Первая мировая война | Энциклопедия Холокоста
НАЧАЛО ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫПервая мировая война стала первым крупным международным конфликтом двадцатого века. Убийство эрцгерцога Франца-Фердинанда, наследника Австро-Венгерской короны, и его жены, эрцгерцогини Софии в Сараево 28 июня 1914 года привело к тому, что в августе 1914 года начались военные действия, продолжавшиеся в течение следующих четырех лет.
АНТАНТА И ЦЕНТРАЛЬНЫЕ ДЕРЖАВЫ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫВ течение Первой мировой войны державы Антанты – Британия, Франция, Сербия и Российская империя (к которым позднее присоединились Италия, Греция, Португалия, Румыния и Соединенные Штаты Америки) – воевали против центральных держав – Германии и Австро-Венгрии (к которым позднее присоединились Оттоманская Турция и Болгария).
ТУПИКПервоначальный энтузиазм относительно предполагаемой быстрой и решительной победы, присущий всем сторонам, затухал по мере того, как война начала приобретать затяжной характер с кровопролитными битвами и позиционными боевыми действиями, в частности, на Западном фронте.
Решительный поворот в военных действиях наступил в апреле 1917 года, когда политика Германии по неограниченной подводной войне способствовала переходу Соединенных Штатов Америки от изоляционистской политики в центр конфликта. Свежие силы, оружие и военная техника Американской экспедиционной армии (AEF), находящейся под руководством генерала Джона Дж. Першинга, в сочетании с постоянно ужесточающейся блокадой немецких портов, в конечном счете помогли изменить соотношение военных сил в пользу Антанты.
Это только что приобретенное преимущество для сил Антанты было первоначально уравновешено событиями, происходящими на восточной арене войны. С начала 1917 года Россия, одна из главных держав Антанты, находилась в состоянии хаоса. В феврале того же года плохое руководство военными действиями царским правительством способствовало возникновению народного восстания – Февральской революции. Революция заставила царя Николая II отречься от престола и к власти было допущено Временное правительство, состоявшее из либеральных и социалистических фракций, в конечном счете, возглавленное членом партии социалистов-революционеров Александром Керенским. Этот краткий эксперимент с плюралистической демократией был хаотическим, и постоянное ухудшение военной экономики и все ухудшающееся экономическое положение привели летом к бунту русских рабочих, солдат и матросов («Июльские дни»).
24-25 октября 1917 года большевистские (левые социалистические) силы под руководством Владимира Ленина захватили ключевые правительственные здания и штурмовали Зимний дворец, являющийся в то время резиденцией нового правительства в столице России Петрограде (ныне Санкт-Петербург).
«Великая Октябрьская социалистическая революция» стала первым успешным марксистским переворотом в истории, сместившим неэффективное Временное правительство и в конечном счете приведшим к учреждению Советской Социалистической Республики под руководством Ленина. Радикальные социальные, политические, экономические и аграрные реформы нового советского государства в послевоенные годы вызвали обеспокоенность у правительств западных демократических государств, которые так боялись распространения коммунизма по всей Европе, что были готовы потакать или идти на компромисс с придерживающимися правых взглядов режимами (включая нацистскую Германию Адольфа Гитлера) в 1920-х и 1930-х годах.
Но непосредственным результатом русской революции на европейской арене стала жестокая и продолжительная Гражданская война на русских землях (1917-1922 гг.) и решение нового большевистского руководства заключить сепаратный мир с кайзеровской Германией. После провала переговоров из-за требований Германии, германская армия начала широкомасштабное наступление на Восточном фронте, завершившееся заключением мирного договора в Брест-Литовске 6 марта 1918 года.
Несмотря на успех Германии, победившей большевистскую Россию в войне в конце зимы 1918 года и дошедшей до Парижа летом, войскам Антанты удалось отразить атаку германской армии на реке Марне. Они неуклонно выступали против германских войск на Западном фронте летом и осенью 1918 года («Стодневное наступление»).
Центральные державы начали капитулировать, первыми из них были Болгария и Османская империя, в сентябре и октябре соответственно. 3 ноября австро-венгерские войска подписали перемирие недалеко от Падуи, Италия. Восстание матросов германского флота в Киле спровоцировало масштабный бунт в прибрежных городах Германии и в крупных муниципальных районах Ганновера, Франкфурта-на-Майне и Мюнхена. Советы рабочих и солдат, основанные по советскому образцу, вызвали так называемую «Германскую революцию». Первая «советская республика» (Räterrepublik) была учреждена в Баварии Куртом Эйснером, состоявшим в Независимой социал-демократической партии Германии (НСДПГ).
9 ноября 1918 года в разгар широкомасштабных беспорядков покинутый командующими германской армией император (кайзер) Вильгельм II отрекся от германского трона. В тот же день делегат СДПГ Филипп Шейдеман провозгласил Германию республикой с временным правительством во главе с Фридрихом Эбертом. Два дня спустя представители Германии во главе с Маттиасом Эрцбергером, представителем Католической центральной партии (Zentrum), встретились с делегацией одержавших победу держав Антанты, возглавляемой французским фельдмаршалом Фердинандом Фоша, командующим войсками Антанты, в железнодорожном вагоне в Компьенском лесу и приняли условия перемирия.
11 ноября (11/11) 1918 года в 11:00 военные действия на Западном фронте прекратились.
Первая мировая война стала одной из самых разрушительных войн в современной истории. В результате военных действий погибло почти десять миллионов солдат, что намного превышает общее число жертв всех войн за предшествующие сто лет. Хотя трудно установить точные статистические данные о потерях, по некоторым оценкам, число раненых в бою достигло 21 миллиона.
Эти колоссальные потери всех сторон, участвующих в конфликте, отчасти стали результатом применения нового оружия, такого как пулеметы и отравляющие газы, а также неспособности военачальников адаптировать свою тактику к более механизированному характеру вооруженной борьбы. Политика нанесения максимальных потерь противнику, особенно на Западном фронте, стоила жизни сотням тысяч солдат.
Никакие официальные организации не вели точный счет потерь гражданского населения в годы войны, но согласно оценке специалистов, в качестве прямого или косвенного результата военных действий погибло 13 миллионов мирных жителей. Смертность, как военного, так и гражданского населения, достигла своего пика в конце войны в результате эпидемии «испанки» – самой смертоносной эпидемии гриппа в истории человечества. В результате конфликта миллионы людей были насильственно выселены из своих домов или вынуждены были покинуть место своего постоянного проживания в Европе и Малой Азии.
Германия и Франция: пропагандистская история ″кровной вражды″ | История | DW
Исполненный гордости император верхом на коне ведет храбрую немецкую армию на войну. Солдаты шагают стройными рядами, взяв ружья на плечо, — наверное, таким видел себя и свои войска германский кайзер Вильгельм II (Wilhelm II), но французские карикатуристы создали другой образ, растиражированный на пропагандистских открытках в начале Первой мировой. На них Вильгельм в поход собрался, однако восседает он не на добром скакуне, а на игрушечной лошадке с ванной вместо туловища. Вместо традиционного кожаного шлема с пикой — пикельхаубе, на его голову надет ночной горшок. Свою армию он тянет за собой на веревке — платформу на колесиках с оловянными солдатиками, которые добросовестно, по-немецки повинуясь чувству долга, держат строй.
Почтовая карточка обличает немецкий милитаризм — предмет насмешек во Франции и одновременно причина страхов.
Французы опасались военной мощи своих соседей с восточного берега Рейна. Высмеивание германского монарха в качестве командующего игрушечной армией должно было укрепить боевой дух собственных солдат.
Германо-французские войны
История взаимных издевок и оскорблений, а также продолжительной заклятой вражды между немцами и французами уходит в далекое от 1914 года прошлое. В начале Первой мировой войны немцы вторглись во Францию, но более чем за сто лет до этого французский император Наполеон IБонапарт, перейдя через Рейн и Майн, вошел на территорию Пруссии, а затем даже занял Берлин. В 1813 году состоялось крупнейшее сражение в истории до Первой мировой войны — Битва народов под Лейпцигом. Она закончилась поражением Наполеона и победой союзников — России, Пруссии, Австрии и Швеции.
Провозглашение Германской империи в Версальском дворце
Следующий конфликт между двумя европейскими соседями не заставил себя долго ждать. В 1870 году Франция напала на Пруссию.
Незадолго до этого тогдашний прусский премьер-министр Отто фон Бисмарк (Otto von Bismarck) разгласил содержание беседы между французским послом и прусским королем Вильгельмом I (Wilhelm I), вполне осознанно обострив формулировки, что способствовало разжиганию войны.
После победы немцев последовала очередная неслыханная с точки зрения французов провокация: церемония создания новой Германской империи состоялась в 1871 году под Парижем — в Зеркальном зале Версальского дворца. Ко всему этому французы были вынуждены смириться с переходом под контроль Германии двух своих регионов — расположенных на левом берегу Рейна Эльзаса и Лотарингии. В результате во французском языке даже появился новый глагол «bismarquer» — «сбисмарничать», то есть «перехитрить» или «вероломно что-то заполучить».
«Кровная вражда»
Все чаще для описания германо-французских отношений стали использовать немецкое слово «Erbfeindschaft», то есть кровная или наследная вражда. При этом в глазах и сознании французов параллельно существовало две Германии.
Одна — страна мыслителей и поэтов, родина Гёте и Шиллера. Другая — милитаристская и агрессивная, главным воплощением которой являлась Пруссия. В свою очередь, немцы, несмотря на восхищение французской культурой, глубоко опасались, что французы намерены взять реванш за поражение 1871 года. Несмотря на эти обстоятельства отношения между двумя странами начали постепенно улучшаться. В 1901 году французский язык даже стал первым современным иностранным языком в немецких школах, в программе которых до этого момента преобладали древние языки — латынь и греческий.
Отто фон Бисмарк и французский император Наполеон III рисуют друг друга в черных красках на карикатуре в журнале Kladderadatsch
В 1914 году процесс постепенного примирения оборвался: в начале августа Германская империя объявила Франции войну. Основываясь на опыте победы 1871 года, немецкие военные стратеги рассматривали французскую армию в качестве слабого противника, неорганизованного и плохо вооруженного, а также трусливого, если верить тогдашней немецкой пропаганде.
Французы, в свою очередь, вспоминали об огромных разрушениях, оставленных немцами во время предыдущей войны. Их опасения вскоре оправдались.
«Солдаты кайзера выполняют свое разрушительное дело с удовольствием и изощренностью лютых и бессердечных дикарей», — писала газета LeMiroir в сентябре 1914 года, указывая на их слепое повиновение приказам немецкого императора. Эти сообщения сопровождались фотографиями сожженных немцами церквей и библиотек. Они же печатались на пропагандистских почтовых открытках, целью которых было обличить немцев и немецких солдат в качестве диких, бескультурных и жестоких варваров. Встречались и открытки со сценами экзекуций мирных граждан.
Один немецкий журналист в 1914 году, в свою очередь, писал о кровожадных французских разбойниках, защититься от которых можно лишь, «основательно выбив из них зуд шовинизма и национальное высокомерие». Эта война между соседями продлилась еще четыре года, а следующая мировая бойня началась всего лишь через два с небольшим десятилетия после ее окончания.
..
Точку в истории «кровной вражды» поставили лишь в 1963 году в момент подписания Елисейского договора, заложившего основы германо-французского партнерства в объединенной Европе.
Кто развязал Первую мировую войну: 10 версий
Автор фото, PA
Подпись к фото,«Лунный пейзаж», окопы, огромные жертвы — такой Первая мировая война вошла в историю
В то время как в Европе готовятся отметить 100-летие начала Первой мировой войны, в академических кругах не утихают споры о том, на какой стране лежит вина за развязывание этой войны.
Эти споры уже вышли за рамки строго научных дискуссий. В Британии широко обсуждается то, как этот вопрос освещен в школьных учебниках.
В этих версиях фигурируют все основные страны-участницы конфликта: Сербия, Австро-Венгрия, Германия, Россия, Франция и Великобритания.
Би-би-си обратилась к 10 ведущим историкам с просьбой высказать свое мнение об этом.
Сэр Макс Гастингс, военный историк
Ни одна страна не может считаться в одиночку ответственной за развязывание войны, но Германия все-таки виновата больше всех остальных.
Только у нее одной было достаточно сил, чтобы остановить развитие конфликта в июле 1914 года. Она могла забрать свой «карт-бланш» — поддержку Австрии в ходе вторжения в Сербию. Боюсь, меня не очень убедит аргумент о том, что Сербия была в то время страной-изгоем и потому заслуживала наказания со стороны Австрии.
Я не верю в то, что Россия хотела европейской войны в 1914 году — ее правители считали, что страна будет гораздо лучше готова к ней спустя два года, завершив программу перевооружения армии.
Должна ли была Британия вступить в войну, которая стала неизбежной после 1 августа — это отдельный вопрос. По моему личному суждению, нейтралитет — не самая лучшая позиция, поскольку победы Германии на континенте не устраивали Британию, которая в тот момент доминировала на морях и в мировой финансовой системе.
Сэр Ричард Джей Эванс, профессор истории, Кембридж
Сербия несет самую большую ответственность за развязывание Первой мировой войны. Сербский национализм и экспансионизм были глубоко разрушительными силами, а сербская поддержка террористов из «Черной руки» — чрезвычайно безответственной.
Но Австро-Венгрия несет лишь чуть меньшую ответственность за ее паническую и чрезмерную реакцию на убийство наследника престола Габсбургов.
Автор фото, Getty
Подпись к фото,Перекресток в Сараево, где был убит эрцгерцог Фердинанд
Франция всячески поощряла российскую агрессивность по отношению к Австро-Венгрии, а Германия — австрийскую непримиримость.
Британия не смогла выступить посредником, как это было в предыдущем Балканском кризисе, испугавшись германских амбиций в Европе и во всем мире. Страх этот не был вполне рациональным после того, как победа Британии в гонке морских вооружений в 1910 году стала очевидной.
Общее позитивное отношение европейских государственных деятелей к войне, обусловленное их понятиями о чести, надеждами на быструю победу и увлечением идеями социального дарвинизма стало главным фактором.
Особенно важно изучать начальный период войны в общем контексте, не разбирая в контексте последующих событий (например, сентябрьской программы Германии — определении изначальных целей и задач войны) то, что происходило в июле-августе 1914 года.
Доктор Хезер Джонс, Лондонская школа экономики
— Австро-Венгрия, Германия, Россия
Первую мировую войну спровоцировала небольшая горстка воинствующих высокопоставленных политиков и военных в Австро-Венгрии, Германии и России.
До 1914 года убийство особы королевского рода обычно не приводило к войне. Но ястребы из австро-венгерского военного истеблишмента — основные виновники войны — восприняли убийство эрцгерцога Фердинанда и его жены в Сараево боснийским сербом как вполне законный повод для захвата и уничтожения Сербии, нестабильного соседа, который пытался осуществлять экспансию за пределы своих границ на территорию Австро-Венгрии.
Сербия, опустошенная после двух балканских войн 1912-13 годов, в которых она играла ключевую роль, не хотела воевать в 1914 году.
Автор фото, Getty
Подпись к фото,Британские солдаты на фронте неподалеку от Ипра
То, что конфликт разросся до размеров Европы, произошло из-за того, что германские военные и политики подталкивали Австро-Венгрию к войне с Сербией.
Это встревожило Россию, которая поддерживала Сербию, и та объявила мобилизацию до того, как были исчерпаны все возможности мирного разрешения конфликта.
А это, в свою очередь, подтолкнуло Германию к превентивному объявлению войны России, ее союзнику Франции, а затем к решительному наступлению, частично по бельгийской территории, что вовлекло в конфликт и Британию, которая выступала гарантом безопасности Бельгии и сторонником Франции.
Джон Рол, почетный профессор истории, Университет Сассекса
— Австро-Венгрия и Германия
Первая мировая война началась не из-за случайности или дипломатической ошибки.
Это был результат сговора между правительствами имперской Германии и Австро-Венгрии, которые стремились развязать войну в надежде, что Британия останется в стороне.
После 25 лет правления кайзера Вильгельма II, человека агрессивного, властного, воинственного, с его верой в прозорливость королевских особ, презрительным отношением к дипломатам, убеждением в том, что германский бог ведет его самого и всю страну к величию, те 20 человек, которых он назначил определять политику Рейха, в 1914 году выбрали войну, считая обстоятельства для нее наиболее благоприятными.
Германские генералы и адмиралы, которые доминировали в свите кайзера, были склонны к безответственному милитаризму, делавшему войну неизбежной. Как и их австрийские коллеги, они верили в то, что лучше начинать воевать, чем проявлять терпение, которое, по их мнению, унижало их.
Весной 1914 года эти люди в Берлине решили положиться на авось, понимая, какой вихрь может произвести их поддержка австрийского нападения на Сербию.
На плечи рейхсканцлера Теобальда фон Бетман-Гольвега легла задача «управления» кризисом — он должен был подорвать усилия дипломатов с тем, чтобы война началась при максимально благоприятных условиях.
Он, в частности, хотел убедить свой народ в том, что Германия подверглась нападению, и одновременно удержать Британию от вмешательства в конфликт.
Герхард Хиршфельд, профессор новой и новейшей истории, Университет Штутгарта
— Австро-Венргия, Германия, Россия, Франция, Британия и Сербия
Задолго до начала военных действий прусско-германские консервативные элиты были убеждены в том, что европейская война удовлетворит колониальные амбиции Германии, укрепит ее военный и политический авторитет в мире.
Автор фото, RIA Novosti
Подпись к фото,Австрийский (слева) и русский (справа) солдаты обмениваются папиросами
Само решение о начале войны после не такого уж серьезного международного кризиса, вызванного убийством в Сараево, было принято в результате политических просчетов, боязни потерять авторитет, а также сложной системы союзнических обязательств европейских государств.
Историк Фриц Фишер называет именно военные цели, в частности — знаменитую Сентябрьскую программу 1914 года, в которой были изложены экономические и территориальные требования, главной причиной германского решения вступить в войну. Однако современные историки считают такой подход чересчур узким.
Они предпочитают рассматривать военные цели Германии, равно как и цели других воюющих стран, в контексте хода военных действий и политической ситуации во время войны.
Доктор Анника Момбауэр, Открытый университет, Британия
— Австро-Венгрия и Германия
Поискам решения загадки 1914 года посвящены целые библиотеки. Была ли война результатом случайности или плана? Была ли она неизбежной или ее запланировали? Устроили ли ее сумасшедшие или расчетливые поджигатели?
Я считаю, что она не произошла по воле случая, и что ее можно было избежать в июле 1914 года. В Вене правительство и военные хотели войны с Сербией.
Немедленной реакцией на убийство Франца Фердинанда 28 июня 1914 года стало требование компенсации от Сербии, которая, как считали в Вене, стояла за покушением и угрожала позициям Австро-Венгрии на Балканах.
Важно, что при этом дипломатическая победа считалась бессмысленной и неприемлемой. В начале июля австрийские политики выбрали войну.
Но чтобы развязать эту войну, им нужна была поддержка их главного союзника — Германии. Без поддержки Германии решение о начале войны было бы невыполнимым.
Правительство в Берлине дало союзнице «карт-бланш», обещав безоговорочную поддержку и оказывая давление на Вену с тем, чтобы там воспользовались этой возможностью.
Обе страны понимали, что Россия, скорее всего, вступится за Сербию, и это превратит локальный конфликт в общеевропейский, но они готовы были рискнуть.
Гарантии Германии сделали возможным реализацию планов Вены — «нет» из Берлина остановило бы кризис.
С некоторым опозданием 23 июля Вена предъявила Сербии заведомо невыполнимый ультиматум.
Это было сделано потому, что Австро-Венгрия уже склонялась к войне, подстрекаемая Германией.
Обстановка казалась им идеальной, победа — возможной, ведь прожди они еще несколько лет, и Россия с Францией стали бы непобедимы.
В этой атмосфере отчаяния и самонадеянности государственные деятели Германии и Австро-Венгрии начали войну, чтобы сохранить и расширить свои империи. Войну, которая привела к их краху
Шон МакМикин, Университет Коч, Стамбул
— Австро-Венргия, Германия, Россия, Франция, Британия и Сербия
Человеку свойственно искать простые и понятные ответы на сложные вопросы, поэтому тезис о том, что единственным виновником развязывания Первой мировой войны является Германия, оказался таким живучим.
Автор фото, RIA Novosti
Подпись к фото,Наступление русских войск на одном из участков Юго-Западного фронта
Без германской поддержки жесткой позиции Австро-Венгрии по отношению к Сербии после Сараево, «карт-бланша», Первая мировая война очевидно бы не началась.
Соответственно, Германия виновата.
Но также и верно, что без террористического заговора в Белграде германцы и австрийцы не имели бы оснований для этого страшного выбора.
Политики в Берлине и Вене пытались локализовать конфликт на Балканах. Однако именно Россия, получив из Парижа свой «карт-бланш», раздула этот австро-сербский конфликт до размеров Европы.
Сначала заполыхала Европа, а после того, как к войне присоединилась Британия — и весь мир.
Но первой объявила мобилизацию Россия, а не Германия. И война против двух центральных держав, в которой Россию и Сербию поддержали Франция и Британия, была желанием России, а не Германии.
Ни одна из стран не может избежать обвинений. Все пять великих держав вместе с Сербией организовали армагеддон.
Гэри Шеффилд, профессор военных исследований, Университет Вулверхэмптона
— Австро-Венгрия и Германия
Войну начали лидеры Германии и Австро-Венгрии.
Вена воспользовалась возможностью, которую предоставило ей убийство эрцгерцога, чтобы попытаться разрушить ее балканского соперника Сербию.
Это было сделано с полным осознанием того, что союзник Сербии Россия вряд ли будет стоять в стороне, а это, в свою очередь, может привести к европейской войне.
Автор фото, Getty
Подпись к фото,Германская артиллерия в Африке
Германия гарантировала Австрии безусловную поддержку — опять же, полностью понимая, к чему это приведет. Германия, стремясь разрушить французско-русский союз, была полностью готова пойти на риск того, что это приведет к большой войне.
Некоторые в немецких правящих кругах были рады перспективе экспансионистской войны на чужой территории.
Реакция России, Франции, а позже Британии была ответной и оборонительной.
Доктор Катриона Пеннел, старший преподаватель кафедры истории, Университет Эксетера
— Австро-Венгрия и Германия
На мой взгляд, именно политики и дипломаты в Германии и Австро-Венгрии должны нести бремя ответственности за расползание локального конфликта на Балканах до размеров европейского и затем мирового.
Германия, страдая от комплекса «младшего ребенка» в семье европейских империй, увидела возможность изменить баланс сил в свою пользу с помощью захватнической войны. 5 июля 1914 года она передала «карт-бланш» Австро-Венгерской империи, которая пыталась восстановить господство над мятежной Сербией.
Германия обещала ей поддержку — несмотря на высокую вероятность войны с Россией, союзником Франции и Великобритании.
Но не следует недооценивать и роль Австро-Венгрии. Ультиматум Сербии от 23 июля был составлен таким образом, что вероятность его принятия была ничтожна. А отказ Сербии дал Австро-Венгрии возможность объявить 28 июля войну.
Дэвид Стивенсон, профессор международной истории, Лондонская школа экономики
Наибольшая ответственность лежит на германском правительстве. Правители Германии сделали возможной Балканскую войну, побуждая Австро-Венгрию к вторжению в Сербию, отлично понимая, во что может превратиться такой конфликт.
Без германской поддержки маловероятно, что позиция Австро-Венгрии была бы такой жесткой.
Они также начали боевые действия на большом европейском театре, отправив ультиматумы России и Франции и объявив войну, когда эти ультиматумы были отвергнуты — а на самом деле, сфабриковав предлог о якобы имевшей место бомбардировке французскими самолетами Нюрнберга.
Наконец, они нарушили международные договоры, вторгшись в Люксембург и Бельгию, зная, что это вовлечет в конфликт Британию.
Это, правда, не исключает того, что были и смягчающие обстоятельства, и не означает, что ответственность лежит только на одной Германии.
Сербия устроила провокацию против Австро-Венгрии, поскольку обе страны хотели вооруженного конфликта.
Хотя центральные державы инициировали конфликт, российские власти, поощряемые Францией, с готовностью на него отреагировали.
Великобритания, возможно, могла предотвратить конфликт, прояснив свою позицию заранее.
Эта позиция, даже с учетом непростой внутриполитической обстановки, была скорее пассивной, чем активной.
Почему Первая мировая война не стала последней
11 ноября 1918 г. в 5 часов 10 минут утра в штабном вагоне командующего войсками союзников маршала Фердинанда Фоша в Компьенском лесу было подписано перемирие между Германией и союзниками. Со стороны союзников его подписали Фош и британский адмирал Росслин Уимисс, с немецкой стороны – представитель командования при рейхсканцлере генерал-майор Детлоф фон Винтерфельдт. Завершилась война, длившаяся 4 года, 3 месяца и 10 дней. Война, получившая у современников название Великой.
Перемирие было эвфемизмом, маскировавшим капитуляцию Германии. В течение 15 дней она должна была вывести все свои войска из Франции, Бельгии, Люксембурга и Эльзаса-Лотарингии – провинции Франции, вошедшей в состав Германской империи с 1871 г. В течение следующих 17 дней немецкие войска должны были оставить западный берег Рейна и отойти на 30 км от мостов на его правом берегу у городов Майнца, Кобленца и Кельна.
Вслед за их отходом эти территории подлежали оккупации армиями союзников и США. Все немецкие подводные лодки и современные боевые корабли должны были быть интернированы, также Германия передавала своим противникам 5000 исправных орудий, 25 000 пулеметов, 1700 самолетов, 5000 локомотивов и 150 000 вагонов.
Уникальность ситуации заключалась в том, что Германия рухнула, когда на ее территорию не вступил еще ни один солдат противника.
Ответ на вопрос, кто победил в Великой войне, очевиден. Сложнее ответить на другой вопрос: кто выиграл в результате войны. По большому счету – никто. Разве что США, существенно увеличившие свою экономическую мощь и выступившие спасителями мира: главным героем человечества на несколько месяцев стал президент США Вудро Вильсон.
Европа – центр мировой цивилизации, олицетворение прогресса, эталон вкуса, – можно сказать, совершила самоубийство, затеяв войну, обернувшуюся мировой. Ей уже никогда не было суждено стать прежней.
Спор о том, кто виноват в войне, не имеет окончательного ответа.
Готовились все: череда кризисов и локальных войн начала ХХ в. предвещала большую войну. Пожалуй, больше всех в 1914 г. ее хотела все-таки Германия. Генерал Фридрих фон Бернгарди, в 1870 г. первый немецкий офицер, проехавший под Триумфальной аркой в Париже во время Франко-прусской войны, в 1911 г. опубликовал книгу «Германия и следующая война», в которой писал: «Нации должны прогрессировать или загнивать… Германия должна выбрать между мировым господством или падением. Среди других наций Германия в социально-политическом аспекте стоит во главе всего культурного прогресса, но зажата в узких неестественных границах. Она не сможет достичь своих великих моральных целей без увеличения политической силы, расширения сфер влияния и новой территории».
Нетрудно заметить, что идеи Адольфа Гитлера возникли не на пустом месте. Однако дело было не только в территории или рынках сбыта. «Мы должны обеспечить германской нации, германскому духу на всем земном шаре то высокое уважение, которое они заслуживают и которого они были лишены до сих пор», – писал Бернгарди.
Будущий генерал-фельдмаршал Кольмар фон дер Гольц в книге «Нация с оружием», вышедшей за 30 лет до начала Великой войны, выразился проще: «Мы завоевали наше положение благодаря остроте наших мечей, а не умов».
Когда проиграли
Когда и почему Германия проиграла войну? Иногда считают, что это случилось еще в сентябре 1914 г., когда провалился план Шлиффена – разгрома поодиночке Франции и России. Это и так и не так. Затяжную войну на два фронта Германия выдержать не могла, но разгром одного из противников с последующей концентрацией всех сил против другого не выглядел нереальным.
Морская блокада Германии оказалась достаточно эффективной. Ее результаты начали серьезно сказываться в 1916 г., а в 1917-м недоедало и мирное население, и армия. В этих условиях германские власти решили прибегнуть к неограниченной подводной войне, т. е. топить и суда нейтральных стран. Они понимали, что это может привести к вступлению в войну США, но явно недооценивали возможные последствия.
Это была еще одна авантюра, сопоставимая с планом Шлиффена. В феврале – апреле 1917 г. немцы потопили суда грузоподъемностью в 2 млн регистровых тонн (р. т.), потеряв лишь девять субмарин. По расчетам германских стратегов, ежемесячные потери снабжения на 600 000 р. т. должны были привести к продовольственному кризису в Великобритании. Однако торговые суда начали сопровождать боевые корабли, а подлодки были еще далеки от совершенства. В результате за весь 1918 год немцы отправили на дно лишь 2,75 млн р. т. снабжения ценой потери 69 подлодок. Это был провал.
Последней каплей, побудившей США вступить в войну, стала перехваченная телеграмма германского министра иностранных дел Артура Циммермана немецкому послу в Вашингтоне, инструктировавшая последнего побудить Мексику вступить в войну против США взамен на обещание передать ей Техас, Нью-Мексико и Аризону. Глупость депеши настолько невероятна, что ее можно было бы счесть подделкой, если бы сам Циммерман не признал позднее ее подлинность.
6 апреля 1917 г. США объявили войну Германии.
Но и это был еще не конец истории. США требовалось время для создания и обучения армии и для доставки войск в Европу. В апреле 1917 г. ее сухопутные силы насчитывали лишь 130 000 человек. 18 мая 1917 г. был принят закон об ограниченной воинской повинности: в армию призывался 1 млн мужчин в возрасте от 21 до 31 года. Первая американская дивизия прибыла на Западный фронт лишь в октябре 1917 г.
Да здравствует революция
Но в ноябре 1917 г. Германию ждала невиданная удача: в России произошла большевистская революция. Вскоре после прихода к власти «партии стихийно демобилизующейся армии» боевые действия на Восточном фронте фактически прекратились, было заключено перемирие и начаты переговоры о мире в Брест-Литовске. Генерал Эрих Людендорф, фактически командовавший немецкими войсками на Западе, начал разработку плана решительного наступления с участием дивизий, переброшенных с Востока. Это была последняя надежда выиграть войну до прибытия в Европу главных сил американской армии.
Россия, вынесшая на своих плечах тяжесть первых трех лет войны и понесшая огромные потери, 3 марта 1918 г. заключила сепаратный мир и вышла из войны. «Вы наставили нам рога», – в ярости заявил французский премьер Жорж Клемансо послу уже не существующего Временного правительства Василию Маклакову.
Катастрофа вместо победы
Война на два фронта окончилась, и германская армия на Западном фронте, имевшая теперь 200 дивизий общей численностью 3,5 млн человек, сравнялась по своей мощи с силами союзников. Начиная с марта 1918 г. германское командование предприняло четыре наступательные операции, чтобы успеть разгромить союзников до прибытия основных сил американцев. Летом 1918 г. снова казалось, что победа Германии ближе, чем когда бы то ни было. До Парижа было рукой подать. Однако наступления выдохлись, достичь решающего успеха не удалось. Последний шанс был упущен.
8 августа 1918 г. союзники начали мощное, стодневное наступление, в котором наряду с французскими и британскими армиями участвовали американские (летом 1918 г.
численность американского экспедиционного корпуса достигает 1,2 млн человек), канадские и австралийские войска. Впервые в серьезных масштабах были применены танки. Фронт был прорван, впервые союзники захватили много пленных.
А в Германии все еще верили в возможность победы, ведь последние месяцы с фронта шли победные реляции. Тем большей неожиданностью стало заявление Людендорфа приглашенным в ставку императору Вильгельму II, рейхсканцлеру и министру иностранных дел, что положение катастрофическое и нужно немедленно приступать к переговорам о мире. Фронт, по словам генерала, мог рухнуть в течение 24 часов. Военные и правые, доведшие страну до катастрофы, сделали ловкий ход, передав власть либералам: во-первых, с ними скорее будут вести переговоры союзники, во-вторых, на них можно будет свалить поражение. Так закладывалась основа легенды об «ударе в спину».
Новое правительство возглавил политик либерального толка принц Максимилиан Баденский, в него вошли социал-демократы.
Принц обратился с предложением о мире к президенту Вильсону. Тот поставил его условием отречение императора Вильгельма II, очищение германскими войсками оккупированных территорий и демократизацию германского правительства. Торг, учитывая, что армия стремительно теряла боеспособность, оказался невозможен. 9 ноября Максимилиан Баденский объявил об отречении Вильгельма II, не спросив императора; в тот же день социал-демократ Филипп Шейдеман провозгласил Германию республикой.
Для многих немцев, веривших в превосходство своего оружия, «как в Евангелие», и в правдивость победных реляций верховного командования, произошедшее стало шоком. По выражению Йоахима Феста, «нация рухнула в тартарары». Среди воспринявших внезапное крушение империи как личную трагедию был отравленный газами в ночь с 13 на 14 октября во время боев во Фландрии ефрейтор Адольф Гитлер. Глаза Гитлера, по его словам, превратились в горячие угли. Дошедшие до находившегося в лазарете ефрейтора 10 ноября 1918 г. известия о революции и отречении императора и о том, что Германия отдана на милость победителей, стали «самыми отвратительными» в его жизни.
Именно это, как утверждал будущий фюрер, побудило его заняться политикой.
Вряд ли генерал Людендорф мог себе представить, впрочем, как и ефрейтор Гитлер, что пять лет спустя, 9 ноября 1923 г., они будут вместе маршировать по улицам Мюнхена в день устроенного нацистами «пивного путча». Причем провозгласивший себя имперским канцлером Гитлер назначит Людендорфа главнокомандующим германской армией. Правда, в тот раз на важных должностях они пробыли лишь несколько часов, до встречи с полицией, разогнавшей путчистов.
Как бы то ни было, война закончилась. Точнее, закончилась большая война, оставив за собой хвост малых – греко-турецкой, войны Турции с Арменией, советско-польской войны 1919–1920 гг. и других региональных конфликтов, порожденных распадом империй и небывалым ростом разного рода национализмов.
Финал как пауза
Один из самых поразительных моментов в истории Первой мировой войны – полное несоответствие представлений людей, ее затеявших, о том, что ожидает страны, которые они возглавляли, и тем, что она на самом деле им принесла.
Иными словами, неспособность политиков предвидеть последствия своих действий. В годы войны существенно выросли возможности людей убивать друг друга – с воздуха, из-под воды, с помощью новейших научных достижений. В начале войны у всех воюющих держав было 644 аэроплана – к концу уже более 50 000. Впервые бомбили города: первым стал Льеж, правда, бомбили его еще с дирижабля. Впервые применили химическое оружие – газы. Впервые использовали танки. Совокупные потери армий всех воюющих держав убитыми и умершими от ран составили около 10 млн человек. Это означало, что каждая минута войны уносила жизни четырех солдат.
Бывавшие в Англии и Франции, наверное, замечали в церквях мемориальные доски с длинными списками прихожан, погибших на Великой войне. Через четверть века к этим спискам добавят другие – погибших на Второй мировой. Они короче. Число погибших в Первой мировой британцев и французов в несколько раз больше, чем во Второй. Миллионы погибших, 20 млн раненых и искалеченных, разрушенные города, разрушенная экономика.
При этом победители не могли компенсировать свои потери за счет побежденных: ведь те находились в таком же положении. Чтобы расплатиться, им надо было сначала восстановить разрушенное. «Никогда в жизни, никогда нам не оплатят наших потерь», – сказал Клемансо известному дипломату Жюлю Камбону.
Можно ли было это предвидеть? Незадолго до начала войны, в 1910 г., британский публицист Норман Энджелл выпустил книгу «Великая иллюзия» о невозможности войны в современном мире. Ведь страны настолько экономически взаимосвязаны, что война, кто бы ее ни выиграл, принесет ущерб всем, в том числе и победителям. Книгу перевели на 25 языков. Энджелл оказался прав – война не принесла выгоды никому, но сильно ошибся, думая, что она невозможна. Рациональное поведение совсем не всегда свойственно людям, облеченным властью. В 1933 г. Энджеллу присудили Нобелевскую премию мира. А затем ему пришлось пережить еще одну мировую войну.
Однажды швейцар у здания МИД Франции спросил Камбона: «Господин посол, все-таки это победа?» – «Да, – ответил Камбон, – это победа! Весь мир считает, что все кончилось.
.. но я задаю себе вопрос: что же начинается?»
Начиналась пауза между двумя войнами. 22 июня 1940 г., после разгрома Франции нацистской Германией, в том же Компьенском лесу, в том же самом вагоне, в котором было подписано перемирие в 1918 г., было подписано перемирие на унизительных уже для Франции условиях. Вагон по указанию Гитлера извлекли из музея, специально построенного для него на Поляне перемирия. 24 июня 1940 г. вагон доставили в Берлин и выставили у Бранденбургских ворот. В 1944 г. его вывезли в Тюрингию, а в апреле 1945 г. сожгли по приказу Гитлера – вероятно, фюрер опасался, что он опять станет местом подписания капитуляции Германии. Вскоре был сожжен и труп покончившего с собой Гитлера. 11 ноября (ох уж эта человеческая страсть к символам!) 1950 г. на Поляне перемирия был установлен вагон той же серии; его номер заменили на номер штабного вагона маршала Фоша. Очевидно, он должен о чем-то напоминать. Вот только о чем?
Автор — профессор Высшей школы экономики
11 ноября 1918 года завершилась Первая мировая война — Российская газета
11 ноября 1918 года закончилась Первая мировая война.
Это был один из самых широкомасштабных вооруженных конфликтов в истории человечества. Потери были огромными.
Первая мировая война началась 1 августа 1914 года. Ее главная цель — желание ведущих держав мира передела мира. Инициаторами развязывания боевых действий стали Германия и Австро-Венгрия. У каждой страны были свои задачи. Англия, например, стремилась не допустить усиления влияния Германии на Балканах. Германия хотела ослабить Англию, стремилась отнять у России Польшу, Украину и Прибалтику, раздробить Францию.
Поводом к началу Первой мировой войны стало убийство в Боснии сербским националистом Гаврилой Принципом эрц-герцога Франца Фердинанда. Это случилось 28 июня 1914 года. В тот же день Австро-Венгрия объявила Сербии войну. Россия, чтобы помочь Сербии, начала мобилизацию. Поэтому 1 августа Германия объявила войну России, 3 августа — Франции.
Военные действия как таковые начались 2 августа, когда германские войска вступили на территорию Люксембурга, сохранявшего нейтралитет.
Затем немцы вторглись в Бельгию. В ответ французские войска вошли на территорию Германии, но мощным контрударом были отброшены обратно к границе. В Немцы начали продвижение по территории Франции. Вступила в войну Англия.
И тогда, чтобы отвлечь силы противников от Франции, начала наступление российская армия на Восточном фронте. Как сказал Фердинанд Фош, маршал Франции с 1918 года, главнокомандующий войсками союзников в конце войны, если Франция не была стерта с лица Европы, то этим прежде всего она обязана России.
Серьезное сражение произошло на реке Марна на севере Франции между объединенными франко-британскими и германскими войсками. Его еще называют «Марнским чудом». Решающую роль в ходе сражения сыграло то, что французскому командованию за одну ночь удалось перебросить на направление главного удара около шести тысяч человек: для этого мобилизовали парижские такси. В итоге немцы отступили и германский план молниеносного разгрома Франции потерпел крах.
За несколько лет русская армия была измотана войной.
Она уже не хотела воевать. 6 июля 1917 года Германия перешла в контрнаступление. Погибли 150 тысяч русских солдат. Фронт развалился.
Война послужила причиной ряда крупнейших революций. В 1917 году в воюющих странах начались активные выступления. В России в феврале 1917 года произошла буржуазно-демократическая революция, монархия пала. А в октябре большевики совершили государственный переворот и захватили власть. 3 марта 1918 года в Брест-Литовске они заключили сепаратный мир с Германией и ее союзниками. Россия вышла из войны. По условиям Брест-Литовского мира Россия потеряла все территории вплоть до линии фронта. Турции возвратили Карс, Ардаган, Батум.
30 октября 1918 года Турция подписала Мудросское перемирие, а 3 ноября сдалась Австро-Венгрия. Германия же приняла выдвинутую президентом США Вудро Вильсоном программу «14 пунктов». 3 ноября 1918 года в стране началась революция, 9 ноября свергли монархию и провозгласили республику.
11 ноября 1918 года французский маршал Фош в штабном вагоне в Компьенском лесу принял капитуляцию Германии.
Первая мировая война закончилась. Германия обязалась за 15 дней вывести свои войска из Франции, Бельгии, Люксембурга и с других захваченных территорий.
В результате войны прекратили свое существование четыре империи — Российская, Австро-Венгерская, Османская и Германская.
Сто лет назад. Как развязалась первая подводная мировая война | Российское агентство правовой и судебной информации
В рамках дела о виновных в развязывании Первой Мировой войны допрошены ключевые бывшие германские чиновники и верховное командование с целью выяснить причины снятия ограничений с боевых действий под водой.
РАПСИ продолжает знакомить читателей с правовыми новостями столетней давности, на дворе 20 ноября 1919 года.*
В поисках виновников войны
НАУЭН. 12 ноября. (Радио). В своём последнем заседании следственная комиссия германского учредительного собрания ещё раз рассматривала вопрос о неудаче вильсоновской попытки завязать мирные переговоры между воюющими.
Затем следственная комиссия перешла к допросу Гельфериха. Прежде всего была прочитана речь Гельфериха в рейхстаге от 31 января 1917 г., в которой Гельферих, в противоположность своим прежним заявлениям, показывал, что настало время объявить усиленную подводную войну.
Гельферих объяснил перемену своей точки зрения тогдашним положением Германии. Особенно Гельферих настаивал на том, что выступление Вильсона никогда не вызывало в нем особого доверия, потому что Вильсон не был беспристрастен по отношению к обоим воюющим сторонам и не выступал активно против блокады Германии.
(Известия В. Ц. И. К., №255)
В поисках виновников войны
Науэн, 14 ноября. (Радио) В последнем заседании парламентской следственной комиссии произошли резкие препирательства между членами бывшего правительства: Бетман-Гольвегом, Циммерманом и Гельферихом, с одной стороны, и министром Давидом – с другой.
Гельферих заявил, что в конце 1916 года и в начале 1917 года германское правительство еще старалось избежать безграничной подводной войны, но, вместе с тем, относилось весьма скептически к мирному посредничеству Вильсона.
Он сам был решительно против объявления усиленной подводной войны, но не считал себя в праве уйти со своего поста, и потому принимает теперь на себя полную ответственность за тогдашнее направление германской политики.
Затем Гельферих резко обрушился на министра Давида за его последнюю речь, в которой он заявил, что из данных, установленных следственной комиссией, выясняется, что в вопросе о подводной войне германское правительство самым грубым образом обманывало рейхстаг и Вильсона. По мнению Гельфериха, Америка, все равно, объявила бы войну Германии, даже если бы последняя не начала подводной войны.
По окончании допроса Гельфериха, министр Давид попросил слова и объяснил, что резкая формулировка его последних заявлений принадлежит «Форвертсу», свой взгляд, что благодаря тайной дипломатии ни немецкий народ, ни рейхстаг ничего не знали о мирном выступлении Вильсона. Телеграмма Бернстерфа о том, что объявление Германией подводной войны приведет к разрыву с Америкой, была скрыта от рейхстага и народа, благодаря чему создается такое впечатление, что германская дипломатия прямо провоцировала войну с Америкой.
При этих словах Бетман-Гольвега заявил резкий протест против обвинения в том, будто он вел нелояльную политику по отношению к Америке. С таким же протестом выступил Циммерман.
(Известия В. Ц. И. К., №257)
Националисты воинствуют
Лион, 16 ноября. (Американское радио). Из Берлина сообщают, что фельдмаршал Гинденбург, который должен был в пятницу давать показания в следственной комиссии, не мог туда явиться из-за манифестации, организованной националистами совместно с монархическими партиями. Во время этой манифестации раздавались крики: «Долой социалистическое правительство», «Да здравствует император». Демонстранты окружили со всех сторон автомобиль фельдмаршала, который, в конце-концов, вынужден был приказать своему шоферу вернуться. Толпа также шумно приветствовала Людендорфа. Этим выступлениям воинствующего национализма придают большое значение, и они возбуждают справедливые опасения среди искренних приверженцев мира. (РОСТА)
(Известия В.
Ц. И. К., №258)
Подготовил Евгений Новиков
* Стилистика, орфография и пунктуация публикаций сохранены
как Гитлер и Сталин не смогли договориться — РБК
Молотов и Сталин, допуская участие СССР в четверном пакте, требовали вывести германские войска из Финляндии и позволить СССР оккупировать эту страну. Молотов также выразил недовольство данными Германией гарантиями территориальной целостности Румынии и вводом туда германских войск. Взамен он потребовал перехода Болгарии в советскую сферу влияния и установления советского контроля над Черноморскими проливами с созданием там военной базы.
Все эти требования были окончательно сформулированы в проекте соглашения СССР, Германии, Японии и Италии, переданном Молотовым германскому послу в Москве Вернеру фон дер Шулленбургу 25 ноября. Германские войска должны были уйти из Финляндии, которой предстояло подвергнуться советской оккупации. Советская военно-морская база должна была быть создана в Дарданеллах, а с Болгарией, переходящей в советскую сферу влияния, СССР заключит пакт о взаимопомощи.
Сфера интересов СССР определялась «на юге от Батума и Баку в общем направлении к Персидскому заливу», что включало в нее Турцию и Иран.
Читайте на РБК Pro
Однако ответа Германии на этот проект не последовало. Еще в Берлине Гитлер категорически воспротивился новой войне Сталина против Финляндии, указав на важность для Германии спокойствия на Балтике. Насчет Болгарии пакт о взаимопомощи СССР немецкая сторона считала приемлемым только в случае, если на него согласится София. А насчет Турции Гитлер соглашался лишь на пересмотр в благоприятном для СССР духе Конвенции Монтрё, регулирующей режим Черноморских проливов.
Председатель Совета Народных Комиссаров СССР и нарком иностранных дел СССР Вячеслав Михайлович Молотов подписывают германо-советский договор о дружбе и границе между СССР и Германией.
Стоят (слева направо) Иоахим фон-Риббентроп, И.В. Сталин, В.Н. Павлов, Ф. Гаус
(Фото: Фотохроника ТАСС)
Неизбежность войны
После визита Молотова советско-германская война стала неизбежной в самые ближайшие месяцы. Вот что писал в своих мемуарах генерал Гейнц Гудериан, создатель германских танковых войск: «Гитлер был весьма разгневан требованиями русских и ясно выразил свое неудовольствие во время бесед в Берлине, просто проигнорировав последующую русскую ноту. Из визита Молотова и хода переговоров Гитлер сделал вывод, что война с Советским Союзом рано или поздно неизбежна».
После отъезда Молотова из Берлина стороны начали готовиться к нападению друг на друга. Гитлер 19 декабря 1940 года подписал план «Барбаросса», предполагавший нападение на СССР 15 мая 1941 года.
30 мая, когда нападение было уже перенесено на 22 июня, Гитлер говорил германскому дипломату Вальтеру Хевелю: «Барбаросса» является риском, как и все, если она не удастся, то все так или иначе пропало. Но когда бы она удалась, то создалась бы ситуация, которая, вероятно, принудила бы Англию к миру».
В свою очередь Красная армия постоянно готовилась к войне на Западе. Менялись только сроки — на плане развертывания от 11 марта 1941 года сохранилась карандашная пометка, сделанная заместителем начальника Генштаба Николаем Ватутиным: «Наступление начать 12 июня» (документ хранится в архивах Генштаба, он был опубликован в 1999 году). Однако когда в середине мая в Генштабе был составлен детальный план кампании, его реализация предполагалась уже в июле.
Гитлер не доверял Сталину и не сомневался, что рано или поздно тот нападет на него. Точно так же Сталин не доверял Гитлеру и не сомневался, что рано или поздно Германия нападет на СССР. Все дело было в сроках.
Сталин, похоже, всерьез полагал, что вермахт, как о том говорили Молотову Риббентроп и Гитлер, скоро вторгнется на Британские острова.
Ближайшим временем могло быть только лето 1941 года. Сталин, равно как и Молотов, да и советские генералы, не представлял себе всех трудностей операции по форсированию Ла-Манша. Почему, в частности, настойчиво требовали у западных союзников высадиться во Франции еще в 1941–1942 годах. Неслучайно Геринг говорил Молотову о решающей роли люфтваффе в войне с Англией. И захват Крита с помощью авиации и воздушного десанта в мае 1941-го должен был только укрепить Сталина в этом мнении. Гитлер же в отличие от Сталина допускал, что советское нападение может последовать еще в 1941-м. Так, по свидетельству бывшего начальника штаба 4-й армии Гюнтера Блюментрита, «Гитлер заявил, что он не намерен ждать, когда русские будут готовы к нападению, и опередит эту опасность с востока ради защиты Германии и всей Европы. Он считал, что русские нападут на Германию в 1941 году».
Иосиф Сталин и Иоахим фон-Риббентроп в Кремле 23 августа 1939 года (Фото: Bundesarchiv, Bild)
Что было бы, если бы Сталин и Молотов приняли предложение Гитлера и Риббентропа? Вероятно, тогда Гитлер не стал бы сразу нападать на СССР, а перенес центр тяжести действий люфтваффе в Средиземноморье и направил бы туда несколько лучших танковых и моторизованных дивизий.
Но основную часть сухопутной армии он оставил бы на востоке на случай советского нападения.
Согласившись на предложение Гитлера о четверном союзе, советский диктатор имел шанс ударить первым. Но он решил играть по-крупному, надеясь, что за благожелательный нейтралитет Гитлер уступит Финляндию, Болгарию и Турцию. Однако такие уступки для Гитлера не имели смысла. Советская оккупация Финляндии создавала угрозу Швеции, откуда поставлялась жизненно необходимая промышленности Рейха железная руда. Контроль СССР над Болгарией ставил в крайне сложное положение Румынию и размещенные там германские войска, а также создавал у советской сферы влияния общую границу с Грецией, что угрожало средиземноморской стратегии Германии и Италии.
Так, экспансия, которую проводили два диктатора, привела к кровопролитной войне. Нацистский рейх погиб, но и Советский Союз, оказавшийся среди победителей, потерял миллионы своих жителей и был столь ослаблен, что не смог долго удерживать приобретенные территории.
Об этих уроках и сегодня стоит помнить всем тем, кто стремится к экспансии.
Вольное историческое общество (ВИО) было создано в 2014 году, объединив историков и специалистов социальных и гуманитарных наук, которые считают необходимым противостоять фальсификациям истории последнего времени и готовы бороться за честь профессионального научного сообщества. За год деятельности ВИО многократно выступало с критикой решений властей. Так, оно выступило в поддержку профессора МГИМО Андрея Зубова, уволенного за критику российской внешней политики в отношении Украины. Также был открыто поддержан академик Юрий Пивоваров, обвиненный в халатности в связи с пожаром в ИНИОНе. Критике со стороны ВИО неоднократно подвергались и высказывания министра культуры Владимира Мединского, который выступал за пропаганду мифов советского времени, а также заявил, что историки и архивисты должны заниматься «тем, за что государство им платит деньги, а не осваивать смежные профессии».
«Германская война», Николас Штаргардт
Один из ответов — вслед за Даниэлем Йоной Гольдхагеном объявить немцев в целом виновными.
Но панорама, которую Николас Старгардт рисует в своей захватывающей новой книге, в целом более тонкая и убедительная. «Германская война» переносит нас в жизнь мужчин и женщин из всех слоев общества, как они сражались, выживали и страдали — пехотинцы, командиры танков, штабные офицеры; военнопленный лагерный охранник, который беспокоился о том, чтобы загонять голодающих заключенных в упорядоченные очереди за супом, и равнодушно смотрел, как его русского наставника уводят на расстрел; одержимый спортом католик, приютивший случайного еврея в своем спортзале; молодые люди разыгрывают страницы из воспоминаний Эрнста Юнгера о Вердене; упорный командир танка, который был вынужден признать, что немцы могут извлечь уроки героизма из обреченных варшавских повстанцев; пары, изо всех сил пытающиеся поддерживать неожиданно отношения на расстоянии; безутешная супруга, которая ведет дневник мужа, который так и не вернулся из Сталинграда; наглая «новая женщина», которой война дала возможность делать покупки и загорать; травмированный шизофреник, чей кружащийся бред был составлен из фрагментов геббельсовского шаблона.
Штаргардт, профессор современной европейской истории в Оксфордском университете, облекает плоть в кости знакомых стереотипов — «обычных людей», оказавшихся по колено на полях убийств в Польше и Украине, протестантов-националистов, изо всех сил пытающихся приспособить свою веру к «новые времена», стойкие католики, отказывающиеся примириться с безбожным режимом Гитлера. Но это не статическая инвентаризация социальных и политических типов. Что делает эту книгу такой драматичной, так это то, что она показывает нам политическую и личную идентичность в движении.Возможно, самая интересная характеристика Третьего рейха в последнее время была представлена блестящим, но жутким изображением Петера Фриче немцев, «подготавливающих» себя к соответствию с гитлеровским режимом. В «Жизни и смерти в Третьем рейхе» Фриче набросал образ нации, вовлеченной в коллективный акт «самообразования», стремящейся «жить» в соответствии с твердостью, строгостью и динамизмом, которых требуют национал-социалистические идеалы.
В том же духе книга Штаргардта изображает войну как чрезвычайно разрушительное событие, разрушающее предубеждения, заставляющее немцев противостоять патриотизму, объединившему подавляющее большинство, серией жестоких эмоциональных, политических и интеллектуальных потрясений.То, что он показывает нам, — это ежедневный труд толкования, работа по осмыслению убийства, смерти и разрушения. Хотя это сравнение может показаться трансгрессивным, нельзя не вспомнить о громадном хоре голосов, придавших истории Холокоста Саула Фридлендера «Годы истребления» ее разрушительную силу. Фридлендер оставался со своими еврейскими свидетелями и жертвами до последнего возможного момента, тем самым возвращая им полный и сбивающий с толку ужас их убийства. Нечто подобное Старгардт достигает, оставаясь со своими подданными до самого конца.Тот факт, что они являются и преступниками, и жертвами, делает эффект еще более тревожным.
Чтобы писать так, требуется редкая чуткость и психологическая изощренность вкупе с некоторой долей бесстрашия.
Это также требует готовности не только потворствовать, но и обратить в продуктивное использование озабоченность образованных немцев философией, поэзией и теологией. Слушая источники Штаргардта, мы вспоминаем, что это была эпоха Хайдеггера, Сартра и Карла Барта. Наряду с Ницше и Гёте образы того периода были вдохновлены великим возрождением самого загадочного из немецких поэтов Гёльдерлина, чье столетие было с помпой отпраздновано в 1943 году.Соответственно, Штаргардт превращает руническое понятие Абгрунда, или бездны, Гёльдерлина в критический лейтмотив. Для некоторых наиболее вдумчивых современников, заключает он, экзистенциальная самодраматизация обеспечивала бегство от непосредственной и личной политической ответственности.
Но Штаргардт впечатляет не только как историк культуры. Он также обладает впечатляюще сильным пониманием военного повествования о войне. И это незаменимо. Никакое описание германской стойкости не может убедить, если мы не понимаем как стремительность наступательных операций вермахта с 1939 по 1941 год, так и мучительные арьергардные действия на просторах Украины и Белоруссии, на всем протяжении итальянского полуострова и, до самого конца, в крепостях.
городов от Ла-Рошели до Бреслау и Берлина.Как показывает Штаргардт, именно отождествление с воинами, переживаемое день за днем, удар за ударом в бюллетенях вермахта и кинохронике, удерживало немецкое население в напряжении и заряжало его энергией, отказываясь терять надежду до самого конца.
Блицкриг (Молниеносная война) | Энциклопедия Холокоста
«Блицкриг», немецкое слово, означающее «молниеносная война», была стратегией Германии, направленной на то, чтобы избежать затяжной войны на первом этапе Второй мировой войны в Европе. Стратегия Германии заключалась в том, чтобы победить своих противников в серии коротких кампаний.
Германия быстро захватила большую часть Европы и побеждала более двух лет, опираясь на эту новую военную тактику «блицкрига». Тактика блицкрига требовала сосредоточения наступательных средств (танков, самолетов и артиллерии) на узком фронте. Эти силы пробивали брешь в обороне противника, позволяя бронетанковым дивизиям быстро прорываться и свободно перемещаться в тыл врага, вызывая шок и дезорганизацию обороны противника.
Немецкая авиация помешала противнику адекватно пополнить запасы или передислоцировать силы и тем самым послать подкрепления для закрытия брешей во фронте.Немецкие войска, в свою очередь, могли окружить войска противника и заставить их сдаться.
Германия успешно применила тактику блицкрига против
Германия не победила Великобританию, которая была защищена от немецких наземных атак Ла-Маншем и Королевским флотом.
Несмотря на продолжающуюся войну с Великобританией, немецкие войска вторглись в Советский Союз в июне 1941 года. Сначала казалось, что немецкий блицкриг удался. Советские войска были отброшены более чем на 600 миль к воротам Москвы с ошеломляющими потерями.В декабре 1941 года Гитлер в одностороннем порядке объявил войну Соединенным Штатам, которые, следовательно, добавили свою огромную экономическую и военную мощь коалиции, выстроившейся против него. Второе немецкое наступление на Советский Союз в 1942 году вывело немецкие войска на восток к берегам реки Волги и города Сталинграда.
Однако в ноябре 1942 года Советский Союз начал контрнаступление, захватив и уничтожив всю немецкую армию под Сталинградом.
Германия оказалась не в состоянии победить Советский Союз, который вместе с Великобританией и США перехватил инициативу у Германии.Германия оказалась втянутой в долгую войну, которая в конечном итоге привела к ее поражению в мае 1945 года.
Авторы): Мемориальный музей Холокоста США, Вашингтон, округ Колумбия
The German War: A Nation Under Arms, 1939-45 by Nicholas Stargardt обзор – превосходное исследование | Книги по истории
Большинство немцев не хотели войны в 1939 году.
Когда это произошло после вторжения Гитлера в Польшу, не было эйфории и размахивания флагами, как это было в 1914 году, а было уныние; люди были подавлены, отметил один автор дневника. Настроение вскоре улучшилось, поскольку Третий рейх захватил своих соседей, но большинство немцев все еще надеялись на быстрое завершение. Как отмечает Николас Штаргардт в своей выдающейся истории Германии во время Второй мировой войны, нацистский режим был наиболее популярен, «когда он обещал мир, процветание и легкие победы». И все же немецкие войска продолжали вести все более затяжные бои с еще большей жестокостью, в то время как тыл держался крепко.Даже когда было ясно, что все пропало, не было развала или восстания, как в 1918 году. Почему?
Есть два простых ответа. После войны многие немцы утверждали, что их запугал всемогущий аппарат террора. Совсем недавно некоторые историки утверждали обратное: нацистский режим поддерживался горячей поддержкой, а простые немцы до конца поддерживали Гитлера.
Старгардт убедительно отвергает оба ответа. Один только внутренний террор, пусть и вездесущий, не обеспечивал продолжения войны.Как и народный энтузиазм по отношению к нацизму. Конечно, режим Гитлера имел значительную поддержку, по крайней мере, до тех пор, пока кампания шла хорошо. «Бог не мог бы послать нам лучшей войны», — писал один солдат своей жене летом 1940 года, когда вермахт разгромил Францию. Но мнения были непостоянны, колебались в зависимости от военных успехов.
Ворчание по поводу нормирования и нехватки мяса началось в течение нескольких недель и никогда не прекращалось, даже несмотря на то, что режим облегчал трудности дома за счет безжалостной эксплуатации оккупированной Европы (в середине войны почти 30% мяса Германии поставлялось из-за границы).Было много негодования и по поводу привилегий нацистской элиты, которая объедалась деликатесами, как простые немцы жевали «котлеты» из капусты. Как говорится в народном анекдоте: «Когда же кончится война?» «Когда Геринг влезает в штаны Геббельса».
Негодование режима росло по мере того, как союзные бомбы обрушивались на Германию, в результате чего миллионы людей были перемещены и погибло более 400 000 человек. Немецкие гражданские лица критиковали своих лидеров за неэффективную систему ПВО, а также нападали друг на друга. Эвакуированные из городов жаловались на «простых и глупых» крестьян, приютивших их, а крестьяне обвиняли вновь прибывших в лени и распущенных нравах.Вернувшись в городские центры, местные жители почувствовали облегчение, когда их пощадили, потому что вместо этого был нанесен удар по другому немецкому городу. Якобы единое нацистское «национальное сообщество» было всего лишь фикцией.
Несмотря на отсутствие национальной сплоченности и растущую усталость от войны, немцы продолжали сражаться. Самым важным, как предполагает Штаргардт, было их чувство «патриотического неповиновения», проистекавшее не столько из фанатичного нацизма, сколько из семейных уз. Они должны были выиграть войну любой ценой, считали солдаты, защитить своих близких и сделать Германию неприступной.
«Ваш отец в отъезде, — проповедовал один солдат своему сыну-подростку в 1942 году, — и помогает подготовить для вас лучшее будущее, чтобы вам не пришлось делать это позже самим». Даже немцы, потрясенные геноцидной войной, ведущейся от их имени, сплотились вокруг своей страны. Их решимость подпитывалась нацистской пропагандой, которая настаивала на том, что это оборонительная война, спровоцированная врагами Германии, и предупреждала, что поражение будет означать уничтожение отечества. Эта кампания, основанная на «силе через страх» (как пошутил один британский комментатор), достигла цели.Как писал жене другой солдат всего за несколько недель до окончательной капитуляции: «Если мы пойдем к чертям собачьим, то и все пойдет к чертям».
Пропаганда и общественное мнение — это всего лишь две ключевые темы в обширной истории Штаргардта, охватывающей почти все, от сражений до религии и развлечений. И хотя основное внимание уделяется Германии военного времени, мы также видим страдания, которые война принесла остальной Европе: разрушенные города, опустошенная сельская местность, бесчисленные жертвы.
Важно отметить, что смерть и разрушения, причиненные немецкими завоевателями, не были скрыты от населения на родине.Немцы знали, что режим полагался на грабежи и грабежи, подкрепляя военные действия сырьем и рабским трудом со всей Европы. И они знали, что на востоке было убито огромное количество евреев.
Историки уже давно развенчали послевоенный миф о невежестве немцев в отношении Холокоста, и Штаргардт представляет новые доказательства того, что геноцид был секретом полишинеля. Новости распространялись через немецких солдат и чиновников, которые были свидетелями массовых убийств или участвовали в них. «Евреев полностью уничтожают», — писал полицейский в августе 1941 года своей жене в Бремене.Нацистская пропаганда также делала тяжелые намеки, создавая ощущение общественного соучастия: например, осенью 1941 года нацистская партия расклеила по всей стране плакаты, украшенные гитлеровской угрозой, что мировая война приведет к «уничтожению еврейской расы в Европе». ». Простые немцы наблюдали за депортацией своих соседей-евреев и скупали их брошенное имущество по бросовым ценам.
Позднее власти распределили еврейские пожитки среди разбомбленных немцев, хотя это и вызвало новые жалобы на то, что нацистские воротилы захватывают лучшее и «кладут свои арийские задницы в еврейские кровати после того, как они истребили евреев», как сказал один сотрудник в — воскликнул баварский завод.В народе было некоторое беспокойство по поводу геноцида, и оно вышло наружу во время интенсивных бомбардировок союзников довольно извращенным образом: многие простые немцы купились на нацистскую пропагандистскую картину о евреях, дергающих за ниточки в Британии и США, и поняли воздушные налеты как расплата за антисемитские погромы и массовые убийства. Таким образом, пишет Штаргардт, немцы «смешивали тревогу о своей виновности с чувством собственной жертвы».
Схема истории, рассказанной Штаргардтом — о завоевании Германии, геноциде и полном поражении — нарисована мастерски, хотя и не совсем незнакома.Что делает его книгу такой захватывающей, так это то, как он рассказывает о ней, сочетая более широкие политические и военные события с яркой историей повседневной жизни.
Снова и снова он переходит от высокопоставленных махинаций нацистских лидеров к убеждениям и чувствам простых немцев, как они их выражали в то время. Благодаря их письмам и дневникам мы узнаем около двух десятков человек о том, как война меняется, и как война меняет их самих. Они предстают не как героические сопротивляющиеся или карикатурные злодеи, шагающие по страницам гусиной походкой, а как сложные и противоречивые люди — такие, как волонтер СА Вильм Хозенфельд, приютивший нескольких евреев в оккупированной Польше (среди них Владислав Шпильман, пианист одноименный фильм), и все еще молился за победу Германии.Или Петер Штёльтен, будущий художник из Берлина, чей мальчишеский энтузиазм к войне испарился после того, как его элитная танковая дивизия была стерта, и который искал утешения в поэзии, выражая желание «слиться с красотой» (он погиб в горящем танке). в начале 1945 г.). «Жизнь этого поколения, — писал он в одном из последних писем своей невесте, — мне кажется, измеряется катастрофами».
Как и он, большинство немцев в конце концов обратились к жалости к себе, обвиняя в своей судьбе высшие или внешние силы.Как показывает превосходное исследование Штаргардта, они не хотели исследовать, в какой степени это было, по сути, катастрофой, которую они сами устроили.
Книга Николауса Ваксмана « KL: История нацистских концлагерей » опубликована издательством Little, Brown. Чтобы заказать «Войну в Германии» за 20 фунтов стерлингов (рекомендованная розничная цена 25 фунтов стерлингов), перейдите на сайт bookshop.theguardian.com или позвоните по телефону 0330 333 6846. Бесплатно в Великобритании на сумму свыше 10 фунтов стерлингов, только онлайн-заказы. Минимальный размер заказа по телефону составляет 1,99 фунта стерлингов.
Почему Германия дважды капитулировала во Второй мировой войне
7 мая 1945 года Германия безоговорочно капитулировала перед союзниками в Реймсе, Франция, положив конец Второй мировой войне и Третьему рейху.
Или это случилось 9 мая в Берлине?
Оба варианта верны.
Из-за враждующих идеологий, столкновений между Советским Союзом и его союзниками и наследия Первой мировой войны Германия фактически дважды капитулировала.
По мере того, как в 1944 и 1945 годах победа союзников казалась все более и более неизбежной, Соединенные Штаты, СССР, Франция и Великобритания метались вокруг идей об условиях капитуляции Германии. Но все еще было неясно, как будет организовано подписание военной или политической капитуляции к тому времени, когда Адольф Гитлер покончил жизнь самоубийством в берлинском бункере 30 апреля 1945 года, а его диктатуре пришел кровавый конец.
Гитлер назначил Карла Дёница, морского адмирала и ярого нациста, своим преемником на случай его смерти. Дёниц был обречен не править новой Германией, а скорее организовывать ее распад. Он быстро поручил Альфреду Йодлю, начальнику оперативного штаба Верховного командования вооруженных сил, вести переговоры о капитуляции всех немецких войск с генералом Дуайтом Д. Эйзенхауэром.
Альфред Йодль, немецкий начальник оперативного штаба Верховного командования вооруженных сил, подписывает безоговорочный «Акт о военной капитуляции» и прекращении огня 7 мая 1945 года.
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Дёниц надеялся, что переговоры дадут ему время, чтобы убрать как можно больше немецких людей и войск с пути наступающих русских. Он также надеялся убедить Соединенные Штаты, Великобританию и Францию, не доверявшие СССР, выступить против Советского Союза, чтобы Германия могла продолжить войну на этом фронте. Однако Эйзенхауэр разгадал уловку и настоял на том, чтобы Йодль подписал акт о капитуляции без переговоров.(Услышьте истории последних живых голосов Второй мировой войны.)
7 мая Йодль подписал безоговорочный «Акт о военной капитуляции» и соглашение о прекращении огня, которое вступит в силу в 23:01. Центральноевропейское время, 8 мая. Когда советский премьер Иосиф Сталин услышал, что Германия подписала безоговорочную капитуляцию всех своих войск в Реймсе, он пришел в ярость. Он утверждал, что, поскольку СССР принес в жертву больше всего солдат и гражданских лиц во время войны, его самый важный военачальник должен принять капитуляцию Германии, а не советский офицер, который был свидетелем подписания в Реймсе.
Сталин также возражал против места подписания: поскольку Берлин был столицей Третьего рейха, утверждал он, он должен стать местом его капитуляции.
Но третье возражение Сталина — что Йодль не был самым высокопоставленным военным деятелем Германии — оказалось наиболее убедительным для остальных союзников, все из которых помнили, как подписание перемирия, положившего конец Первой мировой войне, помогло посеять семена следующая мировая война.
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Пожалуйста, соблюдайте авторские права. Несанкционированное использование запрещено.
Лондонцы празднуют капитуляцию Германии 8 мая 1945 года — за день до второй и последней капитуляции Германии в Берлине. Пэт Берджесс (слева) машет газетой, провозглашающей победу союзников, в надежде, что ее муж скоро вернется с боевых действий в Германии.
Фотография Рега Спеллера, Fox Photos/Hulton Archive/Getty (слева) и фотография Picture Post, Hulton Archive/Getty (справа) В 1918 году, когда Германская империя балансировала на грани поражения, она рухнула и была заменена парламентской республикой.
Матиас Эрцбергер, новый госсекретарь, подписал Компьенское перемирие, по которому Германия безоговорочно капитулировала.
Капитуляция стала шоком для большинства немецких гражданских лиц, которым сказали, что их армия была на грани победы. В результате стали распространяться слухи о том, что новое гражданское правительство Германии — и другие популярные козлы отпущения, такие как марксисты и евреи, — нанесли удар в спину военным. В конце концов Эрцбергер был убит из-за мифа, который стал обычным припевом среди членов новой нацистской партии, когда они объединились, чтобы захватить власть.(Познакомьтесь с забытыми «волчьими детьми» Второй мировой войны.)
Сталин утверждал, что разрешение Йодлю сдаться на стороне Германии во Второй мировой войне может открыть дверь новому мифу об ударе в спину, поскольку он был заместителем Дёницем, гражданским главой государства. Обеспокоенные тем, что Германия может снова настаивать на том, что ее капитуляция была незаконной, если кто-либо, кроме фельдмаршала Вильгельма Кейтеля, верховного главнокомандующего всеми немецкими войсками, лично подпишет документ, союзники решили заново инсценировать капитуляцию.
8 мая Кейтель направился в Карлсхорст, пригород Берлина, чтобы подписать документ в присутствии маршала СССР Георгия Жукова и небольшой делегации союзников. Но Кейтель оспорил незначительный момент, надеясь добавить пункт, дающий его войскам льготный период не менее 12 часов, чтобы убедиться, что они получили приказ о прекращении огня, прежде чем им грозят какие-либо штрафы за продолжение боя. В конце концов Жуков предложил Кейтелю устное обещание, но не удовлетворил его просьбу добавить пункт. Из-за задержки документ не был выполнен до того, как должно было начаться прекращение огня, а 9 мая уже наступило.
Россияне по сей день отмечают 9 мая как День Победы. О капитуляции Реймса в советской прессе не сообщалось до следующего дня, что, по мнению некоторых наблюдателей, является доказательством того, что вторая капитуляция была пропагандистским ходом, спланированным для того, чтобы Сталин мог претендовать на большую часть заслуг в прекращении войны. Однако в остальном мире День Победы в Европе отмечается 8 мая, в день, когда официально должно было начаться прекращение огня.
BBC — История — Мировые войны: Советско-германская война 1941
Советский ответ
Сталинградская битва, 1942 г. © Нападение стало полной неожиданностью для лидера Советского Союза Иосифа Сталина.Несмотря на неоднократные предупреждения разведки, в которых указывался точный день и час начала нападения Германии, Сталин оставался убежденным, что Гитлер не рискнет вступить в восточную войну, пока Британская империя остается непобежденной. Утверждалось, что Сталин на самом деле планировал упреждающее нападение на Германию в начале лета 1941 года, а затем немецкое вторжение вывело его из равновесия.
Свидетельства проясняют оборонительную позицию Советского Союза в 1941 году.Сталин не хотел рисковать войной, хотя и надеялся извлечь выгоду из германо-британской борьбы, если сможет. В итоге шок от нападения почти вывел из строя Советское государство, и к осени немецкие войска уничтожили большую часть Красной Армии и русской авиации, окружили и осадили Ленинград, где от голода и холода умерло более миллиона человек, и приближались к окраине Москвы.
У Красной Армии было достаточно резервов, чтобы остановить немецкую армию от полного разгрома в декабре 1941 года, но следующим летом немецкие наступления развернулись далеко южнее Москвы, чтобы захватить богатые нефтяные месторождения Кавказа и перерезать Волжский судоходный путь, создало дополнительный хаос.
Гитлер надеялся, что немецкие войска захватят нефть и пройдут через Ближний Восток, чтобы встретиться с силами Оси в Египте. Волга должна была быть заблокирована под Сталинградом, после чего немецкие войска могли повернуть на север, чтобы обойти Москву и советскую линию с фланга.
Южная атака под Сталинградом провалилась. После нескольких недель хаотичного отступления и легких немецких побед Красная Армия укрепила свою оборону и, несмотря ни на что, уцепилась за разрушенный город. В ноябре 1942 года Советы начали операцию «Уран», и 6-я немецкая армия под Сталинградом была окружена.
Некоторые историки считают это поворотным моментом войны. Но только после того, как Красная Армия нанесла решительный удар по немецким войскам в более благоприятную летнюю погоду 1943 года, ситуация по-настоящему изменилась.
Курская битва в июле 1943 года стала одним из самых масштабных сражений в военной истории. Красная Армия выдержала массированный немецкий штурм, а затем контратаковала. В течение двух лет советские войска отбрасывали немецкую армию обратно в Германию, пока в мае 1945 года советские войска не приняли капитуляцию реликвии гитлеровской армии в Берлине.
Оборот
Центральный вопрос германо-советской войны заключается в том, почему после двух лет поражений, потери более пяти миллионов человек и двух третей промышленных мощностей страны Красная Армия смогла то затупить, то оттеснить назад, немецкая атака.
Представление о том, что СССР обладал безграничной живой силой, несмотря на большие потери, не годится в качестве ответа. Германия и ее союзники также обладали большим населением и добавили к нему народы захваченных советских территорий — мужчин и женщин, которых заставили работать на немецкую армию или отправили обратно на работу в Рейх.Советским армиям всегда катастрофически не хватало людей.
Прежде всего, советская тактика в 1941-1942 гг. была чрезвычайно расточительна в отношении живой силы. Если бы Красная Армия продолжала воевать в том же духе, она просто понесла бы растущие потери ради незначительной выгоды.
СССР не имел преимущества и в экономических ресурсах. После нападения Германии производство стали в Советском Союзе упало до восьми миллионов тонн в 1942 году, а производство Германии составляло 28 миллионов тонн. В том же году советская добыча угля составила 75 миллионов тонн, а немецкая — 317 миллионов.Тем не менее СССР превосходил Германию по количеству (хотя и редко по качеству) большинства основных вооружений на этой гораздо меньшей промышленной базе.
Впечатляющее производство оружия было достигнуто за счет превращения всей оставшейся советской территории в то, что Сталин называл «единым вооруженным лагерем», сосредоточения всех усилий на военном производстве и вымогательства максимального труда у рабочей силы, единственной гарантией продовольствия которой была явка.
на заводе и работать в тяжелые 12-часовые смены.Однако без помощи по ленд-лизу со стороны Соединенных Штатов и Великобритании, обе из которых поставляли большую часть продовольствия и сырья для советских военных действий, высокий выпуск оружия все равно был бы невозможен.
Главное объяснение заключается не в ресурсах, которыми Германия снабжалась более щедро, чем Советский Союз, в течение двух центральных лет войны до того, как американская и британская экономическая мощь была полностью задействована. Вместо этого она заключается в замечательной реформе Красной Армии и ВВС России, медленно проводившейся в 1942 году.
Были изучены и внесены изменения во все области советской военной жизни. В армии был создан аналог тяжелобронированных немецких танковых дивизий, а танковые части были лучше организованы — благодаря внедрению радиостанций. Также были пересмотрены тактика советской армии и сбор разведданных.
Камуфляж, внезапность и дезинформация были блестяще использованы, чтобы держать немецкую армию в неведении относительно главных советских намерений.
Воздушные силы подверглись эффективному централизованному управлению и улучшенной связи, чтобы они могли поддерживать советскую армию так же, как люфтваффе поддерживали немецкие войска.
Историк предлагает первое глубокое погружение в секретный германо-советский союз, который заложил основу для Второй мировой войны | Новости | Нотр-Дам Новости
Генералы Гудериан и Кривошеин, Германо-советский парад Победы, Польша, 1939 г. Бундесархив, Bild 101I-121-0011A-22/Gutjahr/CC BY-SA 3.0 DE4 миллиона и от нескольких десятков боевых машин до парка из тысяч самых технологичных самолетов и танков того времени.
Накопление этой силы за шесть коротких лет стало возможным только благодаря тайному германо-советскому партнерству, которое началось более чем за десять лет до прихода к власти Гитлера.
В новом исследовании, которое впервые точно выясняет, что именно произошло на секретных объектах в СССР, Ян Джонсон, доцент кафедры военной истории семьи П.
Дж. Морана в Университете Нотр-Дам, подробно описывает внутреннюю работу германо-советского союза , заложил основу для подъема и окончательного падения Германии во Второй мировой войне.
В книге Джонсона «Фаустовская сделка» прослеживаются периодически повторяющиеся отношения, начиная с первых предварительных связей между заклятыми врагами в 1919 г. Предательство Гитлером Иосифа Сталина и вторжение в СССР в 1941 году.
«Немцы и Советы будут использовать друг друга — ценой больших затрат — для устранения своих предполагаемых военных слабостей», — пишет Джонсон.
Для немецких военачальников союз с Советами позволил им обойти условия Версальского договора, который расформировывал имперскую германскую армию после Первой мировой войны и запрещал Германии разрабатывать или закупать современные орудия войны.По словам Джонсона, партнерство с Советским Союзом означало перевооружение и, когда-нибудь, войну мести.
Опустошенный войной и изолированный на международном уровне Советский Союз, в свою очередь, получил технические знания, финансовый капитал и новые военные технологии.
В течение первого периода сотрудничества — оформленного в 1922 году, когда страны подписали Рапалльский договор и начали тайные военные операции — Советский Союз разместил сотни немецких солдат, инженеров и ученых на секретных военных базах.
Джонсон извлек из 23 архивов в России, Германии, Польше, Англии и США, обнаружив бумажный след, который очень подробно подтверждал альянс.
«Я утверждаю, что Германия не была бы способна начать войну, не говоря уже о победе над многими из своих противников, без всей этой секретной работы», — сказал Джонсон. «В период с 1922 по 1933 год все эти заводы, лаборатории, полигоны и учебные базы были передислоцированы в СССР. Почти каждый танк, с которым Германия начала Вторую мировую войну, был создан на основе инженерных разработок, проделанных в СССР.Туда перебралось большинство инженерных бригад крупных немецких фирм. Семь из восьми немецких авиастроителей проводили исследования на советских объектах.
«Без этих баз у Германии вообще не было бы ни современных танков, ни самолетов, а когда началась война, у них были одни из лучших в мире».
Эпоха Рапалло закончилась через девять месяцев после того, как Гитлер пришел к власти в 1933 году, и по его приказу секретные объекты закрылись один за другим. В то время как недоверие пронизывало советско-германские отношения в течение следующих шести лет, связи никогда не разрывались полностью, пишет Джонсон.
Весной 1939 года и Сталин, и Гитлер оказались готовы к возобновлению сотрудничества, и в августе два министра иностранных дел страны подписали договор о ненападении, известный как пакт Молотова-Риббентропа.
«Обезопасившись от перспективы войны на два фронта, Гитлер вторгся в Польшу 1 сентября, — пишет Джонсон. «Британия и Франция, в свою очередь, выполнили свои гарантии Польше и объявили войну Германии. Вторая мировая война в Европе началась из-за германо-советского пакта».
В первые дни войны Советский Союз снабжал Германию большим количеством сырья, пока в ноябре 1940 года союз снова не начал рушиться, когда Гитлер потребовал от СССР более открытой поддержки, но отказался удовлетворить встречные требования Сталина.
«Сталин думал, что благодаря этому долгому партнерству у него есть рычаги воздействия», — сказал Джонсон. «Он постоянно игнорировал разведданные, указывающие на то, что может произойти что-то еще, поэтому, когда в 1941 году произошло вторжение Германии, это стало ужасным сюрпризом с ужасными последствиями для обеих стран».
Джонсон отмечает, что сегодня в России все еще ведутся споры по поводу его и других историков описаний событий и что изучение этого периода имеет решающее значение, особенно из-за его параллелей с нынешним международным ландшафтом.
«Сегодня по-прежнему ведутся споры по поводу фактической истории, и это одна из причин, по которой важно обратить на это внимание», — сказал он. «Во-вторых, мы живем в момент, когда международный порядок, установленный в 1945 году, ухудшается. Есть много вопросов о том, как эти институты были созданы после Второй мировой войны и работают ли они в период после окончания холодной войны, когда у нас есть растущая Россия и растущий Китай.
«История, которую я рассказываю о межвоенном периоде, выглядит примерно так же.У вас есть две державы-победительницы из Первой мировой войны, пытающиеся найти способ сохранить мир и интегрировать восходящие державы в международный порядок, чтобы они были счастливы. Им это не удалось, причем катастрофически, и следствием этого стала самая кровопролитная война в истории человечества. Поэтому понимание этого момента имеет решающее значение».
Почему Британия пошла на войну? Фон
Великая война 1914-1918 годов началась в августе 1914 года. С тех пор политики и историки обсуждают причины этой войны.Один из немногих моментов, в котором историки смогли прийти к единому мнению, заключается в том, что война стала результатом совместной работы множества различных сложных факторов. Эти факторы привели к тому, что ситуация в Европе в 1914 г. была очень напряженной. Это, в свою очередь, позволило одному кризису выйти из-под контроля и разжечь войну, унесшую жизни миллионов людей.
Война велась между соперничающими союзами европейских держав:
В 1879 году Германия и Австро-Венгрия заключили союз (Двойной союз), который дал им большую силу в центре Европы.
В 1892 году французы и русские сформировали свой собственный прочный союз (Двойная Антанта), что означало, что Германия теперь имела недружественные силы с каждой стороны.
Вскоре после этого самый сильный солдат Германии, генерал Шлиффен, разработал план, который позволит Германии очень быстро победить Францию в любой будущей войне. Это освободило бы большую часть немецких войск для борьбы с Россией на востоке.
К началу 1900-х союзы сложились.Двойной союз превратился в Тройственный союз с Италией (хотя Италия не участвовала в войне в 1914 году).
В 1907 году Великобритания присоединилась к России и Франции, образовав Тройственное согласие. Великобритания была гораздо менее привержена этому союзу, чем Россия или Франция.
Преимущество этих союзов заключалось в том, что они давали великим державам чувство безопасности. Обратной стороной было то, что если державы слепо придерживались своих союзов, то мелкомасштабный локальный спор с участием одной державы мог втянуть другие державы и превратиться в большую войну.
Опыт начала 1900-х годов, казалось, подсказывал, что этого не произойдет. Например:
В 1905 и 1911 годах между державами возникали споры из-за колоний в Северной Африке.
В 1908 году Австро-Венгрия захватила провинцию Босния, в которой проживало много сербов. Сербия и ее союзник Россия были в ярости, но войны в итоге не было.
В 1912-13 годах на Балканах произошла серия войн.Сербия вышла из этих войн главным победителем и представляла возможную угрозу для Австро-Венгрии. Тем не менее, большой войны не было.
К сожалению, ситуация изменилась в 1914 году. Убийство эрцгерцога Франца Фердинанда стало спусковым крючком, который положил начало Великой войне.
Франц Фердинанд был наследником престола Австро-Венгрии. Он был убит 28 июня 1914 года террористами из Сербии, одной из соперничающих с Австро-Венгрией держав. Австро-Венгрия обвинила Сербию, хотя террористы не были связаны с сербским правительством.31 июля 1914 года Австро-Венгрия объявила войну Сербии.
В этот момент в игру вступили альянсы. Россия мобилизовала свою армию, готовую помочь сербам против Австро-Венгрии. Все знали, что если Россия нападет на Австро-Венгрию, то система союзов означает, что в войну могут быть втянуты также Германия и Франция.
Система альянсов не означала, что европейская война должна была произойти. Некоторые говорят, что этого можно было бы избежать, особенно если бы Британия могла заставить Германию воздержаться от помощи Австро-Венгрии.Германия решила помочь Австро-Венгрии и объявила войну России (1 августа) и Франции (3 августа). Немецкая армия готовилась атаковать Францию через Бельгию, как и планировал генерал Шлиффен.
В конце 1800-х и начале 1900-х годов Британию часто описывали как находящуюся в «великолепной изоляции» от остальной Европы.
У Британии была огромная империя, и управление этой империей было ее приоритетом. Ключом к могуществу Британии была Индия с ее огромными людскими ресурсами. Великобритания в значительной степени полагалась на индийские войска, чтобы контролировать империю.Высшим приоритетом для Великобритании была защита торговых путей между Великобританией и Индией. Большой военно-морской флот Великобритании защищал торговые связи с Индией и остальным миром.
Несмотря на такое внимание к империи, Британию интересовали события в Европе. Начнем с того, что у других европейских стран были соперничающие империи. У Бельгии и Франции были большие империи в Африке. Между Великобританией и Францией существовало сильное соперничество за владения в Северной Африке. К началу 1900-х годов у Германии также были колонии в Африке, и она начала проявлять интерес к Северной Африке.
Еще одной заботой была Россия. На протяжении большей части XIX века Россия хотела взять под свой контроль Дарданеллы, район, где Черное море впадало в Средиземное море.
Это позволило бы русским военным кораблям и торговым судам беспрепятственно плавать по Европе. У России были и другие порты на севере, но они, как правило, замерзали зимой. Проблема была в том, что Дарданеллы принадлежали Турции. Турция и Россия долгое время были врагами. Великобритания поддерживала Турцию против России.Это произошло потому, что Британия не хотела, чтобы русские корабли находились в Средиземном море. Средиземное море было частью самого важного торгового пути Великобритании в Индию.
До начала 1900-х годов Великобритания больше беспокоилась о России и Франции, чем о Германии. Отношения между Великобританией и Германией были очень хорошими. Однако это начало меняться. Когда кайзер Вильгельм II взял под свой контроль Германию, он очень хотел, чтобы Германия стала великой державой. Он чувствовал, что Россия на востоке и Франция на западе окружают Германию.В результате он создал свои вооруженные силы. Франция и Россия боялись Германии и делали то же самое. В течение 1900-х годов все великие державы Европы начали наращивать свои армии и флоты.
Британская политика в Европе предполагала, что ни одна страна в Европе не станет полностью господствующей. Если бы Россия, Франция, Германия и Австро-Венгрия беспокоились друг о друге, то они представляли бы меньшую угрозу для Британии. Примерно к 1907 году Британии стало ясно, что самой большой потенциальной угрозой для Британии будет Германия.Сильная экономика, многочисленное население и мощные вооруженные силы Германии, казалось, были способны доминировать над Европой. В результате Великобритания стала поддерживать Россию и Францию. Великобритания присоединилась к Тройственной Антанте.
Несмотря на то, что Великобритания была частью Тройственной Антанты, в 1914 году она не собиралась вступать в войну. Министр иностранных дел сэр Эдвард Грей провел большую часть лета 1914 года, яростно пытаясь успокоить Россию и Германию и предотвратить войну. Даже когда немецкие войска вторглись во Францию и Бельгию в рамках плана Шлиффена, Британии не пришлось вступать в войну.
Германия надеялась, что Великобритания вообще не будет участвовать в войне. Однако немцы знали, что Великобритания обещала защищать Бельгию по Лондонскому договору 1839 года. Немцы хотели, чтобы британское правительство проигнорировало Лондонский договор и пропустило немецкую армию через Бельгию. Британское правительство выполнило большую часть своего долга по защите Бельгии. Порты Бельгии находились близко к британскому побережью, и немецкий контроль над Бельгией мог рассматриваться как серьезная угроза для Великобритании.В конце концов, Великобритания отказалась игнорировать события 4 августа 1914 года, когда Германия напала на Францию через Бельгию. Через несколько часов Великобритания объявила войну Германии. Кайзер сказал, какими глупыми он считает британцев. Он сказал, что Британия пошла на войну ради «клочка бумаги».
Еще через несколько дней Великобритания, Франция и Россия (союзники) официально находились в состоянии войны с Германией и Австро-Венгрией (центральными державами).