72 дня, которые потрясли мир

Провозглашенная сто пятьдесят лет назад, 18 марта 1871 года, Парижская коммуна просуществовала чуть больше двух месяцев, но прочно вошла не только в историю Франции, но и в отечественный коммунистический миф

При поверхностном взгляде на Парижскую коммуну 1871 года может сложиться мнение, что в истории Франции она стоит особняком и появилась почти случайно. Но если присмотреться к ее истории внимательно, то окажется, что на самом деле она вполне укладывалась в закономерности и тенденции развития страны. 

 

Взрыв возмущения 

Коммуна возникла по завершении Франко-прусской войны, которую развязало правительство Наполеона III и в которой Франция потерпела сокрушительное поражение. Империя, а вместе с ней и монархия рухнули. И хотя военные действия прекратились, осада Парижа немецкими войсками окончательно снята еще не была. 

В этих условиях состоялись выборы в Национальное собрание Франции, по результатам которых было сформировано коалиционное правительство в составе монархистов и их традиционных соперников –республиканцев.

Его возглавил Адольф Тьер, известный историк и авторитетный политик консервативного толка. Это правительство оскорбило парижан тем, что отказалось перебраться из провинциального Бордо в Париж, предпочтя ему аристократический Версаль (отсюда выражения «версальцы», «версальское правительство»). Возмущение вызвал также прелиминарный (предварительный) мирный договор, подписанный правительством с Германской империей 26 февраля 1871 года на очень тяжелых для Франции условиях: потеря Эльзаса и Лотарингии, гигантская контрибуция в 5 млрд франков по фиксированному курсу (окончательный договор будет подписан 10 мая 1871 года во Франкфурте-на-Майне). 

Чашу терпения парижан переполнила попытка разоружить столичную национальную гвардию (фактически – народное ополчение), предпринятая правительством с явным нарушением своих полномочий, поскольку по закону вооружение и обмундирование национальные гвардейцы приобретали за свой счет. Это и привело к восстанию 18 марта, которое возглавил центральный комитет национальной гвардии.

Взяв власть в Париже, ЦК объявил выборы в Совет Коммуны, состоявшиеся 26 марта. С этих событий и началась недолгая история Парижской коммуны… 

 

«Коммунальная революция» 

Что такое коммуна? С давних пор и по настоящее время во Франции коммунами называют городские сообщества, которые пользуются правом самоуправления. Иначе говоря, ими управляют не назначенные чиновники, а сами их члены, избранные своими согражданами. Сейчас десятки тысяч городских и сельских поселений Франции являются такими самоуправляющимися коммунами. Но так было не всегда. Первоначально, около тысячи лет назад, города и села большей частью находились во владении церковных и светских феодалов. Горожане вынуждены были жить и работать по правилам, установленным сеньором, – не всегда справедливым, а часто и обременительным (например, несение разнообразных повинностей). Поэтому со временем они поднялись на борьбу за расширение «городских вольностей», включая и право самоуправления. 

Провозглашение Парижской коммуны на площади перед ратушей Отель-де-Виль. 26 марта 1871 года

Еще в Средние века начался процесс освобождения городов от сеньориальной зависимости. В литературе он получил название «коммунальной революции» – революции скорее не в прямом, а в переносном смысле слова, то есть переворота или глубокой перемены в административном устройстве, методах государственного управления, а также в общественно-политических отношениях. В большинстве случаев этот переворот носил мирный характер: горожане откупались от сеньоров, не прибегая к «революционному» насилию, но если не оставалось выбора, то они брались за оружие. 

Однако в отношении Парижа этот процесс оставался незавершенным до конца XIX века. Сначала короли из сменяющих друг друга династий, затем императоры из рода Бонапартов препятствовали наделению столицы Франции правом самоуправления. Причина простая – недоверие властей к парижанам, не раз в истории устраивавшим восстания и революции. Собственно, одной из причин возникновения Коммуны в 1871 году и было стремление горожан реализовать свое, как они считали, законное право на самоуправление.  

Великий гнев папаши Дюшена на Наполеона III и Адольфа Тьера. Карикатура в газете Le Père Duchêsne

Условия жизни 

Разумеется, было бы упрощением и натяжкой рассматривать восстание 18 марта как простое продолжение процесса, начавшегося в далеком прошлом. С тех пор как Великая французская революция учредила гражданское равенство, лозунги сословных или городских «вольностей» утратили смысл. Неизмеримо большее значение в жизни французов приобрели вопросы о правах и свободах гражданина, о расширении избирательного права и самый сложный – о форме правления: цензовая монархия, демократическая республика или плебисцитарная империя. Вместе с тем на волне промышленной революции, которая развернулась в XIX веке, остро встал и так называемый социальный вопрос. На протяжении жизни всего лишь одного поколения миллионы крестьян, ремесленников и торговцев лишились привычных источников дохода. Причем не по причине морового поветрия или разрушительной войны, как в прежние времена, а благодаря прогрессу техники и развитию машинного производства, которые обеспечили небывалый прирост общественного богатства.

 

Баррикада на углу бульваров Ришар-Ленуар и Вольтера в дни Парижской коммуны 1871 года

Отныне протест против нестерпимых условий жизни низов общества примешивался к любому массовому движению, какой бы характер оно ни носило и какие бы цели ни ставило. Впервые это произошло в 1830-е (восстания лионских ткачей), повторилось во время революции 1848 года (Июньское восстание в Париже), наконец, ярко проявилось во время восстания 18 марта. Историки сходятся во мнении, что главной движущей силой и социальной опорой Коммуны были малоимущие горожане, которые и раньше-то с трудом сводили концы с концами, а в условиях войны и осады Парижа немецкими войсками оказались в еще более тяжелом положении. 

Такому «электорату» соответствовал и состав Совета Коммуны, куда были избраны 86 человек. Лишь некоторые из них пользовались известностью благодаря прошлым заслугам, например ветераны революционного движения Шарль Делеклюз и Феликс Пиа, художник Гюстав Курбе, литератор Жюль Валлес.

Имена большинства других ничего не говорили стороннему наблюдателю. Историкам пришлось потрудиться, чтобы установить хоть какие-нибудь подробности их жизненного пути. Во всяком случае среди них не было ни промышленников, ни банкиров, ни биржевых спекулянтов, и принадлежали они в основном к трем социопрофессиональным группам: служащим, лицам свободных профессий (литераторы, медики, юристы) и работникам физического труда (ремесленники, торговцы). 

 

«Гражданская война во Франции» 

Коммуна возникла, когда Франция, казалось, стояла на краю гибели. С одной стороны, пала Вторая империя, на смену которой пришла странная «республика без республиканцев»: большинство Национального собрания составляли монархисты. С другой стороны, обычные бедствия войны усугублял тяжкий мир, болью отозвавшийся в сердце патриотов. Все общественные противоречия сплелись в тугой узел – и это обусловило противоречивый характер самой Коммуны. В ней можно усмотреть как протест против капитулянтской политики версальского правительства, так и попытку сорвать планы монархической реставрации, которые, по мнению современников, вынашивал Тьер.

Вместе с тем коммунары мечтали распространить опыт демократического самоуправления Парижа на всю страну и, даже более того, основать «социальную республику», которая раз и навсегда покончила бы с нищетой. Известно, что в Совет Коммуны прошло несколько десятков социалистов – сторонников учений Жозефа Прудона и Огюста Бланки. Многие из них были членами Международного товарищества рабочих, более известного как Первый интернационал. 

За что же положили свои жизни тысячи бойцов национальной гвардии, сражавшихся на стороне Коммуны против версальских войск? За родину, за республику или за социальную справедливость? Скорее всего, за все эти идеалы и ценности, вместе взятые, не говоря уже о личных мотивах, которые в любой войне, особенно гражданской, также играют большую роль. 

Робкое социальное законодательство Коммуны сложно, если вообще возможно, определить в качестве «социалистических преобразований», как это часто трактовали в своих трудах историки-марксисты. По существу, это были меры срочной материальной помощи обнищавшим горожанам: списание задолженности по квартирной плате, безвозмездный возврат заложенных в ломбард вещей на сумму не более 20 франков, введение рассрочки на три года по коммерческим кредитам.  

Тем не менее Карл Маркс, внимательно следивший из Лондона за событиями в Париже, усмотрел в них некую социалистическую тенденцию. По его мнению, развиться ей не позволили в основном внешние обстоятельства, прежде всего действия версальского правительства, развязавшего гражданскую войну и утопившего Коммуну в крови. Свое мнение Маркс обосновал в брошюре «Гражданская война во Франции», написанной по горячим следам произошедшего. Он же первым охарактеризовал Коммуну как попытку рабочих свергнуть господство буржуазии. 

 

Революционное нетерпение 

Весьма вероятно, что Маркс выдавал желаемое за действительное: коммунары, хотя среди них и встречались члены Интернационала, были слабо знакомы с его теорией революции, во всяком случае не проронили о ней ни полслова. Маркс и раньше грешил чрезмерным оптимизмом в оценке перспектив пролетарской революции. Например, «весну народов» (почти синхронное развертывание демократических революций в ряде стран Европы) в 1848 году он воспринял как начало крушения буржуазного строя, окончательно, как он тогда считал, себя изжившего… Тем не менее Владимир Ленин к суждениям Маркса о Коммуне относился с полным доверием, о чем свидетельствует его знаменитая работа «Государство и революция», опубликованная незадолго до Октябрьского восстания 1917 года.

С его легкой руки Парижская коммуна, наряду с Английской, Французской и Октябрьской революциями, стала восприниматься сторонниками революционного марксизма как один из поворотных рубежей всемирной истории. 

Барельеф «Стена коммунаров» в сквере возле кладбища Пер-Лашез. Скульптор А. Бартоломе. 1899 год

Вместе с тем Ленин относился к Коммуне весьма критически. Ошибкой он считал оборонительную тактику, которую выбрали коммунары после победы восстания 18 марта: вместо того чтобы немедленно двинуть национальную гвардию на Версаль и разорить это гнездо контрреволюции, они занялись выборами, уступив инициативу противнику. Недоумевал Ленин и по поводу миндальничанья коммунаров с классовыми врагами: им бы не выпрашивать смешные кредиты у руководства Центрального банка Франции, а захватить силой вместе со всеми его авуарами. Ясно, что в России большевики ни одной из этих ошибок не допустили. 

По моему мнению, Ленин и большевики ценили Парижскую коммуну не только и не столько за опыт и полезные уроки. Главное ее достоинство заключалось в том, что на нее можно было сослаться как на предшественницу Октябрьской революции. Коммуна, таким образом, служила источником легитимности Советского государства, возникшего так же, как и она, в результате восстания и гражданской войны. 

 

Средство пропаганды 

Далеко не случайно советская власть стремилась увековечить память о Парижской коммуне в названиях промышленных и сельскохозяйственных предприятий, улиц и площадей населенных пунктов. Например, один из городов Луганской области до 1964 года так и назывался – Парижская Коммуна, а в Нижегородской области до сих пор существует поселок Память Парижской Коммуны. В Москве с 1922 года обувная фабрика носит название «Парижская коммуна». 

Понятия «коммуна», «коммунар» широко использовались в Советском государстве и без специальной привязки к событиям в Париже. На местах выходили газеты «Северная коммуна», «Воронежская коммуна», «Трудовая коммуна» и т. п. Читатели журнала наверняка слышали о первой попытке установить советскую власть в Закавказье и ее трагическом финале – так называемой Бакинской коммуне. А те, кто постарше, помнят, что в Советском Союзе 18 марта ежегодно отмечали как День памяти Парижской коммуны. И как тут не вспомнить слова созданной в 1922-м известной советской песни: «Наш паровоз, вперед лети! В коммуне остановка…» 

Все это позволяет предположить, что в первые годы советской власти частые отсылки к Парижской коммуне в названиях «заводов, газет, пароходов» служили одним из средств пропаганды идеи коммунизма среди малограмотного населения. Однако слова «коммуна» и «коммунизм» хоть и созвучны, но имеют разное происхождение и смысл. Одно означает сообщество, управляемое самими его членами, а другое – бесклассовое общество. Но с точки зрения пропаганды – это всё философские тонкости, которые для ясности можно опустить. Тем более что и коммунизм мыслился «основоположниками» не иначе как общество без государства – к чему безотчетно тянулись и сами парижские коммунары. 

 

Фото: LEGION-MEDIA

Александр Ревякин, профессор, доктор исторических наук

В избранное

Вернуться назад

Следующая статья

Франко-германская война и Парижская коммуна



Вопросы и задания к пункту параграфа стр. 69

Вопрос. Когда и при каких обстоятельствах императором Франции стал Наполеон III?

Ответ

Период истории Франции с 1852 г., когда императором был провозглашен Наполеон III, по 1870 г. (поражение Франции в войне с Пруссией), историки называют Второй империей.

Вопросы к иллюстрации стр. 69

Вопрос 1. В чём заключалось стратегическое значение Суэцкого канала для Франции и для других стран Европы, владевших колониями?

Ответ

Суэцкий канал — кратчайший водный путь между портами Атлантического и Индийского океанов. Кораблям различных государств намного выгоднее проплыть 161 км по Суэцкому каналу, чем проходить 8-15 тысяч километров, огибая Африку, поэтому канал приобрел международное значение.

Вопрос 2. Почему Англия увидела в контроле Франции над Суэцким каналом угрозу своим интересам?

Ответ

Главным противником строительства канала стала Британия. В тот период она обладала самым мощным флотом в мире и контролировала морской путь в Индию через мыс Доброй Надежды. А в случае открытия канала через него могли бы отправлять свои малотоннажные суда Франция, Испания, Голландия и Германия, которые составили бы серьезную конкуренцию Англии в морской торговле.

Вопрос 3. Как, судя по картине, население встречало первые суда, проходившие по новому каналу?

Ответ

Канал, сильно сокращавший путь из Европы в Азию, стал популярен. Судя по картине, население встречало первые суда с большим интересом.

п.1 вопросы и задания к пункту параграфа стр. 70

Вопрос. Что отличало внутреннюю политику Наполеона III? Как вы думаете, он применял политику компромиссов и лавирования в силу своих убеждений или внешних обстоятельств?

Ответ

Политика Наполеона III характеризовалась отходом от демократических завоеваний революции 1848 г. и укреплением личной власти императора. Наполеон III назначал чиновников на все высшие государственные должности, был верховным главнокомандующим, имел право объявлять войну и заключать мир. Социальная база Второй империи — это крупная буржуазия, получавшая прибыли от военных заказов, католическое духовенство, зажиточное крестьянство. Наполеон III и его правительство лавировали между разными социальными группами, выдавая себя за «общенациональную власть».

Вопросы к иллюстрации стр. 72

Вопрос 1. Как вы думаете, почему местом провозглашения Германской империи был избран дворец в Версале (резиденция французских королей в 1682—1789 гг.)?

Ответ

Местом провозглашения Германской империи был избран дворец в Версале (резиденция французских королей), так как было провозглашено о создании Германской империи.

Вопрос 2. Как это событие должно было отразиться на национальном самосознании французов и немцев?

Ответ

Капитуляция французской армии под Седаном была воспринята французами как предательство национальных интересов.

Вопрос 3. Кого из исторических деятелей вы узнали на этой картине?

Ответ

В центре, у ступеней трона — Бисмарк в белом мундире. Справа от него, вполоборота, Гельмут фон Мольтке.

Вопрос 4. Как художник передал атмосферу, в которой было провозглашено создание Германской империи, и характер нового государства?

Ответ

Провозглашение о создании Германской империи произошло в торжественной обстановке.

п.2 вопросы и задания к пункту параграфа стр. 74

Вопрос 1. Каковы были причины войны между Францией и Германией в 1870 г.? Сформулируйте цели каждой из сторон этого конфликта. Почему О. Бисмарк стремился переложить вину за развязывание войны на Францию?

Ответ

1. Причины войны:

а. Соперничество Франции и Пруссии за господство в Европе.

б. Стремление правящих кругов Франции преодолеть внутренний кризис Второй империи путем войны.

в. Твердое намерение Пруссии закончить объединение всех германских земель под своей властью, присоединить к Северогерманскому союзу южные немецкие земли

Повод к войне: Спор о престолонаследии в Испании

Вопрос 2. По картам (с. 64, 73) покажите границы Германии и Италии, завершивших в 1871 г. процессы объединения. Почему в результате войн и революций середины XIX в. образовались два крупных национальных государства?

Ответ

В результате войн и революций в середине 19 века образовались два независимых государства, потому что Пруссия и Италия имели твердое намерение закончить объединение земель под своей властью.

п.3 вопросы и задания к пункту параграфа стр. 76

Вопрос. Интересы каких слоёв французского общества защищали декреты коммуны? Что отличало восстание в Париже весной 1871 г. от предшествующих революций (1789-1794 гг., 1830 г., 1848 г.)?

Ответ

Коммуна предприняла попытку реализовать наиболее популярные демократические требования народа: упразднение полиции, уравнительное распределение продовольствия, рабочий контроль на предприятиях, перераспределение жилья в пользу бедных.

От прежних революционных выступлений Парижскую коммуну отличало то, что она в большой степени была обусловлена противоречиями капитализма.

Вопросы и задания к параграфу стр. 76

Вопрос 1. Сформулируйте и аргументируйте выводы о роли франко-германской У войны в объединении Германии и Италии, с одной стороны, и в преодолении кризиса Второй империи во Франции, с другой.

Ответ

Во времена Второй империи во Франции обостряются социальные проблемы. Правительство Наполеона III, жестоко подавляет политические выступления трудящихся, стремится сглаживать социальные конфликты. К тяжелым последствиям для Франции привела и авантюрная внешняя политика Наполеона III. Франция превращалась в парламентскую монархию.

Во второй половин 60-х годов успешно проходит объединение германских государств под эгидой Пруссии. Франция с помощью войны решает поднять престиж династии. Однако международное положение Франции некомфортно. Отношения с Англией ухудшились из-за активной колониальной политики, с Россией – из-за нежелания Наполеона III пересмотреть Парижский договор 1856 года, который запрещал России иметь флот на Черном море. Италия была недовольна оккупацией Рима французскими войсками.

Вопрос 2. По дополнительным источникам подготовьте сообщение о том, как во Франции и других странах мира была увековечена память о парижских коммунарах.

Ответ

Расстрел коммунаров производился у стены кладбища Пер-Лашез; на этом месте сейчас висит мемориальная доска. История коммуны изучается историками не только по материалам французских архивов — в Российском государственном архиве социально-политической истории сохранились уникальные документы этого периода французской истории. В 1920-1930-е годы различными путями они попали в СССР, и ныне составляют значительный комплекс документов и музейных предметов Ныне многие из этих документов и музейных предметов часто становятся экспонатами международных выставок.

Вопросы и задания к разделу 2.

В таблице «Становление национальных государств» обобщите результаты войн и революций середины XIX в. и оцените их влияние на отдельные государства и в целом на международное положение Европы и мира.

Ответ

Становление национальных государств

Чему Парижская коммуна научила большевиков: новая рамка

Немногие исторические события имели такое большое значение для Ленина и большевиков, как Парижская Коммуна 1871 года. Вскоре после прихода к власти большевики объявили 18 марта — дату основания Коммуны — советским государственным праздником. Парижская коммуна прославлялась как прообраз новой советской республики. Массовые фестивали и публичные реконструкции проходили в его честь в городах и поселках по всему тому, что теперь было первым в мире открыто социалистическим государством. Это не было редкостью для «Правда » и другие ведущие органы печати называют это новое государство «русским» или «советской коммуной». Подразумевалось, что он, как и Париж 1871 года, был революционным бастионом среди моря империалистических агрессоров.

Тогда парижские радикалы и недовольные отвергли власть французского правительства, создали собственную выборную муниципальную администрацию и приступили к реализации новой социальной и политической программы. Они продержались всего 72 дня, прежде чем французская армия снова вошла в Париж и прорвала силы Коммуны в серии кровавых уличных сражений.

Коммуна и те, кто пал в ее защиту, стали источником вдохновения для поколений революционеров. В 1921 году, к 50-летию Коммуны, плакаты, украшавшие советские улицы, гласили: «Мученики Парижской Коммуны воскресли под красным знаменем Советов!» На смерть Владимира Ленина в 1924 году делегация Французской коммунистической партии даже подарила «рабочим Москвы» оригинальный флаг Парижской Коммуны. Помещенный рядом с мумифицированным телом вождя большевиков в его мавзолее на Красной площади, Ленин был символически увековечен как земляк-коммунар.

Советское празднование Парижской коммуны иногда рассматривалось как оппортунистическая пропаганда — форма легитимности нелегитимного режима. То есть большевистская выдумка, призванная продемонстрировать наследие там, где его не хватало. Однако такие чтения долгое время игнорировали долгосрочное практическое и символическое значение Коммуны для революционной России. Русские радикалы в стране и за границей были очарованы Парижской Коммуной с самого начала, а ее значение и ее наследие были предметом интенсивных и продолжительных дебатов вплоть до 19 века.17.

Коммуна в царской России

Известия о Парижской Коммуне впервые попали в Россию в 1871 году через консервативную прессу. Предсказуемо враждебное освещение было обширным, постоянным и сенсационным. Коммуну изображали аномальной, бессовестной и в корне нерусской. Это представляло собой полную противоположность хорошим автократическим ценностям — если верить таким сообщениям. Таким образом, санкционированная печать царской России с самого начала представила Парижскую Коммуну как опасную политическую альтернативу царскому самодержавию.

Но это была альтернатива, которую с готовностью приняла радикальная Россия. Политический символ Коммуны был замучен консервативной Россией еще до печально известных событий «Кровавой недели» (21–28 мая 1871 г.) — когда мстительная французская армия сделала настоящими мучениками коммунаров, зверски поверженных ими при взятии Парижа. .

По словам Уолтера Бенджамина, это было «прошлое, наполненное настоящим». К 1917 году, опасаясь, что его товарищи-революционеры упустят прекрасную возможность, Ленин использовал пример Парижской Коммуны, чтобы призвать к немедленному захвату власти. Он также начал ссылаться на прямые самоуправляемые инициативы Коммуны как на практическую основу «государства нового типа».

Первым революционным голосом, смелым — или глупым — достаточно отреагировавшим на парижские события в России, был академик, ставший общепризнанным коммунистом Николай Гончаров. Он издал серию листовок еще при жизни Коммуны, каждая под названием Виселица ( Виселица ). Эти листовки, напечатанные на ручном станке, провозглашали, что «мировая революция [началась]… началась» и что ряд «новых коммун» распространится по всей России. Его зажигательная проза требовала даже крови реакционных журналистов, разоблачавших пример Коммуны.

Статья по теме:

  • Длинное чтение | Выживание Парижской коммуны


Гончаров не был проницательным или особенно удачливым революционером. Он выпустил очень мало своих листовок и, неопытный в революционном подполье, вскоре был арестован и обвинен в подстрекательстве к мятежу. Тем не менее, несмотря на его вопиющую неадекватность, его дело привлекло большое внимание летом 1872 года. Выходки его адвоката, который, утверждая, что его клиент был эмоционально неуравновешенным, обвинил ведущего журналиста в романе с женой Гонарчева, только помогли чтобы добавить больше драмы в процесс.

Пока консервативная Россия все еще находилась в состоянии истерии по поводу Парижской коммуны, судьи решили поставить Гончарова в пример. Ему было приказано отбывать каторжные работы в Сибири — суровый приговор для первого политического преступника. Позже доведенный до изгнания из Европейской России, дело было сделано – и заголовки попали в заголовки. Являясь такими же непримиримыми и бескомпромиссными, как версальское правительство, подавившее Коммуну, русские власти сумели лишь утвердить существующее чувство несправедливости среди своих критиков. Для этих критиков это была еще одна несправедливость в длинной череде несправедливостей, определявших их понимание «правильной» и «неправильной стороны истории». Для многих левых судьба России теперь была связана с судьбой Парижа.

Интернационалисты

Во французской столице ряд влиятельных русских революционеров стали свидетелями ковки Коммуны и даже приняли участие в акции. Среди них была известная революционерка-феминистка Елизавета Томановская (она же «Мадам Дмитриева»). Дмитриев был другом Карла Маркса. Именно она познакомила его с ключевыми произведениями русской революционной литературы, вдохновив Маркса выучить русский язык, чтобы он мог больше читать.

Стильная хрупкая женщина, как и многие революционеры того времени, в своей внешности сознательно отражала волю к мученичеству. 11 апреля она основала Union des Femmes и разыскивал женщин из рабочего класса, чтобы они помогали и обслуживали станции скорой помощи, столовые и баррикады Коммуны. Дмитриев и профсоюз боролись до победного конца, удерживая баррикады одиннадцатого округа, прежде чем в последний момент бежать в безопасные, знакомые окрестности Женевы.

Анна Корвин-Круковская также присутствовала и действовала вместе со своим мужем, французским революционером-социалистом Виктором Жакларом. Она служила в Больничном и Скором Комитете, работала с другим женским отрядом – 9-м.0003 Comité des Femmes — для содействия образованию женщин, а также оказалась на баррикадах, когда рухнула Коммуна.

Она и Жаклар были арестованы, но Корвин-Круковская каким-то образом сбежала. Оказывается, фамилия Корвин-Круковской — она была дочерью русского генерал-майора — в конце концов спасла жизнь и Жаклару. Его чудом избежали казни, и в конце концов он воссоединился с Корвин-Круковской – через ряд переговоров по неофициальным каналам – в октябре 1871 года.0005

Статья по теме:

  • Из архива | Часть вторая: марксизм и освобождение Африки

Самый видный русский революционер-социалист в Париже того года Петр Лавров играл менее активную роль. Позже он признался, что завидовал более активному участию Дмитриева. Но это не помешало Лаврову стать главным российским свидетелем и летописцем деятельности Коммуны. Лавров написал и опубликовал свои первые статьи в поддержку Коммуны, когда события еще разворачивались.

В мае, когда приближался конец, он все еще писал, что Коммуна является примером для всех социалистов. Он призывал к созданию «федерации… коммун» для распространения международной социалистической революции. И попутно писать для русского журнала Вперед ! (, вперед !), он объявил Коммуну первой пролетарской революцией. Он больше, чем кто-либо, сделал для утверждения мифологии Коммуны в России. Расширяя свои мысли в книгу, Парижская Коммуна (1880), Лавров положил начало более широкой дискуссии в русских революционных кругах об «уроках» Коммуны.

Лавров похвалил инициативу коммунаров, но не удержался от перечисления того, что он считал их неудачами: отсутствие воинственности, отказ от захвата Банка Франции и сдержанность по поводу применения насилия. Сформулировав свой отчет таким образом — как баланс положительных и отрицательных уроков — Лавров установил шаблон, который повлиял на то, как следующее поколение радикалов, включая Ленина, относилось к наследию Коммуны.

Рассказ Лаврова также созвучен будущему лидеру большевиков и многим другим подающим надежды русским марксистам, поскольку перекликается со взглядами Карла Маркса, чей Гражданская война во Франции (1871 г. ) ряд практических примеров для всех, кто стремился двинуть вперед социалистическую борьбу. Каждый отчет был широко распространен среди революционных кругов России до 1917 года, и каждый был переиздан Советами в нескольких изданиях после Октябрьской революции.

Статья по теме:

  • Текстовые сообщения | Месяц Красного

Ленин и многие в России смотрели на практический пример Коммуны – от преимущественно негативного внимания к недостаткам Коммуны и ее позорному концу до прославления ее «рабочего примера». Там, где другие почтили память поражения Коммуны в мае, большевики праздновали годовщину ее подъема в марте.

«Уроки» Парижской Коммуны приобрели высокий статус среди русских марксистов после внутренних споров 1890 с. Новое поколение радикалов — зарождающаяся молодая гвардия ( молодые ), в том числе Юлий Мартов, Аркадий Кремер и Владимир Ульянов (позже известный как Ленин), — призвали своих товарищей «агитировать» рабочих и разжигать политические волнения среди всех эксплуатируемых и отчужденных социальные группы. Они выступили против старой гвардии ( старый ) русского марксизма — Георгия Плеханова, Павла Аксельрода и Веры Засулич, — которые утверждали, что Россия не готова к такой агитации. Экономическая база еще не была достаточной, а русский рабочий класс еще не полностью сформирован, настаивали они.

Молодая гвардия отчаянно боролась за то, чтобы поставить российскую социал-демократию на передний край более широкой антицарской борьбы, в то время как старая гвардия, получившая ярлык экономистов (экономистов) за их предполагаемый чрезмерный упор на экономическую теорию, придерживалась мнения, что буржуазия революция требовалась для того, чтобы заложить основы социалистической борьбы. По мере того как разветвления этого раскола усиливались, практические «уроки» Парижской Коммуны, не в последнюю очередь героический и решительный пример коммунаров, вселяли доверие к тем, кто стремился добиваться политической агитации здесь и сейчас в России конца века. .

Уроки Парижа

На Втором съезде еще не начавшейся Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП), состоявшемся в 1903 г. , произошел дальнейший раскол русского марксизма с образованием большевистской и меньшевистской фракций. Все чаще взгляды революционеров на Коммуну становились средством, с помощью которого они определяли и позиционировали себя в рамках российской социал-демократии. Как недавно показал Джей Бергман, в письме, написанном Георгию Плеханову в 1901 году, Ленин критиковал так называемого отца русского марксизма за то, что он назвал Коммуну «древней историей». Позже Ленин публично критиковал Плеханова и других, часто несправедливо, утверждая, что они предположили, что 1871 год ничему не учит9.0005

В своих первых публичных высказываниях о Коммуне, в 1904 году, Ленин перечислил «её плюсы»: отделение церкви от государства, бесплатное народное образование, выборность и сменяемость всех чиновников и уничтожение бюрократии. Он перечислил «его минусы»: «неорганизованность», «несознательность» и неспособность «взять банк и напасть на Версаль». В промежутке между этими ранними замечаниями и знаменательными событиями 1917 года Ленин разработал свой язык «уроков Коммуны».

В течение 1905 восстаний в Российской империи, Ленин сравнивал эти события с инициативой коммунаров в Париже. Когда после 1914 года Россию охватила война, он приводил Коммуну в качестве примера революционной гражданской войны, выросшей из империалистической агрессии. На каждом этапе он разрабатывал схему «уроков», цепляясь за Лаврова и стремясь применить пример Коммуны к современным российским условиям.

Статья по теме:

  • Либертарианец Ленин

Не один Ленин искал подтверждения социалистического будущего в революционном прошлом Парижа. Реакция революционной России на 1905 год, включая формирование первых советов — буквально «советов» или выборных революционных органов — носила, как однажды выразился историк Жорж Гаупт, «более чем намек на подражание» парижскому примеру. И, как недавно утверждал другой историк, Кейси Харисон, русские революционеры того периода, в первую очередь Ленин, коренным образом изменили то, как вспоминали о Парижской Коммуне.

Французские революционеры, отмечает Харисон, сосредоточили свои мемориальные размышления на мае и ужасе кончины коммунара. Ленин и многие в России того времени смотрели на Марш и на практический пример Коммуны — от преимущественно негативного внимания к недостаткам Коммуны и ее печально известного конца до прославления ее «рабочего примера». Там, где другие почтили память поражения Коммуны в мае, большевики праздновали годовщину ее восстания в марте. Они искали его уроки, его практическое вдохновение и подтверждение своего политического подхода.

А «Государство коммуны»

По словам Уолтера Беньямина, это было «прошлое, наполненное настоящим». К 1917 году, опасаясь, что его товарищи-революционеры упустят прекрасную возможность, Ленин использовал пример Парижской Коммуны, чтобы призвать к немедленному захвату власти. Он также начал ссылаться на прямые самоуправляемые инициативы Коммуны как на практическую основу «государства нового типа». Он представил «государство общинного типа» как готовую модель советского государства.

Известно, что в книге «Государство и революция », написанной в 1917 году, Ленин утверждал, что политика Коммуны, такая как уравнивание заработной платы, экспроприация жилья и воссоздание государственных и бюрократических механизмов, может быть немедленно введена в действие после прихода к власти. Соблазн готового «коммунного государства» отличал Ленина и большевиков от тех социалистов, которые были готовы работать с либеральным парламентаризмом Временного правительства в 1917 году.

Статья по теме:

  • Февраль и Красный календарь

Споры и ссылки, а также различные значения, приписываемые Парижской Коммуне, неудивительно вырвались за пределы 1917 года, предоставив ранним Советам символы и язык, чтобы определить себя и свое место в истории . Это произошло через официальные источники, через партийные и государственные органы, содействующие увековечиванию памяти Коммуны. Но она также нашла отклик и развивалась более органично, особенно среди молодых активистов и подающих надежды строителей социализма. Некоторые из них, например, были вдохновлены на создание собственных «коммун» в форме экспериментальных договоренностей о совместном проживании в недавно реквизированных квартирах или студенческих общежитиях, а также использовали титул «коммунар» в знак своей приверженности социализму.

Символ и язык Коммуны насыщали раннесоветское государство многочисленными учреждениями, от детских домов и школ до совхозов и губернских управлений, приобретая название «коммуна». Улицы были переименованы в честь Парижской коммуны; это стало частью советской повседневности.

Советское празднование Коммуны было больше, чем импровизированная пропагандистская уловка. Советские торжества были построены на более глубоком революционном наследии и на интернационалистских устремлениях. Это обеспечило политическое подтверждение и чувство исторической принадлежности. Красное знамя Коммуны дало советской республике флаг, оно увековечило Ленина и дало первому поколению Советов подлинное чувство сопричастности к международной борьбе за коммунизм.

Учитывая давнюю одержимость революционной России событиями 1871 года, было бы действительно экстраординарно, если бы большевики и ранние Советы не ссылались на Парижскую Коммуну, когда дело доходило до определения того, кто они такие и откуда они пришли.

Ритуальное использование

Как и многое из того, что вдохновляло советский проект, для одних память о Парижской коммуне стала еще одной затхлой и ритуальной гранью жизни, а для других она могла иметь и сохраняла устойчивый смысл. При Сталине революционная память обратилась вовнутрь, сократилось количество государственных праздников. 18 марта, День Коммуны, был вычеркнут из списка.

Но он не был вычеркнут из советского календаря и продолжал отмечаться каждый год в той или иной форме. И он снова будет пользоваться повышенным статусом. При Леониде Брежневе 18 марта снова стало ощущаться как праздник. Как подчеркнул Бергман, с подъемом коммунистического Китая Советский Союз был вынужден позиционировать себя как законного лидера международного пролетариата. Коммуна продвинулась вверх по политической повестке дня.

В 1964 году Парижская Коммуна и достижения советской науки были отмечены вместе, когда на космическом корабле «Восход» был отправлен на орбиту фрагмент знамени Коммуны. А во времена обнадеживающей гласности и перестройки Михаила Горбачева Парижскую Коммуну снова превозносили как революционный пример — теперь она представляла собой маяк революции, незапятнанный Иосифом Сталиным и его теперь открыто признанными преступлениями. Коммуна еще раз предложила «прошлое, заряженное временем настоящего».

Это слегка отредактированная статья, впервые опубликованная Jacobin .

Если вы хотите переиздать эту статью, ознакомьтесь с нашими рекомендациями.

Многочисленные загробные жизни Парижской коммуны

Ежегодный мемориальный митинг у стены коммунаров на кладбище Пер-Лашез в Париже. Ильяс Репин, 1883 год.

Уже более 140 лет проходит памятная прогулка на кладбище Пер-Лашез. Каждый год в последнюю неделю мая участники собираются, чтобы пройтись по улицам Парижа до Мюр-де-Федерес. Спрятанный в дальнем юго-восточном углу кладбища, Мур представляет собой последнее пристанище некоторых из последних защитников Коммуны — выстроившихся у стены, расстрелянных французской армией и брошенных в общую могилу у ее основания.

В мае 1936 года с поднятыми кулаками и в сопровождении 600 000 сторонников лидеры социалистов и коммунистов Леон Блюм и Морис Торез отпраздновали победу своей коалиции Народного фронта на выборах маршем к Муру. В мае 1971 года, через 100 лет после Коммуны и всего через три года после протестов 1968 года, потрясших как столицу, так и Пятую республику, на улицы снова выстроились участники торжеств. Некоторые люди пытались взорвать могилу Адольфа Тьера, человека, наиболее широко связанного с жестоким подавлением Коммуны. В мае 2019 г., тысячи желтых жилетов высыпали на улицы и в Пер-Лашез, чтобы почтить память Коммуны и ее противостояния французскому государству.

Есть много загробных жизней, через которые мы можем приблизиться к Коммуне. Под огромным весом истории двадцатого века она была благом для левых и пугалом для правых. Для таких, как Блюм и Торез, это было доказательством того, что эксплуатируемые массы способны построить новое социалистическое будущее. Для других это была последняя, ​​угасающая вспышка революционного восстания. Для некоторых это был фестиваль: захватывающее анархическое празднование альтернативных образов жизни. Для других это было выражением националистического пыла: патриотические защитники, противостоящие немецкому вторжению. Для всех это было и остается событием, наполненным символической возможностью, несмотря на его короткую продолжительность.

А что сами коммунары? Они и их идеи часто странным образом отсутствуют в этих посмертных интерпретациях. В политическом ландшафте 20-го века Коммуна часто была более полезна как символ более широкой идеологии, чем как живое событие. Таким образом, коммунары и их мысли были неудобны или неуместны.

Что они думают о событии, которое потрясло Европу и ускорило изгнание, арест и депортацию многих из них? Как они записывали его память в последующие годы и какой интеллектуальный курс они пытались наметить для себя? Рассматривали ли коммунары также и Коммуну с точки зрения левых и правых или что-то среднее между анархизмом, марксизмом и национализмом? Или эксцессы его подавления заставили их избавиться от его воспоминаний и каким-то образом продолжить свою жизнь?

На самом деле, бывшие коммунары сохранили память о 1871 году, описывая различные отчеты о том, что произошло и что пошло не так. Они поставили Коммуну в центр своей политической идентичности, используя ее для восстановления своей репутации и отличия от друзей и соперников во французской мейнстримной и международной социалистической политике.

Бывшие коммунары и революционеры много писали о Коммуне в годы после ее падения. Многие из этих рассказов были сосредоточены на травме последних дней Коммуны. Во время этого « Semaine Sanglante» — Кровавая неделя вторгшаяся французская армия сражалась с коммунарами улица за улицей, чтобы восстановить контроль над столицей, объявив о своей победе 28 мая. В последующие месяцы и годы революционные и радикальные публикации уделяли значительное место оценке сколько революционеров погибло. Шли годы, и эти оценки неуклонно росли. К 1885 году журналист Проспер-Оливье Лиссагарей писал в своей газете La Bataille 9.0167, что 40 000 коммунаров были убиты.

Бывшие коммунары часто вспоминали насилие, окружавшее Коммуну, в своих произведениях. Одним из них был опытный радикальный журналист и временами депутат Анри Рошфор. Хотя он и не участвовал в правительстве Коммуны, он много писал о своих симпатиях к ней. Арестованный и заключенный в тюрьму в середине мая, Рошфор был одним из более чем 4000 подозреваемых коммунаров, которые были депортированы в Новую Каледонию, отдаленную французскую исправительную колонию в южной части Тихого океана. Он совершил сенсационный побег с островов в 1874 году, что сделало его чем-то вроде знаменитости и позже было увековечено в картине Эдуара Мане.

После побега Рошфор использовал свою общественную платформу, чтобы привлечь внимание к Коммуне. Во время своего возвращения из Новой Каледонии он выступал с различными речами и давал газетные интервью нетерпеливым журналистам и эмигрантам в Соединенных Штатах, а по прибытии в Европу быстро возобновил свою собственную газету. Для Рошфора насилие определяло Коммуну. В редакционной статье 1885 года он описал Коммуну как «битву двух с половиной месяцев» и выдвинул на первый план яркие апокалиптические изображения Кровавой недели. «Трупы, — писал он, — плыли по Сене, и вздувшиеся потоки заливали тротуары кровью».

Эдуар Вайан в Мюр-де-Федерес 24 мая 1908 года во время празднования Парижской Коммуны. Фото: Agence Rol, источник: gallica.bnf.fr / Bibliothèque nationale de France

Эдуар Вайан пошел еще дальше. В отличие от Рошфора, Вайан присутствовал в Париже на протяжении всего периода правления Коммуны и принимал активное участие в ее управлении. Он был членом правящего совета, возглавлял движение Коммуны за всеобщее светское образование и редактировал ее Journal officiel 9.0167 . Но в своих более поздних воспоминаниях он упустил из виду эти роли, предпочитая вместо этого сосредоточиться на насилии — со стороны как государства, так и со стороны революционеров — и собственной воле коммунаров к власти. «Борьба, борьба за существование и власть были всем, — писал он в книге Уильяма Морриса Commonweal в 1885 году.

Этот акцент на насилии и борьбе был очень распространен в воспоминаниях бывших коммунаров о событиях 1871 года. Он, как правило, фигурировал в отчетах, написанных бывшими членами фракции правящего большинства Коммуны. Он состоял в основном из более традиционных революционеров-бланкистов, таких как Вайан, которые выступали за авторитарные меры, такие как создание Комитета общественного спасения в подражание печально известному Комитету общественного спасения Робеспьера, который эффективно управлял Францией во время террора 179 г. 3-94. Они также были более склонны к насилию, чтобы получить то, что хотели.

Но не только так думали бывшие коммунары о Коммуне. Другие подошли к этому более беспристрастно. Они утверждали, что Коммуна с самого начала была несовершенной: она была собрана наспех, без поддержки, и едва ли кто-то из участников имел большой опыт. Жюль Андриё, член правящего совета Коммуны и бывший сотрудник Hôtel de Ville, был одним из немногих коммунаров с политическим или административным опытом.

В оценке Коммуны, опубликованной через несколько месяцев после ее падения в журнале Эдварда Спенсера Бизли и Фредерика Харрисона The Fortnightly Review , Андриё был язвителен. Он утверждал, что это «постановка хуже, чем драма на бульварах». Иными словами, Парижская Коммуна была обречена задолго до того, как в мае армия вернулась в Париж.

В этих отчетах много места было уделено контексту, в котором возникла Коммуна. В мае 1877 года, Le Travailleur 9.0167 — журнал, издаваемый французскими и русскими эмигрантами в Женеве, — отмечал, что «Коммуну можно понять только тогда, когда она объясняется в контексте фактов, которые ее вызвали: июнь [1848 г. ], декабрь [1851 г.], пробуждение последние годы империи». Точно так же французская социалистическая газета L’Égalité описала Коммуну 1878 года как «сложное событие». Не обращая должного внимания на более широкие обстоятельства и море событий, разбивавшихся вокруг них, нельзя было правильно понять действия весны 1871 года.

Самым важным контекстом для бывших коммунаров была франко-прусская война. Война длилась около шести месяцев с 1870 по 1871 год и включала четырехмесячную осаду Парижа, во время которой многие граждане и большая часть политического класса бежали из столицы. Национальная ассамблея отступила в Бордо, а военный министр Леон Гамбетта, как известно, улетел на воздушном шаре в Тур. Тем временем население, оставшееся в Париже, выдержало как прусскую армию за пределами своих стен, так и скудные условия внутри. Андриё в The Fortnightly Review нарисовал картину беззаконного города: «В Париже, может быть, и были люди в военной форме, но солдат уже не было, армии больше не было».

В этом контексте многочисленные бывшие коммунары утверждали, что Коммуна не только оправдана, но и необходима для защиты новой — Третьей — республики. Бенуа Малон, который входил в правящий совет Коммуны, а позже основал чрезвычайно влиятельную газету Revue socialiste, 9.0167  писал в 1880 г., что «после разорения отечества парижский пролетариат… должен был взяться за оружие». Артур Арнольд, журналист и писатель, опубликовавший трехтомную историю Коммуны в 1870-х годах, определил 1871 год как «по существу нциально консервативно выступающий против официального правительства».

Ссыльные коммунары в Лондоне согласились. В 1877 году полицейский шпион сообщил об обращении к лондонским эмигрантам, в котором говорилось, что без них [коммунаров]

не было бы республики. За нее боролись при Империи и когда 17 марта готовилась монархия. Помните, что без упорного сопротивления Парижа сегодня вами правили бы Бонапарт, Шамбор или Орлеан.

Это внимание к обстоятельствам также помогло им объяснить, почему Коммуна потерпела неудачу. Проблема заключалась не в Коммуне, писал Арнольд:

В этих недостатках нечего стыдиться… Они были результатом таких непреодолимых обстоятельств, что даже союз гениев не смог бы пройти через рифы и превратить их в порт без ошибок.

В свою очередь, это даже помогло им в 1870-х годах реабилитировать некоторые политики и идеи Коммуны, такие как реформы в отношении ночного труда, образования и развода, а также отделение церкви от государства. Хотя Коммуна могла потерпеть неудачу, это произошло не потому, что ее идеи были фатально ошибочными. Как утверждал Малон после падения Коммуны в 1871 году, революционеры, возможно, «не соответствовали своей задаче», но это не имело значения: «они не могли делать в те бурные дни то, что они сделали бы в более спокойные времена. Ни теории, ни люди не могут быть справедливо оценены». Иными словами, Коммуна была полна потенциально хороших идей.

В отличие от сообщений, посвященных насилию, контекстуальные воспоминания в основном были выдвинуты бывшими членами фракции меньшинства Коммуны.