Зачем КНДР постоянно запускает ракеты, и когда они, наконец, полетят в сторону США

Испытана 34-я в этом году межконтинентальная баллистическая ракета Северной Кореи — она упала в море в районе японского острова Хоккайдо.

КНДР провела очередное испытание носителя, способного не просто нести ядерное оружие, но и достичь территории своего главного противника – США. Как отметил премьер Японии Фумио Кисиды, корейская ракета, если бы она летела по более пологой траектории, могла преодолеть 15 тысяч километров и нанести удар по любому городу Америки. Япония уже созвала экстренное совещание. В Белом доме заявили, что новый ракетный пуск КНДР усиливает напряжённость в регионе. Для чего Северная Корея проводит десятки пусков в год? И когда, наконец, их ракеты полетят в сторону США?

Северная Корея провела 34-й ракетный пуск в этом году, заявил министр обороны Японии Ясукадзу Хамада. Он также сообщил о падении ракеты в исключительной экономической зоне его страны — в 210 километрах к западу от острова Хоккайдо.

Ракета относится к классу межконтинентальных. Она пролетела 1000 километров по навесной траектории, рассказал генеральный секретарь правительства Японии Хирокадзу Мацуно. По его словам, такая траектория означает более вертикальный пуск ракеты, позволяющий сократить расстояние полета. Но при необходимости она могла преодолеть 15 тыс. км., то есть долететь до любого города на территории США.

Главную цель северокорейских ракет жители КНДР знают с детства.

Не так давно, 4 октября, Северная Корея провела пуск баллистической ракеты средней дальности типа «Хвасон-12», которая пролетела над Японией, преодолев рекордные для КНДР 4,6 тысячи километров, высота полета составила 1000 километров.

Также в этом году КНДР официально объявила себя ядерной державой. Верховное народное собрание Северной Кореи приняло декрет под названием «Политика в отношении ядерного оружия». Согласно документу, страна ответит ядерным ударом в случае атаки на нее с применением оружия массового поражения, а также неминуемой угрозы такого нападения.

Даже 2-3 ядерных взрыва в США приведут к катастрофе, к которой эта страна не готова.

Стокгольмский институт исследования проблем мира (SIPRI) считает, что на сегодня Северная Корея имеет не больше 20 ядерных боеголовок. Однако, по мнению аналитиков этого же учреждения, уже в прошлом году запасы расщепляющихся материалов в Северной Корее давали возможность произвести дополнительно от 45 до 55 ядерных боеголовок. Действительно, по ряду оценок, КНДР на сегодня обладает 60 единицами ядерных боеголовок.

При этом необходимо учитывать два важных фактора. Первый – тотальная секретность и закрытость страны. Благодаря им, любые оценки ядерного потенциала КНДР носят предположительный и условный характер. Нельзя исключать, что страна обладает и несколькими сотнями ядерных боеприпасов – то есть, вышла на уровень таких стран, как Франция и Великобритания.

Во-вторых, в 2022-м году США и их европейские марионетки своими действиями вынудили Россию искать новых союзников. В том числе, по весьма щекотливым вопросам: поставкам различного рода боеприпасов и вооружений. Судя по всему, поддержку мы нашли только у Ирана и КНДР. Вполне вероятно, что в обмен на экстренно необходимую нам помощь, Россия могла рассчитаться не только деньгами или полезными ископаемыми, но – и технологиями. Что потенциально делает возможности Северной Кореи еще более значительными.

США вынуждают нас дружить с теми, кто враждует с ними.

Да, до сих пор считалось, что ядерные испытания КНДР и пуски ракет – это исключительно элемент торга с западным миром, преследующего целью смягчение санкций и разовые послабления экономического и политического характера. Вот только 34 испытанных за год явно не укладываются в данный формат. Скорее, можно говорить о том, что мы имеем дело с ускоренной модернизацией арсенала стратегического оружия.

Пока США кинули все ресурсы против России, угроза подкралась с другой стороны. Уже в марте стало известно, что испытанная КНДР межконтинентальная баллистическая ракета (МБР) «Хвасон-17» способна поразить не только военные базы США в Тихом океане, но и любой город страны. Эта ракета имеет ядерную боевую часть массой от 2 до 3,5 тонны. Но Джо Байден предпочел сосредоточиться на Украине. И в течение года Северная Корея системно занималась практическим повышением эффективности своих средств доставки. Сегодняшний пуск подтверждает: МБР КНДР полностью готовы к нанесению удара по США.

Как заявил лидер Северной Кореи Ким Чен Ын, «кто посмеет нарушить безопасность нашего государства, тот будет выплачивать горькую цену. Мы последовательно готовимся к долговременной конфронтации с американским империализмом».

С учетом закрытости страны, Ким Чен Ыну будет психологически проще других мировых лидеров развязать ядерную войну: жизнь в бункере не станет для него шоком.

А для Южной Кореи, Японии и размещённых в этих странах американских воинских контингентов (28,5 тысячи человек и 55 тысяч человек соответственно) у КНДР давно приготовлен разнообразный арсенал ракет меньшей дальности.

В Белом доме словно опомнились. Заявили, что «этот запуск является наглым нарушением многочисленных резолюций Совета Безопасности ООН и без необходимости повышает напряжённость и рискует дестабилизировать ситуацию с безопасностью в регионе». США призвали другие страны осудить ракетный пуск и заявили Пхеньяну о необходимости сесть за стол переговоров.

Но далеко не факт, что Северная Корея остановится. Средства доставки вышли на должный уровень. Теперь окончательную проверку должен пройти ядерный арсенал. Но «если КНДР решит провести новое ядерное испытание, то США, Южная Корея и Япония дадут беспрецедентно жесткий ответ», считает политолог Александр Жебин. В результате, скорее всего, начнется новая Корейская война.

«Северокорейцы не смирятся, если у них разбомбят ядерный центр или какой-то другой объект их ракетно-ядерной программы. Также США, Япония и Южная Корея, которые имеют абсолютное превосходство на море, могут попытаться в одностороннем порядке блокировать северокорейские порты», — предполагает Жебин.

Средства сдерживания от Северной Кореи.

Ранее США планировали нанести «хирургический удар». Но главная проблема с превентивным ударом по северокорейским ракетным установкам заключается в необходимости поразить их все сразу. А это невозможно, поскольку они разбросаны и спрятаны по всей гористой территории страны. В частности, как подтвердили недавно обнародованные северокорейской пропагандой фотографии, ракетные шахты и грузовики для пусков спрятаны в туннелях под землей. И уцелевшие установки ударят по Сеулу (10 млн населения), Токио (38 млн населения) и десяткам тысяч американских военных, которые находятся на базах в Японии, Южной Корее и на том же острове Гуам. Затем МБР полетят и в сторону территории США. Противоракетная оборона гарантированно собьет 50% ракет. Но даже если долетит всего 2-3, уничтожив десятки тысяч американцев, последствия для США будут непредсказуемыми.

Еще один важный нюанс заключается в том, что Северная Корея может первой нанести превентивный ракетный удар, если увидит признаки неминуемой атаки: мобилизацию японских или южнокорейских военных, эвакуацию американских граждан. Чтобы полностью подавить северокорейскую армию, понадобится наземная операция. К ней США вообще не готовы, несмотря на все свои угрозы. Численность сухопутных войск Северной Кореи — около миллиона человек. Это пехота, механизированные и бронетанковые корпуса, артиллерия, бригады оперативно-тактических ракет и ракетных систем залпового огня. Военно-воздушные силы КНДР обладают примерно 1100 военными самолетами и вертолетами.

Боевые стрельбы армии Северной Кореи.

Кроме того, возможная военная операция против КНДР встретит немалое сопротивление Китая. Он не заинтересован в том, чтобы у его границ находились американские военные, а из Северной Кореи хлынул поток беженцев. Поэтому Пекин до последнего будет поддерживать стабильность режима Ким Чен Ына.

В общем, предвестниками большой войны на Востоке могут быть следующие события: а) ядерное испытание бомбы Северной Кореей б) проведение мобилизации в Южной Корее и Японии в) подход значительных сил флота США к берегам КНДР. Любой из трех сценариев с высокой долей вероятности завершится нанесением превентивного ядерного удара по Америке и ее союзникам Северной Кореей.

Александр Пылев

Метки

: Ким Чен Ын, КНДР, Конфликт России и США, США, Южная Корея, ядерное оружие, Япония

Какие страны поддерживают дипломатические связи с КНДР

  • Алекс Оливер и Юэн Грэм
  • Институт Лоуи

Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.

Автор фото, Getty Images

Северную Корею считают совершенно изолированной от окружающего мира страной, но на самом деле Пхеньян поддерживает дипломатические отношения более чем с 50 странами. Что это за страны, и насколько близки их связи с КНДР?

Каждый день мы убеждаемся, что Северная Корея — это страна-изгой, но за видимой изоляцией скрывается неожиданная на первый взгляд вещь — у КНДР удивительно разветвленная дипломатическая сеть.

С появления КНДР на карте мира в 1948 году страна установила формальные дипломатические отношения более чем со 160 другими странами мира, у нее 55 представительств — посольств и консульств — в 48 странах.

  • Сеул обвинил КНДР во взломе криптовалютной биржи Bithumb
  • США обвинили КНДР в атаке вируса-вымогателя WannaCry

Стран, которые имеют свои диппредставительства в Северной Корее, несколько меньше, но тоже немало: 25, в их числе Великобритания, Германия и Швеция.

Китай и Россия, на момент основания КНДР ее коммунистические соседи, одними из первых установили связи с новым государством.

США убеждают мировые державы прекратить отношения с Пхеньяном: не так давно их представитель в ООН Никки Хейли призвала все страны разорвать любые связи с КНДР.

В числе тех, кто уже принял соответствующие меры — Испания, Кувейт, Перу, Мексика, Италия и Мьянма, также известная как Бирма: все они за последние месяцы выслали северокорейских послов.

Португалия, Италия, Сингапур, ОАЭ и Филиппины приостановили отношения или приняли другие меры.

Однако многие северокорейские представительства по всему миру, а также представительства других стран в КНДР остаются открытыми.

Некоторые страны даже пошли на углубление своих отношений с КНДР: Пхеньян начал совместные инфраструктурные проекты с рядом африканских стран, а с другими ведет переговоры в сферах энергетики и сельского хозяйства.

  • Идеология чучхе как обязательный предмет: северокорейские школы в Японии
  • Кто эта женщина в розовом из теленовостей КНДР?

В то же время дипломатические связи с КНДР имеют глубокий изъян.

Только шесть из 35 стран-членов Организации экономического сотрудничества и развития, объединяющей самые экономически развитые страны мира, имеют представительства в Пхеньяне.

США так и не установили связи с Северной Кореей, также как Южная Корея, Япония и Франция.

Это значит, что США и некоторые из числа их ближайших союзников в Азии получают информацию из закрытого Пхеньяна через третьи страны.

Среди этих стран — Германия, Британия и Швеция — их представительства в Пхеньяне находятся в одном и том же здании, и пока что эти страны не отзывали своих послов из Северной Кореи и не закрывали посольства КНДР на своей территории.

Автор фото, Reuters

Подпись к фото,

В нынешнем году КНДР выпустила почтовые марки, посвященные удачному запуску новой баллистической ракеты

Пропустить Подкаст и продолжить чтение.

Подкаст

Что это было?

Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.

эпизоды

Конец истории Подкаст

Сеть представительств КНДР в Азии и Европе, на Ближнем Востоке и в Африке, приносит стране доходы — как легальны так и нелегальные — и помогает обходить постоянно расширяющуюся сеть экономических санкций, которые вводят как отдельные страны так и ООН.

Представительства самодостаточны в финансовом плане, и многие считают, что они служат прикрытием для незаконной деятельности.

В странах, где они располагаются, часто жалуются, что здания посольств нелегально сдают в аренду местным компаниям.

Так, в Пакистане — стране, которая исторически сохраняет хорошие отношения с КНДР, — после ограбления резиденции северокорейского дипломата возникли подозрения, что он мог участвовать в нелегальной схеме по контрабанде алкоголя.

Спецслужбы с обеих сторон с подозрением относятся к «чужим» официальным лицам. За дипломатами тщательно следят, а их перемещение внутри страны ограничивают.

Северокорейские дипломаты в других странах также находятся под строгим надзором собственной контрразведки, так как власти боятся их побега.

Учитывая все это, поневоле задаешься вопросом: можно ли в такой ситуации вообще чего-нибудь добиться методами дипломатии?

Для некоторых коммунистических или социалистических стран — таких, как Куба, Венесуэла или Лаос, — близость с КНДР создает впечатление идеологического единства.

Но в наши дни такие братские связи поддерживаются скорее общим антиамериканизмом, нежели общей идеологией — тот же случай с Ираном и Сирией.

Куда бы их ни посылали, северокорейские дипломаты обязаны обеспечивать поддержку своему правительству и противодействовать «враждебным элементам».

Иногда это доходит до смешного: так, несколько лет назад делегация дипломатов из КНДР пришла в лондонский барбершоп, чтобы строго отчитать его персонал за рекламный постер заведения, в котором высмеивалась прическа северокорейского лидера.

Западные страны, сохраняющие посольства в Пхеньяне, — например, Германия, — считают, что лучше держать каналы связи открытыми, и что проблему Корейского полуострова нужно решать дипломатическим путем.

Посольства могут оказаться незаменимыми: например, доступ к американскому студенту Отто Вормбиру, который был арестован в КНДР в 2016 году и вскончался вскоре после возвращения домой, получили именно шведские дипломаты.

Как сказал один бывший британский дипломат в Пхеньяне, сохранять посольство в КНДР стоит не слишком больших денег и может служить глазами и ушами международного сообщества в потенциально нестабильной ситуации.

Госсекретарь США Рекс Тиллерсон недавно заявил, что Вашингтон готов к переговорам с КНДР, если Пхеньян заслужит право сидеть за переговорным столом.

Но вне зависимости от того, насколько в администрации Трампа ценят дипломатические методы — будь то в отношениях со «странами-изгоями» или с другими — хрупкая дипломатической сеть КНДР сегодня остается исключительным явлением.

Исследование Института Лоуи показывает, что лишь у немногих стран дипломатические сети сокращаются. Только восемь из 43 членов ОЭСР и «Большой двадцатки» показывают уменьшение сети диппредставительств, несмотря на финансовые кризисы и меры по экономии бюджетных средств.

Двадцать стран, включая Венгрию, Турцию и Австралию, свои представительские сети расширили. Роль посольства как дипломатического фасада заключается в том, чтобы обеспечивать адаптацию и выживание. И это остается правдой, даже если речь идет о самых изолированных мировых режимах.

Пока между Пхеньяном и остальным миром сохраняются связи, насколько бы хрупкими они ни были, дипломатические варианты для Северной Кореи не исчерпаны.

Об авторах. Этот аналитический материал предоставлен Алексом Оливером, директором программы «Дипломатия и общественное мнение» в Институте Лоуи — базирующемся в Австралии исследовательском центре по вопросам международной политики, и Юэном Грэмом — директором программы «Международная безопасность» в этом же центре.

Могут ли Соединенные Штаты вызвать крах Северной Кореи? Должны ли мы попробовать?

В этом кратком анализе я попытаюсь ответить на два вопроса:

  • Могут ли Соединенные Штаты вызвать крах Северной Кореи?
  • Попробуем?

Подробнее:

Северная Корея

Политика и правительство

Оборона и безопасность

Я исходил из предположения, что ответ на второй вопрос не обязательно зависит от ответа на первый: история изобилует примерами правительств, проводивших внешнюю политику, у которых было мало надежды на успех, если она вообще была.

Определение «краха»

Пытаясь ответить на эти два вопроса, нужно сначала дать краткое определение коллапса. Термин «крах», используемый наблюдателями из Корейской Народно-Демократической Республики (КНДР), описывает стремительный, болезненный процесс, кульминацией которого является распад северокорейского государства. Свержение режима Ким Чен Ира само по себе не будет означать краха Северной Кореи, даже если оно может привести к окончательному распаду государства. Крах мог произойти относительно мирно или в результате гражданского или военного восстания. Коллапс может даже включать короткое, хотя и дорогостоящее, военное столкновение с Южной Кореей.

Для целей этой статьи я исключаю рассмотрение любого сценария коллапса, который является результатом преднамеренной войны за национальное воссоединение, инициированной Севером или Югом. Нет никаких сомнений в том, что Соединенные Штаты и Южная Корея вместе обладают военным потенциалом, чтобы привести Северную Корею к коллапсу с помощью оружия, но мало кто из американских или южнокорейских официальных лиц будет отстаивать такой подход — с его огромными затратами — — пока есть жизнеспособные альтернативы.

Цели США

Любое обсуждение жизнеспособности и желательности попытки вызвать крах Северной Кореи должно начинаться с общего понимания целей США на Корейском полуострове. Заместитель помощника министра обороны по делам Азии и Тихого океана Курт Кэмпбелл выразился весьма лаконично, определив нашу давнюю цель в области безопасности как «неядерный, мирно воссоединенный Корейский полуостров». Выступая перед сенатским комитетом по международным отношениям, заместитель помощника госсекретаря Чарльз Картман несколько иначе определил цели США, сделав несколько больший акцент на роли корейского народа в определении подходящих сроков для любых шагов к воссоединению. Картман сказал: «Наша общая политическая цель состоит в том, чтобы построить прочный и прочный мир на Корейском полуострове в качестве ключевого вклада в региональную стабильность, с упором на содействие общению и прогрессу самого корейского народа [курсив мой] на пути к национальному воссоединению».

Я предполагаю, что долгосрочная цель Соединенных Штатов состоит в том, чтобы с минимальными затратами повлиять на воссоединение Корейского полуострова под руководством либерально-демократического правительства, дружественного Соединенным Штатам и полностью интегрированного в политическую и экономическую жизнь региона.

и режимы безопасности. Если Соединенные Штаты когда-либо примут концепцию разделенного полуострова в качестве желаемого конечного состояния, это, очевидно, окажет решающее влияние на ответ на второй вопрос выше.

Подробнее:

Северная Корея

Политика и правительство

Оборона и безопасность

Варианты политики

Если исключить военное нападение, направленное на уничтожение северокорейского государства, Соединенные Штаты могут использовать три основные стратегии для достижения цели, сформулированной выше:

  • надеясь на возможный крах Северной Кореи вследствие ее экономической и политической изоляции и высоких издержек ведения «холодной войны» против США и Южной Кореи
  • Активная дестабилизация — агрессивная политика, сочетающая военное давление, экономическое удушение и политическую дестабилизацию, направленная на свержение режима Ким Чен Ира и скорейшее крушение северокорейского государства
  • Помолвка — с ближайшая цель — снизить напряженность на полуострове, вывести Север из изоляции и побудить КНДР «стать ответственным членом международного сообщества».

Эти стратегии не обязательно исключают друг друга, а скорее отражают различные сочетания кнута и пряника, применяемые для достижения различных краткосрочных целей. Например, политика сдерживания не исключает усилий по осуществлению мер укрепления доверия для сведения к минимуму риска войны. Однако это, вероятно, исключило бы отмену санкций или принятие других мер, которые могли бы способствовать экономическому и военному благополучию Северной Кореи.

Подход администрации Клинтона

Убежденная, что одного сдерживания недостаточно для борьбы с Северной Кореей, и опасаясь рисков нестабильности на Корейском полуострове, администрация Клинтона выбрала политику взаимодействия. Эту политику иногда сокращенно называют стратегией «мягкой посадки». Политика взаимодействия состоит из нескольких элементов, в том числе:

  • чрезвычайная продовольственная помощь
  • энергетическая помощь, предоставляемая Корейской организацией по развитию энергетики (KEDO) в соответствии с условиями Рамочного соглашения
  • Военнопленные/пропавшие без вести продолжают операции по спасению, установление контактов между военными офицерами США и Северной Кореи; и
  • дипломатических стимулов для поощрения принятия Северной Кореей международных норм в области нераспространения.

Время от времени администрация туманно, возможно намеренно, говорила о своем эндшпиле. Долгосрочная цель воссоединения явно подчинена краткосрочной цели укрепления стабильности. В конце концов, взаимодействие может само по себе привести к «краху» Северной Кореи, но это обычно описывается как возможный «побочный эффект» стратегии, а не как ее цель. На самом деле эта политика была разработана отчасти для того, чтобы предотвратить потенциально опасный крах Северной Кореи. Предпочтительный путь к воссоединению в соответствии со стратегией взаимодействия — это управляемый поэтапный политический компромисс, кульминацией которого может стать конфедерация, «одна страна, две системы» или даже мирное соглашение и плебисцит при посредничестве ООН.

Могут ли Соединенные Штаты привести к краху Северной Кореи?

Неизбежная гибель Северной Кореи — «жесткая посадка» — была предметом интенсивных спекуляций после краха марксистско-ленинских режимов в 1989-1991 годах. Некоторые наблюдатели предвидят быстрое поглощение Севера в немецком стиле. Другие предсказывают воссоединение, вырастающее из нестабильности на Севере, вызванной реформами, неудачными попытками сохранить статус-кво или жестким военным свержением Ким Чен Ира. Недавний продовольственный кризис в сочетании с шестилетним экономическим спадом и смертью великого лидера Ким Ир Сена в совокупности породили мнение о том, что КНДР находится на грани краха.

Это убеждение в том, что Север вот-вот рухнет в пропасть истории, в свою очередь подняло вопрос о том, смогут ли Соединенные Штаты «подтолкнуть» Северную Корею к краю пропасти. В разгар голода на Севере и неуверенности в преемственности Ким Чен Ира некоторые члены правительства Южной Кореи предположили, что Север был таким слабым «деревом», что, если его хорошенько встряхнуть, Сеулу будет легче вытащить его из земли, с корнями и все такое. Противники продовольственной помощи в Конгрессе США косвенно предполагают, что, если в продовольственной помощи будет отказано, жестокое правительство Северной Кореи будет свергнуто разочарованным населением.

Вниз…

Не может быть никаких сомнений в том, что экономические трудности Севера реальны и серьезны. Утрата социалистического рынка и, что более важно, прекращение экономической помощи из бывшего Советского Союза вызвали большой шок для экономики Севера, от которого Пхеньян до сих пор пытается оправиться. Нехватка критически важных ресурсов, включая коксующийся уголь, древесину и электроэнергию, привела к фактическому коллапсу промышленного производства. Это, в свою очередь, привело к сокращению поступлений в твердой валюте, из-за чего Северу стало трудно модернизировать свою устаревшую промышленную инфраструктуру.

Прекращение помощи Восточного блока и последующее падение промышленного производства также повлияли на сельскохозяйственный сектор Севера. На Севере, который долгое время был страной с дефицитом продовольствия, произошел резкий спад производства продовольственного зерна, связанный с нехваткой энергии, семян и удобрений. Стихийные бедствия также нанесли ущерб. Не имея запасов твердой валюты или товаров для обмена, Север становится все более зависимым от продовольственной помощи из Китая и Запада, чтобы компенсировать дефицит внутреннего производства.

У Севера очень мало шансов решить свои экономические проблемы без существенной иностранной помощи и инвестиций. КНДР объявила дефолт по своим кредитам в начале 1970-х годов и не имеет доступа к традиционным источникам кредита, включая Международный валютный фонд и Азиатский банк развития. Хотя она окружена некоторыми из наиболее динамично развивающихся экономик мира, она не интегрирована с ними и не извлекла выгоды из их развития.

…но не выход

Тем не менее, несмотря на все свои трудности, Северная Корея оказалась удивительно стойкой. Почти нет свидетельств значительного народного недовольства режимом Ким Чен Ира, несмотря на хроническую нехватку продовольствия и топлива и постепенное снижение уровня жизни. Северокорейцы, у которых брали интервью приехавшие с визитом западные чиновники, занимающиеся продовольственной помощью, похоже, не обвиняют режим в своих трудностях. Ходили слухи о голодных беспорядках, но они не подтвердились. В целом ситуация с продовольствием в последние месяцы улучшилась благодаря осеннему урожаю и доставке западной и китайской продовольственной помощи. Повсеместный голод был предотвращен.

Хотя информация о правящей элите Севера остается скудной, нет никаких признаков серьезного раскола внутри руководства, который может угрожать нынешнему режиму. Силы безопасности быстро и безжалостно реагировали даже на намеки на отдельные случаи беспорядков или нелояльности. В Северной Корее нет опор власти, кроме сил безопасности и Корейской рабочей партии (КТП), обе из которых, похоже, находятся под жестким контролем Ким Чен Ира.

Ким является Верховным главнокомандующим Народной Армией с 19 лет.91, и продемонстрировал солидарность с вооруженными силами. В 1996 году 38 из 58 публичных выступлений Ким Чен Ира были связаны с военными действиями. С 1993 года, когда он был назначен председателем Комиссии национальной обороны, Ким руководил назначением всех крупных военачальников. Он систематически награждает своих последователей высшими должностями в Корейской народной армии. Несмотря на то, что Ким Чен Иру потребовалось более трех лет, чтобы занять пост генерального секретаря ТПК, нет никаких свидетельств какой-либо значительной оппозиции Киму к руководству партией. Дезертирство старшего теоретика KWP Хван Чжон Ёпа, безусловно, стало ударом по престижу Северной Кореи, но оно не привело к каскаду дополнительных дезертирств или чисток на высоком уровне, предполагая, что это был, в конце концов, единичный случай.

Режим принял многочисленные «механизмы выживания» для преодоления текущих трудностей, в том числе следующие:

  • расширение «серых рынков» продуктов питания и потребительских товаров на уровне села, города и провинции
  • делегирование полномочий областным и должностные лица отрасли право заключать внешнеторговые договоры
  • назначение воинских частей для предоставления дополнительной рабочей силы в сельскохозяйственный сектор
  • выпрашивание иностранной продовольственной помощи, даже за счет «лицевого» и назойливого контроля
  • приглашение инвестиций в особую экономическую зону Наджин-Сонбонг на условиях, в основном продиктованных иностранными организациями
  • обеспечение стабильного потока мазута путем подписания Рамочного соглашения.

Наконец, Север активизировал свою пропагандистскую машину, чтобы мобилизовать людей на грядущие трудные времена. Вспоминая о так называемом Трудном марше, предпринятом корейскими партизанами-коммунистами в 1930-х годах, Пхеньян сплотил свой народ, чтобы выдержать нынешний кризис, как он это сделал в антияпонской борьбе в Маньчжурии. Действительно, трудности не являются чем-то новым для Северной Кореи. Южнокорейские официальные лица быстро напоминают посетителям из Соединенных Штатов, что северокорейцы обладают стойкостью духа, которая позволяет им преодолевать условия, которые могут сломить другое население. В таких замечаниях, несомненно, есть доля самодовольной культурной гордыни. Тем не менее, поведение группы северокорейского спецназа, застрявшей на юге прошлой осенью, свидетельствует о том, что на Севере нет недостатка в мужестве, даже несмотря на большие трудности.

До сих пор режим проявлял нежелание начинать фундаментальную реструктуризацию своей экономики, которая потребуется, если Север хочет добиться успеха в мире после окончания холодной войны. Но даже более ограниченные нововведения Севера позволили режиму «путаться» дольше, чем ожидали многие наблюдатели в начале 1990-х годов. Ким Чен Ир будет продолжать предпринимать любые шаги, которые он сочтет необходимыми для выживания режима. Сдача — особенно южнокорейскому государству, которое было готово приговорить двух своих бывших президентов к длительным срокам тюремного заключения — не является приемлемым вариантом.

Ограниченное влияние США

Если бы Соединенные Штаты изменили курс и попытались вызвать крах Северной Кореи, в их распоряжении было бы очень мало инструментов. В частности, США могут сделать следующее:

  • приостановить всю продовольственную помощь
  • прекратить поставки топлива KEDO и приостановить строительство легководного ядерного реактора включая Южную Корею и Японию, от оказания помощи Северу или принятия каких-либо шагов — инвестиций, торговли — к нормализации отношений.

Однако при отсутствии поддержки со стороны Китая совокупный эффект от этих инициатив будет минимальным. И нет никаких сомнений в том, что Китай будет решительно противодействовать любым попыткам Соединенных Штатов дестабилизировать Северную Корею или возглавить международную коалицию с целью удушения Севера. Национальным интересам Китая не послужит распад Северной Кореи, что может привести к хлыну сотни тысяч беженцев на северо-восток Китая. Китай полон решимости протянуть «линию жизни» до Северной Кореи и может себе это позволить. Проще говоря, судьба Северной Кореи не в руках США.

Потерянная продовольственная помощь может быть легко заменена Китаем, который уже ежегодно поставляет на Север от 700 000 до 1 миллиона тонн продовольственного зерна на льготных условиях. Точно так же поставки мазута из США могут быть заменены Китаем, который уже является крупнейшим поставщиком нефти на Север. Что касается любых военных действий США, Север уже выделяет львиную долю своих ресурсов своим вооруженным силам. Дополнительные ассигнования в ответ на усиление вооруженных сил США или провокационные учения вряд ли «сломают банк». Возобновление акцента на военных расходах на Севере также не вызовет политических разногласий, особенно в контексте более агрессивной позиции сил США и Республики Корея (РК). На самом деле Китай мог бы счесть необходимым возобновить военную помощь КНДР, если бы убедился, что Соединенные Штаты пытаются запугать Север.

Союзники США вряд ли поддержат политику с общепризнанной целью дестабилизации Корейского полуострова. На самом деле, большинство из них решительно выступили бы против такого подхода и могли бы предпринять шаги, чтобы подорвать эффективность любых карательных санкций под руководством США. Какой бы энтузиазм ни проявлялся в некоторых кругах южнокорейского правительства в отношении политики дестабилизации, он, безусловно, ослабел с усилением экономического кризиса в Южной Корее. Затраты на воссоединение будут огромными, и Юг предпочел бы отложить эти расходы, даже если они продолжают расти. Нет никаких свидетельств того, что новый президент Южной Кореи откажется от дипломатического пути своего предшественника как раз в тот момент, когда в Женеве должны состояться четырехсторонние мирные переговоры. На самом деле более вероятно, что новый президент будет стремиться снизить напряженность между Севером и Югом.

В общем, ответ на вопрос «Могут ли Соединенные Штаты вызвать крах Северной Кореи?» вероятно, нет.

Должны ли мы попробовать?

Ответ на второй вопрос зависит от трех факторов: шанса на «успех», сопутствующих рисков и наличия предпочтительных альтернатив. Как обсуждалось выше, политика дестабилизации имеет мало шансов свергнуть режим Ким Чен Ира или привести к краху северокорейского государства. Такая политика изолировала бы Соединенные Штаты дипломатически и сыграла бы на руку диктаторскому северокорейскому режиму.

Риск, связанный с любыми попытками вызвать крах Северной Кореи, немал. Как уже было сказано, руководство КНДР не рассматривает капитуляцию как вариант. Север почти наверняка ответит на политику запугивания и удушения усилением собственной военной угрозы. Если Север не рухнет быстро — что кажется маловероятным, учитывая источники стабильности режима и вероятное вмешательство Китая в интересах Севера, — он жестко отреагирует на давление США.

Север, скорее всего, начнет операции по переработке любого отработавшего топлива, которое он сможет извлечь из своей ядерной установки в Йонбёне, вернув Корейский полуостров в темные дни 1993-94 годов. Север может также прибегнуть к терроризму — стреле, которая остается у Севера в колчане. Риск войны, будь то в результате преднамеренного нападения Северной Кореи или в результате непреднамеренной эскалации, резко возрастет.

Несмотря на свою устаревшую военную технику, Север по-прежнему может нанести значительный урон силам США и Южной Кореи без заблаговременного предупреждения. Самоходная артиллерия дальнего действия, расположенная в укрепленных туннельных комплексах вдоль демилитаризованной зоны (ДМЗ), могла в первые часы любого конфликта выпустить по Сеулу тысячи осколочно-фугасных или химико-биологических снарядов. Ракеты SCUD, также, возможно, оснащенные нетрадиционными боеголовками, могут поразить весь Корейский полуостров. Как США обнаружили во время войны в Персидском заливе, уничтожить мобильные пусковые установки SCUD сложно даже в пустыне. В горах Северной Кореи это оказалось бы сложной задачей.

Наконец, что касается альтернатив, то есть по крайней мере две из них — сдерживание и вовлечение — которые кажутся гораздо более вероятными для достижения цели США по мирному воссоединению, чем политика дестабилизации. Обе альтернативы имеют меньший риск конфликта, чем сценарий коллапса, и обе пользуются поддержкой наших союзников.

Таким образом, ответ на вопрос «Должны ли Соединенные Штаты попытаться вызвать крах Северной Кореи» — , а не .

Вывод

Я заканчиваю «бонусным вопросом», который задают критики помолвки на Капитолийском холме: «Должны ли Соединенные Штаты вмешаться, чтобы попытаться предотвратить крах Северной Кореи?» Короткий ответ на этот вопрос: , а не . Коллапс, произошедший не по нашей вине и несмотря на все усилия Китая по его предотвращению, следует рассматривать как благословение для народов Северной и Южной Кореи. Цель помолвки не в том, чтобы поддержать Ким Чен Ира. Вовлечение — это прагматичная политика, призванная свести к минимуму риск войны и заложить основу для возможного мирного воссоединения Кореи на условиях, благоприятных для Соединенных Штатов и Южной Кореи.

Пришло время узнать правду о Северной Корее

Поиск экспертов, проектов, публикаций, курсов и многого другого.

Расширенный поиск

Поиск USIP.org

Тип контента ЦентрТема обсужденияГлоссарий ТерминЦелевая страницаПубликацияРесурс библиотекиУведомление сайтаСообщение в блогеЭлемент цифровой библиотеки мирного процесса в Южном СуданеСобытиеВнешние новостиСтипендияГлобальные курсы кампусаГрантПубликация INPROLНовостиСтраницаПроектыСтраница государственного образования

страны Африка-Ангола-Бенин-Ботсвана-Буркина-Фасо-Бурунди-Камерун-Кабо-Верде-Центральноафриканская Республика-Чад-Коморские Острова-Кот-д’Ивуар-Демократическая Республика Конго-Джибути-Экваториальная Гвинея-Эритрея-Эфиопия-Габон-Гана- Гвинея-Гвинея-Бисау-Кения-Лесото-Либерия-Мадагаскар-Малави-Мали-Мавритания-Маврикий-Мозамбик-Намибия-Нигер-Нигерия-Руанда-Сан-Томе и Принсипи-Сенегал-Сейшельские острова-Сьерра-Леоне-Сомали-Южная Африка-Юг Судан-Судан-Свазиленд-Танзания-Гамбия-Республика Конго-Того-Уганда-Замбия-ЗимбабвеАмерика-Антигуа и Барбуда-Аргентина-Багамы-Барбадос-Белиз-Боливия-Бразилия-Канада-Чили-Колумбия-Коста-Рика- Куба-Доминика-Доминиканская Республика-Эквадор-Сальвадор-Гренада-Гватемала-Гайана-Гаити-Гондурас-Ямайка-Мексика-Никарагуа-Панама-Парагвай-Перу-Сент-Китс и Невис-Сент-Люсия-Сент-Винсент и Гренадины-Тринидад и Тобаго-США-Уругвай-ВенесуэлаАзия-Афганистан-Австралия-Бангладеш-Бутан-Бруней-Бирма-Камбоджа-Китай-Федеративные Штаты Микронезии-Фиджи-Индия-Индонезия-J Апан-Казахстан-Кирибати-Кыргызстан-Лаос-Малайзия-Мальдивы-Маршалловы Острова-Монголия-Науру-Непал-Новая Зеландия-Северная Корея-Пакистан-Палау-Папуа-Новая Гвинея-Филиппины-Самоа-Сингапур-Соломоновы Острова-Южная Корея-Шри Ланка-Суринам-Таджикистан-Таиланд-Тимор-Лешти-Тонга-Туркменистан-Тувалу-Узбекистан-Вануату-ВьетнамЕвропа-Албания-Андорра-Армения-Австрия-Азербайджан-Беларусь-Бельгия-Босния-Герцеговина-Болгария-Хорватия-Кипр-Чехия- Дания-Эстония-Финляндия-Франция-Грузия-Германия-Греция-Гренландия-Святой Престол (Ватикан)-Венгрия-Исландия-Ирландия-Италия-Косово-Латвия-Лихтенштейн-Литва-Люксембург-Македония-Мальта-Молдова-Монако-Черногория -Нидерланды-Норвегия-Польша-Португалия-Румыния-Россия-Сан-Марино-Сербия-Словакия-Словения-Испания-Швеция-Швейцария-Турция-Украина-ВеликобританияБлижний Восток и Северная Африка-Алжир-Бахрейн-Египет-Иран-Ирак-Израиль и палестинские территории-Иордания-Кувейт-Ливан-Ливия-Марокко-Оман-Катар-Саудовская Аравия-Сирия-Тунис-Объединенные Арабские Эмираты-Йемен

Области проблем Гражданско-военные отношенияЭкономикаАнализ и предотвращение конфликтовДемократия и управлениеОкружающая средаОбразование и обучениеНасилие на выборахХрупкость и устойчивостьГендерГлобальное здоровьеГлобальная политикаПрава человекаПравосудие, безопасность и верховенство законаПосредничество, переговоры и диалогНенасильственные действияМирные процессыПримирениеРелигияНасильственный экстремизмМолодежь

Сортировать

Актуальность

Дата

Нет содержимого, соответствующего критериям фильтрации.

Дом ▶ Публикации

Администрация Байдена должна пересмотреть устаревшую стратегию Америки и лежащие в ее основе нереалистичные предположения.

вторник, 9 февраля 2021 г. / Автор: Маркус Гарлаускас

Тип публикации: Анализ и комментарии

Поделиться

Распечатать страницу

Через несколько недель после того, как северокорейский лидер Ким Чен Ын пообещал радикально модернизировать свой ядерный арсенал, администрация Байдена пересматривает политику США в отношении Северной Кореи. Реальная проверка просрочена. Громкие заголовки угроз и саммиты администрации Трампа были всего лишь новой упаковкой для давнишнего подхода ожидания помощи Пекина, чтобы заставить Пхеньян отказаться от своей ядерной программы. Это снова не удалось, и угрожающие возможности Северной Кореи возросли. Администрация Байдена должна — и может — разработать более прагматичную и реалистичную политику, чтобы срочно противостоять этой угрозе, укрепить стабильность, избежать войны и продвигать более глубокую и продолжительную игру фундаментальных изменений в Северной Корее.

Лидер Северной Кореи Ким Чен Ын сидит напротив президента Дональда Трампа на их встрече в Ханое в 2019 году. Когда администрация Байдена готовилась к вступлению в должность, Ким пообещал увеличить ядерный потенциал Северной Кореи. (Doug Mills/The New York Times)

Политика «максимального давления и участия» администрации Трампа в отношении Северной Кореи не была отходом от предыдущих подходов, которые она, возможно, обещала. Это оказалось драматической и неустойчивой версией той же базовой стратегии Северной Кореи, которую Вашингтон использовал на протяжении более двух десятилетий. Эта стратегия была сосредоточена на достижении «стратегического решения» Пхеньяна о прекращении его программы создания ядерного оружия и обеспечении сотрудничества с Пекином для создания необходимых экономических рычагов.

Когда Трамп выступил против Пхеньяна с напыщенностью в 2017 году и перешел к телевизионному саммиту в 2018 году, комментаторы отметили использование новой тактики и беспрецедентную риторику Трампа, замалчивая стратегическую согласованность политики с предыдущими администрациями. К концу 2019 г., претензия на «максимальное» давление и помпезность «вовлеченности» на президентском уровне исчезли, что привело наблюдателей к мнению, что политика Трампа стала напоминать политику администрации Обамы, которую неофициально, часто уничижительно именуемую «стратегическим терпением».

Ким Чен Ын ясно изложил свое «стратегическое решение» — стать и оставаться ядерной державой, несмотря на затраты. Это подчеркивается его заявлением о планах дальнейшего наращивания ядерного и ракетного потенциала Северной Кореи. Между тем китайский лидер Си Цзиньпин неоднократно демонстрировал, что Пекин по-прежнему отдает приоритет стабильности на Корейском полуострове, а не денуклеаризации Северной Кореи.

Учитывая эти события, администрация Байдена должна попытаться избежать инерции своих предшественников, разработав новую прагматичную стратегию в отношении Северной Кореи. Это должно быть основано не на сотрудничестве Пекина и не на готовности Кима к денуклеаризации, а скорее на том, как справиться с растущими рисками твердого ядерного оружия Северной Кореи. Новая стратегия должна быть направлена ​​на снижение рисков региональной дестабилизации, военной эскалации и ядерной войны, связанных с растущим ядерным и ракетным потенциалом Северной Кореи. Он должен сделать это, работая с союзниками над укреплением сдерживания, предлагая Пхеньяну расширенное взаимодействие по вопросам, выходящим за рамки денуклеаризации. Стратегия также должна способствовать долгосрочным изменениям внутренних и внешних условий Пхеньяна, чтобы коренным образом изменить его поведение и расчеты таким образом, чтобы в конечном итоге сделать возможным примирение между Севером и Югом и денуклеаризацию.

Старая стратегия на слабом фундаменте

Хотя устойчивая стратегия Вашингтона в отношении Северной Кореи не была отражена в документе, переданном администрациями, она оставалась удивительно последовательной от Клинтон до Трампа. Его можно резюмировать так: «Договориться о прекращении ядерной программы Северной Кореи с помощью дипломатических и экономических рычагов, поддерживая при этом региональную стабильность и сводя к минимуму риск с помощью многосторонней дипломатии, военной сдержанности и расширенных гарантий сдерживания союзникам США». Помимо некоторых расплывчатых угроз применения военной силы, эта стратегия в первую очередь полагалась на экономическое давление и стимулы как рычаги для достижения денуклеаризации, хотя дипломатическая изоляция или признание Пхеньяна также считались важными рычагами.

Стратегия основывалась на предположениях, которые оказались ложными. Во-первых, у Вашингтона было достаточно рычагов воздействия, чтобы подавить стремление режима Кима к ядерному оружию. Во-вторых, Вашингтон мог добиться достаточного сотрудничества со стороны Пекина, чтобы убедить Пхеньян отказаться от ядерного оружия. Эти предположения, однако, вскоре пришли в противоречие с экспертными суждениями опытных американских дипломатов и американского разведывательного сообщества. Американская разведка оценила на раннем этапе — начиная с 1991 Меморандум Национального совета по разведке — что санкции не остановят ядерную программу Северной Кореи и не заставят Пхеньян отказываться от нее, в то время как Пекин предоставит Пхеньяну спасательный круг. В последующие десятилетия такие оценки оказались гораздо более реалистичными, чем стратегические предположения, которым они противоречили.

Тем не менее, Вашингтон остался в ловушке этих несостоятельных предположений, отчасти из-за того, что отказ от них будет означать для более крупных приоритетов, таких как региональная стабильность, глобальное нераспространение и отношения с Китаем. Если бы Вашингтон признал, что у него недостаточно рычагов воздействия, чтобы заставить режим Кима отказаться от своей ядерной программы, это могло бы рассматриваться как принятие Северной Кореи как ядерной державы или представление военного конфликта как единственного выхода. Любая возможность рассматривалась как политически неприемлемая и неприемлемо рискованная, особенно в то время, когда ядерный прогресс Северной Кореи оставался ограниченным, а надежды на дипломатию денуклеаризации сохранялись.

Прагматизм, который нам нужен

Учитывая растущие риски, связанные с растущим ядерным и ракетным потенциалом Северной Кореи, настало время принять меньшие риски новой стратегии, основанной на более реалистичных предположениях: стратегия администрации Байдена в отношении Северной Кореи должна быть разработана таким образом, чтобы иметь дело с решительно ядерной -вооруженная Северная Корея и несговорчивый Китай.

Эти новые предположения сместят акцент новой стратегии с краткосрочной денуклеаризации. Это позволило бы альянсу США и Южной Кореи пересмотреть свою оборонную позицию и военную подготовку, которые были ограничены и искажены старой стратегией — и ее оптимистичными предположениями — более двух десятилетий. Военная деятельность США и их союзников в Корее и вокруг нее временами становилась заложником бесплодной дипломатии денуклеаризации и сдерживалась нежеланием Вашингтона признать, что, несмотря на дипломатические усилия и сдержанность США, ядерная и ракетная угроза со стороны Севера резко возрастает. Эта последняя проблема вышла на новый уровень в 2019 году.и 2020 год, когда президент Трамп неоднократно преуменьшал значение запусков Северной Кореей более мощных твердотопливных ракет малой дальности и новой баллистической ракеты подводных лодок. Как тактично выразился эксперт по сдерживанию Брэд Робертс: «усилия по адаптации и усилению сдерживания, чтобы опережать возникающую угрозу», в последние годы были «отложены на второй план в знак доброй воли» по отношению к Северной Корее.

Новая стратегия должна предусматривать конкретные политические и военные шаги, укрепляющие сдерживание, с упором на лишение Северной Кореи каких-либо предполагаемых политических или военных преимуществ от улучшенного ядерного и ракетного потенциала. Эти шаги могут включать в себя кампанию по заметному повышению устойчивости и уверенности альянса США и Южной Кореи перед лицом угрозы или фактического ядерного или обычного ракетного удара Северной Кореи. Улучшения в обучении и оборонной инфраструктуре для отражения таких ударов Северной Кореи и сохранения успеха были бы более прагматичными и эффективными мерами сдерживания, чем новые полеты стратегических бомбардировщиков или публичные угрозы возмездия. Такие меры снизят риск того, что растущие возможности Северной Кореи и испытания оружия порождают просчеты и авантюризм, которые могут привести к ядерной войне.

Тем временем Вашингтон и Сеул должны противодействовать попыткам Пхеньяна, поддерживаемым Пекином, представить американскую военную подготовку и меры сдерживания в качестве основного препятствия для взаимодействия и как «вынуждающие» Северную Корею реагировать провокационным поведением. Сама Северная Корея провела испытания стратегического оружия непосредственно перед запланированными встречами и ожидала, что они будут продолжаться, в то время как исторические данные показывают, что Северная Корея может продолжать дипломатию и сдержанность сразу после учений, когда захочет.

Старая стратегия ограничивала не только военную деятельность Соединенных Штатов и их союзников. Вашингтон ограничивал свои дипломатические контакты и другие контакты с Пхеньяном, а иногда даже пытался сдерживать взаимодействие Сеула, чтобы не допустить, чтобы такое взаимодействие «опередило» прогресс в деле денуклеаризации. В соответствии с новой стратегией, не обремененной нереалистичными ожиданиями ближайшего прогресса в области денуклеаризации, администрация Байдена может открыть ряд более широких возможностей взаимодействия, в том числе между Северной и Южной Кореей. Он мог бы сделать это, не отказываясь от принципиальных призывов к соблюдению резолюций Совета Безопасности ООН, которые запрещают северокорейские баллистические ракеты и ядерные программы и вводят международные санкции для ограничения ресурсов, доступных для этих программ.

Стратегия для «долгой игры»

Предложения США о новых возможностях взаимодействия, в том числе по военным каналам, культурным обменам и дипломатическим представительствам, могут быть сделаны открыто, независимо от прогресса в деле денуклеаризации. Такие усилия помогли бы создать буферы против рисков эскалации, неправильного толкования и просчетов в кризисных ситуациях, а также помогли бы бороться с представлениями о непримиримой враждебности США. Возможно, что еще более важно, эти каналы могут также способствовать долгосрочным изменениям в мышлении правящей элиты Северной Кореи таким образом, чтобы это благоприятствовало целям, интересам и ценностям США.

Президент Южной Кореи Мун, несомненно, поддержит более широкий подход США к взаимодействию с Северной Кореей. Даже если бы Ким оставался сдержанным и часто конфронтационным, большая открытость к взаимодействию более четко возложила бы ответственность за сохранение «враждебных отношений» и изоляции Северной Кореи на Пхеньян, а не на Вашингтон, что облегчило бы сохранение международной поддержки для укрепления ключевых элементов санкций. и военное сдерживание для сдерживания растущей угрозы.

Старая стратегия также часто приводила к осторожности и непоследовательности США в кампаниях влияния, включая распространение информации в Северной Корее и продвижение прав человека северокорейцев, потому что такие усилия могли рассматриваться как отвлечение внимания от привлечения Пхеньяна к переговорам о денуклеаризации. Хотя более активное внимание к этим направлениям вряд ли принесет быстрые плоды, они открывают перспективу для более фундаментальных изменений в управлении и приоритетах в Северной Корее. Такие внутренние изменения могли бы когда-нибудь (вероятно, в посткимченовскую эпоху) сделать более реальными ожидания реального прорыва в дипломатических отношениях или даже «стратегического решения» о денуклеаризации в обмен на экономическую трансформацию и интеграцию в международное сообщество.

Переориентация Вашингтона и его союзников на прагматичную стратегию в отношении Северной Кореи, которая направлена ​​на смягчение последствий ядерного прорыва Северной Кореи при одновременном продвижении долгосрочных стратегических изменений, вряд ли будет столь же политически привлекательной, как возрождение надежды на быструю денуклеаризацию путем осуществления каких-либо новых политические повороты в переговорах, стимулах, санкциях и контактах с Пекином. Чтобы смягчить любые внутренние и международные последствия, эти просроченные корректировки стратегических предположений можно было бы внести без лишнего шума и без отказа ни от координации с Китаем, ни от принципа отказа «признать» Северную Корею в качестве ядерной державы. В конечном счете, более прагматичная стратегия лучше отвечала бы интересам США, особенно с учетом того, насколько тонким будет престиж, ресурсы и внимание Вашингтона из-за широкого круга вызовов национальной безопасности, особенно Китая.

При последовательных усилиях новая стратегия может смягчить вызов Северной Кореи стабильности и сдерживанию, в то же время сделав союзников более уверенными в защите США, а не более склонными к созданию собственного ядерного оружия. Сдерживание воинственности Северной Кореи в достаточной степени, чтобы предотвратить ядерные испытания, испытания баллистических ракет или военную агрессию, было бы целью, стоящей определенных затрат и риска — менее возвышенной, но более реалистичной, чем денуклеаризация. Не отказываясь от «долгой игры» денуклеаризации, новая стратегия может снизить риск того, что будущий корейский кризис либо вознаградит принуждение Северной Кореи, либо приведет к разрушительной ядерной войне из-за просчетов.

Маркус Гарлаускас — внештатный старший научный сотрудник Центра стратегии и безопасности Скоукрофта при Атлантическом совете. Он служил почти 20 лет в правительстве США, занимаясь Северной Кореей, последний раз в качестве высокопоставленного чиновника, руководившего стратегическим разведывательным анализом Северной Кореи, после службы в качестве главного стратега вооруженных сил США в Корее. Взгляды, выраженные в этой публикации, принадлежат автору и не подразумевают одобрения Управлением директора национальной разведки, Разведывательным сообществом США или каким-либо правительственным агентством США.

Связанные публикации

Существует противоречие между ограничением ядерной программы Северной Кореи и стремлением к денуклеаризации Корейского полуострова. Подчеркивание первого — с помощью контроля над вооружениями и мер по снижению риска — иногда может показаться отказом от второго. И наоборот, акцент на разоружении — по-прежнему являющемся ядром политики США — может показаться совершенно фантастическим, учитывая ошеломляющие технологические достижения Северной Кореи. В Северной Корее Соединенные Штаты столкнулись с ядерным государством, чьи возможности продолжают расширяться, несмотря на международное сопротивление и обширные экономические санкции. О разоружении сейчас просто речи не идет.

Тип: Анализ и комментарии

Анализ и предотвращение конфликтов; Глобальная политика

В пятницу Япония опубликовала новую надежную стратегию национальной безопасности и дополнительные документы по оборонному планированию. Эта стратегия является первой в Японии почти за 10 лет и только второй за всю историю. Стратегия определяет реакцию страны на значительные изменения в региональной и глобальной среде безопасности, включая вторжение России в Украину, и отражает растущее чувство уязвимости Японии по отношению к своим непосредственным соседям. Мирна Галич из USIP рассматривает новую стратегию и ее значение для региона.

Тип: Анализ и комментарии

Глобальная политика

На Корейском полуострове растет напряженность, поскольку многие считают, что Северная Корея планирует провести седьмое испытание ядерного оружия в истории страны и первое с 2017 года.