Впрочем, нацистская пропаганда времен Второй Мировой войны тоже отнюдь не гнушалась использовать его популярность с целью создания образа непобедимого «фольксмаршала» в сознании солдат и гражданского населения. Британский главнокомандующий вооруженными силами Среднего Востока был вынужден издать специальный приказ, в котором командирам и начальникам штабов предписывалось не упоминать этого человека по имени для более комфортного психологического самочувствия солдат.
Речь идет о легендарном «лисе пустыни», которого звали Э́рвин О́йген Йоха́ннес Ро́ммель.
Карьерный рост
«В воздухе не найдешь опоры», — произнес отец будущего генерал-фельдмаршала в ответ на желание сына стать авиационным инженером, и тот в качестве своего дальнейшего пути выбрал военную службу. В составе кайзеровской армии лейтенант Роммель проявил себя как отважный молодой офицер, с подчиненным ему взводом, а впоследствии ротой, неоднократно предпринимавший смелые и дерзкие маневры против превосходящих сил противника, за что был щедро отмечен боевым ранением в бедро, не менее боевыми наградами (Железный крест второго и первого классов), и произведен в капитаны. В межвоенный период Роммель занимался преимущественно преподаванием военного искусства, между делом приняв участие в подавлении выступлений коммунистов в Рурской области, был инструктором пехотной школы, а к 1937 году опубликовал свои военные дневники под названием «Пехота атакует» и получил звание полковника, а впоследствии возглавил Терезианскую военную академию (что впоследствии вспоминал как самое счастливое время в жизни).
Непродолжительное время был комендантом гитлеровской штаб-квартиры, а ближе к началу Второй Мировой войны начался его стремительный карьерный взлет.
«Развлекательная прогулка»
Зимой 1940 года генерал-майор Роммель получает назначение в 7-ю танковую дивизию в качестве ее командира. Невзирая на тот факт, что непосредственно танковым генералом Роммель не являлся, французская кампания удостоилась в его письмах к жене определения «развлекательной прогулки по Франции». «Прогулка» обошлась дивизии Роммеля в потерю 2594 человек, из которых убитыми – 682, что по сравнению с другими немецкими соединениями во Франции могло расцениваться как высокие потери, но при этом было захвачено около сотни тысяч пленных, некоторые из которых занимали высшие посты во французском военном командовании, взято огромное количество единиц боевой техники и сбито более полусотни самолетов.
Рождение «лиса»
Следующая, и самая знаменитая кампания Роммеля, во время которой он и получил свое легендарное прозвище за самые разные тактические уловки, состоялась в Северной Африке.
Сражения против Союзников продолжались с февраля 1941 по май 1943 года. Своеобразная ирония заключалась в том, что теперь Эрвину Роммелю пришлось командовать, в том числе итальянскими военными частями – за действия, против которых он был удостоен своих наград в предыдущей мировой войне. Первый этап кампании увенчался успехом, но, ближе к 1942 году Африканский корпус начал претерпевать колоссальные проблемы со снабжением – все усилия германской военной машины были переброшены на Восточный фронт. Несмотря на это, Роммель продолжил воевать, используя трофейные орудия и снаряды, находясь в ситуации подавляющего численного превосходства Союзников, проигрывая в качестве и новизне боевой техники и испытывая крайне острый дефицит горючего.
Хитрость, а порой и откровенная наглость генерал-фельдмаршала, вынуждала войска союзников действовать нерешительно и позволяла Роммелю продержаться, периодически тесня противника, вплоть до ноября 1942 года. Одним из наиболее знаменитых трюков «лиса пустыни», превосходно умевшего строить хорошую мину при плохой игре, заключался в том, чтобы прикрепить ко всем вспомогательным машинам и к некоторым лёгким танкам с помощью длинных тросов связки деревьев и кустарника, поднимавшие тучи пыли.
Английские части, видя это и пребывая в полной уверенности в атаке многочисленного германского соединения, не только были вынуждены отступать, но и перегруппировывать силы для обороны. Настоящие же тяжелые танковые соединения в это время наносили удар совершенно с другого направления, что создавало панику, дезорганизацию в рядах англичан, и, как следствие, разгром.
Отступление
В начале ноября 1942 года Роммель отдает приказ об отступлении, который прерывается истерической депешей Гитлера «стоять твердо, не сдавать ни пяди земли и задействовать в сражении всех и все, до последнего солдата и последней винтовки» – в условиях четырехкратного перевеса союзников в живой силе и пятикратного – в количестве танков и орудий. Потеряв около половины танков, генерал-фельдмаршал отступил на свой страх и риск, уведя остатки корпуса в Тунис. Последнее наступление в Северной Африке Роммель начал 19 февраля 1943 года, но спустя три дня оно было остановлено Союзниками. В марте фельдмаршал уехал в Берлин с целью обосновать верховному командованию бессмысленность дальнейшего пребывания вооруженных сил рейха на африканском континенте.
Ему было приказано остаться в Германии «на лечении», которое продолжалось вплоть до июля. Кампания провалилась, и к маю 1943 года германо-итальянские войска, будучи полностью окруженными, сдались. Что никак не сказалось на популярности «фольксмаршала», бывшего любимцем солдат и живой легендой.
Молчаливый соучастник покушения
Во время высадки союзников в Нормандии Эрвин Роммель получил тяжелое осколочное ранение в голову, с которым был срочно госпитализирован. Это произошло 17 июля 1944 года. А 20 июля произошло неудачное покушение на Гитлера в процессе заговора представителей высшего офицерского звена. Бывший в курсе заговора, но не доложивший о нем генерал-фельдмаршал был фактически помещен под домашний арест.[С-BLOCK]
В статье «Роммель Африканский», которая была опубликована в американском журнале «Тайм» еще при жизни генерал-фельдмаршала — 13 июля 1942 года, приводится эпизод, как нельзя лучше характеризующий личность и профессиональные военные качества «лиса пустыни», большую часть времени проводившего не в штабе, а на передовой.
«Недавно новый адъютант (пятый за несколько месяцев) отрапортовал ему о прибытии. «Хочу пожелать вам удачи, — отчеканил в ответ фельдмаршал. — Четверо ваших предшественников мертвы». Вполне ожидаемое приветствие от человека, который предпочел «добровольное» самоубийство и последующие похороны с воинскими почестями вкупе с гарантиями безопасности своей семьи позорному судебному процессу «народного трибунала» по сфабрикованному обвинению в причастности к провалившемуся заговору 20 июля (1944 год) и государственной измене.
И хоть история не терпит сослагательных наклонений, вполне можно предположить, что прими лис пустыни непосредственное участие в заговоре и покушении на Гитлера, результат мог бы быть совсем другим…
Он был одним из германских военачальников Второй Мировой войны, не вовлеченных ни в одно военное преступление.
Уинстон Черчилль,Парламент Великобритании,КПРФ,Журнал Time,
изображений, которые сделал сам Лис пустыни
Зита Баллинджер Флетчер Имя фельдмаршала Эрвина Роммеля, связанное с танковыми войнами в Европе и Северной Африке во время Второй мировой войны, может вызвать в воображении образ знаменитого «Лиса пустыни».
кататься на танке, просматривать карты или командовать битвами. Чего нельзя было себе представить, так это того, что Эрвин Роммель, командуя передовыми войсками, носил с собой фотоаппарат и объектив с художественным воображением и точностью среди выстрелов и разрывов снарядов. Фактически, он создал тысячи поразительных военных фотографий до своей смерти в 1944.
Фотография Роммеля показывает, что фельдмаршал обладал иронией, большим вниманием к деталям, любовью к цветам и дерзкой жилкой — он часто искушал смертельную опасность, делая драматические боевые кадры во время сражений. Он также живо интересовался своими однополчанами. Подавляющее большинство фотографий Роммеля запечатлевают простые и острые моменты из повседневной жизни его людей, а также места их последнего упокоения. Роммель изо всех сил старался сфотографировать импровизированные могилы солдат, которые сражались вместе с ним и под его командованием. Военные фотографии Роммеля включали изображения, которые он хотел опубликовать в качестве документации своих кампаний, а также множество личных сувениров.
Он снабдил многие свои фотографии рукописными подписями.
Роммель сделал большинство своих фотографий военного времени во время своих кампаний между 1940 и 1942 годами, хотя некоторые он сделал во время своего командования группой армий «Б» и укрепления побережья Нормандии в 1944 году. Его жизнь внезапно оборвалась через несколько месяцев после успешное вторжение союзников в Европу в день «Д». Интересно отметить, что фотографии, сделанные на ранних этапах войны, исчисляются тысячами. Однако, когда ситуация повернулась против немцев, Роммель разочаровался и сосредоточился исключительно на своих командных обязанностях, а также на своем растущем недовольстве нацистским руководством. В результате фотографии, которые он сделал в последний год своей жизни, предназначались исключительно для военных целей — им не хватало порыва и спонтанности, которые характеризуют его более ранние работы.
Роммель использовал камеру Leica для большей части своих фотографий. Некоторые из его ранних военных фотографий, особенно во время кампании 1940 года в Бельгии и Франции, были сделаны другим фотоаппаратом.
Поскольку фотография была страстью Роммеля в течение многих лет, предшествовавших войне, у него было много объективов, насадок для фотоаппаратов и другого фотооборудования. По словам его сына Манфреда, фотоаппаратура Роммеля была украдена американскими солдатами, разграбившими их сельский дом в 1945 году. дом. Они предоставили семье Роммеля квитанцию за конфискованные материалы. Однако позже семье не удалось найти офицеров или узнать местонахождение фотографий.
Я обнаружил малоизвестную коллекцию фотографий в Национальном управлении архивов и документации (NARA) в Вашингтоне, округ Колумбия, когда я был подростком в старшей школе, занимаясь исследованиями для книги. После этого я провел несколько лет, изучая Роммеля и его фотографии, и приступил к выполнению задачи по цифровому восстановлению фотографий, которые были сильно повреждены. Мой проект продолжался все годы учебы в колледже. За это время я написал письмо Манфреду Роммелю, чтобы сообщить ему о местонахождении фотоколлекции его отца в NARA на случай, если он не знал.
Вместе с письмом я отправил Манфреду копии некоторых фотографий его отца. Манфред ответил мне, подтвердив, что это действительно фотография его отца. Он также предоставил мне информацию о музее в Германии, куда я мог бы подарить фотографии, чтобы они хранились вместе с остальным имуществом его отца. На момент написания письма Манфред страдал от продолжительной болезни и скончался в 2013 году.
Моя дипломная работа в Университете Южной Флориды была посвящена моей реставрационной работе с фотографиями Роммеля. Работа превратилась в серию книг под названием Эрвин Роммель: Фотограф , первый том которой был опубликован в 2015 году.
Я переехал в Германию в декабре 2016 года после того, как устроился там иностранным корреспондентом в телеграфной службе. Следующей весной я связался с музеем, о котором Манфред писал мне, Haus der Geschichte в Баден-Вюртемберге, и договорился о встрече с сотрудниками музея, чтобы показать им фотографии, которые я восстановил в цифровом виде.
Архивисты сразу поняли, что фотографии сделаны Роммелем. Они сообщили мне, что фотографии, которые я принес, совпадают с катушками негативов, которые находились в доме Роммеля, а затем находились в их распоряжении. Однако их барабаны были немногочисленными и неполными. Фотографии я предоставил недостающие части.
Архивисты были совершенно поражены, увидев изображения. Фотографии Роммеля не видели в Германии с тех пор, как в конце войны в 1945 году пара офицеров американской армии утащила большой сундук по усыпанной гравием подъездной дорожке к его дому в Херрлингене. Прошло 72 года с тех пор, как фотографии исчезли. без следа. Когда эти изображения всплыли на поверхность, в музее царила атмосфера шока и ожидания.
Архивариусы были особенно очарованы фотографиями Северной Африки, сделанными Роммелем. Мне сообщили, что фотографии из тыла немцев в Северной Африке крайне редки в Германии. Они также были взволнованы, увидев цветные картины Роммеля.
Они даже не знали о существовании цветной фотографии Роммеля.
Я пожертвовал электронные копии фотографии Роммеля, которые я восстановил в цифровом виде, в фотоархив музея Haus der Geschichte в 2017 году в дополнение к моим исследовательским заметкам в надежде, что фотографии будут полезны в образовательных целях для всех немцев, которые пожелают их просмотреть. . Изображения были воссоединены с теми, что остались в доме Роммеля, и должны были храниться в музее вместе с другими его личными вещами.
Изучая фотографии Роммеля, я определил закономерности в его работах и несколько ключевых тем, к которым он проявлял особый визуальный интерес. Некоторые из них отражают его интересы как профессионального солдата и генерала, например, изображения маневров войск, укреплений и боевых действий во время сражений. Другие изображения раскрывают личные причуды Роммеля. Независимо от предмета, все изображения содержат отчетливые особенности, которые выглядят как отпечатки пальцев на всех изображениях Роммеля.
Как фотограф, фельдмаршал был очень дотошным. Хотя он сделал большинство своих фотографий спонтанно, возглавляя свои молниеносные военные успехи, ему каким-то образом удавалось создавать быстрые изображения с размеренной математической точностью. Например, фокусные объекты Роммеля всегда располагаются точно по центру кадра. Линии также всегда кажутся размеренными и сбалансированными в кадрах геометрически ровных композиций. Многим фотографам трудно добиться такой точности без практики, и, как правило, их трудно добиться при съемке на бегу. Однако Роммель был быстр и требователен. Точность была для него рефлексом, когда он составлял свои удары.
Роммель обладал драматическим чутьем, его тянуло к подавляющим теням, яркому свету и доминирующим линиям.
Он часто делал огромные изображения машин, танков и транспортных средств. Он также запечатлел драматические образы природы, похожие на ножи песчаные дюны, крутые скалистые утесы и массивные песчаные бури. Ему нравилось фотографировать людей в разгар деятельности; редко его человеческие подданные бездействуют или полностью праздны.
Одним из самых интересных аспектов фотографии Роммеля было его внимание к контрасту и иронии. Исследуя окрестности, особенно после битвы, Роммель замечал в своем окружении вещи, которые создавали иронические контрасты или были неправильными. Он делал одну-единственную фотографию этих навязчивых или сбивающих с толку сцен, словно делая заметку. Вот французский солдат, угрюмо отступающий перед атакующей статуей Наполеона в Шербуре. Немецкий солдат в Северной Африке настороженно сидит с биноклем на разбитой машине.
Классическая статуя красиво позирует в конце улицы рядом с рядом припаркованных военных машин. Недооцененная ирония, подобная этой, часто появлялась в объективе Роммеля.
Возможно, самым захватывающим стилем композиции Роммеля — который, кажется, был его любимым — было запечатление одиноких человеческих фигур на фоне огромных или подавляющих фонов. В качестве другого контраста Роммель любил запечатлевать изображения маленьких человеческих фигур, изолированных или крошечных в кадре, на подавляющем фоне: например, одинокие немецкие солдаты, идущие по широким открытым пространствам, полностью затмеваемые природой, или наступающие танки. Эти картины изображают человека крошечной пылинкой в мире, наполненном движением, опасностью или пустотой. Образы часто создают ощущение одиночества и пустоты. Они дают зрителю некоторое представление о психике Роммеля. Почему из множества доступных ему разнообразных подходов к фотокомпозиции этот методичный фотограф решил запечатлеть человеческие фигуры в таком пустынном, далеком свете? Ответ на этот вопрос может дать только теоретизирование наблюдателям фотографий Роммеля.
Немецкие солдаты-мотоциклисты, покрытые пылью от своего наступления, делают паузу для фото во Франции, 1940 год. Роммель был эмоционально привязан к своим солдатам, о чем свидетельствуют не только его письма, но и его многочисленные личные фотографии солдатских могил что он взял во Франции и Северной Африке. На большинстве из них нет никаких опознавательных знаков, и они явно предназначались как личные сувениры. Роммель сохранил другие фотографии захоронения как памятники или дань уважения. Он написал подписи к некоторым изображениям, описывая храбрость отдельных солдат или увековечивая их жертвы. Роммель запечатлел одинокие могилы и уединенные импровизированные кладбища на полях Франции и в глуши Северной Африки. На фотографиях Роммеля изображены похоронные службы, могилы, покрытые цветами, или немецкие солдаты, украшающие места упокоения своих товарищей. Иногда этих немецких солдат хоронили на открытых лугах, за зданиями или в безлюдных местах недалеко от того места, где они пали во Франции.
В Северной Африке могилы умерших представляли собой мрачное зрелище, засыпанные грудами песка и камней. На фотографиях Роммеля видно, что деревянные кресты, поставленные на этих могилах, часто сдувались пылью и порывами ветра. На изображениях также изображены немецкие солдаты в Северной Африке, использующие пустынную кисть для украшения могил вместо цветочных композиций.
Одна из надгробных фотографий с личной историей, рассказанной Роммелем в его трудах, — это фотография лейтенанта Моста, убитого на стороне Роммеля во Франции в 1940 году. Мост был помощником Роммеля; двое мужчин вместе пересекли реку Маас под снайперским огнем и вместе пережили множество сражений. Большинство было неожиданно застрелено, когда он стоял возле Роммеля во время затишья в бою. Роммель был потрясен этим и стал свидетелем немедленной смерти Моста, несмотря на попытки его реанимировать. Он описал смерть Моста в своих трудах, назвав его «великолепным солдатом». Могильные номера Моста среди сфотографированных Роммелем; Расположенный за кирпичной стеной в сельской Франции, он украшен тюльпанами и деревянным крестом.
Благодаря высокому качеству снимков Роммеля Leica многие детали захоронений были сохранены во времени, в том числе имена, звания и даты смерти многих солдат. Даже по прошествии более 70 лет многие немцы все еще ждут, чтобы узнать о судьбе и местонахождении своих родственников, погибших или пропавших без вести в бою. Чтобы помочь выжившим членам семьи найти умерших родственников, в 2018 году я пожертвовал отреставрированные в цифровом виде копии фотографий военного захоронения Роммеля Немецкой комиссии по военным захоронениям9.0007
Чиновники Немецкой комиссии по военным захоронениям очень хотели увидеть фотографии, которые я предложил им прислать, и приветствовали пожертвование. Работа комиссии заключается в том, чтобы похоронить погибших и воссоединить семьи с пропавшими без вести солдатами. Эта работа сопряжена со многими трудностями, вытекающими из условий военного времени и послевоенных шрамов.
Во многих случаях немецких солдат хоронили в отдаленных безымянных могилах или их кладбища разрушали. Люди из бывших союзных и оккупированных стран часто не желают или неохотно возвращают немецким семьям материалы, которые могут помочь им в похоронах умерших. Это причиняет страдания оставшимся в живых родственникам солдат, многие из которых уже в преклонном возрасте и со слабой надеждой ждут известий от Комиссии по воинским захоронениям или Красного Креста даже по прошествии стольких лет. Из-за конфиденциальности маловероятно, что мир когда-либо узнает, воссоединяли ли фотографии на могиле Роммеля останки кого-либо из его солдат с их выжившими родственниками, однако я получил сообщение от Немецкой комиссии по военным захоронениям с выражением их благодарности.
Помимо солдат, у Роммеля-фотографа было несколько других основных областей интересов, включая природу, самолеты, машины, военные маневры, боевые действия и военные разрушения.
Любовь Роммеля к природе нашла отражение в его картинах. Он был бесстрашным любителем активного отдыха. Как и многие немцы, он любил походы, охоту, рыбалку, катание на лыжах, плавание и изучение природы. Его интерес к природе сохранялся на протяжении всей жизни, и это можно объяснить тем фактом, что он вырос в сельском и горном районе Германии, известном как Швабские Альпы. В молодости он часто ходил в походы и продолжал участвовать в прогулках на свежем воздухе с другими солдатами на протяжении всей своей жизни и военной карьеры. Путешествуя по пересеченной и пересеченной местности во время своих военных кампаний, особенно в Северной Африке, Роммель сумел накопить кучу пейзажных фотографий. Он фотографировал закаты над танками, скалистые овраги, продуваемые ветрами дюны и цветущие луга. Из изображений видно, что он всегда прилагал большие усилия, чтобы аккуратно кадрировать каждый кадр. Видимо, у генерала тоже была слабость к цветам. Он напрягся, чтобы сделать макросъемку крупным планом в тонах нежных белых цветочных лепестков и ярко-золотых цветков Северной Африки.
Интерес Роммеля к природе распространялся и на фауну. Верблюды, лошади и ослы входят в число разнообразных животных, которых Роммель запечатлел в мирных сценах на раздираемых войной землях. Несколько стад верблюдов были запечатлены его объективом, когда он снимал изображения в качестве аэрофотосъемки.
Роммель часто использовал самолет Fieseler Storch для разведки полей сражений в Северной Африке и окружающей местности. Большую часть времени он сам пилотировал самолет. Роммель проявлял большой интерес к полетам с подросткового возраста и приложил усилия для изучения науки о полетах. Повзрослев, он воспользовался возможностью летать на самолетах. Очевидно, у него это хорошо получалось, поскольку он ни разу не разбился, несмотря на множество опасных условий, с которыми он столкнулся в небе Северной Африки. Как обычно, Роммель таскал с собой камеру в кабине и каким-то образом ухитрился сделать множество снимков с воздуха, даже маневрируя на своем самолете над полями сражений и суровой, ветреной тундрой.
Он любил фотографировать другие самолеты с воздуха — иногда, когда они неподвижно стояли на аэродромах далеко под ним, и много раз, когда они парили в воздухе за его окном. Иногда он также фотографировал самолеты, пролетающие над ним, когда он стоял на земле.
Машины пленили Роммеля; он был одаренным инженером, проявлявшим большой интерес к боевой технике и проектированию укреплений. Было бы неверным сказать, что Роммель увлекался только танками. Вообще говоря, он фотографировал все с колесами, двигателями, шестернями или металлическими деталями — целыми или в руинах. Он сделал много фотографий поврежденных и брошенных автомобилей в дополнение к работающим. Иногда он фотографировал части разорвавшейся во время боя техники.
Ему нравились гусеницы танков и металлические болты, он делал много мрачных и впечатляющих снимков, фокусируясь на ходовой части огромных танков и их внешней стальной броне. Он также часто делал абстрактные фотографии грузовиков и линкоров.
Роммель любил снимать яркие сцены наступления своих войск. Он часто добивался этого с помощью аэрофотосъемки или с помощью камеры с движущегося бронетранспортера. Он намеревался использовать фотографии своих маневров для документирования военных событий, происходивших под его командованием. Он сфотографировал множество мотоциклов и танков, мчащихся по Франции и Северной Африке, с разных ракурсов и точек обзора. Однако не все фотографии были сделаны с военным ракурсом — Роммель не устоял перед удачным кадром. Он запечатлел множество странностей, попавших в его объектив, в том числе коз и собак, прерывающих военный марш, геометрические узоры, оставленные следами шин, и песчаную бурю, пересекающую поле битвы в пустыне.
Хаос на поле боя послужил сценами для многих самых ярких картин Роммеля.
Немецкий командующий посвятил себя не только успешной разработке стратегии и ведению войск под огнем, но и фотографированию боевых действий по мере их развития. Среди разрывов бомб, оглушительных разрывов снарядов и стрельбы Роммель рисковал своей жизнью, чтобы сделать убедительные фотографии горячих зон боевых действий. На фотографиях часто видно, как другие солдаты вокруг Роммеля прячутся в укрытие. На других фотографиях видно, как люди бросаются в атаку или стреляют из минометов и затыкают уши на фоне звуковых взрывов и завес поднимающейся пыли. Вместо того, чтобы затыкать собственные уши, Роммель руками делал снимки Leica. Когда падали снаряды, Роммель быстро снимал взрывы и последовавшие за ними фонтаны темного дыма. Вместо того, чтобы защищаться от вражеского огня, Роммель сопровождал своих людей на передовой и делал снимки некоторых из их самых смелых подвигов в гуще боя.
В отличие от постановочных фотографий, сделанных нацистскими пропагандистами, фотографии Роммеля его людей были искренними и неотшлифованными. Значительная часть фотографий Роммеля посвящена разрушениям войны. Эти фотографии являются одними из самых странных и жутких в его коллекции. На этих картинах изображены только пустота и руины, а отдельные человеческие фигуры время от времени появляются в виде призраков. Разрушенные здания, рухнувшие стены, разбитые неодушевленные предметы и разбросанная бомбами мебель — все это заслуживало того, чтобы Роммель делал отдельные снимки, когда он проходил мимо них. В результате получается мешанина из разрушений. Большинство этих жутких фотографий демонстрируют интеллектуальные противоречия. Например, на его фотографиях порядок среди беспорядка, сломанные или испорченные машины или аккуратно целые предметы среди руин. На одной фотографии видна темная лестница, горящая внутри здания. На другом изображена линия сожженных автомобилей, припаркованных в идеальном порядке вдоль улицы.
Ряд деревьев в Северной Африке стоит на солнце рядом с разрушенной стеной. Что делает эти снимки тревожными, так это полное отсутствие человеческого присутствия на большинстве из них. Кажется очевидным, что Роммель намеренно исключил людей из этих сцен, вероятно, из уважения. Несомненно, Роммель, будучи солдатом, за свою карьеру пережил много разрушений, больше, чем указано в его коллекции. Почему он решил запечатлеть именно эти сцены, остается загадкой.
Многое можно узнать о личности Роммеля из фотографий, которые он не делал во время войны. При жизни Эрвин Роммель был человеком, чье личное мнение и точка зрения часто преуменьшались и, казалось бы, подавлялись. Отсутствие порой говорит громче, чем присутствие. Это совершенно справедливо в отношении фотоколлекции Роммеля. Изъятые фотографии были точно такими же, как и в его неизмененной личной коллекции, хранившейся на попечении его семьи.
Роммель не фотографировал мертвых людей. Это необычно, поскольку многие военные фотографы визуально документируют смерть. Кроме того, многие американские офицеры во время Второй мировой войны фотографировали мертвых комбатантов противника. Тем не менее, среди фотографий Роммеля нет ни одного мертвого немецкого, итальянского или союзного солдата.
Точно так же на фотографиях Роммеля нет места запекшейся крови. Скопление крови, кишок и ужасные раны — безусловно, реальная часть битвы — отсутствуют в коллекции фельдмаршала. Единственным исключением является изображение раненого немецкого солдата с незначительными кровоточащими ранами, которого товарищи уносят с поля боя. Раны были редкостью.
Заметное отсутствие садизма. Нет изображений людей в унизительных или беспомощных ситуациях. Фотографии военнопленных показывают, что немецкие солдаты уважительно обращаются с ними; нет образов жестокости или расчеловечивания. Бесчеловечные изображения, такие как я описал, часто делались приверженцами нацистов или мародерствующими немецкими солдатами.
Однако Роммель таких снимков не делал.
Нет фотографий разврата. Немецкие солдаты приобрели печально известную репутацию за то, что делали рискованные и непристойные фотографии друг друга на вечеринках во Франции после оккупации этой страны в 1940 году; многие фотографировались с трофейными иностранными подружками или в компании проституток. Известно, что немецкие солдаты вели себя подобным образом в Италии, Греции и некоторых районах Северной Африки, и многие изображения этого типа существуют как доказательство их поведения по сей день. Роммель присутствовал во Франции, Греции, Италии и Северной Африке, где происходили многие из этих событий, и должен был знать о них. Однако он явно был занят своей работой и не предпринимал никаких усилий для создания или сбора фотографий веселья на завоеванных землях.
Роммель также не делал пропагандистских фотографий. Хотя он часто позволял правительству Германии эксплуатировать себя в пропагандистских целях, точка зрения Роммеля, выраженная через его фотографии, свидетельствует об отсутствии возвеличивания нацистской партии. Например, визуальная пропаганда нацистской партии подчеркивала расовое превосходство за счет других и сосредоточивалась на культе личности Гитлера, в дополнение к изображениям и лозунгам со свастикой. Роммель не сделал ничего из этого. Он не фотографировал своих солдат, исполняющих нацистское приветствие. Он не делал фотографий для инсценировки «расового превосходства». На картинах Роммеля отсутствуют герои и лозунги нацистской партии, неоязыческие символы и другая иконография, связанная с нацистским режимом. Фотография Роммеля содержит ограниченное количество фотографий свастики; когда она присутствует, свастика появляется на солдатской форме, военной технике и национальном флаге Германии.
Точно так же Роммель не фотографировал «военные трофеи».
Для многих немецких солдат, особенно энтузиастов нацистской партии, было характерно злорадно фотографировать разрушенные культурные памятники в зарубежных странах или фотографировать себя в победных позах на завоеванных территориях. Этого не было у Роммеля. В его фотоколлекции нет фотографий, на которых он сам или другие лица совершают акты личной или пропагандистской жестокости.
Коллекция фотографий Роммеля представляет собой захватывающую визуальную историю Второй мировой войны с точки зрения одного из самых известных полководцев в современной истории. Фотографии ценны не только с точки зрения создавшего их стратегического военного ума, но и являются немыми свидетелями войны, какой ее переживал Роммель, одинокая фигура на фоне огромного хаоса.
Говорят, что изображение стоит тысячи слов. Сцены, запечатленные на фотографиях Роммеля, говорят нам о нем больше, чем любая биографическая догадка, написанная о нем. Камера подобна непредубежденности: какие моменты она выбирает, чтобы задержаться, раскрывает факты о личности и воле, стоящих за спусковой кнопкой затвора.
Картины, созданные Роммелем, показывают нам, что он был бойким человеком, испытавшим опасность, тонким наблюдателем человеческой иронии и вождем, который любил общаться со своими войсками, но которого тянуло к сценам личной изоляции.
В течение последнего года своей жизни Роммель, к сожалению, уничтожил многие бумаги и письма, которые могли раскрыть больше его мыслей и личных убеждений. Однако его фотографии остаются визуальными документами спонтанных и ярких моментов, которые у него никогда не было возможности пересмотреть, отредактировать или улучшить. Его фотографии важны и проницательны, потому что они дают современным историкам ясное и откровенное представление о военачальнике, который на протяжении большей части своей жизни стремился к минимализму в выражении своих мыслей.
Поскольку фотографии были возвращены в Германию, нынешнее и будущие поколения немцев теперь должны изучить прошлое своей нации, запечатленное камерой Роммеля, и провести собственный анализ той части истории, которая ранее была утеряна.
В то же время фотографии открывают новые двери для исторических открытий, предоставляя историкам, военным энтузиастам и любопытным зрителям в Америке и других странах многочисленные возможности переосмыслить имеющиеся у них знания о фельдмаршале Эрвине Роммеле и его военных кампаниях. Просматривая фотографии Роммеля, зрители получают редкую возможность посмотреть через объектив, чтобы испытать и разделить те же достопримечательности, что и он во время войны.
Зита Баллинджер Флетчер впервые публикует материалы для журнала Истории Второй мировой войны . Она является экспертом в области фотоисследований и реставрации и проживает в Вашингтоне, округ Колумбия. Ее четырехтомная серия, Erwin Rommel: Photographer, , доступна на Amazon.com.
Назад к номеру это появляется в
Erwin Rommel Stock-Fotos und Bilder
- CREATIVE
- ОТ РЕДАКЦИИ
- ВИДЕО
- CREATIVE
- 0107 Alle
- Sport
- Entertainment
- News
- Archiv
14
14
13
14
13
- Beste Übereinstimmung
- Neuestes
- Ältestes
- Am beliebtesten
Alle Zeiträume24 Stunden48 Stunden72 Stunden7 Tage30 Tage12 MonateAngepasster Zeitraum
Editorial-Kollektionen auswählen >
Фото в Эйнбеттене
Durchstöbern Sie 438
Эрвин Роммель Фото и фото.
Oder starten Sie eine neuesuche, um noch mehr Stock-Photografie und Bilder zu entdecken.Показаны редакционные результаты для erwin rommel. Либер в Креативе сучен?
Генерал Эрвин Роммель с персоналом осматривает сооружение Атлантической морской стены во Франции. BPA 2. Эта фотография, полученная из нейтрального источника, представляет собой самый последний и лучший крупный план фельдмаршала Эрвина Роммеля, который, вероятно, будет верховным… Фельдмаршал Роммель осматривает сооружения Атлантической морской дамбы. Общий план Эрвина Роммеля, около 1940-х годов. .Генерал Эрвин Роммель и генерал-лейтенант Неринг в Северной Африке, 20 марта 19 г.42. Немецкий командир 7-й танковой дивизии Эрвин Роммель с командиром XV армейского корпуса Германом Готом во время вторжения во Францию, июнь 1940 года. На картине для газеты «Звезды и полосы» армии США изображены ключевые генералы в битвах за Северную Африку. после победы при Эль-Аламейне, из Л-Р…Фельдмаршал Эрвин РоммельФельдмаршал Эрвин Роммель из 15-й танковой дивизии в Северной Африке едет в передней части «джипа».
.. Эрвин Роммель, немецкий маршал. Роммель , Эрвин *15.11.1891-+ Офицер, генерал-фельдмаршал, D Kommandeur Afrikakorps Feb.41-März43 Kommandeur HG B Italien und Atlantik Juli43-Juli44… Гитлер, Адольф — политик, НСДАП, Германия*20.04.1889-+- Генерал-полковник Эрвин Роммель во время его награжден Рыцарским крестом Железного креста от … Le général allemenad Erwin Rommel à la tête de l’Afrikakorps en Libye, en 1941. Rommel, Erwin *15.11.1891-+ Офицер, генерал-фельдмаршал, командующий Германией. Африканский корпус, февраль 1941 г. — март 2943 г. Роммель на смертном одре Октябрь… Роммель, Эрвин 1871-1819 гг.44 Офицер, Германия Командующий германской Африкой — корпус вместе с итальянским генералом Скотти в Эль-Аламейне, июль/август 1942 г. — Роммель, Эрвин — офицер, Германия*1891–1944+ — получает от Адольфа Гитлера удостоверение о назначении на должность Маршалла — Опубликовано: «Deutsche Allgemeine… Немецкий фельдмаршал Эрвин Роммель бросает последний взгляд на Бенгази. На заднем плане видна немецкая подводная лодка.