«Красные» или «белые»: кто нам свои?
С момента окончания Гражданской войны на юге России уже прошёл 101 год, но до сих пор не утихают споры о представителях противоположных лагерей: кто из них прав, кто виноват, кто свой, кто враг, кто угнетатель, а кто жертва.
В советское время всё белое движение представляли богачами — эксплуататорами народа, опиравшимися на помощь интервентов, а Красная рабоче-крестьянская армия — это и есть народ, восставший против своих угнетателей.
Кандидат исторических наук Вадим Прокопенков считает, что такая трактовка глубоко въелась в сознание многих людей в силу советского воспитания, но такое понимание событий Гражданской войны в корне неверно. Об этом он сказал в эфире программы ForPost, посвящённой годовщине окончания Гражданской войны на юге России.
«Всё намного сложнее. Россия в начале XX века формировалась как мощнейшая страна, которая стала занимать первые места во многих отраслях промышленности, сельского хозяйства, науки и т.
д. Всё это создавали люди с образованием, хотя и не все могли его получать. Как люди богатели? Имения давались за участие в сражениях; чтобы получить дворянский титул, нужны были какие-то заслуги… Поэтому „богачи” — это очень условное название, оно неверное в своей формулировке», — подчеркнул историк.
Кроме того, не надо забывать, что в рядах белой армии было много людей низших сословий, которые просто посмотрели на происходящее по-другому.
«Почему? В том числе, потому что альтернатива, которую предлагала Советская власть, заключалась в очень серьёзной основополагающей вещи — отказе от православия. Для многих это было просто неприемлемо», — сказал Прокопенков.
В свою очередь, кандидат исторических наук Инна Островская отметила, что советский подход к оценке «красных» и «белых» — это ярчайший пример применения исторического мифа в политических целях.
«Исторические мифы создавались по вполне понятным причинам: формировалась власть и государство, нужно было идти в будущее, консолидировать людей.
То есть это вполне рациональный и объяснимый шаг», — сказала историк.
По её словам, не стоит воспринимать одну сторону конфликта как народ, а другую — как не народ.
«Посмотрите, сколько трансформаций произошло в России в начале ХХ века — революция 1905 года, Первая мировая война, революция 1917 года. И во всех этих трансформациях живут люди со своими судьбами, поступками, мотивами и целями. Кто скажет, как правильно поступить, кто хорош, а кто плох? Все граждане одной страны оказались в очень сложном периоде исторической трансформации. Очевидно, что революционный кризис приходит тогда, когда одна система себя изживает и её заменяет более жизнеспособная», — сказала Островская.
Что севастопольцы знают о «Русском исходе» смотрите в опросе ForPost «Русский исход — что это?».
Андрей Мединский
Что делали белые и красные с пленными во время Гражданской войны
Русская семерка
963839+03:00″>20 ноября, 09:20
Военнопленным, например, в американской гражданской войне 1861-1865 гг. посвящена обширная и подробная литература. Совершенно другое дело – гражданская война в России. Никто ничего не слышал про лагеря для белых или красных военнопленных. Хотя на любой войне, понятное дело, пленные неизбежны. Что с ними стало?
© Русская семеркаОжесточение первых месяцев войны
Видео дня
Гражданская война в России отличалась диким ожесточением обеих сторон. Понятие о пленных поначалу вообще отсутствовало начисто. Пойманный противник рассматривался как смертельный враг. Если его не удавалось переманить на свою сторону, то его следовало уничтожить. В начале Гражданской войны за белых и красных воевали в основном добровольцы, отличавшиеся высокой степенью фанатизма и преданности идее. Живыми они в руки врага, как правило, не давались, и поступали с пленными врагами так же, как, по их мнению, враг непременно поступил бы с ними.
Первый период Гражданской войны полон описаний таких расправ.
Большевики уничтожали как класс офицеров, особенно генералов царской армии, за отказ сотрудничать с советской властью. Так, в апреле 1918 года в Таганроге по личному указанию наркомвоена Антонова-Овсеенко был расстрелян генерал Павел Ренненкампф. В ноябре 1918 года в Пятигорске большевики убили генерала Николая Рузского. Оба просто проживали в этих городах после отставки и не участвовали ни в какой политике.
В свою очередь, Добровольческая армия генералов Алексеева, Корнилова и Деникина во время своего Ледяного похода в феврале-апреле 1918 года не обременяла себя обозом из пленных. Сам Деникин мельком писал в своих мемуарах, что «к осени 1918 г. жестокий период гражданской войны “на истребление” был уже изжит. Самочинные расстрелы пленных красноармейцев были исключением и преследовались начальниками». Это означает только одно: в начальный период Гражданской войны такие расстрелы в белой армии были правилом и никак не наказывались.
Смягчение отношения к рядовым пленным
Постепенно обе стороны в Гражданской войне создали регулярные армии путём мобилизации.
Мотивация участия в боях ослабела, снизился и градус ожесточения. Кроме того, и белые, и красные испытывали нехватку личного состава, поэтому всё чаще старались пополнять пленными ряды собственных армий. По уверению Деникина, «пленные многими тысячами поступали в ряды Добровольческой армии».
Вожди большевиков стремились отколоть рядовую массу белых армий от их руководителей. С этой целью наркомвоенмор и председатель РВСР Троцкий 7 декабря 1918 года издал приказ, гласивший: «Под страхом строжайшего наказания запрещаю расстрелы пленных рядовых казаков и неприятельских солдат». Сам факт такого приказа показывает, что такие расстрелы и в Красной армии тоже были обычным делом.
Попавшие в плен, если не убивались, то обычно зачислялись в нестроевые и в разного рода тыловые команды, чтобы высвободить бойцов для передовой. Давать же оружие таким перебежчикам, даже если они этого просили, обе армии боялись. Опыт показывал: в следующем сражении такие перебежчики частенько сбегали обратно, с выданным им оружием, и уверяли, что сохранили жизнь в плену только согласием воевать против своих прежних товарищей.
Отношение к таким пленным тоже различалось по обстоятельствам времени и места. Уроженцы области, занятой той армией, которой они были взяты в плен, могли быть отправлены домой, под клятвенное обещание больше не брать в руки оружие. Хотя сам момент пленения мог сопровождаться разного рода насилиями и издевательствами. Деникин признавал: «Борьбу, и притом не всегда успешную, приходилось вести против варварского приёма раздевания пленных. Наша пехота вскоре перестала грешить в этом отношении, заинтересованная постановкой пленных в строй. Казаки же долго не могли отрешиться от этого жестокого приёма… Помню, какое тяжёлое впечатление произвело на меня поле под Армавиром в холодный октябрьский день…, всё усеянное белыми фигурами (раздели до белья) пленных…».
Подлежавшие ликвидации
Были категории пленных, к которым белогвардейцы всегда относились без пощады. Это бывшие офицеры и генералы царской армии. Их службу большевикам белые расценивали как измену. В ноябре 1918 года Деникин отдал приказ, согласно которому «всех [офицеров], кто не оставит безотлагательно ряды Красной армии, ждёт проклятие народное и полевой суд Русской армии – суровый и беспощадный».
Впоследствии он сам признавал, что этот приказ «произвёл гнетущее впечатление на тех, кто служа красным, был душою с нами». Деникин уверял, что приказ, впрочем, «был только угрозой» и «не соответствовал фактическому положению вещей». Факты, однако, упрямая вещь, и слово с делом у белогвардейцев не расходилось. Так, в октябре 1919 года под Орлом был раненым взят в плен служивший в РККА генерал-майор Антон Станкевич и, после отказа вступить в Добровольческую армию, был предан военно-полевому суду и повешен.
Ещё одну категорию белые не признавали за пленных – политических комиссаров и вообще членов ВКП(б). Колчак говорил управделами своего правительства Георгию Гинсу: «Гражданская война должна быть беспощадной. Я приказываю начальникам частей расстреливать всех пленных коммунистов. Или мы их перестреляем, или они нас».
Разумеется, идейные коммунисты, так же, как и идейные белые офицеры, старались в плен не попадать. Исключение составил только последний эпизод гражданской войны, когда многие офицеры белой армии генерала Врангеля не могли быть эвакуированы, да и не очень-то хотели.
Большевики воспользовались моментом и окончательно надломили моральный дух белого офицерства обещанием амнистии. Главком Южного фронта Михаил Фрунзе, с ведома Ленина и Троцкого, гарантировал её офицерам, явившимся на регистрацию. В ту же зиму 1920/21 г. все эти офицеры – числом от 50 тысяч до 120 тысяч (достоверно сейчас неизвестно, так как все материалы этих репрессий засекречены до сих пор) – были расстреляны по распоряжению комиссаров Бела Куна и Розалии Землячки (Залкинд). Возможно, что «добро» на эту тотальную ликвидацию также было дано Лениным и Троцким.
Другое, Михаил Фрунзе
Русская семерка: главные новости сегодня
«Трёхкратное килевание»: почему его называли самым страшным наказанием на русском флоте
«Инcoляция»: где в России cамое опасное солнце
«Раньше стареют и быстрее умирают»: что не так с «высокотестостероновыми» мужчинами
Ужасы гражданской войны в России
Фотогалереи
Редкие снимки, сделанные фотографами Американского Красного Креста, раскрывают один из самых мрачных периодов истории России, сопровождавший распад империи.
1 «Голодные русские женщины» преклоняют колени перед американским сотрудником по оказанию помощи в 1922 году, когда большевики одержали победу после пяти лет ожесточенных боев.
2 Раненый боец-большевик в 19 г.19
3
Женщина в Самарской области России беспомощно смотрит на своего умирающего мужа в 1921 году.
Это некоторые из замечательной серии снимков, сделанных неизвестными фотографами Американского Красного Креста во время экспедиций в Россию, когда гражданская война и последовавший за ней голод опустошали страну. страна сто лет назад.
4
Оборванный боевик-большевик после пленения в 1919 году. Гражданская война велась в основном русскими, лояльными (или вынужденными воевать) ленинским коммунистам-большевикам против пестрой группы ополченцев, известных как Белая армия, которые выступали против 1917 коммунистический переворот в правительстве России.
5 Бойцы Белой армии, некоторые в казачьих шапках, занимают боевые позиции на равнинах юга России.
6 Американский солдат раздает сапоги российским солдатам, освобожденным из немецкого лагеря для военнопленных. Обоснование Соединенных Штатов для отправки помощи революционной России было следующим: «Во-первых, облегчить человеческую нужду; во-вторых, чрезвычайно увеличить вероятность сохранения России [войны в Первой мировой войне]; и, в-третьих, быть наиболее эффективной формой американской пропаганды, которая может быть придумано».
7 Часовой США, охраняющий аванпост на севере России в 1919 году. Многие американцы поначалу были в восторге от свержения царя 1917 года , сравнив его со своей собственной революцией примерно 150 лет назад.
8
«Американская еда для россиян» грузится на катер в Гамбурге. Когда вскоре после революции 1917 года в Россию было отправлено 50 000 ящиков сгущенного молока, на них была этикетка «ИЗ СВОБОДНОЙ АМЕРИКИ В СВОБОДНУЮ РОССИЮ».
9 «Измученный голодом» русский крестьянин на ступенях штаб-квартиры США в Архангельске в 1918 или 1919. Сначала приняв выжидательную позицию, когда большевики захватили власть, отношения США с новым коммунистическим правительством вскоре испортились, и американские войска присоединились к Великобритании и другим союзникам по Первой мировой войне, чтобы поддержать Белую армию.
10 Американский солдат демонстрирует камуфляжную куртку бойца-большевика, застреленного после того, как, как сообщается, он пытался подкрасться к блокпосту США под Архангельском. (Фото предоставлено армией США)
11 Голодный русский солдат. Контекст этой картины неясен, но после того, как Ленин вывел Россию из Первой мировой войны, одной из самых неотложных задач американского Красного Креста стало оказание помощи русским войскам, освобожденным из лагерей для военнопленных Германии и ее союзников по Первой мировой войне.
12
Русский солдат стригся. Сотрудник Красного Креста заявил, что освобожденные солдаты вернулись в Россию «с жестокой озлобленностью по отношению к Германии, отвращением к существующему российскому правительству и благодарностью к американцам».
13 Тела, обнаруженные в Харькове в 1919 году после того, как войска Белой армии захватили город у большевиков. Число людей, убитых во время гражданской войны в России, исчисляется миллионами.
14 Сокровища из церкви, разграбленной большевиками в 19 г.19. Говорят, что эти разрушенные реликвии были переданы работнику Красного Креста, чтобы он мог показать миру «иррациональную враждебность большевиков к вещам, которые другие считают священными».
15 Казак Петр Врангель, один из самых выдающихся командиров войск Белой армии, сфотографирован в 1919 году. Врангель бежал из России после возможного поражения белых. Он умер в Брюсселе в 1927 году.
16 Бойцы Белой армии в касках британской армии. В то время как западные союзники поддерживали белых против «гнусного бабуинства» и насилия коммунистов-большевиков, Белая армия занималась собственным «белым террором». Десятки тысяч русских были убиты белыми в результате часто антисемитского насилия.
17
Пропагандистский плакат Белой армии на выставке в Харькове с изображением раздвоенного Льва Троцкого, командующего армией большевиков.
Один генерал Белой армии призвал русских уничтожить «злую силу, которая живет в сердцах евреев-коммунистов».
18 Лидеры большевиков и их стенографистка после захвата в Томске. Позже мужчин казнили.
19 Солдат из Чикаго с группой детей, бегущих из России на катере Красного Креста.
20 Дети российских беженцев, бежавшие в Турцию в 1919 г.20. Высшие классы России были названы коммунистами «бывшими людьми» и столкнулись с мрачным будущим внутри России, поскольку большевики усилили свою власть.
21
Голодающий 7-летний ребенок в Самарской области России в 1921 году. К тому времени, когда война подошла к концу, экономика России рухнула, урожай неурожайный из-за засухи, и большевистский «военный коммунизм», который насильственное изъятие хлеба у крестьян поставило миллионы россиян в безвыходное положение.
22
Жертвы последовавшего за этим голода, сложенные, как дрова, у кладбища в Самаре в 1921 году. Восточная Россия в то время считалась «слишком хаотичной» для операций по оказанию помощи.
Голод скоро добавит еще миллионы к числу русских солдат, погибших в Первой мировой войне, и к миллионам погибших в гражданской войне. (фото Международного Красного Креста)
Амос Чаппл
Амос Чаппл — новозеландский фотограф и исследователь фотографии, проявляющий особый интерес к бывшему СССР
ДелитьсяПочему Путин заключил мир с заклятыми врагами СССР
Возвращение к жестокой гражданской войне в России
Автор Адам Хохшильд Иллюстрация Вартики Шармы. Источники: Архив универсальной истории / Getty; Беттманн / Гетти.
Сохраненные истории
Невозможно смотреть на дерзкое вторжение Владимира Путина в Украину, не ужасаясь его жестокости. Мертвые мужчины и женщины, разбросанные по улицам Бучи, со связанными за спиной руками.
Русские солдаты насилуют женщин, иногда на глазах у мужей или детей. Русские захватывают добычу любого размера, от мобильных телефонов до гигантских комбайнов John Deere для уборки пшеницы. И снова и снова показания о пытках: побои, удары током, чуть ли не удушение целлофановыми пакетами.
Да, все войны кровавы, но не все ведутся так. Первая мировая война, например, унесла миллионы жизней. Тем не менее, капитан Борис Сергиевский, летчик-истребитель Императорской российской воздушной службы, дислоцированной в Западной Украине, который, будучи эмигрантом, много лет спустя женился на моей тете, сказал мне, что если вы смертельно сбили немецкого летчика над территорией России, вы похоронили его с полной воинской повинностью. почести; Затем вы сбросили на парашюте на немецкий аэродром его личные вещи и фотографию его похорон. Та война, как и эта, велась из-за территории. Но в сегодняшней войне, несмотря на то, что Путин настаивает на том, что потенциальные завоеватели и захваченные являются «одним народом», кажется, что у русских есть дополнительная цель: унизить украинцев, дегуманизировать их, увидеть их страдания.
Чаще всего мы сталкиваемся с подобной жестокостью, когда люди разделены по религиозному или этническому признаку. Вспомните Крестовые походы, Холокост, линчевание тысяч чернокожих американцев на Юге и, если уж на то пошло, две недавние войны России против чеченцев-мусульман. Но и русские, и украинцы белые, славяне, а если и религиозны, то обычно православные христиане. На востоке Украины многие жертвы российских зверств являются носителями русского языка, как и президент страны Владимир Зеленский.
Путин, страстно увлеченный империей, а не коммунизмом, хотел бы восстановить могущество как царской России, так и Советского Союза. Любой поиск точки зрения на жестокость вторжения должен включать в себя прошлое Путина в тайной полиции, его диктаторское правление и его стремление расширить сферу действия этого правления. Прошлое России также имеет решающее значение для этой смеси. В последние годы Путин решительно оправдывал свои экспансионистские амбиции, распространяя собственную версию российской истории.
Школьные программы и многочисленные исторические тематические парки по всей стране теперь щедро прославляют одно за другим воплощение сильного унитарного государства, которое укреплялось и расширялось благодаря всемогущим лидерам — от Петра Великого до Сталина, — которые бросили вызов иностранному вмешательству. Однако один особенно жестокий и показательный фрагмент этой истории — это момент, когда государство было совсем не унитарным: Гражданская война в России столетие назад, когда разрозненные силы, известные как белые, в течение трех кровавых лет пытались свергнуть новый большевистский режим. от власти.
Перед распадом СССР, в 1991 году, его правители ярко изображали ту войну: белые были злобными реакционерами, пытавшимися отсрочить славный триумф советской власти. Но у Путина, страстно увлеченного империей, а не коммунизмом, другое мнение. Он хотел бы восстановить могущество как царской России, так и Советского Союза, который простирался на территории, намного большей, чем его собственная усохшая сегодняшняя Россия.
В ноябре прошлого года в Севастополе (Крым), месте одной из последних эвакуаций Белых войск во время гражданской войны, Путин установил памятник окончанию войны и заявил, что «Россия помнит и любит всех своих преданных сыновей и дочерей, независимо от того, с какой стороны баррикады, на которых они когда-то стояли». Гражданская война была борьбой, воплотившей в себе многое из того, что сегодня мелькает в заголовках: безжалостное насилие, опасения русских перед иностранным вторжением, утечка мозгов образованных беженцев и напряженность между мечтами об империи и отколовшимися регионами, желающими независимости.
Задолго до того, как гражданская война разорвала Россию на части, задача сохранения единства такой огромной страны, противостоящая внешним угрозам и центробежным силам внутри, решалась с повсеместным притеснением и жестким контролем сверху. Орландо Файджес, историк, преподававший в Кембридже и Лондонском университете, дает полезный, компактный обзор в История России , который особенно силен в своем понимании преемственности между прошлым и настоящим.
Например, он видит параллель между великими боярскими кланами несколько столетий назад, которым было позволено накапливать богатство и власть, но только по воле царя, и олигархами на путинской орбите. Он также поучителен в отношении царского завоевания бурят и других народов Сибири, 200-летнего процесса, начавшегося примерно в 1580 г., указывая на то, что русские исторические книги всегда изображали его — ошибочно — менее жестоким и геноцидным, чем завоевание американцами. Запад.
Менее демократический режим, чем царская Россия, трудно себе представить. Начиная с XVII века крепостное право порабощало значительную часть граждан страны — система, поддерживаемая кнутами, цепями, угрозой разлучения семей и ссылки повстанцев в Сибирь, резней десятков тысяч крепостных, устроивших сотни восстаний за года. В 18 веке Просвещение прошло мимо страны, а в начале 20-го Россия была последней абсолютной монархией в Европе. (Крайне непредставительный парламент, установленный после 1905 восстание несколько раз подавлялось царем.
)
Как и во всех деспотиях, власть держалась на насилии. В глазах режима российские граждане были либо лояльными подданными, преклонившими колени перед царем, либо смертельными врагами, скорее всего, готовыми к убийству. Идея промежуточного пространства едва существовала. На протяжении веков пять царей действительно были зарезаны, задушены, расстреляны или иным образом убиты, как и несколько великих князей и других высокопоставленных чиновников.
Все это не было многообещающим материалом для построения нового режима. Эти усилия начались с 19 марта.17 свержения царя Николая II, который казался своим все более разочарованным подданным беспечно безразличным к миллионам убитых и раненых и к катастрофической нехватке продовольствия, от которой его империя страдала во время Первой мировой войны. В ноябре того же года последовал захват власти большевиками, скорее стремительный переворот наверху, чем общенациональное восстание. Но то, что произошло потом, гражданская война, затронула каждого человека в этой огромной стране и стала поистине основной травмой ее 20-го века.
Никто не знает общего числа погибших в битвах на выжженной земле, расстрелах и голоде, прокатившемся по земле взад и вперед в течение трех лет. В Россия: революция и гражданская война, 1917–1921 , военный историк Энтони Бивор предполагает, что это могло быть до 12 миллионов человек. Другие оценки колеблются еще выше. И это не считая еще миллионов осиротевших, чуть не умерших от голода или бежавших из страны в качестве беженцев, лишивших Россию большого количества подготовленных специалистов. Новое исследование Бивора тем более приветствуется, что большинство жителей Запада мало обращали внимания на братоубийственную ярость Гражданской войны в России, находя ее невероятно сложной (правда) и чувствуя, что на самом деле она нас не касается (неправда).
Книга Бивора представляет собой обстоятельную традиционную военную историю, и некоторые ее недостатки характерны для этого жанра. Каскад командиров, полков и бригад может быть подавляющим. На чьей стороне, опять же, 2-я Конная армия? Хотя есть и несколько карт, они не показывают все сотни мест, упомянутых в тексте; серьезному читателю нужен атлас.
Но повествование выигрывает от его внимания к красноречивым деталям. Отец Владимира Набокова, демократически настроенный политик, арестованный красногвардейцами-коммунистами, сумел бежать из страны, но не раньше, чем семейный повар приготовил ему в дорогу бутерброды с икрой. Доминируют более темные детали. Романист Виктор Серж, например, описывает «доисторический мрак» голодающего Санкт-Петербурга, тогда известного как Петроград, где «люди спали в промерзших жилищах, где каждый обжитой угол был подобен… логову зверя. Вонь предков прилипла даже к их подбитым мехом плащам, которые никогда не снимали».
Даже атласа недостаточно, чтобы составить карту хаотических приливов и отливов этой войны. В начале 1918 года большевики, которые вскоре стали называть себя коммунистами, были номинальными правителями обанкротившегося государства, его армия была истощена дезертирством, а экономика находилась в упадке. Их быстро сформированная Красная Армия заняла Москву, Петроград и большую часть центральной России, где располагалась большая часть промышленности страны.
Противостоящие белые пытались продвинуться на красную территорию с нескольких фронтов, главным образом в Сибири, Арктике, на юге России, на Украине и на территории современной Польши.
Меньшинство белых надеялось на парламентскую демократию, но большинство хотело чего-то вроде старого режима. Среди их сил было подавляющее большинство российских казаков, которые долгое время помогали проводить печально известные погромы в царской империи (Бивор оценивает одного из них как «вероятно, наименее кровожадного» из казачьих лидеров). Среди белых также было множество сомнительных местных и этнических военачальников, один из которых держал волков в качестве домашних питомцев. К этим устрашающим фигурам присоединились помещики, бизнесмены, царские чиновники и военные, включая моего дядю Бориса, которые знали, что потеряют все под властью красных. Широко разрозненные белые армии, укомплектованные полковниками и генералами, быстро перешли под руководство бывших царских командиров, таких как адмирал Александр Колчак, которого Бивор описывает как человека с «выражением разгневанного орла».
Он возглавлял белый режим в Сибири, путешествовал со своей 26-летней любовницей и называл себя «верховным правителем».
Видя друг в друге не только противников, но и предателей воображаемой идеальной нации, обе стороны сражались с необузданной яростью. В Таганроге, всего в 70 милях от разоренного Мариуполя на территории сегодняшней оккупированной Россией Украины, красные силы пообещали пощадить жизни 50 белых кадетов, если они сдадутся. Вместо этого «их связывали по рукам и ногам и бросали по одному в доменную печь». Излюбленные методы пыток красных включали в себя сдирание кожи с рук людей, предварительно развязав ее, погрузив руки в кипящую воду. В Балтийском море и на Волге белых заключенных связывали колючей проволокой и грузили на баржи, которые затем потопляли. Красные бросили живого пожилого белого полковника в топку железнодорожного локомотива.
У коммунистов был лозунг: «Воруй то, что уже украдено!» (то есть высшими классами). Красными лидерами двигала праведность, столь же глубокая, как и у любого функционера Инквизиции.
Коммунизм обещал земной рай и видел избранного рабочего класса, который должен был его достичь, против в высшей степени злого правящего класса, который необходимо было сокрушить. Ленин, Троцкий и многие другие коммунистические лидеры происходили из образованных семей среднего класса и поэтому были полны решимости доказать, что они пылкие революционеры. Ленин призывал к «массовому террору» против «классовых врагов» и восхвалял саму гражданскую войну как «самую острую форму классовой борьбы». Он и его товарищи преклонялись перед радикалами Французской революции, свободно воспользовавшимися гильотиной.
Белые развязали собственный террор. «Нам запрещали стрелять в заключенных, — писал один белый солдат. «Они должны были быть убиты саблей или штыком. Боеприпасы были слишком дорогими, и их приходилось хранить для боя». Некоторых пленных красных сжигали заживо, а казаки забивали красных «металлическими шомполами, закапывали их в землю по шею, а затем отрубали головы шашкой или кастрировали и вешали на деревья десятками».
». Белые силы иногда приостанавливали преследование красных, чтобы устроить погромы; во время гражданской войны было убито от 50 000 до 60 000 евреев. О таких вещах мой любимый дядя Борис не говорил (да и я более 50 лет назад не знал, о чем его спросить), разве что признавал в своих мемуарах, что в борьбе с коммунистами его товарищи-белые «старались не брать в плен ».
Обе стороны насиловали чужих женщин и свободно грабили: У коммунистов был лозунг: «Воруй то, что уже украдено!» (то есть высшими классами), а белый генерал, отчаявшись в состоянии своей армии, жаловался, что в некоторых полках скопилось до 200 товарных вагонов награбленного. Обе стороны нагло демонстрировали трупы своих врагов. Белые подвесили тела красных на телеграфных столбах Транссибирской магистрали, а один красный локомотив украсили телами убитых белых офицеров. Когда Верховный правитель Колчак наконец попал в плен, его расстреляли — относительно милостивая судьба для того времени — но в погребении отказали.
Его труп протолкнули в прорубь, прорубленную во льду, покрывающем сибирскую реку.
Война закончилась, конечно, красной победой и ленинским правлением, не терпящим инакомыслия; за десятилетие она превратилась в диктатуру Сталина. Но даже если бы белые победили, их верховный правитель вполне мог установить собственную диктатуру. В любом случае эти три года безудержной жестокости были, как отмечает Файджес, «формирующим опытом» для последующего режима. И, можно добавить, для режима сегодня. Враги — предатели, недостойные достоинства. Когда закадычный друг Путина (и бывший президент России) Дмитрий Медведев назвал своих критиков в Украине и за границей «ублюдками и подонками», мы, возможно, слышим эхо Ленина, неоднократно называвшего Белые силы «вшами», «блохами», «паразитами». », и «паразиты», заслуживающие уничтожения.
Часто забывают, что в Гражданской войне в России участвовали войска из других стран. Напуганные революцией, которая может распространиться на их собственное уставшее от войны и недовольное население, Соединенные Штаты, Великобритания, Франция и их союзники стремились помочь белым, к чему наиболее громко призывал Уинстон Черчилль, тогдашний британский министр по делам войны и авиации.
«Если бы меня должным образом поддерживали в 1919 году, — сказал он позже, — я думаю, мы могли бы задушить большевизм в его колыбели». Интервенция была в основном вопросом оружия и припасов для белых, таких как 200 000 британской армейской формы. Но воевать пришли и солдаты, в том числе 13 000 американцев, отправленных как на арктическое побережье, так и на Дальний Восток России.
Всего в Россию было отправлено около 200 000 иностранных военнослужащих, а также десятки военных кораблей в окружающие воды. Некоторые из них, в первую очередь французские моряки в Черном море, подняли мятеж, когда выступили против красных сил. Они сделали это потому, что, как и миллионы жителей Запада в то время, верили, что русская революция действительно была тем, за что себя выдавала: делом рук рабочих. Я бы хотел, чтобы Бивор сказал больше о столкновении идеалов, представленных в мятежах — есть много записей, на которые можно опираться, — и о следе, который интервенция оставила в России. В стране, столь глубоко ксенофобной с самого начала, победившие в конечном итоге коммунисты никогда не забывали об иностранных войсках, пытавшихся задушить их ребенка в колыбели.
Еще один аспект Гражданской войны в России напрямую связан с конфликтом, за развитием которого мы сейчас наблюдаем. Война шла не только о том, кто будет править Россией, но и о том, кем будет править Россия. Поскольку бои бушевали на тысячах миль лесов, гор, пшеничных полей и тундры, внутри войны вспыхнуло несколько войн. Окраины старой Российской империи воспользовались красно-белой борьбой за независимость. Польша, Финляндия и страны Балтии сделали это успешно, Украина – неудачно. Бои в последнем, между красными, белыми и несколькими соперничающими украинскими силами, сотрясли сегодня заголовки газет: Киев, Одесса, Харьков, Херсон, Мариуполь. (В своей признательности Бивор благодарит научного сотрудника, который сейчас является стрелком и медиком в украинской армии.) Хотя и красные, и белые были смертельными экзистенциальными врагами, и красные, и белые были едины в одном: они хотели границы России, которую они надеялись контролировать. быть как можно шире. У обеих сторон были лишь ненависть к этим нерусским движениям за независимость, особенно к тому, что происходило на Украине, стране, столь богатой зерном, железом и углем.
Сразу после Гражданской войны в России Украина стала одной из 15 номинально автономных республик в составе Советского Союза. Эта структура была огромной ошибкой, заявил Путин, но, конечно, в течение почти 70 лет никто не ожидал, что некогда могущественное советское царство может распасться таким образом. Путин давно мечтал восстановить более широкую империю: он служил советской империи до ее распада и, в отличие от своих советских предшественников, часто воздавал должное царской империи. Последний царь и царица, убитые большевиками, теперь официально объявлены жертвами политических репрессий, а в 2008 году Путин благословил щедрый биографический художественный фильм, прославляющий адмирала Колчака. В последние годы его правительство вернуло на почетное место одну из самых печально известных сил того времени, казаков, основав десятки казачьих военных академий по всей стране при поддержке потомков царских беженцев за границей.
В 2005 году Путин организовал вывоз из США останков генерала Антона Деникина, командующего Белой армией на юге России и Украине, погибшего в эмиграции.