Чеченская война началась 25 лет назад

11 декабря 1994 года, в России началась Чеченская война. В этот день Президент России Борис Ельцин подписал указ «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики».

Предпосылки к войне на Северном Кавказе возникли в годы, предшествовавшие распаду Советского Союза. Тогда на территориях республик, входивших в его состав, активизировались политические силы, выступавшие за выход из состава СССР и провозглашение независимости. В 1990 году в Чечено-Ингушской АССР в Грозном был проведён Чеченский национальный съезд, на котором был избран Исполком, возглавленный генерал-майором Джохаром Дудаевым. Эти силы встали во главе сепаратистов.

Августовские события 1991 года в Москве ускорили обострение обстановки в Чечне. Дудаев заявил о полном выходе Чечни из состава СССР. В октябре под контролем сепаратистов в Чечне проходят выборы Президента Республики и Парламента.

Президентом Чечни становится Джохар Дудаев. После этого, 7 ноября 1991 года, Борис Ельцин ввёл на территории Чечено-Ингушской Республики чрезвычайное положение. Но этот шаг российских властей был сорван организованными действиями сторонников режима Дудаева, которые блокировали территории воинских частей, структур МВД и КГБ, а также все автомобильные, железнодорожные и авиационные транспортные узлы на территории Чечни. Через несколько дней Верховный Совет РСФСР принял решение об отмене чрезвычайного положения и выводе из Республики российских войск и подразделений МВД. Этот процесс завершился к лету 1992 года, а результатом его стала полная потеря контроля над Чечнёй.

В итоге с 1991 по 1994 годы Чечня фактически была предоставлена самой себе и жила по своим законам. Республика объявила себя отдельным государством, но не была признана в мире. В июне 1993 года там произошёл государственный переворот, вызванный конфликтом между Дудаевым и Парламентом. Парламент распустили, вся власть сосредоточилась в руках Дудаева.

Против него сформировалась вооружённая оппозиция, и летом 1994 года в Чечне началась гражданская война.

В декабре Россия приняла решение ввести войска в Чечню, и это стало началом первой Чеченской войны, продолжавшейся до 31 августа 1996 года. Боевые действия в Чеченской Республике сопровождались многочисленными потерями среди российских военнослужащих и сотрудников МВД, мирного населения. Данные о числе погибших и пропавших без вести в разных источниках отличаются: от 5732 до 14000 человек. Дудаевцы потеряли от 3000 до 17000 человек. Многие города и населённые пункты Чечни, в том числе и город Грозный, превратились в руины. Характерной особенностью войны стало совершение террористических актов и захват заложников, в том числе на территории России с целью оказать влияние на ход боевых действий в Чечне, а также вызвать страх в российском обществе.

В апреле 1996 года был убит лидер чеченских сепаратистов Джохар Дудаев в результате авиационного удара по его кортежу. А 31 августа 1996 года представители России и Чеченской Республики Ичкерия подписали соглашения о перемирии, вошедшие в историю под названием Хасавюртовских соглашений.  

20 лет назад началась первая чеченская война

11 декабря 1994 года российские части начали силовую операцию в Чечне. Армия и спецслужбы были к ней не готовы, в результате чего план молниеносной кампании сорвался. Россия ввязалась в затяжную войну, которая в 1996 году завершилась для страны политическим поражением.

Конец 1980-х и начало 1990-х годов в Советском Союзе прошли под знаком разрушения существовавшей системы отношений между центром и национальными окраинами. Следствием нерешенных социально-экономических проблем, а также желания элит на местах получить как можно больше власти при распаде Союза стал «парад суверенитетов».

Внутри России о «суверенитете» заговорили во многих республиках.

Занимавший пост президента РСФСР Борис Ельцин в августе 1990 года произнес слова: «Берите столько суверенитета, сколько можете проглотить».

В результате после распада Союза в некоторых автономиях расцветали сепаратистские настроения. Так, в марте 1992 года центр и регионы — изначально национальные республики — подписали так называемый Федеративный договор, а представители Татарстана и Чечни в этом мероприятии участия не приняли.

В июне 1991 года Общенациональный конгресс чеченского народа (ОКЧН) объявил о независимости Чечни. В начале сентября его вооруженные сторонники разогнали депутатов Верховного совета еще существовавшей тогда Чечено-Ингушской АССР. В ходе захвата здания парламента автономии из окна был выброшен мэр города Юрий Куценко.

Промосковски настроенная часть чеченской элиты объединилась вокруг Руслана Хасбулатова. Он 15 сентября прибыл в Грозный и создал Временный высший совет Чечено-Ингушетии, заменивший Верховный совет республики. Однако уже в октябре 1991 года о создании отдельной автономии в составе России объявили в Ингушетии (ее столицей стала Назрань).

27 октября в республике прошли выборы президента, на которых победил Джохар Дудаев. С 1993 года официальное название республики — Чеченская Республика Ичкерия. Так называли историческую область на востоке Чечни, тем не менее в дальнейшем это название стало употребляться.

Реакция центра на объявление независимости оказалась предсказуемой – было объявлено чрезвычайное положение в Чечне и новообразованной республике Ингушетии, ранее составлявших Чечено-Ингушскую АССР.

Однако Верховный совет не утвердил это решение. «Выполнить его оказалось невозможным… Ельцин подписал указ по инициативе вице-президента Руцкого, который вызвался лично руководить операцией. Приказ союзного руководства: войскам оставаться на месте. …Какие-то подразделения идут, но не туда, куда нужно, другие – куда нужно, но без оружия». Так описывал это решение в мемуарах тогдашний вице-премьер российского правительства Егор Гайдар.

После отмены режима ЧП Чечня на несколько лет оказалась, по сути, неподконтрольной Москве. Расположенные в республике военные городки частично оказались разграблены, что заметно облегчило задачу обеспечения вооружением дудаевцев. В 1992 году российские части и вовсе покинули республику.

Но события там оказались на периферии общественного сознания. Впрочем, несмотря на все перипетии внутренней политики, позиция Москвы всегда была четкой: Чечня – это часть России. Борьба за это велась, как писал Гайдар, путем «экономических санкций против дудаевского режима». Поставки нефти на перерабатывающий завод в Грозный сокращались, реорганизовывалась транспортная сеть – поезда в Дагестан стали обходить Чечню. Падение доходов от нефти вызвало кризис. В республике начала формироваться местная оппозиция.

Осенью 1994 года казалось, что противники Дудаева вот-вот возьмут власть.

Однако штурм Грозного в ноябре того же года, осуществленный в том числе силами российских контрактников, которые выступали на стороне оппозиционеров, провалился.

Тем не менее в Москве возобладали военные настроения. Министру обороны Павлу Грачеву приписывали заявления о «парашютно-десантном полке» (или двух), которого хватит, чтобы навести в Чечне порядок. Помимо ожиданий падения дудаевского режима, влияла на принятие решений и внутриполитическая ситуация. На парламентских выборах в декабре 1993 года победила Либерально-демократическая партия (ЛДПР), чей лидер Владимир Жириновский использовал националистическую риторику. Необходимость перехватить это знамя также учитывалась в президентском окружении.

1 декабря президент Борис Ельцин подписал указ «О некоторых мерах по укреплению правопорядка на Северном Кавказе», в котором рекомендовал Генеральной прокуратуре «не привлекать к уголовной ответственности лиц, не причастных к тяжким преступлениям против мирного населения и сложивших оружие до 15 декабря 1994 года».

9 декабря 1994 года Ельцин подписал еще один документ — указ «О мерах по пресечению деятельности незаконных вооруженных формирований на территории Чеченской республики и в зоне осетино-ингушского конфликта». В нем он поручил правительству «использовать все имеющиеся у государства средства для обеспечения государственной безопасности, законности, прав и свобод граждан, охраны общественного порядка, борьбы с преступностью, разоружения всех незаконных вооруженных формирований».

Военная кампания сразу стала непопулярной.

Она расколола либеральные силы. В день ввода войск, 11 декабря, в Москве прошел митинг, который провела пропрезидентская партия «Выбор России». Среди его лозунгов – борьба с «партией войны». Лидеры либералов Егор Гайдар и Григорий Явлинский требовали остановить движение войск, заявляли о разрыве в политикой Бориса Ельцина.

Против войны выступили и коммунисты. «Чеченские события наглядно показывают политическое банкротство существующего режима», — говорилось в первополосной заметке «Правды» от 14 декабря, освещавшей антивоенные митинги прошедших дней. Более того, Государственная дума уже 13 декабря приняла постановление «О ситуации в Чеченской республике. ..», признав работу президента по урегулированию кризиса «неудовлетворительной».

Критиковали решения президента и лояльные СМИ. Журналист Отто Лацис в «Известиях» начал свою заметку так: «Свершилось то, чего боялось и не хотело большинство россиян: войска вступили в Чечню». Тут же первые репортажи «с полей» — из военного госпиталя, развернутого в североосетинском Моздоке, из колонн бронетехники, которые двигались в направлении Грозного. Название одного из них, появившегося 15 декабря, – «В грязных окопах войны». Там же появились упоминания о солдатах срочной службы, брошенных в Чечню и разыскивающих своих детей матерях. В СМИ упоминается новая институция — Комитет солдатских матерей. «Таким образом, в антисиловой кампании зазвучала еще одна тема», — констатирует журналист.

На страницах СМИ появились заметки о русскоязычных беженцах из Чечни, хотя исход нечеченского населения из Грозного и всей республики начался еще в 1991 году.

«Российская газета» сообщила 6 декабря, еще до ввода войск, что, только по данным Федеральной миграционной службы, из Чечни бежало более 76 тыс. человек. Исход объяснялся так: «Некоренные жители – самые беспомощные и беззащитные, в отличие от любого чеченца, находящегося под опекой своего рода».

В первые же дни конфликта становится ясно: предстоит затяжной и кровавый конфликт.

Счет жертв среди российских солдат начал идти на десятки.

Армия оказалась не готова к военной кампании. «Не секрет, что многие командиры с большими звездами, начальники федерального уровня, полагали, что достаточно выйти к Грозному, пальнуть пару раз в воздух — и на этом все закончится. Именно метод устрашения лежал в основе спешно утвержденного плана операции. Как позже выяснилось, его одобрили на самом верху без единого замечания. Потому что никто толком в план и не вникал. В результате приходилось вносить существенные коррективы и, что называется, перестраиваться по ходу дела»,

— так генерал Геннадий Трошев в своих воспоминаниях описывал теоретическую подготовку объединенной группировки войск (ОГВ), которая выполняла задачи в Чечне. Были и проблемы более частного характера: не хватало взаимопонимания в частях, подводила устаревшая техника, а когда выяснилось, что операция продлится долго, в отдельных случаях рядовому и офицерскому составу не хватало еды и теплой одежды.

Блокирование Грозного завершилось в предновогодние дни и закончилось приказом о новогоднем штурме города.

Бои в праздничную ночь привели к большим потерям (только 131-я Майкопская мотострелковая бригада потеряла от 70 до 190 человек убитыми) и шокировали общество.

Чеченская кампания резко понизила рейтинг президента. Его одинаково критиковали за нее и коммунисты, и либералы, однако антивоенная кампания массовой не стала. Силовое решение вопроса на Северном Кавказе нанесло большой удар по экономике. После террористических актов лета 1995 года в Буденновске и января 1996 года в Первомайске (Дагестан) общество столкнулось с реальной угрозой терроризма. Несмотря на то что в итоге почти вся территория Чечни была занята федеральными силами, договор в Хасавюрте, подписанный в августе 1996 года, по сути, предоставлял Чечне самостоятельность. Вся страна узнала имена Шамиля Басаева, совершившего террористический акт в Буденновске, когда его боевики напали на городскую больницу, и Салмана Радуева, напавшего на дагестанский город Кизляр; полевых командиров Аслана Масхадова, Зелимхана Яндарбиева, главного пропагандиста сепаратистов Мовлади Удугова.

Военный конфликт стоил российским силовым структурам, по официальным данным, 5552 жизни.

Число жертв среди чеченцев оценивается в десятки тысяч человек. Русскоязычное население почти полностью покинуло Чечню. После войны в обществе появились солдаты с «чеченским синдромом», к которому общество не было готово (не было подготовлено никаких реабилитационных программ). Чечня стала настоящей болью для всей России, предметом рефлексии в культуре и искусстве (появились песни, книги, мемуары и фильмы о войне). Политически же полунезависимая постхасавюртовская Чечня оставалась большой проблемой для России до лета 1999 года, когда началась вторая кампания.

25 лет назад Москва ввела войска в Чечню

25 лет назад началась первая чеченская кампания: федеральные войска вошли на территорию республики, которую в то время возглавлял бывший советский генерал Джохар Дудаев, грозивший Москве «газаватом». Контртеррористическая операция, а де-факто — война в собственной стране — унесла жизни нескольких тысяч российских военных и мирных жителей, она стала тяжелым испытанием для общества молодого государства.

Ввод федеральных сил в Чечню, которая де-факто в то время находилась вне правового поля России, был осуществлен на основе указа президента Бориса Ельцина, подписанного 11 декабря 1994 года. Он назывался «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики». Началась первая чеченская война.

«Наша цель состоит в том, чтобы найти политическое решение проблем одного из субъектов Российской Федерации — Чеченской Республики, защитить ее граждан от вооруженного экстремизма. Но сейчас мирным переговорам, свободному волеизъявлению чеченского народа препятствует нависшая опасность полномасштабной гражданской войны в Чеченской Республике»,

— заявил президент Ельцин в обращении к гражданам после публикации указа.

Ко времени ввода войск обстановка в республике не контролировалась федеральным центром. Глава республики — бывший генерал советской армии Джохар Дудаев — был весьма агрессивно настроен к Москве. Боевики Дудаева совершали вооруженные набеги в центральной части России, а сам генерал призывал к «газавату до последнего чеченца».

К декабрю 1994 года мятежная республика обладала большим количеством оружия, оставшегося в армейских частях. Дудаевцы терроризировали местное русскоязычное население, а также подвергали арестам и избиениям лояльное Москве прежнее руководство республики. Идеей Дудаева было создание независимой от Москвы республики Ичкерия. Ее конституцию раздавали для ознакомления всем приезжавшим из Москвы журналистам.

Знавшие Дудаева российские военные поражались переменам, которые произошли в некогда бравом и дисциплинированном командире бомбардировщика дальней авиации. В советской армии Дудаев был единственным генералом — этническим чеченцем.

Считается, что одной из косвенных причин конфликта стала личная неприязнь Ельцина к Дудаеву, которого российский президент не желал воспринимать всерьез.

Глава администрации президента Ельцина Сергей Филатов, который занимал эту должность с 1993 по 1996 год, рассказывал, что и федеральному центру, и Дудаеву трудно было пойти на сближение, учитывая обстоятельства. «Рядом с Дудаевым всегда были [боевик Шамиль] Басаев и его команда, которые не давали ему ни с кем говорить», — вспоминал Филатов.

«Попытки встретиться с Ельциным у него были, однако в Кремле к ним относились неоднозначно: многие предполагали, что он хочет использовать встречу, чтобы поднять свой рейтинг, который у него начал падать, а также что он хочет использовать ее для ультиматума нам», — рассказывал «Газете. Ru» экс-глава администрации президента.

По мнению Филатова, в ходе чеченской кампании была «совершена целая серия ошибок». Одна из главных — направление в небольшую республику молодых неопытных военных, большинство из которых не были обучены военным действиям в городских условиях.

При этом многие боевики прошли армейскую службу и хорошо понимали уязвимые места российских военных. Учитывая общий хаос в стране времен «лихих 90-х», российская армия была слабо оснащена и экипирована, бойцы испытывали трудности с медикаментами и снабжением.

В результате сложилась беспрецедентная для новейшей истории России ситуация. Заместитель главкома Сухопутных войск Эдуард Воробьев отказался принять командование в связи с полной неготовностью армии к ведению операции. Командование группировкой взял на себя будущий глава Генштаба России Анатолий Квашнин.

Но главным лицом кампании стал министр обороны России Павел Грачев, который решил провести конце декабря 1994 года штурм Грозного и дворца называвшего себя президентом Ичкерии Дудаева. Грачев обещал Ельцину, что сможет быстро взять столицу Чеченской республики. Однако использование танков при штурме оказалось бесполезным: в городских условиях они становились легкой мишенью боевиков.

В результате штурма Грозного в новогоднюю ночь более 1000 российских военных погибли, несколько сотен человек были ранены.

«Радиосвязь в подразделениях, штурмующих Грозный, была почти парализована из-за царившей в эфире неразберихи. Между подразделениями практически не было взаимодействия, сказывалась неопытность большинства механиков-водителей танков и БМП… Смешанные колонны (автомобили и бронетанковая техника) растягивались вдоль узких улиц, не имея пространства для маневра. В результате из зданий пехоту и технику расстреливали в упор», — напишет в своих мемуарах участник чеченской кампании генерал Геннадий Трошев.

В сводках новостей и в официальных бумагах военные действия в Чечне носили название контртеррористической операции, однако в народе ее назвали «первой чеченской войной». Боевики-дудаевцы часто отличались особой жестокостью, подвергая попавших в плен солдат пыткам.

Нередки были и случаи гибели мирного населения в результате налетов авиации. Военные мотивировали свои действия тем, что боевики использовали жилые кварталы для ведения огня по российским военным.

Война в Чечне стала первой телевизионной войной, которая буквально шла в прямом эфире. Гибель молодых ребят шокировала общественность, а оппозиция требовала от властей прекращения конфликта.

Страдания мирного населения, которое цинично использовалось боевиками, привлекло к части ичкерийского истеблишмента внимание международных правозащитников и российской интеллигенции — они также требовали от властей завершить войну.

Символом антивоенных настроений стали эмоциональные репортажи журналистки «Новой Газеты» Анны Политковской, которые описывали жестокость чеченской войны и страдания мирного населения. Правда, военные подвергали ее критике за то, что она, по их мнению, сочувствовала боевикам.

Отношение российского общества к войне было скорее отрицательным, 36% опрошенных ВЦИОМ в декабре 1994 года выступали за мирное решение чеченской проблемы. При этом 23% выступали за вывод войск, 30% считали, что действовать, наоборот, надо решительно. Ответственность за происходящее граждане разделяли почти поровну: 31% считал виновным в конфликте Дудаева, 25% — Ельцина и его окружение.

Стоит отдельно подчеркнуть, что не все чеченцы поддерживали руководство Ичкерии в лице Дудаева и его полевых командиров. Часть чеченских лидеров воевали и на стороне федеральных сил. Командующим вооруженными формированиями оппозиции стал Бислан Гантамиров, бывший мэр Грозного, перешедший в оппозицию к мятежному генералу.

После гибели в 1996 году Дудаева к власти в Чечне приходит другой полевой командир, бывший советский полковник Аслан Масхадов.

В 1996 году он пошел на перемирие с федеральным центром, которое получило название «Хасавюртовские соглашения». Их заключение погасило конфликт, однако Чечня все равно фактически оставалась вне юрисдикции России. Ситуация изменилась в 1999 году, уже после «второй чеченской войны». В борьбе с боевиками Басаева федеральный центр смог заручиться поддержкой уважаемого в Чечне муфтия Ахмата Хаджи Кадырова. Впоследствии он был избран президентом Чечни.

Историк обвинил Горбачева в начале войны в Чечне

Первая Чеченская война началась 11 декабря 1994 года Фото: Вадим Ахметов © URA.RU

Войну в Чеченской Республике можно было бы избежать, если бы в 1985 году руководителем СССР не стал Михаил Горбачев. Такое мнение в разговоре с URA.RU выразил историк, публицист Александр Широкорад.

«Самый элементарный способ предотвращения Чеченской войны в том, чтобы не избирать Михаила Горбачева, Александра Яковлева (заведующий отдела пропаганды в ЦК КПСС, называемый „архитектором перестройки“ — прим. URA.RU) и еще ряд товарищей. В лучшем случае, выслать из страны, а то и отправить на лесоповал. Если бы не было этой перестройки. Все разговоры о необходимости перестройки — вранье. Вспомним Испанию, как они от диктатуры Франсиско Франко нормально перешли без перестройки», — объяснил URA.RU Александр Широкорад.

Историк, военный эксперт Борис Юлин в беседе с URA.RU заявил, что в Чечне осталось много оружия после того, как оттуда ушли вооруженные силы в 1991 году. «Этот конфликт раздувался в значительной мере искусственно. Если начинается такой межэтнический конфликт, его надо было подавлять срочно, немедленно, то есть, не допуская серьезного кровопролития. Этого сделано не было. Это та эпоха, когда президент РСФСР Борис Ельцин призывал всех брать столько независимости, сколько они смогут ухватить», — отметил он.

URA.RU пыталось связаться с Михаилом Горбачевым, но дозвониться до него не удалось. Пресс-секретарь «Горбачев-фонда» Владимир Поляков также не взял трубку.

11 декабря 1994 года началась первая Чеченская война. 27 лет назад федеральные войска начали выдвигаться в сторону столицы Чечни — Грозного. 31 декабря начался штурм Грозного, который сопровождался большими потерями российских военнослужащих и боевой техники. Лишь спустя полтора года стороны подписали Хасавюртовские соглашения, согласно которым на территории Чечни прекращались боевые действия. В сентябре 1999 года договор утратил свою силу, после чего началась вторая Чеченская война.

Если вы хотите сообщить новость, напишите нам

Подписывайтесь на URA.RU в Google News, Яндекс.Новости и на наш канал в Яндекс.Дзен, следите за главными новостями России и Урала в telegram-канале URA.RU и получайте все самые важные известия с доставкой в вашу почту в нашей ежедневной рассылке.

Войну в Чеченской Республике можно было бы избежать, если бы в 1985 году руководителем СССР не стал Михаил Горбачев. Такое мнение в разговоре с URA.RU выразил историк, публицист Александр Широкорад. «Самый элементарный способ предотвращения Чеченской войны в том, чтобы не избирать Михаила Горбачева, Александра Яковлева (заведующий отдела пропаганды в ЦК КПСС, называемый „архитектором перестройки“ — прим. URA.RU) и еще ряд товарищей. В лучшем случае, выслать из страны, а то и отправить на лесоповал. Если бы не было этой перестройки. Все разговоры о необходимости перестройки — вранье. Вспомним Испанию, как они от диктатуры Франсиско Франко нормально перешли без перестройки», — объяснил URA.RU Александр Широкорад. Историк, военный эксперт Борис Юлин в беседе с URA.RU заявил, что в Чечне осталось много оружия после того, как оттуда ушли вооруженные силы в 1991 году. «Этот конфликт раздувался в значительной мере искусственно. Если начинается такой межэтнический конфликт, его надо было подавлять срочно, немедленно, то есть, не допуская серьезного кровопролития. Этого сделано не было. Это та эпоха, когда президент РСФСР Борис Ельцин призывал всех брать столько независимости, сколько они смогут ухватить», — отметил он. URA.RU пыталось связаться с Михаилом Горбачевым, но дозвониться до него не удалось. Пресс-секретарь «Горбачев-фонда» Владимир Поляков также не взял трубку. 11 декабря 1994 года началась первая Чеченская война. 27 лет назад федеральные войска начали выдвигаться в сторону столицы Чечни — Грозного. 31 декабря начался штурм Грозного, который сопровождался большими потерями российских военнослужащих и боевой техники. Лишь спустя полтора года стороны подписали Хасавюртовские соглашения, согласно которым на территории Чечни прекращались боевые действия. В сентябре 1999 года договор утратил свою силу, после чего началась вторая Чеченская война.

25 лет назад началась первая чеченская война — EADaily, 11 декабря 2019 — Новости политики, Новости России

Львовский курсант, военный журналист и писатель, полковник запаса Геннадий Алёхин через месяц после начала боевых действий возглавил фронтовую газету группировки российских войск в Чечне. Руководил пресс-центром Объединенной группировки войск на Северном Кавказе, многие годы был пресс-секретарем генерал-полковника Геннадия Трошева. Награжден орденом «За военные заслуги», боевыми медалями. В интервью EADaily он поделился своими воспоминаниями о тех трагических событиях и мыслями об извлеченных российскими офицерами уроках.

— Геннадий Тимофеевич, сегодня особая дата в истории современной России. Четверть века назад, 11 декабря 1994 года, началась первая чеченская война. Операция по восстановлению конституционного порядка в Чечне, вооружённый конфликт в Чеченской Республике и на прилегающих к ней территориях Российской Федерации. За нагромождением терминов тысячи погибших, искалеченные судьбы, разрушенные населенные пункты, боль и страдания, не утихающие и поныне. Неужели нельзя было избежать кровопролития?

— Прежде чем ответить на ваш вопрос, давайте немного «отмотаем пленку» и вспомним, что еще осенью 91-го в Грозном произошёл первый майдан. Советский Союз доживал последние месяцы. Власть в Чечне захватил генерал Джохар Дудаев. Три года, до начала первой военной кампании, Чечня фактически не признавала себя частью России. Хотя в республику по-прежнему исправно перечислялись деньги на социальные нужды населения: зарплаты, пенсии, пособия. Деструктивные силы прекрасно понимали, что чеченцы — смелые и мужественные воины. Им надо дать в руки оружие. И дали. До сих пор густой завесой таинственности считается передача целого арсенала после вывода мотострелковой дивизии в 92-м году.

Генерал Валерий Герасимов, Геннадий Алехин, фронтовой корреспондент Александр Сладков, генерал Геннадий Трошев. Фото из архива Геннадия Алёхина

В конце ноября 1994 года силами оппозиции (Временный совет ЧР) была предпринята попытка захватить Грозный. Такая, в полном смысле слова, авантюра завершилась провалом. Боевая техника, вошедшая в город, была сожжена, танкисты, сидевшие за рычагами танков, захвачены в плен. Ими оказались российские офицеры одной из частей Московского военного округа.

Дудаев не смог не воспользоваться таким «подарком» в пропагандистских целях. Кадры с пленными офицерами увидел весь мир. А министр обороны РФ генерал Павел Грачёв без тени смущения сразу отрёкся от своих подчинённых, заявив, что офицеры российской армии в этой операции «не участвовали».

— А чем вы объясните резко негативное отношение в обществе к той злополучной кампании и военнослужащим российской армии?

— Необъявленная война, участие в ней регулярных армейских подразделений стало явной неожиданностью для наших граждан, которые привыкли рассматривать армию как грозную силу, перед которой трепетали Европа и Америка и на содержание которой страна не жалела средств. Так считали тогда многие, несмотря на шквал критики и антиармейские настроения, проявившиеся в годы перестройки и сразу после развала СССР. Тенденция негативного отношения к армии очень ярко проявилась в период чеченского конфликта. Размах уничижительной, пафосной критики со стороны ведущих СМИ страны достиг тогда небывалых размеров.

С генералом Геннадием Трошевым. Фото из архива Геннадия Алёхина

Надо признать, что чеченская война расколола наше общество пополам. Кто же был прав в этом споре, не прекращающемся и по сей день: средства массовой информации, представляющие общество и обвиняющие армию в неумении воевать, или генералы и офицеры этой армии, которые уверены в том, что во всём виноваты политики и журналисты? И вполне справедливо считается, что политики, правозащитники, СМИ дискредитировали людей в погонах, лишили их поддержки в обществе.

— Что собой на тот момент представляла российская армия, которой предстояло навести порядок в мятежном регионе?

— Судите сами. Выступая в августе 1996 года (спустя двадцать месяцев после начал боевых действий) перед журналистами, заместитель командующего ВВ МВД РФ генерал-лейтенант Станислав Кавун свидетельствовал: «Кризис, возникший в Грозном связан ещё и с тем, что внутренние войска находятся сегодня в очень тяжёлом положении. На сегодняшний день потребность войск в денежных средствах удовлетворена всего лишь на 31 процент. Было отклонено предложение финансировать группировку войск в Чечне отдельной строкой в бюджете страны, и её приходилось обеспечивать из тех скудных средств, что выделяются на внутренние войска. Это привело к тому, что мы сегодня обеспечены бронетехникой только на 40 процентов, а группировка в Чечне и того меньше — на 24 процента. Вещевое довольствие вообще на исходе. Три года солдатам выдаётся только полевое обмундирование. Лишь выпускники военных училищ получают полное вещевое довольствие. Запас продовольствия в группировке был только на 14−15 суток, а в местах постоянной дислокации частей и того меньше. К тому же действия внутренних войск в Чеченской республике, как и войск Министерства обороны, не оформлены в правовом отношении. Вот в таких сложных моральных и материальных условиях приходилось вести боевые действия».

Откровенные признания генерала — вовсе не попытка оправдаться за потерю Грозного в августе 96-го года. Это простая констатация печального факта: силовиков бросили в Чечню усмирять мятежников без надлежащей подготовки. Такое плачевное состояние было характерно и для армейских подразделений.

— Давайте о главном. Что более всего мешало выполнению поставленных боевых задач?

— Предательство. Причём на разных уровнях: начиная с высших эшелонов власти и заканчивая «источниками информации» в штабах Объединённой группировки федеральных войск. Именно предательство и измена вбили настоящий клин между армией и политическим руководством, между армией и СМИ, между офицерами и генеральским корпусом, между младшими офицерами и старшими, между армией и милицией.

Апофеозом предательства и измены можно считать август 1996 года. Брошенные на произвол судьбы, окружённые боевиками, фактически преданные, а потом и забытые своей страной, солдаты и офицеры не сумели до конца выполнить поставленные задачи. Но выполнили свой воинский долг.

С военной точки зрения, в первой чеченской кампании не было поражений. Были неудачи и большие потери во время штурма Грозного. Но в итоге город был взят и очищен от боевиков. Через полгода боевиков основательно прижали в горах, но поступила команда из Москвы: «Отставить!». И подобные вещи случались за два года войны нередко.

С журналистами на передовую. Фото из архива Геннадия Алёхина

Слив информации, откровенное предательство в высших эшелонах власти стали обычным явлением. Военные, участвовавшие в боевых операциях, понимали, что идёт какая-то заказная война: на них продолжали спускать, как собак, новоявленных правозащитников и политиканов всех мастей, а в спину «стреляла» российская «четвёртая власть».

Чехарда примирений, постоянные переговоры противоборствующих сторон. Эти украденные у армии победы, пожалуй, самая острая после людских потерь боль. И чаще всего это случалось тогда, когда федеральные войска проводили успешные операции в предгорьях и в горах.

Но даже в таких условиях, армия смогла переломить хребет своему противнику. И если было поражение в той необъявленной войне — оно было только политическим. Военные свою задачу выполнили достойно, многие — ценой своей жизни.

— Переходим к Хасавюртовским соглашениям и наступившему долгожданному миру.

— 31 августа 1996 года принято считать днём окончания первой чеченской войны. В этот день секретарь Совета безопасности РФ, Полномочный представитель президента РФ в Чеченской республике генерал Александр Лебедь и начальник главного штаба Вооружённых сил Чечни Аслан Масхадов подписали в Хасавюрте мирные соглашения. Согласно этому документу, российские войска в течение четырёх месяцев полностью выводились из республики, а решение по статусу Чечни откладывалось на пять лет — до 31 декабря 2001 года.

Вы в своем вопросе говорили про долгожданный мир. Чтобы понять всю его хрупкость и надуманность, приведу отрывок из материала, опубликованного в газете 58-й армии «Защитник России». Ноябрь 1996 года, вывод еще не завершен: «Президент Ичкерии Зелимхан Яндарбиев подписал в последнее время ряд указов. Так, согласно одному из них, в программе общеобразовательных школ Чечни отныне вводится изучение ислама и арабского языка, а также вайнахской этики. 7 ноября глава сепаратистов подписал указ о награждении орденами и медалями ЧРИ около 150 боевиков. Как сказано в указе: «За мужество и героизм, проявленные в борьбе с российскими агрессорами в Джихаде свободы и достойный вклад в общее дело борьбы с русизмом».

Более того, подписание «мирных соглашений» позволило окончательно распространиться в республике реакционному исламскому течению под названием ваххабизм. Его щупальца проникли затем в Дагестан, Ингушетию и Кабардино-Балкарию. В республике почти не осталось русскоязычного населения. Только старики, которым некуда было выехать. А сколько погибло русских, коренных жителей Чечни — не подсчитано до сих пор!

Такое нелепое окончание первой чеченской войны спровоцировало дальнейший рост похищения людей, торговли ими. Без большой натяжки можно сказать, что это дикое направление превратилось в настоящий промысел, который занял свою нишу в экономике республики. А в горных районах большинство чеченских семей имели собственных невольников — дармовую рабочую силу.

В декабре 96-го в самом центре Грозного (!), рядом с памятником «трёх богатырей», вернее, с тем, что от него осталось после первой чеченской, заработал крупнейший на Северном Кавказе невольничий рынок. За сходную цену здесь можно было купить раба на любой вкус. Там же, на площади, расстреливали людей по новым законам шариата.

Увы, разменной монетой на рынке стал и российский солдат. В силу разных обстоятельств за пленного солдата или офицера федеральная власть и казначейство денег не платила. Это тоже печальный итог войны. Сотни, если не тысячи российских военнослужащих несколько лет гнули спину на чеченских хозяев. В Веденском и Итум-Калинском районах они выращивали горный чай, у селения Аллерой обрабатывали маковые плантации, в Ножай-Юртовском районе пасли скот, строили горную дорогу на Шатили. Судьба многих пленников до сих пор неизвестна.

— Завершающий вопрос. О горьких уроках и неоднозначных выводах. Лично вы как оцениваете первую чеченскую?

— Выскажу, наверное, непопулярную мысль. Наша армия, которая на обломках могучего государства, коим был Советский Союз, разлагалась буквально на глазах, стала подниматься на ноги во многом благодаря чеченской войне. Что ни говори, но кровавые события на Северном Кавказе заставили большинство людей, и, в первую очередь, офицеров российской армии заново оценить некоторые понятия, осознав глубину таких стержневых для военного человека истин, как долг и честь, в боевых условиях.

Считаю, что во многом этому способствовала и та система подготовки военных училищах советского периода, которая успела создать базу в умах молодых ребят, которым приходилось служить уже в новых реалиях.

И ещё. Кавказские войны сформировали целую плеяду настоящих, боевых, «непаркетных» генералов, которые в тяжелейший период новейшей российской истории проявили высокие качества защитника Отечества, не запятнав честь мундира: Анатолий Квашнин, Виктор Казанцев, Геннадий Трошев, Владимир Шаманов, Валерий Герасимов, Владимир Булгаков. Список можно продолжить. Их имена заняли достойное место в истории нашей страны. Как и имена многих их подчинённых — офицеров, прапорщиков, солдат и сержантов.

Первый справа — генерал Владимир Шаманов. Фото из архива Геннадия Алёхина

К счастью, в Кремле усвоили горькие уроки первой чеченской и сделали правильные выводы. Через три года российские полки и бригады вновь пересекли административную границу Чеченской республики и добились мира и согласия на этой земле. Причём с помощью самих чеченцев.

С окончанием второй чеченской кампании удалось остановить распад страны, установить мир и спокойствие в Северо-Кавказском регионе, сохранить и укрепить вооружённые силы.

Вопросы задавал спецкорреспондент EADaily в Сочи Николай Лизунов.

Каковы итоги ″наведения порядка в Чечне″ | Россия и россияне: взгляд из Европы | DW

— 11 декабря исполняется 10 лет с того момента, как Россия начала «наводить конституционный порядок» в Чечне. Каков итог этого десятилетия?

— Итог?… Это тупик. Потому что непростую проблему загнали в тупик, из которого нет выхода. Итог – это десятки тысяч жертв, причём не только военных жертв, но и людей замученных, подвергнутых пыткам, чьи трупы взорваны. Таких, конечно, не десятки тысяч, но десятки тысяч убитых мирных жителей – это уж точно! Только за первые два месяца первой войны в Грозном мы насчитали 25 тысяч трупов мирных жителей. И самое страшное то, что конца этому не видно, потому что эту «партизанскую» войну выиграть нельзя.

— В первую чеченскую войну президентом России был Борис Ельцин. Сейчас у власти Владимир Путин. Видите ли Вы какие-то изменения в чеченской политике Кремля?

— Что касается того, что происходит в Чечне, думаю, что принципиальных изменений нет. А в том, что происходит здесь… Знаете, что такое вторая чеченская война?… Это ключевой пункт электоральной кампании господина Путина. Я думаю, что если бы Путина не предполагалось сделать президентом, не было бы и войны. А если бы не было войны, с большой вероятностью Путин бы не был президентом.

— Если сравнивать с первой чеченской войной — изменилось ли сегодня отношение российского общества к происходящему в Чечне?

— Конечно. Если первая чеченская война встретила ясное рассуждение в нашем обществе, то вторая была встречена с одобрением. Причины этого понятны. Было три важных психологических фактора, приведших к одобрению второй чеченской войны. Первый — это фактор грязной торговли заложниками. Этот подлый бизнес вызвал естественное возмущение людей… Второй фактор — вторжение отрядов Басаева и Хаттаба в Дагестан. И, наконец, третий и самый главный – это взрывы жилых домов в Москве и Волгодонске. Эти психологические факторы сыграли решающую роль в одобрении молодого и решительного премьер-министра, заявившего, что он покончит с чеченским бандитизмом; в одобрении войны, одобрении Путина и — беспрецедентном росте его рейтинга, рейтинга человека, которого никто прежде не знал. Вот так была разрешена задача, ради которой война началась. Путин стал президентом. Всё то строительство «управляемой демократии», которое мы сейчас переживаем, это результат такого выбора.

— Как чеченский терроризм сказался на перспективах урегулирования кризиса в Чечне?

— О неизбежности террора многие правозащитники — и не только правозащитники — предупреждали давным-давно. Этими предупреждениями власти пренебрегли. Они получили то, что неизбежно должно было случиться… Я хотел бы надеяться на то, что они пренебрегли этими предупреждениями… по глупости. Это странно звучит, но я хотел бы надеяться на глупость наших лидеров, для того чтобы не говорить о том, что они сознательно готовы были провоцировать террор. Но надежды надеждами, а факты фактами. Этого не могло не случиться. И это случилось.

Все ошибки чеченской войны — в откровениях полковника спецслужб

СПРАВКА «МК»

Валерий Юрьев родился в 1957 году в Мариуполе. Гвардии полковник запаса. Военную службу проходил в разведке Воздушно-десантных войск и в ГРУ ГШ. Был командиром разведвзвода, роты, парашютно-десантного батальона, начальником штаба парашютно-десантного полка, преподавателем Военно-дипломатической академии и т.д. Участвовал в боевых действиях в Афганистане, в двух чеченских кампаниях, в Дагестане; в разрешении межнациональных конфликтов — в Азербайджане, Армении, Нагорном Карабахе; в миротворческой операции — в Боснии и Герцеговине (бывшая Югославия). Награжден двумя орденами Красной Звезды, двумя орденами Мужества, орденом «За военные заслуги», медалью «За боевые заслуги» и другими медалями, именным огнестрельным оружием.

«Новороссия напоминает мне Чечню»

— Вы, наверное, не раз задавали себе вопрос — можно ли было предотвратить эту войну? Нашли ответ?

— Не задавал, потому что всегда знал — можно. Руководители Чечни Дудаев и Масхадов были профессиональными военными. Один — генерал, другой — полковник. Грамотные люди, не религиозные фанатики, не нацисты. Если бы с ними с самого начала стали вести нормальный диалог, то, думаю, такого кровопролития не было бы. Но их просто игнорировали, как сейчас на Украине проигнорировали Донецкую и Луганскую республики.

— Не боитесь проводить такие исторические параллели?

— Нет. Разрешили бы украинские власти в Донецке и Луганске на русском языке говорить, дали бы какую-то самостоятельность, и никакой войны не было бы. Но руководство нынешней Украины не пошло на уступки. И вот что происходит сейчас…

Аналогичная ситуация была и тогда с Чечней. Если бы Ельцин и его окружение пошли на диалог (не секрет ведь, что сейчас Чечня финансируется лучше многих регионов, так почему с самого начала было не дать ей деньги?), то не породили бы такое народное сопротивление.

— Расскажите, как встретила вас Чечня тогда, 20 лет назад.

— Где-то за полтора месяца до начала боевых действий наша часть была сосредоточена на аэродроме в Моздоке (Северная Осетия). Я, как заместитель командира части, отвечал за боевую подготовку. И вопреки всем запретам (стрелять там было нельзя) я организовал стрельбы со всех видов оружия, кроме крупнокалиберных пулеметов. Учил ребят тактике. Я знал, что такое война, и готовил солдат по-серьезному. Но конкретных задач перед нами не стояло.

Разведгруппы нашей части к тому времени, конечно, уже были на территории Чечни. То есть до официального ввода войск (этой датой считается 11 декабря 1994 года).

— Что они там делали?

— Основная задача была — понять, будет ли сопротивление со стороны местного населения и если да, то в какой степени.

— То есть у вас была надежда, что все обойдется?

— Да! Мы не верили, что будет большое противостояние. Но потом разведка доложила, что ситуация серьезная. Мои подчиненные общались с руководителями бандформирований — те однозначно сказали, что пойдут до конца.

— Вы лично с местными жителями общались? Что они говорили?

— Понимаете, я с ними общался, когда уже развязалась эта война. Первая чеченская кампания началась со штурма Грозного, массированного применения войск, когда все смешались в кровавом месиве — и чеченцы, и наши. Тут не до разговоров.

Фото из личного архива

Но во второй чеченской кампании время на это было. Наша часть входила в группировку «Восток», ее возглавлял Геннадий Трошев, который сам в свое время жил в Грозном, знал чеченский язык. И основной его курс был не на подавление сепаратистов, а на диалог. Тогда проходили встречи с местными жителями (особенно со старейшинами). Мы склоняли их к тому, что вооруженное сопротивление бессмысленно, потому что оно приведет только к разрушению городов и гибели людей. Старейшины относились с пониманием и делали все, чтобы бандформирования покидали населенные пункты, которые занимали наши войска. Порой даже без боя. Я думаю, благодаря именно старейшинам Ахмат Кадыров перешел на нашу сторону.

— Военные историки считают, что первые солдаты первой чеченской войны были просто пушечным мясом. Вы согласны?

— Министр обороны Павел Грачев — сам в прошлом десантник. В Афганистане он строжайшим образом наказывал командиров, у которых были потери. Но здесь вмешалась политика. И ошибки следовали одна за другой. И каждая стоила жизней. Один только пример. Из военнослужащих Кантемировской и Таманской дивизий были сформированы якобы танковые подразделения добровольцев, которые вошли в Грозный без всякого прикрытия. Непонятно было, для чего они вообще туда вошли?! Уверен, это была глубоко продуманная провокация. В результате их окружили местные формирования, взяли в плен, большинство людей убили.

— Правда, что войсками зачастую командовали спецслужбы, а не Минобороны?

— В какой-то степени. Вводом войск должно заниматься армейское командование, а занималось порой не оно, а непонятно кто. Все было организовано глупо и непутево. И это было видно даже в мелочах. Однажды я возвращался с одной операции и заметил в небе сигнальную ракету. Я приблизился и увидел такую картину: стоит на посту один российский солдат, несчастный, испуганный, ничего не понимающий. Он якобы охраняет небольшую группу военнослужащих, которые спят там же. Чтобы их всех уложить, боевикам не понадобилось даже 5 минут! Ну кто так воюет?! Что это за подготовка?

— Но когда вы ехали в Чечню, вы же не питали иллюзий по поводу политической ситуации? Вам не страшно было, оттого что приказы идут сверху совершенно непродуманные или даже преступные?

 — Не страшно. Пока стрелять не начинают, многим кажется, что это происходит не с ними.

А насчет выполнения приказов в армии не дискутируют. Да и убийство человека само по сути преступление. А мы все шли убивать. Понимаете, я еще с Афганистана, где был командиром разведроты, привык даже глупые приказы начальников выполнять с высочайшим качеством и с минимальными потерями. Мне говорили: иди прямо и захвати этот населенный пункт. Я говорил им «есть!» и шел не прямо, а слева, но захватывал. Задача в итоге выполнена, а победителей не судят.

— Почему так не вышло со взятием Грозного в ночь с 31 декабря на 1 января?

— Да, наша рота участвовала в этой операции, но я лично, к большому сожалению, был в отпуске. Когда начались наши потери — в моей части четыре человека были ранены, — я вернулся по собственной инициативе: обманул жену, сказал, что меня вызывают, сел на самолет и прилетел.

Штурм был совершенно неподготовленный, и в этом виноваты не столько военные, сколько политики. Это они дали неожиданную команду занять Грозный, несмотря ни на что. Из-за спешки части были укомплектованы даже матросами с кораблей! Сборная солянка, грубо говоря. Плюс это был конец 1994 года, армия находилась в моральном упадке после всех переворотов. В те годы если офицер шел по московской улице в форме, то его могли поймать и избить. А вы думаете, почему потом Министерство обороны разрешило офицерам ходить на работу в «гражданке»?

Мы в Чечне не понимали, как нам вообще действовать в той или иной ситуации. Я как-то прослушивал переговоры, узнал, что нашу колонну из 200 машин в одном из населенных пунктов остановило местное население. Командиры спрашивают: «Что делать? Мы же не ОМОН, у нас нет средств для разгона демонстрации». В итоге колонна развернулась. Задача была сорвана.

И вот на фоне всего этого штурмуется Грозный…

Грозный времен чеченской войны. Фото: Михаил Евстафьев

«Карты были старыми, а солдаты — слишком молодыми»

— Что вас потрясло в этой войне?

— То, что отдельные чеченцы действовали как дикари: перерезали глотки, отрезали уши, пальцы. Я уверен: психически нормальный человек не может такое сделать. Они все это использовали с одной целью — запугать. Вы знаете, я рад, что никто из моих солдат не попал в плен и не подвергся мучениям. Все 46 человек, что я потерял, погибли в бою.

— Но при этом чеченцы грамотно, профессионально воевали?

— Ну как крестьянин может грамотно воевать? Конечно, ничего такого не было, особенно на первоначальном этапе. Но у них были преимущества. Вот опять приведу параллель с Афганистаном. Все говорили: мол, афганцы более выносливые и отличные воины. Мы воевали с ними в горной местности, каждый нес на себе оружие и экипировку по 40 кг. А афганец нес максимум 5 кг: автомат, тоненькие штанишки и маечку, горстку орешков, флягу воды. Кто из нас будет выносливее? Так и здесь. Чеченцы воевали на своей местности. А мы не понимали, куда идем, потому что карты были старыми.

Но главное — у чеченцев была выше мотивация, они знали, за что они воюют. А мы просто выполняли приказ. Наши бойцы — это солдаты-срочники, молодежь. А их? Взрослые бородатые мужики, которым умирать не страшно.

— Но у нас ведь было немало контрактников, которые шли убивать за деньги.

— В первую кампанию их практически не было. И однозначно сказать, что контрактники шли именно за деньги, было бы неправильно. Да и были ли это большие деньги? В среднем 15–18 тысяч. Наемникам в любой иностранной армии платят в десять раз больше. Было много тех, кто воевал за идею.

— Какую?!

— Идея появляется, когда твоего товарища на твоих глазах убивают. Тогда уже рождается желание отомстить. Я знал тех, кто в первую кампанию был срочником, а на вторую пришел контрактником, и именно потому, чтобы поквитаться за убитого друга.

И вот еще расскажу случай «про деньги». Андрей Непряхин работал в службе безопасности «Лукойла», получал огромные деньги, а взял и ушел воевать в Чечню. Почему? Потому что он хотел спасти молодежь — у него был опыт, он был замкомандира батальона. В итоге он возглавил одну из наших групп под Гудермесом. К месту гибели 6-й роты она пришла первой, обеспечила эвакуацию оставшихся в живых, потом вывозила тела погибших. Во время другой операции его ранило, но он остался прикрывать свою группу. Получил звание Героя России.

— Чеченцев готовили во время второй кампании иностранные спецслужбы или это «утка»?

— Да, но не так массово, как пытаются преподнести. Это были спецслужбы в основном с Ближнего Востока, арабские. И в процессе войны чеченцы учились на собственном опыте, соответственно, тактика их действий постоянно совершенствовалась, исходя из опыта, который они получали.

— А как готовили вы своих солдат?

— До седьмого пота. Солдата вообще нельзя жалеть во время подготовки, это спасет ему жизнь в бою. Он должен знать, какой маневр в какой ситуации делать. Когда стрелять, когда лежать, когда бежать и куда. Только в этом случае у него есть шанс выжить. Когда начинается стрельба — командовать бесполезно. Не докричишься. У меня вон голос хриплый, думаете, от чего? От крика.

Приведу другой пример. К автомату — 450 патронов, каждый весом 10 граммов, итого 4,5 кг. Я приказывал носить по два боекомплекта, то есть по 9 кг. Тяжело. Но я знал: бойцу на бой их точно хватит. Плохо, когда отдельные командиры, якобы заботясь о своих подчиненных, говорят: да ладно, не бери с собой много боеприпасов. И, как правило, если их окружают, патроны у них заканчиваются уже через 10 минут.

— А как насчет дисциплины было у них и у нас? Однажды я разговаривала с человеком, который прошел две чеченские кампании. Он рассказывал про наркотики, которые у них были. Про пьянки, которые устраивали перед боем, чтобы набраться смелости.

— В нашей разведроте это было исключено, но в других подразделениях все могло быть. Помню, в Афганистане американцы для дискредитации и разложения нашей армии использовали такую тактику, как бесплатная раздача героина. Мальчишки-бичата бегали вдоль колючей проволоки и за банку каши, за перчатки отдавали нашим солдатам сверток наподобие упаковки аскорбинки. Основная задача, конечно, была не заработать, а распространить этот яд.

Про алкоголь — никаких боевых ста грамм у нас не было положено. Но на рынках чеченцы продавали алкоголь, возможность купить и напиться была. И все же не скажу, что было какое-то беспробудное пьянство. Солдаты находились под сильным контролем.

— А чеченские боевики шли в бой под кайфом?

— Как-то прибыли мы в Хасавюрт, за день-два до этого там был кровопролитный бой, и я вижу: лежат трупы боевиков, а вокруг валяются шприцы.

— Однако их руководство мыслило более чем здраво. Чего стоило только Хасавюртовское соглашение… Кстати, как оно подписывалось?

— Особый отряд нашей части обеспечивал безопасность делегации, возглавляемой Александром Лебедем. Наших военных было 10 человек, и они шли фактически на гибель. Мы понимали, что могут расстрелять в любой момент. Ехали они на джипах «Нива», в каждой машине было по одному авторитетному дагестанцу в качестве гаранта безопасности. Но скорее это была формальность — его присутствие вряд ли спасло бы.

Соглашение было подписано на кабальных условиях, это правда. Мы обязались войска вывести, но самое главное — фактически через 5 лет Чечня должна была отделиться от России.

К большому сожалению, не обошлось без предательства и в политических кругах, и в военных. На протяжении всей кампании секретную информацию «сливали» чеченцам. Думаю, за деньги. За бешеные деньги. Кто платил? Арабы в основном. Но и американцы поучаствовали в этом, ну а куда же без них, «родных»…

— За вашу голову чеченские командиры давали вознаграждение?

— Нет, насколько я знаю. Но угрожали расправой нашим семьям. Наши жены и дети жили тогда в военном городке — место не буду называть, и их усиленно охраняли. Ничего ни с кем не случилось.

— А сейчас для вас чеченцы — враги? Как вы вообще относитесь к нынешнему руководству Чечни?

— Нет, не враги. Они часть нашего народа, и так к ним и отношусь. Со своими «заскоками», конечно. Но у какой национальности их нет? У меня близкий друг — чеченец. А чеченцы сейчас «более русские, чем сами русские», и это заслуга нынешнего руководства России и Чечни.

— Вы были в Чечне уже после войны?

— Нет, ни разу. Наверное, хотел бы посмотреть на современный Грозный. Но я вижу, каким он стал, по телевизору. Иногда даже не верится. В моей-то памяти ведь это город, где царят разруха, кровь, боль, слезы…

Внутренняя история. От независимости к войне

1 Чечня: История изнутри. От Независимости до Войны представляет собой уникальное путешествие в (не)создание Чеченской Республики Ичкерия и ее (не)функционирующее стремление к независимости и выживанию. Через рассказы из жизни и этнографические нарративы Майрбека Ватчагаева читатель открывает уникальный взгляд на русско-чеченские войны и их хитросплетения. От военного успеха Первой чеченской войны до провала государственного строительства межвоенного периода читатели узнают о скрытом лице сложной борьбы за власть внутри чеченского общества и его государственного аппарата.Вместо того, чтобы подходить к этой теме с помощью традиционного военного или политологического подхода, Ватчагаев дает человеческий, эмоциональный и личный отчет об этом жестоком военном конфликте.

2В качестве генерального представителя Чеченской Республики Ичкерия в Москве, а также пресс-секретаря и первого советника президента Чечни Аслана Масхадова Вачагаев был причастен практически ко всем крупным событиям эфемерного стремления Чечни к независимости. Основываясь на этом уникальном личном взгляде на войну и ее участников, автор дает исторически точный и академически строгий отчет об основных событиях Первой чеченской войны. Автор подвергает сомнению распространенные мифы об историографии чеченской войны, затрагивая многие спорные темы, такие как роль и значение салафитов в Чечне, нападение на Буденновск в 1996 году или даже вторжение в Дагестан в 1999 году. Кроме того, Вачагаев подробно описывает преобладающую роль суфийских орденов во всех аспектах общественной и политической жизни Чечни, включая мобилизацию во время войны, выборы 1997 года и путь ко Второй чеченской войне. Кроме того, книга представляет собой уникальный источник эмпирической информации, особенно когда Вачагаев дает подробный отчет о своих отношениях с Асланом Масхадовым и подробно описывает процесс принятия решений в чеченской администрации во время крупных политических событий, таких как операция «Джихад» 1996 г., операция 1997 г. выборы и политическая напряженность межвоенного периода.В конце книги в этом захватывающем путешествии в недавнюю чеченскую историю отсутствует одна тема; хотя Ахмат Кадыров кратко упоминается в книге, он остается в основном вне повествования Ватчагаева. Читатель часто задумывается над тем, какую роль сыграл Ахмат Кадыров в межвоенный период, как ему удалось прийти к власти в хаосе конца 1990-х и каковы были его отношения с Асланом Масхадовым или самим Ватчагаевым. Судя по самой книге, ответить на эти вопросы по-прежнему сложно.

3 Свежий подход Ватчагаева к чеченской политике поможет читателям лучше понять его борьбу за сохранение традиционного чеченского образа жизни, его обычаев и традиций, а также внесет свой вклад в создание Чеченской Республики Ичкерия. Читатель может проследить его модели принятия решений, основанные на соблюдении чеченских социальных обычаев и этикета. Читатель узнает, как постсоветский и послевоенный период радикально видоизменил чеченское культурное наследие, разорвав традиционалистов вроде Ватчагаева с оппортунистическими политическими деятелями, стремящимися нажиться на самой войне и политике в целом.Для многих книга Ватчагаева станет первой встречей с чеченскими обычаями и традициями, такими как значение семьи и рода, общественного долга, этики и чести в чеченской культуре, а также роль горской гордости, гостеприимства и благотворительных обязанностей во время война.

  • 1 Ильяс Ахмадов, Мириам Ланской, Чеченская борьба: завоеванная и потерянная независимость , Palgrave Macmillan (…)

4В заключение, что отличает эту книгу от существующей литературы по данной теме, так это то, как читатель погружается в академическую и личную траекторию авторов в катастрофе Первой чеченской войны.Наряду с книгой Ильяса Ахмадова, изданной в 2010 году1, эта книга станет классикой для всех, кто стремится лучше понять тонкости пути к независимости в Чечне, вызовы, связанные с государственным строительством в постконфликтном контексте, социально-политическую напряженность. привело ко Второй чеченской войне. В конце книги читатель жаждет узнать больше об уникальном таланте рассказчика Ватчагаева и ищет дополнительные подробности повествования о его аресте и его опыте в Бутырской тюрьме, а также о его отъезде из России.Остается только ждать продолжения этой фантастической книги.

Поддерживало ли правительство США чеченский сепаратизм?

Частично верно: нет общедоступных доказательств того, что США когда-либо оказывали прямую материальную поддержку вооруженным чеченским сепаратистским группировкам, не говоря уже о базирующихся на Северном Кавказе боевиках, которые участвовали в террористических атаках. Однако официальные лица США открыто встречались с Ильясом Ахмадовым, который представлял чеченское сепаратистское движение и которого российское правительство назвало террористом.Кроме того, бывшие и действующие правительственные чиновники США публично выразили сочувствие «умеренным» чеченским сепаратистам и сепаратистскому делу.

Источник заявления: Президент РФ Владимир Путин

Президент России Владимир Путин обвинил США в прямом диалоге с чеченскими сепаратистами, которых он сравнил с Усамой бен Ладеном, вскоре после захвата заложников в школе в североосетинском городе Беслане, который произошел 1 сентября. 1-3, 2004, ответственность за которое взял на себя печально известный чеченский полевой командир Шамиль Басаев. Выступая после теракта, Путин обратился к западным экспертам в области политики на первом закрытом заседании дискуссионного клуба «Валдай». там, по сообщению CNN, он подверг критике тенденцию США рассматривать антироссийских боевиков в Чечне как «борцов за свободу», а не как террористов. В частности, он утверждал, что американцы встречались с представителями чеченских сепаратистов и что жалобы России на эти контакты были встречены реакцией, которую США.S. «оставляет за собой право разговаривать с кем угодно». 1

В 2015 году Путин вновь рассказал о связи боевиков с Северного Кавказа с официальными лицами США. В интервью телеканалу «Россия» он сказал, что «однажды наши спецслужбы зафиксировали прямые контакты между повстанцами с Северного Кавказа и представителями спецслужб США в Азербайджане»; Путин предположил, что последний даже «помогал с транспортом» боевикам. 2  Его жалобы по этому поводу в U.Администрация США, по его словам, завершилась письмом американской разведки, в котором говорилось, что правительство США имеет право поддерживать контакты «со всеми оппозиционными силами в России».

Затем Путин в документальном фильме Оливера Стоуна «Интервью Путина» 2017 года обвинил спецслужбы США в оказании прямой поддержки «террористам» в России, заявив, что «когда возникли эти проблемы в Чечне и на Кавказе, американцы, к сожалению, поддержали эти процессы. Мы считали, что холодная война закончилась, что у нас прозрачные отношения с остальным миром, с Европой и Соединенными Штатами.С., и мы, конечно, рассчитывали на [их] поддержку, но вместо этого мы были свидетелями того, что американские спецслужбы поддерживали [этих] террористов… У нас тогда было очень уверенное мнение, что наши американские партнеры на словах говорили о поддержке России, нужно сотрудничать, в том числе бороться с терроризмом, а на самом деле они использовали этих террористов для дестабилизации внутриполитической ситуации в России». 3  Что касается доказательств этих утверждений, Путин заметил, что «что касается информации и политической поддержки, которая была очевидна для всех, никаких доказательств не требуется.Это было сделано публично. Что касается оперативной и финансовой поддержки, то у нас есть такие доказательства, и более того, мы представили их нашим американским коллегам. … Я даже показал ему [президенту Джорджу Бушу-младшему] имена сотрудников спецслужб США, законтрактовавших [ sic ] боевиков с Кавказа… Они оказывали техническую поддержку, перевозили боевиков из одного места в другое». 4

Утверждения Путина поддержал ряд других российских официальных лиц, в том числе глава промосковской администрации Чечни, бывший повстанец Рамзан Кадыров, а также сотрудники Федеральной службы безопасности (ФСБ) России.В частности, в 2001 году ФСБ утверждала, что Ризван 5 Читигов, уроженец Чечни, который, как сообщается, участвовал в военных операциях от имени непризнанного чеченского сепаратистского правительства, вероятно, был «агентом ЦРУ». Когда в марте 2005 года местные силовики убили Читигова, ФСБ повторила это заявление, утверждая, что он какое-то время жил в США в начале 1990-х годов и, возможно, имел грин-карту. (В российских новостях утверждалось — предположительно на основании информации местных служб безопасности — что Читигов служил У.С. Марин и что на момент убийства на нем был жетон; однако, как сообщается, надпись на бирке не соответствует формату Корпуса морской пехоты США. Подробнее см. ниже.)

Замечания Путина и его подчиненных можно разбить на два отдельных заявления:

  • Претензия №1 : Представители правительства США встретились с представителями вооруженных чеченских сепаратистских групп, которых российское руководство назвало и/или официально признало террористами.
  • Претензия № 2 : U.Правительство С. оказывало прямую материальную поддержку и/или разведывательные данные вооруженным группам, действующим в Чечне и/или других частях Северного Кавказа, которые Москва описывала и/или официально определяла как террористические.

Проверка заявления №1 : Представители правительства США встретились с представителями вооруженных чеченских сепаратистских группировок, которых российское руководство охарактеризовало и/или официально признало террористами.

Правительство США, которое поддерживало политическое урегулирование второго конфликта в Чечне (1999-2009 гг.) и не приравнивало всех сепаратистов к террористам, в начале 2000-х годов разрешило несколько визитов Ильяса Ахмадова, министра иностранных дел непризнанного сепаратистского правительства Чечни; в 2004 году У.Иммиграционный судья С. предоставил Ахмадову убежище — при поддержке нескольких действующих сенаторов и бывших политиков. Сообщается, что Ахмадову разрешались «незаметные» встречи с представителями Госдепартамента США в начале 2000 г., октябре 2000 г. и марте 2001 г., несмотря на возражения России; По сообщениям, покойный сенатор Джон Маккейн сказал, что встречался с Ахмадовым трижды. В конце 2002 года прокуратура Дагестана, республики, граничащей с Чечней, выдала ордер на арест Ахмадова в связи с его предполагаемой причастностью к планированию и осуществлению вооруженного вторжения джихадистов из Чечни в Дагестан в сентябре 1999 года. По словам Брайана Г. Уильямса, профессора исламской истории Массачусетского университета в Дартмуте и автора книги «Ад в Чечне», вторжение в Дагестан было предпринято салафитско-джихадистскими группировками внутри Чечни при поддержке боевиков-единомышленников из Дагестана. , не был поддержан «умеренными» фракциями в чеченском правительстве, включая Ахмадова. Однако российские власти утверждали, что Ахмадов был связан с террористической деятельностью; Ахмадов отверг эти обвинения. В августе 2004 года российские официальные лица заявили, что Россия обратилась в Интерпол с просьбой добавить Ахмадова в свой список разыскиваемых лиц и что российское правительство обратилось к У.С. о его экстрадиции, а официальный представитель МИД России Александр Яковенко назвал Ахмадова «пособником террористов». В 2005 году официальный представитель посольства России в Вашингтоне снова заявил, что в глазах Москвы Ахмадов является «террористом, в этом нет никаких сомнений». сделать аналогичное официальное обозначение для него или для непризнанного чеченского сепаратистского правительства, которое он представлял в конце 1990-х и начале 2000-х годов. Министерство внутренней безопасности США (DHS) первоначально обжаловало убежище Ахмадова, как сообщается, назвав его террористом и пытаясь депортировать его в Россию; однако через несколько месяцев DHS отклонило апелляцию, как сообщается, из-за отсутствия доказательств.

Наша группа внутренних и внешних исследователей не нашла общедоступных доказательств утверждений Путина о контактах разведки США с чеченскими сепаратистами через Азербайджан. (В просочившейся телеграмме Госдепартамента от 2006 года о новых подходах к чеченскому конфликту, написанной тогдашним послом Уильямом Бернсом, рекомендуется поощрять Азербайджан к «сдерживанию нестабильности на Северном Кавказе» путем «[s]укрепления пограничных сил» и наращивания торговли. , в том числе .)    

Проверка заявления № 2 : Правительство США оказывало прямую материальную поддержку и/или разведданные вооруженным группам, действующим в Чечне и/или других частях Северного Кавказа, которые tMoscow описывали и/или официально определяли как террористические.

Многочисленные поиски в открытых источниках нашей командой исследователей не дали никаких доказательств прямой поддержки правительством США вооруженных групп, действующих в Чечне и/или других частях Северного Кавказа.Команда не нашла публичных доказательств того, что Соединенные Штаты поддерживали терроризм, направленный на достижение независимости Чечни, хотя российские власти действительно заявляли, что некоторые действия официальных лиц США приравнивались к такой поддержке. К ним относятся предоставление Ахмадову убежища в 2004 году; в том же году он получил финансируемую из федерального бюджета стипендию от Национального фонда за демократию, в которой упоминалась его работа «по привлечению международного внимания к гуманитарной трагедии в Чечне и содействию прекращению войны с Россией путем переговоров».В 2008 году, после того как Москва признала две самопровозглашенные грузинские республики суверенными государствами, Маккейн, в то время предполагаемый кандидат в президенты от республиканцев, как сообщается, сказал, что «западные страны должны подумать о независимости Северного Кавказа и Чечни».

Кроме того, российская пресса указывала на предполагаемое присутствие агентов ЦРУ в Чечне как на еще одно свидетельство злонамеренных намерений США в регионе. Излишне говорить, что такие утверждения трудно ни подтвердить, ни опровергнуть.Как отмечалось выше, один поиск в открытых источниках выявил утверждение ФСБ о том, что чеченский повстанец Читигов мог быть агентом ЦРУ; это требование не содержало каких-либо подтверждающих доказательств.

Кроме того, российская газета «КоммерсантЪ» утверждала, что Читигов провел четыре года в США в начале 1990-х годов, прибыв туда по «услугам какого-то международного мусульманского фонда», и что Читигов сообщил соотечественникам, что служил «на контрактной основе в морской пехоте США». батальон» пока есть. Газета не назвала ни основания, ни источника утверждения о военной службе Читигова.И «Коммерсант», и «Лента.ру» утверждали, что Читигов носил опознавательный жетон морской пехоты США; однако, как отмечалось выше, в обоих изданиях сообщается надпись «Читигов Ризван Умарович. Чечня. 1965» не соответствует формату морской пехоты для таких тегов, которые включают фамилию, имя и отчество, группу крови, номер социального страхования и религиозные предпочтения. Марк Крамер, директор Гарвардского проекта исследований холодной войны, провел поиск в Национальном центре кадровой документации вскоре после смерти Читигова и не нашел сведений о том, что кто-либо с таким именем служил в каком-либо роде вооруженных сил.Крамер сказал Russia Matters, что «Читигов ненадолго посетил Соединенные Штаты в начале 1990-х годов», но что он «никогда не был связан с вооруженными силами США или каким-либо правительственным агентством США». Чтобы подтвердить выводы Крамера и из-за сложности доступа к последним иммиграционным записям без письменного согласия или выданных государством свидетельств о смерти, Russia Matters подала запросы в соответствии с Законом о свободе информации в Национальный центр кадрового учета и ФБР, оба из которых могли бы обнародовать информацию, если таковая имеется, касающуюся иммиграционной и/или военной службы Читигова. Оба запроса не выявили документов, связанных с человеком с таким именем.

Заявления об обнаружении американского оружия в Чечне использовались для поддержки идеи о том, что США оказывали материальную поддержку повстанцам. В 2017 году, после выхода фильма Стоуна, российское государственное информационное агентство РИА Новости опубликовало утверждения о том, что США предоставили зенитно-ракетные комплексы «Стингер» экстремистам в Чечне. Такие претензии уже появлялись. В октябре 1999 года Радио Свобода сообщило, что вице-президент самопровозглашенной Чеченской Республики Ичкерия Ваха Арсанов заявил о наличии у него 50 ракетных комплексов «Стингер» и показал это оружие по местному телевидению.В том же месяце сепаратистский президент Аслан Масхадов заявил, что силы сепаратистов сбили российский самолет с помощью «Стингера». Неизвестно, был ли этот самолет сбит ракетой американского или советско-российского производства (некоторые из последних применялись повстанцами). Также в октябре 1999 года российские официальные лица заявили, что талибы направили «Стингеры» чеченским боевикам. В отчете Центра анализа стратегий и технологий, базирующегося в Москве аналитического центра, занимающегося вооружениями и военными вопросами, говорится, что эти системы были созданы из оставшихся в Афганистане запасов моджахедов, которых СШАС. пытался выкупить. Аналитик Ольга Оликер представила альтернативное объяснение, предположив, что слухи о печально известной системе вооружения были сильно преувеличены в рамках чеченской дезинформационной кампании, направленной на снижение морального духа российских летчиков, и что у сепаратистов никогда не было значительного количества систем. Оликер утверждает, что «наиболее вероятным их источником был Афганистан», но, поскольку Соединенные Штаты прекратили отправку «Стингеров» в 1988 году, любые ракеты, которые были у повстанцев, «были в аварийном состоянии и непригодны для использования.

Некоторые базирующиеся в США неправительственные организации предоставили возможность для поддержки вооруженных групп в Чечне. Одна группа, действовавшая в Соединенных Штатах, Международный фонд благотворительности (BIF), который функционировал под видом организации по оказанию гуманитарной помощи, перекачивал деньги повстанцам на Северном Кавказе. Согласно судебным документам США, в 2000 году БИФ потратил более 40 процентов своего бюджета на прямые денежные переводы и поставку медицинского оборудования и другой материальной помощи вооруженным группам, которые во внутренних документах были идентифицированы как «чеченские моджахеды».

Однако не было представлено достоверных доказательств того, что эта организация действовала от имени правительства США. Более того, согласно судебным документам, веб-сайт, связанный с BIF, «предполагает тайную [США] финансовую поддержку русских, воюющих в Чечне», и пишет, что сторонники должны «рассматривать их всех [США и Россию] как [своих] врагов и в той же группы». В 2002 году Министерство финансов США определило BIF как финансиста терроризма, а его директор Энаам Арнаут был приговорен к 11 годам тюремного заключения судом США.суд С. в 2003 г. РИА обвинило несколько других исламских ассоциаций помощи США в оказании поддержки сепаратистам; однако эти обвинения расплывчаты и не поддаются проверке.

Неправительственной организацией, возможно, наиболее тесно связанной с поддержкой США сепаратистов на Северном Кавказе, был Американский комитет мира в Чечне (ACPC). Это была инициатива Freedom House, частично финансируемая государством, под председательством бывшего советника по национальной безопасности США Збигнева Бжезинского и бывшего госсекретаря Александра Хейга.В 2004 г. международная пресса привлекла к себе пристальное внимание международной прессы за предполагаемую поддержку чеченских повстанцев; однако мы не обнаружили никаких признаков того, что эта группа когда-либо пыталась напрямую поддерживать боевиков на местах, за исключением лоббирования того, чтобы «Россия предприняла конструктивные шаги для переговоров о мирном урегулировании конфликта с руководством чеченского правительства». Тем не менее, вполне вероятно, что такое сообщение, исходившее от агрессивно настроенных бывших представителей внешнеполитической элиты США, было воспринято в Москве как молчаливая поддержка Соединенными Штатами целей сепаратистов.

В целом, США, похоже, проводят различие между такими фигурами, как чеченский сепаратист, ставший джихадистом Басаевым, которого США объявили террористом в августе 2003 года, и теми, кого один из представителей ACPC назвал «основным чеченским сопротивлением». Россия не проводила такого разграничения, считая и Ахмадова, и Басаева террористами. США были готовы относиться к сепаратистам как к партии с обоснованными политическими интересами, хотя США не признавали независимость Чечни; однако наша группа исследователей не смогла найти никаких доказательств того, что эта негласная политическая поддержка когда-либо приводила к оперативной или финансовой поддержке вооруженных групп, действующих в Чечне и/или других частях Северного Кавказа.

Примечания:

  1. Перевод CNN.
  2. Переводы в этом абзаце и в других местах проверки фактов сделаны RM, если не указано иное.
  3. Перевод кинематографистов.
  4. Перевод кинематографистов.
  5. Иногда пишется «Резван».

Могучая русская армия была унижена в этой войне

В канун Нового 1994 года российские танки и боевые машины пехоты хлынули на улицы Грозного штурмом, который должен был уничтожить самопровозглашенную Чеченскую Республику Ичкерия, когда черный дым поднялся в небо из подожженных на рассвете цистерн с нефтью артиллерийский обстрел.

Министр обороны Павел Грачев заявил, что выскочки-чеченцы будут сметены «бескровным блицкригом» минимальными силами. Но силы, вступившие в Грозный с четырех направлений, были далеко не минимальными, включая подразделения семи мотострелковых полков и одной отдельной бригады на колесных бронетранспортерах БТР-80 и гусеничных боевых машинах БМП-2, двух танковых батальонов с Т-72 и Т -80 основных боевых танков и два парашютных полка.

Конечно, такая огневая мощь смела бы примерно 100 или около того чеченских боевиков, поддерживающих правительство-выскочку, выступающее за независимость, базирующееся в Грозном.Но неожиданность в канун Нового года, разыгравшаяся в Грозном тридцать лет назад, определила курс постсоветской России таким образом, который продолжает преследовать мировую политику и сегодня.

Многолетние повстанцы

Чеченцы-мусульмане веками конфликтовали с Россией. Толстой даже написал небольшой роман « Хаджи-Мурат » о командире чеченских повстанцев, оказавшемся между междоусобицами на местах и ​​саморазрушительными интригами царской России. Во время Второй мировой войны советская тайная полиция депортировала полмиллиона чеченцев и представителей других местных меньшинств из их домов, обвинив их в сотрудничестве с немецкими войсками.Им разрешили вернуться только в 1958 году.

После распада Советского Союза в 1991 году бывший советский летчик-бомбардировщик Джохар Дудаев, получивший боевой опыт в Афганистане, стал известен в Чечне. В сентябре 1991 года его Национальный конгресс чеченского народа ворвался в местный совет и смертельно выбросил лидера коммунистической партии из окна.

Вскоре Россия была вовлечена в переговоры о статусе субъектов федерации, которые представляли собой анклавы для этнических меньшинств. Из восьмидесяти восьми территорий Чечня осталась единственной, не подписавшей договор к 1994 году.

Когда Дудаев укрепил свою власть в Чечне, он был назначен президентом и потребовал независимости от России. Но Дудаев столкнулся с яростным сопротивлением со стороны местных чеченских группировок, а также столкнулся с растущим давлением со стороны Москвы.

22 ноября 1994 года Россия попыталась избавиться от Дудаева, организовав и вооружив его противников, а затем снабдив их регулярными российскими военнослужащими и их бронетехникой — уловка, которую позже применит Россия на востоке Украины.

Противодудаевская колонна насчитывала от 1500 до 3000 военнослужащих и 42 основных боевых танка Т-72 (только треть из которых были чеченцами) и прикрывалась с воздуха полдюжиной боевых вертолетов и Су -27 фланкеров. 26 ноября они столкнулись с продудаевскими ополченцами в центре Грозного, которые из гранатометов подбили двадцать Т-72, ​​убили около 150 нападавших и захватили несколько бронемашин и десятки российских солдат.

Это поражение сделало махинации Москвы в регионе неопровержимыми и поставило правительство Ельцина на путь войны.

Вторая битва за Грозный

Даже когда 1 декабря начались тяжелые воздушные бомбардировки, многие россияне возражали против открытой борьбы со своими согражданами. Несколько высокопоставленных чиновников подали в отставку, сотни солдат и офицеров отказались от мобилизации.

Армия России, как и сама страна, была тогда обедневшей тенью своего бывшего советского «я». Большинство подразделений были намного ниже своей теоретической численности, и многие из ее солдат были необученными и часто деморализованными призывниками, которые, как сообщается, часто находились на дежурстве в нетрезвом виде и вообще не понимали, почему они вообще воюют в Чечне.

Несмотря на хаос и неподготовленность, русские войска одержали несколько досрочных побед. В начале декабря истребители Су-24 и Су-25 уничтожили на земле авиацию Дудаева из 266 самолетов и вертолетов. Затем десантники 104-й -й гвардейской -й воздушно-десантной дивизии захватили военный аэродром Ханкала под Грозным и отбили бронетанковую атаку сил Дудаева, уничтожив шесть танков.

Таким образом, четыре русские колонны, вошедшие в Грозный под Новый год, ожидали лишь легкого сопротивления.

Но рядовые российские солдаты почти не обучались ведению боевых действий в городских условиях. Подобно армии США, которая тогда придерживалась мантры «Мы не делаем городов», Красная Армия считала городские районы дорогостоящей трясиной, которую лучше всего обходить и избегать в решающей маневренной войне. Кроме того, российские войска не были обучены или экипированы для минимизации потерь среди гражданского населения и располагали лишь крайне ограниченным количеством высокоточных боеприпасов.

Примерно 2000 чеченских защитников, из них только 200 солдат, также были крайне дезорганизованы.Но они действовали эффективными небольшими группами по двадцать-сорок истребителей, укрывшихся в высотных зданиях с видом на пути наступления. Эти группы были разделены на огневые группы, каждая со своим противотанковым спецназом, ручным пулеметчиком и одним или двумя снайперами/штурмовиками.

Ильяс Ахмадов, будущий министр иностранных дел недолговечной Чеченской республики, так описал столкновение этих сил в интервью 1999 года журналу Small War Journals :

«Сначала меня поразило, что российские танки и БТР даже не двигались в боевом порядке.Они шли как на плацу, расстояние между каждым БТР составляло всего 5-6 метров. Они не могли маневрировать или разворачиваться при необходимости. Кроме того, среди БТР в полном беспорядке наступала и пехота.

Наша тактика была проста, но эффективна: мы пропустили русские колонны в город, двигаясь по улицам, где БТР и танки не могли маневрировать. Когда колонна шла по узкому проспекту, мы просто расстреливали передний БТР и последний в колонне.Русские были легкой добычей».

81-й -й мотострелковый полк проник глубоко в Грозный, но попал в засаду со всех сторон и был вынужден отступать пешком. Головной батальон 131-й в/ч -й майкопской бригады захватил Грозный вокзал только для того, чтобы получить зловещую радиограмму: «Добро пожаловать в ад!» Засадники, спрятавшиеся в зданиях, выходящих на станцию, затем открыли огонь из крупнокалиберных пулеметов и реактивных гранатометов, вынудив российских солдат бежать внутрь, поскольку их автомобили были подожжены.

Российские танки и БТР не могли поднять свои орудия достаточно высоко, чтобы отстреливаться от чеченцев, устроивших засаду на верхних этажах зданий, поэтому огневая поддержка досталась горстке зенитных танков «Шилка» и «Тунгуска» со скорострельными орудиями . Напуганные мотострелки отказывались высаживаться из бронетехники, позволяя чеченцам расстреливать БТР один за другим.

В январе российские войска перемобилизовались для второго, более медленного штурма Грозного, прикрытого тяжелой артиллерией и бомбардировками с воздуха.Но ковровые бомбардировки с воздуха и залпы ракет БМ-12 «Град» и БМ-21 «Ураган» убили тысячи мирных жителей, но относительно небольшое количество бойцов.

В то время как большая часть сил Дудаева отступила, контингент из 350 боевиков и 150 ополченцев защищал высокий квадратный Президентский дворец Чечни от неоднократных нападений, прежде чем 18/19 января под покровом темноты эвакуироваться.

В 1995 году чеченские повстанцы сражались с российскими войсками за окраинные города, а затем вели партизанскую войну в горах.Массовые убийства, изнасилования и пытки со стороны российских войск привели к увеличению набора чеченских повстанцев, в то время как чеченцы все чаще прибегали к захвату заложников и терроризму в соседних регионах, чтобы оказать давление на Россию.

К 1996 году трясина борьбы с повстанцами уступила место драматическому финалу. В марте чеченские силы успешно ворвались в удерживаемый русскими Грозный в поисках оружия. Саудовский джихадист Ибн аль-Хаттаб устроил разрушительную засаду на российскую колонну в Шатой 16 апреля, что привело к отставке министра обороны Грачева.Пять дней спустя в результате высокоточного ракетного удара самолетов Су-24 и Су-25 Дудаев был убит. Но движение пережило смерть своего лидера.

6 августа чеченский лидер Шамиль Басаев, применив тактику проникновения, повторно захватил Грозный силами всего 1500-2000 бойцов, обойдя и осадив 12-тысячный гарнизон и нанеся 900 потерь 276-му -му -му мотострелковому полку, когда тот пытался наступить на его спасение.

К 19 августа российский генерал предупредил, что артиллерия сравняет Грозный с землей через 48 часов, если чеченцы не отступят.Обстрел начался, как и было обещано, по гражданскому беженцу, все еще бегущему из города, но был прекращен досрочно из-за прекращения огня.

Общественное мнение настолько решительно настроено против гибельной войны, что администрация Ельцина была готова сдаться. Кашавско-Юртовское соглашение от 31 августа теоретически откладывало окончательное определение статуса Чечни до 2001 года и предусматривало демилитаризацию Гроз и различных ополченцев. Но фактически это позволило создать де-факто независимую чеченскую республиканца.

Последствия

По разным достоверным подсчетам около 8000 российских солдат числятся убитыми или пропавшими без вести в ходе первой чеченской войны и 52000 раненых; в то время как от 50 000 до 100 000 чеченских мирных жителей и боевиков погибли в боях и до 35 000 этнических русских мирных жителей.

Изображение: Creative Commons.

Три сражения в Грозном были главными показателями — наряду с осадой Сараево и битвой за Могадишо — что будущие войны еще , не менее вероятно, бушуют в сердцах густонаселенных городов.Эта отрезвляющая истина эхом отозвалась спустя годы в масштабных осадах, которые развернулись в Багдаде, Эль-Фаллудже, Мосуле и Алеппо.

Так же, как и первая чеченская война, воспринималась как самое глубокое унижение новой демократической России. Правительство Ельцина не только прибегло к деспотическому применению силы, тем самым оттолкнув международное общественное мнение, но затем оказалось неспособным с его помощью возобладать.

Возникшее в результате чувство национального унижения и слабости, а также явная коррумпированность и некомпетентность администрации Ельцина дискредитировали демократизацию в глазах многих россиян и заложили основу для прихода на пост президента в 1999 году офицера КГБ Владимира Путина. очень на платформе мести за унижения Первой чеченской войны еще более кровавой Второй.

Себастьян Роблин имеет степень магистра Джорджтаунского университета по разрешению конфликтов и работал университетским инструктором Корпуса мира в Китае. Он также работал в сфере образования, редактирования и расселения беженцев во Франции и США.

ICMP Chechnya

Правительство Чечни провозгласило независимость от Российской Федерации после распада Советского Союза в 1991 году. Вторая чеченская война 1999-2009 гг.) и непрекращающиеся беспорядки.

С 1999 года было убито около 25 000 человек. По оценкам правозащитной группы «Мемориал», от 3 000 до 5 000 из них — люди, пропавшие без вести за этот период.

Обвинения в военных преступлениях были выдвинуты против обеих сторон Советом Европы, Amnesty International, Хьюман Райтс Вотч, организацией «Врачи без границ» и другими. Уполномоченный по правам человека в Чечне говорит, что правительство Чечни выявило 52 массовых захоронения в республике. Братское захоронение обнаружено и в соседней Ингушетии.

Хьюман Райтс Вотч (HRW) установила, что подавляющее большинство исчезновений было совершено российскими федеральными агентами и агентами чеченского правительства, подотчетными российским федеральным властям. HRW также обнаружила доказательства злоупотреблений со стороны чеченских боевиков, включая похищения и казни российских солдат.

В отчете организации «Врачи за права человека» говорится, что отсутствие средств для идентификации ДНК препятствует расследованию пропавших без вести. Также поступали сообщения об уничтожении или повреждении улик в ходе строительства в чеченской столице Грозном в районах, где расположены массовые захоронения. Совет Европы обязался построить в Грозном лабораторию судебно-медицинской экспертизы для опознания тел погибших во время конфликта. Это еще не завершено, и правозащитные группы обвиняют федеральное правительство России в блокировании проекта.

По состоянию на май 2014 года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) вынес более 230 решений в связи с конфликтом в Чечне. Еще 350 находятся на рассмотрении. Около 60% заявлений касаются насильственных исчезновений. Почти во всех случаях суд возлагал на Россию ответственность за исчезновения и неспособность должным образом расследовать эти преступления и наказать виновных.ЕСПЧ постановил, что помимо обязательства выплатить денежную компенсацию и судебные издержки, присужденные судом, Россия также обязана привлекать лиц к ответственности за нарушения и принимать политические и правовые изменения для предотвращения повторения подобных нарушений.

В 2009 г. Хьюман Райтс Вотч установила, что Россия в целом выплатила компенсацию и судебные издержки, требуемые ЕСПЧ, но не смогла обеспечить эффективное расследование и привлечь виновных к ответственности. Среди упомянутых проблем — неспособность привлечь виновных к ответственности и неспособность устранить юридические препятствия, мешающие следователям получить доступ к ключевым доказательствам, хранящимся у российских военных или спецслужб.ICMP предоставил российским властям базовое описание технических требований для обнаружения и идентификации пропавших без вести.

Хроники первой и второй чеченских войн

Автор:

Милюков Илья: Адвокат и писатель

Представлено российским писателем и адвокатом Ильей Милюковым. Хроники Первой и Второй чеченских войн представляет основные события Первой (1994-1996) и Второй (1999-2009) войн в Чечне, самых кровопролитных конфликтов России со времен Второй мировой войны .

Первая война началась в декабре 1994 года и длилась один год и девять месяцев, закончившись в августе 1996 года. Было два крупных городских сражения – битва за столицу Чечни Грозный с декабря 1994 по март 1995 года и битва за Грозный в августе 1996 г. – и два крупных боя в сельской местности, наступление русских на юге Чечни в мае и июне 1995 г. и боевые действия в предгорной части республики с февраля по май 1996 г.

Вторая война началась в августе 1999 года и продолжалась гораздо дольше – до середины апреля 2009 года, почти десять лет.В него вошел и крупный городской бой, и он снова произошел в новогоднюю ночь – Грозненский бой в декабре 1999 – феврале 2000 года. Был и крупный бой в сельской местности – Битва за село Комсомольское, расположенное в Урус- Мартановский район, март 2000 г. А также два крупных нападения за пределами Чечни – в Москве в октябре 2002 г. и в североосетинском городе Беслане в сентябре 2004 г. В ходе этих боевых действий российские федеральные войска понесли большие потери, а численность число погибших мирных жителей достигло почти 400 000 человек.

Опытная и дотошная хроника Милюкова трезво и без редакционных комментариев перечисляет основные события этих конфликтов, документируя их события во всей их жестокости и ужасе.

Рынок:

Международные отношения, Политология, Военные исследования, Евразийские исследования, Россия, Политика идентичности, Ислам, Чечня, Кавказ

Дата выпуска:  90 005 1 мая 2020 г.

ISBN:

978-1680530933 Твердый переплет

Война Ельцина в Чечне | Мэтью Евангелиста

В редакцию :

В своем обзоре биографии Михаила Горбачева Уильяма Таубмана [«Человек, который потерял империю», NYR , 21 декабря 2017 г.] Строуб Тэлботт также комментирует двух последующих правителей России: Бориса Ельцина и Владимира Путина.Ельцин, как и последний лидер Советского Союза, пишет Тэлботт, «не желал применять силу или рисковать нестабильностью, когда крупнейшее в мире территориальное государство самоуничтожилось», в то время как Путин придерживался «стратегии выжженной земли в подавлении чеченских сепаратистов». Тем не менее именно Ельцин в конце 1994 года первым выбрал силу для подавления сепаратистского движения в Чечне, начав разрушительную войну, которая повлекла за собой массированные неизбирательные бомбардировки столицы Грозного и небольших чеченских городов. Многие тысячи мирных жителей — как русских, так и чеченцев — погибли, десятки тысяч стали беженцами или вынужденными переселенцами.

Ельцинская «война за выбор», направленная на подавление в основном светского движения за автономию, посеяла семена последующего исламистского терроризма, который с тех пор опустошил регион и отразился в таких отдаленных местах, как Бостон. В апреле 1996 года, спустя почти полтора года после начала чеченской войны, на встрече на высшем уровне с Ельциным в Москве начальник Тэлботта президент Билл Клинтон фактически поддержал обращение России к силе. «Я хотел бы напомнить вам, что когда-то в нашей стране шла гражданская война, — сказал Клинтон, — боролись, — из-за предложения, за которое Авраам Линкольн отдал свою жизнь, что ни один штат не имеет права выйти из нашего Союза. «Пора уже признать, что коррупция и насилие, которые мы осуждаем в путинской России, начались с Ельцина, а не с его избранного преемника.

Мэтью Евангелиста
Президент Уайт, профессор истории и политологии
Корнельский университет
Итака, Нью-Йорк

Строуб Талботт
ответы :

Как говорит профессор Евангелиста, военная операция Бориса Ельцина против Чечни в 1994 году была актом массовой жестокости, а вызванное этим отчуждение его либеральных сторонников было нанесением самому себе удара по его президентству, ослабившего его политически.Мое упоминание об отвращении Ельцина к силе касалось его сопротивления реваншистам, стремившимся скорректировать границы республик в составе СССР, чтобы привлечь как можно больше этнических русских в расширенную, хищническую постсоветскую Российскую Федерацию. Оппозиция Ельцина защитила Советский Союз от десятилетней кровавой бани, подобной той, что сопровождала распад Югославии.

Когда дело дошло до Чечни, Ельцин имел дело не с новым независимым государством, а с воинствующим сепаратизмом внутри Российской Федерации. Сначала он попытался подавить движение карательными рейдами, направленными против опорных пунктов повстанцев, но эта стратегия закончилась поражением и дальнейшим наступлением партизан. При наличии большего терпения, проницательности и времени Ельцин мог бы договориться об урегулировании, которое сохранило бы Чечню в составе России. Даже если бы мирный компромисс был невозможен, Ельцин должен был найти другие средства, кроме полномасштабного вторжения, повлекшего за собой многотысячные жертвы среди чеченских мирных жителей. Два года спустя он попытался загладить свою вину, предоставив Чечне высокую степень автономии, отказавшись от применения силы в будущем и приняв избранного националистически настроенного президента Аслана Масхадова.

Что касается заявлений правительства США во время Первой чеченской войны, то я писал по опыту члена администрации Клинтона. В своих мемуарах об отношениях между США и Россией в 1990-е годы, The Russia Hand (2002), я признал, что мы мало знали о чеченской стороне истории и были склонны принять точку зрения Москвы, недостаток, который искажал наш анализ и политику. . Я также выразил сожаление по поводу того, что упустил шанс убедить президента Клинтона не сравнивать Ельцина с Авраамом Линкольном.

Тем не менее, те из нас, кто встречался с Ельциным в начале и середине 1990-х годов, могли видеть, что он был разочарован и ослаблен смертоносным хаосом на Кавказе. Совсем другое впечатление у нас сложилось о Владимире Путине, когда он, будучи премьер-министром в 1999 году, развязал Вторую чеченскую войну. После нескольких кровопролитных и до сих пор не до конца объясненных взрывов бомб в российских городах он приказал начать беспощадную воздушную кампанию против Чечни. Это нападение было гораздо более жестоким, чем война Ельцина, и оно закончилось приходом к власти чеченских лидеров, настолько агрессивных, агрессивных и глубоко укоренившихся, что они безнаказанно действовали даже в самой Москве.Тем не менее, популярность Путина в России взлетела до небес, закрепив его преемственность после Ельцина и предвосхитив то, чем он является и что делает сегодня.

Самая мрачная промышленность Чечни — Los Angeles Times

НАЛЬЧИК, Россия — 

Лена Мещерякова неуклюже, как новорожденный жеребенок, борется на тонких ногах, учится сгибать уголки губ, чтобы изобразить улыбку.

Под поверхностью ее 5-летнего мира дрейфуют воспоминания о более темном месте: подвале в Чечне, где похитители удерживали ее девять месяцев.

Когда ее освободили в возрасте 3 лет, она разучилась улыбаться. Она едва могла даже говорить. Но она умела молиться, как набожные чеченцы-мусульмане, посадившие ее в тюрьму. Слова, которые она продолжала выкрикивать, были «Аллах акбар!» (Боже велик!)

Лена, похищенная из дома своей русской матери в Грозном, столице Чечни, стала жертвой самой прожорливой чеченской промышленности — торговли заложниками и рабами. Тысячи людей были поглощены чеченской машиной похищения людей, разоряющей Россию с 1994 года.

Истории выживших подобны реликтам какой-то дикой, полузабытой эпохи военачальников и беззаконного варварства. Жертвы содержались в земляных ямах или небольших камерах, на которых часто были нацарапаны инициалы сотен бывших пленников. Их использовали в качестве рабов для рытья траншей или строительства больших домов для родственников похитителей.

Известно, что похитители калечат своих пленников, даже детей, отрубая им уши или пальцы. Банды рассылали родственникам видеозаписи увечий и обезглавливания, чтобы запугать их и заставить найти выкуп.Российские власти использовали ужасные видео для разжигания античеченских настроений и повышения общественной поддержки последней войны Москвы в сепаратистской республике.

Когда несколько лет назад индустрия похищения людей достигла своего пика, в Грозном, недалеко от площади Минутка, существовал даже относительно открытый «рынок рабов», где имена и данные о человеческом скоте циркулировали в списках для заинтересованных покупателей. Банды часто обменивали заложников или воровали их друг у друга.

В период между первой войной России в Чечне с 1994 по 1996 год и началом новой войны Москвы против чеченских повстанцев осенью прошлого года похищение людей было одним из крупнейших источников обогащения преступных группировок в экономике, которой больше нечего было делать. предлагают кроме кражи нефти, торговли оружием, контрафакции и контрабанды наркотиков.

Высокоорганизованные банды охотились за жертвами среди богатых кланов из Чечни и соседних республик на юге России. Иностранцы и российские тележурналисты пользовались большим спросом.

Были даже профессиональные посредники, которые брали комиссию по сделкам о выкупе, посещали жертв в их камерах и диктовали отчаянные письма, которые пленники отправляли родственникам с мольбами об уплате выкупа.

По данным МВД России, около тысячи заложников все еще удерживаются или мертвы.

Большинство жертв были похищены в Чечне или поблизости. Но десятки людей были схвачены в Москве и других городах и под конвоем отправились в Чечню на грузовиках со скрытыми камерами, закопанными под картошкой или мебелью.

Как минимум в одном случае заложник был одурманен и перевозился в чемодане.

Собираем потерянные месяцы ребенка

В своем новом родном городе Прохладный, недалеко от Нальчика на юге России, Лена Мещерякова заново открывает для себя мир детства с улыбающимися солнышками, нарисованными на дверях детского сада, плакатами с овцами из ватных шариков и обеденным молоком, разливаемым из эмали. ведро.Ее мать, 44-летняя Татьяна, постепенно складывает извилистый пазл того, что случилось с Леной за потерянные девять месяцев ее заточения.

В Грозном директор детского сада Татьяна Мещерякова была возмущена тем, что русская женщина учит детей чеченцев. Она считает, что из-за этого ее семья стала мишенью для чеченских экстремистов.

В 5:30 утра 9 октября 1998 года она проснулась от лая соседских собак. Затем в ее комнате оказались четверо вооруженных мужчин.Они забрали ее ребенка и пару недорогих золотых сережек.

Первоначальный выкуп в размере 15 000 долларов вполне мог составить миллион долларов за женщину, которой не платили четыре года. Девять месяцев спустя он упал до 1000 долларов, и соседи, коллеги и друзья помогли собрать деньги, чтобы купить жизнь ее ребенку.

Перед воссоединением Мещеряковой с Леной врачи предупредили ее, чтобы она не проявляла эмоций и не подходила ближе, чем рукопожатие, в случае заражения.

«Но я решила ее обнять, и когда я это сделала, она была просто кожа да кости», — говорит Мещерякова. У ребенка выпали все волосы. «Она представляла собой жалкое зрелище, вся покрытая чесоткой, кожа свисала. У нее были глубокие пролежни, и она едва могла двигаться. В 3 года она весила 9 кг [20 фунтов]».

Лена не смогла рассказать маме эту историю. В конце концов, это всплыло болезненными обрывками. Она рассказала о людях по имени Руслан и Шамиль, у которых были автоматы, и о вспыльчивой женщине по имени Лариса.

У Лены было оторвано ухо, а на пальце остался глубокий шрам. «Лариса ударила меня ножом за то, что я потеряла тапок, — объяснила Лена матери.

Она боялась людей в камуфляже и плакала всякий раз, когда видела подвал. Когда мать спросила, почему она всегда сидит, заложив руки за спину, Лена ответила, что на ней наручники. Она жадно набрасывалась на любые крошки, которые падали на пол, и слизывала последний крошечный клочок со своей тарелки.

Российские солдаты видят причину для борьбы

Индустрия похищения людей достигла своего апогея в беззаконном хаосе после поражения России в первой чеченской войне. Похищения дали российским солдатам повод для борьбы, которого им не хватало в первую войну, и облегчили им ненависть ко всем чеченцам.

Несмотря на то, что Россия захватила большую часть чеченской территории, в первой половине этого года на юге России вблизи Чечни было совершено 73 похищения людей.

По данным Управления по борьбе с организованной преступностью МВД, с 1994 года было похищено 1807 человек. В эту цифру не включены тысячи чеченцев, похищенных на территории сепаратистской республики, и многие другие люди, не обратившиеся за помощью к властям.

«Это не просто неорганизованная шайка головорезов. Это хорошо организованная, хорошо отлаженная машина, и у них есть связи по всему Северному Кавказу», — говорит 45-летний Михаил Бреннер, инженер-дорожник, похищенный в Ингушетии, соседней Чечне, в октябре 1998 года вместе с четверо его коллег.

В год плена через его камеру с грязными матрасами и окровавленными стенами прошли десятки людей.

Одного из пятерых, 53-летнего Виктора Зинченко, мать которого была малоимущей вдовой, обезглавили на зеленой лесной поляне. Видео его смерти бесчисленное количество раз крутили по российскому телевидению, но в той части, которая никогда не транслировалась, видно, как его палачи пинают его отрубленную голову, как футбольный мяч, говорит жена Бреннера Татьяна, которая получила полную версию видео в посылке из похитители.

В этом часто участвовали местные власти

После ухода русских из Чечни в 1996 году Москва была бессильна остановить похищения или освободить жертв. Служба безопасности местного чеченского правительства ничем не помогла, опасаясь разжигания клановой вендетты.

На самом деле чеченские власти часто занимались похищениями людей. 31-летний Асланбек Хариханов из села Майртуп ушел из чеченской милиции, возмущенный тем, что многие милиционеры сотрудничали с бандами или сами становились похитителями. Таможенная служба Чечни часто похищала людей при досмотре поездов или автобусов.

В преступлениях участвовали даже простые чеченцы.

Жертвы, такие как Бреннер, которого охраняли старики с автоматами, когда он работал рабом на строительстве домов, пришли к выводу, что каждый чеченец поддерживает индустрию похищения людей. Но и простые чеченцы боятся полевых командиров и их армий.

Сиряждин Идрисов, 37 лет, фермер из Майртупа, летом 1997 года держал в своем подвале мужчину. Мужчину, на вид 45 лет, русского, привел к нему военачальник.

«Что я мог сделать? Я не мог отказать военачальнику», — объясняет Идрисов. «Он сказал, что я отвечу за заключенного своей головой или головами членов моей семьи, и я знал, что он настроен серьезно. Я подозреваю, что у многих других людей в деревне была такая же проблема, но мы никогда не делились ею.Мы просто испугались, вот и все.

«Я боялся, что этот человек убежит, поэтому всегда держал подвал закрытым. Я хорошо его накормил; Я дал ему ту же еду, что и моя семья. Я никогда не разговаривал с ним. Но мне было жаль его. Он все время выглядел очень грустным и испуганным. Я испытал большое облегчение, когда через 12 дней пришел военачальник и забрал его». Судьба мужчины неизвестна.

Идрисов не назвал имя военачальника, сказав: «Я не хочу, чтобы он пришел и убил меня».

Центром индустрии был город Урус-Мартан, примерно в 15 милях к юго-западу от Грозного, контролируемый печально известными восемью братьями Ахмадовыми, включая Увайса Ахмадова, начальника городской полиции.

22-летний Кирилл Перченко, сын московского арт-дилера, был похищен в августе 1999 года с одной из фешенебельных улиц Москвы и доставлен на грузовике в Грозный. Его продали Рамзану Ахмадову, одному из братьев, и он увидел сотни имен, начиная с 1992 года, выцарапанных на стенах камер полевого командира.

У Ахмадовых было много правил для заключенных. Им приходилось опускать глаза и не позволяли встречаться взглядом с чеченцем. Они чинили обувь, носили воду и занимались другими делами.

Несколько раз Перченко давали по 100 ударов деревянными палками за нецензурную брань. По его словам, после первого месяца частых сильных побоев он начал привыкать к боли.

Избиение, которое действительно осталось в его памяти, было не самым болезненным. Нескольких чеченских мальчиков 5-6 лет уговорили ударить его, а рядом стояла и смеялась женщина.

Он говорит, что во время плена видел, как его похитители казнили семерых мужчин. Один из его друзей был забит до смерти.

Однажды заложник, русский офицер, напал на одного из охранников и ранил его ножом. Наказание последовало немедленно.

«Они положили его на землю, и четверо заложников должны были держать его за руки и за ноги, — вспоминает Перченко. «Они взяли двуручную пилу и убили его. Он лежал на животе и кричал. Они режут со спины. Со спины ты сначала попадаешь в позвоночник, и это очень больно».

«На следующий день нас всех вывели из камеры и отрезали голову 82-летнему мужчине, которого взяли в Грозном.Они просто сняли его ножом и сказали: «Ради Аллаха», прежде чем убить его. Обе [мужчины] головы на шестах повесили. И они вынули сердце старика и прибили его к дереву».

Перченко удалось сбежать после полугода в плену.

Только около 10% заложников были освобождены российскими силами организованной преступности, по словам бывшего майора Вячеслава Измайлова, журналиста-крестоносца из «Новой газеты», посвятившего себя розыску и освобождению заложников. Большинство из них были куплены, некоторые сбежали, а некоторые были брошены бандами, когда Россия начала бомбить города и села после начала второй войны прошлой осенью.

Учитывая, что по данным Министерства внутренних дел пропало без вести 950 человек, неясно, сколько из них погибло в результате жестоких бомбардировок России.

«Заложники говорят, что самое ужасное, что они пережили, — это российская бомбардировка», — говорит Измайлов, который считает, что количество заложников намного больше, чем предполагают официальные данные.

Наименее «доходные» заложники — солдаты, говорит Михаил Сунцов из отдела по борьбе с организованной преступностью министерства.

Роман Терещенко, 22-летний солдат, был продан в рабство в Чечне другим солдатом, Василием Пинигиным, за несколько сотен долларов в июне 1998 года. Пинигин был осужден ранее в этом году и приговорен к восьми годам лишения свободы. Это был единственный судебный процесс такого рода, хотя было несколько случаев, когда солдаты выдавали своих коллег похитителям либо за деньги, либо чтобы избежать похищения, говорит Сунцов.

Выкуп за солдата обычно составлял от 2000 до 10000 долларов, говорит он, и в 10 раз больше за офицера.

Хотя похищения людей происходили в Чечне на протяжении столетий, торговля по-настоящему активизировалась в сентябре 1996 года, когда у России закончились пленные чеченские повстанцы, которых можно было обменять на российских военнопленных.

Дума, нижняя палата российского парламента, приняла амнистию, позволяющую обменивать осужденных чеченцев, отбывающих сроки за различные преступления в российских тюрьмах, на пленных российских гражданских лиц и солдат. Аналогичная амнистия была принята в конце прошлого года. Измайлов, организовавший многие обмены, устанавливал минимум трех русских на каждого освобожденного чеченца.

Проблема была в том, что правило подразумевало, что одна жизнь чеченца стоит трех русских. Это было все равно, что подливать бензин в пламя.

«Конечно, это помогло создать рынок. Но люди, которые расщепили атом, не знали, что получится ядерная бомба», — говорит Измайлов. «Какой еще вариант у меня был?»

Стоять с завязанными глазами в саморытой могиле

Рассказывать их истории означает вновь переживать плен для таких людей, как майор Виталий Хапов, которому похитители разжали челюсть и стачивали зубы металлическим напильником, или Бреннер, которому пришлось вырыть могилу и стоять в ней с завязанными глазами, пока боевики стреляют ему мимо ушей.

Оскар Уайльд в своем рассказе «Счастливый принц» писал, что нет более великой тайны, чем несчастье, но столь же загадочна воля к его преодолению.

Все зубы Бреннера, кроме одного, были выбиты в жестоких побоях. Целью похитителей было сломить его.

«Такие люди не могут сломить твой дух, — говорит Бреннер. «Они едва могли даже правильно читать или писать. Когда такой зверь избивает тебя, ты пытаешься смотреть отстраненно, думая, что этот избиваемый намного выше того, кто его бьет.Он просто машина для убийства, избивающая вас.

«Вы, конечно, испытываете к ним ненависть, но все время испытываете чувство насмешки. Ты пытаешься не поддаваться боли».

Бреннер сбежал прошлой осенью и пять дней шел в соседнюю Ингушетию как раз вовремя, чтобы его попросили опознать разлагающуюся голову Зинченко, найденную двумя неделями ранее под мостом.

В ноябре 1997 года 73-летний Виталий Козьменко был схвачен в Грозном тремя мужчинами в камуфляжной форме и содержался в нескольких камерах и ямах.

Два месяца провел в яме размером с могилу под домом высоко в южных горах Чечни. Его руки были болезненно скованы наручниками, а ноги скованы цепями, но он мог пройти несколько шагов.

Хозяин дома всегда был в маске. Он был резок и жесток, но принес Козьменко ведро, в которое он мог справить нужду, и несколько досок, на которых он мог спать. После трех дней в кромешной тьме у Козьменко начались галлюцинации, и он объяснил проблему своему охраннику, который смягчился.

«Я сказал: «Как мне тебя называть?» Он сказал: «Зови меня Сонни», и он назвал меня дедушкой. Я сказал: «Сынок, ты можешь принести мне свет?»

При свете он мог писать. У Козьменко до сих пор хранится небольшой клочок потертого картона, многократно сложенный, исписанный мелкими неразборчивыми буквами и иероглифами, его дневник двухмесячного пребывания в яме.

Позже его перевели в подвал в деревне Майртуп, где приковали цепью к дивану. Конечности Козьменко были настолько скованы, что он почти не мог спать, его мучили мысли о том, что он может просто положить руку на бедро.Каким-то образом он уговорил своего нового похитителя, Лечи, снять с него цепи на ночь, несмотря на опасения чеченца расправы в случае побега Козьменко.

После этого «Я сказал: «Лечи, развяжи меня, открой дверь и выйди из дома. Я не убегу». . . Он сказал: «К черту их» и развязал меня навсегда. И я снова начал учиться ходить».

Лечи одолжил несколько книг для своего пленника, смутившись, когда подозрительный друг спросил его, почему он вдруг так увлекся чтением.

«Мужчина не должен падать духом и должен бороться до конца, — говорит Козьменко. «Я перенес много мучительной боли, но выжил, потому что сказал себе, что жизнь дается человеку только один раз. Вы должны сделать все возможное, чтобы остаться в живых».

Он был освобожден после того, как его жена, юрист, согласилась защищать дело богатого и влиятельного политика, обвиненного в подстрекательстве к государственному перевороту в Дагестане, соседней с Чечней республике.

Первое, что сделал Козьменко после 14 месяцев в плену, вернувшись в Москву в январе 1999 года, – отправился в прорубь в замерзшей Москве-реке и нырнул в нее, чтобы освежиться.

«Пусть всегда будет голубое небо»

В детском саду Лены Мещеряковой одну стену украшают слова русской детской песенки: «Пусть всегда будет солнце. Пусть всегда будет голубое небо. Пусть всегда будет Мама. Пусть всегда буду я». Для всех остальных детей это просто красивая песенка, а для Лены подразумеваемая альтернатива вполне реальна.

У Лены до сих пор круги под глазами, и ее торжественное личико редко светится. Она до сих пор просыпается с криком о людях, которые пришли за ней.Она часто беспокойна и раздражительна, и всякий раз, когда она видит, что Грозный упоминается по телевидению, она умоляет дать обещание, что ей никогда не придется туда возвращаться.

Лена и ее мать, вдова, уже несколько месяцев живут у родственницы. В последнее время появились намеки на то, что из дома в Прохладном пора уезжать, но купить собственное жилье матери не по карману.

Пока Татьяна Мещерякова рассказывает историю выживания дочери, рядом играет Лена. Она позволяет божьей коровке бегать по пальцу, а затем огорчается ее очевидной смертью из-за ее внимания.Она осторожно кладет крошечное насекомое на спичечный коробок.

Постепенно Лена идет на поправку. «Теперь она даже стала капризничать», — с благодарностью говорит ее мать. «Слава богу, она родилась. Слава богу, она здесь».

«Он движется! Смотри, Мама! Он движется!» Лена взволнованно визжит, когда божья коровка поднимается и начинает удирать. И вдруг Лена улыбается.

*

Сергей Лойко из Московского бюро The Times и специальный корреспондент Майербек Нунаев внесли свой вклад в подготовку этого материала.Диксон сообщил из Нальчика, Ростова-на-Дону и Москвы. Об этом сообщил Нунаев из Майртупа.