Никулин Николай Николаевич | НИТУ «МИСиС»
Область научных интересов
Экономическая глобализация, экономический рост, иностранные инвестиции.
Область знаний по классификатору ОЭСР
5.02 — Экономика и бизнес.
Доктор экономических наук, профессор кафедры экономики НИТУ «МИСиС»
2004-н.в. НИТУ «МИСиС», профессор кафедры экономики.
1985-2004 гг. Московский государственный горный университет (Московский горный институт). Ассистент, старший преподаватель, доцент, профессор.
1981-1985 гг. МГУ им. М.В.Ломоносова. Аспирант.
1978-1981 гг. Липецкий педагогический институт. Ассистент.
Институт экономики РАН — д.э.н.
МГУ им. М.В.Ломоносова — к.э.н.
Дополнительное образование
2020 г. Государственный академический университет гуманитарных наук.
Основные результаты деятельности
Защита кандидатской диссертации (1985 г.) «Капиталистическая интеграция как фактор модификации экономических циклов».
Защита докторской диссертации (2004 г.) «Национальная экономика в условиях глобализации и межгосударственной интеграции. Россия и другие страны СНГ».
Количество статей по Scopus — 2.
SPIN РИНЦ: 5297-7806.
ORCID: 0000-0002-7731-2710.
Scopus AuthorID: 57218589280.
Значимые публикации
- Иностранные инвестиции в экономике стран Содружества Независимых Государств // Вопросы статистики. — М., 2001, № 11. — С.59-71.
- Россия и СНГ в глобальной экономике. — М.: МГГУ, 2005. — 454 с.
- Национальное хозяйство в условиях мировой экономики/ / Экономическая теория: истоки и перспективы. — М.: ТЕИС, 2006. — 999с.// С.327-334.
- Экономическая теория в условиях глобализации // Материалы Ломоносовских чтений экономического факультета МГУ имени М.В.Ломоносова за 2005-2006 гг. Методология экономической науки и методика преподавания экономической теории. Часть 1. Монография. — М.: Грант Виктория ТК, 2006. — 560 с. // С. 285-293.
- Инновационное развитие России в условиях экономической глобализации // Государство и рынок: механизмы взаимодействия в условиях глобальной нестабильности экономических систем. — СПб.: Издательство СПбГЭУ, 2014. — 706 с. // С.171-180.
- Возможности и условия развития высокотехнологичных отраслей обрабатывающей промышленности России //Производство, наука и образование России: новые вызовы. /Сборник материалов III международного конгресса «Производство, наука и образование России: новые вызовы» (ПНО-III) / Под общ. ред. С.Д. Бодрунова. — СПб: ИНИР им. С.Ю.Витте; М., Культурная революция, 2017. — 880 с. // С.592-602.
- Условия развития интеграционного комплекса ЕАЭС в условиях экономической глобализации/ Государство и рынок: механизмы и институты Евразийской интеграции в условиях усиления глобальной гиперконкуренции: коллективная монография/Под ред. д-ра. экон. наук, проф. С.А.Дятлова, д-ра. экон. наук, проф. Д.Ю.Миропольского, д-ра. экон. наук, проф. Т.
- Гностические основания процесса экономической глобализации // Век глобализации. Исследования современных глобальных процессов. — М, 2018. — № 2. — С. 16-27.
- Цифровая экономика и промышленность 4.0. Условия и возможности для России // Производство, наука и образование России: технологические революции и социально-экономические трансформации. Сборник материалов V Международного конгресса (ПНО-V) / Под общ. ред. С.Д.Бодрунова. — М.ИНИР им. С.Ю.Витте, 2019. — 480 с. // С.155-166.
- Экономическая политика России в условиях глобальной нестабильности и рисков // Производство, наука и образование в эпоху трансформаций: Россия в [де]глобализирующемся мире. Сборник материалов VI Международного конгресса. Институт нового индустриального развития имени С.Ю. Витте; Конгресс работников образования, науки, культуры и техники (КРОН). — Том. 2 — М.: Институт нового индустриального развития им. С. Ю. Витте. — 2020. — 448 с. // С. 88-98.
Преподавание
1985-2021 гг. Курсы: Микроэкономика; Макроэкономика; Мировая экономика; История экономических учений.
Николай Никулин – биография, книги, отзывы, цитаты
Николай Николаевич Никулин — советский и российский писатель-мемуарист, искусствовед, профессор. Специалист по живописи Северного Возрождения, член-корреспондент Российской академии художеств, ведущий научный сотрудник Эрмитажа. Автор свыше 160 статей, книг, каталогов, учебников и учебных пособий, а также статей в научных журналах России, Италии, Польши, Венгрии, Германии, Бельгии и Голландии. Широко известна его книга «Воспоминания о войне».
Николай Никулин родился в интеллигентской семье, весной 1941 году окончил десятилетку. В ноябре добровольцем ушел на фронт, воевал бойцом 883-го корпусного артполка под Волховстроем, Киришами, Погостьем и Смердыней. Летом 1943 года в составе 1-го батальона 1067-го полка 311-ой СД принимал участие в Мгинской операции. После окончил снайперские курсы, был командиром отделения автоматчиков, затем наводчиком 45-миллиметровых орудий. С сентября 1943 года воевал в 48-й гвардейской артиллерийской бригаде: в боях за станцию Медведь, города Псков, Тарту, Либаву. В 1945 его воинская часть была переброшена под Варшаву, откуда двинулась на Данциг. Закончил войну в Берлине в звании сержанта. Был четырежды ранен, контужен.
После демобилизации в ноябре 1945 года Никулин поступил и в 1950 году с отличием окончил исторический факультет Ленинградского Государственного университета. В 1957 году окончил аспирантуру при Государственном Эрмитаже и защитил диссертацию кандидата искусствоведения. С 1949 года работал в Государственном Эрмитаже. Вначале был экскурсоводом. В 1955 году стал научным сотрудником отдела западноевропейского искусства, где успешно трудился более 50 лет. Был хранителем коллекции нидерландской живописи XV—XVI веков, а также коллекции немецкой живописи XV—XVIII веков.
С 1965 года Н. Н. Никулин совмещал работу в музее с преподавательской деятельностью в Институте имени И.Е. Репина, где был профессором, зав. кафедрой истории европейского искусства XV—XVIII веков. Вел ряд специальных курсов: «Творчество Босха», «Творчество Брейгеля», «Нидерландская живопись XV века», занимается подготовкой аспирантов. В 1991 году его избрали членом-корреспондентом Российской академии художеств. Много лет занимался организацией выставок в Эрмитаже, музеях других городов СССР и за рубежом.
В 1975 году написал воспоминания о Великой Отечественной войне, вызвавшие после их издания в 2007 году широкий общественный резонанс. Среди его книг по искусству наиболее важные : «Нидерландское искусство в Эрмитаже», «Нидерландское искусство XV—XVI веков в музеях СССР», «Немецкое искусство в Эрмитаже», «Золотой век нидерландской живописи», «Антон Рафаэль Менгс», «Якоб Филипп Хаккерт». Его перу принадлежат многочисленные статьи в научных журналах России, Италии, Польши, Венгрии, Германии, Бельгии и Голландии.
Эрмитажники. Н.Н. Никулин (1923 – 2009)
Имя Николая Николаевича Никулина, выдающегося учёного, без малого 60 лет проработавшего в Эрмитаже, в последние годы стало широко известно и за пределами сообщества искусствоведов, музейщиков и любителей искусства. Случилось это благодаря тому, что в 2007 году, незадолго до кончины Николая Николаевича, издательством Эрмитажа были опубликованы его «Воспоминания о войне», рукопись которых пролежала в столе автора 30 лет. В предпосланном мемуарам предисловии директора Эрмитажа М.Б. Пиотровского есть такие слова: «…Николай Николаевич Никулин, тихий и утонченный профессор, написал книгу о Войне. Книгу суровую и страшную».
Действительно, с образом Николая Николаевича, человека с негромким голосом и интеллигентным обликом, внешне спокойного и сдержанного, связывалось первую очередь представление о профессоре, книжнике, кабинетном учёном.
Однако эрмитажники знали о боевой биографии Николая Николаевича – его фотопортрет в военной форме, с множеством наград, ежегодно появлялся на памятной доске, которую устанавливали в музее ко Дню Победы. На фронт Николай Николаевич отправился юношей, только что закончившим среднюю школу, прошёл всю войну и закончил её в Берлине в звании сержанта.
Вернувшись в Ленинград в 1945 году, он стал студентом исторического факультета Ленинградского университета, где своим главным учителем считал Николая Николаевича Пунина – одного из самых известных отечественных искусствоведов, в 1949 году репрессированного и погибшего в лагере.
Николай Николаевич принадлежал также к наиболее близким ученикам Владимира Францевича Левинсона-Лессинга, с чьим именем связана не одна замечательная страница в истории Эрмитажа. Забегая вперёд, хочется упомянуть о том, что в соавторстве с Владимиром Францевичем им был составлен для Королевского института художественного наследия и опубликован в 1965 году в Брюсселе корпус фламандских примитивов из собрания Эрмитажа. Нельзя не вспомнить и об его деятельном участии в подготовке к выходу в свет основополагающего труда В.Ф. Левинсона-Лессинга «История Картинной галереи Эрмитажа».
Деятельность Николая Николаевича в Эрмитаже началась в 1949 году в Научно-просветительном отделе в качестве экскурсовода, а с 1954 года и вплоть до ухода из жизни продолжалась в Отделе истории западноевропейского искусства.
Защитив в 1950 году диплом с отличием, он поступил в аспирантуру Эрмитажа, по окончании которой защитил в 1957 году диссертацию на соискание степени кандидата искусствоведения.
Главной сферой профессиональных интересов Николая Николаевича было искусство Северной Европы, прежде всего – Нидерландов. Результатом его работы в должности хранителя собраний нидерландской живописи XV – XVI веков, а затем и немецкой живописи XV – XVIII веков стали фундаментальные научные каталоги «Нидерландская живопись XV – XVI веков в Эрмитаже» (полный свод, частью которого был каталог, вышедший ранее в Брюсселе) и «Немецкая и австрийская живопись XV – XVIII веков». Им был написан путеводитель по экспозиции искусства Нидерландов в Эрмитаже, а также создан большой труд «Нидерландская живопись в музеях СССР».
Занимаясь как постоянными экспозициями, так и временными выставками, Николай Николаевич обнаруживал умение, присущее не всякому учёному, забивать гвозди, вставлять стёкла в рамы и т. д. К каждой временной выставке, которую он устраивал, публиковался подготовленный им подробный каталог.
С 1965 Николай Николаевич года совмещал работу в музее с преподаванием на факультете теории и истории искусств в Институте имени Репина. Со временем профессор Никулин стал руководителем кафедры зарубежного искусства, воспитал не одно поколение искусствоведов, и именно его ученики, ныне работающие в Эрмитаже, приняли от него хранительскую эстафету. В 1991 году он был избран членом-корреспондентом Российской академии художеств.
Всю свою профессиональную жизнь Николай Николаевич посвятил в первую очередь искусству Нидерландов. К числу его наиболее значительных печатных работ, кроме уже упомянутых, относится монументальная книга «Золотой век нидерландской живописи», он автор ряда изданий, посвящённых творчеству нидерландских мастеров и их отдельных произведений. Темой одной из его популярных публикаций стал редкий памятник в ансамбле Эрмитажа – повторение знаменитых Лоджий Рафаэля, находящихся в Ватикане.
Николай Николаевич Никулин был и остаётся образцом учёного-искусствоведа, музейщика, хранителя – то есть, истинного эрмитажника, которым гордится музей.
Читать онлайн «Воспоминания о войне» автора Никулин Николай Николаевич — RuLit
Родился 7 апреля 1923 года в селе Погорелка Мологского района Ярославской области. Отец — Никулин Николай Александрович (1886-1931), окончил Санкт-Петербургский университет. Мать — Никулина (Ваулина) Лидия Сергеевна (1886-1978), выпускница Бестужевских курсов. Супруга — Григорьева Ирина Сергеевна (1930 г. рожд.), заведует отделением рисунка в отделе истории западноевропейского искусства Государственного Эрмитажа. Сын — Никулин Владимир Николаевич (1959 г.
рожд.), работает в Институте ядерной физики РАН. Дочь — Никулина Лидия Николаевна (1961 г. рожд.). Имеет четверых внуков.В 1941 году Николай Никулин окончил десятилетку. В ноябре того же года добровольцем ушел на фронт и оказался под Волховстроем, в 883-м корпусном артиллерийском полку, позднее переименованном в 13-й гвардейский. В его составе участвовал в наступлении от Волховстроя, в боях под Киришами, под Погостьем, в Погостьинском мешке (Смердыня), в прорыве и снятии блокады Ленинграда. Летом 1943 года в составе первого батальона 1067-го полка 311-й стрелковой дивизии принимал участие в Мгинской операции. Окончил снайперские курсы, был командиром отделения автоматчиков, а затем наводчиком 45-миллиметровых пушек.
С сентября 1943 года воевал в 48-й гвардейской артиллерийской бригаде. Участвовал в боях за станцию Медведь, города Псков, Тарту, Либаву. В начале 1945 года часть была переброшена под Варшаву, откуда двинулась на Данциг. Закончил войну в Берлине в звании сержанта.
За проявленное на войне мужество награжден орденами Отечественной войны I степени, Красной Звезды, двумя медалями «За отвагу», медалями «За оборону Ленинграда», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», другими наградами.
После демобилизации в ноябре 1945 года поступил и в 1950 году с отличием окончил исторический факультет Ленинградского Государственного университета. В 1957 году успешно окончил аспирантуру при Государственном Эрмитаже и защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата искусствоведения.
С 1949 года работает в Государственном Эрмитаже. Вначале был экскурсоводом. В 1955 году становится научным сотрудником одного из ведущих научных отделов — отдела западноевропейского искусства, где продолжает успешно трудится более 50 лет.
Н.Н. Никулин — один из самых близких и талантливых учеников известного ученого-эрмитажника В.Ф. Левинсона-Лессинга. Совместно с ним он работал над первым научным каталогом фламандских примитивов, вышедшим в Брюсселе в 1965 году.
Много лет Н.Н. Никулин занимался организацией выставок. В Эрмитаже им были организованы выставки и изданы соответствующие каталоги: «Немецкий пейзаж XVIII века», «Немецкая живопись XVIII века», «Антон Рафаэль Менгс», «Якоб Филипп Хаккерт», «Картина Мартина де Фоса из Таллинского музея. История реставрации», «Западноевропейский портрет» (в соавторстве с Ю.А. Русаковым). В его активе организация многочисленных передвижных выставок картин Эрмитажа в городах СССР и за рубежом, в том числе: «Картины Ангелики Кауфман» — Австрия, «Искусство эпохи Коперника» — Польша, «Лукас Кранах» — Берлин и Веймар. Николай Николаевич принимал участие в организации выставки фотографий Даниила Онохина в Музее города — «Боевой путь 311-й стрелковой дивизии».
Н.Н. Никулин — автор свыше 160 статей, книг, каталогов, учебников и учебных пособий. Наиболее важные среди них: «Нидерландское искусство в Эрмитаже» (очерк-путеводитель), «Нидерландское искусство XV-XVI веков в музеях СССР» (1987), «Немецкое искусство в Эрмитаже» (1987), «Золотой век нидерландской живописи» (1981), «Антон Рафаэль Менгс» (1989), «Якоб Филипп Хаккерт» (1998) и др. Его перу принадлежат многочисленные статьи в научных журналах России, Италии, Польши, Венгрии, Германии, Бельгии и Голландии.
По признанию директора Государственного Эрмитажа академика М.Б. Пиотровского, многие искусствоведы с гордостью причисляют себя к школе Н.Н. Никулина. Его ученики работают в Государственном Эрмитаже, во многих городах России и ближнего зарубежья. С 1965 года Николай Николаевич совмещает работу в музее с преподавательской деятельностью в Институте имени И.Е. Репина, где он является профессором, заведующим кафедрой истории европейского искусства XV-XVIII веков, ведет ряд специальных курсов: «Творчество Босха», «Творчество Брейгеля», «Нидерландская живопись XV века», занимается подготовкой аспирантов. В 1991 году его избрали членом-корреспондентом Российской академии художеств.
19.03.2009 он ушел из жизни. Всю войну он прошел простым солдатом, служил в пехоте, а в 1970-е годы записал все то, что увидел и пережил на военных дорогах. Эти его дневниковые записи стали основой книги «Воспоминания о войне», изданной в серии «Хранитель».
Предисловие. Михаил Пиотровский.
Эта книга выходит в серии «Хранитель». Ее автор и герой — знаменитый ученый, историк искусств от Бога, яркий представитель научных традиций Эрмитажа и Петербургской Академии художеств. Он — глубокий знаток искусства старых европейских мастеров, тонкий ценитель живописного мастерства. У него золотой язык, прекрасные книги, замечательные лекции. Он воспитал несколько поколений прекрасных искусствоведов, в том числе и сотрудников Эрмитажа. Он пишет прекрасные рассказы-воспоминания.
Но сегодня Николай Николаевич Никулин, тихий и утонченный профессор, выступает как жесткий и жестокий мемуарист. Он написал книгу о Войне. Книгу суровую и страшную. Читать ее больно. Больно потому, что в ней очень неприятная правда.
Истина о войне складывается из различных правд. Она у каждого своя. У кого — радостная, у кого — трагическая, у кого — полная божественного смысла, у кого — банально пустая. Но для того, чтобы нести людям свою личную правду, надо иметь на это право.
Николай Николаевич — герой войны, его имя есть в военных энциклопедиях. Кровью и мужеством он заслужил право рассказать свою правду. Это право он имеет еще и потому, что имя его есть и в книгах по истории русского искусствоведения. Хранитель прекрасного и знаток высоких ценностей, он особо остро и точно воспринимает ужасы и глупости войны. И рассказывает о них с точки зрения мировой культуры, а не просто как ошалевший боец. Это тот самый случай, когда точный анализ и достоверные описания рождаются из приемов, больше присущих искусству, чем техническим наукам.
И рождается самое главное ощущение, а из него — знание. Войны, такие, какими их сделал XX век, должны быть начисто исключены из нашей земной жизни, какими бы справедливыми они ни были.
Иначе нам всем — конец!
Михаил Пиотровский
Директор Государственного Эрмитажа
Предисловие автора
Мои записки не предназначались для публикации. Это лишь попытка освободиться от прошлого: подобно тому, как в западных странах люди идут к психоаналитику, выкладывают ему свои беспокойства, свои заботы, свои тайны в надежде исцелиться и обрести покой, я обратился к бумаге, чтобы выскрести из закоулков памяти глубоко засевшую там мерзость, муть и свинство, чтобы освободиться от угнетавших меня воспоминаний. Попытка наверняка безуспешная, безнадежная… Эти записки глубоко личные, написанные для себя, а не для постороннего глаза, и от этого крайне субъективные. Они не могут быть объективными потому, что война была пережита мною почти в детском возрасте, при полном отсутствии жизненного опыта, знания людей, при полном отсутствии защитных реакций или иммунитета от ударов судьбы. В них нет последовательного, точного изложения событий. Это не мемуары, которые пишут известные военачальники и которые заполняют полки наших библиотек. Описания боев и подвигов здесь по возможности сведены к минимуму. Подвиги и героизм, проявленные на войне, всем известны, много раз воспеты. Но в официальных мемуарах отсутствует подлинная атмосфера войны. Мемуаристов почти не интересует, что переживает солдат на самом деле. Обычно войны затевали те, кому они меньше всего угрожали: феодалы, короли, министры, политики, финансисты и генералы. В тиши кабинетов они строили планы, а потом, когда все заканчивалось, писали воспоминания, прославляя свои доблести и оправдывая неудачи. Большинство военных мемуаров восхваляют саму идею войны и тем самым создают предпосылки для новых военных замыслов. Тот же, кто расплачивается за все, гибнет под пулями, реализуя замыслы генералов, тот, кому война абсолютно не нужна, обычно мемуаров не пишет.
Читать «Воспоминания о войне» — Никулин Николай Николаевич — Страница 1
Николай Никулин
Воспоминания о войне
ПРЕДИСЛОВИЕ
Мои записки не предназначались для публикации. Это лишь попытка освободиться от прошлого: подобно тому как в западных странах люди идут к психоаналитику, выкладывают ему свои беспокойства, свои заботы, свои тайны в надежде исцелиться и обрести покой, я обратился к бумаге, чтобы выскрести из закоулков памяти глубоко засевшую там мерзость, муть и свинство, чтобы освободиться от угнетавших меня воспоминаний. Попытка наверняка безуспешная, безнадежная… Эти записки глубоко личные, написанные для себя, а не для постороннего глаза, и от этого крайне субъективные. Они не могут быть объективными потому, что война была пережита мною почти в детском возрасте, при полном отсутствии жизненного опыта, знания людей, при полном отсутствии защитных реакций или иммунитета от ударов судьбы. В них нет последовательного, точного изложения событий. Это не мемуары, которые пишут известные военачальники и которые заполняют полки наших библиотек. Описания боев и подвигов здесь по возможности сведены к минимуму. Подвиги и героизм, проявленные на войне, всем известны, много раз воспеты. Но в официальных мемуарах отсутствует подлинная атмосфера войны. Мемуаристов почти не интересует, что переживает солдат на самом деле. Обычно войны затевали те, кому они меньше всего угрожали: феодалы, короли, министры, политики, финансисты и генералы. В тиши кабинетов они строили планы, а потом, когда все заканчивалось, писали воспоминания, прославляя свои доблести и оправдывая неудачи. Большинство военных мемуаров восхваляют саму идею войны и тем самым создают предпосылки для новых военных замыслов. Тот же, кто расплачивается за все, гибнет под пулями, реализуя замыслы генералов, тот, кому война абсолютно не нужна, обычно мемуаров не пишет.
Здесь я пытался рассказать, о чем я думал, что больше всего меня поражало и чем я жил четыре долгих военных года. Повторяю – рассказ этот совсем не объективный. Мой взгляд на события тех лет направлен не сверху, не с генеральской колокольни, откуда все видно, а снизу, с точки зрения солдата, ползущего на брюхе по фронтовой грязи, а иногда и уткнувшего нос в эту грязь. Естественно, я видел немногое и видел специфически.
В такой позиции есть свой интерес, так как она раскрывает факты совершенно незаметные, неожиданные и, как кажется, не такие уж маловажные. Цель этих записок состоит отчасти в том, чтобы зафиксировать некоторые почти забытые штрихи быта военного времени. Но главное – это попытка ответить самому себе на вопросы, которые неотвязно мучают меня и не дают покоя, хотя война давно уже кончилась, да, по сути дела, кончается и моя жизнь, у истоков которой была эта война.
Поскольку данная рукопись не была предназначена для постороннего читателя, я могу избежать извинений за рискованные выражения и сцены, без которых невозможно передать подлинный аромат солдатского быта – атмосферу казармы.
Если все же у рукописи найдется читатель, пусть он воспринимает ее не как литературное произведение или исторический труд, а как документ, как свидетельство очевидца.
НАЧАЛО
Война – достойное занятие для настоящих мужчин
Карл XII, король Швеции
Господи, Боже наш! Боже милосердный! Вытащи меня из этой помойки!
Весной 1941 года в Ленинграде многие ощущали приближение войны. Информированные люди знали о ее подготовке, обывателей настораживали слухи и сплетни. Но никто не мог предполагать, что уже через три месяца после вторжения немцы окажутся у стен города, а через полгода каждый третий его житель умрет страшной смертью от истощения. Тем более мы, желторотые птенцы, только что вышедшие из стен школы, не задумывались о предстоящем. А ведь большинству суждено было в ближайшее время погибнуть на болотах в окрестностях Ленинграда. Других, тех немногих, которые вернутся, ждала иная судьба – остаться калеками, безногими, безрукими, или превратиться в неврастеников, алкоголиков, навсегда потерять душевное равновесие.
Объявление войны я и, как кажется, большинство обывателей встретили не то чтобы равнодушно, но как-то отчужденно. Послушали радио, поговорили. Ожидали скорых побед нашей армии – непобедимой и лучшей в мире, как об этом постоянно писали в газетах. Сражения пока что разыгрывались где-то далеко. О них доходило меньше известий, чем о войне в Европе. В первые военные дни в городе сложилась своеобразная праздничная обстановка. Стояла ясная, солнечная погода, зеленели сады и скверы, было много цветов. Город украсился бездарно выполненными плакатами на военные темы. Улицы ожили. Множество новобранцев в новехонькой форме деловито сновало по тротуарам. Повсюду слышалось пение, звуки патефонов и гармошек: мобилизованные спешили последний раз напиться и отпраздновать отъезд на фронт. Почему-то в июне-июле в продаже появилось множество хороших, до тех пор дефицитных книг. Невский проспект превратился в огромную букинистическую лавку: прямо на мостовой стояли столы с кучами книжек. В магазинах пока еще было продовольствие, и очереди не выглядели мрачными.
Дома преобразились. Стекла окон повсюду оклеивали крестнакрест полосками бумаги. Витрины магазинов забивали досками и укрывали мешками с песком. На стенах появились надписи – указатели бомбоубежищ и укрытий. На крышах дежурили наблюдатели. В садах устанавливали зенитные пушки, и какието не очень молодые люди в широченных лыжных штанах маршировали там с утра до вечера и кололи чучела штыками. На улицах то и дело появлялись девушки в нелепых галифе и плохо сшитых гимнастерках. Они несли чудовищных размеров баллоны с газом для аэростатов заграждения, которые поднимались над городом на длинных тросах. Напоминая огромных рыб, они четко вырисовывались в безоблачном небе белых ночей.
А война, между тем, где-то шла. Что-то происходило, но никто ничего толком не знал. В госпитали стали привозить раненых, мобилизованные уезжали и уезжали. Врезалась в память сцена отправки морской пехоты: прямо перед нашими окнами, выходившими на Неву, грузили на прогулочный катер солдат, полностью вооруженных и экипированных. Они спокойно ждали своей очереди, и вдруг к одному из них с громким плачем подбежала женщина. Ее уговаривали, успокаивали, но безуспешно. Солдат силой отрывал от себя судорожно сжимавшиеся руки, а она все продолжала цепляться за вещмешок, за винтовку, за противогазную сумку. Катер уплыл, а женщина еще долго тоскливо выла, ударяясь головою о гранитный парапет набережной. Она почувствовала то, о чем я узнал много позже: ни солдаты, ни катера, на которых их отправляли в десант, больше не вернулись.
Потом мы все записались в ополчение… Нам выдали винтовки, боеприпасы, еду (почему-то селедку – видимо, то, что было под рукой) и погрузили на баржу, что стояла у берега Малой Невки. И здесь меня в первый раз спас мой Ангел-хранитель, принявший образ пожилого полковника, приказавшего высадить всех из баржи и построить на берегу. Мы сперва ничего не поняли, а полковник внимательно оглядел всех красными от бессонницы глазами и приказал нескольким выйти из строя. В их числе был и я.
«Шагом марш по домам! – сказал полковник. – И без вас, сопливых, ТАМ тошно!» Оказывается, он пытался что-то исправить, сделать как следует, предотвратить бессмысленную гибель желторотых юнцов. Он нашел для этого силы и время! Но все это я понял позднее, а тогда вернулся домой, к изумленному семейству…
Баржа, между тем, проследовали по Неве и далее. На Волхове ее, по слухам, разбомбили и утопили мессершмитты. Ополченцы сидели в трюмах, люки которых предусмотрительное начальство приказало запереть – чтобы чего доброго не разбежались, голубчики!
Я вернулся домой, но через неделю получил официальную повестку о мобилизации. Военкомат направил меня в военное училище – сперва одно, потом другое, потом третье. Все мои ровесники были приняты, а меня забраковала медицинская комиссия – плохое сердце. Наконец, и для меня нашлось подходящее место: школа радиоспециалистов. И здесь еще не пахло войной. Все было весело, интересно. Собрали бывших школьников, студентов – живых, любознательных, общительных ребят. Смех, шутки, анекдоты. Вечером один высвистывает на память все сонаты Бетховена подряд, другой играет на гуслях, которые взял с собой на войну. А как интересно спать на двухэтажных койках, где нет матрацев, а только проволочная сетка, которая отпечатывается за ночь на физиономии! Как меняются люди, переодетые в форму! И какой смешной сержант:
Николай Николаевич Никулин — полный список книг, читать онлайн бесплатно, лучшие произведения автора
Родился 7 апреля 1923 года в селе Погорелка Мологского района Ярославской области. Отец — Никулин Николай Александрович (1886-1931), окончил Санкт-Петербургский университет. Мать — Никулина (Ваулина) Лидия Сергеевна (1886-1978), выпускница Бестужевских курсов. Супруга — Григорьева Ирина Сергеевна (1930 г. рожд.), заведует отделением рисунка в отделе истории западноевропейского искусства Государственного Эрмитажа. Сын — Никулин Владимир Николаевич (1959 г. рожд.), работает в Институте ядерной физики РАН. Дочь — Никулина Лидия Николаевна (1961 г. рожд.). Имеет четверых внуков. В 1941 году Николай Никулин окончил десятилетку. В ноябре того же года добровольцем ушел на фронт и оказался под Волховстроем, в 883-м корпусном артиллерийском полку, позднее переименованном в 13-й гвардейский. В его составе участвовал в наступлении от Волховстроя, в боях под Киришами, под Погостьем, в Погостьинском мешке (Смердыня), в прорыве и снятии блокады Ленинграда. Летом 1943 года в составе первого батальона 1067-го полка 311-й стрелковой дивизии принимал участие в Мгинской операции. Окончил снайперские курсы, был командиром отделения автоматчиков, а затем наводчиком 45-миллиметровых пушек. С сентября 1943 года воевал в 48-й гвардейской артиллерийской бригаде. Участвовал в боях за станцию Медведь, города Псков, Тарту, Либаву. В начале 1945 года часть была переброшена под Варшаву, откуда двинулась на Данциг. Закончил войну в Берлине в звании сержанта. Был четырежды ранен, контужен. За проявленное на войне мужество награжден орденами Отечественной войны I степени, Красной Звезды, двумя медалями «За отвагу», медалями «За оборону Ленинграда», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», другими наградами. После демобилизации в ноябре 1945 года поступил и в 1950 году с отличием окончил исторический факультет Ленинградского Государственного университета. В 1957 году успешно окончил аспирантуру при Государственном Эрмитаже и защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата искусствоведения. С 1949 года работает в Государственном Эрмитаже. Вначале был экскурсоводом. В 1955 году становится научным сотрудником одного из ведущих научных отделов — отдела западноевропейского искусства, где продолжает успешно трудится более 50 лет. Н.Н. Никулин — один из самых близких и талантливых учеников известного ученого-эрмитажника В.Ф. Левинсона-Лессинга. Совместно с ним он работал над первым научным каталогом фламандских примитивов, вышедшим в Брюсселе в 1965 году. Много лет Н.Н. Никулин занимался организацией выставок. В Эрмитаже им были организованы выставки и изданы соответствующие каталоги: «Немецкий пейзаж XVIII века», «Немецкая живопись XVIII века», «Антон Рафаэль Менгс», «Якоб Филипп Хаккерт», «Картина Мартина де Фоса из Таллинского музея. История реставрации», «Западноевропейский портрет» (в соавторстве с Ю.А. Русаковым). В его активе организация многочисленных передвижных выставок картин Эрмитажа в городах СССР и за рубежом, в том числе: «Картины Ангелики Кауфман» — Австрия, «Искусство эпохи Коперника» — Польша, «Лукас Кранах» — Берлин и Веймар. Николай Николаевич принимал участие в организации выставки фотографий Даниила Онохина в Музее города — «Боевой путь 311-й стрелковой дивизии». Н.Н. Никулин — автор свыше 160 статей, книг, каталогов, учебников и учебных пособий. Наиболее важные среди них: «Нидерландское искусство в Эрмитаже» (очерк-путеводитель), «Нидерландское искусство XV-XVI веков в музеях СССР» (1987), «Немецкое искусство в Эрмитаже» (1987), «Золотой век нидерландской живописи» (1981), «Антон Рафаэль Менгс» (1989), «Якоб Филипп Хаккерт» (1998) и др. Его перу принадлежат многочисленные статьи в научных журналах России, Италии, Польши, Венгрии, Германии, Бельгии и Голландии. По признанию директора Государственного Эрмитажа академика М.Б. Пиотровского, многие искусствоведы с гордостью причисляют себя к школе Н.Н. Никулина. Его ученики работают в Государственном Эрмитаже, во многих городах России и ближнего зарубежья. С 1965 года Николай Николаевич совмещает работу в музее с преподавательской деятельностью в Институте имени И.Е. Репина, где он является профессором, заведующим кафедрой истории европейского искусства XV-XVIII веков, ведет ряд специальных курсов: «Творчество Босха», «Творчество Брейгеля», «Нидерландская живопись XV века», занимается подготовкой аспирантов. В 1991 году его избрали членом-корреспондентом Российской академии художеств. Последнее время Н.Н. Никулин был ведущим научным сотрудником и членом Ученого совета Государственного Эрмитажа, хранителем сравнительно немногочисленной, но имеющей большую художественно-историческую ценность коллекции нидерландской живописи XV-XVI веков. В течение многих лет он был также хранителем немецкой живописи XV-XVIII веков. Умер 19.03.2009 в Санкт-Петербурге.Непридуманные воспоминания о войне. Никулин Николай Николаевич
Этот Ленинградский паренёк в 17 лет, со второй настойчивой добровольной попытки, попал на фронт. Прошел всю войну. Вот отрывки из его воспоминаний:
«Представить это отчаяние невозможно, и поймет его лишь тот, кто сам на себе испытал необходимость просто встать и идти умирать. Не кто-нибудь другой, а именно ты, и не когда-нибудь, а сейчас, сию минуту, ты должен идти в огонь, где в лучшем случае тебя легко ранит, а в худшем — либо оторвет челюсть, либо разворотит живот, либо выбьет глаза, либо снесет череп. Именно тебе, хотя тебе так хочется жить! Тебе, у которого было столько надежд. Тебе, который еще и не жил, еще ничего не видел. Тебе, у которого все впереди, когда тебе всего семнадцать! Ты должен быть готов умереть не только сейчас, но и постоянно. Сегодня тебе повезло, смерть прошла мимо. Но завтра опять надо атаковать. Опять надо умирать, и не геройски, а без помпы, без оркестра и речей, в грязи, в смраде. И смерти твоей никто не заметит: ляжешь в большой штабель трупов у железной дороги и сгниешь, забытый всеми в липкой жиже погостьинских болот.«
Или вот ещё:
«Поразительная разница существует между передовой, где льётся кровь, где страдание, где смерть, где не поднять головы под пулями и осколками, где голод и страх, непосильная работа, жара летом, мороз зимой, где и жить-то невозможно, — и тылами. Здесь, в тылу, другой мир. Здесь находится начальство, здесь штабы, стоят тяжелые орудия, расположены склады, медсанбаты. Изредка сюда долетают снаряды или сбросит бомбу самолет. Убитые и раненые тут редкость. Не война, а курорт! Те, кто на передовой — не жильцы. Они обречены. Спасение им — лишь ранение. Те, кто в тылу, останутся живы, если их не переведут вперед, когда иссякнут ряды наступающих. Они останутся живы, вернутся домой и со временем составят основу организаций ветеранов. Отрастят животы, обзаведутся лысинами, украсят грудь памятными медалями, орденами и будут рассказывать, как геройски они воевали, как разгромили Гитлера. И сами в это уверуют! Они-то и похоронят светлую память о тех, кто погиб и кто действительно воевал! Они представят войну, о которой сами мало что знают, в романтическом ореоле. Как все было хорошо, как прекрасно! Какие мы герои! И то, что война — ужас, смерть, голод, подлость, подлость и подлость, отойдет на второй план. Настоящие же фронтовики, которых осталось полтора человека, да и те чокнутые, порченые, будут молчать в тряпочку. А начальство, которое тоже в значительной мере останется в живых, погрязнет в склоках: кто воевал хорошо, кто плохо, а вот если бы меня послушали!«
Про молодых солдат:
«Как-то, в январе сорок второго, под Мясным Бором, пригнали из Сибири пополнение: лыжный батальон — пятьсот парней 17-18 лет. Рослые, сильные ребята, спортсмены, кровь с молоком. На всех новые полушубки, валенки. У всех автоматы. Комсомольцы. Рвутся в бой. А тут как раз на пути наступающих возник немецкий узел сопротивления — деревушка на холме, пупком выделяющаяся среди полей. В каменных фундаментах домов — доты, много дзотов, пулеметов, минометов. Два яруса траншей. Кругом же деревушки — метров семьсот открытого, голого, заснеженного поля. Преодолеть этот открытый участок невозможно: все пристреляно. Наступление здесь застопорилось.
И вот, без разведки, без прикидки, скомандовал пьяный генерал лыжникам: «Вперед!! Взять деревню!» И батальон стремительно, с разгону, с воплем: «Уррррааааа!!!» выскочил на поле перед деревней. Метров двести скользили лыжники вперед, как бы по инерции, а через десять минут на снегу лежали одни трупы. Батальон погиб. Раненых, которые шевелились, немцы добивали из своих укрытий. Притаившиеся вскоре замерзли. Выползти никто не смог. Санитары не отваживались выйти на поле, а те, кто попытался, были убиты…»
Жуткая правда о той войне:
«Окруженная 2-я ударная армия погибала. Люди падали под осколками и пулями, как мухи, мерли от голода. Мертвецами гатили болото, делали из них укрытия, отдыхали, сидя на мертвых телах.
Когда удавалось пробить проход из окружения к своим, вывозили раненых по узкоколейке, а так как шпал не хватало, нередко клали под рельсы мерзлых покойников. Лежит Иван, в затылок ему вбит костыль, сверху рельса, а по рельсе, подпрыгивая, бежит вагонетка, толкаемая полудохлыми окруженцами…»
Или вот, про Отелло:
«Как-то, зайдя вечером в землянку, я застал мирную сцену: Забиякин, сидя у печки, выжигал из гвардейского значка раскаленным гвоздем поселившихся там вшей и увлекательно рассказывал притихшим солдатам длинный детектив по мотивам Шерлока Холмса и его русского коллеги сыщика Путилина. Иногда в рассказах Забиякина звучали классические сюжеты. Вот, например, такой.
— Одна красивая баба вышла, значит, за генерала, хоть и немолод он был, да еще и негр. Но, сам понимаешь, положение, оклад, слава… Пожила с генералом, а потом дала лейтенанту, а генерал-то и узнал! Платок там какой-то нашел. .. Был он негр здоровый и свирепый, взял да и задушил свою молодуху, да еще ножом добавил: милиция насчитала тридцать две раны! А молодуха-то, оказывается, и не давала лейтенанту: все выдумал капитан, который хотел сделать карьеру. Генерал, как услыхал об этом, вроде ума лишился, орать стал, глаза вылупил, пена пошла изо рта. Схватил штык и себе в живот: Рраз! Рраз! Рраз! Рраз! И дух из него вон. Вот, братцы, какая история!»
Хмельная победа:
«Берлин брали в мае. Была весна и вся армия была пьяна. Спиртное находили везде в изобилии и пили, пили, пили. Никогда больше на протяжении всей моей жизни я не употреблял столько спиртного, как в те два месяца! Быть может, потому так быстро завершилась война, что, одурманенные вином, мы в самом её конце, забыли об опасности и лезли на рожон. Почти полмиллиона нашего брата полегло в берлинской операции. В память врезались: взрывы, бомбежка, обстрел — и тут же гармошка, пьяный пляс. Победа!«
На улицах Берлина:
«Берлин представлял собой груду горящих камней. Многие километры развалин. Улицы засыпаны обломками, а по сторонам не дома, а лишь стены с пустыми проемами окон. Однажды позади такой стены взорвался тяжелый немецкий снаряд, и она начала сперва медленно, потом все быстрей и быстрей падать на запруженную людьми улицу. Раздался дикий вой, но убежать никто не успел. Только красная кирпичная пыль поднялась над местом происшествия. Правда, говорят, потом удалось извлечь живых танкистов из засыпанного танка. Остальные были раздавлены. По счастливой случайности я не дошел метров пятидесяти до этой стены и был лишь свидетелем обвала.«
Про попугая:
«Однажды солдаты притащили откуда-то красивую клетку с говорящим попугаем, они кормили его гороховой кашей и учили ругаться по-матерному, однако попка упорно болтал по-немецки. В день победы офицеры полка устроили торжество. Как только провозгласили первый тост за отца всех народов, великого и мудрого полководца и подняли бокалы, попугай громко заорал: «Хайль Гитлер!!!» Тут ему пришел конец. «
Пра Шверин:
«Шверин был абсолютно целый, с населением, пополненным за счет эвакуированных. Жизнь била здесь ключом. По улицам расхаживали немцы в военной форме — их должны были забрать с собой англичане, но не успели. Странно было встречать лицом к лицу людей, которых мы привыкли видеть только в прицеле пулемета. Специфическое чувство, возникавшее при таких встречах, сохранилось, вероятно, у фронтовиков на всю жизнь. Даже сейчас, когда я вижу на улицах Ленинграда офицеров из ГДР, чья форма мало отличается от нацистской, мне хочется прыгнуть в канаву и дать длинную очередь. То же самое — при звуке летящего самолета. Война кончилась более тридцати лет назад, но этот звук вызывает у меня всегда одну и ту же реакцию: глаза лихорадочно ищут укрытие. Видимо, какие-то рефлексы, выработавшиеся на войне, неистребимо вошли в нашу плоть и кровь.«
Про Рейхстаг:
«Многие расписывались на Рейхстаге или считали своим долгом обоссать его стены. Вокруг Рейхстага было море разливанное. И соответствующая вонь. Автографы были разные: «Мы отомстили!», «Мы пришли из Сталинграда!», «Здесь был Иванов!» и так далее. Лучший автограф, который я видел, находился, если мне не изменяет память, на цоколе статуи Великого курфюрста. Здесь имелась бронзовая доска с родословной и перечнем великих людей Германии: Гёте, Шиллер, Мольтке, Шлиффен и другие. Она была жирно перечеркнута мелом, а ниже стояло следующее: «Е…л я вас всех! Сидоров». Все, от генерала до солдата, умилялись, но мел был позже стерт, и бесценный автограф не сохранился для истории.«
Нельзя не согласиться с автором:
«Война — самое грязное и отвратительное явление человеческой деятельности, поднимающее все низменное из глубины нашего подсознания. На войне за убийство человека мы получаем награду, а не наказание. Мы можем и должны безнаказанно разрушать ценности, создаваемые человечеством столетиями, жечь, резать, взрывать. Война превращает человека в злобное животное и убивает, убивает…«
И, как резюме:
«Бедные, бедные русские мужики! Они оказались между жерновами исторической мельницы, между двумя геноцидами. С одной стороны их уничтожал Сталин, загоняя пулями в социализм, а теперь, в 1941-1945, Гитлер убивал мириады ни в чем не повинных людей. Так ковалась Победа, так уничтожалась русская нация, прежде всего душа ее. Смогут ли жить потомки тех кто остался? И вообще, что будет с Россией?«
Источник: https://www.liveinternet.ru/users/896621/post133857299/
или
Подробная информация о продукте — издательство Корнельского университета
{{/если}} {{#if item.templateVars.googlePreviewUrl }} Google Предварительный просмотр {{/если}} {{#if item.imprint.name }}Выходные данные
{{ item.imprint.name }}
{{/если}} {{#если элемент. серия.серия }}Серия
{{#каждый товар.серия.серия}}{{{это.имя}}}
{{/каждый}} {{/если}} {{#if item.title}} {{/если}} {{#if item.subtitle}}{{{ шт.подзаголовок }}}
{{/если}} {{#if item.templateVars.contributorList}} {{#if item.edition}}{{{ item.edition }}}
{{/если}} {{#каждый элемент.templateVars.contributorList}}{{{это}}}
{{/каждый}} {{/если}}Приглашенный лектор в:
{{#если элемент. templateVars.formatsDropdown}}Формат
{{/если}} {{#if item.templateVars.formatsDropdown}} {{{item.templateVars.formatsDropdown}}} {{/если}} {{#if item.templateVars.buyLink }} {{item.templateVars.buyLinkLabel}} {{/если}} {{#если элемент.templateVars.oaISBN }} {{/если}} Открытый доступ {{#if элемент. описание}}{{{ элемент.описание }}}
{{/если}}- средства массовой информации {{#если элемент.templateVars.reviews}}
- хвалить {{/если}} {{#if item.templateVars.contributorBiosCheck}}
- Автор {{/если}}
- для педагогов {{#if item.templateVars.moreInfo}}
- больше информации {{/если}} {{#если элемент.templateVars.awards}}
- награды {{/если}}
- {{#if item. templateVars.reviews}}
- {{#каждый элемент.templateVars.reviews}}
{{#если это.текст}}
{{#если это.текст}} {{{этот текст}}} {{/если}}
{{/если}} {{/каждый}} {{/если}}
{{#если элемент.templateVars.contributorBiosCheck}} - {{#if item.templateVars.authorBios}} {{#if item.templateVars.contributorImageCheck}} {{#каждый элемент.templateVars.authorBios}} {{#если это.изображение}} {{/если}} {{/каждый}} {{/если}} {{#каждый элемент. templateVars.authorBios}} {{#if this.bio}} {{{это.био}}} Увидеть все книги этого автора {{/если}} {{/каждый}} {{/если}} {{/если}}
- Запросить экзамен или настольную копию
Приглашенный лектор в:
{{#если элемент.templateVars.contentTab}}Содержимое
{{{ item.templateVars.contentTab }}} {{/если}} - {{#if item.templateVars.moreInfo}}
{{#каждый элемент.templateVars.moreInfo}}
{{{ это }}}
{{/каждый}} {{/если}} {{#if item. awards}} - {{#каждый элемент.награды}}
{{ this.award.name }}
{{#if this.position}}( {{ это.позиция }} )
{{/если}} {{/каждый}} {{/если}}
Также представляет интерес
Ставка на крестьянство: антиземские бунты, образование для взрослых и русская деревня во время Первой мировой войны: Ставропольская губерния на JSTOR
АбстрактныйВ статье рассматривается введение земства в Ставропольской губернии на Северном Кавказе до начала войны и крестьянский протест против этих новых учреждений.Крестьянский протест 1914 г., часто насильственный и выраженный в апокалиптических выражениях, кажется, поддерживает точку зрения историков о том, что правый сдвиг земства после революции 1905 г. и неспособность полностью предоставить крестьянам избирательные права означали, что местное самоуправление становилось все более неуместным в глазах крестьян. крестьяне, которые мало чувствовали связи с более широким обществом и государством России. На основе архивных сведений, земских изданий и внимательного прочтения местной прессы в статье дается подробное описание протеста, а затем исследуется, что сделали ставропольские земства, чтобы стать значимыми для крестьян во время войны.В частности, в нем рассматривается амбициозная программа образования взрослых (библиотеки, лекции, курсы повышения грамотности взрослых), призванная удовлетворить спрос крестьян на информацию о Первой мировой войне. Поразительный успех этих земских программ военного времени проливает новый свет на роль местного самоуправления, историю образования в России, отношения крестьян с местной элитой и профессиональной интеллигенцией, а также на роль войны в ускорении формирования новых идентичностей, таких как как подданство у русских крестьян.
Информация о журналеThe Slavonic and East European Review был основан в 1922 году Бернаром Паресом, Р. В. Сетоном Уотсоном и Гарольдом Уильямсом как журнал Школы славянских и восточноевропейских исследований. Международное рецензируемое ежеквартальное издание SEER публикует научные статьи по всем темам, связанным с Россией, Центральной и Восточной Европой — языкам и лингвистике, литературе, искусству, кино, театру, музыке, истории, политике, социальным наукам, экономике, антропологии — как а также обзоры новых книг в этой области.Обзор издается Ассоциацией современных гуманитарных исследований от имени Школы славянских и восточноевропейских исследований Университетского колледжа Лондона.
Информация об издателеАссоциация современных гуманитарных исследований (MHRA) — международная организация. с членами во всех частях мира. Цель ассоциации — поощрять и продвигать передовые исследования и исследования. в области современных гуманитарных наук. Он заинтересован в том, чтобы разрушить барьеры между учеными, работающими в разных дисциплин и сохранять единство гуманистической науки перед лицом возрастающей специализации.
Капица (или Капица) Петр Леонидович
( б . Кронштадт, Россия, 8 июля 1894 г.; д . Москва, СССР, 8 апреля 1984 г.),
физика низких температур, физика твердого тела, машиностроение .
Капица внес вклад в развитие физики низких температур. Его исследования жидкого гелия в 1930-х годах были удостоены Нобелевской премии (1978). Загадочная фигура, он служил символом науки в Советском Союзе в сталинскую эпоху и позже.У него была международная репутация, большую часть своей ранней карьеры он прожил в Англии, но в 1934 году ему не разрешили вернуться в свою лабораторию в Кембридже, где он работал с Эрнестом Резерфордом в течение дюжины лет, и почти отказался от своей карьеры. Он поднялся на вершину физического истеблишмента, но в конце 1940-х попал под домашний арест в Москве. Он защитил таких ведущих советских физиков, как Владимир Фок и Лев Ландау, от почти верной смерти во время Большого террора в 1930-х годах, рискуя при этом своей карьерой, и стал центральной фигурой консервативного научного истеблишмента в 1960-х годах.За эти годы Капица написал десятки писем Иосифу Сталину, Вячеславу Молотову и другим советским руководителям, а также своей жене, когда с ней разлучился. Эти письма, многие из которых теперь опубликованы на русском и английском языках, дают прекрасное представление о карьере и мировоззрении Капицы. Во многом карьера Капицы служит микрокосмом советской физики, где одаренным ученым приходилось маневрировать через ряд ловушек, политических опасностей, международной изоляции и низкого уровня промышленной поддержки исследований.
Ранние годы . Капица родился в обеспеченной семье. Его отец был военным инженером, мать специалистом по детской литературе и фольклору. Без особого успеха учился в классической гимназии, затем в Realschule , которую окончил с отличием, и в 1912 году поступил в Санкт-Петербургский политехнический институт. Война застала его в Шотландии, а по возвращении в Россию служил санитаром. Водитель. Перед окончанием войны он вернулся в институт, где познакомился с Абрамом Иоффе.Иоффе, специалист по рентгеновской кристаллографии и физике твердого тела, был ведущим организатором зарождавшейся физической дисциплины в царской империи. Недавно он учредил семинар, в котором приняли участие ряд будущих корифеев советской физики, в том числе будущий лауреат Нобелевской премии Николай Семенов, теоретик Яков Френкель и другие.
Сразу после русской революции Капица поступил в только что основанный Иоффе Ленинградский физико-технический институт, расположенный через дорогу от Политехнического института.Институт Иоффе стал известен как «колыбель» советской физики. Ряд физиков, впоследствии создавших собственные научные центры и ведущие научные школы, стали лауреатами государственных премий, а некоторые стали лауреатами Нобелевской премии, начинали свою деятельность в институте Иоффе. Революция и гражданская война ложились тяжелым бременем на Петроград, науку и особенно на средний и высший классы. Город потерял сотни тысяч людей из-за смерти, болезней и эмиграции. Капица, его отец, жена и двое детей боролись за выживание.Не хватало еды и топлива, вспыхивали голод и эпидемии, Капица потерял отца, жену и детей. Несмотря на широкие социальные и личные потрясения, Капице удалось за это время провести несколько оригинальных исследований углового момента, связанного с намагничиванием, и рентгеновской кристаллографии, метода, в котором регистрируется картина, полученная с использованием диффузии рентгеновских лучей через кристалл. выявить структуру кристалла.
Иоффе был и строителем института, и послом науки, помогавшим восстановить контакты с западными учеными после Первой мировой войны и революции.Он несколько раз выезжал за границу со скудной твердой валютой
, полученной от большевистского правительства, чтобы приобрести различные приборы и реактивы и возобновить подписку на иностранные журналы. Иоффе пригласил Капицу в поездку в 1921 году, отчасти для того, чтобы помочь Капице оправиться от больших личных потерь. На первых этапах поездки, когда Иоффе был в Берлине, он добился для Капицы визы для поездки в Англию, поскольку другие страны отказали в выдаче визы кому-то из молодого революционного советского режима.Было немного мест, где человек, интересующийся Капицей физикой кристаллов и низких температур, мог учиться за границей: Лейден, Нидерланды (где поселился давний знакомый теоретик Пауль Эренфест, учившийся в Петербурге), Берлин и Кембридж, Англия.
Кавендишская лаборатория Резерфорда . Капица был заинтригован возможностью посетить Кавендишскую лабораторию Резерфорда в Кембридже. Его первые встречи с формальным Резерфордом были трудными, но с годами они сблизились.Согласно апокрифической истории, Резерфорд сначала отклонил просьбу Капицы поработать с ним, заявив, что его лаборатория уже переполнена тридцатью учеными. Затем Капица спросил, к какой точности стремился Резерфорд в своих экспериментах. Пораженный Резерфорд ответил с точностью до 2–3 %. Капица ответил, что добавление в лабораторию еще одного исследователя не будет замечено, так как попадет в экспериментальную погрешность. Капица оставался в Кембридже с июля 1921 по 1934 год; в это время он много путешествовал по Европе и был частью международного сообщества физиков.
С самого начала Капица впечатлил Резерфорда своим умением выбирать исследовательские задачи и экспериментальной сообразительностью. Первое исследование Капицы касалось «Потери энергии пучка альфа-лучей при его прохождении через вещество» и заключалось в изучении скоростей альфа-частиц путем измерения кривизны их следов в магнитном поле. Результаты были опубликованы в Proceedings of the Royal Society . Существующие магниты не могли создавать достаточно большие поля, чтобы искривлять дорожки.Идея Капицы заключалась в том, чтобы использовать поля, которые были намного больше, но существовали очень короткое время. Капица часто использовал импульсные магнитные поля при изучении твердого тела и низких температур, а также специально сконструированные камеры Вильсона для слежения за частицами. Капица становился все более и более искусным в создании более сильных магнитных полей с помощью своей техники импульсного поля. Идея заключалась в том, чтобы спроектировать большую динамо-машину, которая могла бы генерировать очень большую мощность в течение короткого времени через катушку и, таким образом, создавать очень мощное поле.Для этого Капице пришлось разработать переключатель, который открывался и закрывался синхронно с циклом динамо, а катушка должна была быть достаточно прочной, чтобы выдерживать очень мощные поля.
У Капицы и Резерфорда были формальные отношения, построенные на взаимном уважении и, в конечном счете, на глубокой дружбе. Капица, возможно, был одним из немногих людей, которые могли шутить над Резерфордом, хотя первоначально Резерфорд настаивал на том, чтобы делать все только по-своему, и независимость Капицы заставляли их относиться друг к другу холодно.Капица присвоил Резерфорду прозвище «Крокодил». Современные наблюдатели и собственные письма Капицы предполагают множество причин, по которым Резерфорд заслужил это имя, но, скорее всего, это было связано с первоначальным страхом молодых ученых перед импозантным Резерфордом. В конце концов, однако, Крокодил стал нежностью. Лаборатория Монда, созданная на грант в 1930 году для размещения высокопольного и криогенного оборудования Капицы, украшена крокодилом, выгравированным на внешней стене.
В январе 1923 года Кембридж принял Капицу в аспирантуру.Он получил степень летом 1923 года (частично на основе уже завершенных исследований), а также был принят в качестве научного сотрудника в Тринити-колледж. Позже он стал заместителем директора отдела магнитных исследований в Кавендише, а затем был избран членом Королевского общества в 1929 году. В Кембридже, возможно, пропустив участие в политехническом семинаре Иоффе, Капица организовал Клуб Капицы, который существовал более сорока лет. На еженедельном семинаре участники обсуждали доклады в неформальной обстановке. Присутствовать и оставаться членом клуба можно было, лишь время от времени выступая с докладами.Протоколы и гостевая книга клуба — увлекательный источник по истории физики ХХ века. В клубе представлены десятки ведущих ученых по центральным вопросам современной физики, в том числе Поль Дирак, Джон Чедвик и Ландау. Когда Капица был вынужден остаться в СССР в 1934 году, его британские коллеги продолжали встречи в его честь, хотя и с некоторыми перерывами. Когда в мае 1966 года Капице снова разрешили посетить Кембридж, Клуб Капицы в последний раз встретился с Дираком и Капицей.Московский семинар Капицы продолжил традицию советских физиков.
Капица был прекрасным экспериментатором, опытным инженером и ловким изобретателем, изготовившим большую часть аппаратуры, необходимой для его исследований. В отличие от СССР, Кавендишская лаборатория располагала нужным Капице материалом. Он продемонстрировал свои организаторские и инженерные способности, когда в 1925 году получил крупный грант британского правительства (при поддержке Резерфорда) на строительство динамо-машины для создания сильных магнитных полей.Он изучал, как электрическое сопротивление металлов увеличивается с магнитным полем, явление, известное как закон магнитосопротивления Капицы, намагниченность различных веществ и магнитострикция. Он обратился к созданию устройства для сжижения гелия, чтобы продолжить это исследование, и имел большие планы по расширению своей исследовательской программы и оборудования.
Хотя Капица не руководил многими студентами напрямую ни в Кембридже, ни в Москве, во время работы в лаборатории Монда Капице удалось найти краткосрочные стипендии для таких советских коллег, как атомщики Александр Лейпунский, Кирилл Синельников, советская водородная бомба специалист и один из конструкторов атомной бомбы Юлий Харитон и теоретик Лев Ландау.Часть средств на стипендии поступила от Международного образовательного совета Фонда Рокфеллера. Капица всегда оставался убежденным, что наука — дело интернациональное.
Сверхтекучесть и сталинская жесткость . Летом 1934 года, во время его ежегодной летней поездки на родину в Россию, власти отказали Капице в возвращении в Англию, хотя и разрешили его русской жене Анне Алексеевне Крыловой (дочери инженера Алексея Крылова) покинуть страну вместе с двумя сыновья. (Он повторно женился в 1927 году.) В отличие от Георгия Гамова, которому удалось получить визу для участия в зарубежной конференции и так и не вернуться в СССР, и Владимира Ипатьева, дворянина и ведущего химика, более десяти лет служившего большевистскому режиму перед отъездом из СССР для жизни в Америке Капице не дадут сбежать.
Советское правительство утверждало, что Капица был нужен для его промышленных программ, попеременно предполагало, что он был вовлечен в неподобающую военную работу в Англии, а также оказывало давление на него, заявляя, что он не патриот.Некоторые чиновники Коммунистической партии, возможно, также ненавидели Капицу за его удовольствие от британской академической жизни, ее официальных чаепитий и буржуазного образа жизни в целом, хотя Капица не был опрятным костюмером. Капица отдыхал, катаясь на мотоцикле и управляя автомобилями Triumph и Vauxhall. Лев Каменев, большевистский администратор, и, возможно, Иоффе и Николай Бухарины (который был начальником Научно-технического отдела ВСНХ) уже обращались к Капице с предложением работать консультантом во вновь созданном Харьковском физико-техническом институте в Харькове. В любом случае Капица будет вынужден остаться.
В течение следующих двух лет Дирак, Нильс Бор, Резерфорд и несколько других ученых пытались добиться свободы Капицы для возобновления его работы в Кембридже. Они не решались делать это публично, предпочитая работать за кулисами. Настроение Капицы испортилось. Он стал изолированным от своих коллег, некоторые из которых действительно возмущались его английским пребыванием, и за ним следила тайная полиция. Первоначально Капица отказался проводить исследования для Советского государства и подумывал оставить физику, возможно, ради физиологии и биофизики, работая с Иваном Павловым.В конце концов, однако, Капица снова начал подумывать о проведении исследований и, кажется, убедил советских руководителей в том, что его исследования не могут возобновиться, если он не приобретет оборудование, которое он специально разработал для лаборатории Монда.
В конце концов советские и британские власти, при некоторой помощи физического сообщества, согласились передать Мондскую лабораторию Капицы в Москву за тридцать тысяч фунтов стерлингов. Оборудование прибыло из Англии в 1936 г. и было установлено в созданном Капицей и для него новом институте — Институте физических проблем.Власти ослабили слежку за ним, а также выделили ему хорошую квартиру, предоставили ему доступ к хорошим магазинам и билетам в театр и даже подарили ему автомобиль. Капица снова смог производить жидкий гелий для экспериментов в начале 1937 года. С открытием института Капица вернулся к постоянным исследованиям в области физики низких температур, хотя его часто раздражали резкие перемены в его положении и тяжелые условия. рукожопость властей. Институт физических проблем был небольшим по советским меркам, в нем в 1937 году было всего семь ученых, но среди его выдающихся исследователей был и Ландау.Он вырос примерно до пятидесяти ведущих исследователей и около двухсот сотрудников. Анна Капица с детьми приехала в Москву в январе 1936 года.
Сам Институт физических проблем — прекрасный оазис в центре Москвы, всего в 8 километрах от Кремля, расположенный за высокими толстыми стенами рядом с нынешней площадью Гагарина. . Комфортабельные корпуса института включают в себя актовый зал, столовую, буфет, хорошо оборудованную библиотеку. Здания различных отделов, лабораторий, механических и стеклодувных мастерских расположены на тихих, усаженных деревьями улицах.Капица настоял на создании места для сада, теннисного корта и небольшого парка, спускающегося к Москве-реке. Институт стал известен еженедельными семинарами, построенными по образцу клуба Капицы в Кембридже, который стал научным и культурным учреждением физического сообщества и собирал ведущих ученых со всей Москвы для обсуждения важных вопросов.
Все дело Капицы указывает на одну из отличительных черт науки сталинского периода: стремление создать автаркию.Немногим иностранным ученым удавалось побывать в СССР до хрущевского периода, и меньшему количеству советских ученых разрешалось выезжать за границу. Иностранные журналы подвергались цензуре, попадая в библиотеки институтов с опозданием на девять месяцев и более. Ученым было отказано в праве отправлять репринты за границу или публиковаться в иностранных журналах без разрешения все более бюрократизирующей администрации.
В 1937 году Капица открыл сверхтекучесть жидкого гелия, за что получил Нобелевскую премию.Капица строил на работах ряда специалистов, изучающих низкие температуры. Хайке Камерлинг-Оннес из Нидерландов стремился сжижать газы при низких температурах. Он использовал различные аппараты для получения жидкого гелия в 1908 г. и установил его температуру кипения на уровне 4,2 К. Оннес получил Нобелевскую премию в 1913 г. за это и другие низкотемпературные исследования. Впоследствии Оннес и другие обнаружили, что жидкий гелий ведет себя странно. К 1924 году Оннес измерил плотность жидкого гелия и определил, что при понижении температуры плотность достигает резкого максимума около 2.2 К. В 1927 г. Виллем Кеезом и Мечислав Вольфке пришли к выводу, что жидкий гелий претерпевает фазовый переход при температуре примерно 2,2 К (сейчас установлено значение 2,18 К или -270,97 С). Эта температура называется лямбда-точкой, потому что график зависимости удельной теплоемкости от температуры напоминает греческую букву лямбда. Две фазы называются гелием I и гелием II. Вклад Капицы состоял в том, чтобы показать, что гелий II является сверхтекучим.
При исследовании теплопроводности жидкого гелия Капица измерил поток, когда жидкость течет через зазор между двумя дисками в окружающую ванну.Выше лямбда-точки течение было небольшим, но ниже лямбда-температуры жидкость текла с такой легкостью, что Капица провел аналогию со сверхпроводниками. Это была жидкость нулевой вязкости. Он открыл это явление в 1937 году и опубликовал статью о нем в журнале Nature в январе 1938 года. Он писал: «Гелий ниже лямбда-точки входит в особое состояние, которое можно назвать «сверхтекучим».
Сверхтекучие вещества обладают уникальным качество того, что все их атомы находятся в одном и том же квантовом состоянии; все они имеют один и тот же импульс, и если движется один, движутся и все они.Наиболее известными сверхтекучими являются два изотопа гелия: 3 Не и 4 Не. Сверхтекучие вещества движутся без трения через мельчайшие трещины, по-видимому, бросая вызов гравитации. Если поместить его в открытый контейнер, сверхтекучесть поднимется по бокам и потечет сверху. Если контейнер вращается из неподвижного состояния, жидкость внутри никогда не будет двигаться. Если в сосуд со сверхтекучей жидкостью ввести свет или другую энергию, а наверху есть отверстие, то жидкость вырвется из отверстия.
В то же время Капица тесно сотрудничал с промышленными лидерами в разработке и производстве устройств для производства жидкого кислорода, в том числе для промышленных целей. Капица хотел удешевить и упростить крупномасштабное производство жидкого кислорода. Капица предложил использовать детандер для охлаждения воздуха до температуры его сжижения. Его первая машина производила примерно 30 кг в час с коротким временем запуска и меньшим потреблением энергии, чем обычные машины. Он запатентовал конструкцию турбинного двигателя, преодолевающего неустойчивость очень высокого вращения.Жидкий кислород является сильным окислителем, а это означает, что органические материалы быстро сгорают в жидком кислороде. Поэтому он нашел применение в ракетном топливе. Он также имеет медицинское применение, например, в переносных кислородных баллонах, а также на реактивных самолетах и подводных лодках. Во время этой деятельности его отношения с промышленными и политическими лидерами обострились, хотя, находясь в эвакуации в Казани во время Великой Отечественной войны, ему удалось создать крупный опытный завод.
Капица написал и сохранил огромное количество писем матери, жене и советским руководителям.Он продолжал писать их как в начальный период своего заключения и изоляции в СССР, так и после возвращения на работу в Институт физических проблем. В его письмах к чиновникам наркоматов просвещения и тяжелой промышленности, ВСНХ и другим бюрократическим ведомствам, а также к таким руководителям, как Сталин и Молотов, подробно излагаются его взгляды на то, как следует финансировать и организовывать науку, и подвергается критике то, как что советское правительство видело вещи. Одна тема касалась международной изоляции. Другой касался медленного продвижения открытия своего института. Капица также лично вмешался через свои письма и, возможно, с риском для себя, чтобы спасти двух теоретиков, Фока и Ландау, арестованных во время Большого террора. Ландау, который избежал ареста в Харькове, Украина, в 1937 году, заняв должность в институте Капицы, был арестован в Москве в 1938 году и провел более года в тюрьме, прежде чем был отпущен под стражу Капицы. Ландау чуть не умер в тюрьме; Испытания Фока в 1937 году закончились через несколько дней.
Последней темой было жесткое государственное управление наукой для более быстрого внедрения научных достижений в экономику. Капица часто использовал метафоры из классической музыки, чтобы описать отношение к советской науке ничего не знающих администраторов. Науку он уподоблял симфонии, тому, что можно написать вдохновенно, но никогда по приказу свыше. Капица охарактеризовал усилия министров промышленности форсировать темпы науки как эквивалент игры на скрипке молоточком. По мнению Капицы, советская наука была слишком бюрократизирована, чтобы конкурировать с западной наукой.
Во время Великой Отечественной войны десятки институтов, заводов и других стратегических объектов были разобраны, уложены в ящики и ящики и поставлены на железнодорожные вагоны для эвакуации прямо перед стремительно наступающими немецкими армиями. Институт Капицы был эвакуирован в Казань с 1941 по 1943 год.
Капица принимал непосредственное участие в советском проекте атомной бомбы. Он критически относился к его управлению, в частности к его руководству начальником охранки Лаврентием Берией, и к пути, выбранному руководителями проекта: следовать за У.С. скорее возглавит, чем будет искать другое, может быть, более оригинальное решение. Он продолжал свою обширную кампанию по написанию писем о том, что он считал организационными и директивными проблемами, и подвергал враждебным комментариям даже Берию. Вспыхнуло и его недовольство промышленностью по поводу оборудования для производства кислорода. После этих писем Капица был отстранен не только от участия в проекте, но и от должности директора своего института.
Опять Капица попал по сути под домашний арест.С 1946 по 1954 год он провел в своем летнем доме на Николиных горах, или Николина Гора по-русски, пытаясь провести какое-то исследование. Время от времени он выступал с докладами в Москве, но в основном свои силы тратил на создание небольшой личной лаборатории в так называемой Избе (от крестьянской избы, а не института ) физических проблем. Капица работал над шаровой молнией и над созданием мощных высокочастотных СВЧ-генераторов (магнетронов).Анатолий Александров, еще один физик, начавший свою карьеру в институте Иоффе, ставший впоследствии президентом Академии наук СССР, был назначен директором Института физических проблем в это междуцарствие в карьере Капицы. Ряд физиков критиковал Александрова за то, что он принял директорство, но не Капицу, и, конечно, в сталинской России в этом вопросе не было выбора.
Государственный деятель науки . После смерти Сталина в 1953 году Капица возобновил руководство Институтом физических проблем после того, как Ландау возглавил кампанию с участием ведущих физиков страны, чтобы обратиться к Георгию Маленкову, который сменил Сталина на два года на посту премьер-министра, хотя и ненадолго носил дополнительную мантию партийного руководителя. .(Последнюю роль почти сразу взял на себя Никита Хрущев.) За это время возросло значение еженедельного научного семинара («Капичник»), и Капица стал видным государственным деятелем советской науки. Даже когда другие институты стали обгонять Капицу по оборудованию и исследовательским возможностям, дискуссии в Институте физических проблем оставались крупным институтом советской физики. В реформаторские хрущевские годы (1955–1964) и консервативную брежневскую эпоху (1964–1983) Капица способствовал быстрому росту научного истеблишмента как член элитной советской Академии наук.Грубо говоря, академия была бастионом фундаментальных исследований, в то время как университеты давали молодых ученых для укомплектования академических институтов, а промышленные исследования находились в ведении министерских институтов.
Бюрократическое разделение науки, образования и производства преследовало советскую науку. Капица был одним из организаторов нового престижного Московского физико-технического института (основан в 1946 г. как отделение Московского университета), который был создан для подготовки и обеспечения постоянного притока перспективных молодых ученых в физику и технику.В 1950 или 1951 году Капицу уволили с преподавания в институте за нелояльность к режиму.
Основные достижения Капицы в послевоенные годы связаны с восстановлением научных контактов с Западом, расширением издательской деятельности и популяризацией науки. В 1950-х годах Капица активно работал над тем, чтобы разрешить советским ученым выезжать на конференции за границу, приглашая иностранных ученых в СССР, и сотрудничал с этой целью с такими центрами, как Институт теоретической физики Бора.Но только в 1965 году самому Капице разрешили за границей снова посетить Копенгаген для получения золотой медали Нильса Бора, и только в 1966 году власти разрешили ему вернуться в Кембридж для получения медали Резерфорда. Он был многолетним редактором журнала экспериментальной и теоретической физики . Капица обратился к вопросу о том, как улучшить организацию все более бюрократизирующейся и умирающей науки, в серии статей, но мало что вышло из его идей или идей других высокопоставленных государственных деятелей.Помимо Нобелевской премии, Капица получил Сталинские премии в 1941 и 1943 годах, ордена Ленина в 1943 и 1944 годах за кислородную работу, звание Героя Социалистического Труда, а в 1929 году был избран членом-корреспондентом АН СССР. действительный член в 1939 году.
В своей речи о вручении Нобелевской премии Капица предпочел не говорить о своих работах по физике низких температур, области, которую, по его признанию, покинул за тридцать лет до этого, а о своей работе и работе своего института по термоядерному синтезу (управляемому термоядерному синтез).Капица рассматривал ядерную энергию как решение возможной нехватки ископаемого топлива и считал, что энергия ветра, солнца и гидроэлектроэнергии также возможны. Он беспокоился об отходах и проблемах распространения, связанных с ядерным делением, и поэтому занимался синтезом. Он упомянул новаторские советские разработки конструкции токамака для термоядерного реактора. Затем он описал новый подход к нагреву плазмы до достаточно высокой температуры для синтеза ядер. Это должно было использовать мощный микроволновый генератор непрерывной волны (CW), называемый «Ниготрон».Капица отметил, что СВЧ-генератор непрерывного действия не был изобретен с расчетом на термоядерные реакторы, а что при его разработке он и его коллеги открыли явление горячей плазмы.
Рассеянный, шутник, не заботящийся о своей внешности, обаятельный и веселый, временами капризный, хвастливый и самоуверенный, как свидетельствуют его письма кремлевскому руководству, Капица был фигурой импозантной. Как руководитель лаборатории он утверждал, что работа должна быть остановлена в 18:00, за исключением специального разрешения, чтобы дать время для размышлений, и настаивал на открытом обсуждении результатов.
Последние два десятилетия своей жизни Капица был глубоко вовлечен в важные социальные вопросы. Он публично осудил эндемический антисемитизм в СССР; он критиковал нежелательную науку и методы Трофима Лысенко, который доминировал в советской биологии после отказа от генетики; и он защищал физика и диссидента Андрея Сахарова в дискуссиях об исключении последнего из Академии наук. Согласно нескольким источникам, он указал на заседании Президиума, что Альберт Эйнштейн покинул Прусскую академию под давлением после прихода к власти нацистов.Это положило конец предложениям об исключении Сахарова. Капица регулярно участвовал в Пагуошских дискуссиях по контролю над вооружениями. В марте 1984 г. Капица перенес тяжелый инсульт и 8 апреля 1984 г. скончался. наук (личный фонд П.Л. Капицы ).
РАБОТА КАПИЦЫ
«Вязкость жидкого гелия ниже Λ-точки. Nature 141 (1938): 74.
«Турбина расширения, создающая низкие температуры для сжижения воздуха». Журнал физики СССР 1 (1939): 7.
Сборник статей П.Л. Капицы , 4 тт. Под редакцией Д. тер Хаара. Нью-Йорк: Макмиллан, 1964–1986.
ДРУГИЕ ИСТОЧНИКИ
Бадаш, Лоуренс. Капица, Резерфорд и Кремль . Нью-Хейвен, Коннектикут: Издательство Йельского университета, 1985.
Боаг, Дж. В., П. Е. Рубинин и Д.Шенберг, комп. и ред. Капица в Кембридже и Москве . Амстердам: Северная Голландия, 1990.
Есаков Владимир Дмитриевич. Капица, Кремль и наука: в двух томах . М.: Наука, 2003.
Капица Е.Л., Рубинин П.Е., Сост. Петр Леонидович Капица. Воспоминания, Письма, Документы . М.: Наука, 1994.
Рубинин П. Е. Письма о Науке . Москва: Московский Рабочии, 1989.
Paul Josephson
9007Студент и социал-демократ
Рабочие документы
Центр немецких и европейских исследований
5
Введение
Частично N.Научная деятельность Н. Андреева развернулась в дореволюционное время,
отчасти – в советское время. Исторический переход, который ему пришлось пережить со всей
страной, наложил неизгладимый отпечаток на его творчество. Несмотря на все превратности жизни,
Николай Андреев рано выработал свою научную позицию, под влиянием нарастающей революционной борьбы, и неизменно придерживался ее до конца. Он следовал
историческому материализму, и центральной темой его исследований было обоснование
объективной исторической закономерности в общественной жизни.Несмотря на общий характер этой
проблемы, он изучал много частных вопросов общественной жизни, особенно в самый ранний
период своей деятельности. Николай Андреев настаивал на исторической специфике социологического объекта. В советское время он проявил самостоятельность мысли при построении
социологической теории, выводя основные проблемы социологии из
материалистического понимания истории. Он сформулировал оригинальную концепцию
историко-социологического процесса, проявившуюся в курсах лекций на
философском факультете Ленинградского университета. Его историческая роль заключается в том, чтобы повлиять на преемственность социологической традиции в нашей стране и на связь дореволюционного и советского этапов.
Работы Николая Андреева до сих пор слабо освещены в академической литературе
(Кареев, 1996, Клушин, 1971, Галактионов, 1995, Синютин, 2016), но
вопрос о его работе в немецких университетах в начале 20-х гг. в.
изучен значительно меньше.Такое исследование возможно на основе подготовительной
историографической и архивной работы. Ценным источником сведений, необходимых для изучения немецкого периода творчества Н. Н. Андреева, являются публикации по истории социологии этого периода. Это относится как к
истории отечественной социологии (Плеханов, 1925-27, Кареев, 1996, Галактионов,
2002, Чагин и др., 1978, Голосенко, Козловский, 1995), так и к истории
немецкой социологии. (Lieberzon, 1988, Vandenberghe, 2008, Moebius & Ploder
2017, Guth & Pfefferkorn, 2019) и всеобщей истории социологии (Sorokin,
1928, Aron, 1967, Coser, 1977, Lepenies, 1988, Levine, 1955). , Waters, 1994,
Münch, 1994).Содержание этих работ позволяет выявить общий интеллектуальный контекст социализации Н. Н. Андреева как будущего социолога.
Более конкретные обстоятельства общественной жизни и учебы российских студентов в
Германии начала ХХ века изложены в достаточно обширной литературе
(Иванов, 1998, Гергилов, 2002, Щапов, 1987, Рогозин, 2015, Васина , 2012,
Brachmann, 1962, Williams, 1966, Weill, 1979, Peter, 2001, Peter, 2005).
посвящены исследованиям русских студентов в ряде немецких городов, где жил N.
Н. Андреев – Берлине (Heideborn, 2009) и Гейдельберге (Birkenmeier,
1995). Воспоминания тех, кто был причастен к студенческой жизни русских
в Германии начала ХХ века (Зензинов, 1953, Зензинов, 2018,
Степун, 1956, Пушкарев, 1999), особенно в Гейдельберге, несомненно,
ценен для биографических исследований.В значительной степени этот отрезок истории
характеризуется активным включением российского студенчества в политическую борьбу.
Политическая жизнь российского студенчества отражена в работах по истории
российской социал-демократии, материалах революционного движения и
воспоминаний его деятелей (Лядов, 1956, Троцкий, 1991, Чернов, 2003).
|
II Второй документ — выписка из книги учета доходов и расходов за шесть месяцев (1935 и 1936 гг.).Это период до окончательного переезда композитора с семьей в СССР. Финансовая поддержка семьи была важным вопросом на протяжении большей части жизни композитора. Выдержка показательна в этом отношении. Со времени своего первого визита в Советский Союз в 1927 году Прокофьев привык иметь дело с советскими финансовыми властями. Он прекрасно разбирался в тонкостях заключения договоров с издательствами и театрами. Так, готовясь к поездке в СССР в 1927 году, Прокофьев выполнял функции собственного импресарио, вникая во все вопросы, связанные с организацией концертов, советской премьерой его оперы «Любовь к трем апельсинам» и гонорарами.Мира Мендельсон вспоминала, как он нарушил ее контракт на перевод пьесы Ричарда Бринсли Шеридана 1775 года «Обручение в монастыре» для театра Ивана Берсенева. (9) Приверженец деталей, Прокофьев сохранил документацию этого типа в своем личном архиве; он никогда не начинал работу без контракта, будь то в издательстве или в театре. Более того, композитор, обладая завидными математическими и шахматными способностями, всегда вел собственную бухгалтерию: сводил столбцы цифр, вел учет дат полученных и произведенных платежей, перечислял адреса организаций и лиц, с которыми имел дело. Старший сын Прокофьева Святослав вспоминал о привередливых открытках, которые он получал из гастролей отца: «[Открытки] были очень смешные, написаны с характерной папиной изобретательностью — то по спирали, то «по-китайски» — вертикально, то каким-то другим способ.» (10) Этот документ, напротив, не содержит ничего юмористического. Помеченный каталогизатором Музея Глинки как «выписка из сберегательной книжки», документ написан композитором в виде таблицы. В первом столбце указаны даты, следующий «c/i» (денежный доход), затем дебет, затем суммы, о которых идет речь, а затем некоторые примечания о транзакциях.Например: «17 мая 1935 г. с/и 4000 руб. Последняя сумма, депонированная на сберегательный счет». Этот лист бумаги и его бухгалтерские расчеты, безусловно, были бы менее интересны, если бы составитель не прокомментировал операции. Наряду с предыдущими записями, сделанными синим карандашом, Прокофьев вычеркивал суммы красным и простым карандашом без комментариев, а цифры складывал в нарисованную от руки колонку. Затем он загадочно добавил внизу: «Другой Prkfv. 13:00 Что хотел сказать композитор? И когда была сделана эта запись? Судя по знакам вопроса красным карандашом напротив ряда сумм, Прокофьев пытался вспомнить или прояснить их «судьбу».Возможно ли, что Прокофьев произвел окончательные расчеты в конце 1940-х годов, в период, когда он оказался в серьезном финансовом затруднении? В августе 1947 года Музфонд призвал Прокофьева погасить задолженность в размере 180 000 рублей за дачу на Николиной горе. (12) Кроме того, Прокофьев оказывал существенную финансовую поддержку своей первой жене и детям — последним уже выросшим, хотя и не менее дорогим и любимым. Лина Ивановна не работала, а сыновья учились в школе. К тому же в 1947 году Святослав заболел туберкулезом.Едва оправившись после инсульта в 1945 году, Прокофьев увлеченно работал над своей оперой «Повесть о настоящем человеке», откладывая все «финансовые» предложения «на потом» (как известно, он получил за нее только аванс, а не после фиаско с показом оперы, гонорар, на который он так рассчитывал). И все это происходило в тяжелом послевоенном экономическом положении СССР. Следует отметить, что в 1947 г. карточная система была отменена, а советская валюта подверглась ревальвации. Для граждан, имеющих сберегательные счета, размер дооценки зависел от суммы вклада.Так что Прокофьеву пришлось привести свои финансы в порядок. Исходя из этой гипотезы, вполне вероятно, что аннотация на странице датируется 14-22 декабря 1947 года (это был период переоценки). Анализируя документ с точки зрения цвета чернил, характера и расположения пометок, можно увидеть, что почерк и правка красным карандашом идентичны почерку и пометкам в серии писем 1947-1948 гг. от Прокофьева до Е.В. Звягинцевой и Е.А. Тонтегоде). (13) Так что этот ничем не примечательный обрывок из личных бумаг композитора теперь наводит на серьезные размышления. Нотация «другой Прокофьев» приобретает потенциально трагическое значение. Советская действительность конца 1940-х неизменно оказывалась для композитора губительной, подрывая его и без того пошатнувшееся здоровье. Впереди были и задержки с постановкой новой редакции «Войны и мира», и арест Лины Ивановны, и огульные обвинения его музыки в различных «грехах» (как противников, так и друзей)… Но только дальнейшее изучение дополнительных материалов покажет, стал ли Прокофьев «другим» в Советском Союзе и когда это превращение начало происходить. Иными словами, как долго Прокофьев мог поддерживать иллюзию, что эта нация и ее народ примут его музыку? На этот — один из важнейших вопросов в истории творческой биографии композитора — еще предстоит получить убедительный и убедительный ответ. Более того, эта тема стала слишком привлекательной для тех, кто интересуется оппортунистическими идеологическими спекуляциями. (ЧАСТЬ 3) (ЧАСТЬ 1) ВЕРНУТЬСЯ К РЕЗЮМЕ | 9 Берсенев Иван Николаевич (1889–1951) – художественный руководитель и главный актер Московского государственного театра имени В.И. ). 10 Святослав Прокофьев, «О моих родителях», в ред. М. Е. Тараканова, Сергей Прокофьев, 1891-1991: Дневник письма, беседы, воспоминания (Москва: Советский композитор, 1991), 221. 11 ГЦММК ф. 33, нет. 1181. 12 ГЦММК ф. 33, нет. 1149, л. 6 (отрывки из дневников Николая Мясковского). 13 ГЦММК ф. 33, вып. 48, 199, 200 и 202. |
Хронология и саундтреки: август 2018 г.
Распутин, 1915 |
Григорий Ефимович Распутин (21 января 1869 — 30 декабря 1916) был русским мистиком и самопровозглашенным святым, который подружился с семьей царя Николая II, последнего монарха России, и приобрел значительное влияние в позднеимперской России. (Введение из Википедии)
21 января 1869 г. — Покровское Тюменской области — Родился Григорий Распутин
1(?) января(?) 1884 г. — Покровское — Уездный глава приговаривает 15-летнего Распутина к двум суткам ареста за «грубое отношение» к нему
1(?) июля(?) 1886 г. — Абалак — Распутин знакомится с крестьянкой по имени Прасковья Дубровина
1(?) февраля 1887 — Покровское — Распутин женится на Прасковье Дубровиной.После свадьбы они переезжают к родителям Григория
29 сентября 1889 г. — Покровское — Рожден первый сын Михаил
1(?) мая 1894 — Покровское — Прасковья рожает близнецов — Анну и Георгия
25 октября 1895 г. — Покровское — Родится сын Дмитрий
1(?) января(?) 1897 г. — Покровское — По данным переписи, к 1897 г. Распутин еще жил с отцом
26 марта 1898 г. — Покровское — Родилась дочь Матрена (Мария)
января(?) 1(?) 1900 г. — Mt.Афон, Греция — Путешествие на Афон, главный центр православного монашества, в сопровождении Дмитрия Печеркина
28 ноября 1900 г. — Покровское — Родилась дочь Варвара
1(?) января(?) 1903 г. — Покровское — Еще одна дочь Прасковья рождается, но через три месяца умирает
Октябрь(?) 1(?) 1903 — Покровское — Распутин навсегда возвращается домой после двух лет странствий =(СТАРТ)
1(?) мая 1904 г. — Казань — Распутин прибывает в татарский город Казань в мае (может быть, позже), привезенный богатой купеческой вдовой по имени Башмакова
Январь(?) 1(?) 1905 — Покровское — Распутин начинает привлекать помощников, таких как Николай Распопов, его шурин, Николай Распутин, его двоюродный брат, и Илья Арапов, крестьянин из Покровского
Октябрь(?) 1(?) 1905 — Санкт-Петербург — Распутин едет в Санкт-Петербург (между поздней осенью и ранней весной) с рекомендательным письмом епископа Христофора Щетковского, викария Казанской епархии
1 ноября 1905 г. — Петергоф, Санкт-Петербург — Николай II и императрица Александра впервые встречаются с Григорием Распутиным и слушают его три часа.5 ноября 1905 г. — Санкт-Петербург — Письмо Николаю II: «Великий Государь, Царь, Самодержец Всероссийский! Приветствую тебя! Дай Бог тебе мудрый совет.Когда совет от Бога, душа радуется, радость наша неподдельна, а если она чопорна и формальна, то душа унывает и голова путается. Вся Россия волнуется, в страшный спор сошла, трепещет от радости и звонит в колокола, призывая Бога, и Бог нам посылает милость и страшными угрозами пугает врагов наших. Вот и остались они, сумасшедшие, с разбитым сосудом и с глупой головой, как говорится: «дьявол долго возился, а в конце концов вылетел из-под заднего крыльца». Сила Божия и Его чудеса! Не брезгуйте нашими простыми словами.Ты, как наш господин, и мы, как твои подданные, должны сделать все, что в наших силах, мы трепещем и молим Бога, чтобы уберечь тебя от всякого Зла, защитить от всех ран, ныне и в будущем, чтобы твоя жизнь была навеки течь живительным источником»
Распутин, Гермоген и Илиодор Царицын, 1906 | 906
1(?) января(?) 1906 г. — Покровское — Две женщины, Евдокия (Дуня) Печеркина и Екатерина (Катя) Печеркина, переселяются в дом Распутиных, первоначально в помощь Прасковье
1 апреля 1906 г. — Покровское — Пасхальное приветствие Николаю II: «Христос воскрес! В этом наша радость — что Он воскрес и с нами радуется»
12 июля 1906 г. — Покровское — Распутин уезжает в Санкт-Петербург на квартиру Лохина
18 июля 1906 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Вторая встреча Распутина с Николаем II и Александрой
23 июля 1906 г. — (Находясь в Санкт-Петербурге) — Тюменский уездный полицмейстер Вишневский посылает рапорт уездному полицмейстеру о местном крестьянине Григории Распутине и разных столичных гостях, которых он принимал в конце
4 августа 1906 г. — (Находясь в Санкт-Петербурге) — Уездный полицмейстер Николай Гондатти направляет рапорт Вишневского Анатолию (Александру Каржавину), епископу Тобольскому
13 октября 1906 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин прибывает на вокзал из Сибири и посещает царей
15(?) ноября(?) 1906 г. — Житомир, СЗ.Украина — Выезд в Житомир к Анне Обуховой по рекомендации Феофана (предполагаемая дата)
6 декабря 1906 г. — Покровское — Письмо Николаю II: «Ангелы хвалят тебя и Херувимы на престоле поют Богу хвалу, и мы радуемся звуку, который твой […] и Царь правит во веки веков, до страх врага и слава наша, и слава наша в делах ваших […]»
15 декабря 1906 г. — Покровское — Просьба Николаю II: «Проживая в Покровском, я ношу фамилию Распутин, тогда как многие другие жители этого села имеют такую же фамилию, что может вызвать некоторые осложнения.Полагаясь к ногам Вашего Императорского Величества, прошу Вас даровать мне и потомкам моим право именоваться фамилией Распутин-Новый. Верный подданный Вашего Величества Григорий».
11 января 1907 г. — (Находясь в Покровском) — Распутину предоставлено право пользоваться именем Распутин-Новый
9 мая 1907 г. — Покровское — Деревенский сход: Распутин предлагает 5000 рублей, данные ему царем, на строительство церкви — просит и односельчан пожертвовать
1 июня 1907 г. — (Находясь в Покровском) — Письмо Ольги Лохтиной епископу Тобольскому Антонию Каржавину: «Распутин научил любить во имя Христа»
16 июня 1907 г. — (Находясь в Покровском) — Анонимное письмо жене Распутина из Тюмени с выражением сочувствия к ее положению
1 сентября 1907 г. — (Находясь в Покровском) — Письмо епископа Антония в Тобольскую духовную консисторию, в котором подробно описывается подозрительное поведение Распутина
6 сентября 1907 г. — Покровское — В ответ на письмо епископа Антония в Покровское прибывает отец Николин Глуховцев для снятия показаний местных жителей о Распутине
10(?) ноября 1907 г. — Санкт-Петербург — Возвращение в Санкт-Петербург
12(?) ноября 1907 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Князь Алексей, 3 лет, поранил ногу в дворцовом саду.Врачи говорят, что ничего не поделаешь. Александра просит Распутина немедленно приехать. Он пришел и помолился за ребенка. На следующий день Алексей был не только жив, но и полностью выздоровел
15 ноября 1907 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин посещает царей без приглашения. Однако они рады его видеть
Декабрь(?) 20(?) 1907 — Казань — Посещение Казани
1 января 1908 г. — Покровское — Глуховцев пишет предварительную сводку о Распутине
2 января 1908 г. — Покровское — Глуховцев, отец Петр Остроумов, урядник, сельский староста и трое свидетелей-крестьян прибывают для допроса Распутина и его семьи.Распутин боится, что его могут посадить в тюрьму
10 января 1908 г. — Покровское — Глуховцев направляет рапорт в Тобольскую консисторию
8 марта 1908 г. — Покровское — Письмо к царям (о рубашке, которую ему сшила Александра) — вызвало недоверие и зависть в деревне в доме Анны Вырубовой10 мая 1908 — Санкт-Петербург — Распутин в гостях у царей в доме Анны Вырубовой
23 мая 1908 — Санкт-Петербург — Распутин в гостях у царей в доме Анны Вырубовой
10 июля
— Покровское — Письмо Анне Вырубовой, переживавшей проблемы в браке
4 августа 1908 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Николай II возвращается во дворец и застает Александру и Распутина на встрече.Он видит в этом счастливое стечение обстоятельств
6 ноября 1908 г. — Санкт-Петербург — Цари встречают Распутина в доме Анны Вырубовой
1(?) декабря 1908 г. — Покровское — Некоторые жители начинают восставать против Распутина — Как он мог позволить себе хороший дом и путешествовать на пароходе и по железной дороге, не работая в поле? И кто хвастался своими могущественными друзьями. Менял
25 декабря 1908 г. — Санкт-Петербург — Цари встречают Распутина в доме Анны Вырубовой на Рождество.Зажигают елку и уходят к полуночи
4 февраля 1909 — Царское Село, Санкт-Петербург — В гостях у царей с Феофаном
19 мая 1909 — Покровское — Ольга Лохтина посылает телеграмму в Санкт-Петербург с описанием того, как группа женщин праздновала Троицу с Распутиным
25 июля 1909 г. — Санкт-Петербург — Дневник княгини Ольги: «Мы все чудесно счастливы снова видеть его»
1(?) ноября 1909 г. — Покровское — Вылетает в Саратов на встречу с Гермогеном.Оба едут в Царицын в гости к Илиодору
5(?) ноября 1909 — Царицын (Волгоград) — Гермоген и Распутин прибывают в Царицын
30(?) ноября 1909 — Царицын — Распутин и Илиодор уезжают в Покровское
7 декабря 1909 г. — Покровское — Распутин (якобы) показывает Илиодору какие-то письма от Императрицы и Великих Княжон
15 декабря 1909 г. — Покровское — Распутин и Илиодор отправляются из Покровского
25 декабря 1909 г. — Рождество в Царицыне
30 декабря 1909 г. — Царицын — Распутин отбывает в Санкт-Петербург
6 января 1910 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Визит к царям
, 7 февраля 9008 Санкт-Петербург — Визит к царям перед возвращением в Сибирь
2 марта 1910 г. — (Находясь в Покровском) — В «Московских Ведомостях» под заголовком напечатана пространная статья le «Духовный гастролирующий артист Григорий Распутин»
7 марта 1910 г. — Санкт-Петербург — Распутин возвращается в Санкт-Петербург
30 марта 1910 г. — (Находясь в Санкт-Петербурге) — подробнее о Григории Распутине»
7 апреля 1910 г. — (Находясь в Санкт-Петербурге) — Леопольд Граф Берхтольд, австрийский посол, пишет в Вену о нарастающем скандале
30 апреля 1910 г. — (Находясь в Санкт-Петербурге) Петербург) — Очередная статья о Распутине опубликована в «Московских ведомостях»
20 мая 1910 г. — (Находясь в Петербурге) — Либеральная газета «Речь» печатает 10 статей о Распутине (до 26-6)
30 мая 1910 г. — (Находясь в Санкт-Петербурге) — Екатеринославская газета «Южная заря» поместила пространную статью о Распутине (до 4-6)
31(?) мая(?) 1910 г. — Саратов — Распутин уезжает из Санкт-Петербурга, чтобы встретиться с Гермогеном и Илиодором в Саратове
9008 7 13 июня 1910 г. — (Находясь в Саратове)(?) — В «Царицынской думе» опубликован рассказ под названием «Конец Распутина»
24 июля 1910 г. — Покровское — Телеграмма Александры (Саны) Вырубовой : «Из Петербурга к Распутину в Покровское.Мельница. Я прошу вашей помощи. Я хочу жить. Сана»
8 августа 1910 г. — Покровское — Телеграмма Николая Саблина Распутину: «Молись. Поднимите маме (Александре) дух. Она не в порядке. С тобой в моих мыслях. Мы часто тебя вспоминаем, очень грустно без тебя. Целую тебя. Ты идешь?»
15(?) августа 1910 — Санкт-Петербург — Распутин разыскивается полицией после возвращения в Санкт-Петербург на третьей неделе августа, чтобы остановиться в доме Георгия Сазонова и его жены
август 20, 1910 — Санкт-Петербург — Распутин встречается с Феликсом Юсуповым
24 августа 1910 г. — Санкт-Петербург — Отъезд Распутина в Москву
1(?) сентября 1910 г. — Москва — Прибытие в Москву
4 1 ноября 1910 г. — Покровское — Телеграмма от Александры (Саны) Вырубовой: «Из Петербурга к Распутину в Покровское.Мне больно. Прикован к постели. ужасно боюсь. Пожалуйста, помолись за меня. SANA «
Распутин, его жена и дочь Матрена, 1911 |
13 февраля 1911 г. — Санкт-Петербург — Распутин отправляется в Киев
18 февраля 1911 г. 1911 — Киев — Распутин прибывает в Киев
25(?) февраля(?) 1911 — Почаев — Распутин посещает Почаевский монастырь на западе Украины
1(?) марта(?) 1911 — Одесса — Распутин отправляется на борт на пароходе в Стамбул
20(?) марта(?) 1911 г. — Стамбул — Распутин прибывает в Стамбул.Посещение мечети Святой Софии. Позже он садится на другое судно
март(?) 28(?) 1911 — Яффо, Яффо, Османская Палестина — Корабль прибывает в Яффо, проплыв Эгейским морем, Родос и Бейрут
апрель(?) 1( ?), 1911 — Иерусалим — Распутин прибывает в Иерусалим и расплакался от умиления
10 апреля 1911 г. — Иерусалим — Празднование православной Пасхи в Иерусалиме
4 июня 1911 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин возвращается из паломничества и посещает Императорскую семью
14 июня 1911 г. — Царицын (Волгоград) — Распутин едет в Царицын к Илиодору.Остается на две недели
18 июня 1911 г. — Царицын (Волгоград) — Проповедь перед 200 женщинами о его паломничестве в Святую Землю
25 июня 1911 г. — Дубовка — Распутин, Илиодор и Гермоген, путешествие на лодке в Дубовку , с 40 женщинами, в гости к сестрам Свято-Вознесенского женского монастыря
28 июня 1911 г. — Дубовка — Распутин встречается с последователями Илиодора по одному в углу церкви, чтобы сообщить им их будущее и дать им совет в их бедах
29 июня 1911 г. — Дубовка — Распутин садится на пароход «Император Николай II».Женщины поют гимны, бросают цветы и целуют руки. Он проводит месяц в Сибири
4 августа 1911 — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин возвращается из Сибири и посещает царей
25(?) августа 1911 — Киев — Николай II и Александра едут в Киев для открытие памятника Александру II в связи с 50-летием освобождения крепостных крестьян России. К ним присоединяется Распутин
27 октября 1911 г. — Покровское — Распутин пишет произведение «Прогулка по моей деревне»
16 декабря 1911 г. — Санкт-Петербург — Распутин встречает Илиодора в Санкт-Петербурге.Оба идут встречать Гермогена. Позже Распутину противостоят Илиодор и Гермоген.
16 января 1912 г. — (Находясь в Санкт-Петербурге) — В Москве полиция изымает экземпляры буклета до их публикации
4 февраля 1912 г. — Санкт-Петербург — Распутин замечен с двумя проститутками в улица, им. Ботвинкина и Козлова
6 февраля 1912 г. — Санкт-Петербург — Распутин замечен с проституткой по имени Петрова и идет с ней в баню
11 февраля 1912 г. — Царское Село, Санкт-Петербург Петербург — Распутин посещает царей и детей: «Было большое утешение видеть его и слушать, как он говорит»
12 февраля 1912 г. — Санкт-Петербург — Письмо премьер-министру Коковцову с сообщением о своем намерении покинуть С.
15 февраля 1912 г. — Санкт-Петербург — Встреча с Премьер-министром Коковцовым
18 февраля 1912 г. — Санкт-Петербург — Перед отъездом в Покровское Распутин посылает письмо Цари: «Дорогие мои мама и папа! Как силен Дьявол, да будет он осужден.И Дума ему служит; там много революционеров и евреев. Какое им дело? Лишь бы избавиться от божьего помазанника. Гучков, их барин, мошенник, клевету и смуту распускает, наводит справки. Папа, это твоя Дума, делай, что хочешь. Какие могут быть запросы о Григории? Это шутка дьявола. Команда. Никакой запрос не нужен. Григорий»
22 февраля 1912 г. — Покровское — Распутин возвращается в Покровское
11 марта 1912 г. — Санкт-Петербург — Распутин возвращается в Санкт-Петербург
29 июня 1908 г.
3 июля 1912 г. — Покровское — Возвращение в Покровское
31 июля 1912 г. — Покровское — Распутин садится в поезд до Санкт-Петербурга со священником Васильевым в Санкт-Петербурге
13 октября 1912 г. — Санкт-Петербург — Распутин выступает против войны в «Петербургской газете»
15 ноября 1912 г. — Санкт-Петербург — Распутин прибывает в Санкт-Петербург
ноября 1 — Санкт-Петербург — Распутин подбирает двух проституток менее чем за час.Говорили, что он предложил им бутылку пива и заплатил, чтобы посмотреть на их голые тела
29 ноября 1912 г. — Санкт-Петербург — Следствие в отношении Распутина и его связи с «Хлыстами» закрыто через 5 лет
9 января , 1913 — Санкт-Петербург — Инспектор Шильников видит, как Распутин забирает двух проституток — Марию Лысоеву и Надежду Лашкову
18 января 1913 — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин возвращается из Сибири и посещает царей
февраль 9008, 9008, 1913 — Санкт-Петербург — Посещение домика Петра Великого в Летнем саду вместе с Николаем II и Алексеем во время торжеств
3 июня , 1913 — Кострома — Распутин присоединяется к императорской семье в Костроме для дальнейших торжеств
7 июня 1913 г. — Москва — Торжественный въезд царей в Москву — кульминация торжеств
13 июня 1913 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин встречает царей после чая и уезжает в Покровское
17 июня 1913 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Вернулся в Санкт-Петербург, чтобы навестить Александру, которая была больна, и Алексея, который ушибся
июнь 20 июня 1913 г. — Санкт-Петербург — В газете «Дым Отечества» напечатана длинная защита Распутина
30 июня 1913 г. — Санкт-Петербург — Поздравление с днем рождения Алексею: «С праздником, будь крепок духом и мудр в уме твоем, за победу над врагом, все и вся любят тебя от всей души, иногда плача о здравии удивительного и лучезарного юноши Ц.Алексей Николаевич»
17 июля 1913 — Царское Село, Санкт-Петербург — Визит к царям
1(?) сентября 1913 — Санкт-Петербург — Отбывает в Крым
3 октября 1913 — Ялта Крым — Распутин просит Марию «Муню» Головину отправить письмо Феликсу Юсупову
1(?) ноября 1913 г. — Покровское — Распутин прибывает в Покровское
30 декабря 1913 г. — Санкт-Петербург — Возвращение в Санкт-Петербург
2 января 1914 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Дневник Николая II: «Мы имели радость увидеть Григория вечером.Было тихо и спокойно»
18 января 1914 — Царское Село, Санкт-Петербург — Ночной визит к Александре наедине, дающий подозрительным умам повод поговорить
20 января 1914 — Царское Село, Санкт-Петербург — Чай с царями
25 февраля 1914 — Санкт-Петербург — Отбывает в Покровское
9 марта 1914 — Санкт-Петербург — Распутин возвращается в Санкт-Петербург с отцом Ефимом.
13 марта — Царько Село, Санкт-Петербург — Распутин организует аудиенцию у Николая II для некоторых Имяславцев
1(?) мая 1914 г. — Санкт-Петербург — Возвращение из Тюмени
15 мая 1914 г. — Крым — Визит к царям
21 мая 1914 — Крым — Визит к царям перед посадкой в поезд обратно в Санкт-Петербург
17 июня 1914 — Царское Село, Санкт-Петербург — Визит к царям
июнь, 20087 1914 — Сент-Питерс бург — Отправляется в Покровское
22 июня 1914 г. — (По дороге поездом в Сибирь) — Хионя Гусева, 33-летняя швея, прибывает в Покровское под вымышленным именем, планируя убить Распутина
25 июня( ?), 1914 — (Во время поездки поездом в Сибирь) — Журналист прибывает из столицы в райуправление в Проковское с претензией на агента петербургской канцелярии.Петербургский генерал-губернатор послал собрать официальные доказательства юношеского конокрадства Распутина. Доказательств не найдено
28 июня 1914 г. — Покровское — Распутин прибывает в Покровское на пароходе «Соколовский»
29 июня 1914 г. — Покровское — Распутин зарезан возле своего дома и тяжело ранен швеей по имени Хионя4ева 903 Гус4ева 30 июня 1914 г. — Покровское — Хирурга привозят из Тюмени и Распутина приходится оперировать в очень тяжелых условиях на месте
2 июля 1914 г. — Покровское — «Распутина несут на реку и кладут на пароход» Сухотин».Телеграмма Распутину от императрицы Александры: «Мысли и молитвы окружают тебя. Наши страдания неописуемы, уповая на милость Божию»
3 июля 1914 г. — Тюмень — Распутин доставлен в госпиталь в г. Тюмень
6 июля 1914 г. — Тюмень — Распутина допрашивает полиция — Он думает, что за покушением на его жизнь стоит Илиодор
12 июля 1914 г. — Тюмень — Телеграмма Распутину, вероятно, от Вырубовой: «Вы знаете, что наш извечный враг Австрия готовится напасть на маленькую Сербия.Эта страна почти целиком состоит из крестьян, беззаветно преданных России. Мы будем покрыты позором, если допустим эту бесстыдную расправу. Если представится случай, используйте свое влияние, чтобы поддержать это правое дело. Выздоравливай скорее»
22 июля 1914 — Тюмень — Распутин допрошен полицией — Он думает, что за покушением на его жизнь стоит Илиодор
9 августа 1914 — Тюмень — Распутин допрошен полицией — Он думает Илиодор стоит за покушением на его жизнь
20 августа 1914 г. — Санкт-Петербург — Все еще слабый и испытывающий сильную боль, Распутин возвращается в Санкт-Петербург
22 августа 1914 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Визиты Распутина цари
25 августа 1914 — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин в гостях у Николая II
1(?) сентября 1914 — Санкт-Петербург — Распутин может есть твердую пищу с момента нападения — немного хлеб и рыбная котлета
5 сентября 1914 — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин в гостях у Николая II
14 сентября 1914 — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин в гостях у Николая II
Октябрь r 5, 1914 — Санкт-Петербург — Распутин проводит 30 минут с проституткой
17 октября 1914 — Царское Село, Санкт-Петербург — Дневник Николая II: «Только под влиянием умиротворяющей беседы Григория моя душа вернулась к нормальный баланс»
4 ноября 1914 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин встречает царей перед отъездом Николая II 1914 — Царское Село, Санкт-Петербург — Рождество Распутина с Царской Семьей
2 января 1915 г. — Санкт-Петербург — Посещение Анны Вырубовой в госпитале — Тяжело ранена в железнодорожной катастрофе.Она выжила, но больше никогда не ходила без костылей
10 января 1915 г. — Санкт-Петербург — Телеграмма Анне Вырубовой в больницу
17 января 1915 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин с женой и дочерью Марией, в гостях у царей
26 января 1915 — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин вручает Александре большую стопку прошений к царю
27 января 1915 — Санкт-Петербург — Николай II встречается с Распутиным в доме Вырубовой 9034 11 марта 1915 г. — Санкт-Петербург — Распутин наносит визит певице Трегубовой (милиция опознает ее как проститутку)
25 марта 1915 г. — Санкт-Петербург — Отбывает в Москву
26 марта 1915 г. — Москва — Распутин прибывает утром на Николаевский вокзал в Москве.Ярское происшествие — Известный эпизод разврата в московском ресторане — Доказано, что так и не состоялось, являясь последней попыткой заместителя министра Джунковского уничтожить Распутина, которая имела неприятные последствия
30 марта 1915 г. — Санкт-Петербург — Распутин возвращается в Санкт-Петербург
1 апреля 1915 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Визит к Николаю II
9 апреля 1915 г. — Санкт-Петербург — Званый обед в доме Филиппова с литераторами, журналистами, руководителями кинокомпаний
15 апреля 1915 г. — Санкт-Петербург — В доме Филиппова послушать, как поет и играет на гитаре французский актер Дезари.Распутин танцует
27 апреля 1915 — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин посещает Николая II после его возвращения из путешествия благословил меня перед моим отъездом»
26 мая 1915 г. — Санкт-Петербург — Распутин приходит ночью к себе домой с Трегубовой. Страстно целуются
31 мая 1915 — Царское Село, Санкт-Петербург — В гостях у царей
9 июня 1915 — Царское Село, Санкт-Петербург — В гостях у царей
14 июня 1915 — Санкт- Петербург — Александра встречает Распутин в доме Vyroubova
15 июня 1915 г. — Санкт-Петербург — Распутин отправляется в Pokrovskoye 21 июня 1915 г. — Покровское — Распутин прибывает в Покровское, сопровождаемое двумя агентами Охрана
27 июля 1915 — Покровское — Сын Распутина Дмитрий призван в армию.Распутин с сыном уезжают верхом в Тюмень, чтобы сесть на поезд в столицу
29 июля 1915 г. — (по пути в Санкт-Петербург) — «Сибирская торговая газета» публикует письмо Распутина, защищающего себя от обвинений в воровство в юности. Он дает газете 3 дня, чтобы доказать свою историю, иначе он пожалуется царям. Начало новой кампании против Распутина
30 июля 1915 г. — Санкт-Петербург — Распутин и Дмитрий прибывают в Санкт-Петербург и посещают царей в доме Вырубовой
4 августа 1915 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Получив известие о падении Каунаса, поникшие цари принимают Распутина
9 августа 1915 г. — Тюмень — Распутин, Дмитрий и два агента охраны прибывают в Тюмень
10 августа 1915 г. — (На пароходе в Покровское) — Распутин напивается на пароходе «Товарпар».История распространяется и преувеличивается с течением времени. , 1915 — Санкт-Петербург — Ужин с «тройкой» — Хвостов, Андроников и Белецкий
8 октября 1915 — Санкт-Петербург — Знакомство с Александрой и Вырубовой
25 ноября 1915 — Встреча с Петербург88 — 900 Хвостов — Он говорит Александре, что «очень доволен» министром
5 декабря 1915 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутина вызывают в Императорский дворец, чтобы помочь Алексею.Он крестится на лбу мальчика и говорит царям, что это несерьезно и что с князем все будет хорошо
6 декабря 1915 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Князь просыпается утром полностью выздоровевшим
8 декабря 1915 — Санкт-Петербург — Ужин с издателем Филипповым, Еленой Джанумовой и др. в ресторане «Донон»
15 декабря 1915 — Санкт-Петербург — Несколько газет начинают обвинять Распутин в союзе с Германией, в том, что он иностранный агент и шпион
4 февраля 1916 г. — Санкт-Петербург — Распутин предупрежден о заговоре с целью его убийства
11 февраля 1916 г. — Санкт-Петербург — Телеграмма из Илиодор: «Немедленно пришлите кого-нибудь, я покажу все доказательства заговоров высокопоставленных лиц с целью вас убить, телеграфируйте ваше согласие»
13 апреля 1916 г. — Санкт-Петербург — Распутин возвращается в Петербург RSBURT
23 апреля 1916 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Визит в царе
15 июня (?), 1916 — Тобольск — Распутин Путешествия в Тобольск для посещения церемоний канонизации для Ioann Maximovich
Карикатура о влиянии Распунина на царях, 1916 | 916
9 августа 1916 г. — Санкт-Петербург — Распутин и его семья уезжают в Сибирь
5 сентября 1916 г. — Царское Село, Санкт-Петербург — Распутин встречается с Александрой наедине во дворце
21 сентября 1916 г. — Санкт-Петербург — Распутин, Прасковья и дочь Мария встречаются Александра в доме Вырубовой.Распутин дает Александре список поручений для передачи Николаю II
23 ноября 1916 г. — Санкт-Петербург — Визит к Головиным
30 ноября 1916 г. — Санкт-Петербург — Распутин в макаевской винной лавке
2 декабря 1916 г. — Санкт-Петербург — царей проводят вечером с Распутином в доме Вырубова
7, 1916 — Санкт-Петербург — Визит в Артур Гьюллинг и Александр Kon
Карикатура о влиянии Распутина на царях, 1916 | 9039
12 декабря 1916 г. — Санкт-Петербург — Александра и дочери поужинают с Распутином в Дом Вырубовой.Их последняя встреча
16 декабря 1916 г.