Может ли один историк изнасиловать миллионы немок?
В известном западном издании The Conversation вышла статья канадской учёной Хайди Мэттьюс под громким названием «Помните об изнасилованных немках так же, как вы помните о Дне Победы». Неплохой призыв. Правда, не совсем понятно, почему исследовательница из Канады не предлагает помнить об огромном количестве изнасилованных в той же войне женщин из Восточной Европы. Но простим ей эту маленькую слабость. Зададим себе вопрос: а что именно мы должны помнить об изнасилованных жительницах Германии?
Любое историческое событие происходит с конкретными людьми, и размах его тем больше, чем больше людей в него было вовлечено. Скажем, в России часто вспоминают, что 23 августа 1942 года немецкая авиация в Сталинграде убила до 200 тысяч человек. А на самом деле, как мы уже отмечали, эта цифра в десятки раз меньше. Иными словами, массовое сознание может помнить то, чего в реальной жизни никогда не случалось.
Сходная история вышла и с изнасилованными немками.
Хайди Мэттьюс предлагает нам помнить о неопределённом количестве изнасилований — как она пишет, «от десятков тысяч до миллионов». Точное количество жертв её не особенно волнует. Но мы не канадцы, нам этот вопрос как-то ближе. Сколько же на самом деле было жертв массовых изнасилований со стороны солдат Красной Армии — миллион, два или больше?
Заранее оговоримся: вне зависимости от конкретного числа изнасилований, они остаются тягчайшим преступлением и не могут быть оправданы с любой точки зрения. Однако вопрос о точном числе преступлений от этого не становится менее важным — скорее, наоборот. Как известно, изнасилования сопровождают любую массовую армию. Однако советскому руководству вменяют нежелание бороться с поведением своих войск. Именно на этот счёт относят необычайно большое число надругательств. Поэтому стоит разобраться с тем, было ли оно действительно самым большим в военной истории.
Первоисточник
Первый день мира в Берлине. Советские солдаты общаются с мирными жителями.
Берлин, Германия. Фото: © Военный альбом
Не важно, интересует вас анатомия факта или анатомия мифа: их изучение всегда начинается с поиска первоисточника. Как правило, источником мифа о массовых изнасилованиях, устроенных РККА после победы, указывают известную книгу Энтони Бивора «Падение Берлина. 1945». Именно оттуда цифра в два миллиона изнасилованных жительниц Германии попала в русскоязычное культурное пространство. Однако Бивор ничего не придумывал — он лишь ссылается на более раннюю работу немецкой исследовательницы Барбары Йор. Именно она первой и единственной получила эту цифру, более нигде и никогда не подтверждённую.
Откуда же эти цифры? В 1945 году государственный аппарат нацистской Германии был разгромлен, вести статистику преступлений было некому. Поэтому подсчитать количество изнасилований, совершённых советскими военнослужащими в Восточной Германии, можно лишь там, где остались островки этого госаппарата, то есть в больницах.
Йор проанализировала записи всего двух немецких больниц, при которых, по принятой тогда у немцев практике, принимались и роды. При этом в обязательном порядке записывалась национальность отца ребёнка, а также то, был ли ребёнок зачат в результате изнасилования.
Барбара Йор. Фото: © wikipedia.org
Чтобы выяснить общее число изнасилованных жительниц Восточной Германии, Йор использовала метод экстраполяции. Она взяла данные берлинских больниц по числу родившихся в них детей за период с сентября 1945 года по август 1946 года. Таких детей оказалось 23 тысячи. Национальный состав по отцам есть только для одной больницы — «Императрица Аугуста Виктория». Для пяти процентов детей национальность отца была указана как «русский». Экстраполируя эти данные на все 23 000 младенцев, Барбара Йор признала 1150 плодами насилия русских солдат.
Вероятность зачатия в случае изнасилования оценена исследовательницей в 20 процентов. 90 процентов забеременевших, по мнению Йор, сделали аборт. Используя эти данные (1150:0,2:0,1), Йор умножила 1150 на 50 и получила 57–58 тысяч изнасилованных женщин в фертильном возрасте (способных к зачатию).
Что составило 9,5 процента от всех берлинок в этом возрасте. Далее эти 9,5 процента она экстраполировала на женщин вне фертильного возраста — девочек-подростков, таких как изнасилованная советскими солдатами в 1945 году 12-летняя Иоганна Реннер, будущая жена канцлера Коля. К ним добавили и старух в возрасте до 80 лет. Затем данные были распространены на всё женское население старше восьми лет в оккупированной советскими войсками Восточной Германии. Взяв 9,5 процента от всех них, и получили пресловутые два миллиона.
Принадлежали ли советские солдаты к виду Homo sapiens?
Фото: © РИА Новости / Георгий Петрусов
Ключевым параметром этой оценки является вероятность забеременеть после изнасилования. Йор — а за ней и весь западный мир — оценивает такую вероятность для жертв советских солдат как равную 20 процентам. Однако никаких источников для такой цифры она не приводит. Между тем цифра удивительна. Любой из нас может проделать серию соответствующих экспериментов и убедиться: зачать ребёнка с вероятностью в 20 процентов после одного полового акта малореально — по крайней мере, для человека.
Если бы советские солдаты принадлежали к какому-то иному виду, у которого идеальная подвижность и здоровье сперматозоидов, то нечто такое могло бы случиться. Увы, автор опускает вопрос о том, принадлежат, по её мнению, советские солдаты к виду Homo sapiens или нет. Поэтому мы так и не узнаем, почему она посчитала вероятность зачатия от них равной 20 процентам, а не двум или, скажем, 102 процентам.
Следует отметить, что уже в 1990-е были проведены исследования, показавшие, что эти цифры намного ниже. Для США, например, по данным крупного анонимного исследования, они составляют всего 4,8 процента (3,2 процента для однократного изнасилования). Более того, проверка данных с помощью ДНК показывает, что 60 процентов беременностей, которые сами женщины считают результатом изнасилования, на деле начались до момента насилия, в ходе нормальной половой жизни с постоянным партнёром. Иными словами, представленная в научной литературе вероятность забеременеть при изнасиловании составляет примерно три процента.
В шесть-семь раз ниже, чем указывает в своей работе Йор.
Конечно, следует учесть и ограничения имеющихся исследований — то, что они выполнены через десятилетия после войны. Качество мужской спермы для современного американца и солдата Второй мировой существенно различается. В наше время подвижность и активность сперматозоидов у большинства мужчин снижена, и в будущем этот показатель будет только ухудшаться. Однако вряд ли это изменило вероятность забеременеть сразу в 6–7 раз.
Используя формулу Йор с учётом того простого факта, что она основана на неверных посылках (20 процентов), вместо двух миллионов изнасилованных женщин мы можем получить хоть двадцать миллионов. Очевидно, что эти цифры не имеют никакого отношения к действительности. Немок в советской зоне оккупации чисто физически было намного меньше. Более близкой к жизни может быть цифра в несколько сот или даже десятков тысяч. Одно можно сказать несомненно: при существующем состоянии источниковой базы истории о двух миллионах изнасилованных вообще ни на чём не основаны.
Можно ли изнасиловать через линию фронта?
Фото: © Военный альбом
Впрочем, и в базовой цифре Барбары Йор — пяти десятках детей, которых в одной берлинской больнице записали как русских — не исключены завышения. Всё дело в том, что большинство (5 из 9) детей, указанных в документах клиники и зачатых, предположительно, при изнасиловании русскими, родились до 31 декабря 1945 года. Как они это сделали? Обычно дети рождаются через девять месяцев, а процент семимесячных довольно мал. Как русские солдаты попали в Берлин в марте и первой половине апреля 1945 года — науке неизвестно. Если бы данные по «рождённым от русских» были честными, в них наблюдался бы чёткий пик в январе-феврале-марте 1946 года. Однако вместо пика там был провал.
Можно высказать одну гипотезу по поводу этого провала. В Германии до 1970-х годов аборт рассматривался как убийство ребёнка. При нацизме пользоваться контрацепцией было разрешено только покорённым народам — Гитлер справедливо считал это важнейшим средством их геноцида.
Немке аборт был разрешён либо по медицинским показаниям, либо по евгеническим (зачатие от не очень «полноценных» отцов). Понятно, что осенью 1945-го в силу разрухи рожать детей хотела не каждая берлинка. С другой стороны, без аборта этого было не избежать. Мужей-немцев у женщин никто не отбирал, привычка использовать средства для геноцида покорённых народов ещё не вернулась, потому зачатия продолжались.
Сделать официальный запрос на аборт, сославшись на «русских зверей», в такой ситуации было одним из немногих легальных выходов. К тому же большинство этих запросов написано как под копирку. Как отмечает другая исследовательница вопроса, Атина Гроссман, русские насильники в них зачастую описываются словом «монгол», да и внешность их описывается как азиатская. Не так-то просто перепутать большинство солдат Красной Армии с монголами — конечно, если речь идёт об описании реальных событий.
Плакаты, которые опубликовал венгерский историк Кристиан Унгвари в своей книге «Битва за Будапешт.
100 дней Второй мировой войны» Фото: © arhivach.org
А вот если женщина рисует картину пострашнее, чтобы к ней было доверия побольше, то тут вполне пригодятся штампы геббельсовской пропаганды, систематически выпускавшей плакаты, на которых монголоидные жидобольшевики тянули свои уродливо изогнутые конечности к белокурым арийкам. Плакаты неплохо мотивировали вермахт, но, конечно, давали слабое представление о реальном облике среднего военнослужащего РККА. Не отсюда ли «монголы» в запросах на аборты и странный пик родов «от русских» в сентябре-декабре 1945 года?
Неясен и другой момент формулы Йор. Она полагает, что вероятность аборта для забеременевшей от советского солдата немки была равна 90 процентам. Почему не 99, например, или 68, как в США в 1990-х? Понятно, что немецкие женщины в подавляющем большинстве были носителями нацистских взглядов и ребёнок от унтерменша был им крайне нежелателен. Поэтому вероятность аборта после такого изнасилования должна быть выше нормальной.
Но узнать её в наше время нет никакой возможности. Из-за этого все расчёты выполнены задним числом, и пресловутые «два миллиона» по факту построены на песке из нескольких цифр, взятых с потолка.
Демографическое исследование с такими смелыми и гадательными рассуждениями не принял бы к публикации ни один научный журнал. Впрочем, Йор можно понять: как видно из принятой ею вероятности забеременеть от советского солдата, она оценивает его демографический потенциал иначе, чем у нормального Homo sapiens. Соответственно, методы нормального демографического исследования в его случае можно несколько видоизменить, подогнать под уже имеющуюся теорию.
Немецкая аккуратность в расчётах
Фото: © Kinopoisk / Безымянная — одна женщина в Берлине
Совсем небрежно Йор обошлась с источниками. Взятые данные по доле русских среди отцов берлинских детей в 1945–1946 годах базируются всего на одной таблице из больницы «Императрица Аугуста Виктория». Однако по ней из 34 учтённых детей от русских лишь 9 были рождены от отца-насильника.
В остальных 25 случаях такой пометки нет. То есть 74 процента детей из единственной использованной сводки появились в результате добровольного полового акта.
Йор насчитала два миллиона изнасилованных по процентам, полученным ею из одной таблицы, в которой есть всего 9 «русских» детей. Делать выводы о миллионах на базе всего 9 случаев — практика, предельно далекая от норм научного исследования. Фото: © wiki.istmat.info
Если учесть этот документально зафиксированный факт, то доля жертв насилия среди берлинок падает с 9,5 процента до 2,4 процента. Если бы Йор была честна, то по её формуле из двух миллионов жертв насилия ей следовало бы вычесть полтора миллиона. Но, видимо, тогда их число было бы слишком мало. Фактически все эти полтора миллиона «изнасилованы» одним росчерком пера Барбары Йор.
При чтении этой таблицы возникают и другие неудобные вопросы. Один ребёнок в ней показан родившимся от насильника из американских частей, оккупировавших часть Берлина. А ведь американцы Берлин не брали (основная масса изнасилований случилась в первое время после штурма).
Исходя из вышеописанной формулы для Западной Германии, Йор следовало бы написать, что американцы изнасиловали там сотни тысяч немок.
Возможно, она посчитала неверным подрывать дух евроатлантического сотрудничества между ФРГ и США подсчётами такого рода. Впрочем, в Германии нашлись и менее толерантные историки: по последним оценкам, 1,6 миллиона американских солдат (намного меньше, чем у СССР было в зоне оккупации) изнасиловали в Западной Германии 190 000 немок.
Как один историк наплодила сотни миллионов немцев на пустом месте
Фото: © AP Photo / Henry Burroughs
Наконец, последней проблемой исследования Йор является общая оценка количества детей, которые родились после красноармейских изнасилований сороковых годов. Она оценивает его в 292 тысячи человек, причём не давая ссылки ни на какую статистику. Однако в её же книге указывается, что, по статистике, новорождённых в Берлине за сентябрь 1945-го — август 1946 года было всего 23 тысячи, и лишь 5 процентов из них — от русских.
Если в Берлине от них родилось всего 1100–1200 человек, то как во всей Восточной Германии их могло быть 292 000? Неужели в Восточной Германии жило в 260 раз больше немцев, чем в трёхмиллионном Берлине?
Берлин был местом наиболее плотной концентрации советских солдат. Чтобы превысить его показатели в 260 раз, в советской оккупационной зоне должны были жить многие сотни миллионов немцев. Проблема в том, что реальных немцев в Европе ни тогда, ни сейчас нет даже ста миллионов. В конце концов, если бы их действительно было несколько сотен миллионов только в Восточной Германии, то всего их было бы за миллиард. Они с лёгкостью выиграли бы Вторую мировую, чего на практике явно не произошло.
Помнить, но неважно о чём
Фото: © Kinopoisk / Безымянная — одна женщина в Берлине
Итак. Известная статистика немецких больниц не даёт никаких оснований полагать, что число изнасилованных советскими солдатами в Германии выходит за сотни тысяч. По приведённым Барбарой Йор таблице и формуле, 2,4 процента немок подверглись насилию.
Приняв коэффициенты по беременности равными научно подтверждённым процентам, мы получим цифры, резко отличающиеся от приведённых Йор (и несовместимых с реальностью). Двухмиллионный результат, постоянно упоминаемый западными СМИ, — итог искажения исследовательницей данных первичных источников. По ним лишь четверть детей от русских в 1945–1946 годах были плодами изнасилования, в то время как Йор приняла эту долю в сто процентов.
Почему Барбара Йор пошла на такое искажение — сказать трудно. По всей видимости, она просто не допускала мысли о возможности добровольного полового акта между немкой и русским. С точки зрения научной этики её исследования не существует: нельзя выдавать неизнасилованных, согласно источнику, немок-матерей за изнасилованных.
Сам факт достаточно массовых по меркам мирного времени изнасилований отрицать невозможно. О них массово сообщают и сами советские солдаты — участники тех событий. Совершенно оправданной была реакция на них советского командования, выносившего сотни смертных приговоров за установленные факты насилия.
Также оправданными выглядят и действия тех офицеров, которые расстреливали насильников, не обращаясь к военно-судебным механизмам, — на месте. И тем не менее пресловутые два миллиона изнасилованных женщин — миф, не основанный ни на каких точных данных, и это надо чётко понимать. Последние работы об изнасилованиях в американской зоне оккупации показывают цифры, трудно отличимые от советской зоны оккупации.
Когда нас призывают помнить о Дне Победы или об изнасилованных немках, надо в первую очередь чётко понимать, что именно мы собираемся помнить. Иначе мы, как нынешний министр культуры, начнём «помнить» о 28 героически погибших панфиловцах. Или, как канадские учёные, о «миллионах» изнасилованных немок. Помните об этом, когда вас в следующий раз призовут о чём-то помнить.
Они изнасиловали всех немок в возрасте от 8 до 80 лет
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
«Солдаты Красной армии не верят в ‘индивидуальные связи’ с немецкими женщинами, — писал драматург Захар Аграненко в своем дневнике, который он вел во время войны в Восточной Пруссии.
Девять, десять, двенадцать сразу они насилуют их коллективно». В Москве Берия и Сталин прекрасно знали о происходящем из детальных докладов, в одном из которых сообщалось: «многие немцы полагают, что все немки, оставшиеся в Восточной Пруссии, были изнасилованы солдатами Красной Армии».
«Солдаты Красной армии не верят в «индивидуальные связи» с немецкими женщинами, — писал драматург Захар Аграненко в своем дневнике, который он вел во время войны в Восточной Пруссии. — Девять, десять, двенадцать сразу — они насилуют их коллективно».
Длинные колонны советских войск, вступивших в Восточную Пруссию в январе 1945 года, представляли собой необычную смесь современности и средневековья: танкисты в черных кожаных шлемах, казаки на косматых лошадях, к седлам которых было привязано награбленное, доджи и студебекеры, полученные по ленд-лизу, за которыми следовал второй эшелон, состоявший из телег. Разнообразию вооружения вполне соответствовало разнообразие характеров самих солдат, среди которых были как откровенные бандиты, пьяницы и насильники, так и коммунисты-идеалисты и представители интеллигенции, которые были шокированы поведением своих товарищей.
В Москве Берия и Сталин прекрасно знали о происходящем из детальных докладов, в одном из которых сообщалось: «многие немцы полагают, что все немки, оставшиеся в Восточной Пруссии, были изнасилованы солдатами Красной Армии».
Приводились многочисленные примеры групповых изнасилований «как несовершеннолетних, так и старух».
Маршалл Рокоссовский издал приказ #006 с целью направить «чувство ненависти к врагу на поле брани». Это ни к чему не привело. Было несколько произвольных попыток восстановить порядок. Командир одного из стрелковых полков якобы «лично застрелил лейтенанта, который выстраивал своих солдат перед немкой, поваленной на землю». Но в большинстве случаев или сами офицеры участвовали в бесчинствах или отсутствие дисциплины среди пьяных солдат, вооруженных автоматами, делало невозможным восстановление порядка.
Призывы отомстить за Отчизну, подвергшуюся нападению Вермахта, были поняты как разрешение проявлять жестокость. Даже молодые женщины, солдаты и медработники, не выступали против.
21-летняя девушка из разведотряда Аграненко говорила: «Наши солдаты ведут себя с немцами, особенно с немецкими женщинами, совершенно правильно». Кое-кому это казалось любопытным. Так, некоторые немки вспоминают, что советские женщины наблюдали за тем, как их насилуют, и смеялись. Но некоторые были глубоко шокированы тем, что они видели в Германии. Наталья Гессе, близкий друг ученого Андрея Сахарова, была военным корреспондентом. Позже она вспоминала: «Русские солдаты насиловали всех немок в возрасте от 8 до 80. Это была армия насильников».
Выпивка, включая опасные химикаты, украденные из лабораторий, играла значительную роль в этом насилии. Похоже, что советские солдаты могли напасть на женщину, только предварительно напившись для храбрости. Но при этом они слишком часто напивались до такого состояния, что не могли завершить половой акт и пользовались бутылками — часть жертв была изуродована таким образом.
Тема массовых бесчинств Красной Армии в Германии была так долго под запретом в России, что даже теперь ветераны отрицают, что они имели место.
Лишь некоторые говорили об этом открыто, но без всяческих сожалений. Командир танкового подразделения вспоминал: «Они все поднимали юбки и ложились на кровать». Он даже хвалился, что «два миллиона наших детей родились в Германии».
Способность советских офицеров убедить себя, что большинство жертв были либо довольны, либо согласны с тем, что это была справедливая плата за действия немцев в России, удивительна. Советский майор заявил в то время английскому журналисту: «Наши товарищи так изголодались по женской ласке, что часто насиловали шестидесяти-, семидесяти- и даже восьмидесятилетних к их откровенному удивлению, если не сказать удовольствию».
Можно только наметить психологические противоречия. Когда изнасилованные жительницы Кенигсберга умоляли своих мучителей убить их, красноармейцы считали себя оскорбленными. Они отвечали: «Русские солдаты не стреляют в женщин. Так поступают только немцы». Красная Армия убедила себя, что, поскольку она взвалила на себя роль освободительницы Европы от фашизма, ее солдаты имеют полное право вести себя, как им заблагорассудится.
Чувство превосходства и унижение характеризовали поведение большей части солдат по отношению к женщинам Восточной Пруссии. Жертвы не только расплачивались за преступления Вермахта, но и символизировали собой атавистический объект агрессии — такой же старый, как и сама война. Как заметила историк и феминистка Сюзан Браунмиллер (Susan Brownmiller), изнасилование, как право завоевателя, направлено «против женщин врага», чтобы подчеркнуть победу. Правда, после первоначального неистовства января 1945 года, садизм проявлялся все реже. Когда Красная Армия достигла Берлина через 3 месяца, солдаты уже рассматривали немок через призму обычного «права победителей». Чувство превосходства безусловно сохранилось, но оно было, возможно, непрямым следствием тех унижений, которые сами солдаты претерпевали от своих командиров и советского руководства в целом.
Некоторые другие факторы тоже играли роль. Сексуальная свобода широко обсуждалась в 20-х годах в рамках Коммунистической партии, но уже в следующее десятилетие Сталин сделал все, чтобы советское общество стало фактически асексуальным.
Это никак не было связано с пуританскими взглядами советских людей — дело в том, что любовь и секс не вписывались в концепцию «деиндивидуализации» личности. Естественные желания нужно было подавлять. Фрейд был запрещен, развод и супружеская измена не одобрялись компартией. Гомосексуализм стал уголовно наказуемым. Новая доктрина полностью запрещала половое воспитание. В искусстве изображение женской груди, даже прикрытой одеждой, считалось верхом эротики: ее должен был закрывать рабочий комбинезон. Режим требовал, чтобы любое выражение страсти сублимировалось в любовь к партии и к товарищу Сталину лично.
Красноармейцам, по большей части малообразованным, были свойственны полная неосведомленность в вопросах секса и грубое отношение к женщинам. Таким образом, попытки советского государства подавить либидо своих граждан привело к тому, что один русский писатель назвал «барачной эротикой», которая была значительна более примитивной и жестокой, чем любая самая жесткая порнография.
Все это смешивалось со влиянием современной пропаганды, лишающей человека его сущности, и атавистическими примитивными импульсами, обозначенными страхом и страданиями.
Писатель Василий Гроссман, военный корреспондент в наступающей Красной Армии, вскоре обнаружил, что жертвами изнасилований были не только немцы. Среди них были и польки, а также молодые русские, украинки и белоруски, оказавшиеся в Германии в качестве перемещенной рабочей силы. Он отмечал: «Освобожденные советские женщины часто жалуются, что наши солдаты их насилуют. Одна девушка сказала мне в слезах: «Это был старик, старше моего отца».
Изнасилования советских женщин сводят на нет попытки объяснить поведение Красной Армии местью за немецкие бесчинства на территории Советского Союза. 29 марта 1945 года ЦК Комсомола уведомил Маленкова о докладе с 1-го Украинского Фронта. Генерал Цыганков сообщал: «В ночь 24 февраля группа из 35 солдат и командир их батальона проникли в женское общежитие в деревне Грютенберг и изнасиловали всех».
В Берлине, несмотря на геббельсовскую пропаганду, многие женщины были попросту не готовы к ужасам русской мести. Многие пытались убедить себя, что, хотя опасность и должна быть велика в деревне, массовые изнасилования не могут происходить в городе на виду у всех.
В Дахлеме (Dahlem) советские офицеры посетили сестру Кунигунду, настоятельницу женского монастыря, в котором находились приют и родильный дом. Офицеры и солдаты вели себя безупречно. Они даже предупредили о том, что за ними следуют подкрепления. Их предсказание сбылось: монахини, девушки, старухи, беременные и только что родившие были все изнасилованы без жалости.
Уже через несколько дней среди солдат возникло обыкновение выбирать своих жертв, светя им в лицо факелами. Сам процесс выбора, вместо насилия без разбора, свидетельствует об определенной перемене. К этому времени советские солдаты начали рассматривать немецких женщин не как ответственных за преступления Вермахта, а как на военную добычу.
Изнасилование часто определяют как насилие, мало связанное с собственно сексуальным влечением.
Но это определение с точки зрения жертв. Чтобы понять преступление, нужно увидеть его с точки зрения агрессора, особенно на поздних стадиях, когда «просто» изнасилования сменили беспредельный разгул января и февраля.
Многие женщины были вынуждены «отдаться» одному солдату в надежде, что он защитит их от других. Магда Виланд (Magda Wieland), 24-летняя актриса, пыталась спрятаться в шкафу, но ее оттуда вытащил молодой солдат из Средней Азии. Он был так возбужден возможностью заняться любовью с красивой молодой блондинкой, что кончил раньше времени. Магда попыталась объяснить ему, что согласна стать его подружкой, если он защитит ее от других русских солдат, но он рассказал о ней своим товарищам, и один солдат изнасиловал ее. Эллен Гетц (Ellen Goetz), еврейская подруга Магды, была тоже изнасилована. Когда немцы пытались объяснить русским, что она еврейка и, что ее преследовали, они получили в ответ: «Frau ist Frau» (Женщина есть женщина — прим. пер.).
Вскоре женщины научились прятаться во время вечерних «часов охоты».
Молоденьких дочерей прятали на чердаках по несколько дней. Матери выходили за водой только ранним утром, чтобы не попасться под руку советским солдатам, отсыпающимся после попоек. Иногда наибольшая опасность исходила от соседей, которые выдавали места, где прячутся девушки, пытаясь таким образом спасти своих собственных дочерей. Старые берлинцы все еще помнят крики по ночам. Их нельзя было не слышать, так как все окна были выбиты.
Согласно данным двух городских больниц, жертвами изнасилований стали 95000-130000 женщин. Один доктор подсчитал, что из 100000 изнасилованных, около 10000 потом умерли, в основном — покончив с собой. Смертность среди 1.4 миллиона изнасилованных в Восточной Пруссии, Померании и Силезии была еще выше. Хотя как минимум 2 миллиона немок были изнасилованы, значительная их часть, если не большинство, стали жертвами групповых изнасилований.
Если кто-то и пытался защитить женщину от советского насильника, то это был или отец, пытающийся защитить дочь, или сын, пытающийся защитить мать.
«13-летний Дитер Саль (Dieter Sahl), — писали соседи в письме вскоре после события. — бросился с кулаками на русского, который насиловал его мать прямо у него на глазах. Он добился только того, что его застрелили».
После второй стадии, когда женщины предлагали себя одному солдату, чтобы защититься от остальных, наступала следующая стадия — послевоенный голод — как отмечала Сюзан Браунмиллер, «тонкая линия отделяющая военные изнасилования от военной проституции». Урсула фон Кардорф (Ursula von Kardorf) отмечает, что вскоре после сдачи Берлина, город был наполнен женщинами, торгующими собой за еду или альтернативную валюту — сигареты. Хельке Сандер (Helke Sander), немецкий кинорежиссер, досконально изучивший этот вопрос, пишет о «смеси прямого насилия, шантажа, расчета и настоящей привязанности».
Четвертой стадией была странная форма сожительства офицеров Красной Армии с немецкими «оккупационными женами». Советские чиновники пришли в бешенство, когда несколько советских офицеров дезертировали из армии, когда пришло время возвращаться домой, чтобы остаться со своими немецкими любовницами.
Даже если феминистическое определение изнасилования как исключительно акта насилия и кажется упрощенным, мужскому самодовольству нет оправдания. События 1945 года ясно показывают нам, каким тонким может быть налет цивилизованности, если нет боязни ответных действий. Они также напоминают, что у мужской сексуальности есть темная сторона, о существовании которой мы предпочитаем не вспоминать.
____________________________________________________________
Спецархив ИноСМИ.Ru
Войска Красной Армии насиловали даже русских женщин, которых они освобождали из лагерей («The Daily Telegraph», Великобритания)
Ложь и инсинуации в статье, опубликованной в ‘The Daily Telegraph’ («The Daily Telegraph», Великобритания)
Россияне возмущены обвинениями в изнасилованиях во время второй мировой войны («The Daily Telegraph», Великобритания)
Военное преступление, о котором никто не хочет говорить
Рецензия на книгу|Военное преступление, о котором никто не хочет говорить
https://www.
nytimes.com/2020/09/22/books/review/our-bodies- its-battlefields-christina-lamb.html
Реклама
Продолжить чтение основного сюжета
Документальная литература
Советские солдаты преследуют женщину в Лейпциге в 1945 году. Красная Армия напала на сотни тысяч женщин по всей Германии, пишет Кристина Лэмб в « Наши тела, их поля сражений». Фото … Ullstein bild, через Getty ImagesКогда вы покупаете на нашем сайте книгу, прошедшую независимое рецензирование, мы получаем партнерское вознаграждение.
Джудит Мэтлофф Жизни женщин
Кристина Лэмб
В одном из самых запоминающихся истории в экстренной книге Кристины Лэмб изнасилован 7-месячный ребенок. Мать возвращается с работы на полях в восточном Конго и обнаруживает, что ее дом разграблен группой ополченцев, а ее дочь плачет от боли. Мать замечает красную рану на ягодицах ребенка и отвозит ее в ближайший медицинский центр. Оттуда пару отправляют в город Букаву, расположенный в 160 милях, в больницу, где с 19 лет лечились 55 000 жертв сексуального насилия.
99. Даже для доктора, который лечил много таких случаев, нападение шокирует: Анус младенца разорвался от силы. «Надеюсь, тот, кто это сделал, отправится в тюрьму на долгие годы», — говорит обезумевшая мать Лэмбу. Скорее всего, он не будет.
Зверства в «Наши тела, их поля сражений» ужасают, как и должно быть. Лэмб, опытный иностранный корреспондент лондонской The Sunday Times, оказывает обществу услугу, заставляя нас искать. Изнасилование, пишет она, является «самым забытым» военным преступлением 19-го века.49 Женевская конвенция. Его редко преследуют. Об этом редко пишут. Здесь она представляет одно из первых исчерпывающих исследований сексуального насилия как преднамеренного оружия, используемого для запугивания и унижения. Ее книгу больно читать, но она должна быть обязательна для всех, кто интересуется военными и глобальными делами.
В каноне литературы о конфликтах изнасилование почти не фигурирует. Большинство таких книг посвящено военной стратегии, мужскому героизму и страданиям.
Солдаты, связывайтесь, умрите или вернитесь домой. Но как насчет женщин? Ах, да, это добыча: мужчины — пушечное мясо, женщины — мужское мясо. Тем не менее изнасилование на войне несет столько же разрушений, сколько и оружие. Это может разрушить семьи и навсегда оставить выживших шрамами.
Комбатантам сходит с рук сексуальное грабеж, утверждает Лэмб, потому что люди, находящиеся у власти, не остановили их: «Военное изнасилование было встречено молчаливым признанием и совершалось безнаказанно, военные и политические лидеры отмахивались от него как от второстепенной роли. Или отрицалось, что это когда-либо происходило».
Как иностранный корреспондент, Лэмб уделяла особое внимание женщинам в зонах конфликтов, потому что ее коллеги, похоже, больше интересовались мужчинами. Здесь она вручает жертвам изнасилования микрофон, который им редко дают. Она путешествует по Азии, Африке, Европе и Южной Америке, чтобы показать, каково это, когда тебя оскорбляют и забывают.
Она также путешествует сквозь века, открывая свою книгу, пронзая Геродота, которому приписывают первую историю западной цивилизации.
Он утверждал, что женщины не возражали против того, чтобы их уносили финикийцы, греки и троянцы. Однако, несмотря на то, что сегодня международное сообщество испытывает отвращение к похищениям женщин и девочек Боко Харам и ИГИЛ, оно также не преследует их в судебном порядке.
Масштабы изнасилований во время войны ошеломляют, хотя, как отмечает Лэмб, трудно найти точные цифры. Большинство из нас никогда не слышали о военном изнасиловании в школе — от тысяч немецких женщин, изнасилованных сталинской Красной армией во время Второй мировой войны, до тысяч азиатских женщин, которых японцы принудили к сексуальному рабству в тот же период.
Ягненок не жалеет подробностей: бангладешские женщины, привязанные к банановым деревьям; боевики ИГИЛ, которые вытаскивали из миски имена езидских женщин и продавали их в качестве секс-рабынь за тысячи долларов, как подержанные автомобили; Боснийские женщины, заключенные в спа-отеле, сошли с ума от еженощных групповых изнасилований. Некоторые прыгали со стеклянных балконов насмерть.
Попутно Лэмб объясняет идеологию этнической чистки, которая использовалась для оправдания такой жестокости.
Несмотря на варварство, гуманные портреты выживших, сделанные Лэмбом, привлекли мое внимание. Я стал вкладываться в женщин и чувствовал себя обязанным слушать их истории. К сожалению, большинство не могут обрести покой. Мужья отвергают тех, кто страдает недержанием мочи и не может иметь детей. Даже дочери женщин перестают с ними разговаривать от стыда. Одни живут среди нападавших, которых видят на улице.
«Мы как ходячие мертвецы», — говорит Виктуар Мукамбанда, потерявшая счет изнасилованиям, которым она подверглась во время геноцида в Руанде. Брошенная умирать в выгребной яме, ей не повезло, что она выжила.
Первое преследование изнасилования как военного преступления произошло в 1998 году в Международном уголовном трибунале по Руанде, спустя полвека после того, как Женевская конвенция признала его таковым. У Международного уголовного суда более печальная репутация.
Созданный в 2002 году, он получил только один приговор за сексуальное рабство и изнасилование в 2019 году.дело конголезского военачальника. (Предыдущий приговор был отменен.) Более половины из 90 военных преступников, осужденных трибуналом по бывшей Югославии, были признаны виновными в сексуальном насилии, но это, пишет Лэмб, «доля, учитывая, что трибунал получил сообщения о более чем 20 000 изнасилования».
Свидетельские показания могут пробудить травму. В трибунале по Руанде адвокаты защиты выразили сомнение в том, что женщина могла быть изнасилована 16 раз, потому что «она не мылась и не нюхала». Судьи рассмеялись. О тех немногих таких делах, по которым были вынесены обвинительные приговоры, Лэмб едко отмечает: «Конечно, это не может быть совпадением», что судьями были женщины.
В последнее время появились признаки того, что международное сообщество наконец-то просыпается. Нобелевская премия мира 2018 года была присуждена двум участникам кампании против изнасилований во время войны: Нади Мурад, езидке, неоднократно подвергавшейся нападению со стороны боевиков ИГИЛ, и Денису Муквеге, конголезскому гинекологу по прозвищу «Доктор Хаус».
Чудо» за ремонт гениталий тысяч жертв сексуальных преступлений. Тем не менее опустошение будет продолжаться без признания того, что изнасилование столь же отвратительно, как и убийство. Свидетели будут хранить молчание из-за боязни стигматизации или отсутствия доступа к адвокатам.
В заключении своей книги Лэмб пишет: «Каждый раз, когда я прохожу мимо военного мемориала, я удивляюсь, почему на нем нет женских имен». С «Нашими телами, их полями сражений» она представляет собой своего рода памятник.
Изнасилования Красной Армии | Veridica
В последнее время Посольство Российской Федерации в Бухаресте неоднократно обращало внимание на острую тему: изнасилования, совершенные красноармейцами среди мирного населения во время наступления на гитлеровскую Германию в 1944-1919 гг.45 и сразу после войны. В посольстве попытались предположить, что цифры, «циркулирующие в сети» по этому поводу, «завышены». Однако некоторые из этих цифр основаны на исследованиях видных историков, таких как американец Норман Наймарк, который писал, что хотя в работах о войне и послевоенном периоде изнасилованию не отводилось центрального места, изнасилование было «вопросом, упоминаемым повсюду».
в архивах и документах того времени». Это создает расхождение между западными оценками, согласно которым жертв изнасилований были сотни тысяч, и российскими, где цифры исчисляются десятками. Но давайте посмотрим аргументы каждой стороны спора
Когда дело касается чести Красной Армии, посольство Российской Федерации в Румынии штурмом берет Facebook. И это случалось не раз. В конце 2018 года в сообщении в социальных сетях посольство осудило то, что оно назвало «наличием в Румынии кампании очернения Красной Армии», посредством которой советские солдаты были представлены как «банда грабителей и насильников». «Представленные в таком свете, утверждало посольство, солдаты Красной Армии уже не могут рассматриваться в их главных ролях, а именно в роли «освободителей Румынии». русофобии, внедрившейся в общественное сознание румынского народа спустя много лет после окончания боевых действий в Европе? Это из-за приближающегося 75-летия освобождения Румынии Красной армией?» — недоумевали тогда российские дипломаты9.
0003
Посольство вернулось к этому вопросу 13 августа 2019 года, опубликовав на своей странице в Facebook сообщение под названием «Миф о двух миллионах изнасилованных немецких женщин окончательно развенчан». Посольство признает, что во время наступления на Берлин «солдаты Красной Армии действительно совершали военные преступления», но утверждает, что их масштабы преувеличены на Западе, а виновные в этих предосудительных действиях «привлекались к ответственности».
В посольстве написали, что версия о двух миллионах изнасилований, совершенных в Германии красноармейцами, циркулирует «в сети», без уточнения временных рамок, в которые они якобы имели место. Указанный источник — британский историк Энтони Бивор, автор ряда работ о Второй мировой войне. В посольстве пишут, что Энтони Бивор исходил из документа из берлинской клиники, где в 1919 году родились 32 ребенка «от русских отцов».45 и 1946. Отсюда, «экстраполируя, предполагая и оценивая» — а посольство подробно объясняет весь процесс, приписываемый британскому историку, — Бивор достиг бы двух миллионов изнасилований по всей Германии.
«Интересные расчеты!» — говорится в посте! «[Бивор] превратил 32 новорожденных ребенка в два миллиона изнасилованных немок. Но вот облом: даже в цитируемом им документе словосочетание «русский/изнасилование» фигурирует только в пяти случаях из 12, а в четырех случаях из 20 , соответственно. «В основе мифа девять изнасилованных немок!», — говорится в сообщении посольства. Это «развенчание мифа» приписывается, в конце поста, некоему Федору Щепетову, о котором посольство не сообщает любую другую информацию.
В посольстве не говорят, с каким числом изнасилований, по оценке историков, согласилась бы Москва. Единственное упоминание по этому поводу состоит в том, что «по рапорту прокурора 1-й -й Белорусского фронта с 22 апреля по 5 мая 1945 г. зарегистрировано 72 случая изнасилований». 1-й -й Белорусский фронт вместе с 1-м -м Украинским фронтом были двумя советскими войсками, которые вели битву за Берлин, и упомянутые временные рамки зафиксировали пик злоупотреблений со стороны Красной Армии, в том числе в течение 29 мая.
0077 nd по 7 th , неделя максимальной анархии в Берлине, между самоубийством Гитлера (29/30 апреля) и капитуляцией 8 мая. верхушка айсберга.
Британский историк Тони Джадт в своем монументальном труде Послевоенное время. «История Европы с 1945 года» писал, что в Вене через три недели после того, как Красная Армия вошла в город, врачи сообщили о 87 000 случаев изнасилования. По словам Джадта, «несколько большее количество женщин в Берлине было изнасиловано во время наступления советских войск в город, большинство из них между 2 и 7 мая», и к этому добавились «бесчисленные случаи агрессии против женщин в деревни и города на пути следования советских войск в Германию или в направлении Германии через Австрию и западную Польшу». Всего в районе советской оккупации в Германии, утверждает Джадт, «от 150 000 до 200 000 «русских детей» родилось в 1919 г.
45 и 1946 г., «не говоря уже о бесчисленных абортах» или случаях изнасилования, которые не привели к беременности. Джадт не говорит точно, сколько из этих «русских детей» было зачато в результате изнасилования, хотя предполагается, что это подавляющее большинство.
Другой историк писал, что «в дикой форме, свободной от каких-либо официальных ограничений, изнасилования немецких женщин продолжались все лето 1945 года». В своей книге 1945. Year Zero голландец Ян Бурума добавил, что с осени 1945, советские военные и гражданские чиновники пытались обуздать это явление, но «риск изнасилования женщины советским солдатом не исчезал до 1947 года, когда войска были ограничены базой». Ян Бурума также отметил, что изнасилования были сообщалось и в Западной Германии. «В Штутгарте, например, 3000 женщин были изнасилованы французскими солдатами, многие из них из Алжира. На территории, оккупированной американцами, на сегодняшний день наибольшее количество изнасилований, зафиксированных американскими войсками на протяжении 1945 не превышало 1500».
Но единственным регионом, где изнасилование было «катастрофой для населения», писал он, была территория, оккупированная Красной Армией. Но историком, который конкретно занимался этой темой, был американец Норман Наймарк. Его книга « Русские в Германии: история советской оккупационной зоны , 1945–1949», Гарвард, 1995 г., остается эталонным трудом в этой области. Наймарк изучал феномен изнасилований, совершенных солдатами Красной Армии в Германии, а также в других странах Восточной Европы. С этой целью между 1987 и 1989, Наймарк добрался до архивов Восточного Берлина и Москвы, которые, по-видимому, были более доступны во времена Михаила Горбачева, чем сегодня, во времена Владимира Путина. Выводы, сделанные американским историком, широки и многогранны.
Наймарк сообщил, что на фоне зверств, совершенных нацистской Германией в СССР, и ожесточенной антигерманской пропаганды, развязанной впоследствии Советами, феномен изнасилований, совершенных Красной Армией, проявился во всех странах Восточной Европы, но особенно в Германии.
Наиболее остро она была в Восточной Пруссии, Силезии и Померании. Наймарк также упомянул «культурное» объяснение изнасилования женщины врага, рассматриваемое как средство восстановления мужской гордости, сильно пострадавшей от нацистской агрессии двумя годами ранее. Во время контрнаступления официальная пропаганда ненависти призывала советских солдат отомстить за нацистскую агрессию путем войны на уничтожение. Среди военных были широко распространены обличительные речи писателя Ильи Эренбурга: «Мы больше не разговариваем. Мы больше не волнуемся. Мы убиваем. День, когда ты не убил немца, — потерянный день… Если ты убьешь немца, убей следующего — для нас нет ничего более захватывающего, чем груда немецких трупов». Солдаты имели свой собственный опыт общения с Вермахтом, но их также засыпали изображениями недавно обнаруженных нацистских лагерей смерти; жертв лагерей представляли не как евреев, а как советских граждан, чтобы повысить решимость военных. Так что, когда пропаганда попыталась заставить советских солдат различать немцев и нацистов, чтобы сохранить образ коммунизма в Восточной Германии, было уже слишком поздно.
Наймарк сказал, что советский захват Берлина ознаменовал вспышку «крайнего насилия» в отношении женщин. По его оценке, от этого бедствия пострадала «почти половина женского населения города». Положение улучшилось, по словам историка, после капитуляции 8 мая и установления советской военной администрации 9 июня, но опасность изнасилования «не была устранена до заточения советских солдат зимой 1947-1948 годов. » С другой стороны, отметил Наймарк, не все советские солдаты вели себя одинаково по отношению к немецким женщинам, равно как и терпимость командиров к актам насилия не была повсеместна. Американский историк упоминает о русском полководце в Магдебурге, «известном как очень суровый с солдатами, который насиловал, иногда казнил пойманных на месте преступления»9.0003
В какой-то момент проблема стала достоянием общественности в Германии, которая впоследствии стала Германской Демократической Республикой. Коммунистические власти начали дебаты о принятии советской «высшей» социальной модели, которая стремилась уловить причины местного сопротивления ее захвату.
Дебаты под названием «О «русских» и о нас» — русские были общим названием, под которым воспринимались Советы — начались зимой 1948–1949 годов в «Новой Германии» и вскоре коснулись вопроса о массовых изнасилованиях, который имел большое значение для общественное восприятие. Перед лицом накапливающихся свидетельских показаний, сказал Наймарк, советские власти приняли решение прекратить переговоры 19 января.49, и тема «осталась табуированной» на протяжении всего существования ГДР.
Норман Наймарк сказал, что изнасилования стали частью повседневной жизни Красной Армии примерно в то время, когда они пересекли довоенную границу Советского Союза. Но Наймарк проводит различие между ситуацией в Румынии и Болгарии, с одной стороны, и в Венгрии. Румыния была страной-агрессором, но затем встала на сторону Москвы и ее союзников. И действительно, в стенограммах заседаний правительства Санэтеску, опубликованных в 2011 году, есть несколько упоминаний о «злоупотреблениях со стороны красноармейцев и офицеров», особенно грабежах и насилии, но не изнасилованиях.
Например, на заседании правительства 31 августа 19 г.44, генеральный директор шахт Георгий Андони вспоминает, что он увидел в качестве официального посланника на нефтеперерабатывающих заводах в Плоешти, куда он был направлен для эмпирической оценки ущерба, причиненного уходом немцев и наступлением советских войск. «Русские не только забрали газ с нефтеперерабатывающих заводов, но и проникли в склады материалов и забрали оттуда то, что хотели. (…) Русские также опустошили Плоешти», — сказал директор. Из других сообщений мы узнали, что женское население, похоже, осознавало опасность и старалось избегать контакта с проходящими советскими солдатами. Очевидец рассказал мне, что в Фокшанах женщины, которым приходилось выходить из дома, старались быть как можно менее привлекательными и окружали себя маленькими детьми. Однако почти наверняка этот метод не всегда был эффективен и что солдаты не ограничивались тем, чтобы окликнуть их, о чем до сих пор вспоминает свидетель: Хазайка, иди сиуда! — что в относительном переводе означало бы «женщина, иди сюда!» За Дунаем, в Болгарии, — продолжал Наймарк, — отношения были еще лучше, существовала «культурная и языковая близость», население принимало советские войска.
«с искренним энтузиазмом». Это объясняет относительное отсутствие изнасилований в Болгарии. Тем более что Болгарский поход вели более дисциплинированные войска маршала Федора Толбухина. В связи с этим Наймарк упомянул, что среди самых недисциплинированных воинов были солдаты под командованием маршала Родиона Малиновского, где-то в середине этого рейтинга находились войска маршала Ивана Конева. Именно войска маршала Малиновского участвовали в осаде. Будапешта. Ожесточенное сопротивление немцев, поддерживаемое венгерскими войсками, а также явно более высокий уровень жизни жителей города также были «источником негодования» победившей советской армии. «В результате за советским захватом Будапешта 19 февраля последовала страшная волна изнасилований и грабежей.45», — сказал Наймарк. «Девушек держали заключенными в советских бараках в Буде, где их неоднократно насиловали, а иногда и убивали», — цитирует Наймарка документы, обнаруженные в ходе его исследований.
Когда югославские коммунистические лидеры открыли дискуссию, маршал Конев обвинил их в очернении «славного Красная Армия». По словам Наймарка, за короткое время Красная Армия прошла через северо-восточный угол страны задокументированный позднее югославскими коммунистическими властями 121 случай изнасилования, в том числе десять, закончившихся убийством жертвы. Конев, столкнувшись с жалобами лидера словацких коммунистов Владимира Клементиса, обвинил «разложившиеся элементы» в лице дезертиров.Но наиболее известен эпизод из Беседы со Сталиным , мемуары Милована Джиласа. По словам лидера югославских коммунистов, впоследствии ставшего диссидентом, Сталин, проинформированный об изнасилованиях, сказал, что «мы слишком много проповедуем солдатам», которым вместо этого следует предоставить «больше свободы инициативы». «Разве мы не можем понять солдата, который проходит тысячи миль через огонь, кровь и смерть, когда хочет немного повеселиться с женщиной?» Сказал Сталин на вечеринке, после чего поцеловал жену Джиласа.
«Я сделал это, — сказал он, — даже рискуя быть обвиненным в изнасиловании», — сказал автор. роль в продвижении революции», — сказал он по другому поводу о советском военном вторжении в Восточную Европу — возможно, имеет корни в его личной истории отношений с женщинами. Как «солдат революции», несколько раз сосланный царскими властями во враждебную Сибирь, Сталин считал себя достаточно огорченным, чтобы предаваться ряду сексуальных связей, которые не учитывали большую часть моральных предписаний того времени. В своей впечатляющей монографии о советском диктаторе американский историк Стивен Коткин реконструировал опыт Сталина в Сибири. Его жена Кетеван «Като» Сванидзе скончалась в Баку 19 декабря.07, и Сталин оставил своего сына Якова на попечении его родственников. За его революционной деятельностью следила охранка, царская политическая полиция, и однажды он уже был выслан. В 1910 году Иосиф Джугашвили, которому тогда было 32 года, снова был выслан в Сольвицегутск Архангельской области.
Там, по-видимому, у него родился еще один сын Константин, которого он не узнал. Приехав в Вологду, считавшуюся своего рода сибирской столицей, он, по выражению Коткина, «непрестанно гонялся за юбками среди крестьян». правда, вскоре освобожден.Сталин затем «одолжил» девушку другого сосланного товарища, подростка по имени Пелагия Онуфриева.В сентябре 1911 ноября он бежал и отправился в Петербург, где был немедленно арестован и снова отправлен в ссылку. Он приехал в Туруганск, где в 1914 году снова соблазнил подростка, 13-летнюю Лидию Перепригину, которая забеременела. Ребенок умер, но через некоторое время у Сталина родился еще один сын от Лидии, Александр, который выжил, но которого, как и двух других его старших братьев, бросил отец. Вспомогательная роль женщин в личной жизни Сталина до его политического продвижения в 1920-х годах, возможно, оказала важное влияние на более позднее восприятие советским лидером изнасилований солдатами Красной Армии во время их марша по Европе в 44-45 годах.
Назад к Бивору. История используется в политических целях. Таким образом, существует непреодолимая несоответствие между тем, что российские и западные источники склонны принимать в отношении числа жертв изнасилования красноармейцами. В своей книге « Берлин. Осень — 1945 г. , Энтони Бивор писал, что «всего, по оценкам, было изнасиловано не менее двух миллионов немецких женщин, причем некоторые, если не большинство, подверглись множественным изнасилованиям». Однако британский историк не говорит, как он пришел к этому числу; задачу раскрытия метода расчета, как мы видели, взяло на себя российское посольство. Но можно демистифицировать и демистификацию посольства. Мы можем признать, что Энтони Бивор, возможно, действовал не самым скрупулезным образом. Но то, что он назвал достоверным, ссылаясь на медицинские источники, было не цифрой в два миллиона, а «отчетами двух главных больниц Берлина». По ним, писал он, количество изнасилований на тот момент, летом 1945, составлял от 95 000 до 130 000 человек.
